Читать онлайн
"Сила кольца"

Книга является продолжением романа "Трое из кольца", где главный герой попадает в средневековую Андалусию.

По небу лениво проплывали жиденькие облака, глаз отметил планирующее движение крупной птицы. Это было уже моё второе пробуждение. Первое было пренеприятным, я очнулся от дикой жажды, во рту как наждаком посыпано. Яркое солнце вызвало сильнейшую головную боль и я отрубился. А сейчас солнце явно перевалило за полдень и я оказался в тени здоровенного булыжника. Стараясь не двигаться резко выпрямился и мне удалось опереться спиной о горячий камень. Фух, вроде стало полегче, только жажды невыносима. Я облизываю губы пересохшим языком, это не помогает. Хуже всего, что в голове полная каша. Лихорадочно пытаюсь понять, где же я очутился. Местность смутно знакомая, я с трудом вспомнил своё имя. В течение получаса удалось привести мозги в порядок. Да, я хотя бы вспомнил свою не такую и короткую жизнь.

Итак, я Александр Владимирович Портнов, шестидесяти четырёх лет от роду. Родился я в СССР и до возраста Христа прожил в одной из республик огромной страны. С падением некогда великой страны меня с семьей занесло на землю обетованную. Внезапно выяснилось, что моя горячо любимая супруга по матери является еврейкой, согласно Галахе она также еврейка, как и наши дети. Это обстоятельство позволило нам вместе с родителями жены иммигрировать в Израиль. Прожив в прекрасном городе Ашдоде более тридцати лет я, совершенно случайно стал обладателем некого артефакта. Абсолютно невзрачное колечко, купленное в арабской лавчонке Иерусалима оказалось неким пультом управления порталом, перемещающим не только в пространстве, но и во времени. Методом проб и ошибок я научился им управлять. Так мне удалось подселиться в чужие тела. Одно в конце девятнадцатого века, другое в сумасшедшие девяностые года двадцатого. Затем меня закинуло вообще в другой мир, где в теле подростка я прожил несколько лет. Это был особый опыт жизни в варварском раннем средневековье. Я уже и не надеялся вернуться к семье, когда колечко ожило и я вернулся. Но по происшествии некоторого времени понял, что не смогу остановиться. Кольцо предлагало ещё одну опцию, при чём по моим наблюдениям это должен был быть перенос намного дальше, чем получалось ранее. Я гнал от себя мысль об этом несомненно рискованном путешествии. Ведь я мог оказаться в очень далёком времени, например встретится с динозаврами. Или вообще меня может зафигачить в иной мир, не совсем дружелюбный к человеку. Но я уже подсел на это дело как наркоша и не смог удержаться. Мысленно попрощавшись с семьёй, активировал перенос.

Теперь в голове прояснилось и я пытаюсь сориентироваться. По местности, похоже это Израиль. Только не окраины Ашдода, а больше похоже на север страны или окрестности Иерусалима.

Судя по тому, что за этот час, что я прохлаждаюсь здесь, в небе не заметил ни одного самолёта – это с большой долей вероятности не моё время. Больше я сказать о местности не могу.

Я лежу между двумя большими каменюками и они прикрывают от опасности, потому что метрах в трёхстах заметна грунтовая дорога.

Самочувствие хреновое, у меня разбита голова. Я ощупал гладко выбритый череп и зашипел от того, что потревожил свежую корочку затянувшейся раны на голове. Про себя могу сказать одно, что я мужского полу – спасибо тебе господи. Скорей всего мне меньше тридцатника. Одет в просторные штаны с мягкими сапожками, вернее левый я где-то проторговал, остался правый. Сверху белая рубаха, залитая кровью. Красный плащ сбился в комок и больно упирается в бок. Также мешается железяка, какой-то длинный холодняк. Пока приходил в себя, не замечал его. А вот сейчас он врезается в мягкую точку. С трудом я вытащил его из-под задницы. Да, наверное это сабля. По крайней мере данное орудие убийства непонятливого собеседника изогнуто имеет в толщину не более сантиметра, длиной ближе к метру и шириной у рукояти чуть больше тридцати мм. Вроде сталь, значить это как минимум средневековье.

Чёрт, как же хочется пить. И ещё эти прилипчивые мухи, приходится отгонять. С левой рукой проблема, похоже перелом. Опухла в районе лучевой кости, при прощупывании боль усиливается, в любом случае решил не шевелить ею. На поясе справа болтается нож в ножнах. С помощью него отрезал два куска от своей рубахи. С трудом повязал один на голову, по крайней мере, теперь можно не обращать внимания на назойливых мух. Другим куском стянул руку, помогая себе зубами. Полежав немного решил, что нужно вставать. С третьей попытки получилось, только в голове гулким набатом бьёт кровь. Выждав минуту я двинулся к дороге. Чёрт, разбил большой палец босой ноги о камень. Теперь иду медленно, выбирая ровный путь. А это что за куча, метрах в ста от места лежит лошадь. Что-то меня грызут сомнения, не моя ли. А вот и мой второй сапог, рядом с лошадкой. Совсем другое дело, теперь можно идти и не высматривать подходящую дорогу. Ёшкин кот, под лошадью видна сумка, только она частично придавлена задней конечностью четвероного животного. Мне пришлось найти подходящий дрын, чтобы с его помощью освободить сумку. Немаленьких размеров баул завязан тесьмой. Я высыпал содержимое на землю. Есть бог на свете, среди массы ненужных сейчас вещей я нашёл сосуд, обтянутый кожей. Около двух литров воды в нём было. Вода тёплая, но литр я выдул залпом и мне показалась жидкость необычайно вкусной. Выждав немного я выпил ещё немного. Остаток убрал обратно в сумку, неясно, когда я смогу пополнить флягу. Хорошо, что солнце пошло на спад, но ещё припекает, поэтому я решил искать тень. Сделав несколько шагов к дороге заметил пыльный столб. Я так и стоял несколько минут, вглядываясь в приближающихся всадников, пока в мою бестолковку не пришла очевидная мысль, что это не обязательно должны быть мои друзья. Вполне вероятно, что я не сам свалился с лошади. Но уже поздно, всадники с улюлюканием свернули направляются ко мне. Я только беспомощно цапнул саблю, которой не умею пользоваться. Да и всадников оказалось десятка полтора, не отмахаться. Поэтому просто сел на камень, ноги уже не держали.

Через минуту вся кавалькада подлетела ко мне, подняв облачко пыли. Первым ко мне подбежал немолодой мужчина, он лихо спрыгнул с коня и требовательно что-то спросил. А я знаю, что он хочет? Язык незнакомый, вернее как раз узнаваемый – арабский, но я не владею им на достаточном уровне. Поэтому только достал флягу и отхлебнул ещё воды. А потом меня сморило, может солнечный удар или последствия полученного ранения, но свет померк и я отрубился. Через какое-то время почувствовал, что меня везут в каком-то гамаке, и я уснул.

На этот раз я просто проснулся. Лежу на лежаке, укрытый покрывалом. Немаленькая комната, белые стены и потолок, пол покрыт деревом. Окно распахнуто и оттуда тянет свежестью. Явно сейчас раннее утро. Самочувствие так себе, на голове повязка. Левая рука в своеобразной шине. Две тоненькие дощечки и тугая повязка фиксируют перелом. Окинув покрывало убедился, что весь правый бок и бедро стесало при падении. Смотрится страшновато, но я знаю что заживёт довольно быстро. Сейчас эта часть тела покрыто тряпицей с какой-то приятно пахнувшей мазью.

Попытка встать была прервана появлением молодой женщины, она явно не рассчитывала, что я уже проснулся. Оставив кувшин, который она несла, женщина стремительно убежала. Через несколько минут она вернулась, сопровождая женщину постарше. Это явно или хозяйка дома или приближённая к ней. Женщина запричитала и уложила меня назад в постель. При этом она прижалась ко мне, поглаживая меня по груди и что-то быстро тараторила. Мне даже удалось её немного понять, она говорила на иврите, но со странным произношением. За свою жизнь в Израиле я научился нескольким десяткам арабских слов, а ивритом владею вполне пристойно. По-крайней мере разговорным. Сефарды, ашкеназы, эфиопы и арабы по-разному говорят. Ашкеназы разговаривают на более высоком и правильном языке, я привык к их прононсу. У сефардов больше каши во рту, эту мову называют рыночным ивритом. Эфиопы чирикают по птичьи, а арабы говорят более протяжно с частыми гортанными асинхронными звуками. Так вот, эта женщина явно говорит на сефардском наречии, но много незнакомых слов. Смысл я понял, но пока отмораживаюсь. Может быть это моя мать или близкая родственница. Как я ей объясню, что ни хрена не знаю. Остаётся косить на потерю памяти.

Женщина, убедившись, что я не реагирую на её бурную речь, а может просто уже выговорилась и просто села на подставленный служанкой стульчик. Она помогла мне напиться, ладошкой вытерла пролитую жидкость с подбородка и помогла удобней устроиться на подушке. Меня опять потянуло в сон, а может в жидкость было что-то добавлено, но я уснул, чувствуя как женщина взяла мою кисть в свою и поцеловала в ладошку.

Наверно всё-таки мать, чужая женщина не стала бы этого делать.

Проснулся я от того, что меня разбудили. В комнате трое, моя условная матушка, служанка и средних лет мужчина. Он одет в белоснежную накидку без рукавов, напоминающую традиционную одежду арабских шейхов. Из рукавов торчали широкие рукава синей рубахи, на голове арабский тюрбан. Ко мне он обратился на арабском, я его естественно не понял, после нескольких попыток он перестал ко мне обращаться и начал проверять повязки. Так, это стопудово врач.

Он с помощью служанки размотал повязку на голове, при этом ухитрившись сделать это совсем безболезненно. Нанеся на голову мазь, он опять забинтовал её.

Остальные мои раны он только мелком проверил. Далее говорил сей муж только с хозяйкой. Через двадцать минут он ушёл, оставив запахи лекарств.

Я почувствовал облегчение от его ухода. Не знаю пока, как на всё реагировать. Зато «матушка» развила бурную деятельность. Две молоденькие девушки внесли маленький столик, который стали загружать тарелочками и мисочками. Мои попытки встать, чтобы поесть были решительным образом пресечены. Меня эти две молодки силой усадили обратно. А потом начали кормить с ложечки. Сначала был жиденький супчик, бульон с кусочками мелкопорезанных овощей. Затем меня начали кормить обычным разваренным рисом с кусочками мяса. С голодухи показалось необычайно вкусно. На десерт напоили чем-то божественным, может щербетом. Кисло – сладкий вкус перетёртых ягод хорошо утолил жажду. Потом девушки всё утащили, оставив только кувшин с водой.

Жизнь налаживается, меня отлично приняли в доме, опасности для себя пока не наблюдаю. Но вот для полного счастья мне бы ещё отлить, мучаюсь уже пару часов. При попытке встать сразу отворилась дверь и зашла служанка, та что утром подняла панику. Она что-то сказала и я уловил слово шерутим, то есть туалет. Я активно закивал, даже кровь прилила к голове и отдалась головной болью. Меня опять уложили в постель и мне между ног настойчиво сунули кувшин с широким горлышком. Блин, я так не могу. Но, по видимо другого выхода нет, ну не прудить же в кровать. Поэтому расслабился и получилось облегчиться.

Фух, что-то день бурно начался. Наконец-то меня оставили в покое и я принялся перебирать доступную информацию:

Значить так, место – наверняка средиземноморье, судя по климату и растительности, но скорее всего Израиль. Ну а откуда ещё евреи и арабы.

Время – вот это вопрос вопросов. Ранее средневековье, а может и позже, исходя из стального оружия. Не хватает пока информации.

Теперь моя тушка, мало информации - мужчина до тридцати, но не меньше восемнадцати. Развитая фигура, широкие запястья могут говорить о регулярных занятиях с саблей. Грудь, руки и плечи человека не пренебрегающего физическими упражнениями. Ноги тоже отнюдь не цыплячьи. По мне пока всё.

Статус мой скорее всего средний, типа мелкого дворянина, судя по оружию, которым владела в средние века только знать или солдаты. На последнего я не похож. На важного аристократа тоже.

Отношение ко мне здесь неплохое, поэтому лежим и впитываем информацию. Косим на потерю памяти и пытаемся приспособиться к ситуации.

Время к обеду, меня ещё раз накормили и оставили в покое. Я только прикемарил, как почувствовал сквознячок. Сквозь прищуренные ресницы смотрю как в дверь, по-партизански прокрадывается молодая девушка. Я делаю вид, что сплю, а сам наблюдаю. Иди знай, может меня кончать пришла ревнивая особа.

Но девушка придвинула стульчик и устроившись, долго рассматривала меня. Убедившись, что я глубоко сплю, она начала гладить меня по здоровой руке. Потом она просто взяла мою руку в свою и надолго замерла. Я в самом деле уснул, разбудил шум. В комнату вошёл полноватый и грузный мужчина. Типичный представитель еврейского народа. Одет в тунику, на голове ермолка, это такая глубокая кипа, украшенная орнаментом и буквами иврита. За ним робко вошла хозяйка, - Дара, ма ат оса кан? (Дара, что ты здесь делаешь?)

Девушка порскнула из комнаты как испуганная мышка, пригнув голову.

Мужчина подошёл ко мне и положил руку на плечо, - Йосеф, как ты нас напугал. Мы уже и не знали что и думать.

Его речь мне понятна на восемьдесят процентов, мужчина говорит неторопливо, с расстановками и я почти всё понимаю, но при этом не реагирую. Нужно отыграть свою игру, я только смотрю на собеседника.

Не дождавшись реакции от меня мужчина встал и прочитал браху (молитву) о моём здравии. Надо же, текст почти не изменился, я знаком с наиболее распространёнными. Большинство начинается одинаково с восхваления бога, а затем уже идут детали.

По охав все вышли и я остался один.

Следующее утро я встретил на ногах. Проснулся рано, ещё только небо начало алеть, значить около пяти. Пока сиделки дрыхнут, я кряхтя встал и подошёл к окну. Какой красивый вид, я нахожусь на втором этаже здания, перед домом раскинулась большая долина, уходящая садом вдаль. Отсюда видны возделанные поля, по краям долины высокие холмы, поросшие лесом. Дом окружен садом, кроме фруктовых деревьев много олив. Прямо вокруг дома разбит цветник и синеет вода в маленьком пруду. Воздух по-утреннему свеж, но чувствуется, что днём будет жарко. Красота, мне так захотелось спуститься и прогуляться по парку, но не думаю, что это возможно сейчас. Только я начал искать посудину облегчиться, как дверь отворилась и в комнату вошла вчерашняя служанка.

Блин, я же голый, как положили в кровать, так и поднялся, только повязка была на причинном месте. Она за ночь сползла, я так и встал голышом. А что их стучаться не учили что ли? Женщина, пискнув выскочила, а я воспользовался моментом и отлил в сосуд. Надеюсь ничего не перепутал, вдруг там благовония хранились.

Через десять минут в комнату ворвалась делегация с матушкой во главе. Две служанки принесли тазик с жидкостью и меня начали обмывать, нежный девчоночьи лапки старательно обходили больные места. Кайф, именно этого мне не хватало. Я чувствовал на теле пот и пыль. Меня переодели в подштанники и рубаху с тонкого материала и подали халат. Потом в комнату принесли вчерашний столик и я с предвкушением начал следить, как служанки расставлять снедь. Обалденно пахла лепёшка, которую я разломал и начал макать в плошку со сметаной. Жирная и вкусная, люблю такую. Оливковое масло с зернышками затара, кусочки сыра. Типичный еврейский завтрак, только молочка. Запивал всё это как раз молоком. Голод утолён и я жестом попросил убрать. Моя матушка попыталась со мной поговорить, не дождавшись ответов на вопросы ушла. А через полчаса в дверь проскользнула Дара. Девушке лет пятнадцать, типично семитского телосложения. Я бы её красавицей не назвал, коротконогая, пока по девичьи стройная, но после родов в нижней части разнесёт. Шикарная вьющаяся шевелюра, кожа смуглая, большие карие глаза с поволокой смотрят на меня со странным выражением.

- Йоси, почему ты всё время молчишь? Поговори со мной пожалуйста, не пугай нас.

Чёрт его знает, на эту девочку мой организм почему-то реагирует, как на очень близкого человека. Я вслушиваюсь в её слова и мне хочется её успокоить. Я явно не чужой для неё.

Блин, я же не знаю ситуации, а вдруг наврежу. С другой стороны, если я не получу полную информацию о происходящем, то буду долго изображать немого.

После минутной задержки я решился. Откашлявшись я заговорил:

- Дара, ты может хранить секрет. От этого зависит моя жизнь.

Вы бы видели, как раскрылись и без того немаленькие глаза девочки. После секундного замешательства она активно закивала головой.

- Ну так слушай. Я не знаю, что со мной произошло. Наверное от удара головой о камень я потерял память. Я не помню ничего, что было со мной до вчерашнего дня. Вообще. От тебя сейчас узнал, что меня зовут Йоси, а тебя Дара. Я не знаю, кто все эти люди, кто приходит ко мне. Я с трудом говорю и плохо понимаю, что мне говорят. Я не знаю, что за этой дверью.

Дальнейшую мою речь прервали рыданья девочки. Вот же идиот, развёл тут пантомиму, помню – не помню. Ведь видел же, как её глаза налились слезами. Надо было остановиться, а я увлёкся своим монологом. Так, надо исправлять ситуацию.

Я приобнял девушку и успокаивающе погладил по волосам.

- Тихо пожалуйста. Дара, мне нужна твоя помощь. Ты мне поможешь?

Вот, процесс пошёл, девочка начала успокаиваться, - конечно, а что надо делать?

- Ну, прежде всего успокоиться и не плакать. Никто не должен о том, что я тебе сказал.

- Даже мама?

- Никто, потом может быть и расскажем. Но мне нужна твоя помощь, ты расскажешь мне всё, что знаешь сама. Про меня, про дом и про себя конечно. Можешь даже немножко соврать мне про себя, я не обижусь.

Глаза девочки опять наполнились слезами, но последняя фраза заставила её улыбнуться, - значить я не буду тебе рассказывать, как специально испачкала тебе одежду, чтобы ты не уезжал на свою службу.

- Договорились, этого не было. Дара, но никому. Хорошо?

Мы обнялись и вовремя отпрянули друг от друга, когда в комнату вошла служанка.

Вот так и палятся, я же не знаю, кто она мне. Сестра, подружка или ещё кто.

После прихода врача, который поменял повязки на голове и на теле, Дара попросила разрешения сидеть со мной. Её мама только сказала, чтобы та мне не мешала, если я устану. Жалко, что врач говорил с хозяйкой по-арабски.

Зато когда все ушли, Дара мне перевела, что врач не знает, что со мной. Сказал, что нужно молиться и не помешает сводить меня в мечеть. Стоп, почему мечеть, а не синагога.

Так подруга, сейчас начнём выжимать с тебя информацию. Начнём с персоналий. Дара пробыла у меня часов шесть, выходила только когда меня кормили. Днём я поспал часик, а потом продолжил истязать девочку.

К вечеру у меня появилась минимальная информация.

Начну с главного, меня зовут Йосеф, но это только в этом доме меня так называют, а вообще я Юсуф ибн-Мунзир аль Асад, арабского происхождения, девятнадцати лет отроду. В этот дом я попал когда мне исполнилось тринадцать. Дара или Смадар, это её полное имя, единственная дочь Менахема бен Барух и Ривки. Я так понял, что мой отец был ближайшим компаньоном Менахема и когда с ним произошло что-то нехорошее, последний усыновил меня. Своих сыновей у четы бен Барух не было, вот они и решились. Я до последнего времени служил десятником в неком воинском подразделении, против чего всегда возражали мои приёмные родители и их дочь. Получается мы с девочкой приёмные брат и сестра. Долгое время мы не могли определиться с местом. Дара не понимала, что я хочу понять, в какой стране мы находимся. Потребовалось время на это. К моему удивлению это не Восток, а Европа.

Девочка называла мне города, названия которых мне ничего не говорили, но когда она произнесла – аль Андалус, мне стало всё понятно:

- Сфарад (Испания)? Андалусия?

- Кэн, кэн (да, да).

Теперь картинка сложилась в голове. Видимо я нахожусь в Испании до реконкисты, когда ею правили мавры. Отсюда и арабский язык. Прикольно, действительно природа южной Испании типично средиземноморская, похожа на нашу. Редкие перелески, холмистые равнины, покрытые невысокими деревьями и обширные пространства пригодные для пастбищ.

Это действительно стало прорывом, я получил точку опоры. Ещё бы узнать какой сейчас год. Но с этим сложнее. Дара сразу ответила, что сейчас 4668 год. Ну, да, евреи летоисчисление ведут от сотворения Богом мира. В моём 21-м веке был 5600 – 5700 год, где-то посередине, не помню точнее. Значить сейчас где-то тысячный год по-нашему. Дара посчитав, обрадовала меня что по арабскому летоисчислению сейчас 276 год. Путем пыток и издевательств над нею я выяснил, что арабы ведут отсчёт от года Хиджры, то есть даты, когда пророк Мухаммед и первые мусульмане переселились из Мекки в Медину. Информация безусловно ценная, но для меня бесполезная. Мне нужно будет поинтересоваться у христиан, те отталкиваются от рождества Христова.

Сегодня вечером мне разрешили спуститься вниз на ужин. Вездесущая Смадар, в тайне от других показала мне дом. Двухэтажное строение было разделено на две части. Правая от входа являлась хозяйской, там проживала семья. На втором этаже было три спальни, моя, где я и находился сейчас, Смадар и одна пустующая. Внизу была спальня хозяев дома, большая гостиная и пара комнатушек. Во второй половине дома проживала прислуга и была немалых размеров кухня, куда я тоже ткнул свой нос. Интересно же, как тут всё устроено. Пока накрывали на стол, мы с девочкой прогулялись вокруг дома. Дара поддерживала меня за локоть, хотя мне этого не требовалось. Но ей так хотелось поучаствовать в этом значительном событии – выгул раненного братца, что я не стал её огорчать.

Очень мило, вокруг дома цвет различные цветы, даже сейчас мужчина туриёй (тяпка) обрабатывает землю. За столом хозяин дома привычно прочитал браху перед едой и мы приступили к еде.

Вообще я умею вести себя за столом. Нет, не в смысле, что научился держать вилку в левой руке, а нож в правой.

Я частенько бывал в арабских домах и имею представления о том, что следует и что категорически нельзя. Еврейские традиции тем более для меня не являются тайной. И хотя я не являюсь евреем, ничто не помешало мне вставлять «Амен» в нужных местах.

Стол богатый, несколько видов мяса. Баранина и говядина, есть также и запечённая курица. Салаты и конечно различные помазухи, которые так любят жители Востока.

Я пригубил вино из кубка, особо не налегал, вдруг развезёт с непривычки, наплету тут всякого.

Я продолжал изображать немого, но не смог делать вид, что не понимаю иврита. Когда Ривка протягивала мне очередное кушание и спрашивала, я отвечал наклоном головы. К концу вечера сидящие за столом расслабились, Менахем (жена называла его Мени) рассказывал домочадцам о своих проблемах. Отара овец потравила урожай зерна на одном из участков из-за нерадивого пастуха. Я так понял, что глава семьи занимается сельским хозяйством. В пользу этого говорил вид из окна на долину. Я обратил внимание на участки с зерновыми культурами, другие засажены зеленью, издалека не понятно чем именно. А ещё у Менахема имеются овечьи стада, о них он и рассказывал нам за столом.

К концу вечера народ за столом определился с отношением ко мне. Они неназойливо спрашивали у меня о чём-то. Если я сразу не реагировал, тут же переходили на другую тему. И спасибо им огромное за деликатность. Я увидел как Ривка бросила на мужа обеспокоенный взгляд, когда я промолчал на очередной вопрос. Мне кажется, что они волнуются за меня.

Утром, после завтрака в гостиной, я попросил Дару показать мне округу. С нами шёл молодой парнишка жгучей цыганской внешности с белым большим зонтом. Он прикрывал нас от солнца, я не решался при нём говорить, - Йоси, можешь спокойно говорить, Абу не понимает иврита и вообще он неразговорчив.

За это утро я узнал массу интересного. Оказывается мы проживаем в Кордовском халифате под правлением мудрого халифа Абдурахмана III, правильнее назвать его Абд ар-Рахман III. Правителю 48 лет, да буду благословлены года его мудрой жизни.

Столица соответственно в Кордове. Но есть ещё несколько крупных городов. Это в первую очередь главный торговый город Севилья, морские ворота – Альмерия. Толедо известен своими производствами металла. Гранада, Валенсия и Мурсия славятся своими производствами шерсти и ткани, а также кожи и посуды.

Насколько я понял, мы живём неподалёку от Севильи, в часе езды. А вот до Кордовы за день не добраться, даже на резвой лошади понадобится два дня.

Вот, постепенно вакуум в голове начинает заполняться полезной информацией. Что интересно, когда Дара попросила Абу принести нам попить, я понял её арабский. Я знаю несколько десятков слов на арабском языке, но понять её быструю речь я даже теоретически не мог, а ведь понял.

Интересно, я попросил сестру разговорить пацана. Тот отвечал неохотно, просто не привык много говорить, но сестрица сумела его разболтать. Вот это подарок, я всё понимаю. Видимо сработал эффект тела реципиента. Я, к сожалению, не получил доступ к его памяти и знаниям. Но постепенно умения Юсуфа передаются мне. Интересно, а я смогу фехтовать своей саблей и лихо ездить на лошади. Наша прогулка закончилась, когда я почувствовал, что устал. Голова уже не болит, рука в повязке, а вот ободранный бок и бедро стянуло корочкой и доставляет мне неудобство. Я периодически морщусь вызывая беспокойство сестрицы.

Через неделю, посетивший меня уважаемый мэтр Абу Али Хусейн ибн Абдаллах, лечивший меня, снял тугую повязку с руки. Это вызвало огромное облегчение, в последнее время она дико чесалась. Повязку с головы и тела он тоже аккуратно снял. Вообще этот товарищ приятно удивил меня, я опасался отдирания присохших повязок и ощупывания раны грязными руками. Нет, он мыл руки в тазике, принесённом служанкой. Впечатление от визита только положительные. По поводу провалов с памятью он объяснил, что такое бывает и надо набраться терпения. Один Аллах знает, когда она вернётся.

За эту неделю я обрёл речь, теперь вовсю разговариваю с домочадцами. И не только на иврите, даже дома мои частенько переходили на арабский. Например мой отчим кроме этих двух языков знал ещё мосарабский, на котором говорили местные христиане – смесь арабского и кастильского. Дара говорила, что отец также свободно изъясняется на греческом, латыни и франкском. Мои успехи скромнее, кроме иврита, арабского и мосарабского мне знакомо звучание греческого, немного латынь. Я видимо говорил на нём, но нужна практика. А пока я наслаждался стремительно идущим на поправку организмом.

Улучшив момент я оттащил Дару в сторонку, - красавица, помоги брату. У тебя есть зеркало?

- А зачем тебе?

- Ну я же даже не знаю, как выгляжу. Может я страшилище какое.

Сестрица замялась, но согласно кивнула. Как потом выяснилось, большое зеркало имелось только у мамы, дорогое удовольствие. Девочка, после обеда притащила мне тяжеленный предмет, закутанный в платок.

В своей комнате я водрузил его на столик. Это оказалось овальное зеркало из полированной бронзы размерами где-то 120х200мм.

Рассмотреть себя в него было затруднительно. Пришлось изучать частями. Ну что можно сказать. Лицо немного нетипичное для араба и кожа отнюдь не смуглая. Карие, большие и выразительные, блестящие глаза, правильные черты лица, скорее европейские, может маменька из местных была. Я же ничего о родителях не знаю. Немного выдаются скулы, но общее впечатление приятное. Зубы ровные и белые, нос прямой, чёрные брови хорошо очерчены. Красавчик, вот только впечатление портит бритый и покоцанный череп. Дара сказала, что мой слуга всегда брил меня под нолик. Нефиг, буду отпускать волосы. А вот бородка, обрамлявшая лицо мне по-моему идёт. Нужно только подравнять немного, отпускать как у Менахема до пуза я не хочу. Так, что ещё, уши небольшие и плотно прилегают, слегка изогнуты вперёд, тело развито. Любо дорого посмотреть, росточек средний. Ноги слегка кривоваты, может от увлечения ездой на лошади. Верхняя часть тела заметно развита упражнениями, даже кубики на животе имеются. Достойное тело мне попалось, я мысленно поблагодарил всевышнего за подарок.

Товарищ между ног вполне пристойный, не стыдно показать.

Так, Дара скребётся за дверью, я быстро оделся и вернул девочке зеркало. Вечерами меня частенько приглашал в сад Менахем, служанки накрывали нам столик на улице, под деревом с роскошной кроной, защищающей от палящих лучей солнца. Неподалёку протекает ручеек, приносящий приятную свежесть. Дневная жара начинает отпускать, но ещё душновато. Нам подали сладости и прохладительные напитки.

- Йоси, мальчик мой. Ты собираешься продолжать свою воинскую карьеры на службе севильского эмира?

Я в первый раз слышу о месте моей службы, поэтому предпочитаю неопределённо пожать плечами.

- Конечно кади Али Абу-л аль Касим хорошо относится к тебе, но, мальчик мой, зачем тебе карьера военного? У тебя нет сильного покровителя во дворце эмира.

Мне стоило немалых усилий направить разговор в нужное русло. Мой приёмный отец является кладезем так необходимой мне информации. Прежде всего это касается моей семьи, я жадно слушал собеседника. Он правда больше напирал на совместный бизнес с моим отцом, но тем не менее раскрыл много интересного.

Мой отец, Абу Юсуф Мунзир ибн Омар аль Асад, не являлся коренным жителем халифата. Он попал сюда совсем молодым и осел при дворе севильского эмира, являющего вассалом кордовского халифа. Выходец из Багдада, отец принял сторону нового кордовского эмира Абд ар-Рахмана III в то время когда тот укреплял свою власть. До этого времени именно Аббасидский халиф Багдада являлся главой мусульманского мира и провозглашение Кордовского халифата стало актом суверенитета. Новому халифу удалось восстановить Омеядскую династию, отразить вторжение Фатимидов и даже подвинуть на северо-запад границы христианских княжеств. Я так понял, что батюшка занимался снабжением войска Абдрахмана III и видимо весьма удачно, за что правитель пожаловал ему обширный участок земли к эго-востоку от Севильи. Отец покинул службу и занялся разведением скота.

Интересно, я только сейчас узнал, что не такой уж и бедный. У меня имеется усадьба или скорее ранчо, а также около 5 лиг земли. С трудом понял что это за единица измерения. Путём долгих переводов из лиги в вары и акры выяснилось, что 1 лига — это почти 1800 гектар. Соответственно 5 лиг составляет 9000 гектар. Для меня это гигантская цифра, но может быть я неправильно посчитал. На этих землях пасутся мои стада овец, коров и лошадей. За хозяйством присматривает управляющий, которого в данный момент контролирует от моего имени Менахем.

Да, тут закручивается нехилый сюжет. Надеюсь, названный папенька не обманывает сыночка, пока тот делает воинскую карьеру.

Как я и предполагал, моя матушка, Мирьям (Мария) происходила из кастильских христиан. Менахем плохо знал эту сторону жизни моего отца. Но её родственники никак не проявились в жизни нашей семьи.

К сожалению мама умерла родами и мы остались с отцом одни. Он меня особо не воспитывал, скинул на слуг. Отец нашёл в лице Менахема, который являлся удачливым плантатором и финансистом, хорошего партнёра и они значительно поднялись в эти годы. Отец вкладывался в производство шерсти, обработку кожи и поставки мяса и лошадей для армии халифа.

В результате нескольких бесед я сделал очевидные выводы по поводу этого партнёрства. Оно было обречено на успех.

Менахем рассказал, что его предки жили здесь, в Сефарде, с незапамятных времён. Они неплохо чувствовали себя при римлянах и вестготах, последние начали их прижимать, принудительно обращая в христианство. Приход арабов на полуостров изменил жизнь еврейской общины к лучшему. Те не требовали от евреев и христиан отказа от веры предков. Образованные евреи пользовались спросом в различных областях жизни. Особенно в искусстве дипломатии или финансов, в архитектуре и торговле. Они успешно развивали различные производства, являлись прекрасными ремесленниками и даже учёными.

Но, сказать, что у них не было проблем с арабами нельзя. Иноверцы всегда являлись чужаками для арабов. Евреев и христиан называли «зимми». Иноверцы никогда не были равны титульной нации, судится с мусульманином по любому поводу было бесполезно. С них драли двойные налоги (харадж – поземельный налог, джизия – подушная подать) и именно это явилось залогом успешного партнёрства отца и Менахема. Сто пудово они крутили комбинации и уклонялись от налогов. Отец всячески прикрывал совместный бизнес, пока его не подстрелили из засады. Менахем говорит, что это могли быть конкуренты. А может быть и просто разбойники, таких тоже хватало на дорогах. Дикие берберы или остатки дружин бывших эмиров или христианских князьков. Я с удивлением узнал, что меня ранили именно при прочёсывании дорог к востоку от города, где объявились бандиты. Мой десяток обстреляли из засады, часть моих воинов погибли, остальные умчались за помощью. Моего жеребца ранили стрелой, он унёс меня от места засады на несколько километров, пока не упал бездыханным. Я при падении получил ушибы и травму головы. Нашли меня на следующий день. Интересно, а если я такой бравый вояка, почему позволил взбесившемуся коню унести меня, словно мешок с тряпками.

Из наших бесед я понял, что мой названный «папенька» совсем не прост. С высоты своего истинного возраста я вижу, что он имеет на меня серьёзные виды. С его утверждением, что надо бросать воинскую службу и заняться более серьёзными вещами, я согласен. Я уже не Юсуф, молодой парень, грезивший воинскими победами. Мне бы что-нибудь понадёжнее в руках. И здесь я не буду отталкивать «папочку». Единственно, что меня насторожило, это его намёки на заключённые соглашения с моим отцом о моём браке со Смадар. Мне девочка нравится, очень живая и искренняя, а также незаменимый помощник, но чисто внешне я не вижу её рядом. Ну это не мой типаж, этот типичный носик крючком. Я так и вижу её после родов, пухленькая толстушка, переваливающаяся на коротких ножках.

Поэтому на эти намёки я только многозначительно кивал, но от ответа уходил. Рановато мне зубки показывать, пусть «папа» считает меня тем же наивным юношей.

А ночью мне не спалось, сегодня тёплый ветер с юга не давал заснуть, душновато. Поэтому я голышом подошёл к окну, здесь хоть лёгкий бриз. У входа в дом горит факел, отбрасывая неверную тень на деревья сада. Небо усыпано звёздами, я пытаюсь найти ковш и Полярную звезду. Вернувшись в кровать я начал планировать ближайшее будущее.

Первым делом нужно восстановить функционал тела, думаю что уже можно начать заниматься упражнениями. Затем мне позарез нужно познакомиться со своим наследством. Меня категорически не устраивает, что после смерти отца моим ранчо фактически управляет Менахем. Задача третья – грамотно срулить с военной службы и найти занятие поинтереснее.

На следующее утро я встал с первыми лучами солнца, накинул лёгкую рубашку со штанами и вышел в сад. Вот интересное местечко, пятачок с десяток квадратных метров, закрытый ветками деревьев. Здесь я и начал разминку. С осторожностью начал разминать мышцы, прислушиваясь к чужому телу. Сделал пару десятков отжиманий, лёгкий дискомфорт в левой руке есть, но заниматься можно. Через полчаса я капитально запыхался и вспотел, на сегодня хватит. На подходе к дому заметил молоденькую девушку с кувшином воды. Тормознул ей и попросил полить. Скинув рубаху подставил руки.

Ух, хорошо. Девушка сбегала ещё раз за водой, и я сполоснулся по пояс. Мне даже нашли чистую тряпку, вытереться.

Забирая рубашку я посмотрел на служанку, а она ничего. Совсем молоденькая, черноглазая по девичьи стройная. А глазки прячет, но исподтишка рассматривает меня.

- Как тебя зовут, красавица?

- Паула, господин.

Я бы с этой Паулой прогулялся под луной.

На завтраке мои домочадцы посматривали на меня с интересом.

- Йоси, а что ты в саду делал? – это Ривка не удержалась и полюбопытствовала.

- Матушка, я хочу восстановить форму, после болезни совсем ослаб.

- Хм, ясно.

- Матушка, - женщина положительно реагирует, когда я её так называю.

- Мне нравится после упражнений освежиться водой. Можно будет ту девушку прислать, помочь мне?

- Конечно, Йоси, — это глава семьи встрял в разговор.

- Кстати сегодня по твоей просьбе сюда приедет Алон бен Моше, твой управляющий. Он расскажет нам о твоих финансовых делах.

- Отлично, очень кстати.

Мой управляющий ожидаемое оказался из иудейского племени. Красивый и высокий мужик, лет тридцати пяти с роскошной чёрной бородой. Он приехал на тележке, влекомой двумя небольшими лошадками. С ним были два дюжих охранника, вооружённых кинжалами и копьями. Видимо на дорогах неспокойно, раз он прибыл с охраной.

Нам мужчина поклонился с достоинством и по знаку Менахема подсел за наш столик. Служка разлил на разбавленное вину в кубки и мы дружно пригубили. Кстати, мне нравится эта процедура. Около нас пара слуг, которые следят за знаками хозяина. Вот Менахем щёлкнул пальцами и тут же на столе появляются сладости и блюдо с фруктами. Я не удержался и зацепил виноградную кисть. Кстати, если я араб, почему "папа" мне наливает, ведь вино это харам. Видимо потому, что я не особо ревностный мусульманин. Ладно оставим этот вопрос на потом.

После обмена любезностями, мой управляющий приступил к делу. Он подал Менахему листы бумаги. Мне было интересно, на чём они сейчас пишут – на глиняных дощечках или пергаменте. Обычная серая бумага, ну логично. Арабы первыми открыли бумагу, проникнув в Китай. В Европе она считается жуткой редкостью.

Менахем бегло просмотрел цифры и отложил в сторону, - Хорошая работа Алон. Какие виды на урожай в этом году?

Меня виды на урожай волнуют меньше, я так понял, что я типичный ранчеро, меня урожай должен интересовать только как корм для скота.

Видя, что мне отчёт не собираются передавать, я не поленился и встал, забрав несколько листов бумаги.

Так, написано на арабском, а цифры то родные, привычные, тоже арабские.

Оба собеседника прервали разговор о погоде и с удивлением посмотрели на отчёт в моих руках, - посмотрю на досуге, - пояснил я.

Видимо в первый раз при них я обратил внимание на такую мелочь, как деньги. Раньше, наверное, был выше презренного металла. Будем исправлять. Пока народ предавался обсуждению различных тем на сельскохозяйственную тематику я пытался разобраться с цифрами. Это были некие суммы с указанием сколько и кому. Пришлось мне прервать их милую беседу и попросить разъяснения.

Дородный управляющий сделал мину собеседнику, типа я на минуту, и повернулся ко мне.

Ни через минуту, ни через полчаса он не освободился.

Я попросил писчие принадлежности и мне принесли листы пергамента, чернила и костяное писало, размером с обычный карандаш. И принялся на русском языке делать записи, постоянно уточняя у управляющего цифры. Я попытался выяснить свой дебит – кредит. Сколько и на чём зарабатываю и, конечно, сколько трачу. И где находятся мои денежки.

Через два часа я отпустил мокрого управляющего с наказом вернуться завтра.

Извинившись перед Менахемом, я ушёл в свою комнату. До ужина я разбирался с цифрами. Блин, хреново, что я не понимаю стоимости местных денег. Вот например стоимость фуража для боевого коня на год два дирхама это много или нормально? Нет, мне нужен нейтральный консультант. Но в любом случае надо хмурить брови и делать недовольный вид. Что я и сделал после ужина.

- Менахем, - его мне трудно называть папой, поэтому я называю по имени.

— Вот из отчёта следует, что за последний год я получил доход 7 динар. И где они?

- Ну, Йоси. Мы же договорились, что ты вместо того, чтобы отнести свои деньги банктрам, ссужаешь их мне под 5% годовых. Я могу отчитаться обо всём периоде, что ты находишься под моим покровительством.

- Да, пожалуйста подготовь все цифры.

Хозяин дома явно был уверен, что я скажу – да не надо, зачем мне эта муть. Просто скажи, сколько у меня сейчас денег.

А я заставил его отчитываться, - Менахем, деньги счёт любят, я просто хочу понимать, на что могу рассчитывать.

Последняя фраза нашла одобрение и мне было обещано предоставить финансовый отчёт.

Расстались мы перед сном немного суше обычного, но ничего, я ему нужен. Это заметно, но вот зятем становиться желания нет. Дело не только в Смадар, я уже узнавал, среди евреев в данный момент нет моногамии. Я мог взять себе ещё жену, или две. Было бы желание. Но мне кажется неправильным жениться таким образом. Если уж невеста не нравится как женщина, то её родитель должен быть очень уважаемой личностью, чтобы продвигать будущего зятя.

А Менахема я пока позиционирую, только как зажиточного плантатора. Хотя, время покажет.

На следующее утро я опять выскочил на зарядку. Сегодня мне понравилось нагружать тело, я прямо на эмоциональном и физическом уровне ощущаю, что оно становится моим. До этого я ещё испытывал дискомфорт. А сейчас кайфую от нагрузки, эх, сейчас бы на тренажёр и прокачать отдельные группы мышц. А пока, после растяжки я подыскал толстую ветку и приспособился подтягиваться, намотав на ствол тряпку. Замечаю чужое присутствие неподалёку, уверен это служанка подсматривает.

Закончив, я улёгся на траву, раскинув руки. День будет жаркий, когда уже осень наступит. У сестрицы я узнал что сейчас месяц тамуз, значить июль. Наверняка здесь до октября такая же жара как в Израиле.

Чуть остыв я крикнул служанку. Сегодня Паула притащила два кувшина и полотенце. Явно смущаясь она подошла ближе и начала поливать мне на спину. Какое блаженство, молодое и здоровое тело. Кровь так и играет.

Ой, — это я, не удержавшись, хлопнул ладошкой по аппетитной попке служанки, заставив её ойкнуть. Но обиженной она не выглядит, наоборот гордо удалилась, победно бросив взгляд на подружек. Надо будет поинтересоваться, а как здесь относятся к внебрачным связям.

«Папенька» объяснил, что очень даже положительно. У него самого было несколько молодых наложниц, - А зачем тогда они ещё нужны? – искренне удивился Менахем.

Эх, в моё время тебя бы уже в тюрягу спрятали до конца дней. А какие статьи бы навесили - сексизмом и домогательствами бы не отделался. Тут и педофилия и использование служебного положения. Тьфу, сразу настроение испортилось.

Зато вкусный завтрак его значительно поправил. Управляющий уже приехал и ждал, пока мы позавтракаем. С ним заявился незнакомый всадник, мужчина средних лет. Управляющий зацепился языком с кем-то из обслуги, а второй наоборот, всё это время, внимательно следил за мной. У меня возникло ощущения, что мы тесно знакомы. Может это мой охранник, мужчина в отличии от Алона был вооружён. На нём был кожаный доспех, на поясе кинжал и меч. К лошади приторочена связка лёгких дротиков и круглый щит.

С управляющим я разобрался быстро:

- Алон, у меня ещё будут вопросы по отчёту. Но пока наведи порядок в хозяйстве, я скоро приеду.

- Хорошо, хозяин. Да, я не смог удержать Максуда. Когда он узнал, что ты выздоровел, сразу стал просить взять его.

После беседы Алон поклонился мне и уехал. А мужчина приблизился ко мне. Неожиданно он бросился мне в ноги и стал их обнимать, издавая при этом невнятные звуки. То ли плачет, то ли смеётся. Я с трудом поднял его и посадил рядом. Постепенно мы разговорились. Как я и думал, Максуд меня знал с младенчества.

По молодости он был на воинской службе, дотянул до сотника и гонял остатки банд непокорных эмиров. Где-то судьба свела его с моим отцом и когда родитель получил надел земли, ушёл вместе с ним. Сначала личным охранником, потом начальником охраны. Вместе они мотались по Андалусии, пока отец не осел на земле. После моего рождения ничего в их жизни особо не изменилось, мною занималась кормилица и служанки. Когда я подрос, меня стали учить грамоте. Отец нанимал мне хороших учителей, а Максуд натаскивал меня тому, что сам хорошо умел. А это фехтовать и скакать на лошади. С пяти лет я вовсю уже махал детской сабелькой и забирался на невысокую смирную лошадку.

Мне не осталось другого выхода, как посвятить моего наставника в проблему потери памяти. Его реакция меня поразила, он начал с силой хлопать ладонями по бритому черепу и причитать. С трудом удалось его успокоить.

- Теперь ты понимаешь, как важно, чтобы ты был рядом. Я же не знаю - кто друг, кто враг.

Результатом разговора стал тот факт, что Максуд на ночь устроился спать у моей двери. Бедная служанка принёсшая мне вечером кувшин воды, перепугалось до смерти, когда споткнулась от моего слугу. С этого момента он повсюду следовал за мной, а утром недоумённо смотрел на мою зарядку, когда Паула подошла полить мне воды, он отобрал кувшин и сам помог мне, что вызвало уже моё раздражение. Нежные касания девичей ладошки мне нравятся значительно больше.

В доме Менахема мы пробыли ещё четыре дня. Удалось разговорить его на предмет, что и сколько стоит. Мне была выделена некая сумма на первоочередные расходы в счёт моих денег. В кошельке из чёрного бархата лежало 50 серебряных дирхем. Я уже знал, что это составляет 5 золотых динар или несколько килограммов медных фельсов. 48 медных монеток весом в 5 грамм каждая – это одна серебрушка.

По поводу крестьян Менахем пояснил, что подавляющее большинство работающих в поле — это свободные сервы, арендующие землю у хозяина. А вот в доме старались держать рабов, благо этого добра хватало на рабских рынках. На любой вкус и цвет, только денежку плати. Самые дорогие – это ремесленники с опытом. Ценились мастера, за некоторых не скупясь платили несколько золотых динар. Для сравнения, боевой конь обходился в одну золотую монету. Красивую девушку – девственницу или крепкого юношу можно купить за 4-5 дирхем. Цена на остальных измерялась в 1–2 дирхема, иногда и дешевле. Это всё мне поведал Менахем.

- А вот твоя Паулина дочь свободных слуг. Её отец служит у меня конюхом. Учитывая, что они христиане, лучше не связываться. Обрюхатишь её, придётся выплатить приличную сумму.

Вот же зараза, прямо на лету срубил, «папаша». А я-то вознамерился затащить её вечером к себе. Девка прям соком исходит, дыньки налились, бёдрами крутит, аж ноги сводит от желания. После выздоровления у меня естество таки и прёт наружу.

- Я сегодня тебе пришлю другую служанку.

- Не надо никого присылать.

Что-то меня покоробила эта простота, одно дело если сам выбрал и уговорил. А вот так, не знаю – потерплю.

Однажды утром за нами заехал управляющий с сопровождением тех же дюжих охранников. Ривка дала нам с собой огромную корзину с едой, Дара всплакнула у меня на груди, я попрощался с хозяевами и мы тронулись.

Ехать в коляске не очень удобно. Сижу рядом с Алоном, который правит лошадьми, на жёсткой перекладине. В спину упирается корзина, спасибо Максуду, который рысит вперёди, а охрана едет позади и глотает пыль после нас.

Я попросил провезти меня по моим землям. Через час Алон показал мне рукой мои владения. Никакой ограды, участки равнины поросшей травой, сгоревшей на солнце. Попадаются холмы и перелески. Теперь понятно, почему скотоводство. Для скота здесь раздолье. Нам понадобилось часа три, объехать мои владения. Попадались смешанные стада овец и коров, не сказать, что особо многочисленные. Что мне понравилось, это то, что мои владения выходят к большой реке Гвадалквивир. Лигой севернее она делит город Севилью на две неравные части. Именно сюда мои пастухи гоняют скот на водопой. На берегу мне встретился большой табун лошадей, голов в триста. Мы поздоровались с загорелыми до черна пастухами. Назад ехали молча, когда за поворотом открылся вид на небольшую долину с домиком, я прямо засмотрелся. Отсюда было видно поле с колыхающимися стеблями зерна. Красиво, настоящее золото. Дом небольшой, одноэтажный, но вокруг него раскинулся сад. А что, мне нравится, соскочил с коляски и подошёл к дому. Навстречу вышло несколько человек, немолодая и полная женщина кинулась ко мне с криком. Блин, да что это за страсти.

— Это тётушка Джулия, твоя кормилица, - выручил меня Максуд.

Ну ладно, кормилице можно. Я обнял женщину и чмокнул в щёку, что вызвало её удивление.

Так, может это не принято. Дальше Максуд деликатно познакомил меня с челядью. В отдельном домике проживало около двадцати слуг, почти все невольники. Кроме кормилицы и ещё одного мужчины. К моему сожалению из служанок никто не понравился, кто же мне будет воду поливать?

Хозяйский дом каменный, одно крыло отдано для кухни и столовой. В другом три комнаты, моя естественно самая большая, выходящая окном в сад. Ручеек имеется, слава тебе господи. Я уже привык в жару сидеть в тени дерево и слушать журчание воды. Мы быстро перезнакомились, оказывается управляющий здесь не жил. У него был домик в пяти минутах отсюда, где проживала его семья. Две оставшиеся комнаты пустовали и я настоял, чтобы Максуд переехал сюда. Так этот скромняга таки перевёз вещи из домика для прислуги, но поселился в комнатушке, рядом с кухней. Ну и бог с ним, было бы предложено.

С вечера мы договорились, что утром начинаем тренировки.

Блин, ну кто же знал, что это так больно. Я получил десяток очень болезненных ударов учебной саблей. Досталось рукам, рёбрам и всему телу. После обеда я рассматривал синячищи, а Максуд стоял у порога и усмехался.

Моя проблема в том, что я не умею фехтовать, даже саблю держу как вилку. Тело отлично помнит, а мозги не воспринимают. Когда я на автомате отмахивался, получалось. А стоит сосредоточится, всё. Достаётся и рукам и ногам. То же самое с выездкой. Мне подвели коня, так тот чуть не цапнул меня за плечо, еле успел отскочить. А когда я отвлёкся и этот злобный представитель жеребячего племени опять попытался добраться до моего тела, я двинул ему кулаком по морде, тот обиженно отпрянул а я сразу ухватил его за повод. Стоит смирно так. Но стоило мне повторить этот фокус – всё, конь меня опять не воспринимает. Я уже не говорю о том, чтобы вскочить на него. У меня есть небольшой опыт выездки из девятнадцатого века. Поэтому я рискнул и вскочил на него. Дальше понеслось, в смысле конь понёс, он не реагировал на мои – фу, тпру, тормози и так далее. Нёсся, стараясь выкинуть меня из седла. А тут как на беду пошла каменистая дорога, я вцепился в повод и закрыл глаза. Ну, сейчас долбанёмся. Странно, бег коня замедлился. Открываю глаза, а мы развернулись и неторопливо двигаемся назад. Причём я автоматически сделал несколько движений, укоротил повод, сжал ноги и всем телом показал изменения направления и скорости.

Раз попёрло, я бросил повод и закрыл глаза. Управляя только ногами, нормально вроде, послушный мальчик.

Но вот так же перейти к фехтованию никак не получается. Максуд убрал себе мою саблю и прочую амуницию, мы занимаемся тяжеленным учебным оружием из крепкого дерева. Хорошо, что моё тело подготовленно к этому, я не устаю, просто категорически не успеваю за скоростью Максуда. Но тот говорит, что прогресс есть. Дай-то бог.

Через несколько дней мы решили съездить в город. Мне нужно прикупить себе одежду. То, что у меня имеется - не устраивает по разным причинам. Вот я одеваю нательную рубаху сшитую из тонкой ткани. Белые хлопчатобумажные шаровары на шнурке, сверху одеваю кафтан – халат с длинными рукавами, в предплечьях вставки из красивой ткани с узорами. Максуд намедни аккуратно меня побрил, на голову одел шапочку и сверху, не без помощи конечно, накрутил тюрбан. На ногах привычные мягкие сапожки. Кинжал и саблю на пояс. Максуд внимательно покрутил меня и одобрительно улыбнувшись, хлопнул по плечу.

Едем втроём, ещё одного охранника взяли, чтобы за лошадьми присмотрел. Вообще у меня всего два крепких раба – охранника и Максуд, вот и всё воинство.

До Севильи домчались быстро, у ворот стражники посмотрели на нас и пропустили. Максуд сказал, что две медные монеты за вход берут только с иноверцев. Оставив лошадей мы прогулялись по улочкам города. А мне нравится, я был уверен, что сразу вляпаюсь в нечистоты, которые жители средневековой Европы выливали на головы прохожих. Ничего похожего, улицы чистые, на площадях фонтаны, многочисленные торговцы освежающими напитками и фастфудами предлагают свой товар. Мы зашли в несколько лавок с одеждой, пока я наконец не решился. Мне нужда одежда, удобная для тренировок и передвижения верхом. С помощью Максуда отобрал несколько шаровар, пяток рубах и удобную обувь, этакие мягкие туфли со слегка загнутыми носами. В них удобно перемещаться, похожи на кеды. До комплекта взял лёгкий плащ. На первое время хватит. Неприятно удивила цена, после ожесточённого торга, даже Максуд поразился, я сбил цену с пяти дирхем на четыре. Разоришься так, ё-моё.

Мы провели в городе полдня, прикупили специй, не так дорого, как ожидалось. Всё-таки близость к Африке сказывается. Назад поехали другими улочками. Максуд решил показать мне минареты большой мечети города. Ахренеть, башня из красного камня высотой с двенадцатиэтажный дом. Мы даже зашли в мечеть и помолились. Назад я ехал оглушённый великолепием мечети. Мавританский арочный стиль внутренних помещений ошеломлял красотой. От возвышенных мыслей меня отвлёк шум.

- А это рабский рынок, только сейчас уже поздно, он закрывается. Да у элитных рабов продают ближе к рынку, а здесь тех, кто попроще.

Я уговорил помощника заскочить, интересно же.

В самом деле, половина торговцев живым товаром сворачивается. Но мне хватило и оставшихся чтобы получить представление. Я не заметил избитых и замученных невольников. Они находились в тени, некоторые смеялись. Девушки подмигивали и становились в различные позы, предлагая себя с лучшей стороны. Действительно молодёжи почти нет, зато много людей среднего возраста с детьми.

Здесь и чернокожие, светлоголовые жители восточной Европы, от изобилия народа у меня закружилась голова. Я подозвал торговца прохладной водой и купил стакан холодного щербета. Остановившись в теньке, с удовольствием прихлебывал кисловатый напиток, великолепно утоляющий жажду.

А это что такое, в трёх метрах от меня русоволосая девчушка годиков в семь застенчиво разглядывала меня, при этом ковыряясь в носу. Прелестное личико забавно сморщилось и она протянула ручку. Мне ничего не оставалось, как протянуть ей медный стаканчик с напитком. Девчушка улыбнулась мне с достоинством египетской царицы и быстро выпила жидкость.

- Господин, прощу прошения. Она Вам помешала?

Видимо торговец увидел эту забавную сценку, - я сейчас её уберу отсюда.

- Нет, не надо. Замечательный ребёнок.

- Господин хочет её купить, она продаётся с матерью. Я отдам не дорого, уже конец дня, а сегодня был не очень удачный день для торговли.

- Нет, я не собираюсь никого покупать, так, заехали приценится. – И я торопливо отошёл в сторону.

Да нафига мне девочка, я сам как девочка, витаю в облаках и не знаю, что меня ждёт завтра. Куда же Максуд запропастился. Пришлось вернуться в тень. Девчушка опять мне заулыбалась и под внимательным взглядом продавца подошла ко мне. Протянув ручку она вцепилась мне в палец и подняла на меня голову.

- Господин, извините меня. Я сейчас её заберу. - К нам подскочила женщина, видимо мать и забрала девчонку, подхватив её на руки.

- Всё, можно идти, — это мой верный Санчо Панса нарисовался.

- А я тут знакомого встретил, немного поговорили.

Я в пол-уха слушал Максуда, а сам рассматривал женщину. В отличии от дочери мать имеет смуглую кожу и роскошную чёрную гриву волос. Роскошная женщина – или я ни хрена в этом не понимаю. Высокая, моего роста. На взгляд ей лет двадцать пять. Лицо немного скуластое, мне такие всегда нравятся.

Ушлый торговец перехватив мой взгляд, подошёл сам.

- Господин, я готов её отдать за пять дирхем.

Видя, что я не реагирую, он начал сбавлять. Чёрт, что я делаю. Женщина заметив мой интерес покраснела и прижала к себе дочку. А глазки какие красивые, такие только у брюнеток бывают.

- Как тебя зовут?

Не знаю почему, но я спросил на греческом и похоже угадал.

Голос низкий, приятный. Женщину зовут Зоя, а малышку Ева. Они с какого-то греческого острова.

- Зоя, что умеешь делать?

Женщина опустила дочку на землю, - всё могу, в поле, и в доме тоже. Могу готовить или стирать.

- Господин, — это Максуд начал меня отговаривать.

- Юсуф, если хочешь рабыню, давай вернёмся завтра. С утра будет свежий товар. И зачем тебе с ребёнком. Выберешь себе девственницу.

А торговец почувствовал слабину и что-то шепнул женщине. Так отвернулась, помедлив скинула накидку, оставшись в нательной тонкой рубашке. От жары рубашка прилипла к телу обрисовав шикарные женские формы. Просто уже сейчас был готов на неё набросится, мой организм односложно отреагировал на самку. Я ещё выжидал, но когда увидел простенький деревяный православный крестик на шее, решил всё – беру.

В итоге за две серебряной монеты я стал владельцем этой парочки. Торговец чин чинарём выправил бумаги на владение. Мне завернули товар, в смысле передали корзинку с вещами, которые женщина сама и понесла. Дочка вцепилась в другую руку и озорница оглядывалась на меня, улыбаясь всеми зубками. Чувствует ведь кому надо улыбаться. Назад ехали в следующем порядке. Девочку я взял к себе, а женщину посадил позади Максуд, у него жеребец крупный, спокойно вывезет двоих. Дома я дал указание устроить женщину с ребёнком, а сам отправился на тренировку.

Мы решили тренироваться дважды в день. Сейчас как раз время.

Помахав железом, мне кажется, что уже лучше получается, я отправился к дому. Так, а где моя вода, зачем я служанку покупал. Пришлось опять терпеть Максуда.

Зоя уже помогает в доме, я перехватил её и попросил помогать мне после тренировок. Та кивнула и я пошёл спать. Спалось откровенно плохо. Крутился в постели, всё время вспоминал Зою. Её зрелую женскую стать и обманчивое выражение покорности в глазах. Что бы Максуд понимал, девственницу ему подавать. Он худую нимфетку, которой только предстоит стать женщиной, предлагает заменить на уже созревшую? Да ещё заниматься её дефлорацией, то есть трахать зажатую и стонущую от боли девчонку, вся ценность которой только в том, что ты у неё первый.

Супер, ну может сейчас такие нравы. А я с трудом уснул под утро и на тренировке был вялый, за что получил капитально он наставника. А за завтраком шипел от боли с раздражением поглядывая на ни в чём не повинную женщину. Та даже не догадывалась, какие эмоции я испытываю, глядя на неё. Хотя, думаю догадывается. За ужином она несколько раз задела меня рукой, а когда остановилась рядом, я легко погладил бедро. В ответ получил поощрительную улыбку.

Лёг я пораньше, с надеждой что она придёт. Ну не могу я ей приказать. Когда занавеску поднял сквознячок я сделал вид, что сплю. Не удержавшись повернулся, Зоя стоит передо мной. В свете слабенького ночника, масляного светильника её глаза сверкают. Я поднялся и подошёл ближе. Пахнет приятно, какие-то благовония, женщины во все времена умеют влиять на мужчин. Видя, что я не решаюсь, женщина улыбнулась и слитным движением скинула верхнюю накидку. Под нею только набедренная повязка. Моя рука скользнула и приласкала тяжёлую грудь. Дальше забытьё, мы целовались, причём абсолютно точно Зоя раньше это не делала. Сначала я целовал просто губы, а потом ей понравилось и мы увлеклись этим, отрываясь только, чтобы вдохнуть воздух.

Её накидка свалилась сама собой, я прижался к женщине, эрегированный член упёрся ей в живот, мы ласкали друг друга стоя, пока женщина не увлекла меня на ложе. Я растворился в ней, у меня в этом теле секс в первый раз и ощущения вдвойне сильные. Несколько раз я кончал, но Зоя одним касанием заводила меня вновь. Утреннюю разминку мы пропустили, я сквозь сон слышал, как Максуд шуршит у двери. Встали поздно, когда я окончательно проснулся, Зои не было рядом. А я с удовольствием прижал подушку пахнувшую женщиной. Так с улыбкой и вышел из комнаты.

Как хорошо быть хозяином. Никто не скажет, что завтрак уже тю-тю, теперь ждите обеда. Никто не посмотрит косо. Когда я умылся и пошёл к столу, народ зашуршал. Максуд внимательно на меня посмотрел и кивнул, сделав какие-то выводы. Что примечательно прислуживала мне лично Зоя, а недалеко крутилась Ева. Видимо женщина после ночи продвинулась в местной табели о рангах на несколько пунктов. Ну так, любовница хозяина, это вам не фунт изюма. Приехавший Алон только спросил, перевести ли её в дом и я ответил утвердительно. А пусть живёт рядом, в господском доме. Это ведь рыночные отношения. Жениться не обещаю, но буду помогать. А от неё требуется то, чем наградила её так щедро природа.

Вот странное дело, купил на рынке как поддержанную игрушку женщину за несколько копеек. Неужели у местных нет глаз, она же красавица, или в самом деле каноны красоты нынче иные. Ну вон она улыбнулась и от ослепительной белизны ровных зубок хочется бросить трапезу и тащить её в укромный угол.

Сегодня опять поеду в город, с собой возьму Зою. Для этого охранник едет на коляске, рядом с ним женщина. В городе мы с ними расстаёмся. Я вручил ей несколько дирхем на покупку необходимого ей и дочке, а у нас с Максудом дела.

У того есть знакомый в местной управе. Он обещал помочь нам с нашей бухгалтерией, который выдал мне управляющий. За услуги взял дорого, два дирхема. Но и помог мне определиться, - Ваш управляющий почти не ворует, но дела ведёт неправильно. Нужно прибыль было вкладывать в развитие (ну это я так перевожу, звучит на арабском несколько иначе). На ваших землях можно было бы увеличить поголовье скота минимум в пять раз. Почему не покупались элитные производители. Ваши лошади годятся только в повозку или для обработки земли. А ведь эта знаменитая порода арабских скакунов выведена для скачек. Европейцы покупают их за большие деньги, раньше вообще запрещали их к продаже как национальное достояние. Чиновник конечно утрирует, но суть понятна.

Ясно, теперь понятно куда двигаться. Нам пришлось ждать Зою, пока она не истратит все выданные деньги. Надо ей отдать должное, она и меня не забыла, купила симпатичный коврик на пол, чтобы ночью приятней было вставать.

Теперь женщина приходила ко мне почти каждый день, только когда у неё были особые дни - оставалась у себя. Незаметно, Зоя взяла на себя управление домом, прежде это было в функции управляющего. Но он только посмотрел на меня и кивнул. Теперь Зоя хранила у себя ключи от кладовок и ездила с охранником в город на коляске. А что, мне нравится, появился уют в доме, а тут ещё эта егоза. Ева, когда мама была в моей комнате, никогда не заходила. Но когда я был один, она деликатно стучала и входила. Ребёнку было интересно смотреть, как я работаю. А ещё я катал её на лошадке и мы играли в доме в прятки. Мама теперь у нас важная дама, а ребёнку скучно. Я подкидывал её к потолку и наградой мне был счастливый смех. Я как-то поинтересовался у Зои, её жизнью до этого. Женщина нахмурилась, - семья у нас большая была, жили голодно, вот отец и продал меня торговцам. А потом наложницей я была в гареме у одного старика.

А дочку ей сынуля хозяина забацал, подсуетился. Да, нелёгкая судьба.

Ну ничего, я думаю, что дам ей вольную. Захочет уйти, пусть уходит. А останется, пусть за зарплату уже работает. А ребёнок мне не в тягость, с ней прикольно, такая красавица растёт и выдумщица.

Месяц уже живу в своём доме, после подробного разговора с управляющим я уже не был так негативно настроен к нему. Тот не раз предлагал Менахему вложится и обновить наше стадо. Действительно эта порода в чём-то уникальна, их вывели шесть столетий назад, отличительная способность резвость и выносливость, эти качества создал тяжёлый климат пустыни. В Европу лошади попадали только в качестве трофеев во времена крестовых походов. Порода пользуется повышенным спросом. И Алон имеет опыт в разведении, вот только его никто не спрашивал. Менахем, пользуясь неопытностью моего папаши в этих вопросах, а затем моим малолетством - вкладывал прибыли с ранчо в свои дела.

При моей очередной встрече я пожурил Менахема за то, что он пользовался моей наивностью. В городе мне объяснили, что 4–5% годовых зарабатывают арабские ростовщики с единоверцев. Для иноверцев не менее 10–12%, а может и поболее. То есть мой названный папа кредитовался многие годы по льготному тарифу, что не есть хорошо. А ещё он, пользуясь моими льготами по налогам регулярно недоплачивал в казну. Думаю, суммы там внушительные. Менахем поначалу разыгрывал недоумение, потом взывал к сыновним чувствам, я даже не утерпел и разыграл сценку:

- Знаете, что «папа». Я безмерно Вас уважаю и благодарен за участие в моей судьбе. Но денежки любят порядок. Я не прошу даже вернуть разницу на малом проценте. Но вложенное в Ваше дело прошу вернуть, давайте наконец вернём сэдер (порядок). Вот, мы с управляющим посчитали, за семь лет накопилось почти 400 динар, за вычетом пяти, что Вы мне дали, остаётся 395.

Предприниматель пошлёпал губами, поиграл бровями и тяжело вздохнул, - хорошо, но мне невозможно будет быстро найти такую сумму.

- Ничего «папа», я могу подождать, недолго. Месяц. Мне нужны средства.

Расстались нормально, Менахем умеет отделять дела и личное. За столом не чувствовалась напряжённость.

В последующую встречу мне были предложены несколько вариантов. Частично Менахем возвращает мне деньги, где-то треть. Остальные предлагает отдать, уступив мне участок земли или элитных рабов, мастеров. Специалист по тканям, ювелир и ещё несколько ценных работников. Когда Менахем упомянул, как вариант, мельницу для производства бумаги, я заинтересовался. Оказывается предприимчивый иудей решил вложиться в это перспективное дело. Он даже купил семью китайского ремесленника, занимавшегося у себя дома бумажным делом. Я не знаю, что подобный специалист делает здесь. Такие на вес золота, бумага широко шагает по миру. В Европе её используют как великую драгоценность, книгу из бумаги передавали потомкам, указывая это в завещании. Арабы наловчились от китайцев этому секреты, но не делятся с конкурентами, предпочитая продавать по цене золота.

Будучи в городе, я узнал цену на бумагу. В лавке была простая, грубая. Имелась также и приятная на ощупь цветная, но цена мама дорогая. Лист 35 фелс, то есть стопочка из десяти листиков обойдётся в семь с копейкой дирхем. За эти деньги можно хорошего раба купить. И это у нас, а сколько отдадут в центральной Европе?

Лавочник подтвердил мою мысль, купцы берут небольшими партиями, покупают дворы правителей и церковники.

Я немного в теме, в той жизни немного пописывал, публикуя книги собственного сочинения. А когда пишешь о человеке, попавшем в чужое тело не несколько веков назад, сразу начинаешь думать, раз не стал царевичем или сыном известного фабриканта, значить надо как-то зарабатывать на жизнь. Просить на паперти как-то не комильфо, остаётся только прогрессорство.

Да, порох и бумага, сетка Рабица и паровая машина, кнопки и скрепки. А что делать? Предложите. Женщина с обалденной внешностью ещё может быть пристроится, а простому парнишке куда податься?

Так вот, в одной из книг я и описывал, как занялся производством бумаги в условиях средневековья. Так что знания есть, остаётся прозондировать почву по поводу сырья.

Например китайцы использовали растительное сырьё, кору и луб шелковицы, коконы шелкопряда, молодые побеги бамбука, обрезки шёлка и старые рыболовецкие сети. Короче, что было, то и использовали. Японцы и корейцы добавили коноплю и луб кустарников.

А вот наши арабы сейчас используют вовсю старое тряпьё из льна, пеньки и хлопка. Вот мне и нужно узнать доступность этого сырья.

По первым прикидкам вполне возможно, сбор ветоши налажен плохо и на этом можно сыграть, развернув сеть по сбору сырья. Это я понял, поэтому и согласился принять мельницу в качестве оплаты. Менахем мне выплатил в итоге 130 динар и переписал мельницу вместе с китайцем. Мельница довольно грамотно расположена в живописном месте у гряды, поросшей лесом. Здесь протекает бурный ручей. Менахем построил большое помещение и водяное колесо, которое в данный момент бездействовало. Хотя я проверил, открывая доступ воде в канал, она начинала исправно вращать привод. Китайца звали Лу, просто Лу. И он жил с женой и дочкой прямо здесь же в помещении. Ловил рыбу в речке, браконьерствовал, ну и Менахем подкармливал. Китаец слабенько, но говорит по-арабски. Его проблему я понял сразу, он собирался производить бумагу по привычной технологии из растительного сырья. Он даже подобрал несколько местных растений, кору и луб которых можно использовать в процессе. А Менахем привёз ему кучу тряпок, которые так и валяются в углу помещения. Так и заглохла хорошая идея.

После оформления бумаг я стал гордым владельцем своего бизнеса. Лу я выдал аванс в дирхем и привёз мешок риса. От радости китаец начал целовать мне ноги.

А вот Менахем всё-таки голова, быстро допёр, что лопухнулся, когда я поинтересовался возможностью регулярных поставок тряпья.

Он задумчиво пригладил бороду, — значит ты знаешь, как заставить китайца работать?

Мне осталось только неопределённо ответить.

- У меня очень много знакомых во всех городах и я уже занимался этим вопросом. Если ты наладишь производство бумаги, я бы хотел получить своё процент. В этом случае у нас с тряпками проблем не будет. Иудей сделал акцент на слове «нас».

Теперь уже мне пришлось задумчиво теребить ухо. Я конечно могу и сам позаниматься этим, но ушлый коммерсант безусловно даст мне фору в этом вопросе. В итоге договорились, что в случае успеха я отдаю Менахему 15% прибыли. Вы бы слышали как мы бились. С 30% я спустил его долю в два раза. Моими доводами стало и то, что в дальнейшем возможно увеличении цифры, если тот будет вкладываться в расширение. Здесь мои наличные денежки быстро закончатся. А пока Менахем займётся доставкой большой партии ветоши, а я начну осваивать технологию.

От моего ранчо до мельницы минут сорок на лошади. На коляске дольше. Лу набросал мне эскиз станка. Тот представляет собой раму с натянутой сеткой или грубой тканью. Я эту технологию знаю и собираюсь предложить усовершенствования. Эти несколько веков технология не стояла на месте. Измельчение и промывка сырья нужно в любом случае. Китайцы затем наливали волокнистую массу в форму и погружали её в воду. После того, как вода стекала и лист доставался, прессовался и сушился вместе с сеткой. Это так называемая ручная отливка. А можно немного модернизировать процесс. Во-первых измельчать более качественно с помощью мельничных жерновов и водяного колеса. Во-вторых использовать метод непрерывной, гибкой сетки. Заготовка снимается с сетки и перекладывается на другую поверхность для прессовки с помощью роликов и последующей просушки. Здесь очень важна клеящая основа. Сейчас мои соплеменники используют клей растительного происхождения, а вот через несколько веков итальянцы научаться работать с клеем животного происхождения, что значительно повысит качество бумаги и придаст ей некую защиту от влаги.

Для отбеливания можно использовать мел, гипс и прочие красители.

От военной службы я отмазался легко, стоило только обратиться к моему сотнику. Я пожаловался на ранения несовместимые с продолжением воинской карьеры и тот согласовал мою отставку.

Максуд посоветовал мне встретиться с сослуживцем моего папеньки. Иса ибн Латиф аль-Хушани занимался в настоящее время снабжением воинских подразделений, дислоцированных в юго-восточной части Андалусии. Я так понимаю, что такое хлебное место непонятно кому не отдадут.

Жил сей достойный муж в центральной части Севильи, в двухэтажном каменном доме. Нас проводили в сад и устроили в беседке, находящейся в тени громадного платана. Очень симпатичная девушка в наряде, который больше открывал, чем скрывал, сноровисто накрыла нам столик. Несколько кувшинов с освещающими напитками, сладости и фрукты. Минут через семь вышел и сам хозяин дома. Невысокий и полноватый Иса, одетый в парчовый халат пурпурного цвета и мягкими туфлями с загнутыми носами, производил впечатление мягкого и добродушного человека.

- Мой мальчик, наконец-то ты посетил мой дом. Я уже хотел посылать за тобой. Как у тебя дела, как здоровье?

- Слава Аллаху всё в порядке, почтенный Иса. Вот, сегодня подал в отставку, здоровье не позволяет и дальше служить халифу.

Моему собеседнику на глаз за пятьдесят, он внимательно слушает меня, благодушно кивает головой и периодические расспрашивает о делах. В руках перебирает можжевеловые чётки, глаза расслабленно прикрыты. Но пару раз я перехватил его взгляд и тогда понял, с этим дядечкой надо держать ухо востро. Его быстрый взгляд больше подошёл бы наёмному убийце. Абсолютно холодный и оценивающий.

После того, как он вытянул из меня планы на ближайшее будущее, мы перешли в дом.

- Мальчик мой, ты всё правильно сделал. Умные люди сейчас не разъезжают по дорогам, отлавливая разбойников. Нам мудрый халиф, да благословит его Аллах и приветствует, больше уважает учёных мужей. Он поддерживает лекарей и музыкантов, поэтов и тех, кто может создавать удивительные вещи. Вот сейчас он приступает к строительству систем ирригации, что позволит оживить засушливые земли в нашем регионе. По поводу бумаги, надо подумать. Если у тебя есть специалисты в этом деле, то это замечательно. Я займусь этим вопросом, доверься мне.

Назад ехал и костерил себя последними словами. Ну я же не пацан, как же этот кручёный жук вытянул из меня все мои планы. Я даже Менахему всего не рассказывал. От самобичевания меня избавил шум на дороге. В трёхстах метрах от нас в пыли сражались какие-то люди. Я даже не успел сориентироваться, как Максуд выхватил свой меч и с диким воплем влетел в облако пыли, где мелькали силуэты сражающихся. Я автоматически вытащил саблю и в нерешительности застыл. А с кем собственно драться, все против всех или как? Как отличить хороших от плохих.

Мои сомнения разрешили два всадника выкатившиеся из драки. Они целенаправленно направились ко мне и явно не для приветствия. Обнажённое оружие и гортанные крики быстро убедили меня, что это враги. Я попытался развернуть жеребца и дать дёру, я не умею драться на лошади. Один раз мы с Максудом попробовали и я потерпел фиаско. Но мой жеребец всё решил за меня. Эта скотина, привыкшая к схваткам понеслась навстречу опасности. Дальше я действовал на подсознании, видимо поэтому меня и не сбили сразу с лошади. Отклонившись, я ушёл от вражеского удара, сам при этом полоснул врага по бедру. Второй противник попытался достать меня слева, но я уже проскочил его. Развернувшись, теперь уже я напал на второго. Обманное движение, враг купился, отмахнувшись саблей. Я же увёл своё оружие и кольнул вражину под кожаный колет. Видать достал хорошо, мужик стал сползать с остановившегося коня. Второй не стал рисковать и пришпорив лошадь поскакал в направлении леса.

Приблизившись к схватке я понял, что моей помощи уже не требуется. В центре композиции стоял закрытый экипаж, запряжённый двойкой. Около него семь человек в разной степени потрёпанности, рядом с ними и мой Максуд. Он радостно подбежал ко мне и закричал, - мой господин, мы им показали. Никто не ушёл, только ваш ускакал. Но ничего, зато второй тут остался, он у них вроде за главного был.

Прикольно, оказывается это берберы решили ограбить еврейского купца, но у того оказалась крепкая охрана. Несмотря на двухкратное преимущество, защитники выстояли. Но наша помощь позволила поставить точку. К нам подошёл невысокий мужчина семитской внешности. С достоинством представился, мне ничего не оставалось, как ответить тем же. Меня поблагодарили за помощь и предложили обращаться в случае чего.

Ну и ладно, я вообще, если бы не Максуд, объехал бы это место. Ну я же не понимаю кто и кого. А драться как Портос, для того чтобы драться – это не ко мне. В результате нам достался неплохой конь и снаряжение с трёх человек. Это наши трофеи, Максуд раздел того, которого я приголубил. Ничего стоящего, оружие дрянное, из железного только ножик у главаря. Деньгами они тоже обременены не были. Так что мы просто размялись, а вот мой товарищ наоборот доволен, - Уфик, ты неплохо двигался верхом. Теперь надо тренировать это.

Когда мы были одни, Максуд называл меня Уфиком, видимо это сокращённо-ласкательное. А мне не жалко, без Максуда я уже не представлял свою жизнь. Он не только опекал меня, но и давал дельные советы. Вот и сейчас он остановил меня:

- Уфик, а ты не понял, кому мы помогли?

- Понятие не имею, иудей средних лет. Я с ним не знаком.

- Зато я видел его, когда сопровождал вашего отца с Менахемом в Кордову. Это сам Хасдай ибн Шапрут.

- И чем же знаменит сей достойный муж?

Пока мы не торопясь ехали домой я узнал, что этот представитель еврейского народа являлся известной личностью в местном обществе. Он был личным лекарем и советником нашего халифа. Известный меценат и учёный.

- Хорошо, уговорил Максуд. Значит мы оказались вовремя на этой дороге. Я только не пойму, если он такой важный человек, почему охрана сплоховала.

- А почему ты так решил. Эти ребята совсем непросты. Находясь в меньшинстве они среагировали на засаду. Других бы положили сразу, расстреляли бы из луков. А у этих только двое ранены, а главное они прикрыли своего хозяина.

Да, такие знакомства нам не помешают. Когда я при встрече упомянул о нём Менахему, тот сразу замахал руками:

— Это великий человек. Без его слова халиф ни одного посла не примет. Он держит в своих руках внешние сношения халифата.

Да, надо было тогда лично пригвоздить парочку разбойников. Ну кто же виноват, что они так рано кончились.

Со следующего дня мы с Максудом стали заканчивать наши занятия рубкой на лошадях. Только ему не нравился мой жеребец. Вот тот, что пал подо мной, был великолепен.

Ну, не знаю, по мне, так и этот вроде неплох.

Первые эксперименты с бумагой начались только через две декады. Пока Менахем завёз несколько огромных тюков ветоши, пока я нашёл всё необходимое.

Мы, на всякий случай с Лу отсортировали тряпье, отдельно лён, пеньку и хлопок. Нам нужно понять лучший состав. Для лучшего помола Лу набил специальные канавки на жерновах.

Китаец с семейством тщательно промывали сырьё, потом долго варили в воде с добавлением извести и золы. Измельчение с помощью мельницы произошло довольно быстро. Проверив качество, китаец довольно кивнул. Разбавив водой до нужной консистенции мы разлили массу в форму.

Ну, что сказать. Бумага получилась, но очень грубая и серого цвета.

Надо думать. Через месяц мы отработали лучшую технологию. Теперь мы не отбирали различные виды сырья, всё шло в общую кучу. Мы отбирали более ветхие тряпки. Женщины резали их на лоскутки. Вымачивали и варили, удаляя грязь, краску и жир.

Потом эту кучу оставляли на несколько дней. За это время тряпьё бродило и расслаивалось на волокна. Только потом мы измельчали сырье, постоянно промывая в проточной воде. Оказывалось, что чем чище вода, тем белоснежнее бумага получалась. Затем добавляли отбеливатель и клеящую основу в виде рисового крахмала. Массивным черпаком Лу разливал равномерно бумажную массу на наш станок. Дождавшись, когда вода стечёт, мастер аккуратно снимал лист. Он отжимался на клиновом прессе и отправлялся на просушку.

Вот эта бумага уже получилась нормального качества, ничуть не хуже той, что видел в лавке у торговца. Получив такой результат я заплатил мастеру три дирхема и дал пару дней отдыха.

Все эти телодвижения производились в строжайшем секрете. Технология ещё сырая, нужно доводить, но то, что мы на правильном пути, это понятно. У меня есть несколько секретов, которые я ещё не использовал.

В один из дней я взял с собой Зою, Лу и всех наличных охранников. Мы с Максудом скачем впереди, а остальные глотают пыль на двух телегах. В городе Зоя пошла по своим делам, Лу отправился с охранником в ремесленные ряды, а мы с моим товарищем решили прошвырнуться по лавкам с оружием.

Вот чего так прыгать от восторга и хлопать себя по бокам. Максуд, найдя в ворохах оружия что-то интересное становился обычным ребёнком, дорвавшемся до новой игрушки. Он апеллировал ко мне и поражался моему спокойствию.

К обеду мы встретились недалеко от рыночной площади. Зоя притащила корзину барахла, а Лу загрузил нашего охранника по самые уши. Ему удалось купить бронзовой проволоки для нашего нового станка. Он истратил все выданные деньги на различные прибамбасы. Но уверяет, что без этого никак. А ещё он сам тащит какие-то ёмкости с порошками.

Оставив всё под охраной в телеге мы пошли на рабский рынок. Зоя уговорила меня купить пару девушек для работы по дому. Старые её не устраивают, не расторопны.

С этим проблем не было. Мы быстро купили по бросовой цене подходящих. Дело в том, что Зоя выбрала шустрых, но страшненьких. Ну это и понятно, зачем плодить конкуренток.

А вот Лу вцепился и уговорил меня купить несколько женщин в возрасте, - Хозяин, они будут работать лучше мужчин. Да и аккуратнее.

Это мы уже набираем новые штаты. Тётки немного пожёванные жизнью и достались мне недорого. К ним взял двух производителей, всё-таки парочку мужиков иметь нужно. Ну там для тяжёлой работы. Лу выбрал опять-таки туповатый, но сильных. Всю эту ораву мы рассадили в телеги и поехали назад.

На первое время я построил им временный сарай рядом с мельницей. Если дела пойдут в гору, то будем строиться капитально.

Лу говорит, что молоть жерновами не очень хорошо. И я с ним согласен, он только пытается придумать замену, а я знаю что нам нужна толчея. Вместо жерновов нужны деревянные персты, которые будут лучше перемалывать сырьё. При этом проточная вода должна уносить грязные частицы.

Нарисовав китайцу на песке убедился, что он понял. Также нам нужно собрать новую раму с проволокой натянутой в виде сетки. Можно сразу проложить грубую ткань, чтобы легче было снимать готовые листы. Мы решили строить сразу два станка, параллельно. Пока вода стекает с одного, можно раскладывать бумажную массу на другой.

Ещё месяц у нас заняла отладка, Лу при этом ухитрялся экспериментировать, покрывая поверхность влажной бумаги мелом, в результате получалась мелованная поверхность.

Теперь у нас закончилось сырье, о чём я и сообщил Менахему. Я раз в две недели заезжал к нему в гости. Он уже забыл, что планировал женить меня на дочурке. Теперь за столом важно сидел прыщавый юноша, будущий муж Дары. Названая сестрица была весьма рада этому обстоятельству. А уж как я был рад, что это перестало стоять между нами. Компаньон обещал начать поставки сырье через декаду. Мы прикинули приблизительные минимальные потребности. Пока процесс остановился, я потратил последние деньги на модернизацию фабрики. По моим планам мельница будет только частью процесса. К ней я собираюсь пристроить основной цех и склады. В одном будет находиться сырьё, в другом оно будет доходить до кондиции. Ну и разумеется склад готовой продукции. Недалеко я собираюсь поставить жилой домик для мастера и барак для рабочих. Отрицательных температур в этих места нет, так что зарабатывать мне состояние планируется круглогодично.

Нанятая мною бригада строителей начала работы с возведения жилья. Для этого я закупил кирпич из глины. Это был своеобразный саман. В глину добавляли солому и спекали. Получившие кирпичики хорошо сохраняли тепло и недорого обходились. Быстро строить здесь умеют, только денежку плати. За две декады было построено жильё и уже возвели стены основного цеха. А я мотался по городу, закупая необходимое оборудование. Мне нужны были чаны для сырья и инструментарий. Деньги мои закончились и мне пришлось идти к Менахему с интересным предложением. Он вкладывает в наше дело 300 динар и я увеличиваю ему его долю до 20%. Жёстко обрубил его попытки надуть меня, пообещав обратиться к другому человеку. Кстати упомянул моего нового знакомого Ису. Менахем сморщился и плюнул под ноги. Видимо у них жёсткая конкуренция. Мы с Лу планируем пока две спаренные установки. На них в сутки можно выдавать около 100 килограммов бумаги. Вопрос только в своевременной поставке сырья и расходных материалов. Ну здесь Менахем показал себя с самой лучшей стороны. С этой стороны задержек у нас нет.

С китайцем у нас джентельменский договор. По окончании трёх лет он и его семейство получает свободу и, конечно, у него есть процент от продаж. Я посчитал, что 5 % это немало на данном этапе. На мой взгляд, такой специалист должен иметь финансовую заинтересованность в увеличении выхода продукции. Затем энергичный азиат развил нехилую активность. Параллельно с модернизацией производства он не прекращает выпуск продукции. Наша мельница преобразилась, теперь вместо жерновов у нас было своеобразное устройство - толчея, конструкцию которого я помнил из прошлой жизни. Деревянные молоточки, оправленные в бронзовые наконечники для увеличения срока жизни. Они более эффективно перемалывают тряпьё. Вся эта конструкция помещена под проточную воду, которая уносит все примеси и остатки краски.

Какое наслаждение сидеть в саду собственного дома и не торопясь завтракать. В этой гостинице я хозяин и только моё мнение важно. Обслуживает мою персону исключительно кастелянша Зоя. Она эту прерогативу оставила себе и несмотря на то, что у неё хватало других обязанностей по дому, прислуживает мне лично. Вот и сейчас она сноровисто выкладывает на стол снедь. Собственно всё необходимое производит моё ранчо. Мясо, молочная продукция, овощи и фрукты. Даже зерно, которое мелется на ручной мельнице. Мы покупаем в основном только специи. Зоя стала так удачно, что утреннее солнце подсветило её совершенную фигуру сквозь традиционную тунику. Я с удовольствием смотрю на ней и понимаю, что сегодня задержусь с отъездом на фабрику. Зоя уже всё поняла и крикнула помощницу, чтобы та убрала со стола. А сама пошла ко мне в комнату.

Фух, вставать неохота. Солнце уже уверенно заявило свои права и в комнате становится жарковато. Но я, разгорячённый после бурного секса, расслабился. Черноволосая головка моей женщина уютно устроилась у меня на плече. Она закинула полную ногу мне на живот. Наше дыхание, бывшее минуту, назад одним на двоих, начало успокаиваться. Постепенно мысли приобрели деловой настрой. Да, хватит разлёживаться, надо ехать на стройку.

Меня полностью устраивает эта женщина. Наверное меня бы заклеймили как сексиста в наше время, но такие отношения между полами мне кажутся правильными. Мужик охотится на мамонта, добывает огонь и защищает пещеру от вражеского племени. А его скво готовит еду и воспитывает спиногрызов. И никаких тебе феминизмов, голова никогда у неё не болит, поперек мужчины слова не скажет. Ну, почти никогда не скажет. Зоя иногда, после особо качественного секса, пытается нашептать мне на ушко. Иногда я ведусь на это, чаще нет. Но, в целом, мужчина сейчас похож на мужчину.

Первую прибыль о продажи бумаги я пустил на развитие фабрики. Мы с Лу купили ещё несколько семей. Для них, естественно, потребовалось строительство жилья. Теперь у нас на фабрике три десятка человек и четыре охранника из числа отставных военных, набранных по совету Максуда.

К сожалению, у меня уже третий месяц с наличкой полный облом. Но, мне кажется, я на правильном пути. Бумагу пока продаёт Менахем по своим каналам, но в будущем я планирую диверсифицировать пути продаж. Нам нужно ориентироваться в первую очередь на Запад. Там сейчас бумага в цене, особенно в ней заинтересованы церковники и состоятельные люди. Библия, напечатанная на бумаге стоит в разы дороже, чем на пергаменте. Хотя последний и долговечнее, но бумага в тренде.

А вообще у меня мечта, подняться на бумаге и построить свою усадьбу. Усадьбу мечты, я даже место подобрал. На моей земле есть холм, поросший лесом. Если срыть вершину, получится замечательное местечко. А главное, у подножья течёт ручей, что немаловажно для наших жарких краёв.

Мой день начинается с занятий с Максудом. Намахавшись разящим железом, я омываюсь и иду завтракать. Далее проверяю отчёты управляющего и моей кастелянши. Потом обязательно проверка дел на фабрике, важнее сейчас для меня ничего нет. После обеда, сиеста и ближе к вечеру объезд моих владений. Раз в неделю ужинаю у Менахема, иногда остаюсь в городе. Захаживаю в гости к Исе ибн Латиф. Он иногда уговаривал меня остаться на ночь. Когда я подарил ему образцы моей бумаги, он задумчиво посмотрел на меня:

- Мальчик мой, Юсуф, я даже не предполагал в тебе таких способностей. С детства тебя интересовали только подвиги великих воинов. Твой отец пытался тебя увлечь более практичными занятиями, брал для тебя учителей, но ты сбегал с уроков. Сейчас же ты меня просто поразил.

В тишине мы смакуем великолепно заваренный чай, привезённый хозяину из Китая. Европа узнает это чудесный напиток только в XVI веке, когда португальские мореплаватели привезут его ко двору своего монарха. А арабы научились его пить намного раньше, но сейчас и здесь он оставался редчайшей диковинкой. Зная мою любовь к этому напитку, Иса угощал меня чаем, всегда, когда я его навещал.

Для меня этот человек оставался загадкой. Максуд рассказывал, что у него немалый гарем. Содержание большого дома и подобного гарема очень дорого. Простой снабженец вряд ли позволил бы себе это. Мне намекали, что достопочтенный Иса ибн Латиф аль-Хушани не так прост. У него огромные связи при дворе халифа и поговаривают, что его влияние значительно даже в столице.

В любой случае, когда хозяин дома поинтересовался, могу ли я поставлять бумагу отменного качества ко двору правителя, я ответил утвердительно.

Мы с Лу проводили опыты. Если обрабатывать поверхность составом из клеящей основы с толчённым мелом, то бумага становится более гладкая и белая. А если покрыть вторым слоем, то даже на мой предвзятый взгляд – это круто. Правда это уже ручная работа, о чём я и сказал собеседнику. Что я могу производить товар, достойный правителя, но цена будет соответственная.

Иса согласно кивнул, пусть будет так. Мы заключили договор на поставку пяти пачек бумаги, 500 листов. Оговорили размеры и мою прибыль от продаж. Через Менахема мои листы уходили по 50 дирхем за сто листовую пачку. Семь торговец оставлял себе за услуги, но мне приходилось ждать реализации. Иса согласился сам покупать у меня бумагу, расплачиваясь на месте. Но за 37 дирхем. Это почти в два раза дешевле розничной торговли в лавках. Зато я выигрывал на опте и главное, у меня опять денежный кризис. Развивающееся производство сосало из меня все соки. Поэтому я согласился на эти условия.

К вечеру посвежело и Иса пригласил меня в дом. Сегодня я являюсь его гостем, Максуд уже исчез в отведённой ему комнатке.

А мы пока прохаживались по саду и беседовали на различные темы. Иса оказался очень интересным собеседником. От него я узнал много подробностей о нашем халифе. Прикольно, что его наследник Хакам, которому исполнилось недавно 23 года, имел ярко выраженные гомосексуальные наклонности и у него имелся мужской гарем. Папенька, чтобы получить наследника от сына, с трудом женил его на девушке. Ту звали Субия, чтобы сам наследник обратил на неё внимание, девушка носила мужские одежды и отзывалась на имя Джафар. Благодаря этому хитрому ходы у Хакама вскоре родился наследник.

Ну это из разряда курьёзов, а остаток вечера мы проговорили об экономике государства. Я брал на заметку много полезной информации.

Когда собеседник узнал, что у меня проблемы с налаженными поставками сырья и материалов для работы, он сразу назвал нескольких торговцев, которые занимаются их поставкой.

В течение недели мне удалось с ними встретиться. Купцы пообещали привезти мне образцы нужных нам материалов. На моё предложение выдать аванс они дружно замахали руками. В крепком же авторитете в их среде Иса ибн Латифа аль-Хушани.

Кстати мне только недавно удалось узнать у христианского священника какой нынче год. 938 год от Рождества Христова. И стало быть нынешний халиф уже 9 лет у власти.

Когда я показал Лу образцы известняка, мела и глины, которые мне привезли купцы, китаец сделал стойку на кувшин белой глины.

Он приплясывал от нетерпения. Это каолин, добываемый в Валенсии. Я знал, что китайцы именно из него делали тончайший фарфор, но Лу показал, что не даром китайцы являются великими кудесниками и изобретателями. Он попытался добавить каолин в качестве наполнителя. Получившиеся листы бумаги заметно отличаются от того, что мы делали раньше. Бумага приобрела абсолютную белизну, стала непрозрачной и гладкой. А на ощупь более мягкой и плотной.

Мы решили сделать одну пачку такой бумаги.

Вообще наша спаренная установка при двухсменной работе спокойно выдаёт на-гора 10 пачек бумаги, при условии наличии сырья и ингредиентов. С сырьём проблем пока нет, но когда пойдут объёмы, придётся искать по всей аль-Андалусии.

Через неделю я отвёз в город первую обещанную партию. Мог бы и раньше, но зачем показывать свои козыри.

Иса лично осмотрел продукцию, помял лист бумаги и посмотрел на свет. Даже попробовал писать – нормально пишется, я сам проверял. Когда он осмотрел пачку новой мелованной бумаги, то в восхищении зацокал языком.

- Вах, такой красивой бумаги мне не доводилось видеть. Поверь, мой мальчик, она достойна даже руки нашего правителя, да будет с ним покровительство Аллаха.

- Скажи, а вот такую бумагу ты можешь изготовлять в достаточно больших объёмах?

- Думаю, что да, уважаемый Иса-ага.

С купцами наконец-то я смог рассчитаться и даже заказал большие партии извести и каолина. Старые тряпки они тоже теперь будут искать для меня, нам удалось договориться о закупочных ценах.

Двенадцать пачек новой бумаги мы поставили через две недели. На этот раз Иса не расплатился со мной сразу, сказал, что не знает, за какую цену скинет эту партию. Предложил мне аванс, но мне показалось, что правильнее будет отказаться.

Вообще интересное время, ломающее мои стереотипы. В эпоху раннего средневековья здесь ценятся не умения срубать головы врагам, а способность создать новое и прекрасное. Это могла быть музыка и стихи, новые методы лечения и умение звездочёта. Промышленники были сейчас весьма уважаемыми людьми. Но господствующее положения занимает конечно крупная земельная аристократия – хассе. Это особо привилегированная группа из рода Омейядов, то есть из клана халифа. Я был не мало удивлён, когда Менахем сообщил мне, что Иса тоже из этого арабского клана. Теперь понятны источники его влияния.

Пока наша новая продукция распродаётся в других городах, мы с Лу продолжали производить обычную.

Когда я рассказал ему про водяные знаки на бумаге, китаец застыл от удивления. Оказывается и я могу его удивить. Сделанная из проволоки фигурка была проложена при прессовании под бумажный лист. Когда он высох, на бумаге остался отпечаток виденный только при рассматривании на свет. В этом месте лист получился тоньше. Вот только на белой бумаге знак был почти не заметен. Я сказал мастеру, что слышал, что в бумагу можно добавлять растительные или минеральные красители. Тогда водяной знак будет хорошо видно.

А через три дня Лу хвастался мне цветной бумагой. Сильно насыщенный цвет, полученный при окраске с использованием корней куркума, получились листы оранжевого оттенка. Нам не понравилось, темновато. А вот окрашивание в луковой шелухе, с добавлением свёклы и моркови – поинтереснее.

В итоге у нас получился нежно голубой и желтоватый цвета. На них отлично виден наш будущий фирменный знак.

Пока остановимся на этих тонах. А вот по поводу самого знака нам пришлось повоевать. Китаец начал предлагать своих драконов и прочие знаки Зодиака. Мне же больше нравилось что-то типа оленьей головы как на ликёре с Jagermeister. Вот только меня смущало что в традициях ислама запрещалось изображать живых существ. Я обратился к специалисту в этих вопросах, к знакомому мулле. Тот меня обрадовал, оказывается в Коране нет прямого запрета на изображения животных. Если оно будет схематичным, то можно.

А если это животное будет входит в перечень 25 животных, упомянутых в Коране, то это даже приветствуется.

После нескольких дней прений и попыток мы решили остановиться на пчеле. Невинной пчёлке про которую вспомнил Всевышний. Её оказалось несложно воспроизвести. Мастеровитый китаец сноровисто изготовил несколько вариантов из проволоки, мне осталось только выбрать понравившийся. В дальнейшем его дочка изготовила сотню подобных проволочных изображений и мы смогли изготовить по две пачки цветной бумаги.

Иса несколько минут рассматривал нашу новую продукцию.

- Скажи, Юсуф, а можно их сделать зеленоватого цвета?

Ну да, как я мог забыть, что зелёный ассоциируется в исламе с раем. Это цвет живой природы и символ религии.

- Я попробую, уважаемый Иса.

Мы сидим во дворике его особняка, нас обслуживают две прелестнейшие служанки. Их одеяние из воздушной ткани пробуждало во мне возвышенные чувства. Я вижу вишенки сосков и повязки на бёдрах. К сожалению прелестницы сноровисто накрыли стол и исчезли.

Иса подошёл к небольшому ящичку на столе и брякнул передо мной тяжёлый кошель.

- Здесь 100 динар за последнюю партию. Я неплохо знаком с управляющим двора халифа и тот не торгуясь взял всю партию по 10 динар за пачку. 20 динар мне за работу, ты не против?

- Что Вы, Иса-ага. Я не ожидал такой удачи.

Мы отметили успех нашего мероприятия и договорились о регулярных поставках моей бумаги.

- При дворе нашего халифа, да будет благословлен его дом, обитает много поэтов и учёных. А им пришлась по нраву твоя бумага. Так что давай работать мой мальчик, пока есть спрос.

Цена в 20% за посредничество не показалась мне чрезмерной.

Сегодняшний вечер особый, мне оказана честь и меня провели по территории поместья. Шикарно живёт торговец, у него имеются свои термы с бассейном, устроенные по ромейскому образцу. Услышав приглашение, не смог отказаться. Уж больно хочется посмотреть внутреннее убранство. Степень доверия я оценил, когда мы прошли через женскую половину. Сюда вход возможен только для «махрам», то есть для мужа и ближайших родственников. Перевожу, «махрам» — это категория мужчин, которым нельзя вступать в половую связь с данными женщинами ввиду кровного родства. Я тоже не вошёл, но мельком увидел отдельный дворик и несколько молодых женщин без головных уборов.

Да, я наслышан, что у немолодого уже Исы несколько официальных жён и десяток наложниц. Соответственно и дети от них. Уважаемый мусульманин должен иметь гарем, о чём и поведал мне в терме торговец.

Устройство стандартно, предбанник для переодевания (аподитерий), где имелись шкафчики для одежды. Затем попадали в холодную комнату (фригидарий), где имелся бассейн с прохладной водой, это центральное помещение украшенное мозаикой. Проходя далее через купальню попадаешь в тёплую комнату (тепидарий), здесь полы и воздух немного нагревались а вода имела приятную для тела температуру и наконец горячая (кальдарий). В кальдарие нагревались полы и стены, вода в бассейне тоже горячая. Ну и конечно парная, лаконий с сухим паром и судаторий - с влажным.

Откуда я знаю устройство? Так у меня мечта, построить своё поместье. И я изучаю варианты различных архитектурных решений.

Иса видимо не был сторонником экстрима и у него был только тепидарий, зато помещение огромное и искусно выложено цветной мозаикой с изображением сценок на греческую тематику.

Мы пару часов провели в помещении. Нам выдали куски белой ткани и мы, прикрывши причиндалы, возлежали на деревянных скамьях. Вели при этом умные беседы. Я, периодически скидывал с себя простыню и, оставшись в одной набедренной повязке, нырял в прохладную воду. Сделав несколько энергичных гребков я остывал в воде.

Служанки сновали по комнате, обслуживая нас, при этом косились на мою фигуру. Ну, не могу признать, выгляжу я эффектно. Среднего роста, для местных высокого, с развитой мускулатурой. К этому времени я обзавёлся кучерявой шевелюрой. Бородка обрамляла овальное лицо с лёгкими скулами, впечатлению брутальности только портили глаза с пушистыми ресницами. Зоя говорит, что они должны были достаться девушке, уж больно красивые. Мне сложно что-то сказать на этот счёт, в зеркало смотрелся три раза за всё время пребывания здесь.

- Да, ты настоящий Аполлон - мой мальчик, если бы тебя увидел наследник нашего халифа, он бы похитил тебя в свой гарем.

Чего-то шутка не вызвала у меня смех.

Нам с Лу удалось выйти на уровень производства 10 пачек бумаги в сутки. Для увеличения необходима ещё одна мельница и нужен народ. Пришлось мне тратить первые заработанные деньги на новое строительство. На сей раз мы учтём ошибки, допущенные при строительстве первой мельницы. Вторая значительно больше с новой конструкцией жерновов. Её производительность в три раза выше по проекту. В старой мы будем производить цветную бумагу, а на этой белую – обычную и мелованную.

Пришлось покупать ещё рабочих. Лу тешил себя надеждой купить китайскую семью и ему повезло. Семья из родителей и трёх детей, правда они с другой провинции Китая, но мой мастер ужасно доволен, теперь ему есть с кем поболтать. Естественно пришлось расширять жилой сектор и строить забор. Дело в том, что мои охранники заметили нездоровый интерес. У меня их на фабрике всего трое, они физически не могут обеспечить охрану стройки и всего периметра целые сутки. Поэтому, посоветовавшись с Максудом я нанял десяток воинов – берберов. Эти выходцы из северной Африки, принявшие ислам, составляли основу армии халифа. Если в гвардии у него служили «сакалиба», приближённые рабы из славян (славянами мавры называли всех христиан живших к востоку от Пиренеев), то берберы являлись пушечным мясом.

Некоторых мой товарищ знает лично.

Да, вот это ломцы. Высоченные и иссиня-чёрные плечистые парни привыкли воевать в пехоте. Мне кажется это нигерийцы, но определить это невозможно. Парни свободно изъясняются по-арабски, имеют воинский опыт и желание уйти с воинской службы на гражданку. Вот только с вооружением у них не очень. Придётся приодеть и довооружить. Троих, которых Максуд порекомендовал особо, я приму в личную охрану. Отдам из табуна лошадок поприличнее, остальные идут в усиление охраны на фабрике.

Причина усиления моей охраны банальна – ну не пристало человеку, претендующему на высокое положение ездить с одним сопровождающим. Наверное Максуд прав, придётся раскошелиться.

В последнее время я частенько остаюсь в городе, после посещений терм, меня конкретно тянет на секс. Ну да, насмотришься тут на этих полуобнажённых прелестниц. Иса улыбается и предлагает воспользоваться их услугами. Я же стоически терплю и тороплюсь домой к Зое. Зато уж гоняю ту по кровати, пока дурь из головы не выйдет.

Детей я делать опасаюсь, хотя здесь это как раз не проблема. Наложница понесла, дал ей горсть мелочи и пристроил замуж за слугу. А ребёнок, а что ребёнок, пусть бегает. Он же не от официальной жены. Бывают случаи, когда признают байстрюка, но обычно, это когда старая жена не смогла забеременеть, а сам уже не способен оплодотворить молодую жену.

Ситуация сейчас с контрацептивами аховая, ввиду их отсутствия или через-чур уж варварских способов. Поэтому остаётся только преждевременное прерывание, что любой мужчина не любит. Ну или тот, каким пользуюсь я. Ну все это в моём времени знают, неделя до и неделя после месячных. Зоя быстро въехала в систему, а для местных такой способ не приемлем. В это время женщина ещё считается грязной.

Евочка растёт, она стала пропадать в домике у прислуги. Там у неё появились подружки и ей есть с кем играться.

Нам с Лу удалось запустить вторую очередь нашей фабрики и теперь уже мы выдаём не менее 20 пачек каждый день с одним выходным. Народ обжился, я неплохо их кормлю. Думал платить им зарплату, но мой управляющий Алон отсоветовал, — это же рабы. Если платить им, тогда нужно платить всем, а это нас разорит. Лучше наладить хорошее питание и дать более приличные условия быта.

Ну, я не сомневаюсь в его профессионализме, начал вывозить рабов небольшими партиями в город, где у них появилась возможность посидеть в корчме или купить себе безделушку.

А вот с Лу я заключил полюбовное соглашение. 3 года он работает на меня, потом вольная. Процент от прибыли я ему сразу начал платить. Зато не могу нарадоваться на него. Он постоянно модернизирует наши машины и просит у меня на это деньги. Иногда я даю дельную мысль, наша бумага начала пользоваться устойчивым спросом. Теперь я наконец-то смог удовлетворить моего первого компаньона. Он в последнее время обижался, что наша продукция уходила не ему. Зато теперь большая часть пошла через его связи.

При отсутствии банковской системы платежи зависели от высокого уровня доверия и этот уровень закреплялся браком между еврейскими семьями. Эти торговые кланы имели обширные связи в странах Средиземноморья. Менахем забирал у меня всю продукцию и просил ещё.

Для увеличения её выхода я перевёл работу в две смены, пришлось опять покупать рабочую силу. Проблема выскочила в нерегулярности поставок сырья. Каолин, известь, мел и прочие ингредиенты имелись в достатке, а вот тряпьё нужно ещё довести до кондиции, поэтому иногда станки простаивали.

Но, постепенно деньги потекли в обратную сторону. Поначалу робким ручейком, а потом полноводной речкой.

Я уже подумывал, чтобы сдать деньги в местный «банк». Менялы принимали деньги на сохранение. Они при вкладчике укладывали монеты в горшок и заливали воском. Вкладчик определялся в последствии по отпечатку перстня, половинке монеты или другому способу идентификации. Иса сказал, что это работает надёжно.

Вот только мне претит мысль, что деньги будут лежать в кубышке, они, по идее должны работать. Поэтому когда ко мне подошёл Алон с предложением начать производить вина для еврейской общины, я согласился. Даже сделал встречное предложение. Алон может организовывать на моих землях что угодно, разведение скота, производство вина или шерстяной ткани из наших овечек, я его поддержу. Выделю средства и землю для этого. Раскручиваться он будет сам. При этом доход делим в пропорции 60х40, мне естественно больше. Я не влезаю в его дела, но отчётность буду проверять строго.

Управляющий походил день и согласился.

Максуд заставил купить приличного коня, меня и прежний устраивал. Но понты и в Африке понты. Нужен Мерс, а не Тойота. Поэтому мы потратили полдня на выбор. Арабских скакунов разрешалось покупать только арабам. Мне понравился светло серый, почти белый красавец. Крупный для араба четырёхлеток с широкой грудью, выпуклые бархатные глаза, изящное и стройное тело говорило о неутомимости. На контакт жеребец пошёл сразу, принял от меня яблоко, схрумкал его и ткнулся мне в плечо. Я и не ожидал, что меня так увлечёт покупка нового скакуна. За городом ускорился, чтобы проверить его ходовые качества. Он оказался немного резвее предыдущего и очень быстро восстановился. Не жалко трёх динар, огромная сумма, даже за верхового коня. А прежний скакун будет заводным.

Свою свиту приодел, теперь они щеголяют одинаковой кожаной защитой, ручное оружие выбрали каждый по своему вкусу, но при себе обязательно пучок дротиков, на спине маленькие круглые щиты. Один у меня являлся стрелком, у него имелся свой лук.

Понадобилось ещё полтора месяца пока фабрика заработала устойчиво, сырьё начало поступать стабильно. У нас появились индивидуальные заказы. Христианские святоши хотят работать с бумагой имеющей христианскую символику – да, пожалуйста. Можем звезду Давида изобразить, всё, что клиент захочет. Но всё-таки основные дивиденды поступают от продажи простой белой бумаги. Не каждый отдаст почти дирхем за лист элитной бумаги. Люди покупают по десятку простой бумаги, облизываясь на красивую, мелованную. Дорогую берут поштучно, для оформления договора о покупке дома, например.

У Алона дела идут пока неплохо. Он наладил винодельню и поставляет вино своим единоверцам, иначе как им делать шабатний кидуш. Не зря же евреи говорят – без мяса и вина нет радости для истинного иудея. Я же со своей стороны узнал, что к нам начали завозить невиданные прежде здесь продукты. Рис, арбузы, бананы и баклажаны, твёрдые сорта пшеницы, сахарный тростник. И намереваюсь вложиться в их внедрение на местном рынке. Земля у нас в аль-Андалусии уникальна. Испания в основном гористая страна и андалузская низменность с её подходящим для сельхозкультур климатом и плодородными краснозёмами служила идеальным местом. Протяжённость низменности всего 300 километров, она выходит к океану. Лето сухое и жаркое, зима мягкая и дождливая. Она зажата Андалузскими горами на юге и востоке и Горами Сьерра-Морено на севере. Моя земля примыкает к реке Гвадалквивир одной стороной, другой упирается в горный склон отрогов Андалузских гор. На моём участке выращивают кроме пшеницы - авокадо, гранаты, виноград и цитрусовые. Если вложится в ирригационные сооружения, можно серьёзно подняться на сельском хозяйстве. Поля здесь орошались водяными колёсами.

В последнее время меня начали приглашать соседние землевладельцы. Ну, я их понимаю. Неженатый, а если бы и женатый, какая разница, перспективный молодой мужчина. А у каждого из них несколько дочерей на выдании. Вот я и пользовался повышенным спросом. К себе пригласить с ответным визитом не могу пока. Мой домик собственно являлся усадьбой ранчеро для небольшой семьи. Максуд рассказал, что мой отец тоже планировал расширятся.

Три спальни, это только для меня. Поэтому я всем говорил, что начал строить поместье. Как только, так сразу позову. Я и в самом деле взвешиваю, прицениваюсь. С интересом изучаю устройство их поместий. Что-то очень нравится, что-то категорически нет.

Место для строительства я подобрал, теперь нужно накопить средства. Такое поместье, какое я задумал обойдётся в копеечку.

Иса, узнав о моих планах, горячо их одобрил.

- Юсуф, ты прав, мой мальчик. Рано или поздно, ты приведёшь молодую жену в свой дом. Я думаю, что она должна быть из уважаемой семьи. Поэтому полностью одобряю. Если тебе нужны деньги, я могу одолжить, только скажи.

Я отказался, зато Иса пообещал дать мне хорошего архитектора.

С Сенмаром Каматир или Санимаром в арабском варианте произношения мы встретились у меня в усадьбе. Высокий и большой мужчина лет сорока приехал в коляске с помощником. Я угостил его охладительными напитками и фруктами, а потом повёз смотреть место будущего поместья. Пока ехали разговорились. Санимар византиец, довольно известен у себя на родине. Сюда переехал шесть лет назад. Ему захотелось поучаствовать в грандиозном строительстве, которое затеял наш халиф. Многочисленные мечети и общественные здания, а также дома состоятельных людей, строительством этого и занимался грек в качестве архитектора и исполнителя работ. Ко мне приехал по личной просьбе моего покровителя. Сейчас у него несколько новостроек в Севилье, два частных дома и библиотека при нашем медресе.

Изучив предлагаемое место, он в принципе одобрил его, но пообещал подготовить детальный проект и показать мне. На этом мы и расстались, довольные друг другом.

Дома просмотрел свои наброски по поводу нового дома. Я вычертил его в масштабе. Специалист конечно переделает, но я так это вижу.

Когда у меня появилась возможность попасть в столицу, я не стал отказываться. Иса отправлял небольшой караван в Кордову, в котором везли и мою продукцию. Не только бумагу, но и свежие овощи, фрукты с моих полей. А также везли баранов, уторканных в большие телеги. Они создавали своеобразный звуковой фон.

Между городами расстояние около 61 лиги. Это где-то 140 километров. Караван будет тащиться дней пять, если не больше. Поэтому я решил выдвинуться вперёд. Кроме Максуда со мной ещё трое всадников из моей охраны. Максуд великолепно знает дорогу, поэтому со спокойной совестью мы расстались с охраной каравана.

Дорога стелется по равнине, редкие рощицы карликовых пальм, холмы, поросшие зарослями маквиса. В полдень остановились в тени внушающих уважения вечнозелёных дубов. Перекусили и продолжили наше путешествие. Дорога оживлённая, нам попадались как отдельные всадники и повозки, так и караваны под охраной всадников. На ночь остановили в деревушке Кармона. У Максуда здесь живёт знакомый, он и приютил нас, предоставив мне комнату. Мои же ребята переночевали во дворе. Еда у нас своя, взятая из дому. Зоя приготовила две большие корзины на первое время. С утра пораньше, до жары мы выехали в путь. Днём тормознули в городке Эсиха, который находился на окраине леса. Мне так понравилось место, что мы решили заночевать здесь. Остановились в корчме, взяли две комнаты. Мы с Максудом, в другой охранники. Перед ужином прокатились по местному лесу, приятно ехать в тени могучих деревьев. Я чувствовал себя, как в отпуске. Последнее время я практически не уделял себе внимание. Нет, каждое утро тренировки с Максудом остались – это святое. А вот отдохнуть и устать от ничего неделания – не получалось. Постоянно, фабрика, город, объезд своего участка. Всегда проблемы, я же пусть и мелкий, но феодал, со всеми вытекающими.

А сейчас я просто скинул халат, оставшись в лёгкой нательной рубахе и болтаю ногами, погруженными в прохладную воду ручейка. Птички поют, тишина. Рядом бдит верный Максуд. Надо его пристроить, женить что ли. У него имеется наложница из прислуги, ну так, для разгрузки давления, не более.

Сам не заметил, как задремал. Проснулся через пару часов, солнце уже пошло на спад. Ребята недалеко, сразу засобирались обратно, как только я обулся и накинул халат. Нательная рубашка меня в принципе устраивает, а вот «изар» - белая повязка на бёдра, конкретно всегда бесила. Поэтому я уговорил Зою и мне наши рукодельницы пошили свободные короткие трусы типа семейных из хлопка. Тётки не могли понять зачем. А каково было моё удивление, когда я по привычке запустив руку под юбку Зои и вместо повязки обнаружил этакие шортики из хлопка. Уменьшенную копию моих. Оценила их моя красавица, не удивлюсь, если стану законодателем мужской и женской моды.

После обеденного отдыха мы с большим удовольствием поужинали. Хозяин для нас зажарил ягнёнка. Рядом несколько евреев втихаря наливали себе из бурдюка вино. Так-то это запрещено - харам, но иноверцам, если аккуратно и не заметно, никто не запрещает.

Блин, я бы с удовольствием накатил стаканчик молодого красного вина, но окружение не поймёт. Максуд и так меня постоянно шпыняет, что я редко посещаю мечеть.

Ну а когда мне это делать, когда попадаю в город только.

Мой помощник обязательно пятикратно совершает намаз. Причём искренно бьётся головой о коврик. Я только делаю вид, размышляя в это время о делах. Правда молитвы выучил, не опозорюсь. Иначе никак, сейчас даже халифа могут скинуть с трона, если он будет нарушать заповеди.

Но так иногда тянет мякнуть. Пару раз, я бывал в гостях у Алона, моего управляющего. Так я, видя как он лихо опустошает стакан, тоже попросил. Он удивился, но налил. Это наша с ним личная тайна.

Дорога до столицы заняла три дня. Можно было бы и быстрее, но куда мне торопиться – отпуск же.

Я не ожидал увидеть настолько красивый город. Въехали мы в столицу утром и я нанял гида, который покажет нам город.

Работающие римские акведуки, чистые улицы, упирающиеся в площади, на которых в обязательном порядке фонтанчики и цветники. Обилие культовых сооружений, начиная от римской базилики и церкви вестготов до великолепных мечетей. Во внутренних двориках обязательно садик с апельсиновыми деревьями или оливами. Наружные стены искусно украшены узорами и сурами из Корана. Мы зашли в несколько мечетей. Поражает фантазию внутренняя архитектура и богатство убранства. Специфичные арочные проёмы с колоннами из яшмы, мрамора и оникса. Кордовская мескита (соборная мечеть) с её исполинскими колоннами подпирающими купол – это такая красота. Арки из белого с коричневыми вставками камня, мраморный пол и все это великолепие залито солнечным светом из окон. Все стены украшены мозаикой, красивая ниша (михраб), смотрящая на Мекку, стены с резьбой по камню. Купол синего – жёлтого цвета невероятен по красоте, интересно, этот храм сохранился в наше время? Вот жалко будет, если не пережил время. Заметно много следов в городе римского наследия, мосты и даже здания. Мне показали работающие римские термы – кстати, нужно посетить. А то уже тело чешется от пыли.

Остановились мы в караван-сарае, опять-таки по совету нашего гида. Здесь не ломили дикие цены, комнаты чистые и невысок риск травануться за ужином. Комнаты оказались малюсенькие, вот она столица. Правда, к моей радости, живности в виде клопов и блох на кровати я не нашёл. На следующий день мы поздно встали, позавтракали и отправились смотреть город. Рынок в нескольких кварталах от нас. Мы заходили в лавки на торговых рядах. Осматривались, деньги в принципе выделены на небольшие покупки. Мои ребята получились аванс и сейчас прицениваются. Кто-то захотел новый плащ, кому-то приглянулся нож с красивой рукоятью. Лично я только взял только для Зои серёжки и парные браслеты на руки и ножные. Максуд уверял, что мне нужно другое оружие. Я с недоумением осматривал свою саблю. Качественный клинок дамасской стали ни разу меня не подводил. Эфес с простой гардой, характерный изгиб лезвия, на рукоять обтянута шершавой кожей. Ножны отделаны чёрной кожей. Всё функционально.

Ах, опять понты. После бурных дебатов я согласился на небольшие изменения. Ножны украсятся золотым узором, а в рукоять вставят накладку с несколькими камушками. Это удовольствие обойдётся мне в целых пять дирхем, что намного дешевле, чем новая парадная сабля. После покупок настало время праздника для тела. Мы поступили в распоряжение банщика, когда я оплатил услуги в большой терме. Меня с Максудом загнали в горячую комнату, в купальне с горячей водой мы отмокали с полчаса. Потом нами занялся массажист – дюжий мужчина. Он уложил меня на тёплый камень и начал втирать какую-то помазуху. Дав ей впитаться в кожу, скребком начал счищать её. Затем последовал массаж всего тела. Надо мной издевались, а я только постанывал от болезненно – приятных ощущений. Потом меня отправили омыться и в бассейн с прохладной водой, где я и встретил товарища. Максуд, весь распаренный, но лицо довольное. Мы остыли в прохладной воде и направились в парилку. Пар поступал по трубам в стенах, температура воздуха где-то под 80 градусов. А потом валялись обессиленные на лежаках и цедили освежающие напитки. Короче, денег не жалко на такое. К вечеру я послал своего гвардейца к дому единственного знакомого мне столичного жителя. Я посчитал необходимым воспользоваться его приглашение. Хасдай ибн Шапрут был очень важной персоной. Советник халифа, фактически министр иностранных дел, финансов и глава таможни в одном флаконе. Несмотря на своё происхождение этот человек много достиг.

Охранник вернулся с ответом, хозяина в данный момент нет дома, он уехал из города по делам. Но его управляющий сообщил, что тот вернётся на днях. Мне посоветовали дождаться сановника, управляющий пришлёт слугу.

Ну, я и не собирался так быстро уезжать, у нас ещё много чего интересного ожидает в столице.

Здесь, только чтобы поверхностно ознакомиться с городом, надо провести хотя бы месяц.

На следующий день мы наняли коляску и проехали по улочкам города, подивились издалека на Дворец халифа «Мадина аз-захра». Это было больше похоже на небольшой город. Мы выехали из Кордовы и проехали полторы лиги к западу. Иса в своё время рассказывал, что заложил его халиф по политическим причинам. Правитель обязан основать новый город как символ власти, в подражание Багдадскому и для демонстрации превосходства над злейшими врагами, Фатимидским халифатом. А также для восхваления суннитского направления ислама перед шиитским.

Злые языки поговаривали, что город построен в честь фаворитки халифа по имени Аз-Захра. К сожалению внутрь нас не пустила охрана и нам оставалось довольствоваться видом снаружи. Внутрь только по приглашению и я догадываюсь, кто нам его организует.

Прошло четыре дня и я стал подумывать об отъезде, уже и кошелёк показал своё дно, когда прибежал слуга с запиской. В ней нас приглашали завтра посетить дом выдающегося иудея. Ну наконец-то.

Я знал от других, что Хасдай неплохо разбирался в медицине, был известным учёным. А также не чурался заниматься производством тканей. При этом его хвалили за то, что он не жалел деньги на медресе для бедных.

Учитывая вышесказанное я в подарок привёз образцы своей бумаги.

Меня ждали, когда я подъехал в указанное время, ворота дома распахнулись, у меня забрали жеребца и отвели в стойло. Максуд сам исчез, растворился среди дворни, а меня провели в сад.

Да, когда же у меня будет такой дом. Фруктовый сад, выложенные плиткой дорожки, цветы и неизменный фонтан в центре. Хасдай принял меня в беседке, поздоровавшись мы устроились за круглым низеньким столом. Пока служанки накрывали, хозяин в непринуждённой форме рассказал о своей поездке на побережье. Там он построил несколько лет назад верфь и сейчас строит торговые корабли. Говорить Хасдай умеет и я невольно увлёкся его рассказом. Увы, я не очень хорошо владею морской тематикой, тем более, что Хасдай называл типы незнакомых судов. Мне непонятно, что за конструкция у бателлы или арабской завы (дхау). Но постепенно мне популярно было разъяснено, что последняя это быстроходный парусник водоизмещением до трёхсот тонн. Эти суда приспособлены для перевозки товара и людей. А бателлы это более крупная версия дхау.

Я спросил про шебеки, это знамениты парусно-гребные суда военного назначения наводящих ужас на честных средиземноморских торговцев.

- Нет, Юсуф, это не мой уровень. Здесь нужна верфь побольше.

Образцы моей бумаги он внимательно изучил, - я видел во дворце подобную бумагу.

Теперь он иначе посмотрел на меня. Ну да, только что перед ним сидел молодой человек с ветром в голове, лихой наездник, не более. А сейчас уже производственник и изобретатель. Мы невольно увлеклись, у меня выпытали, как я докатился до жизни такой. Удалось все стрелки перевёл на удачно купленного мастера-китайца.

Проговорили мы до вечера, немолодой, под полтинник, хозяин дома оказался великолепным собеседником. Среднего роста, полноватый, Хасдай был необычайно сведущ во многих вопросах. Он интересовался моей технологией не для того, чтобы перенять для себя. А чисто с познавательной точки зрения. Мне так и хотелось его удивить и только мой практицизм человека на седьмом десятке остановил меня.

Ну, действительно. Рассказать ему о бактериях на теле человека и о необходимости дезинфекции - так он попросит доказательства. А их у меня не может быть. Для этого нужно изобрести микроскоп. В обычный, световой можно разве что увидеть инфузорию-туфельку. А мелкие микроорганизмы только в электронный. Теоретически я могу изготовить простейший, представляющий две линзы с изменяющимся расстоянием между ними. Но это потянет немалые расходы и, главное кучу времени. И всё это, чтобы удивить Хасдая?

Но вот я не удержался и нарисовал ему конструкцию простейшей паровой машины.

- Таким образом сила пара будет крутить этот вал.

- Интересно, поразительно. А где его можно будет использовать?

- Да где угодно, например качать воду на поля из реки или молоть зерно. Если он будет достаточно небольшой, даже возможно установить вместо паруса на корабле, будет толкать воду винтом.

Что мне нравится в Хасдае, это умение слушать. У него необычайно проницательные глаза. Он сначала смотрит мне в глаза, будто старается прочесть в них что-то ведомое только ему, а потом рассматривает предмет разговора.

Разошлись мы уже поздно вечером, успели наговориться, даже горло осипло от непривычно длительного разговора.

А с утра меня подняли спозаранку, накормили завтраком и мы сели с Хасдаем в повозку. Это он выполняет данное вчера обещание, показать Дворец повелителя.

Мадина аз - Захра, дворцовый город расположен в предгорьях Сьера-Морена на склоне Яваль аль-Арус, напротив долины реки Гвадалквивир. Место выбрано благодаря чрезвычайно удобному ландшафту, который позволил разработать проект иерархических конструкций таким образом, что город и долина физически и визуально подавлялись сооружениями Алькасара (замка правителя).

Заметны гигантские конструкции акведуков, снабжающие город водой. Чётко просматривается разбивка города на три террасы. Первая соответствует жилой зоне, за которой следует служебная в которую входит Дом Визирей, Военный Дом, Богатый Зал, хозяйственные постройки и сады, а также ремесленные мастерские. И наконец дворцовый комплекс, отгороженный каменной стеной.

Обо всём этом мне поведал высокопоставленный экскурсовод.

Строительство его ещё не законченно. Сейчас возводили величественную мечеть Альхама, заметно строительство общественных и жилых зданий. Однако стиль уже чётко виден. Широкие, мощёные улицы, много зелени. Здания поражают богатством и резьбой по камню.

В отличии от прошлого раза нас сразу пропустили на воротах в город. Но там мы пересели из повозки в роскошный паланкин, этакие носилки на двух человек, богато украшенных тяжёлой тканью с позолотой. Носилки тащило аж восемь носильщиков.

На мой молчаливый вопрос Хасдай только подмигнул, - положение обязывает.

Как оказалось, что у сановника имелись собственные апартаменты на территории жилой части. Но он не любил оставаться там ночевать, предпочитал возвращаться домой в Кордову.

Наша экскурсия затянулась. В нижней части кроме жилья простого населения, казармы солдат. Там же я заметил несколько мечетей, два немаленьких рынка, бани и общественные сады.

В средней размещались административные здания и жилища важных должностных лиц, включая самого Хасдая. Он показал мне официальную зону, являющуюся его епархией. Здесь расположены Залы Послов, Западный и Восточный. Помещения для политической активности и приёмов иностранных деятелей.

Военный Дом (Дар аль-Юнд) — это базилика с пятью продольными нефами, заканчивающаяся большой площадью, где проходят воинские парады.

Показал мне Хасдай и проход во Дворец правителя. Небольшая площадь с колоннадами приводила к караульной. Это, так называемый служебный вход. Но меня бы сюда не пустили, даже с Хасдаем, требуется высочайшее распоряжение. Да не больно то и хотелось. Ну если только одним глазком.

Вообще обилие роскоши зашкаливает, богатое внутреннее убранство помещений. Нам попались иноземцы, раскланявшиеся с моим сопровождающим. Несколько делегаций европейцев. По сравнению с нашими они выглядели неказисто. Бородатые, наряженные в вонючие меха и обвешанные некачественным тяжёлым оружием. Смотрят исподлобья, настоящие дикари.

Да, Европа в это время ещё не была пупом Земли. Прогресс шёл именно со стороны арабов. Врачи, звездочёты, поэты и музыканты, учёные и инженеры. Новые технологии, такие как бумага, порох, шёлк и прочие, а также специи и невиданные сельхозпродукты шли с Востока.

Домой, в усадьбу Хасдая в Кордове вернулись усталые уже под вечер. Обеспокоенный Максуд убедился, что я в порядке и исчез на территории дома.

После омовения и ужина мы расположились в саду. Я был переполнен впечатлениями. Напоследок я вручил Хасдаю ещё один подарок.

Это своеобразный ежедневник, из простой бумаги книжного формата мы с Лу изготовили по моей инициативе, книжицу, куда можно заносить различные записи. Обложку изготовил известные кожевенник по моему заказу. Из нежной телячьей кожи бежевого цвета он выполнил обложку и нанёс тиснение с именем моего собеседника. Буквы залили золотой краской, а уголки отделали золотом. Книгу склеили на особый состав, известный Лу. Закрывалась она золотой тесьмой. Формат мы взяли в половину от нашего обычного. Порезали элементарно, я давно уже придумал нож по типу того, что резал фотобумагу у нас. На бронзовой, массивной плате закреплено одним концом под прямым углом острейшее и тяжёлое металлическое лезвие. С помощью резака мы ровняли концы наших листов и они получались калиброванного размера. А сейчас мы уменьшили размер в два раза и получилась такая симпатичная вещица.

От восхищения иудей замер, ласково провёл по обложке, полистал страницы.

- Великолепный подарок, благодарю, мой юный друг.

- Мне приятно Вас удивить, уважаемый Хасдай. Вот я ещё изготовил одну подобную, и я протянул вторую книжку. Эта была изготовлена из белоснежной кожи неведомого мне животного и украшена арабской вязью сур из Корана.

Хасдай улыбнулся, - очень предусмотрительно, мой юный друг.

Это было с моей стороны типичный промоушен, рекламная акция с целью продвижения нашей продукции.

А утром после завтрака я покинул этот гостеприимный дом. Но перед этим Хасдай пригласил меня в свой кабинет, где мне подкинули нехилый заказ. Иудей сделал крупный заказ на мою бумагу, только спросил о моих возможностях. Через два месяца планируется выход крупного караван в Европу. Это дипломатическая миссия по некоторым государствам Европы. Ну и так, как очень многое поступало от халифата, то и выдвигался солидный караван. Вот Хасдай и заинтересовался возможностью подзаработать на моей бумаге. Причём хитрый иудей расплачивается со мной здесь по весьма приятной для меня цене. Он отлично понимает, что там продаст товар втрое.

Я долго не думал, зачем считать его незаработанную прибыль. Мне предлагают большой заказ на длительное время и я буду идиотом, если упущу его. Поэтому мы стукнули по рукам. А ещё Хасдай заказал мне три десятка книжиц. Они будут именные, данные он пришлёт мне со слугой. Записные книжки должны быть определённого цвета с символикой христианских королей. Это уже высшая категория - подарки государям и их сановникам. Но и цена на эту продукцию индивидуального изготовления тоже впечатляет. Мне придётся нанимать ювелиров для отделки обложки драгоценными камнями.

Назад мы выдвинулись на следующий день. Мои спутники выглядят как уставшие щёголи, промотавшие родительские бабки. Они тоже эмоционально устали от столицы, обновили гардероб и выглядят на все сто.

Наша пятёрка с заводными лошадьми присоединилась к попутному каравану. А после обеда нам надоело плестись и мы поскакали вперёд. Крупные дороги у нас безопасны, постоянные патрули не дают разгуляться местным Робин Гудам.

На этот раз мы добрались домой быстрее, отпуск затянулся и я переживал, как там справляется Лу. И как дела у Алона, который раскручивал посадку новых для нас культур.

Дом, пусть маленький, но свой, родной. Скупая на эмоции Зоя только обещающе сверкнула глазами, когда я вручил ей подарки из столицы. Теперь это уже не бесправная рабыня, а знающая себе цену управляющая моим домом. У неё всегда порядок, в доме чисто и аккуратно, моё питание тоже в её руках. Меня она полностью устраивает, надеюсь, что справится и с новым поместьем, где забот будет куда больше. У Алона дела двигаются в правильном направлении, а вот Лу, когда я его обрадовал большим заказом задумался, - Юсуф, нам нужно увеличить поставки сырья и строить ещё один цех на четыре станка.

Это потянуло новое строительство и кучу проблем. Мы с мастером опять просеивали рабские рынки в поисках рабочих рук. Причём у китайца своя метода, он покупал тех, на кого я бы даже не посмотрел. Но я ему доверяю, пока он не ошибался.

Мои поставщики сырья и расходников извещены об увеличение поставок. А Иса, когда я его навестил и рассказал о своей поездке, только уважительно покачал головой, - мой мальчик, я рад за тебя. Ты сделал гигантский шаг от мелкого ремесленника до поставщика двора халифа и даже христианским государям. Это большая честь и мы с тобой отметим данное событие.

С этого дня в нашем общении появились новые нотки, исчез лёгкий налёт покровительственного снисхождения, появилось уважение.

Эти три недели нелегко мне дались, я со своей свитой мотался между фабрикой и городом. Препирался с поставщиками, возвращая им некачественный, с точки зрения моего технолога Лу, материал. Наверное это вечная проблема всех времён и народов, поставщики запаздывали с доставкой, объясняя различными причинами, серьёзными и не очень. А зачастую пытались подсунуть вместе с нормальным и некачественный материал.

Зато теперь у меня целое поселения, огороженное глинобитным забором с охранниками и злыми собаками. Несколько бараков и три цеха. А ещё склад готовой продукции в каменном помещении и сарай, где доходила до кондиции ветошь. Я даже разместил здесь универсальный магазинчик, где рабочие могут купить всякую мелочь, от сладостей до новой рубахи. На какие шиши?

Нет, зарплату рабам я конечно не плачу, зачем мне революцию устраивать. Но вот премии особо отличившимся выплачиваю, сделал полторы нормы при неизменном качестве, получи пять фелс. Придумал новшество, повышающее количество или качество - серебряный дирхем. Дело в том, что рабы были со всех уголков Средиземноморья и материковой Европы. И они имели свои специфичные знания в различных ремёслах, поэтому нам незазорно воспользоваться их знаниями.

К концу месяца я понял, что мы успеваем. Сразу отлегло от сердца, я успокоился. Лихорадка закончилась, огромные траты на модернизацию закончились и ко мне опять потёк тоненький золотой ручеёк. Если всё пойдёт нормально, у меня через дней сорок будет внушительная сумма, почти тысяча динар.

А через день приехал приглашённый мной Санимар. Архитектор сразу занял всю комнату своим немаленьким телом. Большой, немного тучный, но очень энергичный с влажными как маслины глазами, он подавлял своей энергией. Поэтому мы перебрались в сад, где архитектор принялся доставать из тубуса свои наброски.

Мы просидели до вечера. Если по размещения поместья у меня вопросов не возникло, опытный грек только предложил сместить участок строительства, чтобы выгодно использовать протекающий ручей, растущие дубы и неровности рельефа.

А вот собственно само поместье вызвало споры. Я сразу отмёл классические римские и византийские конструкции. Как правило римский домус имел прямоугольную форму, под одной крышей собравший множество построек. Они сгруппированы вокруг атриума с небольшим садиком (хортус) в задней части. На улицу выходят глухие торцовые стены с узкой дверью и маленькими окошечками. Как правило домус состоит из двух частей, официальной и семейной. Переходы открытые для циркуляции воздуха в коридорах и комнатах.

Мне больше по нраву устройство усадьбы Исы в Севилье и особенно Хасдая в Кордове.

Общее устройство домов европейской и арабской архитектуры — это обращённость внутрь. То есть наружу крепкие стены и небольшие оконные проёмы на высоте второго этажа, вся красота внутри. А вот дальше отличия.

Я показал своё видение вопроса. В результате пришли к компромиссу. Поместье будет сферической, почти правильной формы. К склону горы обращены хозяйские покои. Пришлось согласиться, что нужно отдельное женское помещения, хозяйское крыло и общего назначения. Въезд в поместье через хозяйственные постройки, дальше идут крылья жилых помещений для слуг, отделённые дорожками и зеленью. А затем планируются мои покои в два этажа. Женское крыло будет отделено от моего личного термами. В стороне гостевые покои. Все постройки образуют круг единого ансамбля. Я не отказался от шикарных колон у входа. Этакий симбиоз греческой, римской и арабской архитектуры.

Мы бились с греком по каждому пункту. Он уверял меня, что так не строят, а я отвечал, что плачу я, поэтому будет так. Термы, это отдельный вопрос. Я отказался от нескольких отсеков. Будет две парилки, сухая и влажная, бассейн с холодной водой и отдельное помещения для любителей повалятся в тёплой воде. Ну и разумеется входное помещение, вернее их будет два с женской и мужской половины. Всё это великолепие должно соответствующим образом отделано. Я отлично понимаю, что стоимость строительства сразу увеличивается в два раза при использовании мрамора, мозаики, фресок и резьбы. Но - один раз живём, вернее тут кому как повезёт.

Сад должен окружать северную часть поместья, где будут мои покои.

А в центре поместья этакий французский парк с дорожками, цветниками, беседками и фонтанами.

На бумаге выглядит красиво, Санимар увлёкся моим заказом, хотя он и был уверен, что был прав предлагая классическую византийскую школу. Архитектор обещал в ближайшее время вернуться с готовым проектом и приблизительной сметой.

Я так замотался в последнее время с делами, что начал пропускать наши тренировки с Максудом. И только теперь опять появилась такая возможность. Сразу вспомнил, что не гонял Зою по постели уже две недели. Та не могла проявлять инициативу, не те нравы. Да у меня и сил не оставалось, зато сейчас, после завтрака, предложил ей передать дела другой и прокатится на природу.

Женщина понятливо кивнула. Выехали через час, у меня есть одно местечко на примете. На моём участке есть роща, через которую протекает ручей. В одном месте деревья своим ветвями образуют естественную защиту, склоняясь до земли. Образовавшийся пятачок, размером с большую комнату нас и интересовал. Здесь местечко уединённое и ручей приносит прохладу. Моя охрана рассредоточилась по периметру, стараясь не глазеть назад. Я помог Зое слезть с повозки и потащил тяжёлую корзину с нашим обедом. Зоя несёт большой рулон, это бычья шкура, на которой мы будем расслабляться. Пока женщина стелет её, я жадно посматриваю на неё. Солнечные лучи пронизывают её одежду, высвечивая аппетитные полушария грудей и тяжёлые бёдра зрелой женщины. С трудом дождавшись, когда она закончит, я охватил её сзади. Прижавшись к её попке начал ласкать грудь, целуя при этом загорелую кожу шеи. Лизнул языком мочку уха, женщина издала стон и пошевелила попкой. Да, я успел изучить её тело. Мочка уха особая зона. Зоя, почувствовав моё возбуждение, начал крутить попой, возбуждая ещё больше. Я поторопился запустить руки под накидку.

Хм, вот и прогресс в отдельно взятой деревне. А у женщины на бёдрах вместо привычной набедренной повязки шёлковые трусики. Я отстранился и полюбовался на стройные ноги и это нововведение. Смотрится убойно.

В первый раз был буквально сражались как дикие звери, Зоя исцарапала мне спину и плечи, а я оставил у неё на груди и шее заметные засосы. Финишировали бурно с криками, охранники аж забыли про свою работу и прислушиваются, паразиты.

Потом лежал обнявшись, остывая после первого акта. Когда моя рука на автомате забралась в кустик между женских ножек и начала стимулировать киску, подруга коснулась меня и убедившись, что готов, одним слитным движением оказалась на мне. Это её любимая поза. Придавив руками мои плечи, она выпрямилась, колыхнув тяжёлой грудью и подняла голову к небу. И так с закрытыми глазами она просидела несколько мгновений. Затем начала нетерпеливые движения тазом. Я только смотрел на бронзовую фигуру женщины, наслаждаясь моментом. Когда Зоя задышала чаще, я поднял руки и начал ласкать вишенки груди. Раньше было нельзя, это сбивало женщину с настроя, а сейчас в самый раз. Теперь уже не до деликатности, я поднял голову и впился губами в спелый сосок, поигрывая языком. Теперь это уже борьба, Зоя нашла нужную позу и так, с закрытыми глазами, с широкой амплитудой работала попкой, только на лице появилось хищное выражение. Она даже не обращала внимание, что я прикусываю соски и мои руки оставляют синяки на её бёдрах.

Ах, какая песня. Что может быть прекраснее для мужчины, чем хриплый стон его удовлетворённой женщины.

Пока я сполоснулся в холодном ручье Зоя сервировала стол. Она выложила на скатерть, постеленную на траву, утренней выпечки хлеб, куски мяса и курицы. Овощи и фрукты окружили два кувшина с напитками.

Что-то я проголодался, метал еду, рвал руками куски жаренного мяса, игнорируя нож. А Зоя наоборот деликатно ела с улыбкой поглядывая на меня. Сейчас чувствуется, что она старше меня. Такое ощущение, что она знает некую мудрость и всё, что произойдёт дальше. Она смотрит глазами матери на подросшего сына.

Меня это немного раздражало, но не сейчас. В данный момент я абсолютно счастлив. Этот чувственный праздник тела закончился около небольшого дуба. Зоя обхватила его руками, а я пристроился сзади и яростно таранил её, заставляя женщину постанывать. Назад ехали расслабленные, блин, вот где мои термы, сейчас можно было бы полежать в джакузи.

Да, мне не хватит денег от продажи первой большой партии, я не укладываюсь в смету. Уже 1300 золотых монет придётся отдать.

Грек только ухмыляется, - Юсуф, сейчас цены выросли. Но ты можешь купить поместье, даже шикарней твоего и в два раза дешевле. Строить всегда дороже.

Ну да, это понятно. Хочешь своё, выстраданное, придётся раскошеливаться. В результате я утвердил проект и дал аванс в 300 монет. Работы грек обещает начать через декаду. У него освободится бригада землекопов.

Все заботы о строительстве лежат на нём, я только башляю. У него несколько бригад различной направленности. Эти землекопы, каменщики, камнетёсы и специалисты по керамике. Фирма гарантирует, у него свои источники камня, благо у нас неподалёку несколько каменоломен. Я преподнёс греку бокал вина в честь сделки, и сам мякнул втихаря бокал, когда архитектор уехал. Зоя знала, что я иногда могу в охотку, поэтому у неё в запасе всегда есть пара кувшинов с красным вином. Вот и сейчас я предложил ей отметить. Она выпила разбавленного, а я чистого. Да это кислятина слабая. Я уже давно подумываю о самогонном аппарате. А что, сырья полно. Я не видел здесь крепких напитков, пригодится для дезинфекции. Да и иногда под мясо тянет накатить соточку.

Благо чего-чего, а конструкцию и работу самогонного аппарата знаю не понаслышке. Когда у нас году так в 2008 израильское правительство решило, что в бюджете маловато денег и подняло в два раза цену на крепкие напитки, мы с ребятами на заводе состряпали такого красавца. Благо интернет был нам в помощь. Купили за 400 шекелей шабатний самовар на 20 литров для верующих. Вместо краника вкрутили термопару. Термоконтроллер взяли из запчастей, сухопарник и вот вам готово. Один из наших, у которого был свой дом с участком, согласился гнать продукт. Делали бражку на сахаре, потом начинали её нагревать, испаряем и конденсируем, холодильник - бак с охлаждённой водой, куда помещены бутылки с замороженной водой. Здесь главное не жалеть и отсекать хвосты с маслами и ацетоном, надо попасть между лёгкими и тяжёлыми фракциями, оставляя только этанол. Это достигается температурным режим, кстати индивидуальным для каждой местности. Жидкость то закипает при разной температуре. Из всего количества браги выход где-то 1 к 7. Мы всё делали в складчину, себестоимость невысокая. А дальше каждый сам разбавлял по вкусу и настаивал. Лично я это делал на дубовой коре, на апельсиновых корочках, реже на скорлупе кедровых орехов. Даже любители виски не могли сходу отличить от фирменного.

Поэтому в ближайшее посещение города я заказал два комплекта. Ну понятно, вместо нержавейки будет медь. Готовое изделие отвёз Алону в его дом. К этому времени он уже поставил бражку из зерна и дрожжей. Я попросил его об этом, не раскрывая деталей. После сборки начал процесс, объясняя это неглупому мужчине. Роль холодильника у нас играет холодная проточная вода из ручья. Я угрохал целый день, пока не переработал всю брагу. Полученный спирт залил в кувшин и закрыл навощённой тканью. Потом мы разбавили по моему вкусу, ну чуть слабее 40 градусов. Теперь Алону предстоит настоять продукт на корочках цитрусовых и дубовой коре. В дальнейшем закажем дубовые бочки.

А через декаду мы с ним, как два школяра втихаря пробовали вискарь. Алон прибалдел, особенно от того, что с корочками апельсинов. Продукт получился ароматный и крепкий. Под жаренного ягнёнка мы потребили грамм по сто пятьдесят. Потом нас начало развозить и мы остановились.

На следующий день управляющий подъехал ко мне, таинственно достал из-за пазухи флакончик виски, мы опохмелились и согласовали наши позиции.

С этого дня он начинает гнать в сарае, что у ручья, наш продукт. Спирт будем разливать в дубовые бочки, если найдём из-под мадеры или других напитков, ещё лучше. Алон сам определит, с каким вкусом его настаивать. Всё производство и реализация на нём. Я получаю свои 50% за авторство. Это не вызвало негативной реакции у управляющего, наоборот он полон энтузиазма.

Ну и хорошо, в следующий раз угощу своего покровителя Хасдая виски. Вообще самогон гнали на Востоке и раньше, но может только в прикладных целях? Пить то нельзя.

Когда к указанному сроку я с небольшим караваном въехал в Кордову, то сразу последовал в дом Хасдая. Он настоял, что мы остановились у него. Выделил мне комнату на первом этаже и даже познакомил со своими домочадцами. У евреев с этим проще, это не арабы. Его жена, моложавая, ещё стройная женщина, два сына и дочь. Последняя ещё совсем девочка, а парни уже прошли бар-мицву. Помогают отцу в делах потихоньку. Хорошо, я догадался взять с собой подарки детям. Пацаны рады небольшим ножам, которые обычно носят на поясе для бытовых целей, а девочке вручил серебряные серьги. Хасдаю подарил две роскошные глиняные бутылки, купил подходящие в керамической лавке. Иудей только вопросительно поднял бровь.

Я же попросил принести два небольших кубка. Откупорив одну из бутылок, я налил немного благоухающего напитка. Предложив последовать своему примеру, я быстро прочитал браху на иврите и махнул жидкость. Хасдай помедлил и тоже выпил. От неожиданности он крякнул, крепкая зараза. Закрыв бутылку плотно подогнанной пробкой, я разлил другую. Эта пошла легче, ну, во-первых, аромат цитрусовых отбивал запах спирта и скрадывал крепость.

Во время ужина мы с хозяином с аппетитом уничтожали предложенную снедь. Ну а как, приняли аперитив, как положено, подготовили наш желудок, так сказать. Вот аппетит и прорезался.

Хасдай в великолепном настроении позвал меня в кабинет. Как-то мимоходом он вручил мне два тяжёлых мешочка золота за заказ. Ну типа мелочь передал. А потом усадил меня напротив и потребовал рассказать о новом напитке.

Ну, держи фашист гранату. Я, без деталей рассказал о спирте, который можно превращать в божественный напиток. Но, главное поведал позже. Немного в иносказательной форме, типа слышал от бывалых воинов и мудрых стариков, что если обработать рану и инструменты таким спиртом, то не будет заражения. Хасдай напряжённо замер, обдумывая мои слова:

- Ты хочешь сказать, что причина воспалений и нагноений этой маленькие организмы на теле человека.

- Да, и не только. Почему портится мясо и скисает молоко? Тоже они.

- Если обрабатывать спиртом инструменты лекаря, а также поверхность кожи около раны, процент нагноения будет в разы меньше.

В этот вечер хозяин дома был очень задумчив. А утром он мне сказал, - Юсуф, если это правда, что ты мне сказал, это изменит всю современную медицину. А ты можешь мне изготовить немного своего спирта?

Вместо ответа я попросил слугу принести третью бутылку. Там был 70% этиловый спирт.

Я торжественно вручил его учёному с пояснениями о применении.

- Мой друг, я обязательно испытаю эту жидкость.

Хм, и этот туда же. Покровительственный интонации то исчезли, появились новые, более уважительные.

Отдельно я вручил Хасдаю ларец оббитый кожей и медью. Там лежали драгоценные ежедневники. Я потратил на это уйму денег, а главное времени. Кожевенник уже проверенный, смог добиться великолепного качества. Отличная кожа с тиснением согласно списку. На некоторых присутствовала христианская символика, на другие нанесли родовые гербы, а были и именные, например Лев VII- римский папа. Ювелир украсил книги драгоценными камнями, мне это удовольствие обошлось в 300 динар. Когда Хасдай вручил мне 1000 золотых монет за этот сундучок, я понял, что на новый дом уже заработал.

Расстались мы на следующий день, Хасдаю нужно было уезжать, да и я торопился домой, много дел накопилось. Иудей подтвердил наше сотрудничество, только обещал уточнить объёмы заказов по результатам торговли.

На холме вырос целый посёлок для строителей. Землекопы изуродовали окрестности, сняв слой плодородной земли и оголив камень. Санимар тоже здесь, он иногда уезжает, но чаще остаётся, следит за работами. Сейчас же грек ухмыляется, видя моё беспокойство:

- Юсуф, не переживай, так и должно быть. Я знаю, что говорю, тридцать лет этим занимаюсь. Пока идут земляные работу, возчики подвозят материалы.

Завозили итальянский цемент пуццолан, камень, облицовочный камень и кирпич. Всё это складывалось неподалёку.

Я, насмотревшись на этот бардак решил уехать, пока не разругался с архитектором.

После разговора с Хасдаем я заказал большой самогонный аппарат производительностью литров 30 в день. В результате испытаний спирта я уверен. Кстати теперь у меня железная отмазка, мы может не скрываться, производим лекарство, а не виски. Алон подобрал немолодого мужика, который с женой будет заниматься производством элитного алкоголя. Тот нюансов не знает, только то, что положено. Зато теперь суммарная мощность у нас 45 литров в день. Бочки из-под напитков типа рома или мадеры мы не нашли, поэтому просто добавляли корочки и другие специи. Тут мы с Алоном экспериментировали, даже мёд пробовали. Пришлось заказывать специальной формы бутылки с плотными пробками. Здесь мой управляющий, полный надежд на увеличение прибыли развернулся. Конечно реализовывать напитки придётся на Западе, ну ничего, у нас там есть завязки.

Через три декады неожиданно меня посетил Хасдай ибн Шапрут. Он приехал в сопровождений двух десятков всадников на лёгкой повозке. Я даже растерялся, куда всех поместить. Благо иудей приехал на один день и его охрана разместилась снаружи, организовав временный лагерь.

С дороги ополоснулся и к ужину, сразу потребовал нашего напитка. Учитывая, что прислуживала нам только Зоя, я тоже приложился.

А самое интересное было после ужина. Мы прогуливались по моему небольшому саду:

- Юсуф, я практикующий врач и у меня немало помощников. Мы начали использовать твою жидкость, как ты рекомендовал. В результате наблюдений, только один случай заражения, когда пришлось отнять ногу. Остальные показали несомненную пользу этой живой воды. Это настоящий прорыв в медицине, я переосмыслю наше лечение раненных. От тебя требуется произвести достаточное для длительных опытов количество жидкости с описанием методов применения.

Мы мило поворковали, утром Хасдай съездил на стройку моего дома и дал отличные советы. Грек узнал Хасдая, видимо тот являлся для него авторитетом, потому что архитектор согласился с изменениями. После обеда Хасдай отбыл, оставив меня за размышлениями. Когда я попытался сформулировать эти самые рекомендации, кроме как - принимать наружно и внутренне (тоже не помешает) три раза в день, ничего придумать сразу не смог.

А ночью нас разбудил посыльный от Лу. На посёлок напали, есть пострадавшие. Я собрался скакать в исподнем, Максуд тормознул, заставил вооружиться дополнительно, взяв пику и одеть кольчугу под куртку, неизменный лёгкий шлем и берберский большой щит.

Я забрал всех пятерых гвардейцев, вооружив слуг, оставшихся дома. Максуд надоумил взять заводных на случай погони. Через сорок минут бешенной скачки по ночной дороге мы ворвались в посёлок. Пока неслись, я уже представлял, как вырезали всех рабов и сожгли производство. Оказалось, что не так всё плохо. Нападавших, по-видимому, было не больше десятка. Они застрелили охранника, стрела пробила горло и ранили собаку. Но, недаром я завёл эту живность. Они подняли лай, разбудив народ. Нападающие попытались поджечь крайний жилой барак, но увидев, что их окружают люди, ретировались. При этом забрали наших лошадей. Они не поняли, что охранников у меня там немного, осталось всего шестеро, а остальные – это рабы, которых поднял китаец, вооружив кольями и шанцевым инструментом. Я взял ещё четверых охранников, посадив их на заводных, оставив только пару человек и решил догнать бандитов. Тем более, что земля влажная и остались отпечатки копыт.

Быстро двигаться не получалось, всё-таки ночь. Впереди ехали двое с факелами и следили за следами. К нашему удивлению они повели не к берегу моря, обычно оттуда приходили с набегами дикие берберы, а вглубь долины. Это упростило нашу задачу, мы здесь каждую тропку знаем. У врага нет другого пути, только продвигаться на север к отрогам Андалузских гор. Ну или ещё дальше к Кордове.

Поэтому мы погасили факелы и при неверном свете луны продолжили погоню. Через час впереди мы услышали покрикивания. Это банда с нашими лошадками, к сожалению они нас тоже увидели. И даже посчитали, их вдвое против нас, десятка полтора, не меньше. Максуд начал командовать, берберы спешились и выставив большие щиты и пики организовали небольшое каре. Мы же с Максудом свесились среди наших лошадей, прячась от скакавшего на нас отряда. Те не решились в лоб накатить на ощетинившихся пиками берберов. Они предпочли кружить вокруг, а несколько лучников начали обстреливать наших с расстояния.

Вот тут мы и выскочили в тыл напавшим, при этом порубили троих лучников, развернув коней, тут же напали на всадников с тыла. Я оставил своё копье в теле развернувшегося ко мне громилы. Одетый в шкуру неведомого животного, он направился ко мне с мечом, издавая при этом зловещие звуки. Я уже набрал скорость и с разгона вогнал копьё ему в живот, дальше скрестил саблю с другим всадником. Рядом ухал Максуд, у него манера такая, когда наносит сильный удар, ухает. Его меч практически разрубил противника пополам.

Наше счастье, что бандиты не имели брони, только шкуры и кожаные доспехи. Общими усилиями мы завалили косматых. Я только успел крикнуть, чтобы раненых не добивали.

Блин, сам не заметил, когда меня клюнула стрела в грудь. Спасибо Максуду, кольчугу не пробила, но оставила большой синяк, войдя на сантиметр. У наших раненных нет, зато враг повержен, осталось три недобитка. Их было шестнадцать человек, тот здоровяк главный. Среди них попались пятеро берберов, остальные - вестготы. Один из раненных, после обещания лёгкой смерти рассказал, что их нанял торговец из Кордовы. Задача была разорить моё производство. Значить конкурент подсуетился. Ещё бы узнать его имя. Раненный обрисовал его внешность, весьма примечательную. Очень высокий араб, носящий традиционную арабскую одежду. С ним ходили светлокожие охранники. Ну хоть что-то.

Собрав невеликие трофеи и лошадей мы не торопясь отправились назад.

Этот день я распорядился сделать выходным. Мои рабы не сбежали и даже попытались дать отпор. А Алон ещё говорил, что я их балую, создаю условия, лучшие, чем у других. Рабочий день не больше 10 часов и выходной. Зато вот результат. В посёлок завезли мясо, желающим выдали вино. Я же с Максудом поскакал в город, нам нужен ещё десяток охранников, да и несколько собачек прикупить не помешает. Они здорово помогли нам. С завтрашнего дня ночью будет ходить парный патруль с собаками. И мы решили построить крепкий дом с башней, где будут жить охранники. В случае опасности они закроются в башне и будут обстреливать оттуда нападавших.

Вечером Зоя устроила мне истерику, за то что я толком не перевязал ранку. Ну да, синячина расцвёл знатный. Ранку она промыла спиртом и намазала мазь. После сегодняшнего стресса мне требовалась разрядка, которую мне и дала женщина. Я без всякой ласки ворвался в неё и буквально терзал, будто это она сегодня помешала мне спать. Зоя только постанывала, бесстыдно раскинув ноги.

С утра я отправил посыльного к Хасдаю, с описанием случившегося и приметами нанимателя.

Ранка на груди загноилась, пришлось обращаться к лекарю в городе. Пожилой мужчина с интересом посмотрел, как я обрабатываю кожу и его скальпель, роль которого играл небольшой ножик. Пришлось ссылаться на Хасдая. Его имя убедило лекаря в правильности моих действий, он только покачал головой. Но его скептицизм не помешал ему надрезать ранку, выдавить гной и наложить вытягивающую заразу мазь. Он забинтовал мне грудь и наказал приехать через несколько дней.

Раз уж я оказался в Севилье, то заехал к Исе.

Тот принял меня очень радушно. У нас и раньше были доверительные отношения, но сейчас он как-то иначе встретил меня. Раньше он никогда не спускался ко мне, слуга встречал и провожал в дом или сад. А сегодня хозяин само радушие:

- Юсуф, мальчик мой. Ты совсем забыл старого Ису.

Пришлось оправдываться, вкратце рассказав о последних приключениях.

- Мне говорили, что Хасдай ибн Шапрут приезжал к тебе. Но я не знал, что ты побывал во Дворце правителя.

Я не стал разубеждать хозяина, что я видел его только с расстояния. Для Исы это событие было неординарным. А перед моим уходом он придержал меня за руку:

- Юсуф ибн-Мунзир аль Асад, мой мальчик, я давно наблюдаю за тобой. Из взбалмошного юноши, грезившего только ратными подвигами ты превратился в настоящего мужчину. С тобой общаются сильные мира сего. Я хочу предложить тебе руку моей дочери. Так мы сможем породниться, мне есть что предложить тебе. Подумай.

Вот тебе раз, как кувалдой в лоб. Я абсолютно не ожидал такого оборота. Иса, видя что я не даю быстрого ответа, улыбнулся и потрепал меня по плечу:

- Я тебя не тороплю. Мужчина должен несколько раз подумать, а только потом сделать.

Назад я ехал задумчивый, даже рассказал Максуду о сделанном предложении.

- Уфик, - так он называл меня редко, только если хотел донести что-либо важное наедине.

- Что тут думать, конечно соглашайся. Иса ибн Латиф из рода Омейядов, он пусть и очень дальний, но родственник самому халифу. Ты не смотри, что его должность не так велика. Зато его связям и состоянию многие сановники позавидовали бы.

- Да, но жениться. Я даже ни разу не видел его дочь.

- А зачем тебе её видеть, тем более у него вроде их несколько. Говорили, что у него три официальные жены и целый гарем наложниц. Главное, чтобы дочь была от официальной жены, тогда у ваших детей будет официальный статус.

- А если она коротышка, толстая и страшная.

Максуд громко рассмеялся, хлопая себя по ляжкам:

- Юс, да какая тебе разница, забацаешь ей пацана и закроешь в гареме. А сам будешь спать с самыми красивыми наложницами. Все так делают.

Я задумался, хрен его знает. Ночью не мог уснуть, думал о предложении. И чем больше думал, тем понятнее становилось, что надо брать.

Сейчас я сирота, имеющий пару покровителей. Но это дело такое, если Исе будет выгодно меня продать – он сделает это. Даже в наше время это норма, а уж сейчас подавно. А вот зятя, члена клана - он сто раз подумает, что люди скажут. Да и я не против отстёгивать сильному клану ради стабильности и защиты. Я же не собираюсь воевать, мне ближе постепенный рост без сильных потрясений.

Через несколько дней я получил ответ от Хасдая. Тот быстро определил заказчика нападения. Да, это один из его недругов, который к тому же держал в своих руках торговлю бумагой с европейцами.

Хасдай писал, - Юсуф, это серьёзный человек. Я бы посоветовал тебе на время затаиться, не выезжать из поместья. Я в свою очередь предпринимаю меры, чтобы наш недруг задумался.

Вот и ещё один повод принять предложение Исы.

О чём я и сообщил своему будущему тестю. При этом я довёл до его сведения, о произошедшем нападении. Иса задумался, потом махнул рукой, - Мы поможем тебе, ведь ты входишь в нашу семью. Думаю, халиф поможет своему родственнику и придержит своего пса. Но, конечно, придётся иногда помогать членам нашего рода. И не обязательно деньгами.

Ну вот и хорошо, все знаки расставлены, акценты сделаны и мы поняли друг друга.

- А теперь, мой мальчик, давай отметим это событие.

Через полчаса мы, человек десять мужчин, родичей моего будущего тестя, уже сидели, скрестив ноги за низеньким столом и наслаждались изысканными яствами. Перед нами танцевали полуобнажённые девушки и юноши.

Я сидел по левую руку от хозяина, Иса смеялся, комментируя выступление гимнастки. Невысокая, тоненькая как тростинка девушка гнулась как гуттаперчевая. В какой-то момент её голова оказалась у неё между ног.

- Юсуф, а тебе какие девушки нравятся?

- Ну я не знаю, красивые.

- Красивые, ах насмешил. Но моя Адиля настоящая красавица, ты не пожалеешь.

Блин, а как проверишь то. Арабские девочки до 9 лет играют с пацанами, потом всё. Табу, закрыта для всех. Поэтому увидеть её невозможно. Тут Максуд прав, какая разница.

- Уважаемый Иса, а сколько Адиле лет?

- О, она как персик, уже созрела. Тому кто первый попробует её и сорвёт плод несказанно повезёт. Моей Адиле двенадцать.

Я, от неожиданности поперхнулся. С трудом откашлялся, Иса с тревогой посмотрел на меня.

- Что случилось, мой мальчик.

Грёбаные педофилы, я думал он скажет 16 там или 17.

А тут 12, вообще ребёнок. И что с нею делать, покупать кукол и несколько лет играть с нею в них?

Видя мою реакцию, Иса дал знак остановить музыку.

- Юсуф, ты хорош себя чувствуешь?

- Да, вполне. Только Иса-ага, она же совсем ребёнок. Что я буду с ней делать?

— Вот смешной человек, моей первой наложнице было 11 лет, а в 12 она уже родила мне сына.

- Уважаемый Иса, а сколько у Вас дочерей?

- От жён три, только Басма ещё маленькая, её восемь, придётся подождать, а Мириам тебе не подойдёт.

- Почему, что с ней не так?

- Нет, она конечно не такая красавица как Адиля, но ничего. Вот только ей уже 15.

Дальше Иса поведал, что его старшая дочь была сосватана за сына хорошего человека ещё четыре года назад. Но тот не вернулся из морского похода и девушка засиделась в невестах.

- Да и мать её покойная была христианка, она была из знатного кастильского рода. Мне пришлось жениться на ней, чтобы продвигать свои товары на север. Но её папаша погиб в какой-то сваре, они вечно дерутся друг с другом за клочок каменистой земли и все мои усилия пошли прахом. Так что Адиля самый лучший вариант для тебя, я плохого не посоветую.

Ну тут уже я упёрся, мало того, что мне подсовывают кота в мешке, да и этому котику ещё в песочке играть. Я понимаю, что восточные девочки годам к тринадцати созревают и способны рожать, но ведь от этого они не перестают быть детьми.

Хотя может быть это говорит моё толерантное воспитание. У нас же в Израиле посмотришь на девушку в 17 лет, уже немного перезрела от хумуса, на ней пробы ставить некуда, трахается с одноклассниками с пятого класса, а подойти – педофил, хватайте его. Умом понимаю, но согласиться не могу.

- Уважаемый Иса, и всё-таки я предпочитаю взять Вашу старшую дочь.

В зале тишина, только звякнул инструмент у музыканта.

Иса покачал головой, посмотрел на меня искоса, а потом улыбнулся:

- А ты всё-таки ещё мальчишка. Ладно пусть будет по-твоему. Как говорится – мужчина сказал, я услышал.

По его знаку музыканты снова заиграли, сидящие за столом продолжили пировать. А я сижу и думаю, и зачем мне всё это надо. Но, с другой стороны, всё равно, жениться бы пришлось. Не на Адиле, так на Джамиле, Лейле или Гюльчатай.

И, наверняка все они будут в этом прекрасном возрасте, хотя возможно сейчас они созревают морально пораньше.

Но зато у меня осталось приятное чувство, что я сам выбрал себе жену.

Мне теперь пришлось заниматься всей этой ерундой. Вместо того, чтобы разрабатывать новые оттенки вкуса виски или внедрять что-то новое, а у меня имелись обширные планы, я изучал абсолютно идиотские свадебные обычаи.

Мне в этом помогал помощник, которого выделил будущий тесть. Араб средних лет консультировал меня о последующих шагах. Первым делом это сватовство. К моему удивлению, Хасдай ибн Шапрут согласился быть сватом. Несмотря на то, что он был евреем, это возможно. Он прибыл через десять дней, остановился в городе. Мы с ним проговорили весь вечер, обсуждали где ещё можно использовать мой спирт. Я поделился своим видением, как можно бороться с эпидемиями чумы и натуральной оспы. Иудей внимательно слушал, иногда записывал. Слава богу он не спрашивал откуда я это знаю. Видимо сделал для себя вывод, что я вижу немного дальше обычных людей. Поэтому он просто впитывал мои слова.

Сватовство прошло без излишней помпы, об этом просил Хасдай. Об этом событии были извещены все члены клана аль-Хушами. В отличии от меня – сироты, у Исы родичей хватает. Собственно сватовство – это посиделки, где решается, что, кого и сколько. Определяются будущие гости на свадьбе и это не простой выбор. Некоторые не переносят друг друга, естественно необходимо пригласить важных людей. Каждому гостю будет послано приглашение на шёлковом платке, украшенным позолотой. Слава богу до свадьбы, как минимум несколько месяцев.

Мы, разумеется, приехали не с пустыми руками. Подарки будущей жене и родне. Нам удалось обсудить сроки обручения и свадьбы. Через два часа нас отпустили.

Фух, я аж вспотел. В зале, где нас принимали набилось не меньше трёх десятков мужчин и было очень душно. Теперь, в начале зимы обручение. Это через два месяца. Что играет мне на руку - здесь не торопятся. Это простой народ старается уложиться в месяц, а мы важные господа.

На этом я и забыл про историю со свадьбой. Как только было сообщено о сватовстве, Хасдай прислал мне сообщение, что наш конкурент присмирел. Его лично вызвал визирь и передал распоряжение патрона. Видимо положительное для меня. По крайней мере Хасдай сказал, что можно пока отменить режим повышенной тревоги. Хотя, думаю, такие деньги утекающие в чужой карман заставят конкурента предпринять определённые действия.

За эти декады наш посёлок укрепился, мы возвели две защитные башни, защищённые от стрел. Там постоянно находятся защитники. Глинобитную стену подняли на метр, теперь забраться на неё непросто. Поверху идут осколки керамики и острые камни, чтобы затруднить проникновение.

А мои конные берберы объезжают окрестности в поисках злоумышленников. Пару раз в декаду и мы с Максудом присоединяемся. Вот и сегодня утром, когда прискакал посыльный от соседа по участку, сообщив, что его пастухи заметили чужих, мы с большим энтузиазмом встретили это известие. Хочется размяться и почувствовать настоящий драйв, который даёт реальная схватка. Наш десяток вылетел из поместья в указанном направлении.

Это оказалась бродячая шайка изо всякого сброда. Давненько такие не появлялись на наших дорогах. Их было десятка три, на плохеньких лошадях, некоторые бежали, держась за лошадей. Мы атаковали их слёту и срубив несколько наиболее ретивых и рассеяли по равнине. Началась индивидуальная охота. Трусоватые бандиты явно не имели большого опыта в воинском деле, зачем вот бежать пешком, от всадника не убежишь. Вот, например, мой соперник оказался настоящим джигитом. Я сшиб его сильным ударом с лошади, но он сумел подняться. Чтобы уравнять наши шансы, я тоже спрыгнул с жеребца, передав повод Максуду. Противник был легко вооружён, сабля и небольшой щит. На нём только кожаный жилет, прикрывающий торс. Обмен ударами показал, что он неплохо двигается. Откинув щит, тот взял в левую руку кинжал, пытаясь успеть парировать мои секущие удары. Получалось слабо, я несколько раз задел его и кровь текла пока несильно, но ранения мешали ему.

Всё, спёкся. Враг остановился, оперившись о саблю. Чтобы не продлять агонию, я нанёс сильный удар, практически разрубивший его шлем и полголовы.

Пока мои ребята собирали трофеи, мы с Максудом беседовали с единственным выжившим бандитом. Оказывается на нас напоролась команда пиратского суда, которые сумели спастись во время шторма. Они ограбили несколько поместий и обзавелись лошадьми и оружием. Флибустьеры планировали поддаться на север, но мы помешали их планам.

У нас раненых не имеется, так что сегодня удачный день.

Дома я быстро сполоснулся, переоделся и направился проверить фабрику и строительство моей усадьбы. Этим я планировал сегодня заняться, получилось немного позже.

А вечером обратил внимание на неприятное ощущение. На ноге небольшой порез, я его не сразу и заметил. Промыл спиртом и забыл. А ночью проснулся от озноба, явно поднялась температура и не менее 39. А в месте пореза приличное покраснение. Пришлось будить Зою, она притащила Максуда. Вдвоём они почистили ранку и привязали мазь. Мне дали непонятное питьё, но температура спала и я уснул. На следующий день проснулся в порядке, до обеда принимал отчёт Алона о моём хозяйстве. Сосредоточиться на цифрах никак не получалось, нога в месте пореза начала побаливать. Пришлось прерваться и позвать помощь.

Лять, неужели заражение, покраснение увеличилось и появился оттёк. Опять начало знобить. Я приказал послать в город за знакомым лекарем. Мне поменяли повязку на другую с лекарством, вытягивающим заразу, причём приготовил её Максуд. Он пожевал какую-то кашицу и прилепил её на больное место.

Потом я попытался заснуть, ночью метался в бреду. Снились кошмары, я куда-то рвался, безуспешно кого-то догонял. Помню, как приехавший лекарь перекладывал меня на бок и вскрывал ранку.

Мне снится детство, как меня в первый раз привели в бассейн на занятия по плаванию. Помню этот запах хлорки и ощущение прохлады при прыжке в воду. Вот выпускной, я целуюсь с девчонкой с параллельного. Вот моя свадьба, рождение сына. Жизнь, как в сжатом по времени длительном сериале, проходит передо мной. Я просто просматриваю её, не имея возможности что-либо изменить.

Очнулся весь в поту, сейчас ночь. Я в собственной постели, рядом у кровати сидит незнакомая мне девица. Прислонила голову к стене и дрыхнет. Правда, спала чутко, стоило мне попытаться пошевелиться, как она открыла глаза. Неверяще несколько секунда смотрела на меня, потом пискнула и куда-то сорвалась. Я только на секунду прикрыл глаза, захотелось спать, тело будто чужое, поднял руку, она как невесомая, но сразу налилась тяжестью.

Проснулся уже утром, рядом таже девушка. Она крикнула и сразу открылась дверь, вошла Зоя, будто ждала за дверью.

Она отпустила сиделку и погладила меня по щеке.

- Зой, мне бы переодеться, а то ночью вспотел.

Меня сноровисто протёрли влажной губкой и переодели. Постельное тоже поменяли. Я обратил внимание на похудевшие ноги. А потом мне дали напиться, я выдул большую чашу свежей воды.

Вот, теперь можно жить. Я знаком приказал Зое присесть, - рассказывай, что со мной?

Голос хриплый, будто чужой.

Оказывается я валяюсь здесь уже половину зимы. Меня конкретно зацепила та ранка на ноге. Максуд потом проверил оружие, на кинжале того чувака, которого я завалил в конце, обнаружили яд. Вернее это не совсем яд. Некоторые, не совсем хорошие люди, вместо яда втыкают оружие в тушу павшего животного. Видимо таким образом на лезвие и оказалась зараза.

Когда я отключился, вскоре приехал лекарь, он прочистил рану выпустив много крови, чтобы вымыть заразу. Но бактерии уже попали в кровь. Насколько я понял, я впал в кому после развития сепсиса. Срочно отправили посыльного к Хасдаю, он явился сам в сопровождении нескольких помощников. Зоя не знает, чем тот лечил меня, никого не пускали в мою спальню. Но через несколько дней он уехал оставив одного своего человека. Сказал, что сделал всё, что мог. А там как всевышний решит. Но, по крайней мере, многострадальная конечность на месте, а ведь сейчас с этим просто. Лёгкое заражение и сразу вжик. Иначе - быстрая и мучительная смерть в течение нескольких дней.

Меня накормили бульоном, после этого меня посетил лекарь, оставленный моим покровителем. Молодого мужчину лет тридцати звали Шауль. Интеллигентного вида, он поздоровался и занялся привычным делом. Щупал меня, переворачивал, интересовался самочувствием. Потом напоил неприятного вкуса жидкостью, после которой я опять отрубился.

Так прошло четыре дня, лекарь по-прежнему пичкал меня своими снадобьями. Я бы воспротивился этому, но если его патрон смог вытащить меня из конкретной задницы, значить и его питьё мне не повредит. Я, конечно не медик, то элементарные знания имею. У меня, возможно, был сепсис, вызванный заражением через ранку на ноге. Даже в наше время с этим не так просто бороться, а сейчас - так просто чудо, что я жив. С Шаулем мы начали общаться из-за моего жалкого состояния. Мои мышцы ослабли за это время и мне требовался помощник. Вот Шауль и помогал мне. А потом, я неожиданно для себя увлёкся общением с ним. Шауль происходил из классической сефардской еврейской семьи. Родители пристроили подающего надежды мальчика к дальнему родственнику. Им оказался небезызвестный мне Хасдай ибн Шапрут. Поначалу мальчик был на роли принеси - подай. Но постепенно его заметили и стали приобщать к науке. Ну, науке в доступном для того времени смысле. Он начал изучать астрологию и медицину. В последнем он преуспел больше. К своим 25 годам Шауль знал несколько языков, разбирался в движениях небесных тел и их влияния их на жизнь человека. Он успешно практиковал лекарское дело, разбирался на приличном уровне в технологии производства различных материалов (достойный ученик своего великого учителя).

Когда я окреп в достаточной степени, мы вместе с Шаулем гуляли вокруг моего дома. А в один из вечеров он передал мне послание своего шефа. Оно было немногословным:

- Мой юный друг, Иосиф. Если ты читаешь моё письмо, значит с тобой всё в порядке. Я рад, что всевышний не оставил тебя без своей помощи. Обрати внимание на моего ученика Шауля бен Цви. Достойный молодой человек, подающий большие надежды. Если ты не против, я оставляю его тебе. У Шауля нет семьи, родители погибли от оспы. Мальчик пока не нашёл свою половину, уж очень он увлечён наукой.

Ещё несколько строчек, я понял, что Хасдай решил подсунуть мне своего человека, чтобы понять, что я за феномен.

После некоторого размышления решил оставить всё, как есть. Молодой человек не помешает моим планам, хотя он же даже старше меня на год.

Ещё через неделю я настолько окреп, что начал перемещаться на повозке. За мной увязывался Шауль, ему всё было интересно. Меня сопровождал десяток охраны и конечно с нами за кучера сидел Максуд. Он, до сих пор зол на меня. В принципе он прав, когда требовал, чтобы я облачился в полный доспех, включая поножи и защиту для рук. Если я не поленился бы, то не провалялся бы столько время в кровати.

Мой управляющий привёз мне отчёт о финансовой деятельности за тот период, что я проболел. Я велел оставить его для изучения. Алон был немного скован, выяснилось, что его навестил мой будущий тесть. Ну, и немного напряг на предмет сохранности хозяйского имущества.

Сам Иса ибн Латиф заявился в сопровождении охраны буквально на следующий день:

- Мой мальчик, как ты нас напугал. А ведь я говорил тебе быть осторожнее. Зачем ты сам полез в схватку, у тебя что, мало людей? Так я помогу с этим. Юсуф, у тебя же светлая голова, ты без пяти минут мой близкий родственник. Зачем рискуешь попусту?

Ну прав он, прав. Нравоучения затянулись ещё на несколько минут. Иса покинул меня через полчаса, после того как я пожаловался на усталость. Напоследок он сказал:

- Пока ты болел, я привез своего счетовода, чтобы он проследил за твоим управляющим. Знаешь, как это бывает, хозяин слёг, а тот давай воровать. Особых нарушений мы не нашли, зато напугали твоего иудея. Теперь он даже свои денежки будет тебе приплачивать.

Будущий родственник посмеялся своей шутке и оставил меня наедине со своими мыслями.

А, когда я почувствовал себя готовым, мы поехали на фабрику. Душа рвалась на строительство поместья, но прежде всего предприятие, что приносило мне основной доход.

На фабрике всё нормально. Лу въехал в новый дом. Видимо это ностальгия, потому что он напоминает китайские домики с их своеобразными крышами, напоминающий пагоду.

Лу растолстел и теперь совсем не напоминает того тщедушного раба. Сейчас он одет в традиционный китайский халат с шапочкой на голове. Ходит важно, покрикивает на рабочих. Но проверка бухгалтерии показало, что значительный нарушений нет. Фабрика работает устойчиво, сырье и материалы, в общем поступают без задержек. Нашу продукцию забирают постоянные наши партнёры. Менахем, в основном снабжает еврейскую диаспору в средиземноморье простой бумагой. Иса для нужд двора берёт мелованную, а Хасдай берёт всего понемногу. Лу построил небольшой сарай для производства моих "ежедневников". Эти книжки пользуются возрастающим спросом. Предприимчивый китаец купил оборудование и классного кожевенника, и теперь мы платим только ювелиру, за работу с нашими обложками.

По итогам проверки я выдал 30 золотых монет китайцу, как премию за достойный труд. Динары тот принял, а на хитром лице появилась довольная улыбка, - хозяин, я вот хочу спросить. А если я налажу производство небольших сувениров?

Вот жук, по нашему договору, через два с половиной года он станет свободным. А сейчас, находясь под моей защитой, тот хочет заработать, не платя налоги. В принципе я не против, только бы основное дело не страдало. О чём и сказал китайцу. На сегодня всё, я устал, поэтому мы возвращаемся домой.

Я наконец смотрю на своё поместье. Склон горы изменился до неузнаваемости. Основные здания уже подняты под крышу. Несмотря на дождливый период, работы продолжаются. Грунтовую дорогу разбили телеги с тяжёлым грузом. Архитектора и прораба Санимара в одном лице на настоящий момент нет на месте, но его помощник, немолодой араб проводил нас.

Молодец грек, хорошо продвинулся. Особенно в строительстве главного здания, моих хором. Вытянутое лёгким полукругом оно уже сейчас внушает уважение. Внутри сухо, хотя на улице моросит дождик. Бригада рабочих неторопливо работает. Сейчас они заканчивают с винтовой лестницей, ведущей на второй этаж. Каменщики укладывают каменные плиты ступеней.

Вывозившись в грязи, но довольный, я приказал возвращаться. Мы вернёмся через день, когда архитектор вернётся.

Постепенно я набираю форму, долгие прогулки под зонтом в саду с Шаулем трансформировались в лёгкие упражнения. Неожиданно Шауль предложил мне помощь. Оказывается, он весьма неплохо научился восточному массажу. Вечером, он натёр меня подогретым кремом и начал растирать. Ощущения непривычные, его массаж несомненно помогает мне. Даже кровь заиграла и я однозначно посмотрел вслед Зое. А чего она так призывно попой крутит?

Шауль не растирал меня в привычном мне стиле. Его массаж был более статичен. Он всем весом, локтем или другими частями тела придавливал мои мышцы, замирал на мгновение, потом неторопливо перемещался вдоль мышцы. Пальцы, неожиданно сильные разминали ноги и руки. В оконцовке он намазал меня приято пахнувшей мазью. А ночью я затащил Зою в кровать. Конечно надолго меня не хватило, но стоны женщины послужили мне наградой. В эту ночь я заснул с улыбкой. Жизнь то продолжается.

Санимар прислал раба с просьбой посетить стройку. Мы ходим с ним по просторным помещениям моего дома. Архитектор абсолютно правильно сделал ставку на хозяйский дом. Мне же молодую жену надо куда-то привести, а потом уже достроим остальное. А вот с выбором камня он тянул сколько мог. Я изменил отделку в СПА. Вместо тёмного, почти чёрного камня в сочетании с белоснежным я решил остановиться на более светлых, постельных, чтобы помещение выглядело просторнее. А вот чёрно-белое сочетание хорошо подойдёт для отделки некоторых комнат. Подчеркнув, что экономить на себе я не желаю, согласовал дополнительные траты. Обращаться к Алону, у него находится приличный денежный фонд для первоочередных трат. Постояв около рабочих, которые на коленках набивали мозаичный рисунок пола, я полюбовался на будущее великолепие и довольный крикнул готовить лошадей. На выезде мы посторонились, пропуская несколько телег, влекомых мощными битюгами. Грубая ткань прикрывала контуры цилиндрических опор.

К окончанию дождливого сезона я почти полностью восстановился, даже возобновил активные тренировки с Максудом. При очередном посещении дома моего будущего тестя меня поставили перед фактом, что нужно начинать процедуру обручения. В нашем обществе отцы сговариваются об этом важнейшем процессе, когда дети ещё играют в песочнице. Например Мириам сосватали, когда ей было восемь лет, а её будущему мужу пятнадцать. Но судьба распорядилась иначе.

У меня не нашлось доводов против этого события, мы же заранее провели обряд сватовства. Поэтому сейчас нам осталось договорится о небольшом приданном за невесту, которое состояло в нарядах и украшениях, Иса ещё отдавал за дочь несколько её личных рабынь. Сумму моего "калыма", откупа за невесту, мы уже обсудили заранее. Я имею представление, что на обручение (помолвку) следует дарить подарки невесте и родителям.

У меня душа не лежала к этому событию, честно говоря у меня хватало забот, помимо свадьбы. Но поезд, несущийся под откос остановить уже невозможно. Иса и его клан играет немалую роль в моих планах. Именно его заслуга, что у меня так гладко идёт мой бизнес с бумагой. Поэтому делать нечего.

В день помолвки мы приехали в середине дня. Все в праздничных одеждах. В отсутствии родителя меня вёл Максуд, как старший мужчина моего клана. Я заранее купил себе серебряное кольцо, а невесте два золотых. Одно в подарок по случаю помолвки, второе обручальное.

Нашу мужскую компанию приняли в главной зале дома, рассадили и слуги принялись разносить сладости и угощения. Мою будущую жену я так пока и не увидел. После прочтения суры из Корана наконец привели невесту. Одетая в традиционный никаб — это накидка, скрывающая контуры фигуры и закрывающая лицо и оставляющая открытыми только глаза. Иса подвёл ко мне дочь и я при свидетелях одел её на палец кольцо. Господи, а пальчики тоненькие, детские. Она в свою очередь дрожащими руками одела мне кольцо. Всё, с этого момента мы жених и невеста. Последнюю сразу увели на женскую половину, а мы продолжили праздник. Играла музыка, танцевали прелестные девушки, а я думал - когда же это кончится. Под занавес гости исчезли и меня отвели в комнату, где у меня появилась возможность пообщаться с будущей женой. Только после помолвки разрешается начать общаться с будущей женой. Через несколько минут привели тоненькую молчаливую фигурку в сопровождении пожилой дуэньи. Последняя скрестила полные руки на могучей груди и принялась наблюдать за соблюдением приличий.

Ну и что мне с этим ребёнком делать?

- Мириам, ты можешь снять никаб?

Вместо ответа она сняла головной убор. В отличии от глухой паранджи никаб оставляет глаза открытыми, вот только у Мириам и там была сетка, скрывающая лицо.

Хм, красивое лицо, роскошные длинные волосы, убраны на затылок причудливой сеткой. Высокая, макушка на уровне моих бровей. Глаза большие и карие, в свете лампадки таинственно мерцающие. Смотрят с вызовом, я с удивлением смотрю на это чудо. Уже привык, что женщины не смотрят прямо в глаза, а только исподволь наблюдают за происходящим. А у этой девчонки дерзкий, с вызовом взгляд.

Да, тут явно всё непросто. Мне захотелось разрядить дурацкую ситуацию и я зарычал, как это делают щенки, когда у них забирают любимую игрушку. Девочка развернулась и вышла.

Прикольно, вот и пообщались. Старуха взметнула своими юбками, обожгла меня взглядом и тоже вышла.

В зале продолжалось пиршество, мои сопровождающие сидели кучно, жадно смотрели на практически голых танцовщиц. У меня настроение упало ниже плинтуса. Блин, придётся терпеть. Запру эту взбалмошную девицу на женской половине, пусть взрослеет.

К концу вечера мне захотелось подышать воздухом. От многочисленных светильников и гостей стало душно и у меня разболелась голова. В сопровождении верного Максуда я вышел в сад.

Фух, сегодня было жарковато и сейчас, к вечеру от реки повеяло прохладой. Поместье моего тестя примыкало к берегу большой по местным меркам реки Гвадалквивир. До неё пара сотен метров, которые мы пошли по прелестному парку. В нём никого попались только несколько слуг. Головная боль постепенно отпускает, метрах в тридцати от воды мы нашли беседку и я решил немного отдохнуть, осмыслить произошедшее сегодня.

С будущей женой мне конечно не повезло, зато с тестем у нас большие планы на расширение нашего сотрудничества. Имеется возможность удвоить производство бумаги, Иса входит в долю. Это быстро окупится, у наших конкурентов начались проблемы со сбытом продукции и поставкой сырья. При дворе халифа отдают предпочтение моей бумаге. Собственно это и является вкладом моего тестя в наше совместное предприятие. Я не идиот и не вчера родился. Для успешного продвижения своего товара надо делиться. И здесь экономить не следует.

Мои неторопливые размышления прервали крики с берега реки. Максуд насторожился, а я же только поморщился. Наверное слуги что-то не поделили. Но когда мимо пробежал пацан с криком, - утонула, утонула, причём так орутт, когда есть повод и пронёсся мимо, как испуганный бегемот, ломая кусты – у меня сработал инстинкт.

Мужчины делятся на два типа. В случае форс-мажора, пожар или авария, одни теряются и застывают в ступоре. Другие начинают действовать, тушат огонь или спасают пострадавшего. Я отношусь ко вторым. За свою жизнь мне приходилось не один раз спасать надышавшихся при пожаре, пострадавшим при аварии, а также утопленникам. Я даже прошёл соответствующий курс. Поэтому, несмотря на сопротивление Максуда я ломанулся на крик.

На берегу лежит куча тряпок и стоит женщина. При виде нас она завопила с удвоенной силой. Так вопят платные плакальщицы на похоронах. Они по бабьи голосят - на кого же ты нас покинул, - и воют.

- Заткнись тётка, Максуд, убери её.

Моего крика хватило, чтобы та затихла. Передо мной утопленница, тело с тряпкой на голове. Присев, я понял, что это не тряпка, а мокрая грива волос.

Чёрт, это же Мириам. Её шикарные волосы сейчас, действительно как мокрая тряпка. Откинув их, я попытался понять - дышит или нет. Лицо посиневшее и похоже дыхания нет.

лять, пульса нет, дыхательных движений тоже, зрачки расширены. У меня начался мандраж. Тряпка, соберись, ты же можешь, ты же учился этому. Закрыв глаза, я сделал несколько выдохов, стараясь успокоиться.

Содрав с себя халат я подложил его под плечи девочки. Наклонившись, через её никаб я начал вдыхать воздух, плотно прижавшись к её рту. При этом закрыл ей нос, чтобы воздух не выходил. Ни хрена, мотор не заводится, меня начала охватывать паника.

Так, теперь непрямой массаж сердца. Мокрая накидка не рвётся, пришлось ножом разрезать её. Теперь на ней осталась только нательная рубашка. Сейчас главное не переломать ей рёбра. Я положил кисти, одна на другую в районе сердца, и, стараясь не давить на небольшую грудь, начал надавливать на область сердца. 4–5 надавливаний и вдувание воздуха. Ещё раз, после каждого цикла я пытался услышать изменения. Через несколько минут от меня начал пар валить.

Ну наконец, Мириам завалилась набок и закашлялась, отплёвывая воду. Она открыла глаза, казавшиеся совсем чёрными.

Девочку заколотило от холода. Пришлось закутывать её в свой халат. Вскинув лёгкое тело на руки я побежал к поместью. Навстречу бежали испуганные люди, вбежав в дом, столкнулся с Исой, - где её комната?

Тесть пошёл вперёд, показывая дорогу. В комнате я сгрузил лёгкое тельце на кровать, - так, переоденьте её в сухое и вызовите лекаря. Но перед этим разотрите этой жидкостью. Максуд подал мне флакон со спиртом и я передал его женщинам.

Мы вышли, чтобы дать возможность служанкам растереть и переодеть девочку.

Гости рассосались, остались самые близкие.

Через полчаса приехал лекарь и его отвели наверх.

- Юсуф, мой мальчик. Надо мне было тебе раньше рассказать.

Это Иса вдруг решил разоткровенничаться:

- Мирима я упустил, не до неё мне было. Про её мать я тебе говорил. Она умерла, когда девочке исполнилось девять лет. Строптивая женщина была и дочь так же воспитала, без почтения к семье и шариату. Я даже крестик у девочки отобрал, мать втихаря окрестила её. Ну, ничего. Отправлю к дальним родственникам в Багдад, там её воспитают должным образом. Выдам девчонку за какого-нибудь уважаемого человека.

- Я же тебе сразу предлагал Адилю, вот к её воспитанию я сам приложил руку. Будет достойной женой, ручаюсь.

Чего-то я не понял, одна не подошла, так мне другую подсовывают. Устал я сегодня, да ещё намокшие штаны с рубашкой не способствуют хорошему настроению.

Видимо поэтому, из чистого упрямства я ответил:

- Уважаемый Иса, мы уже практически родственники. Зачем портить сегодняшний праздник, это было всего лишь недоразумение.

После настойчивых попыток компаньона я проявил характер, - Нет, с Мириам мы уже помолвлены. И к тому же, она час назад умерла. Спасти её мне удалось только вдохнув частичку своей души. Поэтому пусть она отдохнёт, не надо её беспокоить.

Иса недоверчиво посмотрел на меня и убедившись в моей непреклонности, похлопал меня по плечу:

- Пусть будет так.

Пришлось остаться на ночь в доме тестя. Лекарь уже давно ушёл, сообщив, что жизни девочки ничего не угрожает.

На следующий день меня в виде исключения пустили к ней. Вообще по обычаю только после свадьбы я мог прикасаться к ней, но тут особый случай.

Мариам полулежала, с подушкой под спиной. Лицо бледное, рядом находилась вездесущая толстуха. Не обращая на неё внимания, я подошёл к кровати.

- Как ты себя чувствуешь, Мириам?

Вместо ответа она закрыла глаза.

Нормально так, что, не надо было её спасать?

- Девочка моя, что я не так сделал? Почему ты обижаешься на меня?

Тат несколько мгновений молчала, а потом спросила:

- Зачем Вы спасли меня, я не хочу жить.

Ну, я так не играю. Мне ещё суицидницы не хватает, я надеялся, что вчера был несчастный случай.

- А что, жизнь так не мила?

В ответ я услышал немало интересного. В частности, наблюдается конфликт на религиозной почве. Маменька за несколько лет воспитала дочуру в нетерпимости к другим религиям. У девчонки синдром фанатички, рвётся в невесты Христовы. Тогда понятно, она считает, что предаёт господа бога тем, что выходит за муж за иноверца.

Чего-то я не понимаю. Мне казалось, что в это время здесь с уважением относятся к иноверцам. Более того, под давлением обстоятельств происходит смешение, евреи выдают дочерей за мусульман, христиане тоже не гнушаются этим. У женщин вообще не спрашивают их мнения. Их участь незавидна, или покорно следовать своей судьбе - или побитие камнями, утопление с мешком на голове, а может и что-нибудь похуже из варварского ассортимента.

Поэтому мне удивительно слушать эту лабуду. Ладно, до свадьбы время есть, что-нибудь придумаю. На худой случай разведусь позже, только при свидетелях трижды сказать "расстаюсь" и свободен, как птица в полёте. Правда в этом случае ухудшатся отношения с родителем невесты, на него падёт позор.

Через неделю впечатления об этом случае притупились. Заботы затянули меня в омут проблем. На стройке постоянно требовалось моё присутствие. Мокрый период закончился и Санимар утроил количество работающих. Я утверждал изменение в первоначальный проект. Менялся материал, что-то не завезли, зато ушлый грек сумел перекупить готовые колонны для фасада дома.

Ещё раз с невестой мне удалось встретиться в саду их поместья. Нам удалось опередить спешащую за нами старуху и поговорить на едине, а Максуд перехватил и отвлёк дуэнью.

- Мириам, я тоже не хотел этой свадьбы. Но наши дела с твоим отцом способствовали этому собятию. Но давай посмотрим на свадьбу с другой стороны. Ты женщина и рано или поздно станешь чей-то супругой, нарожаешь несколько детей и будешь ублажать нелюбимого мужа. А ведь он может оказаться стариком или потным толстяком

Девушка идёт рядом, лицо закрыто и непонятна её реакция.

- Поэтому давай не создавать друг другу проблем. Я не собираюсь брать тебя силой и вообще предпочитаю взрослых женщин.

- Хм, а я уже взрослая.

- Ну да, и как взрослая прыгнула в воду?

Девочка не ответила сразу. А потом быстро перекрестилась и прочитала молитву.

Хорошо старая дуэнья не увидела, а то был бы скандал.

- Хорошо, я понял. Верь хоть в чёрта, только если тебе дорога жизнь, скрывай это пожалуйста.

Чувствуя, что девчонка не решается, я спросил, - Мириам, ты хотела со мной о чём-то поговорить?

- Нет, нет, хотя, может быть, да, хочу.

Информативное предложение, я не мешаю, жду продолжения.

- Юсуф, мне сказали, что ты странно меня спасал. Делал не понятные вещи.

А, понятно, что любопытство мучает женскую душу. Я не тороплюсь отвечать, делаю вид что увлечён полётом птицы высоко в небе.

- Нет, я не могу открыть тебе тайну, меня этому научил один мудрый дервиш.

Вот, совсем другое дело, типичная девчонка. От нетерпения даже начала подпрыгивать, коснулась рукой моего плеча в попытке остановить и заставить говорить.

- Но если ты снимешь никаб, я попробую. Понимаешь, тут надо видеть глаза, иначе никак.

Наплёл всякую лабуду, но зато ещё раз увидел симпатичное личико. Глазки горят от нетерпения, развлечений поди мало в гареме то. А тут

тайна важная.

- Понимаешь, ты ведь почти умерла. Но душа не успела покинуть тело и я закрывал тебе рот, чтобы она не вылетела. А ещё, у тебя не болит тут? – и я показал в район рёбер. Девочка кивнула, - очень болит.

— Это потому что мне пришлось отгонять злых духов и растирать тебя там.

Фу-ты, переусердствовал, белоснежная кожа девочки покрылась густым румянцем.

Чтобы отвлечь её я продолжил, - Мириам, тебе нужно перевязать здесь плотно тканью и походить так с неделю, пока не станет легче.

Перелома рёбер у неё точно нет, иначе бы орала от боли, но приличная гематома наверняка.

На этом мы расстались, а на следующий день выехали в Кордову, меня пригласил мой покровитель.

Я остановился в доме Хасдая, моё сопровождение устроилось в караван-сарае. Убедившись, что я чувствую себя нормально, иудей поинтересовался моими ближайшими планами.

Ну, в них ничего загадочного нет. Достроить поместье к дню бракосочетания, которое состоится в начале осени. Собственно всё.

Хасдай сидит напротив меня и изучающе рассматривает:

- Мой юный друг, а ты не хочешь составить мне компанию.

Наш халиф решил выслать посольство ко двору короля Германии Оттона I, в лотарингский город Туль. Путешествие не должно затянутся надолго и я спокойно успею к собственной свадьбе. Поначалу я насторожился, а потом понял, что не прощу себе, если упущу шанс.

Это такой великолепный повод увидеть современную Европу и пообщаться в доверительной обстановке с великим Хасдаем ибн Шапрут. Так что я поторопился ответить согласием. На следующий день мы выехали домой. Собственно караван уже готов, через пять дней посольство должно проследовать через Севилью к побережью средиземного моря.

За три дня я сумел сделать многое, отдал распоряжения Лу и моему архитектору, а также управляющему Алону. Поговорил с тестем, тот отнёсся к известию положительно. Это немалая честь, учувствовать в посольстве. Иса даже подарил мне свою повозку. Её влекли две крупные лошади, сама повозка имела немалый размер, там легко разместится моя поклажа, и даже можно в ней спать. Но меня убедили не терять возможность и заполнить повозку редким для центральной Европы товаром. Я беру с собой кроме Максуда и Шауля, ещё одного охранника. Больше Хасдай не рекомендовал, у посольства солидная охрана.

Свою невесту перехватил в последний день, когда мы приехали в Севилью. Караван уже прибыл, а завтра утром мы уходим. Ночевали мы в доме Исы, девочку я встретил в саду. На моё счастье она была одна, неужели старуху понос пробрал, я даже успел соскучиться по ней.

- Мириам, завтра мы уходим с посольством, теперь долго не увидимся. Я хочу тебе сделать подарок, только обещай, что про него никто не узнает.

Поняв, что собеседница заинтригована, я протянул руку. На ней лежит небольшой и изящный серебряный католический крестик на цепочке. Это я купил у ихнего падре и освятил там же.

Девочка скинула никаб и неверяще посмотрела на мою ладонь.

Хм, а глаза то у неё не карие, а тёмно-синие. Заметно только на солнце и вообще я впервые вижу её лицо так близко при свете.

Девчонка цапнула у меня с руки крестика и спрятала в своей одежде. Ну, вот, другое дело. Хоть нормально смотрит, не злюкой. Нос прямой и имеет правильную форму, мягкий овал лица, зубки ровные и мелкие как у белки. Ресницы пушистые, на щеках подростковая припухлость. В общем симпатичная девчонка, шея тоненькая, пышная грива чёрных волос скрывает плечи.

Здесь нам помешали, дуэнья противным голосом выкрикивает опекаемую особу. Мириам по девчоночьи смешно передразнила вредную старуху. Мы прыснули от смеха, на этой ноте и расстались. Теперь моя душа спокойна, что девчонка опять не полезет топиться.

Выехали рано утром, караван растянулся на четверть лиги. Семь повозок и три десятка всадников. Наш путь лежит к побережью, где нас ждут два судна. Одно парусно-гребное, это чисто военный корабль для нашей охраны. Узкий и длинный корпус метров 30 длиной. На палубе в районе кормы и на носу заметны метательные баллисты. Второе — это наш перевозчик. Большое и пузатое судно водоизмещением в 500 тон с тремя мачтами. Кормовая часть выделяется затейливой резьбой. Палуба сплошная, парусное вооружение прямоугольной формы. Мои спутники называли этот тип судна багалой.

В этот день мы уже никуда не тронулись. А с утра началась погрузка животных. Первыми заводили боевых коней, потом тягловую силу и спускали в трюм, там оборудованы стойла. Затем заталкивали на палубу повозки. В море вышли только в обед. Судно немаленькое, а имеются только три каюты. Крохотная капитанская и побольше на несколько человек каждая. Экипаж обитает в трюме. Наш главный посол Хасдай предложил мне ночевать в его каюте. Там уже находился его помощник, невысокий пухлый сановник. Я осмотрелся, что-то не хочется ютится тут. Поэтому я отказался, тем более у меня в повозке имеется палатка на троих, которую можно поставить на палубе. В последнюю комнату набились, как сельди в бочке, остальные члены посольства, помощники и толмач. А на палубе остались слуги и три десятка гвардейцев. Это элита, спецназ нашего правителя. Ещё его предшественники покупали славянских рабов и делали из них янычар.

Пленники не принадлежали только к славянским племенам, просто так называли в это время франков и лангобардов. Вот из этих особо подготовленных воинов и состояла наша охрана. Вооружены они единообразно, сразу видно – воинская жилка. Вместо кривых сабель – прямые и широкие мечи, длиной не больше метра. Качество отменное, халиф не экономит на своей гвардии. Неизменные кольчуги и сверху кожаные жилетки. Небольшие круглые кожаные щиты и остроконечный лёгкие шлемы. Почти у всех было дополнительное оружие, у каждого второго арабские луки. Между прочим наши луки свободно пробивают щиты и кольчуги персов, а их луки наши щиты не могут. Вся эта орава вместе со слугами устроились в районе кормы. Капитан показал, где мы не будем мешать, это оказалось место на носу. Всю середину судна заняли наши повозки.

Ночью здесь не плавают, поэтому мы бросили якорь около небольшого острова, на берег не спускались, разогрели пищу и устроились спать. Весь следующий день дул попутный ветерок и я с комфортом устроился на носу. Подошедший Хасдай согнал Шауля и сел рядом. Мне не терпелось задать накопившиеся вопросы. Например, зачем идти морем, если по суше можно без этой мороки.

Всё оказалось очень просто. По суше до города Туль, где находилась временная резиденция короля, почти 415 лиг (2000 км). Это при среднесуточном переходе каравана в шесть лиг займёт только в одну сторону более двух месяцев. А ещё края там неспокойные и опасные даже для нашего каравана. Поэтому наша первоочередная цель прибережный городок Маглон. До него 240 морских лиг (м/лига - 5,5 км). Так как корабль плывёт без остановок большую часть суток, то мы планируем за 8 дней покрыть это расстояние. А потом планируется высадится и подыматься на север 145 лиг, а это ещё не менее 23 дней. То есть морской путь короче и спокойнее.

При первых лучах солнца капитан приказал подымать якорь, ели в сухомятку. Плыли до темноты, потом пристали к берегу. Сегодня будет горячий ужин, но главное – это животные. Их осторожно выводили по сходням на берег. Они дрожали и приходила в себя больше часа, потом охрана отвела их размяться. Они всю ночь будут пастись на сочной травке. Несмотря на отсутствие серьёзной качки, на берегу спалось значительно лучше.

Военная галера прикрывала нас с моря, высадив небольшую часть экипажа.

Так мы и путешествовали, высадка на сушу через день. А к концу плавания днём поднялся ветер, половина наших начали блевать через борт. У меня, слава богу с этим проблем нет. Зато начал крапать дождь и мы поторопились проверить укладку нашего товара. Он не переносит влагу. По согласованию с Исой, я вёз большую партию бумаги различного качества и мои ежедневники, украшенные христианской символикой. А ещё по совету Хасдая я купил десяток рулонов шёлковой ткани и цветастые изделия из шёлка на любой вкус. Отдельно, я вёз тщательно завёрнутые в тряпки посуду из хрусталя. В Европе ещё не знают его, а арабы уже варят. Ну, и конечно набрал несколько мешков не дорогих у нас африканских специй. Убедившись, что всё герметично упаковано и укрыто под плотной тканью, мы устроились под повозкой. Так и шли до темноты.

Морская часть путешествия наконец закончилась, мы выгрузились на пристани небольшого городка Маглон. Бедные лошади не веря своему счастью спускались по сходням. Моряки остались до утра, завтра вернутся домой, а мы устроились на ночёвку в местном постоялом дворе. Он был почти пустой, поэтому устроились с комфортом. Особо приятно, что за всё, включая завтрак с ужином платим не мы. Помощник Хасдая имеет отдельные средства для оплачивания нашего путешествия. Лошадей отправили с серьёзной охраной, восстанавливать силы на пустырь возле главных ворот, а мы решили пройтись по улочкам города. Совсем небольшой, несколько прямых улиц, главной достопримечательностью был конечно порт. Бедных жителей регулярно кошмарят морские пираты, местный владетель, граф Тулузский не имел достаточно силы оборонять его. Только поэтому городок до сих пор не превратился в процветающий рай, место бойкое.

Здесь мы пробыли ещё два дня - дыра дырой. Все с удовольствием выдвинулись в путь. Впереди не менее трёх недель непростого пути.

Погода стоит жаркая, мы тащимся, проходя в день около 15 лиг и это весьма неплохо. У нас великолепные лошади, они уже отдохнули и бодро тащат повозки. Всадники бдят, прикрывая нас. Но местность здесь равнинная, редкие лески остаются в стороне, поэтому неожиданного нападения ожидать не следует. Днём мы останавливаемся в тени вековых дубрав, дать роздых лошадям и самим перекусить. Первый городок, попавшийся на пути – Ним. Тоже не поразил, зато мы выспались по-человечески. В я в основном ехал в повозке Хасдая, конечно я больше слушал. Мой собеседник уже в третий раз едет по этим краями. Много интересного я узнал от него о цели нашего путешествия.

Нет, я естественно знал о выдающейся личности императора Оттона I, который заложил Священную Римскую империю, просуществовавшую почти девять веков. Но от современника услышать подробности очень интересно. Тем более, сейчас великому императору всего 26 лет и он только сменил плащ саксонского герцога на корону короля. Его отец, король Германии Генрих I, по прозвищу «Птицелов» скончался, оставив сыну кучу проблем. Неверные и непокорные вассалы, воинственные соседи и в придачу кавардак в собственном семействе. Юный король всего четвёртый год на троне. Он уже пережил покушение от младшего брата Генриха. Суть проблемы в том, что Оттон родился, когда его отец был герцогом, а Генрих, когда тот стал королём. Вот и они сцепились.

Прикол в том, что я хотя бы знаю о великом будущем этого правителя, а вот Хасдай блукает в потёмках догадок. Два года назад он впервые прибыл сюда с посольством, установить дипломатические отношения. Тогда не понятно было, кто возьмёт вверх, к тому же имелся другой братец Танкмар, который тоже имел виды на трон. У него старшинство, но зачат был вне освящённого церковью брака. И именно иудей убедил халифа сделать ставку на Оттона. И теперь, когда король только отбился о родственничков, Хасдаю требовалось определится, стоит ли кордовскому халифу поддерживать слабо стоящего на ногах короля.

Иудей интересно рассказывал мне о быте народов, населяющих центральную Европу.

Когда мы подъехали к следующему, относительно крупному городу, я поразился. Неужели это тот самый Авиньон, резиденция Римских пап во времени их противостояния с императорами Священной Римской империи.

Да, это он. Крупный торговый центр во время Римской империи, сейчас не внушает такого почтения. За последние два века город не однократно разорялся готами, франками и бургундами. Даже арабы захватывали его. Сейчас это довольно крупный город, ждущий своего момента вернуть былое величие. Мы пересекли по длинному мосту времён Рима через реку Рону и въехали в город. Здесь мы будем дожидаться наш кортеж. Король выслал навстречу своих придворных, об этом мы получили письмо от него.

Разместились с удобствами, мы в дороге уже неделю. Не помешает помыться, хотя, похоже здесь с этим проблемы. Мне в комнату принесли тазик с тёплой водой и поставили на табуретку. Это что, мне хватит помыться? Да тут только ноги можно ополоснуть. Хасдай посмеялся над моими проблемами, но успокоил. Здесь есть греческий квартал, где есть небольшие термы. Слава тебе господи, что есть ещё вменяемые люди на свете. Грязную одежду отдал прачке, обещала за пару грошиков приготовить к следующему дню. Ну а мы отдали должное термам. Тоже конечно не Сандуны, но по крайней мере много тёплой воды. Это совсем другое дело, когда кожа скрипит от чистоты, а не чешется от грязи. Ужин не плох, есть можно. Если конечно другого выхода нет. На огромном вертеле дюжий мужик вращал оленью тушу. Мясо подгорало, жир капал на угли наполняя обеденный зал дымом. Служка подбегал с блюдом и шустро срезал ножом пригоревшие куски, вперемешку с недожаренными. И народ с аппетитом это уминал. Хотя, конечно, они то запивали это вином из больших кувшинов. Может, если бы я накатил грамм по 150, тогда тоже бы трескал за обе щёки. Хасдай с Шаулем аккуратно обрезают подгоревшую корочку и едят. Ну, тогда и мне грех привередничать.

С утра пошли гулять по городу, нас сопровождают местные стражники. Мэр города уже побывал у нас и буквально умолял не забредать в злачные места. А чтобы нес не обокрали, с нами и идёт добрый десяток вооружённых стражников во главе с сержантом.

Чувствуется, что город с историей. Ведь он даже был столицей галльского племени каваров. Особенны следы владычества Рима, но с третьего века появляются первые церкви.

Центром общественной жизни является конечно рынок, улочки с лавками и общественный центр города.

Рынок не чета нашему, а лавки меня заинтересовали. Нет, не большим выбором товара и качеством. Мне интересно, что и почём продают. Персидские купцы особо нас не привечают, понимают, что арабы не купят их товар. Душистые специи, шёлк и оружие. Но, по крайней мере я приценился. Дорого, специи покупают напёрстками. Щёлк берут, но буквально на платок. Бумагу увидел у торговца и это меня порадовало, качество низкое, сероватая и грубая, типа упаковочной. Покупают по листочку, здесь же можно приобрести принадлежности для письма.

Попался наш купец, из Кадиса. Вот он, как раз торгует неплохой бумагой, похуже моей, но уже на такой не стыдно писать. Мы разговорились и он пригласил земляков к себе. Решили не отказываться.

Дальше оценили лавки, торгующие оружием. Ну тут ожидаемо, хорошее оружие дорого, очень дорого. И мечи, и кольчуги. Наши арабские луки здесь ценятся, лёгкие и мощные.

Прошли мимо рабского рынка, в полглаза посмотрели на «товар».

У нас условия для невольников получше. Контингент немного другой, почти нет выходцев из Африки, зато полно славян. Белокожие, со светлыми волосами на любой вкус и цвет. Я засмотрелся на девушку, типичная прибалтийка, хороша зараза, фигуристая с немалой грудью. Волосы цвета спелой пшеницы. Торговец заинтересованно подошёл.

Ну нет, зачем мне наложница, со своими женщинами разобраться бы. А вот посетить местных гетер не помешает, в путешествии я окончательно пришёл в форму и молодой организм маяковал, что пора бы хозяин. Когда начинаешь засматриваться на женщин и радуешься, что свободные одежды скрывают конфуз, значит надо что-то предпринять. Вечером мы подъехали к нашему земляку. Тот проживал в той части города, где жили преимущественно мусульмане и даже возвышался минарет. Халид, так звали нашего гостеприимного хозяина проводил нас в сад. Привычная нам беседка, только ручейка рядом нет. Зато кроны деревьев дают густую тень. Нас четверо, я с Шаулем и Хасдай с помощником. Мы омыли руки и с удовольствием отдали должное нежному мясу барашка, сдобренного рисом и гроздьями граната. Вот, это настоящая еда, а не та обгоревшая дичь, годная только для собак. Вечер прошёл со взаимным удовольствием. Халид узнал последние новости с родины и он попросил взять на обратном пути небольшую посылку с письмом для родственников. Мы же узнали местные реалии. А я выспросил всё, что меня интересовало по ценам. Ушлый торговец сразу понял, что у нас имеется товар, но успокоился, когда понял, что мы следуем транзитом.

- Продавать лучше в Лионе, туда съезжаются купцы с Сарматии и Севера. Наша продукция пользуется спросом, можно хорошо продать.

Он только подтвердил, то что мне советовал Хасдай. Скинуть часть бумаги, специи и шёлк там, в бывшей столице Галлии. Элитную бумагу, хрусталь лучше продать при дворе короля. Там любят понты, раскошелятся.

Расстались мы довольные друг другом. Халид пригласил нас на обратной дороге остановиться у него.

Мы ещё три дня шлялись по улицам города, нашли заведение, где мы с Максудом скинули пар из труб. Он нашёл неплохое местечко, где местные гетеры оказывали услуги состоятельным клиентам. Даже не жалко пять пфеннигов за доставленное удовольствие.

А потом в город въехала кавалькада из пятидесяти всадников. Это личная гвардия короля во главе с одним из его родственником. Граф Арнульф вручил нам свои «верительные» грамоты. В письме король Оттон I приветствовал нас на его земле и сообщал, что с нетерпением ждёт нас в своей резиденции. Хасдай пояснил мне, что кордовский халиф в данное время один из ведущих европейских правителей, внимания которого ищут многие сильные мира сего.

Путь до Лиона занял пять дней. Верхом мы бы в два раза быстрее добрались, но повозки тормозили. Плюс установилась жаркая и безветренная погода, мы часто останавливались, давая лошадям отдых.

Бывшая столица Галлии открылась нам к исходу дня. Большой, по местным меркам, город раскинулся между тремя холмами на слиянии рек Роны и Соны. Расцвет его пришёлся на Римское правление, но затем варвары многократно грабили его и только Карл Великий вернул ему в прошлом веке былое величие.

Город замкнулся в городских стенах, никаких посадов. Люди опасались строиться вне его пределов. Поэтому у нас бы были проблемы с поиском достойного жилья, если бы его не подготовили заранее. Для посольства сняли на несколько дней большой двухэтажный дом почти в самом центре недалеко от церкви. Здесь имеется большой участок земли с запущенным садом. Как выяснилось, хоромы принадлежали ныне опальному графу, посмевшего примкнуть к коалиции против короля. Бывший хозяин дома успел смыться во Францию, а дом отошёл к короне. Внутри уже навели марафет, в комнатах чисто. Имеется штат слуг. А вот сад захирел, наши загнали туда все повозки, превратив его в цыганский табор. Большую часть лошадей отогнали под охраной на пастбище.

С нами остановился и граф Арнульф. Его люди разместились неподалёку и обеспечивали нашу охрану. Хасдай распорядился дать нашим людям выходной и гвардейцы группками разбежались по городу. А мы вечером пошли в местную таверну. Граф оказался неплохим рассказчиком, нам было интересно его описания первых лет правления Оттона I. Нелегко мужику, родня рвёт трон на части. Агрессивные соседи пытаются нащупать слабину, с церковниками непростые отношения. Хасдай мне рассказывал наедине, что молодой король не проявляет гибкости и мудрости в отношениях с вассалами. Он начал с того, что рассадил свою родню и приближённых на насиженные места, что вызвало возмущение у дворянства. Этим пользуются соседи. Пока герцоги, франкская и саксонская знать не смогли объединиться и король сумел подавить восстание.

А ещё, оказывается, батюшка нашего будущего императора и основателя Священной Римской империи, не дал сыну должного образования. Оттон I не грамотен, не умеет читать. В этом убедился Хасдай лично, когда передавал письма от нашего халифа, написанные на латыни. Отец зато выгодно пристроил сынулю, выдав за Эдит, дочь англо-саксонского короля Эдуарда. Та по положению была даже выше сына саксонского герцога. В данное время у него от Эдит сын и дочь.

Ещё Арнульф поведал нам об увлечениях патрона, его страстью была охота. При этом Хасдай с помощником переглянулись. Я догадывался, что они везли многочисленные подарки, в их числе и для охоты.

За столом в углу зала сидели вчетвером, мы с Хасдаем, его заместитель по посольству и граф. А на углу примостил переводчик, но он пока не удел, мы все владеем латынью, поэтому общаемся напрямую.

Так как мы здесь зависнем на три дня, то я не преминул заняться своими делами. Взяв с собой трёх охранников мы с Максудом и Шаулем направились изучить город. Лион заселён довольно плотно, на улочках тесно. Нас поразила оригинальное устройство улиц. Управители города так спроектировали центр, что через дворы зданий проходят переходы, с которых попадаешь на параллельную улицу. Тем самым они экономят место, вместо частых перекрёстков вот такие вот проходы. Конечно остались площади к которым стекаются боковые улочки, вот и мы стоит на такой. Чувствуется, что это торговый центр. Первые этажи домов заняты под различные лавки. Рынок нас не поразил, в Севилье и побольше, да и продукция поразнообразнее. Правда, здесь больше товара с восточной Европы и Византии. Есть неплохие изделия из металла, которые привозят северяне. Но цены, мама не горюй.

Угрохав день на осмотр лавочек, аж в глазах рябит, мы решили завтра устроить вылазку за город.

К нам присоединился граф Арнульф и его ребята. Мы выметнулись из городские ворот и поскакали в южном направлении. Графу натерпелось проверить утверждение, что арабские скакуны хороши не только на коротких дистанциях. Мы даже сделали ставки. Через два часа возвращались назад, запылённые и вспотевшие, но довольные.

Мы естественно выиграли, наши не только резвее на коротких дистанциях, но и на средних быстрее восстанавливаются. Всё-таки порода создавалась для сурового и жаркого климата аравийских пустынь.

Вместо выигранного приза я попросил графа подсказать выход на нормальных торговцев, которым можно оптом скинуть товар, без большой потери за перекупку. Посоветовавшись со своими тот отвёз нас в торговые ряды той части города, где мы ещё не побывали. Здесь лавки с товаром другого качества, рассчитанный на более требовательного покупателя. Ювелирные лавки и те, что торгуют дорогим оружием. Бархат и шёлк, короче товары не для всех. А ещё неподалёку конторы менял и нотариусов. Арнульф расположился с товарищами недалеко - промочить горло, а я с товарищами начал обход торгового ряда.

Да, здесь даже в магазинчик зайти приятнее, да и торговцы сразу услужливо пытаются помочь. Прилагают освежительные напитки.

Вот это прикол, в одной из лавок вдруг заметил свою продукцию. Лежит тоненькая стопочка простой бумаги с моим водяным знаком. Рядом богатый выбор принадлежностей для письма. Вообще лавка большая и универсальная. Нет, оружия здесь не продают, но я заметил ткани, шерстяные и шёлковые, а также парчу и бархат.

Продавец, стопроцентный иудей, о чём говорит характерная форма носа и глаза, в которых отражается вся печаль его многострадального народа. Я прошёлся и узнал цены на ткани. Дороже наших раза в два, обменный курс наших дирхем и фельсов на ихние шиллинги и пфенниги я вызнал заранее.

- Скажи, уважаемый, а почём бумагу продаёшь, - произнёс я на латыни.

Иудей осмотрел внимательно мою персону, оценив платёжеспособность, - только для вас, господин лист за пять пфеннигов.

Ахренеть, это же почти пол шиллинга. Здешняя система денежного обращения носила стройную форму. Во главе угла стоит фунт Карла Великого, это некая виртуальная монет, их не штампуют, служит только для взаиморасчётов. 1 фунт это 20 шиллингов, за 1 шиллинг дают 12 пфеннигов, которые могут быть штампованы из серебра или меди, и даже бронзы. Ну это в зависимости от жадности владетеля, печатающего деньги.

Так вот, эта цена в семь раз выше той, по которой я отпускаю товар. Я так понимаю, что это Менахем через свою общину распространяет мой товар. Видимо хорошо накручивает, да и местный торгаш тоже не за просто так здесь сидит. Пока мы стояли, в лавку зашёл неприметный человечек и купил три листа моей бумаги, отдав четыре монетки.

- А это, мой господин, местный писчик, он постоянно покупает у меня бумагу для составления различных документов. Как видите, она пользуется спросом. Берите, не пожалеете.

- Хм, а если я возьму много, сколько наберёшь бумаги?

- Ицык, тире шам бэ моксан, камо нишар нияр. Ахшав ани имкор фраерим аеле аколь, - это продавец сказал кому-то вглубь лавки.

Класс, он на иврите сказал следующее. «Ицык, посмотри в кладовке, сколько осталось бумаги. Сейчас я этим фраерам загоню всю, что осталась.

- Лама ата медабер коль ках ле яфе, бли кавод. Ани нира кмо фраер?

Я постарался передать своё негодование словами, говоря на иврите «Почему ты говоришь так некрасиво, без уважения. И я что похож, на фраера?

Сказать, что торговец был поражён моими словами – значить ничего не сказать. Он буквально выпал в осадок, сполз по стенке. При этом он спрятался за прилавок. Мои спутники не поняли нашу речь, но окружили, обнажив оружие.

Я кивнул Максуду и тот вытащил торговца с трясущимися губами на свет божий. Еврей стал жалок, я даже пожалел, что воспользовался его словами. А тут ещё граф Арнульф зашёл к нам и не разбираясь в ситуации приказал своим людям тащить торговца в местный зиндан.

Того уже ноги не держали, он буквально повис на руках двух дюжих спутников графа.

- Дорогой граф, произошло недоразумение. Я встретил земляка и мы поговорили на его языке. Мой товарищ ничего не понял и решил, что ко мне отнесли неуважительно. Прощу отпустить моего собеседника.

Граф Арнульф грозно покрутил бровями и с неохотой приказал отпустить, - мой друг, Юсеф. Мы уже устали ждать, может быть я оставлю с тобой нескольких солдат для охраны и вернусь, что-то я не хорошо себя чувствую.

- Отличная идея, встретимся дома.

Я так понимаю, что ушлый граф решил арестовать владельца лавки и разграбить её содержимое, а я ему помешал в этом несомненно благородном деле.

Через десять минут мы с Ашером, так звали торговца, уже сидели в этом же домике, только на втором этаже. Это его жилые покои. Очаровательная юная девушка сноровисто прислуживала нам. Щербет, сладости и фрукты украсили стол. Хотя, в этой комнате, красавица, которая оказалась младшей дочерью торговца, затмевала собой всё.

Невысокого роста, с развитой попкой и тонюсенькой талией, даже страшновато становилось, как она не переломится. Очень симпатичное личико с блестящими карими глазами. Блин, я бы не отказался с нею поговорить о чём-нибудь возвышенном. Её небольшая грудочка виднелась в лёгком декольте и вызывала самые лирические чувства.

Пришлось напрячь свой старческий опыт. Вот папаша, как доволен, что дочь отвлекла меня от сути разговора. Ну как можно говорить о деньгах, когда рядом такая фея.

А разговор у меня пошёл именно о презренном металле. Я не стал скрывать, что эта бумага моего производства и предложил Ашеру забрать у меня товар оптом.

Сейчас тот подобрался и сразу включил калькулятор в голове. Мы стали торговаться как два истинные торгаши. Периодически мне приходилось напоминать сегодняшнюю историю.

- Уважаемый Юсеф, а у Вас ещё что-то есть на продажу?

У меня таки было, чем ещё удивить Ашера. Кроме нескольких сортов бумаги, я привёз пять мешков различных специй, шёлковую ткань в рулонах и изделиях. Десяток образцов хрусталя в виде ваз и кубков, ну и так по мелочи. Мешок сахара, который только начали производить в моём поместье. Да, у нас получилось высадить сахарный тростник и это первая партия, которую изготовил Алон.

Мы договорились, что Ашер приедет сегодня в наш дом и посмотрит на месте качество товара.

Нам ещё удалось посетить местные термы и я, довольный проведёнными переговорами, вернулся домой.

Наш друг Арнульф уже прилично набрался вином. При нас он не пил, понимал, что некрасиво. А сегодня он соблазнил Хасдая и они на пару хорошо нарезались. Хорошенькие такие, - Юсеф, мой друг, давай с нами.

Это он в который раз предлагает мне составить компанию. Да я бы с удовольствием, но вокруг много соглядатаев, зачем мне эти разговоры.

Иудей заявился к вечеру и не один, с ним ещё двое его единоверцев. Зашли с осторожностью, косясь на вооружённых охранников и расшумевшегося Арнульфа.

Я, заранее приказал перенести из повозки образцы товара. Иудеи придирчиво трогали бумажные листы и дивились на мелованную бумагу и роскошные «ежедневники”. Они осмотрели хрустальные кубки на свет и щёлкали ногтем по ним, слушая тонкий звон. Специи тоже пробовали, довольно кивая головой при этом. Пощупали образцы ткани.

Потом мы начали предметно говорить о ценах. Да, здесь я наварюсь втрое, не меньше. Только купцы попросили меня об отсрочке платежа. Дело в том, что сумма получалась для них неподъёмной. Выплатить сразу не могут, но и отдать часть товара в другие руки не хотят.

Их предложение было таково:

Через полторы декады состоится очередная Лионская ярмарка, которая продлится 2–3 декады. Сюда съезжаются купцы со всего средиземноморья, а также северяне и сарматы. Последними они называли всех, кто жил восточнее Мадьярии. Торговцы даже согласны немного подвинутся в таком случае.

Я задумался, в принципе почему нет. Всё равно назад едем тем же путём. К тому же я планировал загрузить повозку товаром, который будет пользоваться у нас спросом.

Спустившись вниз, оторвал обоих собутыльников, пока они ещё соображают от возлияний и обрисовал ситуацию.

Граф Арнульф только громко икнул и грозно посмотрел на жавшихся в углу иудеев:

- Сейчас позовём писаря и составим договор, честь по чести. А я буду свидетелем. Имя графа Арнульфа ещё кое-что здесь значит.

Последнюю фразу о почти прорычал, а потом тихонько сказал мне на ухо, - но тогда ты выпьешь со мной кубок.

Пришлось кивнуть, - эй бездельники, живо за писцом в ратушу.

Через сорок минут мы составили подробный договор с торговцами, где перечислили мой товар и сумму выплаты в течение указанного срока. А также указали штрафы за неисполнение договора. Граф и ещё несколько его приближённых шлёпнули оттиски своих печатей или перстней.

С утра торговцы вернулись и я потратил два часа на то, чтобы всё пересчитать и передать этим господам. Так, повозка практически пуста, я отдал на реализацию всё. Только наши личные вещи остались сиротливо лежат на дне, среди соломы.

На следующее утро мы выехали в путь. Лион лежит приблизительно посередине нашего маршрута, а следующий крупный город оказался известный мне Дижон. Вот он делит расстояние от Лиона до цели нашего путешествия ровно пополам. Сам город впечатления не произвёл, кроме того, что он представлял важный логистический узел. Но за последние века ему досталось от сарацинов, норманов и прочих варваров. Небольшой город со следами былых пожаров на стенах. Мы уже устали от долгой дороги, поэтому проведя здесь сутки, выехали в путь.

Не знаю, почему Оттон I выбрал его своей временной резиденцией. Совсем небольшой городишко Туль находился во впадине и совсем не продувался. Хорошо, что сейчас жара спала, прошедшие дожди принесли прохладу. Зато на улицах ощущалась повышенная влажность. Нам даже провели экскурсию, показав неплохо сохранившуюся римскую крепость, а также главный храм, являющийся резиденцией Тульского епископа.

Как объяснил граф Арнульф, этот город выгодно расположен - самый западный город восточной Франции, принадлежавший королю. К тому же он хорошо защищён мощными стенами, что не маловажно в условиях непрекращающихся волнений среди местной знати. Город в данный момент имеет статус вольного в составе королевства

На это раз нас определили в покои королевского замка, в его западном крыле. Караван втянулся в ворота, лошади довольно всхрапывали, предчувствуя отдых и сытную кормёжку.

Дня три ничего не происходило, нас выгуливали, показывали город, смотреть здесь после Лиона, откровенно говоря, нечего. Типичная вонь на улицах, нечистоты здесь выливают прямо из окон на брусчатку, амбре соответствующее. Люди одеты скромнее чем у нас, и вообще, что-то меня потянуло домой. Вечерами мы втроём с Хасдаем и Шаулем сидели на открытой веранде и неторопливо беседовали. Наш посол периодически исчезал в глубине замка, крутил свои шпионские дела.

А сегодня нам наконец объявили, что на завтра назначен приём, где наше посольство примет сам монарх. Он счёл, что достаточно нас промариновал. С вечера слуги готовили парадные одежды, специальные работники проверяли подарки для короля. Хасдай включил меня в число посольских, которые будут его сопровождать. Мои отмазки решительно отмёл. Мне не хотелось смотреть на эти танцы-шмансы, игры в дипломатию, но Хасдай был убедителен. Да и интересно стало посмотреть на деятеля, личность которого трудно переоценить. Действительно Великий. Сейчас конечно он всего лишь новоявленный король, но через десяток лет создаст великую империю просуществующую до начала 19-го века. Нас продержали в предбаннике, затем герольд пригласил в залу. Тяжёлая архитектура замка подавляла, нет в ней нашей мавританской лёгкости. Монарх ожидает на троне, скорее напоминавшем обычный большой стул, оббитый тканью. Среднего роста, худое и аскетичное лицо выдаёт в нём педанта и немного фанатика. Небольшая русая бородка с усами, скулы подчёркивают большие глаза. В них светится ум и уверенность в своём величии. Этот человек явно замахнулся на грандиозное. Мне кажется, что он очень серьёзно относится к своему предназначению. Всё-таки у меня огромный опыт, научился за долгую жизнь считывать человеческие эмоции. За спиной короля стоит полноватый и невысокий церковник, наверное местный епископ. По другую сторону крупный мужчина, думаю советник.

Наша делегация выглядит поистине красочно, если Оттон одет довольно скромно – белая туника и плащ пурпурного цвета подбитый горностаевым мехом, цепь с крестом на груди и странной формы корона. То наши люди одеты ярче, ну на то и Восток. Сверкают драгоценные камни в перстнях и на рукоятях парадного оружия. Начался процесс представления, затем вручения подарков. Слуги выносили сундуки с подарками и ставили в углу. Король милостиво взирал на эту суету. Ну конечно, не мы первые, сейчас без вагона подарков к монарху не ездят. На закуску, Хасдай сделал воистину королевский подарок. Он протянул руку и, приблизившись к трону негромко что-то произнёс. Король подорвался с место и шустро побежал к окну. Маска пресыщенного властителя слетела и перед нами пацан, которому подарили первую в жизни машину. А за окном двое наших гвардейцев удерживают красавца жеребца вороной масти. Мощная грудь, сухое сложение, красивая голова на длинной, изогнутой шее.

Красавец, я бы сам не отказался от такого. Его вели специальные слуги, следившие за его состоянием всю дорогу.

Всё, посольство переместилось во двор. Четырёхлетний красавец явно знает себе цену, горделиво подымает голову и косит большими, выпуклыми глазами на подходящего к нему короля. Слуги озаботились подать Оттону яблоко, которое он и скормил коню.

Через десять минут нас отпустили, я ожидал худшего. Теперь можно переодеться, скинуть парадный, шитый золотой нитью и отделанный парчовыми вставками халат и в компании наших побродить по городу.

Хасдай пропал в недрах замках с помощником, уже ведёт переговоры с советниками короля. Вечером пришёл озабоченный.

Так прошла неделя, сегодня в нашу честь король даёт пир. Громадная зала, тяжёлые деревянные столы, вытянутые в линию по центру. Я оказался на стороне противоположном тому, где сидел монарх. Около него епископ, приближённые и знать. Среди них и наш Хасдай, а меня запнули в конец, чему я был очень даже рад. Подальше от начальства, поближе к кухне – закон выживания. Мимо нас слуги проносили тяжёлые блюда с птицей и дичью. Мясо много, овощей минимум и только в вареном виде. Зато мясо всевозможного завались. Блюда бухали на стол, каждый тянулся и срезал своим ножом понравившийся кусочек. На том конце это делали слуги. Я, честно говоря боялся пить, благо, как у мусульманина у меня отмазка – Аллах не велит употреблять вино. Но даже безалкогольные напитки опасался, иди-знай, сейчас любят подсыпать всякую гадость в кружку. Поэтому попросил слугу принести воду и обнюхав кружку, решил, что можно. Когда гости разогрелись и начали шуметь, я потихоньку свинтил. Лучше в комнате посижу.

А на следующий день у меня состоялся занимательный разговор с Хасдаем. Мы прогуливались по парку, за нами в отдалении следовали наши гвардейцы:

- Юсеф, мой юный друг, я неплохо узнал тебя за это время. Уверен, что есть в тебе что-то такое, чего не может быть в молодом человеке твоего возраста. Иногда мне кажется, что передо мной обелённый сединами мудрец, всю жизнь познававший истину. А иногда вижу перед собой несмышлёныша, не знающего элементарных вещей.

Вот, что значит умный и наблюдательный человек, недаром он достиг таких высот при нашем правителе.

Я молчу, жду продолжения:

- Ты понимаешь, наше посольство завершено и завтра у меня последняя встреча с королём. Он ждёт от меня ответа. А я не уверен, цена моей ошибки будет очень велика. Не только для меня и моей семьи, но и для нашего халифа. Дело в том, что Оттон хочет заручиться нашей поддержкой. Не только политической, но и военной. У него сейчас сложная ситуация, он окружён недругами. С запада и севера недружественные королевства. На востоке воинственные мадьяры собираются напасть всей своей мощью. На юге хитрые византийцы ждут, от кого отщипнуть вкусный кусочек. Ушлые греки никого открыто не поддерживают, выжидают. Поэтому Оттон мне прямо сказал, что желал бы породниться с нашим халифом. Согласиться и ошибиться, значит испортить отношения с франками. Отказаться - тогда лишимся потенциального союзника.

Хасдая посвящал меня в перипетии местной политики, а я лихорадочно пытался вспомнить, всё, что знал об Оттоне. К сожалению этот период меня раньше не особо интересовал, поэтому я знал немного. Когда Хасдай закончил и вопросительно посмотрел на меня, я решился:

- А каким образом они породнятся? У нашего халифа один сын и тот уже женат, хотя это в принципе не помеха.

- Да, здесь два варианта. У Оттона есть маленькие сын и дочь. Лаутгерде сейчас всего 7 лет, но в принципе ничего страшного, такие случае есть среди правителей. Но я бы склонился к другому варианту, у Оттона две сестры. Младшей Эдвиге 17, но к сожалению она выдана за муж за герцога Франции Гуго Великого. А вот старшая Герберге, ей уже 26 и она свободна. Подожди, так ты считаешь, что нам следует согласится на брак?

- Дорогой Хасдай, я не знаю, откуда у меня берётся видение некоторых вещей, но сейчас я абсолютно точно знаю, что у короля Оттона I огромное будущее и это действительно великий человек. Поэтому мой ответ – да.

Хасдай всё это время смотрел мне в глаза, когда я закончил говорить, он задумался и настолько глубоко ушёл в себя, что сел на лавку, думая о своём. Мне надоело ждать, поэтому я указал охране на нашего боса, а сам потихоньку ретировался.

К нашему общему облегчению король вскоре отпустил посольство и мы выехали через два дня. Хасдай больше не говорил со мной вот так, по душам о больших делах, но я понял, что он не пренебрёг моим советом.

Назад ехали быстрее, повозки набиты лёгким фуражом и мы больше проезжали за день.

К Лиону подъезжали в полдень, за городом была разбита ярмарка. Разбиты многочисленные шатры, стояли сколоченные на скорую руки прилавки. На берегах обоих рек высились вытащенные на сушу торговые суда, некоторые стояли на глубокой воде. Это те, кому не хватило места или кто уже расторговался.

Если честно, я волновался, не кинут ли меня торговцы. Но, видимо они оказались честными, а может их вдохновили мои связи со знатью, но меня не обманули. Вечером считали бабки. Они реализовали весь мой товар и жалостными глазами просили ещё, в надежде, что у меня припрятано немного для себя. На моё удивление, хорошо пошёл сахар. Если шёлк и пряности здесь дороги, но они местным известны, то сахар для них явился открытием. У них в данный момент подсластителем являлся исключительно мёд. А тут такое чудо.

Вот итоги торговли, мне передали почти 350 фунтов серебром. Мы тщательно несколько раз перевесили. Фунт сейчас и здесь составляет 400 граммов. То есть передо мной лежат мешки, в которых 140 килограммов серебра в монетах. Но, что интересно, торговцы не спешат с ним расставаться, - Господин Юсеф, Вы подтверждаете, что расчёт был честен?

- Несомненно.

Я тоже не тороплюсь давать команду своим уносить мешки.

- Тогда может быть господин хочет закупить другой товар, который пользуется спросом в ваших краях?

Вот черти, таки не хотят расставаться с серебром. Я и так собирался прикупить местный товар, чтобы увеличить прибыль. Так все наши собираются сделать. Может быть, надо поговорить.

Дальше мы погрузились в мир торговли. Договорились следующим образом, я пройдусь по ярмарке и присмотрюсь к ценам, а потом поговорим.

Ярмарка внушает, мы сразу проскочили мимо части поля, где продают животных, куда они нам. Железо в кринках невыгодно, тяжёлое. Оружие, тоже нет. Ткани – может быть. Обилие товара поражает, особо богатые ряды, где торгуют византийцы. Ну, специями меня допустим не удивишь. Несколько часов проходили, устав я купил несколько пирогов и мы отошли в сторонку. Нас десять человек, специально взял людей, чтобы перенести товар, если что понравится. Здесь потише, недалеко сушатся вытащенные на берег суда. Тут также идёт торговля, только оптом. Таскают мешки с зерном, железо и прочую мануфактуру.

Я невольно обернулся, когда услышал знакомую речь. Около классической морской ладьи стояло несколько человек наряженные в яркие одежды. Свободные брюки, заправленные в сапоги и несмотря на нехолодное время тёплые плащи. Я бы подумал, что это викинги, но говорят на языке, похожем на русский.

Я подошёл ближе, компашка сгруппировалась и настороженно смотрит на чудно одетого сарацина в компании десятка воинов.

- Поздорову будете, - попытался я изобразить древний язык. В ответ нестройное пожелание того же. Слова вроде знакомые, но связать вместе и понять, что говорят невозможно. Тогда я перешёл на греческий, из группки вышел молодой парнишка субтильного телосложения, выглядит монашком. Он бойко шпрехает на греческом.

Я пригласил морячков взять в сторону и даже угостил остатками пирога. Постепенно завязался разговор.

Оказывается это господа с Новгорода, который Великий. Вот вскладчину три купца наняли ладью с командой и рискнули добраться до франкского города. Торгуют четвёртый день, пока не шатко-не валко. Я тоже представился, новгородцы подивились, для них Андалусия это другой конец света, где гуляют слоны.

Я пригласил ребят посидеть в кабачке, тут неподалёку. Они замялись, но когда узнали, что я угощаю, радостно закивали.

Объяснилось это просто, у них нет денег, всё вложено в товар. А последние гроши отдали королевский мытарям за право торговли с корабля. Вот они и экономят на всём.

Купцы азартно работаю челюстями, разгрызая косточки и запивая вином. Разговор перешёл на доверительные нотки, - Юсеф, может ты нам поможешь. Найди хороших торговцев, чтобы не обманули. У нас товар дорогой, а эти всё норовят взять за гроши, у воры…

Мы договорились посмотреть товар, купцы доели, сытно похлопали себя по животам и дружно поднялись.

Привезли они классическую для Руси продукцию – мех, воск, мёд, пенька и рыбий зуб (моржовый клык). В принципе всё это у нас востребовано. Пожалуй кроме мёда, он и у нас есть. Воск нужен всегда, для освещения, но вот тяжёл. Мех - надо подумать. Я купил симпатичный беличий плащ серебристого оттенка для будущей жены. Купец довольно убрал деньги, сегодня команда не останется голодной. Договорились встретится завтра с утра. Дома поговорил с нашими. Они рекомендуют взять мех, лёгкий, правда объёмный. Брать короткошерстный, куницу и моржа не стоит. Можно белку, очень дорогие у нас чёрные лисицы, их покупает наша знать. Приблизительные закупочные цены купцы мне озвучили, я всё записал.

А вечером посетил своих торговцев. Ашер бен Цион, мой давний знакомец у них за старшего.

- Ну, уважаемые, какой товар вы хотите мне предложить?

Товар хороший, даже ловчие птицы есть, которых так ценят наши аристократы. Но, в целом предложение выгодное, но не так, как у новгородцев. Эти хитрованы свой интерес хорошо подкрутили. После недолгой торговли мы не договорились, в течение часа перевесили ещё раз моё серебро и ребята потащили в повозку.

Хасдая я еле уломал, чтобы он разрешил мне купить ещё одну повозку. Многие из наших хотели бы вывезти от сюда недорогой товар, но посол не хочет увеличивать караван. Мне разрешил в виде исключения.

Рано утром Максуд с несколькими ребятами, что пошустрее отправились покупать новую повозку. Мы договорились встретится на ярмарке у вчерашних знакомцев.

Сегодня припозднились, пока позавтракали, пока выехали. На берегу нас уже ждали с нетерпением. Меня попытались угостить ставленным мёдом, - попробуй Юсеф, здесь такого нет.

Ну да, это мёд и переброженный сок ягод, вкусно, но вставляет не по-детски, пришлось отказаться. Поэтому мы принялись к изучению предложения. Все три купца уже выложили образцы своего товара. Я уже прикинул, что точно возьму. Весь рыбий зуб выкуплю, у нас он на вес золота, из него делают рукояти дорогого оружие и всякие элитные подделки. К сожалению его не так много, как мне показалось. Пуда два в вязанках. Так, пока оставим на заметку. Мёд, если только бочонок. Воска тоже немного, пусть будет; пенька в бухтах – не знаю, посмотрю, какую повозку купит Максуд. А вот мехов изобилие. Продают в бочках и связках. Беличий – просто прелесть, серебристый и коричневый всех оттенков. Ну, горностай и есть горностай – изящный, белоснежный и приятный на ощупь, но не ноский. Можно взять, но немного. Бобер, куницу и прочие длинношерстные нам не нужны.

К сожалению я не специалист в мехе, но знаю, что в нём важна и выделка и время забоя. Поэтому мне только оставалось делать недовольный вид. А тут и Максуд заявился. Ни хрена себе, это не повозка, а целый дом на колёсах типа тех, что использовали американские первопроходцы на диком западе. И запряжены три лошади, они значительно проигрывают моим в повозке, но Максуд клянётся, что повозка доедет до дома и лошадки не подкачают.

Я сразу повеселел, теперь можно поторговаться:

— Значит так, господа новгородцы. Я готов купить у вас большую часть товара. Тащите все на берег, но если замечу, что пытаетесь обмануть и подсунуть некачественный мех, разворачиваюсь и ухожу. А ещё предупрежу местного бальи, что вы обманываете покупателей.

То, что я сделал правильный ход, показало будущее. Все три купца стремились избавиться от своего товара и закупить на полновесное золото нужный им товар. Торчать на берегу впустую им надоело. Поэтому моряки начали выгружать товар на берег, постепенно выросла немалая куча, я начал покрикивать, заворачивая назад ненужное мне. Сразу забрал весь рыбий зуб у одного из купцов, при этом попортив ему нервы. Мои сразу потащили его в повозку. Затем начал торговать мех. Вот тут купцы сами начали следить друг за другом, покрикивая, если на их взгляд товар не высшего качества и бочки с таким мехом убирали в сторону. Я выгреб всю белку, забрал чернобурку и соболя. Куча на земле заметно уменьшилась. Взял немного горностая. В стороне Шауль вёл счёт купленному.

- Мужики, а медвежьих шкур нет? – с надеждой спросил я. Просто вспомнил, как удобна и практична медвежья шура на полу у кровати зимой. Да и на стену не плохо смотрится – в диковинку у нас.

- Есть, почему нет. Просто прибрали, местные спрашивали кошачий мех, а у нас его сроду не водилось, разве что рысь.

Мне вынесли десяток медвежьих шкур, забраковал только одну, от влаги попортилась. Но место они заняли – мама не горюй. Напоследок купил пару бочонков мёда и несколько кругов воска. Довольные друг другом, мы ударили по рукам. Весь товар занял половину новой повозки и обошёлся мне в 130 фунтов серебром. Лично я считаю, что выгодно взял. Оставив охрану и повозок, мы пошли вдоль кораблей. У скандинавов сторговал ещё рыбий зуб, увидел янтарь и взял два больший короба с солнечным камнем. Не продам выгодно, так буду украшать им свои «ежедневники». Ещё добрал понравившийся мех, в том числе три шкуры белого медведя.

Выгодно продавали рабов, но этого добра и у нас хватает. Единственно, когда увидел чудесную девчушку лет десяти с небесно-голубыми глазами и золотистыми волосами, вспомнил, как Мириам говорила, что у неё все служанки шпионят за нею, поэтому рискнул. Взяли, как за взрослую девушку, но когда я посмотрел в эти чистые глазёнки, на рваное платице и замазанную мордашку – заплатил и передал охраннику, отвести к повозке. Когда у меня осталось три фунта, я остановился. Обе повозки полны. Максуд говорит, что надо перепаковать товар и он уменьшится в объёме. Всё, домой. Увидев продавца, купил пирог с мясом. Картинка уморительная, девчонка сидит на облучке, рядом с возчиком, держит в лапках два куска пирога и откусывает от обоих по очереди. Мои вояки с улыбкой смотрят на дитё.

Назад двигались быстро, скоро период дождей и нам хотелось побыстрее домой. Останавливались только на ночёвку. Лошади бодро тащат повозки, на наше счастье установилась более прохладная погода. Всё-таки скоро осень, поэтому ночью прохладно. Малышка на знакомых нам языках не говорит и мы учим её арабскому. Отзывается она на имя Ада, а также на Адамина, Адик, и ещё кучу других. Девочка спокойная, улыбчивая, стала любимицей всего каравана. Я купил ей новую одёжку по сезону и сейчас она щеголяет новыми сандалиями. А иногда одевает красные сапожки, ещё не сезон, но ей очень хочется похвастаться. У ребят даже соревнование за право посадить девчушку на круп своего коня. Ада предпочитает дремать в повозке на мягкой рухляди или со мной, покачиваясь в седле. У нас с ней взаимная симпатия. Так как в караване больше женщин нет, то мне приходится расчёсывать ей длинные волосы. Это конечно по вечерам, перед сном. Дорога к морю заняла у нас на неделю меньше. Но все устали, мы в дороге уже третий месяц. Главное, чтобы суда нас ждали. Когда на горизонте появились строения Маглона, мы с радостью отреагировали восторженными криками на мачты знакомых судов в порту и силуэты– длинный и хищный корпус галеры, а также пузатое трёхмачтовое торговое судно.

Морское путешествие назад было изматывающим, хмурое небо периодически разряжалось несильным, но противно моросящим дождиком. А под занавес поднялся ветер и три дня нас конкретно болтало, пришлось пристать к берегу и переждать, иначе не довезли бы мы наших лошадок.

Когда выгрузились на наш берег, уже не было сил радоваться, так все устали. Лошадкам потребовалось два дня, чтобы они стали способны тянуть повозки с грузом.

Не доезжая до Севильи мы распрощались с товарищами по путешествию. Нам до дома всего ничего. А Хасдай отвёл меня в сторону, - Юсеф, я надеюсь что ты пригласишь меня на свою свадьбу?

С улыбкой мудрый еврей отреагировал на моё возмущение, дескать как он мог подумать, что я забуду про него.

- И вообще, заехал бы ко мне в Кордову, я буду ждать.

Дома мы наделали шороху, когда заявились с шумом и гамом, перепугав обитателей. А тут ещё начал дождик крапать, так что мои хлопцы дружно принялись разгружать под присмотром Максуда и Зои содержимое повозок. Главное мех, он конечно в повозках был неплохо защищён от влаги, но в него вложены огромные деньги, поэтому я приказал перетащить всё в дом, в соседнюю со мной комнату.

Как здорово, наконец никуда не надо торопиться, Зоя устроила мне помывку. Нагрела горячей воды – когда уже будет готов мой дом с полноценным СПА.

Сначала я приказал помыть Аду. Малявка сразу сошлась с Евочкой, та на год младше. И теперь они вдвоём рассекают по дому. Обоих девчонок помыли и устроили отдыхать. Я же кайфую в большой бочке, заполненной горячей водой. В комнату зашла Зоя, проверить, не нужно ли чего.

Странный вопрос, конечно же нужно, я взял её за руку и подтянул к себе. Погладил мокрой рукой тугое бедро. Женщина шепнула мне, - отпусти, я сейчас.

Она крикнула, чтобы нас не беспокоили и скинув одежду залезла ко мне в бочку голышом. Жадно вжимаясь в желанное тело я вдыхал её запах, зрелой самки.

Чтобы помыться, мне принесли ещё воды. Эту мы расплескали по комнате, да и остыла она. А ночью я долго не отпускал любовницу, только глубоко за полночь, когда я отключился от усталости.

С утра первым делом приказал собираться, мы едем смотреть мой дом.

Быстрая скачка и мы вылетаем к холму, где располагается новое поместье.

Рабочие лениво копаются во влажной земле, увидев нас, забегали шустрее. Мой дом практически готов, по крайней мере снаружи. Вход облагораживают арки с колоннами украшенными орнаментом в мавританском стиле. Внутреннее устройство и отделка тоже выполнена в традиционно ярком восточном духе. Спальни выполнены в различных стилях, одна не похожа на другую. Мы прошлись по второму этажу и спустились в ту часть здания, которая отделяет мужскую часть от женской. Это моё СПА. Здесь я и нашёл Санимара, он распекал мастера, бригада которого устанавливала каменный барельеф со сценами охоты над будущей джакузи.

Мы поздоровались, грек обрадовался мне, - Юсеф, ну наконец-то. Нельзя же уезжать надолго, когда требуется твоё присутствие здесь. Между прочим это твой дом, не мой.

Далее я пропал до обеда. Мы ходили по корпусам, что-то мне не понравилось и я просил переделать. Зато архитектор закрыл все моменты по которым у него были вопросы. В целом, жилая часть дома практически готова, идут работы в термах. А вот хозяйственные помещения, жильё для слуг и прочее в стадии наружной отделки и внутренних работ. Я попросил ускорить работы, в первую очередь закончить мой дом и жильё для слуг. Конюшни и прочее подождёт. Мне же некуда молодую жену привести, ну не в мой же старый дом с тремя комнатами её тащить. Перед тестем стыдно, Мириам привыкла к простору и комфорту.

Два дня я занимался хозяйственными вопросами, а на третий решил навестить Ису:

- Мальчик мой, я уже решил, что ты остался там у дикарей. Подумал, что нашёл себе там жёнушку получше, - и Иса засмеялся своей шутке.

Мы с ним степенно посидели и порешали все дела. Материально я сижу неплохо, Лу сработал на отлично, чего не скажешь за Алона. Ну это понятно, мы вкладываем большие деньги в ирригацию и посадки новых культур. А это требует терпения и времени. Вот когда реализую товар с поездки, то моё состояние утроится. Поэтому я не комплексую и мы обсуждаем наши траты. Решили так, расходы на свадьбу пополам. Но с меня «калым» и «махра» — это подарки родителям и невесте соответственно, а также предварительные расходы. «Махра» в случае смерти мужа или развода остаётся жене. Иса не стал меня ждать и потратился на свадебные наряды для дочери, поэтому я компенсировал ему затраты – это моя часть расходов.

И, так как я вернулся с удачей, мы назначили срок свадьбы. Здесь масса мелочей, в которых нельзя ошибиться. Согласовали список гостей, выбрали вариант пригласительного. Гости получат шёлковые платки, где золотой нитью будет вышито приглашение.

С невестой я увидеться не могу, обычай запрещает. Но прислать украшения и подарку – пожалуйста. Через несколько дней состоится ночь «хны». Это своеобразный девичник, где невеста будет хвастаться перед подружками свадебными нарядами и украшениями, подаренными мною. Ну здесь мне стеснятся нечего, украшения были подобранные красивые. А ещё я передал Мириам меховой плащ из белки, очень красивый, серебристого цвета и переливается на солнце. Приятный на ощупь, надеюсь будущей жене понравится.

Так вот, на этом девичнике подружки разрисовывают невесте ладошки хной. По поверью, чем ярче рисунок, тем сильнее любовь к невесте – нет, не мужа, а свекрови. Очень мудро между прочим.

Теперь пора и мне заняться своими нарядами. Ну здесь легче, одену на свадьбу традиционный наряд.

Оставшиеся недели до свадьбы были заполнены заботами. Я метался между стройкой и городом. Само бракосочетание состоится в главной мечети города, а торжество у Исы. За пару дней до свадьбы начали съезжаться иногородние гости, хорошо, что мой тесть имеет немалый опыт в этих делах – уже пристроил двух сыновей и дочь. Поэтому я только обозначал своё присутствие. Со своей стороны я естественно пригласил Хасдая и Менахема. Они только не будут присутствовать при церемонии в мечети. Также я пригласил несколько знакомых, с кем поддерживал дружеские отношения. А вот со стороны Исы гостей очень много. По крайней мере в своём доме он очистил весь первый этаж немаленького здания, чтобы разместить пирующих.

Вроде бы уже я проходил эту процедуру свадьбы, но немного мандражирую. Поскорее бы пройти эту процедуру, обниматься с незнакомыми людьми, слушать нравоучения – бррр, кошмар. А потом личность невесты тоже не воодушевляет. С прагматической точки зрения я абсолютно правильно поступил, когда согласился на этот брак. Я стал на ступеньку выше, из сироты с сомнительным будущим стал перспективным человеком с хорошими связями и поддерживающим меня кланом тестя. А он, между прочим является дальним родственником самого халифа.

Другое дело, что меня устраивало положение холостяка, никто мозг не выносит. У меня есть любовница, которая удовлетворяет мои потребности. Между нами взаимовыгодные отношения, я не говорю про высокие чувства – их нет. Зато у меня под боком весьма интересная женщина, а Зоя поднялась из рабынь в управляющую хозяйством. У неё несколько десятков подчинённых, есть свои деньги и определённые перспективы в ближайшем будущем получить вольную. Ну и, мне кажется, что сексуальная сторона её тоже интересует. Так что мы оба довольны сложившейся ситуацией. А новая жена, капризна, с кучей фобий и налётом религиозного фанатизма. Не понятно, как у нас получится. Факт, что проблемы нарисуются.

Поэтому я и заранее переживал.

В день свадьбы спал плохо, мне казалось, что мы упустили нечто важное. Перед утром задремал, разбудил меня Максуд. Завтрак в горло не полез, с трудом заставил поесть. Думаю, что сегодня у меня не получится перекусить. Вышел наружу, денёк обещает быть хорошим, не жарким. Слуга маячит, ждёт, когда начнём облачаться. Я бы конечно предпочёл Зою в этом качестве, но сам вчера отвёз её в поместье. Она забрала обоих девчонок и половину своего воинства, в новом доме необходима капитальная уборка. Десять дней там работали плотники, столяры и краснодеревщики. Мне нужно привести жилью в состояние, при котором в нём можно жить. Кроме элементарного – кроватей, шкафов и прочей мебели я заказал отдельную, по моим эскизам. Вместо неудобных стульев, которые годятся только для пыток для неугодных, у меня будут другие, оббитые материей. Вместо прародителя конторки, этакой стойки, у меня появится настоящий письменный стол. И конечно книжные шкафы, я планирую собирать библиотеку. У меня уже имеется пара десятков манускриптов и мне доставляет чувственное удовольствие листать ценные пергаменты и папирусы. Рукописи только познавательного характера, никакой религии. Из последних у меня имеется только шикарно выполненный Коран. Остальное – это работы античных классиков и арабских мудрецов. Стоит это хобби нереальных денег, но по моей просьбе торговые контрагенты скупают их по всему региону.

Ну, пора одеваться. Вообще одеваются в нашем регионе своеобразно. Женская мода скудна, в городе не мало женщин на улицах. Как правило, все одеты в бесформенные накидки, скрывающие контуры тела так, что не понятно – перед тобой юная девушка или сморщенная старуха, а может и мужчина прячется под хиджабом. Отличить мусульманку от еврейки и христианки просто. Последние оставляют лица и кисти рук открытыми. Еврейки покрывают голову платком после свадьбы, христианки не знаю, но в основном ходят в платках. А арабки после достижения девяти лет только дома ходят с открытыми лицами. Но если паранджа скрывает всё тело, то хиджаб, чадра и никаб хотя бы оставляют открытыми отдельные части лица. Всё это обязательно тёмного цвета - чёрного или коричневого. Исключение – праздники. Таким образом женский наряд призван сделать её незаметнее, чтобы не провоцировать мужчин, дабы у них не возникали греховные мысли.

Мужчины – совсем другое дело. Здесь они больше похожи на попугаев из тропиков. Чем ярче, тем значительнее личность под одёжкой.

Абсолютно нормально одеть малиновые штаны с ярко-зелёными туфлями (мец) с изогнутыми носами. Нательная и наружные туники ярких цветов сверху и халат ультрамаринового цвета, шитый золотой нитью. Это круто, все оборачиваются и завидуют.

Слава богу, сегодня у меня одеяние поскромнее – это классический «тоба» – белый халат, одеваемый через голову. Но сначала на голое тело повязывают «изар» – белая набедренная повязка. Мою попытку надеть вместо «изара» белые шёлковые подштанники отвергли с негодованием. «Фанил» - белая нательная рубашка приятно охлаждает кожу.

Так, на голову «гафию» - белую вязанную шапочку, потом повязывают мне «гутру» платок в белую и красную клетку. Платок фиксируется чёрным кольцом «игаль», который удерживает его на голове. На плечи Максуд накидывает «бишт» - плащ, одеваемый только в торжественных случаях. Чёрного цвета, расшитый серебрянной нитью он завершает картинку. Мне поднесли медный полированный лист, служащий зеркалом. В принципе ничего так, красавчик. Мои друзья уже уехали в город за невестой. Они должны забрать её из родительского дома, повязать красный пояс в знак невинности и сопроводить в мечеть.

Через час мы уже заходили в главную мечеть Севильи. Она построена два года назад и радует глаз красивыми формами. Её сложили из розовато-золотистого кирпича. Здесь нас уже ждут родственники мужского пола. На протяжения всего обряда «никах» - бракосочетания, я ни одной женщины в мечети не видел, невесту тоже. Здесь присутствуют только мужчины, которые являются свидетелями и они подтвердят подписями факт бракосочетания. Мулла спросил отца невесты – согласна ли она выйти за муж. Странный вопрос, кто её спрашивал. Короче – родители невесты согласны, жених тоже не сопротивляется, поэтому церемония «никах» началась. На моё счастье это не продлилось долго, мы даже устать не успели, как все засобирались на выход. Нарядно украшенные экипажи приняли всю радостно галдящую толпу и повезли к месту гулянки. Столы накрыты с раннего утра, полно угощения и напитков для желающих. Издалека я увидел свою уже жену в тунике с белой накидкой, повязанной красной лентой. Но её сразу увели и до конца вечера мы не увиделись, женщины празднуют в отдельном помещении, здесь только сильный пол. Ну а дальше, всё как на любой свадьбе, разве что спиртного не наливают. Гости подходят, поздравляют, приходится много улыбаться. К концу вечера у меня скулы стало судорогой от этого. Когда заиграла музыка и вышли танцовщицы стало полегче, гости обратили внимание на происходящее. Несколько смен блюд, когда слуги очищали столы и накрывали по новой следовали в течение вечера. Ближе к окончанию, гости начали преподносить подарки - нарядное оружие, драгоценности, предметы роскоши короче говоря. Я, как та лошадь, почувствовал приближение отдыха и у меня открылось второе дыхание. Я благодарил, кивал и улыбался. Спасибо Исе, о стоял рядом и принимал на себя часть огня. Наконец-то меня повели в конный экипаж, сюда же запихали супругу и мы тронулись. Сегодня уже ночуем в моём новом поместье. Выехали из города в сопровождении кавалькады всадников. Мириам молчит, я тоже устал от всего:

- Мириам ты как, нормально? Не устала?

В ответ только односложное, - устала.

Мои попытки разговорить не увенчались успехом. Я даже успел подремать, когда мы остановились перед моим домом.

Ого, этого я не планировал. Видать Алон с Зоей постарались, на входе собрались слуги, стены здания украшены цветами. Подав руку жене, я почувствовал как холодна её ладонь. Перед входом пришлось тормознуть, Алон поздравил меня и протянул чашу. В ней были мелкие монетки, которые я стал кидать в сторону улыбающейся дворни.

Зоя тоже внесла свою лепту, сообщив, что для слуг накрыт праздничный стол. А мои покои готовы к брачной ночи. При этом моя экономка лукаво улыбнулась. Всё это время Мириам молча стояла рядом.

Всё, наконец-то я один. Голова начала болеть от шума, а ещё не выспался прошлой ночью. Слуга принёс мне тазик и кувшин с тёплой водой, ополоснувшись по пояс, вытерся полотенцем и с наслаждением натянул на почти чистое тело нательную рубашку. Моя немаленькая кровать с альковом манила пышными подушками и тёплым одеялом. Я подошёл к окну, видно, как слуги перемещаются по двору, как охранники перекрикиваются, как Максуд отдаёт указания. От окна веет приятным ветерком.

Я обернулся на звук, в комнату тихой тенью зашла женщина. Господи, я же совсем забыл, что у меня первая брачная ночь. Я чуть не завыл от досады. С Зоей можно был бы по-быстрому обновить кроватку, а с этой старлеткой то что обсуждать.

Мириам одета в что-то прозрачное и сверху наброшен халатик. Стоит покорно, а я пытаюсь найти выход. Обычаи запрещают жене отказывать мужу в близости, но тут обратный случай. Но, насколько я знаю, не обязательно иметь близость в первую же ночь. У двери по утру не будут толпиться родственники, жаждущие подхватить простынь с кровавым пятном и бежать с нею, как со святым знаком, показывая всем желающим. Мулла, очень приличным товарищем оказался, даже советовал мне сначала завязать связь на эмоциональном уровне.

Я подошёл к девочке, при робком свете светильника лицо казалось совсем белым, ресницы опущены, смотрит в пол. Я взял жену за ладошку. Ба, да её колотит. То ли от вечерней прохлады, то ли от нервного возбуждения. Это я, старый перец – уже прошёл и Крым и Рим. А эта девчонка сейчас расстанется с детством.

Приняв решение почувствовал облегчение и уверенность в том, что это будет правильно.

Потянув Мириам к кровати, я помог ей лечь. Сам обошёл кровать с другой стороны и завалился с другого краю. Голова сразу как приклеилась к подушке, мне мешало только то, что девушка неестественно тихо, не шевелясь лежит. Явно напряглась.

Поэтому я придвинулся к ней и положил руку на её живот и прошептал:

- Мириам, мы сегодня очень устали. Ты не против, если мы просто поспим. Хорошо?

Скорее почувствовал, чем увидел её согласный кивок. Но тело девочки по-прежнему колотит.

Так, забодали меня эти танцы – шмансы. Я подгрёб к себе жену, обнял её рукой, уткнувшись носом в её волосы и отъехал.

Спалось на новой месте отлично. И выспался и голова свежая, можно было бы ещё полежать, но мне мешает некий предмет. На моей правой руке устроилась прелестная головка моей жены. Роскошная чёрная грива волос рассыпалась по подушке как второе одеяло, скрывая плечи Мириам. Со стороны любуюсь прелестным профилем.

Сейчас черты лица расслаблены и неподвижны, только ресницы слегка подрагивают. Кожа совсем белая, видимо девушка редко загорает – хотя где ей это делать. Лицо всё время, кроме своей комнаты, закрыто. На тоненькой и беззащитной шейке еле заметно бьётся жилка.

Видимо я напряг руку, потому что внезапно Мириам распахнула свои глазищи. Она секунду непонимающе смотрела мне в глазе, потом пришло узнавание и она пискнула, скрывшись под одеялом.

- Так, жена, ты свои супружеские обязанности выполнять собираешься?

После долгого обдумывания ситуации под одеялом супружница решила, что отсидеться под одеялом не удастся.

Сначала показался нос, потом всё остальное. Причём это остальное имело свекольный цвет, включая видимый фрагмент шеи.

Интересно, о чём она подумала:

- Дорогая, я говорю, ты мужа кормить завтраком собираешься или как?

Блин, вот тормоз попалась супруга. Потом до неё наконец дошло, она очаровательно улыбнулась мне и закутавшись в моё же одеяло выскочила из комнаты.

Меня же ждёт Максуд на утреннюю разминку. Он подобрал нам пятачок, удобный для занятий, где бы нам никто не помешал. Когда я почувствовал, что хватит – мышцы получили свою порцию, мы направились к дому. А вот и Зоинька. Какая же она умница, знает, что мне нужно ополоснуться. Даже на новом месте, только теперь это в более комфортных условиях, в зале термы. Воды в бассейне ещё нет, там ещё ползает рабочий, подмазывая стыки. Дно и стенки бассейна выложены гладкой галькой, которая массирует стопы, когда идёшь. Обтеревшись, я переоделся в комнате и спустился в обеденный зал.

О, а вот и сюрприз, Мириам собственной персоною. Одета в лёгкий сарафан, волосы уложены кольцом на голове. Сидит как паинька, ручки сложила и посматривает на меня, умилительная картинка. Я конечно не уверен, но пока мы с Максудом махали железом, мне показалось, что из окна в женском крыле высовывалась женская головка. Прислуживали девушки, мужчинам сюда хода нет, разве что евнуху. Но не думаю, что найду среди своих такого.

-Мириам, хочешь посмотреть со мной, как идут дела в нашем поместье?

- А можно?

- Ну я же предложил, только оденься так, чтобы не жалко было испачкаться.

У меня самого чесались руки пройтись по территории.

В моём доме все внутренние работы практически закончены, остались только в термах. Сам дом представляет собой двухэтажной здание, где под общей крышей размещены два крыла. На верхнем этаже жилые помещения, снизу зал, столовая и ещё несколько комнат пока неопределённого назначения. Разделены крылья комплексом терм, куда есть вход с обоих частей здания. Моя спальня соединена дверью со спальней жены. Само здание выполнено в классическом стиле и имеет плоскую крышу. Но я настоял на деревянной надстройке покрытой красной черепицей. Последняя встала мне в круглую сумму. Вообще проектный бюджет уже перекрыт в два раза и этому нет конца и края.

Мой дом от остальных зданий отделён дорожками. Другие здания тоже имеют два этажа, но отделка фасада попроще, вместо облицовочного камня они просто покрашены. Здесь жильё для прислуги и разнообразные технические помещения и кладовки. Кухня, кстати, тоже здесь. Оба крыла служебных зданий сходятся у въезда в поместье. Здесь находится одноэтажная казарма, псарня и большая конюшня. Таким образом усадьба имеет вид овала. Хозяйский дом опирается на склон холма и окружён с тыла смешанным леском. А за воротами открывается вид на долину, где на полях колосится пшеница. Вдали виднеются сады с цитрусовыми. Эх, лепота.

В сопровождении помощника архитектора мы с женой первым делом поднялись на крышу нашего дома. Здесь вкусно пахнет древесной стружкой. Место много, я планирую под навесом поставить скамейки, может быть пару веранд.

- Мириам, а ты что скажешь?

Девочка не ожидала, что её спросят и смутилась, - а можно здесь поставить вазоны с цветами, чтобы на бортике крыши росли растения и цветы?

А что, неплохо. А еще нам захотелось спускающиеся с навеса боковины, украшенные резьбой. Чтобы солнце не слепило, да и растениям защита от палящих лучей.

Потом посетили мои термы, Мириам дивится всему здесь, в первый раз видит подобное. А я объясняю ей подробнее, что здесь будет в оконцовке, - а знаешь, как хорошо зимой забраться в бассейн с горячей водой. Думаю, тебя потом не выгонишь из него. Да?

Девочка нерешительно кивнула. А вот с благоустройством небольшого парка с цветником в центре усадьбы она дала действительно ценные советы. В центре останется, как и задуманно фонтан, сейчас пока только площадка для него. Грязи у нас не будет, в течение зимы проложат дорожки, оставив место под растения. Позади дома тоже необходимо почистить растущие деревья, облагородить так сказать, чтобы приятно было любоваться и прогуливаться.

- Жёнушка, - мне нравится прикалываться над нею. Мириам замирает, когда я так говорю и краснеет. Интересно, только лицо и шея или всё тело тоже краснеет. Заметив мой интерес та ещё гуще заалела.

- Жёнушка, я после обеда поеду на фабрику, хочешь со мной?

Опять лёгкий кивок. Ну да, ей всё интересно. Раньше то сидела в горенке, подсматривала через занавеску за окружающим миром, наблюдала за женским мирком гарема и ждала, кого папенька найдёт в мужья. Я так понял, что её планировали отдать в монастырь. Получается, я обошёл Христа на повороте и забрал у него невесту.

После обеда у нас ушёл почти час, чтобы подобрать лошадь моей жене. Конюх выбрал невысокую и смирную молоденькую лошадку всё достоинство которой был в покладистом характере. Дамских сёдел видимо ещё не существует, поэтому приспособили мягкую сидушку. Сидеть Мириам могла только боком и в управлении лошадью не учувствовала. То есть её лошадка бежала за моею, привязанная поводом. Проще конечно было бы заложить повозку, но мне захотелось размяться. Да и Мириам не была против, наоборот глазёнки заблестели. Ох, и намучается она со мной. Придётся столько нового узнать, как бы на неокрепший ум плохо не подействовало. Не сразу, но я приспособился к ритму движения при котором жене было бы удобно на импровизированном седле.

Нас сопровождают семеро моих нукеров, ну и разумеется Максуд с Шаулем. Последний стал у меня за секретаря, я поручаю парню отдельные поручения с которыми он пока справляется. За пол дня мы успели объехать весь участок, побывать на фабрике и пообщаться с управляющим. Фабрика поразила мою супругу, её глаза увеличились при виде машин ещё больше. Лу показал весь процесс производства бумаги во всей красе. Мириам любовно трогала готовые листы бумаги. Пришлось подарить ей мой фирменный «еженедельник» с бумагой в сиреневых тонах. На обложке из тончайшей кожи был тиснён крест, залитый красной краской.

Что интересно, когда я дарил ей драгоценности, она так не реагировала. А в этот подарок вцепилась и не отпускала. У Алона пробыли недолго, здесь, если по уму надо зависнуть подольше. А день уже к закату, да и Мириам устала. Поэтому распрощались и отправились обратно. Дома я вызвал Зою и распорядился привести девушку, которая будет исполнять роль личной служанки моей жены. Дело в том, что Иса подарил дочери к свадьбе двух служанок, которые должны были исполнять эти обязанности. И они сейчас здесь, но неожиданно Мириам попросила меня услать их обратно.

- Что, они тебе так надоели?

- Да, шпионили за мной и докладывали папеньке. А он меня потом наказывал.

- Ясно, если хочешь, давай сделаем иначе. Возвращать подарок неудобно. Но я могу определить их работать в поле. Как, не возражаешь?

Заработав благодарный взгляд, я отдал соответствующие распоряжения. Девиц Зоя услала зарабатывать на хлеб насущный тяжким трудом на плантации тростника. А вместо ней Зоя подобрала скромную и неленивую девушку.

И вот в залу, где на диванчике мы расположились, зашла молодая девица, на пару лет старше своей хозяйки.

- Устраивает? - спросил я у жены.

- Ну и отлично, - ответил на согласный кивок жены.

В комнату ввалились два метеора. Это Ева с Адой пронеслись, едва успев затормозить перед нами.

Ада похорошела, немного отъелась и округлилась. Уже не страшно смотреть на мосластые коленки. Вот же чья-то погибель растёт, девочка вырастит в редкостную красавицу. Ева тоже симпатичная, пошла в маму. Она не такая яркая, но из неё вырастит фигуристая смугляночка, которая вскружит головы многим.

- Так, дамы, что за шум. Идите сюда.

Я обнял обеих проказниц и чмокнул в розовые щёчки.

- Ада, Ева — это ваша новая хозяйка. С этого дня вы не просто две девчонки, бегающие по поместью и мешающие слугам. Вы теперь личные фрейлины своей госпожи. И только от её благосклонности зависит ваше будущее.

Девочки настороженно посмотрели на Мириам. Я только мягко подтолкнул их в правильном направлении. Девочки нерешительно переглянулись и подошли ближе.

Мириам не удержалась и прижала их к себе. Ну вот и хорошо, теперь у неё появятся две большие куклы-проказницы, за которыми глаз да глаз и личная служанка. Думаю, что у жёнушки настают сложные времена, за других отвечать сложнее, чем только за себя.

После ужина я поднялся на крышу, захотелось посмотреть сверху на вид долины под заходящим солнцем. А там уже установлены две лавочки в разных концах, на одной из них сидит моя супруга в окружении обеих девчонок. Увидим меня те прыснули с крышы. Мириам вопросительно подняла голову, - да я только хотел посмотреть на закат.

Так и оставшись стоять за спиной Мириам я положил руки на спинку лавки и залюбовался чудесной картиной. Солнце контрастно высветило панораму долину с дорогой убегающей в бесконечность.

Мириам покрутила шеей, наверное потянула сегодня. Как само собой мои руки легли ей на хрупкие плечи, а затем переместились на тоненькую шейку. Девочка насторожилась, но я мягкими и осторожными движениями начал массировать шейку. Она быстро успокоилась и расслабилась. Так мы и проводили солнце, я поглаживал шейку и думал о своём.

Сразу резко потемнело, жена так и сидит, боясь пошевелится, от вечерней прохлады её кожа покрылась мурашками.

- Так, пойдём вниз, пора спать. Нам завтра нужно с утра в город.

Дело в том, что свадьба ещё не закончилась. Гулянка идёт во всю. Молодожёнам дали день, отойти от бурной брачной ночи. А завтра продолжение.

Встали рано, выехали в повозке сопровождаемые всадниками. Сегодня Мириам одела красное платье, дом полон гостей и родственников, приехавших издалека. Мы провели обряд омовения и чисто символически помогли слугам, которые накрывали столы. Нам, согласно обычаям нужно прислуживать гостям, что мы и обозначили. Затем жена ушла на женскую половину, а мы с Исой продолжили разговоры за жизнь. Между прочем, в этот день я завёл не мало полезных знакомств среди сильных мира сего. В первую очередь крупные землевладельцы, а также производственники и успешные торговцы. Из неторопливых обсуждений я сделал вывод, что прибыль лучше вкладывать в скупку земли. А еще я очень выгодно, под шумок, пристроил всю партию моржового клыка. Его забрал один из гостей, который занимался производством элитного оружия. Мы даже устроили целый аттракцион. В доме были образцы рыбьего зуба и нашлись желающие купить всё чохом. Большую цену дал представительный мужчина, с которым мой тесть мутил какие-то дела. Он дал действительно хорошую цену, я доволен. А вот остальной товар будем продавать в розницу. Только Хасдай, присутствующий на свадьбе посоветовал чернобурку и горностая сдать управляющему делами халифа. Это элитный мех пойдёт лично правителю и его семье, а также на подарки особо доверенным лицам. Не доверять моему покровителю не было причины. Поэтому договорились, что я передам ему вышеуказанный мех, а он его реализует с наибольшей выгодой для нас.

Сегодня я устал меньше, распрощавшись с гостями мы сели в повозку:

- Ты как, нормально прошёл день? – спросил я жену.

Та неопределённо скривилась, ясно, не очень хорошо прошёл он для девушки. Видимо ещё тот гадюшник.

Ехали молча, я размышлял о своём, о девичьем.

- Мириам, мне наверное придётся съездить в Кордову на несколько дней.

- Да, а мне можно с тобой?

Жена спросила и тут же смутилась. Ну не ездят тут жёны с мужьями, когда те ездят по делам. Это у неё вырвалось по-детски, а потом подумала и смутилась. В принципе, почему нет. Правда в дороге не так удобно, а с другой стороны возьму для неё служанку. Думаю, что дорога позволит нам перейти на другой уровень отношений. Я бы хотел, что бы между нами установились дружеские, ну, насколько это сейчас возможно.

- Хорошо, через два дня выезжаем.

Вечером мы привычно разошлись по комнатам. Вопрос с сексом пока закрыт. Я показал, что не собираюсь прямо сейчас требовать этого от неё. Но и оставаться вообще без оного не собираюсь. Поэтому я, когда народ разошёлся, посетил Зою. Её комната на первом этаже в моём доме. За ужином стоило только посмотреть на неё дольше обычного и она опустила глаза в согласии. Вернулся к себе ночью довольный и сытый.

К поездке мы подготовились, в повозку уложена часть мехов для Хасдаю, остальное оставим в лавке, которая принадлежит Исе на реализацию. У тестя имеются лавки в нескольких городах, через них и будем реализовывать. 30% прибыли его, зато все налоги выплачивает он сам и никаких проблем с местными властями. Я мог бы через своих контрагентов всё продать, но нужно же подвязывать тестя к своим делам. Мы теперь близкая родня. Мириам со служанкой разместились в повозке с удобствами. Периодически жена пересаживалась на свою лошадку и мы ехали рядом. Обменивалась мнениями об окружающем, оказывается – её отец только раз вывозил дочь в Гранаду к родственникам, поэтому Мириам всё интересно. Периодически я переходил в повозку, дремал, прислонившись к опоре. Ночевали мы в привычных местах, дорога нами наезженная. В Кордове привычно остановился у Хасдая. Жена естественно со мной, нам выделили комнату. Ну я же не буду всем рассказывать, что у нас чисто платонические отношения. В еврейских семьях проще относятся к женщинам, их не прячут в гаремах, поэтому Мириам даже с моего разрешения сняла никаб. Кроме Хасдая здесь присутствовали только его жена и дочь.

Порешав наши дела, мы с хозяином дома спустились в залу.

Прикольно, за столом три женщины, включаю мою половинку. Сидят и сплетничают, как простолюдинки. А ведь одна – жена министра, вторая его дочь, ну и третья – тоже не на помойке найдена. Мириам раскраснелась и рассказывает о чём-то, хохоча при этом.

- Мой юный друг, — это Хасдай придержал меня. Он с улыбкой обратился ко мне.

- Я как-то привык, что ты не самый ревностный мусульманин и даже можешь иногда выпить вина. То ты жену в таком же духе воспитываешь?

Вместо оправдания, я просто развёл руками.

- Ну тогда приглашаю попробовать настойку, которую я приготовил из твоего спиртуса.

Мириам выпала в осадок, пьющий муж. Это же харам. Ну ничего, я ей потом объясню. Не прятаться же мне от неё всю жизнь. Всё равно поймёт, что я ещё тот мусульманин. Да и она сама, христианка по вере. Вон, мой крестик так и не снимает.

Ночью первой запустил в комнату Мириам, чтобы она разделась и легла, потом улёгся сам. Спали по-братски, вот только ночью просыпался и чувствовал, что жена во сне прижималась ко мне. Ночью прохладно уже, а я горячий, как грелка. Вот она инстинктивно и подползает под бочок.

Три дня мы пробыли здесь, Хасдай устроил мне пропуск в самое сердце дворца, куда не попасть без разрешения визиря. К сожалению жену не пустили, вот бы она порадовалась.

За обратную дорогу мы всё-таки подружились, Мириам перестала чудиться и получалась жизнерадостная и любопытная девица. Мы как-то остановились днём, дать роздых лошадям и перекусить. После еды устроились в теньке, подремать. Жена рядом со служанкой, прислонились к стволу огромного дуба. Мне показалось это место уютным и пришлось шугануть служанку. А сам пристроился, положив голову на колени Мириам, поёрзал, устраиваясь по удобней и задремал. Как это получилось естественно и не вызвало в ней отторжения.

Наступил мокрый сезон. Дождливые дни чередовались с солнечными. У нас мягкая, холодов не бывает, но когда на улице льёт, непроизвольно ищешь уюта и тепла. Мы собирались в такую погоду в зале, поближе к очагу. Пощёлкивали дровишки, на пол набросали медвежьи шкуры и развлекались как могли. Мириам что-то вышивала, Зоя суетилась, ну а я играл с девчонками. Придумал им несколько настольный игр. Сам нарисовал большую карту, где изобразил квадратиками перемещение со стартовой точки наверх. Вырезал два кубика для бросков и несколько цветных фишек. Бросая кубики, в зависимости от выпавших цифр, перемещали фишки своего цвета наверх к выигрышной зоне. По пути попадались ямы, где приходилось пропускать по несколько ходов. Лестницы, позволяющие перескочить на один уровень и также падение по скользкому жёлобу, отбрасывающему на уровень ниже. Поначалу играли только мы втроём, но когда я учредил победившему приз в мелкую монетку присоединилась сначала Мириам, а потом Зоя. Мне смешно было наблюдать, как Зоя – почтенная мать семейства и управляющая поместьем споила с девчонками, кричала, что те мухлюют. Жена тоже радовалась как девчонка, когда удачный бросок выводил её вперёд.

Хотя она и есть девчонка. Правда весной стукнет шестнадцать. По нынешним временам – совсем возрастная.

Всю зиму в поместье продолжались работы, но в основном на улице – укладывали дорожки из брусчатки. Внутренние работы велись только в казарме. Зато наши термы стали чрезвычайно популярны. Пришлось назначить время. Здесь не принято делить термы со слугами, тем более рабами. Но я закрыл глаза на то, что особо достойные пользовались термами. Для этого я выделил один день в неделю. Остальное время термы в моём распоряжении. Обязательное плавание, конечно у меня не двадцатипятиметровый бассейн, в два раза короче, но проплыть пару километров получалось. А вечером у нас джакузи. Мириам брала обоих девочек, все трое одевали свободные, белые длинные до пят рубахи и залазили в воду. А там кайфовали и бесились, пока я их не выгонял.

Обычно я шёл в парную, нагонял температуру градусов 80, потом прыгал в прохладную воду бассейна. И так раза три. Под полом специальные слуги топили дровами, разогревая трубы, идущие в парную и в джакузи.

А сегодня меня соблазнили счастливые крики девчонок и я решил тоже поваляться в небольшом бассейне с горячей водой. Наверное зря, погрузившись в воду я задремал, очнулся от того, что Ада толкнула Еву и та плюхнулась на меня. Я хотел притворно возмутиться, но тут Мириам привстала и мокрая туника отчётливо обтянула её фигуру. Тонкая талия подчёркивалась уже не детскими бёдрами. Не такая уж и маленькая грудь с крупными сосками красиво обрисована тканью. А добила впечатление туника, облепившая вход в пещерку наслаждения или как ещё назвать кустик между ножек. К моему стыду у меня случился конфуз, вздыбился товарищ в паху, пришлось разворачиваться, чтобы девчонки не заметили, но Мириам всё поняла.

Вместо своей спальни я отправился к Зое и жадно её терзал, стараясь не думать о случившемся в термах. Вернулся в комнату глубоко ночью. Спалось так себе, снилась Мириам. Утром я чувствовал недовольство собой, девчонка доверилась мне, мы подружились. А я на неё стойку сделал. Нам конечно придётся лечь в кровать с определённой целью, но где-то через годик. Утром, в отличии от меня жена прекрасно выглядела, наверное спала спокойно, даже не представляя мои тревоги.

Зимы у нас короткие, вскоре дожди прекратились, долина расцвела, покрылась ковром травы. Алон поторопился выгнать животных на пастбище. Сегодня у нас конная прогулка. Мириам приспособилась ездить на лошадке сама. Она одевает под халат шаровары и скачет по-мужски. Мы объехали наши владения, заняло два часа неторопливой рыси, переходящей на шаг. Да, надо засылать представителей и скупать земли на соседних участках. Менахем подсказал, у кого с деньгами проблема и кто реально продаст часть своей земли.

Кстати иудей пригласил нас на свадьбу, наконец-то созрели. Он выдаёт свою Дару за сына компаньона. Того самого, которого я видел у них в гостях. В пятницу мы с супругой, наряженные по-особому в сопровождении охраны, без неё я давно не передвигаюсь, подъезжаем к дому, где состоится свадьба. А там уже музыка, еврейская свадьба разительно отличается от арабской. Но есть и схожее, женщины празднуют отдельно. Часа через два нас пригласили к хупе, где раввин ожидал молодых. Вначале на помост пригласили родителей жениха, ведущего, как на заклание покрасневшего жениха. Затем уже родители невесты повели родное чадо с закрытым вуалью лицом. После праздничных псалмов отпили вино, жених приподнял накидку, закрывающую лицо невесты и поцеловал ей, а потом лихо топнул каблуком по бокалу, завёрнутому в тряпицу. Гости закричали – Мазал тов, ле хайм и дружно повалили к столу. Учитывая наши персоналии, меня посадили недалеко от молодых. Потом начались танцы, парни и взрослые мужчины лихо отплясывали на своей половине. Они посадили жениха на табуретку, подняли вверх и принялись носить по кругу. На отделённой от нас лёгкой стенкой женской части тоже не скучали. Дамы в своей части отгороженного помещения не стеснялись и тоже визжа крутили невесту. Я, отойдя в сторону с удовольствием наблюдал, как жена крутила бёдрами восьмёрки, подняв тонкие руки вверх. Извиваясь в восточном танце она была чудо как хороша. Я ревниво оглянулся, нет все мужчины заняты собою, прыгают как козлы, подымая руки вверх.

Назад ехали уже в темноте. Мириам прислонилась ко мне.

- Извини, Йоси, я не удержалась и выпила немного вина. За невесту - только глоток, не знаю, зачем я это сделала.

Это супруга виновато подняла на меня свои чарующие глаза. А то я не заметил лёгкий запах вина. Вообще для арабки это страшный грех, харам. Но супруга так выражается в своём легкомысленном протесте. Типа, я христианка - не мусульманка. А меня она уже не боится, я сам ещё тот греховодник. Поэтому я прижал к себе жену, сегодня та одела мой подарок - беличью шубку. Ехать нам почти час, впереди скачут мои джигиты, подсвечивая дорогу факелами. Сонные мы вышли из повозки и разошлись по комнатам. В моей спальне Зоя перестилала постель. Вообще для этого есть служанка, но экономка предпочитала сама это делать, типа привилегия такая. Женщина взметнула покрывало, и я тут же отреагировал на всколыхнувшуюся тяжёлую грудь. Сон вымело из головы, какой уж тут сон. Подойдя к любовнице сзади, я обнял её, прижавшись к ней. Руки привычно приласкали вишенки груди и женщина резко подала попку назад. Так, пойти к ней в комнату или завалить прямо здесь, на медвежьей шкуре.

- Йоси, не отталкивай девочку. Она же мучается, думает что ты её не желаешь.

Ну почему нельзя было это сказать утром. Испортила весь кайф.

- Да она девчонка совсем, пусть хотя бы шестнадцать стукнет.

- Девчонка? - Зоя с недоумением посмотрела на меня.

- Да все её подружки уже по парочке детей родили своим мужьям, а ты её отталкиваешь.

Я задумчиво подошёл к окну, может Зоя и права. Я замечаю в последнее время выражение ревности со стороны Мириам. Один раз она заметила, как я выходил из спальни Зои. Несколько дней дулась на меня.

Оглянувшись понял, что Зоя за меня всё решила. Она незаметно ушла, поменяв постельное бельё.

Ладно, птица обломинго сегодня, зато высплюсь. После шумного веселья на иудейской свадьбе хочется упасть на косматую медвежью шкуру и раскинуть руки. Что я и сделал, по полу приятно тянет прохладой. Уставшее тело расслабилось на твёрдом полу.

Метнулся язычок огня в масляном светильнике и всколыхнулась занавеска. В комнату зашла жена. Хм, может Зоя и тут поспособствовала, типа иди к командиру, проси всё что хочешь настроение у него "во"!

Я сел, обняв колени. Мириам стоит в подобии пеньюара из шёлковой ткани. Видя, что я не реагирую, она медленно развязывает поясок и сбрасывает на пол накидку. Теперь на ней осталось нечто воздушное и прозрачное. Блин, фигурка точёная, одеть бы ей красивое нижнее бельё.

Хотя так тоже отпадно смотрится, с пола я вижу длинные ноги, волнующий треугольник курчавых волос; крупные соски, видимо от прохлады, вызывающе торчат. Слитным движением поднялся, теперь её лицо в нескольких сантиметрах от моего. Ресницы опущены, стоит неподвижно, только крылья носа дрожат и выдают эмоции.

Я не удержался и поцеловал бьющуюся жилку на нежной шее. Мириам вздрогнула от прикосновения и посмотрела на меня.

Да, какие нереально красивые глаза, глубокие, как омуты. Колдовски затягивают внутрь. Время как фактор потеряло для меня смысл. Я поднял руку и выдернул из причёски жены спицу, удерживающую сложную конструкцию и вся масса волос накрыла нас обоих. Девушка приоткрыла от неожиданности пунцовые губки, я притянул её за талию и впился поцелуем. Целоваться она не умеет совсем, но это дело наживное, зато я умею. Перестав отслеживать происходящее, происходящее полетело по нарастающей. Когда это я успел скинуть с себя нательное, стою голышом, прижимая такую же голую жену. Вот я втягиваю ртом возбуждённый сосок, вызвав стон у девушки. Руки дорвались до сокровенного, Мириам мне не помогает, но и не мешает. Мы опустились на шкуру, она широко раскинула руки и ноги, позволяя мне делать всё. Только периодически вздрагивает, когда я пальчиком ласкаю её заветный бугорок. Далее сдерживаться нереально, я только смотрю в глаза жене и так, удерживая её взгляд, медленно вхожу в неё. Стон, прикушенная губка, и я врываюсь в святая святых, остановить меня уже невозможно.

Я конечно свин, мучал бедную девочку, тараня её тело, но я себя уже не вполне контролирую. Это сочетание невинности, молодости и какой-то женской извечной мудрости настолько возбудили меня, что очнулся, только когда взорвался внутри жены и опустился на неё, придавив чашечки её грудей.

Пришёл в себя от прохладного ветерка. Вопреки моим опасениям, Мириам лежит подо мной и с лёгкой улыбкой перебирает мои волосы своими пальчиками. Откинувшись в сторону, я дал её вздохнуть свободно. Глядя на её раскинувшееся прекрасное тело в неверном свете светильника казавшееся смуглым, я почувствовал возбуждение.

Нет, нельзя, у неё сейчас там ранка. Зачем причинять боль. Поэтому помог жене подняться с пола и, откинув покрывало, потянул её в кровать. Укрывшись, я прижал тёплое желанное тело к себе. Возбуждение не отпускало и я упирался в девичью попку своим товарищем. Потихоньку сон сморил нас.

Проснулся я рано, лежу на самом краю кровати. Интересно, обычно я засыпаю по центру. Но Мириам каким-то образом сдвинула меня к краю. Сама прижалась ко мне сзади, приобняв рукой.

А мне нравится. Все свои жизни, в разных ипостасях я прожил женатым человеком и просыпаться одному в постели для меня неестественно. Но в этом теле мне приходится холостяковать. Зоя всегда уходит раньше, чем я проснусь. И вот это ощущение женского тепла утром для меня приятно.

На завтрак жена спустилась поздно. Я успел намахаться саблей с Максудом и поплавать в бассейне. И сейчас заряжен энергией на долгий день.

Мириам выглядит немного невыспавшейся, на глазах лёгкие тени. Но зато смотрит на меня с улыбкой, когда такое было? Обычно буркнет что-то непонятное. А тут прям расцвела, а Зоя умница, вьётся около хозяйки. Понимает, что только от той зависит, останется она в доме экономкой или отправится искать счастья в другое место.

Я с улыбкой смотрю как маленькая хозяйка большого дома ходит в сопровождении слуг и указывает что делать. Сейчас пора высаживать растения и цветы на площади. Все строительные работы в поместье завершены. А вот высадка кустарника и цветов только начинается. На территории имеется три беседки, которые в скором времени закроют вьющиеся растения. На крыши нашего дома тоже имеется такая, там уже месяц, как высадили цветы в горшки и вазоны. Вообще крыша, это наше личное пространство. Туда нет доступа никому, кроме нас. Мы с женой любим полуодетыми подняться на крышу и полюбоваться красотой окружающей природы.

Прошло полтора месяца после той памятной ночи. Почти каждый день мы спим вместе. Чередуемся, кто к кому сегодня придёт. Мириам быстро обучается, теперь она уже не лежит колодой. Наоборот, ей нравятся определённые позы и она решительно меня переворачивает, при этом научилась получать удовольствие, требует продолжения банкета, если осталась неудовлетворённой.

А сегодня за завтраком что-то темнит, милая девочка. Да я уже понял, что скоро стану папой. Я в этой роли бывал не раз. А супруга не решается мне об этом сказать.

С Зоей мы с той ночи не спали. Я пока не знаю, что с этим делать. Сейчас это абсолютная норма - несколько жён и целый гарем наложниц. И Мириам примет моё решение, но я не уверен, правильно ли это.

- Максуд, готовы?

Это моя охрана подтягивается к выходу. Мы едем в город, накануне прислал письмо Хасдай. Он в Севилье и хочет со мной встретиться.

У моего покровителя в городе есть домик, в котором он останавливается. В нём мы и встретились. После обмена любезностями Хасдай перешёл к цели моего визита.

- Мой друг, не хочешь ли ты составить мне компанию в путешествии к королю Оттону I?

Выяснилось, что за эти полгода король сумел поправить своё положение. Он замирился со своими братцами, придавил мятежных герцогов и даже дал пинка под зад соседям, жаждущим урвать кусок от трона молодого правителя. Оттон закончил военную компанию, сумев нехило расширить свои земли. Теперь к нему начали прислушиваться, в том числе и наш халиф. Ходят слухи, что ромейский базилевс Роман I Лакапин тоже проявил интерес к нашему королю и его посольство только недавно посетило королевскую резиденцию.

Поэтому наше посольство состоится в ближайшее время, задача столковаться с молодым королём и предложить ему лучшие условия. Халиф склоняется к варианту женитьбы на двадцатишестилетней сестре Оттона.

Мы договорились, что встречаемся в окрестностях города через две недели.

Назад выехали после обеда, я в окружении своих гвардейцев ехал шагом. Нужно порешать много дел и подготовиться. Предыдущая поездка принесла мне не мало дивидендов. Теперь я лучше представляю - что, кому и сколько. С проблем насущных мысли перескочили на супругу. Послезавтра у неё день рождения, моей девочке исполнится шестнадцать. И я подготовил неожиданный для неё подарок.

На носу христианский праздник - Пасха, и я договорился втихаря, без излишнего шума свозить жёнушку в женский монастырь ордена Святого Иеронима, находящийся в окрестностях Севильи. Запланировано участие в праздничном богослужении и встреча с местной аббатисой. К такому решению я пришёл непросто. Долго думал, как отметить совершеннолетие девушки по моему разумению. Драгоценностей и роскошный одеяний у Маши полно. Да, моя супруга предпочитает, когда её зовут Мария, на христианский лад. А ещё благосклонно отзывается на Машу и Машеньку.

И только проезжая мимо выше озвученного монастыря и услышав перезвон с его колокольни, я принял решение. Думаю, жёнушка оценит подарок.

При мысли о Маше у меня в груди образовался тёплый комок, будто пушистый котёнок пригрелся и урчит. В последнее время наши отношения поднялись на новый уровень, я частенько ловлю на себе Машины взгляды. По-моему она в меня влюблена, я знаю, как смотрит влюблённая женщина. Юная девушка конечно стесняется своих чувств и украдкой бросает на меня частые взгляды.

Мне так нравится, когда она в сопровождении своих мелких "фрейлин" шествует по поместью. У неё получается легко строить наших слуг, включая грозную охрану. Все с готовностью бросаются ей услужить, включая меня. Только верный Максуд пытается меня предостеречь, типа я подразмяк и попал под каблук девчонки. А и пусть.

От этих мыслей у меня поднялось настроение. Ну а что - любимая жена, успешный бизнес, интересная жизнь. Эх - живём братцы.

Я послал коня вперёд, захотелось по мальчишески первым доскакать до небольшой платановой рощицы. Привстав на стременах, я раскинул руки, как птица крылья в полёте и сквозь прищуренные глаза наслаждался видом залитой солнцем долины.

Тупой удар в район солнечного сплетения выбил из меня дух. Недоумённо смотрю на дрожащий опереньем хвостовик стрелы, торчащий из грудины. Накатила слабость, небо крутанулось несколько раз и сильный удар о землю потряс меня. Боли не было, просто я не чувствую тело. Свет угасает, где страшно далеко раздались крики и лицо Максуда приблизилось ко мне. Он кричит кому-то, рот некрасиво искажён. Но ко мне это уже не имеет отношения. Я ухожу, как жаль, я ведь столько не успел. И как теперь Машка без меня со своими проблемами. Я ведь дал ей надежду, что жизнь может быть и лучше. Пусть боги помогут ей, а мне пора.

- Саша, ты встаёшь? Скоро народ придёт, ты мне нужен на кухне.

Я попытался вдохнуть воздух и у меня получилось. Так, лежу в своей кровати в своей же ашдодской квартире. А голос принадлежит моей жене Наталье. Мне опять 64 года, левое колено привычно отреагировало нудной болью, когда я встал. Значит кольцо вернуло меня домой, в исходную позицию.

Когда я очнулся в средневековой Андалусии, кольца на пальце не было. Зато я обнаружил лёгкий ожёг на пальце, оставивший еле заметный белесый след. Я уже и не надеялся вернуться, а оно, получается-таки сработало. И меня силой магии кольца вернуло в привычное тело.

- Саша, — это жена напомнила о себе.

- Да, дорогая, уже встаю.

При мысли о Машке на меня накатила хандра, захотелось встать и накатить стакан вискаря. Но, затем подумал о Наташе и эта мысль трусливо сбежала от меня.

Нарезая овощи для оливье, дети любят этот мамин салат, мне пришла мысль, что надо в ближайшее время поехать в Иерусалим. Я помню ту лавку, где купил у старьёвщика кольцо. По логике оно отработало и вернулось к владельцу. Возможно, оно ждёт меня среди развалов старого барахла. А сколько нового меня ждёт в случае его успешного обнаружения.

- Саша, ну я же просила помельче резать, что ты картошку такими ломтями строгаешь? - жёнушка вернула мои мысли на грешную землю.

Нет, определённо в следующую пятницу еду в Иерусалим. Если не найду у того же торговца, поищу у соседей. Может найду что-то подобное. Например невзрачную лампу, где ждёт своего часа могучий джин. Я уже ничему не удивлюсь, кольцо подарило мне несколько жизней и благодарение всевышнему за это.

Аминь!

Февраль 2023 года