Читать онлайн
"Фобос"

Вы не знаете Фобоса?

А из какой вы части созвездия?

«Космические байки»

Проект «Послесловие»

Чёрный джип с московскими номерами плавно подкатил к участковому пункту полиции номер тринадцать города Красногорска ровно в тринадцать ноль-ноль. Майор Малышев, мысленно простившись с обеденным перерывом, нехотя поплёлся встречать гостей из столицы. Угораздило этого странного здоровяка появиться именно на пороге тринадцатого отделения, а «чекистам» приехать в такую жару именно в час пик обеда.

Из автомобиля вышли двое: коротко стриженный молодой человек лет тридцати в тёмно-сером костюме поверх бордовой рубашки с красным галстуком и очаровательная девушка того же возраста в синем обтягивающем платье. Тёмные волосы девушки были собраны в тугой хвост на затылке, открывая изящные, чуть оттопыренные уши. Майор вытер пот со лба несвежим платочком, чертыхнувшись про себя на местную администрацию, которая второй год обещала установить кондиционеры.

– Капитан Герасимов Павел Сергеевич, — козырнув «корочкой», представился ФСБшник.

– Психолог Генер Алёна Александровна, — вторая «корочка», но уже в изящных пальцах столичной красавицы.

– Майор Малышев Игорь Вадимович, начальник тринадцатого отделения. Может, для начала чаю с печеньками? – вопросительно взглянул майор в зелёные глаза психолога.

– Давайте пройдём к задержанному гражданину? – Герасимов решительно подтолкнул Малышева вперёд.

– Как пожелаете. Только гражданин сам явился в отделение и потребовал встречи с вождём государства.

– Потребовал?

– Да. Причём срочно, — майор развернул бумажку. — Дословно: угрожал схлопыванием реальностей из-за смещения порталов. Удостоверения личности нет. Назвался Фобосом.

Троица двинулась по длинному обшарпанному коридору и остановилась у «обезьянника» – маленького помещения с решётчатой дверью. Добровольно-задержанный восседал на привинченной к полу металлической скамье. Его безволосая голова почти касалась низкого потолка, а огромные ручищи, казалось, могли без труда смять решётку, если бы возникла такая необходимость.

– Открывайте, майор! – голос психолога неожиданно зазвенел требовательно.

Малышев, невольно вздрогнув, достал связку ключей.

– Я знаком с одним бывшим боксёром, – улыбнулся Герасимов, — ныне депутатом. Возможно, это его родственник.

Шутка повисла в воздухе.

– Майор, помещение для комфортного размещения трёх человек имеется?

– Кухня.

На кухне, в комнатке площадью не более десяти квадратных метров, помимо микроволновки и электрического чайника на маленькой тумбе стоял холодильник со стеклянной дверью, открытый шкаф справа подпирал холодильник, журнальный столик с выпуклым телевизором дополнял интерьер, а двухместный кожаный диван завершал композицию. Четыре чёрных стула вокруг белого кухонного стола замыкали ансамбль. На одном из них расположился добровольно-задержанный. Напротив него – психолог. Рядом – капитан Герасимов. На последний опустился начальник участкового пункта номер тринадцать.

– Игорь Вадимович, можете приступить к своим обязанностям. И проследите, чтобы сотрудники сегодня принимали пищу в другом месте, — твёрдо произнёс капитан, подчеркнув свои полномочия.

Малышев недовольно хмыкнул и покинул кухню, прикрыв за собой дверь.

– Чаю? – предложила Алёна Фобосу.

– Вы не вождь этого государства, — голос здоровяка прозвучал неожиданно тонко и совсем не соответствовал его внушительной внешности.

– Мы из службы, которая определяет нужность встречи с вождём, — опередил психолога Герасимов.

– Эта планета принадлежит всем её обитателям, а не только вождям и службам.

– Что вы имеете в виду? – на этот раз Алёна опередила капитана.

– Только то, что сказал: планета общая.

В кармане Герасимова зазвонил мобильный телефон.

– Прошу прощения. Слушаю! — капитан поднялся и направился к двери, но остановился. — Алёна Александровна, включите телевизор. Первый канал.

Выпуклый экран мигнул. Сквозь рябь проступил диктор новостей.

«… о необходимости созвать внеочередной саммит ООН заявили три страны «пятёрки» Совета Безопасности: Китай, Франция, Великобритания. МИДы США и России пока не прокомментировали сегодняшнее заявление десяти лидеров стран Африки и Латинской Америки. Ни один из десяти выступивших не обнародовал источник, который сообщил об угрозе планете…»

Диктора прервали полосы помех.

– Фобос, вы едете со мной! — громко произнёс Герасимов.

– Павел... Сергеевич, мне …

– Алёна Александровна, вы не с нами. Вызовите такси.

Телефон снова зазвонил.

– Минуту! – Герасимов прикрыл микрофон ладонью. – Фобос, жду вас в машине, – бросил он и стремительно покинул помещение.

– Фобос, мне хотелось бы задать вам пару вопросов, – произнесла Алёна, впиваясь в собеседника пронзительным взглядом.

– А почему бы и не побеседовать? – пожал плечами тот.

Фобос поднялся. Вернее, его копия поднялась и вышла из кухни. Оригинал же остался сидеть на месте. Вскоре хлопнули двери джипа, а шорох колёс известил: оригинал уехал с капитаном. Или, быть может, копия.

– Задавайте вопросы, — улыбнулся Фобос, — хотя, честно говоря, мне больше нравится слушать…

– Как такое возможно? – Алёна несколько раз моргнула, словно пытаясь стряхнуть наваждение. – Мне показалось, или…

– То, что вы видите перед собой, – не живое существо, – оборвал её Фобос, исчезнувшая было улыбка, вновь сменилась серьёзностью. – Я сам не понимаю всех технических деталей, но, если попытаться объяснить…

– Голограмма? – предположила она.

– Скорее, копия. Вы это называете клоном. Клон создаётся из атомов мира, в котором появляется. К каждому вождю каждой страны этой планеты я отправил свою копию.

– У нас вождей называют президентами или главами государств..

– Пусть будет президент. Но координаты каждого главы государства невозможно точно определить, поэтому мои копии появляются максимально близко к ним.

– Ваше тело живое?

Фобос взял Алёну за руку.

– Клон материален, но при необходимости программа даёт сигнал на распад частиц, и он растворяется в атмосфере.

– Расскажете, что за угроза?

– В вашей звёздной системе скоро появится выходной шлюз — портал схлопывания. Раса строителей, корги, специализирующаяся на прокладке межгалактических путей, допустила ошибку в расчётах. Возможно, они недосмотрели, недосчитали или просто не знали о наличии жизни в вашем секторе.

– И чем это грозит нашей планете?

– Не планете — системе. При пробитии портала образуется пустота – чёрная дыра, которая поглощает материю пространства вокруг, преобразуя её в энергию. Такая же дыра возникает и на другой стороне портала. Со временем энергии становится достаточно для питания портала. Две реальности притягиваются друг к другу и схлопываются, формируя проход.

– Транспортное кольцо, — задумчиво проговорила Алёна.

– Скорее, спираль, — пропищал Фобос.

– Что у вас с голосом?

– Не с голосом. С адаптером. – Фигура Фобоса застыла, а ровно через минуту ожила, продолжив уже басом: – Оборудование старое. Процессора не хватает на все копии. Пришлось отключить троих Фобосов. Они уже выполнили свою миссию.

– И что нам делать?

– Лучший выход – эвакуировать жителей планеты.

– Вы поможете с эвакуацией?

Клон улыбнулся.

– Я простой бармен-одиночка. Моя задача – доставить информацию. А дальше решать вам.

– Но как мы переселимся? Нет ни транспорта, ни конечных координат?

– Координаты я сообщу. Рядом есть несколько подходящих незанятых систем. Но с транспортом проблема. Можно сделать запрос в транспортную корпорацию, однако с оплатой услуг возникнут трудности. Вам проще построить транспорт самостоятельно. Лет сто вам хватит.

– Сколько?

– Сто лет.

– А когда в системе появится портал?

– Точных данных нет, но около двух веков у вас есть.

– Два века? – Алёна выдохнула и невольно улыбнулась.

– А вот вы зря улыбаетесь. Двести лет пролетят незаметно. Это ничтожно мало по космическим меркам.

– А есть ли другой способ, кроме эвакуации?

– Найти строителей и потребовать изменить координаты выходного портала.

– Это сложно?

– Это невозможно. Они создали порталы по алгоритму, известному только им. Процесс запущен и идёт автоматически. Я случайно узнал о вас. Однажды в мой бар зашёл высокопоставленный корг. За стаканчик фронтлайма поведал историю о строительстве и возможных проблемах с аборигенами. При свидетелях взял с меня обещание вас предупредить. Он дал координаты системы и исчез. Больше не появлялся. Где обитают корги и как с ними связаться, никто не знает. А недавно заявился Джек Пшеница, один из тех свидетелей, напомнил о данном мной слове. А я свои обещания выполняю.

– А вы, Фобос, вообще кто?

– Вы не знаете Фобоса?

Фобос слегка приподнялся над столом.

– Я владелец бара «Франкенштейн» и единственный представитель расы Верхних. Мой бар находится на пересечении множества звёздных трасс. Только я знаю секрет приготовления уникального напитка фронтлайм. И только этот напиток временно превращает того, кто его выпьет, в Пророка.

Алёна тоже чуть приподнялась над столом.

– Фобос, вы хотите поговорить об этом?

***

– Как, ты говоришь, его звали?

– Пшеница. Джек, по прозвищу Пшеница: неопрятный толстяк в рваном комбинезоне с маленькими красными глазками. По его словам, он пролетел десять галактик, чтобы попробовать моё хвалёное пойло.

Психолог Алёна Александровна Генер и добровольно-задержанный инопланетянин-бармен Фобос уже добрых три часа дружески беседовали, попивая чай. Собеседники перешли на «ты», и атмосфера из деловой переросла в доверительную.

– Фобос, ты на самом деле раздавал уникальный напиток за истории?

– Почему раздавал? И продолжаю. Но только по пятницам. В другие дни я спасаю планеты, — здоровяк громко заржал, — через бар «Франкенштейн» проходит столько гуманоидного и не гуманоидного народа. И каждый норовит глотнуть фронтлайма. А стаканчик этого напитка стоит дорого.

– Вот фронтлайм – это что? Галактический наркотик?

Алёна в очередной раз подставила чашку, в которую Фобос в очередной раз подлил чаю.

– После фронтлайма каждое разумное существо видит своё будущее, точнее, проживает его небольшую часть. Один из вариантов. Но если это будущее вдруг не по душе — есть шанс вернуться и изменить его.

– Сразу видит?

– Всё зависит от концентрации. Если фронтлайм разбавить, эффект наступит спустя время. Один паукообразный генерал-космодесантник спас отряд своих подчинённых. Но увидел их гибель лишь через сутки после посещения бара, потому как до фронтлайма заглотил три пинты пива. При следующем посещении «Франкенштейна», в благодарность, генерал преподнёс мне устройство, с помощью которого военные рассылали клонов-разведчиков во вражеские звёздные системы. Правда, войны давно закончились, и оборудование оказалось безнадёжно устаревшим.

– Фобос, что нужно для изменения будущего?

– Желание и точка отсчёта.

– А как же эффект бабочки?

– Что за эффект?

– Если в прошлом изменить мелочь, в будущем изменится весь мир.

– Отдельная особь – это мгновенный «пшик» для мироздания. Линия жизни «пшика» не существенна для Вселенной. Как её ни меняй.

– Нальёшь мне фронтлайма?

– Если доберёшься до моего бара. И не забудь прихватить с собой интересную байку. Я не отступаю от своих принципов. Чарка фронтлайма – одна история. Но история правдивая.

– Наша встреча в баре невозможна. Я и так тебе много чего уже наговорила про себя и свою жизнь.

– Не унывай, Алёнка! Возможно, я замолвлю словечко одному дальнобойщику. За лишнюю рюмочку он заскочит в ваше захолустье.

– Слова, слова. – Генер изобразила разочарование. — Так что там с Пшеницей?

– Врун этот Пшеница. Неправду я с рождения чую. Рассказал, что был участником соревнований планетарных световиков. Жаловался, что засудили. Дали пятнадцатое место вместо первого. Идёт он злой по улице. Видит ведро помойное стоит. Ну, со злости как вдарит по нему. Ведро с визгом улетело в ближайшие кусты. А вечером оказалось, что ведро – совсем не ведро, а важный гость из Созвездия Большого Гамадрила. До сих пор штраф выплачивает за рукоприкладство.

– Пшеница всё придумал?

– Не всё. Только то, что участвовал в гонках. Какой из него гонщик. В тотализаторе он участвовал. И проиграл. А гостя я этого знаю.

– Не налил Пшенице?

– Не налил. Его за враньё посетители вышвырнули из бара. Чтоб у других время не отнимал.

Алёна откинулась на спинку стула.

– Интересная у тебя, Фобос, жизнь.

– Да уж. А вот правдивая история Василия Алибабаевича Смердоконя.

– Василия Алибабаевича?

– Знакомый?

– Такой лысоватый азиат с большими ушами?

– Не-е-е. Худой, коротко стриженный дядька в чёрной шинели с одним погоном и грязных штанах. На левой груди наколка в виде пяти бутылок водки. Справа синий, лопоухий слон.

– Нет, не знаю такого.

– Так вот, посадили его в тюрьму за кражу редиски. Подсаживают к нему толстого с бородкой и розовыми глазами напарника. Он и говорит Василию: «Тебе друг не нужен?» Какой, спрашивает Василий, друг? Обыкновенный, отвечает толстяк. Друга, говорит, надо иметь. Друг хороший нужен. Без друга-то как? Вот хочешь, я сейчас на пол наплюю, звёзды получатся. Как будто пол это небо, а плевки – звёзды. На звёзды любишь смотреть? А потом в космонавтов поиграем.

Заплевал всё. Упал на живот и давай по полу ползать, руками махать с криком: «Я космонавт, я летаю!» И так два дня. Потом Васю выпустили.

– Смешной сокамерник.

– Как только Смердоконь в качестве награды за историю выпил фронтлайма, тут же вскочил и забегал, пытаясь спрятаться. Видать, увидел ближайшее будущее. А через минут десять в бар ввалился босой мужик с русой бородой и, увидев Василия, радостно закричал: «Друг, друган, дружок, дружище! Я уж думал, что потерял тебя!» И бросился на Василия. Василий от него. Так и убежали вдвоём. Больше их никто не видел.

– Весело у вас в баре.

– Вот ещё история. Моего знакомца, киборга Аэро: ростом метра под два в панцире из металлопластика. На вид однозначно машина-убийца, но под бронешлемом скрывается обыкновенное обветренное человеческое лицо с прямым и честным взглядом бывалого космического волка, который одержим идеей — найти подходящее тело.

Давным-давно, на планете восставших роботов, у него отняли всё, оставив лишь голову. Так обрекли железного полуразумного человека на вечные муки. Пить, есть, купаться, любить и предаваться плотским утехам — всё это стало недоступно. Остались только мозг да холодный расчёт. Аэро заплатил полмиллиона кредитов в галактическом справочном бюро и узнал, что помочь может лишь волшебник Гудвин. Долгие годы он странствовал по разнообразным мирам, пока не достиг самого края Вселенной. И тут понял — нашёл. Что-то необычное, невиданное, загадочное. Бросив корабль, он вылетел навстречу неведомому и через мгновение очутился… перед дверью бара «Франкенштейн».

И вот, стоя передо мной, мой старый приятель спрашивал: «Где Гудвин?»

«Послушай, Аэро», – ответил я, – «ты намекаешь, что всё это плод твоего больного воображения? Нет бара, нет фронтлайма, за который все сражаются как безумные фанатики, нет меня, нет ничего вокруг, потому что всё это за гранью реальности?»

«Понимаешь, дружище, если бы это было так, то я бы тебя не знал таким. В справочном бюро не обманули. С тебя взяли полмиллиона за надежду, как ты сам того и хотел. В реальности Гудвина не существует. Он есть только в твоей голове».

Фобос тяжело вздохнул.

– Было продолжение? – Алёна поняла, что было.

– Он не поверил, пришлось его убить.

– Грустная история.

– Да, Аэро был хорошим парнем. Пока не свихнулся. А вот следующая история выходца с вашей планеты. Не знаю, как он отсюда соскочил, скорее всего, автостопом.

Итак, Андрей Вольфович Мелендюк.

Раздался скрип открываемой двери кухни. Появилась фигура майора Малышева.

– Прошу прощения, но рабочий день закончился. Мне надо закрывать участок.

– Хорошо, мы уходим.

Все трое вышли на улицу.

– До свидания, Игорь Вадимович! – Алёне майор не нравился. Она не могла себе объяснить почему, но подсознательно чувствовала отторжение.

– До свидания, Алёна Александровна! – Малышев странно поклонился и быстрыми шагами направился к автостоянке.

Она решила понаблюдать, на каком автомобиле уедет начальник тринадцатого отделения. Личный автомобиль, с точки зрения психологии, много говорит о человеке. Но майор, пробежав стоянку, остановился у парковки электросамокатов, потыкал в телефоне, вскочил на один из них и умчался вдаль. Забавно. Алёна улыбнулась.

– Ну, что, Фоб, прогуляемся?

– Конечно. Тем более я не закончил про Мелендюка.

– Как там Фобос номер один?

– Беседуют.

– Кто с кем?

– Я, номер первый, с вашим президентом. Если хочешь, послушаем.

– Не надо подслушивать. Все равно ничего нового не услышим. Так ведь?

– Президент рассказывает о политической обстановке на планете. Но мне это не нужно. Моё дело – предупредить и помочь советом или информацией.

– Мне кажется, мы справимся. Ведь у нас два века есть?

– Это не так много.

Они шли вдоль дороги. Немаленькая Алёна на каблуках. Рядом Фобос на голову выше. Проходящие мимо люди оглядывались, автомобили притормаживали. Не каждый день увидишь такую парочку.

– А сколько тебе лет, Фоб?

– Время, Алёна, величина непостоянная в разных пространствах.

– Возможно, ты где-то там у себя уже давно умер, а тут ещё существует твой свет и говорит со мной.

– Нет, я не умер. Про Мелендюка рассказывать?

– Ты не романтик, Фобос. Рассказывай. Только давай в парк завернём, а то на нас как на клоунов смотрят.

Необычная пара устроилась на лавочке под парковой сосной.

– Андрюша Мелендюк, невысокий, коренастый, состоятельный человек, едва появился в баре, как заявил: «Когда в дело вступают мои карты, тогда шансов ни у кого не остаётся». Его тут же чуть не выкинули из заведения — азартные игры во «Франкенштейне» запрещены. Но он вовремя завопил: «Не игральные, не игральные карты — космические! Это вам не пасьянсы раскладывать. Дело почище валетов, тузов и всяких игральных мастей будет». Он поправил края своего бордового фрака, снял чёрную шляпу, прищурил левый зелёный глаз, расстегнул серебряные пуговицы и из потайного кармана вытащил сложенный вчетверо синий свёрток. Стал разворачивать, а сам оглядывался, дёргался, вздрагивал. Перед посетителями бара предстала утыканная точками карта. Ни названий, ни чисел — ничего на ней не было. Оставалось непонятно, каким образом точки на синем листе так мерцали. Как галактические звёзды.

Мелендюк произнёс: «Он существует, и я с ним играл. Но стоило ему отвернуться, как я забрал у него эту штуку. Теперь я могу, как и он, блуждать по мирам и узнавать последние космические новости. Да что там новости — я могу и в прошлое сигануть. Вот прямо сейчас могу».

Андрюша ткнул пальцем в одну светящуюся звезду, растянул её вторым, и перед нами возникла картинка, где мы все, присутствующие в баре, увидели себя и услышали собственные голоса. Всё происходило в этом же баре около двух часов назад. Мелендюк убрал пальцы, и всё вернулось к прежнему состоянию — множеству светящихся точек.

«Странный был тогда день», — начал Андрей Вервольфович. — «После работы я всегда иду домой, а тут мне так захотелось выпить. Иду я, значит, в бар, но не в тот, в который обычно, а в новый через дорогу. Называется «Сломанная трость». Место достаточно уютное. Бармен приветлив и обходителен. Денег у меня было немного, думаю: перехвачу стаканчик-другой, а там посмотрю по ситуации. Сижу, пью, а ко мне подваливает какой-то тип в бордовом костюме, совсем как у меня, и говорит мерзким, противным голосом: «Сыграть на интерес не хочешь?» Не знаю, что сподвигло меня согласиться, но буквально через час я проигрался ему вчистую. Сижу и думаю, как бы отыграться. Поставил уже всю одежду, а он достаёт вот это и начинает рассказывать, как этим пользоваться. Слушал его, слушал, да как переверну стол, навалюсь на него и начинаю давить на одну из точек на карте».

Во время рассказа Мелендюк показал куда, надавил и исчез, только его и видели. Так фронтлайм и не попробовал.

– Да уж, интересные у тебя знакомства. С каждой историей мне всё больше хочется в твой бар попробовать фронтлайма, — вздохнула Алёна, — но видно, не судьба.

– Ты хочешь изменить своё прошлое?

– Меня сейчас всё устраивает. Но некоторые моменты я бы поправила.

Фигура сидящего на лавочке Фобоса улыбнулась, мигнула и исчезла. Эксперт Генер осталась одна. Посидев некоторое время, Алёна набрала номер Герасимова.

– Слушаю! – раздался в трубке привычный ответ.

– Привет, Паша! Ваш Фобос тоже исчез?

– Какой Фобос? Алёна Александровна, «босс» в ярости. Вы пропали на целый день, никому ничего не сказав. Я уже не знаю, как вас прикрывать. Вы где?

– В центральном парке Красногорска.

– Никуда не уходите. Я сейчас приеду.

Паша отключился, и Алёна увидела дату на своём уже не таком стареньком смартфоне. До встречи с Фобосом оставалось три года. А до начала неосмотрительного романа с Герасимовым – семь месяцев.