Читать онлайн
"Отражения"
Если с кровью порвалась нить,
Что связала меня с тобой,
Нас посмела разъединить
Кем-то названная судьбой.
Я из боли создам зеркала,
Пусть покажут мне мир иной,
Чтобы я тебя вновь обрела
В отражении рядом со мной.
Глава 1
Дверь за моей спиной хлопнула с противным чмокающим звуком.
— Ив?! — подскочил Скэй. — Вернулась?
Я сердито дёрнула плечом. Можно подумать, мы год не виделись!
Тут же загорелось табло коммуникатора.
— Ивэ́р Сто́ун, — скрипучим голосом протянула Мáргер, — ваше время пребывания в Отражении превышено на пять часов тридцать две минуты и шестнадцать секунд. Причина?
— Да пошла ты, — буркнула я, — к дéрхам в задницу!
— Сотрудник Первого департамента Охраны миропорядка Мерéлии Один, пространственный проводник высшего уровня госпожа Стоун, потрудитесь объяснить причину задержки! — бесстрастно отчеканила Начальница упомянутого учреждения.
Мне пришлось звонко щёлкнуть пальцами, и коммуникатор мигнул и погас.
— Ив, ты ненормальная, — восхищённо выдохнул Скэй, — руководство ни во что не ставишь, магию применяешь… Довыпендриваешься!
— Скэй Áнор, — прищурилась я, — стажёр отдела переходов, ну-ка, напомни мне, сколько в Мерелии Один пространственных проводников?
— Сто двадцать восемь человек, — бодро отрапортовал парень.
— А сколько из них высшего уровня? То есть с возможностью открывания перехода в Отражение любой выбранной Двери и способностью закреплять проход?
— Ты — единственная! — подтвердил всем известный факт высоченный, более двух метров ростом, сероглазый блондин, посланный мне в напарники за какие-то особенные грехи.
— Поэтому я повторю: пусть госпожа Маргер Иво́ш отправляется по указанному маршруту! Сделай-ка шéкса покрепче, только сахара не клади.
Вместо ответа Скэй протянул мне кружку, словно по волшебству возникшую у него в руках.
— Ив, зря ты с Маргер так. Она неплохая тётка и за любого своего сотрудника перед Правительством горой стоит. Когда переходы засекретить хотели, открыто протестовала, не побоялась. Ты же знаешь, ей за каждую минуту в Мерелии Два отчитываться приходится.
— Это её работа, — оборвала я занудство напарника. — Ей за это деньги платят — очень неплохие, кстати. А я — вольнонаёмная. В любой момент имею право уйти из департамента и трудиться на благо частных предпринимателей. Или вообще — на воротил чёрного рынка!
— Скажи уж, что совсем в Мерелию Два переселишься, — ухмыльнулся Скэй.
Фыркнув, я внутренне загрустила. Пожить в столице магов подольше я не против. Арáн Власто́ка Шéфер Пятый давно пожаловал мне титул ариáнны и роскошный дом в центре столицы. Кстати, вот была умора, когда я рассказала ему, что его отражение работает у нас в департаменте скромным уборщиком. Каждое утро я любезно здороваюсь с щупленьким невысоким пареньком с грустно опущенными уголками губ и наслаждаюсь зрелищем того, с каким достоинством он катит чистящую пол машину. Самое смешное, что наши имена в Отражении совпадают и тихий, незаметный служащий Шефер Соньэ́ носит то же имя, что и аран Мерелии Два.
Потягивая шекс, я пошла к выходу из переходной камеры. Скэй хвостиком потянулся за мной. В дежурной комнате за столом скучала Синь Шо́ли, девица исключительной пригожести и такой же глупости, свято уверенная в том, что в департамент её взяли из-за выдающихся умственных способностей.
— Ив! — взвизгнула она, подскочив в кресле. — Сколько можно! Ночь уже давно, ты должна была вернуться к восьми! Из-за тебя я торчу тут и даже подремать не могу!
Очень хотелось заткнуть её верещание так же, как и коммутатор с Маргер, но, увы, я не настолько жестока, чтобы применять магию к людям. Поэтому просто проигнорировала Синь, бесцеремонно вытащила из-под груды глянцевых проспектов курортных отелей регистрационный журнал, открыла на последней странице, нашла свою графу, щелчком призвала ручку и размашисто вписала:
Прибытие — ноль один час тридцать три минуты. Цель — передача данных, код семьдесят семь. Выполнено. Причина задержки — личные дела. Пространственный проводник высшего уровня Ивэр Стоун.
Скэй, заглядывавший мне через плечо, только присвистнул.
— Ив, ну ты даёшь! Не можешь найти приличное объяснение?
— Не «не могу», — я с шумом захлопнула журнал и швырнула обратно, — а «не хочу». Врать не собираюсь и не буду.
Синь взирала на меня с адской смесью злости и зависти.
— Код семьдесят семь! Тройная оплата и процент с доходов! Ты, Ивэр, наверное, купаешься в деньгах!
Не удостаивая её взглядом, я уже покидала комнату.
— Ты к себе? — поинтересовался Скэй.
Зевнув, я кивнула.
— До завтра.
— Скорее уж, до сегодня, — хмыкнул блондин. — Ив…
Развернувшись, я оставила его и побрела к себе. Служебный лифт, два этажа вверх, мрачный холл, тускло освещённый коридор, безликая серая дверь. Свет в прихожей я не включала по причине отсутствия упомянутой. В самой комнате он мне и подавно был не нужен. Всё, что там находилось, — узкая кровать в углу, полупустой встроенный шкаф напротив, одинокая книжная полка с десятком книг и единственной фотографией. За перегородкой — туалет и душ. Достаточно для того, чтобы поддерживать существование. Питаться я предпочитала в Мерелии Два или в общей столовой, только недавно узнав, что деньги за это не вычитаются из зарплаты. Оказывается, Маргер выбила у Правительства привилегию кормить своих подчинённых за государственный счёт. Личных вещей у меня — самое необходимое и немного одежды, которую я покупала через систему самообслуживания, какое-то время носила и потом выбрасывала. Я ничего не сохранила из прошлой жизни — не было смысла. Только фотографию самого дорогого мне человека.
Свет я всё-таки зажгла — как раз чтобы взглянуть на снимок. Мэл улыбнулся мне своими зелёными глазищами, глубокими, как та бездна, что разлучила нас.
— Привет! — поздоровалась я. — Скучал? А я устала сегодня. Дурацкое задание, рутина, потом всякие непредвиденные обстоятельства. И новый напарник у меня — двухметровая каланча с идиотским чувством юмора. Не обидишься, если я лягу спать? Знаю, мы всегда болтаем перед сном, но мне вставать в шесть. Эта работа, Мэл, вытягивает все силы… и только благодаря ей я ещё жива.
Парень на фотографии сурово сдвинул брови. Мэл ругал меня за пренебрежение к собственному здоровью. Заставлял ложиться в десять, следил за распорядком…
— Не сердись, — шепнула я, нежно целуя место, где были губы, — я исправлюсь, обещаю.
Сил раздеваться у меня не осталось, я рухнула так. Личный коммуникатор разбудит, там уже и умоюсь, и приведу себя в порядок. Если повезёт, я увижу Мэла во сне.
Спокойной ночи, Мэл!
***
Мерзкий, ненавистный звук коммуникатора вырвал меня из сна рывком — так, что я не запомнила, что мне снилось и снилось ли вообще что-нибудь. Подушка была мокрой: я опять рыдала. С трудом сползла с кровати, содрала с себя и зашвырнула в автостирку брюки и рубашку. Бельё одноразовое, значит, — в мусорку. Машина тихонько зажужжала, перерабатывая ткань. Пять минут на душ, под тёплый воздух сушки, и, самое страшное, — обязательный взгляд в зеркало. М-да… Красные глаза, опухшие веки, всклокоченные волосы. Щелчок — и вот я снова в норме. И плевать, что в Мерелии Один использование магии без разрешения грозит чудовищными штрафами. Я не покажусь Мэлу в таком виде. Он любовался мной, называл своим солнышком.
Сто семьдесят три сантиметра. Из мягко-округлой я превратилась в угловатую и поджарую, похожую на гончую, идущую по следу. На бледной коже горят пятна лихорадочного румянца, нездоровый блеск синих глаз; волосы из золотисто-каштановых стали тёмно-коричневыми, почти чёрными. Я не выгораю, негде. В Мерелии Один я почти не вижу солнечного света, в Мерелии Два мне не до того. Невыщипанные брови прочертили две тёмные изломанные линии, ненакрашенные губы почти слились с кожей. Причёску я предпочитаю самую простую, стригусь редко, отросшие волосы стягиваю в хвост.
— Это временно, — привычно извинилась я перед Мэлом, — вот получится всё — и я быстро приведу себя в порядок. Накрашусь, завьюсь… А отъесться для женщины вообще не проблема!
Он соглашается со мной. Он любит меня любую — тощую, страшную, невыспавшуюся.
Распахнула шкаф. Сиротливо висящие рубашка и брюки, чёрные, как и все мои вещи. Пора делать следующий заказ. Ботинок чуть больше, их я обычно покупаю с запасом.
— Всё, я побежала! — послала Мэлу воздушный поцелуй. — Жди!
Он всегда говорил мне «До вечера!» или «До завтра!», когда не мог вырваться, и сейчас я повторила с его ласковой и мягкой интонацией: «До вечера, Ив!»
Ровно в шесть тридцать я расписалась в журнале дежурки. За столом уже восседала Агнéс Пилé, флегматичная, медлительная и туго соображающая.
— Там твой новенький припёрся ни свет ни заря, — добродушно проворчала она, доставая из сейфа контейнер с заданием, который я должна буду вскрыть лишь в Мерелии Два. — Шекс для тебя варит. Везёт тебе, Ивэр, все напарники — как на подбор: статные, красивые, галантные. А куда ты Дáрия дела?
Я недоумённо нахмурила брови.
— Дария?..
— Дарий Грои́, твой бывший, — Агнес выдержала двусмысленную паузу и хихикнула: — Напарник. Голубоглазый накачанный брюнет с обалденной улыбкой.
В голове что-то мелькнуло. Так его звали Дарий? Мне представили его как Грои, так я его и звала. И улыбки не помню.
— Не знаю, — пожала я плечами. — Исчез куда-то. Я не интересовалась.
Агнес сочувственно посмотрела на меня.
— Странная ты, Ивэр. В департаменте за ним все девчонки бегали, а ты за полгода имя не спросила?
— А зачем мне оно? — удивилась я. — Кляузы я не пишу, ведомости не заполняю, документы не проверяю.
Агнес вздохнула.
— Потому за тобой все и ухлёстывают. Моя мама уверяет: если девушка ухажёров не ценит, они за ней толпами ходят как приклеенные. Новенького-то как зовут, знаешь?
— Он мне сто раз повторил, — досадливо поморщилась я, — Скэй Анор, первый уровень. Держится нормально, не скулит, не жалуется. Шекс хорошо варит.
Мысль о чашечке шекса заставила меня поскорее распрощаться с Агнес и поспешить в камеру перехода. Скэй уже ждал аж с двумя ароматно благоухающими чашками, из одной, правда, прихлёбывал сам.
— Привет, Ив! — улыбнулся он всеми тридцатью двумя белоснежными зубами. — Ты хоть немного отдохнула? Выглядишь, словно тебя через автомойку пропустили!
От встречных комплиментов его спасло то, что он тут же сунул мне в руки чашку с шексом. Я пила крошечными глоточками, чтобы не обжечься. Пить очень горячий шекс приучил меня Мэл.
— Скэй, а ты не знаешь, куда твой предшественник перевёлся? — вопрос я задала из пустого любопытства. — Господин Грои?
— Дарий? — на лицо парня набежала тень. — Он погиб. Хотел доказать девушке, которую любил, что способен на большее и сгорел на переходе.
— Вот дурной, — покачала я головой. — Разве так можно! Девчонка-то, поди, убивалась.
— Нет, — усмехнулся Скэй, — она не страдала. Это такая… целеустремлённая особа, которая даже не поняла, что он её любит.
— Ну и гадина, — протянула я. — Жалко парня. Нормальный вроде был, что ж его угораздило в такую стерву влюбиться?
Напарник подозрительно покосился на меня, затем расплылся в улыбке.
— А таких все и любят, Ив. Бессердечных и холодных. Что у нас сегодня?
— Заказ правительства. Идём в Брехт, инструкции, — я помахала контейнером в руке с прилагающейся к нему краткой запиской, — откроем на месте. Ты готов?
Скэй одним глотком допил шекс, аккуратно поставил чашку в специальное отделение шексомашины, поправил ремень с личным кинжалом в ножнах. Точнее — отражателем энергии. В Мерелии Один это выглядело позёрством и показухой, однако необходимыми при нашей работе. Вдруг в тебя полетит шальное заклинание? Или дерх дурной бросится!
— В полном твоём распоряжении.
Свою недопитую чашку я примостила на край стола. Мрачно поглядела на Дверь, потянула ручку на себя.
Часто новенькие спрашивают — почему переходы в Отражение настолько будничны? Ни тебе спецэффектов, ни сияния, ни светящихся воронок. Ты открываешь дверь в одном мире и выходишь в другом. Проводники пятого — третьего уровней оказываются там, куда их забросит, первый и второй уровни могут задавать определённые точки.
Я выхожу в том месте, которое представлю себе за миг до того, как открою Дверь.
Этому не учат, с этим не рождаются. Способности появляются спонтанно у тысячной доли населения в обоих мирах. Почему? Над этим вопросом сотни лет ломают головы учёные и философы, убелённые благородными сединами старцы и ученики младших классов школы. И каждый втайне надеется, что вот-вот — и у него прорежется дар, позволяющий шагнуть из одной реальности в другую. Вот только зачастую люди забывают, какой ценой оплачено право перехода.
Все проводники перенесли тяжёлое эмоциональное потрясение. Психическую травму. Изредка — сильную боль, клиническую смерть. И это — единственный известный критерий отбора. Нет, не все попавшие в аварию люди становятся проводниками, но все мы однажды пережили нечто такое, чему трудно подобрать определение. Предательство, потерю, трагедию, катастрофу. Зачастую первая Дверь, которую мы открыли, — дверь реанимации или морга. Первую — перед собой, вторую — прощаясь с тем, кто был нам дороже жизни.
Дверь в департаменте — старая и перекошенная. Её оставили в том месте, где обнаружили триста лет назад, между крошечной кухней и гостиной обыкновенной городской квартиры на пятом этаже панельного дома. Внизу даже виднеются следы кошачьих когтей, а на облезлых филёнках можно отчётливо различить отпечатки жирных детских пальцев. Когда-то разгорелся целый диспут на тему — можно ли привести Дверь в более приличный вид, пошкурить, покрасить. Решили не рисковать. Стационарных Дверей в мире всего четыре, вдруг свойства именно этой исчезнут. Вокруг столь непрезентабельного с виду предмета за века выросло высоченное здание Первого департамента Охраны миропорядка с известной всем эмблемой на крыше, видной с любого конца Властока, — символической аркой перехода. Здание представляет собой странное сооружение — первые этажи каменные и облицованы гранитом, следующие — конструкция из стекла и стали, последние — полностью стеклянные, их держит магия. Там размещаются представительства крупных компаний, гостиница, кинотеатр, выставочные и музейные залы, магазины и рестораны. И ведёт туда отдельный лифт, спускающийся в роскошный холл, открытый для всех, куда можно попасть с центральной площади столицы. Однажды я была наверху с Мэлом, пришла в восторг от экспонатов музея, от уникальных созданий магического мира — дерхов. Умилилась пасторальным пейзажам, подивилась демонстрируемым чудесам, не подозревая, что очень скоро всё это станет частью моей жизни, скучными, рядовыми буднями, и восхищаться ими я буду столь же мало, как серым асфальтом мостовых и бетоном многоэтажек, общественным транспортом и суетой подземки.
Люди никогда не ценят то, чем обладают. Пространственный проводник высшего уровня госпожа Стоун все свои способности отдала бы за счастье снова стать никому не известной студенткой Ив, лишь бы рядом по-прежнему был молодой зеленоглазый преподаватель её университета. Оставаться юной беспечной Ивэр, не задумывающейся о том, что вся её жизнь может в секунды потерять смысл, а взамен в насмешку ей вручат дар огромной силы, позволяющий открывать Двери.
Как сейчас я открыла эту.
Ты гордился бы мной, Мэл?
.
ЛитСовет
Только что
