Читать онлайн
"Не Герой"

– Очнись!

Незнакомый голос ворвался в его голову раскаленной иглой режущей боли, заставив неловко вздрогнуть. Казалось, еще несколько мгновений назад он был погружен в океан пустоты и спокойствия, где ничто не нарушало его безмятежного сна. Но после оклика, вызвавшего первую иглу боли, тонкий ручеек ощущений начал стремительно нарастать, обрушиваясь на него грохочущим водопадом.

– Ну же! Очнись! – голос явно принадлежал девушке, хотя все так же не вызывал никакого узнавания.

Открыть глаза получилось с большим трудом, и сразу же пришлось зажмуриться. Резанувший по глазам свет влился в бурный поток прочих ощущений, отчего стало только хуже. Он непроизвольно дернул головой, пытаясь отвернуться от источника света, и даже поднял к лицу ладонь в стремлении прикрыть от света глаза.

– Наконец-то! – в голосе неизвестной прозвучала радость, смешанная с облегчением. – Потерпи немного, тебе сейчас станет лучше.

Уверенность говорившей добавила немного оптимизма. Он попытался немного расслабиться, осторожно прислушиваясь к своим чувствам. Как только он это сделал, оказалось, что его тело никаких резких ощущений ему больше не транслирует. Тело немного затекло, похоже – он долгое время лежал без движения. Глаза так же быстро привыкали к свету, он даже сумел открыть их, хотя и видел пока только белые пятна. Кроме этого, никакого дискомфорта не было – непонятный поток новых ощущений исчезал так же быстро, как еще недавно появился. Причем он не сумел бы описать те ощущения, что испытывал эти недолгие секунды, показавшиеся ему, как минимум, целыми минутами.

Попытавшись что-то сказать, он закашлялся. Чья-то рука тут же оказалась у него на затылке и помогла немного приподнять голову, а к губам поднесли какой-то твердый объект.

– Вот, попей. Ты же меня понимаешь?

Теперь, когда она об этом сказала, он обратил внимание, что, несмотря на понимание смысла сказанного, не знает, на каком языке с ним разговаривают. Слова были понятны, но это не было переводом, звучащим голове. Он будто разговаривал на этом незнакомом ему языке долгое время и в совершенстве им владел. Он был в этом уверен, потому что даже знал, как написать символами то, что она говорит.

Демонстрируя понимание смысла сказанного, он отпил предложенной ему жидкости. Немного вязкая, напоминающая кисель, влага смочила пересохшее горло, и, как только она прекратила его поить, он, наконец, спросил:

– Где я? – сумел задать он первый и, как ему казалось, очевидный в данной ситуации вопрос.

– Что? Я тебя не поняла, – призналась неизвестная.

Белые пятна перед глазами начали исчезать, и он сумел рассмотреть силуэт головы перед собой. Головы с торчащими в разные стороны длинными тонкими… штуками, которые он пока не мог идентифицировать. А к звукам ее голоса добавился шум… Шум боя. Звуки, доносившиеся откуда-то издалека, не позволяли понять, кто, с кем и чем сражается. Но крики боли, пробивающиеся сквозь общее хаотичное полотно шума, были достаточно красноречивы. В душе и мыслях поселился пока тусклый огонек тревоги.

– Где я? Что происходит? – попытался он еще раз, сосредоточившись на правильном произношении слов.

На этот раз он был уверен, что произнес слова на новом для себя языке, потому что сам услышал их. Девушка встрепенулась:

– Я все тебе расскажу, но позже. Сейчас тебе нужно быстрее прийти в себя. Нам нужно уходить, здесь опасно!

Каскад пятен света, наконец, перестал крутиться перед глазами, и он сумел рассмотреть девушку, с которой говорил. И ее лицо вызвало сильное удивление. Он даже не смог бы сказать, что именно бросилось ему в глаза первым: длинные, почти с ладонь, изящные уши, необычно большие и очень выразительные глаза, обрамленные тонкой линией ресниц, отсутствие привычных человеку губ, или все это вместе. Эта девушка, это существо однозначно не было человеком, что, впрочем, после совершенно нового для него языка уже не казалось таким уж удивительным и неожиданным фактом.

И девушка не собиралась давать ему время обдумать происходящее.

– Попытайся подняться, – попросила она, отодвигаясь и давая ему свободу действий.

Пока она говорила, он успел отметить, что у нее необычные зубы, по четыре треугольных резца сверху и снизу, рядом с которыми не было клыков. Он попробовал приподнять тело и перевернуться на бок, опираясь на руку. Движения были неловкими, к тому же приходилось преодолевать слабость, но у него получилось.

– Как тебя зовут? – спросил он, чтобы заполнить паузу между попытками встать.

– Меня зовут – Эрджел, архонт, – представилась девушка. – Не трать силы на разговоры. Нам нужно уходить.

Продолжая попытки подняться, он осматривал комнату, в которой находился. Каменные стены состояли из колонн, выполненных в форме статуй людей, сильных обнаженных мужчин, будто поддерживающих потолок, и образовывали ровный круг. По покрытому плиткой полу бегали солнечные зайчики, проскальзывающие сквозь приоткрытое окно с выполненным из осколков цветной слюды стеклом-мозаикой. Потолок образовывал купол, в центре которого неровной каплей висел тканевый шар, испускавший тусклый неровный свет.

– Как ты меня назвала?

– Архонт, – повторила Эрджел. – Ты можешь подняться?

Снова приблизившись, девушка попыталась помочь ему принять сидячее положение. Но в этой помощи уже не было необходимости, с каждой секундой он чувствовал себя все лучше. И опять же, он успел отметить необычную форму ладони. Ноготки на пальцах были очень маленькими, короткими и узкими. А мизинец был не столько пятым пальцем, сколько коротким отростком у самого основания ладони. Ему сразу вспомнились кошачьи и собачьи лапы. После всего этого он совсем не удивится, если увидит, например, хвост, или прячущиеся где-то среди пышных рыжих волос рожки.

– Я не понимаю…

Закончить мысль ему не позволил шум, донесшийся уже не из окна, а откуда-то снизу. Девушка тут же встрепенулась:

– Они уже здесь. Быстрее! – ее голос выдавал волнение.

Эрджел помогла ему подняться на ноги, слабость отступала, но недостаточно быстро, и ему по-прежнему требовалась помощь. Они сделали несколько неуверенных шагов к двери, и ей эти шаги дались, похоже, куда тяжелее, чем ему, что выражалось в неровном дыхании и сосредоточенном взгляде, одновременно с покраснением отливающей перламутром кожи. Легкое светлое платье, состоящее из мягкого корсета, едва закрывавшего грудь, и легкой юбки, оставляло ее тонкие руки открытыми. И по этим рукам было понятно, что ей такие нагрузки тяжеловаты. Осознание этого факта болезненно хлестнуло по гордости и самолюбию, заставив взять себя в руки и сосредоточиться. Как минимум, он сумел перенести массу своего тела на собственные ноги, а Эрджел теперь лишь помогала ему сохранять равновесие.

Сразу за дверями начинала лестница. Спуск он запомнил плохо, потому что был сосредоточен на ступеньках, мотивированный желанием не свалиться вниз. И, когда ступеньки уткнулись в покрытый все той же плиткой пол, он выдохнул с немалым облегчением.

– Дай мне секунду, и мы сможем идти, – попытался он облачить просьбу подождать во что-то приличное.

Положив ладонь на стену для равновесия, он быстро осмотрелся. Вокруг были книжные полки, правда почти пустые. Сейчас они хранили только несколько забытых кем-то потертых книг да слой пыли.

– Архонт, нам нужно спешить… – напомнила Эрджел, нетерпеливо оглядывающаяся в поисках, возможно, угрозы.

Чуть поморщившись, он оттолкнулся от стены и двинулся за ней, стараясь поменьше опираться на стеллажи, не внушающие ему доверия. Девушка уверенно вела его по этой библиотеке, не забывая оглядываться и прислушиваться. А он сам чувствовал себя все лучше, и, когда впереди показался выход, более ли менее уверенно стоял на ногах.

– Сюда, – она кивнула на дверь.

Или не столько дверь, сколько застекленная все той же цветной мозаикой дверца, ведущая на обширную площадку, которую можно было бы назвать очень большим балконом.

– Нам нужно спуститься вниз, вон туда, видишь? – указала девушка.

Он видел. Они находились на высоте примерно третьего этажа. Сразу под балконом начиналась скатная деревянная крыша, по которой, возможно, получится спуститься ниже, к дворику, где были привязаны ездовые животные. Это точно были не лошади, но сейчас у него не было времени на то, чтобы их разглядывать. По окружающему пейзажу он также прошелся лишь беглым взглядом. Вокруг были плоские крыши одноэтажных домов из песчаника, среди которых торчали редкие неопознанные деревья. А там, дальше, за пределами селения, уходящая в бесконечность песчаная степь.

– Вижу, – подтвердил он.

Эрджел первая перелезла через ограждение, показывая пример, и уверенно двинулась к краю крыши. Он последовал за ней, осторожно перебравшись через каменные перила и вступив на деревянный настил крыши, затрещавший под его весом. Поморщившись, он опустился на четвереньки, чтобы снизить давление на хрупкое от времени дерево, в надежде благополучно добраться до края крыши. Осторожно двигаясь по поскрипывающему под ним настилу, он заметил, что облачен в незнакомую ему одежду, но не стал сосредотачивать на этом внимание. У него еще будет на это время, позже. Во всяком случае, он надеялся, что у него будет время.

– Быстрее! – поторопила его девушка.

Но спешка была явно излишня. Очередная доска под его рукой с неприятным треском проломилась. Он хотел переставить руку, но не успел. Раздался хруст, и уже через секунду он почувствовал, что теряет опору под собой. Архонт ухнул вниз, отчего резко стало темно. Мгновения полета закончились глухим ударом, сопровождавшимся поднятыми в воздух облаками пыли, которые заставили его закашляться. Перед ним открылась дверь, в которой появился уже знакомый силуэт.

– Архонт! Ты в порядке? – обеспокоенно спросила Эрджел.

Вместо ответа он снова закашлялся, но поспешил подняться и спешно двинулся на источник света, чтобы выбраться на улицу. Снаружи несколько ездовых животных взволнованно дергали головами и постоянно оглядывались, будто ощущали опасность. Эти животные напоминали оленей, сопоставимых с лошадью размеров, разве что аккуратные, но длинные рожки этих животных росли вперед, да головы имели непривычные пропорции, широкие лоб и череп в основании нижней челюсти, низко посаженые глаза. К тому же животные имели длинную шкуру, не по всему телу, а на длинной шее и на спине, брюхо и сильные ноги были такой длинной шерсти лишены. От животных ощутимо тянуло потом, но он не знал, насколько этот запах похож на тот, который исходит от лошадей. Несколько оленей обнюхивали почти пустую бочку, в которой, вероятно, должна была находиться вода.

– Я в норме, – успокоил он девушку, стряхивая с себя пыль.

– Поспешим. Тебя наверняка услышали.

Девушка подошла к одному из животных и легко запрыгнула ему на спину, устроившись в чем-то, что, вероятно, было седлом.

– Эм… Я не умею ездить на… этом, – признался он.

Эрджел немного смешалась от такого заявления, но быстро сориентировалась, подхватив поводья ближайшего зверя.

– Запрыгивай. Я поведу твоего даргата за собой. Главное – держись в седле.

Спорить он не стал, неловко забравшись в седло не сопротивлявшегося животного. Олень лишь переступил копытами да повел ушами, повернув голову и посмотрев на наездника своим большим голубым глазом. Нормально устроиться на спине зверя Эрджел архонту не дала, дернув поводья в стремлении как можно быстрее покинуть это место. Животное резко взбрыкнуло, отчего он едва успел схватиться за длинную шерсть на шее. Они разогнались практически с места, отчего архонт, сосредоточенный на том, чтобы не свалиться со своего оленя, не обращал внимания на проскальзывающие мимо дома и прочее. На какое-то время все его внимание сосредоточилось на скачущем под ним звере и мягкой длинной шерсти, за которую он держался.

– Держись крепче! – выкрикнула Эрджел.

Совет был неуместен, на его взгляд. Однако этот выкрик имел под собой вполне конкретные обстоятельства. Сзади донеслись характерные выкрики, которыми всадники подгоняли своих ездовых животных. Архонт попытался оглянуться, но из-за бешенной, на его непрофессиональный взгляд, скачки увидел только клубы пыли. Впрочем, пролетевшая мимо него стрела вполне конкретно охарактеризовала намерения преследователей.

Эрджел притормозила, чтобы сначала сравняться с ним, а затем и слегка отстать. Он сначала не понял этого маневра, но когда девушка хлестко шлепнула его даргата по заднице, ее идея стала очевидной. Олень, не снижая скорости, начал вилять, отчего удерживаться на его спине стало значительно сложнее. Архонт снова на какое-то время сосредоточил все свое внимание на попытках не свалиться на землю, и потому не видел, как Эрджел попыталась отвлечь на себя погоню, уходя в сторону.

Но эта скачка не могла продолжаться долго. Не имеющий специфического опыта архонт просто устал держать ноги в напряжении, потому что не знал, как их расслабить и не вывалиться из седла. Он бился своей задницей об спину ездового оленя и неловко дергал шерсть на его шее, отчего животное уже несколько раз вильнуло головой. И, когда он попытался, держась одной рукой, ухватиться за поводья, болтающиеся сбоку, на очередном рывке, все же не удержался.

Мгновения полета оказались какими-то неожиданно быстрыми, а вот удар был сильным. Куда более сильным, чем тот, который он получил, провалившись через крышу. Он врезался в сухую землю и, судя по резкому жжению, прокатился по ней, исцарапав лицо и ладони. Бедра и колени ныли от боли, поэтому архонт даже не попытался подняться, понимая, что убежать все равно не сумеет. Даже будь он в отличной форме, убежать от всадников все равно невозможно, только, согласно древней мудрости, умрешь уставшим. Как-то отстраненно отметив боль от ушибов, он попытался немного пошевелиться. Резких болезненных ощущений, какие были бы при переломах, не испытал, и мысленно порадовался. Но о попытках подняться на ноги не могло быть и речи. Все, на что его хватило – перевернуться на спину.

Он облизал пересохшие губы, подавив желание закашлять, и посмотрел на небо. Здесь оно имело мягкий бирюзовый оттенок и неуловимо отличалось от того, под которым он прожил всю сознательную жизнь. Откуда-то сбоку приближались преследователи, он слышал их, но голову в их сторону поворачивать не стал. Впервые с момента пробуждения у него было несколько секунд, чтобы полежать и подумать – что за чертовщина творится вокруг. Разумных объяснений, помимо наркотического бреда, в голову не приходило. А на более взвешенные теории о том, как объяснить все это, не было времени. Всадники приближались.

Преследователи осадили своих животных и подъехали к нему неторопливо, с полным осознанием своей победы и своего над ним превосходства. Архонт скосил взгляд на первого оказавшегося рядом преследователя. Как и Эрджел, этот мужчина был не слишком похож на человека, но и на длинноухую девушку не походил совсем. Сходства заканчивались на общем строении лица и длинных, забранных в хвост, волосах. Глаза, обрамленные очень пушистыми и длинными ресницами, не имели углублений-глазниц, и потому казалось, что они выпирают из черепа. Бровей не было, не было и надбровных дуг, лицо без всяких переходов уходило в лоб. В районе висков торчали заметные костные наросты, не рожки, но все же. Зато очень сильно выпирали скулы, а щеки, наоборот казались впавшими, хотя, если присмотреться, то можно было сказать, что это просто особенности строения черепа. Скулы переходили в узкую челюсть, зато рот был очень широким… Или правильнее сказать – длинным, не таким, как у людей, скорее напоминал… Собак. Рот заканчивался примерно там, где у людей были самые задние зубы. Сам мужчина был невысоким, но крепко сложенным. Так же выделялись длинные руки и ноги, и несколько отличная от человеческой форма груди, но подробнее рассмотреть мешала одежда. Облачен он был в куски ткани, накинутые поверх каких-то доспехов, вероятно – кожаных. А еще сидел он на какой-то крупной кошке, помеси тигра и гепарда. От первого кошка унаследовала крупные размеры, а от второго окрас и, если так можно выразиться, общий спортивный дизайн, поджарость и форму груди.

В целом, несмотря на то что на вид это существо, в смысле всадник, имело крайне непривычный, неприятным или отталкивающим архонт бы его не назвал.

За первым всадником появились и другие, среди которых выделялась… Женщина. Она была чуть крупнее мужчин, и одета иначе: нагрудник на теле явно металлический, а на плечи наброшена какая-то шкура. Длинные волосы собраны в объемный хвост, скрашенный какими-то вставками, на вид – костяными, и у нее наросты на висках были настоящими рожками, небольшими и даже по-своему изящными. Ее ездовая кошка носила кольчужный доспех, закрывающий голову, тело и, частично, передние лапы, а на самом животном, помимо сумок, висели лук, копье и меч. Желтые глаза женщины внимательно рассматривали его, а он отвечал ей изучающим взглядом, ожидая каких-то действий.

– Я раньше видела архонтов только на картинках, – призналась наездница. – Была у меня даже мысль, что вы – не более, чем легенда.

Говорила она на том же языке, что и Эрджел, но с неким вполне уловимым акцентом. То, что никакой агрессии от всадников не исходило, архонта даже немного воодушевило – появилась надежда договориться миром. В конечном итоге он лично им ничего не сделал, и делать не собирается.

– Я… кхм…

Пересохшее горло, постоянно напоминавшее о себе неприятной горечью, предательски подвело. Закашлявшись, он поморщился и попытался все же подняться и сесть, несмотря на ноющую боль в теле. Неожиданно это у него вполне получилось. Странно, особо выносливым и крепким он себя не считал, а тут пережил падение с аналога лошади, отделавшись синяками. Женщина же ловко слезла со своего кота и, сняв с пояса кожаную фляжку, бросила на землю рядом с ним. Отказываться архонт не стал и флягу подобрал, хотя сначала и принюхался к содержимому. Отпил – простая вода, но он ей был очень рад.

– Не обижайся, архонт, но ты – отвратительный всадник, – рассмеялась наездница.

Мужчины ее поддержали, пусть и не громко. Он кивнул, не став отрицать очевидного, а затем все же попытался подняться на ноги, что сопровождалось кряхтением и потиранием отбитой задницы.

– Да. Ты видела таких, как я, только на картинках. А я только на картинках видел верховую езду, – выпрямившись, пояснил он.

Женщина неопределенно повела рукой.

– В легендах говорится о том, что архонты были очень развиты. Ясно, – что именно ей было ясно, архонт не понял, а она, без перехода, приказала. – Покажи мне правую руку.

И, чтобы ему было понятнее, сама сняла перчатку с руки и продемонстрировала внешнюю сторону ладони, на которой была нанесена какая-то татуировка. Архонт глянул на свою руку, саднящую множеством мелких порезов, а затем показал ее женщине. Никакой татуировки у него не было. Однако собеседница уверенно подошла к нему, позволив рассмотреть себя с близкого расстояния. Черные волосы вблизи казались сухими, что, наверное, было нормально, учитывая окружающую природу. А вставки в волосах, явно являющиеся украшениями, действительно были костяными. Под накинутой на плечи шкурой висело золотое, на вид, ожерелье, простой круглой формы. Нагрудник на ней, как правильно определил архонт, был металлическим, но металл бы он не опознал при всем желании. Ноги прикрывала меховая юбка с кольчужным усилением и металлическими вставками. Под юбкой она носила штаны, местами усиленные закрепленной поверх ткани кольчугой. На поясе, помимо пары сумок, висел длинный кинжал в простых ножнах. А вот руки, если не считать перчаток и кожаных обручей, облегающих запястья, были открыты. Архонт еще раз прошелся по ее лицу, и, если отбросить в сторону непривычность внешнего вида, ничего отталкивающего в ее внешности не было. Так же он обратил внимание на рост. Да, всадница была крупнее мужчин, но сейчас, когда он стоял рядом, оказалось, что женщина смотрит ему в глаза.

Она взяла его за правую руку, что сразу вызвало неприятное жжение, и, там же, где татуировка находилась у нее самой, черный рисунок появился и на его руке. Какой-то неизвестный ему символ неприятно колол кожу, вызывал жжение, и, похоже, был вполне реальным.

– Жаль, – выдохнула она, хотя в интонациях было только предвкушение. – Как глупо. Безмозглые травоеды не придумали ничего лучше, чем призвать себе защитника.

Женщина отпустила его руку, отчего жжение тут же исчезло, и еще раз его осмотрела, как бы оценивая.

– Теперь ты мой враг, архонт. Не личный, конечно. Я – Чемпион своего народа. А ты – Чемпион этих мягкотелых трусов. Не удивительно – не помню, чтобы у них был хотя бы один приличный воин.

– Я не совсем…

Женщина подняла руку, приказывая ему молчать.

– Против тебя и твоего народа я ничего не имею. Поэтому позволю тебе проиграть достойно, архонт.

Он хотел ответить, что и сражаться непонятно за что не имеет ни малейшего желания. Даже пары фраз этой женщины было достаточно, чтобы понять, что он призван стать оружием в борьбе. В борьбе, о которой он ничего не знает. Он не знает – кто, с кем и из-за чего сражается. А самое главное – он сам вообще не отсюда, а значит – у него нет никаких веских причин, чтобы рисковать собой.

– Впрочем, – женщина улыбнулась, – у тебя еще нет оружия. А я вовсе не собираюсь позволять тебе его получить.

Он чуть наклонил голову на бок, ответив ей улыбкой:

– Неужели опасаешься проиграть в честном поединке?

Она отрицательно покачала головой:

– Нет. Если бы от нашего поединка не зависело столь многое… Но это важно для моего народа. А раз так – я сделаю все, чтобы моя победа была неоспорима, – она быстрым ловким движением выхватила кинжал, крутанув его в ладони. – Если бы твоя смерть обеспечивала бы мою победу – ты умер бы прямо сейчас, архонт. Но для моей победы мы оба должны появиться на арене, а ты должен признать поражение или умереть.

Она вернула кинжал в ножны таким же ловким движением, каким доставала.

– Но я уже сказала, что позволю тебе поиграть достойно. Ты признаешь поражение и с честью покинешь арену. После этого ты будешь свободен. Я это гарантирую.

Архонт кивнул:

– Это честно, я думаю. Но позволь спросить… – он выдержал паузу, ожидая ее кивка, и только после этого задал вопрос, – а эти… Травоеды, как ты их назвала…

Женщина отмахнулась:

– Забудь о них. Они не достойны того, чтобы их защищали. Не достойны иметь чемпиона, – она улыбнулась. – Будь моим гостем, архонт. Будь моим гостем в пути, пока мы не доберемся до арены.

Классическое предложение, от которого не отказываются. И десяток вооруженных всадников недвусмысленно намекают на единственно правильный ответ. С другой стороны, они где-то в степи, близкой к пустыне, а он сильно сомневался в своей способности самостоятельно отсюда выбраться.

– Почту за честь, – выдохнул архонт без энтузиазма.

– Славно, – одобрила женщина. – Можешь обращаться ко мне – Рекс.

– Приятно познакомиться. А меня зовут… – он назвал свое имя, но на ее лице появилось непонимание.

Наездница покачала головой:

– Я не могу говорить на вашем языке, архонт. Я буду знать тебя – Калахар. Гордись. Это имя божественного тайра, на котором Великий Охотник ходил на охоту.

Носить имя ездового животного, пусть даже божественного, было, конечно, почетно, но… Спорить он, впрочем, не стал. Пока что эти… всадники не выказывали к нему никакого негатива, а отказ носить почетное имя вполне могли воспринять, как оскорбление, чего следовало избегать. Инстинкт самосохранения вместе со здравым смыслом намекали, что ему стоит подчиняться, в таких мелочах так точно.

Обратная поездка прошла приятнее, чем предыдущая. Кошка, на которой он ехал пассажиром за спиной одного из наездников, несмотря на приличную скорость, шла намного мягче. Архонт даже успел немного обдумать ситуацию, в которой оказался. Проблемы было две. Первая – он, вроде как, в другом мире, причем местные к этому факту относятся нормально: раньше люди, которых отчего-то называют архонтами, здесь вроде как уже появлялись, но сейчас их уже считают почти мифом. Тот факт, что Эрджел со своим народом каким-то образом его призвала сюда, опять же никого не удивляет. А вот в своем мире о людях, вернувшихся из такого путешествия, он никогда не слышал, значит – попасть сюда можно. Вернуться обратно – неизвестно. Вторая проблема – он втянут в какие-то местные разборки, и выбраться из них не может. Положительный момент – умирать его не просят, что уже неплохо, а ведь вполне могли бы предложить героически убиться об великое зло, или что-нибудь в таком духе. Очень хотелось расспросить окружающих о реалиях этого мира, да и вообще о многом, но скачка к разговору не располагала.

Они вернулись в то самое место, которое он вместе с Эрджел еще недавно в спешке покидал. Здесь выяснилось, что наездников достаточно много, не менее сотни. Многочисленные всадники, в основном мужчины, но и женщин было достаточно много, расположились на улицах и отдыхали, либо ели. Опять же, женщины были немного крупнее мужчин, и носили шкуры на плечах, а не просто тканевые накидки. "Матриархат?" – мелькнула короткая мысль.

Они поехали мимо пленников. Иначе охарактеризовать группу мужчин расы, к которой принадлежала и Эрджел, поставленных на колени и связанных, Калахар не мог. От Эрджел они отличались тем, что все носили козлиные бородки на подбородке, и, при одинаковом на вид росте были шире в плечах. Из одежды только нагрудник из неопределенного материала да юбки до колен для защиты ног. Мужчины расы Рекс, например, бород не носили вообще.

Рядом с пленниками на земле стояли несколько воинов, от которых отделилась одна. Она подошла к Рекс и указала на связанных.

– Что с ними делать?

Рекс пожала плечами:

– Рабы из них плохие. Слишком слабые и строптивые. Были бы женщины, а так… Нет, не хочу тащить их за собой. Перебейте всех.

Пленники, явно слышавшие приказ, повесили головы, похоже, уже смирившись со своей участью. Никаких попыток драться они не предприняли, что было для архонта чем-то… странным. Все – их уже списали. Да, у них связаны руки, но не ноги. Подняться, броситься в последнюю атаку? Их здесь было около трех десятков, а их пленители вооружены, в основном, копьями и иногда мечами, некоторые – луками. Или он чего-то не понимает?

– Рекс! – обратился архонт к чемпионке.

Спрыгнуть с кошки ему не помешали, и дорогу никто не преграждал, поэтому он подошел к всаднице, вопросительно смотревшей на него. Вторая девушка рассматривала его с некоторым любопытством, но не более.

– Позволь просьбу?

– Говори, – кивнула она.

– Сколько отсюда до ближайшего… ну, города или деревни?

Женщины переглянулись, не понимая, к чему он задавал этот вопрос.

– Около трех дней пути, – ответила Рекс.

– Верхом? – уточнил Калахар.

Она рассмеялась:

– Естественно – верхом.

– Тогда прошу не убивать их, а оставить здесь. Дать им шанс выжить, если они сумеют им воспользоваться.

Рекс прошлась взглядом по пленникам, ответив:

– Они – мои враги, Калахар. Ты понимаешь это?

– Да. Но ты сама говорила, что среди них нет достойных воинов. Значит, даже если выживут – они для вас не опасны.

Рекс снова направила свой взгляд на него, что-то обдумывая.

– Понимаю. Ты – их чемпион, даже если они этого не достойны.

Вообще-то у него были другие мотивы, куда более простодушные. Просто не укладывалась в голове мысль о массовой казне сразу трех десятков… разумных существ. Но так даже лучше:

– Да. Я не могу их защищать, но могу дать шанс выжить.

Рекс улыбнулась:

– А это интересно. Этих слабаков спасло то, что они – слабаки. Разве не иронично?

Вторая женщина улыбнулась, видимо, согласная с Рекс. Да и мужчина улыбались друг друга и обменивались какими-то тихими репликами.

– Хорошо. Отберите у них все. Оставьте только по фляге с водой. И вырежьте на их лицах символ позора. Если они выживут, то все вокруг будут знать, что их спасла собственная никчемность, – говорила Рекс с нескрываемым презрением.

Архонт обернулся на тех, кого только что спас, но увидел все тех же смирившихся с судьбой пленников. Похоже, он действительно чего-то не понимал.

– Ты выглядишь удивленным, архонт, – заметила его недоумение Рекс.

– Я не понимаю, почему они… такие смиренные, – признался он, но говорил не так громко.

Их разговор слышала не вся улица, и Рекс, спрыгнув на землю, кивком указала следовать за ней.

– Я же сказала – они не достойны защитника. Если бы не договор, мы бы все закончили за несколько месяцев.

– Что за договор? – наконец-то у него появилась возможность задавать вопросы, и он не собирался ее упускать.

Рекс продемонстрировала свою руку с печатью.

– Договор Чемпионов. Драконы, чтобы остановить постоянные войны, призвали архонтов, а те выковали оружие чемпионов. Так, во всяком случае, говорится в легендах. Вместо войны чемпионы двух воюющих народов выходят на арену и сражаются, пока один не умирает или не признает поражение. Сейчас за соблюдением договора следят драйги. Высокомерные ящерицы, – Рекс поморщилась. – Но они нам не мешают и соблюдают договор, а большего от них и не требуется.

Вопросов становилось только больше.

– А если нарушить договор?

Рекс рассмеялась:

– Придут драконы и зажарят твою страну вместе с твоим народом. Правда, такого уже давно не случалось, так что они сидят в своих горах и к смертным не спускаются почти.

– Что будет с… травоедами?

О противниках ей говорить явно не хотелось, так как Рекс тут же поморщилась:

– Кого в рабство, кого прирежем на месте и скормим нашим тайрам. Какая разница? Они не стоят твоей защиты, Калахар.

– Кстати, а почему травоеды?

Они подошли к шатру, установленному рядом с тем местом, где он сегодня очнулся. Разве что убегал он не здесь, а с другой стороны здания. Здесь же перед ним стояло некогда величественная, а сейчас заброшенная библиотека. В последнем он не сомневался, прямо над входом в камне была выгравирована книга. В его голове сложно складывалось вместе обилие книг и достаточно примитивное на вид холодное оружие, но он еще слишком мало знает об этом мире.

– Да потому что жрут они траву, а иногда, для разнообразия, закусывают насекомыми. Кехта!

Шатер был явно походным, тонкая ткань, способствовавшая быстрому развертыванию, лишь слегка защищала от прямого солнечного света, да еще могла удержать пыльный ветер. Все хозяйство было представлено стоявшей рядом телегой, в которую были запряжены те самые ездовые олени, да несколькими сородичами Эрджел, девушками. Рабынями, судя по тонким железным ошейникам. Вряд ли ошейники действительно использовались для удержания на цепи, слишком уж тонкими выглядели, скорее демонстрация статуса раба. Окликнула Рекс как раз одну из девушек, и та, подхватив кувшин и не поднимая взгляда от земли, поспешила к хозяйке. Она была боса, поэтому архонт рассмотрел необычную форму ног. Стопы у нее были короче человеческих. Мизинец, так же как на руках, сильно сдвинут назад, почти к самой пятке.

– Смотри, – Рекс забрала у девушки кувшин и схватила другой рукой за подбородок, заставив ее смотреть на архонта. – Открой рот и покажи зубы.

Во рту послушной открывшей рот и зажмурившейся рабыни он увидел по четыре треугольных резца сверху и снизу, а также некоторое количество предназначенных для пережевывания коренных зубов, расположенных глубже. Клыков не было совсем, а между резцами и остальными зубами был большой пустой промежуток.

– Я понял, – кивнул он.

Рекс отпустила челюсть рабыни и толкнула в ее грудь кувшин. Девушка поспешила вернуться к повозке, все так же глядя исключительно в землю.

– Не хочу про них говорить, это портит мне аппетит. Ты ешь мясо, архонт?

– Ем, – поспешил ответить Калахар, пока его не причислили к местным вегетарианцам. – Мы едим все, кроме других разумных. С некоторых пор это не принято.

– Все? – заинтересовалась Рекс, не обратив внимания на упоминание каннибализма. – И насекомых?

– Я сам не пробовал, но такие блюда есть.

– Фу! Как можно есть насекомых? – она даже остановилась у входа в шатер и вопросительно посмотрела на него.

Архонт чуть пожал плечами:

– Элементарно, Рекс. Если их правильно приготовить, по вкусу будут похожи на мясо.

Женщина удивилась, а затем рассмеялась.

– Это интересно, Калахар, но пробовать я все равно не буду. Идем.

Они вошли в шатер, и он подтвердил первое впечатление: очень простая походная палатка, разве что большая. Прямо на земле были разложены ковры, являвшиеся сразу и столом, и стульями, и, вероятно, кроватями. Ковры разнообразием цветов не отличались, он бы даже предположил, что ткались они из шерсти все тех же оленей. Как минимум – представленная цветовая гамма полностью совпадала с цветами шкур животных, которых он сегодня видел. Более, кроме ковров и еды, ничего внутри не было.

– Кехта! – крикнула Рекс.

Командный голос у нее был поставлен хорошо. Рабыня заглянула в шатер.

– Госпожа…

– Ты слепая? У меня гость!

– Я сейчас, госпожа.

Пока рабыни что-то меняли в расстановке еды на коврах, Рекс скинула с себя шкуру и сняла пояс, а за ним и юбку, оставшись в доспехе и штанах. Последние имели защиту только ниже колена, потому что выше ноги защищала юбка. Так же штаны имели пуговицы и отвороты в соответствующих местах, чтобы удобно было справлять нужды. Пользуясь моментом, архонт еще раз оценил ее фигуру. Рекс можно было легко принять за тяжелоатлета. Явно сильное тело, уверенные движения, и еще нечто неуловимое. Нечто, что он не мог уловить, потому что не был специалистом по атлетам, и тем более – женщинам-воительницам. Заодно рассмотрел и собственную одежду. Штаны из не известной ему светлой ткани, в некоторых местах усиленные кожаными накладками. На теле они держались по средствам завязанного на поясе узла, что было не слишком практично. На ногах нечто, что с большой натяжкой можно было бы назвать кожаными сапогами. Тонкая кожа передавала все неровности поверхности, по которой он ходил, что так же комфорта не добавляло. На теле облегающая куртка из все той же ткани со все тем же кожаным усилением в некоторых местах. Непривычно, но в целом нормально: движению не мешало, и, что куда важнее, при нахождении под солнцем не заставляла нещадно потеть, что в текущих условиях можно было считать верхом комфорта.

– Наконец-то! – Рекс тычком прогнала замешкавшуюся рабыню и села, указав ему на место напротив себя.

Калахар сел на ковры, оказавшиеся достаточно мягкими и обеспечивающими удобство. Роскошным стол назвать было нельзя, несколько разных мясных блюд в деревянной посуде и напитки в кувшинах. С другой стороны, другие наездники, которых он видел снаружи, хлебали что-то серое из деревянных мисок. Он подумал о том, что у них, возможно, есть какие-то обычаи, связанные с приемом пищи.

– Я совсем не знаю ваших обычаев, Рекс.

Она рассмеялась:

– Если тебя не вырвет прямо в блюдо, то все нормально, – успокоила его хозяйка. – Мы не какие-нибудь высокомерные уроды. И не варвары, хотя нас так иногда называют. Я не жду, что ты будешь соблюдать традиции, о которых не можешь знать.

Она взяла с ковра костяной предмет, который оказался столовым ножом, и отрезала себе кусок от какой-то хорошо прожаренной тушки. Зверь напоминал кролика, в прочем с той же вероятностью мог быть упитанной крысой, лисицей или чем угодно еще. Кроме нескольких ножей была еще пара костяных ложек. Рядом стояла посуда с водой, в которой плавал кусок ткани. Рекс открыла пасть, чем захватила все внимание архонта. Во-первых, ее рот действительно напоминал пасть, и открывался так же, как у собак, когда она говорила, то использовала только губы, поэтому это было не столь заметно. Во-вторых, все ее зубы отчасти напоминали клыки, разве что те, что предназначались для пережевывания, имели и ровную площадку для перетирания, и острый выступ на наружной части.

Не то чтобы Калахар был стоматологом и смотрел только в рот, но… Аккуратные рожки на висках – это, с некоторой натяжкой, но понятно. Необычные глаза – тоже можно привыкнуть. Но хищная пасть собеседницы его впечатлила, а она, естественно, не могла не заметить его интереса.

– Ты смотришь слишком пристально, архонт, – судя по интонации, ее ситуация забавляла, а наличие пищи во рту совсем не мешало четко произносить слова.

– Извини, – он отвел взгляд вниз, на стол. – Но из всего, что я сегодня увидел, это было самым впечатляющим.

Рекс фыркнула и, достав влажную тряпку, которою он заприметил, вытерла подбородок от натекшего с мяса жира.

– И что такого впечатляющего в том, как я ем?

Архонт чуть задумался, чтобы ответ не прозвучал глупо.

– Мне немного завидно, – наконец ответил он.

Рекс не поняла:

– Завидно?

– Да, – он зацепил указательными пальцами края рта и немного развел в стороны, а затем с улыбкой продолжил. – Нам приходится нарезать мясо маленькими кусочками, а иногда так и хочется…

Остаток фразы затерялся в громком смехе женщины. Смеясь, она широко открывала рот, так что Калахар еще раз рассмотрел хищную пасть собеседницы, и ее длинный язык. Закончив смеяться, Рекс взяла один из кувшинов и отпила прямо из него.

– Не слышала, чтобы кто-то завидовал нам из-за этого. Оригинально, Калахар. Я представляла вас, архонтов, умными, но до отвращения занудными ребятами. Шла сюда и опасалась, что ты будешь дуть мне в уши про тайны вечности или о чем-то подобном.

Он развел руками, как бы извиняясь за не оправданные ожидания, и продолжил:

– Признаться, я сам бы рад послушать о вашем мире и о твоем народе.

Она кивнула:

– Хорошо, если ты начнешь, наконец, есть. Ты же мой гость.

Он взял костяной нож и аккуратно отрезал несколько ломтей от большого куска прожаренного на костре мяса.

– Скажи, я смогу вернуться обратно в свой мир?

Рекс пожала плечами:

– Не знаю. Это нужно спрашивать у тех, кто тебя призвал. Когда я одержу победу на арене, все лисады станут нашими рабами. Мы можем найти тех, кто тебя призвал, и задать этот вопрос им.

Калахар удивился:

– Ты сделаешь это для меня?

– Это не сложно. Они трусливы: достаточно громко позвать и пригрозить, что их ждут кары, если мне придется искать самой. Они придут, к тому же у меня тоже есть к ним вопросы.

Что же, для начала и этого будет достаточно.

– А ты, Рекс. Ты – вожак своего народа?

Она отрицательно покачала головой, не забывая закидывать в пасть очередной кусок мяса:

– Нет. Я – чемпион. Царица Андра – вот кто ведет наш народ. А я вела войско, которое должно было взять Лисад.

Калахад отпил вина из кувшина. Оно было кисловатым, на его вкус, но вполне приемлемым. А вот мясо оказалось неожиданно вкусным. Впрочем, если эти хищники были не дураки покушать, то и в кулинарии должны были продвинуться.

– А мы сейчас на чьих землях?

– Это южный Лисад. Когда-то эти земли еще были плодородны, но потом начали высыхать, и жители ушли отсюда. Глупцы. Здесь не плодородная земля, но хорошие залежи. Нам придется сгонять сюда рабов, чтобы до них добраться.

Похоже, Рекс ничуть не сомневалась в победе. Что, в текущем положении вещей, было оправдано.

– Если я правильно понял – вам запрещено нападать на противника, пока ты не победишь на арене. Но ты здесь с крупным отрядом. Это не нарушение?

Она улыбнулась:

– Нет. Нападать запрещено, а вот помогать второму чемпиону добираться до арены – нет. Если бы я не имела такого права, то эти трусы просто сидели бы у себя дома и оттягивали бой. Они и так это делали, не выбирая своего чемпиона. Тянули до последнего.

Архонт не понял:

– А если бы так и не выбрали?

Рекс пожала плечами:

– Договор бы не сработал, это же очевидно.

Насчет очевидности можно было бы и поспорить, но у него были куда более насущные вопросы.

– Ты говорила, что видела архонтов только на картинках. А давно они… бывали здесь?

Она задумалась, даже перестав жевать.

– Это была вторая эпоха. Потом был первый договор, потом эпоха империи, и вот сейчас идет эпоха второго договора. Около четырехсот лет назад, примерно. Да, они ушли около четырехсот лет назад. А когда появились – то только драконам известно, наверное.

Что-то подсказывало Калахару, что те архонты были совсем не людьми его мира. Или, если подключить фантазию, можно посчитать, что они пришли, например, из его будущего. Но все эти размышления ничего ему сейчас не давали.

– И много их… Нас тогда было?

Рекс продолжила кушать, неопределенно махнув рукой:

– Не знаю. В летописях об этом ни слова. Были кузнецы, что работали с драконами и создавали Оружие Чемпионов. А сколько вас было кроме кузнецов – мне не известно.

Закинув в рот еще один кусок, он понял, что наелся. Отпив еще немного вина, он отодвинулся от стола, размышляя над тем, о чем еще стоит спросить сейчас.

– А что за Оружие Чемпионов?

Рекс постучала ногтем большого пальца по своему золотому ожерелью.

– Это оно. У вас таких нет?

Калахар отрицательно покачал головой:

– Впервые вижу.

Рекс отложила еду, вытерла лицо от жира и закрыла глаза. Ожерелье засветилось, а дальше под удивленным взглядом архонта началась чистая магия. Свет от ожерелья закручивался в нити и быстро покрывал ими все тело чемпионки. Две или три секунды, и на ней появился светящийся магический доспех. Видя удивление своего гостя, Рекс спросила:

– Ты, правда, не видел такого? Я уверена, что это оружие ковали твои собратья.

Архонт несколько секунд приходил в себя, а затем попытался ответить максимально нейтрально:

– Возможно, те кузнецы были из другого… Мы не едины, и у моего народа другое оружие. Разрушительное и мощное, но совершенно другое.

Магия, драконы, другой мир, населенный другими народами. Пожалуй – слишком много впечатлений для одного дня.

– Ты плохо выглядишь, Калахар, – заметила Рекс.

– Это немного утомительно. Слишком много… свалилось сегодня.

Женщина несколько секунд смотрела на него, а затем кивнула каким-то своим мыслям:

– Возможно. Я хотела расспросить тебя. О том – кто ты и откуда. Но, если ты устал – отдохни. У нас еще будет время на разговоры.

– Да, спасибо. Отдохнуть бы мне не помешало.

Рекс указала на угол шатра:

– Располагайся. Здесь тебе не будут мешать. А если станет прохладно – зови Кехту. Она принесет что-нибудь, чтобы укрыться.

Женщина допила остававшееся в ее кувшине вино и поднялась. Быстро надев снятые перед едой вещи, она еще раз глянула на своего гостя.

– Не делай глупостей, архонт. Ты, конечно, гость, а не пленник, и можешь перемещаться по лагерю, если захочешь. Но…

Он кивнул:

– Я понимаю. Да и не сбежать мне отсюда – вокруг сухая степь. А какой из меня наездник, ты и сама знаешь.

Рекс улыбнулась:

– Вот и молодец.

Она покинула шатер, а он устроился на мягких коврах, глядя в потолок. Человек собирался подумать обо всем, что видел и узнал сегодня, но вместо этого сразу же провалился в сон.