Читать онлайн
"Сказки Золотого Кота. Берендеевские Истории"

КАК ПРЯТАТЬ ЯЙЦА.

Кощей засовывал зайца сундук.

– Так, ещё раз, косой! Если крышку откроет кто-то кроме меня, чешешь во все лопатки подальше. Я тебя сам найду потом...

– Ага, почешешь тут, с этой кряквой внутри... Нафига это вообще было нужно было?

– Тройной контур безопасности: сундук-заяц-утка...Тебе не понять.

– Бред, – заяц поморщился.

– Лезь давай!

Тут раздался чей-то сдавленный трескучий голос:

– Мне душно...

– А ты вообще помалкивай! – Кощей начал раздражаться, – твоё время придёт, если заяц облажается...

– И чё делать?

– Лететь!!! Лететь быстро, утка ты по пекински!

– Ладно, спросить уже нельзя...

Кощей наконец запихал зайца в сундук, захлопнул крышку и навесил замок.

– Как тяжело с дилетантами. В этот раз какие-то особенно тупые, но разговорчивые големы получились.

Он взял блюдце и запустил по нему наливное яблочко. По центру посудины проявилась бородатая рожа:

– Грузоперевозки «Берендеевский тяжеловоз»!

– Телегу для перевозки груза хочу заказать.

– Что везём?

– Сундук дубовый, окованый, вес три пуда. Размеру среднего.

– Где забрать?

– Тёмный лес, восьмая верста Стрёмного шоссе.

– Куды везём?

– Лукоморье, там где Дуб. Знаете?

– А то ж!

– Хорошо, жду.

ИЗБУШКА

Стоя перед старой полуразвалившейся избой, покрытой пятнами зеленого мха, Яга рассматривала чертёж коттеджа, вертя его и так и эдак. Проект был красив и удобен. Хороший проект. Да что говорить, гномы в этом вопросе всегда были лучшими.

- Ну так как, хозяйка? – гном-прораб с характерным носом, не менее характерным акцентом и в кепке типа «аэродром» обратился к Яге,– гдэ коттэджик ладить будем? Тут? Или есчо гдэ?

Яга тяжело вздохнула. Вопрос был отнюдь не праздный и требующий обдумывания.

В свои тридцать с небольшим талантливая колдунья успела отучиться в магучилище в Новгороде, помотаться по Европе, послушать, а потом и почитать лекции в магакадемии при Сорбонне. Короче, была многоученой квалифицированной чародейкой с большими перспективами. Высшей подтверждённой квалификации. Волшебников такого уровня во всём мире раз два и обчёлся.

Здесь же, в Темном лесу, она оказалась, приехав принять бабкино наследство. А оно оказалось... Разлившаяся халупа на опушке , старая, ещё крепкая ступа и книги. И ведь предлагали ей остаться в Сорбонне. Нет кафедру, конечно, ей бы не дали, всё ж таки женщина, но возможности для исследований бы предоставили. Да и князь Володимир (Володимирович) предлагал практику и терем в Москве. И стабильные заказы от княжьего двора и Оборонного приказа. Но это место - Тёмный лес, ареал естественного произрастания уникального колдовского цветка Огонька Бегучего - было уникальным. Только Бегучим он не зря назывался: мог сегодня зацвесть здесь, а завтра аж у Изумрудного болота. Да ещё и перебежать куда-нибудь прямо на глазах. Вот и побегай за ним. Так что следовало хорошенько подумать, где ставить дом. Место должно быть удобным с точки зрения возможности быстрого перемещения в любую точку леса, где бы ни зацвёл Огонёк, связанным хоть как-то с местными транспортными артериями (Стрёмное шоссе), ну и приятным глазу.

- Послушайте, Георгий...эээ....

- Гиви меня зови.

- Да, Гиви , – молодая ведьма вздохнула и принялась рассказывать прорабу про наследство, огонек и прочее...

- Ясно, хозяйка.– гном немного подумал, – Слюшай, а давай мы тваэму коттеджику ноги придэлаем... Будэт сам ходить куда скажэшь! А ты будэш прямо на доме свой огонек ловить!

- С ума сошел? Люди скажут, вот дура-баба, впала во грех Стимпанка... Не поймут, хоть у нас и не дикая Европа...

Хотя идея была соблазнительная. Гном снова подумал, жуя губами..

- У мэня кожа драконий есть... Такой ж-жёлтый... Дёшево отдам, – Гиви помялся, – она с ж...э...подхвостья... Никто не бэрёт. Обтянэм, будэш говорить – курячьи ножки. Гарантия сто лэт дам.

В таком виде идея уже не казалась слишком шокирующей.

- Ладно! Делай!

ВАСИЛИЙ

Лес был тёмный. Лес был страшный. Особенно ночью. Он подавлял, пугал до дрожи странными звуками, неясными тенями, тусклым свечением, исходящим, казалось, из вообще не предусмотренных для этого мест, вроде дупла или корявого пня, торчащего точно посреди маленькой полянки.

Василий мог бы подумать о том, как дошел до жизни такой, но стах не давал ему ни минуты передышки. Не успеешь притаиться под каким кустом, так обязательно рядом кто-то заухает или зашуршит и надо бежать, желательно стремительно и подальше.

А казалось бы, ещё утром ты шикарный котяра, общий любимец и все такое. А ночью уже всеми гонимый беглец. Всё потому, что Василий был котом немного волшебным, что тщательно скрывал. Ибо волшебные животные подлежали непременной сдаче властям за вознаграждение.

Таков закон в Царстве Берендеевом, да впрочем, и в Московском княжестве всё обстояло ровно также.Коль ты волшебная животина, изволь служить государству на всю катушку, нет нужды в тебе именно сейчас – сиди себе в специальном хранилище. Нет, может оно в том хранилище неведомом и хорошо, тепло и сытно, ну а вдруг как нет? Проверять на своей шкуре не хотелось. Поговаривали, что в Новгороде было как-то по другому, но так оно или нет, Васька не знал.

Да и не знал он, не мог дойти своим кошачьим умом какую такую пользу он бы мог царю-батюшке принесть. Он мог сны разные насылать, точно угадывать врёт кто или нет, а совсем недавно выучился говорить... На чём и погорел. Не вытерпел, когда хозяин хозяйке нагло врал про свои ночные похождения, мол не с девками гулящими медовуху пил, а честно спал, и ляпнул: «Врёооот». Ловили Ваську всем миром, ибо вознаграждение было солидным...

И не нашел же ничего умнее, чем сунутся в Темный лес. Мол, я волшебный, лес волшебный, что может пойти не так? Как оказалось, всё.

Под утро заморенный кошак выметнулся на полянку с какими то вроде как оранжевыми цветочками. Цветы тут же подло облепили его как живые. Он было дернулся стряхнуть их, но тут услышал женский вскрик:

- А ну стоять! Замри!

Василий было замер, но скосив глаз на голос с ужасом увидел, что его влажная, свалявшаяся шерсть горит!

- А-а-а, горю! – заорал он, презрев конспирацию уже во второй раз за последние сутки.

- Тихо! Не шевелись! Это не огонь!

И он действительно понял, что не чувствует жара. В это время тонкие женские пальчики быстро и ловко собирали огоньки с его шерсти и забрасывали в большую стеклянную банку, постоянно прикрывая её крышкой.

- Всё! Тридцать две штуки! За раз! И не один даже не убежал!

В банке, казалось, бушует пламя.

- Ну-ка, друг мой хвостатый, отвечай-ка мне, коли уж умеешь, почему Огонёк Бегучий так тебя любит

- Не знаю. – честно ответил Василий, опасливо озираясь.

- Да не бойся, пойдём со мной, покормлю, помощник негаданный. Кстати, меня Яга зовут, а ты...

- Василий...

И пока они шли к симпатичному коттеджику у края поляны, стоящему на каких-то жёлтых длинных сваях, Васька рассказал всю свою нехитрую историю.

Подойдя, Яга щёлкнула пальцами и сваи, напоминавшие длинные куриные ноги, вдруг согнулись, опуская дом к самой земле

- Не бойся, – бросила небрежно Яга дернувшемуся коту, – домашняя магия. Заходи.

Через пять минут Василий, сидя у теплой печи жадно хватал пастью невероятно вкусные пельмени, периодически оказывая внимание и небольшой плошке со сметаной. Жизнь определенно налаживалась.

- Останешься со мной, – предложила Яга, - Я тебя оформлю в княжьем магнадзоре и берендеевском чародейском приказе как домашнее магическое животное. Никто и не пикнет, я все-таки дипломированная чародейка высшей квалификации.. Кормить, поить это само собой разумеется, но ты мне помогать будешь Огонёк собирать. Он к тебе липнет почему-то и не убегает. Ну как?

- Угу! – промычал кот с полным ртом, и для убедительности часто закивал черной головой.

Жизнь точно налаживалась.

Яга, кстати, тоже так считала.

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ ЦАРЕВНЫ Л.

Лизавета, не смотря на то, что была вообще-то кикиморой, девицей была яркой, красивой, хоть и несколько зеленоватой. А ещё она была на редкость обаятельной и общительной. С таким набором качеств она была несомненной звездой Изумрудного болота, Тёмного леса и даже некоторых прилегающих территорий. У неё даже был воздыхатель – водолаз Онуфрий, которого смыло как-то при прочистке канализации в далёком Берендееве и неведомо какими путями вынесло в Изумрудное... А Лизавета его спасла. Ну или первая поймала, тут уж с какой стороны смотреть. Теперь Онуфрий проделывал сей трюк по паре раз в месяц уже по своему почину, чтобы увидется с зеленой зазнобой...

А вот подруге её, Лукерье так не везло, хоть и была она Ненаследной Царевной Лягушачьих Горок. Ведь не смотря на хорошее домашнее образование, ум и всё прочее, на вид она была лягушкой, с какой стороны ни глянь... И оборачиваться не умела. Из-за чего страдала и регулярно изливала свои жалобы на подругу.

И вот Лиза наконец-то нашла способ помочь подруге. Новая соседка - Яга – сварганила оборотное зелье.

- Эй, Лушка-лягушка, выходь, дело есть

- Ах, Лиза, не отвлекай меня, - грустно вздохнула Лукерья

- Да ладно, чем бы ты там не занималась, моё дело для тебя важнее будет. Смотри! Зелье оборотное! Новая соседка за недорого сделала. Надо выпить и...

– И?

– И как превратишься в лапушку-красавицу, и как станут проезжие королевичи да прочие аристократы молодые оземь падать, такую красоту углядев.

– А точно будут?

– Всенепременно! Яга гарантировала. А она знаешь, какая чародейка! Так что у королевичей шансов нету, кроме как падать.

И подруги принялись радостно обсуждать будущую прекрасную жизнь Царевны Лукерьи в человеческом облике.

- Да, один нюанс. Яга сказала нужен, – Лиза выудила из кармана бумажку и прочла, – био-хи-ми-ческий ката-ли-за-тор...

- Кот нужен? Чтоб облизывал?

- Не, короче, нужна слюна предмета воздыхания, чтобы, значит, обернуться девой именно его мечты

- И где ж? Тут жеж никого ж! И как? Ждать, когда плюнет, лягушку увидавши?

- Не боись, кто-нибудь да забредёт. И про кализатор этот придумаем что-нить. Без плевания. Ибо не аристократично это – плеваться. Королевичам не пристало. Ты, главное, зелье при себе держи...

***

Царство Берендеево сильно традициями. Многочисленными. Например, по традиции, всех царей из рода Берендеевых, звали, вы не поверите, Берендеями! Как и нынешнего, Тридцать первого. То есть страной правят уже почти 600 лет исключительно Берендеи Берендеевичи Берендеевы! Соседям сиё завидно, оттого и сочиняют всяческие глупости про скудость фантазии.

Или вот одна из наиболее славных, матримониальных традиций – выбор невесты царскими отпрысками... Проста она до безобразия. Как стукнет очередному царевичу 18 лет, то надо выйти на центральную площадь перед царскими палатами да и запустить стрелу. Куда упадёт, там, мол, и судьба. «По воле богов», – говорили берендеи, а соседи говорили иначе, разнообразней, но всегда непечатно...

Конечно, царевичи все тренировались, заранее пристреливались, потенциальные царёвы родственники тоже зря не сидели, а скупали или арендовали участки поближе к площади. На высоких шестах знамёна вывешивали, чтоб, значит, целиться удобнее было.

Казусы, конечно, случались. Лет сто назад у четвертого царёва сына рука дрогнула и серебряная стрела с золотым наконечником убила мирно лежавшую в луже посередь улицы свинью. Дело решилось по принадлежности убиенного животного... И конюхова дочка стала царевной.

Третий сын, Иван Берендеевич, одетый нарядно, ступил на площадь. Традиционное место запуска было уж лет триста как выложено каменными плитами с изображением крестика. Соседи шутили, что это, мол, буква, через которую у берендеев всё делается.

Средний царевич, Серегей Берендеевич, подал брату мощный снаряженный лук и стрелу.

- Ты хоть определился, куда пулять будешь? – спросил он непутёвого младшего брата

- Дык как? Воля ж богов!

- Ну, дурааааак, – протянул Серегей, махнул рукой и пошёл к стоящим у ворот отцу и старшему брату.

Иван натянул лук изо всех сил, закрыл глаза и спустил тетиву. Стрела золотой искрой улетела куда-то, похоже, вообще за пределы города.

Царь и оба старших сына переглянулись. Царь покачал головой и вздохнул, а наследник сказал:

- Зато сильный...

Довольный Иван подошёл к отцу

- По воле богов...– было начал он.

- По воле, по воле. – перебил его царь, - теперь иди ищи... Судьбу свою... И стрелу найти не забудь, казённая.

И ушёл в палаты, а воодушевлённый царевич Иван Берендеевич радостно побежал собираться в путь-дорожку...

***

В подводном доме кикиморы Лизаветы в Изумрудном болоте было чисто, сухо, прибрано и даже красиво. Сквозь прозрачный потолок лился изумрудный мягкий свет. Слабо качающиеся водоросли и снующие туда-сюда рыбёшки в стоящей над потолком воде создавали загадочную игру теней. На столе, накрытом на двоих, стояла бутылка хорошего вина, разнообразные закуски и вообще чувствовалось, что праздник не за горами. Праздником же было скорое появление Онуфрия.

Внезапно небольшое яблочко, до того мирно лежавшее на блюдечке с тонкой золотой каемочкой, принялось подпрыгивать, звеня фарфором блюдца о подоконник. Удивлённая Лиза тронула яблоко, оно покатилось по краю блюдца, а в просветлевшей середине блюдца показалось лицо Онуфрия.

- Ой, душенька моя, Лизонька, страшное случилось, – запричитал он

– Тихо, любый мой! Давай-ка, по порядку сказывай, что приключилось?

И поведал Онуфрий, что когда он уже, натянув верный водолазный костюм, собирался нырнуть, чтоб плыть к своей ненаглядной, ему в то самое место, что люди отклячивают для принятия совершенной позы ныряльщика, воткнулась стрела! И повредила водолазный костюм и ...э... то, что под ним. Так что он теперь хромает. Но не это главное! Стрела оказалась венчальной, и теперь, значит, предстоит ему влиться в царскую семью неестественным путём... А он её, Лизу, любит. И страдая, продемонстрировал в блюдечке и дырявый костюм, и стрелу, и повреждённую мышцу.

Лизавету ещё никто не мог попрекнуть низкой скоростью мышления. Быстро сообразив, что к чему, она заговорила:

- Так, любый мой, сейчас быстро привяжи стрелу к деревяхе любой и отправь водой ко мне, царевичу скажешь, что видел, как стрела улетела аж в сторону болота, а именно Лягушачьих горок, сам беги домой, я вечерком Водяного упрошу, чтоб меня к тебе через колодец отправил, чтоб лечить и заботится всячески...

Воспрявший духом водолаз пообещал всё исполнить в точности.

***

Радостно-возбуждённая кикимора Лизавета как вихрь ворвалась в Лягушачьи Горки

- Вот, Лушка, судьба твоя, – кричала она, потрясая серебряной стрелой с золотым наконечником. – быстро бери её и на главную кочку беги! Через полчасика должен заявиться Иван, царевич берендеевский. По их традициям у кого стрела, на той он и женится. Так что, скажешь, что стрела к тебе прилетела, ты судьба его, но, чтоб значит доказать серьезность своих намерений, и, главное , верность традициям, он должен тебя в этаком виде чмокнуть... Да не просто, а прямо в уста сах... Пока не сахарные...

- Не поверит. До Берендеев отсюда сколько верст, стрелой не добьешь, – пожала плечами Лукерья

- Этот поверит, - ухмыльнулась Лиза, – скажешь пафосно, мол, по воле богов, и всё. Да, корону надень, пусть видит, что и ты не из простых. И зелье, зелье выпить не забудь. – прокричала она уже вслед скачущей навстречу своему счастью Лукерье, Царевне, пока ещё, Лягушке...

***

Да, а на свадьбу пригласили всех. В том числе и Ягу, и Лизавету. И сидела она там рядом со своим Онуфрием, хоть тому всё ещё было малость неудобно...

НЕСМЕЯНА.

Царство Берендеево, как известно, сильно традициями. В отличие от княжества Московского, а уж тем более, Новгорода. Традиции довлели как над простым людом, так и над знатью. Да что там говорить, даже цари Берендеи не отступали от них. И традиция «стрел венчальных» для царёвых сыновей не прерывалась уже многие столетия. «По воле богов», как говорится. А вот дочери царские, согласно тем же славным традициям, мужей выбирали сами. Как девица входила в возраст, ко двору Берендеев начинали таскаться все заинтересованные, и выдвигать соискателей. И никто – ни отец, ни мать, ни братья не мог повлиять на «произвол девы». А «дева» могла просто отказать, а могла и испытание какое назначить, а потом опять же отказать, потому как «произвол». Это могло продолжаться до двадцать первого лета «девы», потом уже вступал в силу «отцов произвол», и капризницу могли отдать даже за первого встречного. Прецеденты случались.

Нынешней царевне Несмеяне, было уже почти двадцать. И отшила она за четыре года штук тридцать претендентов, потому как проявляла больше стремления к службе ратной, нежели к замужеству. С самого детства она бегала на широкий двор Детинца, где богатыри да добры молодцы берендеевой дружины отрабатывали ратные навыки. Сначала глазела, потом повторяла, а позже и валяла в пыли, тех что полегче. И видела себя девой-воительницей, а не «клушей при муже». И регулярно моталась «истреблять нечисть». Понятно дело, не одна. При ней, в качестве охраны, постоянно находились шестеро богатырей, под началом Черномора. Старого, но крепкого воя, что, в свое время, ставил охрану острова Буяна для Гвидона.

***

Карл Элиссен, сын ярла, вошел в царёву канцелярию. По причине середины рабочего дня, народу там почти не было. Только писарь Филька, как самый младший был оставлен за старшего.

- Чего изволите-с?

- Я есть ярл Карл Элиссен, приехать уппвакта, как это, сватАться...

- А-а, так их нету, царевна с присными, изволит нонче полигон осматривать, что у границ Тёмного лесу строиться...

- А?

- Туда, туда, королевич. Тута никто тебе не поможет, тока сама царевна. Только, прости, королевич, хлипок ты больно, Несмеяна таких не жалует...

- А как?...

- Так сей секунд мы вам подорожную сварганим! Как там тебя бишь?

- Карл Элиссен, но...

- Так я еще планчик набросаю, как ехать, не заблудишься, а коли заблудишься, так у людей спросишь, люди у нас добрыя не откажут...

Филька быстро черкал в листке бумаги. Закончив, споро приложил треугольный штамп, и всучил лист Карлу.

- Вот, королевич, везде показывай, отказу знать не будешь

- Но...

- А присутственные часы уже все, кончилися, прощевай....

Выйдя во двор Карл, развернув листок, увидел сверху надпись : «Имя – КОРОЛЕВИЧ ЕЛИСЕЙ, цель визита – СВАТАТЬСЯ. Ниже в треугольном штампе красовались надпись «Царёва канцелярия» и оскаленная медвежья морда в короне.

- О, мин Гюд, – только и сказал он.

***

Шестеро богатырей, грамотно распределившись вокруг охраняемого лица, бдили во все глаза, в то время, как это самое лицо, по имени Несмеяна Берендеевна, в сопровождении Черномора, осматривала полигон. А посмотреть было на что. Полосу препятствий гномы возвели будьте-нате, Черномор только уважительно покивал. А еще были и окопы полного профиля, и блиндажи, Гуляй-поле, за коим легко борониться от любого врага – конного ли, пешего, людей ли, нечисти, закрытые площадки для лучников, и всюду были понатыканы истуканы с обережной резьбой, для защиты от магических воздействий. Гидом служил прораб Гиви, в своей неизменной кепке-«аэродром».

- Хорошо, всё хорошо, – пробасил Черномор, коротко глянув на Несмеяну. Та кивнула, – А теперь, покаж, где личный состав обретаться будет.

- Канэчно, уважаемый. Сюда иди, – и указал на скальный выступ горы, у подножия которой и был выстроен полигон.

Прямо в скале зияла дыра. «Нэ дыра, отвэрстиэ!» – поправил Гиви. А потом Черномор с Несмеяной увидели скрытые в стене тяжелые створки и понимающе переглянулись. Короткий коридорчик упёрся в стену, но гном, шустро зажав папку с чертежами подмышкой, нажал на незаметный выступ и стена уехала вверх. Они оказались в просторной комнате, где было светло, сухо, стояли козлы для оружия, несколько столов и лавок.

- Кордэгардия, – пояснил Гиви.

По правой стороне было три двери, за ними оказались казармы человек на тридцать. По правой – ещё три: в санузел, душевые и оружейку, еще один коридор вел в столовую и кухню. Придраться было не к чему, гномы провернули огромный объём работы и сделали всё «по уму».

- А это что? – Несмеяна указала на единственную двустворчатую дверь напротив входа в кордегардию.

- А, это... – Гиви немного замялся, – это комната отдыха комсостава...

- Чего?

- Ну, надо жэ дэвушке, даже эсли она командир, гдэ-то отдыхать... – сказал прораб, со значением глянув на юную воительницу

Царевна и Черномор, не сговариваясь шагнули к двери и толкнули створки. И замерли в немом офигении... Абсолютно круглый зал, тускло освещался светильниками под потолком, теряющимся где-то высоко. Из этого высока спускались четыре золоченые цепи, на которых висело нечто стеклянное, напоминающее одновременно корыто, гроб и кровать-односпалку, поскольку изнутри было аккуратно застелено периной. Изделие было покрыто искусной огранкой и резьбой и играло в тусклом свете разноцветными бликами...

Несмеяна и Черномор молча уставились на гнома, всем своим видом показывая, что пояснения не помешали бы.

- Новынка!!! Аппарат для спокойного и глубокого сна!!! – вскричал Гиви.

- Короче, – хором вскричали берндеевцы.

- Корочэ, вот тута таймэр, тута настройки качания, выстраиваэшь как надо, – гном покрутил какие-то рукоятки у стены, – лэжишь тута, систэма качаэтся, согласно биорытмам твоим, как у мамы в колыбэли, а ты спишь, даже если нэ хочешь. А как таймэр всё, так просыпаэшься вэсь отдохнувший, как будто мэсяц спал. Сто лэт гарантия. Попробуй царэвна...

Несмеяна с сомнением глянула на Черномора, тот пожал плечами, и аккуратно забралась в стеклянное корыто. Оно слегка дрогнуло и начало плавно раскачиваться. Через минуту красавица-царевна уже спала. Черномор удивленно глянул, потом подошел ближе, и, выдрав из собственной стрелы перышко, легонько пощекотал ей нос. Царевна мило наморщила носик, растеряв во сне всю свою строгость, но не проснулась.

- Гарантия, – значительно сказал Гиви

– А ну как тревога? Вороги напали, а командир спит, – Черномор склонил голову к плечу

– Трэвога – сигнал особый. Сыстэма на нэго рэагируэт плавно, но быстро. Нэ проспит ворогов царэвна.

Черномор кивнул. Возможность периодически укладывать спать свое шебутное и неуёмно-деятельное «начальство» начала ему нравиться... Они вышли в кордегардию.

- Да, но почему стеклянный?

- Обижаэшь... Зачем стеклянный, горный хрусталь! Видэл как блик играэт!

- И всё же?

- Практычно, нэ гниёт, нэ ржавэет.

- Да, Гиви. Сколько я тебя знаю – лет тридцать - всегда ты был этаким выдумщиком. Один подводный лифт на Буяне чего стоит, – усмехнулся Черномор.

- Зато как эффэктно и пафосно вы из моря поднымались... Ихтыандры в латах. Так что, объект прынят?

- Тащи бумаги, подпишу. Фантазёр!

***

Долго ли, коротко ли путешествовал ярл Карл Элиссен, и, при помощи подорожной, «планчика», рисованного писарем, и подсказок добрых берендеев, наконец заблудился... Вокруг был лес, местами тёмный, местами непролазный, и наличествовало полное отсутствие аборигенов, что могли бы помочь сориентироваться на местности. Карл решил отдаться на волю случая и позволил коню самостоятельно топать по подозрительно извивающейся тропке. И, знаете ли, тактика не подвела! Тропка неожиданно вывела на большую светлую поляну. А на поляне...

А на поляне, на противоположном краю её, стоял , почему-то на высоких желтых колоннах, симпатичный коттеджик. Сама поляна была усеяна какими-то ярко-оранжевыми цветами и среди этих цветов с упоенно-радостным мявом носился здоровенный черный котище. Он врывался в гущу цветов, прыгал, валялся, бегал, в общем проявлял радость, достойную маленького котенка, но большого степенного зверя. Карл спешился и именно в этот момент кота вынесло на него. Оба замерли, обалдевше глядя друг на друга. И тут Карл увидел, что вся шерсть кота объята пламенем!

– Стоять, бедный животный, я спасти тебя! – завопил ярл.

Кот сделал ровно наоборот. Развернулся и воплями ринулся в сторону коттеджа. Карл, горя (хм!) желанием помочь, побежал следом. А конь ничем таким не горел, но тоже пошел, но не торопясь, а так, за компанию. В это время желтые колонны внезапно подогнулись и дом опустился к самой земле, из него грациозно выскочила молодая черноволосая красавица со стеклянной банкой в руке и ловко подхватила на руки черного горящего кота!

– Так! Всем замереть! – скомандовала девушка. И все замерли. Кот – найдя спасение, Карл – повинуясь командному тону, а конь – опять-таки за компанию.

Девушка быстро собрала с кота огонь в банку голыми руками.

– Ты кто, добрый молодец? И зачем на кота напал? – строго спросила девушка

– Я помочь хотеть! Этот кот гореть!

– Напал, напал, – вдруг совершенно человеческим голосом наябедничал кот, – как заорал «Стоять, животное! Я тебя!». Насилу спасся...

– Нет! Не так! Ваш кот гореть, фру!

– Тогда уж фрокен. И он не «гореть». Это цветы такие. Огонек. Он их собирал для меня.

– Ё бир ом урсект[1], фрокен...

– Яга

- Отчен приятно, я есть Карл Элиссен, ярл, – и подал Яге подорожную

– Да? А здесь написано, что Вы королевич Елисей...

– О! Это всё Херр Филипп из канцелярия...

– А, Филька? Да, этот Херр и не такое мог написать. Ну заходи, что ли, Карл-королевич, чайку попьём, расскажешь, как сюда забрёл, когда ты свататься вроде по документу едешь... Василий, друг мой, там пироги, да и все что к чаю давай на стол, а я самоварчик вот сейчас поставлю.

И они вошли. А через несколько минут «королевич» уже уплетал необычайно вкусные пироги с рыбой, заедал из тремя сортами варенья и запивал всё душистым травяным чаем, рассказывая свою историю.

– Ну что ж, – сказала Яга, – Заплутал ты, но вишь, тропка тебя почти вывела. С этой полянки, ежели на север путь держать, то скоро к речке выйдешь, Тихоструйкой её называют, там недалече и лес кончится и станет гору Высокую видать, у подножья той горы, где река Смородина заводь образует и есть несмеянин полигон. Да и сама она тоже там, я точно знаю. Меня на завтра туда приглашали, магическую защиту ладить.

– Фы есть федьма? – вытращил глаза Карл, с набитым ртом.

– Волшебница! – значительно сказала Яга изящно выгнув бровь.

– Ё бир ом урсект, фрокен Яга.

– То-то! В общем, если желаешь, завтра вместе туда отправимся, провожу тебя! Хотя шансов у тебя и нет почти, не в её ты вкусе...

– Так, фрокен Яга.

– Не за что...

Тут небольшая черная статуэтка филина внезапно расправила крылья с легким приятным металлическим звоном, свернула синими глазами и негромко ухнула. Карл вздрогнул, а Яга прошептала «кто-то пришёл».

- Яга, соседушка, здравствуй, – раздался снаружи мелодичный девичий голосок, будто колокольчики задрожали.

- А, Ясенька, заходи, заходи, – отвечала Яга, выглядывая в проем двери. Карл и заметить не успел, как она там оказалась.

В дверь вошла молодая девушка такой красоты, какой Карл даже представить себе не мог. Её пышные распущенные рыжие волосы опускались до самой поясницы, а на голове был венок из листьев дерева.

– Это Ясенница, мавка, я лечу её, – сказала Яга Карлу, – а это, Ясенька, Карл Элиссен, путешественник из земель свейских.

– К-карл, – голос ярла предательски дрогнул.

В ответ Ясенница мило улыбнулась, но не успела ничего ответить, как была увлечена Ягой в соседнюю комнатку «на осмотр».

- Так, Ясенька, – слышал Карл через неплотно прикрытые двери, – повернись. Так, хорошо, зажило уже всё, кожа восстановилась. Очень хорошо. Но мазью все-таки пока спинку смазывай ещё хотя бы дня три... Теперь ты совсем как обычная девушка, хоть сейчас замуж, – хихикнула Яга, а тихий смех Ясенницы поддержал её.

- А кто он? – послышался громкий шепот Ясенницы.

- Путешественник. Едет к царевне, на полигон, я провожать буду завтра.

- Лепый какой...

- Да уж, на обычного викинга не похож...

- А возьмите и меня на этот, как его, полигон, хочу на царевну полюбоваться, сказывают красивая она и воительница ещё...

- Ну хорошо, пойдем тебе в гостевой постелю, а гостя в горнице положим, надо спать, завтра выезжать засветло надо.

***

Восход солнца застал Ягу, Карла и Ясенницу сидящими на крыльце мерно топавшего на желтых ногах коттеджа. Несмотря на громоздкость сооружения, двигался он тем не менее споро, элегантно обходя, а где и перешагивая, препятствия. Возмущенный ярлов конь бежал следом. Дорогу помогала коротать неспешна беседа.

- Мне все говорить, что нет шанс... Откуда все знать? - вопрошал Карл.

- Так ведь Несмеянин характер всем известен, – Яга небрежно облокотилась о перила крылечка, – дева-воительница, всех претендентов, начиная с пятого, лично отмутузила в круге, одного даже в землю по пояс вогнала. До того всем просто оказывала, но не до всех доходило. А биться её сам Черномор учил, соперников ей что на мечах, что в рукопашной немного. А такие, – она мазнула взглядом по Карлу, – субтильные, так вообще...

- В Европа всегда мужчина выбирать жена.

- А у нас женщина выбирает мужчину, который её выбирает.

- Не понять.

- Да и не надо. Лучше откажись, а то на полигоне так вообще загонит на полосу препятствий... Позору не оберешься...

- А я бы тебя выбрала, – влезла в разговор Яся, – ты красивый...

Карл взглянул в бездонные зеленые глаза и судорожно вздохнул.

- Нэй[2], я должен пробовать, – Снова длинный глубокий вздох, – Я обещать отцу...

- Как знаешь, – Яга привстала, – О, подъезжаем.

В это время Черномор вместе с отдохнувшей, но недовольной Несмеяной, в сопровождении шестерки богатырей вышли им навстречу.

- Ну нет, дядька, ну как ты мог, как ребенка, – возмущалась царевна.

- Зато отдохнула, – Черномор безмятежно улыбался в усы, – Гляди, Яга не одна, похоже пожаловала...

Встретились на полпути от леса до полигона.

- Здрава будь, царевна, – Яга поклонилась, – здравы будьте славные витязи.

- И тебе поздорову, красавица-чародейка, – поклонился в ответ Черномор, – кто это с тобой?

Яга отрекомендовала своих спутников, Ясенницу вскользь, а вот Карла подробно,и чуть подтолкнула его вперед. Ярл вздохнул, оглянулся на мавку, но тем не менее, твердым голосом, слегка перемешивая русские и шведские слова, принялся церемонно просить руки и сер...

- Подожди, Елисей! – резко остановила его царевна.

- Я Карл..

Несмеяна удивленно глянула в подорожную, но продолжила

- ... Карл, не серчай, но откажу я тебе, не моё это место за мужем сидеть с вышиванием. Видишь во-о-о-он тот Столбец к коему туман подступает? То граница царства Берендеева, откуда на нашу землю ещё ничего доброго на шло. Тут моё место, на защите земли моей!

Ярл Элиссен наклонил голову в коротком поклоне, прижав правый кулак к сердцу, с честью и достоинством принимая отказ. Вдруг Яга, до того подозрительно поглядывавшая в сторону тумана, вдруг резко шагнула в его сторону.

- Сейчас тебе представится случай, царевна! – Яга указала на туман, откуда стали появляться мощные зверовидные фигуры с огромными клыками на вытянутых мордах и здоровенными когтями на длинных передних лапах. Глаза у нечисти отливали красным...

- Волколаки, – выдохнул Черномор, – что-то много. Стаи польше десятка никогда не видел, а тут... – Оборотни продолжали выныривать из тумана.

- Построение веером, – начал командовать старый витязь, – Женщины за спины!

- Дядька!

- Не спорить!!! Братья Буровы – при царевне! Держаться рядом, медленно отходим к полигону и укрываемся в гроте!

- За меня можешь не бояться Черномор, я правый фланг прикрою, – Яга тряхнула руками с растопыренными пальцами, с которых полетели искры и маленькие пока молнии. А Карл молча задвинул рыжеволосую мавку себе за спину и вытащил из ножен тяжелую пехотную шпагу

– Ну добро, построились! – Черномор вытащил меч.

Волколаки тоже готовились, порыкивая припадали к земле на четыре конечности.

- ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! КТО ВАМ ПОЗВОЛИЛ?! – голос звучал из-за спин обороняющихся. Вроде и негромкий, но он перебил все прочие звуки. Каждое слово падало как неподъемный камень и давило... Волколаки заскулили и подались назад.

Все невольно оглянулись. Позади них, чуть ближе к лесу стоял обычный парень, не старый, но уже и не юнец, одетый в невиданный здесь джинсовый костюм. Наклонив голову чуть исподлобья он смотрел на нечисть. И снова негромко заговорил.

- КАК ВЫ ПОСМЕЛИ?! – взгляд давил как огромная каменная плита, – ВОН!!!

И огромные оборотни скуля кинулись обратно в туман. Когда хвост последнего мелькнул в белом мареве, туман волшебным образом растаял в то же мгновение...

- Кто это? – спросила царевна Черномора

- Здравствуй, Привратник, – кивнула головой Яга, – вовремя ты.

- Здравствуй, Яга, - от прежней тяжести взгляда не осталось и следа, да и голос потеплел, – и вам моё приветствие, господа и дамы. Я вынужден принести вам извинения. Такой большой Прорыв в обход Врат, насилу успел... А теперь,ещё раз прошу прощения, вынужден откланяться, время не терпит...

- Постой, ты так и уйдешь? – Несмеяна шагнула в его сторону.

- Вам уже ничего не угрожает. А меня, прости, царевна, уже ждут. – он коротко поклонился и исчез.

Все медленно шли к полигону. Следом топотал коттедж с чёрным Василием, растянувшимся на окне, и верный карлов конь шагал, побрякивая уздой.

- Он кто, волшебник? – спрашивала Несмеяна.

- Нет, он Привратник. Он просто отрывает и закрывает Двери, чтобы ходить через Порог, из Мира в Мир, – ответила Яга,- ну и присматривает, чтобы всякие, кому не положено, не шастали между Мирами. В этом он сильнее любого чародея.

Несмеяна задумалась

- А ты Елисей, ничего, молодец, достойно себя вел, – Черномор слегка хлопнул по плечу Карла, о чем-то шептавшегося с Ясей. Швед качнулся вперед, едва устояв.

- Не хочешь ко мне в дружину, славу воинскую искать?

- Я Карл, и, мне казаться, я уже всё найти, – ярл взял рыжую мавку за руку. Та смущенно зарделась

- Ну, как знаешь. А что, судари мои и сударыни, на не принять ли нам медку в честь избавления, Гиви на складе оставил «прэзэнт от фырмы». А?

Все радостно оживились, входя в дыру в скале. Только Несмеяна, приостановившись, с легкой мечтательной улыбкой посмотрела на то место, где в последний раз видела Привратника.

- Привратник... Я верю, мы ещё встретимся... – прошептала она.

И прямо на её глазах легкий смерчик поднял полевые цветы в воздух и раскинул их в стороны, как маленький салют.

[1] Прошу прощения (шведск.)
[2] Нет (шведск.)