Читать онлайн "Практика"

«Ах, мясо, мясо, мясо, все мы любим мясо! — вещал экран телевизора в холле на стене. — Поэтому мы изобрели жидкое мясо! Жидкое мясо — это почти как обычное, настоящее мясо. Только жидкое! Жидкое мясо — это спасение вашего кошелька и вашего голода в разгар кризиса! Это дёшево, полезно, безвредно... И это почти как настоящее мясо...»

«Дикость какая-то...» — подумал Даня, отправляя наггетс в рот.

— Это если считать нормальным мясом — мясо коровы сбитой на бешеной скорости фурой и пролежавшей на обочине месяцев семь, — прокомментировал Иван, который тоже наблюдал за рекламой.

Иван был красив, этакий Аполлон их университета. Безумно умён, лучший на факультете биоинженерии и славился тем, что сношал всё, что движется. Учитывая его красоту всё движимое было не против. Иван заметил взгляд Дани:

— Что, сладенький, думаешь у тебя нормальное мясо? — спросил Иван, указывая на коробку с закуской. — Зря! Тухлые обрезки мяса, промыли с химикатами, добавили усилители вкуса, ароматизатор, да слепили твои наггетсы.

«Будь он не ладен! Аппетит пропал» — подумал Даня, а Иван довольный произведённым эффектом рассмеялся:

— Ты такой впечатлительный!

Не повезло им с Михой пройти отбор на практику в государственную коррекционную школу вместе с этими двумя звёздами университета. Даня посмотрел на второго парня, что сидел на диване рядом с Иваном. Мрачного вида здоровяк по имени Ставр. И, имя-то странное, древнее какое-то. Нелюдимый дикарь, первый во всем, что только можно придумать — инженер программист. Вот, скажите, что будут делать в коррекционной школе эти двое?

Его размышления прервал микроавтобус, подъехавший к входу общежития. Даня подхватил рюкзак и толкнул задремавшего Миху. Миха, по-человечески Михаил, потрясающий кадр. Казалось, ему абсолютно ровно на всё, но память у него была шикарная, запоминал всё что видел, книгу мог пересказать слово в слово после единичного прочтения. Растянутой цепочкой они двинулись к выходу.

— Отлично! Volkswagen — машина нацистов, — зачем-то заметил Миха, наверное, потому что был учителем истории.

Они загрузились, и машина мягко покатила вперёд. Дорога была не близкой. Даня пялился в окно, отгородившись от мира наушниками. Спустя часа три, когда в его уши заиграла песня «Blackened» группы «Мetallica», на горизонте показался густой красный лес. Красный оттого что все деревья в нём были клёны и отчего-то с красными листьями, хотя на улице был май.

«Удивительно» — мелькнуло в его голове.

Следующей странностью было то, что им пришлось проходить форменный досмотр, где их раздели вплоть до трусов. Даня успел позавидовать атлетичному телосложению Ставра, под кожей которого при каждом движении бугрились мышцы. К пропускному пункту, с той и другой стороны, подходил высокий трех метровый забор со знаком молнии и табличкой «Опасно для жизни!» Пристально рассмотрев их документы и направления от университета, хмурый дядька выдал Ставру с Иваном пластиковый пропуск с первым уровнем доступа. Что это значит, Даня не понял, ибо им с Михой не дали. Ему было интересно, почему? Спросить не рискнул, а Михе было фиолетово.

Школа была построена из тёмно-красного кирпича в два этажа в форме буквы «П» с входом по центру.

— Общежития учеников находятся в левом крыле, — сказал сопровождающий. — Учебные кабинеты по центру на втором этаже. Общежитие сотрудников в правом крыле. Учителя располагаются на втором этаже вместе с обслуживающим персоналом. Столовую все посещают по расписанию, оно висит на двери в комнатах, ознакомьтесь, не нарушайте. Вне вашего времени вход в столовую запрещён. После 23.00 действует комендантский час, выходить из своих комнат без пропуска нельзя.

— А если нам не выдали? — поинтересовался Даня.

Мужчина окинул его тяжёлым пристальным взглядом:

— Значит, не положено.

Волосы на теле Дани встали дыбом от школьных запретов.

— Рехнуться, у них тут правила, — заметил Даня, едва за их спинами закрылась дверь.

— В чужой монастырь со своими правилами не ходят, — философски вымолвил Миха, завалившись на кровать. — Это же госучреждение.

— Почему этих двоих поселили на первом этаже? — не унимался Даня. — Что у них за практика такая?

— Да какая разница, месяц потерпим, и домой, — улыбнулся Миха, словно ничего из происходящего не производило на него никакого впечатления.

Даня прикусил ноготь, не подобрав других аргументов.

Прошла неделя. За это время Даня потерял сон, стал нервным и дёрганным.

— Скажи, Миха, тебя ни капли не смущает, что ты учишь мировой истории пятилетних детей?! С чего эта школа, вообще, коррекционная? — бесновался Даня, мечась в проходе между их кроватями. — И остальные учителя — философия, религиоведение, латынь. Представь себе, они учат латынь!

— Ну, они очень умные дети, — спокойно возразил Миха, привычно растянувшись на кровати, и отвлекаясь от фоток в телефоне.

— Ты где, ТАКИХ, видел?

— Я тоже, был очень умным ребёнком.

— Нет, я понимаю один на сто человек, но не целая же сотня! — вскричал Даня. — Они даже не ведут себя как дети. Не бегают, не играют, ничего не нарушают.

— Сейчас, меня больше смущает твоё душевное состояние, — заметил Миха.

Даня засопел, пыхтя недовольством, и вышел за дверь, позабыв о комендантском часе. Он пытался отдышаться, когда услышал какой-то звук с первого этажа. Даня осторожно прокрался к лестнице, что находилась слева от них через комнату, и аккуратно выглянул из-за угла. Внизу двое в химзащите что-то грузили в стену.

— Даня, — послышался тихий шёпот Михи.

Даня резко замахал руками, приказывая замолчать и двигать к нему. Миха так и сделал. Они проследили, как неизвестные вошли в проем в стене и он закрылся подобно дверям лифта, а сверху опустилась картина.

— Что это такое? — шепотом спросил Даня.

— Не знаю, — лаконично ответил Миха. — Но они выронили пропуск.

Миха осторожно двинулся вниз.

— Ты куда? — схватил его за руку Даня.

— Идём, посмотри, что там, пока ты с ума не сошел.

Даня последовал за Михой, в душе завидуя его спокойствию, в то время как сам не мог сдержать дрожь в руках. В огромном холе на первом этаже было тихо и пусто. Они пытливо исследовали большую репродукцию одной из картин Сальвадора Дали, что закрыла проход. Их осмотр увенчался успехом, в раме картины обнаружился ридер для карт. Миха провёл найденной картой допуска, и картина поехала вверх. За ней находились вполне обычные металлические двери грузового лифта и кнопка, Даня нажал. Послышался звук, поднимающийся откуда-то снизу кабины. Двери раскрылись, открывая нутро металлической коробки, на стене которой из множества кнопок горела лишь одна с цифрой «2»

Первым в лифт вошёл Миха. Даня уже сомневался в задуманной ими афере, оттого чуть помедлил. Миха покрутил в руках карточку, на ней тоже значилась цифра «2»

— Второй допуск, — сказал Миха, и нажал кнопку лифта.

Спуск вниз длился довольно продолжительное время. Даня уже начал волноваться, что он никогда не окончиться, когда лифт всё же остановился. Позже, он обязательно подумает о том, что лучше бы этот спуск никогда не заканчивался, но это будет потом, а пока они продвигались по металлическому коридору влево от лифта. В больших пролётах коридора зажигался свет, когда они входили в его отрезок и гас, когда покидали. Наконец они натолкнулись на двойные металлические двери справа от них по ходу движения. Они переглянулись, прислушались, тишина была такой полной, что тише бывает разве только в могиле, и толкнули двери, что открывались внутрь. Их обдало паром холодного воздуха. Они сделали несколько шагов по инерции и замерли.

Огромная комната, по сути, была большим холодильником, где как в сюрреалистичной картине, вповалку, рядами, лежали до безобразия толстые голые люди. Кое-где стройные ряды были нарушены, словно кто-то вытянул тело из нижних рядов.

— Ч-что это? — дрогнувшим голосом спросил Даня.

— Не знаю, — спокойно ответил Миха, но решительно добавил: — Но лучше отсюда свалить.

Они так и собрались поступить, но двери захлопнулись и не поддавались.

— Да, что это за система такая?! — не выдержал всё-таки Миха в какой-то момент, не найдя механизм открытия холодильника, ведь, снаружи они очень просто вошли.

Даню начинало трясти. Он, не переставая смотрел в небольшое стеклянное окошечко в двери, покрытое изморозью, но в коридоре было тихо. Становилось страшно от мысли, что можно замерзнуть тут насмерть. За окном мелькнула фигура, которую Даня едва не проворонил, спохватившись, он отчаянно застучал по металлу:

-Мы здесь! Откройте! — кричал он.

Двери распахнулись. В ту же секунду Даню схватили за грудки и с силой откинули к стене напротив входа в холодильник. Он чувствительно ударился головой и начал сползать на пол, но его прижали за горло к стене. Даня вцепился в руку, удерживающую его, пытаясь сосредоточить свой взгляд. Миху никто не держал, он просто стоял около человека в костюме химзащиты.

— Какого черта вы тут делаете?! — раздался знакомый голос Ивана.

Даня обязательно, что-нибудь сказал, если бы рука не сжимала его горло, приподнимая.

— Может, закинем их обратно? — сказал тот, кто держал Даню. Это был Ставр.

— Нет, не пойдёт, — заметил Иван. — Смерть человека наступает при температуре тела двадцать пять градусов. Это часа три. Здесь обязательно кто-то пройдёт к лифту за это время.

Даня был шокирован тем, что они вот так просто обсуждают убить их или оставить в живых.

— Мы без понятия, что тут происходит, — сказал примирительно Миха. — Но мы уже пожалели, поняли и осознали ошибку.

Внезапно рядом с ними засветился проход поворота коридора. Это могло означать только одно — к ним кто-то приближался. Ставр посмотрел на Ивана, тот кивнул, и отпустил Даню.

— Хотите жить, — сказал Иван. — Молчите.

Даня потирал шею, поражаясь чудовищной силе Ставра. К ним приближались двое также одетых в химзащиту, за ними шли трое, абсолютно обнаженных людей с апатичными лицами.

— Почему без спецодежды? — строго спросил один из встреченных.

— Им не выдали, — пояснил Иван. — Они с дуру, так и поперли.

— Ааа... — протянул тот. — Новенькие?

— Ага.

— Ладно, — вздохнул встречный. — Идёмте с нами в пеританалку там что-нибудь подберём.

Они двинули к лифту. Первыми загрузили апатичных, затем вошли они, а следом те, кто вел апатичных.

— Вам надо будет перейти на другой лифт. Этот вверх с шестого не ездит, — заметил один из мужчин. — Зато полюбуетесь на женские тела, имеются прекрасные экземпляры.

Затем он отвернулся, приложил карту, засветились кнопки «4» и «6». Он нажал «6», двери лифта закрылись. Ставр сделал шаг к говорившему мужчине, резко обхватил его голову руками и повернул, раздался слышимый хруст, мужчина осел на дно лифта безжизненным телом. Второй повернулся на звук, но не успел даже что-то сказать, Ставр сорвал с него защитный шлем и, схватив за лицо, с силой ударил о металлический корпус, разбив его голову, как арбуз, лифт аж тряхнуло.

— Переодевайтесь, — приказал Иван. — Без костюмов вы быстро превратитесь в таких же послушных голышей.

Даня с трудом стягивал защитный костюм с некогда живого человека, мешали дрожащие руки. Его до ужаса пугал Ставр. Апатичные были абсолютно равнодушны к происходящему. Лифт двигался вниз гораздо дольше прошлого раза, деваться было не куда.

— Блин, Ставр, что будем делать с телами? — поинтересовался Иван.

Ответ пришел сам, когда лифт остановился и открыл их взору помещение с высоким каменным сводом. Всё пространство было заставлено стеклянными коробками, похожими на аквариумы, в каждом из них находились люди, голые и апатичные.

— Раздевайте их полностью, — приказал Иван. — Это даст фору в случае обнаружения.

Им пришлось оттащить тела в тёмный угол, и привязали «апатичных» рядом. От одежды избавились, просунув её в шахту.

Они шли по проходу мимо стеклянных стен камер, в которых содержались люди, большинство из них были женщины, некоторые в положении. Нервы Дани не выдержали, на его глаза попалась металлическая труба, валяющаяся на полу, он схватил её и с диким криком принялся бить по стеклянным стенам. Стекло не поддавалось ударам, лишь глухо дрожало, привлекая внимание.

— Во, дурак, — констатировал Иван, видя как к ним бегут люди в защитных костюмах в начале прохода. — Бежим!

Даня сам не понимал, что творит и зачем. Миха схватил его за руку заставляя бежать. Они добежали до противоположной стены и упёрлись в полукруглую дверь из тёмного металла, на которой висела табличка «Не входить опасно для жизни». Иван, не раздумывая кинулся к двери.

— Там табличка, — заметил зачем-то Миха.

— Поверь, лучше туда, чем попасться им. К тому же, они вряд ли пойдут за нами.

В комнате за дверью царил полумрак, было душно и влажно. Ровными рядами располагались объекты около трех метров в высоту эллиптической формы. До мурашек по коже они напоминали огромные яйца из фильма «Чужой». Даня хотел, чтобы разум покинул его окончательно, но от шока, он напротив вернулся, с поразительной точностью фиксируя окружающее. Он охватил себя руками в попытках успокоиться и собраться. Под натянутым желто-зелёным кожаным материалом, что являлось поверхностью этих яиц, виднелись движения рук, как видно шевеление ребёнка в животе матери на последних сроках беременности.

— Что это? — спросил Миха, прикоснувшись к одному из них.

Ответить никто не успел. Верхушка одного из яиц распустилась, будто дикий цветок, являя их взгляду в середине соцветия множество человеческих рук с острыми черными когтями. Из яйца вылезало нечто похожее на человека и на чужого одновременно. Голову чужого с широкой пастью, что щетинилась цепочкой острых зубов, украшали выразительные человеческие глаза с потрясающе голубой радужкой. Ноги были вполне человеческие, лишь вывернутые под непривычным углом, и множество, множество рук разных размеров шевелилось на теле чудовища, обтянутые кожей цвета графита. За спиной чудовища тянулся длинный кожаный хвост, темнеющий к кончику. Оно двигалось к ним, опираясь на шесть конечностей сразу.

Даня упал, отполз в угол и замер там, не в силах пошевелиться. Миха с Иваном скручивали болты с решетки вентиляции рядом. Ставр шагнул на встречу к чудовищу. Безумный! Над ними замигал красный свет, откуда-то из далека донесся повторяющийся голос автоинформатора: «Внимание! В блоке пять рождение хозяина! Внимание!»

Ставр с чудовищем обходили друг друга по кругу, как два хищника оценивающие противника. Чудовище кинулось первым, оплетая множеством рук, и отхватывая с плеча Ставра огромный кусок плоти зубами. По инерции они укатились вглубь комнаты по проходу, из-за переплетенных тел невозможно было что-либо разглядеть, слышались только вопли, визги, рычания...

Сколько времени прошло, когда всё затихло, Даня не знал, потеряв это чувство. Чудище замерло мясной тушею, подёргивая руками в предсмертных спазмах. Ставра видно не было.

— Полезайте в шахту, — приказал Иван и двинулся к павшим.

Миха подтолкнул Даню к проходу. Шахта воздуховода была очень просторной, Даня вполз и не знал, куда двигать. Три отвода вели прямо, направо и влево. Заметив его не решительность, Миха указал:

— Просто двигай куда-нибудь.

Даня выбрал направление прямо. За ним следовал Миха, после Иван, что тащил за собой изодранное в мясо тело Ставра. До другой решетки ползли они долго, у Дани заболели колени, заныли ладони. В комнате снизу никого видимо не было, там было темно. Миха посоветовался с Иваном и принялся выбивать решётку. Даню напрягало, что Миха работает с Иваном в команде.

Внизу оказалась некое медицинское хранилище, полки были заполнены лекарствами и медицинскими инструментами. Они спрыгнули вниз, и расселись у стены отдышаться.

— Плохо, — заметил Иван. — Мы убили одного из них.

— Что это за мутант? — спросил Миха.

Иван рассмеялся, истеричным неестественным смехом, что перешёл в громкий хохот.

— Единственные мутанты тут, мы — люди, — сквозь слезы выдавил он.

— Ладно, — сказал Иван, успокоившись. — О ДНК я надеюсь, вы слышали, и не придется пояснять с азов?

Несмотря на всю глупость вопроса, они с Михой вместе кивнули.

— Люди это как компьютерная программа, запрограммированная определённым образом. Разные гены и их комбинации отвечают за разные свойства организма. Людям нынче тоже доступна эта наука, но правительство использует её специфично. Допустим, включают в еду пищевые добавки, что отключают работу гена АСЛР и женщины становятся бесплодными. Так, я не о том, — прервал сам себя Иван. — Исходная ДНК в людях принадлежит хозяевам, одного из них мы убили. Так бы выглядели все люди, если бы хозяева не заблокировали часть своей ДНК. Это они вывели расу людей. Им не нужны даже лаборатории, матка способна влиять на саму ДНК, повреждать, перестраивать. Она поёт ей песни. Если не знали, то эта способность доступна и людям, но гораздо в меньшей степени. Музыка или молитвы также влияют на ДНК.

Иван говорил это всё, с восторгом и неким благоговением в голосе, что придавало ему некий безумный вид. Миха нахмурился, Даня не верил.

— Да, вот так выглядит, тот самый, сказочный Бог, создавший Адама и Еву. Человек продукт мутации ксеноморфа. Не верили же вы в теорию эволюцию Дарвина, в самом деле? — усмехнулся Иван. — Это всего лишь теория, нет ни одного доказательства, но её пихают во все учебники биологии. Замечали, как люди живут? Строят свои муравейники. Да, люди, те же муравьи! Только люди и муравьи содержат домашних животных, а мы скот ксеноморфов. Мы не похожи, но живем так, как прописано в ДНК, то есть подобно им.

Он замолчал, размышляя о чём-то.

— Миха, ты ж историк? — спросил Иван и, не дожидаясь ответа, продолжил: — А как тебе такой поворот, что ксеноморфы заселили планету несколько сотен тысяч лет назад. Они прилетели из глубокого космоса, когда их матка ещё была молода. Так положено, юная матка должна покинуть свой муравейник и отправиться на поиски нового места. Эта планета, видимо, пришлась ей по душе. Она заселила её за семь дней. Потрясающе, правда?

Он хихикнул.

— Даже страсть людей к мясу от них. Мясо человека жирнее свинины, вкусней. Понимаете, к чему я веду? — спросил Иван. — Согласно ведам, каждые 12 000 лет происходит смена эпох. Мы живем в конце 12 000 цикла. Человечество скоро пожрут. Правительства знают об этом, от сюда попытки развязать войны, распространить эпидемии, чтобы численность людей на планете не достигла критических масс положенных для начала обеда.

На полу зашевелился Ставр, от которого они отвлеклись на время рассказа. Его раны чудесным образом зажили, но самым поразительным была вновь отраставшая рука, на которой отсутствовал рукав.

— Что он такое?! — воскликнул Миха.

Иван вновь рассмеялся:

— Все мы твари господни! Вам бы постыдиться, вы нам со Ставром сорвали выполнение нашей задачи, — вздохнул Иван. — Человечество по структуре социальных связей очень похоже на них, но в измененном ДНК есть дефект. Каждый хочет чувствовать себя маткой и готов бороться за власть. Не все правительства служат хозяевам верой и правдой, некоторые спят и видят, свергнуть их и занять свободное место. В начале года поступила информация, что матка будет в этом хранилище откладывать яйца. Обычно она со своими приближенными находится на орбите, в уютном для неё космосе. Знаете, почему космические программы у человечества завернули? Никто не рассчитывал на побег ужина со стола. Но это не важно, важно то, что мы должны были её уничтожить.

Ставр сел.

— Н-но что вы такое? — с дрожью в голосе спросил Даня.

— Голос вернулся, симпотяжка? — улыбнулся Иван. — Я был учеником этой школы тридцать пять лет назад.

Даня посмотрел на Ивана, не веря. Иван не выглядел старше его, лет двадцать, не больше.

— Такова моя ДНК, — развел руками Иван. — Тайное правительство, управляющее миром, слышал такое? Дети, которых ты учил, станут детьми всех власть имеющих семей в мире в возрасте семи лет, как и их названные родители до них. Управлять стадом должны грамотные... кхм... бараны.

— Но ты... — протянул Миха.

— Я был тут, в этой школе. Мне было года два, когда меня заинтересовал пейзаж за окном, что странно... Наверно, тоже какая-то мутация. Я ушёл прогуляться. Наткнулся на людей, так у них и остался, меня усыновила семья биологов и я полюбил человечество. А Ставр моё детище, его создал я, ему всего шесть лет, поэтому у него небольшие проблемы с социализацией.

Слова Ивана напоминали бред сумасшедшего, но после всего виденного ими, невозможно было не верить.

— Я сделал его сильным, с огромным потенциалом к регенерации, он способен восстановиться после любого разрушения, даже если от него останется только мозг, — пояснил Иван, явно с гордостью, то ли за себя, то ли за Ставра. — А сейчас надо подготовиться. За нами пустили церберов. Это хорошо. Я велю им доставить нас на десятый уровень. Понимаешь ли, Даня, у меня со старой маткой свои счёты. Это планета моя.

Сказал он и встал. Дверь комнаты, где они находились, слетела с петель и с грохотом отлетела в сторону. В комнату заходило очередное ужасное существо.

Оно больше походило на человека, чем предыдущее, как если бы большой мускулистый человек встал на мостик согнул ноги в коленях и выпрямился, опираясь на чрезмерно длинные руки. Там, где должны быть пальцы рук или ног находились две фаланги с длинными чёрными когтями, что звучно стучали по металлу, когда оно ступало. Самым ужасным было то, что вместо головы располагался огромный сжатый шестипалый кулак размерами больше тела несущего его, и чёрными когтями на пальцах. Их было пять. Существа разжали морды-кулаки, показав зубастую пасть и зашипели. Реальность Дани померкла, и он погрузился в благодатную темноту.

Даня пришел в себя на полу в большой комнате со всех сторон увешанной экранами, на которых виднелись коридоры, лаборатории с работающими людьми, на некоторых двигались странные существа, но это уже даже не удивляло. Остальные из студенческой группы изучали что-то за пультом управления в центре комнаты. В дверь постучались. Стук явно был условным знаком и напоминал детскую забаву, начинавшуюся со слов: «Эй, ты...»

— Иди, открой, — указал Иван Ставру.

Ставр сжал руку в кулак, Даня отметил для себя, что рука Ставра уже полностью восстановилась к этому времени, из его косточек выползли костяные лезвия, как у росомахи. Почему-то в глазах Дани это было уже нормальным. За дверью стоял мужчина средних лет в маске для фильтрации воздуха, закрывающей нос и рот. В правой руке он держал старый добрый дробовик.

— Заходи и дверь закрой, — сказал Иван, глянув на незнакомца.

Ставр развернулся и пошел к Ивану. Мужчина вскинул дробовик и выстрелил в голову Ставру, прямо в затылок. Тело Ставра отлетело на пару метров, а голову разнесло, раскидав его мозг, несколько капель упали и на лицо Дани. Кошмар продолжался...

— Черт возьми, Игорь! — вскричал Иван. — Что ты творишь? Мне теперь прогу дописывать самому.

— Я тебе говорил, что против существования такой твари, — спокойно ответил мужчина и закрыл дверь.

Взгляд мужчины переместился на Даню, сидевшего на полу.

— Это из-за них весь план пошёл по...под откос? — спросил он.

Даня нервно сглотнул.

— Да, глупые мальчишки, — отозвался Иван.

— Вы думаете, вас просто так взяли? — спросил Игорь, обращаясь почему-то только к Дане.

«Боже! За что мне всё это?» — взмолился Даня, но мужчина видимо не ожидал ответа.

— Вы нужны были лишь для прикрытия, чтобы Иван проник сюда, — сообщил Игорь. — Всё должно было пройти без волнений, а сейчас весь муравейник кипит. На двенадцатом уровне уже пожирают рабочих.

— Получилось! — воскликнул Иван и принялся разбивать пульт управления, к нему присоединился и Миха. — Всё! Матка заблокирована с её войнами, которых она наплодила.

— Ты рядом, они не выдержат и начнут пожирать её, — облегчённо вздохнул Игорь и уселся на стул, опираясь на дробовик. — Ты долго будешь сидеть на полу?

Даня встал. Иван замер с занесённым стулом над головой, захрипел, его глаза закатились, оставляя лишь белки глаз в глазницах, стул выпал из рук.

— Предатели! Вы мои дети, — голос его стал низким, шипящим. — Вы часть общего цикла и должны покорно выполнять то, что положено вам. Я вас создала. Породила! Вам не выжить без меня в холодном космосе. Это я защищала вас от других, я боролась, я дралась со всеми, кто хотел вас захватить. Вы в опасности, поэтому я плодила войнов...

Последнее он практически прокричал. Глаза Ивана вернулись на место, из носа у него пошла кровь, он тяжело оперся на пульт управления и произнес, обращаясь к кому-то за стенами этой комнаты:

— У людей есть ещё одно забавное качество, объединяющее их с муравьями — свободолюбие, незнакомое вам, — а затем добавил, глядя на Игоря: — Хорошо, что ты держал их голодными, они уже жрут её.

Закатывание глаз повторилось:

— Если погибну я, погибнете и вы! — воскликнул Иван не своим голосом, откинул крышку на панели и нажал красную кнопку. Глаза его закрылись, и он без сил упал на пол.

Земля под их ногами задрожала. Игорь вскочил и принялся переключать картинки экранов в поисках канала, ведущего показ со спутника на коррекционную школу. Там, где, находился красный лес, что они проезжали неделю назад, земля раздвигалась в стороны ровными половинами. Деревья ломались и падали вниз в образующуюся глубокую дыру, похожую на карстовую воронку.

Открытие прекратилось. Все в комнате, кто стоял на ногах, стянулись к экрану. Из глубины поднималась сама тьма, она двигалась и шуршала кожистыми крыльями на таких человеческих, но чрезмерно длинных руках, пасти их утыканные острыми зубами в несколько рядом кричали в восторге.

— Даня, мне кажется, мы запороли практику... — сказал Миха.