Читать онлайн
"Сказки последних времён"
Пламя погребальных костров рвало в клочья морозный воздух. Жаркие искры метались во мгле, подобно рою ненасытной саранчи. Гарь отравляла окрестности, мохнатые хлопья копоти чёрною позёмкой неслись над окоченевшими сугробами.
Уже не помогала чудо-вакцина. С конца февраля куклы стали умирать всё чаще, теперь бедолаг сжигали прямо на помойках и сваливали прах в контейнеры, даже не заботясь о раздельном сборе мусора.
«Форменное безобразие! — не уставал возмущаться Пьеро. — При Карабасе-Барабасе такого не было!»
Продрогший и уставший, он брёл с работы домой, подолгу застревая у каждого из костров. Воняет, конечно, зато не так зябко.
Пламя гудело. То, что когда-то было жизнерадостным Буратинкой, неумолимо превращалось в обуглившуюся головешку.
— Вы-ши-ву! — надсадно шипело несгибаемое полено. — Я обязательно вы-ши-ву!
Нос свой длинный совал куда ни попадя, по лужам шлёпал, вот и отсырел насквозь — мучайся с ним теперь.
— Вы-ши-ву… — всё тише постанывало полено.
Да так жалостливо, что сердце раскалывалось!
Однако Пьеро сдержался, плакать не стал. На работе наплакался, а чтобы бесплатно слёзы лить… Это уж дудки!
«Вот так и меня когда-нибудь сожгут, — лишь с грустью подумал он. — Только я гореть буду ярче! Во мне ваты больше!»
Пламя ревело, ему подпевала метель, а мимо, поблёскивая стёклышками противогазов, во весь опор мчались курьеры — на велосипедах, самокатах, а те, кто поважнее, — на гироскутерах.
«И неймётся же им в такую погоду! — удивлялся Пьеро. — Ещё зашибут ненароком…»
Всякий знает, что курьеры — основа любой серьёзной экономики. Пьеро относился к ним с должной толерантностью, хотя даже не знал, кто они такие.
Кто они? Куклы? Рептилоиды? Или, может быть, даже люди? У кого ни спроси, все только руками разводят — под противогазом-то не рассмотреть.
Впрочем, в существование людей Пьеро не верил, считая их конспирологическими измышлениями, токсичным бредом сторчавшихся на смузи хипстеров.
В конце концов, существо, одновременно наделённое сердцем и мозгами, противоречит законам физики. Тут уж либо гудроновый кристалл на батарейках, как у рептилоидов, либо резиновый насос с пружинкой — третьего не дано.
А ещё в притонах перешёптывались, что у людей, дескать, есть душа! Идиоты упоротые!
К несчастью, Коломбина в людей верила, но с бабы-то что взять?!
Навеки смолкло изгрызенное огнём полено — отшипело своё, угомонилось. Да и Пьеро старался о нём не думать.
«Жизнь продолжается! — с кривой ухмылкой убеждал он себя. — Продолжается, несмотря ни на что!»
Спешили по делам курьеры. Вспыхивали новые костры, вокруг суетились мусорщики, бойко оттаскивая прочь переполненные контейнеры. Жизнь продолжалась, и, словно подтверждением этому, где-то немного поодаль юродствовал какой-то Арлекин.
— Всё бы вам патефоны крутить да плавленые сырки жрать! — брызгая слюной, вопил он. — А вы, блять, мёрзлую землицу пробовали?! С кизяком да гнилью напополам?!
От этой братии Пьеро предпочитал держаться подальше — и рабочий день у них не нормированный, и на уме бог весть что. Но сырки на всякий случай выбросил — прямо на дотлевающего Буратинку. А то остановят архаровцы, обшмонают — оправдывайся потом!
Сырки, конечно, не смузи, с чего бы их вдруг запрещать?! За такими новостями Пьеро следил. С утра, по крайней мере, ничего подобного в газетах не было.
Однако за день могло ведь многое перемениться.
Вот за патефон Пьеро нисколечко не опасался. Патефоны были у всех, даже у архаровцев.
— Вы на голом снегу ночевали?! Тухлой болотной водицей умывались?! — не унимался Арлекин. — Будет вам ужо! Прискачут! Прискачут четыре всадника, имя которым…
Дослушивать Пьеро не стал. Он с опаской огляделся, смачно харкнул в сторону Арлекина и поплёлся восвояси.
Придя домой, он перво-наперво завёл патефон — какой же вечер без сладкой музыки?!
Чмокнул Коломбину в макушку, устроился на диван с газетой.
— Ты сырки принёс? — надув губки, спросила Коломбина. — Вчерашние кончились.
По обыкновению, она сидела за столом у зеркальца и прихорашивалась, усердно замазывая чумные трещинки на своих фарфоровых щеках.
— Конечно! — соврал Пьеро. — В холодильнике лежат.
Всё равно проверять не станет. Плавленые сырки она терпеть не могла, даже в сортах не разбиралась. Но считала их вещью статусной — признаком неиссякаемого семейного благополучия.
— Это хорошо, — промямлила Коломбина, вернувшись к своим делам. — Завтра ещё купи.
Газетные новости были одна другой гаже, а главное, точно такие же, как вчера или неделю назад. Одна радость — плавленые сырки никто запрещать не собирался.
— А ты знаешь, — задумчиво поинтересовался Пьеро, — что Карабасия по-прежнему платит Кукляндии за транзит ништяков?
— Ну и что? Платит и платит…
— Как?! — возмутился Пьеро. — У них же война!
— Забей, — вяло отмахнулась Коломбина. — Всё у них идёт по плану.
— Ну-да, ну-да, — пробормотал Пьеро. — Знать бы ещё, кто такие эти «они» и какой у них план…
Он отшвырнул газету и в беспомощной злобе закатил глаза.
— Нет, ну всё у нас наперекосяк! Чума у нас опереточная! Война карикатурная!..
— Ага, — недослушав, подытожила Коломбина, — и сдохнем мы смешно…
.
ЛитСовет
Только что
