Читать онлайн "Как в кино"

КАК В КИНО

Уже несколько часов Рената кружила по главной городской площади, занимаясь опросами, необходимыми для дипломной работы. Аккуратно записывала ответы в таблицу, немного сидела у фонтана, потом снова улыбалась и походила к прохожим, надоедать своим вопросом: необходимо ли сохранять памятники старины, и если да, то как именно.

Время давно перевалило за полдень, а она тут с утра. Было бы ужасно скучно, если бы не два обстоятельства. Во-первых, солнце, жарко – красота! Рената так намерзлась за долгую холодную весну, что готова была загорать сколько угодно. И, во-вторых, ей было очень интересно наблюдать за одним парнем. Она не виновата, он сам бросался в глаза: рослый атлет с длинными черными волосами с видеокамерой на плече. Смуглый, черноглазый, под обтягивающей футболкой мышцы так рельефно проступают – ну просто вылитый Тарзан. Он тоже с утра застрял на этой площади и снимал все подряд: то струи фонтана, то детей с мороженым, то голубей. Словом, лез всюду со своей камерой и всех снимал, кроме Ренаты. Ноль внимания на нее, даже обидно.
«Хотя что это я? – подумала она. – Ведь у меня есть жених, и даже назначен день свадьбы».
Она вздохнула. В Сергее все прекрасно: и веселый, и симпатичный, и родители его хорошо к невесте относятся, потому что давние мамины друзья. Поэтому она с Сережкой с детства знакома и знает все его «подводные камни». Но какое-то непонятное чувство нашептывало ей: «А может, не надо?» «Надо!» – ответила она этому нашептыванию. Где еще найдешь такого верного, понятного парня? Все остальные – коты в мешках.
Солнце внезапно исчезло, подул ветер. Рената поежилась было, но холодней не стало. Тут ударили струи дождя, сверкнула молния, и над головой громыхнуло. Люди побежали с площади кто куда, а она спряталась под козырьком палатки. Дождь был теплый, летний, совсем нестрашный, Рената с интересом огляделась, поискала глазами Тарзана. Ага, вот он, спрятался в арке двора напротив. И снова не замечает ее. Дождь сделался чуть слабее, и девушке захотелось пошалить. Она сняла босоножки и босиком пошлепала по лужам, время от времени высоко поднимая юбку, будто боясь ее намочить. Краем глаза она видела, как Тарзан уставился на нее с открытым ртом, затем схватил свою камеру и начал снимать. Она довольно улыбнулась. Еще бы он не обратил внимания на ее ноги! Они ведь у нее такие длинные и стройные. Довольная произведенным эффектом, она спустилась в подземный переход, обулась и через несколько минут вышла наружу. Дождь кончился, солнце вернулось, от асфальта шел пар. А вот Тарзана, к ее досаде, нигде не было видно.
– Ушел, – сказала Рената лохматой собаке, которая тоже вышла наружу из перехода. – Жалко. А я думала, он подойдет.
Собака на мгновение перестала лакать воду из лужи и внимательно посмотрела девушке в глаза. Согласилась, наверное.

Антон томился на площади уже несколько часов, а вдохновение не приходило. Он уже был не рад, что выбрал такую тему для своей дипломной работы. Казалось бы, что может быть проще: «Лето в городе». Но оказалось, что показать его трудно. Он снимал резкие черные тени, фонтан и мальчишек, которые в нем брызгались, он с разных сторон запечатлевал на видео палатку с мороженым, покупающих и жующих пломбир людей – а лето ускользало. Не хотело визуализироваться. Или он просто придирается? Может, это и есть лето – вот эта вся сжигаемая солнцем шумная площадь, обмахивающиеся газетами прохожие, женщины в шляпках, солнечные блики на темных очках?
Да, наверное, так и есть. Надо просто как следует смонтировать. Но все же чего-то не хватало. Чего-то главного, важного, необходимого. Такого, чтобы каждый зритель сказал: «Да! Вот это и есть лето».
На голову Антона шмякнулась тяжелая капля. Он с укоризной посмотрел на голубей, но тут упало и на плечи. Дождь! Парень торопливо накрыл собой видеокамеру и рванул в арку двора. Ливень гулко забарабанил по крышам припаркованных автомобилей, по тентам палаток, вмиг выкрасил черным лаковым блестящим узорную плитку площади. Антон подумал и решил из своего укрытия заснять струи дождя. Получалось неплохо.
Вдруг он увидел такую картину, что перехватило дыхание: через площадь шла девушка просто потрясающей красоты. Медленно, держа в руке на отлете ажурные босоножки, босиком, приподнимая юбку. Вот это ноги! Идеальные линии. Эту мысль он додумывал, уже снимая девушку, провожая ее видоискателем. Девушка спокойно шла под дождем, улыбаясь чему-то своему, ступая голыми ступнями в лужи. Вода под ее ногами почти не плескалась, будто красавица была невесомой и не возмущала поверхность.
Наконец он пойман, тот самый главный, гениальный кадр. Который соберет весь сюжет в единое целое. Антон зачехлил камеру и ринулся домой – монтировать.
Его короткометражка была признана лучшей дипломной работой. Некоторое время Антон ходил надутый от гордости, а потом почему-то сдулся. Он вспоминал босоногую девушку, пересматривал свой десятиминутный фильм. Вот она шагает... Как трогательно и по-детски беззащитна эта девушка со своими голыми ногами посреди пустой площади, посреди дождя. И в то же время как чисто по-женски открыто и смело она идет!
Он пересматривал фильм десятки раз, изучая ее лицо. Девушка даже приснилась ему пару раз, словно давняя знакомая. Спохватившись, Антон приходил на площадь и часами бродил, всматриваясь во встречных девушек. Представлял, как встретит ее и станет благодарить за главную роль в своей работе.
Дни проходили за днями, девушек было много: красивых, разных, замечательных. Но той самой, единственной – не было. Почему он, глупец, так быстро убежал и не познакомился с ней? Монтаж мог бы и подождать пять минут! Эх, торопливый, неразумный дуралей. Упустил свое счастье.

Рената была собой очень недовольна. Можно даже сказать, сердилась на себя. Послезавтра свадьба, а у нее на душе пасмурно. Потому что перед глазами все время стоял Тарзан со своей камерой. Ну вот почему, а? И что это ее потянуло на атлетическую фигуру? «Не стыдно тебе? – строго спросила она у отражения в зеркале. И с грустью ответила: – Не стыдно». Мышцы это не главное. Лицо, глаза как черные алмазы – вот что она не может забыть. Эти глаза ей однажды приснились, и Рената даже слегка испугалась. Надо выбросить его из головы, иначе получается нечестно, неловко перед Сережей.
Чтобы отвлечься, она решила сходить в ректорат своего родного института культуры, лично напомнить о свадьбе любимым преподавателям. Дверь открылась, и навстречу ей вышел... Тарзан! Те самые волосы до плеч, смуглое лицо и бугры бицепсов.
– Вы?! – воскликнули они оба. Хором.
Он рассмеялся.
– Наконец-то я вас нашел! Вы не поверите, как долго я искал..
Он торопливо, словно боялся, что она исчезнет, рассказывал Ренате, как она стала главным персонажем его дипломной работы, как помогла ему. А она смотрела на его губы. Слушала и не знала, что сказать. Обычная естественность изменила ей.
– Ты что? – он заметил ее задумчивость. – Можно на ты? Кстати, я Антон. Я тебя должен отблагодарить. Давай встретимся сегодня, а? Можно в ресторан пойти. Я уже боюсь тебя отпустить. Согласна?
– Меня зовут Рената. – Ее глаза наполнились слезами. – Спасибо, я не могу. У меня свадьба послезавтра.
Она сглотнула и пошла по коридору к выходу, забыв, зачем приходила.
– Поздравляю, – тихо проговорил Антон ей вслед.

Рената с Сергеем подъехали к загсу и вышли из автомобиля. Сзади остановился автобус, из него высыпали друзья и родственники. Подруга держала в ладонях двух белых голубей, она должна была их выпустить по сигналу невесты – на счастье. Пара поднялась по ступенькам.
И тут сбоку подошел Антон. Рената ахнула.
– Парень, извини, что так получилось, – сказал он жениху. – Но я люблю эту девушку.
Сергей на мгновение растерялся, потом грозно нахмурился и шагнул вперед, но, оценив противника, остановился.
– А ты кто, собственно? – спросил он.
– Да никто, – возмутительно широко улыбнулся Антон.
– Милая, что такое? – спросил Сергей у невесты.
Сзади недоуменным хором зашумели приглашенные. Но Рената уже вышла из оцепенения. У нее с души упал огромный камень, просто гора Эверест свалилась. И стало так легко и свободно, как не было очень давно. Она осторожно вынула руку из руки Сергея, сорвала с головы фату, шагнула к Антону и развернулась к родителям.
– Вот мой любимый, – объявила бывшая невеста.
«Все это немного смахивает на кино, – подумала она мимолетно. – Как в мелодраме. Ну и пусть будет как в кино, я не возражаю. Началось все с фильма, пускай так и продолжается».
Мама всплеснула руками и хотела подбежать, но папа удержал. Папа у Ренаты молодец, он всегда ее понимал.
Рената кивнула подруге и крикнула изо всех сил:
– Выпускай!
Два белых голубя взмыли вверх, аплодисментами в синее жаркое небо.

***

ИГРА В СВИДАНИЯ

Лена считала, что ей нравится быть одинокой женщиной. Почему нужно обязательно быть в паре? Ей и одной хорошо. Спокойно, и не нужно быть все время включенной на мужа, беспокоиться, все ли у него в порядке и не совершил ли он очередную глупость. Уж она-то знает, играла в замужество. Зато теперь дышит полной грудью.
В общем, как справедливо заметил великий поэт, были бы покой и воля, а уж счастье мы сами отыщем, если захотим. Поэтому на сайте знакомств в интернете она флиртовала исключительно для развлечения. Даже входила в азарт. Назовется то Наташей, то Ангелиной какой-нибудь, только свою внешность старалась описывать максимально правдиво. А мужики смешные такие, тут же свидания назначают. Лена виртуально кокетничала под чужим именем – когда входишь в чужую роль, все легко, – и вскоре соглашалась на встречу.
Городские кафе она знала как свои пять пальцев. Приходила чуть раньше, садилась в углу, и всегда безошибочно вычисляла кандидата на знакомство. Тот озирался, ждал, нервничал и в конце концов начинал звонить на запасную симку игривой наблюдательницы. Телефон в ее сумочке тихонько вибрировал, а она забавлялась, насколько мужчина непохож на свое описание. Все они всегда добавляли себе росту и убавляли возраст.
Вот и сегодня она заранее пришла в кафе, назвавшись Ольгой, и наслаждалась придуманной игрой. Этот Николай написал о себе: высокий, широкоплечий, спортсмен. Опять обманывает, наверное, и она уйдет отсюда разочарованной. И все же Лена на всякий случай заказала чайничек земляничного чая, на две чашки. А вдруг она, наконец, ошибется? Наконец, придет мужчина, который ни в чем не преувеличил свои достоинства. И ей захочется с ним поговорить. Ведь это так важно, так много – поговорить.
Пока что она может наслаждаться беседами лишь со своей подругой. Она ее так и называет: моя Очень Умная Подруга.
– Ты себя обманываешь, Лен, – сказала ей Подруга. – Придумала себе игру и воображаешь, что это игра. А на самом деле ты их тестируешь на предмет совместимости, потому что уже обожглась. Ты в них одновременно и нуждаешься, и мстишь им за своего непутевого бывшего.
Лена смущалась, слова подруги ее кольнули. Неужели она так мелочна? Неужели и вправду нуждается? Ведь она так наслаждается свободой, и вроде не хочет снова в плен, даже если это плен любви. Или хочет?
Тут в кафе один за другим зашли двое мужчин. Кто из них? Первый уверенно направился к свободному столику, второй нервно покусал губы и принялся внимательно рассматривать посетителей. Сел, подождал, начал набирать номер на мобильном. Он!.. Совершенно не похож ни на свое описание, ни на фото. Грузный, лысоватый, суетливый какой-то. «До свидания, Николай», – со вздохом одновременно и облегчения, и грусти подумала Лена. И отвернулась. Снова не повезло.

– А я считаю, повезло, – сказала Очень Умная Подруга, помешивая ложечкой в чашке кофе. – Потому что потратишь душевные силы не на того. Потом встретишь нужного, и пороху уже не останется.
– Да где же он, этот нужный? – не выдержала Лена.
– Смотри вокруг внимательно, а виртуальные знакомства вот эти твои брось. Детский сад, честное слово.
– Я и так смотрю. Никого не вижу.
– Плохо смотришь, невнимательно. Ты на себе зафиксирована, поэтому ко всему окружающему слепа. Обедняешь себя, и еще удивляешься: не везет, дескать, в любви.
«Вот почему она умеет так сказать, – подумала с досадой Лена, – что хоть в афоризмы записывай? А я не умею. Все-таки не зря она такая умная, надо к ней прислушиваться, что ли».
– И как же мне смотреть?
– Ты сердцем смотри.
Лена не очень понимала, как это – сердцем. Ну, на работе вокруг нее ребята неплохие вроде. На первый взгляд. Только либо уже заняты, либо с недостатками. Один всего боится, осторожничает, льстит – а это мужчине не к лицу, другой скуповат и придирчив. Один не в меру болтлив, другой, наоборот – молчун. Это Валерка, друг ее бывшего мужа. Слова от него не добьешься, молчит, только глазеет. И вообще неброский, малозаметный какой-то. Одно хорошо: его можно обо всем попросить, и он сделает. Конечно, неудобно одинокой женщине принимать у себя мужчину, но что делать, если то труба протечет, то плита не зажигается, то окно не закрывается, то замок заедает? Не вызывать же всех этих сантехников, слесарей и плотников, если есть безотказный знакомый. Тем более, бывший супруг домом вообще не занимался, и, выходит, Валерка возвращает долги за своего дружка. Лену это очень даже устраивало. Придет, разговорами не нагружает, починит то, что сломалось – и уйдет, даже чаю предложенного не выпьет. Хотя мог бы хоть как-то развлечь интересную женщину. Недавно вот компьютер чинил, он при загрузке выключался. А компьютер у Лены теперь важнее телевизора, она без него не может. Так он просидел два часа у монитора, слова не произнес! Зато компьютер работает нормально.
Как раз в это время у Лены вдруг появился новый виртуальный кандидат на встречу. Оказался умным собеседником, на вопросы отвечал с юмором, на непременном знакомстве не настаивал.
«Девушка, а вы правда блондинка?»
«Да. Хотите убедиться?»
«Зачем, я вам верю. И что, правда маленького роста, при этом ходите на высоченных каблуках?»
«Все это у меня в профайле написано».
«А тут все преувеличивают. Каждый хочет казаться лучше. Но вам – верю.»
Она спросила, где же его фото. Но фотографию собеседник прислать отказался под предлогом «В жизни я лучше», об имени сказал: «А на что вам мое имя? Зовите меня Неизвестный, так интереснее».
Тут уж Лене самой захотелось расшифровать этого загадочного Неизвестного, любопытство так и взыграло. Она первая пригласила его в кафе.

Пришла, как обычно заранее, взяла свой обязательный чай. Волновалась, как же она его узнает, если он себя не описал, но потом вспомнила: он же звонить будет.
В назначенное время в кафе зашел... Валерий! И сразу подошел к ней, смущенно улыбаясь.
– Извини, что я тебя разыграл.
Лена долго молчала, опустив глаза в чашку. Интересно, у нее красные щеки, или нет? Как неловко!
– Но зачем? – наконец спросила она.
– Ты вся в интернете, на меня внимания не обращала.
– А что, хотелось, чтобы обратила внимание?
Он посмотрел ей прямо в глаза и серьезно так сказал:
– Хотелось.
Надо же, Валерка, привычный Валерка – и вдруг!.. У Лены сильно застучало сердце.
Валерий так же серьезно, вдобавок извиняющимся тоном сказал:
– Но я совершенно не умею ухаживать. В общем, мне и пришлось таким образом тебя заинтересовать. Неловко вышло, да? Ничего другого придумать не мог, прости.
Лена смотрела на него как будто впервые. Потом медленно произнесла:
– Робкий ты, Валерка. Почему раньше не признался?
Он вздохнул.
– Стеснялся.
Помолчали.
– Чаю будешь? – нерешительно спросила Лена, не зная, как себя вести.
Он улыбнулся. Его улыбка как будто осветила все вокруг. Лена впервые увидела: Валерий очень привлекательный парень, глаза у него умные, и вообще...
– Я кофе люблю, – ответил он. – Ты не знала?
– А чего молчал? – набросилась на него Лена, понимая, что она про него вообще ничего не знала. – Ты же как партизан! Умру, но не скажу!
Валерий пожал плечами.
– Ладно, пусть молчун. Зато все умею делать. Тебе ничего починить не надо?
Надо, чтобы у нее дома оказалось что-нибудь неисправное. И посерьезнее: пусть на починку уйдет как можно больше времени. Сразу так нестерпимо захотелось счастья, что и воля, и покой стали восприниматься чем-то очень мелким и незначительным
– Ой, вспомнила, – спохватилась она. – У меня же электрочайник не включается. Поехали ко мне, скорее!

***

МОЖНО РИСКНУТЬ

У Оксаны в жизни много чего сложилось. Работу нашла по специальности, замуж вышла по любви. Муж почти без недостатков, порой даже не по себе от его идеальности. Словом, сплошные плюсы – живи и радуйся. Но все это, по мнению Оксаны, зачеркивал один большой жирный минус: она не могла родить.
Перепробовала все варианты лечения, которые ей советовали, ездила на курорты, принимала всевозможные процедуры. Даже к экстрасенсу ходила. Но вот пошел уже третий год брака, а приговор «бездетность» так и оставался в силе.
Василий это приговором не считал.
– Я тебя и так люблю, – рассудительно говорил он. – Что ты переживаешь?
– Не переживаю я. Просто хочу ребенка. Чтобы у нас была полноценная семья.
– Ксюша, мы и так полноценные.
Но ей хотелось пеленок, агуканья, топота детских ножек, радости материнства. Оставался только один вариант: усыновление. Василий не возражал, наоборот, думал, что тогда жена успокоится.
Оксана начала долгий и трудный путь получения различных справок. Собирала в папку свои медицинские анализы, характеристики с мест работы, из полиции, выписку из банка. Всего не перечислишь. Труднее всего было с органом опеки и попечительства. Тянулись недели и месяцы. Оксана ходила в детский дом, возвращалась недовольная.
– Я хочу маленького, – заявила она, – зарегистрируюсь в роддоме, на «отказника».
– Но почему именно грудничка? – изумилась мать.
– Чтобы он знал только меня, и считал меня своей мамой.
– Это рискованно! Ты хочешь проблем? А если ребенок потом окажется болен? Просто так в роддоме не оставляют!
Василий, кажется, тоже был не в восторге. Мама пугала Оксану всякими ужасами, связанными с усыновлением новорожденного. Дочь упрямилась. Однако пока они судили да рядили, пока она спорила с мамой и убеждала мужа – и сама, несмотря на всю свою решимость, начала сомневаться. Ее мучила мысль о том, что придется, видимо, отступить от своего решения, чтобы не рисковать.
И тут Оксану отправили в командировку. Ей поручили подвергнуть бухгалтерской проверке одно подшефное предприятие в области. Она собралась и на следующий день уже сошла с поезда в маленьком городке, скорее поселке. И сразу вдохнула полной грудью: нервное беспокойство цивилизации ослабило свои тиски, городок сразу распахнулся взгляду, не препятствуя ему высокими стенами из бетона и стекла.
Она шла по нужному адресу узкой улочкой, слушая голоса хвостатых охранников из-за заборов и улыбаясь: давно не слышала такого. Ее окружал пасторальный пейзаж – заборы, невысокие, непохожие друг на друга дома, фруктовые сады, колодец на перекрестке.

Только вот местная гостиница не порадовала: маленькая, в самом лучшем номере окно с трещиной, застарелая грязь и тараканы. К тому же Оксана любила сама себе готовить.
– Хочу поселиться у кого-нибудь, – сказала она секретарю предприятия. – Посоветуйте, пожалуйста.
– Конечно! – Девушка обрадовалась возможности задобрить прибывшую проверяющую.
Они пошли по домам. В первом хозяин был сильно навеселе, во втором Оксана сразу увидела, что у хозяйки сварливый характер. Еще в нескольких условия не позволяли.
– Ну, тогда осталась только Петровна, – сказала девушка. – Остальные варианты будут далеко от работы, вы же не захотите?
– Так ведите к Петровне.
– Только с ней живет внучка, – засомневалась секретарша.
– И что?
– Ну... Она немного того. Не страшно?
– А чего ребенка бояться?
– У нас считают: сглазили ее.
Оксана не нашлась, что на это ответить.
– Странная девочка. Сами увидите.
Петровна приняла постоялицу душевно. Был уже вечер, уставшая Оксана не очень присматривалась к ребенку. Утром ушла на работу, и только днем, вернувшись, поразилась: до чего у шестилетней девочки неподвижное лицо! Будто маска. И все время смотрит в сторону.
– А это у нее психологическая травма, – вздохнула Петровна. – Она с родителями в аварию попала. Дочь моя выжила, а муж ее – нет. Люся с тех пор не разговаривает.
– Бедняжка. А дочь ваша как?
– Вылечилась, только нервная стала. Люську мне отдала, а ее в школу не берут, – пояснила словоохотливая бабушка. – Я тут ее пристраивала на курсы для детей-инвалидов, при больнице. Пытались научить ее читать, рисовать – ни в какую. Даже слов не понимает! Ей скажешь «иди сюда» или «это нельзя» – она молчит! Не дозовешься.
– Может, с матерью она бы выздоровела?
– Э, непутевая у нее мать. Не хочет ее брать такую, мне подкинула.
Люся стояла в углу, как столбик, и неподвижно смотрела на маленький прямоугольник окна. Не ребенок, а статуя. У Оксаны сжалось сердце. Но что тут поделаешь?
Она возвращалась с работы рано, до вечера оставалась уйма времени. Делать здесь было совершенно нечего, и она уходила в ближайший лес. Заходила вглубь недалеко, садилась на пенек, отдыхала. Чувствовала себя лучше, чем на любом курорте. Все было такое гармоничное, родное. Спокойное. Сосны поскрипывали, посматривали свысока. Пахло хвоей. Оксана набрала в местной библиотеке книг и читала.
– Милая, бери Люську с собой! – попросила ее Петровна. – Пусть гуляет, она безобидная, тихая, а мне помощь – я по хозяйству хоть немного успею, чем за ней приглядывать.
Оксана не решилась отказать. Потом поняла: согласилась, потому что безумное желание усыновить ребенка вновь ожило, властно потребовало общения с малышом, любым, каким угодно.
Она сразу решила: буду ей читать вслух. Набрала детских книжек, села на облюбованный пенек. Люся ходила вокруг, глядя в пустоту перед собой, а Оксана заставляла себя не прерывать чтение. Уговорила себя, что что-то у девочки останется в уме, не может не остаться. День за днем читала, читала – и верила. Собирала шишки, складывала из них кукол. Из коры сооружала какие-то примитивные конструкции. Ложилась на траву, показывала Люсе одуванчики, клевер. Поведение девочки не менялось, но Оксана вообразила, что у нее изменилось выражение лица, сквозь маску проступил интерес. Или это только казалось?

– Ель растет перед дворцом, – монотонно читала однажды Оксана. – А под ней хрустальный дом: белка в нем живет ручная, да чудесница какая! Белка песенки поет да орешки все грызет.
Тут она увидела краем глаза движение и повернула голову.
– Ой! – Женщина вскочила и замахала руками. – Белка, белка!
Рыжая белка с пушистым хвостом замерла в удивлении: зачем так кричать? Она, спустившись с сосны, только пристроилась исследовать несколько крупных аппетитных шишек, а тут такой ажиотаж. Она с сожалением запрыгнула на ствол и спряталась за него, высунув лишь любопытную мордочку.
Оксана уже и сама устыдилась своего крика. Будто белок в жизни не видела. Она посмотрела на Люсю и замерла: девочка улыбалась! Она реагировала! Это было всего лишь слабое, робкое движение губ, но лицо ожило! Ребенок будто проснулся.
Оксана необыкновенно вдохновилась.
– Люсенька, давай нарисуем белку! – Она взяла лист бумаги. – Смотри, вот я рисую один овал, вот другой, приделываем ушки, хвост дугой – и получилась белка.
Недолгое Люсино оживление, кажется, угасло, лицо застыло. Но глаза неотрывно смотрели на бумагу, и явно следили за движением гелевой ручки.
В последний день командировки Оксана вернулась в дом к обеду, торопясь напоследок пообщаться с девочкой, к которой она успела уже привязаться. Шла вдоль заборов, выслушивая ленивый собачий лай, заслоняясь ладонью от солнца, и думала неожиданную мысль: а ведь мы любим не тех, кто любит нас, а тех, о ком заботимся.
– А Люсечки нет, – поспешила сообщить Петровна. – Только ты за порог, как дочка заявилась.
У Оксаны упало сердце.
– Ты только подумай, решила дочку в город забрать! Не иначе что-то в лесу сдохло.
– А вы говорили, непутевая. – Оксана опустилась на лавку.
– Ну, у нее мужчина появился, может, за ум теперь возьмется. На море обещала свозить дочечку, вдруг вылечит. Хотя, что тут поможет уже, прости господи...
– Да-да. Вдруг поможет, – как эхо произнесла Оксана. – Я пошла укладываться, спасибо вам за все.
Грустно собирала вещи, ругала себя: вечно она так. Привяжется, прикипит сердцем – а потом отдирай с кровью. Или жизнь вообще так устроена? Взяла тапочки, которые возила всегда с собой, меховые, с помпоном – и вдруг увидела в тапке бумажку. Достала мятый листик в клетку, вырванный из тетради, сердце застучало. На листике четкими овалами была нарисована белка, раскрашенная оранжевым карандашом. Голубой человеческий глаз белки смотрел на Оксану, не мигая, а внизу шла надпись: «Белка хорошая», без ошибок, только буква «Е» была развернута справа налево.
В поезде Оксана то и дело доставала рисунок, рассматривала и думала. А по приезде домой сразу же достала папку с собранными документами.
– Ты что? – спросил Василий. – Опять?
Оксана кивнула. Мама махнула рукой и вышла, не в силах больше спорить с упрямой дочерью.
Муж покачал головой.
– Уверена? Помнишь наши разговоры, вдруг у ребенка окажутся проблемы со здоровьем. Стоит ли рисковать?
– Я готова рискнуть, – твердо ответила Оксана.