Где-то за тысячи километров от.
В комнате два мальчика, шести и двух лет увлеченно играют в лего. Старший вдруг поднимает голову, будто прислушивается к чему-то. Как-то по-взрослому сужает глаза.
– Кир, поиграй пока один, ладно? Я устал, посплю немного.
Мальчик не бросает маленького брата, который важно ему кивает, он стаскивает с дивана маленькую подушку и устраивается рядом. Младший всегда нервничает, когда старший куда-то уходит без него…
Мне надо время от времени выпадать из реала и уходить в себя. Повезло мне по итогу, издержки присутствуют, но своё нынешнее положение ни за что не поменяю. Это у меня вторая попытка, и за неё буду держаться зубами. Хватит, настрадался в предыдущей, женской ипостаси. Несмотря на огромные плюшки, – временами было очень весело, – мужскому сознанию в женском теле находиться невыносимо. Я ж не трансгендер какой-нибудь, прости господи.
Первая жизнь, талантливый парень, студент-лингвист с огромным запасом знаний по семи языкам. За плечами музыкальная школа по классу фортепьяно, подвизался в музыкальной группе. Всё было прекрасно, пока не проснулся под завалами общежития после взрывного теракта. И сразу на небо, на рандеву с высшими силами.
Во второй жизни попал. Натурально попал. В корейскую девчонку, бу-а-а-а! Не совсем страхолюдина, но близко. Внешность выправилась, таланты из прошлой жизни засверкали ярче прежнего, долго ли коротко, но айдолом и красоткой та девочка стала. И пусть дальше резвится, флаг ей в руки, а я ноги сделал. На третий заход. С позволения высших сил, разумеется. Дошло до них, что мужское сознание в женском теле не выживет.
Повезло. Очнулся ночью. И первый жест какой был? Правильно, угадали. Краник на месте, ур-р-а-а-а, я – мужчина. Небывалое облегчение затапливает меня с головой. Дальше может быть всё, что угодно, главное – я мужик. Мужику пока шесть лет, но какие наши годы? Прежние знания… а-а-а-в-щ-щ, с-сука! Вот они, огромного размера облако, но попытка влезть отдаёт резкой головной болью, разносится волной по всему телу. Понял, не дурак. Пока не будем соваться.
Взрослое сознание почти мгновенно давит неоформившуюся личность шестилетки. Кстати, находился он в довольно жалком состоянии, хоть и не понимал ничего. Нечем ему было понимать. Ничего, Вить, разберёмся. Ты, главное, сильно мне не мешай.
Конечно, есть сложности в изображении себя, такого умного, ребёнком. Но ничего, детский гормональный фон мне в помощь. Чувствую себя переполненным энергией, хочется прыгать и скакать. Что я и делаю. Восприятие мира яркое и непосредственное, не то, что у взрослых. Сравнительно с детьми взрослые воспринимают мир будто через плёнку.
Хозяйская душа никуда не делась. Она незрелая в силу возраста, слабая и зависимая. Если вообще можно о душе говорить в таком возрасте. Короче, она растворилась во мне, изменив некоторые черты характера. Чувствую себя более шаловливым и беззаботным, сравнительно с собой исходным. Воспоминания и чувства, к родителям и брату, тоже остались. Да и сколько их там, этих воспоминаний? Лет до трёх ни один человек себя не помнит.
В бытовом плане всё благополучно. Трёхкомнатная квартира в девятиэтажке, отец моего Вити Колчина – дальнобойщик, но в дальние рейсы уходит не часто. Мачеха – мелкий клерк в стройконторе. Лучше всего в нашей семье Кирюшке. Вероника Падловна мне мачеха, а ему-то родная мать. Мы с ним по отцу братья. Хорошо ему. Все его любят… в отличие от меня.
Жаловаться не на что. С такими картами играть можно. Наоборот, плохой признак, если с самого начала на руках одни тузы и козыри. Всё хорошо в меру и вовремя. Так что сыграем…
ЛитСовет
Только что
