Читать онлайн
"Вторжение в Мидгарт"

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ТРИ ДАРА

Хоть совсем не молись,

но не жертвуй без меры,

на дар ждут ответа;

совсем не коли,

чем без меры закалывать.

Так вырезал Тунд

до рожденья людей;

вознесся он там,

когда возвратился.

Старшая Эдда,

Речи Высокого

Стих 145

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Юго-западное побережье Скандинавского полуострова, 250 год Рунной Эры

Трое юношей сидели вокруг костра. Они тянули руки к огню, будто желая ухватить один из его неуловимых язычков, и время от времени бросали тревожные взгляды на медвежью шкуру, закрывавшую вход в пещеру. Пламя отражалось от металла их шлемов и плясало на заточенных клинках мечей, сложенных на холодном каменном полу. Юноши ждали брата, он должен был вот-вот появиться. Они прислушивались к завываниям ветра и шуму дождя, пытаясь уловить звук шагов.

— Проклятье! Где же Вульф? — пробормотал один, плотнее запахиваясь в шерстяной плащ. Его лохматые светлые волосы беспорядочно падали на широкие плечи, на румяном лице горели синим огнем глаза.

— Успокойся, Сигурд, — отозвался юноша напротив, — с Вульфом ничего не могло случиться, ты же знаешь.

— Я знаю, что Троллевы Холмы в полуночный час — не самое безопасное место в Рогаланде, — возразил Сигурд.

— Ты прав, — вздохнул третий из братьев, поднимаясь на ноги. — Хоть никто из людей и не осмелился бы напасть на Вульфа… Никто из людей. Вставай, Хродгар, вставай, Сигурд. Мы выходим.

Хигелак поднял меч с земли, пристегнул к поясу у бедра и шагнул к выходу из пещеры. Но замер, услышав раскаты грома. Судя по грохоту, молния ударила где-то совсем неподалеку, даже уши слегка заложило. Послышалось бормотание одного из братьев:

— О могучий Тонараз[1], уйми свой гнев!

В это мгновение шкура у входа взлетела вверх, и сверкнувшая молния осветила фигуру, застывшую на пороге пещеры. Сигурд вздрогнул и едва подавил вопль, схватившись за рукоять меча и осенив себя знаком Молота. Но в следующий миг облегченно выдохнул, узнав в человеке, вошедшем в пещеру, Вульфа.

Тот остановился у костра и обвел братьев тяжелым взглядом светло-серых глаз. Вода капала со слипшихся белых волос, струилась по бледному лицу. Синяя шерстяная туника, черные штаны и кожаные сапоги были его единственной одеждой. На правом запястье искрился в свете костра толстый золотой обруч, украшенный замысловатым орнаментом, а на груди тускло блестела серебряная подвеска-молот. Из-за широких плеч выглядывала рукоять меча, слишком большого, чтобы носить на поясе. Свирепое выражение лица предупреждало о задиристом характере, однако люди больше уважали, нежели боялись юного воина — за свои двадцать зим он успел доказать искреннюю преданность клану и семье, свершив немало подвигов в битвах.

— Здравия тебе, Вульф! — радостно сказал Сигурд, поднимая руку в знак приветствия.

Вульф кивнул в ответ, усаживаясь у огня. Животворное тепло вернуло к жизни окоченевшие кончики пальцев. Хотя уже весна, ночи тем не менее были еще холодными. Несмотря на это, он одевался легко, будто не замечал холода.

Юноши тоже вернулись к костру, успокоенные тем, что старший брат добрался целым и невредимым.

— Ты опоздал, — хмуро заметил Хигелак, — обещал прийти на закате. Что-то стряслось по дороге?

Вульф покачал головой и ответил:

— Нет, просто засиделся у Хельги.

— Он сказал что-то новое? — полюбопытствовал Хродгар.

— Нет, — опять покачал головой Вульф, — все то же: идти на север через Троллевы Холмы к озеру Морк. Там, на восточном берегу, есть курган, а в нем, как гласит легенда, зарыто золото и множество сокровищ. Вот и все, большего не знает даже Хельги.

— Значит, все-таки через Троллевы Холмы, — вздохнул Сигурд. — Не нравится мне это место. Я, по правде сказать, надеялся, что легенда ошибается и Хельги укажет другую дорогу, но… холмы так холмы.

— Не будем терять время, — сказал Вульф, поднимаясь на ноги, — надо успеть до полуночи.

Братья встали, взяли оружие и разожгли заранее приготовленные факелы.

— И да поможет нам Тиваз[2]! — прошептал Вульф и вышел из пещеры, отбросив в сторону медвежью шкуру. Сигурд сорвал ее с колышков, вбитых в стену, свернул в четверо и сунул в заплечный мешок.

Грозовые тучи, медленно плывущие на восток, скрыли серебряный полумесяц, утопив Мидгарт во мраке. Дождь почти перестал, но ветер дул по-прежнему сильно, едва не сбивая пламя. С мечом наготове Вульф пробирался по горной тропе, с трудом различимой в неровном свете факелов, его братья следовали за ним. Тропа петляла меж деревьев и кустов, но уверенно вела путников вниз.

Через некоторое время четверо воинов оказались в лесу у подножья горы и остановились у развилки.

— Здесь нам направо, к холмам, — сказал Вульф.

— Я предлагаю идти прямо и вернуться в деревню, а к холмам отправиться в следующий раз, — пробормотал Сигурд, тревожно оглядываясь по сторонам, словно ждал нападения. — Погода не очень подходит для такого путешествия, и к тому же… никто не идет на Троллевы Холмы в полночь, ты же знаешь, Вульф.

Вульф повернулся к брату, осветив его лицо огнем факела.

— Я не боюсь троллей, — произнес он, — кто хочет, может идти домой, греться у очага и слушать бабушкины сказки. Я пойду на курган один.

— Да ладно тебе, я же просто предло…

Сигурд замер на полуслове: сквозь завывания ветра послышался дикий рев. Вульф не знал ни одно живое существо, способное издать подобный крик — настолько ужасный и пронзительный, что кровь стыла в жилах. Он почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом. Сжав крепче рукоять меча, Вульф медленно повернулся к северу, откуда вновь донесся душераздирающий вопль. Резкий порыв ветра затушил факел.

— Проклятье! — прошипел Вульф, отбросив бесполезную палку в сторону, и перехватил меч обеими руками.

Братья встали полукругом, ощетинившись клинками и напряженно всматриваясь во тьму леса. Рев раздался вновь, и теперь он был на несколько голосов и ближе.

— Подходят, — прошептал Хродгар и, не выпуская факела из рук, начертил в воздухе знак Молота.

— Кто?

— Он! — крикнул Вульф, увидев пару злобных алых глаз, светящихся в чаще деревьев. Словно осознав, что его заметили, тролль выпрыгнул из укрытия. В тусклом свете факелов Вульф толком и разглядеть его не успел прежде, чем вонзил клинок ему в грудь. Еще до того, как первый тролль упал на землю, из-за деревьев мощной волной выкатились его собратья — большие, коренастые, темные, одетые в шкуры и вооруженные дубинами и каменными топорами. С оглушительным ревом они бросились на четырех братьев, стоящих наготове.

Вульф встретил двух ближайших троллей мощным ударом меча, отрубил руку одному и рассек грудь другому. Вовремя пригнувшись, пропустил над головой тяжелую дубину третьего, ловко извернулся, прыгнул вперед и вонзил клинок тому в живот. Монстр медленно повалился на мокрую землю, а Вульф обернулся посмотреть, не нужна ли братьям помощь. Сигурд и Хродгар, прижавшись спинами друг к другу, отбивались от десятка кошмарных чудищ, чьи глаза алыми огоньками сверкали во мраке. Хигелак отчаянно дрался с тремя, отступая после каждого удара на шаг. Не раздумывая, Вульф бросился брату на помощь. Он подбежал к троллям так, что оказался у них за спиной. Клинок сверкнул в свете выглянувшей из туч луны, и голова одного из монстров упала в грязь. Из обрубка шеи брызнул фонтанчик отвратительной темной слизи. С диким ревом другой тролль развернулся к Вульфу. Он был крупнее сородичей, его верхние клыки спускались ниже подбородка, а нижние доходили до плоского, как у кабана, носа. Безволосый череп стягивала широкая лента, темные бугристые лапы сжимали огромный каменный топор. Вожак, решил Вульф и, подняв меч в воздух, бросился в атаку.

Железо и камень сошлись в жестокой схватке, рассыпая вокруг снопы искр и каменной крошки. Гигантский тролль ревел, орудуя топором так быстро, словно его мускулистая лапа не чувствовала веса оружия. Вульф едва успевал уклоняться от смертоносных ударов, то и дело пригибаясь, отскакивая в сторону или отводя топор мечом. Тролль упорно шаг за шагом теснил человека, заставлял отступать, пока наконец тот не уперся спиной в ствол дерева. Решив, что противник оказался в ловушке, тролль ликующе взревел в предвкушении скорой победы. Собираясь нанести последний удар и размозжить Вульфу череп, он занес топор высоко над головой, но опустить не сумел: каменный набалдашник застрял в густых нижних ветках дерева.

— Будь ты проклят! — прошипел Вульф и резким выпадом вонзил меч в горло монстра. Тот захрипел и медленно повалился ничком на землю. На его спину упал топор.

Мысленно воздав хвалу великому Тивазу, Вульф перепрыгнул через мертвое тело и ринулся к братьям, которые в десятке шагов от него продолжали схватку с троллями. Когда он подбежал, врагов оставалось трое. После того как Хродгар разрубил голову одному, двое других обратились в бегство. Издав победный клич, братья бросились вдогонку. Хигелак успел на бегу вонзить меч в спину ближайшего тролля, а самый последний оказался проворным, и ему удалось скрыться во тьме ночного леса.

— О могучий Тонараз! — воскликнул Сигурд, тяжело дыша. — Что это было?

— Откуда они только взялись! — Хродгар ошеломленно смотрел на своих братьев, словно ждал от них ответа. Его левое плечо распухло, там виднелась кровоточащая ссадина. — Так много… Такой стаей они никогда не собирались. В деревне те, кому не повезло нарваться на этих тварей, говорили, что тролли ходят и нападают в одиночку. Или изредка парами, прячась в горных ущельях и безлюдных местах, словно варги[3].

— Это был настоящий отряд, около пятнадцати воинов… С вожаком, — заключил Вульф, вкладывая меч в ножны за спиной. — И у меня отчего-то нехорошее предчувствие по этому поводу. Думаю, нам стоит поторопиться в гарт.

— Ты прав, — сказал Хигелак. — К тому же в этих краях могут бродить отряды и покрупнее. Кто знает, сколько их здесь еще и что у этих чудищ на уме.

Не теряя больше времени на разговоры, братья вернулись на тропинку и заспешили к селению. Серебряный полумесяц то скрывался, то показывался из-за туч, освещая им путь.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Селение Этельруги расположилось на побережье узкого фьорда, который местные жители называли Ингвифьорд. Народу там обитало не много: клан ильвингов, дружина князя и несколько родственных семейств. Гарт[4] прятался за высоким частоколом, вдоль которого в ночное время вышагивали дозорные с факелами.

Вульф еще издали заметил, что дозорных в эту ночь больше, чем обычно. Пока братьев не было, дома что-то произошло. Однако Вульф вздохнул с облегчением, поскольку его худшие опасения не подтвердились: селение оказалось цело.

Подойдя к деревянным воротам, Вульф забарабанил по ним кулаком.

— Это мы! — крикнул Хродгар стражнику, который подозрительно смотрел на них сверху, пытаясь разглядеть в темноте лица пришельцев.

Загремел засов, и ворота отворились. Человека, впустившего братьев, звали Хариманн. Он был одним из опытных и бывалых воинов в дружине отца Вульфа.

— Наконец-то! — воскликнул Хариманн. — Князь Хрейтмар искал вас. Торопитесь!

Вульф, Сигурд, Хродгар и Хигелак заспешили к дому, который высился в центре селения, выделяясь среди остальных размером и искусной резьбой, украшавшей наличник входной двери и тянувшейся изящной змейкой вокруг оконных проемов. Вульф заметил, что, несмотря на поздний час, почти вся дружина была на ногах. Мужчины стояли при полном вооружении, собравшись небольшими кучками по всему гарту, разговаривая и искоса поглядывая на сыновей князя, шагающих в хоромы отца. Гадая, что могло вызвать такой переполох, Вульф распахнул обтянутую кожей дверь и вошел в дом.

В помещении было тепло. Длинный очаг в центре хорошо прогревал просторный зал. Свет от пламени в очаге и от нескольких факелов, торчавших из земляного пола, бросал дрожащие тени на изображения великих богов и духов клана, вырезанных на деревянных столбах, которые подпирали крышу. Вульф прошел в дальний конец зала, где на невысоком помосте стоял массивный стол. За ним восседали его отец, мать Сигни и сестра Вальхтеов. Лица родных выглядели обеспокоенными, но в их глазах Вульф заметил облегчение, и ему стало неловко из-за того, что он заставил волноваться своих близких.

— Где вы пропадали, Вульф? — грозно вопросил Хрейтмар. Его широкая седая борода покоилась на могучей груди, а пальцы поглаживали рукоять огромного древнего меча, который лежал перед ним на столе. Это была легенда клана ильвингов, клинок, передававшийся от отца к сыну вот уже больше ста пятидесяти или даже двухсот зим. Вульфу вспомнились слова покойного деда Арна Сутулого о том, что это оружие выковали в далеком прошлом, когда немногие ведали об искусстве обработки железа. Говорят, это был один из первых железных мечей, созданных кузнецами Северных Пределов. Умелец, что сотворил сие грозное оружие, канул в вечность неизвестным, но имя, данное мечу, приросло и шло с ним через десятилетия, прокладывая кровавый путь по холмам и равнинам Севера. Кормитель Воронов — славное имя для клинка, и отец Вульфа, так же как и дед, и иные предки, преуспел в том, чтобы это прозвище соответствовало действительности. Сейчас, глядя на остро заточенное лезвие, на костяную рукоять в виде орлиной лапы, Вульф думал о том, что когда-нибудь ему придется взять в руки заветный клинок, как это сделал отец много зим назад. Тогда он докажет, что достоин владеть священным оружием предков.

— Я задал тебе вопрос! — резкий голос Хрейтмара прервал размышления Вульфа. Он посмотрел на родителей, на сестру и ответил:

— Прости нас, отец. Это была моя затея. Мы собрались на север к тому кургану, о котором…

— Что случилось? — перебила его рассказ Сигни. — Похоже, будто вы дрались.

Вульф виновато кивнул и рассказал о схватке с отрядом троллей возле Грим-горы. Когда он закончил, Хрейтмар и Сигни переглянулись, и князь сказал с тяжелым вздохом:

— Значит, эти отродья появились и в наших краях.

Хрейтмар отвел взгляд в сторону и нахмурил мохнатые брови, размышляя о случившемся. Вульф и его братья почтительно молчали, терпеливо ожидая пояснений. Наконец князь произнес:

— Пока вас не было, явился посланник хордлингов. Он поведал, что их земли атаковали полчища троллей. Хордлинги просят нашей помощи, потому что, отбив первое нападение, они потеряли много людей и теперь сомневаются, выдержат ли второе.

Вульф ощутил неприятный холодок, когда перед его взором встали бесчисленные орды зеленых безобразных монстров, расползающихся, точно зараза, по всему Мидгарту, жгущих дома и посевы, убивая все живое на своем пути и, в конце концов, истребляя весь людской род.

— Он также сказал, — продолжал Хрейтмар, — что незадолго до налета к ним явились беженцы из земель Согна и Хордаланда — те, что выжили после того, как тролли и хримтурсы уничтожили их селения. И беженцы говорят, что племена, живущие к северу в Трёнделаге и Халогаланде, истреблены почти полностью. Те счастливчики, которым удалось спастись, скрываются сейчас по пещерам и расселинам. Хотя я бы не стал называть их везучими: прятаться среди камней, словно варг, — то был удел троллей… До недавнего времени. Что ж, теперь вы знаете все, и мне нужен ваш совет.

— Но… как это началось? — растерянно спросил Хигелак. — Откуда взялось столько троллей?

— Никто не ведает, — вздохнула Сигни. — Сейчас одно ясно: тролли и прочие отродья Имира прорвались в наши земли. Если мы хотим знать больше, стоит расспросить вардлока[5] Хельги. Быть может, у него есть ответ.

— Я уже послал за ним, — сказал Хрейтмар, — а сейчас надо готовить гарт к обороне. И решить, что ответить посланнику.

— Отец, — Вульф шагнул вперед, — я считаю, нам следует отправиться на помощь хордлингам. Они ждут от нас подмоги.

Сдвинув кустистые брови, князь метнул темный взгляд в сына.

— Ты, верно, забыл, Вульф, как долго мы воевали с этим народом. Забыл, сколько наших родичей отправились в Чертог Павших, а причиной тому стали клинки хордлингов. Признаться, я не поверил их посланнику, когда он пришел с дурными вестями, хоть и выставил дополнительный дозор. Подумалось, что их вождь — хитрый Фолькхари — решил заманить нас в ловушку. Только после вашего рассказа я поверил ему. Однако помощь нашим врагам я оказывать не собираюсь. И потом, ты сказал, что тролли уже возле Грим-горы. Значит, мы должны быть наготове, и на счету каждый меч.

— Но, отец, тролли — общие враги и…

— Довольно! — оборвал его Хрейтмар, вскинув руку. Он встал из-за стола, спустился с помоста и подошел к Вульфу. Молодой воин посмотрел в гневные глаза отца: хоть князь и был ниже сына, но сила его взгляда подавляла. Хрейтмар положил руку на плечо первенца и произнес: — Клан ильвингов могуч. Мы сильнее троллей, и мы победим. Пусть трусливый Фолькхари просит помощи у своих врагов или молит о пощаде хримтурсов. Мы будем биться с троллями одни.

Вульф хотел было возразить и сказать, что это неправильно, что два меча лучше, чем один, но слова застряли в горле, и он просто молча кивнул.

— Ты звал меня, великий князь? — раздался хрипловатый голос.

Вульф и все, кто находился в зале, обернулись. От дрожащих теней, отбрасываемых столбами, отделилась темная фигура, закутанная в плащ. Капюшон из оленьей шкуры скрывал лицо человека, из черных складок одеяния выглядывала костлявая морщинистая рука, сжимавшая дубовый посох, на котором темнели выкрашенные кровью руны[6]. Вульфу показалось, что багровые знаки искрятся в свете очага.

Вардлок Хельги медленно подошел к Хрейтмару и поприветствовал семью князя.

— Мне нужен твой совет, Хельги, — пророкотал Хрейтмар.

— Надеюсь, познания мои окажутся достаточны, чтобы помочь тебе.

— Ты, наверное, знаешь, что…

Хрейтмар замолк на полуслове и вдруг широко распахнул глаза, уставившись на Сигни, Вальхтеов и сыновей.

— Вы слышали это? — спросил князь, и в голосе его прозвучало беспокойство.

Все затихли, напрягая слух. Некоторое время лишь треск пламени в очаге нарушал тишину в пиршественном зале князя Хрейтмара. Вдруг в отдалении прозвучал дикий рев, который на этот раз услышали все. Вульф вздрогнул, узнав отвратительный нечеловеческий крик.

— Это они! — вскрикнул Сигурд.

— Кто? — одновременно спросили Сигни и Вальхтеов, торопливо поднимаясь со скамьи.

— Тролли, — сурово обронил Вульф и обнажил меч.

— Ты уверен, сын? — Хрейтмар взялся за рукоять Кормителя Воронов.

Вульф молча кивнул, надевая шлем.

— Тогда вперед! — крикнул вождь и зашагал к выходу. В этих двух коротких словах прозвучала твердая решимость до последней капли крови оборонять родной гарт.

— Останьтесь в доме, — обратился Вульф к матери, сестре и вардлоку, а сам поспешил за отцом. Сигурд, Хигелак и Хродгар последовали за ним.

Когда воины вышли из дома, к ним подбежал Эбурхельм, один из дружинников, и взволнованно заговорил:

— Кто-то приближается к восточным воротам. Люди говорят, похоже на троллей.

— Это и есть тролли, — рявкнул Хрейтмар. — Сколько их?

— Не могу сказать. Когда я уходил с докладом, они были слишком далеко, чтобы дозорный смог разобрать в темноте.

— У Грим-горы мы нарвались на полтора десятка, — заметил Вульф. — Сейчас их наверняка больше.

Вновь раздался леденящий душу дикий рев, постепенно переходящий в вой раненного волка. Многие воины, стоявшие возле запертых на железный засов ворот, начертили в воздухе знак Молота или схватились за свои амулеты, прося защиты у богов и богинь.

— Они совсем рядом! — сказал Вульф и, задрав голову, крикнул дозорному на вышке: — Что видно, Альпхари?

— Турсы приближаются! Их очень много, больше пяти сотен!

— Тролли стреляют! — раздался вопль другого дозорного, стоявшего на вышке с северной стороны.

Вульф заметил, как слева от него в воздухе со свистом что-то промелькнуло. Мгновением позже на землю упало тело Альпхари. Изо лба торчал дротик, кровь залила все лицо.

— Стрелки — на мостик! — взревел Хрейтмар, но опытные воины уже стояли на деревянных помостах, тянущихся вдоль высокого забора с внутренней стороны. Они обстреливали из луков напирающих на частокол чудовищ, едва успевая вытаскивать из колчанов новые стрелы и натягивать тетиву. Хрейтмар повернулся к сыновьям:

— Возьмите людей и бегите к северной стене. Я останусь здесь.

Хрейтмар присоединился к воинам, обороняющим гарт с востока, а Вульф, Сигурд, Хродгар и Хигелак, взяв с собой Хариманна и еще несколько человек, поспешили на помощь лучникам.

Тролли шли в атаку с востока и севера. Многие из них держали в лапах горящие факелы, которыми поджигали копья и дротики и швыряли их в забор и за забор, надеясь поразить защитников гарта или зажечь строения. Женщины с чашами и ведрами ждали у бочек, наполненных водой, и не давали разгореться пожару, если какое-нибудь пылающее копье попадало в цель.

Вульф с товарищами добежали к северной стене, когда на мостиках оставались три лучника. Остальные четверо лежали на земле убитыми — троллевы стрелки оказались слишком меткими. По приказу Вульфа Альфсвинт, Арн и Гейрер взяли луки убитых товарищей и вскарабкались на мостик. Вульф с братьями последовали за ними.

Свет полумесяца и факелы в лапах троллей позволили разглядеть, что нападавших не менее пяти десятков. Под частоколом с внешней стороны лежало еще около двадцати мертвых тел. Каждая попытка троллей приблизиться заканчивалась тем, что самые резвые падали под стрелами людей, а остальные, видя это, откатывались назад. Однако стрел оставалось все меньше. Вульф слышал крики людей и завывания троллей с восточной стороны. Там бой, видимо, шел примерно так же. От сердца отлегло, когда Вульф понял, что восточная стена цела и стрелки на мостиках по-прежнему держат позиции.

Тем временем отряд троллей на северной стороне отступил, чтобы собраться с силами и попытаться прорваться вновь.

— Это последняя, — обреченно произнес Хариманн, накладывая стрелу и натягивая тетиву.

— У меня еще две, — откликнулся Арн.

— Хрут, собери копья, что они швыряли в нас и которые лежат неподалеку, — скомандовал Вульф, пользуясь короткой передышкой.

— Разрази вас Тонараз! — взревел Хродгар. — Они подожгли стену!

Вульф оглянулся и увидел, что забор рядом с восточными воротами полыхает ярким пламенем. Огонь рвался высоко в небо, но тушить было некому — женщины пытались погасить загоревшиеся дома. Не видя иного выхода, Хрейтмар приказал всем отступить от стены. Стрелки, спрыгнув с мостиков, отбросили луки и вооружились топорами, секирами и копьями, готовясь к рукопашной схватке.

Между тем отступившие на севере тролли вновь ринулись в атаку, стремительно приближаясь к стенам беспорядочной ревущей толпой. Душераздирающие вопли становились все громче, алые глаза яростно сверкали во мраке. Арн и Хариманн взяли прицел и застыли с натянутыми тетивами, подпуская врагов ближе.

— Проклятые твари! Додумались все-таки!.. — воскликнул Вульф, увидев, что бегущие впереди тролли несут на руках огромный камень размером чуть ли не в два человеческих роста, а остальные прячутся за ним.

Тролли бежали все быстрее, с каждым мгновением приближаясь к частоколу. Арн и Хариманн выпустили стрелы, два тролля упали, но остальные продолжали бег. Арн выпустил последнюю стрелу, которая угодила одному из троллей в плечо, но тот будто не заметил ранения. Вульф метнул копье. Ударившись о камень, оно отскочило.

Чудовища были на расстоянии пятидесяти локтей, когда Вульф скомандовал:

— Всем вниз!

Едва воины успели спрыгнуть с мостиков и отбежать, как забор с треском разлетелся в щепки, которые валун вдавил во влажную землю. Сигурд и Хродгар едва увернулись от камня — тот катился, словно скала, отколовшаяся от горы при землетрясении.

— Сюда! — позвал Вульф.

Он выстроил людей плечом к плечу, и тут в гарт с диким ревом ворвались первые ряды троллей.

— Тива-а-аз! — закричал Вульф, воздев меч в воздух, и побежал вперед.

Выкрикивая имя великого бога войны, бойцы бросились на врагов.

Ближайший к Вульфу тролль занес топор, собираясь раскроить противнику череп, но опустить не успел: острое лезвие меча рассекло живот турса, и он упал на землю. Сей же миг Вульф развернулся и подставил клинок под летящую дубину. Деревянное оружие переломилось у тонкого конца. Швырнув обломок в противника, рассвирепевший тролль выставил когтистые лапы и бросился вперед. Вульф поднырнул, сделав резкий выпад, и снизу вонзил меч в грудь чудовищу. Уловив движение слева, Вульф вовремя повернулся и принял на клинок опускающийся топор нового противника. Оттолкнув его в сторону, Вульф нанес удар, но тролль отбил меч и, заревев, вновь взмахнул топором. Красные глаза на темной морде горели яростью и злобой, с огромных клыков капала слюна. Он обрушивал удары один за другим, и хоть Вульф с ними справлялся, но бить в ответ уже не успевал: в то время как один тролль замахивался, приходилось отбивать удары другого и уворачиваться от копья третьего. Так продолжалось до тех пор, пока Вульф не поймал удачный момент и не отпрыгнул в сторону, оказавшись на короткий миг один на один с врагом. Не упустив шанса, Вульф разрубил троллю голову. Следующий удар настиг второго турса, и тот опустился на землю, держась за правый бок, из которого брызгала черная кровь. Третий тролль сделал выпад копьем, но Вульф оказался достаточно ловок — отступил на шаг в сторону и мощным ударом меча снес противнику голову.

Сигурд, Хродгар и Хигелак и другие воины продолжали бой, с трудом сдерживая натиск турсов. Через пролом частокола в гарт вваливались все новые и новые твари, людям приходилось отступать, чтобы не дать противникам окружить их. Еще хуже обстояло дело на восточной стороне. Здесь ударил главный кулак троллева воинства: они прорвались через сгоревший забор и теперь теснили защитников гарта. Боевой клич людей тонул в непрекращающемся реве чудовищ.

Турсов было в несколько раз больше, чем воинов Этельруги. Ослепленные численным превосходством, тролли давили людей, яростно размахивая неуклюжими дубинами и топорами. Однако с каждым шагом вперед зеленокожие монстры оставляли на земле с десяток убитых соплеменников.

К счастью для защитников, врагам не удалось напасть всей толпой сразу: пролом в заборе оказался не слишком велик и пропускал в гарт не более дюжины троллей за раз. А расширить его твари не сообразили. Кроме того, они не отличались особым боевым мастерством, да и вооружены были дубинами, топорами или копьями с каменными наконечниками, а потому еще до захода луны турсов стало вдвое меньше.

Однако число защитников гарта также сокращалось: то здесь, то там люди падали, сраженные топором или оглушенные дубиной. Отбивая очередной удар, Вульф заметил, что из его отряда на ногах держались только братья, Гейрер и Хариманн. В сердце его не осталось места сожалению или скорби, ибо душу целиком заполнили ярость и ненависть к отвратительным чудовищам. Те рычали, словно звери, и в их красных глазах горело одно лишь безумное желание — уничтожить все человеческое. Вульф беспощадно рубил врагов, и всякий раз, как удар настигал цель, старший сын князя издавал победный вопль и бросался на следующего противника.

Прошло не так много времени, и последний тролль из прорвавшихся через северную стену упал с распоротым животом.

Сняв помятый шлем, Вульф вытер пот со лба и оперся на меч.

— Неужели все закончилось? — с трудом ворочая языком, произнес подошедший Хродгар. Зажав оружие под мышкой, он держался за предплечье, по которому струилась кровь.

Вульф кивнул, оглядев братьев и друзей. Их одежда и доспехи были залиты кровью — алой, человеческой. А с лезвий их мечей и топоров капала темно-коричневая слизь. Угрюмые и изможденные схваткой, они впятером стояли перед ним, ожидая приказа.

Подставив разгоряченное лицо холодному предрассветному бризу, Вульф сказал:

— Идемте, надо помочь товарищам.

У восточной стороны продолжалось сражение. Вульф с облегчением отметил, что троллей и людей осталось примерно поровну. Осознав, что они давно потеряли свое единственное преимущество и сравнялись числом с защитниками, турсы уже не проявляли такого энтузиазма, как в самом начале атаки. Теперь они не ревели, а лишь отчаянно хрипели, начиная медленно, но верно отступать под ударами людей.

Присоединившись к своим, Вульф оказался плечом к плечу с Хвинером, одним из дружинников.

— Как там, на вашей стороне? — прокричал Хвинер, размахивая секирой.

— Отбились, — крикнул Вульф в ответ, — но осталось всего шестеро.

— Здесь нас тоже не так много. Твой отец тяжело ранен.

— Проклятье! — процедил сквозь зубы Вульф.

Закусив губу, он наносил удары направо и налево, снося уродливые головы и разрубая коренастые тела. Казалось, прошла вечность, прежде чем оставшийся десяток троллей наконец побросал оружие и пустился наутек. Им вслед полетели копья и дротики, но никто не сдвинулся с места, чтобы преследовать и добить тварей: люди были слишком измотаны долгим ночным сражением.

Подняв оружие в воздух, оставшиеся в живых воины разорвали предрассветную тишину победным кличем, который прокатился над фьордом и землей. Его отдаленное эхо достигло слуха человека, который стоял на вершине ближнего холма, скрытый в тени раскидистой рощи. Прислонившись плечом о ствол дуба, человек смотрел вниз на ликующих людей, на все еще объятый пламенем частокол гарта, на пылающие дома. Одетый в темно-синий плащ и широкую шляпу набекрень, он был едва ли различим в предрассветной мгле.

Человек отвернулся от зрелища полусожженного селения и посмотрел на восток, где узкая полоска зари окрасила алым горизонт. Таинственно улыбнувшись, он беззвучно растворился в воздухе.

[1] ТОНАРАЗ (Тор) — могучий бог силы и иногда плодородия, грома и дождя. Самый почитаемый и известный бог древней Скандинавии. Олицетворяет собой силу и мощь, стоит на страже мира людей и богов. Его главнейшим атрибутом является молот Мьёлльнир — страшное оружие, которое держит в узде великанов и прочие силы зла и является надежным гарантом мира и порядка во Вселенной. Другие атрибуты Тора — это Пояс Силы, многократно увеличивающий мощь своего владельца, и железные рукавицы, с помощью которых можно брать Молот в руки. Тор — смертельный враг великанов. Когда люди чертят знак Молота (напоминает перевернутую букву «Т»), они призывают силу Тора защитить и сохранить их.
[2] ТИВАЗ (Тюр) — бог войны, правосудия и порядка. С самых древних времен до начала эпохи викингов бог Тюр был верховным божеством скандинавских племен. Культ Тюра восходит к древнейшим временам индоевропейцев, когда он звался Небесным Отцом. Эквивалентом Тюра в греческой и римской мифологиях считаются, соответственно, Зевс и Юпитер. Главным атрибутом Тюра является копье. Позднее место верховного божества занял Один, переняв этот атрибут. Тюр был богом мирового порядка, борцом против мирового хаоса. Идея победы порядка над хаосом отображается в легенде о том, как боги решили связать страшного волка Фенрира, чтобы остановить хаос и разрушение, которые сеяло это чудовище. Но волк сопротивлялся и не позволял накладывать на себя оковы до тех пор, пока Тюр не согласился вложить свою руку ему в пасть в качестве залога, что боги освободят его. Разумеется, Фенрира не освободили, и тогда он откусил Тюру руку.

[3] ВАРГ — волк, оборотень. В переносном смысле употребляется в значение «изгой», «преступник», «отщепенец».

[4] ГАРТ — дословно «огороженное место». Изначально у древних скандинавов гартами назывались огороженные частоколом или стеной поселения, которые позже разрастались в большие деревни и даже города. Слово «гарт» имеет родственный лингвистический эквивалент в русском языке — «град» (как окончание в названиях городов).
[5] ВАРДЛОК — дословно «заманивающий духов». Вардлоками у древних скандинавов назывались колдуны и знахари.

[6] РУНЫ — алфавит древних германцев, использовавшийся в основном в ритуальных целях. Каждая руна являлась символом и, по мнению древних колдунов, несла в себе определенный магический заряд. Согласно легенде, бог Один (Воданаз в то время) открыл руны людям в 250 году до н.э., ознаменовав тем самым начало новой эпохи. С точки зрения рациональной истории, рунный алфавит сформировался между II и IV столетиями н.э. под влиянием римского и греческого алфавитов. Рунный алфавит называется Футарк (по его первым шести буквам) и имеет несколько вариаций в зависимости от времени и места употребления. Различают древний футарк, англо-саксонский футарк и молодой футарк. Последний развился примерно в 800 г. н.э. в Скандинавии и был адаптирован к фонетической системе скандинавских языков того времени. Англо-саксонский (или англо-фризский) футарк также является молодой вариацией рунного алфавита и адаптирован к фонетической системе английского языка. Древний футарк — это, так сказать, изначальный алфавит в том виде, в котором, если верить легенде, его передал людям Один. Он составлен на основе фонетической системы протогерманского языка.