Читать онлайн
"На краю"

[Необходимое вступление.

Некоторое время назад ко мне в руки попал некий документ. Потрепанная книга, видимо, прошедшая через многие руки. Сколько ей лет, я определить не смог даже примерно. Не было ни подписей, ни вот этих отметок, типа ISBN, ни на форзаце, ни на первых страницах.

По образованию я лингвист, и на первый взгляд мне показалось, что книга написана на иностранном языке. Ну, или зашифрована, но, правда, в шифрах я не разбираюсь. Потому при переводе я исходил именно из понятия иностранного языка.

В процесс вдаваться не буду, не к месту. В итоге представляю вашему вниманию конечный перевод. Это оказался дневник участника экспедиции. Но...в общем, смотрите сами.

NB. Часть текста оказалась спрятана! В особых условиях проявлялись дополнительные строки, их я выделил курсивом. Вполне возможно, это были потаенные мысли автора или какие-то сведения не для чужих глаз.]

17 месяца Алого (1-2 день экспедиции)

Лекарь сказал, вести записи, мол, помогает держать разум в порядке. Седой очкарик намекает на мой возраст! Что ж, раз такой повод, то будет полезно оставить небольшую хронику.

В последний месяц лета старый знакомый Дор Парро пригласил в экспедицию. Не знаю, откуда прознал, что я ухожу на покой после сорока лет исправной службы Королю. Но плут как чуял, чем зацепить. Темная Пустыня… Не стал отказываться, мертвая пустошь – самое то место для заслуженного отдыха людей моей профессии.

Возьму с собой Анта-младшего. Парню будет полезно отвлечься от города и работы. Да и занежился он тут, нужно встряхнуть. Чтобы чутье обострилось.

Слухи тревожные. Мои люди говорят, что на границах неспокойно. И если Империя все же решится на открытый конфликт, хотелось бы оказаться подальше от столицы.

О, Небо, эти старые хрычи так и не сменили название! Клан Археологов, смех да и только. Это единственная гильдия, которая гордо зовет себя Кланом и заседает не просто в «здании», а в Логове. Даже не смешно, в мои-то годы. В наши годы, потому что, насколько помню, они впервые собрались лет тридцать назад.

Корона платит, потому задержек нет. На мой взгляд, для похода в Темную Пустыню людей собралось маловато, однако Парро уверяет, что экспедиция чисто исследовательская. На всякий случай привожу полный состав участников:

Дор Парро – глава экспедиции и мой друг, королевский контрабандист

Пир Монте – наша «ученая голова», мастер-археолог, алкоголик, обуза

Лин Ардо – помощник Монте, маменькин сынок, рабочие руки мастера, на голову выше Монте в археологии

Доктор Кан Кайне – лекарь, лысый дурак, не так прост, как хочет казаться

Кром – наемник, охранник, согласно досье: сын разорившегося барона, денежных долгов нет; зачем вообще поперся в такую даль?

Ант-младший – мой приемный сын и помощник

Я это я

Ант Фламе – бывший! королевский служащий, чиновник 5 ряда, Ищейка Короля, Серый демон, Болт (люблю это прозвище), тварь принципиальная и сволочь редкостная

На рассвете отбыли на речной барже в сторону Порта. Речные прогулки люблю, потому что воды Малой Мелодии всегда спокойны, и сплю я во время таких путешествий, как убитый.

На второй день Мелодия Малая вынесла нас прямиком в Мелодию Большую, а оттуда полдня пути до Порта. Здесь уже река набирает силу и несет суда на хороших узлах.

Столица – это оплот культуры, и кроме коренных солитарцев там почти никого не встретишь, не считая заезжих купцов. А в Порту, как говорится, каждому башмаку пара найдется. Мощный торговый узел Королевства, и потому Империя давно облизывается на этот прибрежный город. Здесь тебе и местные южане, и бледные имперцы, и смуглые горцы, коих десятки и десятки племен у Великого Северного Хребта. Нелюдь мелькает, кроки, дорги, островитяне Моро и так далее.

Ант-младший смотрит во все глаза. У него текут слюни на любое угощение, а торговцы снедью здесь – на каждом углу. Да, сказывается голодное трущобное детство. При этом, бдительности он не теряет: карманников видит и отваживает одним только взглядом. Моя школа. Даже не представляю, что бы с ним стало, если бы я тогда не спас его.

Здесь, в Порту, нас ждут корабль и братья-проводники Париш и Ташин. Дальше нам на юг вдоль берега до безымянного поселения.

22 месяца Алого (6 день экспедиции)

Морем добрались до лагеря Каф за пару дней. Это быстрее и проще, чем тащить скарб на себе по холмистой местности, слушая нытье помощника мастера-археолога Ардо, и после каждого привала искать самого мастера Монте, который лезет «исследовать» каждый куст. А на самом деле просто ищет уголок, чтобы выпить.

Наш наемник постоянно молчит и выглядит напряженным. Что-то его тревожит, да разбираться не хочется. Уверен, что нам он опасности не несет, потому что Дор Парро в людях разбирается. Опытный авантюрист на службе Короны не отправился бы топтать пески Темной Пустыни с ненадежным товарищем.

Мы в экспедиции меньше недели, а доктор Кайне уже всех достал своим словоблудием. Он вежливый и обходительный, но не затыкается ни на миг. Бесит.

Лагерь Каф стоит на самом краю известного нам мира. Это самая южная граница Королевства, а дальше лежат пустоши и сама Ахмилская Пустыня, которую в народе называют Темной. Лагерь в одном дневном переходе на запад от крохотного прибрежного поселения, где мы высадились.

Пустыня словно вдавлена в твердь мира. Большая часть материка, включая наше Королевство, возвышается над этими землями. От лагеря Каф ровно полдня на восход по песчаным равнинам до Божественных Дверей – отвесной скалы, спуститься с которой попросту невозможно. Собственно, Двери – это единственная дорога в Пустыню. Узкая извилистая щель в скале, полого уходящая вниз.

Все эти древние высокопарные названия (Темная Пустыня, Божественные Двери и прочие «великие» топонимы) – ужасный пережиток прошлого. Но… Мой знакомый из Канцелярии Короля занимается как раз картографией Старого мира. По его словам, у прошлых поколений все было обосновано. Экспедиции как раз и должны, помимо официальной картографии и исследований, искать артефакты, предметы прошлого и следы богов. Говорил он и про эти Божественные Двери. Вообще за каждым названием всегда что-то лежит.

Здесь мы будем ждать прибытия каравана с основными вещами и запасными скакунами. Благо, есть колодец и небольшой запас провианта.

24 месяца Алого (8 день экспедиции)

Война и юноша.

Первый факт ожидаем, а второй невероятен.

Накануне Парро по мехопису получил послание из столицы от Клана Археологов. И так мрачный Дор стал темнее тучи, и словно в ответ на его настроение небо на юго-востоке затянуло чернотой.

Мне он только коротко сказал: «Война», и я сразу все понял.

Империя пошла в лоб. Войск и орудий им хватало всегда. А территорий – хотелось все больше. Оценку ситуации давать не буду.

Я не патриот. Я уважаю Короля, но он всего лишь мальчишка в большой политике. Чудо, как долго нашему Королевству Солитар удавалось оставаться последней страной на континенте, не попавшей под пяту Империи. Нельзя забывать, что мир всегда в движении и меняется. Лично я против многих вещей здесь, однако постепенные реформы все же лучше силой насаженных изменений.

Клан рекомендовал нам оставаться на месте и ждать, пока уляжется буча. Общих запасов, и своих, и лагерных, при должной экономии, нам хватит на тридцать дней. Плюс, возможно, еще неделя. Но если к концу Желтого месяца ситуация не разрешится, придется возвращаться на свой страх и риск.

Охваченная войной страна или медленная смерть на краю Пустыни? На войне всегда есть шанс выжить.

Оказывается, наши проводники коренные кашарафы, что и радует, и нервирует. Кашарафы народ непростой. Их вековые традиции и устои часто осложняют общение и любое деловое взаимодействие. Воинственная ветвь кашараф-таров никак не примет Королевскую власть, и оттого в этих краях бывает неспокойно.

С другой стороны, они лучшие проводники в Ахмилской пустыне, потому что живут на ее задворках без малого тысячу лет. Да и большая часть народа Кашар за мир и культурное общение.

Но с ними, пустынниками, всегда непросто. Они молятся своим богам в полдень и в полночь, не стригут волосы, обходятся долго без воды, передают один тюрбан от отца к сыну многие поколения и могут предсказывать грозы.

Эту грозу они не предсказали. Париш и Ташин твердят, что подобную дикую бурю видели только их прадеды, и нужно бежать как можно дальше.

Парро только ругается вполголоса. Кремень мужик.

Загнали скакунов в главный шатер, набились туда сами. Не спали почти всю ночь. Гром и молнии, разноцветные сполохи и сиреневые вспышки – все это шло со стороны Божественных Дверей.

Археолог Монте был пьян с вечера после новостей о войне, и его пришлось тащить Ардо и Анту-младшему. Мой приемный сын был не особо рад. Кайне что-то бесконечно причитает, а Кром просто завалился спать. Я его даже зауважал. Слегка.

Остаться без крова в такую бурю означает почти верную смерть. Впрочем, это я и так знаю. Если здесь, на плато, поверхность твердая, все равно стоит бояться ураганного ветра, что с легкостью растерзает тебя по земле или размажет о скалы. А вот чуть дальше в пустоши, где начинаются пески, смерть приходит снизу. Ливень превращает все вокруг в грязевую ловушку, выбраться из которой почти не реально. И если благодаря небесам еще как-то удастся не захлебнуться в жидкой грязи, выбраться самостоятельно вряд ли получится. А уже утром палящее солнце превратит тебя в жаркое в глиняном горшке.

Сколько таких печеных (хех) голов находили – и находят – проводники после каждой грозы…

Согласно отчету Королевской Канцелярии, отсюда, из Ахмилской пустыни, не вернулись больше трех десятков авантюристов за последние десять лет. Следует добавить, что в смертях виноваты не только пески, но некоторые другие факторы. Это место малоизученное, полное до сих пор неизвестных хищников. Плюс следы древней магии. Плюс артефакты. Плюс…еще много чего. И это только известные цифры.

Что касается юноши. Он пришел на рассвете.

Оставлял за собой грязный след, шатался, и казалось, вот-вот упадет. Его босые ноги утопали во влажном песке, путались. Одежда была изорвана и свисала лохмотьями. Он брел точно к лагерю, а его тонкая фигура светилась в рассветных лучах и словно готова была истаять в любой момент.

О, Небо, я провел полночи, читая любимые стихи и поглощая бурбон, потому и выражаюсь чересчур…чересчур. Да еще Ант-младший со своими язвительными комментариями. Паршивец.

Юноша потерял сознание у самого лагеря. Мы поспешили, занесли его в основной шатер и оставили на попечение доктора Кайне. Париш и Ташин голосили свои молитвы, а Монте, с перепою, похоже, даже не сообразил, что произошло.

Парро приказывает приниматься за работу, чтобы привести лагерь в порядок. Шквальный ветер снес легкие палатки, раскидал пожитки и навечно унес в пески всю незакрепленную мелочь. Поваленное кострище, изломанные стойки для животных, и прочее. Сделать надо много.

26 месяца Алого (10 день неудачной экспедиции)

Парро организовал дозор по двое. Сменяемся каждые три-четыре часа. Вдобавок, каждый из братьев-проводников после захода солнца вместе с кем-то из нас делает обход вокруг лагеря.

Юноша из пустыни пришел в себя. Он просто вдруг вышел из шатра и не понимал, где находится. Все это легко читается по лицу.

После повторного осмотра Кайне еще раз заверил, что пациент в полном порядке и даже не ранен.

По молчаливому согласию, заниматься им предстоит мне и Анту-младшему в силу специфики работы. Принимаемся за допрос. Впрочем, это больше похоже на беседу глухого и немого.

Очевидно, что языка он не понимает совсем. Всеобщий язык сложился давно, еще на исходе Старого мира, и за последнюю сотню лет распространился по континенту в достаточной степени, чтобы его хотя примерно понимали все народы, от горцев на севере до местных кашарафов.

Парень не понимает ни слова. И меня это удивляет. Он не глухой или немой. Когда он заговорил, я удивился еще больше. Подобного языка не слышал никогда даже близко. Сам могу изъясняться на 5 наречиях, включая их диалекты и низшие вариации. Понимаю и северян с Хребта, и островитян Моро, хотя эти племена в наш, западный мир, являются крайне-крайне редко. Даже с нелюдью общаюсь худо-бедно. Ант-младший так вообще полиглот похлеще и понимает хоть крока, хоть дорга.

Как известно, расы крок и дорг – почти те же люди, только измененные. Таким образом, их язык еще косвенно человеческий, но все равно слишком сложный для восприятия и воспроизведения. Нужны долгие тренировки и небольшое изменение голосовых связок, чтобы повторить их речь в идеале.

Речь юноши плавная и слегка певучая. Слышится твердый «р», много мягких гласных. Выделяются отдельные предложения и паузы между ними. Интонации похожи на наши. И все. Больше никаких связей.

Ант-младший как-то заявил, что от его речи «веет густыми лесами и зелеными равнинами». Что бы это ни значило, пояснить он не смог. В интуицию приемного сына я верю даже больше, чем в свое чутье старой ищейки. Однако его манера язвить или говорить туманно часто раздражает. Бесит!

30 месяца Алого (14 день неудачной экспедиции)

Как только неизвестный юноша окончательно пришел в себя, я принялся учить его всеобщему языку.

Оставить такую загадку без ответа попросту не могу. Выжить в подобную бурю в этих местах почти невозможно. Остаться без царапины – совсем невозможно. Следовательно, нам нужно поговорить.

Он схватывает на лету: за 4 дня сумел запомнить азы всеобщей речи, основные устойчивые фразы и базовый набор слов. Мы с Антом-младшим работали по очереди и сперва жалели его. Однако работоспособность юноши поразительна. В итоге мы проводим за обучением большую часть светового дня. Вечерами за ужином он сидит вместе со всеми за общим столом и слушает наши разговоры.

Мне кажется, он уже понимает гораздо больше, чем можно прочитать по его лицу.

Перечень странных непонятных спорных моментов:

– речь. Ничего общего ни с одним известным мне языком, включая знания и опыт Парро, Кайне, Монте (древние языки). Хоть с всеобщим, хоть с коренными языками континента

– одежда. Обрывки одежды объективно складываются в совершенно незнакомый фасон. Ткань. Видеть раньше не доводилось. Структура и фактура выглядят не ручными. Ремень вообще аномалия (идеально ровный отрез, прошивка и отверстия). Советовался с Парро: он ткань также не узнал, хотя его опыт контрабандиста стоит многих прочитанных книг по культуре разных народов того же Монте

– внешность. Черты лица явно не наши. Форма носа не горская, цвет волос: выгоревший рыжий. Я бы отнес его к равнинным племенам востока, но сведений и о них, и о нем мало, чтобы сделать окончательный вывод

– еще про внешность. Ладони мягкие, не рабочие. Аристократ? Однако на среднем и мизинце правой руки характерные вмятины от письменных принадлежностей. Значит, много пишет. Школяр? Как известно, наши богатые юноши писанину не приемлют. Подстрижен коротко и ровно, не по моде. Ногти в идеальном состоянии, только грязные в силу известных обстоятельств. Сословие – ?

1 месяца Желтого (16 день гребаной экспедиции)

Юноша изъясняется уже достаточно четко. Последние пару дней просто говорим общими фразами, не касаясь нашей темы. Но пора все же приниматься за серьезный разговор.

Заметил, что он часто смотрит в точку справа внизу. Это не задумчивость. Он словно видит нечто невидимое прямо перед лицом. (?) Коллеги засмеяли бы за такие «зацепки» и «догадки».

Благо, в живых их осталось маловато

2 месяца Желтого (17 день)

Когда он произнес впервые свое имя, у меня мелькнула мысль. Не побоюсь слова, крамольная. Озвучить ее не могу. Пока, не приведи Небо, не подтвердится. Однако поверить самому себе будет непросто.

Повторить его полное имя ни у меня, ни у Анта-младшего сходу не получилось. Более короткий вариант звучал «Сайше», и в итоге мы остановились на кратком «Сай».

Он долго думает над ответами, подыскивает слова. На данный момент его словарного запаса хватит, чтобы не бросаться в глаза в Солитаре.

Иногда кажется, будто он пытается объяснить понятия и явления, для которых нет подходящих слов. В нашем языке нет. Или – в нашем мире?

Сай спрашивает обо всем. Я понимаю, что мой «допрос» идет со всем не по плану. Но складывается ощущение, что он ничего не знает о мире. Вообще ничего. География, история, политика. Все подряд.

Самое интересное, разговор о магии поверг его в шок. Я понимаю, что такого явления в наши дни почти не осталось, за исключением отдельно взятых случаев мистицизма или шаманизма. Однако сама история магии – Сай не отстает с этим вопросом.

Краткая запись первого разговора:

Фламе: Сай, сколько тебе лет?

Сай: 24 года.

Фламе: Расскажи о своей семье, пожалуйста.

Сай: Я рано потерял родителей. Отец был…рыцарем? Солдатом на службе государства. Мама…лектором в…в месте, где обучают наукам.

Фламе: Школа?

Сай: Нет, другое. Там взрослые. Учат науки, выбирают…будущую работу? (сомнение)

Фламе: Магистериум?

(задумывается. глаза бегают – читает?)

Сай: Точно! Она была лектором в магистериуме. Они погибли. Не помню, как. Меня воспитывала бабушка. Вырос, пошел учиться сам.

Студиозус. Если отец был солдатом, вполне возможно. Хотя в наших магистериумах, конечно, такое редкость. Все за деньги. Потому наука – для аристократов.

4 месяца Желтого (19 день)

Поселил Сая в отдельную палатку вместе с Антом-младшим. В первую же ночь он подсмотрел странное. Сай сидит, уставившись в точку перед собой. Иногда взмахивает руками, будто рисует ладонями на невидимой стене. Уж не безумец ли к нам попал?

6 месяца Желтого (21 день)

Все на взводе. Новостей нет, запасы потихоньку истощаются. Лин Ардо подрался с Кромом. Точнее, потерял пару зубов и получил перелом пальца.

Ант-младший, который брал уроки боя без оружия у Крома, внимательно наблюдал. Да, мой приемный сын умеет играть роль простака, когда нужно. Каждый день Кром с удовольствием валяет его в пыли, тем самым сбрасывая пар. Такой вот нехитрый план.

Парро через день отправляет весточку в Столицу. Бесполезно, на мой взгляд. Только зря тратит заряд мехописа. Если Дор Парро не занят дозором, чем развлекаются все, кроме Монте, то без устали изучает карты, пересчитывает запасы и ухаживает за скакунами.

Когда Сай впервые увидел скакового гарпина, то обомлел. Другого слова не подберу. Он видел такого зверя впервые. Учитывая, что это самое популярное ездовое и тягловое животное на континенте… Возникает еще больше вопросов.

Сай активно помогает Парро с гарпинами. Он бережно вычищает и натирает чешую, подтачивает рога и даже таскает навоз. Очевидно, очень любит живность. Вообще рукастый парень, работы не боится.

Скорее всего, он хватается за все подряд, чтобы узнать побольше и попробовать новое. Будто только вчера родился.

Не могу отделаться от мысли, что парень мне нравится. Нет, одного сына мне на старости лет хватает. Однако Сай – юноша добрый. Даже слишком. Он словно рос в полной изоляции. Его уже приняли все, и даже Кром перекинулся парой фраз.

Доктор Кайне не такой вредный тип…

Париш и Ташин то молятся, то таскают воду. Они спят вообще, братья-кашарафы?

10 месяца Желтого (25 день)

За 4 дня случилось много. На нас напал пустынный волк и мы потеряли Крома.

Через день после драки Ардо и Крома, как только село солнце, Париш и наемник покинули Каф, чтобы обойти его кругом. Без единого звука огромная тень возникла прямо у центрального костра. Мы с младшим как раз объясняли Саю текущую войну с Империей.

Зверь был молчалив. Да, зверюга способна напугать: в холке ростом с человека, короткая шерсть, что маскируется под местность, блестящие глаза. Великолепный экземпляр. Вживую видеть раньше не приходилось.

Волк повел башкой, принюхался и завыл.

Ташин кинулся к нему, выхватил горящую головню и ткнул прямо в оскаленную морду.

Анта-младшего я едва успел придержать. Парро с десяти шагов метнул свой боевой топорик, но зверь увернулся, не глядя.

Кайне удивил. Возник сбоку и сразил тварь одним хладнокровным выстрелом в башку из ручного пистоля. Тут я окончательно уверился в своих догадках по поводу него.

Сразу раздался вой откуда-то с востока. Несколько особей. Близко. Кажется, Пустыня, наконец, решила предъявить на нас свои права. Затем мы услышали крик кого-то из наших спутников.

Парро приказал собраться у костра. Монте выполз из своей палатки, трезвый и недовольный. Впрочем, заметив тушу пустынного волка, он сразу пришел в себя и изменился в лице. Следом за ним явился Лин Ардо.

Мы замерли с оружием на изготовку. Волки больше не переговаривались, что нервировало. Немного погодя прибежал Париш. Рукав рубахи был порван, но в остальном ему повезло.

Сказать он ничего не успел – сразу за ним от входа в лагерь метнулись четыре тени. Еще две перепрыгнули невысокую изгородь сзади.

Небо, какие умные звери!

Это был такой миг… Страх смерти давно не показывался в моей душе. Я вдруг понял, что могу не увидеть рассвет. И почувствовал, будто молодость возвращается – я был полон сил и готов к драке.

Однако вперед выскочил Сай. Он успел оглянуться на меня, а затем развел руки и проговорил некую фразу. Язык не наш, и ни его родной.

Волны пламени вмиг разметали пустынных волков в стороны. Некоторые взвыли и бросились наутек. Один зверь успел зарычать и кинуться на юношу, но его встретил топор Парро. Позже я разглядел, что у зверя вытек один глаз, потому он и не заметил атаку Дора. А Сай потерял сознание.

До утра мы не спали.

Весь следующий день наш глава экспедиции (гребаной неудачной экспедиции!) свежевал туши. Естественно, шкура пустынного волка стоит прилично; старого контрабандиста просто так не перевоспитать.

Все ходят нервные и дергаются при любом шорохе. Монте вновь пьет. И где только прячет бутылку?

Кайне, на удивление, молчалив. Еще бы, учитывая, что на подобный случай его хозяева инструкций не давали. Мне стало понятно абсолютно все про нашего «доктора». Кроме, разве что, причины, зачем он отправился с нами.

Ну, разберемся потом.

Сай говорит, будто просто увидел перед глазами буквы и прочел. Он совершенно не понимает, что произошло. Я попытался объяснить ему концепцию магии. А также законы Солитара в отношении магов.

Он надолго задумался.

Я в сложном положении. Парень мне импонирует. Отбросим его странную личную историю. Он маг – это факт. Единственное его спасение по закону: доказать свою эффективность и нужность Короне. Что практически невозможно. Как помочь?

Парро встанет на мою сторону, без сомнений. Плюс Ант-младший.

Монте на пару с Ардо могут сдать его первому же патрулю или солдатам, когда все закончится.

Париш и Ташин, кашарафы, или захотят казнить на месте, или «поделятся водой», как у них говорится. Тут сложно понять.

Остается доктор Кан Кайне, без сомнения, шпион Империи. Его мотива и цели я не знаю.

Сай вдруг заговорил, и я приведу здесь его слова полностью:

– Мой мир совсем не такой, как ваш, Фламе. Там я никто. А здесь могу стать хоть кем-то. Могу стать сильнее. Я хочу помогать. Мне всегда нравилась «ветка героя» (не уверен, правильно ли он подобрал слова и правильно ли я его понял). Я знаю, что вы уже обо всем догадались. Почему-то вам я доверяю. Пожалуйста, поверьте и вы в меня.

Паршивец Ант-младший полностью на стороне Сая. Если мой долг и присяга Короне перевесят добродетель, смогу ли я драться с собственным сыном?..

[Пара страниц отсутствует. Они аккуратно вырезаны]

12 месяца Желтого (27 день)

Каждый остается при своем. Ситуация накаляется.

После разговора с Кайне я в больших сомнениях. Его уверенность в победе Империи и последующей расстановке политических фигур после войны… Он может оказаться прав. По крайней мере, он уверен в своих словах. Однако зачем им понадобился парень из Пустыни, так и не говорит.

Почти как я и думал: теперь есть Монте с Ардо и братьями-кашарафами, которые хотят избавиться от Сая – лишний рот плюс маг.

А есть мы с Антом-младшим и, скорее всего, с доктором Кайне. Если брать в расчет самого виновника, то пока четверо против четверых.

Неприятнее всего то, что Дор Парро не принял мою сторону. Но и к нашим оппонентам тоже не примкнул.

А каково мое решение? Могу ли я хладнокровно отправить невинного юношу в казематы Канцелярии Короля за использование магии? Ну, или отдать его в лапы имперцев? И еще тут вопрос, что они с ним сделают.

Ант-младший однозначно Сая не отдаст. Он у меня боец! Как бы не оказались по разные стороны…

15 мсяца желто 3 0 дЕнь

А н т - м л а д ш и й м е р т в

_______________________

[Дальше страницы в ужасном состоянии. Мятые и рваные, мокрые и высушенные. Есть пятна крови]

Я сошел с ума.

Не знаю, когда сейчас и что сейчас.

Я должен писать, писать, иначе рехнусь окончательно.

По порядку. По порядку, я сказал!

Итак… Итак.

Мы уже смотрим волками друг на друга. Каждый готов вцепиться другому в глотку. Кайне говорил, что это начинается «иллюзия врага» – когда проводишь с человеком слишком много времени в закрытом пространстве. Когда нет выхода.

Да, мы уже сходим с ума.

Утром третьего дня явился Кром. Весь в засохшей крови и пыли. Сказал, что едва спасся. Сказал, что из Божественных Дверей лезут какие-то твари. Сказал, что надо бежать.

Он рехнулся, это было очевидно.

Парро решил обороняться. Темная Пустыня не то место, где можно игнорировать даже теоретическую опасность.

На какое-то время мы забыли про разногласия.

На 9 человек у нас:

– 12 огнестрелов по 4 заряда

– по одному огненному копью на каждого

– мечи и кинжалы

– старый многострел (шесть металлических стволов на треноге и блок подачи, скорость выстрелов: 120 снарядов в минуту – Парро оказался запасливым контрабандистом)

Мы подготовились, как могли за столь короткое время. Монте с Ардо разлили горючую смесь вокруг лагеря. Братья-кашарафы наточили штыки.

Доктор Кайне отправил весть своим, но особой надежды, что они успеют, нет.

Сай сказал, что попытается повторить трюк с огнем. Плюс еще есть пара козырей. Что он имел в виду, я не понял.

Дор Парро успел показать всем, как стрелять, чтобы многострелом успел воспользоваться хоть кто-то.

А ночью был ад.

Твари явились после захода солнца. Пустынные волки работали атакующей группой. Следом лезли членистоногие монстры, и еще были покрытые шерстью громилы на трех ногах, и нечто маслянисто-черное с двумя пастями и миллионом клыков, и насекомые-переростки, и толстые крысы с клешнями.

Это было порождение больной фантазии психопата. Все оказалось завалено вонючими тошнотворными тушами. Повсюду валялись конечности и куски то плоти, то панцирей.

Ант-младший, мой сын, был прекрасен в бою. Четкими движениями убивал каждую тварь, что оказывалась в досягаемости. Он мгновенно оценивал слабые места и бил без промаха. Уже покрылся черной кровью с головы до ног, однако темпа не сбавлял и грациозно переступал с места на место, ни разу не оскользнувшись, хотя песок под ногами давно превратился в кровавое месиво.

В общей свалке я быстро устал, но от сына старался не отставать. И все равно он все чаще перехватывал опасность прямо у моего лица. Дважды едва не свалился, но он успевал протянуть мне руку. Помню, что ненавидел себя за слабость и беспомощность.

Всех спас Сай. На что я и рассчитывал. Видимо, он ускорился магией. Возникал то тут, то там, и каждая тварь перед ним распадалась на куски, брызжа во все стороны черной жижей, что заменяла им кровь. Он успевал везде. Спас от смерти Париша и Кайне. Успел вытащить Ардо из-под дохлой туши волка (которого сам и убил). И после Сай потерял сознание на руках Анта-младшего.

Все гарпинов сожрали. Большой шатер сгорел.

Мы потеряли Ташина и Монте.

Израненный Кром, чудом спасшийся ранее (или просто прятавшийся до этого несколько дней в пустыне?), лежал у большого шатра и не шевелился.

Лин Ардо сидел и без остановки раскачивался.

Кайне сумел перетянуть ногу Парро выше колена, чтобы тот не умер от потери крови. Старому контрабандисту больше не побегать, хех.

А затем как-то быстро взошло солнце.

Помню, я приходил в себя, сидя прямо на земле. Чувствовал приятный прохладный ветерок, дышал полной грудью. За эту ночь я успел помолодеть и состариться вновь.

Вдруг увидел, как Ардо встал над Антом-младшим, что до сих пор баюкал на руках нашего спасителя, Сая. Лин что-то сказал, и к нему еще подошел Париш.

– Абдаар мау, Го. Абдаар мау, Го. Абда… – разобрал я не то хулу, не то молитву.

Вдруг кашараф выхватил клинок, а Сай как раз открыл глаза.

Я только начал неловко подниматься – нога болела, не переставая – чтобы встать рядом с сыном. Но мой сын, моя гордость, даже не изменился в лице. Он просто направил огнестрел снизу вверх прямо в пах проводника. Тот замер.

Ардо заверещал:

– Они приходили за ним! Надо отдать им магика, надо отдать! Иначе сегодня сожрут нас всех!

Я ковылял к ним. Каких-то двадцать шагов.

Сай сидел, уставившись на людей, которые еще пару дней назад ему улыбались.

Ант-младший уже стоял – ему хватило бы доли секунды, чтобы выстрелить в Париша и воткнуть кинжал в горло Ардо. Но вместо этого просто сказал:

– Сай вытащил твою жопу из-под той туши. Посмотри еще раз, Лин, на эту тварь. Посмотри внимательно. А тебя, Париш, он закрыл своим телом от клешни вон той штуки. Чертов жига. Если бы не он…

«Жига» было его любимым ругательством после жизни в трущобах Столицы.

Я почти дошел. Пара шагов.

Кром возник за спиной Анта-младшего, обхватил и дважды ткнул осколком меча в шею. А младший поднял свободную руку с огнестрелом и нажал на курок. Он выстрелил прямо под подбородок наемника, и тот мгновенно повалился на спину.

Кайне успел оттолкнуть Лина Ардо в сторону и приставить кинжал к горлу Париша. Проводник попытался было вырваться, но тут же захрипел, захлебываясь кровью. Ардо больше не дергался, а только рыдал, катаясь в пыли.

– Давай, младший, вставай, – сказал я строго.

Сай стоял перед ним на коленях и что-то шептал без остановки. Наверное, пытался колдовать.

А я никак не мог понять, почему Ант-младший не встает. Под ним растекалась темная лужа.

– Вставай, что же ты в мокром лежать будешь?

Он не отвечал.

– Вот вечно ты, назло мне. – Я четко помню, как сказал это.

Сын успел мне улыбнуться.

Еще я помню, что долго держал его голову у себя на коленях и не отрывал глаз от его глаз. Даже когда они перестали видеть и остекленели. А затем я глядел на небо, куда и он. Долго-долго мы вместе смотрели на небо.

16 месяца Желтого

Я пишу эти строки на борту воздухолета Империи. Нам с сыном выделили отдельную каюту с удобствами. Ант-младший не отрывается от иллюминатора всю дорогу. Даже ночью он глазеет и как ребенок радуется полету.

Мы подходим к Солитарису, бывшей Столице Королевства Солитар – а теперь новой провинции Империи. Война завершилась быстро и даже без особого кровопролития. Король-регент еще ведет переговоры о новом статусе его вотчины, но диктовать свои условия едва ли может.

Для простых людей изменится мало что. По крайней мере, так нам обещают.

Воздухолет Империи – огромная надувная махина – прибыл к вечеру. Дора Парро обступили лекари. Лина Ардо увели куда-то в кандалах. Группа солдат собрала тела наших компаньонов и похоронила у восточной ограды лагеря.

Я долго стоял у крайней безымянной могилы. Он всегда говорил, что нечего привязываться к телу. Главное, память. А сам при этом наедался, как в последний раз, и любил пробовать новые блюда. Уж скольких этот юноша потерял на своем пути ко мне…

Сай и Кайне были рядом. Парень без остановки тер глаза, и доктор увел его. Мне дали время попрощаться.

Ардо рехнулся, а Парро едва выжил, но без сознания – больше свидетелей нет. Потому для нас троих версия такая: я, Ант Фламе, чиновник 5 ряда, и мой приемный сын Ант-младший, оказались в экспедиции по знакомству с покойным археологом Монте. Чудом выжили. Остальные: мастер-археолог Пир Монте, его помощник Лин Ардо, наемник Кром, проводники-кашарафы Париш, Ташин и безымянный носильщик багажа – героически погибли.

Благо, доктор Кан Кайне как никто понимает, что Ахмилская пустыня никуда не денется. А у нас теперь есть настоящее чудо – Сай, юноша из другого мира, и отдавать его в руки Империи может быть хуже смерти.

Потому Фламе и Фламе-младший возвращаются домой.