Читать онлайн
"Мгновение"
Альберт попытался открыть глаза, но тяжелое оцепенение беспощадно сковывало его тело. Звуковой сигнал, напоминающий пиканье аппарата жизнеобеспечения, продолжал упорно раздаваться, смешиваясь с его собственными мыслями. Не в силах поднять руки к лицу, он почувствовал короткую штуку, сковывающую его движения.
– Здравствуйте, – произнес мужской голос, осторожно следя за его состоянием.
– Вы доктор? – спросил Альберт, пытаясь сфокусировать свое внимание.
– Можно и так сказать, – весело ответил голос.
Мысль о том, что это звучало подозрительно, не покидала его. Попытки открыть глаза оказались тщетными. Внезапно Альберт почувствовал легкость в руках, но обнаружил, что они по-прежнему не подчинялись ему.
– Что со мной происходит? Почему я не могу открыть глаза? – спросил он, внутренне волнуясь.
– Успокойся, давай лучше начнем с моих вопросов, – ответил доктор.
– С ваших вопросов, доктор? Каких еще вопросов? – переспросил Альберт, пытаясь собрать мысли.
– Вы в своем роде уникальны, поэтому хочу услышать все от вас, – проговорил доктор.
– Ладно… – вздохнул Альберт, сделав паузу, – и что же вы хотите услышать?
– Ну давайте начнем с вашего имени, возраста, работы, образования, чем увлекаетесь, – продолжил доктор.
Последнее, даже для врача, казалось странным. Сквозь оцепенение Альберт попытался улыбнуться.
Вслушиваясь в каждое слово, Альберт начал свой рассказ, а мужчина, по голосу и видимому возрасту около тридцати, внимательно прислушивался к его истории.
"Детство как у всех, садик, друзья, школа. В 7 лет жил только с мамой, отца забрали в тюрьму. Наверное, многие из тех, кто родился в моё время, жили без отцов. Мне врали долгое время насчёт папы, но я как бы знал правду, просто не хотел расстраивать маму.
Матери было сложно со мной, поэтому она начала выпивать. Она как бы и раньше любила выпивать, но только по праздникам. Все в моей семье знали, насколько мне нравились компьютеры. До своего заключения мы часто играли с отцом в компьютерные игры. Отец учил меня футболу, он был хорошим футболистом, даже играл за две команды в молодости."
Ведя свой рассказ, Альберт почувствовал, как его болезненные воспоминания стали отражаться в глазах незнакомца. Он остановился на мгновение, задумываясь, насколько значимы его слова для этого человека.
– Ну и чего вы замолчали? Видимо, для вас это болезненные воспоминания, я в своём роде понимаю вас. Когда расскажете, вам станет гораздо легче, может даже слишком легче, – произнес мужчина с мягким, бодрым тоном.
– Честно, доктор, мне хочется плакать от этих воспоминаний, но я не понимаю. Не понимаю... Почему, почему я не могу заплакать, неужели в глубине души это легкие воспоминания? – сказал Альберт, словно пробираясь сквозь свои эмоции.
Несколько дополнений к рассказу Альберта сразу же начали переплетаться с его эмоциями, словно нитью, соединяющей прошлое и настоящее. Внимательно слушая его, доктор поддерживал его рассказ, давая ему возможность выговориться и восстановить память об этих сложных моментах жизни.
"Не помню в каком возрасте, но приблизительно в восемь лет у меня резко начало зрение падать. И это даже было связано не с моим любимым компьютером. Врачи, конечно, мне запретили сидеть в своих излюбленных играх. Но где, если не в этих самых играх, мне получать внимание? Внимание от сверстников, хоть от кого-то. Примерно в четырнадцать лет, я встретил своих друзей детства, с которыми не общался года три. Я переехал в другой район, поэтому и общение с ними пришлось прервать.
Старые друзья рассказали мне, что я был звездой района, все равнялись на меня, хотели быть на моём месте, на месте лидера. Всего этого я не замечал с ними, думал, что главный другой — Адриан, Лаур. Всех ставил под одну метку — метку лидера. На самом деле, вспоминая всё это, я понял, что просто не замечал этого.
Я рассказывал вам, что мать стала употреблять спиртное, когда мне стукнуло тринадцать? Нет? Мой класс в тот осенний день расформировали и меня отправили, как мне казалось, в самый худший класс. Меня не воспринимали, в новом классе я не был авторитетом. Ну конечно, поначалу, если так взглянуть, то наш класс отличался... Самый нелюдимый, самый недружелюбный друг к другу — фрики. Самых главных "особенных" за гнобили внутри коллектива, меня тоже пытались. Но видимо, я как-то смог показать себя...
Были пара ребят, которых я, как лидер группы, взял к себе. Я как-то случайно познакомился поближе с одноклассником и узнал, что он играет в ту же самую мультиплеерную игру. Пошли вместе, были общие темы, общие шутки. Так и получилось наше Дуо. Дуо — Альберт и Саша. Потом я решил подружиться ещё с двумя, звали обоих Артём. Через год, уже в восьмом классе, к нам присоединился новенький — Артемий или Артемие. За пол года до Артемия к нам присоединился ещё один, Никита, Никитос, как все его звали."
Вспоминая подробности прошлого, Альберт продолжал свой рассказ, словно разгадывая тайны истории своей жизни.
"Я дал ему прозвище Испаньела, испанец. Не просто Артём, а Артемие. Так как мы были самыми адекватными и дружелюбными парнями в классе, Артемий решил сам собой к нам присоединиться. И так получилась наша шестерка.
— И сколько из них ты сейчас видишь? — Прервал меня доктор. — Ни с кем... Все меня бросили, я даже не заметил, как это произошло. — Сухо ответил Я.
Также вспоминаю интересную историю из того же периода. Мне как-то написала одна довольно симпатичная девушка из нашего класса, честно сказать, симпатичных можно было по пальцам посчитать. Я не беру в расчет ее слишком быстро растущее тело, ведь для конца восьмого класса она была очень зрелой снаружи: тоненькое, худое тело, низкий рост — 168 см, две большие души украшали ее худую талию.
Я не считал себя особо привлекательным, рост 174 см, с лишним весом, да еще и в очках. Не настолько "лишний вес", не было свисающего живота или второго подбородка. Толстые ноги и такие же заплывшим жиром руки."
Так вот насчет "написала девушка", мы начали болтать целыми ночами. Честно говоря, я и не думал насчет отношений, ну что можно взять с подростковых отношений? Ничего хорошего, это точно. Когда мы ночами общались, я воспринимал ее как своего друга. В один момент она начала жаловаться на родителей, на строгую мать. Даже рассказала, что один из отчимов пытался к ней приставать, мать как раз зашла случайно в комнату и увидела это, сразу вышвырнула его за домогательства.
В общем, я начал жалеть ее. Она скидывала фотки, на которых были порезы на ее руке, она резала себе вены. Рассказывала, как пыталась покончить с собой, выпив упаковку обезболивающих. С одной стороны, жалко девчушку, с другой понятно, что она показушница. Она резала по горизонтали, думаю, что если бы хотела покончить с собой, то резала бы по вертикали вдоль вены.
Однажды, когда она звонила, я услышал из-под ее голоса слабость и искренность. Я почувствовал, что она действительно нуждается в помощи. Ее рассказы становились все более тревожными, она упомянула о том, как она сбегала из дома после очередного конфликта с матерью, о том, как ее подруги отвернулись, не понимая ее проблем. Она утверждала, что ее жизнь бесцельна, что никто не может ей помочь.
Но, как это часто бывает, сопереживание медленно превращалось в изнеможение. Я чувствовал, как она поглощает меня своими проблемами, как будто она была черной дырой, поглощающей мою энергию. Каждый раз, когда я слышал ее голос, мне казалось, что весь мир обрушился на мои плечи.
Как-то после одной такой ночи поддержки, она решила признаться в своих чувствах. Она хотела чтобы мы стали парой. Я не хотел ее расстраивать, поэтому согласился. Честно я пожалел.
Месяц прогулок и встреч, полных веселых разговоров и смеха, как будто мы были лучшими друзьями. Она медленно, но уверенно, вбирала меня в свою жизнь. Все было хорошо, пока она не высказала свое желание, которое перевернуло все в наших отношениях. Она хотела интимных отношений без предохранения. Я отказался.
Мои решения всегда были обдуманными и редко зависели от мгновенных побуждений. Я был эрудированным и просветленным молодым человеком, стремившимся к гармонии во всем. Я понимал последствия рискованного шага, особенно в нашем возрасте. Мои принципы и ценности говорили мне, что это неправильный выбор.
Тем не менее, было сложно отказываться, когда перед тобой стоят две большие души, и их сладкие слова кажутся настоящими, как прикосновения. Она пыталась соблазнить меня, но ни соблазнения, ни обольщения не помогли изменить мое решение.
Мое решение принималось не от хладнокровной калькуляции, а от веры в то, что настоящие чувства и отношения строятся на взаимном уважении и понимании, а не на опрометчивых поступках.
В принципе были еще попытке на той недели, но я чисто случайно. Действительно не хотел читать, но я заметил интересную переписку с одним парнем.
Парень в той переписке настойчиво требовал, чтобы ему прислали фотографию обнаженного тела. Даже в свои 15 лет я четко осознавал, что здесь происходит что-то нехорошее. Покинув тот разговор, я обнаружил еще двух подобных парней, которым также были высланы подобные фотографии... Это было для меня неожиданным ударом. Я расстался с ней на следующей недели. Последней каплей для меня стало рассказ от ее бывшей подруги, насчет того, что она лесбиянка и попутно встречается с нашей одноклассницей.
Закончили мы отношения по телефону с моим другом. Она решила позвонить ему и узнать, как я и так далее. В момент звонка мы с Сашей были у меня дома. Саша не растерялся и рассказал обалденную историю о том, как охранник сломал ногу, а я оказался в депрессии, и уже неделю не общаюсь с ним. Она вся поверила этому бреду, словно это было самой правдой. Веселое время было. Я закончил этот рассказ с улыбкой, но в душе чувствовал смешанную горечь и удивление.
Доктор перебил мои мысли: "Действительно, а зачем она решила вам признаться, если и так состоит в отношениях с девушкой?" Я махнул рукой в знак непонимания.
Затем он спросил: "Ну а что насчет этих друзей, почему вы перестали общаться?" Я вспомнил о друзьях из школы, о том, как они постепенно удалялись от меня.
После окончания школы, я направился в колледж, в то время как мои друзья продолжали учиться в 11-м классе. Наше общение не исчезло полностью, но стало заметно реже. Никита первый растворился в своих новых отношениях и стал уходить от нашей компании. В 10-м классе мои друзья, Саша и Игорь, начали поддерживать отношения с другим Никитой. Но этот Никита был настоящим клоуном. Он упорно старался унизить меня в глазах других, шутил на свой манер. Я старался терпеть, но иногда это было слишком сложно.
И в какой-то момент, Никита познакомил Сашу и Игоря с наркоманами и алкашами из другого класса. На словах Саша и Игорь всегда были против курения и употребления алкоголя. Но Никита представил им новый, яркий мир, полный беззаботности. Я, не увлекавшийся курением и алкоголем, начал отдаляться от них, часто ссорясь и выходя из себя из-за уговоров и провокаций Никиты. Все это было нескладно и некрасиво с моей стороны.
В итоге меня просто заменили. Заменили, как бы многие заменяют утрату чем-то менее значимым.
— И так вы всех потеряли? — спросил доктор, его взгляд был полон сострадания.
Я лишь кивнул, чувствуя, как старая боль оживает в моей памяти. Мои друзья, казалось, стали чужими, мир сместился, и я оказался в одиночестве.
Закончив колледж, я начал работать, и таким образом оказался на нынешней должности...
— Понятно, очень интересная история вашей жизни. — Произнес доктор и взял мою руку.
Рука врача была ледяной, словно коснулась смерти, вызывая морозные дрожи.
— Ты, вероятно, до сих пор задаешься вопросом, почему не можешь открыть глаза? — спросил он, глядя проницательно.
— Да, как ты догадался? — ответил я, переполняемый любопытством.
— Тогда посмотри. — Произнес врач, словно велел тайне открыться.
Я повернулся к окну и увидел застывший в моменте мир. Дождь, машины, птицы, люди... Все стояло неподвижно, словно время замерло.
Когда я обернулся, все вернулось на свои места. Я оказался на больничной койке. Мои ноги и руки были утрачены, оставив только изуродованное лицо и память о прошлом.
Мужчина, с которым я говорил, оказался совсем не врачом. Пожилой, сморщенный мужчина в черном плаще, выше меня ростом, с длинными конечностями, стоял и дожидался моей реакции.
Я вопросительно посмотрел на него и начал задавать вопросы с тревожной настороженностью.
"Первый, Я не особо верю в мистику, но со стороны вы похожи либо на саму смерть, либо на злобного старого дьявола, так кто же вы? Второй, что со мной произошло? Третий, Я мертв? Что вы хотите от меня?"
Мужчина в плаще ответил спокойно: "Я действительно смерть, и Я не так страшен, как в ваших человеческих представлениях. Ты попал в автокатастрофу, и твоя судьба в данный момент зависит от тебя."
Мои мысли бушевали. Смерть? Мертв? Весь этот диалог казался нелепой фантазией. Я спросил: "Зависит от меня?"
Смерть ответила: "Верно, я даю тебе выбор: ты можешь спокойно умереть и предать свою жизнь мне, либо вернуться в свое тело и продолжить жить с воспоминаниями о нашей встрече. В обоих случаях ты переродишься, но в первом случае без воспоминаний."
Я думал о том, как ужасно будет жить с увечьями после автокатастрофы, о том, как многое у меня уже утеряно. Возможно, память моей жизни останется поврежденной.
"Это всем дается такой выбор?" - спросил я.
Смерть ответила: "Нет, не всем. Ты должен был умереть три года назад, но каким-то чудом ты спасся. Ты выжил, когда был предназначен умереть."
Я долго размышлял. Смерть начала отсчитывать время.
"Ты везде могут забрать обратно. Ты согласен отдать мне свою жизнь." Смерть улыбнулась.
Я понял, что не хочу жить так, с потерей всех воспоминаний, с телом, которое больше не будет таким, как прежде. Я не хотел страдать. Я согласился.
Смерть сказала: "Мудрый выбор, человек. Может быть, в будущем мы еще встретимся."
И я вернулся в свое тело. Мгновение размышлений, и вся боль и воспоминания об аварии пронеслись мимо меня. Я вспомнил, как провожал свою любимую Яну, получив отказ, и шел домой. Но следом за этой памятью пришла и воспоминание о том, что я сейчас находился в больнице, а моя жизнь стоит передо мной, как открытая книга с неведомыми главами.
.
ЛитСовет
Только что
