Читать онлайн
"Таль 1. Не упустить свою мечту"

Даже если сбылась самая заветная мечта, за нее еще придется бороться

Темно… больно… но самое сильное чувство – страх… Почему я боюсь?.. Не помню… ничего не помню… Где я?.. Что происходит?..

Постепенно стала возвращаться ориентация в пространстве. Я поняла, что стою на какой-то поверхности, и тут же начала оседать, не в силах удержать тело в вертикальном положении. Кажется, меня подхватили под руки и усадили в кресло. Гул стал распадаться на обрывки речи нескольких людей, а зрение выдало мутно-серую картинку с расплывчатыми светлыми пятнами. Попытка тряхнуть головой обернулась жуткой болью и тошнотой. Я попробовала глубоко вдохнуть, но это только ухудшило положение, вызвав приступ кашля, согнувший мое тело так, что я чуть не вывалилась из кресла. Меня придержали за плечи и помогли откинуться на спинку. Кто-то рядом, делая паузы между словами, очень внятно сказал:

– Потерпи несколько минут. Скоро все пройдет.

Я закрыла глаза и попыталась мыслить логически. Кто я – помню: зовут Наталья, мне двадцать четыре года. Пять лет учебы в институте увенчались устройством в небольшую фирму помощником бухгалтера без какой-либо перспективы на дальнейшую карьеру из-за этого всеми поносимого кризиса. Да и в выбранной профессии я за два года, прошедших после вручения заветного диплома, успела разочароваться. Но это к делу не относится. Хорошо, идем дальше – что я помню из последних событий? В конце дня подшивала документы, ушли с работы вместе с Тамарой Михайловной (та самая бухгалтерша, у которой я в помощниках). В транспорт, как всегда, было не впихнуться, а получасовая прогулка пешком еще никому не вредила. В сквере я соблазнилась мороженым и решила совместить приятное с очень приятным, то есть поедание лакомства с чтением очередной фэнтезийной книжки – ну, вот не могу я отказаться от мечты о мире магии, единорогов и драконов, и от необъяснимого, иррационального, но самого заветного желания – самой быть магом, хоть и понимаю, что это невозможно. А как было бы здорово! Опять я отвлеклась… Так, что еще помню? Ага, помню муху… жирная такая… все примеривалась к моему мороженому, пришлось положить книгу на скамейку, чтобы отогнать ее… И все, дальше ничего не помню. Может, мне стало плохо и я в больнице? Ладно, угадывать нет смысла, все равно, пока не увижу – не узнаю, права или нет.

Скрипнула и слегка стукнула закрывшаяся дверь… Кто-то вышел? Или вошел?

Вторая попытка открыть глаза оказалась более успешной, хоть и не внесла ясности. Первое, что я увидела, был камин. Причем не бутафорский, а самый что ни на есть действующий, потому как в нем потрескивало пламя, облизывая как диковинное лакомство недавно подкинутые поленца поверх уже прогоревших, растягивая удовольствие и не пытаясь поглотить их как можно быстрее. Слегка поднатужившись, зрение согласилось с тем, что в комнате находится не только камин. Вокруг него вдоль стен наличествовали в большом количестве полки с книгами. Также возле камина имелось кресло, а в нем сидел пожилой мужчина с длинной седой бородой и длинными аккуратно расчесанными волосами. Одет он был в … хм, наверное, именно так и выглядит камзол, а также брюки и кожаные невысокие сапоги. Очень хотелось спросить: «Где я?», но меня все еще довольно ощутимо подташнивало, потому рот открывать я не рискнула.

Увидев мой более-менее осмысленный взгляд, мужчина заговорил.

– Приветствую вас, Призванная!

Осторожно кивнув в ответ, я удивленно слушала дальше.

– Вы помните, кто вы?

Еще один аккуратный кивок с моей стороны.

– Вам пока, видимо, трудно разговаривать, поэтому я постараюсь объяснить, что произошло, а вы попробуйте поверить и не слишком удивляться. Итак, мы находимся в королевстве Остия, где правит король Доремар Решительный. Я – королевский архимаг Лисандр. При помощи сложнейшего заклинания я со своими помощниками призвал вас в наш мир, чтобы вы помогли нашему королевству выжить в окружении враждебной среды.

Тут архимаг сделал паузу. И очень вовремя, а то у меня и так уже глаза были как у совы – большие и круглые. Первой мелькнула мысль: «Совсем эти… из ток-шоу оборзели?.. Людей прямо на улицах хватают!.. Ну, сейчас я им покажу «скрытую камеру» – век не забудут!..». Вторая, более здравая, мысль тут же возразила: «И чего ты в таком состоянии напоказываешь?» И в чем-то эта мысль была, бесспорно, права. Но поскольку вредность, как и дурная голова, покоя не дает, решено было ловить этих инсценировщиков на нестыковках.

– Ну и с какими же врагами и как я должна бороться?

– Не с врагами, а с враждебной средой, - поправил мужчина. - А чтобы, понять, какую помощь мы можем от вас ожидать, необходимо знать, что вы умеете. Можете ли вы сражаться или изготавливать оружие?

– Нет.

– Владеете ли мощной магией, тайными заклинаниями?

– Не пробовала, – слабо улыбнулась я.

– А чем вы вообще занимались в вашем мире?

– Бухгалтер я…

– Кто?!

– Э-э-э… ну…, это почти то же, что у вас казначей… – решила я слегка подыграть устроителям шоу.

Архимаг заметно погрустнел. Я тоже. Некстати вспомнился рассказ кого-то из российских фантастов, кажется, Александра Рудазова, про таких вот призванных, которых сначала обзывали Избранными, а потом ввиду бесполезности в батраки продавали. И закралась предательская мысль: «А вдруг не розыгрыш, не ток-шоу, вдруг это все по-настоящему?». И следом за ней – паническая: «Не хочу в батраки!».

– Может, я хоть чуть-чуть магией владею, а? Ну, хоть самую малость! – вот что за чушь я несу?.. Неужели сама в это верю?..

– И что нам это даст? На мага надо долго и старательно учиться... Стандартный курс состоит из восьми лет обучения.

– То есть у меня нет даже малейшего шанса стать магом? – погрустнела я.

Наверное, я все-таки ненормальная… Это же надо настолько мечтать прикоснуться к магии, что при малейшем намеке на такую возможность я уже готова, не попрощавшись даже, расстаться со здравым смыслом и поверить во что угодно!

Не помню, в какой момент я опустила глаза. Просто сидела и рассматривала свои пальцы, как будто могла увидеть там что-то, кроме привычных коротко подстриженных и не накрашенных ногтей.

– Мне показалось, вы разочарованы, – скептически произнес собеседник. – Некоторые из тех, кого я призывал до вас, рассказывали сказки, где «по волшебству» все происходит само собой. Так вот, эти сказки не имеют ничего общего с реальной магией, которая является тяжелым и зачастую опасным трудом. После обучения маг должен много работать, выполняя королевские поручения, и лишь небольшую часть времени может посвящать себе. Так что нет повода расстраиваться.

– Нет повода расстраиваться? И какое же светлое будущее меня, по-вашему, ожидает? Или я сейчас проснусь и окажусь на лавочке в сквере?

– Мне жаль, если вас это столь сильно огорчает, но в свой мир вы не сможете вернуться никогда, – мужчина на мгновение задумался. – Хотя странно, что вы так реагируете – одной из основных составляющих заклинания призыва является обязательное желание объекта попасть в мир, по своим характеристикам похожий на наш. Светлого будущего обещать я вам не могу, потому как необходимость призыва иномирцев, при том, что это требует колоссальных затрат магической энергии, вызвана как раз проблемами, с которыми нам приходится сталкиваться в нашем мире. И в первую очередь это недостаток населения.

Архимаг сделал небольшую паузу, видимо давая мне время осмыслить сказанное, а я, обалдев от подобных заявлений, начала хамить… Вообще-то я девушка относительно культурная, но, видимо, нервы окончательно сдали, и мне уже было все равно, ток-шоу это или палата в специализированной клинике для потерявшихся в собственных фантазиях.

– А рождаемость поднимать не пробовали?

– Это не решает проблему полностью, поскольку постепенно усиливаются наследственные болезни, и через несколько поколений ситуация начнет выходить из-под контроля. Нам нужна свежая кровь, – спокойно сообщил Лисандр, не отреагировав на мой недружелюбный тон. – По поводу же того, что вас ждет… – он несколько замялся. – Те, кто умеют делать что-то полезное, достаточно быстро устраивают свою жизнь. Мы, конечно, тоже не остаемся в стороне, стараемся помочь… В вашем же случае лучше всего постараться найти себе мужа среди селян, вы женщина молодая и здоровая, а хозяйство вести свекровь научит. Некоторые мужчины из призванных нанимаются в чернорабочие за еду, постепенно пытаясь освоить полезные навыки и обустроить свою жизнь, но мне кажется…

На этом я его перебила, с горечью поинтересовавшись:

– А можно, вы меня просто сразу убьете?

Лисандр поперхнулся заготовленной фразой и с удивлением воззрился на автора не меру оригинальной идеи.

– Неужели вам настолько противен наш мир?

Я не сразу сообразила, причем тут их мир. Да, похоже, он действительно не понимает. И, похоже, я уже поверила в реальность происходящего.

– Я ничего не знаю о вашем мире, чтобы судить о нем, тем более столь категорично. Но то, что вы мне описали – это кошмар наяву… Попасть в мир, где есть магия, когда на миг кажется, что сейчас сбудется самая заветная, несбыточная, нереальная мечта и понять, что этого никогда не будет с тобой… что кто-то другой, но только не ты, станет творить заклинания и идти вперед, а тебе уготована роль репродуктивной станции.

– Роль кого, простите? – ошеломленно переспросил архимаг, прерывая поток изливающегося на него разочарования.

– Не важно, не берите в голову.

Я не удержалась и всхлипнула, нервы сдали окончательно. Похоже, все разочарование, долго и упорно загоняемое поглубже и подальше последние два года, решило, что настал момент его триумфа. И хотя раньше мне никогда не приходилось страдать суицидальными наклонностями, сейчас они были налицо. Если это какой-то дурацкий стресс-тест, то он организаторам удался.

– Просто скажите, можно ли все это закончить быстро… я все равно не смогу так жить…

Архимаг молчал. Продолжая тихо всхлипывать, где-то глубоко внутри я понимала, что все делаю неправильно, что нужно бороться, устраиваться, доказывать, как учили когда-то в далеком, еще пионерском, детстве… Правда, пока не совсем понятно, кому и что именно… И не могла. Ничего не могла. Глупый, не вовремя случившийся срыв, который пройдет, и тогда я на все посмотрю с другой стороны… Может быть. А может и не смогу, потому как очень больно жить рядом с заветной мечтой, зная, что ее у тебя никогда не будет.

Наконец Лисандр прервал молчание.

– Судя по вашей ауре, чисто теоретически, у вас мог бы быть шанс стать магом. Не магистром, конечно, – каналы слишком тонкие, такие крайне трудно разработать под полноценный энергетический поток. Но при очень большом желании и неимоверном упорстве можно было бы попытаться закончить магическую академию, ну, или дотянуть до шестого курса и пристроиться помощницей к кому-нибудь из опытных магов… Платят при этом немного, потому как недоучка – всегда дополнительные проблемы и ответственность, но на еду и одежду хватило бы. Вот только не думаю, что кто-либо из призванных способен пройти такое обучение. Вы, конечно, не задумывались еще, каким образом понимаете все, что я вам говорю, а я понимаю вас. Нет-нет, я вас не упрекаю, подобное поведение нормально для первого дня пребывания в другом мире, хотя многие не задумываются над подобным и в дальнейшем. Так вот, это побочное действие заклинания переноса, и оно не дает вам навыков чтения и письма на нашем языке. Этому придется учиться заново. К тому же прием в академию производится с восьми лет, хотя большинство поступает только в десять, поскольку учиться трудно и поблажек никому не делается. Теоретически верхнего возрастного предела для зачисления в академию не существует, поскольку маги – очень востребованная профессия в наше непростое время, но крайне редко поступает кто-то старше пятнадцати лет. Так что придется сесть за парту с детьми, а они любят посмеяться над взрослыми учениками.

Я посмотрела ему в глаза, и мужчина осекся. Не знаю, что он увидел в тот момент в моем взгляде: безумную надежду, фанатичный огонь, дикое желание прикоснуться к мечте или все это сразу, но, вздохнув, архимаг сдался.

– Ну, хорошо, будем считать, что это судьба, раз уж вы пришли по зову заклинания именно в день приема в академию. Я отправлю вас на вступительные экзамены.

Едва вспыхнувшая надежда рухнула в пропасть. Все правильно, а на что я рассчитывала? На те самые сказки, в которых в роли золотой рыбки выступал бородатый архимаг? Видимо, это было недалеко от истины. И что я смогу сказать на экзаменах? «Извините, сами мы не местные, читать и писать не умеем, историю, географию не знаем, но я хоро-о-о-ошая… Возьмите меня».

Кажется, разочарование и отчаяние очень отчетливо проступили на моем лице, поскольку архимаг досадливо поморщился.

– Ну вот, я вам про далекие трудности тут рассказываю, а достаточно было сказать слово «экзамен» – и вы уже передумали.

– Не передумала… просто начала расставаться с иллюзиями… я не такая уж наивная идиотка, какой, наверное, вам кажусь после всего, что тут наговорила, и понимаю, что ничего умного экзаменаторам сейчас сказать не могу. – Истерика уже закончилась, но горечь разочарования в моем голосе сквозила отчетливо.

– О-о-о… – несколько озадаченно протянул архимаг и, смягчившись, добавил: – От вас не потребуют каких-то специфических знаний. Поскольку в академию принимают и деревенских детей, проверяют способность образно мыслить, немного читать, развитие мелкой моторики. Раз в своем мире вы умели писать, то с этим проблем быть не должно. И измеряют энергетический резерв. По поводу чтения вам сделают поблажку, с условием, что вы научитесь читать хотя бы по слогам за те несколько дней, что остались до начала учебного года, правда, у всех переселенцев с этим возникают проблемы. А самое главное, никто так и не смог объяснить мне, в чем именно сложность. Все просто утверждают, что не могут понять того, что читают, и всё. Сейчас я вас оставлю. У меня есть другие дела, и необходимо уладить вопросы с вашим оформлением и отправкой на экзамен. Пока посидите здесь, а если что-то нужно, скажите моему слуге, он в соседней комнате, зовут его Карен.

Через несколько минут после ухода архимага я попробовала встать. При этом голова еще слегка кружилась то ли от пережитой истерики, то ли в качестве последствий перемещения. Осторожно, небольшими шагами передвигаясь по комнате, подошла к книжной полке. Все книги, которые я здесь увидела, были рукописные, однако буквы не выглядели особо сложными в написании и не имели каких-либо дополнительных завитушек и закорючек, что могло бы указывать на многовариантность прочтения одного и того же знака. Хотя и об обратном это тоже не свидетельствовало, в том же английском или немецком языке с подобной задачей успешно справлялись различные сочетания букв.

– А вот, кстати, о способности понимать местный язык… Если я прочитаю слово про себя, то, наверное, заклинание не сработает, поскольку понятие не будет сформировано, а если произнесу его вслух, то пойму так же, как понимаю, что мне говорят другие. Или язык для освоения чтения все же придется учить? Как бы это проверить?

Потихоньку дошла вдоль стены до двери и выглянула в соседнюю комнату. За большим письменным столом сидел молодой парень в штанах и тунике, подпоясанной кожаным ремнем. До моего появления он что-то старательно переписывал на белый лист гербовой бумаги с желтоватого листа, испещренного мелкими записями с множеством зачеркиваний. Для письма использовалась деревянная палочка, внешне напоминающая не то карандаш, не то черенок от детской рисовальной кисточки. На верхней части этого письменного прибора располагался небольшой голубоватый кристалл, размером чуть больше ластика, который у нас крепят с обратной стороны карандаша. Из-под заостренного конца палочки выходили ровные строчки темно-синего цвета. Оторвавшись от своего занятия, парень посмотрел на меня и приветливо улыбнулся.

– Хотите, я принесу вам поесть? - первым заговорил он.

При мысли о еде накатила сильная тошнота, и я инстинктивно зажала рот рукой. Видимо, жест был очень информативным, и вопрос о еде отпал.

– Если вам нехорошо, могу принести прохладной воды, это обычно помогает, – предложил Карен.

Я утвердительно кивнула, все еще опасаясь говорить из-за приступа дурноты, и попыталась изобразить на лице благодарность.

– Присаживайтесь, – указал он мне на свободный стул у стола и вышел через еще одну дверь.

Я последовала этому крайне разумному в моем состоянии совету и начала разглядывать комнату. Она была небольшой – что-то вроде приемной, где сидит секретарь. Да так, наверное, и было. Вдоль одной из стен стояли два шкафа с полками, между ними располагалась красивая витая деревянная вешалка, на которой сейчас ничего не было. В одном из шкафов стояли книги, в другом лежало что-то похожее на папки с документами – на завязках, но не из картона, как у нас, а из плотной и жесткой на вид ткани. Стол, два стула и полупрозрачные занавески на единственном окне – вот и все убранство комнаты.

Вернувшийся Карен протянул мне белую керамическую кружку с водой.

– Извините, а вы не могли бы написать для меня алфавит в столбик на каком-нибудь ненужном листе? - попросила я. – И, если можно, под ним несколько простых и часто употребляемых слов.

Парень посмотрел на меня удивленно, но вынул из стола чистый лист простой желтоватой бумаги и просьбу выполнил.

– Скажите, а я смогу пользоваться таким письменным прибором, как у вас, или это требует каких-то специальных умений?

– Стилус? Ими все пишут, – Карен протянул мне местный аналог авторучки.

Взяв его и пододвинув к себе лист с алфавитом, я попросила:

– А теперь, пожалуйста, по очереди назовите мне ваши буквы.

Парень удивился еще больше, но ничего не спросил и стал перечислять. Я быстро записывала транскрипцию напротив каждого знака. Увидев, что я делаю, Карен стал произносить буквы немного медленнее. Некоторые символы их алфавита звучали как слоги моего родного языка.

После того как к каждой букве чужого языка была приписана своя транскрипция, пришло время для основного эксперимента. Первое из предложенных Кареном слов состояло из трех букв. Я довольно легко нашла их в списке и ниже аккуратно вывела: «а-ри-л». Проговорила про себя слово целиком и поняла, что оно для меня ничего не значит. Теперь – самое главное. Глубоко вдохнув, я выпалила вслух такое непонятное «арил», стараясь не представлять размер своих проблем по изучению чужого языка в случае, если результат будет отрицательным. И чуть не задохнулась от радости и нахлынувшего облегчения – свой голос, произносящий чужое слово, я слышала как бы на заднем фоне, а в голове отчетливо прозвучало привычное «мама». Эмоции переполняли меня, хотелось прыгать от радости и кричать, но я заставила себя проделать все то же самое с оставшимися двумя словами и получила «дом» и «небо».

Карен смотрел на меня, грустно улыбаясь.

– Здорово вы придумали с такой записью, даже жалко, что не понимаете слов, которые произносите.

И вот как доказать ему, что я понимаю значение слов, которые читаю? Ведь если я произнесу слова на своем языке, он услышит их на местном и решит, что я просто повторила транскрипцию. На поиск решения потребовалась примерно минута.

– Мама – это женщина, которой мы обязаны своим появлением на свет, дом – здание, в котором живут люди, а небо мы видим у себя над головой, когда находимся на улице.

Несмотря на некоторую сумбурность данных мной определений, Карен вскочил, опрокинув стул, и уставился на меня округлившимися от изумления глазами.

– Невероятно! Нужно срочно рассказать об этом господину архимагу!

Он метнулся к выходу, видимо намереваясь действительно бежать со всех ног, чтобы отвлечь занятого человека от важных дел свежей новостью. Я собиралась окликнуть его, чтобы попытаться остановить, но в этот момент открылась дверь, и парень, не сумев вовремя затормозить, врезался во что-то невидимое перед архимагом Лисандром.

– Карен, что случилось? Куда ты так спешишь?

– Господин архимаг, – захлебываясь эмоциями, выпалил Карен, – она читает! Она понимает, что читает!

Хватило одного строгого взгляда, чтобы парень сник и отступил в сторону.

– И что же вам удалось прочитать, что так сильно впечатлило моего помощника?

Я молча развернула и пододвинула к нему исписанный лист. Лисандр разглядывал его несколько секунд, после чего поинтересовался:

– Что означают символы рядом с алфавитом и под словами?

– Это звучание ваших букв, записанное на моем языке – что-то вроде транскрипции.

Архимаг подумал, посмотрел на меня и написал внизу листа еще одно слово, довольно длинное, после чего вернул лист и стилус мне.

Приписав транскрипцию к буквам, я получила «анкриманар». Прочитала получившееся вслух и ничего не поняла… слово так и осталось чужим набором звуков. Волной накатила паника, я попыталась загнать ее вглубь сознания и сосредоточиться на задаче. В чем может быть дело? Почему на предыдущих словах все сработало, а на этом – нет? Чем они отличаются, кроме длины? Хотя… а почему я не беру в расчет длину слова? Ведь это, по сути, количество слогов, а значит, возможность неверно поставить ударение. И если слово звучит неправильно, то и воспринимается оно неправильно. Или, может быть, в моем языке просто нет понятия, аналогичного этому слову? Так, стоп – будем проверять по порядку.

Все время, пока я размышляла, архимаг и его слуга терпеливо ждали.

– Скажите, а само слово на вашем языке я произнесла правильно?

Парень отрицательно замотал головой и уже начал было открывать рот, чтобы поправить меня, но Лисандр лаконично ответил «Нет» и жестом вынудил Карена замолчать.

Это он быстро соображает. Если бы помощник сам правильно произнес слово, то я бы услышала его значение на своем языке, и эксперимент бы сорвался, точнее, его нужно было бы начинать заново с другим словом. Архимаг терпеливо ждал, видимо, данная проблема для него имела достаточно большое значение. Я немного подумала и сформулировала следующий вопрос:

– Вы можете показать в написанном, где ставить ударение, ну, например, подчеркнув этот слог?

Лисандр внимательно посмотрел на меня, взял стилус, чуть помедлил и подчеркнул конец второго слога. Я вновь прочитала написанную транскрипцию, сделав ударение в нужном месте, и сразу в голове всплыло слово «педагог». Так… и как бы это им описать?

– Человек, который работает в учебном заведении и передает свои знания другим людям – ученикам.

Судя по всему, мое кривое объяснение полностью удовлетворило архимага, потому как в глазах его начал разгораться такой исследовательский азарт, что на мгновение мне показалось, будто этот пожилой, степенный маг сейчас начнет подпрыгивать как мальчишка. Он метнул взгляд на дверь, из которой вышла я, и где, по-видимому, был его кабинет, на дверь, через которую вошел сам несколько минут назад, и погрустнел.

– Карен, ты уже записал данные новой жительницы нашего королевства?

– Нет, простите, господин архимаг, я не думал, что это срочно…

Молодой человек бросился к столу и торопливо выудил из ящика частично исписанный лист бумаги.

– Как Ваше имя?

– Наталья.

Он аккуратно записал полученный ответ в первую строку правого незаполненного столбца, и я подумала, что это, скорее всего, анкета.

– Сколько вам лет?

– Двадцать четыре в годах моего мира.

Карен удивленно поднял на меня взгляд, а Лисандр остановился у двери в свой кабинет.

– У нас в году триста шестьдесят пять дней, разделенных на двенадцать месяцев. В одном дне двадцать четыре часа, в часе шестьдесят минут, в минуте шестьдесят секунд, – пояснила я. – А у вас?

– У нас в году триста пятьдесят дней, поделенных на двенадцать месяцев по двадцать девять дней и два дня, не принадлежащие месяцам – сердце лета и сердце зимы. В одном дне пятнадцать часов по сто минут. Минуты мы в повседневной жизни не делим. Четыре часа принадлежат ночи, одиннадцать часов – дню. Так что год практически идентичен вашему. Не думаю, что есть смысл высчитывать погрешность при измерении величины минуты. Они тоже примерно равны – у некоторых призванных были с собой часы, я сравнивал.

Вот никогда раньше не имела повода жаловаться на свои способности к устному счету, но тут впору обзавидоваться - это ж надо так быстро все перемножить и поделить! Хотя, раз он раньше сравнивал длину минут, то возможно, и пересчитывал не сейчас. А, ладно, завидовать вообще нехорошо.

Вопрос исчерпал себя, архимаг ушел в кабинет, а Карен записал мой ответ и продолжил задавать вопросы.

– Умеете ли вы читать?.. Это мы уже выяснили. Умеете ли вы писать?.. Это мы тоже выяснили. Назовите страну, в которой жили.

– Россия, а зачем вам это?

– Извините, но на этот вопрос мне запрещено отвечать.

Парень посмотрел на мое озадаченно-расстроенное лицо и попытался сгладить неловкость.

– Ну, попробуйте у господина архимага спросить, когда он выйдет, может, вам и скажет… вы не такая, как остальные. Они обычно несколько дней переживают только, а вы вон сразу читать бросились. Я за три года работы здесь лишь одного такого же активного видел, хотя почти всех призванных при мне адаптировали. вам бы в магическую академию как-то пристроиться, жалко, что вы не в прошлый призыв к нам попали – экзамен уже сегодня. Мне кажется, вас бы взяли. Там иногда, редко правда, даже без магических способностей берут на факультет артефакторов.

– Я очень надеюсь, что смогу стать магом, - призналась я Карену. - Господин архимаг сказал, что мне разрешат пройти сегодня вступительные экзамены в академию, а там нужно уметь читать, вот я и бросилась к книгам.

– Ой! Тогда быстрее заполнять надо, – спохватился парень. – А то за вами сопровождающий придет, а я опять не готов.

– Ну, так спрашивай, постараюсь больше не отвлекать.

С оставшимся полутора десятком вопросов мы управились минут за двадцать, после чего Карен аккуратно постучал в дверь кабинета архимага и унес туда заполненную анкету. Через несколько минут он вернулся с другой бумагой, аккуратно сложил ее конвертиком, вынул из стола плотно закрытую шкатулку, а оттуда небольшой кулечек из промасленной бумаги. Внутри осталось еще несколько таких же. Достал из стола что-то вроде штампа на длинной ручке, содержимое кулечка аккуратно вытряхнул на то место, где в середине конверта сходились края листа, и быстро прижал штампом. Получилось подобие овальной сургучной печати.

– Пойдемте. Мне велели проводить вас до кареты.

– Карен, а можно вам еще вопросы задать?

– Да, но только по дороге к карете. Если задержимся, меня могут наказать.

Я схватила со стола листок с записанными транскрипциями, быстро свернула несколько раз и, сунув в задний карман джинсов, вышла за парнем в галантно придержанную для меня дверь. Оказавшись в длинном и довольно широком коридоре с лепниной на стенах и множеством дверей в обоих направлениях от той, из которой мы вышли, на ходу начала задавать вопросы.

– Что это за здание?

– Королевский дворец. Сейчас мы в административном крыле. Есть еще жилое и парадное.

– Когда я была в своем мире, со мной было немного вещей, кроме той одежды, что сейчас на мне. Эти вещи тоже попали в ваш мир?

– Да, у вас была сумочка с мелкими предметами, – парень немного смутился. – Большую часть вам отдадут, кроме тех, что посчитают опасными или важными для королевства.

На мне было золотое кольцо, подаренное мамой на поступление в институт. Я непроизвольно сжала руку, как будто Карен начнет отнимать его прямо сейчас. Видимо, он это заметил.

– Нет-нет, мы не забираем драгоценности – это строжайше запрещено. К опасным относится, в основном, оружие.

После этого мы вышли через большие двери во двор, где стояла карета, запряженная двумя лошадьми, с кучером на козлах. Вокруг нее слонялся хмурый мужчина средних лет – военный, судя по форменной одежде и колюще-режущему набору на поясе.

Карен протянул сопровождающему запечатанный документ и что-то сказал ему настолько тихо, что я не расслышала, после чего галантно распахнул передо мной дверцу кареты.