Читать онлайн
"Есть ли у спрута сердце?"

As your bony fingers close around me

Long and spindly

Death becomes me

Heaven can you see what I see

Тойта Камри сбавила скорость, и мелкий гравий заскрипел под шинами. Черный автомобиль вильнул вправо и остановился на обочине. Окно с жужжанием поехало вниз, открыв взору стоявшую на улице девушку. Сначала в салоне оказалась грудь пятого размера, утопленная в бесконечное декольте, а затем и её обладательница. Бесстыдно пухлые губы расплылись в улыбке.

- Молодой человек, Вы меня не подвезете?

- А Вам куда?

Девушка томно выдохнула:

- Я живу тут недалеко, два квартала. И мне очень нужна Ваша помощь.

Её язык скользнул по губам.

- Прости малыш, нам не по пути.

Я откинулся на сидение, дождался, пока она отойдет от двери и нажал на газ. Кинув взгляд на панель, увидел, что топлива было чуть больше половины. Должно хватить на всю дорогу. До Астрахани оставалась ещё половина пути. Я заглушил мотор, отстегнул ремень безопасности и вышел из машины. Размявшись, двинулся в сторону магазина. У входа оглянулся на неудавшуюся попутчицу. Теперь мне представилась возможность оглядеть её прелести с другой стороны – она почти по пояс уже была в другой машине. И если судить по задорно поднявшейся ножке, разговор там шел куда как плодотворнее.

Пластиковая дверь открылась без скрипа, брякнув китайской висюлькой над низким потолком. Продавец за кассой без улыбки взглянула на позднего гостя. Я на автомате кивнул в знак приветствия и бросил взгляд на часы. Половина второго ночи. В магазине было пусто. Взяв бутылку минеральной воды, я заплатил и направился к выходу.

- Мужчина!

- Да?

- У Вас из кармана выпало что-то.

- Спасибо.

Подобранные с пола права отправились в карман рубашки.

Улица меня обхватила приятными свежими объятиями, такими нужными после целого дня в нагревшейся машине. Я вдохнул полной грудью. Размяв шею, отправился назад к автомобилю. За время пути Тойта уже покрылась слоем дорожной пыли, и на ней практически не осталось следов. Обойдя капот, я открыл дверь и забрался на сидение. Щелкнув ремнем, завел двигатель. Машина заурчала и тронулась с места. Сначала дорога была пустой. Спустя пару минут мне удалось нагнать того счастливчика, который увез прекрасную незнакомку. Я кинул взгляд в окно, когда поравнялся с его автомобилем. Этой парочке уже явно было не до меня.

Когда рука, потянувшаяся за телефоном на соседнее сидение, сомкнула пустоту, я затылком почувствовал беду. А упершийся в шею ствол, лишь подтвердил мои опасения.

- Дернешься, и твои мозги вылетят на дорогу. Сиди тихо. Мы сейчас немного покатаемся, и если будешь умным мужиком – останешься живым. Сейчас давай поворачивай налево.

Из-за тугого ремня безопасности я сейчас был не в состоянии оказать хоть какое-то сопротивление. Поэтому пришлось безмолвно подчиниться. Хотя чувство гнева переполняло меня. Хотелось вылезти из машины и со всей дури навалять этому придурку, который и пугает то меня, скорее всего, пневматикой. Он явно заподозрил что-то неладное, поэтому продолжил своим спокойным низким голосом:

- Это не пугач. Нормальный ствол. А если тебе этого мало, у меня тут и складничок есть хороший. Очень хороший. Ты даже пикнуть не успеешь, как он у тебя под легкое уйдет.

- В общем прессуешь ты меня по полной. Ладно, не ссы, никуда я не денусь. Зачем я тебе?

- Ты знаешь… Мне стало скучно, и я решил немного развеяться. У меня бывает такое – долго сижу дома, а потом хочется развеяться…

- Так, значит, в крематорий едем?

- Зачем?

- Ну так развеем тебя.

- Шутишь? Значит, будешь жить. Какое-то время… - Ствол с силой уперся мне в шею. – Ты со мной гнида не шути. А то и часа не проживешь. Или знаешь что? Хочешь, я отрежу тебе твой член, поджарю и заставлю съесть! Хочешь? Хочешь?! Отвечай!

- Нет. Не хочу. – Ситуация явно накалялась. – Я сейчас сверну к обочине, и ты мне скажешь куда и зачем тебе надо ехать. Хорошо?

- Даже не думай. Что, решил свалить из машины? Хер ты у меня куда денешься! Сиди и веди.

Во дворе было темно – по сути старый тупик – ошибка архитекторов и планировщиков. Случись здесь преступление, никто из местных даже не подойдет глянуть в окно. Автомобиль урчал, словно кошка, спящая зимой на батарее. Вот только внутри всё было не так безмятежно.

- Я сейчас пересяду. Только не вздумай газануть. Я тебе башку снесу. Ты меня понял? – Его голос – доброжелательный и спокойный никак не вязался с содержанием фраз.

- Договорились.

- Убери ногу с педалей и положи руки на руль, чтобы я их видел. Выше – убери ладони с баранки.

Полчаса кружения по городу меня утомили больше чем суточная дорога. Видимо неизвестный хотел меня запутать или сбить с толку. В общем, ему это и удалось. Поэтому я просто закрыл глаза и положил голову на руки. Дверь беззвучно открылась, а затем захлопнулась. То же самое повторилось спереди. По руке полоснуло холодной сталью. А затем ухо резанул резки скрип застегивающихся наручников.

- Теперь эта машина станет для тебя и домом и могилой. – Он засмеялся от удовольствия, а затем тихо добавил. – Пока только домом.

Вся эта ситуация меня не столько пугала, сколько просто выводила из себя. Завтра мне нужно быть уже в другом городе, а я вынужден сидеть тут, пристегнутый наручниками к рулю. Эх… Что-то целую неделю не везет. Страха смерти как такового не было. Было раздражение, усталость и любопытство – чем же всё это закончиться. Ведь для чего-то я был нужен этому человеку.

- Веди аккуратно. Видишь, девушка голосует. Подъедешь к ней, спроси куда ей и сажай. – Его голос жутковатым шепотом доносился с заднего сидения.

- Зачем?

- Не задавай вопросов. – Сзади раздался щелчок взведенного курка.

Нехотя я стал уходить вправо, ближе к обочине. В окно мне заглянула девушка лет восемнадцати. Светло русая, симпатичная, с добрым и нежным лицом.

- Привет. Подвезти?

- Да. Спасибо. – Она открыла дверь и в машину пробралась следом струйка запаха алкоголя. Девушка явно была навеселе.

- Куда тебе? – Она залезла на переднее сидение и ответила:

- Езжай прямо. Я скажу когда поворачивать. Меня, кстати, Алена зовут, а тебя?

-А меня…

Глухой удар пистолетной рукояткой отправил девушку в нокаут. Ублюдок, что сидел всё это время сзади, ухватил несчастную за шею и, будто паук затащил её на заднее сидение. Я старался не смотреть в зеркало заднего вида. Там, творилось что-то ужасное. Треск рвущейся одежды, хлесткие удары по телу, постоянное бормотание, охи, рычание.

- Нет, ты жива, ты пока ещё жива. Тихо. Тихо. Сейчас ты будешь моей. Отдыхай. Ты пока ещё жива. Ты как бы мертва, только ещё теплая. Ты такая нежная. Такая красивая. Такая мертвая.

Мне хотелось сейчас плюнуть на всё, вдавить педаль в пол и влететь на скорости столб или стену, чтобы разом закончить весь этот ужас. Но я не мог умереть этой ночью.

Когда бормотание и копошение сзади закончилось громким стоном ненормального, я выдержал паузу минут в десять и кинул взгляд назад. Он сидел с расстегнутой рубашкой, уложив её ноги в порванных колготках и появившихся синяках себе на живот. В машине стоял отвратительный микс из запаха сигарет и вспотевшего тела. Хуже всего, что женщиной тут и не пахло. Я приоткрыл окно. Незнакомец засуетился, когда девушка начала приходить в себя, застонав. Он начал сноровисто связывать ей худые ноги, не забывая при этом их целовать или кусать. И судя по звукам, меры у этих укусов явно не было. Один раз мне даже показалось, что его рот перепачкан кровью. Впрочем, надо было следить за дорогой. Организм не выдерживал трехчасового ночного вождения и активно требовал отдыха. Понятное дело, что просить об этом было откровенной глупостью. Наконец сдавленные крики и мычание дали понять, что Алена окончательно пришла в себя. Получив несколько сильных ударов по лицу, она перестала брыкаться и тихо заплакала. На мгновение я почувствовал в груди укол совести.

- Классная девочка. – Сказал ублюдок, перелезая на переднее сидение. Он выпрямился, застегивая штаны. – Чистенькая. Люблю таких. И кажется даже девушка, давно столько крови не видел. Ты уж не обижайся, я там тебе всё сидение запачкал. Но ты же понимаешь, это наши мужские дела. Ты же понимаешь?

- Не понимаю.

- Да хватит тебе. Как маленький.

- Что мне сейчас мешает взять и влупиться куда-нибудь на полном ходу?

Он замер на мгновение, а потом засмеялся в голос:

- Если бы ты захотел умереть, стал бы ты мне сейчас говорить об этом? Нет… ты слишком цепляешься за жизнь. Тебе хочется жить. Жить своей мерзкой, тупой жизнью. Ходить на работу, трахать проституток. Я уверен, что у тебя нет жены! Ведь так? Ты трахаешь проституток? Признайся!

- Пытаешься убедить меня, что ты лучше?

- Даже не собираюсь! Будь ты нормальным человеком, разве бы ты помог маньяку, подсадил бы к себе девочку, зная, что её ожидает такой страшный конец? Пойми, ты такой же как и я! Только ещё хуже… Во мне нет жалости, но в тебе нет сострадания! Во мне полно жестокости, но в тебе нет предела бессердечности. Я же видел, как ты наблюдал за мной. Тебе это понравилось! Не моя волосатая задница, конечно нет! Тебе понравилось, что я делал с ней! Ты же ведь тоже так хочешь! Признайся. Признайся не мне. А самому себе. Мы не такие уж и разные. Хотя ты гораздо хуже меня.

- В чем-то ты и прав… - Почти про себя сказал я.

- Эх, ладно! Веселье только начинается. Поехали за город. Выруливай на центральную и оттуда выезжаем из города. Я покажу потом куда.

Я послушно нажал на газ.

Фары с трудом освещали слепую темноту перед нами. Проселок закончился десять минут назад, и сейчас заросшее поле сменилось редким лесом. Деревья выныривали то тут, то там и то и дело приходилось выкручивать руль, чтобы не сесть брюхом на какую-нибудь корягу.

- Останови тут. Приехали.

Мерзавец чуть ли не вприпрыжку выскочил из машины и первым делом пристегнул вторыми наручниками меня к стойке задней и передней двери. Теперь я был «распят между рулём и окном. Он пристально осмотрел место перед машиной, достал длинную веревку и бросил её к стволу, освещенному фарами. Потом он вытащил брыкающуюся девушку за волосы и с силой бросил её на подлесок. Смотреть на происходящее у меня уже не было сил. Мозг стремительно отключался, воспринимая происходящее через пелену сна. Я периодически отключался, выхватывая лишь страшные фрагменты происходящего. Он изнасиловал несчастную несколько раз, окончательно сорвав с неё джинсовую куртку, топик и юбчонку. После нескольких сильных ударов, девчонка больше не кричала и не плакала, а лишь отрешенно смотрела на машину, а может быть прямо на меня, осознав, что я не спасу её. Извращенец начал злиться, когда жертва перестала ему сопротивляться. Чтобы хоть как-то разжечь в ней «пламя», он несколькими ударами камня раздробил ей кисть. Снова слышались крики, стоны, бормотание… Я отключался и приходил в сознание. Видел, как он увлеченно душит её, усевшись сверху. Видел, как снова насилует уже мертвое тело. Когда он привязал труп к дереву и несколько раз ударил его своим складным ножом, я пришел в себя. Это надругательство вернуло мне рассудок. Заметив это, он подскочил к машине и, словно пятнадцатилетний пацан, которому купили навороченную приставку, задыхаясь заговорил6

- Видел как я её? Просто улет! Давно так не отдыхал! Я в шоке. Блин, какая же она! Я в восторге. Девочка просто шик. Всё-таки она девственница была. Жалко её оставлять! Что скажешь? Может взять её с собой? Или хотя бы часть? Может отрежем ей грудь? Пожалуйста? Давай! Блин! Нет… Нельзя. Могут потом найти! Ладно. Ладно… Ладно… ладно…

Он твердил это слово ещё пару минут, постепенно превращаясь из мальчишки в уродливого извращенца. Наконец я услышал:

- У тебя лопата есть?

- Есть… - Севшим голосом прохрипел я.

- Где?

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Силясь удержать ответ в груди, я проскрипел:

- В багажнике…

- Вставай. Открывай.

- Нет…

- Ты что рехнулся?!- он вскипел. – Это я тут решаю что делать! Ты меня не понял?! Ты забылся что ли?!

- Нет…

- Поднимай свою жопу и иди копай! Будешь себя хорошо вести – копай яму на одного.

- Нельзя…

- Что? Что ты там бормочешь?

- Нельзя…

- Чего нельзя? Нельзя людей убивать?! Или с ней так нельзя?! Мне можно! Пойми ты! Я теперь твой бог! И для неё я тоже был богом. Для неё жестоким, но для тебя я могу быть милостивым! Я бог! Я управляю вами. Представляешь, я даже съел немножко её…

- Нельзя тебе багажник открывать…

- Что… Почему? Ты просто рехнулся. Блин… А я ведь думал, ты выдержишь… Вроде сильный. Ну ладно! Не переживай. Яму ты выкопаешь! Правда придется делать её больше и глубже. Но ничего. Давай вставай! Вперед и с песней!

Мерзавец взял свой пистолет и сноровисто отцепил наручники. Взяв меня под руку, он ногой дернул в машине рычажок и сзади скрипнул открывшийся багажник. Тыкая что есть силы стволом мне в бок и живот, он потащил меня.

- Ну ладно тебе. Ты уже большой мальчик! Чего ты так… Что ты как размазня? Ты в армии что ли не служил? Девок не трахал? Ну что ты как целка. Я раньше сам был таким. Проблюешься утром и всё будет… Блять… Твою мать… какого х…

Он замер, опустив пистолет и забыв про меня. Ублюдок приложил пистолет к своему лбу и так и стоял, открыв рот на полуслове. Его глаза уставились на открытый багажник, из которого на него не менее испуганным и диким взглядом смотрела связанная по рукам и ногам девушка. Увидев незнакомца с пистолетом, она с облегчением улыбнулась и из её голубых глаз потекли крупные слезы, которые скатывались по липкой ленте, закрывавшей ей рот. А извращенец лишь бормотал себе под нос ругательства, пытаясь понять, что происходит.

- Да что ж такое… Как же так… Я же не мог…

- Есть ли у спрута сердце?

- Что?

Второй раз вопрос не прозвучал. Удар титановой лопатки почти перерубил ему ногу в колене. Со страшным воем, мерзавец рухнул в траву, выронив пистолет – свою последнюю линию обороны. Следующий удар окончательно лишил его ноги. От истошного крика где-то неподалеку сорвалась с ветки птица и испуганно полетела прочь. Я уложил остро отточенный конец лопаты ему на лодыжку и оперся на неё всем своим весом. Безногий завертелся, словно червяк, которого жарят на сковороде.

- Тихо… Тихо… Ну что ты так орешь?! Ты же сам знаешь, что здесь тебя никто не услышит. Ты был прав, я гораздо хуже тебя. Скольких ты сюда привез до этого?

-А! Я не… Я не…

- Скольких? – Лезвие лопаты с хрустом переломило берцовые кости. Стопа дернулась последний раз, оставшись болтаться лишь на куске мышц.

- Двенадцать! Двенадцать! Их было двенадцать!

- А она тринадцатая?

- А! Я не… Бл…

- Я спрашиваю, она тринадцатая? – лопата, покрытая багряной кровью, переместилась выше - к паху.

- Да! Да! Да! Она тринадцатая! Не трогай! Пожалуйста! Я всё понял! Я перестану!

- Не повезло тебе… Не счастливое число!

- Су-ка! – Завыл он.

Я поежился, когда лезвие неловко скользнуло по кости, отколов кусок. Он орал ещё минут пятнадцать, истекая кровью. Извивался, как уж, которого режут по сантиметру. Устав слушать его вопли, вперемешку с мольбами и матом, я снова взял лопату и начал бить её плашмя. Сначала по обрубкам ног, потом по искромсанному паху и животу. С усердием разбил ему оба плеча и скорее всего сломал ключицы. Когда он уже не мог кричать, а только открывал рот, я с размаху выбил ему все передние зубы. А когда мерзавец наконец перестал пускать кровавые пузыри, смешанные с кашей из зубов, я в последний раз размахнулся и разбил ему голову. Устало выдохнув, я подцепил его за культю и потащил к дереву, где была прикована его несчастная жертва. Нужно было спешить, до утра ещё надо было сделать многое.

Солнце уже поднималось из-за высоченных елей, и постепенно начиналась та самая августовская жара. Я ехал по трассе, стараясь не сильно гнать. События прошлой ночи вымотали меня окончательно. Хотя теперь и не надо было ломать голову, как поступить с хозяйкой этого автомобиля. Я ещё раз кинул взгляд на её фотографию в правах, которые достал из кармана рубашки. А ведь симпатичная… Не удержавшись, я вдавил педаль в пол и включил магнитолу погромче, чтобы не вырубиться по дороге.

Your own personal Jesus

Someone to hear your prayers

Someone who cares

Your own personal Jesus

Someone to hear your prayers

Someone who's ther