Читать онлайн "Месть"

Шум, ворвавшийся с улицы, в клочья разметал призрачные завесы утреннего сна. Соскочив с кровати, я прильнул к окну. К сожалению, сквозь мутные размывы на стекле, оставшиеся после вчерашнего ливня, были видны только грязные босые ноги толпившейся вдоль дороги черни. Неужели столпотворение вызвано давно ожидавшимся возвращением гвардейцев короля с охоты? Нырнув ногами в сапоги, я выскочил на улицу, поглазеть на обещанное праздничное действо.

У главной городской дороги пришлось изрядно поработать локтями, чтобы занять удобное место прямиком у сточной канавы. И моя догадка оказалась верна — местами выбитая брусчатка уже начинала вибрировать от мерной поступи гвардии, приближавшейся строевым шагом. Пара минут, и войска стали видны в самом начале городской улицы. Возглавляли торжественное шествие закованные в железные латы всадники. Разноцветный плюмаж на шлемах гордо покачивался в такт грозному цоканью копыт. Огромные чёрные жеребцы были столь свирепы на вид, что толпа каждый раз опасливо пятилась, страшась оказаться в непосредственной близости от очередной истекающей пеной морды. Никому не хотелось почувствовать на себе укус этих тварей или пасть под их чудовищными копытами с металлическими шипами. Следом шагали бравые красавцы кирасиры, звонко печатая шаг о булыжную мостовую. Командир, довольный своим внешним видом и производимыми его гвардейцами шумом, гордо покручивал длиннющие усы.

Замыкали триумфальную колонну несколько повозок, несколько нарушая торжество момента своим печальным скрипом. В металлической клети на первой, прямо на дощатом полу сидел пленённый варл. Таких огромных представителей горного племени мне видеть никогда ранее не доводилось. Добычей охотников, как правило, становилась только неопытная молодёжь, едва успевшая встать на крыло. Этот же, судя по устрашающему виду, давно покорил все самые высокие горные пики. Чернющие, как сама ночь, крылья с трудом умещались в его, не сказать что маленькой, тюрьме. А полное отсутствие волос на голове, густые охряные узоры на лице - вид обычный для этих дикарей, делали пленённого лишь жалкой пародией на людей. По привычной для горного племени моде на узнике из одежды были только кожаные брюки. Когда телегу встряхивало на очередной выбоине, он, пытаясь сохранить равновесие, невольно демонстрировал бугрящиеся переплетения мощной мускулатуры, обвивавшей торс подобно толстенным канатам. Даже представить себе страшно, какая произошла драка при его пленении. Как подтверждение демонической силы варла, следом тащилась пара телег с четырьмя трупами, укрытыми рваной мешковиной. Бестолковые горожане испуганно косились на клетку, не забывая нашёптывать молитвы в личные обереги. Варл же, словно и не замечал всеобщего внимания: смотрел себе не мигая прямо перед собой, излучая дикую силу и полную невозмутимость.

В толпе черни, окружавшей с обеих сторон дорогу, я увидел Алхен. Красотка грустно провожала взглядом замыкавшие праздничную колонну телеги. Возможно, кто-то из четырёх неудачников под мешковиной оказался её хорошим знакомым. В самом деле, не о судьбе же пойманной адской птицы ей печалиться. Для добропорядочных жителей нашего города любой варл, это всё равно что мерзкая крыса, самое место которой в охотничьем силке. Отвратительные создания... Это и о тех, и о других. Хотя, многие горожане тёмными вечерами шептались, что горные твари очень похожи на людей, но я так никогда не считал: обтянутые голой кожей черепа, отвратительно угловатые раскрашенные охрой лица, без малейших признаков растительности, где отсутствуют даже брови, не говоря уже о бороде или привычных усах. Особенно отталкивающе выглядят начисто лишённые волос особи женского пола с неестественно белесыми лицами. В общем, столкнёшься случайно с такой в диких горах лицом к лицу и считай, что уже не жилец на этом свете: или сам умрёшь от ужаса, или эта фурия играючи разорвёт тебя на мелкие кровавые ошмётки. А байку о том, как они пожирают вырванные из груди сердца бьющихся в агонии жертв, не рассказывал только глухо-немой от рождения Юська. Непропорционально развитая мускулатура на торсе, мощные грудные мышцы и слабенькие ноги, делали варлов похожими, особенно в полёте, на каких-то головастиков со смешно болтающимися раздвоенными хвостиками. В остальном же, есть в этих тварях что-то и от обычных людей: две ноги, две руки, одна голова с ушами и глазами, нос, рот, всё как положено. Но до чего они неповоротливы и уродливы!

Я попытался подойти к Алхен, стоявшей в окружении своих огромных бородатых братьев. За их мощными спинами она словно укрывалась внутри неприступной крепости, охранявшей красотку от постороннего взгляда.

— Приветствую! Как дела? — вежливо поздоровался я.

Её суровые родичи, источая вполне ощутимую угрозу, перенесли мрачное внимание на мою персону. Судя по их виду, они тоже не чувствовали особой радости от захватывающего зрелища триумфа королевских гвардейцев.

— Салют тебе, Ник, — грустно поздоровалась соседка. — Говорят, усечение будет проходить в святую пятницу, - попытался продолжить разговор, — придёшь?

— Нет. Много дел.

— Давай, шагай мимо! — грубо прикрикнул Гаврил, старший брат девушки. Своим каменным плечом легко отодвинул меня в сторону, и братья, резко развернувшись, повели сестру домой. Сколько я не встречал эту странную семейку, они всегда были мрачны и необщительны. Алхен приехала с роднёй в наш город недавно откуда-то с юга. Соседний дом с кузней, продать который бывшие хозяева совсем уже отчаялись, настолько он был стар и неказист, братья выкупили, не поскупившись, за хорошие деньги. А знакомство с девушкой я завязал совершенно случайно, отбив её на днях у местных оборванцев, напавших поздним вечером в тёмном проулке. Правда, она сама, до моего вмешательства, смогла уложить двоих, но банда была довольно многочисленная, и если бы не нож, знак статуса горожанина-воина, всё могло сложиться гораздо печальнее. Слов благодарности от родственников за спасение сестры я, правда, не дождался, но Алхен после этого случая начала хотя бы здороваться. Мне же соседка понравилась с первого взгляда. В ней было нечто загадочное: правильные черты лица, ровная чистая кожа; ослепительно белые, в отличие от большинства горожанок, зубы и некая тайна в глубине непривычно тёмно-пурпурных глаз. Длинные пышные волосы, волнами спускавшиеся по спине, подчёркивали женственное обаяние молодой красотки. Правда, одевалась она всегда как-то мешковато — в просторные платья, тщательно скрывавшие тонкую фигуру.

Проводив неразговорчивую семейку кузнецов взглядом, я задумался о перспективах на вечер. Очередное дежурство у воздушных шаров Карнелиуса - самой эффективной защите от летучих демонов - по графику стояло в ночь на субботу, поэтому я в ближайшее время был полностью свободен. И как только процессия с пленённым варлом скрылась за поворотом, а добропорядочные горожане занялись своими обычными делами: кто возобновил торговлю, прерванную бесплатным зрелищем, кто продолжил тайно освобождать пришлых торгашей и зазевавшихся покупателей от наличности в карманах, мой путь пролёг прямиком в портовый кабак, где небесные стражи проводили всё свободное от службы по охране города время. Позвякивающего в кармане серебра вполне хватало зависнуть до следующего дежурства.

Моё появление в переполненном зале прошло незамеченным: стражники и воины, кто ещё сохранял способность связать несколько слов, увлечённо обсуждали триумфальное возвращение гвардейцев. Некоторые из присутствующих вовсю готовились к ночной вахте, отсыпаясь под столами; кто-то только начинал расслабляться, недавно закончив нелёгкое бдение на постах; а кто и просто дожигал очередной день своей жизни за картами, не имея внятной перспективы на ближайшие сутки.

Мимоходом заказав у пробегающего мальчишки жаренного мяса и две кружки разбавленного бренди, я подсел за стол к Баги и Оди, воинам из своего отряда. Судя по раскрасневшимся лицам, они опять вели свой бесконечный спор.

— Вот я бы этих варлов голыми руками душил! — орал, стараясь перекрыть общий шум кабака, рыжий здоровяк Оди. В своё время он ходил со старателями в горы за кристаллами и видел короткую расправу варлов с нарушителями их горных границ.

— Мерзкие уроды, способные только спикировать сверху и столкнуть человека в пропасть. А вот, чтобы один на один, так у них кишка тонка!

— Да не скажи, — отвечал заплетающимся языком Баги...

Среди нас он считался самым серьёзным и умным — его отец, не покладая ивовых розг, заставлял Баги ещё в раннем детстве зазубрить от корки до корки оба тома «Заветов Господа на каждый день», что теперь делало моего товарища одним из образованнейших людей в нашем полку и наиболее рьяным противником священной Инквизиции.

— Ты бы что делал, если бы какие-то уроды полезли к тебе в дом? Ага! Вот и они защищаются. Конечно, их отвратительными физиономиями только детишек пугать, но, как говориться, если ты родился свиньёю, то нечего стесняться пятачка и копыт. Что варлы порождения дьявола, я не верю. Ведь об этом никто и не вспоминал, пока не оказалось, что в горах есть чудные кристаллы, которые они зачем-то оберегают.

— Вот и жечь их надо на кострах, как это было при славном короле Лиле. Жили же раньше без кристаллов, так и дальше проживём. А все эти полумеры с усечениями их никогда не остановят. Бог создал ангелов, чтобы помогали нам, а Дьявол создал варлов, чтобы постоянно гадить людям!

Я молча жевал сухое подгоревшее мясо, попивал отвратительное бренди и краем уха прислушивался в их извечный спор. Похожий на небольшого медведя, но недалёкий Оди, с ним всё понятно — он всегда бестолково повторял то, что постоянно слышал от своего отца, одного из первых старателей по сбору кристаллов. А вот к словам Баги стоило прислушаться — он часто говорил дельные вещи. Всё-таки, великая вещь классическое образование!

Мне ещё помнится обычная королевская забава, когда в праздник солнцеворота выпускали молодого варла в поле и потехи ради травили собаками. Эти крылатые бестии не способны взлететь с ровной поверхности. Жители гор, где для полёта достаточно прыгнуть с любой маломальской скалы, на равнине они становятся беспомощны, как дети — быстро бегать мешают слабые ноги и огромные крылья. Сложенные, волочащиеся следом по земле, цепляются за всё, что попадается на пути, с раскрытыми же, варл лишь смешно подскакивает, бестолково хлопая и роняя перья, совсем как глупая курица. В эти праздники горожане всегда вдоволь веселились, наблюдая за улепётывающими от собак дьявольскими отродьями, когда, потешно подпрыгивая на поле, они напрасно старались взлететь. Правда, обычно забава длилась совсем недолго — пленённые зачастую оказывались совсем юными созданиями, ещё не нарастившими достаточной силы. Собаки, быстро настигнув добычу, разрывали на части, оставляя только жалкие кровавые ошмётки.

Жалко, что травля в последнее время запрещена, и всё ограничивается публичным усечением. С пленённым чудовищем, едва помещавшимся в огромной клетке, потеха, на мой взгляд, могла получиться очень знатная: тот вполне мог разорвать своими ручищами собаку на две части. Но королю, конечно, виднее, хотя святая Инквизиция и не поощряла товарные отношения с этими исчадиями ада. Что варлы — богомерзкие создания, я нисколько не сомневался, но ведь и крысы не любимцы Господа нашего, но почему-то крыса Инквизицией объявлена божьим созданием, а варлы... От всех этих мыслей, по-моему, уже огромная мозоль в мозгу натерлась. И я, отбросив воспоминания об адских тварях, отдался разрушительному воздействию дешёвого алкоголя и ласкам подсевшей молоденькой блудницы.

...

Местный наш палач в алой маске на пол-лица и облегающих брюках того же кровавого цвета наступил одной ногой на крылья варла. Сам пленник сидел на дощатом помосте, прислонившись спиной к огромной плахе. Чёрный плащ палача, подобно крыльям жертвы, слегка шевелился на ветру...

Когда младший инквизитор, быстро прочитал молитву, все замерли бездвижно. Наступал самый интересный момент. Куда там кочующим артистам передвижного балагана, им и вполовину не собрать столько зрителей на дворцовой площади. Городской спекулатор, примерившись, сделал глубокий вздох и высоко поднял свой огромный страшный топор. Я, как и все присутствующие на усечении, вслед за палачом невольно задержал дыхание. Сверкающее в лучах восходящего солнца лезвие на секунду замерло в верхней точке дуги и, набирая скорость, стремительно полетело вниз. Раздался глухой удар — правое крыло, разбрызгивая тёмную кровь, упало на грязные доски помоста, левое же, лишь преломившись, безвольно повисло на лоскутах кожи и мышц. Многочисленная толпа добропорядочных горожан, ещё затемно начавших собираться перед дворцом и до этого мгновения молчаливо наблюдавших усечение, испуганно вздохнула. Из разных концов полетел несмелый шепоток. Я с тревогой осмотрелся. Вот чёрт! И это перед самым дежурством!

— Неполное усечение — к беде!

Душегуб, чувствуя свою вину, суетливо взмахнул топором и ударил вновь. Опять мимо! В последнее мгновение крыло дёрнулось в агонии, и топор перерубил лишь лоскут кожи, оставив висеть подрагивающую конечность на остатках кровавых сухожилий. Какая-то беззубая старуха мерзко завопила. Зрители разом охнули и, распихивая окружающих локтями и кулаками, одновременно бросились в разные стороны прочь с площади. Развлечение внезапно превратилось в суровое божье предвосхищение. Двойной промах! По рассказам таких случаев едва ли парочка набиралась, да и то, все они произошли до появления шаров святого Корнелиуса. До сих пор гуляет байка о неполном усечении, что спровоцировало внезапное нападение варлов на город. Тогда многочисленными жертвами, по самым достоверным слухам, стали только присутствовавшие на неудачной экзекуции и воочию лицезревшие конвульсии не до конца отрубленного крыла.

Площадь казней стремительно пустела — никто не хотел повторить незавидную судьбу горожан, разорванных когда-то крылатыми демонами. Варл же невозмутимо истекал тёмной кровью из страшных ран. Продолжая сидеть на помосте, он сохранял отрешённый вид, присущий только рождённым в самом Аду. За время экзекуции ни один мускул не дрогнул на его охряном лице. Создавалось впечатление, что он просто находится в глубоком трансе, не чувствуя боли и не понимая, что же с ним происходит. Надрубленное крыло, казалось, начало жить уже своей отдельной жизнью, беспомощно размазывая кровавую кашу по эшафоту. Палач, сам напуганный не меньше черни, бросил топор и, обоими руками ухватив оставшееся крыло, потянул что было сил... И наконец вырвал его вместе с огромным куском мяса. Помощник дрожащими руками поднёс факел к ранам. По опустевшей площади пополз запах горелой плоти. Лицо варла оставалось невозмутимым...

Я огляделся. Кроме гвардейцев, полукругом оцепивших подходы к эшафоту и воротивших долу забрала своих блестящих шлемов, да нескольких людских островков из особо любопытных, на площади никого не осталось. С удивлением увидел в одной из групп Алхен со своими ужасными братьями. И что самое поразительное — на их лицах застыла не маска ужаса, как у большинства ударившихся в бега горожан, и даже не отвращение, а самое настоящее человеческое сострадание. У девушки на глазах поблескивали слезы, наверное от внезапно поднявшегося ветра.

Среди оставшихся на площади были, в основном, горожане, недавно поселившиеся в городе и не знавшие всех наших страшных легенд. Для них это было первое такого рода представление в жизни. Обескрыленного Варла схватили два гвардейца и потащили по городу в сторону центральных ворот. Ожидался обычный для усечений обмен на горные кристаллы.

...

— Зачем эти пустые сделки с Дьяволом? — горячился Оди, приняв на грудь уже пяток кружек бренди. — Придумали какой-то сраный обмен. Лишённого крыльев варла оставлять на опушке леса Сострадания. Ну, знаете... Только для того, чтобы на следующий день забрать десяток алых кристалла. Надо снова вернуться к нашей традиции травли собаками или очистительным кострам...

После провального усечения небесная стража привычно собралась в кабаке. Хотя некоторые и не покидали его даже для такого довольно редкого ныне увеселения. Теперь же им втихаря завидовали самые любопытные, проклиная про себя излишнюю тягу к городским развлечениям. Как оказалось, порою и не развлечениям сроду, а, возможно, самому настоящему проклятию...

— Ну-ну... — пьяно гнул в ответ свою линию образованный Баги, — Пленённых, конечно же, надо запросто сжигать на кострах или весело травить собаками по большим праздникам на потеху толпе, как это было когда-то давным-давно. И плевать на существующий договор...

Однажды варлы сбросили на город послание к королю, в котором предлагалось пленённых менять на кристаллы. По слухам, они за каждого возвращённого целым и невредимым готовы были отдать полсотню алых кристаллов, но святая Инквизиция выступила тогда резко против сохранения за исчадиями Ада святого образа божьих ангелов. Между архистратигом и королём был достигнут компромисс, и теперь этих демонов отпускают, но только обескрыленными.

Время шло, договор то нарушался одной из сторон, то снова действовал. Но где-то через год после последнего массового нападения горных бестий город стал для них неприступен. И всё благодаря изобретению святого Корнелиуса, создавшего воздушные шары, к которым привязывались сети с сотнями острых, зазубренных крючков. При угрозе нападения шары поднимались над городом, сплетая в небе смертоносную паутину. Первая же атака, встреченная выпущенными шарами, завершилось пленением более двух десятков варлов, и после этого уже люди диктовали свои условия. Это была первая такая крупная победа. Костры коптили на публичных казнях при громадном стечении народа беспрерывно целую неделю, пропитав город приятным трактирным запахом горелого варловского мяса.

— А ведь когда-то людей ничто не интересовало в горах и варлов просто не замечали, — продолжал горячиться Баги, — Одни не ходили на вершины, другие не появлялись внизу на равнинах. Конечно, бывало, что кто-то где-то встречал крылатую тварь, но на этом всё и заканчивалось: путник продолжал идти спокойно своей дорогой, а варл летел по своим непонятным делам. И все были довольны...

Но так продолжалось только пока случайно не обнаружили в горах кристаллы. Вот тогда всё сразу изменилось... Навсегда. Никто так и не смог объяснить, откуда в горах появлялись обработанные алые кристаллы. Первое время их можно было собирать как грибы в лесу: они особо и не прятались в расщелинах или на уступах отвесных скал. Возможно это какие-то следы древнего племени, обитавшего здесь до расселения людей и появления крылатых тварей. И также оставалось тайной, какое отношение к ним имеют варлы. Но один крупный кристалл мог вполне стоить целое состояние, если его продать заграничным торговцам. В горы сразу же потянулись старатели, иногда небольшими группами, а порой даже целыми отрядами. Варлы начали прятать кристаллы по укромным местам. Несколько раз нападали на старателей, громя их перевалочные лагеря. Правда без смертоубийств...

— Мой батяня был одним из самых первых старателей. И он знавал этих мерзких тварей, ещё когда к ним относились как каким-нибудь горным турам. От последних хотя бы прок был в виде вкусного мяса. У варлов же, рассказывал батя, оно сродни волчьему — с отвратительным душком. Я был совсем маленький, но помню, как ждали с братьями возвращения отца с гор. И какой он закатывал пир всякий раз вернувшись с богатой добычей из кристаллов...

Эти истории мы с Багом слышали уже ни один десяток раз. Старик Оди помер не так давно, но я бы не сказал, что оставил богатое наследство. И с каких бы тогда барышей Оди пошёл служить за небольшое жалование в небесную стражу. Поэтому его россказням о богатой добыче, якобы собираемой в горах старателями, верить не приходилось. Как и любая человеческая деятельность, если ты только не король с архистратигом, старательство огромных барышей не приносило. А из пяти братьев мой кореш по очереди потерял в горах троих, сброшенных варлами со скал. И с чего бы тогда ему любить этих крылатых бестий?

— Хватит пургу гнать про барыши отца. Если бы он действительно нашёл хоть один приличный тайник варлов, не сидел бы ты тут с нами, — прервал я завиральные сказки от бабушки-Оди.

Понятно, что с обнаружением кристаллов появились и добровольцы, готовые попытать счастья. В горы уходили вооружённые армии охотников за драгоценностями. Первое время варлы только угрожали, но однажды начали действовать со свойственной им жестокостью. В один из дней в пропасть оказалось сброшено сразу несколько старателей. Тогда только отец Оди единственный из отряда и смог выжить. В ответ королевская гвардия, выдвинутая в горы, умудрилась расстрелять с пяток взрослых варлов и захватить несколько из молодняка. Которых принародно затравили собаками. И пошло-поехало, перемалывая одним колесом судьбы варлов и людей. Архистратиг незамедлительно объявил крылатых бестий еретической пародией на ангелов и прислужниками Дьявола, требуя их поголовного уничтожения. За это время город пережил несколько налётов, закончившихся массовыми жертвами среди черни. Правда, и варлы последний раз, благодаря воздушным сторожевым шарам, понесли огромные потери. Гвардейцы короля за последние годы четыре раза ходили в горы, и два похода закончились полным фиаско и бойней.

В общем, в настоящее время у нас вроде перемирия: мы их не можем истребить в горах, где нас интересуют кристаллы, они не могут уничтожить город, чтобы прекратить добычу кристаллов. И это всё продолжается и продолжается без видимой возможности окончания. Порой гвардейцы предпринимают короткие охотничьи вылазки в самые предгорья в поисках варлов, которые по молодости или неосторожности иногда залетают туда. Это на сегодняшний день единственная реальная возможность получить в качестве выкупа кристаллы для королевской казны. И есть ещё старатели, на свой страх и риск шастающие втайне в самые горы. Но это, по совести сказать, смертники. За всё это время по указанию инквизиции было усечено наверное несколько десятков отловленных варлов. В стычках в горах погибло больше двух сотен человек, в основном старателей, добывающих драгоценные кристаллы под самым носом крылатых...

Оди смотрел на нас с Баги осоловелым взглядом, словно что-то перебирая в своём примитивном мозгу. Наконец остекленевшим глазам вернулся их обычный блеск с некой хитринкой в глубине.

— А пошли кое-чего покажу. Вы такого никогда не видели, и голову даю на отсечение, и не увидите никогда... Если, конечно, меня не попросите снова показать.

Мы с Баги переглянулись. Что нам такое может показать этот рыжий балбес? Стоптанные сапоги? Или порванную куртку отца, на которой по его уверениям остались следы невидимой карты тайника с найденными кристаллами.

— Хватит, Оди. Лучше проспись. Нам на пост заступать скоро...

Ха! Наивные мы. Решили словом угомонить этого осла. Уж если ему что втемяшится в голову, то оттуда только приличным булыжником это можно выколотить. Расплатившись за съеденное и выпитое мы дружной компашкой вывалились на тёмную улицу. Селена на небосклоне светила не хуже масляного фонаря, а звёзды устроили вокруг неё веселый пьяный хоровод. Хотя... Это, наверное, от выпитого все-таки кружилась моя собственная голова.

— Только никому ни слова, потому что это большая Тайна, — бормотал всю дорогу, пока мы шли к нему домой, Оди. Этот рыжий бес умел разжечь неслабую такую интригу.

Жил он в доме отца один. Двое оставшихся живыми братьев давно обзавелись семьями и проживали каждый в своём доме за крепостной стеной, всецело посвятив себя крестьянскому хозяйству. У Оди мы бывали частенько и во времена, когда был ещё жив его старикан. Правда, тот под конец жизни слегка свихнулся головой и нёс уже откровенную пургу про горы, варлов и прочее. Дом, где проживают двое мужчин, один из которых поехавший головой псих, а второй пропойца стражник неба, и не может быть благоухающей чашей. Хотя... Благоухающей он-то как раз и был, но не чашей. Скорее помойным ведром. Но ни я, ни Баги брезгливыми себя никогда не считали, а где поспать, что слегка перекусить и с кем выпить в этом доме всегда находилось в достатке. А чего ещё надо бедному небесному стражнику?

Оди, не откладывая своё обещанное представление, сразу же попёрся на чердак, заваленный всяческим ненужным хламом, старым как и сам дом. Мы с Баги молча двинули следом. Интрига сохранялась до последнего. Пока наш товарищ долго копался в куче тряпья в самом углу, куда ещё и добраться надо было суметь, мы пристроились на стоявшие тут же кресла качалки, наверное укачивавшие ещё мифических деда с бабкой Оди. О которых тот и сам ничего не знал.

Когда Оди вернулся к нам, по его хитрой пьяной физиономии мы поняли, что в руках его, прикрытая грязной тряпкой, как минимум находится корона ныне здравствующего короля Фердинанда либо тиара властно управлявшего поместной Инквизицией архистратига Томаса... Но не успели мы с Баги начать хохотать над нашим непутёвым товарищем, как тот сорвал тряпку...

Во всяком случае лично я с качалки свалился на пол. До Баги мне сразу же не стало никакого дела. В руках Оди сиял огромный голубой кристалл! Просто огромный — это с голову собаки.

— Вот! — Гордо поднял его над головой. — Батя нашёл в одном из первых старательских походов.

Сказать, что мы с Баги потеряли дар речи, это ничего не сказать. Кристаллы мы, конечно, с ним видели несколько раз, правда всегда издали. И они всегда были алые и не очень большие. О том, что существуют голубые никто даже не слышал. Да и слухов таких никогда не было. Так получается, что отец Оди, найдя его и припрятав у себя, после этого даже словом ни с кем не обмолвился. Вот же кремень старикан оказался!

— Батя лично нашёл. Именно тогда при попытке вынести этот кристалл, варлы, впервые напав, сбросили со скал всю группу старателей. И только мой старик смог вернуться. Один. Всегда считал эти сказки про гигантский кристалл бредом сумасшедшего. А нашёл вчера совершенно случайно, ища здесь кожу для заплатки на старую куртку отца...

Вот же удивительно. Россказни Оди о карте на куртке оказались не такими и россказнями. Ведь только благодаря ей он и смог найти кристалл. Воистину, пути Господни неисповедимы.

— Только на него нельзя долго смотреть, — предупредил владелец состояния, сравнимого по размеру со всей королевской казной вместе взятой. — В голове начинают звучат какие-то противные голоса. Я, думаю, отец поехал крышей, когда слишком долго им любовался.

— Что ты собираешься с ним делать? — спросил Баги, обретя дар речи.

— Не знаю ещё, — пожал мощными плечами Оди. — Может, распилю и сбагрю по кусочку...

— Ты, главное, не спеши. Тут надо всё тщательно продумать. Как бы появление в обороте такого артефакта не вызвало излишнее любопытство со стороны королевской канцелярии. Со всеми вытекающими за его сокрытие последствиями. — Баги не зря считался самым умным среди нас. Его рассуждения быстро развеяли эйфорию от кажущегося совсем рядом богатства.

Когда Оди с Баги захрапели, завалившись слегка поспать перед дежурством, я, проворочавшись битый час с бока на бок, решил прогуляться по вечерним улицам.

Вечер заканчивался непривычной тишиной. Весь город затаился в ожидании последствий сегодняшнего неудачного усечения. Горожане спешно проверяли своё оружие, стражи неба бдительно следили за воздухом — все ожидали внезапного нападения. Во многих домах, несмотря на поздний час, горел свет. И я так думаю, мужская половина в эту ночь даже не рассчитывала лечь поспать. Конечно, было маловероятно, что крылатые бестии решаться напасть на город — с тех пор, как сторожевые шары Корнелиуса в последней атаке изловили в свои сети пару десятков варлов, прошло несколько спокойных лет...

Я без цели брёл по узким улочкам, благодаря отсутствию на них горожан, совершенно свободно, никого не толкая и не получая тычки в спину от торопливых прохожих. Неожиданно впереди увидел Алхен. Она шла совершенно одна с обычным, крайне серьёзным выражением лица. Закутанная в чёрный плащ, словно и не гуляла по свежему воздуху, а спешила куда-то по тайным делам. Вот же неугомонная девчонка. Опять одна, мало ей оказалось давешней стычки с ночными грабителями.

— Алхен! — негромко окликнул соседку.

Увидав меня, та даже не улыбнулась, но остановилась, подождать когда я подойду.

— Ты что опять одна ходишь по улицам? — сходу насел на неё. — Уже едва не поплатилась за свою тягу к прогулкам по вечерам. Мало?

Девушка лишь безразлично пожала узкими плечиками. Словно и не было никакой опасности в той стычке.

— А ты что? Гуляешь? — в свою очередь поинтересовалась она. — Ты же ныне вроде как на дежурстве?

— Скоро уже заступать. А пока с друзьями культурно отдыхаем.

Алкоголь ещё не совсем вышел из моей крови, кружа голову, заставляя совершать странные поступки. А возможно всё из-за девушки, которая мне очень нравилась. Но чем её мог заинтересовать обычный стражник, пускай даже небесный? Без титулов и богатств. Хотя бы умом обладал, как у Баги.

— Знаешь, что сегодня мы видели? — Как нельзя вовремя вспомнился сегодняшний артефакт, как его обозвал мой самый умный кореш. Я многозначительно замолчал, пытаясь вызвать интерес девушки.

Но та уже отвернулась, словно вспомнив о своём таинственном деле.

— Голубой кристалл! Огромный. — Слегка преувеличив виденное, развёл руки, как заправский рыбак, демонстрирующий свою прошлогоднюю добычу.

— Что? — Алхен резко развернулась всем телом, отчего плащ взмыл за спиной подобно чёрным крыльям. — Где?

Я даже оторопел от такого напора.

— Ни-и-ик, ты где-е?! — пьяные голоса друзей орали на всю улицу в поисках своего потерявшегося товарища.

— Идё-ом на дежурство-о! Ро-отмистр-р-р нам головы по-отрывает, если опозда-аем! — Не совсем протрезвевший голос Оди распугивал ворон и мог разбудить спящих не хуже праздничных петард.

Алхен, заслышав приближающихся товарищей, словно растворилась в сумерках, не сказав мне даже «Пока». Вот же... И что у них в головах, у этих девчонок? Наверное только ветер.

— А-а-а, вот ты где. Всё, бросай прохлаждаться и давай на пост. И так опаздываем на смену...

И всей троицей поспешили принимать дежурство.

...

На посту у защитных шаров Корнелиуса мы быстро сменили прошлый наряд, уже недовольно крививший носы из-за пятиминутной задержки с ожидающей их выпивкой. Большие арбалеты, способные одновременно выпустить в воздух по паре огромных стрел, стояли готовые дать отпор любому дерзкому нападению с воздуха. К каждой стреле крепилось с десяток длинных веревочных хвостов с множеством острых зазубренных крючков. Ночной город замер в тревожном ожидании, ощерившись подобно иглобрюху на все стороны света. Дежурство потекло обычным своим чередом. Вот уже и сон начал склеивать глаза сладким нектаром истомы, перемешанной с остатками алкоголя. В очередной раз разлепив глаза, казалось прикрытые мной лишь на секунду, я увидел перед собой Алхен. Ночью. Опять одна! Тот же просторный плащ с накинутым на голову капюшоном, преобразившим её в странствующего монаха.

— Ник, слушай! Это важно. Этой ночью должно что-то случиться. И тебе лучше уйти из города.

— Ты о чём? — спросонья я соображал с большим трудом, — А где твои братья? Они что, тебя опять отпустили одну?

— Ник, у меня нет времени на разговоры. Где ты видел Кристалл? Это очень-очень важно...

— Ну что ты. Дался тебе этот кристалл. Подумаешь цветом немного странный...

— Ты не понимаешь. Его украл один безумный старатель, столкнувший затем в пропасть всех своих товарищей. Наверное, чтобы не делиться ни с кем добычей. Но этот Кристалл очень важен, и мы упорно искал любые упоминания о нём все эти годы. Некоторым даже пришлось пожертвовать своими крыльями. Но чёртов старатель пропал, растворившись рыбой в тёмной воде...

У меня голова шла кругом, наверное алкоголь так и не выветрился до сих пор. Ночь, божественная красотка рядом, громко храпящие в сторожке Баг с Оди. Прямо колдовство какое-то.

— Алхен, давай после дежурства встретимся, посидим в трактире, поговорим. — Увидев тень на лице девушки, я понял, что сморозил какую-то откровенную глупость.

— Скажи, где видел Кристалл и уходи. Скоро уже начнётся... Ты, однажды рискуя собой, попытался спасти меня. И я, как истинная дочь Лордов снежных вершин, не могу оставить это без оплаты.

— Алхен?! Какие лорды? Какие вершины? Ничего не могу понять!

Тут девушка легко скинула плащ, оставшись только в обтягивавших её стройные ноги брюках, и повернулась ко мне спиной. Не ожидая такого поворота, я вначале не обратил внимание на её начисто обритую голову. Меня и без того бросило в жар: на белоснежной, не по-женски мускулистой спине, выделялись два больших отвратительных шрама. Словно кто-то хорошо прошёлся там мясницким ножом. Чёрт побери! Да это же...

Яростный рёв раздался буквально в нескольких шагах от нас. Я оглянулся и остался стоять парализованным. Обнажённые по пояс, лысые, страшные, раскрашенные охрой Гаврил и ещё два брата Алхен, имена которых так и не смог запомнить, бежали к нашему посту. Длинные ножи, так называемые вестники смерти, страшно мерцали в свете ночной Селены. Встревоженные шумом Баги и Оди выскочили из караулки и, как и я, замерли с открытыми ртами. Вид преобразившихся братьев-кузнецов просто таки обездвижил нас. Подскочивший первым Гаврил, едва заметно махнув рукой, полоснул вскользь лезвием по горлу Оди, и фонтан тёмной крови окрасил стену ближайшего дома безобразным пятном, медленно стекающим вниз. Спина старшего брата, как и у Алхен, была изуродована шрамами от факела спекулатора. И тут меня озарило: так они все варлы! Просто без крыльев, лишённые их на священном ритуале усечения. Волосы на головах и лицах давно отросли, охра у мужчин и белила у женщин просто-напросто смылись, и стало невозможно отличить их от обычных людей.

Девушка-варл схватила меня за руку и потащила по узким улицам. Я пытался слабо сопротивляться, но пережитое потрясение лишало сил для активной борьбы. Последнее, что успел увидеть, была отрубленная голова Баги, катившаяся по улице вслед за нами, а перекошенный рот, казалось, шептал последние богохульные проклятья.

В ночной тишине из разных концов города доносились жуткие крики — то ли преобразившиеся варлы подбадривали себя криками, то ли гибнущие от адских тварей люди прощались с этим миром. На бегу девушка что-то кричала о дне мщения, о духах предков в кристаллах, ещё о чём-то важном, но я не в силах был что-то соображать, словно оказался в каком-то кошмарном сне...

Выскочили ещё на один пост защитников неба. Здесь тоже орудовали ножами бескрылые варлы. И этих я признал сразу: мрачная семейка гончаров, совсем недавно поселившаяся на соседней улице. Стражники, с которыми ни раз пивали за одним столом бренди, лежали на мостовой с перерезанными глотками, источая тёмные ручьи крови. Шары Корнелиуса — надежда и защита города — плавно поднимались в чёрное звёздное небо и летели, уносимые слабым ветерком, на северную оконечность города. Из домов выскакивали в исподнем жители, встревоженные криками гибнущих небесных стражей. Как оказалось, привыкшие нести лишь тихую службу у воздушных шаров, стражники в прямых стычках с дикими варлами не смогли оказать ни малейшего сопротивления.

И тут посреди города разверзлась сама Преисподняя. Из черноты небес, подобно кометам, на дома, на головы ничего не понимающих горожан посыпались многочисленные огненные снаряды. Разбрызгивая искры, они ударялись о крыши, мостовые, плетённые беседки, застревали в ветвях деревьев. В мгновение превращая всё вокруг в пылающие островки Ада. Мир словно раскололся: на тёмную половину бездонного, безразлично холодного неба и огненный Армагеддон внизу, быстро заполнявшийся болью и страданиями. А между двумя мирами носились призрачные тени, заслоняя своими могучими крыльями звёзды.

Объятые пламенем люди выбегали из горящих домов, падали, ползли прочь, пытаясь найти хоть какую-то защиту от дьявольского отродья. Но нигде не было спасения — ни в божьих небесах, захваченных крылатыми демонами, ни на грешной земле, где по освещённым пожарами улицам метались вооружённые группы бескрылых варлов. Опьянённые кровью, они, как заправские мясники, резали уже всех без разбора, стоило только попасться им навстречу.

Алхен вела меня какими-то закоулками, крепко держа за руку. А я никак не мог сбросить оцепенение, прийти в себя от кошмарного превращения родного спящего города в завывающий огненный Ад. Где повсюду на улицах лежат растерзанные трупы, бегают одиночные обезумевшие горожане, и отовсюду несётся этот дикий нечеловеческий вой, празднующий победу — с чернеющего неба, из разбитых окон горящих домов, да буквально из-за каждого угла. Это был конец всего, что знал и любил. Родной островок благополучия пылал, освещая весь тот ужас, что безраздельно воцарился на таких, до боли знакомых, улочках.

Наконец я отошёл от шока. Вырвав руку из цепкого плена, выхватил нож. Небесный стражник должен защищать свой город! Пользуясь всеобщим хаосом кинулся в ближайшую подворотню, где перемазанный свежей кровью варл склонился над какой-то богатой горожанкой. Но подлый удар сзади по голове начисто лишил меня сознания...

...

Очнулся возле крепостной стены среди сваленных в одну кучу трупов горожан. С трудом столкнув с себя парочку хорошо знакомых торговцев цветами, поднялся на ноги. На удивление, стоять смог вполне уверенно. Огромная шишка на затылке отзывалась острой болью, но, к счастью, только на прикосновение. И хотя я весь оказался перемазан засохшей кровью, сажей и банальной грязью, никаких глубоких ран на себе не обнаружил. Так — ссадины, ушибы. В общем и целом чувствовал себя в физическом плане достойно. Чего нельзя было сказать о мерзком состоянии души. Защитник из меня оказался ещё тот. Только и смог, что бежать безвольно за Алхен, бестолково наблюдая, как планомерно уничтожается мой город...

По ощущениям, день приближался к своей половине. Над головой вовсю светило солнце. И мир вновь раскололся в моих глазах. На чистые, голубые небеса, где медленно кружило воронье. И страшный, почерневший остов города внизу — дымящийся развалинами, заполненный безобразными кучами трупов.

Я решил осмотреться — всё-таки лелеял ещё призрачную надежду встретить кого-нибудь из знакомых живыми. Осторожно двинулся по улицам. И отвратительный запах горелого мяса стал моим навязчивым спутником в этом путешествии по опустошённому городу. Куда ни посмотри, картина была одна и та же: скособоченные, перекошенные огнём, чёрные от сажи дома. Фасады зданий, слепо следящие выбитыми окнами за бредущим без цели своим защитником. И трупы. Трупы повсюду. Куда ни кинь взгляд. Обгоревшие до неузнаваемости, скрюченные под действием жара. Иные, избежавшие огня, с распоротыми глотками и животами. Бездвижные стражники, лежащие на своих постах, красавцы гренадеры в ставших бесполезными кирасах. Даже дети не получили пощады. Все, без разбора, вповалку лежали на улицах, где заставала их крылатая смерть. И казалось, все они с укоризной следили за мною остекленевшими бельмами глаз, немо вопрошая: Почему ты не защитил нас от этого ужаса и остался жив?

Постоянно оскальзываясь на загустевшей за ночь крови, осторожно шёл по улицам, омертвевшим буквально за одну ночь. Неестественная тишина нарушалась лишь звуком моих шагов. Проклятые варлы, всё-таки сумели уничтожить защитные шары Корнелиуса, без которых мы не смогли им противостоять. Но кто мог знать, что они так похожи на нас? Как оказалось, достаточно было лишь отрастить волосы, чтобы слиться с толпой. Я вспомнил Алхен, принявшую свой обычный облик, но странное дело — совсем не испытывал к ней ненависти и отвращения, как ко всем прочим её мерзким сородичам.

Так, бредя среди страшных картин уничтожения, густо раскрашенных почерневшей кровью и вездесущей сажей, вышел в район королевского дворца. Среди тишины неожиданно услышал знакомое хлопанье гигантских крыльев, доносившееся от королевского хранилища. Осторожно подобрался к сгоревшему дому, перекрывавшему вид на площадь, и выглянул из-за угла. Сердце подпрыгнуло к самому горлу и начало оглушительно стучать. Отпрянув за спасительный угол, я присел на корточки. Некоторое время пытался справиться с противной дрожью в ногах. Наконец собравшись с духом, осторожно выглянул снова. Вся площадь перед почерневшими остатками королевской резиденции была заполнена исчадиями Ада. Они, храня гробовое молчание, неподвижно замерли ровными рядами перед входом в здание королевской сокровищницы. Огромные крылья были подняты вверх, наверное, чтобы не мешаться друг-другу. Чуть в стороне от всех стояла группа крылатых варлов, каждый из которых выделялся просто огромным ростом и дьявольски могучим телосложением. На голове одного из них изредка сверкал на солнце узкий золотой обруч. Рядом стояла Алхен. Я впервые видел её улыбающейся. Тут же неподалеку маячили и демоны-братья.

Через выломанные двери хранилища по очереди выходили усечённые варлы, неся на руках кристаллы, и аккуратно складывали их в деревянные ящики. Над площадью кружило несколько крылатых демонов, иногда, спикировав сверху парой, они ловко подхватывали очередную тару с кристаллами и улетали с ней в сторону гор. До меня, наконец, начало доходить коварство крылатых бестий. Ведь они, будучи крылатыми жителями гор, в противостоянии на ровной поверхности не могли оказать человеку достойного сопротивления — слишком слабы их ноги, мешают огромные крылья, бесполезные, когда варл стоит на земле. Мы как бы существовали в совершенно разных мирах, неожиданно нашедших точки соприкосновения только благодаря ценным для тех и других кристаллам. И казалась бы, правильная стратегия по усечению пойманных варлов сыграла в точности до наоборот — мы сами вложили в руки врагу оружие, которое нас и уничтожило. Ни один крылатый варл не мог свободно поселиться в городе, но лишённые крыльев они легко прикидывались людьми, живя с нами, накапливая нужную им силу… Чтобы в конце концов и уничтожить город. Как же недальновидны оказались и король, и архистратиг! Просто слепцы перед изощрённым коварством крылатых. Воистину, только дьявольские создания способны были на такое...

Почувствовав толчок в спину упругой волны воздуха, я оглянулся. Рядом стояли два крылатых варла с каменными выражениями безволосых лиц. Не успел даже открыть рот, а они уже схватили меня за руки. Злость буквально застила мне глаза. Вот он враг, что уничтожил город. Крутанувшись на месте, чтобы оторваться от захвата цепких рук, резко толкнул плечом ближайшего соперника. Эти двое явно переоценили свои силы в борьбе с человеком на его родной территории. Не удержавшись на ногах, крылатые бестии дружно упали вповалку. И пока они мешали своими огромными крыльями друг другу встать, я схватил огромный кусок стены разрушенного дома, чтобы размозжить их мерзкие лица...

И тут меня цепко ухватил сзади кто-то, явно стоявший гораздо уверенней на земле. Проклятье! Оказалось, что пока лихо побеждал крылатых бестий, ко мне успели подскочить могучие братишки милашки Алхен. А им-то противостоять в открытой схватке я уже был не в силах. Быстро обыскав, отобрали чудом сохранившийся нож и, непрерывно подталкивая в спину, повели к общему скопищу.

Когда оказались на площади перед молчаливыми рядами, Алхен, заметив меня, что-то шепнула стоящему рядом крылатому варлу, отмеченному обручем на голове. Судя по всему, отдельно стоявшие были кем-то типа знати у горных тварей, хотя отличались разве что более мощным телосложением. Повинуясь кивку старшего, двое сопровождавших грубо подтолкнули меня поближе к этой группке.

Варловская знать презрительно осмотрела пленника с ног до головы. Несколько дней назад толпа черни, встречавшая триумф вернувшейся с охоты гвардии, точно так же смотрела на пойманного варла. Мир буквально перевернулся с ног на голову. При том, на не совсем здоровую голову.

— Моя дочь поведала, что ты лицезрел большой Кристалл души?

В который уже раз почувствовал болезненный толчок в спину. Наверное, чтобы стимулировать на откровения перед этими убийцами. И хотя я им ничего не был должен, но и особо не видел смысла отмалчиваться.

— Такой же, как и те? — Я кинул головой на алые кристаллы, упакованные в ящики.

— Нет. — Безмятежная надменность на лицах стоявших вокруг главного неожиданно сменилась на откровенную брезгливость. — Не такой же! Кристалл Лорда, а не мелкого «воронья».

— А в чём разница? — наивно поинтересовался я.

Судя по выражениям раскрашенных безволосых лиц, мне бы за такие вопросы оторвали голову сию же секунду, если бы не ценное знание о нужном им артефакте в этой самой голове. Не к месту вспомнился умный Баги. Интересно, как бы поступил он на моём месте? Хотя... Меняться с ним местами мне не хотелось, как и присоединиться к нему с Оди в ближайшем будущем.

— Кристалл Лорда горных вершин, это живая душа одного из правителей птенцов Великого Птаха, навеки заключенная в грани священного Кристалла... — начал вещать один из стоявших рядом с правителем.

Мне показалось, или действительно этот варл в описании артефакта оказался несколько говорлив? Судя по многословности, он представлял собою кого-то из религиозных деятелей крылатых бесов. Наверное, церкви самого Сатаны.

— Веди нас к нему! — наверное и верховный понял, что так дело может весьма затянуться, и властно прервал монолог.

Приказ не оставлял места для споров или никому ненужного упрямства. Кивнув головой, предложил следовать за собой. В сопровождение мне выделили всю семейку Алхен и гончаров с соседней улицы, коим более подходила роль мясников, поминая как они безжалостно разделались с одним из постов небесных стражей. Сверху нас сопровождал почётный эскорт из десятка парящих варлов. Трупы, что попадались нам по дороге, на жаре уже начали попахивать, делая картину уничтоженного города ещё более страшной.

В одном из домов, мимо которого пролегал наш путь, раздался плач младенца, наверное по воле Господа оставшегося живым. Бескрылые переглянулись, один из гончаров отделился от нашей группы и исчез в тёмном проёме двери. Что там происходило не знаю, мы продолжили путь, но плач умолк. Далее весь путь до дома Оди нас сопровождала лишь кладбищенская тишина мёртвого города.

Жилище Оди, на удивление, избежало пожара, в нём лишь оказались выбиты все окна и входная дверь. Наверное, варлы прошвырнулись по комнатам в поисках людей и, не застав там никого, удалились.

— Там! — Я ткнул пальцем в сторону чердака.

Бескрылые исчезли внутри. А я остался с Алхен, которая, наверное, была теперь за конвойного. Через несколько мгновений, весь тот хлам, что годами пылился у Оди на чердаке, полетел на улицу через слуховое окно. И чего там только не было. И знакомые уже мне кресла-качалки, какое-то тряпьё, откровенный мусор, банки, склянки... Через некоторое время Гаврил высунулся в окно:

— Мы все проверили, Кристалла здесь нет!

Вот те раз! Хм-м-м. Сюрприз. Но до чего неприятный...

— Где Кристалл? — Алхен сурово смотрела на меня. И я почувствовал себя мелкой букашкой, которую сейчас походя раздавят.

— Был на чердаке в углу. — Я развел руками.

— Мы всё выкинули, ничего здесь не осталось! — Гаврил сверху, словно сам Господь Бог, поучаствовал в нашей короткой беседе.

Несколько растерянно, чисто для успокоения совести, я ещё попинал выброшенный хлам. Но кристалла действительно не было.

— Как сквозь землю провалился! — с досадой воскликнул я.

Но мой энтузиазм в поисках кристалла в выброшенном мусоре варлы не оценили. Обступив Алхен, они о чём-то начали перешёптываться. Пару раз я заметил недвусмысленный жест, демонстрируемый Гаврилом — похоже, мне собирались голыми руками оторвать башку. Наконец, придя к какому-то решению, от группы отделилась Алхен и, взяв меня за руку, отвела в сторонку.

— Ник, ты должен сказать, где лежит Кристалл... Иначе лишишься головы. И я не смогу тебя защитить.

Пугающая перспектива в ближайшее время присоединиться к обезглавленному Баги замаячила передо мною очень даже реально.

— Алхен. Честно. Я не знаю. Когда я уходил, Оди положил его, завёрнутый в тряпку, обратно в кучу хлама на чердаке...

Судя по всему, мой полупьяный дружище, проснувшись, решил подстраховаться и перепрятать ценность в другое, ещё незапаленое, место. Конечно, это не от меня с Баги, а на случай, если кто-нибудь из нас по наивности проболтается... Оди всегда отличала прагматичная хитрожопость. Правда её результатом скоро станет моя принесённая в жертву голова. Надо было что-то быстро решать. Но... Как же мне не хватало советов умного Баги.

— Он мог куда-нибудь перепрятать? — Алхен демонстрировала просто адскую проницательность.

Я лишь пожал плечами. Припрятать Оди мог только у себя в доме. Который уже начали педантично переворачивать неугомонные её братишки с гончарами-мясниками. И если кристалл там, его скорее всего найдут. А если не найдут? Как же нестерпимо чешется шея!

Когда в доме оказалось всё перевернуто и на несколько раз перерыто, варлы вышли к нам. Парящие в небе сразу же улетели, как только Алхен им что-то отсемафорила. Я напряжённо ждал своего приговора. Судя по взглядам братьев, моя участь была решена, и дело оставалось за пустой формальностью — кому оторвать мне голову.

— Гаврил, позволь мне. Ему будет не так обидно, — неожиданно предложила свои услуги Алхен.

Вот те на! Что значит не так обидно? Ох, уж эта недолговечная женская благодарность. Братья только хмуро кивнули, соглашаясь. Да тут, оказывается, вся семейка такая. Неблагодарные отморозки!

— Эй-эй, я обижусь. Вы даже не представляете, как обижусь! — испуганно затараторил я.

Девушка, не слушая мои причитания, схватила за руку и втолкнула в подвал под домом Оди. Дверь захлопнулась, загремела цепь, отрезая возможность выбраться наружу. Чёрт! Так это варлы просто решили подождать указаний от их верховного о моей дальнейшей судьбе.

Огляделся. Варлы, судя по хаотично разбросанным вещам Оди, тут тоже изрядно всё переворошили. Хотя, это мог быть и обычный порядок моего дружка, брезговавшего домашней уборкой. Я прислушался, что там происходит снаружи. Но там стояла гнетущая тишина. Наверное варлы ушли, ну, разве что, оставив на всякий случай одного для надзора. Как ни странно, эти дьявольски хитрые создания совершили огромную ошибку, заперев меня здесь. Старик Оди был не менее хитёр и просто болезненно подозрителен. Поэтому, уподобившись кроту, благоразумно прорыл пару подземных ходов из дома, про вход в один из которых в этом подвале я очень удачно вспомнил. Оди в своё время нам их показывал, удивляясь, как его старикан провернул такую титаническую работу.

Незаметный рычаг был утоплен в стену в самом тёмном углу и прикрыт сверху небольшой полочкой с самодельной фигуркой иглобрюха на ней. Конечно же варлов они не заинтересовали. А вот наличие подземных схронов в доме, они, небесные жители, даже представить себе не могли. Я потянул рычаг, и нижние две полки огромного стеллажа, где раньше стоял самогон, банки с соленьями и просто бесполезные вещи, хранимые хозяевами из простой сентиментальности или лени, бесшумно отъехали в сторону. С трудом пролез в небольшой лаз. Рыли его явно не утруждая себя. Такой он был узкий и неудобный. Да ещё впереди проход загораживали какие-то ящики. Двигался я в полной темноте и мог только рассчитывать на своё обострившееся осязание. Кое-как сдвинув ящики в сторону, я запустил руку в один. Кристаллы! На ощупь не очень большие, но штук десяток их тут точно было. Вот же семейка конспираторов! Что отец, что сын, друг-друга стоили. Тихушники! Протиснувшись мимо одного ящика, тут же напоролся на второй. Хотелось ругаться самыми богохульными словами. Давно уже надо во всю прыть улепётывать за городом, а я всё здесь воюю с припрятанной тарой. Когда запустил руку во второй ящик, мне не понадобился даже свет, чтобы понять — что это за кристалл!

Когда вытащил ящик наружу, метрах в полусотне от подвала на задворках соседского сада, некоторое время потратил, рассматривая кристалл. И не на полутёмном чердаке, а при ярком солнце. Теперь он буквально сиял своими небесными гранями. А внутри, стоило внимательнее приглядеться, кристалл клубился загадочными тенями, легко пожирающими лучи самого Солнца.

— Верни меня слугам!

Что за чёрт? Словно едва уловимый шепот прозвучал в голове. Я завертел головой. Мне ещё не хватало теперь попасться варлам в лапы — с кристаллом-то! Но ни на земле, ни в небе врагов поблизости не наблюдалось.

— Неси ныне здравствующему Лорду!

Что там Оди говорил про поехавшего головой своего старика? Из двух вариантов: я сошёл с ума либо кристалл обладает колдовской силой, легко выбрал второй, не заморачивая себя вопросами — почему и как такое возможно. Судя по всему, просто мне такой разговорчивый каменюка попался. А если он так же беспрерывно тараторил в голове у отца Оди, то становилось понятно и безумное пристрастие того к алкоголю. Но что теперь мне делать? Все мои знакомые и друзья погибли. Перебраться в другой город подальше от крылатых демонов? Но оставят ли они меня в покое, обнаружив, что я сбежал. И возможно прихватив их кристалл. Оставить его на видном месте, а самому податься куда подальше с мелочёвкой припрятанной отцом Оди? С таким вариантом вполне могло всё прокатить. Но... Души Оди с Баги, хотя и не заключенные в камень, требовали отмщения. Теперь их до боли знакомые голоса даже заглушали надменный шёпот старожила кристалла. А как жестоко отомстить крылатым монстрам? Вариант напрашивался сам собою. Сунув кристалл в первый попавшийся мешок, я не спеша двинул на площадь.

Тишины, настойчиво преследовавшей с утра, как ни бывало — весь путь к королевской сокровищнице меня преследовал назойливый шум: чудесно воскресшие в моей голове Оди с Баги, подбадривая, распевали пьяными голосами песни, а давно откинувшийся главарь крылатых демонов бурчал заклинания на непонятном языке. Видимо, этот кристалл каким-то образом позволял напрямую общаться с умершими.

Подойдя к площади, обнаружил всё те же ряды молчаливых варлов. Судя по отсутствию движения в хранилище, оно было полностью опустошено. И главари советовались между собою, возможно о моей дальнейшей судьбе, рядовое же вороньё стояло не шелохнувшись в монолитных рядах. Крылья у всех были печально опущены. Алхен с братьями стояли неподалеку, чего-то ожидая. Демонстрировать печаль им было нечем.

Я, чувствуя, как меня начинает всё сильнее потряхивать от волнения, вышел на середину площади. Вначале моя одиночная персона вызвала лишь недоумение в злобных глазах крылатых тварей. Но хотелось верить, что не во всех. Когда вынул кристалл, тишина на площади стала оглушительной. Но какой же кавардак из голосов начался в голове! Хотелось что-то сказать гордое, плюнуть в эти надменные рожи вокруг, но горло, как назло, начисто пересохло. Открыл несколько раз рот, но ничего не смог сказать. Тогда молча поднял кристалл высоко над головой, заставив его последний раз сверкнуть на солнце, и с силой бросил о булыжную мостовую…

Кристалл ударился о камень... На мгновение замер... Потом отскочил вверх… Мне показалось, что я всё-таки переоценил его хрупкость… И вдруг рассыпался прямо в воздухе зеленоватой крошкой. Всё вокруг буквально закаменело. Только тающий в воздухе печальный вздох попрощался с присутствующими. Я ждал... Первый взгляд ожёг меня… Второй… Десятый… Сотый… И вот уже стою в самом центре полыхающего костра ненависти. Варлы, сумев оторвать взгляды от жалкой кучки изумрудного песка, теперь смотрели только в одну единственную точку. И, к сожалению, этой точкой был я. Мерзкие рожи совсем ничего не выражали, и только вновь дерзко вздёрнутые крылья извивались подобно чёрным ядовитым змеям.

И лишь единственная пара глаз смотрела на меня с запоздалым состраданием. Во всяком случае, хотелось в это верить...