Читать онлайн
"Контактный зоопарк"

Когда лежишь дома в постели, на улице — ночь, а рядом в мерцающем ореоле проявляется посторонний, первая мысль — кирдык тебе, болезному. Умер. За тобой пришли.

Игорь подумал именно так. Прищурившись, он всмотрелся в сияющий силуэт, и волосы зашевелились: некто, возникший из ниоткуда, с плотоядным интересом встречно разглядывал его.

Посланец небес, больше некому. Особенно если учесть, что запертая на замки квартира находится на восьмом этаже, а посланец появился в ней… Посланец? Гм. Посланка. Первой в глаза бросилась грудь, большая и безупречная. И вторая такая же. Они как бросились, так и держали внимание, вцепившись насмерть. Потому что живые и ничем не прикрытые, чего давненько не наблюдалось в берлоге новоявленного холостяка. После ухода жены…

Игорь поморщился, словно больной зуб растревожили, и вновь сосредоточился на замершей между кроватью и одежным шкафом посланнице. Не только грудь у нее была сказочной, остальное соответствовало. От чувственных обводов почернели бы от зависти все примы Голливуда. Длинные оранжевые локоны напоминали языки пламени и словно облизывались в предвкушении. На коже вспыхивали и моментально исчезали узоры или неизвестные письмена. Глаза… Впрочем, какие же это глаза? Это двери в мир без правил — манящие, искристые, бездонные. Это приглашение в рай. Или в ад.

Так ангел перед Игорем или?..

Теперь без разницы. Он-она-оно уже пришло за ним, и до ответа на вопрос осталось совсем немного.

Взгляд Игоря скользнул в середину посланницы высших сил.

Пупочек. Милый такой, уютный, игривый. Будто жаждущий пошалить.

Неувязочка, огнетушитель ей в пекло. Небесные создания не рождаются греховным путем. Отсюда вывод: гостья — не ангел, не дух бесплотный и не призрак. Скорее, плод воображения, доведенного вынужденным воздержанием до края, за которым всякая чертовщина является — вот такая, оранжевоволосая и почти нагая.

Но до чего же приятная чертовщина. Единственной одеждой чертовщине служило нечто похожее на фартучек, что обрамленным бахромой треугольником свисал с тесьмы, которая опоясывала талию. Не выпил ли Игорь вчера лишку? Логичная версия, но неверная. Не пил ни капли. Все выходные он работал на дому, а в такие дни спиртному вход в дом и, тем более, в организм заказан.

В уши втек ласковый голос, пробравший до печенок:

— Я здесь.

«…ессссь…» — шипяще прошелестело и опутало, словно змея подкралась к мышке. Голос обволакивал, убаюкивал и одновременно будоражил. Захотелось откинуть руки за голову и забыть обо всем, отдавшись на волю судьбы.

Плод воображения повел роскошной грудью, которой явно бравировал и едва не тыкал в лицо. А тыкаемое лицо, если честно, ничуть не возражало зарыться в теплый студень и утонуть там физически и ментально.

Игорь сделал над собой усилие.

— Простите, я как бы никоим образом не возражаю против вашего визита, но не ошиблись ли вы адресом? Возможно, в соседней квартире вас ждут с намного большими основаниями, поскольку…

Горячий палец накрыл его губы:

— Не надо слов. Ты звал, я пришла.

Палец был настоящим.

Кровь вскипела, щеки запылали, как у невесты на выданье, пульс забился в истерике. До Игоря дошло, что он находится в замкнутом помещении с реальной девушкой, лежит обнаженный, и она почти такая же, и пришла она именно к нему. И если продолжить логическую цепочку...

— Кто ты?

Вместо ответа прозвучал прежний тезис:

— Ты звал, я пришла.

— Затем ты здесь?

— Ради тебя.

Безукоризненные руки поднялись, то ли указывая на него, то ли призывая.

Это должен быть сон, в жизни так не бывает. Но если не сон…

А что тогда, если не сон?!

Протертые ладонями глаза подтвердили: не кажется.

Хорошо, что Игорь дома один. Случись такое до развода, жена ушла бы раньше, и повод звучал бы не столь глупо: «Не сошлись характерами». Если докапываться, то характеры ни при чем, не сошлись идеалы: Лиза мечтала об уютном семейном очаге, у Игоря первое место занимала работа. Он категорически не понимал, почему нельзя совместить. Чем носки под диваном мешают счастью?! Почему упавшая месяц назад полочка может стать поводом для развода?!

Пришелица сделала шаг вперед, и выполнявшее роль во всех смыслах фигового листка как-то незаметно, как положено во сне, исчезло с ее бедер. Оранжевой магии в комнате прибавилось.

Аксиома, знакомая любому ученому: если проблема не решаема — надо ждать, пока она решится сама. Игорь сделал, как недавно собирался: закинул руки за голову и закрыл глаза.

То, что за этим последовало, не забыть до конца жизни. Чудесный сон только однажды дал сбой, когда среди ночи понадобилось в туалет. За дверью Игорь нос к носу столкнулся с аналогом того, что ждало его в постели, но мужского рода. Одежды на новом госте было столько же — тесьма с лоскутом, прикрывавшим необходимое. Про остальные детали внешности рассказать трудно. Стать, лицо, харизма… Женщины складывались бы у ног штабелями. Если взять самых накачанных и романтичных красавцев всех времен и перемешать, получится вот такой экземпляр — идеальный во всех отношениях, одновременно брутальный и нежный, надежный и безрассудный, готовый как устроить совместные сумасбродства, так и отдать жизнь во имя любви.

Игорю не пришло в голову прикрыться, это же сон, а кого стесняться во сне? Сон или галлюцинация, если, к примеру, вечером съел что-то некачественное — потом само объяснится, а пока нужно взять от похожего на реальность бреда как можно больше. А вот красавцу-мачо в грезах Игоря делать нечего, тот явно не в нужном сне оказался.

Игорь кивком поздоровался с очередным призраком и прошел мимо.

— Я не по этой части, — догнал сзади недоуменный голос.

— Я — тем более, — заверил Игорь. — Подтверждение тут рядом, под одеялом.

— Тогда два вопроса, риторический и насущный: зачем я пришел, и что теперь делать будем?

— Ничего не будем. — В том выпотрошенном состоянии, в котором пребывали тело и сознание, Игорю вообще ни о чем не думалось. — Иди туда, где тебе будут рады.

Гость увидел на стене фотографию — ту единственную, что не по работе. Два улыбающихся лица, фата, свадебный букет…

— Супруга?

— А ты из полиции нравов? — Игорь нетерпеливо потоптался — время идет, скоро просыпаться, а мерзавец отвлекает от приятных дел.

— Понятно. Тогда — я пошел?

— Иди, любезный.

Мечта миллионов женщин развернулась и растворилась в воздухе, как полагается добропорядочному привидению или другому заскоку разума. Вот и ладненько. Через минуту Игорь вернулся, и самые разнузданные фантазии воплотились волшебно, разнообразно и неоднократно.

С утра ночное приключение не забылось, как бывает со снами. Не только память, каждая клеточка сообщала, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Что именно? Игорь обязательно разберется — когда придет в себя. Пока можно радоваться, что дело ограничилось ярким глюком, а не вызовом «Скорой помощи» по печальному случаю.

До последней капли выжатый организм отказался делать зарядку, час валяния в приятной истоме сил не прибавил. Из постели поднял зверский аппетит. После кофе с шестью бутербродами Игорь, наконец, вернулся к прерванному вечером занятию.

Не желая терять выходные, он взял работу на дом. При везении зревшая в голове идея если не прославит в веках, то основательно поднимет в глазах научного сообщества. Одно дело никому не известный молодой ученый, от которого даже супруга сбежала, другое — человек, расшифровавший этрусские письмена.

Рабочий стол с ноутбуком и тематическим материалом занимал весь угол комнаты, из окна слепили прямые лучи, но едва сознание сосредоточилось на листке с надписями, а взгляд побежал по строчкам…

За спиной скрипнул пол. В полуобороте Игорь едва успел вскинуть руку… вернее, она сама взлетела — желавший жить и здравствовать организм защищался без приказа оторопевшего разума.

В существе, которое набросилось, любой знакомый с кинематографом опознал бы вампира. Бледная кожа, острые черты лица, черная одежда, а главное — клыки, торчавшие там, где у нормального человека ровные зубы.

Вампир оказался именно вампиром, клыки впились в руку выше запястья, Игоря парализовало. Оказывается, вот почему этой нечисти не сопротивляются, хотя любой мужчина даже без физической подготовки превратил бы бледную немочь в мясной фарш. Или в костную муку — неизвестно, как устроены вампиры, а любопытство, чтобы поинтересоваться, в данный миг отсутствовало напрочь.

Вампир мог сделать что угодно, но только сосал, глотал и закатывал глаза. После нескольких глотков безумие на его лице сменилось блаженством, и губы, выглядевшие теперь как спецовка мясника в конце смены, растянулись в улыбке.

Обездвиженное тело Игоря напоминало статую, но сознание жило, и оно заметило в комнате нечто странное. Хотя — куда уж страньше? Однако, чувство, что кто-то наблюдает за происходящим, не покидало. Но кто и откуда? Показалось, что зеркало ведет себя неестественно. Должно отражать, а оно притворилось телевизором и какие-то облака показывает. Вампиры, если память не врет, не отражаются, но мебель и стены?!

Вампир сыто рыгнул, сделал пародию на прощальный реверанс и исчез.

Тело обрело свободу. Игорь тупо откинулся на стуле.

Звонить в полицию? Лучше сразу в дурдом — зачем беспокоить посредников?

Неужели глюк продолжается? А если «крыша» поехала всерьез и надолго? Прежде Игорь первым делом позвонил бы Лизе, но понятно сразу, что она ответит, когда услышит симптомы. Лучше никуда не звонить, ни ей, ни другим. Все говорило за то, что сегодняшний день — последний в родных стенах, завтра спеленают санитары, а улыбчивые психиатры спросят, что показано на предложенных картинках. Но это завтра. Пока же нужно отвлечься.

Игорь вновь сосредоточился на работе. Уже два дня по всему дому — на столе, на стенах, даже в туалете над бачком и с обратной стороны двери — висели снимки камня, неделю назад откопанного под Везувием. Сверху донизу камень покрывали рисунки и надписи. Пока археологи исследовали находку на месте, ее изображения разлетелись по научному миру, и множество умов одновременно взялись за решение задачи. Ученому, который расшифрует первым, светили лавры первооткрывателя, куда включались всяческие награды, и, что особенно грело бы душу, место в энциклопедиях — в одном ряду с Шомпольоном и менее известными неанглоязычному сообществу Иоганном Акербладом и Томасом Юнгом. Внутренний голос не сомневался, что фамилия Игоря чудесно смотрелась бы в их компании.

Этруски прославились изображениями, большую часть которых не зря скрывают от широкой публики. Найденный камень был из той же серии. Казанова покраснел бы … а затем побелел от фантазии древних. Игоря больше интересовали буквы. Одна за другой они складывались в слова, но смысл пока не прояснялся.

Игорь так погрузился в работу, что забыл обо всем. А в комнате вновь кто-то был. То ли воздух колыхнулся, то ли тень мелькнула, или, может быть, интуиция подружилась с желанием жить и они выступили единым фронтом. Игорь резко обернулся…

Казалось, его больше ничем не удивить. Фигушки. Существо, с удивлением озиравшееся посреди комнаты, было знакомо по кинофильмам, картинам и книжным иллюстрациям. Во все века именно так изображали дьявола: жестокое, без примеси мыслей, лицо с козлиной бородкой, рога, хвост, копыта и уйма шерсти посередине. Передние конечности — с пальцами, которые заканчивались заскорузлыми когтями.

Для защиты ничего под рукой не оказалось. Только ножницы. Визит вампира ничему Игоря не научил. Также около листков с изображениями лежали авторучки, при большой удаче ими можно выколоть глаз или попасть в уязвимое место (а где оно у демона?) Ноутбук мог сработать ударным инструментом, как в младших классах портфель… Нет, переломится. Или на рога наколется.

Из всего, что находилось в комнате, дьявола почему-то привлекло окно.

Кинуться с ножницами на спину гостя из преисподней? Увольте. Вместо проявлений бессмысленного геройства Игорь стек со стула под стол, выставил перед собой «оружие» и сидел там все время, пока человеко-козел, живой символ женского представления о мужиках, хозяйничал в квартире.

Никаких всполохов пламени, жара, запаха серы и прочих атрибутов прибытия из геенны огненной, как представляется в таких случаях, не наблюдалось. Все происходило предельно буднично, будто жилище скромного научного работника посетил не Властелин Тьмы (если не лично, то в лице одного из прихвостней), а животное, наполовину которым ночной гость казался. Мечталось, чтобы адское существо выпрыгнуло в окно и сгинуло.

Как оказалось, не окно привлекло беса, а подоконник. Еще точнее — цветы на нем, гордость Лизы, она давно хотела их увезти, но не смогла выбрать время. Чертово отродье принялось с причмокиванием хрумкать листьями и стеблями. Герань, фиалки, прочая дребедень... Названия стерлись из памяти за ненадобностью. Растения перемалывались во рту адской твари, одно за другим исчезая в бездонной глотке. Нет, ну истинный козел, во всех смыслах. Как перед Лизой оправдываться, когда она придет?

Хорошо бы раньше Игорь в себя пришел. Окажутся ли цветы нетронутыми?

Когда растения в горшках кончились, демон принялся за напольные в кадках. Последним пал настольный кактус, которым перед употреблением ударили о стену, разломали когтями и выели изнутри до самых колючек. Закусила тварь свитером из натуральной шерсти и, прихватив хлопковые трусы, носки и льняную рубаху, исчезла.

Все правильно, рогатые, утверждает наука, хищниками не бывают. Мистика мистикой, а научные факты вновь подтвердились.

Козлоногий рогач вызвал в памяти слово фавн, он же пан. Неважно, фавн, дьявол, черт… — сгинул, и черт с ним.

Куцые огрызки в горшках, следы зубов и темные гематомы на руке свидетельствовали, что бред зашел слишком далеко. Либо то, что происходит — не бред. Пора звонить спасателям или медикам, иначе Игоря здесь угробят.

Давно пора. Но не хотелось.

В том, что визит травоядного дьявола не последний, сомнений почему-то не было. К появлению следующего посетителя Игорь подготовился. Место по бокам ноутбука заняли кухонный нож и топор, оружия серьезнее в квартире не нашлось. Лизина скалка с кухни смотрелась внушительно, почти как бита, которыми в кино лихо орудуют бандиты и герои, но Игорь предпочел более страшные с виду предметы.

Ожидание затянулось. На электронных часах сменялись цифры, солнце за окном поднялось так, что лучи уползали с последнего рубежа на ковре, а ничего не происходило. Мысли постепенно вернулись к работе. Со снимков глядела тайна не меньшая, чем та дурь, что происходила с ночи. Внимание вновь сосредоточилось на письменах.

С римских времен вошло в поговорку: «Этрусское не читается». Тадеуш Воланский из Варшавского университета первым рискнул читать «нечитаемое» не как древнюю заумь на неизвестном наречии. «Это же нормальный славянский текст!» — удивился открытию профессор. Ученый мир ответил, что так нельзя — просто потому, что нельзя. Книги Воланского чуть не сожгли не площади и едва не устроили аутодафе самому автору. Спас положение русский царь, взяв дело на личное рассмотрение и позже спустив на тормозах.

Время шло, ничего не менялось. Ныне ходило несколько теорий: Иванов и Яралиев с Османовым неплохо переводили тексты с языков Кавказа, Осипов и Щербаков отлично читали просто по-русски, а албанцы утверждали, что этрусское вроде бы читается по-албански. У всех что-то получалось, но у всех получалось разное.

Треть этрусских букв одинаковы с кириллицей, внешне многое от коптского письма, остальное встречается в скандинавских и тюркских рунах. Руны с Запада и с Востока принципиально не отличаются и тоже не читаются — ибо, говорит мировое сообщество, откуда в Норвегии тюрки, а на Алтае викинги? Еще одна проблема состояла в том, что писали в древние времена как слева направо, так и наоборот, единые правила еще не устоялись. Направление менялось даже внутри одного текста. Между словами не было пробелов. Отсюда разночтение.

У Игоря получалось что-то свое — смесь славянских, тюркских и древнееврейских мотивов плавно вырисовывали новый вариант прочтения. Древнееврейский понадобился для перевода некоторых слов. В «яосаваофадониикак» — начале часто повторяющейся надписи, знакомой, например, по оборотной стороне известной камеи с нимфой и купидоном (они, как ни странно, изображены прилично, потому картинка находится в общем доступе), явственно проступает «Саваоф» — бог воинств, бесплотных сил. Вот вам и нимфы с купидонами. Неисповедимы пути Господни. А обращение нимфы очень похоже на начало просьбы или покаяния: «Я, о Саваоф…» Вариантов разбития фразы много, а с учетом обратного чтения — дважды много. Игорь остановился на обращении к имени, которое традиционная история к этрускам не относит. А, собственно, почему? Пути Господни неисповедимы, нельзя исключать что-то на основании, что современная наука считает это невозможным. Земля-то, как позже выяснилось, вертится.

Как только непереведенные, но прочтенные по-новому слова сложились в предложения, вернулись галлюцинации. Или сон. Или полтергейст.

Позади раздался стук, будто уронили мешок с мукой. Пока левая рука Игоря механически хватала нож, в правой уже взлетал в замахе топор. Что новому гостю понадобится на этот раз? Жизнь? Бессмертная душа? Кожа, чтобы сделать чучело? Человечинка на шашлык? Или заставят переписать на себя квартиру?

Никто не нападал и не покушался на имущество. Топор едва остановился, чтобы не причинить вреда посетителю, ничуть не похожему на прочих. Посреди комнаты лицом в ковер корчилась в муках юная дева. Как и предыдущий гость, от обилия одежды она не страдала. Тонкие руки, грациозная спинка, изящные ножки… От пришелицы исходила волна странного чувства, будто они с Игорем сто лет знакомы и их что-то связывает. Только изумрудного цвета длиннющие волосы намекали на обратное, потому что забыть такое не получилось бы при всем желании.

Ни огня страсти и животного зова, как у ночной оранжевоволоски, ни голодного взгляда вампира, который напоминал наркошу во время ломки, ни равнодушия травоядного дьявола, ни о чем не помышлявшего, кроме тупого поедания всего, что может быть переварено хотя бы в теории — не было ничего, что вызвало бы неприязнь или чувство опасности. Наоборот, эту гостью хотелось баюкать и лелеять, связать с ней жизнь и нарожать детей.

Нагая фигурка лежала ничком и дергалась в судорогах. С трудом поднявшиеся глаза — огромные, ярко-зеленые, полные страдания — искали что-то в комнате. По Игорю они скользнули, как по неживому, и продолжили поиск. Боль пришелицы ощущалась как собственная. В те пару мгновений, что Игорь приходил в себя перед броском на помощь, девичьи губы пересохли, волосы потеряли блеск, а испещренное прожилками белое тело зашелушилось и стало осыпаться. Игорь не поверил бы, не увидь своими глазами. Только что налитая жизнью кожа пошла реальными трещинами, будто корка земли в засуху.

Всем существом умирающая незнакомка тянулась к графину с водой. Где же ее носило, чтобы гибнуть от жажды? И почему в таком виде? После ухода жены Игорь ничего не имел против нескромных женских образов, но любопытно распирало.

Он ринулся за стаканом. Вслед раздалось:

— Одного стакана будет мало.

Тихий голосок журчал как ожидаемая вода. Ради такого голоса мужчины сворачивают горы и в ЗАГС. Ми-ми-миметр зашкаливал.

Игорь подскочил с графином в руках, и девица просто вытянулась на полу:

— Лей! По всему телу! С головы до ног!

Приказ, конечно, странный, но если девушка просит…

С нее, облитой, потекло на ковер, тот намок, зато гостье полегчало. Игорь будто в кино попал: трещины затягивались мгновенно, как по волшебству. Обновленная кожа дала бы сто очков вперед амурчикам с шедевров Возрождения, она блестела, молочно светилась и звала погладить.

— Еще! — попросила гостья, перекатываясь на спину.

Грудка у нее оказалась маленькая и тугая, под стать тылу, а волосы, как выяснилось, были некрашеными. Милое личико молило поторопиться.

В ванной для скорости пришлось вывернуть на максимум оба крана, зато графин набрался почти мгновенно.

— Это болезнь такая? — предположил Игорь, когда вторая порция тоже закончилась. — Тогда, может быть, в душ? Я так понимаю, что вода — лекарство, а там этого добра…

Он сграбастал холодное тельце и понес в ванную.

Девушка не возражала, она беспрекословно легла в эмалированную емкость и даже не поежилась, когда кожа коснулась ледяного чугуна. Полившаяся в ноги вода любого заставила бы вскочить — ждать, пока чуть тепленькая раскочегарится и потечет горячая, времени не было. Гостью это не смущало. Ее ничего не смущало. Недавний ужас забылся, теперь раскованная поза и весь облик пришелицы рисовали перед Игорем чудесные перспективы.

— Что-то еще? — спросил он, увидев, как она ожила и взбодрилась.

— Как тебя зовут?

— Игорь.

— Иди ко мне, Игорь.

Навстречу призывно потянулись руки.

Не будь предельно насыщенной ночки, он прыгнул бы в ванну прямо в одежде. Сейчас в первую очередь хотелось разобраться.

— Ты кто?

Уютные руки продолжали звать в объятия:

— Неважно, я пришла к тебе. Иди же!

«Дилинь-дилинь!» — разнеслось по квартире. Почти сразу в замке провернулся ключ. Это могла быть только Лиза. Ключ у нее остался свой, а позвонила она, чтобы предупредить, если Игорь не один. Но ждать, чтоб, если он не один, то успел что-то предпринять, Лиза не стала. Вслед за первым замком щелкнул второй, и дверь распахнулась.

— Я пришла за цвета… — Лиза осеклась и оглянулась. Глаза изумленно раскрылись. — Это все ты? Ты сам?!

— Понимаешь…

Слова разбежались, а мозг перестал их ловить, он впал в ступор вместе с бывшей супругой. Квартира сияла чистотой, всюду царил порядок. Миг назад ничего этого не было. Теперь было. Каждый из съеденных цветочков находился на месте, причем цвел и благоухал. На рабочем столе документы сложились в ровные пачки, снимки со стен исчезли. Разбросанной одежды не видно, и это намекало, что она чудесным образом сама развесилась в шкафу. Пол блестел, с ковра исчезли мокрые пятна.

— Ты исправился?!

Лиза озиралась, в глазах стоял восторг. Стадии удивления-изумления-ошеломления пронеслись быстрее кадров в кино. Сейчас бывшая супруга приходила в себя.

Каштановые кудри обрамляли любимое лицо, футболка и джинсы облегали фигуру, с которой столько связано... Игорь любовался потерянным счастьем. Идиот. Не ценил. Не понимал. А всего-то требовалось выделить десять минут в день…

— Ты же хотела, чтобы я что-то сделал по дому…— он запнулся, но заставил себя продолжить, — и если ты за цветами… то не надо их забирать. Видишь, им здесь хорошо.

— У меня нет слов. — Лиза глядела на него новыми глазами. — Прости, мне казалось, ты никогда не поймешь… — Она еще раз полюбовалась изменившейся квартирой. — Ну, тогда я пойду?

— Ага.

— Пока.

Он проводил ее в прихожую. Едва дверь захлопнулась, «карета вновь превратилась в тыкву». Разгром и бедлам вернулись. На подоконнике торчали объеденные корешки, стены устрашали пришпиленными фотографиями. А в ванной журчала вода. Игорь вспомнил про гостью.

Кто же она — та, что плещется в ванной и вновь зовет составить компанию?

Ну, дурррак. Вампиры пьют кровь, козлы жуют траву, а кто не может без воды? Без вариантов: русалка!

Должен быть хвост. Впрочем, почему «должен» и кому должен? В разных версиях русалки выглядят по-разному, в большинстве историй они по земле ходят ногами, а рыбьим хвостом обзаводятся, когда вернутся в родную стихию. Бывали также русалки-полуптицы, не зря же у Пушкина «русалка на ветвях сидит», а не в пруду.

Нужно бы ее покормить. Вампир поел и исчез. И козлодемон тоже. Тенденция уловлена. Правда, первая посетительница ничего не ела… но ушла не менее довольной.

Нечего философию разводить, надо наводить мосты между мирами. Лучше сытая русалка в ванне, чем голодный вампир за спиной. Хорошо еще Змей-Горыныч на огонек не заглянул. Вот был бы огонек.

Чем питаются русалки? Добрыми молодцами. И если не едят их, то, как помнится, на дно утаскивают. Впрок, видимо. Что еще известно о русалках? Живут, вроде бы, в воде… Собственно, все, больше ничего конкретного.

Ревизия холодильника привела к вопросу:

— Хочешь рыбы? Не знаю, какую предпочтешь: есть замороженная, консервированная и жареная.

Игорь спрашивал через дверь — зайти к девушке в ванную без спроса не позволяло воспитание.

— Давай всю!

Ну вот, пригласили, можно входить. Игорь аккуратно водрузил на бортик ванной поднос с мороженной путассу, вскрытой банкой скумбрии в собственном соку и куском жареной рыбы, который наскоро разогрел в микроволновке. Гостья — воплощение крайностей, одновременно невинности и соблазна — встретила поднос голодным взором и первым же движением опрокинула в воду.

— Ой, какая я неловкая… Нет-нет! — Она жестко остановила Игоря, бросившегося помогать и вылавливать. — Оставь.

— Но…

— Никаких но.

До сих пор картинка перед глазами была приятной, теперь он присел на стиральную машину, с брезгливостью наблюдая поедание «даров моря» прямо из воды. Гостья не пользовалась ножом и вилкой, они теперь валялись на дне ванной. Русалка шарила руками в помутневшей жиже и все найденное проглатывала целиком. Так птицы и крупные рыбы обходятся с пойманной добычей — головой в рот и дальше вплоть до хвоста и вместе с ним. Зрелище не для слабонервных.

— Ты русалка?

— Сомневаешься? — Подтвердившая догадку русалка нашла самую большую рыбину среди только что вынутых из морозилки, вставила в горло и захрустела, перемалывая одновременно зубами, пищеводом и неизвестно чем еще, казавшимся для такого процесса не приспособленным. На четкость произношения полнота рта не влияла. — Как же вызвал?

— Я не…

Упс. Вот где долгожданная собака зарыта. Сошлось: сначала ночная гостья с тем хмырем, что ошивался за дверью, затем вампир и черт-вегетарианец, теперь вот русалка. Каждый раз галлюцинации случались, когда проговаривались слова с этрусского камня — с напрягом, не понимая их значения. Озарило:

— Заклинания?!

Русалка заглотила очередную рыбину и пожала плечами:

— Можно сказать и так. Раздается зов, некая сила выдергивает контрактника из нашего мира и переносит к посетителю. Радует, что возвращаемся всегда в тот же момент времени, из которого нас забрали, иначе с окружающими хлопот не оберешься.

— И у вас тоже? — Игорь вновь представил, как отреагировала бы Лиза на происходящее, случись оно до развода. — Кстати, о Лизе. Почему она ничего не заметила?

— Наводить на людей морок — наша русалочья особенность. Ты что же, думаешь, по-настоящему я вот такая? — Русалка провела ладонями по самым будоражившим фантазию местам. — Это я для тебя стараюсь. Сначала, когда вызвал — чтобы не испугался и не прибил случайно, а то, знаешь, бывало всякое. Картинку, как здесь должно быть, чтобы твоя женщина крик не подняла и спокойно ушла, я взяла из ее головы. Потом уже собралась у тебя кусочек чего-нибудь откусить на обед, большего нам не разрешают, а тут ты с подносом. Одно слово — душка. Игорь, вызывай меня еще, я тебе такой морок обеспечу — обратно не захочешь!

Очередной кусок жареной рыбы исчез во рту русалки непережеванным.

Игорь полюбопытствовал:

— А как ты выглядишь в реальности?

— Оно тебе надо? Увидишь — станет противно, больше не вызовешь. — Сыто рыгнув, гостья облизала губы и нагнулась за новой порцией. — Ладно уж, скажу для общего развития. Тюленя представляешь? Ничего общего. Ближе к дельфинам. В отличие от них мы с вами прямые родственники, просто развитие шло в разных условиях. Человеческая кожа слишком нежна для жизни под водой, и специальной прослойки жира у человеческих существ нет, а против давления нужны чешуя или хотя бы плотная шкура, как у нас. Вода — среда очень плотная, без плавников даже с хвостом не будет ни быстроты, ни маневрирования. И человеческая речь там бесполезна, проходит только ультразвук. Не приспособься мои пращуры к другой жизни, они бы погибли. А без использования морока их давно переловили бы ради потехи или съели в голодные годы.

— Ясно. Я слышу голос, вижу тебя, но все это — гипноз…

— Морок, — поправила русалка. — Технически это разные вещи. Гипнозом мы не владеем, а жаль, обезволенная добыча приходила бы к нам сама. Мы создаем только видимость для окружающих.

Приятное глазу создание воспринималось теперь по-другому. Одно дело, когда девушка смывает косметику, отклеивает накладные ресницы… и даже когда снимает парик — это можно как-то перенести. Но тут — рыба!

На ум пришла другая, тоже красавица и, кажется, неподдельная.

— Ко мне ночью приходила такая… с оранжевыми волосами, в одном передничке…

— Суккуб.

Слово знакомое, но что оно означало, Игорь не помнил. Не его профиль.

— Чем отличается от человека?

Не переставая жевать, русалка хмыкнула:

— Зачем вызываешь, если не знаешь? Так до беды недалеко. Суккубы и инкубы — сущности, которые вышли за пределы мира. О голодных до ощущений человеческих ипостасях они вспоминают, когда их вызовут, как ты говоришь, заклинаниями. Тогда их нужно кормить, иначе горе тому вызывателю.

У Игоря волосы зашевелились. Кормить?!

— А инкуб, — спохватился он, — это как суккуб, только мужик?

— Ты просто гений сообразительности.

— А чем кормят тех и других?

— Они сами питаются. Собственными ощущениями. Стоит суккубу или инкубу остаться без любимого раздражителя, он наше пространство свернет в трубочку и на закрутки пустит. Это же просто одинокий сгусток мысли, когда выходит за рамки всего человеческого. Оттого и возвращается перекусить новой порцией ощущений для броска к очередным звездам или другим вселенным. Даже представить не могу, куда закидывает чистая мысль, если она не обременена телом. Ты, выходит, умудрился вызвать двоих? — Русалка сладко потянулась и вздохнула. — Тут одного-то не дозовешься. Тебе повезло. Они одиночки, и мне кажется, что даже не догадываются о существовании друг друга. Их же несколько штук на все бесконечное мироздание.

Информированность простой русалки насторожила.

— Откуда знаешь?

— Из голов тех, кто вызывает. Я побывала во многих мирах.

Это же небывалая удача: перед Игорем — кладезь сумбурно собранной информации, которой Википедия и иже с ней в подметки не годятся!

— Расскажи про козлоногих. — На всякий случай Игорь отошел и прислонился спиной к двери ванной. Вдруг русалка снова проголодается? — Они опасны?

— Сатиры? Самые безобидные существа в мире.

Безобидные?! С тоской вспомнилось про рубашку, свитер и носки.

— На ваш взгляд они страшноваты, — продолжила русалка, — зато их самок — вы зовете их нимфами — люди, похожие на тебя, вызывают чаще всего.

— Что скажешь про вампиров?

— Тоже безобидные, если по одному. Когда-то жили с вами, но что-то пошло не так. В конце концов, как русалкам, вампирам тоже подыскали другой мир. Говорят, что переехали не все, но оставшимся не завидуют, те превратились в жалких пародий на себя. Сейчас вампиры живут в измерении сатиров, высаживают зеленые насаждения, заготавливают сено на случай непогоды и других капризов природы. Довольные сатиры расплачиваются маленькими толиками крови от каждой особи. За века такой жизни разумность сатиров постепенно сошла на нет — зачем мозги, если жить на готовеньком?

— Нимфы, значит, тоже просто машины для переработки силоса в кровь для вампиров?

Обидно. Мужчинам, конечно, нравятся глупенькие красотки, но недолго, и не настолько глупенькие. Травоядная телка в виде сногсшибательной красавицы — та же резиновая кукла. Брр.

— Нимфы остались разумны, — успокоила собеседница. — Живут сами по себе, отдельно. Сатирами пользуются исключительно для развлечения и размножения.

Русалка что-то почувствовала. Она огорченно развела руками и растворилась в воде — то ли время вышло, то ли у Игоря, наконец, мозги проясняться начали. Глаза видели пустую ванну, где в мутной воде валялись поднос, вилка и нож. Принесенной рыбы не было.

А была ли рыбка?

Достаточно подойти к холодильнику и проверить. Игорь не стал — откровенно струсил. Если рыбы нет — как объяснить? А если на месте — зачем пошел в ванную с подносом? Кстати, вода осталась мутной. Почему?

Нехорошие предчувствия множились. Пора приходить в себя. Игорь потянулся за телефоном — звонить Лизе. Рассказать все как есть… и будь, что будет.

Намерение осталось невыполненным. Зеркало в очередной раз затуманилось, теперь оттуда глядело постороннее лицо.

— Здравствуйте, — раздался милейший в мире голос.

Девушка из зеркала, была, как бы сказать точнее… Есть расхожая фраза: «красоты неописуемой». Вот, оно самое. Ни в сказке, ни пером, одни междометия. Суккуб играл на чувственности, русалка давила на жалость, а новая посетительница просто собрала в себе лучшее, что возможно представить. Нечто вроде Лизы, как внутренний взор видел ее до сих пор. Бездонные глаза манили, фигура мечтала о дружбе с ладонями, белая одежда, не знакомая с гравитацией, струилась вокруг тела, как туман над скалами. Волосы? Игорь не знал, как называются цвета, что менялись, блестели и переливались, заставляя жмуриться и не позволяя оторвать взгляда. И прически такой не знал. Можете представить инопланетянина? Если да, и он женского пола, причем красив до чертиков, то прическа точь-в-точь как у него.

Предыдущие гости появлялись сразу посреди квартиры, а эта осталась по ту сторону зеркала. Явно не собираясь являться во плоти, она говорила как из три-дэ экрана:

— Спасибо, что воспользовались нашими услугами, благодарим за сотрудничество, надеемся и в будущем видеть вас в числе клиентов. — Искренняя улыбка заставила млеть и мечтать вновь и вновь лицезреть ее по поводу и без. — Удивительно, как давно не было заказов из вашего измерения, я уже не надеялась, а недавно едва не избавилась от, как тогда казалось, неликвидного актива. Позвольте представиться. Джинири Айша, ваш персональный менеджер.

После предыдущих событий происходящее воспринималось вполне логичным и даже что-то объясняющим. Клиент. Персональный менеджер. Объяснение одно — Игоря приняли за другого. Как обычно бывает, в некой небесной канцелярии сработал человеческий фактор… Нет, термин неподходящий, с учетом случившегося лучше назвать фактор нечеловеческим. В большой внеземной конторе при распределении заказов кто-то ошибся. Или заглючила тамошняя электроника, как бы она ни называлась. Самое простое объяснение, как правило, самое верное. И предыдущее сумасшествие в рамки вмешательства высших сил вполне укладывалось. Можно выдохнуть с облегчением — рассудок в порядке, просто мир оказался больше, чем думалось до сего дня.

Очень хотелось остаться клиентом красотки, но Игорь решил быть честным.

— Уважаемая Джинири…

Девушка мягко улыбнулась:

— Пожалуйста, называйте меня по имени.

— Извините, Айша. Джинири — ваша фамилия?

Айша на миг задумалась.

— Слово «джинн» вам что-нибудь говорит?

— Сказочное существо…

— Не такое уж сказочное, как видите. Джинн — он, джинири — она. То есть я.

Память подсказала: джинны женского рода назывались джинниями. Но надо верить первоисточнику, то есть свидетельству от первого лица.

— Прошу прощения, Айша, это от безграмотности в таких вопросах.

— Ничего, в большинстве языков у слова «человек» тоже нет женского рода, и ошибки простительны.

Джиннов, насколько помнится, под разными именами в древности знали все народы. У римлян они назывались гениями, что, собственно, то же самое, если прочесть с особенностями латинского языка. Греческое соответствие — даймоны. На русский язык «джинн» переводилось либо как бес (на европейские — дэвил, то есть дьявол), либо как ангел-хранитель или просто ангел. Сократ, Платон и их последователи определяли джиннов-гениев-даймонов внутренним голосом человека, то есть совестью. В исламе джинны — нечто вроде нечисти, населявшей Землю до человека. Когда погрязшая в аморальности и вражде цивилизация джиннов достала Всевышнего до печенок, тот отдал мир людям, а оставшиеся джинны разделились на правильных и отступников-шайтанов. Вот и все, что Игорь знал о джиннах из источников, не связанных с американскими мультиками. Также припомнилось, что обычно джинны невидимы, если нет прямого обращения, и, конечно, что выпущенного из бутылки джинна нельзя злить.

Но Игорь представить не мог, что джинном окажется такая красавица. Внутри поднялась волна: «Мужик я или кто?» Тем более, стараниями Лизы, на сегодняшний день мужик абсолютно свободный.

— Айша, — он добавил в голос низов и бархата, — вы действительно так красивы, или у меня что-то с глазами?

Когда-то этот финт сработал с бывшей супругой. Кажется, и сейчас получилось. Джинири застенчиво улыбнулась:

— Спасибо, я старалась, чтобы вам было приятно.

— То есть… — Игорь запнулся, — это картинка для меня? Как у русалки?!

— Конечно. — Айша по-прежнему мило улыбалась. Так старый токарь смотрит на пятипалые кисти ученика. — В общении с персоналом компании клиент должен чувствовать себя максимально комфортно. Служебная инструкция запрещает показываться в настоящем виде, мы удаляем все, что небезопасно для жизни и психики клиента.

— То-то один меня едва от лишней, как ему показалось, крови не избавил, а другой устроил разгром и чуть заикой не оставил. А третья чудом не съела. Но давайте по порядку. Вы сказали «компания». Что за компания, чем занимается?

— Простите, мне казалось, на рекламном буклете написано.

— На бу… Кажется, понимаю. На камне?

Айша кивнула:

— Это флаер контактного зоопарка. Вы заказали услуги, мы исполнили договор по каждому из отмеченных вами пунктов. И вы зря беспокоитесь о безопасности, мы следим, чтобы демонстрируемые образцы не причинили клиенту невосполнимого вреда.

— А что в вашем понимании значит «невосполнимый»? Может быть, то, что вам кажется ненужным, мне как раз очень-очень нужно? Может быть, я не хочу, чтобы у меня сосали кровь или откусывали ногу?!

— Простите, никак не привыкну, что клиент не обладает необходимой информацией, обычно к нам обращаются уже подготовленными. — Слова лились жутко казенные, пахнущие адвокатами и канцелярщиной. Ощущение — будто с роботом разговариваешь. — В вашем случае, как я теперь понимаю, было рискованно пользоваться услугами сторонних исполнителей и, возможно, следовало направить заказ на рассмотрение в индивидуальном порядке. Но из вашего измерения так давно никто не обращался. Я обрадовалась и поторопилась, пока заказ не перехватили. Простите. Вижу, вы не в курсе даже про множественность миров, часть вашего сознания считает меня галлюцинацией, потому происходящее выглядит странным, если не сказать неправдоподобным. — Джинири, наконец, поняла, что начать следует если не сначала, то очень издалека. — Вы обратились в компанию, которая действует одновременно во всех измерениях. Каждая популяция изначально считает свой мир единственным, но однажды достигает нужного уровня, и открываются возможности кроить реальность под себя, множить измерения и выходить за границы. Каждый выбирает по себе. Некоторых, вроде вампиров и русалок, чтобы не вымерли, пришлось спасать нам — в новых мирах им хорошо, а расплачиваться будут еще многие поколения. Все довольны. Разумные существа всех миров произошли от одного корня, но приспособились к среде выживания. Теперь общение с созданиями, которые непохожи на преобладающую расу, стоит дорого — они опасны хотя бы непредсказуемостью, не говоря о вампирской любви к крови или, как у русалок, подмене истинной реальности выдуманной. Вампир, к примеру, не желал вам вреда, его просто требовалось покормить. Кровь представителей похожих видов — для вампиров это вроде катализатора, он помогает организму не стареть, а по ощущениям похож на наркотик. Достаточно маленькой дозы, чтобы вампир стал сыт и счастлив.

— Вы сказали — нужна кровь представителей похожих видов, — задумчиво проговорил Игорь, — а до этого — что все произошли от одного корня. Почему же вампиры не займутся самообслуживанием? Почему не кусают себя или друг друга?

— В том и проблема: у них нет фермента, который есть у остальных, зато есть другой, который взаимодействует с их ферментом. Но хватит о частностях, мы подошли к главному. К оплате. С вас пять душ.

Игорь не поверил:

— Пять?!

Можно с большой натяжкой допустить, что за некие услуги у человека душу потребуют. Но пять?

Джинири удивилась его удивлению.

— Никакого обмана, — почти обиженно выговорила она. — Согласно тарифу. По одной за каждый сделанный вами вызов. Прочтите сноску мелким шрифтом.

— Даже если представить, что каким-то образом у меня в загашнике отыщется пять душ… Почему пять? Приходило четверо.

Айша сверилась с чем-то, скрытым за рамками зеркала.

— Пять, — твердо произнесла она. — Вы забыли инкуба. Не отреагировать на вызов он не мог и выбрал самого близкого человека — любимую женщину.

— Лизу?!

Вспомнилось, как инкуб смотрел на портрет. Мгновенно возникла картинка: возня потных тел, одно из которых — безукоризненный красавчик, а другое…

Игоря передернуло. А если включить голову — сам-то? Когда пришла оранжевоволосая — долго ли сопротивлялся?

Джинири вновь глянула куда-то — в записи или на монитор. Любопытно, как у джиннов выглядят компьютеры.

— Мне известно только про одну любимую женщину — вашу бывшую супругу. Ту, что сейчас у своей мамы. Или есть еще?

— Нет.

Айша успокоилась.

— Услуга оказана в полном объеме. Хотя были проблемы. Пришлось уверить вашу женщину, что происходящее — сон и что он не кончится, пока услугу не окажут. И все равно она согласилась только после объяснения, что заказчик — вы. Сначала она решилась, чтобы отомстить, но в конце осталась благодарна вам за подарок.

— Отомстить?

Неужели он был настолько плохим мужем?

— За суккуба.

— Вы и об этом рассказали?!

— Иначе услугу не принимали.

Лиза, Лиза… Потому и примчалась «за цветами» — посмотреть, как он тут. А это значит…

Любит?! Хочет вернуться?!

Мучительно сладкую мысль разбил голос джинири.

— Вернемся к оплате. Не тяните время, выберите пять рабов, которых не жалко, и мы в расчете.

Игорь тупо выговорил:

— У нас нет рабов.

— В любом цивилизованном демократическом обществе люди, чтоб заниматься умственным трудом и посвящать себя высокому, обязаны иметь рабов. — От пафоса Айша перешла к суровой серьезности. — Если у вас нет в наличии лишних душ, как вы собирались расплачиваться?

Всплыла аналогия с помещиками, они тоже считали имущество в душах. Крепостное право давно отменили, теперь Игорь распоряжался исключительно собственной душой. Причем, ее тоже отдавать не собирался.

— Я не знал…

— Незнание законов не освобождает от ответственности, — перебила джинири. — Может быть, отдадите эту женщину, которая вас любит, или ваших детей? — В интонации сквозила надежда. — Также возьмем врагами, которых собираетесь убить. Подойдут все, чьи земные жизни зависят от вас. Вам даже делать ничего не придется — душа, отработавшая в другом измерении в течение отпущенной ей жизни, вернется в то же время и место, откуда отбыла, и тихо скончается.

Игоря передернуло:

— Любимая женщина здесь вообще ни при чем, оплата — моя проблема. Детей нет, а были бы — врагами, которых захочу убить, станете вы.

Глаза персонального менеджера сузились:

— Определимся с главным. Вы согласны платить или нет?

— Конечно, согласен. Отказаться, как понимаю, выйдет дороже. Можно вопрос: что вы делаете с полученными душами?

— В зависимости от качества используем либо умственные, либо физические способности.

— Те, которых я вызывал, они тоже ваши рабы?

Джинири поморщилась:

— В отношении постоянных экспонатов зоопарка слово «раб» не употребляется, их положение много лучше, но каждый экспонат законно принадлежит компании.

— Даже инкуб и суккуб? — Вспомнилось про рассказанную русалкой мощь.

— Эти двое с разных сторон подобрались к запретным знаниям и вознамерились потягаться с самим Адонием, теперь расплачиваются за гордыню.

Адоний?! Не «Адонаи», что значит «Господь», а как на этрусской камее! В древнееврейских текстах не было гласных, выходит, при расшифровке огласовку сделали неправильно. Получается, этруски действительно каялись или просили: «Я, о Саваоф Адоний…»

Айше надоело ждать.

— Вернемся к моему вопросу. Как вы расплатитесь?

— Не вижу способа, — признался Игорь. — Может, мы как-то договоримся…

— Согласно пункту три дробь семнадцать подпункт три правил оказания услуг контактного зоопарка, душа заказчика, который не отказывается платить, но на момент оказания услуги не имеет такой возможности, поступает в распоряжение компании-исполнителя заказа в качестве временного рабочего экспоната. — На этом месте тон джинири с официального сменился на обычный. — Для вас это оптимальный вариант. Другим экспонатам вы понравились, никого не обидели, всех накормили, даже с русалкой подружились, хотя обычно нам приходится спасать посетителей от подобных ей существ — редко какая особь удовольствуется разрешенным пальцем или ухом. Ваша русалка от вас в полном восторге и, если позовете, с удовольствием придет снова. К тому же, от вашего измерения давно никого не было, человека в других мирах не помнят. Допускаю, что начнется ажиотаж. Тогда можно поднять цену, а ваш долг снизить в пределах разумного.

Игорь прервал джинири:

— Вы меня заберете?

— С какой стати? Спокойно живите прежней жизнью, вас вызовут по мере необходимости, а вернут в том же виде в тот же отрезок времени. Для местного существования неудобств не будет. Проблема в другом. Отработка на время отсрочки платежа одной души за пять для компании убыточна. Для покрытия расходов вам дополнительно вменяется до физической смерти либо до передачи компании-исполнителю необходимых пяти душ кормить вызванных вами экспонатов — по одному ежедневно, в повторяющейся каждые пять ваших суток последовательности. График, кого в какой очередности — на ваше усмотрение, но составить его необходимо сейчас. Минуты на раздумье хватит?

Игорь застыл в ступоре. Кормить? Пятерых?! В том числе — кровососа и мужика-сексоголика?!!

Ступор — не то слово. Нечто больше. Пульс взвился, соревнуясь в скорострельности с ручным пулеметом, мозги (как тот же пулемет, когда в одиночку отбиваешься от дивизии), в конце концов, перегрело и заклинило.

Кормить пятерых нелюдей. Дьяволицу-нимфоманку, вампира, травоядного демона, русалку... О том, кто остался за многоточием, даже вспоминать не хотелось. Кого первым? Кого вторым? Какая разница, если непонятно, как кормить последнего. Вернее, оно-то понятно, но даже как вариант не рассматривается. Да и сам проблемный объект признался, что он «не по этой части».

— У меня не хватает информации! — Игорь почувствовал, как наворачиваются слезы. — Помогите!

— Вы давно все поняли. Инкубы и суккубы питаются собственными ощущениями, которые получают с чужой помощью, вампиру нужно немного крови, сатиру — зелень или сено. Русалки всеядны, но предпочитают морепродукты в любом виде, главное для них не качество, а количество.

У Игоря в голове что-то щелкнуло. Состыковало. Изумилось.

Он выдохнул:

— Пусть приходят одновременно.

— Лучше чередовать. — Джинири не поняла его странного решения. — Четырех дней отдыха вам не хватит, чтобы отойти от кормежки разноплановой своры. Долго в таком режиме вы не протянете.

— Это мои проблемы.

— Вы теперь пусть временная, но собственность компании, и, соответственно, ваши проблемы — не только ваши. Но выбор за вами, настаивать я не имею права, только советовать. Вы хорошо подумали? — Увидев, что Игорь непреклонен, Айша вздохнула. — Как скажете. Начнем завтра. Отдыхайте, набирайтесь сил.

— Подождите! Над флаером корпит много народу, почему прошел только мой вызов?

— Нужно прочесть правильно. Если читали многие, а прочли только вы, видимо, другие делают что-то не так.

Зеркало вспыхнуло ярким светом и вновь стало зеркалом — обычным, в котором отразилось небритое — за всеми событиями совсем забылось, что нужно бриться — лицо Игоря.

Его лихорадило. Если ему известно, в какую сторону читать, как правильно разбить фразы на слова, и как работает каждая из строчек — немного усердия, и он обладатель Нобелевки!

И способ вызова джиннов станет доступен каждому? Вероятно, этруски потому и вымерли, что чересчур увлеклись диковинками — сначала остались без рабов, в финале отдали собственные души. История повторится в глобальном масштабе. Долго ли ждать, пока кто-то из соседей не отдаст за ночь с суккубом душу Игоря — за то, что однажды залил потолок или не придержал дверь подъезда? А если вспомнить про завистников в профессиональной среде? А еще — если кому-то приглянется Лиза, и это тоже покажется поводом избавиться от конкурента? Стоят ли того признание и Нобелевская премия?

А если подумать: зачем человеку Нобелевка? Для новых ощущений и возможностей. Игорю для новых ощущений и возможностей отныне светят экскурсии в другие миры, дома же хочется покоя. Покой немыслим без Лизы. Чтобы ее вернуть, нужно уладить дело с кормежкой.

Как же все просто, когда разложишь по полочкам.

Теперь так же нужно разобраться с кормежкой. Итак. Вампир и сатир. Второй питает первого, сам довольствуется сеном. Купить сено — не проблема даже в городе, по звонку доставят куда и сколько надо, цена — копеечная.

Теперь суккуб и инкуб. Русалка говорила: «Их не кормят, они сами питаются. Собственными ощущениями». И далее: «Одиночки. Даже не догадываются о существовании друг друга». Выходит, на время кормежки нужно свести парочку вместе и побыстрее закрыть двери и уши.

А русалке достаточно рыбы, причем любой.

Если проблема только в рыбе и сене в расчете на одну особь каждые пять дней — это вполне по карману младшему научному сотруднику. Задача на вечер: натаскать зелени или заказать сено, купить запасных простыней и набить морозильник мороженой путассу или тем, что найдется еще дешевле. Также понадобится огромный аквариум, чтобы ванну не занимать.

И позвонить Лизе. Просить вернуться. Признаться, что жизнь без нее — не жизнь.

Когда и если вернется — повиниться за цветы. Цветы — дело наживное, главное — чувства, а они остались прежними.

И если она вернется… Здесь поможет русалка. Она прикроет мороком творящееся безобразие, и квартира в день кормежки на вид останется такой же, как обычно. Если все сделать правильно, Лиза не заметит периодического присутствия пяти посторонних. Разве что ее заинтересует аквариум с водой, но без рыбок. Можно сказать, что это для комфортной влажности в помещении.

Осталось главное — собрать волю в кулак и сделать так, чтобы у Лизы появились веские основания вернуться.

Игорь прикрыл глаза. Как там было, в мороке из ее головы? Полочка прибита, кран не течет, одежда развешана в шкафу, почищенная обувь блестит ровными рядками из этажерки в прихожей…

Надо начать по порядку. Номер один — полочка.

Игорь выдохнул и пошел за инструментами.