Читать онлайн "Психи"

Я снова шел по коридорам, как в прошлом сне, только на этот раз ярко освещенным, с высоченными потолками, покрытыми точно так же, как пол и стены, плиткой песочного цвета, который почему-то был мне неприятен. По стенам стекала, скапливаясь на полу по самую щиколотку вода, и я брел по ней, чувствуя, как прохладные струи приятно щекочут мои подошвы.

Местами плитку закрывали странные лианы с колючими ветками, отдаленно напоминавшими еловые. Они высовывались из щелей между полом и стенами, добравшись до потолка, свешивались вниз, и с них капал мелкий дождичек. Не могу сказать, что этот круговорот воды в отдельно взятом коридоре, в котором угораздило оказаться моему сонному телу, меня радовал, но спрятаться все равно было некуда.

Впрочем, кое-где в этом бесконечном коридоре попадались двери, некоторые были приоткрыты. Я принялся совать нос во все щели, не столько из любопытства, сколько в надежде спрятаться от надоедливого душа с потолка. Свободных помещений не обнаружилось, везде за дверями находились самые разнообразные существа. Огромные, едва не под потолок, маленькие, едва мне до пояса, но большей частью примерно одного со мной роста, и все человекообразные — сверху голова, внизу ноги, по сторонам руки, мелкие детали не в счет.

Сзади раздался непонятный звук, как будто кто-то откашлялся. Я оглянулся — никого. Но стоило мне сделать шаг вперед, как хорошо поставленный голос жизнерадостно провозгласил:

— Приветствую тебя, новый посетитель!

Хотел бы я знать, что тут посещаю… Еще повертев головой по сторонам, я так и не обнаружил никого, кто мог бы со мной разговаривать.

Голос спокойно объяснил:

— Я не существо, а устройство, и нахожусь далеко отсюда, так что мы с тобой общаемся на расстоянии. Пусть этот аспект наших взаимоотношений тебя не смущает, думаю, ты быстро привыкнешь. Я буду сопровождать тебя как советчик и телохранитель.

Теперь мне стало казаться, что голос звучит в моей собственной голове.

— Что со мной может случиться в этой бане? — рассеянно перебил я его, заглядывая в очередную дверь. — Или это дурдом, и на меня может напасть какой-нибудь придурок?

Он натужно рассмеялся.

— Скорее, я буду охранять тебя от самого себя.

А! Маленький мальчик в опасном месте без присмотра? Ну-ну! Вот только одно дело разговаривать на расстоянии, и совсем другое — охранять. Впрочем, это мне пока не интересно.

— Куда я попал, в музей или зоопарк? — поинтересовался я. — Или все-таки в больницу?

— Скорее последнее, хотя не только оно. Это Центр, — многозначительно, с нажимом произнес он, — мы так его называем.

— Центр чего?

— Много чего, — усмехнулся голос, — в том числе обучения и реабилитации. Те ребята, которых ты видел за дверями, проходят реабилитацию. А ты будешь обучаться.

Я слегка ошалел и, вместо того чтобы побольше узнать, чему меня будут здесь обучать да и, собственно, чего ради, растерянно спросил:

— А почему тут вода везде течет?

— Для красоты и удовольствия, — охотно и напевно ответил голос. — Вода — это самое прекрасное, что есть в нашей вселенной.

Хм… Интересные у них эстетические предпочтения. Не буду спорить, вода в больших количествах нравится и мне, но только не в доме, особенно на полу. Озеро или река еще туда-сюда…

Мой незамысловатый ум тем временем напрягся и сформулировал другой вопрос, точно так же не относящийся к делу, как и первый:

— А почему эти ребята за дверями такого разного роста?

— Потому что их планеты разной величины. Чем крупнее планета, тем сильнее притяжение, тем мельче обитатели. И наоборот.

Понятно. Судя по тому, что у большей части этих реабилитирующихся за дверями рост не сильно отличался от моего, их планеты размером примерно с нашу. Космонавты, надо полагать. Отлично. И что дальше?

Видимо, последнее я произнес вслух, судя по тому, что мой невидимый собеседник немедленно отреагировал:

— Дальше мы приступим к твоему обучению. Сейчас мы как раз направляемся к Учителю.

— Кто он такой?

— Не кто, а что. Учителем мы зовем обучающую машину. Все, что от тебя требуется, — подключиться к ней. Я тебе в этом помогу, остальное уже не будет зависеть ни от тебя, ни от меня.

Звучит угрожающе. Потеря контроля над ситуацией всегда неприятна, хотя бы и во сне, если это сон, конечно. Я ущипнул себя — больно. Потрогал плитку на стене — прохладная и мокрая. Может, и не сон, все слишком реально. Осталось выбрать что-то из двух возможностей — я рехнулся и галлюцинирую, или все это происходит на самом деле. Выбор вроде и невелик, но мне не нравилась ни одна из этих возможностей.

Не дождавшись моей реакции, голос продолжил:

— Я с самого начала нашего разговора хотел сообщить, что мы тебя выдернули с твоей планеты по причине того, что ты идеально подходишь для нашей работы.

Удивительно, какие мысли иногда вылезают из подсознания вроде бы нормального человека. Ну, то есть до сих пор я считал себя вполне адекватным, поэтому даже не предполагал, что у меня мания величия. Довольно интересно.

— Такие специальные парни вроде тебя не так уж часто встречаются в природе. Поэтому нам приходится разыскивать их на разных планетах, вытаскивать сюда и готовить к дальнейшей работе.

Экий я уникум! Сейчас начну собой гордиться. Светку бы сюда… Может, передумала бы меня бросать?

— Работа, надо сказать, нелегкая, временами трудная, местами опасная.

Кажется, я рано обрадовался.

— Спецподразделение по борьбе с опасностями галактического масштаба, попросту называемое БЭБом…

— БЭБ — это у нас что?

— Это Бюро экзистенциальной безопасности, занимается…

— Понятно, — я прервал его на полуслове. — Занимается борьбой с вселенскими кознями. Случается большая беда, прилетает БЭБ и всем плохим парням раздает по заслугам, а у хороших мед по усам течет.

— Что-то в этом роде, — усмехнулся голос. — Мед по усам, вода по полу.

Я вздрогнул и заглянул в ближайшую полуоткрытую дверь, за которой на поверхности воды неподвижно лежал очередной хороший парень. Глаза его были закрыты, кожа на руках и ногах была… точнее, ее практически не было. Ожог, судя по всему. Ожог третьей степени. Процентов этак… много процентов. Мне не понравилось.

— Почему его не лечат? Валяется в луже без лечения и заботы, — не то чтобы я особенно рассердился, но неприятно думать, что однажды и ты сам можешь оказаться вот так вот брошенным умирать.

Голос невесело рассмеялся.

— С чего ты взял, что его не лечат? Потому что не видишь, как? Имей в виду, комната, в которой он находится, как раз и является способом лечения. Ты испугался за себя? Успокойся, Димон, все будет в порядке, рано или поздно.

Вообще-то родители называли меня Дмитрием, а Димоном меня зовет только Витька. Значит, я никуда не попал, а по-прежнему сплю на диване, и мне нечего за себя бояться. В порядке так в порядке.

Пока же мы — хотя не знаю, можно ли говорить о собеседниках во множественном числе, когда один из них находится черт знает где, — так или иначе, я и сопровождающий меня голос дошли до конца коридора и оказались перед высоченной дверью, упирающейся в потолок. Ее металлические створки медленно разъехались в стороны. За ними я так и не увидел ничего напоминающего машину. Стены, пол и потолок со все той же уныло-желтой плиткой, ненавязчиво напоминающей о желтом доме, вода на полу…

Может, я все-таки перегрелся и валяюсь на диване в болезненном бреду? Вечер трудного дня и тому подобное?

Голос, который все время находился где-то рядом, переместился за спину и, угасая, произнес:

— А теперь я тебя оставлю.

Дверь неторопливо и почти бесшумно закрылась за моей спиной. Я не стал оглядываться, просто стоял, наблюдая, как поднимается уровень воды на полу. Она была прозрачной и прохладной, скоро ее поверхность добралась до колен. Расслабленно наблюдая за ней, я соображал, получится ли у меня проснуться, как обычно, когда сонный кошмар достигает апогея. А если нет? Почему-то даже во сне совершенно не хотелось утонуть. Плаваю-то я неплохо, только вот дойдет вода до потолка, и тю-тю…

Ага! Вон какая-то квадратная дырка в потолке, наверное, вентиляция. Похоже, мне удастся в нее пролезть, если вода поднимется слишком высоко. А что дальше? Что там, в этой предполагаемой вентиляции, куда она ведет, есть ли из нее выход? А если нет, и вода польется в нее вслед за мной? В любом случае, здесь и сейчас мне больше некуда деться, и потом, не забывай, парень, ты же спишь, так что все нормально!

Вода добралась до груди, оторвала меня от пола, я в пару гребков подплыл к стене под дырой и стал дожидаться, пока поднимусь настолько, чтобы удалось подтянуться и забраться в нее. Кажется, меня засунули в лабиринт типа того, в котором изучают интеллект и способности к выживанию у крыс. Подопытная крыса — вот кто я, значит. С чего бы это мне такой дурной сон снится, пельмени, что ли, оказались несвежими?

Говорят, сны сильно зависят от физического самочувствия. Типа, набитый сверх меры желудок давит на легкие, и тебе снится, что тебя душат, например, или ты оказался в безвоздушном пространстве и задыхаешься. Или на кухне лук пригорел на сковородке, и тебе снится пожар. Или… да черт с ним, может, кот улегся на шею, есть у него такая дурная привычка, и телу кажется, что ему вот-вот перекроют приток воздуха, отсюда и поднимающаяся во сне вода.

Так или иначе, но, кроме той дыры, другого выхода я не наблюдал. Центр обучения, мать-перемать! Учитель, чтоб вас всех! Это какой же у них айкью должен быть, чтоб такие незамысловатые задания придумывать?

Схватившись за край отверстия, я с усилием подтянулся и кое-как заполз внутрь. Стены узкого прохода были покрыты той же, что и везде, гладкой плиткой раздражающе желтого цвета. Я пополз вперед. Сзади негромко плескалась вода.

Пиковая ситуация самым занимательным образом отразилась на моих мозгах, которые заполнились мыслями о предродовой травме. До сих пор эта идея меня смешила, а теперь нате, на полном серьезе ползу в этой норе, размышляя о новом рождении там, впереди, в конечной точке. Что-то вроде того, что новые знания и опыт делают нас другими, новая личность выходит на передний план, как будто мы рождаемся заново.

Понимаю, звучит глупо, но разве мысли у человека в безвыходном состоянии могут быть умными? Во всяком случае, не у меня в этом крысином лабиринте.

Свет из комнаты позади, в которой меня пытались утопить, совсем ослаб. Некоторое время пришлось ползти в полной темноте, но вскоре она стала рассеиваться. Я так и не понял, то ли мои глаза адаптировались к мраку, то ли какой-то свет здесь все же имелся, но впереди, с правой стороны, мне удалось не столько рассмотреть, сколько угадать на стене какое-то пятно.

Когда я подполз поближе, то увидел на фоне темноты далекое слабое свечение, как будто там присутствовал какой-то выход. С изрядным трудом протиснувшись в ответвление — вы никогда не пробовали развернуться на девяносто градусов в узком, очень узком коридоре? — полез дальше, надеясь, что там хотя бы воды столько же, как и везде, то есть только на полу.

Как оказалось, я ошибся, к собственному удовольствию. Высунув наружу голову, увидел, что меня загнали в маленькую камеру, примерно метр на метр и еще на метр, игрушечный такой кубик. Рассеянный свет, никакой воды, и ничего другого тоже, даже клятой желтой плитки.

Стены, пол и потолок сияли белым светом, я так и не понял, из какого материала они сделаны. Поразмышляв пару минут, решил забраться туда, чтобы передохнуть и подумать, что делать дальше. Кое-как дотянувшись до пола, сгруппировался и оказался внутри. Усевшись на полу, уперся спиной в стену, чтобы хоть немного вытянуть затекшие ноги. Свет замигал, он не выключался и снова включался, просто его интенсивность то снижалась, то увеличивалась в нерегулярном ритме, который никак не получалось осознать. Некоторое время я внимал этому миганию, но вскоре утомился и заснул.

Когда я открыл глаза, из дыры, бывшей входом в эту микроскопическую каморку, на меня таращилось незнакомое лицо — безволосое, ни тебе бровей, ни ресниц, ни щетины на подбородке. Зато шапочка на макушке.

Все почти человеческое, только уши располагались на его черепе выше, чем у меня, под самой его смешной шапочкой. Непроизвольно ощупав свое лицо, я обнаружил, что оно стало совершенно гладким, как и глядевшая на меня физиономия.

Может, это глядит на меня тот самый Учитель? Может, меня таким замысловатым образом просто загнали в нужный класс?

Из дыры послышался шум. Губы пришельца шевелились, но я не понимал, что хочет сказать этот тип. Очевидно, обращался он ко мне, но в мои уши попадал лишь неопознаваемый набор звуков — буль-буль-буль, буль-буль-буль. Внезапно в голове что-то щелкнуло, и речь стала внятной.

Оказывается, пришелец спрашивал меня:

— Ты Учитель?

Голос его звучал с некоторой долей подобострастия.

— Я что, похож на машину? — усмехнулся я.

Он вытянул руки и попытался достать до пола. Безуспешно, как и следовало ожидать. Последовав моему примеру, он начал на пузе медленно съезжать вниз.

— Эй, лысый, машина может быть похожа на что и на кого угодно, — дотянувшись руками до пола, он встал на них, аккуратно перегнулся и поставил ноги на пол, стараясь не задеть меня. — Ты что тут делаешь?

— Отвали! Я такая же подопытная крыса, как и ты, приятель!

Может, это заявление и звучало недружелюбно, но мое недовольство не относилось к этому типу. Просто после его обращения ко мне я успел ощупать вслед за лицом еще и затылок, и он показался мне полированным, без малейшего следа растительности. Нежная кожа моего подбородка напомнила время, когда я был первоклассником. Хм-м… Голая подопытная крыса. И когда я только успел полностью облысеть? Водой, что ли, смыло?

— Я бы и рад отвалить, вот только куда? — он, повозившись, осторожно устроился рядом. — Уши у тебя смешные, сидят низко… Тебя как зовут, лысый?

— От такого же слышу, — буркнул я с некоторым даже удовольствием, если не со злорадством разглядывая, как он шарит руками по физиономии и черепу, а его уши бойко шевелятся в разные стороны. — Уши как уши, у всех такие. Зови меня Димон.

— Уши такие не у всех, Димон, — хихикнул он, — как видишь, у меня другие.

Веселый парень, он мне начал нравиться. Я спросил его:

— Ты кто и откуда?

— Я Перстил Таракот Третий Крутой с… Э… Как бы тебе объяснить? Созвездие Паруса знаешь?

— Слыхал, — ответил я. — Читал.

Крутой, значит. Ну-ну!

— Вот оттуда. Планета Рубизи. А ты?

А я вот даже и не знал, в какое созвездие входит наше Солнце, особенно если смотреть на него из созвездия Паруса. Впрочем, в астрономии я никогда силен не был, о чем и сообщил собеседнику без всякого стеснения. Тот хмыкнул и ответил что-то вроде того, что он астронавт по профессии, много звезд и созвездий знает, только надоело ему таскаться по космосу в тесном звездолете.

Вот и решил он перестать быть Звездным скитальцем, а стать Воином спасения, для чего и подал соответствующее прошение куда надо. Сдал несколько хитрозадуманных, заумных даже для него экзаменов, после чего и попал на обучение в Центр экстренного реагирования Бюро экзистенц... нц… в общем, БЭБа. Ага, так вот как по-настоящему называется этот Центр! Могли бы и сразу сказать, а то тянут кота за хвост…

Когда я сообщил ему, как зовутся мои планета и звезда, он снова хмыкнул, задумался, после чего радостно заявил:

— Кажется, я примерно представляю, откуда ты. Только ваша планета не входит в Галактическую федерацию. Как же ты сюда попал?

— Во сне, — мрачно буркнул я. — В отличие от тебя я сюда точно не просился.

— Везунчик ты, брат, — уважительно мотнул головой мой крутой сосед. — Тебя, получается, выбрали? Уважаю.

Было бы за что, лениво подумал я. Свет по-прежнему мигал самым непредсказуемым образом, и тело мое пребывало в приятном расслабоне. Хотелось спать, но сосед мне попался весьма беспокойный.

— Ты не знаешь, долго нам тут сидеть?

Откуда мне знать, никто меня на эту тему не просвещал. Так что я просто пожал плечами, потом решил, что сосед мой не только Третий и Крутой, но с другой планеты, так что может и не понять моего жеста, и коротко ответил:

— Нет.

Он угомонился на пару минут, потом снова возбудился.

— Слушай, расскажи мне про свою планету! Как у вас там все устроено?

Я вздохнул про себя. Что ему рассказывать? Про разнообразное устройство нашего общества? Демократия и тоталитаризм, богатые и бедные, коммунисты и капиталисты, атеисты и верующие кто во что горазд, нормальные и психи? Техника наша вряд ли его заинтересует, раз уж планета Рубизи входит в какую-то там Федерацию всея Галактики. Так что я принялся просвещать его по части земной географии и других чудес света.

Когда я утомился болтать языком, настала его очередь. И что вы думаете? То же самое — демократия и тоталитаризм, богатые и бедные, коммунисты и капиталисты, атеисты и верующие кто во что, нормальные и психи. Может, не на его собственной планете, там вроде все замечательно, психов не водится, только на других. Везде так или иначе присутствовало то же самое, а в довесок, понятно, чудеса света, которые ему удалось повидать.

Особенно мне понравилась его история про Звездные Маяки, как их строили всем миром для облегчения жизни астронавтов в эпоху первоначального освоения космоса, очень романтично. Подумалось, что именно эти маяки наши земные астрономы называют пульсарами. Со временем, наверное, и они разберутся, что к чему, хотя сейчас мне больше всего хотелось разобраться самому с собой.

Значит, мне снится или мерещится… или не снится и не мерещится, что меня вытащили в некий галактический Центр экстренного реагирования некоего галактического Бюро экзистенциональной безопасности, чтобы обучить спасать миры от всяческих напастей. Так… Предположим, я действительно гожусь для этой цели. Пусть меня научат. Надеюсь, хорошо научат.

Плавать в луже воды без кожи — хотя кто их знает, скорее всего, там вовсе и не вода была, а лекарство какое-то — мне совсем не хотелось. Но и исключить такую возможность я не мог, раз уж пример продемонстрировали. Значит, все достаточно серьезно. Воин спасения, блин… Мания величия, никаких сомнений!

Свет начал постепенно гаснуть, и довольно скоро мы оказались в полной темноте.

— Сейчас мы заснем, — тихо пробормотал сосед, — потом проснемся.

— И?.. — пытаясь вынырнуть из глубины впадающего в паралич сознания, с трудом шевеля языком, спросил я.

— С гиперпространственным двигателем в черепе, — прошептал Перстил Таракот Третий Крутой.

— Да не может этого быть, — изумился я где-то в самой своей глубокой глубине и вырубился.