Читать онлайн
"Последняя Осень"

Хелдор, проверив завязки на кожаных наручах и поножах, водрузил на голову шапель –

массивный шлем с широкими полями. Сталь шлема приятно давила, обещая своему владельцу

надежную защиту. Он, шурша прошлогодней листвой, поднялся, завязал потуже пояс на старой

полинявшей стеганке. Забыл вчера пробить пару новых дырок в ремне – вот и результат.

Молодой воин почувствовал слабый удар по спине, обернулся. Его учитель, Лекс, стоял в шаге от

него, оказавшись там без всякого шума. Слишком много сегодня его подопечный возится и шумит, ясное дело. Мужчина лет сорока погрозил ему пальцем, а затем скрылся за раскидистым дубом, шагая практически бесшумно - со знанием дела подогнанный пластинчатый доспех ему в этом не

мешал.

Заняв свою позицию, он надел чуть тронутый ржавчиной шлем с козырьком и лицевой пластиной.

Теперь на дорогу, поверх Хелдора, смотрели два серых глаза.

Молодой парень, для того уже настала восемнадцатая весна, остался ждать, присев на одно

колено. Правая рука, пошарив в листве, сжала древко глефы. Левой он проверил, легко ли

выходит из ножен полуторный меч. Их скорняк Тиарх перешил подвес под него, обозвав бранным

словом «амбидекстер». Поскольку в немногочисленных книгах, которые были у них в лагере, такого слова найдено не было, то по разумению Хелдора это было страшное ругательство.

Сорок человек по обеим сторонам дороги, с полдюжины часовых, да их мудрец Серый в лагере –

это все, что осталось от когда-то многочисленного Ордена Меча. Поколения назад этот Орден

своими мечами и копьями возводили новых королей на трон и низвергали в трущобы прежних…

Но сейчас они будут грабить обоз.

В Ордене Хелдор оказался благодаря своей названной матери, Фионе, она была одной из

немногих воительниц в Ордене. Также в их честнОй компании регулярно оказывались и другие

новобранцы, но при более мрачных обстоятельствах – местные крестьяне иногда сами отдавали

им лишние голодные рты. Преданные собственной родней, такие юные новобранцы

тренировались очень усердно – сначала ради миски еды… а потом втягивались.

Несмотря на весьма нечестный способ добывания себе пропитания, бойцы Ордена, в отличие от

банальных мародеров, упражнялись в мастерстве весьма регулярно. Даже вчера, перед выходом

на «дело» мишени и чучела уничтожались до самой темноты, а у кого-то все еще болели

вчерашние синяки и ушибы, полученные в тренировочных поединках.

К нему, старательно пыхтя, подобрались еще двое ребят, помладше него. Ивви, его закадычный

друг, и юный парень по имени Оров, который с Орденом был с зимы. Парнишку двенадцати лет

бородач с красным носом продал в отряд за пару кувшинов трофейного вина.

Ивви был снаряжен не хуже… или не сильно лучше Хелдора, тут как посмотреть. Вместо глефы у

него было копье, в ножнах болтался не то большой нож, не то маленький фальшион. Оров был в

перешитой под него стеганой куртке, а на голове был толстенный подшлемник. В руках – всего-навсего переточенная и укороченная коса. Ее укрепили, как могли, чтобы мягкий металл не

погнулся.

Хорошее снаряжение могло достаться только полноправным бойцам Ордена. В деревне мало что

купишь, хотя к ним местные и относились благосклонно, почитая за благородных разбойников, а в

город не сунешься, да и едва ли что было сейчас в княжестве Фахро в свободной продаже, а

начать спрашивать – заинтересуется стража. Посему – только трофеи, а они были нечасты. Кое-какой арсенал у Ордена, впрочем, имелся, но малопригодный для использования такими юнцами, как Оров.

Послышался вдалеке топот ног, скрип колес. Даже и не посмотреть, с кем им придется иметь

дело. Известно было лишь то, что кто-то из приближенных князя перебирается из особняка в

городе в свое поместье. Наверное, поохотиться за свежей дичью да посмотреть, как на его землях

крестьяне гнут спину, зарабатывая тому денег на капризы жены.

– Оров? Оров! – громким шепотом, почти шипя, Хелдор окликнул паренька. – тот, стараясь не

шуметь, приблизился к старшему товарищу. - Выгляни из-за кустов, кто идет, авось увидишь, с кем

нам драться.

Лекс, наблюдая, как Оров по команде Хелдора тихонько скользнул к зарослям, одобрительно

кивнул. Юноша, к счастью, надолго не задержался, и заметить его не могли.

– Четыре повозки, одна.. ну… вроде как… карета? На обозах слуги, без оружия. И бабы среди них.

Есть оружные, идут пешком. С копьями, топорами, мечами, есть круглые щиты. Доспехов на них

мало. Кто-то похож на наемника, кто-то на его стражу, на них накидки одного цвета.

– Ого, хорошо подметил. – Сказал Ивви. Еще?

– Четверо в кольчугах, верхом. Шлемы сняты, оружие под рукой, щиты наготове. Рыцари?

– Ну… Вроде того… - Не стал Хелдор сбивать паренька с толку. Ты молодец. - Так вот – продолжил

он, нервно хватаясь за козырек шапели. - Лекс позади нас, но тот опекать нас не станет, держимся

вместе, прикрываем друг друга. Пытаемся бить одного гурьбой – не мудрствуя лукаво, предложил

он. Старшие как всегда хорошенько себя покажут, но нам тоже бы не стоять в стороне. Ну и

давайте не дадим себя прибить в такой хороший денек, верно?

Все молча покивали другу, вглядываясь через редкие заросли. Колеса стучали близко. Были

слышны разговоры прислуги, бряцанье рыцарских кольчуг, скрип кожи. Хелдор поднял руку, ожидая сигнала…

Сигнал пропустить было сложно – сначала упало одно дерево со страшным грохотом – дорогу

отрезал Фальд. Тот со своим топором пришел на место одним из первых, долго трудясь над

засадой. Позади обоза упало второе дерево, его уже уронил кто-то другой. Ствол упал не так, как

предполагалось – судя по ржанию и крикам, дерево задело одну из повозок.

Над головой пролетело несколько стрел, пролетело два дротика – видеть того троица уже не

могла, потому как Хелдор, чуть дрогнувшим голосом крикнул «давай!» и они вывалились из

кустов. На мгновение свет ударил в глаза, боец с глефой успел увидеть развороченный воз, мечущихся людей – кто-то из слуг пытался взяться за оружие или, на худой конец, за инструмент. С

двух сторон на них набросились вооруженные люди.

Хелдор, Ивви и Оров замерли в некотором замешательстве, напротив них оказалось четверо

противников, двое - явно тертые, но небогатые наемники, в кожаных доспехах и небольшими

щитами, а другие в ливреях, с длинным топором и копьем. Следом за молодыми воинами возник

на дороге Лекс. Вскинув небольшой арбалет, он выстрелил в того, что был с топором. Болт пробил

грудину, и вооруженный слуга упал ничком. Не замедляясь, выстреливший ударил по лицу

копейщика арбалетом, сломав тому нос. Полагая, что шансы уравнялись, Лекс бросил

испачканный кровью арбалет, выхватил второй клинок и устремился дальше, туда, где охрана

обоза сумела собраться в подобие строя.

Наемники, стоявшие напротив парней, бросились вперед, выставив щиты. Они решили всерьез

заняться Хелдором, сочтя его самым опасным. Чтобы его не сбили с ног, тот сделал шаг вправо и

ударил глефой наотмашь. Противник поднял обитый кожей щит, и тот на поверку оказался

довольно хлипким, натянутым на прутья. Хозяин хлипкого щита машинально дернул рукой и

отступил назад, а в этот момент ему вбок ударил копьем Ивви. Лезвие попало в зазор кожаного

жилета на пол-ладони. Наемник согнулся пополам, и Хелдор ударил его по голове окованным

древком, шагнув ближе. Металлический шишак наверняка смягчил удар, но наемник упал

навзничь, бросив оружие. Разбитое лицо, рассеченная рука, дыра в боку – теперь он не

противник.

В это же время Оров ударил наотмашь второго щитоносца, отвлекая его внимание. Парнишка

вложил в удар всю силу, и лезвие косы чуть погнулось, когда наемник развернулся к нему и

подставил меч, подпирая его щитом. Теперь щитоносец наступал на Орова, а тот мог

лишь пятиться, выставив косу вперед. Свою задачу он, тем не менее, выполнил – противник

развернулся спиной к Ивви и Хелдору, потому те ожесточенно, едва ли не с разбегу, ударили его

по спине. Лезвие Хелдора вонзилось ему в незащищенное бедро, и шоссы грязно-серого цвета

сразу окрасились красным. Ивви ударил в лопатку, пробивая навощенную кожу.

Наемник развернулся и рыча, бросился на Хелдора, сильно припав на ногу. Молодой воин в

последний момент вдруг отвел в сторону глефу, что смотрела противнику точно в кадык. Древко

отводится щитом в сторону, на Хелдора готов обрушиться меч. В этот момент Ивви заученно, словно перед ним было соломенное чучело, ударил противника под ребра. Удар был силен-наемник был бы мертв, даже будь на нем кольчуга, а не кожаный колет.

В этот момент служка с копьем перестал страдать по своему носу и яростно, вслепую, бросился на

них, выставив оружие вперед. Хелдор, стоявший чуть боком, заметил это и, выхватив из-за пояса

Ивви тесак и , подскочив, ударил слугу по ключице. Хрустнула кость, полилась кровь, недруг, за

мгновение до этого полный ярости, бессильно выронил оружие. Хелдор взмахнул тесаком еще

раз, но остановился и, глядя на поверженного противника, протянул его рукоятью к Ивви.

– Что такое, Хелдор? Черт бы с этим, но тот говнюк в коже чуть тебя не порешил! – покачал

головой Ивви.

Его товарищ лишь пожал плечами – что-то его всегда останавливало. Вообще, честно говоря, только поэтому он все еще считался учеником Лекса, а не потому, что не был достоин стать

воином.

– Берегись! – крикнул Оров, выставляя свое самодельное оружие вперед. Именно на них сейчас

брали разгон двое всадников – со шлемами на головах и с оружием наготове. Один бы в довольно

старом массивном шлеме, похожем на горшок, у второго был чуть оттянутый назад салед, усиленный горжетом.

Хелдор толкнул юнца в сторону, отрывисто рявкнув «брысь» и тот поспешил к телеге, находившейся в нескольких шагах. Он выставил косу вперед, прячась за колесом. Ивви оказался

весьма проворен он перемахнул за борт и быстро вскочил на воз, выставив копье. Хелдор упустил

время, и теперь просто стоял, выставив глефу вперед, готовый в последний момент отскочить от

берущего разгон скакуна. На его счастье, рыцари имели при себе меч и топор, а не кавалерийские

копья, иначе его отчаянный поступок был бы в его жизни последним.

Глефой он встретил, метнувшись в сторону, всадника в глухом шлеме, лезвие буквально вспороло

нос и морду лошади, и она пронеслась дальше, издав жалобно ржание, затем остановилась, вертясь на месте.

Второго рыцаря Ивви с воза отоварил древком, да так, что он завалился назад. В тот же момент

Оров ранил скакуна косой в бок, точнее, конь сам напоролся на лезвие, проносясь мимо. Паренек

случайно еще и перебил подпругу, потому рыцарь вместе с седлом съехал в сторону и ударился

головой о борт телеги. Вышло весьма эффектно.

Противник, хоть и не совладал с конем, смог спешиться самостоятельно, оставив страдающую

животину одну. Поигрывая топором, он направился к Хелдору. Щит остался висеть за спиной.

Общая свалка отдалилась, защитников обоза оттерли в сторону, к лесу, и те были готовы, вполне

вероятно, дать стрекача. Рыцарь в саледе пытался встать, но за него взялся Ивви и восторженный

Оров. Его друг поигрывал тесаком, убеждая рыцаря к почетной (или не очень) сдаче. Словом, остался Хелдор со своей проблемой один на один.

Рыцарь, звеня длинной кольчугой, подскочил на расстояния удара. Кланг! Хелдор подставил

глефу под удар. Топор звякнул при ударе о лангеты, которые защищали древко, от вражеского

оружия откололся кусочек.

Тут надо сказать, что оружие, подаренное Фионой, обычным не было. Что за металл ушел на нее, кто глефу отковал – не знал в отряде никто. Кажется, знала Фиона, да делиться этой, безусловно, увлекательной историей не собиралась.

Хелдор ударил рыцаря подтоком в шлем, Противник отшатнулся от гулкого удара, его шлем

съехал в сторону, закрывая обзор. Он быстро и заученно сорвал его с головы, оставшись лишь в

кольчужном капюшоне. Пугающее усатое лицо покраснело от злости, и он начал наседать на

Хелдора. Тот уже не пытался парировать удары, успевая лишь уклоняться, отходя назад и чуть в

сторону, закручивая противника так, как ему надо. Лезвие было выщерблено, да вот только

сломать ему руку или плечо вполне такого хватит. А может и шлем не спасет - проверять не

хотелось.

Хелдор выгадывал момент, словно волк, который ждал, когда дичь выдохнется. И вот темп

противника чуть замедлился, а Хелдор ушел вправо, теперь рыцарю надо было не только

замахнуться, но и повернуться к нему. Пора.

Хелдор отступил на шаг, одновременно занося глефу над головой. Удар. Удар изо всех сил.

Рыцарь заученно подставляет древко топора, защищая голову и плечи, но древко топора

перерубается, бряцает, разрываясь, кольчужное полотно. Правая рука бессильно висит плетью, а

лезвие глефы, вспарывая кольчугу, акетон – разрубила ключицу и засела в грудине. Молодой воин

дергает оружие на себя, а рыцарь, поверженный, падает.

Сам он, придорожная пыль, разрубленный топор, глефа – все в крови. Земля вокруг быстро

темнела. Лоб покрылся испариной, глаза защипало. Его противник… Он был сражен наповал.

Такое случилось впервые.

Юноша вдруг провалился во тьму. Он утопал в ней. Ему казалось, что к нему кто-то

обращается, размеренным и торжественным голосом. Показалось – что в нем что-то… Нет,не оборвалось. Он что-то обрел. Казалось, каждая капля крови, льющаяся из той смертельной

раны, подпитывала его. Делала сильнее. Послышалось хлопанье крыльев, крик ворона. Обдало

потоком воздуха, словно птица едва не задела его крылом.

Фиона спешно расстегивала ремешок на его шлеме, затем расшнуровывала подшлемник –

наверное, подумала, что он перегрелся.

Сама она уже тоже сняла шлем с кожаным оплечьем, он висел у нее на ремне. Короткие волосы

темно-рыжего цвета были растрепаны. Глаза, красиво и воинственно подведенные углем, смотрели на него.

– Все живы?! – Первым делом поинтересовался юноша.

– Да, только парочка раненых – сказала она чуть хрипло – но нести, слава богам, не придется.

Парень поднялся с земли, отряхиваясь.

– Ты упал… -начала Фиона. – что произошло?

– Было темно…

– И?! – спросила Фиона напористо.

– Ну… Нет, все нормально. Мне… я… Я почувствовал, что стал сильнее.

– Конечно, первый убитый – Фиона резко потеряла к нему интерес. Камень с души – ты же воин, а

не фермер.

– Действительно – Хелдор почти буднично посмотрел на убитого им, перевязывая длинные

волосы кожаным шнурком. -Кольчугу придется латать.

– а я всегда говорила – бей по глазам. – обронила Фиона.

К ним приблизился Ивви и Оров. Побежденный ими рыцарь, оставивший шлем, кольчугу и

прочее свое имущество, пошатываясь, спешил к кустам, покуда про него не помнят.

– Ну наконец-то – повел длинным носом Ивви, кивая на убитого. А то все цацкался. Пойдем, там

все у кареты собрались. Дворянчик и его семейка решили остаться в карете, надеясь… Не знаю, на

что.

Они прошли вдоль возов, все сорок человек столпились у кареты. Кони уже были выпряжены.

Бойцы, гогоча, стучали по ней, раскачивали. Особенно их забавляло слышать доносящийся из

кареты девичий визг.

Кевин, глава Ордена, и его сержант Бакх нервно поглядывали на дорогу. Многие из обоза

разбежались – да и не было у них цели убивать всех подряд. Несмотря на то, что сюда мог

нагрянуть патруль, бойцов они не торопили. Тем более, после скоротечной схватки надо было

выпустить пар.

Сам Кевин был воин опытным – седые волосы ниспадали на плечи, защищенные массивными

наплечниками, а сам он выглядел могучим, как старый дуб. Меч, закинутый на спину, выглядел

под стать. Длиною едва ли не с Хелдора. Меч самого Хелдора, который сегодня не покидал ножен

был самых обычных габаритов– три фута, четыре дюйма.

Хелдор, стараясь не толкаться, приблизился к дверце.

Магистр, как его не особо заслуженно называли (какой такой магистр полусотни разбойников?) подал знак Лексу – он пользовался среди бойцов авторитетом и мог прекратить все веселье так, чтобы недовольных не было. Ну, или поторопить вояк – надо было еще собрать все, что плохо

лежит.

Лекс, поймав взгляд Кевина, поторопил Фальда, чтобы тот разбил дверь кареты. От удара топора

та слетела с петель. Неожиданно в проеме показался грузный мужчина в богатом камзоле, он

пытался выхватить меч из ножен. Фальд двинул ему обухом по локтю, и благородный здоровяк

упал, хватаясь за свою покалеченную руку. Боец, убрав топор и довольно крякнув, снял с того

богатую перевязь с мечом, а теперь осматривал пухлые пальцы на предмет перстней.

– Ну, врага свалил, может, и с бабой вопрос закроешь, а Хелдор? – кто-то подначил его в толпе.

Несколько человек обидно засвистели и стали припоминать что «он даже ту конопатую из

деревни на сеновал не затащил».

Нехотя Хелдор заглянул в проем, отодвигая мешавшую шторку, как вдруг подвиг своего не то

отца, не то дяди, повторил парень помоложе. Хелдор заломил тому руку с кинжалом за спину, спихнул с подножки, затем, повалив, ударил по лицу.

Посмотрел на него. Белая, чистая, пока еще, рубаха, бархатный дублет, ухоженные волосы… Глаза

по какой-то странной моде были подведены. Запястья были тонкими, только сейчас он это понял, удерживая того от необдуманных поступков.

Хелдор испытал к нему странное отвращение пополам с завистью и угостил его кулаком еще раз.

И еще.

– Эй! – это не баба, Хелдор, слезай! – закричал кто-то. Это был Ревер, один из заводил в их

отряде.

– Подожди, ему надо показать, как выглядит девка! – подхватил другой голос. Такой же подлец, как и его друг, звали его Ослер. По части «баб» эти были всегда первыми, что не скажешь о том, как они себя вели в бою.

Повторный женский визг, из полумрака кабины показались две девушки – не по своей воле. Те

отчаянно отбивались. Хелдор, пнув напоследок молодого аристократа, развернулся.

Налетчики сгрудились, наблюдая за происходящим.

– Ну, боец, давай, какую берешь? Выбирай! Одну тебе, одну, гыгыгыгы, нам.

– Я… – Хелдор осекся. Остальные замолчали, смешно уже было только этой гогочущей парочке.

Большинство, происходившее не одобряли, но по старым законам девушки были... военным

трофеем и вмешаться в происходящее не мог даже Кевин.

Девушки стояли, исподлобья глядя на Хелдора. Парень переводил растерянный взгляд с одной на

другую. Один из заводил понял это превратно:

– Чу, да ты смотри, трогай, не стесняйся – с этими словами Ревер дернул ворот нижнего платья на

одной и другой девушке, те стыдливо стали закрываться руками, но их держали крепко.

– Ну, давай, молодой, пора, подходи.

Для Хелдора все это казалось ужасным балаганом – девушки с разорванными платьями, их груди

напоказ. Надо было коснуться одной из них, оттащить к кустам, а там… Пусть бежит… Но вторая же

останется в руках этих похотливых козлов…

– Парень, да ну тебя. Мы сами, ты, если что, подходи… – толпа раздалась в стороны, двух

визжащих девушек потащили прочь от дороги, их, судя по всему, отец, приподнялся с земли и, едва не плача, стал просить оставить их в покое.

Когда они были уже у обочины, Хелдор решительно подошел к насильникам. Первым

делом ударил Ослера кулаком в нос, хрустнуло. Тот выпустил девушку из рук, та, с визгом, вцепилась ногтями в рябую рожу Ревера. Ее подруга тоже освободилась, и девушки, подобрав

юбки, бросились через лес.

Хелдор, играя желваками, под удивленный вздох остальных, вынул меч из ножен. Теперь он

держал его в левой руке, уперев навершие в ногу, наблюдая за неудачливыми насильниками.

Пока те подбирали челюсти от удивления, девушки убегали все дальше.

Юноша так и стоял. Меч он поднять не решался на своих товарищей, но и те ему повода не

давали. В конце концов они, осторожно обходя его по дуге, тоже бросились в лес.

– В лагере поговорим, сучий сын – рявкнул тому Ревер издалека.

Решив, что сделал все, что мог, и, надеясь, что дал девушкам достаточную фору, Хелдор вернул

меч в ножны, возвращаясь к каретам. Грузный мужчина его благодарил, протягивая мешочек с

монетами и едва не рыдая и скуля, что хоть один среди них еще человек.

Юноша принял его кошель – все равно теперь кто-то отнимет. Магистр стоял все на том же месте, не шелохнувшись, глядя на Хелдора. Возможно, он хотел что-то ему сказать, но Хелдор опередил:

– Когда я стану Магистром – Кевин на это заявление приподнял бровь, – насильников я буду

вешать на ближайшем суке.

Сержант Бакх подошел к Хелдору , готовясь дать ему оплеуху. Друзья Хелдора, находившиеся в

толпе, напряглись.

– Довольно, сержант. Парень одурел от крови. Вспомни себя, когда ты убил того стражника. Или, может, он влюбился – магистр ухмыльнулся. Собираем все, что можем унести в мешках и уходим.

Мы порядочно тут нашумели.

Ивви досталась целая, нетронутая кольчуга, да еще и снятая владельцем, хоть и добровольно-принудительно. Оров нахлобучил салед на голову, и тот благодаря толстенному подшлемнику

оказался почти впору. Теперь он вертел в руках горжет рыцаря, пытаясь приладить его так и эдак.

Хелдор первым делом пнул носком сапога юного дворянина, который сидел, прислонившись к

тележному колесу. Тот отдал ему богато украшенный пояс с ножнами под кинжал. Кинжал

валялся на земле с тех пор, как тот выбили из рук. После повторного пинка дворянчик отдал

Хелдору кольцо и скомканный в бессильной ярости дублет.

Парень, не обращая на того внимание, аккуратно разгладил бархатную ткань и сложил вещицу в

котомку.

Шлем поверженного рыцаря он подобрал, машинально сунув в мешок, а затем, сдерживая

тошноту, стащил с того кольчужный капюшон и разодранную кольчугу. Быть может, удастся

починить.

Ему нужен был подбородник Орова, но молодого парня обижать он не хотел, потому протянул

ему богатый пояс с кинжалом. Тот, сразу бросив подбородник под ноги, затянул на себе пояс, подбоченился. Затем достал кинжал из ножен, после вернул на место. Кажется, наличие пояса и

оружия, подвешенного на нем, привело его в неописуемый восторг.

– Не спеши, - сказал Хелдор, - подбирая горжет. Там на одном кожак… почти целый.

Пора покопаться в обозе. Кое-что из провизии он забросил в рюкзак, а потом, почти случайно, обнаружил ящик. В нем призывно звякнуло. Хелдор сломал одну из боковых досок – винные

бутылки, переложенные соломой. Подтащил ящик к краю, достал одну. Тащить все это… Не очень

то и хочется. На счастье молодого воина, мимо проходил любитель «благородной крови лозы». И

как раз с кольчугой.

– Эй, Данас! Сюда подойди!

– А бить не будешь? – усмехнулся он, помня о недавней потасовке.

– Нет, буду угощать. Держи.

– Это… Это… Ты понимаешь? Посмотри на бутылку! – он отложил кольчугу на воз, та обиженно

звякнула.

– Ну она… Зеленая?

– Сам ты…Зеленый… Это бутылки с Юга. И печать целая! Это тебе не наша кислятина!

– Эм, на здоровье, Данас. У тебя, смотрю, кольчуга…

– А, вот ты к чему… Ну кольчуга. Кольчуга это кольчуга. А эту бормотуху я где угодно куплю.

– Да оставь ты ее себе. Ну и зачем она тебе? Поверх второй наденешь?

– Ты прав, но…сам знаешь…

– Знаю. Но у меня тут еще штук… пять-шесть аргументов, которые тебя убедят поделиться.

Данас заглянул в ящик.

– Ну, искуситель. Уболтал. Бери себе – Данас, забирая ящик, кивнул на кольчужное полотно.

Пока было время, Хелдор собрал «дорожный налог» с раненых наемников и стражников, монеты

пересыпал в свой новый кошель. Поверх новой кольчуги он нацепил несколько поясов с латунным

литьем, припрятал несколько серебряных ложек и неплохой нож – не боевой, да пригодится.

Разжился он и кожаной флягой, с чем-то очень крепким.

Постепенно налетчики стали собираться вокруг Кевина – собрали не все, что могли, но все, что

хотели. Ревера и Ослера все не было. Только Магистр хотел сказать, пора выдвигаться, как на поле

брани показались…

Нет, тихонько вползли крестьяне с окрестных деревень. Те шли с вилами и косами наготове, потому бойцы Ордена резко развернулись к ним, звеня оружием. Все происходило в гнетущей

тишине.

Мужики с огромными холщовыми мешками через плечо. Женщины. Стайка детей. Две группы

людей переглядывались, находя с обеих сторон, все больше знакомых, но нервное напряжение

не спадало.

– Не попадитесь – вновь закидывая меч за плечо, сказал Кевин. Бойцы скрылись в подлеске, а

крестьяне стали обыскивать место стычки.

Наконец, атаковавшие обоз нашли свою утреннюю тропку, и аккуратно, гуськом, двинулись по

ней, в самую чащу. Хелдор забрал на марше косу Орова. Тот старательно тащил награбленное

добро, но от усталости не мог сообразить, куда деть свое оружие, чтобы никого им не отоварить.

Через час отряд оказался в своем лагере. Если не знать, что искать –в паре сотен шагов можно

было пройти мимо. Стоянка эта просуществовала очень долго, но жили на ней только покуда

было тепло. Зимой отряд расквартировывался в нескольких деревнях неподалеку.

Никаких посему деревянных срубов там не было, только заросшая живая изгородь, которая

сейчас, по весне, все еще была бурого цвета. Во многих местах лозы ползучих растений даже

смыкались над головой. В лагере было несколько землянок, чуть поодаль – ухоженный родник, а

также рядком были навесы бойцов Ордена.

Зимой тут жил только отшельник Серый, сейчас он осматривал раненых. Для его работы

соорудили стол, по его просьбе все, чуть не разбивая лоб, искали необходимые мудрецу травы, грибы и ягоды. Из них только он что –то понимал во врачевании, не считая Фионы. Сейчас его

лицо было крайне озабоченным – он не любил, когда людей приходило меньше, чем ушло. Не

всегда тому причиной была гибель бойца, но судьба озабоченной парочки была все еще

неизвестна. Да, они те еще мерзавцы, но старик с длинной седой бородой переживал и за них.

Хелдор вспомнил – также смотрел Серый, когда с зимовки они вернулись без Варрека.

С часовыми делились впечатлениями и новостями, половина из них были довольно юны. Как

например лучница Норка, которой Ивви сейчас рассказывал о своих ратных подвигах.

– Серый снова не в себе – Оров тоже заметил, проходя мимо.

– Такое уже бывало. Из-за Варрека.

– Это ведь ты был с ним, когда он погиб?

– Разве ты его знаешь?

– Нет, это было до меня, но о нем много говорят. Я так понимаю, у нас не так часто кто-то.. не

возвращается.

Хелдор, помолчал, складывая снаряжение под свой навес.

– Мда. Началась метель – покачал головой Хелдор. – Так и не нашли его.

– Расскажешь?

Хелдор продолжил сосредоточенно складывать. В намного более строгом порядке, чем было

необходимо.

Оров, решив, что Хелдор решил отмолчаться, пошел к своему навесу.

– Ладно. Вечером – обронил молодой воин через плечо. –я думаю, у нас сейчас у всех полно дел.

Сегодня впервые Хелдор сидел у костра воинов. Однако, теснее там не стало – двое так и не

вернулись. Кевин торжественно вручил Хелдору медный тяжеленный кубок , пожелав тому

дослужиться до Магистра. Рассмеялись, кажется, даже ученики возле костра. У него теперь самым

старшим был Ивви.

Когда все разошлись спать, а Хелдор свил себе «гнездо» из пледа и соломенного тюфяка, приблизился Оров:

– Хелдор… Ты хотел рассказать…

– Тсс… Не то чтобы хотел, но, знаешь, кажется, надо. - Хелдор чуть подвинулся, Оров зашуршал

прошлогодней соломой , присаживаясь рядом.

Молодой воин потянулся за флягой, откупорил, еще раз понюхал, раздумывая.

– А можно мне? – вдруг спросил Оров.

– На тебе и проверим…

– Шутишь, я уже… – Паренек немного пригубил, вдруг закашлялся, пытаясь отдышаться.

– Это тебе не брагу из бочки отпивать, дай-ка… Ух… Однако. Похоже на самогон, но странный

какой-то. Потом у Данаса спрошу.

– Хелдор…

– Ах, да. Ну ладно, слушай…

Сначала он обращался к Орову, затем, рассказывая, юный воин все больше уходил в себя…

- Не повезло этому засранцу, снег глубокий выпал, мы его обязательно выследим! – Радостно

воскликнул Хелдор.

- Я думаю надо поворачивать назад. По своим следам и пойдем. Ну сбежал и сбежал.

Хелдор задумался над словами старшего товарища. Полы его стеганки намокли, как и

непослушные волосы под подшлемником и вязаной шапкой, поддетой под него.

- Уж больно быстро он припустил – знал, куда.

- Это то мне и не нравится.

Помолчали еще немного, вглядываясь в следы. Уже давно стемнело, стоило бы вернуться.

Ладно, если Варек скажет еще раз повернуть назад – то назад. Хоть он в отряде недавно, но

старше на несколько лет, как ни крути.

- Тут еще может быть кто-то из кнехтов…

- О , смотри, какой то заброшенный хутор! Посмотрим там?

Варрек осекся, не договорив, лишь нахмурился.

- Там кто-то… - Хелдор перехватил глефу, на которую до сих пор опирался, скинул с плеч овчину

и пошел навстречу неизвестному. Варрек потащил из ножен полуторный меч и пошел следом.

Они почти бесшумно обошли большее здание, похожее на сарай, и услышали приглушенные

голоса. Хелдор замер, прислушиваясь, пытаясь понять, сколько там человек.

Варрек поманил его рукой, предлагая срочно ретироваться. Юноша аккуратно повернулся,собираясь идти прямо по своим следам.

- Эй! – окликнул их кто-то.

Кто-то возвращался к хутору с хворостом. Секундное замешательство. Фуражир вдруг бросил

вязанку и потянулся за топором. Варрек, не теряя ни секунды, бросился на него, повалил в

сугроб, не давая достать топор из петли.

Их услышали, теперь на товарищей продиралось через сугробы двое, в одном они признали

беглеца. Хелдор бросился наперерез – те словно его до этого момента не замечали. Он ударил

наотмашь глефой, один из противников оперся на короткое копье, схватился за ногу. Часто

закапала кровь – удачно попал по бедру.

Второй был уже близко, бежал к молодому воину, замахиваясь колуном – кажется , тот

просто ему под руку попался. Хелдор сократил дистанцию, толкнул противника древком,надеясь его сбить с ног. Тот отшатнулся, выставляя колун вперед, двинулся на него, поняв,что перед ним всего лишь мальчишка.

Хелдор запомнил лицо, замотанное шарфом, над ним торчало два злобных, темных глаза…

Помнил встрепанные, ершиком, волосы. Он , наверное, был не особо старше него, но

долговязый. Он смог чуть продавить противника, задел его лоб лезвием глефы – неглубоко.

Кровь потекла обильно, но противник заметил это не сразу.

Хелдор, в конце концов, вспомнил уроки Лекса, чуть присел, и уже не просто заставлял

противника отступать назад, но толкнул его. Недруг запнулся о разбросанный по

запущенному двору хлам, в темноте донесся лязг и грохот. Тут он упал спиной на чурбак для

колки дров, после чего сполз с него, словно кукла. Попытался встать и… Не смог. Ноги его не

слушались, кажется, при ударе ему перебило хребет.

Опираясь на колун, он попытался встать еще раз, но… Истошно закричал от страха, как

смертельно раненый зверь. Пробрало до самых костей, Хелдор смотрел на покалеченного,неспособный даже пошевелиться. Меч Варрека прервал этот крик.

- Доводи дело до конца , парень – сказал он, припадая на ногу. - Ты и того не добил, а он… ух,сука. Ладно…, ничего.… Пойду потихонечку.

- Я не смог, я еще никого не убив…

- Хочешь остаться чистеньким? А эти три трупа на мне… И дыра в боку.

- Я не думал, что…

- Заткнись. Дело не в том что ты не думал, а в том, что ты не сделал… Пошли уже.

Они прошли от хутора всего ничего, ровно до овчины Хелдора. Он шел вперед, Варрек ковылял,опираясь на подобранное копье.

Вдалеке раздался шум, гам, метались факелы. Можно было услышать, как взводился тяжелый

арбалет. А может, два или три.

- А вот и кнехты, парень. Да кто же знал , что ты меня угробишь?

- Что? Нет, идем, быстрее, найдем наших…

- Я предлагал тебе сделать это ровно одну стычку назад, мальчик. А теперь проваливай.

- Я? Нет… Мы…

- Да, давай, обнимемся, вдвоем сдохнем. – Варрек сплюнул в сторону. – проваливай.

- Не…

- Быстрее. Вот! – он отстегнул ремень с перевязью, бросил его Хелдору. - На нем кровь тех,кого должен был убить ты.

- Но…

- Умереть ни за что – не отвага. Отвага – принять ошибку и жить дальше.

- Этот меч...

- Да, это хороший меч. Будь его достоин.

Кнехты их заметили, огни двинулись в их сторону.

- БЕГИ!!!!

Хелдор, не споря, побежал прочь… Позади щелкали болты… Его товарищ проклинал кнехтов,звенел металл о металл. Все стихло, после чего голоса начали его настигать.

Хелдор сбросил овчину. Стеганку. От него валил пар. Глефа мешала, мечом и перевязью он едва

не зацепился за ель, но последний подарок Варрека он бы никогда не бросил.

Свои. Он упал без сил, его подхватили на руки, гомонили, бряцали железом. Готовились

встретить непрошеных гостей.

Хелдор зябко закутался в плед, вздохнув. Тяжело было вспоминать этот жесткий жизненный урок.

Оров едва не плакал.

– Это… Так грустно…Но… Он так благородно поступил.

– Настоящий боец Ордена. Сам того не осознавая. А все, кто остались…

– О чем ты говоришь?!

– Мы налетчики, мародеры. Кое-кто из нас и вовсе насильник. Надо было остаться мне с ним там, не послушаться Варрека, сохранить остатки достоинства.

– Не надо так! Варрек погиб, чтобы жил ты. Ты сам сказал – принять ошибку и жить.

– Не я сказал. А мой товарищ. … У меня есть книга, что хранил Серый. Боги, она скоро развалится!

– Сказал он, шурша листами в небольшой холщовой сумке. – Так вот, сутью нашей была даже не

война, а обучение воинскому искусству. Мы были всесильны. Нам была даже магия подвластна, понимаешь, магия. А теперь…

– Но мы и сейчас усердно тренируемся, нет такого дня, чтобы не…

– Я… – Хелдор собрал листы в стопку – вот, возьми, почитай. То, что сейчас – жалкие крохи

забытого искусства. Когда-то воины Ордена были… Были как боги…

Оров бережно убрал листы.

– Сейчас мы – БАНДИТЫ. И… Знаешь… Мне кажется… Очень скоро мы будем за это наказаны, парень.

– Ужасно! Ты хочешь накликать беду! – чуть повысив голос, сказал юнец. – Он поднялся с тюфяка, направившись к себе. – Доброй ночи! – раздраженно, почти плаксиво, обронил он через плечо.

Хелдор продолжил раскладывать свое снаряжение, подложил стеганку вместо подушки.

Устроился, казалось бы, удобно, но сон так и не шел. Его же собственные слова словно засели

занозой в сердце… Те самые, насчет кары. Когда он все-таки провалился в дрему, за изгородью

ему послышались чьи-то легкие шаги. «Должно быть, Ливина на обходе сегодня» – решил он для

себя и уснул.

Шум и лязг разбудил Хелдора. Не думая ни одного мгновения, он вскочил, стаскивая с себя плед

и хватая перевязь с мечом. Уже на ходу он вытащил оружие из ножен и побежал к проходу – в

одной рубахе и босой.

Одно дело проснуться по тревоге, тогда в таком виде бежать на сборный пункт глупо – но когда в

полусотне шагов от тебя уже лязгает металл – ничего не поделаешь.

Дела плохи – у единственного прохода в лагерь разгорелась схватка, шестеро воинов ордена, выставив вперед копья, удерживали проход. В проходе лежало несколько тел – двое его

товарищей. Одной из них как раз была Ливина, о которой он вдруг вчера подумал. Вполне

возможно, их застали врасплох, остальные явно были чужаками.

Нахрапом их взять не удалось, проход был сделан буквой «Г», и противники не смогли

преодолеть узкий коридор, продавив защитников щитами. Однако, сколько еще было

противников и насколько они были сильны? Да еще все бойцы, принявшие бой, были в лучшем

случае в шоссах и стеганых куртках, не успевши надеть доспехов.

Еще один из бойцов Ордена пропустил удар в предплечье, из-за чего у него копье едва не выпало

из рук. Он отошел назад, держа в раненой руке копье, а другой рукой прижимая рану.

На его место встал Ивви – он успел натянуть на себя кольчугу, потому бесстрашно подался чуть

вперед, прикрывая товарищей.

Порез на руке почти сразу стал осматривать Серый. Хелдор подбежал к нему:

– У тебя вроде оставалась Желтая Хмарь?

Старик поднял на него взгляд, не скрывая удивления:

– А я думаю, где эта книга.

– НУ???

– Ладно, ладно, флегматично сказал лекарь, отрывая кусок чистого полотна. - Кожаный мешочек, красная завязка с пером Motacilla flava.

– О…

– Плохо читал. Желтое перышко.

Хелдор развернулся и бросился к столу Серого. На его счастье и счастье многих других у того все

было в строжайшем порядке, посему молодой воин, чуть пошарив, нашел необходимое.

Он примчался обратно со своей находкой, после чего встал у прохода, задумчиво смотря на

мешочек.

– Эх, молодежь. Давай сюда. Старик достал его небольшое кадило, вложил в него мешочек. Он

пробубнил несколько слов, из мешочка стал подниматься желтый дымок. После этого он крайне

резво для своего возраста подбежал к изгороди и перекинул через нее импровизированный

снаряд.

В уровень с изгородью стал подниматься туман, настолько густой, что через него нельзя было

увидеть и свою вытянутую руку. За оградой послышались крики паники, кроме того, что ничего не

было видно, так еще мерзкая желтая взвесь, попадая в нос и рот, вызывала судорожный кашель.

Тех, кто сейчас был в проходе, задело лишь краем, но достаточно для того, чтобы сражаться было

невозможно. Кто-то скрылся в удушающем тумане, кого-то настигли копья защитников.

К месту стычки уже подоспел Кевин, отдавая распоряжения. Желтый туман его не впечатлил, и

когда бойцы быстро закидали проход всем, чем попалось под руку, он спросил, обратившись к

Хелдору и Серому:

– Это надолго?

– Надеть доспехи успеете – ненавязчиво сказал старый алхимик.

– Орден! Готовность! – зычно крикнул Кевин. К своему снаряжению бросились все, даже раненый

в руку. Никогда они не одевались так быстро.

Хелдор первым делом запрыгнул в свои сапоги, застегнул кожаные поножи, что были чуть выше

колена, но не стесняли движений. Поверху они еще подвязывались на шнурок. Стеганка, кольчуга.

Рукава были чуть ниже локтя, остальное прикрывали наручи. Наконец, горжет, матерчатый

подшлемник, шлем, алебарду сжимают толстые кожаные перчатки - можно идти к выходу.

Все бойцы Ордена строились вокруг Кевина, но тут молодой воин увидел Норку, перед которой

вчера распускал хвост Ивви. Она стояла на коленях, держала в руках лук Ливины, который был

едва не с нее ростом.

– Норка…?

– Ее больше нет – шмыгала девушка носом. Она так хотела, чтобы я научилась стрелять из ее лука.

Но я не успела… Мне с ним не справиться…

Хелдор, отложив алебарду в сторону, сел на корточки подле нее:

– Перестань, не дрожи. Он положил ей руку на плечо. – я знаю, что у тебя получится.

– Что ты знаешь? Ты лук вообще брал в руки?

Хелдор положил руку на почти незнакомое ему оружие. Время словно замедлилось, звуки

приглушились. Рукоять была отполирована руками Ливины. Он словно воочию увидел, как она

бралась за этот лук, натягивала тетиву. Чуть шероховатые плечи лука… Роговые пластины какого-то крупного животного. Тетива из его же жил… Прикасаясь к оружию, ему в друг показалось, что

он знает, как им воспользоваться.

– Ты ведь уже смогла согнуть его и накинуть тетиву! Встань! Вставай. Хорошо, бери стрелу, как ты

ее будешь накладывать? Просто. Не дрожи. Ливина тебя всему научила. Ноги на ширине плеч.

Оттягивай тетиву, но толкай вперед лук. Отлично! Отпускай!

Стрела вонзилась в изгородь, Норка облегченно выдохнула.

– Отлично. Осталось теперь в кого-нибудь попасть. Не бойся стоять близко – тебя прикроют, а

если твоя рука будет тверда, то противника вблизи ты свалишь наповал!

Туман стал постепенно рассеиваться, Кевин принял решение вывести свое небольшое воинство

наружу. Сколько бы противников ни было – иметь дело придется со всеми… Если они конечно не

разбегутся.

Бойцы, звеня металлом и скрипя кожей, стали выстраиваться перед выходом из лагеря. Туман

уже не резал глаза и не забивался в нос, все быстрее оседая на землю, оставляя на мху и палой

листве желтую взвесь. Все сжимали в руках мечи, секиры, копья, алебарды, пара человек были с

клевцами, которые были незаменимы против тяжелых доспехов. Стрелков было совсем немного –

Норка с луком наготове, Белка с дротиками и еще трое.

Со щитами никто не воевал – в Ордене считалось недостойным воинам прятаться за деревянной

крышкой.

Перед ними стояли противники, пришедшие в себя - плотным, компактным строем – дюжины

полторы щитоносцев с павезами – В руках у них были топоры, короткие мечи и шестоперы. Почти

столько же стояло воинов с копьями и вужами – древковым оружием с широким лезвием. С ними

было и несколько арбалетчиков.

– Ого, крысы вылезли из своей задымленной норы! – Кнехтов вел в бой рыцарь в черно-белой

накидке. Его голову защищал глухой шлем, более пригодный для конного боя, тело прикрывала

чешуя, защищавшая корпус. Под ней еще был и хауберк – кольчужное полотно прикрывало даже

кисти его рук. В левой руке был треугольный щит, в правой – топор с узким лезвием. – сначала вы

разобьете носы о наши щиты, а потом мы перебьем вас.

Бойцы строились, не вступая в полемику – заученно делясь на три небольших отряда. Рыцарь того

не заметил, продолжая бахвалиться:

– Это вам не обозы грабить! Сдавайтесь, останетесь живы! В кандалах, но живы.

– Шваль, даже без щитов!

– Да за них бабы дерутся, - радостно стали ржать кнехты.

Им никто не отвечал… Но наконец, когда перестроение закончилось, Фиона, находящаяся во

второй шеренге, сунула в рот два пальца и лихо засвистела. То и был сигнал к атаке.

Кевин, с мечом наготове, повел за собой самых бронированных бойцов – Лекса, Данаса, их

скорняка Тиарха, Фальда, чьи латы, кажется, достались тому от пра-прадедедушки, Бакха и

нескольких других. Более легкие и ловкие бойцы, ученики в том числе, стали заходить слева и

справа.

Рыцаря просто размазало железным кулаком о щиты его же союзников. Он ударился о щит

спиной, но кнехты держали строй, и тому деваться было некуда. Сначала Кевин ударил ему в

плечо, деревянный гербовый наплечник-айлетт раскололся, и он едва не выронил топор. Секира

Фальда засела в щите, и он сдернул его на себя. В конце концов, Данас стал без устали бить

рыцаря по шлему двуручным молотом: бой еще не начался, а вражеский командир был уже

одной ногой в могиле.

Арбалетчики противника выстрелили не целясь, успев поразить болтом в живот одного из

бойцов, но на перезарядку времени у них не было, пришлось отходить назад. Ивви, Оров и другие

ученики бросились на них – те, кто смогли оторваться, уже бежали без оглядки.

Копейщики стали срочно выстраиваться на флангах, выйдя из-под прикрытия щитоносцев, в них

сразу полетели стрелы и дротики.

Хелдор наседал на копейщиков, без устали нанося удары по противнику, вышедшему на него. Тот

бы чуть хитрее остальных, пытаясь скрыться за щитами товарищей, но в один момент увлекся

боем с Хелдором, выступив из-за щитов и поплатившись за это – ему в бок угодила стрела, пущенная вблизи. Молодой воин тут же сделал выпад, без труда пробив акетон. Тут же он ткнул в

грудину его соседа – острие пронзило и его кольчугу.

С копейщиками расправлялись довольно быстро – поэтому они бросились наутек, бросая копья и

вужи, чтобы не цепляться ими за подлесок.

Щитоносцы не могли проявить такую прыть, потому им пришлось занять круговую оборону.

Рыцарь лежал в измятом шлеме – он в своем последнем бою даже не успел и оружие то поднять

– настолько быстро с ним расправились.

Теперь воины Ордена азартно колотили по щитам, кололи копьями и алебардами, пытаясь

поразить стоявших за ними кнехтов. Те держались неплохо, но победа над ними была вопросом

времени. Падал один, другой, третий, пятый…

– Стоп! Хватит! Довольно! – послышалось в глубине строя.

Кевин, перехватив меч, поднял руку кверху:

– Стоп! Оружие наготове!

Воины Ордена нехотя откатились, стоя теперь в нескольких шагах от уставшего и истекающего

кровью строя. Троих они потеряли в проходе, и у одного в животе был арбалетный болт – хотелось

бы поквитаться. Каждый поигрывал оружием, мол, только дернись.

– Я капрал этого отряда. Наше сопротивление бесполезно, и мы… капитулируем.

– Капи… Кого? – Спросил кто-то из бойцов.

– Бросайте оружие. – коротко бросил Кевин. – останетесь живы.

– В кандалах, но живы – осклабился Лекс.

Хелдор несколько притомился за короткую схватку – с горжетом воевать было непривычно, хоть

он и придавал уверенности, равно как и кольчуга.

– Не мстите нам за слова этого рыцаря – осторожно произнес капрал, бросая щит на землю.

Остальные последовали его примеру, теперь стоя понуро, на милость победителям.

– Итак, капрал, условие первое: доспехи снимаете. А то еще не хватало, что вы в этом еще

вернетесь на сборный пункт.

Кнехты стали поспешно расставаться со снаряжением под злыми взглядами воинов Ордена.

Серый, вздохнув, закрыл глаза бойца, смертельно раненного болтом.

– А теперь скажите, как вы нас нашли, почему на нас посылают в лес целый отряд кнехтов - и

сколько вас таких еще?

Капрал, прочистив горло, стал бойко отвечать, как на духу. Кевин с каждым словом мрачнел.

Воины, сняв шлемы, стояли в задумчивости. Кричали раненые кнехты. Серый с молчаливого

согласия прочих стал хлопотать над ними.

Тот обоз не был причиной, лишь поводом –даже, говорят, князь нанял эльфа, чтобы он смог

выследить их, а это нельзя было сделать быстро.

Кнехты со связанными руками быстро уходили прочь, испуганно оглядываясь. Кевин

переглядывался со своими воинами.

Бакх и еще несколько человек зло смотрели им вслед, надеясь, что Кевин отдаст им приказ, что

придется ему по душе.

Капрал шел замыкающим и вдруг обернулся, сказав:

– Кажется, кого из ваших повязали, я слышал… – вздохнув, он пошел за остальными.

Их расположение не тайна – даже если убить пленных, догнать и убить дезертиров – о них знают, и придут другие. Снова и снова. Кевин еще ничего не сказал, но было очевидно – пора собираться

в дорогу.

Глава 2

Западный Эруан был един – но очень давно. Даже Империя тогда была всего-навсего Восточным

Эруаном.

Раскол, однако, произошел больше трехсот лет назад, а годы междоусобиц оставили некогда

сильное государство в разрухе. Войны были столь ожесточенны, что даже сейчас можно было

идти по старой мощеной дороге и не встретить ни одного поселения.

Казалось, земли обезлюдели, драться особо не за что, и на земли должен был прийти шаткий, но

мир – да не тут-то было. Насколько живо у человека желание отнять, захватить, навредить – что

дружинники и кнехты различных княжеств были готовы два дня идти до границы своего

сюзерена, чтобы, буквально, кинуть «вражеской» деревне дохлую ворону в колодец или украсть

нескольких коз! Страдали, правда, от этого крестьяне в первую очередь.

В этих мелких спорах, иногда перерастающих в стычки, осады и серьезные налеты участвовало

несколько княжеств. Лагерь Ордена находился на территории Фахро. Оно имело номинально

выход к морю, но нет – побережье они так и не освоили. Лишь редкие рыбаки решались попытать

в соленых водах удачу. Чуть ниже от него находилось Южное Княжество – оно было довольно

богатым, имело небольшую, но поддержку из-за моря – по сути, оно было небольшим анклавом

Халифата на территории Эруана. Оно меньше всего вмешивалось в распри, но пыталось разорить

соседей относительно мирно – грабительскими пошлинами, например. Самым сильным

княжеством был Стюрангард – большая территория, которую всегда пытался расширить Теодорик.

Сейчас оно умудрялось воевать на два фронта – с небольшим, но непокорным княжеством Грозд, где князь по прозвищу Ястреб стойко оберегал свои границы, и с гномами в горах, выход к

которым был у каждого княжества. Часть гор завоевать так никто и не смог – там были загадочные

люди, с ног до головы одетые в странные одежды и агрессивные ко всем пришельцам.

Арн-Дейл, граничивший с Фахро и Стюрангардом, единым был номинально – была Столица, которая находилась далеко на севере, а в пределах досягаемости для Ордена было два

Маркграфа, каждый полагавший, что он прав. На их территории находились и эльфы, в основном

они жили у себя в лесах, но иногда молодые выбирались в «люди». А там они могли дорого

продать свое умение стрелять из лука… Либо сгинуть без следа.

Между этими княжествами и Империей были обширные Пустоши – там сами по себе жили

отдельные города, деревни и хутора. О них было известно мало что – если на них отправляли

рейд – то они либо запирались в древних крепостях, либо они бросали свои дома и уходили

далеко в степи. А вот если кто вел через Пустоши караван – что ж, они тут как тут.

Еще выше к северу были острова, населенные еще более таинственными жителями - их, за

неимением лучшего варианта, так и называли - северяне, которые не ленились совершать набеги

на побережье – в том числе и на территории Империи. Были также и поморы, которые жили

отдельными племенами и контактировали с кем-либо только для того, чтобы обменять тюленьи

шкуры на инструменты и оружие.

Кевин предлагал двинуться к Арн-Дейлу- осесть в какой деревне и жить припеваючи. У бойцов

имелись монеты да цацки по карманам, а девать их было особо некуда.

Хелдору такая мысль не казалась совсем уж пугающей – может, правда, остаться в деревне или

городе, да жить себе… Было бы неплохо. В городе можно и непыльную работенку найти, чтобы

особо никому в глаза не бросаться. Тем же стражником – это явно не тоже самое, что по лесу

людей грабить.

Хотя он и дерзко сказал Кевину о том, что он станет Магистром – но эта роль его прельщала мало.

Продолжительных сборов не требовалось – каждый уже был облачен в доспехи, оставалось лишь

собрать личные вещи. На ватных ногах Хелдор подошел к своей берлоге – видел он ее в

последний раз.

Плед, жестяная кружка, фляга, глиняная миска. Потом он достал порядком измочаленное перо и

чернильницу. Емкость призывно булькнула, но было не до нее. Он положил в котомку пухленькую

тетрадь, она была сделана из желтой, грубой бумаги, но одним богам известно, сколько ей было

лет. Нашел он ее случайно, порядком отсыревшей.

Все свое добро он сложил в котомку, завязал горлышко. Тяжеловата. Вспомнив о вчерашних

трофеях, он со вздохом вытащил искромсанную кольчугу, оставив только кольчужный койф. Шлем

отдал одному из учеников.

Бегло пересчитал все монеты, побрякушки – в основном из серебра, латуни и меди – и

старательно припрятал.

Ровно посреди оставляемого лагеря он резко остановился. Посмотрел направо. Вкопанный

флагшток, готовый рассыпаться в труху – об него иной раз спотыкались, но не решались убрать. На

нем, всеми оставленный, висел Штандарт Ордена. Сейчас он был похож на вылинявшую тряпку.

Хелдор прикоснулся к сухой древесине и понял - очень давно держал это знамя в руках.

Выжженная земля, небо окрашено кроваво-красным заревом, горы трупов, повсюду разлитая

магическая сила. Он (или не он?) сжал рукой, защищенной латной перчаткой, уже скользкое от

крови древко. Воздел голову вверх – там реяло красное знамя, а на нем – черный меч. Он

чувствовал смерть, подступающую к нему. Он истекал кровью… Однако при этом знал, что

победил, что спас всех… Рука сжала древко еще крепче

…Раздался сухой треск, вновь над ними светило солнце, пробиваясь сквозь листву и лозу.

Сломанное древко стало заваливаться на Хелдора, он ловко его перехватил, аккуратно снял

полотнище. Вообще странно, что оно хоть и полиняло, но не истлело после стольких лет. Из чего

же оно было соткано?

Так или иначе, знамени не помешает стирка. Оно было в каких-то жирных пятнах, саже и

провоняло за столько лет дымом. Хелдор сам себе пообещал, что как только все уляжется – он им

займется. Прежде чем покинуть лагерь, где уже начали собираться остальные, он заглянул к

знахарю Серому.

– Вы с нами, почтенный?

– Нет, дружок, мне за вами никак не угнаться. Я буду обузой.

– Но люди князя…

– Да, они могут сюда вернуться. За вами или за своими вещичками. Вот, возьми – тут описаны все

мои рецепты -я-то их наизусть помню. Тебе терпения не хватит этим заниматься, но как знать, передаришь кому-то. Хотя буду рад, если ты попробуешь.

– Спасибо тебе большое…

– Тебе спасибо. Всегда помогал немощному старику.

Он и правда в иной день не отходил от него ни на шаг – как только цвело или зрело то, что нужно

было для его запасов, травник буквально молодел лет на двадцать – а еще становился очень

разговорчивым, ну а знал он, понятное дело, немало.

Вслед за этим он, правда, приобрел дурную привычку всякую растительность пробовать на зуб.

Впрочем, сам Серый жевание полыни считал полезным. Только знать, какой.

– Немощный старик уж больно резво швыряет во врагов кадильницу.

Старик весело и тихо рассмеялся:

– Да, я превзошел сам себя… Ах, да, чистая ветошь, кое-что из сборов. Полынь оставь товарищам, поможет от запущенных ран!

– Я люблю свежую – возразил Хелдор, укладывая в котомку все, что давал в дорогу Серый.

– Вот, кажется, и все. Давай дружок… Вряд ли свидимся, но тебе правда пора.

– …Стройся, стройся, стройся! – громко и зычно кричал Магистр. Воины перекликались друг с

другом, поторапливая.

Сцена прощания резко сократилась, Хелдор, подвязав шлем к ремню и надев кожаные перчатки, положил Серому руку на плечо, после того подхватил прислоненную к дереву глефу и двинулся

прочь. Серый сразу стал резво складывать свою сумку. Как знать, может, он вернется потом к

своему дому, но определенно лучше будет выждать.

Бойцы быстро, почти трусцой, в походном порядке двинулись прочь от лагеря. Двигались

осторожно, подлесками, пытаясь не показываться на открытых местах или, боги упаси, в поселках.

Теперь никакой крестьянин им здесь не друг – потому что кто угодно из них мог ради денег или из

страха сообщить об их передвижении. Если уж князь раскошелился на эльфа следопыта, то

наверняка началась игра по-крупному.

Час, два. Стало немного припекать – для конца апреля выдалась довольно теплая погода. Кевин

объявил привал, завел своих бойцов в тенек. Все поснимали шлемы, перчатки, котомки, чтобы

ничего не мешало немного расслабиться. Стражу Кевин выставлять не стал – сам назначил себя

часовым, встав немного поодаль от стоянки и посматривая вдаль, на дорогу и дальний хутор.

Немного погодя он окликнул Бакха и Лекса, чтобы переговорить. Искать родников или колодцев

не стали – потихоньку пили из фляжек, жуя сухари и вяленое мясо.

– А вот, значитца, как так это нас выследили? – спросил один из бойцов, который всегда держался

подле Бакха. Он был весьма неприятный, как казалось Хелдору – но грубый и простоватый парень

хорошо махал топором, а от боевого товарища особо больше и не требовалось.

– Эльфа нанял этот, как его … – Данас наморщил лоб … Хума! – это первое, что он сегодня сказал с

момента стычки в лагере, потому что до сих пор горевал по тому, что одна бутылка так и не влезла

в его мешок. Правда, судя по его лицу, он тишком отпил из нее половину, дабы не было так

мучительно больно.

– Да ты видал тех ельфов? Я – ни разу. Брехня все это!

– Ну а если не эльф, то кто? - Прогудел здоровяк Фальд, поглаживая свой покрашенный (когда-то

давно) в черный шлем.

– А я знаю, что случилось! – подпевала Бакха вдруг вскочил, поднимаясь. - Из-за Хелдора все.

– Не понял? - Юноша, звякнув кольчугой, вскочил, поворачиваясь к нему.

– Да все ты понял! Не дал ребятам с теми девками повозиться в кустах, так и на тебе.

– И что, князь услышал из своего замка, как они яйцами стучат по земле?

Поляна взорвалась смехом – даже сам заводила едва сдержался.

– Очень смешно! Да вот дело в том, что пока они и бежали за этими…, тогда их и сцапали.

– Опуская то, что наши горе- любовнички сами идиоты – так быстро до нас бы не дошли. –

вмешалась Фиона - Даже если они все и выболтали, то сомнительно, что к нам наугад, наудачу, послали столько же людей, сколько было и нас. Это был один из многих отрядов, и он просто

оказался рядом. Знай они наше местоположение точно – прислали бы сотню. Или даже полторы.

– А это значит – добавил Кевин, вернувшийся на поляну, что нас могут ждать где-то еще, и эта

стычка далеко не последняя. Тем не менее, если вы перестали есть, пить, и уже начали болтать –

то нам пора выдвигаться.

Бойцы безропотно поднялись, собрали снаряжение, взвалили на спины котомки и двинулись

дальше. Теперь Кевин их не гнал – если их кто-то и преследовал, то уже безнадежно отстал.

Однако, впереди могли быть еще противники, и необходимо было поберечь силы.

Они двигались к знакомой переправе – необходимо было пересечь реку. Там было довольно

мелко благодаря бобрам, которые на славу потрудились над плотиной. Их там, к сожалению, ждали не только бобры, которые в это время года довольно опасны, но существа более

агрессивные и упрямые – кнехты.

К броду они перегнали несколько телег – после чего их связали, а под колеса вбили клинья. На

импровизированной заставе, стоящей у самой кромки воды, находилось человек двадцать, и

лишь двое из них следили за бродом, остальные сидели либо на возах, либо за ними, сложив

копья шалашиком. Обойти заставу нечего было и думать – пока ищут другой брод – сюда могут

нагнать много больше людей. Посему, было необходимо прорываться через знакомый брод.

Кевин подал знак, приказывая выдвигаться ближе к противнику. Подкрасться к ним вплотную –

не вариант, только если кнехты на заставе слепые и глухие. Магистр повел их через подлесок, там

они ненадолго остановились, пригибаясь и озираясь. Кевин, отложив меч в сторону, развел руки

так, как если бы он стрелял из лука – Норка и еще несколько лучников выдвинулись на край леса.

Подождав несколько мгновений, Кевин встал в полный рост. Меч, снятый с плеча, был всем

знакомым сигналом к атаке. Без малого четыре десятка человек вывалились на дорогу, после чего

бросились к броду.

Лучники Ордена, благо они были чуть больше чем в полусотне шагов, послали стрелы в кнехтов, сидящих на обозе. Дозорный, что поленился надеть шлем, получил стрелу в лицо. Второго спас

шлем-капалин, стрела со звоном отлетела и он, недолго думая, спрыгнул с воза. Видимо, опытный

служивый – молодой бы встал и начал зорко всматриваться вдаль… Сколько таких бестолковых и

ответственных погибло – лишь богам войны известно.

Норка, пригибаясь, вышла из укрытия, посылая стрелы навесом, надеясь отвлечь тех, кто

судорожно готовился к бою за обозом – ее поддержали и остальные лучники. Белка, темноволосая воительница, у которой из доспехов был лишь кожаный жилет и кожаный же шлем, бежала впереди всех, затем резко остановилась у воды, швырнув дротик – самый шустрый из

лучников тут же завалился назад, хрипя. Затем она, давая дорогу остальным, сместилась в

сторону. Ограждение у брода было подготовлено бездарно, так что она, теперь могла швырять

дротики практически по прямой. Лучники хотели было ополчиться против нее, но бойцы с

длинными мечами и древковым оружием уже с плеском вбежали в холодную воду.

Сначала на возы взгромоздилось несколько людей князя со щитами, принимая на них стрелы, а

затем туда подтянулись лучники, стреляя по готовности, не целясь ни единого мгновения. Сразу

следом за наиболее бронированными товарищами бежал Хелдор, ближе к нему по привычке

держались Ивви и Оров. Хлоп! Оров вдруг замедлился, запнулся, и упал ничком. Стрела, пущеная

наугад, пробила ему горло. Мгновения хватило Хелдору обернуться, чтобы запомнить эту картину.

Возы были достаточно высоки, но Данас подскочил к тележному колесу, одним ударом

размолотив его широкой частью боевого молота. Воз накренился, его защитники едва не упали.

Молотобоец повторил этот прием с колесом поблизости, и теперь атакующие без особых проблем

могли на него взобраться. Хелдор, запомнив лучника, что убил Орова (или веря, что это был тот

самый), прямо с земли ткнул его в низ живота, едва он высунулся из-за щитоносца для того, чтобы

отпустить тетиву. Оставив застрявшую глефу, он увернулся от неловкого и бесполезного замаха

щитоносца, стоявшего на возу. Ивви воспользовался тем, что тот наклонился вперед и нанес удар

копьем.

Хелдор, не пытаясь высвободить оружие, выхватил меч из ножен и поспешил за остальными, на

воз. На нем было так тесно, что Кевин бил гардой своего двуручного меча чаще, чем лезвием –

впрочем, и этого хватало. Улучив момент, Магистр перехватил двуручный меч гардой к

противнику и ударил одного из щитоносцев, словно клевцом. Шлем- сервельер с виду остался

цел, но его хозяин мешком упал ему под ноги. Рядом с ним Бакх и Лекс раздавали скупые удары

противникам, не забывая защищаться.

И вот, Хелдор на возу. Противников на нем уже не осталось, все уцелевшие испуганно толпились

внизу, не пытаясь вернуть свои позиции. Один из копейщиков, завидев Хелдора, сделал робкий

выпад, нанося укол в грудь. Он, сбивая удар, случайно подставил под копейный удар свое

предплечье. Острие соскользнуло с кожаного наруча, угодив в зазор. Молодой воин одернул руку

и спрыгнул с обоза прямо на своего соперника. Тот неловко попытался защититься копьем, подняв

его над головой. Древко спасло от первого удара, но кнехт выронил копье из онемевших от удара

рук. Не тратя время на замах, Хелдор уколол в горло снизу вверх. Укол короткого меча от бойца с

луком за спиной он шутя отбил гардой, молниеносно нанеся ответный размашистый удар.

Тут же в бой рванули и остальные, сметая остатки вражеского строя. В плен уже брать никого не

собирались – да те пощады и не ждали. Кажется, никому не дали уйти, но оставаться здесь долго

было нельзя. Двоих погибших достали из реки, уложили на траву: в руки в последний раз вложили

оружие, да прикрыли глаза. Это все, что было можно сделать.

Горжет жег Хелдора огнем. Если бы он не стал меняться с Оровом – то он сейчас был бы жив.

Горько было ощущать, что стрела, которая, возможно, была предназначена именно тебе, теперь

обломком торчала в горле твоего друга. Он сел подле него, собираясь подложить под голову его

вещевой мешок. Там звякнуло – он развязал веревки, и достал небольшой кошелек с монетами.

Покачав головой, он сунул его добро обратно. Надеясь, что тот, кто возьмет эти деньги, похоронит

его со всеми почестями.

– Прощай, друг – вздохнул молодой воин. Прости, но книгу я, все же, заберу. Ты ведь… Ты ведь не

возражаешь?

Глаза защипало, но тут его отвлекла Фиона:

– Покажи, что с рукой. – Хелдор, бросая на товарища последний взгляд, обернулся, нехотя

расстегивая наруч.

– Не есть хорошо. Глаза закрой.

– Я не боюсь иглы.

– На это нет времени. Зажмурься.

Хелдор вздохнул, исполнив просьбу, тут же рану опалило жаром, а свет он увидел даже через

веки. Открыв глаза, он увидел только красноватый, свежий шрам.

– Ты… Это…

– Тсс... – не говори никому. Просто от такой раны ты мог ослабеть, поэтому…

Хелдор молча поднялся, собираясь двигаться дальше. Второго павшего, с которым он почти не

общался и даже не мог вспомнить его имя, удостоил лишь хлопком по плечу. Каждый по-своему

попрощался с товарищами, порылся в вещах кнехтов – готово, пора снова в путь.

Двигался отряд теперь уже до раннего вечера без всяких проблем, путь их пролегал через

бескрайние поля – лес оставался позади. Нужно было пройти через обитаемые земли. Они

старались держаться не ввиду крепостей и городищ, но сейчас начался полевой сезон, и крестьяне

были всюду.

Где-то поля возделывали и засевали, какие-то оставались под паром – в любом случае, повсюду

сновали крестьяне. Те так и продолжали работать, засучив рукава и спустив раздельные шоссы.

Казалось при виде такой толпы им бы бежать без оглядки, истошно крича, но на них лишь

косились с опаской. К счастью, никаких «народных дружин» против них никто собирать не

догадывался. В этих местах они почти не промышляли и их мало кто знал, но селяне были не так

глупы и жадны, чтобы в открытую им противостоять. Но вот сказать об их отряде, кому следует, едва они пройдут мимо – запросто.

Чистое небо с редкими облачками подернулось красным, и тогда-то их все-таки настигли.

Вдалеке, прямо по пашням, пылили небольшие отряды пехоты, которые двигались им наперерез.

Поднимался дым сигнальных костров, а чуть позже стали слышны сигнальные рожки. Могучего

хищника загоняли в ловушку.

Отряд ускорился, теперь идя быстрым шагом. Бежать в доспехах слишком долго – настигнут

уставшими, и будет только хуже. Едва стали показываться всадники, как стало ясно, что схватки не

избежать. Кевин стал осматриваться, ища место, где можно было дать бой. Ничего, кроме хутора

неподалеку, в голову не приходило.

– Забираем вправо – Кевин указал направо.

– Командир, от тех домов идет десятка три… – Начал Бакх.

– Ну, если не уберутся вовремя с дороги – это их проблемы. – решительно сказал Магистр.

Атакуем сходу, без разговоров.

– Постараюсь выбить их командира – судорожно вздохнув, пытаясь скрыть волнение, сказала

Норка.

– Я подстрахую – согласился Лекс, убирая длинный меч в ножны и взводя арбалет.

Их маневр заметили. Те, кто шли к ним наперерез, резко остановились. Их сержанту, видимо, не

понравилось, что правила игры вдруг поменялись. Мародеры должны были убегать от них, а не

идти навстречу.

Кавалерия, насколько издалека можно было судить, легкая, стала сбиваться в небольшой

эскадрон, чтобы вскоре атаковать их – но верховые были слишком рассредоточены по полю и

съезжались к точке сбора, коей был вымпел, прилаженный к копью одного из конников.

- Разбились! Центр, со мной, остальные цепью! – громко скомандовал Кевин.

Напротив вражеского строя стал формироваться стальной кулак, остальные стали растягиваться, намереваясь оббежать строй противника. Полетели редкие стрелы от кнехтов, арбалетчиков, к

счастью, у них не было, потому обстрел оказался бесполезен. Разгадав план бойцов Ордена, подал голос, себе на беду, командир отряда:

– Отряд! Построение шилт… – Едва он открыл рот, в него выстрелила Норка, Лекс и, хотя в этом

уже не было необходимости, ему добавила Белка.

Воины князя удивились столь быстрой расправе над их командиром, и упустили момент атаки –

тут же на них обрушились лучшие бойцы Кевина, раскалывая строй противника, а со всех сторон

насели на строй и остальные. Сопротивление было сломлено, земля, расчищенная под пашню, была залита кровью, и среди кнехтов остались лишь убитые, раненые, да сбитые с ног.

Кавалерия рысью спешила, уже настигая Кевина и его отряд. Вдалеке собиралась отряды пехоты, шедшие наперерез. Рожки перекликались все чаще, с трех сторон от них.

– В круг! Отразить атаку! – С одной стороны кавалерии не давали взять разгон перебитые кнехты, в пятидесяти шагах уже был хутор, огороженный забором, поэтому они не могли разогнаться и

атаковать с другой стороны. Бойцы встали кругом, чуть разомкнувшись и не мешая друг другу. В

центре были только стрелки.

Выставив мечи, топоры, алебарды и копья бойцы стояли уступами. Сейчас Хелдор выдвинулся

чуть вперед, с боков его прикрывали копья и Ивви и Фионы. У его названной матери копье было с

массивным перекрестьем, направленным в противника, так что им можно легко отразить удар

или даже выбить всадника из седла.

Две дюжины всадников попытались разогнать лошадей, и ударить разом, выставив копья. Их

планами помещал завал из павших, и они разбились на два отряда, обходя беглецов с боков.

НАСКОК! Легкие кавалеристы атаковали строй, замахиваясь копьями сверху вниз, но не учли

прыти своих противников. Двоих пеших удалось сразить наповал, но тут же послышалось ржание

коней крики падающих всадников – их атаковали дерзко, на выпаде, целя в крупы лошадей.

Хелдор нанес удар, целясь во всадника, тот успел уклониться, чуть-чуть привстав в стременах, но

копья Ивви и Фионы ему шансов не оставили – одно острие ранило лошадь в круп, второе попало

в бедро всаднику. Животное взвизгнуло от боли и бросилось прочь – но всадник не пытался

скакуна сдерживать, он бросил копье и пытался прижать рану.

Одного всадника убил дротик, ловко пущенный Белкой, он свалился с крупа лошади, да так и

застрял ногой в стремени. Остальные всадники начали осторожничать, взяли в руки кожаные

щиты, до этого беззаботно болтавшиеся у седел. Одна из лошадей упала, проехавшись по земле, и

упав прямо на строй. Оборонительный порядок чуть нарушился, но стало ясно, что на испуг их не

возьмешь, и всадники, потеряв восьмерых убитыми и выбитыми из седел, отступили, ожидая, когда бойцы Ордена допустят ошибку.

Однако они, все также, не теряя строя, откатились к хутору, который по недосмотру оказался с

открытыми настежь воротами и укрылись за забором. Тот был довольно хлипким, потому

баррикадировать ворота смысла не было – их просто закрыли на засов.

Всадники чуть притихли, топот стих, теперь они, ругаясь, помогали спешенным товарищам встать.

Бойцы ордена не мешали им –рассредоточившись по хутору.

От пехоты уже было не оторваться – с ее поддержкой осмелеют и всадники. Необходимо было

дать жесткий отпор, который бы заставил преследователей отступить. Забор, как было сказано, никуда не годился, но можно было воспользоваться амбаром и домом, да и телега, если подойти

творчески…

Бойцы Ордена стали шарить по хутору, напугав до смерти хозяина с женой и стайкой детей, а

также его работников. Последние, быстро похватав какие-то пожитки, были таковы, а все

семейство укрылось в доме. Бакх и еще две его доверенных направились за ними – хлипкая дверь

без проблем поддалась. Лекс и Хелдор, переглянувшись, отправились следом. Кевин продолжал

командовать спешно выстраиваемой обороной.

Проскользнув через темные сени, они вошли во вторую дверь:

– … А я сказал – берите своих засранцев и проваливайте отсюда! Нечего путаться под ногами!

– Но это наш дом, вы вошли сюда без… – возразил глава семейства, сжимая в мозолистых руках

топор – ручного труда он видимо и сам не гнушался. Жена молчала, пряча за собой стайку детей.

– Мы понимаем – вмешался Лекс – но сейчас тут будет опасно, вас могут ранить и убить…

Возвращайтесь, как стихнет, мы готовы запла… – Лекс потянулся к кошелю на своем поясе.

– Мама, там солдатики… ой… – малец лет четырех вбежал в комнату со своей замечательной, как

ему казалось, новостью, и осекся.

Бакх сгреб ребенка за шкирку, доставая нож.

– Я сказал, выметайтесь отсюда, или я прирежу вашего выбл…

Хозяин хутора неумело, но со всей яростью ударил обухом по шлему одного их подельников

Бакха, тот рухнул на грубо оструганный пол, хватаясь за голову. Сержант Ордена подался назад, машинально бросив нож и хватаясь за меч, а другой его друг, что задирал Хелдора на привале, ударил бородатого мужчину древком топора – он с разбитым лицом упал, запнувшись об лавку.

Женщина зарыдала, вместе с ней дети.

Лекс мгновенно выхватил левой рукой короткий меч и приставил его к горлу топорнику. Хелдор, начав действовать почти следом, ударил Бакха по локтю, вынуждая отпустить ребенка, после чего

наподдал ему с левой по лицу.

Глава семейства со стоном поднялся, после чего коротко кивнул своим нежданным спасителям и

побежал к выходу, выталкивая все свое потомство наружу. Лекс убрал меч, дав пинка подельнику

Бакха. Второй только-только поднимался с пола – жить будет, но мужик врезал ему от души.

– Твою-то мать, Бакх, ты что творишь?

– Освобождаю помещение, как и велел Магистр, ты не слышал приказ?!

– Освобождать и пугать бабу с детьми не одно и тоже!

– А тебе не насрать ли на них, добряк?! – Спросил Бакх, вытирая кровь – нос был не сломан, но

крови было порядочно.

– А в другой раз, когда кто-то не захочет уходить из СВОЕГО дома – ты его жену на столе

разложишь и вылюбишь?

– Края то видь! – поддакнул Хелдор. – он уже был полноправным членом Ордена, но возражать

кому-либо в открытую ему было еще непривычно.

– Тоже мне… – Прорычал Бакх.

Рожки зазвучали совсем близко, забегали по двору товарищи, а кнехтов было отлично видно из

распахнутых окон избы – сюда бы лучников.

– Потом поговорим, добряки, буркнул Бакх, выходя во двор. Есть общее дельце. – Лекс кивнул, беспрепятственно пропуская сержанта и его помощников.

– Помоги, перевернем стол, Хелдор. Я тут немного постреляю из арбалета.

Тяжелая, добротно сколоченная столешница была приставлена к двум близко прорубленным

окнам – вышло две неплохие бойницы.

– Позови сюда Норку и остальных с луками. Будь начеку. Вдруг Бакх что выкинет.

– Будет сделано, Лекс.

Хелдор пропустил стрелков, поднимающихся по крыльцу дома. С ними был Фальд, Тиарх и еще

пара человек, которые взводили арбалеты – сейчас они были нужны как стрелки.

Двор был небольшим, с двух сторон его прикрывал хозяйский бревенчатый дом с пристроенным

к нему сараем, а рядом был довольно вместительный амбар. Бойцы Ордена, однако, подготовили

и первую линию обороны – у ворот, напротив, была подогнана телега. Забор был усилен жердями

и досками, найденными во дворе и амбаре. Да, его неизбежно опрокинут, но через него по-прежнему будет непросто перелезть и тем более атаковать строем.

Хелдор встал рядом с Магистром, опершись на глефу.

– У тебя кровь на перчатке…

Молодой воин промолчал.

– А у моего сержанта разбит нос. Что произошло? – Воин, поправив седеющие волосы, надел

шлем с носовой стрелкой. Говорит он спокойно, вкрадчиво – но проигнорировать его вопрос было

невозможно.

– Он … Угрожал убить ребенка, если хозяева дома не уберутся. Мы с Лексом вмешались.

Кевин задумался, опираясь подбородком на свой огромный двуручный меч. Хелдору показалось, что он недоволен.

– Я, наверное, паршивый воин Ордена. За два дня уже…Уже два разбитых носа…, и я… я пошел

был дальше, если бы в том была необходимость.

– Осела и Ревера еще можно простить… Не без труда. Но Бакх едва не переступил черту. Вы с

Лексом сделали правильно, что остановили его. Это... было бы непоправимо. Для малыша, для

матери, для Бакха… Для всех нас, как Ордена.

Послышался шум – кто-то пытался подойти к окнам и переговорить, но в него полетели стрелы.

Стало слышно, как княжеские кнехты строятся перед воротами хутора.

– Если бы мы пошли на такое, то мы и правда недостойны ходить по этой земле – и не заслужить

нам никогда прощения. Виселица была бы лучшим для нас исходом. К БОЮ! – крикнул он, подбадривая бойцов – покажи, чему ты научился у Лекса – вновь он обратился к Хелдору.

Кнехты атаковали с трех сторон. Большинству бойцов Ордена пришлось рассредоточиться по

периметру, и только несколько человек остались у телеги.

– Будет им небольшой сюрприз – сказал Данас, переглядываясь с остальными. Он оперся о борт

телеги, прислушиваясь.

Стрелки, закрепившиеся в избе, били по тем, кто строился перед воротами. Арбалетчики и

лучники стреляли, сменяя друг друга, и воинам князя было не понять, сколько их было на самом

деле.

Ответный залп почти не принес результатов – из-за импровизированной баррикады прицелиться

не было никакой возможно, разве что подойдя ближе, но дураков и сорвиголов для этого не

находилось. Завязались стычки вдоль забора хутора. Щитоносцам там драться было совершенно

не с руки, потому как они могли подойти к забору почти вплотную и… Все на этом. Копейщики и

алебардисты могли безнаказанно наносить по ним удары. Фиона и Ивви работали сейчас парой, как слаженный механизм – стоило воительнице ударить щитоносца по руке с мечом

перекрестьем, как друг Хелдора наносил один удар за другим. Несколько щитоносцев пали

бесславно, и на их место выдвинулись кнехты-копейщики и стрелки. Дело пошло чуть быстрее, и

защитникам пришлось действовать с большей опаской, особенно после того, как один ушлый

арбалетчик разрядил свое оружие почти в упор, сразив наповал одного из учеников Ордена.

Это стоило ему жизни, так как в него тут же швырнула дротик Белка. Дротиков при ней было

немного – порядка пяти в колчане и еще несколько было в промасленной холстине, которую она

перед боем сбросила наземь рядом с котомкой.

Основной удар планировалось нанести через ворота, и теперь воины с топорами, под

прикрытием щитоносцев, пытались разбить створки. Доски были приколочены и скреплены

грамотно, внахлест, потому одна, две, три треснувшие доски – не решали ровным счетом ничего.

К кнехтам приближалось подкрепление – кроме легких кавалеристов появились более опасные

противники – это были два рыцаря в сопровождении оруженосцев. Те бойцами не выглядели, кажется, они везли с собой длинные кавалерийские копья для своих господ, да и только. На них

самих не было особого защитного снаряжения, кроме стеганых доспехов под ливреями.

Кевин всмотрелся в четверку всадников:

– Вот тот, с рогами…. Кто-то из княжеской семьи – Кевин обратился к Хелдору, остальные в гвалте

его услышать не могли. – У него цвета дома Фахро – смотри на щит:

– Какая-то мазня…– честно сказал Хелдор.

– Смотри, две «эмали»: на дексте… хм, слева красный –цвет Фахро. Справа синий –как гербовый

цвет у того обоза. Рисунок общий, серебром.

– И что это значит?

– Как минимум это значит, что вчера мы замахнулись не на тех. Ирония в том, что если мы

завалим этого рыцаря – кабы не стало хуже…

Помогая пехоте, два конных рыцаря подъехали к воротам, после чего проявили мастерство своей

выездки – почти синхронно кони развернулись и ударили по створкам задними копытами. Засов

треснул, теперь едва удерживая створки меж собой, рыцари ретировались, а пехота встретила

этот фокус одобрительными криками – всем понравилось небольшое представление – кнехты, скандируя имена рыцарей и стуча мечами о щиты, стали строиться в колонну.

Их товарищи, сражающиеся по периметру забора, тоже воспряли духом, стали вести себя наглее, уверенней, начав попытки разрушить препятствие, которое отделяло их от защитников. С

полсотни, а может и больше, кнехтов, встали компактной колонной напротив ворот, предчувствуя

скорую победу.

– Штурм!!! – Крикнул голова княжьих кнехтов. Они хотели бегом ввалиться в ворота, распахнув

их, сметая немногочисленных защитников. А там те, кто успели забиться в дом, уже сами сдадутся.

– Товсь! – Крикнул Кевин, уперлись… – кнехты были уже шагах в десяти и…

– Давай! – Восемь бойцов Ордена толкнули телегу вперед. Едва створки распахнулись, как по

атакующей колонне ударила… Телега. Воз перегородил проход, две шеренги кнехтов сели от

удара на задницу, удивленно тряся головами. Это и помогло выиграть время.

– Перестроение! Отходим к амбару! Раненых в дом!

Из избы выскочили трое: Лекс, Тиарх и Фальд, готовые к рукопашной схватке.

В статичном, сомкнутом строю смысла не было – противников было намного больше, а их оружие

было больше приспособлено к сражению строем. Необходимо было драться так, чтобы противник

не мог сбить строй, подавить их, не мог опомниться…

– Никого не жалеть – дал Хелдору наставление Лекс, берясь за два меча. - Руби насмерть.

– Как можно более кроваво – напоследок добавил Фальд. - Будь палачом, а не воином.

– Не сражайтесь с ними – убивайте – сказал Кевин, вставая в угрожающую позу, закинув меч на

плечо –в «позу гнева».

У ворот все еще шла невнятная возня, но забор опрокинулся, и кнехты, опасливо посматривая на

противника, перешагнули через него, ожидая команды, чтобы…

– ДАВАЙ! – Кевин бросился в бой впереди всех, но теперь никто, ни слева, ни справа, не мешал

ему использовать двуручный меч во всю мощь. Его могучие замахи если не рубили противника –

опрокидывали, обезоруживали, вселяли ужас.

Остальные без страха двинулись за ним – даже Белка, хоть ее доспехи были не для лютой сечи, оставив в правой руке последний дротик, а в левой – короткий меч атаковала наравне со всеми.

Из избы вышли лучники, ведя по задним рядам стрельбу – теперь никто не мог быть в

безопасности.

Щитоносцы и копейщики Фахро были практически беспомощны против длинных топоров, мечей, совен, алебард – бойцы Ордена быстро, на ходу, объединялись в пары, тройки, так же быстро

разделяясь, если на них вдруг наседало сразу несколько кнехтов. Даже если пытаться сбить строй

– было неясно, в какую сторону с ними воевать. Многие были перебиты без всякой пощады, прежде чем от ворот к ним подошло подкрепление – кто-то через расчищенные ворота, кто-то

через опрокинутый забор. Кнехтов становилось все больше.

Численный перевес стал брать свое, некоторые бойцы Ордена, уставая, начали пропускать удары, ошибаться, или теряли инициативу, окруженные тремя и более противниками, Кевин издал тот

клич, который никто, пожалуй, абсолютно никто не слышал сотни лет:

– Хуунре! – противники не знали, что это значит, но бойцы Ордена, подхватив этот клич, словно

получили передышку, словно на разгоряченное чело каждого выплеснули ковш ледяной воды.

То было имя бога воинского отчаяния и безудержной отваги. Произнося его имя, воин вменял

свою судьбу в его руки. Он не просил победы, или спасения его жизни – он просил, чтобы Хуунре

направил его руку, и он сражался сегодня достойно и яростно.

У Хелдора в душе что-то екнуло, сердце забилось учащенно, разгоняя кровь по жилам. Была то

божественная сила, или внушение – его удары глефой стали вновь легки и точны. Кнехты чуть

потеснились под их отчаянным порывом, Кевин и вовсе словно впал в неистовство – шлем упал с

его головы, кираса была помята, а кое-где и пробита, но он продолжал крушить. И вот – перелом.

Под прикрытием своих самых лучших воинов, он прорвался к сотнику кнехтов и срубил ему голову

размашистым горизонтальным ударом. Хелдор, находившийся чуть поодаль, подскочил к

ошарашенному, залитому кровью знаменосцу и, сбив его с ног, вырвал из рук хоругвь отряда

кнехтов, издавая такой страшный вопль, что могло показаться, будто он сошел с ума. Его

подхватили и остальные, после чего кнехты, дрогнувшие, но еще не сломленные, откатились

назад на добрую сотню шагов, соблюдая строгий порядок.

Отряд кнехтов заметно поредел, но и Орден заплатил страшную цену – на хутор их вошло с три

дюжины, теперь сражаться могли едва ли двадцать человек.

Княжьи и королевские рати, бывало, отступали, теряя и меньше, но им отступать было некуда.

Горячка боя покинула и бойцов Ордена, и кнехтов – может, удастся их запугать людей князя и

уйти подобру-поздорову. Судя по нервному шепоту и переглядываниями в рядах княжеских

воинов – то было вполне возможно.

Перед строем показался рыцарь в цветах княжеского дома. Не давая кнехтам усомниться в их

победе и праведности дела, которое они вершат, он проехал перед строем кнехтов, поддерживая

их, обнадеживая и суля награду.

Кнехты уже хлебнули лиха – потеряв немало друзей, товарищей, а может быть, кого из родичей.

Слова рыцаря их не взбодрили. Другой рыцарь приблизился к строю кнехтов – кажется, он был

старше и рассудительней, чем его товарищ в княжеских цветах, и хотел с ним поговорить. В конце

концов, пехотинцы открыто загомонили, зароптали, а после один из них, с сержантской лентой

через плечо, покинул строй и выразил общее мнение:

– А вот знаете что, господин хороший? Тока опосля вас, ага! – Кнехт плюнул под копыта

благородного скакуна. Ежели они хотят отседова уйти – так и пущай, нас**** на них! А то я токмо

что половину своего отряда потерял, во как!

Рыцарь уже был в шлеме, так что невозможно было понять, какие эмоции были на его лице.

Кивнув, он вырвал кавалерийскую пику из рук оруженосца, после чего двинул коня вперед, сначала шагом. Кнехты, чуть поворчав, пошли следом. Если уж господа рыцари по этим гадам

вдарят – то добить их уже будет сподручнее. Второй рыцарь поравнялся со строем, ведя коня

шагом. Княжий родич, не оглядываясь, послал коня рысью. Второй рыцарь что-то крикнул ему, но

тот или не услышал, или не захотел услышать.

Кевин, чуть отдышавшись, вышел вперед, принимая бой:

– Этот мой. Всем назад, или стопчет всех. – Его люди отошли назад, с оружием наготове. Лекс

подал знак Норке. Та, кивнув, наложила на тетиву стрелу. Рыцарь сорвался в галоп, держа перед

собой длинное копье. Кевин стоял с мечом наготове- готовый отскочить в строну и нанести удар.

Пятьдесят… Сорок… Тридцать шагов. – Норка вскинула лук, натянула тетиву.

Двадцать… Десять…

Тетива щелкнула, упругие плечи лука послали стрелу вперед – та ударилась, гулко звякнув, в

стальной налобник боевого коня. Скакун на мгновение одернул морду, чуть замедляя галоп, и

Кевин успел отскочить в сторону, замахиваясь мечом. Он ударил по ногам скакуна, а рыцарь, судя

по всему, был не промах, так как успел отвести копье и ударить Кевина. Копье сломалось о ворот

нагрудника, Магистр Ордена упал, как подрубленный – а рыцарь вылетел через голову

искалеченного коня, падая в нескольких шагах от бойцов Ордена.

Хелдору хватило мгновения, чтобы оценить происходящее – Кевин, последний Магистр, лежал на

земле, из горла его торчала длинная щепка, пробившая ему трахею. Бойцы ордена были

потрясены – Норка так и вовсе была готова разрыдаться. Никто из бойцов не шелохнулся, даже на

княжеских воинов никто не обращал внимания. Их командир лежал бездыханный. Правая рука

лежала на огромном мече, седые волосы разметались по молодой весенней траве. В горле торчал

злосчастный обломок кавалерийского копья.

Рыцарь, словно гордый лев, стоял на четвереньках, пытаясь подняться. Кнехты приближались.

Хелдор бросил глефу, выхватывая нож. Он рывком поднял оглушенного рыцаря, сорвал с него

шлем и приставил оружие к его лицу.

– Замерли!!! Замерли все!!! – срываясь на крик, обратился к кнехтам молодой воин. – еще шаг –

режу его мордашку, еще два – он остается без глаза… Дальше…

– Всем стоять! – слезая с лошади, крикнул второй рыцарь – это будущий зять нашего князя!

Хелдор повернулся к рыцарю:

– Ты зять кня… Кхм, привет, давно не виделись… – перед ним стоял бледный юноша, которому он

вчера накостылял. Лицо было отекшее, но боевого духа он, судя по всему, не растерял. – На коне

ты держишься лучше, чем в карете.

Будущий родственник князя бросил на него полный презрения взгляд.

– Ваши требования? – приблизившись, задал вопрос его собрат-рыцарь – это был мужчина

средних лет, поверх доспехов была зеленая гербовая котта.

– Мы собираем свои шмотки-манатки и уходим отсюда так быстро, как можем. Потом его

отпускаем.

– Что от нас требуется?

– Не дышать нам в затылок – придя в себя, сказал Лекс. Увидим на горизонте более двух

всадников – мы отправляем вам его ухо. Для начала. Все ясно?

Лицо рыцаря побелело, но он сохранил самообладание.

– Вам повезло, господа разбойники, но будь по-вашему – попытался он сделать вид, что делает

одолжение.

– Повезло вам. Иначе мы бы всех тут перерезали к чертовой матери за нашего командира – зло

скаля зубы, сказал Бакх. – а теперь взял своих солдафонов и свалил за горизонт, понятно?

– Будет сделано – пожилой благородный воин, скрипя зубами, дал команду кнехтам отходить, а

те были не особо против.

– Пора собираться в дорогу – сказал Лекс, глядя в спины кнехтам. А то еще сваляют дурака.

Отряд был обескровлен. Раненые держались молодцами и даже сейчас вышли из избы, готовые

принять последний бой.

– Фиона? Фиона!

– Хелдор? – она как раз хотела обработать раны товарищей.

– Полынь в торбе. Кого-то уже давно поранило.

– Будет кстати – согласилась воительница.

Первым делом бойцы Ордена позаботились о своих павших – нашли масло, использовали сухие

жерди, соорудили огромный костер.

–Хелдор – Лекс протянул веревку – посади этого породистого щенка на поводок. И обыщи, чтобы

не кусался.

Молодой воин опутал рыцарю руки и шею. За этой экзекуцией наблюдал оруженосец, что стоял с

конем на поводу шагах в тридцати от уцелевших бойцов отряда, стараясь заискивающе

посмотреть в глаза своему господину. Пока Хелдор освобождал того от пояса с кинжалом и

кожаной сумкой, он коротко, едва заметно кивнул оруженосцу.

– Ну звать то тебя как, ваше благородие? – с издевкой спросил Хелдор.

– Вивьен. Вивьен из до…

– Наплевать. – Жестко оборвал его юноша. - Имени хватит.

Бойцы открыли хозяйский погреб, справляя, сколь возможно, тризну по погибшим товарищам.

Пили вино из кувшинов со взломанными печатями, заедая кругами колбасы.

Вернулся со своим семейством хозяин хутора – глядя на то, что тут устроили вояки с обеих сторон, он мог только судорожно мять в руках шапку да шмыгать носом. С молчаливого согласия

остальных – кроме Бакха и его дружков, Лекс достал часть тех денег, что хранились у Кевина, и

вручил безутешному главе семейства. При виде тех монет, что ему дали, лицо разоренного

хуторянина просветлело, однако он все равно скромно покряхтел, говоря о том, что работы будет

невпроворот. В ответ Лекс мрачно пошутил, предлагая тому открыть оружейную лавку - товара

теперь на его земле полно.

Кажется, вира за порушенный хутор была большой, потому как женщина, загнав детей в дом, не

поленилась принести воякам пару ведер воды и ковш. Сначала они напились, затем разлили себе

воду по флягам.

Уходя, они собрали свои вещи, и кое-что из вещей кнехтов и павших боевых братьев, подбросили

хвороста в погребальный костер и удалились. Лекс теперь был обременен мечом Кевина, который

он заботливо замотал в холстину и по диагонали разместил за спиной. Конечно, быстро его

достать нечего было и думать, но его клинки все еще были под рукой. Хелдору пришлось волочь

на веревке Вивьена. Быстро идти он не желал, впрочем, ровно до того момента, как

марширующий позади Ивви не угостил его затрещиной.

Теперь идти было можно не скрываясь – отряды, поднятые ранее для облавы, останавливались, провожая их взглядом – кажется, легкая кавалерия уже разнесла до всех неприятную новость о

том, что беглецам чинить препятствий теперь нельзя.

Так отряд бодро шел до самого вечера, покуда не начало темнеть. Пришло время думать о

ночлеге. Они добрались до перекрестка дорог, на котором располагался постоялый двор. В

сумерках он манил своим теплом, обещая тепло, вино и горячее жаркое. Позади отряда

волочился только оруженосец Вивьена, приглядывая за своим господином. С наступлением

сумерек он исчез из виду – либо он все также прозябал в темноте, либо куда-то уехал…

Зал был битком – но, судя по всему, путешественников было немного, в основном завсегдатаи.

Однако, увидев больше двадцати человек с рыцарем в княжьих цветах на привязи – решили, что у

них есть более важные дела, чем просиживать шоссы и подштанники в трактире. Наиболее

отважные остались пить по углам.

– Уважаемый – Лекс обратился к трактирщику. Тот даже не дрогнул, продолжая натирать кружку.

– У вас ведь есть наверху зал, судя по всему.

– Ну есть… Там некоторые мои клиенты очень любят сидеть… А вас вот я в первый раз вижу.

– А столько денег ты в своем трактире видел?

Лекс высыпал на стол несколько серебряных монет.

– М-да… – Серебро тут водится редко. Вина бочонок? Поросят парочку? Девочек позвать?

–Вот это да. – Сказал Хелдор, пробиваясь к стойке. А все, наверное, потому, что с нами такая

знатная особа путешествует! – Вивьен, ругаясь сквозь зубы, уперся, словно теленок, и не желал

идти к стойке.

– Оу, и правда… – согласился трактирщик.

– Нам нужен зал наверху. – сказал Лекс, добавляя еще монету, чтобы трактирщик в алчной

задумчивости не рассматривал пленного рыцаря столь пристально. – ну попить, поесть. Можно и

поросенка.

– Будет сделано, господа. - Трактирщик легко поклонился, отчалив на кухню, начав раздавать там

указания.

Для дорогих гостей, рассевшихся за столы, принесли кружки - кожаные, деревянные, также кубки

из рога – кажется, выгребли почти всю посуду, что у них была. Рыцарю развязали руки, чтобы тот

тоже мог напиться и перекусить. Сначала он морщил нос на местную «кислятину» но все же

жажда взяла свое –мало-помалу, он осушил свой бокал.

Появились подносы – служки принесли ломти хлеба, сыра. Вскоре появилась каша, несколько

пирогов, жаркое. Много позже принесли поросенка – его уже доедали из последних сил. Воины

Ордена преимущественно ели, обмениваясь лишь общими, ничего не значившими фразами.

Поздним вечером наверх поднялся уставший, но довольный хозяин заведения, спросив, не

желают ли господа что-то еще. Ему вежливо отказали, не забыв поблагодарить.

– Ладно, сыто отдуваясь, сказал Лекс, вставая из-за стола. - Пора бы где-то встать на ночлег.

– Так тут и заночуем – беспечно сказал Бакх, – комнат предостаточно.

–Я бы не стал – Лекс возразил. Если нас ждут какие-то… Фокусы – Лекс многозначительно

посмотрел на пленного рыцаря, – то в трактире будет слишком опасно.

– Твой страх уже пожирает тебя, Лекс.

– Станешь тут – обвел воин взглядом всех присутствующих, намекая, как мало их осталось.

– Никто не сунется. Все знают, что мы чуть что – прирежем этого щенка.

– После чего нас изрубят на куски – спокойно сказал Лекс.

– Я сержант Ордена. Я принимаю командование…

– Хрена с два – решился подать голос Хелдор. – а если ты скомандуешь убивать детей?

Бакх ударил кулаком по столу, злобно таращась на дерзкого юнца.

– Что ты сказал, говнюк?

– Что? Нос болеть перестал?

– ХВАТИТ! – тут уже не выдержала Фиона. – Как дети малые! Как бы то ни было, спать вообще

сейчас опасно, но отдых нам необходим. Я считаю… – Фиона вздохнула, затем продолжила. – я

думаю, что тот, кто считает это разумным, может переночевать снаружи, недалеко от трактира.

Например, в сарае, конюшне или еще где. Остальные могут переночевать в комнатах.

Ее слова разрядили конфликт, но стала видна серьезная проблема осиротевшего Ордена –

мнения разделились, практически поровну. Вылезли наружу все споры, ссоры, разногласия, кто

кому наступил на ногу…

Лекс, Фиона, Фальд, Данас, Тиарх, Белка, Ивви, Норка и Хелдор с рыцарем на другом конце

веревки отправились спать в ближайший амбар, сунув пару медных монет его владельцу.

Остальные полтора десятка человек разместилась с б о

Впрочем, в амбаре было полно соломы, а друзья Хелдора привыкли довольствоваться и

меньшим. Вивьен, конечно, был не рад, но в трактире его тоже, скорее всего, ждало потрясение-кровати там были не очень то и роскошны.

Товарищи в сарае пытались отоспаться, насколько возможно. Предполагалась встать ближе к

рассвету, когда петухи прокричат трижды, не позднее полудня следующего дня пересекут реку, ступив на территорию Арн-Дейла, и будут таковы. Где-нибудь по дороге, так и быть, отпустят

Вивьена-как-его-там. Посреди ночи у трактира раздался шум, кажется его… Штурмовали!

Бакху сон все не шел – обеспокоенный словами Лекса, он выбрался в зал на втором этаже, подтащил поближе к камину резной стул и развлекал себя тем, что ворошил кочергой тлеющие

угли. Придурочный Хелдор, который хотел остаться чистеньким. Параноик- Лекс… Сколько же

можно. Раньше и не такое проворачивали. Ничего, свалят на новое место, наберут рекрутов, все

будет по-старому. Это наверняка не единственный случай, когда половина Ордена складывала

свои буйные головы… Работа уж такая – опасная.

Кто-то с грохотом выбил дверь, оказавшись внизу. Лекс, так тебя разэдак, накликал!

– Тревога! Подъем!

Открывая двери настежь, бойцы Ордена выбегали в зал, уже с оружием наготове, надевая

шлемы. Службу знали- никто не то что сапог- доспехов на ночь не снял. Впотьмах уже топало по

залу множество ног, кто-то поднимался по лестнице.

– А ну-ка, навались! – Вниз полетели сначала лавки, потом, поднатужившись, несколько бойцов

спустили по лестнице стол, припечатав парочку особо ретивых на лестничном пролете. Пока внизу

шла возня, воины стряхнули с себя остатки сна и изготовились к бою.

- Проклятье, кажется, я был прав, - сказал Лекс, вооружаясь. Остальные тоже готовились к бою.

– Или свалить по-тихому? – Вдруг озвучил свою мысль Данас.

– Бакх тот еще козел – согласился Фальд. Но остальные ребята ничего. Выручим. – Эй, стоять!

Вивьен, едва запахло свободой, вскочил и прямо со связанными руками побежал на шум, через

легкомысленно открытые ворота амбара.

– Дерьмовые из нас похитители, честно говоря – не обвиняя никого конкретно, выразился Лекс. -

Надо было его стреножить.

– Первый блин комом – пожал плечами Ивви, нахлобучивая шлем.

– Ты надеешься повторить?

– Ага, догоним и повторим.

– Предлагаю сломать колено, как поймаем – согласился Фальд.

Они выскочили во двор, готовые напасть на неизвестного противника с тыла…

В трактире разгорелся нешуточный бой, звенело железо о железо, было слышно, как бранится на

своих противников Бакх. Кто-то, кажется, кубарем, бренча железом, полетел с лестницы.

На товарищей смотрел десяток взведенных арбалетов. Кто-то одиннадцатый наложил стрелу на

лук. Его глаза поблескивали в темноте, словно то был гигантский кот…

– Дерьмо… Нас и правда выслеживал эльф. – первой догадалась Фиона.

– Именно – сейчас Вивьена освобождал от пут его верный оруженосец. – вы заглотили кусок, который не были способны прожевать, грязные мародеры. Но все кончится здесь. - Начал он

патетично вещать, ощутив себя в безопасности. - Сейчас прикончат ваших дружков в трактире, потом займутся вами. Даже не пытайтесь бежать. Подохнете с болтами в спине. А последних из

вас – Вивьен потирал запястья – загонят и убьют. Охотничьими рогатинами, как диких зверей.

Бой в трактире продолжался. А они стояли, замерев. Хелдор сделал едва заметный шаг вперед.

– Тебе я готов сохранить жизнь. Пусть ты и таскал меня на веревке без всякого почтения, но

кажется, ты не так плох, как кажется. Мои сестренки смогли убежать, благодаря тебе. Их честь

сохранена, и… я ценю это. Бросай оружие и иди сюда.

Хелдор сделал шаг вперед. Позади его обдало сдавленными проклятиями товарищей, но…

Еще шаг.

– Что ж… Тяжело решиться. Но может быть, сначала бросишь оружие? Только так я смогу принять

твою капитуляцию. Подумай. Мой верный оруженосец станет начальником стражи. Тебя

пристроим под его начало…

Еще шаг. Арбалетчики, чуя неладное, подняли арбалеты, но стрелять не решались. Его товарищи

замолчали, начав догадываться, что…

Подойду, насколько смогу. Брошусь на них. Чтобы все болты вошли в меня. Если умру не сразу…

Буду бить… Кромсать… Убивать… А мои товарищи подоспеют… И будут жить. Еще полшага…

– Положи свою глефу, дружок – нервно хихикнув, сказал Вивьен, иначе…

Шаг.

– Буду вынужден…

Шаг. Гулко забухало в ушах. Сердце зашлось бешеными толчками.

– приказать арбалетчикам…

Подобраться… и…

На освещенный двор выскочила тень. Некто в темно-зеленом плаще ударил мечом одного и

арбалетчиков так быстро, что он не успел даже вскинуть арбалет навстречу новой угрозе. Девять

болтов и одна стрела полетели в нежданного помощника, как минимум пять снарядов попали ему

в грудь, но отскочили, словно от заговоренного. Еще один взмах мечом – и второй арбалетчик

упал замертво.

Хелдор, опомнившись, сбил с ног эльфа, нанося размашистый удар по неудавшемуся

«начальнику стражи». Вивьен вскрикнул от неожиданности, а Хелдор выбросил кулак вперед, ударив что есть сил рыцарю в нос, после чего развернулся к арбалетчикам. Их уже со всей яростью

атаковали его друзья – и мало кто успел даже взяться за мечи. Эльф следопыт поднимался с

земли, и молодой воин, схватив кинжал , которым оруженосец освобождал от пут своего

господина, повалил остроухого, правой рукой сжимая ему горло, а левой нанося удар… А потом

еще… И еще… За Орова. За Кевина, за всех остальных.

Бой уже стих, все столпились вокруг Хелдора, а нежданный спаситель, покуда ему не начали

задавать вопросов, быстро ретировался обратно, во тьму. После двадцатого удара Лекс

перехватил запястье своего бывшего ученика.

– Я думаю, достаточно. Негоже увечить врага. Ни мертвого, ни живого.

Хелдор бросил нож на землю, сплюнув от досады. В трактире было затишье, а кто-то бежал

оттуда как можно быстрее, бросая все то, что помешает убраться оттуда подальше. Кажется, Бакх

выиграл свою грандиозную битву за трактир.

– Ну парень, ну ты дал… – первым отозвался Тиарх. Я думал и правда, продался сволочам. Ты

того… Предупреждай в другой раз.

– М… да, всенепременно.

Фальд ухватил за шиворот Вивьена, который уже даже не пытался сбежать – закрыв лицо руками, он всхлипывал.

– Что уж тебе, – отрывая руки княжеского родственника от лица, спросил Хелдор – почетным

пленным было не побыть? Сбил парня с толку, решил спасти он тебя, как принцессу из заточения.

Так вот, смотри. Руки убери! Вот он… Он хотел тебя спасти… А я выпотрошил его, как рыбу.

Размазать бы тебя по всему трактиру, но нет. Смотри. И запоминай!

Вивьен судорожно всхлипывал, а Фальд, держа его за голову, заставлял для пущей

убедительности смотреть в сторону, указанную Хелдором.

– А пока ты у нас в плену – подумай, что его матери с отцом скажешь, как только выпутаешься

всего это дерьма. Знаешь… Глядя, как ты сражаешься на коне… На то, как ты… Как ты… – Хелдор

совладал с дрожью в голосе. – На то как ты сразил нашего Магистра, я думал, что ты, как ни крути, воин. Избалованный. Изнеженный. Но со стальным стержнем за всем этим - и с твёрдой рукой. Но

знаешь, кто ты? Ты принцесса. Принцесса, ради которой погибло двенадцать че… одиннадцать

человек и один эльф.

– И еще десятка полтора порублено на куски в трактире. – Бакх и пятерка бойцов вышли на

крыльцо – мы вам не мешаем?

– Немного размочили счет – Лекс попинал носком ближайшего к нему арбалетчика.

– А, ну…Да, неплохо. Я думаю вот что. Они нарушили соглашение. Убить бы этого засранца, что

сейчас сопли на кулак наматывает. Но это слишком просто.

– Что ты предлагаешь, Бакх?

– Останемся поблизости. Отправим кого из крестьян с весточкой?

– С какой, позволь поинтересоваться, целью?

– С целью выкупа. После того, что он тут устроил, я думаю, тысячи полторы монет серебром его

задница стоит.

– Я думаю, – вышел во двор чудом уцелевший трактирщик, – что князь еще мне должен за те

разрушения, что его люди тут причинили. Сплошной убыток. Хотя бы монет сто, вот.

– Куда вам столько, уважаемый? Хотите в трактир постелить пару тигриных шкур?

– Может быть. Мои душевные терзания, знаете ли, должны быть оплачены.

– Заберем выкуп, тогда свалим в Арн-Дейл. Заживем хорошо. Может, деревеньку купим.

– Две – поддакнул его помощник.

– Или две.

– Бакх, ты слышал себя? – взвился Лекс – Какой выкуп? Какие деревни? Сваливаем отсюда

подобру-поздорову. Как доберемся до приграничного столба – отпускаем это чучело, да только

нас и видели!

– Как скучно и мелочно, Лекс. Не зря Кевин меня назначил сержантом.

– Нас осталось пятнадцать. ПЯТНАДЦАТЬ Человек. Вчера, за вычетом тех двух недоумков – было

сорок четыре. Ты понимаешь? Нас проглотят и не заметят. Серебра тебе максимум в глотку

зальют. Расплавленного.

– И что ты предлагаешь?

– В Арн-Дейл. Сейчас же. Остановимся в какой деревеньке. Оглядимся. Решим, что да как.

Говорят, маркграфу Майсфельду нужны бойцы.

– Быть у кого-то на побегушках? Нет уж!

– Именно это ты нам и предлагаешь, Лекс. Быть на побегушках у тебя. Собираемся, парни.

– Стоять! – Бакх, пригрозил Лексу мечом. - Хватит смущать моих людей. Встать в строй. Пятерка

бойцов, вышедших с ним, обратили оружие против Лекса.

– Ну, понеслась – философски смиренно выдохнул Хелдор и выхватил меч, вставая рядом с

Лексом. Фиона и Ивви встали подле него, за ними потянулись Норка с луком наготове, а потом и

Белка, приготовив дротик к броску.

Чуть поколебались Данас, Тиарх и Фальд, но через пару мгновений они встали возле Лекса, принимая его давнее неформальное лидерство в Ордене.

– Вот так, значит… Мятеж?

– Да, сержант Бакх, вы подняли мятеж против Ордена. На нашей стороне большинство, а еще

знамя и меч Кевина. Вы поднимаете руки на орденские регалии – на полном серьезе сказала

Фиона.

– Забирайте эту принцессу – сказал Хелдор , – и валите своей дорогой. А мы пойдем своей.

– Будь по-вашему. – процедил сквозь зубы Бакх. – только больше не вставайте у нас на пути…

Шестеро остались на месте, на разгромленном трактирном дворе.

Девять человек подобрали свои вещи в амбаре, удаляясь прочь так быстро, как могли. Зарю они

встретили уже в дороге – на востоке стремительно светало, подсвечивая кроны дальнего леса.

… Больше Хелдора и его друзей никто не преследовал. Ближе к вечеру они пересекли богами

забытый брод. Пограничный столб был старый и изъеденный короедами, но табличку на нем все

еще было можно прочитать: ТЕРРИТОРИЯ АРН-ДЕЙЛА. Для пущей убедительности на ближайшей

сосне висело два соломенных чучела в красных выцветших накидках.

Глава 3

Нежданный спаситель Хелдора и его друзей быстро добежал до ближайшей опушки, после чего

стал уходить все глубже, в лес. Случайный очевидец был бы удивлен тем, что он двигался по лесу

так легко, что не тревожил своими шагами ни мха, ни опавших листьев. Он остановился, поправляя продырявленный в паре мест плащ. Под ним стала видна кольчуга со странным, тусклым отливом. Мифрил. Можно смело сказал, что это была единственная кольчуга, сделанная

из этого сплава на всем Западном Эруане. Именно потому стрелы ему не причинили вреда. Ну, как

не причинили...

– Ох… Ребро… – Поморщился он, откидывая на плечи капюшон. Стали видны его белые, отливающие серебром волосы, и заостренные уши. – Уф… Или два… Нет, так нельзя.

Эльф, морщась, присел на бревно, закатал левой рукой почти невесомую кольчугу к верху. Он

приложил вторую руку к мягкой, но плотной ткани, похожей на шелк, и что-то скороговоркой

зашептал. От руки пошло теплое, мерное свечение, а потом оно, вспыхнув, погасло. Колдун со

стоном повалился на мог, почувствовав слабость.

– Самого себя магией лечить… Да чтоб я еще раз… Уф… Одно лечим, второе калечим. – Чуть

отдышавшись, он поднялся, привел себя в порядок и двинулся дальше.

Тем не менее, решение было принято верное – потому как до бивака еще идти и идти - даже

прирожденному лесному жителю. Там его встретила такая компания, что и не вообразить – орк, гном, лесная эльфийка и женщина-маг. А еще, чуть поодаль, сидел и совсем экзотичный индивид -

это был гнолл – больше всего он был похож гиену, которая вдруг встала на задние лапы и вполне

членораздельно заговорила.

– Я его видел. Правда, пошло не по плану.

– Не по плану? – Орк, который был где-то на голову выше него, подошел ближе- а поточнее? - он

смог просунуть в дыру в эльфийском плаще свой палец.

– Да, если бы я не вмешался, то мы могли бы его потерять.

– Ты уверен? – спросила магесса.

– Да, когда он был готов броситься на тех арбалетчиков, что отвлеклись на меня… Твой амулет

поиска так и бился.

– На болты, броситься? Может, он… Того? Не все в порядке с головой? - вступил в разговор гном.

– Он знал, что может случиться. Готов идти до конца.

– Будем надеяться, что его конец наступит нескоро. Что сказал Наставник? –спросил гнолл.

– Будем наблюдать. Будет что-то не так –вмешается.

– Что-то не так – с ним? – спросила ночная эльфийка.

– Да тут, как сказал Наставник, такое назревает…

Последний бросок дался Хелдору с товарищами очень тяжело. От брода и приграничного столба

они поднялись чуть вверх по течению. Берег с их стороны вскоре стал обрывистым, они поднялись

по нему, продираясь через молодые сосенки – в наступивших сумерках они их скорее могли

нащупать, чем увидеть. Вскоре они вывалились на небольшую поляну, вокруг которой было

несколько высоких, старых деревьев с сильными, бугрящимися корнями – вредный светло-зеленый молодняк они к себе, судя по всему, не пускали. Решив, что лучшего места им уже не

найти, они быстро нарубили лапника, после чего, раскатав свои пледы и одеяла, рухнули спать.

Разжигать костра не стали, есть тоже. От реки потягивало холодком, потому остатки разбитого

Ордена, после небольшой переклички (не отстал ли кто впотьмах?) так и улеглись спать, прижавшись друг к другу. Хелдору показалось, что уснул он еще до того, как его лицо коснулось

колючих сосновых иголок…

Проснулись бойцы отряда совершенно разбитыми. Сон в доспехах, не снимая сапог, на холоде и

на голодный желудок. После такого отдыха решительно нужен еще один. Первым делом воины

освободились от своих доспехов – кольчуги, кожаные и стеганые поддоспешники, кирасы – все в

кучу, к шлемам. Для оружия тоже сделали временное пристанище – как раз была подходящая

длинная и крепкая ветвь, пущенная одной из сосен. Следом полетела верхняя одежда – которая

была, как и нижние рубахи, заскорузлой от засохшего пота.

Потом настал и черед опостылевших всем сапог – почти у каждого были сбиты ноги в кровь.

– М-да... – Резюмировал Лекс. В реку, потом стирка. – Дамы вперед – он указал им на песчаный

обрыв. Остальные – кострище и с моим котелком за водой. Хелдор, у тебя точно припасена крупа.

– Что?

– Ты тот еще хомяк, не разочаровывай меня.

– Ладно, ладно. У меня и чай есть.

– Отлично, у меня тоже вроде котелок был – сказала Фиона. – кстати, я потом приготовлю мазь, надо обработать раны… ох, и мозоли - он посмотрела на свои сбитые в кровь ноги.

Несмотря на визги от холодной воды, воительницы плескались довольно долго. К тому времени, как они вернулись на стоянку, вовсю горел огонь, вода в котелках закипала, и было вполне себе

тепло.

Когда мужчины отправились на реку, женщины занялись готовкой и починкой стираной одежды

– кто-нибудь зайди к ним на «огонек», и не принял бы их за воительниц – если бы не целая куча

«железа», лежащего поблизости. Из небольшой деревянной шкатулки достали костяные иглы, нитки – дело пошло.

– Как хорошо разгорелся костер – довольно жмурилась Фиона – надо и парней подшить, а то

провозятся до темноты.

– А Ивви то на тебя посматривает, Норка. – Приметила Белка.

– Именно что только посматривает… – Со вздохом ответила лучница, поправляя пятерней

длинные волосы цвета вороного крыла.

– Всему свое время – возразила Фиона. – Подрастет еще немного. Скажи, тебе стало бы легче, начни он тебе знаки внимания оказывать… Как умеет?

– Например?

Фиона усмехнулась:

– Ну не знаю. Лягушек бы тебе подбрасывал. Или за косу дергал.

Они звонко рассмеялись.

– Да, один так – начала Норка, – тоже пытался. Только он в меня репьями кидался, это был…Гм…

Норка резко осеклась, делая вид, что ей очень интересно шитье. Впервые пришло лучнице в

голову, что все ученики, кроме нее самой и Ивви, так и погибли на том хуторе. Они старались

сражаться наравне со всеми, не прячась за спинами старших. Эта мысль вдруг настигла и Фиону с

Белкой. Разговор сошел на нет.

Когда еда была готова, все собрались вокруг костра. Был то поздний обед, или ранний ужин – да

какая, впрочем, разница. Как приятно было наконец поесть, не торопясь и не озираясь. Скромная

трапеза у обрыва показалась намного более приятной, чем та, что была в трактире.

– Как думаете – спросил Фальд, почесывая живот, – Бакху что-нибудь перепало?

– Надеюсь, что только метра три веревки. Взаймы. – хохотнул Тиарх

– и пару аршин земли от князя, в безраздельное пользование.

Все расхохотались – никому этот Бакх никогда не нравился.

– Жаль лишь только, что парням голову запудрил – вспомнил вдруг Хелдор.

– Да это я вам голову запудрил – дурачась, Лекс кинул в своего бывшего ученика шишкой –

пошли бы за выкупом – сейчас бы графьями уже были!

Новый взрыв смеха, а чай как раз поспел. Немного погодя Данас покопался в вещах, достал одну

из бутылей, которую выменял у Хелдора.

– Ну, по кругу. За ребят.

Все молча приняли этот тост, навек прощаясь с павшими товарищами. Бутыль потихоньку

пустела. Когда бутылка дошла до Хелдора, Данас вдруг спохватился:

– Но-но-но! Положь!

– Что? – Хелдор с обалдевшим взглядом отнял губы от горлышка.

– Ты знаешь, что. Ты кольчугу лизни свою, ага! – Напомнил он ему про не совсем, как ему

показалось, честный обмен.

Хелдор, посмеиваясь, отмахнулся от его шпильки.

– До темноты стоит немного прогуляться по окрестностям- нет ли здесь деревень поблизости.

– Мне показалось, что я видел пашню дальше по дороге. Схожу туда.

– Идем налегке, но оружие не забываем с собой. Однако, близко к домам не подходим, если

встречаем в лесу или у реки людей – ни в коем случае не пугаем их. Да Фальд?

– А я что?

– Я про то, что доспех в лагере оставь. И топор. Меча хватит.

Фальд немного насупился, но согласился. Лицо у него было довольно простецкое, плохо

выбритое, а глаза большие и расставленные широко, как у ребенка. Просто рубаха-парень. А когда

вот он нацепит на голову свое ведро...

– Я схожу с… с Норкой? – отозвался с надеждой Ивви.

– У меня шитье…

– А… Ну тогда с Хелдором.

– То есть я для тебя только запасной вариант, да?

Все вновь смеялись – только влюбленный юноша молча краснел, особенно его уши.

– Ладно, пойдем – Хелдор, накинув стеганку (даже не подпоясался) и взяв глефу, позвал с собой

Ивви. Он отправился следом, неся копье параллельно земле.

Фальд и Тиарх пошли в противоположную сторону, а Лекс и Фиона вызвались пройти вдоль

реки. Возможно, встретят кого-то из местных и смогут поговорить. Рассчитывалось завтра явиться

в деревню побольше и побогаче (или хотя бы ту, что будет поблизости), и, возможно, лучше, чтобы их встретили уже не очень враждебно. Норка заявила, что не откажется от свежатинки, потому она, прихватив с собой лук и стрелы, отправилась в ближайший лес.

Было очень странно просто так идти со своим другом Ивви, вполуха слушая его болтовню.

Погрузиться полностью в свои мысли, впрочем, у него не получалась, была у Ивви забавная

привычка – он слегка в процессе разговора толкал ладонью собеседника, привлекая его

внимание. Ивви пересказывал события двух прошедших дней – даже ни на секунду не

задумавшись, что они, в общем-то то, все это пережили вместе. Хотя рассказывал он интересно –

ловко применяя сравнительные обороты, сатиру и аллегории. Особенно стало интересно Хелдору, как друг описывал его. Рассказать он мог отлично – отметая прочь шелуху твоих сомнений, оплошностей и выставляя напоказ только твои достойные повествования деяния. Мало-помалу, Хелдор втянулся, и стал слушать внимательно – кое-где еще и поддакивая.

Да, это действительно были возделываемые поля. Начинало вечереть, посему никого они по

дороге так и не встретили. Они прогулялись чуть дальше, дойдя почти до окраины деревни.

Поднимался дымок из труб, слышался лай собак, детский смех, кричала на разный лад скотина, которую загоняли на ночь под крышу.

– Идиллия – выдохнул Хелдор.

– Хотел бы так жить? – поинтересовался Ивви

– Я не знаю… Или не помню. Хотел бы попробовать. Ты вот как в отряд попал, кажется я

пропустил это… Уже кажется в отряде ты был всегда.

– Странно, ты был ведь уже чуть старше меня. А я в девять лет из дому сбежал. Вот как раз… От

этого всего.

– Действительно?

– Знаешь, лучше манекены рубить, от зари до зари.

– Не забывай, что тут иногда приходилось и головой рисковать…

– А там нет? Либо отец до полусмерти побьет, либо за хворостом пойдешь – а там волки. Корова

лягнет. Коза боднет. Гуси…

– Гуси?!

– Ладно, с гусями я хватил. Но приятного мало, если какой гусак решит, что ты слишком

пристально смотришь на его семейство.

– Дела-а-а… Ладно, с тем серебром, что у нас есть, я думаю, в деревне будет чуть проще жить. Да

и от гусей отобьемся.

– Надо думать. Деревня эта, кстати, побогаче моей родной.

– Хотел бы вернуться домой?

– Для них я лет восемь как помер, Хелдор. Чего теперь бередить?

– И то дело… Ладно, идем – Молодой воин похлопал друга по плечу – нас уже, наверное, заждались.

Охота Норки увенчалась успехом – пару крупных птиц выпотрошили, ощипали и теперь жарили

на костре.

– Я надеюсь, что это были не хозяйские птицы – осторожно сказал Хелдор – но, если что, мы

никому не скажем.

– Хозяйские были бы жирнее – со вздохом сказала Норка.

– И так сойдет – возразила Фиона. У меня был сушеный чеснок и немного соли. Еще была

корица, но я, полагаю, это лишнее.

– Мы вообще когда-нибудь ели что-то с корицей? – Вдруг задумался Данас.

– С ним можно подогреть вино и…

– Чего??? Нет уж!

– Я попробовал как-то погрызть палочку корицы. Довольно мерзко - признался Хелдор.

– Ну, с корицей пекут пироги. Но у нас не было печи. – Не без сожаления сказала Фиона.

– В деревне будет, можно попробовать. – согласился Ивви.

– Да, кстати, деревня… - направил Лекс разговор в нужное русло.

– Пошатались по околице. Довольно богатенькая деревенька. Ну, по крайней мере, не

бедствует. – Рапортовал Хелдор – много дворов. У каждого почти либо сад, либо скотина, либо все

вместе.

– Недурно. – согласился Лекс – у реки было место, скажем так, освоенное. Часто ловят рыбу.

– Ну… Задумчиво сказал Тиарх. – какие планы? Берем ее под свое …ммм.. Покровительство.

– За старое? – удивился Фальд.

– Не уж. Да и будь такое в планах – сказала Фиона – нас девять, а не двадцать девять.

– Тогда что?

– Отдохнем немного, встанем на постой, осмотримся. Приплатим, потому как работники из нас

так себе.

– Не больно и хотелось там пахать – буркнул Ивви.

– Думаю, наше нагр… честно реквизированное позволит прожить месяцок в деревне, не пачкая

рук. Не как князья, но вполне достойно.

– Завтра и выступим? – уточнил Ивви.

– Да, я, честно говоря, уже хочу поспать на печке – ответил Лекс.

– И пирогов хочется – задумался Хелдор.

– И бадью с теплой водой… – вздохнул Фальд.

– Ого, а кабана с шафраном тебе не запечь? – поддела его Белка.

– Ну ладно, хотя бы баньку. И чтоб какая девка меня попарила. А потом и…

– Ого Фальд, держи себя в руках, потерпи чутка – сказал Данас. –на вот, выпей еще.

– Сколько у тебя… того добра? – усмехнулся Тиарх, который в это время проверял, не подгорает

ли их ужин.

– Ну… Хватит до завтра. Потом еще возьму.

Вскоре дичь на костре была готова, и вышла она так изумительно, что действительно было бы

преступлением не открыть еще пару бутылочек вина. Довольные, сытые и немного под хмельком

бойцы Ордена легли спать. Под утро начали петь соловьи, это значило, что начался самый

приятный месяц весны. Хелдор, разбуженный их пением, немного поворочался, немного

погрустил, вспомнив Серого, после чего заснул снова.

Проснувшись, бойцы стали приводить себя в порядок. Воительницы не поленились расчесаться, даже Фиона, хотя ее огненного отлива шевелюра была довольно коротко подстрижена. Кое-кто из

мужчин так и вовсе предпринял попытку побриться. Получалось у них не очень, а кое-кому

пришлось даже обрабатывать серьезные порезы. Хелдор впервые в жизни порадовался, что у

него почти не растет борода- раньше его это обстоятельство весьма огорчало.

Могло показаться, что они собираются на парад или на праздник – но как бы то ни было, необходимо было предстать перед деревенскими в лучшем виде… Ладно, или хотя бы их своими

рожами не напугать. Было еще утро, когда девять бойцов Ордена выступили к деревне, однако, было очевидно, что там уже давно все были на ногах.

Вскоре они приближались к полям. Крестьяне старательно возделывали общинное поле, перегонялась на молодую траву скотина и птица. Заметили их довольно скоро – первый же, ближайший к ним крестьянин разогнулся, отставив тяпку, и посмотрел на незнакомцев. Ему

попытались как можно приветливей помахать рукой, но, кажется, это жест не оценили. Крестьяне

замирали, переглядывались, провожали вооруженных людей взглядом, после чего шли следом, держа в руках свой инструмент.

Вот и околица. Напряжение стало нарастать, детей загоняли в дом, закрывались окна. Так они и

шли по главной улице, а их шагам вторили хлопки закрывающихся ставен.

– Ладно, спокойно, не нервничаем – обратился вполголоса ко своим Лекс – посмотрите, например, как у них устлана главная улица, а? Любо дорого посмотреть.

Кроме всего прочего, у деревни была настоящая деревянная мостовая, чего они раньше не

встречали. Таких нервных крестьян они не встречали, впрочем, тоже.

Староста деревни, отдыхая от праведных трудов, сидел на крыльце своей избы, не спеша

покуривая свою старую, отполированную за многие годы трубку. Знать бы, что за растение для

трубок сушат эти южане и продают втридорога. Все, что растет в округе явно не подходит – даже

если форма листа отдаленно похожа – а жаль.

Так, что за шум и возня? Пожилой мужчина поднялся с крыльца, поглаживая седеющую бороду.

Еще зоркие глаза увидели отблеск железа, так, если бы это было… Оружие и доспехи! Драку еще

никто не затеял, но без него все равно не обойтись – не без сожаления он выбил недокуренную

трубку, затушил носком сапога содержимое, после чего вошел в избу.

– Альда? – Девушка, которой с виду было весен семнадцать, оторвалась от чтения.

– Да? – Она убрала светлые, цвета одуванчиков, волосы с лица. Голубые глаза внимательно

посмотрели на старосту деревни. Обычно плотно сжатые губы бледно-розового цвета

приоткрылись.

– Там какие-то, кхэм… Гости, выглядят как воины, но вроде настроены дружелюбно.

Девушка захлопнула книгу, положив ее на стол, после чего уперла руку в подбородок, задумавшись. Руки выдавали в ней аристократку, которая совсем недавно стала заниматься

домашними делами – тонкие длинные пальцы были сплошь в мозолях, которых ни у одной

крестьянской девушки не увидишь.

– Я не думаю, что они знают, что ты здесь… – Альда, услышав голос старосты вновь, подняла на

него глаза – я бы даже сказал, едва ли они здесь вообще из-за тебя. Но оставайся здесь, пока я

что-то не узнаю. Если что – ты моя дочь.

– Как скажете… отец.

Кивнув, мужчина вышел, плотно закрывая за собой дверь, а Альда села на лавку у закрытого

ставнями окна. Через резную птичку на створках можно было посмотреть, что творилось снаружи,

особо не привлекая к себе внимания. Староста показался вовремя – девять человек в боевом

снаряжении стояли прямо у его крыльца. Что удивительно, среди них было три женщины, что

вообще было в диковинку.

Вокруг гомонила толпа – собрались почти все мужчины деревни, а также наиболее

воинственные из женщин – все они имели при себе серпы, косы, мотыги, тяпки, вилы – все, что

было под рукой. Было можно увидеть деревенского кузнеца, который держал в руках кувалду. Он

не без уважения смотрел на Данаса и его боевой молот в руке. Конечно, оружие у них было

похоже друг на друга лишь отдаленно, но кузнец понимал, какие силы требовались для боя такой

увесистой штуковиной. Пришельцы вели себя абсолютно спокойно, оружие было либо в ножнах, либо, в силу его габаритов, покоилось на плечах. Шлемы были либо пристегнуты к поясам, либо, судя по всему, убраны в их котомки. Совершенно очевидно, что они пришли сюда не ради драки

или угроз.

Староста деревни решил также, по мере сил, разрядить обстановку:

– Доброго дня, странники, с добром, иль худом?

– К добрым людям – только с добрыми намерениями. – ответил вежливо Лекс, непрозрачно

намекая на стихийное народное ополчение, обступившее их с трех сторон.

– Так, а ну, мужики, убрали свои дрыны! Это мы так разве гостей встречаем? Расходитесь, расходитесь, нечего глазеть, работаем!

– Вы уж извините – чуть понизив голос, произнес мужчина, посматривая на крестьян, которые, разбредаясь, обсуждали чужаков. – времена неспокойные. Эй, Отто, Матьяс! – окликнул он из

толпы двух смутно похожих на него парней. – Притащите сюда лавки и стол. Позовите мать, пусть

сбегает в погреб.

Отдав распоряжения, он продолжил:

– Я Войт, староста этой деревни. Погода хорошая, давайте поговорим здесь, обсудим, что вы

хотели.

Воины с согласия старосты сложили у избы свои котомки, оружие –кроме мечей на поясах.

Придерживая клинки на поясах, они без малейших затруднений уселись на лавках. Заметив такую

выучку даже в бытовых, незначительных мелочах, Войт произнес:

– Смотрю, люди вы опытные. И, кажется, успели хлебнуть лиха.

– От Вас ничего не скрыть, добрый человек – дипломатично сказал Лекс.

– Ищите место, где бы отдохнуть?

– Да, мы бы хотели какое-то время здесь провести. Думаю, до начала лета.

– Могу ли я спросить, откуда вы?

– Мы из Фахро, Войт – ответила Фиона. - Были некоторые проблемы… с власть имущими.

– Что ж, ваши дела на тех землях нас не касаются. Но приходится быть осторожными, знаете ли.

Хоть мы и довольно близко от земель маркграфа Аррена, и разбойники у нас так и не появлялись, но как знать.

– Разбойники ведут себя столь вольготно?

– О, вы точно не местные. Вы не представляете насколько! Ага – вот, сначала напейтесь. Могу

похвастаться тем, что у меня под домом самый настоящий ледник, как у дворян, так что у меня

мясо даже свежим может долго не портиться. А пиво холодное даже в жару!

Перед гостями появились деревянные кружки, после чего те мгновенно наполнились пенным

напитком.

– Вот это да! – Воскликнул Данас, чуть-чуть пригубив. – смотрю у хорошего старосты в порядке и

деревня, и хозяйство – Кажется, молотобоец Ордена тоже научился вести светские беседы.

– Так что там с разбойниками? – Напомнил о теме разговора Хелдор.

– Ах, да. Так вот, маркграфы Аррен и Майсфельд не в ладах друг с другом.

– Маркграфы? – Лекс потер бритый подбородок. – кстати, почему не князья, как обычно?

Жена Войта молча принесла снедь, и также быстро удалилась, не желая мешать «мужским

разговорам».

– И почему тогда они делят, хоть и условно, одну территорию? – решила уточнить Фиона.

Супруга Войта едва не запнулась, услышал женский голос. Подняв глаза и увидев, что

воительниц вообще три, она набралась смелости и села на краешек лавки.

– Да все просто, у нас об этом знает всякий… Ну, то есть, всякий, кому это интересно, конечно же

– у всех княжеских земель и Пустоши есть, по идее, законный король. Тот решил, что нужно хоть

как-то осваивать свои владения, и послал около тридцати лет назад маркграфа Аррена заложить

форпост, с помощью которого он смог бы эти земли контролировать. Тот был довольно молод

тогда, отправился сюда со своей супругой, личной дружиной, обосновался здесь, стал собирать с

деревень подати, неподалеку от древней, ранее заброшенной, крепости появились слободы, посады, но… Стал он себе на уме. Зачем ему какой-то король, если он тут сам может все

прекрасно контролировать. Прошли годы, король решился отправить более преданного своего

сторонника, Майсфельда. Это было… не соврать бы… Да и десяти лет не прошло, кажется. Занял

он заброшенный город днях в двух пути отсюда. Говорят, каменные здания там были все еще в

порядке, но все прочее сгнило.

Войт отпил из своей кружки, покачал головой, опустошил ее наполовину, после чего продолжил:

– Стало быть, он с дружиной обосновался там. Однако, король своих ошибок больше не

повторял, и всячески Майсфельда поощрял. Дела в столице тоже продвинулись, так что город стал

населяться не только жителями окрестностей - в возрождающийся город посылались караваны с

мастеровыми, ремесленниками, каменщиками, лесорубами… Появилась даже городская стража, стрелометы… Бывал я там прошлой осенью на ярмарке – город, конечно, уже давно не похож на

груду старых камней. Всех, кто отправлялся туда, на время освобождали от податей, что тоже

было веским поводом для переезда, так что перебирались уже целыми семьями.

– Вот ведь как - покачал головой Лекс. – и откуда вам все так хорошо известно?

– Ну, – Войт неопределенно махнул рукой. - Я обязан знать, что творится вокруг нашей деревни, а иначе же… Так вот, тут и так всегда было неспокойно, – перевел тему Войт – кто не хотел в

деревне работать, тот в разбойники подавался, а тут, как столичные приехали и начали друг с

другом враждовать, так и вовсе распоясались. Банд – просто тьма, и кто-то будто ими командует.

– Деревне с вами очень повезло, в такие-то непростые времена – подвел итог Фальд.

– Может быть – смутился староста - с другой стороны, из других деревень к нам тоже

перебираются, вот, дома для них строят даже…

– А Вы знаете, почтенный… Нам бы тоже домик… Ну, покуда мы тут, у вас. – деловито произнес

Лекс.

– Так ведь… И так не поспеваем. Со дня на день ждем, дубильщик к нам переехать хотел. С

семьей.

– Может быть. Дубильщик подождет, когда будет готов новый сруб и печь…

– Ну… как же так… Обещался уже.

– Может, кто из людей в деревне их примет. Потому как… – Лекс достал кошель, в котором

монет было вчетверо больше, чем они отдали трактирщику.

Войт вскочил с лавки, смотря на эти богатства.

– Вот ведь как… Так мы и дом быстрее справим новый, и… и… Я на ярмарке у южан этих самых

куплю… Как звать…пиндюков?

– Индюков, уважаемый?

– Да, да, вот их самых. Птица жирная, мясо вкуснейшее, ух. Да, стоят дорого. Но вот теперь…

– Будет также прекрасно, если в нашем временном жилище будет провиант.

– Да, да, это без проблем… – пробормотал Войт, перепрятывая монеты.

– Большое спасибо. Можно ли нам пойти осмотреться? – спросил Лекс, вставая из-за стола.

Засобирались также и остальные.

– Да, конечно, гости дорогие. Приходите вечером на ужин в мой дом, прошу. Если надо, затопим

баню.

– Баня! Наконец-то! – от переизбытка чувств воскликнул Фальд, едва не подпрыгнув на месте.

Взрослый мужчина радовался, как ребенок.

Войт понял его восторг по-своему… Ладно, и по-своему он был прав:

– Девок не портить – шепотом, чтобы не слышала жена , произнес он – в баню силком не

тащить! – погрозил он пальцем. Затем, вспомнив, кажется, свои молодые годы, чуть оттаял – но

ежели припрутся сами, то что поделать…

Подхватив свои вещи, бойцы Ордена отправились вслед за Войтом. Дом очаровал Хелдора даже

до того, как он в него вошел – свежий бревенчатый сруб так к себе и манил – и цветом, и запахом

смолы. В сенях было темно и довольно тесно – туда набилось десять человек. Лекс сразу открыл

дверь слева – там предполагался чулан. Места было немало.

– Ладно, тут, кажется, у нас будет оружейная – предположил Ивви.

– Отродясь не было никаких у нас оружейных, а тут…, впрочем, да, поддерживаю. - согласился

Лекс.

– Пройдем внутрь, господа. Здесь, право, особо не на что смотреть. - Открыв дверь, Войт

спросил:

– Не знаю, может, люди вы не суеверные. Но хорошо бы того… Кошку надо запустить.

– У нас вместо кошки есть БЕЛКА! – Шкодливо воскликнул Фальд и, прежде чем воительница

успела возмутиться, приподнял ее за ремень на поясе и толкнул через порог. Она запнулась, но

устояла на ногах, после чего подробно объяснила обидчику кто он, куда может идти и чем там

себя занять. Войт, услышав такое от «дамы», невольно смутился.

Сама изба была довольно просторной – Хелдор мысленно сравнил ее с той, которая была на том

злосчастном хуторе. Несмотря на огромную печь, тут всем девятерым при желании еще можно

было им устроить танцы… Если отодвинуть здоровенный дубовый стол.

– На печи вы, конечно, все не поместитесь, а кроватей всего три…

Воины Ордена с интересом столпились вокруг эдакого чуда, как настоящая кровать – зимой, в

деревнях, в которых их соглашались взять на постой, такого не было. В трактире тоже были какие-то несуразные лежанки. Здесь же на каркас кровати были натянуты туго сплетенные веревки, на

которую уже укладывался тюфяк или, в идеале, перина.

– Оу… Кхм... Ладно, я вам выделю еще три, если они так впечатлили вас. Наш плотник, пожалуй, будет рад срочной, хорошо оплаченной работенке.

– Спасибо, Войт. – Лекс, поняв намек, протянул старосте еще пару монеток – боюсь, Вы

зазнаетесь, но… Мы таких кроватей вблизи никогда не видали.

Войт ухмыльнулся в бороду, после чего потянул за кольцо на полу:

– А это погреб. Скоро там будет все, что вам нужно, но я надеюсь, что смогу оказать вам

гостеприимство в своем доме.

Фиона громыхала противнями, горшками и заслонкой, заблаговременно здесь оставленными:

– Покажите, где взять дровишек, господин староста. А еще мне нужна мука, яйца, мед, вода и…

ммм.. Сушеные яблоки.

Войт едва не засиял, как одна из серебряных монет в его кошеле:

– Вы хотите стряпать сами? Мы заливаем яблоки воском и перекладываем соломой, так что они

у нас лежат свежими до весны…

– Замечательно – ответила Фиона, а остальные тоже не могли скрыть своего удивления. – Было

бы замечательно, составь Ваша жена мне компанию.

– Я … поговорю с ней, госпожа…

– Фиона.

– Значит, Фиона…

– Вот, небольшой подарок для…

Войт принял небольшой мешочек, развязав его и понюхав.

– Это что-то для… – староста с готовностью выудил из ташки свою трубку.

– Вы можете , конечно, попробовать, но… Это тимьян , почтенный. Его лучше заварить в

кипятке… Или замариновать с ним огурцы. Передайте его своей супруге.

– А… Да… Хорошо. – Пожилой мужчина не мог скрыть своего огорчения – счастье было так

близко.

– У меня есть книжка, господин староста, – обратился к нему Хелдор - и я постараюсь помочь

вам, насколько смогу. Хотя бы будете знать, что искать у торговцев.

– Буду премного благодарен. Ладно, располагайтесь, отдыхайте… Скоро будет готов обед, вы как

раз вовремя.

Войт вышел из избы. Судя по звукам, воины стремительно освобождались от своего снаряжения.

Ему, надо сказать, льстило внимание этих людей. Суровые, закаленные кровью и потом вояки, и

такие по-своему наивные. Казалось, что у них отняли часть нормальной, обыденной жизни, дав

вместо них изнурительные тренировки, стычки и лишения. Тем удивительней, что они были

довольно дружелюбны, щедры и приветливы.

Возможно, не все еще потеряно для них. Может, кто из них и в деревне захочет остаться, как

знать. Так, в задумчивости пожевывая незажженную трубку, Войт вернулся домой. Ставни были

снова открыты, Альда, едва скрипнула дверь, схватилась за оставленную книгу.

– Понравился кто из этих доблестных мужей, госпожа? – не без издевки спросил Войт.

– Не понимаю, о чем Вы – девушка с почти скучающим видом приподняла бровь.

– Да ладно-ка тебе – подумав, Войт все же убрал трубку. – кто-то был из знакомых?

– А должны?

– Так, на всякий случай. Какие-то сорвиголовы, бежавшие из Фахро. Конечно, явно не бандиты и

душегубы, но рыльце в пушку, это ясно как белый день. – он многозначительно похлопал по

кошельку.

– И… Что они думают делать дальше?

– Про маркграфов спрашивали, наверное, думают, куда податься. Думаю, для Вас они ничуть не

опасны. А теперь, будь добра, милая, прикинься моей дочерью и принеси им воды и поленьев.

– Ну, если это необходимо – поверх простого, но добротного красного платья она повязала

передник. На голову надела чепчик – не из мнимой скромности – просто было лень заняться

своей прической. Она первым делом подхватила два пустых ведра и пошла к колодезному срубу, что был вниз по деревянной лестнице.

Стеганые доспехи воины положили на печь – как начнет топиться, тогда они и просохнут

окончательно. От доспехов воины спешно избавились, разложив их в чулане: там, где у людей

обычно маринуются огурцы и квасится капуста –были в порядке расставлены шлемы, кирасы, панцири и, словно обыкновенные сорочки, аккуратно сложены кольчуги. Мечи остались при

владельцах – воины подпоясались ими, переодевшись в свои дублеты и туники. Давненько такого

не было. Хелдор, наконец, примерил дублет Вивьена – особенно ему нравились латунные

пуговицы и объемные рукава с разрезами. Длинный меч он также нацепил на пояс, немного

отрегулировав подвес. Хелдор вспомнил небольшой отрывок из трактата, который он недавно

прочел – там было о пользе ношения длинного меча именно так, едва ли не параллельно земле, а

не за спиной, как нравится некоторым франтам, весьма от войны далеким: Ношение меча за спиной – гиблое дело – тот, кто бывал в настоящем бою, поймет, что меч

из-за спины очень сложно вытащить БЫСТРО. А это может стоить жизни – воин, выволакивая

меч из наспинных ножен, оставляет уязвимым живот. Ну и совсем другое дело – тащить меч,который до момента схватки покоился у тебя на поясе. Рукоять доставаемого меча сразу

целит врагу в живот или в солнечное сплетение. И именно в этот момент меч полностью

покидает ножны и уже никто и никогда не сможет застать тебя врасплох.

Лучше всего, впрочем, при необходимости иметь оружие в руках или на плече – но не сейчас…

Бойцы Ордена попытались сложить более габаритное свое оружие в чулан, в том числе и копья, а

также меч Кевина. В помещении, для того не предназначенного, случился настоящий

трамтарарам. Упала глефа, и Лекс едва от нее увернулся, завалился в сторону двуручный меч, увлекая за собой доспех Лекса. Под конец этого представления из колчана посыпались дротики

Белки, и об них запнулся Ивви.

– Кажется… – сказал Лекс, поглядывая на глефу Хелдора так, как если бы в нее вселился злой дух

– надо бы озадачить местного плотника еще и оружейной стойкой…

– Почему бы вообще не пройтись, познакомиться с народом. Да и кузнец вроде нормальный

мужик – заявил Данас - а нам бы потом кое-где клепки подновить.

– Да, знакомство не задалось, детей напугали, мужиков разозлили…

– Ладно, Войт вроде к трапезе еще не звал, можно и пройтись. – согласился Лекс. -Увидим

местные… Достопримечательности!

– Это какие? – спросил Тиарх, выходя вслед за Лексом.

– Там в начале улицы лужа большая была – предположила Фиона.

– Да ну тебя…

Восемь человек гурьбой ушли вниз по улице, Хелдор в кои-то веки предположил, что можно и

уединиться. Например, чтобы оккупировать место на печи. Тяжелая дверь, скрипнув, захлопнулась, оставив его ненадолго одного.

Альда, услышав, что в сенях стояла галдящая толпа вояк, не решилась зайти внутрь. Так она и

осталась, стоя за углом сруба в растерянности. На ее счастье, они все куда-то собрались и

захлопнули за собой дверь. Нет, не все, кто-то остался. Она не разделяла радушия Войта и вообще

привыкла особо не доверять людям, потому она откровенно трусила. Впрочем, один человек – не

девять…

Решившись, она подхватила два полных ведра, пошла к двери в сени и попыталась открыть ее, толкнув боком… Но либо дверь оказалась слишком тяжелой, либо силенок не хватило – она чуть

скрипнула, после чего грохнула об косяк, вернувшись на место. Вторая попытка не увенчалась

успехом, хоть Альда и попыталась сделать это с разбегу. Когда же она, смирившись с судьбой, отставила одно ведро и ухватилась за ручку, чтобы толкнуть дверь, кто-то, бранясь, открыл ее

рывком, да так, что девушка едва не уронила ведро, чуть плеснув на пол.

Дверь была открыта настежь, перед ней стоял высокий юноша со светлыми и длинными

волосами, забранными назад. Вид у него был весьма раздраженный, а самое главное, он стоял, наполовину вынув меч из ножен. Тут девушка опять вновь не выронила ведро. В ее воображении

он вдруг показался ей воинственным дикарем, который любил драки, вино и женщин – пожалуй, не все книги, что она читала, были одинаково полезны. Ее фантазии, впрочем, возникли не на

ровном месте. Широкоплечий юноша грозно раздувал ноздри, а из-под дублета, который ему

явно был коротковат, выглядывали мощные, привыкшие к оружию предплечья и запястья. Был

также отчетливо виден белесый шрам на руке.

Он посмотрел прямо девушке в глаза, собираясь, кажется, нагрубить, но он это намерение

оставил. Пытаясь не терять молодцеватого и воинственного вида, он убрал меч в ножны, давая ей

дорогу. Девушка протиснулась между ним и дверью, а тот подхватил второе ведро и прошел

следом в избу. Альда, почувствовав, что молодому вояке стыдно, решила перехватить

инициативу:

– Вы такой грубиян, что всех встречаете, сжимая рукоять меча?

– Привычка, выработанная годами. Ваши манипуляции с дверью звучали… Подозрительно. Хм…

Меня зовут Хелдор.

– Альда – чуть помедлив, сказала девушка. – Ладно, у меня есть другие дела… Благодарю, что

помогли с моей ношей…

– Могу ли я чем-нибудь помочь?

Хелдор не ожидал увидеть здесь такой девушки – она тогда показалась ему очень красивой –

высокой, стройной, а кожа была просто ослепительно белой. Таких волос он тоже раньше нигде

не встречал – они своим цветом напомнили цветы одуванчиков, которые сейчас еще только-только тихо и робко распускались, радуясь весеннему солнцу. Кажется, найти общий язык

удалось: когда дрова были в избе, печь натоплена, а вся снедь, что принесли сыновья Войта, оказалась в подполе, они сели за стол друг напротив друга и продолжили болтать. Альда, кажется, была поражена тому, что этот «варвар» еще и удивительно много успел прочесть. До нее ему

было далеко, но разговор поддержать он мог.

Ослер и Ревер не зря его подначивали той «конопатой» – дело в том, что ту девицу, когда они

были в деревне на зимовке, он весьма успешно заболтал, но, кажется, рассчитывал, что она будет

сначала слушать его рассказы, потом он подарит ей… Нет, не цветы, зима была… Ну может, шишку

еловую, только красивую, а там, может, она позволит ему себя поцеловать. Однако, слишком

нежной для деревенских нравов душе Хелдора тогда был нанесен непоправимый урон – та

девица решила, что события развиваются слишком медленно и затащила его в амбар. Над

Хелдором до последнего времени очень долго потешались, что та напористая девка едва не

лишила его чести. У молодого воина на это были свои взгляды, потому он мученически молчал, даже не огрызаясь на подначки более бойких товарищей.

Альда, как он сразу понял, была нездешней, и уж черта с два она дочерью Войта. Посему Хелдор

непринужденно беседовал с ней наедине – и был несказанно рад тому, как она слушает вольный

пересказ Flos Duellatorum, сиречь, Цветка битвы, и даже не перебивает его и даже кивает почти

впопад. Их идиллию прервал Фальд, он ввалился в избу как к себе домой… То есть просто

ввалился в избу, после чего увидев беседовавших Альду и Хелдора.

– Хелдор… Ой… Ты не один… Извини… Ты это, ну… мог что-то на дверь повесить, я бы понял.

Альда умилительно нахмурила светлые бровки, пытаясь изобразить смущение, но Хелдор

ответил с нажимом:

– Мы просто беседовали.

– Беседовали и беседовали, дело ваше – пожал старший товарищ плечами – в общем, как

договорите – Войт всех приглашал откушать, так что… Эм, ладно, еще раз извините. – Фальд, по-прежнему виня себя в том, что испортил Хелдору налаживающуюся личную жизнь, поспешил

удалиться.

– Так вот, тот, кто составил сей труд, говорит об основных добродетелях воина, например, тигр, держащий в руках сердце, указывает на то, что воин должен быть быстр, и …

– Хелдор, тигр почему-то у него похож на собаку, не находишь?

– Ого, так ты…

– Да, приходилось. Художнику бы руки оторвать…

– Так у тебя она и с картинками?! Покажешь?

– Я… Не.. она… Она хранится не здесь – Альда резко вскочила с лавки – пошли, отец зовет, я тоже

должна быть там.

– Ну что ж… Жаль. Мне кажется, с рисунками эта книга была бы понятней…

«Надо быть осторожнее, сболтнула лишнего… Надо же так было меня заговорить» – подумала

Альда, выходя из избы, а ее новый знакомый не мог не заметить ее раздражения.

Староста уже всех ждал в своем доме. Он был так велик, что целая комната в нем была отведена

под обеденный зал. Огромный стол, без украшательств, но добротный и накрытый скатертью мог

вместить всех – и его семью, и бойцов Ордена – и за ним все еще было свободно. Альда под

подозрительным взглядом Войта проскользнула на кухню, помогать жене старосты. То, что они

пришли с Хелдором почти одновременно от чего-то ему совсем не понравилось.

Каждому гостю дали по деревянному подносу, а Альда принесла огромный горшок в котором

был отварной картофель – корнеплод более дороже, чем всем привычная морковь и репка, но не

такой уж и редкий. В горшочке поменьше было отварное мясо, которое Войт решил нарезать

собственноручно – согласно какой-то местной традиции, судя по всему.

– Сейчас – с небольшим нажимом сказал староста – еще будет квашеная капуста к столу. – Поняв

намек, его жена поспешила в погреб. Сыновья уже сидели подле него. – Огурцы в этом году не

ставили, мало было, плохо росли – не без грусти сказал Войт. – Альда – медовуха как?

– Не варили, отец…

– Какой варили! Ставленую неси! Не жалко…

Вскоре перед каждым гостем была деревянная кружка с медовухой – те же самые, что были во

дворе, во время их встречи. Хелдору вдруг стало жаль женщину, которая их будет опять мыть. Тем

более – посуда деревянная, медлить с этим нельзя.

– Ну, друзья мои, как вам в деревне? С баней сегодня уж не успелось, да и вроде как у вас..

Нужды особой нет.

– Да, мы вчера искупались в реке… – сознался Тиарх.

– Надеюсь, ниже по течению? – вдруг сделавшись невероятно серьезным, спросил староста.

Воины Ордена сначала недоуменно стали переглядываться, но один из его сыновей, судя по

всему, знакомый с этой шуткой, вдруг расхохотался, а за ними и остальные. Громче всех, кажется, смеялся сам Войт. Вытерев невольно выступившие слезы, он сказал:

– Альда, Эдит, что вы там застряли, давайте уже за стол!

– Сейчас – Хелдор узнал голос Альды – пирог.

– Пирог? – Вот ведь умницы, и когда все поспевают! – отозвался Войт.

Когда картошка, мясо и капуста стали заканчиваться, староста стал оправдываться:

– Сегодня, скромненько, но уж не обессудьте…

– Какой там… – Хелдор, чуть привстав, немного ослабил ремешок на поясе.

– Да, мечи с вами единое целое. Ведь хоть бы кого задел, вставая, ан нет!

– Меч должен быть под рукой. Или нож, на худой конец. – подняв вверх палец, сказал Лекс.

– У нас в деревне в том нужды нет, но раз вам так спокойнее.

– Мы не хотим вас обидеть, староста, просто… Привычка – сказал Тиарх.

– Ну, что вы… – протянул староста. Я на Вас обижусь в том случае, если вы… Пропустите

праздник, который будет через три дня.

– Но что Вы, как можно… – наперебой заговорили вояки.

– Вот тогда и стол будет поинтереснее!

– А что за праздник? – поинтересовалась Фиона

– Ну, мы не то чтобы следуем какому–то, этому, как его… Календарю! Просто люди уже почти

десять дней заняты пахотой, не говоря о том, что каждому почти свой двор надо в порядке

держать. Вот и даем себе отдых.

– Отдых? – ухмыльнулся Ивви, относящийся к сельской жизни весьма настороженно.

– Ну да, встал, скотиной позанимался до полудня и гуляй себе до утра…

– Ну, так это не день отдыха, а половина дня – отмахнулся друг Хелдора.

– Скотина и птица ничего про праздники не знает, так что ничего не попишешь, надо удружить…

Поздний обед плавно перетек в ужин, а когда солнце стало садиться, соратники попрощались с

щедрым и радушным хозяином. Фиона позвала супругу старосты на «пирог», и та пообещала

завтра прийти. Почти все решили отправиться к себе в избу, Хелдор же отправился немного

пошататься по окрестностям. Становилось прохладно, так что он накинул поверх плеч свой плед и

отправился на вечернюю прогулку.

Далеко идти он не стал – почти сразу за околицей была излучина реки и небольшой обрыв.

Здесь река текла медленно, в сумерках показалось, что вода в ней застыла. Отчего-то

вспомнилось то лесное озеро, что было недалеко от их лагеря. Летом там было особенно хорошо.

Стало вдруг горько от того, что той манящей, почти черной озерной глади ему больше, скорее

всего, не увидеть. Погруженный в свои мысли он не мог знать, что за ним наблюдали. Незаметно

от старосты Альда выскользнула на улицу и, стараясь не шуметь, проследовала за ним. Так она его

и застала, стоящим на откосе. Солнце уже село, лишь облака, подсвеченные его светом, не давали

миру окунуться во тьму. Появлялись первые звезды.

Теперь Хелдор, по ее разумению, был еще больше похож на воинственного, необузданного

дикаря. В ее прелестной, но наивной головке отпечаталось немало книг о подобных персонажах.

Ее воображение было столь богато, что меч на поясе и небрежно наброшенный плед были

достаточными для того, чтобы понять –вот он, такой как в книгах! В них он бы обязательно…

Обязательно влюбился бы в принцессу или хотя бы княжну и все-все сделал бы ради нее. Как

знать, может и…

…Объект ее воздыханий почти с размаху плюхнулся задом на край обрыва, свесив ноги. Альда, пискнув от неожиданности, поспешила обратно, боясь, что тот ее заметит.

Следующие несколько дней вояки отдыхали и душой, и телом. Фиона наконец испекла пирог с

корицей, не без помощи Эдит, конечно же. Все желающие добрались до бани. Попарился и

Хелдор, однако же, когда пошла речь о том, что «Войт разрешил пригласить гостей» – молодой

воин поспешил ретироваться. Бойцов Ордена щедро кормили дважды или трижды в день, стараясь всегда приглашать к столу старосты. Альда и Хелдор то и дело поглядывали украдкой

друг на друга – однако, едва их взгляды встречались, они вели себя крайне бестолково – отводя

глаза и краснея. Войта это весьма беспокоило, но он молчал, лишь недовольно хмыкая. Стало

очевидно даже из его поведения, что Альда не его дочь. Люди в деревнях хваткие, прижимистые

и прямолинейные - посему, будь это правда, он уже давно стал бы свою дочурку сватать Хелдору.

Наступил, наконец, день праздника. Как и было обещано, уже в обед крестьяне оставили свои

дела. Стали подтягиваться гости и из соседних деревень. Несколько было у дома старосты, ближе

к подножию холму остальные. Не так, чтобы кого-то обидеть – такая «расстановка» уже была

деревенским привычна – староста очень любил вещать сверху, с холма.

Войту, кстати, уже привезли из соседней деревни семейку «пиндюков», которые произвели на

местных жителей неизгладимое впечатление. Особенно всех поразил глава индюшачьего

семейства. Он очень потешно голосил – стоило на него помахать руками. В конце концов, его

вместе с индюшками заперли в сарае, чтобы драгоценных птиц не доводили. Они, судя по всему, были против – Хелдор, проходя мимо их убежища, слышал, как они громко топали, да и индюк

время от времени давал о себе знать.

Над деревней поднимался одуряющий запах – пекся хлеб, жарилось мясо. Играли жители

незамысловатую музыку – и пели, само собой. Особого таланта не требовалось, главное было петь

громко и старательно. Пляски Хелдора никогда не впечатляли – сейчас они и вовсе напоминали

ему медвежьи топтания. Его товарищи такого мнения не разделили и даже задолго до того, как

вскрыли бочки и кувшины –пустились в пляс. Ивви такое веселье пришлось по вкусу и, кажется, он

стал бойчее увиваться вокруг Норки.

Хелдор ждал той части праздника, когда все сядут пить и есть. Гостей деревни Войт усадил

подле себя и воинов, и торговца, привезшего новых птиц в его хозяйство, и некоторых других.

Молодой воин подсел поближе к Альде. Было примечательно даже то, как она ела. Если что-то

нельзя было есть ложкой, она ела это не с ножа, и не хватая что-либо горстью – а аккуратно, тремя

пальцами, как делали дворяне. Чувствовала она себя при этом неловко – словно искала еще

какой-то, недостающий столовый прибор. Также она впадала в ступор, когда содержимое ее

бокала, сделанного из рога, опустошалось. Хелдор, решив проявить галантность, помогал ей в

том. Наконец, собравшись с силами и решив блеснуть эрудицией, он спросил:

– Кажется, тебе не хватает вилки и виночерпия?

Альда справедливо восприняла это как непрозрачный намек на то, что она была не из деревни.

– А я говорила, что это плохая идея…Я тебе расскажу. Наедине.

Даже вино и медовуха не подняли молодому воину настроения, в пляс все так и не тянуло. Его

же товарищи были на празднике органичны, они, оказывается, даже знали некоторые песни.

Решив своей кислой миной никому не портить настроения, он, придерживая перевязь с мечом, осторожно встал из-за стола. На это раз он выдержал поднятый на него взгляд Альды, кивнул

Лексу, который заметил то, как он встает из-за стола, и удалился. По дороге его попыталась

затянуть в хоровод девушка в белой блузе и юбке. Да весьма настойчиво схватила его под руку и

потащила с собой. Стараясь улыбаться как можно более вежливо, он освободился от ее захвата и

двинулся подальше от эпицентра всеобщего веселья. Альда все это время делала вид, что ей

невероятно интересно ковыряться в своем подносе.

Хелдор вернулся на откос, который облюбовал в первый же вечер. Было еще светло, потому он

смог как следует оглядеться. Он сел на молодую траву, нагретую вечерним солнцем. Облегченно

вздохнув, молодой воин прикрыл глаза. Прислушался. Мерно текла вода в реке, едва слышно

журча. Неплохо здесь. Стоило еще прихватить с собой початый кувшинчик медовухи. Потом

можно было его швырнуть вон в ту корягу. Интересно, попал бы? Так он и сидел, прислушиваясь к

легким и невесомым мыслям, от которых становилось приятно и тепло на душе. Вот, например, можно размышлять о том, подойдет ли перо индюка для письма, а не о том, сколько из них

доберется до границы с Фахро. М-да…

– Хм… А как интересно зовут ту девоньку, что меня попыталась меня затащить в хоровод? Наряд

у нее отличный. Кажется, дочка пастуха. Или сестра… Нет, не сестра. Дочь или племянница. И что у

нее было на уме? Сейчас не узнаю. Тем более, мне кажется, должна прийти Альда. Ее общество в

любом случае будет более приятным…

– Так у тебя были еще планы на вечер?

– А я говорил это вслух? – Хелдор обернулся назад, опершись на руку.

– Ладно, кажется я симпатичней дочери пастуха. Уже неплохо. – Она стояла позади него –

подмышкой какое-то старое покрывало, в одной руке корзинка, в другой – кувшин.

– Что ж, в любом случае, ты сообразительней, догадалась принести все это. Думаю, выбор

сделан верный.

– Оу… я… Да, спасибо. – Девушка засмущалась. – Знаешь, - сказала она, расстилая покрывало, мне много красивых слов говорили. Но эти, пожалуй, самые искренние.

– Признаться честно, иногда это выходит мне боком. – Хелдор уселся на покрывало и принял из

рук Альды. – а винца не было?

– Хелдор! – возмутилась девушка, усаживаясь рядом.

– Ну ладно, ладно. Разлить то есть куда? Отлично.

Немного помолчали. Альда, ужасно стесняясь, подсела поближе.

– Ну, выходит, что ты… Аристократка?

– Можно сказать и так. Моему отцу показалось, что дома небезопасно. И… У него были на то

причины.

– А здесь?

– Ну… - Альда отпила из бокала, что был при ней на празднике – тут не все такие пронырливые, как ты. И меня здесь могут оставить в покое на время.

– Тут не надо быть семи пядей во лбу, откровенно говоря. Тебе все это явно непривычно. Давно

здесь?

– Только снег стал сходить, и меня отправили сюда. Эскорт из нескольких рыцарей.

– Весьма серьезно… – Хелдор вдруг ухмыльнулся.

– Тут есть что-то смешное, я не пойму?

– Не особо. Просто вспомнил, что примерно в это время мы сборщика податей приняли…

– Ого, так вот чем вы занимались… – Альда стала смотреть на Хелдор со смесью страха и

уважения.

– Ну да, Войту озвучили, что мы наемники, но он наверняка неглуп и все понял.

– Расскажи, как это было…

Хелдор, весьма польщенный ее вниманием, решил выложить все, как было:

– В общем, крестьяне, которые нас зимой приютили, рассказали о том, что в это время к ним

приезжают за «податями». На деле бывает всякое, и частенько берут не то, что причитается, а то, что захотят. Встали мы в половине дня пути от деревни, на перекрестке, чтобы те потом никого не

подозревали…

Альда вся обратилась в слух. Ей, похоже, действительно было любопытно. Хелдор разошелся, словно глухарь на току, местами откровенно преувеличивая. Девушка доверчиво положила голову

ему на плечо, потом, также незаметно, взяла молодого воина за руку.

- ...монеты мы разделили между собой, припасы раздали местным крестьянам. Была там еще

пушнина. Помню, одной девушке я подарил две беличьи шкурки… Уж не знаю, на кой они ей, но

она очень обрадовалась.

Поняв, что Хелдор окончил свой рассказ, Альда спросила:

– Это та конопатая, о которой мне говорил Ивви…

– Вот засранец…

Альда хихикнула:

– Он в лицах рассказывал, как ты сбежал из амбара. Он правда очень интересно рассказывает…

– Охотно верю – буркнул Хелдор, подливая себе еще…

– А ты целовался с ней?

Проклятье, будь это вино – трофейный дублет был бы безнадежно испорчен.

– Что? Я?

– Ты слышал вопрос, и понял его…

Взяв себя руки, он осушил бокал, затем помедлив, сказал:

– Она меня – да. Я на тот поцелуй не ответил.

– Ну меня то ты не обидишь?

– В каком см… – прежде, чем он успел возразить, она повернула его к себе, положив ладонь на

лицо, а затем поцеловала. Хелдор не стал отстраняться.

– Вот как – произнес молодой воин – и за что мне?

– Интересно рассказываешь, мне нравится.

– А послушала бы еще?

– С превеликим удовольствием.

– Ага – Хелдор нерешительно прикоснулся к ее лицу тыльной стороной ладони – тогда, пожалуй, расскажу тебе сегодня еще парочку.

Получив с Альды небольшой аванс, он стал рассказывать дальше.

Дни в деревне пролетали незаметно. Бойцы Ордена, когда им надоело бездельничать, стали

помогать селянам. Это у них получалось из рук вон плохо. Свои таланты более- менее они смогли

проявить при валке леса и колке дров – вот тут, пожалуй, они были незаменимы.

Дней через двадцать или около того Лекс, узнав достаточно интересного о происходящем в Арн-Дейле (даже пару раз отправлялся в соседние деревни) сказал своим друзьям, что пора и честь

знать. Было решено отправиться к маркграфу Майсфельду – мужик, судя по слухам, он был

неплохой, но амбициозный – в хорошем смысле. Будучи холостым и бездетным, он думал не о

своем роде или личных благах – лучшего он хотел для своего города. Однако, людей ему для

этого явно не хватало, так что он должен с радостью принять их девятерых в дружину.

Чтобы предстать перед будущим сюзереном в лучшем виде – Лекс организовал тренировки. Они

тренировались подальше, в поле, за околицей. Несмотря на это селяне не ленились поглазеть на

тренировки. Мужчины наблюдали со сдержанным одобрением, юноши – с завистью, а женщины

всякого возраста с восхищением наблюдали за Фионой, Норкой и Белкой. Хелдор тренировался

без особого энтузиазма, новое путешествие в его душе восторгов не вызывало.

Кажется, он впервые в жизни влюбился – все свободное время он проводил с Альдой – стараясь, впрочем, никому не мозолить глаза. Девушка тоже не сводила с него глаз. Ей даже уже было все

равно, что он ей рассказывает – лишь бы слышать его голос. Они подолгу гуляли в полях, в лесу, ходили вдоль реки. Именно поэтому сразу после тренировки Хелдор спешил смыть с себя грязь и

пот, после чего, надевая чистую рубаху, отправлялся на свидание с возлюбленной.

…Последний день весны неотвратимо приближался, и вот уже заканчивается и он. Лекс, дав

Войту еще несколько серебряных монет, собрал всех в избе. Пришла пора собираться в дорогу.

Машинально Хелдор укладывал свою котомку, помогал распихивать припасы, гостинцы и общее

небогатое хозяйство Ордена. Несколько возов отправляется в деревню, что была на территории

Маркграфа Майсфельда, так что послезавтра, к полудню, они могут добраться до города. В

противном случае, до него пришлось бы пылить на своих двоих никак не меньше двух дней, а то и

больше.

Когда уже стало темнеть, молодой воин, упаковав свою котомку, вышел подышать на улицу.

Бойцы Ордена перестарались с растопкой, да еще в избе они провели много времени, потому в

помещении было очень душно. Впрочем, и сам он чувствовал себя отвратительно. У колодца его

ждала Альда. Юноша, махнув ей, зашел в дом:

– Лекс, я…

– А там, тебя твоя подружка ждет? Ну, сходи, попрощайся. С утра ждем у обоза.

– Почему только с утра?

Лекс закатил глаза:

– Слушай, давай я не буду тебе рассказывать про пчелок и цветы. Вообще это должна была тебе

Фиона поведать.

Воительница, услышав свое имя, посмотрела на Хелдора и Лекса, после чего проводила пасынка

задумчивым взглядом. Его обеспокоенность мимо нее никак пройти не могла. Хелдор прикрыл за

собой дверь, Альда тут же бросилась ему на шею:

– Ты сегодня долго…

– …Я друзьям помогал собирать вещи.

– Они уже завтра отправляются?

– Да.

– Наверное, тяжело отпускать тех, кого знаешь всю свою жизнь, верно?

– Ты не представляешь, насколько…

– Прогуляемся?

– Охотно.

Они добрались до их излюбленного места возле реки. Постояли, немного помолчав – Альда все

время так и льнула к нему.

– Знаешь, Хелдор… Я как увидела тебя, так и стало понятно, что мы созданы друг для друга. Но

только сейчас я решаюсь это сказать. Я люблю тебя.

Хелдор повернулся к ней в некоторой задумчивости. Ответное признание было готово сорваться

с его губ, но он, промолчав, прижал ее к себе и поцеловал. Его ладони, теперь уже смело, сначала

легли на чуть открытые плечи, затем он провел ими вниз, к талии. Альда ответила на поцелуй, никак не желая его отпускать. Наконец, со вздохом, она чуть отстранилась:

– Что-то холодает… От реки тянет… Надо было прихватить плед.

– Альда. – Хелдор явно нервничал – Я думаю, плед нам сегодня не поможет.

Девушка на мгновение замерла, затем кивнула:

– Да. Ты прав. Идем.

– К-куда? – молодой воин, кажется, растерялся от того, что она так быстро согласилась.

– Нет, не в амбар – Альда улыбнулась. – Я живу отдельно, во флигеле.

– Ну… Там же рядом.

– Дверь запирается на засов!

– Так чего же мы ждем?

Альда в ответ поцеловала его и, взяв за руку, увлекла за собой.

Кажется, семья Войта уже спала. В избе его товарищей все еще лихорадочно громыхало. Дверь

тихонько скрипнула, они вошли внутрь. Была ясная ночь, свет из окна падал на аккуратно

застеленную кровать.

– В полумраке здесь все иначе – сказал юноша.

– Да и день особенный. Точнее, ночь.

Она приблизилась к нему ближе. Хелдор провел рукой по ее щеке, затем провел пальцами

ниже, к ее белоснежной шее. Решившись, он расшнуровал лиф ее платья, та потянула платье вниз, оставшись в просторной сорочке. Не останавливаясь на достигнутом, он помог избавиться Альде и

от нее. Второй раз в жизни он видел грудь девушки, но это не тот балаган, что произошел в лесу, у

кареты. Он понимал, что все шло так, как нужно, и несколько мгновений просто без всякого

стеснения рассматривал ее.

– Теперь, пожалуй, моя очередь… – Хелдор очень быстро лишился и дублета, Альда помогла ему

избавиться от шоссов и рубахи, а вскоре увлекла его за собой, на кровать…

Под утро Хелдору приснился сон. Метались тени, доносились крики, лязг металла. Он видел

своих товарищей… И других воинов, которые могли бы, видимо быть его товарищами, лица и

силуэты смазывались, и даже своих друзей он едва мог различить. Он видел, кровь, зарево… И

скорее не видел, а знал, что его товарищи в одиночку гибнут, принимая свою судьбу. Одних

настигали мечи, копья и стрелы противников, другие гибли под ударами неизвестных ему

доселе чудовищ. Некому было подбодрить, прикрыть, сплотить их, чтобы пережить ужас и

хаос сражения. Каждый предсмертный крик отдавался в нем болью. Он мог отвести роковой

удар, оказаться в нужное время и в нужном месте, но…

Наутро Хелдор проснулся и тихо, стараясь не разбудить девушку, начал одеваться, при этом не

сводя с нее глаз. Решение было принято. Своих товарищей он не бросит.

«Как же она красива…» – вертелось у Хелдора в голове. Альда пошевелилась, и одеяло сползло, обнажив ее грудь. Юноша замер и какое-то время стоял, любуясь на девушку. Потом он помотал

головой, дабы прийти в себя, и тихонько закрыл за собой дверь. Хелдор надеялся, что она не

проснется прежде, чем они покинут деревню.

Дверь «гостевой» избы была открыта настежь, бойцы Ордена уже были на улице, стоя кружком

и что-то негромко обсуждая. Неподалеку стояло несколько телег, их споро загружали провизией и

незамысловатым товаром. Усаживались на подводу парочка женщин со стайкой детей, вероятно, отправлялись погостить.

Кажется, эти небольшие караваны были нормой в этих местах, так как одинокие путники или

подводы были главной целью разбойников. Впрочем, если они собирались в большие банды… От

беды не могло уберечь и то, что некоторые крестьяне надевали видавшие виды набивняки, стеганые шапки и грузили в подводы старые круглые щиты, топоры и рогатины… Понятно, почему

потом с чужаков и платы не взяли за путешествие с караваном. С учетом обстоятельств- кто кому

еще должен платить.

Хелдор зашел в избу, чтобы забрать свои вещи. Внутри его ждал Войт, сидевший на лавке. Он

задумчиво смотрел куда-то сквозь бревенчатые стены и курил трубку. Дым клубами поднимался к

потолку избы.

– Войт?

– Значит, запудрил девке голову, и теперь уматываешь навстречу приключениям? – Хелдор еще

не видел старосту таким злым.

– Почтенный, я в курсе, что это не ваша дочь, вы можете оставить этот спектакль.

– О каком спектакле речь, чтоб тебя! – Пожилой мужчина треснул кулаком по столу. – Будь это

моя дочь – я бы тебе уже ноги перебил.

– Вот как? – Хелдор машинально взялся за меч.

– Сынок. Убери ладошку – Староста затянулся посильнее. - Думаешь, такую важную особу

переправили в деревню к какому-то случайному, незнакомому старику? Вот так, отлично, расслабься. Я в свое время ее отца от трех покушений спас, ага. Ладно, сядь, поговорим.… Ну

скажи, ну на кой ляд? Через два дня приехал бы в город, девок там – сколько хошь. А вот именно

сейчас у тебя – Войт сделал экспрессивный жест рукой – засвербело, понимаешь.

– Войт… – Хелдор прошел в избу, сел рядом. - Я не думал об этом. Просто… просто так

получилось.

– Эх. Молодежь. Получилось у них… – Войт продолжил сосредоточенно пыхтеть трубкой - лишь

бы детей не получилось...

– А, кстати, я для вас нашел кое-что. Переписал… И даже как мог, нарисовал.

– Неужели?

– Да. Хелдор вскочил, прошел в угол, где лежали его вещи, немного в них покопался, а затем

вручил Войту небольшой лист бумаги:

– Вы курите табак. И его можно не без труда, но выращивать здесь. Вот, так выглядит его лист, вот семена. Не знаю, продает ли его кто, но вы теперь хотя бы знаете, что искать. Думаю, его

южане и сами выращивают, а не только продают.

Войт крутил листок так и эдак, зажав трубку в зубах.

– Вот что я скажу, Хелдор. Те, кто стоят за Альдой… Им может не понравиться произошедшее. В

деревне мог быть и какой соглядатай, как знать. Я-то промолчу… Свечку кто бы то ни был вряд ли

держал, но предположить что-то мог. Будь осторожнее. Альде то ничего не сделают, а вот тебе.

Поверь, парень, они твоими коленями не обойдутся. Там найдется и палач с богатой фантазией.

– Спасибо, что предупредил, Войт. Ладно, меня заждались.

– Давай, не буду мешать. Схожу к твоим друзьям, попрощаюсь. – Староста припрятал листок с

ценной информацией в ташку и, хлопнув молодого вояку по плечу, удалился.

Хелдор, сняв перевязь и дублет, стал собираться в дорогу. Поверх низких сапог он повязал

поножи, невольно подумав, что несмотря на то, что были они из довольно дрянной кожи, на них

не было ни единой отметины. Стеганка, затем, стараясь беречь волосы, надел кольчугу, затянул

пряжки на наручах. Снова перевязь, подхватить мешок и глефу – можно выходить к своим.

Бойцы Ордена уже неспешно двигались к подводам, с ними прогуливался и Войт. Лекс нес за

спиной меч Кевина, а в руках – отстиранное и аккуратно починенное знамя на древке. Товарищи

повернулись к Хелдору:

– Мы рады, что ты здесь – на полном серьезе, не балагуря, сказал Ивви. - Боялись, что сваляешь

дурака…

– Куда вы без меня! – Отмахнулся Хелдор. Оказавшись возле воза, он закинул за бортик

алебарду, мешок со спины и шлем с горжетом. Его скарб неудачно попал на плетеную клетку, и

она, яростно гогоча, чуть не перевернулась. Кажется, в ней было небольшое семейство гусей. На

воз тут же отправились и большинство вещей его товарищей.

– Ладно, рассаживаемся, пора двигать – сказал один из возниц. Товарищи Хелдора, привыкшие

всегда идти куда-либо на своих двоих, с готовностью расселись по тюкам. Стайка детей с

интересом на них смотрела, а крестьянские мужики, что явно путешествовали не в первый раз, с

уважением смотрели на снаряжение своих попутчиков.

– Серьезные вы ребята – сказал бородач с красным лицом, отирая пот со лба – но надеюсь, вас в

деле увидеть не придется.

– И то верно – согласился Фальд, устраиваясь поудобнее и думая, как бы еще немного поспать.

Последним собирался залезть на воз Хелдор, он пожал Войту руку и уже поставил ногу на

колесо.

– Хелдор! – к возу шла Альда. Волосы ее были растрепаны, на ней была только сорочка и

накинутый сверху плащ – она даже забыла надеть кожаные туфли – так она и шлепала босыми

ногами по деревянному настилу.

– Етит твою – Войт, не в силах видеть такой душераздирающей сцены, сплюнул и удалился.

Бойцы отряда, глянув на растерявшуюся девушку, не знали, куда себя деть.

– Ты что, не сказал ей? – громким шепотом спросил Лекс… – О боги…

Возница, собравшись было прикрикнуть, развернулся. Однако, прочувствовав всю неловкость и

щепетильность момента, проговорил:

– Мы быстро не едем, тем более до околицы, так что догонишь. Пошла!

Четыре воза, поскрипывая колесами, двинулись по дороге. Хелдор держал одну руку на мече, а

второй скреб затылок, думая, что он ей скажет.

– Ты говорил, что ты попрощаешься с ними…, и мы будем вместе. Что? Что не так?

– Я передумал – коротко ответил Хелдор. Альда дернулась, словно от пощечины. – Мои

товарищи без меня не справятся, и я их не брошу.

– Но ты бросаешь меня…

– Нет, как можно. Я очень хочу остаться, но не могу, пойми.

– Я… Я постараюсь. – Альда вдруг зарыдала, положив ему голову на грудь. Бедняжка, ее волосы

запутаются в кольчуге.

– Постараюсь вернуться, как только у меня будет возможность.

– Обещаешь? Ой – ее шевелюра запуталась в металлических звеньях.

– Да. Вот, возьми – Хелдор порылся в кошеле, достав оттуда простенькое серебряное кольцо.

– Ой… Ты еще тогда его … На празднике.

– Д-да, я как раз хотел подарить его тебе, заблаговременно его… Эм… Купил.

– Спасибо! – Альда поцеловала любимого. - Вот, возьми мое. Можешь спрятать, а не надевать -

она протянула тоненькое плетеное колечко в форме дракончика. Во рту у того был красный

камешек. - Возвращайся поскорее. – Слезы все еще лились градом – не забывай меня.

Хелдор сделал назад шаг, второй, третий, после чего развернулся и побежал вслед за возом. Тот

уехать далеко не успел, и Лекс подал ему руку, чтобы он мог запрыгнуть прямо на ходу. Не

отпуская руку, бывший наставник процедил:

– Войт мне вкратце обрисовал, в чем… проблемка. Так что… Не надо. Выбрось из головы ее.

Пошалил и хватит.

– Лекс, я не…

– Не раскисай – добавил он, чтобы слышали только товарищи – давай, примут нас в Старшую

дружину, а там что хочешь. Вино, самогон. Девку тебе найдем. Может двух, только давай без этих

соплей.

– В Старшую? – перевела тему Фиона.

– Да, Майсфельд серьезный мужик. У него дружины – старшая и младшая. В старшей бойцов

немного, но, говорят, самые серьезные рубаки там. И нам надо к ним, поближе к маркграфу.

– Что ты задумал? – спросил Тиарх.

– Ничего плохого, – развел руками Лекс – просто там мы будем ему полезны. Говорят, впрочем, туда чтобы попасть… Либо отслужить пять лет, либо, вроде как, надо пройти испытание.

– Испытание? – сердце Хелдора от этого слова забилось, а мысли в голове обещали хорошую

драку – кажется, несчастная любовь сразу отодвинулась на второй план.

– Да, именно. Что потребуется – придется узнавать на месте. Слухов полно, а по факту – чуть.

– Почему же так?

– Никто не соглашался – пожал плечами Лекс – а в младшую берут почти всех – но мы

справимся, и Майсфельд нас точно заметит.

Телеги выехали за околицу деревни. Впереди были поля и холмы, так что местность худо-бедно

просматривалась. Но кто знает, насколько в этих землях обнаглели разбойники.

Бакх и еще трое бойцов стояли, напряженно вглядываясь в полумрак. С ними был и Вивьен –

порядком избитый и изможденный.

– Начальник, может.. Ну его… И так уже Друри потеряли, во время… последней попытки

получить выкуп.

– Заткнись – бывший сержант Ордена огрызнулся. - Да, они хотели забрать этого засранца, не

заплатив, но мы справились. Еще и несколько кошельков подрезали, ха-ха.

– И ты думаешь, они не попробуют снова?

– Я нашел… Посредников. Заплатят поменьше, но не придется совать голову в петлю.

– А как знать, может и посредники…

– Колтер, заткнись. И без твоего нудежа тошно!

– А что еще делать, если мы в такой задни…

– Тихо, кто-то идет.

На поляне показалось пятеро человек, двое, впрочем, были связаны, а опознать их впотьмах не

удавалось.

– Смотрю, Вивьен с вами – один из незнакомцев скинул капюшон. Он был похож на опытного и

везучего вояку - несмотря на неброскую одежду, на нем нагрудник с чьим-то истершимся гербом, наплечники, да и перевязь с мечом выглядела недешево. – Мы кое-что о вас знаем и… Нашему

господину нужны такие люди, как вы. Работенка иногда будет опасная, но в целом… Приятная. –

Мужчина достал увесистый кошель. – Здесь небольшая предоплата. Отдайте пленника и считайте, что мы договорились.

Бакх посмотрел на своих людей, которые явно устали несколько дней сражаться против всех и

шарахаться от каждой тени.

– Какого плана работа?

– В принципе тоже, что и раньше, но… в Арн-дейле. Там уже есть банды разбойников, надо

постараться… организовать их получше. Свяжитесь с их атаманом. Мы дадим еще людей, чтобы

они придали веса вашим словам.

– Забирайте этого нытика. Он мне надоел.

– Вот это правильно. Давайте его сюда. Да, кстати, насчет людей – вот, забирайте своих бедолаг.

Просим прощения, что они все еще стреножены, но они… уж очень нервно себя вели.

– Ослер! Ревер! – Колтер узнал своих товарищей. - Добро пожаловать обратно, приятели!

Двое бывших пленников ошалело потирали руки, освобожденные от пут. Кажется, с ними в

плену тоже не церемонились.

– Пройдемте с нами, соберем припасы, людей, несколько дней отдохнете – и в путь. Забудьте

про это княжество… На какое-то время.

– Один вопрос – кому мы служим?

– Пока что мне – покачал головой их наниматель. - Если потребуется –узнаете больше. Кое-кому

выгодно поддерживать тот кавардак, что происходит в Арн-Дейле.

Глава 4

До места назначения каравана удалось добраться без приключений – уже в тот же день, ближе к

ночи, они были в деревне, от которой было лишь полдня пути до города. Новые знакомые хотели

приютить их у себя, наперебой предлагая свои жилища, но Лекс, отвечая за всех, вежливо

отказался. Деревня, до которой они добрались, была довольно большой, и там был собственный

постоялый двор. Встретил их хозяин не очень радостно – едва они вошли в зал, трактирщик

закричал, закрываясь руками:

– Неделю!!! Прошу, еще неделю!

– Ты чего это, добрый человек?

– А вы… А, вы не из банды… Боги, пронесло.

– Что за банда?

– Есть тут... С полсотни их. Приходят, пьют, жрут задарма, да еще им подавай монеты за

«защиту».

– Ага, хреново защищают. Мы-то здесь. А их не видно…

Трактирщик напрягся, но потом нервно захихикал, поняв, что Фальд очень странно пошутил.

– Присаживайтесь, пожалуйста, господа. Вы надолго?

– Одна ночь. Утром двинемся в город.

– В город?

– Хотим поступить на службу к Майсфельду.

– Глядишь, у графа больше людей будет, и сможет он о нас, сирых позаботиться…

– Одолевают уже? Принеси выпить – Сказал Лекс, положив монету на столешницу.

– И откушать?

– И откушать – Хелдор достал еще монету из своей заначки.

Прикинув размер подношения, Лекс добавил:

– Никого у тебя сегодня , кажется, кроме нас нет, так что садись к нам, подробно расскажешь, что к чему…

Слова Войта подтвердились – это были не разрозненные банды разбойников, что грабили

путников – они могли завалиться в любую деревню и потребовать все, что им требовалось. Все

шайки ходили под каким-то таинственным «атаманом». Говорят, этот атаман еще был и

оборотнем, превращался в огромного медведоволка или еще боги весть кого.

Сколько всего было разбойников – непонятно, но судя по их активности – то было их числом

никак не меньше, чем дружины у Майсфельда. В последний месяц, говорят, они стали вести себя

еще более нагло, людей стало и того больше, да все словно ниоткуда появившиеся, как будто

приезжие. И встречались люди в весьма неплохих доспехах.

– Там у них еще тип какой-то мрачный завелся. С двумя мечами, кричит на всех постоянно, а чуть

что – за оружие хватается.

– Так-так – сказал Фальд, переглянувшись с остальными.

– Эм.. Это ваш знакомый, гости дорогие?

– Вполне может быть.

– Старые счеты?

– Нет, счет открылся совсем недавно, но вот что-то уже хочется погасить… – мрачно отозвался

Лекс. – Спасибо тебе. Мы постараемся поговорить с графом, потому как, возможно, он и не знает

всей серьезности того, что происходит на этих землях.

Рано утром бойцы Ордена двинулись в путь – с развернутым знаменем, в доспехах. Норка, убрав

лук за спину, несла знамя, а Лекс шел с мечом Кевина на плече – на сей раз, он не был обернут

тканью.

Двигались полями, перелесками, все чаще встречались хутора, избушки. Жизнь била ключом.

Люди к ним подходить близко не решались, но и крика не поднимали – идут себе смирно, оружием не размахивают, птицу не воруют. Через некоторое время их заметили – десяток

верховых, который ехал параллельной дорогой. Те какое-то время «пасли» их, рысцой следуя за

пешеходами, однако приближаться не спешили. Скорее всего, в их обязанности не входило

преследовать всяких проходимцев, тем более, когда те идут, никого не трогая. Однако – бравый

вид и блеск металла не могли не настораживать патрульных. Когда Хелдор и компания были

ввиду города – конники от них отстали. Для мародеров двигались слишком открыто, а чтобы быть

более серьезной угрозой – их было слишком мало. Когда Лекс оглянулся еще раз – он мог увидеть

только облачко были, оставленное патрулем.

Все так же, не таясь, отряд шел по широкой и утоптанной дороге прямо к городу. Стены города

были высотой никак не меньше двадцати метров. С восточной стороны протекала река, проходящая едва ли не через полматерика, к северному морю. В Арн-Дейле ее называли Шустрая, но как ее могли называть ниже или выше по течении – спросить было некому. Со стороны реки, кажется, каменной кладки не было, только небольшая насыпь. С северной стороны был плохо

проходимый лес. Ближе к крепости дорога разветвлялась – одна тропа вела в город, а другая

уходила дальше на запад , вдоль полей и редких построек, а там уже где-то вдалеке сворачивала

на север – видимо, в столицу.

Они приближались, стало видно, что стены довольно старые, обветренные, но все еще прочные.

У города угадывалось около шести башен, а чуть дальше, вероятно, была древняя цитадель. Да,

стены были возведены никак не нынешним владельцем, но на башнях стояли баллисты, курсировали по ней небольшими отрядами часовые, а зазоры между зубцами были усилены

деревянными щитками. Те в случае нужды отодвигались, чтобы была возможность сбросить

камень или выстрелить вниз, по противнику, столпившемуся под стеной. Подход к воротам был

усилен новыми пристройками – была будка, нависавшая прямо над деревянными воротами.

Слева, чуть поодаль, строилась башенка, которая должна была прикрывать подход к воротам. Ее

основание было сделано из камня, который выглядел относительно новым. Что ж, о защите

города маркграф позаботился серьезно.

Отряд неизбежно был замечен, и у ворот началось движение – два дружинника в черно-синих

накидках среагировали первыми – один, пониже, накинул на голову открытый шлем, закинул за

спину щит и приготовил лук к стрельбе. Второму, здоровяку, достаточно было опустить на

массивном округлом шлеме забрало и перехватить двуручный меч. Можно было слышать, как

лучник что-то крикнул в проем ворот, после чего оттуда высыпало еще семеро в накидках –

каждый уже в шлеме и с оружием наготове.

Еще через несколько мгновений можно было услышать, как на стенах взводили свое оружие

десяток -другой арбалетчиков. Показались и стрелки – у тех были не какие-нибудь охотничьи

самострелы – вблизи такие арбалеты были крайне смертоносны.

– А службу то знают – кивнул Лекс – ладно, все как обычно, идем, не дергаемся. – Эй, здравы

будьте, доблестные воины!

– Ага, и вам не хворать – недружелюбно проговорил дружинник в открытом шлеме, готовый

вскинуть лук.

Тиарх указал рукой на стены, на готовящихся к бою стражников:

– А у вас, наверное, как раз учения идут?

Первым захохотал здоровяк с двуручным мечом, к нему присоединились и остальные.

Возможно, они поняли, что слишком настороженно восприняли всего девять человек.

Арбалетчики со стен могли шутки и не расслышать, но поняли, что особой угрозы нет, после чего

опустили оружие.

– Меня зовут Бок – прогудел дружинник, поднимая забрало. - Шлем выглядел непривычно для

Хелдора – похож на обычный рыцарский шлем, что вроде ведра, но с покатым куполом и лицевой

пластиной.

– Неплохой шлем, Бок – отвесил комплимент Хелдор.

– Не жалуюсь. В пешем строю воевать самое то. Так зачем пожаловали, я тут, вроде как, начальник караула, так что…

– Да вино и баб, что им еще надо – недовольно бурчал, произнес лучник, убирая стрелу в

колчан.

– Зануда, заглохни! – Послышался за его спиной возмущенный высокий голосок.

– Зануда? Так его и зовут? – переспросил Ивви.

– Вообще он Рейнар. Ну а так – Зануда. Рейнаров у нас в дружине , не соврать бы, четыре. А

Зануда один. – Невысокий стрелок за его спиной оказался женщиной.

– Так, по одному вопросу проблем у нас не будет – у вас женщины тоже при деле? – Заметил

Лекс.

– Да, но немного. С вашими у нас воительниц станет… в два раза больше! Меня зовут Ядвига, старшая дружина.

– Очень приятно – улыбнулась Фиона.

– Да, мы как раз по этому поводу – кивнул Лекс. - Мы – в Старшую дружину.

– Ого – вступил в разговор еще один парень – серьезное заявление. Меня Иверень звать, я сам-то из младшей дружины.

– Ну, хоть кто-то попробует – пожал плечами Бок.

– А что требуется – знаете?

– Нет, но мы попробуем.

– Старший дружинник один должен стоить двух, так что ждать вас будет тренировочный бой с…

Восемнадцатью противниками. – Бок взял долгую, драматичную паузу, но ее испортил Данас:

– Бывало и хуже.

– В худшем случае нас поколотит палками полторы дюжины мужиков.

– А у вас стальные… – Зануда осекся, посмотрев на воительниц – кхм, характеры – не без

уважения продолжил он. Раз так спокойно об этом говорите.

– Мы могли бы поговорить, для начала, с графом?

Бок оценивающе посмотрел на пришельцев – на снаряжение, знамя на древке. Понял, что

относительно юная Норка и та выглядит весьма тертой жизнью:

– Ну конечно он каждого новобранца сам не встречает, но, с другой стороны… Девятеро… Со

своим снаряжением… И серьезными намерениями… Да, знаете, думаю, лишним не будет.

Иверень, проводи их.

– Спасибо. Вне зависимости от исхода испытания - мы кое-что узнали о… бандитах. И можем

помочь.

– О Боги, это настоящая заноза в заднице нашего маркгр… ой, то есть нашего города.

Будущие дружинники вместе со своим сопровождающим прошли внутрь – кроме ворот там, вполне ожидаемо, была и решетка. Коридор в башне был довольно протяженным, а бойницы

были и по бокам, аж в два ряда, а были и отверстия сверху. Серьезное сооружение. Старый

камень перемежался подновленной кладкой и новыми деревянными элементами.

– Я вас провожу к графу. Потом, если хотите, могу и по городу поводить, только лишнее скину. А

то моя смена все равно кончалась через часок-другой. - Иверень закинул топор в петлю, перекинул щит за спину, на сгиб локтя взял шлем с наносником и кольчужной бармицей.

– А успеем ли?

– Ну уж не с порога с вами драку устроят. Думаю, что завтра, не раньше.

Город был ровно такой, каким себе представлял его Хелдор – мощеные улицы, двух, трехэтажные дома, на некоторых были вывески, которые непрозрачно намекали на то, какое

заведение находится в здании, ну или же род деятельности его хозяина. Было довольно чисто –

кажется, отхожие места и выгребные ямы содержались в порядке, а время от времени

вычищались.

– Мне говорили, что в городах все в… нечистотах, но я не верил – сказал Хелдор.

– Дерьмо у нас часто выгребают, да вывозят. Работа так себе, но платят золоторям хорошо. То

что от живности – лошади, козы, у кого-то тягловые и коровы – на удобрение. А вот в Цитадели, не

поверите, даже есть древняя ка.. ко… колонизация?

– Наверное, канализация – поправила его Фиона. - В любом случае –неплохо устроились, нечего

сказать.

– Ну, мы почти и пришли. Ого, работа кипит!

Цитадель тоже приводилась в порядок – к старым, наполовину разрушенным стенам, строили

каменные лестницы с широким маршем, а также строился свод у ворот. Среди каменщиков и

мастеровых – встречались и люди из дружины, в черно-синих накидках.

– У вас и бойцы каменщиками работают? – удивился Ивви.

– Не всегда. Наряд на хозяйственные работы, так его – разэдак. Подай, принеси, сруби, помой, почисти.

– А крестьяне, горожане?

– Ну они тоже, по мере сил. Но людей граф пытается по барщинам не гонять, говорит, крестьяне

охотней работают и делятся урожаем, когда по большей части заняты своим хозяйством, так-то. А

эти мастеровые, им.. ну, казна платит.

– Людей не хватает в городе?

– Да, но и бойцов не особо. Дружина да городская милиция, рыцарские «копья». Вот и все.

Оружие ведь даже есть в арсеналах, давеча из столицы пришел большой обоз… Видали арбалеты

у тех, на стене? А баллисты? Вот то-то.

– Говорят, разбойников кабы не больше, чем дружинников…

Иверень вздохнул: – об этом к графу, или к лейтенанту, у меня от таких разговоров голова болеть

начинает…

– Так, а на голову нам ничего не упадет? – вдруг засомневался Хелдор, подозрительно глядя на

недостроенный проем ворот.

– Если упадет – переделают – хохотнул Данас.

– Я этого не увижу…

– А шлем тебе на что?

– Типун на тебя – Хелдор первым прошел через арку. Свод временно было усилен доской, так

что бояться было особо нечего.

– Вот сюда, подходите к колодцу. Я сообщу, что к маркграфу пришли. - Иверень сначала свернул

в крытую галерею, потом скрылся в широком дверном проеме.

– Сбрасывайте мешки, подождем. – Лекс подал пример, опершись на колодезную кладку и

подпирая подбородок мечом Кевина.

Дружинники сновали туда-сюда, кто в город, кто по двору. До вечера было еще далековато, все

были при деле. У них на глазах несколько десятков дружинников, построившись по команде

десятников, и отправились на плац – судя по шуму, там уже кто-то тренировался. Цитадель, кажется, в лучшие времена видала и больше бойцов, у некоторых, предположительно, бараков,

еще даже не была застелена крыша. Удалось разглядеть накидки повнимательней – на синей

половине котт дружинников красовался черный ворон, взмахивающий крыльями.

Маркграф располагался в своем зале, где он обычно принимал посетителей. Сейчас трон, который должен был подчеркивать его статус, пустовал. Мужчина средних лет вместо него выбрал

удобное плетеное кресло и перебирал бумаги, что-то иногда помечая.

Его верный лейтенант, гонявший все утро по несколько десятков добровольцев из Столицы, задремал. На поясе у него был меч- фальшион. Рубящая часть была тяжелой и массивной, практически им можно было рубить противника, как топором. Несколько его уравновешивало

тяжелое яблоко, которым и в клинче, в случае чего, ударить не грех. Казначей в это время шарил

по сундукам, пересчитывая монеты. Необходимо было заплатить дружинникам, каменщикам, кузнецам, конюхам, портным, еще боги весть кому – а налоги, попадавшие в казну, были

невелики, удачно торговать получалось нечасто – к соседним княжествам идти было опасно, Столице мало чего можно было предложить, ну а отправиться вверх по реке все еще было

несбыточной мечтой.

Казначей не было похож на казначея – статью он не уступал воину, да и был таковым. Казначеем

он вообще стал случайно – найдя в подполе заброшенной Цитадели сундук с монетами и честно

их пересчитав. А там раздал жалование… Заплатил крестьянам за провиант… Заказал партию кож

и металла…В общем, втянулся старый вояка, и теперь преимущественно сражался с числами у

себя в голове.

– Что-то мне это не нравится, Майсфельд. В сундуке монет все меньше… А рожа у мэра города

все шире.

– Мне сообщают, что в овес у лошадей какой-то прохиндей подсыпал палой листвы и опилок –

вчитываясь в листок, ответил маркграф. – Ладно, разберемся… Оп, погоди, не закрывай. Вот

заявка на починку десяти сервельеров и пяти шапелей для пополнения…. Так… столярам на два

десятка копейных древок… Нет, ну каких оборванцев в этот раз прислали- пять пар башмаков им!

Ну и набивняки, само собой.

– Маркграф, если я не найду еще один клад или если мы не найдем серебро и не начнем

чеканить собственную монету – ты меня без штанов оставишь – казначей потер лысину, вчитываясь в листки, подписанные графом. – На это дерьмо должны идти щитовые деньги от

дворян! За то, что их задницы уже несколько лет в тепле!

– Ты забыл? Они отправили в стражу всех своих стрелков, копейщиков и щитоносцев, поэтому

они временно освобождены от…

– Хрена лысого они отправили!

– Неужто? В страже и патрулях было сотни три, теперь их почти шесть сотен.

– Вот и посчитай, сколько от каждого дома эти трутни отправили! И не было у них ни у кого

полного рыцарского копья, не смеши. Добрались до нас те, кому при дворе жить дорого стало, а

тем более отряд содержать! У нормального рыцаря по королевскому Ордонансу в отряде–

оруженосец, жандарм, лучник, арбалетчик и два пехотинца!

– Тем не менее – численность стражи удвоилась.

– Ну да, половина так-сяк. – неопределенно сказал казначей. - Но вот один ушлый сдал своего

престарелого садовника в стражу, выдав ему копье, да кожаную куртку. И таких там огого сколько!

– Ну уж совсем старцев я там не заметил… Тем более содержат их дворяне, и в б о

стражи нет нужды… Пока что.

– Да мне даже жалко их кормить дважды в день! Раздать горожанам оружие, чтобы, в случае

чего, было при себе, и то выйдет не так накладно!

– Я рассмотрю твое предложение, а до этих пор …

В дверь постучали, Майсфельд резво запрыгнул на свое «графское кресло», после чего позволил

войти. Лейтенант, всхрапнув, как конь, вскочил, хватаясь за оружие.

– Иверень? Что случилось?

– Ваша Светлость, к вам… ну.. посетители… пополнение… эм…

– Что, какое пополнение? – воскликнул казначей, машинально положив руку на сундук.

– Они во дворе у колодца – пискнул Иверень, после чего, коротко поклонившись, удалился.

Майсфельд, а за ним его советники прошли сначала в покои графа, а оттуда вышли на балкон, посмотреть на пришельцев. Их, кажется, заметили, один из незнакомцев помахал знаменем, здороваясь.

– Я смутно помню это знамя в какой-то книге… Интересно. Что ж, господин казначей, если это

пополнение, то потратиться придется только на накидки. Лейтенант, приведите их сюда.

Незнакомец подошел к ним почти вплотную, прежде чем его заметили:

– Господа… ммм.. кандидаты в дружину?

Все девятеро обернулись. Перед ними стоял воин среднего роста, но с невероятно широкими

плечами. Солидности ему прибавлял толстенный зеленый набивной доспех – он был простеган

ромбом, и выглядел столь надежно, что он сам себе, пожалуй, мог бы выдержать удар топора.

Лицо и виски у бойца были забриты до синевы, клок оставшихся светлых волос был отброшен

назад. Что характерно – ливрею он, в отличие от других, не носил. С другой стороны, он был так

более заметен для подчиненных.

– Да, мы к вам.

– Лейтенант Карви. Я рад, что к нам приходят столь серьезные воины. Быть может, и вы меня

смогли бы чему-то научить, как знать. – Лейтенант задумчиво поковырял ногтем глефу, прислоненную к колодцу. Ладно, следуйте за мной.

В главном здании был сумрачно и прохладно – в его коридорах так уж точно. Очень скоро они

поднялись второй этаж. Слуг заметили лишь нескольких, да еще какую-то даму из благородных, которую отец отправил ко «двору», чтобы заверить маркграфа в почтении и преданности.

– Тут у нас этих фрейлин пасется штук шесть. – Процедил Карви недовольно сквозь зубы – иногда

больше, иногда меньше. В целом, они тут вообще не нужны, только солдат смущают. Хотя одна

неплохо играет на лютне, а одна – в шахматы.

– Все выглядит у вас довольно аскетично – заметила Фиона, когда они поднялись на второй

этаж.

– Да, тут не смущайтесь, относительно столицы у нас этот, как там называют… Фронтир. Так что

не до завитушек. Да и маркграф вполне себе свой. Скорее воин, чем благородный.

– Приятно слышать – согласился Хелдор.

Двое часовых несколько напряглись, увидев такую делегацию, но при виде Карви вновь встали

по стойке «смирно». Лейтенант открыл дверь в зал. Хелдор заметил небольшой беспорядок и

общую простоту убранства – это был скорее рабочий кабинет, чем зал для аудиенций или

банкетов. Маркграф , сидевший на троне, мельком осмотрел гостей, после чего уставился на

знамя, которое Норка все еще несла с собой для представительности.

– Так вы из Ордена Длинного Меча! О вас ничего в книгах и документах не писалось со времен

Великой Распри. Вас всего девятеро?

– Да, к сожалению – стал отвечать за всех Лекс. - Думаю, сорока клинкам вы бы обрадовались

больше, чем девяти.

– Хм… Так, вот, плетеные кресла, скамьи, пожалуйста, рассаживайтесь!

– Если не ошибаюсь, то вы верите в старого бога… почти забытого… Хуунре его имя?

Хелдор, услышав имя бога отчаяния, вздрогнул, переводя взгляд на товарищей.

– Мы настолько верим в него, ваша светлость, что в последний раз упомянули его… Когда нас

было больше. И был жив наш Магистр. А до этого никто не произносил его многие годы.

– Я не знал, что все настолько…

– Теперь знаете – перебил Лекс. - Произносишь его имя – заключаешь с ним договор. Он либо

помогает тебе, либо позволяет достойно отправиться в Чертог. Лучше заключать такое соглашение

в тот момент, когда… Тебя уже устроят оба варианта.

– Что могу сказать – завтра призывать его не нужно – Майсфельд улыбнулся – вам не придется

драться насмерть. Суть в том, что с вами сразится восемнадцать бойцов из стражи и малой

дружины. Драться вам придется тренировочными дубинами или шестами.– Майсфельд с

некоторым сомнением посмотрел на Норку и Белку.

– Я думаю, мы справимся – отмахнулась Норка. Чучело я била не меньше прочих учеников.

–Ну, дружинники и не будут стоять на месте – позволил себе насмешку Карви.

– Зато я выжила там, где полегло две роты дружинников Фахро. – девушка, скрипнув кожаным

доспехом, подбоченилась.

– Вы из Фахро? – переспросил граф.

– Да, оттуда… – нехотя созналась лучница.

– Хм, помнится, лет пять назад мы устроили им неплохую взбучку. Князь Хума запомнил ее, и

больше они к нам не совался. Если вы не наделали дел в Арн-Дейле то… Вопросов у меня к вам

нет.

– Испытание утром, вечером?

– Прямо в полдень. Можете остановиться прямо в Цитадели. Или в гостинице. Кузница совсем

недалеко, рекомендую нашего кузнеца Кварта. Впрочем, как я посмотрю – у вас все неплохо.

Кандидаты в дружинники, ерзая стульями и лавками, поднялись, потянулись к выходу.

– Маркграф… – Обратился Лекс, когда все уже вышли.

– Да?

– У меня есть важные сведения насчет.. Разбойников. Поговорим завтра, после испытания?

Майсфельд приподнял одну бровь:

– Даже хотел бы выслушать сейчас, но у нас, полагаю, у всех есть дела. До завтра. Я обязательно

приду посмотреть на то, как вы пройдете испытание.

Когда дверь за Лексом закрылась, Майсфельд, похмыкав и усевшись в свое любимое кресло, обратился к советникам:

– Карви, Джозеф, - назвал он казначея по имени – я честно говоря, думал, что это испытание

будет просто страшилкой для особо ретивых. Мы ведь как сюда прибыли почти никого в старшую

дружину не приняли.

– Только по выслуге лет – пожал плечами лейтенант.

– Именно, а эти… Отберите завтра из младшей дружины человек восемнадцать, не самых

ретивых, но и не бестолочей. Стражу не привлекайте – Майсфельд улыбнулся – не хочу, чтобы они

стали старшими дружинниками за то, что побили садовника и кучера…

- Эй, братцы, ну как там у графа?! – Радостный Иверень избавился от лишнего снаряжения, теперь на нем была лишь котта, надетая поверх стеганки, а на ногах были шоссы с заплаткой на

колене. На поясе остался топорик в ременной петле.

– Как с топором, получается?

– Не пофехтуешь… Но я и не умею – пожал плечами молодой дружинник. – Вы решили, где

остановитесь?

– Мы, наверное, встанем в гостинице. Вернее, оставим там лишнее снаряжение. Посоветуешь

что-нибудь?

– Мне приходилось ночевать либо в расположении, либо в борделе…

– Неужели? – поинтересовался Данас.

– Ну, пару раз… Жалование не такое большое – стушевался Иверень. - Можно, конечно, посмотреть город и…

– Лучше воспользуемся гостеприимностью графа и остановимся в одном из бараков. – сказал

Лекс.

– Ну не таскать же все на себе – согласился Хелдор.

– Все же еще немного придется, – подметил Фальд – сначала в кузницу. К этому, как его…

Кварту!

– О, здесь недалеко, давайте за мной! – дружинник взмахнул рукой, ведя их за собой.

Кузницу и лавку, находящуюся при ней, можно было найти без труда – грохот и лязг стоял на всю

округу.

– По оружию и доспехам у нас главный в городе Кварт. Дружина, стража – все на нем.

Они подошли к массивной двери, первым вошел Иверень, за ним остальные. Внутри их ждала

довольно светлая комната, вдоль стены и посреди нее были стеллажи- шлемы, доспехи,

набивняки, стойки с оружием. Сейчас в лавке было пусто, но за второй дверью кипела работа.

Хелдор резко поменялся лицом, на нем читался неописуемый восторг.

– Настоящий! Настоящий, мать его перемать магазин с оружием! Подумать только! – молодой

воин сбросил в углу вещевой мешок и алебарду и бросился к стеллажам и стойкам. Остальным, впрочем, подобное заведение тоже было в новинку - такого восторга не разделили, но тоже

распределись между полками и стойками.

Особо ничего редкого и выдающегося не было – открытые или переделанные рыцарские

шлемы, кольчуги, стальные наручи, набедренники, наголенники, наплечники. Присутствовали

также ламеллярные, набранные из прямоугольных пластин, и чешуйчатые доспехи

– Вы осматривайтесь, я позову хозяина – сказал Иверень, открывая вторую дверь.

Хелдор не нашел лучшего меча, чем был у него, да и даже если бы нашел – не променял бы его

ни на что другое. Однако, ему понравилась интересного вида перевязь и ножны – кроме, непосредственно, самих ножен, к тем были сделаны маленькие ножны для кинжала и… Столового

ножа! Возможно, стоило такие заказать, только вот…

Дверь скрипнула, в помещение вошел кузнец:

– Господа, что желаете? Прикупить? Подлатать доспехи?

Хелдор замер как вкопанный, сжав ножны в руках до онемения. Глаза грозно вперились на

говорившего. Рыжие волосы, заостренные уши…

– Ты.. ЭЛЬФ!

На это возглас обратили внимание остальные, повернувшись к Хелдору.

– Во-первых, полуэльф – спокойно ответил Кварт. – Нет, всякое бывало, но ты смотришь так, будто я прикончил твою любимую кошку.

Хелдор бросил перевязь наземь, потащил меч из-за пояса.

– Ну начинается! – воскликнул Лекс, хватая его под локоть. Фальд подошел тоже, аккуратно

перехватив и вторую руку.

– Что происходит? – спросил кузнец. - Если он молчит, то ответьте кто-нибудь из вас.

– По вине эльфа-проводника мы потеряли многих товарищей, господин кузнец.

– Вот так история. Интересно, сколько в ответ порубили вы, такие горячие парни?

– Людей, много. Мы хотели просто уйти. А эльфа- одного.

– И этот сделал вот этот, который сейчас зубами скрипит?

– Да. Двадцать ударов ножом… Или около того.

– Ну что же. - Кварт приблизился к молодому воину, тот опять попытался вынуть меч из ножен.

Иверень все это время стоял в стороне, вжавшись в стену, не понимая, что вообще происходит. –

Ты знаешь, что такое быть ПОЛУэльфом? Я бы в своего папашу тоже двадцать раз воткнул нож.

Надеюсь, что ты прикончил не моего старика, потому как я все еще хочу.

Хелдор сделал глубокий вдох, разжал рукоять.

– Ладно, отпустите. – Лекс и Фальд выполнили его просьбу. Кварт нагнулся, подобрав ножны.

– Я могу попозже снять мерки и сделать тебе такие же, много не возьму, но кожа и выделка, сам

понимаешь. Мне Иверень, добрая душа, уже рассказал, что вам завтра драться на Арене. И он

очень просит вам помочь, потому как поставил на вас все месячное жалование. Начнем с тебя, здоровяк – обратился он к Хелдору. Во-первых – твои кожаные … штуковины на ногах это курам

насмех. Вот, смотри… Стальные, на пряжках. Переодевай, я пока посмотрю, что у остальных… Так, ага, ремешки подновим, пару клепок… Вам их деревенский кузнец чинил? Я так и подумал. А

платить сразу будете? Пожалуй, надо бы ускориться. Иверень, позови подмастерьев, сразу

начнем!

Хелдор примерил стальные поножи – Кварт свое дело знал, сразу ему попались те, что были по

ноге. У них была неплохо сделана вальцовка, поэтому краями защита не втыкалась ни в сапог, ни

под колено.

– Как на тебя и делали. Криво, косо… Ребро не доколочено… Но как на тебя! Смотри, видишь эти

отверстия? Нужны наколенники. Как тебя еще не покалечили! Вот эти, с подбоем. А на шоссы бы

тоже шнур подвязать, но это уж давай сам, большой мальчик.

– Спасибо, Кварт, а эти вот…

– Оставь, вычту из цены. На ремешки сгодится… Так, кольчуга как кольчуга, акетон… Еще

походит. Скажи, дорогуша, а локти тебе свои совсем не жаль? Снимай этот ужас! Вот. Сахновки –

закрывают предплечье и локоть. Дешево, сердито. Затягивай… Держи шило… Вот, другое дело. И

вот еще – держи набивные варежки, усиленные кольчужным полотном, иначе наши тебе завтра

переломают все пальцы! Сейчас еще парочку ронделей на каждый, обожди…

Агрессию Хелдора как рукой сняло. Кварт очень увлеченно работал – он действительно хотел

помочь и от работы он получал удовольствие. Он и подмастерья работали споро, где

подколотили, где подтянули – к завтрашнему испытанию готовы. Норка и Белка получили по

сервельеру с подбоем, раз уж им завтра предстоял ближний бой. Простые, как жестяная миска, шлемы усилили ронделями, что прикрывали уши, виски и немного скулы. Ивви был теперь

снаряжен тоже не хуже Хелдора.

Кварт тайком дал Ивереню несколько мелких монет, когда с ним все расплатились – за наводку, так сказать. Когда бойцы Ордена, подновленные, собрались на выход, он им сказал:

– Заходите еще. Я делаю на заказ, и мне не терпится кое-что опробовать. Сами понимаете, раньше в этих землях доспехи были намного лучше…

– Обязательно. – кивнул Хелдор, – спасибо, Мастер. И извините. – молодой воин пожал руку

полуэльфу, а тот, кажется, был смущен тем, сколь высоко оценили его навыки.

Друзья покинули кузницу, после чего, оставив вещи, попросили Ивереня пройтись с ними по

городу. Тот с радостью согласился.

Всего в городе были три широкие улицы, ведшие от ворот к дальнему краю города, и одна

поперечная – по одной они уже шли, свернув от ворот направо, по дороге в Цитадель. Недалеко

от нее был отдельный квартал, где располагалась вся знать. Проход туда был разрешен, как бы

благородные не фыркали, но делать там было решительно нечего – скорее, напротив, господам

приходилось выбираться в город. Другая дорога шла, деля застройку в городе пополам, и могла

привести на главную площадь, которую обычно называли рыночной. Поперек нее шла и четвертая

дорога, строго говоря, от реки к Цитадели и кварталам знати.

На площадь частично выходили госпиталь, мэрия, несколько храмов, посвященных разным

богам. К третьей дороге, что была ближе к реке, примыкали казармы городской стражи и

конюшни. Те были в ведомстве графа, лошадками пользовались как патрульные, так и

дружинники, в случае нужды. Вся старшая дружина обязана была хоть как-то ездить на лошадях –

для наших героев это еще будет сюрпризом…

Различные слободки и посады вокруг города фактически отсутствовали, в силу того, что в городе

было полно места, что было довольно удобно. У реки не было ни доков, ни нормальных пирсов, потому как обходились лишь рыбацкими лодками да плотами.

Вдоволь нагулявшись, подкрепившись и выпив пивка там, где посоветовал Иверень, пришло

время отправляться на боковую. Молодой дружинник был очень рад и новым товарищам, и тому, что его щедро попотчевали наравне с остальными. Вообще он выражал неистощимый оптимизм, заявив, что полученную Квартом «комиссию» тоже поставит на них. Бойцы Ордена, шутки ради, попросили Ивереня поставить за них по одной серебряной монете. Когда он все это сокровище

укладывал в кошелек – руки у него заметно подрагивали.

Возвращались уже в темноте. Их несколько раз окликали патрули, но препятствий не чинили –

до всех уже дошли слухи о завтрашнем событии. В расположении их ждали тюфяки и вполне

сносные шерстяные одеяла – спать, в принципе, было можно. Дружинники, которые тоже

отправлялись в большинстве своем на боковую, смотрели на них с интересом и перешептывались, покамест не пытаясь завязать беседу.

В Цитадели вставали рано – дружинники в исподнем вскакивали со своих лежанок, тюфяков, самые везучие – с кроватей. Покрикивал младший командный состав, позевывали дружинники –

но в целом, все вставали довольно бодро – недовольно поглядывая на внезапных постояльцев.

Дружинники надевали суконные и стеганые куртки, надевали поверх котты и собирались на

завтрак. Во сколько просыпались работники кухни – подумать страшно.

Бойцы Ордена не привыкли так резко просыпаться (если, конечно, не по тревоге), поэтому

ворочались, зевали, потягивались, нехотя поднимаясь с нагретых мест. Когда они надели верхнюю

одежду и сапоги – все дружинники уже покинули казарму.

– Ну, что посмотрим, как тут кормят? – предложил Данас.

– Завтрак включен в стоимость нашего роскошного номера! – предположил Хелдор.

Его поддержали смехом. Бойцы Ордена подпоясались мечами и отправились следом за

остальными.

Идя через двор, Ивви сделал прогноз:

– Ромашковый отвар. – Норка на это известие поморщилась – Овсянка. Немного подгорела.

– Да вроде бы нет – пожал плечами Лекс.

– Да вот, смотри, котел оттирают.

– А… Тебя не проведешь.

В столовой было шумно и многолюдно, друзья сначала растерялись, увидев длиннющий зал со

столами и лавками. Вдалеке, на небольшом помосте, был более презентабельный стол со

скатертью – кажется, граф тоже по возможности завтракал с дружиной.

– Туда – сориентировался Лекс, увидев небольшую очередь.

Они беззастенчиво выстроились следом за дружинниками, те на них поглядывали с легким

недоумением. Дошла очередь и до них – к повару и его помощникам они подошли, вооруженные

ложками.

Главный на кухне их удивил – они ожидали увидеть низенького толстяка, но ошиблись – перед

ними стоял крепкий мужик лет тридцати. Холщовая рубаха, в которой он работал, была закатана

по локоть. Поваром, кажется, он стал по причине того, что.. Вместо ноги у него было деревяшка, а

на левой руке не было двух пальцев.

– Ни хрена себе, бойцы, а что не в накидках? Чей отряд? – тут, впрочем, поняв, что его

рассматривают с плохо скрываемым любопытством, понял, что они здесь впервые – а, еще выдать

не успели?

– Вроде того. Мы… Кандидаты в старшую дружину.

– А, так это вы! Ну вы того, подкрепитесь хорошенько. Я на вас поспорил вот с этим салагой – он

показал на парня, который прямо сейчас накладывал им в глиняные миски кашу. –Так, и налей им.

И по яйцу, как всем. И хлеба ломоть.

Куриные яйца Хелдор не впечатлили:

– А индюки больше высиживают…

– Ты видал! Индюки! Смотрю, не прокормить тебя будет!

– Так и есть – молодой парень улыбнулся – но спасибо, что стараетесь.

– Давай-давай, вишь, другая сотня подтянулась, дуй за стол.

Кандидаты в дружинники уселись на освободившиеся места и быстро расправились с завтраком.

– Мяска бы к хлебу… – Хелдор с печальным видом вонзил зубы в ржаную горбушку.

– На ужин похлебка, там мясо… – сказал один из дружинников, пытаясь поднять его боевой дух.

– А на обед?

– Сырная похлебка. И каша….

Хелдор мученически закатил глаза.

– Пузо перестанет из-под дублета торчать! – Лекс издевательски одернул ему подол.

– Да вы не расстраивайтесь. Харчевня есть рядом недорогая, можно завсегда подкрепиться. А

если , вроде как, в походе – то красота. Пива или сидра втрое больше, чем обычно, да еще мясо, бекон, сыр. И хлеба так, что жевать устанешь.

– Скорей бы в поля – вздохнул Хелдор.

– Сейчас будет тебе – напомнил Лекс. - Пошли, скоро собираться…

– Удачи, парни! – крикнул им дружинник, рассказывавший о здешних гастрономических

порядках.

Бойцы Ордена проследовали к месту испытания в доспехах, с клинками на поясах и знаменем.

На выходе из Цитадели они пересеклись к Квартом и он указывал им дорогу. Арена тут была

раньше, теперь это была, по сути, тренировочная площадка для городской стражи. Однако же –

тут все еще были каменные выступы и постеленные на них доски, потому именно тут и было

решено испытать кандидатов. На трибунах было очень тесно – оно и немудрено, напоказ тут

дрались очень редко – в последний раз несколько благородных устроили «божий суд» пару лет

назад.

Зайдя в небольшую комнатушку, где раньше наверняка готовились к бою гладиаторы, друзья

отстегнули ножны с мечами и стали критически изучать «дрыны», которыми им предстояло

драться. Тут были и короткие, рассчитанные на щитоносцев, и длинные, вроде как копья…

Некоторые были старые и ссохшиеся, некоторые словно срубили вчера, посему пришлось

покопаться. Поскольку щитами они и не пользовались, то, не мудрствуя лукаво, выбрали орясины

побольше и покрепче. Самые внушительные орудия себе подобрали Фальд и Данас, тоскуя по

основному оружию, что осталось у них в казармах.

– Вы готовы, кандидаты? – кузнец-полуэльф взял на себя роль герольда.

– Выпускай уже, доспехи в порядке.

– Очень на это надеюсь, друзья – Кварт открыл деревянные створки, и девятка бойцов вышла на

утоптанный плац. Они могли видеть на трибунах графа, сидевшего в первых рядах- он был в

красном суконном одеянии с черным вороном.

Навстречу им вышло восемнадцать человек в черно-синих накидках. Все они были со щитами.

На некоторых были кольчуги поверх акетонов, других довольствовались стеганой защитой или ей

же с кожаным жилетом поверх.

– Ба, там похоже Иверень среди них? – Лекс рукой в пластинчатой варежке указал на долговязую

фигуру щитоносца.

– Так он вроде на нас поставил! – удивился Ивви.

– Мне кажется, он что–то задумал, но… Сам не уверен, что именно.

– Похоже на него – кивнул Тиарх, перехватывая палку поудобнее.

Со своего места поднялся граф, разговоры стихли:

– Приветствую храбрецов, что сочли себя достойными оказаться в старшей дружине!

Приветствую добрых горожан и дружинников, что смогли сюда прийти! Не будем тянуть – правила

таковы. Девятка кандидатов должна одолеть своих оппонентов – для это все должны либо лежать

на земле, либо не иметь возможности драться. Лежачих не бить, но вставать можно. Идти за

запасным оружием можно, подбирать – можно. Командир кандидатов в любой момент может

подать знак об окончании испытания.

– Не дождешься… – пробубнил Лекс сквозь зубы.

– Считаю до пяти, бойцы, приготовиться к бою! Раз…

– Чуть свободнее. Друг другу не мешаем. Похоже, пойдут на таран, строят колонну. Будем

готовы… Фальд?

– Я думаю, этого фокуса они не видали – прогудел здоровяк сквозь шлем.

– Три…

– Если получится – колотим что есть мочи, как на тренировке. А так – двигаемся, больше

двигаемся, чтобы они сами друг об друга…

– Пять! Начали!

Восемнадцать дружинников, выстроившись по трое, выставили щиты вперед и, взяв разбег, пошли на кандидатов.

– Стоим, спокойно. Пусть орут, потеют…

Колонна была в десяти шагах. Еще чуть-чуть и…

– Фальд!!!!

Воин в закрытом шлеме сделал неожиданное, он побежал им навстречу и… Упал им под ноги.

Первый два ряда завалились на него, еще один споткнулся, остальные уперлись в неожиданное

препятствие. Не теряя ни секунды, остальные начали охаживать растерявшихся дружинников, как

придется – по головам, по плечам, по спинам, по задницам – делали все, чтобы не дать им

опомниться.

Фальд, активно работая локтями и ногами, выбрался из кучи-малы, присоединившись к веселью.

Некоторые так и не могли встать, зацепившись друг об друга щитами. Фиона, Белка и Норка

действовали довольно грязно – в пах, конечно, не били, но могли поддать по коленному сгибу или

по локтю. Данас и Фальд били так, чтобы противники хотели присесть отдохнуть даже при ударе в

щит. Толпа ревела от восторга.

Наиболее стойкие начали собираться по двое, трое, пытаясь оттеснить противников с

орясинами. На близкой дистанции, все же, у них было преимущество, и они пытались им

воспользоваться. Один попытался быстро подскочить к Белке и сбить ее с ног, но она встретила

его тычком в горло. Кольчужный койф смягчил удар, но противник потерял равновесие и

завалился навзничь.

Некоторые дружинники уже выбыли из боя – двоим прилетело в голову, а еще двое неудачно

приложились при падении, однако все еще было важно не дать им опомниться. Тиарха пару раз

сбивало с ног, но он вставал. Хелдора удар чуть выше горжета заставил присесть на одно колено, так сильно звенело в ушах. Когда противник решил поддать ему еще он, бросив палку, схватил его

за коленные сгибы и уронил наземь. Прием он такой видел только в манускрипте, но пришлось

рискнуть. Тут же он выхватил из рук упавшего деревянную дубинку и угостил супостата еще

несколько раз по шлему.

– Все, все! Лежу! Не встаю! Хватит!

Бить лежачего по идее было против правил, но ведь сам Хелдор не стоял на ногах. Впрочем, прерывать сейчас судьям бой – расстраивать зрителей.

Хелдор поднялся с земли. Про него на несколько мгновений забыли, сочтя выбывшим, но в том

было его преимущество. Норку сбили с ног, и с нее с головы слетел черепник и та, закрывшись

руками, перестала сопротивляться. Больно прилетело по хребту Данасу – сейчас он полулежал, ища в себе силы продолжить бой.

Молодой воин вдруг осознал, что оружие и владение им , пожалуй, не самое главное.

Оставшись с короткой дубинкой, он бросился в атаку. Толчок в спину! Один, потеряв равновесие, упал. Второго он обхватил палкой за голову, потянул на себя, и тут уже его по бедру отоварил

Тиарх. Теперь и он, переняв тактику Хелдора, бросился на ближайшего противника, выставив шест

вперед. И самое время – Белка уже уставала к тому времени отвлекать сразу троих. Ивви получил

жесткий удар щитом в лоб, но, собрав волю в кулак, бросился на дружинника, насевшего на белку

и упал уже вместе с ним, не давая встать.

Кажется, в бою назревал коренной перелом – оставшиеся, в конечном итоге, пятеро

щитоносцев, ушли в глухую оборону, отбиваясь от шестерых. Тут уже встал Ивви, подобрав свое

оружие, и тем стало совсем худо. Дружинников, что пытались подняться, быстрыми ударами

сбивали с ног, не давая помочь товарищам.

– СТОП! Достаточно! – Майсфельд , встал, подняв руки, призывая всех замолчать. – Думаю, все

согласятся, что бойцы обеих партий проявили достаточно отваги. Но сегодня нашим кандидатам в

Старшую дружину помогла воинская смекалка! До фактического окончания боя объявляю, что они

ПРИНЯТЫ!

Зрители ликовали, кое-кто тосковал по проигранным денежкам, а новые бойцы Старшей

дружины помогали встать своим новым товарищам, заботливо отряхивая их от поднявшейся пыли

и предлагая проводить их до лазарета. Горевали дружинники о потерянных монетах недолго – те

деньги, что девятеро отважных гладиаторов выиграли, поставив на себя (да и сыгравшую ставку

тоже) они с охотой потратили на выпивку. Майсфельд решил закрыть глаза на то, что сегодня

дружинники наполняют рога, кружки и чарки прямо во дворе Цитадели – ведь такие удалые

бойцы, которые поступили к нему на службу, были, определенно, добрым знаком. Под окнами у

него все равно они вертеп устроить не решатся.

Сами виновники торжества в пирушке не участвовали, как и Майсфельд со своими

помощниками- предстоял непростой разговор. Маркграф давно хотел извести разбойничью

вольницу, что в последнее время и вовсе распоясалась, а эти бойцы, судя по всему, знали немало

интересного.

Хелдору и его товарищам же, напротив, приходилось взвешивать каждое слово. Хотя разбой они

творили в соседнем княжестве – как знать, как ко всему этому отнесется их новый командир.

Закат неровно освещал равнину, лежавшую между землями Теодорика и землями гномов.

Сейчас огромная рать ползла к горным пикам, а им навстречу, подобно лавине, шли гномы.

Метрах в трехстах друг от друга воинства остановились. Вперед выехал сам Теодорик, а с ним –

два его телохранителя. Все были в тяжелых латных доспехах, и каждый наготове держал оружие.

Теодорик среди них выделялся – на нем были удивительные доспехи с темно-синим отливом.

Какой сплав на них был использован – знал, пожалуй, только он сам.

Навстречу им ковыляла троица гномов, которая выглядела далеко не так внушительно, как

могучие всадники.

– Если эти коротышки, – просипел один из телохранителей, – не присоединятся к нашей армии, то мы запросто раскатаем их по горным пикам.

– Конечно, Азо, не сомневайся. Тем паче, что нас в три раза больше – гномы настолько

медлительны, что даже не смогли собрать все войско в одном месте!

Теодорик, восседая на могучем боевом жеребце, с презрением смотрел на царька гномов.

Раздавить гнома взглядом ему не удалось – детина был очень широк в плечах, а ростом он людям

почти не уступал.

– Итак, Свен, – Теодорик опасливо покосился на двуручную секиру в руках гнома, – что ты

решил?

– Мы согласны с вами сотрудничать и вместе покорить разрозненные земли. Пора прекратить

все стычки, пока не стало хуже нам обоим.

– Каков же план?

– Об этом позже. Для начала ты отведешь свое воинство подальше от гор. А мои воины в свою

очередь, отойдут подальше в горы. Я и два десятка моих телохранителей разобьем здесь лагерь.

Приходи через два дня. Но не смей приводить с собою более двадцати воинов. Ты все понял, Теодорик?

Король, нервно сглотнув, кивнул и повернул коня прочь. Да, покуда такой во главе гномов- с

бородатыми лучше дружить…

…Ворон, наблюдавший это действо, негромко каркнул. С минуту глаза птицы внимательно

наблюдали за расходящимися в разные стороны армиями. Падальщик понял, что пиру сегодня не

бывать? Отнюдь. Этого пернатого мертвечина никогда не привлекала.

Тут же он, громко хлопая крыльями, сорвался с ветви высохшего дерева и полетел прочь. Через

пару дней птица вернется, а затем поведает о переговорах, кому следует…

Глава 5

- Точно придут сегодня?

- Да, господин Лекс. – трактирщик продолжал флегматично протирать кружки.

- Скоро полдень – устало проговорил Хелдор, отложив арбалет в сторону – может, почуяли чего?

- Да нет, никто из деревни не уходил. Но да, скоро полдень, сударь, а мы тут с рассвета.

- Не думаю, что они встают рано. Небось, пили и ели до самой темноты – отсыпались. Но пиво

кончилось, они придут… Подлечиться.

- Очень надеюсь, а то скучно здесь – Ивви откровенно дремал, пригретый солнышком.

- Наслаждайся минутами безделья – сказала Фиона, сидя на лавке и ковыряясь в ногтях

кинжалом – потом будешь с грустью вспоминать… Норка, чего там?

- Я слежу за дорогой, все в порядке! – Норка находилась на чердаке, неотрывно смотря в окно.

- Крестьяне что?

- Заняты своими делами, как и условлено.

Майсфельд времени зря не терял – всего две недели с момента их разговора – а уже в десятке

самых крупных деревень располагалось по три десятка дружинников. Преступность в Арн-Дейле

так распоясалась, что бандиты могли себе позволить нанести визит сразу нескольким крупным

деревням. Они тем самым не давали деревенским жителям, живущим поблизости, собраться

вместе и дать отпор – все дрожали над своим скарбом, надеясь, что лихие люди лишнего не

унесут. Полсотни разбойников не решились бы атаковать деревню, окажись там мужчины со всей

округи, пусть и только с сельхоз инструментом и охотничьими луками – да вот беда, как собрать

всех мужчин вместе, если они будут знать, что в опасности их собственные семьи и хозяйства.

- Надеюсь, остальные тоже бдят – Фальд говорил о десятке Рейнара, сиречь, Зануды - те засели в

амбаре и о десятке других бойцов, что сейчас схоронился чуть поодаль от деревни, на мельнице.

Там были неопытные новобранцы из столицы, посему на них возлагалось лишь в нужный момент

перегородить дорогу.

- Зануда не даст им уснуть – без подначек сказал Хелдор. В амбар бы, конечно, кого послать, но…

- Заткнулись! – сдавленно проговорила Норка. - Давайте, по местам. В амбаре тоже готовятся.

- Боги с нами, - сказал Тиарх, надевая шлем. – Надеюсь, сегодня тоже без Хуунре обойдемся.

- Типун тебе, не буди лихо – зло проворчал Данас.

Итак, больше пяти десятков человек. Норка со своего «гнезда» могла наблюдать за ними и

отметить, что реальных душегубов там было десятка с два. В кольчугах, кожаных доспехах, а вот

шлемы были не у каждого. Наверное, поленились надеть, надеясь на легкую прогулку. А

деревенщину напугает и тесак на поясе, да кожаные пластины.

Примерно столько же были, скорее, похожи на мелких проходимцев, конокрадов и прочую

шушеру. Кажется, «честным» ремеслом заниматься надоело, решили брать то, что требуется, пока

крестьяне боятся их более опасных и напористых товарищей. Еще с десяток вообще походил на

случайных людей – они пугливо озирались, скребли затылки и изо всех сил старались не отставать.

Выглядели как обычные крестьяне, хоть и несколько битые жизнью – чумазые, осунувшиеся.

Шли, они прямо в центр деревни: туда, где были амбар, трактир, дом старосты. Крестьян с

улицы точно ветром сдуло – все сидели по домам, как обычно, надеясь, что их хата окажется с

краю. По крайней мере, так казалось налетчикам.

Фальд, Тиарх и Данас были справа от двери, в небольшом чулане. Дверь, снятую

заблаговременно с петель, Лекс прислонил к проему, загораживая их. Теперь можно будет просто

толкнуть ее и выскочить наружу. Норка осталась на месте, лишь села поудобнее: ее целью буду те, кто останутся во дворе. Она видела, как несколько разбойников собрались обыскать амбар

напротив - их ждал сюрприз. Белка была на втором этаже, недалеко от лестницы. Подойдя к

перилам, она сразу сможет метать дротики сверху вниз. Лекс, Ивви, Фиона и Хелдор спрятались за

стойкой. Кроме оружия ближнего боя у каждого был взведенный арбалет. Хелдор почти никогда

не пользовался ими, да и вообще боялся раньше времени нажать на рычаг. Арбалет с небольшим

натяжением и без нормального приклада он теперь держал, задрав в потолок. В худшем случае, он теперь выстрелит вверх, а не себе в ногу.

По идее, такие самострелы использовали даже необученные крестьяне – его даже зарядить

можно было, просто уперев ложе в плечо и потянув тетиву. Дверь с грохотом открылась:

- Ну, надеюсь, монеты собраны? – услышали они грубый, пропитый голос. Кажется, уже оттуда

пахнуло перегаром. Трактирщик был прав – бандиты, сколько бы их не пришло – только

проспались.

Лекс подал знак трактирщику, когда тот чуть нагнулся и достал из-под столешницы монеты:

- Вот, как и условлено. С процентами. Я вам ничего не должен до осени. За..За… - Трактирщик

собрал в кулак все свое мужество – заб-б-бирайте и уходите.

-Что ты сказал? Уходить? – послышались неторопливые шаги нескольких человек. Хелдор

представил, как те шли медленно, вразвалочку, наверное, даже большие пальцы за пояса

заткнули – слушай, дядя. Тут это… Процент вырос. Я это забираю, и чтобы через пятнадцать дн…

- Сейчас!!! – Выкрикнул Лекс, и четыре арбалета легли на стойку- и в ту же секунду разряжены.

Заводила собрал сразу три болта в грудь и живот, одна досталась его подельнику. Тут же

грохнулась на пол дверь, бандиты метнулись в стороны. Белка со второго этажа бросила два

дротика подряд. На опешивших бандитов обрушились с мечами наголо и из-за стойки.

Трактирщик мгновенно взвел арбалет Хелдора и выстрелил по толпе вымогателей. А чем, по-вашему, он вместе с остальными селянами занимался последние три дня? На улице распахнулись

двери амбара, дружинники атаковали стоявших на улице.

Хелдор ударил первого попавшего под руку точнехонько по голове. Возможно, последнее, о чем

головорез подумал – о шлеме, забытом в лагере. Второму повезло больше – его дружинник

угостил гардой в лицо. Когда Данас своим следующим ударом молота разбил голову разбойника в

кольчужном капюшоне, оставшиеся на ногах, а было их уже не более пяти, побросали оружие.

- Ивви, Фиона, хм…, трактирщик? – Лекс впопыхах забыл его имя (а может и не запоминал) –

вяжите этих. Будет, кому камень в карьере добывать!

Остальные поспешили наружу – но там уже подоспело подкрепление от мельницы, отрезав

грабь-команде путь к отступлению, а также, словно горох из стручка, повалили из каждой

подворотни крестьяне – с вилами, косами или просто дубинами.

Наполовину обескровленный отряд, который надеялся на легкую прогулку, сбился в кучу, выставив вперед оружие. Их обступили дружинники и крестьяне. Один из них, видимо, решив

поквитаться за что-то личное и взмахнул двуручным цепом, которым обычно молотят зерно…

Детина в полотняной рубахе и фетровой остроконечной шляпе на голове злобно ощерился, готовясь обрушить окованный металлом сельхоз инструмент.

- Эй? Шурин? Ты?! – Вдруг крикнул один из разбойников

- Деверь? Ты какого рожна тут?!

- Так… Нечем было платить, вот…

- А ну давай сюда иди, пока не зашибли!

- Отож! – вновь обретенный родственничек бросил плотницкий топор.

- Дак я тоже… -из Задних Васильков – вдруг шмыгнул носом чумазый пацан, который был среди

них. - Я потому же здесь.

- Я с Дальних Овсянок, у меня тут золовка…

- А я сам с Мохнатых Шмелей, вы помните меня, я вас свечи учил делать…

Одним словом, те, кто вообще никак не походили на разбойников, побросали свой нехитрый

инструмент. Оставшимся десятерым – в рваных кольчугах, акетонах и более-менее сносным

оружием было не отвертеться. Однако, они, от греха подальше, разоружились и подняли руки.

- Тут одни мелкие сошки, Лекс. Надо было всех разом не рубить. – вполголоса сказал Хелдор.

- Да кто ж знал…

- Ладно, разберемся.

- Чисто сработано – к ним подошел Рейнар, после чего скинул с лука тетиву. Ваши предложения?

- Ну, всех деверей, свояков и прочих отпустим к родственникам. А вот эти рожи бандитские

избавляем от лишнего и под конвоем в город. А там решим.

- Разумно. Надеюсь, в остальных деревнях тоже прошло гладко. - Десяток младшей дружины

отрядим с конвоем, мы в обход по деревням. Сможете здесь… Эм… Порядок навести?

- Надо укрепить деревню, построить вышку. Что с оружием?

- Маркграф, казначей или лейтенант сегодня-завтра подтянутся сюда. Зачитают крестьянам их

права и обязанности. А пока трофейное оружие и доспехи в трактир. Все добро тоже. – Отдал

распоряжения Рейнар.

-Звучит разумно. И даже не очень занудно! – Хихикнул Ивви. Лучник из старшей дружины

поджал губы, но пропустил подначку мимо ушей.

-Ивви, он был назначен руководить засадой – строго сказала Фиона. - Если он сейчас тебе

пропишет десяток палок за нарушение порядка – то он будет в своем праве.

-Спасибо, – кивнул Рейнар – палок жалко, как и времени.… Потом рапорт писать…Ладно, будем

собираться. А вы погоняйте-ка крестьян, да посмотрите, кто из них потолковей.

Лейтенант развернул свиток, пробежался по написанному, шевеля губами и хмуря брови. Сейчас

в деревне было никак не меньше сотни дружинников, которые наблюдали за происходящим, выстроившись в шеренги и равняясь на своих десятников. Десяток Лекса все еще был не полным –

к ним так никого «подселить» и не решились.

Деревенские собрались вокруг Карви, который сейчас стоял на небольшом помосте. Его

сколотили не ради его грядущего выступления, конечно же. За его спиной покачивались двое

повешенных с мешками на головах. Среди тех, кого дружинники взяли в плен, парочку

головорезов опознали местные, так что до города они не дошли. Их грехи были настолько

тяжкими, что проще было с ними сразу покончить – и против этого никто не возразил. Среди

крестьян, что были на этом собрании, можно было узнать и всяческих шуринов, деверей, свояков

и прочих племянников, которые оказались среди разбойников. И причиной тому были не голод и

нищета…

- Слушайте сюда, добрые люди! Именем нашего маркграфа заявляю о том, что сия деревня, ее

люди, пашни и прочие угодья становятся под защиту Арн-Дейла! Совместными силами были

укреплены подходы к деревне, построена сторожевая башня и сложен сигнальный костер. Все

способные держать оружие обучились основам ратного дела. Каждой деревне выделено пять

комплектов доспехов и оружия для боя пешим строем. В случае нужды, совет деревни должен

будет выставить в поле пятерых ратников в оных доспехах и пятерых с луками, самострелами и

пращами. Совет деревни выбрать самостоятельно в течение дня, выделить снаряжение под

арсенал в течение двух дней. Ожидать казначея для обсуждения ряда прочих повинностей в

течение недели.

- Нуу…. Опять оброк… Ну сколько можно…. – Заныли крестьяне.

- ТИШИНА! - крикнул Карви – повинность будет зависеть от обстоятельств и благосостояния

деревни. Все излишки и переработки будут компенсированы. А в знак добрых намерений…

Иверень, выводи!

Дружинник показался из-за амбара, понукая упирающуюся корову за собой.

- Дак это же наша Снежка! – узнал рогатую деревенский староста. – Мы уж думали, что

разбойники ее сожрали с месяц как!

- Не успели – пожал плечами Карви – ее куда-то перегнать хотели, вот ведь!

Корову обступили, забыв об лейтенанте. Он сошел с помоста, приблизившись к бойцам.

- Который раз читаешь это, командир? – участливо спросил Лекс.

- Шестой. - Честно сказал Карви. - И дарю шестую корову. Всего они гнали в сторону Фахро голов

тридцать, вот как…

Дружинники с удивлением загомонили. Слишком не похоже на разбойников – что вообще

происходило?

- И наверняка, дело не только в коровах… - Лейтенант выдержал для приличия небольшую

стратегическую паузу - Дружинники – полчаса на сборы, десятники – со мной в… пункт охраны

порядка. – Карви окрестил таким образом трактир.

- Если уж бандиты начали перегонять скот, что весьма непросто, то уж что-то более ценное и

маленькое… - Стала рассуждать Фиона, когда их десяток двинулся собираться. Лекс в это время

вошел в трактир.

Недавний погром в «пункте охраны порядка» был ликвидирован, только подозрительные

разводы на досках напоминали о произошедшем. Хозяин заведения теперь держал на виду

арбалет, которым он сразил одного из разбойников. Крестьянам он, конечно же, преувеличил

свои боевые успехи. Чтобы увековечить свой подвиг, он даже решил безымянный трактир

оснастись вывеской – теперь мальчишка лет тринадцати старательно выводил «оружие победы»

на холстине.

Карви и десяток младших командиров – десятников и сержантов, расселись за самым большим

столом. Трактирщик, не спрашивая, налил каждому по кружечке и вернулся за стойку.

-Как и предполагалось, если на бандитов чуть надавить, то они сдавались. При защите деревень

не погибло ни одного нашего бойца, были лишь раненые – настолько те не ожидали

организованного сопротивления. Но крестьяне среди них… Вы что-то знаете?

- Те, кто не мог заплатить за «охрану» - тех забирали в банды. Как говорят, их заставляли

заниматься самой неприятной или нудной работой, в том же лагере. Ну и с собой их брали - для

количества. – Высказался Лекс.

- Разбойники стали более организованными и наглыми где-то в конце весны. И именно тогда

они стали набирать таких… Рекрутов. – согласился лейтенант.

- Раньше они похищали детей, хоть и изредка. Вроде как, пытались их «перевоспитать». Но

сейчас… Да, нескольких подростков мы тоже смогли освободить. С виду совсем еще сопляки. –

Добавил Бок

- Рекруты, перегон скота… И это не все! – сказал Карви - патрули провели утром разведку. -

Лейтенант развернул зачитанный ранее свиток, на нем в спешке была нанесена карта.

- Пока не очень понятно – сознался сержант Фалин.

- Смотрите. В половине дня пути отсюда есть деревня. В ней есть пасека, и даже виноградники.

Одним словом, небедная такая деревня. Разбойники заставили местных жителей укрепить ее, завалили все проходы хламом, поленьями, всем что под руку попадется.

- Но они не собираются героически оборонять пчел? – нахмурился Лекс.

- Важно еще и ее расположение. С двух сторон она зажата лесом. Даже несмотря на регулярные

вырубки это – неплохой укрепленный форпост. От нее идет тропа дальше, к деревне углежогов, охотников, хм, еще одних бортников. А еще что-то важное есть в лесу. Сержанту хобиларов -

разведчиков, Альберту, удалось там задержаться. Разбойники время от времени отлучаются в лес, и не с пустыми руками. У них там лагерь, схрон, или что-то еще…

- Будем брать – Лекс откинулся назад, сложив руки на груди.

- Будет сделано, господин десятник – Карви улыбнулся, а остальные позволили себе посмеяться

– ладно, хватит. Он прав – будем брать. Точно сосчитать, сколько их там, нельзя, но никак не

меньше нашего. В лоб атаковать не будем, крестьян дергать тоже.

- Ночью? – Предположил Зануда

- Свалка впотьмах, на какие- никакие укрепления… Ваши навыки будут нивелированы

происходящей неразберихой. Поэтому, учитывая, что они почти всегда на сон грядущий

нажираются, как свиньи, то мы нападем… Чуть свет.

- Самое удачное время – со знанием дела сказал Лекс.

- Тут положусь на твой опыт. Итак, поднимаем бойцов, выступаем.

- Псс, Хелдор. Вставай. – Молодой воин проснулся от того, что его усиленно тряс за плечо Ивви.

- Мм…Я… Хм.. Ладно.

Опять сон в доспехах. Зато уж точно не замерзнешь ночью, даже без шатра, палатки и одеяла.

Солнце еще не встало, но на опушке леса была серая хмарь. Некоторые дружинники, охая, вставали не без труда - ночевать на природе они не привыкли. Теперь на поляне слышалась

сдавленная ругань, оханье и бряцанье доспехами - бойцы пытались прийти в себя. Кто-то уже

отошел чуть дальше в подлесок справить нужду.

Уже голосили пташки. Сотня с небольшим дружинников собиралась к ускоренному маршу. До

того, как окончательно рассветет, нужно было оказаться ввиду деревни. Ночью не было ни

костров, ни музыки, не песен – Карви строго велел всем ложиться спать. Он был прав, потому как

сейчас светало очень рано.

- Пошевеливаемся, парни. Вода, пару сухариков и в строй. Обедать будете в деревне.

-А если так и помру, не жрамши нормально… - вздохнул какой-то парень, что пришел в дружину

чуть раньше Хелдора и его товарищей.

- Если ты пожрешь, дурья твоя башка, и какой-то из тех головорезов выпустит тебе кишки - до

лекаря ты если и доживешь, то это тебе мало поможет. – посмотрев на опешившего парня, лейтенант добавил – а теперь закрой рот и жуй сухарь.

Дружинники разом посерьезнели, сосредоточились, понимая, что их ждет серьезное дело, где

стоит уповать на скорость, точность и отвагу, а не легкая прогулка. Уже через несколько минут они

быстрым шагом спешили к означенной деревне.

Было тихо. Даже крестьян еще не было видно на улице, а уж бандитов и подавно. Карви вышел

на опушку, вглядываясь. Действительно, на проселочной дороге был навален всяческий хлам, который и должен был изображать укрепления… Негусто. Если бы их еще обороняли опытные

солдаты - но не в этот раз. Опытных солдат не было за укреплениями. Вернее, не было никого.

Если часовые и были, тот бесстыдно расползлись по сараям и овинам поблизости. Карви надел

шлем, тем самым давая сигнал быть готовыми к приступу. Стрелки взялись за мечи и топоры, понимая, что обстреливать сейчас будет особо некого. Лейтенант фальшионом провел линию

слева и справа от себя, принуждая растянуться цепью и таким образом атаковать деревню. Воины

спешно стали занимать позиции, лишь чуть скрипела под кожаными сапогами мокрая от утренней

росы трава, да звякало железо.

Хелдор перехватил алебарду так, чтобы удобнее было действовать как лезвием, так и подтоком.

Наконец, черно-синяя цепь дружинников двинулась вперед, шагая все шире, после чего перейдя

на легкий бег. Тишина. Хелдор, забежав чуть вперед, протиснулся между хижиной и сваленной

набок старой телегой, после чего, переложив алебарду в правую руку, потянул на себя, расчищая

проход своим. Первым пролез Лекс, с двумя мечами наголо.

- Ой…. – Хелдор услышал чей-то испуганный вздох. Позади него, шагах в пяти, оказалась девушка

лет пятнадцати. Он сжимала в обеих руках по ведру и с ужасом смотрела на пришельца.

- Тихо – спокойно произнес Хелдор – мы хорошие парни. Ступай себе…

Последовавший визг оглушил дружинника. Крестьянка , подняв шум, бросила ведра и убежала.

- Эй, слышь, чего там, разоралась? Я сейчас тебя как наг… – дверь ближайшего сарая

распахнулась, из него показался бородатый детина с клочком волос на голове. На нем был

видавший виды набивной доспех, распахнутый на груди. На мгновение он опешил, затем

схватился за топор на ременной петле.

- Давай!!! – Хелдор перехватил глефу и ткнул бандита точно в грудину. В этот момент

дружинники высыпали на улицу и палисады, после чего начав выбивать двери в амбары, сараи, поленницы и даже дома. Им под ноги в панике начали бросаться уже проснувшиеся местные

жители, кричали женщины и плакали дети.

- Дружина! Дружина маркграфа! – попытался их успокоить Карви, а десятники и сержанты

вторили ему. Получалось не очень – лейтенант не учел того, что бандиты и местные спали

практически под одной крышей.

Всех – кто пытался схватиться за мечи и топоры, убивали на месте. К счастью, крестьяне лишь

разбегались и прятались, предположив, что это разборки между двумя бандами. Тех, кто

сдавался, стаскивали в центр деревни. Переворачивались стулья, билась по всем домам посуда, мычала и блеяла скотина, разбегались по дворам курицы и утки.

Не прошло и двадцати минут, как все дома были обысканы. Дюжины две разбойников были

изрублены на месте, еще столько же сейчас увязывали попарно и избавляли от лишнего

имущества, особенно того, что могло им помочь избавиться от пут. Несколько разбойников

убежало в лес, по утоптанной тропке.

- Пошли своих предупреждать, к схрону, или чтобы там ни было… - предположил Лекс, убирая

мечи в ножны.

- Надо идти следом, но…

Да, крестьян пока успокоить не удавалось. Они не поняли, что происходит – и то, что

дружинники не выносили из домов и погребов добро, а, напротив – выносили из сеней и изб

убитых разбойников и неумело пытались загнать скотину и птицу по сараям – еще больше сбивало

их с толку.

- Сержант Фалин!

- Я, лейтенант!

- Навести порядок. Успокоить местных. Сказать, что они под протекцией маркграфа. Чтобы когда

я вернулся, они были готовы узнать о своих правах и обязанностях в этом… Прекрасном новом

мире – В последней фразе Карви позволил себе долю иронии.

- Лейтенант…?

- Змея уползла в гнездо – пора прикончить. Ах, да, оружие и доспехи мародеров в кучу. Спросить

крестьян, нет ли у бандитов тут еще чего-то припрятанного.

- Вас понял, командир.

Без малого семь десятков дружинников собрались вокруг лейтенанта, после чего двинулись

вглубь леса. Отряд Фалина остался увещевать крестьян. В этой стычке удалось, опять же, обойтись

без потерь. Полсотни разбойников были так или иначе нейтрализованы очень быстро, несмотря

шум, что был поднят.

Тропа позволяла идти даже по двое – по ней не только шли - по ней что-то катили, волокли.

Норка, шедшая впереди, даже смогла признать недавние следы копыт. Идти далеко не пришлось

– очень скоро, обходя по тропинке наваленный бурелом, они услышали шум. Можно услышать

грохот, приглушенную ругань и.. Да, ржание лошадей.

- Неплохо устроились! – со злостью выпалил Кварт – перед ними был высокий частокол, ворота.

Вокруг крепости на сотню шагов не было кустов, как и деревьев – видимо, они пошли на

постройку. Древесина даже издалека выглядела довольно старой, заветренной, так что этот

вертеп был возведен довольно давно.

- Ворота выглядят хлипкими – сказал Лекс. - Да и бревна частокола, если поднатужиться…

- Приготовиться к штурму! – Громко, уверенно, властно – чтобы произвести впечатление и на

бандитов, отдал приказ Карви. – Щитоносцы, вперед, остальные следом! Лучники – по готовности.

Отряд Лекса выдвинулся свои порядком – на переднем крае Лекс, Фальд и Тиарх, которым

стрелы из луков были не страшны, а за ними Бакх, Фиона, Ивви и Хелдор. Белка и Норка шли в

напряжении, с оружием наготове, полагаясь, в случае чего, на свою быстроту и реакцию.

Десяток под командованием Бока отправился в обход. Частокол там был и вовсе никакой – с

одной стороны, проще взять приступом, а с другой - через это ненадежное укрепление могли

бежать и разбойники.

Засвистели стрелы – всего стрелков у дружинников было не больше десяти, но разбойники не

удостоили их ответом. Время от времени сквозь зазоры в частоколе угадывалось хаотичное

движение.

Юный дружинник, который лишь недавно получил свою накидку, увлекся навесной стрельбой, далеко вырвавшись вперед. Из снаряжения у него была лишь стеганая куртка да кинжал на поясе, голову прикрывал лишь шерстяной капюшон с длинным шлыком и широким оплечьем. Из-под

него пробивались взмокшие светлые волосы. В ответ ему не летело ни единого снаряда, так что

он продолжал стрелять навесом так и эдак, упражняясь в стрельбе. Наполовину опустошив

колчан, он уже был шагах в тридцати от крепости. Вскинув лук еще раз, он чуть подался вперед, наступив на едва заметную деревяшку. Из-под палой листвы на мгновение показалась доска, усеянная шипами. Она вонзилась парню в низ живота, и он, закричав от боли, упал на спину.

Те, кто стоял возле Карви, могли увидеть, как их лихой лейтенант вмиг потерял свою

воинственность. Забрало его было поднято, посему было видно, как он побледнел. Командир

ринулся к раненому, упал перед ним на колени, бросая мешающие щит и меч, следом

отправились и перчатки.

- СТУПАТЬ ОСТОРОЖНО! – перехватил инициативу Лекс – обходить все кочки и кучи листвы!

Дружинники замедлились, теперь смотря и под ноги, и на частокол, ожидая , что разбойники

вдруг выкинут еще какой фокус. Фиона, поспешила к раненому, а с ней и Хелдор. По пути они

смогли заблаговременно заметить еще несколько ловушек, от которых можно было стать

калекой, попади в них нога – наступаешь, проваливаешься в небольшое углубление в земле, и вот

уже у тебя в стопе и голени торчат кривые железные гвозди.

Карви пытался, как мог, остановить кровь, но паренек уже к приходу Фионы впал в забытье –

шипы ободрали внутреннюю часть бедра, повредив артерию, после чего вонзились в низ живота.

Стеганка была распахнута на груди, ладони и рукава лейтенанта были в крови.

Боги сжалились над ним – потому как с такими дырами в животе он был обречен на страдания, которые прервать никто бы не решился. Карви накрыл лицо павшего, сдвинув капюшон, после

чего, в наступившем гробовом молчании, вновь надел на левую руку щит, а в правой сжал свой

тяжелый фальшион. Его руки чуть дрожали, не с первого раз удалось сунуть руку в ременную

петлю и ухватить рукоять оружия.

- Продолжать наступление!!! К воротам! К ВОРОТАМ!!!- вывел бойцов из оцепенения лейтенант.

- Давно такого не случалось – понуро прошел мимо Иверень. – А уж чтобы с таким молодым… -

После этого он вскинул щит и выхватил из петли топор.

Лекс и остальные подошел к месту происшествия:

- Карви не в себе, может начать рубить направо и налево, даже тех, кто сложит оружие. Будьте

начеку, иначе…

Лейтенант, захлопнув забрало, оказался возле довольно хлипких ворот. Он ударил по ним

щитом, те задрожали, но устояли. Еще раз. Затем, повертев головой, он заметил старые петли, на

которых они держались. Несколькими сильными ударами он ударил фальшионом по ним, вырывая их сразу вместе с кусками старой древесины. Остальные выстроились за ним. Судя по

шуму, с обратной стороны решали проблему с частоколом бойцы Бока.

Наконец, ворота были сорваны с петель. Бандиты стояли перед воротами, а впереди был их

вожак. Кажется они, оценив свои шансы на успех, пытались договориться. Толпа с полсотни

человек стояла чуть поодаль, а парламентер стоял впереди, держа в руках довольно большую

шкатулку, в которой были серебряные и даже золотые монеты. Кажется, этот здоровяк в кольчуге

и в валяной шапке с пером надеялся откупиться, после чего убраться со всем «общаком» и

людьми восвояси.

Не судьба. Не дав тому даже заговорить, лейтенант нанес сокрушительный удар. Голова вожака

лопнула, как гнилая тыква. Шкатулка упала, из нее посыпались монеты, которые оказались залиты

кровью. Разозленные головорезы бросились на него с трех сторон, но Карви даже не дрогнул – он

рубил фальшионом направо и налево, не забывая порой, сократив дистанцию, наподдать еще и

углом щита, и даже головой. Дружинники бросились ему на выручку: завязалась короткая, ожесточенная схватка.

Вокруг тяжело дышавшего лейтенанта лежало две дюжины убитых. Остальные, кто пытались

бежать, были остановлены десятком Бока, который был уже внутри. Те побросали топоры, палицы

и рогатины, выражая свою готовность сдаться. Карви подошел к ним, за ним остальные. Теперь

десятка два пленных оказались окружены.

- Убить их - обронил лейтенант.

Ни один дружинник не шелохнулся. Одно дело – в бою, а так вот , сдавшегося…

- Я сказал – убить их всех! – Выходя из себя, закричал Кварт. – я не понял? Это саботаж?! – он

поднял забрало, осматривая всех присутствующих. Дружинники прятали он него глаза, не решаясь

заговорить.

- Ладно. Я приведу приговор в исполнение - командир ринулся на ближайшего, воздев оружие.

Парень, которому с виду не было и четырнадцати, упал на колени, закрываясь руками…

Первым отреагировал Хелдор. Бросив алебарду, он поднырнул под руку лейтенанта, преграждая

ему путь, вместе с тем перехватив руку под локоть. Лейтенант машинально ударил дружинника по

куполу шлема, после чего тот другой рукой перехватил запястье лейтенанта, не без труда его

удерживая.

- Ты что творишь, щенок?! С дороги! – он ударил Хелдора углом щита в район уха. Зазвенело , в

глазах потемнело, но молодой дружинник, благодаря добротному горжету, устоял. На помощь

подоспел Лекс, заводя руку со щитом назад. Фальд, ставя в этом вопросе точку, сделал подсечку, после чего лейтенант упал. На глазах не понимавших, что вообще происходит, дружинников, их

командира скрутили, отобрав фальшион, щит и сорвав с головы шлем. Дружинники и сдавшиеся в

плен удивленно переглядывались друг с другом, пожимая плечами.

- Сволочи! Колодники! Саботажники! Отпустите! Сгною ко всем чертям! Перевешаю! – Он смог

встать на колени, продолжая бороться.

- Лейтенант – почти спокойно сказал подошедшая Фиона.

- Головы поотрубаю!

- Лейтенант!

- На пики насажу!!!

- ЛЕЙТЕНАНТ КАРВИ! – Выпалила воительница и залепила разбушевавшемуся командиру

звонкую пощечину.

Ахнули и дружинники, и пленники. Лейтенант от неожиданности сел на задницу, хлопая

глазами.

- Ты чего это? – Перестав сопротивляться, спросил Карви. Место удара стало красным, на лице

явно был виден отпечаток женской ладони.

- Лейтенант. Хватит. Посмотрите на пленников. Здесь две трети- мальчишки.

С глаз его словно спала пелена, он переводил взгляд от одного лица к другому, понимая, что он

едва не совершил непоправимое.

- Он тоже был еще пацаном… Что я матери его скажу… Он хорошо из лука стрелял, думал, обойдется, но он, именно он… - Карви поднялся, подобрал фальшион, убирая его в широкие

ножны

- Он погиб не из-за тех, кто стоит перед тобой. Кого надо - ты убил. Эти не виноваты.… Ну, или не

все – заговорил Лекс, с подозрением глядя на нескольких неприятных типов. – В любом случае, Майсфельд бы такому не обрадовался.

- Да… Наверное. – Соберите золото. Обыщите здесь все. И уходим.

Один из парней подошел к Карви:

- Дяденька лейтенант… у главного… Он что-то в стеганку зашивал позавчера… Надо проверить.

Лейтенант был обезоружен такой непосредственностью.

-Я … спасибо, хлопец. Эй, там! – Карви крикнул дружинникам, что с едва сдерживаемым

отвращением складывали монеты в шкатулку - обыщите того, без головы.

Хелдор подошел и украдкой похлопал лейтенанта по плечу. Это было тем еще панибратством, но Карви все еще был на грани…

- Нам его уже не вернуть, командир. А вот из этих – он показал на притихших ребят. – Еще может

выйти толк.

- Ты прав, Хелдор…. Спасибо.

- Не за что. Я знаю, как бывает, и хорошо, когда есть кто-то, сберегший рассудок. Знаешь…?

- М? Что?

- Я так чуть вашего кузнеца не прибил.

-За что?- удивился лейтенант, понимая, что он едва не лишился незаменимого специалиста, и

даже об этом не знал.

- В том и дело, что он не был ни в чем виноват. Только тем, что его уши были похожи на уши

одного проходимца.

- Что ж… Поучительная история вышла.

…Из лагеря забрали монеты, драгоценности, наиболее ценное снаряжение, нескольких

лошадей. Удалось найти даже неплохой набор оружейника – молотки, зубила, щипцы, точильный

камень. Пленники, которых, впрочем, даже никто не удерживал, помогли с переноской.… Но

более ценными были сведения, полученные от них. Лейтенант ушел последним. Частокол был

загодя свален в кучу, облит маслом, погребя под собой погибших головорезов. На самом верху

импровизированного погребального костра лежал юный лучник в черно-синей котте. Когда все

отошли достаточно далеко, Лейтенант, украдкой смахнув слезу, запалил хворост, подождал, когда

займется сваленный крест-накрест тын и поспешил следом за дружинниками. Начинало

смеркаться…

Отряд Свена, короля гномов, разбил лагерь в предгорьях. Сейчас он неспешно прогуливался

внутри шатра, в плечах он был невероятно широк, а ростом он был выше своих сородичей – почти

как человек. Ручищи были под стать не королю, но кузнецу. Впрочем, и немудрено. Какой же ты

король гномов, если в кузнице не бывал. С о Свеном было сейчас двадцать его лучших воинов-гвардейцев, как и было условлено – сила хоть и грозная, но вряд ли им что-то удастся сделать, если Теодорик притащит с собой всех своих всадников…

Послышался топот копыт… Не очень громко… Наверное, Теодорик все же сдержал слово. Тем не

менее, Свен схватил со стола свой огромный топор и вышел из шатра. Его телохранители уже

стояли у входа, готовые ко всему – все были богато отделанных шлемах с личинами, которые

гротескно повторяли черты их лиц – бороды, усы, брови. Кольчуги длинные, до колен, но с

разрезами не вдоль бедра, как у всадников, а небольшие, ровно посередине плетения. Руки были

прикрыты дощатыми наручами и наплечниками. Ноги прикрывали длинные полы кольчуг, а еще у

них были тяжелые башмаки с железными носами- пожалуй, больше выглядела такая обувь для

гнома как дань моде, а не реальная защита. Вопреки расхожему мнению, далеко не каждый гном

предпочитал топор - так и на этот раз все воины, кроме Свена, были вооружены мечами и щитами.

Две дюжины кавалеристов остановилось метрах в тридцати от бивачного костра. Один из

наездников, судя по доспехам с синим отливом, Теодорик, спешился и показывая, что безоружен, приблизился. Прочие всадники спешились чуть поодаль.

Король гномов забросил топор за спину и сделал знак своим воинам – телохранители тут же

убрали тяжелые рубящие мечи и отошли в противоположную сторону поляны.

- Прошу в шатер, Теодорик! Рад, что ты сдержал все договоренности.

Воин слегка поклонился и прошествовал за гномом. Оба правителя оказались во вполне сносно

освещенном шатре – лишь по углам клубились густые тени.

- Свен, у наших армий есть как сильные, так и слабые стороны. Мои более легки на подъем, но

твои более стойки. Там, где не успеют твои хирды, там успеют мои рейдеры. Там, где не устоять

рейдерам, там насмерть встанут гномы.

- А еще тебе нужны мои камнеметы и требуше, чтобы захватывать крепости Грозда?

- А еще тебе нужна моя конница, чтобы южане не обжимали твои хирды с тыла и флангов , верно?

Свен нахмурился, после чего громко расхохотался:

- Знаешь, а я в тебе не ошибся, цену ты себе знаешь! Так вот…

В одном из углов притаился Ворон. Он все слушал и слушал. Заговорщики задумали стать

единственными правителями на Западном Эруане.

- Ну как, господин инструктор – Хелдор уловил в голосе лейтенанта едва заметную усмешку –

справляются?

- Стараются, Карви. В дружину решили вступить только те, кто хотели… - старший дружинник

кивнул в сторону полусотни курсантов, которые сейчас пытались двигаться строем. Каждому, для

тяжести, вручили по свежесрубленному березовому дрыну.

- Ну да, правда кое-кто во искупление грехов ковыряет камни или валит лес.

- Хорошее дело - кивнул Хелдор.

- Думаю, до конца лета поработают, станет ясно, что с ними делать. Там и крепкие мужики есть, которые, впрочем, запятнаться сильно не успели.

-У них есть дома?

- Далеко не у всех… Там Ивви на них покрикивает?

- Да подменил меня. После кормежки пойдут к Фалину, на щит-меч.

- Вон тот на кормежку не наработал – Лейтенант указал рукой на выбивающегося из сил

паренька.

- Тяжеловато ему, боюсь, что не выдюжит.

- Позови его сюда!

- Крисс! Эй, Крисс! Подойди сюда!

Паренек, сгорбившись, будто его сейчас будут бить, поспешил на зов.

- Эх, думает, что ругать буду – досадливо сказал Хелдор. Досада же лейтенанта и вовсе не

позволила сказать ни слова – это был тот самый мальчишка, на которого он едва не обрушил удар

фальшиона. – привет, дружок. Устал?

- Да. Но у разбойников приходилось работать намного больше! А здесь… Здесь есть шанс стать

воином.

- Сколько тебе, Крисс? – вступил в разговор лейтенант.

- Четырнадцать весен… Будет.

- Слишком юн ты для дружинника.

Парень еще сильнее понурился.

- Скажи, чего ты хочешь? Мы можем тебе оставить, но…

-Я К МАМЕ ХОЧУ!!! – выкрикнул Крисс и сжал кулаки.

Карви и Хелдор переглянулись:

- А что не сказал?

- Она… Далеко, из других мест. Я боялся… Попросить.

- Завтра же патрульные довезут тебя до деревни, Крисс. Но ты должен помочь нам.

- Чем? – пацан шмыгнул носом, успокаиваясь.

- Как ты вообще с бандой то связался?

- У меня только мама и младшие сестры. Сначала они забрали корову…. Коз… Потом куриц…

Потом они сказали, что они продадут маму…Южанам, в этот самый… Гарем. Я заслонил ее и

сказал, что я пойду с ними в отряд, чтобы они матушку не трогали. Они долго смеялись, потом

взяли меня за шкирку и потащили с собой… Мама осталась.

- Что за деревня, малыш? – спросил лейтенант.

- Шумные Выхухоли.

Лейтенант повторил название шепотом, словно прожевал:

- Туда отправлена рота Гумтика и десяток бойцов из младшей. Так что деревня под охраной.

- Я… Ну… Спасибо.

- Еще вопрос – и много вас таких?

- Парней набирали много. Иногда девушек… на… На продажу.

Карви от злости сжал руку на фальшионе:

- Они куда-то отправляли золото, скот, инструменты, провизию, девушек… Один кузнец говорил, что его заставили делать два десятка шишаков и набалдашников для дубин… Как бишь их? А, гедендагов. Слишком уж лихо для разбойников.

- Надо поговорить с графом… Может, это княжество Фахро устроило?

- Будет странно. Понятно же, что мы сразу на них подумаем!

-Придется послать эмиссара, но это уже решать Маркграфу.

- Я вам сильно помог? – Переспросил Крисс

- Ты не представляешь, насколько. Ступай на кухню, и прихвати торбу. Скажи, чтобы тебе

собрали чего пожевать в дорогу. – Распорядился Карви.

- А это вот, возьми – Хелдор выдал пареньку три серебряные монеты – от чего у лейтенанта

округлились глаза. – Пусть матушка снова какой скотиной разживется.

- Это… Жалование?

- Ага, за месяц-полтора – кашлянув, сказал лейтенант.

- Это… За информацию.

- Мне кажется, я остаюсь у вас в долгу. Вот что - сказал деловито парень, пряча монетки –

следующей весной я приду к вам на службу.

- Обещаешь? – подзадоривая, спросил Карви.

- Клянусь Светлыми и Темными богами, или земля разверзнется подо мной – сказал на полном

серьезе мальчишка, положив руку на сердце.

- Ну все – сказал на полном серьезе Хелдор – теперь не отвертишься. До встречи, Крисс!

- Щедро вы распоряжаетесь монетами – сказал Лейтенант, глядя в спину пареньку. – А говорите

– бывшие… Эм… Разбойники.

- Мы и в Фахро крестьянам всегда помогали – пожал плечами Хелдор. – зато и приютят, и

накормят, и помогут от «хвоста» избавиться.

- Кажется, нам повезло, что в Арн-Дейле разбойники действуют более жесткими методами.

- Не то слово! – кивнул Хелдор. – они не чтобы не помогли устроить засаду, они бы нас туда

завели.

- Делааа… Ладно, пошли к маркграфу. – Лейтенант потопал прочь с плаца, а Хелдор, помахал

рукой Ивви, за ним.

Маркграф, прослушав доклад подчиненных, сидел в задумчивости. Казначей перекладывал

бумаги по стопкам, посматривая на изрядно пополневший сундук практически с нежностью.

- Я думал… Голод, нищета, неурожаи…

- Нет – ответил лейтенант - у большинства крестьян всего в избытке. Итак, как Вы уже знаете, каждая шайка подмяла под себя одну или несколько деревень - Они держат их в постоянном

страхе. Это легко понять, потому что едва была разбита та банда… как звали этого…

- Это чьи мозги теперь на монетах? – спросил Хелдор, наблюдая, как казначей бросил на стопки

монет на столе подозрительный взгляд.

- Ну да…

- Ксерч его звали, говорят.

- Как только был убит главарь – тут же сразу несколько деревень … признали Вашу власть. А

деревни разбойникам не только для того, чтобы себя кормить. Они требуют… хм… новобранцев.

Ну и, как уже было сказано, они отправляют значительную часть добычи на сторону.

- И куда же? – уточнил маркграф.

- В сторону Фахро, но на тамошнего князя не похоже…

- Ваши предложения, лейтенант?

- Послать гонца, обговорить детали. Ну, и кажется, как только придет ответ – устроим облаву. Мы

их прижали. Дальше им только на земли Аррена или в Фахро.

- Аррен? А не он ли…

- Говорят, его деревни подвергаются набегам. И погибла пара патрулей…

- Хм…

- Майсфельд, втыкать нож себе в ногу, чтобы отвести подозрения? Это слишком.

Казначей присоединился к разговору, и про Хелдора все забыли. Он поспешил удалиться из

зала. Все, что было надо – он узнал. Ему и его друзьям предстояло что-то грандиозное.

Орк молча сидел у костра. Не спалось. Остальные уже давно разошлись по палаткам. И как же

там без него Кланы? Наверняка обустраиваются понемногу. После той войны. Войны, что задела

душу каждого орка… А его, Халдыка, в особенности. В задумчивости он потянулся к своей шее, на

ней было то, что было ему так дорого.

Послышалось хлопанье крыльев, и орк, отдернув руки от шеи, встал с бревна. Он даже не

пытался схватиться за клинки, что висели у него на поясе – он сразу понял, кто пожаловал к ним.

Вся остальная пестрая компания тут же высыпала из шатра. Они успели застать такую

метаморфозу, что стороннего человека напугала бы до икоты. Огромный черный ворон

распростер крылья, положив голову на землю. Птицу начало трясти, она стала вытягиваться, терять перья. Еще несколько мгновений – и перед ними , опираясь руками о землю, стоял

мужчина в черном плаще, который при свете костра отливал синим. Стало понятно, что он

целиком сделан из перьев воронов. Он поднялся, отряхнулся, и присел на бревно.

- Пить…

- Наставник… - Орк вежливо поклонился – протягивая к нему флягу.

Мужчина средних лет, с сединой на висках и резко очерченными чертами лица неловко схватил

флягу, открутил пробку, после чего , вместо того, чтобы запрокинуть ее, попытался сунуть в нее

нос.

-Тьфу ты… Залетался.

- Наставник – сказал ночная эльфийка – ее можно было узнать по волосам с зеленым отливом и

чуть отливающей синим кожей. Конечно, вы не обычный человек, и даже не друид, но так долго

находиться в виде…

- Ничего страшного. Просто надо привыкнуть. Я к вам с новостями.

- Мы нашли его - сообщил эльф в наспех починенном плаще.

- Где он?

- Я проследил – он теперь в Арн-Дейле.

- Не есть хорошо. Сейчас там небезопасно, но Теодорик и Свен…

- Что там придумал мой непутевый родственник? – возмутился гном.

- Решили вдвоем поделить Западный Эруан. От моря до Пустошей. – Халдык, проклятье, как ты

это пьешь?

- Не знаю, вот бородатому нравится…

-Торфуль может пить nafta и даже не морщиться.

- Да не было такого! –возмутился гном.

- Было, было, я сам видел! – поддел его эльф.

- Это гномье вино, оно очень темное!

- Ну, вот я и говорю…

- Хватит! – возмутился Наставник, взмахнув плащом. – Думаю, нам придется вмешаться в

текущий порядок вещей. Во-первых, еще одна такая сила нам ни к чему, ну и… избранный вами

юноша может быть в опасности. На счастье, он на службе Майсфельда, и быть черным вороном

при его дворе будет.… Даже довольно забавно.

- Думаю, увидев говорящего ворона, он сразу вызовет к себе лекаря, – покачал головой орк. - А в

обличье смертного перед ним вам появляться нельзя.

- Я появлюсь вовремя – так, чтобы он не удивился говорящему ворону, – засмеялся Наставник.

- Так что за план у союзников?

- Оправиться после грызни друг с другом, а потом ударить по трем направлениям – чтобы

захватить Фахро, Грозд и Нейтральные Земли.

- Они намерены окружить Арн-Дейл с трех сторон.

- Только часть Арн-Дейла, – авторитетно заметил эльф. - До столицы далеко – с наскока не

доберутся.

- К черту столицу, она нам неинтересна. Даже если столица останется, где стоит, то.… Да кому

она нужна! – Возразил Халдык.

- Ты прав, Вождь Кланов, но сейчас рано что-то предпринимать. Сейчас им надо навести порядок

на собственных землях, им не до знамений и таинственных помощников. Ладно, Нейша права, я

отдохну от вороньего обличья пару дней.… Осталось что в котелке?

Кажется, маркграф и его люди смогли разворошить осиное гнездо - и в отличие от настоящих ос

– «медка» у них было полно. Кроме деревень, где ребят в черно-синих накидках встречали, как

освободителей, у разбойников должно было быть припрятано полно награбленного. Как сказал

один из допрошенных – «общак». Тот, правда был мелкой сошкой и не понимал, что весь этот

«общак», на деле, предназначался не им. Но тому некогда было думать о том, что его

обманывали – уголь сам себя не пережжет… Так что бедолаге оставалось лишь пережигать дерево

да размазывать сажу по лицу, думаю о тех несметных богатствах, что достанется другим шайкам.

Майсфельд всячески хотел тому воспрепятствовать. Казначей с небольшим сопровождением, в

которую для важности входили, в том числе, два рыцаря с оруженосцами – одним из них был

старый друг графа, сэр Лонгарм – отправились с посланием к князю Фахро, в котором Майсфельд

изложил суть проблемы.

Хума отправил ответ, но уже не столь помпезно – в город прибыл всадник на взмыленном коне

и со свитком, в котором подтверждалось то, о чем говорили патрульные - большинство

разбойничьих шаек пыталось со всем далеко не своим добром перебраться через реку, что не

устраивало ни то, ни другое княжество.

Майсфельд в считанные дни собрал все силы, что мог – практически всех дружинников, кроме

совсем зеленых новобранцев, очень небольшую часть городской милиции (мэр и ее отдал тогда, когда его стали спрашивать, откуда в овес попали опилки) и, поскольку дело напрямую касалось и

деревень – с них было собрано ополчение. Число такового достигло немыслимой для тех мест

численности в две тысячи человек – крестьян в старых кожаных и стеганых доспехах и без оных, с

пращами и луками, но ни Майсфельд, ни лейтенант, ни кто либо еще из знающих людей на них в

открытом бою не рассчитывал - они были необходимы для того, чтобы уж точно прижать

разбойников к броду – потому как дружинников и мобилизованной стражи число не дотягивало и

тысячи – недостаточно для того, чтобы устроить полноценную облаву.

Отряды дружинников при поддержке ополчения расположились в близлежащих деревнях и

перекрестках – там, где могли пройти банды разбойников. Смысл был не в том, чтобы таким

образом атаковать их из засады – воины нарочито громко шумели, пели, жгли костры, посему к

ним могли бы сунуться только сдуру.… На деле Маркграф довольно долго корпел над большой

старой картой, пририсовывая на ней существующие деревни и дороги, вымарывая старые. Все

банды, которые командовал Атаман, должны были угодить в один большой капкан…

Лекс и восемь его товарищей сидели прямо на околице деревни, греясь у костра. Четыре десятка

ополченцев были поблизости и откровенно скучали. Кто-то ворчал под нос, что их должны, как

минимум, еще раз покормить. Появление пробирающихся с территории княжества разбойников

было ничтожно мало, но, тем не менее, это случилось. Была уже глубокая ночь, и они могли

попросту отбиться от своих. Шли они, как ни странно, не скрываясь, освещая себе путь факелами.

Лекс подобрался, вглядываясь. Затем взмахнул рукой – Хелдор, Ивви, Тиарх и Фиона скрылись

во тьме, чтобы собрать разбредшееся по округе крестьянское ополчение. Норка и Белка скрылись

неподалеку. Оставшиеся трое – Данас, Фальд и сам Лекс лишь чуть сдвинулись к краю

освещенного круга и старались выглядеть максимально расслабленными и застигнутыми

врасплох.

Итак, они были близко – трое с факелами выглядели самыми опасными – они бесстрашно

ступили в круг света. У каждого на поясе были старые, много раз переточенные, однолезвийные

мечи, за спинами – небольшие круглые щиты. На главном была чиненая кольчуга, отороченный

мехом плащ с чужого плеча. На голове был относительно новый шлем-шишак, сделанный

довольно грубо и просто – явно работа подневольного сельского кузнеца. На двоих были кожаные

ламеллярные доспехи, вроде тех, что были на Фионе, Норке и Белке. Еще семеро налетчиков

попроще – с топорами и грубо сделанными дубинами с шипом на конце – гедендагами.

Защищали их только стеганые доспехи и кожаные куртки. Больше дюжины было страшных

оборванцев – эти, если что, побегут первыми.

- Вы кто такие? – Хрипло спросил главный, силясь рассмотреть троицу, разлегшуюся у костра.

- Что в мешках? – спросил Лекс.

- ШО?

- Торбы скидываем, карманы выворачиваем – также ровно сказал Лекс.

- Не понял? Ты это мне?

- Дорожный сбор, за безопасность. А то тут толпа головорезов шляется. – добавил командир

десятка, приподнимаясь с земли.

- Да ты оборзел? Череп, а ну-ка, вдарь ему. - Названный разбойник, перехватив с ремня круглый

щит, шагнул к костру. Это все, что он успел сделать – в грудь ему попал дротик, а в бедро – стрела.

- Не понял, а это кто?- Главарь выхватил меч, озираясь.

- Белочка, – спокойно сказал Хелдор, и при этом в принципе не соврал. Юноша шагнул из

темноты и, стараясь казаться как можно более беспечным, нагнулся к трупу и вытащил из груди

хрипящего разбойника дротик, поставив тому сапог на грудь. До главаря, наконец, дошло…

- Братва, да они нашего завалили! Кроши их!

Эти слова были для него последними – как только во второго его подельника угодил дротик, Лекс вскочил и с немыслимой быстротой сбил неумело выставленный вперед меч и ткнул крикуна

в горло. В этот момент на разбойников навалились крестьяне, отрезая им путь к отступлению.

Хелдор подскочил к ближайшему противнику, нанес укол дротиком сверху вниз, отвлекая

противника с топором, после чего рубанув его мечом в ключицу. Меч засел в кости, и молодой

воин отступил назад, выдергивая оружие. C остальными противниками разобрались его товарищи

– те и пикнуть не успели. И вот, уцелевшие голодранцы уже бросали оружие – кое-как им

удавалось отбиваться от тумаков крестьян, но против дружинников они не могли ничего

противопоставить.

- Хватит! Не надо! – кричали они наперебой.

- Всех связать! – крестьяне принялись выполнять приказ. -Мешки обыскать! – Этим уже занялись

дружинники.

Из мешка главаря после быстро обыска посыпались серебряные и медные монеты – их

обнаружила Фиона, лихо вспоров его.

- Лекс! – Смотри, какой подарочек.

- Ого…

- ОГО!!! – воскликнул один из подошедших крестьян.

Лекс, пожав плечами, ссыпал ему пригоршню мелких монет:

- Вот, выпьете, как по домам разойдетесь.

- Спасибо, господин десятник!

- Посмотрите-ка остальные – сказал он собравшимся вокруг товарищам. Только без «ого». И

приведите одного, поговорить.

Из кучки пленных Хелдор выловил одного, затем за шкирку подволок к Лексу.

- Отойдем – процедив сквозь зубы, проговорил Лекс.

Хелдор и Лекс отошли в сторону. Было темно, как их пленник испуганно озирался. Руки его были

связаны.

- Потерялись, да?

- Д-да… Мы уже уходили.

- Удивительно. И как ваш атаман дал вам потеряться, с такой-то ношей.

- Я-я-я…

- Говори? Ваш главарь решил прихватить мешок и ускользнуть. ГОВОРИ!

- Э….

- ГОВОРИ, или я… Лекс треснул кулаком в латной варежке по пристройке поблизости – та

зашаталась. Залаяла собака.

- Он… Не себе…

- А кому…

- Не Атаману…

- Это мы уже поняли! – поторопил его Хелдор.

Пленник неловко завозился в темноте, в страхе сползая по стенке вниз.

- Мы когда-нибудь научимся нужных пленников брать? – сокрушенно произнес Лекс, доставая

нож.

- Я СКАЖУ!!! СТОЙТЕ!

- Слушаем внимательно.

- У атамана был помощник. Тот… Себе на уме. Он сказал нам уйти с этим золотом в дрр…другую

сторону, и ждать его в условленном месте.

-Так-так. А имя ты его не знаешь?

- Не представлялся. Но… Злой такой. С ним несколько человек постоянно ходили. В броне. Ну вот

навроде вашей – он пугливо прикоснулся к пластинам на груди Лекса.

Десятник убрал нож:

- Сколько их было? Вот.… Таких.

- Ну, его слушается почти сотня людей, он думал прорываться с ними, но с ним всегда было

еще… Шестеро.

- Не сходится…- Нахмурился Хелдор.

- Одного он как-то окликнул… Певер… Клевер… Ревер!

- А теперь? – спросил Лекс у своего бывшего ученика.

- А теперь еще интереснее…

- Да уж… Ладно. Так, ты! - Лекс ткнул пленника – сиди тихо, с остальными. Завтра посмотрим, что

ты за птица. Но скорее всего мелкая и облезлая. Так что отпустят. В худшем случае – работать

заставят. Но уж не вздернут. Ступай к своим, сиди тихонько, да не щебечи, усек?

Дело было ближе к рассвету. Выглядело так, словно сама земля Арн-Дейла исторгала из себя

мерзость, гнусность и беззаконие. Все те, кто безнаказанно грабили, убивали, похищали, насиловали – в один миг оказались в одном месте. Они хотели ускользнуть в место получше, где

смогли бы, быть может, и дальше паразитировать на честных людях – но не тут то было.

Князь Хума свое слово сдержал – он отправил своего сына Гектора вместо с отрядом кнехтов к

броду, где они успели основательно закрепиться - весь брод был оцеплен «рогатками», а за ними

было никак не меньше двухсот бойцов в красных гербовых коттах.

Весь сброд остановился, скапливался в одном месте. Атаман – на поверку довольно невзрачный

и тщедушный человечек нервно расхаживал взад-вперед вокруг приличных размеров воза. Его

телохранители опасливо поглядывали на то, что было в нем. Прочие душегубы, приходящие на

поляну, были в не меньшей растерянности. Однако все они твердили что, в случае чего, Атаман

«обернется» и разобьет противников. Однако, он отчего-то медлил это делать.

Скорее всего, это была байка, чтобы держать всех находящихся в повиновении. Относительно

спокойно себя вел Бакх и некоторые из негодяев, что с некоторой надеждой смотрели на него.

Кажется, у них был свой план, который шел вразрез с целями Атамана.

Последние из разбойников, оказавшихся на поляне, прибегали к ним в панике, а некоторые

были ранены –им на пятки наступали дружинники, стража и мобилизованные крестьяне. Почти

половина из народного ополчения получила наказ оставаться в деревнях поблизости до полудня, а затем идти, наконец, по домам.

Наконец, вся поляна перед бродом была запружена самым бесчестным народом Арн-Дейла, и

бежать им было некуда. Городская стража, числом чуть более двухсот, двигаясь напрямую к

броду, забрала влево, теперь отсекая пути отступления вглубь земель князя Аррена.

Патрульные, которые со свистом и криками преследовали десятка три беглецов, пронеслись

мимо. Многих они покололи копьями и порубили длинными топорами, но те, чуть разминувшись

с городской стражей, свернули в противоположную сторону, пытаясь скрыться в редком подлеске.

Командир патрульных, Альберт, продолжил со своими людьми их преследовать. Им надоело все

последние дни лишь наблюдать за передвижениями противника, так что парни, почуяв кровь, уже

остановиться не могли.

Со стороны деревни, где жила Альда, двигалась значительная часть младшей дружины, числом

порядка пятисот, вел ее уже лично маркграф – его было издалека видно, благодаря роскошной, широкополой ливрее темно-красного цвета и черненому нагруднику с травлением в виде ворона.

Лейтенант вел клин, собранный исключительно из старшей дружины – почти две сотни лучших

бойцов должны были, в случае чего, атаковать разбойников, лишая его всякой воли к

сопротивлению. Поскольку они были немногочисленны, за ними следом шло большое количество

крестьян - чтобы разбойники уж точно не сбежали.

Переговоров о сдаче не было – да и никто не ждал. Майсфельд, прикинув, что среди

дружинников, стражи и даже крестьян немало лучников, арбалетчиков и пращников отдал

приказ:

- Стрелки! Можно стрелять! – его команду продублировали строем. Расстояние было порядка

сотни шагов, стрелять метко было затруднительно, но того и не требовалось. Понимая, что

крестьяне залповой стрельбе были не обучены – он отдал следующий приказ:

- Стрелять непрерывно!

Взводились арбалеты, натягивались луки, раскручивались над головой пращи. Атаман

разбойников что-то кричал, но его слова относило к реке. Похоже, он что-то говорил про брод.

Судя по всему, он попытается прорваться именно там, и сейчас хотел послать туда как можно

больше подчиненных, что помогли бы ему и лучшим его людям прорваться.

Прожужжала стрела, щелкнул арбалет. Упал где-то в толпе разбойников камень, пущенный

рукой немолодого пастуха. Со стороны стражи доносились отрывистые, но слаженные команды –

командир арбалетчиков, кажется, знал толк в муштре. Залп полусотни арбалетов поддержали

дружинники, а затем обрушилась лавина, пущенная руками крестьян. Еще несколько мгновений, и весь план атамана пошел коту под хвост – отдельные банды решили прорываться каждая по

себе. Лишь небольшая часть головорезов, не из уважения, но из страха, бросилась через брод.

- Равнять клин! – Карви сдвинул забрало, выдвинулся вперед, навстречу опасности. Вместе с ним

на острие клина встали все бойцы с алебардами, двуручными топорами и мечами. Щитоносцы и

копейщики выстраивались позади, как и отстрелявшиеся лучники. Лейтенант целый день

накануне гонял лучших из лучших, чтобы это построение сработало безупречно – так и

произошло. Хелдор, стоявший ровно позади Данаса, наносил колющие удары глефой. Дрянные

кожаные доспехи пронзались без всяких проблем, да и противников в кольчугах это словно

заговоренное оружие разило наповал. Он старался колоть как можно быстрее - большинство

ударов, в любом случае, достигало цели.

Кому-то удалось обойти Хелдора по дуге, и, воспользовавшись тем, что стоящий поблизости

щитоносец был занят схваткой, равно как и Данас, сумел сократить дистанцию. Хелдор допустил

оплошность, сделав шаг в сторону, уколов еще одного противника, который поверил в свою удачу

и бросился на него. Хелдор уже не успевал устранить противника сбоку от себя. Он уже оказался

вне строя, и поэтому борьба с противником на короткой дистанции была очень рискованной –

ведь натиск разбойников еще не ослаб. Юноша ударил нападающего массивным древком, целя

тому в нос, однако разбойник вовремя отскочил, но лишь для того чтобы получить под ребро

копье от подоспевшего Ивви. Разбойник согнулся пополам и повалился на землю.

- Спасибо! – крикнул Хелдор! Давай в строй, смотри по сторонам!

- Сочтемся! - Ивви юркнул обратно за уступ, который образовали щитоносцы старшей дружины.

В конце концов, беспорядочная толпа была вспорота, словно брюхо бегущего в панике зверя. Тут

все было кончено – две сотни лучших двигались прямо к атаману.

В общей сложности, может, сотня разбойников, потеряв голову от страха, бросилась вверх по

течению реки, где им преградила путь младшая дружина. Тем ничего делать не пришлось, копья

выставлены, прикрывая щитосцев, а сами бойцы со щитами, словно вросши в землю, ждали

противника. Страшный грохот, и Иверень, впервые оказавшийся в первой шеренге, едва устоял, приняв чудовищный удар булавы на свой щит. Тут же он, на мгновение открывшись, ударил в

ответ топором. Дружинник мог слышать, как треснула ключица разбойника. Он, отчаянно вопя, повис на его щите, утягивая вниз Ивереня. Щитоносца ударили по голове увесистой дубиной по

затылку, сбили с ног, но, едва тот завалился вперед, как все, кто пытался по нему пробежать, были

зажаты щитами и переколоты копьями. Остальные, что разбились о щиты младшей дружины, бросали оружие, сдаваясь на милость победителям. Небольшой резерв остался позади, связывая

новых работников для каменного карьера, среди них был и Иверень, что теперь, сняв шлем, задумчиво ощупывал затылок. Прочие прошли вперед, все сильнее затягивая ту петлю, что, безусловно, ждала человека, стоявшим за всем этим.

Кнехты Хумы, под командованием его энергичного сына и при участии эмиссаров, что послал

Майсфельд, с блеском отразили безумную попытку завалить их массой. Когда головорезам , все

же, ценой больших потерь удалось растащить в стороны рогатки, сэр Лонгарм и его оруженосец

Густав, защищенные старыми, но все еще надежными латными доспехами, преградили собой

образовавшуюся брешь и возглавили контратаку. Разбойники обернулись вспять, теперь их били в

спину, а товарищи, что таковыми для них не являлись, загоняли их обратно в реку. Наступление

развить не удалось, брод был все еще серьезным препятствием, потому отряд, охранявший берег, восстановил свои порядки и стал ждать.

Среди всего это безумия порядок сохранила сотня, которую возглавил Бакх. Никто из них, как

оказалось на поверку, любителем не был. Это все были те люди, что привел он с собой на землю

Арн-Дейла. Они не участвовали в мелких стычках, которыми был ознаменован весь последний

месяц, и они были серьезным козырем… Для самих себя. Никто из них не собирался помогать

Атаману – напротив, они неплохо тайком его обобрали.

Цель ими была среди наступившего хаоса выбрана наиболее подходящая – они атакуют стражу

и примкнувших к ним крестьян. Ускоренным шагом сотня тех, что на самом деле заварили эту

кашу, двинулись на прорыв. Усиливая их, к ним примкнули и прочие, что сохранили остатки

холоднокровия. Вмешаться в это никто не мог – дружинники прорывались к Атаману и его

странной повозке…

Карл держал наготове тяжелый арбалет. Такому бы стоять на стене или на подпорке, но он был

крепким парнем – мог такой арбалет и быстро взвести, и выстрелить. Он слышал топот, который

выбивался уже из общего шума боя – то шли разбойники, подбодряя себя воинственными

криками и бряцая оружием. Стрелять надо было теперь наверняка – его бойцы могут не успеть

перезарядиться. Теперь его полусотне приходилось стоять и ждать. Он, как и его подчиненные, стоял перед сотней бойцов с огромными щитами-павезами и короткими копьями. После

дружного залпа в толпу разбойников стрелки были готовы отойти за щиты товарищей, а потом, отойдя немного, уступить пяти десяткам алебардистов. В целом, это было беспроигрышное

построение, но головорезы вели себя уж очень уверенно. Крестьяне, прикрывавшие их фланги, спокойствия не прибавляли.

Залп нужно было произвести, когда арбалетчики будут в пятидесяти шагах – там им даже

удастся, в общем то, пробить щиты. Пусть не насквозь, но болт может пронзить щит и пригвоздить

руку к древесине. А если не в щит - тогда большинство коротких стрел сможет найти свою цель и

пробить любые доспехи – и кожаные, и кольчужные. Есть еще и латные, но не на разбойниках же?

Сейчас о латах намного чаще говорят, чем кто-то реально может владеть ими. Лично Карл видел

кирасу лишь на маркграфе, на нескольких рыцарях, да на троих «новеньких» из старшей дружины, которых он видел, стоя на воротах, в день их прибытия. Хотя у последних трех они были собраны

из небольших пластин, и посему в их защите Карл сомневался – авось их может пробить

арбалетный болт? Хотя – кто знает.

- Товсь! – Крикнул, наконец, Карл, и его стрелки вскинули арбалеты. – Бей!

Полсотни болтов ударили почти в упор – послышался грохот, крики, хрипы. Кто-то упал, как

подкошенный – болты попали в голову, горло, но многим болты вонзились в ноги, в грудь, в

живот. Карл из своего арбалета пробил и довольно хлипкого вида щит, и кожаный доспех, и грудь

противника.

Кто-то из головорезов в задних рядах стал наудачу бросать дротики, топоры, некоторые даже

взялись за луки. Одному из его соратников стрела пробила шею насквозь. Рядом с ним упал его

товарищ, Уоттер – стрела угодила в голень. Арбалетчик не раздумывая ни секунды, рывком

поднял упавшего друга и потащил за собой.

- НАЗАД! Взвести арбалеты! – стрелки ловко скользнули в зазоры между щитоносцами. Хотя

большинство арбалетчиков было в стеганых и кольчужных доспехах – ближний бой лучше

доверить копейщикам.

- Сомкнуть строй! – донеслось у них за спиной, после чего щитоносцы, стоявшие до этого

свободно, встали в одну монолитную линию. Овальный щит, закрывающий владельца от плеча до

колена, левая нога носком вперед, правая стопа развернута, копье отведено вверх и назад, прикрывая голову в шишаке или шапели – все, как учили. Впрочем, бить требовалось

алебардистам, которые встали за ними так, чтобы не мешать друг другу.

Карл вытащил стрелу из ноги товарища- та засела неглубоко. После того как он вытащил из

сумки кусок чистой ткани и наспех перевязал Уоттеру ногу, тот смог встать и взвести арбалет.

Волна разбойников захлестнула строй, но щитоносцы устояли. Сначала им удавалось колоть

копьями, но потом разбойники уже просто пытались продавить строй своими щитами.

Алебардисты, прикрытые своими товарищами, работали, как заведенные. Арбалетчикам даже

пришлось смотреть, как бы не угодить под их орясины.

Копейщики начали терять товарищей – несмотря на прикрытие алебардистов, то один, то другой

падали, раненые, сбитые с ног или убитые. Копейщики сокращали фронт, арбалетчики и наиболее

сообразительные из крестьянского ополчения оттаскивали раненых бойцов назад, чтобы не

нарушали строя. Натиск все усиливался, строй трещал по швам, часть алебардистов уже не

наносила удары, а просто подпирала строй.

- Арбалетчики! – Отдал команду Карл – в шеренгу становись! – Бойцы с арбалетами построились

по его приказу, в нескольких шагах от спин своих товарищей.

- Пять шагов вперед! Арбалеты г’товь!!! – Как только приказ был выполнен, он отдал приказ

разрядиться арбалеты – бей!

Всю первую шеренгу головорезов словно смело косой. Разбойники откатились назад.

- Не преследовать! Подравняться! Строй держим! – распорядился передышкой сотник.

Казалось, это была победа, но тут у самой кромки воды, в нестройные ряды крестьян, что этого

уже никак не ожидали, ударил резерв. Черт побери, если среди разбойников и были бойцы, то все

были против них!

Крестьян – кого убили, кого сбили с ног, а остальные просто бросились в бегство. Копейщики

начали перестраиваться, заворачивая левый фланг, но они были захвачены врасплох. Карл увидел, как вдруг упал один щитоносец, которому в глаз угодило копьем, потом стоящий рядом с ним, не

успевший развернуться, потом тот стражник, что был позади них с алебардой – топором ему

пробили шлем, и в строю образовалась брешь, отступившие разбойники тоже обернулись вспять.

Разбойники не задали тут же стрекача, а развивали успех, и вот уже разбойники обходят строй

сзади, и сражение, несмотря на то, что за стражниками так и остался численный перевес, грозил

превратиться в избиение.

- Арбалетчики, в атаку! – Стрелки убрали арбалеты и схватились за мечи, топоры и шестоперы.

Разбойники не ожидали контратаки арбалетчиков и несколько мгновений пробыли в

замешательстве. В это время щитоносцы перестроились и двинулись, прикрываясь щитами, в

контратаку, прижав разбойников к реке. Алебардисты в это время занялись теми разбойниками, что остались поодиночке. Многие сдавались им на милость, но те не всегда успевали остановить

роковой замах…

Карл не имел особого опыта в подобных стычках, где удары могут прилететь в тебя отовсюду – а

уж кожаный доспех и кольчужный капюшон не самое лучшее снаряжение для такой свалки.

Разбойников удавалось теснить, но главный из них, с двумя мечами, вновь сплотил людей вокруг

себя. Он, избегая щитоносцев и зычным голосом выводя головорезов из боя, разил наповал

арбалетчиков и алебардистов. Блок левым мечом – выпад правым, защититься. Шаг, выпад, парад, рипост, разворот, рывок – удар. Карл смотрел на воина, что двигался просто с чудовищной

скоростью. Вот упал Ланцо из второго десятка, потом пронзило острым клинком горло Кассену, после чего и раненный в ногу Уоттер получил в висок гардой и растянулся на траве. А тут и Эйб из

алебардистов сначала лишился пальцев на левой руке, а потом и своей жизни.

Карл в бездумном порыве бросился на душегуба, желая ударить его шестопером в затылок. Тот

шагнул чуть назад, уворачиваясь от неумело замаха, а затем разящим и быстрым выпадом

пронзил ему кожаный колет и грудь. Карл захрипел от боли, а следующий же удар подрубил ему

ногу. Командир арбалетчиков упал на колени, а его убийца, вытащив засевший в груди клинок,

отдал приказ отходить. Погибая, Карл мог видеть, как несколько десятков разбойников уходят

прочь, разя каждого, кто вставал у них на пути…

Группа дружинников, которую вел Карви, двинулась к центру поляны. В центре поляны остались

стоять атаман и полсотни самых матерых бандитов. Эти полсотни бойцов вовсе не были похожи

на обычных головорезов – они внушали уважение и пугали противников огромными мечами-фальшионами, и прочными ростовыми щитами. Кольчуги блестели в лучах рассветного солнца, а

шлемы скрывали лица, что делало их еще более внушительными. На личинах шлемов, которые

когда-то могли принадлежать благородным воинам, были раскрашены краской. Сами

«телохранители» были, несмотря неряшливый и звериный вид, весьма удачливыми на своем

бесчестном поприще – они могли похвастаться мехами, цепями, дорогими, с блестящими

латунными пуговицами, сапогами.

У них за спиной был подозрительного вида воз – наверняка, сгребли туда все свои пожитки.

Карви, откинув на петле забрало своего шлема, покинул строй и приблизился на десяток шагов к

Вальдеру и его головорезам.

- Ну что, атаманишко, допрыгался? Сдавайтесь, и может быть граф будет в добром

расположении духа и сохранит тебе жизнь!

- Вам не взять меня! Вам со мной не справиться!

- Что? – такой блажи Карви от своего оппонента, видимо, не ожидал. – Вы окружены со всех

сторон! Как бы ни была твоя полусотня сильна, мы просто расстреляем их из луков и арбалетов, и

пращей – даже рисковать не будем!

- Ну-да, ну да… - Атаман разбойников приблизился к возу, стали видны нервные переглядывания

среди его телохранителей. – А как вам ЭТО!!!

Щуплый мужчина дернул тяжелую цепь, скрывавшуюся в траве, после чего содержимое воза, скрытое рогожей и просто грязными тряпками задергалось. Все увидели, как над возом

поднимается мощное, лохматое тело с непропорционально длинными передними лапами и

огромной волчьей головой.

- Давай, давай! Сожри всех! – атаман дернул чудовище на себя, и то, повинуясь, спрыгнуло с

обоза. Оно послушалось, однако первой своей жертвой решило избрать… Дрессировщика. Резкий

взмах когтями – и снесенная голова атамана летит прочь. Прежде чем успела брызнуть кровь из

тела атамана, волколак уже принялся лакомиться столь сладкой для него плотью. Кажется, он

держал волколака впроголодь, чтобы он был злее, но – перестарался с «воспитательными»

методами.

Телохранители, поняв, что трюк их бывшему главарю не удался, не найдя ничего лучше бросили

щиты, оружие и бросились наутек.

- Бегите! Это волколак!!! Уходите! – кричали они своим уже бывшим врагам.

Все на поляне – дружинники, ополченцы, стража, пленники, испуганно вздохнули, когда

волколак утолил свой первый голод и распрямился, озираясь по сторонам. Не сочтя прочих

людишек опасными, он продолжил завтракать , омерзительно чавкая.

Лейтенант отдал приказ:

- Старшая дружина! Приготовиться!!! Стрелой его шкуру не пробьешь, но мы изрубим эту тварь

на куски на куски! Вперед!!! – Дружинники прогудели в ответ, перестраиваясь, но без особого

энтузиазма.

Лекс практически оттолкнул Карви в сторону:

- Нет! Сомкнутый строй ему нипочем! Он всех вас положит!

- И что нам с ним делать, смотреть?! – Раздраженно спросил лейтенант.

- Я… Мы знаем, что делать. Мы однажды с Кевином смогли отогнать лесного тролля.

- Неплохая рекомендация – быстро согласился Карви, глядя на волколака, что обнюхивал землю

вокруг. - Я видел, как вы сражаетесь… Может и такая тварь вам окажется по плечу, кто знает… С

графом в свите находится ученица из «Школы магии», как эти колдуны сами ее называют, я

пошлю за ней… Вдруг сможет чем помочь.

Лекс, Хелдор, Фиона, Ивви, Фальд, Белка, Тиарх, Норка и Данас собрались вместе - остальные

отошли подальше, рассредоточившись. У них было немного времени, чтобы обсудить план боя.

Никто не мог слышать, о чем они шептались, но когда чудовище начало глодать кости, они, наконец, решились.

Норка и Белка бросились вперед, привлекая внимание чудовища криками. Волколак поднял

голову и встал во весь рост. Норка отправила в полет две стрелы подряд, одна на излете попала в

шкуру и отскочила, а вторая, идя точнее, угодила ему в нос. Стрела задела волколака и упала на

землю. Чудище сердито зарычало, и попыталось потереть нос. Дротик Белки засел у зверя в

брюхе, однако, данное обстоятельство его мало огорчило. В этот момент с боков к нему зашли

Ивви и Фиона, а Тиарх приготовился атаковать его сзади.

Пока чудовище было в замешательстве, на него бросились Фальд и Данас – их оружие могло

сокрушить ребра и грудину волколака. За ними двигались Хелдор, держа перед собой алебарду, а

Лекс вновь взялся за меч Кевина.

Когда бойцы приблизились к волколаку, чудище проявило немереную для такого облезлого и

худого создания прыть, прыгнув вперед, яростно махнув лапами навстречу. Лекс и Хелдор

отскочили в стороны от его лап, Фальд попросту распластался на земле, громыхнув доспехами.

Данас пригнулся, но… этого оказалось недостаточно. Голова молотобойца безвольно мотнулась

назад, хрустнули позвонки, и он упал под ноги твари. Хелдор, потеряв самообладание, бросился к

павшему товарищу, выкрикивая его имя. Молодой воин припал на колено перед ним. Волколак

поднял лапу кверху, готовясь прихлопнуть его, словно муху, но тут Тиарх, что было сил, рубанул

волколака по хвосту. Тот заверещал, захлопал челюстями, крутясь волчком.

Очнулся Хелдор от знатного пинка в бок:

- Вставай, идиот! Волколак еще жив! – Лекс еще раз пнул Хелдора в бок.

- Он… Он мертв!!! Опять кто-то мертв! Сколько можно!!!

- Если ты продолжишь размазывать сопли, это ждет всех нас! Встать! Бой не окончен! Пусть в

тебе плещет злоба, а не отчаяние! Поруби эту нечисть на куски!

Хелдор решительно поднялся с колен, поднимая алебарду с земли. Кольчуга холодно и резко

звякнула, словно перенимая решительность своего владельца.

Белка выпустила в волколака большую часть дротиков, и сейчас держала лишь два из них, выжидая подходящий момент. Норка, едва Хелдор изготовился к бою, попала чудищу в глаз.

Чудовище взвизгнуло, пытаясь выдрать стрелу из глаза. Фиона и Ивви беспрестанно кололи, грязно-коричневая шкура окрасилась алым. Хелдор ткнул волколака в челюсть, но быстро

отскочил, боясь, что клинок завязнет, а Лекс в это время рубанул волколака по лапе- он едва не

выронил меч – клинок тупо звякнул, ткнувшись в крепкую кость.

-В сторону! – услышали они женский крик – в этот момент незнакомая им девушка спрыгнула с

небольшой лохматой лошадки и поспешила к ним, а затем метнула глиняный горшок под задние

лапы монстра. Его обдало черной, невероятно вязкой и липкой жижей. Он попытался дернуться, встав на все четыре лапы, но, похоже, завяз.

В этот момент Тиарх подскочили к волколаку сзади, подрезая ему сухожилие на задней левой

лапе. Волколак завалился на нее, когда она бессильно подогнулась. Тиарх надеялся развить успех, намереваясь ему подрезать и вторую лапу, но чудище , справившись с колдовской смолой, лягнуло его. Тиарх отлетел на несколько метров, и тут же встал, покачиваясь. Мужчина махнул

рукой, показывая, что он в порядке, однако после этого короткого полета он не спешил вновь

вмешиваться в схватку.

Лекс подскочил к волколаку и ударил по левой лапе, которой он размахивал перед собой. Он

повредил ее на сгибе, и волколак перестал размахивать ей так уверенно, как прежде. Хелдор

ударил волколака по лапе, которой он пытался вырвать из глаза стрелу. Алебарда воткнулась в

лапу чудищу, и юноша не сразу смог ее вытащить – острое лезвие застряло в костях, которые

крепостью своей стали не уступали. Волколак попытался достать Хелдора правой лапой, но

алебарда ему в этом мешала. В этот момент Ивви и Фиона принялись с завидной скоростью

наносить ему удары копьями, целя под ребра.

В конце концов, они смогли пробить ему легкое – монстр начал хрипеть и свистеть. Фальд с

разбегу воткнул топор в грудную клетку волколака, звук был такой, словно он воткнул его в

деревянную колоду. Тут же он вытащил топор, но для этого ему пришлось упереть ногу в тело

волколака. Вырвав топор, Фальд упал, потеряв равновесие, и едва не угодил под лапу волколака, который уже зашелся от боли в страшном вопле, угрожающего вида когти шарили вокруг.

Волколак широко раззявил пасть, и Белка отправила в полет два дротика. Один воткнулся в небо, когда волколак задрал голову кверху, и наконечник гулко ударился в челюсть и вывалился. Второй

дротик вошел куда то дальше, однако, к разочарованию Белки, не смог достичь мозга мерзкой

твари. Волколак сомкнул жуткие челюсти, и дротик сломался пополам. Тем не менее, наконечник

глубоко засел в его пасти. Выбрав момент, Фиона ударила волколака в шею, пробив ему горло.

Волколак похоже, начал задыхаться, и в агонии стал бросаться из стороны в сторону. Липкая

жижа, что держала его на месте, вовсе перестала действовать, и он почти вслепую бросился

вперед, борясь за свою жизнь.

Фиона успела отскочить в сторону, Лекс и Фальд отошли на приличное расстояние, впрочем, не

теряя бдительности - они знали, что задыхающийся волколак мог продержаться очень долго.

Тиарх, Белка и Норка так же находились от волколака на почтительной дистанции. Хелдор

высвободил алебарду из его лапы, и собрался было уходить, но увидел, что копье Ивви застряло у

чудища где-то между ребрами.… И если бы не перекладина, острое жало давно бы достигло

сердца…

- ИВВИ!!! Бросай копье!!! Прочь!!! - Хелдор отшвырнул алебарду в сторону и перехватил копье

Ивви.

Хелдор, напрягшись, провернул копье так, что перекладина была параллельна ребрам

волколака, и глубоко вонзил стальное жало в сердце чудовища. Юноша не успел отскочить и

бросить копье – волколак рванулся вперед и Хелдор, споткнувшись, упал. Юноша едва успел

высвободить ногу так, чтобы не упасть на нее всем своим весом – это грозило бы страшным

переломом. Волколак дергался на копье, как жуткая лохматая муха, размахивал лапами и с

ненавистью клацал зубами. Из пасти чудовища капала слюна, падая ему на шлем, пачкая котту, а

потом немного зловонной слюны попало Хелдору в глаза, миновав щель между шапелью и

подбородником. Дружинник был, кроме прочего, в черной вязкой смоле и крови чудовища. Глаза

больно защипало, и Хелдор часто-часто заморгал.

Хелдор не мог удержать копье на вытянутых руках, а уперев руку в пятку копья, он бы

неминуемо сломал себе запястье, и не смог бы больше бороться.

- Упри копье в бедро!!! Держись!!! – Донесся голос Лекса. Весь отряд сгрудился вокруг

волколака, нанося ему удары один за другим. Товарищи обрушились на волколака со всех сторон, пытаясь его отвлечь, но тот в конвульсиях лишь пер вперед, пытаясь подмять Хелдора.

Увы, Хелдору это мало помогало, волколак лишь судорожно дергался от ударов, и непрестанно

пытался достать Хелдора. В какой-то момент тело волколака дернулось, сердце его остановилось.

Копье сдвинулось с бедра Хелдора и уткнулось ему в живот. А сверху давила огромная туша

волколака. Юноша закричал от страшной боли, но, к счастью, копье пронзило чудовище насквозь, и оно сползло по древку, после чего боль прекратилась. Хелдор чувствовал лишь мерзкий вкус

крови во рту и отвратный запах чудовища. Хелдор, стараясь не потерять сознание, слышал, словно

в трубу резкий и решительный голос Лекса:

- Быстрее! Снимайте с него эту тушу, навались! ТОЛКАЙ!!!

Глава 6

Подоспевшие дружинники, перемазавшись в крови волколака, все же смогли откатить тушу в

сторону. Теперь страшный волколак лежал вздувшимся брюхом кверху, ощерив пасть. Хелдор, пытаясь дышать как можно ровнее, повернул голову влево – буквально в полуметре от него, на

примятой траве он увидел его безвольно разжатую лапу. Он смог, наконец, оценить длину когтей

волколака – выглядело довольно внушительно.

С него уже сняли шлем, а кольчугу уже чем-то наспех распороли на груди и животе, дабы не

потревожить Хелдора и теперь она лежала под ним бесполезными обрывками. Почувствовав

сильную боль в животе, Хелдор понял, что такая предосторожность отнюдь не лишняя.

- Лежи, Хелдор, сейчас мы тебе поможем – улыбнувшись, произнесла Фиона. Его названная

мать, что-то тихонько шепча, водила холодной ладонью у него по лбу.

- Эй, смотри, вот это когтищи, да? – Лекс приблизился, затем стал отвлекать раненого от боли. –

А он еще их выпускать может как кошка, смотри! – Хелдор посмотрел мутным взглядом на четыре

огромных когтя – каждый был длиной как короткий меч. – Вот привезем эту тушу – Кварт тебе

наруч с этими когтями сделает. Они очень прочные, страшно подумать, сколько полуэльф

инструмента переломает, ух! А его башку отдадим скорняку, да повесим у графа в зале!

Юноша увидел девушку в просторном коричневом платье, которая быстрым шагом

направлялась к нему – это была та, что помогла им в бою с волколаком. Темно-русые волосы

были заплетены в толстую тугую косу, через плечо у нее была перекинута толстая сумка.

- Так-так, вот и наш больной. Тебя как звать-то?

- Хелд… - юноша испуганно осекся, поняв, что у него изо рта потекла кровь.

- Так, потом… Потом… Меня зовут… меня зовут Адель. - Магесса полезла в сумку, а ее руки

слегка подрагивали от волнения – все нормально…Нет, ну, то есть, все хреново, но я справлюсь -

скорее, убеждая саму себя, пробормотала девушка. – Будет очень больно – сказала она, спешно

чертя на ладонях незнакомые Хелдору знаки.

Адель возложила руки на живот Хелдора, сложив при этом пальцы особенным образом.

Девушка начала что-то бормотать под нос, и боль тут же усилилась. Юноша чувствовал, как где-то

в его животе переставала течь кровь, как все поврежденные ткани медленно, но непрерывно

восстанавливались. При этом ему казалось, что все разрывы как будто бы зашивались огромной

тупой иглой, либо их попросту прижигали. Хелдор закатил глаза, ему становилось все хуже и хуже, но острая гложущая боль не давала провалиться ему в небытие.

- Возьму это на себя – шепотом сказала Фиона. – Хелдор, сейчас будет немного странно – но

главное сохранить ясность ума.

Его названая мать начала нараспев читать заклинание, на что магесса насторожилась, прислушалась. Ее глаза округлились, но она продолжила свои манипуляции. Оборвавшись, словно

на полуслове, Фиона резко положила обе руки Хелдору на лоб.

Видеть свое тело со стороны было очень странно. Но все же, вот оно — перед ним. Фиона

закончила произносить странные и незнакомые слова и машинально стала оглядываться,видимо, пытаясь рассмотреть его. Но ее глаза скользнули мимо, видимо она его не заметила.

Либо это уже было за пределами ее сил, либо для этого нужно еще одно заклинание. Лекарка

уважительно посмотрела на Фиону и раскрыла потрепанную книжицу, собираясь читать, как

он слышал, заклинание Восстановления. Хелдор осмотрелся. Он видел над телами погибших

разбойников странные черные и серые тени. У стражников, где –то поодаль, и ополченцев они

были только серыми или даже походили на белую прозрачную дымку. Те потерянно стояли

возле своих земных пристанищ. Неужели посмертие выглядит примерно так?

Адель читала заклинание. Хелдор только подумал, что души погибших выглядят и

ощущаются иначе не просто так, но тут стало казаться, будто он стал совсем невесомым, и

любой ветер унесет его в неизвестном направлении. Мысли стали путаться, словно его

сознание начинало угасать. Видимо, слишком долго в таком состоянии быть нельзя. Он

склонился к своему распростертому телу и прикоснулся…

Возвращение в тело было довольно болезненным. Хелдор застонал и изогнулся дугой, едва не

порвав бинты, стянувшие его живот... На Хелдора мгновенно обрушились голоса, яркий свет

утреннего солнца. Из уголка рта струйкой потекла кровь, и Хелдор почувствовал ее противный

вкус. Свой стон он слышал как будто бы со стороны. В конце концов, он почувствовал, как в

судороге его пальцы впились в твердую землю.

- Отдохни-ка еще немного – услышал он голос магессы где-то на грани слышимости. Она сунула

ему под нос какое-то снадобье, и он провалился в сон.

- Что случилось с моим старшим дружинником? – Обеспокоенно спросил Майсфельд, подъезжая

к месту схватки на коне.

- Все в порядке, ваша Светлость – заверила его Адель, поклонившись.

- Я бы так не сказал… - с сомнением он посмотрел на чуть дышавшего юношу, на повязку на его

животе.

- Все что нужно – это телега, на которую мы сможем его положить.

- Мы решим этот вопрос. – Майсфельд коротко кивнул, отдал распоряжение одному из вестовых

и поехал к броду. Граф пересек брод, без опаски подъехав к укреплениям кнехтов. Смутно

догадавшись, кто это, бойцы в алых накидках сняли шлемы, приветствуя его. К нему уже

выдвинулись его эмиссары:

- Ваша Светлость! – Поклонился казначей, который, на этот раз, был в шлеме и в чешуйчатом

доспехе. В руках у него был двуручный топор, которому сегодня довелось побывать в бою. – я и

сэр Лонгарм вернемся через пару дней. Общение с князей Хумой вышло плодотворным. Если вы

не против, то будет не лишним обговорить некоторые моменты, касающиеся нашего

добрососедства, торговли и права свободного прохода.

- Замечательно. Смотрю, вы зря времени не теряли. Я не вижу… А это Вы - Гектор, сын Хумы?

- Да, так и есть. - К нему подошел статный пеший воин – снаряжен он был примерно также, как и

Майсфельд – под ливреей угадывался стеганый доспех и кольчуга, а поверх нее был латный

нагрудник. На доспехе была свежая вмятина – также, как и на открытом бацинете, который

княжич держал на сгибе локтя.

- Я благодарен тебе и твоему отцу за содействие. Боюсь, многие бы ушли…

- Не стоит благодарности – то было и в наших интересах тоже. Новые потрясения нам ни к чему…

- Действительно?

- Да, мы в конце весны выкуривали со своих земель банду отчаянных мародеров. Покуда мы

пытались найти на них управу – они положили больше сотни наших бойцов… Опасные были, что

волчья стая. Кончилось тем, что они захватили в плен моего свояка, и были таковы. Потом за него

пришлось выплатить огромный выкуп.

- Гм… - неопределенно хмыкнул граф.

- Вы что-то об этом знаете, Маркграф? Они должны были оказаться здесь. Скорее всего, …

перейдя этот брод. Быть может, они вообще сейчас где-то рядом!

- Было бы слишком опрометчиво с их стороны. Может, скрылись в какой глубинке, зализывают

раны.

- Да, несомненно… - Гектор задумчиво смотрел вдаль. – Вот ведь какая образина была у их

атамана, подумать только? А представьте, ее бы к нам притащили?

…Для Хелдора, как и прочих раненых, нашлись подводы, посему их отправили в обратный путь.

Крестьянам предстояла еще работенка – нужно было сжечь павших. Работать заставили и

пленных. Все ценное было обобрано - у многих разбойников, как выяснялось, имелась неплохая

такая «заначка» на черный день. Тела разбойников обратили в дым без особого почтения, над

павшими ополченцами и стражниками капеллан, отправившийся вместе с войском из города, прочел молитву, а граф не преминул сказать о долге, который отдал каждый павший мужчина.

Лишь одного человека эти слова не трогали – командир кавалерии Альберт незряче вперился в

занимающийся костер, в пламени которого сгинул его брат – командир арбалетчиков. Он не

скрывал подступивших слез, судорожно сжимая легкое копье в руке и шлем, снятый с головы. Его

подчиненные понуро стояли, ожидая, когда их командир попрощается со своим родичем.

А командир хобиларов все стоял, глядя на ревущее пламя, пытаясь найти ответа на два вопроса

– кто виноват в том, что стражи выступило так мало и… Что он скажет своей матери?

Костры догорели, заблудших родственников из числа разбойников «раздали» по деревням, тех, тех же, для кого поручителей не нашлось, забрали с собой в город. Хоть их и разоружили и

обыскали – они шли вместе с дружиной своими ногами, не связанные и не закованные в кандалы.

Однако, их предупредили, что в случае бегства одного из них – накажут всех, и трудовыми

подвигами во славу Арн-Дейла не обойдется.

На ночной стоянке можно было даже не выставлять часовых – каждый из пленников зорко

смотрел за находившимися рядом…

Хелдор с тяжким вздохом открыл глаза. Ужасно хотелось есть, а горло пересохло без воды.

Перед его глазами было распахнутое настежь окно, сквозь которое он видел город. Было раннее

утро.

- Пи-иииить! – юноша, похоже, сам испугался своего хриплого голоса. Он услышал грохот, тихую

ругань и звук захлопывающейся книги. Сделав над собой усилие, юноша повернул голову, и

увидел спещащую к нему со всех ног Адель.

Она увидела Хелдора, смотревшего на нее ясным, не затуманенным взором и улыбнулась:

- Ну надо же, живой, и в себе!

Юноша удивленно посмотрел на нее, и она продолжила:

- Я думала, неделю в забытьи проваляешься, думала, насильно тебе воду вливать! А ты уже в

себе, через два дня.

- Пиииить! – в этот раз голос Хелдора был похож на шипение.

- Потерпи минутку! Я кое-что проверю!

Адель собралась было отбросить одеяло, но ее руку перехватил Хелдор, со смесью страха и

удивлением воззрившись на нее.

- Да в портках ты, успокойся, стеснительный ты наш!

Хелдор покраснел, а Адель возложила руки ему на живот, и, закрыв глаза, сосредоточилась на

своих магических силах. Юноша ощутил легкое покалывание, которое продолжалось с минуту.

Затем Адель убрала руки и, удивленно глядя на Хелдора, собралась что-то сказать, но

укоризненный взгляд Хелдора ее остановил. Она молча встала и вскоре принесла ему кувшин с

водой.

- Можешь сесть, но аккуратно.

Он поднялся, тут же закружилась голова, а перед глазами заплясали черно-красные точки.

Придя в себя, Хелдор помотал головой и принял кувшин из рук Адель. Опорожнив его, юноша еще

немного посидел, слушая грозное бурчание в животе, который требовал еды, но никак не такого

количества воды. Голова закружилась даже от такого, совершенно незначительного усилия.

- Ты… Тебя вроде зовут Адель, правильно? Принеси мне поесть, пожалуйста? – сказал Хелдор

чародейке, вняв мольбам своего изголодавшегося желудка.

- А вот насчет поесть… принести куриный бульон?

- С ума сошла, женщина? – посмеиваясь, спросил Хелдор – я… я получается три дня ничего не ел!

– молодой воин, никогда не жаловавшийся на аппетит, пришел в ужас – а ты мне…бульон!

- Хелдор, твои внутренности еще не в порядке, тебе ничего кроме всяческих бульонов и отваров

нельзя. Ну, если помереть тут у меня на руках не хочешь.

- Да лучше бы… Ладно, неси.

Через пять минут Адель вернулась с обещанным. Без всякого удовольствия потягивая варево, Хелдор возобновил разговор.

-Ты осмотрела мой живот и тебя что-то удивило. И я вроде как пришел в себя раньше, чем

следовало… Что же это?

- Быстрая регенерация. И живучесть колоссальная. Да, мы с Фионой тебе очень помогли, но все

же. Очень крепкая связь с Духом. Да и это заклятье, что провернула она.. Тебя она, наверное, тоже

чему-то научила?

- Нет – задумчиво произнес Хелдор – а еще можно? – раненый помахал пустой кружкой.

- Подожди немного.

- Мы с ней об этом не разговаривали никогда. Оттягивает она этот момент. Но пару фокусов она

уже явила миру.

- Пфе, фокусов. Сохранение Духа даже наш Архимаг не сможет провернуть. Хотя ладно, раньше, наверное, мог, а сейчас уже забыл…

- Ты там самая молодая, из … этих – Хелдор неопределенно махнул рукой, имея ввиду здание, где располагалась магическая гильдия.

- Да… Сплошь старые, заносчивые перд… Неважно. Словом, я единственная, кто магией

помогает людям, как может. Остальные считают, что это ниже их достоинства.

- А это… Огненный шар сделаешь?

Адель громко рассмеялась, Хелдор смутился, поняв, что сказал глупость.

- Смогу, может быть. Но только один раз за свою, в таком случае, очень недолгую жизнь.

- Вот как?

- Да, это не как в сказках. Тем более… Даже не пыталась - я адепт в магии Исцеляющей и

Поддерживающей – а воюют пусть солдаты. А вот из тебя, знаешь ли, вышел бы толк.

- Да? Знаешь… -Хелдор пытался встать, но не решился – я слышал, что мне надо идти учиться

верховой езде будет, чтобы как в все в Старшей дружине.… Так что...

- Ты на лошадь сейчас не взберешься. Ты с кровати не можешь встать – прямо сказала Адель. Я

думаю, можно было попробовать, у тебя хороший потенциал.

- И сколько мне… Здесь?

- Не меньше недели. Беречься ты без моего присмотра точно не будешь, так что извольте, юноша, находиться тут – с деланной строгостью сказала она.

- Хорошо – судорожно вздохнул Хелдор. – А друзей позвать можно?

- Да, только, пожалуйста, не всю казарму.

- Обещаю.

- Точно?

- Могу поклясться. На еще одной кружке варева.

- Ах, да, сейчас… И я пошлю свою служанку за Фионой.

Хелдор со стоном схватился за голову. Дернуло же его за язык согласиться взяться за изучение

магии. Адель и Фиона на следующий день были очень настырны. Он продирался через

малопонятный почерк древних книг, множество пометок мешали читать основной текст, юноша

периодически сбивался. Читал он, впрочем, не из-под палки - ведь Адель часто отлучалась из

особняка по делам, и он мог бы вовсе и не читать этих книг. Повторить он ничего даже первые

дни не пытался, однако, чем какие нюансы чародейства его интересовала «теория». Также, как он

раньше читал «Цветок Битвы», он с той же увлеченностью набросился на книги, связанные с

магией. Из книг он узнал, что заклинание, будучи сотворенным, отнимает физические силы, а

затем и духовные. Как это ни странно – маг должен быть, скажем так, в форме. Для магов в годах

требовалась немалая сила духовная – ибо физическая уходит со временем. Правда, черпая

духовную силу при сотворении заклинаний, был риск испепелить свой разум. В связи с этим

Хелдор вычитал о том, что пожилые колдуны, как раз боясь за свой разум, частенько наносили

контур заклинаний в виде рун и тончайших силовых каркасов, а молодые маги уже вливали в него

свою силу. Силы, ушедшие на сотворение заклинаний, имели обыкновение быстро восполняться –

обычно маги пили для этого либо молоко, либо вино. Некоторые маги, ступившие на тропу Тьмы, частенько пили человеческую кровь, а если времени сцеживать кровь не было, могли пожирать

человеческое мясо… даже если, так сказать, владелец этого мяса был еще жив.

В магическом ремесле часто помогали травы, особые ритуалы и прочие магические действа. К

ним часто прибегали орки, особенно если заклинание не требовало высокой скорости созидания.

Более того, особые артефакты могли увеличить в разы скорость созидания или мощность

заклинания. Орочий шаманский бубен или банальный магический посох – примеры этих

артефактов.

Хелдор прочитал многие из книг Адель, параллельно с этим вливая в себя ставший ненавистным

мясной отвар.

В течение всей недели к Хелдору приходил Ивви и рассказывал ему обо всем, что происходило в

дружине. Граф щедро наградил всех, кто участвовал в устранении волколака, и теперь Хелдора

ждало немаленькое жалование, которое он по прибытии в роту получит лично от своего

сюзерена. Сколько – Ивви не сказал, сюрприз, видите ли, сделать хотел. Лишь добавил, что

огромная башка волколака теперь висит в главном зале Майсфельда, приводя в трепет немногих

дворянок и служанок, живущих в резиденции графа.

Друзей Хелдора ждало еще одно испытание – они срочно осваивали верховую езду. Речь шла не

каких-то боевых приемах и построениях – нужно было научиться на ней хотя бы ездить, быстро ее

взнуздывать и спешиваться. К счастью дружинникам, как пешим воинам, полагалась небольшие

спокойные лошадки - под седло или даже вьючные.

Число новобранцев, да и вообще – жителей города и предместий уверенно росло – в основном, за счет крестьян, прибывающих в город. В числе первых были молодые парни, которые

вдохновились действиями дружины – и крестьяне, и те, что оказались разбойниками поневоле, а

прочие переезжали сразу семьями- те тянулись за манящие каменные стены изо всех деревень, что раньше находились под влиянием разбойников. Росла и численность стражи – среди новых

горожан появлялись добровольцы, которые обучались воинским премудростям в охотку, в

отличие от тех, кого навязали в штат стражи дворяне.

Так или иначе – тренировки длились в городе в, общей сложности, целыми днями- до полудня

тренировались дружинники и новобранцы, а потом во «вторую смену» заступали горожане из

числа стражи, разобравшись со своими основными обязанностями. К ним иногда присоединялись

также инструкторы из Старшей дружины.… Ну и провинившиеся кандидаты в дружину, само

собой. Тренировались не только на предназначенном для этого плацу, но и на Арене, которая

ранее подолгу пустовала.

В Старшую дружину Карви произвел лишь нескольких человек – тех, кто особенно отличился в

недавней кампании. Это была скорее ответственность, чем награда, ведь от старшего дружинника

требовалось больше… Хоть и платили лучше!

Немало бывших разбойников отправили копать руду, валить лес или добывать камень в

ближайшем от города карьере – но в целом их свободу никто не ограничивал, они жили как ни в

чем не бывало – как обычные крестьяне и рабочие. И теперь, начиная с самой непритязательной

работы, каждый имел возможность либо освоить, либо вспомнить иное ремесло и заняться им в

городе. В перспективе, конечно, те могли стать бойцами стражи или дружины.

К концу недели Хелдор мог есть нормальную еду, но такими ничтожными порциями, что такие

трапезы казались ему сущим издевательством. За одной из таких трапез он беседовал с Квартом, который к нему явился с небезынтересным рассказом и несколькими чертежами. Так Хелдор

впервые узнал о бригантинах. Их использовали и до того, как началась Междоусобица, и во время

нее. О таком сравнительно простом в изготовлении доспехе, однако же, подзабыли. Под

покрытие, либо суконное, любо льняное, либо кожаное (хотя иногда эти материалы между собой

комбинировались) приклепывались либо крупные, либо совсем небольшие пластины. Таким

образом, делались корпусные доспехи, а иногда и элементы, защищавшие конечности. Этот

доспех был неплохим решением в нынешние времена – говоря о тех разновидностях, что были

просты в изготовлении. Защита кожаных доспехов по сути своей была иллюзорна, кольчуги не

всегда спасали от копий или стрел с шиловидными наконечниками, а топор, булава и даже меч

могли сломать хозяину кольчуги ребра: тем не менее, за неимением лучшего кольчуги были

весьма и весьма популярны.

Кирасы были сложны в изготовлении, и требовали весьма высоких температур в кузнечных

горнах, которой добиться было сложно, поэтому в полных латных доспехах щеголяли в основном

только вояки из дворянского ополчения. Именно щеголяли, в деле большинство из них давненько

не видели. Отдельные латные элементы защиты были у дружинников – наплечники, наручи, поножи, набедренники, но это все, что пока удавалось сделать Кварту. Большинство шлемов тоже

было, кстати говоря, склепано.

Все нагрудники, пластинчатые кирасы и цельно выколоченные шлемы были в дружине

исключительно наследием былых времен, или в лучшем случае что-то, дошедшее до этих мест

окольными путями из Империи.

В данном случае железные пластины бригантных доспехов никакой сложной выколотки не

требовали, а будучи плотно подогнанными друг к другу, защищали по заверениям Кварта не хуже

цельнометаллических кирас (пока все клепки на месте). Порывшись в чертежах, Хелдор

предложил кузнецу изготовить для него одну их самых простых разновидностей, хотя ему и

нравился тот, что был похож на сочетание нагрудника и бригантины, но он понимал, что, лучшего

кузнеца города это займет надолго. Полуэльф снял необходимые мерки с Хелдора, одетого в

новый черный акетон взамен разорванного и записал их в небольшую книжечку.

- Ну что ж, я приду сразу же, как работа будет готова. – сказал Кварт, вставая из-за стола и

благодаря Адель за гостеприимство – спасибо, что выслушал, Хелдор, я для тебя это сделаю. И

денег не возьму.

- Нет, ты возьмешь…

- Только за материал! – Быстро он согласился. - Да, кожу, например, еще купить… Если доспех

удастся, то как знать, может, кто из старшей дружины… Или сам Майсфельд поучаствует, как

знать!

- Жду не дождусь, Кварт.

- За несколько дней управлюсь, у меня всегда есть заготовки – покивал кузнец своим мыслям, -

если дело пойдет, то я поделюсь этим – Кварт помахал свитком – и с остальными. Я один всю

армию Арн-Дейла, знаешь ли, не одену. Мне интереснее, чтобы меня охраняли парни в

пластинчатой броне, а не в чиненых кольчугах! - после чего закрыл дверь в комнату, что служила

Хелдору пристанищем, и спустился вниз по лестнице.

Адель внимательно вслушивалась в разговор, однако поняла мало что. Она тайком поглядывала

на Хелдора. Был ли это чисто врачебный интерес, или нет – как знать. Выздоравливающий

дружинник никак знаков внимания ей не оказывал – да и она не решилась бы что-то сказать ему о

своих симпатиях – в ночь перед тем, как он пришел в себя, тот долго и настойчиво повторял одно

и тоже имя.

- Ну что же, мне кажется, завтра, хм, пора и честь знать – задумчиво сказал ее подопечный.

- Да, жаль…

- Что?

- Что? Я… Я о том, говорю, что магии учился ты через пень колоду. Я думаю, пару дней погоды не

сделают, и ты мог бы…

- О чем ты, долг зовет. Пока научиться не падать с кобылы для меня важнее, чем… Вот это все.

- Что – это все?!

- Ну… Где я применю заклинания, что я выучил? Ну, может, факел или костер разожгу, но это для

белоруких дамочек – я и с кресалом справлюсь. А уж вот то, на чем я учился зачитывать

заклинания…

- Это серьезные заклинания… Едва ли они тебе пригодятся, но…

- Вот тебе и но – Хелдор стал не спеша складывать в кучу свои вещи.

Адель, не ответив ни слова, подошла к полке с книгами, выудила том, который лежал в самом

углу – видимо, давно она его не доставала.

- Все ерунда? Хочешь настоящей магии?

- Гм… - Хелдор прекратил сборы, в задумчивости скинул свой новый акетон, оставшись в одной

рубахе. – И что это будет? Ускоренное выращивание одуванчиков? Призыв хомячка-берсерка?

- СЯДЬ! – магессе надоели его шутки, и у нее, казалось, искры из глаз посыпались.

Дружинник, поняв, что перегнул палку, молча сел напротив. Адель пару минут молча листала

книгу, Хелдор молчал, поглядывая на ее лицо, ставшее вдруг строгим и сосредоточенным.

- Вот - Адель – развернула книгу к нему. – Второй абзац, читай – магесса постучала по нужной

строчке ножом, который обычно у нее был на поясе. Хелдор с подозрением посмотрел на

блеснувший в ее руках металл, но счел нужным промолчать.

Хелдор, не задавая вопросов, взял книгу и углубился в чтение. Чародейка молчала, поигрывая

ножом, один раз даже украдкой поковырялась им в ногтях.

- Так… - ученик морщил лоб и водил пальцем по строкам - при ранении… начертить… как

изображено на рисунке… дважды… нанести себе… Держать в голове… Дождаться результата… Все

понятно.

- Дочитал? Понял, что к чему?

-Да. И вполне понял… - Думаю, это может пригодиться, если…

- Отлично. А теперь пробуй – Адель перехватила нож и с размаху воткнула его себе в

предплечье. Вскрикнув от боли, она откинулась на стул.

- Ты… ТЫ ЧТО?! - Хелдор, оббежал стол, вытащил нож из ее раны, придерживая предплечье, затем начал им чертить Руну Крови. Он изобразил в воздухе каплю, ее контуры наметились алыми

контурами, кончик ножа нещадно дрожал. Внутри он изобразил три волнистые линии, и стал

рисовать вторую руну, точь-в-точь такую же. Затем, не думая ни секунды, Хелдор оставил

кинжалом длинный порез на своей руке.

- Sang… Sanguinem de… De sanguine meo! – Наконец выговорил он, не отрывая взгляда от раны, которую он сам же себе и нанес. После этого две части руны слились воедино, приняв вид

объемной кроваво-красной капли. С негромким хлопком руна исчезла, а рана и у Адель, и у

Хелдора исчезли практически бесследно. На руке у юноши всего-то красовался едва заметный

белый шрам.

Хелдор, тяжело дыша, сел прямо на пол. Сердце бешено колотилось. Разозлившись на то, что

его застали врасплох, он с размаху воткнул нож в половицу.

-Вот тебе раз – пробормотал Хелдор, вытирая взмокший лоб. – Предупреждать же надо.

- А кто тебя в бою предупредит?

Дружинник поднялся с пола, пересев на стул:

- Ладно, уела… Фух… - Мне пожалуйста, как положено чародеям, винца, и давай еще что-нибудь

попробуем. Только без… Без вот этого вот!

Адель, с сожалением осматривая испачканный рукав платья, встала из-за стола.

- Все что пожелает Хелдор, великий и ужасный колдун – она отвесила издевательский реверанс

и вышла из комнаты.

Утром Хелдор собрал вещи и поспешил в казарму, перед этим тепло попрощавшись с Адель.

Чтобы у нее не возникло сомнений в состоянии его здоровья, он крепко ее обнял, да так, что она

сдавленно пискнула и стала шутливо бить его кулачками:

- Я думаю, что как только получится, я со своим десятком отправлюсь в трактир «под Бревном».

Может, тоже придешь? Ты меня, в конце концов, хорошенько подлатала.

- Не знаю, у меня могут быть дела и…

- Это нормальное местечко, странно, что ты о нем не слышала.

- Да я как-то не особо по таким заведениям, да и было бы с кем…

- Ну вот, я тебе предлагаю отличную компанию.

Адель немного помялась, после чего с улыбкой согласилась.

Всю следующую неделю Хелдору, впрочем, было не до гулянок – он старался как можно

быстрее прийти в форму, да еще и прибавилась верховая езда, а Хелдор, если честно, этих

копытных немного побаивался. Впрочем, ему досталась небольшая смирная лошадка, серая в

яблоках. Чтобы она к нему привыкла, его местный конюх научил, и ухаживать за ней, и кормить, как же без этого.

Городская конюшня была довольно обширной – скакунов более-менее как раз могло хватить и

на старшую дружину, и на хобиларов. Впрочем, их лошадки находились отдельно, как и

рыцарские. Лошади высоко ценились – так что для работы в поле и переноски чаще использовали

ослов, быков или волов. Те скакуны, что были отбиты у разбойников, и вовсе были бесценны.

Хелдору пришлось тренироваться больше прочих, так по части верховой езды он теперь был

отстающим. Впрочем, пока он обвыкал, появился еще один повод гульнуть – Кварт доделал для

Хелдора доспех. Он пригласил и его, предположив, что новый доспех, так или иначе, будет

интересен его товарищам. Кварт забрал горжет, наручи и наголенники для подгонки, сообщив, что

через пару дней все будет, наконец, готово.

Когда после ежедневной выездки у Хелдора перестали болеть спина и задница – он решил, что

пора бы и отметить.

Трактир «Под Бревном» - был неплохим местечком, несмотря на то, что он был возле городских

ворот. Однако, напротив, хозяин заведения – лысый усатый мужичок в чистом фартуке, считал

свой трактир «лицом» города и держал его, не без помощи прислуги, в строгом порядке и

полнейшей чистоте. Девушки, что работали у него, тоже были загляденье, да и одеты опрятно.

Некоторые были готовы приплатить им только для того, чтобы они посидели в их компании. Как

знать, может у них были и иные статьи доходов, но с виду заведение было максимально

приличным. Добела оттертые столешницы и половицы, ковры, удобные стулья, лавки со спинкой, вполне сносная еда и выпивка – на фоне этого вывеска, где было указано название, выглядело

довольно странно – на ней, под огромным березовым бревном валялся вусмерть пьяный медведь

с бочонком пива.

Хелдор без всяких сожалений попрощался с большей частью своего месячного жалования и

занял стол на десятерых. Кроме его боевых товарищей, что сели вокруг него, ожидались Адель и

Кварт с обновкой. Им быстро подали пиво, нарезанный окорок и сыр, пообещав, что скоро будет и

горячее.

Магесса немного опоздала - и была поначалу так смущена, что остановилась перед столом, как

вкопанная. Она надела то же платье, что было с ней в походе на разбойников, однако, при ней

был еще и плащ с серебряной фибулой, капюшон которого был откинут назад. Так же при ней не

было и той, здоровенной сумки, что раньше – только небольшая ташка на поясе.

Она увидела сначала Хелдора и еще семерых вояк, что с интересом ее рассматривали – да еще и

все при мечах, да в черно-синих накидках поверх суконных курток или стеганок.

- Присаживайся, пожалуйста – ее пациент встал со стула и указал на свободное место – если бы

не ты, то я, быть может, я не смог всего этого устроить.

Она несмело двинулась к накрытому столу. Она почувствовала себя более уверенно, когда

узнала Фиону, а там и вовсе поняла, что трое из суровых вояк – представительницы прекрасного

пола. Не успела она опомниться, как ей доверху налили кружку пива и предложили выпить за нее.

Девушка засмущалась, и даже не с первого раза смогла ухватиться за деревянную ручку.

Отнеслись к ней так, чтобы она как можно быстрее почувствовала себя своей. Магесса даже

слегка захмелела и смогла потравить несколько баек из своей жизни – как оказалось, в Столице

сохранилась полноценная магическая школа, и она сюда перебралась, едва ее окончив. Как ни

странно, с ней здесь оказался еще пяток магов, но те перебрались сюда, наверное, чтобы

запереться в башне и заниматься своими делами, чтобы никто не мешал. А дела у магов, как уже

знал Хелдор, могли быть разные, в том числе и запрещенные. Каждый из них, видимо, надеялся, что тут на них будут смотреть сквозь пальцы и бояться о чем-либо просить. Регулярно

практиковала только Адель – так же она единственная откликнулась на зов графа, когда это было

необходимо.

- Ну ты же не была единственной, кто мог лечить из всей… эм.. толпы, что была в том сражении –

решил уточнить Лекс – куда-то, вроде как, отправляли раненых…

- Да, во временной ставке маркграфа, прямо в ближайшей деревне, расположились лекари.

Джеремус –просто хирург , посланный свыше, я так ловко иглой не владею – с долей сожаления

заявила Адель. –с ним было и несколько фельдшеров.

- Надо познакомиться – кивнул Тиарх – с таким человеком надо дружить.

- А если дружить с кузнецом, то никаких ран и не получишь – дверь в трактир открылась, а

Хелдор вновь встал из-за стола. - Здравствуй, Кварт, мы тебя заждались.

- О, мне не терпелось тебе все это передать! – кузнец положил на стол небольшой сверток.

- Ага, ТЕБЕ не терпелось! - Проворчал его подмастерье, с лязгом опустивший огромный узел на

пол.

Трактирщик на мгновение прекратил натирать кружки, поднял голову. Увидев, что ничего

предосудительного не происходит, он, о чем-то вспомнив, убежал на кухню. Прочие посетители

продолжили не без интереса поглядывать на дружинников. Кто-то из них, кажется, был из стражи

– точно не определить, но угадывался некоторый профессиональный интерес к тем вещам, что

Кварт стал извлекать из узла.

- Так, надевай это. И это. Шоссы свои снимай. И не в дублете же нарядном на войну пойдешь?

- В смысле снимай?

- А у тебя есть какие-то секреты от нас?

Засмеялись не только товарищи, но и Адель. Да и за соседними столами тоже. Вздохнув, Хелдор

разделся до исподнего. Трактирщик, который принес к их столу запеченного поросенка, ошалело

посмотрел на происходящее, но потом, задумчиво хмыкнув, попросил кого-то то из своих

«девочек» принести к их столу еще и вина.

Дружинник стал примерять обновки – сначала он надел темно-синие сшивные шоссы, которые

требовалось подвязать к дублету без рукавов, который был усилен кожаными полосами. Прежде

чем надеть стеганку, нужно надеть защиту ног – его купленные недавно наголенники

подвязывались к наколеннику, а наколенник – в то же время, теперь цеплялся к набедреннику.

Защита бедер представляла собой вертикальные пластины, которые приклепаны изнутри к

кожаной основе. Кожа была толстая, темно-коричневого цвета. Конструкция получалась гибкая, но вызывающая доверие. Снаружи, для надежности, были еще две вертикальные пластины.

Хелдор постоял, попытался присесть, попрыгать, подрыгать ногами так, словно он был

нетерпеливый боевой конь. Село, как влитое. Следом шел акетон, кожаные шнуры для элементов

доспеха были прочно закреплены кожаными же накладками. Кварт и его подмастерье быстро

закрепили на нем бригантную защиту плеча.

- Полный комплект не выйдет, но у Лекса есть для тебя сюрприз – сказал Кварт, оставив его

правые локоть и предплечье без обновки. – а вот с этим я возился больше всего – явилась миру

пластинчатая защита корпуса, также собранная на коже. Хелдор сунул голову в пройму, кузнец

немного тряхнул доспех, расправляя его - грудь прикрывала довольно крупная, выколоченная

пластина, ниже от нее, заходя друг на друга, опускались горизонтальные пластины – нижняя

немного прикрывала пах, но не мешала двигаться. В районе лопаток была еще три пластины, что

тоже давало подвижность. Ниже, хребет, почки и копчик прикрывали вертикальные пластины, которые застегивались на спине.

- Вот это ремешок у тебя почти под носом – закрепить горжет. Скажи, он тебя по носу не бил?

- Ну, бывало…

- Теперь нет. Так вот еще – Хелдору протянули перчатки - сверху они были кожаными, ближе к

телу был грубый лен, а между ними были вшиты приклепанные пластины – несколько крупных

прикрывали тыльную сторону руки и запястье, а мелкие, заходя друг на друга, защищали пальцы.

- Кварт… Это невероятно! – дружинник рассматривал искусную работу, когда ему на запястьях

застегивали ремешки. Кажется, в них можно… Даже пользоваться ложкой, или пером!

- Или в носу поковырять! – Выдал Тиарх, рассмешив окружающих.

- Так, а почему рука одна без наруча и… налокотника? Вроде осталась завязка…

- А это от меня, как обещал – сказал его бывший наставник – в его латный нарукавник были

вставлены когти волколака - все четыре, с одной лапы. Их основание было закреплено где-то

посередине предплечья, и, для надежности, у края наруча. Если Хелдор сжимал кулак в латной

перчатке, то вперед выступало почти пол-локтя опаснейших и прочнейших когтей.

- Ты сможешь и бить ими – я их немного подточил, хоть и извел весь оселок, а еще парировать

удар, даже если тебя ударят топором. Это просто песня, а не материал – полуэльф вздохнул – но

не в обработке.

Хелдор, почти не испытывая неудобств, подхватил кувшин с вином и налил почти полную кружку

- и плевать, что там была почти пинта, после чего протянул Кварту:

- Выпьем! Выпьем за лучшего кузнеца, что мы знаем! – Громко крикнул юноша.

Все дружно чокнулись после такого замечательного тоста, после чего, порядком захмелевшего

кузнеца, осадили Ивви, которому требовалось теперь все и сразу, и прочие – кому наручи, кому

поножи, кому корпусной доспех – но вот перчатки были просто вне конкуренции.

Кварт старательно пытался что-то записывать, но и он, и подмастерье, были в подпитии, так что

было решено, что мерки и прочее будет необходимо продублировать…

Адель тихонько удалилась , поздравив Хелдора еще раз с обновкой и пожелав ему больше к ней

по лечебным делам не попадаться.

Работы Кварту прибавилось, так что рано поутру пришлось приходить в себя и работать. Вместе с

подмастерьями они, не покладая рук, отковывали пластины, клепали, ставили ремешки, вызывали дружинников еще раз на примерку. Затем к ним поступил заказ от старших

дружинников и парочки зажиточных людей из городской стражи, и стало понятно, что если он

продолжит работать один, со своими подручными, то так прямо однажды и уснет, положив голову

на наковальню. Требовалась срочная аудиенция у графа…

Ставни с громким стуком раскрылись. Граф, до того спокойной спящий в своей постели, встрепенулся, сбросив одеяло, и достал из-под подушки кинжал. Первая мысль – наемные

убийцы. Граф-предатель не раз, и не два их уже засылал к нему… Стражу он никогда не оставлял в

своей комнате – не хотел прослыть параноиком. Однако сейчас не увидел человека, влезающего

через окно в его покои. Он увидел черного ворона… Сквозь тьму он смотрел на него блестящими, умными глазами.

- Брысь, пернатое… - вздохнул Майсфельд, откидываясь на подушки.

Ворон не внял его мольбам, он спланировал сначала на спинку кровати, затем на пол, постучавшись клювом в дверь. И еще раз. И еще раз.

Маркграф швырнул подушку в назойливую птицу, но та уже стала скрести дверь лапкой.

Майсфельд, поняв, что чего-то здесь нечисто, все же встал, не глядя сунул ноги в кожаные пулены

и поднялся с кровати. Он подошел к птице вплотную, ворон поднял голову, внимательно глядя на

графа, затем посторонился.

- Туда? Зачем? – Ничего не понимающий мужчина открыл дверь, за которой находился зал. Граф

покосился на голову волколака на стене – впотьмах она выглядела страшновато.

Ворон, взмахнув крыльями, черной тенью метнулся на стол, где у графа была расстелена карта

Арн-Дейла. Ворон клюнул пергамент, затем еще и еще.

- Эй! Ты! А ну брысь!

Птица, долбанув по карте еще раз, взлетела и пересела на потушенный подсвечник.

-Ну, вот, всю карту похерила, нечисть пернатая … Так, минутку…

Птица трижды клюнула карту – теперь отчетливая дырка была на том месте, где находилась

главная резиденция Аррена. Еще одна – на его крепости с богатым посадом, в дне пути от нее. А

еще ворон оставил две четкие линии, когтями, как бы очерчивая самые крупные деревни, что

были на территории графа-ренегата. Майсфельд поднял голову на птицу, затем вновь посмотрел

на карту:

-Или я сошел с ума, или…

Кварт, попытавшись хоть немного выспаться, собрал в узел готовую бригантину, комплект

пластин на еще одну и пошел прямиком в Цитадель. И через ворота, и через крытую галерею, что

вела в главный зал, его сразу пропускали – здороваясь. Кто-то спрашивал насчет «заказа», но у

полуэльфа были силы лишь на то, чтобы отмахиваться от вопросов.

По дороге ему встретился Хелдор, который предложил помочь. Среди немногих дружинников, а

было таких десятка два, мелькали вместо кольчуг бригантины. Да, кто-то наверняка наденет ее в

бой поверх кольчужного полотна, но сейчас кое-кто стал носить бригантины, чтобы ими

щегольнуть… Но поскольку иначе ее скрывала бы гербовая котта, то тщеславные вояки стали ее

подгибать или подворачивать, затыкая за перевязь, чтобы все их обновку видели. Выглядело

забавно, но падким на такую моду оказался и Хелдор, и Ивви, и даже более благоразумные и

опытные бойцы, например, Фиона или сержант Фалин.

Те, у кого и раньше были нагрудники или пластинчатые доспехи, могли лишь на это ухмыляться.

- У тебя налатник задрался – почти безразлично пробормотал Кварт, не знавший, что он дал ход

новой моде среди дружинников.

- Это… Это так надо! - почти обиженно сказал молодой воин своему другу.

- Да как скажешь – зевнул Кварт, когда они поднимались по лестнице. В зал их тоже пустили без

всяких вопросов. Майсфельд рассматривал карту, казначей – содержимое сундука.

- Ваша светлость, к вам посетитель. – Открыв дверь, сказал Хелдор.

- Я сейчас… Кварт, присаживайся. Надо бы проверить доспехи бойцам, они скоро… Ого, а что это

в мешке?

- Я к вам с тем же предложением. Вы видели это на своих бойцах? – Полуэльф, порывшись, выудил готовый бригантный доспех.

- М… хм… Так вот почему они так странно носят накидки. Весьма… Интересное решение.

Элегантное, я бы сказал. Сам придумал?

- Нет, такие доспехи уже носили раньше, просто… Нас отбросило назад, и…

- А, я узнаю. Похожие есть у некоторых дворян. Но они обиты парчой и клепки…

- Да, а это вариант для простых бойцов.

- Ты хочешь мне их продать? – Казначей, сделав стойку на слово «продать», захлопнул сундук и

подошел к столу.

- Нет, ваши бойцы, озаботившись своим снаряжением, покупали его сами и…

- Я возмещу им – прервал его Граф. – И закажу на всю дружину.

- Ваша Светлость, мы только-только... – слабо возразил казначей – впрочем, вещица хорошая –

согласился он быстро под строгим взглядом маркграфа.

- Я как раз со своей проблемой – сил уже нет никаких. Я не смогу сделать все бригантные

доспехи, а ведь еще многим нужны перчатки…

- И что ты предлагаешь?

- Занять этим еще и других кузнецов, пускай тоже поработают.

- Они обычно только делают подковы, да наконечники для тяпок…- с сомнением сказал

казначей, рассматривая выколоченные подмастерьями Кварта заготовки.

- Я смогу научить их.. дам переписать чертеж. Мы вместе придумаем, что и как будет

требоваться выполнить, какой толщины металл, какая ткань или кожа, какие клепки… - голос

полуэльфа был почти умоляющим.

- Сколько таких ты уже сделал?

- Двадцать три. С полсотни пар перчаток и… прочего, но это просят реже.

- Сколько еще сделаешь за четыре дня? За три недели?

- Ваша Светлость…

- Для моих людей, точнее, пока для части из них, предстоит непростое дело и они должны быть

под защитой – такой, как эта – Майсфельд встряхнул доспехом, пластины громко звякнули.

- Мне нужно больше металла… Кхм, всем надо будет больше металла. У меня есть пластины –

Кварт показал заготовку для бригантного доспеха еще на десять комплектов. У меня их заказали.

- Ты сможешь их собрать за четыре дня?

- Если отложим прочие дела – то да.

- Да, ты отложишь – спокойно, но властно, сказал маркграф. Я пришлю тебе помощников, от них

будет толк?

- Да! – чуть не закричал от радости кузнец, который, кажется, уже успел пожалеть, что ввязался в

это.

- Хелдор, Кварт – мне нужен список тех дружинников, что получили эти доспехи, либо ожидают.

Пока ничего им не говорите.

- Да, ваша светлость – смутившись, сказал Хелдор.

…По манекену, одетому в новый доспех он наносил удары копьем, мечом, топор, стрелял из

арбалета в упор – действительно, бригантина выдерживала, а многие удары просто

соскальзывали прочь. Достойная смена таким привычным, но ненадежным кольчугам.

По-хорошему, пострадала только суконная основа доспеха - ну и пластины погнулись от ударов

обухом. На эту демонстрацию собрались все старшие дружинники и кое-кто из младшей.

- Да, действительно, Кварт преподнес нам ценный дар. Останется благодарить богов, что ему

попался в руки этот чертеж. – Почти торжественно сказал Майсфельд.

Слушали его вполуха, всех интересовала здоровенная черная птица, сидевшая у него на плече.

- Собрал я вас не просто так. Я… принял решение. Мы должны расправиться с Арреном, чтобы

все земли – до Нейтральных гор и до границы с Гроздом стали нашими. Разом нам такой кусок не

проглотить, но… Действовать будем почти также, как с разбойниками, но помнить, что это не

шайка головорезов, а серьезный враг. Первым делом ступить на землю отступника придется

старшей дружине.

- Мы выступаем все, ваша Светлость? – спросил один из сержантов.

- Нет, дело рисковое, потому как вам придется заняться деревнями Аррена.

- Но мы же не будем сражаться с селянами?

- Нет. Они будут нашими друзьями. Ваши отряды дадут знать, что мы к ним надолго, и что нам

лучше помогать. Завтра отправятся те, кто… У кого есть бригантные доспехи.

- Тяжелая пехота, шаг вперед! – Гаркнул лейтенант.

Отряд Лекса был сплошь в бригантинах и кирасах. Из тех, кого знал Хелдор, вперед выступили

Рейнар Зануда, Бок, Ядвига, Некро, Фалин, Гумтик, Армир, Терт, Жостин, Чапор и еще десяток

бойцов из старшей дружины… А еще вперед шагнул ничего не понимавший Иверень.

- Ты?? – удивился Лейтенант.

- Выходит, что я.

- Ну слушай, лейтенант – сказал граф – может, после этой кампании его и повысим, как знать? Ты

готов, Иверень?

- С этими ребятами я не пропаду - в полной уверенности заявил отважный, но не очень умелый

боец.

- С вами завтра отправляется Карви – он поможет принять… Присягу. Поможет где силой слово, а

где звонкой монетой.

Рано утром Хелдор и остальные назначенные для ответственного задания сидели в седлах.

Солнце еще только поднималось из-за горизонта. Юноша с удовольствием вдыхал холодный

утренний воздух. Шлем был приторочен к седлу, а остальная броня не была ему обременительна.

На поясе висел меч, алебарда была хитро закреплена за спиной. Наруч с когтями мешал править

лошадью, поэтому он был убран под скатанный за седлом клетчатый плед. В случае возможного

сражения он очень быстро приготовит оружие к бою. На бедре болталась сумка с дюжиной

арбалетных болтов и арбалет. Не будь у Хелдора лошади, он бы ни за что арбалет с собой не взял.

Выдав лошадей, Маркграф позволил солдатам отправиться в путь в полной боевой выкладке и

при этом без особых физических усилий, связанных с этим. Они были готовы к выезду. Все были

бодры и подтянуты, каждый был готов к непростому заданию. Провизии у них было лишь на пару

дней сытого существования, да еще всякие мелочи, необходимые в походе. Часть добра повесили

на заводных лошадей. Они взяли не так много – ведь либо они смогут закрепиться на занятых

землях и заручиться поддержкой крестьян, либо им придется поворачиваться назад.

Перед отправкой ворон вспорхнул с плеча графа и сел на скатку позади Хелдора.

- Ну, что же, отвечай за птицу головой – полушутливо сказал граф. – Все же, символ нашей

дружины. Последним, у кого был ручной ворон, был мой прадед…

У ворот их нагнали два десятка хобиларов, во главе с Альбертом.

- Мы пройдемся с вами, бойцы – сказал командир, в приветствии снимая шлем. Проводим вас

до границы.

- Я рад, что настоящие конные воины разделят эту долгую дорогу – любезно сказал лейтенант, имея ввиду, что им-то для боя придется с лошадей, по возможности, слезать.

- Долгую? Земли нашего графа пока не так велики!

Дружный смех полусотни воинов прорезал утреннюю тишину, и всадники отправились в путь.

Глава 7

По землям мятежного графа Аррена пройти удалось легко, его «желтопузые» дружинники не

успели устроить такой облавы, как была организована в Фахро. В целом Бакх был доволен

текущим положением вещей - вместе с ним прорвалось больше сотни человек, часть из них, правда, непрошеных, увязавшихся за ними в последний момент. Кое-как смог к ним пробраться

еще один отряд, человек в двадцать, и они были с неплохой долей медных и серебряных монет.

Еще один такой отряд, несмотря на все предосторожности, так к точке сбора и не пришел.

Люди, что были ему знакомы с Ордена, чувствовали себя тоже хорошо. Теперь каждый из них

был , как минимум, десятником, даже Ревер , который думал исключительно тем, что было у него

между ног. Даже во время отступления он успел завалить в поле какую-то крестьянскую девку.

Сейчас нужно было дождаться Посредника – так он называл своего нанимателя, что так и не

представился. То, что Майсфельд не будет терпеть такой деятельности у себя под боком, было

очевидно, но никто не ожидал, что все кончится так быстро. Поэтому это условленное место в лесу

– где-то в медвежьем углу Фахро - было заранее оговорено. Когда они пришли, тут уже был

организован лагерь – навесы, кострища, дрова. Очевидно, какой-то перевалочный пункт – сюда

иногда приходил десяток-другой сомнительного вида личностей, отдыхал, и снова уходил прочь.

Судя по куче костей животных, битой посуды и заброшенных выгребных ям, этим лагерем

пользуются давно.

Тот, кто нужен, подошел незаметно:

- Неплохо. Ты привел даже больше людей, чем взял с собой. – За ним было еще с десяток

серьезного вида бойцов.

- Уж больно быстрые на подъем оказались дружинники. Думал, подольше везти будет.

- Думаю, работа вполне себе выполнена. Скот, золото, серебро, лошади, даже кхм, рабыни.

- Стараюсь, Посредник.

- Как-как? А ну да. Хорошее прозвище. Ты готов к следующему Делу?

- Нет, я хочу еще посидеть тут недельку в куриных костях и дерьме!

- А может быть, на юг – к вину, финикам и знойным девицам? – подыграл тот ему.

- Продолжай.

- Город Аль-Назир, слышал такой?

- Он граничит с… Стюрангардом. – вдруг снизошло на бывшего сержанта Ордена озарение. Само

собой, оно касалось не вопроса географии, а того, кому они служили.

- Именно так. Этот город нам нужен.

- Хм… Мне не хватит этих бойцов – осторожно сказал Бакх. – Если, конечно, ночью, но нужны

кошки, веревочные…

- Ого! Вот это стратегический склад ума! Нет, все проще. В торговый город попасть куда как

легче, на то он и торговый. Отправляйтесь туда. Мелкими группами. Пейте, отдыхайте. Отдыхайте

в купальнях, борделях. Но наш человек сообщит тебе, когда и как… Открыть ворота.

- Жизнь в таком городе стоит недешево.

- Ладно, то, что вы унесли с собой – оставьте себе. Ну-ну-ну, не смотри на меня так. Конечно, вы

успели кое-что утащить с этого тонущего корабля.

- Вы хорошо знаете людей, Посредник.

- Иначе бы я таковым не был. Ну а как город будет взят – там уже за вино и женщин – мужчина

сально улыбнулся – платить нужды не будет.

- Хорошо – кивнул Бакх. – нам нужны тряпки получше, чтобы пробраться внутрь. Торговый

патент, ну, мы, дескать, торговцы. И пару фургонов, чтобы сложить туда оружие и прочее.

- Резонно. Выступайте хоть завтра к городу Риквим, он в дне пути от вашей цели. Там часто

останавливаются наши рейдеры, так что сможете подлатать снаряжение, купить припасов, отдохнуть… Хмф… - Говоривший осторожно втянул носом воздух - И помыться. А то эти чистюли

вас могут в город и не пустить - даже помыться!

Хелдор, чтобы не задремать, начал активно крутить головой по сторонам, оглядывая

окрестности. Солнце еще только поднималось, природа просыпалась вместе с дневным светилом.

Несмотря на летний месяц, было прохладно, и изо рта воинов шел парок. Норка и Белка заметно

мерзли, потому что их бригантины были одеты просто поверх одежды, без стеганых курток, которые были почти у каждого в отряде. Хелдор недолго думая, вытащил из-за седла клетчатый

плед, попутно всполошив дремавшего ворона, и отдал его Норке. Девушка благодарно кивнула и

завернулась с головой плед. Едущий рядом Ивви одарил юношу уничижительным, если не

свирепым, взглядом. Хелдор хмыкнул, но решил вернуться на свое место. Ивви бы он, в случае

чего, навалял, как бывало в тренировочных схватках, но тут даже и повода не было – просто его

друг неровно дышал к лучнице и понятия не имел, как вообще свои чувства можно выразить.

Фальд тут же, задумчиво почесав затылок, достал из седельной сумки теплый суконный плащ и

отдал Белке. Та кивнула и ласково улыбнулась. Хелдор плохо разбирался в чувствах человеческих,

но даже он понимал, что между ними что-то происходило. Юноше оставалось лишь порадоваться

за них.

Город активно развивался, даже сейчас, когда чаще всего бодрствовали лишь часовые – работа

кипела. К востока от города, через реку, было все тихо. Река была широкая и, несмотря на обилие

бродов, горожане не спешили мочить ног ради древесины и прочих даров природы – но всему

свое время. За угодья, находившиеся к западу, рабочие уже принялись всерьез. Раньше

маленькие деревеньки не могли сильно навредить лесу, но вот последние несколько лет…

Особенно последние недели, когда рабочих рук изрядно прибавилось. Вековые деревья

сотрясались от ударов, выдирались из земли могучие пни усилиями лесорубов и тягловых

животных. По утоптанной дороге, из леса, шла телега, тяжелогруженая рудой – ради нее

перекапывались и осушались болота, а деревья уничтожали все с тем же рвением лесорубами, которых отрядили в помощь рудокопам. Рудокопы, похоже, работали сутки напролет, лишь

сменяя друг друга – руду нужно было добывать сейчас, пока было тепло, потому что осенью

тяжело и противно станет работать в промозглом болоте, а с наступлением заморозков это и

вовсе станет невозможно. В городе, правда, работы тоже прибавилось – руду еще было

необходимо превратить в железо. Особенно сейчас, когда стало возможно (и необходимо!) производить бригантые доспехи. К счастью, удалось починить старую водяную мельницу, которая

в этом деле очень поможет. В ближайшее время все подмастерья будут сдувать с ее старых

механизмов пылинки – только бы не пришлось круглые сутки самим раздувать мехи.

Тут же, рядом с работягами, крутились и охотники – они подстреливали поднятых с насиженных

мест зверей и птиц. Похоже, они несли в город все, что было размером хотя бы с перепелку.

Хелдор лишь покачал головой – это было, на его взгляд, форменным браконьерством. Потом

добыча охотников окажется на рынке, но львиная доля всей добычи уйдет на содержание

городской стражи и дружины. Майсфельд всегда неплохо платил за дичь и пушнину. Насколько

знал Хелдор, он хотел наладить торговлю с южанами, как только он сможет расширить свои

границы до самого Грозда – для них мех был диковинкой. Хелдор сам видел, как вчера даже сам

граф расплачивался мелкими монетами и наконечниками для стрел с охотниками. Наконечников

от трофейных стрел немало лежало без дела в оружейной, но они стоили недешево, если

покупать их за серебро и медь - охотники посему спокойно принимали такую необычную плату.

Неожиданно Хелдор почуял резкий запах дыма. Он начал с подозрением озираться, но тут же

понял, в чем дело – Фалин, коренастый сержант, раскурил трубку. Трубка была длинная, из

какого-то дорогого темного дерева. Становилось довольно светло, и раздувавшиеся угольки едва

виднелись в жерле трубки. Курил боец вдумчиво, не торопясь, не спеша выпуская изо рта

сладковатый дымок. Вид у дружинника был необычный – длинные, свисающие до груди усы, голова была выбрита, за исключением макушки. Оттуда у него торчал лишь клок седых волос.

Хелдор, перестав пристально разглядывать дружинника, отъехал в сторону, ибо от дыма у него

уже начала болеть голова, после чего оказался рядом с Лексом и командиром отряда

пограничников.

- Хелдор?- окликнул его Лекс, привстав в стременах и потянувшись.

- Да?

- Тебя так заинтересовали рабочие?

- Эти парни на удивление резво ковыряются в лесу. Граф молодец…

- Спешит освободить места под пашни. Правда, их можно будет использовать в следующем году

– не раньше. А пока охотникам придется сбиться с ног, чтобы прокормить нашу ораву. Да и ладно

Хелдор, все ерунда, без жратвы нас никто не оставит. – Лекс широко улыбнулся.

- Ну… Все справедливо… Дружина защищает город, стража в дозоре – или на стенах города, или

как наши спутники – кивнул на сержанта пограничников – мотаются по окрестностям и деревням.

Ну а крестьяне нас кормят…

- Не все работают… - скривился Лекс.

- Как? А кто?

- Аристократы – пробурчал командир хобиларов и с досадой сплюнул.

- Кто?!

- Элитный квартал! А, ну ведь никогда не бывал там?

- Что я там забыл… - проворчал Хелдор.

- Да дело не в квартале, а в том, кто там живет. Разожравшиеся дворяне. По идее, элитный

квартал может выставить до сотни рыцарей. А оруженосцев, наверное, в три раза больше. Но они

похоже забыли, как держать оружие, а кто-то уже и в доспехи не влезет. Вот только, выходит, сэр

Лонгарм с оруженосцем, да еще несколько сражались там, за рекой, вместе с Фахро.

- А кто им отдает приказы?

- Здесь – никто. – Задумчиво потер подбородок тот. Отдать приказ может король, но он далеко.

Граф, как первый среди равных, командовать ими не может. А мэр, да сожрут его печень лесные

демоны, тем более и слова сказать им не может. Все-таки он хоть и привилегированный, но

простолюдин.

- Я слышал он… берет чужое…

- Да ведь даже по мелочи, гад, ворует – Альберт называл вещи своими именами. – ну вот

сколько можно заработать, подсыпав опилки лошадям, а? Если бы не заметили наши ребята, эти

битюги – он похлопал своего скакуна по крупу, - еще бы и все передохли. Тогда бы нам ни

тяжелой кавалерии не видать, ни вообще… Никакой.

- Нам бы тяжелая кавалерия пригодилась… - Подумал Хелдор, не без содрогания вспоминая, как

Вивьен сразил их Магистра.

- Пригодилась бы, но когда… если не выбрать для конной атаки нужного времени и места – она

пройдет впустую. Конным можно сражаться в поле – это раз. А уж когда на лошади сидит

разжиревший (у нас сейчас других и нет) рыцарь, в доспехах весом под сорок килограмм, да еще

и на самой лошади пуд железа… ооох… только одна атака, по прямой, на короткой дистанции…

Впрочем, пара дюжин даже таких рыцарей, выстроившихся клином, очень быстро бы разметали

ту шушеру, что мы согнали тогда к реке. Но их не было… - молодой сержант помрачнел. – Да и

черт с ними, с благородными… а вот… - щека всадника предательски дернулась. Лекс и Хелдор

молча ехали молча, даже не собираясь его расспрашивать - и так ясно, что кто-то близкий ему, погиб в той заварушке.

Несколько дружинников подъехали поближе, сочувственно склонив головы. Наверняка, должна

была последовать какая-то история, но Альберта никто не торопил. Прошло несколько минут, прежде чем сержант продолжил.

- Мэр послал меньше половины стражи на то задание. В результате на них вышла толпа

разбойников, соразмерная с ним по численности. Я не знаю, что там произошло, но там были

самые опасные и отчаянные. У них был свой ну, можно сказать, вожак. Говорят, рубил мечами, как

демон.

Те бойцы Ордена, что были поблизости, многозначительно переглянулись. Наверное, потом

жалели, что Бакх вместе со своей сворой не вышел на них, тогда бы и… А так – это прохвост еще

много где о себе заявит.

- В арбалетной роте командиром служил мой старший брат Карл. – продолжил всадник - Он

погиб… В последние мгновения боя… Он стрелок, черт возьми… Но кто мне скажет, что стрелками

служат те – кто боится встать в первую линию… – его рука машинально упала на узкий топор на

длинной рукояти. Таким, сидя верхом, сподручно крушить черепа пехотинцам, стремительно

заходя на них с фланга – …он полез в самую свалку наравне с рубаками, когда того потребовали

обстоятельства. Он выполнил свой долг до конца, и погиб как герой. Я горжусь своим братом. Но

едва ли это обстоятельство утешило нашу старуху-мать. Для материнского сердца все одно –

погиб ли он жестокой рубке, давая шанс товарищам восстановить строй, или погиб, улепетывая от

противника со всех ног… Для нее он мертв. Точка. Мертв, у этой чертовой реки, порубленный

этим… проклятым.

- Мне жаль… Тебя ведь Альберт звать? - Поддержал его Хелдор.

- Так точно.

- Не буду говорить тебе оставить свое горе, Альберт. Вряд ли эта рана заживет. Конечно ты

старше меня по званию, и не мне тебе советовать… Но пусть горе сменится гневом. Чтобы топор

не дрогнул, коли придется достать его из петли.

Альберт молча похлопал Хелдора по наплечнику.

- Спасибо. Ты настоящий солдат. Побольше бы таких. И больше бы таких командиров. Чтобы не

было главнокомандующих вроде нашего начальника стражи и нашего мэра. Старые жирные…

- На Вашем месте, товарищ командир, я бы промолчал, а то не ровен час эти слова дойдут до

нужных ушей.

Все бросили взгляды на молодого конного стражника. колонна остановилась. Хоть и молодое, но безобразное лицо - безобразное из-за презрения, плещущего в глазах, и тонко сжатых в одну

линию губ. Остальным стражникам был он известен, как карьерист и доносчик. Остальных

хобиларов так и подмывало устроить ему темную. Всем трем ротам, общим числом около шести

десятков верховых а также знаменосцу, трубачу, трем сержантам и самому Альберту. Не раз он

доносил на них начальнику стражи или о том, что они позволили себе выпивки во время службы, или во время службы попросту остановились у крестьян для отдыха. Стоит заметить, что никаких

погромов они там не чинили.

- А как он узнает? – мрачно спросил командир хобиларов.

- Найдутся верные мэру люди, сказал он, гордо задрав нос.

- Ну давай, верный-мэру-людь. Можешь ехать докладывать прямо сейчас. – Угрожающе сказал

Хелдор, положив руку на алебарду. Остальные воины встали полукольцом, окружая доносчика, в

том числе и лейтенант Карви. Он как старший в отряде должен был вмешаться – но как честный

вояка, он лизоблюдов и доносчиков не любил. А если начальник стражи и мэр были известны по

слухам всем своей тягой к мальчикам, то почему бы не сказать об этом кому-то из солдат вслух.

Если такой крысе у него на глазах выбьют пару-другую зубов, то вмешиваться он не станет. А

может быть - еще и добавит.

Всадник с тоской посмотрел в сторону города. Они въехали в перелесок, и то, что сейчас

происходило, невозможно было увидеть со стороны. Смекнув, что если он сейчас рванет в город, то живым его не отпустят, сразу поник. Всю браваду как рукой сняло.

- А теперь… - Хелдор посмотрел на Альберта и Карви, ища разрешения на продолжение речи –

кавалерист кивнул, Карви, потянув лошадь на себя, отвернулся, делая вид, что следит за дорогой.

– Кхм-кхм. А теперь, вот тебе вопрос. Где сражался?

- Ни… ни…нииигде…

- Вот именно. Здесь ты никто и звать тебя никем. Ты жалкий тощий вьюноша, едва умеющий

править лошадью. Топор у тебя уже давно висит без дела, да и шлемом ты своим разве что

молотил по стойке, когда трактирщик не очень расторопно наливал тебе выпивку. Выпивку, которую ты покупал за свое жалование, которое ты получал незаслуженно. И за деньги, которые

тебе платили за доносы твои жирные покровители. Ты не дрался, и даже не упражнялся на плацу

никогда. Ты жалкий слизень, который ни одного противника не завалит, потому что за всю свою

жизнь лишь завалил на сеновал парочку служанок твоего папаши-купца. Угадал?

Юный доносчик скривился, поджал и без того тонкие губы, злобно зыркнув на дружинника.

- Значит, угадал! Сразу видно, что ты сучье отродье купца. Считать-писать не научился, пошел

сюда. Чтобы дальше, на тепленьком месте пить себе да пользовать служанок.…Хотя, быть может, ты и мэру пришелся по вкусу?

Последнего стражник не вынес. Он ударил коня пятками и тот, заржав, понес его на Хелдора. В

это время стражник пытался вытащить топор из петли. Однако, лихая атака ему не далась. Когда

он был рядом с молодым воином, топор все еще был в петле и никак не желал его покидать.

Всадники наблюдали, как он боролся с топором, не желающим быть извлеченным из петли на

ремне. Хелдор хоть и ухмылялся, но был начеку, готовый навалять горе-вояке, сержант Альберт

повернулся в сторону, чтобы не видеть, как позорится его подопечный, остальные разведчики

неодобрительно качали головами, Карви , обернувшись на шум, восседал на коне с

презрительной усмешкой. Дружинники едва сдерживались, стараясь не засмеяться в голос, только Лекс похоже, не выдержал и уже скорее не смеялся – рыдал от смеха. Спокойнее всех вел

себя невозмутимый Фалин, он лишь ухмыльнулся в свои густые усы, и выколотил пепел из трубки, постучав ей по щиту, притороченному к седлу.

- Давай скорее, малыш, мы торопимся – ядовито заметил Хелдор. Стражник в ответ лишь

зарычал, выхватил нож и перерезал петлю, удерживающую топор. Оружие он упустил, то

ударилось топорищем оземь и, подскочив на пару дюймов, с глухим стуком упало на землю. Горе-вояка уже только мог рычать от бессилия, его лицо раскраснелось от ненависти к обидчику. Он

спрыгнул с лошади, зацепился за стремя, едва не упав при этом. Хелдор, несмотря на тяжелый

доспех (на нем отсутствовал только шлем и горжет), спешился куда более изящно. Дружинники

уже ржали в голос. Парень поднял топор с мощеной дороги и подскочил к Хелдору. Тот ждал его, держа меч рукой в бригантной перчатке, поэтому он лишь сделал шаг вперед, ударив навершием

меча в поддых, резко выдернув меч из ножен. Хороший стеганый доспех, набитый паклей, смог

бы его уберечь от такого толчка, но стеганка была небрежно распахнута на груди, и удар, ничем не

смягченный, пришелся ему в чревное сплетение. Стражник сложился пополам, упал на землю.

Позабытый топор отлетел в сторону. Молодой парень пытался восстановить дыхание.

-А теперь слушай меня. - Продолжил воспитательную работу Хелдор, возвращая меч на место -

Ты наверное надеялся, что тебе будет о чем нашептать кому надо, но мой тебе совет - веди себя

тише воды, ниже травы, и прекращай шашни с начальством. Если парни из твоего отряда еще раз

узнают - у тебя обязательно или лошадь запнется, или волки сожрут, или белочка шишку на

темечко уронит. И никто разбираться не будет. Ибо служба штука опасная. А теперь встань, возьми оружие, сядь на коня и постарайся сегодня не сдохнуть.

Едва Хелдор запрыгнул на коня, как Карви объявил:

- Отряд, продолжаем движение!

Всадники неспешно двинулись по дороге, молодой стражник поднялся с земли, и заткнул топор

за пояс, и подошел к скакуну.

- Как вернемся. – прошипел рассерженным гусаком Альберт, проезжая мимо, - четыре наряда по

конюшням. Позорище! – сержант слегка ударил коня по крупу и продолжил путь – Догонишь. –

небрежно бросил он через плечо своему подчиненному.

Пятьдесят девять всадников поехали прочь, а рядовой пограничной стражи Дьюни не торопясь

залез на лошадь, морщась от боли в груди. У него был шанс отправить коня в галоп и поспешить к

городу. Однако он, подумав и прокрутив в голове слова Хелдора, лишь тяжело вздохнул и

поспешил догнать остальных. То ли качественный удар заставил его изменить мировоззрение, толи он побоялся, что до него доберется этот сумасшедший дружинник...

В этом направлении земли маркграфа действительно тянулись недалеко – уже к полудню они

миновали деревни, освобожденные от разбойников. Всадники удовлетворенно хмыкали, видя, что на вышках все еще располагались часовые.

У крестьян в поле можно было увидеть связанные шалашиком копья там, где они работали.

Вскоре это идиллическая картина людей, что возделывали и стерегли свои угодья, сменилась

густым лесом - он тянулся по обеим сторонам грунтовой дороги, напоминая, что он, все еще, где-то является истинным властителем. Если брать конкретно Арн-Дейл, то леса здесь занимали

большую часть территорий – но и он, в свое время, отступил под напором человека.

Страшная междоусобица поразила земли, благословенный край вновь одичал. За две сотни лет

распрей лес вернул свои позиции. Однако, вокруг деревень он держался на почтительном

расстоянии, так как крестьяне боролись с природой за каждый клочок земли. Крестьянин Арн-дейла – все же традиционно лесоруб, собиратель и охотник, а не землепашец, хотя времена

меняются. Поля, оставшиеся от дедов и прадедов, в последнее время расширялись, как и

деревни. Кое-где селились и на новых местах – вернее, хорошо забытых старых. От деревень, заброшенных поколения назад, все еще остались даже вполне ладные печки.

Лес становился реже, а солнце уверенно рвалось в зенит. Стало порядком припекать, и воины

поснимали с себя теплые плащи и пледы. Через несколько минут показался двухметровый

межевой столб, желтый с одной стороны – под цвет герба графа-предателя и черно-синий с

другой, с которой, собственно, к нему и приблизился отряд воинов.

- Ну вот и, вроде как, граница. – улыбнулся Альберт. - Двоих я оставлю вам, вестовыми, остальные продолжат патрулирование. Очень надеюсь, что на днях вы придете с приятными

новостями, и наш маршрут станет чуточку длиннее. Так, заберите десятника, Хробака. Не

беспокойся, я за твоими присмотрю. Так, и вот эту бестолочь, с глаз моих домой. Пусть поживет

вне городских стен.

Дьюни открыл рот… Но также быстро и закрыл. После сегодняшней взбучки могло показаться, что дерзкого горлопана кто-то подменил. В этот момент черный ворон камнем рухнул Хелдору на

плечо – видимо, нашел чего поклевать, да и вернулся.

- Как думаете, а птицу послать, если что, в город получится? – Задумчиво спросил Хелдор, аккуратно погладив ворона по голове.

Ворон встопорщил перья и замахал крыльями, как будто хотел взлететь. Хелдор посмотрел на

птицу с недоверием. Та наоборот повернулась боком, чтобы лучше рассмотреть свой «насест».

Хелдору показалось, что он находится во внимании пристального человеческого взгляда, отчего

ему стало не по себе.

- А вот кто знает? – спросил Лекс. – Довольно умное пернатое, как будто дрессированное.

- И откуда он взялся? – Поскреб подбородок Ивви. – может, в зверинце каком жил, и того… упорх

оттуда?

- Не ищите здесь логики - вдруг сказала Фиона. – считайте это добрым знаком, или чудом. Или

даже посланником Богов.

Ворон, услышав эти слова, вдруг помялся с ноги на ногу, приоткрыл клюв и повернул к

воительнице левый глаз, внимательно ее рассматривая.

- Ладно, выдвигаемся. Нам лучше присылайте Хробака или Дьюни, а не птицу. – его бойцы

перестраивались по одному, готовясь свернуть по узкой, но утоптанной тропинке вдоль границы. -

Тут деревня в часе пути. Довольно богатая, и на перекрестке.

- Да, там место удачное. – задумчиво сказал лейтенант – надеюсь, договоримся без… Хм, эксцессов.

- Будет сложнее – согласился Фалин. – Те крестьяне были разбойниками пуганые, а здесь их

может и все устраивать.

- Ладно, двинулись, пока не прибудем, не узнаем.

- До встречи! – крикнул Альберт, выдвигаясь следом за своими.

- Эх, вот это я понимаю! – Воскликнул Бакх, греясь в огромной бадье с горячей водой. Кажется, его подчиненные впервые видели его довольным - ну да еще бы, в ванной, с кувшином вина и

двумя голыми девицами, вившимися вокруг него.

Впрочем, остальные тоже не жаловались, ведь находились сейчас в «Доме Удовольствий» с

Бакхом отдыхали с десяток человек – наиболее к нему приближенных. Остальная сотня с лишним

отдыхала отдельно – там и вино было покислее, и вода похолоднее, да и бабы, само собой, пострашнее.

"Верхушка" их отряда находилась в круглом помещении с колоннами - тут был бассейн, бадьи, куча еды и выпивки, а еще много услужливых женщин, за которых было уже заплачено…

- И не говори – сказал Ослер, который, обернувшись полотенцем, сидел у края бассейна и

пожирал виноград гроздь за гроздью – всегда бы так!

- Всегда не будет, так что лови момент. – Бакх заглянул в винный кувшин, затем опрокинул его -

несколько капель вина пролились в горячую воду. – Эй! Вот ты, с большими сиськами! Давай еще

вина!

Девушка, услужливо кивнув, встала, перешагнула через край бадьи, а бывший сержант для

ускорения гулко шлепнул ее по голой заднице.

- А потом давай-ка со мной, ик, побеседуем – мерзко хихикнув, сказал Ревер, которому смуглая

рабыня сейчас разминала спину.

- Куда тебе! Ты всех баб тут уже перебеседовал!

- Эту нет!

- Так, эта моя! – Злобно гаркнул Бакх

- Я после тебя не буду!

- Да мне насрать - безапелляционно ответил Бакх.

- Куда тебе столько, а? – Возмутился их новый знакомый Урс, который сейчас жирными по

локоть руками лакомился бараньими ребрышками – он был в одних подштанниках, так что можно

было легко прикинуть, что на нем было около дюжины шрамов, и три из них – на лице.

- Да ты старый просто, Урс! – ответил Ревер – потребность такая у меня, понимаешь!

- Ты три дня шкворишься, смотри не сотрись по самые яйца! – поддел его матерый рейдер в

ответ.

Ревера подняли на смех, и он, обиженно положил подбородок на руки, давая рабыне закончить

массаж. Несколько дней прошли в сладком угаре – каждый из них пытался, кажется, урвать

кусочек той жизни, которой лишен. Но всему хорошему приходит конец. К ним зашел служка из

Дома Удовольствий, робко, бочком, и вымолвил тонким голоском, который выдавал в нем евнуха:

- Господа…

- Чего, скопец несчастный? - гаркнул на него Бакх.

- К вам… Посетитель – смиренно пропустил оскорбление пришедший.

- Какой еще посетитель?

- Он хочет поговорить насчет груза шкур из Стюрангарда.

- Опа! – Бакх напрягся, поняв, что это значит. - Пусть войдет!

К ним вошел неприметный мужчина средних лет – он был в пыльной дорожной одежде, пот

катился градом с его лица. В этом месте, полном неги и удовольствий, он казался пришельцем из

другого мира.

- Говори – кивнул ему Бакх. Он поднялся из бадьи, почувствовав легкий озноб, накинул на себя

отрез хлопковой ткани.

- Товар придет через два дня в полдень, через северные ворота. Надо помочь с проездом и

пошлиной. А у дворца – с разгрузкой.

- Понял тебя – Бакх стал ходить из стороны в сторону, прикидывая, как это провернуть.

- Со мной прибыли еще… Рабочие. – Произнес тот.

Бакх оценивающе посмотрел на пришельца.

- Отдохнете с дороги, господин купец? – спросил командир рейдеров.

- С большой радостью - сказал посланник, оглядывая помещение.

- Замечательно. – Эй, ты! Сменить воду в бадье гостю! А эту забирайте себе, господин… Купец –

указал он на обнаженную девушку, что покидала сейчас бадью – она… знает толк в отдыхе с

дороги.

Гость осклабился, скидывая на плитку плащ и стаскивая опостылевшие сапоги:

-Что ж, - осмотрел он критично свой костюм – надеюсь, прачки тут тоже есть.

-Что прикажешь, то и сделают – с готовностью подсказал Урс – ей ты, темненькая – хватит этому

засранцу спину наминать, давай-ка со мной!

Волчица, черная как вороново крыло, бежала прочь от стаи охотничьих собак. Следом за ними

бежали загонщики, держа в руках страшные жала на длинных древках. Можно было бы еще

справиться с презренными псинами, чьи предки продались двуногим, но люди наверняка бы ее

прикончили. Да и гончих слишком много было. Вожак не справился, а ей это точно не под силу.

Оставалось бежать. Бежать прочь от страшной оравы собак и людей. Вожак сказал бежать, значит, она будет бежать. Ради него, и ради тех, кто недавно завелся в ее утробе. Они должны были

родиться.

Вожак гончих, здоровый и наглый кобель вырвался вперед, обгоняя свою свору. Он был молод и

самонадеян, оттого и хотел в одиночку задрать черную волчицу. Стоило ему приблизиться на

расстояние прыжка, как волчица решилась. Только так у нее будет шанс оторваться от

преследователей. Она резко развернулась. Клыкастый пегий кобель не ожидал такой хитрости, и

присел на круп, стараясь затормозить. В этот момент он оказался беспомощен перед волчицей.

Она, не теряя ни секунды, вцепилась зубами ему в шею. Приятно было бы посмотреть на его

агонию, но пришлось сразу же разомкнуть челюсти и броситься наутек. Она слышала хрип из

разорванного горла вожака, а потом скорбный вой гончих. Однако их скорбь была недолгой –

своре размером в две дюжины голов нужен был новый вожак. Глупые псы сразу же стали

выяснять отношения – два самых сильных кобеля, пытаясь вырваться вперед и повести стаю

дальше, вцепились друг в друга, а остальные гончие поддерживали их переливистым лаем. Что ж, о волчице вспомнят не раньше, чем псы выяснят отношения или загонщики не заставят псов и

дальше бежать за волчицей.

Похоже, что люди догнали гончих и очень быстро призвали их к порядку. Охотничьи псы теперь

были далеко позади, однако постепенно нагоняли выбивающуюся из сил волчицу. Однако же вот

он, спасительный лес! Еще немного, и… Неожиданно слева зашла еще одна стая, немного

меньшая по количеству собак… Волчица резко развернулась и побежала в противоположную от

них сторону. Вместе с этой сворой было еще четверо загонщиков.

Бежать дальше? Там жилище двуногих, и у них тоже есть острые жала на палках. Она могла

видеть, как они сейчас выбежали из своих жилищ.

Она резко забрала в сторону, минуя их, побежала дальше по тропинке.

Впереди, вдалеке, еще кто-то! Черная волчица бросилась к опушке, и перед ней вдруг вырос

огромный пень-выворотень.

Все, сил бежать больше не было! Необходимо было остановиться. Волчица прижалась к

поваленному дереву так, чтобы к ней не подошли сзади, и стала ждать. Итак, теперь за ней

гналось почти полсотни гончих и полторы дюжины охотников. У охотников не было луков, поэтому

ее, по крайней мере, не подстрелят издалека. Масляно-черные бока тяжело вздымалась. А вот

уже и так некстати выскочившие из-за поворота гончие. Драться. Пока есть силы держаться на

ногах.

Волчица была значительно здоровее, чем любая из гончих, но ее намеревались попросту взять

числом. Сколько она успеет загрызть гончих прежде, чем охотники вмешаются? Она гневно

вздыбила хвост и глухо зарычала. Первая молодая и юркая гончая попыталась наброситься на нее

с разбегу. Один укус – и она с визгом отлетает в сторону с откушенным носом. Следующая псина

задержалась на месте, и только потом прыгнула на волчицу. Она не растерялась и толкнула ее

грудью, успев при этом порвать ей ухо в клочья. Визжащая гончая отлетела назад, под ноги к

своим товаркам, внося сумятицу в их стаю. Еще одна отскакивает с прокушенной лапой.

Следующая гончая забыла, что у черных волчиц еще и острые как бритва когти, и упала с

распоротым брюхом. Третья оказалась умнее - не дала так просто себя убить. После первого удара

волчицы у гончей появилась рана в плече, но та продолжила схватку. Неожиданно другая гончая,

подло зайдя сбоку, прыгнула волчице на спину, и попыталась впиться ей в загривок. Гончая была

сброшена со спины и убита, но на мгновение та забыла об остальных противниках, и тут же кто-то

укусил ее за заднюю лапу и отскочил. Круг гончих стал плотнее, они уже почувствовали запах

крови своей жертвы. Жажда убийства горела в их алчущих глазах.

…Крестьяне ближайшей деревни собрались на околице, наблюдая за происходящим

представлением. Кажется, зверя загнали ценного и серьезного, раз уж собралось столько гончих

да егерей.

Прихрамывая, через толпу зевак стал продираться староста деревни – он был немолод – на

голове были залысины, длинные усы был абсолютно седые. Когда грузный мужчина выбрался на

передний край, он уже тяжело дышал, расшнуровывая ворот белой рубахи с вышитым на ней

узором.

В этот момент три десятка воинов в черно-синих накидках конным порядком, с гиканьем и

руганью, атаковали егерей в желтых княжеских ливреях. Раздался лязг, крики, собачий визг.

Несколько мгновений, и уцелевшие егеря, бросая оружие, бросились прочь, в лес. Староста снял

шапку, вытер со лба испарину и глубокомысленно, со вздохом, изрек, помогая селянам

разобраться в текущей политической ситуации:

- Опять власть меняется…

- Что делать то, отец? – Спросил, судя по всему, его сын, грозно сжимая в руках колун.

Мужчина мягко, но настойчиво, убрал из рук неразумного отпрыска импровизированное

оружие, добавив:

- Натопите баню хорошенько, да столы накрывайте…

- Что там такое? – Карви недоуменно озирался. - не за нами ли эти гончие?

- Нет, судя по их лаю, они уже нашли свою жертву и почти загнали в угол.

- Проедем, тут уже вроде деревня близко…

Выехав на опушку леса, все дружинники увидели стаю гончих, готовую разорвать в клочья

волчицу. Волчица была крайне необычного цвета.

- Лекс! – Хелдор удивленно воскликнул. - Волчица, она…

Глаза десятника округлились, думал он недолго, отдав команду своим:

- Взвод, в атаку!

За ними, не мешкая, отправились и остальные дружинники, не желая оставаться в стороне. Двое

хобиларов, само собой, тоже не стали отбиваться от коллектива. Хелдор и его братья по оружию

отправили коней в галоп. Те, у кого были арбалеты, поснимали их с седел и приготовились к

стрельбе. Белка выхватила из колчана дротик, а Норка, Зануда и Ядвига изготовили луки к

стрельбе.

Хелдор в нетерпении первым разрядил арбалет в толпу наседавших гончих шагов с тридцати -

по такой внушительной своре попасть было несложно. Щелкнули арбалеты Лекса и Тиарха. Все

трое бросили арбалеты, и теперь они болтались на ремне, у пояса.

Молодой дружинник пришпорил кобылку и, перехватив поводья и вытащив меч, вырвался

вперед. Из-за него летели стрелы, за ними следом дротик, пущенный Белкой, сразив одного из

егерей наповал. Это была первая атака Хелдора верхом –не считая нескольких соломенных чучел, срубленных на тренировках. Ах, да, еще он казнил вилок капусты - примерно та же судьба сейчас

настигла и одного из егерей, что повернулся к нему, так и не выпуская поводков с гончими.

Собаки, напуганные лошадью, бросились врассыпную.

Тут же подоспели и остальные– а Лекс и Фиона, спешившись почти на ходу, устремились к

волчице, отгоняя от нее свору собак – и как нельзя вовремя. Как только разъяренная стая

отпрянула назад, обессилевшая волчица рухнула ничком.

Едва опасность миновала, Фиона бросив копье и, сняв шлем, побежала к волчице.

-Она еще жива. Черная волчица, кто бы мог подумать! – Воительница принялась над ней

хлопотать.

Егеря, не оказав никакого сопротивления, попытались бежать - всех охотников азартно

перекололи копьями и порубили мечами- спаслись лишь те, что дали деру через подлесок.

Наименее расторопного решил догнать спешившийся Ивви. Он в несколько скачков догнал

напуганного егеря и, выбросил копье одной рукой вперед, пронзил его пониже спины. Беглец в

желтой ливрей ойкнул, попытался припустить еще быстрее, но Ивви догнал его, сбив с ног и

вонзив копье в сгиб колена.

-Теперь не побегает. – Сказал Лекс, видя, как Ивви волок за шкирку ковыляющего пленника.

- Никогда - резюмировал Фальд,- оценив широкий прокол копьем.

- Хелдор, перетяни ему ногу, пока он дуба не дал?

- Зачем?

- Ну это самое, языка взяли. – Возразил Ивви

- Пленника чтоль? Мы все же попробуем получить выкуп? – переспросил его старший товарищ.

-Да на кой хрен он нужен кому? – Цинично сказал Норка. В устах девушки это было еще более

уничижительно, нога пленника подломилась, и он упал на четвереньки, готовый разрыдаться.

- Ладно, держите этого бедолагу – Хелдор, убрав меч в ножны, полез в седельную суму, где у

него было стираное полотно.

- Будет подарочек Майсфельду. Глядишь, расскажет чего интересного.

Пленный всхлипнул и дал себя перевязать, перестав скулить – поняв, что в ближайшее время его

не прикончат.

- Тотемный зверь нашего Ордена – кивнул Лекс, подходя к раненой волчице - Да и просто очень

редкий зверь. Живет бок о бок с обычными, серыми, но встречаются не чаще, чем волколаки.

- Кровь никак не остановить.… Да черт возьми, дайте кто-нибудь кусок ткани! – Фиона начала

заметно нервничать.

- Подожди, подожди! – Хелдор заторопился к волчице, расстегивая наруч с когтями - Она немало

убила, это волчица, но видимо сначала какая-то гадина ранила ее в ногу, а потом смогла и бок

прокусить. – задумчиво протянул Лекс. - Я надеюсь, что она выживет.

- Конечно, выживет. Фиона, дай мне нож.

- Ты уверен, что это то, что тебе н…

- Да, Адель научила. Давай сюда – Хелдор расшнуровав рукав, закатал стеганку на предплечье.

Отработанные и знакомые движения, понятные руны- все, кроме Фионы смотрели на это с

нескрываемым удивлением – у нее был, скорее, профессиональный интерес. Когда рана и у

Хелдора, и у волчицы затянулась, никто не сдержал удивленного вздоха.

- Теперь все будет в порядке – заявил Хелдор, утирая со лба пот. Волчица тут же открыла глаза и

подняла голову. Она настороженно посмотрела на каждого, ненадолго задержала взгляд на

Хелдоре, но стоило ей поглядеть на Фиону, как вдруг она заскулила, прижала уши и стала лизать

ей руки.

- Тут местные уже на околицу вышли, - бросил Карви. – Только что не с караваем - Давайте

поспешим.

- Граф Аррен этого так не оставит! – вдруг воскликнул пленник – вы лишили его ценного трофея, атаковали его людей! Да еще и на деревню позарились!

- О каком трофее это ничтожество говорит? - Спросил Карви, водя взгялдом по дружинникам. –

Так… Не понял... – Лейтенант чуть не выпустил повод своего коня.

- Лейтенант?

-Мы бездумно бросились в бой, убили дюжину желтопузых, хренову тучу собак из-за… Этой вот

волчицы?!

- Очень редкой волчицы, лейтенант – спокойно ответил Лекс. - Черных волчиц раньше видел? И

я нет.

- К тому же – Фиона ощупала ее живот. – Беременной. Эх, хоть бы не скинула…

- Ладно, все равно наверняка бы с ними сцепились у деревни. - Отмахнулся лейтенант - Да и

разминка была очень кстати, а то я начал было скучать. Волчицу с собой берем?

-Угу. – Единодушно промычали бойцы Ордена.

- Ладно, хоть не вурдалака. Отнесите ее в деревню, положим где-нибудь в сени и…Она сможет

дойти? Нет? Может, взять чей-то плащ и…

Фиона перехватила волчицу, взвалив ее на плечо, и вместе с этой ношей поднялась. Волчица

свесила передние лапы и положила голову воительнице на плечо.

- Вот это ничего себе! Она с виду пуда три весит!

- Ну я все-таки не кисейная барышня! – возмутилась Фиона. Хелдор хотел было ей помочь, но

хрупкая на вид женщина посадила волчицу лошади на круп. Та захрапела и испугалась зверя, расположившегося у нее на спине.

Дружинники, ведя лошадей на поводу, двинулись к деревне. На ее краю уже собралась толпа, что характерно – безоружная.

- Псс… Разверните там кто-нибудь знамя, и давайте со мной - обронил через плечо лейтенант.

Приказ был исполнен и, в конце концов, навстречу, предполагаемого старосты и еще

нескольким крестьянам выдвинулись Карви, Фалин и Лекс, держащий небольшой черно-синий

вымпел.

- Здравы будьте, селяне. Среди вас есть староста? – Не стал тянуть лейтенант.

- Стало быть, есть – представился пожилой мужчина. - Так вы… А что за герб на вас?

- Дружина маркграфа Майсфельда. Лейтенант Карви – воин поздоровался наклоном головы. -

Граф был послан королем, чтобы навести в этих землях порядок, и ему это удается. Разбойники

ведь наверняка уже неделю не наведывались.

- Разбойники да, давно не видели мы их что-то. – Крестьяне рядом с ним загомонили. - Зато вот

эти зачастили сразу. То опись провести, как они говорят, то поохотиться, вот как сейчас. Тьфу на

них… Посевы топчут, бывает. Жаль, убежали… Могут кого и привести с собой.

- Хм, ну пусть приводят – буркнул, воинственно встопорщив усы, Фалин.

- А то-то и оно, господин… левтенант. Вы сейчас возьмете, что хотите, да свалите прочь, а нам… А

нам расхлебывай – помялся старик с залысинами.

- Нет, никуда мы не уйдем. Эти земли будут под защитой графа.

- Толку с вашей защиты. Флаг свой повесите, побузите, да уйдете, а мне ентот флаг потом в гузно

вставят…

Лейтенант понял, что словами этого старика не пронять. Пора действовать.

- Сержант Фалин?

- Я!

- Десяток бойцов на осмотр подходов к деревне. Сделать временные рогатки у дорог.

- Есть!

- Второй десяток – обобрать егерей, организовать пункт охраны порядка, рогатины и топоры под

счет.

- Есть!

- Десятник Лекс!

- Я!

- Подготовить тренировочный плац для волонтеров. Выделить троих, патрулировать дороги.

- Есть!

- Староста!

- Э… Мэ.. Я! – Лысеющий мужчина испуганно встал, вытянув руки по швам.

- К вечеру сообщить, что не хватает местным умельцам для производства десяти шишаков, пяти

гедендагов, десяти рогатин и пятнадцати кожаных и стеганых бронь.

- Будет сделано – испуганно выпалил он.

- ВЫПОЛНЯТЬ!

- М… господин… Левтенант?

- Слушаю, староста?

-Не стоит ли вам немного отдохнуть с дороги?

-Позже – чуть смягчившись, сказал Карви - амбар пуст?

-Д-да, понимаете, весь излишек мы посеяли или продали, а новое зер…

-Я не об этом. Нам нужно где-то разместить бойцов и… Коней, верно?

-Да, я скажу, чтобы… Так, расходитесь, расходитесь, добрые люди! Продолжаем работать…

Крестьяне, занимаясь своими делами, испуганно косились на воинов, входивших в деревню.

Меньше всего боялись дети, как взрослые их ни гоняли – стайка деревенских шалопаев смотрела, как три десятка с лишним зашли в просторный, но еще пустующий амбар, сложили вещи, сумки, разнуздали лошадей.

Верность подрастающего поколения удалось купить, после того, как один из вояк дал мальцу лет

девяти медную монетку и попросил присмотреть за лошадьми. Сторожить лошадей стали

предлагать и другие ребята в результате чего чуть не подрались. Пришлось подкинуть малявкам и

мелких монет, и работенки, так как «пастухов» для лошадей собралась целая дюжина.

Крестьяне не могли не надивиться на бойкий ход работ – дружинники работали и.. ребятня

вместе с ними. Пожалуй, даже слишком усердно и самозабвенно – мальчишек даже вид убитых

недавно егерей напугать не смог. Вскоре погибшие были обобраны, а для них самих уже сложили

костер.

По традиции, под «пункт охраны порядка» пошел трактир – правда, он давно не работал и был в

довольно плачевном состоянии.

- Я думаю, тут можно будет и бойцам разместиться, хоть и тесновато будет… ну, чтобы не спать в

сене с конями. – Заметил Карви

- Угу, будем спать в сене отдельно от коней – заметил Ивви

- Почему?

- Вы думаете, нам быстро организуют тридцать кроватей? Или Хотя бы матрасов?

- Да, ты прав, пожалуй. Но – Карви потянул носом, осматривая комнаты, что, за неимением

второго этажа, были расположены вдоль трактирного зала - пахнет тут все равно лучше.

- С этим не поспоришь!

Мечи, луки и копья егерей теперь лежали просто на старой, покореженной стойке, которую

давно ни один трактирщик не протирал. Для начала сойдет.

Лекс и еще десяток бойцов в это время со всем рвением расчищали место перед амбаром и

трактиром – в процессе пострадало несколько плетней, но, поскольку, крестьянки такой ерундой, как клумбы перед окнами, не занимались, изменилось мало что. Уже завтра всех мужчин сгонят с

дрекольем на импровизированный плац – а там, может, кто и втянется.

Подходы к центру деревни теперь были защищены рогатками, которые сейчас были убраны в

сторону, но довольно легко сдвигались и закреплялись. Когда все селяне возвратились с полей –

ограждения также на ночь сдвинули – авось какие горячие головы решат нагрянуть в село.

Уже вечером дружинники, отдыхая от праведных трудов, с удовольствием набивали животы

горячей снедью и запивали пивом.

- Да, пиво у вас отменное, сказал Лекс – он, как и остальные, избавился от доспехов. – Мы ваш

хмель в обиду не дадим!

- Нас ждут и другие деревни – сказал Карви.

- Ну, не нам же одним… - Возразил Хелдор.

- Смотря, как быстро будут работать бронники.

- Хм, господин Кварт?- обратился к нему староста.

- М?

- Все, что вы сказали… у нас нет столько хороших кож… Но наши рукодельницы могли бы…

- Набивняки ничуть не хуже, даже лучше, если кто решит наподдать булавой или обухом. Пусть

делают.

- Вы сказали про другие деревни, то есть вы.. Уйдете?

- Да. Но мы подготовим вас, чтобы, в случае чего…

- Эх, господа. Если сюда придет кто посерьезней…

- Мы будем здесь до тех пор, пока сюда не прибудет отряд дружины или стражи. – перебил его

лейтенант.- а они уже уйдут из деревни не раньше, прежде чем – Карви отпил еще пива – не

раньше чем мы закрепимся в этих землях.

- И как скоро вы закрепитесь?

- Ну, это зависит от того, как вы будет нам помогать… - Деловито сказал командир.

Староста задумался. С одной стороны – под защитой таких бойцов как-то поспокойнее, а с

другой – кабы их всех прокормить. Лейтенант его дилемму решил:

- Как говорит наш казначей…. Всякая деревня должна приносить доход… Но и также он говорил, что ей надо помочь. Вот: тут то, что мы собрали с покойничков, и еще немного сверху, из нашей

казны. Этого хватит, чтобы нас обеспечит продовольствием.

- Более чем, господин, но… У нас… Фактически столько еды у нас не будет. Даже если соберем

по всем подворьям. Деньги ничего не будут стоить, если мы начнем голодать.

- Никто не будет голодать. Отправляй подводу в соседнюю деревню… Сам. Без нас. Нас там

видеть пока никто не должен? Хорошо?

Староста с готовностью закивал.

- Надо бы послать графу весточку – сказал Фалин.

- Да… Хробак! Хробак!

- Лейтенант? – Чуть прихрамывавший немолодой хобилар приблизился к командиру.

- Завтра в дорогу. Выспись хорошенько.

- Мне не привыкать – с фатализмом сказал тот. Ваш приказ?

- Вернись в город. Сообщи, что мы справились, пусть вышлют Младших нам на замену. Я

составлю подробный отчет. А на словах запроси, чтобы нас маркграф, ну, в общем, тоже в курсе

держал…

- Что-нибудь еще?

- Да. Пленника посади на заводную лошадь, и туда же. Только свяжем его посильнее, чтобы не

рыпался особо.

- Ну, хромает он сильнее, чем я, так что не дам ему сбежать, когда он попросится по нужде –

мрачно пошутил разведчик.

- Вот и хорошо. Отдыхайте.

- Вы сказали – Младших? – спросил староста, продолжавший сидеть в кругу вояк.

- Да. Старшая дружина. Младшая дружина.

- Хм, для того и плац? Наших ребят тоже в… Младшие?

- Только тех, кто захочет. Остальные пусть будут дома, но ежели припрет, то…

- Да, вы сегодня это зачитали. Интересный, скажу так, документ. И даже, кажется, Вы по памяти

его читали.

- Ну еще немного и выучу наизусть. Многие деревни вступили в подданство, и ни разу об этом не

пожалели, господин староста, будьте спокойны…

Староста осушил кружку, вытер усы, задумался. На несколько минут он буквально выпал из этого

мира, погрузившись в себя.

- Аррен силен. Их сил может хватить на то, чтобы удерживать две крепости, в половине дня пути

друг от друга – в одной обосновалась его мать, Свикхеймда. В другой - Аррен с остальной семьей.

Дорога между этими крепостями в отличном состоянии, они могут быстро возить по ней телеги, переводить солдат… Я сам видел – дорога загляденье. И граф не дает ее курочить, однажды он

повесил троих крестьян за то, что они пытались достать из нее несколько булыжников. – Пожилой

мужчина налил себе еще – крепость, значитца, этой Свикхеймды – ох и злая старуха! – не очень

большая, и людей там немного обычно. Большая часть дружины живет в другой крепости, да в

посаде окрест нее. А еще эти, как бишь их, фрихольдеры со своими луками и рогатинами –

мужчина в сердцах сплюнул на пол.

- Те, кого мы сегодня…

- Ну не все, но некоторые из них. Типа свободные, понимашь, крестьяне. Только работать уже не

работают, нашего мужика считай в кабале держат, а сами по лесам шляются… Гм… Ну так вот…

Ежели вы всю эту шайку спугнете – они в ту крепость могут перебраться. И хрен тогда вы их

выкурите! Простоите до зимы, как пить дать. Припасов им хватит, поверьте.

- А можете… Показать их на этой карте?

- Ото ж, все сделаю.

- Нескромный вопрос – с ноткой подозрения спросил Лекс – о чем вы думали?

- Думал о том я, десятник, что больно вы ребята бравые, и многим парням в этой и других

деревнях головы заморочите.

- К чему вы клоните? – уточнил Карви

- А к тому, что пойдут они в вашу армию вояками, понимашь, или просто лестницы да орудия

таскать – все равно риск большой. Там и сложат свои буйные головы. Парни то сплошь удалые, да

даже будь в броньке каждый- все одно, ну … не вы…

Помолчав, староста продолжил:

- Вот и думаю, хозяйствуете вы неплохо, настроены вы решительно… Да только даже коли уж

война неизбежна, так пусть и кончится быстрее, чтобы хлопцев поменьше змерло. Вот и напишите

вашему графу. Пущай думает, как энту – староста показал на крепость, что была в нескольких

часах бодрого ходу от места битвы с волколаком – крепость быстро и взять, покуда остальные не

чухнулись. Я все сказал!

Староста, покряхтев, похромал к выходу, на прощание обронив:

- Завтра отправлю подводу… У соседей медовуха хороша. Да и аппетит у вас – он посмотрел на

раненую волчицу, что спала под столом, в ногах у Фионы - волчий.

Хлопот у местных жителей прибавилось – теперь их дружинники еще и гоняли по

импровизированному плацу, а наиболее сообразительных – брали с собой в пикеты и дозоры.

Впрочем, людям зрелым, что были обременены хозяйством и детьми – особо много воинской

науки не вдалбливали, понятно было, что отвлекать их сейчас от полевых работ было крайне

неразумно. Теперь, в крайнем случае, в их руках и вилы , и дубины могли оказаться опасным

оружием, если, конечно, повезет. Имелись у них, тем более, и самострелы, и луки.

За три десятка довольно молодых парней взялись всерьез – хотя они были и не против. Стало, конечно, интересно и девушкам, но домашние относились к этому предосудительно, так что, чтобы не вбивать клин между девушками и их семьями – обошлись тем, что научили их оказывать

раненым первую помощь.

Однако, та ватага детей обоего пола, что в первый день помогала дружинникам, кажется, имели

дух неукротимый и воинственный, потому начали усиленно тренироваться с пращами, добиваясь

неплохих результатов. Оставалась, конечно, надежда, что стрелять им придется лишь по

кроликам, да худым горшкам…

Часть кандидатов в новобранцы, что сейчас тренировали, не щадя ни времени, ни сил, ни

нервов – стали показывать неплохие результаты. Было решено, что они продолжат тренироваться

с младшими дружинниками, что вскоре прибудут на смену. Лейтенант даже уладил все

бюрократически, теперь они были кандидатами в дружину, получали харчи и пусть урезанное, но

жалование. Несколько монет парням выдали авансом.

Через неделю прибыло подкрепление - двадцать парней из младшей дружины, которых вел все

тот же Хробак. кажется, больше одного дня на одном месте он оставаться не мог. С ними было две

подводы, на которых ехало шестеро парней из городской стражи- им и перегонять ее обратно.

Из нее перекочевали кое-какие припасы, большое количество овса для скакунов, а также

десяток копий, столько же топоров, две дюжины больших овальных щитов – кажется, из

арсеналов стражи, а также стеганых жилетов и подшлемников. При разборе подводы обнаружили

и несколько десятков льняных черно-синих накидок. Двадцати деревенским, что уже твердо

решили стать дружинниками, немедленно всю эту амуницию вместе с коттами и выдали. Броня

была не ахти какая, да и накидки были сделанными недавно и довольно дешевы в отделке… Но

новобранцы были вне себя от радости.

Пришло и то, что для Карви было много важнее – новости. Пленника с пристрастием допросили, от пут освободили, но дальше двора дружины, ясное дело, не пускают. На его желтую накидку

косятся и во дворе, и в столовой – но ходить он, в общем-то, может везде. Правда, все еще не

очень резво – Ивви хорошенько ему врезал. В еще две деревни там же, с приграничного столба, отправили три десятка старших дружинников почти шесть десятков бойцов из младшей и

волонтеров из стражи – это те, что должны будут закрепиться.

Панцирную пехоту отправлял Майсфельд по мере того, как делались для них брони, иначе

никак. Карви пометил свою карту новыми данными, передав прочие новости Хробаку.

Пока было неясно, какой ответ готовил Аррен – ведь он не мог не знать о происходящем. Целой

армией за тридцатью бойцами носиться он не станет, однако же…

Выдвигаться было решено завтра – Хробаку с вестями, а с повозками должны были отправиться

излишки шерсти, пива и ткани. Хотел «повидать большой город» и сам староста. Младшие

дружинники до поры- до времени останутся в деревне, а старшая также, верхом, отправится в

следующее крупное селение.

Вся ватага, прежде чем отправиться в путь, решила отведать медовухи, что привезли из

соседней деревни. Предстояла еще долгая военная кампания и как знать, может, это их

единственный шанс хоть немного расслабиться…

Грузный купец правил повозкой, нагруженной пушниной. Да, для южан она бесполезна, ибо с

моря всегда дует теплый ветер, но местные модницы и их супруги готовы выложить не такую уж и

маленькую сумму за несчастную беличью шкурку. Разумеется, если белка подстрелена зимой, когда ее мех особенно мягок и приятен на ощупь.

Скьеф скупил всю «зимнюю» пушнину, какую только смог, потратив почти все, что он выручил на

шелках и драгоценностях. Он считал себя профессионалом, а потому зверье, добытое летом, его

мало интересовало – шкуры с него стоили в два, а то и в три раза дешевле.

Сейчас купец и его извозчики с охранниками спешили в ставший родным приграничный город.

До зимы возвращаться на север больше не придется. Скьеф про себя улыбался, вспоминая, сколь

необычно в холодное время года ехать в Грозд. Когда зима в его стране, скорее похожая на

промозглую осень, плавно превращается в настоящую морозную зиму, которая царствует на всем

Эруане.

Ничего, скоро дом… И тенистый задний дворик, где Скьеф так любит отдыхать. Стражники

узнали, и пропустили его и две дюжины вооруженных обозников в город. Город был небольшим, как и большинство существующих на западном Эруане, но довольно богатым, здесь он очень

быстро продаст часть товара и расплатится со своими людьми, после чего можно будет

отправиться в соседние, а все остатки доставить в Южный Приют.

Скьеф вошел в свое обиталище, слуги сразу же подали ему обед в его комнату. По сути это был

чердак, но купца это не смущало – ибо чердак был не из худших. Грузный мужчина уселся в свое

кресло и придвинул в себе столик, на котором лежал поднос с кушаньями. Баранина, как и всегда, была восхитительно приправлена, фрукты сладки, а вино чудесно утоляло жажду. Пора бы

поднять жалование своему немолодому слуге и повару, который так расстарался к его приезду.

Когда с трапезой было покончено, старый верный слуга бесшумно вошел в комнату и унес

поднос с объедками. Скьеф сонно и сыто потянулся в кресле и сбросил сапоги. Стоило ему

расслабиться, как он сразу погрузился в глубокий сон.

Тревожные крики подняли его на ноги. Звуки набата сбросили остатки сна, и Скьеф подбежал к

окну. От дальних ворот доносился шум, а в центре города что-то загорелось….

- Чертовы засранцы… Говнюки… С-сукии! - Сокрушался Дьюни. Он стоял на перекрестке дороги, было раннее утро. Конь, которого он держал на поводу, сочувственно взмахнул ушами.

Утром было чертовски холодно, даже стеганка не спасала. А надень он шлем, что сейчас был в

седельной сумке – могли бы и уши примерзнуть, как знать.

Ничто не предвещало беды – он пил и ел наравне со всеми. Кое-кто даже без меры. Старшие

товарищи развеселились… В основном. А вот Хелдор, как следует набравшись медовухи, стал

невероятно серьезным и словно даже шатать его стало меньше… И он не нашел ничего лучше, как

поиграть в командира и выгнать его в дозор. И если бы просто он пендалем выгнал его на улицу -

так нет, он, чертыхаясь в предутренних сумерках, дошел с ним до амбара, временно

превращенного в конюшню, помог ему взнуздать коня, торжественно вручил копье, надкушенную

куриную ножку и пожелал доброй службы. Дружинник уже надавал ему тумаков и просто так, а с

пьяных глаз…

Поняв, что это неизбежно, он отправился на перекресток, где они обычно по очереди и

дежурили. Ладно, можно пожевать, этот придурок не успел сильно обслюнявить курицу. А в мехе

было вино...

Чуть согревшись, у нее настроение поднялось – часок постоит, покукует один, зато потом пнет в

дозор кого из деревенских остолопов и спокойно проспит до обеда.

- Сука!!! – сдавленно пискнул Дьюни еще раз, но уже не из-за Хелдора. По лесной дороге он

увидел группу людей – сотня, не меньше. Он протер глаза и увидел, что почти все они были в

желтых накидках… При оружии, что отчетливо бросало блики в лучах восходящего солнца!

- Твою мать! Твою же мать! - Хобилар вскочил на коня и бросился к деревне. Он услышал

отдаленные крики, ругань, кто-то, похоже, послал наудачу стрелу – однако, хоть Дьюни и не был

хорошим наездником, но превзошел себя, почти мгновенно заставив лошадь нестись карьером.

Глава 8

В городе Аль-Назир было тихо. В это время обычно каждый житель отдыхал где-нибудь в теньке, так уж у них повелось. Двое, впрочем, сидели на самом солнцепеке, чем вызывали недоуменные

взгляды стражников.

- Бакх! Бакх! Сколько тута нам торчать! – возмущался Ревер. – Схватят, как пить дать, схватят!

- Успокойся, бестолочь. Сидим на стене, никого не трогаем, попиваем винцо.

- Угу, а под этими… Этими тряпками у нас железа как для…

-Угомонись. Тебе хорошо, ты в чадре, под ней не видно нихера…

- Я… Слушай, да пошел ты!

- Все, не дергайся. Наши парни поблизости, у ворот. А вот там - в посаде, собираются рейдеры и

коротышки. Все будет путем!

- Хм, вот они! Ай, лестницу видно! Сейчас их увидят, увидят!

Бакх дал паникеру звонкую оплеуху. Едва слышно звякнуло кольчужное полотно.

- Завали, чтоб тебя. Сейчас, вот… Смотри, смотри на дозорную башню.

Несколько минут томительного ожидания. Ревер дрожащими руками поднес кувшин с вином ко

рту, выпил, стараясь собрать в кулак остатки мужества.

Бакх гадливо посмотрел на своего товарища – руки трясутся, вино из кувшина плещет на

подборок и грудь. Выглядел, как обманом завербованный на войну крестьянин, а не тертый

головорез.

- Боги, боги, Ревер…Ты бы так перед бабами нервничал, перед боем…

- Командир, если на вас когда-нибудь накинется толпа разнузданных женщин – я первым

брошусь … гм, в бой, чтобы вас уберечь. А это… Невозможно к тому привыкнуть!

- Я же привык…О, а вот и знак! Все, Ревер, вздрогнули. Нам главное захватить механизм

подъемной решетки, ты меня понял?

Ревер сорвал с себя позорную чадру и выхватил меч:

- Пошли!!

Ворота были открыты, но через них сейчас никто не проходил, поэтому стражники безалаберно

даже не смотрели на них. Бакх и Ревер бросились к сторожке. Два скучающих стражника в

крашеных под медь шишаках мигом поднялись с лавки, но было слишком поздно – мечи в

ножнах, копья у противоположной стены. Они были защищены стегаными линотораксами, - Бакх

зарубил одного на месте, и острое лезвие меча не встретило никаких препятствий, а второй

дернулся в сторону, пытаясь подбежать к механизму, но Ревер, крича, рубанул его по ключице.

Доспех из множества слоев льна не выдержал могучего удара, полуторный меч прорубил его, казалось, до середины груди. Налетчик вытащил меч, решая, что с этим покончено, но привратник

из последних сил, обливаясь и захлебываясь кровью, рухнул на механизм, сорвав стопор. Решетка

с бешеным визгом опустилась, наверняка кого-то собой придавив.

- Крути, крути, дерьма кусок! Быстрее!! – Что было мочи, заорал Бакх. Пока его непутевый

подчиненный боролся со скользким от крови механизмом, командир налетчиков осмотрелся: его

молодцы, ведомые Урсом, повыскакивали из подворотен и вполне умело кромсали застигнутую

врасплох стражу – и немудрено, имея пятикратный перевес.

У ворот снаружи остановились передовые отряды налетчиков – те были при параде, насколько

это возможно – в налатниках из грубого льна с кое-как намалеванным скалящимся волком – знак

Рейдеров Стюрангарда.

- Если ты сейчас не пустишь эту толпу – они переберутся по лестницам, но будут очень злы и

полакомятся твоей жопой. БЫСТРЕЕ!!!

- Я кручу, кручу… Скользко…

- Крути, я вниз, там наших кабы не прижали.

В городе бил тревожный колокол. Устроенный пожар мог сбить с толку часть стражи, но по их

душу хватит – большинство собиралось по отрядам где-то поблизости, а мужчины, кто имел право

владеть оружием, спешно вооружались, да еще и в посадах есть люди, что будут готовы защитить

город…

По невысоким глинобитным стенам взбирались по приставным лестницам – налетчики

Теодорика немедленно начинали грабить и жечь, уже не подчиняясь общему командованию.

Ворота были, наконец, открыты, во внутренний двор хлынули рейдеры. Часовые, что догадались

сплотиться и отражать натиск вместе - были перебиты. Доспехи стражи, пожалуй, хорошо

защищали от камней, дубинок и кулаков, но проклеенная льняная ткань была совершенно

бесполезна против боевого оружия. Стража мирного торгового города такого попросту не

ожидала.

Когда сопротивление у ворот было сломлено – рейдеров теперь уже встретила стена копий –

подоспела стража и горожане, кто в легких доспехах, а кто просто, в чем был, сомкнули свои ряды, закрываясь щитами, выставляя вперед короткие копья. Первый ряд держал их в опущенной руке,

готовясь колоть из-под щита, а вторая шеренга держала копья над головой. Прочие же собирались

позади, перестраивались – слышались отрывистые команды: одни подпирали строй, другие шли в

обход или отряжались на борьбу с мародерами.

Несколько налетчиков, опьяненные кровью, бросились, вопя и бранясь, на защитников. Хотя

южане уже поколения назад подрастеряли свой боевой пыл, но свой город они были защищать

готовы – в каждого из атаковавших вонзилось по несколько копий. Перекрестья на копьях

городской милиции не позволяли лезвию глубоко вонзаться в тело, так что строй остался

монолитным.

- А ну-ка! Дружно! Навалииись! – Бакх услышал, как Урс, не растерявшись, отдал команду.

Рейдеры свирепо набросились на строй, пытаясь его продавить, но командир в кольчуге, усиленной стальными пластинами, отдал приказ на наречии южан, и первая шеренга уперла

древки копий в щиты, не двигаясь с места. Пластины щитов заходили друг на друга, как чешуя.

Первый натиск был выдержан, рейдеры могли колотить защитников лишь по шлемам и головам, либо пытаться достать их в ноги, но в тесном строю это было сложно. На место убитых и раненых

ступали новые защитники города. Рейдеры беспомощно столпились перед строем, не в силах его

продавить. Бакх пытался организовать своих парней на прорыв, но улица была запружена

воинами Теодорика, которые сейчас только мешали.

Наконец, на крышах домов появились мальчишки с пращами или просто булыжниками, начавшие бросать свои незамысловатые снаряды в противника. Инженер на смежной башне, наконец, развернул станковый арбалет во двор и дрожащими руками смог взвести тетиву.

Налетчикам было нечем ответить и они, обливаясь кровью, отступили.

Стало заметно движение и на соседних улицах и Бакх, воспользовавшись краткой заминкой, отозвал своих бойцов к себе. Они отступили на улицу, что шла вдоль стены. Сотня с лишним

весьма опытных головорезов построились, прикрываясь щитами с двух направлений, ожидая.

Горожане, почувствовав слабину, начали, подбадривая друг друга, наступать вперед, перешагивая через убитых и раненых. Защитники города, словно поймав ритм боя, выдавливали

налетчиков прочь. Шаг, укол, прикрыться щитом. Шаг. Укол. Прикрыться щитом.

Бакх стал подумывать, не отойти ли к дальним воротам, где не было слышно звуков схватки и, открыв ворота, дать деру. Теперь уж точно горожане, воспрявшие духом, попрут этих со двора, а

потом переловят и перевешают всех мародеров – в назидание. Прочие рейдеры уже были готовы

беспорядочно бежать, как вдруг стало возможно услышать грохот подкованных сапог. Ну конечно!

Это были гномы. Из-за ворот показались суровые бородачи – в кольчугах, юшманах, с закрытыми

шлемами, широкими прямоугольными щитами и топорами. Да, у гномов ноги коротки, и шли к

воротам они долго, но теперь…

Полторы сотни гномов, построившиеся в колонну, оказались во дворе, видя перед собой

опешивших защитников. Гномы, прокричав не то свой клич, не то просто призывая в свидетели

своих наиболее злобных и бородатых предков, взяли короткий разбег и ударили по рядам

ополчения, к тому времени несколько расстроенным. Кто-то пал от мечей и топоров, но многие

были сбиты с ног и затоптаны. Та же судьба коснулась и некоторых не особо расторопных

рейдеров. Строй был разорван в клочья – это были, конечно, не личные гвардейцы Свена, но это

были хускарлы, одни из лучших бойцов гномьих кланов, а потому у отважных защитников не было

ни единого шанса. Командир ополчения пал в бою – огромный двуручный топор прорубил шлем и

череп, после чего остальные бросились, кто куда. Сопротивление города было сломлено…

Молодой хобилар влетел на деревенскую улицу, едва не сбив с ног просыпающихся крестьян и

рискуя вписаться в стену покосившейся хаты.

- Тревога! Тревога! - кричал Дьюни от самой околицы – Подъем, пьяные свиньи!

Он ловко, как никогда, спрыгнул с лошади и вбежал во вновь обжитый трактир, и не прогадал –

большинство дружинников и стражников прикорнуло прямо там. Едва дверь распахнулась, как

многие из них вскочили, хватаясь за оружие.

- Какого черта?! – Запахивая на груди зеленый набивняк, спросил Карви.

- Воины Аррена, пешими, вышли из леса.

- Близко?

- Десять минут и будут тут, не побегут же сломя голову…

- А что ты там вообще так далеко делал? – Спросила Фиона, встряхивая бригантный доспех, прежде чем надеть.

- Меня… Хелдор послал… Стеречь дорогу.

- Я? – удивился Хелдор, забыв, что собирался застегнуть наголенник –а … Ну…Да, я.

- Это странно. - Задумалась Фиона.

- Да он просто нажрался и решил меня достать! – Чуть не сорвавшись на крик, ответил Дьюни.

-Хелдор? Зачем ты это сделал? – непонимающе спросил его Лекс.

Толпа воинов в желтых накидках врывается в трактир. Первым падает Карви, короткое

копье пронзает ему подборок в тот момент, когда он замахивается фальшионом. Лекс резким

выпадом достает убийцу, затем, метя гардой в лицо, сбивает с ног другого. Еще один воин в

желтой накидке обрушивает на Лекса затылок топор, он валится на своего противника,заливая кровью все вокруг… Хелдор, крича, влетает в толпу воинов графа-предателя, нанося

удары наспех застегнутым наручем с когтями. В дверях завязывается схватка.

Это все пронеслось прямо перед его глазами, но ответить он так и не сумел. Едва он открыл рот, как лейтенант закрыл вопрос:

- Бог Войны бережет нас, ротозеев. Используем этот шанс. Дьюни, Белка – вы уже готовы, крестьян поднять - и селян, и наше пополнение. Всех к бою, завалить проходы, закрепить рогатки.

Мы снаряжаемся и выходим. Норка, буди всех, кто здесь и, наверное, в конюшне. Фиона – для

ускорения процесса он подтянул ей два ремешка бригантины на спине – быстрее к старосте, пусть

выходит и тянет время. Пусть что хочет обещает, но мы должны успеть снарядиться. Выполняем.

Фиона, опоясавшись мечом и подхватив копье со шлемом, бросилась к дому старосты.

Дружинники, несмотря на обильные возлияния, выглядели довольно бодро, хотя некоторые, пожалуй, могли в ближнем бою использовать запах своего перегара. Кое-кто успел, пока

лейтенант не видел, заложить, уже будучи в боевом облачении, за воротник, чтобы чувствовать

себя немного лучше.

- Где Рейнар? – удивился Карви, когда дружинники собрались перед трактиром – да так, чтобы

их раньше времени не могли пересчитать противники. Все пожимали плечами – даже бойцы, набранные из его десятка, были не в курсе. К точке сбора стягивались недавно завербованные в

дружину и горстка стражников вместе с Хробаком. Да, их никто не просил подставлять голову под

стрелы и мечи - по крайней мере, на это раз, но они не желали оставаться в стороне.

- Вот же! – крикнул Хелдор, показывая куда-то за спину лейтенанту. Командир посмотрел, куда

указывает рука в бригантной перчатке и выругался: Рейнар, он же Зануда, был в самом что ни есть

плачевном состоянии. Он шел, покачиваясь, в грязной рубахе, в спадающих портках, а раздельные

шоссы, отвязанные от пояса, волочились по земле. Его взгляд блуждал, не в силах за что-либо

зацепиться. За ним шла встрепанная женщина, которая костерила загулявшего лучника:

- Ползет! Кобеляка! По ушам мне напел, напел… А сам, а сам?

- Что случилось? – Осторожно спросил Фалин, подходя к ней - он воспользовался Вами?

- Чего? А… ну… - смутилась местная веселая вдовушка – да если бы! Поперся, скотина пьяная за

мной, стал мне намеки всякие сальные делать – чуть смутилась женщина, - Меч свой покажет, все

такое. А сам свинья пришел, все вылакал, сожрал, и спать лег!

Дружинники, глядя на нее, уже начали откровенно смеяться, даже забыв, что скоро им придется

сражаться с воинами Аррена.

- Эх – крестьянка в сердцах бросила в едва идущего Рейнара передник – все они мужики

одинаковые! – с этими словами она зашла обратно в хату, громыхнув массивной дверью, оставив

Рейнара на попечение своим товарищам.

Лейтенант, от злости бросив наземь щит, подошел к лучнику и отвесил ему громкую затрещину.

- Очнись, лучник, война. Живо приходи в себя!

- Я! Да я хоть прямо сейчас! – он побежал в сторону трактира, запутался в свалившихся штанинах

и упал, растянувшись на земле.

- Шоссы подвяжи, позорище! – трезвый солдат как солдат, а пить не умеет – одевайся и иди за

луком,… если сможешь натянуть его…

Мимо, ломая шапку, прошел староста. Его руки дрожали, он испуганно, почти заискивающе

посмотрел на лейтенанта.

-Ч-что происходит? Они … Помогите… Не оставляйте нас.

Командир, поняв, что его гложет, положил старику руку на плечо, сказав почти ласково:

- И в мыслях не было. Мы обойдем деревню вдоль того холма и навяжем им бой. Но и ты нам

поможешь!

- Как?! – его глаза испуганно распахнулись.

- Возглавь ополчение. Пусть стерегут деревню. - Карви положил руку старосте на плечо – твои

люди уже на месте с луками, арбалетами и рогатинами. Но если хочешь, чтобы вам пришлось

воевать как можно меньше – заговори им зубы. Дай нам время, чтобы мы развернулись и

ударили по ним.

- Их же больше чем вас, и вы… В поле…

- Ненамного. Смотри!

К нему, выйдя из строя, подошли ребята из деревни – в стеганых куртках, сервельерах и

шапелях, с копьями и дубинами - гедендагами. У каждого на конце был шип, которым можно

было еще и уколоть противника. Самое главное – все два десятка несли с собой массивные щиты, что закрывали их от подбородка до середины голени.

- И вы, сынки? - Испуганно спросил староста.

- Я поведу их с собой, в стороне – сказал Хробак, показывая, что при нем такой же щит. – Я не

подставлю их под удар, богами клянусь!

Молодые щитоносцы в черно-синих накидках, понурившись, вышли из строя перед немолодым

мужчиной.

- Отец, благослови нас на бой – сказал тот же парень, что несколько дней назад свирепо сжимал

в руках колун при виде пришельцев. Он встал на одно колено, утвердив щит на земле, и снял

шлем. Остальные новобранцы последовали его примеру.

Староста деревни, растроганный, положил каждому ладонь на голову:

- Именем Верховного Отца – сражайтесь смело и защищайте друг друга!

- Что за Верховный отец? – шепотом спросил Хелдор у Фионы, пока новобранцы вновь надевали

шлемы.

- Это… Ну, его храм стоит на главной площади, может видел?

- Да.

- И… Что он делает? Это бог войны? Или наоборот?

- Некоторые верят, что это единственный бог, а остальные демоны.

- Пф…

- Это их дело, Хелдор. Не переубеждай.

- Не больно то и хотелось – с этими словами Хелдор по команде лейтенанта двинулся следом на

выход из деревни. Было слышно, как староста с деланной доброжелательностью начал вести

беседу с людьми Аррена. С их стороны кто-то раздраженно отвечал, но пока было тихо.

За бойцами Арн-Дейла, что шли колонной по два, волочился Зануда. Он совладал, наконец, с

шоссами, надел стеганку. Он не забыл о стрелах, что были у него в колчане, и лук тоже был

натянут, что, вероятно, стоило ему в таком состоянии немало усилий.

Когда он догнал колонну, на него шикнула Ядвига:

- И много ты настреляешь с двенадцатью стрелами, остолоп?!

- Двенадцать в колчане, две вязки по двадцать четыре за спиной – отчеканила Норка, словно

вчера выучила страницу учебника.

Чернявый невысокий лучник из младшей дружины, которого звали Рысько, взял в руки одну из

связок:

- Вот, возьми, пригодится – сказал он непутевому старшему товарищу – я стреляю не очень

быстро – сказал он тут же, выдержав недовольный взгляд Ядвиги.

- Сомневаюсь, что этот пьяный мерин вообще сможет стрелять – огрызнулась Ядвига, нахлобучивая на голову шапель и поправляя колчан у бедра.

- Хробак? – вдруг спросил Лекс.

- М?

- А где ваш, непутевый, как его, Дьюни?

- Как поднял тревогу, так и не видел его.

- Может, испугался и сбег, покуда при коне был?

- Всего от него можно ожидать.

- Свою задачу он, однако же, выполнил – задумчиво прогудел Хелдор из-под горжета. У него не

выходило из головы, как он так вовремя решил заняться его «перевоспитанием». Может, лейтенант прав – боги защитили их?

Дружинники шли вдоль домов и плетней – бойцы Аррена, быть может, смогли бы их

обнаружить – если бы специально искали. Стрелки осторожно выглядывали из-за укрытий, идя

впереди и чуть быстрее. Белка, смекнув, что сейчас от ее дротиков толку будет немного, взяла с

собой и арбалет.

Бойцы в желтых коттах были как на ладони; часть из них разбрелась, откровенно скучая. Только

небольшая часть соблюдала подобие порядка. Навскидку в поле стояло порядка семи десятков

воинов – но часть, видимо, беседовала со старостой.

Вот и угол крайнего дома – старая, покосившая хата. Как только они выйдут из-за нее… Так и

начнется. Кварт подозвал к себе Фалина, который поведет основной костяк – старшую дружину –

по центру, Ядвигу, которая будет командовать сводным отрядом лучников и арбалетчиков, Хробака, который отвечал за новобранцев. Последние должны были выходить первыми и

забирать подальше, в поле, чтобы отвлечь противника. Неполные два десятка младшей дружины

и стражников полагалось вести Статли – это был невысокий средних лет мужичок, едва ли не

самый старый в младшей дружине, и Хелдор с ним особо знаком не был. Завербовался, впрочем, он еще только в начале весны – воин из него был не самый лучший, но все нехитрые

перестроения он знал блестяще - видимо, был у него к таким премудростям талант.

Карви молча отдал приказ, взмахнув мечом. Первыми выбежал десяток стрелков, за которыми, спотыкаясь, вприпрыжку спешил не проспавшийся Зануда. Расстояние до противника было

порядка ста шагов – так что они выдвинулись еще, прежде чем выстрелить. Стрелы едва ли кого

серьезно ранили, но противник всполошился – тем более что следом, почти без интервала, сопя и

едва не цепляясь огромными щитами за землю, пробежали новобранцы. На поле показался отряд

под командованием Фалина, а следом и младшая дружина, которая сразу двинулась вперед, опираясь на дома и палисадники по правую руку от себя.

- Эй, пехота? – Лекс без обиняков обратился к своему неполному десятку. – арбалеты

прихватили?

- Как ты и говорил.

-Отлично, когда сблизимся, так и…

В этот момент со стороны раздались крики, лязг и грохот – что-то началось.

-Центр! Шире шаг! Лучники – не спать! – Карви шел позади остальных, между отрядом младшей

и старшей дружины. Новобранцы старательно забирали в поля, обходя противника и не давая ему

выстроится в положенные для такого случая две шеренги.

А ведь еще могло бы получиться иначе – ведь можно было обождать, когда дружинники в

черно-синих накидках уйдут из деревни, и убрать рогатки перед бойцами в желтом, чего ему

стоило?

Несколько дней он наблюдал за пришельцами – как они вели себя, как обращались с людьми.

Видел и чувствовал, как они излучают уверенность в то, что именно они – те самые хорошие

парни, которых они ждали, и сражаться надо на их стороне. Понял это он окончательно, когда

молодые ребята, в том числе и его единственный сын, переоделись в черно-синее. Теперь если

бы они предали дружину, то предали бы и своих.

Некоторое время бойцы Аррена, увидев баррикады, удивленно и бойко беседовали. Прошло

несколько минут, в их стане стихло, слово решил взять первым староста:

- Добрый день, добрый день! – разведя руками, воскликнул мужчина, ковыляя к

импровизированным ограждениям. Его немолодые глаза рыскали из стороны в сторону - у

рогаток стояли мужчины, кто с рогатинами, кто с вилами или луками и арбалетами. Затаились

мальчишки с пращами, наиболее оголтелые взобрались на крышу. Женщины, что не прятали по

домам малышей, были тут же, со своими мужиками. Они похватали из сараев, что потяжелее, и

теперь выглядывали из-за домов. Внешне они выглядели спокойно, так, если они со всем со

своим сельхоз инструментом собрались в поле.

- Ундвик, че за херня? - воскликнул ему высокий и крепко сбитый сотник. Сначала мне егеря

говорят, что у вас какие-то прыщи Арн-Дейлские завелись, теперь… Вот это – он указал на

перегороженную дорогу. - Ты че удумал, старый?

С этими словами сотник и еще десятка два воинов двинулись с ним к ограждениям. Вели себя не

агрессивно, но нагло, так будто стоит им повысить голос, и селяне уберутся с дороги.

- Ничего не знаем, дружинники схватились с вашими егерями за околицей, мы люди простые, мирные, нам того не надо…

- Ну, тогда пустите нас в деревню.

- Дружинники о вас узнали и драпанули вон через подлесок. Может, догоните еще.

- Так мы пройдем?

- Нет.

- Как нет? – обалдело посмотрел на него сотник, - это как так не пропустишь.

- Вот обойдите деревню, да и дуйте за ними, нечего тут вот ходить. Это ваши споры, и решайте

их, не трогая нас!

Послышалось ржание и фырканье лошади в амбаре. Ей ответили еще несколько.

- Драпанули? Без лошадей?

- Так седлать долго. Они же того, напилися вчера… Только в порты прыгнули и дай Верховный

отец ноги.

- Стало быть… Много что из добра своего оставили?

- Возможно.

- А ты знаешь, что все трофейное оружие на этой земле принадлежит графу Аррену??

- Это принадлежит нам. Они обронили это в нашей деревне… Стало быть – это наше.

- Ты кажется не понимаешь, дядя, как это работает… - здоровяк приблизился вплотную к

рогаткам – он мог уже дотянуться до старосты рукой в кольчужных варежках. Он едва сдерживал

гнев, нахмурившись и положив руку на меч.

- Слушай, они кое-что ценнее с собой ить прихватили – доверительно сказал староста – только, я

не могу громко сказать, остальные услышат. Давай на ухо?

- Более… Ценное?

- Ага, если догоните их, то…

- Ну, говори? – сотник наклонился над вбитыми рогатками, наклонив ухо к ссутулившемуся

старосте.

Со стороны воинов Аррена донеслась возня, крики, скрип взводимых арбалетов. Что-то

затевалось. Сотник хотел было одернуть голову назад, но староста Ундвик свой выбор сделал – он

дернул голову вражеского командира на себя, ударив его головой о заграждения. Острые колья

воткнулись тому в глаз и, судя по всему, пробили щеку. Секундное оцепенение, его

сопровождающие выхватили мечи и топоры. В тот самый момент на них полетели камни, стрелы, и палки, а из-за дома, круша плетень и распугивая кур, поперек дороги выкатился старый

разбитый воз.

Староста ударил сотника еще дважды о колья, пока тот не обмяк. Наверное, он представлял, как

потом будет руководить обороной деревни, но он сделал шаг назад, смотря на свои

окровавленные руки. Он машинально отер их о рубаху, после чего с ужасом смотрел на кровавые

пятна на белом полотне.

Воины Аррена, быстро сообразив, чем это пахнет, попытались уйти, обходя препятствие, да не

тут-то было – из-за домов показались крестьяне, вооруженные двуручными цепами. С дороги тут

же убрали рогатки и навалились на растерявшихся «желтопузых» со своим нехитрым оружием.

Противника застали врасплох – из трех десятков человек щиты и шлемы были лишь у половины.

Завязалась жестокая схватка – солдаты едва могли защищаться и наносить выпады в этой свалке.

Особенно досаждали цепы, удары которых разбивали воинам головы, выбивали из рук мечи, заставляли опускать щиты после сильных, хлестких ударов. Однако, со стороны крестьян было

страшной ошибкой окружать обученных воинов – те, отчаявшись, бросились на толпу крестьян, контратаковав их, рубя мечами и сбивая с ног заученными ударами щитов. Они тут же потеряли

еще нескольких товарищей, но крестьяне, напуганные такой свирепостью, отпрянули, оставив

немало своих. Цепники, атаковавшие дружинников в спину, скрылись за палисадником.

Воспользовавшись заминкой, они смогли оттолкнуть в сторону воз и прорваться к своим, закрываясь щитами от летевших в них стрел и камней. Воины в желтых накидках примкнули к

товарищам, подхватив валявшиеся в траве шлемы, щиты и копья. Крестьяне не решались

преследовать противников – только стреляли из луков, пращей и арбалетов. Остальные селяне не

решались продолжать бой, смотря на кричавших от боли раненых и рыдающих над убитыми

женщин.

Старшие дружинники двигались быстрым шагом строго в лоб вражескому построению – первая

шеренга со щитами, а вторая – с копьями, двуручными топорами и алебардами. Бойцы во второй

шеренге с подозрением озирались на бойцов Ордена, что шли с взведенными арбалетами. Когда

они приблизились, в строй встала и Белка, а Норка с остальными лучниками довольно бегло

стреляла из своего лука, почти не держа тетиву у своего уха. Лучники Арн-Дейла, сделав

последний залп в двадцати шагах, прыснули назад, за щиты товарищей. Они неплохо поработали, выведя из боя с полдюжины противников, и легко ранив и того больше.

Зануда был не в лучшей форме после вчерашних возлияний, так что он, пытаясь повторить

маневр остальных, растянулся на траве и упал. В это время донеслась команда со стороны воинов

Аррена и они, качнувшись, двинулись навстречу.

Арбалетчики Аррена, до этого сделав пару нестройных залпов, теперь вели беспорядочную

стрельбу по новобранцам. Они, зайдя воинам в желтых накидках почти в тыл, закрылись щитами

и откровенно дразнили противника. Уровень их подготовки в ближнем бою определить со

стороны было совершенно невозможно – но они довольно умело загораживались большими

щитами, продвигаясь медленно, но верно вперед. Два десятка таких воинов с ростовыми щитами

и короткими копьями могли наворотить дел. На расстоянии тридцати шагов залп, все же, возымел

действие – болты втыкались в щиты с такой силой, что одного из бойцов спас только шишак на

голове - болт пробил кромку щита, клюнув его наконечником в шлем. Второму щит прошил руку и

он, закричав, попытался отбросить щит, но не мог чисто физически. Хробак, заметив это, схватил

его за шиворот и злобно прошипел:

-Терпи, ссука, терпи, или всех нас угробишь! – Заметив, что старшая дружина и воины Аррена

начали сближаться, а все арбалетчики заняты перезарядкой, скомандовал:

-Встать! Шире шаг! Пошли, пошли, пошли!

Арбалетчики не успели дать залп, бросили арбалеты и взялись за мечи и баклеры, у кого

таковые были. Новобранцам не требовалось геройствовать и сражаться с дружинниками один на

один. Они медленно, размеренно наступали на арбалетчиков, которые могли только отводить

копья в сторону. Если кто-то пытался броситься на щиты – его просто отбрасывало назад. Они

ничерта, по мнению Лекса воевать за несколько дней не научились – но зато держать щиты

внахлест так, чтобы строй не рассыпался – это они вполне могли. Арбалетчикам приходилось

беспомощно пятиться. Стеганые доспехи и кольчуги неплохо защищали от копий с широким

наконечником, но получить таким – мало не покажется. А уж если в открытое лицо…

Зануда оказался меж молотом и наковальней – с обеих сторон надвигалась стена щитов, причем

фланги уже почти соприкасались друг с другом. Воин в желтой накидке замахнулся копьем сверху

вниз, собираясь пригвоздить лучника к земле. Он, упал на задницу, нелепо закрываясь от удара

натянутым луком. Гумтик, стоявший в первом ряду, не выдержал и бросился его спасать. Он

подхватил стрелка за шкирку и швырнул за себя, в образовавшуюся за ним брешь. В этом момент

противник, стоявший перед ним, сделал подшаг, пытаясь достать топором. Воин свел в сторону

удар с помощью щита, затем сам замахнулся мечом в ответ. В тот же момент копейщик

противника нашел новую цель и сделал выпад, угодив ему точно под лицевую пластину, что была

наклепана к открытому бацинету – лезвие вошло точно в горло.

Белка сумела извлечь выгоду из развернувшейся драмы.

- Не зевай! С этими словами она разрядила арбалет убийце Фалина точно в живот. Кольчуга на

таком расстоянии оказалась бесполезна. Тут же влетела стрела Норки одному из щитоносцев в

ногу, пробив стеганый набедренник. Воин охнул, хватаясь за стрелу и опуская щит. Бойцы Ордена

тут же выстрелили в образовавшуюся брешь, как минимум четверых оставив на земле. В строю

оказалась не брешь – уже просека. Статли, командовавший младшей дружиной и стражниками, ударил во фланг. Первыми ударили бойцы стражи с павезами, сбивая ими недругов с ног.

- АРН-ДЕЙЛ! ЧЕРНЫЙ ВОРОН! - Наконец, загромыхали щиты о щиты - в бой вступила старшая

дружина. Первые ряды, по привычке, сошлись накоротке, как равный с равным, щит упирался в

щит, а нанести удар могли только бойцы второго ряда. Впрочем, половина из них подпирала

своих щитоносцев, пытаясь помочь продавить строй противника.

Воины Ордена буквально оказались в ступоре, ведь так драться они не привыкли. Копья едва

достигали противников, а Фальд, Тиарх и Лекс оказались почти бесполезны. Хелдор, отойдя чуть

назад нанес удар, другой – но он даже не мог понять, достигают ли его удары цели. Один раз он и

вовсе огрел древком Ивереня и тот бы, пожалуй, так и упал бы на землю, если бы его не

подпирали с четырех сторон.

- У меня к графу будет серьезный разговор – проорал Лекс, перекрывая шум битвы. В этот

момент Карви, даже не пытаясь руководить, ввалился в самую толчею, закинув на плечо

фальшион. Первый же удар пробил противнику височную часть шлема и тот упал, как

подкошенный. У дружинников было серьезное преимущество в виде бригантных доспехов – ткань

и кожа рвалась, слетали клепки, гнулись пластины, но броня надежно защищала от копий, ударов

щитами и уколов мечами, в то время как их противники, получив удар через кольчугу, могли

выйти из боя со сломанными костями.

Лекс отвел свой неполный десяток в сторону, и они атаковали во фланг, в свободном строю, чтобы было возможно использовать свое оружие по максимуму. Дружинники в желтых накидках

буквально гнулись под ударами их двуручного оружия, но сделать ничего не могли –

однообразные удары копьями шутя отводились в сторону, а щитоносцы просто никак не могли

подступиться к воинам. Один из противников, одурев от количества ударов, что на него сыпались, с криком бросился вперед, а за ним еще несколько, однако воины отошли назад, продолжая

наносить удары. Хелдор так и вовсе сделал шаг навстречу, ткнув наотмашь когтями на своем

наруче. Прочие, посмотрев на своих бесславно порубленных и переколотых товарищей, на такое

больше не решались. Особенно их впечатлило то, как Фалин, захватив голову щитоносца лезвием

топора, потянул его на себя, после чего сверху припечатал локтем по основанию шеи. Пожалуй, в

дружине Аррена столь жестоким и грязным приемам не учили.

Один из сержантов «желтых», наконец, взял командование в свои руки:

- Шилтром! Перестроиться! – Сигнальный рожок вторил его словам и наконец поредевшие ряды

воинов Аррена, отбросив младших дружинников, отошли назад, сгрудились, после чего встали в

почти идеальный круг, загородив собой раненых и арбалетчиков, которые, наконец, смогли

взяться за свое основное оружие, а не страдать под ударами новобранцев.

Старшая дружина прочих, кроме Гумтика, потерь не понесла, но они были вымотаны стычкой, поэтому не смогли помешать противнику закончить перестроение. Отряд Статли, увлекшись, лишился трети бойцов убитыми и ранеными, а Хробак, быстро поняв, к чему все идет, смог быстро

вывести из боя юное пополнение, и теперь они стояли в пяти шагах от вражеского строя, загородившись щитами.

Вновь стали взводиться арбалеты воинов Аррена, теперь они, стоя таким образом, могли если и

не вынудить противника отступить, то уж точно помочь с достоинством отступить своим порядкам.

Первый залп ударил по старшей дружине, и хотя болты на таком расстоянии могли пробить щиты, то с бригантным доспехом так просто справиться они не могли. Необходимо было или отходить, или атаковать, неизбежно неся потери.

Дьюни никуда не делся – возможно, стоило договориться об этом с Хробаком, но нигде его не

было, так что… Юный хобилар понимал, что конный воин может натворить дел, даже такой не

непутевый, как он. Всадник повел коня рысью, минуя дом и плетень, затем пошел в легкий галоп, надеясь, что вражеские арбалетчики не начнут по нему стрелять. Он, конечно, не рыцарь, да и

конь у него не дестрие, но… Дьюни заслонился миндалевидным щитом от подбородка до колена.

Другой, свободной рукой, он крепко сжал поводья:

- Ну, Лютик, я буду скучать – виновато пробормотал он, послав свое скакуна галопом.

Верный конь скакал на толпу вооруженных людей. Дружинники Аррена загалдели, предупреждая друг друга об опасности. Буквально в шаге от строя хобилар потянул поводья, вынуждая коня встать на дыбы. Он заржал, поднялся, после чего, молотя копытами, обрушился на

строй противника. Дьюни вылетел с седла и перекатился, пытаясь смягчить удар. Скакун, пронзенный мечами и копьями, рухнул в строй противника, ломая его. Воспользовавшись

ситуацией, в образовавшуюся брешь атаковал десяток Лекса, а затем, пока дружинники Аррена

пытались перестроиться, с трех сторон их атаковали и прочие дружинники, продавив щитами.

Вскоре Лекс чудовищным ударом сразил сержанта, который попытался спасти положение своих

подчиненных, после чего началось побоище. Дружинники Аррена, скрипя зубами, продолжали

сражаться, не надеясь на пощаду, однако Карви, все же, сам проявил милость и прервал

сражение, обратившееся в резню.

Как только воины Арн-Дейла отпрянули назад, воины Аррена – а на ногах их держалось едва ли

два десятка – бросили оружие, капитулируя. Карви, сняв шлем, подошел к ним, тяжело дыша:

- Вы храбро сражались… Жаль, что не за нас.

- Мы верны князю, и отстаивали его земли. - Сказал один из уцелевших десятников.

- Теперь, я думаю, вы поняли, ЧЬИ это земли.

- Что… Что дальше? – спросил воин в изодранной кольчуге и накидке.

- Отпустить мы вас не можем. Как и убить. Грузите раненых на телеги, перевязывайте раны.

Оружие и пояса в кучу, да без глупостей! Хробак?

-Я! – кавалерист, который, кажется, впервые сражался пешим строем, приблизился к командиру.

- Засветло добраться до наших деревень. Расселить, пусть работают у крестьян батраками, и

чтобы сговориться не могли. Десятника на допрос.

- Так точно!

Местные жители, знамо дело, обходили пленников стороной, так что они сами хлопотали над

своими ранами и ранами товарищей. Им помогли лишь водой и чистым полотном – но уже сами

дружинники. Что до них самих – новые доспехи позволили не понести еще больших потерь

убитыми и ранеными. Старшие дружинники, отдохнув с четверть часа, были снова готовы

выступать.

Зануда, резко протрезвев, рыдал над Гумтиком – его не трогали. Лук лежал рядом, на траве, рядом с высыпавшимися стрелами. Кажется, после такого пить он перестанет вовсе.

- Не повезло – покачал головой Лекс, вставая на колено перед павшим. Это было единственное

уязвимое место в его доспехе и… Первым же ударом.

- Мы сделаем там, чтобы в Чертоге в нем сразу признали воина – Карви, подойдя, положил руку

на купол шлема, который уже начал нагреваться. Котта и бригантина были выпачканы кровью. –

Но я думаю, что доспехами он бы поделился с теми, кто еще жив. Ты –Рейнар…

- Лейтенант?

- Свою бригантину, что осталась в деревне, отдашь… Скажем, Хробаку. А ты наденешь его.

- Но она вся в крови…

- Именно, Рейнар – Лейтенант положил руку на плечо лучнику, больно сжав – именно. Она вся в

крови. Крови Гумтика.

Хелдор первым подошел к Дьюни, который растерянно поглаживал павшего коня.

- А я в тебя, должно быть, ошибся!

- Это не я, это Лютик - грустно сказал хобилар.

- Ну, знаешь, ты мог бы разделить его судьбу. – Честно говоря, мне стыдно… Я подумал, что ты

сбежал.

- Еще неделю назад я, может быть, так бы и сделал. Но знаешь…Как Альберт посмотрел на меня

тогда… М… Я понял, что и правда ничтожество.

- Несмотря на то, что ты даже топором не взмахнул сегодня, однако же… Твой поступок

наверняка помог нам.

- Твою же, что делать с конем… - Пробормотал Дьюни – это глупо но…. Я не хочу, чтобы его…

Сожрали. Это боевой конь, хоть и невзрачный.

Хелдор посмотрел вокруг. Кажется, прямо сейчас выдвигаться не собирались – надо было

отправить возы в Арн-Дейл, да еще и погрузить, после чего обсудить, утвердить…

- Значит, неси лопату. – Хелдор схватил Дьюни за рукав, когда он собирался уходить – две

лопаты. Вдвоем быстро управимся.