Читать онлайн "Приключения либроманта - 2"

Едва ли я ошибусь, если скажу, что здания аэровокзалов областных центров страны практически не отличаются друг от друга. Во всяком случае, у меня создалось впечатление, что Воронежский и Чебоксарский аэропорты братья-близнецы.

Почти час сижу в кафе, что находится на втором этаже аэровокзала, запиваю компотом из сухофруктов несвежие коржики и рассматриваю через окно самолёты, которые ровной линией выстроились на стоянке перед зданием аэропорта.

Недалеко от меня заправляют топливом винтовой АН-24, а вот тягач зацепил ТУ-134 и покатил его на взлётную полосу. А справа по полю организованной толпой идут прилетевшие пассажиры, держа в руках свои сумкии чемоданы, и тут же им навстречу движется компания улетающих, почти с такой же поклажей.

Автобусы для пассажиров? Доставка багажа на борт самолёта из здания аэропорта? Не, не слышали о таком. Может Вам ещё такси к трапу подать? Чай, не буржуи, пешком дойдёте, да и шмотки свои сами донесёте. Как говорится, своя ноша не тянет.

Очень даже удобное место для наблюдения я себе подобрал. Во-первых, в кафе не так жарко, несмотря на стоящий которую неделю зной. Во-вторых, прекрасно видно всё происходящее на лётном поле. Ну и самое главное – разборчиво слышны объявления, разносящиеся по всему зданию из хриплых громкоговорителей.

"Закончилась регистрация пассажиров, вылетающих рейсом семьдесят шесть двадцать восемь, следующего по маршруту Воронеж – Кишинёв..." – проскрипел в динамиках женский голос. Именно это объявление я ждал, а значит, настало время и мне появиться на сцене.

К счастью никто, кроме Гоши не знает, зачем я отправился в Москву через Воронеж. И уж тем более никому невдомёк, что целью моего визита в аэропорт столицы Черноземья являются достаточно злобные действия, впрочем, направленные на добрые цели.

Опустив руку в наплечную сумку, нащупал пульт управления системой искусственного тумана, которую достал из книги с подачи Домового. Решил у меня миньон на днях, что туманом можно наш огород орошать. Ну, я и достал из фантастической книги четыре сферы, которые создают на определённой площади клубящуюся хмарь.

Надавив на кнопку «Пуск», я активировал работу прибора, и бетон на стоянке самолётов тут же заволокло дымкой высотой в тридцать сантиметров. Выждав несколько секунд, я нажал на следующую клавишу, и туман вырос вдвое, начав клубиться под порывами лёгкого ветерка.

Интересно было наблюдать за мимикой изумлённых пассажиров и работников аэропорта, когда они смотрели себе под ноги и не знали, куда сделать следующий шаг – благодаря очкам с восьмикратным увеличением я даже смог прочитать по губам, как некоторые из них матерятся. Самые догадливые сообразили, что нужно идти в сторону здания аэровокзала. Молодцы. Правильно поняли – через минуту я ещё раз нажму на кнопку, и туман станет высотой почти в метр. Вот и водитель тягача, буксирующего самолёт на взлётно-посадочную полосу, остановил машину. Подожди, родной, я сейчас ещё тумана прибавлю, и ты не то что дороги не различишь, а и капот своего "Урала" не увидишь из кабины. Мной за городом лично проверено – находясь внутри дымки на расстоянии пары метров уже толком не видно даже включенных фар машины.

Кто-то спросит: " Что за диверсию я сейчас устроил на аэродроме? А как же самолёты, которые уже идут на посадку? А самое главное – зачем я это затеял?"

Отвечу. Пользуясь мантией-невидимкой, я заранее по углам стоянки для самолётов разложил четыре шара, которые создают густой туман. Таким образом, взлётно-посадочная полоса спокойно может принимать приземляющиеся борта, а вот покинуть воздушную гавань ближайшие двадцать минут не сможет ни один самолёт. Вообще-то, изначально я планировал укрыть маревом весь аэропорт, но немного подумав, решил, что для моей задумки хватит и блокирования стоянки.

Нужно мне это для того, чтобы готовящийся к вылету самолёт, следующий маршрутом Челябинск – Воронеж – Кишинёв, задержался в аэропорту на несколько минут. Иначе в тринадцать тридцать пять по московскому времени в районе Днепродзержинска на высоте более восьми километров по ошибке Харьковских авиадиспетчеров столкнутся два самолёта, и произойдёт одна из крупнейших авиакатастроф страны, унеся жизни ста семидесяти восьми человек, среди которых тридцать шесть детей и члены футбольной команды "Пахтакор".

Да, я говорил будущему отцу, что не собираюсь что-то менять в истории, дабы не нарушить её ход, но сейчас тот случай, мимо которого я не могу пройти. К тому же, я не думаю, что несостоявшаяся авиакатастрофа что-то глобально изменит в этом мире. Ну, останутся в живых футболисты на радость их семьям и фанатам. Может даже выиграют какой-нибудь кубок (или за что они там борются на Чемпионате страны). И как это повлияет на судьбу страны? Я же не смерть Генсеков отменяю, а всего лишь хочу спасти обычных людей.

"Внимание, в связи с погодными условиями задерживаются рейсы..." – прохрипели на всё здание громкоговорители.

Пора и мне завязывать с фокусами, облачаться в мантию-невидимку, и топать на стоянку собирать разложенные шары. Насколько мне известно, матч между минским "Динамо" и ташкентским "Пахтакором" должен состояться завтра. В Москве и узнаю результат матча, хоть мне и глубоко фиолетово с каким счётом сыграют эти команды. Не такой уж я любитель футбола.

* * *

– Говоришь, тебе посулили должность музыкального руководителя театра кукол? – едва сдерживая смех, генерал бросил быстрый взгляд на свою спутницу.

Блондинка, напялив наушники от плеера, что-то тихо мурлыкала, изучая партитуру, которую я, как и обещал, привёз на встречу в кафе, что недалеко от "Мосфильма".

Хм, интересно, где она взяла "Walkman", если продажи своего плеера "Sony" начала чуть больше месяца назад, да и то только на территории Японии? Хотя, чему я удивляюсь. Это же Москва. Здесь при желании и танк в разобранном виде можно купить.

Договариваясь о рандеву, я, конечно же, не ожидал, что Лина явится в сопровождении Андрияна Григорьевича, но может это даже и к лучшему. Обещанные в телефонном разговоре ноты и записи, включая минусовки, вручены, а о чём ещё общаться со скрипачкой я не знаю.

Надо сказать, что музыки для Лины я привёз немало. Вопрос решил просто, прописав партию скрипки в некоторых своих композициях из прошлой жизни. Честно говоря, даже не ожидал, что скрипка заставит мои старые треки зазвучать по-новому. Так что, если посчитать музыку, отданную мной сегодня скрипачке и добавить два трека, которые уже крутятся по радио, то в сумме вполне набирается на полновесный диск-гигант, и у девушки есть шанс записать свою пластинку.

Даже если с "Мелодией" не срастётся, в чём я лично сомневаюсь, то в любую филармонию Лину с подачи Николаева запросто возьмут. А почему бы и нет? К скрипке руководство страны относится благосклонно, репертуар у Лины будет от членов Союза Композиторов и вовсе необязательно, что только от меня. Думаю, что одно отделение в концерте ей запросто предложат.

Да, девушке придётся много репетировать и выстраивать свою программу, чтобы отличаться от академических музыкантов, но кто сказал, что путь к успеху легок. Жаль, что нет возможности показать ей видео, на которых те же самые Ванесса Мей и Линдсей Стирлинг своей подачей музыки на уши стадионы ставят – думаю, такой пример был бы неплохим стимулом.

Да уж, весело с театром получилось. Вон, даже генералу смешно. А мне каково было, когда я, согласившись сочинить и записать музыку для новой постановки, и даже успев сделать половину работы, узнал, что в Чебоксарах практически не существует театра кукол?

Нет, официально на данный момент Чувашский театр кукол вроде, как и есть, но у него нет родных стен, и он разделен на три актёрские группы. Вышло так, потому что бывшее здание театра попало в зону затопления Чебоксарским водохранилищем и на данный момент уже снесено. Вот и ютятся эти самые три группы в здании республиканской филармонии. Ну, как ютятся – работают на выездных спектаклях, а в здании филармонии проводят репетиции, а также создают новые и ремонтируют старые куклы.

Забегая вперёд отмечу, что новую прописку театр получит только в девяносто втором году после развала СССР и исчезновения КПСС. Что самое смешное – расположится Государственный Чувашский театр кукол в бывшем здании Университета марксизма-ленинизма, известного всем, как Дом политпросвещения.

Получается, что я повёлся на обещания якобы директора театра, а на самом деле Яков Львович оказался всего лишь руководителем одной из трёх актёрских групп. Зачем ему понадобился этот обман? Всё оказалось очень просто – государство не только выделяет театрам деньги, но и требует от них новых постановок. Кстати, нужно отдать должное лже-директору – за музыку к новому спектаклю мне заплатили, и очень даже неплохо. Так что зла я на Якова Львовича держу – впредь мне наука будет – нечего верить всем подряд на слово. Жаль, конечно, что с подработкой для Галины не сложилось, но думаю, что и для неё со временем найдётся что-нибудь интересное.

– Ну, Яков Львович. Ну, прохиндей. Предложить должность в несуществующем театре. Остап Бендер такому позавидовал бы. Кстати, даже если б в театре и была бы свободная вакансия музыкального руководителя, то директор не смог бы тебя на неё поставить. Подожди, не перебивай, – предупредительно осёк меня космонавт, строго погрозив мне пальцем, – Ты ведь понимаешь, что одного желания директора мало, тем более в государственном театре.

Эх, дорогой ты мой человек, если б ты только догадывался, из какого "прекрасного далёко" я сюда попал. Откуда мне знать, как здесь получают должности? Неужели покупаются, так же, как это порой происходит в моём мире? В таком случае, куда, кому и сколько занести, если мне приспичит вдруг заполучить тёплое местечко? Мне, конечно, не к спеху, но хотелось бы заранее посмотреть на прейскурант, если таковой имеется, чтобы ориентироваться в разбросе цен. Особенно меня интересует стоимость поста министра культуры республики. Естественно, это я так шучу, но в моём понимании, если человек уже является начальником, то и коллектив он набирает сам. То, что в подчинённых порой оказываются не те люди – это вопрос десятый, но на то и существует директор, чтобы создавать свою команду.

– И кто был бы против моей кандидатуры? – решил я узнать потенциальных противников своих будущих назначений.

– Беспартийный вчерашний водитель со средним образованием и несколькими классами музыкальной школы в кресле музыкального руководителя театра, – помотал головой Николаев, – Твою кандидатуру, как ты выразился, на первом же заседании горкома партии отклонили.

Кто бы мне политически неграмотному ещё объяснил, какое отношение имеет КПСС к театральной деятельности. Какое дело компартии до того, кто в театре кукол музыкальный руководитель? У Николаева спрашивать об этом как-то неудобно. Пришлось изображать понимающего человека.

– Ты ещё про студию звукозаписи упоминал, – продолжил Андриян Григорьевич, – Где её планировали организовать? Там же в здании филармонии, где сейчас труппа кукольного театра?

– Там же, – кивнул я в ответ, – В помещении красного уголка.

Генерал поставил локти на стол, положил подбородок на скрещенные пальцы рук и посмотрел на меня:

– Валера, а скажи откровенно: что для тебя важнее на данный момент? Должность в каком-нибудь театре или студия?

– Студия, – не задумываясь, ответил я, – Но в ней я хотел бы чувствовать себя хозяином.

На самом деле мне и предполагаемая студия никуда не упёрлась. Всё что угодно я дома и сам могу записать. Причём, в таком качестве, которое в этом мире еще не скоро появится. Мне нужен официальный статус, чтобы не возникали вопросы подобные тем, что появились у одного московского перекупа, когда он в своей машине включил мою запись.

– Ты и скрипки мог бы в такой студии записывать?

– Партию Лины, как и всю мою музыку для документального фильма на студии "Мосфильма" сразу же взяли в работу и ничего в треках не переделывали, хоть и было всё записано, можно сказать на коленке,– напомнил я, – Представляете, что можно творить в настоящей студии? Например, в том красном уголке, что мне показывали в филармонии, я при желании могу записать малый симфонический оркестр, а это как минимум двадцать шесть музыкантов.

– Ну, что ж, рад был встрече с земляком, – генерал глянул на часы, встал из-за стола и протянул мне руку, – Хоть сегодня и выходной, а дел полно. Сам понимаешь – служба. Ты надолго в столице?

– Завтра на "Мосфильм" заскочу, готовые записи отдам, и сразу домой, – пожал я ладонь космонавта.

Интересно, какое ему дело, сколько я в Москве пробуду? Настолько боится, что Лина обратно ко мне переметнётся? Вон даже её одну не отпустил на встречу со мной. С другой стороны, разговор с космонавтом просто так не прошёл. Заставил меня дядька крепко задуматься. У меня даже мысль родилась, но её реализацию я отложил до возвращения домой.

– Валера, а кто в твоей записи на скрипке играет? – встав вслед за Николаевым и сняв наушники, поинтересовалась Лина.

–Мальчишка из музыкальной школы, – соврал я.

– Хорошо играет, хоть и порой лажает, – резюмировала блондинка, на что мне осталось только пожать плечами.

Тоже мне скрипачка-эксперт. Если б я на компьютере специально ошибки в партии скрипки не прописал, ты бы меня спросила, как я умудрился записать Владимира Спивакова, и не мог бы я тебя с ним познакомить.

* * *

– Привет, Валера, – протянул мне руку Дмитрий Николаевич и стёр носовым платком со лба испарину, – Давно ждёшь?

– Минут пятнадцать, – глянув на часы, ответил я толстяку, – Позвонил с проходной вам в павильон, а там сказали, что ни вас, ни Сергея ещё нет. Вот и решил здесь подождать, чтобы на студии не париться.

– Да уж. Пекло какой день стоит, – прикуривая свой неизменный "Беломор", посетовал режиссёр, и, кивнув в сторону подъехавшего "Москвича", добавил,– А вот и Серёга на своём Росинанте прискакал.

Из выхлопной трубы припарковавшейся машины шёл густой белый дым, и я невольно вспомнил про диверсию, которую устроил в аэропорту Воронежа. Да уж, тумана Серегин "Москвич" напустил изрядно. Обычно такое бывает, когда охлаждающая жидкость испаряется в цилиндрах двигателя вместе со сгорающим бензином. А вот как эта охлаждающая жидкость попадает в цилиндры, другой вопрос – может прокладку между блоком и головкой блока "пробило", а может Сергей двигатель перегрел, и нижняя плоскость головки блока выгнулась. Тут уж только вскрытие покажет.

– Эффектно ты подъехал, – констатировал главреж, пожимая руку помощника, вылезшего из салона своей легковушки, – Теперь я знаю к кому обращаться, если для съёмок туман понадобится.

Сергей открыл капот, достал из двигателя масляный щуп, воткнул его обратно и смачно выругавшись, пнул переднее колесо машины.

– Перегрел? – сочувственно кивнул я на двигатель, подойдя к машине.

– Угу, – закурил Серёга и выпустил струю дыма, – И чёрт меня попутал отмечать свой день рождения на даче, – И не отдохнуть толком, и не бухнуть нормально. Предлагал ведь жене на электричке ехать, так нет же, ей обязательно на машине нужно, а то, как же, на себе везти огурчики с помидорчиками. Вот и пусть теперь сама на паровозе свои овощи с огорода таскает, я их всё равно не ем.

– А что с машиной собираешься делать? – вновь кивнул я на "Москвич".

– Поставлю в гараж, да буду новую головку блока искать. Эту я уже два раза шлифовал, – посмотрел на двигатель помощник режиссёра, – Так что можно её смело пионерам отдать, чтобы в металлом сдали. Блин, я ещё за мягкую мебель не рассчитался, а тут снова расходы, – поморщился Сергей и в очередной раз зарядил ногой по колесу машины.

Да уж, конкретно Серёга встрял. Пусть он сейчас и хорохорится, но если человек свыкся с машиной, то без неё он уже чувствует себя инвалидом. К примеру, попробуйте дачника, успевшего привыкнуть к личному авто, заставить ехать на его "фазенду" в переполненном общественном транспорте, и уж тем более везти на себе в город сумки, наполненные собранным урожаем. Мне ещё не доводилось видеть народ, штурмующий электрички, но рейсовые автобусы, набитые битком огородниками, я лицезрел в обоих мирах.

Я без труда могу помочь Сергею, и "подогнать" ему новую головку блока, но нужна ли ему моя помощь? Ведь, если судить по тому, как помрежа ловко лавировал со мной в Союзе композиторов и в Агентстве по авторским правам, то для него не составит труда найти необходимые запчасти для своей машины.

А в прочем, будь что будет. В обед скажу режиссёру и его помощнику, что мне срочно нужно отъехать на часок, а сам вернусь в гостиницу и прямо из номера телепортируюсь в свой гараж в Чебоксарах. Дома достану всё нужное для ремонта "Москвича", вернусь обратно в столицу и сделаю подарок Сергею на его день рождения. Другое дело, что Серёга будет противиться столь дорогому презенту, но я найду что сказать. Тем более, что это именно тот случай, когда можно показать ему, что со мной стоит дружить.

Как я окажусь в Чебоксарах и тут же вернусь в Москву? С некоторых пор я могу перемещаться с помощью порталов – это мне Самогоша подсказал текст, где описаны два невзрачных камушка, на самом деле являющиеся артефактами для телепортации.

Единственный недостаток таких путешествий вовсе не в том, что я не могу переносить через портал тяжёлые и громоздкие вещи. С этим-то дело обстоит как раз очень даже неплохо, поскольку я с помощью уменьшающего прибора могу с собой даже свою машину таскать. Проблема в том, что для перемещения нужно чтобы один из двух артефактов уже находился в нужном месте. То есть в данный момент у меня в гараже лежит "закладка", и, кинув себе под ноги второй артефакт, я окажусь у себя в дома Чебоксарах. А вот чтобы вернуться обратно в Москву мне необходимо здесь оставить артефакт из другой пары, потому что камушки для перемещения одноразовые и просто рассыпаются в пыль при использовании.

– Валера, сколько можно курить? Ну, год. Ну, два. Но не каждый же день, – вывел меня помреж из ступора, в который я впал около проходной, – Я тебе уже пропуск успел организовать.

– Давно могли бы уже и постоянный сделать, – буркнул я, отправляя в урну окурок.

– Когда положишь свою трудовую книжку в местный отдел кадров, тогда и получишь постоянный, – парировал Сергей.

– Если "Мосфильм" мне квартиру, гараж и загородный домик предложит, то обещаю подумать над столь заманчивым предложением, – улыбнулся я в ответ.

– Не знаю, как на счёт недвижимости, но малогабаритную губозакатывающую машинку тебе в отделе кадров хоть сейчас бесплатно выдадут, – отразил мою улыбку помреж, – Шагай веселее, в звукооператорской все только тебя и ждут, чтобы новую музыку послушать.

***

– Как дела, Гоша? – подняв руки вверх, поприветствовал я своего домового в гараже, – С каких это пор ты меня с электрошокером в руках встречаешь? И вообще, как ты узнал, что в гараже кто-то появился?

– Чудной ты, Хозяин, – спрятав парализатор где-то в глубине кармана своих штанов, ответил миньон, – У нас же везде видеокамеры стоят.

Чёрт, у меня из головы вылетело, что сам же по просьбе домовёнка доставал из фантастического романа набор для видеонаблюдения. Казалось бы, для человека из двадцать первого века нет ничего удивительного в смотрящих на него глазках камер. А если эти самые камеры могут летать, приземляться в самых удобных для наблюдателя местах и размером они с мошкару? Правда, оригинально? Вот два десятка таких "мошек" я и вынул из текста книги. Видеосигнал с камер сначала уходит на ретранслятор, выполненный в виде большой мухи, которая расположена у нас на чердаке, а дальше идёт на ноутбук домового.

– Гоша, я буквально на несколько минут заскочил и умчусь обратно в Москву. Я пока колдовать буду, разогрей, пожалуйста, чайник и сделай пару бутербродов, – получил от меня задание домовой.

– Хозяин, а колбаса-то того... Кончилась, – потупил взгляд миньон.

– Значит, приготовь бутерброды с сыром. Подожди. Как это кончилась? Я же перед отъездом две палки колбасы доставал, – удивился я прожорливости домовёнка, – Неужели обе успел приговорить?

– Ну, одну я сам схрумкал, а вторую соседскому псу отдал, – чуть слышно пролепетал Гоша.

– Здрасьте, пожалуйста. С каких это пор соседская собака столуется у нас сырокопчёной колбасой?

– В ночь, когда ты уехал, в наш дом вор забрался. Вот я Графа и попросил помочь задержать домушника, – тяжело вздохнул домовой и шмыгнул носом, – Ну, а после того, как всё закончилось, я и угостил овчарку колбаской.

– И как всё закончилось? Надеюсь, вы на пару с соседом никого не загрызли? – спросил я, пытаясь отогнать дурные мысли, поскольку уже был знаком с кровожадностью домовёнка. Теперь-то понятно, почему Гоша встретил меня с электрошокером в руках.

Возможно, я преувеличиваю воинственность Гоши, но ведь это именно он подстрекал меня достать из рассказа Стивена Кинга "Сражение" сундучок с взводом миниатюрных морских пехотинцев, четвёркой джипов и десятком вертолётов.

Для тех, кто не читал рассказ всемирно известного короля ужасов, поясню – наёмный убийца получил по почте коробку с действующими копиями морпехов, джипов и вертолётов. Если не считать миниатюрного термоядерного заряда, который уничтожил киллера вместе с его жилищем в пентхаусе небоскрёба, вторым по мощности оружием у этих мелких вояк были ракеты класса "земля-воздух", которые пробивали насквозь деревянную дверь, оставляя при этом отверстие размером с кулак. Боюсь представить, что будет, если подобная ракета прилетит человеку в голову. Собственно говоря, именно опасаясь трупов в своём доме, я и отказался доставать коробку с солдатиками и вынув домовому набор для видеонаблюдения вооружил его парализатором.

– Никого мы не убили, – подал голос Гоша, – Я встретил домушника в сенях и вырубил его электрошокером. Потом позвал Графа, и мы вытащили воришку на улицу, где и дождались сначала появления хозяина Графа, а потом приезда милиции. Вернее, милицию я не стал дожидаться, но потом со слов Митрича узнал, что вор находится в розыске. Он разговор своих Хозяев подслушал.

Интересно, не жених ли Алисы сунулся в мой дом? С другой стороны, как он может быть в розыске, если недавно освободился? Хотя, кто его знает – может "зона" Николая ничему не научила, он уже где-то оставил свои следы и объявлен в розыск. Как там, в фильме лже-Доцент выражался? "Украл, выпил, в тюрьму. Романтика"

– Гоша, а ты можешь домушника описать?

– Зачем его описывать, если на компьютере есть кино, где воришка в главной роли? – резонно заметил домовой, – Идём в дом, и сам всё посмотришь.

– Что ещё интересного произошло в моё отсутствие? – поинтересовался я, после того, выслушал подробный доклад миньона о происшествии и убедился, что побывавший в моём доме вор совсем не похож на хахаля Алисы.

– Да вроде всё как обычно, – пожал плечами Гоша, – разве что сегодня утром капитан милиции в кнопку дверного звонка минут пять давил, но ты и сам понимаешь, что я не стал спрашивать, с какой целью он пожаловал. Да, вот он и сам, – с этими словами домовёнок увеличил на экране ноутбука изображение знакомого мне участкового.

– Аа, так это местный Анискин, – объяснил я домовому, – Не знаю, зачем он приходил, но может милиция решила выяснить, с какой целью в нашем районе оказался пойманный тобой вор. Думаю, капитан не успокоится, пока со мной не встретится. Так что будем ждать его визита.

– А что за должность такая – Анискин? – поинтересовался Гоша, – Это наподобие комиссара или детектива в иностранной полиции?

– Нет, Гоша, – заставил прыснуть меня вопрос миньона, – Анискин – это фамилия участкового милиционера из советского фильма "Деревенский детектив". Вот и величают у нас порой за глаза участковых в честь героя этого фильма. Ладно, ты иди чайник грей, а мне ещё подарок на день рождения для одного знакомого нужно достать.

– Кошмар. Дожили, – опешил Гоша, увидев меня входящим на кухню с головкой блока цилиндров под мышкой, – Раньше на день рождения книгу дарили, ну или одеколон, а теперь металлолом презентуют. Ты хотя бы эту железяку подарочной плёнкой обмотай и ленточку повяжи, а то ведь стыдоба-то какая.

– Много ты понимаешь в подарках, – огрызнулся я, но к словам домового прислушался, положил на табуретку запчасть и через несколько минут принёс на кухню рулон красочной плёнки, – Поговорка "инициатива имеет инициатора" тебе знакома? Упаковывай давай.

Не ожидал я, что Гоша так ловко справится с заданием. Глядя на то, как в его руках порхали ножницы, плёнка и скотч, можно было подумать, что он всю жизнь проработал упаковщиком подарков в сувенирной лавке. Изначально я планировал уменьшить головку блока, переместиться в Москву и только в багажнике своей машины вернуть запчасти нормальный размер, чтобы не привлекать внимания в гостинице. Теперь необходимость в подобной маскировке отпала, и я смело могу с красочно обёрнутой железякой хоть на Красной Площади дефилировать, благо веса в подарке всего около десяти килограмм.

– Ну, всё, Гоша. Я помчался, – положив в гараже "закладку" для следующего возвращения, приготовился я кинуть под ноги артефакт телепортации.

– Хозяин, я забыл спросить, – окликнул меня домовой, – как в Воронеже дело прошло?

– Судя по тому, что вчерашний матч между минским "Динамо" и ташкентским "Пахтакором" завершился со счётом один-один, будем считать, что поставленная цель достигнута, – подмигнул я миньону, – Кстати, спасибо тебе за подсказку.

– Какую подсказку? – не понял Гоша и заставил меня пуститься в пояснения:

– Если б не твоя идея орошать наш огород туманом, скорее всего, я позвонил бы в милицию Воронежа и заявил, что в здание местного аэровокзала заложена взрывчатка.

Я ни на йоту не соврал домовому, и после того, как впервые в интернете прочитал о катастрофе в небе Украины, первой мыслью было именно позвонить в день аварии в Воронежскую милицию, и заявить о бомбе в аэропорту. По крайней мере, в моём мире после подобного звонка кипеж поднялся бы грандиозный. У нас телефонные террористы по сто раз на дню "подкладывают взрывчатку" куда ни попадя, начиная от детских садиков и заканчивая огромными торговыми центрами. При этом стоит заметить, что на каждое сообщение о "минировании" те, кому это положено, откликаются молниеносно, тысячами эвакуируются люди и встаёт транспорт – таков порядок, а он, к сожалению, написан кровью.

Реакция спецслужб этой эпохи на звонок о бомбе мне была неизвестна. Может, среагировали бы, а может, тупо послали бы по телефону в пеший эротический тур. Так что, когда благодаря Гоше в моих руках оказался управляемый туман, и я его проверил не только в своём огороде, но ещё и за городом, мне стало ясно, что и как нужно сделать, чтобы предотвратить авиакатастрофу.

Наверняка были и другие варианты решения задачи, которую я сам себе поставил, но что может быть проще, чем создать на несколько минут непроглядную хмарь и так же внезапно её убрать? В результате аэропорт оказался закрыт в связи с ухудшившимися метеоусловиями. И с кого за это спросить? С гидрометцентра? Порой проще угадать пять шаров из тридцати шести в "Спортлото", чем дождаться от синоптиков верного прогноза, и все это знают.

***

– Валерий Борисович, ты куда пропал? – рукой указывая на свободные места, пригласил меня к столу Дмитрий Николаевич, за которым уже сидела знакомая мне съёмочная команда.

– Покушать сгонял, – подхватив стул и поставив его поближе к открытому окну, оправдался я.

Хоть я и сам дымлю, но на мой взгляд, устроить из своего кабинета курилку, не самая удачная мысль главного режиссёра. Понимаю, что все присутствующие уже принюхались к тяжелому запаху в комнате, но для меня, только что вошедшего с улицы, вдыхать кислый воздух кабинета было перебором.

– Собственно говоря, я вас собрал, с целью довести, что приёмка фильма назначена на следующую неделю, – обвёл взглядом главреж всех присутствующих, – Как у нас с монтажом звука дела обстоят? Максим Исаевич, за сколько сделаешь? – повернулся Дмитрий Николаевич к пожилому звукооператору.

– Головки бы новые к магнитофону, а за нами дело не встанет,– проворчал мастер звука, протирая носовым платком толстые стекла своих очков, и слепо щурясь в мою сторону, – Тем более, что записи Валерия Борисовича хоть сейчас на монтажный стол отправляй. Не знаю, как он это делает, но уже второй раз его музыка с видеорядом совпадает с точностью до десятых долей секунды. Так что, если будет техника исправна, за день-полтора справимся.

Хм, синхронизировать аудио с видео, тоже мне бином Ньютона. Мой инструмент компьютер, а не лезвие и скотч, которые в этом мире юзают монтажеры всех мастей. Так что оцифровать специально записанную видеокассету с черновым монтажом фильма и на компе подогнать музыку к видео для меня не составляет труда.

– Сергей, сумеешь достать эти злосчастные головки? – обратился главреж к помощнику.

– Я этот вопрос уже зондировал, – откликнулся Серёга, – ребята с "Экрана" обещали помочь, они как-никак к Гостелерадио относятся.

Дмитрий Николаевич понятливо кивнул, что-то начеркал в лежащем перед ним блокноте, и в течение часа продолжил раздавать подчинённым указания. Один я сидел, как неприкаянный, и не понимал, для чего толстячок потребовал от меня присутствия на этом производственном совещании.

– Все свободны, – объявил режиссёр об окончании собрания.

Кабинет наполнился звуками двигающихся стульев, голосами встающих из-за стола людей, и народ потянулся к выходу. Я только успел шепнуть Сергею, что у меня для него есть подарок, как мне в спину прилетел оклик Дмитрия Николаевича, – А Вас, Валерий Борисович, я попрошу остаться.

И вот тут меня осенило. Я всё не мог понять, на кого похож наш пухлый главный режиссёр, а после немного интерпретированной крылатой фразы всё встало на свои места – Дмитрий Николаевич вылитый Леонид Броневой, сыгравший группенфюрера Мюллера в "Семнадцати мгновениях весны".

Я развернулся через левое плечо, и уже было хотел щелкнуть каблуками и в шутку "зигануть" приветствуя "шефа гестапо", но унылый вид сидевшего за столом режиссёра заставил отказаться от подобного рода эскапад.

– Валера, тут такое дело, – начал мяться главреж, после того, как я вновь уселся около окна, – Нам очередной фильм одобрили, но сдать его нужно к четвёртому октября. Знакомая дата?

– Вообще-то это день моего рождения, – непонимающе ответил я, на что толстячок весело крякнул, почесал кончик носа и с улыбкой уставился на меня.

Собственно говоря, мой день рождения пятого октября, но живу-то я в этом мире по документам отца, а вот у него днюха как раз четвёртого числа. И какая тут связь с озвученной главрежем датой? Стыдно признаться, но мне на ум ничего не пришло. Нет, я знаю ещё два осенних праздника – Покров и День народного единства, но первый из них четырнадцатого октября, а второй вообще в ноябре. Чёрт, а я ведь и забыл, что дата четвёртое ноября здесь вряд ли кому о чём-то говорит, впрочем, как и в моей эпохе, кроме того, что это "красный день календаря".

– Надо же, как порой бывает,– начал рассуждения главреж,– Пишешь электронную музыку для фильмов космической тематики и родился в день запуска первого спутника. Как считаешь, Валера, может это знак?

– Не вижу никакой связи, – приземлил я Дмитрия Николаевича. А вот интересно, в какие конспирологические дебри он полез бы, если б увидел меня со спущенными штанами перед стоящей на коленях шаманкой, которая то и дело причитала, что я Избранный? Не, нужно завязывать с такими мыслями и подводить собеседника к деловому разговору, а то меня сейчас на ха-ха пробьёт, – Дмитрий Николаевич, то, что новая музыка потребуется в середине сентября, я уже понял. А какая именно? Приблизительно описать можете?

– А вот тут начинается самое интересное, – вылез из-за стола главреж и начал вальяжно разгуливать по кабинету, – Там, – многозначительно ткнул указательным пальцем в потолок Дмитрий Николаевич, – Попросили, чтобы музыка была энергичная, но с элементами фольклора.

– Это как? – не понял я требований руководства, – На фоне синтезаторов гусли и деревянные ложки нужно записать?

– Не знаю, Валера. Не знаю. Придумай что-нибудь, – остановился толстяк, видимо устав нарезать круги по комнате, – А чтобы лучше думалось, у меня для тебя есть двухнедельная путевка в дом отдыха Союза Кинематографистов.

– А дом отдыха где? В Подмосковье? – поинтересовался я.

– Почему сразу в Подмосковье? – озадачился главреж, – Я говорю о доме отдыха на берегу Чёрного моря, в Пицунде. Нет, если ты хочешь, то можно и в Подмосковье путёвку организовать, ну или в Ленинградскую область. Грибочки пособираешь, лесным воздухом подышишь.

Надо же, как всё серьёзно. Насколько я знаю, отдых у моря для многих советских людей верх мечтаний, а уж путёвка в санаторий или дом отдыха в летнее время – это и вовсе высший пилотаж.

Так-то вполне понятно, что главреж пытается меня купить, и ничего плохого я в этом не вижу. Более того, я даже не против куда-нибудь съездить отдохнуть. Знатьбы ещё, где у нас эта самая Пицунда находится, а то с географией у меня в школе не сложилось, а Черноморское побережье, которое я в детстве посетил с отцом, было Турецким.

С другой стороны, море – это хорошо, но если дом отдыха ведомственный, то значит и отдыхающие в нём не кто попало, а люди, так или иначе имеющие отношение к отечественному кинематографу и, скорее всего, семейные. По крайней мере, я себе с трудом представляю, чтобы кто-то из супругов отпустил свою вторую половину в одиночку на море в бархатный сезон. Стало быть, на месте компанию мне найти будет сложно. Спрашивается: что я буду делать один целых две недели на море? Днём валяться на пляже, а по вечерам мыкаться от одной компашки к другой?

– Нет, ёлки и берёзки можно и дома посчитать, так что я за отдых на море. Когда ехать? Да, кстати, а можно путёвку на двоих? – забросил я пробный шар. – Если что, то готов оплатить всю стоимости.

Дмитрий Николаевич тяжело вздохнул, подошёл к своему столу, вынул из ящика какие-то бумаги и протянул их мне:

– Заехать тебе... вернее, вам, нужно в эту пятницу, – заявил он, – Держи. Приятного отдыха. А с деньгами... Путёвка профкомовская, так что тридцати процентов вполне достаточно.

Я взял путёвку в руки и увидел, что она выписана на моё имя. Более того, она была на два лица. У меня, конечно, есть несколько версий, как такое оказалось возможно, но хотелось бы узнать подробности.

– Дмитрий Николаевич, Вы ничего мне объяснить не хотите? – помахал я листком бумаги, – Не свою ли Вы мне сейчас путевку отдали? А как же сами? Тем более, если я всё правильно понимаю, то Вы планировали ехать с Ниной Рудольфовной, – с трудом выговорил я отчество супруги режиссёра, милой женщины бальзаковского возраста, с которой познакомился в Доме Кино на премьере короткометражки.

– Не бери в голову, – отмахнулся главреж, – Сам видишь, какая запарка – один фильм сдавать нужно и сразу за другой браться. Не до отпуска сейчас. И потом, я ведь не знал зимой, когда на путевку подписывался, что с тобой познакомлюсь, и раз в месяц буду по короткометражке снимать.

Угу, значит, всё-таки своим отдыхом на курорте пожертвовал, а мои данные, скорее всего уже в профкоме вписали по его просьбе.

– Семью бы отправили на отдых. Что Нина Рудольфовна скажет? – заметил я, ещё раз глянул на путевку и, отсчитав червонцами половину стоимости, протянул деньги Дмитрию Николаевичу.

Я, конечно, мог отдать всю сумму и даже сверху приплатить, но не думаю, что главреж её бы взял. Так что, какой смысл из-за этого спорить?

– В больнице Ниночка лежит. Не до курортов ей сейчас. Кстати, она была всеми руками "За", чтобы тебе путёвку отдать. Мы вчера с ней в больнице этот вопрос обсудили, – объяснил режиссёр и, принимая деньги, спросил, – Уверен, что они тебе на море не понадобятся?

– Не люблю ходить в должниках, – парировал я, – А что с женой? Если, конечно, не секрет.

– Мочекаменная болезнь. Только про арбузы мне ничего не говори, – помотал головой Дмитрий Николаевич, – Я их через день Ниночке таскаю, скоро руки до земли вытянутся. Вот и сегодня после работы нужно очередной нести.

– Так давайте я Вас на машине подвезу. Чего тяжести-то таскать будете? – предложил я помощь, – Потом Вас домой подкину, да по холодку к себе в Чебоксары поеду.

– Ну, если, не трудно, – смутился главреж.

– Какие трудности? Это самое малое, что я для Вас могу сделать. Лучше расскажите немного про дом отдыха. Может, что посоветуете с собой взять?

– По сути, правильное название пансионата Дом Творчества Союза Кинематографистов, – пустился в пояснения Дмитрий Николаевич, – Многоэтажное здание прямо на берегу моря. Пляж полупустой – это тебе не Сочи, где яблоку негде упасть, что люди аж стоя загорают. Кормят так себе, но с голоду не умрёшь. К тому же всегда можно на местный рынок съездить. Главное не бери номер с видом на море.

– Что так? – встрепенулся я.

– Солнце весь день в окно светит, в комнате жара, как в духовом шкафу, а ополоснуться сможешь только в душе на пляже, потому что горячая вода в номер подается по желанию местного сантехника. Ты лучше скажи мне, с кем ехать надумал. С Линой? – заговорщически подмигнул толстяк.

– Нет, с Галей. Флейтисткой. Студентка пединститута. Вы её на записи слышали, – озвучил я свой выбор, – Это она все партии на сякухати исполнила.

Понятно, что жертва моего произвола ещё не знает о приготовленной каверзе, но какая девушка откажется отдохнуть на море, тем более студентка? Всё равно работа в приёмной комиссии подошла к концу, и благодаря этой отработке Гале не нужно будет ехать в сентябре на картошку. Есть такая повинность в этом мире, причём не только для студентов – с производств людей снимают и отправляют по деревням на борьбу за урожай. Вот только я пока ещё не понял – то ли в стране картошки много сажают, то ли работников агропромышленного комплекса катастрофически не хватает.

– Это разве девушка играла? – опешил собеседник. – Я думал, ты японца какого-то попросил сыграть на духовых, уж больно звук флейты мне специфическим и знакомым показался. Ещё всё хотел тебя спросить, где ты самурая нашёл и умудрился его записать.

– Ну, что я могу на это ответить? Богата талантами земля наша.

Галина, несомненно, талантлива и освоила игру на японской флейте за считанные дни, но не объяснять же режиссёру, что я пошёл по уже проторенному пути и записывал девушку в ДК "Химик" с разрешения его директора. Ну, как записывал? Так же, как и в случае с Линой и её скрипкой, делал вид, что записывал на магнитофон, а сам "залил чистый звук" с микрофонов себе в порто-студию, и на следующий день под восторженные ахи и охи Гали показал ей готовые миксы.

Договорившись с режиссёром, что заеду за ним в конце рабочего дня, я нашёл в одном из павильонов Сергея и потащил его к проходной.

– С прошедшим днём рождения тебя, – пожал я руку именинника и открыл крышку багажника своей машины, в которой лежал мой подарок, – Сколько хоть стукнуло?

– Сорок, – смутился Серёга, и кивнул на скрывающуюся под красочной обёрткой запчасть. – Это что?

– Я же тебе сказал, что у меня для тебя подарок имеется. Забирай.

– Ты понимаешь, что я не могу такой дорогую вещь принять? – заявил Сергей, после того, как распаковал головку блока прямо в багажнике.

– Почему не можешь? – включил я дурака, – По-моему, очень даже нужная запчасть для твоего автомобиля.

– Нужная, не спорю, – согласился помрежа, – Но слишком дорогая, чтобы её можно было подарить на день рождения.

– Тогда прими это не в качестве подарка, а как благодарность за свою помощь. Ты ведь помог мне в СК и в ВААПе, вот я и отдариваюсь "борзыми", так сказать.

– Помощь в Союзе и в Агентстве мне не стоила ни копейки, – ожидаемо стал отнекиваться Сергей, – А головка блока не на одну сотню потянет.

– Надо же какое совпадение. Эта железяка мне то же не стоила ни гроша, – кивнул я в сторону багажника. Уж кому-кому, а помрежу этой фразы должно вполне хватить, чтобы не задавать дальнейших вопросов, – Сергей, хватит припираться. Забирай, давай, а то я сейчас этот металлолом в Москву-реку прямо при тебе выброшу. Сам будешь за ним потом нырять.

– Тебе говорили, что ты ненормальный? – усмехнувшись, спросил Серёга, выхватил из багажника головку блока и направился в сторону своего "Москвича", около которого я предусмотрительно припарковался, приехав после обеда из гостиницы.

Глядя на радость помрежа я почувствовал себя скотиной. Ага, такой наглой, циничной и расчётливой скотиной. А как это ещё иначе назвать?

Да, имеются у меня виды на пронырливого помрежа. Точнее, на его дар проникновения. Он бегом проносится по тем кабинетам, на которые я не один день бы потерял, сунься я в этот незнакомый мне мир бюрократии. В прошлой жизни я с чиновниками особо не сталкивался, да и были они какие-то не такие. Советский чиновник – это особое явление. Поэтому и воевать с ними должны особые люди. Пока у меня всего один такой на примете, вот и задабриваю его авансом, чтобы он потом в помощи не отказал, а заодно и сам себе удивляюсь. Раньше я таким точно не был.