Читать онлайн "В преддверии Рождества"

Третья неделя зимы подходила к концу, близилось Рождество. Сэр Уильям Баксли, барон, как и всегда перед ужином, обходил часовых на внешней стене замка. Поверх камзола старого рыцаря накинут меховой плащ, седые борода и усы блестят в темноте от лёгкого снега, уже выпавший приятно хрустит под сапогами. Замок, с трёх сторон окружённый лесом, смотрит на юг Англии, а донжон высится над ним серой горой. Над само́й округлой башней с зубцами реет на древке герб рода.

В замке все живут ожиданием светлого праздника. Длинными зимними ночами семья часто собирается в пиршественном зале – единственной хорошо отапливаемой комнате. В большом камине напротив входа потрескивают дрова, прислуга уже накрыла стол синей скатерью – недавнее нововведение. В центре стола красуется блюдо с жаренным кабаном, по бокам стоят кубки с вином, а на широких плоских ломтях хлеба, как на тарелках, лежат фрукты. Супруга хозяина, леди Изабелла, устало присела на сундук со спинкой по правую руку от кресла сэра Уильяма. Их дочь, леди Дарина, и её младший брат Тео сидели слева на другом сундуке.

– Тео, не ёрзай! Сиди, как подобает сыну лорда! – строго сказала Дарина мальчику. Тот с неудовольствием подчинился, хотя пытался наблюдать за игрой. Чтобы не скучать, он принялся сравнивать цвет тёмно-голубых штанов и красно-синего камзольчика с цветом скатерти.

Сэр Роберт Баксли, дядя детей по отцу, в ожидании брата играл в шахматы с их наставником, сэром Рудольфом Трентом, потомком данов, когда-то захвативших часть острова. Бывшего странника и рыцаря объединили схожие интересы и общее прошлое: первый ходил паломником ко Святым местам, второй десяток лет спустя ходил в неудачный поход по взятию Дамаска. Оба сидели на складных стульчиках, набитых соломой. К слову, мелкая солома покрывает и пол зала, и даже широкая кровать в спальне господ забита ей.

Леди Изабелла, женщина за тридцать, ещё способная очаровать мужчин, с улыбкой смотрела на детей. Теодора по весне пора отдавать в обучение рыцарским наукам, а на повзрослевшую Дарину уже засматриваются некоторые соседские отцы и сыновья. И не зря: русые локоны ниспадают на плечи, а открытый, светлый взгляд и стеснительная улыбка пленяют многих, но… Но похоже, её сердце принадлежит одному юноше, едва возведённому в звание рыцаря.

– Нет, это положительно невозможно! – воскликнул сэр Роберт, со вздохом выпрямляясь. – в который раз Вы обыгрываете меня? Четвёртый, пятый?

Сэр Рудольф, рассмеявшись, тряхнул красно-рыжими локонами и повёл широкими плечами.

– Не переживайте, сэр Роберт, это случилось и с нашим лордом, и с юным Тео.

– Не велика наука – обыграть ребёнка, – скривился тот.

– Что вы, он проявляет талант! А вот наш лорд… Кстати, а где он, задерживается?

Сэр Уильям как раз поднялся по каменным ступенькам на крыльцо донжона, сапоги несколько раз стукнули об пол, стряхивая снег, он вошёл и запер тяжёлую железную дверь донжона на большой засов. Под крыльцом находится подвал с заготовленными на зиму продуктами и бочками с вином, а над ним, на втором этаже, коридор, ведущий в большой зал и часовню. Барон задержался у поворота в часовню, раздумывая, зайти сейчас или перед отходом ко сну. Из дверей часовни вышел седоглавый священник в шерстяной рясе с деревянным крестом на груди.

– Всё спокойно, сын мой? – благожелательно спросил он.

– Да, отец Джонатан, – кивнул сэр Уильям. Он любил разговаривать со много повидавшим священником.

– Иначе и быть не может. Канун Рождества, я молился, дабы Господь не оставил нас в своей милости.

– Верю, так и будет, – перекрестился сэр Уильям. – Идёте ужинать?

– Конечно. Я должен проследить чтобы Вы или Ваши родственники не съели лишнего, пока идёт пост.

Беседуя, они пошли по узкому холодному коридору, освещаемому лишь тусклыми сальными свечами, к тому же нещадно чадящими. Главный зал встретил обоих теплом и светом. Толстые гобелены с изображением битв и героев прошлого защищают от холода, а факелы на стенах и люстра в центре дают хоть и неровный, но яркий свет.

– Брат, ну наконец-то! Мы уже заждали́сь! – приветствовал вошедших сэр Роберт, отрезав кусок кабанятины и положив на тарелку. – Принимайся скорее за мясо, а то завтра пятница, подадут только рыбу!

Священник, зная нрав младшего Баксли, покачал головой и вздохнул, но спорить не стал.

Увидев хозяина, слуги принесли горячую похлёбку из баранины. Сэр Уильям обмыл руки и прочёл благодарственную молитву.

– Да здравствует Пресвятая Дева и процветает старая добрая Англия! – поднял он кубок с вином.

– Да здравствует прекрасная королева Алиенора и наследники! – воскликнул сэр Роберт.

– А также их верные рыцари! – добавил сэр Рудольф, и мужчины отпили из кубков.

После чего все принялись за еду. Барон с супругой ел из одной чашки и пил из одного кубка, хотя леди Изабелла больше подкармливала его, чем ела сама. А их дочь с тревогой посматривала на вход и прислушивалась к плохо различимым звукам снаружи. Заметивший это отец не выдержал:

– Дарина, будь добра в обществе вести себя соответственно!

Щёки испуганной девушки зарумянились, а огромные янтарные глаза беспомощно взглянули на мать. Леди Изабелла положила руку на плечо мужа.

– Мой лорд, наша дочь волнуется, что Кристиан не поспеет к ужину.

– Этот мальчишка едва получил шпоры, за душой ничего, а продолжает наведываться к нам и складывает стихи в её честь! – хмуро взглянул сэр Уильям на дочь.

– Вспомни нас в их годы, – мягко сказала леди Изабелла. – Они ещё дети, и слава Богу, сейчас нет войны, иначе их лишили бы и этого.

– Да, новый поход, на их счастье, будет не скоро, – нехотя согласился отец.

Снаружи глухо прозвучал рог, что значит приезд знатного гостя. Дарина встрепенулась, но тут же опустила голову, хотя щёки предательски зарумянились. Чуть позже в зал вошёл привратник, громко представивший шедшего следом юношу:

– Сэр Кристиан Райли!

Юноша, звеня кольчугой, поклонился. Короткие рыжие кудри упали на высокий лоб. В это время в зал проскользнул оруженосец и присоединился к другим слугам.

– Милорд, миледи! Леди Дарина, сэр Роберт и сэр Ричард!

Правой рукой он прижимал к груди шлем, с левого плеча спускается красный плащ с меховой подкладкой. Ниже пристёгнут меч, а на ногах звенят шпоры. Кристиан свободной ладонью забросил волосы назад. Он явно порывался что-то рассказать, но сдерживали приличия.

– Проходи, отобедай с нами! – наконец махнул ему сэр Уильям. – Как поживает сэр Райли? Что нового по ту сторону леса?

– Благодарю, отец ещё не жалуется на здоровье, а новостей с юга пока не предвидится, – садясь за стол подле наставника возлюбленной, ответил Кристиан. – Но, если позволите, я хотел бы поделиться произошедшим по дороге сюда со мной и оруженосцем. И клянусь честью, это чистая правда!

– Что ж, как закончим обед, послушаем твою историю, – сказал сэр Уильям. – Хоть какое-то да развлечение!

Дарина, как и Кристиан, несколько раз бросали друг на друга незаметные, как они думали, взгляды. Но ни от чуткой матери, ни от сочувствующе улыбающегося сэра Рудольфа они не укрылись. Когда обед закончился, и все расположились вокруг камина, хозяин замка сам напомнил Кристиану:

– Ну, чем ты так хотел нас удивить?

– Милорд, как я уже заметил, со мной произошло нечто необычное, но реальное! Я с оруженосцем ехал напрямую через лес, решив не терять время на объезд. Когда мы ехали сквозь чащобу, нам попалась заброшенная звериная тропа. Она кончилась у старого высокого дуба шириной в пять обхватов. Мы остановились под ним отдохнуть, как я заметил почти занесённый снегом холм с обратной стороны дуба. Присмотревшись, я увидел вросший в ствол деревянный крест. Невероятно, но могила старше дуба, который постепенно нарос вокруг креста! На перекладине едва читалась странная надпись на ирландском: «Кто бы ты ни был, путник, помолись за меня и пусть твои молитвы достигнут слуха Господа».

Сэр Рудольф, внимательно слушавший рассказ Кристиана, спросил, силясь что-то вспомнить:

– Надпись сделана рунами?

– Да, там были какие-то неясные знаки, но их невозможно разобрать, – быстро ответил Кристиан. – Мы смогли понять лишь перевод на английском, потратив около получаса, – он с вопросом взглянул на наставника Дарины.

– В молодости я слышал об этой могиле и даже знаю, кто там похоронен. Но продолжайте, мой юный друг, ваш рассказ весьма занимателен.

– Благодарю, – молодой рыцарь отпил вина и продолжил:

– Так вот, едва я произнёс молитву и перекрестился, над могилой возникло слабое свечение. Мы с Дэниелом отпрянули, воздух на вершине могилы заколебался, и появился призрак!

Сэр Уильям хмыкнул и отмахнулся:

– А, не верю я в эти штучки!

– Но сэр, мой оруженосец подтвердит: это чистая правда! – горячо воскликнул Кристиан.

– Да-да, пусть так. И что, злобный призрак-то был, зверь?

– Нет, что вы! Это… это была женщина. Ваших лет, миледи, – кивнул Кристиан леди Изабелле.

– Женщина, как интересно… – подала голос Дарина. Она по-прежнему сидела на сундуке по левую руку от кресла отца. Её брату, Тео, наскучила непонятная беседа взрослых, и он принялся сам с собой играть в шахматы.

– Да, – кивнул Кристиан, – с проседью в рыжих волосах и яркими зелёными глазами.

– Точно ведьма! – удовлетворённо ударил кулаком по столу сэр Уильям.

– Ты же не веришь? – приподнял бровь его брат.

– Так то призраки, а в ведьм очень даже верю! – признался барон.

Молодой рыцарь продолжал:

– Она завела с нами беседу. Велела год молиться за неё, дабы её душа обрела покой. И дала вот этот перстень, сказав через год вернуться с ним на могилу.

Кристиан достал из-за пояса крупный золотой перстень с навершием в виде железной подковы.

– Опять суеверия… Испортили хорошую вещь!

– Наоборот, улучшили, – Кристиан с улыбкой подошёл к столу и… притянул к перстню нож.

– Так и думал: магнит, – сэр Рудольф переглянулся с сэром Ричардом. – Подобные применяются моряками, – пояснил он.

– Но зачем он нам? – спросила Дарина.

– Думаю, разгадка будет ясна через год… – задумчиво сказал сэр Рудольф.

Весь год Кристиан по праздникам ходил в храм и молился за душу женщины. На молитвы никто не отвечал, казалось, небо не слышало его. Но рыцарь не сдавался. Наконец год миновал, снова близилось Рождество. И вот, под конец третьей недели декабря, Кристиан отправился к заветному дубу.

Как и раньше, могила едва виднелась под слоем снега. Но что-то изменилось. Разломленный пополам дуб лежал по обе стороны от могилы. Из ямы на его месте шло слабое свечение. Спешившись, Кристиан бросился к могиле и застыл. Всё эти годы под дубом был зарыт небольшой сундук! И не оставалось сомнений, что в нём лежит.

Молодой рыцарь хотел заглянуть внутрь, но пересилил себя и воскликнул:

– Надеюсь, вы обрели покой, добрейшая миледи, кем бы вы ни были! Благодарю вас!

Из пустоты раздался голос:

– Нет, это я благодарю! Спустя полторы сотни лет после моей смерти ты – первый, кто непрестанно молился за меня целый год. То было и твоё испытание, и ты выдержал. Здесь твоя награда, Кристиан. Когда-то эти драгоценности принадлежали моей семье, но были растрачены впустую моими детьми. Я собрала их заново, но пролилась кровь. Меня прокляли, я умерла здесь, со мной была лишь пара слуг. Это они посадили дуб, чтобы спрятать сундук. Ты освободил мою душу от проклятья, теперь золото твоё!

– А перстень?

– Уже без надобности… – голос смолк, и на поляне наступила тишина.

Кристиан немного постоял в размышлениях и наклонился за сундуком. С трудом вытащив его из ямы, он надел на него мешок и привязал к крупу коня. Обратный путь был долгим, так как сундук приходилось придерживать. Но Кристиан не торопился. Он понял, что богат и теперь может официально посвататься к дочери лорда Баксли.

Сэр Уильям действительно не возражал. Устало махнув рукой, он с леди Изабеллой благословил молодых. Свадьба состоялась в Сочельник, в преддверии Рождества. А когда родились и подросли дети Кристиана и Дарины, а затем и Теодора и племянницы Кристиана, старый замок вновь наполнился весельем и радостью.