Читать онлайн
"Ради жизни"
Ради жизни
«Лучше жить 20 лет, содрогая крылом облака
И в бою умереть, и ворваться героем в века,
Белокрылый мой род вечно будет над миром кружить,
Для меня смерти нет, лучше гордо мгновенье прожить»
Из песни группы «Волколак» - «Ворон, волк и сокол»
Описываемые события и имена персонажей являются фантазией автора, любые совпадения с реальностью случайны.
Биолаборатория тщательно охранялась. Сапёры с огромным трудом разминировали ведущий к ней подземный коридор. Ударный отряд случайно обнаружил тайный ход – он начинался в подсобном помещении на недавно захваченном складе, где засели украинские нацисты.
Игорь Соколов осторожно двигался ползком по-пластунски следом за командиром Олегом. Впереди, за поворотом, прятались охранники лаборатории. Они изредка высовывались на мгновение и стреляли наугад вглубь коридора – пули пролетали низко и ударялись в пол в считанных сантиметрах от бойцов. Но встать и бежать напролом смерти подобно – станешь живой мишенью. Игорь подозревал, что в стенах кроются датчики движения, едва поднимешься – они активируют пулемёты в нишах коридора.
Он не боялся смерти. Со страхом справился, ещё когда служил в горячей точке, в Моздоке. Затем ещё один контракт – Сирия. Игорь привык к ощущению смелости, но не лихой и бесшабашной, когда лезут напролом и погибают, а к расчётливой, чтобы идти в бой с холодной головой и отважным сердцем.
- Получайте, уроды! – заорал один из охранников. Потерял драгоценную секунду на крик: Игорь догадался, что случится.
В коридор на пол влетела граната, без чеки, ещё пара мгновений – разорвётся. Олег не успеет – не дотянется. Игорь резким и ловким движением отбросил её обратно, за поворот. Взрыв! Охранники подорвали сами себя.
Боец не имел права дать волю жалости. Кто-нибудь спросит: «А заповедь «Не убий» забыл?» Игорь ответил бы потом, после боя: «Она для людей, а перед нами – нелюди, звери, они мучали и издевались над несчастными пленниками. Тот, кто проливает кровь невинных, особенно собратьев-славян, вряд ли имеет право называться человеком разумным».
Игорь твёрдо знал, ради чего он сражается. Да, хоть и заключает контракты, но бьётся не за деньги, а ради жизни и мира. Дома, в Приморье его ждут любимая жена и сын.
Конечно, плохо, что его подолгу нет дома, но, когда он возвращается, это самые счастливые дни в жизни семьи Соколовых. Сын, Егорушка, пошёл в первый класс. Он твёрдо заявил, что тоже станет военным, как папа. Любимая жена, Светлана, не возражала. Она поддерживала обоих, понимала, что их цель – защитить родную страну. Но шутливо ругала: «Эх, вы, вояки».
Боец дёрнул головой: нельзя отвлекаться. Они на ответственном задании - захватить лабораторию и найти биотеррориста Петро Гринько, ставящего бесчеловечные опыты над людьми.
Игорь не понаслышке знал об ужасах, что творятся за шершавыми стенами тускло освещённых коридоров. Петро напоказ, хвалясь преступлениями, выкладывал видео в интернет. Их вскоре удаляли. Бойцам перед операцией показали один из роликов – от него бросало в дрожь.
Нагих и дрожащих пленников вооружённые бандеровцы в масках затолкали внутрь длинной узкой комнаты с множеством щелей в стенах. Измученных жаждой и голодом людей швырнули на пол и заперли. Из громкоговорителя над дверью раздался скрипучий голос с сильным акцентом:
- Меня зовут Петро Гринько. Ненавижу ваш язык, но на ридной мове меня не поймёте. Вы, русские, низкородные. Мы, укры, высшая раса, поставим на вас эксперимент и опробуем новое биологическое оружие.
После этих слов (проклятый нацист!) из щелей в комнату посыпался жёлто-серый порошок. Несчастные пленники закашлялись. Двое человек лежали близко к стенам. Они вдохнули неизвестную дрянь, забились в жуткой агонии. Ещё трое отчаянно поползли к закрытым дверям, но не добрались до них, упали. На этом видео резко обрывалось.
«Что за гадость они производят? – подумал Игорь после просмотра видео. – Может, изобрели ковид и подбросили китайцам, а затем по всему миру?» В то, что новое заболевание вызвано естественными причинами, после просмотра подобных видео верилось слабо.
Поэтому Игорь ничуть не пожалел охранников, когда вместе с Олегом они высунулись за поворот коридора и расстреляли тех, кто стоял у овального шлюза – входа в лабораторию. Они уцелели после взрыва гранаты, но не выжили после атаки русских бойцов.
Весь отряд двигался в специальных плотных костюмах химзащиты – из-за повышенной биологической угрозы. Ещё они надели бронежилеты и броневые пластины на руки и ноги. Перемещаться с весом в почти тридцать кило неудобно, но бойцы привыкли.
Сапёры осторожно, проверяя пол перед каждым шагом, двинулись к шлюзу. Они тщательно возились у входа, обнаружили неладное и подали сигнал отряду. Олег, Игорь и остальные поспешно отползли обратно. Сапёры заложили взрывчатку и вернулись к бойцам. Все залегли за поворотом.
Секунду спустя раздался оглушительный взрыв. Пол коридора сотрясся, но стены и потолок выдержали.
Игорь выждал секунд десять, затем осторожно пополз вперёд и выглянул. От шлюза остались покорёженные и оплавленные металлические детали; вместо него зиял провал. Языки пламени плясали на обломках. Сапёры жестами пояснили, что за проёмом бандеровцы разместили мину: открой шлюз – она взорвётся. Гринько цинично выставил охранников в роли смертников: вернуться внутрь они бы не смогли.
«Им промыли мозги, чтобы солдаты вышли за пределы лаборатории с осознанием: отступать нельзя, скорее всего умрёшь» - с ужасом сделал вывод Игорь.
Олег и сапёры осторожно зашли в проём, сбили языки пламени огнеупорными сапогами. Осмотрелись, дали знак, что всё чисто – следом за ними пошёл весь отряд.
За бывшим шлюзом коридор расходился на три. Посередине каждого под потолком висели пулемёты. Они срабатывали от датчиков – сунься, мгновенно изрешетят. Трое снайперов из отряда встали вдалеке от зоны поражения, прицелились – и точными выстрелами уничтожили вражеское оружие.
Командир жестами показал, чтобы все рассредоточились. Все бойцы заранее отработали на учениях возможные сценарии захвата, каждый знал, что ему делать. Олег двинулся по центральному коридору, Игорь возглавил второе звено и повёл их направо. Остальные отправились налево.
Сотрудники лаборатории явно держали на мушке все двери, ведущие из коридора во внутренние помещения. Чтобы отвлечь их, бойцы запасли десяток муляжей голов на длинных палках.
Игорь пинком выбил дверь (жалкий пластик, не укреплённый металлом), но сам держался сбоку. В проём он выставил «голову» - делал вид, что солдат аккуратно заглядывает внутрь. Засевшие внутри отвлеклись, изрешетили муляж пулями.
Один из бойцов ловко кинул гранату внутрь. Весь отряд предусмотрительно отступил. Грохот взрыва сотряс коридор.
Через десять секунд Игорь осторожно заглянул внутрь проёма. Трое бандеровцев неподвижно лежали, их белые костюмы «чумных докторов» ярко горели.
Подобным образом ударный отряд зачистил ещё две комнаты с множеством мониторов и компьютеров. В одной из них Игорь нашёл в дальнем конце дверь. Он пропустил вперёд сапёра, дождался сигнала, что всё чисто, и двинулся вперёд.
Новый коридор закончился очередной дверью. Игорь с лёгкостью выбил её и вновь просунул внутрь муляж. Тишина. Не поверили или никого нет?
Сапёр осторожно высунулся, показал, что помещение пусто. Он поработал усовершенствованным миноискателем – ничего.
«Подозрительно, почему они оставили комнату без охраны и ловушек?» - засомневался Игорь. Когда зашёл внутрь, запоздало сообразил, в чём дело.
В той самой комнате, где ставили бесчеловечные опыты на пленниках, из щелей в стенах повалил знакомый жёлто-серый порошок. Игорь усмехнулся: и что? На нём современная химзащита, ни одна гадость не проскочит и не причинит вреда.
Через секунду выяснилось, что он ошибся. С потолка ударила странная буро-болотная жидкость, за считанные секунды разъела внешнюю оболочку костюма на голове и плечах. Сапёр торопливо скрылся в коридоре, Игорь рванул следом, но запоздало понял, что не успевает.
Мгновение – от костюма остались обугленные отрепья. Игорь старался не дышать, но порошок попал на лоб, щёки, незащищённые участки кожи. Его обожгло, но ещё хуже стало, когда в груди жутко засаднила беспощадная боль.
Игорь выбежал в коридор и зашёлся в жутком сухом кашле. «Врёшь, не возьмёшь! - упрямо подумал он. – Мне нипочём любая болячка, что бы они ни изобрели. Что я, зря закаляюсь пятый год?»
Он нырял зимой в холодное Японское море, нагишом бегал в лютый мороз, и никогда не простужался. Игорь привык, что здоров и не поддаётся болезням. Неужели его погубит серый порошок?
Но, несмотря на здоровый настрой, внутри невыносимо саднило, отчего он раскашлялся. Бойцы предусмотрительно отступили вглубь коридора.
Игорь сжал волю в кулак. Вспомнил Егорушку и нежную Светлану, маму, других родственников. А вместе с ними – миллионы соотечественников, россиян, всех тех, кто ежедневно ждёт, надеется, посылает лучи поддержки. Ради них он сейчас сражается на незримом поле боя. Что случится, если проиграет? Враги распылят неведомую дрянь над всей страной? Нет, никогда!
Игорь сдержал новый приступ кашля и рукой сбросил порошок с лица – благо, ничего не попало на перчатки и не разъело их. Сцепил зубы и пошёл вперёд. Остальные пошли следом, но он обернулся и, сдерживая кашель, произнёс:
- Оставайтесь на месте, иначе с вами случится то же, что со мной. Я проверю, что за этой комнатой, и вернусь. Если враги появятся – открывайте огонь на поражение.
Игорь расправил плечи, резко выдохнул, прогнал кашель. Он прикрыл лицо перчатками и вслепую побежал сквозь пустую комнату. Сбоку послышалось шипение –посыпался порошок. Игорь ускорился и едва не врезался в противоположную стену. Он рискнул, на мгновение убрал перчатки, увидел слева дверь и закрылся обратно. Порошок ещё не долетел до дальнего конца комнаты.
Боец вложил всю силу в удар. Но дверь, в отличие от прочих, не поддалась: её укрепили металлическими пластинами. «За ней что-то важное», - понял он.
Эх, силушка богатырская, не подведи! Широкоплечий Игорь не зря ежедневно занимался на турниках и брусьях. Он навалился на дверь правой стороной, толкнул раз, другой, третий – и выбил её! Но не бросился внутрь, отступил в сторону. Мимо пролетели три пули.
Мороз запоздало прошёл по коже: а если бы к двери прикрепили мину? Игорь крикнул:
- Эй, не стреляй, иначе брошу гранату!
Враг не раскусил блеф, ответил с сильным акцентом:
- Ладно, заходи, потолкуем.
Игорь осторожно прокрался к проёму, выглянул – и увидел Петро Гринько, в странном серебристом бронекостюме, с автоматом в руках. Украинец сидел за столом с множеством пробирок, колб, реторт. Сзади его работали три монитора. На одном Игорь увидел, что Олег захватывает в плен сдавшихся учёных, на другом – перестрелку третьего звена с охранниками. Оставшийся экран показывал пройденную им комнату.
Петро держал на руках броневой шлем, но не надел его.
- Что, думаете, ваша взяла? – спросил он. – Сегодня – да, но мы победим. В других лабораториях подхватили изобретённую мной технологию, изготовили новое биооружие. Ты держишься, но внутри тебя засел опасный вирус. Он убьёт тебя, ты окончишь жизнь в мучениях, если не сложишь оружие и не примешь антидот. Рецепт, кроме меня, никто не знает.
Петро гадко усмехнулся. Он чувствовал себя хозяином положения и не ожидал, что Игорь нацелит автомат ему в голову.
- Убьёшь меня – потеряешь шансы выжить, - торопливо сказал Петро. - Тебе не узнать рецепт, я стёр все файлы на компьютере и храню его у себя в голове. Если прикажешь бойцам меня не трогать, выведешь наружу и примкнёшь к нам – я расскажу, что сделать, чтобы излечиться от вируса. Выбирай: скорая смерть и невыносимые мучения – или жизнь.
Игорь посмотрел в карие глаза Петро и увидел в них небывалую самоуверенность: что я ни прикажу сделать врагу, он всё выполнит, чтобы не умереть. Гринько явно рассчитывал, что боец подчинится ему.
- Я выбрал, - твёрдо сказал Игорь. - Вместо предлагаемых тобой невыносимых мучений, - он сделал паузу, увидел затаённую садистскую радость на лице Петро и закончил: - мучений совести, я выбираю настоящую жизнь.
Петро изумился, вытаращил глаза. Игорь выстрелил и попал в нос Гринько, разворотил голову. Бандеровец упал со стула и не пошевелился.
…Антидот Игорю не понадобился. Его здоровый закалённый организм выработал антитела против неизвестного вируса. Да, первый час после зачистки лаборатории обернулся для него жуткими мучениями и кашлем, но потом он пошёл на поправку. Как шутил сам Игорь, «спасся чесноком от вампирского вируса».
Медперсонал наблюдал за ним пару дней. Боец чувствовал себя здоровым и изнывал от скуки в лазарете. Первое, что он сделал после выписки – пробежался в одних шортах на улице и нырнул в рыхлый мартовский сугроб. На удивлённые вопросы медиков Игорь с улыбкой ответил, что благодаря закалке оборол болезнь.
Контракт истёк в мае, и боец с небывалой радостью на День Победы вернулся домой, к жене и сыну. Они наслаждались мирной жизнью и совместным счастьем. Но в сентябре объявили частичную мобилизацию.
Игорь не раздумывал и не дожидался повестки – одним из первых пошёл в военкомат. Грустно расставаться с семьёй, неловко снова заставлять их переживать за себя. Но боец понимал: пора завершить начатое, покончить с фашизмом на Украине.
Да, нашлись среди окружения те, кого не призвали. Но сказать, что они уклонисты, у Игоря язык бы не повернулся: всё-таки его знакомые на инвалидности. Они всегда говорили:
- Будь мы здоровы, тоже встали бы за родную страну.
К счастью, никто не допустил ошибки и не призвал инвалидов. Игорь понимал, что дома они принесут больше пользы стране: один разрабатывал компьютерные программы взамен аналоговых западных, другой рисовал потрясающие картины, хотя левая рука висела безвольной плетью, а третий организовал благотворительный фонд.
Все они сражались на разных незримых фронтах – ради жизни на Земле.
.
ЛитСовет
Только что
