Читать онлайн
"Пилюля бессмертия"
Выцветшие от прожитых лет глаза мигнули, с недоумением уставились на развалившегося перед ним в офисном кресле клерка.
- Сэр, я уверен что это какая-то ошибка, - произнес старик с таким видом, точно не мог понять, как собеседник не может уразуметь простой и очевидный факт. То ли лысой головой, то ли заострившемся с возрастом носом, старик напоминал старого, ощипанного кондора. Достав из карман накрахмаленный платок, он протер им лысину и продолжил слегка надтреснутым голосом:
- Посмотрите еще раз.
Пожилая, дородная женщина на стуле рядом, с окрашенными в бордо волосами, несомненно когда-то красивая, порывисто отвернулась к распахнутому по летнему времени окну, платок прижался к моментально покрасневшим, сплошь опутанным паутиной морщинок глазам.
- Одну минутку мистер Козловски, - клерк вновь наклонился над столом к экрану планшета, - Джим и Римма, идентификаторы 194868990844MW и 358455281444 VW?
- Да, - старик наклонил голову.
- Сожалею, - на губах клерка стыла дежурная улыбка совершенно не сочетающаяся с холодными, безразличными глазами, - но никакой ошибки нет. Вы граждане третьей категории. По правилам «Abbott Laboratories» мы не можем предоставить вам кредит. Вашей суммы хватит только на одну таблетку бессмертия.
- Мы не знали, что у вас такие правила.
- Сожалею, но корпоративные правила являются конфиденциальной информацией. Итак мистер и мисс Козловски, будете брать? – в голосе клерка появилось плохо скрываемое нетерпение.
Лоб старика прорезала глубокая, резкая морщина, под глазами обозначились тени. Сто пятьдесят тысяч новых долларов - это все, что они накопили за долгие годы. Всю жизнь они экономили. Когда сослуживцы беспечно брали кредиты и покупали новые электровелосипеды или путешествовали в отпуск к морю, Козловски откладывали деньги на счет. Господи как тяжело было слышать за спиной злорадные перешептывания коллег и знакомых. Какого же они были мнения о них? Но зато у супругов Козловски была мечта к которой они шли всю жизнь: купить пилюли бессмертия. И вот, когда они так близки к ее осуществлению, возникло препятствие.
Джим покосился на супругу. Кривой, запыленный луч из окна, высветил прозрачную капельку между указательным и средним пальцем. Старик не переносил слез, он беспокойно заерзал на стуле и снова коротко взглянул на Римму. И что теперь делать? Им нужны две пилюли!
- Мы берем, - произнесла женщина и нервным, торопливым движением поправила волосы. Старик, немного помедлив, склонил голову.
Через десять минут они вышли из дверей небоскреба штаб-квартиры «Abbott Laboratories». По зажатой в стеклянных коробках небоскребов улице в обоих направлениях тек густой поток велосипедистов; мерный, разноголосый шум толпы накатывал словно океанский прибой, заставляя повышать голос; под окутавшими небо плотными тучами мелькали дорогие электровертолеты граждан первой категории, бросая на землю угольно-черные стремительные тени. И никаких ужасных двигателей внутреннего сгорания - в конце двадцать первого века страна свято придерживалась принципов экологичности и применение загрязняющих природу устройств было совершенно невозможно.
Слишком легкомысленная для женщины в возрасте, когда-то модная шляпка Риммы скрывала волосы, воспаленные от слез глаза лихорадочно блестели. Женщина крепко прижимала к груди дамскую сумочку из экологичной природной соломки. В ней пряталась главная драгоценность семьи Козловски, на нее они потратили все свои сбережения: роскошная деревянная коробка с пилюлей бессмертия. Несмотря на помпезное название, она не делала человека бессмертным, но возвращала возраст к оптимальному биологическому – двадцати пяти годам и давала возможность прожить еще одну жизнь. Придерживаясь за перила, супруги осторожно спустились по лестнице на асфальт тротуара и разыскали свои велосипеды. Когда больше всего на свете хочется хлопнуться на маленькую домашнюю тахту и разреветься, приходится трудиться чтобы только добраться до дома. В полном молчании отстегнули противоугонные тросики, Римма достала маленькое зеркальце и поправила макияж, потом старики влились в поток велосипедистов.
Мебелированная квартирка, после двадцати пяти лет усердной работы перед пенсией предоставленная старикам компанией «JPMorgan Chase and company», стоила восемь долларов в неделю. По правде говоря она была нищенской, но супруги не жаловались, отдавая себя осуществлению общей мечты.
Джим и Римма сидели за столом напротив вмонтированного ради экономии места в стену экрана стереовизора. На сверкающей в свете потолочных светильников столешнице лежала их единственная драгоценность - так и не раскрытая коробочка, на которой гордо горел золотом логотип «Abbott Laboratories». Всю жизнь супруги страстно рвались к обладанию ею и вот она наконец лежит перед ними. Но внутри только одна таблетка, а необходимо две. Минуту-две, в глубокой задумчивости они молчали. Старик выглядел похудевшим и очень серьезным. Потными от смущения руками женщина теребила пуговицы на старом коричневом жакете. Ее взгляд остановился на коробке и помягчел, словно она смотрела на своего так и не рожденного ребенка, потом глаза повернулись к старику и сверкнули молодым огнем.
- Ну? И что ты как всегда молчишь? Ты мужчина, ты должен принимать решения!
- Дорогая, - от возмущения старик на миг задохнулся, потом оглядел убогую комнатушку словно если поискать хорошенько, то найдется еще одна таблетка бессмертия, - я не знаю что сказать. Таблетка только одна а нас двое.
Женщина зарделась от волнения и с укоризной посмотрела на мужа: как он не понимает что со здоровьем нельзя шутить!
- Дорогой, у тебя постоянно скачет давление. На прошлой неделе ты напугал меня до слез. Я считаю что таблетку должен принять ты. Потом накопишь деньги и купишь вторую мне.
Римма как минимум лукавила. Всю жизнь супруги копили на таблетки бессмертия и только к восьмидесяти годам сумели накопить на одну. Слишком она была дорогая. Даже если Джим в одиночку соберет деньги на вторую таблетку, к этому времени Римма давно будет мертва.
Старик всплеснул высохшими руками, в его направленном на супругу взгляде, мелькнуло что-то давнее, полузабытое, от чего сердце женщины откликнулось неровным толчком.
- Это ты мне рассказываешь о давлении? А кто вчера жаловался на сердце? Учти наш банковский счет пуст как кошелек нищего с Уолл-стрит. Мы не сможем позволить себе вырастить донорское!
Сухая, с крупными пигментными пятнами рука легла на ладонь старика а он вскинул взгляд выцветших глаз на женщину. Задрожало стекло открытого окна, гулко бабахнуло – межконтинентальный самолет, взлетавший с аэропорта имени Джона Кеннеди преодолел сверхзвуковой барьер.
- Давай тогда таблетка достанется тому, кто серьезно заболеет. А он пойдет работать и купит вторую таблетку, - взгляд женщины уперся в столешницу а рука машинально погладила руку старика.
- А? – оттопырил морщинистую раковину уха Джим.
- Ты у меня еще и глухой стал к старости! – женщина обвиняюще ткнула пальцем в грудь старика и неожиданно по-доброму улыбнулась. Она всегда добивалось своего, конечно, когда сильно хотела этого. Женщина повторила предложение, на которое старик неожиданно легко согласился.
Они пожарили котлеты из натурального мяса, купленные Риммой в элитном супермаркете а потом ели их, наслаждаясь полузабытым вкусом натуральной еды. Запивали это гурманское великолепие ужасно дорогим французским вином «Карменер». Тайком от жены Джим приобрел бутылку чтобы как следует отпраздновать покупку таблеток бессмертия. Словом, вечер удался на славу. А их единственная драгоценность так и осталась лежать не распакованной в углу стола.
На следующее утро старик проснулся от дикого женского крика, который, без сомнения, слышали все соседи, ноги коснулись холодного пластика пола. Напротив приоткрытого окна стояла Римма, в любимом стареньком халате. В руках дрожала коробка с порванной упаковкой с золотым логотипом «Abbott Laboratories». Женщина словно постарела на пару лет, морщины вокруг глаз проявились еще заметнее. Пристальный взгляд застыл на внутренностях коробки. Потом глаза поднялись на Джима. И столько в них было отчаяния и смертельного ужаса, что холодная дрожь пробежала по тощему телу старика. В стену возмущенно застучали соседи, но старики не обратили на это никакого внимания.
- Что случилось дорогая?
- Пилюля… - коричневые глаза женщины набухли слезами, ресницы жалко задрожали, - я хотела добавить ее тебе в утренний чай, открыла, а ее там нет. Нас обманули.
Последнюю фразу она едва пролепетала. Еще никто и никогда не сумел добиться правды у одной из «великих» компаний, к их ряду принадлежала и глобальная компания «Abbott Laboratories». Всегда и везде они выигрывали все суды. Впрочем, для непонимающих у них были и другие средства не менее действенные чем судебные решения и не всегда законные.
Старик, словно не чувствуя груза прожитых лет, лихо соскочил с постели. Два быстрых шага и руки в старческих пигментных пятнах бережно легли на погрузневшую талию женщины, наконец-то оторвавшей потрясенный взгляд от коробки с пропавшим сокровищем.
Джим был счастлив так, как не бывал уже много лет.
- Знаешь, что я скажу тебе? Никто нас не ограбил и не обманул, — промолвил он ласково улыбаясь и глядя в прямо в расширяющиеся зрачки женщины, - Ты столько раз говорила что мужчина должен принимать решения, что я согласился с тобой. Помнишь ты сказала что у последнего бокала был странный вкус. Я тебя люблю дорогая. А теперь, дорогая моя, время жарить остатки котлет.
Глаза Джима видели не дородную женщину восьмидесяти лет, страдающую множеством болячек а ту молодую красавицу, что покорила его сердце раз и навсегда.
Покрытые пигментными пятнами руки осторожно, словно для танца, легли на плечи мужчины. Из опухших и выцветших глаз по щекам, которые уже скоро утратят приметы прожитых лет и вновь загорятся румянцем юности и здоровья, заструились слезы. Таково уж свойство женского сердца - плакать от горя, плакать от радости а еще пуще плакать от нежности.
С возрастом кажется, что годы притушили огонь бушующих в человеческой душе чувств и страстей, но бывает, что стоит только сдвинуть серый пепел прожитых лет и окажется, что под ним все так же пылает огонь преданности, любви и самопожертвования. В своей простоте старики не осознавали, что самое главное сокровище в их жизни не пилюля бессмертия. Для Джимми это была его Римма, а для Риммы ее Джим. Не тот стар, чья талия располнела а лицо покрылось морщинами, а тот, в ком душа заснула.
.
ЛитСовет
Только что
