Читать онлайн
"Дети Калипсо. В Активном Поиске."
Комментарий В. Высоцкого к песне "Баллада о Любви":
…Я сегодня получаю вторую записку такую: есть ли у меня песни о любви. Безусловно, есть. Только вы знаете что, ведь все песни — лирические. Лирические — это значит, своё собственное восприятие мира ты рассказываешь. Вероятно, мои песни о любви меньше всего похожи на песни, которые навязли у нас в ушах, ну например типа: «Ты не плачь, моя любимая!» и так далее. Кстати говоря, музыка её — один к одному музыка старинной итальянской песни. Я не думаю, что композитор это сделал специально, но так уж у него получилось… Я спою песню вот в ответ на записку. И не в доказательство того, что — могу я, умею или нет, — я действительно давно не пел эту песню и хочу для женской половины сегодняшнего зала — а может, кому-нибудь будет и из мужчин интересно, — спеть песню о любви. Так она и называется — «Баллада о Любви»…
— В. Высоцкий, Учкудук, Узбекской ССР, выступление в к/т «Летний», 21.07.1979
Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока
А срока было сорок сороков
И чудаки - еще такие есть -
Вдыхают полной грудью эту смесь
И ни наград не ждут, ни наказанья
И, думая, что дышат просто так
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья...
Только чувству, словно кораблю
Долго оставаться на плаву
Прежде чем узнать, что я люблю
То же, что дышу, или живу!
И вдоволь будет странствий и скитаний
Страна Любви - великая страна!
И с рыцарей своих для испытаний
Всё строже станет спрашивать она
Потребует разлук и расстояний
Лишит покоя, отдыха и сна...
Но вспять безумцев не поворотить
Они уже согласны заплатить
Любой ценой - и жизнью бы рискнули
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить
Которую меж ними протянули...
Свежий ветер избранных пьянил
С ног сбивал, из мертвых воскрешал
Потому что, если не любил
Значит, и не жил, и не дышал!
Но многих захлебнувшихся любовью
Не докричишься, сколько не зови...
Им счёт ведут молва и пустословье
Но этот счёт замешан на крови
А мы поставим свечи в изголовье
Погибшим от невиданной любви...
Их голосам дано сливаться в такт
И душам их дано бродить в цветах
И вечностью дышать в одно дыханье
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах
На узких перекрестках мирозданья...
Я поля влюбленным постелю
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу - и значит, я люблю!
Я люблю - и, значит, я живу!
Недалёкое будущее...
Над безмолвной пустыней снова затеплился серый рассвет. Солнце скупыми лучами раскрасило эти далёкие края - и вот над необъятным миром склонов, оврагов, валунов, торросов, скал, острых камней и насыпей постепенно проявилось серебристое небесное море. В недосягаемой вышине слабым мерцанием серебра расцвели волнистые махровые облака. Этот рассвет сопровождался привычным молчанием вечности. Ни росы на камнях, ни дождинки с неба - всё это было фантастической редкостью посреди пустыни, лишенной живого и человеческого. Лишь одинокая, бесконечно длинная гряда насыпей вдоль монорельсовой дороги обозначала присутствие в этом суровом крае разумной цивилизации. Но даже этот след, оставленный людьми, будто давным давно вмёрз в неизменно вечный пейзаж.
В этом мире ничего и никогда не менялось тысячелетиями. За исключением суетливого бега автоматических станций по барханам, молчаливой работы строительных апаратов в безымянном и безызвестном котловане на склоне горы, да медленно двигающихся, не мерцающих светлячков в небе.
Очень немногое выдавало в этом молчании полузаброшенной и пустынной местности тесную близость высокоразвитой и всемогущей цивилизации.
Но этим утром молчание пустыни было нарушено гнусавым грохотом. За неимением возможности пропускать высокие ноты, атмосфера сгустила звуки на басистом рокоте. Над монорельсовой трассой резко взметнулась пыль. С громом по трассе, в направлении от обжитых районов цивилизации к самым окраинам - горам - летел силуэт рукотворного транспортного корабля. Машиной управлял явно лихой человек, ведь эта дорога десятилетиями никуда не вела, что либо человеческое заглядывало в эти края нечасто, а потому для такого путешествия нужно было немалое мужество и лихачество. Появление незванного гостя в дальнем районе пустыни резко заинтересовало мириады незримых наблюдателей высоко в небе. Где-то на другом конце мира в центре управления транспортными системами дежурная группа с недоумением вглядывалась на кадры видеоэфира с различных ракурсов. Происходило нечто абсолютно необъяснимое. Дежурную группу в восточный район склона комплекса Флегры никто не посылал, но на сигнатурах и сканах был именно транспортно-инженерный комплекс. Сперва дежурные операторы собирались связаться с ближайшим администрирующим центром, чтобы выяснить в чём дело и кому понадобилось тревожить законсервированную ветку маглева, но так как группа состояла из зелёных стажёров и нерешительного работника среднего звена, обнаруженная находка из желания "не замечать лишнего" была проигнорирована. Всего пара звонков начальству, пара тирад о том что в районе могут быть инженеры из соседнего конгломерата, да утверждение сослуживцев, мол "не нашего это ума дело" - быстро охладили интерес к необычной активности. Одним из работников в дежурную базу данных событий был написан лог-файл с кратким изложением "Из пункта "А" в пункт "Б" выехал инженерный агрегат, добавлено время события, формальное изьяснение о том, что это кто-то "из своих" пометка с изменением расписания работы транспортной линии...
А тем временем неизвестно кем управляемая машина достигла своей цели. В абсолютном беззвучии агрегат сошёл с монорельса, перестроившись в шагоходную машину - и медленно двинулся к транспортному терминалу законсервированного горно-обогатительного комплекса. Машина остановилась у толстых стен одного из цехов комбината. На единственной дежурной камере на ближайшую округу, установленной над тамбурными дверями в "чистые помещения" промелькнул силуэт человека. В кадре запечатлился профиль девушки, облачённой в инженерный скафандр настолько старого образца, что не на всяких складах подобное ещё можно найти в рабочем состоянии. Камера могла бы сообщить о незванном госте другим людям, но увы - устройсто годами записывало информацию в локальное хранилище, давно не связанное ни с какой другой системой. Неизветно для кого и зачем камера продолжала работать, а тем временем последние люди ушли отсюда десятилетия назад, а последние смотрители бывали в этих краях слишком давно.
Незванный гость долго плутал по подземным лабиринтам комплекса, не находя выхода на поверхность - а может и не знал пути к нему. Зря человек пришёл сюда и начал тревожить агрегаты и системы, уснувшие навсегда беспокойным поверхностным сном. Весь комплекс был в полной исправности, он был законсервирован до восстребования десятилетия назад, но до сих пор так и остался никому не нужным. И даже пришедший к механизмам человек не имел понятия о том, для чего большая часть из них, зачем создана, как работает. Гость искал всего лишь выход на поверхность. Над горной грядой с видом на пустыню уже давно светило в зените бледно-серебристое солнце, когда бестолковое живое существо выбралось на поверхность бесконечно огромного лабиринта горного предприятия. маленькой серебристой точкой блеснул на горном склоне силуэт старомодного скафандра. Камеры, датчики наблюдения, системы контроля температурой, кислородом, комплексы радиотелеметрии - если бы все они были живыми - даже тогда, имея разум механизма и рациональность мышления, все они не смогли бы объяснить, для чего одинокому человеку пришлось преодолеть такой огромный путь, на конечном пункте которого была... просто поверхность планеты, пустота, ничто? Спонтанное поведение живого существа было вне логического понимания машин, привыкших к порядку и логичности. Но человек тем не менее будто знал, зачем пришёл сюда - на самый край обитаемого мира, к самому краю космической бездны. Быть может, впервые в жизни он хотел взглянуть на звёзды и небо, на солнце и пустыню, которые никогда ещё не видел своими глазами.
А быть может, на той стороне этой бездны его кто-то ждал?
.
ЛитСовет
Только что
