Читать онлайн "Нежити"

День выдался знойный, липкий, странный был день. Если бы Константиныч владел научной терминологией, он бы сказал, что его мучает дежавю, но Константиныч не пробовал тот гранит даже на зуб, поэтому обозначил своё состояние просто – «чертовщина».

Валерьянка и тонометр не принесли ни желанного облегчения, ни ответов. Промучавшись от неясной тревоги часов до пяти, Константиныч решил опробовать народное средство – купание в речке, огибавшей богом забытое СНТ, в котором у Константиныча имелись законные шесть соток.

Речка манила тихим журчанием, неспешным течением и кажущейся прохладой. Константиныч с облегчением стянул с себя вылинявшую футболку и бросил её на ветку небольшого дуба – единственного деревца среди кустов дикой смородины, росшей по обеим берегам речушки.

«Цвенг» – еле слышно звякнул дубок. Константиныч в недоумении обернулся. У самого основания ветки, на которой покачивалась небрежно накинутая футболка, тускло и золотно поблескивала цепочка.

«Забыл кто?» – Константиныч огляделся по сторонам.

– Нет, – тихим всплеском ответила речка. А может, это был шелест листьев смородины. Тут уж Константиныч разбирать не стал. Он схватил футболку и рванул на дачу со всех ног, забыв про достоинство прожитых лет.

– Ты чего такой заполошный? Бежишь от кого-то? – голова соседки по даче казалась надетой на одну из досок потемневшего деревянного штакетника, приходившегося ей как раз по подбородок.

– Плохо мне… – пытался отдышаться Константиныч, – мерещится всякое…

– Ой, – кокетливо сложились губы над штакетиной, – да перегрелся на солнце, делов-то. Ты побереги себя, Константиныч, не мальчик уже. У меня наливочка есть на поздних яблочках, выпьешь – прям помолодеешь, зуб даю!

Золотой зуб Марьи Дмитриевны блеснул подтверждая. Вдова не теряла надежды повторно устроить личное счастье.

– Давай позже, Марь Дмитна, – Всё же какая-никакая, а компания. Константиныч смекнул, что в его состоянии в тёмное время суток лучше будет не оставаться одному. А там, глядишь, к утру отпустит. – Я утку зажарю.

– Приду-приду, – пропели губы, и голова снялась со штакетины.

«Швырк-швырк» – сразу же раздалось за забором. Марья Дмитриевна подметала двор, ловко орудуя длинной метлой.

К вечеру Константинычу полегчало. Утка пахла обалденно, наливка ударила в голову, а Дмитриевна принарядилась так, что Константиныч решил положить ей самый лакомый кусок.

Пьяно улыбаясь, он разломил запекшуюся в хрустящую корочку тушку и ошалел. Острый кадык забегал вверх-вниз, стараясь унять тошноту.

Константиныч разом всё вспомнил и понял: его раскрыли. Нашли и хотят вернуть назад. А ведь он всего-то желал тихо и спокойно провести старость на своих законных шести сотках... Напротив призывно ощерился бабаяжий рот. Константиныч протянул жилистую руку к утке.

– Наливка твоя, Марь Дмитна, кислая, – он сплюнул в сторону и со всей силы сжал ладонь в кулак, раздавив лежавшее в утке яйцо с иглой внутри.

В чёрном небе протяжно закричали гуси-лебеди.