Читать онлайн
"Самое синее в мире"

- Деда, я к тебе! – с порога заявила внучка Настя.

- Вижу, - хмыкнул в ответ Роман Викторович, пропуская гостью.

- А почему видишь? – улыбнулась внучка.

- Потому что до этого только слышать приходилось. Месяц как из лагеря приехала, а с нами одни телефонные разговоры и обещания навестить! - буркнул дедушка. – Будто не в одном городе живём, а на разных полюсах планеты!

- Знаешь, деда, сколько дел перед школой?! И я же приехала. Обещание выполнила! – Настя чмокнула дедушку в щёчку и поинтересовалась. - А баба где?

- Твоя бабушка на острове Татышева в компании таких же бодрых старушек занимается скандинавской ходьбой.

- А ты почему не ходишь?

- Я один раз сходил. Оказался слишком коммуникабельным. И баба Лена решила, что прогулки по острову вредят моему здоровью.

- Это как?

- Здоров я ещё для своих шестидесяти пяти лет. И бабушки это сразу почувствовали. Особенно одинокие.

- И что в этом плохого? – Настя расположилась на диване.

- Для кого как, - дедушка сел в кресло у противоположной стены. – Говори, зачем пришла?

- В гости!

- И всё? – дед недоверчиво посмотрел на внучку. – Мы уже привыкли, что в последнее время ты просто так не приходишь.

- Есть у меня одно дело, - призналась Настя.

- Судя по тону, трудное?

- Да, - согласилась внучка и тут же торопливо пояснила. – И сделать его необходимо! Нам на каникулы задали написать сочинение на тему «Романтизм в отношениях между мальчиками и девочками».

- Хорошая тема, - крякнул Роман Викторович. – Мы в своё время писали на тему «Как я провёл лето».

- Забыл, деда, что я учусь в классе с эстетическим уклоном! – воскликнула Настя. – И не такая я маленькая, чтобы не интересоваться мальчиками! Мне осенью четырнадцать исполнится.

- Насчёт мальчиков ты права. И по нынешним меркам поздно вам такое сочинение задали. Насколько помню, ты ещё в детском садике собиралась замуж, - усмехнулся дед. – Но что от меня-то требуется?

- Романтический рассказ. А то до окончания каникул всего неделя, а у меня ни строчки! Не вижу романтики в своём окружении.

- Это ничего, что я мальчиком был полвека назад? – с иронией спросил Роман Викторович.

- Ничего! Нам разрешили использовать воспоминания родных и близких.

- А мама с папой не помогут?

- Они меня к тебе и послали! – рассмеялась Настя. – Сказали: дед у нас - романтик по жизни. И имя у тебя соответствующее. К тому же папа признался, что ты всегда помогал ему писать домашние сочинения. И с одним из них он даже стал лауреатом школьного городского конкурса.

- Было дело, - Роман Викторович улыбнулся воспоминаниям. – Значит, от меня нужна романтическая история?

- Желательно несколько. Я выберу нужный вариант, - Настя подтянула под себя ноги и приготовилась слушать.

- Во-первых, моё имя ничего общего с романтизмом не имеет, - назидательно произнёс дед. – А, во-вторых, твой возраст самый, что ни есть романтический. Именно в это время в голове бродят всякие возвышенные фантазии. Особенно у девочек. Или ты ещё не встретила первую любовь?

- Мне нужно написать про романтику, а не про любовь! – возразила Настя.

- А разве возможна романтика без любви? – искренне удивился дед. – Я считаю, что любовь – это такое чувство, которое имеет свойство вспыхивать каждый раз будто впервые. Ко всему человек привыкает. Даже обиды горькие уже не так сердце ранят, как в первый раз. А вот к любви привыкания нет. Только раньше считалось аморальным, когда человек вёл легкомысленный образ жизни в отношении противоположного пола. Общество таких осуждало. Правда, в большинстве случаев молчаливо. Да и Донжуаны с Клеопатрами тех времен старались о своих подвигах не распространяться. А вот нынешние звёзды эстрадные и киношные без стеснения по нескольку раз женятся и замуж идут. Да ещё и трезвонят об этом на весь мир. И оправдание у всех одинаковое: увлечённые натуры, тонкая душевная конституция.

- А баба Лена говорит, что проституция! - прыснула Настя.

- Не без этого, - недовольно нахмурился дед.

- А если любовь такая, что крышу сносит? – продолжала ерничать внучка.

- Что-то частенько в последнее время эту самую крышу сносить стало. Только что о горячих чувствах перед журналистами распиналась, о любви великой вещала, а через полгодика смотришь: всё прошло и уже нового встретила, краше прежнего.

- Ты о ком, деда? – хитро улыбнулась Настя.

- О многих! Но ведь должен же быть какой-то барьер внутри! Если взял обязательства перед любимым человеком, так будь добр – выполняй! И на других не заглядывайся! В мире столько прекрасного, что стоит тормоза отпустить и не остановишься! Уж на что я влюбчивый по молодости лет был, а как женился, так ни разу бабе Лене не изменил, - взгляд деда на миг затуманился. – Хотя были моменты… Но я всегда вовремя останавливался!

- А если не в силах остановиться?

- Когда ты была маленькая, то хватала всё подряд и в ротик совала. Таким образом мир познавала. На цвет, на ощупь, на вкус. Однажды родители не доглядели, и ты дотронулась до горячего чайника. Визгу было! Однако потом к чайнику долго с опаской относилась. И мне, помню, показывала на него и говорила: «Дюдя!» Горячий значит. Наука быстро на пользу пошла.

- И при чём тут звёздная любовь?

- А при том, складывается впечатление, что звёзды сплошь мазохисты! Обжигаются и обжигаются! И им это нравится.

- Дедуль, давай ближе к делу.

- А зачем тебе мои истории? В нашем мире всё перевернулось. Разрыв между поколениями образовался непреодолимый. И любовь у нас не такая была. Ведь мы раньше на девушек глядели и восторгались: ах, какие ножки у красавицы, и, наверное, грудь волнительная! Под одеждой трудно было угадать. А сейчас? – Роман Викторович с укоризной посмотрел на внучку. – И гадать не надо! Всё на виду! Юбчонка короче некуда! Майка пупок не закрывает!

- Это топ! – фыркнула Настя.

- Топ-стоп! – вздохнул дед. – Не пресытились ли парни этой эротикой? Помню, по молодости сидим с девчатами на скамейке в парке, шмансы-обнимансы, речи озорные. Глазами ласкаем! А если позволяли девоньки, то и руками. А теперь? Сидят рядом, а глаза в телефоны, смартфоны, планшеты упираются. Только и слышно: «А смотри у меня! А у тебя есть?». Друг на друга ноль внимания! Будто и нет рефлексов любовных. Не выделяется слюна на противоположных особей!

- Не правда! – рассмеялась Настя. – Ещё как выделяется!

- А оторвёшь их от созерцания мира виртуального, так такое недовольство, будто миллион отобрали! – пропустил реплику внучки Роман Викторович. - Хмурятся, щурятся на белый свет. Досада в глазах! Нас, старшее поколение, как помехи воспринимают! Да и не только нас, а и сам белый свет! Дай волю растворятся в виртуале. А между прочим, один школьник после двадцати двух часов непрерывной игры в Интернете скончался. До того в роль вошёл, что воспринял виртуальную смерть как настоящую. И сердце выполнило ложную команду: остановилось!

- Дедуль, хватит ворчать!

- Ворчание, между прочим, – особая форма общения. И не всегда негативная! А почему бы не поворчать, когда тебя слушают? Ты же не уйдёшь демонстративно, когда с тобой дед разговаривает? Или уйдёшь?

- Не уйду, - успокоила Настя.

- Во-от! А я тебе помогу за это, - Роман Викторович сделал паузу и задумчиво произнёс. - Значит, нужна романтическая история…

- Да, - подтвердила Настя. - Расскажи, как ты с бабой Леной познакомился?

- Вот с ней-то как раз не очень романтично получилось, - сконфуженно улыбнулся дед. - Шёл к другой на свидание. Да и двадцатилетний рубеж к тому времени уже перешагнул… Я лучше что-нибудь из раннего!

- Неужели у романтики есть возрастные ограничения?

- Есть. Но довольно расплывчатые. Встречаются неувядающие романтики. К сожалению, всё реже и реже. Мир стал чересчур материальным.

- Ты, дедуля, не из их числа?

- Я? – Роман Викторович горько усмехнулся. – Разве что мысленно. А вот в молодые годы! Когда знакомился с девушками, то всегда дарил цветы.

- Что тут удивительного? И в наше время цветы дарят.

- Нашла с чем сравнивать! Сейчас цветами на всех углах торгуют! А раньше они в разряде дефицитных находились. Попробуй достань! Их на клумбах больше было, чем в магазинах и оранжереях! Мне в этом плане повезло. Бабушка моя в частном секторе жила. Большая любительница цветов! Выращивала гладиолусы, георгины, астры и даже розы. Вот я этим и пользовался. Бабушка всегда на мои просьбы откликалась. Правда, больше одного цветка не давала. А больше и не надо. Главное, внимание оказать! Девчонки это, ох, как любили! Помню, подошёл с цветком к однокласснице, Светке Белоглазовой, и предложил ей стать дамой моего сердца.

- Как это?!

- По истории как раз крестовые походы проходили. Про рыцарей и дам. Вот я в роли рыцаря и выступил.

- А Светка что?

- Её сразу материальная сторона вопроса заинтересовала. Спросила, буду ли я, как рыцарь, носить её портфель. На что я гордо ответил, что задача рыцаря охранять даму от опасностей, а не превращаться в носильщика. В общем, на этом всё и закончилось.

- Это была первая любовь? – заинтересовалась Настя.

- Почему первая? – дед многозначительно усмехнулся. – До этого была Надя Гладких. Отличница! Вот её портфель я, наверное, согласился бы носить. Натуральная блондинка. Впрочем, что я говорю! Тогда ненатуральных в школе не было. Даже в десятом классе краситься запрещали. Наденька была как ясное солнышко. Эдакий одуванчик. А главное, три года сидела со мной за одной партой! И за три года я её разглядеть не смог! А как только в четвёртом классе нас рассадили: мальчиков с мальчиками, девочек с девочками, тут-то и вспыхнул костёр внутри! Не зря говорят, что многое видится на расстоянии. Излил я свои чувства письменно. Написал записку. Предложил дружбу. Она ответила, что её сердце навеки принадлежит Ихтиандру. В кинотеатрах страны только что прошёл фильм «Человек-амфибия». Все были под впечатлением. Надежда так и написала: «Люблю Ихтиандра». Я не оценил такой возвышенный полёт души. И чтобы, как мне казалось, стать ближе по духу, написал: «Я тоже!!!» На этом наш любовный диалог и закончился. Надежда повернулась в мою сторону и повертела пальцем у виска.

- И где же здесь романтика? – с иронией спросила внучка. – Такая история мне не подойдёт!

- Истории ещё не было! – уверил Роман Викторович. – Это всё прелюдия! А романтика присутствует всегда, когда парень смотрит на девушку и видит в ней свой идеал женской красоты. Когда же его больше интересует оздоровительный секс, то это пошло… Думаю, ты уже должна понимать, что к чему?

- Понимаю, дедуля, понимаю!

- Рано вы всё понимаете! Скороспелки модные.

- Некогда время тянуть? – изобразила саму наивность Настя. – Жизнь так коротка!

- У вас даже в кино времени сходить нет!

- Не у всех финансы позволяют. Кино – затратное мероприятие. Есть такие девушки, которые раскручивают парней по полной программе: кроме билета, мороженное, поп-корн, фанта или кола.

- Нам тоже приходилось изыскивать резервы, чтобы сводить девушку в кинотеатр, - согласился дед. – Я на обедах экономил. Устраивал разгрузочные дни. Отец у нас рано умер, а мама карманными деньгами не баловала, но на обед школьный всегда давала двадцать копеек. Представляешь: первое, второе и компот всего за двадцать копеек!

- Ничего удивительного, - снисходительно сказала внучка. – С тех пор столько всего произошло! Гиперинфляция, дефолт… Умножаем двадцать копеек на тысячу, превращаем в рубли… Двести рублей по нынешнему курсу. За такие деньги и в наших столовых можно и первое, и второе, и компот купить. И даже на десерт - булочку или пирожное – останется.

- Какая умная! - с усмешкой покачал головой дед. – Ишь, как шустро рубли на наши дни перевела! Тогда покажи мне пенсионера, который бы девяносто тысяч получал. Из простых смертных.

- Таких пенсий не бывает, - с сомнением протянула Настя.

- А моя бабушка получала пенсию девяносто рублей. Пересчитай её на современность с помощью своей арифметики.

- С пенсионерами у нас в стране недоработка, - со вздохом призналась внучка, будто в этом была и её вина.

- Да уж, - хмыкнул дед. – Ну да шут с ней, с недоработкой. Давай по делу поговорим, пока баба Лена не пришла. Ты записывать будешь?

- Буду! – Настя положила на стол смартфон, включив функцию диктофона.

- Легко живёт нынешняя молодёжь! Обленилась совсем! - вздохнул дед и заговорил бодрым голосом. - Самое синее в мире… Так можно рассказ назвать… Море встретило Ромку как старого знакомого. Распахнулось искрящимся покрывалом до самого горизонта. Зашумело пенной бахромой у берега. Да разве оно синее?! В этот ранний час водная гладь переливалась всеми цветами радуги. Или почти всеми. Были тут и сапфиры, и изумруды, и янтарь, и многочисленные золотые змейки как следствие отражения солнечных лучей. С четырёх лет Ромка ездил отдыхать на черноморское побережье. Сочи, Ялта, Анапа и последние три года в Лазаревское. Здесь мама подружилась с тётей Светой - дочерью хозяйки дома, в котором три года назад впервые остановились. И с тех пор только сюда. Не бесплатно, но с большой скидкой! Хорошая экономия в небогатом после смерти отца семейном бюджете. А вот Ромка друзей здесь не нашёл. Да и зачем они? Море – главный друг! Хотя… Можно и подружить. С подругой! Именно девичьи фигуры в последнее время стали привлекать его внимание. Да и сам он всё чаще ловил на себе любопытные взгляды слабой половины человечества. Высокий, спортивный, красивый… Не подумай, что сам себя расхваливаю. Это сейчас я слегка округлился и лицом, и животом. И волосы седые, и плешь, словно пустыня, наступает на плодородные участки головы. А раньше был весьма симпатичен. Волосы густые, чёрные. Маме они очень нравились. Часто их хвалила. А ещё говорила, что у меня, то есть по рассказу у Ромки, открытая щедрая улыбка. Почему щедрая? Этого Ромка не понимал, но старался чаще улыбаться. Раз щедрая, то надо делиться с окружающими. Щедрость – хорошая черта характера. Когда финансы поют романсы, то пусть хоть улыбка будет многообещающей.

- Деда! – воскликнула Настя. – Мне так не надо!

- А как надо? Я же сразу литературно обрабатываю.

- Мне попроще!

- Разумеется, - усмехнулся дед. – У вас сейчас всё проще. Общение эсэмэсками осуществляется. А там не до литературы. Скоро на одни междометия перейдёте.

- Не обижайся, дедуля, - Настя умоляюще сложила ладони.

- Я не обижаюсь, а пытаюсь сообразить, как попроще рассказать.

- Ладно, говори, как можешь, - сдалась внучка. – Мне потом всё равно переписывать. Напишу, как надо.

- И зачем было перебивать? – нахмурился дед и, кашлянув, продолжил повествование. - Пробежав взглядом по полупустынному пока пляжу, Ромка разделся и пошёл на первое в этом году свидание с морем. Вода обожгла прохладой, а потом, словно извиняясь, заласкала ещё не тронутую загаром кожу. Какое блаженство! Ромка нырнул, не закрывая глаз. Галька, переплетённая зелёно-багровыми водорослями, бесконечным ковром убегала в загадочные глубины. А вот и первый представитель морской фауны! Небольшой краб боком убегал от нежелательного ныряльщика, забавно выставляя вверх клешни. А на поверхности Ромку ожидала медуза. А вон ещё одна! И ещё!!! Белыми блинами, качаясь на едва приметной волне, они нежились на мелководье, взирая на ясную голубизну неба четырьмя глазами. А может и не глазами? Есть ли вообще глаза у этих студенистых обитателей моря? Что за четыре кружочка внутри круга, ближе к середине? Когда-то маленький Ромка впервые вытащил из воды эту загадочную «лепёшку», чтобы показать маме. А потом плакал, когда она растаяла, оставив мокрое пятно на пляжных камнях. С тех пор медуз не трогал. Зачем? Пусть живут себе. Хоть и не эстетично выглядят, но для чего-то они нужны! Всё живое должно быть наполнено смыслом. А иначе зачем такое многообразие на свете?

К приходу мамы и тёти Светы на пляж Ромка накупался до одури. Даже начало немного подташнивать. Это слегка обеспокоило, и он решил сделать перерыв. Да и желудок недовольно бурчал, требуя завтрака. Пообещав маме через часок вернуться, направился к небольшому павильону, в котором продавали очень вкусные пончики и не очень вкусный кофе, который, по нынешним меркам, не потянул бы и на какао. И вот, поднимаясь по крутым улочкам городка, Ромка неожиданно ощутил слабость, которая сделала всё тело аморфным. Вокруг закружились снежинки. Снег в июне! На берегу Чёрного моря?! Снежинки тихо падали на землю и не таяли. А вот под ногами скрипели громко, словно возмущаясь. Ромка остановился. Снег покрыл всё вокруг, вытеснив другие цвета. И в этом белом безмолвии Ромка почувствовал, что начинает падать. Тело мягко соскользнуло с тропинки, по которой он сокращал расстояние между двумя улицами и так же неестественно мягко легло на дно небольшой канавы. Удар о каменистое дно, хоть и не сильный, вернул краски окружающему миру. Слава богу, нечистот в канаве не оказалось. Ромка поспешно поднялся и стал отряхивать пыль с одежды. И тут раздался хохот. На краю канавы стоял свидетель Ромкиного конфуза. Вернее, свидетельница. И какая! Золотистые кудри, глаза, отражающие одновременно и синеву неба, и яркую зелень окружающей природы, озорные губки, белые зубки, а фигурка! Особенно бросались в глаза в меру загорелые ножки. И это понятно: Ромка смотрел на незнакомку снизу, а на ней был надет короткий пёстрый сарафанчик, будто сшитый из синих, жёлтых и красных лоскутков.

- Помочь? – весело поинтересовалась эта Снегурочка южных широт и, не дожидаясь ответа, протянула руку, слегка нагнувшись.

- Я сам, - насупился отчего-то Ромка, но тут земля вновь качнулась под ногами, и он вынужден был принять помощь.

Соприкосновение рук породило электрическую искру, которая прошила всё тело. Ромка стрелой вылетел из канавы и замер на краю, не в силах оторвать взгляд от прекрасной незнакомки. Она оказалась почти на полголовы ниже и теперь смотрела на него, слегка задрав голову, продолжая озорно улыбаться.

- Ты чего так спикировал? – спросила весело, прерывая затянувшуюся паузу.

- Споткнулся, - Ромка поневоле улыбнулся в ответ.

- Нет! – авторитетно заявила незнакомка. – Это признак морской болезни. Нельзя в первый раз так много купаться!

- Почему думаешь, что я в первый? – удивился такой проницательности Ромка.

- Потому, что ты совсем не загоревший, и я тебя раньше здесь не видела! – бойко ответила девушка.

- Ты местная?

- Нет. Но я здесь уже третью неделю с бабушкой отдыхаю. А сама из Ростова, что на Дону. Знаешь такой?

- Знаю. А я из Красноярска, что на Енисее, - в тон незнакомке сказал Ромка и смело протянул руку. – Роман! Можно Рома!

- Татьяна, можно Таня! – девушка так же смело ответила на рукопожатие.

И вновь пробежала искра. Ромка непроизвольно задержал тёплую ладошку.

- Мне семнадцать лет! – неожиданно выпалила девушка и в глазах промелькнула какая-то напряжённость. – А тебе?

Ромка кубарем скатился с небес на землю. Семнадцать лет?! Как обманчива внешность! А на вид больше пятнадцати не дашь! И что прикажете делать? А он-то был уверен, что Татьяна его ровесница!

- Восемнадцать, - не очень уверенно произнёс Ромка, прибавив себе три года, и зачем-то поспешно добавил. – Почти…

Так не хотелось расставаться с девушкой! А расставание, как он считал, неминуемо, если Татьяна узнает, что он для неё пацан. Сине-зелёная волна в её глазах плеснула сомнением. Ромка расправил плечи. Мамка только и говорит, что он сильно повзрослел и возмужал, обогнав свой возраст. Вот сейчас и проверит, на сколько обогнал.

- А я на пляж иду, - кажется, поверила. – Сегодня всё на свете проспала. Бабушка уже, наверное, меня потеряла.

- Я тоже на пляж, - неуклюже соврал Ромка.

Татьяна заливисто рассмеялась.

- Ты с пляжа! - уличила задорно. – И тебе больше не надо купаться. По крайней мере, сегодня.

- А я не буду, - уверил Ромка. – Посижу где-нибудь рядом, посмотрю, как ты плаваешь.

- Давай лучше встретимся после обеда, - предложила Татьяна. – Погуляем, полюбуемся на закат солнца. Окунёмся в волшебство ночи. Ты любишь смотреть на звёзды? Они здесь такие красивые! У нас в Ростове тоже сказочное небо, но там почему-то не хватает времени поднять голову вверх.

- И я в Красноярске не смотрю на звёзды, - признался Ромка. – Да и у нас небо редко свободное от облаков.

- Вот и договорились! – обрадовалась Татьяна. – Встретимся часов в пять?

- А где?

- Здесь, - и Татьяна заговорщицки сощурила глазки. – Это теперь будет наше место!

Ромка смотрел вслед новой знакомой, пока она, легко и непринуждённо сбежав по тропинке, не скрылась между домов. Он был так очарован Татьяной, что хотел было тайком последовать за ней. Но побоялся быть уличённым и с тяжёлым вздохом сожаления продолжил путь.

После завтрака побродил по улочкам, намереваясь освежить в памяти местные достопримечательности. Но его рассеянный взгляд не мог ни на чём сосредоточиться. Всеми мыслями завладела новая знакомая. Воображение раз за разом воспроизводило её образ, словно рисовало картину. Душа трепетала. Многое отдал бы за то, чтобы приблизить час свидания. И лишь две тревожные ноты нарушали романтическую мелодию. Первая: она старше на два года! И вторая: а вдруг не придёт? И вторая тревожила больше. Девчонки ведь такие легкомысленные! Это, к счастью, он знал не на собственном опыте, а из литературы и по рассказам своих более продвинутых в любовном плане одноклассников.

Но напрасно Ромка беспокоился. Ровно в пять часов они встретились на краю канавы. И тут Татьяна в расстроенных чувствах сообщила, что погулять не получится. Бабушка не разрешила далеко уходить от дома, где они снимали комнату. Ромка, обладающий весьма скромными финансовыми возможностями, вздохнул с облегчением, даже не подумав о том, что такой запрет более чем странен для семнадцатилетней девушки. Конечно, если бы ему было на самом деле восемнадцать, то подобное заявление наверняка бы насторожило, но для пятнадцатилетнего подростка, который сам испрашивал разрешения у мамы на самостоятельные прогулки, в данной ситуации не было ничего удивительного.

И вот вместо того, чтобы гулять по вечернему городу, возможно ища приключений на свою… голову, они устроились удобно на скамеечке, в поле зрения бабушки, которая, не скрываясь, демонстративно сидела у раскрытого окошка. Как знать, может это обстоятельство и явилось сдерживающим фактором для Ромкиных фантазий. А были ли фантазии? Если и были, то очень скромные.

Татьяна говорила без умолку, время от времени прибавляя к звону цикад свой звонкий смех. И Ромке было так хорошо с ней, что он и не заметил, как пролетело несколько часов. Причём он не смог бы сказать, о чём они говорили. Отчего смеялась Татьяна? И почему он вторил ей? Наверное, так и возникает любовь с первого взгляда, которая не требует слов, когда говорят душой, а не голосом… И лишь когда бабушка позвала Татьяну домой, спохватился, что и его мама волнуется из-за долгого отсутствия. У калитки Татьяна задержалась, призывно посмотрев на Ромку потемневшими глазами, испускающими озорные лучики. Тот понял намёк и неумело чмокнул девушку в щёку. Серебристый смех растаял за калиткой.

А потом была бессонная ночь. Именно тогда Ромка впервые решил попробовать себя в роли поэта. Его стихи больше напоминали сказки. Татьяна выплывала на страницах ученической тетрадки из волн морских в образе русалки, парила в воздухе подобно колибри с волшебной палочкой в руках. Лишь под утро Ромка забылся коротким сном. А когда проснулся, готов был снова бежать на свидание. И вдруг понял, что они не договорились о встрече! Как же так!!! Сказав маме что-то бессвязное о пользе утренних прогулок, Ромка устремился к заветной скамейке. Он будет сидеть и ждать Татьяну. Пусть даже целую вечность!

Увы, ждать не пришлось. Возле домика, в котором остановились Татьяна с бабушкой, стоял новенький «Москвич». Незнакомый мужчина грузил в него вещи. На заднем сиденье уже сидела бабушка. Татьяна крутилась вокруг машины, и какая радостная улыбка осветила её личико, когда появился Ромка. Девушка буквально вспорхнула ему навстречу и тут же окатила печалью, излившейся из глаз, вдруг ставших голубыми.

- А мы уезжаем, - вздохнула сокрушённо. - За нами папа приехал.

- Уезжаете?! – эхом откликнулся Ромка, под которым вновь поплыла земля.

- Да вот такие дела, - Татьяна доверительно дотронулась до руки парня. – Это так неожиданно. Поверь, я не знала…

- Верю, - потупился Ромка и слегка сжал девичью ладонь.

- Жаль, что мы так быстро расстаёмся, - взгрустнула Татьяна.

- Очень жаль, - вторил ей Ромка. – А я тебе стихи написал. Целую тетрадь!

- Где она? – живо откликнулась Татьяна.

- Там, - махнул рукой Ромка.

- Принеси, пожалуйста! – теперь уже Татьяна сжала ладони парня. – Я хочу, чтобы у меня осталась память о тебе.

- А ты не уедешь? – засомневался Ромка.

- Я не сяду в машину, пока ты не придёшь!

И Ромка побежал назад. Вихрем ворвался в комнату, опять что-то невнятное сказал маме и, схватив тетрадку, помчался обратно. Татьяна ждала у машины, в которой уже сидел за рулём и отец.

- Вот, - сказал запыхавшись. – Там на первой странице мой адрес. Напишешь?

- Обязательно! – уверила Татьяна и запрыгнула на переднее сиденье.

«Москвич» тронулся в путь. Ромка стоял и машинально махал вслед. На душе было горько. Только что уехала его мечта. А может, и хорошо, что уехала? Что было бы, раскройся его обман? Она в этом году пойдёт в выпускной класс, окончит его, поступит в институт, станет взрослой девушкой. А он ещё два года будет сидеть за школьной партой. К тому же она красивая, воздушная, фееричная. Слово-то какое придумал! В общем, идеальная. А он? И невесело рассмеялся. «Дельфин и русалка… Не пара, не пара, не пара!»

- Деда! – перебила Настя, которая завороженно слушала рассказ. – Тогда этой песни не было!

- Да, конечно, - улыбнулся Роман Викторович – Это я увлёкся. Но другая наподобие точно была. Только со временем забыл, какая. А вот лёгкое разочарование присутствовало. Ромка подарил Татьяне тетрадку со стихами. Пусть и неказистыми, но душевными! Можно было бы и поцеловать за это.

- Ромка мог бы и сам поцеловать!

- Если бы ты видела, какие бицепсы у её отца! – грустно улыбнулся рассказчик и замолчал.

- Это вся история? – разочарованно спросила внучка.

- Для рассказа недостаточно?

- Мне недостаточно! – горячо воскликнула Настя. – Неужели на этом всё и закончилось?

- Пожалуй, для романтической части можно немного добавить, - Роман Викторович вновь кашлянул, прочищая горло. – Отдых на море несколько сгладил переживания Ромки. Но если в прежние годы он всегда с неохотой покидал черноморское побережье, то теперь всей душой стремился домой. Он был уверен, что дома его ждёт письмо. И мысленно уже писал ответ. Хотя, надо сказать, совесть если и не осуждала его, то смотрела с укоризной. Ведь вступая в переписку, он вынужден был продолжать обманывать девушку. Но и написать правду, даже мысленно, не мог, почему-то уверенный в том, что на этом их переписка прекратится. А ему безумно хотелось продолжить общение с Татьяной пусть и посредством писем… К-хе. Вот ведь какое дело: будь тогда у нас телефоны-смартфоны, думаю, что недолго бы мы перезванивались друг с другом. Быстро бы надоели своими короткими посланиями. А письма сыграли большую роль, помогли раскрыть душевные качества. Кстати, благодаря им я добился отличных успехов по литературе и русскому языку. Вот скажи, возможно такое при общении эсэмэсками? Или даже с помощью скайпа?

- Я так понимаю, она написала письмо? – уклонилась от ответа внучка.

- Написать-то написала, но не так быстро! – усмехнулся дед. – Где-то через полгода, в конце декабря. И даже не письмо, а новогоднюю открытку, где кроме поздравления, приписала несколько строк, в которых просила прощение за долгое молчание. Будто бы при переезде потеряла тетрадку и лишь недавно обнаружила её. Открытка была написана не из Ростова, а из Горького. Был тогда такой город. Теперь это Нижний Новгород. Но что больше всего поразило Ромку, открытку написала не Татьяна, а какая-то Ира. Причём тут Ира? Может от имени Татьяны решила вступить с ним в переписку её подруга? Жаль, что на море он не спросил у девушки фамилию. Впрочем, кто интересуется этим на первом свидании?

Ромка ответил тоже не сразу. Не сказать, что любовь перегорела в его душе, но всё же срок безмолвия не мог сказаться на чувствах, и причём не в лучшую сторону. К тому же эта загадочная игра имён… И всё же написал. С размахом на пяти страницах. С помощью нескольких стихотворений излил тоску и обиду, которые копились по мере молчания Татьяны. Написал и вновь приготовился ждать, но уже не надрывая душевные струны. Даже был готов к тому, что ответа и вовсе не последует. Но на этот раз ожидание было недолгим. И настал момент истины для Ромки. Татьяна, которая на самом деле оказалась Ирой, на двух страницах восторгалась его стихами, а на третьей просила не прекращать с ней переписку. Давно, мол, мечтала о таком друге. И если она понравилась Ромке какая она есть, то ведь ничего страшного не будет в том, что ей не семнадцать, а только тринадцать лет. Но если он не захочет связываться с малолеткой, то она поймёт… Тринадцать лет!!! Правду говорят, что девчонки взрослеют быстрее. А ведь Ромка слегка сомневался, чувствовал что-то неуловимое. Но всё же поверил! И со вздохом облегчения указал в ответном послании свой настоящий возраст. И полетели письма голубками почти через весь Советский Союз, как тогда величали нашу Россию.

- И долго вы переписывались? – нетерпеливо спросила Настя, увидев, что дедушка вновь не собирается продолжать.

- Достаточно долго, - Роман Викторович нахмурился. – Чуть больше пяти лет. Представляешь, какая романтика! Сейчас на год в армию проводят и дождаться не могут. А тут пять лет! Сериал в письмах.

- А потом?

- Потом… - Роман Викторович с сомнением посмотрел на внучку и отвёл глаза в сторону. – Потом мы повзрослели, и у каждого началась другая романтическая история. Я встретил бабу Лену, а Ира встретила деда Ваню.

- Какого деда Ваню?

- Может, и не Ваню. Откуда я знаю? Она мне об этом не написала.

- Посмотреть бы на Иру, - мечтательно произнесла Настя.

- Зачем на неё смотреть? Пусть уж лучше останется в памяти молодой и красивой. Сейчас ей шестьдесят три. При встрече с такой бабулькой будет больше разочарований, чем радости.

- Я и хотела посмотреть на неё молодую! – воскликнула внучка.

- Увы, баба Лена после свадьбы тщательно подчистила мой фотоархив.

- А были фотографии?

- Как же без них? Я в молодости увлекался фотоделом. Слал Ирине фотографии почти в каждом письме. Она же фотографировалась в фотоателье. Присылала художественные фото. Моделям нынешним фору могла дать. В армии мне вся рота завидовала. Чуть ли не каждый день просили фотографии показать.

- И ты показывал?

- Почему не показать? Прекрасное оно души смягчает, - и, услышав шум открываемой двери в прихожей, приложил палец к губам и пошёл встречать супругу. – А вот и наша спортсменка пришла! Не переутомилась?

- Наоборот, набралась сил и здоровья! – оптимистично ответила баба Лена и радостно всплеснула руками, увидев внучку. – Настенька у нас в гостях! Иди ко мне, я тебя поцелую! А я вчера такой вкусный холодец купила! В нашей кулинарии. И рассольник фирменный приготовила. Сейчас будем кушать! Рома, надеюсь, ты не забыл сходить за хлебом?

- Забыл, - крякнул Роман Викторович. – Я мигом сбегаю!

- Давайте я схожу! – предложила Настя.

- Пусть дедушка сходит, - отклонила её помощь баба Лена. – А я пока с тобой пообщаюсь. Как я соскучилась!

Бабушка быстро переоделась, приняла душ и начала хлопотать на кухне. Настя присела там же на стул.

- Редко ты к нам стала заходить, - мягко упрекнула бабушка. – Это и понятно: взрослеешь. Хорошо хоть телефоны есть. Раньше такого блага не было.

- А дедушка говорит, что не такое уж это и благо, - весело возразила внучка. – Лучше письма писать!

- Да уж, - баба Лена покачала головой. – Писем-то он в своё время написал будь здоров!

- Кому это? – неужели бабушка всё знает, мелькнула догадка.

- Переписывался по молодости с одной девушкой, на юге с ней познакомился.

- А ты, бабуля, откуда знаешь? Деда рассказал?

- Как же мне не знать, когда я сама на её последнее письмо отвечала, - вздохнула баба Лена. – Мы уже полгода знакомы были, дело к свадьбе шло, а тут это письмо, всё слезами закапанное. Написала, что всё осознала, что ошиблась в своих чувствах, что такого, как Роман, больше нет на белом свете. А кто бы спорил? И чтобы искупить вину, готова прилететь на каникулы с ответным визитом. И какую вину она собралась искупать? Судя по рассказам Ромы, между ними ничего и не было. Одни прогулки вечерние.

- Так они встречались?! – глаза Насти широко раскрылись от изумления.

- Рома же сразу после армии к ней полетел, - вновь вздохнула баба Лена. – Романтика. Только не заладилось что-то у них. А разве могло быть иначе? Пять лет переписки! И о чём так долго можно переписываться с фактически незнакомым человеком? Личности друг друга формировали по письмам. Идеализировали. А встретились - и оказалось, что образы далеки от идеала. Она его даже провожать в аэропорт не поехала… Вот с таким, раненным в сердце, я и встретилась на вечеринке у подруги. Друзья хотели его с другой девушкой познакомить, но та не пришла. И парень, который тогда за мной ухаживал, где-то заблудился. Так и оказались мы вдвоём не при деле. Рома меня провожать пошёл. Сначала молчал, а потом взял и рассказал про свою несостоявшуюся любовь. Я тоже ответила откровенностью. Всю ночь говорили, наговориться не могли. Потом ещё одну, и ещё. Через полгода он сделал мне предложение. А тут письмо приветом из прошлого. Можно было бы порвать и выбросить… Но почему-то решила ответить. Написала, что карета уехала, что мы счастливы. И подчеркнула, какой Рома хороший парень! Молодая была. И полюбила сильно. А любовь, она не всегда благородная в отношении соперниц. Поблагодарила ту девушку за Рому. Ведь переписываясь с ней, он до таких лет сохранил чистую любовь в сердце, а не расплескал на случайные связи. Хотелось уколоть незнакомку.

- А деда знает об этом?

- Что ты! – всполошилась баба Лена. – И не вздумай ему сказать! Я тебе по большому секрету!

- Не скажу, - пообещала внучка и задумалась: какая же концовка будет у её сочинения?