Читать онлайн
"Бывают в жизни огорченья"

Проснулась я от холода. Попыталась повернуться на бок и натянуть одеяло на голову. Что-то мне оказалось сложно двигаться и в голове была какая-то муть. Напилась вчера? Заболела? Сразу не поняла. Перевернуться на бок не вышло. Высвободить руки не получилось — я была очень плотно укатана в одеяло. Борьба в темноте с одеялом, когда тело плохо слушается и сверху светит луна и мерцают звезды, к благодушному настроению не располагает. Да что же это такое?! Почему я спелёнута по рукам и ногам? Может, меня похитили бандиты какие-нибудь? И где они? Пошли за лопатой, чтобы закопать? Это бредовая мысль привела меня к лёгкой панике. Заорать не заорала, но активно задёргалась в попытке выпутаться и выбраться… Руки высвободила, стала разматываться, перевернулась на бок и грохнулась куда-то…

Меня явно вырубило. Жутко разболелась голова. Наверное, я ею треснулась при падении. Лицо влажное, вижу плохо, в глазах жжение. С горем пополам села, привалившись к какой-то стене. Рукавом протёрла глаза, лицо. Зрение прояснилось. Осмотрелась. Увидела немного, а поняла ещё меньше. Сижу явно во дворе какого-то частного дома. Передо мною через не сплошную ограду и калитку видна дорога, освещаемая фонарями. Автомобилей не видно. Звуков пьянки-гулянки не слышно. Тишина вокруг.

И где я нахожусь? Что со мной? В голове что-то стало проясняться. Вспомнила, что я была у себя на даче, отдыхала одна от дел праведных. Легла вроде спать в собственную кровать. И всё… Проснулась уже здесь. Но это не моя дача с большим фруктовым садом и прудиком с карасями. Я на соседнем участке? А широкая дорога с фонарями откуда? У нас таких нет. Посмотрела снова по сторонам, самое главное, что увидела — это лысые кусты и такие же голые деревья возле дороги. Осень?! Я засыпала двадцать четвертого июля! Было лето, жара, зелень вокруг… Так! Спокойствие, только спокойствие. Об этом потом подумаю. Надо сейчас что-то делать, а то замёрзну на таком ветру, который гоняет по земле какие-то плакаты и тряпки.

Во-первых, надо попытаться встать и… И что дальше? В дом идти? Боязно. Лучше на свет, к дороге. С третьей попытки встала и медленно поплелась. Периодически меня заносило в стороны, пару раз упала. До дороги с фонарём добралась, преодолев препятствие в виде огромной калитки. Повезло, что она была не закрыта на замок. Снова плюхнулась на попу и привалилась к огромному столбу. Зачем такой гигантский?

Тут ветром принесло плакат, который до этого трепало на участке. Получилось ухватить его своими плохо слушающимися руками. Своими?! Посмотрела внимательно на руки, на босые ступни ног. Одной рукой прижав плакат к земле, другой попыталась нащупать свой третий размер. Не нащупала! Но обнаружила кое-что лишнее между ног. Это точно не моё! Всё намного хуже, чем я могла представить…

Так! Спокойствие! Надо на что-то отвлечься. Вот. Плакат. Что на нём написано красивыми вензелями?

***

Это не плакат. Это лист пергамента с «заметкой про вашего мальчика»[1]. Мальчика, который выжил! Гарри Поттера! А «заметка» — это письмо Петунии Дарсли[2] от Альбуса Дамблдора. И я, судя по всему, в теле Гарри, которому сейчас год и три месяца. Я сошла с ума? Лежу в психушке? Ух…

Ладно. Даже если я сошла с ума или брежу в коматозном состоянии, то это ещё не значит, что надо сложить лапки. Надо двигаться к цели. А какая у меня цель? Как обычно — чтобы у меня всё было и ничего мне за это не было. Только главное, чтобы не как в анекдоте про мужика и золотую рыбку — «… теперь у тебя всё было»! Вот и у меня — было, да сплыло. Значит, надо как минимум повторить! Даже если это сон или бред сумасшедшей. Тем более во сне у меня точно могут быть дети, что в реальности стало невозможным после автомобильной аварии и перенесенных операций... Но я не хочу быть мальчиком! Хочу быть полноценной женщиной, рожать мальчиков и девочек, воспитывать... Стоп! Не о том сейчас думаю.

Так! Напряжем свою память. Что я помню про Гарри Поттера из книг и фильмов? Все семь книг я прочитала давно и в оригинале — проходила стажировку в Британии и скрашивала себе вечера чтением англоязычных художественных книг. Мне тогда было двадцать шесть лет, а сейчас — тридцать пять. Было тридцать пять! Несколько лет назад решила перечитать сказку, но в русском переводе. Осилила только первую книгу и бросила это дело. Фильмы же смотрела не все и краем глаза — во время готовки на кухне или отдыхая в ординаторской.

Помню, что Дамблдор и в книгах, и в фильмах для меня выглядел не добрым дедушкой волшебником, а интриганом и манипулятором, причём совсем не гениальным. Он ничего хорошего для Гарри не сделал. Для достижения каких-то своих целей — да, сделал, а для младшего Поттера — нет. Оставил, гад, крошечного ребёнка одного холодной ночью на улице. Потом Гарри жил в чулане под лестницей в голоде и обносках. Во лбу у Гарри сидел кусок души Волдеморта… Стоп! Мне только этого ещё не хватало. Или у меня его нет?

Хрен его знает, что произошло здесь. Однако в книгах, по-моему, Дамблдор с самого начала знал, что в Гарри остался какой-то «подарок» от Волдеморта, но, возможно, не знал, что с этим делать. Не исключено, что его бы и смерть Поттера вместе с «подарком» устроила. А ребёнка подкинул Дарсли для того, чтобы в случае возникновения проблем никто в магическом мире об этом сразу не узнал. В общем, о знаниях и планах Дамблдора точно ничего не известно. Но ясно, что лучше свою маленькую попу утащить подальше от Дарсли и Дамблдора. А как это сделать?

Сбежать ото всех и выжить в возрасте год и три месяца — задача нетривиальная. Поправка — только от Дамблдора сбежать. Но старик мог на меня магические метки повесить или кровь для поиска взял. Дарсли же обо мне не знают — меня перед дверью нет, а на письме я сижу. Кстати, что делать с письмом и тряпками-одеялами? Нет, обратно я не пойду. Боязно. Вдруг там чары какие-нибудь нехорошие? Или же Дарсли проснутся… Письмо можно, вон, до мусорных баков на другой стороне дороги дотащить, но я не достану до верха. Хотя… Баки стоят в нише, обнесенной сетчатым забором с каменным основанием. А вот с этого основания, наверное, дотянусь…

***

Ручки у меня, оказывается, сильные. И тело не такое уж слабое и непослушное. Возможно, это магия, или я с телом сроднилась. В общем, умудрилась пергамент в несколько слоёв свернуть, запихнуть его под рубашку пижамы, а её после заправила в штаны. Добралась до забора, вскарабкалась на каменное основание возле крайнего бака. Крышку сдвинуть удалось только двумя руками — чуть не грохнулась с забора. Далее, как обезьянка, одной рукой держалась за сетку, а другой доставала и выбрасывала письмо. Фух. Это было тяжело. Слезать не стала, а полезла выше. Зачем? А затем, что за забором стояло несколько тентованных грузовиков, в которые можно забраться и хоть от холодного ветра укрыться.

***

Что-то мне совсем нехорошо. Всё тело болит, глаза с трудом открываются. А вокруг слышатся несколько голосов. Речь не очень понятная. Английский я знаю хорошо, но он для меня не родной, а тут носители языка что-то эмоционально обсуждают.

Ладно. Пока глаза не стала открывать. Замерла и слушала. Одновременно вспоминая ночные приключения. В общем, я героиня! В конце я забралась в кузов, который раз посетовала на отсутствие родного и любимого тела, закопалась в какие-то тряпки и… заснула. Всё. Я до сих пор в машине? Или где?

Слушаем…

— … у ребёнка сильное обезвоживание и истощение организма. Требуется… (не разобрала) и продолжить лечение. Когда она придет в сознание, сообщите сначала мне, а не полицейским, которые дежурят у палаты… (не разобрала) …у девочки может быть серьёзная психологическая травма. Без заключения психолога… (не разобрала) …опрашивать… (или допрашивать?) …нельзя.

Что-то я туплю. Кажется, я в больнице. Меня охраняют (как кого?) английские полицейские. Не авроры. Значит, я у нормальных людей, а не у волшебников. Это хорошо. А вот почему меня называют девочкой и к тому же хотят опросить годовалого ребёнка. Возможно, это не про меня. Может, я не одна в палате? Или снова куда-то попала…

Ладно, пока не ушёл врач, начинаем шевелиться, стонать и глазки открывать.

***

Я никуда снова не попала. Всё там же. Но уже в городе Бристоле. В больнице. Лежу здесь уже вторую неделю. Поступила второго ноября тысяча девятьсот восемьдесят первого года, без сознания, с сильным истощением и обезвоживанием организма. Нашел меня водитель в кузове автомобиля при разгрузке — лежала голышом среди развороченных тюков с овечьей шерстью. Я каким-то образом вернула свой пол («Это магия, Гарри!»), но не возраст. Сейчас мне, по мнению врачей, лет пятнадцать или шестнадцать, что уже намного лучше одного годика!

Полицейские пытались выяснить, каким образом я оказалась в кузове автомобиля, как меня зовут и откуда я, куда делись из грузовика несколько тюков с шерстью, ящик с консервами и прочее. На все вопросы отвечала, что не знаю и ничего не помню. Амнезия у меня. С речью тоже не всё в порядке — запинаюсь, заикаюсь, делаю длинные паузы. А что? Не хватало ещё, чтобы они поняли, что я не англичанка. А то депортируют куда-нибудь. Нам такое не надо. Хорошо, что по возрасту я ещё ребенок. Если в ближайшее время не найдут моих родственников или опекунов, то пристроят в фостерную семью.

Розыск по мне полицейские ведут активно — фотографии сделали, отпечатки пальцев и кровь взяли. Кстати, говорят, в машине нашли клочки ткани со следами крови, анализ которой показал, что она не моя. На мне же нет не то что царапин и ран, а даже шрамы отсутствуют. Вот эти две новости меня очень сильно порадовали. Если «знаменитый» шрам отсутствует, то, возможно, и с Волдемортом я никак не связана. Изменение же крови в добавок к другому полу и возрасту вселяет надежду на то, что по крови Гарри какие-нибудь «поисковые механизмы» меня не найдут. И если и найдут, то воспримут как близкую родственницу Гарри Поттера.

Радует, что официальные «органы волшебного правопорядка» на горизонте не появились либо же напрямую со мной не контактировали. Кому я нужна? Опять же, у них сейчас должно быть очень весело — аресты, суды, передел власти и собственности. В таком бардаке едва ли обратят пристальное внимание на детские магические выбросы и мелкие происшествия не на своей территории.

Симулировать же практически не пришлось — наряду с обезвоживанием и истощением выявили серьёзное «нарушение рефлекторно-двигательной функции нервной системы». Вначале я сильно напряглась, что ничем толком не могу пошевелить. Удивительно, как это я в годовалом теле сразу сподобилась погеройствовать? Состояние аффекта плюс магия? Наверное. В обновленной тушке так же легко ничего функционировать не захотело.

Вопрос с моей магией остаётся открытым. Я превратилась в девочку, скорее всего, за счет магического выброса, воплотив свое желание снова стать взрослой женщиной. Или это метаморфизм был, благодаря которому тело максимально подстроилось под вселившуюся душу? Могу я себя менять дальше и в каких пределах? Неизвестно.

Кстати, на себя прежнюю я не похожа. Теперь я жгучая брюнетка с зелёными глазищами на худющем изможденном личике. А прежде была шатенкой с карими глазами. Мечты покраситься в черный цвет у меня не было, да и цвет глаз меня полностью устраивал. Следовательно, новая внешность — это не моё желание, а типа «генетика тела».

Почему тело вышло таким истощённым и обезвоженным? Видимо, не хватило «строительных» материалов. Недаром же шерсть, консервы и что-то там ещё из кузова исчезли. Или их кто-то спёр под шумок? Я же поняла, что с магией шутки плохи. Я, будучи результатом неких магических воздействий, нахожусь сейчас не в лучшем состоянии, а просто же перед сном истово пожелала очнуться в прежнем теле, но здоровом или... А что «или»? Я не помню. В общем, с желаниями надо быть поаккуратней. Вдруг снова будет какой-нибудь магический выброс или что-то другое?

В настоящей момент я радуюсь отсутствию явных проявлений моей магии. Лучше бы их и не было до выписки меня из больницы и передачи в фостерную семью.

***

Два! Два месяца «лечений-мучений» и внимания полиции, социальных и миграционных служб. Два месяца играть роль частично потерявшей память девочки перед профессиональными медиками, включая психологов и психиатров — это даже для меня сильно. Помог характер и богатый жизненный опыт, включающий актёрские навыки и знание медицины.

Лицедейству обучалась с детства по жизненной необходимости. Началось всё с нешуточной обеспокоенности моих родителей тем, что их чадо растёт слишком спокойным и очень редко проявляет эмоции. И начались походы по различным врачам с предположениями о родовой травме, умственной отсталости и «психическом недоразвитии». Заключения врачей о том, что патологии не выявлено, и объяснения, что с интеллектом и психикой у меня всё нормально, а сдержанное проявление эмоций даже на сильные раздражители — это такой характер, моих эмоциональных родителей останавливали, но не надолго.

Однажды очередной психоневролог или психиатр постановил, что я только выгляжу умственно и психически здоровой девочкой с «железными нервами», а на самом деле я — новое воплощение Будды. А так как буддизм ничто, а дзен-буддизм всё, то жизнь — это страдание и боль. Следовательно, мне для проявления эмоций требуется много страданий и боли. И, видимо, для подтверждения своей «гениальной» теории, с силой ущипнул меня за ногу.

Реакция последовала незамедлительно — доктор был покусан и расцарапан мной, а следом бит взбешённым отцом. Мама же в это время удерживала медсестру. Никто из прибежавших на крики врачей и медсестёр не получил от отца по лицу только потому, что я висела на нём и с убедительными нотками в голосе доказывала, что «дядю доктора заразили психи и теперь его надо лечить уколами, а мне надо срочно полечить синяк на ноге». Скандал был знатный. Но отца даже не арестовали — медсестра все честно рассказала своему руководству и вызванным милиционерам. Не прекращающего же вещать о дзен-буддизме доктора передали коллегам из психиатрической больницы, куда он и отбыл, спелёнутый по рукам и ногам.

После этого случая отец постановил, что у меня «всё хорошо с эмоциями, но другим надо очень сильно постараться, чтобы их увидеть». Так и было. На смешной анекдот — максимум дрогнут уголки рта и мимолетно прищурятся глаза, а первая реакция на растерзанный труп котёнка — короткий вдох носом и слегка дёрнувшиеся веки. Ещё же папа шутливо предполагал, что в прошлой жизни я была змеёй, поэтому не привыкла мимикой и жестами выражать эмоции. На подобные шутки потом отвечала исключительно шипением. Однако мнение и отношение родственников никак не влияло на возникновение серьезных трудностей при общении с другими детьми и взрослыми.

Частично проблему с общением родители решили, отдав меня в детскую театральную студию и на танцы, где я не только научилась показывать различные эмоции, но и нормально вошла в определенный круг детей. В студенческие же годы я уже активно участвовала в работе молодежного театра и посещала различные курсы актёрского мастерства. Так что, если требовалось, я могла с легкостью усилить проявление своих эмоций или вообще скрыть их и относительно достоверно отыграть определенную роль. Однако профессию выбрала, не связанную с лицедейством.

В моём новом, но больном теле актёрский опыт в полной мере использовать не получилось, а вот не изменившийся характер вкупе со знанием медицины серьёзно помогли.

***

Всё! Меня выпускают четвёртого января тысяча девятьсот восемьдесят второго года! Точнее, выписывают из больницы, где меня два месяца лечили в четырёх отделениях и практически вылечили всё, кроме амнезии. Далее я направляюсь в социально-реабилитационный центр. Фостер-семья мне, оказывается, пока не светит. Хорошо ещё, что не определили в какую-нибудь «психушку».

***

Четыре! Четыре месяца «реабилитаций-обучений» и подбор фостер-семьи! Со мной занимались психологи, логопеды, физиологи и педагоги. Я их порадовала своими успехами, кроме полного восстановления памяти. Набрала вес и подросла, говорить и писать стала нормально, хожу и бегаю без проблем, агрессии или депрессии не проявляю. В меру общительна и любопытна. Показала немного расширенные знания в математике, литературе и естествознании. Расширенные они, конечно, для обычной британской девочки пятнадцати лет. Педагоги же, учитывая скорость освоения мною новых знаний, всё списали на увлечения и дополнительное обучение. В общем, хорошая, образованная и умная девочка, которую теперь можно пристроить в подобранную фостер-семью, где отец семейства школьный учитель математики, а мать — домохозяйка с медицинским образованием.

Пятидесятилетний отец семейства с «редкой» фамилией Смит два месяца занимался со мной в центре математикой, даже не намекнув на то, что планирует взять в семью. Когда же под присмотром психолога состоялась встреча с ним и его женой в качестве предлагаемых временных опекунов, я согласилась практически сразу. Во-первых, Роберт мне и до этого нравился как человек и специалист, а Саманта произвела впечатление вполне адекватной дамы. Во-вторых, очереди из желающих временно взять на воспитание и реабилитацию подростка как-то и не видно. И в-третьих, со Смитами сейчас живёт только одна воспитанница четырнадцати лет, которую они сразу взяли на первую встречу со мной. Девочка с именем Мэри и фамилией Фокс выглядела вполне довольной жизнью, с порога сообщив, что у меня будет собственная комната, и она, Мэри, готова составить мне компанию в походе в магазин за нашей новой одеждой. Забавная такая.

***

Всё! Утром второго мая тысяча девятьсот восемьдесят второго года Сандра Джонс, родившаяся первого июня тысяча девятьсот шестьдесят шестого, переступила порог дома семьи Смит. Да! У меня появилось официальное имя с соответствующими документами. Имя и фамилия — это моё творение, а дата рождения — социальных служб. Всё моё творчество состояло в «переводе» на английский настоящего имени — Александра Александровна Иванова. Конечно, фамилия Эванс была бы намного ближе к Ивановой, но…

Кстати, такое вот совпадение: Лили и Петуния — Эвансы, а я — Иванова. Фамилия Эванс происходит от имени Эван, которое в свою очередь является, как и русское имя Иван, одной из форм древнееврейского имени Йоханан или, в церковном варианте, Иоанн. Неужели не совпадение? Могла ли случайно душа с родственной фамилий попасть в тело Гарри по матери Эванса? И почему я вообще попала из две тысячи двадцатого года в тысяча девятьсот восемьдесят первый, когда меня ещё и в планах не было? Это прошлое моего мира или параллельная реальность? Может быть, Лили действительно накрутила что-то с защитой ребёнка? И мою душу по ошибке притянуло после убийства Авадой Гарри? А планировалось вернуть его? А что? Мальчик-который-воскрес магически реальнее Мальчика-который-выжил-отразив-лбом-неотразимое-проклятие.

Возможно, что и кто-то другой виноват в моём «попадалове». Например, Волдеморт ошибся с целенаправленным созданием из Гарри хоркрукса[3] или Дамблдор случайно поспособствовал моему вселению. А если бы я реально лишилась всей памяти? То, наверное, так и выросла бы, считая себя мальчиком Гарри Поттером. Вопросов у меня, конечно, ещё вагон и маленькая тележка, но на большинство из них будет сложно получить ответы без контактов с магическим миром, с которым хотелось бы совсем избежать знакомства в своей новой жизни. Однако врага надо знать в лицо, чтобы понять, как минимум, чего опасаться и как защищаться.

Примечания:

[1] Цитата из мультфильма «Простоквашино»

[2] Dursley (англ.) — Дёзли, Дёрсли (Дарсли), но не Дурсль…

[3] Horcrux (хоркрукс, крестраж) — предмет, ставший хранилищем фрагмента души волшебника, желающего стать бессмертным…