Читать онлайн
"Побочный эффект"

Это был дождливый день. Или будет. Все зависит от временного статуса. Хотя о каком статусе можно вести речь, когда совсем скоро смысл этого слова, как впрочем, и всех остальных, канет в лету.

Но пока до дня первых инцидентов еще оставалось время, и Анатолий Висаевский мирно посапывал на лекции по философии. Гамбургер, который сейчас пролетал мимо его рта, держал путь из самых глубин подсознания этого полного жизни двадцатиоднолетнего парня. Из тех же пенат росли ноги и у книжки-лангольера, возжелавшей отведать почему-то не разрекламированный американский продукт, а мускулистую человеческую плоть.

Анатолий закричал. Но, к счастью, в реальности вырвавшийся из его рта звук напоминал скорее хрипящее шипение (или, если угодно, шипящий хрип).

- Не дергайся пока, – прошептал другу Дима. – Еще двадцать минут осталось.

Где-то рядом раздался смех, но стоило только Анатолию повернуться, как реакция на его «помятый» вид тут же трансформировалась в суетливое копошение и нелогичные разговоры. Да, все-таки жизнь намного легче, когда ты под два метра ростом, неплохо накачан и умеешь делать взгляд «счас вcех урою».

Посмотрев на часы, Анатолий улыбнулся. Еще совсем немного, и он познакомится с той белокурой бестией, которая с грохотом вошла в аудиторию в самом начале лекции.

«Интересно, откуда она? – задумался Анатолий. – Наверняка, новенькая. Такую чудачку сложно не заметить».

***

Подобные чаяния молодости никогда не интересовали профессора Дюмонте. Даже в те далекие годы, когда все его сверстники сходили с ума от обилия мыслей о любовных утехах. А сейчас в свои пятьдесят два Кристиан Дюмонте мог думать лишь о наследии. Он должен был создать имя, которое сохранится навеки. Имя, которое будущие поколения будут произносить с придыханием.

Однако до сего момента все его попытки «примагничивания» биологических объектов оборачивались если не катастрофой, то хотя бы громким пшиком. На протяжении тридцати лет безрезультатных опытов профессор Дюмонте с завистью наблюдал за восхождением коллег. А те в ответ отпускали едкие замечания о бесполезной трате времени и средств.

Кристиану Дюмонте отчаянно не везло. Возможно, дело было в судьбе, высших силах, недостаточно большом мозге или разном размере ног. Но как бы то ни было, он с упорством барана продолжал настойчиво искать объяснение эффекту временной дезинтеграции.

И однажды случилось чудо. Эксперимент номер пятьсот четыре превзошел все отсутствующие ожидания собравшихся. Мышка Ками не просто выжила после очередного облучения, но и пролевитировала в течение целых пятнадцати секунд.

Это была сенсация. Социальные сети взорвались мыслями о будущем, полном полетов, и возникновении у людей невероятных способностей. Вспоминая все фильмы и истории, некоторые всерьез начинали готовиться к неминуемой войне с «мутантами».

Ученые в ответ на это лишь смеялись. Ведь открытие Дюмонте никоим образом не связано с генетикой, а до начала коммерциализации проекта могли пройти десятки лет.

Но что именно говорили люди, самого профессора волновало мало. Главное, это имя, звучащее каждый раз, когда речь заходила о летающих крысах и прочих чудесах.

Сын знаменитого ученого, Кристиан Дюмонте смог так долго продержаться в этой сфере лишь благодаря семейным связям. И теперь презрение других сотрудников института, которое в последние годы скрывалось все с меньшим тщанием, должно было пошатнуться и рухнуть под напором статей и публикаций.

А как могло быть иначе? Живой объект воспарил в воздухе, и вот уже две недели пребывает в добром здравии. Все жизненные показатели идеальны. Следовательно, Лучи Дюмонте не только действуют, но и безопасны.

Вот только настроение у мышки никто не изучал. А она изо дня в день кушала, бегала, спала. И снова. И снова… Как по расписанию: секунда в секунду. Все изменилось, когда Ками вернули в клетку с другими особями. Но этот побочный эффект остался незамеченным.

Возможно, если бы охранник не так часто смотрел на работе футбол или хотя бы не забыл включить камеры наблюдения, тогда сущность человека была бы спасена…

***

Это началось незаметно. Легкая забывчивость, затухание взгляда, ощущение нехватки чего-то очень важного. Как только лучи Дюмонте соприкоснулись с электричеством, произошла реакция, остановить которую уже не представлялось возможным.

А люди не привыкли жить без электричества. И чем больше они находились под воздействием поглощенных лучами электромагнитных полей, тем сильнее менялись. Их внутренняя сущность, та энергия, которую многие называют душой, постепенно отделялась от тела. А с ней исчезала и индивидуальность.

К ужасу человечества, это был лишь первый этап изменения…

***

Анатолий Висаевский не мыслил своего существования без общения с гаджетами. Его сущность покинула хозяина уже через сутки после начала эпидемии.

Но Анатолий этого не заметил. Как и многие другие, он больше ничего не понимал. Лишь когда к нему зашел сосед Юра, Анатолий вновь ощутил какое-то желание. Нет, не так. Вернее, не совсем так. Пропажа ощущается куда заметнее, если обнаруживаешь, что другой владеет чем-то подобным.

Так у Анатолия возникла потребность. Своего рода голод, утоление которого теперь было единственной целью его физической оболочки.

- Ээээ… Я не по этой части, – только и успел произнести гость, когда Анатолий подошел к нему сзади. – Ты чего!? Не хватай меня так.

Стоит признать, у Юры еще был шанс сбежать от предстоящих обнимашек, но он почему-то предпочел его не использовать.

Всего десять секунд – и внутреннее я этого улыбчивого парня переместилось в нового хозяина.

- Юра?! Что с тобой? – очнувшись словно от сна, Анатолий попытался расшевелить гостя. И гость, что характерно, расшевелился.

Как только образовавшаяся пустота почувствовала сущность, которой может быть заполнена, Юра встал и приложил руку к голове Анатолия. Вновь теряя часть потока, рассеянную при перемещении, остаток души вернулся к своему хозяину.

- Ааааа! – заорал Юра и бросился прочь, так и не поняв, что именно только что произошло в жилище Висаевского.

Косяк двери преградил ему путь – легкая дезориентация так неудачно оказалась одним из симптомов возвращения сущности. Анатолий воспользовался заминкой и вновь набросился на Юру. С каждым своим перемещением душа теряла свою часть. И вскоре по квартире расхаживали две пустые физические оболочки.

Они могли продолжать свое движение довольно долго, но визит распространителя какой-то метафизической литературы заставил парней объединиться в своем желании последовать за горе-проповедником.

Выбежав на улицу, они как раз успели к началу мировой эпидемии. Эпидемии, не причиняющей боли, не изменяющей ДНК и никоим образом не влияющей на здоровье.

- Нет! Оставьте меня! – еще пару дней назад подобные крики «белокурой бестии» заставили бы Анатолия наброситься на любого ее недруга. Но сегодня он даже не повернулся на призыв о помощи.

Аврора Крутская, впрочем, тоже была не лыком шита. И она не собиралась задерживаться, чтобы выяснять причину, по которой люди вели себя совсем не как люди. Всего одни выходные за пределами города, всего пару дней без интернета, телефона и прочих спутников современного человека. И вот мир уже сошел с ума, а Авроре об этом сообщить никто не потрудился.

«Так… Кажется, главное – это не позволять никому прикасаться к себе», – подумала она, оставив в руках слишком настойчивого мужчины свою кожаную куртку.

«И что теперь? Куда бежать? Надо понять, что происходит. Гугл, где ты, когда так нужен?!» – Аврора принялась судорожно оглядываться, но ни один путь отхода не казался безопасным на сто процентов.

Распространение неизвестного вируса происходило донельзя хаотично и при этом стремительно. Все больше людей теряли свою душу и проводили остаток сознательной жизни в поисках ее заменителя. Пока рядом находился кто-то, наполненный сущностью, остановиться было невозможно.

К сожалению, чужая начинка оказалась неспособной надолго возместить потерю. Обновленный человек терял ее, как старый мобильник теряет свой заряд. Когда-то так любимый хозяином, но постепенно забытый благодаря покупке новомодной замены. И вот уже никому нет дела до изжившего себя устройства. Поэтому его последние писки навсегда остаются незамеченными.

В отличие от телефона, у людей встроена функция передвижения, и их инстинкт выживания работает, даже когда выходит из строя «программное обеспечение».

Анатолий держался долго. Раз за разом он вновь потреблял сущность и возрождался. На час, на два, иногда заряда хватало и на день. Но все же этого было недостаточно. Особенно когда истинные люди перешли в разряд деликатесов.

Прошла неделя, и большинство душ совершило уже не одно перемещение. Разодранные, истерзанные, эти остатки человечности дарили последние моменты осознанной жизни. Жизни, о которой совсем скоро не останется даже воспоминаний.

***

В отличие от большинства девушек, Авроре Крутской требовалось мало времени, чтобы превратиться в объект желания. Красота от природы – это редкий дар. Вот только пока он почему-то принес ей больше вреда, чем пользы.

Но мир изменился. И стандарты красоты тоже. Теперь внешность стала последним фактором, влияющим на внимание окружающих. При прочих равных, Аврора вряд ли бы выделилась из толпы. Если бы не одно но: вернувшись в город абсолютно нетронутой, она каким-то чудом умудрилась практически не приближаться к порабощенным лучами Дюмонте электромагнитным полям.

И как результат – душа Авроры на девяносто три процента принадлежала ей. Пока принадлежала…

Борьба за свое «Я» с каждым днем становилась все сложнее. Бег сменялся прятками, плавно переходящими в наблюдение и поиски ответов. Аврора уже поняла, что рано или поздно каждый потеряет свою сущность, но пока оставался шанс на прекращение «размагничивания», она продолжала поиски убежища.

Наступил восемнадцатый день эпидемии, и человечество заметно поглупело. Нет, не так, как после долгих лет, проведенных у телевизора, и совсем не так, как после реформ образования, возводящих в правило ранее недопустимые ошибки. Хотя симптомы подобных процессов, среди которых утрата чувств и способности мыслить, действительно схожи с облучением Дюмонте.

И в этот восемнадцатый день Аврора вновь столкнулась с Анатолием. Их первые крепкие объятия – и пять процентов ее сущности искрой отразились в его глазах.

Аврора не сразу осознала это, но ей отчего-то понравилось быть жертвой столь красивого парня. Она ведь узнала того, кто сейчас схватил ее за плечи. Еще в универе все девушки перешептывались о своих и чужих приключениях с этим мускулистым блондином. И если бы не это обстоятельство, Аврора еще тогда, в свой первый день, подошла бы к Анатолию.

Если бы не гордость и не угроза быть «одной из…». Как быстро все изменилось! Авроре уже даже не хватало этих сплетен и девичьих пересудов. Хотя совсем недавно она их просто ненавидела.

Как бы то ни было, как бы приятно Анатолий не обнимал ее, но «продать душу за десять секунд с тобой» не входило в планы Авроры. Изогнувшись, она быстро протиснулась между большими руками Анатолия и понеслась в направлении отдаленной рощи деревьев.

Анатолий открыл рот и как-то почти осознанно посмотрел ей вслед. Конечно, пяти процентов не хватило для подключения разума, но что-то на уровне подсознания заставило его направиться за беглянкой. Недостаточно быстро, чтобы догнать. Однако достаточно быстро, чтобы напугать.

В очередной раз оглянувшись, Аврора споткнулась и полетела вниз. Приземление оказалось крайне неудачным. Удар головой о корень гигантского дуба заставил ее на время забыть обо всем, кроме тревожного, но при этом столь желанного сна.

А тем временем из рощи вышли пятеро опустошенных. Давно растеряв свою сущность, они уже и забыли, когда в последний раз чувствовали голод. Но некое подобие ауры, невыразимо прекрасное и столь желанное, с легкостью выманило загулявших грибников.

Более опытные опустошенные уже знали слабые места своих жертв. Прикосновение к открытым частям тела происходило на уровне рефлексов. К счастью для Авроры, ее гости оказались новичками по части поедания бестелесного.

Едва успев очнуться, она почувствовала, что кто-то тянет ее за ногу. Аврора открыла глаза и тут же поняла, что печальная участь, наконец, настигла и ее.

«Хм… А я ведь даже не расстроилась. Наверное, хватит бегать», – подумалось Авроре, и она устало зевнула, напоследок насыщая легкие приятным лесным ароматом.

- Аааа! – раздался неосмысленный крик. И в это же мгновение Анатолий отпихнул одного из нападавших грибников. Возможно, он и не понимал, что делает, но часть души Авроры пробудила в нем нечто, призывающее защищать понравившуюся сокурсницу.

Усталость Авроры как рукой сняло. Оттолкнувшись, она освободила ногу и кубарем выкатилась из образовавшейся давки. Но бежать снова помешала боль. Вывихнутая при падении лодыжка и кровоточащая голова заставили обратить все оставшиеся силы на поиски убежища.

Медленно, словно русалочка, обретшая ноги, Аврора брела в направлении заброшенного поселка. И так же медленно, но при этом не отставая, за ней следовал Анатолий.

Обойдя стороной нескольких опустошенных, занимающихся прополкой огородов, Аврора дернула ручку одного из домов. Дверь поддалась, но крик и пролетевшая мимо бутылка дали понять, что гостеприимство не является чертой здешних хозяев.

- Я – человек! – воскликнула Аврора, инстинктивно прикрывая лицо руками.

- Правда?! – удивилась дрожащая девушка. Она была моложе Авроры и смотрела на гостью, как на избавительницу.

- Да! Да! Да… Как же приятно слышать осмысленную человеческую речь!

- Дверь! – прокричала девушка.

- Замок же все равно не работает, – проговорила Аврора, прикрывая дверь.

- Тогда они не чувствуют… наверное…

Аврора поняла, что имела в виду незнакомка. Любые препятствия ослабляли нюх обездушенных людей.

- Аврора, – представилась она и по-дружески протянула руку.

- Лена, – попыталась улыбнуться девушка, но уголки ее губ предательски дрожали.

Аврора сделала шаг навстречу. Но Лена инстинктивно отшатнулась. Больше всего на свете она хотела обнять живого человека. Вот только подсознание заклеймило объятия как смертный приговор.

- Наверное, с электричеством проблемы… – пробубнила Аврора, понимая, почему в поселке нашелся кто-то живой.

- Да его здесь отродясь не видали. Из-за этого поуезжали все, кто мог. Я тоже хотела. Но у бабули с дедушкой больше никого нет. Не было…

- Прости, – Аврора немного замялась, но время на подготовку почвы являлось непозволительной роскошью. – И снова извини… Мне надо знать, у тебя уже забирали сущность?

- Что?.. Не знаю… Это так называется? Помню, когда все началось, я хотела дать лекарства, но вдруг почувствовала… Потом побежала в город за помощью. – Лена зажмурилась. Сжав кулачки, она попыталась утереть первые слезы, но новый поток заставил ее броситься в объятия Авроры.

Иногда бывает слишком больно, и тогда спасти может только человеческое тепло. Тепло, которое сейчас могло стоить жизни. К счастью, Лена оказалась такой же настоящей девушкой, не собирающейся подкармливаться за счет расчувствовавшейся гостьи.

Ночь новые подруги провели вместе. Сидя возле печки, они наперебой рассказывали истории о жизни до и после эпидемии. И неважно, какие они были, грустные или веселые, главное – это возвращение того уже почти забытого чувства. Как бы порой мы не хотели отгородиться от мира и остаться наедине со своими мыслями, без общения с другими людьми жизнь теряет что-то очень важное.

Наступило утро. Выйдя за водой, Лена уже не вернулась. Лишь непродолжительный крик предупредил Аврору о визите опустошенного. Но испуг быстро сменился странноватой улыбкой. И как бы жалко не было только что исчезнувшую подругу, Аврора не могла тратить последние осознанные дни на сожаления.

- Привет, – оглядываясь, произнес Анатолий. – Ой!.. А я тебя знаю.

- Я тебя тоже знаю. И ты, козел, только что съел Лену!

- Лену… – Анатолий поежился. – Прости. Не помню. Вообще в толк не возьму, что происходит. Вернее, были моменты просветления. Тогда что-то видел. Но контролировать это невозможно.

- Знаю... Как считаешь, насколько тебя сейчас хватит?

- Ну. Так плотно я уже давно… – Поняв, что говорит определенно что-то не то, Анатолий закрыл рукой рот. Однако вид Авроры, все еще ожидающей ответа на свой вопрос, заставил его продолжить. – Может, сутки. Хотя вряд ли батарейки понимают, сколько продержится их заряд.

- Никогда не думала, что конец будет таким, – Аврора присела на землю и жестом попросила Анатолия к ней присоединиться. – Я устала бегать. Давай хоть познакомимся.

- Не против. Хоть исполню свою последнюю мечту…

Аврора покраснела. Анатолий действительно очень легко располагал к себе девушек, а его взгляд проникал в самую душу и без воздействия лучей Дюмонте.

- Ты же не будешь забирать мою сущность? – спросила Аврора, прикасаясь к руке бывшего однокурсника.

- Только если очень попросишь, – ухмыльнулся Анатолий.

Они хотели поговорить, хотели познать близость, но усталость взяла свое. И через полчаса разговоров оба уснули.

Когда Аврора проснулась, было еще светло, и она обрадовалась, что у них осталось время. Не желая больше терять ни секунды, она схватила Анатолия за куртку и приблизилась к его губам.

- Какой нежный поцелуй, – подумала Она.

- Какой вкусный человек, – подумал бы Он, если бы только был способен распробовать свою последнюю трапезу.

Сон в компании близкого человека оказался слишком глубоким и слишком долгим. Прошедшие двадцать один час пятнадцать минут начисто испарили даже намек на сущность Елены, простой деревенской девушки, которая так и не смогла вырваться из оков обыденности.

Души Авроры хватило тоже совсем ненадолго. Однако на протяжении еще нескольких месяцев эти две слишком поздно познакомившиеся физические оболочки продолжали мирно сидеть рядом. Взявшись за руки, они иногда целовались или просто бездумно улыбались.

Мир, наконец, успокоился. Миллиарды особей занимались тем, что составляло их ежедневный график в дни, предшествующие опустошению: сидели в машинах в бесконечных пробках, стучали по клавишам, пытаясь изменить свой статус.

Одни разрушали себя быстро, падая и разбиваясь во время привычных прогулок или поедая без разбору все, что попадалось под руку. Другие продержались дольше. Их сидячий образ жизни поспособствовал значительному снижению риска несчастного случая. Однако и они в итоге теряли способность функционировать.

Лишь некоторым удавалось какое-то время поддерживать свою физическую оболочку. Но рано или поздно природа брала свое. И те, кто когда-то считались людьми, превращались в свои разлагающиеся копии.

И все это время, не обращая внимания на воцарившееся безумие, опустошенная оболочка профессора Кристиана Дюмонте величаво расхаживала по кабинету, периодически подходила к медали Нобелевской премии и нежно поглаживала ее.