Читать онлайн
"Хвостатая лягушка"
Ночь. Снегопад.
На черных крыльях в бишарскую Лесостепь принеслась лютая ведьма Зима, ведя за собою двух ненасытных чудищ – Голод и Стужу.
Днем ничего не напоминало о приближении злой колдуньи. Но отгорел тусклый закат; обложившие небо тучи разродились снегом. За несколько часов повырастали белые сугробы, похожие на горбы исполинских животных; а речки и озерца сковало льдом.
Так всегда бывало в бишарской Лесостепи: Зима каждый раз приходила внезапно – и на четыре долгих месяца утверждала свое господство. Эти месяцы были самыми тяжкими для бишарцев.
Зимой от бескормицы падает скот. Жалобно пищат от голода младенцы. Их матери, у которых пропало молоко, обливаются солеными слезами. Мужчины делаются хмурыми и смотрят себе под ноги. А тощие старики громче, чем в любое другое время года, скрипят и ворчат.
Но у бишарцев принято встречать Зиму с улыбкой.
Мужественные пастухи и охотники верят: кто в начале года сытно ел, пил допьяна и веселился – того в холодные месяцы не возьмет Смерть.
Потому-то в маленьком стойбище под лесистым холмом было так по-праздничному шумно. Люди теснились у рыжих костров, вспарывавших брюхо тьмы; искры яркими бабочками летели в ночное небо.
Звучали разудалые песни. Молодежь прыгала через огонь и водила хороводы. Гремели деревянные и костяные бубны и трещотки. По кругу ходили ритуальные чаши из свиного копыта и бараньего рога с дурманящим питьем. На вертелах жарились целые овечьи и свиные туши; куски дичи.
Охотники и воины без стыда похвалялись своими подвигами. Молодые парни дергали визжащих девушек за темные густые косы. Старики и старухи – причмокивая – попивали горячее молоко из плошек, закусывали овечьим сыром и вели неспешные разговоры о заветах богов и предков. От костра к костру порхали стайки детей.
Собаки и кошки точно чувствовали радость своих хозяев – и оглушительно лаяли и мяукали. Четвероногим сторожам перепала доля костей, кожи и потрохов.
Даже овцы и свиньи в разборных загонах блеяли и хрюкали будто бы по-праздничному. Та скотина, которая не была забита к пиру, получила увеличенную долю корма.
Залихватское веселье гудело в стойбище. И только вдова Лилит в своем кожаном шатре предавалась унынию и тоске.
Угли в очаге давно остыли. Под пологом царили холод и мрак. Лилит ломала руки, вилась змеей и плакала:
- О муж мой!.. О доблестный муж мой!.. На кого ты меня оставил?..
Лилит овдовела не так давно. Осенью ее мужа Пирама задрал серый барс.
Пирам не держал скотину. Он был охотник, вдоволь кормил жену и сына мясом диких зверей, обменивал шкуры на сыр и молоко.
И вот Пирам погиб. Для Лилит и Инхара настали тяжелые дни. Нет, голодная смерть матери и сыну не грозила: у бишарцев сильны были древние традиции взаимовыручки; соплеменников в беде не бросали.
Но вдове и сиротке будут доставаться только самые жилистые мясные куски, только окаменелый и плесневелый сыр; не молоко, а опивки.
А главное – чтоб получить все это для себя и для сына, Лилит придется, ударяя себя в грудь и растрепав волосы, идти по соседским шалашам и шатрам; бить поклоны перед вождем, старейшинами и шаманом. Унижение было нестерпимо для гордой жены охотника.
- Пирам, мой храбрый муж Пирам!.. – все громче причитала Лилит. – Лучше бы меня проклятый барс растерзал, а не тебя!..
Она вспомнила о своем сыне Инхаре.
- Инхар, эй-я!.. Горе ты мое!.. Для чего я вскормила тебя собственным молоком?.. Где ты?..
И, покинув темный шатер, рыдающая, царапающая себе лицо Лилит отправилась искать сына.
- Эй-я, Инхар!.. Инхар!..
Вдову брала злость.
Такой большой мальчишка, как Инхар, должен быть опорой для матери в трудную годину. А что делает этот сорванец?.. Он убежал, едва загремели праздничные бубны и трещотки. Небось, играет в альчики со своими бестолковыми сверстниками, а то и вовсе возится с хихикающей мелюзгой.
- Эй-я, Инхар!.. – плакала и ярилась вдова. В гневе она не боялась резких слов. – Куда подевался ты, любовник свиньи и крысы?.. Почему вороны не выклевали твои бесстыжие глаза?.. Пусть шакал сгложет твое сердце.
Гибкая, как камышовая кошка, Лилит просачивалась между веселящимися соплеменниками, переходя от костра к костру.
А в это время баловник Инхар в компании других детей сидел со стариком Аменхотепом.
Вились языки большого костра. Тощий Аменхотеп, на котором одежда из шкур болталась, как на жерди, накручивал седую грязную бороду на руку и, глядя на огонь, тянул песню:
- У-у-э…
Дети завороженно смотрели на Аменхотепа.
Он их очень любил – своих маленьких друзей. Аменхотеп был одним из самых старых членов племени. И знал множество преданий былых времен: о богах; о героях, сражавшихся с чудовищами; о добрых волшебниках и злых колдунах. Труднее было сказать, чего Аменхотеп не знал. Он входил бы в совет вождей и старейшин, если б не был беден: все имущество почтенного старика состояло из нескольких шкур, разборного шалаша, овцы и барана. Женщины племени из уважения снабжали Аменхотепа молоком и сыром. Только так старик и не голодал.
- У-у-э… – тянул Аменхотеп, прикрыв глаза.
Любопытный Инхар, которому не терпелось послушать что-нибудь из древних легенд, испугался, что старик и вовсе заснет.
Инхар потянул Аменхотепа за рукав:
- Дед Аменхотеп. Не спи.
- А?.. А?.. – Аменхотеп очнулся и глотнул из плошки жирного молока.
Обрадованный Инхар спросил:
- Дед Аменхотеп. А что находится на Востоке?.. Расскажи!..
- Э-э, Инхар!.. – старик потрепал густые волосы мальчугана. – Если долго-долго идти на Восток –
упрешься в высоченные горы, по которым скачут архары и козероги. За этими горами каждое утро рождается огненная птица-Солнце…
Аменхотеп чмокнул губами, отхлебнул из плошки и уронил голову на впалую грудь.
Инхар сильнее потормошил старика:
- Дед Аменхотеп. А что находится на Севере?..
Аменхотеп высморкался.
- О, внучок. С Севера Бишарскую страну омывает студеное море, в котором плавают гигантские льдины. Воды этого моря кишмя кишат здоровенными китами, акулами, моржами и прочими чудовищами…
- А на Западе, дед?.. Что лежит на Западе?..
- На северо-западе, мальчик мой Инхар, простирается Залив того самого моря. Зимой воды Залива замерзают, превращаясь в синий лед… По берегам Залива живут бишарцы-рыбоеды. Эти люди почти не держат скота. Их кормит Залив. Они добывают рыбу и морского зверя, бесстрашно рассекая холодные соленые волны на своих лодчонках… А дальше на Запад – от южного берега Залива – тянется мертвая пустыня. Ничего там не растет на камнях и песке, кроме сухой колючки и ядовитых трав. Там ползают змеи и скорпионы. Эта пустыня – край мира. За нею ничего нет…
Дед засопел и начал клевать носом.
Тогда неугомонный Инхар сильно потянул старика за бороду:
- Дед Аменхотеп. А что – на Юге?..
Сонный старик встряхнулся и заметно ожил:
- О, внучок мой Инхар, о южных пределах я много могу тебе рассказать!.. Юг – счастливая страна, изобильная сочной зеленой травой и пестрыми цветами. Там порхают бабочки, звонко поют птицы, а деревья приносят сладкие плоды. На Юге нет такой суровой зимы, как в наших краях… На Юге, внучок, живут боги…
- Хотел бы я своими глазами увидеть Юг!.. – воскликнул пораженный Инхар.
- Эй-я, Инхар!.. Шелудивый щенок!.. Твоя мать льет горькие слезы, а ты здесь развлекаешься у костра?!..
Вдова Лилит наконец отыскала своего непутевого сына. Она схватила Инхара за ухо и потащила.
- Мама, мама!.. – птенчиком жалобно запищал Инхар.
В это время со всех сторон раздались встревоженные голоса взрослых и детей:
- Кудесник, кудесник!.. Колдун!..
И действительно: верхом на крупном ездовом баране у входа в стойбище появился странствующий кудесник. Все замерли в благоговейном трепете.
Отсвет костра падал на гостя.
Сутуля спину, старый кудесник сидел на рыжем овне. Седые грязные космы колдуна торчали во все стороны. На крючковатом носу – бородавка. Сухое бледное лицо покрывали бугры и морщины. В одной руке кудесника белел собачий череп, в другой – чернел посох; к крупу барана была приторочена торба.
Все племя глазело на кудесника.
Звучал полу-восторженный полу-испуганный шепоток.
В каждой бишарской общине были свои шаманы, знахари и гадатели. Но наибольшим почетом пользовались кудесники-одиночки, странствующие по Лесостепи от стойбища к стойбищу либо живущие отшельниками в каких-нибудь глухих урочищах. Бишарцы верили: таких кудесников боги наделили поистине невероятной волшебной силой.
Кудесник-одиночка способен превратить растопленный снег в молоко, а ком земли – в жирный сыр или бараний курдюк. Умеет оборачиваться летучей мышью, гадюкой, кабаном или собакой. Кудесники видят будущее, повелевают погодой, в силах сосчитать волосинки на кончике хвоста у лисицы, спрятавшейся в норе за шесть тысяч шагов.
Самое худшее для бишарца – рассердить кудесника. Мстительный колдун лишит обидчика удачи, нашлет хворь, а то и вовсе изведет скот или спалит целое стойбище. Поэтому, чтобы не прогневить кудесника, бишарец при встрече обязательно одаривает колдуна в меру своего достатка. Хоть клочком шерсти.
Так было и сейчас.
Колдун слез с барана и развязал торбу; а бишарцы, с опаской косясь на гостя с черным посохом, стали подносить дары. Мешок кудесника наполнялся кусками сыра, вяленого, жареного и вареного мяса, шкурами овец, собак и диких зверей; кто-то пожертвовал колдуну отличные сапоги из свиной кожи. Нищий старик Аменхотеп – и тот, склонившись в три погибели, протянул кудеснику жареную баранью лопатку, которую накануне получил от какой-то сердобольной женщины.
Кажется, все одарили колдуна.
Но тот не спешил закрывать торбу и садиться на своего рыжего, как огонь, барана. Рукой, сжимающей посох, волшебник молча указал на вдову Лилит. Бедная женщина не сделала подарка!..
Бишарцы застыли с каменными лицами. А Лилит упала, заизвивалась в снегу и заплакала, как туча:
- Эй-я, могущественный колдун, потрясатель неба и земли, сокрушитель скал!.. Какого подношения ты ждешь от несчастной женщины, потерявшей мужа?.. Всего богатства у меня: пустая плошка, прохудившийся шатер да бестолковый сын!.. Но вдова отважного охотника Пирама не нарушит обычай предков!.. Я одарю тебя, как подобает, великий колдун…
Лилит вскочила, схватила Инхара за шиворот и поставила перед кудесником:
- Вот, колдун!.. Этот блохастый ягненок – мой негодный сын, недостойный своего отца. Забирай: я отдаю своего сына тебе. Если хочешь, сделай его своим рабом, который будет расчесывать твоего рыжего барана: лучшей доли Инхар не заслуживает. Если хочешь, сделай моего сына своим учеником. И, быть может, дурачок Инхар переймет у тебя искусство магии, знахарства, ворожбы и сам станет кудесником… Тогда мой мальчик будет счастлив, чего не дали бедняжке отец и мать…
И Лилит, вновь повалившись в снег, заплакала пуще прежнего.
Соплеменники Лилит заметно заволновались. Вдова так прямо и дерзко говорила с кудесником, да еще предложила своего сына в ученики. Не разгневается ли колдун?.. А если разгневается – не нашлет ли на стойбище мор?..
Но кудесник поднял над головой посох и собачий череп; кривясь в ухмылке, посмотрел на Лилит и прошамкал слюнявым ртом:
- Женщина!.. Я, колдун Нергал, любимец богов, принимаю твоего сына в ученики.
.
ЛитСовет
Только что
