Читать онлайн
"Дети за куполом"

Морозный ночной воздух дрогнул от внезапного тепла, поплыл волнами от центра двора к плотному кольцу зданий. Снег чуть слышно скрипнул под ногами. Димир согнулся пополам, опёрся на собственные коленки, пытаясь отдышаться. Волосы на голых руках встали дыбом: тонкая рубашка и мягкие свободные штаны не защищали от крепкого мороза. Тёмные полубезумные глаза лихорадочно зашарили по каменным стенам трёхэтажных домов.

Наткнувшись диким взглядом на сторожку, он на секунду замер: тихо. Дежурный то ли дремал, то ли смотрел в другую сторону. Зато из-под ближайшего карниза нацелился мутный глаз визора.

Сколько есть времени — хватит ли?

Он сорвался с места и с разбегу двинул плечом дверь центрального здания. Ругнулся, потянул на себя — поддалась. С порога швырнул волну разрушительной энергии в сторону стеклянной будки, где старик-сторож едва успел поднять голову. Смотреть, как тот умирает среди осколков, в луже собственной крови, не стал — даже шаг не замедлил. Сразу же бросился вверх по лестнице.

Вверх. Под вой очнувшейся тревоги, сначала низкий, но плавно переходящий в режущий уши стон. Третий этаж. Просторный коридор с окнами во всю стену. С десяток дверей — куда?..

Цыкнул, выбросил руки в стороны — и хором зазвенели выбитые стёкла. В тёплое помещение с готовностью ворвались ледяные потоки воздуха, пробежались по коридору, радостно захлопали неплотно прикрытыми дверями. Один из светильников на стене погас, чтобы через несколько секунд снова зажечься нездоровым мерцанием.

Сзади, из-за приоткрытой двери, раздался выстрел. Второй, третий. Пули не добрались до цели — чужак резко махнул ладонью, и они с оглушительным треском отрикошетили прочь. Ещё одно движение пальцами — и новая ударная волна пробежалась по засыпанному битым стеклом и облетевшей штукатуркой коридору. Грохот, вскрик, звук падения.

Вторженец поднял брови. Молодой охранник, жестоко трясясь от страха, подхватил свой огнестрел и вскочил на ноги. Но вместо того чтобы удирать или хотя бы нырнуть за одну из дверей, издал короткий вопль и помчался прямо на врага, стреляя в упор…

Взмах — и несчастного просто вымело из коридора прямо в выбитое окно. Слабый крик ужаса прервался резко и страшно.

А Димир уже и не думал о случившемся. Ждал.

— Ну же, выходи! — заорал наконец, потеряв терпение, и в голосе кроме ярости явственно слышалась обида. — Ты здесь, я знаю!

Словно в ответ, дверь в дальнем конце коридора неторопливо отворилась. Степенно и уверенно некто зашагал навстречу.

— Димир, — коротко кивнул он ночному гостю, словно подобная встреча была в порядке вещей. — Тебе открылось столько путей. А ты выбрал самый бессмысленный.

Он умолк и склонил голову набок. Дрожащий свет повреждённой лампы падал на его пожилое, морщинистое, окаймлённое короткой седой бородкой лицо, но никак не мог добраться до глубоких недобрых глаз.

Чужак же молчал, лишь оскалив зубы, втягивая и выпуская сквозь них воздух. Молчал ещё долго, будто что-то просчитывал.

— Бьёшь стёкла, кричишь посреди ночи, — так и не дождавшись ответа, продолжил седобородый. — Убил одного из моих ребят. И несчастного сторожа убил — он-то тебе что сделал, скажи? А у старика, между прочим, дети, внуки…

— Вот не надо, — процедил Димир, не отводя полного ненависти взгляда. — Не надо делать вид, будто тебя волнует жизнь безымянного ночного сторожа! После всего, что ты…

Седобородый вздохнул.

— Давай поговорим спокойно, — примирительно предложил он. — Я понимаю, чем заслужил этот взгляд. Но уверяю тебя, когда ты узнаешь всю правду…

Он осёкся. Вместо того чтобы ударить с расстояния, вторженец просто двинулся навстречу. Седобородый сначала наблюдал с улыбкой, без капли страха — так смотрит взрослый на размахивающего игрушечным мечом трёхлетнего ребёнка.

— Что ты… — озадаченно начал он, когда парень схватил его за руку, а второй ладонью сжал собственное запястье. — Нет, стой!..

Так смотрел бы взрослый, осознавший, что деревянный меч в руках трёхлетки вошёл прямиком в его сердце. Но понимание пришло слишком поздно — цикл уже замкнулся.

~~~

Марк угрюмо глядел перед собой. Утро выдалось с сюрпризами. Один из них, казалось бы, был весьма приятным: не каждый день тебя зачисляют в Форсу. В большинстве случаев — никогда. Желающих попасть в боевой сектор всегда пара сотен, а берут только десятерых.

Да только радости, как оказалось, маловато. Всё равно не прошли отбор ни лучший друг Мих, ни умница Нилана, даром что первая ученица в году. Ещё и посчастливилось попасть в одну семью — с кем там? — с двумя глуповатыми девицами, местным клоуном и мрачным тихоней. Элита года, говорите, будущие боевые маги?

— Поздравляю, с завтрашнего дня и следующие четыре года вы именуетесь атрами! — объявил лидер Форсы, прохаживаясь между шеренгами. Его голос гулко разносился по большому тренировочному залу, отражался эхом от изрисованных цветными кругами и линиями стен, но при этом не терял своей кошачьей вкрадчивости. — Атрами пятой и шестой семей.

Марк проследил глазами очередной его маршрут. Так близко лидера боевых магов он видел впервые. Собранные в хвост тёмные волосы, уверенная полуулыбка на гладком лице — на глаз лидеру бы дали лет тридцать, хотя вся корона отлично знала, что ему уже за пятьдесят. А ещё (и это тоже было всем известно) он был ноттом. Редкий для ренов дар — способность ощущать эмоции окружающих. Очень редкий. Всего пара десятков ноттов на всю корону. Считая, кстати, и самого Марка.

— Разрешите познакомить вас с вашими наставниками, — продолжал между тем лидер, театральным жестом обводя шеренгу напротив, десятерых форсов в чёрной форме. — Завтрашними рубрами. Пятая семья…

Пока лидер называл имена, Марк пробежался глазами по атрам-выпускникам. Слева — пятые, значит, шестая семья справа. Два парня и трое девушек. Наставники — противоположного пола, парней отметаем. Наверное, та, с кудрявыми рыжими хвостиками и весёлыми глазами. Или вторая, осанистая черноволосая со строгим лицом? Главное, чтобы не…

— Карина — наставница Маркия, — произнёс лидер, останавливаясь возле третьей.

Басом заржал где-то слева весельчак Гернон и тут же, судя по звуку, схлопотал подзатыльника. Марк бы тоже рассмеялся, если бы не находился под впечатлением от очередного сюрприза. Лидер указывал на девочку лет двенадцати на вид, но никак не двадцати. И рост подкачал — вряд ли метра полтора наберётся (курьёз был в том, что сам Марк к своим шестнадцати годам вымахал почти до двух). Кожа очень смуглая, глаза мрачные, чёрные. Чересчур длинные волосы собраны косичку за спиной. И что-то ещё неуловимое, смутно беспокоящее…

Лидер мягко улыбнулся, словно читая его мысли. Этого он, конечно, делать не мог — зато эмоции и Марка, и всех окружающих были у него как на ладони.

Новоиспечённые наставники по жесту лидера встали в одну шеренгу с новичками. Напротив остались те, кто стоял за их спинами — двадцатичетырёхлетние форсы в форме с красной каймой. Марк покосился сверху вниз на Карину — она не доставала ему даже до плеча.

— А вас поздравляю со статусом альбов, — кивнул лидер старшим. — Спасибо за проделанную работу. Завтра большинство из вас отправится в отряды по распределению штаба, только двое останутся в качестве кураторов семей. В пятой семье это будет Аниса. Возражения?

Женщина с поразительно светлыми, почти белыми волосами сделала шаг вперёд.

— Не возражаю.

Никто, насколько мог чувствовать Марк, не удивился. Значит, решено было заранее.

— В шестой семье, — продолжил лидер, — куратором станет Ортей.

А вот теперь по рядам форсов пробежало волнение. Рука стоящей рядом Карины нервно дёрнулась, слегка ударив Марка по ноге. Из шеренги напротив не по уставу медленно шагнул вперёд долговязый рен с неопрятными тёмными волосами и неприятным взглядом.

— Ты уверен, что эта честь принадлежит именно мне, лидер? — негромко проговорил он, глядя тому прямо в глаза.

Тишина в зале стала ещё ощутимее.

— Абсолютно, — невозмутимо отозвался глава Форсы. — Возражения?

— Ни малейших, — буркнул Ортей после нескольких секунд угрюмого молчания и отступил обратно в свою шеренгу.

— Чудесно, — хлопнул лидер в ладоши, игнорируя ошарашенные, возмущённые и растерянные взгляды. — Не хотелось бы портить вам важное событие, но… Мне есть что ещё сказать, ребята.

Он отвернулся на какое-то время к дальней стене зала, а когда снова повернулся, его лицо уже утратило всю свою игривую доброжелательность и превратилось в суровую физиономию опытного командира.

— Ни для кого не секрет, какие у нас в последнее время напряжённые отношения с внешним миром, правда? Люди старательно искали повод развязать с нами конфликт. Мы не менее старательно пытались им такого повода не давать. Так продолжалось долго. Но — сегодня ночью всё полетело под откос. Рен атаковал людей на безусловно их территории. Убил двоих. Понимаете, что это значит? — он обвёл глазами остолбеневших форсов. — «Мост» расторгает заключённый пятьдесят лет назад договор. Снова война, ребята.

Ноттика — не такой приятный дар, как считают некоторые. Нотты не наблюдают чужие эмоции со стороны — они их скорее воспринимают как свои. И ладно ещё, когда рядом всего несколько ренов. Ладно, когда больше, но все они относительно спокойны. Но пропускать сквозь себя шок сразу тридцати — такого никакая психика не выдержит.

Марк ещё понять ничего не успел, только ощутил, что сердце судорожно колотится где-то под кадыком, мир вокруг стремительно темнеет, а ноги перестали чувствовать пол…

Электрический удар пронзил тело, возвращая сознание на место. Марк мотнул головой — осталась только вата в ушах да хоровод цветных пятнышек перед глазами. Чьи-то холодные пальцы крепко держали его запястье. Он повернул голову — Карина отвела взгляд и отпустила его руку.

Мысленно поблагодарив её (не хватало ещё рухнуть в обморок в день собственного посвящения в Форсу), Марк снова прислушался к голосу лидера. Тот втолковывал что-то про боеспособные дуэты, которые сейчас так нужны короне.

— Война только у нас? — спросил женский голос. — Только между нашей Кумсорой и человеческой «семёркой»?

— Нет, — без заминки отвечал лидер. — Это не местный конфликт. Это разногласие между «Мостом» и Ареносой. Получив начало в наших краях, война затронет все одиннадцать корон по всему миру, без исключения.

— Кто это сделал? У кого хватило ума нападать на людей?

— Молодой рен из Стаста по имени Димир. Ворвался посреди ночи в штаб «Моста», убил двух служащих и атаковал руководителя. Но что-то пошло не так, Димир зацикловался и погиб сам, — Марк почувствовал, как многих вокруг передёрнуло. — Руководитель получил тяжёлые травмы, но выжил. Боюсь, больше я ничего об этом не знаю.

— Но если он из Стаста, — возмутился кто-то из старших форсов, — то откуда претензии к Ареносе? Это же нелогично.

— Зацикловаться в бою способен только сумасшедший! Люди могли подстроить…

— Послушайте, — в голосе лидера проявились жёсткие нотки. — Ритмы всё утро из кожи вон лезли, чтобы донести это до человеческих представителей. Если у них не вышло, вряд ли наша с вами беседа продвинет дело. Ещё вопросы? — его тон явственно говорил о том, что дальнейшие вопросы на самом деле не приветствуются.

Машинально выполняя строевые команды, Марк мечтал только об одном — куда-нибудь приземлиться. Что бы там ни сделала новоиспечённая наставница, её электрический удар взбодрил лишь на короткое время, а теперь слабость и покалывание в пальцах ног и рук стали почти невыносимы. К счастью, как только они оказались в коридоре, Карина утянула его за рукав прямиком к скамеечке у стены, и Марк с облегчением на неё опустился.

— Ты нотт? — негромко спросила она, беззастенчиво его разглядывая.

Марк кивнул. Твёрдая чёрная поверхность скамьи отвратительно холодила ладони. Снова подступала тошнота.

— Почему не оградился?

— Я… — Марк сглотнул, чувствуя себя глупо. — Не подумал. Не успел…

Она кивнула и отвела взгляд в сторону. Поёжилась — в коридоре было прохладно. А Марк вдруг понял, что его всё это время напрягало: глядя ей прямо в глаза, он так и не смог уловить её эмоций. Но — не может же быть, что…

— Ты тоже нотта?

Она фыркнула.

— Нет, конечно.

Нелепый был вопрос. Женщин-ноттов почти не бывает. У них в Кумсоре, насколько Марк знал, жила только одна — помощница лидера.

— Одевайся, — Карина кивнула ему на вешалки с куртками. — Идём домой.

~~~

Воздух полнился мельчайшими снежинками, искрящимися на солнце и, казалось, зависшими неподвижно. Марк задрал голову вверх, к бледному зимнему небу. Защитный купол, прозрачный экран из текучей энергии, пропускал в корону дождь, снег, степной ветер и даже мелких птиц. Ничему крупнее здесь не были рады.

Одна из поддерживающих купол вышек виднелась впереди — гордо вонзалась в небо с вершины холма. Если присмотреться, можно было разглядеть, как над ней переливается энергетическое поле, преломляя солнечные лучи. А ниже, на склоне, теснилась группа из восьми одинаковых двухэтажных домов: белые стены, чёрные крыши и оконные рамы, на торцах — крупные цифры, видно даже отсюда. Номера обитающих там учебных семей.

Свежевыпавший снег бодро скрипел под десятком пар подошв. Пополнение шестой семьи шагало к своему новому дому в молчании. Четвёрка старших ушла вперёд и что-то негромко, но пылко обсуждала.

— Я бы послушал, а ты? — поднял брови Талат, перехватив взгляд Марка. — Пошли! Мы же теперь их ученики.

Марк хмыкнул — вроде бы их никто не приглашал «послушать» — но последовал за одногодником. Талат славился своей непосредственностью и любознательностью, обладал потрясающим талантом попадать в нелепые ситуации и нисколько не обижался на последующие насмешки. За такой характер ему и с рук многое сходило.

Старшие сразу примолкли, лишь только новенькие их догнали.

— Мы не помешаем? — наивно хлопнул глазами Талат.

Марк подумал, что вряд ли у кого хватило бы духа его прогнать — стоило только посмотреть на эту простодушную физиономию!

— Нет, — натянуто улыбнулась Азира, высокая черноволосая наставница Талата. — Без проблем.

— Орт ещё не вышел, — сообщил Ильдан, её смуглый одногодник, оглядываясь назад, на тренировочный комплекс.

— Ну и чёрт с ним, — буркнул белобрысый Вадай. — Пусть хоть весь день там торчит.

— Придержал бы ты язык, — посоветовала Азира, покосившись на новичков. — Он теперь наш куратор.

— Куратор, ага, — весело, но слегка натянуто усмехнулся Ильдан. — Тут я с тобой, Вад, не спорю, странный выбор.

— Почему странный? — тут же заинтересовался Талат.

— Потому что он псих! — вспылил Вадай. — Как вообще можно было…

— Не кричи, — Азира толкнула его в плечо. — Если лидер назначил именно его — значит, так надо.

— Кому надо?! Мне лично ни разу не надо, чтобы этот тронутый нам четыре года приказы раздавал!

— Как жаль, что лидеру плевать на твоё мнение, — впервые за весь разговор подала голос Карина.

Марку почудилось, будто в её голосе прорезался непривычный уху резкий акцент. Просто почудилось, конечно.

— Так, всё! — властно пресекла надвигающуюся ссору Азира. — У Ортея тоже есть свои сильные стороны, не слушайте… Всё, сказала!.. — Вадай, уже было снова взявшийся причитать, быстро сдулся под её грозным взглядом. — Ольну только жаль, — она кивком головы указала через плечо назад, где плелась пятая старшая, та самая рыжая.

— А что с ней? — быстро спросил Талат.

— Мы все думали, куратором станет Антис, её наставник… и муж. Понимаете, вообще не сомневались. Он даже вещи не собрал…

Марку, честно говоря, тоже больше бы хотелось, чтобы куратором стал незнакомый ему Антис, а не пресловутый Ортей, не шибко-то любимый собственной семьёй.

~~~

— Выглядит лучше, чем в школе, — обрадовался Марк, разглядывая комнату, которую им предстояло делить с наставницей.

Во-первых, здесь было довольно просторно — передняя половина помещения напоминала маленький тренировочный зал. Такое же пружинистое покрытие на полу, цветные линии для отработки ударов на обитых защитным материалом стенах, полное отсутствие окон или предметов, которые можно было бы повредить неосторожным магическим импульсом. Картину разбавляли только наглухо закрытый шкаф без стёкол, да ещё откидной письменный столик со стулом.

А во-вторых, нелепые школьные слухи о том, что форсы спят чуть ли не в одной кровати с наставником, не оправдались (и слава всевышнему). Дальняя часть комнаты делилась на две крошечные личные комнатушки. В каждой — узкий коридорчик к окну, а вдоль стены — вещевой шкаф и спальное место сверху, на втором ярусе.

— Разве в школе было плохо?.. — рассеянно спросила Карина, деловито копаясь в шкафчике. Заглянув внутрь, Марк с удивлением увидел, что верхние полки набиты книгами.

— Нет, — Марк провёл рукой по резной лесенке, ведущей на кровать — он обожал дерево. — Но там было всё такое… немножко ветхое.

Он отвлёкся, вспоминая свою комнату в мальчишеском жилом корпусе школы: мебель — не столько старая, сколько пострадавшая от небрежного отношения; вечно живописно раскиданные по комнате вещи троих соседей; два маленьких окошка, глядящие на школьное спортивное поле; непрекращающиеся ссоры о дежурствах по уборке. Отвлёкся — и не расслышал, что там пробормотала наставница.

— Что, прости?

— Ты, говорю, ещё ветхого не видел.

— А ты видела?

Карина чуть дёрнула уголком рта — судя по всему, это можно было считать за улыбку — и промолчала.

Марк пожал плечами. Каждого рена в четыре года забирали у родителей-людей и увозили в короны, под купола. С того момента маленький маг обитал в общежитии вместе с остальными подобными детьми, рос, учился, заводил друзей и увлечения. Над ребёнком брала опекунство пара взрослых ренов — к опекунам разрешалось ходить в гости свободными вечерами или даже иногда оставаться ночевать. Кроме того, четыре раза в год ребят отпускали на каникулы к настоящим родителям. Кто знает, где и в какой семье родилась Карина. Пожалуй, во внешнем мире и правда можно было встретить по-настоящему «ветхие» вещи.

— А что у вас за проблемы с Ортеем? — решился он задать давно крутящийся на языке вопрос. — Кажется, никто не рад, что его назначили куратором…

Наставница подняла на него тяжёлый взгляд. Бездна, подумал он, покрываясь мурашками. Два бездонных чёрных озера. Тем более страшное зрелище на детском лице.

— Не то чтобы проблемы, — начала она, осторожно подбирая слова — и Марку снова почудился в её говоре еле уловимый акцент. — Ну, Антиса больше любят. Он организованный, старательный, деликатный. В мирное время он бы отлично справился. Но Ортей быстрее принимает решения, не боится рисковать, — она отвела взгляд и зачем-то добавила: — И тоже нотт.

~~~

— Тогда сделаем так, — вздохнула Азира и захлопнула тетрадку. — Если что непонятно — просто спрашивайте у своих наставников. В крайнем случае — у меня.

Так завершился долгий и нудный разговор о домашних обязанностях и дежурствах. Руководила в этой области Азира, у которой за четыре года в шестой семье выработалась целая система таблиц и расписаний. Глядя на окаменевшие лица остальных старших, Марк заподозрил, что на самом деле разбиралась в них только она и первый же случай сразу станет крайним.

Он с любопытством продолжал разглядывать обстановку. Почему-то думалось, что изнутри дома форсов, как и снаружи, пестрят чёрным и белым. К его приятному удивлению, это оказалось совсем не так. Если в спальне царили бежевые тона в ансамбле с деревянной мебелью, то просторная гостиная была выдержана в шоколадно-оранжевых тонах. В ванной преобладала нежно-салатовая плитка, а кухня вообще радовала яркими цветными пятнами на фоне сияющей белизны.

Все — и школьники, и атры-выпускники — расселись вдоль длинного высокого стола, отгораживающего кухонное пространство, только Виольна и Ильдан возились у плиты. Ортея до сих пор не было. Оставалось три часа до полуночи, когда официально начнётся весна, а с ней и очередной год. С минуты на минуту должны были подойти бывшие наставники — забрать вещи и познакомиться с новенькими.

— Давайте поговорим о чём-нибудь поинтереснее, раз ты закончила, — с энтузиазмом предложил вечно улыбающийся Ильдан, расставляя тарелки. — Смотри, они же и так выдохлись, а ты их ещё своими расписаниями мучаешь, честное слово!

Азира с сомнением оглядела школьников. Девчонки с разинутыми ртами рассматривали кухню. Ромен подпёр щёку рукой и уставился в одну точку — казалось, будто спит с открытыми глазами. Марк, однако, чувствовал, как за безразличным видом мельтешат самые разнообразные эмоции, не связанные с происходящим вокруг — словно Ромен что-то вспоминал. Талата вообще не оказалось на месте — он вскочил, едва почуяв свободу, и уже успел пройтись вдоль шкафчиков с посудой и едой, засунув везде свой любопытный нос, а теперь старательно тянул шею, разглядывая сквозь окно освещённый фонарём заснеженный задний двор.

— Выдохлись, ага, — покачала Азира головой, отчего распущенные чёрные волосы колыхнулись тяжёлой волной, и остановилась взглядом на смущённом Марке. — Да они, по-моему, до сих пор не поняли, что именно сегодня услышали.

— Как и мы, — вставила рыжая Виольна, сердито водружая на середину стола блюдо с мясом. — У меня самой всё ещё плохо вырисовывается в голове. Что за война, чем она нам светит…

— Тогда это уже проблемы головы, — возмутился Вадай. — Что конкретно у тебя там не вырисовывается?

— А вы тут постоянно ругаетесь? — с невинным видом поинтересовалась Итина, и оба старших захлопнули рты. — Ни на что не намекаю, но вы по дороге сюда ссорились, и теперь вот тоже.

Шестые — и старшие, и младшие — уставились на неё. Итина, ничуть не тушуясь, переводила ясные голубые глаза с одного наставника на другого в ожидании ответа. Курносый носик храбро задран, светлые волосы с яркими бирюзовыми и розовыми прядями лихо откинуты назад.

Первым рассмеялся Ильдан, одобрительно хлопнул Итину по плечу и пояснил:

— Вообще-то да, постоянно. Привыкайте. Но это всё по мелочам. Когда надо — мы дружная семья.

В этот момент как раз скрипнула входная дверь — явились бывшие наставники. Марк с интересом приглядывался к хвалёному Антису, но тот его не впечатлил. Почти всё недолгое время, что старшие пробыли в доме, он шептался с Виольной — Марк наблюдал, как её настроение стремительно ухудшалось. Остальные носились туда-сюда по дому, собирая забытые вещи. Говорил большей частью прежний куратор — густобровый мужчина по имени Борсел, а уж его-то мощный бас очень трудно было перекричать. Да никто особо и не пытался.

Уже в конце посиделок Борсел вдруг затеял спор с Вадаем. Начало Марк прослушал, но в затем оба рена перетянули на себя всеобщее внимание.

— Ты не понимаешь, — грохотал Борсел. — И Ликтор твой не понимает. Ну возьмём мы человеческие города под контроль — и что дальше? Нас слишком мало. Их — в пятьдесят тысяч раз больше, чем нас. Посадим по одному форсу в каждый город — и короны опустеют.

— Да зачем в каждый город? — кипятился белобрысый. — Достаточно контролировать правительство каждой страны. Если Ареноса встанет у руля, кордам же самим лучше будет…

— Ещё раз услышу от тебя это слово!.. — наставница Вадая стукнула кулаком по столу, и посуда внушительно звякнула.

— Людям будет лучше, — поспешно исправился тот. — Прекратятся войны, коррупция, уровень преступности…

— Люди никогда не согласятся, чтобы ими правили рены, — хмуро перебила Карина. — Представляешь, что будет? По всему миру пойдут восстания, и однажды это снова перерастёт в войну между ними и нами.

— Да уж, лучше пусть бьют друг друга, а нас не трогают, — весело добавил Ильдан.

— Но они всё равно тронут! — возмутился Вадай. — Война уже началась! А если мы продолжим тупо сидеть у себя в коронах под куполами, в один прекрасный день они своего добьются и разгромят нас.

— Ещё ни разу им не удавалось повредить купол, — проворчал Борсел, поднимаясь из-за стола и всем видом показывая, что разговор окончен. — Хотя не раз пытались.

— Ну, вообще-то, по-серьёзному последний раз пытались пятьдесят лет назад, — невесело произнёс Антис — его голос оказался таким же бесцветным, как и внешность. — И если вы помните, тогда победа далась Ареносе нелегко.

— Из-за предательства восьмого каранта! — захваченный азартом спора, выкрикнул Талат. — И хитрости человеческого полководца!

— …От чего современные рены, конечно, надёжно защищены, — ядовито заметил Вадай. — И между прочим, их технологии не стоят на месте. Сколько они там напридумывали за пятьдесят лет — вы в курсе? Я — нет. И пока мы сидим и ничего не делаем…

— Да тебе не о том говорят, что не нужно ничего делать! — не выдержала Карина. — А о том, что нельзя идти в открытое наступление на города, оставляя короны без защиты…

— Ну не на все же города одновременно! Один взяли — потом следующий…

— А пока ты следующий берешь, в предыдущем люди устроили мятеж, всех ренов перебили и пошли на пустую корону?..

— Да эти корды никогда…

— ЛЮДИ! — рявкнул Борсел.

— У ваших людей, — не унимался Вадай, — никогда не хватит ни мозгов, ни смелости…

— А может, это у тебя, — перебила Карина, — не хватает мозгов, чтобы просто…

— ЗАКРЫЛИ РТЫ, ОБА! — проревел бывший куратор необыкновенно громко.

— Прямо сразу чувствуется, что домой пришёл, — ухмыляясь, протянул в наступившей тишине только что вошедший Ортей. — Решили сходу новобранцам атмосферу шестой семьи продемонстрировать?

— Уже уходим, — быстро сказал Антис, не глядя на одногодника, отнявшего у него желанное место куратора.

Борсел ещё раз обжёг яростным взглядом раскрасневшегося Вадая и сникшую Карину. Громовым голосом сообщил, как приятно ему было познакомиться с новенькими атрами и что они ещё как-нибудь заглянут в гости. И всего через пару минут в доме стало необычайно просторно и тихо.

— Дайте поесть, — взмолился Ортей, усаживаясь за стол. — Умираю с голоду. Что там с подарками? С ума сошли, полчаса до конца года!

Шестые переглянулись и один за другим потянулись наверх. Год в коронах начинался в первый день весны, а новогодние подарки были излюбленной ареносской традицией. Каждый рен к празднику готовил только одну вещь — но вещь, сделанную своими руками, искусно и с душой. Доставалась она тому, чьё имя вытянет в новогоднюю ночь смастеривший её. Школьники тянули бумажки с именами в общих гостиных, объединявших несколько комнат. Взрослые в секторах обменивались с соседями по дворам. Студенты собирались семьями.

Марк уверенней всего чувствовал себя в резьбе по дереву и в этом году был весьма доволен очередным своим шедевром — самодельные настенные часы вышли чудо как хороши. «Камайла», — прочитал он вслух с доставшегося ему клочка тетрадной бумаги и вручил свёрток засиявшей одногоднице — миловидной кареглазой девчонке с аккуратно собранными каштановыми волосами. Они с ней вряд ли перекинулись и парой фраз за всё время учёбы в школе. Марк помнил лишь, как этим утром она, смущаясь, поздравила его у доски объявлений, где вывесили списки распределения выпускников по секторам. Но сейчас, стоило заглянуть ей в глаза, сразу стало понятно, почему они так блестят. Вроде бы ничего удивительного — девчонки частенько на него засматривались. Только вот каждый раз он чувствовал себя страшно неловко. В конце концов, была ведь Нилана…

Ортей тем временем с набитым ртом объяснял:

— …Условия ультиматума невыполнимые — зуб даю, что специально! Чтобы потом можно было сказать: вот, колдуны, мы же вам давали шанс заключить мировую, а вы отказались. Сами виноваты.

— Что за условия? — вполне ожидаемо вклинился Талат.

— Анекдот, а не условия. Во-первых, строительство блок-постов у самых корон, а выезд во внешний мир — только по особому разрешению. Во-вторых, люди-наблюдатели внутри корон…

— Не, ну это уже… — не выдержал Вадай.

— Слишком, — с нажимом договорила Азира, сердитым взглядом заставляя одногодника примолкнуть.

— То-то и оно, — развёл Ортей руками.

— А в чём настоящая причина? — решился задать вопрос Марк. — Если они и правда, как лидер сказал, давно искали повода. Зачем им война с нами?

Все уставились на него. Должно быть, в удивлении, что заговорил — так-то он молчал почти весь вечер.

— Боятся нас, наверное, — неуверенно предположила Виольна.

— Чего нас бояться? — поразилась Итина. — Мы же их столько лет не трогали. Сидим у себя под куполами и никому не мешаем.

— Ритмов высылают обратно в короны, — невпопад добавил Ортей, прожевав. — Всех до одного.

— Что? — тоже притихшая было в углу Карина подскочила. — Как высылают? А кто новорожденных будет регистрировать?

— Во-о-от! — поднял Ортей указательный палец и снова вернулся к своей тарелке.

А до Марка — да и до всех остальных, судя по лицам — только начало доходить. Ритма, дипломатический сектор Ареносы, занималась связями с внешним миром: торговлей, переговорами, транспортными вопросами. И, самое главное, регистрацией новых ренов.

По странной прихоти природы маги не были отдельным народом. Они всегда рождались у самых обыкновенных людей и до момента пробуждения силы ничем не выделялись — разве что крепким здоровьем. Отличить новорожденного рена от обычного младенца можно было только первые семь-восемь дней жизни. Помогали просвечивающие в ладошках, не поддающиеся объяснению скопления энергии — сгустки Линнара, или, на просторечье, «загустени».

Ритмов вызывали прямо в родильные палаты, где появлялись на свет маленькие маги. Там им оставалось подтвердить наличие сгустков, записать данные ребёнка и его родителей и поставить на тыльную сторону ладошки крошечную метку в виде звёздочки — астрик.

Люди, ставшие родителями рену, редко бывали рады. До того, как ребёнка заберут в корону, им давали всего четыре года. Кто-то отказывался от родительских обязанностей — по суеверным соображениям или рассудив, что лучше и не привязываться. Кто-то пытался скрыться с малышом, лишь бы не отдавать его Ареносе. У некоторых получалось — и в таком случаем маленький маг погибал в десять-одиннадцать лет. Погибал, не справившись с собственной пробудившейся силой, которую мог обуздать лишь находящийся поблизости взрослый рен.

— Если они не догадаются самостоятельно помечать их… — прошептала Азира.

— Или если им запретят, — выплюнул Вадай.

— Вряд ли запретят, — протянул Ортей, ухмыляясь невесело и недобро. — Скорее, займутся этим сами. Хватит у вас воображения представить себе зачем?

— Лишить Ареносу свежей крови, — негромко буркнула Карина из своего угла. — Чтобы рены постепенно вымерли без пополнения…

— Или использовать как заложников, — Вадай оскалился. — Для шантажа. Вполне в их духе.

— Но мы отказались? — напомнил Талат. — От условий ультиматума. Отказались же?

На него тоже посмотрели с удивлением.

— Ясное дело, отказались, — воскликнула Азира. — Правда, Орт? — куратор кивнул. — Глупости какие…

— Что теперь-то, а? — кажется, Ильдана без улыбки Марк сегодня видел впервые. — Нам это всё чем грозит?

— Вам грозит походом в кровать, — ворчливо отозвался куратор. — И подъёмом на тренировки завтра в шесть утра… А, нет — уже сегодня. Год-то, оказывается, пять минут назад как начался.