Читать онлайн
"Серый Стажер"

Герои и события данного произведения являются вымышленными. Все совпадения с реальными лицами, местами, учреждениями, и любыми происходившими ранее или происходящими в настоящее время событиями - не более, чем случайность. Если нечто подобное случится в будущем, то автор также не имеет к этому никакого отношения.

“Никогда не делайте того, о чем потом пожалеете». А. Грин

Рабочий день начался как обычно. Понедельник. Длинный, серый и скучный. Но сейчас у Ивана был перерыв. Маленький такой, самовольный: кофе попить. На все про все — пять минут. Устроившись у окна на кресле-мешке, он медленно тянул обжигающий напиток. Кофе был так себе: зерновой, но из автомата. Картонный стаканчик был маленьким, почти игрушечным. Но все равно это был повод отвлечься. Маленькая радость офисного планктона.

Окно было большим — от пола и до потолка. Многослойный и прочный стеклопакет создавал полную иллюзию простора, свободы и края бездны. Но то была и впрямь иллюзия: какого-то менеджера уволили за то, что по пьяни с разбегу пытался головой протаранить это самое стекло. Карьера бедняги так и разбилась о прозрачную броню. Стекло выдержало и даже не треснуло. Окно не открывалось и не вынималось изнутри, однако для воображения Ивана стекло не было помехой — он чувствовал себя чуть ли не Зевсом, правящим Ойкуменой. Правда картину слегка портила грязь. Редкие капли дождя соседствовали на незримой преграде с потеками пыли и пыльцы. Окна мыли! Бригады промальпов квадрат за квадратом проходили огромный куб здания на Кутузовском, пока стекла не начинали блестеть, как у кота… глаза от валерьянки, но… В этом городе, сменившем название с древнего и мужественного «Московъ» на женоподобную «Москву», во все времена было много грязи. Даже сейчас, в эпоху стали, стекла и бетона, грязь была везде. Она смердела в канавах, плыла по реке маслянистыми разводами, витала мелкой пылью в воздухе и разъедала зимой ботинки пешеходам. Люди видели грязь, ходили по ней, ели грязь и дышали оной. Неудивительно, что часто грязь поселялась и в сердцах.

От таких мыслей Иван поморщился. Он подумал о коллегах, об однообразной работе, о… Кофе кончился. Надо было вновь идти на место. Над его головой постоянно реяли орлами менеджеры всех сортов, полов и рангов. В их задачу входило в целом только одно: чтобы он, аналитик, работал больше и лучше. Эффективнее, одним словом. Во всяком случае Иван считал именно так. Управленцев он не любил, спьяну называл их «миньеджерами» и говорил о них с крайним презрением. Однако же втайне им просто завидовал: сам он управлять людьми не умел. По складу ли характера или по природной лени — было не суть важно. Посему придумывал себе оправдания вроде того, что в «манагеры» идет лишь отборная дрянь, которой лишь бы гадить другим на голову. Айфоны у них крутые, машины дорогие, домой уходят в строго определенное время, а вот он, Иван, пашет допоздна, получает гроши, жена его долбит за то, что дома не бывает, машины нет… рабская доля, одним словом!

Иван плюхнулся за компьютер и набрал пароль. Работа аналитика была сродни «сочинскому» преферансу: познать азы можно за полчаса, но чтобы стать мастером — нужны годы и годы практики. В самом деле: есть множество ВИП`ов и еще много всяких, которые сами не знают, чего хотят, а в итоге должен получиться продукт. Что-то, что принесет прибыль. Когда сроки выйдут — все поймут, что было нужно. Однако проект уже должен быть готов! И делать его будут программисты-исполнители, которые поголовно суть мрачные и капризные интроверты, виртуозно умеющие сбрасывать с себя некорректно поставленные задачи…

Из тягостного самокопания Ивана вывел телефонный звонок. Мобильный тихонько вибрировал, сползая к краю стола. Аналитик подхватил его и посмотрел на экран. Звонил Дэн, старый приятель еще по прошлой работе. Дэн — это интересно. Всегда интересно. И почти всегда означает головную боль.

— Внимательно, — отрывисто бросил Иван.

— Привет! — ответила трубка и замолчала.

Обычно Дэн бывал в трех состояниях: абсолютно спокоен, взволнован или же саркастичен. Сейчас, судя по всему, было первое — он говорил, будто в шахматы играл: фраза и ожидание хода соперника. А уж когда ответит — посмотрим, как дальше беседу строить.

— Привет. Чем порадуешь? — меланхолично спросил Иван.

— Да так… Как у тебя дела? — Дэн видимо еще не определился со стратегией.

— Потихоньку, а у тебя?

— Да вот хотел тебя пригласить, — Дэн помедлил, — на техническое открытие моего ресторана.

Иван чуть не поперхнулся. На предыдущей работе Дэн был еще студентом и ходил у Ивана в подчиненных. Студент был пронырливый и хваткий. Денег против своего начальника поднимал втрое: работа, репетиторство и, до кучи, магазинчик канцтоваров, который открыл примерно за год до того, как их с Иваном дороги разошлись. Но вот ресторан почти в центре Москвы — это было что-то новое.

— Растешь, поздравляю! — максимально флегматично ответил Иван.

Однако обмануть Дэна не получилось: в трубке послышался ироничный смешок, который, однако же, мгновенно сменился на ледяное спокойствие.

— Так ты придешь или нет? — поинтересовался ресторатор.- У нас культпрограмма намечается, «Клуб Комедий» приезжает!

— Даже так? — в свою очередь усмехнулся Иван.

— Ну, не основной состав разумеется, — Ден включил свой обворожительный баритон, которым обычно разговаривал с важными клиентами. — Но люди медийные!

Иван живо представил себе дежурную улыбку приятеля, четко уложенную прическу, стильный костюм. Самое интересное, что Дэн не играл. Он верил в то, что делает, хотя и воспринимал все вокруг как игру. Исключением были личные отношения. Это был человек, идеально вписывающийся в бизнес-модель современности: спокойный, расчетливый, в меру циничный, умевший использовать окружающих так, что они ему с улыбкой на лице несли свои деньги и свое время. Некий недостаток жизненного опыта он с лихвой возмещал цельностью личности. Знал, что мог и чего хотел. Было ему на текущий момент двадцать шесть лет против ивановых тридцати пяти. Но часто Иван ловил себя на том, что порой чувствует себя ребенком по сравнению с приятелем. «Бывший начальник» никак не мог взять в толк, как за четыре года человек смог настолько измениться.

Как-то раз, еще на заре их знакомства, ему довелось заглянуть к Дэну в гости. Небольшой домик сельского типа в подмосковном городе был типичным для раннего брежневского периода сельской застройки. Жил Дэн с мамой, про отца вспоминать не любил. В его комнате стоял старенький компьютер, а стены были увешаны постерами из игр. Сам Дэн был физически очень крепким, но страдал лишним весом. Налицо была куча комплексов и попытка спрятаться от внешнего мира. И вот что-то случилось, да еще настолько радикальное, что за эти годы Дэн весело и легко научился работать на себя. Прилагать усилия именно в нужном месте и в нужное время. Причем так, что это приносило максимальный доход. За последние полгода их общения Дэн даже серьезно изменил внешность. Диета, немного химии и много спортзала превратили щекастого тюфяка в атлета с белоснежной улыбкой. На последней фотке из Праги Ден стоял на Карловом мосту в большой компании, а на каждом его плече сидело по длинноногой красотке.

Девушки и деньги видимо стали отдаваться сами. Фигурально конечно… но Иван, с его вечной легкой депрессией, видел это именно так.

— Адрес давай!

— Ты на машине?

«Опять издевается!», - с тоской подумал Иван: машины у него отродясь не было.

— Нет, — холодно сказал он. — Думал, ты в курсе.

— Ну… в твоей конторе неплохо платят, насколько я знаю, — также спокойно ответил Дэн. — Мало ли… может купил уже!

— Не купил.

— Тогда едешь до Таганки, Большой Печной переулок, дом восемь. Ресторан «Черччиль». На вывеске большая английская «С» в цилиндре, «i» — в виде сигары. Во сколько тебя ждать?

— К семи вечера думаю успеть.

— Оке-еюшки, — протянул Дэн. — Ну все, мне пора! Пока-пока!

— И тебе не хворать!

Дэн отключился. Казалось бы пустяк — кто первый нажмет кнопку отбоя, но тем не менее… Иван вздохнул и снова уставился в окно. В небе рождалась гроза. За рекой свинцовая хмарь уже царапала призрачной дланью крыши монументального «Москва-Сити», но дождя пока не было.

— Привет!

Ден поднял голову: перед ним стоял Вадим, лидер группы. Он выжидающе смотрел Ивану в глаза и неторопливо грыз орешки.

— Да, привет, — торопливо ответил Иван. — Что случилось?

— Ты за временем-то смотришь? — усмехнулся Вадим.- А то мы тут вообще-то стендап начинаем и ждем только тебя!

— Да-да, сорян, — Иван торопливо выбрался из-за стола, — иду уже…

Когда вечером он покинул офис, то по дороге долго боролся с желанием послать подальше и ресторан, и Дена до кучи. Хотелось просто поехать домой, до того бессмысленным и беспощадным выдался день. Под занавес Иван умудрился уснуть на совещании — четвертом по счету, муторном и бесполезном. За это по шее получил тимлид, который потом долго и вдумчиво объяснял нерадивому аналитику азы командной работы. Однако Иван все-таки отправился, куда обещал. Выбравшись на Таганке из метро, он немного походил кругами, но в итоге нашел искомый переулок, мощеный еще брусчаткой. Вход в ресторан был ничем не примечателен, кроме стильной и оригинальной вывески, однако, спустившись вниз, Иван удивился. Парадных помещений было два: одно длинное и узкое, заставленное столиками и оканчивающееся барной стойкой, второе — студийное, со сценой и столиками лишь по периметру. В переходе между помещениями располагался санузел и проходы в подсобки. Видно было, что отделка еще не закончена, но дизайн был оригинальным и ярким: рельеф на стенах был с художественной подсветкой, элементы декора — модерновыми и минималистичными, картины отражали жизнь крупнейших городов начала двадцатого века.

Народу было немного. Иван огляделся и уселся за ближайший пустой столик. Буквально через минуту к нему подошел молодой официант, вручил меню и осведомился о предзаказе.

— Данила здесь? — бесцветным голосом спросил Иван.

— Данила? — официант удивленно поднял брови.

— Да-да… босс ваш!

— Здесь, — резко сменил тон официант, кивнув и улыбнувшись.- Сейчас сообщу о вас… э-э…

— Иван. Он знает.

Официант испарился.

— Вот скажите, вы любите живую природу? — заливался соловьем на сцене невысокого роста артист в оригинальном костюме в трехцветную клетку.- Да-да, я знаю, что это тренд и все такое, но вы же наверняка многого не знаете про «птыс». Нет-нет, вы не ослышались, именно про «птыс»! Не бывает говорите? Ошибаетесь, сильно ошибаетесь! Вот придете порой в лес, а там — «птыса»-бобер. Почему «бобер»? Да потому что у него широкий и вместительный хвост! И на этот хвост всякая хищная «птыса» присесть норовит. Какая такая «хищная птыса»? Ну, например, пеликан. Схватит что-нибудь с хвоста и весь вечер в клюве носит. Не такая уж хищная? Ну так вот вам — «птыса»-кондор. У этой кроме клюва еще и когти крепкие. Пока совсем «бобру» хвост не раздраконит — не успокоится.

В зале потихоньку начали смеяться — до подвыпившей публики стал доходить смысл незамысловатого эссе.

— Еще бывает «птыса»-пингвин. Ну… это которая летать уже не может и тихо спит под елочкой. Но! Это не самое страшное! — артист сделал драматичную паузу.- Есть совсем страшная мифическая «птыса» — грифон. Чем знаменит? Тем, что у него клюв пеликана, когти кондора, а брюхо… пингвина!

Зал зашелся хохотом.

— Спасибо! Никуда не расходитесь, я скоро вернусь! — и под аплодисменты артист покинул сцену.

— «Сантори» и тирамису! — коротко бросил он официанту, и исчез в коридорчике между залами.

Перерыв неожиданно затянулся. Публика начала скучать, да и Дэн все не шел. В конце концов аналитик заказал себе пива и решил помыть руки.

Подойдя к санузлу, Иван неожиданно услышал шум и судорожную возню. Потом что-то упало и загремело бездушным жестяным грохотом. Раздался мерзкий чавкающий звук и хрип. Стало ясно, что дело дрянь. Иван попробовал ручку двери, и, к его вящему удивлению, туалет оказался незаперт. Внутри на полу лежала медийная персона. Тот самый клетчатый человечек, только что потешавший почтеннейшую публику скабрезными номерами, теперь корчился на полу, судорожно хватая ртом воздух, словно рыба. Штаны у него были мокрыми, глаза стекленели, одной рукой несчастный отчаянно и бесцельно скреб по сторонам, словно пытаясь что-то ухватить и прижать к себе.

— Бармен!!! — заорал Иван, что было силы.

На крик примчались бармен, официант, а следом за ними и сам Дэн, сохраняя невозмутимую мину на лице.

— Скорую, быстро! — резко бросил Дэн.

Бедолагу перевернули набок и попытались усадить, но это было сложно. Человечек оказался на редкость тяжелым и дерганым. К тому же он ничего не соображал. Лицо его было перекошено жуткой кривой сардонической гримасой. Правая рука все больше напоминала плеть.

— Как вас зовут? — вдруг спросил официант.

— Ва… ва… ува… — кривил рот несчастный.- А-ва-ва!

— Улыбнуться можете? — снова спросил официант.

Страдалец попытался. Один уголок рта вроде пошел вверх, но второй упрямо тянулся вниз, еще более перекашивая больному лицо.

В санузел заглянул Дэн и вопросительно посмотрел на официанта.

— На инсульт похоже… — быстро ответил тот.

— Угу, — пробормотал Дэн, что-то набирая на мобильнике. — Уже едут!

Больной действующей рукой вдруг схватил Ивана за рубашку и потянул к себе. Он что-то хрипел, пытаясь сказать, вращал глазами и все время бросал отчаянные взгляды куда-то за спину растерянного аналитика.

— Вань, если не трудно, побудь пока с ним, — так же спокойно сказал Дэн и, дождавшись утвердительного кивка, повернулся к официанту. — Вить, а ты срочно принеси воды. Холодной. Без газа.

Официант тоже кивнул и исчез. Иван остался в сортире один на один с пострадавшим. Он огляделся по сторонам, после чего подхватил человечка подмышки и, поднатужившись, попытался пристроить его сидя между унитазом и стенкой. С третьей попытки это удалось. Иван вздохнул и попытался отцепить руку больного от своей рубахи, но неожиданно рука расслабилась и сама плетью упала вниз. Больной стал хрипеть все реже и реже, пока вдруг бессильно не уронил голову на грудь. Изо рта свесилась вниз тягучая ниточка слюны.

Ивана прошиб холодный пот. Он похлопал сидящего по щекам, потряс, приложил руку к шее. Тук… тук… тук… Пульс еще был, но становился все реже и реже. Дыхания не было.

— Э… э-э… эй! Эй ты!!! — заорал Иван.

Искусственное дыхание делать он не умел, приемами реанимации не владел, но каким-то шестым чувством понял, что вот этот конкретный человек сейчас умрет у него на руках. Удары собственного сердца вдруг стали гулкими и частыми. В голове будто стучали молотки. Протяжной болью заныл левый висок. В глазах потемнело. Не помня себя, Иван вылетел из сортира.

— Помогите! Кто-нибудь! Есть, кто умеет… спасать…- шепотом добавил он.

Воздух вокруг вдруг стал темнее и плотнее, сидевшие за столиками люди превратились в сине-черные тени, лампы будто стали светить вполсилы. Движения стали медленнее и плавнее, словно Иван оказался под водой. Но самое страшное было не это: от входа через малый зал прямо к нему шел кто-то. Пришелец был огромного роста, весь будто состоящий из непроглядного мрака, в плаще цвета сажи, с горящими как угли глазами и огромной косой в руках. По иссиня-черному лезвию иногда пробегали серебристо-голубые сполохи. Черный Гость надвигался на Ивана с неотвратимостью парового катка. Аналитик начал пятиться назад словно загипнотизированный, видя перед собой только горящее лезвие и такие же горящие глаза. Отступив еще на шаг, он снова оказался в туалете, где, к его вящему удивлению, обретались уже двое. Один безвольной куклой лежал, распластавшись вдоль стены, а второй, как две капли воды, похожий на первого, стоял рядом, обреченно глядя на входящего прямо через стену Черного. Этот второй, в отличие от других людей в зале, совсем не выглядел тенью, хотя и почти что парил над полом.

— Ты вышел сам, новопреставленный? — гулким басом спросил Гость.

— Да, — робко ответил тот.

— Видать немногое держало тебя в бренном теле! — в гулком басе Гостя Ивану послышалась насмешка.

Человечек уныло пожал плечами.

— Ну что ж, — подытожил Гость, — здесь я видимо уже не нужен. Сейчас за тобой придут.

— Простите! — вдруг выдавил Иван.

— ЧТО?! — резко повернулся к нему Черный.- Твое время еще не пришло! Зачем ты здесь?!

— Я… я не знаю, — выдавил Иван. — Я случайно…

— Ну раз так, — горящие глаза уставились Ивану прямо в душу, — и ты говоришь со мной, то поскорее забудь это слово. Чтобы «случайно» не помереть… похожим образом! — лезвие Косы указало на парящего.

— Но так нельзя… неправильно…

— ЧТО неправильно? — рыкнул Черный.

— Нельзя умирать в кабацком сортире! — вдруг крикнул Иван.- Отпусти его, дай ему шанс исправиться!

Он не услышал ни хохота, ни осуждения. На аналитика просто накатил поток, отозвавшийся внутри вихрем его собственных эмоций, в которых были ирония, снисхождение и даже немного удивления.

— Ты указуешь мне, кого забирать, а кого — нет? — спросил Гость.- Этот смертный долго и старательно прожигал свою жизнь. Он делами доказал свой выбор. И даже не мне определять времена, сроки и его судьбу. Он умер. И потерял право свободной воли.

— Но я еще не умер! — отчаяние придало Ивану храбрости.- И по праву свободной воли я хочу добиться снисхождения к его судьбе!

— Весьма дерзко, — неожиданно ровным голосом сказал Гость.- А оно тебе надо? У каждого выбора есть последствия. Осознаешь ли ты их, человече?

— Нет, — выдохнул Иван.- Просто… раз уж я тут, я не могу не вступиться за него. Иначе потом покоя мне не будет!

— Хм…- Гость призадумался.- Тебя и впрямь не должно тут быть. И пока никто не пришел… Ну что ж, Игра, так Игра! Ты ведь понимаешь, что все на свете имеет свою цену?

— Да… — выдавил Иван: наступал час расплаты и ответственности, которых Иван всю жизнь боялся и чурался.

Человечек с ужасом переводил взгляд с одного на другого, уже прекрасно понимая, что торговля пошла за его собственную судьбу. И жизнь.

На несколько долгих секунд воцарилось молчание. Гость то ли обдумывал что-то, то ли общался с кем-то, но наконец изрек:

— Слушай мои условия, смертный сын Адама: мы изменим судьбу этого несчастного, и он получит отсрочку. Он сохранит память о сегодняшней встрече, но и спрос с него станет выше. Не обольщайся, — Гость повернулся к человечку, — отсрочка вряд ли будет большой, учитывая твои пристрастия ко всякой дряни… Так вот, — он снова обратился к Ивану, — взамен ты идешь ко мне в помощники. Будешь ходить со мной, когда скажу, и помогать забирать тех, чье время истекло. Потом, когда ты увидишь, к кому, когда и как приходит Смерть, ты примешь более осознанное решение. Или постараешься навек забыть о своей дерзости. Срок твоего испытания — сорок дней, начиная с сегодня. Ты согласен?

— Я… должен расписаться кровью? — упавшим голосом спросил Иван.

— Какая чушь! — фыркнул Гость.- Достаточного твоего слова.

— А… моя семья? — промямлил аналитик.

— Не переживай, человече! — в голосе Гостя послышалась ирония.- Твои муравьиные проблемы будут улажены. Не то чтобы мне было до них дело, но таковы условия. Я жду ответа! Здесь и сейчас!

Иван огляделся. С одной стороны на него смотрели глаза человечка. В них был страх. Страх перед неизведанным, и страх, что Иван откажется от своего слова. При жизни этот человек имел талант, некую популярность и намного больше денег, чем Иван. Людей, подобных Ивану, он не видел и не замечал, ибо имел свой круг общения, в котором и вращался. Но сейчас судьба сделала ход конем. И конь этот одним ударом копыта обрушил все его радужные планы, столкнув в темную и холодную яму, на дне которой не ждало ничего хорошего. Да и дна скорее всего не было.

С другой стороны смотрели пылающие огнем глаза того, кого люди всю свою историю называли Смертью, Мрачным Жнецом или Черным Гостем. Существо из мифов, легенд и простого человеческого желания как-то договориться с неизбежным, сейчас стояло перед ним во плоти и само предлагало договор.

Пауза затянулась. Жнецу похоже надоело ждать. Он переложил свое оружие из руки в руку и повернулся к Ивану спиной. Человечек издал что-то вроде стона, переходящего в хрип.

— Я… согласен! — вдруг крикнул Иван.

— На что ты согласен, смертный? — Жнец повернул голову вполоборота.

— Согласен на твои условия, Мрачный Жнец, — выдавил из себя Иван. — Согласен пойти к тебе в помощники на услышанных условиях.

— Договор в силе! — звучным басом ответил Жнец и на мгновение посмотрел куда-то за спину Ивану.

На аналитика сзади накатила волна тепла и сразу истаяла, словно морской прибой, уходящий в песок. Иван резко обернулся, но никого не увидел. Пропал и человечек, зато сине-черная тень около унитаза зашевелилась предпринимая робкие попытки сесть.

— Что… дальше? — робко спросил Иван.

— Возьми вот это, — Жнец протянул Ивану руку.

На кисти, лохматящейся черными языками пламени лежал… сотовый телефон. Иван, не веря своим глазам, взял его и попытался рассмотреть.

— После посмотришь! — одернул его Жнец. — Времени мало. Когда будет надо — я свяжусь с тобой. Твое дело — быть в нужное время и в нужном месте. Назидания получишь позже. До встречи!

Мрачная фигура спиной вперед вошла в стену и пропала. Свежий воздух струей хлынул в легкие Ивана. Мир обрел привычные краски и очертания. Люди стали людьми, а лампы вспыхнули, как им и положено. Иван увидел, что находится в туалете вдвоем с медийной персоной. Осознав момент, аналитик быстро выскочил в коридор, пока человечек выбирался из своей западни.

Оглядевшись вокруг, он не увидел ни следа паники или суеты, царивших здесь буквально несколько минут назад. Дверь в санузел открылась, и на пороге появился клетчатый. Встретившись с Иваном глазами, он отступил было обратно за порог с выражением крайнего ужаса на лице, но потом, пробормотав что-то вроде «показалось… да-да, показалось», вышел наружу и, как ни в чем не бывало, отправился за свой столик.

— Показалось…- шепотом повторил за ним Иван, подходя к барной стойке.

У стойки стоял Дэн и… курил кальян. Раньше за ним Иван подобных пристрастий не замечал.

— Дэн, — несмело спросил аналитик, — а «Скорая» уже едет?

— Что? — Дэн опустил мундштук. — Кому-то плохо? Где?

— Нет-нет…- пробормотал Иван. — Прошу прощения, перепутал… с головой что-то…

— Игореш! — кивнул Дэн бармену. — Сделай плиз нашему гостю «сингапурский блеск» за счет заведения! — он снова повернулся к Ивану. — Расслабься, бро, здесь все свои! — он улыбнулся своей знаменитой неотразимой улыбкой. — Кстати, я показывал тебе свой последний проект?

— Нет, — ответил Иван.

— Гляди! — Дэн положил на стойку смартфон флагманской модели. — Стрип-бар!

Перед глазами Ивана пошли фотографии роскошных помещений с художественной лепниной, росписью, резной дубовой мебелью и скрытой подсветкой.

— С сауной, рестораном и апартаментами, — комментировал Дэн. — Шестьдесят два ляма только в ремонт вложено!

Иван залпом опорожнил «сингапурку».

— То есть бл.ство в чистом виде? — осклабился он.

— Ну… можно сказать и так, — еще шире улыбнулся Дэн.- Но это — деньги. И это интересно!

— Завидовать не буду, но поздравляю! — Иван пожал приятелю руку.- Наверно пора мне.

— Уходишь уже? — Дэн удивленно поднял брови.

— Да… наверное…

— Ну ладно, пока! — пожал плечами ресторатор и размеренным шагом ушел в соседний зал.

Иван поднялся по лестнице наверх.

— Показалось… показалось… — бормотал он, запуская руку в карман.

Пальцы обожгло холодом. Осторожно, словно гранату без чеки, аналитик выудил на свет содержимое. Это был телефон. Старая модель с текстовым дисплеем и побитым в нескольких местах корпусом. Кнопки были истерты до пластика, аккумулятор вздулся и покрылся трещинами, сим-карта была, но выглядела жеванной и поломанной — достать ее из держателя было никак нельзя.

— Показалось… — прошептал Иван и хотел было выбросить старье в ближайшую урну, но холод в руке внезапно усилился, кисть свело болезненной судорогой, а на поломанном безжизненном дисплее, покрытом потеками и радужными разводами, вдруг появилась надпись: «Договор в силе!»

Превозмогая боль от судороги, Иван нажал кнопку квитирования. Руку отпустило. Некоторое время аналитик разглядывал проклятый телефон, после чего со вздохом убрал его в карман и медленно побрел к Таганской. Там он купил большой стакан кофе, который долго-долго смаковал с закрытыми глазами, сидя на скамейке и слушая уличный рок-концерт.