Читать онлайн
"Первый полет"
Далеко за пределами одной из солнечных систем, ее звезду аборигены называют Солнце, летела, нарушая законы физики, исполинских размеров комета. Она мчалась не так, как положено нормальным звездным странницам по орбите вокруг светила, а неслась по траектории, направленной наружу из планетной системы. Было еще одно отличие. Странно короткий хвост, протяженностью не миллионы километров, как у обычной кометы, а всего лишь жалкие сотни, зато он сверкал ярчайшим светом ядерного пламени. Странности объяснялись довольно просто. Небесный странник, размером с приличный астероид был межзвездным кораблем-Ковчегом — самым большим, из созданных человечеством.
Если бы гипотетический зритель видел окружающее исполинский межзвездный транспорт пространство, то мог заметить, что траектория полета корабля пересекается с несущимся ему в лоб на колоссальной скорости метеоритом. Времени для маневра у экипажа межзвездного транспорта уже не оставалось. Это как морскому судну, плывущему по океану на максимальном ходу получить торпеду в корпус. Не спасут не титанические размеры корпуса, не колоссальная толщина корабельной брони. Возможно сумеет, несмотря на разрушения, доплестись до порта, но скорее всего сгинет в безбрежной пучине…
За несколько часов до этого…
Первый самостоятельный полет подобен первому поцелую. Так же желанен и волнителен. Воспоминание о нем бережно хранится всю оставшуюся жизнь. Космонавт Иван Капитанов, удобно расположившись в ложементе пилотажного отсека, готовил корабль к патрульному полету, первому самостоятельному в жизни. Юное лицо расплывалось в довольной улыбке. Ради минут и часов стремительного полета среди звезд и планет, Иван когда-то и пошел учиться на космонавта. Наконец из наушников басовито грянуло долгожданное:
— Взлет разрешаю и удачи!
Снаружи пронзительно взвизгнула сирена, глухо зашуршали гидроприводы, поднимая тяжелую тушу космолета вертикально. Ложемент провернулся, предохранительные ремни туго натянулись, фиксируя тело поперек движения. Зачавкал компрессор на стартовой площадке, через пару минут с каждой секундой все более глухой звук пропал, за тонкой преградой борта наступила оглушительная тишина, там остался лишь вакуум. Бесшумно провернулся люк в космос, открывая взгляду разноцветные, похожие на новогодние игрушки, висящие на елке в темной комнате, искорки звезд.
— Предстартовая готовность тридцать секунд, — послышалось в наушниках.
Поправив талисман, плюшевого мишку, висящего на углу приборной панели, застегнул крепления шлема. Чуть дрогнувшей от волнения рукой перевел тумблер на приборной панели в положение «Старт». Управление приняла автоматика, а от космонавта уже ничего не зависело. Электромагнитная катапульта, на секунду вмяв космонавта в ложемент, метнула тушу корабля навстречу Космосу. Вокруг корабля простиралась в бесконечность чернильная тьма, пронизанная далекими, но такими приветливыми искорками звезд, собиравшимися в белые вуали там, где находились звездные скопления, они манили и наполняли сердце трепетом перед грандиозностью и непостижимостью сил, создавших Вселенную. Иван слабо усмехнулся. На миг нахлынуло ощущение невообразимой легкости, потом с громовым ревом заработали мощные двигатели, корабль затрясло мелкой дрожью, он сначала неторопливо, а затем все быстрее ускоряясь, принялся описывать гигантскую дугу в пространстве, обгоняя межзвездный транспорт. Корабль мчался в пространстве, а на губах Ивана гуляла довольная улыбка, взгляд бродил то по черноте Вселенной, то по показаниям датчиков… Он не замечал ни перегрузки, с силой вдавливающей тело в ложемент, ни неудобного скафандра, на душе было как никогда тепло. Через полчаса компьютер негромко пискнул, сообщая, что космолет в районе патрулирования впереди по курсу Ковчега. Все на месте, с удовлетворением подумал Иван и принялся переключаться с автопилота на ручной режим, пальцы привычно забегали по пилотской консоли. Маршевый двигатель поурчал, меняя тональность работы, и затих.
Наступила безмятежная тишина, на секунду Ивану показалось, что он остался один во Вселенной. Конечно, в любой момент он мог выйти на связь с людьми и даже вернуться на Ковчег, но нахлынувшее ощущение покинутости было таким сильным, что он, не раздумывая включил задний обзорный экран и обернулся. На секунду остановив внимательный взгляд на плазменном выхлопе тормозящих Ковчег двигателей, облегченно вздохнул и отключил экран.
Иван с облегчением сбросил надоевший шлем, плавно взлетевший к потолку, и прикоснулся к пиктограмме перехода на голосовое управление.
- Центральная, на связь.
— Центральная на связи. — над видеофоном заплясали разноцветные искры и еще через миг повис голографический портрет диспетчера.
— Я 3/альфа, нахожусь в зоне патрулирования, все системы работают корректно, дежурство принял.
— Принято — тебе вводная, — раздался немного встревоженный голос диспетчера, - У противометеоритных орудий какие-то проблемы. Что-то с реактором подкачки, так что курсовая батарея в нерабочем состоянии. Принимай на себя метеоритную защиту с переднего направления. Да, и имей в виду, приближаемся к плоскости эклиптики Барнарда, пришло предупреждение из рубки, могут появиться метеориты! У Санторо за дежурство два проскочило!
— Принято к исполнению, — досадливо поморщившись доложился Иван, первое дежурство и уже проблемы, не повезло!
Иван вновь передал управление компьютеру, поудобнее устроился в послушно шевельнувшемся ложементе. Если случится что-то нештатное, комп включит предупреждающий сигнал. А пока Иван вытащил из холодильника тубусы с обедом. Он уже заканчивал и заливал еду соком, когда пронзительно тренькнул компьютер. По экрану медленно поползла пульсирующая кроваво-красная надпись «Метеоритная опасность», машинный голос бортового компьютера нудно забубнил:
— Опасность, опасность…
Он вздрогнул, странное тревожное ощущение пробежало по нервам, но через мгновение сообразил. Тюбики с обедом отлетели в сторону, и полетели к потолку, подгоняемые потоком воздуха из вентиляции. Щелкнув магнитной застежкой ремня, оттолкнулся ногой от стены и подплыл к компьютеру, ухватился за скобу рядом. Коснувшись рукой пискнувших сенсоров, увеличил картинку с данными радара. Навстречу Ковчегу несся небольшой по размеру, где-то с полметра диаметром, но весом под сотню кило небесный посланец. Он досадливо поморщился. Торопливо пролистав директории компьютера, нашел нужный раздел вычислительного комплекса и кликнул его. Через мгновение компьютер выдал скорость и нарисовал траекторию метеорита. Конец ее упирался в поверхность Ковчега. Иван хищно улыбнулся. В первое же дежурство встретиться с опасным метеоритом - большая редкость и шанс отличиться: разнести в пыль космического убийцу и доказать, что не зря три года учился на пилота.
Ненужные сомнения прочь! Щелкнув магнитной застежкой ремня, Иван пристегнулся к рабочему месту и торопливо ввел в оружейную консоль код активации торпедных аппаратов. Монитор мигнул, на нем отобразилась сетка и два концентрических кольца прицельного приспособления. Красная отметка цели, медленно ползла по центру экрана, неторопливо приближаясь. Ниже ежесекундно мелькали цифры, показывающие расстояние до цели: 9,8... 9,6... 9,5... 9,4..., скорость сближения, азимут. Наконец точка окрасилась зеленым, метеорит приблизился на расстояние прицельной дальности. По экрану пополз доклад: надпись «Цель захвачена!» Иван хищно и немного самоуверенно улыбнулся. Палец решительно коснулся сенсора пуска и…ничего не произошло. Вместо легкого сотрясения корпуса, сигнализирующего, что катапульта выбросила снаряды в космос и, ярко-алого сполоха плазмы двигателей стартующих ракет на обзорном экране корабля, по дисплею побежала строка с надписью красного цвета: critical error.
Что случилось? – с недоумением нахмурился Иван и вновь коснулся сенсора. Опять ничего не произошло. Он снова и снова нажимал, но злосчастная строка: critical error, все так же неумолимо бежала по экрану и ничего не происходило. Не помогла даже полная перегрузка системы. Функционировать ружейная консоль отказывалась.
- Черт!
Несколько мгновений он растерянно уставясь в злополучный дисплей сидел перед консолью. И тут ему стало по-настоящему страшно. Он побледнел. И растерянность, конечно, вместе с паникой - все, спрессованное буквально в секунды. Что делать? Разбираться с неисправностями - удел технарей, пилотов к этому не готовили. По лбу покатились капельки пота, мокрые пряди волос прилипли к голове. Сердце забилось в грудной клетке кузнечным молотом, а время словно приостановилось, полилось тягучей патокой. Вытащив из кармана платок, торопливо вытерся. Едва рука потянулась к сенсору связи, как пронзительно взвизгнул сигнал запроса на переговоры. От неожиданности Иван едва не подпрыгнул и лишь через секунду дал добро на включение связи.
Через пару мгновений над видеофоном повис голографический портрет. Бледный словно покойник диспетчер, не поднимая взгляд на собеседника произнес:
- Иван, - нарушая правила радиообмена, он назвал космонавта по имени, остановился, прикусив губу. Несколько мгновений безмолвно смотрел на пилота, потом с натугой произнес:
- Мы не можем дистанционно устранить неисправность оружейной консоли, это возможно только на базе… а по расчету через пять минут этот чертов камень врежется в Ковчег, - некоторое время он еще помолчал, потом выдавил из себя, - Он пробьет броню и разрушит район пещеры с тропическими джунглями. Там сейчас экскурсия - воспитательница с ребятишками из первого детсада. Мы постараемся успеть эвакуировать детей, но вряд ли успеем, слишком мало времени. Я ничего не могу тебе приказывать в такой ситуации, просто прошу… сделай все возможное. Главное спасти Ковчег… Даже если придется опустить гермодвери.
Изображение, медленно рассыпавшись разноцветными искрами, исчезло. Тишина, на грани слышимости что-то тихо шуршит внутри приборной панели. Произошло самое страшное, что только могло произойти. Одновременно вышли из строя лазерные батареи Ковчега и ракетные установки дежурного космолета. Почему так случилось, кто виноват, все потом. Сейчас важно, что люди, на свою беду попавшие в район, куда ударит метеорит обречены на верную смерть. При ударе о Ковчег метеорит взорвется с мощностью, сопоставимой с взрывом ядерной бомбы. Если даже кто-то в дальних уголках парка и уцелеет, его добьет вакуум.
Да как же так! – мысли метались, ускользали, так что юноше было трудно додумать хотя бы одну до конца. Холодок ужаса пробежал по спине. В заполнившей пилотажную зловещей тишине громко бухало о ребра сердце. Запрограммировать корабль на таран, а самому одеть скафандр и выйти в космос? Не вариант. Скорость космолета многие тысячи километров в секунду и без защиты магнитного поля корабля он в считанные минуты загнется от лучевой болезни. Это лишь кажется, что межзв ездное пространство свободно от вещества, а на самом деле оно полно заряженных частиц, смертельно опасных на колоссальной скорости, с которой движется корабль.
Погибнут дети! Настя… они договорились встретиться после дежурства...
Страшные картины возникли в воспаленном воображении юного космонавта. Черный, безжизненный мертвый лес и распухшие от попадания в вакуум тела детей. Ему жутко захотелось обратно, на Ковчег. Почему это мне? Вернуться, все забыть, заставить себя не думать… Если бы он только мог поменяться, если бы он знал… Это было низко и подло, но он едва не застонал.
Несколько мгновений Иван завороженно следил как мерцающая точка метеорита на мониторе неторопливо приближается к Ковчегу. Секунды, оставшиеся до столкновения, как вода сквозь пальцы, неумолимо утекали.
Неужели остается только один выход: таран? Это верная смерть, несмотря на совершенство земной техники. Космолет мгновенно испарится в плазменной вспышке. Ледяной озноб прокатился по телу, спазм сжал горло. Ему стало невыносимо жалко себя, ему всего двадцать один: он не успел ни пожить, ни зависти семью, ни даже невесту и, одновременно невыносимо стыдно за собственный эгоизм.
Точка приближающегося метеорита на мониторе глумливо подмигивала. Ты ничего со мной не сможешь сделать!
Или он, или дети – кто-то погибнет!
А как бы поступил на его месте отец? И сам себе ответил. Нет, он бы не струсил … И тут ему стало стыдно за собственные малодушие и эгоизм, лицо запылало.
Крепко, до хруста сжал зубы, это помогло, он почувствовал, что немного успокоился и вместо страха пришла боевая злость. Рука медленно, но твердо потянулась к сенсору управления двигателем…
.
ЛитСовет
Только что
