Читать онлайн
"Закрытый город"

На маленький город легла тень гор, прямая простота заснеженных улиц замерла перед бурей, в лесу и округе, в озерах подо льдом кто-то скрывался и ждал. Алина рассказала попутчику, что бабушка говорила: “Чудь белоглазая под землю ушла”, — они рассмеялись. Мимо окон белели поля, стоял стеной темнохвойный лес, эти деревья тянутся по горным склонам Урала от полярного круга.

Поначалу Алина напряглась, когда в Екатеринбурге зашел мужчина и заселился в ее купе, натянула ворот черной водолазки. Стас Вицнеп работал следователем прокуратуры и выглядел соответственно, он не привык, что при его появлении девушки вжимаются в стенку. Путь до города был долгий, девушку жалко. Он представился, как его отец полковник, такое всегда почему-то вызывает доверие у штатских.

— Здравия желаю, капитан юстиции СК РФ Стас Вицнеп, еду по рабочим делам в закрытый город Зимний, как и вы. Наверное, ясно, кого попало, туда не пускают. Я и документы могу показать, — он сел, достал телефон. — Или другие доказательства благонадежности, фото семьи, например. Может, кофе?

Алина покачала головой. Смешной, думает, что его испугались. Алина пощупала запястья, там еще горели следы от пальцев Саши. Сейчас, наверное, его все жалеют, такой красивый профессор, сделал из деревенской девочки кандидата наук, а она перед свадьбой сбежала. Наверное, с другим. Нет, других никогда не было, но стоило случайно в институте, в театре или даже на улице ответить мужчине на взгляд, улыбку или на вопрос — ее ждал скандал. Иногда приходилось подолгу пользоваться тональником, прятать руки под длинными рукавами, принимать цветы от будущего мужа, который клялся: “Больше такого не повторится”. Внезапно Алина поняла – больше такого реально не повторится и ей не надо бояться других мужчин. Как будто мышцы по всему телу были напряжены шесть лет и по мере того, как поезд уходил все дальше в заснеженные леса, —расслаблялись, наступила эйфория:

— Ха-ха, — выдохнула она, протягивая руку за телефоном. — Кофе с собой?

Стас рассказал, что часто ездит на скором в ЗАТО Зимний по делам службы, и каким бы комфортабельным ни был новый “Орлан”, кофе тут делать до сих пор не научились. Стас варит его в турке на молоке, щепотка корицы, немного ванили, угощайтесь, где ваша кружка? Он показал термос. И купе наполнился сладковатым ароматом.

— Фото семьи, значит?

— Да, но почему-то у меня в телефоне больше фоток кота.

— Это говорит о человеке больше, чем даже фото детей, — она пожала плечами.

— Почему?

— Ну, маньяки-социопаты начинают с насилия над животными, так, что любовь к коту или собаке уже хороший звоночек. А вот родители, — она помолчала, — есть хорошие, но бывают и очень жестокие.

— По личному опыту говорите?

Алина ехала мимо родных мест. Бывало, ночью, зимой, когда отец пил, они долго лежали на сеновале. “Девочки, вы где?” — звал отец, пошатываясь до туалета. Потом брал топор и орал, что если они сейчас же не выдут, он зарубит Дозора. Собака поджимала хвост и, звеня цепью, пряталась в будке под крыльцом. Было холодно, шел снег, мама укутывала девочек шалью и шептала: “Сейчас обождем, пройдет у него все, тс-с-с”.

Алина никогда не задавалась вопросом, почему мать не выгонит отца. “Хоть забор кривой, но изба огорожена”, — рассуждала она по-житейски, в деревне без мужика нельзя. Ей исполнилось 16 лет, когда умерла ее бабушка. Собрала рюкзак, взяла деньги, оставленные бабой Нюрой, и сбежала в Москву. Бабушка рассказывала ей много преданий, потому Алина и полюбила историю. С родителями больше не общалась, одноклассник Толя, который переехал и сейчас работает в Зимнем физруком, писал, что ее мать запила. А однажды младшую сестру нашли замерзшей в огороде. Смерть по неосторожности, решили органы, отец уже вышел из тюрьмы.

— Но я всегда знала, что это моя вина. Я не должна была оставлять ее, — завершила свой печальный рассказ девушка.

— Вы, Алина, не виноваты, сами были ребенком. Я разного навидался, — признался Стас. – И убийства ради денег, сексуальный мотив, месть, все ясно. Но я никогда не понимал, как можно убивать детей?

Ее тоже занимал этот вопрос и настолько, что понять его она пыталась шесть лет. Главное не сесть на любимого конька, подумала про себя Алина. Она написала, но так и не успела защитить свою диссертацию о детских жертвоприношениях в древности.

— По одной из версий ада нет, ад — это культурное наследие детских жертвоприношений домоисейских времен среди прото-иудеев. Даже здесь коренные народы, финно-угорские племена долгое время следовали традициям.

Даже страшно представить, но этим горам вокруг 500 миллионов лет, для древних племен особое место, где богатства охраняет нечистая сила и она требует жертв. Старые дремлющие вулканы, в каменных палатках на скалах находят выдолбленные чаши для сбора крови жертв.

— По всему Уралу есть культовые места, — Алина знала большинство наперечет.

— Но я не понимаю, когда в жертву приносят детей — зачем?

— Они невинны, в них заключена сила, но… Я думаю потому, что они не могут дать отпор. Все дети должны жить в тепле и безопасности, это основа нашей цивилизации, — заключила Алина и смутилась от своего учительского тона.

На вокзале служитель Фемиды растворился в серой дымке, Алина поняла, что они больше не встретятся, ей стало даже жаль. Толик взвалил на себя ее чемодан и гаркнул: “Исторический момент! Город Зимний встречает историка”.

Друзья отправились на новую квартиру Алины, где она обретет долгожданный покой, в безопасности, укрытая снегами среди древних гор в закрытом городе. Толик заверил – в этом доме живут лучшие люди Зимнего. Это он помог с оформлением пропуска и устроил Алину в школу учителем истории.

Алина отработала первую неделю. Несмотря на то, что заместитель директора Ульяна Анатольевна несколько раз заглядывала на уроки, недовольно поджимая губы, записывала что-то в блокноте, все было прекрасно. Директор же попросил ее обращаться “на ты” и называть его Павел, ведь они почти ровесники, его впечатлил творческий подход новой учительницы из большого города — Алина предложила ввести костюмированные уроки, устроить выставку рисунков по темам, а летом пойти в поход на местные озера. Ей самой не терпелось посмотреть на Чудское, пока затянутое льдом, там под скалой было особое место силы, она писала о нем статью в студенчестве, а вот увидеть во всем сияющем полноводии еще не довелось.

В маленьком городе — свои правила, предупредил Толик еще в первый день, здесь все друг друга знают и любят посплетничать. Увидят тебя с кем — сразу пойдут слухи. Алина и не собиралась заводить отношения, слишком страшна была память о прошлых. После пятничного собрания в учительской Ульяна Анатольевна задержала Алину — нельзя отступать от плана урока и опаздывать со сдачей журналов, заполнять ведомости и индивидуальные планы надо вовремя.

— Алина Сергеевна, — к ним подошел Павел, он понял, что новую учительницу пора спасать, — развлечений у нас в городе мало, но если хотите, я могу показать наше лучшее кафе, пойдемте?

Ульяна Анатольевна изменилась в лице. Толик по секрету рассказал, что Ульяна давно обхаживает Павла Аркадьевича, об этом же шептались ученицы, тоже влюбленные в “Пашу-краш”, так звали школьницы симпатичного молодого директора. Алина не хотела наживать себе столько врагов в первую же неделю и отказалась, сославшись на то, что еще не успела разобрать все вещи. Паша-краш, кажется, немного расстроился. Алина спустилась на первый этаж и заметила, что в спортзале горит свет. Неужели Толик еще работает? В спортзале была девочка из 9 “В”, кажется Ольга Вишневская. Оля немного смутилась, когда увидела учительницу, но помахала ей рукой. Алина сказала, что уже поздно, но девочка только пожала плечами: школу никогда не закрывают, а если что — здесь отдельный выход на стадион, уйдет, когда будет надо.

Квартира на первом этаже сталинской пятиэтажки в стиле ампир очень нравилась Алине, из больших окон открывался вид на главную улицу и часть парка, где стояли древние ели. Городок оказался вполне благополучным, если облик центра оставался неизменным с 1957 года, то на окраинах строились новые коттеджи. В 90-ые главное ядерное предприятие не разорилось, хоть оно и перешло в частные руки, у всех была работа. Закрытые города всегда благоденствовали на фоне унылых регионов, изменилось только то, что принадлежало все не государству. Владелец бывшего союзного градообразующего предприятия мог считаться одним из самых богатых людей области, а может быть, и страны.

Несмотря на удивительное благополучие, люди здесь были такие же, как везде, Алину пробрало холодом, когда во время прогулки она стала свидетелем некрасивой сцены — отец жестоко ругал девочку, на ней была красная шапка, и Алина невольно подумала, что там, где есть красная шапочка, обязательно рядом и серый волк. Она подошла ближе:

— Здравствуйте, Алина Сергеевна, — неловко сказала девочка.

Это была та самая Ольга Вишневская. Не особо обратив внимание на учительницу, отец продолжил отчитывать ребенка, потом, грубо схватив за плечо, поволок домой.

Алина успела познакомиться и со своими соседями, напротив жил старичок, он ходил в магазин с “нищенкой”, так дома они называли тряпичный пакет, более того, однажды Алина видела его с сетчатой сумкой. Так и разговорились: учительница сказала “вот это раритет”, Эдуард Филиппович, так звали соседа, засмеялся и согласно закивал — авоська у меня еще с советских времен, сносу сумке нет, а зачем покупать пакеты? Деньги тратить да и для природы плохо. Еще один “взрыв из прошлого” — как и в советское время, здесь никто не закрывал двери на замок. Из минусов — развлечений тоже нет. Длинными зимними вечерами приходилось коротать время, кто как мог. Закончив проверку тетрадей, Алина заходила на “чай с травами” к старичку, кофе он не пил — давление, а травы собирал сам и сушил на балконе. Они сидели в гостиной, огромный сервант, старая хрустальная посуда, полки ломились от книг. Ей нравилось здесь бывать, семьи у Эдуарда Филипповича не было, он много читал и интересовался историей. Просил рассказать Алину о ее научной работе, он и сам знал многое про эти места.

— Да-да, то самое Чудское озеро, я знаю, — как-то ответил он Алине. — Есть поверье, что вода может вернуть тебе то, что ты потерял. Но надо принести жертву, невинную девушку. Здесь все знают эту легенду, — он пожал плечами. — Якобы в день зимнего солнцестояния жертву опускали под лед, если она была чиста, шаман мог оживить любого мертвеца.

Темнело рано. На последнем уроке в окна бил зимний ветер, по радио сообщили, что скоро начнется снежная буря. Алина пила “три в одном”, пока ребята писали первый тест, и с тревогой смотрела в темнеющую даль. Родители Оли Вишневской сообщили, что дочь вчера не вернулась домой. Сейчас шли поиски. В актовом зале открыли пункт для поисковиков. Как часто она сама не приходила в школу, чтобы никто не видел синяков. Ей надо было взглянуть в глаза отца ребенка. Не от него ли сбежала Оля одна зимой?

Найти родителей оказалось легко: так громко рыдала мать в коридоре, отец девочки стоял рядом с каменным лицом. Из-за опускающейся темноты поиски сворачивали, Алина не хотела терять время, спросила откровенно — за что вы кричали на девочку несколько дней назад? Оказалось, родители подозревали, что их дочь подсела на наркотики.

— Она стала пропадать, поздно возвращалась домой, но она не пьет, спортсменка. Девочки в этом возрасте такие чувствительные, Оля у нас влюбилась, не говорила в кого, а потом с ней началось. Ходила заторможенная, ничего не понимала, — пожаловалась мать девочки. — Мы подумали, что она может… Что-то принимает? “Лечит” разбитое сердце?

Принимает? На планерке Ульяна Анатольевна долго распылялась по поводу алкоголя и наркотиков, призывала учителей обыскивать портфели, потому что зараза большого города добралась и до них, она тогда нехорошо посмотрела на Алину. Ульяна кричала и на детей: “Ненавижу наркоманов, откуда взяли эту гадость? Убивала бы голыми руками, биомусор”. Может она что-то знает? Алина нашла в толпе Толика и попросила дать адрес Ульяны. Он помнил, что младшая сестра подруги замерзла насмерть, и понимал, почему исчезновение ученицы Алина считает личным делом, она не сможет сейчас просто пойти домой.

Участники поисков потихоньку расходились, кто-то отогревался чаем, наливая кипяток из бойлера, у карты стояли мужчины, среди которых она заметила старого знакомого — своего соседа и помахала ему рукой.

— Алинушка, привет-привет! — ответил пожилой мужчина.

В актовом зале на мгновение все замолчали и уставились на Алину Сергеевну. “Алинушка”, перешептывались дети и смотрели на новенькую.

— Ты знаешь ЭФ? — спросил Павел.

— ЭФ?

— Да, Эдуард Филиппович, его все зовут ЭФ, — он кивнул в сторону старика, которого уже обступили другие мужчины и дружно кивали, пока он водил пальцем по карте.

— Он мой сосед.

— А-а-а, да, у него дом на шоссе, настоящий замок, но он любит жить в городе, чтобы держать все под контролем. Это он организовал поиски, очень переживает.

— Он поиски организовал?

— Тебе разве Толик не говорил? Он владелец унитарного предприятия нашего, у него пакет акций. Правда, сейчас государство пытается вернуть контроль над всеми такими производствами, он последний динозавр из 90-ых. Даже не знаю, что бы мы без него делали. Для учителей выделил квартиры, а талантливым ребятам платит стипендию, некоторые по его гранту едут потом поступать в Екатеринбург или сразу в Москву.

Алина быстро поняла, почему Ульяна Анатольевна несколько дней не появлялась в школе: в квартире стоял перегар, который трудно с чем-то спутать, а на блюстительницу морали нельзя было посмотреть без слез — лицо опухло и затекло. Ульяна почувствовала, что ее поймали с поличным, сиплым голосом начала орать, мол, в городе все со всеми спят, она-то знает, совсем с ума сошли.

— Твой Толик тоже ее пользует по вечерам в спортзале, рано Вишенка созрела, вот и пропала!

“Она просто сумасшедшая, ее никто всерьез не воспринимает и все жалеют, — ответил Толик по телефону, когда Алина вышла из душной квартиры. – Не слушай ее”.

Алина вспомнила, как часто видела Вишневскую вечером в спортзале, теперь все стало ясно. Когда все уходили, что делал с ней Толик, не в него ли она была влюблена?

— Алина, — вздохнул друг детства. — Оля — спортсменка, а баскетбольную секцию сократили, запасной выход на стадион всегда открыт, я разрешал ей приходить по вечерам и пользоваться инвентарем. Она кидала там мяч и занималась. Тем более я, смешно… Она же у нас записки директору писала, Кличку “Паша-краш” Оля придумала.

“Паша-наш” и “Паша-краш” часто вел себя не по возрасту, с детьми был в приятельских отношениях. Ульяна не зря что-то заметила в Оле, не ревновала ли к молодой сопернице? Алина шла мимо школы, в кабинете директора горел свет, Павел еще на месте? Алина решила зайти. Сказать ему сразу? А почему бы и нет. И она поделилась “слухами” от Ульяны Анатольевны.

— Алина, успокойся. Такое уже не первый раз.

— Пьет не первый раз?

— И это тоже. У нас каждый год пропадают девочки, — он грустно взглянул на нее. — Такая напасть в этом городке. Посмотри на календарь. Уже 20 лет зимой в это время кого-то ищут и никогда не находят, народ смирился. А меня здесь 20 лет назад не было.

— Подожди, у вас что, часто пропадают девочки?

— 21 декабря — какое-то нехорошее время, старики говорят — нечисть чудит. В день зимнего солнцестояния пропадают девочки, так было и 20 лет, и 10 лет назад. Поэтому поиски закончили.

— А полиция?

Павел лишь махнул рукой, мало ли кто пропал и замерз. Алина была в шоке, она выпалила, что это похоже на серию.

— У вас, хочешь сказать, маньяк? Паша, что ты мне голову морочишь, о таких делах пишут в газетах!

Ничего не добившись от расстроенного директора школы, Алина отправилась в главное городское здание. В Администрации местной мэрии была и библиотека, и редакция газеты “Зимние новости” — она хотела посмотреть подшивки, проверить, правду ли говорит Павел. Разговор с редактором, полным низким мужичком в очках, оказался довольно холодным. Он подтвердил слова директора, но оговорился — может, и летом подростки сбегают, но никто не замечает. Просто зимой холодно и страшно, вот народ и придумывает “серию”.

— Пропадают девочки, да, и в этот день. Но все остальное — сплетни, а мы сплетни не печатаем. И вообще скоро шесть часов. Закрываемся.

Алина чуть не расплакалась, на выходе она столкнулась со старым знакомым.

— Господи, Стас!

— Так меня еще никто не называл, — рассмеялся “попутчик“.

Оказалось, служитель Фемиды был здесь с небольшой опергруппой, занимался коррупционными схемами местной власти. Алина решила попросить совета. Она рассказала про историю исчезновения девочек, что ей кажется особо странным — никто не пишет о серии, а ведь газеты не боятся сенсаций. Стас не удивился, а подтвердил — местная газетенка как будто только рецепты печатает и астропрогноз. Но таковы плоды монополии на информацию, конкуренции нет.

— Здесь все под одним человеком, владельцем их предприятия. Никто не знает, как он получил власть, темные делишки 90-х, был спецслужбистом, а потом… Все его подельники погибли при странных обстоятельствах. Тебя подвезти? По радио говорили, что скоро начнется буря.

Алина поняла, что в суматохе забыла тесты для проверки. Она попросила заехать в школу. По дороге старые знакомые продолжили обсуждать очень странные дела города Зимнего.

“Новые времена требуют новых решений”, — сказал Стас.

Сейчас уже можно говорить, но пусть лучше пока останется между ними — прокурорская проверка по должностным преступлениям закончена, и коллеги получили ордер, у ЭФ идут обыски. “Если не найдем там золотой унитаз, то документы по перепродаже разработок за рубеж вполне могут быть, ведь откуда-то деньги у предприятия есть, а госзаказов нет”, — размышлял вслух Стас. Как оказалось, Эдуарда Филипповича не было дома.

— Но с понятыми не проблема, тем более на замок квартиру никто не закрывал, фактически взлома не было, — они свернули на подъездную к школе. — Ты знаешь, что его жена была из какого-то местного народа? Она узнала о его делах. Покончила с собой, прыгнула голой зимой в прорубь, ходят слухи, была беременна и думала, что ребенок проклят, так как отец “шайтан”. Тогда ЭФ совсем поехал головой. Сейчас ни на какое сотрудничество с госорганами не идет, правит городом, как ему хочется. Местный бог, серый кардинал, что б его!

— Жена утонула? Тебе покажется глупым, но я думаю, что знаю, где он.

Вернет то, что забрала вода? 21 декабря. Алина размышляла и не могла сама поверить в то, что приходило на ум. В гулких пустых коридорах школы не было ни души, за окном кромешная тьма. Пока забирала тетради, телефон просигналил, смс: “Думала, что я тебя не найду?”. Следующее сообщение — фото с заснеженной веткой и подпись: “Здесь красиво”. Она увеличила масштаб — за елкой освещенная стена, знакомая кирпичная кладка, школа. Вам новое сообщение: “Да, это школа. Как низко ты пала. Училка”. Откуда он узнал? Она никому не говорила, куда уезжает, соцсети не вела — Саша заставил удалить все профили. У нее нет даже подруг, которые могли бы проболтаться. Новое смс: “Где мой ребенок?” Что за... она хотела написать: “Какой я тебе ребенок?!”

“Ты такая тупая”.

И впервые она была склонна с этим согласиться. Две недели ее бывший просто оформлял пропуск, поэтому и не звонил, не искал ее, он знал, где она. Девушка схватила куртку и побежала вниз, она знала, что есть не больше 4 минут выйти через спортзал, а потом на стоянку, пока Саша будет подниматься по главной лестнице. В машине Стас спросил, куда ехать. Алина согнулась пополам и зажала голову руками.

— Мне надо за паспортом домой, а потом на вокзал, на последний поезд. Я сейчас не могу объяснить почему, потом, ладно?

— Ладно, но ты говорила, что догадываешься, где девочка.

Алина молчала. Стас выехал на дорогу, а затем как бы кстати сказал:

— Странная находка у ЭФ в квартире, девчачья красная шапочка. У него, вроде, нет детей?

— Выезжай на лесную дорогу, к карьеру, где озеро Чудское. Нам надо туда, – внезапно для себя выпалила Алина. — Он под скалой.

Они вышли у заснеженного озера, наступило затишье перед бурей. “По льду машина не проедет”, — сказал Стас. Он позвонил и сообщил коллегам, что, кажется, знает, где подозреваемый по их делу: “Выехал из города по Челябинскому тракту, скоро вернусь”.

Алина и Стас увидели вдалеке огонь, кто-то развел костер, пошли на свет. Стас достал табельное оружие на всякий случай. Как оказалось, не зря. У костра снежилось возвышение, откуда шел пар, землянка. Нежданные гости потревожили тень. ЭФ как будто ждал их. Он направил ружье в сторону пришлых. Стас крикнул бросить оружие, но в ответ получил выстрел, пуля прошла мимо, Алина спряталась в землянку, на топчане сидела полусонная Оля, рядом в старом термосе чай с травами, догадалась учительница по запаху. Чем он опаивал ее? На раздумья не было времени, Алина схватила девочку и потянула послушное тело за собой: “Нет, он мне даст грант, я уеду из города, Паша еще пожалеет, когда я стану знаменита”, — прошептала девочка с замутненными глазами. Стас прятался за землянкой и пытался поговорить с ЭФ.

— И так было в наши времена, — застала она ответ старика, который был намного крепче, чем казался. — На каждого выскочку типа тебя найдется пуля.

— Времена изменились, — парировал Стас. — На мое место придет другой.

— И на другого найдется, — спокойно ответил старик и выстрелил. Пуля прошла насквозь через плечо Стаса, он взвыл.

Пока ЭФ перезаряжался, Стас толкнул Алину с девочкой в сторону подлеска, он крепко держал руку на плече, они уходили все дальше. Позади раздался смех: “Идите, мне будет меньше работы, снегурочку оставьте. Она мне нужна. Здоровая спортсменка, наверное, она-то чистая. Лес я лучше вашего знаю, городские”.

И правда, он знал лес, а лес знал его. Куда прятаться? Учительница увидела силуэт обнаженной женщины, она рукой манила куда-то, Алина еле тащила девочку, все трое свернули с дороги и повалились в овраг. Минутная тишина, и кто-то прошел сверху, он звал: “Девочки, вы где?”

В темноте Алина стала шарить по карманам в поисках телефона, рукой почувствовала что-то горячее, Стас терял кровь слишком быстро. Она достала телефон, но не решалась набрать 112 — в лесу ее сразу услышат. Надо тихо, тс-с-с. Девочка лежала без движения, но дышала. Алина набрала смс Толику: “Чудское, скала, тут девочка”. Пальцы мерзли, экран замер, удалось ли отправить сообщение? Телефон вырубился на холоде. И тогда Алина поняла, что даже если сюда приедет вся полиция города, то найти их в лесу во время снежной бури не смогут, откопают только весной, когда растает снег, если раньше тела не съедят дикие звери. Три изуродованных трупа: следователь по должностным преступлениям, учительница и девочка, которая пропала. Они все теперь пропали. Километры зимы вокруг. Алина сняла шарф, она укутывала девочку, как когда-то делала ее мать.

Алина не знала, сколько они пролежали, когда в небе послышался гул, он нарастал, свет озарил лес — вертолеты! По дороге неслись машины, воздух разбивали сирены скорой помощи. ЭФ тоже услышал, шаги раздались сверху, он возвращался к озеру. Алина начала кричать.

— Толик нам позвонил, а мы уже выехали с городскими, все равно они собирались искать своего, типа он пропал в бурю, ради него и вызвали вертушки из Екб — искать машину, — как будто обиженно, уже на дороге пояснил Алине местный полицейский. – А тут, говорят, и ЭФ. Это он что ли злодействовал?

Алина сидела в дверях скорой, куда на носилках принесли Стаса и привели девочку. Они были живы. И вдруг перед ней появляется ее мучитель. Александр с самой мягкой улыбкой из всех сказал: “Ты не хочешь поблагодарить своего спасителя?”

Он был нежен, так всегда вел себя на людях, поправил спасательное одеяла Алине.

— Да, и Александр пришёл в полицию, думал, что вы заблудились и … Он и помог нам понять, где вы, — продолжил полицейский. — Вам повезло с женихом.

Толик стоял рядом, он посмотрел на Алину виновато и пояснил: “Саша поставил тебе приложение, геолокацию для родителей, чтобы знать местоположение детей”.

— Скоро поедем домой, не бойся, тебе не надо здесь оставаться, — прошептал Александр.

Он показал скриншот: “Последнее местонахождение вашего ребенка, зарядите ребенку телефон, чтобы он оставался на связи”.

— Так я и нашел тебя. И спас, в очередной раз. Приложение называется “Где мой ребенок?”. Ты даже не догадалась о нем, потому что у тебя постоянный бардак и в голове, и в телефоне, куча приложений, которыми ты не пользуешься, балда.

Она закивала и почему-то почувствовала себя виноватой, а себе сказала: “Ты мелкая неудачница”. Алина вспомнила, как только что лежала в снегу, лучше бы она умерла. Хотя, стоп, девочка — вот она, жива. Больше Алина не жертва. Чего я боюсь? Короткий пинок между ног, а затем шепотом: “Ещё раз я тебя увижу, убью”.

Алина ушла к полицейской машине, чтобы сказать — тут была еще женщина, молодая, она совсем голая, без одежды, надо ее найти. На Алину странно посмотрели — может, последствия какой-то травмы? На километры вокруг нет жилья, других машин тоже, здесь точно нет никаких женщин, особенно голых. Тепловизоры это подтверждали.

— Сворачиваемся и уезжаем, буря поднимается. Здесь был только один человек, кроме вас.

— Был?

— ЭФ стоял у озера, а потом он исчез. Водолазы начнут работу с утра. Но шансов мало.