Читать онлайн
"У порядка злое лицо"

Далёкий и высокий свет хрусталя эмпирей - ярко сверкал в глазах молодого капитана, стоящего на огромной крепостной стене. Рассвет сегодня наступил много раньше, чем в любой раз до этого. Беспредельно огромные небесные камни грели землю тёплым светом, разливая его на многие тысячи миль. Вспыхнул ещё один кристалл, и через несколько мгновений, город и землю вокруг накрыл короткий, пустой звон. В котором не было ничего не обычного. У каждого камня своя мелодия, почти не отличающаяся от остальных. Но сегодня этот звук куда тревожней чем всегда.

— Ты слушаешь меня!?

— да. Да! — всполошившись, отвлёкся молодой капитан. Рядом с ним стоял вельможа, в прекрасных парадных доспехах, благородно лучащихся в тёплом свете кристаллов небесной тверди.

— Что этим варварам могло здесь понадобиться? — вглядываясь в даль промолвил господин, — и почему они идут пешком? Почему я должен ждать тут, когда они могли прилететь ещё вчера!?

— Они воины, Ваше Святейшество.

— И что.

— км. Традиции запрещают им расправлять крылья рядом с городами.

— Традиции...

Вельможа отшагнул, и одним моментом шумно выпустил из своей спины огромные белоснежные крылья, раскидав по воздуху пучки собственных перьев.

— Я - тоже воин, — гордо заявил он. И история защитных рун, вспышкой прошедшая по каждой кромке его доспеха, придала тверди его словам. — но никакие традиции не в силах что-либо запретить мне - Валесу Салистарди.

Сильный ветер запутался в русых волосах молодого капитана, изо всех сил пытаясь утянуть за собой последнюю влагу его удивлённых глаз.

— Да, мой Господин. Вы совершенно правы. Но люди, идущие к нам - чтят традиции превыше всего.

— Варвары, — снова выразился правитель, и капитан неопределённо хохотнул.

— Почему мы не можем их просто перебить?.. Кто такой этот Аргус? Кто их предводитель.

Лицо офицера в миг обомлело. Он стоял в полном обмундировании, в боевых доспехах, а его физиономия сейчас больше походила на лицо удивлённого мальчишки.

— Вы не знаете?.. — тихо прошептал он, даже не догадываясь, что сказал это вслух.

Полоса широкой засветлённой дороги перед тёмной пастью просторного тоннеля, пробилась золотистым шлемом, перед тем как взойти ещё двумя головами. Стражники, стоящие по обе стороны тропы, отстали спинами он стен города, и бряцнули изношенными доспехами, чуть подровнявшись.

Они прекрасно знали, кто должен был прийти. Им даже казалось, что они готовы его увидеть. Встретить. Чего уж таить, каждый из них успел по нескольку раз это представить. Но реальность оказалась...

Впечатляющей. Бесконечно впечатляющей.

Он был огромный. Выше стражников на две головы. Его лоскутно-золотой, тяжелый доспех тихонько лучился колючим светом, как словно бы эмпирей - тут были совершенно не при чём. Т-образный вырез его шлема темнился непроглядно чёрным стеклом, что не давало и шанса рассмотреть лица. Рыцарь, вышагнувший из сказки. В точности такой-же, каким они себе его представляли. В точности такой-же, как рассказывали отцы.

Добрый и сильный. Величественный и беспощадный.

Время растянулось в несколько раз, когда он проходил мимо них. Кому-то даже могло показаться что он посмотрел в их сторону, тихонько повернув голову. Обратил внимание, сквозь тёмное стекло. А кто-то скажет, что так и было.

И даже будет прав.

Они ещё долго смотрели вглубь тёмного тоннеля по которому он шел, заворожённые мерцанием шагающим вместе с ним. Его золотистый доспех, хоть и стесняясь, продолжал отражать небесный свет там, где быть его попросту не могло.

— Господа. — вдруг услышала горстка стражников. Но отвлёкся не каждый из них. В такой глуши редко можно увидеть настоящего героя, под поступью которого расступается сама тьма.

Голос, попытавшийся отвлечь стражников, принадлежал рослому мужчине с короткой бородкой, цвет которой, ровно как и цвет его волос - очевидно был выжжен светом эмпирей, как часто бывает у горцев. Дядька твёрдо стоял за спинами молодцов, ожидая возможности уважить их и спросить. Но внимания он так и не дождался.

Крутнув суставом мужчина размял плечо, и на месте развернувшись - выдвинулся вдоль городской стены. Злиться на стражу он не мог. Всё-таки единственное, что отличает его от бродяги или наёмника - это латные перчатки, натянутые поверх рукавов куртки.

Вытянув над собой руку, надеясь не словить камень головой, мужчина шагал по редкой травице между высокой каменной стеной и крутым склоном, обещающим быструю, но не лёгкую дорогу далеко вниз.

Его серые, почти выцветшие глаза с чёрной пуговкой зрачка - цепко рыскали в траве, лишь изредка поднимаясь наверх, сверяясь с многометровой каменной стеной. Наконец, он остановился. Но лишь для того, чтобы через миг ускориться, и подскочить к искомой находке.

— А вот и ты.

В короткой траве, под стеной, лицом в земле лежал паренёк. Уже не юнец, но ещё не мужчина. Бардовый плащ, укрывающий его спину, не давал дядьке усомниться что перед ним лежит офицер.

Но кто мог себе позволить так с ним поступить?

Он ещё раз сверяясь посмотрел на линию стены, разрезающую небосвод, после чего опустил глаза, чтобы приметить борозду в земле, идущую шлейфом от лежащего тела. Этот парень протащился десяток метров. Мужчина пнул его в плечо. Тихонько, словно бы просто задавая вопрос. И ответ, в виде тяжелого изнывающего непонимания, проследовал через несколько секунд.

Сразу после этого, дядька подхватил юнца, и вытянул перед собой. Быстро и резко, не теряя времени. Так - делать было нельзя. Увидь это любой врачевала, стал бы яростно кричать. Но воин знал что делал.

Он приставил молодого к стене, усадил его там, и принялся торопливо шерстить по собственным карманам. Очень быстро, он нашел колбу. Небольшую пузатую баночку, размером с ноготок большого пальца, которая и в половину не была наполнена содержимым.

Внутри плескалась персть - чёрная как смоль.

Дядька бережно сдобрил ею безымянный палец, и прикусив язык, вымазал этим делом веки пацана. После чего, стоило ему сесть рядом с ним, подперев стену спиной, и обождать несколько мгновений, между которыми его голова успела беспричинно подняться вверх - парень, усаженный рядом с ним - вдруг взвился, и принялся толкаться да хвататься за лицо.

— А! ыгых-, — сипло вскрикнул молодой капитан, и ломко извиваясь, чутко реагируя на происходящие в его теле процессы - тянулся во всё стороны так, словно проспал по меньшей мере всю декаду. А по большей - целую жизнь. Его дикие, безумные глаза таращились на всё вокруг, отчаянно пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь. Пока не нашли на лицо незнакомца.

— ... что! М. БЫХЫг. ЧТО ЭТО ТАКОЕ-, — воздуха в его лёгких сильно не хватало для осмысленной речи. Хотя одновременно было очевидно, что они полны. Дядька-же в ответ смотрел на него холодно. Пристально и ожидающе.

— Ты только руками не махай. — это было единственное, что он мог посоветовать. Капитан брыкался ещё целую минуту, а незнакомец лишь сидел возле него, и смиренно молчал. Только когда лёгкие молодца забились тяжёлыми и немыми вздохами, дядька усмехнулся, и заговорил вдаль:

— Это ихоровая зола.

Её можно собрать только с век и ресниц Покорителей войны. И только сами они могут это сделать.

Незнакомец сличаясь посмотрел на юнца. Но физиономия испуганного недотёпы так и не сошла с его лица. Впрочем, это было вполне нормально.

— Почему? — продолжил дядька, — потому что их не зря так называют. Эту колбу, — он поднял стекляшку на уровень своей головы, закрыв ею бесконечно-далёкий пейзаж, не падающий за горизонт, но обрывающийся высоченной горой, упирающейся в небосвод.

— Эту колбу подарил мне один из них. Сатан, по имени...

Впрочем не важно.

Вы называете его Храбрецом. Знаешь, друг, — дядька повернулся к молодому, который вдавился в собственный доспех, и вообще не понимал что происходит.

— Это был тот ещё денёк. Ты-ы-ы только представь. Вокруг тебя друзья, соратники. И вдруг так получается, что ты смотришь, и ловишь мимолётный взгляд этого чертяки, стоящего перед всеми вами. Бац! и вокруг никого. Только ты и он, смотрите друг на друга. Свет в его глазах... Лучше это видно когда он смотрит не на тебя, хе-хе. Свечение это настолько плотное и крепкое, что ихор вырывающийся из его очей вместе с ним - вплавляется в воздух, и сгорая уплетается, порой цепляясь за ресницы, чтобы перекинуться на веки.

Дядька снова поднял колбочку с перстью.

— Так эта штука там и остаётся.

Стоило незнакомцу задуматься о чём-то своём и смолкнуть, как молодой офицер, в дурмане, попросил его. И тот охотно поддался призыву юнца, так отчаянно пытающегося не потерять себя. Несколько минут он рассказывал о тёмной чаще, отделяющей Серкоралис от остального мира. Об огромных собаках, обитающих там и людях, счастливо живущих под небом, где не горит ни один из каменей эмпирей. Тьма просто там такая. При которой свет и не нужен. И всё это ради того, чтобы сквозь собственную речь услышать один единственный, тихий и вменяемый вопрос:

— Кто ты?

Чтобы половиной своего лица, загадочно улыбнуться в ответ ему, и спросить то, что действительно важно.

— За что с тобой так обошлись?

Лёгкий холодный ветерок пронёсся вдоль стены, врываясь в зелёную траву, и посвистывая в стыках каменной кладки, безнадёжно выискивая пыль, чтобы шкодливо вытянуть её оттуда.

Молодой капитан ещё раз осмотрел человека, сидящего рядом с ним. Осмотрел его иначе, чем до этого. Он увидел что незнакомец - воин. По крайней мере когда-то им был. Тиснение гарнизона на плече его куртки было начисто сбрито. Возможно даже вражеским клинком. А рисунок, выдавленный в его стоячем воротнике... не рассмотреть. Эта инсигния давно потеряла форму, но само её наличие говорило о том, что её носитель не простой человек.

Даже если он просто украл эту куртку.

— Ладно тебе так на меня смотреть, — промолвил дядька, — мы - незнакомцы. Я не знаю твоего имени, ты не знаешь моего. В конце концов тебя пытались убить, так что косо смотреть на тебя точно никто не станет.

Лицо молодого офицера медленно смягчилось. По нему дядька прекрасно видел, как бедолага что-то вспомнил. И он бы понял, разозли это паренька. Но его юное лицо повяло тихой, застенчивой горечью.

— Я просто слаб. — неслышно произнёс мальчишка в доспехах, виновато опустив голову.

— Это хорошо, — ответил дядька. — Это значит что ты ровняешься на правильных людей. Я тоже слаб. Потому что видел силу. Видел много сильных людей и тех, равных которым - попросту нет.

Офицер снова посмотрел на незнакомца, и тот ухмыльнулся этому.

— Так же я видел, как это было. Вон, оттуда.

Дядька повернулся, и указал на высокий холм, полосящийся дорогой ведущей в город.

— На тебя напали исподтишка, и вот что я тебе скажу: Большая часть сильных умирает именно так. А ты - выжил. Хе-хе.

После этих слов, молодец приложил усилие чтобы поднять руку, и провёл пальцем над глазом. Там, где колдовал этот чародей. За тем он всмотрелся в чёрную присыпку, оставшуюся на кончиках пальцев, и неопределённо взглянул на собеседника, который поднялся над ним.

Тот лишь пожал плечами.

— За чем тебе это? — чуток нахмурившись спросил офицер, но незнакомец был готов к этому вопросу:

— Видишь-ли... Я бы подумал, что ты виноват. Что возможно тебе поделом, и это не моё собачье дело. Но дело - вот в чём. То, что произошло видел не только я. Человек, которого невозможно обмануть, указал мне на тебя. И вот почему я тут. Вот почему я потратил на тебя драгоценную пыль, пополнить запасы которой мне больше не представится. И вот почему я трачу своё время. Теперь тебе достаточно причин чтобы говорить?

— Да, — твёрдо ответил капитан.

— Это было предостережение. Я сказал нашему правителю что с гостем, который должен прийти, следует быть осторожным. Нужно тщательно обдумывать слова и фразы, и-...

Парень зарылся пальцами в волосы.

— Я думал мы там одни. Что на стене нас только двое...

— Но это было не так?

— Да. С нами оказался его цепной пёс. Головорез по имени Рында. Мне следовало догадаться, он... Его нельзя просто так увидеть. Он может прятаться в тенях, и стоять рядом с тобой - а ты и не поймёшь.

— Хм. Кромешник? — метко выпалил старый вояка.

— Да. Это опасный чело-... Он чудовище. Убивает неугодных для нашего правителя, и ему плевать на всё. Он проткнул меня в спину, и сбросил вниз, сказав что безопасность Лорда - это не моё дело.

Нервно хохотнув, молодой капитан почуял неладное и сидя сдвинув свободную латную накладку, увидел острую сломанную ветку, прямо сейчас торчащую у него в животе. Рана вокруг, которую она сделала - полностью зажила. Парень взглянул на незнакомца, и обречённо спросил, почти догадываясь об ответе:

— Я же сейчас всё равно умру, да?

— Это я-.., — заикнулся дядька, указывая на недоразумение, растущее в животе паренька. Но вовремя осёкся.

— Что?! Нет.

— Ощущается иначе.

— Эту херню мы вытащим. Завтра будет первый конвой, и наш лекарь возьмётся за это безобразие. Моя ошибка.

Дядька протянул офицеру руку, — Идти можешь? — после чего сощурился, и глядя наверх промолвил: — тут всё-таки опасно.

Молодой капитан ударил предплечьем о ладонь ратника, и оба они приложили одинаковые усилия, чтобы оказаться на одном, подобающем уровне.

Ну, почти.

Незнакомец оказался куда выше, чем могло показаться сперва. И это даже удивило паренька. Настолько, что какой-нибудь обрывок незатейливой фразы, вполне себе мог найти на язык.

— Парад. — промолвил незнакомец, крепко держа его предплечье, — можешь называть меня так.

И в тот момент, когда офицер глотнул свежего воздуха, чтобы вот-вот превратить его в своё имя, новый знакомый вдруг заулыбался.

— Да брось, Пенталь.

Офицер резко нахмурился.

— Ты так на него похож. Вот. Вот-вот! Особенно вот это лицо. Ха-ха!

Дядька поднял юнца сдавив плечи, и радостно его трухнул,

— Ну точно старина Вер!.. ыХ-х!

— Но я-.., — парень слегка осёкся, постеснявшись вот так сразу разочаровать натянутое перед ним счастливое лицо. И всё же, это должно было произойти.

— Но я Альён.

Уши дядьки не сразу донесли услышанное до ума. Но постепенно он угомонился.

— Что?.. - не веря переспросил он, — как?..

Ища обман в лице паренька, и найдя на его честные глаза, Парад вдруг немного обмяк и вытянулся, — Прости. я-А извиняюсь. Ты просто так похож-..

— Пенталь мой отец, — поясняя перевернув ладонь, легко сообщил офицер.

— Что? — втянув шею удивился ратник, после чего не веря покачал головой,

— Не-е-ет!..

— Ага. А Версальс это мой дед.

— Да ну... прошло не столько лет!..

— А сколько?

Опустив руки с плеч молодого офицера, Парад отступил и хорошенько осмотрелся, будто существовала хоть какая-то вероятность, что вокруг было хотя-бы что-то, могущее донести до его ума количество прошедших лет.

***

Тихое, но чертовски звонкое биение его поступи слышали не все. Оно отбивалось от стен, и раздавалось в ушах только у определённой части людей. Лишь они знали, что кто-то приближается. Только им по-настоящему было известно, что он - идёт.

Потому, большая часть города не заметила солнца.

Он вышагнул из тёмного тоннеля на засветлённую часть мощёной дороги, и только парочка стражников, в разнобой раскиданных по аванпосту, оказались к нему готовы. Отчасти. Потому что остальные - даже не обернулись.

Его тяжелый шаг ложился на каменную кладку неспешно и очень осторожно. Поэтому особо удивлял тот высокий, тонкий лязг рождающийся между дорогой и стопой одинокого героя. Когда он прошел мимо, внимающие стражники стянулись, чтобы посмотреть ему вслед, и только так остальные смогли увидеть что произошло.

— Эй ты! — вскрикнул караульный, приметив нарушителя, и тихонько выдвинулся за ним.

— Эй! Стоять!.. Стоять кому сказал!

Но нарушитель не останавливался, даже и не думая, что когда-нибудь, хоть кто-то придумает взывать к нему подобным образом. Увидев что слова не имеют должного эффекта, и заподозрив неуважение, караульный грозно положил ладонь на яблоко меча. Но вдруг, её накрыла кисть. Это был незнакомец, который внезапно стоял возле него. Его роскошные длинные волосы кремовым зачёсом спадали под самую грудь. Как раз на уровень лица караульного. В другой-же руке, незнакомец держал печатку.

Это был небольшой брелок из бардовой кожи - вещь сама по себе не дешевая, да и к тому-же такие бляшки используют послы и дипломаты. Но то, что размяло лицо караульного, и медленно растянуло его глаза на всю возможную величину - герб.

Рогатый череп рубеда.

Его лицо вытянулось. Поворачиваясь, он тихонько оторвал взгляд от печатки, чтобы осторожно посмотреть вслед воину, которого хотел остановить. После чего, брелок снова притянул его взор, и по инерции, испуганные глаза караульного нашли на лицо гостя.

— Ты представляешь!.. — вперевалку догоняя своего воеводу, крикнул ему статный ординарец.

— Факелами и светом тот тоннель приходится обеспечивать караульным. За свой собственный счет.

Герой остановился и чутко повернул голову, туда, где притормозил его офицер.

— ... неудивительно что там так темно, — пожав плечами и сморщившись добавил длинноволосый, после чего выдвинулся в сторону со словами: — Ладно. Я найду и сообщу мастерам что мы прибыли.

Пусть хоть они будут готовы.

Шлем героя, промеж двух крепких и сильных плеч, посаженых на несокрушимую спину - выровнялся. Чёрный, Т-образный вырез чуть склонился. Эта дорога, по которой он собирается идти...

Прошло больше тысячи лет.

Нет.

Больше двух тысяч лет, с тех пор как он и его братия отбили эти земли. Завоевали город и сокрушили врага, непонимающего ценности жизни окружающих его людей.

... а эта дорога осталась неизменной.

Как это возможно?..

Вниманием героя вдруг завладел бред. Бред слепого старика, сидящего неподалёку в тени давно сгнившей деревянной будки, втиснутой в проулок между домами. Он тихонько и пугливо лепетал себе под нос нечто безумное, невнятное и очень тяжелое. Герою понадобилось всего несколько секунд, чтобы вслушаться в пургу старика, и сквозь мельтешащую нескладицу о ярком свете и серебряном звоне - выхватить истину.

— Понятно. — всё что сказал он. Эту тихую, невероятно лёгкую фразу смог услышать только слепец. Она охватила его. Он смолк и сидя вытянулся, наполняясь смыслом.

Что-то произошло в его голове. Всё, что до этого было там, и так ему мешало - теперь куда-то делось. Единственное, что там осталось, это место. С этого самого момента, старик точно знал, куда ему следует идти. Где его точно ждут, и где он наверняка ещё пригодится.

Когда герой ушел, слепец тяжело поднялся, используя для этого старую палку, которая когда-то очень давно превратилась для него в трость. Он тихонько вышел на дорогу, и свернув в единственно-правильном направлении, пошел по золотым следам.

Эта дорога, по которой шагал герой, оставалась такой-же, и вела туда-же, по той причине, что имя города всё ещё прежнее. Это всё тот-же Брист. Было много причин, почему следовало переименовать это место. И ставленник, который остался тут - понимал это лучше всех. Он говорил, что достроит город, приведёт его в порядок, чтобы вместо старых палат из чёрного камня - стояла городская ратуша.

Так почему-же сейчас, дорога по которой он идёт - ведёт к чертогам, облитым золотом.

Герой остановился перед мелкой обрывистой лестницей вверх, уходящей далеко вперёд - чтобы в конце увенчаться высокими, богатыми шпилями - достоинство которых было на уровне королей.

... которых в этом городе нет.

Он знал это наверняка, потому как ступая вперёд, поднимаясь по ступенькам, он видел людей, которые смотрели на него с ожиданием. И большая часть из них была в ужасе. Стихийные торгаши, старики и дети, обычный люд. Все они смотрели на него опасаясь, каким-то невероятным чутьём понимая, когда следует отвести глаза. Каждый шаг чужака, отдавался в их сердцах тревогой. Кто-то и вовсе уходил, оставляя на улице все свои дела.

В селениях Серкоралиса, их как чужаков - встречали совсем иначе. Грозное войско, вышедшее в старый мир, маленькая деревушка на стыке с тёмным лесом - встретила большим удивлением, и с невероятным интересом. Маленькие дети бегали вокруг чужаков, любопытно и без боязни рассматривая всех, и спрашивая всё. Ремесленники, делающие всё то же самое, силясь чем-то обменяться. И только молодой старейшина задачился и тревожился, пытаясь придумать как же накормить такое количество ртов. Чего совершенно не требовалось.

И это повторялось от селения к селению. А всё почему?..

Ответ оказался очень прост: Рядом с Королём не страшно.

Внезапно герой остановился. Сперва он сам не понял почему. Ему понадобилось короткое, неуловимое мгновение, чтобы заметить мальчишку, стоящего рядом с ним. Чумазый, щуплый малец, совсем ещё кроха. Он пришел из узкого переулка между домами, откуда сейчас, боязко но с надеждой выглядывала парочка его друзей. Которые и того казались мельче.

Малец высоко задрал голову, чтобы взглянуть на великана, и глаза его оказались полу-пустыми. Такое бывает, когда тебе уже почти всё равно что произойдет. Такое бывает у воинов. И не должно бывать у детей. Обычно это состояние заменяет страх.

Он боится меня?.. Почему?

Не успел герой додумать эту мысль, как рядом с личиком крохи возникла ладошка. Малец вытянул её над собой высоко-высоко.

Да. Да, точно. Дети деревень Серкоралиса тоже порой просили всякое. Кто-то давал им нашивки, другие - наконечники для стрел, а некоторые вообще дарили заплатки мастеров.

Герой подтянул руку. Двинул ею, и вдруг понял, что у него ничего нет. Всё, что могло бы хоть как-то ему понадобиться, обычно носят с собой его соратники. Он неспокойно оглянулся назад, ища Барая или Парадаса. Но там, внизу по лестнице никого не было. Герой всполошился, и ища положив руки на бока доспеха, почти принял осознание что скорее всего, ничего не сможет отдать. Но вдруг, вытащив небольшую пластинку, коих в доспехе была тысяча, он услышал громкие слова:

— Ве-ли-кий Аргус!

Он отвлёкся, резко повернув голову чтобы посмотреть вниз. Туда, где мгновение назад не нашел никого из своих друзей.

Впрочем, как и сейчас.

Человек, стоящий внизу, был ему совершенно не знаком. Он улыбался раскинув руки, принимая к груди своего твёрдого парадного доспеха. Герой быстро обернулся, возвращаясь к мальцу, но рядом с ним уже никого не оказалось. Уловив отголосок движения, он неспешно перевёл внимание на переулок, где пряталась ребятня. Но сейчас оттуда выбивались только шлепки топающих стоп.

— Тебя, дорогой друг, очень легко найти!

Воин повернулся, и посмотрев на подоспевшего человека, увидел, что тот имеет ввиду. Прямо на уровне его улыбающегося лица, там, вдали, дорога пятнилась горящими следами, ведущими сюда. И ему показалось удивительным, что кто-то вообще обратил на это внимание. Но потом он вспомнил что подобное, возможно, каждый день видят только его люди.

— Да, — ответил герой, — это удобно. Когда не нужно прятаться.

Вельможа ухмыльнулся, и рассмотрев гостя поближе, выдал:

— А ты такой-же, как я себе и представлял. Герой из сказки! Удивительно. Я - Васлес, из семьи Салистарди. Лорд этого города.

— Лорд?..

— Именно, — протянув кисть ладонью вниз, произнёс дворянин, — всё здесь - принадлежит мне.

— Вот как.

Герой посмотрел на его руку, и схватился за неё - обхватив предплечье так, как поприветствовал бы абсолютно любого.

— Аргус.

Дождавшись, когда герой ослабит хватку, вельможа вытянул руку из его кисти, и немного недовольно промолвил:

— Это ведь не настоящее имя?

— Да, — ответил герой, — не настоящее. Но другое уже давно утратило смысл.

Это было совсем не то, что ожидал услышать дворянин, и Аргус увидел это. Он не понимал, как подобная мелочь могла выдавить на чьем-то лице такое недовольство, увидеть которое почти не составило труда даже через умелую попытку его скрыть. Герой на мгновение задумался. Насколько же он сам терпим к незнакомцам?.. Всё-таки обычно, на его месте в подобные моменты почти всегда находится Парад. Он договаривается и говорит.

Аргус отвлёкся за мгновение, прежде чем вельможа заговорил:

— Этот шлем. В нашем городе существует обычай снимать их при встрече.

— Прошу прощения, — ответил герой, — не могли бы вы сделать исключение для меня?

Ещё раз осмотрев пришельца с ног до головы, на устах лорда вспыхнуло придирчивое согласие, и отправляясь вверх по ступенькам, он не постеснялся добавить:

— Всё равно сегодня мы снимем этот шлем.

Он остановился, и развернулся, чтобы с улыбкой посмотреть на гостя, оставшегося позади.

— Не недооценивайте нас!

Агрус оглянулся, осматривая старые, захудалые дома. Среди которых он не нашел ни одного лица, по которому мог что-то прочитать. Эта улица - была абсолютно пуста.

— Хорошо, — искренне согласился он, — не буду.

Этот шлем принято снимать лишь в одном случае - когда вокруг только друзья. Обычно это происходит при трапезе. Когда часть войска уходит на обед. Вероятность променять время со своими людьми, на обед с этим человеком хоть и казалась герою ничтожно малой - она не равнялась нулю.

— Что случилось с Шихоком? — спросил гость, нагнав вельможу.

— Старый управленец? Он связался с бандитами, и его пришлось сместить. Меня прислали сюда вместо него, и что с ним сейчас - мне достоверно не известно.

— Понятно, — тяжело обдумав услышанное, с сожалением произнёс герой.

— Давно это случилось?

Вельможа остановился чтобы подумать, и сказав, продолжил путь.

— Больше... десяти сотен.

Поднимаясь по ступенькам, Лорд принялся рассказывать Герою о благе, накрывшем город с его приходом. Про дома, которые он построил, про достопочтенных господ, которые в конечном итоге избрали Брист, как место достойное их обитания. Но эта тема была далека, от того что героя действительно интересовало. Поэтому он спросил про пустые поля, и десяток давно заброшенных мельниц, которые они застали идя сюда.

В тот день Парада этот момент сильно встревожил.

Но вельможа заверительно ответил, что содержать поля для города - попросту не выгодно. Дешевле и удобнее, с его слов, оказалось закупать всё нужное в соседних городах.

— Какое-то время мы брали с полей что нам нужно, но-о-о.… в итоге оказалось как оказалось!

После этого речь пошла о торговых отношениях, и как сильно город в них преуспел. Хоть всё это от Героя было ещё дальше, но как выяснилось из слов вельможи - под городом находится богатая жила белёсых камней.

Самый редкий цвет. Дороже них могут быть лишь красные, благодаря силе, лучащейся в них.

Всё это объясняло, по какой причине гора, на которой стоит Брист - такой странной формы. Вероятно, один из сатанов сбил её когда-то очень давно. И судя по цвету это был Мистерсий. Что особенно выделяло этот город, среди любого другого места, где побывал герой.

— Идёшь? — обернувшись кинул вельможа, и забывшийся гость выступил за ним.

Эти ступеньки, по которым они шли, вели их по широкой кромке горы, всё вверх и вверх. И в тот момент, когда дома по обе стороны дороги закончились, Герой увидел Брист.

Это был серо-коричневый городок, часть которого - напрочь сгнила. Он больше походил на покинутый град-призрак, чем на то, что пытался описать человек идущий вровень с ним. Поэтому напросился справедливый, нетвёрдый вопрос:

— Почему-бы не разобрать это всё?..

Вельможа посмотрел вниз, куда указал гость, и насмешливо бросил:

— Ну ты даёшь! Там же люди живут.

О чём он дальше говорил - герой уже почти не слышал. Его слова на мгновение перестали иметь смысл, и превратились в тихий, неразличимый фон. Но просьба не недооценивать, на которую он согласился, вывела героя на нужную мысль.

— Камни под горой. Вам не добыть их, пока над ними живут люди?..

— Нет, почему, — ответил вельможа, и в его голосе послышалось некоторое сомнение. Однако он продолжил, — мы добыли почти всё.

Услышав это, Герой замедлился, и прежде чем размышлять над ответом Лорда - с надеждой обернулся. И там, внизу, он к счастью увидел знакомое лицо. Того, в ком действительно сейчас нуждался.

... Даже два знакомых лица.

— Эй, Командир! Ха-ха! — крикнул Парад, — Смотрите кого веду!

Этот мальчишка, под плечом советника. Его лицо было таким встревоженным, и одновременно удивлённым, что из этих широко распахнутых глаз, уставленных на него - казалось вот-вот могли сорваться слёзы. Просто как есть.

Аргус уже давно привык ловить такие взгляды. Первые встречи очень часто проходят вот так, но тут... Тут было нечто иное. Удивление и тревога совсем другого плана.

— Знаете кто это? — сквозь лукавую ухмылку спросил Парадас, когда парочка достаточно приблизилась. Герой выровнялся. Обрамлил лицо паренька ладонями, и...

— Да. — вдумчиво донеслось из-под тяжелого шлема, но следом оборвалось, — ... нет. Слишком молод...

Герой, в понимании, вытянулся.

— Этого не может быть.

— Может, — кивнул Парадас, — и Пенталь, гадёныш, сделал это.

Вклинившись в мгновение тишины, будто подтверждая всякие догадки, паренёк вскрикнул:

— м-Меня зовут Альён! И для меня б-быбольшая часть сейчас стоять перед Вами!

Это была улыбка. Невероятно тёплая, снисходительная улыбка, которую молодой офицер каким-то образом смог увидеть... Нет. Почувствовать. Почувствовать сквозь лучащийся безликий шлем, с полностью чёрным Т-образным вырезом.

Аргус не отпускал его лица. Он размышлял, чутко держа его в ладонях, пока наконец не осознал, что же могло сподвигнуть Пенталя на столь раннее потомство.

— Он не воин.

— Я же тебе говорил! — толкнув плечом молодого офицера, воскликнул Парадас, — Он поймет и без наших слов!

Выслушав его, парень перевёл испуганные глаза на героя, и начал молвить:

— Мой отец швач. Он Мастер своего дела, и-и-и..-

— Очень жаль, — тихо обронил герой, — Отчасти мы пришли сюда за ним. Нам нужны воины. Твой дед был серьёзным человеком. Опасным противником, и хорошим другом. Как и его жена. Было бы большой удачей...

Он не договорил. Держа лицо паренька в своих руках, он кое-что увидел. Это было что-то настолько далёкое, до чего не дотянуться, даже мыслью. Одновременно с этим, его большой палец нашел на веко офицера, измазанное угольком. И в этом тоже что-то было.

— ... месть..., — вдумчиво и отчуждённо проговорил он, после чего вернулся и сказал:

— ты всё исправишь.

Это произошло за мгновение, прежде чем вельможа оказался рядом с ними.

— О чём это вы тут? — спросил он всех, но смотрел только на юнца. Не отрывая взгляд.

— А-а-а! — вспоминая, протянул Парадас, — Вы, должно быть Валес! Валес Салистарди!

Вельможа успел только не полностью кивнуть, прежде чем Парад подхватил его ответ. Он буквально мысленно коснулся господина, и повёл его вместе с собой, вверх по лестнице, увлекая разговором. Ступая с ним, очень скоро Валес принялся часто оборачиваться, чтобы через плечо, нахмурив брови - укором посмотреть на Альёна.

Герой опустил руки, видя и понимая, что парень хочет ему что-то сказать. Но тот продолжал молчать, затаённо на него таращась. Было в этом нечто странное. В этой тишине и недосказанности. И в какой-то момент, Герой даже понял почему так. Но делать с этим ничего не стал.

А что если я чего-то не понимаю?..

Слишком много уже наделано глупостей. Слишком далёко прошлое, чтобы позволять ему так просто себя догнать.

В этот момент, Герой разочаровался в себе. Знай хоть один из его воинов, что попускает его "Командир" - они бы тоже разочаровались. Но этот город... Это какой-то совершенно другой мир. Совсем не тот, который они оставляли за собой, уходя в сторону "Проклятых земель".

В сторону Серкоралиса.

И обязательно следует выяснить, мир этот Начинается с этого города, или-же на нём и заканчивается?..

— Эй. Пс. — донеслось с высокого арочного столба, вереница которых тянулась вдоль лестницы. Парочка вскинула головы, чтобы посмотреть на человека, зацепившегося там, наверху.

— Акарабай. — промолвил герой, когда понял что почётного посла его войска накрыл короткий ступор.

— ... Это же Пенталь, да? Ну Пенталь же! Ха-ха!

— Нет, — ответил герой, отпуская паренька вдогонку ушедшим, — это не Пенталь.

Акабарай оценил эту фразу как щелчок по носу, и дёрнул головой соответственно. Впрочем сейчас это было не важно. Посол открыл рот, чтобы что-то сказать, но в его могучей глотке застряла тяжелая фраза. Он хапнул воздуха и проговорил:

— Есть проблема.

И она была не одна.

Это увидел Парадас, обернувшись назад. Острое зрение опытного воина позволило ему рассмотреть лицо Акабарая. В мире существовало поистине мало причин, чтобы стереть с его смазливой физиономии юнцовую усмешку. Тем не менее, Парадас очень много раз видел тревогу в лице Акабарая.

Такую-же, как и сейчас.

Это всегда что-то важное. Это всегда какая-то проблема, и это всегда требует решения.

Кто-то мог погибнуть прямо сейчас - так посудил Парадас, увидев как притоптался и выровнялся Капитан, слушая Барая. Но тот, по какой-то причине его остановил. Очень странно.

— Так что ты скажешь? — видя, что его собеседник отвлёкся, произнёс вельможа, и повторил вопрос:

— Вас там, наверное, десяток тысяч?..

— Нет. — всё ещё не до конца выйдя из думы ответил Парадас, — Нас ровно сотня.

Эта цифра исчисляла только воинов. К ней смело можно было накидывать ещё столько же, даже больше. В основном это были те, кто просто когда-то пристал, и уже не хочет отставать. Ремесленники, странники, потерянные дети и жёны воинов. Они готовят еду, помогают охотиться и создают быт.

Войско Аргуса, можно сказать, это полноценный передвигающийся городок. Хоть и небольшой.

— ха.., — неопределённо вытянулось из уст вельможи, — как-то даже не впечатляет. Я думал вас побольше будет.

— Думаете мало? — ухмыльнулся Парадас.

— Думаю недостаточно. К примеру нашего города, — кичливо, едва не на распев начал Лорд, — вместе с гарнизоном и казематами - у нас наберётся тысяч десять.

— За чем так много?.. — не понимая спросил Парадас. Но быстро уловил что речь, должно быть, идёт о солдатах. Не о воинах.

— В нашем городе много знати. И он находится буквально на границе проклятых земель. Безопасность Бриста должна быть превыше всего.

С последним Парад вынужден был согласиться. Хоть и не до конца. Дядьке стало очень любопытно, насколько сильно изменился мир. Раньше, чтобы узнать о силе войска, пытались выведать имена Мастеров, или фамилии воинов. Никому и никогда до количества не было никакого дела.

В какую-же сторону всё поменялось?

Сильно отстав от них, Агрус неспешно шагал по лестнице, медленно переступая с одной ступеньки на другую. Он видел всё. Хоть и примерно, но очень точно - он мог предположить о чём они говорят. Правда не это сейчас было самое важное.

Самое важное было позади.

Тихое, сухое и тревожное шлёпанье преследовало его. Оно пряталось за колоннами и углами, невероятно метко подбирая момент чтобы расщлёпатся из любого закоулка. Так, что оборачиваясь Герой начал ловить себя на совсем уж безумной мысли.

Показалось?..

Тем не менее Аргус продолжал присматривать за молодым офицером. Взгляд его был пристальным, но совершенно невесомым. Потому что он точно знал куда смотреть. На плечи юнца, правое из которых подозрительно выше чем левое. На странную вмятину, вдавленную под боком его куртки, и тень.

Которую свет эмпирей очень неосторожно отбрасывал совершенно в другую сторону. Отличную от всех остальных теней.

Говоря о Мастерах как о основной цели визита в Брист, Парадас намекнул Лорду что стало бы очень уместно, устрой он для них личную встречу с их Командиром. Такое знакомство, с его лёгкой руки - крайне неплохо бы поспособствовало укреплению отношений.

Ведь обычно лояльность подобных людей - за деньги не купишь.

Речь Парадаса была дорогим подарком. Дорогим подарком, который даже не попытались понять.

— Арестовать их. — манерно и чётко произнёс Лорд, когда они вышли на широкий плац перед роскошными палатами, на котором в свободном построении уместилось бы больше сотни бойцов. Впрочем столько Парад и увидел, разодолжённо оглянувшись, прежде чем к нему подступился почётный страж.

Дядька позволил сковать себя в кандалы, послушно подставив руки, и любопытно понаблюдал, как почётная стража этого места, проделывает всё-то же самое с Альёном. Офицером этого города. Как ни странно, нашивки на их доспехах заметно отличались. Видимо поэтому всё произошло без препирательств.

Невероятная дикость происходящего, буквально оглушила советника великого героя. Это оказалась бы отличной шуткой. И маленький наивный ребёнок в душе славного воина - до последнего момента думал, что возможно так и есть. Но все сомнения развеялись, когда Парадас услышал речь, которая ещё долго не сможет уложиться у него в голове:

— Как-же глупо было приходить сюда без свиты. — всё так же добродушно проговорил Лорд, и Парадас непонимающе оскалился ему в ответ. Так, что отчасти это было похоже на улыбку. Несколько мгновений они держались на ровне, шагая в том-же темпе. И за это время Салистарди успел обмолвится ещё парочкой слов.

— Как считаешь, — вдумчиво спросил он старого вояку, — сотня бойцов... м... как долго смогут продержатся против пяти тысяч?.. В карцер их.

И Парадас действительно задумался над этими словами. К Салистарди, спотыкаясь, торопливо подступился писарь, а стража ведущая их, продолжила идти. Альён что-то говорил, но это было совсем не важно. Уши дядьки слышали только беспорядочный шепот множества крыльев, стелящихся по-над горой - над кромками деревьев.

Сотня, против пяти тысяч... Парадас обернулся, и посмотрел на молодцов, вдоль которых их ведут. Шансов нет.

— Пиши, — промолвил Лорд Бриста. И часть того безумия, продиктованного писарю, затянется в уши старого вояки даже за многие метры. Парадас пришел в себя только через пару минут. Когда четверо стражей вели его по широкому помещению, из вечно мокрых болотных камней. Вонь тут стояла отвратительная. Но нос - помнит.

Нос хорошо помнит.

Позади слышалось неодобрительное сопение Альёна. Мальчишка. У него уже не осталось слов, чтобы взывать к совести стражников, и этот проблеск эмпирей, пленённый могучими лентами решётки на потолке - должен был стать последними лучиками света, которые они увидят. Парадас знал это почти наверняка. Так случается очень часто, и так, однажды, случилось и с ним.

— Ах, а вот и Ты! — громко воскликнул Салистарди, как только подошва Аргуса звякнула о последнюю ступеньку, и кто-то исключительно определённый из окружения Лорда - один единственный человек - резко обернулся туда, привлекая внимание всех остальных.

Воины, выстроенные на плацу - вдруг засуетились, увидев его могучую фигуру, а Салистарди, подступаясь к дорогому гостю, всё продолжал великодушно улыбаться, и гостеприимно разводить руками.

Солгав о парочке, он принялся зазывать Героя в гарнизон, умело и неторопливо вплетая подводку к прогулке туда, между речью о месте, в котором они сейчас находятся. Впрочем Аргус знал о нём куда больше чем сам Салистарди. Сейчас, он видел это место каким оно было тысячи лет назад. Злато замка и башен чахло определённым образом, выбирая для этого нужные очертания, в которых угадывались острые шпили и неприступная серая крепость.

Это место всё ещё тут.

В тот раз, много лет назад, когда Аргус стоял на этом-же плацу - Серый Кальц, Лорд этих земель, вызвал его на поединок. Так делали почти все Парфы/Командиры, чтобы избежать ненужных жертв среди своего войска.

Чтобы спасти своих людей.

Но когда настал час - они напали на него все разом. Особой роли это не сыграло, потому что трагедия происходящего была такова, что когда сражаются действительно сильные противники, всё остальное становится просто фоном. Треть его людей погибла с первым же ударом, когда меч Кальца отвёл встречный выпад копья героя.

Их разорвало сокрушительной линзой удара, сорвавшейся в ход лезвию, которое наверняка бы разбило Кальцу доспех и убила бы больше, поступи он иначе. Они сами выбрали свою судьбу. Даже не в тот день когда погибли. Они выбрали смерть когда поверили Кальцу. Пошли за ним, и не остановились, когда возможность ещё была.

Шлем Агруса медленно опустился, когда мужчина понял, что рядом с ним есть кто-то особенный. Как только мальчишка увидел, что вниманием страшного золотого человека удалось завладеть, он испугался ещё сильнее чем до этого. Но храбро вытянул ручку вверх, надеясь, что туда положат хоть что-то.

Это был тот самый маленький храбрец.

Аргус засуетился, заводя руку чтобы достать пластинку, которую до этого хотел отдать. С того самого момента эта часть доспеха уже не принадлежала ему.

Но вдруг.

— А ну проваливай отсюда!!!

Салистарди двинулся на мальца, норовя толкнуть его ногой. Желательно - положив её на лицо. Но Аргус остановил его, так что тот даже не понял. Однако малец успел закрыться руками и упасть, на мгновение скрутившись в комочек, который хоть немного развернётся лишь услышав спокойную фразу:

— Кто это? — спросил герой.

— Беспризорник! Нищий попрошайка, схватите ег-..

— попрошайка?.. — не понимая повторил Аргус, ещё раз взглянув на мальчишку, и под речь Салистарди, пристально осмотрелся вокруг. Никто так и не посмел подобрать мальца.

— Тут таких столько, что не счесть!

— Где твой Мастер?.. — почти не слыша Лорда, герой спросил мальца. Он всё ещё не мог поверить в правду. В правду о том, что Мастер в городе всего один. И учит он сложению и вычитанию. Пугливый старичок, добраться к которому у Акабарая получилось лишь растолкав толпу бандитов, которые наставляли на него мечи.

— Мастер?! — не стерпев, насмешливо вскрикнул Салистарди, — какой этому недоноску Мастер! Его судьба гнить в нижнем городе, и если повезёт - попасть в армию, где от подобной бестолочи можно выжать хоть какой-то прок!

Немного опомнившись, каким-то неведомым для себя ранее чутьём Салистарди понял, что сказал лишнего. От плеч по спине даже пробежали холодные мурашки. И тогда он поспешил исправиться, плюсом себе сообщив:

— Возможно, Великий Аргус, этот малец даже станет Вашим воином!

И вот это была ошибка.

Услышав эти слова, шлем героя резко дёрнулся в сторону мальца. Худой, забитый и испуганный ребёнок. Ручки-веточки, лицо в ужасе, от окружающих его сейчас людей.

Разве может он стать моим воином?..

Разве есть... Неужели существует хоть какая-то вероятность?

— Ты, — оборвал Герой одёрнувшись, потому что малец испугался и отшагнул.

— ... Ты будешь моим воином?..

Ужас и непонимание иссушило лицо мальчишки. С ним говорят. Не приказывают а спрашивают, и делает это настоящий господин. Кроха снова отшагнул, и уже было хотел качнуть головой, но увидев это, и услышав едва уловимый шепот с Той стороны - застывший у уха мальчишки, герой спросил иначе:

— Ты будешь моим воином?..

Подумай хорошенько.

Мальчишка чуть поддался назад, и даже двинул головой чтобы отказаться. Но вдруг, в практически оглушающей тишине, кивком раздалось робенькое:

— да.

Складный скрежет доспеха Аргуса добрался до ушей каждого, кто находился на плацу, когда тот опустил руку и вытянулся. Короткое, едва уловимое движение понадобилось ему, чтобы сдвинуть голову и посмотреть на вельможу хоть краюшком своего глаза. Задеть чёрной полосой.

Тот всё ещё улыбался. Хотя тяжесть понимания уже начинала давить на эту улыбку. В один миг он вроде как стал меньше ростом.

Салистарди умер мгновенно.

Удар перчатки Аргуса был такой силы, что плотная линза пространства, вспыхнувшая когда кисть героя нашла на Валеса - разорвалась яркими хлопьями света, не только подчистую его испепелив; но и выбив из рун доспехов лорда каскады лучистой энергии, красивая вязь которых расплелась в ход страшного импульса тугими лучами небесного огня.

Тяжелый грохот, вдавливающий в землю пыль – накрыл весь Брист.

Инерция немного развернула Героя, и не теряя драгоценную возможность, из тени мальчишки вырвался убийца. Кошмарные лезвия нетерпеливо крутнулись в руках кромешника, а Т-образный вырез в светоносном шлеме выучено дёрнулся от одного плеча к другому.

Но было уже слишком поздно.

Так посчитал убийца, уже скаля зубы. Прежде чем в голову его врубились тиски могучей перчатки, а ноги потеряли твердь. Мокрый хруст его черепа отбивался в барабанных перепонках каждого солдата, что находился на плацу; а мальчишка, опустив глаза к земле в оцепенении наблюдал за тенями. Как самый настоящий ночной кошмар, из самых обидных и горьких историй, которые только можно услышать в городе - корчится и цепляется за жизнь.

Он пытался исчезнуть. Развоплотиться, что вероятно получилось бы, будь на месте Аргуса хоть кто-нибудь другой. Но в этот раз - ему не повезло.

Глаза мальчишки поднялись ровно в тот миг, когда голова злодея, застрявшая в кисти Аргуса - лопнула, а сам он бездушно повис на нерушимой вытянутой руке. Одновременно с этим внимание Героя соскочило на всю ту свиту, всю ту ряженую пацанву, стоящую на плацу. Каждый из них, медленно вытаскивал оружие, волком пялясь на него.

Герой посмотрел на прекрасный замок за их спинами, на обездоленного мальчишку, стоящего спиной к ним, и снова на них.

— Вот как, — промолвил он, уже когда почти все из них наставили на него жала своих копий и мечей. — Значит вот что вы решили защищать. Так и быть.

В этот момент, словно по щелчку чьих-то пальцев - окружающее пространство практически полностью заполнилось крыльями. Дюжина бойцов как будто возникла в метре над землей, и медленно спустилась на плац, абсолютно беззвучно втиснувшись в ряды гвардии верхнего Бриста, параллельно строю.

Те из прибывших, кто оказался ближе к Аргусу, подступились к нему, хмуро осматриваясь по сторонам - ища причину ярости своего Командира. Но те, кто возник в рядах гвардии - тяжёлыми каменными столпами недвижно застыли на месте.

Всё это, от начала и до конца, продлилось несколько мгновений. Мальчишка, стоявший перед Аргусом, всё ещё находился в потрясении, и с ужасом, не в силах пошевелиться, смотрел на лужу чёрной смолы, в которую превратилась часть душегуба.

— Ты голоден? — прозвучало откуда-то сверху.

И эти слова отпустили его. Они заполнили собой всё восприятие мальца, превратив остальные звуки в тихий и неясный шум. Мальчишка, пошатнувшись, высоко задрал голову, чтобы всмотреться в верхнюю планку чёрной буквы Т, со всех сторон залитую ярким светом. Он нахрабрился, чтобы ответить.

Но это и не нужно было.

— Пойдем, — промолвил Аргус, протянув руку к мальцу, — ты покажешь мне где тут самая вкусная еда.

Мальцу понадобилось какое-то время чтобы сделать первый шаг. Чтобы поверить в одну несложную действительность. Что слова, которые он сейчас услышал, предназначались ему.

— Пойдем, — снова сказал герой, терпеливо ожидая ответ, — у тебя же и друзья есть?..

— да! — тихонько, но ярко признался мальчишка. И пошел.

— Хорошо, — ответил герой, выдвигаясь вместе с ним, — а имя? Имя у тебя есть?

— б-Башмак, — снова признался он.

— М-м... Это плохое имя. Кто подарил тебе его?

В ответ на это мальчишка лишь виновато покачал головой. И тогда его спина почувствовала касание лёгкой, твёрдой руки. Это было очень тепло. Он поднял голову и посмотрел на героя. И этого взгляда оказалось достаточно.

— Я назову тебя Бристволь.

Быть может... А, наверное, даже, скорее всего, уже тогда он догадывался что непременно услышит это имя снова. Обязательно. Когда через сотни лет, молодой парнишка управится с тяжёлой секирой, и на удивление всех остальных одолеет в спарринге противника с двумя короткими мечами.

Он остановит бой и спросит:

— Эй воин. Как тебя зовут?

Тот ухмыльнётся, по-доброму, и расправив широкие плечи ответит.

***

— Им повезло, — неярко удивившись сказал Парад, указав на группу гвардейцев, среди которых затесалась гора мышц с абсолютно безумной, непонимающей физиономией. Сам он лишь мельком за всем наблюдал. Всё внимание Парадаса было сконцентрировано на латной перчатке, которую он пытался довести до прежнего блеска. Альён сидел на низкой приступке рядом с ним. Его застывшее бледное лицо, беспорядочно покрытое тонкими кровавыми росчерками, двинулось без всякого выражения, внимая новому другу.

— ... очень вовремя они опустили оружие. Хе-хе. Да и Гастоль, должно быть, просто забыл это ощущение.

Дядька любопытно накренился, чтобы посмотреть на других.

— Да и остальные тоже. Много лет прошло. Очень много лет... Знаешь, — он ткнул Альёна локтем, — это ведь оскорбление. Нельзя наставлять оружие на нашего Командира.

— И.., — оборвал молодой офицер, — и оскорблять его людей.

Парад, немного удивлённо, полностью к нему повернулся. Внимательно посмотрел ему в лицо и одобрительно улыбнулся.

— Ладно, — собираясь вставать, мужчина хлопнул железными перчатками по ногам, — я обязан вмешаться. В конце концов мы-то с тобой знаем что произошло.

Воины, заметившие Парадаса, мигом стянулись к нему, и никто не задавал вопросов видя его сердитое лицо. На момент оно смягчилось, когда дядька повернул голову, чтобы посмотреть в спину уходящему Командиру, но всё очень быстро вернулось в исходную кондицию. Парад остановился между сбитой линией своих бойцов, и строем гвардии верхнего Бриста. Он крутнулся, проворачиваясь к последним, и затягивая правое предплечье за спину, показательно встрепнул в левой руке мятый кусок белого листа, отобранный у бедного писаря, оказавшегося не в том месте, не в то время.

На нём была выжимка. Корявая диктовка, вокруг которой слуга пера намеревался сложить целое письмо. И Парадас, поглядывая на почётную гвардию - зачитал её. С выражением и тревожными паузами. Потому что замысел который держали эти строки - был по меньшей мере баснословен.

Особенно всем понравился отрывок, в котором говорилось о смерти Аргуса. О его поражении в честном бою один на один. Многие позади Парадаса не понимали, при каком серьёзном лице была диктована эта записка. Это рассердило их, но они и догадываться не могли, насколько оскорбительным может быть умереть вот так. Заранее.

Парадас знал.

— Один вопрос, — промолвил он как только закончил с письмом, и указал на место в пространстве где отсутствовал Салистарди,

— А что ещё сходило ему с рук?..

Один из гвардейцев не сдержался и решил нарушить молчание.

— Сейчас это последнее, что должно тебя волновать.

— Да? — сомневаясь откликнулся дядька.

— В Вестоле узнают о том что тут произошло. И с ваших рук - это не сойдет. Вы все трупы! Вы все - уже мертвецы!!! Скоро здесь будет армия и вам кон-!!!..

— В вашем Вестоле узнают всё гораздо быстрее чем ты думаешь, мой молодой друг, — предельно спокойно начал Парадас.

— Не хотелось бы хвастаться, но видишь-ли, как и ваш Господин, — он поддался к точке последнего места существования Салистарди, — я тоже умею предугадывать события. К сожалению ваш Лорд умер уже в тот момент, когда затеял эту занимательную авантюру, — Парад вновь показал записку.

— Вестоль следующий. Они узнают об этом ещё до того, как над нами успеют погаснуть эмпирей. Армия? Сюда?.. Нет. Это будет большое разочарование, если они придут.

Сказав это Парадас осёкся и нахмурившись обернулся.

— Слушай. Аирив. А что с бойцами, которые на вас напали?

Внимательно выслушав вопрос, сбитый громила подумал, и непонимающе переспросил, — какие бойцы?..

Аиривон и Парадас с немым вопросом посмотрели на своих людей. Но те лишь поднимали плечи и потеряно качали головами. И тогда громила вытянулся. Ища осмотрелся, и обернулся вокруг себя.

— А где Акстанс?

***

Именно в этот день часть пышного зелёного леса неподалёку от Бриста, превратилась в тёмный.

— Почему они смолкли? — наивный детский голосок с почти потусторонней чистотой сожалением раздался в пространстве.

— Они лжецы. — медленно и снисходительно проговорила тень человека, сидящая на камне перед ней.

— Почему они соврали? — её звонкий яркий голосок пугающе выделялся на фоне всего остального. На фоне места где он звучал. Это была затянута тьмой лесная прогалина, участь которой оказалась настолько стремительна, что она ещё долго не сможет смириться со своей судьбой. Оттого, многие срезанные кроны деревьев, превратившиеся в тень - застыв в воздухе над срубом, ещё многие годы продолжат цвести.

Впрочем, как и всё остальное.

Силуэт мужчины потянулся к девочке.

— Они хотели нас разлучить.

— Но.. — тревожно оборвала кроха, и энергично закачала головой, — у них же не получится?

— Нет, — ответил он, и кажется даже улыбнулся. Его ладонь бережно пробрала длинные волосы малышки, и остановилась на её бледнёхонькой щеке.

— Ни у кого не получится.

Мгновение, и кроха потеряла форму, превратившись в густую тёмную дымку, лёгкой вуалью тянущуюся по его руке. По мере этого фигура кромешника возвращала собственные очертания. Смог неясности, оголяя кожу, сошел с его рук вместе с тем открывая бесконечно-печальное лицо.

Он неспешно поднялся и сильно запрокинул голову, глядя в пасть растянувшейся над лесом чёрной бездны, сдавливаемой со всех сторон неслепящим белёсым рассветом.

Который никогда не наступит.

Фигура кромешника, почти не теряя форму, изошла волнующимся чёрным пламенем, а вес всего его тела едва-ли не полностью растянулся по груди, немного выгиная его назад. Левая рука положилась на голову, и зарылась в волосы. И было совершенно непонятно, когда-же на ней появилась кошмарная когтепалая перчатка.

Он медленно открыл глаза и двинул головой, чуть склонив её чтобы всмотреться куда-то в лес. Яркий свет пленённый в его оке полностью забелил зрачок, оставив там лишь подхваченное цветом глаз - лёгкое голубое сияние, затянутое крепкой чёрной каймой.

Кто-то там, в лесу, отползая вытянул руку, скуля и умирая от ужаса.

— Испугался? — с винцой, безрадостно проговорил кромешник, — Беги.

***

За эти несколько дней пребывания войска Аргуса в Бристе - град сильно изменился. Многие жители нижнего города ещё очень долго будут вспоминать тот ужас, когда их вытаскивали из собственных домов, и тот сладкий откат, когда вдруг выяснялось что всё в порядке.

И возможно, даже лучше.

На второй день в Брист подтянулась первая повозка ремесленников. Это была семья кашеваров, подобранная ещё во времена Версальса. Как водится, их повозки самые первые выдвигаются вслед за войском, а уж за ними - тянутся все остальные. В этот день началось то, что в последствии Брист стал праздновать как сытый вечер.

Длится этот праздник, как правило, целую декаду.

Для многих воинов, кто в те дни помогал тётушке Марфаше и дядьке Арталею - город наконец обрёл свой лик. Теперь каждый раз, когда они будут вспоминать о Бристе, вместе с ним в голову будет пробираться картина с десятками чумазых детишек.

Нет. Не хмурые лица и подтянутые плечи. Совсем не то как они шастали поодаль чана с варящейся кашей, волчком заглядывая в глаза, пытаясь выискать обман. Который непременно должен быть.

... А почти безумные, совсем неумелые и напряжённые улыбки, словно по щелчку расцветающие на их недоверчивых лицах, как только в протянутых мисках оказывается тяжелая порция сладкой кашицы.

В верхнем Бристе, на складах и в гарнизоне - оказалось достаточно провизии. Армию можно накормить. Что было несколько странно, потому что крепость за городом пустовала.

Уходили в спешке.

Большую часть времени Аргус и Парадас провели в кабинете Салистарди. Иногда к ним присоединялись другие, и очень часто приходил Альён. Все они пристально изучали документы, скопившиеся там.

Выяснилось, что белёсые камни в горе, шли вестольским ювелирам; что часть заключённых, найденных в казематах гарнизона это полеводы, а бумаги на основную часть узников - отсутствуют вообще. Тут же подтвердилась численность армии, их действительно было около десяти тысяч. Не только на бумаге, это подтвердил и Альён.

Целая толпа воинов.

Верилось в это с большим трудом. До войны с Рубедами - красными демонами - такое количество воинов за одну сторону представить ещё было возможно. Но сейчас это просто дети с оружием. Ничего не знающие, ничего не видевшие и ничего не умеющие.

Казалось бы, всё потеряно, но нет. Судя по бумагам, вдруг стало очевидно за чем Салистарди наращивал такую толпу солдат. Это изначально был не верный путь, но у него была причина. И она оказалась в человеке, имя которого Парадасу о чём-то говорило.

Брис'Ёс.

Компилируя тексты жалоб и обращений, можно сказать что этот тип часто кошмарил караваны, идущие по пути Брист-Вестоль. Салистарди особенно ругался на регулярность этих событий. Брис'Ёс отбирал у торговой колонны белёсые камни, после чего просто отпускал караван дальше.

По поводу этого у Парадаса возникли некоторые подозрения. Он немного рассортировал бумаги по датам, и вдруг выяснилось, что до первого упоминания налётчика в одном письме с белёсыми камнями - кристаллами Мистерсия очень интересовались чародеи.

Рубленый почерк башенных школяров сложно спутать с чьим-нибудь другим. К тому-же бумага весьма контрастно отличалась от остальных документов и писем. Обычно она даже пахнет иначе, но сейчас запах совсем отсутствовал. Выветрился. Последнее письмо от них пришло очень давно.

Не за долго, до появления Брис'Ёса.

Учитывая единственную копию отправленной бумаги, до относительно недавних пор Салистарди даже не отвечал им. Очевидно дело было в цене.

Вестольские ювелиры давали больше.

Забавно, но Салистарди просил магов о помощи с разбойником, в обмен на несколько камней. Парадас даже немного взгрустнул, и был одновременно рад что они ничего ему не ответили.

Посоветовавшись с Аргусом, Альёном, и спросив многих из своих людей, Парадас принял решение. Плевать на вестольских ювелиров с их псевдо-механическими игрушками. Они не помогут когда Рубеды вновь придут.

Куда больший прок будет от чародеев. К тому-же очень удобно было поставить последних перед фактом, и свалить на их плечи проблему, в виде огромного отверстия с другой стороны горы, в полости которого поместилась бы цитадель. Всё это дело весьма пугающе выглядело - часть Бриста стояла на тонкой прослойке из камня.

Маги, прибывшие по особому приглашению, ошалев от происходящего, на следующий-же день телепортировали в полость свою башню. Это было неожиданно. Её высокий шпиль, вместе с несколькими этажами - пробился сквозь слой камня, и вышел на главной площади нижнего Бриста. Несложно было представить реакцию горожан, которые проснулись, и выйдя на улицу вдруг увидели это. Многие просто стояли, и недоумевая чесали репу. Парадас тоже стоял.

— Всё было просчитано и выверено. — тепло заявил архимаг.

— Конечно просчитано. — согласился Парадас, молча давая понять, что если бы не так - тот уже-б не жил.

Маги пообещали стабильно выплачивать определённую сумму. Она была намного меньше, чем платили ремесленники, но также башня обещала участвовать в жизни города. По большей части на безвозмездной основе - за еду.

В один из дней, с лёгкой руки Парадаса, в качестве утренней тренировки были взрыты поля. Дожди тут не редкость, так что и этой помощи полеводам было вполне достаточно. Чаще всего - главное просто начать. И люди Аргуса много чего начали.

— Да как вы смеете?! Вы заплатите! — Примерно эти слова выкрикивал каждый достопочтенный господин, которого грузили в повозку.

— ... ТЫ хоть знаешь кто я?!

Акстанс не часто им отвечал.

— А похоже, что мне не всё равно?..

В верхнем Бристе действительно жило много господ. Над ними было даже судилище. Жители нижнего Бриста осторожно рассказывали, что учиняли эти господа. Некоторые отличились, но в основном негодяев там не было. Если бы не одна вещь.

Эти люди были согласны с тем, что происходило в городе.

Их, как и большую часть гвардейцев, решено было отправить в сторону Серкоралиса. Поближе к Королю. Там не плохо. Там они многое поймут. Но Парадас сомневался. Ему казалось, что логичнее отправить туда обычных людей. Хотя бы часть - тех кому досталось. Тех, кто настрадался под светом эмпирей.

Но Аргус сказал что для них Серкоралис ничего не изменит. А для других изменится всё.

— Что вы делаете?!

— Отпустите меня!

Куда вы нас тащите?!

— Папочка. Папочка?!

— Тишина.

— ...

— ...

— ...

— Господин Парад!.. Господин-, — дядька обернулся и увидел Альёна, спотыкаясь бегущего к нему.

— Решилось что-то?.. — не отвлекаясь от очередной повозки, спросил он, когда Альён был уже рядом.

— н-Нет-. й-Я имею ввиду Да! Но сейчас не об этом.

Сбивчивая речь паренька вынудила Парада нахмуриться и обернуться.

— Мне. М... Мне нужна помощь Незнаю могу-ли я вообще просить об этом...

В этот момент из-за спины Альёна, заплетая ручонки вниз, тихонько вышагнула девчуля. Длинные русые волосы, падая на худенькие плечи, обрамляли её фарфоровое лицо, а глаза смущённо смотрели куда-то вниз и в сторону.

— Это Мионг, — сказал молодой офицер. — Её отец когда-то был парфом, но сейчас он живёт в верхнем Бристе, и... Пожалуйста, не увозите её.

Ручки девчули сплелись ещё крепче.

— Она много раз мне помогала!.. Мы давно знаем друг друга, и сейчас... Сейчас она тоже будет мне помогать! Мы уже обо всём договорились! — закивал Альён, изо всех сил попытавшись сымитировать радость. И девушка, хоть и тревожно, поддержала его.

— Вместе будем работать! она.. Она может за себя постоять!

— Не переживайте. — вдумчиво промолвил Парадас, — Сейчас мы что-нибудь придумаем.

Услышав это парочка оживилась, и солнечно переглянулась не вербально друг над другом подтрунив.

— Капитан! — выкрикнул Парад, найдя на Аргуса глазами. Когда тот отвлёкся и подошел, Парадас указал на Альёна и Мионг.

— Вот. Наш друг нашел много причин чтобы её не увозили. Помогать, говорит, согласна. Уже всё решено, договорились!

Аргус внимательно посмотрел на одного. Посмотрел на вторую, и заключающе изрёк:

— Понято. Ну что-ж поделать.

Поверить в удачу Альён не мог до самого конца. Но не успел глоток тревоги толком выдавиться из его лёгких сквозь улыбку, как вдруг Аргус сдвинул их поближе. Плечи парочки коснулись друг друга, и они переглянулись.

— Нарекаю вас мужем, и женой. Грузите в повозку.

На одно короткое мгновение, растянувшееся в целую вечность, Альён забыл как дышать. Сложно даже представить, сколько слов застряло в его горле, сколько чувств пыталось отразить его лицо. Воздух, набирающийся в лёгкие чтобы всё это озвучить - даже потянул его вверх, отодрав пятки башмаков от дороги много прежде, чем за него схватились чтобы впервые затолкнуть в повозку.

И насколько же лукаво, всё это время, смотрела на него Мионг... С перебивками на тревогу и участие, тянущееся к его лицу - когда мотающиеся глаза юноши вдруг сверяясь кидались на неё. И видели это все. Все, кроме него.

Многое в этот день произошло. Много чего закончилось, но больше началось.

Это был последний день, когда монотонные ритмы барабанов с яркими перебивками - наконец стихли над Бристом. К счастью всех тех, кому они успели надоесть. Но только для того, чтобы на радость им-же через пару дней взять собственный ритм.

Это был последний день, когда гудящая сила и мощь струящаяся по жилам города целую декаду - покинула Брист, оставив на улицах неизгладимый отпечаток, способный бросить в тревогу любого лжеца и негодяя.

Это было последнее утро, когда простой люд, поднимая голову к высоким крышам, мог увидеть бесстрашную фигуру неизвестного воина, ловящего лицом далёкий рассвет эмпирей.

Это был вечер перед великой неопределённостью и даже пустотой. Которую жители города заполнят тысячью историями, и сотнями легенд.

Как прежде - уже никогда не будет. Эти люди почувствовали защиту, узнали, что можно жить не боясь и сплотились, под властными указаниями действительно могущественных людей. Приказы которых выполнялись не потому что что-то будет, а потому что иначе нельзя.

Им - понадобилось всего десять дней, чтобы оставить Брист девственно чистым. Они уничтожили каждого разбойника. Каждого маньяка и каждого больного душегуба, шастающего по ночам в поисках очередной жертвы, даже не догадываясь, что за ним уже наблюдают. Что его - уже хотят. Одно неверное движение, одна неправильная мысль и любая достаточно густая тень - тепло выдыхая, твердела, зажигая страшные глаза.

До этого, почти каждую ночь город тихо просыпался, слыша чей-то крик. Часто даже не один раз, но в эти дни - крики всегда прерывались совсем другими воплями, очевидно другой глотки. Вой душегубов дико отличается от криков обычных людей.

Когда на их пути возникают монстры - чудовища точно знают, что их ждёт.

Проблема с беспризорниками никуда не делась. Их было настолько много, что после того как все диаспоры и сообщества взяли себе столько помощников, сколько могли - их количество осталось таково, что в планах возникло создать полноценный детский дом.

Так как по большей части остались только ну совсем малыши.

Какая-то их часть выдвинулась вслед за колонной, когда войско покидало город. Совсем немного, не больше десяти карапузов. Они были такими крохами, что казались ходящими головёшками. Тянул их за собой чан кашеваров, вновь поставленный на колёса. Шагая с ним, каждый из них успел по нескольку раз остановиться, чтобы обернуться и тревожненько посмотреть на родной город - дать себе шанс сорваться, и убежать обратно. Но каждый из них уже перешагнул тот порог храбрости, когда решил уйти. И обратно - уже тоже страшно.

Когда головастики подустали, то принялись хвататься за части повозок, чтобы продолжать идти хотя-бы по инерции, и когда это увидели большие дядьки - их начали ловить. Со стороны, должно быть, было забавно наблюдать как огромный, суровый воин бегает на коленях и на приседах пытаясь изловить гномьё, мельтешащее вокруг него, и изливающееся по сторонам как цельная жидкость, обтекая каждое его движения.

Такой стресс Аирив не испытывал до этого никогда.

Тем не менее уже через каких-то пол часа, все головастики сидели на ровной крыше повозки дядьки Арталея, лицом и пяточками к Бристу, и прямо над полюбившемся кашеварным чаном.

— Поди, отлупи каких-нибудь негодяев! — откуда-то сверху раздался чистёхонький мультяшный голосок, когда великий Мастер копья вновь выровнялся у повозки. Эти слова принадлежали раздосадованной девочке. Аирив остановился, пропуская повозку, и под хрюканье Марфаши молча почесал репу.

С того дня, Брист стал самой большой общиной под светом эмпирей. Общиной, где главных, как таковых - нет. Но всё это могло быстро измениться, и изменилось бы наверняка. Доминион прислал бы нового Лорда, или он, запросто, мог бы найтись сам.

... Если бы в тот день, не произошла очень важная вещь.

— Эрфиал, — стоя в стороне произнёс Аргус, и широкий дядька - поистине гора мышц, резко отвлёкся от своих дел, чтобы безмолвно поспешить к Капитану.

— Мне нужно чтобы ты остался тут.

Услышав это, глаза Эрфиала стухли, но Аргус поспешил продолжить:

— Послушай меня внимательно. Нас подвели. Это сделал даже не Пенталь. Хоть он и виноват что повёлся - предатель нас, как Серков, не он. Ветвь Версальса и Анж оборвалась, и потерю их мастера можешь компенсировать только ты.

— Я? Но я же-..

— Найди учеников. Ученика, хоть одного. Обучи всему что знаешь и помнишь. Пусть он будет хотя бы в треть твоей силы - этого уже будет много.

Торопливо осмыслив услышанное, мужчина оживился и поспешил спросить:

— Ты хочешь чтобы я стал Мастером? Я? Но.., — он качнул рукой в сторону остальных, — Но как же Аирив? Он отказался?

— Нет, — тут же ответил Капитан, — Ты первый к кому я пришел.

После этой короткой фразы уже было совсем не важно что там дальше скажет Аргус.

Шагая по нижнему Бристу, прочь от главных врат, Эрф прокручивал в голове его слова. Тяжелая поступь воина была едва слышна - но крайне ощутима. Его тело - гранитное изваяние, возвышалось над любым горожанином минимум на три головы. Они оборачивались на него. Тихонечко, чтоб не увидел.

Рядом с остальными воинами, он хоть и был больше всех - но выделялся не сильно. И теперь, когда он стоял один, зрелище не то что бы впечатляло. Он - пугал, и было совершенно непонятно, сколько-же силы нужно, чтобы так легко передвигать настолько плотный массив мышц.

Поговаривают, что когда он остановился, и глядя на террасу верхнего Бриста, поднял руку и обрушил на свои плечи огромную секиру, с которой пришел - это выбило всю пыль меж каменной кладки вокруг, а грохот раздался такой, что даже чародеи из башни повылазили.

Аргус говорил об одиночестве. О тоске, которая обязательно его охватит, но Эрфиал не думал, что это будет...

... Так.

Забыл.

Он мог бродить по городу днями, но все вокруг боялись его. И этот страх слишком медленно нисходил к простому опасению. Очень. Очень медленно. Их глаза. Ужимки, то как подсушиваются лица... Всё это стало напоминать бывалому воину что привело его сюда. Что сделало его тем, кем он стал. И во имя чего?.. В память...

... о ком?..

Если бы не Шерешир - Архимаг башни, который стал ему другом, и не зов Капитана, в устрашение врага - Эрфиал бы давно потерял себя. И в тот холодный зимний вечер, когда изменилось всё, он возможно оказался бы совсем другим человеком.

Тогда, в длинной комнате с холодными стенами, куда тихонько зашел Эрфиал, в тепле огня его камина, греющего четыре пары крохотных ладошек, взяла своё начало новая история.

Весточка о которой добралась к братии в тот самый момент, когда однажды Акабарай непонимающе всмотрелся в испачканную записку. Где ниже привычного перечня нужных вещей, над подписью Эрфиала, один лишь Парадас смог прочитать что нацарапано.

"Канфетав многа"

"Слаткав рультав два"

"Камветы"

Говорят, Аргус долго держал в руках это письмо. И даже усмехнулся, прежде чем опустить его и надеть шлем.