Читать онлайн
"Синдикат. Буревестник"

«Ресурсы конечны. Все во вселенной имеет свой предел, даже цивилизация, имеющая неограниченный потенциал для развития,» — это слова, которые всем нам вдалбливают со школьной скамьи. Мне, наверняка и моим родителям, всем моим сверстникам и их родителям тоже. Не знаю наверняка, но предполагаю, что все на станции в школьные годы слышали всю эту чепуху. Как бы преподаватели ни любили превозносить человечество, как бы ни рассказывали про наш потенциал, они забывают одну вещь... Люди глупы. Человеческий фактор всегда и везде служит палкой в колесе, и это никогда не изменится.

Некоторые люди из старого поколения еще могли назвать выжженную войнами планету домом, ведь здесь, на луне, они прожили лишь последние годы своей жизни. Для меня же дом — это станция, за окном которой вместо зелено-голубого шарика можно увидеть лишь черно-желтый, подобный Венере. На Земле больше нет ресурсов. Нет ни нефти, ни полезных ископаемых, ни зеленых лесов. Все было выжжено, все уничтожено, разграблено. С каждым годом в систему образования вносятся изменения, чтобы, быть может, мои потомки вообще никогда не узнали, что стало с планетой, которую называли колыбелью человечества. Колыбель-то люди покинули, вот только новую «постель» так и не нашли.

Совет стремится наполнить планету новыми ресурсами, принести туда то, что когда-то было уничтожено, оживить планету, и у них даже что-то получается, насколько мне известно. Там, под куполом, оберегающим от радиоактивного пепла и кислотных дождей, уже смогли создать исследовательский центр, выращивающий деревья. Вот только до момента, когда земля вновь станет плодородной, и на планете снова будет возможна жизнь, еще очень далеко. Ресурсы приходится брать извне. Их добыча и защита — моя работа. Таких, как я, зовут Созидателями. Хотим мы того или нет, но выбор был сделан за нас еще когда мы были в утробе. Больные дети, потерянные, подопытные крысы. Когда родителям сообщают, что их ребенок будет созидателем, это можно назвать приговором. Лишь три года мать может растить ребенка. К этому возрасту мозг достаточно окреп, чтобы в него можно было внедрить чип, а вместе с тем и покопаться в памяти. Я не знаю, как выглядят мои родители, а им запрещено хоть как-то со мной контактировать. Так или иначе... Созидатель не диагноз, но увы, и не призванье. Иронично, что в историях о Ведьмаке поднималась та же тема. Сомневаюсь, что Сапковский задумывался, что когда-нибудь подобное будет и в реальном мире.

(Прим. Автора. Анджей Сапковский — польский писатель-фантаст и публицист, автор популярной фэнтези-саги «Ведьмак». Произведения Сапковского изданы на польском, чешском, русском, немецком, испанском, финском, литовском, французском, английском, португальском, болгарском, белорусском, итальянском, шведском, сербском, украинском и китайском языках.)

«Оскар, нас ждут,» — раздался тихий голос в моей голове.

Похлопав глазами, посмотрел на браслет на своем запястье. Обхватил его и провернул несколько раз до щелчка. Контактный костюм плотно прижался к телу. Второй рукой стянул с вешалки белоснежный плащ и накинул на плечи. У двери, сложив руки на груди, стояла белокурая девушка. Ее образ то и дело покрывается рябью. Как бы я ни хотел назвать Нину живой, но она всего лишь голограмма, программа, в которую был загружен образ жившей много лет назад женщины. Для каждого Созидателя внешний вид спутника, голос и поведение выбирается индивидуально. Нина нужна мне не только, как помощник в работе, но и как отвлекающий фактор, чтобы я попросту не сошел с ума из-за множества критических ситуаций.

Как только приблизился к двери, Нина растворилась, а сама дверь сдвинулась внутрь, открывая мне проход в коридор. Лунная станция Иерихон выстроена в форме многоэтажного комплекта, состоящего из множества кругов. В самом центре каждого есть огороды и поля. Лунная поверхность была терраформирована, дабы у людей была возможность хоть какие-то продукты иметь в свободном доступе. Комнаты Созидателей расположены на верхних этажах. В окна своих комнат мы видим космос, а как только выходим в общий коридор, натыкаемся взглядами на кроны деревьев.

(Прим. Автора. Терраформирование — целенаправленное изменение климатических условий, атмосферы, температуры, топографии или экологии планеты, спутника или же иного космического тела для приведения атмосферы, температуры и экологических условий в состояние, пригодное для обитания земных животных и растений.)

«Оскар, просто напоминаю...» — Нина появилась сбоку от меня. В комнате на ней был лишь халат, а сейчас уже полноценная одежда, юбка, рубашка и пиджак. Идет рядом с умным видом. — «Это наша последняя попытка. Пожалуйста, давайте постараемся оправдать ожидания Совета? Своими оплошностями мы уже...»

«Угробили два мира, помню...» — вздохнул я в ответ, и Нина поджала губы. Видно, что хотела еще что-то сказать, но словно не могла выдавить из себя слов. Ее задача поддерживать мое эмоциональное состояние стабильным, и оттого она никогда не позволит себе слишком сильно на меня давить.

Первая попытка внедрения в ткань самой вселенной почти для всех Созидателей неудачна. Ресурсов всегда нужно много, и чем больше таких, как я, работает одновременно, тем лучше. Однако всем нам требуется время на то, чтобы освоиться, и лучше заниматься этим с ранних лет. Во всяком случае, так считает Совет. Потому первую свою прогулку по мировому древу Созидатель совершает в шестнадцать лет, под присмотром уже более опытных коллег и Совета. Следующая в восемнадцать, после того, как проведена работа над ошибками и усвоены почти все нюансы. Ну а дальше уже как пойдет... На моем счету уже два мира, стертых подчистую, два провала. После третьего чип будет вытащен из моей головы, а память обнулена. Повезет, если после этого не стану инвалидом. Если не хочу оказаться чистым листом... Провал недопустим...

Остановившись возле лифта, убрал руки в карманы и облокотился на стену. Над дверьми расположен маленький экран, показывающий, на каком этаже сейчас кабина. Ждать пришлось около пяти минут. Иерихон по-настоящему огромная постройка. Не только очень высокий, но и уходит вглубь луны на множество ярусов. Двери кабины открылись, и я вошел внутрь, после чего приложил браслет к сканеру. Небольшая панель под основными кнопками сдвинулась. Я ввел пароль и указал, на какой этаж мне нужно, после чего пластина вновь вернулась в исходное положение.

Лифт то и дело останавливался, впуская и выпуская людей, суетливо бегающих по Иерихону по своим делам. Кто-то спешил на работу, кто-то, наоборот, возвращался, дети небольшими группками отправлялись на занятия. В целом, жизнь на Иерихоне не сильно отличается от того, что показано в старых фильмах, разве что вместо парков, домов и всего остального ты в основном видишь стальные стены.

До предпоследнего этажа я уже доехал в гордом одиночестве. Можно, конечно, учитывать Нину, но я предпочитаю ее не выделять, как отдельного человека. Программа есть программа, даже с учетом того, что она наделена весьма развитым искусственным интеллектом. Это все равно инструмент. Замени ее на любую другую с тем же функционалом, ничего не изменится, только привыкнуть нужно будет. Все-таки характер Нины выбирал сам, она мне подходит больше всего. Имя, кстати, тоже я выбирал.

Двери кабины открылись, вновь приложил браслет к сканеру теперь уже снаружи, и система пропустила меня на предпоследний этаж уже полноценно. На последнем всякие коммуникации. Не смотря на мое положение, а Созидатели далеко не последние люди в Иерихоне, туда мне доступ закрыт. Попасть на последний этаж могут только люди, работающие там, и то их не очень много, всего человек десять, работают посменно.

Задрав голову, окинул взглядом огромное табло, указывающее, куда мне нужно пройти. Там написаны имена всех Созидателей, которые должны переместиться сегодня. Вопрос о том, одни ли мы во вселенной, уже давно решен. Живых существ в космосе очень много, но ничего похожего на человеческую цивилизацию нет и в помине. Вот только космос и вселенная несколько разные вещи. Полотно мироздания делится на миллиарды слоев, если так можно выразиться. Если упрощать еще больше, то мы живем в мультивселенной, и люди научились путешествовать по ней. Не тем способом, который обычно можно увидеть в книгах, фильмах или комиксах, но определенные сходства есть. Каждая потенциально богатая ресурсами вселенная должна обрести своего Созидателя, а тот в свою очередь должен поддерживать ее жизнь и тем или иным способом доставлять эти самые ресурсы сюда, на Иерихон. Проблема в том, что каждая из таких вселенных, каждый мир, в который мы отправляемся, начинает трещать по швам. Вселенные сталкиваются друг с другом, начинают разрушаться. Один Созидатель является проблемой для другого, и чтобы сберечь вверенный тебе мир, тебе рано или поздно придется столкнуться с другим человеком, который точно также хочет сберечь свой. Один останется, другой вернется на Иерихон, а его мир раскрошится и сольется с миром победителя. Примерно так это все работает, если говорить совсем уж простыми словами.

— Господин Оскар, рада приветствовать вас, — окликнула меня девушка в черном платье и пиджаке. Ее руки из пластика, на коже видны аккуратные швы, глаза тускло светятся. Я кивком поздоровался в ответ, и девица добродушно улыбнулась. — Прошу за мной.

Мне оставалось только последовать за ней. Андроиды уже давно стали неотъемлемой частью жизни людей. Они помогают нам во всем, начиная какими-то простыми бытовыми задачами, и заканчивая сложными операциями. Чипы в мозги Созидателей встраивают именно андроиды. Под присмотром хирургов-людей, но все же. Только машина обладает достаточной точностью движений, чтобы внедрить подобную технологию в мозг с минимальным риском повреждения.

Андроид привела меня в одно из помещений. У дальней стены расположена капсула, к которое подсоединено множество трубок. Мое тело будет расщеплено на бесконечное множество частиц, после чего пересобрано заново, уже в другом мире. Даже такое вмешательство в мироздание может оказаться критичным. Материя не берется из ниоткуда, и души тоже. Появление меня в другом мире приведет к смерти другого человека, к уничтожению чего-либо. Частицы материи из того мира, куда отправят меня, попадут сюда. Не знаю, по какому принципу система стремится сохранить баланс, но факт остается фактом. Каждая новая жизнь во вселенной обозначает конец другой. Это грубое нарушение законов мироздания и физики, и люди пошли на это. Если бог и существовал, то он уже давно вскрылся, видя все это.

На стуле перед множеством мониторов сидел мужчина. Это Адам, он, можно сказать, мой куратор. Ему около тридцати лет, точный возраст он и сам не знает. Он уже бывший Созидатель, успешно выкачавший все ресурсы, которые только можно было, из вверенного ему мира. Закончить, так сказать, карьеру Созидателя и стать наставником для уже будущих — невероятно почетно.

Адам поправил воротник халата, помассировал переносицу и, хмурясь, что-то вычитывал на одном из мониторов, пока девушка-андроид суетилась вокруг меня, то и дело прицепляя какие-то датчики, чтобы удостовериться, что я готов к переносу. Наставник посмотрел на меня через плечо.

— Ну чего, как настрой? — спрашивает это с улыбкой.

— Как обычно, — пожал плечами, смотря то на Адама, то на андроида. Девушка отлепила от меня последнюю присоску и кивнула, давая понять, что все в норме.

— А должен быть хороший! Я подобрал для тебя такую вселенную, м-м-м, сам бы туда отправился. Еще и на лейлиниях древа она близко, перенос точно пройдет без проблем, — он явно полон энтузиазма. Загибая пальцы, Адам со все той же широкой улыбкой перечислял: — Молоденькая, богатая ресурсами, огромная вселенная на отдалении от других, чем не подарок?

— Подарком это будет, если перенос меня соберет нормально, а не как в прошлый раз, — забурчал я, с недовольством смотря на радующегося наставника.

— Ой, да ладно, в первый раз тебя пересобрало с S-рангом по всем параметрам, и ты все равно скопытился при встрече с первым же бомжом, — сменил свою радость на язвительность Адам.

Я цыкнул. И правда. В первый раз мне досталось очень хорошее тело, и будь я более осторожным, наверняка бы справился. Но нет, посчитал, что раз в моих ручках способность менять материю вокруг себя, можно ничего не бояться. Ну, собственно, нож в печень, месяц в больнице, а потом и закономерная смерть из-за заражения крови, и до свидания...

На этот раз все получится. Если эта вселенная так хороша, как ее описывает Адам, мне останется только не глупить, и действовать так, чтобы потом не было проблем. Было бы еще очень неплохо, если бы удача повернулась ко мне личиком, и пока все указывает на то, что госпожа фортуна сегодня в хорошем расположении духа.

Сняв плащ, протянул его андроиду, и та, повесив его на свое предплечье, низко поклонилась и добродушно улыбнулась. Адам, поняв, что я уже готов, просто запустил систему. На одном из мониторов появился обратный отсчет. Перенос материи начнется через пять минут. Подойдя к капсуле для переноса, вдохнул полной грудью и забрался внутрь. Крышка задвинулась. Устройство заполнялось газом. Спустя несколько секунд, на кончиках пальцев началось показывание, а затем и по всему телу. Через запотевающее окошко на крышке все еще вижу Адама, следящего за тем, чтобы процесс прошел нормально.

Механические манипуляторы начали обхватывать мое тело, прижимая меня к дну капсулы. Громкий хлопок, а вслед за ним и ужасающая боль. Меж моих позвонков была введена тонкая игла, впрыскивающая обезболивающее. Оно подействовало практически моментально. Все тело ниже грудной клетки онемело, а затем я и вовсе перестал что-либо чувствовать. Не смотря на то, что это вещество сводит болевые ощущения практически на «нет», это все еще не спасает от чудовищной боли во время переноса. Меня буквально расщепят.

— Готовность тридцать секунд, — голос Адама донесся через динамик внутри капсулы. Перед глазами отобразился интерфейс с жизненными показателями. Сердцебиение в норме, адреналин немного повышен, критических повреждений организма нет, чип работает стабильно, температура устройства в норме. До переноса остается совсем немного. Наставник продолжил: — Погодные условия в конечной точке так себе. Нина всему обучена, в случае чего просто послушай ее, и все будет хорошо.

Ага, нахваливал вселенную, в которую меня переносят, а теперь говорит про погоду. Ну, с другой стороны, погода — это не такая проблема, как какое-нибудь гетто, где вздохнуть не успеешь, как получишь пулю в лоб. Никогда не угадаешь, в каком мире окажешься, и как там предстоит выживать. Надеюсь, хотя бы в третий раз мне повезет больше. Впрочем... Всегда лучше готовиться к худшему.

Все вокруг загудело. Боль стремительно нарастала, пока не стала нестерпимой. Крик вырвался из моей груди, но продлился совсем недолго. Не прошло и мгновения, как крышка капсулы перед глазами сменилась на золотой песок. Боль вновь заполонила все мое тело. Голова трещала по швам, зрение подводило. Попытался вдохнуть, но закашлялся. Кровь ручьями полилась изо рта, окрашивая песок в красный. Снова и снова заходился кашлем, что-то отхаркивая. Почему-то правая часть тела была заметно тяжелее, отчего мне приходилось из последних сил держаться.

«Внимание, состояние критическое,» — сообщила Нина.

Жизненные показатели вновь отобразились перед глазами. Адреналин теперь уже выше допустимого значения, состояние здоровья критическое, потеря крови больше литра, вероятность потерять сознание около семидесяти процентов.

«Применяю протокол номер два,» — продолжила моя верная помощница.

Перед глазами открылось полупрозрачное окошко, в котором стремительно прописывались команды. Тяжело дыша, я приготовился к новой волне ужасающей боли. Второй протокол подразумевает аугментацию тела при помощи ресурсов и технологий текущей вселенной с целью убрать угрозы для жизни.

Из последних сил, с трудом держа глаза открытыми, не позволяя сознанию окончательно уйти из черепной коробки, уперся в землю обеими руками и стиснул зубы. Все тело словно разрывалось на куски. Плоть ошметками падала наземь, вокруг что-то гремело, голова раскалывалась. Чувствую холодный металл в области грудной клетки. Адреналин подскочил еще выше, наступил болевой шок. Не мог даже вздохнуть, кровь заливала легкие, а воздух, небольшими порциями попадающий в трахею, со свистом выходил наружу, не позволяя кислороду оказаться в крови.

Не выдержав, все-таки закрыл глаза и отрубился. Очнулся уже спустя несколько часов. Показатели были в норме, за исключением здоровья. Состояние, конечно, нормальное, но здоровым меня явно не назвать. Чувствую, как по лицу елозит что-то шершавое и мокрое. Скривившись, не подумал о том, что это что-то может попасть в рот. Какая-то слизь попала на язык, и меня тут же вывернуло наизнанку. Желудочный сок полился изо рта, но времени блевать у меня не было, так что сразу, хоть и не без труда, отскочил в сторону, вытирая лицо ладонью. Песок остался на коже и зубах.

Там, где только что лежал, была уже высохшая лужа крови, вокруг валялись куски мяса и металла, а неподалеку, методично что-то жуя, стоял верблюд. Зверь как-то удивленно смотрел на меня, но от своей трапезы не отрывался.

«Нина, анализ,» — обратился я к своей помощнице, недоверчиво поглядывая на верблюда. Тот двинулся в мою сторону, вытягивая шею и раздувая ноздри.

«Практически полностью соответствующее архивным данным животное с планеты Земля. Семейство верблюдовых, подотряд мозоленогих. Опасности не представляет. Опираясь на опыт других Созидателей, в данном мире это животное будет носить такое же название, верблюд. Информация не точная, следует уточнить у местных жителей,» — отчиталась Нина, а затем, спустя несколько секунд, добавила: — «Судя по поведению, животное надеется получить у вас что-нибудь съестное.»

«Он травоядный, мне нечего ему предложить,» — буркнул я и попятился. Верблюд продолжал идти в мою сторону, вытягивая шею. До чего же приставучее создание, как для дикого животного. — Да нет у меня ничего, что пристал?

Только эти слова сорвались с губ, как я сразу почувствовал что-то неладное. Ну нет. Не говорите, что мне и в этот раз не повезло с телом.

«Нина, что насчет моего анализа?» — уже примерно понимая, что мне сейчас скажут, все еще не терял надежды.

«Характеристики организма после применения второго протокола более не соответствуют оригинальным. Результаты следующие: жизненная сила — ранг D, физическая сила — ранг С, ловкость — ранг А, потенциал — ранг S. Пол — женский, рост — сто семьдесят шесть сантиметров, вес 65 килограмм. Уникальные особенности организма — предрасположенность к резонансу с лейлиниями, полет. Патологии — несвертываемость крови, нарушение ритма сердца,» — вновь вывалила на меня поток информации Нина.

Ясненько. Ну и дерьмо. Я отряхнул ладони и помассировал переносицу. Краем глаза заметил, что после того, как прикрикнул на верблюда, животное теперь уже само пятилось назад, постепенно отдаляясь. Упер руки в бока и окинул себя взглядом. Одежды никакой, но в этом ничего удивительного. Тело слеплено из того, что нашлось, одежда частью тела не является, очевидно.

Плоть под грудью отсутствует, вместо нее что-то металлическое, соединенное из множества пластин, местами виднеются шестеренки и переливающиеся голубые камешки. Судя по виду, сапфиры. Одна нога почти до самого таза тоже из металла. По форме, как и органическая, да и вроде работает нормально. Из минусов, придется следить за тем, чтобы в механизмы ничего не попало. Так, полет...

Завел руки за спину, пытаясь нащупать что-нибудь, что должно помочь мне летать. В предыдущие два раза таких приколов у меня не было, так что придется учиться самостоятельно. Какую-то отдельную конечность, который быть не должно, чувствую, но как ею управлять не понимаю. В любом случае... Нащупал. Пернатое крыло, плечо которого растет из-под лопатки. Даже в сложенном состоянии довольно громоздкое. А вот вместо второго на спине какая-то металлическая штука. Когда Нина применяла второй протокол, я чувствовал перевес в одну сторону. Видимо, тело было создано без одного крыла, поэтому использование протокола заменило его на механически аналог.

Прищурив один глаз, попытался сосредоточиться на том, чтобы подвигать крыльями. Хоть и очень криво, но это у меня все-таки вышло. Четырехметровое крыло с черным оперением раскрылось, отчего я невольно чуть не упал. Слишком уж оно здоровое. Попытался укутаться им, но вместо того, чтобы согнуть крыло так, как мне хочется, оно наоборот выгибалось в другую сторону. Цыкнув, схватился за кость и потянул на себя, укутывая грудную клетку и плечи крылом, словно одеялом. По ногам, животу и промежности задувает, но ничего не поделаешь. Пока не найду одежду, придется так...

Итак... Вернемся к нашим баранам. Уперев руки в бока, окинул все вокруг взглядом. Не видно ни черта. Пустыня, куда ни плюнь. Ветер в ушах завывает, температура воздуха низкая. Натурально холодно, но уберечься от этого у меня все равно никак не выйдет. Есть, конечно, один способ.

«Нин, каковы мои шансы убить верблюда?» — уточнил у помощницы, смотря на уже достаточно далеко ушедшее животное.

«Убить получится, разделать вряд ли,» — отозвалась та.

«А замерзнуть?»

«Судя по положению луны в небе, до восхода осталось несколько часов. Температура заметно повысится. За такое время переохлаждение невозможно. Самые серьезные последствия — это простуда,» — заключила Нина, и я обреченно вздохнул, поглядывая на верблюда. Ладно, пусть живет пока.

В любом случае, раз мы в пустыне... Сейчас-то еще этот холод можно перетерпеть, а вот как бороться с жарой — уже загадка. Будучи Созидателем, я могу сотворить себе все, что угодно, чуть ли ни из воздуха, но вмешиваться в мироустройство по поводу и без крайне опасное мероприятие. Эта вселенная может начать расщепляться раньше, чем должна, а потому мероприятия по внесению изменений в саму ткань мироздания стоит отложить на потом, иначе потом проблем не оберешься. Однако кое-что мне сделать все-таки придется...

Мысленно вызвал своего рода консоль по управлению материей и ввел несколько команд, выставляя руку вперед. Над моей ладонью воздух стал сгущаться, во все стороны летели искры. Реальность менялась. Словно стекло после удара, воздух покрылся трещинами, что в свою очередь обратились порталом. Из него в мою руку выпала черно-золотая сфера. Введя еще одну команду, заставил ткань этой вселенной вновь прийти в норму. Покрутив сферу в руке, нашел кнопку включения и зажал ее. Между пластинами, которыми покрыто устройство, что-то тускло засветилось. Замахнувшись, что было сил бросил шар в воздух. Тот раскрутившись уже там, раскрылся. Навернув несколько кругов, дрон со свистом устремился куда-то вдаль. Уж извините, но без карты ориентироваться на такой местности невозможно от слова «совсем», а идти наугад в поисках хотя бы какого-то города невероятно глупая задача.

Снова посмотрев на себя, вздохнул. Хороший вопрос, как я разживусь одеждой, если у меня нет денег, ха. Не смотря на то, что в моих руках сосредоточена власть, которой можно вмешиваться в законы физики и природы, пользоваться ею слишком часто нельзя. Каждая такая выходка приводит к энтропии, к расщеплению, к гниению той вселенной, в которой я оказался. Когда люди только научились путешествовать между мирами, они то и дело проводили эксперименты. Максимально допустимый показатель расщепления мира достигается уже после перемещения сюда, например, грузового корабля, без передачи чего-то равноценного в Иерихон. Очевидно, что просто так Иерихон сюда ничего отдавать не захочет.

Если все упрощать еще больше... Каждый раз, когда буду вмешиваться в законы этой вселенной, она будет разрушаться, и чем дольше я буду здесь находиться, тем выше вероятность, что рано или поздно все-таки придется похозяйничать, так что лучше не тратить возможность менять этот мир без угрозы его разрушения на всякую ерунду типа одежды.

Дрон — исключение. Он составит мне карту, и по карте уже можно будет понять, куда мне стоит идти, чтобы выполнить первостепенную задачу, а именно — обезопасить свою задницу. Изогнувшись в спине, как мог осмотрел себя еще и сзади. Неплохую такую задницу обезопасить надо.

И еще меня беспокоит вопрос полетов. Если уж это тело было сотворено в соответствии с законами конкретно этой вселенной, значит, крылатые люди здесь не такая уж и редкость. Но насколько знаю по рассказам других Созидателей, в большинстве миров полеты, скажем так, на своих двоих обычно регулируются. Например, в городах летать нельзя, а в некоторых государствах вообще нельзя перемещаться по небу без соответствующего сертификата. Не знаю, как тут, но приловчиться пользоваться крыльями нужно в любом случае.

Посмотрел в сторону того углубления в почве, в котором я оказался сразу после перемещения. Окровавленный песок, принявший форму лунки, уже давно засох. Куски плоти, хоть еще и не высохли окончательно, но близки к этому, еще и песком полностью облеплены. Тут и там валяются обломки металла. Видимо, при применении второго протокола Нина прописала больший объем материалов, чем было нужно для аугментации организма. Ладонями прикоснулся к металлу под грудями, подталкивая их вверх пальцами, чтобы не мешали.

«Какой функционал это несет?» — обратился к напарнице.

«Грудь...? Оскар, так очевидно же...» — растерялась Нина.

«Не грудь. Механизмы,» — закатил глаза в ответ.

«Прошу прощения. Я подумала, что вы спрашиваете меня о совсем другом... Грубо было с моей стороны оценивать ваши умственные способности настолько низко,» — извинилась она, но лучше бы не извинялась, так еще обиднее звучит. — «В данном регионе нередки песчаные бури. Легкие и ребра заменены, тем самым повышена общая гибкость тела, а заодно добавлена возможность фильтровать вдыхаемый воздух. Иными словами, во время песчаной бури вы можете дышать спокойно, однако после этого рекомендуется прочистить легкие во избежание повреждения замененных органов.»

Ладно. Что мы уже выяснили из проблем? Летать пока не умею, придется учиться, а учитывая то, что одно крыло механическое, это может быть непросто. Второе — раз у организма есть возможность резонирования с лейлиниями, значит, в этой вселенной распространена магия или что-то подобное, и этому точно также придется учиться, хочу я того или нет. Третье — аугментация производится с учетом того, что уже есть в этой вселенной. Механизмы не выглядят особо сложными, а значит, работает что-то подобное в этом мире либо на каком-то примитивном уровне, либо, что более вероятно, при помощи магических камней. Ну и четвертое, и самое проблемное — несвертываемость крови. Остановить кровотечение будет практически невозможно, а значит, стоит избегать ситуаций, в которых я так или иначе буду ранен. Единственная характеристика, которая внушает хоть какую-то надежду, это потенциал ранга S. Если говорить о том, что под этим подразумевается, у организма огромная предрасположенность к обучению новым фокусам, а если еще конкретнее, почти наверняка местная магия будет доступна мне на вполне себе высоком уровне. Остается только выяснить, какое колдовство наиболее подходит для меня.

В первой вселенной, в которой мне довелось побывать, магии не было, однако был очень высокий уровень технического прогресса. Во втором же, наоборот, магия была, но развитие было на уровне какого-нибудь раннего средневековья. Там мне «повезло» скопытиться из-за проклятья. Насколько мне известно, общие, скажем так, принципы работы ремесла волшебников, везде плюс-минус одинаковые, но одна и та же магия в разных вселенных может применять по-разному. Во втором мире, например, для этого нужно было использовать катализатор. Один из моих сверстников, Дарий, во время отпуска рассказывал, что во вселенной, которую он оберегает, для магии не нужны катализаторы, там они выступают исключительно усилителями, и зачастую встраиваются в оружие или напрямую в тело, например, под кожу.

В воздухе просвистел дрон. Вновь приняв форму сферы прямо в полете, он шлепнулся мне в ладонь. Свет, разливающийся меж пластин, словно пульсировал. Я послушно ждал, пока Нина получит все данные, которые успел собрать наш маленький помощник из Иерихона. Свечение прекратилось. Класть сферу некуда, так что придется нести в руке. Ну ничего. Все равно нужна будет сумка, вот как раз и будет, что в нее положить, пока не придумаю, где брать еду.

«Оскар, я обработала все данные, сейчас сформирую карту, и вы сможете ею пользоваться,» — сообщила Нина, а я просто кивнул по привычке.

Перед глазами появился тусклый восклицательный знак, после чего я мысленно сумел открыть составленную карту местности. Полностью этот мир дрон, очевидно, не облетел, его задачей был поиск ближайшего населенного пункта. Судя по карте, пустыня тут еще на много десятков километров раскинулась, а до первого поселения идти около пятнадцати километров.

Подумав про более подробную информацию, развернул описание населенного пункта. Расположен в оазисе, там частенько останавливаются торговцы, к чужакам относятся нейтрально, высокий шанс прибиться к торговому каравану и добраться до более крупного города. Ну, вот и славненько. Пока солнце не взошло, и песок не успел раскалиться, у меня прекрасная возможность дойти до пункта назначения босиком, и не испытать при этом каких-то серьезных проблем. Ну, собственно, медлить нечего, так что я преспокойно отправился в путь, стараясь при этом идти не особо быстро, чтобы не вымотаться.

Через несколько барханов, под уже поднявшимся из-за горизонта палящим солнцем, я добрался до поселения спустя почти три часа. Устал гораздо больше, чем думал, еще и в горле пересохло. Изнурительные тренировки с другими Созидателями в Иерихоне и воспитание из каждого из нас воина человечества, бесстрашного и непоколебимого, дали свои плоды. Я не позволял себе свалиться с ног, пока не увидел впереди оазис, пока не оказался достаточно близко, чтобы быть уверенным, что это не мираж.

Песчаная дорога, что пролегала совсем недалеко, точно указывала, где находится вход. Я почти наверняка уже словил солнечный удар, жажда невероятная, голова кружится, а перед глазами все плывет, но все еще продолжаю идти. Торговцы, рассевшиеся под навесами чуть впереди, смотрели на меня с удивлением. Они сначала тихо что-то говорили, но затем, видимо, понявшие, что самочувствие у меня, мягко говоря, паршивое, стали что-то кричать друг другу и другим людям. Кто-то побежал ко мне, другие, наоборот, поспешили вглубь поселения.

— Эй, подруга, давай не засыпай, — ко мне подлетел какой-то бугай, который поспешно поднырнул под мою руку и таким образом стал опорой. Второй рукой он похлопал меня по щеке. — Сейчас варева Зильяна попьешь, и станет лучше, а пока не спи, слышишь?

Я неуверенно кивнул, но ничего с собой поделать уже не мог. Глаза сами слиплись, и сознание покинуло голову. Проснулся уже снова под вечер. Солнце утопало за горизонтом, это видно через развешенную ткань, что должна служить «дверью» в шатер. Лежу на чем-то мягком, словно сложенная несколько раз меховая шкура. Мех щекочет лицо, вместо подушки какая-то одежда. Рядом с этой подстилкой, на которой лежу, стоит глиняная кружка и чайничек. Неподалеку, поджав ноги, разместилась девушка, попивающая что-то из такой же кружечки. На девице тонкая, почти прозрачная кофта и шаровары.

Вдохнув полной грудью, попытался сесть. В мышцах молочная кислота. Тело ноет, но терпимо. С трудом усевшись, почувствовал, как ветер облизывает все мое тело. Попытался прикрыться, но вместо того, чтобы сделать это рукой, сам того не понимая, дернул крылом, из-за чего смахнул что-то с каких-то кресел и чуть не перевернул кружку с горячим напитком.

— Тише-тише, — промурлыкала девушка, сделав очередной маленький глоточек.

— Простите, — поспешно принес извинения за несостоявшийся бардак, на что та покачала головой, а потом кивком указала на стопку одежды рядом с моей лежанкой.

— Можешь надеть что-нибудь из этого.

— Угу... — тихо отозвался я и потянулся к одежке. Взяв первую попавшуюся кофту, попытался напялить ее, но вовремя осознал, что из-за крыльев надеть ее не получится.

— Там есть с вырезом, — все также тихо добавила девушка.

Почувствовал себя неловко, стянул кофту и нашел уже другую, тонкую и просторную, с вырезом на спине. Надел уже ее, а затем нашел в стопке и шаровары. Кофта мне великовата, да и слишком свободная, ветер все равно забирается под нее, обдувает грудь и подмышки. Ощущения прикольные, но как-то мне неуютно. В любом случае...

— Спасибо, — поблагодарил свою собеседницу.

— Не меня, это Ахтой решил взять тебя к нам, — добродушно улыбнулась девушка и, наклонившись, подвинула ко мне кружку. — Пей, пока горячее.

Я послушно взял напиток и, поднеся к губам, подул, чтобы хотя бы немного охладить, после чего сделал несколько глотков. Черно-сизые волнистые волосы, лезущие в глаза, прилипли к губам, и я недовольно зафыркал, убирая из пальцами. Схватившись за локон, оттянул его, чтобы понять, какая у волос вообще длина. Судя по всему, ниже плеч. Нужно будет срезать по шею, хотя бы меньше мешать будут.

Запах у этого пойла какой-то необычный. Вроде бы и чай, но почему-то у меня стойкое ощущение, что что-то спиртовое в нем тоже есть. Сделав глоток, облизнул губы. Горло обжигает. Аж чувствуется, как по глотке дальше течет по пищеводу. Жжется, но жжение даже относительно приятное.

— Простите, кто такой Ахтой? — стоит же знать, кого мне благодарить за помощь.

— Староста поселения. Я одна из его жен, меня зовут Алоли, — представилась девушка и поправила свои лоснящиеся на тусклом свету керосиновой лампы черные волосы. — В нашей деревне часто бывают сразу несколько торговых караванов, которые еще и между собой торгуют. Мужу почти каждый день приходится ходить к ним, чтобы разрешить какой-нибудь очередной конфликт.

— Например?

— Ну, сегодня их было целых два. Сначала торговцы препирались, чей караван разместит шатры под акацией, а кто у водоема. Они же все хотят и там, и там, а места на всех не хватает, вот они и спорят, — хихикнула Алоли и сделала очередной глоток этого варева. Видимо, у нее оно уже не такое горячее. — А второй из-за тебя. Они, как обычно, только увидят какого-нибудь изголодавшегося и уставшего путника, так все, сразу к себе, а потом продадут кому-нибудь, и мнения спрашивать не станут. Я сама так и попала к Ахтою, он меня выкупил. Считай, тебе повезло.

— Дикость какая... — буркнул я, тоже отхлебнув немного этой помеси чая с водкой.

— Что есть, то есть, — вздохнула жена старосты. Она поудобнее уселась на тканей подстилке, выпрямила ноги и посмотрела на луну через открытый вход в шатер. Переведя на меня взгляд своих карих глаз, Алоли спросила: — Ну а ты кем будешь?

Стоило подумать над именем заранее, но как-то вылетело из головы. Предыдущие два раза я назывался своим, то бишь Оскаром, чтобы не забивать голову ненужной ерундой и не отыгрывать какую-нибудь роль в неизвестном мне мире, чтобы казаться там своим. Но сейчас все иначе, нужно придумать что-то.

— Бастет, — выдал первое, что пришло на ум.

Стоп. Где дрон?

— Красивое имя. Откуда... — Алоли осеклась, увидев.

Я огляделся, моля всех богов, чтобы устройство из Иерихона никуда не делось. Потерять его не так страшно, а вот если оно окажется не в тех руках, это может быть очень плохо. Дай племени аборигенов зажигалку, покажи, как ею пользоваться, и это будет катастрофа. Ни в коем случае нельзя допустить того, чтобы дрон попал не в те руки. Он должен быть только у меня.

— Что-то случилось? — немного растерянно спросила девушка.

— Я пришла сюда с такой металлической сферой в руках. Где она?

— М...? — она похлопала глазами, словно пытаясь сообразить, о чем вообще идет речь.

«Нина, можешь отследить?» — взмолился я, мысленно обращаясь к своей верной помощнице.

«Уже. Тот мужчина, который помог вам дойди досюда, отдал сферу торговцам. Они собираются отправляться на рассвете. По моим расчетам на переговоры у нас более пяти часов. Вероятность победы в случае решения конфликта силой около десяти процентов. Прямая конфронтация не рекомендуется,» — отчиталась Нина. Впрочем, последнее могла бы и не говорить, и дураку понятно.

Я поспешно встал с подстилки и, натянув на ноги что-то вроде бабуши, выскочил из шатра. Расправленное крыло мешает, и из-за этого меня косит в сторону. Ухватившись за край, вновь обмотал им плечи и направился вперед по оазису.

— Бастет, куда ты? — растерянно крикнула мне вслед Алоли.

— Сейчас приду, — заверил ее я, а сам выискивал взглядом нужный шатер.

Каждый из них обводился голубой линией, после чего просвечивал насквозь. Особенности чипа, могу смотреть, что находится в сундуках, за не очень плотными стенами и прочее из той же оперы. Вот он, нужный. Сфера внутри какой-то плетеной коробки. Надеюсь, получится мирно вернуть ее себе. В случае неудачи прокрадусь, когда все заснут, и украду, заодно и денег подрежу... Но главное все-таки вернуть собственность Иерихона. Эти торговцы даже не представляют, что сперли. Лишь бы не дошло до драки...

Подойдя к нужному шатру, предупредил о том, что вхожу, и отодвинул тканевое полотно, закрывающее вход. Не успел сделать и шага внутрь, как две сабли, столкнувшиеся друг с другом лезвиями, высекая искры из-за приложенных усилий мечников, преградили мне путь. По левую сторону был мужик в шароварах, верхняя одежда намотана на пояс, торс оголен. Сотни шрамов, кривая рожа. Второй такой же, но размером поменьше будет, и без бороды. Впереди, рассевшись в кресле с кубком какой-то пойла, сидел, видимо, хозяин каравана, а подле него разлеглись женщины, то и дело поглаживающие его по ногам и рукам.

— Та путница? — ухмыльнулся торговец, обращаясь к своим стражам. Бородатый кивнул, все еще не опуская саблю. Его хозяин, сделав большой глоток алкоголя, скривился. — Зачем пожаловала?

— Тот мужчина, который помогал мне идти, умыкнул у меня металлический шар. Я знаю, что он у вас, — в лоб сообщил цель своего визита.

— С чего бы? — вскинул бровь торговец. — Мы никаких связей с девицами, расхаживающими голышом по пустыне, не водим, и уж тем более, не стали бы ничего брать. Кто знает, от кого ты такая сбежала, и что вообще уперла.

— Сфера лежит в вашем сундуке, можете не пытаться меня за нос водить. Отдайте, пожалуйста, это семейное. Досталось мне от матушки, а ей от бабули... — попытался сделать грустную моську и слезливые глазки. У многих девочек из моей группы получалось слезами себе хорошие оценки за экзамены выбивать, может, и в этом случае прокатит?

— Повторяю, не брал никто твой шар, — закатил он глаза. — Давай чеши отсюда, а, пока руки-ноги целы...

— Ну зачем же вы так? Я просто прошу вернуть то, что вы украли! — выпалил я, делая шаг вперед.

Сабли мгновенно были повернуты на небольшой угол. Лезвие, прорезав кофту, прикоснулось к животу. Боль расползлась по коже. Чувствую, как вниз потекли тонкие ручейки, некоторые из которых заливали пупок и мочили шаровары. Стиснув зубы, сделал шаг назад и зажал ладонью рану. Ублюдки...

Шипя и скалясь, вышел из шатра и задрал кофту, разглядывая живот. Ручейки крови даже не думают становиться слабее.

«И что с этим делать?»

«Учитывая гемофилию, рекомендуется использовать давящую повязку и что-нибудь холодное, чтобы обеспечить сужение сосудов и, следовательно, свести кровотечение к минимуму,» — ответила Нина на поставленный вопрос.

«Каких-то более эффективных способов нет, что ли?» — раздраженно цыкнул.

«С учетом уже полученных данных о вселенной, в которой вы находитесь, смею сделать вывод, что подходящего метода остановки кровотечения при болезни этого организма здесь не существует. Предполагаю, что раз эта вселенная находится на переплетении множества лейлиний, здесь в том или ином виде присутствует магия исцеления или же ее аналог. Рекомендуется обратиться к торговцам с целью поиска соответствующей литературы.»

Предполагаю, что обращаться стоит явно не к этим ублюдкам. Ладно, сукины дети. Я верну свою сферу, хотите вы того или нет. Убрал ладонь с раны и окинул взглядом остальные шатры, используя возможности чипа для определения, где может быть что-нибудь похожее на книги. Найдя нужный, пошел туда. Вновь предупредил о том, что вхожу, отодвинул занавеску и вошел внутрь.

— О боги... — охнул мужчина в балахоне, увидев, что кофта в области живота насквозь уже пропитана кровью, да и с пальцев капает. — Прошу, только не на товары, у меня тут пергамент, пожалуйста... — он скривился, потянулся куда-то рукой, достал тряпку и протянул мне. — Вот, вытритесь...

— Спасибо, — кивнул я, взял тряпку и, вытерев кровь с руки, замотал рану на животе так сильно, что аж дышать тяжело стало. Прищурившись, окидывал взглядом плетеные коробки, до отказа забитые пергаментом и книгами, все рукописное. Вновь посмотрев на боящегося за свои товары торговца, спросил: — У вас есть какие-нибудь письмена о каком-нибудь колдовстве, мистике или о чем-нибудь того же рода...?

Заодно и проверим теорию о наличии магии в этом мире.

— Колдовство...? — непонимающе переспросил мужчина. Я сокрушенно вздохнул. Он насупил мохнатые брови, словно пытаясь что-то вспомнить. — Вы про руны?

— Я не разбираюсь, — честно ответил. — Ну, можно ли при помощи чего-нибудь создать, например, огненный шар?

— Можно, но это все под запретом... Такому обучают только обладателей высших чинов в армиях западных стран, обычным людям нельзя. А в нашем царстве людей с руническим сердцем уже давно не рождалось, да и старые письмена об этом либо никто не может прочитать, либо они почему-то не работают, так что это, скорее, просто ценность для каких-нибудь историков разве что... Не знали, что ли? Сказки о героях с руническими сердцами на то и сказки, чтобы только дети в них верили...

— Сказки, не сказки... Есть у вас такие письмена...? — теперь уже и я нахмурился. Магия под запретом. Это не очень хорошо, но, с другой стороны, это значит, что вероятность наткнуться на какого-нибудь колдуна становится достаточно низкой, чтобы самому использовать магию и не бояться при этом отлететь от точно такой же магии.

— Вроде было... Могу показать, конечно, но особо никто их не стремился покупать, так что если дадите пару золотых, буду только рад избавиться... — вздохнул торговец. Пока он полез рыться в одной из своих коробок, я облокотился на стол и вдохнул полной грудью. Этот вдох отозвался болью в животе. Очень неприятно. Судя по тому, что из-под повязки все еще что-то вытекает, кровотечение до сих пор не остановилось. Торговец, наконец, положил на стол свиток и развернул его, сдувая пыль с букв. Какие-то иероглифы. — Вот такое есть.

— Не знаете, как использовалось? — уточнил у мужчины, а заодно еще и мысленно обратился к Нине. Может быть, она сможет расшифровать. Все-таки она и другие «партнеры» всех Созидателей делят одну базу данных, да и часто бывало такое, что письменность в одной вселенной могла быть крайне схожа с письменностью в другой, так что вероятность, что Нина сможет найти совпадение, не нулевая.

— Ну... Чтобы руна работала, ее нужно нанести на рунический предмет, очевидно... — торговец посмотрел на меня, как на умалишенного, но почему-то говорить о моей неадекватности не стал.

«Совпадений не нашла, но нашла упоминания о других вселенных, где магия использовалась посредством рун. Руническим предметом считаются либо магические камни, либо какие-то древние предметы, уже зачарованные другими рунами, либо же плоть и кровь человека, предрасположенного к использованию рун. Полагаю, что вы попадаете под данную категорию,» — поделилась новостями Нина. — «Судя по тому, как написан текст на пергаменте, смею предположить, что выделенная строчка является текстом самого заклинания.»

Ну и славно. Я залез рукой под повязку, измазал пальцы в крови и, зубами оттянув рукав кофты, поглядывая на свиток, начал наносить на кожу в соответствии с тем, что написано на бумаге. Периодически мне казалось, что символы нанесены неточно, потому облизывал мизинец и стирал ненужные линии. Торговец наблюдал за всем этим с ужасом в глазах, но опять же, ничего не говорил. Закончив с «рисованием», перепроверил все иероглифы, а потом нахмурился, смотря на них. Дарий и другие Созидатели, которые покровительствуют мирам с магией, неоднократно говорили, что нужно концентрироваться на магическом предмете или на мысли, что именно ты хочешь воспроизвести, да и опыт у меня уже в этом есть, должно сработать. Предполагаю, что в случае с рунами, концентрироваться нужно именно на узоре. Я прищурился, вглядываясь в надписи на коже. То и дело напрягался, словно пытался таким образом заставить их работать. Уже подсохшая кровь зашипела, тонкими струйками дыма поднимаясь в воздух. По коже покатились капли воды.

— Ладно, спасибо... — разочарованно произнес я, понимая, что ничего из этого не вышло. Придется выкрасть сферу своими силами. Опыт из предыдущей вселенной, где магию мне доводилось использовать вполне легко, по сути ничего не дал. Подтолкнул чистой рукой свиток обратно торговцу и собрался уже уходить, но его ошалелый взгляд заставил меня замяться. — Чего?

— Подождите-подождите! — выпалил он и, шмыгнув под стол, вынырнул оттуда уже с каким-то ящиком. Поставил его на стол, ладонями смахнул пыль и открыл, обнажая спрятанную внутри книгу.

Вся обтянута кожей, тут и там швы, передняя и задняя крышка соединены между собой кожаным ремнем, кончик которого закреплен на треугольной заклепке. На обложке словно веки. Они медленно разошлись. Второе веко сдвинулось вбок. Кристальный желтый глаз задергался, смотря на меня черным зрачком, напоминающим крест.

Торговца бросило в дрожь. Он пододвинул ящик с книгой ко мне и вжал голову в плечи.

— Может быть... Вас это заинтересует?

«Нин?» — обратился к напарнице.

«В соответствии с данными из архива, могу сделать вывод, что ничего похожего на проклятья из еще три тысячи семьсот девяти вселенных на этой книге не наложено. Опять же, в соответствии с данными из архива, могу сделать вывод, что это мощный магический предмет,» — отчиталась девушка, а затем добавила: — «Оскар, думаю, что этот мужчина думает, что раз у вас получилось обратить кровь в воду при помощи тех рун, вы потенциально можете использовать руны и из этой книги, а значит, точно также потенциально являетесь покупателем. Предполагаю, что единственным.»

Ну, с Ниной трудно не согласится. Торговец уже упоминал, что всякие письмена о магии покупать никто не хочет, а судя по тому, как этот мужик задрожал, подталкивая мне эту книгу, он ее до жути боится и думает, как бы избавиться, а просто так сбагрить куда-нибудь жаба душит.

— Можно я возьму? Хочу убедиться, что она будет мне полезна, — вскинул бровь, обращаясь к мужчине. Тот закивал, с трепетом наблюдая за моими действиями.

Я потянулся к книге. Желтый глаз задергался, веки немного опустились, имитируя довольный прищур. Взявшись за переплет, вытащил книгу из ящика, отстегнул застежку и открыл ее. Страницы сами по себе перелистывались, пока, наконец, не открылись где-то в середине. Ну нет, пакость кожаная, я не буду использовать то, что ты сама предлагаешь. Повернув книгу к торговцу, уточнил:

— А чего здесь написано? — пока держу эту штуку так, могу видеть кристаллический глаз. Веки вновь сдвинулись, взгляд погрустнел.

— Понятия не имею. Никто из тех, кому показывал, не смог прочитать, — покачал головой торгаш.

— Ладно... — переведя взгляд на кристаллический глаз снова, как мне казалось, очень вежливо обратился к самой книге. — Ты же фолиант, верно? Послушай, мне очень надо забрать кое-что, что у меня отобрали, а заодно надо бы избавиться от раны на животе, — взгляд направлен точно на меня. Судя по положению век, книга внимательно слушает. Но это не точно. — Подскажи что-нибудь, что может мне в этом помочь, а я тебя за это куплю и буду использовать, договорились?

«Мне кажется, все фолианты хотят, чтобы ими пользовались. В сравнении с Книгой Мертвых из прошлого мира эта выглядит даже как-то по-доброму,» — задумчиво произнесла Нина.

«Правда не будем забывать, что Книга Мертвых убивала людей сразу после того, как они хотя бы одно заклинание оттуда используют,» — добавил я.

«В этом мире ваше тело сильно резонирует с лейлиниями, не думаю, что какое-нибудь заклинание, примененное самолично, сможет вас убить.»

Ну тут уж не поспоришь. Скорее всего, у меня действительно есть что-то вроде сопротивления. В любом случае, заклинание не сработает до конца, если повредить руны, так что если что-то пойдет не по плану, просто быстренько сотру символ. Если не весь, то большую часть вреда таким образом избежать получится.

— Моргни, если договорились, — с улыбкой попросил книгу.

Веки сомкнулись, а затем взгляд этого бумажно-кожаного ужаса снова направился на меня. Я повернул книгу страницами к себе. Листы снова начали перелистываться, пока не открылись на другой странице, на титульной. Руны здесь изображены по кругу, под которым уже есть строчка, как у того заклинания, которое я пытался применить в прошлый раз. Положил книгу на стол, вновь измазал пальцы в собственной крови и начал рисовать руны на второй, то и дело поглядывая на кристальный глаз. Сначала написал нижнюю строчку, а затем начал уже рисовать круг. Книга часто заморгала, болтая зрачком из стороны в сторону.

— Это надо на полу? — уточнил я, вспоминая магические круги из прошлого мира. Книга моргнула в ответ. Я поднял взгляд на торговца.

Тот захлопал глазами.

— А? — поняв, что хочу услышать в ответ, он уточнил: — Если компенсируете цену полотна, то конечно, делайте.

— Тащи, — вот это я интересный, конечно, обещаю расплатиться, когда денег у меня нет и не предвидится.

Торговец, скрывшийся в глубине шатра, вернулся с огромным белым покрывалом. Он заботливо постелил его на полу, а затем вернулся обратно за стол, с интересом наблюдая. Взяв книгу снова, перечертил магический круг.

— Не вздумай обмануть, что бы ты там ни замышлял, это меня не убьет, а вот я тебя сожгу потом, усекла? — серьезно сказал это, и книга, изобразив пугливый взгляд, заморгала.

Все или ничего. Если не верну сферу, считай, уже совершил ошибку, и этому миру придет задница. А если откинусь сейчас, то тоже по своей вине. Любой вариант подразумевает риск, а вот оправдан этот риск будет только в случае, если этот фолиант все-таки окажет мне услугу. Единственное, что внушает доверие, — это отсутствие проклятий на нем. Темный фолиант я бы не стал использовать ни при каких обстоятельствах.

«Орел или решка?» — спросила Нина, понимая, что я замешкался. — «Орел — успех, решка — смерть.»

«Решка,» — отозвался я и сразу сконцентрировал все свое внимание на рунах.

Символы на руке вспыхнули голубым светом, а вслед за ними засияли и руны на магическом круге. Положив книгу наземь, облизнул палец и был готов уже стирать надпись на руке, если что-то пойдет не по плану. От повязки на животе начали отделяться капли крови. С огромной скоростью они собрались в один поток и подобно ленте устремились к моей руке, прямо в полете очищаясь и становясь кристально чистыми, прозрачными как вода ленточными сгустками, что наматывались на предплечье. В центре ладони материализовалась водяная сфера. Дыхание сперло. Бинты соединялись воедино, обматывали пальцы и удлиняли их. Водяные лезвия, подобно когтям, сверкнули на свету керосиновой лампы. Сквозь ткань кофты тоже виднелось свечение. Я задрал ее, чтобы получше разглядеть, что именно светится. Сапфиры на металлических деталях переливались. Попытался подвигать пальцами. Наращенная кисть из бинтов и воды послушно двигалась, как я того и хотел. Перевел взгляд на фолиант. Тот смотрел с какой-то надеждой.

Нужно еще кое-что проверить. Оттопырив один из водяных когтей, выглянул из шатра и погрузил его в песок. Словно кусок металла, лезвие из воды погрузилось внутрь, оставляя мокрую прорезь в земле. Вернувшись обратно к фолианту, я мысленно попытался отменить действие заклинания. Вода тут же стала жидкой вновь и сферой ударилась об пол шатра, оставляя огромную лужу. На коже, там, где были нанесены руны, были словно татуировки.

— Молодец, — похвалил я книгу, а затем развязал повязку на животе и показал рану. — А с этим что делать?

Фолиант непонимающе посмотрел на меня. Ранение несерьезное, кровотечение у любого человека уже остановилось бы. Но увы, у моего организма есть неприятная особенность. Или подожди...

— Если сейчас залечим, я не смогу использовать те когти? — уточнил у книги. Та моргнула в ответ. Ну так-то логично...

Положил фолиант обратно в ящик. Взгляд кристального глаза наполнился непониманием. Торговец, до этого с восторгом наблюдавший за процессом, ошарашенно смотрел на меня.

— Сейчас вернусь, обещаю. Никому больше не отдавайте книгу, она будет моей! — затараторил я, вылетая из шатра.

Пора вернуть то, что принадлежит мне. Я прямо на ходу сконцентрировался на рунах на своей руке. Кровь, сочащаяся ручейками из раны на животе, вновь множеством лент устремилась к моей ладони, обматывая ее твердеющими водяными бинтами и формируя когти.

— Бастет! — окликнула меня Алоли. Краем глаза посмотрел в ее сторону. Девушка тут же закрыла рот ладонью, а мужчина, которого я до этого не видел, округлил глаза, разглядывая мою руку. Он тут же поспешил ко мне. Ну нет, не хватало мне еще проблем.

Вломившись в шатер того торговца, у которого находится сфера из Иерихона, снова чуть не напоролся на саблю. Пригнувшись, прошмыгнул под клинками и рывком подобрался к торговцу. Тот выронил чашу от неожиданности. Запах вина повис в воздухе. Водяные когти, плотные, словно сталь, сверкали в полумраке от наклона даже на один градус.

— Бастет, что ты тут делаешь?! — еще один мужской голос.

Я через плечо взглянул на вход в шатер. Тот мужчина, стоявший рядом с Алоли, смотрел то на меня, то на торговца, то на стражников с саблями, которые не знали, что им теперь делать. Вижу, как кадык торгаша пополз вверх. Громкий звук глотка ударил по ушам. Кажется, могу расслышать даже сердцебиение этого перепуганного ублюдка.

— Давайте... Успокоимся? Никто ведь не хочет сражаться, верно? — попытался максимально спокойным голосом произнести вошедший несколько секунд назад мужчина.

— Сферу сюда... — прохрипел я, давя начинающую закипать в груди злость.

— Да нет у меня твоей сферы, поехавшая ты сука! — рявкнул тот, свято уверенный, что я поверю в его брехню. Водяной коготь придвинулся ближе к лицу торговца. Еще несколько миллиметров, и лезвие окажется в его глазном яблоке.

— Хорошо подумал?

— Подожди, Бастет, о какой сфере ты говоришь? — вновь попытался урегулировать ситуацию тот мужик.

— В ящике слева от кресла лежит моя сфера. Черно-золотая. Это семейная драгоценность. Либо этот ублюдок, либо кто-то из его дружков украли ее у меня, и не хотят отдавать, — уже спина затекает в одной позе оставаться. Я посмотрел на мужчину через плечо: — Я требую вернуть мне мое по праву и наказать вора лишением рук.

Мужчина отодвинул одного из стражников и двинулся в сторону ящика. Второй преградил ему дорогу. Завидев это, я свободной рукой обхватил глотку торговца и растопырил когтистые пальцы так, чтобы теперь два когтя были напротив глаз.

— Пусть забирает, пусть! — заверещал торгаш. Вставший на мою сторону мужик открыл ящик и достал оттуда сферу из Иерихона.

— «У нас ничего нет»... Трепло, — процедил я и отпустил глотку торговца, но когти от его глаз убирать не спешил. — Мешок золотых, или руки, выбирай.

Тот запустил руку под балахон и вытащил мешок. В нем что-то звенело. Пальцем подцепив бант, торгаш обнажил сокрытые внутри золотые монеты. Свободной рукой я забрал золото и направился к выходу, а вслед за мной пошел и мужчина, держащий в руках мою сферу.

— Будешь в городах, по сторонам смотри, сука бешеная, — бросил мне вслед торговец, а я, перестав концентрироваться на руке, облил его шатер водой.

Да-да, оглядываться. К тому моменту я уже такой гадости изучу, что связываться страшно будет. Мужчина, который встал там на мою сторону, протянул сферу. Я забрал дрона и низко поклонился в знак благодарности, а затем хотел уже отправиться оплатить фолиант, как этот мужик положил ладонь мне на плечо и остановил таким образом.

— Слушай, нам тут не нужны проблемы. Мы живем за счет торговых караванов, так что... Я понимаю, ты права в этой ситуации, все понимаю, защищала свою собственность, но будь добра, покинь деревню, как можно быстрее, — произнес он с какой-то уверенностью в голосе. Ну, видать, это и есть Ахтой. Так-то по факту говорит. Я в любом случае не планировал долго тут оставаться, так что...

— Я уйду вместе со вторым караваном или на закате следующего дня.

— Спасибо, — кивнул Ахтой и, снова взглянув на меня, пошел ко все еще стоящей на том же месте Алоли, выглядящей взволнованно.

Так-с, ладно. У меня есть дела поважнее. Я обещал книжке, что куплю ее и буду использовать. Книга свою часть договора выполнила, пора и мне свою исполнять. Вернулся обратно к тому торговцу письменами и потряс мешком с золотом. Тот заметно приободрился и снова открыл ящик с фолиантом. Кристальный глаз, во взгляде которого появилась какая-то радость, вновь смотрел на меня. В кристалле словно искорки плясали. Я взял фолиант в руки и снова указал на свою рану. Книга открылась на другой странице. Я поспешно перенес руны, вновь написав их кровью, но теперь уже на животе. Символы тускло засияли, и рана стала медленно затягиваться. В прошлом мире магия исцеления работала почти мгновенно, а здесь вот, еле-еле зарастает. Ну, всяко лучше, чем вообще никак.

— Сколько? — спросил у торговца, уже запуская руку в карман.

— Для вас всего сорок золотых! Вы показали мне настоящее чудо! — преисполненный радости, чуть ли ни пропел тот.

О как. Я, значится, чудотворец. Ну а что, всяко лучше, чем пафосное Созидатель. Отсчитывая по одной, выложил на стол сорок монет и, посмотрев на книгу, добродушно улыбнулся, застегнул заклепку и упер вторую руку в бок. А теперь надо купить одежды.