Читать онлайн
"День толерантности"

Эдуард Николаевич медленно поводил желваками, хмуро свёл брови, раздражённо хлопнул ладонью по столу. Постепенно глубокая задумчивость вытеснила все чувства. Далась им эта толерантность! И, главное, никаких подсказок! Легко сверху команды раздавать!.. И ведь не отвертишься… Какое же мероприятие провести? И вновь обратился к компьютеру, на экране которого высвечивала надпись:

«Толера́нтность (от лат. tolerantia — терпение, терпеливость, принятие) — социологический термин, обозначающий терпимость к иному мировоззрению, образу жизни, поведению и обычаям. Толерантность не равносильна безразличию. Она не означает также принятия иного мировоззрения или образа жизни, она заключается в предоставлении другим права жить в соответствии с собственным мировоззрением.»

Каким боком это может относиться к престижной школе с эстетическим уклоном и углублённым изучением иностранных языков? А эти ещё поучают, похлопывают снисходительно по плечу. Даже на расстоянии! Даже по телефону! Считают его неопытным. Для них он – молодой директор. А двадцать лет педагогического стажа не в счёт?! Да и здесь руководит уже второй год!

Нет, одному ничего не придумать. Пусть Тамара Владимировна подключается. Первый заместитель, завуч по воспитательной работе. В первую очередь – это её хлеб. И нажал кнопку на селекторном табло.

- Я по вчерашнему вопросу. Есть какие-нибудь идеи? Заходите, обсудим…

В кабинет вошла элегантная женщина в строгом брючном костюме чёрного цвета. Собранные в шишку и гладко зачёсанные назад волосы максимально открывали миловидное ухоженное личико, а правильные черты лица делали её просто красавицей, способной дать фору многим тридцатилетним коллегам. Казалось, как такая богиня может работать с детьми? Но Эдуард Николаевич уже не раз имел возможность убедиться, как обманчива ангельская внешность. Каким стальным, порою, становится голос у его заместителя. А что ожидать от человека, к сорока пяти годам прошедшего все круги школьного ада? В том числе и директором успела побывать.

- Всё не так просто, - сказала Тамара Владимировна, усаживаясь за стол напротив директора. - Толерантность – это терпимость к иного рода взглядам, нравам, привычкам. Она необходима по отношению к особенностям различных народов, наций и религий. Является признаком уверенности в себе и сознания надежности своих собственных позиций, признаком открытого для всех идейного течения, которое не боится сравнения с другими точками зрения и не избегает духовной конкуренции…

- Это мы знаем, - в улыбке Эдуарда Николаевича явно читалась ирония. – Вопрос, как мы сможем примерить на себе терпимость и, главное, к чему или к кому?

- У нас страна контрастов, - поучительно, словно нерадивому ученику, которого, в то же время, не хотелось бы обидеть, начала объяснять Тамара Владимировна. – Дома с повышенной комфортностью, так называемые элитные, строят иногда среди «хрущёвок», подчёркивая и без того стремительно растущую пропасть между классом богатых и тех, кого принято называть середняками, а то и вовсе живущих на границе бедности или ниже её. Отсюда участившиеся конфликты детей состоятельных родителей с детьми пролетарского происхождения.

- Вы хотите, чтобы мы проявили терпимость к пролетариату? - попытался предугадать ход мыслей завуча директор. – Но каким образом? В нашей школе таких нет! У нас обучаются с седьмого класса. Приём строго по способностям. Умственным и финансовым. И финансовым в первую очередь. Да что вам рассказывать! Или вы предлагаете устроить вечер и пригласить на него учеников из соседней двадцать четвёртой школы?

- Ни в коем случае! – ещё больше выпрямилась Тамара Владимировна. – Именно такой эксперимент стоил мне директорского места. Я тогда заведовала лицеем. Ребята с окраин устроили массовую драку и побили наших интеллигентов.

- Тоже заставили провести день толерантности?

- Да.

- Ну что же… По вашим стопам мы, конечно же, не пойдём, - Эдуард Николаевич откинулся на спинку кресла, призадумался, а затем медленно, потирая пальцами правой руки лоб, что выдавало сильное волнение, сказал. – А если устроить женский день?

Тамара Владимировна в замешательстве посмотрела на начальника.

- Далековато до 8 марта. Бабье лето на дворе, - напомнила осторожно.

- Я не этот праздник имею ввиду, - Эдуард Николаевич встрепенулся, в глазах зажглись озорные огоньки. – Переоденем мальчиков в платья!

- И как это соотнести с толерантностью? Терпимость к девочкам? – удивлённо приподняла брови завуч и пошутила. – Так мальчики и так каждый день вынуждены их терпеть. Толерантность к противоположному полу заложена на генном уровне. Без неё человечество давно бы вымерло. Боюсь такую трактовку мероприятия наверху могут неправильно понять.

- А чтобы поняли правильно, надо преподнести соответственно! – поднял вверх указательный палец директор. – Не секрет, что сейчас многие подростки подпадают под магию женской одежды. Над ними смеются ровесники, поэтому приходится скрывать от всех страсть к переодеванию в женское бельё. Вот мы и продемонстрируем терпимость к такого рода… э…

- Извращениям? – насмешливо подсказала Тамара Владимировна.

- Зачем же так категорично? – укорил Эдуард Николаевич. – Скажем так: нездоровым увлечениям под влиянием гормональной активности.

- И мы эти увлечения поддержим?! – воскликнула завуч, неодобрительно качнув головой.

- Есть другие варианты? – вопросительно посмотрел директор. – Других вариантов нет. Да не волнуйтесь вы так! Мы одним разом убьём двух зайцев! И наверх отпишемся, и свой суверенитет сохраним.

- И сколько у нас таких увлекающихся личностей? – скрывая иронию, спросила Тамара Владимировна.

- Какая разница? – развёл руками директор. –Если даже ни одного не окажется, кто нам помешает написать в отчёте про одного или двух? Вполне приемлемо к общему количеству мальчиков. А другие якобы переоденутся в знак солидарности, тем самым проявляя толерантность, будь она неладна.

- А если не согласятся? Всё-таки, по большому счёту, уже не мальчики, а парни.

- Это уже ваша забота. Но могу помочь советом. Сначала прозондируйте этот вопрос на родительских собраниях. Но только не во всех классах. Скажем, в седьмых, восьмых.

- Уверена, что родители не поддержат такое мероприятие.

- Тоже опасаюсь. Если результат получится отрицательным, то в девятых-десятых-одиннадцатых пусть решение примут сами ученики. Учитывая, что на каждого мальчика приходится, как минимум, пять девочек, думаю, итоги голосования весьма предсказуемы. Какой же девочке не захочется увидеть одноклассника в юбке или платье?

Тамара Владимировна неожиданно рассмеялась.

- Авантюра чистейшей воды! – сказала весело.

- А разве само мероприятие не авантюра? Кто-то наверху затеял для галочки, а нам отдуваться!

- Ну что ж, давайте попробуем. Только есть один нюанс.

- Какой?

- У нас три педагога-мужчины: вы, математик и физрук.

- И что?

- Думаю, мальчишки охотнее переоденутся девочками, если будут знать, что и учителя проявят толерантность.

Эдуард Николаевич не ожидал такого поворота, поэтому прежде чем снова заговорить, выдержал паузу, собираясь с мыслями.

- Попробуйте их убедить с помощью западных примеров. Если верить Интернету, в некоторых прибалтийских, немецких и других школах женские дни проводятся чуть ли не каждую неделю.

- Я бы не стала обращаться за примерами к западу. Знаете, к чему у них это привело. Одни однополые браки чего стоят.

- Хорошо, я приму меры, - и Эдуард Николаевич неожиданно слегка покраснел, представив себя в платье школьницы.

- Примите, пожалуйста. Сами понимаете, что говорить на такую деликатную тему с математиком и физруком мне, как женщине, неудобно.

- Беру их на себя. А отчёт наверх - за вами!

И проводил нескромным взглядом обольстительную фигуру, в который раз отметив, как всё-таки обманчива внешность! Вот с виду горячая штучка, а на деле верная жена, хорошая мать. И зачем так одеваться? Впрочем, хорошо, что всегда красивая. Есть на чём отдохнуть взгляду. Интересно, как мальчики её воспринимают? Вернее, парни. О чём это он? Она же по возрасту им в матери годится!..

-----------------------------------------------------------------------

Игорь, немного удивлённый вызовом среди рабочего дня, зашёл в кабинет директора.

- Проходите, Игорь Олегович, - радушно поманил рукой Эдуард Николаевич. – Разговор у нас серьёзный и весьма щекотливый. Вы знаете, что такое толерантность?

Игорь на мгновение задумался, а потом выдал:

- Это рефлексивное, симметричное, но не обязательно транзитивное (в отличие от отношения эквивалентности) бинарное отношение.

- Даже так? – слегка опешил директор. – Толерантность и до математики добралась? Но я имею ввиду социологическую трактовку этого понятия.

- С ней я тоже знаком.

- Вот и прекрасно! – директор внимательно посмотрел на молодого преподавателя. Такого, наверное, убедить не составит трудности. Только что со студенческой скамьи, робеет перед старшими, но педагог от бога, среди учеников уже пользуется авторитетом. Интересно, как изменится к нему отношение после «женского» дня? Не возникли бы сложности. Впрочем, кому сейчас легко? Только тем, кто командует.

- Перед нами стоит нелёгкая задача, - продолжил он. – Провести ответственное мероприятие – «День толерантности». Мы тут посоветовались и решили, что наиболее приемлемый вариант – устроить в гимназии, так называемый, женский день. За границей это часто практикуется, почему бы нам не попробовать?

- А в чём суть? – поинтересовался Игорь.

- Мальчики переоденутся в девочек. Изначально хотели и девочек переодеть мальчиками. Но подумали, что ожидаемого эффекта от этого можем не получить, тем более что девочки и так практически постоянно ходят в брюках.

- Что-то я не улавливаю связи между толерантностью и переодеванием, Эдуард Николаевич, - недоумённо посмотрел на директора Игорь.

- Связь прямая! Мы проявим терпимость к такого рода проявлениям…

- У нас в школе есть гомосексуалисты и трансвеститы? – осторожно прервал небольшую паузу Игорь, пока директор подбирал слова, характеризующие мальчиков, переодевающихся девочками.

- Зачем же сразу в красный сектор! – воскликнул Эдуард Николаевич и, наконец, нашёл нужное определение. – Я о более безобидном: фетишизм, магия женской одежды!

- Вы знаете, по-моему, нудистов в нашей школе значительно больше. Вернее, нудисток, - Игорь попытался скрыть иронию, не воспринимая разговор всерьёз. – Случайно подслушал разговор девочек, которые делились сокровенным.

- Причём тут нудисты? – Эдуард Николаевич начал раздражаться.

- Давайте проявим терпимость к ним. Пусть побудут на уроках голышом. А мы сделаем вид, что ничего из ряда вон выходящего…

- И дружно сядем в тюрьму за растление несовершеннолетних! - перебил директор и включил начальственные ноты. – Мероприятие утверждено и обжалованию не подлежит. Женский день коснётся только учащихся старших классов. С девятого по одиннадцатые.

Эдуард Николаевич утаил от молодого педагога результаты родительской видеоконференции среди младших классов, на которой идею «женского» дня отвергли единогласно.

- Надо, так надо, - Игорь решил не спорить с начальником. – Пусть переодеваются. Боюсь только, на уроках будет шумно. Мне можно идти?

- Ещё не всё! – повысил голос директор. – Чтобы учащиеся сильно не смущались и отнеслись к подобному эксперименту толерантно, мы решили их поддержать собственным примером.

- То есть, - опешил Игорь. – Не хотите ли вы сказать…

- Именно это и хочу сказать! Да, дорогой Игорь Олегович, придётся и нам на один день перевоплотиться в женщин, - и, выйдя из-за стола, участливо положил ладонь на плечо молодого учителя. – Педагогика требует жертв! Так что за выходные подготовьтесь и в понедельник продемонстрируйте нам свою женскую сущность.

- А если её нет?

- Тогда чувство солидарности с теми, у кого она есть.

- Вы тоже… продемонстрируете? – Игорь не верил своим ушам.

- В первых рядах! – уверил Эдуард Николаевич. – Директор школы – что капитан на мостике. Он всегда впереди… э… на лихом коне!

И вернулся на место, всем видом показывая, что разговор окончен.

- А Виктор Борисович? – Игорь в замешательстве продолжал сидеть.

- С физруком я уже переговорил. Он согласен.

Игорь, находясь в некой прострации встал, но, прежде чем уйти, спросил:

- Но в понедельник у меня уроки не только в старших классах. В том же седьмом «Б», и в восьмом «А». Как же я буду в женском…

- Своевременный вопрос, - согласился Эдуард Николаевич. – Об этом я не подумал. Сейчас же дам распоряжение, чтобы на понедельник изменили расписание. Будете иметь дело только со старшеклассниками, - и успокоил по-отечески. – Да не волнуйтесь вы так! Никто вас не заставляет дефилировать по школе. Сидите себе тихо в кабинете, - и вновь начальственно. – И предупреждаю: отнеситесь к мероприятию со всей ответственностью! Юбка поверх брюк не засчитается. Необходимо полное перевоплощение! По возможности…

И вздохнул с облегчением. С физруком было сложнее. Согласился только на спортивный костюм жёлтого цвета и то лишь после того, как узнал, что и директор будет в женском…

-----------------------------------------------------------------------------

Вика завизжала, как ненормальная. Игорь поморщился. На два года старше, а ведёт себя хуже, чем некоторые ученицы в школе.

- Это же здорово! – продолжала излучать восторг сестра. – Вот бы в нашей школе такой день устроили! Хотя мужчин у нас всего двое и тем за пятьдесят.

- Чему радуешься? – осуждающе спросил Игорь. – Учителя хотят нарядить бабой!

- Так это же для прикола! – Вика, наконец, успокоилась и плюхнулась на диван рядом с братом. – Забыл, как цыганочку отплясывал на Новогоднем вечере в одиннадцатом классе? – и пропела игриво. – «Ежедневно меняется мода, но покуда стоит белый свет, у цыганки со старой колодой, хоть один да найдётся клиент!» Какую я тебе тогда красоту навела! Вся школа была в шоке! А в институте на день Учителя канкан танцевали! Пятеро парней, но ты затмил всех! Мои подружки даже подумали, что в центре специально девочку поставили, чтобы оживить композицию. Пришлось объяснить, что ты с детства хореографией занимаешься.

- Занимался, - сдержанно поправил Игорь. – И вообще, нашла с чем сравнивать! Это же по другую сторону баррикады! А здесь…

- Не наворачивай! – Вика ткнула брата в бок. – Я из тебя такую девушку сделаю! Все пацаны обзавидуются!

- Да кому это надо? - начал сердиться Игорь. - Можно подумать, им настоящих девчонок не хватает! Тем более в нашей школе!

- Неужели проигнорируешь приказ директора? – удивилась сестра. – И что потом? Заметь, я в обычной школе получаю вдвое меньше, а работаю не в пример больше!

- Что хочешь этим сказать?

- Только то, что за такую работу надо держаться обеими руками! И с директором не надо портить отношения.

- Да понимаю я всё! – Игорь сокрушённо вздохнул. – И не понимаю…

- Давай попробуем, посмотрим, что получится, а потом обсудим? - предложила Вика.

- Сначала с мамой посоветуемся, - Игорь встал и прошёл в свою комнату.

Мама – Анна Игоревна - тоже преподавала в школе в начальных классах. Выслушав сына, слегка задумалась.

- Знаешь, у нас, провожая выпускников, молодые учителя для смеха иногда переодеваются в мужские костюмы, рисуют усы, поют басом…

- Провожая, а не в процессе учёбы! – заметил Игорь. – Мужчины у вас тоже в женщин переодеваются?

- Где их взять мужчин-то? Мелькают изредка, но долго не задерживаются.

- И что ты посоветуешь?

- Не хотелось бы ничего советовать, - покачала головой мать.

- Мы с Тамарой ходим парой! – иронично заметила Вика. – Поддержи свою институтскую подругу, мам!

- Надо бы! – Анна Игоревна с укором посмотрела на дочь. – Благодаря ей Игорёк в такой престижной школе работает! Она замолвила словечко перед директором.

- За меня не замолвила, - проворчала Вика.

- Тебе, что: плохо работается рядом с мамой? Да и не было у них свободной вакансии биолога. К тому же ты тогда с Вадиком дружила. Я думала, поженитесь, дети пойдут. Зачем Тамаре Владимировне такая работница?

- Вот она – доля женская! – дурачась провозгласила Вика. – Дискриминация по половому признаку!

- Окстись! – рассмеялась мать. – В школах практически одни женщины работают!

- Так почему меньшинству не поддержать большинство? Давайте применим толерантность с этой позиции? Мам, ну, скажи ему!

- Ничего говорить не буду, - Анна Игоревна подошла к сыну и как маленького погладила по голове. - Тебе дальше работать, а, значит, и решать тебе. Но если надумаешь перевоплотиться, помогу.

Вика захлопала в ладоши.

- Игорёша! – затормошила брата. – Давай устроим пробу пера?

И уговорили…

Игорь не верил глазам своим. Такая милая девушка отражалась в зеркале. Неужели это он? И ничего вульгарного, за что особенно опасался. Мамин деловой бежевый костюм - прямая юбка до колен и слегка приталенный пиджак. Остальная одежда сестры: белая блузка, колготки телесного цвета, туфельки на среднем каблуке, аккуратный светлый парик под каре и большие очки в оправе под цвет костюма. Строгая учительница. Н-да. Если бы не груди. Зачем такие вызывающие? Не много ли поролона Вика в бюстгальтер положила?

- Это самое видное в фигуре женщины! – отмела его сомнения сестра. – Без них никак нельзя. Ещё бы ягодицы нарастить…

- Не надо!

- Хорошо. А вот подол немного подымем, а то уж совсем консервативно.

- Пусть будет так!

- Ну и зря! Я бы такие ножки открыла по самое не хочу!

- Вот и открывай свои.

- Увы, у меня не такие красивые, - и рассмеялась. – Как бы нам поменяться, братик?

Причёска и макияж окончательно «обабили» Игоря. И в то же время появилось непонятное желание продемонстрировать такую красоту. Хоть кому-нибудь! Хоть на мгновение! Жаркая волна прокатилась по всему телу. И тут же тревога! А вдруг и, правда, кто-нибудь увидит?! И растерянность в душе: неужели женская сущность всё-таки присутствует?

- Сам я в школе не смогу так преобразиться, - сказал и испугался своего голоса, томного, чарующего.

- Мы тебя нарядим и на такси отправим, - сестра, тоже уловив что-то новое в голосе брата, посмотрела с интересом. – Предлагаю всё воскресенье провести в образе. Чтобы свыкнуться.

- С женским образом? – иронично спросил Игорь.

- Разумеется! А ещё лучше сходить куда-нибудь! Скажем, в кино или в ресторан. Как думаешь, мама?

- По-моему, перебор, - не согласилась Анна Игоревна.

- Тогда просто прогуляться!

- Никаких прогулок! – рассердился Игорь.

- Ладно. Тогда подруг приглашу, пусть оценят нашу работу!

- Не вздумай! – Игорь чуть не упал со стула, на котором сидел, скромно сведя ноги.

- Пошутила я! – и заливистый смех, показавшийся Игорю наглым…

--------------------------------------------------------------------------------

Так рано Игорь ещё никогда в школу не приходил. За что и получил удивлённо-сонный взгляд ночного охранника. Быстро прошёл по непривычно тихим коридорам, поднялся на второй этаж и спрятался в классе. Вернее, в небольшой комнатке, служащей в математическом кабинете не то складом для экспонатов, не то комнатой отдыха для учителя. Закрылся и только после этого дал себе расслабиться в кресле на колёсиках. Оттолкнулся, отъехав чуть в сторону от стола и задумался. Но мысли не хотели двигаться ни в каком направлении. Застыли лавой на склоне кратера, лишь изредка небольшими струйками, прорываясь сквозь затвердевшую корку. «Волосы мокрые. Долго сохнут. Или от волнения взмок?.. Что сказать Эдуарду Николаевичу? Что если он придёт перед уроком?» И представил директора в прямом красном платье с внушительным бюстом. «А почему в красном, а не, например, в чёрном? А ещё лучше весёленькой расцветки: зелёном, жёлтом, морской волны…» Грустная улыбка тронула губы. И тут же сердце забилось учащённо: в классе послышалось какое-то движение. Эдуард Николаевич?! Нет. Наверное, ученики. Первый урок у одиннадцатого «Б». Девчонки уже взрослые. И на язык острые. Сколько раз заставали врасплох каверзными вопросами. Особенно Ника Белоглазова. Это она рассказывала подругам о прелестях нудистского отдыха во Франции. Так увлечённо и громко, не обращая внимания на приоткрытую дверь в подсобное помещение…

Игорь вновь оттолкнулся, проехав на кресле до самых дверей. Зачем? Подслушивать и в мыслях не было. А вот поговорить с директором, всё ему объяснить… Но как?! Селекторная связь только на учительском столе. Говорить при учениках? Надо было раньше. Но раньше Эдуарда Николаевича могло и не быть. Что ему волноваться и приходить ни свет, ни заря? Нервы железные…

Звонок заставил вздрогнуть. Вот и сигнал к атаке. И стало легче дышать: разговор с директором откладывался минимум на сорок пять минут. Встал, поправил высохшие волосы и прошёл в класс.

Вздох разочарования морским прибоем выплеснулся к его ногам.

- Здравствуйте, садитесь, - произнёс привычно и вопросительно посмотрел на Белоглазову, которая продолжала стоять.

- Разрешите вопрос! – смело сказала Ника.

- Слушаю.

- Сегодня – день толерантности?

- И что?

- Мы за него голосовали! – раздались голоса поддержки.

- Вы должны быть в женском! - высказалась более конкретно Ника.

Игорь быстрым взглядом окинул аудиторию и усмехнулся про себя.

- А где ваши мальчики?

- Струсили! – гневно осудили одноклассников девочки.

- Вот вам и ответ на ваш вопрос, - холодно и максимально беспристрастно сказал Игорь. – В вашем классе мне не нужно проявлять терпение, а тем более солидарность. Некого поддерживать!

- Облом!

- Развод!

- Не честно!

- Обещали!

- Давайте успокоимся и начнём урок. Попридержим эмоции до перемены, - сухо прервал реплики Игорь.

- Вы тоже струсили! - подвела черту Ника. – Только на словах толерантны.

- Толерантность должна иметь границы приличия, - решил подискутировать Игорь, а заодно и порепетировать предстоящий разговор с директором, надеясь, что ученицы, возможно, подскажут аргументы для оправдания невыполненного приказа. – Да к тому же не обязательно наряжаться женщиной, чтобы проявить терпимость. Если бы сейчас здесь находились ваши одноклассники в платьях, я не одобрил бы их в душе, но внешне постарался бы не показывать негативного к ним отношения.

- Понятно! – с усмешкой протянула Ника, усаживаясь.

- И что понятно?

- Учитель в женском – это переход границы.

- Совершенно, верно. Кстати, мальчики в платьях – тоже перебор. Если толерантность не контролировать, то можно дойти до того, что некоторые будут сидеть на уроках голыми. Думаю, не все готовы это терпеть.

- При чём тут это?

- Толерантность – терпение к другому образу жизни, взглядам и тому подобное. Мне известно, что среди вас есть приверженцы нудизма, - и выразительный взгляд в сторону Белоглазовой. – Вы готовы переступить границу приличия и продемонстрировать свою голую идеологию? Хотя бы в день толерантности?

- Девочки! – оживилась Ника. – Раз такое дело, давайте устроим здесь нудистский пляж!

Учениц охватило лихорадочное состояние.

- Тогда вам придётся распрощаться со мной! – стараясь перекрыть возникший галдёж, выкрикнул Игорь. И дёрнуло же привести такой пример!

- Не волнуйтесь, - Ника эротично провела язычком по верхней губе. – Нас не выгонят. Разве может коммерческая школа терять своих клиентов.

- Выгонят меня! – Игорь в смятении наблюдал, как некоторые девочки начали раздеваться. – Это в лучшем случае! А могут и посадить за растление несовершеннолетних! – припомнил слова директора и от себя добавил. – Обвинить в педофилии!

- Прекратите, девчонки! – Ника только сейчас заметила, что её шутку приняли всерьёз. – Мы же не хотим лишиться такого замечательного математика?!

Класс угомонился.

- Вот и хорошо, - успокаивая больше себя, чем учениц, сказал Игорь и начал урок.

--------------------------------------------------------------------------------

На перемене класс опустел. Никто и ничто не мешало переговорить с директором. Игорь нажал кнопку селектора. Но неожиданно произошло переключение, и ответила Тамара Владимировна.

- А где Эдуард Николаевич? – слегка растерялся Игорь.

- Его сегодня не будет. Он на районной конференции. По всем вопросам обращайтесь ко мне.

- Нет, спасибо…

Игорю стало жарко. Вот так номер! Но проанализировать поведение директора не успел. В класс в буквальном смысле ворвался физрук в ярко-жёлтом спортивном костюме, разукрашенном яркими бабочками. Увидев математика в чёрных джинсах и голубой рубашке, с закатанными чуть ниже локтя рукавами, Виктор Борисович на миг замер, а потом разразился нецензурной бранью.

- Развели, как пацана! – перевёл дыхание, усаживаясь прямо на ближайший от учителя стол. – Ну, Эдик! Капитан на мостике! Впереди на белом коне!

- И тебе такое говорил? – не сдержал улыбки Игорь.

- Говорил, - сделав глубокий вздох, физрук окончательно успокоился. – Представляешь, ещё и сокрушался, что я только спортивный костюм женский надену, а ему и тебе в юбки наряжаться! А сам смылся!

- Конференция у него, - попробовал заступиться за начальника Игорь.

- Не у него, а у неё! – раздражённо поправил Виктор. – Тамара должна была там присутствовать. Но Эдик вчера вечером переиграл, - и подозрительно посмотрел на математика. – А ты, Игорёк, почему не в женском?

Игорь уже привык к такому фамильярному отношению со стороны физрука. И не возражал. С кем ещё можно поговорить по-дружески в учительском коллективе?

- Передумал в последний момент, - честно признался. – Ещё в четыре утра стоял перед зеркалом в образе строгой учительницы. Но не решился предстать перед учениками. Встал под душ. Теперь не знаю, как оправдываться перед Эдуардом Николаевичем. Наверняка заставит писать объяснительную.

- Я бы ему написал! – Виктор погрозил кулаком в пространство.

- И не страшно? – подколол Игорь.

- Мне?! – Виктор усмехнулся и доверительно подмигнул. – Что про нашу школу говорят?

- Престижная, дорогая, - Игорь пожал плечами.

- А ещё, что здесь работает физруком Виктор Борисович! Мастер спорта! Про Эдика если и вспоминают, то вскользь. Так что пока я больше котируюсь, чем директор. И кого мне бояться? Ладно пойду переодеваться. Хорошо, запасной костюм есть, - и уже у дверей вновь выплеснул эмоции. – Ну, и подстава! В день толерантности только я проявил женскую сущность!

- А ученики? – приподнялся вслед Игорь.

- В том-то и дело, что больше гомиков и трансвеститов не оказалось! - буркнул Виктор. – Ни один пацан с девятого по одиннадцатый класс в школу не пришёл. Представляешь, пацаны, у которых мозги запудрены Интернетом, не поддались на провокацию, а я… Эх!..

Эта новость ещё больше убедила Игоря в правильности принятого решения. Но за прогулы без уважительной причины положены штрафы! И обратился к компьютеру на страничку, где находились объяснительные учеников. Как дружно отписались! Под копирку! Видите ли, очень сожалеют, но, чтобы не срывать день толерантности, остались дома, так как нет в наличии женской одежды. Ловко придумали! Можно подумать, ни у кого нет сестрёнок, уже не говоря о мамах. И, скопировав одну объяснительную, переписал её от своего имени. На всякий случай. У него же нет ещё таких заслуг, как у физрука. И не будет, по крайней мере, в спорте.

Но как быстро отреагировала Тамара Владимировна! Уже на следующей перемене лично зашла в кабинет.

- Не волнуйтесь, Игорь Олегович, я уже переговорила с вашей мамой, - смутила насмешливым и проницательным взглядом. – Вы поступили, как настоящий мужчина. Я с самого начала говорила, что это авантюра. Но Эдуард Николаевич меня не услышал.

- Получается, день толерантности не состоялся?

- Отнюдь. Я уже отписалась наверх и получила благодарность. Кстати, ваше фото там очень понравилось.

- Какое фото? – опешил Игорь.

- Которое мне для отчёта предоставила Аня… Игоревна. Мы же с ней давние подруги. Вот и на этот раз выручила.

- Не понимаю…

Тамара Владимировна достала мобильник.

Кровь отлила от лица. Как чувствовал, не хотел фотографироваться! А всё Вика! На память! И кому такая память нужна?! Игорь молча смотрел на экран, где он стоял в полный рост в мамином деловом костюме у классной доски вместе с Пашей Григоренко, который чертил формулы будучи в юбочке наподобие шотландского килта.

- Люблю поработать в фотошопе, - ответила на немой вопрос Тамара Владимировна. – К тому же здесь только фон подправила. Из одежды ничего придумывать не пришлось.

- А Григоренко?

- Архивное фото. В прошлом году у нас был конкурс «Культура народов мира». Десятый «Б» выбрал Шотландию. Все мальчики надели юбки и танцевали с волынками.

- Почему же сейчас отказались переодеваться?

- Видимо, решили, что танцевать пять минут и ходить весь день – не одно и тоже. В первом случае – искусство, во-втором – намёк на половую ориентацию.

Игорь продолжал изучать фотографию и вдруг ужаснулся:

- А если это попадёт в Интернет?!

- Ничего страшного, - уверила завуч. – Во-первых, вас тут невозможно узнать. Даже я сначала засомневалась. Во-вторых, у Григоренко стопроцентное алиби. Он, как и остальные мальчики отсиделся дома. Так что, по крайней мере, в нашей школе все будут знать, что это фотомонтаж.

- Спасибо, утешили.

- Пожалуйста, Игорёк… Олегович!

На этой оптимистичной ноте и закончился день толерантности…

Февраль 2020г.