Читать онлайн
"История одного археолога"
Меня всегда тянуло в музеи. Наверное, с тех пор, как осмысленно стал воспринимать этот мир. Мои ровесники упрашивали родителей сходить с ними в зоопарк или цирк, а я умолял отвести в музей. Этот ни с чем не сравнимый запах, картины на стенах и экспонаты в витринах. Безумно хотелось на несколько минут стать частью этого величественного, молчаливого мира. Тогда я закрывал глаза и начинал фантазировать, представляя себя старой мраморной статуей, золотым скифским кинжалом или расписанным греками кувшином: вокруг люди ходят, разглядывают, восхищаются... а ты стоишь за толстым стеклом витрины, погруженный в свои воспоминания о былой молодости, и тебе нет никакого дела до этого суетного, быстротечного мира. Что такого? Писатели воплощают несбыточное в книгах, художники — в картинах… Все мечтают, и я не исключение.
Спросите, как родители относились к этому? Удивительно спокойно. Они не возражали против такой незаразной «болезни» — чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не шаталось по подворотням, не водилось с хулиганами и не торчало сутками у телевизора за приставочными игрушками.
В пятом классе нашу параллель пригласили на экскурсию в один из крупных музеев города — исторический. Конечно, я там знал уже все, даже график работы смотрителей. Первым на нашем пути стал древнеегипетский зал, где всегда зевал, разглядывая полупустые витрины с разноцветной мелочью. Думал, снова будет скучно, но ошибся. С первых слов неравнодушного к Египту экскурсовода по уши влюбился в таинственный и такой далекий мир, который во всей красе предстал в экспозиции из запасников музея.
Вот так музейная «болезнь» внезапно сменилась на древнеегипетскую. Тоже незаразную.
Сначала не на шутку увлекся браслетами, кольцами, серьгами, воротниками из полудрагоценных камней и прочими дорогими украшениями богатых египтян. Вырезал фотографии из старых журналов, которые сдавали в макулатуру, или срисовывал на кальку и собирал их в особом альбоме с подробным описанием каждой вещи. Хотел проколоть уши, но мама запретила до совершеннолетия: дескать, вырастешь и делай, что душе угодно. Тогда наплел кучу безделушек из разноцветных шнуров и бисера, таскал, не стесняясь, даже в школу. Учителя жутко злились, по очереди вытаскивали предков с работы в кабинет директора. В последний раз отец вспылил и на все упреки в мой адрес грозно прорычал: «Сын хорошо учится? Хорошо! К поведению претензии есть? Нет! Еще раз вызовете — по-другому разговаривать буду! На этом все!» С тех пор никто из педагогов ни слова не говорил мне, да и я сам открыто уже не показывал своего творчества, только одноклассники по-дружески подшучивали над моим увлечением и приносили пакетики с бусинами и бисером, упрашивая смастерить похожие украшения.
Потом «заболел» египетской мифологией с пантеоном зверо-человечьих богов и богинь. Перечитал кучу книжек, и, под конец, наизусть выдавал полную биографию каждого божества. Особенно любил историю про Осириса в ее бесконечных интерпретациях, каждый раз удивляясь неординарной фантазии древних египтян. Когда не осталось такого бога, о котором я ничего бы не знал, увлекся иероглифами: старательно выписывал их с переводом в словарь, сделанный из толстой тетрадки. Перелопатив труды Баджа, Петровского, Коростовцева и Гардинера, мог спокойно найти на стеле или саркофаге имя владельца, прочитать и частично перевести надписи заупокойных текстов. Неплохо для самоучки.
Однако, и этот аспект оказался успешно изучен к выпускному классу. Тогда я затосковал от безделья, причем настолько сильно, что родители забеспокоились, забегали по друзьям и одноклассникам, думали, что безнадежно влюбился в какую-то девчонку. Предки заблуждались, только объяснить им свою тоску понятным языком у меня никак не получалось.
Жизнь стала скучной: дом — школа, школа — дом, но в одночасье все изменилось: в мою жизнь ворвались... мумии!
Все началось с того, что я решил развеяться — побродить по любимым залам и попал на недавно открывшуюс.
ЛитСовет
Только что
