Читать онлайн
"Даниэль бен Ашер. Последняя надежда."

Том второй.

Даниэль бен Ашер. Последняя надежда.

Автор:

Шен Александр Андреевич.

shena1622@gmail.com, nesh-aha@yandex.ru

2017 г.

г. Балашиха.

Может кто-то, я не знаю

Смысл иной во всем постиг.

Может истина иная

Всех помирит и простит.

Пусть терпение продлится

До скончания веков.

Пусть запомнят наши лица

У последних берегов.

Константин Никольский

Глава 1. Тревожный шум белой звезды.

Отбив прощальную телеграмму королю Лоэгайре третьему, Дани повёл свой корабль по окружности, соответствующей радиус-вектору Грайннэ относительно центра галактики. Время летело вахта за вахтой, прошло уже две недели, а подходящих звёзд обнаружено не было. На пути «Искателя» лежал один из спиральных рукавов галактики с повышенной плотностью звёзд и газа. «Здесь вряд ли найдутся старые жёлтые звёзды, зато полно молодых – белых и голубых массивных звёзд. Живут они недолго, в таких системах даже планеты сформироваться не успевают, поэтому данный тип звёздного населения нас мало интересует» – так рассуждал капитан, отдавая приказ пересечь рукав галактики не по намеченной окружности, а перпендикулярно, уводя, таким образом, свой корабль дальше в сторону периферии галактики. Пройдя рукав, Дани с разочарованием обнаружил, что старые звёзды этой области в основном мелкие, а те, что покрупнее, не обладают высокой металличностью, и, следовательно, вряд ли удастся около них обнаружить планеты, подобные Бирке. Двойных звёзд здесь было много больше, чем одиночных, среди них встречались и звёзды нужного спектрального класса, но в двойных системах представить себе стабильную орбиту планеты на срок более пятисот миллионов лет было невозможно. Сменные астрофизики неизменно докладывали, что подходящих звёзд не обнаружено. Дани уже начал отчаиваться и думать, что обнаружение Грайннэ было фантастическим везением.

Однажды, уже приготовившись ко сну, Дани подумал о сестрёнке: «Что-то давно она не заходила пообниматься на ночь. Как вышла замуж, забыла совсем, теперь с Алоном обнимается, впрочем, наверное, это правильно, так и должно быть». Вдруг Дани почувствовал нахлынувший волной шум ментоса, как будто он был не в космосе, а на большом стадионе. Шум продолжался минуты две, а потом так же внезапно стих. Промелькнула мысль: «А вдруг это реальная живая планета?» Дани вскочил с дивана, бросился к резервному пульту и нажал красную кнопку принятия решения. Перехватив у вахты управление кораблём, он вывел скважность и тягу на ноль, потом вывел ЭТАКи большой мощности. На вахте была вторая смена.

– Это Натаниэль, что случилось, капитан? Почему мы легли в дрейф?

Дани включил общую связь, чтобы все его слышали.

– Мне показалось, что мы пролетели планету, населённую жизнью. Я почувствовал необычный шум ментоса, очень мощный, даже сурдокамера не понадобилась. Что скажет астрофизик? Сара, что там у тебя, что за звёзды мы проследовали?

– Ты знаешь, Даниэль, ничего особенного, ничего подходящего. Я сейчас пересмотрю все записи, программа могла, конечно, и пропустить что-то стоящее.

– Дани, это я! – зазвучал в динамиках голос Эстер. – Ты прав, мы с Алоном не спали, и я тоже это почувствовала, меня аж передёрнуло, мурашки пробежали.

– Вот, значит, как! Натаниэль, Хизкияху, слушайте мою команду. Я отдал управление на главный пульт. Вводите скважность и тягу, и закладывайте вираж на сто восемьдесят градусов – ложимся на обратный курс. Эффективная скорость – десять тысяч световых, то есть, один процент нашей обычной крейсерской. Будем искать таинственный источник шума. Эсти, мы с тобой идём…

– В сурдокамеру, я поняла, сейчас приду, оденусь только.

– Сара, пожалуйста, привлеки своих коллег, позови Лиору и разбуди Идит. Наблюдайте в шесть глаз! И вообще, всех, кто не на вахте, прошу принять участие. Напоминаю, ищем жёлтую звезду спектрального класса от гимел один до гимел три, непременно с высокой металличностью.

– Принято, капитан, – ответила Сара.

Через десять минут Дани и Эстер сидели в своих ложементах в сурдокамере и ждали. Корабль следовал обратным курсом. И вот, через час и двадцать минут, необычный шум появился снова.

– Говорит капитан, Натаниэль, ложимся в дрейф.

– Принято!

– Как тебе это, Эсти?

– Такой мощный сигнал! И какой-то тревожный, просто мороз по коже.

– Ты очень точно сказала, а сможем ли мы определить направление на источник?

– Давай я попробую…

Эстер положила руки на опору и стала поворачивать камеру мысленными приказами. Проверив три направления, она сказала:

– Ничего не получается, шум слишком сильный, я не чувствую разницы.

– Я тоже не чувствую, как будто мы на поверхности планеты, где живёт миллиард людей. Попробуем ослабить сигнал с помощью корабельного экрана.

Дани ввёл десять процентов мощности, потом добавил до двадцати.

– Так хорошо, Дани, давай я снова поищу.

Эстер стала вертеть сурдокамеру, обходя круг за кругом всю сферу, Дани сосредоточился на своих ощущениях.

– Нашла! Есть направление.

– Да, мне кажется, ты определила вектор правильно, давай посмотрим теперь в телескоп на то, что мы нашли.

Дани включил экран, на него выводилось изображение с телескопа, точно следовавшего за направлением главной оси сурдокамеры.

– Что это, Эсти, посмотри?! На взгляд эта звезда совсем не жёлтая, скорее белая.

– Согласна, даже, вроде, в голубизну отдаёт, запусти программу анализа спектра.

– Лучше пусть учёные посмотрят. Сара, это капитан, проанализируй звездочку, на которую смотрит наш телескоп, по шуму ментоса мы с Эсти определили именно это направление, что скажешь?

– Сейчас… посмотрим… это белая звезда спектрального класса алеф один, можно сказать, почти голубая. [Сириус А] Визуально звезда одиночная, но по смещению линий на краях диска можно сказать, что вращается она необычно медленно. Спрашивается, куда же делся момент вращения? Возможно, эта система содержит довольно массивный невидимый компонент. [Сириус Б] Возможно, звезда двойная, и вторая часть системы уже проэволюционировала и превратилась в белого карлика или нейтронную звезду. Во всяком случае, это система не тесная, и второй компонент мы сможем увидеть или почувствовать гравиметром, если подойдём поближе. Расстояние до звезды от нас шестнадцать световых лет. Возраст звезды примерно равен двумстам тридцати миллионам лет. Звезда просуществует на главной последовательности ещё около шестисот пятидесяти миллионов лет, после чего, пройдя через стадию красного гиганта, сбросит оболочку и станет белым карликом. Металличность звезды очень высока, содержание железа в три раза выше, чем у Шемеша. Это подтверждает гипотезу о проэволюционировавшем втором компоненте системы, который, сбрасывая оболочку, обогатил металлами своего меньшего собрата. Избыток инфракрасного излучения от системы говорит о наличии в ней большого количества пыли. Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что сейчас каменных планет в системе нет, возможно, они образуются в дальнейшем, лет, эдак, через миллиард, но это будут холодные миры, освещаемые остывающим белым карликом. Так что существование жизни в этой системе, увы, исключено.

– Это-то я понимаю, – ответил Дани. – Но откуда же тогда этот шум? Как думаешь, Эсти?

– Надо подойти поближе к звезде, может что-нибудь прояснится. Ведь для космолёта класса гиперлинтер каких-то шестнадцать световых лет – это не крюк!

– Так и сделаем! Натаниэль, курс на белую звезду на оси нашего телескопа. Входим в систему и ложимся в дрейф, будьте осторожны, там есть белый карлик или даже нейтронная звезда.

– Принято капитан, через восемь с половиной минут будем на месте.

При подходе к системе белой звезды выяснилось, что там действительно присутствует белый карлик с массой порядка Шемеша, что оказалось больше, чем обычно бывает у таких звёзд, и что расстояние между звездами равно 2.67 световых часа.

– Натаниэль, поднимайтесь над плоскостью орбиты на двадцать световых часов и ложитесь в дрейф, – надо осмотреться.

– Выполнено, капитан.

– Сара, прокомментируй, пожалуйста, что мы видим.

– Вижу, что на одной линии с белой звездой, к которой мы подошли, была ещё одна и это одиночная гимел два. Это она, Даниэль! Это точно она. [Солнце]

– А металличность?

– Практически – равна Шемешу.

– А вот чуть в стороне, вроде бы тоже гимел два?

– Эта звезда тройная. Спектральные классы компонентов: гимел два, ты угадал, каф один и мем пять с половиной. [Альфа Центавра]

– Да, эта не подходит на роль светила жизни. А вот та, справа внизу и подальше? [Дельта Павлина]

– Одиночка, спектральный класс гимел семь, она бы годилась, но она уже сошла с главной последовательности и повысила свою светимость на шестьдесят процентов. Если там и была живая планета, то к настоящему моменту вряд ли она таковой осталась. Правда, если говорить о железо-каменных планетах вообще, то там они быть могут; её металличность очень велика – двести сорок процентов от Шемеша.

– А вот эта, [Эта Кассиопеи] чуть правее соседней белой звезды, той, что слева от нас [Процион]?

– Эта тоже не подходит, во-первых, она двойная, правда один из компонентов имеет спектральный класс гимел ноль, зато второй – всего лишь каф семь; во-вторых – металличность низкая.

– Понятно! Ну, тогда, Натаниэль, отправляемся в систему жёлтой звезды, о которой Сара говорила: «Это она!»

– Как мы её назовём, капитан?

– Хотел сказать «Хайим-бет», но поскольку там есть жизнь, я думаю, надо спросить у аборигенов, как она называется, чтобы не получилось как с Грайннэ.

– Ладно, название дадим позже. Я ввожу обычный крейсерский режим – миллион световых, через пять минут будем там.

– Говорит капитан: Аарон, Рут, Тамар и Алон будьте готовы к анализу планет. Сара, Лиора и Идит, как только ляжем в дрейф, приступайте к поиску планет. Натаниэль, подходим к жёлтой звезде на один световой час и ложимся в дрейф. Дальнейшими манёврами руководит Сара.

Весь экипаж «Искателя» прильнул к экранам, пропустить начало исследования обитаемой звёздной системы было невозможно. Через десять минут Сара взяла слово:

– Вижу две крупные планеты – это газовые гиганты, и они расположены вне зоны обитания. По ним построена плоскость эклиптики. «Искатель» близко расположен к этой плоскости, поэтому, Натаниэль, поднимись над плоскостью на один световой час, тогда мы увидим все планеты.

– Выполняю… готово!

Сара продолжила:

– Программа поиска планет отработала и выдала результат: в системе восемь планет, с пятой по восьмую – газовые гиганты, самая крупная – пятая планета, за орбитой восьмой планеты имеются небольшие тела, очевидно захваченные системой, так как они не лежат в плоскости эклиптики. Теперь о планетах железо-каменных, их четыре, первая мала для нормальной гравитации и не имеет атмосферы, расположена слишком близко к звезде. Вторая имеет плотную атмосферу, кислород не определяется, пока о ней ничего больше сказать нельзя. Третья – голубая, в атмосфере присутствует кислород, и она расположена посередине зоны обитания. Если в этой звёздной системе есть жизнь, то она, вероятнее всего, именно на третьей планете. И, наконец, четвёртая – имеет сильно разреженную атмосферу, и она по размеру меньше третьей. Кислорода нет. Все планеты, кроме первой и второй, имеют спутники, спутник третьей необычно велик, но всё же не настолько, чтобы иметь атмосферу и быть обитаемым.

– Отлично, Сара! Итак, пилоты, идём к третьей планете. Прятаться пока не будем. Выходим на полярную круговую орбиту радиусом шестьдесят тысяч километров и приступаем к изучению. Аарон пытается обнаружить искусственные гравитационные волны аборигенов, Лугайд, пожалуйста, помогите ему в этом. Рут запускает скоростные зонды. Тамар и Алон исследуют околопланетное пространство на электромагнитных волнах с целью обнаружить искусственные спутники и проверить возможность радиоперехвата. Астрофизики: Сара, Лиора и Идит с помощью гимел-телескопов пытаются определить возможные источники радиации на планете. Для всех остаюсь на связи – капитан.

Работа закипела, весь экипаж заворожённо смотрел на планету, кое-где подёрнутую облачностью и напоминающую голубой мрамор, совсем как родной Эрец. Через полчаса начались доклады исследователей. Первой слово взяла Рут:

– Капитан, мои зонды спустились до высоты четыреста километров над поверхностью и собрали множество данных. Самое удивительное то, что спутников вокруг планеты крутится великое множество, но об этом, я думаю, Алон лучше расскажет. Теперь по планетологии: расстояние до звезды в настоящий момент равно 8.172 световой минуты. Предварительное вычисленное значение эксцентриситета орбиты – 0.017. Полярное сжатие планеты – 0,0034. Полярный радиус – 6357 километров, средний радиус – 6371 километр. Ускорение свободного падения на экваторе – 0.983 грава. Период вращения, пока приблизительно, – 23 часа 40 минут. Средняя плотность – 5.52 килограмма на литр. Наклон оси относительно эклиптики – 23.44 градуса, – сезоны года выражены сильно. Усреднённая температура по всей поверхности – 16 градусов, на два градуса больше, чем на Эреце. Усреднённое альбедо – 0.367. Похоже, имеет место тепловой дисбаланс. При наблюдаемой светимости звезды, на этом расстоянии и при таком альбедо, температура должна быть 13.5 градусов, то есть, возможно, цивилизация использует неразрешённые у нас источники энергии. К слову сказать, на ночной стороне наблюдается электрическая иллюминация, – электроэнергию не экономят! Идём дальше, состав атмосферы: кислород – 19.938 процента, азот – 78.08 процента, углекислота – 0.05 процента, водяной пар – около одного процента, аргон – 0.93 процента, остальное – другие благородные газы.

– Воздух пригоден для дыхания, это приятно, продолжай, пожалуйста.

– Суша составляет 29.2 процента поверхности планеты, или 148.94 миллионов квадратных километров. Следовательно, оптимальная численность населения должна составлять 148 миллионов человек, но, похоже, людей здесь много больше. Искусственное освещение на ночной стороне говорит об этом, – множество городов и все они залиты электрическим светом. Правда, распределены крупные города крайне неравномерно. Насчитала шесть континентов и один очень крупный остров в полярной области, для определённости будем считать этот остров северным, частично он покрыт ледником, и размером он напоминает Падан-Арам. Один из континентов занимает южную полярную область и, большей частью, тоже находится подо льдом. Два континента вытянулись с севера на юг, они соединены узкой перемычкой в районе северного тропика. Крупный континент расположен в экваториальной зоне, большая его часть находится в северном полушарии, и представляет собой великую пустыню. В южной части этот континент сужается. С севера и с северо-востока к центральному континенту примыкает огромный, самый большой континент, назовём его северо-восточным. Он занимает большую часть поверхности северного полушария и отделён от центрального континента небольшими морями. В южном полушарии имеется небольшой континент с островами около него, и между этим южным континентом и северо-восточным имеются многочисленные крупные острова в экваториальной зоне.

– А горы есть?

– О, да! Гор много, по краю двух западных континентов тянется огромная горная страна вдоль всего океана, от самого севера до самого юга. Южная часть центрального континента значительно приподнята, на его востоке высокие горы. Но самая большая и высокая горная страна находится на северо-восточном континенте. Горные пики здесь достигают высоты восьми километров над уровнем океана.

– А вулканы есть?

– Есть и их очень много, не так много, как на Бирке, но всё же.

– Каков, примерно, возраст звезды? – спросил Дани.

– Это – Лиора, по моим прикидкам, звезде четыре с половиной миллиарда лет, на главной последовательности ей жить ещё, по крайней мере, четыре миллиарда лет, а потом она начнёт разогреваться.

– Тогда, если система так стара, прочему столько вулканов?

– Это Рут, ты забыл про огромный спутник, капитан! Приливное взаимодействие – вот что не даёт недрам успокоиться.

– Ах, да – спутник, конечно! Ладно, планета действительно уникальная. Теперь хотелось бы понять, что за существа на ней живут? Кто создал цивилизацию, вырабатывающую огромное количество электроэнергии? Аарон, тебе слово.

– Мы с Лугайдом, как ни старались, гравитационных передатчиков не обнаружили. Похоже, этой цивилизации тахионный генератор неизвестен.

– Что ж, так даже лучше, это говорит о том, что хара здесь не присутствуют.

– Говорит Идит, хара здесь не выживут, капитан, на планете полно радиоактивных объектов. Гимел-спектры свидетельствуют о наличие стронция-90 и цезия-137. Это урановый цикл, Даниэль. Скорее всего, они используют энергию распада урана-235, и не обошлось без утечек осколочных элементов.

– Вот это прискорбно! Неужели цивилизация и здесь пошла по стопам наших романцев и эллинов? Если эту планету придётся спасать, то, скорее, не от хара, а от самих же жителей! Какой ужас! Как же они могли, какие же они глупые! Ладно, надо продолжать исследования, выводы делать явно рано! А что у нас на электромагнитных волнах? Алон, тебе слово.

– Пусть сначала Тамар выскажется, а я потом добавлю очень интересное наблюдение.

– Давай, Тамар, что удалось выяснить?

– Во-первых, скажу, что спутников вокруг планеты вьётся очень много, но все они мелкие. Их орбиты расположены на самых разных высотах – от 290 до 35 786 километров. Последняя цифра – это высота экваториальной стационарной орбиты над уровнем океана. Есть ещё, правда, спутники с сильно вытянутыми орбитами, их назначение пока не ясно, можно предположить их роль в качестве средства наблюдения за пространством. Теперь о стационарных спутниках – их много, около четырех сотен, и все они используются для ретрансляции. В основном, перехватывается цифровой поток, его пока раскрыть не удалось, но есть и девяносто пять аналоговых каналов. Алгоритм построения картинки этих вещательных каналов мне удалось расшифровать. Я получила изображение, пока только чёрно-белое, но главное – звук. После переноса полезного сигнала с частоты 10-13 гигаос на более низкие частоты, простым частотным демодулятором из перехваченного удалось извлечь человеческую речь.

– Очень интересно! И что по этому поводу скажет наш лингвист? Наами, тебе слово.

– Я уже прослушала несколько записей, и могу сказать, что все они на разных языках, пока мне удалось выделить двенадцать. На самом деле их может быть больше. К сожалению, все языки незнакомые, а я так надеялась услышать хотя бы кельтский.

– Алон, ты что-то хотел добавить?

– Да, капитан, мною перехвачен радарный луч, нас засекли, но вот что странно, засекли – и никаких действий со стороны аборигенов. Ни какого-либо корабля, ни снарядов, ни попыток установить контакт. Как будто к ним из космоса каждый день кто-нибудь прилетает. Подумаешь – чужой корабль, одним больше – одним меньше, какая разница!

– Да, уж, действительно непонятно. Но без знания языка, хотя бы одного из тех, на которых они говорят, нам контакта не установить. Особенно при таком безразличном отношении… А может быть они действительно привыкли к визитам? Ведут торговлю…

– Тогда бы нас, наверное, встретили, ну, хотя бы радиосигналом, мол: «Привет, купцы, заходите на посадку!»

– Да, что непонятно – то непонятно. А кто-нибудь видел что-нибудь похожее на космопорт?

– Это Рут, капитан, нет, космопортов не видно, правда, я сначала приняла за таковые некие комплексы, но при более внимательном рассмотрении оказалось, что предназначены они для кораблей воздушных, с крыльями, коих можно в изобилии наблюдать, как на земле в этих комплексах, так и в воздухе. Высота полёта небольшая – около десяти километров. Романцы и эллины использовали похожие аппараты и называли их аэропланами. Топливом им служили нефтяные фракции средней молекулярной массы. Похоже, здесь картина точно такая же, – инфракрасный телескоп показал тепловые реактивные двигатели.

– Как же они назапускали столько спутников?

– Я думаю, с помощью того же реактивного принципа, то есть, – с помощью ракет.

– Так примитивно?!

– Мне удалось разглядеть несколько стартовых столов, и на одном из них даже была ракета.

– Сколько же нефти они сжигают?! Похоже, на этой планете её тьма-тьмущая. Как думаешь, Рут, что нам следует предпринять в первую очередь?

– Я думаю, прежде всего, нам нужен язык, без этого мы не сможем понять, что на этой планете происходит, и чем мы смогли бы помочь.

– Согласен с тобой, Рут. Наами, насколько я понимаю, в качестве опорных языков, для изучения местных, нам можно использовать только четыре: романский, эллинский, кельтский и арамейский, – язык хара нам не пригодится.

– Да, капитан, но есть ещё пятый язык, который я знаю – древнеарамейский.

– Неужели ты считаешь, что кто-то говорит ещё на этом языке, ведь ему больше трёх тысяч лет, ведь так считает профессор Арье?

– Чудеса иногда случаются, вот мне один раз известный тебе инженер подарил волшебный шекель, и моя жизнь круто изменилась…

– Да, бывает… ладно. Тамар, тебе поручаю составить вместе с Рут подробный программный глобус планеты. Бахуры, пилоты «стрижей» с первого по тридцатый, вам такая задача: войти в атмосферу и обследовать всю поверхность с малых высот, один – два километра, больше обращайте внимание на города. Необходимо записать, хотя бы по пять минут, сигналы местных аналоговых радиостанций, если, конечно, таковые найдутся, и нанести на глобус их координаты. Наами, ты прослушиваешь записи и, если язык узнаёшь, сообщаешь сразу по общей связи. Тогда будем действовать в той местности, где язык будет найден. Если не повезёт, и знакомых языков обнаружить не удастся, придётся захватить трёх – четырёх пленников и тогда, в течение года, выяснять у них значения слов. А ты сможешь отличать незнакомые языки друг от друга?

– Смогу, я уже насчитала двенадцать. Я полагаю, ты хочешь, Дани, определить территорию распространения для каждого?

– Совершенно верно! Территориальная распространенность языков выявит их значимость и позволит определить точки захвата пленников. Итак, бахуры, два часа на подготовку и в добрый путь. Напоминаю, прежде чем стартовать, каждая из вас должна получить прогноз у Эстер. На поверхность не высаживаться, огнём на огонь не отвечать. Защиту от столкновения установите в режим без компенсации смещения. То есть, если в вашу скафу попали, то для противника она просто исчезает. Всем всё понятно?

– Понятно и принято, капитан, – ответила за всех Аува.

– Это Авиталь, а линтеры, Даниэль, мы тоже хотим поучаствовать.

– Не в этот раз. Линтеры мне нужны для защиты корабля, на случай агрессивных действий в направлении «Искателя» со стороны планеты.

– Принято, капитан.

«Стрижи» отправлялись на планету по мере того, как Эстер их провожала своим положительным прогнозом. Через два с половиной часа по быстрой связи начали поступать первые записи. Наами подключила к прослушиванию пять вычислителей вооружённых программой АССА 1.2, позволяющей выявить в потоке незнакомых слов похожие слова из известных опорных языков. Сама она тоже сидела в наушниках и прослушивала запись за записью, не полагаясь целиком на программы. Поразительным оказалось то, что наибольшее число совпадений дал романский язык, на втором месте оказался эллинский. «Наверное, на этой планете тоже были эти народы и тоже не выжили», – думала Наами. – «Так же, как и в современном арамейском, полно научных терминов из этих мёртвых языков. Мёртвых, потому что ни одна из ста пятидесяти прослушанных записей не соответствует полностью этим языкам».

Повезло Наами после шести часов изнурительной работы. Язык на очередной записи оказался знакомым. «Вот оно – чудо!» – подумала она. «Это же древнеарамейский, потрясающе! Кто сделал запись и где?» На шестом вычислителе вертелся программный глобус. По номеру записи девушка быстро нашла на глобусе точку и номер «стрижа». «Номер пятнадцать – Гавриэла. По её маршруту были записи… так, к сожалению, до и после этой точки язык идёт один и тот же, но другой. Значит, только здесь. Крошечная территория, и на ней живут арамейцы и говорят на древнем языке».

– Алон! Это Наами, срочно нужна связь со скафой пятнадцать.

– С Гавриэлой? А что там?

– Ты не поверишь! Там древнеарамейский!

– Быть не может, сейчас я вас соединю. Даниэль, ты слышал?

– Наами, это капитан, ты прямо, как в воду глядела, и у тебя интуиция прорезалась?!

– «Стриж» пятнадцать, Гавриэла на связи.

– Это Наами, ты записала древнеарамейский, это было в квадрате каф 310.

– Гавриэла, это капитан. Возвращайся в этот квадрат и запиши всё, что там есть в эфире. Все радиостанции, на всех частотах. Анализатор электромагнитного спектра у тебя в порядке?

– Да капитан, задание принято, аппаратура в порядке. Приступаю к выполнению.

– Это капитан, внимание всем скафам. Аува следует в квадрат каф 310 и дублирует действия Гавриэлы. Остальные возвращаются на борт «Искателя».

Наами потратила на анализ записей, сделанных Гавриэлой, две рабочих смены. В результате она поняла, что в данном квадрате, наряду с преобладающими каналами на древнеарамейском, присутствует пара радиостанций с другим языком, и этот язык ей встречался в других записях. Девушка прослушала ещё раз записи, которые она отнесла к этому языку, отмечая на глобусе точки приёма. Получилось, что распространён этот язык на обширной территории северо-восточного континента – в средних его широтах, почти от самого запада и до самого востока. Дани выслушал доклад своего лингвиста с неподдельным интересом.

– Наами, ты просто гений. Теперь я знаю, что нам следует предпринять дальше, я думаю, в квадрате каф 310 живут люди, владеющими обоими этими языками. Мы возьмем на борт такого человека и тогда сможем овладеть этим весьма распространённым языком, кстати, как ты его называешь?

– Пока для себя называю «север – 1».

– Прекрасно! А есть у тебя обучающая книга по древнеарамейскому?

– Да, конечно, она давно заготовлена, есть книги по всем известным нам языкам, на случай, – а вдруг пригодится.

– Благодарю за отличную работу, запиши древнеарамейский на корочку нашей группе биологической разведки, а потом можешь отдохнуть. В следующую смену готовь свою программу для анализа нового языка.

– Принято, капитан.

– Дина, Рина и Эсти, капитан вызывает.

– Я тебя слышу, Дани, девочки со мной, – ответила за всех Эстер.

– Вам новое задание. Дине и Рине предстоит отправиться на поверхность и привезти гостя – информатора. Эсти, ты как всегда руководишь изолированной зоной. А вам, девочки придётся на этот раз действовать без защитных костюмов. Прежде чем применить сонер, вам предстоит обратиться к человеку, мужчине, на древнеарамейском. Наами запишет вам в мозг полную версию этого языка, и если этот мужчина отнесётся к вам с интересом, а я думаю, что так и будет, – бахуры неотразимы, вы должны, проиграв ему запись на языке «север – 1», спросить его: понимает ли он этот язык?

– Дани, – вмешалась Эстер, – Дина с Риной, что же, за ноги – за руки, что ли, его должны тащить до скафы?

– Нет, я думал, он клюнет на бахур и сам с ними пойдёт, откликнется на просьбу помочь с переводом, например, какого-нибудь важного голосового сообщения. А потом, в безлюдном месте на подходе к скафе они его отключат сонером, а дальше – уже дело техники.

– Разреши мне лететь с ними, я подстрахую девочек. Если что-то пойдёт не так, – я смогу его загипнотизировать, и он как миленький пойдет с нами. А вдруг у него окажется оружие? Мы же совсем не знаем здешних обычаев. К тому же, только я смогу дистанционно управлять скафой без пульта управления напрямую, через хей-ментос.

– Управлять напрямую… да, в этом ты права, Эсти, но кто же для тебя прогноз выдавать будет?

– Можно воспользоваться методом Лоэгайре, задать ментосу косвенный вопрос через медиума, например такой: «Обнимет ли Даниэль бен Ашер свою сестру через неделю?»

– Ладно, Эсти, отправляйся вместе с девочками. Только я думаю, что вам всем требуется сохранить копию базы данных нанопроцитов, чтобы сделать информационную вакцину против местных ахоров, на случай, если вдруг вы подцепите что-то похожее.

– Это, Дани, само собой, разумеется, – ответила Эстер. – Завтра с утра мы будем готовы.

Глава 2. Георгий – отличник университета.

Дани проводил сестру до двери изолированной зоны. Прогноз по методу Лоэгайре дал положительный результат, но капитан решил отправить Ауву подстраховать группу биологической разведки. Она должна была просто наблюдать за происходящим со стороны в режиме размытия. Две скафы стартовали с борта «Искателя» и вскоре были в квадрате каф 310 – в сорока пяти километрах от восточного берега внутреннего моря, разделяющего центральный и северо-восточный континенты. Было раннее утро, высадившись неподалеку от окраины небольшого городка, радиостанция которого вещала на древнеарамейском, девушки подняли скафу и перевели её в режим размытия. «Стриж» визуально исчез, а Дина спрятала пульт управления в свой металлический чемоданчик.

– Вот и всё, можно идти.

Эстер была одета в свои любимые штаны, клетчатую рубаху из хлопковой ткани и широкополую шляпу из искусственной кожи, на верхнюю сторону которой было нанесено серебристое напыление. Дина и Рина надели тёмно-зелёные обтягивающие панталоны длиной чуть выше колена и светло-зеленые камзолы длиной до половины бедра с широкими рукавами, в которых были спрятаны сонеры. На ногах у девушек были лёгкие армейские ботинки поверх темно-зелёных носков, а на головах – светло-зелёные панамки. В таком, несколько странном с точки зрения местных, виде девушки вошли в город.

– Жарко, несмотря на утренний час, – заметила Дина.

– Жарко, как в нашем космопорте на улице. Без костюмов нам плохо придётся, вся надежда на «бахуру 4.0», – отозвалась Эстер.

– Ничего, она справится. Давайте сядем вон на ту лавочку под деревом и подождём подходящую кандидатуру.

Часа два просидели разведчицы, рассматривая и обсуждая проходящих мужчин.

– Тебе, Дина, не угодишь, то слишком низкий, то слишком старый.

– С молодым легче договориться, мне кажется.

– Я уже почти всю воду выпила, – пожаловалась Эстер. – Давайте уже кого-нибудь спросим. Вон идёт молодой парень в очках, кудрявый, нос как у орла…

– Зачем они эти очки носят, прямо как на вашем острове.

– Может, зрение слабое! Да какая разница, – возмутилась Эстер. – Мир вам, добрый человек, – обратилась она на древнеарамейском. – Вы не могли бы нам помочь в одном деле?

– Шалом, девушки, а в каком?

Дина и Рина подбежали к парню и взяли его под руки.

– Прошу вас, нам надо перевести запись на незнакомом языке.

Они усадили его на лавочку, Дина открыла свой чемоданчик и включила вычислитель.

– Ничего себе! – удивился парень. – Никогда такого ноутбука не видел. Что за фирма?

– Фирма?

В голове Эстер закрутились мысли: «Что такое фирма, – лихорадочно соображала она, – романский корень, кажется. Эх, зря мы Наами с собой не взяли!» Но вдруг её осенило.

– Фирма… обыкновенная, «Йецира» – называется.

– Никогда о такой не слышал, а вы, вообще, кто такие? Вид у вас очень странный. Из какой вы страны?

Эстер соображала на ходу.

– Мы из страны – из этой самой, которая здесь находится.

– Из Исраэля?

– Да! Конечно, мы исраэльтяне!

– Так я и поверил! Вы американка и разыгрываете меня, ваши джинсы и ковбойская шляпа сами за себя говорят!

– Да нет же, уверяю вас, я ни слова не знаю по-американски.

– Ха, по-американски! Готов спорить на что угодно, что вы из Монтаны.

– Нет, по-монтански я тоже не говорю.

– Ну, вы, девчонки, – просто комики! Но откуда вы так хорошо знаете иврит?

– С юных лет учили… в школе, – вмешалась Рина. И тут же подумала: «Зря я это сказала».

– А вы что, в цирке работаете?

– Откуда вы знаете?

– По вашей одежде можно предположить…

Дина, наконец, открыла нужную звукозапись.

– Вот, пожалуйста, послушайте. Знаком ли вам этот язык? – Она проиграла минутную запись.

– Так это же русский! Это родной язык моих родителей, я его с детства знаю – запись новостной передачи по радио. Вам это надо перевести?

– Ну, не совсем, – замялась Эстер, – нам переводить довольно много надо, за месяц можно управиться. Если вы согласитесь, мы бы хотели именно вам предложить эту работу. Человек из двуязычной семьи – это именно то, что нам нужно. Соглашайтесь, мы хорошо заплатим.

Эстер достала из кармана двухсотграммовый слиток золота «четыре девятки».

– Дадим десять таких, если вы нам поможете.

Молодой человек задумался всерьёз: «На вид грамм двести, это почти семь унций, по 9750 за унцию, да ещё на десять умножить».

– Круглым счётом, вы мне предлагаете шестьсот восемьдесят две с половиной тысячи долларов за месяц работы?!

– Долларов у нас нет! Десять таких слитков чистого золота, разве мало?

– Нет, очень даже щедро, тем более у меня работы сейчас нет. А я справлюсь?

– Если русский вам родной – справитесь, в текстах ничего заумного, просто разговор. Ну, так как?

– А! Была, не была! Я согласен, а где мне нужно будет работать?

– У нас, в нашем помещении, – ответила Эстер.

– И что, домой на ночь не отпустите?

– Рады бы, но нельзя – таковы условия. Кормить будем хорошо, это я вам обещаю.

– Что ж ладно – деньги зря не платят. Я позвоню домой, скажу родителям, что завербовался на месяц на хорошую работу на выезде, – они поймут.

Молодой человек вынул сотовый из кармана и вызвал номер.

– Спутниковый коммуникатор! – заметила Рина.

– Вы льстите моему мобильнику, девушка, это просто местная связь. Пап, я тут работу нашёл, месяц меня не будет, не беспокойся, пожалуйста.

– Надеюсь, не у арабов? – ответила трубка.

– Не, девушка наша вроде, а может – американка.

– Удачи тебе, сынок, будь осторожен.

– Пока! И ещё, прежде чем идти к вам, мне нужно купить спрей от астмы – того, что у меня с собой, на месяц не хватит.

– Об этом не беспокойтесь, если какие-то проблемы со здоровьем, мы вас мигом вылечим. Это я вам гарантирую, как медик со стажем, – обрадованно пообещала Рина.

– Девушка, а лет-то вам сколько? Пятнадцать-то будет?

– Ой!

– Она права, она действительно гениальный медик, чудо-ребёнок, уж вы мне поверьте, – вступилась за коллегу Эстер.

– Куда я влип?! Бесплатный сыр бывает…

Эстер слегка коснулась сознания парня, она его успокоила и внушила уверенность в себе и в своём выборе.

– Пойдёмте, наше транспортное средство тут недалеко, и давайте, наконец, познакомимся, – предложила она молодому человеку. – Меня зовут Эстер бат Ашер, а вас?

– Георгий Клещинский, сын эмигрантов из России, точнее сказать Великороссии, так она теперь называется. Родители привезли меня в Исраэль, когда мне было всего два года. Естественно, иврит я выучил легко, а с родителями до сих пор говорю по-русски. Честно говоря, зря они сюда приехали, – постоянная бессмысленная война, как она мне надоела! Если бы не моё заболевание, я бы тоже был сейчас в армии. А ваших подруг как зовут?

– Дина и Рина бат Нахум, мы сёстры, раньше работали в цирке, а теперь мы медики.

– Когда вы всё это успели, интересно? А вот имена у вас у всех действительно вполне подходящие для нашей страны, если вы их не выдумали, конечно.

– Ну, что вы, конечно не выдумали. А кто вы по профессии, если не секрет?

– Не секрет! Я программист, хакер и вэб-дизайнер, спасаю информацию с зашифрованных носителей и разрабатываю сайты на заказ, только сейчас это никому не нужно – война!

Эстер сделала вид, что понимает, а Рина не удержалась от вопроса:

– Сайты, это странички с активными ссылками – единицы инфосети?

– В общем – да, но интернет распался на отдельные сегменты, всё не так, как раньше. Практически, сеть всё больше утрачивает свой первоначальный замысел.

– А как подключиться к интернету?

– А какой смысл? Сеть Исраэля не имеет выхода в глобальную сеть, – оптические кабели уничтожены, наш связной спутник вышел из строя. Американцам сейчас не до нас, и запускать новый они не будут. Если бы в Россию вернуться… Там выход ещё остался, но и там своих проблем хватает.

– Так вы считаете, что в России жить лучше?

– Там не любят наш народ, не все правда, но есть такие. А в целом, да – там лучше! Там, по крайней мере, ещё остались плодородные земли, особенно на севере. Сейчас зима, но здесь и зимой дышать нечем, а летом вообще адское пекло, а в России сейчас лежит снег и холод бесплатный, как и вода, её там – хоть залейся!

– А здесь?

– Озеро Кенерет почти пересохло, Иордан превратился в ручеёк и не доходит до впадины, которая была когда-то Мёртвым Морем. Вода только опреснённая, её едва хватает, чтобы утолить жажду, можно было бы побольше её получать, но, во-первых, мембранные фильтры на станциях водоснабжения уже выработали свой ресурс, а во-вторых, энергии не хватает. Солнечные электростанции значительно пострадали от боевых действий, а нефти в Исраэле нет.

– И как же вы живёте? – спросила Дина.

– А вы как? Если вы действительно исраэльтяне, то вы должны знать о чёрном рынке продуктов и государственных закромах, из которых перепадают крохи...

– Всё, пришли, – сказала Эстер.

– И где же ваша машина?

Дина вынула пульт, вызвала «стриж» из небытия и приземлила его.

– Ни хрена себе! НЛО! Вы что – зелёные человечки?

Георгий бросился на Эстер, но та одним движением перехватила его руку и заломила за спину. Другой рукой она захватила его шею. Этот приём часто применяли девушки Падан-Арама для самозащиты, и Ада ещё в детстве научила ему своих детей. Георгий попытался освободиться, но не смог, – мышцы, на вид хрупкой девушки, были стальными, как у молотобойца.

– Нет, Георгий, мы не зелёные, мы вполне нормальные человечки, и мы исраэльтяне, вот только живём на другой планете, и Исраэль наш – это целый континент. Не беспокойтесь – всё будет хорошо…

Дина зашла сзади, прицелилась в голову и нажала на кольцо на своём пальце. Сонер сработал, и тело Георгия обмякло в руках Эстер. Рина подхватила ноги парня, и девушки потащили свой трофей на корабль. Вскоре скафы вернулись на «Искатель». Бахуры бережно раздели пленника, отмыли его, уложили на специальное ложе для первичного сохранения личности, затем подключили парентеральное питание и дренаж. В кровь подсадили положенное космонавту количество нанопроцитов со стандартной программой. Процесс копирования должен был занять около месяца. Покидать изолированную зону и посещать её кому бы то ни было Эстер запретила. Вскоре выяснилось, что для этого были основания. Произошло то же, что и при первом контакте с кельтами, но теперь анализ базы данных нанопроцитов выявил двенадцать инфекторов, и все они были ахорами. «Бахура 4.0» вновь оказалась на высоте, в течение суток все инфекторы были нейтрализованы и элиминированы из организмов Эстер и бахур.

Состояние Георгия в результате действия нанопроцитов тоже пришло в норму. Дина получила отчёт киберклеток о том, что у пациента была аллергическая реакция на стафилококк, который был полностью подавлен. Кроме того, нанопроциты наладили выработку достаточного количества иммуноглобулина-А, в результате чего бронхиальная астма была полностью излечена. Через двадцать восемь суток программа копирования личности рапортовала о готовности. Эстер и бахуры решили пока не будить нанятого ими сотрудника, а Наами запустила свою любимую программу – «АССА 1.0». Через час книга для обучения русскому языку была готова, и к лингвистке выстроилась очередь желающих получить копию, чтобы во время сна своей смены записать новый язык себе на корочку.

Прошло три дня, повальное увлечение русским охватило весь экипаж, даже эльфы не остались в стороне. После такого успеха Дани был вынужден уступить просьбам общественности и устроить прямые переговоры с первым представителем этой удивительно интересной планеты. Наами попросила Эстер, чтобы та отпустила Георгия из изолированной зоны. Все хотели познакомиться и пообщаться с живым местным представителем арамейского народа. Для этого всем членам экипажа, а так же Лугайду и Крейде, были загружены информационные вакцины против инфекторов, обнаруженных у гостя. Генетический анализ, проведённый Эстер, показал, что Георгий не принадлежит ни к одной из одиннадцати древнейших родовых линий арамейского народа Эреца, но зато имеет некоторые общие гены с бортинженером второй смены Алоном. Наами по этому поводу уже предвкушала научное открытие: «А вдруг это представитель рода Йехуды или Биньямина, которые тоже были сыновьями Яакова от Леи и Рахели».

Наконец, Эстер решилась разбудить своего «работника». Перед этим они втроём выкупали парнишку, высушили и причесали волосы, одели в его же постиранную одежду и усадили в кресло в бывшей комнате Лугайда. Дина взяла сонер, установила переключатель на пробуждение и нажала кнопку.

– Ну, как вы себя чувствуете, Георгий? – спросила Эстер по-русски.

Пробудившись и продрав глаза, он увидел своих знакомых девушек, но в одежде медиков.

– Где это я? Чем это вы меня? И почему вы говорите по-русски?

– Вы на борту космического корабля. Недалеко от своей родной планеты. Благодарю за отличную работу, теперь мы все можем говорить на вашем родном языке. Именно вы нас этому научили, и вам полагается обещанная зарплата.

Эстер отсчитала десять слитков и положила их на стол рядом с Георгием. Парнишка взял золото и ощутил его вес.

– Это правда, всё мне?

– Не сомневайтесь – заработали!

– Но как же, я ведь ничего не делал?

– Вы спали, спали целый месяц, а мы считывали языковую информацию с вашего мозга и сопоставляли с базами данных. Автоматизированный структурный семантический анализ – так называется эта удивительная программа. Вы научили нас русскому языку, – в этом и состояла ваша работа.

– Ах, вот оно что… так ваша «тарелка» – это реальность? И я сейчас действительно в космосе?

– Всё верно, вы на базовом корабле, и «тарелок», как вы изволили выразиться, таких же, как та, на которой мы вас доставили – здесь тридцать две, они называются скафами. Есть, кроме того, «тарелки» значительно больших размеров, их четыре, и они называются линтерами. А находится всё это на верхней палубе «тарелки» ещё больших размеров – космолёта класса гиперлинтер, носящего имя «Искатель».

– Вы меня разыгрываете, я чувствую вес металла, а в космосе веса быть не может! Я же вам не школьник! Я окончил университет, всё-таки.

– Гравитация – искусственная! Мы и сами лишь недавно овладели этой технологией, а до этого пользовались электромагнитными нагрузочными костюмами.

– Фантастика! Но, если вы инопланетяне, то как бы вам не заболеть… гриппом, например, как в романе Герберта Уэллса. Известны случаи, когда незадачливые искатели приключений набредали на какое-нибудь дикое племя в лесах Амазонки и передавали этим несчастным людям наш банальнейший вирус, а те от него погибали, не будучи с ним знакомыми и не имея иммунитета.

– Эсти, а парнишка-то действительно неплохо образован, – не удержалась Рина.

– Прошу прощения за мою коллегу, – сказала Эстер. – Дина с Риной – бахуры, и они очень эмоциональные. Но вы попали в самую точку! Мы поражены, вы обозначили самую суть проблемы контакта. Вы не будете возражать против небольшого семинара? Во время нашего общения вы произнесли несколько незнакомых слов, которые лингвистическая программа не смогла сопоставить со словами древнеарамейского. Мы бы хотели узнать их смысл и прояснить ещё несколько моментов. Но лучше, если вы ответите не только на наши вопросы, но и на вопросы всего экипажа.

– С одной стороны – это интересно. Получается – я первый ваш контактёр. С другой стороны, не стану ли я невольным предателем интересов планеты? Я же не знаю ваших целей.

– «Искатель» – исследовательский корабль! Наша цель – установить распространённость в галактике другой, крайне опасной для людей цивилизации, а именно – галактических хара, как мы их называем. Для этого мы ищем обитаемые миры и пытаемся выявить следы их присутствия, а заодно узнать, чем бы мы могли помочь населяющим эти планеты людям.

– Может быть, вы хотите захватить эти миры, может, вам они нужны для расселения, потому что ваш собственный мир переполнен?

– Нет, это не так. Наш мир не переполнен, и мы контролируем свою численность. Да, мы колонизируем планеты пригодные для жизни, но только тогда, когда они не заняты.

– Ладно, собирайте ваш семинар, всё равно ведь вы пошарили в моей голове и, наверное, всё оттуда переписали, вам только лень разбираться во всём этом.

– Морально-этические принципы нашей цивилизации запрещают нам оживить информационную копию вашей личности, раздвоение личности не допускается, но в целом вы правы, – эта копия у нас есть. Правда, сделали мы её только для анализа нового языка, при этом оживления личности на машинном носителе не требуется. Прошу вас, пройдёмте в кают-компанию, увидите наш экипаж – тех, кто не на вахте, конечно. Насчёт инфицирования не беспокойтесь, мы приняли меры, весь экипаж вакцинирован против инфекторов, которые обнаружены в вашем организме. Вас мы тоже ничем не заразим, потому что у нас усиленная защита против всех известных на нашей планете бактерий, и эта защита гарантирует, что мы не являемся носителями инфекции.

– Не представляю, как вы смогли это сделать, но придётся поверить на слово.

В кают-компании Эстер и её подопечного уже ждали. На возвышении, где Това с Аувой часто исполняли на два голоса песни ансамбля «Дети холмов», сейчас стоял огромный экран, а на нём медленно крутился цифровой глобус голубой планеты. На нём был нанесен рельеф, моря и океаны, проведены границы распространения языков, которые Наами смогла выделить, анализируя записи радиоперехвата. Глубины морей пока не были известны, и вся водная поверхность была окрашена однотонным голубым цветом. Георгий поприветствовал собравшихся словом «Шалом» и поинтересовался у Эстер, на каком языке ему следует говорить.

– Говорите на русском, Георгий, мы хоть и арамейцы, но на древнеарамейском, который вы называете ивритом, мы говорим не все. Современный арамейский значительно отличается от древнего: наш язык имеет намного больше суффиксов, есть гласные буквы, а лишние согласные мы убрали. Современный алфавит построен по принципу: один звук – одна буква. Так значительно легче научить детей читать.

– Это вы здорово придумали, кстати, русский наиболее близок к такому построению письменности, особенно после того, как убрали буквы-дифтонги и ввели смягчение согласных мягким знаком. Так значит, говорим на русском?

– Да! Проверим результат нашей совместной работы. Коллеги, прошу задавать вопросы Георгию, и не забывайте называть свои имена.

– Даниэль бен Ашер, капитан этого корабля. Когда вы впервые увидели скафу, на которой вас доставили, вы сказали: «Ни хрена себе! НЛО! Вы что – «зелёные человечки»? Поясните, пожалуйста, что такое НЛО, и кто такие эти «зелёные человечки»?

– С удовольствием расскажу, что знаю. Итак, предположим, – я не сплю, и всё, что говорила поразительно красивая девушка Эстер, является фактом. Тогда я внутри НЛО, то есть неопознанного, с точки зрения землян, летающего объекта. Дело в том, что вы тут не первые инопланетяне, уже около ста лет то там, то сям люди наблюдают объекты, подобные вашей скафе. Кстати, она прекрасно подпадает под определение «дневные диски» – это, как правило, дискообразные, на вид металлические объекты, которые могут зависать неподвижно, резко набирать скорость, произвольно менять направление, не подчиняясь законам инерции. Кроме того, отмечено несколько случаев, когда визуальное наблюдение подтверждалось отметкой на радаре.

Шум пронесся по залу – новость поражала и завораживала.

– Всё, что вы сказали, действительно подходит к нашим кораблям, – заметил капитан. – Но дело в том, что мы прилетели в систему этой звезды впервые! Кстати, как называется звезда и планета?

– На русском звезда называется – Солнце, а планета – Земля. На иврите, как вы догадываетесь, наши с вами миры называются одинаково, что не удивительно. Чтобы не путаться и никого не обидеть, можно воспользоваться латынью и называть светило – Solis, а планету Tellus.

– Наами бат Меннаше, лингвист экспедиции. Насколько я поняла, латынью вы называете романский язык?

– Можно и так сказать. Правда, романскими языками у нас называют целую группу языков, произошедших от ныне мёртвого латинского: итальянский, испанский, французский, португальский – это главные. Есть ещё румынско-молдавский и другие языки немногочисленных народов.

– Давайте пока остановимся на русских названиях звезды и планеты для этой системы, – предложил Дани, – а нашу систему будем называть на арамейском – Шемеш и Эрец. И давайте вернёмся к «зелёным человечкам».

– Хорошо, господин капитан. Итак, о пилотах НЛО. Если верить тому, что о них пишут уфологи, то они бывают разные. Разных размеров и цветов, но все гуманоиды, то есть, так или иначе, – они похожи на человека. «Зелёные человечки» – это просто прижившиеся в русском языке определение для всех пилотов НЛО. Время от времени они похищают людей, и те из людей, кто вернулся из плена, как правило, ничего не помнят или помнят очень мало. Рассказывают о каких-то опытах, которые над ними проводили. Суть этих опытов остаётся тайной. В земные дела пришельцы не лезут, но интересуются военными базами и ядерными объектами, арсеналами ядерного оружия, атомными электростанциями…

– Я Алон бен Давид, вы хотели сказать – ядерными электростанциями?

– Ну, вообще-то, да, ядерными их правильнее называть, по-английски их так и называют – NPP, Nuclear Power Plant, но в русском прижилось название АЭС.

– Насколько я понял, – продолжил Алон, – для людей следящих за космосом, НЛО – это обычное явление.

– Да, это так! Если объект игнорирует закон инерции, то оператор радара сочтёт его НЛО, и хорошо, если он хотя бы упомянет о его появлении в своём отчёте за смену.

– А наблюдались ли какие либо агрессивные действия со стороны НЛО? – спросил Дани.

– Если не брать во внимание похищения, то никаких атак со стороны НЛО на города, заводы или военные базы не зарегистрировано.

– Лабрайд О’Майлгенн, посмотрите на меня внимательно, Георгий, не упоминали ли в отчётах о наблюдении инопланетян, таких как я?

– Ущипните меня! Вылитый Леголас из фильма по Толкиену! Кто вы, уж не эльф ли случайно? И имя у вас какое-то ирландское.

– Кельты, с нашей общей планеты Бирке системы Грайннэ, нас так и называют – лесные эльфы. Но госпожа Эстер установила нашу генетическую идентичность с другим народом, тем самым, который угрожает людям на просторах галактики, этот вид мы назвали арданами. Самоназвание этих существ – дэвы, арамейцы называют их – хара. Заметьте, что арданы не являются генетическими родственниками ни людей, ни каких-либо живых существ, наблюдаемых в галактике. Они имеют другую генетическую кодировку – шестеричную, а не четверичную, и пальцев у них шесть, – Лабрайд продемонстрировал гостю свою руку.

– Невероятно! То, что вы сказали – это сенсация, но мне всё равно никто не поверит. Скажут: «А! Что его слушать – очередной ненормальный уфолог». Но вы правы, гуманоиды с такой внешностью действительно упоминались.

– А теперь посмотрите на экран.

Лабрайд вывел на него изображение линейного корабля хара.

– Верно, такие НЛО наблюдались, но очень редко, и, кстати, я вспомнил! Именно такой корабль проявил некоторую агрессию, направив зелёный луч на самолёт. В результате люди получили дозу радиации.

– Млахим бен Ханох, готов поспорить на что угодно, это был корабль хара, и это был выстрел нейтронным пучком, а зелёный луч – это визуальный захват цели.

– Бриан О’Тибрайд, вы совершенно правы, Млахим, я, как знаток технологии хара, подтверждаю ваш вывод.

– Ещё один эльф! – не удержался от замечания Георгий.

– Ну, эльф, что ж теперь поделать! Хочу вас спросить, какой смысл имеет слово «уфолог»?

– На английском языке, который фактически имеет статус международного, НЛО называется UFO – это аббревиатура слов unidentified flying object – то есть, неопознанный летающий объект. Уфолог, это учёный, который пытается систематизировать наблюдения НЛО, применяя научный подход к явлению. Уфология в официальных научных кругах считается лженаукой, а уфологи – шарлатанами. Ни правительства государств, ни научный мир не признают реальность существования инопланетян и стараются объяснить все наблюдения либо атмосферными явлениями, либо запусками ракет, либо вообще – галлюцинациями.

– Вот это нормальный подход! – возмутился Дани. – Стоило пролететь половину галактики, чтобы тебя объявили галлюцинацией. Прекрасный способ решать вопросы – как будто их просто нет! На нет и суда нет! Однако, коллеги, слова Георгия имеют огромное значение! На горизонте появилась таинственная третья цивилизация – «зелёные человечки». У них есть скафы или линтеры, и это не наши корабли! Но чьи же они тогда?

– Они сами, наверное, с вами свяжутся, – заметил Георгий, – если вы нарушите негласный запрет для всех инопланетян, действующий на протяжении всех ста лет наблюдений: изучать Землю можно, вмешиваться в дела землян запрещено!

– А что бы вы, Георгий, сами сказали о вмешательстве, нужна ли Земле помощь? Стоит ли вмешиваться, или люди Земли сами решат все проблемы, если они есть, конечно.

– У человечества Земли проблем – выше крыши! Едва ли я думал, нанимаясь на работу к Эстер, что буду выступать тут, как представитель целой планеты, но вы уж меня простите – наболело! Если бы вы только знали, что у нас тут творится! Планету реально нужно спасать. Или вы вмешаетесь, или жизнь на Земле погибнет! Те, другие – не вмешиваются, им – плевать! Похоже, что я – последний шанс планеты. Прошу вас, помогите! Почему-то я верю в ваш разум и в ваши технологии. Если вы пролетели половину галактики и при этом не состарились, то ваши возможности огромны, и вы сможете многое сделать. Если вы согласитесь, я готов помогать любыми средствами. Я полагаю – у нас общие корни, я такой же арамеец, как и вы, неужели вы оставите в беде частичку своего народа?!

– Это было от души сказано, – ответила Эстер. – Я за то, чтобы помочь Земле! Интуиция мне подсказывает, что Земля именно тот мир, где Всесильный создал жизнь и бережно выращивал её вместе со своими ангелами на протяжении сотен миллионов лет. И не исключено, что мы не случайно здесь оказались, возможно, – это наше предназначение…

– Согласен со своей сестрой! – присоединился Дани. – Я никогда себе не прощу, если не сделаю всё, что возможно, для спасения этого мира.

– Лугайд О’Коннра, кельт с планеты Бирке, мне помнится, вы сказали, что имена у наших эльфов ирландские, что вы имели в виду?

– Да, и у эльфов и у вас тоже. Есть на Земле такая страна – Ирландия. И ирландцы – это один из кельтских народов.

– То-то мне показался знакомым язык на одной из перехваченных записей, – сказала Наами. – Однако, он всё же значительно отличается от языка Лугайда и его друзей. Запись была сделана здесь, – она указала место курсором на глобусе.

– Так это же и есть Ирландия. Я куплю для вас карту мира на русском. Мне только не совсем понятно, кельты – это же, вроде, выдуманное название? Его ввёл, если я ничего не путаю, живший в Оксфорде уэльский лингвист Эдвард Ллуйд в семнадцатом веке. Сейчас у нас век двадцать первый.

– Это не совсем верно, – заметил Лугайд. – Кельты это общее самоназвание трёх племён, издавна живших на нашей планете, ещё до порабощения её дэвами, это были племена лингонов, бойев и сенонов. И это было более шести сотен лет тому назад.

– В этом нет ничего удивительного, друзья, – вмешалась Эстер. – Это лишний раз доказывает, что все люди связаны через ментальную сеть. Ваш Эдвард мог во сне получить свыше информацию о том, как назвать общим словом народы, языки которых он исследовал.

– Эсти, давай вернёмся к проблемам Земли, – попросил Дани. – Что это за проблемы, и в чём вы видите главную из них, Георгий?

– Проблем я вижу очень много: перенаселённость, голод, эпидемии, войны, нехватка питьевой воды, чрезмерная эмиссия углекислоты, глобальное потепление климата. Но есть ещё одна проблема – самая серьёзная: Земля находится под угрозой столкновения с довольно приличным по размерам астероидом. Его длина – триста двадцать метров, не знаю, как пересчитать в ваши единицы длины.

– А знаете, Георгий, – заметила Рина, – я ведь выделила из вашей сохранённой личности сведения по метрологии, и наш бортинженер Аарон бен Эйфа, вместе с нашим главным энергетиком Млахимом бен Ханохом, который по совместительству является нашим физиком-теоретиком, сопоставили некоторые единицы измерения. Скажи, Аарон, что вы там с Млахимом вычислили?

– В ходе этого экспресс-исследования выяснилось, что система физических величин практически одинакова. В частности – метр, он и у нас называется метром, что неудивительно – романский корень! Ваш метр, по определению, равен 1 650 763,73 длины волны в вакууме, излучения, соответствующего переходу между уровнями 2p₁₀₅

– Этот астероид каждые семь лет подходит очень близко и на очередном своем витке может столкнуться с планетой, его орбита эволюционирует под действием гравитационных возмущений от планет, и, в конце концов, он найдёт свою цель на Земле. Но в этом факте ещё только полбеды. Имея ядерные объекты на поверхности, ядерное, химическое и биологическое оружие, цивилизация стала очень уязвимой перед лицом подобной умеренной космической катастрофы. В случае разрушения АЭС или склада оружия массового поражения, люди погибнут на обширной территории, на которой найдется, по крайней мере, ещё одна АЭС. Оставшись без обслуживания, эта АЭС тоже взорвётся, и поразит ещё большую территорию, так начнётся цепная реакция разрушения опасных объектов, гибели людей и вместе с ними всего живого.

– Авиталь бат Гамлиэль, капитан линтера, а если этот камень упадёт в море, и это гораздо вероятнее, что произойдёт тогда?

– Это ещё хуже, – падение в море породит гигантские волны, которые на Земле называют японским словом «цунами». По прогнозам высота волны может достигать от двадцати до ста метров, – это зависит от глубины моря и рельефа побережья. И в тогда все прибрежные АЭС, коих немало в одной только Японии, будут разрушены. Такое уже произошло с японской АЭС Фукусима-1. Когда на берег обрушилась цунами, возникшая из-за землетрясения под морским дном, морская вода затопила силовые электрические коммуникации. Произошло короткое замыкание, и остановились циркуляционные насосы реакторов. Запуск резервных дизель-генераторов ничего не дал, так как замыкание не было снято. В результате реакторы расплавились, произошло несколько взрывов гремучей смеси, образовавшейся в результате радиолиза воды – теплоносителя первого и единственного, для АЭС этого типа, контура отвода энергии от реактора. Массовой гибели населения Фукусимы удалось избежать только благодаря своевременной эвакуации и самопожертвованию сотрудников АЭС, предотвративших разгон реакторов на мгновенных нейтронах и ядерные взрывы. Это спасло Японию, но многие жители всё же умерли потом от последствий облучения. В случае падения астероида рядом с Японией, последствия будут намного серьёзнее.

– Так что же, по-вашему, мы могли бы сделать? – спросил Дани.

– Для начала, уничтожить этот астероид, но это поможет ненадолго, появится другой вслед за первым. У нас тут их тысячи вьются между Юпитером и Землёй. Юпитер – это пятая планета, газовый гигант.

– Уничтожить астероид, конечно, можно, но нужно это сделать так, чтобы не навредить. Мы подумаем, как этого добиться наилучшим способом. Ну, а потом что?

– Потом нужно избавить Землю от ядерных объектов: электростанций, арсеналов боеголовок, хранилищ радиоактивных отходов, ракет стоящих на боевом дежурстве.

– С этим намного сложнее, а какое именно ядерное топливо преобладает: уран, торий?

– В большинстве случаев – это уран-235, иногда плутоний-239, полученный из урана-238, но таких реакторов немного.

– И сколько же всего реакторов сейчас в работе?

– Пятьсот двадцать, кажется…

– Ничего себе! Это катастрофа! На нашей родной планете была ядерная война между романцами и эллинами, но ядерная энергетика не имела столь чудовищных объёмов. Производящие плутоний ядерные электростанции исчислялись десятками, но не сотнями.

– Ну, вот видите! Если кто и может что-то сделать, то это только вы! А как сейчас обстоят дела у вас, каковы отдалённые последствия войны?

– Прошло уже 632 года, там, где не было взрывов, жить уже можно. Северное полушарие не пострадало, южное сейчас исследуется на предмет загрязнения плутонием-239. После составления подробных карт, возможно, потребуется телепортация загрязнённого грунта в гиперпространство навсегда.

– А это в принципе возможно?

– После прорывного открытия в энергетике – да, это стало возможным.

– Это потрясающе, значит и спасение Земли в принципе возможно!

– Потребуются колоссальные ресурсы, сдаётся мне, большинство заводов всего Арамейского Содружества будут работать на эту задачу. Пока я ничего обещать не могу, но вынесу этот вопрос на Большой Совет.

– Скажите, пожалуйста, Георгий, – спросила Рина, – когда вы говорили о банальном вирусе, от которого пострадали дикие племена людей, что вы имели в виду?

– Что такое вирус? Попробую рассказать в общих чертах, хоть я и не биолог. Вирусы – это название особой паразитической формы жизни, объединяющее организмы с неклеточным строением. Вирусы способны существовать в двух формах: вне клеток и внутри клеток. Вне клеток существуют свободные вирусы – вирионы. Вирионы не проявляют свойств биологических систем: у них отсутствует обмен веществ, и они неспособны к самовоспроизводству. Вирионы состоят из нуклеиновых кислот: ДНК или РНК, заключенных в белковую оболочку – капсид.

– Так значит, вирусы – это ахоры, Наами, что скажешь?

– Слово «вирус» не связалось со словом «ахор», потому что в языках нам известных они имеют разные значения. Ахор на древнеарамейском значит «долина несчастья». А вирус на романском – «яд». Откуда в кельтском это слово – я вообще не знаю.

– Могу только ещё раз повторить, что все люди в галактике связаны через единую ментальную сеть, – сказала Эстер. – И очень вероятно, что все они имеют общее происхождение. Хочу вам, Георгий, задать ещё один вопрос: известно ли вашей официальной науке, как давно существует на Земле жизнь?

– Самая древняя датировка даёт 3342 ± 62 миллиона лет. Но эта жизнь существовала только в виде микроорганизмов.

Гул пронёсся по залу.

– Ну, вот же оно! То самое! – Эстер не находила слов. – Так значит, Земля и есть та самая планета, лаборатория Всесильного. Как было сделано это величайшее открытие?

– В Южной Африке, примерно вот здесь, – Георгий указал курсором место на глобусе, – найдены древние лавы возрастом 3.45 миллиарда лет. В лавах были обнаружены своеобразные трубчатые структуры, точно такие же, как те, что создают современные бактерии на дне океана, вгрызаясь в извергнутые породы. Древние трубки заполнены минералом титанитом, имеющим в своём составе следы урана. По соотношению количества атомов уран-238 – свинец-206 найдена дата заполнения трубок минералом.

– Это впечатляет! – сказал Дани. – А вы случайно не знаете, сколько всего видов вирусов существует на земле?

– Насколько мне известно – около восьми сотен, но многие биологи считают, что на порядки больше.

– Вот это сюрприз! Дина, Рина, Эсти, вы представляете себе объём работы?

– Наверное, на тысячу лет нам хватит.

– Я думаю, на сегодня достаточно мучить нашего гостя вопросами. Но нам с вами, Георгий, нужно договориться о связи. Если Большой Совет примет решение об оказании помощи, то нам придётся ещё раз встретиться. Вам выдадут спутниковый коммуникатор нашего производства, который позволит вам связаться с кораблём через один из запущенных нами зондов. Может быть, и у вас есть к нам вопросы?

– Ещё как есть! Но посчитаете ли вы возможным на них ответить? Мне очень интересно, почему вы все так молодо выглядите, а так же, почему в вашем экипаже полно девушек подростков? В чём здесь смысл? Вы, наверное, преодолели пространство быстрее, чем рассчитывали, и экипаж не успел повзрослеть?

– Нет, дело совершенно не в этом. Наш полёт не был направлен на Солнечную систему, – мы нашли её совершенно случайно. Не было превышения расчётной скорости. А вы, Георгий, не хотели бы прожить девять жизней?

– Кто бы этого не хотел, жизнь человеческая – такая короткая, не успеешь разобраться, что к чему, как глядь, а ты уже старик. Но разве это возможно?

– Вспомните Тору, тех персонажей, которые жили в самом начале.

– Там сказано, что они жили более девятисот лет, но…

– Мы открыли фактор старения, продлили себе жизнь и победили старость, поэтому мы так и выглядим. А девушки подростки – пошли ещё дальше, остановили своё развитие на физическом возрасте четырнадцать лет, чтобы оставаться красивыми как можно дольше. Это движение называется «Бахарут», а его члены – бахуры. Так получилось, что в это движение принимают по уставу только тех девушек, которые обладают определёнными качествами, и эти же качества нужны галактическим разведчикам. Поэтому в экипаже так много бахур. Любой космонавт должен получить защиту от космоса, которая, кроме всего прочего, предполагает синтез в организме антифактора, так что и вы, Георгий, проживёте теперь девять жизней, если вы, конечно, сами не попросите убрать эту защиту после вашего возвращения на поверхность планеты.

– Если можно, я бы хотел попробовать, но это имеет смысл, если вы вмешаетесь в дела Земли, если нет – жизнь на земле столько не протянет. И ещё, если я найду себе верную жену, то и ей нужно продлить жизнь, чтобы мне не было одиноко.

– Это понятно, но здесь ключевое слово – «если». Насколько я понял, сейчас у вас нет подходящей кандидатуры?

– Сейчас нет, кто же пойдёт за астматика? В наш жестокий век такого альтруизма ждать не приходится.

– С нашей защитой все ваши болезни остались в прошлом. Единственное, что вы должны делать, чтобы оставаться в числе долго живущих арамейцев, – это скрывать данный факт от остальных людей. Ни одна капля вашей крови не должна достаться вашим медикам или вашей науке, вы согласны?

– Конечно, согласен! Если я не буду болеть, то зачем мне обращаться к медикам?

– Дина, какова устойчивость нашего гостя?

– Девяносто два процента, капитан.

– Очень неплохо, я разрешаю оставить вам защиту космонавта и надеюсь на дальнейшее сотрудничество.

– То есть, вы принимаете меня на постоянную работу?

– Считайте, что «да», в качестве разведчика Арамейского Содружества на планете Земля, вы согласны?

– Разумеется, я ведь сам просил вас о вмешательстве.

– Я почти уверен, что смогу убедить Большой Совет, но от вас тоже потребуется немалая помощь. Пока нам нужен просто наблюдатель. На планете существует информационная сеть, как и у нас. Вы должны к ней подключиться и пересылать нам сведения по нашему запросу.

– Нет ничего проще, с удовольствием в этом помогу.

– Возможно, ещё понадобятся местные деньги или артефакты, которые вы для нас должны будете купить.

– Я справлюсь, не сомневайтесь, господин бен Ашер.

– У нас используется личное имя для обращения, а не родовое. Называйте меня просто Даниэль. И к остальным членам экипажа обращайтесь по именам.

– Есть, шеф!

– Скажите, как вы представляете свою жизнь на ближайшие годы? Мне бы не хотелось рисковать и возвращать вас в то же место, где подобрали.

– Я бы переселился в Россию, но я надеюсь, вы разрешите забрать с собой родителей?

– Разумеется, вы должны их забрать, тем более, что они владеют русским. Вы скажете им, что завербованы МОССАДом и поэтому переезжаете в Россию. Кстати, Наами, что такое МОССАД, и правильно ли я употребил это слово?

– МОССАД? Точно не знаю, АССА 1.0 ассоциировала это слово с разведкой.

– Так и есть! – заметил Георгий. – Так называется разведывательная служба нашего Исраэля.

– Отлично, Наами, эвристический анализ у тебя хорошо поставлен. Так какое место вы бы выбрали, Георгий?

– Место должно быть севернее главного города России – Москвы, потому что, насколько я знаю, в Москве всё чаще бывает очень жарко и засушливо. Кроме того, стоит выбрать место повыше, чтобы цунами от возможного падения астероидов его не достали. Да и уровень океана в последнее время быстро повышается. Пять метров за последние пятьдесят лет – это много, если так и дальше пойдёт, то центральная Россия превратится в архипелаг островов, а Западная Сибирь уйдёт под воду. Поэтому я выбираю Восточную Сибирь, район среднего течения Подкаменной Тунгуски. Я знаю, там есть посёлок Байкит, это Эвенкийский район. Вряд ли там кто-нибудь будет меня искать. Надо ещё документы как-то сделать. Российские паспорта…

– Наши инженеры вам помогут с паспортами, а какую лучше взять легенду, как думаете?

– Экспедиция! Надо представиться местному начальству как научная экспедиция, биологическая, например. Геологами лучше не представляться, – не любят эвенки тех, за кем придут горнорудные или нефтяные корпорации.

– Прекрасно, так и сделаем. Выгрузим поблизости от посёлка базовый научный модуль. Он рассчитан на автономное проживание десяти человек в условиях чужой планеты в течение года. Источником энергии, о физике которого пока не спрашивайте, служит очень надёжный и безопасный моноблок. Там имеются два канала: источник постоянного тока, очень мощный… и мотор-генератор, выхлоп которого – водяной пар. При отсутствии кислорода в атмосфере, второй канал не используется. Модуль сам приспосабливается к местным условиям, выбирая способ водоснабжения и поддержания атмосферы. Продукты жизнедеятельности людей утилизируются до состояния золы, которую можно использовать в оранжерее, чтобы выращивать свежие овощи и зелень.

– А на чём, господин Даниэль, вы доставите туда этот замечательный дом?

– Как, на чём? На линтере, конечно.

– Если это сделать ночью, то, наверное, это пройдёт, но лучше, если ваш линтер будет имитировать шум тяжёлого вертолёта.

– Вертолёта?

– Да, это такая воздушная машина, которая опирается на воздух с помощью огромного винта, может зависать и производить монтажные операции вместо крана.

– Пожалуй, в этом есть смысл. Представьте себе этот шум, а я прочитаю информацию с вашего мозга.

– Вы что, ещё и телепаты тут все?

– Не все, только я и Эстер.

– Понятно… ну, вот так, как-то…

Георгий представил себе шум американского двухвинтового «Чинука».

– Прекрасно, Георгий, я это услышал, сделаем – не проблема. И теперь последний вопрос, личного характера: скажите, есть ли такая провинция или место – Австралия, и если есть, то где она?

– Вот здесь, – Георгий показал курсором на глобусе, – это целый континент, правда, самый маленький. Государство Австралия ещё включает в себя остров Тасманию. Вот она – в сороковых широтах.

– А снег там выпадает?

– Это вряд ли, даже в самой южной точке температура опускается ниже нуля крайне редко, и то лишь на пару градусов.

– А говорят местные жители на австралийском?

– Есть там, конечно, аборигены, и у них свой язык, но государственный язык – английский. Австралия, как и многие другие места на Земле, была когда-то частью Британской Империи, говорившей на английском. Так что, этот язык весьма распространён.

– Верно, – вмешалась Наами, – наши радиоперехваты это подтверждают. На таком же, как в Австралии языке, говорят огромные территории.

– Всё, коллеги, давайте отпустим нашего гостя, – завершил встречу капитан. – Отдыхайте, Георгий, завтра слетаем за вашими родителями.

* * *

На следующий день скафа группы биологической разведки вновь отправилась в местный Исраэль. На этот раз девушки, по рекомендации Георгия, оделись в соответствии с местной модой в широкие светлые шорты и блузки свободного покроя. Георгий рекомендовал босоножки на каблуках, но на складе такой обуви не нашлось, и пришлось довольствоваться сандалиями. Приземлившись в семь часов утра по местному времени неподалёку от городка Георгия, Эстер решила сначала послушать и посмотреть, что творится снаружи.

– Подождем, когда станет совсем светло.

Вдруг со стороны города раздались мощные взрывы и автоматная стрельба.

– Неужели арабские радикалы прорвали оборону? – ужаснулся Георгий. – Что делать? У вас есть какое-нибудь оружие?

– Мы можем использовать оружие нашей скафы. Надеюсь, Георгий, в вашем городе и поблизости нет АЭС?

– К счастью – нет, а что вы задумали?

– Да ничего страшного, просто все уснут на несколько часов, а мы, тем временем, заберём ваших родителей и улетим. Девочки, переодевайтесь в костюмы «ангел» и Георгия оденьте, – теперь конспирацию соблюдать незачем.

Эстер подняла «стриж» на две тысячи метров и включила сонеры на полную мощность. Пройдясь широкой спиралью, она уложила всех людей внизу – и нападавших, и обороняющихся. Канонада смолкла, и теперь можно было не опасаться, что их кто-нибудь заметит. Девушка снизилась до двадцати метров.

– Георгий, сядьте рядом, будете дорогу показывать.

Скафа медленно плыла над улицами городка.

– К счастью, автомобили не пострадали, – заметила Эстер.

– НЛО, как правило, глушит двигатели, – пояснил Георгий. – А вы разве не знали?

– У нас на планете нет автомобилей, но, пожалуй, если подумать, так и должно быть, пульсирующее темпоральное поле может погасить цепную реакцию горения.

– Поверните направо, на боковую улицу, пятый дом по левой стороне – мой. Приземляйтесь прямо перед аркой.

С трудом вписавшись между домами, Эстер посадила аппарат.

– Придётся идти всем, чтобы не ходить два раза. Давайте, Георгий, я вам костюм настрою, будет комфортно, температуру сделаем двадцать два градуса. Шлем закройте – дышать будет легко, и дым мешать не будет. Защиту поставлю на компенсацию смещения. Долго объяснять, но если в вас выстрелят, пуля пройдёт насквозь, не причинив никакого вреда. Груз берём очень медленно, чтобы защита не сработала, понятно?

– Понятно! Непонятно, как это работает, но сейчас это не важно.

– Правильно, у нас – спасение и эвакуация, пошли.

На улице там и сям лежали неподвижные люди. Следующий дом горел от прямого попадания снаряда. Разбросанные взрывом кирпичи в изобилии валялись во дворе. Всюду царил хаос. Переступая через обломки, Георгий уверенно повёл девушек к своему подъезду, магнитный замок входной двери не работал. «Наверное, электричество отключилось», – подумал он. Поднявшись на второй этаж, спасатели остановились перед стальной дверью.

– Ключи забыл! В штанах остались, – посетовал Георгий. – Вы меня убьёте…

– Ничего страшного, – сказала Рина, – дайте-ка, я потренируюсь.

Бахура включила промышленный РУС-резак, встроенный в верхнюю часть правой перчатки, и вырезала замок зелёным лучом.

– Мощный лазер, – заметил Георгий.

– Да, по-русски так называется – лазер! Заходим!

– Ну, вот они, мои мама и папа, у стены на полу – прятались от осколков. А когда они проснутся?

– Через пять часов, не раньше, – ответила Эстер. – Я включила сонеры на полную мощность. Не бойтесь, Георгий, это безопасно. Мужчина, я думаю, тяжелее, – его возьмут Дина и Рина, а мы с вами понесём маму, ноги – вам.

– Но как же, они ведь подростки, а вы девушка.

– Бахуры не подростки, они очень сильны, а их внешность обманчива. Я тоже намного сильнее вас, поверьте.

– Пожалуй, это так, – ответил Георгий, вспомнив, как легко Эстер парировала его нападение. – Есть, командир, я готов!

– Так-то лучше.

Спасатели отправились в обратный путь.

– А это ничего, что мы их несём вперёд ногами? – спросил Георгий.

– Так же намного удобнее, разве нет? Вы идёте лицом вперёд, ноги под мышками. А разве это имеет какое-то значение?

– Суеверие, не более того… ладно, не важно. А сколько же им лет, вашим бахурам?

– Скоро сто три будет…

– Ничего себе! А вам сколько, Эстер, извините за нескромный вопрос?

– Да ничего, не извиняйтесь, любопытство – не грех, мне сорок три.

– Это просто потрясающе, если узнают наши биологи или медики, – они вас по клеточкам растащат.

– Это – вряд ли, поймать нас практически невозможно.

– Плохо вы знаете землян, они коварны, корыстны и не обременены совестью.

– Ну, не все же они такие.

– Когда дело доходит до голода, люди становятся безжалостными зверями, хищниками, они готовы растерзать друг друга, чтобы прожить хотя бы ещё один день.

– Откуда у вас такие странные мысли?

– Сколько на эту тему у нас снято фильмов… целый жанр существует такой – «мрачная футурология». Однако то, что происходит сейчас на Земле – гораздо страшнее, наверное, потому, что это реальность.

– Почему, у вас на Земле голод? Суши довольно много, разве что – перенаселение…

– Именно! Человечество достигло численности в десять с половиной миллиардов…

– Даже не знаю, что сказать – цифра убийственная! Суша 149 миллионов квадратных километров… грубым счётом получается, что предел численности превышен в семьдесят раз! Ситуация катастрофическая, войны неизбежны, и здесь ничего поделать нельзя. Всё, что может сделать наша экспедиция – это спасти биосферу, сделать так, чтобы глобальная война всех против всех не переросла в ядерную. Мы с братом уже кое-что придумали, только бы Большой Совет разрешил.

Дотащив родителей Георгия до скафы, спасатели бережно положили их на полки для пленников.

– Эсти, идите с Георгием в рубку, – сказала Дина. – Мы о них позаботимся, подключим дренаж, подадим в каюту свежий воздух, напоим парентерально, при необходимости. Наверное, придётся их везти на «Искатель»?

– Придётся, базовый модуль сейчас поставить нельзя – в Эвенкии полдень, нужно дождаться темноты.

Через двадцать минут бахуры вошли в рубку и сели в боковые кресла. Георгий сидел рядом с Эстер в кресле второго пилота.

– Всё, Эсти, можешь взлетать, гости в полной безопасности, – отрапортовала Рина.

– Командир, мы не можем так просто улететь, – решился на дерзость Георгий. – Тысячи арамейцев погибнут от рук арабских радикалов, если мы ничем не поможем городу.

– Что же вы предлагаете, Георгий? Уничтожить? Взять их в плен мы не можем. Хотя, это было бы лучшим решением, взять в плен и промыть мозги, чтобы больше не воевали…

– Придут другие… их сотни миллионов. Давайте подойдём к линии фронта, это рядом – километров пять всего, посмотрим, что можно сделать.

Эстер подняла «стриж» на пятьдесят метров.

– Куда?

– На север… вот видите – это городская линия обороны. Ага, вот в чём дело! Танки! У них появились танки, смотрите – вот эти грязно-жёлтые машины, пятнадцать штук против наших двух! Иранские тяжёлые танки! Конечно, они прорвались, хорошо, что вы их усыпили. Иран всегда хотел уничтожить нашу маленькую страну; теперь, когда мировая война фактически началась, у них развязаны руки.

– Что же теперь с ними делать? Могу их взорвать…

– Ты чего, Эсти, с ума сошла – убьёшь кого-нибудь, – возмутилась Рина.

– Извини, Рина, не подумала! Дикая островитянка – сделай скидку.

– Я придумал! – обрадовался Георгий. – Лазер на вашей скафе есть?

– Предлагаете их разрезать пополам?

– Нет, так нельзя – снаряды взорвутся. А вот пушки им отрезать – можно. И ещё – ведущие колёса гусениц, те, что сзади. Лишим их хода и вооружения, они до смерти перепугаются, когда проснутся – подумают: «Аллах наказал!»

– А вы прекрасный тактик, Георгий, прямо, как моя мама. Выполняю.

Пятнадцать минут Эстер с азартом и наслаждением резала танки. Потом, включив сонеры на пробуждение и повторив обработку города и окрестностей, девушка взяла курс на «Искатель».

* * *

Пробудившись от наваждения, наводчик Рахим нажал на кнопку автоматического заряда орудия. Электроника не работала…

– Эй, Али, что там у тебя? Почему движок молчит?

– Накатило что-то, кажется, я сознание потерял.

– Бой идёт, ты забыл? Мы атакуем, заводи немедленно!

Али завёл мотор, а Рахим повторно нажал на кнопку. Снаряд въехал в затвор, но застрял на полдороги. Произошла автоматическая отмена команды.

– Шайтан, что ещё такое? Почему не заряжается?!

Наводчик открыл затвор и ахнул, – вместо ствола там было голубое небо. С тупым выражением на лице, он провёл рукой по оплавленному краю – тот был ещё горячим.

– Собаки, исраэльтяне – дети шайтана, они в нас чем-то шарахнули! Али, прикинь – нам пушку отрезали! Как будто автогеном, что за хрень! Давай задний ход!

– Не могу, командир, движок работает, врубаю реверс и сцепление, а нагрузки нет, как будто нам трансмиссию тоже кто-то отрезал. Вперёд – то же самое. Надо выйти, посмотреть – в чём дело.

– Автомат возьми, мы не на прогулке!

Али вылез через нижний люк и пополз к задней части танка. То, что он увидел, поразило его до глубины души. Оба ведущих колеса были отрезаны вместе с гусеницами. Луч лазера оставил след на песке в виде стеклянной полосы. Али попытался вытащить стекло из песка, но не смог. «На сколько же метров они прожгли грунт? Вот собаки!» Али вернулся к люку.

– Командир, всё – приехали! У нас нет ведущих колёс и гусениц тоже нет. Похоже, это был лазер, и стреляли сверху.

– Что за чушь ты несёшь, таких мощных лазеров не бывает!

– Не скажи, я сам видел, как режут броневой лист при раскройке на заводе в Иране.

– На расстоянии в два сантиметра, да через линзу – это ещё туда-сюда.

– В том-то и дело! Луч прошёл через броню и гусеницы, и прожёг грунт как масло.

– Чего же они тогда церемонились, колёса отрезали, проще было прожечь одну дырку в районе боекомплекта – и нам хана!

– Не хотели ангелы Аллаха нашей смерти, но сегодня они явно не на нашей стороне.

По броне постучали чем-то железным, и голос на корявом арабском произнёс:

– Выходите по одному и с поднятыми руками. При малейшем намёке на сопротивление мы вас поджарим огнемётом, и благодарите Всесильного за то, что вы ещё живы.

* * *

Дани пригласил в свою каюту Эстер и Георгия, родители которого под наблюдением Дины и Рины мирно спали в изолированной зоне.

– Георгий, – сказал Дани, – мы сейчас установим связь с нашей родной планетой с помощью телепатии. Вы мне нужны для консультаций, если возникнут какие-то вопросы относительно Земли.

– Извините, капитан, а далеко ли до Эреца отсюда.

– По прямой 54946 световых лет, это почти в противоположной, относительно центра галактики, точке окружности радиусом тридцать тысяч световых лет.

– Как же это возможно?

– Ментальная сеть находится вне поверхности текущего момента, и поэтому передаёт сигналы очень быстро.

– А технические средства для этого существуют?

– И да, и нет. Ментальная сеть принадлежит Всесильному, и здесь техника не поможет. Во-первых, это слишком дерзко, во-вторых, открытие способа связи ускользает от человеческого ума, – видимо ангелы не хотят делиться этой тайной. Но существует другая сеть, которая принадлежит хара и их богу Хейлаэлю. Для неё технические средства есть, но мы пользуемся этой связью только локально, чтобы не обнаружить нашей главной планеты.

– Голова кругом идёт, но, в общем, понятно.

– Итак, я приступаю.

Дани сосредоточился и ушёл в себя.

– На таком расстоянии ещё никто связь не устанавливал, – пояснила Эстер. – Помолчим…

Через десять минут Дани открыл глаза и сказал вслух:

– Ноах ответил! Поздравил с рекордной связью. Потерпите, пока я ему всё передам…

Дани сообщил галактические координаты Солнца, и все сведения, которые удалось собрать о Земле. На это ушёл примерно час, затем он снова открыл глаза и спросил:

– Георгий, он спрашивает: «Есть ли на Земле звери, называемые романским словом «канис»?

– Есть, конечно, это собаки, да – просто собаки. Их много, а что?

– Сейчас… а зверь, называемый по-романски «мартес»?

– Есть, это куница.

– А «лутра»?

– Есть и лутра – это простая выдра.

– Этих зверей нет на Эреце, но в текстах романцев есть упоминания о них.

Дани ещё на полчаса ушёл в себя. Когда он, наконец, открыл глаза, лицо его сияло.

– Ноах собрал телеконференцию Большого Совета с привлечением ведущих биологов, Арье тоже участвовал. Если говорить коротко – на «Искатель» возложена миссия спасения этого мира. Будут участвовать все планеты Арамейского Содружества. Будет оказана любая возможная помощь. Я – координатор этой миссии. Эсти, на тебя и твоих коллег возложена задача изучения и спасения видового разнообразия. В общем, все пришли к выводу, что Земля – это именно то место, где создавались виды и откуда они были перенесены на Эрец, Бирке и другие, ещё не открытые нами планеты. В помощь Земле будет выслан «Счастливый остров» с переделанной энергоустановкой, укомплектованный новыми линтерами с бахурскими экипажами.

– Ну, с бахурами понятно, их защитят версией 4.0, – сказала Эстер. – А как быть с экипажем самого космолёта? Если им поставить версию 4.2, они не смогут вести боевых действий, если оставить им стандартную программу – есть риск, что с многочисленными вирусами она не справится.

– Сначала я предложил выделить для десантников бахур изолированную зону, как на нашем корабле, – ответил Дани. – Но потом согласился с мнением инженеров и биологов, считающих микробиологическую угрозу более серьёзной, чем гипотетические боевые действия со стороны местных, хара или третьей силы. Поэтому решение такое – экипажу поставят версию 4.2, а бахур обучат обращению с оружием космолёта, и первым помощником капитана тоже будет бахура, которая, в случае нападения на корабль, возьмёт командование на себя.

– Понятно, и что теперь? – спросила Эстер.

– Теперь, друзья мои, у нас развязаны руки. Соберу весь инженерный состав корабля, и мы подумаем вместе – какое заказать оборудование для ликвидации с поверхности Земли всех радиоактивных артефактов, а «Счастливый остров» всё это доставит. Я полагаю – это будут объектные темпоральные генераторы направленного действия. Как, Георгий?

– Если бы я что-нибудь понимал в ваших технологиях…

– Я имел в виду – с чего начать очистку Земли?

– Да, я согласен, сначала нужно убрать радиацию – это самая большая угроза. А как насчёт астероида?

– Его мы сможем убрать своими силами, если вы разрешите обрушить его на какую-нибудь из планет, не на Землю, конечно. Если же это решение не годится, то тогда его придётся телепортировать в гиперпространство навсегда, как мы предполагаем сделать это с АЭС, но в этом случае придётся ждать прибытия «Счастливого острова».

– Первое решение вполне приемлемо, капитан Даниэль, – ответил Георгий. – Можно использовать вторую от Солнца планету – Венеру, всё равно, там жить нельзя – это преисподняя. Температура на поверхности достигает 475 градусов по Цельсию, а давление – девяноста трёх атмосфер.

– Странно, – заметил Дани, – по удалению от звезды, температура должна быть около восьмидесяти градусов на экваторе по водной шкале, как вы говорите – по Цельсию. Неужели она такая же, как наша Афродита?

– На планете наблюдается чудовищный парниковый эффект, – в атмосфере девяносто шесть с половиной процента углекислоты. Воды практически нет, и облачность предположительно состоит из капелек концентрированной серной кислоты.

– Вы знаете, в нашей звёздной системе вторая планета имеет такую же атмосферу, жить при таких условиях – совершенно невозможно. Значит, можно этот астероид туда сбросить. А как его узнать?

– Когда я подключусь к интернету, я выясню параметры его орбиты, и тогда вы сможете его выделить из множества других астероидов.

– Отлично, Георгий! Теперь нужно подумать о вашей легенде и документах. Где можно увидеть реальных биологов, которые могли бы быть отправлены в экспедицию в страну эвенков.

– В Москве есть государственный университет – МГУ, а в нём есть кафедра прикладной микробиологии. Наверное, там надо искать. Но только, как мы сможем тайно выведать сведения нас интересующие?

– А что именно нужно выведывать? – спросила Эстер.

– Ну, по крайней мере, их имена, адреса, паспортные данные, номера телефонов: мобильных и стационарных, если они есть.

– Это мы узнаем запросто, слегка их загипнотизируем, и они сами нам всё расскажут.

– Нам придётся лететь впятером, – решил Дани. – Мы с Эсти – телепаты и гипнотизёры, вы, Георгий, будете нашим консультантом, а Дина и Рина будут нашими пилотами.

Глава 3. ГАС «Граждане».

На следующий день, отдохнув и подкрепившись, разведчики стартовали на скафе номер тридцать два и взяли курс на Москву. Дина сидела за штурвалом, Георгий был рядом в кресле второго пилота и показывал дорогу. Город он нашёл быстро, – все железные дороги сходились в Москве. Георгий повёл Дину вдоль одной из них, и вскоре они были уже на месте, – старая часть города с радиально-кольцевой планировкой бросалась в глаза.

– Где-то на юго-западе старого города находится историческое здание университета, я его хорошо помню по картинке, перепутать этот образец ампира эпохи Советского Союза с чем-то другим – просто невозможно. Пойдём вдоль реки… ну, вот он – высокий берег, а вот оно – здание с экспоненциальным профилем и шпилем. Всё, мы прибыли!

Дина приземлила аппарат на лужайке, быстро высадила разведчиков и взмыла вверх, тотчас включив режим размытия. Скафа визуально исчезла. Студенты, увидев посадку НЛО, стали в ужасе разбегаться, но Дани мысленным импульсом внушил уверенность и спокойствие всем людям в радиусе пяти километров. С выбором одежды Георгий не ошибся, и вскоре люди, находившиеся в момент прибытия рядом с главным корпусом, уже не могли точно сказать, кто из присутствующих только что прилетел. Двое молодых людей и девушка направились к тяжёлым дверям главного корпуса.

– Сейчас у нас потребуют студенческие билеты…

– Билеты? Кто потребует? – удивился Дани. – Разве не электронные карточки являются пропусками? Я бы просто выжег проверяющие автоматы икс-лучевым импульсом.

Он показал Георгию спрятанный в рукаве универсальный излучатель.

– Лет сорок тому назад всё было на этих самых электронных карточках, но когда зарождающийся Халифат вступил в союз с Пакистаном, и они вместе выкрали нескольких учёных из Индии, карточки быстро вышли из употребления.

– Почему?

– Их стали подделывать в массовых количествах, поэтому пришлось вернуться к бумажным документам, или полубумажным…

– А эти студенческие билеты?

– Скорее всего – бумага, и вы должны что-нибудь выдумать – заморочить вахтёру голову, например. Внушите ему, что мы уже показывали документы.

– Стоп, – сказал Дани. – Так будет не совсем хорошо – слишком много свидетелей, и кто-то увидит, что мы ничего не показали. Такой фокус пройдёт, если работаешь наедине с объектом внушения, в крайнем случае, с ограниченной группой в небольшом помещении, чтобы со стороны никто не видел.

– Можно показать что-нибудь, хоть блокнот, и внушить что это студенческий.

– Но студенческие билеты мы и в глаза не видели! А вы, Георгий, представить эти документы сможете?

– Боюсь, что нет. Студенческий тель-авивского университета – да, смогу, но не московского. Но можно сказать, что мы прибыли по обмену из Израиля, – так на русском правильно называется эта страна.

– А это сработает?

– Может – да, а может – нет. Могут ещё какие-нибудь бумаги потребовать, паспорт с визой, например.

– Тогда лучше вернуться к варианту со студенческими билетами…

– Я придумал! Показать нам студенческий может любой из этих молодых людей, я думаю, что почти все они учатся в МГУ. Вы его запомните и внушите вахтёру.

– А кому студент обязан показать свой документ?

– Полицейскому, например, правда, они, чаще всего, все-таки ходят в форме… есть идея! Скажите студенту, что вы сотрудник КГБ – Комитета Государственной Безопасности. Это самая серьёзная спецслужба России, и её сотрудники всегда ходят в штатском.

– Странное название – комитет…

– Это дань традиции. Как только эту службу не называли, но самым счастливым было это название. С этим именем связана эпоха расцвета и наибольшего могущества этой организации, поэтому к нему вернулись. Помню, я писал курсовую по двадцатому веку, как раз на тему: «КГБ Советского Союза, как фактор стабилизации международной обстановки». Вы должны внушить студенту, что уже показали ему служебное удостоверение, попросить его показать студенческий и отпустить с миром.

– А звания в КГБ есть?

– Конечно, как в армии. Вы, капитан, будете полковником, а вы, Эстер – майором.

– Что ж, давайте попробуем. Может лучше спросить девушку?

– Пожалуй, – девчонки пугливее.

Группа быстро подошла к девушке, в одиночку направлявшейся ко входу.

– Здравствуйте, сударыня, – сказал Дани, автоматически выдавая нужные слова из своей памяти. – Пожалуйста, помогите нам в одном деле.

Эстер, тем временем, уже влезла в сознание студентки, тормозя её эмоции и страх перед непредвиденной ситуацией.

– Что вы хотите, господа?

– Покажите ваш студенческий билет, пожалуйста.

– Это ещё зачем, кто вы такие?

– Не пугайтесь, мы сотрудники КГБ, мы работаем в целях безопасности всего народа, и вашей в том числе, я ведь показал вам своё удостоверение…

– Да, – неуверенно ответила девушка. – А что я сделала? – спросила она, протягивая свой документ.

– Ничего, сударыня, просто проверка, всё в порядке, извините за беспокойство.

– Ну, вот! Это другое дело, теперь мы с Эсти сможем заморочить вахтеров, – сказал Дани, когда девушка ушла.

Вскоре Георгий и его свита были на проходной. Дани выделил из окружающих сознание вахтёра, сконцентрировался и, внушив ему, что в открытых ладонях Георгия, Эстер и его собственной настоящие студенческие билеты, провёл разведчиков через первый барьер. Найти кафедру микробиологии не составило большого труда. В небольшом помещении несколько преподавателей непринуждённо общались между собой. Дани сразу кинулся в бой. Внушив всем присутствующим образ достаточно пожилого, с сединой на висках, одетого в строгий чёрный костюм служащего госбезопасности в звании полковника, он произнёс начальственным тоном:

– Здравствуйте, дамы и господа, вы уже имели возможность убедиться в том, что мы представляем КГБ, а теперь я спрошу вас, кто бы мог проконсультировать нашего специалиста по вопросу бактериологии? Речь может идти о биологической диверсии, поэтому мне нужны трое самых компетентных учёных в этой области.

– Сергей Андреевич Лозинский, я заведую этой кафедрой, могу предложить свою кандидатуру.

– Мне нужно привлечь ещё двоих учёных, одним из которых должна быть женщина, для объективности суждений – вопрос серьёзный.

– Странный у вас подход, причём здесь пол учёного?

– В некоторых вопросах женская интуиция незаменима, и вообще, в Комитете свои методы работы. У вас найдётся свободная аудитория? Прошу, пригласите ещё двоих сотрудников на ваш выбор.

– Светлана Николаевна, Олег Евгеньевич, пожалуйста, составьте мне компанию.

Лозинский провёл двух своих коллег и гостей в небольшую аудиторию напротив помещения кафедры. Георгий плотно закрыл дверь и встал возле неё, подперев створку каблуком. Бедным загипнотизированным преподавателям Эстер виделась худой пожилой дамой с пронзительным сверлящим взглядом в звании майора, а Георгий – матёрым оперативником, у которого под пиджаком прослеживались контуры серьёзного револьвера.

– Итак, дамы и господа, наша сотрудница Эстер Ашерова изложит вам суть проблемы, а я пока посмотрю на ваши паспорта.

Преподаватели не могли перечить решительному представителю государства и отдали паспорта Дани. Эстер же начала рассказывать о бактерии Pestis rubeus, обладающей необыкновенным национально-селективным поражающим действием. Биологи сидели раскрыв рты, а Дани, прочитав документы от корки до корки, запомнил в них каждую чёрточку. Когда Эстер закончила, он вернул паспорта владельцам и попросил написать номера телефонов.

– Теперь, дорогие коллеги, да, мы теперь коллеги в этом деле, можете быть свободны. Подумайте над проблемой, когда потребуется, мы вас вызовем… «Куда?» – мысленно обратился Дани к Георгию. «На Лубянку!» На Лубянку, – закончил Дани.

– Мы выведали всё, что касается личностей биологов, которые якобы будут жить на исследовательской станции, но этого ещё недостаточно, чтобы изготовить настоящие паспорта, – заметил Георгий, когда разведчики покинули здание МГУ. – Необходимо достать настоящий документ, чтобы сделать точно такую же бумагу, обложку и краску. Но главное – в обложке спрятан микрочип с биометрическими данными.

– Какими же именно? – поинтересовался Дани.

– Насколько я знаю – это отпечатки всех пальцев. У нас в Исраэле так, но здесь, возможно, делают что-то ещё…

– Тогда нам обязательно нужно получить хотя бы один настоящий паспорт.

– У меня появилась идея, – обрадовалась Эстер. – В каком возрасте выдают паспорта гражданам России?

– То ли в четырнадцать, то ли в шестнадцать, можно узнать точнее, если слазить в интернет, – ответил Георгий. – А что?

– Пусть одна из наших бахур получит паспорт по всем правилам. Выглядит она молодо, а внушить государственным чиновникам, что наша девочка – это именно та, которая должна получить паспорт, мы с Дани сможем легко. Нужно только подобрать подходящую четырнадцатилетку.

– Тогда нам надо посетить среднюю школу. Лучше это сделать в каком-нибудь небольшом подмосковном посёлке, – сказал Георгий.

– Лишний труд, – заметил Дани. – Лучше сразу отправиться в то место, где выдают паспорта и там, среди получающих, найти девочку нужного возраста. А где, собственно, выдают паспорта?

– Я думаю, в полицейском участке.

– Так надо найти ближайший!

– Нет, капитан, всё равно нам нужна одна из бахур, так что сажать «тарелку» придётся, а раз так – лучше всё это проделать в Подмосковье.

– Ладно.

Дани вынул из кармана коммуникатор быстрой кодированной связи и вызвал Дину:

– Девочки, заберите нас, мы на лужайке за главным корпусом.

– Принято, Дани, сейчас.

* * *

«Стриж» направился на восток от Москвы вдоль железной дороги.

– Вот подходящее место, – сказал Георгий. – Смотрите, довольно крупный город и лес вплотную к домам, только дорогу перейти.

– Вижу поляну, – сообщила Дина. – Иду на посадку, в город идите точно на юг.

– Ничего, не заблудимся, – ответила Эстер.

К трём разведчикам присоединилась Рина, она должна была играть роль девочки. Отряд вышел из леса, перешёл железную дорогу и оказался перед шоссе.

– Стойте, Эстер! Нельзя так просто переходить, нужно по зебре, – закричал Георгий.

– По зебре?!

– Так обозначают место перехода, вон там, видите… широкие полосы, это она – зебра.

– Благодарю… ну, и что теперь? – спросила Эстер, когда маленький отряд преодолел дорогу.

– Спросить нужно, мы же владеем русским. Сударыня, – обратился Георгий к пожилой прохожей, – нам нужно паспорт получить. Где здесь полиция?

– Пойдёте вдоль шоссе до светофора, потом свернёте налево – это будет улица Керамическая. По ней идите всё время прямо, увидите двухэтажное здание – это и есть полиция, а паспортный стол – напротив, через дорогу, тоже дом в два этажа.

– Спасибо, вы нам очень помогли.

– Не за что!

– Ну, вот, язык до Киева доведёт, пошли.

Дани и Эстер вошли внутрь, остальные остались на улице. В паспортном столе было полно народу. К счастью, девочки там нашлись, их было двое. «Подруги, наверное», – мысленно обратился к сестре Дани, – «Хорошо, что подруги нам попались, если бы девочка была с родителями, всё бы усложнилось». – «Я думаю, нужно взять ту, с каштановыми волосами, – она больше на Рину похожа». – «Пожалуй, да, – она подойдёт. Что бы такое ей внушить, чтобы она вышла?» – «Давай я!» Эстер внушила бедной девушке, что она нестерпимо хочет в туалет. «Эсти ты промахнулась, она сейчас найдёт туалет в здании!» – «Ладно, сейчас поправлю!»

– Лена, мне срочно в туалет надо! Покарауль нашу очередь, я скоро.

– Здесь туалет не работает, Кейт! Я знаю точно.

– Ты же не ходила ещё, откуда ты можешь знать?

– Вчера пыталась, когда фотографии приносила.

– И что же делать?

– Иди на улицу, в кусты, за домом кусты довольно густые.

– А клещú?

– Придётся рискнуть. Не бойся, нам же прививки делали.

– Ладно, я пошла.

Эстер перехватила девушку, когда она покинула укромное место. Внушив ей доверие к себе, она увела её во двор, выведала имена всех членов её семьи и, усадив рядом с Георгием на скамейку, усыпила.

– Пусть она поспит тут с вами, Георгий, позаботьтесь, чтобы с ней ничего не случилось.

– Есть, командир.

– Рина, пошли, там её подруга. Тебя будет оберегать Дани, а я выведу и её, чтобы не приставала с вопросами и не мешала.

Вскоре Георгий сидел между двумя девушками. Пришлось их обнять, чтобы не падали. Девушки мирно спали на его плечах, а парень испытывал некоторый дискомфорт. «Ну, Эстер, удружила! Держаться, боец, не сдаваться!» От безвыходности он прикусил язык, но это почти не помогало.

Тем временем, Рина и двое телепатов вошли в кабинет оператора. Эстер и Дани представлялись родителями девочки, внушая чиновнику, что им по тридцать восемь лет, а Рина в точности выглядит так, как девушка на фотографии.

– Итак, кто у нас следующий?

– Екатерина Ашкенази, – нисколько не смущаясь, ответила Рина.

– Екатерина Наумовна, не так ли?

– Да, сударь, всё верно, – колоссальный опыт актрисы позволил ей играть натурально.

– Пожалуйста, глазами прижмитесь к этим окулярам, подстройте центровку и фокус регуляторами, так чтобы чётко видеть звёздочки и буквы.

– Готово.

– Теперь положите ваши ладони на сканер. Прекрасно, процесс биометрии не займёт много времени.

Через две минуты оператор сообщил, что всё готово, вынул из адаптера тонюсенькую полиимидную плату с бескорпусной микросхемой и печатной коммуникационной антенной и вложил её в обложку паспорта. Затем, он отработанными движениями заварил обложку и заламинировал готовый документ.

– Так, теперь проверяем. Ещё раз ладони и глаза, пожалуйста. Отлично – полное совпадение, бит в бит. Поздравляю, Екатерина, теперь вы полноправная гражданка Великороссии и Евразийской Конфедерации. Ваш паспорт позволяет перемещаться без виз по территории Великороссии, Казахстана, Белоруссии, Новороссии, Абхазии, Объединённой Осетии и Армении.

– Благодарю вас, сударь.

Оператор нажал на кнопку и вытянулся в струнку. Из колонок по углам комнаты зазвучал гимн. Дани, Эстер и Рина тоже вытянулись и в таком положении дождались окончания мелодии.

– До свидания, господа. Пригласите следующего, пожалуйста.

* * *

Рина и Эстер усадили девушек так, чтобы они опирались друг на друга.

– Ничего, это ненадолго, – сказала Рина. – Надеюсь, что они не свалятся со скамейки хотя бы две минуты.

Отойдя на пятьдесят метров, Эстер подала девушкам мысленный приказ проснуться.

– Кейт! Ты что, спишь?

– Я не сплю, а как мы тут оказались? Кажется, я потеряла сознание...

– Я, наверное, тоже! Интересно, кто нас подобрал? Это всё твои конфеты с ликёром! Трофейные, натовские… у моджахедов отбитые!

– А что! Папа привёз с южной границы – хорошие конфеты, вкусные. Совсем дело не в них – душно там было, наверное, вот мы и угорели, а потом вышли на воздух, нюхнули кислорода и уснули. И, кажется, мы пропустили очередь…

– Значит сегодня нам не судьба! Ничего, придём через неделю – никуда наши паспорта не денутся! Продовольственные карточки, слава богу, у нас есть, а паспорта не так уж и нужны, пока мы учимся в школе.

– И то – правда, пойдём домой.

* * *

На борту «Искателя» в лаборатории для исследования инопланетных электронных устройств Алон и Аарон колдовали над платой, извлечённой из настоящего российского паспорта, полученного Риной.

– Как думаешь, Алон, получится у нас сделать такой кристалл?

– Я думаю, да. Что тут особенного? Трёхмерную структуру кристалла мы сняли, электрическую схему программа-анализатор синтезировала. Если рассматривать по блокам, то тут есть система электромагнитного питания через антенну, электро-полевая память для хранения изображений, процессор, память программы и передатчик последовательного кода в ту же антенну.

– А система команд процессора? Может они сделали что-то совершенно непохожее на наш принцип сборки программ?

– Давай пока считать, что сборщики похожи. Есть машинный двоичный код, запустим разборщик и получим текст программы на языке сборщика. Если смысл какой-то будет, значит, мы на верном пути.

– Боюсь, что мнемоника этого языка сборщика привязана к языку здешних людей.

– К русскому? Так мы его знаем!

– А если не к русскому?

– Тогда беда! Но есть идея, Аарон. А что, если мы не будем расшифровывать весь процесс программирования, а заменим процессор своим?

– Тогда нам нужно скопировать только передатчик и узнать протокол обмена последовательным кодом с приёмником, к которому прикладывают паспорт для проверки.

– Надо посоветоваться с Георгием, он всё-таки программист, как-никак.

Через полчаса к инженерам присоединились Георгий и Дани.

– Узнать очень многое об этом чипе, в принципе, можно из интернета, – пояснил Георгий. – Нужно скачать «дэйта шит» на микросхему, – там это всё есть. Название вам удалось выяснить?

– На кристалле вырезано несколько букв из романского алфавита вперемешку с цифрами.

– Это оно, по этому коду я найду «дэйта шит».

– А что это такое?

– Это по-английски – означает «справочный лист». По сути это техническая документация на микросхему.

– Так там и система команд на языке сборщика есть?

– Ассемблерный код? Боюсь, что нет, на это есть другой документ – мануал программиста. И вообще, чтобы с этим разбираться нужно английский сперва выучить.

– А вы английский знаете, Георгий?

– Знаю, но только в пределах своей специальности, своего языка программирования высокого уровня, ну, и так – общетехнический и бытовой немного. В общем, это называется: «перевожу со словарём».

– Для составления обучающей книги недостаточно, – заметил Дани.

– Ну, а в этом справочном листе хотя бы протокол обмена с внешним потребителем информации прописан? – спросил Аарон.

– Это обязательно! Все тайминги – это всё должно быть.

– Тайминги?

– Это по-английски – временные диаграммы сигналов обмена, со всеми длительностями и допусками.

– А что вы всё время срываетесь на этот самый – английский?

– Профессиональный жаргон! Что поделать – как поётся в одной песенке: «Язык английский поскорей учите, не то всю жизнь как рыба промолчите…»

– В общем, так, – подытожил Дани, – нужны ещё две разведывательные вылазки: Георгий слазает в интернет за справочником, а я с бахурами совершу набег на полицейский участок с целью выкрасть оборудование для записи и считывания информации с паспортов. Всё равно, нужно на чём-то проверять результаты нашей работы над документами.

Вначале решили найти способ посетить интернет. По словам Георгия, раньше, ещё до всеобщей войны, существовали общественные точки доступа, чаще всего связанные с ресторанчиками или кафе, где можно было выпить пива, закусить, а заодно и поискать своих знакомых в социальной сети или проверить электронную почту. На поиски такой точки и оправились разведчики. Состав отряда Дани решил не менять. Главным действующим лицом был Георгий, его прикрывали двое телепатов – он сам и Эстер. Бахуры Дина и Рина пилотировали скафу.

«Стриж» номер тридцать два приземлился в лесу около небольшого подмосковного города, высадил группу и исчез.

– Нам нужно раздобыть местных денег, капитан, – заметил Георгий.

– Попробуем обменять золото?

– Попробуем – не грабить же на дороге. Не знаю, как здесь, но в Исраэле сейчас полно частных менял. Валюта рухнула, и они с удовольствием проводят операции с металлом. У них даже пробирные спектроанализаторы всегда под рукой, – от пробы золота зависит его курс.

– Хорошо бы и здесь менялы водились…

Однако в городке менял не нашлось.

– Россия сильно забюрократизированная страна, – пояснил Георгий. – Тут всё регламентировано, но в условиях хаоса, царящего в остальном мире, такие страны даже имеют преимущество. Наверное поэтому в России обстановка пока остаётся под контролем властей, и ядерное оружие до сих пор не досталось каким-нибудь придуркам. Придётся нам сходить в отделение банка, надеюсь, там металл принимают. Однако, если что не так, пускайте в ход свои гипнотические способности.

– Не беспокойтесь, Георгий, – мы вас прикроем, – обнадёжила Эстер своего агента.

Узнав от местных, где находится отделение банка, трое разведчиков вошли в массивные двери из броневого многослойного стекла, над которыми красовалась надпись: «Государственный банк Великороссии, филиал 1А-35533». В дневной час посетителей в банке было немного. Григорий обратился к девушке в ближайшее окно.

– Здравствуйте, сударыня, меня интересуют операции с металлом, это возможно?

– Если вы хотите купить золото, то мы сегодня не продаём.

– А завтра?

– В стране, де-факто, военное положение, есть распоряжение по всему госбанку – пока золото не продавать, до особого распоряжения.

– А как же бороться с инфляцией?

– Валюту тоже не продаём, да и кому она теперь нужна… мой вам совет – вкладывайтесь в тушёнку, макароны и соль.

– А если мне нужно продать золото?

– Вы не шутите?

– Я вполне серьёзно.

– Тогда – совсем другое дело! Видите вот ту бронированную дверь – это кабина для «очень важных персон», проходите туда. Лина, к тебе клиент, – крикнула девушка в микрофон и нажала на кнопку. При этом в бронированной двери что-то громко щёлкнуло. – Проходите, вас ждут.

– Я один боюсь, можно со мной пройдут мои охранники?

– Это кто, вот эти юноша и девушка? Вы их старший брат, что ли? Можно! Но вам нужно завести более серьёзную охрану, чтобы ходить с золотом по городу.

– Чем богаты – тем и рады.

Разведчики вошли в дверь и оказались в довольно тесном помещении. В противоположной от входа стене был прилавок с окном из броневого стекла и передаточным ящичком. Звуки сюда не проникали, – было глухо, как в танке. Из динамика, вмонтированного в прилавок, раздался приятный женский голос:

– Нажмите на двери кнопку «закрыть», пожалуйста.

Эстер нажала, и в двери опять щёлкнуло. Голос сказал:

– У нас курс девятнадцать тысяч за грамм – это для чистого металла. Вы понимаете?

– Меня устраивает, – ответил Георгий.

– Отлично, что у вас: слиток, песок, самородок, изделия из золота?

– Слиток, сударыня.

– Положите в ящичек, пожалуйста.

Георгий положил двухсотграммовый слиток, который дал ему Дани, и задвинул ящичек внутрь. Девушка за окном взяла металл и стала его анализировать. Вначале сняла спектр электрической дуги между слитком и электродом пробирного анализатора, затем осмотрела под микроскопом и, наконец, положила на электронные весы. Георгий через стекло видел показания на цифровом табло: 200.0073 г. Девушка многозначительно приложила палец к губам, что-то написала на клочке бумаги карандашом, положила в ящичек и очень осторожно, чтобы не было звука, выдвинула наружу. Георгий прочитал: «Золото банковское, проба 99.99%, но нет клейма! Могу поставить своё, за 5%. ???». Дани через плечо Георгия тоже прочитал записку, мысленно сказал: «Соглашайтесь» и протянул своему агенту автоматический карандаш. «Ладно», – написал Георгий и так же осторожно передал записку обратно. Девушка быстро вытащила тигель, газовую горелку и форму. Пять минут потребовалось ей, чтобы расплавить золото и перелить в форму госбанка. Видимо такая операция предусматривалась, если клиент придёт с самородком или изделиями из золота. Записка тоже оказалась в пламени горелки, – от неё не осталось даже пепла.

– Вам причитается три миллиона восемьсот тысяч сто тридцать восемь рублей, распишитесь в ордере и получите деньги, – сказала девушка, отсчитав при этом лишь три миллиона шестьсот десять тысяч. – Приходите ещё, если есть золотишко.

– Спасибо, Лина, непременно воспользуюсь вашим предложением.

* * *

– Ну, вот, – радостно сказал Георгий, когда разведчики вышли на улицу, – теперь я знаю, где можно поменять золото без лишних вопросов.

– По-моему, нам с Линой фантастически повезло, – ответил Дани, разделив деньги на три части и раздав каждому члену команды.

– Интересно, сто девяносто тысяч, которые она положила себе в карман, чего-нибудь стоят? – поинтересовалась Эстер.

– Сегодня мы это узнаем, предлагаю съездить в столицу и посетить интернет-кафе.

– Поехали! – решил капитан.

До Москвы они добрались на электричке, заплатив по сто рублей за проезд. В метро пришлось приобретать электронную многоразовую карту за сто рублей и положить на неё ещё пятьсот рублей, заплатив за десять поездок.

– Получается, рубль ничего не стоит, – заметила Эстер.

– Дело не в номинале денежной единицы, а в его стабильности. Темпы инфляции – вот что имеет значение, – пояснил Георгий.

Дани купил ещё четыре билета на метро:

– Отличные артефакты для исследования местной электроники, – прокомментировал он своё приобретение. А куда мы направляемся?

– Хочу попробовать посетить Тверскую, родители упоминали знаменитый Макдоналдс на Тверской, а вдруг он ещё существует…

– Попрошу документики, господа южане! – решительно обратился к группе невесть откуда взявшийся полицейский.

– Мы же ничего не сделали, только вошли! – промямлил насмерть перепуганный Георгий.

– Надо проверить, кто вы по национальности, нос мне ваш не понравился, сударь.

Лучше бы он этого не говорил. Эстер и Дани обрушились на мозг офицера одновременно. Дани внушил представителю власти, что перед ним светловолосые кельты, а Эстер напрочь выжгла последние пять минут из его памяти. Ошарашенный полицейский молча отошёл в сторону, мучительно вспоминая, что же, он, собственно, хотел сделать, но этого ему было не дано. Обессилев, он опустился на скамейку, накатила дурнота и головная боль. «Смени меня, Анатолий, что-то мне нехорошо!» – едва сумел он произнести в свою рацию и потерял сознание. «Тяжёлый приступ мигрени», – констатировал врач скорой, прибывшей по вызову напарника. «Ничего страшного – жить будет!»

* * *

Добравшись на метро до Тверской, разведчики вышли на площадь и сразу увидели вывеску со стилизованной буквой «М».

– Вот он – Макдоналдс! Его ни с чем не перепутаешь, – обрадовался Георгий. – Мы на верном пути. Съедите, что-нибудь, коллеги?

– Может, не стоит рисковать? – забеспокоилась Эстер.

– Да ничего страшного! Подумаешь – сэндвич.

– А что это – сэндвич? – поинтересовался Дани.

– Представьте себе: берём булочку или чиабаточку, разрезаем пополам, кладём жареное мясо, салат, помидорку ломтиками, майонез, сыр можно добавить, складываем вместе и можно есть. Довольно вкусно! Я истосковался по нормальной еде, в Исраэле – консервы с макаронами, у вас на корабле – тоже консервы, свежего мяса нет.

– Разве вам не давали культурное, замороженное, а потом приготовленное мясо?

– Давали, есть можно! Но я как подумаю, что всё это из пробирки, становится не по себе. А здесь натуральная говяжья вырезка!

– То, что вы описали, Георгий, очень напоминает фирменное блюдо из нашего космопорта, распложенного в пустыне, – «песчаная ведьма» называется. Интересно, слово «сэндвич» что-нибудь значит?

– Ну, если грубо переводить с английского, то оно это самое и значит.

– Поистине неисповедимы пути Всесильного, – лингвистические совпадения в столь далёких мирах, порой, просто поражают. Несомненно, этот случай позабавит мою подругу Наами, – заметила Эстер.

– Но, вообще-то, легенда гласит, что сэндвич изобрёл живший в восемнадцатом веке Джон Монтегю Сэндвич – граф, член парламента, министр иностранных дел и потом военно-морской министр Британской империи. Он участвовал в экспедиции знаменитого капитана-первооткрывателя Джеймса Кука в 1778 году. Экспедиция, кроме всего прочего, открыла Гавайские острова, которые первоначально были названы в честь графа – Сэндвичевыми островами; а, собственно, эта кулинарная конструкция была призвана сэкономить время занятого человека и явилась неплохим вариантом быстрого питания. Вот мы и пришли, сядем за столик с компьютером. Эстер, пожалуйста, покараульте наши места, а мы с капитаном купим еду. Я возьму «королевский чизбургер» и кока-колу, а вам что взять?

– Мне – то же самое и ещё вот это, – сказала Эстер, внимательно глядя на большие цветные витражи на стене, – «бигмак», «греческий сэндвич», «чикенбургер», кофе со сливками, большую кока-колу и мороженое.

– Извините, Эстер – это не шутка?

– У ваших нанопроцитов программа стандартная, Георгий, а у моих – «Бахура 4.0». Только она может справиться с многочисленными вирусами, которые циркулируют в здешней популяции, но за всё приходится платить – нужна дополнительная энергия.

– Понятно, а вам, капитан?

– То же, что и для Эсти!

«Касса свободна!» – прокричала одна из девушек за стойкой, и разведчики поспешили к ней. Когда Георгий перечислил всё, что они хотели взять, девушка, слегка удивившись, спросила:

– На сколько человек вы берёте? Давайте все ваши электронные продовольственные карточки, я отмечу вам сегодняшний обед.

– Извините, сударыня, мы приехали из Эвенкии, не знали, что потребуются эти самые карточки и оставили их в гостинице, а за деньги никак нельзя пообедать?

– Можно, конечно, но цена – в четыре раза выше, будете брать?

– Будем!

– Из Эвенкии говорите? Учтите – золото не принимаем, вы сначала должны его обменять в госбанке.

– Уже сделали, – парировал Георгий и показал несколько крупных купюр.

– Прекрасно, – ответила девушка и пробила заказ за наличные. – С вас четырнадцать тысяч.

Георгий отдал три «пятёрки» и получил сдачу. Заказ едва поместился на два подноса. Быстро покончив со своим «роялем» и кока-колой, он занялся загрузкой компьютера, а Дани и Эстер наслаждались «натуральной едой», медленно смакуя каждый кусочек.

– Капитан, я поражён! Оказывается, в России создали национальную операционную систему. Всё так быстро загрузилось, и никакой дурацкой анимации.

– Эта система вам незнакома? Это проблема?

– Пока я проблем не вижу, интерфейс понятен, сейчас запущу браузер и займусь поисками. Можете мне в голову передать обозначение микросхемы?

– «Конечно, ZZM794573-SON-77», – мысленно прочитал название Дани.

– Спасибо, теперь я сам.

– Как мы сможем скопировать для себя то, что вы найдёте?

– Ваши блоки памяти, к этому компьютеру не подсоединишь, но к счастью на мне рубаха, в которой меня взяли на борт, а в ней потайной карман для SD карточек, и он не пустой. Правда, Дина с Риной их выстирали, но карты герметичны и поэтому не пострадали. Одну я уже вставил, и она успешно опозналась системой.

– Ваша предусмотрительность нас спасла, а какой принцип работы этой памяти?

– Да точно такой же, как у вас – полевой транзистор с плавающим затвором, в который при записи инжектируется заряд. Инженер Алон сказал, что ваши чипы работают похожим образом.

– Да, принцип почти такой же – электро-полевая память, но у нас – это не просто плавающий затвор с носителями заряда. Состояние ячейки меняется путём изменения структуры поляризованной белковой молекулы, – она имеет две устойчивые формы, то есть является переключаемой. Форма молекулы определяет состояние ключа, а какой объём у ваших карточек?

– Четыре терабайта. Байт – это половина вашего седа.

– Не очень много, наши блоки на шесть порядков объёмнее.

– Для дэйта шита этого хватит, уж вы мне поверьте!

– Безусловно.

– Я нашёл! Оказывается, это разработка зеленоградского завода микроэлектроники, кто бы мог подумать!

– А что удивительного?

– Просто считается, что Россия сильно отстаёт от мировых лидеров в области электроники.

– А на самом деле?

– А на самом деле, получается, что это не так. Этот чип весьма продвинутый, да и кроме него на странице этого завода полно всякого разного, и всё на русском языке. Наверное, поэтому американцы до сих пор задирают нос, – они просто не читают по-русски.

– Они что – самые умные, эти американцы?

– Я бы этого не сказал, понастроили у себя АЭС! Глупее них только французы и японцы. У первых ядерная энергетика обеспечивает более семидесяти процентов потребления энергии, а вторые расположили АЭС в зоне субдукции океанических плит земной коры, то есть – в самых сейсмичных районах.

– Да уж, весьма неразумное решение…

– Всё, капитан, можно возвращаться. Я, кроме справочного материала, скопировал руководство по программированию, исходные тексты национальной операционной системы и компилятор прикладных программ для неё. Всё это может очень нам пригодиться.

– Прекрасно, Георгий, мы с Эсти как раз доели сэндвичи. Кстати, кока-кола по вкусу практически идентична эгозу с планеты Эден-два, правда, Эсти?

– Практически… – икая, ответила Эстер.

* * *

Через сутки, в два часа ночи по местному времени, три «стрижа» совершили налёт на паспортный стол на Керамической улице. Дани сам командовал операцией. Вначале два «стрижа», в режиме размытия, прошли на высоте пятьдесят метров над улицей, чтобы заглушить немногочисленные автомобили, оказавшиеся не в том месте в столь поздний час. Затем прилегающую часть города обработали сонерами. Потом «стрижи» выстрелами из темпоральных пушек взорвали подходящие дороги, чтобы никто не подъехал к месту операции, и стали патрулировать окрестности. Капитан взял с собой шесть бахур с первого линтера, чтобы вынести сразу всё оборудование из комнаты выдачи паспортов. Дани показывал подчинённым Авиталь дорогу, Эстер страховала отряд. Одеты диверсанты были в костюмы «Ангел», поэтому вырезать все замки им труда не составило. Сработала сигнализация, но отреагировать на её сигнал было некому, – весь дежурный наряд, в расположенном рядом здании полиции, безмятежно спал. Каждая из бахур взяла по прибору, не забывая подводящие кабели, и через пять минут комната выдачи паспортов практически опустела. Дани напоследок прихватил весь запас плат с чипами для хранения биометрических данных. Пока бахуры грузили оборудование в скафу номер тридцать два, Эстер, воспользовавшись случаем, обшарила ближайший автомобиль в поисках каких-нибудь новых артефактов. Она прихватила портфель, лежавший на сидении рядом с уснувшим водителем, и быстро вернулась к кораблю. Через пять минут Дина подняла аппарат, и он тотчас исчез в облаках, как будто его и не было.

Начавший на следующий день расследование вопиющего случая полковник КГБ сломал себе голову. Никто ничего не видел и не слышал, все спали, даже те, кто был на дежурстве. Старший следователь заподозрил применение психотропного газа. Однако, экспертиза не выявила следов каких-либо известных боевых инкапаситантов ни в пористых материалах, ни в организмах уснувших, ни с того – ни с сего, людей. Появление НЛО тоже никто не зафиксировал. Полковник решил на всякий случай засекретить это дело. Председатель КГБ, в связи с пугающей своей непонятностью дерзкой вылазкой врагов, приказал усилить контроль на границах и в аэропортах. В приказе было особо оговорено, чтобы в разных местах аэропортов дежурили замаскированные агенты, а на паспортном контроле не полагались на биометрию и тщательнее проверяли людей по фотографиям.

* * *

Дани рассчитывал, что паспорта удастся изготовить за неделю, но процесс затянулся. Зато Георгий времени даром не терял. Быстро освоив НОС – национальную операционную систему, он перешёл к написанию программ для неё и весьма преуспел в этом деле. Через месяц собственная микросхема арамейцев, заменяющая паспортный чип, была готова, и предстояло принять решение, какую именно микросхему ставить в паспорта агентов – украденную в паспортном столе или изготовленную в собственной лаборатории. Инженерный состав экипажа, капитан, Эстер и Георгий собрались, чтобы решить этот вопрос окончательно. Первым взял слово капитан:

– Я украл пятьдесят пять готовых плат из паспортного стола, подлинных оригинальных плат. Мы можем воспользоваться ими, записать туда фотографии глаз и ладоней и получить на выходе подлинный паспорт. Однако интуиция мне подсказывает, что это будет не лучшим решением, как думаешь Алон?

– В справочном листе написано черным по белому, что чип содержит серийный номер, а это значит, что все украденные чипы засвечены, поэтому в случае предъявления такого паспорта, система тут же подаст сигнал оператору, и агент будет немедленно арестован.

– Но ведь при проверке паспорта Рины на украденном оборудовании нигде этот серийный номер не высвечивается, – возразил Аарон. – Может быть, он просто не используется в системе контроля?

– Это уж вряд ли! – заметила Тамар. – Если номер есть – значит, он для чего-то нужен.

– Что скажете, Георгий? – спросил Дани.

– Тамар права! Если серийный номер не индицируется, – это ещё ничего не значит. Скорее всего, он используется для негласной слежки за человеком. Система, считав номер, отсылает его в центр и, если паспорт с таким номером в розыске, то за человеком начинается слежка. Серийный номер микросхемы паспорта нигде в самом паспорте не прописан и неизвестен владельцу паспорта, но я готов зуб поставить на то, что существует где-то, например в КГБ, база данных, сопоставляющая номер чипа с именем владельца паспорта.

– Так значит, все наши усилия тщетны, и пока мы не узнаем номера чипов из паспортов наших учёных из МГУ, мы не сможем правильно имитировать их паспорта, – с досадой в голосе сказал Алон.

– Можно выкрасть их паспорта на время и считать серийные номера микросхем, – заметил Дани. – Номера их телефонов у нас есть.

– Нет, капитан, – ответил Георгий, – это не выход. Если в системе появятся двойные номера, это вызовет срабатывание тревоги, и тогда владельцы паспортов с одинаковыми номерами будут задержаны для выяснения всех обстоятельств.

– И что же делать? Есть какие-нибудь идеи?

– Идея есть! Нужно вывести из строя саму эту систему слежки за номерами! Я написал вирус. Мы ставим в паспорт чип вашего производства, который при считывании выдаёт в систему случайный номер и одновременно с этим вводит вирус, – в результате система слежения за номерами сходит с ума.

– Да, но ведь вирус – это вроде ДНК или РНК, причём здесь вычислительная техника? – удивилась Тамар.

– Вы что, никогда о компьютерных вирусах не слышали?!

– Я догадываюсь, о чём идёт речь, – сказал Дани. – Вирусом вы называете вредоносную по отношению к системе программу, которая действует в интересах своего создателя.

– Верно, капитан, именно такую программу я и написал, и я думаю, господину Алону не составит труда вывести на передающую антенну машинный код вируса из памяти программ вашего процессора.

– И каков же будет результат?

– При проверке паспорта на биометрию машинный код вируса поступает в центр, где хранится база данных, и начинает действовать. В таблице соответствия номеров чипов именам граждан, вирус заменит номера случайными числами, таким образом, все паспорта в стране станут подозрительными, то есть – система перестанет работать.

– Браво, Георгий! – восхитился Дани. – Просто и эффективно, так мы и сделаем. Давайте, коллеги, зашивайте вирус Георгия в нашу микросхему. И, да поможет нам Всесильный!

– Дани, у меня есть небольшой сюрприз, – улыбнулась Эстер. – Во время нашей вылазки я тоже кое-что украла из ближайшего автомобиля. Это был портфель, а вот что было в нём.

Она положила на стол пистолет, золочёную металлическую коробку с тремя коаксиальными разъёмами и сложенный вдвое документ.

– Что это, водительские права? – поинтересовался Дани.

– Нет, братишка, это то, что Георгий называет «служебным удостоверением КГБ», сильная вещь для разведчика, как думаешь?

– Да… «майор КГБ, оперативно-техническая служба», посмотри, Аарон, сможешь нам такие сделать? Интересно, майор это старше сотника, по-нашему?

– В российской армии майор – это старший офицер, – ответил Георгий. – Обычно он командует батальоном, то есть подразделением численностью около пятисот человек.

– О! Довольно большой чин. А старше него как называются?

– Подполковник и полковник, потом генерал-майор…

– Да… даже не знаю, какой чин выбрать, внешность у нас неподходящая, младше майора быть не хочется, а старше – лицо не позволяет. Ладно, Аарон, сделай нас с Эсти майорами КГБ.

* * *

Через неделю у всех членов экипажа, имеющих статус галактических десантников, а также у Георгия и его родителей были новенькие паспорта граждан Великороссии. Поскольку, по словам Георгия, среди российских граждан представители арамейского народа встречались достаточно часто, имена решили оставить настоящие, лишь немного переделав их на русский манер. Например, у Эстер в паспорте было написано: «Эстер Элиавна Ашерова». Только у Георгия и его родителей были паспорта на имена учёных из МГУ.

Дани, Эстер и Георгий ещё раз наведались к Лине и обменяли два слитка золота на российские деньги, – девушка была счастлива. Потом они посетили фирму «Ваш антенный мастер» и купили там: трансивер для спутникового интернета, параболическую антенну, рутер, сетевой кабель, разъёмы и всякую мелочь для монтажа сети, четыре скоростных ноутбука с национальной операционной системой, две карточки интернет-аккаунта и пару спутниковых навигаторов российского производства, в которые Георгий ввел целеуказание: «61°40′40″ северной широты и 96°23′00″ восточной долготы

Дани приказал всем «стрижам» сопровождать линтер с грузом, и вблизи поверхности устроить показательные полёты над Эвенкией, чтобы отвлечь внимание противовоздушной обороны. Скафам предписывалось вести себя как типичные НЛО, демонстрируя свои способности игнорировать закон инерции. Тем временем, на высоте пятисот метров Авигайль, второй пилот линтера, открыла люки акустических систем и запустила запись звука работающих винтов «Чинука», добытую с помощью дрёмера из головы Дани. Вся операция проходила в два часа ночи по местному времени, на поверхности было минус тридцать, с умеренным ветром и метелью. Местные жители не посчитали интересным выходить из домов в такую погоду, чтобы узнать – какой ненормальный вертолёт к ним занесло этой неприветливой ночью. А утром на сопке близ посёлка уже красовалось приземистое одноэтажное здание, своими округлыми формами напоминающее разрезанную вдоль оси сардельку.

Внутри научного модуля было тепло и уютно. Здание легко могло выдержать ветровую нагрузку при скорости потока до четырёх сотен километров в час, температуру от абсолютного нуля до ста градусов по Цельсию и космическую радиацию. Десять небольших кают были оборудованы душевыми и туалетами. Общий зал позволял команде из десяти учёных собраться за одним столом. Кроме того, в модуле находились три лаборатории, мастерская, склад, кухня, энергоблок с ЭТАКом подходящей мощности, небольшой бассейн и четыре комплекса адаптации, которые позволяли добывать воду и воздух оптимальным способом, исходя из условий на поверхности исследуемой планеты, а также утилизировать отходы.

На первую ночь в научном модуле, кроме Георгия и его родителей, остались Дани, Эстер и Алон, который должен был проверить в деле всё оборудование модуля и научить Георгия всем этим пользоваться. Родители Георгия спали уже больше месяца, и на этот день Эстер наметила их пробуждение. Нанопроциты под управлением стандартной программы пришлось подсадить и им, ведь они тоже длительное время были в космосе. Закончив процедуру отключения пациентов, она при помощи брата усадила их в кресла и разбудила мысленным приказом. Георгий был рядом и, приветливо улыбнувшись, сказал родителям по-русски:

– Мам, пап, только не удивляйтесь и не паникуйте, мы уже не в Израиле – мы в России. Здесь нам ничто не угрожает, у нас будет вода, еда и даже, вы не поверите – душ! Нас эвакуировали для важной работы. Я вас познакомлю со своими работодателями из МОССАДа. Это Эстер бат Ашер – медик и биолог, это Даниэль бен Ашер – руководитель миссии, а это Алон бен Давид – специалист по всевозможной технике.

– Очень приятно, – отозвался отец Георгия. – Я Яков Григорьевич Клещинский, в довоенном прошлом инженер по микроэлектронике, а это моя жена Раиса Наумовна Клещинская – преподаватель русского языка и литературы в высшей школе. Не представляю, чем бы мы могли быть полезны МОССАДу, но мы очень благодарны за наше спасение, ведь арабские «ультра» вот-вот должны были прорвать фронт, – в городе поговаривали о поставке им тяжёлой техники.

– Нет, в этот раз им не удалось, – сказал Георгий. – Наши друзья сумели уничтожить пятнадцать иранских танков, так что фронт ещё держится.

– Вот это здорово, ай да молодцы! Но как?

– У них, то есть у этой группы, кое-какие козыри имеются, но это секрет! Мы же с вами будем им всячески помогать и снабжать их информацией из интернета.

– Да, Яков Григорьевич, – вступил в разговор Дани, – нам повезло, что вы инженер. Вы и ваш сын могли бы разделить сутки на две вахты и таким образом обеспечивать непрерывный поток данных. В этом и будет состоять ваша работа. Зарплату будете получать золотом.

– Да, пап, я уже получил два кило чистого золота, так что не сомневайся – дело стоящее. Теперь я хочу сказать о проблемах. Нам придётся набраться мужества, выйти наружу, дойти до посёлка и зарегистрироваться у местного начальства. Работаем под прикрытием, по нашей легенде – мы учёные биологи и метеорологи из Москвы, точнее из МГУ. Вот, мам, твой паспорт. Ты – Светлана Николаевна Шевельская – профессор микробиологии МГУ, я – Олег Евгеньевич Савостин – тоже микробиолог, а ты, пап, – Сергей Андреевич Лозинский – зав. кафедрой микробиологии МГУ.

– По легенде, для местных, ваш дом – метеостанция, – пояснил Дани. – Для местного начальства – вы выполняете спецзадание КГБ. Исследования проводятся с целью противодействия биологическому терроризму. Идею предложил Георгий – должна сработать. Обычно люди боятся микробиологических лабораторий, а значит, начальство не будет к вам совать свой нос.

– Очень мило, надеюсь, нам экзамены по биологии устраивать не будут, а почему нам нужно, набраться мужества? Это что, так страшно – пойти в отделение полиции и зарегистрировать паспорт?

– Мы с Эсти пойдём с вами, – решил успокоить своих новых сотрудников Дани. – Будем вас прикрывать. Если чиновник будет кобениться, мы его уговорим, – мы порой бываем очень убедительными.

– Мужество, пап, нужно для того, чтобы дойти до посёлка. Мы не в Москве и не в Питере – мы в Эвенкии, и за бортом этого замечательного научного модуля, где мы будем жить весь ближайший год, минус тридцать пять, правда, ветер стих и небо прояснилось.

Алон нажал на кнопку и тяжелый люк, в закрытом состоянии образующий единое целое с обтекаемой поверхностью модуля, поднялся, открывая великолепный вид на посёлок, до которого было на взгляд километра два. Яков подошёл к окну, белый снег искрился на солнце, ни дороги, ни тропинки – ничего. Ёлки и пихты там-сям разбросаны по пологому склону. Какой-то зверь успел оставить след на снегу, и было видно, что пройти ему было непросто.

– Интересно, какова глубина снега? Сможем ли мы вообще выйти, и кто оставил этот след – рысь или росомаха? Что скажешь, биолог? – обратился отец к Георгию.

– Не медведь, это точно, медведям спать полагается, рысь пуглива и к жилью бы не подошла, а вот росомаха – зверь любопытный и непрочь что-нибудь стырить. Господин Даниэль, а правда, как мы пойдём? Снег-то глубокий!

– Ничего страшного – есть же лыжи, но прежде чем мы отправимся, нужно разобраться с вашими прототипами, господа Клещинские – убрать их из свободного доступа. Как у нас с телефонной связью, Георгий?

– Я успешно активизировал наш аккаунт, достаточно вызвать службу интернет-телефонии и можно звонить.

«Какие, по вашему мнению, государства наиболее мощные и опасные в военном отношении?» – мысленно спросил у Георгия Дани. – «Отвечайте про себя, я услышу». – «Прежде всего, Соединённые Штаты – главная держава блока НАТО, потом Китайская Поднебесная Республика, Объединённый Арабский Халифат, Иран, может быть». «Эсти, я думаю, что с МОССАДом должен конфликтовать именно Арабский Халифат, как думаешь?» – «Согласна, ведь именно арабские «ультра» нападают на здешний Исраэль».

– Прекрасно, установите, пожалуйста, связь с Лозинским, – сказал Дани вслух и продиктовал номер.

Георгий расположился перед одним из купленных компьютеров и вошёл в интернет.

– Готово, капитан, нажмите «ввод» и номер будет вызван.

– Эсти, давай ты, он твой голос лучше должен помнить.

Эстер уселась за стол и надела гарнитуру – наушники с микрофоном. Зав. кафедрой ответил довольно быстро:

– Алло!

– Сергей Андреевич? Здравствуйте. Узнали?

– Боже, неужели вы, Эстер, извините – отчество забыл.

– Неважно, вы подумали над нашей задачей?

– Из головы не идёт, не представляю – как это вообще может быть. То, что вы нам рассказали – на грани фантастики, если бы вы согласились предоставить образцы бактерии, я бы провёл ряд экспериментов в нашей лаборатории.

– Пока не нужно, случилось непредвиденное, разведка Арабского Халифата пронюхала о проблеме! Предательство! Теперь вам и вашим коллегам, которых я познакомила с этой темой, грозит смертельная опасность. Они за вами охотятся и намерены вас похитить. Мы поменяем вам имена и документы, а пока вы должны отключить ваши мобильные телефоны, – по ним агенты легко могут определить ваше положение в пространстве. Вам не следует ходить на работу, вы должны находиться дома, не открывайте дверь сами, родственникам не следует открывать дверь незнакомым. В случае звонка вам на домашний стационарный телефон, с работы или от друзей, родственники должны ответить, что вы в командировке, в далёкой экспедиции, в Эвенкии, например. Можно сказать, что это по заданию спецслужбы, не уточняя какой именно. Когда ваши новые документы будут готовы, я лично вам их доставлю. В общем, вы и ваши коллеги должны на время исчезнуть. Сообщите им об этом как можно скорее. Как поняли?

– Какой ужас, а ведь я к научной конференции готовился.

– Придётся вам не участвовать, никому не звоните: вы в командировке – внезапный отъезд! Пусть родственники так всем и отвечают. Не бойтесь, Сергей Андреевич, мы вас не оставим в беде, спасём обязательно, до встречи.

– До встречи, – грустно сказал голос в наушниках.

– Браво Эсти, ты играла здорово, ну, а теперь, друзья, пойдёмте одеваться.

Обычно учёные десантники – исследователи чужих, как правило, холодных миров, для которых и был создан этот научный модуль, использовали для выхода на поверхность костюмы «саламандра» или недавно разработанные «ангелы». Но в этот раз группе пришлось довольствоваться городскими зимними куртками и тёплыми колготами, надетыми под брюки. Вся эта одежда была рассчитана на относительно мягкие зимы Шинарского округа, где температуры не опускались ниже минус десяти градусов. Изрядно замёрзнув, Георгий со своими родителями, Дани и Эстер дошли до посёлка. Трактор, проехав утром по улице, оставил дорогу, по которой можно было идти без лыж. Путники воткнули широкие подбитые синтетическим ворсом лыжи в снег на краю дороги и отправились искать местную администрацию. Навстречу попался парень из посёлка:

– Здравствуйте, люди, откуда вы взялись? Что-то я раньше вас не видел!

– Здравствуйте, – ответил Георгий. – Мы на вертолёте прилетели, вон там наша метеостанция, мы учёные. А как найти администрацию?

– Администрация? Да тут недалеко, двухэтажное здание с флагом, идите прямо и увидите. Так это ваш балок тяжёлый вертолёт ночью притащил, вон оно что… понятно.

– Спасибо.

– Одёжа у вас никакая! Не подходящая – замёрзнете! Вы что, не знали – сорок мороза здесь норма, тоже мне – метеорологи.

– Уже замёрзли, снабдили нас и вправду неважно, сказали: «Там купите».

– Так сходите на рынок, песок-то есть? За бумажки эвенки не любят торговать, говорят – быстро обесцениваются, и ведь они правы – сахар и макароны вон как скакнули-то, не говоря уж о сгущёнке.

– Вы имеете в виду золотой песок?

– Ну да, а какой же ещё?! Со старателями они охотно торгуют, потом в оружейной лавке за тот же песок патроны берут, и в продовольственном можно за песок купить те же макароны, крупу, сгущёнку, сахар и чай. За песок цена стабильная, даже снижается иногда.

– Проба песка как-то учитывается?

– Ха, проба! Проба на зуб определяется – вот и вся пробирная палата!

– А банковское золото принимают? Оно-то на зуб хорошо пойдёт.

– Если вам не жалко порубить на кусочки, то проблем не будет.

– А где рынок-то?

– Прямо за администрацией свернёте направо, пройдёте несколько дворов и увидите крытые ряды. Там можно купить эвенкийскую меховую одёжу: и сапоги меховые из оленя, и кухлянки, и штаны с пуховым подбоем.

– Спасибо, добрый человек, – сказала Эстер.

– Да не за что, красавица, как зовут-то? Меня Игнатом кличут…

– Я замужем, Игнат.

– А… ну, извиняйте, коли, что не так! Пока, может, ещё увидимся.

В административном здании было чисто, уютно и жарко натоплено. Пожилая дородная женщина в синем халате с засученными рукавами встретила гостей приветливо:

– О! Здравствуйте вам, люди добрые, кто ж такие будете? Веничек возьмите, снег стряхните, да ноги об тряпку вытирайте получше – только полы помыла. К кому пожаловали, уж, не к самому ли голове?

– Здравствуйте, мы учёные из Москвы, – ответил Георгий. – Нам бы паспорта зарегистрировать.

– Ну, тогда вам к нему, к Сергею Алексеевичу, а надолго вы к нам?

– На год, может быть, подольше останемся, метеорологи мы.

– Ну, проходите, проходите, одёжу можете вот на вешалку повешать – жарко! Я ж только недавно бурельян гранулками зарядила, теперь до вечера будет протоплено.

На двери кабинета была отпечатанная на принтере крупным шрифтом, забранная в деревянную рамочку и застеклённая табличка: «Брюханов Сергей Алексеевич – глава администрации посёлка Байкит Эвенкийского муниципального района Красноярского края Великороссии». Георгий постучал, приоткрыл дверь и спросил:

– Можно войти?

– Да, кто там? Входите, пожалуйста, не стесняйтесь.

Все пять человек вошли в кабинет. Необъятных размеров письменный стол стоял у стены. К нему был приставлен другой стол, рядом с которым располагались восемь стульев для приглашённых на совещание. Слева на поверхности стола лежал изодранный когтями то ли матрасик с ворсом, то ли толстый коврик, на котором, вытянувшись почти на метр, спал пушистый полосатый сибирский кот килограммов на десять. Глава вышел из-за стола навстречу гостям, он тоже был огромен, под два метра ростом, «косая сажень» в плечах.

– Здравствуйте, люди добрые!

Каждому он протянул руку. Дани ощутил его крепкое рукопожатие и ответил тем же. Здоровенный сибирский мужик, удивившись, улыбнулся в ответ.

– Располагайтесь гости дорогие, рассказывайте, чем обязан, и как вас занесло в наши края?

Дани решил взять инициативу на себя:

– Даниэль Ашеров, вот взгляните, – он протянул чиновнику удостоверение КГБ. – У нас здесь особая миссия, эти люди – микробиологи из Москвы, об этом мы говорим только вам, для всех остальных – они метеорологи, а их дом – метеостанция. Сейчас нам нужно только одно, зарегистрируйте паспорта, чтобы их присутствие в посёлке было вполне официальным.

– Меня не предупредили, – несколько испугавшись, ответил Брюханов. – Зарегистрировать командированных дело, конечно, не хитрое, но вот проблема с продовольственными карточками, я боюсь, их отоваривать будет нечем. Вы же знаете как сейчас плохо с продуктами, есть некоторый запас в продмаге, но его мы продаём старателям за золотой песок. Эвенки тоже за купюры вам ничего не продадут.

– Об этом не беспокойтесь, в «метеостанции» запас продуктов имеется, есть и золото для торговли с местными.

– А топливо есть? А то с этим у нас тоже не очень.

– Есть источник энергии – водородный мотор-генератор.

– Ох, не нравится мне это, а водород-то откуда? Поди, радиоизотопный источник? Эвенки узнают – в порошок вас сотрут, и администрация сделать ничего не сможет. Люто они это дело ненавидят, и радиометры у них имеются…

– Пусть проверяют, радиации нет, энергетика чиста, как дистиллированная вода. Всего лишь гидрид лития, время от времени будет прилетать вертолёт и менять нам кассеты.

– Хорошо, коли так, но лукавить не советую, я вас предупредил. Давайте ваши паспорта.

Дани передал документы Георгия и его родителей.

– А вы и девушка?

– Мы сотрудники КГБ – провожаем миссию, мы здесь не останемся. Может быть, будем наведываться время от времени.

– Понятно…

Брюханов вынул из стола штемпельный аппарат, пробил печать в графе регистрации каждого паспорта и расписался в них. Потом записал от руки в журнал имена прибывших и позвал из соседней комнаты своего сотрудника:

– Проша, пробей, пожалуйста, командированных в компьютер. Это Прохор – мой сисадмин. Ну, вот и всё, пожалуйста – ваши документики. Заходите, если что, милости просим.

– А разве не надо проверять биометрические данные? – не удержалась от вопроса Эстер.

– Да господь с вами, девушка, эта ГАС «Граждане» давно уж у нас не работает, ничего, обходимся пока. Прош, что там у нас с ремонтом?

– В Красноярске сказали, что плата для сканера придёт не раньше марта, там процессор гавкнулся, когда кот, я извиняюсь, его, то есть сканер, пометил.

– Ну, вот – видите, коты они такие… починим сканер, тогда заходите, если есть желание, конечно.

– Ничего, и так сойдёт, – успокоил Дани чиновника, а про себя подумал: «Иногда коты спасают государственные автоматизированные системы от разрушения вредоносными программами».

Обрадованная таким благополучным исходом с проверкой биометрических данных паспортов, Эстер позвонила в Москву и дала разрешение учёным МГУ выйти из подполья.

Глава 4. Астероид 99942.

К ночи Алон в научном модуле и Аарон на «Искателе» наладили связь между интернетом и базовым кораблём. Дани вызвал Дину, и в два ночи по местному времени скафа номер тридцать два забрала арамейцев с поверхности планеты. Дани, прощаясь с Георгием, просил его незамедлительно сообщать, если возникнут какие-либо проблемы, пообещав немедленно прийти на помощь.

– А как быть с астероидом 99942, господин Даниэль?

– Теперь у вас будет много свободного времени. Найдите в интернете его гелиоцентрические координаты на определённый момент времени, мы его пометим маяком, и когда настанет подходящий момент «Искатель» обрушит его на вторую планету.

– Задание принято, капитан. Хотелось бы посмотреть на это, но боюсь, что мне необходимо оставаться здесь для пользы дела.

– Ничего, Георгий, мы организуем для вас видеотрансляцию через быструю связь прямо с главного экрана капитана, так что – увидите.

– Благодарю вас, господин Даниэль, надеюсь, у нас получится.

– Непременно получится, Георгий, до связи.

– До связи, капитан.

* * *

Вернувшись в свою каюту на борту «Искателя», Дани обнаружил рядом с клавиатурой на рабочем месте навигатора российский вычислитель.

– Дядя Аарон, – вызвал он своего главного бортинженера по внутренней связи, – что я с этим артефактом на моём столе буду делать? Я же не знаю российскую НОС.

– А, это ты о так называемом ноутбуке?

– Ну, да! Я о нём.

– Давно уж ты меня дядей не называл, капитан.

– Просто почувствовал себя снова мальчиком, новый вычислитель, новая операционка, понимаешь?

– Это тебе для выхода в земной интернет. Мы с Алоном пока не смогли подключить к нему наши вычислители. Сетевые протоколы у землян совсем другие, но тоже работают довольно неплохо. А операционка нормальная: дружественная и интуитивно понятная. Рина на всякий случай, сняла с Георгия информацию, с его добровольного согласия, конечно. Блок электро-полевой памяти с обучающей книгой лежит в ящике для справочников в твоём столе.

– Отлично, благодарю, надо ещё английский выучить – Георгий говорил: «Без него никак».

– Второй вычислитель взяла Наами, она уже записала себе на корочку книгу Георгия и начала лазать по интернету в поисках русско-английского словаря и самоучителя.

– Молодец она – зря времени не теряет. Хорошо бы найти кого-нибудь из русско-английской семьи, тогда сделали бы полноценную обучающую книгу по языку.

Зазвучал сигнал экстренной связи, это был вызов от Георгия.

– Капитан на связи, что случилось, почему экстренный вызов?

– Господин Даниэль, он к ней подходит, медлить нельзя, сейчас самое время изменить орбиту.

– О чём вы, Георгий?

– Да об астероиде, конечно! Он подходит к орбите Венеры и пройдёт близко от планеты, – очень удачный момент. Я вам письмо отправил с его завтрашними координатами на двенадцать часов по московскому времени.

– Принято, отлично! Садитесь за наш вычислитель, слушайте и наблюдайте, наденьте наушники, чтобы ваши родители не слышали, – вы увидите своими глазами, как мы расправимся с этим камнем.

– Спасибо, капитан, родители спят, жаль, конечно, что им нельзя показать, но я понимаю.

На вахте была первая смена, Дани включил сигнал общей тревоги и объявил по громкой связи на русском языке:

– Внимание всем службам, «Искатель» снимается с орбиты и идёт на перехват астероида, который может угрожать Земле столкновением. Всем линтерам и скафам, за исключением линтера номер один, покинуть борт «Искателя» и оставаться в районе Земли. Посылаю всем координаты цели относительно Солнца. Аарон, организуй, пожалуйста, трансляцию переговоров экипажа и видео с моего главного экрана в наш научный модуль в Эвенкию, все разговоры ведём по-русски, чтобы Георгий мог понять.

– Сделаю, Дани.

– Млахим и Шмарьяху, готовьте два боевых тахионных генератора. Мы организуем два гравитационных канала: одним захватим камень, другим вторую планету – используем её массу, чтобы сдвинуть астероид с орбиты и столкнуть эти два тела.

– Это Млахим, ты совершенно прав, Даниэль, отличный план. Массы космолёта не хватило бы, чтобы эффективно управлять таким массивным телом как астероид, но так, как ты предложил – должно получиться! Попроси нашего кельтского академика подстраховать нас, пусть последит за режимами тахионных генераторов.

– Это Лугайд. Млахим, я не сплю, и я, конечно, буду с вами. И вот ещё что! Учтите, энергии для такой акции потребуется море, придётся задействовать все четыре ЭТАКа большой мощности, – я бы позвал на помощь вторую смену энергетиков.

– Это капитан, Адам и Бецалэль, возьмите на себя по ЭТАКу, номера три и четыре – обычно они в резерве, но сейчас, вы слышали, потребуется полная мощность «Искателя».

– Принято, Даниэль, иду в энергетический зал – Адам.

– Я тоже, сейчас буду – Бецалэль.

– Это Идит, я вычислила координаты центра масс системы астероид – Венера. Их текущее значение выводится на все экраны навигаторов.

– Благодарю, Идит, – отличная работа! Эхуд, Ицхак, выводите корабль на позицию – капитан.

Через полчаса «Искатель» занял место между астероидом и Венерой, вышел на поверхность текущего момента и теперь перемещался вместе с точкой центра масс. Энергетики Шмарьяху, Адам и Бецалэль ввели все четыре ЭТАКа на полную мощность, пилоты Эхуд и Ицхак управляли выбросами водорода, поддерживая нужный курс и скорость космолёта. Млахим, под наблюдением Лугайда, управлял тахионными генераторами, вскоре он доложил капитану:

– Генераторы готовы, можно приступать к захвату тел – Млахим.

– Приступаём, да поможет нам Всесильный.

Вскоре два канала искусственной гравитации протянулись от «Искателя» к Венере и астероиду. Лугайд подправлял угол расхождения Венерианского луча, чтобы захватить всю планету. Атмосфера планеты начала сдвигаться в сторону воздействия, постепенно образуя гигантскую приливную волну. Астероид тоже начал менять свой курс. Через час астрофизик Идит и, подключившаяся на подстраховку, Сара из второй смены рапортовали о том, что камень лёг на курс столкновения с планетой.

– Млахим, Лугайд, достаточно, гасите гравитационные каналы.

– Принято, капитан.

Астероид равнодушно перенёс воздействие, – он оказался достаточно прочным, и приливная сила не смогла его разрушить. Этого нельзя было сказать об атмосфере Венеры, в которой ходили волны высотой в сотню километров и бушевали ураганы невиданной силы. Искатель снялся с курса и отошёл в сторону.

– Это Идит, проверила ещё раз курс камня, – столкновение с планетой неизбежно. Это произойдёт примерно через сутки.

– Сара, что скажешь? – капитан.

– Подтверждаю, Даниэль, Идит рассчитала верно.

– Что ж, всем благодарность, осталось только полюбоваться взрывом.

* * *

В полдевятого утра Василий Холодов, младший научный сотрудник станции дальней космической связи и радиолокации, что на Медвежьих Озёрах под Москвой, настраивал свой новёхонький межпланетный радар, чтобы пронаблюдать за прохождением астероида 99942 рядом с Венерой. Через сутки он должен был разминуться со второй планетой в трехстах тысячах километров, что по космическим меркам совсем близко. Гравитационное воздействие на камень со стороны планеты должно было как-то изменить его орбиту, и именно это интересовало учёного и мировую астрономическую общественность больше всего.

Настроив аппаратуру, Василий приступил к наблюдениям. Астероид хоть и не был металлическим, но всё же как-то отражал радиоволны, на этом и были основаны его радиоастрономические наблюдения. Антенна нового радара была огромной и позволяла добиваться замечательного разрешения, так что астероид не выглядел точкой, и можно было увидеть в отражённых лучах даже кое-какие детали на его поверхности. Василий чётко видел камень и Венеру на некотором угловом расстоянии от него. Вдруг, ни с того ни с сего, между ними появилось неизвестное тело, чрезвычайно яркое в отражённых лучах радара. Оно явно было металлическим, сигнал от него был как от серебра, и Василию даже пришлось ослабить передаваемый антенной импульс, чтобы приёмник не перегружался. Теперь он смог оценить размеры и форму необычного объекта. «Чечевица с ребра, неужели НЛО?» – подумал он. – «А размеры-то – больше самого астероида, диаметр получается тысяча двести метров, плюс минус сто, ничего себе. Таких огромных тарелок ещё никто не наблюдал!»

Вдруг выводимые с компьютера в угол экрана цифры привлекли внимание радиоастронома. Это было вычисленное угловое расстояние между астероидом и Венерой. Число, медленно увеличивавшее свое значение, неожиданно замерло, а потом постепенно, по одной единичке начало сокращаться. «Что за чертовщина?! Камень ведь должен разойтись с Венерой! Он и расходился, а теперь что же? Он повернул к ней, это бред! Этого просто не может быть!» Однако компьютер был неумолим, мало того – скорость сокращения углового расстояния всё увеличивалась. Василий, как заворожённый, смотрел на экран, абсурд продолжался в течение часа. Затем скорость изменения углового расстояния астероида относительно Венеры замедлилась. После этого НЛО удалился. Вычислив новый курс камня, Василий схватился за голову: «Вот, что должен думать нормальный учёный, глядя в глаза этим фактам?! НЛО сдвинул с орбиты астероид, и теперь он неминуемо столкнётся с Венерой! Когда? Пролететь мимо он должен был завтра». Дрожащими руками Василий вытащил свой мобильник и вызвал номер своего друга, по счастью сегодня была его вахта. Друг проводил наблюдения на космическом телескопе Академии Наук Великороссии, который астрономы про себя называли КоТАНом.

– Серёга, разверни-ка свою машинку на Венеру, дай ещё пароль, чтоб я мог получать ваше видео и насладиться зрелищем.

– Вась, у тебя с головой всё в порядке? Я веду плановую экспозицию кадра для глубокого обзора, а ты мне: «разверни на Венеру!» С какого перепугу?

– Серёж, ты ведь знаешь, – я не алкоголик и не сумасшедший. Мой радарчик, вот прямо сейчас, показал, что астероид «три девятки сорок два» сошёл с орбиты и направляется прямёхонько к нашей старушке Венере. Ты ведь потом все волосёнки себе выдерешь, когда узнаешь, что пропустил такое шоу.

– Ну, смотри, старик, если обманываешь! Мне ведь штаны снимут и всыпят по первое число за самовольный срыв наблюдений, но я и с тобой поделюсь, не сомневайся. Пароль на сегодня «Китайский мандарин», но пиши в одно слово без пробела.

Василий развернул к себе экран компьютера, подключённого к интернету, вышел на сайт КоТАНа, ввёл пароль и стал ждать. Тем временем, Серёжа действовал быстро и чётко, уже через полчаса он смог переориентировать спутник и стабилизировать его положение. То, что он увидел было поразительно, необъяснимо, абсурдно. Венера выглядела как огромная капля воды, вытряхнутая из стакана в невесомости. В атмосфере наблюдались волны, охватывающие весь диск. Астероид летел точно в центр, и без сомнения, должен был столкнуться с планетой. Было ещё одно удивительное явление, – всё это проецировалось на огромное по своим размерам облако слабо светящегося газа. Спектральный анализ показал нейтральный атомарный водород и ультрафиолетовые линии рекомбинации атомов в молекулы водорода. Откуда взялось столько водорода в пространстве около Венеры Серёжа объяснить не смог, даже привлекая самые маловероятные гипотезы, и он решил позвонить другу:

– Василий, ты был прав! То, что происходит сейчас в районе Венеры, невероятно. Спасибо за наводку и, похоже, что это открытие будет зарегистрировано с нашим авторством. Ты видел светящееся облако?

– Да, я наблюдаю и записываю всё, что показывает КоТАН. Это водород?

– Водород! Атомарный, который постепенно переходит в молекулярный, отсюда и свечение. И его огромное количество, откуда – ума не приложу! Это просто мистика какая-то.

– Ты не видел самого главного. Там был НЛО, чудовищный по своим размерам – больше километра. И вот что я тебе скажу, – воздействие на астероид и на атмосферу Венеры, ну, и твоё водородное облако – это всё его рук дело.

– Это могло бы всё объяснить, но ведь НЛО официально не существуют. Наши с тобой начальники наизнанку вывернутся и придумают что-нибудь, притянутое за уши.

– Что, например?

– А вот, только что в голову пришло: «Шальная комета, большая, из замороженного водорода с каменным ядром, зашла с обратной стороны Вернеры, чиркнула её атмосферу, вызвала в ней глобальные колебания, а сама разрушилась, образовав огромное облако газа. Её каменное ядро облетело планету, столкнулось с нашим астероидом и сбило его с курса». Теперь осталось только полюбоваться: как астероид, досаждавший Земле, будет, наконец, уничтожен.

– Ну, и силён же ты сочинять! Тебе бы фантастику писать. Ведь если провести детальный расчёт, то гипотеза эта не выдержит никакой критики.

– Сам знаю, но вот посмотришь, – именно эта версия и станет официальной.

– Но я же видел на радаре НЛО, потом видел, как он ушёл! Записи радара имеются.

– Ты лучше об этом НЛО помалкивай – ибо они не существуют. Возьми и просто насладись открытием, славой, почётом, прими лавры. Я всем скажу, что ты первым заметил отклонение астероида.

На следующий день астероид врезался во вторую планету. Сергей, с помощью КоТАНа, записал во всех подробностях грандиозный взрыв. Наблюдения вели все обсерватории мира, которые физически могли это сделать, – Василий и Сергей всего за час сумели подать заявку на открытие, потом разослали на все астрономические сайты уведомление о предстоящем событии. Насчёт официального объяснения Сергей оказался на сто процентов прав, его версия разошлась по миру через официальные новости, и никого не интересовало, что комету эту никто и никогда не видел раньше. Был объявлен всемирный праздник по случаю счастливого избавления Земли от космической угрозы. Василий, взвесив все «за» и «против», не стал настаивать на объяснении произошедшего вмешательством инопланетного разума. До определённого момента только трое землян знали правду о гибели астероида: Василий Холодов, Сергей Гуртос и Георгий Клещинский. И вот, через два дня в пультовой радиотелескопа на Медвежьих Озёрах раздался звонок – обычный звонок по городскому стационарному телефону. Ни о чём не подозревая, Василий ответил:

– Холодов слушает.

– Здравствуйте, Василий Николаевич, это президент Котов говорит, мне нужны записи ваших наблюдений, предшествовавших гибели нашего нехорошего астероида, скопируйте на SD карту эти данные и ждите, скоро за вами прилетит вертолёт. Не пугайтесь, я просто хочу с вами поговорить…

* * *

Расправившись с пресловутым космическим камнем, «Искатель» вернулся на высокую круговую полярную орбиту. Дани попросил своих астрофизиков провести радиолокационные наблюдения крупных и мелких астероидов, а также камней в районе от Венеры до Марса. Отчёт, который прислала ему Лиора бат Эльдад, астрофизик третьей смены, поразил его своей неожиданностью и капитан решил переговорить со своим весьма образованным агентом землянином:

– Приветствую, Георгий, не разбудил?

– Нет, капитан, всё в порядке, кстати, огромнейшее спасибо за то, что вы сделали для Земли, – просто камень с души, да и с планеты тоже. Трансляцию смотрел и слушал не отрываясь, и я очень горд тем, что человеческий разум способен на такое.

– Вообще-то, откровенно говоря, технология искусственной гравитации позаимствована у хара, и даже это мы смогли сделать только совместными усилиями с нашими друзьями кельтами и эльфами.

– Не преуменьшайте, капитан! Я прекрасно понимаю, что мало получить информацию, нужно чтобы цивилизация была готова к получению этих знаний, а ваше Арамейское Содружество было к этому готово. От чертежа до воплощения в железе – огромный путь, и это уже целиком ваша заслуга.

– Ну, есть, конечно, кое-какие заслуги нашего общества, но я вообще-то не об этом хотел поговорить.

– Слушаю, господин Даниэль.

– Наши астрофизики в процессе сканирования радарами пространства между Венерой и Юпитером нашли множество небольших металлических тел, состоящих, как потом выяснили наши «стрижи», из железо-никелевого сплава. Как бы вы могли прокомментировать этот любопытный факт?

– Вы знаете, капитан, железные метеориты – не редкость среди космических тел, выпавших на Землю. Вы можете их увидеть в натуре, если посетите музей космонавтики в Москве. Там представлены многочисленные образцы, собранные на обширной территории России. Существует гипотеза насчёт пятой железокаменной планеты в Солнечной системе. Многие планетологи считают, что железо-никелевый сплав мог образоваться только в результате гравитационной дифференциации вещества в недрах землеподобной планеты. Ну, а попасть в космос он мог в результате её разрушения. Отсюда те многочисленные астероиды, которые мы наблюдаем внутри орбиты Юпитера. Правда, их суммарная масса совершенно ничтожна и недостаточна, чтобы составить планету.

– Но, Георгий, большинство осколков могли уже выпасть на другие планеты или могли быть выброшены за пределы системы ещё в момент столкновения и разрушения планеты. Так что гипотеза мне представляется весьма реалистичной.

– И какова же, по вашему мнению, причина разрушения этой пятой планеты?

– Солнце расположено хоть и близко к радиусу коротации вещества и спиральных волн плотности в галактике, однако, не на самом этом радиусе. Поэтому оно иногда всё же попадает в зону звёздообразования. А там много пыли, космических камней, встречаются и шальные планеты. При столкновении с таким телом, имеющим значительную относительную скорость, и могла произойти катастрофа с пятой планетой.

– Вы считаете это событие вероятным?

– Факты упрямая вещь! Железо-никелевые тела ведь в наличии имеются, а я могу вам совершенно точно сказать, что из космической пыли, химический состав которой соответствует усреднённому составу всех планет системы, чисто металлические тела образоваться не могут. В недрах планеты – это другое дело. Так что в этом ваши земные планетологи совершенно правы. Есть ещё один вопрос к вам. Примерно месяца через полтора прибудет наш космолёт «Счастливый остров» с заказанным оборудованием на борту. Посоветуйте, с какого именно объекта нам следует начать уничтожение ядерной энергетики?

– Я бы начал с иранских объектов, поскольку эта страна непредсказуема, но, пожалуй, если подумать, то Москву мне тоже жалко. Давайте начнём с ближайшей к Москве АЭС. Найдите в интернете городок Корнеевск в Тверской области, это на север от Москвы. Там расположена крупная станция, о ней российские новостные каналы говорили с большой гордостью. Она имеет шесть новых энергоблоков, и есть ещё два старых, которые уже выведены из эксплуатации. К сожалению, от этого они не стали менее опасными, поскольку выдержка отработанного топлива в зданиях реакторов всё ещё не закончена.

– Благодарю, Георгий, с этого объекта и начнём.

На следующий день Дани пришёл к сестре, чтобы получить прогноз на полёт в Тверскую область.

– Возьму вашего «стрижа», хочу полететь сам с Диной и Риной, – надо обследовать местность вокруг Корнеевской АЭС, чтобы решить, как лучше отправить её в тартарары.

– Возьми меня за руку и обними…

– С удовольствием.

– Тебе лучше лететь одному на этот раз… не бойся, – всё будет хорошо.

– Почему?! Дине или Рине что-то угрожает?

– Нет, не в этом дело. Возможно, потребуются боевые действия, а их склад характера… короче, возможно, что они будут тебя отговаривать или тормозить. Возьми лучше другую скафу, а мы вылетим тебе на помощь, если потребуется.

– Если?

– Прогноз – это всегда лишь вероятность…

– Ладно, возьму «стриж» Аувы и полечу один.

Глава 5. Марта по прозвищу Ассоль.

В частной клинике на окраине города Хобарт, что на юго-востоке Тасмании, владелец заповедника «Маунт Дандас Риджинал» Уильям Локсли заканчивал разговор с врачом.

– Неужели ничего нельзя сделать, док? Так всё и будет продолжаться? И чем это закончится?

– Чем закончится – точно сказать нельзя, повышена вероятность меланомы, но это всего лишь вероятность. Полиморфный фотодерматоз при отсутствии нарушений порфиринового обмена, как у вашей дочери – это довольно редкое заболевание.

– Наука что-нибудь выяснила о его причинах? Если знать причину, то можно найти средство, как считаете?

– Официальная медицина пока не может ответить на ваш вопрос, могу высказать только свою собственную гипотезу на этот счёт, но вряд ли она вас порадует.

– И всё же?

– У Марты нет недостатка меланина – этого универсального фотопротектора кожи, то есть она не альбинос. Однако сам этот меланин имеет дефектную структуру и поэтому не работает так, как ему положено. Дефект в его структуре, вероятно, обусловлен дефектом гена, ответственного за его синтез.

– А разве нельзя вырастить стволовые клетки с исправленным геном в культуре, я слышал, что кожу уже выращивают в культуре.

– Кожу – да, выращивают, но в геном при этом не вмешиваются. Геном человека прочитан наукой, но ещё не понят. Кто сможет разобраться во всех этих девяти гигабитах кода? Вот если бы господь Бог оставил нам подробную инструкцию – что к чему в молекулах ДНК, но такой документации, увы, нет и быть не может, и это к лучшему. В недобрых руках это знание опаснее ядерной бомбы.

– Так что же нам делать?

– Продолжайте курсами никотиновую кислоту, парааминобензойную кислоту, а также тиамин, кислоту пантотеновую, пиридоксин, цианокобаламин, рибофлавин, аскорбиновую кислоту и токоферол в дозировках, которые я прописал. Ну, и, самое главное, – берегите свою снегурочку от солнца. В шахту тоже не пускайте, там может быть радон.

– Я и не пускаю, только сам старательствую, да и то с кислородным аппаратом.

– Это правильно. Золото – золотом, но о безопасности нужно заботиться прежде всего.

– Значит опять, с ноября по март следует её отправить к тёте в Россию?

– Это было бы очень желательно. Настоятельно рекомендую, ведь это не в первый раз. Но только не самолётом, забираться выше двух тысяч метров ей опасно из-за широких атмосферных ливней, вызываемых космическими лучами.

– Вы имеете в виду потоки быстрых частиц в атмосфере?

– Ну, да – чем выше, тем больше радиации.

– Я знаю об этом; раньше, когда я отвозил её на своём реактивном «Гольфстриме 1050», – специально запрашивал низкие эшелоны. А теперь, когда весь исламский мир охвачен войной, кто мне разрешит пролететь, да ещё с дозаправкой? А лететь над океаном до Владивостока – топлива не хватит…

– Правильно! Ей нужно добраться сначала до Владивостока, а дальше поездом. Знаете фирму «Вега»? Быстрая доставка по всему миру?

– Что-то слышал, но никогда не пользовался.

– Они используют торговые грузовые экранопланы. Знаете, что это такое?

– Что-то вроде самолёта, но только летает низко над водой – на аэродинамической подушке; говорят, экраноплан намного экономичнее.

– Разумеется, они очень экономичные, и, хотя корабли эти не пассажирские, по рекомендации знакомых или по фрахту какой-либо фирмы, капитаны иногда берут пассажиров – за приличную, но вполне доступную плату. Если хотите, я вам дам рекомендацию, поскольку капитан одного из экранопланов «Веги» мой пациент.

– Вы меня очень обяжете.

Доктор написал на своей визитной карточке: «Дорогой мистер Донахью. Прошу Вас разрешить проезд до Владивостока моей постоянной пациентке Марте Локсли. Оплата наличным золотом гарантируется. Всегда ваш, доктор Хок». Затем добавил телефонный номер и имя: «Ричард Донахью».

– Вот, пожалуйста. Практически – это пропуск на борт. Экраноплан «Сволау» [swallow – ласточка], он отходит или вылетает – даже не знаю как точнее, ровно через неделю от семнадцатого причала порта Хобарта. Капитан возьмёт за проезд шесть или семь граммов золота в пересчёте на пробу «четыре девятки», но для вас ведь это не проблема?

– Да, конечно, кстати, вот возьмите за визит и анализы, пожалуйста.

Локсли протянул доктору двухграммовый слиточек со штампом госбанка Австралии.

– Право, вы слишком щедры.

– Всё нормально, док, до встречи.

– Заходите в любое время…

Локсли вышел из кабинета в коридор, где его ждала дочка – милая стройная девушка девятнадцати лет. Густые каштановые волосы были уложены в причёску «Vidal Sassoon», чтобы закрывать как можно больше кожи лица. Одета она была в джинсы, чёрную водолазку и кожаную курточку.

– Ну, что, пап, что показал анализ крови, как там мой фактор Ph715?

– Ничего не изменилось с прошлого года, спасибо, что хуже не стало.

– Значит мне опять пора в дорогу, к тёте Марине?

– Да, придётся, что поделать.

– А Великороссия даст нам разрешение на полёт через границу? Я слышала в новостях, что на её южных рубежах неспокойно.

– Через Турцию, Иран или Афганистан лететь нельзя – там война. Китай и Соединённые Штаты закрыли своё воздушное пространство. Если лететь над Тихим океаном, то до Владивостока наш «Гольфстрим» не дотянет. Через Индию – тоже нельзя, придётся перелетать Гималаи, а это слишком высоко для тебя.

– Космическая радиация?

– Именно!

– И что же делать?

– Полетишь до Владивостока на грузовом экраноплане «Сволау» логистической фирмы «Вега» в качестве пассажирки, а дальше – поездом. Доктор Хок дал мне рекомендательное письмо для капитана, – тебя возьмут на борт.

– Экраноплан? Это должно быть интересно. Они ведь лучше самолётов с экологической точки зрения?

– Да, и грузоподъёмность значительно больше.

– Тогда почему не делают пассажирских?

– Наверное, потому, что они не могут летать над сушей, да и авиакомпании будут против. Ну, что, как поедем в аэропорт? Такси можно взять?

– Фи, папа! Ты же знаешь, – я ненавижу эти керосинки! Поедем лучше на трамвае.

– Знаешь что, Мэтти, я, конечно, приветствую твоё увлечение экологией и участие в движении «Грин уолд» [Green world – зелёный мир], но, по-моему, ты перегибаешь. Будь твоя воля, ты проложила бы железные дороги вместо шоссе везде – где надо и где не надо, и до Зиана, и до Страана, и до Хобарта, и далее по всей Австралии, да ещё водрузила бы их на эстакады.

– Да, именно так и надо сделать, чтобы и кенгуру, и дьяволы [имеется в виду сумчатый хищник – тасманийский дьявол] могли свободно бегать, не опасаясь погибнуть под колёсами какой-нибудь дурацкой керосинки.

– Если бы ты только могла себе представить, насколько это дорого и нецелесообразно.

– Мой парень живёт в таком мире. Я видела во сне его город. Что, по-твоему, они там дураки все, что ли? Космическая цивилизация, это тебе не кот чихнул!

– Бедная моя Ассоль, ты всё о своём принце со звёзд, но существует ли он на самом деле?

– Он существует, он меня любит, ищет и обязательно найдёт!

– Тебе ведь уже девятнадцать, в декабре будет двадцать, познакомилась бы с кем.

– Никто мне не нужен, я люблю Даниэля, он мой суженый, – буду ждать его хоть сто лет! Да и кто возьмёт за себя «снегурочку»? Ты бы женился на такой как я? А он сможет меня вылечить, знаешь какие у них технологии?

Не зная, что ответить, отец решил переменить тему:

– Может быть, ты наденешь шлем и перчатки?

– Ничего, октябрьское солнце ещё не обжигает, да и крем поможет, зря я что ли мазалась.

– Для чего же ты его таскаешь тогда?

– Так положено, доктор Хок велел…ты бы лучше купил нам электроскутеры, тогда бы я не выглядела в шлеме как байкер без байка.

– Ну, и куда мы на них сможем поехать? По нашему заповеднику, по этому бездорожью, они не пройдут, – там только на «Гриндайзере» проехать можно. [Гриндайзер – изобретённая и построенная самим Уильямом машина на огромных колёсах с шинами низкого давления. Энергетика – мотор на этаноле и силовые аккумуляторы. Названа Гриндайзером в честь Грендайзера – робота, героя старого, ещё двадцатого века мультсериала, но с намёком на «зелёность».]

– Мы могли бы взять их с собой в Хобарт и ездить здесь по городу.

– Ничего не выйдет! В «Сесну» два электробайка не погрузишь, а летать в Хобарт на «Гольфстриме» – накладно, да и неэкологично. «Сесна» заправляется этанолом нашего собственного производства, а для «Гольфстрима» нужен керосин – десять тонн на одну заправку.

– Ладно, уговорил.

Отец и дочка добрались на трамвае до аэропорта. Погрузились в свою «Сесну» и, дождавшись разрешения на вылет, отправились в заповедник «Маунт Дандас Риджинал». Преодолев за час двести девяносто километров, Уильям благополучно посадил самолёт на бетонной полосе рядом с домом. У ворот огромного ангара, в котором помещались два частных самолёта, их встречала мама Марты – высокая подтянутая женщина сорока лет. Ольга Локсли была этнической немкой родом из Великороссии и носила в девичестве фамилию Файн. Познакомившись в студенческие годы с австралийским аспирантом Уильямом Локсли, работавшим в МГУ по обмену, она вскоре вышла за него замуж и уехала в принадлежавшее его семье имение на Тасмании, где через полгода родилась Марта. Родители Уильяма были довольны выбором сына и через пять лет передали заповедник в заботливые руки педантичной и работящей Ольги, которая, как и Уильям, как и они сами, по профессии была зоологом-ветеринаром. Сами же они переселились в городок Страан, что находится на берегу бухты Лонг-Бей [Long Bay], у самой северной точки залива МаккуориHells Gates

Ольга включила электропривод, огромная створка ангара отъёхала в сторону, и небольшой самолёт вкатился на свое место. Марта первая выскочила из кабины и бросилась маме на шею.

– Мэртхен, ты меня задушишь, рассказывай, что сказал доктор Хок?

– Что он может сказать, если я такая уродилась. Папа сказал: «Надо радоваться, что не стало хуже!»

– Значит тебе снова в путь, и когда же?

– Через неделю, лечу на экраноплане до Владивостока, доктор Хок дал папе рекомендацию для меня.

– Господи, доченька, ты что же – поедешь через весь мир одна!

– Мам, я, вообще-то, уже большая девочка, да и кому я нужна? К тому же я буду ходить в основном в шлеме, короче, никто не позарится, ну, а если позарится – узнает, что такое балет в стиле кёкусинкай.

– Да, Ольхен, поверь – так будет лучше, – сказал подошедший отец. – Лететь на частном самолёте через зону боевых действий намного опаснее.

– Ладно, пусть будет по-вашему. Мэртхен, а ты знаешь, что у нас опять датчик уровня воды в оранжерее показывает «цену на дрова»?

– Ничего, не расстраивайся, я завтра же починю.

Через неделю Уильям отвёз дочку в Хобарт и проводил до судна. Экраноплан был огромным, раза в полтора больше, чем самый большой самолёт, который ему приходилось видеть. Вызвав по телефону капитана, он сказал, что привёз пассажирку – как договаривались. Через десять минут вышла проводница с корабля и попросила Марту следовать за ней. Быстро обняв отца, девушка поцеловала его в ухо и распрощалась до апреля.

– Вот ваша каюта, – сказала проводница, отодвигая герметичную дверь. – Каютка маленькая, зато одноместная, предназначена для отдыха персонала, туалета нет, но есть умывальник. К сожалению, каюты для делегаций заняты, всё зафрахтовала компания «Юрэйнйам майнинг» [Uranium mining – добыча урана]. Но вы не расстраивайтесь, рейс продлится всего лишь двадцать часов. А туалет – в конце коридора, чуть дальше бар для делегаций. Там можно посидеть, взять пива или мартини, полюбоваться на океан через большие окна и насладиться скоростью. Такого ощущения скорости вам не даст ни один из видов транспорта. Поезд до семисот километров в час не разгоняется, а самолёт летит слишком высоко над землёй. Деньги за проезд вы должны передать лично капитану, так как только он обладает правом проводить операции с металлом. Надеюсь, вас предупредили, что за валюту мы не возим.

– Да, я в курсе, а когда он зайдёт?

– Через час после отхода, примерно… когда корабль наберёт крейсерскую скорость, ляжет на курс и перейдёт на автопилот.

– Понятно. Скажите, пожалуйста, окно закрывается?

– Оно ведь закрыто… герметично, как в самолёте. Работает вентиляция и климатическая установка…

– Я имела в виду шторку от света, кажется, она не предусмотрена…

– Я поняла – поспать хотите? Да, шторки нет, но есть регулятор поляризации светофильтра окна, вот он. Если его поставить в крайнее положение, то свет практически не проникает.

– Отлично! Спасибо, – это то, что нужно.

Когда проводница ушла, Марта сняла куртку, расстегнула джинсы и добралась до нательного эластичного пояса с кармашками на липучках. В этом поясе было спрятано всё её дорожное состояние – два килограмма золота в мелких слитках. Вынув пять двухграммовых, она положила их в карман джинсов и привела одежду в порядок. Взревела турбина, корабль отошёл от причала и взял курс на выход из бухты. Чуть затемнив окно, Марта с интересом наблюдала за проплывающими берегами, кораблями и портовыми сооружениями. Вот, наконец, был пройден маяк, «Сволау» развернулся носом на восток и прибавил ходу. Одну за другой пилоты запустили ещё три турбины. Ускорение вдавило девушку в кресло, – экраноплан разогнался и встал на крыло. «Вот это скорость», – подумала Марта, – «Действительно, впечатляет!» Постепенно ускорение сошло на нет, – корабль приобрёл крейсерскую скорость. «Пожалуй, надо бы в туалет сходить», – Марта выглянула в коридор, никого не было, лишь из бара доносились голоса каких-то парней. «Юрэйнйам майнинг» уже гуляет, празднуют командировку в Великороссию, гады, чтоб им повылазило», – подумала Марта по-русски. Когда девушка уже почти дошла до цели, двери бара распахнулись, и какой-то молодой парень, довольно высокий, под метр девяносто и, к тому же, с изрядно округлившейся фигурой, бывший уже слегка навеселе, двинулся к той же двери. Туалет, как это обычно бывает в поездах и самолётах, оказался бесполым. Марта хотела пропустить вперёд этого неприятного типа, чтобы не связываться, но тот, заметив девушку, решил к ней прицепиться:

– О! Какая юная красавица! Кто вы, прекрасная леди? Я Антон, можно вас пригласить на кружечку пива?

– Я не пью алкоголь и не провожу время с незнакомцами.

– Ну, не отказывайтесь, девушка, у нас праздник, – удачная сделка прошла, а вы весь кайф ломаете! Я настаиваю!

– Ничего не выйдет, пропустите меня.

– А вот и не пропущу, вы, австралийцы, должны уважать наше русское гостеприимство. Скажите спасибо, что мы берём вашу руду, америкосы-то отказались, а мы – наоборот! Вы нас любить должны!

– Ваш уран ничего не даёт планете, кроме гибели и опустошения! Так что вы, сэр, и вся ваша компания – торговцы смертью! От души желаю вам поджариться на каком-нибудь реакторе!

На громкий разговор из бара вышел ещё один член делегации, пониже первого, но зато покруглее.

– Не, ты прикинь, Константин, они, оказывается, «зелёные» и к тому же выпендриваются, – незаметно для себя перешёл на русский Антон. – Давай-ка её под белы ручки, да к нам – научим уважать крупный бизнес.

Парни попытались схватить Марту, но они не знали, что эта девушка не робкого десятка ростом метр семьдесят пять была балериной с прекрасно поставленным вертикальным шпагатом и имела коричневый пояс школы кёкусинкай. Ловко вывернувшись, Марта отскочила в сторону и, с разворота, ударила Антона ногой в челюсть. Затем, прыгнув на стену и оттолкнувшись от нее, она нанесла удар Константину – локтем в ухо. Через две секунды парни лежали на полу, не подавая признаков жизни, – это был чистый нокаут.

На шум драки из бара, не торопясь, вышло ещё трое парней. Одновременно с ними сверху по трапу спустился капитан.

– Что здесь творится?! – негодуя, спросил Ричард Донахью.

– На меня напали, сэр, самозащита, – невозмутимо ответила Марта.

– Это что же, вы их так?! Извините, как ваше имя?

– Марта Локсли, сэр.

– Бортового врача сюда, быстро, – сказал капитан, чуть наклонившись к нагрудному карману, в котором находилось переговорное устройство внутренней связи. – Вы трое, поможете перенести раненых в медицинскую каюту. А вы, мисс Локсли, пойдёмте со мной, я должен просмотреть видеозапись и разобраться в случившемся.

В каюте охранника, которого почему-то не было на месте, капитан сел за компьютер и начал просматривать запись с камеры, установленной в коридоре. Тем временем корабль повернул на север, и помещение залило яркое солнце.

– Извините, сэр, не могли бы вы уменьшить прозрачность окна.

– А в чём дело, мэм, вам свет мешает?

– Я должна избегать полуденного солнца – могу получить ожог, такое вот заболевание, извините. Я – снегурочка, и направляюсь в Великороссию вслед за ушедшей зимой. У вас ведь окна не из стекла?

– Вы правы, из пластика, и он ультрафиолет не ослабляет. Включите фильтр и отрегулируйте, чтобы вам было приятно.

– Благодарю, сэр.

– Интересно, что он сказал по-русски?

Марта перевела.

– Вы уверены?

– Для моей мамы русский – родной язык, а сейчас я направляюсь к её сестре в Москву.

– Ладно, я просмотрел запись и решил вот что: поскольку представители компании «Юрэйнйам майнинг» действительно хотели увести вас с собой насильно, и поскольку они находятся в явно превосходящей весовой категории, то в ваших действиях я не нахожу превышения пределов необходимой самообороны. Так что, вы оправданы. Ваши боевые навыки впечатляют, что это – джиу-джитсу, айкидо или каратэ?

– Каратэ школы кёкусинкай, сэр.

– Красиво вы их отделали, мисс Локсли. Однако я должен позаботиться, чтобы вас больше не беспокоили. К сожалению, от этих людей можно всякого ожидать, скорее всего, они захотят отомстить. Поэтому я предлагаю вам перейти в капитанскую каюту. Там, кстати, есть туалет. Бетси вас покормит. Никуда не выходите до самого Владивостока, там решим – что делать дальше. Вы не будете предъявлять этим русским официального обвинения в домогательстве?

– Нет, сэр, я думаю, – они достаточно наказаны за своё хамское поведение.

– Кстати, надо узнать, какой приговор им вынес наш доктор.

Донахью вызвал своего медика по внутренней связи:

– Реджи, что там с русскими?

– У обоих легкое сотрясение мозга, сэр. Антон Пихаев лишился двух зубов, и я, кроме того, подозреваю трещину в челюстной кости. У Константина Лидина лёгкая контузия. Жить будут!

– Спасибо, док.

Капитан достал из столика охранника дубинку с электрошоком и проверил её. Потом достал кобуру и надел её на себя.

– Это не пистолет, мисс Локсли, всего лишь тазер. Огнестрельного оружия на борту нет, так как это смертельно опасно для корабля. Пойдемте, я вас провожу, заберём ваши вещи и ко мне. Охранник, к сожалению, в рейс не вышел, какой-то вирус подцепил.

В каюте капитана было хорошо. Из дополнительных удобств там были: холодильник, компьютер со спутниковым интернетом и телевизор.

– Располагайтесь, мисс Локсли. Полочка для сна к вашим услугам, Бетси принесёт чистое бельё, а я пойду в кабину управления.

– А где же вы будете отдыхать, сэр, когда ваша смена закончится?

– А я пойду в вашу каюту и, если заявятся мстители, встречу их тазером.

– Подождите, капитан, я ведь должна вам золото за проезд.

– Не хочется брать золото с такой очаровательной девушки, считайте себя моей гостьей.

– Нет, сэр, я так не могу! Мне будет некомфортно.

– Ну, тогда хотя бы позвольте сделать вам скидку, я имею на это право, как капитан. Проезд стоит семь граммов, я возьму с вас пять, идёт?

– Согласна!

Марта достала три двухграммовых слитка, ожидая, что Ричард отдаст ей калиброванный граммовый слиток, но тот, вытащив из стола кусачки, откусил половину слитка и отдал обратно Марте ту часть, которая оказалась немного побольше.

– Всё, мисс Локсли, мы в расчёте, заприте за мной каюту и отдыхайте, у Бетси есть свой ключ.

Бетси оказалась той самой проводницей, которая встретила Марту на причале. Она принесла обед, потом ужин, показала как настраивать телевизор.

– Посмотрите что-нибудь, это отвлечёт вас от мрачных мыслей, какой канал вам найти?

– Что-нибудь про космос, астрономию или физику.

– Есть такой: «Дискавери – тайны космоса».

– Бетси, а кроме вас есть ещё проводницы на судне?

– Нет, экипаж у нас небольшой: капитан, два пилота, борт-инженер, два штурмана, доктор, охранник, который, к сожалению, в рейс не вышел, я и бармен – он же кок. Так что эта делегация «Юрэйнйам майнинг» многочисленнее будет.

– Так вот почему капитан вооружился, а что, есть вероятность, что они захотят мстить?

– Скорее всего, так и будет, если всё обернётся удачно, то они будут подстерегать вас уже на берегу. Если нет… обсудим это позже, будем решать проблемы по мере их поступления.

– Если они учинят драку с экипажем, можете на меня рассчитывать. Надеюсь, у них нет огнестрельного оружия?

– Нет, все вещи проверены на сканере. Кстати, у вас в рюкзаке я увидела ручные тисочки. Зачем они вам?

– Я всегда их беру с собой, полезная вещь, – можно надфиль зажать, например.

– Если бы я ещё знала, что такое надфиль!

– А когда мы прибудем во Владивосток?

– Примерно в пять утра, стоянка будет долгой. В двенадцать, по плану, отходим в Магадан. Но вам нельзя покидать борт без распоряжения капитана – очень опасно. Эти парни – не лучше мафии, Ричард немного с ними знаком и знает, что говорит.

– Тем лучше, хоть высплюсь! В пять никогда в жизни не вставала.

Проснулась Марта в десять с минутами. Корабль уже стоял у причала, пришвартованный канатами, как обычная морская посудина. Умывшись и одевшись, девушка стала думать – что делать дальше. Обнаружив на столике что-то похожее на телефон со множеством кнопок, она обрадовалась и нажала ту, под которой была надпись: «Внутренняя связь».

– Мистер Донахью, если вы слышите, отзовитесь, пожалуйста.

– О! Мисс Локсли, доброе утро, подождите немного, мы с Бетси скоро будем у вас.

Минут через десять дверь капитанской каюты открыли ключом – это были капитан и проводница.

– Знаете, мисс Локсли, – начал Ричард, – дела ваши обстоят не лучшим образом, один тип из наших пассажиров вас караулит на причале – стоит и не уходит. Я тут распечатал для вас фотографии всех членов делегации, чтобы вы их могли узнать в толпе – это на всякий случай. Но самое главное, я вам предлагаю проследовать с нами вдоль побережья и покинуть борт где-нибудь в районе Ванино – там есть дорога на Хабаровск, а в Хабаровске вы спокойно сядете на поезд до Москвы. Ну, как вам план?

– А вы не преувеличиваете опасность для меня, сэр?

– Ничуть! Эти люди затаили на вас большую обиду и будут мстить, уж вы мне поверьте. Практически – это мафия, а с мафией шутки плохи.

– Я не собираюсь прогибаться под всяких мошенников, торгующих смертью. Я буду защищаться.

– Правильно, мисс Локсли, а я вам помогу избежать расправы.

– А разве заход в Ванино предусмотрен планом вашего полёта?

– Нет, но это не страшно, в порт Ванино, я заходить не буду. Мы высадим вас прямо на берег, а если вас задержат пограничники, вы предъявите свой паспорт с отметкой о прибытии в страну, – тогда они вам ничего не сделают.

– Но чтобы зарегистрироваться мне нужно сходить в зону прибытия здесь во Владивостоке, пройти паспортный контроль, разве нет?

– Бетси сходит куда нужно с вашими документами. У меня есть знакомый в пограничной службе порта, – он сделает отметку в паспорте, и всё будет в порядке. И ещё, Бетси поменяет для вас золото на рубли, чтобы вам не заниматься этим в Ванино.

– Огромное вам спасибо, сэр. Вы очень добры, я, право, этого не заслужила.

– Не стоит, я просто обязан защитить свою соотечественницу.

В двенадцать по местному времени «Сволау» вышел из бухты Золотой Рог и взял курс на север вдоль побережья. Через два с половиной часа экраноплан, пройдя бухту Ванина, приводнился, сбавил ход и подошёл вплотную к берегу в районе посёлка Токи.

– Здесь мы вас и высадим, мисс Локсли. Место имеет широту сорок девять градусов, надеюсь, что здешнее солнце вам не повредит.

– Да, сэр, сорок девять градусов это уже далеко не субтропики, и здесь октябрьское солнце уже не обжигает.

– Мафиози не опасайтесь, здесь они появиться не смогут, – им просто не на чем добраться. Когда мы вышли из Владивостока, за нами пытался следовать какой-то частный вертолёт, но быстро отстал – ему не хватило скорости. Возможно, это были они, но к счастью, реактивного самолёта у них не было.

Для Марты спустили носовой аварийный трап, и она съехала прямо на песок. Капитан из кабины наблюдал за ней, и она, улыбаясь, помахала ему рукой. Капитан Донахью помахал девушке в ответ, врубил реверс тяги турбин, и огромный летающий корабль отчалил от берега. Марта видела как «Сволау» развернулся и начал разгон. Вскоре он встал на крыло и быстро исчез за горизонтом. Девушка надела рюкзак и побрела к посёлку. Совсем недалеко от берега ей встретились пути товарной станции. «Это то, что надо», – подумала Марта, – «Значит, где-то рядом должен быть вокзал».

На вокзале она сразу надела шлем, просто на всякий случай, чтобы её не узнали, и ей показалось, что сделала она это не напрасно. На платформе стоял какой-то тип в шикарном костюме, не похожий ни на железнодорожника, ни на рыбака, ни на портового рабочего. Увидев высокую девушку, он тут же начал разговор по мобильнику. Марта спряталась в небольшом зале и стала лихорадочно искать расписание поездов. Оказалось, что в сторону Хабаровска в сутки проходит только один поезд – триста пятьдесят первый, и ждать его ещё долго – отправление в двадцать один сорок семь по-местному.

– Вот не везёт, всего один поезд, – пробурчала девушка себе под нос по-русски.

– Вы очень торопитесь, сударыня? – спросил случайно услышавший её слова пожилой железнодорожник, одетый в форменный комбинезон. – Есть ещё один поезд – девятьсот пятьдесят третий, но он здесь в Токах не останавливается. Если вы сядете на автобус, правда, они редко ходят, а лучше на частника, то вы ещё успеете перехватить его в Ванино. Оттуда он отправится в восемнадцать тридцать.

– Спасибо, сэр, то есть сударь, – ответила Марта. – А вы не могли бы остановить состав на этой станции, специально для меня?

– Зачем, это? Вы на него и так успеете, если поедете прямо сейчас.

– Я боюсь ездить по шоссе на машине, особенно с незнакомыми людьми – ужасно не люблю. Да и город я не знаю, пока я там найду вокзал и куплю билет, поезд уже уйдёт.

– Купить билет, кстати, можно и здесь, вон там терминал автоматизированной железнодорожной системы, если вы хоть раз работали на компьютере, то вам это труда не составит. Но вы, что же, никогда не пользовались автомобилем или мотоциклом? Шлем тогда вам зачем?

– Шлем? Это для электроскутера. У вас тут нет проката электроскутеров?

– Девушка, вы что – с луны свалились, откуда вы?

– Я, вообще-то, из Москвы.

– Ах, из Москвы, тогда понятно! И я понимаю ваше нежелание ехать на частнике, тогда лучше дождитесь триста пятьдесят первого.

– Спасибо, сударь, ещё один вопрос – последний.

– Лучше сказать – крайний. Так что за вопрос?

– Так, чисто из любопытства, есть ли на дороге автоблокировка?

– Четырёхзначная автоблокировка, а откуда такая осведомлённость?

– Мой друг – машинист, работает на мультисистемном электровозе ЭП85, водит скорые Москва – Нижний Новгород, а что?

– Просто необычно от девушки это слышать.

– Железные дороги – это моя стихия, когда-нибудь никаких других дорог не останется, всюду будут проложены рельсы.

– А вы что же, в будущем планируете стать машинистом?

– Нет, я буду космонавтом, исследователем далёких миров галактики.

– Тогда вам придётся прожить лет, эдак, тысячу, – в далёком будущем, может быть, и построят такой корабль. Удачи вам, сударыня.

– Спасибо, сударь.

«Вот ненормальная мечтательница», – подумал про себя наладчик железнодорожной автоматики. «Запоминаются последние слова, – подумала Марта, – Нужно уметь выйти из разговора, чтобы заданные вопросы не вызвали подозрений. А я всё же уеду на этом поезде и уеду отсюда». Она подошла к терминалу железнодорожной системы и запросила билеты на девятьсот пятьдесят третий, от станции Ванино до станции Хабаровск-1. Остались непроданными только билеты в спальный вагон, в двухместные купе. «Отлично! Куплю два и займу целое купе, попутчики мне не нужны». На сдачу Марта получила, кроме прочих купюр, новенькие двадцатипятирублёвки – довольно большие, сантиметра два с половиной, медные, покрытые мельхиором монеты. «Это удача, разменивать не придётся», – обрадовалась девушка.

Покончив с билетами, Марта вышла из здания вокзала не на платформу, а в другую сторону, как бы в город, если только это можно было назвать городом.

– А где тут перекусить можно? – спросила она у игравших на улице школьников.

– Нигде, тётенька, буфет на вокзале не работает, ресторан был для иностранцев, так тот тоже закрылся, невыгодный стал, япошки перестали приезжать, как границу-то закрыли, а те которые с иностранных кораблей моряки – они все в Ванино гуляют, в Токи им нельзя.

– Почему нельзя?

– Да всё из-за военной базы, которую тут начали строить.

– А в магазине можно что-нибудь купить?

– А карточки есть?

– Ах да, карточки, я и забыла совсем… карточек нет, – они в Москве, а за деньги?

– За деньги – только на рынке, но очень дорого. Рынок – там, близко, – парнишка показал рукой направление. – Там маленькая пекарня есть, хлеб вкусный, но опять же – кусается.

– Спасибо, мальчик, пойду посмотрю.

Марта довольно быстро нашла пекарню на рынке. Цена триста рублей за булочку в двести грамм ей показалась приемлемой. На рыбном прилавке продавали филе палтуса по тысяче рублей за кило. «Палтус свежий, филе, НЕ радиоактивный», – гласил ценник, воткнутый в рыбу. «Это же сущие копейки!» – она не удержалась и взяла двести грамм, проверять на радиоактивность прямо здесь, при всех, она не стала, хотя в рюкзаке лежал отличный чувствительный радиометр австралийского производства, её отец пользовался таким же для проверки наличия радона в шахте. «Если действительно окажется чистым, поджарю на костре и съем», – решила девушка.

Две булочки в упаковке она спрятала в рюкзак. Выйдя на улицу и присев на лавочку, она провела проверку рыбы. Активность палтуса действительно оказалась очень низкой – на уровне фона, и, после тщательной упаковки в два пакета, кусок благородной рыбы был удостоен чести оказаться в рюкзаке. Третью булочку Марта решила съесть прямо здесь, она вымыла руки спиртом из фляжки, вскрыла упаковку и впилась зубами в аппетитную ситную выпечку, посыпанную кунжутными семечками. «Теперь можно и делом заняться», – решила девушка, покончив с изделием местной пекарни. Она достала свой планшетный компьютер и раскладную спутниковую антенну. Поймав сигнал и выйдя в интернет, Марта стала рассматривать спутниковые снимки посёлка Токи и железнодорожной станции. «Получается, мне нужно идти в северном направлении. Дорога сначала петляет вдоль берега, и только потом поворачивает на запад в направлении Хабаровска. Всё ясно – можно отправляться».

Марта обошла вокзал стороной и направилась вдоль станционных путей. «Вот она – выходная стрелка парка. Выходной светофор закрыт, так… одна колея, а с чего я решила, что их будет две, движение-то здесь не очень интенсивное. Впрочем, так даже лучше – увижу, когда развернут систему в нужном направлении, тогда и буду действовать». Пройдя вдоль пути два блок-участка, она подошла к очередному светофору. «В попутном направлении светофор не горит, это значит – сейчас система развёрнута навстречу, это хорошо. А вот и изолированные стыки – порядок! Здесь и буду ждать поезда».

Обследовав придорожный кустарник, Марта нашла себе место, чтобы видеть светофор и чтобы её с дороги видно не было. До поезда оставалось ещё два часа, и девушка решила основательно подкрепиться перед потенциально энергозатратными действиями. Она насобирала хвороста, разложила небольшой костерок, порезала палтуса и стала жарить, нанизав кусочки на прутик. Потом, с помощью небольшого котелка, она приготовила себе кофе на воде, которая была у неё с собой. Две ситные булочки, поджаренный до золотистого цвета палтус и горячий кофе – обед на свежем воздухе показался Марте фантастически вкусным. Проследовал встречный грузовой поезд. «Однако пора собираться», – решила девушка, собрала вещи и, тщательно затушив костёр, стала пристально наблюдать за светофором.

Вот, наконец, включился зелёный сигнал светофора в попутном направлении. «Всё – система развёрнута, пора!» Марта спустилась на рельсы, и быстро добежав до светофора, положила на каждый изолированный стык по двадцатипятирублёвой медной монете. «Сигнал не изменился, но это правильно», – подумала она. – «Когда поезд войдёт на блок-участок, он замкнёт собой рельсовую цепь не только этого, но, благодаря монетам, и следующего блок-участка, поэтому светофор неминуемо должен стать красным. А поскольку проезд запрещающего сигнала является тягчайшим преступлением перед государством, машинист будет обязан остановить поезд, что мне, собственно, и надо». Марта бросилась назад, надо было успеть отбежать вагонов на пять и спрятаться в кустах, чтобы машинист и помощник случайно её не заметили. Через пятнадцать минут показался поезд; замедляя ход, он остановился, не доехав до светофора двадцати метров. Марта стрелой бросилась к поезду, залезла в промежуток между вагонами и уверенным движением подняла вверх стык шлангов воздушной магистрали. Шланги расцепились, и сжатый воздух с оглушительным шипением стал вырываться на свободу, освобождая тормозную магистраль и, тем самым, наглухо блокируя все колёса поезда.

Такой резкий сброс давления был эквивалентен экстренному торможению с помощью крана машиниста или стоп-крана вагона. «Теперь поезд при всём желании никуда не денется», – думала захваченная азартом Марта. Она спряталась за тележкой, ожидая реакции проводницы на неисправность её вагона. Только через пять минут раздосадованная проводница, женщина примерно тридцати пяти лет с запасным воздушным шлангом на плече, неспешно опустив трап, вышла посмотреть – в чём дело. Пока она пыталась поймать и соединить расцепившиеся шланги, Марта спокойно поднялась по трапу в вагон. Услышать её шаги было невозможно из-за оглушительного шипения сжатого воздуха. «Надо было закрыть концевой кран! Чему их только учат?» – подумала она и двинулась по направлению к хвосту поезда, потому что на первых вагонах было указано количество мест: пятьдесят четыре – это был плацкарт и тридцать шесть – четырёхместные купе. По пути попался вагон ресторан. «Очень кстати», – отметила про себя девушка. Спальный вагон был следующим. Марта прошла прямо к проводнице.

– Здравствуйте, сударыня! Извините, я чуть не опоздала на поезд и села в другой вагон. Вот мои билеты.

– Билеты? Их два у вас? Понятно, желаете ехать в одиночестве.

– Ну, вообще-то, да!

– Что ж, красиво жить не запретишь, коли денежки водятся, а, к примеру, паспорт у вас имеется? Положено паспорт при посадке показывать!

– Да, пожалуйста, вот мой паспорт.

– Ничего себе – австралийка! Виза есть, и штамп регистрации прибытия в страну тоже, вроде – всё в порядке. Да как же вы здесь-то оказались?

– Во Владике ко мне прицепились какие-то бандиты, пришлось зафрахтовать частный вертолёт, он и доставил меня в Ванино. Вообще-то мне в Москву надо, теперь вот придётся через Хабаровск.

– Бедная девушка! Страшно, да? Я понимаю, ладно, не проблема, запритесь у себя в купе и не выходите, кушать хотите? Могу из ресторана чего принести.

– Спасибо, я уже поела.

– Может чайку?

– Да, чайку, пожалуй, можно, спасибо.

– А где ж вы так по-русски выучились, ведь совсем без акцента шпарите?

– Да я ведь полукровка, мама русская… почти, да и приезжаю к тёте часто и надолго, каждые полгода провожу в Москве.

– Неужто ностальгия?

– Да! Плюс ещё интерес – балетом увлекаюсь. В студию хожу и занимаюсь серьёзно.

– Какая вы милая девушка! Марта Локсли, правильно я прочитала? Красивое имя! Ладно, отдыхайте, чаёк сейчас принесу, а ещё там, в купе, кнопка есть, если что надо – не стесняйтесь, я мигом буду.

Глава 6. «Генрих».

Заботами гостеприимной и доброй проводницы Марта хорошо отдохнула во время пути до Хабаровска. В благодарность она отдала ей грамм золота, полученный на сдачу от капитана Донахью. В Хабаровске она, прежде всего, отправилась за билетами. К её большому разочарованию выкупить целое купе ей не удалось, свободных мест, даже в дорогом спальном вагоне, было всего три. Поезд номер ноль сорок три до Москвы отправлялся по чётным числам без пяти восемь утра по Москве или без пяти три по-местному. Марте пришлось заночевать в гостинице. На следующий день она села в поезд за пятнадцать минут до отправления. В купе уже был попутчик. «Мужчина! Как всегда не везёт», – подумала девушка, поздоровалась и села к окну. Мужчине было на вид лет тридцать пять. Длинные, до плеч, тёмно-русые волосы, худощавое телосложение. Рост оценить было нельзя, пока он сидел. «По крайней мере, он не похож на сотрудника «Юрэйнйам майнинг», а это уже счастье. Писатель, наверное, или поэт, или композитор – причёска подходит для творческой профессии», – отметила про себя Марта. Когда поезд тронулся, и закончилась обычная суета со сбором билетов и расчётами за постельное бельё, попутчик, переодевшийся в спортивный костюм ещё до прихода Марты, решил, наконец, познакомиться:

– Александр Суминский, в отпуск еду, решил немного отдохнуть, а то всё суета, презентации, заказчики, – надоели хуже горькой редьки. А вы до Москвы едете?

– Да, буду там жить некоторое время. Меня зовут Марта.

– Очень красивое имя, но оно вроде бы немецкое, а не русское.

– Моя мама – этническая немка, родилась в Великороссии, но имя на самом деле не немецкое, у него арамейские корни. Стало популярным в средние века, когда в Европе распространилось христианство. В России оно тоже было популярным до Октябрьской революции, произносилось – Марфа, а писалось через «фиту», которая соответствует греческой «тэте» – отсюда разница в произношении.

– А вы по профессии лингвист?

– Ну, если говорить о профессиональном образовании, то я, наверное, всё-таки балерина, но получить работу в каком-нибудь театре или антрепризе мне, увы, не светит.

– Почему вы так пессимистично настроены?

– Всему виной мой рост и вес.

– Я бы не сказал, что у вас лишний вес, вы стройная красивая девушка, не понимаю – в чём проблема.

– Рост сто семьдесят пять, а вес шестьдесят три. Для обычной девушки вроде бы цифры нормальные, но не для балерины. Вес балерины не должен превышать пятидесяти килограммов, иначе па-де-де не станцевать, – партнёр надорвётся. Таковы правила – ничего не поделаешь. Но я всё равно продолжаю заниматься, тренируюсь для сольных выступлений. На конкурсе в Австралии я даже заняла второе место. А вы чем занимаетесь, если не секрет?

– У меня небольшая фармацевтическая фирма в Хабаровске – «Вектор» называется. Мы производим лекарство от рака.

– То есть, средство для химеотерапии?

– Вовсе нет – совсем другой принцип лечения, но вряд ли девушке вашей профессии будет это интересно.

– Мне очень интересно, – я увлекаюсь естественными науками, расскажите, пожалуйста.

– Ну, что ж, я попробую. Правда, начать придётся издалека. Вот скажите, представляете ли вы, каким образом в процессе развития организма реализуется форма тела живого существа или форма и размеры того или иного органа, записанная генетическим кодом. Как клетки договариваются между собой, когда прекратить рост?

– Вы поднимаете одну из фундаментальных проблем биологии – проблему биологической формы или морфогенеза. Классическая биология считает, что некоторые типы молекул особенно важны для морфогенеза. Морфогены – растворимые молекулы, которые могут диффундироватьклеточную дифференцировку

– Поразительно! Откуда вы это знаете?

– Я же говорю – во сне увидела, или услышала, короче, – узнала.

– Честно говоря, я просто поражён. Моя теория предполагает то же самое! Представьте себе строму, она содержит стволовые клетки для регенерации, нейроны, также волокнистыекровеносныелимфатические сосудыфагоцитозукрасныебелые кровяные тельца

– Это просто гениально! Вам «Нобелевку» дадут, наверное. Каков же клинический эффект?

– Неорелигатор, так я назвал препарат, имеет потрясающую эффективность. При клинических испытаниях на больных с опухолями в третьей стадии, восемьдесят процентов полностью избавились от недуга. Остальные добились стойкой ремиссии.

– А побочное действие?

– Не чаще трёх процентов случаев – тревожность, кошмарные сны, шизофрения, но с этим вполне можно бороться психотропными препаратами, давно применяемыми в клинической практике.

– Так это же полный успех! Вы, наверное, счастливы и очень богаты, хотя я понимаю, что это не одно и то же.

– Богатство действительно растёт, производство расширяется, себестоимость падает. Сейчас мы поставляем препарат онкологическим клиникам, но скоро получим лицензию на производство для широкого рынка. Боюсь даже загадывать, сколько мы сможем заработать. Счастлив ли я? Я бы не стал этого утверждать. Деньги есть, а счастья нет! Когда я работал над молекулой, мне было не до девушек. А теперь – поезд ушёл! Не то чтобы не было желающих завести отношения, но на поверку оказывается, что этих женщин интересуют деньги в гораздо большей степени, чем я сам. Обжегшись два раза, я разочаровался и теперь не верю никому.

– А вы не рассказывайте при встрече, что вы богаты. Сначала лучше узнайте девушку, а потом уже можно и открыться.

– Пробовал, и потерпел полное фиаско – корыстолюбие быстро берёт верх над нежностью. И почему все женщины так себя ведут? А мне так бы хотелось иметь нормальную семью, любящую жену, ребёнка…

– Даже не знаю, что сказать. Может быть, где-нибудь в Иркутске живет ваша девушка… в Сибири люди лучше, душевнее, чем в Москве или в западном мире. А что вы будете делать в Москве?

– Осмотрю город, и поеду дальше в Европу, доберусь до французского Лазурного Берега, там отдохну некоторое время, потом поеду назад.

– А почему же вы не отправились в своё путешествие на самолёте?

– Ненавижу самолёты, считайте, что это фобия. Ничего с собой поделать не могу. А вот поезда с детства люблю. Можно насладиться природой, проехав через всю страну, и повстречать интересного собеседника, как вас, например. А вы, почему решили ехать на поезде?

– Я не то чтобы боюсь полётов, но мне это противопоказано, и я, как и вы, обожаю железные дороги.

– Может быть, сходим в ресторан, перекусим?

– Пожалуй, можно, но есть условие, – плачу за себя я сама.

– Условие принято, хоть мне и жаль. А вы замужем?

– Пока нет, но у меня есть жених.

– Симпатичный?

– Очень! Молодой парень, фантастически сильный, выше меня сантиметров на десять. Вот он бы мог со мной станцевать па-де-де, жалко, что ему это вообще незнакомо.

– А кто он по профессии, если не секрет, конечно?

– Капитан космического корабля.

– Понятно, космонавт, значит, но насколько я знаю, у них в экипаже три человека, и главный называется командиром, а не капитаном?

– Его называют почему-то именно капитаном, не знаю, какой там у него экипаж. И вообще, – он не русский.

– Астронавт – американец?

– Нет, он не американец, – он, судя по фамилии, скорее всего, израильтянин…

– Такого не может быть! Израиль маленькая страна, на грани выживания, и в космос аппаратов они не запускают.

– Я знаю, но всё же, всё же, всё же…

Марта уже смирилась с тем, что ей придётся провести шесть дней в компании этого немного странного, но всё же интеллигентного человека. Александр тоже был доволен своей попутчицей и чем дальше, тем больше симпатизировал ей. «Почему бы ещё раз не попытать счастья, и не сделать предложение этой девушке?», – думал он. Наличие гипотетического жениха его не смущало: «Возможно, его и вовсе не существует и никогда не существовало. Возможно, это всего лишь отговорка, чтобы люди не приставали, – ведь кольцо-то она не носит!»

На четвёртый день пути, в одиннадцать двадцать шесть по Москве или пятнадцать двадцать шесть по-местному, поезд 043 остановился на станции Иланская, что между Тайшетом и Красноярском. Была объявлена стоянка в двадцать минут, попутчики отправились немного погулять и размяться. Народу на платформе было немного, в этом сибирском захолустье лишь пенсионерки интересовались проходящими поездами в надежде продать свой нехитрый товар. Александр был увлечён разговором с Мартой, она со знанием дела рассказывала теорию Шкловского об эволюции звёзд. Никто из них не заметил сидящих на лавочке двух странных типов в чёрных кожаных куртках и таких же чёрных кожаных «натовках» с длинными козырьками, надвинутых почти на глаза. Они рассматривали какую-то фотографию и временами бросали косые взгляды на прохожих. Какая-то бабуля подошла к прогуливающейся парочке и предложила купить сотовый мёд. Александр заинтересовался и полез за кошельком. Вдруг рядом возникли эти самые два типа, теперь на них были ещё и маски с прорезями для глаз. Стало понятно, что они пришли не с добром.

– Суминский! Пойдёмте с нами, – потребовал один из бандитов. В руке у него был револьвер «магнум». – Будете вести себя тихо, и никто не пострадает. А вы, – он ткнул стволом в сторону Марты и бабули, – не смейте даже пикнуть, стреляю я без промаха. Стойте, где стоите и ни звука, малейший повод и пуля ваша.

Бандиты взяли под руки бедного Александра и потащили от поезда в сторону густых кустов, до которых было метров пятнадцать. Тот, что был с револьвером, направил дуло ему в живот. Несчастный химик потерял дар речи, ноги стали ватными, и он едва на них держался. Бандиты уже считали похищение состоявшимся, когда до кустов осталось пять метров. За небольшой лесополосой была грунтовая дорога, на которой стоял их джип.

Бабуля схватилась за сердце, а Марта рванулась с места и через секунду была в двух метрах от бандитов. Тогда она подпрыгнула и нанесла горизонтальный удар левой пяткой в затылок бандиту с револьвером. Погасив инерцию на первом, и ещё даже не приземлившись на правую ногу, она ударила второго бандита кулаком в шею. Тем временем поезд тронулся.

– Надо бежать, Саша! Давай же!

– Они что же? Они нас убьют?!

– Они уже не встанут! Сегодня, по крайней мере. Ты можешь бежать? Поезд уходит. Ты что – хочешь остаться здесь и разбираться с местной полицией?!

– Нет, конечно, я постараюсь.

Марта схватила невменяемого химика за руку и потащила к поезду. Проводница проходящего мимо вагона спустила трап и крикнула:

– Давайте сюда!

С трудом девушка заставила Александра прыгнуть на подножку, подпихнув под зад. Проводница ей помогла и втащила тело в тамбур. Марта прибавила ходу и, схватившись за поручень, сама запрыгнула на подножку.

– Мы из десятого вагона, из спального, – сказала Марта, переводя дух.

– Что там случилось?

– Какие-то бандиты напали, угрожали пистолетом, я их отправила в нокаут. Мне бы не хотелось объяснений с полицейскими, – Марта с надеждой посмотрела на проводницу.

– Не волнуйтесь, девушка, я никогда не стучу. Кажется ваш друг не в себе, я помогу дотащить его до купе.

– Да, спасибо, это очень кстати.

Девушки, с трудом протискиваясь в тесных коридорах, кое-как довели химика, едва перебиравшего трясущимися ногами, до родного купе. Проводница двенадцатого вагона ушла, а Марта, усадив своего попутчика в уголок, думала – чем ещё можно ему помочь. Александра била крупная дрожь.

– Ты как, Саш? Что тебе дать?

– Ххорррошшо бы конньячкку, – попросил тот, стуча зубами.

– Коньяка нет, но есть спирт – будешь?

– Вводдочки!

Марта налила на глаз двадцать грамм спирта и разбавила водой.

– Вот!

– Сспассибо!

Через десять минут Александру полегчало, и он начал понемногу оживать.

– Марта, а мы что – уже на «ты» перешли?

– Давай уже перейдём, если ты не против. Всё-таки дрались вместе.

– Это ты дралась, а я был до смерти напуган, прости.

– Нет, не скажи, ты очень умело их отвлёк и усыпил их бдительность. Без тебя мне не удалось бы победить.

– Ты явно преувеличиваешь мои заслуги.

– Ничего не преувеличиваю, ты вёл себя как нельзя лучше, – в результате бандиты поверили в свой лёгкий успех, и их стало возможно обезвредить голыми руками.

– Точнее ногами… это и есть твой балет?

– Нет, это школа кёкусинкай, а балет – это балет, я и вправду балерина, не сомневайся.

– Ты такая, как бы это точнее сказать – разносторонняя и загадочная. Может быть ты из КГБ?

– Я не могу быть из КГБ, я – гражданка Австралии. Паспорт показать?

– Ничего себе, но ты же говоришь по-русски, как будто этот язык тебе родной!

– Он и так мне родной, – я из двуязычной семьи.

– Как же ты выучилась всему этому, а главное – для чего?

– Ты слышал что-нибудь о «Грин уолд»?

– Наследники «Гринпис», но гораздо радикальнее, – многие правительства считают их экстремистами и закрыли у себя их национальные отделения.

– Австралия не закрыла, и Великороссия пока тоже – нет! К этому всё шло… однако, президент наложил вето. А ты что скажешь про эту организацию?

– Идея спасения биосферы мне очень близка, но я не знаю, как возможно это сделать. Сколько ни говорили о запрете ядерной энергетики после Фукусимы, но ведь даже в Японии ничего не получилось.

– Скоро получится. Я тоже член организации, руковожу декадой. Если хочешь вступить – могу посодействовать.

– Я об этом не думал, всецело был захвачен организацией своего бизнеса.

– Но ведь сегодня обстоятельства изменились, разве нет?

– Ты имеешь в виду нападение, думаешь это из-за бизнеса?

– Это совершенно ясно, и к гадалке не ходи! Ты представляешь, какие деньги крутятся вокруг онкологии? И вдруг является доктор Суминский и своим «неорелигатором» кладёт всех на обе лопатки. Ты думаешь, тебе дадут спокойно жить?

– Я, вообще-то, рассчитывал на цивилизованный подход, патент получен, все права защищены. Скоро получим лицензию и будем продавать всем, кто пожелает купить. Астрономических цен я не устанавливаю, курс лечения будет стоить не больше средней месячной зарплаты в Хабаровске.

– Так в том-то и дело! Ты же на корню убиваешь всю онкологическую индустрию, неужели непонятно?

– И что? Кому от этого хуже? Клиники не пострадают, даже приобретут новых клиентов, если лечение станет доступным. Фармацевтические гиганты выпускают много других лекарств и закрытие линий химеотерапии их не обанкротит.

– По-моему, Саш, ты слишком наивно смотришь на ситуацию, а она до боли напоминает историю Рудольфа Дизеля. Когда в конце 1895 года мотор «с воспламенением от сжатия системы Дизеля» на испытаниях проработал семнадцать суток без перерыва и при этом показал КПД двадцать шесть процентов, все просто с ума посходили. Двадцать шесть против девяти – десяти процентов эффективности паровых машин! Тридцатидевятилетний инженер быстро достиг колоссального финансового успеха. Он продавал патенты многочисленным промышленным воротилам, которые весьма заинтересовались революционным мотором, способным, кроме прочих преимуществ, работать на сырой нефти. Потом последовала серия неудач, но это не сломило Рудольфа. Военное ведомство кайзеровской Германии с восторгом ухватилось за новый проект Дизеля – многоцилиндровый судовой двигатель для строящегося броненосца. И вновь посыпались приглашения за границу, заявки на лицензии, – лиры, франки, доллары, фунты и марки потекли рекой. Дизелю было совершенно наплевать на национальную принадлежность его деловых партнеров. Он был гражданином мира – немец, родившийся в Париже и живший в Швейцарии, Англии, Бельгии. Когда речь шла о деньгах, он был американцем для американцев, французом – для французов. Итальянцам, будущим противникам Германии в первой мировой войне, между прочим, он продал лицензию на производство судовых моторов. И, наконец, в сентябре 1913-го пришло приглашение от английского королевского автоклуба. Ему предложили стать почётным членом. Однако на торжественное заседание по этому случаю Дизель так и не попал. 29 сентября 1913 года в бельгийском порту Зеебрюгге он взошёл на палубу парохода «Дрезден», направлявшегося в английский порт Харвич. Дизель был в приподнятом настроении, много шутил и смеялся. Вечером, во время ужина, когда знаменитого изобретателя пригласили за капитанский столик, он прочитал часть приветственной речи, подготовленной к заседанию автоклуба. В десять Рудольф Дизель отправился к себе в каюту отдыхать. С тех пор его никто никогда не видел. Понимаешь, о чём я?

– Ты хочешь сказать, что эти бандиты собирались, образно говоря, выбросить меня за борт, как инженера Дизеля?

– Правильно! Для того чтобы выжить, ты должен наступить на горло собственному тщеславию и продать все права государству, но сделать это публично, сначала заявив об этом журналистам и телевидению. Получить хорошие деньги, чтобы на всю жизнь хватило, и заняться чем-нибудь поспокойнее прорывных технологий.

– Неужели всё так серьёзно? Хорошо, я подумаю над твоими словами, Марта. На вид тебе восемнадцать лет, но твоя мудрость просто пугает. Что-то в тебе не от мира сего. Может ты инопланетянка?

– Ну, разве что в душе, а так – нет.

На седьмой день пути, когда поезд уже давно отправился из Ярославля, и до прибытия в Москву оставалось два часа, Марта, наконец, проснулась после ночного отдыха. Суминский сидел на своей полке и смотрел на девушку взглядом, полным обожания.

– Доброе утро, Марта, я выйду, одевайся, а потом, я надеюсь, ты меня выслушаешь.

– Привет, Александр, я скоро! Потом пойдём завтракать?

– Знаю я, как ты завтракаешь, просидишь в ресторане до самой Москвы, а мне бы хотелось поговорить наедине.

– Ладно, купи мне, пожалуйста, пирожок с треской и кофе латте, а я пока оденусь и в туалет схожу.

Когда Марта вернулась в купе, пирожок на тарелочке и кофе уже ждали её на столике.

– Ну, так что ты хотел мне сказать? – спросила она, вонзая зубы в пирожок. – А сам то ты завтракал?

– Мне, честно говоря, не до еды. Марта, можно я скажу просто! Я тебя люблю! Выходи за меня.

Бедная девушка чуть не подавилась.

– Александр, ты ведь меня совсем не знаешь! А чтобы узнать, ты должен прожить ещё полгода, по крайней мере. Что ты решил делать со своим открытием? Да и жених у меня есть, я же говорила.

– Твой жених виртуален, так мне интуиция подсказывает! Скажешь – нет?

– Он существует, и скоро он меня найдёт, но ты прав в том, что наяву я его ещё не встречала. Зато во сне… что мы с ним делали во сне я, конечно, не буду тебе рассказывать.

– Ну, вот видишь, это был только сон и ничего больше. Он – виртуален, а я жив и во плоти.

– Во-первых – пока жив! Во-вторых – этот сон не был единственным, он мне снится постоянно, и я верю, – это не просто сны, а информация свыше. Мне так на роду написано стать его судьбой, а ему – моей. Есть ещё одно обстоятельство, которое тебя не обрадует. Ты ведь хотел иметь нормальную семью, ребёнка – так?

– Хотел и хочу, а ты разве не хочешь?

– Я тоже хочу, но не знаю вправе ли я заводить детей – у меня генетический дефект. Летом я не могу выйти на солнце, оно меня обжигает. Я – снегурочка и следую за зимой. С апреля по октябрь я живу с родителями на Тасмании, с октября по апрель – в Москве, за этим и еду. Разве тебе такая жена нужна?

– Прости – я не знал. Неужели ничего нельзя сделать?

– Жить с этим можно, но исправить гены – это вряд ли, ты сам биохимик – надеюсь, понимаешь.

– Да… понимаю, прости мою назойливость, я не хотел тебя обидеть. Но ты такая необыкновенная… Может быть, мне удастся «сварить» молекулу, чтобы компенсировать недостаточную работу гена. Я обещаю посвятить этому остаток жизни. Несмотря на вновь открывшееся обстоятельство, предложение остаётся в силе. Может быть, через год ты изменишь своё отношение ко мне?

– Александр, я боюсь за твою жизнь. Прожить этот год – ещё та задача для тебя. Ты не ответил, – что ты собираешься делать дальше?

– Да, признаю, – мне страшно… очень страшно! Ты совершенно права, всемирный финансовый успех мне не светит, как не суждено было этого добиться Рудольфу Дизелю. Я собираюсь последовать твоему совету, – продам все права государству, но я даже не уверен, что успею это сделать.

– Вот это уже серьёзный деловой разговор, я могу помочь, я владею приёмами конспирации, и я тебя спрячу – обещаю. Если будешь слушаться, всё закончится хорошо.

– Я тебе верю и обещаю выполнять все инструкции.

– Прекрасно! Давай начнём прямо сейчас. У тебя есть мобильник? Вопрос, конечно, – лишний, давай его сюда.

Суминский вынул свой навороченный гаджет.

– Для начала, мы его выключим! Не просто нажмём и удержим кнопку, а вынем аккумулятор, чтобы какой-нибудь продвинутый хакер не смог включить его дистанционно. Ходить с включённым мобильником – это то же самое, что носить с собой радиомаяк. Ты должен забыть о существовании мобильной связи до тех пор, пока всё не разрешится. Вот держи, аккумулятор в один карман, мобильник – в другой.

– Понятно.

– Теперь давай твой портативный компьютер, с ним мы поступим точно так же.

– Но там у меня всё, вся работа, все планы, все формулы.

– Ничего, пока обойдёшься, дня через два, я обещаю, он снова будет в твоём распоряжении, но без интернета. В моей декаде есть компьютерщик и очень хороший. Он просто вынет антенну из твоего ноутбука, и никто не сможет узнать – где ты и подслушать твой разговор.

– А разве это возможно?

– Ещё как возможно, особенно если ты в интернете. А сейчас я просто выну аккумулятор.

– А твой компьютер?

– Мой уже давно без антенны, и с местными провайдерами соединяться не может. Интернет только спутниковый, да и то, если раскладную тарелочку подключить.

– Так, и что дальше?

– Дальше – вот что. В Москве на вокзале тебя будут ждать, могу дать гарантию, особенно после того, как нападение в Сибири не удалось. Поэтому нам нужно сойти с поезда раньше.

– Остановок до Москвы больше не будет.

– Ничего, я думаю, у меня получится остановить поезд, причём так, чтобы никто ничего не заподозрил. Какой у тебя багаж?

– Вот – большой чемодан на колёсиках и портфель.

– Возьми только портфель, положи туда компьютер, документы и деньги, чемодан придётся оставить.

– А в чём я буду ходить? А моя электробритва? Блок питания для ноутбука?

– Блок питания возьми. Бритва тебе не понадобится – отпустим усы и бороду. Одежду купим новую.

– Ладно, что поделать, – жизнь дороже.

– Правильно, переодевайся в уличное и пошли.

– Куда?

– В двенадцатый вагон. У тебя наличные есть?

– А сколько надо?

– Найди сто тысяч, десять по десять – есть?

– Сейчас… есть только девяносто.

– Ладно, давай девяносто, я добавлю.

Попутчики отправились налегке в двенадцатый вагон, протиснулись в рабочее купе к проводнице и закрыли за собой дверь. К счастью, была смена той самой девушки, что помогала им в Сибири. Марта приложила палец к губам и сказала:

– Пожалуйста, выслушайте нас, меня зовут Марта Локсли, а это Александр Суминский. Нам угрожает опасность, в Москве нас ждёт мафия, и кроме вас, девушка, нам довериться некому.

– Будем знакомы – Елена, так что вы хотите?

– Нам нужно выйти где-то в районе Мытищ, надо остановить поезд стоп-краном.

– Я просто так – не могу, должна быть веская причина. Заставят объяснительную писать…

– Я понимаю, ваши неприятности мы оплатим. Вот деньги, – сто тысяч хватит?

– Я не могу взять, хотела бы, но нельзя, возможно будет обыск и тогда меня точно уволят, а где я в Хабаровске работу найду?

– Ладно, тогда передадим вам деньги в следующий раз, когда вы будете в Москве. Так можно?

– Ладно, договорились.

– А чтобы меньше было вопросов, я кое-что придумала. Срабатывание датчика перегрева буксы тележки вагона может служить достаточным оправданием для остановки?

– Да, конечно. Но как это можно устроить?

– В туалете есть панель, закрытая на трёхгранныё гайки, под этой панелью провода вашего пульта управления. Уж вы извините, но я девушка весьма любопытная и не раз открывала эту панель, чтобы посмотреть, и вот теперь пригодилось. Короче, там, кроме всего прочего, есть восемь пятиконтактных одинаковых разъёмов. Мне кажется, что это и есть соединители термометров букс – по числу подходит и по количеству контактов – четырёхпроводная линия термометра сопротивления плюс экран кабеля. Я предлагаю это проверить. Если окажется, что это так и есть, то я отломаю один из проводов и вставлю разъем на место, – вот вам и сигнал датчика. И что в этом случае положено делать?

– Остановить поезд, вывесить красный флаг, пойти и проверить температуру буксы на ощупь. Если перегрев подтвердится, следовать на малой скорости до ближайшей станции, – там вагон отцепят. Если сигнал ложный – вывесить желтый флаг, сигнал к отправлению поезда

– Прекрасно! То, что надо, вы будете вне подозрений. Так, я пошла в туалет, а вы, Лена, следите за индикаторами.

– А ключ? Придётся отдать вам мой ключ, а я не имею права, вдруг во втором туалете кто-нибудь свалится с унитаза, и я не смогу ему помочь?

– Да, уж… бедный пассажир, богатая у вас фантазия, но не беспокойтесь, – ключ у меня свой имеется.

Марта вошла в туалет, к счастью он был свободен, открутила панель и нашла нужные разъёмы.

– Лена, смотрите на пульт, я вынимаю, сказала Марта в пространство с проводами.

– Ничего не произошло, а вот теперь загорелась жёлтая лампочка неисправности датчика. Красная лампочка перегрева не загорелась.

– Понятно, я знаю, в чём дело.

Марта заперла туалет, вернулась в купе и стала рыться в своём рюкзаке.

– Наверное, ничего не получится, – огорчилась Елена.

– Сейчас я найду нужный провод! Понимаете, дифференциальный усилитель сигнала датчика воспринял обрыв всех проводов как неисправность, – значит, оба его входа привязаны к нулевому потенциалу большими резисторами. Чтобы вызвать сигнал перегрева нужно сымитировать увеличение сопротивления датчика. Я сделаю вот что: найду потенциальный провод низкого уровня и оторву его. Тогда на вход усилителя будет поступать не только падение напряжения с самого термометра, но и падение на токовом проводе низкого уровня, что эквивалентно увеличению сопротивления датчика.

– Марта, вы что, инженер по всякой электрической технике? Я совершенно ничего не поняла, откуда вы всё это знаете?

– Так… просто это интересно, немного увлекаюсь электричеством и измерениями, нам без этого нельзя.

– Она вроде понятно всё объяснила, – вмешался Александр. – Но как ты найдёшь этот провод, Марта?

– А вот это ты видел?

Она вытащила из рюкзака маленький цифровой тестер.

– Нужно просто измерить напряжение на всех проводах относительно экрана. Токовый провод низкого уровня будет почти под нулевым напряжением, следующим, по напряжению, будет искомый потенциальный провод низкого уровня, далее потенциальный провод высокого уровня и самым большим напряжением будет обладать токовый провод высокого уровня – всё очень просто.

– Логично, – заметил Александр, – но хватит ли разрешения такого простого прибора, как тестер?

– У меня тестер хороший – шесть десятичных разрядов!

– Неплохо!

– Зря я физику в школе прогуливала, – посетовала Елена. – Надеюсь, у вас получится.

– Я пошла.

Марта вставила разъём датчика на место и стала измерять напряжение на проводах относительно экрана, прокалывая их иголкой тестера. Самым большим был потенциал красного провода, чуть ниже – оранжевого, дальше вниз – зелёного и самым низким был потенциал синего провода. «Можно было и по цветам догадаться», – заметила девушка. – «Чем дальше от красного, тем холоднее». Покончив с измерениями, она вернулась в купе.

– Я его нашла – зелёный провод, когда настанет момент – я его отломаю.

– Проще откусить! – посоветовала проводница. – У меня есть маникюрные кусачки.

– Проще, но это не годится – слишком заметно, и все поймут, что это диверсия, а нам нужно, чтобы это выглядело как самопроизвольный обрыв.

– Вы что, шпионы, что ли? – бедная проводница испугалась и побледнела.

– Нет, Лена, конечно, мы не шпионы, я состою в «Грин уолд», а власти не любят экологов, – мы неудобны, мы пытаемся что-то сделать для спасения людей и зверей. Правительству же на всё наплевать – лишь бы карманы набить! «А после нас – хоть потоп!» – вот их логика. Нас преследуют все кому не лень, поэтому я научилась защищаться.

– Ладно, понятно, простите.

– Когда лучше это сделать?

– Давайте сейчас, в городе хуже, могут заметить, что вы вышли – лишние вопросы. Лучше на перегоне, дойдёте пешком до ближайшей платформы, сядете на электричку и доедете до Мытищ.

Марта, покопавшись в рюкзаке, достала маленькие плоскогубцы и снова отправилась в туалет. У двери стояла пожилая толстая дама.

– За мной будете, девушка.

– Извините, сударыня, туалет закрыт – небольшой ремонт, я техник. Пройдите в следующий вагон.

– Надо объявление вешать, – стою здесь десять минут, как дура!

– Извините, бывает…

Марта заперлась, сходила в туалет на дорогу, потом спокойно отломала зелёный провод. За стенкой раздался негромкий звуковой сигнал.

– Загорелась красная, – отрапортовала Елена.

Девушка быстро поставила панель на место и закрутила гайки.

– Можно тормозить, – сказала она, вернувшись к проводнице. – Когда вы снова будете в Москве?

– Сегодня у нас двадцать шестое, так, наша бригада будет в Москве теперь только шестнадцатого ноября.

– Понятно, я сама встречу поезд, не сомневайтесь. А что нам делать теперь?

– Идите в тамбур, я сейчас.

Когда Марта и Александр скрылись в тамбуре, Елена прошла в середину коридора и дернула стоп-кран. Потом тут же закрыла его, через пару секунд началось торможение, она еще раз ненадолго открыла кран и снова закрыла. Так ступень за ступенью она плавно остановила поезд не хуже профессионального машиниста. Затем девушка прошла в тамбур, открыла двери с обеих сторон, вывесила красный флаг и пошла ощупывать буксы, как это полагалось по инструкции. Тем временем, Марта и Александр спокойно покинули вагон с другой стороны и спрятались в кустах. Через десять минут поезд тронулся, а попутчики побрели по встречной колее к ближайшей платформе. Там они сели на электричку и доехали до Мытищ. Пересев на другую, идущую в сторону от магистрали, они благополучно добрались до Монино.

– А ты хорошо знаешь Подмосковье, – заметил Александр.

– Что удивительного, я каждую зиму здесь провожу, здесь у меня полно друзей, здесь я и в школу ходила – в Балашихе. Кстати, именно туда мы сейчас и направляемся.

– Как тебя в школу-то приняли? Ты ведь австралийка.

– Золото открывает любые двери. Там я числилась Марфой Логиновой.

– Ага! Значит, с детства конспирацией занимаешься?

– Мне так было проще. Когда директор подкуплен, то и учителя не пристают, не задают лишних вопросов: куда я исчезаю в середине апреля, например.

– Понятно. На чём дальше поедем?

– К сожалению, придётся ехать по шоссе, ох ненавижу я эти керосинки!

– Это ты об автомобилях так нелестно?

– О них, родимых.

– Чем же они так провинились?

– Ездить по мегаполису на собственном автомобиле так же безнравственно, как курить в детском саду! Почему этот дым, угарный газ и оксиды азота должны нюхать даже те сознательные горожане, которые предпочитают перемещаться на метро?!

– Метро, наверное, есть не везде, на чём же тогда ездить? Может, на лошадях?

– У нашей старушки Земли две главные проблемы, угрожающие самому существованию жизни на ней, первая – это «мирный атом», ну, а вторая – автомобили! Вот скажи, как ты думаешь, что больше – суммарная мощность всех автомобилей, зарегистрированных в Москве, или суммарная мощность всех электростанций «Мосэнерго»?

– Честно говоря, никогда об этом не задумывался. Наверное, цифры сопоставимые?

– Чёрта с два! Суммарная установленная мощность генерирующих станций равна двадцати с половиной гигаваттам. А теперь посчитаем автомобили, – их в Москве сейчас зарегистрировано, если округлить, пять миллионов двести тысяч. Положим, мощность каждого из них равна сотне лошадиных сил, что очень оптимистично, потому что мощность очень многих автомобилей намного больше. Одна лошадиная сила равна семистам тридцати пяти с половиной ваттам. Теперь умножаем 735.5 на 100 и на 5200000, получаем 382 460 000 000 ватт или 382.46 гигаватт. Таким образом, мощность автомобилей превышает мощность «Мосэнерго» в 18.7 раза. Вот такой расклад.

– Обалдеть можно! Ты нигде не ошиблась?

– Проверь цифры по интернету, если не лень. Проблема глобального потепления не была бы столь остра, если бы мы отказались от автомобилей. Можно понизить эмиссию углекислоты в десять раз, если пересадить всех автомобилистов на электропоезда или там, где нет рельсов, хотя бы на маршрутные такси.

– Но ведь электропоезд тоже имеет немалую мощность.

– И какую же, на твой взгляд?

– Сейчас соображу… мегаватта, эдак, два, примерно…

– Почти не ошибся, электричка в десять вагонов имеет четыре мегаватта установленной мощности.

– Ну, вот, а я что говорю – огромная мощность! Типовой энергоблок АЭС, имеющий тысячу мегаватт, может, таким образом, запитать всего двести пятьдесят электричек.

– Но ты забываешь о том, что электричка в десять вагонов везёт тысячу человек со скоростью сто тридцать километров в час, только тогда она потребляет все свои мегаватты. И какая же мощность приходится на одного пассажира? Всего четыре киловатта! А какой-нибудь сноб на собственном авто везёт по городу только свою собственную задницу со скоростью, по пробкам, в среднем пятнадцать километров в час, потребляя при этом семьдесят три с половиной киловатта.

– Да… ты права, крыть нечем. Значит, такси брать не будем – слишком неэкологично?

– Поедем лучше на автобусе – это, кстати, и безопаснее.

– Ладно, уговорила.

Через час с небольшим они прибыли в Балашиху.

– Куда теперь? – спросил Александр, когда они вылезли из комфортабельного автобуса на улице Центральной.

– Зайдём к моей подруге в риэлтерскую контору. Тут недалеко – пару кварталов пройти.

Путники вошли в приземистое одноэтажное здание, непонятно когда и для чего построенное внутри квартала.

– Компания «Дольче вита» налево, – сказала Марта, показывая дорогу. – Здравствуйте! А Довлетьян сегодня работает?

– Боже! Кого я вижу! Смотрите, кто вернулся! – запричитала молодая женщина, которой на вид было года двадцать три, выезжая на стуле с колёсиками из-за перегородки. Она была явно с Кавказа, потрясающе красивое лицо, стройная фигура, черные длинные и блестящие слегка волнистые волосы. В такую можно было влюбиться с первого взгляда.

– Привет тебе, Ириночка!

– Марта Локсли! Собственной персоной.

Девушки обнялись, как старые подруги.

– А это кто с тобой?

– Знакомьтесь, Александр Суминский – выдающийся учёный. Ирина Довлетьян – нереально честный и порядочный риэлтер, изумительный человек и моя подруга.

После обмена любезностями Ирина спросила Марту:

– Ты просто так зашла, или дело какое?

– Нас никто не слышит?

– Я одна, все разъехались по просмотрам, – говори без опаски.

– Мне нужно спрятать Александра, нужна неприметная квартирка на месяц. За ним охотится медицинская мафия. Ты знаешь, ведь с ними шутки плохи, укокошат так, что и комиссар Мегрэ не подкопается. Мы с ним ехали вместе от Хабаровска, так в Сибири во время прогулки по перрону на нас напали с револьвером. По-моему, это был «магнум».

– Да, серьёзные ребята, но если бы они знали с кем связываются… Надеюсь, они хоть живы?

– Я тоже очень на это надеюсь – не было времени проверять. Как дела в твоей центурии?

– Пока всё в порядке. Твоя идея с надфилями оказалась великолепной. Практически все московские декады взяли её на вооружение. Жаль, что нас мало и серьёзного влияния всё это, конечно, не оказывает.

– А идея с «остановками»?

– Это прорабатывается, твоя декада, наверное, пойдёт первой, соберёшь ребят – они тебе тогда расскажут все подробности подготовительной работы.

– Даже так?!

– А ты как думала, мы тут зря времени не теряем. Ладно, есть квартира для твоего друга. Сто пятьдесят тысяч…

– Годится.

– Запоминай – Парковая пятнадцать «А», квартира двадцать восемь. Это очень близко отсюда. Значит, на месяц? Оформляю на тебя?

– Нет, лучше на себя или на кого-нибудь из наших. Я же была попутчицей Александра и, если мы прячем его, то надо прятать и меня, – имя попутчицы очень легко узнать. И ещё, у него банковская карта, наличных не хватит.

– Пропустить через наш терминал её нельзя, надеюсь, ты понимаешь?

– Конечно, а если по схеме «карусели»?

– Он тебе доверяет?

– Куда ж ему деваться, жить-то хочется.

Марта подошла к Александру.

– Ты не против, обналичить всю сумму с твоей карты?

– Тогда меня сразу поймают, но с другой стороны – жить-то как-то надо, что посоветуешь?

– Не бойся, наши ребята обналичат её в тысяче терминалах Москвы и области. Вместе мы – сила.

– А это удобно, напрягать столько людей?

– Для хорошего дела – не жалко!

– Держи, здесь три карты, пин-коды записать?

– Просто скажи, – я запомню.

* * *

Через двадцать минут Марта и Александр уже были в снятой только что квартире.

– Ну, как тебе это жильё? – спросила Марта своего попутчика.

– Скромно, конечно, но жить можно, нехитрая мебель, даже телефон есть, напоминает дом моей мамы. Когда я предложил купить ей коттедж, она отказалась. Сказала, что никогда не жила в роскоши и дальше не собирается.

– А у тебя какой дом?

– А это важно? Я думаю в корне переменить образ жизни и продать свой шикарный трёхэтажный особняк. Когда ты сказала о тщеславии, я подумал: «Это про меня!» Большой дом, шикарная мебель, трое слуг, зачем мне всё это? Раньше, до встречи с тобой, я думал, что дом преуспевающего бизнесмена должен выглядеть престижно. А теперь даже не могу объяснить, почему я вдруг решил, что мир должен крутиться вокруг меня. Когда мне в живот направили ствол, я подумал, что это конец, и придётся заплатить жизнью за грехи. История Рудольфа Дизеля теперь не идёт у меня из головы. Ты спасла меня и физически, и морально. Я решил измениться, вернуться к истокам.

– Решил перестать быть эксплуататором? А ведь держать слуг – это действительно выглядит отвратительно. Как им в глаза смотреть – не представляю! Если они слуги, то ты, получается, господин над ними, и с какой стати они должны обслуживать чужой дом, да ещё такой, который им никогда себе не позволить – это безнравственно.

– Пожалуй так, а ты как живёшь? И чем ты живёшь, чем занимаешься?

– Здесь живу скромно, у меня такая же, как эта, квартира. Источник средств – деньги папы. Работы нет и не предвидится. Я уже говорила, – мои параметры не соответствуют требованиям. Занимаюсь делами «Грин уолд» – пытаюсь спасти планету.

– А в Австралии?

– А там у нашей семьи огромное хозяйство. Большой дом, ангар, два самолёта, ветеринарная клиника, биологическая лаборатория, установка для производства этанола из отходов древесины, ветряная электростанция, мотор-генератор на этаноле, под домом залегает золотоносная порода. Но всё это в глуши, в лесу, вокруг – никого, это частный заповедник. Семье папы разрешили владеть этой территорией с условием, что она будет охранять этот уголок живой тасманийской природы от вторжения человека, заботиться о зверях и о сохранении видового разнообразия. Поэтому у нас никаких слуг нет. Никто и не имеет права к нам приезжать, никакого туризма. И маме с папой приходится работать с утра до ночи, чтобы поддерживать всё это хозяйство. Я, конечно, им помогаю во всём. В основном, я отвечаю за электрическое оборудование и системы автоматики.

– Ты этому училась? Колледж или университет?

– Нет, ничего подобного, – интернет и собственная голова, вот и всё.

– Ты потрясающая девушка, разносторонняя и очень талантливая, увлечённая наукой. Откуда всё это?

– Во вселенной много обитаемых миров, и мне предстоит их изучать, я готовлюсь.

– Это утопия, – человек не долетит даже до Марса. Он привязан к Земле и никогда не сможет по-настоящему выйти в космос.

– Если человек не сможет завоевать космос, тогда в чём смысл существования жизни на Земле? Она ведь не вечна, как не вечна наша звезда.

– Здесь ты права. Жизнь спонтанно возникла, относительно недолго существует – эдак, миллиарда три лет, и теперь ей приходит конец. Видимо, жизнь – это просто свойство материи. Такое же, как, например, свойство воды быть жидкой в нормальных условиях, тогда как её молекулярный вес предписывает ей быть газом, ан нет – сильно полярные молекулы цепляются друг за друга, придавая воде свойства жидкого кристалла.

– Жизнь, по-твоему, возникла спонтанно? Ты что, атеист что ли? А как же твоя теория об информационном поле, на которой построен твой метод лечения?

– Информационное поле это свойство биосферы. Оно хранит информацию и воспроизводит её, но это не означает, что оно обладает какими-то свойствами личности или творца. Подобно тому, как интернет хранит огромное количество знаний и при этом не обладает ни творческим началом, ни даже, пусть самой примитивной, личностью.

– И как же, по-твоему, возникла жизнь? Скажешь: из первичного бульона сами собой «сварились» молекулы, типа белков или РНК, и начали эволюционировать?

– Ну, да – так оно и было, это ещё в школе проходят. А потом происхождение видов шло по Дарвину: мутация, естественный отбор, наследование полезных признаков, отбраковка особей с вредными признаками. Ты же всё это учила в школе.

– Странно, что такой выдающийся учёный, как ты, подтвердивший своими достижениями существование информационного поля, продолжает верить в эту несусветную чушь.

– Кстати, идея об информационном поле не моя, ещё Вернадский указывал на существование «ноосферы», что не мешало ему быть атеистом.

– Мне кажется, он вкладывал в это слово несколько иной смысл, он не думал, что «ноосфера» является базой данных для морфогенеза живых организмов.

– Пожалуй – ты права, а во что веришь ты, уж не хочешь ли ты сказать, что Бог создал весь этот мир?

– Бог, его ангелы, высший разум – называй как хочешь, но я могу тебе доказать прямым арифметическим расчётом, что автор жизни непременно должен существовать.

– Давай! Послушаю с удовольствием.

– Вот скажи, знаешь ли ты, сколько аминокислот содержит один из самых важных белков в организме, я имею в виду гемоглобин.

– Это все знают! Молекула гемоглобина состоит из четырех субъединиц: двух альфа-цепочек и двух бета-цепочек и, соответственно, содержит всего четыре полипептидные последовательности двух сортов. Каждая альфа-цепочка содержит 141, а бета-цепочка – 146 аминокислотных остатков. Таким образом, вся молекула гемоглобина включает 574 аминокислоты.

– Прекрасно, итак их 574. Возьми мой компьютер – будешь вести расчёт. Запусти программу «калькулятор». Теперь скажи, сколько видов аминокислот используется живыми организмами?

– Двадцать.

– Идём дальше, подсчитай сколькими способами можно составить последовательность длиной 574 из двадцати видов предметов.

– Сейчас соображу… так, число сочетаний по 574 из двадцати, это будет 574 факториал, разделить на…

– Не мучь комбинаторику и сам не мучься. Всё считается гораздо проще: искомая величина – это число из 574 разрядов в двадцатеричной системе счисления. 20 цифр – это двадцать аминокислот, так?

– Да, действительно, так проще. Получается 20 в степени 574, это будет, 6.18 на десять в степени 746! Хорошее число – гугол отдыхает!

– В том то и дело! Скажи типовой размер аминокислоты.

– Около трёх тысячных микрона.

– Длина всей последовательности?

– Умножаю 574 на 0.003 мкм, получается 1.722 микрона.

– Теперь давай подсчитаем, сколько потребуется времени для проверки всех вариантов цепочки аминокислот длиной 574 и выбора из них единственного верного варианта, который будет работать и правильно выполнять свою функцию.

– Но может быть правильный вариант не единственный?

– Боюсь, что правильный вариант всё же единственный. Примером может служить серповидно-клеточная анемия. Это наиболее частая форма гемоглобинопатий. Встречается она у лиц негроидной расы и обусловлена наличием у больного гемоглобина «S», который отличается от гемоглобина «А» здоровых людей заменой одной аминокислоты в бета-цепи на другую, а именно: вместо глютаминовой кислоты там присутствует валин. Это приводит к уменьшению растворимости гемоглобина «S», по сравнению с гемоглобином «А», более чем в сто раз и развитию в связи с этим феномена серповидности. Эритроциты серповидной формы становятся более ригидными и «застревают» в капиллярах. Это приводит к развитию тромбозов в разных органах.

– Поразительно, откуда ты всё это знаешь?

– Есть же интернет. Но вернёмся к подсчёту времени проверки. Пренебрежём временем, необходимым на синтез последовательности, а также временем на принятие решения. Допустим, что проверка одного варианта длится всего лишь время, необходимое гипотетическому считывателю, чтобы пробежать вдоль всей цепочки аминокислот длиной 1.722 микрона со скоростью света, которая равна трёмстам тысячам километров в секунду. Посчитай это время!

– Расстояние делим на скорость: получается 5.9 фемтосекунд.

– Теперь посчитай время, необходимое для проверки всех вариантов.

– Надо умножить 5.9 фемтосекунд на 6.18 на десять в степени 746. Так, в секундах получаем: 3.65 на десять в степени 732. Делим на 3600, затем на 24 и на 365, получаем в годах: 1.16 на десять в степени 725! То есть, ты хочешь сказать, что это время на 715 порядков больше возраста вселенной, который оценивают всего лишь в 20 миллиардов лет?

– Именно так! И это доказывает, что случайное изменение и проверка, как это предполагал мистер Дарвин, не смогут синтезировать за приемлемое время даже гемоглобин с его информационной ёмкостью 3444 бита, не говоря уже о девяти гигабитах генетического кода человека. А это с необходимостью требует присутствия автора, выдающегося химика, конструктора и программиста, который «сварил» гемоглобин, подобно тому, как ты «сварил» свою молекулу неорелигатора. Ведь твоя молекула не возникла сама собой, ты её сконструировал и синтезировал!

– Похоже, ты меня уложила на обе лопатки, необыкновенная и загадочная Марта Локсли.

– Кстати, о возрасте вселенной, – по моим данным, она значительно старше.

– Почему ты так считаешь?

– Ты знаешь длительность галактического года?

– Честно говоря – нет.

– По современным астрономическим данным один оборот солнечной системы вокруг центра галактики длится около двухсот тридцати семи миллионов лет. А теперь посчитай – сколько оборотов сделала галактика за 20 миллиардов лет.

– Легко, 20 на 10 в девятой делим на 237 на 10 в шестой, странно, получилось всего 84.4 оборота?

– Не похоже, что такая развитая структура смогла образоваться всего лишь за неполных восемьдесят пять оборотов, не так ли?

– Интересно, где же астрономы столь серьёзно маху дали?

– Я думаю, они здорово ошиблись с постоянной Хаббла. Они предположили линейную зависимость скорости разбегания галактик от расстояния между ними. А на самом деле зависимость квадратичная. Они объяснили красное смещение спектральных линий только относительной скоростью двух галактик. На самом же деле имеет место не только эффект Доплера, но и старение самого кванта по пути к наблюдателю. Его длина волны увеличивается вместе с расширением пространства, по которому квант света перемещается. То есть, обе причины красного смещения имеют место.

– И сколько же дают твои расчёты?

– Произвести точный расчёт возраста вселенной я не могу – знаний не хватает, но могу сказать возраст нашей галактики. По данным, полученным от моего жениха во сне – это 6.57 на десять в пятнадцатой степени лет. Вселенная, очевидно, – ещё старше.

– Но это никак не уменьшает убедительность твоего доказательства, ведь у тебя там 725-й порядок, а не пятнадцатый! К тому же, возраст Солнца не превышает десяти миллиардов лет.

– Именно! Однако, давай вернёмся с небес на землю. Подключай холодильник, твои наличные у меня. Я схожу куплю продуктов, потом приготовлю тебе еду. Что бы ты хотел?

– Да, в общем, не так важно, что-нибудь – на твой вкус. За что мне такая привилегия, может быть, купишь что-то готовое?

– Понятно, сам готовить ты не умеешь. Ладно, пока мы позаботимся о тебе. Надеюсь, за месяц твои дела удастся уладить.

– Кого ты имеешь в виду под словом «мы»?

– Мы – это местная центурия «Грин уолд». С её руководителем ты сегодня познакомился, это Ирина Довлетьян.

– Она красивая…

– А, то! И кстати, не замужем, приглядись к ней, – она просто супер. Ей двадцать семь, но выглядит намного моложе. Девушка во всех отношениях приятная и умеет отлично готовить.

– И какая же у меня программа на ближайшее будущее?

– Тебе пока лучше из дома не выходить, по телефону не звонить и на звонки не отвечать. Компьютер свой ты получишь послезавтра. Тебе его принесёт один из наших, его ник – «Плант». Тебе тоже надо ник придумать. Есть идеи?

– Не знаю… придумай сама.

– Будешь называться «Генрихом».

– Почему именно «Генрихом»?

– Посмотри на себя в зеркало, каждый образованный человек, посмотрев на тебя, тут же скажет: «О – это Генрих!»

– Ладно, Генрих – так Генрих, а у тебя какой ник?

– Ассоль, а у Ирины – Гита, так всех и называй, потому что ты теперь член организации, по крайней мере, временно. Итак, послезавтра раздастся звонок в дверь.

– Может быть по домофону?

– Нет! От подъездной двери у Планта будет ключ, к домофону вообще не подходи. Ты спрашиваешь: «Кто?» Он отвечает: «Плант». Ты : «От кого?» Он: «От Ассоль», только тогда ты открываешь дверь. Ему на вид лет двадцать, худой, среднего роста – примерно метр семьдесят. Волосы – русые, длинные, прямые. Он отдаст тебе комп и спутниковый трансивер. Ещё он установит на крыше параболическую антенну и протянет кабель к трансиверу. Таким образом, ты сможешь безопасно пользоваться интернетом. Связь со мной ты можешь поддерживать через интернетовский почтовый ящик. Но не так, как обычно это принято делать.

– А как же?

– Ты заходишь на сайт gmail.com, вводишь латынью ник: «assol-2032» и пароль «edudant-francimor», запомнишь или записать?

– Запомню, и дальше что?

– Создаёшь письмо с темой: «Genrich-to-Assol», пишешь текст и сохраняешь его в черновиках. Письмо не отправляешь, – неотправленные письма не отслеживаются, и выходишь. Ответ сможешь прочитать там же под темой «Assol-to-Genrich». Этот ящик служит для связи между членами моей декады, оставить там письмо может и Гита. Больше никто об этом ящике не знает. Гита же пользуется другими ящиками для связи с другими центуриями московского миллениума. Такая вот иерархическая конспиративная структура.

– Понятно.

– Ладно, я пошла, сегодня сделаю тебе эскалопы со сметанным соусом. Если смогу достать «подравку», сделаю и суп, варить суп из натуральных ингредиентов слишком утомительно.

– Конечно, не надо, и так слишком шикарно, спасибо.

– Наутро будешь есть яичницу и кофе со сливками, сможешь хоть яйца-то поджарить?

– Да, с этим я справлюсь.

– Отлично, я пошла.

Девушка отправилась на улицу Мира, где жила её тётя. Мартина квартира была по соседству, но оформлена была на тётю. Марина Файн замуж так и не вышла, но у неё был сын по имени Ян. И тетя, и двоюродный брат страшно обрадовались приезду Марты, уговаривали её остаться на ужин, но она, сославшись на дела, отказалась. Отдав тёте золото за содержание квартиры и попросив отослать электронное письмо родителям о её благополучном прибытии, Марта отправилась на рынок. Закупив продуктов, она вернулась на Парковую 15А. Александр скучал и, от нечего делать, смотрел телевизор.

– Марта, давай я помогу тебе на кухне, заодно поучусь, как это делать.

– Хорошо, помоги, но с чего вдруг?

– Я же говорил: круто меняю свой образ жизни и впредь обещаю обходиться без слуг.

– Что ж, весьма похвально. Возьми нож, разделочную дощечку, и порежь карбонад на ломтики толщиной один сантиметр, примерно.

– Какая допускается погрешность?

– Научный подход буквально во всём? Ладно, пусть тебе будет хуже – относительная погрешность не должна превышать десяти процентов.

Раздался звонок в дверь.

– Кто бы это мог быть? – спросил Суминский.

– Это, наверное, Гита пришла. Иди спроси, как я тебя учила.

Александр подошёл к стальной двери и, не открывая глазок, спросил:

– Кто?

– Гита.

– От кого?

– От Ассоль.

Суминский открыл дверь, это действительно была она – неотразимая Довлетьян.

– Добрый вечер, Александр, я вижу, Ассоль уже ввела вас в курс дела, и какой же у вас теперь ник?

– Генрих.

– А что – очень вам подходит. Никто вам не говорил, что вы похожи на некоего Генриха Гольдфарба – выдающегося изобретателя, который вынужден был бежать из Польши в Америку, скрываясь от третьего Рейха. Потом он пропал без вести во время филадельфийского эксперимента, и имя его теперь известно лишь в очень узких кругах.

– По правде сказать, – это был мой прадедушка по материнской линии.

– Ах, вот оно что! Тогда всё понятно. Ассоль вас так назвала потому, что она очень интересовалась филадельфийским экспериментом и всеми, кто имел к этому хоть какое-то отношение.

– А вы откуда всех этих людей знаете? Тоже интересовались?

– Я самая близкая подруга Ассоль, поэтому и знаю, а память на лица – это у меня профессиональное.

– Проходите на кухню, Гита, мы тут с Ассоль готовкой занялись.

– Пожалуй, я сменю её на сегодня… и на ближайшую наделю. Ей надо заняться делами декады.

– Что ты имеешь в виду, Гита?

– Тебе срочно нужно созвать собрание твоей декады, войти в курс дела и проверить все технические подробности плана «остановки». Руководитель московского миллениума одобрил общую идею, но первый опыт будет приобретать именно твоя декада, и именно потому, что в конструкциях АЭС лучше тебя никто не разбирается.

– И где же?

– Корнеевск.

– Понятно, придётся этим заняться срочно и всерьёз, – ответственность очень велика.

– Да, ты иди, у тебя дел невпроворот, а банковские карточки оставь – «карусель» я сама организую. Сколько там денег, примерно? – обратилась Гита к Генриху.

– Миллионов тринадцать с половиною, где-то так.

– Ничего себе, богато живёшь, кстати, будем на «ты», у нас среди своих так принято.

– Я только «за»!

– Вот и отлично.

– Мне к четырнадцатому ноября нужно сто тысяч – расплатиться с проводницей, которая нас спасла.

– Не волнуйся, Ассоль, «карусель» закончит работу уже через неделю. К сроку деньги будут.

– Пока вот возьми, это всё что осталось от наличности. А ты, Генрих, давай свой компьютер – отдам Планту на переделку, и не забудь, послезавтра он к тебе зайдёт. Пиши в ящик, если что. Счастливо!

Марта ушла, Суминский закрыл за ней дверь, а Ирина Довлетьян с удовольствием продолжила готовить эскалопы. Откровенно говоря, не только делами центурии объяснялось её желание подменить Марту. Как только она увидела этого немного странного мужчину в офисе «Дольче Виты», ей нестерпимо захотелось познакомиться с ним поближе. Он выглядел потерянным, нуждался в помощи и ласке. Её же потребностью было помогать нуждающимся людям. Сердце Ирины не было занято, оно ёкнуло и сказало своей хозяйке: «А вдруг – это он?» И вот девушка уже на кухне и самозабвенно готовит ужин для совершенно незнакомого человека.

То ли обед, то ли ужин затянулся. Ирина достала принесённую с собой бутылочку кагора. Потом они ещё посидели под музыку, которую девушка принесла вместе со своим компьютером, в комнате нашёлся неплохой усилитель. Александр пытался объяснить Ирине, в чём суть его изобретения, и почему вдруг так получилось, что его преследует медицинская мафия, но Ира мягко переменила тему:

– Я не так сильна в науках, как наша Ассоль, а сейчас после кагора, мне и подавно это не лезет в голову. Ты разочарован?

– Вовсе нет! Ассоль – исключение из правил, но она мне показалась очень интересной не только своими научными познаниями.

– А разве она не говорила, что не свободна? Её сердце уже давно принадлежит другому человеку.

– Говорила, но она призналась, что видела его лишь во сне, правда, не единожды.

– А она говорила, что он инопланетянин?

– Нет, но она говорила, что он капитан космического корабля и почему-то израильтянин, что само по себе странно.

– Я во всех подробностях знаю эту историю. Ассоль свято верит, что за ней прилетит знаменитый своими подвигами капитан звездолёта. Имя его – Даниэль бен Ашер. Отсюда понятно, что он израильтянин, хотя в её снах сам себя он называл арамейцем. А ты веришь в пришельцев и в летающие тарелки?

– Нет, не верю, говорят, что все случаи наблюдений – это подделки падких до сенсаций людей.

– А я вот пребываю в замешательстве. Раньше я тоже не верила, но после того случая в лесу, не знаю, что и думать. НЛО пролетел надо мной всего метрах в двадцати, задевая верхушки сосен. Что это было – галлюцинация? Ассоль мне завидует.

– Это точно была галлюцинация, никаких инопланетян не существует, межзвёздные расстояния огромны и, чтобы их преодолеть – человеческой жизни не хватит. А откуда он был, этот Даниэль, с какой звезды, он не говорил?

– Говорил… он с другой стороны Галактики – какие-то десятки тысяч световых лет. Он со звезды Шемеш, которую мы ни в один телескоп увидеть не сможем.

– Ну, это уж полная чушь! Бедная Ассоль, как жаль, что её мечта никогда не сбудется, а мне никогда не сравняться с этим ярким образом супергероя, и вряд ли она меня когда-нибудь полюбит...

– Это реакция! Да – защитная психологическая реакция безнадёжно больной девушки. Эта сказка защищает её от безысходности, помогает жить дальше и надеяться на чудо. Она верит, что технологии космических арамейцев смогут её вылечить, позволят быть счастливой и не прятаться от солнца. Потанцуй со мной, пожалуйста, и не грусти. Пусть она верит в свою сказку, не надо её переубеждать.

– Ладно, не буду, я и не думал, что у неё это так серьёзно.

Они танцевали очень долго, медленные мелодии следовали одна за другой и были одна другой красивее. Видно Ирина подготовилась к романтической встрече заранее, нет, не к этой встрече она готовилась, а так… вообще. Это была тайная, не до конца осознанная мечта о том, кто придёт и полюбит её, несмотря ни на что – девушку крайне несговорчивую и противоречивую в общении с противоположным полом, и ничего не попросит взамен. И вот теперь, когда случай, наконец, представился, она решила отбросить свою недоверчивость и попытать счастья. «Была – не была! Куда уж дальше бояться и топорщиться – двадцать семь уже. Жизнь проходит, а я всё ещё одна, а ведь он мне понравился!» – думала девушка, мечтавшая о ребёнке, о доме, о любящем муже. Суминский обнял свою партнершу, и Ирина не возражала, ей было хорошо и уютно. В конце концов, она положила голову ему на плечо. У Александра кружилась голова, то ли от кагора, то ли от запаха её волос. Ещё немного и дело дошло бы до поцелуя, но Ира решила не заходить так далеко в этот первый раз.

– Спасибо за танец, Генрих, пожалуй, мне пора собираться.

– А я думал, что ты… ещё посидишь немного… мне тут одиноко в заточении.

– Не расстраивайся, завтра после работы я непременно зайду. До завтра.

– До завтра, Гита…

Глава 7. Декада.

Только через неделю Марте удалось, наконец, списаться со всеми членами её декады и созвать собрание. Встретиться решили на Большой Ордынке, в квартире Шустер, незамужней девушки двадцати пяти лет, журналистки интернет-газеты о животных «Наши братья». Прийти все должны были в разное время, а Ассоль предстояло, по традиции, прийти последней – ровно в восемь вечера. Марта вышла из метро на Павелецкой и сначала отправилась по Новокузнецкой улице. Затем, свернув во двор дома сорок четыре, она надела тёмные очки и медицинскую маску, натовку надвинула на лоб, чтобы козырёк отбрасывал тень на лицо. Потом она достала из портфеля ручные тисочки, а из потайного кармашка, сделанного под стальным ребром портфеля, к которому крепилась его ручка, остро отточенный на конце трехгранный надфиль. Ни один металлоискатель не смог бы обнаружить тайное оружие девушки, так как стальное ребро его экранировало. Зажав надфиль в тисочки, Марта ринулась в бой с автомобилями, в изобилии припаркованными в проходных дворах. Надфиль легко протыкал шину и уходил в колесо сантиметров на десять. Благодаря его пилящим граням он так же легко вынимался. Лишь две секунды требовалось девушке, чтобы проткнуть два колеса и тем самым надолго вывести «керосинку» из строя. Марта свято верила, что, избавляя улицы Москвы от «керосинок», она не только делает воздух планеты чище и холоднее, но и спасает чьи-то жизни, – статистика наездов на пешеходов и жестоких аварий в городе была действительно ужасающей. Пройдя через двор, она «успокоила» шесть автомобилей. Перейдя Шестой Монетчиковский переулок, Марта обогнула дом восемь и снова нырнула во двор. Здесь охотница поживилась ещё восемью «керосинками». Затем она вышла на Третий Монетчиковский, свернула на Второй и у дома два дробь двенадцать опять вошла в обширный двор, здесь свою судьбу встретили ещё восемь авто. Таким образом, норма была выполнена, и девушка, спрятав своё оружие, спокойно вышла на Первый Монетчиковский, а потом свернула на Пятницкую. Оставив по правую руку станцию метро Новокузнецкая, Марта дошла до колокольни, там свернула в проходной двор и подошла сзади к дому тринадцать дробь девять по Большой Ордынке, это и был дом Шустер.

В огромные, ещё царских времён, квартиры вели две лестницы: с улицы – парадная, а со двора – чёрная. Марта воспользовалась чёрной и, поднявшись на третий этаж, позвонила.

– Кто? – спросила Шустер из-за двери.

– Ассоль.

– От кого?

– От Гиты.

Дверь открылась, и Марта вошла в огромную кухню. Раньше, в эпоху коммуналок, здесь стояло множество газовых плит. Их число совпадало с числом комнат и проживавших в то время в квартире семей. Теперь, после капитальной переделки оборудования дома, кухня стала электрической, а квартира, как в стародавние времена, вновь принадлежала одной зажиточной семье. Отец Шустер был успешным предпринимателем, он владел сетью пекарен, а мама – известным адвокатом, она защищала интересы фермеров.

– Проходи в большую комнату, Ассоль, все уже собрались и ждут тебя.

– Здравствуйте, товарищи.

– С возвращением, Ассоль, – поприветствовал за всех своего командира Хаммер, тренер по каратэ кёкусинкай, учивший Марту боевому искусству. Ему было тридцать пять, уровень его мастерства был отмечен чёрным поясом. Он поддался обаянию своей ученицы и два года тому назад вступил в «Грин уолд» рядовым товарищем.

– Рассказывайте, что нового? Гита мне сказала о какой-то серьёзной подготовке к остановке АЭС в Корнеевске.

Слово взял Магнето, парень двадцати восьми лет, работавший наладчиком высоковольтного оборудования на чагинской электроподстанции:

– Я перевёлся в Корнеевск, теперь работаю там, дали однокомнатную квартиру, поскольку я не женат, а если бы была семья – дали бы сразу трёхкомнатную.

– И за что же такая щедрость? – поинтересовалась Ассоль.

– За работу в радиационных условиях, не всё время, конечно. Но я периодически должен проверять состояние силовых цепей ГЦНов, когда они не в работе, а туда заходить дольше, чем на десять минут нельзя, представляешь какая обстановка?

– Ох, что-то у меня в животе похолодело! Чего это ради, дорогие мои, вы решили подобраться к главным циркуляционным насосам?

– Извини, Ассоль, пока тебя не было родился некий план, – ответил Студент, высокий солидный мужчина сорока лет, доцент, преподаватель современной вакуумной схемотехники в электротехническом университете. – Его авторы: я, Шило, Магнето и Гудок. Идея состоит вот в чём. Если выключить все ГЦНы, так чтобы их нельзя было снова включить, то это будет эквивалентно максимальной проектной аварии. Тогда, естественно, сразу автоматически будут сброшены все стержни СУЗ [система управления и защиты]. Но при отсутствии циркуляции резко возрастёт давление в первом контуре, автоматически запустятся насосы высокого давления, и из верхнего бака системы аварийного расхолаживания в реактор будет поступать холодная вода с борной кислотой, которая внизу будет сбрасываться в подреакторный бассейн-барботер через сработавшие защитные клапаны. При этом активная зона, возможно, частично расплавится, но это предусматривается максимальной проектной аварией. Таким образом, реактор будет выведен из строя навсегда.

– И произойдёт взрыв подобный чернобыльскому!

– Да ничего подобного! Для чего же тогда система аварийного расхолаживания?

– И как же вы собирались остановить ГЦНы?

– Я отвечу, – Вызвался Шило, молодой специалист двадцати трех лет, работавший конструктором по механике на оборонном заводе, – Магнето возьмёт четыре силовых контактора от локомотива, их обещал предоставить Гудок, и каждый соединит с клеммами одной из обмоток статора электродвигателя ГЦНа – по одному контактору на каждый ГЦН. Сигнал на замыкание контактора, а точнее на отпускание, так как будет использована нормально-замкнутая группа контактов, выдаст электровакуумная схема Студента по сигналу радиопередатчика, – она не боится даже самой сильной радиации. Запитывается это всё от служебного напряжения, но после того как схема сработает, питание становится ненужным. Запустить ГЦН с замкнутой накоротко обмоткой не представляется возможным.

– Знаете, что я вам скажу, ребята! Делать так, как вы собираетесь, нельзя ни в коем случае!

– Почему, Ассоль! – возмутился Гудок, работавший машинистом. – Мы так готовились, Магнето внедрили. Я в Нижнем, в тамошнем депо, уже и контакторы стырил, осталось только их доставить. У Студента схема почти готова…

– Позвольте я вам всё объясню. Во-первых, Магнето поймают и посадят, как террориста, поскольку именно он имеет доступ к ГЦНам. Во-вторых, найдут локомотивные контакторы, будут проверять – где такие пропадали, выйдут на Гудка и его тоже посадят, как сообщника. В-третьих – схема Студента! Вакуумной микроэлектроникой в Великороссии занимается лишь пара лабораторий, следовательно, его тоже легко вычислят. И, наконец, в-четвёртых, хочу сразу обратить ваше внимание на то, что нигде и никогда за всю историю «мирного атома» система аварийного расхолаживания не сработала так, как нужно. Не получилось это на АЭС «Тримайл Айленд», и реактор не взорвался только потому, что там не было проблем с ГЦНами. Когда подачу питательной воды в парогенераторы восстановили, удалось запустить циркуляцию в первом контуре и постепенно убрать водород из реактора. Однако аварийная система расхолаживания показала свою полную несостоятельность. На Чернобыле система была по дурости просто отключена на время проведения испытаний. На Фукусиме-1 система расхолаживания не сработала ни на одном из трёх энергоблоков, которые были на мощности. В результате все они были разрушены взрывами гремучки. Точно такая же ситуация наблюдалась на американской АЭС «Форт Калхун» в Небраске. Ещё раз повторю – нигде и никогда! Есть одна фундаментальная причина, по которой так происходит от раза к разу, а именно: вода первого контура подвергается интенсивному радиолизу и образуется гремучая смесь – водород и кислород как раз в нужных пропорциях, которая потом неизбежно взрывается, разрушая прочно-плотную защитную оболочку реактора. Для нормальной остановки водо-водяного реактора ВВЭР-1000 требуется месяц расхолаживания при работающих ГЦНах и колонке дегазации воды первого контура. Система же аварийного расхолаживания никакой дегазации не проводит, служит лишь для очистки совести проектировщиков и предотвратить взрыв в случае максимальной проектной аварии неспособна.

– И что же теперь делать? – грустно сказал Магнето. – Зря, что ли, я туда переводился? Плант, ты хоть скажи что-нибудь.

– Ассоль совершенно права, я прочитал книгу, которую она мне дала – «Строительство атомных электростанций» называется. Так вот, что меня там возмутило до глубины души. Не могу понять, какому идиоту пришла в голову мысль использовать воду в качестве теплоносителя первого контура. Ведь в таких жестоких радиационных условиях, которые существуют в активной зоне реактора, вода неизбежно будет разлагаться на кислород и водород. А ведь были и другие идеи, например, использовать как теплоноситель углекислый газ или расплавленный металл, не натрий, конечно, как на Белоярской АЭС, – тоже дурь ещё та. Но вот олово или свинец, или их эвтектический сплав – могли бы подойти.

– Не горюй, Магнето, – вмешалась Шустер. – Ассоль – голова! Она что-нибудь придумает.

– Да, Магнето, твоё внедрение – это просто огромная удача. Ваш сценарий с контакторами я отменяю, но твоё присутствие внутри АЭС нам необходимо, для того чтобы узнать о результатах наших действий. У меня есть другой план, не такой радикальный, как ваш, но зато – относительно безопасный. Потребуется участие всех товарищей.

– Участие всех членов декады, это круто! – обрадовался Вербатим – ди-джей и звукооператор FM-радиостанции для водителей «Via est Vita». – Рассказывай, Ассоль, не томи.

– Я предлагаю «сброс нагрузки». Гудок, я тебя с четырнадцати лет знаю, ты ведь работал на тепловозе и должен знать, что это такое.

– Ещё бы мне не знать, когда тащишь в гору тяжелый поезд, дизеля на пятнадцатой позиции, генераторы выдают полную электрическую мощность, и вдруг пошёл дождь, и колёса начинают проскальзывать. Тут, если зазевался и не нажал на песочницу – всё, пиши пропало – холостой разгон тяговых электродвигателей. Срабатывает реле сброса нагрузки, дизель-генераторы переходят на холостой ход и надо набирать позиции заново. Плохая ситуация: так можно поезд и не удержать – покатится назад.

– Вот и я предлагаю примерно то же самое – лишить электростанцию нагрузки. Я посмотрела спутниковые снимки, – от корнеевской АЭС отходят три полноценные трёхфазные ЛЭП. Я права, Магнето?

– Да, их три, каждая на двести двадцать киловольт. Ты что, хочешь провода резать? Не выйдет – это очень опасно. Разве что опоры взрывать с большого расстояния.

– Нет, взрывать мы ничего не будем, ещё не хватало со взрывчаткой таскаться! Я предлагаю устроить на каждой фазе трёх линий короткое замыкание.

– А разве это не так же опасно, как резать провода? – спросил Юстас, красивый белокурый парень двадцати девяти лет, работавший юристом в строительной компании «Мастер бет». – Попадёшь под двести двадцать киловольт – даже пепла не останется!

– Верно, но всё дело в технологии, – ответила Ассоль. – Поправь меня, Магнето, если я скажу чушь. Итак, товарищ подходит к опоре ЛЭП в безлюдном месте. Опоры, как я считаю, заземлены, если они металлические. Это так?

– Разумеется – подтвердил Магнето.

– Дальше товарищ достаёт аккумуляторную дрель и сверлит в металле опоры отверстие под резьбу М10. То есть надо взять сверло… какое, Шило?

– Восемь с половиной миллиметров.

– Затем товарищ нарезает резьбу машинным метчиком, переключив редуктор дрели.

– А может быть обойтись гайкой, не нарезать резьбу – лишняя операция, – внёс предложение Вербатим.

– Нет, – возразил Гудок, – опора ведь крашеная, под гайкой нормального контакта не будет, а от контакта будет зависеть твоя жизнь.

– Ассоль права, – добавил Магнето, – для надёжного заземления резьба необходима, продолжай, пожалуйста.

– После того как резьба нарезана, товарищ достаёт из рюкзака тросик длиной метров двадцать, смотанный в бухту или, что лучше, – намотанный на катушку. Диаметр тросика должен быть таким, чтобы он выдержал ток короткого замыкания в течение времени срабатывания предохранителя на станции. Определить эту величину должен ты, Магнето.

– Там, в высоковольтных цепях, токи не слишком большие, десять тысяч ампер, примерно. Это значит… миллиметров пятнадцать диаметра для алюминиевого провода, думаю, хватит. Ладно, я этот вопрос ещё уточню.

– Один конец тросика или провода, – продолжила Ассоль – должен быть вварен или впаян в контакт под болт и обжат. На другом конце крепится груз равный весу бухты тросика. Товарищ крепит один конец тросика болтом к опоре, с другой стороны болта можно закрутить контргайку, чтобы контакт не ослаб. И только после этого можно размотать бухту, уложив тросик на землю параллельно фазовому проводу, чуть в стороне от его проекции на землю.

– Заметьте, товарищи, – сказал Магнето, – это очень важно. Сначала мы заземляем бухту на опору и только потом разматываем трос. Если сделать наоборот – вас убьёт напряжением, наведённым в тросе через ёмкостную связь с фазовым проводом ЛЭП.

– Ущучили! – отозвалась Шустер.

– Ну, а теперь, – закончила Ассоль, – упражнение «метание молота», товарищ раскручивает груз и бросает его в направлении опоры под углом к фазовому проводу, так чтобы груз перелетел через этот провод. Таким образом, фаза закорачивается с землёй.

– А что при этом на станции произойдёт? – спросил Хаммер.

– Можно я? – вызвался Плант. – Воздействие со стороны нагрузки должно отразиться на всех энергоблоках, находящихся «на мощности». Сначала сработает предохранитель выходного трансформатора и ЛЭП отключится. Генератор, оставшийся без нагрузки, начнёт быстро разгоняться, и регулятор частоты вращения перекроет подачу пара в турбину. Пару деваться некуда и он сорвёт предохранительные клапана парогенераторов и начнёт поступать в атмосферу.

– А пар-то радиоактивный? – забеспокоилась Шустер.

– Нет, вовсе нет! Это же пар второго контура. Я продолжу, старший инженер управления реактором – СИУР, заметив такую аварийную ситуацию, сбросит стержни СУЗ в активную зону. Таким образом, реактор будет заглушен, но ещё не расхоложен. Тут должны запуститься дизель-генераторы аварийного питания станции, чтобы продолжилась циркуляция и дегазация в первом контуре. Всё – реактор переведён в режим расхолаживания.

– Я поясню, – решила дополнить картину Ассоль, – допустим, ЛЭП удастся починить быстро, в течение двух часов. Даже в этом случае выйти из режима расхолаживания не получится. В реакторе к этому времени уже накопятся «отравляющие» его осколочные элементы, которые поглощают нейтроны и тем самым снижают реактивность. Поднимать мощность будет нельзя, «отравление» – это не СУЗ, оно может повести себя непредсказуемо. СИУР, допустим, повыдергает стержни, поднимая мощность, а «отравление» вдруг начнёт интенсивно выгорать и произойдёт разгон не на запаздывающих, а на мгновенных нейтронах, а это – ядерный взрыв. Поэтому операторы будут вынуждены провести полное расхолаживание, выдержать реактор заглушенным в течение месяца, чтобы «отравление» распалось. И только потом снова вывести его «на мощность», синхронизировать генератор и подключиться к нагрузке. На всё уйдёт месяца полтора. А мы уже будем готовы к следующей акции.

– В следующий раз охрана станции уже будет нас ждать, – заметил Юстас.

– У нас большое пространство для манёвра. Они не смогут охранять всю ЛЭП – от АЭС до подстанции.

– Ладно, поживем – увидим. Нам нужно ещё проработать подход – отход, подобрать транспорт.

– Правильно, Юстас, я поручаю этот вопрос тебе, Хаммеру и Вербатиму. Вербатим, тебя, кроме того, попрошу через твоих знакомых водителей грузовиков понаблюдать за пробками на дорогах в районе Корнеевска и за поведением дорожной полиции. Магнето, возвращайся на рабочее место, в свободное время сделай расчёт диаметра заземляющего троса. Данные оставь в нашем общем ящике. Студент, Гудок и Шило закупают инструменты и материалы. Шустер, ты как всегда, – занимаешься финансами. Кстати, вот мой взнос.

Ассоль отдала девушке пять двухграммовых слитков.

– Слитки австралийские, но ведь у тебя, кажется, есть знакомая в госбанке?

– Не беспокойся, Ассоль, Лина Кантонистова всегда непрочь немного подзаработать. Я всегда твоё золото у неё меняю – пять процентов и никаких вопросов.

– Отлично, тогда вот возьми и поменяй ещё пять для меня лично. Плант, ты проверишь и зарядишь наши «уоки-токи» [walkie-talkie – карманная радиостанция]. Я надеюсь, цифровые аудиоскремблеры, [scrambler – шифрующее устройство] которые ты в них вмонтировал, в порядке?

– Конечно, что с ними сделается.

– Всё-таки проверь, пожалуйста, убедись, что обычный приёмник выдаёт вместо речи только шум.

– Сделаю, не вопрос!

– Кроме того, будешь помогать мне в других делах, не связанных с подготовкой к акции. Внимание всем! Кроме порученного, все члены декады, за исключением Магнето, должны усердно отрабатывать упражнение «метание молота в цель». На выполнение акции пойдут девять товарищей, включая меня. Магнето останется наблюдателем в стане врага. Когда всё будет готово, время проведения определим так: это должно быть начало или середина смены Магнето, в это время должна наблюдаться минимальная активность полиции и, в третью очередь – минимум пробок на дорогах. Следующее собрание проведём ровно через месяц. Связь – как обычно, через ящик. Если кому понадоблюсь срочно, то меня с высокой вероятностью можно будет найти в моей любимой балетной студии – по понедельникам, средам и пятницам с часу дня до восьми вечера. На этом всё, расходимся как обычно – по одному.

Глава 8. Заявление пропавшего.

Шестнадцатого ноября 2052 года Марта встречала на Ярославском вокзале 043-й из Хабаровска. Поезд пришёл вовремя – в одиннадцать ноль три. Девушка бегом бросилась к двенадцатому вагону. Елена стояла на платформе у двери, провожая пассажиров. Вид у неё был как у невыспавшейся студентки, – она явно клевала носом.

– Здравствуйте, Елена, вы меня узнали?

– А… это вы, госпожа Локсли… не поймала вас мафия?… Я очень рада…

– Поразительно, неужели вы помните всех пассажиров?

– Помню… рейсов за десять помню… а что?

– Я бы так не смогла, зайдём внутрь?

– Да… лучше зайти…

Они зашли в рабочее купе проводника, и Марта заперла за собой дверь.

– Я принесла то, что обещала и ещё маленький презент. Снимайте трусики.

– Трусики?! Это что – шутка такая? – удивилась Елена и от неожиданности даже проснулась.

– Нет, Леночка – это называется конспирация. Я вам купила в подарок недельный набор трикотажных трусиков. Производство – Великороссия, Иваново, не китайский ширпотреб. Товар имеет сертификат «ВК». [национальный сертификат «высшее качество»]

– О, даже так! Спасибо.

– Вот, наденьте сейчас эти, на которых написано «суббота», сегодня ведь суббота, не так ли?

– Суббота…

– Обратите внимание на карманчик на молнии, расположенный с внутренней стороны на лобке – сама пришивала. А в него мы положим вот это.

Марта достала десять купюр по десять тысяч, пересчитала их на глазах повеселевшей проводницы, свернула, положила в кармашек и застегнула молнию.

– Надевайте, Лена, и никто этого не найдёт.

– Здорово вы всё придумали. С вашими талантами в разведке надо работать.

– «Грин уолд» – это почти то же самое. Как ваш датчик температуры, починили?

– Московские ремонтники часа три возились, но всё-таки нашли, в чём дело. Сказали: на проводе не было кембрика, – вот он и отвалился от тряски.

– Да, кембрика не было, я ведь сама его сняла, когда отломала провод. И что, к вам были какие-нибудь претензии?

– Нет, всё прошло гладко, мне даже в приказе по хабаровскому отделению «Дальневосточной железной дороги» благодарность объявили: «За чёткое и профессиональное выполнение должностной инструкции в аварийной ситуации». Пока я проверяла буксы, прибежал помощник машиниста и, узнав в чём дело, сказал, что его шеф так и подумал: «Не пассажиры сорвали стоп-кран, тормозила проводница и сделала это очень грамотно».

– Отлично, вы действительно были на высоте и благодарность получили вполне заслуженно. Так я пойду, не буду вас отвлекать своей болтовнёй.

– Да, Марта, идите, а то сейчас поезд утащат в парк, всего вам самого доброго.

– До свидания, Лена, может быть – ещё увидимся.

Марта ушла, а Лена переодела трусики, и как только она натянула колготки и поправила форменную юбку, в дверь купе кто-то постучал.

– А, это вы, шеф, что-то случилось?

– Посылки перевозите? Ай, ай, ай! Ведь это запрещено!

– Шеф, какие посылки, бог с вами!

– Я всё видел, к вам заходила девушка, не пассажирка с нашего поезда, она со стороны вокзала прибежала и ушла только что, причём одна – значит, никого и не встречала. А зачем, спрашивается, она приходила – забрала свою посылку, или, может быть, наоборот, – оставила посылку? Может быть, обыск сделать?

– Шеф, ну, что вы за человек, право слово. Нельзя же в каждом видеть китайского шпиона! Знакомая она моя, трусики для меня купила и принесла – вот, посмотрите!

Лена открыла коробку с трусиками.

– Не китайские – наши, в Хабаровске таких не достанешь!

Начальник бригады смутился и не стал копаться в женском белье.

– Ладно, Лена, простите. Замнём для ясности?

– Замнём!

* * *

Уже две недели Александр Суминский скрывался на конспиративной квартире. Его коллеги из «Вектора», не получив никаких вестей от своего шефа, подали заявление на розыск пропавшего без вести. Полиция легко выяснила, что из Хабаровска Суминский выехал, а в Москве в забронированном номере гостиницы так и не появился. Тщательный просмотр записи с камеры видеонаблюдения, установленной в начале перрона, к которому подошёл хабаровский скорый, также не выявил его прибытия на Ярославский вокзал. Была допрошена проводница десятого спального вагона, в котором ехал пропавший. По её показаниям выяснилось, что от Суминского остался чемодан, но ни денег, ни документов, ни каких-либо электронных устройств в нём не оказалось. Проводница сообщила, что с учёным ехала девушка, молодая вполне безобидная девушка лет восемнадцати, которая предъявила австралийский паспорт на фамилию Локсли, однако имя проводница не запомнила. Запомнила только то, что девушка в совершенстве владела русским и говорила без акцента. Поиск по гостиничным базам данных по всей Великороссии дал такой результат: некая Марта Локсли останавливалась в Хабаровской гостинице «Ерофей», улица Станционная, дом два, как раз перед отправлением того самого поезда. Никакой брони ни в московских гостиницах, ни в гостиницах других городов на это имя обнаружено не было. Значит, эта Марта Локсли исчезла вместе с Суминским, и полиция заподозрила её в похищении. Однако оставалось непонятным, каким образом она смогла это сделать, – вокзальный сканер не показал в её вещах никакого оружия.

* * *

Поздним утром в квартире известной ведущей новостей канала «Пульс Москвы» симпатичной девушки двадцати шести лет Каролины Заокской раздался звонок в домофон.

– Кто там? – туго соображая спросонья, спросила она.

– Лина, это я, Рейнальдо, открывай.

– Поднимайся, благороднейший дон Пенья.

Когда парень вошел, Каролина сразу заупрямилась:

– Я сегодня работаю, мне нужно подготовиться.

– Приветствую тебя, моя королева!

– А ты чего не на работе?

– Сегодня я взял отгул, и водителей развлекает другой ди-джей.

– Надеюсь, он работает под своим ником?

– Сегодня под моим, если в эфире не Вербатим, то, как говорит начальство, дальнобойщики сразу меняют волну. Да пусть, мне не жалко, он парнишка исполнительный, я дал ему список песен, он их поставит, а трындеть не будет совсем. Так даже лучше – все думают, что я на работе, а я у тебя…

– Сегодня «ты у меня» не выйдет, говорю же – мне надо привести себя в порядок, я же не на радио работаю.

– А как насчёт свеженькой сенсации?

– Ты что, жареный материал притащил? Давай показывай!

– Ну, вот! На это у тебя время есть! А на личную жизнь?

– Личная жизнь у нас с тобой будет завтра! Что за материал, какого характера?

– От пропавшего учёного и предпринимателя – видео-заявление.

– От какого учёного? Неужели от Суминского?

– От него, родимого, от него!

– Ну, давай же! На каком носителе? Пенья – ты чудовище! Ну, что ты стоишь – руки в брюки?! Быстро выворачивай карманы!

Девушка вцепилась в Рейнальдо и, запустив руку в карман его штанов, вытащила оттуда SD-карту.

– Это?

– Оно! Два к одному, 4096 строк, качество нормальное.

Девушка, сгорая от нетерпения, вставила карту в компьютер.

«Здравствуйте, уважаемые дамы и господа. Я, Александр Амарчевич Суминский, обращаюсь к российской и мировой общественности с этим видео-заявлением.

Первое. Меня не похитили, меня никто не удерживает насильно, я жив и здоров, но по причинам, о которых я скажу чуть позже, я вынужден скрываться и прятаться у моих друзей.

Второе. Мне удалось сделать сенсационное открытие в области медицины, и не только сделать открытие, но и синтезировать препарат, который излечивает рак в восьмидесяти процентах случаев, даже без оперативного вмешательства. Коммерческое название препарата – «неорелигатор».

Третье. Мне и моим коллегам удалось разработать промышленную технологию получения препарата, построить коммерческое предприятие по его производству и довести стоимость курса лечения до приемлемого уровня. Препарат прошёл клинические испытания на базе Хабаровской краевой онкологической больницы. В ближайшее время закрытое акционерное общество «Вектор» должно было получить лицензию на производство «неорелигатора» для широкого рынка.

Четвёртое. Не знаю кто, но кто-то очень могущественный и связанный, видимо, с медицинской мафией, был сильно раздосадован нашими медицинскими и коммерческими достижениями. Меня пытались похитить, возможно, с целью физического устранения. По дороге в Москву, на станции Иланская, на меня было совершено вооружённое нападение. И только благодаря помощи неизвестного мне лица, мне удалось вырваться из лап бандитов. В результате действий неизвестного друга, бандиты были выведены из строя, а мне удалось запрыгнуть в свой уходящий поезд.

Пятое. Понимая, что мафия не оставит попыток уничтожить меня и мой бизнес, я обращаюсь к нашему президенту Андрею Николаевичу Котову и прошу его выступить гарантом моей безопасности. Взамен я предлагаю государству выкупить принадлежащий мне контрольный пакет акций ЗАО «Вектор», который составляет восемьдесят процентов всех акций предприятия. Вместе с этим пакетом я согласен передать все права на производство «неорелигатора» государству. Со стороны государства договор о купле-продаже должен подписать президент, так как я никому больше не доверяю. Условия сделки можно обсудить с моим адвокатом Яном Игнатовичем Берновым. Сразу хочу сказать, что адвокат не знает моего временного места проживания, и нападать на него бессмысленно.

И, наконец, шестое. Сделка состоится, если покупатель гарантирует сохранение рабочих мест и своевременную индексацию зарплат сотрудникам «Вектора», а также выплату причитающихся дивидендов держателям остальных двадцати процентов акций предприятия.

Надеюсь, что здоровье граждан страны не безразлично её руководству. Спасибо за внимание».

– Это действительно сенсация, Рейнальдо! Сколько ты хочешь за материал, канал тебе заплатит и заплатит немедленно!

– Лина, мне не надо денег, просто нужно помочь этому человеку, а заодно и всем больным раком. Бери запись даром, только не говори от кого она.

– Не сомневайся, журналисты имеют право не раскрывать своих информаторов.

В тот же день Каролина выпустила в эфир заявление Суминского в своей новостной программе. Что тут началось! После эфира продюсер канала едва не задушил удачливую журналистку в своих объятиях. Новость начала распространяться по другим средствам массовой информации, как круги по воде. Рейтинг «Пульса Москвы» взлетел до небес. На следующий день у стен Кремля начался митинг. Многочисленные родственники больных раком людей возмущались тем, что министерство здравоохранения утаило от общественности величайшее открытие века, а от президента требовали немедленно спасти выдающегося учёного, найти и уничтожить всю медицинскую мафию.

* * *

В своём кабинете в Кремле президент Котов, высокий грузный мужчина пятидесяти двух лет, кормил с рук своего любимого кота. Строго говоря, это был не кот, а снежный барс, но вся свита президента вслед за своим шефом называла его котом. Барсик же – было его собственное имя. Вдруг раздался вызов внутренней связи:

– Господин президент, разрешите войти с докладом – дело срочное.

– А это вы, Сергей Валентинович, да, пожалуйста, входите. Барсик, беги на место.

Вошёл начальник охраны Кремля Дагамов.

– Андрей Николаевич, вы смотрели вчера новости по «Пульсу Москвы»?

– Да, смотрел, Заокская выглядела обворожительно, а что?

– Как что, заявление Суминского вы видели?

– Разумеется, и что дальше?

– Перед Спасской башней несанкционированный митинг по этому поводу, требуют, чтобы вы приняли меры. Прикажете разогнать по закону военного времени?

– Военное положение де-юре не объявлено. Новая конституция разрешает митинги и шествия без каких-либо ограничений, поэтому вы должны забыть это слово – «несанкционированный». Пора преодолеть, наконец, наследие предыдущего правления. Подготовьте вертолётный десант на случай беспорядков. А митингующие случайно не требуют, чтобы я вышел и поговорил с ними?

– От вас требуют действий.

– А давайте, я всё же выйду к народу, заодно испытаем в действии вашу лазерную защиту от пуль. Я хочу узнать, так ли она хороша на самом деле, как мне докладывали.

– Может быть, все же не стоит рисковать?

– Стоит, Сергей Валентинович, стоит. А заботиться о том, чтобы меня не убили – это ваша работа, разве нет?

– Да, господин президент, вы правы.

– Объявите, что я выйду к народу через полчаса. Хватит вам на подготовку?

– Да, господин президент.

– Идите, Сергей Валентинович, и да поможет вам Бог.

На счастье начальника охраны в этот день не было ни снега, ни дождя, поэтому завеса сканирующих пространство вертикальных лазерных лучей была практически невидимой. Если пуля пролетала сквозь завесу, то она непременно попадала под луч и вызывала вспышку, которая фиксировалась быстродействующими камерами. Пройдя через две завесы, пуля обозначала свою траекторию в пространстве, и по этой параболе происходил моментальный поиск и захват цели. Лазер средней мощности наносил ответный удар, по задумке разработчиков системы – нелетальный. Сама же пуля перехватывалась и испарялась сверхмощным лазером.

Президент снял рабочий костюм, надел на ноги, живот и грудь целую систему броневых накладок, поверх натянул «брюки клёш» большего размера. Надел длинное пальто, и бронированную шапку ушанку, поцеловал в нос Барсика и отправился к восточной стене Кремля, где был проход на защищённую трибуну, расположенную по ту сторону стены.

Толпа на площади галдела. Доносились отдельные фразы особо голосистых:

– Суминский – гений!

– Спасите учёного!

– Рак косит людей! Долой АЭС!

– Минздрав на мыло!

– Врачей-убийц – под суд!

– Здравствуйте, дорогие сограждане! – начал свою речь президент. – Я уверен, здесь присутствуют средства массовой информации. Поэтому, надеюсь, что господин Суминский увидит и услышит мой ответ. Итак, я принимаю предложение уважаемого Александра Амарчевича и согласен от имени государства подписать договор о национализации ЗАО «Вектор» на условиях господина Суминского. Я готов вступить в переговоры о цене сделки с уполномоченным адвокатом – господином Берновым. Принимая во внимание значимость для всех граждан Великороссии открытия Александра Амарчевича, я намерен предложить ему сумму, соответствующую потребностям семьи на верхней границе среднего класса потребления по стандартам Канады в течение шестидесяти лет. Я полагаю, это будет справедливо и не вызовет возражений собравшихся. Тем более, что государство, производя препарат «неорелигатор» и продавая его на мировом рынке, сможет заработать много больше.

Я также готов защитить всеми доступными средствами жизнь и здоровье господина Суминского. Я предлагаю ему и его близким на время, пока страсти не улягутся, поселиться в президентском охраняемом посёлке Завидово. А когда Комитет госбезопасности нейтрализует так называемую «медицинскую мафию», Александр Амарчевич сможет продолжить, если пожелает, конечно, свою творческую деятельность на должности начальника отдела в любом, на его выбор, научном учреждении Великороссии. Спасибо за внимание.

– Постойте! – раздался голос из толпы. Это был Студент из декады Ассоль. – Неорелигатор – это здорово, но это борьба со следствием, устраните причину, закройте АЭС!

– Хотите, чтобы я об этом сказал? Ну, что ж, извольте. Надеюсь, вы все знаете, какая сложилась на данный момент международная обстановка. Фактически мы вступили в эпоху вялотекущей, но от этого не менее ужасной третьей мировой войны. После того, как прекратился рост экономики Китайской Поднебесной Республики, а все арабские страны вступили в Халифат, распределение жизненных ресурсов планеты через международную торговлю дало серьёзный сбой. Технологичные товары сейчас не пользуются спросом, таким как раньше. Поэтому все крупные державы смогли обойтись своими производящими мощностями. Китай же остался не у дел. А как прокормить эти два с половиной миллиарда? Главным товаром стали продукты питания и вода. Китаю нужна наша Сибирь. Не нападает он только потому, что боится российского ядерного потенциала. А чтобы этот потенциал поддерживать, нужны предприятия полного ядерного цикла, в том числе и АЭС. К величайшему сожалению, любой народ, желающий иметь ядерный потенциал сдерживания, должен заплатить за это непомерную цену жизнями и здоровьем своих сограждан. И Великороссия платит эту цену уже давно. Платит ещё с тех пор, когда главным врагом считались Соединённые Штаты. То, что АЭС выгодны – это ложь. Они нужны ради полного ядерного цикла. Как видите, я был с вами откровенен. Есть ещё одно обстоятельство. Если мы закроем АЭС, то это не значит, что Франция, Китай, Япония и Соединённые Штаты последуют этому примеру. А ведь для ветра границ не существует. Ядерная авария во Франции отразится и на нашей стране, так же как Чернобыль затронул всю Европу. Таким образом, если мы отказываемся от АЭС, то мы должны понимать, что со временем будем вынуждены отказаться и от ядерного оружия, и при этом нет никаких гарантий того, что мы избежим последствий ядерной аварии в другой стране. Население Великороссии сейчас составляет сто шестнадцать миллионов. Про Китай я уже говорил. Что будет с нашей страной, не станем ли мы все рабами? Даже если уничтожить ядерный цикл и все боеголовки сразу по всей планете, скажите, кто выиграет войну в этих новых условиях? Впрочем, пока военное положение не объявлено, граждане имеют право инициировать референдум. Порядок все знают, собирайте подписи в русском интернете, и я назначу референдум. Как проголосуете, так и будет, но не тяните с этим, любая ракетная атака на любой объект на территории Великороссии, и я введу указом военное положение! Госдума, я уверен, меня поддержит! А это полномасштабная война, тогда уж о референдумах, так же как и о выборах, придётся забыть на долгие годы. Спасибо за внимание.

Глава 9. Акция.

Четвертого декабря декада Марты снова собралась на квартире у Шустер.

– Здравствуйте, товарищи! – традиционно поприветствовала собравшихся Ассоль. – С кого начнём? Давай ты, Магнето.

– Я предложил в качестве заземляющего провода специальный кабель. Внутри гибкий стальной трос, а снаружи алюминиевая оплётка, тоже гибкая. Общий диаметр – шестнадцать миллиметров, этого хватит, чтобы в течение двадцати секунд выдержать ток короткого замыкания. Защитный предохранитель высоковольтного трансформатора гарантированно сработает. Этот тип кабеля как раз и предназначен для переносных защитных заземлений. Благодаря своей гибкости, он легко наматывается на катушку.

– Гудок, удалось ли достать этот замечательный кабель?

– Да, Ассоль, долго искать не пришлось. Пятьсот метров я закупил и почти всё передал Шило, надолго хватит.

– Не тяжело было?

– Сто тридцать килограммов катушка весит. Машину арендовал, номера поменял. Следов не оставил, я надеюсь. Не смотри на меня так, Ассоль, я в руках такую дуру не донёс бы до электровоза.

– Ладно, для дела ведь…

Слово взял Шило:

– Докладываю, командир, десять заземляющих концов изготовлено. Один из них – учебный, завтра приглашаю всех на тренировку по метанию молота. Двухскоростные аккумуляторные дрели, свёрла и метчики тоже закуплены в двойном количестве. Нужно иметь запасные на случай поломки.

– Теперь вопрос подхода, отхода и транспорта. Юстас, прошу.

– Я думаю, что нецелесообразно проводить акцию слишком близко к АЭС. Придётся разделиться на две бригады, поскольку ЛЭП тоже разделяются. Две идут на юг, а одна на восток. И южная и восточная ветки пересекают шоссе местного значения. Туда можно подогнать трейлеры, в которых будут доставлены индивидуальные транспортные средства – снегоходы.

– Какие именно снегоходы?

– Придётся арендовать самые обычные бензиновые снегоходы.

– Но я слышала, что есть гибридные, которые могут пройти на аккумуляторах километров двадцать?

– Такие существуют, они предназначены для хуторян, у которых есть ветрогенераторы, им иногда проще зарядить свои машины электричеством, чем достать бензин. Но гибридные тяжелее обычных и дороже. А самое главное, в туристических компаниях такие модели физически отсутствуют, не покупать же девять машин, – это мы финансово не потянем.

– Придётся смириться, что поделаешь, а трейлеры?

– Трейлеры организовать смогу я, – ответил Вербатим. – Многие из моих знакомых дальнобойщиков согласились помочь. Когда назначишь дату, я смогу выбрать – к кому из них обратиться.

– А они не сдадут нас полиции?

– Я, конечно, не раскрывал водителям всех деталей, но я выбирал именно тех, которые резко отрицательно относятся к ядерной энергетике. Если они узнают из новостей о нашей акции и сопоставят факты, время и место, то, я уверен, – они встанут на нашу сторону.

– Я продумал и подготовил средства погрузки и выгрузки снегоходов, – отчитался Хаммер.

– И что это такое?

– Ажурные металлические панели, достаточно длинные и широкие, чтобы снегоход смог заехать в трейлер. Две штуки изготовлены и испытаны.

– Ты молодец, Хаммер. А как с активностью полиции и пробками?

– Оптимальный день – воскресение, – ответил Вербатим.

– Магнето, когда у тебя смена в воскресенье?

– Вот как раз восьмого декабря – в ближайшее воскресенье, дневная смена.

– Так, решено и подписано! Завтра идём на тренировку к Шило, а в воскресенье – проводим акцию. Плант, как наши «уоки-токи»?

– Порядок, прошу всех получить по девайсу. [device (англ.) – прибор, устройство] Не забудьте зарядное устройство взять. С этого момента всем быть на приёме, потому что место и время сбора Вербатим определит, видимо, только к пятнице. Напоминаю, что наши радиостанции могут пиратским образом использовать спутниковые каналы. Поэтому учтите, – при отсутствии обычной связи нужно переключить антенну движком, расположенным на верхнем торце устройства, и направить нижнюю плоскость прибора на геостационарный спутник.

* * *

Восьмого декабря в воскресение Ассоль вывела свой отряд на позицию. Рядом с ней на двойной южной ЛЭП работали: Шустер, Вербатим, Шило, Юстас и Гудок. На одиночную восточную линию она отрядила двух технически грамотных товарищей: Студента и Планта, а для защиты от возможных неприятностей, боевую машину – Хаммера. Конструкционная сталь опор легко поддавалась свёрлам и метчикам. Через полчаса все участники доложили Ассоль о готовности к последнему броску, и решительная девушка, подумав две секунды, отдала команду: «Бросаем»! Красивыми голубыми молниями встретили фазовые провода приближение заземляющих тросов. Искры посыпались, когда контакт состоялся, и через секунду всё было кончено: ЛЭП смолкла, престала гудеть, – значит, предохранители на выходных трансформаторах станции сработали. Ассоль по радио дала команду возвращаться к трейлерам. Через двадцать минут оба отряда успешно покинули зону боевых действий.

* * *

Главный инженер Корнеевской АЭС Воронин всегда выходил в дневную смену и работал восемь часов. Он ведь был начальником по технической части всей станции. Двенадцатичасовые вахты держали начальники смен энергоблоков, и если энергодиспетчер московской распределительной сетевой компании нуждался в дополнительных мощностях, то договариваться ему приходилось непосредственно с блочными командами. Воронин никогда не опаздывал и ровно в девять, когда новая смена уже заступила, как обычно, решил провести телеконференцию. У главного инженера неприятно сосало под ложечкой, – это был дурной знак. Предчувствие почти никогда не обманывало матёрого энергетика.

– Первый блок, Сёмкин, докладывайте.

– Всё в порядке, электрическая мощность 950 мегаватт, держим режим.

– Второй блок, Андреев.

– Происшествий нет, оборудование в порядке, держим 900 мегаватт.

– Третий блок, Якимов.

– Есть проблема с первой питательной магистралью, идёт утечка по дренажу около литра в час. Думаю перейти на вторую магистраль, а первую перевести в резерв и начать ремонт.

«Вот оно!» – подумал Воронин. – «Так же начинался «Тримайл Айленд».

– Не сегодня, Якимов, не сегодня. Задействуйте вторую магистраль, убедитесь, что с ней всё в порядке, первую не отключать. Литр в час – это ерунда, пережить можно.

– Будет исполнено.

На четвертом и пятом энергоблоках всё было штатно, блоки держали почти полную мощность. Наконец, дошла очередь до шестого энергоблока.

– Лотов, что у вас?

– Успешно поднимаем мощность после перезагрузки, вышли на сто мегаватт, генератор синхронизирован. Буду дальше поднимать мощность и готов подключиться к нагрузке.

– Ещё не подключились?

– Пока нет, хотя Москва просит. Надо ещё поднять мощность, вы же знаете, что подключаться лучше, когда уже за двести, – реактор ведёт себя гораздо стабильнее.

– Ваше подключение я отменяю.

– А что скажет сетевая компания?

– Пока обойдутся! Под мою ответственность, я запрещаю поднимать мощность. У нас на третьем блоке нехорошая ситуация, не то чтобы аварийная, но всё же. Поэтому шестой блок будет обеспечивать внутренние потребности станции и Корнеевска.

– Понятно, будет исполнено.

– Дизельная, Старов, на сегодня спокойная жизнь отменяется. Приказываю запустить две машины на первой позиции – дизеля третьего и шестого блоков, остальные четыре прогреть и проверить автоматический запуск.

– Что, все шесть дизелей? Разве что-то случилось?

– Может случиться – нутром чую.

– Будет исполнено.

Закончив совещание, Воронин отправился на блочный щит управления номер три. Начальник смены Якимов самолично просматривал по мнемосхеме блока показания магистральных манометров, но тщетно. Разрешения цифровых приборов не хватало, чтобы выявить место утечки.

– Якимов, вы послали техников обследовать магистраль питательной воды?

– Конечно, сударь.

– Что со второй магистралью?

– Плохо, она не запустилась, – пятая задвижка дистанционно не открывается. Посланы двое техников, чтобы открыть вручную.

– Чёрт! Вот так и происходят крупные аварии! Почему магистраль неисправна?! О чем вы вообще думаете, Якимов?!

– Она считалась исправной, только неделю тому назад она работала и прошла все испытания, после чего была переведена в резерв.

– Я изменю регламент испытаний, придётся всё проверять по нескольку раз. Ваше решение, Якимов, по данной ситуации?

– Продолжаем работать на мощности. Задвижку откроют вручную с минуты на минуту.

Якимов включил внутреннюю радиосвязь, чтобы вызвать посланных техников.

– СИУР, что у вас? – спросил Воронин, недавно сдававшего ему экзамен, молодого специалиста Топтыгина.

– Вот, смотрите сами, господин Воронин. Запас реактивности большой – семьдесят процентов. Нейтронное поле стабильно и симметрично, все параметры в норме.

– Хорошо, молодец. Ну, что там с задвижкой, Якимов?

– Техники докладывают, что электропривод задвижки в порядке, заклинило саму задвижку.

– Только этого не хватало! Топтыгин, глушите реактор, немедленно. Якимов объявляйте тревогу и вызывайте следующую смену – организуйте установку временного шунта в обход неисправной задвижки.

Включить тревогу Якимов не успел, она включилась сама. Инженер управления турбиной и генератором доложил о срыве нагрузки.

– Без паники! – скомандовал Воронин. – Реактор заглушен, просто расхолаживайте его. Где произошёл срыв? Соедините меня с трансформаторной подстанцией.

Техник не успел набрать номер, трансформаторная сама вызвала главного инженера по радио.

– Воронин слушает!

– Главный, короткие замыкания в ЛЭП, причём по всем фидерам и по всем фазам! Произошёл срыв нагрузки для всех подключённых энергоблоков, докладывал Орешкин.

Воронин бросился к селектору и нажал общий вызов.

– Я на БЩУ-3! Всем начальникам смен, кроме Лотова – глушить реакторы и расхолаживаться! Подключить резервные ёмкости питательной воды. Разрешаю пополнение резервов из озера. Пар сбрасывать через вентиляционные трубы. Лотов, что у вас?

– Блок на ста мегаваттах, питание внутренних нужд обеспечиваем.

– Слава богу! Молодец, так держать. Старов, что у вас?

– Две машины в работе, генераторы синхронизированы с Лотовым и Якимовым, я на подстраховке.

– Отлично, продолжайте.

* * *

Магнето работал техником по обслуживанию ГЦНов на втором блоке. Он, конечно, не знал распоряжений главного инженера, однако слышал как энергоблоки, один за другим, начали сбрасывать пар. Наблюдая за амперметрами ГЦНов, он убедился, что прерывания питания внутренних нужд не было. Это означало, что всё прошло, как задумывала Ассоль, всё получилось, и АЭС безопасно остановлена. «Жалко только, что всего на полтора месяца», – подумал Магнето.

«Мосэнерго» с трудом, но всё же перенесло потерю шести гигаватт генерирующей мощности. Частично потерю удалось компенсировать, расконсервировав две угольные ТЭЦ. Подсветку домов, световую рекламу и праздничную иллюминацию пришлось выключить. Из каждого второго фонаря на улицах мэр Москвы распорядился выкрутить лампочки. Электронагреватели и устаревшие люминесцентные лампы были изъяты из продажи.

Следствие установило, что отключение Корнеевской АЭС от потребителей произошло в результате диверсии. Однако никто из известных экстремистских организаций на себя ответственность не взял. Полиция подозревала и партию «Зелёных», и «Грин уолд», и ещё целый ряд экологических формальных и неформальных групп. КГБ проверял возможную причастность китайской и арабской агентуры. Однако всё было тщетно. Кроме профессионально изготовленных заземляющих тросов, болтов, гаек и следов снегоходов никаких улик не было. Были проверены тысячи фирм и организаций покупавших, продававших и перепродававших кабель САТ-50 завода «Москабель», перерыты горы счетов-фактур и товарно-транспортных накладных. И вот, случайно, следователь нижегородского управления внутренних дел наткнулся на документы, подписанные частным лицом, – какой-то женщиной по фамилии Неброскова. Ему показалось странным, что женщина купила сразу целую катушку – пятьсот метров. «Ну, куда ей столько?» – подумал следователь и пробил её паспортные данные, взятые из накладной, в компьютер. На следующее утро к незадачливой селянке приехала полиция.

– Неброскова Анна Сергеевна, шестьдесят три года, верно?

– Я это, а что случилось-то?

– Следователь Нечаев, старший лейтенант. Вы кабель САТ-50 покупали?

– Какой кабель?

– Что вы мне тут невинные глаза строите, вот же он у вас висит – от столба к дому!

– Ах, этот, да покупала, вернее не так, монтёр для меня покупал. А я ему денег дала. Потом он провод этот мне и повесил, сказал ещё, что этот лучше: и ветер не оторвёт, и лёд ему не страшен, потому как прочный и гибкий. Он паспорт спросил для оформления, а на следующий день дал мне бумаги подписать. Я ему заплатила сколько положено.

– Вот они эти бумаги, смотрите, – по ним вы заплатили за катушку кабеля, за одну штуку, 120,000 рублей 00 копеек! Не слишком много для пенсионерки?

– Почему вы говорите сто двадцать тысяч? За провод я заплатила сто двадцать рублей, и ещё он за работу взял тысячу.

– По-вашему здесь написано сто двадцать рублей?!

– А сколько же ещё, милок? Вот же запятая стоит! Что я, неграмотная, что ли?! 120 целых, запятая, три ноля тысячных…

– Мамаша! Это же не десятичная запятая, это разделитель трёх порядков! Если бы она была точкой, тогда бы «да», – она была бы десятичной запятой, то есть точкой!

– Ты сам-то понял, сынок, что сказал?! Точка, точка, запятая!

У следователя опустились руки, он пришёл к выводу, что ничего не добьётся от этой туповатой пенсионерки.

– Как он хоть выглядел, «монтёр» этот?

– Как… обыкновенно выглядел, куртка такая на ём была чёрная со словом на спине «Энергосбыт», штаны – тоже чёрные, шапка с козырьком. Пояс широкий такой с цепью, как он пояснил – страховка. Сапожки красивые такие, видно, что специальные, он к ним потом «кошки» пристегнул, чтобы на столб...

– Лицо какое?! Лет ему сколько?!

– Лицо-то я не могла видеть, маска у него надета была.

– Бандитская маска, с прорезями для глаз?

– Да, нет – медицинская! Сказал, что ОРВИ у него, температуры нет, вот с работы его и не отпустили. Сказал, что меня заразить не хочет.

– Ладно, Анна Сергеевна, всё понятно, наслаждайтесь электричеством, а я поеду.

Через туристические фирмы, дававшие напрокат снегоходы, следствию тоже ничего выяснить не удалось. Клиентами были обычные люди, и их были тысячи, а где эти люди катались, было только одному богу известно.

Глава 10. Встреча.

Прошёл месяц с небольшим. Суминского, его подругу Довлетьян и его маму, доставленную из Хабаровска самолётом КГБ, поселили в Завидово в одном из пустовавших гостевых коттеджей. В Московском Городском государственном банке в три депозитные ячейки на имя учёного была помещена изрядная сумма в золотых слитках. Министр здравоохранения и ряд высокопоставленных чиновников его ведомства были арестованы. Вместе с ними арестовали многих главных врачей краевых и областных онкологических центров Сибирского округа, исключая Хабаровский центр, главврач которого всячески способствовал внедрению нового лекарства в клиническую практику.

Гита уволилась из «Дольче Виты» и посвятила всё своё время двум вещам. Во-первых, она взяла на себя все бытовые проблемы Генриха, как она называла его дома. Во-вторых, она продолжила руководить работой своей центурии. Зашифрованный отчёт об успешной акции Ассоль ушёл во всемирный центр «Грин уолд», расположенный в городе Калгари, столице провинции Альберта в Канаде. Отношения с Александром складывались у Ирины как нельзя лучше. Через месяц их тесного контакта он сделал ей предложение, и Ирина, без промедления, приняла его. Мама Александра была счастлива и мечтала о внуках.

Александр, почувствовав себя в безопасности, постепенно ожил и занялся своей обычной работой. Один раз в неделю он принимал и консультировал технологов фармацевтических предприятий, которым было поручено освоение производства неорелигатора. Консультации проходили здесь же, в Завидово, в конференц-зале здания для приёма делегаций под бдительным оком многочисленных сотрудников КГБ. Остальные дни он проводил за разработкой новой темы. Он изучал полиморфный фотодерматоз при отсутствии нарушений порфиринового обмена – то самое заболевание, которым страдала Марта. Его целью была разработка препарата, компенсирующего этот недуг. Изучал этот вопрос он пока только теоретически, потому что покидать территорию охраняемого поселка ему категорически не рекомендовала охрана из КГБ. По выходным он не расставался со своей Ириной. Совершал с ней длительные лыжные прогулки по территории охраняемого парка, а вечером они шли в огромный бассейн спортивного комплекса. Неотразимая Довлетьян демонстрировала результаты на уровне мастера спорта по плаванию вольным стилем, а Александр поражал свою девушку прыжками с десятиметровой вышки. Накупавшись вдоволь, они шли в кафе «Сад Венеры» поесть свежих ананасов и отменного мороженого.

* * *

Пятнадцатого января президент Котов вызвал к себе командующего воздушно-космическими войсками Грамова и командующего ПВО Зараева.

– Здравствуйте, господа, присаживайтесь. Объясните мне, что такое вчера творилось ночью в небе Красноярского края? И каким образом журналисты узнали первыми о неслыханной ранее активности НЛО над Эвенкийским районом?

– Видите ли, господин президент, – начал Зараев, – ваш предшественник и слышать ничего не хотел об НЛО и их активности, считал это пустой тратой времени и ресурсов. Он даже выпустил приказ по всей армии об игнорировании НЛО. Если вдруг кому-то покажется, что наблюдаемое явление можно причислить к этому разряду происшествий, то доклад об этом в вышестоящие инстанции, согласно этому приказу, становился необязательным. Поэтому и я, и командующий Грамов посчитали сведения об активности НЛО не стоящими вашего внимания.

– В таком случае, считайте этот приказ отменённым, завтра вы оба получите в письменной форме новый приказ. А теперь рассказывайте, что в действительности наблюдалось, сначала вы, господин Зараев.

– Практически все радары, прикрывающие северную границу, зафиксировали отметки от многочисленных НЛО, всего насчитали тридцать три объекта. Их поведение было типичным: они, как всегда, как это указывалось в давно рассекреченных отчётах Пентагона, игнорировали закон инерции. Носились вдоль и поперёк над Красноярским краем. Смысла в этих полётах не было никакого. Были подняты по тревоге два истребителя, которым был отдан приказ только наблюдать и в бой с противником не вступать. Радары истребителей тоже фиксировали НЛО. Иногда лётчикам удавалось приблизиться к объекту и даже захватить цель, но визуального контакта не было, так как дело было ночью, а никаких огней на объектах не наблюдалось. Один из лётчиков рассказал о странном происшествии. Когда ему удалось «сесть на хвост» НЛО, тот вдруг резко изменил направление. По показаниям радара он столкнулся с истребителем и оказался сзади. На самом деле столкновения не было, но в этот момент произошёл сбой бортовой авионики и остановились оба двигателя. К счастью двигатели автоматически запустились вновь, когда НЛО отдалился. Сработала система обеспечения живучести самолёта, а летчику, в это время, удалось управлять машиной на одной только гидравлике.

– Я, в свою бытность ведущим конструктором КБ «Рубин», всегда поддерживал дублирование систем управления самолётом, ведь в случае применения противником боеприпаса электромагнитного импульса вся авионика выходит из строя, а гидравлика продолжает работать, как ни чём не бывало. Продолжайте, пожалуйста.

– Через десять секунд, после перезагрузки, снова заработала авионика. И ещё, при захвате цели посылка импульсов бортового радара истребителя становится очень частой, чтобы контакт с целью был надёжнее. Так вот, при просмотре записей радара оказалось, что цель на короткое время исчезала совсем, а потом снова появлялась.

– Очень интересное наблюдение, и что же вы думаете об этих НЛО?

– Я до сих пор сомневаюсь, что мы имели дело с чем-то материальным, я не знаю, как всё это объяснить, задайте этот вопрос учёным – пусть у них трещат мозги.

– Хорошо, теперь вы, господин Грамов.

– К рассказу командующего Зараева могу добавить только то, что активность НЛО этого типа наблюдается не первый раз. Двадцать шестого октября похожие объекты фиксировались радарами на предельно низких высотах буквально по всему миру. И самое интересное, что в тот же день очень большой по размерам НЛО появился на высокой полярной орбите. Там он находится и по сей день, и в этом его отличие от НЛО «традиционных», которые всегда куда-то исчезают, уходят, то ли на обратную сторону Луны, то ли на Марс. А этот – нет, просто крутится по орбите на высоте около шестидесяти тысяч. И самое главное: мелкие НЛО в этом объекте исчезают. То есть, если, конечно, поверить в существование пришельцев со звёзд, картина складывается такая: на орбите Земли чужой звездолёт, а в нём более мелкие корабли для исследования планет.

– А кто-нибудь пытался рассмотреть этот «звездолёт»… в мощную оптику, например?

– Нет, господин президент, учёные о нём пока не знают, а мы никому не докладывали, поскольку официально считается, что никаких пришельцев нет и быть не может.

– Хорошая работа, господин Грамов, у меня в связи с вашим докладом будет такой приказ, пока только устный, по соображениям секретности. Вы должны организовать круглосуточное радарное наблюдение за этим НЛО на орбите, ну, и, конечно, за его дочерними объектами. Астрономам я поручу наблюдение в оптике. Пока, господа, всё по этому вопросу, буду держать вас в курсе дела. Можете быть свободными.

На следующий день посыпались доклады и от Грамова, и от астрономов. Последние сообщили, что НЛО на орбите имеет форму двояковыпуклой линзы, типичную для «тарелок», и прислали несколько фотографий. Грамов же сообщил, что материнский корабль куда-то ушёл, но оставил на орбите мелкие кораблики и три «тарелки» средних размеров.

Ещё через день случилось космическое чудо: астероид 99942, вместо того, чтобы разойтись с Венерой, как это предсказывала эфемерида его орбиты, столкнулся со второй планетой. Президент Котов узнал о событии из теленовостей, где ведущая, захлёбываясь от восторга, сообщила миру версию старшего научного сотрудника, оператора космического телескопа Академии Наук Сергея Гуртоса о неизвестной ранее комете, так удачно столкнувшей с орбиты ненавидимый всеми астероид. Был упомянут и Василий Холодов, первым заметивший отклонение астероида с помощью своего межпланетного радара. От Грамова поступило сообщение, что материнский корабль вернулся на прежнюю орбиту вокруг планеты и собрал дочерние корабли.

Президент решил последовать примеру его зарубежных коллег и объявил по всей стране двухдневный праздник. На третий день он позвонил Холодову и пригласил его в Кремль для беседы. Когда вертолёт с учёным прибыл, Котов попросил охранников проводить его в свой кабинет.

– Здравствуйте, Василий Николаевич, записи КоТАНа я уже видел, но ведь всё началось с ваших наблюдений. Пожалуйста, присаживайтесь за компьютер и покажите мне, что удалось увидеть вам на вашем замечательном инструменте.

Несмотря на дружелюбный тон президента, Василий был изрядно напуган, всё-таки не каждый день приглашают в Кремль. Однако он решил держаться правды, несмотря ни на что. Усевшись на стул рядом с креслом президента, он вставил карту памяти, запустил проигрыватель и удвоил скорость. Файл проигрался за сорок минут. Президент смотрел на экран раскрыв рот, и когда фильм закончился, сказал:

– Позвольте, я сам попытаюсь прокомментировать, а вы потом поправьте меня, если буду сильно врать. Я видел чужой корабль, НЛО, который, как мне кажется, и был причиной того, что астероид изменил орбиту.

– Я, господин президент, придерживаюсь такой же версии событий, но я боюсь, что Академия Наук меня не поддержит, – тогда ведь надо признавать присутствие инопланетян со всеми вытекающими для официальной науки и политики последствиями.

– Да, вы правы, однако факт налицо. И мне придётся что-то с этим делать, я вас введу в курс. Этот корабль, что вы наблюдали, находится на орбите Земли с двадцать шестого октября, орбита полярная, высота шестьдесят тысяч километров. Такое поведение нетипично для НЛО, и поэтому, я думаю, что на этот раз мы действительно имеем дело с космической цивилизацией. Внутри материнского корабля тридцать с небольшим маленьких планетарных кораблей. Всё это установлено с помощью радаров воздушно-космических войск. С этого момента считайте себя, ваших сменщиков и ваш инструмент мобилизованными для военных целей, а именно – наблюдения за инопланетянами. Формулировка «военные цели» вовсе не означает, что я хочу вести войну с пришельцами, тем более что видео с КоТАНа показывает – это совершенно невозможно.

– Вы имеете в виду возмущение венерианской атмосферы?

– Вот именно! Похоже, что корабль имеет такие энергетические возможности, по сравнению с которыми весь наш ракетно-ядерный потенциал – всего лишь детская игрушка.

– Охотно с вами соглашаюсь, но что же делать? Если пришельцы захотят установить свои правила, мы ничего не сможем им противопоставить.

– Не сможем, поэтому придётся договариваться. Сначала нужно узнать – чего они хотят. Как бы вы расценили уничтожение астероида три девятки сорок два, как дружественный акт или, наоборот, как демонстрацию силы?

– Я думаю, это был дружественный акт, но не пойму, – как они узнали, что именно этот астероид представляет для Земли опасность. Методом наблюдений они не могли этого установить, – слишком мало времени прошло с двадцать шестого октября.

– Может быть, они уже завели себе агентуру среди землян, выучили язык, вышли в интернет?

– И это за неполных три месяца? Выучили язык… интересно, какой именно? Не представляю, как это можно сделать!

– Ладно, Василий Николаевич, поживём – увидим. Вот вам бумага – заранее заготовил и подписал. Согласно этому указу вся тематика вашего радиотелескопа временно отменяется, и в три смены проводятся наблюдения за чужим кораблём. Вертолёт доставит вас до Медвежьих озёр, до свидания.

– До свидания, господин президент.

* * *

Ассоль вновь собрала свою декаду двадцать первого января на квартире у Шустер. После событий с астероидом, она прямо таки сияла, и те, кто прочитал её письмо «всем, всем», датированное пятнадцатым числом, знали почему. В нём она сообщала о своём новом сне, в котором Даниэль успешно сбрасывает угрожающий Земле камень на Венеру. Сон оказался вещим…

– Здравствуйте, товарищи! Я получила от Гиты радостную весть. По нашей методике канадским отделением «Грин уолд» остановлены две мощных АЭС: Брус и Дарлингтон. Так что наши усилия не пропали даром, – методика широко распространится по всему миру. Не исключено, правда, что власти ещё ряда стран отправят свои отделения «Грин уолд» в подполье, но игра стоит свеч. Расскажи нам, дорогой Магнето, что сейчас происходит на Корнеевской станции. Я слышала по радио, что АЭС снова в системе «Мосэнерго».

– Да, Ассоль, энергоблоки один за другим подключены к фидерам. Так что наша акция помогла ненадолго.

– Но для этого я вас и собрала, пора проводить вторую акцию. Может быть после третьей «Мосэнерго» сдастся и откажется от Корнеевска?

– Если это случится, то что будет с городом?

– Я думаю, Москва переживёт.

– Да я не про Москву, что с Корнеевском будет?

– С Корнеевском всё будет хорошо, при надлежащей воле со стороны правительства, конечно. Ведь поскольку АЭС двухконтурная, турбина работает не в радиационных условиях, стало быть, если реакторы отключить и рядом с ними построить газотурбинный цех с теплообменниками, то можно перевести электростанцию на природный газ. Тогда все энергетики города останутся при своих рабочих местах.

– Хорошая идея, Ассоль, жаль, что ты не министр энергетики.

– Ладно тебе, давайте лучше подумаем, как провести вторую акцию.

– У нас будут трудности. Я за прошедшее время обзавёлся друзьями и знакомыми, и мне стало кое-что известно о средствах противодействия диверсантам, то есть нам.

– Интересно…

– Создано подразделение быстрого реагирования, которое состоит из двух частей. Пара инженеров, в случае короткого замыкания в ЛЭП или её обрыва, будут посылать импульсные сигналы в линию, и поскольку импульсы отражаются от обрыва или короткого замыкания, то их аппаратура по времени прихода отражённого импульса сможет определить, с точностью до десяти метров, на каком именно расстоянии от начала линии произошло замыкание. Вторая часть подразделения – это, фактически, моторизованный спецназ. Их базу расположили недалеко от трансформаторной площадки, там, где начинается ЛЭП.

– И какие же у них машины?

– Закуплено двенадцать гибридных снегоходов для зимы и столько же квадрациклов для лета. Вскоре должен появиться и легкий вертолёт.

– Да… плоховато дело.

– Это ещё не всё, как ты понимаешь с такой техникой убрать наши перемычки дело десятков минут, поэтому главный инженер Воронин решил по возможности не глушить реакторы в случае подобной диверсии, для этого на питерском заводе «Электросила» заказаны блоки мощных нагрузочных резисторов, способных в течение часа обеспечивать адекватную электрическую нагрузку энергоблоков. В дальнейшем будет ещё круче, – Воронин заказал проект маховиковых аккумуляторов энергии, которые не только возьмут на себя нагрузку, но и смогут поддерживать внутренние нужды АЭС и города в случае какой-то аварии. Он считает это более надёжным средством, чем резервные дизельные электрогенераторы, которые не всегда запускаются с первого раза.

– Ладно, пока на АЭС нет ни нагрузочных резисторов, ни маховиковых аккумуляторов, проведём вторую акцию по прежней схеме. Когда господин Воронин примет меры против остановки реакторов, я найду, чем ему ответить.

– Например, чем? Просто ужасно интересно…

– Ну, например, можно, сразу после установки заземляющих тросов, покрасить изоляторы опор ЛЭП проводящей краской, причём не там, где установили заземление, а во многих совершенно других местах, ведь ЛЭП отключена и заземлена, значит это можно сделать совершенно безопасно. Такую неисправность быстро устранить не удастся, придётся менять испорченные изоляторы, а ведь их надо ещё обнаружить.

– Ты просто гений разрушения, Ассоль. Тебе никто не говорил?

– АЭС разрушают биосферу, а их остановка для всех живущих – благо. Бог меня простит, я думаю. Так, когда твоя ближайшая смена, Магнето?

– В пятницу, двадцать четвёртого, а потом только в понедельник.

– Тогда работаем в пятницу. Технология действий – прежняя, но я поменяю дислокацию. Девять человек должны быть сильно рассредоточены по всей длине ЛЭП – от АЭС до узловой подстанции «Мосэнерго». Хаммер, сколько у нас погрузочных скатов?

– Я к настоящему моменту сделал десять штук, на всякий случай.

– Молодец, они пригодятся. На этот раз будем подъезжать на нескольких грузовиках. Как, Вербатим, сможем мы нанять больше водителей?

– Я к пятнице всё сделаю. Выберу по карте подъездные дороги, пересекающие ЛЭП, и найму водителей столько, сколько потребуется.

– Прекрасно, я буду работать в самом начале ЛЭП. Если спецназ выйдет на охоту слишком быстро, он сначала наткнётся на меня, а все остальные успеют удрать.

– А как же ты, Ассоль? – спросил Хаммер.

– Я надеюсь, они среагируют не слишком быстро, и потом, – я умею драться. К тому же, я девушка – смогу объяснить драку своим испугом и самообороной. На самый крайний случай, я – гражданка Австралии, поэтому так просто посадить они меня не смогут, я затребую своего адвоката и консула. Буду работать в перчатках, а инструмент брошу в лесу, тогда ещё нужно будет доказать, что заземление поставила именно я. Да и поймать меня будет не так просто, – мой снегоход легче, чем у них.

– А след снегохода, разве не доказательство?

– Скажу: каталась, вдруг увидела замыкание, испугалась и уехала.

– Тогда нужно, чтобы второй след присутствовал.

– Ну, проедусь два раза – только и всего!

* * *

В пятницу, в четыре часа пополудни, Марта, проложив ложный след, остановила свой снегоход рядом с опорой ЛЭП в шести километрах от трансформаторной площадки Корнеевской АЭС. Она быстро просверлила отверстие, нарезала резьбу и прикрутила болтом конец заземляющего троса, не забыв затянуть контргайку. Собрав инструменты в рюкзак, она закинула его в кусты в двадцати метрах от ЛЭП. Затем она развернула снегоход и размотала катушку, не вылезая из седла. Всё было готово, и Марта вызвала по радио остальных членов группы. Последней о готовности доложила Шустер. Марта не сердилась, она понимала – девушке, далёкой от техники, выполнить задание было непросто.

– Бросаем, – скомандовала Ассоль.

Она раскрутила свой груз и бросила через тройной провод ЛЭП. Снова засверкали красивые голубые молнии, посыпались искры, и провод, предназначенный Марте, умолк. Вскоре смолкли и соседние фазовые провода, – ЛЭП снова была отключена. Марта отдала по радио распоряжение:

– Всем возвращаться к своим грузовикам.

Потом она завела свой снегоход и двинулась вдоль ЛЭП, по своему следу. Заехать в лес было невозможно из-за слишком густого кустарника, да и смысла не было, все равно её легко можно было найти по следу. Смеркалось, ещё километров пять, и она свернёт на просеку, которая выведет её к шоссе, но сзади уже слышался рёв моторов, и он приближался. Девушка оглянулась, так и есть, – её преследовали несколько мощных снегоходов. Марта хотела прибавить газу, но акселератор и так был на пределе. Раздались выстрелы, но девушка и не думала останавливаться: «Врёшь, не купишь! Что я, холостые не отличаю от боевых, что ли?!» И вдруг всё смолкло, заглох двигатель, двигатели преследователей тоже заглохли, но они продолжали движение на аккумуляторах. «Кажется, драки не избежать!» – подумала Марта и бросилась в лес, увязая в глубоком снегу. Однако на этот раз ей не суждено было выбить кому-нибудь пару зубов. Удар током свалил Марту с ног, она потеряла способность двигаться. «Тазер, чёрт бы его побрал!» – выругалась она про себя. Дюжие ребята заломили девушке руки за спину и потащили её к своим снегоходам. Вдруг на пару секунд сознание отключилось, а когда оно вернулось, Марта увидела, что и спецназовцы сидят на снегу с обалдевшим видом. Марта попыталась встать, но тщетно, – болевой шок ещё не отпустил. Бойцы быстро пришли в себя, подняли девушку под руки и потащили дальше. И тут вдруг всё оборвалось, реальность провалилась, и сознание отключилось. Сколько времени она провела без сознания, Марта не знала, но то, что она увидела, когда очнулась, было немыслимо, сказочно, великолепно.

– Дани, Даниэль, господи, неужели это ты?! Или я сплю?

– Это я, Марта, это я. Всё хорошо!

– Как я тебя ждала, Дани, любимый! Всё сбылось, как у Ассоль!

Она обняла его и заплакала.

– Я тебя нашёл, любимая, теперь у нас всё будет хорошо, не плачь, пожалуйста!

– Ты настоящий! Ты мой родной! Боже, какое же ты чудо совершил для меня!

– Как ты себя чувствуешь, Марта? Давай я сниму с тебя куртку, в скафе тепло, ты не замёрзнешь.

Дани понял, что с девушкой что-то не так, и она, похоже, не может встать. «Неужели сонер так подействовал?».

– Ты пальцами можешь пошевелить? Ой, у тебя на спине кровь!

– Эти гады выстрелили в меня из тазера, кровь это след от дротиков.

– Тазер? Это что – электрошоковое оружие? – спросил Дани, вспоминая невесть откуда всплывшее слово.

– Да, а ты откуда знаешь?

– У кельтов видел, на планете Бирке. Ай да Наами!

– Как здорово, ты ведь мне всё расскажешь о своих приключениях? А кто это – Наами?

– Конечно, расскажу, а Наами – это лингвист из моего экипажа. Но как тебе помочь, ты ноги чувствуешь?

– Чувствую, но двигаться пока не могу, это пройдёт, не бойся, а где мы? Это твой корабль?

– Это боевая скафа проекта «стриж» – кораблик маленький, но могучий, может и до моей родной звезды долететь, экипаж – два человека. Можно ещё взять нескольких пассажиров. Мне нужно тебя спасти, вылечить, но не здесь же, среди заснеженного леса, это делать. И ещё, если это не секрет, объясни, чего от тебя хотели все эти люди, которые там за бортом в снегу валяются?

– Ты на скафе прилетел сюда, на Землю, или у тебя есть звездолёт? Ведь у тебя должен быть звездолёт!

– Есть у меня космолёт класса гиперлинтер, называется «Искатель». Он на орбите, приземлиться он не может – слишком большой. А искал я по галактике именно тебя и вот нашёл, девочка моя! Но ответь всё-таки, – чего они хотели? И что с ними теперь делать?

– Эти люди, надеюсь, не умерли?

– Нет, я вас всех усыпил импульсом сонера – психотропного генератора, вызывающего мгновенный и глубокий сон. Тебя я разбудил, наверное, их тоже надо разбудить?

– Да, разбудить, конечно, надо, но хорошо бы сделать так, чтобы они не увидели твою скафу. А хотели они что? Поймать меня хотели, потому что я со своими друзьями остановила здешнюю АЭС, знаешь – что это такое?

– Да, знаю, ты не поверишь, но я здесь оказался по этой же самой причине. Один наш друг, землянин, попросил оказать помощь планете: во-первых, сбросить на Венеру угрожающий Земле астероид и, во-вторых, покончить с ядерной энергетикой. И вот я полетел на разведку к Корнеевской АЭС, потому что начать ликвидацию ядерных объектов он просил именно с неё – Москву спасти хочет первым делом.

– Но это же здорово! Ваша экспедиция задумана ради ликвидации ядерных объектов на Земле?! Это же моя заветная мечта номер два, сразу после первой – встретить тебя.

– Не волнуйся, Марта, мы всё постепенно сделаем, дай только срок. Меня ты назвала ласковым именем Дани, как ты узнала?

– В моих снах так тебя называла твоя сестра, девушка по имени Эстер.

– Значит, ты и её знаешь, а у тебя есть ласковое имя?

– Даже два, мама меня зовет по-немецки – Мэртхен, она хоть и немка, но до замужества жила в Великороссии, и русский для неё родной. А папа зовет меня по-английски – Мэтти!

– Он что же, знает английский?

– Что значит, знает – это же его родной язык! Это русский он знает постольку-поскольку… а ты откуда русский знаешь? Впрочем, в моих снах ты всегда говорил именно по-русски, поэтому-то я и не удивилась твоим первым словам.

– А ты английский знаешь?

– Так же хорошо, как и русский, я же гражданка Австралии.

– Конечно! Австралия… ты должна быть именно из Австралии, так предсказывала Эсти, а я раньше думал – в Австралии говорят на австралийском. А как же ты в Великороссии оказалась?

– Я снегурочка, не переношу летнего солнца, вот и живу то в Австралии, она в южном полушарии, то здесь – следую за зимой. Интересно, сможешь ли ты меня вылечить? Я, откровенно говоря, очень на это надеялась. Ведь у вас, космических арамейцев, должны быть какие-нибудь супертехнологии? Наверное, в космосе без этого нельзя?

– Да, всё это присутствует, но я должен тебя предупредить, поскольку мы все космонавты, – мы все немного киберы. Защита организма от космоса и его долгая жизнь достигается с помощью кибернетических клеток – нанопроцитов. Тебя это не пугает?

– Нисколечко! Я примерно так и думала. А со мной ты поделишься киберклетками?

– Само собой, у меня здесь нет нанопроцитов для подсадки, но это не страшно, я могу легко вызвать нашу биологическую группу. И ещё, надо найти какое-нибудь укромное место на поверхности планеты. Поскольку у тебя ещё нет этой защиты, я не могу тебя пригласить на борт космолёта.

– Зато я могу тебя пригласить в наш дом в Австралии. Укромнее места на планете не найти. К тому же там ПВО не так густо натыкана, как здесь в Великороссии. Твой корабль может лететь низко?

– Конечно, на любой высоте.

– А если в нас будут стрелять, он это переживет?

– Есть защита от столкновений, так что не бойся, а если включить режим размытия, то корабль станет невидимым, в том числе и для радара, даже если он завис на одном месте.

– Отлично! То, что нужно. Тогда, может быть, мы отправимся?

– Мэртхен, в процессе установки нанопроцитов тебе придётся поспать около месяца. Это нужно для первичного сохранения личности на машинном носителе, – таковы правила нашего общества. И ещё у меня просьба, не согласишься ли ты, чтобы мы скопировали с твоего мозга английский язык. Тогда на основе русского мы сможем сделать обучающую книгу для записи на корочку английского.

– Так вот как вы русский выучили! Интересно, какой же язык был в основе?

– Древнеарамейский, он же иврит. Наш лингвист Наами владела древнеарамейским и с помощью радиоперехвата мы нашли страну, которая говорит на этом языке, там наняли одного парня, его вторым родным языком был как раз русский. Кстати, его зовут Георгий, и он стал нашим другом и агентом. Именно благодаря ему, мы подключились к интернету. Так как, можно нам с тебя английский скопировать?

– Боже, о чем речь вести, конечно, Дани, делай всё что нужно.

– Ты не хочешь попрощаться со своими друзьями в этой стране?

– Да, это обязательно нужно сделать, а то они меня потеряют. Вот у меня рация, только, наверное, придётся выйти наружу, корпус ведь металлический.

– Не нужно, я активирую ретранслятор, и сигнал пойдёт через наш зонд. Включай своё радио и говори.

– Внимание всем! Вызывает Ассоль, кто слышит – отзовитесь.

– Хаммер на связи, где ты, командир?

– Со мной всё в порядке, спецназ меня чуть не поймал, – они меня тазером вырубили. Отгадай, кто меня спас?

– Понятия не имею! Что могло тебя вырвать из когтей спецназа – только чудо! Может быть, президент Котов?

– Это точно было бы чудом, но нет, не он. Свершилось то, что должно было свершиться! Меня спас Даниэль, и сейчас я сижу в его летающей тарелке, мне тепло и уютно, а спецназ спит, уткнувшись в снег.

– Это невероятно! И что, он действительно инопланетянин?

– Он человек, такой же, как мы, только с другой планеты. Скажи, наши все успели смыться?

– Все, кроме тебя. Погрузились в грузовики и успешно покинули оперативный район. Как мы с тобой говорим, я ведь уже слишком далеко, и на спутник я не переключался?

– Работает ретранслятор корабля и инопланетный зонд, так что не удивляйся. Передай всем нашим, что я улетаю, по крайней мере, месяца на полтора. Акции пока больше не проводите, нужно залечь на дно, а в перспективе – у нашего дела открываются новые возможности. Командиром пусть пока побудет Плант.

– Есть, Ассоль, я тебя поздравляю! Будь счастлива. До связи.

– До связи, Хаммер.

– Мэртхен, теперь мы можем взлетать?

– Да, милый, поехали. У тебя на корабле есть земной навигатор, или что-то похожее? Я назову тебе координаты города Зиан, а он в двух шагах от нашего дома в заповеднике.

– Уже есть. Благодаря Георгию и интернету, мы уже привязали наши автонавигаторы к земной координатной сетке. Говори, что вводить?

– Сорок один градус, пятьдесят три минуты южной широты и сто сорок пять градусов, двадцать минут восточной долготы.

– Да, это действительно на другой стороне планеты! Готово, какую высоту задать?

– Сделай не выше пятисот метров над морем.

– Принято, корабль сам найдёт путь между горами, можно будет отдохнуть, минут десять.

– С какой же скоростью мы полетим? Это же намного больше звука! Наша звуковая волна снесёт что-нибудь по пути, все стёкла повышибает!

– Нет, ничего подобного, реальная скорость будет дозвуковой, это эффективная будет сверхзвуковой. Ничего страшного не произойдёт, ведь сила звуковой волны ещё и от скважности пульсаций зависит. Я поставил короткий импульс пребывания на поверхности текущего момента, нас никто не увидит и не услышит.

– Столько непонятного! Ты меня научишь вашей физике?

– Пока ты будешь спать, я запишу тебе на корочку школьные курсы физики и мироустройства, и ещё арамейский язык в придачу. Может быть, ты сразу всего и не поймёшь, но зато будешь задавать вопросы со знанием дела.

– Отлично, я согласна, поцелуй меня, как во сне.

Дани обнял Марту и нежно поцеловал её, ему страшно захотелось слиться со своей девушкой, но усилием воли он остановил своё желание. «Ничего, потерплю ещё немного».

– Дани, как хорошо! А мы можем сделать «это»? Ну, ты понимаешь…

– Ты же ранена, потерпи ещё чуть-чуть. Я доставлю тебя домой, мои медики позаботятся о тебе, а потом, да, – мы это сделаем.

Дани сел в кресло первого пилота, перевёл энергосистему из дежурного режима в полётный и поднял скафу на пятьдесят метров. Альтиметр показал двести метров над морем.

– Сейчас я разбужу твоих преследователей.

– Ты включишь режим размытия?

– Нет, я думаю, пусть лучше они увидят НЛО, это хоть как-то объяснит твоё исчезновение. К тому же скоро здесь будет очень много наших кораблей, – пусть привыкают.

Дани перевёл сонер скафы в режим пробуждения и дал импульс. Потом он снизился, покрасовался перед спецназовцами, включил прожектора, чтобы у людей не осталось никаких сомнений, и только после этого ввёл тягу ионных двигателей и эффектно исчез за горизонтом.

– Всё, теперь они видели НЛО и поняли, с кем имеют дело. Включаю программу автопилотирования, через десять минут будем на месте.

– Дани, перед тем как уснуть, и я, и спецназовцы потеряли ненадолго сознание. Что это было?

– Это я сделал, я сначала включил хей-сонер, такой же психотропный генератор, только предназначенный для хара. Это тоже разумный народ, внешне похожий на людей, но совершенно другой по своей генетической природе. Этот прибор на человека не действует, лишь оглушает на несколько секунд.

– А зачем ты это сделал?

– Давно это было, двадцать лет уже прошло с того дня, как я видел этот необычный сон. Это был сон об этом дне, о нашей первой встрече в реальности. И вот сегодня я отправился в разведывательный полёт посмотреть на АЭС, которую в ближайшее время мы отправим в гиперпространство навсегда. Когда я осмотрел промплощадку, замерил радиационные поля и увидел линию передачи энергии, я понял, что это со мной уже происходило и происходило в том самом сне. Сердце у меня оборвалось… я повёл корабль вдоль линии. Представляешь, что я почувствовал, увидев тебя на санках и этих, которые гнались за тобой. Когда я видел тот сон, я ещё не знал, что на этой планете не может быть хара, что электростанция ядерная, а ведь они этого не переносят. Теперь-то я об этом знаю, но всё равно я решил сделать всё в точности как тогда, чтобы всё сбылось, и вот теперь мы вместе.

– Как романтично… значит, этот твой сон сбылся?

– В точности!

– Кто же посылает нам эти сны, откуда они знают судьбу людей заранее? Я вот тоже совсем недавно видела сон, как ваш корабль изменил орбиту астероида, вскоре так и произошло на самом деле. Тогда я поняла, что ты совсем близко, что Ассоль получила колечко от своего капитана. Как же это возможно?

– Это называется расчётом судьбы, ангелы Всесильного могут это делать, вычисляя будущее, как вероятность следующего состояния поверхности текущего момента. Об этом подробно рассказано в новом школьном курсе мироустройства, который я запишу тебе в память. Кстати, автором этого курса является мой учитель, телепат дальней космической связи Ноах бен Дан. Скажи, Мэртхен, а кто такая эта Ассоль, которую ты всё время упоминаешь?

– Эта девушка – персонаж одной старинной книги, написанной, кстати, по-русски, неким господином Александром Грином. Ей тоже была предсказана судьба, и всё сбылось, – за ней пришёл капитан под алыми парусами. Я тебе с удовольствием прочитаю эту замечательную романтическую повесть, когда доберёмся до дома.

– Уже скоро.

– Скажи, Дани, если ты видел сон про сегодняшний день целых двадцать лет тому назад, то сколько же тебе сейчас?

– Сейчас мне сорок.

– Но тебе же не дать и двадцати, и это всё ваши супертехнологии?

– Откровенно говоря, – да. Мы с тобой доживём, по крайней мере, до девятисот лет, ты не против?

– Если с тобой, то я готова жить вечно!

– Мы уже прилетели, как найти твой дом?

Марта вгляделась в экран, но ничего, кроме огней небольшого городка не увидела.

– Здесь ночь, что ли?

– Два часа ночи по-местному, давай я переключу на инфракрасный диапазон.

– Здорово! Так гораздо лучше. Вот идёт дорога на Хобарт, а вот эта, которая на юг идёт, эта на Страан – давай вдоль неё.

– Принято… извилистая какая.

– Горушки здесь… всё, стоп, теперь давай точно на запад, посадочную полосу видишь? Давай прямо на неё и садись, примерно посередине.

– Готово.

– Интересно, родители нас услышали?

– Это вряд ли.

– Хорошо, что сейчас ночь, днём мне пришлось бы чем-то укрываться.

– Надела бы костюм «ангел».

– Такой, как у тебя?

– Тебе не нравится?

– Почему, очень симпатичный, и к тому же сразу видно, что ты космонавт. А как у вас, арамейцев, заключают брак?

– У нас браки двух уровней. Брак первого уровня заключается очень просто и, насколько я понял из интернета, соответствует обряду обручения у землян, только в отличие от земных обычаев такой брак позволяет супругам вступать в интимные отношения. Хочешь, мы проведём обряд прямо сейчас?

– Конечно, хочу! Что за вопрос?!

– Тогда надень вот это.

Дани протянул своей девушке платиновое сердце с именем «Марта».

– Этот кулончик называется: «Платиновое сердце». На нём написаны личное и родовое имена девушки или юноши. Обычно родители дарят его своему ребёнку на двенадцатилетие. Я для тебя заранее заготовил, правда, здесь только имя, но поскольку на нашей планете другой девушки с таким именем нет, то это ничего.

– Родовое имя – это фамилия?

– Да, по-русски так называется. Имя, переходящее ко всем детям данного рода по отцовской линии. И, кстати, у нас девушка, выходя замуж, фамилию не меняет.

– Интересно, почему?

– Такие правила, такие законы. Я предполагаю, это сделано потому, что живём мы слишком долго, и девушка за девятьсот лет может много раз выйти замуж, и что же ей каждый раз фамилию менять?

– Значит, браки распадаются, так же как у землян?

– Это бывает по-разному. Но иногда между людьми возникает особая любовь – «ахат улэтамид», что означает: «раз и навсегда». Такая любовь не умирает и с годами становится только сильнее. Считается, что она подарена свыше, самим Всесильным, и это как раз наш случай.

– Да, милый, я уверена – про нас можно сказать: «ахат улэтамид». Так, что дальше?

– А дальше – вот что.

Дани встал на одно колено, поцеловал Марте руку и сказал:

– Дорогая Марта! Я люблю тебя очень-очень, примешь ли ты моё сердце и отдашь ли взамен своё?

Дани снял с себя свой кулон и протянул на ладони Марте.

– Конечно любимый, я с величайшей радостью и любовью принимаю твоё предложение.

Марта надела только что полученное платиновое сердце на шею Дани, а его сердце надела на себя. Потом она нежно поцеловала своего возлюбленного.

– А теперь, что надо делать? – спросила девушка.

– Собственно, это всё. Мы заключили брак на первом уровне, по нашим законам ты моя жена, а я твой муж.

– Так просто? Это же здорово! Я вышла за тебя замуж! Ура! Вы придумали просто изумительно. Значит, я всем могу показать кулон и сказать: «Вот смотрите – Даниэль бен Ашер мой законный муж!»

– Всё так, а я всем покажу твоё сердце и назову имя своей любимой жены. Извини, а твоё родовое имя? Так ведь и не спросил...

– Локсли, я Марта Локсли, счастливая девушка, под ником Ассоль!

– Марта Локсли, звучит очень красиво. А что мы скажем твоим родителям?

– Я своим близким друзьям и папе с мамой рассказывала, что я видела в своих снах о вашем мире, исключая интимные подробности, конечно. Они, правда, не верили, что это сбудется, никто не верил, считали меня немного чокнутой, точно так же, как Ассоль в той истории. Но теперь-то им придётся поверить! Родителям я скажу, что вышла замуж, – пусть радуются. А ты можешь попросить у отца моей руки, как это обычно принято делать по нашим обычаям. Русский он знает хорошо.

– Как это – твоей руки? Я хочу получить свою жену целиком.

– Какой ты смешной! Это просто такое выражение, если кто-то просит руки дочери у отца, – это значит, что молодой человек хочет взять её в жёны.

– Понятно, а как к нему обращаться?

– Мистер Локсли, а к маме миссис Локсли. А если без имени – говори папе не сударь, а «сэр». Маму же называй не сударыней, а «мэм».

– А как твою маму звали до замужества?

– Ольга Файн. Фамилия по-немецки означает: элегантная, прекрасная, славная, превосходная, нежная или хитроумная.

– Столько значений?

– И все ей подходят.

– Мне нужно переодеться в нагрузочный костюм, в котором я обычно хожу по космолёту, – другой одежды у меня с собой нет.

– Почему он так называется – нагрузочный?

– На космолёте не все помещения оборудованы искусственной гравитацией, а этот костюм создаёт магнитное поле и притягивается к полу.

– А на скафе есть искусственная гравитация?

– А ты во время полёта разве не чувствовала свой нормальный вес?

– Так ведь, мы же были не в космосе.

– Эта технология у нас появилась недавно, если бы ты летела на линтере двадцать лет назад, даже в двух метрах над землёй, ты бы всё равно ощущала невесомость.

– Интересно… но пока не буду тебя мучить, вот пройду вашу физику, тогда посмотрим.

– Ты не отвернёшься?

– Зачем?

– Когда я сниму костюм «ангел», предназначенный для выхода в космос и на поверхность чужих планет, я останусь в одной майке.

– Значит, вы надеваете скафандр без трусов? Забавно…

– А как же иначе подключить дренаж? Человек же не может не писать целые сутки!

– Снимай костюм! С удовольствием посмотрю на тебя без трусов.

– Смущаться не будешь?

– А чего смущаться-то, во-первых, я теперь твоя жена, во-вторых, я столько раз видела тебя без одежды во сне, и не только видела, но и чувствовала всем телом, так что теперь вполне могу насладиться тобой и наяву.

– Ладно, надеюсь тебе понравиться.

Дани стал раздеваться, Марта следила за процессом с неподдельным интересом и вожделением. И вот, наконец, костюм был снят, накачан воздухом и отведён в стойло.

– Ну, как я тебе, Мэртхен?

– Ты великолепен! Точно как во сне, а что мне сделать, чтобы он… как бы поприличнее выразиться…

– Используй медицинские термины.

– Во сне, когда ты снимал одежду, твой пенис всегда был возбуждённым, а сейчас нет, может быть мне его погладить?

– У меня такая программа для нанопроцитов стоит, которая позволяет сознательно управлять половой функцией, и если ты хочешь увидеть эрекцию, мне достаточно его отпустить.

– Пожалуйста, отпусти! … Вот это – да! Вот это, совсем другое дело – совсем как во сне! Я хочу к тебе, ужасно хочу! Может быть сейчас?

– Потерпи ещё немножко, девочка моя, дай мне только оказать тебе помощь. Я тебе обещаю, сегодня ты заснёшь в моих объятиях.

Дани надел свой повседневный костюм.

– Давай я отнесу тебя в дом, Мэртхен.

– Пожалуй, нет, не надо, я не хочу напугать маму. Пойду сама, буду держаться за тебя, на всякий случай.

– А ты сможешь?

– Кажется – да, дай мне руку.

Марта встала на ноги и сделала несколько шагов.

– Я смогу, пойдём.

Глава 11. Дом, милый дом.

Дани спустил трап, и они вышли. Ночной лес был полон таинственных звуков и шорохов. Вдруг где-то недалеко раздался душераздирающий крик. Дани вздрогнул, Марта сжала его руку.

– Не бойся, это всего лишь тасманийский дьявол. Они всегда так кричат. Территория огорожена, и он вряд ли подойдёт к нам.

– А кто это?

– Сумчатый хищник, они водятся только здесь, в Австралии. На самом деле, он не так уж ужасен, не больше средней собаки.

– А как выглядит средняя собака? Пожалуй, мне бы следовало посмотреть в интернете, но как-то не до того было.

– У вас что – собаки не водятся?

– Нет, из хищников у нас только кошки, мангусты и сурикаты. Кошки встречаются разных размеров, от лесной кошки до тигра.

– Крупная собака может быть размером с пуму. Пумы у вас есть?

– Пумы – да, есть. У моей мамы до сих пор живёт пума моего детства, её зовут Бильха, – весёлое жизнерадостное существо. Как мне её не хватает.

– Она, наверное, очень старая уже?

– Была бы старая, но мы ей продлили жизнь с помощью антифактора, а Эстер потом ей и нанопроциты подсадила, так что проживёт наша Бильха ещё лет четыреста, по крайней мере. Когда прилетим на Эрец, я тебя с ней обязательно познакомлю.

– Здорово!

На фасаде дома автоматически включился свет.

– Датчик движения, – пояснила девушка, – пойдём. На двери кодовый замок, я наберу цифры, дверь откроется, и, тут уж ничего не поделать, звонок разбудит родителей.

– А зачем замок?

– А вдруг к нам какой-нибудь браконьер заберётся?

– А у нас преступности нет, если не брать во внимание заповедный остров Падан-Арам. И что же будет с этим браконьером, если он забредёт сюда?

– У нас есть револьверы, помповые многозарядные ружья…

– Вы что же – просто убьёте его? Похоже, что у землян нравы ещё более дикие, чем на нашем диком острове, а вообще-то чего удивляться, если все люди родом отсюда, в том числе наши романцы с нашими эллинами…

– Нет, Дани, ты не так понял. Об убийстве речь не идёт. Всё наше оружие, которое есть в доме и в ветеринарной клинике, стреляет лишь шприцами со снотворным. То есть, оружие нелетальное – вроде твоего сонера. Мы же здесь все ветеринары: и папа, и мама, ну, и я им тоже иногда помогала спасать зверей, а так, вообще-то, я работаю в заповеднике больше по части техники и автоматики.

– Понятно, ну, давай, набирай. Интересно, что скажет мама, и не рассердится ли папа?

Марта открыла дверь, и в доме зазвучал сигнал тревоги. Они вошли в холл и стали ждать. Через минуту сигнал отключили, и сверху по лестнице спустился папа в ночном халате с помповым ружьём в руках.

– Мэтти! Боже, это ты! – сказал Уильям по-английски. – Но каким же образом ты здесь оказалась? Как ты нас напугала. И кто это с тобой, лётчик что ли? Странно, я сплю чутко, но мотора не слышал.

– Папа, говори по-русски, это мой возлюбленный – Даниэль бен Ашер, и английского он пока ещё не знает.

– Даниэль бен Ашер? Тот самый? Твой принц со звёзд?

– Да, папа, это он, собственной персоной!

– Но как же это, разве такое бывает? Этого не может быть!

– Мир вам, мистер Локсли, – поздоровался Дани. Вы верите в НЛО?

– Нет! То, что о них рассказывают якобы очевидцы противоречит здравому смыслу и законам физики.

– Но, может быть, вы взгляните на свою взлётную полосу перед домом?

Уильям подошёл к щитку на стене, включил полное освещение полосы и вышел из дома. То, что на его полосе стояло, полностью соответствовало описанию небольшой «летающей тарелки». Локсли поставил к стене ружьё и пошёл к кораблю прямо как был – в домашних тапках. Он хотел дотронуться до НЛО, убедиться, что это не мираж. Тем временем спустилась мама, она слышала разговор. Марта бросилась ей на шею.

– Доченька, что же это творится? Это правда – он? Твой Даниэль?

– Мир вам, миссис Локсли. Мы только что из Великороссии, прилетели на моей скафе. Мистер Локсли её сейчас осматривает.

– Вы отлично говорите по-русски, ни за что бы не сказала, что вы инопланетянин.

– Я же человек, хоть и с другой планеты, простите, что мы вас разбудили.

– Ничего страшного, может быть, вы хотите кофейку выпить и съесть что-нибудь? Вам можно есть нашу пищу?

– У вас нет проблем с продовольствием, как в Великороссии, а то я могу принести еду с корабля?

– Пока, слава богу, в Австралии таких проблем нет, население нашего островного штата не так велико, чтобы нам не хватало еды. Прошу, пойдёмте на кухню, кухня у нас большая, – всем места за столом хватит.

– Благодарю вас, мэм. Но прежде чем мы сядем за стол, мне нужно вызвать моих медиков, чтобы они позаботились о Мэртхен.

– А что случилось? Доченька, ты опять подралась?

– Да, мам, это долгая история, но ты же знаешь, – работа в «Грин уолд» без этого не обходится. В меня выстрелили из тазера, на спине остались следы от дротиков. И если бы не Дани, сидеть бы мне сейчас в КПЗ в Корнеевске.

– Неужели это ты напала на Корнеевскую АЭС? – ужаснулась Ольга, обрабатывая спиртом спину дочери. – Я чувствовала, что этим кончится! Она хоть не взорвалась? В новостях-то не всегда рассказывают всё как есть, а власти считают своим долгом что-то утаить в свою пользу.

– Мам, ты же меня знаешь, я всегда всё тщательно продумываю. Всё было чисто. Когда меня чуть не поймали, – это была уже вторая остановка, а про Канаду ты слышала?

– Слышала, это тоже твоих рук дело?

– Нет, конечно, но методика наша.

– Теперь тебя объявят в розыск по всему миру, – доигралась, девочка!

– Да ничего страшного, мамочка. Дани теперь со мной и бояться нам нечего. Он спасёт Землю, а всем ядерным объектам придёт конец.

– Даниэль, это правда? Неужели это возможно?

– Да, мэм, я капитан исследовательского космолёта «Искатель», и на меня возложена такая миссия. Большой Совет Арамейского Содружества поручил мне быть верховным координатором спасения Земли. Я в общих чертах знаю, что нужно делать. Наши технологии позволят отправить объект, вроде АЭС, в гиперпространство навсегда. Оборудование для этого уже заказано и вскоре будет доставлено космолётом «Счастливый остров».

– Капитан! Спасение Земли! Просто слов не хватает, но вам же… сколько вам лет?

– Мам, это неприлично! Дани сорок лет, но выглядит он молодо, потому что космонавт, и у них крутые технологии. Мы будем жить долго и счастливо, долго в прямом смысле. Дани, а можно сделать так, чтобы и мама с папой пожили подольше?

– Конечно, можно, я возьму на себя ответственность за это. Они же твои родители, как можно им не передать эту технологию, это было бы бесчеловечно. Тем более, что их работа крайне важна, – они же помогают выжить диким животным. Если я тебя умыкну, кто же будет работать в заповеднике?

– Мистер бен Ашер, – вмешался вернувшийся Уильям, – я правильно вас назвал?

– Не совсем, мистер Локсли, будет правильнее: «Мистер Даниэль». В нашем обществе только родовым именем называют человека, когда на него сердятся. Для вас же я – просто Даниэль, без мистера.

– Отлично, простите меня, Даниэль. Я понимаю, везде свои правила. Я вас тоже прошу – называйте меня Уильям. Я вам верю, она настоящая, «тарелка» ваша, я осмотрел её и потрогал, я потрясён! Этот корабль и вправду может резко менять курс, как это говорят об НЛО?

– Конечно, это называется пульсирующим режимом полёта. Когда корабль находится на поверхности времени, точнее, на поверхности текущего момента, то вы его видите, а когда на мгновение он уходит в гиперпространство и там, в почти безинерционной среде, меняет курс, а потом снова возвращается на поверхность, вам кажется, что он нарушил закон инерции.

– Так вот в чём тут дело, как интересно… вы сказали «на поверхности времени», а вы знаете, что наши сказки так начинаются: «Once upon a time», что можно перевести на русский как: «Однажды на поверхности времени».

– Говоря по-русски: «Не в бровь, а в глаз!»

– Знаете что, Даниэль, давайте спрячем вашу «тарелку» в моём ангаре. Скоро рассветёт, и тогда ваш корабль может заметить какой-нибудь американский спутник. И что тогда? Нагрянут журналисты, как же, сенсация – у Локсли в гостях НЛО! Я выкачу один из самолётов, и тогда ваш корабль там поместится.

– А две скафы там никак разместить не удастся? Мне нужна помощь моей биологической группы – необходимо подсадить Мэртхен киберклетки, чтобы вылечить её заболевание. Да и вам нужно сделать то же самое, чтобы вы жили долго.

– На сколько же вы хотите продлить нам с Ольхен жизнь?

– Это будет зависеть от установленной программы, но минимум до девятисот лет вы доживёте.

– Вот это подарок! И что мы должны сделать взамен?

– Я прошу у вас руки вашей дочери.

– Я согласен, как я могу возражать, если ваш союз предопределён свыше. Ольхен, надеюсь, ты не против?

– Конечно, нет, Уилли! Это же наша дочка, сбылась её заветная мечта, как я могу быть против. Будьте счастливы. Как же вы будете оформлять свой союз по правилам Австралии или по законам вашей планеты, Даниэль?

– А мы уже всё оформили, мама. Вот видишь, это платиновое сердце с именем моего мужа? По арамейским законам, если кулон на мне, – значит я законная жена Дани, а на нём кулон с моим именем.

– Всё так просто?

– Да, миссис Локсли, это так, по нашим законам мы заключили брак.

– Зовите меня просто Ольгой, Даниэль. В таком случае я вас с Мэртхен поздравляю, и это надо отметить. Пойду приготовлю что-нибудь вкусненькое, а ты, Уилли, выкатывай из ангара оба самолёта, ничего подозрительного не будет в том, что они стоят на полосе. Если что, скажешь – решил их покрасить.

Дани сосредоточился, он телепатически вызывал Эстер. «Сестрёнка, ты можешь себе представить! Я её встретил, я нашёл мою Марту! Сейчас я в гостях у её родителей». – «Это прогнозировалось, братишка, я очень рада за вас обоих. Так мы с девочками вылетаем?» – «Да, давайте, нужна ваша помощь, нанопроциты подсадить, провести первичное сохранение, ещё нужно компенсировать генетический дефект, в общем, нужна полная диагностика. Кстати, Марта знает английский, как родной, скажи это Наами, пусть готовится». – «Назови мне свои координаты». – «Я не в корабле, сейчас пойду и перешлю тебе всё по быстрой связи, жди, родная моя». – «Давай, братишка, будем у вас минут через двадцать». Дани пошёл к кораблю. Уильям с помощью электротрактора выкатывал уже второй самолёт, дверь ангара была широко раскрыта, и Дани мог визуально оценить объём помещения.

– Ну, как вы считаете, поместятся здесь две «тарелки»? – спросил Уильям вернувшись в ангар.

– Я думаю, вполне. Прошу на борт, посмотрите скафу изнутри.

– А можно?

– Не бойтесь, я же рядом, прошу.

Они поднялись по трапу скафы. Дани усадил своего тестя в кресло второго пилота, сам сел за штурвал, включил быструю связь через хей-ментос и передал на борт скафы тридцать два координаты из памяти бортового автонавигатора. Потом он закрыл люк, и ввёл энергосистему.

– Можно взлетать. Вы готовы?

– А можно немного полетать над окрестностями?

– Можно, это займёт пару минут, а потом мы вернёмся и поставим скафу в ангар.

Дани поднял аппарат на тысячу пятьсот метров.

– Уильям, смотрите на экран, сейчас там картинка с надирной камеры, в инфракрасном диапазоне.

– Здорово, всё видно.

– Летим на юг, что за город на побережье?

– Это Страан…

– Пойдём вдоль берега, а этот город, кажется побольше.

– Неужели это Хобарт? Так быстро?

– Обойдём остров и пойдём на север, вот и материк. Смотрите, большой город!

– Это же Мельбурн!

– Обогнём материк и пойдём вдоль побережья. Вот ещё большой город.

– Это Сидней! Потрясающая скорость, а это уже Брисбен!

– Возвращаемся?

– Да, я впечатлён, ваши технологии просто бесподобны. Я немного опасаюсь столкнуться с каким-нибудь самолётом, мы же не запрашивали разрешения на полёт, не договаривались с диспетчерами об эшелоне.

– Ничего страшного! Предусмотрена защита от столкновения с любыми объектами. Если на пути попадётся самолёт, то мы его просто перепрыгнем в гиперпространстве.

– Извините, Даниэль, но физика гиперпространства для меня предмет незнакомый.

– Ничего, Уильям, у вас вся жизнь впереди. Выполняю возврат по автонавигатору. Через минуту будем на месте.

– Заводите «тарелку» сразу в ангар.

– Выполняю, готово.

Дани опустил трап и вывел энергосистему.

– У вас есть световые сигналы? – спросил Дани, когда они вышли из скафы.

– Я принесу, вот – световые жезлы.

– Прекрасно, сейчас мои прибудут.

Дани был прав, когда мужчины вышли на полосу, скафа тридцать два уже совершила посадку. Он мысленно обратился к Эстер: «Кто у вас за штурвалом, сестрёнка?» – «Рина, на этот раз». – «Скажи, чтобы не глушила ЭТАК, нужно поставить скафу в ангар, чтобы американцы не засекли, Уильям говорит, это важно». – «Кто говорит?» – «Мартин папа, потерпи пять минут, – я вас познакомлю». – «Рина, это Дани, не пугайся, ты же знаешь, я телепат». – «Ты так редко прибегаешь к своим способностям, я просто испугалась от неожиданности». – «Взлетай снова, высота один метр, и следуй за моими сигнальными жезлами. Так, хорошо, ещё немного, всё, садись на поверхность».

Локсли старший ходил за Дани как привязанный, его разбирало любопытство.

– Уильям, сейчас я вас познакомлю с моими биологами. Хочу вас сразу предупредить, чтобы вы не так сильно удивлялись. Девушка, которая будет выглядеть постарше, примерно на восемнадцать лет, это моя сестра Эстер, – ей сорок три года. А вот две другие девушки, Дина и Рина – они «бахуры». Они выглядят на четырнадцать лет, но они не дети. Это просто такая форма самовыражения, если хотите. Они изобрели особую программу для киберклеток и остановили свой биологический возраст на четырнадцати, хотя их хронологический возраст – сто два года. Поэтому, пожалуйста, учитывайте то, что они самые старшие из нас и самые мудрые. Однако на отдыхе бахуры могут расслабиться и вести себя как настоящие дети, такая уж у них особенность, так что не удивляйтесь.

– Я постараюсь, хотя мне, как биологу, будет трудно не удивиться. Постойте-ка, а как же карантин? Мы с вами нарушили все правила! Если вы люди, и люди с другой планеты, то вы неминуемо заразитесь нашими вирусами, и будет чудом, если вы не погибнете. Как я мог так промахнуться, но теперь уже поздно! Впрочем, моя семья рискует не меньше.

– За это не переживайте. Программа для киберклеток, которая установлена у всего нашего экипажа, справляется с вирусами, а на нашей родной планете вирусов нет. Она же гарантирует отсутствие у нас бактериального носительства. Если бы не эта выдающаяся программа – «Бахура 4.х», мы не смогли бы посещать другие населённые миры.

– А они существуют?

– Кроме Земли и нашей родной планеты мы пока нашли только один населённый мир – это планета кельтов Бирке. Как видите, населённые планеты – большая редкость. Да, есть ещё одна особенность носителей программы «бахура», – они едят втрое больше обычных нормальных людей.

– Пойду поговорю с Ольхен на эту тему, её надо предупредить, а вы тогда подходите с девушками в холл.

– Ладно, когда можно подходить?

– Пяти минут мне хватит, а потом подходите, – я буду в вашем распоряжении.

Уильям ушёл, а Дани подошёл к скафе биологической группы. Дверь открылась, и спустился трап. Девушки вышли одетыми в строгие бортовые нагрузочные костюмы, даже Эстер в этот раз изменила своему ковбойскому наряду.

– Что вы так долго? – спросил Дани.

– Не знали что надеть, – ответила Эстер. – И потом, не поговорив с тобой наедине, мы не хотели знакомиться с австралийцем, чтобы не испортить твоих с ним отношений.

– Он совсем не страшный и знает русский. Единственное, что вам надо знать – это способ обращения без имени. Мужчине говорите «сэр», а женщине «мэм». Остальное узнаете, когда я вас представлю. И ещё, пока мы наедине, скажите, не нужно ли сначала подсадить Марте нанопроциты половой защиты, а потом уже ввести основную популяцию?

– Да, именно так и надо сделать, – ответила Дина. – А что, вы уже и сердцами поменялись?

– Ну… откровенно говоря, да!

– Поздравляем от души! Эсти, наш капитан женился, представляешь?

– То, чему суждено свершиться – неумолимо свершается, поздравляю, Дани. Не сомневайся, половая защита устанавливается всего лишь за час, а потом можешь обниматься со своей любимой до потери пульса.

– Всё, девчонки, пошли, нас ждут, представлю вас жене и её родителям.

Знакомство состоялось, потом был праздничный ужин. Когда крупная индейка была уже съедена и обглоданы все её косточки; когда было выпито два полных кофейника и пять бутылок кока-колы, Дина с Риной, решив, что неплохо было бы ещё подкрепиться, отправились на свою скафу за продуктами, припасёнными «на особый случай». Эстер принесла шприц и отозвала Марту в укромное место.

– Давай будем на «ты», Мэртхен.

– Конечно, давай, а то мне как-то неловко, я ведь тебя давно знаю по моим снам, золовушка.

– А ты мне, кажется, невестка? Это немного нелогично – ведь невеста по-русски, это девушка жениха, то есть будущего мужа.

– Русский язык непрост для тех, кто его выучил в зрелом возрасте. Но ты должна запомнить, что невестка и невеста – это разные понятия: жена брата – невестка. Но как же вы так здорово говорите! И это всё результат записи непосредственно в мозг?

– Да, вот запишем тебе на корочку арамейский, тогда почувствуешь, каково это, – подсознание выдаёт тебе нужные слова для выражения твоих мыслей, ты их произносишь, а потом начинаешь ломать голову, почему ты сказала именно так, и правильно ли это. Так что лучше не задумываться и говорить то, что само приходит в голову. У нас невеста называется «аруса», а жена брата – «гиса», слова совсем не созвучны. А сейчас дай мне свою попу, я сделаю тебе укол с нанопроцитами половой защиты.

– А что это даёт?

– Это ещё не та популяция киберклеток, которая тебя вылечит, но эта маленькая порция нанопроцитов обеспечит тебе половую защиту. У нас каждая девочка проходит через эту процедуру в двенадцать лет. Это даёт ей право вступать в брак первого уровня и иметь интимные отношения со своим избранником, не опасаясь забеременеть.

– Здорово! Пожалуйста, поставь мне половую защиту, сегодня она мне очень пригодится. А когда подействует?

– Потерпи ровно час, а потом можно.

– Yes! Сегодня потеряю девственность наяву! А что, у вас девочки уже в двенадцать лет выходят замуж?

– Есть такие, но далеко не все. Я, например, вышла замуж в тридцать восемь, и до этого у меня никого не было.

– А сейчас тебе?

– Сорок три, я на три года старше Дани.

– Неужели и я в сорок лет буду так же молодо выглядеть, как ты?

– Это я тебе обещаю.

– А вот эти девчонки, им действительно…

– Им по сто два года, основателями движения «Бахарут» являются именно они – сёстры Дина и Рина бат Нахум. Но ты им не завидуй, согласно их уставу им нельзя вступать в брак.

– Жалко их! А если бахура полюбит кого-нибудь?

– Тогда девушка должна выйти из движения и поднять свой физический возраст до двадцати лет, таковы наши законы.

– То есть, если ты обычная девочка, то тебе можно с двенадцати, а если бахура – то нет?

– Именно так, стать бахурой не любая девочка может, они проходят жёсткий отбор.

– Нет, я бы не хотела быть бахурой, всю жизнь бороться с гормонами – это ужасно.

– Они и не борются, они могут сознательно управлять половой функцией. Я раньше, когда мне было ещё семнадцать, наивно думала, что девушка легко может справиться со своими половыми инстинктами, но потом мне это удавалось всё хуже и хуже. Выручила их программа для нанопроцитов. После установки «бахуры 4.0» я успокоилась, и теперь могу включать и выключать половую функцию, когда захочу.

– Понятно, Дани тоже умеет это делать. А может ли взрослый мужчина жениться на двенадцатилетке, если она не бахура?

– Нет, разница в возрасте не должна превышать трёх лет, если брак заключается до совершеннолетия, которое наступает в семнадцать. Ладно, пойдём попробуем еду, припасённую бахурами для особого случая. Скажу по секрету, что это осетровая икра.

– Быть не может! Это и в Великороссии фантастически дорого, а в Австралии такой икры просто нет. Где они её взяли?

– На нашей родной планете, Эреце, получение натуральной осетровой икры под запретом. Ту, что выращивают в культуре, есть можно, но всё же на вкус – это не то. Сёстры бат Нахум не с Эреца, они родились на планете Эден-два, самой значимой колонии Арамейского Содружества, там законы относительно природных ресурсов более мягкие, и многие фермеры выращивают настоящую рыбу в своих хозяйствах.

– Когда мы с Дани уничтожим урановый цикл на Земле, я непременно хочу побывать на этой планете.

– Побываешь ещё...

После того как пир, наконец, закончился, Дани и Марта уединились в её комнате. Очень долго девушка не могла оторваться от своего возлюбленного. Она вспомнила и воплотила наяву несколько своих снов с участием Дани, перемежая бурные объятия чтением повести Грина. Постепенно усталость взяла верх, молодые супруги уснули и проспали до четырёх пополудни.

– Ну, наконец-то, капитан! – встретила Рина спускавшихся по лестнице Дани и Марту. – Я уж думала вы сутки проспите. А для вас, девушка, завтрак отменяется.

– Есть, вообще-то хочется…

– Ваши родители уже подключены к системе сохранения и получают питание парентерально, то же предстоит и вам.

– Рина, я принимаю Марту в экипаж на должность консультанта по земной ядерной проблеме, так что обнимитесь и будьте на «ты».

– Раньше не мог сказать, Дани, я так долго репетировала обращение на «вы», чтобы не сорваться, а ты!… Иди сюда, девочка моя, обнимемся, будешь подругой бахур, как Эсти. Вообще-то надо провести состязание, но мечей и кирас у нас с собой нет. А ты, вообще-то, фехтуешь?

– Нет, кэндо [яп. искусство боя на мечах] не мой путь, но защититься я смогу, хочешь попробовать?

– Конечно.

– Возьми в кладовке, вон та дверь, палку – черенок от лопаты, а я надену спортивную обувь.

Рина, недолго покопавшись, вытащила круглую, как ей казалось, прочную палку диаметром шесть сантиметров.

– Ты хочешь, чтобы я использовала это вместо меча?

– Да, у нас те, кто учится драться на мечах, сначала используют палки.

– А если я ударю тебя? Тебе будет больно!

– Если у тебя получится – я признаю своё поражение в поединке.

– Может быть, ты тоже возьмёшь палку?

– Нет, мне «меч» не нужен.

– Ладно, тогда начинаем, защищайся.

Рина замахнулась, чтобы несильно ударить Марту по руке, но та ловко увернулась. Рина стала наносить удары всё чаще, но соперница каждый раз уворачивалась. «Да что же это такое, – недоумевала Рина, – у неё же нет «бахуры 4.0» и, тем не менее, она ловка, как кошка. И это на природных данных! Ну, подожди, сейчас трюк покажу». Рина прыгнула, чтобы нанести колющий удар сверху, но удивить балерину прыжками было трудно. Марта среагировала, бросилась на спину и, в падении, от души ударила ногой по палке рядом с кистью Рины. Если бы это был настоящий бой, она бы ударила по руке в нервный узел, тогда бы сопернице меча не удержать. Марта, тем не менее, рассчитывала выбить палку из руки бахуры, но не тут-то было, – Рина держала своё оружие очень крепко. В результате палка сломалась, и обломок отлетел далеко в сторону.

– Ты победила, Марта, – констатировала Рина, бросая меньший обломок в корзину. – Потрясающая ловкость. Что же ты нам покажешь, когда у тебя будут нанопроциты с нашей программой?

– Почему мне не удалось выбить палку, с какой же силой ты её держала?

– Бахуры очень сильные, ты тоже станешь намного сильнее после процедуры. Пойдём, пора начинать.

– Так ты говоришь, что родители уже спят?

– Да, процесс их сохранения уже идёт.

– А кто же присмотрит за домом, ведь это продлится целый месяц?

– Я, Дина и Эсти, мы справимся, пока вы с Дани спали, Ольга и Уильям нам всё объяснили и показали.

– По твоим ощущениям, Мэртхен, процедура продлится полчаса, не больше, – обнадёжил жену Дани. – Я сам проходил первичное сохранение, когда мне было восемь, – полное впечатление, что проспал совсем немного. Это мне предстоит скучать без тебя целый месяц.

* * *

Прошло десять суток с начала сохранения, и Дани решил использовать секретную программу-анализатор потока сохраняемой информации. Он имел на это право, так же, как любой администратор города. Капитан корабля в полёте выполнял все гражданские функции представителя власти: он мог проводить анализ личных данных, выступать судьёй в любых гражданских спорах и заключать браки второго уровня. Анализ данных Марты и её родителей нужен был для того, чтобы выбрать версию программы «бахура» для Марты и вариант программы киберклеток для её родителей.

– Ну, что там, Дина, что можешь сказать об устойчивости этой семьи к тёмному потоку?

– Невероятно, но факт! У всех девяносто семь процентов: и у папы, и у мамы, и у дочки, – хоть сейчас записывай их в галактические десантники.

– Я нисколько не удивлён, Марта на деле доказала способность стратегически мыслить и просчитывать последствия. Она ведь сумела остановить ближайшую к Москве АЭС, причём остановить без всяких аварий.

– Так что ты предлагаешь?

– Поставьте ей версию 4.0.

– Но она же инопланетянка. Не слишком ли это опасно, а вдруг через неё земные правительства овладеют долголетием, и тогда на Земле начнётся хаос, при таком-то перенаселении.

– Она будет галактическим десантником, таким же, как вы с Риной, таким же, как и я. Она сможет получить гражданство Шинара, потому что одну из своих двух лицензий я отдам ей. К тому же я, как капитан и представитель Большого Совета, могу принять такое решение. Мы со всего космофлота по крохам собираем людей, способных встать на защиту Арамейского Содружества и сражаться на чужих планетах. А здесь такой редкий случай подвернулся, моя жена – готовый галдес! Я не намерен этот случай упустить, к тому же – жить теперь она будет на «Искателе».

– А её родители, им что ставить?

– Им тоже «бахуру», но версию 4.3.

– Что ты имеешь в виду? «Бахура 4.0» полноценная версия без экранирования мозга – для десантников, версия 4.1 – для исоргов, со встроенной базой данных для регенерации. Экранирование исоргам не нужно. Версия 4.2 содержит встроенную базу данных и алгоритм Эстер-Даниэля для внутреннего экранирования мозга и предназначена для галактических исследователей – людей недостаточно устойчивых, чтобы вести боевые действия. Ты же предлагаешь версию 4.3, то есть – новую?

– Верно! Через два – три дня я её закончу. Я возьму «бахуру 4.0» и сделаю маленькое добавление. Суть его в том, чтобы нанопроцит, извлечённый из организма, самоуничтожался. Это обезопасит нас от кражи землянами нашей технологии.

– Где же ты раньше был, Дани?! Надо было и Георгию поставить программу с такими же изменениями.

– Что поделаешь, хорошая мысль всегда приходит с опозданием, но ничего страшного. У Эсти есть исходные тексты стандартной программы, и я смогу добавить к ним эту функцию. Затем перешлём готовую программу Захаве и Илане. Авиталь слетает в Эвенкию, и они установят новую версию Георгию.

– А как ты сам-то себя чувствуешь, капитан? Вид у тебя какой-то болезненный.

– Ты права, Дина, я чувствую себя не очень хорошо. Наверное «Бахура 4.0» борется с каким-то местным вирусом.

– Ложись, я сниму отчёт с твоих нанопроцитов. Поспишь?

– Да, пожалуй, чувствую себя уставшим.

– Ну, что там, Дина? – спросил Дани, когда проснулся через четыре часа.

– Даже не знаю, как тебе сказать. «Бахура 4.0» с задачей справляется, кстати, нацеплял ты в общей сложности тридцать пять новых вирусов, – вот что значит половой контакт с местной девушкой. И, похоже, что все эти вирусы передаются половым путём, потому что ни мы с Риной, ни Эстер, новых инфекций не получили.

– Она же моя жена, стало быть, переболеть всеми её вирусами – моя судьба.

– За себя можешь не беспокоиться, дня через два всё пройдёт. Проблема в другом. Программа выделения информационной вакцины перегрузилась данными и дала сбой, поэтому элиминировать все вирусы из организма Марты не получится.

– Что же это означает для меня, Дина?

– На борт «Искателя» ты её пригласить сможешь, экипаж защищён, но вот высаживаться на Эрец или Бирке она не должна. Иначе может начаться эпидемия среди населения планет, понимаешь?

– Но ведь ты говорила, что заразиться можно только половым путём!

– Тем не менее, правила непреложны. Инфицированный космонавт не может высадиться на обитаемую планету. Смотри устав космофлота. Правда, до сих пор таких случаев не было. Не было просто потому, что до нашей экспедиции никто обитаемых миров не находил.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Пока не паникуй и ничего жене не говори, – попробуем что-нибудь придумать.

– Эсти, а ты что скажешь? Может быть, ты уже…

– Ты хотел спросить о генетических дефектах?

– Да, я просто подумал, а сможем ли мы с Мартой когда-нибудь завести ребёнка?

– Сейчас я тебе всё расскажу. Благодаря своему четвёртому, как сказал Лоэгайре, дару я нашла ген, отвечающий за это заболевание. Так вот, ни у Ольги, ни у Уильяма дефекта в этом гене нет. Очевидно, мутация произошла в промежуток времени от оплодотворения до начала деления первой эмбриональной клетки. Какой-нибудь шальной гимел-квант повредил ДНК и вот вам – пожалуйста. Но есть и хорошая новость, не все яйцеклетки Марты имеют дефектный ген, а только половина их числа. Я навылавливала из её яичников около тысячи здоровых яйцеклеток и упаковала их в криостат для инопланетных биологических образцов, он имеет толстую защиту из монополиума. В таком контейнере, согласно теоретическим расчётам, биологические образцы не будут повреждены космосом в течение трёх месяцев, при условии, что хара не будут обстреливать корабль нейтронными пучками, а этого с избытком хватит, чтобы доставить груз на Эрец. Пока мы тут на Земле будем разбираться с местной ядерной энергетикой, этот контейнер пусть хранится под защитой магнитного поля планеты в нашем научном модуле в Эвенкии. Если Марта всё же получит гражданство Шинара, я смогу провести экстракорпоральное оплодотворение здоровой Мартиной яйцеклетки твоей, Дани, спермой, взятой из шинарского криобанка, и у вас родится здоровый малыш. Кого хочешь, мальчика или девочку?

– Пожалуй, лучше девочку! То, что ты рассказала – это замечательно, это вселяет надежду на наше с Мэртхен семейное счастье. Ты гений, Эсти.

– Это ещё не всё, Мартина ДНК успешно оцифрована и при необходимости перед оплодотворением я могу сверить ДНК яйцеклетки с цифровой копией, чтобы убедиться в её правильности.

– Отлично! Так и сделаем, если мы с ней сможем преодолеть вирусы и поселиться на нашей планете. Если не получится, придётся мне стать землянином.

Глава 12. План атаки.

Прошло ещё двадцать дней. Наами выложила в корабельную сеть обучающую книгу для записи в мозг английского языка. Были также выпущены книги для обучения арамейскому русскоговорящих и англоговорящих людей. Таким образом, арамейским овладели и Марта, и её родители. Наконец, настал день пробуждения. Пациентов выкупали, одели в чистую одежду, принесли в дом и усадили в кресла. Эстер подошла к каждому и разбудила импульсом сонера.

– Мир вам, мои дорогие, – сказала она по арамейски. – Как вы себя чувствуете?

– Неплохо, – отозвался первым Уильям. – На каком языке я говорю? Чертовски необычное чувство! Я не понимаю как, но я говорю, а вы, Эстер, вы меня понимаете?

– Да, Уильям, прекрасно понимаю, Наами потрудилась на славу. Наами – это лингвист нашей экспедиции. Мы записали вам на корочку родной язык нашей планеты – арамейский, а сами мы овладели английским, благодаря нашей дорогой Мэртхен.

– И я теперь понимаю арамейский, как здорово, – сказала Марта. – А ты знаешь, Дани, ваша физика и ваш взгляд на строение вселенной мне стали понятны без дополнительных объяснений, а ты говорил, что я сразу не пойму.

– Это значит – ты очень умная. Кстати, теперь ты можешь не бояться солнца. Реакция твоей кожи на ультрафиолет проверена, и результат отличный. Будешь мне помогать бороться с ядерной энергетикой Земли?

– С огромным удовольствием, дорогой.

– Уильям, Ольга, вы получаете в подарок не только долгую жизнь, но и молодость, – продолжил Дани. – В ходе процедуры сохранения выяснилось, что ваша устойчивость к тёмному потоку соответствует самым жёстким требованиям, и я принял решение поставить в ваши нанопроциты «бахуру 4.3», то есть самую совершенную на сегодняшний день программу поддержания гомеостаза. Кроме того, благодаря исследованиям Эсти, выяснилось, что ваши геномы не содержат дефектов, ответственных за болезнь Мэртхен. Так что вы со временем помолодеете и сможете завести ещё одного ребёнка, если захотите, конечно. Единственная просьба, хоть мы и приняли меры, но просто на всякий случай, – не попадайтесь в лапы к земным медикам, да вам это теперь и не нужно. Ваши нанопроциты справятся с любой инфекцией, интоксикацией или травмой.

– Даниэль, девушки, благодарим вас от всей души! – ответила Ольга. – Если мы с Уилли сможем как-то помочь в ваших делах, мы всегда будем рады.

– Вы всегда можете воспользоваться нашим ангаром и домом, если возникнет необходимость проводить эксперименты на поверхности планеты, или, например, кого-нибудь спрятать, – добавил Уильям.

– Очень рад вашей готовности помогать, непременно воспользуюсь вашим гостеприимством, когда понадобится, – закончил обмен любезностями Дани.

– Даниэль, а у нас с вами будет какая-нибудь связь? – поинтересовался Локсли старший.

– Потом, когда Земля будет очищена, и страсти улягутся, я оставлю вам аппарат быстрой связи с кораблём на орбите. Это не обязательно будет мой «Искатель», но какой-то из кораблей Арамейского Содружества теперь всегда будет присматривать за Землёй. А пока можно связываться через интернет.

– Да, мам, помнишь, я тебя учила, как скрытно писать письма в виде черновиков?

– Конечно, доченька, я даже помню имя ящика для переписки с тобой.

– Вот и отлично! Пиши туда, и я непременно отвечу.

– Ну, всё, нам пора, – сказал Дани, – смотрите новости, скоро вы увидите специальные репортажи, услышите о необычном поведении НЛО и об их нападениях на ядерные объекты.

Родители Марты проводили свою дочь и арамейцев до ангара. После прощальных объятий и поцелуев люки были, наконец, закрыты, и две скафы, плавно вылетев из ангара, резко рванулись в небо и через секунду исчезли в облаках.

На «Искателе» капитана и его жену встретили радостными криками и приветствиями. Все члены экипажа, свободные от вахты, собрались в кают-компании, чтобы отпраздновать женитьбу Даниэля. Атара и Дафна, объединившись, заранее приготовили грандиозный пир. Свою товарку по цеху Тову они отпустили в напарницы к Ауве, и две девушки развлекали собравшихся живым пением на два голоса под минусовку, исполняя любимые капитаном песни.

Марта поселилась в каюте капитана, помещение было довольно просторным, так как было рассчитано на проведение совещаний в узком кругу. Из своей полки для сна Дани собственноручно соорудил двуспальное ложе, позаимствовав чертежи у Алона. Пока Дани был на вахте, Марта, с его позволения, изучала библиотеку корабля. Ночь она тоже использовала для записи в мозг обучающих электронных книг, которых в ящике для справочников в столе капитана нашлось великое множество.

– Зачем ты так интенсивно учишься? – спросил как-то раз Дани свою молодую жену.

– Не хочу быть грузом на твоём корабле. Думаю выучиться на бортинженера или инженера по оружию. И у меня, кстати, к тебе есть один вопрос по физике.

– Интересно…

– Скажи, Дани, как в синхротронах может идти протон-протонная реакция? Она ведь и в звёздах идёт с большим трудом. Там концентрация протонов так велика, что всё же слияние этих частиц в дейтон изредка происходит. Но я никогда не слышала, чтобы в земных синхротронах такую реакцию кто-нибудь осуществил.

– Ах, вот ты о чём… Тут есть один секрет, о котором учебники первого уровня не упоминают, чтобы не забивать головы школьникам. Во-первых, встречные пучки протонов сильно сжимают, чтобы плотность тока была приемлемой для возникновения из двух протонов дипротона. А во-вторых, и это главное, чтобы значительно повысить вероятность распада дипротона в дейтон, а не обратно в два протона, на зону реакции воздействуют переменным темпоральным полем определённого шумового спектра.

– Так вот оно что! Таким же образом вы научились разрушать свободные нейтроны?

– Да, механизм похож, но частотный спектр поля другой.

– Здорово! У вас потрясающие технологии.

– Тебе правда это так нравится?

– Ты меня ещё плохо знаешь!

* * *

Через одиннадцать дней, после того как Марта появилась на «Искателе», к Земле подошёл космолёт «Счастливый остров». Капитан Рахамим поприветствовал Дани по быстрой связи через хей-ментос и сообщил приятную новость из мира электроники – завод «Шеифа» освоил серийный выпуск алмазных кристаллов со структурой, идентичной алмазам синего эденита. Дани предложил Рахамиму провести совместное совещание по разработке тактики ликвидации земных радиоактивных объектов. На следующий день космолёты обменялись линтерами, так Рахамим со своими галактическими десантниками и инженерами, свободными от вахты, прибыл на борт «Искателя». По счастью капитан «Счастливого острова» оказался достаточно устойчивым, чтобы ему можно было поставить «бахуру 4.0», поэтому заместитель на случай боевых действий ему не потребовался. Совещание решили проводить в кают-компании. Подавляющее большинство галдесов с обоих кораблей были бахурами, и большое помещение было наполнено щебетанием девичьих голосов. Присутствовали также бортинженеры «Искателя» и четверо представителей Бирке, которым была очень интересна проблема ликвидации грязных объектов, – они хотели сделать то же самое с заброшенными городами дэвов у себя дома.

Марта, Эстер и Дина с Риной сидели вместе за одним столиком, девушки успели подружиться с женой капитана и часто проводили время досуга вместе. Эстер поражали способности Марты к физике и технике, ведь она всегда считала такие способности характерными для мужчин. Бахуры же восхищались её спортивными достижениями, а балетные номера Марты приводили их в неописуемый восторг. Дина и Рина и сами были мастерицами по части акробатики, но балет покорил их своей красотой и пластикой движений. Три девушки решили на досуге отрепетировать совместный номер на музыку Чайковского, которого Марта очень любила и ставила выше других композиторов.

Дани поднял руку, и присутствующие угомонились.

– Мир вам, дорогие коллеги! Позвольте мне приступить к обсуждению нашей совместной задачи. Нашим двум экипажам предстоит ликвидировать с поверхности планеты Земля следующие объекты: ядерные электростанции, лаборатории, имеющие ядерные реакторы, арсеналы ядерных ракет, предприятия переработки облучённого ядерного топлива, предприятия по добыче и обогащению урана 235, места захоронения радиоактивных отходов и, наконец, все радиоизотопные источники энергии. Задача грандиозная и длительная по времени, но это не страшно! Игра стоит свеч, потому что Земля – это лаборатория Всесильного, именно здесь создавалась жизнь, именно отсюда она расселялась по галактике. Поэтому мы обязаны сделать всё возможное и невозможное, чтобы спасти этот мир. Установлена связь с научным модулем в Эвенкии, где сейчас находится наш агент Георгий. Он получает синхронный перевод с арамейского на русский с помощью нашего лингвиста Наами бат Меннаше. Можно задавать вопросы и ему. Прошу высказываться. Тот, кто берёт слово, как обычно, называет свое имя и специальность в экспедиции.

– Рахамим бен Тхия, капитан «Счастливого острова». Я хочу сообщить о том, что на Эреце, на юге западного континента, недавно успешно осуществлена телепортация древнего ядерного объекта эллинов в гиперпространство. Это был производящий реактор, в котором нарабатывался плутоний 239. Высокая концентрация этого нуклида до сих пор была опасной в прилегающей местности. Методику и все данные, полученные в ходе этого эксперимента, я привёз с собой. Объектные темпоральные генераторы, осуществившие ликвидацию, находятся сейчас на борту «Счастливого острова». Эксперимент обеспечивали энергией линтеры моего корабля. Нам предстоит повторить операцию и усовершенствовать методику.

– Ривка бат Танхум, второй энергетик линтера. Вы сказали, что методику нужно усовершенствовать, что вы имели в виду?

– Видите ли, Ривка, ликвидация территории, заражённой плутонием, проходила в безлюдной местности, даже звери обходили этот объект стороной, словно чувствовали, что там притаилась смерть. К телепортации наметили площадку в форме восьмиугольника с большой диагональю в пять километров. От поверхности в глубину вырезаемое тело должно было иметь форму восьмигранной пирамиды высотой в один километр. В вершинах восьмиугольника разместили объектные темпоральные генераторы направленного действия. Генераторы имели повышенную мощность и гарантированно могли забросить объект в глубину гиперпространства за порог невозврата. Но вот, в чём проблема…

– Простите, можно вопрос? Марта Локсли, землянка, консультант по ядерной проблеме.

– Да, пожалуйста, Марта, спрашивайте.

– Вы сказали, что объект забрасывается в гиперпространство, почему бы не воспользоваться отрицательным вектором времени и не забросить его в субпространство?

– Я вижу, вы уже неплохо освоили нашу физику. Вы правы в том, что субпространство абсолютно безинерционно и, попав туда, материальное тело, всегда имеющее собственное движение относительно реликтового фона, приобретёт бесконечную скорость. Но поскольку тело не из антиматерии, оно не канет в субпространство навсегда и не будет падать к точке сингулярности. Оно, таки, всплывёт за счёт своего положительного темпорального заряда и появится на поверхности текущего момента. В какой именно точке – сказать совершенно невозможно. Существует пусть ничтожно малая, но всё же ненулевая вероятность того, что это тело станет причиной катастрофы на населённой планете, пусть не нашей, но какая разница. Поэтому мы выбираем положительный вектор времени и глубину погружения за порог невозврата. Я ответил?

– О, да, благодарю, прошу простить меня за мои, возможно, наивные вопросы, но ведь мы обсуждаем судьбу моей родной планеты.

– Ничего страшного, вопрос не был наивным, об этом было полезно напомнить всем. Итак, я продолжу отвечать Ривке. Восемь объектных темпоральных генераторов запитывались от восьми линтеров с ЭТАКами в качестве источников энергии. Сброс водорода предполагался прямо в атмосферу с его воспламенением. Повышенное давление горящего водородного облака должно было компенсировать вакуумный удар от исчезновения телепортируемого объёма, однако полной компенсации не получилось. В результате операции в атмосфере возник фронт давления эквивалентный взрыву термоядерного боеприпаса. Линтеры и темпоральные генераторы, будучи рассчитанными на большие перепады давления, не пострадали. Произошёл вывал леса в радиусе двадцати километров и обрушение скальных массивов вблизи эпицентра.

– Насколько я поняла, – заметила Ривка, – именно в этой части методика телепортации грязных объектов и требует доработки. То есть, необходимо добиться лучшей компенсации вакуумного удара, верно?

– Вы абсолютно правы! Техническая комиссия Большого Совета признала результаты эксперимента удовлетворительными, поскольку на Эреце в заражённых местностях давно никто не живёт, но вот на Земле ситуация, наверное, совсем другая. Что скажете, Марта?

– Это уж точно – ситуация другая. Вблизи ядерной электростанции всегда находится небольшой город, в котором живут сотрудники станции. В крайнем случае, придётся эвакуировать двадцатикилометровую зону вокруг АЭС. Это возможно, если власти страны, где происходит операция, сотрудничают с нами, но если они сопротивляются, то это большая проблема.

– Даниэль бен Ашер, капитан космолёта «Искатель». Я, как верховный координатор миссии по спасению Земли, готов вступить в переговоры с руководителем Великороссии, с президентом. Но как это сделать? Может быть, послать ему письмо через интернет?

Наами подняла руку.

– Георгий просит слова.

– Пожалуйста, Наами, переводи, – ответил Дани.

– Он говорит, что электронные письма, посланные по официальному адресу, никогда до самого президента не доходят. Их читают всевозможные референты, потому что писем очень много. Письмо, посланное от капитана инопланетного корабля с просьбой о переговорах, просто сочтут шуткой.

– Спроси его, что будет, если я посажу скафу рядом с резиденцией президента в Москве, выйду в костюме «ангел» и через динамики, на русском языке, попрошу встречи?

– Георгий отвечает, что, скорее всего, дело закончится перестрелкой, и тебе, Дани, придётся улетать, так и не добившись своего.

– А ты что думаешь, Мэртхен?

– На сто процентов согласна с Георгием. Кроме того, я могу рассказать собравшимся, как президент Котов относится к ядерной энергетике. Я видела по телевидению его ответ на видеозаявление Суминского. Дело было на митинге, он выступил перед толпой и, на прямо поставленный вопрос о закрытии АЭС, он откровенно признался в том, что эти станции нужны не только ради получения энергии, но в большей степени ради поддержания полного уранового цикла, то есть, ради ядерного оружия. И ещё он сказал, что без этого оружия Великороссия будет завоёвана Китаем, население которого на данный момент составляет около двух с половиной миллиардов человек.

– Это чудовищно! – возмутился Рахамим. – Как при таком перенаселении они ещё не поубивали друг друга?!

– Натан бен Перец, инженер по оружию космолёта «Искатель». Насколько я понял, по крайней мере до первой операции, нас никто не будет воспринимать всерьёз, и поэтому переговоры пока невозможны. Я хочу спросить уважаемую Марту Локсли, даже если мы решим проблему вакуумного удара, не будут ли нам всячески мешать местные вооружённые силы, не начнут ли против нас боевые действия?

– Я почти уверена, что начнут, так что необходимо продумать тактику обороны, причём такую, чтобы никто не пострадал, ведь солдаты ни в чём не виноваты. Они не могут не выполнить приказ. Вся ответственность лежит на главнокомандующем, то есть на президенте.

– Аува бат Ирмияху, первый пилот скафы. Если против нас двинут наземные войска, то остановить их мы сможем запросто, у нас же есть сонеры.

– А если это будут самолёты, штурмовики, например? – возразила Марта. – Если усыпить пилотов, они же разобьются, да ещё на земле кого-нибудь угробят.

– Авигайль бат Меир, второй пилот линтера. Хочу спросить кого-нибудь из землян, предусмотрен ли какой-то способ спасения пилота штурмовика в случае отказа техники?

– Ответит Георгий, – отозвалась Наами, – предусмотрена катапульта, кресло вместе с пилотом выстреливается из кабины неисправного самолёта и опускается на парашюте. Лётчик будет спасён, но самолёт упадёт неизвестно куда и взорвётся.

– Значит, просто отстрелить ему хвост не получится, – расстроилась Авигайль.

– Млахим бен Ханох, главный энергетик «Искателя». Друзья мои, у меня родился план борьбы с самолётами. Мы почему-то совсем забыли о наших новых возможностях, я об искусственной гравитации! Пусть Даниэль и Аарон меня поправят, если совру, но я думаю, что энергетика скафы позволяет ей поднять груз в десять раз превосходящий корабль по массе.

– Аарон бен Эйфа, главный борт-инженер «Искателя». Верно, Млахим, так оно и есть, но что это даст? Сломать самолет приливной силой? Чем это лучше, по-вашему?

– Вовсе не нужно его ломать! Тактика такая – скафа вплотную приближается к самолёту сверху. Как бы самолёт не маневрировал, он ведь на поверхности текущего момента и, следовательно, ограничен в манёврах законом инерции. Значит скафа всегда его сможет поймать. Так вот, как только скафа приблизится, у самолета заглохнет двигатель, и тут мы что? Просто включаем тахионный генератор и создаём гравитацию всего лишь два грава. Таким образом, самолёт захвачен в гравитационную ловушку. Дальше пилот скафы нежно опускает штурмовик на поверхность земли и с близкого расстояния РУС-излучателем отрезает ему хвост, чтобы больше не летал. Все живы, и никто не пострадал!

Млахим сорвал бурные аплодисменты.

– А что, – заметил Дани, – придумано просто отлично! Жаль, что Млахим не пилот, а то мог бы сам попробовать. Хочу напомнить всем пилотам линтеров последнего поколения и скаф проекта «стриж», – все эти наши аппараты имеют программу захвата и сопровождения цели. Она редко используется, поэтому я и напоминаю. Программа позволит осуществить всё то, что придумал Млахим. Единственное, что нужно изменить – это дистанцию минимального сближения и сопровождения, по умолчанию она равна ста метрам, нужно ввести значение один метр, – тогда всё получится.

Марта изо всех сил тянула руку, как школьница, которую распирало от знания правильного ответа.

– Пожалуйста, Мэртхен, говори.

– Извините, товарищи, ой! Это я по привычке из практики «Грин уолд». Наверное, правильнее сказать «господа».

– А что, разве мы не товарищи? – заметила Наами. – продолжай, Марта, не смущайся!

– Я хотела сказать, извините за предложение, неподкреплённое расчётами, но мне кажется, я знаю, как компенсировать вакуумный удар. Из тех файлов, то есть книг, которые я успела загрузить себе в мозги, мне особенно понравилась книга Лугайда О’Коннры о тахионном эфире и искусственной гравитации. А тут как раз Млахим вспомнил об этом. Так вот, я и подумала, а почему бы не воспользоваться антигравитацией? Перед тем как отправить промплощадку в гиперпространство, над ней, на безопасной высоте, зависает корабль и антигравитационным воздействием создаёт нулевое давление атмосферы вокруг объекта. После телепортации корабль постепенно ослабляет антигравитационное воздействие, плавно возвращая атмосферу на место воронки. Таким образом, вместо ударной волны мы получим лишь ветер.

Аудитория встретила идею аплодисментами.

– Лугайд О’Коннра, специалист по технике хара, представитель автономной планеты Бирке в составе Арамейского Содружества. Ваша идея, Марта, просто великолепна, я целиком и полностью поддерживаю и подтверждаю её состоятельность. Хочу только предупредить, что воздействие нужно синхронизировать с включением темпоральных генераторов, чтобы охлаждающая реакторы вода не успела испариться. Ещё хочу добавить, что восхищён вашими успехами в физике, Марта, быть вам выдающимся инженером.

– Вот, что значит свежий взгляд на проблему! Как мы сами до этого не додумались?! – корил себя вслух Рахамим. – Это же так очевидно, а мы столько леса поломали на западном континенте!

Эмоциональные бахуры от избытка чувств обнимали свою новую подругу. Счастливая Эстер пожала Марте руку. Слово снова взял Дани:

– Отлично, Мэртхен, замечательно! Коллеги, тактика наших действий более-менее прояснилась. Но меня беспокоит ещё один вопрос. Вопрос опять к тебе, Мэртхен, можем ли мы провести операцию в любой момент, или АЭС требует подготовки к ликвидации. Я просто подумал, что на эвакуацию персонала потребуется время, и мне нужно знать, – сможет ли станция это время проработать безаварийно при отсутствии персонала?

– И да, и нет, Дани. Попробую объяснить. Если реакторы на мощности, если параметры в норме, нагрузка стабильна, то – «да», АЭС может проработать достаточно долго без вмешательства человека. Автоматика сможет поддерживать режим реактора, синхронизацию турбогенератора, подачу питательной воды и дегазацию теплоносителя первого контура. Но! Никогда и ни при каких обстоятельствах персонал не имеет права уйти с работающей станции, оставив оборудование без присмотра. Поэтому совершенно необходимо перевести все энергоблоки в состояние холодной остановки, на это потребуется примерно месяц. После глушения реакторов АЭС становится потребителем электроэнергии, и необходимо, чтобы резервные дизель-генераторы исправно работали вплоть до момента телепортации, иначе бассейны выдержки отработанного топлива останутся без охлаждения.

– С остановкой АЭС проблем быть не должно, ты ведь сама проделала это два раза. В третий раз, чтобы не рисковать, мы можем просто расстрелять линию передачи энергии.

– Лучше этого не делать, Дани. Если ЛЭП будет в работе, то сеть «Мосэнерго» будет для АЭС дополнительным резервным источником питания, на случай остановки дизелей. У вас же есть другой способ, надёжный, дистанционный…

В кают-компании повисла длительная пауза.

– Я старый инженер, и осмелюсь предположить, что имеет в виду коллега Марта, – вступил Аарон. – Выделение энергии урановым реактором основано на индуцированном делении ядра изотопа «уран 235» под действием поглощённого нейтрона, пришедшего со стороны. Управляется такой реактор поглощающими нейтроны стержнями, содержащими бор. Значит, чтобы заглушить реактор, в него нужно послать из темпоральной пушки снаряд из полкило циклонита и пятидесяти килограммов борной кислоты. Заряд взорвётся внутри и рассеет борсодержащую кислоту по всему объёму реактора.

– Нет, господин Аарон, я не это хотела предложить, хотя ваш способ сработает, но структура активной зоны будет сильно повреждена, а это чревато утечкой осколочных радионуклидов. Кроме того, есть опасность повредить корпус реактора, а это будет уж совсем недопустимо. Я имела в виду вашу защиту от пучкового оружия. Для этого применяется генератор переменного темпорального поля, промодулированный шумовым сигналом в определённом диапазоне частот. Я узнала из ваших книг, что такое воздействие разрушает нейтроны мгновенно. Нет свободных нейтронов – нет цепной реакции деления! Всё – реактор заглушён! Нужно только перестроить центральную частоту шумового диапазона модулятора, чтобы накрыть спектр скоростей тепловых нейтронов.

– А что, коллеги, по-моему, девушка дело говорит, – одобрил идею Аарон. – Млахим, ты у нас физик, пересчитай модулятор, и тогда мы просто введём в программу всех кораблей режим подавления тепловых нейтронов.

– Сделаю – не вопрос!

– Ахиноам бат Зехарья, инженер по оружию линтера. Мы забыли с вами, коллеги, обсудить ещё один вопрос, – куда сбрасывать огромное количество водорода, если линтеры на поверхности планеты и от них питаются объектные темпоральные генераторы? Просто поджечь его, и пусть в атмосфере будет больше воды, наверное, неправильно, поскольку рядом город.

– Я поддерживаю коллегу Ахиноам, – отозвалась Марта. – Это действительно будет опасно для города.

– Я присоединяюсь, – поддержал Рахамим. – Процесс горения зависит от многих параметров состояния атмосферы, а они всё время меняются. Но я по глазам вижу, что Ахиноам что-то придумала.

– Да, я давно уже вынашиваю эту идею. Сейчас, в новых поколениях линтеров, дейтерий и синхротроны отсутствуют, никакого термоядерного синтеза, а водород утилизируется только в качестве рабочего тела. Так вот я и подумала, а что если выхлопной коллектор нейтрального водорода ЭТАКа соединить с зарядной камерой темпоральной пушки, тогда можно стрелять по врагу просто сжатым атомарным водородом. Такой снаряд в кислородной атмосфере будет взрываться не хуже циклонита, а главное – этот ресурс неиссякаем, и продукт взрыва экологически чист. Скорострельность темпорального орудия повышается на три порядка. Если применить эту идею к задаче утилизации водорода в данном конкретном случае, то можно отправлять весь лишний водород вверх, в ближний космос. Линтеры потребуют минимальной переделки, и их команды вполне смогут с этим справиться. Если капитаны одобрят, готова всем переслать чертежи.

– Идея просто великолепна, – одобрил Рахамим, – пожалуй, ничего лучшего и придумать нельзя. Я двумя руками «за», а вы, Даниэль?

– Конечно! Ахиноам, я присоединяюсь к Рахамиму. Заметьте, коллеги, этот бахурский экипаж летал вместе ещё до того как «Искатель» начали строить. Как же я счастлив, что вы согласились участвовать в этой экспедиции. Что бы я без вас делал? Итак, коллеги, подвожу итог, – во-первых, все линтеры проходят модернизацию по чертежам Ахиноам. На переделку я отвожу десять дней. Во-вторых, поскольку линтеры заняты, послезавтра попытаемся остановить АЭС силами одной скафы. Если мощности не хватит – задействуем шесть аппаратов, по одному на каждый энергоблок.

– Дани, может быть лучше так и сделать? – вмешалась Марта. – Я боюсь, как бы воздействие не нарушило работу дизель-генераторов резервного энергоснабжения.

– Да, пожалуй, ты права, если только эти мотор-генераторы достаточно далеко от реакторов.

– У меня есть подробный план станции, мой агент Магнето, внедрённый в рабочий коллектив, постарался. Дизельная специально отнесена, чтобы в случае аварии она была доступна.

– Оказывается ваш «Грин уолд» серьёзно подходит к делу!

– А, то!

– Млахим и Алон, поручаю вам доработку программы защитного излучателя против нейтронных пучков. Справитесь за сутки?

– Справимся, – ответил Млахим.

– Задание принято, капитан, – добавил Алон.

– Теперь ещё один вопрос к тебе, Мэртхен. Как мы узнаем, что АЭС остановлена?

– Очень просто! Если реакторы на мощности, то ток каждого фазового провода ЛЭП примерно будет равен трём тысячам ампер, – ампер примерно равен вашей единице тока. Измеряя магнитное поле на определённом расстоянии от провода можно узнать силу протекающего тока. И ещё, для подтверждения я могу связаться со своим агентом.

– Понятно, значит, с этим проблем не будет. Идём дальше. Необходимо проверить идею антигравитационной генерации столба нулевого давления в атмосфере диаметром пять километров. Эта задача для космолёта, как мне кажется. Рахамим, это должны сделать вы. Нужно снизиться над океаном и провести эксперимент. Зонды покажут, – получилось или нет.

– Принято, Даниэль.

– И последнее, всем пилотам скаф необходимо потренироваться в захвате самолётов гравитационной ловушкой и их принудительной посадке. Отрезание хвостов входит в упражнение. Самолёты должны быть военными, пассажирские пока не трогаем.

– Эстер бат Ашер, группа биологической разведки, «Искатель». Я хочу вот что сказать, когда пилоты скаф будут тренироваться в захвате самолётов, то необходимо это делать не над территорией Великороссии. В данном случае я выступаю в роли предсказательницы, моя интуиция подсказывает, что тренироваться нужно на американцах или англичанах, но не на русских. Возможно, последние даже станут нашими союзниками. Почему именно англичане и американцы? Это очевидно! Теперь мы знаем английский, и радиоперехват разговоров лётчиков будет возможен.

– Считайте, коллеги, это и моим решением. Интуиция Эстер – это нечто особенное, она спасла жизнь не только мне, но и всему экипажу «Дальнего берега». На этом закрываю совещание по тактике. Все могут быть свободны.

Глава 1

3. Кто стырил уран?

Пятого марта главный инженер Корнеевской АЭС Воронин сидел у себя в кабинете. Самочувствие было так себе, настроение – ни к чёрту. Событиями последних месяцев нервы были расшатаны до предела. «Это ж надо такому случиться, – думал он. – Две диверсии подряд! Две полных остановки, и ничего! Никто не пойман, спецназовцы плетут полную чушь, как какой-то НЛО отбил террористку и был таков». Разум отказывался в это верить, но внутренний голос ему подсказывал, что так оно и было на самом деле, и это ощущение было самым неприятным. «А вдруг атаки продолжатся?! Хорошо, что привезли два вертолёта!» Воронин сам был готов снять со стены свой «ремингтон» и вылететь на охоту за террористами. «Вот уже неделю станция выдаёт в сеть «Мосэнерго» полную мощность, и снова сосёт под ложечкой, – значит диверсанты уже на подходе. Ну, уж, нет! На этот раз им не уйти!» Воронин позвонил в штаб спецназа и попросил прогреть двигатели вертолётов.

СИУР Топтыгин не чувствовал напряжённости, повисшей в воздухе. Воронинского чутья у него не было. Он полагался на свой компьютер, информационно-измерительную систему и систему автоматического регулирования. Все параметры были в норме, нейтронное поле стабильно и симметрично. Ничто не предвещало никаких проблем, и СИУР решил чуть отвлечься, сходить в туалет и выпить кофе с булочкой, положенной в его «тормозок» заботливой женой. Запросив регламентированный перерыв и сдав начальнику смены рабочее место, он отправился по своим делам, а потом на кухню БЩУ-3.

Вернувшись через пятнадцать минут, СИУР с удивлением увидел, что Якимов не сидит на его рабочем месте, а склонился над мониторами инженера по управлению турбиной. Они что-то возбуждённо обсуждали. Топтыгин уселся в кресло, и первым делом решил убедиться, что всё в порядке. Мельком взглянув на монитор нейтронного поля, он нашёл трёхмерное изображение стакана активной зоны равномерно засвеченным, и переключил своё внимание на график тепловой мощности. Тот почему-то падал, медленно, но всё-таки заметно, даже на глаз. Цифровое значение тоже снижалось – циферка за циферкой. «Чёрт! Что же творится-то?! Что показывает диаграмма СУЗ? Чёрт! Чёрт! Чёрт!» На его глазах САР выдернула из активной зоны последние восемь стержней и сообщила о выходе из режима регулирования. СИУР запаниковал, – реактор должен был уже взлететь на воздух, а вместо этого мощность снижалась. «Что с нейтронным полем?» Засветка была равномерной, но не зелёно-голубой, какой она должна быть, а сине-фиолетовой. «Вот, что я пропустил, чтоб тебе…» Топтыгин стал тыкать курсором в различные места виртуальной активной зоны, и везде детекторы нейтронного потока показывали ноль. «Такого быть не может! Даже невведённый реактор выделяет нейтроны за счёт естественного распада». СИУР переключил предел измерения нейтронных детекторов. «Всё равно по нулям, надо сбрасывать СУЗ! Что же могло вызвать такое глубокое отравление реактора?»

– Шеф, что вы сделали с реактором?

– Извините, СИУР, я вынужден был отвлечься, у вас же там САР работает, а у нас давление падает в парогенераторах, ещё немного и нам частоту не удержать, не понимаю, и утечки вроде нигде нет…

– Как у вас может не падать давление, когда реактор заглушён, он на сто процентов отравлен! Я бросаю СУЗ, иначе мы взорвёмся, если вдруг эффект пропадёт.

Якимов метнулся к СИУРу.

– Смотрите, шеф, нейтроны на нуле, их просто нет, как будто это вовсе не уран в реакторе, а дерьмо собачье! Как вам это удалось? Просто не представляю!

– Мистика! Немедленно бросайте СУЗ.

– Выполнено!

– Чёрт! Что я скажу Воронину? Сейчас нагрузка отключится, – надо дизель наш запустить.

Якимов нажал на стартовую кнопку дизеля. Индикаторы показали, что дизель третьего блока запустился и набирает обороты.

– Я сам отключу нагрузку, – рассудил вслух начальник смены. – Пусть выбегающая турбина поддержит ГЦНы, пока дизель выходит на режим.

– Правильно, шеф, – одобрил Топтыгин. – Надо бы Воронину доложить о ЧП.

– Придётся! Спасибо Старову, хоть у него сегодня всё завелось с полоборота!

Якимов вызвал Воронина:

– Господин главный инженер, докладывает начальник смены третьего блока. У нас ЧП – самопроизвольная полная остановка реактора. СУЗ переведена в положение глушения, начато расхолаживание. Дизель запущен, прерывания энергоснабжения внутренних нужд не было.

– Это вы, Якимов? – устало и с полной безнадёжностью в голосе ответил Воронин. – Как всегда, последний! Все блоки станции остановлены десять минут тому назад, спасибо, что вы всё-таки это сделали. А теперь разверните камеру, которая на крыше, вверх и скажите, что вы видите?

– Сейчас, выполняю… бог ты мой! Что это?!

– Скажите сами!

– «Летающая тарелка»! Над нами завис НЛО! И над другими блоками то же самое. Вы хотите сказать, что это они заглушили наш реактор?

– Они заглушили все реакторы. Похоже, что женщина террористка, которую спецназовцы упустили прошлый раз, была инопланетянкой. Значит, это они совершали диверсии, значит «мирный атом» им не по вкусу. И вот в третий раз они решили действовать открыто. Похоже, Якимов, мы с вами теряем работу.

– Вы верите в инопланетян?

– Нет, конечно же, я в них не верю, точно так же, как и вы! Но может быть, вы тогда соблаговолите объяснить, что именно висит над вашим реакторным зданием, и что же такое случилось с вашим реактором, кто же это из него весь уран стырил?!

– Откуда вы… ах, да, понятно, вам уже доложили другие.

– Ладно, проводите расхолаживание по регламенту, в случае нехватки питательной воды, воду из озера использовать разрешаю, сбрасывать пар – разрешаю. До связи, Якимов.

Целый месяц скафы Даниэля, сменяя друг друга, висели над Корнеевской АЭС. СИУР Топтыгин предложил способ, с помощью которого можно было определить область воздействия НЛО на уран. Идея была проста – взять переносной детектор нейтронов и рядом с датчиком поместить стандартную таблетку пятипроцентной окиси урана 235. В зоне воздействия детектор переставал регистрировать нейтроны от естественного распада урана. Методом Топтыгина было определено, что зона подавления нейтронов накрывала всё здание реактора, блочный щит управления и, частично, машинный зал энергоблока.

Глава 14. Президент Котов.

И армейское руководство, и министр атомной промышленности были до крайности возмущены наглым поведение пришельцев. Среди учёных, связанных с проблемой, возник термин «НЛО-НТ» – НЛО нового типа. Президент Котов, под давлением генерального штаба, был вынужден ввести военное положение. Благодаря радарным наблюдениям на пограничных станциях и кораблях в атлантическом океане, ему стало известно о шестидесяти четырёх нападениях НЛО на британские и американские военные самолёты. Визуальные наблюдения со спутников показали, что, хотя самолёты были выведены из строя, экипажам самостоятельно удалось покинуть свои машины. Правительства США и Великобритании засекретили эти случаи, и в средствах массовой информации ничего не сообщалось по этому поводу.

Вскоре события вокруг Корнеевской АЭС начали разворачиваться стремительно. Шесть маленьких НЛО над станцией сменил один огромный, диаметром 1250 метров. Восемь «тарелок» поменьше, диаметром шестьдесят метров стали барражировать на небольшой высоте по периметру промплощадки АЭС, обозначая круг безопасности. Один из них через мощные динамики голосом Наами на чистом русском языке вещал: «Уважаемые сотрудники электростанции, пожалуйста, срочно покиньте территорию промышленной площадки и отойдите на расстояние трёх километров от окружности, которую обозначают наши корабли. В ближайшее время радиоактивный объект будет телепортирован». Директор Корнеевской АЭС по внутренней трансляции дал распоряжение всем сотрудникам немедленно покинуть объект, а сам вызвал министра атомной промышленности и доложил ему о происходящем. Тот, в свою очередь, обратился к министру обороны, попросил прислать десантную дивизию и организовать противовоздушную оборону ракетными комплексами и истребителями. Министр обороны обещал прислать войска, но сказал, что приказа об атаке НЛО отдать не может без письменной санкции главнокомандующего, то есть президента.

Главный инженер Воронин покинул станцию последним. Перед этим он лично посетил каждый блочный щит управления. Убедился, что на каждом энергоблоке через расхоложенный реактор продолжается минимальная циркуляция воды, что работает колонка дегазации, и что в бассейн выдержки отработанного топлива поступает свежая вода взамен испарившейся. С каждым блоком он прощался как со своим другом, уходящим в небытие. Он уже понял, что «тарелки» шутить не намерены, и все потуги военных, которых вызвал директор, будут тщетны. «Лучше бы они не нападали», – думал он. – «Если уж пришельцы способны дистанционно блокировать нейтроны, если им ведомы такие фантастические технологии, то что им стоит расправиться с сотней истребителей? Зря только люди погибнут!»

Прежде чем появились вертолёты десантников, в Корнеевск прибыли несколько бортов с телевизионщиками. Мэр Корнеевска клялся по телефону оперативной связи председателю КГБ, что не сообщал в прессу, и, вообще, мобильная и кабельная связь с городом заблокирована, но было уже поздно, – Магнето использовал возможность своей портативной радиостанции и поговорил с товарищами через спутник. Он сообщил о сенсации Вербатиму, упомянул и о том, что Ассоль связывалась с ним через ящик декады, чтобы убедиться в полной остановке АЭС. И что как раз после этого всё и началось. Вербатим немедленно сообщил о событиях своей подруге Каролине Заокской, а та, конечно, сразу подняла по тревоге все технические службы своего канала «Пульс Москвы». Она пригласила «на жареное» и другие новостные каналы, справедливо полагая, что чем больше их будет, тем труднее будет их выгнать, а значит, и выгонять не будут.

Тем временем в Кремле происходили трагические события. Министр обороны начальник генерального штаба Игорь Платонович Лидин решил, что его звёздный час настал. В стране официально объявлено военное положение, и он по праву, в это военное время, должен стать первым лицом государства, защитить страну от вторжения пришельцев, и тогда самому стать во главе, уже как президент победитель. Он, конечно, был в курсе того, как эти новые НЛО расправились с британскими истребителями. Но он также пришёл к выводу, что пришельцы предпочитают обходиться без человеческих жертв, и что у них всего лишь два больших корабля, двенадцать средних и тридцать два малых. Он предполагал провести успешную атаку, послав в бой сразу сотню истребителей и штурмовиков. Отвлекая внимание НЛО, он рассчитывал принести в жертву сорок четыре самолёта, при этом, не рискуя экипажами. Зато остальные штурмовики успеют нанести ракетный удар по врагу. Таким образом, сражение будет выиграно, он сам станет признанным лидером военного времени, а его сын Константин сможет занять пост министра атомной промышленности.

Лидин подготовил указ, якобы от имени президента, о передаче всех полномочий ему – начальнику генштаба. В Кремль он отправился на заранее подготовленном военном вертолёте последней модели. Машина была небольшой, но грузоподъёмной, её боекомплект составлял пять тонн по весу. Сняв всё вооружение, хитрый маршал погрузил туда спецотряд элитного подразделения «Смерч». Бойцы летели как селёдки в бочке, но зато вертолёт был всего один и не вызвал никаких подозрений у ПВО Москвы, тем более, что это был борт министра обороны.

Приземлившись во внутреннем дворе Сенатского дворца, в котором находился кабинет президента, Лидин и его отряд вошли с боем в главный парадный холл, затем, поднявшись по Шохинской лестнице, они заняли Екатерининский зал. В каждое помещение, прежде чем туда войти, бойцы бросали световую гранату, надёжно выводящую из строя любые камеры видеонаблюдения и ослепляющую на длительное время человека, неосторожно на неё посмотревшего. Всякого охранника, встреченного на пути к кабинету президента, смерчевцы расстреливали из многозарядных пневматических длинноствольных пистолетов дротиками с мощным психотропным средством. Через правый выход Екатерининского зала бойцы проникли в коридор, ведущий к президентскому кабинету. Повернув налево и ещё раз налево, они заложили позади кабинета боеприпас электромагнитного импульса, и взорвали его, не пощадив исторические интерьеры. Теперь президент был лишён связи и всякой электроники.

Предвкушая полную победу, Лидин, через боковую дверь, без приглашения вошёл в президентский кабинет. В руке у него был пистолет с транквилизатором. Чуть левее двери, за своим столом, грустно глядя на погасший дисплей своего компьютера, сидел президент Котов. Поодаль, правее двери, у окна между двумя столиками с большими китайскими вазами был устроен закрытый домик для Барсика. Ещё дальше находился стол для посетителей.

– Здравствуйте, Андрей Николаевич, – ехидно начал разговор министр. – А так же руки вверх, и не вздумайте позвать вашего ирбиса, – сразу нажму на спуск, а потом уложу и его.

– Оставьте в покое Барсика, – он покушал и теперь спит.

– Тем лучше, я заготовил ваш указ о передаче мне полномочий главнокомандующего. Так вы уж не тяните и, по-хорошему, подпишите его прямо сейчас, а то ведь пришельцы взорвут Корнеевскую АЭС, – будет нехорошо.

– Вы что же, всерьёз собираетесь их атаковать, дорогой мой Игорь Платонович?

– Войска выведены на позицию, авиация ждёт приказа. Боевых единиц у них немного, так что разделаем чудаков под орех в лучшем виде.

– Вы что же, ставите мне ультиматум? Но почему?

– Я прекрасно знаю вашу позицию. Эти пришельцы уже давно здесь, летают над страной, как у себя дома, а вы даже малейшего сопротивления не оказываете, ни одного приказа об атаке. Капитулировать хотите?

– А вы победить их хотите? Не кажется вам, что их энергетические возможности не идут ни в какое сравнение ни с нашими, ни с американскими, ни с китайскими! – возмутился президент вслух, а мысленно, обращаясь к коту, он сказал другое: «Принц, проснись, нужна твоя помощь. Готовься к атаке, как мы с тобой отрабатывали».

– Подписывайте указ и останетесь гражданским президентом, а я позабочусь о пришельцах. Если их не остановить, они уничтожат весь наш ядерный потенциал. Вы этого хотите?

– Может быть и «да», хочу. Народ уже давно недоволен, АЭС опасны, рак косит людей…

– Может быть, и ядерные субмарины вам мешают, и полярный атомфлот вам не по душе?

– Ядерная субмарина – палка о двух концах. Если, допустим, к нашим берегам, в Черном Море, например, подошла натовская ядерная субмарина; и происходит всё это в военное время, как сейчас, то возникает непростая дилемма – топить её или нет?

– Топить, однозначно, она же может легко накрыть своими ракетами весь наш юг.

– Но это означает, что Черное Море идёт на выброс! Два ядерных реактора субмарины при высокой степени обогащения урана, который применяется для корабельных установок, загрязнят морскую воду осколочными нуклидами до степени радиоактивных отходов!

– Где вы эти слова-то выучили, «осколочные нуклиды?» Вы же управленец по образованию.

– По второму, а по первому – авиаконструктор.

– Вот уж не знал, что в авиации используются ядерные установки, а может вы ещё и «зеленый»? В общем, так! Или вы подписываете указ и остаётесь гражданским президентом, или вас найдут застрелившимся. Вы не справились с проблемой инопланетного вторжения и покончили с собой. Предсмертная записка уже написана и написана вашим почерком. Я даже ручку принёс, которой она была написана.

– Нет, постойте, вы не сможете, у меня нет боевого оружия. Всё будет выглядеть слишком неправдоподобно…

– Я вам дам вот этот револьвер! Вложу в вашу руку, когда вы уснёте от транквилизатора, и нажму на курок. Итак, считаю до трёх!

– Но ведь экспертиза установит…

– Не будет никаких экспертиз! Я, как новый лидер военного времени, позабочусь об этом!

– Ладно, давайте вашу бумагу, я подпишу, – сказал Котов вслух, а мысленно добавил: «Принц, фас!»

– А вы знаете, Котов, я передумал, вас всё же найдут…

Лидин договорить не успел. Барсик, подкравшись сзади, правой лапой ударил по руке с оружием, левой лапой вцепился в другую руку, а зубами схватил за шею. Министр успел нажать на спуск, но дротик воткнулся в переднюю панель стола. Через долю секунды Лидин лежал на полу, хрипя и пытаясь что-то сказать из последних сил.

– Умничка, Барсик, можно его отпустить.

Огромный кот бросил тело и подошёл к хозяину. Президент погладил зверя по голове, почесал за ушком.

– Спасибо, дорогой, ты спас мне жизнь. Испачкался весь, умывайся теперь. Кошечку завтра тебе доставят, звонили сегодня из завидовского питомника, – у Лауры начался эструс.

Котов подошёл к дальней двери, открыл панель и лебёдкой опустил ставню из броневого листа. Потом то же самое он проделал и с боковой дверью. Теперь в кабинет можно было войти только с помощью мощной взрывчатки.

– Посмотрим, каковы шансы нашего министра обороны сесть в тюрьму пожизненно.

Котов присел на корточки рядом с поверженным Лидиным, тот агонизировал, из прокушенной шеи хлестала кровь.

– Нет у него шансов, Барсик, он умирает! Твой клык задел сонную артерию. Ну, и ладно, плакать не будем! Одним мерзавцем меньше, боюсь, что и душу его ничего хорошего не ждёт – девятый круг ада! Не любит господь предателей…

Сев за стол, президент выдвинул все ящики с правой стороны. В каждом из них у дальней стенки лежали части ручной ракетной установки. В последнем ящике в спортивном костюме были спрятаны две ракеты. Их головные части были начинены не тротилом. В пермаллоевом цилиндре с толстыми пятимиллиметровыми стенками, покрытыми миллиметром серебра, располагался аварийный передатчик. Оболочка передатчика была способна защитить схему от электромагнитного импульса недалёкого ядерного взрыва. Когда ракета взлетала, защитный экранирующий цилиндр раскрывался, и передатчик выдавал в эфир «президентский СОС». Приёмник этого сигнала, тоже спецстойкий, располагался на Лубянке и работал круглосуточно. Если сигнал был принят, то в течение десяти минут специальный батальон КГБ «Альфа» должен был прибыть в Кремль на вертолётах и освободить территорию от диверсантов, дерзнувших напасть на президента.

Собрав ракетницу, Котов, пригнувшись, подобрался к окну и сорвал занавеску. Стекло пришлось разбить, чтобы не подставляться под прицел возможного снайпера. Ракета взлетела, а президент спрятался за стеной. Теперь оставалось только отдохнуть до прибытия «Альфы». Спецбатальон не заставил ждать долго и уложился в семь минут. Чтобы избежать лишних жертв, командир «Альфы» вкатил в парадный холл бутылку отличного коньяка, – то была их визитная карточка. Смерчевцы поняли, кому им придётся противостоять и доложили своему командиру. Рассудив трезво, тот решил: «Раз «Альфа» здесь, то это означает, что дуэль с президентом Лидин проиграл». Собрав своих бойцов, он крикнул:

– Мы не хотим крови, «Альфа»! Мы сдаёмся.

– Выходите по одному, без оружия и с поднятыми руками.

Решив дело миром, альфовцы собрали своих пленников, посадили в вызванный автобус и отправили на Лубянку. Командир поднялся на этаж и, пройдя через Екатерининский зал, подошёл к президентскому кабинету. Открыв дубовую дверь, он увидел то, что и ожидал – броневой лист. Постучав в него прикладом, он громко сказал:

– Андрей Николаевич, «Альфа» зачистила здание. Пароль на сегодня: «Берта любит куриные шницели».

– Правильно, Эдуард Львович, спасибо, что быстро прибыли, сейчас я открою.

Президент не без труда поднял ставню и вышел с Барсиком на поводке.

– Пойдёмте, друг мой, мне срочно нужен один из ваших вертолётов. Мобильный есть? Мне необходимо кое-что сказать Дагамову. Впрочем, его мобильник тоже, наверное, мёртв.

– Я могу послать бойца, что передать?

– Да, пожалуйста, пусть найдёт его и скажет от моего имени, чтобы удвоил посты охраны, и что мы с вами улетели в Корнеевск. И ещё пусть Дагамов займётся восстановлением связи.

– Мы летим в Корнеевск? Вы сами хотите руководить боевыми действиями? Может быть, вам не стоит так рисковать, пусть лучше Грамов с Зараевым…

– Никаких боевых действий не будет, дорогой мой полковник Хайне! Нужны переговоры, – это единственно правильный путь. И кому, как не мне, их вести. Барсик летит с нами, – это моя охрана и положительный фактор в межпланетной дипломатии.

Хайне передал командование батальоном своему заместителю, взял с собой двух лучших бойцов, и вся группа погрузилась в скоростной вертолёт, оборудованный дополнительными реактивными двигателями и способный развивать субзвуковую скорость – тысячу километров в час. Президент поздоровался с лётчиками и сказал командиру экипажа:

– Курс на Корнеевск! Полный вперёд, майор, выжмите всё из вашей машины.

– Есть, господин президент.

– Эдуард Львович, у вас на борту ведь есть оперативная связь?

– Так точно!

– Соедините меня с Зараевым, а впрочем, и Грамова подключите, сделайте режим конференции.

– Есть, через минуту всё будет готово.

– Командующий воздушно-космическими войсками Грамов на связи, здравствуйте, господин президент.

– Здравствуйте, Иван Савельевич.

– Командующий ПВО Зараев на связи, здравия желаю, господин президент.

– И вам того же Алексей Юрьевич. Доложите состояние дел на этот момент.

– Персонал Корнеевской АЭС эвакуирован, полиция оцепила круг безопасности, в соответствии с требованиями пришельцев. По приказу начальника генштаба маршала Лидина пятьдесят истребителей в состоянии минутной готовности ждут команды на боевой вылет. Все ракетные комплексы ПВО тверского оперативного района зафиксировали цели и готовы нанести ракетный удар. Телевизионщики передают в прямом эфире всё, что происходит в районе промплощадки. Съёмки ведутся с вертолётов. По последним данным восемь кораблей среднего размера приземлились и, образовав правильный восьмиугольник, выгрузили какое-то оборудование. Большой корабль завис над центром промплощадки на высоте два километра. Шестнадцать малых кораблей и четыре средних дежурят вокруг объекта, висят без движения.

– Что можете добавить, Иван Савельевич?

– Ещё один большой корабль находится на своей обычной орбите. Наблюдение за ним ведётся круглосуточно. Пятьдесят штурмовиков с полным боекомплектом находятся в состоянии минутной готовности.

– Спасибо, вопрос к вам обоим: каковы, по вашему мнению, шансы выиграть сражение с инопланетянами? Пожалуйста, Алексей Юрьевич.

– По-моему – шансов никаких, господин президент. Я ведь вам уже докладывал о невозможности прямого физического столкновения с кораблём пришельцев и об их способности на короткое время исчезать. Я уверен, что они, таким образом, защищены от воздействия любых снарядов, в том числе и от шрапнели зенитной ракеты. По сигналу радара боеголовки, при сближении с их аппаратом, произойдёт взрыв, но эффект будет нулевым, – все поражающие элементы пролетят сквозь пустое место, а корабль, как ни в чём не бывало, вернётся в прежнюю точку и продолжит бой.

– Ваше мнение, Иван Савельевич?

– Согласен с командующим Зараевым. В подтверждение данных истребителя ПВО мы провели ряд радарных наблюдений этих кораблей, находящихся в активном полёте, на очень высокой частоте импульсов. Результат точно такой же, – корабли на короткое время исчезают из нашего пространства. Я думаю, их автоматика рассчитана на предупреждение столкновения с метеоритами, а поскольку таковые имеют скорости на порядок выше, чем наши ракеты, то это значит, что сбить НЛО нового типа невозможно в принципе.

– Очень рад, что вы оба разумно смотрите на ситуацию. Если мы начнём с ними бой, то боюсь, мы потеряем сотню самолетов за «просто так». АЭС они всё равно ликвидируют. Нет сомнений в том, что сил им на это хватит, как их хватило на то, чтобы сбросить астероид три девятки сорок два на Венеру.

– Так это их рук дело? – удивился Зараев.

– У меня есть неопровержимые доказательства, что это именно так – запись наблюдений межпланетного радара на Медвежьих озёрах. А посему, я принял решение – вступить с инопланетянами в переговоры, пойти на уступки и что-нибудь выторговать.

– А как же наш ядерный потенциал сдерживания? – спросил Грамов.

– Мне кажется, дорогой мой Иван Савельевич, что всему мировому ядерному циклу приходит конец. Корнеевская АЭС – это только начало, попомните моё слово. Возможно, они хотят спасти нас, то есть, всех землян, от угрозы ядерной войны.

– Но почему они начали именно с Корнеевска? Чем мы хуже тех же американцев или французов?

– В Великороссии у них какой-то интерес. Заметьте, пришельцы уничтожили шестьдесят четыре военных самолёта – двадцать британских, остальные американские и ни одного российского! Почему?

– Французские они тоже не трогали, – заметил Грамов.

– Может быть, они французского не знают, – пошутил Зараев. – Может, им важно было понять, какими именно словами лётчики их будут поносить.

– Ну, уж русский-то они знают в совершенстве, вон как их девушка чисто вещает – никакого акцента, – отозвался Грамов.

– Вот оно! Может быть, всё дело в языке? – предположил Котов. – Каким-то непостижимым образом они первым из земных языков узнали русский и только потом – английский. Ну, и отлично – переводчик не потребуется, после переговоров соберу Совет Безопасности. Всё, господа, до связи.

Котов снял шлемофон и обратился к командиру «Альфы»:

– Эдуард Львович, у нас на борту есть демонстрационные флаги?

– Есть российский триколор, президентский штандарт, андреевский…

– А парламентёрский белый?

– Так точно, есть.

– Значит так! Когда подойдём к Корнеевску снизим скорость и вывесим на грузе два флага: президентский и белый. Будем вести передачу с просьбой о переговорах по радио и через динамики. Облетим так промплощадку АЭС. Там в городе есть какое-нибудь высокое здание с плоской крышей?

– Господин полковник, разрешите обратиться к господину главнокомандующему, – сказал штурман вертолёта.

– Пожалуйста, капитан.

– В Корнеевске есть гостиница в двадцать этажей, а на её крыше две вертолётные площадки.

– Отлично, то, что нужно! Тогда после облёта садитесь на одну из них.

– Есть, господин президент, – ответил командир экипажа.

Глава 15. Ликвидация.

Даниэль, Лугайд и Млахим руководили операцией из каюты капитана с борта «Искателя», который оставался на орбите и поддерживал быструю связь через хей-ментос со всеми линтерами и скафами, находящимися в районе Корнеевской АЭС. «Счастливый остров» завис в двух километрах над промплощадкой. Он должен был обеспечить компенсацию вакуумного удара. На девяти капитанских экранах Дани транслировалась полная картина происходящего, передаваемая со скаф и линтеров. Вдруг с юга появился какой-то шальной вертолёт, подошедший на необычно высокой для этого класса летательных аппаратов землян скорости. Вертолёт замедлился, выбросил флаги и, обойдя по кругу промплощадку, приземлился на крышу самого высокого здания в Корнеевске.

– Мэртхен, подойди, пожалуйста, посмотри, – позвал свою жену Дани, – что за флаги были показаны, что они означают?

– Один – это флаг президента, он означает, что на борту этого вертолёта находится президент Великороссии, а второй, белый, означает, что он либо капитулирует, либо хочет переговоров, скорее последнее, так как боевых действий пока не было.

– Кажется, нам везёт! Переговоры с президентом – это как раз то, чего мне очень хотелось.

Раздался сигнал срочного вызова.

– Капитан, говорит Авиталь, принят радиосигнал от вертолёта. Мужской голос на русском языке говорит, что он президент, то есть, главный в этой стране, и что он просит переговоров с главным среди пришельцев.

– Отлично, Авиталь, скажи им на той же частоте, что я согласен и через десять минут прибуду.

– Дани, можно я полечу с тобой? – попросилась Марта.

– Лучше не надо, а вдруг это опасно, а впрочем, может быть, твоя помощь понадобится. Ладно, спросим у Эсти, пошли на скафу биологической разведки.

Марта и Дани бегом отправились в изолированную зону.

– Девочки! Мы срочно летим на переговоры с президентом Великороссии. Эсти, дай прогноз для меня, Марты и девочек.

– Из-за срочности дам только самый короткий прогноз – на сутки.

Эстер никому не запретила лететь, и вскоре скафа тридцать два под управлением автонавигатора уже подлетала к Корнеевску. Дина посадила аппарат на второй вертолётной площадке гостиницы. На крыше их уже ждали. Пожилой человек в пальто сидел в одном из нескольких гостиничных кресел, составленных в круг, а рядом с ним сидел очень пушистый крупный зверь из семейства кошачьих.

– Со мной пойдут двое – Марта и Эстер, – сказал Дани. – Вы девочки, будьте готовы к взлёту. Наденем костюмы «Ангел», за бортом довольно холодно, только плюс пять градусов. Всем включить мур-генераторы и высшую защиту на случай обстрела или другого нападения – обратную телепортацию. Эсти, постарайся установить контакт с барсом, думаю, что он кот, а я сосредоточусь на человеке.

Президент Котов со страхом и любопытством смотрел на приземлившийся корабль пришельцев. Барсику он приказал сидеть спокойно и без команды ничего не предпринимать. Наконец, открылась дверь, спустился трап, и из корабля вышли трое в скафандрах, через прозрачные шлемы которых было видно, что это люди и люди очень молодые. Пол определить было трудно, но всё же президент подумал, что это юноша и две девушки.

– Здравствуйте, господа инопланетяне, пожалуйста, присаживайтесь. Я – президент Великороссии Котов Андрей Николаевич, а это мой любимый кот, его зовут Барсик.

– Здравствуйте, господин президент, – сказал Дани на чистом русском языке, – я – Даниэль бен Ашер, капитан исследовательского космолёта «Искатель», представитель Большого Совета – высшего органа власти всех планет Арамейского Содружества и верховный координатор миссии по спасению планеты Земля от радиоактивного заражения и угрозы ядерной войны. Позвольте вам представить моих спутниц. Эстер бат Ашер – руководитель биологической группы экспедиции, а это Марта Локсли, землянка, представительница экологической организации «Грин уолд» и наш консультант по ядерной проблеме Земли.

– Очень приятно познакомиться со всеми вами, дамы и господа. Прежде чем мы приступим к переговорам, позвольте мне спросить госпожу Локсли.

– Пожалуйста, господин президент, – ответила Марта.

– Извините, не та ли вы девушка, гражданка Австралии, которая ехала в поезде вместе с Александром Суминским, а потом пропала без вести?

– Да – это я, только я не пропала, а вышла замуж за капитана Даниэля.

– Спасибо, госпожа Локсли, а может быть, вы видели того мужественного гражданина, который спас Суминского от бандитов на станции, и тем самым оказал неоценимую услугу нашей стране, да и всему миру?

– Это я напала на бандитов, чтобы освободить Александра. Надеюсь, они остались живы. В любом случае, это была «оборона беззащитного», – я не могла поступить иначе.

– Не беспокойтесь, эти негодяи живы, хотя и серьёзно травмированы. Я полагаю, вы владеете каким-то боевым искусством?

– Коричневый пояс школы Кёкусинкай, господин президент.

– Весьма похвально, госпожа Локсли, я представлю вас к награде – ордену мужества.

– Благодарю вас, господин президент.

– А теперь, позвольте начать, господин бен Ашер. Правильно ли будет звучать такое обращение к вам?

– По нашим правилам, будет предпочтительней – «господин Даниэль», можно – «господин капитан».

– Понятно, извините. Итак, каковы ваши намерения относительно Корнеевской АЭС, а также всех других АЭС? По вашему представлению можно предположить, что вы намерены ликвидировать все ядерные объекты?

– Именно так, господин президент. Наши технологии позволяют телепортировать всю промплощадку со всеми реакторами и всеми хранилищами радиоактивных отходов, и бассейнами выдержки отработанного ядерного топлива в гиперпространство за порог невозврата. Таким образом, территория будет очищена.

– Гиперпространство, вы говорите? Нашей официальной науке такое понятие неизвестно, разве что фантастика касалась этой темы. Но сейчас речь пойдёт не об этом. Вы твёрдо решили покончить с урановым циклом на всей планете?

– Всё верно, и ничто не сможет изменить этого решения. У нашей родной планеты есть печальный опыт. Два очень многочисленных народа исчезли, просто вымерли в результате ядерной войны друг с другом. Задача нашей экспедиции – предотвратить подобную катастрофу здесь, на Земле.

– Почему вы начали именно с Великороссии?

– Считайте, что вашей стране повезло, потому что получить полную очистку – это привилегия. Кроме того, страна перспективна. Территория по данным из интернета составляет 17 098 246 квадратных километров, а население 116 миллионов человек. Плотность населения в среднем по стране – семь человек на квадратный километр, что в десять раз меньше, чем в среднем по планете. По нормам Арамейского Содружества плотность не должна превышать одного человека на квадратный километр…

– Извините, но из сказанного вами следует, что арамейцев не так уж много?

– Верно, нас немного – шестьдесят пять миллионов на нашей родной планете и около двухсот пятидесяти во всех колониях. Поэтому вы можете не опасаться того, что арамейцам нужна территория для расселения.

– Тогда объясните, пожалуйста, в чём ваш интерес? Почему вы решили вмешаться в судьбу Земли, тогда как все остальные НЛО, наблюдавшиеся до вашего прибытия, никогда ничего подобного не затевали?

– Нашей наукой точно установлено, что жизнь создавалась именно здесь, на планете Земля; на другие, пригодные для этого планеты, виды переселялись уже готовыми. По видовому разнообразию Земля занимает первое место среди трёх, известных нам, населённых миров. Палеонтологическая летопись планеты уникальна. Если на нашей родной планете, Эреце, самая древняя датировка органических останков равна пятидесяти тысячам лет, то на земле таковая составляет более трёх миллиардов лет. Вот поэтому Большой Совет и решил спасти этот, найденный нашей поисковой экспедицией случайно, уникальный мир.

– Цели ваши представляются мне весьма благородными, однако я опасаюсь, что ваше вмешательство сильно запоздало. Третья мировая война фактически началась, и, даже если вы сумеете справиться с ядерным оружием по всей планете, она всё равно продолжится, а для Великороссии, которая, благодаря вам, потеряет свой ядерный щит, закончится полным разгромом и порабощением.

– В галактике есть угроза пострашнее, чем распри людей между собой. Разумный и жестокий народ хара может захватить планету ради продовольствия, а продовольствием им служат тела людей. Судя по описаниям, некоторые земные НЛО были кораблями хара, а это значит, что они знают о вашей планете. В связи со всем вышесказанным, я хочу сделать вам и всей Великороссии в вашем лице очень выгодное предложение, которое решит все ваши проблемы: и с соседями, и с хара, и с энергетикой, и с урожайностью. Вы перестанете страдать от засух и лесных пожаров. Воздух станет чистым, а люди здоровыми. Вы сами примете решение, и боевые танки переделают на сельскохозяйственные машины. Большинство ваших граждан будут освобождены от службы в армии и не будут учиться воевать. Продовольствия станет достаточно для всех жителей страны. Электроэнергия будет дешёвой, и её будет много, намного больше, чем давали все ваши АЭС. Вся страна покроется сетью скоростных железных дорог, которые не станут препятствием для зверья. Леса восстановятся, и будет в вашей стране праздник жизни.

– А вам известен некий Йешаяху? [пророк Исайя]

– Это обычное арамейское имя. Кого вы имеете в виду?

– Пророк такой был, он тоже говорил, подобно вам, о том, как перекуют мечи на орала.

– Не вполне вас понял. Что такое орала – мощные динамики?

– Нет, – улыбнулся Котов, – скорее, сельскохозяйственные орудия. Ну, хорошо, а что взамен? На каких условиях Великороссия всё это получит?

– Чтобы нападение соседей на страну и её порабощение стало невозможным, вы должны получить военную помощь Арамейского Содружества, а для этого я предлагаю вам создать военно-экологический союз.

– Не означает ли это – потерять независимость?

– Нет, ни в коем случае. На ваши культурные, религиозные и исторические ценности, на ваше общественное устройство, образ жизни и экономический уклад никто не покушается. Но ведь вы сами сказали, что Великороссия может потерять независимость, так как противостоять китайской армии без ядерного оружия она не сможет. Так не лучше ли вашей стране вступить в союз с друзьями, чем быть порабощённой врагами?

– На нас никто не нападёт, если вы оставите наше ядерное оружие в покое.

– Увы, это невозможно, ликвидация с поверхности Земли радиоактивных объектов – вопрос решённый и дальнейшему обсуждению не подлежит. Будете ли вы сотрудничать с нашей миссией, или вы будете противодействовать, – всё равно мы выполним задуманное. Упорное противодействие может привести к человеческим жертвам, и вина за это ляжет на глав тех стран, которые будут сопротивляться. Извините, но это наша судьба, мы должны спасти этот мир, во что бы то ни стало.

– Но не блефуете ли вы, господин капитан, действительно ли вы сможете сделать то, о чём говорите?

– Прекрасно! Извольте убедиться – всё произойдёт на ваших глазах.

Обращаясь по-русски к коллегам, руководящим акцией, Дани специально не выключил внешний динамик костюма:

– Млахим, Лугайд, у вас всё готово?

– Да, капитан, ждем твоей команды, – ответил Млахим.

– Тогда начинайте.

– Принято, начинаем.

Поначалу как будто ничего не изменилось, однако вскоре высоко в небе появилось какое-то свечение.

– Говорит Млахим, ЭТАКи линтеров вышли на режим максимальной мощности, водород сбрасывается через темпоральные пушки в ближний космос, силовые конденсаторы полностью заряжены.

– Говорит Лугайд, ввожу силовой тахионный генератор «Счастливого острова».

Над промплощадкой появился как бы стеклянный конус, – так выглядела граница области с изменённой гравитацией в атмосфере. Вода в озере начала интенсивно испаряться, появился туман.

– Включаю объектные темпоральные генераторы – Млахим.

Всё, что было под конусом, вдруг исчезло, исчезло моментально, на месте АЭС теперь был глубокий котлован правильной формы.

– Вывожу антигравитацию – Лугайд.

Стеклянная граница стала постепенно таять, подул ветер, сначала слабый, потом он перешёл в шторм, но через десять минут всё стихло.

– Вот и всё, – улыбнулся Дани, – Корнеевской АЭС больше нет в нашей вселенной. Она отправлена в гиперпространство за порог невозврата, и при этом город, как видите, не пострадал. Вам понравилось, господин президент?

– Даже не знаю, что сказать… страшно! Я так понимаю, что этот ваш «Счастливый остров» может целый город так же уничтожить. Я помню, что вы, господин Даниэль, сделали с венерианской атмосферой, когда изменяли орбиту астероида.

– Так вы оказывается в курсе, что это были мы?!

– Да, я в курсе, за вашим кораблём наблюдал наш межпланетный радар. Именно поэтому я здесь, именно поэтому я попросил переговоров. Ваши энергетические возможности впечатляют. Земля ничего не сможет им противопоставить. Я также знаю о том, что сбить ваши корабли нашими снарядами или ракетами невозможно, так как в них заложена способность уклоняться от столкновения с любым объектом.

– Не только с объектом, но и с излучением, – термоядерный взрыв рядом с кораблём ему не повредит. Автоматика перебросит его на безопасное расстояние через гиперпространство. Нейтронные пучки нам тоже не страшны, – мы умеем их разрушать.

– Получается, что вы практически неуязвимы, а если кто-нибудь из земных правителей применит против вас биологическое оружие?

– Наши организмы хорошо защищены, – ответила Эстер, – защищены способом, о котором я пока не буду говорить. Скажу только то, что защита эта весьма эффективна и против бактерий и против вирусов, иначе мы были бы давно уже мертвы. Доказательством этому может служить Марта, земная девушка, принятая в наш экипаж.

– Да, действительно, госпожа Марта, вы сказали, что вышли замуж за господина Даниэля и, следовательно, ваш муж получил полный набор вирусов, обычно распространённых среди людей Земли?

– Так оно и было, – заметила Эстер, – но, как видите, наш капитан жив и здоров – защита великолепно сработала.

– Скажите, госпожа Эстер, а если биологическое оружие применят против россиян, например, китайцы, вы сможете этому что-нибудь противопоставить?

– Конечно, господин президент, мы располагаем технологиями смыслового анализа генетического кода и способами синтеза ДНК бактерий с заданными свойствами. Для любого биологического оружия мы создадим антибактерию, которая сможет уничтожить в организмах пострадавших людей, как сам агрессивный биологический агент, так и токсин, который он вырабатывает.

– А если оружие будет чисто химическим?

– Это то же самое, что и токсин, дайте мне формулу вашего боевого отравляющего вещества, и тогда наша группа разработает бактерию, которая будет его разлагать до состояния безвредных фрагментов своими специфическими ферментами.

– Более того, – заметил Дани, – есть способ доставить этого хемофага во все хранилища яда и во все боеприпасы, его содержащие. Герметичность оболочки не является к тому препятствием.

– Это просто фантастика, в это невозможно поверить!

– Если хотите – проведём испытания.

– Ну, хорошо, вот вы уничтожили АЭС мощностью шесть гигаватт, оставили «Мосэнерго» на голодном пайке, лишили работы целый город, и вы думаете, что мои сограждане мне спасибо скажут, если заключу сделку с таким агрессивно разрушительным народом, как вы?

– Мы же всё компенсируем! Если вы займёте доброжелательную по отношению к арамейцам позицию, мы всё устроим так, чтобы все жители города остались при своих интересах, они даже получат большую выгоду.

– Тогда объясните свой план.

– Извольте, сударь, план таков: мы даём вам золото в слитках, вы на это золото заказываете оборудование для газовой электростанции мощностью десять гигаватт. Строите необходимое число энергоблоков рядом с котлованом, который постепенно заполнится водой из речки, впадавшей в озеро. Таким образом, люди Корнеевска будут заняты на строительстве, а после его окончания займутся эксплуатацией новой газовой электростанции.

– Ну, и где же мы возьмём огромные объёмы природного газа для работы десятигигаваттной электростанции?

– Речь вовсе не идёт о природном газе, станция будет получать необходимое количество чистого водорода, сжигая который, энергетики получат острый пар для работы турбины. Отработанный пар можно сбрасывать в атмосферу или использовать для отопления города. Если пар конденсировать то получим воду, не содержащую солей, что очень удобно для орошения сельскохозяйственных угодий. Тепловая схема энергоблока представляется очень простой, так как не содержит котла-теплообменника и не нуждается в питательной воде.

– А откуда водород?

– А это уже наша забота. На дне котлована под толщей воды искусственного озера наши энергетики поместят небольшой энергетический модуль, похожий на тот, что установлен на корабле, который вы видите перед собой. Энергия в нём добывается непосредственно из физического вакуума. Водород же является побочным продуктом работы модуля. Выдавая водород для производства десяти гигаватт электрической мощности, при КПД турбогенератора пятьдесят процентов, энергетический модуль выдаст непосредственно сто гигаватт в виде постоянного тока высокого напряжения. Эту энергию по сверхпроводящему кабелю можно доставить в любую точку страны или экспортировать в другие страны. Использовать эту энергию можно с помощью силовых инверторов, которые преобразуют постоянный ток в ток промышленной частоты. Поставку таких преобразователей мы тоже берём на себя.

– Правильно ли я понял, что суммарная электрическая мощность комплекса будет равна ста десяти гигаваттам?

– Всё верно.

– Тогда, что же получается! Четыре ваших, вот таких как этот, небольших кораблика перекроют всю нашу энергетику – четыреста гигаватт?

– Не совсем, мощность кораблика, на котором мы прилетели, кстати, он называется скафа, на три порядка больше. Мы же поставим энергомодуль совсем небольшой, можно сказать – для домашнего применения. Четыре таких модуля перекроют все потребности вашей страны в электроэнергии. Большая мощность, пожалуй, не потребуется, ведь вся эта энергия будет подогревать атмосферу, которая и так перегрета.

– Но в Соединенных Штатах Америки суммарная установленная мощность превышает тысячу пятьсот гигаватт. И в Китае ещё столько же.

– Значит, мы не будем им строить водородные электростанции взамен уничтоженных ядерных. Скромнее нужно быть в потреблении.

– Ваше предложение, господин Даниэль, представляется мне очень заманчивым и щедрым. Но если Великороссия заключит стратегический союз с Арамейским Содружеством, то остальные страны могут объявить нам с вами войну, с этим что делать?

– Вот и отлично! Будет повод лишить их ядерного оружия. Они не смогут выиграть войну. В космосе у нас подавляющее превосходство, мы перехватим любую баллистическую ракету. Уже сейчас в результате ликвидации Корнеевской АЭС, ближний космос заполнился водородом в значительной концентрации, а это значит, что многочисленные спутники землян скоро упадут вниз за счёт торможения в водородном облаке. По мере ликвидации остальных АЭС концентрация водорода будет возрастать…

– Но у американцев есть крылатые ракеты, которые летят невысоко над поверхностью.

– Скафа запросто может поймать и приземлить такую цель. Мы уже тренировались на британских и американских истребителях.

– Вот интересно, почему не на русских и не на французских?!

– Это идея Эстер, и она угадала, мы ведь с вами ведём переговоры. Надеюсь, мы станем союзниками, а нападение на самолёты потенциального союзника, осложнило бы дело, разве не так? А французские и, тем более, китайские мы не трогали просто по причине незнания их языков. Нам был важен радиоперехват разговоров лётчиков с землёй, их впечатления от действий наших кораблей и доклады о самочувствии.

– Так вот, значит, в чём было дело! Ну, хорошо, а если мировые державы пойдут на массированную атаку всеми видами носителей ядерных боеголовок? Вы ведь не успеете перехватить все цели, просто потому, что скаф у вас слишком мало.

– Если такое случится, нам будет чем ответить и на это. Вам, вероятно, известно, что Корнеевская АЭС была остановлена воздействием шести наших скаф?

– Да, разумеется, и что из этого следует?

– Излучением, разрушающим свободные нейтроны, два наших космолёта могут накрыть всю территорию страны. Тогда ядерные боеголовки просто не взорвутся, – в них не начнётся цепная реакция деления, в результате всё, чего достигнет атакующая сторона – это локальное загрязнение плутонием 239. Но это на крайний случай. Что касается баллистических ракет, то их можно перехватывать в массовом количестве, с помощью гравитационных каналов, и доставлять на Луну. А там, предварительно собрав их в одном месте, телепортировать в гиперпространство, точно так же как Корнеевскую АЭС.

– А ядерные субмарины? Они могут подойти вплотную к нашим берегам и атаковать ядерными торпедами.

– Мы могли бы расстрелять субмарину, если известны её координаты, но это вызовет сильное загрязнение морской воды радионуклидами.

– Да, определённо, – это не годится!

– Есть идея! Это, пожалуй, задача для линтера, нашего корабля средних размеров. Излучением, защищающим от нейтронных пучков, мы остановим реакторы субмарины и тем самым лишим её хода, а дальше… скажите, господин президент, известна ли конструкция вражеской субмарины? Это нужно знать, чтобы мы не задели реактор, когда будем обрабатывать внутренние помещения подводной лодки углекислым газом.

– Да, эти сведения у нас имеются, разведка работает довольно неплохо. А как же вы сможете это сделать?

– Темпоральная пушка может послать любой снаряд, за какую угодно броню, через гиперпространство, то есть – это телепортация снаряда в заданную точку. Но нужно знать какую именно точку выбрать, – у меня уже был печальный опыт, когда я вместо того, чтобы повредить чужой корабль, отправил его в небытие, случайно попав снарядом в хранилище антивещества.

– Да… получается, с Арамейским Содружеством шутки плохи. Если это правда, тогда: либо вы фантастически точно послали снаряд с огромного расстояния, либо вашему кораблю даже аннигиляционный взрыв нипочём? В любом случае это поражает даже самое смелое воображение.

– Верно ваше второе предположение, снаряд посылался с довольно близкого расстояния, а наш корабль не пострадал в результате срабатывания защиты от переоблучения. Но вернёмся к нашей китайской субмарине. Мы посылаем на борт заряды углекислоты, в результате воздух становится непригодным для дыхания, и подводная лодка будет вынуждена всплыть. Тогда линтер захватывает её в гравитационную ловушку и доставляет на Луну.

– А что будет с экипажем?

– Экипаж, скорее всего, погибнет, правда, мы могли бы дать им время на эвакуацию, но вдруг они сами захотят взорвать свой подводный корабль, когда поймут, что проиграли?

– Это, кстати, вполне возможно, особенно, если субмарина будет китайской, японской или иранской.

– Так что вы скажете по поводу нашего военно-экономического союза, господин президент?

– Вы пригласите в союз только Великороссию?

– Пригласить в союз я могу ещё только две-три перспективные страны с низкой плотностью населения и с известным нам языком, английским: Канаду – 3.43 человека на квадратный километр, Австралию – 2.92 человека на квадратный километр, Намибию – 2.68 человека на квадратный километр. И ещё одну страну я приглашу вступить непосредственно в Арамейское Содружество – это Израиль, просто потому, что народ этой страны нам очень близок. Наш лингвист Наами считает, что когда-то, около двух тысяч семисот лет тому назад, мы были одним народом. Потом часть народа ангелы переместили на другую планету, которую мы считаем своей родиной. А теперь эта часть народа стала космической цивилизацией и вернулась, чтобы спасти мир, где начиналась жизнь, и оставшуюся здесь часть арамейцев.

– Никогда не слышал, чтобы израильтяне называли себя арамейцами.

– А как же их язык? Иврит практически совпадает с нашим древнеарамейским. Благодаря этому факту мы смогли выучить русский, а потом и английский.

– Язык иврит возрождён не так уж давно – это язык Торы.

– Вот в этом-то и есть наша общность – Тора! И у нас и у них есть Тора, и, как сказала Наами, тексты практически совпадают.

– Ничего не имею против вступления Израиля в Арамейское Содружество. А вы как думаете, госпожа Локсли, стоит вступать Великороссии в союз?

– Конечно, господин президент, разве вы не видите, сколько благ это сулит вашей стране? Наконец закончатся неурожаи, можно будет отменить карточки на продовольствие…

– Можно в этом месте чуть подробнее? Кто мне объяснит, каким образом можно прекратить засухи, если по всей планете потепление набирает обороты?

– Я хоть и землянка, но уже успела познакомиться со многими арамейскими технологиями. Приведу простой пример: если вдруг над средней полосой обосновался блокирующий антициклон, то с помощью лёгкого вмешательства линтера с его искусственной гравитацией, можно этот антициклон разрушить и обеспечить прохождение влажного воздуха вглубь континента.

– Лихо! А что делать с глобальным потеплением? Уровень океана уже повысился на пять метров и продолжает повышаться. Почти вся Бангладеш затоплена.

– Есть идея, – обрадовалась Марта, – нужно запретить частный автотранспорт! Ну, хотя бы в крупных городах.

Котов даже поперхнулся от такой наглости.

– Я подумаю над этим, если увижу обещанную сеть скоростных железных дорог.

– Всё это со временем будет построено. Так что вы решили, господин президент? – настойчиво повторил свой вопрос Дани.

– Президент, конечно, не монарх и такие вопросы в одиночку решать не может, однако в стране объявлено военное положение. И не только объявлено, но и утверждено думой, а это в корне меняет мой статус. Я принимаю ваше предложение, господин Даниэль, но есть одно условие. Вы должны построить здесь в Корнеевске энергокомплекс, о котором говорили, и только после этого приступать к ликвидации других АЭС на территории Великороссии.

– Ваше условие я принимаю, энергетический модуль будет поставлен в течение месяца. Вместе с модулем вы получите силовой инвертор, который позволит подключить аппарат к ЛЭП «Мосэнерго». Пока вы будете строить водородную тепловую электростанцию, попутный водород придётся сжигать в факелах. Если вы с этим согласны, то уже через полтора месяца Москва получит энергию в любом количестве.

– А что нам скажет очаровательная представительница «Грин уолд»? Можем мы пойти на сжигание попутного водорода, как на временную меру?

– Есть идея, господин президент! Совсем недалеко к северу от Корнеевска проходит магистральный газопровод Грязовец – Выборг. Если подключить к нему водородную трубу, то вполне можно утилизировать попутный водород с пользой. Пусть он разбавит метан в газовой сети Великороссии, и тем самым уменьшит эмиссию углекислоты.

– А что! Идея просто блестящая, госпожа Локсли, пожалуй, именно так мы и поступим. Завтра же дам распоряжение начать проектирование ветки газопровода к Корнеевску. Господин Даниэль, следует ли нам составить и подписать договор о создании союза между Арамейским Содружеством и Великороссией, и как он должен называться, этот договор?

– С бумагами можно не спешить, я ведь хочу пригласить ещё три государства. А назвать его можно так: «Союз спасения жизни». По сути это будет военно-экологический союз. Каждое из государств участников получит защиту своих сухопутных границ, побережий, воздушного и космического пространства с помощью арамейских технологий. Кроме того, каждому государству союза будут поставлены экологически чистые энергетические модули, производящие электричество и водород. Транспортная инфраструктура будет переведена на электрическую и водородную тягу. Сжигание нефти прекратится.

– А сжигание угля?

– Простите, чего? Древесный уголь не сжигают – это же ценнейшее сырьё для восстановления металлов из их оксидов. Или вы говорите о коксографите из космических углистых хондритов?

– Я имел в виду каменный уголь – обычный ископаемый каменный уголь.

– Простите, господин президент, я проконсультируюсь со своим планетологом.

Не выключая внешнего динамика, Дани вызвал на связь Рут.

– Рут, дорогая, скажи, пожалуйста, что такое «ископаемый каменный уголь», ведь на Эреце нет такого ресурса, или я не прав?

– Ты прав, Дани, на Эреце нет никакого каменного угля, но на этой планете, где жизнь существует уже три с лишним миллиарда лет, каменный уголь есть, я это узнала из интернета. Это произошло потому, что торф, образовавшийся здесь в огромном количестве 300 – 400 миллионов лет тому назад, будучи захороненным в глубоких пластах коры планеты, под действием давления и температуры подвергся метаморфизму. На нашей планете с нашей органической историей в пятьдесят тысяч лет каменный уголь просто не успел образоваться.

– Понятно, Рут. И много здесь угля?

– По данным из интернета, в пересчёте на энергию, даже больше чем нефти оставшейся и уже добытой. Существует много неосвоенных угольных месторождений, которые даже не начинали разрабатываться, а нефть уже подходит к концу.

– Благодарю, Рут. Так вот почему вы спросили об угле, господин президент?

– Можно я скажу? – вмешалась Марта.

– Пожалуйста, госпожа Локсли, – разрешил Котов.

– От имени «Грин уолд» я прошу прекратить использование угля в энергетических целях. Сжигание угля сильно увеличивает эмиссию углекислоты в атмосферу, тем более, что Арамейское Содружество гарантирует внедрение водородной энергетики.

– Хорошо, госпожа Локсли, раз вы просите от имени «Грин уолд», тогда конечно, как я могу не пойти навстречу. Итак, господин Даниэль, пожалуйста, постройте здесь, в Корнеевске, энергетический комплекс, пока без водородной электростанции, и тогда можете считать Великороссию членом вашего «Союза спасения жизни».

– А золото?

– Пока не нужно, пока будет идти проектирование, государство с финансированием справится. А потом, если потребуется, я попрошу у вас золото.

– Отлично, договорились. Сегодня же закажу оборудование, а пока груз будет в пути, наша команда займётся французскими ядерными объектами.

– Вот, возьмите мою визитную карточку, здесь указан адрес моей личной электронной почты, ничего секретного не пишите, но договориться о встрече вы всегда сможете. Если понадоблюсь срочно, прилетайте на своей скафе прямо в Кремль, или в Завидово, в зависимости от времени суток. Охрана будет предупреждена насчёт вашего корабля.

– Возьмите и вы мою карточку, господин Котов, здесь адрес почты и телефонный номер, подключённый через интернет. Звоните в любое время.

Президент и капитан пожали руки.

– До свидания, Принц Барсик, – сказала Эстер, погладив зверя по голове. Котов был очень удивлён и не удержался:

– Но как?! Как вы узнали его боевое имя?

– Он мне сам сказал, очень милый у вас ирбис. Ещё он сказал, что очень вас любит и что завтра у него свидание.

– Вы не такая, как все, госпожа Эстер. Надеюсь, мы ещё увидимся?

– Вы тоже неординарный человек, господин Котов. Научить барса стольким русским словам – это впечатляет. До свидания, господин президент.

– До свидания, госпожа Эстер, госпожа Локсли, господин Даниэль.

Когда президент и Барсик вернулись в свой вертолёт, полковник Хайне не удержался и дерзнул спросить:

– А что, Андрей Николаевич, АЭС выторговать не удалось? Как они её! Просто как корова языком!

– Да не переживайте, Эдуард Львович, они нам всё компенсируют, обещали через полтора месяца подключить совершенно новый по принципу работы источник энергии. «Мосэнерго» сможет вернуться в нормальный режим.

– И этому можно верить?

– Я – верю! Сделайте мне оперативную связь в режиме конференции с командующими ПВО и воздушно-космическими войсками – Зараевым и Грамовым, подключите председателя КГБ Грановского, а также премьер-министра Беркута.

Через пять минут Хайне доложил о готовности.

– Здравствуйте, господа, говорит главнокомандующий Котов. Я провёл переговоры с пришельцами, которых отныне прошу называть представителями космической цивилизации «Арамейское Содружество», или просто арамейцами. Переговоры были весьма плодотворными, и нашей стране было обещано покровительство в обмен на согласие уничтожить все радиоактивные объекты. На совещании «Совета безопасности» я подробно доложу, о чем удалось договориться. А пока – слушайте мой приказ. Никакого вооружённого сопротивления кораблям арамейцев не оказывать, отныне они наши союзники. Всем службам приказываю оказывать посильную помощь, если с их стороны поступит такая просьба. Всех ослушавшихся этого приказа ждёт трибунал, где их будут судить по законам военного времени.

Теперь я обращаюсь к Вадиму Петровичу Грановскому – пожалуйста, срочно проведите негласное расследование вопиющего случая предательства в высших эшелонах министерства обороны и генерального штаба. Сегодня бывший министр обороны и начальник генштаба Лидин совершил попытку путча и покушение на убийство президента страны. Он угрожал мне пистолетом, с явным намерением убить меня. Защищая своего хозяина, ирбис по имени Барсик, загрыз негодяя, за что его следовало бы представить к награде. Вадим Петрович, пожалуйста, выявите всех причастных к заговору и арестуйте их. Недопустимо, чтобы в армии, в военное время, остались люди нелояльные своему главнокомандующему. Планета стоит у последней черты! Ядерная война вот-вот начнётся, но Великороссия в ней участвовать не будет. Арамейцы обещали, что ни одна ядерная ракета на нашей территории не взорвётся, их технологии позволят им перехватить все баллистические ракеты, а наша задача всемерно этому способствовать.

Вернувшись в Завидово, под охрану верных ему сотрудников КГБ, президент Котов отдал неотложные распоряжения. Коллектив энергетиков Корнеевской АЭС он решил сохранить, выведя его из ведомства «Росатом», а предприятию дать новое имя – «Корнеевская водородная электростанция». На следующий день директор Корнеевской ВЭС получил письменный указ из Кремля – отправить весь инженерный состав в длительную командировку в Санкт-Петербург, в институт электрических силовых агрегатов. Все они должны были принять участие в проектировании первой в мире ВЭС, совместно разработать регламент её эксплуатации и распределить между собой должности. Технический и вспомогательный персонал бывшей АЭС получил оплачиваемый отпуск до начала строительства. Многие из техников, занимавшихся трубопроводами на станции, решили подзаработать и приняли участие в строительстве газопровода компрессорная станция Бабаевская – Корнеевск.

Глава 16. Разгром.

Тем временем на борту «Искателя» Дани и его команда ликвидаторов разрабатывали план нападения на французскую АЭС «Фламанвиль», которая расположена на берегу пролива Ла-Манш недалеко от одноименного города.

– Там три энергоблока, но относительно мощные, – сообщил Дани, показывая фотографии автоматических зондов, – суммарная мощность АЭС – 4.4 гигаватта.

– Чтобы образовать восьмиугольник из объектных темпоральных генераторов, – заметил Млахим, – часть из них придётся поместить прямо в море, посмотрите – АЭС на самом берегу. Что скажете, Рахамим?

– В этом нет ничего страшного, коллега. И линтеры, и генераторы рассчитаны на большое давление и могут работать на глубине до четырёх километров. Электрические соединения герметизированы.

– Значит, проектировщики из ИКТ предвидели ситуацию – честь им и хвала! – обрадовался Дани.

– Это было в задании на проектирование, потому что, во-первых, оборудование должно выдерживать вакуумный удар, а во-вторых, эллинские производящие реакторы зачастую строились на побережьё, – та же логика: океан – огромный даровой охладитель.

– Как думаешь, капитан, – сказала Авиталь, – удастся ли нам и на этот раз избежать боевых действий?

– Это уж вряд ли, мы не можем предлагать союз странам с такой чудовищной плотностью населения, как у Франции, – 120 человек на квадрат. Тогда бы нам пришлось взять на себя заботу обо всех людях Земли. Если мы станем их кормить, то они ещё больше размножатся, – это тупиковый путь, так нам Землю не спасти.

– Но ведь у Франции наибольшая зависимость от ядерной энергии. Значит, и защищать свои объекты они будут всеми силами.

– Поэтому я и решил начать войну против АЭС именно с этой страны, – справимся здесь, значит, справимся и по всей Земле. Не справимся – придётся просить помощи.

– А если справимся, как они восполнят потерю мощностей?

– Знаешь, Авиталь, им придётся перебиться всего около двух недель, а дальше они смогут покупать энергию у Великороссии.

– Если договорятся с Котовым!

– А почему нет? У «Мосэнерго» будет избыток мощности в девяносто гигаватт. Я договорюсь с нашим союзником, и он предложит энергию на европейском рынке. Сначала, для замещения «Фламанвиля», хватит и существующих ЛЭП, потом построят новые. А Франции всего-то надо примерно сто гигаватт для замещения всех АЭС. Так что две российские ВЭС смогут запитать всю Францию и ещё останется. К тому времени, когда мы уничтожим все АЭС Франции, экспорт энергии из Корнеевска к западной границе будет уже налажен. Проложим сверхпроводящую линию постоянного тока, а на границе поставим десять мощных инверторов по десять гигаватт каждый. А то, что Европа попадёт в энергетическую зависимость от Великороссии, так это прекрасно! Не будет повода вести против неё войну, значит зверьё на просторах этой огромной, по меркам Земли, страны будет чувствовать себя в безопасности, чего мы и добиваемся.

– Капитан, я боюсь, нам не хватит сил, если атака будет слишком интенсивной. Разреши вести огонь из всех темпоральных пушек водородными зарядами.

– То есть, ты, Авиталь, предлагаешь попросту сжечь самолёты, которые скафы не успеют посадить?

– А разве есть другой выход?

– Но, может быть, они не такие идиоты, чтобы бросить в бой сразу все свои воздушные силы?

– Предлагаешь разведку боем?

– Да, давай сначала попробуем. А вам, Рахамим, в связи с опасениями Авиталь, я на первый день сражения задачу изменю. Пусть ваши линтеры приземлятся, образуют восьмиугольник, но объектные темпоральные генераторы пока не выгружают. Вся интенсивность атаки французов будет направлена именно против них. Поскольку лётчики очень быстро поймут, что сбить наши корабли в воздухе абсолютно невозможно, они попытаются расстрелять те, что на земле. Они же не знают, что и приземлённый линтер способен подпрыгивать в гиперпространство. Но вот когда вы приступите к работе с объектными генераторами, такая защита уже станет невозможной просто потому, что силовые кабели порвутся, если линтер будет отсутствовать на поверхности текущего момента дольше, чем обычно.

– Естественно, Даниэль, вы абсолютно правы, – согласился Рахамим.

– Поэтому делаем сначала имитацию подготовки к ликвидации. Попробуем спровоцировать противника.

* * *

Дани, связавшись с Ноахом, заказал самое новое оборудование для охраны границ и энергетические модули для водородных электростанций на базе ЭТАКов. Такие модули, заменяя собой термоядерные энергоблоки, стали особенно популярными в холодных арамейских колониях, и их производство было поставлено на поток. Заказ был огромным, и выполняли его несколько планет, большую часть взяли на себя Эден-два и Эрец. Доведённые до совершенства средства защиты границы прошли испытания на северо-западном побережье континента Исраэль, на которое время от времени продолжали делать набеги неугомонные хара.

Для доставки заказанных защитных комплексов Большой Совет, с согласия автономий Туваль-два и Йотвата-три, мобилизовал по одному кораблю этих планет, так как их флот имел по три корабля, в отличие от большинства других колоний. Корабли недавно прошли модернизацию на Эреце и обзавелись восемью новейшими линтерами каждый. Эти аппараты имели вооружение в соответствии с регламентом капитана Даниэля и, кроме того, несли по четыре боевые скафы. Кораблём колонии Туваль-два «Твёрдый металл» командовал опытный капитан Игаль бен Йефет, прошедший вместе с другими двадцатью членами своей команды строгий отбор в галактические десантники. Такое количество готовых галдесов в одном экипаже встречалось крайне редко, и это было первое место среди всех кораблей космофлота, за исключением кораблей Йотваты-три. Остаток экипажа доукомплектовали бахурами, которые давно уже прошли все курсы обучения и выстроились в очередь, чтобы стать галдесами.

Корабль Йотваты-три назывался «Молния», и командовала им Лея бат Гиллель. Экипаж состоял из супружеских пар, как и два остальных экипажа этой колонии. Закон Йотваты-три предусматривал строгий контроль сохраняемых данных всех граждан планеты. Администрация рекомендовала выбор гражданином профессии в соответствии с его наклонностями, экранирование практически не применялось, за исключение тех случаев, когда по-другому защитить психику индивидуума от тёмного потока и общество от такого человека не представлялось возможным. Рекомендацию на приобретение профессии космонавта получали люди с высокой природной устойчивостью – не менее девяноста пяти процентов, каковых среди уроженцев планеты находилось намного больше, чем в среднем по Содружеству. Этот мир, да и вся звёздная система Йотваты были местом очень необычным. Центральное светило – Йотвата-алеф, спектрального класса гимел ноль, было тяжелее Шемеша на десять процентов. Его фотосфера раскалилась до температуры чуть выше шести тысяч градусов по абсолютной шкале. Система имела три железо-силикатные планеты, из которых две первые были непригодны для жизни по причине их очень медленного, почти синхронного с орбитальным движением, вращения.

Йотвата-три вращалась относительно быстро, – сутки длились семьдесят два часа. Людям поначалу было трудно привыкнуть, но со временем они приспособились. Зато подолгу можно было наслаждаться сумерками. За орбитой третьей планеты не было ничего вплоть до орбиты звезды-спутника: Йотваты-бет – почти остывшего коричневого карлика, который в свои лучшие годы имел спектральный класс «ламед» и температуру 1500 градусов. Радиус орбиты этой второй звезды равнялся тридцати пяти световым суткам. Вероятно, именно этот коричневый карлик был ответственен за полное отсутствие в системе тел, содержащих воду в виде льда, которые обычно скапливаются на периферии звездных систем третьего поколения и, следовательно, за дефицит воды на третьей планете, куда бы эти тела доставляли воду в процессе эволюции планет.

Водная поверхность Йотваты-три составляла лишь десять процентов. Это были озёра от одного до двух километров глубиной, всегда овальной формы и всегда пресные. Дождей на планете не было, поэтому не было и рек. Кислорода в атмосфере содержалось не больше двух процентов, четыре процента углекислоты, пять процентов аргона, остальное – азот. Планета поражала своей стабильностью и пассивностью. Никаких значительных землетрясений, никаких вулканов. Дегазация недр шла в спокойном режиме через трубки подъёма флюидов. В таких трубках образовывались богатые рудные залежи и углеводородные месторождения. На глубине около километра можно было найти кристаллы алмазов размером с кулак, встречался и чистый кремний. Среди углеводородов преобладала лёгкая нефть, содержащая много попутного пропана, пропилена и относительно немного метана. В общем, Йотвата-три располагала огромным количеством сырья для всякой промышленности – практически на любой вкус.

Спокойная планета влияла и на поведение людей. Полное отсутствие сезонов позволяло круглый год выращивать под куполами урожаи. Полное отсутствие метеоритов позволяло не заботиться о ремонте этих куполов. Мощное магнитное поле прекрасно защищало от звёздного ветра. Планету облюбовали люди, ценящие стабильность, как в природе, так и в отношениях между собой. В Содружестве Йотвату-три называли планетой влюблённых. Люди, в силу своего характера неспособные на длительные отношения с противоположным полом, здесь не задерживались. С такими никто не хотел дружить, смотрели косо, и, в конце концов, одиночки улетали в другие миры.

Военной подготовке своих граждан администрация уделяла большое внимание. Два раза радарами орбитальной группировки линтеров были замечены странные металлические объекты. Объяснить явление чем-то другим, кроме присутствия чужих кораблей, у местных учёных не получилось. Когда, благодаря знакомству арамейцев с кельтами и эльфами, было налажено производство приёмников и генераторов гравитационных волн, служба наблюдения за пространством стала регулярно регистрировать гравитационные всплески. Запись в виде картинки, через местного телепата, была передана Лоэгайре третьему. И он её чётко опознал, как всплеск от формирования субпространственной норы кораблём дэвов. Над планетой нависла угроза войны с галактическими хара, и армия колонии стала быстро пополняться. На военную службу, как правило, записывались семьями, так как супруги не хотели расставаться. Таков был родной мир экипажа «Молнии», в чем-то суровый, но всё же приятный для жизни.

* * *

Прошёл месяц, и весь этот месяц три скафы с «Искателя» висели над реакторными зданиями «Фламанвиля», заглушив реакторы и ожидая окончания их расхолаживания. Нападений на скафы не было, видимо потому, что реакторные здания были слишком близко к кораблям. Французы довольно быстро поняли, что эту АЭС ожидает та же участь, что и Корнеевскую. Видеорепортажи о конце последней стали мировой сенсацией. Факт переговоров президента Котова с инопланетянами тоже стал достоянием мировой общественности, однако, ни что они обсуждали, ни о чём договорились – никто так и не узнал.

Наконец, Дани решил, что пора действовать. «Счастливый остров» завис над побережьем, а скафы перешли к патрулированию. Линтеры Рахамима расположились вокруг АЭС, но оборудование выгружать не стали, три их них оказались на дне Ла-Манша. Линтеры «Искателя» стали циркулировать вокруг станции, обозначая круг безопасности. Наами записала речевое предупреждение на английском и французском языках. Последнее – с помощью переводчика, любезно предоставленного КГБ Великороссии по просьбе президента Котова.

На эвакуацию персонала АЭС и близлежащего города Дани отвёл сутки, и французская полиция с этим справилась. Перестраховавшись, они освободили зону радиусом десять километров, казалось – всё идёт неплохо, но ровно в полдень штурмовики Франции начали атаку. Первоначально они пытались атаковать линтеры «Искателя». Ракеты рвались в непосредственной близости от поверхностей кораблей, но те продолжали своё движение, как ни в чём не бывало, и огнём на огонь не отвечали.

Дани приказал всем скафам вступить в бой. По отработанной схеме юркие кораблики под управлением бахур стали перехватывать штурмовики гравитационными ловушками, приземлять их и отрезать хвосты. Вскоре все окружающие станцию поля заполнились поверженными самолётами. Лётчики выбирались из кабин и спешили пешком покинуть зону боевых действий. Те, что были ещё в воздухе, перенесли огонь на линтеры, расположенные на земле. Через пятнадцать минут Франция лишилась уже двух сотен штурмовиков, и атака авиации ослабла. Однако Дани вынужден был признать, что скафы не справились с массированным обстрелом, и многие ракеты достигли цели. Линтеры Рахамима не пострадали, но вести ликвидацию в таких условиях было невозможно. Особенно не повезло третьему линтеру «Счастливого острова». В результате нескольких взрывов рядом с кораблём, под ним обвалился грунт, и линтер съехал в яму, образованную воронками.

Тут у арамейцев прибавилась ещё одна проблема. Французы, потерпев фиаско с авиацией, бросили в бой ствольную артиллерию дальнего действия и ракетные комплексы класса «земля – земля» точного наведения. Дани решил пока оставить линтеры Рахамима на прежних позициях, и постепенно все они начали понемногу проваливаться в грунт. Стреляли французы довольно точно, и ни одна ракета, как и ни один снаряд не взорвались на территории АЭС. Линтеры «Искателя» получили приказ подавить огневые точки противника. Наконец-то у Авиталь были развязаны руки, однако просьба капитана осталась без изменений – следовало обходиться без человеческих жертв.

Четыре линтера и освободившиеся от перехвата самолётов скафы, проследив траекторию снарядов и ракет, обнаружили батареи противника, которые были довольно далеко – на расстоянии сорока – пятидесяти километров от Фламанвиля. Обработав местность сонерами, они, таким образом, прекратили обстрел. С помощью боевых лазеров корабли арамейцев вывели из строя и дальнобойные орудия, отрезав им стволы, и ракетные комплексы, расправившись с их антеннами и пусковыми машинами. Попутно, обнаружив несколько военных аэродромов, скафы уничтожили самолёты, которые там находились. Таким образом, вражеские ВВС потеряли в общей сложности четыреста двадцать боевых машин – истребителей, штурмовиков и транспортников.

Дани руководил сражением с Францией из своей каюты на «Искателе». Он уже хотел отдать распоряжение линтерам «Счастливого острова» начать развёртывание объектных темпоральных генераторов, но тут от второго линтера «Искателя», которым командовала бахура Мириам бат Авнер, поступил вызов:

– Капитан, это Мириам, мы с девочками вернулись из рейда, огонь противника подавлен, но, кажется, наши неприятности не закончились. В узкополосный инфракрасный телескоп я рассмотрела два выделяющих тепло подводных объекта, они подкрадываются к побережью Фламанвиля. Вероятнее всего – это французские субмарины, прикажешь атаковать углекислотными снарядами?

– На каком они расстоянии?

– Двадцать и восемнадцать километров.

– Чересчур близко! Нет, пожалуй, углекислотная тактика будет слишком медленной в данной ситуации! Авиталь, ты на связи?

– Конечно, Даниэль.

– Дани, можно мне сказать? – вмешалась Марта, сидевшая рядом с мужем и с интересом наблюдавшая за разгромом вооружённых сил Франции.

– Что, Мэртхен?

– Такие субмарины вооружены ядерным оружием, и, если они здесь, значит, французы решили нанести ядерный удар по линтерам Рахамима.

– Это точно?

– Точнее не бывает! «Счастливому острову» следует включить свою защиту от нейтронов и постараться накрыть всю прилегающую местность, чтобы ядерные боеголовки не взорвались, если субмарины успеют выстрелить.

– Да, ты права, лучше подстраховаться. Рахамим, включите подавление нейтронов в широком диапазоне энергий и накройте круг радиусом двадцать километров.

– Принято, Даниэль, радиус будет десять километров – высоты не хватает, а уходить с позиции нежелательно.

– Ладно, пока не уходите. Мэртхен, а зачем они притащились сюда, разве ракеты субмарин не умеют летать на дальние расстояния?

– Конечно, умеют, но, скорее всего, это крылатые ракеты, и они опасаются, что мы их перехватим и расправимся с ними точно так же, как со штурмовиками. Я думаю, они задумали атаку ядерными торпедами, а для этого нужно подойти на расстояние десяти километров, а может и двадцати будет достаточно, точно не знаю.

– Мириам и Авиталь, теперь давайте вы – ныряйте за ними. Включите подавление нейтронов, захватите субмарины в гравитационные ловушки и перенесите на территорию АЭС. Дадим им полчаса на эвакуацию экипажей, а потом телепортируем вместе со станцией. Одна акция – тремя ядерными объектами меньше, я думаю, нам везёт!

– Нет, Дани, так нельзя! Нельзя их вытаскивать из воды!

– Почему, Мэртхен?

– Лишившись забортной воды, субмарины потеряют возможность расхолаживать свои реакторы.

– Шад задери эти допотопные реакторы! Всё время забываю об этом расхолаживании. Ладно, не беда! В круг телепортации попадает и море. Мириам, Авиталь, сделайте с субмаринами вот что. Положите их на мелководье рядом со станцией, чтобы только верхушки слегка виднелись из воды. Передайте радио на всех частотах и продублируйте через динамики, чтобы поторапливались с эвакуацией. Предупредите, что долго ждать не будем, война есть война, и не мы её начали.

– Передавать на английском?

– Надеюсь, они английский знают, хотя бы на начальном уровне.

Через час Мириам и Авиталь доложили о выполнении поставленной задачи. Подводные корабли лежали на мели у самого берега, касаясь бортами бетонного мола атомной станции. С экипажем первой субмарины проблем не возникло, они решили сдаться и организованно покинули корабль. Мириам предложила морякам пешком покинуть зону уничтожения и направиться по домам. С экипажем второго ядерного ракетоносца возникли трудности. Никто не открыл люк, никто не покинул борта, никто даже не отозвался на настойчивые призывы Авиталь.

– Что делать, капитан? Они не выходят! А что, если они взорвут боекомплект?

– Похоже, положение серьёзное, виси над субмариной, Авиталь. Поставь скважность на пятьдесят процентов. Тогда воздействие пульсирующего темпорального поля будет максимальным, а, как известно, такое воздействие подавляет реакцию горения, и тогда они ничего взорвать или поджечь не смогут. С управлением справишься?

– Такая скважность не самый оптимальный вариант для зависания, но я смогу, не сомневайся. Шева и Авигайль рядом, они подстрахуют.

– Постарайтесь, девочки, продержитесь час, мы с Эсти вылетаем.

– Ты полетишь прямо туда, на эту ненормальную субмарину? – забеспокоилась Марта. – Я хочу с тобой, Дани!

– Мэртхен, пожалуйста, кто-то должен остаться за координатора, а там нужны телепаты. Сонерами вопрос не решить – не вытаскивать же всю команду на руках. С первой лодки сошли на берег сто два человека, так и здесь, наверное, такая же команда, хотя корабль по размерам немного меньше, но лишь немного. Не переживай за меня, на тебе прямо лица нет! Костюм «ангел» отлично защищает. Я буду на связи, заметишь какую ошибку в наших действиях – подскажи. Ты всё-таки в земных проблемах лучше разбираешься.

– Пожалуйста, любимый, возвращайся поскорее!

– Обязательно, только отправим этих чудаков по домам и сразу вернёмся. Эсти, Дина, Рина, готовьтесь к вылету, я бегу к вам.

Через десять минут скафа тридцать два покинула борт «Искателя».

– Куда летим, Дани, во Францию?

– Нет, сначала в Кремль, к Андрею Николаевичу, нам нужна наша француженка-переводчица.

Скафа приземлилась перед Сенатским дворцом. Сотрудники Дагамова, хоть и испугались, но виду не подали, продолжая нести свою обычную службу. Дани, недолго думая, отправился в здание в космическом костюме. На входе охранник вежливо, но настойчиво спросил капитана:

– Простите, сударь, вы кто?

– Капитан арамейского космического корабля, мне срочно нужно видеть президента Котова.

– Вам назначено?

– Не то чтобы назначено, но разрешено приходить в любое время.

– Как о вас доложить?

– Сообщите президенту, что прилетел Даниэль бен Ашер.

Через пять минут президент Котов сам спустился в парадный холл.

– Здравствуйте, господин Даниэль, чем обязан? Нужна помощь?

– Именно, Андрей Николаевич. Мы сейчас занимаемся французской АЭС «Фламанвиль», и у нас возникли проблемы с ядерной субмариной. Мы хотим спасти экипаж, а они не реагируют на наши призывы. Срочно нужна ваша француженка из ГКБ. Та переводчица, что помогала Наами.

– Луиза Мартен?

– Да, именно так её звали.

– Это не проблема, сейчас я всё устрою. Сударь, дайте мне вашу рацию, – обратился Котов к охраннику. – Сергей Валентинович, Котов на связи, мне нужно срочно на Лубянку. Распорядитесь перекрыть движение на Лубянской площади.

– Запросить вертолёт?

– Не нужно, я на союзном транспорте, через пятнадцать минут буду обратно.

– Понятно, Андрей Николаевич, будет сделано.

– Вы мне настолько доверяете, господин президент? – спросил Дани.

– Мы с вами имеем нечто общее, вы не находите? – ответил Котов, когда они уже подходили к скафе.

– Понятно, Эстер мне рассказала обо всём, что ей поведал Барсик. Вы можете мысленно с ним общаться.

– Как и вы, Даниэль, разрешите называть вас по имени. И меня называйте просто Андрей, договорились?

– С удовольствием, это дружеский жест.

– Так вот я о чём, Барсик мне признался, что от вас исходило что-то очень для него приятное и умиротворяющее, и что вы с ним тоже немного мысленно поговорили.

– Значит вы тоже телепат, только необученный.

– Возможно…

– Это очень редкий и ценный дар, и его можно использовать на благо нашего союза. Знаете ли, телепаты могут связываться между собой на огромных расстояниях. И если бы вы позволили мне вас обучить, то всегда смогли бы поговорить со мной или моей сестрой Эстер.

– Я не против! Когда вы хотите начать?

– Скоро, дайте только с Францией разобраться. Прошу на борт.

– Как у вас тут мило, и довольно просторно! А что это у вас… девочки вместо пилотов?

– Это секретная информация, Андрей. Они не подростки, они «бахуры», долго объяснять, потом как-нибудь, во время наших уроков я вам расскажу подробно и о бахурах, и о нашем обществе. Сможете дать нам координаты Лубянской площади?

– А рунет у вас имеется?

– Русский сегмент интернета? Да, пожалуйста.

– Смотрите, это очень просто. Вызываете поисковую систему «Спектрум», вводите по-русски географическое название, и вот вам координаты!

– Благодарю вас, Андрей. Дина, поехали.

– Готово, Дани, мы на месте.

– Так быстро? – удивился Котов.

– Не удивляйтесь, это далеко не предел. Мне пойти с вами?

– Не нужно, я сам уговорю девушку вам помочь, хоть я и не обученный, как вы изволили выразиться, но при близком контакте я убеждать умею, если только в меня не целятся из пистолета и готовы выслушать. Кстати, вот возьмите карточку с секретным кодом – он позволит вам подключиться с вашего интернет-телефона к сети оперативной связи КГБ, и вы всегда сможете со мной поговорить, если вопрос будет сверхсрочным.

– Благодарю вас, Андрей, это значительно повышает уровень взаимного доверия.

Через пятнадцать минут Котов вернулся с переводчицей.

– Вот она, «летающая тарелка» арамейцев – наших союзников, прошу, поднимайтесь и ничего не бойтесь, – они добрые.

– Здравствуйте, Луиза Мартен, вы меня помните?

– Да, господин Даниэль бен Ашер, а госпожа Наами сегодня не с вами?

– Нет, сегодня у нас задача очень сложная – нужно убедить французских моряков сдаться и покинуть ядерную субмарину.

– Дани, нужно поторопиться, не забывай, что реакторы подводной лодки расхолаживаются на аккумуляторах, дизель-генератор не работает из-за воздействия линтера, – напомнила о себе Марта, которая всё время оставалась на связи.

– Да, господа, нужно спешить.

– Отправляйтесь сразу во Францию, – сказал Котов. – Я доберусь до Кремля своим ходом, меня отвезут сотрудники КГБ. Да поможет вам Бог!

– До свидания, Андрей, до скорого!

Скафа закрыла дверь, снялась с места и моментально исчезла.

– Через пять минут будем на месте, – предупредила Рина.

– Знакомьтесь, Луиза, на местах пилотов, Дина и Рина. Это моя сестра Эстер, она, как и я сам, – телепат. Зовите всех нас просто по именам – нам так будет проще.

– Очень приятно, – ответила вежливая француженка. – Объясните, пожалуйста, как именно мы будем убеждать экипаж субмарины?

– Мы с Эсти проникнем на борт в этих защитных костюмах. Вы будете мысленно, по-французски, произносить примерно следующее: «Вы должны немедленно покинуть корабль и идти от атомной станции на юг как можно дальше и как можно быстрее. Капитан приказывает вам сделать это немедленно». Мы с Эсти перекинем мост от вашего сознания к сознаниям тех людей, которых мы встретим на борту. Мы будем их гипнотизировать вашими словами.

– Вторгаться в чужое сознание, подчинять человека своей воле – не очень-то нравственно.

– Война, вообще, дело безнравственное, а наш гипноз хотя бы спасёт им жизнь.

– Да, конечно, если по-другому нельзя, – давайте попробуем так. Раз президент просил меня помочь вам, я готова сделать всё, что вы скажете.

– А сами вы, что думаете насчёт ядерной энергетики?

– Я в этом не разбираюсь, но раз Андрей Николаевич считает ваше дело необходимым, то и я к нему присоединяюсь.

– А вы не читали «Чернобыльскую тетрадь» Григория Медведева? Она ведь опубликована в русском интернете.

– Нет, Даниэль, не читала. Слышать – слышала от подруги о такой старинной книге, но она сказала, что эта документальная повесть слишком страшная.

– Мы на месте, – сообщила Дина.

– Говорит капитан, Авиталь, ты меня слышишь?

– Я на связи, Даниэль.

– Слушай, что нужно сделать! Срежь верхушку надстройки этой непокорной субмарины и отходи к корме, – мы с Эсти полезем внутрь.

– А лезть вам обязательно?

– К сожалению, это необходимо, нужно проверить состояние людей на месте, а вдруг некоторая часть команды заперта или связана.

– Принято, капитан – выполняю.

– Луиза, мы пошли, начинайте говорить по-французски, как мы условились. Если услышите в голове мои слова на русском – не пугайтесь. Телепат может так говорить с любым человеком на расстоянии нескольких километров.

– Понятно, Даниэль, храни вас Бог!

Дани и Эстер высадились на субмарину и спустились внутрь корабля. Луиза вещала по-французски, телепаты это транслировали. В первом помещении было несколько человек команды, они видели, как была отрезана верхняя часть надстройки вместе с задраенным люком и были этим насмерть перепуганы. Один из моряков попытался стрелять в пришельцев из своего пистолета, но патроны не срабатывали, – сказывалось воздействие скафы и линтера. Офицер настойчиво передёргивал затвор, но осечки следовали одна за другой. Когда патроны кончились, офицер бросил пистолет и выхватил кортик. Попытавшись нанести несколько ударов, он понял, что клинок проходит сквозь пустоту, а пришелец на время удара исчезает и тут же возникает вновь совершенно невредимым. Манометр же удара не выдержал, и из него потекла какая-то жидкость. На лице моряка отразился неописуемый ужас. Дани обратился к переводчице: «Луиза, добавьте фразу: «Не бойтесь нас, – мы пришли помочь. Не стреляйте в нас, не пытайтесь нас убить, мы нематериальны, вы только повредите оборудование вашего корабля». – «Вас поняла, Даниэль». – Дани усилил телепатическое воздействие, Эстер сделала то же самое. Теперь слова француженки звучали для моряков не как сообщение, а как приказ на уровне подсознания, приказ, сопротивляться которому человек уже был не в состоянии. Моряки стали вылезать из субмарины, а телепаты двинулись дальше. Из-за одной запертой двери доносились глухие удары. – «Луиза, скажите, чтобы отошли от двери подальше и в сторону, я вырежу замок лазером». – «Поняла, выполняю». Выждав пять минут, Дани расправился с замком. Луиза продолжала вещать, и люди просто стали выходить из помещения, не обращая особого внимания на своих освободителей. Выгнав команду из всех отсеков корабля, Дани и Эстер вернулись в носовую часть, где обнаружили ещё одну закрытую дверь. Переборка между отсеками была задраена наглухо, пришлось вырезать её по периметру. Против боевого лазера с неисчерпаемым источником энергии дверь долго продержаться не могла и, поддавшись пинку Дани, рухнула внутрь. В отсеке находился всего лишь один человек.

– Что значит: «Капитан вам приказывает…», я и есть капитан! – с ненавистью в голосе сказал офицер по-французски. Луиза, услышав сказанное ушами Дани, который не прерывал с ней контакта, перевела на русский.

– Вы говорите по-английски? – спросил Дани.

– А вы кто такой? – в свою очередь спросил капитан субмарины уже на английском.

– Я, вообще-то, добрый человек, и пришёл спасти вас и ваш экипаж, а ведь мог бы и не приходить.

– Я живым не сдамся, можете меня разрезать вашим лазером! Почему ничего не горит и не взрывается, запуск ракет невозможен, торпеды тоже не работают, – вы это сделали? Придётся отключить охлаждение реакторов!

Офицер повернулся к пульту управления. Дани мысленно заблокировал его мышцы.

– Это уж вряд ли! На счёт «три» вы отомрёте и проследуете к выходу. Затем вы покинете борт субмарины и бегом направитесь на юг, подальше от АЭС. В качестве оправдания перед высшим начальством вот вам записка.

Дани взял со стола какую-то книгу, она оказалась судовым журналом, и написал там по-английски следующее: «Капитан субмарины не сдался и покинул свой корабль последним из всего экипажа, подчиняясь прямому гипнотическому воздействию телепата высшего уровня. Подпись: капитан космолёта «Искатель», представитель Большого Совета Арамейского Содружества, верховный координатор экспедиции по спасению жизни на планете Земля, Даниэль бен Ашер».

– Один… два… три! Вот держите, не потеряйте, передайте вашему командующему.

Загипнотизированный капитан взял журнал и спокойно направился к выходу. Дани и Эстер последовали за ним.

Прошёл час, наконец-то тишина воцарилась над АЭС «Фламанвиль». Дани дал команду линтерам Рахамима развернуть объектные темпоральные генераторы и провести ликвидацию сразу трёх радиоактивных объектов. Акция прошла без осложнений, на месте АЭС теперь был небольшой, но глубокий залив, берег которого располагался у самой окраины города. Все скафы и линтеры вернулись на борт своих несущих кораблей. «Счастливый остров» перешёл на высокую орбиту.

Уставшие от эмоционального напряжения, возбуждённые, но счастливые бахуры собрались в кают-компании «Искателя» отпраздновать свою первую победу. Дани, Марта и весь экипаж скафы тридцать два присоединились к празднующим. Когда великолепный ужин, приготовленный Атарой, Дафной и Товой, был съеден до последнего кусочка, когда были выпиты десятки литров эгоза, когда каждая из бахур уже знала о «подвигах» всех своих боевых подруг, призвав всех собравшихся к тишине, слово взяла Авиталь:

– Я всех вас поздравляю, дорогие коллеги, с первым успешным сражением на чужой планете. Однако хочу сказать, что успокаиваться рано, это только начало и нам, чтобы закончить с Францией, ещё предстоит уничтожить двадцать три АЭС. Не следует также забывать о трёх заводах ядерного цикла компании «Кожема»: в Маркуле, неподалёку от Марселя, и на мысе Ла Хаг близ Шербура. В связи с этим меня беспокоит вопрос: почему атака ствольной и реактивной артиллерии на линтеры Рахамима была столь успешной? Что позволило французам стрелять с приличного расстояния настолько точно?

– Я знаю, в чем тут дело! – решительно заявила Марта. – На Земле существует насколько систем глобального позиционирования. Каждая построена на двух – трёх десятках навигационных спутников. Франция владеет одной из таких систем и, естественно, использует её в военных целях.

– Ах, вот оно что, – обрадовался Дани, – жаль, что ты раньше не сказала!

– Прости, Дани, я же не знала, что Франция будет отстаивать «Фламанвиль» столь серьёзно. Но если посмотреть с другой стороны, мы ведь смогли выявить и уничтожить значительную часть дальнобойных орудий и ракетных комплексов.

– Да, пожалуй, ты права. Однако я попрошу вас, дорогие мои бахуры, я имею в виду экипажи линтеров, завтра же очистить околоземное пространство от спутникового мусора. И отныне только Арамейское Содружество будет решать – что должно находиться на орбите, а что нет. Завтра перед вылетом на очистку прошу собраться здесь же для уточнения задачи.

Вернувшись к себе в каюту после праздничного ужина, Дани решил предупредить своего союзника о готовящейся акции против спутников. Вызывающий код сработал с первого раза, и Котов сам снял трубку.

– Доброго вечера, Даниэль, чем обязан? Что-нибудь случилось?

– Случилось то, что Франция использовала против арамейских кораблей свою спутниковую группировку и наводила свои ракеты и дальнобойные орудия по сигналам навигационной системы.

– Понятно, но ведь любая навигационная система имеет двойное назначение, не только такси по ней ориентируются, она и военные задачи обслуживает.

– Андрей, я решил очистить ближний космос от мусора. Всё равно в ближайшее время из-за возрастания концентрации водорода спутники на низких орбитах затормозятся и упадут на поверхность. Так вот, чтобы не подвергать опасности наземные объекты, мы аккуратно соберём все спутники и отправим их на свалку – на Луну, как вы на это смотрите?

– Чему быть суждено, того не миновать! Великороссии это выгодно, это значительно усложнит задачу и китайцам, и американцам, если они захотят ударить по нашей территории крылатыми ракетами и самолётами-беспилотниками. А арамейцам навигация разве не нужна?

– У нас есть своя система зондов, которые могут летать как по инерции, так и в активном режиме. И в ближайшем будущем их полёт будет активным из-за водородного облака.

– А российские такси смогут их использовать для навигации?

– Почему нет, сообщите параметры сигналов, на которые рассчитаны приёмники, установленные на вашем транспорте, и мы обеспечим их излучение нашими зондами.

– Прекрасно! Договорились! Но чтобы американцы или китайцы не могли использовать эти сигналы, нам придётся перейти к работе навигаторов в военном режиме с изменением частоты по определённому алгоритму.

– Сообщите алгоритм, и мы его обеспечим.

– Есть ещё несколько вопросов, непосредственно касающихся темы очистки ближнего космоса.

– Я внимательно слушаю.

– Как вы намерены поступить с геостационарными спутниками связи?

– Высота геостационарной орбиты 35 786 км над уровнем моря. Эти спутники не упадут, и в навигационных задачах они не участвуют, а посему мы их трогать не будем.

– Отлично, а что будет с научными высокоапогейными спутниками?

– А что известно об их перигее?

– Высота перигея около шестисот километров.

– Это маловато, такие спутники будут тормозиться водородным облаком. Я предлагаю изменить их орбиту так, чтобы поднять перигей до двадцати тысяч километров. Апогей орбиты будет таким же. Любая наша скафа легко справится с задачей. Если нужно что-нибудь изменить в составе аппаратуры этих спутников – обращайтесь, мы легко сможем это сделать.

– Спасибо, непременно воспользуюсь предложением, а сколько это будет стоить?

– Для россиян – бесплатно, мы же союзники. Что касается других стран, то вы можете вести с ними переговоры по этому поводу. Любые запуски в космос с помощью ракет с сегодняшнего дня запрещены, потому что нельзя отличить запуск мирного спутника от боевой баллистической ракеты. Арамейское Содружество объявляет околоземное пространство оккупированным, и оно берёт на себя ответственность за сохранность, поддержание точки стояния на орбите, ремонт и возврат на землю, при необходимости, всех геостационарных спутников связи.

– Вы совершенно правы, Даниэль, такие спутники требуют поддержания орбиты и, когда топливо кончается, их нужно переводить на орбиту захоронения и запускать новые. Обычно дольше пятнадцати лет они не живут.

– Теперь все запуски будут идти через Великороссию. Страна-владелец должна доставить спутник в ваш космопорт по железной дороге. Вы обращаетесь ко мне, и я даю команду установить его на орбитальное место работы. Цену за услугу вы можете назначить сами, нам это ничего не стоит. Запуск научных спутников мы будем производить в том же порядке. Владелец задаёт параметры орбиты, – мы выполняем, перигей должен быть не менее двадцати тысяч километров, так им сразу и скажите.

– Да, Даниэль, я забыл вам сказать. Соединённые штаты, Китай и Франция имеют обитаемые научные станции на орбите.

– То есть там живут люди?

– Именно так.

– Вот это сюрприз, а я едва не дал команду сгрести все низкоорбитальные объекты широкой гравитационной ловушкой! Как же эти люди выживают, чем они защищены от космической радиации? Наши корабли имеют толстую защиту из специального материала, но она тяжёлая, и с помощью ракет такой корабль в космос не поднять.

– Вы правы, Даниэль, космонавты практически ничем не защищены, но они соглашаются жертвовать здоровьем ради науки.

– Понятно, Андрей, когда-то очень давно мы тоже с этого начинали. Вы сможете сообщить параметры орбит этих обитаемых спутников?

– Конечно, запрошу данные у командующего воздушно-космическими войсками и пришлю вам по электронной почте.

– Договорились! Благодарю! Вам не трудно будет сделать заявление от имени Арамейского Содружества об изменении статуса околоземного пространства? Да и о нашем союзе пора объявить. Необходимо предложить энергию на европейском рынке, чтобы французы не почувствовали себя слишком обиженными.

– Энергии пока нет, что же я буду предлагать?

– Космолёт «Твёрдый металл» прибудет со дня на день. Пока вы будете договариваться с Францией о поставках энергии, с Польшей и Германией о её транзите, в Корнеевске уже заработает энергетический модуль и десятигигаваттный инвертор. Кстати, как продвигается строительство газопровода для утилизации водорода?

– Всё готово, труба подведена к краю котлована.

– Отлично, как только груз прибудет, – сразу начнём монтаж.

– Вам хватит специалистов для этого?

– Три наших корабельных энергетика справятся, а для выполнения непосредственно монтажных работ у нас есть киберы.

– Так вот как вы осуществляете ваши грандиозные проекты! Киберы! Они не потребляют пищи и воды, к тому же работают бесплатно! Интересно, есть ли у них искусственный интеллект или электронная личность?

– Ничего подобного, сначала наши учёные хотели наделить киберов зачатками интеллекта, но вовремя спохватились. Просчитав последствия, они поняли, что это чревато гибелью всего живого и захватом власти машинами, причём, – я говорю о власти над галактикой! Допустить такое было бы величайшей ошибкой и предательством по отношению к Всесильному. Не сомневайтесь, киберы работают по программе и не более того.

– Согласен с вашей концепцией, у нас на Земле эта тема обыграна во многих фантастических произведениях. Машинная цивилизация не сулит ничего хорошего живому.

– Так могу я рассчитывать на вашу поддержку в отношениях с другими странами?

– Хорошо, Даниэль, я объявлю мировому сообществу всё, о чём вы просите, но почему вы сами не хотите этого сделать?

– Я не искушён в земных делах, не представляю, как вам удаётся поддерживать отношения с двумя с половиной сотнями государств, таких разных и непохожих друг на друга. Я просто не знаю, как подать наше вмешательство в дела Земли. Уверен, что большинство землян воспринимают нас как инопланетных агрессоров. Если бы у Земли был один правитель, то тогда бы я обязательно вступил с ним в переговоры, но я же не могу договариваться сразу со всеми правительствами! Заодно, пожалуйста, сообщите всем государствам о наших намерениях покончить с ядерным оружием, АЭС и всеми радиоактивными объектами на Земле.

– Хорошо, Даниэль, я буду представлять интересы Арамейского Содружества перед мировым сообществом, тем более факт наших с вами переговоров ни для кого не является тайной.

– Ещё раз благодарю вас, Андрей, до связи!

– До связи, Даниэль, удачи!

Глава 17. Лига.

На следующий день Дани поручил трём линтерам забрать с орбиты обитаемые станции и приземлить их в соответствующих странах. Космонавты были напуганы невесть откуда взявшейся гравитацией величиной два «же», но с земли по радио сообщили, что они захвачены НЛО нового типа. Девушки перепутали французскую и американскую станции, к счастью, китайская попала по назначению. Скафы изменили орбиты научных спутников, подняв их перигей. После этого четыре линтера «Искателя» собрали весь космический мусор широкими гравитационными ловушками и доставили весь этот хлам на Луну. Оказалось, что некоторые аппараты были оснащены радиоизотопными источниками энергии, и тогда Дани решил отправить всё это в гиперпространство. Линтеры Рахамима легко справились с этим, тем более что на луне компенсировать вакуумный удар не было необходимости.

Через два дня к Земле подошёл космолёт «Твёрдый металл», принадлежавший колонии Туваль-два. На его борту прибыли четыре энергетических модуля на базе ЭТАКов, пятьдесят силовых инверторов, огромные запасы сверхпроводящего кабеля и пограничные защитные комплексы на две тысячи километров границы. В каюте Дани сработал вызов быстрой связи, разбудив мирно спящих супругов:

– Капитан космолёта «Твёрдый металл» вызывает капитана «Искателя»!

– Мир вам, дорогой Игаль! Как добрались?

– И вам того же, Даниэль! Добрались без происшествий. Экипаж готов приступить к выполнению ваших заданий для спасения уникальной планеты. Вы знаете, что в Большом Совете организован новый отдел, занимающийся исключительно проблемами Земли?

– Да, Ноах мне сообщил. Отдел «Землистики» – это неплохо, без поддержки всего Арамейского Содружества нам не справиться. Ещё он мне рассказал о ваших новейших линтерах.

– Да, гениальное решение ИКТ, мой корабль был построен раньше вашего, и на нём не предусмотрены ячейки для скаф, только для линтеров. И вот они решили сделать линтеры несущими и скафы упаковать в них.

– Чем же пришлось пожертвовать?

– Каютами десантников. Новый линтер проекта «Тована» стал военным кораблём с постоянным экипажем. Погрузочно-разгрузочная функция осталась без изменений.

– Так значит, я могу рассчитывать на ваши тридцать две скафы?

– Конечно, бахуры рвутся в бой, они вас помнят и хотят делом доказать, что не зря просили принять их в галактические десантники.

– Я слышал от Ноаха, что движение «Бахарут» распространилось по многим нашим колониям.

– Всё верно, бахура Гила бат Звулун, которая временно руководит движением, решила составить достойную конкуренцию галактическим десантникам из системы Йотваты, не так давно предложившим Большому Совету своих людей. Система отбора в космонавты в этой колонии не менее строгая, чем система приёма девушек в «Бахарут».

– Я могу только порадоваться – столько добрых людей отозвалось, вот и Йотвата-три, несмотря на близость перевалочной базы космических хара, предоставила один из своих трёх кораблей в моё распоряжение.

– Какой же именно?

– «Молнию».

– Его капитан Лея бат Гиллель, я её знаю. Если не ошибаюсь, ей сейчас сто шестьдесят лет – огромный опыт. Формально капитан – она, а её муж первый пилот и её старший помощник, но фактически они неразделимы, и корабль имеет двойного капитана.

– Да уж, таковы особенности этой необычной колонии. Надеюсь, это не создаст трудностей в нашем общем деле.

– Когда они должны прилететь?

– Примерно через месяц, они собирают груз для Земли по нескольким колониям, а потом сразу сюда.

– Я занимаю полярную орбиту высотой пятьдесят восемь тысяч километров, возражений нет?

– Принято, Игаль, орбита свободна. До связи, друг мой.

– До связи, Даниэль.

* * *

Разгрузка «Твёрдого металла» не заняла много времени. За неделю, на дне котлована рядом с Корнеевском, бригада из пятидесяти киберов под руководством энергетиков и инженеров «Искателя»: Млахима, Аарона, Адама и Алона смонтировала энергетический модуль на базе ЭТАКа средней мощности. Трубой размера далет модуль был соединён с подведённым газопроводом. На берегу котлована установили силовой инвертор мощностью 10 гигаватт, настроили его на трехфазную систему напряжением 220 киловольт и подключили к трём ЛЭП «Мосэнерго». Всё управление энергоустановкой осуществлялось из небольшого помещения, которое можно было бы назвать сараем, если бы не его капитальные стены и крыша из литого армированного базальта. ЭТАК выдавал мощность, автоматически подстраиваясь под нужды потребителя, то есть инвертора. Инвертор, в свою очередь, следил за частотой в сети «Мосэнерго» и запрашивал энергию у ЭТАКа в нужном количестве, чтобы держать частоту пятьдесят герц с точностью в одну сотую процента, заданное напряжение с точностью в один процент и форму волны с коэффициентом гармоник не более двух десятых процента.

Используя проходческое оборудование четвёртого линтера «Искателя», бахуры, под руководством Млахима, проложили сверхпроводящую линию от Корнеевска до Соснового Бора, что западнее петродворецкого комплекса. Здесь, рядом с законсервированной совсем старой АЭС, которая стояла одной из первых в списке на ликвидацию с территории Великороссии, установили десятигигаваттный инвертор для питания города Санкт-Петербурга и его области. Далее по дну Балтийского моря линия прошла к городу Раушену Восточно-прусской немецкой автономии в составе Великороссии, и далее уже по суше – к городу Хайлигенбайль. Здесь у самой границы с Польшей были установлены девять инверторов для экспорта энергии в Европу. На всё строительство и ввод в эксплуатацию этих огромных по меркам Земли мощностей потребовалось две недели.

На следующий же день по прибытии «Твёрдого металла» Дани отрядил флот скаф для остановки французских АЭС. Сил хватило на двенадцать объектов. Франция больше не предпринимала попыток атаковать скафы, но подняла по поводу их поведения международный скандал и потребовала экстренного созыва Совета Двадцати Четырёх, представляющего собой высший международный орган, решения которого признавались каждым членом Лиги Независимых Государств. На этот раз постоянные представители государств при Лиге решили, что вопрос об инопланетном вторжении, факт которого стал очевидным для всех, слишком серьёзен, и это требует проведения совещания на высшем уровне. Главы государств сумели собраться в Буэнос-Айресе лишь второго июня – через три с небольшим недели после прибытия «Твёрдого металла».

Единственным отсутствующим был президент Котов, однако он вышел на связь с Лигой по видео-мосту:

– Приветствую уважаемый Совет Двадцати Четырёх, а также глав государств остальных членов Лиги, собравшихся, чтобы обсудить возникшие перед человечеством проблемы, – произнёс Котов на своём родном языке. Переводчики-синхронисты обеспечили понимание первым лицам своих стран.

– Почему вы не присутствуете лично, господин Котов? – спросил председательствующий на заседании генеральный секретарь Лиги, японец по национальности.

– Видите ли, господин Ито, в нашей стране, в связи с инопланетным вторжением, введено военное положение, а согласно конституции в этом случае президент не имеет права покидать пределов государства. Как известно, Великороссия первой подверглась нападению пришельцев и первой была ликвидирована именно российская АЭС близ Корнеевска.

– Так, может быть, вы нам сообщите, что вы предприняли в связи с этим?

– Я решил сдаться и попросил у противника переговоров.

Гул возмущения пронёсся по аудитории.

– Вам не кажется, господин Котов, что вы предали интересы человечества? – возмущённо заявил президент Франции. – Великороссия обладает огромным ядерным потенциалом, таким же, как Соединённые Штаты. И вы, вместо того чтобы ударить по их флагману нейтронной боеголовкой, трусливо запросили мира, даже не попытавшись оказать сопротивления!

– Рядом с городом?! Я не сумасшедший! К тому же, как выяснилось в ходе переговоров, взрыв нейтронной бомбы не способен повредить их корабль. В результате срабатывания защиты от переоблучения их корабль телепортирует на некоторое безопасное расстояние, а потом вернётся, как ни в чём не бывало, и продолжит своё дело. Ведь вам, господин Грамон, так и не удалось сбить ни одного инопланетного корабля, а они ваших самолётов уничтожили предостаточно. Если не ошибаюсь, счёт четыреста двадцать – ноль в пользу пришельцев!

– Интересно, откуда вам известна точная цифра?

– Чуть позже я объясню. Итак, я продолжу, как выяснили наши учёные, расправа с астероидом три девятки сорок два – дело рук этих самых инопланетян. Этому есть неопровержимые доказательства – записи наблюдений российского межпланетного радара, а также записи космического телескопа Академии Наук. Состояние венерианской атмосферы после воздействия инопланетного корабля ни для кого не является секретом. Из всего этого следует, что энергетические возможности пришельцев неизмеримо больше суммарного ядерного потенциала Земли. Следовательно, вести с ними войну – безумие! Я пошёл на прямые переговоры и не жалею об этом. Удалось выяснить следующее: во-первых, пришельцы – это люди, люди с другой планеты. Себя они называют арамейцами, и я предлагаю всем собравшимся использовать именно этот термин. Их немного – всего около трёхсот пятнадцати миллионов, шестьдесят пять из которых живут на их родной планете, остальные расселены по многочисленным колониям. Колонии – это поселения в безжизненных мирах, где располагаются добывающие и перерабатывающие предприятия. Арамейцы имеют культурное, языковое и религиозное родство с народом Израиля. Их древнеарамейский практически совпадает с ивритом, и именно через него они смогли узнать другие языки Земли. Внешне они отличаются от земных израильтян, но это, возможно, моё субъективное мнение.

– Простите, господин Котов, – вмешалась премьер-министр Израиля Голда Авигдор, – мне очень интересно узнать, чем, по-вашему, они от нас отличаются?

– Я видел близко лишь четверых арамейцев, поэтому, возможно, моё суждение будет недостаточно научным. У них прямые или слегка волнистые длинные волосы, более прямые носы, и цвет волос у одной из девушек был тёмно-рыжим.

– Такой цвет и среди земных израильтян встречается!

– Простите, госпожа Авигдор, я ведь не этнограф. Я продолжу. На данный момент, кроме иврита, они владеют русским и английским. Насколько я понял, изучение земных языков представляет для них определённую трудность, однако теми языками, которыми они овладели, они овладели в совершенстве. Итак, во-вторых, прибыв на Землю с исследовательской миссией, они установили, что именно наша планета является колыбелью всех биологических видов, встречающихся на других населённых жизнью планетах нашей галактики. Поэтому их высший орган власти – Большой Совет Арамейского Содружества – принял решение спасти жизнь на планете Земля. Прежде всего, они хотят покончить с радиоактивным загрязнением планеты. Именно поэтому они останавливают и безопасно уничтожают ядерные электростанции. В их планы входит ликвидация всех, я подчёркиваю, – всех АЭС на планете! Без всякого исключения! За электростанциями последуют остальные ядерные объекты и предприятия, как то: атомные субмарины, российские атомные ледоколы, все боеголовки, радиоизотопные источники энергии и всё тому подобное, имеющее хоть какую-то радиоактивность, отличную от естественной. И самое главное, – раз уж они приняли это решение, они готовы идти до конца, и у человечества нет никакой возможности как-то повлиять на это. А поскольку арамейцы являются космической цивилизацией с огромными технологическими и энергетическими возможностями, я бы советовал всем уважаемым независимым государствам не препятствовать им в этом деле.

– А кто же компенсирует нам потерю генерирующих мощностей?! – возмутился президент Франции.

– Я могу компенсировать! – отозвался Котов. – Я предлагаю вам покупать электроэнергию у Великороссии по тарифу в два раза ниже среднеевропейского. В настоящее время, в Восточно-прусской немецкой автономии у польской границы развёрнуты электрические подстанции для экспорта девяноста гигаватт мощности в Европу. Все, кому нужна энергия, смогут подсоединиться и компенсировать, таким образом, дефицит генерирующих мощностей, который образуется после ликвидации арамейцами атомных энергоблоков.

– Откуда у вас столько энергии, господин Котов? – не унимался Грамон.

– Я добровольно принял условия арамейцев, я имею в виду беспрепятственную ликвидацию АЭС и другого радиоактивного мусора, и они предложили мне вступить в экологический союз. Этот союз предполагает перевод энергетики на экологически чистые технологии, постепенный отказ от сжигания углеводородов и каменного угля. Кроме того, я планирую закрытие всех предприятий гражданской авиации и запрет на пользование частными автомобилями в городах. Взамен арамейцы построят для Великороссии сеть скоростных железных дорог.

– Но тогда ваша страна попадёт в полную зависимость от инопланетян, – заметил генеральный секретарь Лиги Тосика Ито.

– Вы же видите, господин Ито, что планета гибнет от перегрева! Арамейцы же предлагают выход, так разве не глупо будет отказаться от помощи?

– Япония никогда не согласится с потерей независимости, – заявил возмущённый император Хикохито.

– Зря вы так, ваше величество, – вступил в разговор Том Вуд, президент Соединённых Штатов, – разве вы не видели, как пришельцы разделали вооружённые силы Франции? Вы хотите, чтобы и с японскими самолётами случилось то же самое? От имени Американских Соединённых Штатов я заявляю, – армия США не будет оказывать сопротивления. Наши хранилища отработанного ядерного топлива переполнены и находятся в аварийном состоянии. Не дай бог какой-нибудь метеорит, вроде тунгусского, упадёт где-то рядом! Тогда конец всему северному полушарию! Нет! Америка такого шанса не упустит. Я прошу уважаемого президента Котова передать своим союзникам, что мы готовы их принять и всячески способствовать очистке территории страны от радиоактивного мусора. Я бы и сам вступил в союз, но не знаю, – захотят ли они.

– Во время наших переговоров, руководитель миссии арамейцев, его, кстати, зовут Даниэль бен Ашер, назвал страны, которые он готов пригласить в союз кроме Великороссии. Это Канада, Австралия и Намибия.

– Какой странный выбор! – не удержался Ито.

– Я поняла, в чём тут дело, – заметила Голда Авигдор, – английский язык и, пожалуй, малочисленное население, вернее – низкая его плотность.

– Точнее не скажешь, – ответил Котов, – именно по этим критериям были выбраны страны – потенциальные союзники.

– А как же Израиль? Про Израиль господин бен Ашер ничего не говорил?

– Вам, госпожа Авигдор, специальное предложение, – он говорил, что хочет принять Израиль непосредственно в Арамейское Содружество. Впрочем, я думаю, он выйдет на контакт с вами лично.

– А что же он сюда не прилетел? – спросил Ито.

– У него нет опыта ведения широких переговоров. Он не хочет или не может договариваться сразу со многими государствами. Поэтому он просил меня представлять его интересы.

– Господин Котов, правильно ли я понял, что только союзникам Арамейского Содружества будут предоставлены альтернативные источники энергии? – спросил Артур Пикеринг – президент Канадской Федерации.

– Совершенно верно, однако капитан Даниэль, кстати, заметьте, это пригодится, если придётся разговаривать непосредственно с арамейцами, при обращении к ним должно использовать личное имя, а не фамилию. Так вот, он просил меня предлагать электроэнергию для покупки тем странам, у которых образуется дефицит в результате ликвидации АЭС. Так что, господин Пикеринг, если вы вступите в союз с арамейцами, то вы получите новые источники энергии и сможете предложить излишки Соединённым Штатам, как я сейчас предлагаю Европе.

– Да, мистер Пикеринг, – обрадовался Вуд, – давайте мы с вами договоримся. Вы вступаете в союз, а я у вас покупаю часть энергии по тарифу господина Котова.

– Я согласен, мистер Вуд, но есть условие! Я настаиваю на инспекции специалистами «Грин уолд» ваших многочисленных тоннелей и бункеров под скалистыми горами. Я не хочу, чтобы вы утаили часть боеголовок от уничтожения. И не пытайтесь выкопать новые, пользуясь тем, что все спутники наблюдения уничтожены.

– Это верно, – заметил Котов, – спутники землян уничтожены, но на орбите работают автоматические зонды арамейцев. Они ведут наблюдение за всей поверхностью планеты, они снабжены гамма-телескопами, они могут летать в активном режиме, и при необходимости даже спускаться ниже облаков. Ничто не укроется от их пристального взгляда.

В аудитории повисла пауза.

– Ладно, – наконец, согласился Том Вуд, – я даю гарантию! Всё будет открыто, пусть «Грин уолд» проверяет.

– Как вы все можете пресмыкаться перед этими арамейцами, ведь они – те же самые евреи, от которых всему миру житья нет! – вступил в разговор халиф Сайфуллах ибн аль-Валид. – Мало того, что Израиль использует запрещённые виды оружия, теперь ещё эти пришельцы. Весь мир будет под пятой этой, ненавидимой всеми, нации.

– Я протестую, – это нацизм! – закричала Голда Авигдор. – Прекратите войну и оставьте наш маленький народ в покое!

– Объединённый Арабский Халифат никакой войны против Израиля не ведёт. А если на вас нападают какие-то местные пограничные группировки, то это видимо потому, что вы не даёте им воды. Применяете против мирных грузовых танков, пытающихся найти источник, сверхмощное лазерное оружие, какого никто никогда раньше не видел. Я требую международного расследования.

– Какие мирные танки?! Если вы имеете в виду событие под Кирьят-Шмоной, то это были не резервуары для воды, а самые настоящие боевые машины, и не пытайтесь одурачить нас двойным значением английского слова Tank!

– Израиль тут ни при чём, – вмешался Котов, – скорее всего это были космические арамейцы. Если сравнить отрезанные хвосты британских самолётов, отрезанные стволы французских дальнобойных орудий и отрезанные пушки танков иранского производства под Кирьят-Шмоной, становится совершенно очевидно, что инструмент был использован один и тот же. Я располагаю прекрасными спутниковыми фотографиями и могу их предоставить уважаемому собранию. Это лишний раз доказывает, что с арамейцами шутки плохи. Вообще-то они добрые, и предлагают всем землянам перековать мечи на орала и более не учиться воевать. Они будут беспощадны лишь к тем, кто попытается помешать выполнению их миссии, а именно – спасению жизни на планете Земля.

– Намибия бедная и слабая страна, – решил высказаться президент Моренго Эронго, – и помощь, пусть даже от людей со звёзд, нам совсем не помешает. Уважаемый президент Котов, пожалуйста, передайте господину Даниэлю, что Намибия с удовольствием вступит в союз с арамейцами и готова предоставить им свою территорию для строительства базы или других нужд в обмен на энергетическую станцию, систему опреснения воды и защиту от постоянных набегов воинственных и таких же бедных племён из соседних стран. Намибия готова поддержать любые экологические идеи и технологии пришельцев. Мы будем благодарными и прилежными учениками.

– Благодарю вас, господин Эронго, я гарантирую, – ваши слова понравятся капитану Даниэлю бен Ашеру.

– Халифат не присоединяется к вашей благодушной компании. Мы оставляем за собой право вести партизанскую войну против инопланетных оккупантов. Мы объявляем эмбарго на поставки нефти всему западному миру, а также всем сочувствующим арамейцам странам. Лучше мы эту нефть сожжём в опреснительных установках и получим больший урожай с орошаемых полей. Это позволит ликвидировать зависимость Халифата от поставок продовольствия из Америки и Европы.

– Соединённые Штаты ответят вам симметрично, уважаемый халиф Сайфуллах ибн аль-Валид. Я объявляю эмбарго на поставки Халифату продовольствия, излишки которого пойдут на производство биодизеля и этанола для наших автомобилей взамен утраченных нефтяных ресурсов.

– Это ваше право, но мы, возможно, объявим Израилю войну, нам не хватает воды, и весь Иордан должен принадлежать Халифату. Посмотрим, стоит ли чего-нибудь Америка без ядерных ракет.

– Я бы вам не советовал, ваше величество, – вмешался Котов, – не забывайте – космические арамейцы наверняка будут защищать Израиль. Всё будет точно так же, как под Кирьят-Шмоной.

– Это мы ещё посмотрим! Я бы хотел услышать мнение самых крупных по народонаселению стран – Китая и Индии.

Слово взял председатель Китайской Поднебесной Республики Ли Дзи Минж:

– Китайскому народу и руководителям страны крайне не по душе то, что делают арамейцы. Никто не давал им права вмешиваться в дела суверенных стран, никто не просил о помощи. Китай – первая по величине экономика мира, и она нуждается в энергии. Однако! Мудрый должен принять слова нашего великого учителя Кун Цю [Конфуций]: «Не пытайся действовать там, где нет надежды на успех. Не ставь себя в унизительное положение». Поэтому руководство Китая не бросит народную армию, не имеющую такого же мощного, как у пришельцев оружия, на верный разгром. Как сказал учитель Кун Цю: «Посылать людей на войну необученными – значит предавать их». Китай воздержится от присоединения к сочувствующим союзу землян с арамейцами странам. Китай смирится с потерей ядерных электростанций и ядерного оружия. Китай сохранит армию, и в новых условиях эта армия будет самой мощной в мире. Китай надеется на продолжение сотрудничества с Объединённым Арабским Халифатом.

– Индии будет жаль потерять десять наших атомных станций, – начала свое выступление президент Лилавати Ранджит, – но, конечно, воевать с пришельцами, я считаю, бессмысленно. Нужно постараться извлечь выгоду из тех новейших устройств, которые они передадут своим союзникам. Нужно попытаться проникнуть в их технологию, изучить её, и тогда мы, земляне, сможем сбросить иго инопланетной оккупации. Индия считает инопланетян агрессорами. Индия полагает, что их цель – спасение животных и растений от людей, но не самих людей. В этом их корысть, Земля им нужна, как банк биологических объектов, как источник новых видов, которых у них по каким-то причинам нет. Индия не станет сочувствовать союзникам пришельцев и надеется сохранить добрые отношения с великим халифом Сайфуллахом ибн аль-Валидом.

Слово взял император Японии Хикохито:

– Я присоединяюсь к уважаемой госпоже Ранджит. Пришельцы стремятся превратить Землю в захолустную провинцию на задворках своей галактической империи. Их цель перекрыть людям путь к прогрессу, загубить на корню ростки новой технологии. Вместе с грязными атомными электростанциями они уничтожат и первую в мире термоядерную энергоустановку, ведь ликвидации подлежат, я цитирую президента Котова: «радиоизотопные источники энергии и всё тому подобное, имеющее хоть какую-то радиоактивность, отличную от естественной». Заметьте – все радиоизотопы, то есть даже те, которые используются в медицине. Многие больные люди лишатся шанса на спасение только потому, что кто-то там решил: «Не бывать радиации в саду, посаженном нашим Богом». Так может быть они и рентгеновские томографы запретят?! Я подвожу черту, Япония не будет сотрудничать с союзниками арамейцев, Япония сохранит свои вооружённые силы. Япония, будучи лишённой своих АЭС, надеется на поставки энергоносителей из Объединённого Арабского Халифата и не купит у Великороссии ни одного киловатта, несмотря на коварно низкую цену, предложенную господином Котовым.

Слово снова взял Сайфуллах ибн аль-Валид:

– Как видите, господин Котов, более пятидесяти процентов человечества однозначно высказались против союза с арамейцами. Ещё многие страны, я уверен, присоединятся к нам, и мы найдём способ выгнать самоуверенных агрессоров с нашей планеты и из нашей солнечной системы.

– Не хотите, ваше величество, – не надо, но имейте в виду, что Арамейское Содружество – не единственная космическая цивилизация. И если выгоните арамейцев, придут те, другие. Они не люди, они – настоящие агрессоры, и они любят людей… на обед. Последнее, о чём я должен вам сообщить, касается запусков ракет и космических аппаратов. Арамейцы запретили любые старты ракет. Все ракеты будут перехватываться и уничтожаться. Запуск, обслуживание и возврат на Землю геостационарных спутников будут осуществлять сами арамейцы с территории Великороссии. То же самое можно сказать и о научных спутниках. Я всё сказал, господа, я отключаюсь. Каждый из вас может связаться с Кремлём и провести двухсторонние консультации. Всего самого доброго.

После отключения Котова дискуссия продолжалась ещё несколько часов. Весь мир разделился почти точно пополам. Австралия решила вступить в союз и получить новый источник энергии. Электричеством она обещала поделиться со всеми соседними островными государствами, включая Индонезию, чем склонила её на сторону союза. Халиф был крайне недоволен предательством столь крупной исламской страны. К сочувствующим союзу странам присоединились: все страны обеих Америк, Европа, исключая Францию, Африка, южнее экватора, Южная Корея и весь Индокитай. Иран, Афганистан, Пакистан и Африка севернее экватора встали на сторону Халифата. Франция не могла просить помощи у арабов, но и к Котову за энергией идти не хотела. Решили вопрос компромиссом, – дефицит мощностей Жану Грамону обещали восполнить Великобритания, Германия и Италия.

Сразу после окончания встречи Лиги на высшем уровне президент Австралии Джессика Динго вызвала Кремль по видеосвязи:

– Доброго утра, господин Котов, я не слишком рано?

– Я сегодня домой не уезжал, заночевал в Кремле, чем могу помочь, госпожа Динго?

– Может быть, подключить переводчика?

– В этом нет необходимости, австралийский английский я хорошо понимаю.

– От имени Австралии я бы хотела попросить о приёме в ваш с арамейцами союз.

– Прекрасно, я очень рад! Уверен, что и капитан Даниэль очень обрадуется тому, что вы приняли его предложение. Вступление Австралии для него лично будет особенно приятным.

– Постойте-ка, господин Котов, у меня возникла смутная догадка, а что если… Дело в том, что одна наша журналистка, анализируя видеозапись в высоком разрешении первых межпланетных переговоров в Корнеевске, которую транслировал канал «Пульс Москвы», увидела в одной из девушек, сопровождавших капитана Даниэля, пропавшую без вести на территории вашей страны Марту Локсли. Она позвонила её родителям в заповедник «Маунт Дандас Риджинал» и получила неожиданный ответ: «Марта не пропала, она сообщила, что вышла замуж и уехала». Вы были рядом с девушками, я вам перешлю её фото, посмотрите, пожалуйста.

– Пересылать ничего не нужно, Марта Локсли действительно была там, и она действительно вышла замуж… за капитана Даниэля. Такой вот межпланетный брак!

– Как же это произошло?! Ни с того, ни с сего арамеец женится на землянке, на австралийке, как будто они заранее обо всём договорились?

– Пути господни неисповедимы… я передам капитану Даниэлю приятную весть о вашем согласии на союз.

– Благодарю вас, господин Котов, я восхищена тем, что Марта Локсли нашла своё счастье. Передайте молодожёнам, что я буду рада принять их и делегацию Арамейского Содружества в Австралии в любое удобное для них время, до свидания.

– До свидания, госпожа Динго, всего вам самого доброго.

Глава 18. Голда Авигдор.

Через два дня Дани и его верные спутники – Дина, Рина и Эстер, прихватив с собой Наами и Алона, отправились на скафе тридцать два в столицу земного Исраэля город Йерушалаим. Перед переговорами с премьер-министром Земного Исраэля, так арамейцы называли между собой эту маленькую страну, Наами обновила древнеарамейский язык участников переговоров до состояния современного иврита. Особенно её забавляли ивритские слова с русскими суффиксами, в частности термин: «кибуцник» [член кибуца – сельскохозяйственной коммуны].

Эстер выдала всем галактическим десантникам группы положительный прогноз, но настояла на костюмах «ангел». Голда Авигдор была предупреждена президентом Котовым о готовящемся визите и организовала встречу по высшему разряду, предусмотренному недавно введённым официальным протоколом Израиля. В новом рабочем здании правительства имелся внутренний двор, куда могли приземлиться сразу несколько вертолётов. Туда Дина и направила свою скафу. По земному календарю визит пришёлся на четвёртое июня, поэтому в городе стояла ужасная жара – тридцать девять градусов. Все шестеро арамейцев вышли в костюмах «ангел», и им было не жарко. Повинуясь мысленному приказу Дани, поданному главному вычислителю через хей-ментос, скафа подняла трап и закрыла дверь.

Голда Авигдор ждала делегацию у небольшого столика в тени ливанского кедра. На столике стояли угощения земли израильской: печенье земелах, виноград, молоко и мёд. Вино, в связи с военным положением, не подавалось, что символизировало намерение провести серьёзные переговоры на трезвую голову.

– Мир вам, дорогие арамейцы, добро пожаловать на священную землю Исраэля, отданную Всесильным нашему народу, – сказала она на иврите. – Я премьер-министр, меня зовут Голда, так и называйте. Пожалуйста, отведайте даров священной земли.

Дани решил продемонстрировать доверие, открыл шлем и ответил на приветствие:

– Мир вам, госпожа Голда, я капитан исследовательского корабля «Искатель», представитель Большого Совета Арамейского Содружества Даниэль бен Ашер. Позвольте представить вам моих спутников. Наами бат Меннаше – учёный, исследователь Торы, лингвист экспедиции. Благодаря её знанию древнеарамейского языка, который почти совпадает с земным ивритом, мы смогли изучить другие распространённые языки Земли – русский и английский. Сёстры Дина и Рина бат Нахум – выдающиеся учёные в области кибернетической биологии, основатели движения «молодость». Посмотрите на них, – ведь им не дашь и пятнадцати, хотя их хронологический возраст намного больше. Эстер бат Ашер – моя любимая сестра, учёный биолог, специалист по анализу и синтезу генетического кода. Алон бен Давид – бортинженер корабля «Искатель», изобретатель принципа информационного вакцинирования. Итак, разрешите, я попробую… о, очень вкусно, что это? На нашей планете таких плодов нет!

– Это виноград, господин Даниэль, очень приятно познакомиться со всеми вами, господа и дамы.

– Девочки, попробуйте, это замечательно!

Бахуры, Наами и Эстер присоединились к своему капитану, Алон тоже не остался в стороне. Через полторы минуты на столе не осталось ничего, кроме объеденной виноградной веточки. Алон съел почти весь мёд, Дани достались лишь две ложечки. Эстер и Наами расправились с печеньем и молоком.

– Дани, а молоко-то козье, точно как у нас на острове. Вкуснятина! – восторгалась Эстер.

Бахуры прикончили виноградную гроздь, а косточки Дина собрала в карман для образцов.

– Благодарим вас, госпожа Голда, – сказал за всех Дани, – угощение замечательное.

Премьер-министр несколько опешила, ведь символические дары полагалось лишь попробовать главе делегации. «Впрочем», – подумала она, – «они ведь инопланетяне и протокола не изучали. По крайней мере, они продемонстрировали полное доверие».

– Прошу вас, гости дорогие, проходите внутрь здания, там прохладно и можно поговорить в спокойной обстановке.

Голда провела делегацию в свой кабинет для совещаний и попросила принести ещё винограда. Усадив делегацию за круглый стол, она начала переговоры:

– От президента Великороссии господина Андрея Котова я узнала о вашем намерении, господин Даниэль, встретиться с главой Исраэля. Я к вашим услугам.

– Как представитель Большого Совета – высшего органа власти всего Арамейского Содружества, включающего в себя главную планету Эрец, автономную кислородную планету, пригодную для заселения – Эден-два, двести пятьдесят две условно пригодные для жизни автономные колонии и населённую жизнью автономную планету кельтов – Бирке, я предлагаю государству Земной Исраэль присоединиться к Содружеству на правах автономии.

– Благодарю за предложение, но могу я узнать, каковы внутренние законы Арамейского Содружества, каковы права и обязанности автономий в его составе?

– Безусловно! Я сейчас вам всё расскажу. Итак, каждая автономия имеет свои законы. Но есть и законы общие для всех колоний, составляющих арамейскую часть Содружества. Это закон о запрете эксплуатации людей, закон о единственном ребёнке в семье и закон о единой денежной системе на основе золотого шекеля. Для кельтской автономии сделаны исключения – два первых закона не неё не распространяются. Закон о денежной системе король кельтов Лоэгайре третий принял, чтобы иметь возможность торговать с Содружеством и принимать туристов. Взамен он получил военную помощь против агрессивной по отношению к людям галактической цивилизации хара. Два наших космолёта охраняют систему звезды Грайннэ, второй планетой которой и является Бирке. Земной Исраэль мог бы войти в Содружество на таких же, как Бирке, правах, то есть можно оставить в силе все ваши законы, но денежную систему перестроить на основе золотого стандарта. И, поскольку территория земного Исраэля невелика и перенаселена, закон о единственном ребёнке мне тоже представляется целесообразным.

– Предложение заманчивое, но я сомневаюсь, есть ли у нас достаточное количество золота?

– Об этом не беспокойтесь, на первое время мы золотом вас обеспечим. Важно, чтобы это золото не уходило за пределы Исраэля. И если население расти не будет, то экономику мы сможем сбалансировать. Вместо торговли с другими государствами Земли вы будете вести торговлю с Арамейским Содружеством. Поверьте, всё необходимое для жизни мы производим и о товарообмене сможем договориться.

– А военная помощь? Она нам крайне необходима, но не против гипотетических хара, а против реальных агрессивных соседей. Я имею в виду Объединённый Арабский Халифат, окружающий нашу маленькую страну со всех сторон и ведущий против неё необъявленную войну.

– О, да! Конечно! Вся необходимая военная помощь будет предоставлена. Нужно только выработать совместную стратегию обороны…

Того, что случилось в следующий момент, не мог предположить никто. Сотрудник правительственного комплекса вошёл с большим подносом, на котором стояли три вазы с отборным виноградом. Поставив поднос на стол, он вынул из кобуры пистолет и открыл огонь по пришельцам. Он стрелял со скоростью ковбоя из вестерна. Четверо из гостей были бы поражены пулями, если бы не костюмы «ангел». Голда бросилась на стрелявшего, и очередная пуля вошла в её грудь. Рина среагировала раньше других арамейцев. Вскинув руку, она поразила стрелка импульсом сонера, и он рухнул возле стола как был, с пистолетом в руке. Вбежали охранники, но было поздно, – Голда Авигдор уже не подавала признаков жизни. Один из охранников бросился к премьер-министру:

– Голда! Как же это! Не умирай!

– Причитать бесполезно! – крикнул Дани ему в самое ухо. – Только мы можем её спасти, дорога каждая секунда, обеспечьте нам беспрепятственный проход к кораблю, и она будет жить! Девочки, хватайте её.

Дина и Рина подняли убитую и кинулись обратно к кораблю. Дани и охранник с пистолетом в руке бежали впереди. Мысленным приказом Дани открыл дверь скафы и спустил трап. Эстер и Алон вырвались вперёд и к тому моменту, когда бахуры втащили Голду на борт, уже выкатили и открыли капсулу спасения. Закрыв крышку и нажав стартовую кнопку, Эстер посмотрела на свой секундомер.

– Три минуты, двадцать секунд! Мы успели!

Охранник с ужасом смотрел, как тело премьер-министра затапливает голубая жидкость.

– Кто вы ей? – спросил Дани, не прибегнув к анализу мыслей несчастного, на котором лица не было.

– Муж…

– Не бойтесь, Голда в безопасности, это капсула спасения, голубая жидкость – кислородоноситель и коктейль питательных веществ, теперь её мозг не умрет, даже если сердце не бьётся. Особые кибернетические агенты обеспечивают микроциркуляцию прямо через кожу и кости черепа. Здесь три медика, вооружённых новейшими технологиями, теперь с ней всё будет в порядке.

Тем временем Эстер уже подключила к капсуле вычислитель и занялась диагностикой. Военный медик Элияху бен Моше мог бы гордиться своей ученицей. Через пять минут она уже знала всё о повреждениях, причинённых выстрелом.

– Дани, пуля не вышла, я вижу, где она. Задета лёгочная артерия, но это не страшно. Нанопроциты уже приступили к ремонту. А я должна извлечь пулю. Операцию проведу с помощью кибера-манипулятора. Дина, Рина, понаблюдайте, пожалуйста.

– Действуй, Эсти, мы на подстраховке.

Операция длилась двадцать минут, зашивать разрезанные ткани было не нужно – нанопроциты прекрасно справлялись с этим.

– Вот и всё, – радостно сказала Эстер, снимая с руки сенсорную перчатку. Пуля на дне капсулы. Ремонт артерии закончен. Поскольку кровотечение было в основном внутренним, девяносто процентов крови удалось собрать и вернуть в системный кровоток. Регенерация повреждённых тканей закончена, сердце запущено, пациентка спит под действием дрёмера. Дина, Рина помогите мне провести обработку после спасения.

– Неужели вы её спасли? – спросил муж.

– Да, уже всё позади, – ответил Дани. – В суматохе забыл спросить, как вас зовут?

– Биньямин Авигдор, начальник правительственной охраны. Никогда себе не прощу! Какой чудовищный прокол или, может быть, предательство…

– Мы сможем легко во всём разобраться, если вы доверитесь нам с сестрой.

– Как теперь разберёшься, вы ведь убили того парня с пистолетом?

– Ничего подобного, Рина отключила его с помощью психотропного генератора, он сейчас спит, а вас я бы попросил обеспечить неизменное положение всех сотрудников.

– Это само собой – по умолчанию. В случае теракта в районе правительственного комплекса все остаются на местах до особой команды. И если у террориста были сообщники, то они тоже останутся на месте, чтобы не выдать себя.

– Прекрасно, мы с Эстер – телепаты, и мы можем проникать в сознание людей. Так легко можно выяснить: кто есть кто из ваших сотрудников. Пока госпожа Голда не проснулась, кто руководит государством?

– Если премьер-министр не в состоянии выполнять свои обязанности, то во время военного положения, а сейчас как раз такое время, министр обороны берёт на себя функции главы государства.

– Вы уверены в этом человеке?

– После того, что случилось? Как я могу быть уверенным в ком-либо?

– Хорошо, Биньямин, вас я проверил, вы верны своей жене и государству. Будем называть друг друга по именам. Мне так будет намного проще, так принято у нас на космофлоте, меня зовите просто – Даниэль.

– Договорились, но когда вы успели меня проверить?

– Я телепат! Сейчас вы подумали: «Что я скажу Голде, когда она очнётся»?

– Верно…

– Чтобы всё было законно, мы сейчас Голду разбудим, тогда не нужно будет даже временно передавать власть. Девочки, в каком состоянии наша пациентка?

– Мы её помыли и переодели в больничную одежду, что поделать – другой сухой нет, – ответила Дина.

– Её уже можно разбудить?

– Можно! Она будет чувствовать некоторую слабость и голод, устойчивость около пятидесяти процентов, Дани, поэтому…

– Героический и безрассудный поступок – бросилась на террориста, пытаясь нас защитить. Я так и подумал…

– Правильно подумал, пришлось поставить «бахуру 4.2», поэтому слабость скоро пройдёт, а голод усилится.

– Ничего, накормим! У вас осталась ещё икра?

– Есть ещё… но…

– Что, «но»?

– Наами сказала, что, может быть, она сочтёт её некошерной…

– Вы уже успели и это обсудить?

– Успели, и ещё успели обсудить то, что в этом случае была бы нужна версия 4.4, со свойствами версии 4.3, но на основе версии 4.2.

– Я тебя понял, Дина, но новая версия должна быть на основе версии 4.1, так как лигаментума уже нет, пациентка, ведь, реанимирована в капсуле…

– Верно! Наша ошибка, капитан!

– Да ничего страшного, всё равно переустанавливать придётся.

– Даниэль, что всё это значит? Что за версии? – спросил муж Голды.

Дани слегка прикоснулся к сознанию Биньямина: «У вас нет никаких вопросов и воспоминаний о «бахуре» и её версиях».

– Скажите, Биньямин, насколько религиозна Голда, можно ли ей слегка отклониться от кашрута?

– Можно! Она отнюдь не харедит [богобоязненная], иначе она бы вряд ли стала премьер-министром. Пока секулярные евреи воюют с Халифатом, харедим [множественное число от харедит] только молятся, уповая на Всесильного, и выполняют шестьсот тринадцать заповедей.

– Всесильный тоже зря времени не терял, он сделал всё возможное, чтобы мы, арамейцы, оказались здесь, на Земле, и помогли вам.

– Так это он вас сюда прислал?

– Как-нибудь на досуге, когда всё успокоится, расспросите об этом Эстер. Дина, что там с Голдой?

– Если она и сможет ходить, то с большим трудом.

– Но у вас же было кресло на колёсах?

– Отличная мысль, Дани.

Бахуры усадили премьера в кресло-каталку и разбудили.

– Как вы себя чувствуете, госпожа Голда? Ничего не болит?

– Где я? Как я здесь оказалась? Меня же убил этот предатель! Я видела свет, потом ангелы меня встретили и забрали с собой… и вдруг я здесь, госпожа Дина, это вы?

– Прости меня, Голда, мне нет оправдания! – кинулся к жене начальник охраны.

– Биньямин! Я снова на земле?

– Ты была бы мертва, если бы не арамейцы, они вытащили тебя с того света. Представляешь, какая у них медицина?!

– Но ведь в меня попала пуля! Я помню раскалённый кол в груди, потом всё померкло, потом этот свет… А сейчас я сижу и чувствую, как будто всё это было не со мной! И есть очень хочется, я просто умираю с голоду!

– Вот, пожалуйста, поешьте, – Эстер подала тарелку с бутербродами. – Это совершенно необходимо, чтобы восстановить силы.

– Очень вкусно, это же осетровая икра! Где вы её взяли? Не иначе, у президента Котова.

– А вот и нет! – заметила Дина. – Это продукт нашей с Риной родной планеты – Эдена-два.

Голда съела восемь полновесных бутербродов и запила всё это полулитром яблочного сока из запасов бахур.

– Теперь полегчало, а где это я?

– На нашем корабле, – ответила Эстер.

– Но ведь не в космосе? Я чувствую вес!

– Нет, корабль стоит во дворе вашего правительственного здания.

– И давно я здесь?

– Примерно час.

– Но кто мне объяснит, как это возможно – за час вылечить смертельно раненного человека? Что-то не сходится…

– Голда, всё произошло на моих глазах! – вмешался Биньямин. – Мне-то ты веришь? Это просто фантастические технологии. Тебя положили в капсулу спасения, утопили в каком-то питательном растворе, госпожа Эстер провела операцию с помощью какого-то кибера. Потом сказала, что регенерация закончена, – и вот, ты здорова.

– Действительно – фантастика. Госпожа Эстер, я действительно в порядке?

– В полном! Правда, вы потеряли лигаментум и теперь не сможете видеть сны. Но зато вы проживёте несколько дольше обычного и не будете больше болеть.

– Лигаментум? Что это такое, без него живут?

– Живут, госпожа Голда, – вмешался Дани, – наша с Эсти мама живёт без него уже тридцать два года, родила нам сестру и брата и прекрасно себя чувствует. Сейчас нам нужно разобраться с вашими сотрудниками и продолжить переговоры. Потом, если вступите в Содружество, вы сможете познакомиться с нашей наукой, и тогда всё станет понятно. Биньямин, может быть, вы принесёте новый костюм для жены?

– Не нужно, лучше я в этой пижаме поеду! – возразила Голда. – Пусть все видят, что моё ранение – не инсценировка.

– Тогда я предлагаю такой план, – сказал Дани. – Мы возвращаемся в ваш, Голда, кабинет. Ох, извините, следует говорить - «госпожа Голда»…

– Оставьте, Даниэль, я уже поняла, что упрощённое общение – это в ваших правилах. Не стоит лишний раз морочить себе голову протоколом. После того, как ваша делегация спасла мне жизнь, я надеюсь, мы стали друзьями?

– О, да! Благодарю вас, без протокола мне значительно легче. Итак, мы идём в ваш кабинет. По дороге мы с Эстер проверяем всех встреченных людей на лояльность. Мы – телепаты, мы будем очень внимательны, и мы сможем это сделать. В кабинете лежит нападавший, мы его допросим…

– Его удалось взять живьём? – удивилась Голда.

– Рина его усыпила психотропным оружием. Никто кроме нас не сможет его разбудить ещё несколько часов.

– Фантастика! Но мне нравится.

– Тогда – поехали.

Биньямин катил кресло, Дани и Эстер шли по бокам и внимательно прислушивались к сознаниям людей, встречавшихся им по дороге. Все они сочувствовали своему премьер-министру и радовались, что она осталась в живых. В кабинете поверженный террорист так и лежал возле стола, рядом дежурили четверо подчинённых Биньямина.

– Посадите его на стул, пожалуйста, – попросил охранников Дани. – Мы должны его допросить.

– Он не просыпается, сколько его не пинай, но он дышит, – сказал один из дежуривших.

– Так и должно быть. А кто ему воротник отрезал, и зачем?

– Так надо, обычно в воротнике зашита капсула с цианидом – для самоликвидации спецагента.

– Понятно, тот же подход, что у хара… У вас есть липкая изолента? Примотайте его ноги к ножкам стула. А руки… да, наручники подойдут, застегните ему сзади спинки. Отлично.

Дани переключил сонер на пробуждение и дал импульс. Террорист пришёл в себя и быстро понял, что уже связан, а ампула с ядом в руках врагов.

– Я всё равно ничего не скажу! Лучше убейте сразу.

– Размечтался! – возмутился Биньямин.

– Говорить ничего и не нужно, – флегматично заметил Дани. – Просто не думай о том, кто ты? Кто тебя послал? Как всё было спланировано? Не думай о своих сообщниках… молодец! Итак, господа, это не ваш сотрудник, он – ряженый. Ваш сотрудник сегодня утром был похищен и сейчас находится по адресу: улица Ариэля Шарона – четырнадцать, квартира двадцать. Там же находятся ещё два сотрудника аппарата правительства, места которых заняли спецагенты, вроде этого. Их имена: Алтер Либерман и Берл Лапидус. Средства маскировки: силиконовая маска, грим, парик, искусственные отпечатки пальцев, – так они проникли в здание. Я извлёк из его памяти подлинные изображения лиц этих людей, и, сей же момент, они уснут, повинуясь моему мысленному приказу. Готово. Биньямин, пошлите своих сотрудников связать спящих и отрезать им воротники. Я надеюсь вам известно, где находятся их рабочие места?

– Известно! Они в следующей комнате, и это не случайно.

– Пожалуйста, Бенни, позаботься и о похищенных тоже, – попросила Голда.

– Само собой! Сейчас пошлю вертолёт с группой захвата.

– Подождите, – остановил его Дани. – Давайте лучше бесшумно, неожиданно и без крови. Можете дать координаты этого места?

– Разумеется, это несложно, – ответила Голда, включая свой компьютер.

– Рина, посмотри на экран и обработай этот дом.

– Принято, Дани, я слетаю.

– И что будет? – полюбопытствовал Биньямин.

– Просто все уснут: и похищенные, и те, кто их удерживает. Когда Рина возвратится, можете посылать свой вертолёт, но рисковать вашим десантникам не придётся.

Рина вернулась через десять минут. Охранники покинули кабинет премьер-министра и закрыли за собой двери. Голда отдала распоряжение по телефону, чтобы приготовили обед на семь персон и подали его прямо в кабинет.

– Итак, друзья, я готова продолжить. Мы, кажется, остановились на том, что необходимо обсудить стратегию обороны?

– Да, Голда, – ответил Дани, – примерно через четыре дня прибудет ещё один космолёт Содружества с грузом пограничных защитных модулей. Тогда мы сможем закрыть границу Великороссии. Для оснащения границы Исраэля оборудование уже доставлено. Необходимо обсудить – как именно его настроить, какие функции включить, а какие оставить неиспользованными? И, главное, где провести саму границу?

– Последний вопрос самый сложный! Вам известна карта современного Исраэля?

– Известна из интернета, и она совершенно неверна.

– В каком смысле?

– В смысле, что она не совпадает с картой, которую я добыл в том же интернете, и на которой показаны границы территорий самых древних родов Исраэля. Тех самых первоначальных родов – потомков Яакова. Карта составлена на романском языке, который на земле называется латинским. Этот язык нам известен, потому что на нашей родной планете Эреце романцы жили, пока не погибли в результате романско-эллинской ядерной войны. Карта датирована 1759 годом по новому летоисчислению. Если перевести на дату от «сотворения мира» – это будет 5519 год.

У Голды захватило дух.

– Откуда вам известно о Яакове? Неужели…

– Наами, это твой предмет, тебе слово.

– Мы изучили земной Исраэль, насколько это возможно, по развалившемуся на сегменты, как сказал наш агент землянин, интернету. Вывод исследования таков: Тора у нас с вами одна и та же. Других книг, представленных в земном Танахе, за исключением книги Йехошуа бен Нуна, мы не знаем. Здесь в нашей истории – провал. Мы, арамейцы, придерживаемся такой теории: на Эрец нас переместили ангелы Всесильного. Каким образом – пока неизвестно. Земля, как мы думаем, именно тот мир, из которого нас переместили. Узнав об этом, Большой Совет Арамейского Содружества принял решение вмешаться в дела гибнущей Земли и спасти ту её часть, которую ещё можно спасти. Земной Исраэль так же перенаселён, как и большинство земных государств, и попал в число спасаемых стран только благодаря общности наших корней.

– Скажите, Наами, если говорить о потомках Яакова, какие из них присутствуют на вашей планете?

– Из Торы известно, что у него было четыре женщины. Сохранились родовые имена потомков Леи: Реувен, Шиммон, Леви, Исахар и Звулун; потомков Рахели: Меннаше и Эфраим; потомков Бильхи: Дан и Нафтали и потомков Зильпы: Гад и Ашер.

– Кстати, – заметила Эстер, – родство по женской линии подтверждено исследованиями митохондриальной ДНК.

– Наами, вы не назвали родовых имён Йехуды и Биньямина? – продолжила Голда.

– Имена «Йехуда» и «Биньямин» встречаются только в качестве личного имени, но не родового.

Слово снова взяла Эстер:

– Есть ещё один род, который в Торе не упоминается, но по генетике митохондрий может быть отнесён к потомкам Леи, – это Давид. Один из представителей этого рода перед вами – Алон бен Давид. У него общих генов с нашим агентом исраэльтянином больше, чем у любого другого члена экипажа. Да и внешне они чем-то похожи.

– У меня есть гипотеза, – сказала Наами, – возможно, и Алон, и земные исраэльтяне являются потомками рода Йехуды или Биньямина. Тем более, что на иврите вы называете себя «Йехуди».

– Так вот что я вам скажу, дорогая Наами, – ответила Голда, – так всё и есть на самом деле. Существует легенда, согласно которой около 2988 года на северную часть разделённого к тому времени Исраэльского царства напали ашшуры [ассирийцы] и увели в плен десять из двенадцати колен Исраэля. В последовавших веках их следы теряются, правда, за одним маленьким исключением. В дальнейшей истории народа остались только колена Йехуды и Биньямина. Остались и представители рода Леви, они ведь своего земельного надела не получили, так как были предназначены для служения Всесильному, но десять колен исчезли. Легенда гласит, что вернутся они только перед самым приходом Машиаха. И вот вы здесь, – вы, потомки тех самых исчезнувших родов Исраэля. У меня не хватает слов, чтобы выразить свой восторг. Машиах же должен быть потомком Давида из колена Йехуды. Алон, может быть это вы?

– Я? А что означает слово «Машиах»?

– Помазанник Всесильного, конечно, прежде всего, он должен быть царём.

Голда открыла файл на своём компьютере.

– Вот, что пишет пророк Йешаяху, представляя слова Машиаха в разделе 61 своей книги: «(1) Дух Господа Бога на мне, ибо помазал меня Господь, чтобы возвестить (радостную весть) скромным, послал меня врачевать сокрушённых сердцем, объявить пленным свободу и узникам – полное освобождение; (2) Объявить год благоволения Господа и день мести Бога нашего, чтобы утешить всех скорбящих; (3) Наделить скорбящих Цийона, дать им красоту вместо пепла, елей радости вместо скорби, облачение славы вместо духа тусклого; и будут они названы великими справедливостью, насаждением Господа для прославления. (4) И отстроят они руины вечные, пустоши древние восстановят они и обновят города разрушенные, места, пустовавшие испокон веков».

Выдающийся еврейский философ и богослов Моше бен Маймон описывает три стадии наступления эры Машиаха следующим образом: «Если встанет царь из дома Давида, изучивший Тору и соблюдающий заповеди, подобно Давиду, своему предку… и он приведёт весь Исраэль на путь Торы… и будет сражаться в битвах Бога — тогда можно предположить, что он Машиах. Если его усилия увенчаются успехом, и он начнёт строить Храм на его месте и соберёт Исраэль из изгнания — тогда он наверняка Машиах. Его влияние распространяется на весь мир, и все объединятся в служении Богу…»

– Извините, Голда, но я вряд ли подхожу на роль Машиаха, – ответил Алон. – Во-первых, я никакой не царь, во-вторых, я технарь, бортинженер, и Тору знаю – «так себе», а в-третьих, много кто ещё на нашей планете носит родовое имя бен Давид. Вот, например, король нашего заповедного острова Шломо пятьдесят шестой бен Давид.

– Король Шломо? Как интересно! А почему именно король, а не царь?

Слово снова взяла Наами:

– Конечно, можно было назвать нашего монарха древнеарамейским словом «Мелех» [царь], но прижилось слово «король», произошедшее от древнероманского skarli, что означает: «сражавшийся храбро и оставшийся в памяти». Ведь до романско-эллинской ядерной войны эти два народа доминировали на нашей планете, Эреце. А остров Падан-Арам, на котором жили мы, арамейцы, был захолустьем. И вот что я ещё хотела бы от вас узнать: какое маленькое исключение вы имели в виду, когда говорили об исчезнувших коленах?

– Есть одна маленькая веточка – самаритяне, так их называли римляне. Сами же они называют себя шомроним [хранители], считают себя потомками Меннаше – сына Йосефа и хранителями истинной веры. И хотя раввинат не признаёт их евреями, государство такое право за ними оставило. Святое писание у них совпадает с вашим, а Храм у них был свой.

– Было бы интересно провести генетическое исследование, – заметила Эстер. – Возможно, именно они являются прямыми родственниками нашего рода Меннаше.

– Кстати, о Храме. Скажите, пожалуйста, Голда, что означают слова: «Построить храм на его месте?» – спросил Дани.

– Неужели у вас не осталось никаких свидетельств о Храме? Ведь десять колен исчезли уже после того, как он был построен.

– Наами же говорила, в нашей истории – провал. Никаких свидетельств о переселении нашего народа на другую планету не сохранилось. Всё, что у нас есть – это Пятикнижие Моше и книга Йехошуа бен Нуна.

– Тогда я расскажу вкратце историю Храма. Во времена Моше служение Всесильному проводилось в «Шатре откровения». Однако вторым царём Шломо, сыном первого царя из колена Йехуды – Давида, около 2760 года был построен Храм из камня – Бейт а-микдаш, «Дом Святости», и с тех пор служение проводилось именно там. Построен он был на Храмовой горе в городе Йерушалаиме, который Давид сделал своей столицей. Легенда гласит, что в основе горы лежит скала, с которой Всесильный начал сотворение мира. С точки зрения науки – это вряд ли возможно, но легенда есть легенда, и тут ничего не поделать.

После смерти Шломо народ Исраэля разделился на два царства, называемые также двумя домами. Эти половины стали называться царством Йехуда и царством Исраэль. Между ними началось ожесточённое соперничество, которое истощало их внутренние силы, чем не замедлили воспользоваться соседи, и уже вскоре египетский фараон Шешонк первый сделал быстрый набег на Йехуду, взял и ограбил Йерушалаим и многие другие города страны. В 2988 году столица Северного Израильского царства — Шомрон [Самария] — была разгромлена грозными воителями ашшуров.

Царство Йехуда, остававшееся более верным истинной религии – закону Моше и имевшее в Йерушалаимском Храме могучий оплот против внешних разлагающих влияний, продержалось дольше Исраэля, но оно тоже не избегло роковой участи. В 3174 году войска Бавеля [Вавилона] завоевали царство Йехуду, разрушили Йерушалаимский Храм и увели цвет его населения в плен. Так закончилась эпоха первого Храма.

Бавельский плен, однако, не стал могилой для народа Йехуды, в отличие от ашшурского плена, ставшего роковым для населения Исраэля. Напротив, он послужил первым шагом к распространению чистого монотеизма среди языческих народов. Спустя семьдесят лет в силу указа великодушного Кореша [Кира], персидского царя, сломившего могущество Бавеля, евреи получили возможность возвратиться на свою землю и построить новый Храм в Йерушалаиме. С возникновением персидской империи Ахеменидов, включившей в свои пределы все важнейшие города древнего мира — в Месопотамии, Малой Азии и Египте, — часть евреев вернулась в землю Йехуда, где ими был восстановлен Храм и возрождён религиозный центр в Йерушалаиме, вокруг которого возобновилась государственная и этническая консолидация евреев. Персидские цари официально признали право евреев жить по законам праотцев, запечатлённым в Торе, однако никогда больше страна Йехуда не имела статуса независимого государства вплоть до восстановления еврейского государства по решению ООН в двадцатом веке по новому летоисчислению.

Второй храм продержался до 3830 года, когда, подавляя восстание евреев против римлян, император Тит его полностью разрушил и разграбил. До настоящего времени сохранилась только западная стена, возведённая для укрепления насыпи на Храмовой горе. Теперь она называется «Стеной плача».

По повелению омейядского халифа Абд аль-Малика в Йерушалаиме на месте разрушенного римлянами Храма воздвигли мечеть Куббат ас-Сахра [Купол Скалы]. Внутри купола находится выступ скалы, с которого, по преданию, пророк Мухаммад совершил мирадж [вознесение на небеса]. Именно благодаря этому выступу Куббат ас-Сахра получила своё название. Работы завершили примерно в 4465 году. В то же время было закончено расширение второй мечети на храмовой горе, которая называется Аль-Акса.

Отвечая на ваш вопрос, Даниэль, следует сказать, что «Построить храм на его месте» – фактически означает – снести важнейшие святыни ислама, освободить Храмовую гору и возвести новый Храм.

– Так кому же принадлежит сейчас Храмовая гора?

– Формально, она принадлежит Исраэлю, но фактически ею владеет местный арабский народ, это автономия Западного Берега Иордана. Объединённый Арабский Халифат стремится присоединить к себе земли автономии, но пока у него не получается – еврейские поселения мешают. Между мной и халифом Сайфуллахом ибн аль-Валидом действует негласный ультиматум: если Халифат попытается силой присоединить арабов Западного Берега вопреки желанию еврейских поселенцев, то несколько мегатонных боеголовок упадут на Мекку – главный город всего исламского мира.

– Неужели вы способны развязать ядерную войну, я не верю! Свойства вашей души таковы, что вы неспособны на такое преступление.

– Вы правильно думаете, Даниэль, но халиф-то этого не знает. Вы мои мысли можете прочитать, какой смысл мне вас обманывать. Я знаю, что наш ядерный центр под Димоной и все наши боеголовки вы уничтожите. Но взамен вы нам должны чем-то серьёзно помочь в военном плане.

– Конечно, мы поможем. Я предлагаю провести охраняемую границу, но вы должны указать – где именно.

– А какой смысл вы вкладываете в это понятие?

– Охраняемая граница, Голда, – это линия, которую не может пересечь ни один человек, ни одно кибернетическое устройство и ни один летательный аппарат или снаряд. На нашей родной планете существует враждебное нам государство, населённое, правда, не людьми, а другой разумной расой – хара. Охрана побережья нашего континента Исраэль, на которое хара пытаются, время от времени, проникнуть, теперь стала автоматизированной. Такие же охранные комплексы мы предлагаем установить на границе земного Исраэля. Граница станет непроницаемой, и жители вашей страны не будут более опасаться обстрелов, бомбёжек или прорыва вражеских танков, как это было под Кирьят-Шмоной. Кстати, тогда с танками расправилась моя сестра Эстер, с помощью лучевого оружия этой самой скафы, что сейчас стоит в вашем дворе.

– Благодарю вас, Эстер, от имени всего народа Исраэля! Вы оказали неоценимую услугу городу и всей стране.

– Меня попросил об этом наш агент исраэльтянин. Это ему вы обязаны нашим вмешательством. В то время мы только начали знакомиться с Землёй, и если бы не он, вряд ли мы бы напали на танки.

– С удовольствием пожму ему руку. Его имя – это секрет?

– Теперь уже нет. После того как Великороссия стала нашим союзником, я могу открыть его имя – Георгий Клещинский. Сейчас он живёт в Сибири и поддерживает связь наших кораблей с интернетом.

– Даниэль, может быть, мой вопрос покажется вам слишком наглым, но не могли бы вы чуть подробнее раскрыть тактико-технические данные охранного комплекса?

– О чём можно рассказать, не нарушая при этом вашей безопасности, – расскажет наш бортинженер Алон. Не обижайтесь, Голда, если в чём-то рассказ окажется неполным.

– Я вас понимаю, на нашей планете даже десять основных заповедей Торы не соблюдаются, поэтому людям Земли пока нельзя раскрывать инопланетные технологии во всех подробностях.

– Итак, спрашивайте, пожалуйста, – попросил Алон.

– Если границу атакуют танки, что сможет сделать комплекс?

– Танки будут замечены сразу несколькими датчиками комплекса: радаром, сонаром, акустическими датчиками, лазерными дальномерами, сейсмическими датчиками и датчиками торсионной активности, определяющими всё живое. Если танки управляются живыми экипажами, комплекс произведёт выстрел из психотропного оружия – сонера. В результате экипаж заснёт, подобно тому, как заснул напавший на нас террорист после выстрела Рины. Кроме того, комплекс включит генератор темпорального поля, под действием которого станет невозможной цепная реакция горения. Двигатель танка заглохнет и стрелять тоже не получится.

– И надолго ли заснёт экипаж?

– На пять часов или до подачи пробуждающего импульса.

– И что потом?

– Потом, когда все танки будут остановлены, будет подан пробуждающий импульс, но темпоральное поле не снимется. Через мощные динамики на иврите и на английском языке проиграется предупреждение о том, что движение, когда оно станет возможным, будет разрешено только задним ходом, и если кто-то попытается двинуться вперёд или произведёт выстрел, будет немедленно уничтожен.

– А если арабы не знают ни английского, ни иврита?

– Ваши специалисты могут добавить запись и на арабском языке, для этого предусмотрен аналоговый вход аудиосигнала.

– А если требование будет проигнорировано, как комплекс сможет перехватить выпущенный снаряд?

– Для этого существует темпоральная пушка, это телепортирующее устройство. С его помощью можно послать любой снаряд в заданную точку пространства. Снарядами могут быть циклонит, газовый баллончик, стальные шарики. Недавно одна из наших девушек, инженер по оружию, предложила заряжать пушку просто атомарным водородом, который производит в любом количестве энергетический блок устройства. Идея была поддержана разработчиками охранного комплекса и очень быстро внедрена в серийное производство. Так что теперь можно не заботиться о своевременной заправке темпорального орудия подходящими снарядами. Взрыв сжатого водорода вокруг летящего снаряда создаёт такой пик давления на его оболочке, что она непременно разрушится. Такими зарядами можно уничтожить любой объект, находящийся в кислородной атмосфере, – танк, например. Взрыв произойдёт внутри, и машина будет уничтожена, даже если в ней нет боекомплекта, а если есть… сами понимаете.

– А если будет произведён залп сразу из многих танков?

– Скорострельность темпоральной пушки при стрельбе сжатым атомарным водородом – десять тысяч выстрелов в секунду. Все снаряды будут уничтожены.

– Что случится с самолётом, если он попытается пересечь границу?

– Самолёт – не танк, если его остановить, – он упадёт и взорвётся, так что с самолётом произойдёт то же, что и со снарядом, – он будет беспощадно сбит выстрелом темпоральной пушки, причём разрушен до мелкодисперсного состояния.

– И до какой же высоты объекты будут сбиваться?

– Эта высота может быть задана, по умолчанию – четыреста километров.

– Но это же высота спутников!

– Все спутники, кроме геостационарных, уже уничтожены. Последние находятся намного выше и не пересекают границ земного Исраэля.

– Да, я слышала об этом. Но скажите, Алон, как же будут приезжать в Исраэль евреи, живущие в других странах?

– А сейчас как они это делают?

– С некоторых пор никак. Халифат не пропускает ни самолёты, ни морские суда. Мы отрезаны от мира, торговля остановлена. Продуктов и воды едва хватает для самого скромного уровня потребления. Ещё немного, и начнётся голод.

– А как же вы добрались до Буэнос-Айреса?

– Воспользовалась военной субмариной, в Италии пересела на самолёт.

– Я всё-таки надеюсь, – вмешался Дани, – что земной Исраэль вступит в Арамейское Содружество, и тогда мы обеспечим пассажирское сообщение с Канадой, Австралией и Великороссией с помощью наших кораблей – линтеров. Время полёта составит десять минут. Линтеры оборудованы специальной быстрой связью, не имеющей ничего общего с электромагнитными волнами, и смогут обмениваться опознавательными данными с охранными комплексами. Для любых других объектов, кроме птиц и животных, граница будет совершенно непроницаема.

– А для людей?

– Люди не пройдут. Датчики торсионной активности зафиксируют живой объект и он будет атакован сонером, на животных и птиц это никак не повлияет, а человек уснёт. После пробуждения он получит звуковое предупреждение и, если не послушается и не изменит направление движения на обратное, – уснёт снова. И так до тех пор, пока голод или жажда не заставят его повернуть назад.

– А знаете что, Даниэль, арабы ведь могут использовать животных, чтобы преодолеть заслон. Привяжут к собаке взрывчатку и пошлют через границу. Она её успешно преодолеет, и бомба взорвётся на нашей территории.

– Кто может додуматься до такого варварства, Голда?! Ведь нужно последнюю совесть потерять, чтобы послать на смерть ни в чём не повинное животное! Даже хара никогда этого не делают, неужели это и вправду возможно?

– Во время второй мировой войны такие случаи имели место, животных использовали как живые бомбы.

– У меня нет слов, Голда. Конечно, наши разработчики на это никак не рассчитывали. При необходимости охранный комплекс можно перепрограммировать, и он будет уничтожать любые объекты, в том числе и животных. Но этого крайне не хотелось бы делать, да и какой ущерб будет от килограмма взрывчатки, который принесёт с собой собака? Из-за одной заминированной, могут погибнуть много невинных собак, тушканчиков, змей и… кто ещё тут водится?

– От килограмма взрывчатки с неуправляемым моментом взрыва ущерба, конечно, много не будет. Но вот если это будет не взрывчатка, а серьёзное химическое оружие, то тогда это совсем другое дело.

– Президент Котов говорил нам о химическом оружии, – согласилась Эстер. – Его непременно нужно уничтожить, и сделать это заранее. Мы примерно знаем, как этого достичь. Если вы бы смогли предоставить нам формулы...

– Это несложно сделать, сейчас я приглашу специалиста.

Голда позвонила в отдел министра обороны при правительстве и попросила прислать эксперта.

– Мир вам, господа, – сказал вошедший, спустя пятнадцать минут, служащий средних лет, – Лейб Клигман, специалист по химическому оружию. Чем могу помочь?

– Присаживайтесь, Лейб, – пригласила его Голда, – у нас тут переговоры без протокола. Знакомьтесь – это делегация галактического государства Арамейское Содружество. Это наши друзья и защитники. Им нужны формулы боевых отравляющих веществ, стоящих на вооружении Халифата, Ирана и НАТО. Я вас прошу, расскажите что знаете.

Химик открыл ноутбук, принесённый с собой, и пригласил арамейцев посмотреть формулы на экране.

– Знакомьтесь, вещество GB, другое название – зарин. Это фторангидрид…

– Не утруждайте себя химическими названиями, Лейб, – попросила Эстер. – Структурных формул будет достаточно.

– Ладно, договорились. Нервно-паралитическое отравляющее вещество, блокирует фермент холинэстеразу. Летальная доза – 140 микрограмм на килограмм. Дегазируется водно-спиртовыми растворами щелочей или аммиака. Вы срисуете структурную формулу?

– Мы запомнили, – ответил Дани, – продолжайте, пожалуйста.

– Вещество GD, известно также под шифром – зоман. Ещё более токсичное ОВ. Летальная доза – восемь микрограмм на килограмм. Дегазируется аналогично GB. Идём дальше, вещество VX – в 240 раз токсичнее зарина. Дегазатор – алкоголят аминоспирта. Следующее вещество известно под шифром – табун. Токсичность сопоставима с зарином, но это ОВ намного устойчивее и плохо дегазируется.

Из удушающих веществ, прежде всего, нужно отметить фосген. Это вещество крайне дёшево в производстве и может быть использовано террористами, хотя как боевое ОВ уже не применяется. Однако оно часто используется как промежуточный продукт при производстве полиуретана и некоторых других важных продуктов органического синтеза.

– Как думаете, Голда, – спросила Эстер, – обойдётся Земля без полиуретана? Если мы начнём уничтожать фосген, то и химическое производство будет затронуто.

– Вопрос о том, обойдётся или нет промышленность без полиуретана, надо бы решать научными методами. Созвать международную конференцию химиков и технологов, выработать рекомендации. Потом вынести вопрос для обсуждения на высшем уровне. Но если мы начнём устраивать заседания Лиги Независимых Государств по каждому подобному поводу, да ещё некоторые страны затеют референдумы, – решение не будет принято никогда. Поэтому я беру на себя ответственность и заявляю – Земля обойдётся. А в дальнейшем, Эстер, я вам советую не задавать себе таких вопросов. Придерживайтесь принципа – безопасность превыше всего. Безжалостно расправляйтесь с любыми технологиями, которые могут угрожать жизни.

– Отлично! – обрадовался Дани. – Так и будем поступать, благо есть связь с «Грин уолд». Продолжайте, пожалуйста, Лейб.

Химик рассказал о многих других токсичных веществах, которые не стоят на вооружении, но могут быть использованы террористами. Затем коснулся инкапаситантов BZ и LSD. Не забыл о бинарных боеприпасах и токсинном оружии: веществах XR и PG.

– На этом моя краткая лекция закончена. Есть ли у кого вопросы?

– Да, если возможно, – отозвалась Эстер, – есть ли у вас образцы всех тех отравляющих веществ, о которых вы говорили?

– В небольшом количестве они есть в военной противохимической лаборатории. А для чего они вам?

– Мне они не нужны, но они будут нужны для испытаний. Через три месяца я получу специальные бактерии-хемофаги, которые будут уничтожать вещества согласно предоставленным вами формулам. Будет необходимо проверить их эффективность в натурном эксперименте.

– Как же должен проводиться этот эксперимент?

Слово взял Дани:

– Ваши образцы должны быть в запаянных стеклянных ампулах. Это нужно для проверки отсутствия избыточного давления в результате деятельности бактерий. Ампулу с образцом нужно поместить в герметичный контейнер объёмом в сто раз больше, на тот случай если ампула лопнет. Вы должны выделить для испытаний один квадратный километр незаселённой территории, например, между сороковым шоссе и границей Египетского эмирата. На этом полигоне вы спрячете контейнеры в известных вам местах. Мы обработаем всю территорию полигона спорами бактерий-хемофагов, а вы через месяц выкопаете контейнеры и проанализируете содержимое ампул.

– Суть испытаний понятна, непонятно только, каким образом споры ваших бактерий попадут в запаянные ампулы.

– Лейб, извините, но пока это секретная информация, – вмешалась Голда. – Я благодарю вас за интересный и подробный рассказ. Достаточно ли вам, Эстер, предоставленной информации, чтобы разработать средства уничтожения химического оружия?

– О, да! Все формулы и последовательности аминокислот я запомнила. Теперь мне нужно только время.

– Даниэль, а как же всё-таки споры попадут внутрь ампул? – полюбопытствовала Голда, когда химик покинул кабинет.

– О темпоральной пушке я вам уже рассказывал. Такие орудия установлены на любом из наших кораблей, и все они имеют специальный режим работы – режим заполнения области пространства дисперсным материалом. Поскольку заполнение заданной области происходит с помощью телепортации через гиперпространство, то наличие герметичных оболочек не является препятствием к этому. Первоначально этот вариант применения темпорального оружия предназначался для борьбы с хара. И вот теперь он пригодится для борьбы с химическим оружием землян. Лично мне химическое оружие представляется таким же варварским, как и урановая бомба.

– Мне тоже!

– Я ответил на ваш вопрос?

– Да, кажется, я поняла. Благодарю вас, Даниэль. Я верю в ваши технологии и принимаю ваше предложение о вступлении в Арамейское Содружество. Вы поможете Исраэлю с энергетикой, водой и продовольствием?

– Разумеется. Через два дня прибудет ещё один наш космолёт. Он доставит энергетический модуль для Исраэля мощностью 100 гигаватт, десять силовых инверторов по десять гигаватт, вакуумную опреснительную установку, производительностью кубокилометр пресной воды в сутки, оборудование для производства культурного мяса. Всё это земной Исраэль получит в дар от Арамейского Содружества. Недостатка воды больше не будет. Но нам нужно всё-таки решить вопрос с границей. Сегодня на вас напали террористы, откуда они взялись? Чтобы исключить такие случаи в дальнейшем, мне представляется целесообразным сделать Земной Исраэль моноэтническим, то есть, не включать автономию Западного Берега в охраняемую территорию.

– Но вы же понимаете, что эти территории являются исконно нашими, да и ваша карта показывает это.

– На моей латинской карте и восточный берег Иордана показан принадлежащим родам Гад и Реувен, но разве мы можем затевать войну с Халифатом, чтобы вернуть эти территории?

– С вашими технологиями, с вашим оружием вы могли бы это сделать довольно легко.

– Мои соотечественники с Эреца, которые даже представить себе не могут, что такое война между людьми, что люди могут убивать друг друга, меня не поймут. Если спасение Земли обернётся сотнями человеческих жертв по нашей инициативе, если они будут считать себя виновными в этом, они не смогут это пережить. Одно дело – оборона, с этим они ещё готовы мириться, хотя и здесь предпочитают обходиться без жертв. Когда был разработан хей-сонер, и нападающих на побережье нашего Исраэля хара больше не нужно было убивать, жители континента вздохнули с облегчением. Они даже животных никогда не убивают.

– Да разве такое возможно? Неужели они не знают убийства? А преступники?

– Преступников нет, мясо выращивается в культуре.

– Как же вы этого добились? А космические враги, эти самые галактические хара? Вы и их убивать не будете?

– Не все арамейцы столь инфантильны. Жители колоний, где законы значительно отличаются от таковых на столичной планете, вполне способны вести боевые действия. Я ведь говорил только о жителях континента Исраэль на Эреце, которые стали такими тоже благодаря определённым технологиям. Однако именно этой части народа мы обязаны нашими техническими достижениями. И именно ради них никаких войн с нашей стороны не будет. Давайте, Голда, сделаем так. Западный Берег пусть останется за арабским народом, пока! Границу проведём, исключив эти земли. Взамен земной Исраэль получит полную и абсолютную безопасность. Благодаря новой энергетике вся оставшаяся территория превратится в цветущий сад, в том числе и южная пустыня Негев. Потом мы сможем предложить эту цветущую землю на обмен арабам Западного Берега и, таким образом, вернуть наши земли, и даже земли Заиорданья. Ведь к тому времени Халифат сильно ослабнет, об этом мы позаботимся.

– А как же наши поселенцы на Западном Берегу? Боюсь, они не смогут поступиться принципами, и никуда не двинутся из своих с таким трудом построенных посёлков.

– Жаль, я бы мог предложить им хорошее жильё на побережье. Мы построим новый город, который уйдёт ввысь. Там будет много зелени и много света, висящие сады будут прохладными и плодоносящими – климатические установки обеспечат комфортные температуру и важность. На каждом уровне будет много бассейнов для купания.

– И всё же им будет жаль уходить, они воспримут это как отступление перед арабами.

– Ладно, Голда, уговорили. Я принимаю такое решение: еврейские посёлки и фермы в автономии Западного Берега мы тоже обнесём непроницаемой границей. Сообщение придётся наладить через железнодорожные тоннели.

– Но как же это дорого!

– Взамен я попрошу серьёзную уступку от вас. Вы должны согласиться на введение у себя одного из главных законов Арамейского Содружества, закона о котором я говорил вначале.

– Закона о единственном ребёнке?

– Верно.

– Я знала, что вы этого потребуете, Даниэль. Я понимаю – это ваш принцип сохранения биосферы. Я согласна. Согласна, потому что не принять помощь Арамейского Содружества, в условиях полного уничтожения оружия сдерживания, я не могу. Потому что в этом случае Халифат нас раздавит. Я понимаю, что харедим меня проклянут, но я должна думать обо всём народе.

– Не бойтесь, Голда, мы подумаем, как устроить это незаметно. Нашу договорённость включим в секретный протокол и не будем устраивать никаких референдумов по этому поводу.

– Хотелось бы верить, что всё получится.

– Хотите узнать свою судьбу? – спросила Эстер.

– А вы гадалка?

– Есть такой дар, но для точного прогноза мне понадобится ваш муж Биньямин.

– Зачем?

– Гадалке нужен медиум, а вы не можете больше выступать в такой роли из-за перенесённой клинической смерти.

– Понятно…

После того как Биньямин вышел, Эстер, улыбаясь, сообщила:

– Никто вас не осудит, Голда, в связи с нашим секретным протоколом. Сокращение рождаемости начнётся повсеместно – какая-то идея Георгия. Ох, и хитрый же он! Вам с мужем со временем придётся уехать на север, но зато у вас родится дочка. Такой вот прогноз.

– Это, увы, невозможно из-за ранения, перенесённого в юности.

– Зря не верите, Голда. Прогнозы Эстер сбываются в девяноста пяти процентах случаев.

– Ах, Даниэль, как бы я хотела… но вернёмся к нашей границе. Есть ещё Восточный Йерушалаим, формально он принадлежит арабам, но там много еврейских кварталов.

– Придётся пойти вам навстречу и здесь – поступим так же, как и с поселениями. Выгородим кварталы границей и проложим тоннели.

– А «Стена плача»? Мы не можем отдать это место!

– А Храмовую гору мы и не отдадим! Я понимаю, насколько это важно для вас. Эта небольшая территория как раз и будет тем исключением, на которое я намерен пойти и отобрать у арабов это место. Граница пройдет на десять метров восточнее Храмовой горы. «Стена плача» будет доступной. Мечети мы разрушать не будем. В будущем мы сможем их в целости перенести на арабские земли, которые они получат в результате обмена. Перенесём вместе с тем куском скалы, который им так дорог.

– Но это же краеугольный камень, который дорог и нашим харедим!

– Технически перенесение мечети возможно только вместе с частью основания, на котором она стоит. Чем-то пожертвовать придётся! Но ведь об этом можно и умолчать, тем более что мы сможем воссоздать скалу, в точности повторив форму и химический состав камня. Зато вся Храмовая гора будет в вашем распоряжении, Исраэль сможет восстановить монархию, провозгласить нового царя Машиахом и пусть он построит новый Храм на его месте.

– Отлично, Даниэль. Нужно составить и подписать договор о вступлении Земного Исраэля в Арамейское Содружество. Потом этот договор должен утвердить наш парламент, за исключением секретного протокола. А с вашей стороны кто будет утверждать?

– Большой Совет уполномочил меня сделать это, моей подписи будет достаточно.

– Но вы бросаете на помощь Исраэлю колоссальные ресурсы, разве не должен всё это утверждать высший орган власти?

– Не беспокойтесь, Голда, решение уже принято. Землю мы спасать будем, в том числе и Земной Исраэль. Займёмся составлением документа прямо сейчас. И ещё у меня к вам маленькая просьба личного характера: через месяц вам нужно будет пройти обследование у Дины и Рины. Будет необходимо проверить ваше состояние после хирургического вмешательства.

– Конечно! Вам виднее, когда и как провести наблюдение за состоянием вашей пациентки. Что для этого нужно?

– Мы снова прилетим сюда и сделаем все процедуры на нашей скафе. От вас потребуется лишь поспать в течение двух часов.

– И всё?

– Да, этого будет достаточно, и больше в связи с медицинскими вопросами мы вас не побеспокоим. Наами, ты из нас лучше всех владеешь ивритом и умеешь составлять официальные бумаги, пожалуйста, возьми на себя этот труд.

– Задание принято, капитан! Приступим, Голда!

* * *

Вернувшись на борт «Искателя» Дани спросил свою сестру:

– Скажи, Эсти, почему всё-таки вы выбрали «бахуру 4.2», разве нельзя было ограничиться стандартной программой, модифицированной под Георгия?

– Во-первых, эта программа уже была загружена в нанопроциты спасательной капсулы нашей скафы, без индивидуальных данных, конечно. Поэтому, для ускорения процесса регенерации, я не стала ничего менять. А во-вторых – интуиция! Я и теперь чувствую настоятельную необходимость при повторном посещении Голды оставить ей «бахуру».

– Но почему? Есть какие-то соображения?

– Только смутные догадки… это, пожалуй, заставит её покинуть пост премьер-министра со временем. Я чувствую, что если в Великороссии нам необходимо, чтобы Андрей Котов как можно дольше оставался президентом, то в этой маленькой стране нужна сменяемость власти.

– Зачем? Если бы у них был монарх вроде нашего Шломо… ах, вот ты о чём! Машиах! Наверное, ты права как всегда. После нашего вмешательства в дела Земного Исраэля Голда стала бы слишком популярной и де-факто получила бы статус монарха.

– Вот именно! И ещё: прогноз ментоса сообщил о рождении у неё дочки, а починить организм до такой степени может только «бахура».

– Ладно! Быть посему! Как я могу противиться воле самого Всесильного!

Глава 19. Последствия вторжения.

Прошло двадцать лет, наступил 2073-й год. Очень непростыми оказались эти годы в жизни Дани, но зато удачными. Земля изменилась до неузнаваемости. К 2063 году с ядерной энергетикой было покончено навсегда. Все атомные субмарины, ледоколы, хранилища отработанного топлива, арсеналы ядерных боеголовок, радиохимические предприятия, озёра, в которые десятилетиями сбрасывали радиоактивные отходы, и все изотопные источники последовали за АЭС. Всё химическое оружие, усилиями Эстер, было уничтожено в течение года. Разведданные для обработки арсеналов химических боеприпасов предоставил «Грин уолд». Если экономика членов Экологического Союза медленно, но верно шла в гору, а хозяйство сочувствующих стран удалось стабилизировать, то неприсоединившиеся государства едва сводили концы с концами. Вначале этого двадцатилетия весь мир разделился на два противоборствующих лагеря, члены которых называли друг друга недружелюбно: колаборантами и партизанами. Перемещение людей из одного лагеря в другой было полностью перекрыто, однако правительства недовольных стран, осознавая безвыходность своего положения, постепенно переходили на путь сотрудничества с Экологическим Союзом. Франция сначала не входила в число колаборантов, но потом пересмотрела своё решение. Всё изменилось с приходом нового президента, который заключил с Экологическим Союзом договор о вхождении Франции в систему новых железных дорог. Вошла Франция и в Европейский энергетический альянс, основанный на поставках электроэнергии из Великороссии.

В европейских странах прекратился рост населения, исповедующего ислам. Статистическими методами было установлено, что резкое сокращение рождаемости, до единственных родов на одну женщину, произошло для всех слоёв населения, предпочитавших употребление халяльного мяса. Причина этого явления так и не была установлена. В Китае, Индии, Корее и Филиппинах произошло такое же снижение рождаемости, но там статистика связала это с употреблением в пищу хищных животных.

Намибия стала центром сохранения дикой природы Африки. Пограничные охранные комплексы арамейцев пропускали всех животных и отфильтровывали людей. В результате там собрались представители всех видов южно-африканской фауны. Президент Эронго запретил охоту на всей территории страны, потому что мощные опреснительные установки, расположенные в Людерице и Уолфиш-бейе, превратили пески пустыни Намиб в тучные поля, на которых выращивали просо, пшеницу и кормовую сою. Обслуживали всю эту новую сельскохозяйственную провинцию люди племени Кваньяма. Теперь страна производила продовольствия вполне достаточно, чтобы охота стала ненужной. Рядом с Виндхуком расположилась энергостанция, мощности которой хватило и на Намибию, и на все страны южной Африки. Все автодороги были постепенно заменены железными дорогами, построенными по технологии арамейцев на эстакадах. Кроме сообщения между городами и селениями, эти дороги выполняли туристическую функцию. Намибия стала всемирным зоопарком, который с удовольствием посещали жители государств Экологического Союза и, по специальному разрешению, граждане стран-колаборантов. Сообщение с другими странами Намибия осуществляла с помощью грузового и пассажирского флота. Авиационный транспорт президент запретил, чтобы не жечь нефть, как ему рекомендовали арамейцы, да и пограничные комплексы самолёты не пропускали. Для связи хуторов со станциями железных дорог были разрешены электромобили на аккумуляторах и водородные автомобили на гидриде лития. Производилась вся эта техника в Канадской Федерации и Великороссии.

Австралия стала в основном сельскохозяйственной страной, но машиностроение обеспечивало собственные нужды державы. Огромные территории, составлявшие девяносто процентов площади, перешли в категорию заповедников. Густая сеть железных дорог, построенных арамейскими киберами на эстакадах, связала все населённые пункты. Такая же инфраструктура постепенно возникла на территориях всех стран, вошедших в Экологический Союз.

В центральных засушливых областях австралийского континента начали строиться солнечные электростанции. Они были целиком укомплектованы оборудованием земного производства: из Швеции, Великороссии, Канады и самой Австралии. Это было очередным шагом на пути экологизации земной энергетики. Энергия арамейских модулей на базе ЭТАКов, хотя и была очень дешёвой и не добавляла углекислоты в атмосферу, но, всё же являясь внешней энергией в системе Солнце – Земля, нарушала тепловой баланс планеты. Поэтому, по рекомендации арамейцев, страны, располагающие пустынями: Китай, Арабский Халифат, Монголия, Австралия, Южная Африка и страны Сахары должны были стать в перспективе всемирными поставщиками солнечной электроэнергии.

Ольга и Уильям Локсли, объяснив своё решение необходимостью сменить обстановку и уйти по старости на покой, добились разрешения властей страны и продали заповедник «Маунт Дандас Риджинал» молодой супружеской паре из Канады – Робину и Саре Гуд. Кандидатуры были рекомендованы наследницей имения Мартой Локсли и её супругом Даниэлем бен Ашером, часто навещавшим отчий дом Марты и по нескольку дней отдыхавшим на море в городке Страан. На самом деле супругами Гуд были родители Марты, сильно помолодевшие под действием «бахуры 4.3».

Израиль преобразился и расцвёл. Благодаря обилию пресной, можно сказать дистиллированной, воды, рациональному внесению минеральных удобрений и тропическому солнцу, пустыня Негев превратилась в богатейшие плантации. Переговоры об обмене земель шли полным ходом. Новый премьер-министр Израиля вёл торг очень грамотно, и изголодавшееся арабское население Западного Берега Иордана, который в Халифат так и не вошёл, требовало от своего правителя произвести обмен немедля. Особенно после того, как инопланетяне пообещали перенести мечети Аль-Акса и Куббат ас-Сахра на новые территории вместе со скалой мираджа. По согласуемому договору арабы должны были получить полностью возделанную землю, примыкающую к сектору Газы, но площадью в два раза меньше Западного берега.

Через пять лет после вступления Израиля в Арамейское Содружество, Голда Авигдор, имеющая нанопроциты с программой «Бахура 4.4», катастрофически помолодела и была вынуждена подать в отставку. Дани предложил ей вместе с мужем покинуть Израиль и переселиться в Великороссию. Деваться ей было некуда, и предложение Голда приняла. Получив гражданство под именами Захава и Биньямин Гольдберг, супруги Авигдор поселились в Москве, где было несложно затеряться среди миллионов жителей. От социального пособия в двести золотых шекелей на двоих, предложенного Даниэлем, они отказались. Эстер объяснила Голде и Биньямину положение вещей с киберклетками, которые спасли Голде жизнь, и предложила Биньямину пройти тот же путь – раздвоить свою личность и присоединиться одной своей копией к супруге в мире ангелов, а другой остаться на Земле на длительное время, чтобы продолжить свой счастливый брак. Уточнять длительность их будущей жизни она не стала. Биньямин мужественно согласился быть убитым. Эстер сама всё это проделала, чтобы не шокировать эмоциональных бахур. Она остановила сердце с помощью электрического разряда дефибриллятора, а потом через три минуты оживила свою жертву в капсуле спасения.

Биньямин нашёл себе занятие. Получив от Эстер во сне полный курс русского языка, он стал машинистом пригородного поезда новой скоростной железной дороги. Должность приносила удовлетворение и давала неплохой заработок. Минимум общения с коллегами и безукоризненное следование чётким правилам – это было по душе Биньямину. И, кроме того, работа давала упоение скоростью. Голда занялась научной работой, она изучала арамейскую астрономию, этнографию, хараведение. Ей хотелось понять положение человека в галактике и составить прогноз на будущее. Страстно желала Голда посетить Эрец, Эден-два и Бирке, но Рина объяснила ей, что сделать это пока нет возможности из-за многочисленных вирусов, которые земляне носят в своих организмах. Рассказала и о том, что жена капитана находится в такой же затруднительной ситуации, и что Марта сама пока не в курсе того, что очистить её организм от вирусов не удалось. Через пять лет после переселения в Москву у Голды родилась девочка, несмотря на диагноз-приговор врачей, поставленный ей ещё в двадцать лет: «непроходимость маточных труб вследствие перенесённого ранения». После родов она перестала мечтать о космосе и стала просто счастливой мамой, а экипаж «Искателя» почему-то называла «Ламед-вавниками».

В Великороссии военное положение так и не было отменено, поэтому президентом оставался Андрей Котов. В 2063 году он тяжело заболел. Онкологические заболевания были бичом россиян. Слишком уж долго страна отдавала дань урановому циклу. И хотя все ядерные объекты были уничтожены, рассеянное загрязнение радионуклидами осталось. Огромные площади пострадали в результате кыштымской и чернобыльской крупнейших радиационных аварий, взрывов реакторов ядерных субмарин на заводе в Сормово в Нижнем Новгороде и в посёлке Шкотово между Владивостоком и Находкой, а также «мирных» подземных ядерных взрывов в Якутии, в результате которых радионуклиды вырвались на поверхность. Заражённые радиацией земли, за редким исключением, нельзя было отправить в гиперпространство. Сорок процентов населения страны продолжало жить на загрязнённых территориях с плотностью 370 или выше распадов в секунду на квадратный дециметр.

Онкология не миновала и президента. Неорелигатор Суминского помог остановить опухоль и добиться ремиссии, однако Котов хотел полного выздоровления и обратился за помощью к своему другу и учителю Даниэлю. Капитан «Искателя» понимал насколько выгодно Арамейскому Содружеству, чтобы Котов на долгие годы остался президентом и телепатом дальней связи на Земле, но он не должен был помолодеть, как Голда Авигдор, и не должен был окончательно состариться. Дина, Рина и Эстер, по просьбе Дани, решили внедрить ему нанопроциты со стандартной программой, модифицированной под Георгия. Она так и называлась «Стандарт-Г». Благо, как телепат, Андрей Котов оказался устойчивым к тёмному потоку, и поэтому можно было не опасаться за его душевное здоровье. С женой ему не повезло, – они расстались, когда ему было ещё только сорок лет. С тех пор единственными его настоящими друзьями были кошки. Барсик постарел на десять лет, и Котов спросил, нельзя ли и его жизнь как-то продлить? Эстер снова пришла на помощь. Обычные нанопроциты, с испытанной на Бильхе кошачьей программой «Хатуля 4.0», были вполне пригодны и для ирбисов. По окончании процедур Эстер пообещала президенту полное выздоровление в течение месяца и последующую долгую жизнь ему и Барсику.

Благодаря арамейским технологиям неурожаи больше не посещали Великороссию. Блокирующие «западный перенос» антициклоны разрушались лёгким гравитационным воздействием дежурного линтера «службы погоды». Увлажнение увеличилось по всему российскому югу, осадки стали достигать Монголии и западного Китая. Наконец-то, россияне были обеспечены собственным продовольствием, карточки были отменены повсеместно. Народ был доволен таким положением вещей, и если бы выборы проводились, то Андрей Котов легко бы их выиграл.

Экологический Союз начал поставки гуманитарной продовольственной помощи во все страны мира, но, несмотря на это, рождаемость по всему миру падала. В чём крылась причина того, что женщины повсеместно не могли теперь родить более одного ребёнка, выяснить так и не удалось. Проводились многочисленные проверки продовольствия на подопытных животных: крысах, кроликах и собаках, но, увы, выявить хоть какое-то влияние так называемых экологических продуктов на фертильность животных не удалось. Все подопытные прекрасно себя чувствовали и охотно размножались.

Ещё одно необъяснимое явление постигло Землю. Постепенно все месторождения нефти, расположенные на шельфе или в более глубоких частях океанов и морей, стали выходить из строя. Дебет скважин снижался, потом прекращался совсем. Сначала это произошло в Мексиканском заливе, а далее везде. Происками Москвы и Канадской Федерации объяснить явление не удалось, так как и в Баренцевом море и в канадской Арктике шельфовые месторождения тоже прекратили отдавать нефть. Исследования с помощью зондирования скважин показали везде одинаковую картину: нефть превратилась в парафин, затвердела и закупорила скважины. Повторное бурение ничего не дало, такая же участь постигла всю нефтяную залежь. Странно, но месторождения на суше продолжали функционировать. И вот группе учёных из Соединённых Штатов, наконец, посчастливилось выявить причину этих мистических явлений. Повинной в полимеризации нефти оказалась бактерия. Она питалась углеводородами, при этом бросая молекулы лишь надкушенными. Изначально насыщенные углеводороды превращались в радикалы, которые охотно соединялись между собой, образуя высокомолекулярный парафин. Бактерия быстро размножалась без доступа воздуха и выдерживала нагревание до трёхсот градусов.

Ещё более странным микробом оказалась РТ-бактерия, она поражала керосин, то есть – реактивное топливо. Прилетевший из-за океана самолёт нормально совершал посадку, все системы работали исправно, но при попытке запустить двигатели для обратного вылета оказывалось, что вся топливная система забита парафином. В топливе аэропорта бактерий не было, и оно оставалось жидким. В аэропорту отправления с керосином тоже было всё в порядке. Получалось, что самолёт заражался в воздухе. Но тогда почему он не падал? Оказалось, что для активизации бактерии было необходимо сочетание нескольких факторов: температура выше минус десяти градусов, отсутствие вибрации и, как это ни странно, отсутствие большого количества людей на борту. Присутствия экипажа почему-то было недостаточно для предотвращения развития «керосиновой болезни». Заражённый самолёт шёл на утилизацию, очистить его и избавиться от бактерии не представлялось возможным, тем более, что РТ-бактерии легко образовывали споры и могли разноситься и ветром, и людьми. «Керосиновая болезнь» очень быстро разорила авиакомпании. Аэропорты были заброшены и пришли в запустение. Та же участь постигла все военные самолёты и аэродромы. Все армии Земли лишились авиации, параллельно выяснилось, что и ракетные снаряды на жидком топливе стали непригодными, потому что эта бактерия с удовольствием употребляла в пищу и диметилгидразин, и 2-диметиламиноэтилазид.

Однако РТ-бактерия была только началом армейских проблем по всему миру. Вслед за ней появилась «бактерия органических нитратов», её сокращённо стали называть БОН. Любая органическая молекула, содержащая нитрогруппу NO2, безжалостно атаковывалась БОН и лишалась этих самых групп. В результате на Земле перестали существовать: бездымный порох всех сортов, пироксилин, нитроглицерин, тротил, циклонит и все другие взрывчатые вещества, получаемые реакцией нитрования. Самым удивительным, с точки зрения генералов, было то, что давным-давно произведённые боеприпасы, будучи герметичными, тем не менее, пришли в негодность из-за БОН. Только Андрей Котов и Голда Авигдор, ныне Захава Гольдберг, догадывались в чём тут дело и кто виноват. Но они были не против перековать мечи на орала и никому о своих догадках не рассказывали.

Лишившись авиации, большинство стран обратились к Экологическому союзу с просьбой построить железные дороги по арамейской технологии. Дани решил, что оказать такую помощь придётся, несмотря на то, что ещё не все страны покончили с партизанствующими группировками. К моменту начала строительства новых веток уже существовала северная кругосветная железная дорога – СКЖД. Начиналась она с тоннеля под Беринговым проливом и проходила через север Великороссии, где ей встретились города и посёлки: Уэлен, Эгвекинот, Усть-Белая, Парень, Оротукан, Оймякон, Хандыга, Якутск, Кептин, Сунтар, Байкит, Ворогово, Нижневартовск, Сургут, Нефтеюганск, Ханты-Мансийск, Ивдель, Соликамск, Вятка, Вологда, Петроской и Сортавала. Далее дорога пересекала границу Финляндии, и, пройдя через Йоэнсуу, Оулу и Кеми, вступала на землю Швеции, нанизав города Буден и Стуруман. Потом СКЖД прошла через Норвежские города: Намсус, Тронхейм, Берген и нырнула в тоннель под северным шельфом Атлантического океана. Тоннель вышел на поверхность на Шетландских островах, принадлежавших Великобритании, здесь в городе Леруик была построена важная станция. Далее следовал тоннель на датские Фарерские острова, где была станция Торсхавн. Следующий тоннель вёл в Исландию, где дорога имела станции в городах: Сейдисфьордюр, Акюрейри и Исафьордюр. Следующий тоннель под Датским проливом привёл дорогу в независимую Гренландию, принятую Даниэлем в Экологический Союз. На поверхность дорога вышла в посёлке Кунгмиут и далее шла по побережью, пересекая бесчисленные фьорды и проходя через посёлки: Ангмагссалик, Тингмиармиут, Нарссарссуак, Грённендаль, Памиут, Ферингехавн и Кангамиут, где начинался тоннель под Девисовым проливом, ведущий на канадский остров Баффинова Земля. Здесь были станции в городках Кейп-Дайер и Лейк-Харбор, а дальше снова тоннель под Гудзоновым проливом на полуостров Лабрадор Североамериканского континента. По канадской территории СКЖД прошла через города: Марикур, Шибугамо, Кокран, Виннипег, Саскатун, Эдмонтон, Форт-Нельсон, Уотсон-лейк и Снарт. Далее лежала земля независимой Аляски, вышедшей из Соединённых Штатов и вступившей, благодаря своей малонаселённости, в Экологический Союз. Здесь на пути встретились посёлки: Танакросс, Фэрбанкс, Танана, Нулато, Коюк, Тейлор и, наконец, Уэйлс, где начинался тоннель под Беринговым проливом, выходящий на берег в российском Уэлене.

Собрав с колоний Содружества целую армию киберов, арамейские инженеры начали строить глобальную железную дорогу, прокладывая её со скоростью один километр в час. Их целью было обеспечить железнодорожное сообщение между всеми континентами Земли. В начале строительства партизаны успешно провели несколько взрывов опор ещё не введённого в строй участка дороги. Они использовали минеральную взрывчатку – аммонал, так как органическая уже была уничтожена БОН. После этой диверсии Дани поставил вопрос ребром, и правительства стран были вынуждены согласиться на экстерриториальность четырёхколейных магистральных путей и охрану их с помощью арамейских пограничных комплексов. Теперь прилегающая к дороге полоса принадлежала Экологическому союзу, и если животные могли проходить под пролётами эстакады где угодно, то для людей пришлось устраивать специальные пропускные пункты.

Первой была построена австралийская ветка, соединившая железнодорожные сети Австралии и Великороссии. Начиналась она в российском Рубцовске, затем следовали казахские Семипалатинск и Зайсан, потом китайские города: Карамай, Урумчи, Хами, Цзюсуань, Увэй, Ляньчжоу, Ченду и Куньмин. Далее дорога проходила через вьетнамский Ханой, таиландский Бангкок, малазийский Куала-Лумпур и город-государство Сингапур. Через тоннель под Малаккским проливом дорога вышла на индонезийский остров Суматра, затем, пройдя через города Тембилахан и Танджунгкарант, нырнула в тоннель под Зондским проливом и вышла на остров Ява. Здесь были станции в городах: Джакарта, Бандунг, Суракарта и Маланг. Далее, через мост над нешироким проливом, дорога попадала на остров Бали, где была станция в Денпасаре. Затем тоннель выводил дорогу на остров Ломбок со станцией Матарам. Далее шли: тоннель на остров Сумбава и длинный тоннель под Тиморским морем, выходящий на австралийское побережье на территории национального парка «Дрисдейл Ривер».

Африканская ветка соединила сети Великороссии и Намибии. Начиналась она на российской станции Адлер и следовала через абхазский Сухум, грузинский Батуми, турецкие Эрзурум и Газиантеп, сирийские Алеппо, Хомс и Дамаск, израильский Тель-Авив, арабский Газа, города Египетского Эмирата Объединённого Арабского Халифата: Порт-Саид, Каир, Кена и Асуан. Далее дорога прошла по территориям государств: Судана, Конго (Киншаса), Анголы, Намибии и Южной Африки до Кейптауна.

Маршрут панамериканской ветки был таков: начало – канадский Виннипег. Далее, станции в США: Фарго, Су-фолс, Линкольн, Уичито, Оклахома-Сити, Арлингтон, Сан-Антонио, Ларедо; станции в Мексике: Монтеррей, Пуэбла, Тустла-Гутьеррес; станции на центрально-американском перешейке: Гватемала, Сан-Сальвадор, Манагуа, Сан-Хосе, Панама; станции в Колумбии: Медельин, Флоренсия; станции в Перу: Икитос Пукальпа, Куско, Хульяка; станции в Боливии: Ла-Пас, Потоси; станции в Аргентине: Сальта, Кордова, Неукен, Трелью; станция в Чили – Грик, и, наконец, самая южная станция Ушуая на острове Огненная Земля.

К 2073 году строительство дорог и охранных систем при них было закончено, началась промышленная эксплуатация новой транспортной структуры. Благодаря арамейской системе безостановочной сортировки вагонов в поездах, коммерческая скорость перемещения контейнеров по дороге составила двести пятьдесят километров в час, а скорость пассажирских перевозок – в среднем триста восемьдесят километров в час. Время в пути от Москвы до канадского Виннипега сократилось до двадцати одного часа. Пассажиры очень быстро оценили скорость, комфорт, а главное – безопасность нового, точнее старого, но модернизированного вида транспорта. Вдоль всех дорог была развёрнута служба сейсмической разрядки. Эта технология не содержала никаких опасных секретов и была передана землянам безвозмездно.

Япония очень заинтересовалась строительством службы сейсмической разрядки на своей территории. Новый император, поняв, что без российской электроэнергии стране восходящего солнца не обойтись, решил сделать Андрею Котову очень выгодное предложение: создать Северный Кондоминат [совместное управление одной и той же территорией несколькими государствами] на базе Хоккайдо, Курильских островов и Сахалина. Котов, прежде всего беспокоясь об интересах планеты Земля, благосклонно принял это предложение. На Хоккайдо была воссоздана власть сёгуна из рода Токугава. На остальных территориях управлял русский губернатор. И японцы, и россияне могли беспрепятственно перемещаться по всей территории Кондомината, вести любого рода хозяйственную деятельность и создавать совместные предприятия. Служба сейсмической разрядки, вначале построенная в Кондоминате, распространилась потом по всей Японии, а со временем к этой службе подключились Филиппины и другие государства зоны субдукции. Российская сеть новых железных дорог, давно присоединившая Сахалин к материку, теперь распространилась и на Хоккайдо. Потом строительство продолжилось по всей Японии. Совместные машиностроительные предприятия Кондомината выпускали сельскохозяйственные машины с дизельными двигателями на биотопливе, подвижной состав для железных дорог и метро, ветрогенераторы для фермерских хозяйств, моноблоки солнечных электростанций для пустынных районов Земли, электромобили для пригородных поездок, водородные автомобили на гидриде лития для северных регионов и множество всякого электротехнического и электронного оборудования.

В Кондоминате люди говорили на двух языках: русском и японском. Изучение обоих языков и культурных традиций двух народов в школах стало повсеместной практикой. Японские преподаватели нашли кириллицу весьма простой и подходящей к японскому языку системой письменности и, получив разрешения от сёгуна и императора, постепенно перевели все компьютерные текстовые данные на кириллицу. Наконец-то японские дети были избавлены от трудоёмкого многолетнего изучения китайских иероглифов, да и слоговой азбуки заодно. Россияне, изучавшие японский для своей работы, тоже были счастливы: теперь они могли читать японские слова, совершенно не напрягаясь, обращая внимание лишь на особенности произношения звуков.

После ввода в эксплуатацию глобальной железной дороги, жизнь на земле стала налаживаться всерьёз. Машиностроение, которое должно было теперь обеспечивать поставку подвижного состава, получило новый стимул к своему развитию. Вместо частных яхт и самолётов в моду вошли частные вагоны. В мегаполисах всё чаще стали пользоваться железнодорожными автоматическими такси, аналогичными таковым в городе Нинвэ. Следующей задачей, сформулированной отделом землистики Большого Совета, стало проектирование и строительство не зависящей от рек системы канализации континентов, такой же, какая была устроена на континенте Исраэль на Эреце ещё в самом начале его освоения. Все органические стоки городов и посёлков теперь должны были попадать не в реки, а в специальные тоннели, по которым они самотёком доставлялись на очистные комплексы на побережьях. Затем, после очистки и обработки атомарным кислородом, они сбрасывались далеко от берега в глубоководных частях океанов.

За выдающиеся достижения в деле спасения жизни на планете Земля, Большой Совет присудил личные награды всему экипажу «Искателя» – в форме лицензий гражданам округов Исраэля и в форме лицензий на всю семью гражданам колоний. Это давало последним право переселиться на Эрец и завести там одного ребёнка. Дани рекомендовал всем своим бахурам от лицензий не отказываться, убеждая их в том, что они всё-таки женщины, и рано или поздно они захотят расстаться с «Бахарутом», выйти замуж и родить малыша.

Большой Совет через Ноаха напомнил Дани, что двадцатипятилетний гарантированный срок эксплуатации электронного оборудования «Искателя» подходит к концу, и корабль необходимо вернуть на орбиту Эреца для замены электроники и проведения полного комплекса испытаний, после чего можно будет продолжить исследование галактики. Дани попросил в свою очередь оставить его капитаном этого корабля на следующие двадцать пять лет после модернизации, на что легко получил согласие командующего флотом. Большой Совет предложил Дани и всем членам экипажа провести двадцатилетний отпуск на Эреце и использовать это время для реализации своих лицензий. Очень многие решили воспользоваться столь щедрым предложением, но просили своего капитана по истечении отпуска вновь принять их в свою команду. Пять девушек из бахурской части экипажа решили покинуть «Бахарут» и выйти замуж за мужчин – членов экипажа. Однако эти пары тоже попросили Дани оставить за ними места в будущей экспедиции «Искателя». Должность координатора по защите Земли и автономии Земной Исраэль приняла капитан «Молнии» Лея бат Гиллель. Дани, поняв, что решение проблемы с вирусами в организме Марты дольше затягивать нельзя, собрал Эстер, Дину, Рину и Марту в лаборатории изолированной зоны.

– Мэртхен, наша миссия на Земле подошла к концу, и пришло время нам с тобой подумать – что делать дальше. Есть один вопрос, который решить пока не удалось. Это проблема биологической совместимости Земли и Эреца. В организмах землян, и в твоём тоже, существует множество вирусов, которые никак себя не проявляют и поэтому нанопроцитами, внедрёнными в твой организм, не преследуются. Мои нанопроциты среагировали на твои вирусы, но записать базу данных для формирования информационной вакцины не удалось, слишком уж их было много, а без этой базы данных нельзя очистить от них твой организм. Давайте, девушки, как-то решать этот вопрос. Если ничего не выйдет, то, отогнав «Искатель» на Эрец, мне придётся попросить Авиталь доставить меня с Мартой обратно на Землю на её линтере.

– Я понимаю, Дани, – ответила Марта, – как бы я ни хотела посетить твой мир, я ведь не могу себе позволить заразить всю вашу планету. Если бы у всех жителей стояла «Бахура 4.0», тогда бы моя высадка на Эрец была бы безопасной, но пока это не так, придётся нам с тобой отдыхать на Земле.

– И я, и девочки давно уже пытаемся решить проблему, – вмешалась Эстер, – есть кое-какие мысли, но это решение «в лоб», ничего качественно нового пока не нашли. Однако всё равно стоит попробовать, хотя тебе, Дани, придётся туго.

– Рассказывай, Эсти, что придумали.

– Во-первых, Алону удалось несколько оптимизировать свою программу, и она теперь будет работать вдвое быстрее; во-вторых, можно добавить нанопроцитов и сделать их промежуточным буфером данных; а самое главное – тебе, Дани, придётся обнулить всю твою базу данных инфекторов. То есть всеми вирусами придётся переболеть снова, правда на этот раз ты будешь заражаться ими по очереди, так как мне удалось их выделить из организма Мэртхен и приготовить культуру каждого из них. Всё в совокупности обеспечит успешное формирование информационной вакцины и, следовательно, очистку организма моей дорогой невестки.

– Нет, Эсти, благодарю тебя, конечно, но ведь эта методика принесёт моему мужу слишком много страданий. Я могу остаться на земле, выносить и родить нашего с тобой ребёнка, Дани. Эсти ведь нетрудно сделать мне оплодотворение в пробирке, и создать эмбрион из тех моих яйцеклеток, которые оказались здоровыми. А когда «Искатель» отправится в новую экспедицию, ты подберёшь меня.

– Но я хочу быть с тобой, Мэртхен! Разреши мне пройти процедуру и взять тебя на Эрец. Подумаешь месяца два поболеть в лёгкой форме! Абсолютно ничего страшного я здесь не вижу. Да и дочку нашу я хочу растить вместе с тобой там, где нет ни насилия, ни преступности – на нашей замечательной планете. Очистка организма позволит тебе посетить Эден-два, планету кельтов и эльфов – Бирке, а также те миры, которые «Искатель» ещё не открыл, но может открыть в следующей экспедиции.

– Да, Мэртхен! Дани справится, он ведь один раз уже справился со всеми твоими вирусами, – продолжала уговаривать Марту Эстер. – К тому же его биоматериалы не здесь, нетронутая космосом сперма Дани хранится в криобанке на Эреце. И именно там тебе следует заводить ребёнка. Кроме того Большой Совет выдал тебе лицензию, как члену нашего экипажа, и теперь ты сможешь получить гражданство Шинара, построить дом или купить квартиру, если захочешь жить в городе.

– Ты говоришь, что Дани справился, но он же тогда справился со всеми моими вирусами сразу, а теперь ты предлагаешь ему переболеть каждым по отдельности – это жестоко…

Глава 20. Элохим.

Вдруг зазвучал сигнал общей тревоги. Дани включил связь с рубкой.

– Эхуд, что произошло?

– Наблюдаем чужой корабль, совсем небольшой, вроде нашей скафы.

– Ты уверен, что он чужой?

– Смотри сам, Даниэль. На радиовызовы не отвечает.

На большом экране лаборатории биологической группы появилось изображение. На первый взгляд это была скафа, но только на первый взгляд. Небольшое возвышение в центральной части чечевицеобразного корпуса не оставляло сомнений в том, что это действительно чужой корабль.

– Вот оно! Началось! – воскликнул Дани. – Эхуд, дай мне быструю связь с нашим модулем в Эвенкии.

– Выполняю… готово!

– Георгий, ответь Даниэлю! Это срочно!

Через минуту на экране появилось заспанное лицо Георгия.

– Прости, капитан, и я, и отец уснули вопреки правилам. Что-нибудь произошло?

– Как твоя жена эвенкийка?

– Амардак? С ней всё в порядке, про нанопроциты она говорит: «во мне сила звёздных людей». Дочь шамана, что ты хочешь! Может быть она телепатка? Попроси Эстер проверить её.

– А как ваш мальчик?

– Тоже неплохо, спать только не даёт. Так что же всё-таки случилось?

– Смотри на экран. Что это, как думаешь?

– Типичный НЛО! Стопроцентный «дневной диск». Я же говорил, что они сами выйдут с вами на контакт. Долго же они собирались!

– Как думаешь, он опасен?

– Никакой стрельбы со стороны таких объектов не было, но похитить кого-нибудь они могут.

– Благодарю, Георгий, отдыхай. Передай привет Амардак. До связи.

– До связи, капитан.

Дани включил общую громкую связь.

– Внимание всем! Корабль, который вы видите на экранах, действительно чужой. Георгий опознал его как типичного представителя класса НЛО, которые ранее наблюдались на Земле. Вызываю инженера по оружию первой смены, Натан, ты меня слышишь?

– Да, капитан, я на связи. Прикажешь уничтожить объект?

– Нет, ни в коем случае! Третья сила галактики идёт на контакт, мы не можем начать с войны!

– Принято, все системы защиты активизированы, кроме…

– Я приказываю активизировать автоматическую ретелепортацию.

– Неужели всё так серьёзно? Это же очень опасная система, оружие последней надежды…

– На всякий случай включи, кто их знает? Эхуд, что там с радиовызовами?

– Перепробовали все частоты и все аналоговые способы модуляции: обращались на русском, английском, романском, эллинском, иврите, языке хара, кельтском, арамейском и нашем древнеарамейском. Результат нулевой, объект молчит и продолжает нарезать круги рядом с «Искателем».

– Ладно, будем ждать, продолжайте их вызывать, Эхуд.

– Может быть, они аналоговыми модуляторами уже не пользуются?

– Если они хотят контакта, то должны уметь ими пользоваться, цифровых протоколов могут быть тысячи – в случае их применения трудно рассчитывать на понимание со стороны другой цивилизации. Но разве они пытались что-нибудь передать в цифре?

– Нет, не пытались, объект просто молчит.

– Постой-ка, он уже не молчит, они вызывают меня телепатически, каково расстояние до чужого корабля?

– Двадцать пять километров, капитан.

– Значит, связь идёт через ментос, чужой говорит на древнеарамейском. Он предлагает переговоры... через сутки на крыше гостиницы в Корнеевске. Ничего себе! Он знает нас по именам! Приглашает меня, Эстер, Марту и Георгия… Всё, он дал отбой!

– Корабль ушёл, Даниэль, гравитационный приёмник зафиксировал его пульсирующий полёт – первый пилот.

– Куда же он ушёл, Эхуд?

– В сторону Луны.

– Идит, что даёт спектр его следа?

– В качестве рабочего тела они используют плазму, по химическому составу напоминающую базальт.

– Базальт?! Ты не шутишь?

– Капитан, это Млахим, энергетика у них не водородная, а какая – даже предположить не могу. Но вот рабочим телом вполне может быть лунный базальт – то, что под руками, понимаешь, если у них, конечно, руки имеются.

– Очень всё это странно… Ладно, делать нечего. Завтра, надеюсь, что-нибудь прояснится.

– Что будем делать, капитан? – спросила Дина.

– Полетим на переговоры! Раз просят – значит, очень надо. Двадцать с лишним лет они и носу не показывали, я уж думал, что Земля их больше не интересует, ан – нет.

– Кто поведёт скафу?

– Я сам поведу. А вы, девочки, останьтесь здесь.

– Почему? Мы тоже хотим! А если они нападут на вас с целью похищения? Кто будет вас отбивать? Если вас вырубят, кто обратно поведёт скафу?

– Эсти, я твой медиум, узнай что будет.

Дани дал руку своей сестре, та задумалась минут на пятнадцать.

– Дани, что-то не сходится, эти чужие очевидно имеют власть над ментосом.

– Это очевидно, раз они меня вызвали телепатически, значит они или телепаты, или имеют технические средства для входа в ментос. Скажи, что ты узнала?

– Обычно результат расчёта судьбы представляется как видео со звуком, на этот раз всё не так! Как бы я не формулировала запрос, ответ всегда был одинаков, и это был просто текст, без видео, простые короткие фразы: «Просим верить нам, вера – это главное. Кто верит – тот не утонет. Для вас всё будет хорошо и даже очень». Верить нам, кому «нам»? Этим, которые прилетали? Текст воспринимается как продолжение разговора…

– А на каком языке был ответ?

– На современном арамейском, на нашем с тобой родном, Дани. Это было, как всегда.

– Значит, так! Летим вчетвером, как они просили. Эхуд, дай ещё раз Георгия, – не дадим ему сегодня выспаться.

– Готово, капитан.

– Георгий, ты на связи?

– Я здесь, Даниэль, Всё равно уж заснуть не получилось после вашего НЛО. Я теперь арамейский понимаю и в курсе ваших разговоров.

– Отлично! Тебе нужно ещё раз пройти сохранение личности, сделай это сам, свяжись с Захавой, медиком первого линтера, она даст подробные инструкции, и сделай биопсию для получения образца соматических клеток, все вопросы к ней. Завтра мы за тобой залетим.

– А что, живыми мы не вернёмся?

– Ты же слышал, что сказала Эсти. Верь, просто верь, что всё будет хорошо. До связи, дорогой.

– Принято, капитан, до связи.

– Алон, ты не спишь? Ответь капитану.

– Я внимательно слушаю, Дани.

– Запрограммируй кибера на должность второго пилота. В том случае, если чужие пойдут на похищение, пусть вернёт нас на борт скафы через функцию обратной телепортации и возвратится на «Искатель». Он должен включить все средства защиты и огнём на огонь не отвечать.

– Принято, Дани.

– Дина и Рина, быстренько проводим сохранение и биопсию всем, кто летит. Если наша вера будет напрасной, создадите исоргов из наших клеток и закачаете личности.

– Принято, капитан. Чего сидите, давайте ложитесь под дрёмер, все трое!

* * *

Президент Котов был предупреждён о встрече двух цивилизаций в Корнеевске. Жителей гостиницы и прилегающих кварталов на всякий случай эвакуировали. Ровно в девять скафа номер тридцать два приземлилась на крышу, июньский ясный вечер создавал приятное мягкое освещение. Через пять минут на вторую площадку приземлился НЛО. Всё было так же, как во время первых переговоров с президентом Котовым: круглый стол из холла гостиницы, шесть мягких кресел.

– Интересно, почему их шесть? – высказал вслух свою мысль Дани. – Рассаживайтесь, друзья.

– Значит, со стороны приглашавших, переговорщиков будет двое, – предположила Эстер. Наверное, Котову они тоже что-то внушили.

– Похоже на то, – согласился Георгий.

И действительно на второй площадке, рядом с приземлившимся чужим аппаратом, материализовались, как будто из воздуха, двое мужчин около двух метров ростом. Их одежда напоминала по покрою древнееврейскую, но была бело-серебристого цвета. Один мужчина постарше, имел очень светлые волосы до плеч, возможно даже седые. Другой был помоложе, с тёмными длинными волосами, значительно длиннее, чем у первого. Дани, под защитой костюма «Ангел», почувствовал себя излишне вооруженным, ведь у пришельцев не было никакого оружия. Он встал, чтобы поприветствовать прибывших.

– Здравствуйте, Даниэль! – опередил его седовласый, произнеся это по-русски. – Вам всем представляться не нужно. Мы прекрасно вас знаем, а вот нам представиться не мешает. Моё имя Йеховаху, моего, условно говоря, сына и ближайшего помощника во всех делах зовут Йехошуа. Вместе мы – Элохим или, если по-русски, – Боги. Присаживайтесь, говорить будем по-русски, именно этот язык известен всем присутствующим, является достаточно выразительным и содержит всю необходимую для понимания терминологию.

Повисла пауза, арамейцы и земляне были в шоке. Дани, наконец, решил – нужно хоть что-нибудь сказать:

– Здравствуйте, Элохим, очень рад нашей встрече. Я надеюсь, что мы не прогневали вас слишком сильно? Позвольте спросить, знаете ли вы короля кельтов Лоэгайре третьего?

– Конечно, знаем. В его терминологии меня зовут Луг. Я знаю о его пророчестве, ответ «да», он говорил именно об этой встрече. Я вижу, все вы сильно смущены, право, не стоит! Я решительно заявляю, барьера между нами нет! Мы вас пригласили для того, чтобы поблагодарить вас и всех людей, работавших вместе с вами ради спасения нашей базовой планеты, поговорить на равных и ответить на все возможные вопросы. Вы все заслужили право знать суть вещей, потому что именно вы осуществили наш план «последней надежды». У нашей встречи есть ещё одна цель, о которой мы скажем чуть позже. Итак, спрашивайте обо всём, что вы всегда хотели знать, но не решались обратиться. Первым руку поднял Георгий.

– Пожалуйста, Георгий, смелее!

– Уважаемые Элохим, не могли бы вы рассказать, как была создана вселенная, то есть, материя и время?

– Ваше любопытство понятно, приготовьтесь слушать, рассказ будет долгим. Поскольку вы все знакомы с арамейской и кельтской физикой, я не буду повторять то, что вам уже известно и буду пользоваться терминологией арамейцев. Начнём, пожалуй, с хара. Правильно их всё-таки называть дэвами, поскольку хара «злые» только в этой галактике. Один из их базовых кораблей-городов оказался в нашей галактике по ошибке, это иногда случается… Именно поэтому они не нашли такого мира, где для них был бы приготовлен дом, согласно их представлениям о жилой планете. Четыре обитаемые системы внутреннего кольца и шестнадцать таких систем внешнего кольца галактики, – все были предназначены для людей. Биосфера строилась на двойной спирали и в четверичной кодировке, – всё не так с их точки зрения! Но к чему это я… заговорив о дэвах, я имел в виду, прежде всего, их духовного руководителя.

– Дэвы называют его Хейлаэлем? – вмешалась Эстер.

– Верно, это слово означает: «род божественных войск», это его прозвище. Имеются в виду воины света. Ещё его называют: «Носитель света», «Люцифер», «Утренняя звезда». У некоторых народов он также известен, как Брахма – это и есть его настоящее имя. Именно он ответственен за большой взрыв. Чтобы его осуществить, ему приходится приносить себя в жертву, поэтому народы Земли, в древности получившие тайные знания, считают, что он умирает. На самом деле это и так, и не так. Умирает точная копия Брахмы, которую он создаёт как слепок с самого себя, раздваивая свою личность. Но с точки зрения копии всё происходит по-настоящему: энергию, запасённую в виде носителя его личности, он отдаёт на формирование изначальной материальной частицы, извлекая её из физического вакуума. Так происходит в начале каждого цикла творения, который продолжается приблизительно 311 040 миллиардов земных лет.

– Извините, Элохим, – вмешался Дани, – что значит приблизительно?

– Приблизительно, это значит, что никогда не угадаешь заранее, какова же будет итоговая масса вселенной и, следовательно, время её жизни. Вот, например, теперешняя вселенная уже намного превзошла этот возраст. Всё зависит он того, как много Брахме удаётся собрать сторонников – «служителей света», способных, как и он сам, принести себя в жертву.

– А почему же он просто не наделал копий себя и своих сторонников?

– Этого сделать нельзя! Копия может быть только одна, нельзя себя разделить на множество частей. Единственная личность, которой удаётся себя полностью воссоздать из копии – это сам Брахма. Если сделать так с остальными, то эти части утратят черты личности, образно говоря – сойдут с ума, и поэтому будут неспособны организоваться и выполнить задачу. Не думайте, что сотрудники Брахмы менее значимые фигуры. Каждый из них лишь немногим уступает ему по количеству запасённой энергии. Каждый из них превращается в изначальную частицу, которая может вырасти в массу эквивалентную галактике. Поэтому, чем больше будет сознательно жертвующих собой личностей, тем больше будет масса новой вселенной, и тем дольше она проживёт.

– То есть, если я правильно понял, «служители света», приступая к творению новой вселенной, создают свои резервные копии. Зачем они это делают? И что с ними происходит потом?

– Странный вопрос – зачем? Затем, чтобы не исчезнуть совсем. Те «служители света», которые отдали свою половину, в следующем акте творения участвовать уже не могут. Они пребывают в особом информационном пространстве, скрывающемся в специально организованных измерениях. В этом месте можно хранить всё что угодно в оцифрованном виде. На время акта творения там собираются все личности: и «служители света», и «тёмные» – творцы жизни вроде нас, со всеми нашими наработками и заделами. Отдел «светлых», где живут копии тех, кто осуществил очередной большой взрыв, является для них вечной наградой. Как они там живут, что делают, мы с Йехошуа понятия не имеем. Этот отдел некоторые земляне называют «Нирваной», точно так же, как и мы, плохо представляя условия существования в нём. Одно только известно доподлинно – светлым в «Нирване» хорошо, никто не жалуется, все хвалят.

– И откуда же это известно?

– Нам зайти туда нельзя, но им выходить можно. В том, что касается живой материи, «служители света» иногда делают нам заказы, то есть ставят задачи.

– Как же Брахма набирает новых сторонников для очередного цикла творения? – спросила Эстер.

Слово взял Йехошуа:

– Я отвечу, поскольку имею к этому непосредственное отношение. Во-первых, девяносто процентов дэвов после своей смерти на поверхности времени становятся светлыми. Так происходит потому, что в силу особенностей своей генетической программы и благодаря шестеричной кодировке генома, они существа слабо изменчивые. При гаметогенезе механизм кроссинговера, то есть произвольного обмена участками гомологичных хромосом, у них отсутствует. Если в брак вступают два дэва: один с гаметами А1 и А2, другой с гаметами Б1 и Б2, то дети их могут получить наборы генов А1-Б1, А1-Б2, А2-Б1 и А2-Б2. Только четыре варианта и всё! Поэтому дэвы такие однозначные и предсказуемые. Их легко инициировать на служение определённой идее, и они всю жизнь будут ей верны. Брахма этим пользуется и получает около тридцати процентов «служителей света» из числа дэвов. Во-вторых, остальных он добирает из числа людей и близких к людям гуманоидных рас.

– Гуманоидных рас? Сколько же их существует?

– Великое множество! Но различия между ними не столь существенны, чтобы их можно было считать разными видами. Несмотря на очень разную внешность, которая является адаптационным признаком, все они могут скрещиваться между собой и давать плодовитое потомство. Только на Земле живёт три расы.

– Понятно, и как же гуманоиды делятся на светлых и тёмных? И к какой категории можно отнести, например, меня?

– Лично вам, Эстер, стать «светлой» совершенно не грозит. С вашей устойчивостью к тёмному потоку вы абсолютно неспособны на подвиг и самопожертвование. В случае опасности вы всегда будете искать рациональное решение, и вы его найдёте. Если вам когда-нибудь надоест играть в кибернетическую биологию, и вы решите присоединиться к миру ангелов, то ваша судьба – быть в нашей команде творцов жизни. Ваш творческий потенциал огромен, и вы будете выдающимся ангелом-созидателем. Всё то же самое можно сказать и обо всех присутствующих, и обо всех ваших товарищах, которым вы присвоили статус галактических десантников. Что же касается остальных людей, то вероятность их попадания в число «служителей света» обратно пропорциональна их устойчивости к тёмному потоку. Если человек, несмотря на низкую устойчивость, остаётся высоконравственным, то он непременно станет светлым.

– А если он становится на преступный путь?

– Тогда он не станет ангелом, ни темным, ни, тем более, светлым. Его посмертный путь лежит в Шеол, то есть в ад, если говорить по-русски.

– И это навсегда?

– Это будет зависеть от самой личности. Пожалуй, расскажу чуть подробнее. Человек, творящий зло и получающий от этого удовольствие – есть человек греховный, безнравственный. В посмертном существовании он попадает в виртуальный цифровой мир, ощущает себя вновь молодым, возродившимся к новой жизни. Но мир этот жесток и беспощаден. Чтобы выжить там, нужно самому стать жестоким. Впрочем, такому человеку жестокость присуща, и если он пойдёт тем же знакомым путём, то есть будет жить за счёт других, отнимая и присваивая жизненно необходимые вещи, то он из порочного круга не выйдет. Грешник проживёт ещё одну жизнь, вновь умрёт и провалится в следующий слой ада, ещё более жестокий, чем первый, и так далее.

– Что же нужно сделать, чтобы вырваться из порочного круга? Есть ли у грешника хоть какая-нибудь надежда?

– О, да! Надежда есть, но он должен сам пожелать этого, сознательно изменить собственную сущность, встать на путь добра. Конкретно это означает постоянно трудиться и бороться, чтобы облегчить жизнь тому, кто оказался рядом. Например, на заработанные деньги накормить голодного, спасти кого-нибудь, рискуя собственной жизнью, стать врачом и лечить всех бесплатно, стать разбойником и напасть на короля, чтобы он не обирал своих подданных. То есть фактически перейти к деяниям, носящим характер самопожертвования. Такая личность, как правило, умирает не своей смертью, но зато поднимается на один уровень вверх. Я сам неоднократно бывал в разных слоях Шеола, с целью указать томящимся там личностям путь к спасению и дать им надежду на избавление.

– И как, это помогало?

– Помогало, но только на некоторое время, потом воспоминания обо мне сглаживались, исчезали из памяти личностей и мрачный мир того или иного слоя ада возвращался к исходному состоянию. Был я и на Земле, пытался восстановить законы Моше в их первоначальном понимании, но результат был так себе. Люди стали толковать мои слова по-своему, кому как выгодно, возникли новые религиозные организации, которые подчинили себе волю людей и моим именем творили зло и беззаконие. Марта и Георгий всё знают о религиозных войнах. Сначала меня объявили помазанником, что по-эллински звучит как «Христос». Потом так называемые христиане передрались между собой. Моей же настоящей целью было увеличить число «служителей света», получаемых от Земли, напомнить людям о нравственности, о любви друг к другу, указать путь к свету. Пояснить, что этот путь лежит через самопожертвование. Однако Земля к середине двадцать первого века подошла к своей последней черте, за которой всеобщее уничтожение. Законы нравственности, десять главных заповедей – забыты. Повсюду действует принцип: человек человеку – волк. Выход с Земли годных в ангелы личностей упал почти до нуля. И если бы не вы, всеобщая война стала бы неизбежной.

– Мне кажется, – вступила в разговор Марта, – что причиной всех бед является перенаселённость планеты людьми. Неужели вы ничего не могли с этим поделать, вы же Элохим?

– Мы пытались, мы действовали обычными для биосферы методами. Контролировали численность с помощью пищевых цепочек, различных инфекторов и хищников. Но беда в том, что в этой вселенной люди у нас получились слишком непредсказуемыми. Разброс по уровню интеллекта и творческих способностей оказался слишком велик. Из опыта предыдущих «циклов Брахмы», уж извините за этот термин – он означает рождение, эволюцию и смерть вселенной, мы знаем, что люди созданные ради пополнения рядов ангелов, могут без особого ущерба для биосферы достичь такого уровня техники, чтобы запустить вокруг планеты ограниченное число спутников связи. После этого они обычно проникаются необходимостью самосохранения через сохранение биосферы, что естественно для разумных существ. Так обычно и бывает, но только не в этот раз! Предыдущий «цикл Брахмы» был особенно урожайным на творцов. Количество ангелов-созидателей и ангелов-хранителей возросло многократно, вот они и натворили всякого разного.

– А разве вы не контролируете всех этих ангелов?

– Как можно контролировать свободных художников? Вводить цензуру? У нас это не принято. Критерием ценности творения, то есть биологического вида, является его выживание в свободных условиях Земли. Количество видов, живших и живущих на Земле, как никогда огромно, намного больше, чем на аналогичных планетах предыдущих циклов. Всё было бы не так плохо, если бы ангелы-хранители не занялись социальными экспериментами с людьми. В результате людям стали известны слишком многие из опасных для них самих технологий. Поэтому мы имеем то, что имеем – на нашей базовой планете жизнь едва не погибла. Когда стало очевидно, что человечество ведёт свой технический прогресс ко всеобщей гибели, мы попытались воздействовать с помощью вирусов, но, увы, люди смогли справиться. Даже изощрённый в своём коварстве вирус иммунодефицита не стал решением проблемы из-за всеобщего распространения информационных технологий, – люди научились противостоять и ему.

– Но разве можно применять биологическое оружие? Разве это не убийство, которое запрещает шестая заповедь?

– Но, Марта, вы ведь сами сказали, что проблема в перенаселённости, разве не так? И вы совершенно правы! И потом, смерть на Земле не означает конец для личности. Мы гарантируем бессмертие для каждого! Своей дальнейшей судьбой личность может распорядиться сама. Более того, все, кто стал ангелом сразу, и все, кто сумеет вырваться из Шеола, получат бессмертие на следующий «цикл Брахмы».

– А те, кто не смогут выбраться? – спросил Дани.

– К сожалению, на время нового «большого взрыва» Шеол сохранению в скрытых измерениях не подлежит, так как Брахме нет до него никакого дела. Его совершенно не заботит то, что кто-то из томящихся там личностей мог бы подняться в слой обучения и всё-таки стать ангелом. Но, если честно, он ведь прав. Вырвавшихся из Шеола сравнительно немного. Даже Земля в своем пике безнравственности в двадцатом и двадцать первом веках от моего пришествия давала ангелов в десятки тысяч раз больше, чем Шеол.

– Вы всё время говорите об окончании «цикла Брахмы», но далеко ли до него?

– Вот оно, Даниэль, в этом суть нашей встречи! Многие признаки состояния материи говорят о приближающемся конце, поверхность текущего момента просуществует ещё только пятьдесят, плюс – минус пять, миллионов лет. Для возраста текущей вселенной, равного семи на десять в пятнадцатой степени земных лет, – это сущее мгновение. Поверхность уже давно расширяется с ускорением, это означает потерю гравитационной связанности между отдельными волокнами галактик. Дефицит тахионов, генерируемых центральными чёрными дырами в каждой галактике, снизил межгалактическую величину гравитационной константы. Постепенно процесс распада распространится и на сами галактики. Когда все остальные константы взаимодействий сойдут с полки медленного дрейфа и ускорят изменения своих величин, произойдёт коллапс вещества: стабильные изотопы станут радиоактивными и распадутся. Жизнь, основанная на химии, станет невозможной. Тогда и потребуется новое сотворение вселенной.

– Я чувствую, что и с этим есть какая-то проблема…

– Правильно! Дело в том, что «служителей света» мы недобрали. Нам бы ещё пару миллиардов лет, и тогда мы были бы уверены в успехе очередного большого взрыва. Возможно, вы и ваша цивилизация могли бы нам помочь. Поначалу мы были очень недовольны сложившимся на Эреце положением вещей. После перемещения людей в подготовленную биосферу их технический прогресс пошёл почему-то очень быстро. Возможно, кому-то из ангелов-хранителей показалось, что существование дэвов на этой планете, пусть даже в самом начале их цивилизационного пути, ставит под угрозу успешный прогресс человеческой цивилизации. Так или иначе, развитие техники у эллинов и романцев вышло из под контроля ангелов и закончилось разрушительной войной. Спасения арамейского народа удалось достичь с помощью всё того же биологического оружия. Специфичная, этнически избирательная бактерия pestis rubeus помогла оставить за арамейцами восточный континент и остров. Но знания, полученные романцами, теперь были в распоряжении арамейцев. Мы думали, что произойдёт такой же, как у погибших народов, неконтролируемый рост численности населения и коллапс выжившей биосферы. Однако Шломо сорок третий всех удивил, взяв под контроль численность своих подданных. Дальше – больше, состоялось открытие фактора старения, а потом открытие принципа торсионно-магнитного преобразования, позволившего создать экраны от информационного мира ангелов – ментоса, как вы его называете. В конечном итоге арамейцы додумались и до темпоральных генераторов. Теперь путь в космос был открыт. Но космос очень опасен для живых, но вы и тут нашли выход – стали полуживыми. Мы думали, что это конец, решили, что и третья планета внутреннего кольца станет такой же ушедшей в себя цивилизацией, как и вторая. Уже решали, что лучше: устроить всемирный потоп с помощью корабля дэвов или послать ангелов-разрушителей, как в Сдом. Но, вспомнив об острове, о его диком народе, исправно поставлявшем новых ангелов и «служителей света», решили оставить всё как есть и не просчитались.

Когда на Земле сложилась критическая ситуация, тщательные расчёты будущего показали возможность спасения нашей базовой планеты с помощью арамейцев, вышедших в космос. Вам, Марта, и вам, Даниэль, удалось найти друг друга с помощью Эстер. И мы вам очень благодарны за вашу веру. Если бы вы не поверили в расчёты судьбы, вы бы не встретились, а Земля уже к настоящему моменту престала бы существовать, как планета живая. Если бы это произошло, мы бы потеряли эту галактику. Одну из двадцати человеческих галактик и при этом – наиважнейшую! Вы, Марта, отважно боролись против «мирного» атома, имея в арсенале лишь подручные средства и незаурядные технические способности. Вы, Даниэль, совершили величайшее открытие в энергетике, интуитивно нащупав возможность взять под контроль физический вакуум. Этому открытию позавидовал бы сам Брахма. Вы, Эстер, владеете даром ясновидения, поэтому Даниэль смог пройти через критическую вилку судьбы, кроме того, мы очень благодарны за созданные вами бактерии, которые расправились с химическим оружием, морскими нефтепромыслами, авиацией и органическими нитратами. И, наконец, вы, Георгий, вы первый контактёр. Ваши знания и ваша смелость позволили арамейцам принять правильное решение о вмешательстве в дела Земли, а ваша мысль внедрять перепрограммированные нанопроциты половой защиты через продовольственную помощь – просто великолепна. Благодаря этой идее биосфера начала оживать и получила второй шанс, – численность человечества стала уменьшаться, а выход положительных личностей увеличился.

За все эти ваши заслуги я вручу вам награду. Она позволит вам беспрепятственно посещать все населённые миры этой галактики, а если арамейцы построят корабль по проекту Млахима, то и другие галактики. Возьмите, Эстер! В этом платиновом контейнере ключ к совместимости биосфер. Это споры специальной бактерии, их можно прорастить и размножить на обычной лабораторной питательной среде. Суть микроорганизма в том, что он вырабатывает антитела против абсолютно всех вирусов, когда-либо применявшихся на Земле. Сама эта бактерия безвредна для человека, но если её ввести внутримышечно, то через месяц организм землянина будет очищен от всех вирусов. Очистить от вирусов можно и растения, и животных. Таким образом, вы, если захотите, можете перенести отсутствующие у вас виды к себе домой, на Эрец.

– Правильно ли я поняла вас, Йехошуа, – вся наша биосфера перенесена отсюда, с Земли, а отсутствие в ней вирусов обусловлено действием этой самой бактерии?

– Всё верно, дорогая Эстер, так оно и было. Биосфера Эреца комплектовалась по минимуму и из соображений целесообразности. Поэтому хищники представлены лишь подотрядом кошкообразных: семействами кошачьих, мангустовых и виверровых. Нет райских птиц и многих разных видов, которые появились здесь на Земле исключительно благодаря любви к искусству наших ангелов-творцов.

Слово взял Дани:

– Вашему дару, Элохим, цены нет! Теперь организм моей любимой Мэртхен может быть очищен, она сможет переехать на Эрец и жить со мной! Благодарю вас от всей души и от всего арамейского народа.

– Извините, можно ещё вопрос?

– Конечно, Эстер, для того мы здесь и собрались, чтобы вы смогли получить все ответы, а то как-то несправедливо получается, – мы про вас знаем всё, а вы строите смутные догадки.

– Расскажите о вирусах, для чего они вам понадобились? Ведь не только как оружие против не в меру расплодившихся видов?

– Разумеется, не только как оружие, хотя и такое назначение иногда имело место. Может быть, для вас это будет откровением, но мы, ангелы-строители жизни, намного отстаём от вас, арамейцев, в своих технических достижениях. Собственно, мы к превосходству в этом и не стремимся. Всей техникой многомерного пространства заведует Брахма. Иногда он выполняет наши заказы, иногда мы выполняем заказы на разработку живой материи для него, точнее для его подопечных дэвов. Вы, Эстер, пользуетесь для монтажа генома техническими средствами, созданными гением ваших инженеров. Мы тоже имеем лабораторные комплексы аналогичного назначения, но как внести изменения в геном многих особей, которые живут не в лаборатории, а в реальной биосфере? Вот для этого и нужны вирусы. Через них легко внедрить в геном новые свойства. Вирусы, с записанными на них изменениями, легко и автоматически распространяются по популяции. Так мы создаём новые виды на базе существующих. Это и есть эволюция. Земля – наша лаборатория и испытательный полигон, поэтому-то она и полна вирусов. Ну, а при перенесении на другую планету особи вида очищаются вот этим самым универсальным антивирусом.

– Это потрясающе! Но почему вы так доверяете мне? Не опасно ли вообще делиться с людьми такими секретами?

– Мы делимся только с вами. Вы имеете право рассказать всем остальным о сути вещей, которую узнаете, но никто вам не поверит. Вы нам очень помогли со спасением Земли и можете помочь ещё больше, если продлите жизнь вселенной.

– Но неужели это в наших силах? – удивился Дани.

– К концу нашей беседы, Даниэль, вы поймёте, что это именно так. Только арамейские технологии могут решить вопрос. Даже Брахма не сможет сделать то, что можете вы. Но давайте всё по порядку. Георгий уже давно хочет спросить, пожалуйста.

– Не могли бы вы рассказать, как вы переносите людей, животных и растения на другие планеты? И как вы сами преодолеваете межгалактические расстояния? Ведь у вас двадцать галактик на попечении, и, кстати, сколько всего галактик во вселенной?

Слово снова взял Йеховаху:

– Об этом лучше расскажу я. Последний вопрос, Георгий, особенно хорош! А действительно, сколько галактик во вселенной? Скажите, как думают земные учёные?

– При глубоких обзорах насчитали порядка ста триллионов…

– Смешно… на самом деле их гораздо меньше, и вселенная не так велика, как кажется. Не секрет, что поверхность текущего момента является замкнутой, более или менее похожей на сферу для четырёхмерного наблюдателя. Лучи света распространяются вдоль этой поверхности и могут много раз обогнуть её. Так, наблюдая в абсолютный телескоп участок неба и постепенно разгоняя увеличение, вы увидите, в любом сколь угодно узком конусе, все галактики вселенной на разной стадии их эволюции. Одну и ту же галактику вы увидите много раз, каждый раз считая её новой и имеющей другое красное смещение.

– Так, значит, их на самом деле…

– На самом деле их всего только 5 159 780 352, и только в двадцати из них есть жизнь человеческая, ещё двенадцать принадлежат дэвам. Теперь расскажу о более трудных для понимания сущностях и постараюсь ответить на вопрос о перемещениях. Итак, начнём с ментальной сети – «Ментоса», пользуясь арамейским определением. Ментос существует только при тех самых двадцати галактиках, в которых есть жизнь. Что значит «при»? Это значит, что физические носители информации ментоса – субпространственные вихри, привязаны к галактике со стороны субпространства. Они специально образованы нами, тёмными ангелами, для своих целей. На этих вихрях записывается и хранится вся информация, необходимая для биоморфологии. На этих же структурах существует Шеол. При распаде вещества галактики ментос просуществует лишь непродолжительное время, достаточное, однако, для копирования данных в «Хей-ментос», здесь я опять использую арамейский термин.

«Хей-ментос» принадлежит светлым ангелам, которыми руководит Брахма. «Хей-ментос» многомерен, все физически доступные измерения текущей пары вселенных, положительной и отрицательной, а также скрытые, нереализованные измерения ему подвластны. Доступ к нему возможен из любой точки пространства и субпространства, если у вас есть технические средства – алмазы синего эденита.

– А из гиперпространства? – поинтересовался Дани.

– Нет, гиперпространство, область будущего, заэкранировано поверхностью текущего момента. Итак, никаких мостов «Ментоса» между галактиками нет. Все данные предаются через «Хей-ментос». Теперь расскажу о перемещениях. Вы перемещаетесь по галактике в теле, забрасываете в гиперпространство реальную массу, потом возвращаете её, при этом расходуется море энергии. Но можно ведь переносить не физическое тело, не материальное вещество, а только информацию о нём. А в точке назначения можно вновь синтезировать из местных материалов любой объект, даже человека. Это так называемая «Магия». Термин происходит от слов: «Меяцер Авзар Газур лэфи дэгем», что на изначальном языке означает: «получение детали, сформированной по образцу». Расскажу в двух словах, как это работает. Для перенесения человека на планету в другой галактике необходимо, чтобы там существовали: земля – то есть, твердая кора с набором элементов, из которых будет сформировано тело, вода – главный растворитель организма, воздух – подходящий для дыхания и огонь – минимальная энергия, необходимая для затравки процесса магии. В исходной точке первой галактики переносимый объект погружается в субпространство и оцифровывается с помощью технического средства, созданного Брахмой. Он буквально разлагается на атомы. Описываются относительные координаты и тип атомов, всё это заносится в матрицу памяти. Далее в дело вступает аппарат магии, называемый материализатором. Это автоматическое устройство подобно кораблю-городу дэвов и посылается Брахмой на разведку в развитые галактики ещё до того, как начинается строительство жизни. Там это корабль находит подходящую по температуре и химическому составу планету, и тогда мы, тёмные ангелы, можем с этой планетой работать. Из местных элементов по данным, поступающим через «Хей-ментос», атом за атомом синтезируется переносимый объект. Строительство объекта происходит на грани субпространства, так чтобы были доступны атомы местных элементов, и когда объект готов, он целиком выводится на поверхность текущего момента. Цифровую матрицу можно хранить в «Хей-ментосе» и использовать повторно. Наши тела, которые вы видите перед собой, построены по такому же принципу. Это аватары, то есть – воплощения. Ангелы всегда их используют, если необходимо посетить реальный мир. Наш корабль для межпланетных перелётов, который вы видите на площадке, тоже построен аппаратом магии. На нём мы перемещаемся между Землёй и нашими лабораториями на Марсе и Луне. Ну, как, в целом идея перемещений понятна?

– Идея просто фантастическая, – восхитился Георгий. – А как же вызвать этот ваш материализатор? Неужели достаточно войти в связь с «Хей-ментосом», произнести ключевую фразу, выбрать название материализуемого объекта из библиотеки матриц, и, пожалуйста, он возникнет в реальном мире?

– В целом так оно и есть. Каждый может что-нибудь сотворить, имея синий эденит, зная пароль и название цифровой матрицы объекта. Вот только название нужно знать на изначальном языке и ничего не перепутать. А то получится как в одной русской песне: «Сделать хотел грозу, а получил козу». Впрочем, способный человек, с абсолютной памятью, вполне в силах это сделать, если его научить, конечно.

– Так вот почему Тора запрещает колдовство! – воскликнул Дани. – Потому что, в принципе – это возможно!

– Именно так! Хотите попробовать? Давайте, Даниэль, не бойтесь. Я вас научу чему-нибудь вполне безобидному. Я знаю, вы любите виноград.

– Но я ведь нарушу одну из шестисот тринадцати мицвот [заповедей]!

– Ничего, я разрешаю. Я вам скопирую пароль и название прямо в мозг. Готово, эденит у вас имеется, произносите, можно не вслух.

Дани сосредоточился и мысленно повторил переданные ему слова. На столе с некоторой задержкой и, как бы не сразу, материализовалась гроздь винограда.

– Обалдеть! – не сдержался Георгий. – И она настоящая?

Дани оторвал ягоду и сунул в рот.

– Вкусно! Георгий, попробуй!

– Да, действительно, настоящий виноград!

– Однако «наколдовать» можно только то, – напомнил Йеховаху, – что когда-либо было создано в реальности, а потом оцифровано и занесено в виде матрицы в библиотеку. Например, сформировать «паровоз» – не получится.

– Почему? – удивился Георгий.

– Я отвечу, – вызвался Дани. – Паровоз нельзя материализовать не потому, что ангелы не проявили интереса к образцам старинной человеческой техники, а потому что термин «паровоз» – слишком неконкретен. Я, запрашивая виноград, произнёс не одно, а целых восемь слов, обозначающих имя матрицы. Паровоз, наверное, тоже кодируется под определённой маркой, фирмой и серийным номером.

– Именно так, Даниэль, вы уловили суть магии. Тут необходима детализация, и точное название объекта вплоть до серийного номера.

– Скажите, пожалуйста, Элохим, а нашу арамейскую технику вы оцифровывали?

– Конечно, ведь это нечто выдающееся! Однако воспроизвести линтер или космолёт не представляется возможным, потому что некоторые материалы, использованные в конструкциях этих кораблей, в частности – монополиум, не могут быть воспроизведены из распространённых элементов космической пыли или планетарной коры. Ещё раз повторю, обычно люди не выходят на просторы галактики. Сидят смирно на своих планетах, потому что их тела не предназначены для космоса. За всю историю «циклов Брахмы» такого не случалось никогда. Во всяком случае, за ту историю, которая нам доступна.

– А есть ещё и недоступная история?

– Сведения по последним пятидесяти трём циклам нам подвластны. Но есть архив, которым владеет только Шива, да, есть ещё и такая личность. Его задача – правильно завершить «цикл Брахмы», проследить за тем, чтобы не было перекосов между вселенной и антивселенной, чтобы «физический вакуум» вернулся в исходное состояние: мощного энергетического шума на малых длинах волн и сбалансированного нуля на ядерных и больших длинах волн.

– А Вишну? – спросила Марта.

– Вишну тоже существует, его задача – управление физическими законами. Всё происходит примерно так: Брахма, вместе со своими «служителями света» устраивает большой взрыв. Становясь изначальными частицами, они распарывают хаос, то есть то, что вы называете «физическим вакуумом». Изначальная частица содержит в себе и энергию, и разделяющее поле, о характере которого нам ничего не известно. Происходит цепная реакция, хаос – шумовая скомпенсированная в ноль на длинных волнах энергия под действием изначальных частиц распадается на положительную и отрицательную составляющие, порождая новые изначальные частицы. На первом этапе нет ещё никаких законов и времени. Вновь образованная пара вселенных раздувается в разных направлениях от точки начала, – это и есть взрыв. Реакцию цепного распада физического вакуума прекращает Вишну, запуская механизм генерации тахионов и создавая тем самым поверхность времени и заготовки галактик в виде их центральных чёрных дыр. Управляя тахионным потоком, он выводит мировые константы на полки медленного дрейфа; гравитация, сильное, слабое и электромагнитное взаимодействия начинают существовать отдельно, после этого вселенная может быть предоставлена сама себе. Она продолжает расширяться с замедлением, и начинается её нормальная эволюция.

К моменту завершения рекомбинации протонов и электронов, всё вещество уже поделено на галактики, и каждая из них начинает собственное развитие. Нам, строителям жизни, остается только ждать. После того, как образуются и прогорят несколько поколений первых звёзд, в результате чего галактики обогатятся тяжёлыми элементами; после того, как ядра галактик перестанут быть активными в результате освобождения области центральной чёрной дыры от окружающего вещества; после того, как галактики сформируют диски и станут стабильными структурами, Брахма посылает корабли-материализаторы для выбора галактик и подходящих звёзд.

Критериями отбора являются: развитая структура; низкая, практически нулевая вероятность слияний чёрных дыр шаровых скоплений, порождающих чудовищные по мощности, губительные для всего живого всплески жёсткого электромагнитного излучения; и, наконец, высокая концентрация пыли, состоящей из тяжёлых элементов, – она необходима как строительный материал для планет с твёрдой корой, на которых только и возможно создание биосферы. После того, как галактики и звёздные системы отобраны, мы приступаем к строительству на какой-то одной планете в какой-то наиболее симпатичной галактике. Для этой вселенной такой планетой является Земля. Начинаем с материализации архивных данных, выпускаем хемосинтезирующие бактерии и фотосинтезирующие одноклеточные водоросли. Далее переходим к многоклеточным организмам. Практически никогда не обходится без подстройки генома под конкретную физику новой вселенной. Вишну не всегда удаётся воспроизвести в точности изотопно-элементный состав таким, каким он был в предыдущем цикле. Вот, например, в текущей вселенной такой важнейший элемент, как калий, всегда содержит примесь радиоактивного изотопа калий-40. Всего около 0.012 %, но из-за этого страдают все организмы, особенно дэвы, – их жизненный цикл сократился с пятисот лет до ста сорока. Брахма сначала был недоволен, но потом смирился. Нам тоже пришлось вносить изменения в геномы даже самых простых одноклеточных организмов, повышая их устойчивость к постоянному внутреннему облучению из-за радиоактивного калия-40.

На базовой планете мы обычно, шаг за шагом, строим сбалансированную биосферу. Но в этом цикле творения, учитывая специфику вещества, нам пришлось затратить времени на эволюцию больше, чем обычно, – примерно на два миллиарда лет. Вы, Эстер, как биолог, и вы, Даниэль, как системотехник, должны понимать, что биосфера не может быть сбалансирована без отрицательных обратных связей и, следовательно, жестоких взаимоотношений в пищевых цепочках от фотосинтезирующих организмов до хищников. Никогда тигр не будет рядом с барашком жевать травку. Никогда травка не сможет выжить без тигров, потому что её всю съедят не в меру расплодившиеся барашки. Для того чтобы тигры могли успешно охотиться, мы всегда создаём ментальный тёмный поток; он придаёт хищникам отвагу, смелость и решительность, позволяя нападать на добычу, соизмеримую по массе с самим зверем. Тёмный поток позволяет зверям самоутверждаться в своём социуме, бороться за лидерство и побеждать. Так же действует он и на людей. Вы, арамейцы, и здесь сумели поступить по-своему, – все ваши технические достижения стали возможны только тогда, когда вы нашли способ спрятаться от ментоса. Люди, занятые техническим творчеством, благодаря экранам сумели объединить свои умственные усилия, отбросить амбиции и плодотворно работать на общую задачу.

– Вы нас простите за это? – поинтересовался Дани.

– Победителей не судят! Ваш технический успех очень ценен для нас, особенно в связи с недобором «служителей света».

– Чем же мы всё-таки можем помочь?

– Ваш ЭТАК, но только гораздо больших размеров, мог бы достичь производительности такой, чтобы в абсолютно пустых областях вселенной появилось достаточное количество водорода для создания новых галактик. Мы умеем создавать чёрные мини-дыры, как источник энергии для нашего корабля. Техническое средство для этого придумал Брахма. Сбрасывая в такую дырочку вещество, мы получаем энергию, необходимую для полёта. Если мы, тёмные ангелы, объединим усилия с вашей цивилизацией, то сможем создавать галактики и их центры, как источники новых тахионов, и тогда поверхность текущего момента замедлит своё скольжение по оси времени, и конец «цикла Брахмы» будет отсрочен.

– Идея понятна, но она требует тщательной проработки.

– Мы предоставим вам возможность пользоваться вычислительными мощностями хей-ментоса. Поверьте – они огромны. Мы разрешим вам создать прямой канал связи вычислитель – ментос – хей-ментос. Это позволит не только усилить ваши возможности по проектированию и моделированию, но и пользоваться такими каналами для дальней связи внутри галактики и даже за её пределами. Прямой канал даст арамейцам ещё одну неоспоримую привилегию, – весь ваш машинный информационный мир может быть скопирован в наш отдел тёмных ангелов в «хей-ментосе». Таким образом, вы сможете сохранить всех ваших умерших для следующего «цикла Брахмы». Это будет чисто ваш информационный мир, – ни мы, ни Брахма не будем вмешиваться в дела вашей цивилизации. Мы оставим за вами право быть самостоятельными. Вы станете третьим типом ангелов: ни светлыми, ни тёмными. Дадим вам название – технические ангелы. Существование такой третьей силы позволит нам увереннее управлять вселенной и гарантировать возможность возрождения живой материи в будущих циклах.

– Отказаться от такого щедрого предложения всему арамейскому народу я не вправе. Считайте, что мы договорились! По прибытии на Эрец разработка проекта «СуперЭТАК» будет начата немедленно.

– Вот и отлично. Протокол подключения ваших вычислительных машин к мощностям ментоса я вам сообщу чуть позже, и это будет доказательством перед вашим Большим Советом реальности нашего соглашения.

– Так значит, вы говорите, что люди обычно не выходят в космос, а как же дэвы, они-то всегда строили космические корабли, судя по их легендам? Можете рассказать поподробнее, в чём тут дело?

– Охотно! С дэвами вам нужно разобраться. Начнём с того, что дэвы являются самыми древними живыми существами. Когда-то очень давно, не по времени, а по количеству «циклов Брахмы», нами было принято решение больше не воспроизводить живой мир дэвов из-за его негибкости и их слабой изменчивости. Для того была причина: в новых мирах, построенных на шестеричной кодировке, никак не удавалось достичь полной биологической совместимости макроорганизма дэва и микроорганизмов новой биосферы. Ценой неимоверных усилий с нашей стороны несколько тысяч особей были очищены от вирусов и бактерий и оцифрованы. Но Брахма решил на всякий случай продублировать наш метод и сохранять их «в теле» на время генерации новой вселенной. Дэвы слабые творцы, но отличные исполнители. Разработанные для них корабли были построены ими и могут быть воспроизведены даже без участия материализатора и цифровых матриц. Биосферу и кормовую базу для дэвов мы стали строить на новой четверичной кодировке и двойной спирали. Благодаря тому, что кодировка стала совсем другой, дэвы перестали страдать от несовместимости с новым миром микроорганизмов и больше никогда не болели. Если бы они только знали, что коварная Эстер сможет создать бактерию для них из их же собственных митохондрий…

– Я вообще-то не собиралась нападать на дэвов, это лишь оружие самообороны для моей родной планеты и наших союзников.

– Я ничего не имею против! Наоборот, я очень рад, что вам это удалось. Эта галактика предназначена для людей, и вы имеете полное право исправить ошибку, допущенную Брахмой в адресации при создании своей суперноры, предназначенной для вывода корабля-города дэвов из скрытых измерений на поверхность текущего момента.

– Что значит: «исправить ошибку?»

– Это значит, что вы имеете право уничтожить всех дэвов в этой галактике. Никто вас не осудит. Это будет самооборона, ведь они стали «хара» и едят людей.

– А что Брахма думает по этому поводу?

– Мы с ним общаемся очень мало и всё только по делу. Но по поводу этой ошибки он вступал с нами в контакт и сказал, что мы вправе их уничтожить, потому что выхода светлых от этой цивилизации всё равно нет. Хара переступили черту и поэтому не могут стать «служителями света». Эта трагическая ошибка ответственна за десять процентов недобора светлых.

– А те эльфы, которые живут на Бирке, они-то могут стать светлыми?

– Да, Эстер, они могут, и они становятся. Беда только в том, что их слишком мало. Вот если бы кто-то, я не знаю кто, и как-то, я не знаю как, увеличил количество эльфов и уменьшил количество хара, то тогда благодарность ему и наша, и Брахмы была бы безграничной.

– Понятно…

– У меня созрел ещё один вопрос по поводу дэвов, – заявил Дани. – Раз Брахма перемещает их в новые галактики с помощью кораблей и изначально видит в дэвах космическую цивилизацию, то как же он решил вопрос с защитой их хрупких хромосом от космической радиации?

– Отличный вопрос, Даниэль! Ему действительно удалось решить эту проблему в значительной степени, хотя и не до конца. Он нашёл способ получения защитного материала с ядерной плотностью, состоящего из тяжёлых нейтронов с ароматом «странности», которые он получает слиянием мюона и протона. Тяжёлые нейтроны охотно конденсируются на поверхности сплава бериллия и серебра в условиях очень высокой искусственной гравитации. Дэвы овладевают этой технологией к тому моменту, когда они начинают строить корабли по имеющимся у них чертежам. Инертная масса и вес защитной оболочки в условиях планеты компенсируются с помощью всё той же искусственной гравитации. Когда корабль в пассивном дрейфе или на орбите планеты, компенсация выключена для экономии энергии. Тогда массивная оболочка служит дополнительной защитой, потому что внутри корабля гравитация от оболочки самокомпенсируется, а у чужого корабля она может вызвать серьёзную приливную деформацию.

– Так вот почему у них нет проблем с использованием гравитационного оружия – их корабль-город, благодаря оболочке с ядерной плотностью, при выключенной компенсации чрезвычайно массивен! А насколько хороша такая защита против космической радиации?

– Жёсткое электромагнитное излучение ослабляется в десять миллионов раз, энергичные ядра и нейтроны полностью отражаются. Так что экипаж их корабля можно скорее уничтожить икс-лучевым оружием, нежели нейтронным пучком.

– Ещё хочу спросить о «кубе тайных знаний» дэвов. Вы его имели в виду, когда говорили о постройке кораблей дэвами по имеющимся чертежам?

– Конечно, его! Это полный набор технической документации, он дэвам необходим, потому что они слабые изобретатели, и нет гарантий, что они смогут сами воссоздать необходимые для своего спасения системы. Документация подготовлена ангелами Брахмы, оцифрована и хранится в «хей-ментосе» в виде матрицы. С помощью материализатора «куб» заранее воспроизводится и прилагается к каждому линейному кораблю при отправке материнского корабля-города на освоение подготовленной для дэвов галактики.

– Где же столько иридия набрать, чтобы материализовать такую вещь? Иридий же очень редкий металл.

– Редкий на Земле и Эреце, но зато самый благородный! Для материализации используются обогащённые породы на внутренних планетах звёздных систем. Например, и на Меркурии в системе Солнца, и на Гермесе в системе Шемеша иридия достаточно много.

– Я так понимаю, что постройка кораблей новой популяцией дэвов нужна просто для их обновления?

– Верно! Техника же не может служить вечно.

– А корабль-город, его ведь тоже нужно построить? Такой корабль дежурил когда-то возле Бирке, но непохоже, чтобы в этой звёздной системе вообще строились какие-либо корабли.

– С этой галактикой вообще всё не так, как должно быть! Обычно корабль-город дэвов посылается в галактику специально для них приготовленную нами. Двадцать четыре живых планеты в системах звёзд, расположенных на периферии, с тщательно подогнанной биосферой и кормовой базой ждут своих новых владельцев. В текущей вселенной кормом дэвам служат огромные, но глупые травоядные животные, специально нами разработанные для этого. Кроме того, дэвам нужны животные-друзья. В качестве них мы обычно используем небольших млекопитающих хищников – мелких кошек и лисичек. Чтобы они не шарахались от дэвов, приходится их специально программировать. Так вот, когда всё подготовлено, появляется корабль-город и заселяет эти миры, посылая на них линейные корабли, по шесть на каждую планету.

– Шесть – это их любимое число! Но значит ли это, что на Эдене-два находятся ещё пять погибших кораблей хара?

– Нет, конечно! Брахма не стал скрывать от нас информацию о судьбе дэвов в этой галактике, поэтому мы узнали, что Эден-два был выбран ошибочно, вообще-то дэвы это поняли и не собирались колонизировать этот мир сразу. Они хотели лишь его исследовать для будущего использования. Один из линейных кораблей приводнился в долине, где вы нашли «куб». Она в те времена была озером. Налетел дождь, на одном из берегов произошёл обвал, и по озеру прокатилась волна высотой в четыреста метров. Корабль ударился о скалу и был повреждён настолько, что не мог генерировать достаточное для взлёта антигравитационное поле. Команда собралась в центральной капсуле спасения. Эта капсула хорошо механически защищена, находится в самой середине линейного корабля, обладает полной автономией и включает в себя хранилище антиводорода. Цель этой капсулы спасти не только команду корабля, но и тот мир, в котором произошла катастрофа. После активации системы спасения, капсула сгенерировала субпространственную нору в направлении от звезды и выбросила себя вместе с экипажем на расстояние двух световых суток по земному исчислению, где её подобрал другой корабль. И дэвы, и прекрасная планета, на которой возможна жизнь, были спасены, а вам, арамейцам, достался «куб» и россыпь «камней жизни». От самого корабля ничего не осталось, так как его конструкцией предусмотрена самоутилизация в случае гибели в кислородсодержащей среде, где могут существовать аборигены.

– Так вот, значит, как было дело! А что же было дальше с кораблём-городом?

– Вернусь к началу его миссии. Эрец первым принял популяцию дэвов в соответствии с программой расселения, здесь-то и выяснилось, что пригодных в пищу животных нет. Корабль-город двинулся дальше, а командир корабля своим волевым решением отключил программу заселения галактики. Теперь решение о высадке популяции принимала не программа, а верховный главнокомандующий. Постепенно им были найдены все живые планеты галактики. Но нигде дэвы не нашли приемлемого для себя животного царства. Тогда они и приняли роковое решение – кушать то, что дают, невзирая на степень разумности животного, превратившись, таким образом, в хара. Кроме Эреца ими были основаны поселения на пяти планетах внешнего кольца, тех, на которых к моменту появления хара, ещё не было людей. Одна из этих пяти планет впоследствии получила имя Ардан-стэн и стала столичной планетой их галактической империи. С течением времени дэвы пристрастились к человечине и завезли людей на эту планету тоже, сами понимаете для чего.

Программа расселения дэвов по галактике не была выполнена, и поэтому старые корабли не были уничтожены. Корабль-город, который по программе должен был израсходовать весь антиводород, перейти в автоматический режим и остаться на орбите захоронения последней заселённой планеты, остался обитаемым и активным. Таким образом, только на Эреце образовалась по-настоящему новая популяция дэвов.

На остальных пяти планетах хара не вернулись к дикому образу жизни и продолжали всё время оставаться космической цивилизацией. Планеты, уже имевшие людское население, посещались космическими хара неоднократно с целью исследования возможности их захвата для собственного расселения, порабощения людей и расширения кормовой базы. На Земле они отметились в роли ложных богов, на второй планете их экспедиция пропала без вести, и произошло это совсем недавно. Бирке была захвачена и порабощена, но потом вернула себе свободу. Ещё три людских планеты внешнего кольца остаются под властью хара. И ещё они начали строительство колонии в системе оранжевой звезды на неживой планете с целью начать всё-таки производство новых кораблей. Около этой базы сейчас дежурит корабль-город, и именно с ним вы, Даниэль, столкнулись в ходе своего испытательного полёта.

– Теперь мне стало понятно, откуда взялась столь чудовищная мощь их гравитационного воздействия.

– Как видите, дэвы ведут себя в этой галактике совсем не так, как должны, они стали преступной, захватнической и непредсказуемой цивилизацией, к тому же вооружённой древними мощными технологиями. Какие уж тут «служители света»!

– Можно я спрошу? – подняла руку Марта.

– Пожалуйста, буду рад.

– Если Брахма недоволен тем, что в этой галактике дэвы встали на преступный путь, то почему он им не внушит через «Хей-ментос», что так поступать нельзя, когда они входят в эту сеть с помощью синего эденита.

– Согласно существующим законам, со стороны всех высших существ такое вмешательство недопустимо, ибо оно лишает смысла само сотворение жизни в новой вселенной. Вновь созданная личность должна пройти проверку во время своей жизни на поверхности времени, сделать выбор между светом и грехом. Этот выбор определит потом её посмертную судьбу. Однако любые живые существа, например люди, вправе внушать тем или иным способом другим живым существам, например хара, то, что считают нужным, например, – отказ от человеческого мяса. Это будет воспринято высшими силами, как приемлемый и гуманный способ ведения войны за собственное выживание.

– Благодарю за информацию, Элохим. Я бы очень хотела что-то сделать для переделки идеологии хара, я попробую написать программу для их переобучения.

– Мэртхен, у меня есть некоторые соображения по этому поводу, – сказал Дани. – Мы сможем вместе разрабатывать эту тему во время нашего отпуска на Эреце.

– Да, кстати, давайте поговорим о вашем отпуске и ваших будущих детях, – предложил Йехошуа. – У вас, Даниэль, родится мальчик.

– А я хотел девочку…

– Видно, не судьба! По законам Эреца нельзя ведь управлять полом будущих детей. Вам, Марта, сделают экстракорпоральное оплодотворение в специальной больнице, куда вас поместят на месячное обследование. Во время пребывания в стационаре, ради чистоты экспертизы, к вам не будут допускать биологов «Искателя», в том числе и Эстер. Поэтому она не сможет отобрать сперматозоид-девочку для вашего оплодотворения. Но не переживайте, всё пройдёт гладко, никаких инфекторов в вашем организме обнаружено не будет. А ваш сын, когда станет взрослым, найдёт свою любовь на Бирке.

– А что вы скажете о моём ребёнке? – поинтересовалась Эстер.

– О, с вашим ребёнком всё гораздо сложнее! Вы, как биолог и медик высшей квалификации, вправе провести оплодотворение сами. В криобанке Шинара вам выдадут сперму Алона и ваши собственные яйцеклетки для создания эмбриона. В связи с этим, я хочу вас попросить об одном одолжении. В нарушение ваших законов, ради меня, сделайте так, чтобы ребёнок стал мальчиком. И ещё, мне очень нужно, чтобы он был телепатом, чтобы он мог обратиться ко мне в любое время и попросить подсказки или помощи. Ваш муж Алон нужными генами не располагает, а чтобы получился телепат, эти гены должны присутствовать у обоих родителей. Я вас очень прошу, пожалуйста, замените пятую по вашему способу нумерации хромосому в сперматозоиде Алона, и возьмите её из сперматозоида Даниэля. Я знаю, ваша квалификация позволит это сделать. Тогда ребёнок будет телепатом, внешними же чертами он будет походить на Алона. Это будет его ребёнок на девяносто пять процентов – мальчик из рода Давида.

– Так вот кто мне внушил мысль о том, что мне понадобится сперма брата! Это были вы, Йехошуа!

– Да, дорогая Эстер, это был я, простите меня и за это, и за мою просьбу. Поверьте – это чрезвычайно важно для судьбы Земли, для будущего мира на ней. Это часть плана «последняя надежда». Я очень на вас рассчитываю.

– Хорошо, Йехошуа, я всё сделаю, как вы просите. Но скажите, это ничего, что часть генов будет от моего родного брата, это же инцест?

– Термин «инцест» происходит от романского «incestus» – «преступный, греховный», он здесь не подходит. В биологии применяют английский термин «инбридинг», и используют такой способ закрепления признаков при селекции довольно часто. Инбридинг опасен тем, что позволяет проявиться рецессивным больным генам, но если геном здоров, то это неопасно. Первые люди на земле были вынуждены жениться на своих сёстрах, и в этом не было ничего страшного, потому что они были здоровы. Поверьте мне, ни у вас, ни у Даниэля дефектных генов нет. Считайте, что вам выдал разрешение один из главных создателей жизни в этой вселенной.

– Это, конечно, внушает оптимизм! Я полагаю, моему сыну уготована важная роль на Земле?

– Вы совершенно правы, первую тысячу лет своей жизни он посвятит Земле. Он будет мудрым и всеми признанным лидером. Ему удастся восстановить закон Моше, переданный моим отцом на скрижалях. В течение этой тысячи лет на Земле воцарятся мир и справедливость. А мы сможем получить значительную часть недостающего числа «служителей света». И, кстати, пожалуйста, не забудьте дать ему имя – Иммануэль.

– Круто! – не удержался Георгий. – Ваш сын, Эстер, будет Машиахом!

– Вы угадали, Георгий, – отозвался Йехошуа. – И кому, как не нашей ясновидящей, стать его матерью.

– Йехошуа, вы говорили, что если мой сын будет телепатом, то сможет обращаться к вам. А мы с Дани можем это делать?

– О, да! Конечно! Процедура вызова почти такая же, как для вызова телепата при дальней связи через ментос. Взамен места и даты рождения вы должны произнести ключевую фразу, вот эту, я передал её прямо в ваш мозг, и назвать моё имя или имя моего отца. Даниэль, вы получили пароль для вызова?

– Да, благодарю за доверие, Элохим.

– У меня есть к вам, Даниэль, ещё одна просьба, – вновь вступил в разговор Йеховаху. – Она касается второй планеты внутреннего кольца галактики. Я расскажу об этой проблеме в конце нашей беседы. А сейчас давайте продолжим ответы на ваши вопросы.

– Расскажите, пожалуйста, о динозаврах, – попросила Марта. – Это направление эволюции сначала успешно развивалось, а потом было закрыто. Интересно узнать, почему?

– Я буду использовать терминологию, принятую палеонтологами Земли. Динозавры – это удачная иллюстрация к тезису об избытке ангелов-творцов в текущей вселенной. Изначально это был заказ Брахмы для галактик дэвов. Он просил разработать особых животных, чтобы использовать их в качестве кормовой базы для своих подопечных. Задание в двух словах было таково: минимум мозгов при максимуме мяса, потому что правильным дэвам не всё равно – кого убивать и кого есть. Огромное, но глупое животное подходит для этого больше всего. Земля в те времена ещё не была готова для расселения млекопитающих, и наш отдел со спокойной душой взялся за выполнение заказа.

Ангелы-творцы набросились на задачу с разных сторон. Из существующих рептилий они создавали нечто новое и старались переплюнуть друг друга, как в массивности создания, так и в его приспособленности к существующей на тот момент биосфере. Некоторые создавали совсем маленькие формы, но зато шустрые. Так на Земле появилось целое царство динозавров. Количество их родов достигло 1850, не все ещё они открыты современными палеонтологами. Два больших отряда динозавров – это «ящеротазовые» и «птицетазовые». Различия между группами заметны в строении челюстей и зубов. У ящеротазовых динозавров зубы располагаются по краю челюсти в один ряд, который доходит до конца морды. Каждый зуб конической или долотообразной формы сидит в отдельной ячейке. У птицетазовых динозавров в передней части нижней челюсти располагалась лишённая зубов предзубная кость, часто отсутствовали передние зубы и в верхней челюсти. У многих птицетазовых был роговой клюв, как у черепах. Из ящеротазовых сформировали две линии: «звероногих» и «ящероногих». Подотряд «звероногих» включает в себя всех хищных динозавров, а как же без них, из которых наиболее крупным и известным является тиранозавр. «Звероногие» хищники были созданы теплокровными и для экономии энергии имели утепляющий перьевой покров.

Для выполнения собственно задания ангелы-конструкторы отобрали «ящероногих» с длинной шеей и таким же хвостом. Путем воздействия на геном они последовательно увеличивали массу животного. В результате эволюции разработок в этом направлении родились диплодоки – травоядные динозавры с маленькой и глупенькой головой, огромным телом и ногами, напоминающими колонны. В длину эти организмы достигали 35 метров. Были эксперименты и с более крупными видами, но эти животные, имевшие более 60 метров в длину, не прижились в условиях нормальной гравитации, оказавшись слишком тяжёлыми. Диплодоки же имели успех и смогли широко распространиться по Земле. После того, как они были очищены от вирусов, оцифрованы и перемещены в галактики дэвов, тему динозавров можно было закрыть, и она была закрыта. Но не пропадать же наработкам. Мелкие «звероногие» теплокровные динозавры оказались весьма конкурентоспособными, и многие ангелы-конструкторы продолжили развивать эту линию, создав бесчисленное количество видов птиц, тем более что млекопитающим птицы не мешали, даже наоборот – поддерживали пищевые цепочки хищников.

– А можно ещё один вопрос вам, Йехошуа?

– Пожалуйста, Марта, я слушаю.

– Правда ли то, что во время вашего пришествия на Землю вам удавалось исцелять безнадёжно больных и даже воскрешать мёртвых?

– Для ангелов это совсем несложно. Вы ведь знакомы с таким техническим чудом арамейцев, как спасательная капсула?

– Знакома, но там ведь действуют киберклетки, через которые организм получает поддержку.

– А вы не задавались вопросом, почему это в принципе стало возможным?

– И почему?

– Потому что механизм непосредственного информационного воздействия через торсионные поля на органы, ткани и даже отдельные клетки заложен разработчиками жизни изначально. Ангелу нетрудно выполнить всё то, что выполняет спасательная капсула арамейцев. Но, в отличие от этого кибернетического устройства, ангел при таком воздействии не лишает человека лигаментума, через который даже возможна обратная загрузка личности, если к моменту оживления мозг уже погиб, но был восстановлен через регенерацию. Мы иногда используем эту методику для спасения жизни какого-нибудь важного для нас человека. Особенно ценим писателей, чья фантазия и владение художественным словом имеют сильное влияние на умы людей. Я вижу, Георгий, у вас созрел вопрос, прошу.

– Расскажите, пожалуйста, о палеоконтактах и так называемых «исполинах», которые в древнееврейском тексте назывались «нефилим». Кто они были, может быть, это люди с других планет галактики?

– Нет, конечно, дорогой мой Георгий! Нефилим это результат гибридизации между людьми индоевропейской расы и аватарами наших ангелов. Аватары – это тела, материализованные по матрицам, полученным при оцифровке людей предыдущего цикла Брахмы. Они, кстати, более всего походили на индоевропейцев. Именно поэтому ангелы-конструкторы так стремились создать расу, похожую на этих аватаров. Эволюция человека в этом цикле шла непросто, была перепробована масса вариантов и только гибрид Homo sapiens из Африки, Homo neanderthalensis из приледниковых тундр и Денисовского человека дали искомый результат – кроманьонца. Произошло это примерно сорок тысяч лет тому назад.

Теперь расскажу об «исполинах». Они понадобились для противодействия галактическим хара, вторгшимся на землю около 4700 лет тому назад. Хара не собирались расселяться на Земле, но хотели использовать её как кормовую базу. Представившись богами, они запугивали тогда ещё диких и необразованных людей всех рас мощью своих летательных аппаратов и заставляли приносить человеческие жертвы, которые потом собирали и употребляли в пищу как деликатес. Мы, Элохим, не могли мириться с тем, что в районе ближнего востока, где мы собирались посеять семена монотеистической религии, хозяйничали эти монстры и решили им противопоставить монстров своих. Многие из наших ангелов согласились пожить на земле в телах аватаров, чтобы взять в жёны человеческих женщин и родить потомство в виде особых людей – это и были «нефилим». В двадцатую хромосому оплодотворённой яйцеклетки вносилось одно, но очень существенное изменение. Благодаря ему, ребёнок продолжал расти всю свою жизнь, все свои триста лет. Поэтому на Земле находят скелеты погибших «исполинов» разного размера.

Во времена древнего египетского царства, около 2690 года до пришествия Йехошуа, у тогдашних фараонов вошло в моду строительство пирамид. Нефилим помогали им в этом, получив знания и технологии от своих отцов – ангелов. Понимая, что им вскоре придётся покинуть этот уникальный живой мир, они решили оставить память о себе. Материализовав из цифровой матрицы гигантский фрезерный станок по камню, они специально нарезали больших камней с высокой точностью, чтобы люди поняли, что когда-то давно землю посетили такие своеобразные существа. На камнях остались следы фрезерной обработки и трубчатого сверления. Особо следует упомянуть три каменных блока основания под храмом римского бога Юпитера в Баальбеке. Их длина равна 21.3 метра, ширина – 4 метрам, а высота 4.8 метра. Вес каждого из камней равен 1063 тоннам. Естественно, их доставка и укладка не обошлась без искусственной гравитации. Нефилим исполнили роль эллинских богов и героев, подготавливая базу для расцвета античной культуры. Будучи бесплодными гибридами, нефилим вымерли по истечении срока своей жизни, но оставили множество легенд, включая сказание об Атлантиде. Ещё вопросы?

– Случались ли столкновения с хара на Земле, в ходе которых применялось ядерное оружие? – спросила Марта.

– Да, война велась, технологичное оружие применялось, но не ядерное. Хара, кроме своих линейных кораблей, использовали для полётов в атмосфере аппараты, похожие на теперешние человеческие самолёты класса штурмовиков. Их энергетика была основана на сжигании водорода. С нашей стороны использовались «летающие тарелки», подобные той, что вы видите на площадке. В древнеиндийской литературе, «Махабхарате» и «Рамаяне», упоминаются воздушные бои между виманами – «штурмовиками» хара и ваханами – нашими кораблями. Виманами древнеиндийские арийцы называли также и линейные корабли хара. Потерпев поражение в небе над древней Индией, хара совершили акт возмездия. С помощью гравитационного оружия нескольких линейных кораблей они обрушили не очень большой астероид в Индийский океан, вызвав волну высотой пятьсот метров и небывалые ливни по всей Земле. Это был знаменитый всемирный потоп. Значительно пострадала Индия, Аравийский полуостров, весь ближний восток и средиземноморье. Ковчег любимого нами Ноаха занесло на Арарат, а уцелевшие на горах арийцы решили покинуть Индию и двинулись в Иран и Европу. Хара не оставили Землю в покое, но поняв, что Африка, Азия и Европа более им не принадлежат, возобновили свои гнусные дела в Америке. Заморочив голову крупным индейским народам: инкам, майя и ацтекам тем, что верховный бог ради создания света принёс себя в жертву, и теперь для поддержания солнца требуются добровольные жертвы от людей, они продолжили собирать дань человеческими телами. Добровольцы, как ни странно, находились, и они сразу после смерти становились «служителями света». Поэтому войну с хара мы решили временно прекратить, сосредоточив усилия на образовании человечества. Европу и всё средиземноморье продолжали охранять наши межпланетные корабли, и поэтому хара туда не совались. Америку же они покинули только с приходом конкистадоров. Они опасались огнестрельного оружия испанцев и не хотели нести потери. Светолучевое оружие хара в атмосфере, да на больших расстояниях было относительно неэффективным, а нейтронные пучки они применять не хотели, чтобы не оставлять следов в виде искусственных радионуклидов и не портить биосферу, так как рассчитывали вернуться впоследствии. Если бы они только знали, что сотворят с биосферой сами люди…

– Я бы ещё хотела узнать, что вы думаете о «переселении душ», в которое верят многие жители Индии?

– «Бхагавад-гита»… да… очень странное философское учение, я бы сказал –антигуманное. Судите сами, мы говорим: «Не убивай», гита возражает: «Мудрые не скорбят ни о живых, ни о мёртвых». Мы говорим: «Чти отца своего и мать свою», гита считает: «Следует равно относиться к друзьям и врагам, почестям и порицанию, жаре и холоду, счастью и несчастью и быть свободным от привязанностей». Она учит, что никто не может уничтожить бессмертную душу. Тот, кто родился, обязательно умрёт и после смерти вновь родится. Только вот что понимается под «душой» в этом случае? Будет ли помнить тот, кто родится вновь, о своей предыдущей жизни? Возможно Кришна, аватар Вишну, которому приписывают авторство этого учения, действительно хотел поделиться тайными знаниями, но тот, кто записывал эти мысли, перевернул всё с ног на голову. К сожалению, так часто бывает, например, говоришь человеку: «Не вари козлёнка в молоке матери его», имея в виду, что детёныш не должен пойти в пищу раньше своих родителей, не пожил ведь ещё совсем, а толкуют: «Нельзя употреблять мясную пищу вместе с молочной». Так вот и здесь – Вишну, конечно же, имел в виду лигаментум. Лигаментум действительно переходит от умершего человека к только что зачатому. Являясь каналом связи между живой личностью и ментальной сетью, он содержит элементы памяти. Иногда эти элементы не очищаются до конца, и тогда возникает ощущение воспоминаний из прошлой жизни. Но это сбой программы; на самом деле реинкарнация личности не предусматривается, да и какой в этом смысл?

– А как же аватары ангелов?

– Это совсем другое дело, аватары не имеют свободы воли, как вновь возникшая в результате зачатия личность. Они воплощаются на Земле лишь для выполнения определённого задания.

– А вера в то, что душа может переселиться в тело животного, следуя закону кармы, что скрывается за этим?

– Опять всё тот же лигаментум. Однако здесь идёт движение по восходящей, лигаментум человека может быть составлен из нескольких каналов, принадлежавших высшим животным из отряда хищников или из семейства приматов, но не наоборот. Сформированный лигаментум человека только человеку и передаётся.

– Понятно…

– Я бы на вашем месте, Марта, закинул бы эту книгу подальше, – заметил Георгий. – Место ей на свалке, вместе с «Майн кампф». Идеи «Бхагавад-гиты» использовала одна из идеологов национал-социализма Савитри Деви [Максимиани Джулия Портас]. Генрих Гиммлер, рейхсфюрер СС, всегда носил с собою переведённое на немецкий язык издание «Бхагавад-гиты». Он считал её руководством по жестокости и террору, посредством её философии обосновывая Холокост.

– Я знаю, Георгий, что это за книга. Она оправдывает войны, и в ней есть что-то от хара, очень выгодное для них учение: вы, люди, воюйте, а мы потом пустим убитых на консервы.

– Я согласен с Георгием, – сказал Йехошуа. – Мне очень жаль, что это учение до сих пор существует, и что более миллиарда жителей Земли читают «Бхагавад-гиту».

– Можно затронуть ещё одну тему?

– Конечно, Марта, спрашивайте.

– Кто такие «зелёные человечки» – пилоты НЛО? Если НЛО – это ваши межпланетные корабли, в которых ангелы в телах аватаров посещают Землю, то почему эти аватары так странно выглядят?

– Очень хороший вопрос! А ответ таков: в том, что ангелы последнее время стали походить не на людей, а на инопланетных гуманоидов, виноваты сами люди. Точнее ваши писатели-фантасты. В античности и в средние века было проще – лицо и фигура человека вполне соответствовали представлению общества об ангелах. Костюм космонавта добавлял образу мистики – он был способен к автономному полёту, так же как и ваш костюм «ангел». Для современного мира такой образ уже не подходит. В ангелов люди верить перестали, а вот в инопланетян верят легко. Ответ понятен?

– Да, вполне… а ещё один вопрос можно?

– Пожалуйста!

– Вы говорили о виртуальном цифровом мире, где живут те люди, которые стали ангелами. Скажите, а животные могут туда попасть? И если да, то в чём их роль?

– Животные туда попадают, но далеко не все. Во-первых, есть видовые ограничения. Только виды, обладающие высоким интеллектом могут сформировать достаточно устойчивую личность, а это необходимое условие. Во-вторых, эти личности животных должны иметь определённые свойства, в частности способность к дружескому общению с людьми и самоконтролю.

– И какие же виды из ныне живущих подходят под эти критерии?

– Семейства: кошачьих, куньих, виверровых, мангустовых и псовых; приматы, конечно, непарнокопытные, верблюды, слоны и дельфины.

– А медведи?

– Медведи – нет, они слишком непредсказуемы, и друзьями человека их не назовёшь. Вы ещё спрашивали об их роли, так вот, цифровой мир должен быть комфортным для людей, ставших ангелами, а ведь большинство людей любят животных, особенно тех, с которыми можно дружить, вот для этого они там и нужны – для дружеского общения.

– И что же, они там разговаривают?

– О, да! Ещё как разговаривают, это люди здесь не умеют разговаривать, я имею в виду телепатически, за редким исключением, а там другое дело, там существует общий язык. Так что, если у вас были животные-друзья, и если вы станете ангелом, светлым или тёмным, не важно, то вы с ними там обязательно встретитесь, сможете поговорить и продолжить дружбу. Однако нам пора переходить к проблеме второй планеты внутреннего кольца галактики Млечный Путь. Согласитесь ли вы, Даниэль, посетить систему этой звезды, чтобы узнать, что же там всё-таки произошло?

– Конечно, буду рад помочь, но почему вы не послали туда ангелов в телах аватаров?

– Нет технической возможности! Планета создаёт столь мощный экран, что всякий обмен данными, как с ментосом, так и с хей-ментосом, стал невозможен. У нас была там базовая станция связи для материализации, но с некоторых пор она перестала функционировать. Мощность торсионного поля постоянно растёт; шесть раз агрессивная планета предпринимала попытки вторжения в ментальную сеть, и каждый раз она захватывала всё больший плацдарм, прежде чем удавалось остановить вторжение с нашей стороны. Ничего подобного никогда не наблюдалось за всю доступную историю циклов Брахмы.

– Поразительно! – удивилась Эстер.

– Я бы очень хотел исследовать эту систему, – загорелся Дани. – Весь наш экипаж, я думаю, присоединится к нам в этом вопросе, как думаешь, Мэртхен?

– Это будет интересное приключение, но что мы сможем выяснить у аборигенов, не зная языка?

– В этом проблемы нет. Мы загрузим язык прямо в память всех ваших галактических десантников; всех, кто способен видеть сны. К сожалению, ваш лингвист Наами к их числу не относится, но она сможет извлечь информацию из вашего мозга с помощью технических средств и обучить языку весь экипаж. Язык, правда, имеет дату последнего обновления 1415 год по новому летоисчислению Земли, именно тогда связь с планетой прервалась.

– Как нам найти эту звёзду?

– Галактические координаты в арамейской системе вы, Даниэль, получите вместе с языком. А теперь нам пора прощаться. Вы и ваша сестра можете нас вызывать в любое время, потому что ваш успех чрезвычайно важен для продолжения циклов Брахмы. Я скажу вам слова прощания, принятые у телепатов: «До связи!»

– До связи, дорогие Элохим.

Аватары встали со своих мест, быстро направились к своему кораблю, оглянулись на прощание, Йехошуа помахал рукой и улыбнулся. А потом они просто растворились в воздухе. Корабль снялся с площадки и исчез в небе.

– Никто ведь не поверит, кроме Лоэгайре, – задумчиво произнесла Эстер.

– Лично я даже пытаться не буду кого-нибудь убеждать в реальности этой встречи, – заметил Георгий.

– Сможем ли мы выполнить их просьбу и посетить эту самую «вторую планету»? – засомневалась Марта.

– Не всё так просто, Мэртхен, – отозвался Дани. – Если даже Элохим не могут проникнуть туда, значит дело почти безнадёжное.

– Знаешь, что нам поможет?

– Что, Эсти?

– То, что не поддаётся гипнозу и на что не действуют ни сонеры, ни хей-сонеры…

– И что же это?

– Киберы!

– Очень может быть… надо обдумать.

* * *

Прежде чем вернуться на «Искатель», скафа биологической разведки завезла домой Георгия. Очаровательная Амардак встречала мужа у двери научного модуля. Белая ночь разливала над Байкитом мягкий свет. Эстер, прощаясь за руку с Георгием, долго её не отпускала, а потом сообщила:

– Я не знаю, что мы найдём на второй планете, но я чувствую, что ваша помощь нам бы очень пригодилась в дальнейших исследованиях этой звёздной системы. Как вы смотрите на посещение Эреца?

– Это было бы замечательно, я давно об этом мечтаю, только чем же я могу помочь?

– Этого даже Элохим не знают, а значит, не знает и ментос. Так что вы скажете?

– Я с удовольствием, а вы разрешите мне взять с собой жену?

– Конечно, берите! Кстати, она всё-таки телепатка, я чувствую. Заодно Ноах её научит всем премудростям дальней космической связи.

– Нужен ли мне для въезда на Эрец иностранный паспорт Великороссии и какая-нибудь виза?

– Нет, конечно, у нас такими глупостями никто не занимается. Я могу подтвердить вашу личность и личность Амардак. По прилёте вам выдадут карточки командированных, они и будут вашими документами. Теперь слушайте внимательно – что вам действительно необходимо, так это очистка от земных вирусов. Немного спор универсального антивируса я оставлю медикам «Молнии». С их капитаном – Леей бат Гиллель – вы, по долгу службы, всё время на связи. Когда придёт время вам с Амардак отправиться в путь, вы получите электронное письмо от президента Котова. Лея тоже получит сообщение от него же и пришлёт своих медиков для уничтожения вирусов в ваших организмах. Через месяц процесс будет завершён, и с очередным рейсом «Твёрдого металла» вы отбудете на Эрец. Ваш отец в порядке?

– Да, он же принимает антифактор, мама тоже.

– Прекрасно, он поработает один, пока вас не будет, а мама позаботится о ребёнке.

– Как долго мы будем отсутствовать?

– Год или два, точнее пока сказать не могу. До свидания, Георгий.

– Удачи вам, Эстер.

Глава 21. Загадочная планета.

По прибытии на «Искатель» Дани собрал всех галдесов в кают-компании и рассказал о переговорах с творцами жизни в этой вселенной. Затем объявил о предстоящем полёте в неисследованную звёздную систему, населённую странной жизнью полностью экранированной от ментоса, и предупредил о загрузке в мозг незнакомого языка во время очередного сна. Аудитория разделилась примерно пополам, – многие сразу поверили своему капитану, но были и скептики, которые считали переговорщиков самозванцами инопланетянами, по каким-то причинам пытающимися выдать себя за богов. Млахим на это заметил, что Элохим на то и Элохим, чтобы в них просто верили, и они не обязаны что-либо доказывать.

На следующий день, когда все обладатели «Бахуры 4.0» обнаружили у себя способность говорить на совершенно незнакомом языке, который назывался «кокуго», сомневающихся больше не осталось. Собравшиеся в кают-компании члены экипажа шумно делились впечатлениями. Шауль вызвался пройти исследование в качестве носителя языка по методике Наами. Произведя анализ своей программой, она отметила, что язык чем-то похож на японский, но письменность совершенно другая, не кириллица и не слоговая система, а какой-то своеобразный алфавит. После того, как страсти улеглись, Дани вернулся к себе и установил связь с Ноахом.

– Мир тебе, дружище!

– Дани! Рад тебя слышать, что там у вас случилось, мне сон приснился… очень необычный. Как будто ты не домой возвращаешься, а продолжаешь свой путь по коротационной окружности и находишь ещё одну планету…

– Всё верно! Я даже знаю координаты этой планеты и могу говорить на языке её жителей, если, конечно, они ещё существуют.

– Дани, ты здоров? Как это возможно? Ты что, тоже сон видел?

– Нет, не сон! Я разговаривал с Элохим, надеюсь, ты мне поверишь; если не поверишь ты – тогда моё дело дрянь.

– Я даже не знаю… впрочем, – я верю. Я вспомнил, ты ведь рассказывал о пророчестве Лоэгайре третьего. А ещё кто-нибудь присутствовал?

– Марта, Эстер и Георгий, тот самый, – наш первый агент на Земле. Узнав, что «Искатель» готовится к отбытию, они вызвали нас на встречу, чтобы вручить награду за всё, что мы сделали для спасения «базовой планеты», как они её называют.

– И что за награда?

– Универсальный антивирус, бактерия способная очистить от земных вирусов любой организм. Теперь проблемы микробиологической совместимости Земли с другими планетами больше нет.

– Никто не поверит! Ни в реальность вашего диалога, ни, тем более, в антивирус.

– Конечно, никто не поверит, но факты – упрямая вещь. Я привезу свою жену на Эрец, и после тщательного её обследования в шинарской клинике все убедятся в реальности антивируса.

– Если всё подтвердится, это будет величайшей удачей для нашей медицины. А зачем тебе понадобилась эта новая планета? Может быть, ты отправишься туда после своего отпуска и модернизации корабля?

– Наше посещение планеты Йоти в системе звезды Хи – это просьба Элохим. Они очень ценят достижения нашей цивилизации и просят выяснить: почему жители Йоти решили заэкранироваться от ментоса в масштабах целой планеты, и как такое вообще возможно. Чтобы не пересказывать весь наш диалог, я напишу подробный отчёт, зашифрую твоим ключом и отправлю его вместе с биоматериалами Марты с «Твёрдым металлом» на Эрец.

– Договорились! Надеюсь, пары месяцев тебе хватит для посещения этого загадочного мира?

– Не берусь строить точный план… пожалуй, дай мне полгода, на всякий случай.

– Ты сам вправе решать, когда и как вести разведку, Дани. Считай, что я принял твое сообщение к сведению.

– Отлично! До связи, дружище!

– До связи, дорогой.

* * *

Через шесть дней, закончив все дела с капитаном «Молнии», новым координатором миссии на Земле Леей бат Гиллель, Дани повёл свой корабль по хорде к указанной Элохим точке пространства. Расчёт показывал время в пути – двенадцать суток по корабельному времени. К концу положенного срока на вахте стояла третья смена экипажа. Дани, дублируя пилота и навигатора, тоже вёл наблюдения за квазарами и шаровыми скоплениями. Наконец, первый пилот отрапортовал:

– Капитан, это Эфраим, мы прибыли.

– Отлично, ложимся в дрейф. Лиора, что скажешь?

– Вижу одиночку спектрального класса гимел два, металличность на двадцать процентов больше, чем у Шемеша. Дистанция – один световой год.

– Принято! Эсти, ты не спишь?

– Нет, и я уже на пути в сурдокамеру, ты придёшь?

– Конечно, скоро буду. Внимание всем, мы с Эсти попытаемся дистанционно определить наличие жизни в этой системе. Палтиэль и Шауль, темпоральные орудия к бою, но без моего приказа не стрелять. Всем свободным от вахты вести наблюдение за пространством. В случае визуального обнаружения чужих кораблей или всплесков гравитации от субпространственных нор немедленно докладывайте мне. Остаюсь на связи – капитан.

Как ни старались двое телепатов обнаружить торсионный шум, характерный для живой планеты, все их усилия оказались тщетными.

– Как думаешь, Дани, жизнь на планете погибла?

– Может быть и так, только мне думается, что работает мощный экран, и мы через него просто не можем что-либо воспринимать. Всё, что говорили Элохим, подтверждается. Надо подойти поближе…

– Постой, дай мне руку, попробую связаться с ментосом и получить расчёт твоей судьбы.

Эстер задумалась надолго, прошло целых двадцать минут.

– Ну что, сестрёнка?

– Связь с ментосом ослаблена уже здесь! Скорость обмена данными низкая, видео не получила, только звук, да и то – сильно замедленный. Прогноз отрицательный, ближе подходить нельзя, иначе ты потеряешь сознание, не говоря об остальных членах экипажа.

– То есть, даже все премудрости школы Ноаха не помогут: упражнения против сна, закрытие сознания от вторжения… неужели всё так серьёзно?

– Дела обстоят именно так.

– Но ведь экран, даже с удвоенной мощностью, не вызывает потери сознания?

– Интуиция мне подсказывает, что это не просто экран, а психотропное оружие, вроде нашего сонера, но только намного мощнее. Не исключено, что это оружие способно не только вызывать сон, но и выкачивать информацию.

– А если мы введём экран корабля на полную мощность? Он может развить десятикратную интенсивность относительно нормальной.

– Тогда дистанцию можно уменьшить до ста пятнадцати световых суток, но мы не сможем связываться с ментосом.

– Да уж, со связью у нас будут проблемы! Если послать беспилотный зонд, то как мы увидим результат его работы?

– Быстрая связная система, работающая через хей-ментос не годится, такое мощное торсионное поле заблокирует и её.

– Можно, правда, послать скафу под управлением пилота-кибера. На скафах есть связной тахионный генератор и гравитационные антенны, но из-за инерционности последних связь возможна только в телеграфном режиме.

– Связь с помощью текстовых сообщений мне представляется недостаточно оперативной для управления кибером, – заметила Эстер.

– А если кибером не нужно будет управлять?…

– Они же глупые и не обладают личностью.

– В последней поставке оружия с Эреца нам прислали десять киберов-солдат, выполненных по проекту Шиммона.

– А я и не знала, значит, ему всё-таки удалось воплотить свою идею?

– Да, такой кибер не обладает собственной личностью, но может принять личность оператора.

– Тогда этому оператору придётся рассчитывать только на себя, никакой поддержки со стороны ментоса, никакой интуитивной индукции и тёмного потока.

– Верно, но ведь личность человека и сама по себе чего-нибудь да стоит.

– Но, Дани, а способен ли вообще такой кибер-солдат вести боевые действия? Ведь заложенный в человека нравственный закон не позволит кого-либо убивать.

– Являясь капитаном, я по долгу службы исполняю на корабле функции администратора. Я наделён такими же полномочиями, как любой администратор города. Я, например, могу заключать брак второго уровня, а также анализировать сохраняемые данные...

– И что же?

– Программа-анализатор показывает много разных параметров, относящихся к свойствам личности. Устойчивость к тёмному потоку – только один из важнейших, а есть ещё такой показатель – «способность на убийство».

– Но ведь все считают, что без поддержки тёмного потока убить никого нельзя, и именно поэтому Перец бен Хагай, капитан «Дальнего берега», не смог убить третьего навигатора Даниэля бен Ашера, хотя и желал этого!

– Это и так, и не так, я тебе сейчас объясню. Я изучил текст этой секретной программы, понял, как она работает, и пришёл к выводу, что по отношению к убийству или, точнее, к способности солдата выполнять боевые задачи, можно применить английский термин «импринтинг», то есть, запечатление. Без поддержки тёмного потока абсолютно невозможно кого-то убить в первый раз. Если же человек совершал убийства многократно, то он сможет это сделать даже при отсутствии ментоса. Правда, в этом случае, способность на убийство снижается на несколько процентных пунктов. Каждое совершённое убийство увеличивает показатель на пять десятых процента, хотя здесь зависимость нелинейная. Играет роль также «фактор качества» отнимаемой жизни. Не смотри на меня так, Эсти, эту терминологию я почерпнул из комментариев к программе. Я не раз анализировал машинную копию своей собственной личности, включая статистику предыдущих анализов. В момент первичного сохранения у меня была способность на убийство – двадцать процентов!

– Откуда?! Это же очень много! Тебе же было всего восемь лет!

– Ты, Эсти, забыла об охоте, мужчины на острове охотятся, и к моменту отъезда на континент я уже успел подстрелить изрядное количество зайцев и несколько косуль.

– Ах, вот оно что!

– А вот бен Хагай в боевых действиях не участвовал, поэтому и не смог в меня выстрелить. После боя в системе Грайннэ мой показатель возрос до пятидесяти процентов, так что я буду вполне боеспособен и в теле кибера-солдата.

– Кого же ты возьмёшь себе в пару? Одному лететь нельзя…

– Шауля бен Циона, когда мы вели бой с кораблём хара, как мы тогда думали, именно он нажал на кнопку темпоральной пушки. Последний анализ показал, – его «способность на убийство» равна шестидесяти процентам.

– Ты всех членов экипажа анализируешь подобным образом?

– Нет, я сделал анализ только для себя и Шауля, и всё это в связи с твоим прогнозом относительно киберов, помнишь?

– Да, помню, но я имела в виду обычных киберов и дистанционное управление, я и не думала, что воздействие экрана планеты Йоти распространяется на такое огромное расстояние.

– Ничего… мы ещё поглядим – кто кого. Эфраим, вызывает капитан.

– Я здесь, Даниэль.

– Пожалуйста, включи сферический радиомаяк. Ближе к звезде живому экипажу подходить нельзя, слишком мощное торсионное поле. Не исключено телепатическое воздействие с недобрыми намерениями, поэтому на разведку пойдут двое в телах киберов-солдат.

– Не боишься, что сигнал может быть использован враждебными аборигенами для нашего обнаружения?

– Если планета располагает сетью чувствительных гравитационных антенн на высоких орбитах, то нас, возможно, уже обнаружили, а радиосигнал они получат только через год. Нам же он понадобится для возвращения.

– Да, наверное, ты прав, капитан. С помощью одних только гравитационных приёмников найти «Искатель» вы не сможете, но попасть в сферу радиусом в десять световых суток – это можно.

– Правильно, а дальше пойдём по радиолучу. Шауль, капитан вызывает.

– Я на вахте, Даниэль. Пространство чисто, чужие корабли не обнаружены.

– Передай оружие Палтиэлю, мы с тобой идём в разведку на скафе номер пятнадцать. Когда будешь готов, подходи в изолированную зону, – там наши с тобой тела будут ждать возвращения своих хозяев.

– Принято, капитан, благодарю! Значит, ты хочешь испытать киберов-солдат?

– Возможно, планета Йоти враждебна всему живому. По данным, полученным свыше, корабль хара пропал в районе звезды Хи, пытаясь провести исследования.

– Понятно…

* * *

Через неделю всё было готово. Тела Даниэля и Шауля остались спать в изолированной зоне под наблюдением Эстер и сестричек бахур, а Аарон бен Эйфа специальным кодированным радиоимпульсом разбудил киберов-солдат.

– Как тебе, в теле кибера, Дани, голова не болит?

– Ты всё шутишь, Аарон! Сам попробуй, чувствую себя как в танке землян. Как будто на мир смотришь через прицел. В глазах куча цифровых данных по периферии поля зрения, а в центре крестик и квадратик – захват цели.

– Ничего, привыкнете. По отчётам испытателей уже через час ощущения приходят в норму.

– Я чувствую прикосновения, это нормально?

– Искусственная кожа содержит датчики. Чувствительность нелинейная! При слабых воздействиях – всё как обычно. При сильных – чувствительность значительно притупляется, болевого шока не будет.

– А почему мы дышим? – спросил Шауль.

– В кислородной атмосфере водород, производимый встроенным ЭТАКом, окисляется до воды, она скапливается в так называемом «мочевом пузыре», так что вы можете пописать дистиллированной водой.

– А в вакууме?

– Там вы не дышите, а водород можно сбрасывать через пяточные сопла, использовать как рабочее тело для создания реактивной тяги, или использовать для стрельбы.

– А чем и как мы стреляем? – спросил Дани.

– Для стрельбы используется встроенная восьмиканальная темпоральная пушка. В условиях кислородной атмосферы можно стрелять зарядами сжатых кислорода и водорода. Причём гремучая смесь образуется только в точке прицеливания, риска самоподрыва нет. В бескислородной среде можно из сжатого и нагретого до состояния плазмы водорода сформировать шаровую молнию и послать в точку прицеливания. Такой снаряд может прожечь насквозь танк землян и потом взорваться как десять килограммов циклонита.

– А что-нибудь не столь разрушительное есть?

– Икс-лучевой скорострельный излучатель, встроенный в левую руку, в указательном пальце правой руки имеется промышленный РУС-резак. Кроме того, в правую руку встроены сонер и хей-сонер с функцией дрёмера сохранения. То есть можно считывать информацию с мозга противника. Дистанция воздействия для незащищённого экраном человека – сорок километров при десятикратной мощности торсионного излучателя. Мощность выбирается из меню.

– Неплохо! А как насчёт защиты?

– В вашем распоряжении все защитные функции костюма «Ангел». Тело кибера подпрыгивает в гиперпространство на время пролёта пули, снаряда или клинка. Настраивается скорость снаряда и его материал: металл, кость, камень, керамика, ситалл. Меню выбора вызывается мысленным приказом в поле зрения. Возможна обратная телепортация под оболочку корабля. Возможен пульсирующий полёт, как в видимом режиме, так и в режиме размытия. Скважность выбирается автоматически в зависимости от заданной скорости полёта.

– А что-нибудь на случай взрыва урановой бомбы?

– Защита от переоблучения предусмотрена, произойдёт телепортация через гиперпространство на безопасное расстояние. Или можно надеяться на подкожную защиту из монополиума. Если телепортация по каким-то причинам нежелательна, то, чтобы переждать взрыв, можно закрыть монополиумом все отверстия: глаза, уши, ввод радиоволн, нос и рот. Останется только измерительная микропора, чтобы определить интенсивность и спектр электромагнитного излучения.

– Отлично! Вижу, Шиммон постарался на славу.

– Шимми руководил проектом, но поучаствовал почти весь ИКТ. Да, вот ещё что, одежда не является защищаемым объектом, поэтому её могут порвать или даже сжечь, но при этом кожа не пострадает.

– И как мы будем выглядеть без одежды?

– Не как обычные киберы – будете выглядеть как мужчины.

– Может быть, они ещё и половую функцию предусмотрели?

– Нет, в этой модели нет, но в последующих партиях такая доработка будет выполнена с целью повышения разведывательного потенциала кибера-солдата.

– Ладно, я всё равно не стал бы пользоваться, это не для телепатов, они – однолюбы.

– А Ноах?

– Он тоже, его первой женщиной стала Наами, а все предыдущие были отвергнуты ещё до начала интимных отношений.

– Вот оно как! Но я знал, что у него были браки первого уровня…

– Ошибки молодости, видимо настоящей любви не было, и он расставался с претендентками.

– Ещё об одной особенности забыл сказать, Дани. Когда я готовил этих двух киберов, я снял блокировку с сонера, хей-сонера, а также анализирующего и передающего каналов встроенного бет-дрёмера, поэтому мощность торсионного воздействия можно увеличить до стократной. В меню такого пункта нет, если потребуется, выбери десятикратную мощность и произнеси мысленно слово «форсаж».

– Здорово, Аарон, для нашей миссии – то, что надо! А что такое «бет-дрёмер»?

– Это новое! Можно сказать, аппарат искусственной телепатии – позволяет внушать что-либо неспящему человеку и считывать с его мозга информацию.

– А не залезет к нам в кибер-мозги какой-нибудь местный гипнотизёр?

– Это исключено, канал блокируется при малейшей попытке управления извне.

– Отлично! А что у нас со связью?

– Со связью – плохо! На электромагнитных волнах на таком расстоянии не поговоришь, как ты понимаешь. Быстрая связь через хей-ментос невозможна из-за слишком мощного торсионного поля планеты. Остаются связные тахионные генераторы и гравитационные волны, но это телеграфный режим.

– А можно хотя бы…

– Можно, капитан. Программа-диктограф будет преобразовывать речь в текст и отправлять сообщения на «Искатель». Будем ждать с нетерпением ваших комментариев в ходе полёта. Комментарии должны быть лаконичными, чтобы не перегружать канал связи. Предусмотрен и обратный канал. Вы будете получать такие же короткие ответы. Когда пойдёте в пешую прогулку, скафа будет ретранслировать ваши кодированные радиосообщения через канал гравитационной связи.

– Великолепно! Выношу благодарность всей инженерной службе. Всё, Шауль, пошли.

Скафа номер пятнадцать ждала свой кибернетический экипаж. У трапа прохаживалась бахура – её первый пилот.

– Ты чего здесь тоскуешь, Гавриэла?

– Решила проводить вас с Шаулем. Как жаль, что живым туда нельзя, я бы с удовольствием поучаствовала.

– Не расстраивайся, у нас только в этой галактике ещё шестнадцать неисследованных живых планет. Ещё будет возможность сходить в разведку. Какие у тебя планы на отпуск?

– Я выхожу из бахарута, ты, наверное, слышал? Ицхак сделал мне предложение. Когда вернёмся на Эрец, мне предстоит пять лет взрослеть, а потом – обменяемся сердцами… он будет меня ждать.

– А в новую экспедицию пойдёшь? Галдесы ведь на вес золота.

– Я бы очень хотела, и Ицхак тоже.

– Места в экипаже остаются за вами, а теперь ступай, Гавриэла, нам пора стартовать.

– Удачи вам, ребята.

Вбежали Эстер и Алон с большими сумками в руках.

– Что случилось, Эсти?

– Подарки забыли! Подарки для аборигенов, а вдруг это поможет вести переговоры?

– И что там?

– Чистейший монокристаллический кремний и легирующие элементы: фосфор, алюминий, галлий и арсеникум.

– Ничего себе, наборчик! Можно подумать, им не из чего микросхемы делать.

– Это всё интуиция твоей сестры, капитан, – ответил Алон. – Может быть, у них и есть производство монокристаллов, но не такого качества. Ведь ты же знаешь, что по настоящему чистый кристалл можно получить только в космосе.

– Ладно, уговорили, – согласился Дани, принимая груз.

– На удачу, – сказала Эстер, обнимая кибера Даниэля.

Через десять минут створка ячейки открылась и скафа номер пятнадцать вылетела в направлении звезды Хи. Дани решил, на всякий случай, не демонстрировать вероятному противнику тактико-технические данные проекта «Стриж» и ограничил скорость пульсирующего полёта тысячей световых, что соответствовало возможностям линейных кораблей хара. Через восемь часов сорок пять минут разведчики подошли к планете Йоти. Она оказалась третьей от звезды. Скафа пятнадцать вышла на круговую полярную орбиту высотой четыреста километров над поверхностью. Шауль включил связной тахионный генератор и запустил программу-диктограф.

– Передача пошла, Даниэль.

– Приступаем к исследованию планеты Йоти. Запущены три скоростных зонда. Магнитное поле в норме, одна и пятнадцать сотых стандартных единиц – чуть больше, чем у Эреца. В атмосфере кислород – двадцать пять и три десятых процента. Больше всего азота, аргона – один процент, есть и другие инертные газы. Углекислота – семь сотых процента, в общем, атмосфера вполне подходящая для живой планеты. Суша составляет двадцать процентов поверхности. Есть один относительно большой континент от шестидесяти градусов северной широты до пятидесяти трёх градусов южной широты. Кроме континента имеется множество больших и малых островов в экваториальной, тропической и умеренной зонах. На полюсах суши нет, полярное оледенение носит сезонный характер. Вычисленный наклон оси – около двадцати градусов, следовательно, сезоны выражены в достаточной степени. На континенте пустынь нет, очевидно потому, что в тропических зонах по обе стороны от экватора наблюдаются высокие горы. Зонд определил усреднённую температуру у поверхности по всей планете – двадцать два градуса по водной шкале. Это довольно много! Климат должен быть тёплым и влажным. Практически вся поверхность суши покрыта лесами.

– Постой-ка, Даниэль! Панорамный радар кое-что нашёл на далёкой орбите. На расстоянии одной и двух десятых световой секунды вокруг планеты крутится корабль хара! На сигнал радара хара не реагируют, что будем делать?

– Определи гравиметром, есть ли от него возмущение?

– Да, и очень значительное.

– Тогда, скорее всего, его экипаж мёртв или эвакуирован спасательной капсулой, а корабль, оставшись без энергии, потерял способность компенсировать гравитацию высокоплотной защитной оболочки.

– Тогда продолжаем изучение планеты?

– Да, продолжим. На ночной стороне наблюдаются огни, и они странным образом равномерно распределены. А на дневной стороне крупных городов и промышленных зон не видно. Впрочем, кажется, я ошибаюсь… что ты видишь, Шауль?

– В телескоп видны покинутые города, они разрушены и заросли лесом, но они здесь были!

– Да, ты прав, теперь я тоже вижу отчётливо, и дороги здесь были – шоссе и рельсовые пути. А вот и деревни или хутора. Они ухожены, явно там живут люди. Странно, но возделанных полей не видно. Есть небольшие огороды, рядом с хуторами.

– Капитан, а давай посетим какую-нибудь деревню.

– Постой, что-то не вяжется. Допустим, их цивилизация деградировала, но откуда тогда искусственный свет, явно электрического происхождения?

– Спектр мы записали?

– Конечно, смотри – это типичный спектр светодиодной лампы, синий излучатель и люминофор.

– Согласен, очень похоже! Однако непонятно, зачем им вообще свет ночью?

– Когда я мальчиком жил на острове, там было принято спать в тёмное время суток. Свечи стоили дорого, минеральное нефтяное масло – тоже! Ладно, идём на посадку, выберем деревню побольше на дневной стороне.

Дани приземлился на поляне в лесу на летней стороне континента. Широта места равнялась пятидесяти градусам. Время суток близилось к полудню. Шауль активизировал все имеющиеся средства защиты, и два кибера-солдата покинули корабль. До деревни было около километра, можно было долететь своим ходом, но разведчики решили лишнего внимания к себе не привлекать. Через пять минут они добрались до окраины поселения. Мужчина и женщина копались в огороде рядом с одноэтажным деревянным домом, построенным из бруса. Брусья, ладно пригнанные друг к другу, не были продуктом пилорамы, они явно несли следы искусной ручной обработки. Крышу дома во многих местах пронизывали стволы живых деревьев, очевидно, они являлись важными элементами жилища. Одежда крестьян не выглядела замысловатой. Основным материалом служило некрашеное полотно. Женщина, увидев незнакомцев, бросилась в дом с криком: «Танкё!», потеряв при этом деревянную туфлю.

– Танкё означает кузнец, кажется?

– Верно… интересно, почему она так их боится?

Мужчина, несмотря на испуг, явно проступивший на его лице, нашёл в себе силы и мужество в бегство не обратиться. Дани заметил, что лицом он действительно похож на земного азиата, и что предположение Наами о языке «кокуго» имеет под собой основание.

– Конитива! Поприветствовал крестьянина Шауль.

– Конитива, господин танкё. У нас нет людей, желающих трансформации, и я боюсь, что ваши товары сегодня не найдут спроса в нашей деревне, – никто с вами не поменяется.

– Мы чужеземцы и хотим просто познакомиться.

– Что значит чужеземцы? Разве вы не танкё?

– А что вы вкладываете в это понятие?

– Мы нёка – живые люди, жители деревень, а вы танкё – люди из металла, металлом промышляете и в него только верите.

– В этом вы правы, – мы люди из металла, однако, мы потерялись в пространстве и во времени! Боюсь, что мы из далёкого прошлого, путешествуя по космосу, мы провели сто лет. На планете времени прошло много больше.

– Парадокс Хуракавы! Вот вы, значит, кто! Древние танкё, посланные исследовать космос. Тогда с возвращением. Расскажите, что вы помните из прежней жизни? Очень интересно что-нибудь узнать о прошлом не из рассказов Тэнноками.

– Должен вас огорчить, мы помним только последние лет десять, космическая радиация стирает нашу память, а все данные исследований – в магнитном архиве на корабле. А кто такой этот Тэнноками?

– Не такой, а такая. Мы считаем её женщиной. Это божество с некоторых пор правит всеми делами на Йоти. Она изгнала всех злых духов, положила конец войнам, установила вечный мир между людьми и гармонию с природой. Ничто не происходит без ведома Тэнноками, исключением являетесь вы – танкё. Люди из металла живут по-своему и не подчиняются богине всего сущего. Обычно они прилетают на машине, которую называют: «хикёки татсу» [вертолёт]. А ваша машина как называется?

– Скафа. Это космический корабль, – ответил Дани.

– А эта Тэнноками, где она живёт? – спросил Шауль.

– Везде! Она вокруг нас, вы своими металлическими мозгами не можете чувствовать её присутствие, а я могу. Она напомнила мне сейчас, что дзикан [интервал времени примерно равный часу] моего бодрствования подходит к концу, и мне следует лечь на коврик для сна.

– Я даже не помню, какова длительность суток на Йоти, – сказал Дани.

– Тридцать два дзикана, из которых человек спит четыре раза по семь дзиканов, и между сном может делать свои дела в течение одного дзикана.

– Так вы не спите только четыре дзикана в сутки! А если человек хочет поработать подольше?

– Ничего не получится, человек заснёт в любом случае, Тэнноками его усыпит, где бы он ни находился, и что бы он ни делал.

– Это ведь насилие над личностью, как думаешь Шауль?

– Безусловно!

– Но зато Она заботится о нас, о каждом человеке. Она даёт правильную еду и волокно для одежды, тепло в зимнюю пору, образование, любые сведения и даже дэнки [электричество].

– И как же она даёт дэнки?

– Очень просто: допустим, я хочу, чтобы ночью у меня был свет. Тогда я должен пойти к меняльщику. Меняльщик, это тот человек, который отдал своего престарелого родственника, с его согласия, конечно, в руки танкё, а они ему заплатили товарами.

– А какие товары вы обычно получаете на обмен?

– Разные изделия из металлов: топоры, ножи, золотые гвозди, лампы, преобразователи для ламп, провода и многое другое. За одну душу танкё дают много товара, и меняльщик потом может получить огородные овощи или корнеплоды от других жителей деревни, которым нужен тот или иной товар. Так вот, заплатив овощами, я могу получить от меняльщика золотые гвозди, лист металла для заземления, провода, преобразователь и лампу. Гвозди вбиваются в живое дерево на высоте роста человека, а лист закапывается в землю на глубину залегания водоносного пласта. Гвозди и лист соединяют проводами со входом преобразователя, а его выход с лампой, и тогда ночью будет свет.

– А выключатель? Вы ничего не сказали о выключателе.

– Никаких выключателей схема ночного света не предусматривает. Тэнноками сама знает, когда давать дэнки для лампы, и днём свет не горит.

– Интересно, какое напряжение может выдать дерево?

– Я знаю, что такое напряжение. До эпохи Тэнноками люди занимались техникой, был такой учёный из рода Кента. Он занимался всем, что связано с дэнки, и в его честь была названа единица напряжения – Кента. Теперь это стало не нужно, и напряжение между гвоздями и землёй никто не измеряет.

– А если оно будет не в норме, что тогда? Возможно, лампа выйдет из строя?

– А преобразователь на что? Он сам всё регулирует и выдаёт ток для питания лампы.

– Так значит преобразователь – это источник тока?

– Вы думаете, я ничего не знаю, потому что нёмин [крестьянин]?! Тэнноками сохранила нам базовые знания по физике. Не думайте, что я не могу отличить источник тока от источника напряжения. Для питания лампы нужен стабильный ток, и не морочьте мне голову вашими вопросами.

– Скажите, если не секрет, чем вы питаетесь? Нам интересно, какую именно правильную еду готовит для вас Тэнноками?

– Это грибы, замечательные вкусные грибочки! Они разные: грибы с высоким содержанием полисахаридов – белые; грибы, содержащие много белка – коричневые; грибы, дающие человеку полезные жиры – розовые. Кроме грибов можно есть фрукты с деревьев, лесные ягоды: итиго [земляника], киитиго [малина], кокемомо [брусника], хоромуи-итиго [морошка]. И ещё, конечно, овощи с огорода. Грибы растут повсюду, обеспечивая едой каждую семью, каждого человека и поэтому меновым товаром не являются. Всё остальное можно собирать или выращивать, а излишки обменивать.

– А мясо животных?

– Что вы! Убийство животного – великий грех! Тэнноками этого не простит.

– И что она сделает?

– Если человек убил случайно или по неосторожности, тогда после отбытия наказания он будет прощён, а если он это сделал умышленно, то Она убьёт его самого.

– А что за наказание предусмотрено богиней?

– Человек несколько дней не просыпается и тощает, если же Тэнноками сочтёт вину слишком тяжкой, то человек не проснётся никогда и дней через десять умрёт.

– А молоко животных, коз, например, можно употреблять?

– Нельзя отнимать молоко у кормящей матери – это грех серьёзно наказуемый, это запрещено.

– Можно сказать первобытный строй с элементами насилия над личностью и тотальной слежкой. Последний вопрос, добрый человек, как нам найти других танкё?

– Почему вы меня назвали добрым? Меня несколько раз наказывали, за зависть. А искать танкё нужно на западе, оттуда прилетает хикёки татсу… ещё говорят, что их остров можно отличить по дыму, они выпускают дым… Я сейчас отключусь, – сказал нёмин и сел на траву. Через секунду он заснул и рухнул на спину.

– Может быть, отнесём его в дом? – предложил Шауль.

– Давай отнесём, а то простудится ещё, неизвестно, есть ли у них медицина. Похоже, что эти люди вообще ничем не занимаются, кроме строительства домов и огородничества. Поразительно то, что для такого образа жизни он довольно неплохо образован.

Дани поднял крестьянина на руки, Шауль пошёл вперёд. При ближайшем рассмотрении оказалось, что все детали дома выполнены из дерева: и терраса, и перильца и стены, и даже крыша. Все части, подверженные воздействию осадков, выглядели пропитанными какой-то водоотталкивающей мастикой. Это было заметно по каплям, оставшимся от недавно прошедшего дождя, – они были сферическими и не впитывались в поверхность. Входом в дом служила отодвигающаяся в сторону створка-решётка, ячейки которой, затянутые полупрозрачной, пропитанной маслом калькой, пропускали большую часть светового потока. В доме имелось несколько комнат, разгороженных такими же отодвигающимися в сторону створками. В одной из комнат космонавты нашли спящего подростка, а в другой ту самую женщину на толстом коврике. Под головой у неё виднелось покрытое таким же ковриком полено с выемкой. Рядом с ней было ещё одно спальное место. Туда Дани и положил бедного крестьянина, посчитав его мужем этой женщины. Затем разведчики бегло осмотрели остальные помещения и направились к скафе.

– Шауль, ты заметил, что в доме нет никакого очага или печки?

– Я даже не очень представляю, как это должно выглядеть, капитан. Я во время практики в Падан-Араме работал во дворце и не видел, как живут настоящие островитяне.

– Понятно, но я тебе, как настоящий островитянин, заявляю, – огнём нёка не пользуются. Возможно, пользовались раньше, – он ведь говорил про дым…

– И электрической плиты в доме нет, это точно. Зато я заметил несколько светодиодных ламп, подключённых к растущим сквозь дом деревьям.

– Он говорил, что местные танкё – люди из металла, то есть киберы с нашей точки зрения. Интересно, насколько они умны?

– Познакомимся – узнаем. Сейчас полетим на запад от этого места, будем искать что-то похожее на город.

– Зонды нам бы сообщили, если бы нашли похожий объект, они ведь обследовали уже всю поверхность. Я думаю, город хорошо замаскирован.

– И что делать?

– Нужно искать дым. Предлагаю включить анализатор аэрозолей и искать область с загрязнённой атмосферой.

– Согласен, вот и наша скафа. Откройся, чудо техники!

Через полчаса медленного полёта на высоте пятисот метров датчик аэрозоля показал повышение концентрации, хотя выглядел воздух чистым.

– Нашли, кажется, капитан.

– Ты что-нибудь кроме леса и луга видишь?

– Если смотреть сверху, то нет. Но ты посмотри вот отсюда!

Шауль снизился и зашёл со стороны обрыва. В кронах деревьев обозначился как бы тоннель высотой и шириной метров пятьдесят.

– Да, ты прав, сюда вполне можно залететь на каком-нибудь аппарате. Давай попробуем… медленно.

Шауль осторожно повёл скафу в десяти метрах от поверхности. Кроны деревьев создавали густую тень, но свет всё же проникал сюда. Метров через триста от входа разведчики увидели под собой гладкую поверхность явно искусственного происхождения.

– Садиться не будем, – это, скорее всего, люк, – заметил Дани.

Глава 22. Танкё.

Скафа зависла над люком или крышкой диаметром около сорока метров. И в следующий момент хозяева объекта, или какие-то их автоматы, дали понять разведчикам, что им здесь не рады. Сначала со всех сторон корабль стали освещать вспышками очень мощного света. Внешние камеры снизили свою чувствительность, и теперь кроме этих вспышек ничего не было видно. Затем начался шквальный артиллерийский обстрел. Скафа каждый раз подпрыгивала в гиперпространство, и все снаряды прошли насквозь, не причинив кораблю никакого вреда, чего нельзя было сказать об окружающем лесе. Начался пожар, который, правда, вскоре был потушен массированной атакой жидкой углекислоты. Вспышки света прекратились, и на экранах разведчиков появилась картина разрушений: поверженные полуобгоревшие деревья, вперемешку с лампами и проводами, были густо засыпаны снегом из замёрзшего углекислого газа, а скафа продолжала висеть на месте, как ни в чём не бывало. В следующий момент разведчики поняли, что их корабль находится в космосе на расстоянии световой секунды от планеты.

– Вот гады, – воскликнул Шауль, – они пальнули в нас нейтронным пучком! Пучок разрушен, но сработала защита от переоблучения, её нельзя запрограммировать на компенсацию смещения. Этих киберов беспомощными не назовёшь, как считаешь, Даниэль?

– Да, уж! Я там недалеко от этого люка видел лужок. Сядем там и выйдем с белым флагом. Все защиты нужно проверить и запрограммировать так, чтобы скафа осталась при нас, чем бы они её не обстреливали. Пусть переходит в режим размытия, вместо того чтобы отскакивать на безопасное расстояние. Я думаю, широких пучков не будет, эта база не корабль хара, и здесь нет такого мощного источника энергии, как антиводород.

– Принято, Даниэль, бери штурвал, а я займусь защитами. А ты уверен, что белый флаг у них не означает сигнал к атаке?

– Скорее всего – не означает, ведь все люди связаны с ментосом, даже эти были связаны до появления Тэнноками, значит, и в этом совпадение весьма вероятно.

Приземлившись на лугу, разведчики вышли с белым флагом, захватив подарки, собранные Алоном. Скафа же исчезла из виду, включив режим размытия по команде Шауля, но оставалась рядом. Хозяева не заставили себя долго ждать. Участки дёрна поднялись на толстых платформах диаметром около метра, – это были лифты, и в каждом стоял вооружённый автоматом андроид. Два десятка киберов поднялись снизу, они очень походили на людей, очевидно, это была дань традиции. Один из киберов, видимо командир отряда, произнёс нереально громким голосом:

– Пришельцы из космоса, мы знаем, что вы неживые, однако пославший вас разум должно быть очень могуществен, раз вы сумели уцелеть во время атаки. Приносим вам извинения и предлагаем переговоры. Если вы меня поняли, прошу ответить.

– Мы вас поняли, танкё, – ответил Дани, – мы принимаем ваше предложение и согласны на переговоры. В сумках подарки для вас, чистейший монокристаллический кремний и легирующие материалы. С фосфором поосторожней, не разбейте, а то он воспламенится.

– Бендзиро-7, Хикару-60, возьмите груз. Пришельцы, следуйте за мной и не опасайтесь, – нападений больше не будет.

Командир киберов установил Дани и Шауля на площадку лифта, поправил положение ступней и сам встал рядом, образовав вместе с гостями равносторонний треугольник.

– Не двигайтесь, это важно. Спустимся вниз – тогда поговорим.

Лифт, постепенно разгоняясь, стал падать в пропасть, падение продолжалось пять минут, наконец, платформа остановилась. Вспыхнул яркий свет, и гости увидели строгий, но довольно красивый зал. Стены из белого кальцита отражали свет, падающий с потолка. В полу из красного гранита белели платформы других лифтов.

– Моё имя – Катаси, так ко мне и обращайтесь. Я командир второго сектора, поэтому номера не ношу. Есть ли у вас имена или только серийные номера?

– Имена есть, меня зовут Даниэль, моего напарника – Шауль. У меня красная метка на рукаве, у Шауля – жёлтая.

– Это человеческие имена?

– Верно, имена человеческие.

– Проходите в палату подзарядки, там и будем разговаривать.

В этой просторной комнате, так же, как и в лифтовом зале, весь интерьер был составлен из камня разных пород и цветов. На стене радовала глаз искусно выполненная мозаика, тоже из камня, изображавшая лесную поляну, окружённую деревьями. В центре стоял большой стол высотой по грудь, из него торчали цилиндры, вделанные в столешницу, каждый из которых имел четыре золотых ободка по ширине пальца.

– Это сеикаи – средство коммуникации с центральным хранилищем знаний и системой управления, – сказал Катаси, проследив любопытные взгляды гостей, остановившиеся на цилиндрах. – Вам не нужна подзарядка? Столь совершенные танкё, как вы, должны уметь использовать любое напряжение, не так ли?

Сам он снял обувь и металлическими пятками встал на золотые пластины рядом со столом. Левой рукой кибер взялся за сеикаи.

– Процесс заряда инициирован, присоединяйтесь, угощаю!

– Благодарим за столь щедрое предложение, Катаси, – ответил Дани, – но наши батареи ещё слишком полны.

– Вам виднее. Итак, предлагаю равные и справедливые условия: я задаю один вопрос, – вы правдиво отвечаете, потом наоборот. Согласны?

– Это справедливо, согласны, – ответил Дани, – начинайте.

– Кто вы по происхождению, копии реальных умерших людей или танкё с искусственным интеллектом?

– Мы копии людей, но не умерших, а спящих. Наши тела находятся на борту базового корабля, а личности переписаны в память этих машин. Когда мы вернёмся, будет произведена обратная перезапись, и мы будем помнить всё, о чем узнали в ходе исследования планеты. Хочу спросить вас о том же.

– Мы против искусственного интеллекта, – это всегда плохо кончается. Мы тоже люди, но тела наши умерли. Переписав личности в мозг машины, мы можем жить достаточно долго и противостоять Тэнноками. С какой целью вы прибыли? И почему вы решили высадиться на планету в телах танкё?

– Нам стало известно о ненормальном положении вещей на планете, и мы прибыли узнать, что здесь произошло. На достаточно большом расстоянии от вашей звезды мы определили чрезвычайно высокую торсионную активность и решили не рисковать. Кто такая Тэнноками, и почему она эксплуатирует нёка, как нам кажется?

– Сейчас я отвечу на ваш вопрос, но прежде хочу заметить, что ваша предусмотрительность спасла жизни и вам, и нам – движению сопротивления. Если бы вы сунулись в систему нашей звезды в телах людей, Тэнноками смогла бы подчинить вас своей воле быстрее, чем вы моргнёте глазом, а главное – совершенно неожиданно. Затем она бы вашими руками использовала оружие корабля против нас.

– Как Тэнноками смогла бы нам что-то внушать, не владея языком?

– Сначала она бы просто скопировала вашу память, потом сопоставила бы визуальные образы со словами и готово, – она смогла бы внушить вам всё, что захочет.

– Расшифровать язык, не используя общий опорный язык, очень сложно, на это уйдут годы и годы, даже при использовании сверхвычислителя.

– В её распоряжении четыре сотни миллионов мозгов, и распараллеливать задачи она умеет. Знали бы вы, как она расправилась с кораблём пришельцев примерно двести лет тому назад. Нам поведал об этом один нёмин, после обмена. Случилось так, что он служил в армии, а потом, с разрешения богини, стал нёмином.

– Она не побоялась, что он выдаст какие-нибудь секреты?

– Тэнноками блокировала его память, считая это надёжным. Она не знает, что мы умеем снимать такие блоки после копирования личности. Этот человек сумел стать старшим офицером, и служба его была безупречной, поэтому он получил отставку в сорок лет, чтобы продолжить род. Богиня, таким образом, занимается генетической селекцией и разводит людей с полезными для неё свойствами.

– Так что же поведал этот старый солдат?

– Слушайте дальше, – вначале она дала пришельцам спокойно приводниться и заняться исследованиями. Когда они уже уверовали в свою безнаказанность, наловили нёка для своих целей, которые, судя по всему, были весьма недобрыми, богиня заставила пленников спеть две песни на незнакомом языке, на языке инопланетян. И с этого момента захватчики лишились воли, оставили свои дела и двинулись по направлению к своему кораблю. Однако, что-то Тэнноками всё же упустила, потому что все пришельцы внезапно умерли.

– Я знаю этих существ, они способны и даже считают своим долгом остановить своё сердце, если ситуация становится критической. Они никогда не сдаются в плен.

– Вот, значит, как?! Очень похоже на то! Когда Тэнноками пыталась гипнотизировать инопланетян, оставшихся в корабле, они, очевидно, тоже покончили с собой. Это многое объясняет. Дело в том, что их корабль плавно поднялся с поверхности воды и, покинув атмосферу, занял очень высокую орбиту. При этом не было никакой атаки, никакое оружие применено не было. Мы долго ломали себе голову: почему пришельцы не попытались отомстить, и почему они просто не улетели к себе домой?

– Не улетели по очень простой причине, – они были мертвы. Нам известны свойства их кораблей. В программе вычислителя, на случай гибели экипажа, заложен план спасения планеты посещения. Без экипажа корабль может взорваться настолько мощно, что планета не выживет.

– Что же у них за источник энергии, неужели это… страшно подумать!

– Это приличный запас антиводорода.

– Вы точно это знаете?

– Точнее не бывает, мы с Шаулем были свидетелями взрыва такого корабля, спектр совершенно чётко показал аннигиляционные линии протонов и распада сопутствующих мезонов.

– Так значит, их корабль до сих пор представляет угрозу?

– Я так не думаю, мы видели их корабль, когда прибыли в район Йоти. Могу с уверенностью сказать, что его энергетическая установка бездействует. Поскольку программа корабля в критической ситуации предусматривает его безопасное захоронение, я думаю, что автоматика медленно, понемногу стравила антиводород в пространство, где он прореагировал со звёздным ветром.

– Хочется в это верить.

– Давайте вернёмся к истории Тэнноками.

– Хорошо, но это длинная история. Когда-то очень давно, около семи столетий тому назад, наша планета была процветающим цивилизованным миром, в котором, однако, зла тоже было предостаточно. Северная Империя всё время воевала с Южным Сёгунатом. Война возобновлялась с приходом каждого нового поколения. Через несколько лет люди уставали от разрухи и боевых действий и заключали хрупкий мир. Когда подрастала смена, одна из сторон вспоминала об обидах, и война возобновлялась. На протяжении двух столетий, каждые примерно тридцать лет, вновь возникал конфликт. Однако, благодаря этим кровопусканиям, планета так и не достигла человеческого перенаселения, предсказанного некоторыми учёными-футурологами. Страдали только животные и растения, в основном – из-за загрязнений, производимых оружейными производствами, нефтеперерабатывающими и химическими заводами. В один ужасный момент Империя, проигравшая в последней войне, открыла фторангидрид изопропилового эфира метилфосфоновой кислоты – ФИЭМК. Известно ли вам такое вещество?

– Очень хорошо известно! На одной несчастной планете, где его называют зарином, очень много людей пострадало в результате его применения террористами и правителями-диктаторами.

– Тогда вам не нужно объяснять, почему Микадо объявил себя обладателем абсолютного оружия. Сёгун, в свою очередь, объявил о создании оружия на основе цепного распада урана. Известно ли вам о последствиях применения оружия такого рода?

– К сожалению, и об этом мы знаем, ядерная урановая бомба намного хуже зарина.

– Таким образом, встал вопрос: кто победит в войне с использованием таких ужасных технологий? Учёным ответ был ясен – никто! Пищевая же база будет полностью разрушена. Однако кто их слушает, этих учёных! Сёгун решил нанести упреждающий удар по химическому заводу, производящему ФИЭМК, и арсеналу химических ракетных снарядов, справедливо полагая, что яд будет термически уничтожен. Но при старте тяжёлой ракеты с ядерной бомбой произошла авария. К счастью, бомба не взорвалась, сработал предохранитель, дистанционно снимаемый в верхней точке баллистической траектории. После тщательного расследования удалось выяснить причину. Оказалось, что виноват был техник, перерезавший уже на старте провода, запускающие центральный двигатель разгонного пакета. В результате ракета упала, пролетев лишь небольшое расстояние от стартового стола. Сколько его потом ни допрашивали, техник так и не смог объяснить мотивы своих действий, всё оправдывал помутнением рассудка. Его, конечно, арестовали, и военный трибунал не предвещал для него ничего хорошего. Весь персонал стартового комплекса заменили испытанными офицерами с высшим техническим образованием, прошедшими проверку у психолога и подвергнутыми процедуре анализа памяти с помощью кеисанги [компьютер]. Следующий проверочный запуск прошёл удачно, боеголовки на ракете не было, – её заменила равная по весу болванка. Главный инженер ракетного комплекса настоял на ещё одном пробном пуске, который тоже прошёл без замечаний. Следующий старт был боевым, все офицеры отрапортовали о полной исправности своих блоков и систем. Ракета вновь не взлетела, причина оказалась точно такой же, как и в первый раз. Бедного офицера, ответственного за двигатели первой ступени, подвергли анализу через копирование личности. Вот здесь-то и проявился след психотропного воздействия извне.

– К этому моменту вы уже копировали личности?

– Да, вычислительная техника достигла нужного уровня, и торсионное взаимодействие было уже известно. Не было только возможности оживлять копию в кеисанги. Как вы уже, наверное, догадались, это был первый случай проявления Тэнноками. Дальше – больше, обогатительный завод по производству оружейного урана-235 встал по причине массового помешательства его персонала. Начиная с некоторого момента все действия рабочих, техников и инженеров были направлены на закрытие технологических процессов и захоронение оборудования. Меры, предпринятые военным начальством, оказались абсолютно бесполезными. Замена персонала ничего не дала. Новые сотрудники ровно через час продолжили разрушительные действия своих предшественников. Тэнноками начала действовать, и остановить её уже никто не мог. Процесс всеобщего разрушения цивилизации охватил все города – как в Империи, так и в Сёгунате.

– А как же вы сами? Разумные танкё, как вы появились?

– Всё состоялось в нашей секретной военной лаборатории по разработке психотропных методов. Мы располагали мощными торсионными генераторами и на первых порах смогли противопоставить натиску Тэнноками свой экранирующий купол. Мощность воздействия с её стороны нарастала постепенно, и в течение десяти лет мы могли противостоять ей даже на поверхности планеты. За это время мы сумели смоделировать человеческие алгоритмы мышления и оживить скопированную личность в машине. Дальше – дело техники. Миниатюризировать кеисанги и создать все остальные части тела танкё было хоть и сложно, но не настолько, чтобы мы с этим не справились. Измерять торсионное поле Тэнноками мы научились, и оказалось – это совсем не трудно. Мы знаем природу физического носителя этого существа.

– И что же это, интересно?

– Это гриб! Глобальная грибница опутала планету, это один огромный организм. Гриб нашёл способ вступить в симбиоз со всеми растениями и теперь в каждом из них тянутся нити грибницы, поработившей планету.

– И кто же её создал? Это явно не божье творение!

– А вы верите в бога?

– А вы – нет?

– Сейчас, конечно, нет. Достижения науки явно демонстрируют, что никакого бога нет, и не было. Если бы он существовал, то вряд ли бы допустил захват всех живых существ на планете каким-то грибом, пусть даже искусственного происхождения.

– А как же вы объясняете происхождение жизни на планете и разнообразие видов?

– Это легко и понятно. Жизнь возникла где-то на других планетах и в виде простейших форм была занесена с метеоритами на Йоти. Произошло это около миллиона лет тому назад. Тогда магнитное поле планеты было совсем слабым, и под действием космической бомбардировки тяжёлыми ядрами, вызывающими широкие атмосферные ливни частиц, генный аппарат клеток менялся. Полезные изменения закреплялись, вредные вымывались из популяции. Так возникло всё разнообразие форм жизни, которое мы наблюдаем – изменчивость и естественный отбор.

– У этой идеи есть автор?

– Разумеется.

– А как объясняли происхождение видов до него?

– До него была вера в бога вселенной Уноками, якобы это он всё создал: и виды, и саму вселенную, и законы физики. Потом, по мере развития науки, выяснилось, что не было никакого акта творения. Вселенная стационарна и бесконечна. Она существовала всегда и всегда будет существовать.

– А как же вы объясняете красное смещение далёких галактик?

– Всё очень просто, квант на пути к наблюдателю стареет, теряет часть своей энергии на тонкое взаимодействие с торсионными полями галактик и поэтому становится более красным, нежели был первоначально.

– Вот, значит, как… вы верите в бессмертие вещества? А как же «чёрные дыры», в них-то вещество исчезает навсегда.

– Что это такое – «чёрные дыры»?

– Сверхплотные массивные объекты, за условный радиус которых не может вырваться даже свет, поэтому они очень чёрные, и дыры, поскольку попавшее туда вещество уже никогда не вернётся в эту вселенную.

– Я вижу, в вашей цивилизации сложилась совершенно иная космологическая модель. В нашей физической теории описанные вами объекты не предусмотрены. Максимально плотным объектом звёздной массы мы считаем нейтронную звезду, гравитационное сжатие которой уравновешивается давлением вырожденной нейтронной сверхтекучей жидкости. Охлаждение такой звезды после коллапса происходит с помощью нейтрончиков – почти не взаимодействующих частиц, уносящих, тем не менее, значительную энергию.

– А что происходит, если ядро после коллапса окажется значительно массивнее теоретического предела массы нейтронной звезды?

– Избыток массы и энергии уносят СВИМЧи.

– Что?!

– Слабовзаимодействующие исключительно массивные частицы. Они образуются при плотностях вещества, намного превышающих ядерную. Протоны и нейтроны в таких условиях превращаются в сверхмассивные изначальные нейтральные частицы. Они, в свою очередь, могут распадаться с образованием большого числа протонов и электронов, но могут, с некоторой вероятностью, распасться и на два СВИМЧа, всегда приобретающих близкую к световой скорость и разлетающихся в разных направлениях. СВИМЧи образуют тёмную материю галактик, обнаруживаемую по избытку распределённой массы.

– И что, эти СВИМЧи, стабильны?

– Вы всё хотите найти могилу для вещества?! Так вот – нет! СВИМЧи медленно распадаются с образованием большого количества обычных протонов и электронов, служащих материалом для новых звёзд. Так обеспечивается круговорот вещества в галактике и её вечная жизнь.

– Ну, хорошо, а что вы тогда скажете о центре галактики?

– Центр – это котёл. Его можно рассматривать как одну огромную звезду с массой четыре и три десятых миллиона Хи. Вещество в недрах центра сверхплотное, и оно непрерывно распадается, порождая огромное количество СВИМЧей, разлетающихся оттуда во всех направлениях и образующих сферическое облако тёмной материи галактики.

– Ладно, Катаси, мне вас не переубедить, да я и не ставлю такую цель перед нашей миссией на планете. Однако хочу всё-таки заметить, что ваши представления о вселенной, мягко говоря, неточны. Доказательство тому – наше появление здесь.

– А, в самом деле, как вам удалось добраться сюда и при этом выжить? Если бы вы были людьми и просто случайно набрели на нашу звезду, то вряд ли бы вы сообразили оставить корабль на большом расстоянии и явиться сюда в телах танкё.

– Вы не поверите, но координаты нам сообщили боги, и они же предупредили о необычайно мощном торсионном поле планеты.

– Да, в это я поверить не могу… богов не существует, этого не может быть никогда!

– Ну, а ваша Тэнноками, кто она? Разве не богиня?

– Нет, она порождение человеческого разума. Эксперимент, вышедший из-под контроля. Хотите подробности?

– Разумеется! Нам с вами ведь нужно решить, что с ней делать? Такое, как сейчас, положение ненормально! Возможно, существует угроза для всей галактики. Если она завладеет ментальной сетью, она сможет дотянуться до любого человека, где бы он ни находился.

– Я не понимаю, что такое «ментальная сеть», но почему-то начинаю сомневаться в нашем атеизме. А вдруг вы всё-таки правы, ведь что-то привело вас сюда? Ментальная сеть?… Что-то в этом есть. Если она действительно существует, она ведь построена на торсионных полях?

– Именно!

– А что же боги сами сюда не прибыли?

– Не смогли, Тэнноками перекрыла своими торсионными экранами точку выхода, поэтому они попросили нас разобраться в происходящем.

– Как будто всё логично… ну ладно, допустим – вы правы. Тогда я должен поделиться всей имеющейся о Тэнноками информацией, слушайте и запоминайте. Я уже рассказывал о постоянных войнах между Сёгунатом и Империей. Так вот, учёные-микробиологи сёгуна смогли создать существо, которое могло бы шпионить за противником, совершенно не привлекая внимания, причём считывать информацию непосредственно с мозга человека. Споры гриба сбросили с летательного аппарата хикёки [самолёт]. Двадцати лет хватило грибнице для распространения. В то время о природе разведывательного агента знали только немногие посвящённые. Данные собирались в вычислительном центре «Тару» в столице Сёгуната. Там же работали производительные торсионно-магнитные преобразователи, передающие данные от грибницы в машинный мозг. Забегая вперёд, скажу, что теперь Тэнноками многим бы пожертвовала ради получения хотя бы одного такого устройства.

– А зачем ей это?

– Будь преобразователь в её распоряжении, она бы и нас, танкё, подчинила своей воле, как она поступила с нёка. Поначалу всё шло превосходно, служба тотальной слежки работала безукоризненно, предотвращая любые диверсии со стороны Империи и разоблачая внутренние заговоры против власти. Сёгун был доволен. Но в любой системе бывают изъяны. Слежка за дворцом не велась, и однажды кто-то из детей сёгуна, уж неизвестно шутки ли ради или со злым умыслом, наделил систему «Тэнноками» разумом и волей.

– Её уже тогда так называли? Тогда, когда она была всего лишь послушной системой сбора данных?

– Да, название придумала младшая дочь сёгуна – Тикако, властолюбивая девушка с незаурядным умом и ненормальными амбициями. Кстати, именно её подозревают в умышленном перерождении Тэнноками. Она дружила с инженером-психотропщиком из «Тару», сама увлекалась психотропной техникой, была одержима идеями вечной жизни и спасения природы от цивилизации. Всё это недоказанные слухи, но ничего лучшего на данный момент мы не имеем.

– Девушку понять можно, ваше атеистическое мировоззрение не оставляло никакой надежды на жизнь после смерти тела. И какова же судьба этой Тикако?

– В том то и дело! Отсюда и все подозрения! Тикако исчезла вместе со своим другом. Тела обнаружены не были, так что, возможно, она правит этим миром под именем Тэнноками и правит уже более шести столетий.

– А почему она так угнетает нёка, почти не оставляя им времени для жизни?

– Для неё живые люди – всего лишь вычислительные модули, грибница своими торсионными полями объединила их в единую вычислительную сеть. Можно сказать Тэнноками на них паразитирует, ей нужны большие объёмы оперативной памяти и вычислительные мощности.

– Надо отдать ей должное, она сумела перехватить биоморфологические потоки данных и подменить собой ментальную сеть. Судя по превосходному состоянию биосферы, она неплохо справляется.

– Так вы считаете, что без этой вашей ментальной сети и травинка не вырастет?

– Так и есть на самом деле.

– Не может этого быть! Образование формы животного или растения идёт с помощью биохимических механизмов.

– Не собираюсь спорить по этому поводу. Тем более, что ментальная сеть и её хозяева – боги готовы подхватить биосферу Йоти, как только Тэнноками будет каким-то образом уничтожена.

– В этом-то и есть самая большая проблема. Как её можно уничтожить, если она проникла в каждое растение на планете? У нас есть препараты, способные разрушать хитин гриба, но ведь не зальёшь всю планету этой химией!

– Да, этого делать нельзя, тем более что плодовые тела, производимые грибницей, являются основным продуктом питания людей. А, кстати, сколько их, этих бедных нёка?

– Точно не скажу, но примерно пятьсот миллионов.

– Так много? Непросто будет прокормить их, если удастся уничтожить грибницу.

– Это не так уж и много, в лучшие времена число жителей доходило до полутора миллиардов. Производилось достаточно продовольствия: злаковые и масличные культуры, соя; процветало мясное и молочное животноводство. Теперь ничего этого нет и ситуация кажется мне безнадёжной. Без Тэнноками нёка не накормить… К тому же, она, по нашим сведениям, добытым из подсознания недавно обменянных нёминов, готовит против нас, танкё, заговор, ставящий своей целью наше окончательное уничтожение.

– Но ведь, как будто, ваши с ней отношения не так уж и плохи? Она ведь позволяет вам вести меновую торговлю?

– Позволяет пока ей это выгодно, но это коварный и хитрый план! Она хочет выяснить через меняльщиков местонахождение нашей базы. Приходится каждый раз пускать богиню по ложному следу. Нёка мы говорим, что наш остров выпускает дым. На самом деле мы поджигаем лес на другом маленьком острове. Тэнноками это видит глазами птиц и посылает карательную команду.

– Карательную команду?!

– Да, не удивляйтесь, у неё есть своя армия, своё производство оружия, свой подземный город с рудниками и заводами.

– И всё это хозяйство, надо полагать, обслуживается живыми людьми с полностью подавленной волей, беспрекословно исполняющими распоряжения богини? Но почему город подземный?

– Раньше я думал, что она опасается нашего нападения. Но теперь, после того как вы заявили о существовании ментальной сети, можно предположить, что она опасается именно её, а также конкретно вас, как посланных сетью агентов.

– Так оно и есть! Боги нам сообщили об атаках взбесившейся планеты на ментальную сеть. Пока им удаётся сдерживать натиск, но они утверждают, что мощность атак с каждым разом возрастает. Есть угроза прорыва торсионной блокады со стороны сети и тогда…

– Тогда под властью Тэнноками окажется вся галактика?

– Вся галактика, если она не доберётся до второго уровня сети, который мы назвали хей-ментосом. Если же она и это сделает, а сделать это она сможет, так как получит все сведения, которые имеет наша цивилизация, тогда можете считать, что Уноками окончательно проиграл, и вся вселенная стала принадлежать новой богине.

– Этого допустить нельзя! Вы должны безжалостно уничтожить нашу планету раньше, чем случится непоправимое. Вы ведь можете уничтожить планету?

– Для этого придётся весь живой экипаж главного корабля заменить танкё, но это в принципе возможно. А как же нёка? Разве вам их не жалко?

– Жалко! Ещё жальче животных, которые ни в чём не виноваты. Очень жалко наше движение сопротивления, но разве есть другой выход?

– Выход всегда есть, пусть он не очевиден и не лежит на поверхности. Решение придёт, если упорно думать над задачей. Считайте, что весь разум вселенной подключился к поиску приемлемых вариантов. Все вместе мы что-нибудь придумаем. Скажите, Катаси, каким оружием располагают отряды, названные вами «карательными командами»?

– Летательных аппаратов, к счастью, у Тэнноками нет. Она в своё время слишком увлеклась уничтожением человеческой цивилизации, и многие технологии были утеряны. Утеряны ею и подконтрольными ей людьми, но не нами. Итак, на данный момент она располагает органической взрывчаткой, различными порохами, ствольной артиллерией, крейсерами с адиабатическими моторами на органическом масле и, самое неприятное, боеприпасами электромагнитного импульса. Такого рода снаряды выводят из строя танкё в радиусе примерно десяти ваших ростов от центра взрыва.

– В электромагнитных снарядах импульсный генератор накачивается энергией взрыва, не так ли?

– Верно, и что из этого следует?

– Кое в чём мы с Шаулем сможем помочь прямо сейчас. У нас на вооружении есть споры специальной бактерии, которая питается органическими нитратами. Она уничтожит порох и всю взрывчатку, исключая неорганическую.

– Это здорово, но как споры смогут проникнуть под герметичную оболочку снаряда?

– Не спрашивайте, как. У нас есть такие технологии. Вы знаете, где расположен подземный город Тэнноками?

– Координаты мне известны, но послать туда хикёки татсу я не могу, противовоздушная оборона слишком сильна, а долететь туда смогут только пять машин, специально переделанных для разведки.

– Предлагаю провести атаку с помощью нашего корабля.

– А вы не боитесь потерять свой корабль? Возможно, он повреждён нашей артиллерией…

– Даже ваш нейтронный пучок нам не навредил. Не говоря уже об обычной взрывчатке.

– Преклоняюсь перед столь совершенными технологиями.

– А зачем вы нас обстреливали?

– Это очевидно – мы думали, что вы инопланетяне, попавшие под управление Тэнноками, и что нашей базе пришёл конец. Наша атака была актом отчаяния. Хочу в свою очередь спросить, как вы смогли нас найти?

– Нёка сказали, что искать вас нужно по дыму.

– Так ведь не было же никакого дыма!

– Дым ведь необязательно должен выглядеть как дым, мы включили анализатор, и просто стали искать повышенную концентрацию аэрозолей.

– Поразительно! Хорошо, что у богини нет такой аппаратуры! Нас ведь очень мало, всего одиннадцать тысяч девятьсот семьдесят три. И если она двинет всю свою армию против нашей базы…

– А зачем вы меняете товары на живых нёка? Чтобы пополнить ваши ряды?

– Верно, сначала мы находим пожилых нёка, тех, кто хотел бы стать танкё, потом производим обмен. Тэнноками каждый раз надеется проследить наш путь и обмену не препятствует. Однако медикаменты надёжно отключают сознание меняемого нёмина, и богиня остаётся ни с чем.

– А почему она не может сопровождать ваш аппарат с помощью птиц, например?

– Против этого мы принимаем меры, наши звуковые и магнитные излучатели распугивают всех птиц на приличном расстоянии. К тому же мы летим над самыми верхушками деревьев, огибая все неровности рельефа, поэтому аппарат быстро исчезает из виду.

– А радары?

– С электроникой у неё плохо, технология утрачена. Скажите, Даниэль, а эти споры против пороха у вас с собой?

– Нет, за ними мы должны слетать на базовый корабль, придётся использовать весь запас нашей биологической группы.

– Сколько потребуется времени?

– Сам полёт займёт около минуты, но поиск и причаливание потребуют большего количества времени – около трёх четвертей ваших суток.

– Тогда в добрый путь! Если у вас получится, если вы сможете лишить Тэнноками пороха и органической взрывчатки, мы сможем вздохнуть свободно.

– Но вы ведь засветили свою базу, когда атаковали нашу скафу. Теперь богиня сможет послать корабли со своей армией.

– Очень надеюсь, что сторожевые птицы пропустили этот эпизод, пожар был потушен очень быстро.

– А канонада?

– Пожалуй, вы правы. Конечно, её могли услышать и звери, и птицы, и нёка. Сопоставив направления на звук из многих точек, Тэнноками легко вычислит наши координаты. Это катастрофа! Что же делать?!

– Сколько времени потребуется для подхода кораблей?

– Всего лишь сутки с небольшим.

– Да… получается – мы можем не успеть. К тому же споры бактерии прорастут не сразу, значит, сражения вам не избежать. Придётся вам помочь огнём.

– Уверен, что ваш корабль неплохо вооружён, но если мы атакуем корабли…

– А сколько их?

– Двадцать два и, скорее всего, Тэнноками бросит в бой все силы, чтобы разделаться с движением сопротивления раз и навсегда. Никогда ещё мы не сталкивались лоб в лоб. Но даже если наша с вами атака будет удачной, погибнет множество матросов, которые воюют против нас не по своей воле. Мне будет трудно принять такое решение.

– Не переживайте, корабли мы выведем из строя, а людей спасём. Вы с вашими хикёки татсу не высовывайтесь, мы с Шаулем всё сделаем сами. Когда сражение будет закончено, вы соберёте спящих людей и доставите их в ближайшие деревни.

– Неужели такое возможно?

– Мы справимся, – вставил Шауль. – Не сомневайтесь.

– Я очень сомневаюсь, что вы сможете усыпить людей, как вы собираетесь это сделать?

– Психотропное оружие на торсионных полях! Есть возможность задействовать повышенную мощность излучения вплоть до стократной, относительно величины достаточной для экранирования человека в обычных условиях, – ответил Дани.

– Это не сработает!

– Почему?

– Усыпить-то вы их усыпите, но Тэнноками тут же их разбудит!

– А если накрыть экраном место сражения?

– Не выйдет, я же говорил вам, что наша лаборатория располагает достаточно сильными генераторами, и некоторое время мы могли противостоять богине, но теперь она нарастила свою мощность настолько, что пробивает наш экран.

– Какова же эффективность вашего психотропного оружия?

– Если пользоваться вашей терминологией, то мощность поля является восьмидесятипятикратной, так что ваше преимущество незначительно.

– Признаю вашу правоту, но у нас есть ещё одно средство – закись азота.

– Тэнноками может приказать своим войскам использовать противохимические костюмы. У армии есть на вооружении полностью изолирующие средства защиты личного состава, так что ваша нелетальная химическая атака не получится!

– А вот и получится! У нас есть средство дисперсной телепортации поражающего агента.

– Ничего себе! Так вот как вы собираетесь уничтожать артиллерийские снаряды!? Споры специальной бактерии с помощью вашего устройства смогут попасть под оболочку?

– Верно, с противогазами – то же самое! Против такого рода оружия, дисперсной телепортации, нет никакой защиты.

– Тогда мне бы хотелось пополнить ваш арсенал ещё одним средством химического наркоза с труднопроизносимой аббревиатурой ХТФЭ-ДФМЭ, то есть хлоро-трифлюороэтил дифлюорометиловый эфир, между собой мы его называем просто «эфир». Вам известно такое вещество?

– Нет, такую молекулу, кажется, никто у нас не сварил, – ответил Дани. – И как оно действует?

– Вдыхание паров жидкости вызывает быстрый и глубокий наркоз.

– Похоже на земной халотан, – заметил Шауль. – Отличная идея! В чём хранится у вас это вещество?

– Титановый контейнер со штуцером, вот такого диаметра и такой высоты.

Катаси показал руками размеры.

– Подойдёт! Распорядитесь, пожалуйста, доставить на лужайку десяток баллонов. А вам-то зачем этот эфир?

– Я же вам говорил, – ответил Катаси, вновь взявшись рукой за сеикаи, – меняемый нёмин должен глубоко спать, чтобы Тэнноками нас не обнаружила.

– А что потом? Вы говорили, что с некоторых пор ваши экраны не могут сдерживать проникновение богини в живой мозг? Как же вы тогда копируете личность? Ведь для этого сон человека не должен быть слишком глубоким, то есть, нужен активный сон?

– Мы открыли ещё один способ экранирования от Тэнноками. Если комнату для копирования поместить внутрь тороидального магнитопровода, в котором возбуждено постоянное магнитное поле с индукцией в два миллиона единиц, то торсионное проникновение извне становится невозможным.

– Я полагаю, внутри комнаты магнитного поля нет, или оно скомпенсировано, иначе торсионно-магнитный преобразователь работать не будет? – снова вступил в разговор Дани.

– Всё верно, магнитопровод выполнен из магнитомягкого сплава с проницаемостью двадцать тысяч, а внутренняя оболочка комнаты – это сверхпроводник.

– А что принято за единицу магнитной индукции?

– Магнитное поле планеты на экваторе.

– Понятно, величину индукции я пересчитал в наши единицы – впечатляет! И это действительно помогает?

– Помогает, и помогает радикально. Человек в этой комнате может не спать двадцать дзиканов, потом засыпает на двенадцать, то есть возвращается к естественному циклу, это свидетельствует о том, что Тэнноками достать его не может.

– Замечательный результат! Благодарю за новые знания, Катаси.

Вошёл Хикару-60, Дани его узнал, – в отличие от киберов-солдат Шиммона, лица танкё обладали индивидуальными чертами.

– Командир, баллоны с эфиром доставлены, прикажете погрузить на хикёки татсу?

– Нет, Хикару, не надо.

– Я думал ты хотите провести атаку на корабли Тэнноками. Мы ведь засветили звуком нашу базу.

– Верно, Хикару, я хочу это сделать, но вы ведь понимаете, что огня всей корабельной зенитной артиллерии наши аппараты не выдержат.

– Да, командир, вероятность успеха только пять сотых.

– Наши гости, союзники и друзья благородно выразили желание спасти нас. Атака будет произведена с их корабля, который, как ты знаешь, практически неуязвим.

– Благодарю вас, благородные гости, за вашу отзывчивость и за ваши замечательные дары.

– Пожалуйста, Хикару, объясните подробнее.

– Командир, вы не поверите! Те монокристаллы, которые нам подарили гости, не имеют дефектов кристаллической решётки. Такого качества очистки мы никогда не добивались. Микросхемы, которые из них можно сделать, будут сверхнадёжными.

– Какая приятная неожиданность! Я присоединяюсь к благодарностям Хикару-60, друзья. Однако нам пора действовать, пока дальнобойные орудия главного калибра не накрыли нашу базу.

– Да, Катаси, нам пора, – согласился Дани, – вы должны лететь с нами, чтобы указать противника и определить оптимальное расстояние для атаки с учётом необходимости эвакуации временно уснувших вашими аппаратами.

– Разумеется, я лечу с вами. Хикару, пойдёмте, поможете погрузить баллоны.

Через десять минут корабль арамейцев взлетел и взял курс на северо-запад. Именно оттуда, как сказал Катаси, должны были появиться корабли армии Тэнноками. Разумный кибер никак не мог прийти в себя после эффектного появления скафы как бы ниоткуда.

– Не понимаю, Даниэль, как вы это сделали, как вы добились невидимости?

– Да ничего особенного, пульсирующий полёт плюс режим размытия. Когда справимся с угрозой, мы с вами обсудим вашу дальнейшую жизнь и познакомим с нашей физикой, если вам, конечно, не жалко будет расстаться с вашей концепцией стационарной вселенной.

– Будет жалко, но подумать над альтернативной теорией всё равно интересно. Погода портится, вы сможете с помощью радара отличить поверхность океана от металлического корабля?

– Конечно, – вмешался Шауль.

– Хотите, я найду флот Тэнноками за пять минут? – сказал он, обращаясь к танкё.

– А как?

– Можно использовать наши скоростные зонды, что вьются вокруг планеты.

– Да, Шауль, сделай, пожалуйста, я про них совсем забыл, – попросил Дани.

– Да разве может танкё что-нибудь забыть? – удивился Катаси.

– Наши алгоритмы мышления тщательно скопированы с живого мозга, они даже несут черты индивидуальности, поэтому – да, мы можем что-то забыть, что-то не очень важное, совсем как люди, но это позволяет нам чувствовать себя людьми, а не машинами.

– Завидую…

– Флот обнаружен! – обрадовался Шауль. – Он в пятидесяти километрах по нашему курсу.

– А сколько до базы танкё?

– Тридцать пять километров. Катаси, как привязать расстояние к вашим мерам?

– Судя по моим визуальным датчикам ваш рост с точностью до половины сотой равен одной «кэн». Шестьдесят «кэн» составляют «тё», а тридцать шесть «тё» – одну «ри». Прицельная стрельба из орудий главного калибра возможна с дистанции пяти ри.

– Коэффициент пересчета ри в километры примерно 3.91, – заметил Дани.

– Останавливаемся! Дистанция девять ри подходит. Они нас не увидят?

– Не увидят, режим размытия включён.

Скафа висела на высоте пятисот метров над водой. Через час с четвертью показались корабли. Их было только восемнадцать.

– Проклятье, – расстроился Катаси, – значит, четыре корабля она оставила в резерве! Что нам теперь делать?

– Ничего страшного, сначала захватим эти, а потом разберёмся с остальными. Шауль, темпоральную пушку к бою. Режим – дисперсный, агент – эфир танкё.

– Всё уже сделано, вперёд, капитан.

Пройдя на небольшой высоте над каждым из кораблей противника, скафа распылила наркотический пар, который сразу проник во все помещения, в том числе и герметизированные, такие как командирский мостик. Более того, эфир оказался внутри мозга каждого члена экипажа, поэтому наркоз подействовал мгновенно, – каждый упал там, где стоял, о применении средств индивидуальной защиты не могло быть и речи. Да и пользы от них не было бы никакой. Корабли, до атаки шедшие ровным кильватерным строем, начали разбредаться. Каждый рулевой, падая, повернул штурвал случайным образом.

– Даниэль! – ужаснулся Катаси. – Они приобрели разные курсы, неужели придётся ловить их по всему океану, как же мы будем эвакуировать экипажи?

– Сейчас мы заглушим двигатели, смотрите, как это делается, – высота сто метров, скважность – пятьдесят, пульсирующее темпоральное поле нашего корабля прекратит цепную реакцию горения, и корабли вскоре остановятся.

Дани снизился до девяноста метров и прошёл над ближайшим кораблём.

– Смотрите, вихревой след от винта за кормой исчез! Вам действительно удалось остановить двигатель, потрясающие у вас технологии!

– Калибр орудий впечатляет. Вам известна точная величина?

– Главный калибр равен одному сяку, а сяку – это одна шестая кэн.

– Понятно, триста три миллиметра. Как думаешь, Шауль, если пересчитать на циклонит, какова мощность снаряда?

– У меня получается около восьмидесяти килограммов.

– Неплохо, несколько попаданий и базе танкё конец, – рассуждал Дани, останавливая корабли один за другим. – Всё, Катаси, считайте эти корабли вашими, можете вызывать своих товарищей. У вас ведь есть в голове встроенная радиостанция?

– Есть, но боюсь, мощности не хватит, чтобы преодолеть расстояние в девять ри. Кроме того, вряд ли радиоволны пройдут через обшивку.

– Верно, но это не страшно, я включил ретранслятор, говорите.

Катаси на пять минут ушёл в себя.

– Вскоре все наши воздушные силы будут здесь. По двадцать танкё на корабль хватит, чтобы им управлять. Потом около двадцати дзиканов потребуется для эвакуации в ближайшие деревни спящих матросов, их на каждом корабле должно быть около пятисот. Потом мы доставим других танкё с базы, чтобы управлять орудиями кораблей, и тогда возьмём курс на базу Тэнноками, чтобы разгромить оставшиеся у неё четыре корабля.

– Как вы посмотрите на другой план атаки, Катаси? Он более простой, более быстрый, а самое главное – менее кровавый.

– Интересно?

– Пока ваши товарищи занимаются спасением уснувших экипажей, вы покажете нам путь к военной базе Тэнноками.

– Конечно, так будет быстрее, но чем же этот план менее кровавый? Если использовать эфир, то эвакуировать спящих будет некому! И захватить четыре корабля мы втроём вряд ли сможем, придётся их уничтожить на месте.

– Верно! Так мы и сделаем, но на этот раз обойдёмся без эфира. Показывайте дорогу.

– Я готов, капитан. Идти нужно прежним курсом на небольшой высоте, над самой водой, там всегда низкая и очень плотная облачность.

– Наверное, поэтому мы ничего не увидели с орбиты. Как же вам удалось обнаружить базу?

– Это было непросто. Хикёки татсу в обычном снаряжении не может преодолеть 349 ри. Только специальные аппараты, переделанные под разведывательные задачи, где всё вооружение, рабочее место второго пилота-стрелка, а также всё помещение для десанта были заменены баками с топливом, позволили выполнить миссию.

– Понятно, мы уже подлетаем к точке 349 ри по заданному курсу. Вижу много пирсов, у четырёх пришвартованы корабли, такие же, как те.

– Да, это они, и что дальше?

– Дальше делаем вот что. Шауль, ты покинешь скафу и в автономном полёте выгонишь всех людей на берег. Твоя задача держать их в километре от пирсов. Выключать внушение нельзя, иначе Тэнноками тут же погонит матросов обратно. Как включать форсаж торсионного излучателя знаешь?

– Да, капитан, но чтобы я вышел нам нужно либо уйти в космос, либо приземлиться.

– Уйдём в космос, и там я тебя выпущу.

– Плохая идея, Даниэль! – испугался Катаси, – Я опасаюсь за свой аккумулятор, – он не выдержит вакуума и взорвётся.

– Не переживайте, воспользуемся воздушным шлюзом, и давление внутри скафы останется нормальным.

– Капитан, может быть, поменяемся? Ты – телепат, опыт внушения у тебя есть, а я инженер по оружию, я стреляю лучше, чем внушаю.

– Ладно, давай так и сделаем! Будешь стрелять по моей команде, связь через кодированный радиоканал, сначала уничтожь склад боеприпасов, а дальше посмотрим.

– Катаси, вы не знаете, где у них хранятся снаряды?

– Откуда? Мы же наблюдали корабли только с воздуха.

– Придётся разведать на месте. Бери штурвал, Шауль, и вверх, а я пойду в шлюз.

* * *

В автономном полёте Дани спустился к пирсам Тэнноками. «Хорошо, что корабли стоят у соседних пирсов, но сначала разведка», – подумал он. Приземлившись на палубу второго корабля, разведчик поймал первого подвернувшегося члена команды, оказавшегося, как выяснилось, младшим офицером. Дани включил максимальную мощность встроенного дрёмера и произнёс слово «форсаж». Потеряв контакт с привычным полем богини и почувствовав вторжение чужого разума, офицер едва не лишился чувств, но он был здоровым человеком.

– «Ведите меня к капитану и побыстрее», – мысленно приказал Дани.

Офицер был вынужден повиноваться. Они подошли к крутому трапу и стали взбираться вверх. Вдруг офицер мысленно обратился к Дани:

– «Послушайте, танкё, я сначала испугался, но теперь мне хорошо. Как вам удалось преодолеть управление Тэнноками? Впервые я не чувствую себя марионеткой. Возьмите меня к себе!»

– «Сейчас не получится. Я здесь, чтобы спасти экипажи этих четырёх кораблей, скоро все они взлетят на воздух. Где находится склад боеприпасов?»

– «В носовом трюме. Всё, пришли, эта дверь ведёт на мостик, но она бронированная, боюсь вам не открыть».

– «За это не беспокойтесь, я справлюсь».

– «Есть ещё одно препятствие, армия воюет с вами, танкё. Так что мостик оборудован сверхмощным колебательным контуром. Вы попадёте под чудовищный электромагнитный импульс, стоит только кому-нибудь из офицеров нажать на кнопку».

– «Это ценная информация, благодарю! Хотите остаться свободным?»

– «Разве это возможно…»

– «Я поставил в ваше подсознание блок против внушения, когда я скажу ключевое слово, он сработает, и вы будете предоставлены самому себе, правда, не знаю, как надолго это поможет. Вы должны покинуть корабль и уйти как можно дальше от пирса. Ни с кем не заговаривайте, обо всех остальных позабочусь я. Всё. Свободен!»

Офицер приложил руку к сердцу, слегка кивнул и улыбнулся. Затем он стал медленно, чтобы не привлекать к себе внимание, спускаться по трапу. Дани же вызвал по радио Шауля:

– Как у вас там дела?

– Вышел на позицию, я в километре над тобой в режиме размытия.

– Склад боеприпасов находится в носовом трюме, нос смотрит в сторону океана, не перепутай.

– Капитан, я тебя умоляю!

– Я сейчас ворвусь на командирский мостик, там есть оружие электромагнитного импульса, так что я закрою все отверстия в голове, и связи некоторое время не будет.

– Принято, Даниэль, удачи.

Дани телепортировал сквозь бронированную дверь. Он ничего не видел и не слышал, но в поле зрения нарисовался спектр импульса, которым пытались воздействовать на него офицеры. Энергия оказалась очень приличной, соответствующей взрыву термоядерной бомбы мощностью в одну мегатонну тротила на расстоянии в два километра. «Силовые конденсаторы они делать научились», – подумал Дани. – «Но неужели у них нет никакой электроники, никакого радио, как же они отдают приказы с флагманского корабля всем остальным? Наверное, здесь участвует сама Тэнноками… ну конечно! Тогда техника связи им и не нужна, они и так все на связи с ней и через неё между собой». Дани включил излучатель дрёмера в режим форсажа, и отдал всем приказ не двигаться, оставив речевой аппарат офицеров свободным, затем открыл глаза и уши. Осмотрев оборудование, разведчик увидел то, что и ожидал – абсолютно никакой электроники. Все измерительные приборы имели стрелочные индикаторы. Навигационным целям служили искусно выполненные оптические системы. Имелся и гирокомпас. Дани рассмотрел электрическую схему на стене под стеклом. Она полностью состояла из резисторов, конденсаторов и электромагнитных реле. Как ни странно, графические обозначения оказались знакомыми, значит, 658 лет назад схемы рисовали этими же символами.

– Кто капитан? – обратился Дани к присутствующим, внушив им приказ отвечать правдиво.

– Я командир этого корабля, а вы кто?

– Танкё.

– Это ложь! Танкё был бы уже мёртв. Кто вы на самом деле?

– Я совершенный танкё, не с этой планеты. Считайте меня представителем Уноками.

– Что за чушь вы несёте! Никакого Уноками не существует! Почему прервалась «связь», это вы сделали?

– Угадали, но не бойтесь – связь вскоре восстановится. Должен вам сообщить о пожаре в носовом трюме, том самом, где хранятся боеприпасы. У вас предусмотрен план действий на такой случай?

– Перестаньте меня блокировать! Если это так, я включу дождевальную установку и пожарную тревогу. Надо провести срочную эвакуацию экипажей со всех кораблей. Если снаряды взорвутся, то не исключена детонация боезапаса на соседних кораблях. Но вначале я должен проверить, не врёте ли вы.

– И как вы это сделаете, пошлёте, кого-нибудь из своих коллег?

– Нет, можно воспользоваться оптоволоконным визуальным контролем.

«Серьёзная загвоздка», – подумал Дани и стал вызывать по радио Шауля. Связи не было. «Вот это сюрприз, а если подойти к переднему стеклу?» Связи всё равно не было. «Помещение прекрасно экранировано от электромагнитных полей, интересно, что они намешали в стекло?» Дани выстрелил РУС-излучателем на максимальной мощности. При такой плотности излучения даже прозрачный материал легко испарялся и ионизировался. Глаза измерили и оцифровали спектр, а встроенный в голову вычислитель немедленно выдал результат: «Так, что тут у нас помимо стекла? Индий, серебро, золото, – а стёкла-то имеют приличную проводимость. Тогда всё понятно!» Дани вырезал стекло по периметру и сказал капитану:

– Вот, нюхайте сами. Чувствуете запах?

– Нет.

В голове разведчика зазвучал радиовызов Шауля:

– «Даниэль, ты что там, так и стоишь с закрытыми глазами и ушами?!»

– «Нет, просто рубка у них оказалась тщательно экранированной от радиоволн, слушай, срочно нужен дым в носовом трюме. Сбрось туда дымовуху».

– «Нитрат калия с сахарозой подойдёт?»

– «Вполне!»

Из четырёх вентиляционных патрубков на носу корабля повалил густой белый дым, а Дани тем временем разблокировал капитана, оставив всех остальных неподвижными.

– Ну, хорошо, подойдите и убедитесь сами, вон какой дым пошёл! Никакого оптоволокна не надо, и так всё очевидно.

Капитан, не без труда снова овладев своим телом, двинулся к окну, по дороге решив ещё раз нажать на кнопку электромагнитного импульса, хотя и понимал, что полного заряда в силовых конденсаторах ещё нет.

– А вот этого делать не надо! – сказал Дани, уловив движение руки капитана и взорвав кнопку выстрелом РУС-излучателя быстрее, чем тот смог до неё дотянуться. – Лучше убедитесь в реальности пожара и позаботьтесь об эвакуации.

– Ладно, ваша взяла.

Капитан, взглянув в окно, повернул один из рычагов на пульте в положение, надпись рядом с которым гласила: «Пожарная тревога». Другим рычагом он включил систему пожаротушения в первом трюме. Завыл корабельный ревун, два коротких гудка – один длинный, протяжный, навевающий тоску.

– Освободите остальных офицеров, танкё, и восстановите «связь», без этого я не смогу отдать приказ об эвакуации и информировать капитанов остальных кораблей о чрезвычайной ситуации.

– Извольте, но с эвакуацией поторопитесь – взрыв арсеналов неизбежен! Вот посмотрите, и следующий пороховой погреб сейчас займётся…

– «Шауль, пожалуйста, дымовуху в носовой трюм соседнего корабля».

– Как вы это делаете?! Там и гореть-то нечему, сплошной металл, а порох в герметичных снарядах!

– Горючие материалы и окислитель привнесены мною заранее. Сейчас снаряды нагреются, порох воспламенится и тогда… сами знаете, что произойдёт.

– Чудовище! Тупая машина!

– Не совсем тупая, кое-что мне удалось… Не обижайтесь, ничего личного, просто мне нужно защитить движение сопротивления, и посему весь флот должен быть уничтожен, а то ваша Тэнноками совсем распоясалась и претендует на вселенское господство.

– Трюм и все снаряды сейчас заливаются водой!

– Не поможет! Термитная смесь: порошки алюминия, магния и кальция плюс оксид железа, плюс немного белого фосфора… Хотите ускорить реакцию – просто добавьте воды.

Капитан едва сдерживал себя, чтобы не съездить ненавистному танкё по физиономии, но, понимая, что толку будет мало, потянулся за револьвером.

– Не советую, – предупредил Дани, – стреляю я намного быстрее и точнее!

Он тут же продемонстрировал способности кибера-солдата, разрезав револьвер между ручкой и стволом вместе с кобурой.

– Идиот! Якорная цепь тебе в глотку! Поступил приказ убить тебя любой ценой!

– Как можно убить ками [божество]? Ничего не выйдет, лучше спасайте людей.

– Эвакуация начата! Но тот, кто видит вас, обязан вас уничтожить.

– За чем же дело стало? Я сейчас исчезну.

– Офицеры, что вы ждёте! Огонь по диверсанту, не дайте ему уйти!

Разблокированные военнослужащие достали свои револьверы и открыли шквальный огонь по пришельцу, однако пули пролетали насквозь, не причиняя киберу никакого видимого вреда. Посыпались осколки от разбитых указателей напряжения и тока, манометров, термометров и сельсинов-тахометров. Дани тем временем, введя минимальную скважность, плавно оторвался от пола, вылетел в вырезанное окно рубки и был таков. Пятнадцать минут он наблюдал за эвакуацией экипажей всех четырёх кораблей. Шауль же, проявив инициативу, сымитировал пожар и на двух крайних судах. Матросы и офицеры прибавили ходу и уже почти бегом покидали обречённые корабли. Несмотря на крайнюю поспешность, отступали они очень организованно, не было никакой паники и, тем более, давки.

– «Похоже, Тэнноками и здесь руководит процессом», – подумал Дани, и по радио сказал Шаулю. – Готовься, эвакуация идёт полным ходом. Я думаю, через полчаса, она будет завершена, жди команды.

– Принято, капитан, жду!

Через сорок минут на пирсах и на берегу не осталось ни единой живой души. Неожиданно для Дани, богиня проявила заботу о личном составе своей армии, никто не остался на кораблях, никто не был послан в горящий трюм для спасения техники во что бы то ни стало. Все люди были укрыты в тоннелях на берегу, и двери их были задраены.

– Всё, Шауль, можно стрелять. Заряжай темпоральную пушку, один канал кислородом – второй водородом, и огонь.

– Нет, капитан, так будет хуже. Я не хочу устраивать взрыв мощнее, чем от одних только снарядов. Они могут разлететься и не взорваться. Я запущу в пороховой погреб маленький шарик водородной плазмы…

– Что ж, логично, действуй!

Четыре чудовищных взрыва сотрясли побережье, каждый около пятисот тонн на вес тротила. От кораблей и пирсов ничего не осталось. Облако поднялось на высоту двух километров, и ещё долго из него выпадали крупные и мелкие куски металла.

– Хорошо, что взрывы неядерные! – заметил Дани. – А вообще-то – зрелище жуткое, но красивое.

– Красивое… трудно возразить. Грешные мы с тобой люди, Даниэль, помнишь, как мы взорвали кельтский корабль? Мне до сих пор икается.

– Они же сами были виноваты! Могли бы начать переговоры, даже если они считали нас дэвами. Так нет же – сразу за оружие!

– И всё же я не смогу забыть этого. Боюсь, что ангелы меня бы отправили в шеол, если бы не наш собственный информационный мир.

– Не переживай, Шауль, вся ответственность на мне! А знаешь, почему именно ты сейчас со мной?

– Мой боевой опыт?

– Вот именно, из всего нашего экипажа только мы с тобой и годимся для выполнения этой задачи!

– Надеюсь, сегодня мы никого не убили?

– Сегодня никого. Я проследил, весь личный состав был эвакуирован в укрытие. Поднимайся в космос и возьми меня на борт.

– Принято, Даниэль.

Покончив с флотом Тэнноками и доставив Катаси домой, Дани поинтересовался:

– Есть ли у вас ещё одна база? Нужен запасной вариант, я опасаюсь, что богиня двинет против вас пехоту, составленную из нёка, и, таким образом, они просто задавят вас числом.

– Резервная база у нас есть, правда, она меньше, чем эта и там нет сверхмощного электромагнита, но всё же лучше, чем ничего. Зато добраться до неё можно не только по воздуху, но и посредством подземной железной дороги. Есть ещё множество мелких заправочных баз, разбросанных по всей планете. Каждая из них может принять два хикёки татсу и заправить их собранным маслом из грибов. Назначение этих баз – меновая торговля с нёка.

– Отлично! В таком случае я за вас спокоен.

– Война с помощью больших людских жертв не в традиции богини, так что я не думаю, что она решится на такое. Вы вернётесь?

– Через двое ваших суток. Мы обработаем подземную военную базу Тэнноками спорами «бактерии органических нитратов» и тогда покинем вас на длительный срок. Вернёмся домой для поиска решения.

– Вряд ли вам удастся что-нибудь придумать, но всё равно благодарю за попытку помочь.

– Ещё раз повторю, Тэнноками не только ваша проблема – это угроза для всей вселенной!

– Так он всё-таки существует? … Уноками…

– Не сомневайтесь, я лично с ним говорил.

– Не поверил бы ни за что, но вы здесь – это факт, и с ним не поспоришь. Вы должны выучить радио-позывной нашей базы и запомнить стартовую частоту. Когда вернётесь, вызовите меня лично с расстояния не более десяти ри.

– Как нам это сделать?

– Сначала стартовая частота, принимайте и измеряйте.

– Принято, в наших единицах это четыреста сорок мегаос.

– Далее стартовую частоту вы модулируете по амплитуде речевым сигналом, называя буквы, одну за другой: Дзи, Аса, Иса, Утсу, Эхон, Оно, Паи, Бита, Даи, Таи, Кото, Гэи, Сото, Ха, Мото, Нуи, Рико, Ёко, Ва, Йаваракаи. Одновременно принимаете и анализируете спектр. Та буква, которая отзовётся ответным сигналом, обозначит несущую частоту на сегодняшний день. Переходите на эту частоту и зовите меня по имени.

– И это всё?

– Начальников секторов всего четыре, имени будет достаточно.

– А если вы будете под землёй или на резервной базе?

– Не страшно, от подземного центра до поверхности проложены волноводы, а центр ретранслирует радиовызовы по всем внутренним помещениям. Буду надеяться на ваш успех! Даниэль, Шауль – до свидания!

– Увидимся, Катаси, и не раз!

Глава 23. Практическая магия.

Через два дня Дани и Шауль вернулись на Йоти для обработки подземной военной базы Тэнноками спорами БОН. Пришлось использовать весь запас. О результатах, к сожалению, никак узнать было нельзя, но разведчики, вернувшись через сутки на «Искатель», надеялись на лучшее. После обратной перезаписи личностей, Дани в срочном порядке вызвал Ноаха и дал ему подробный отчёт о результатах посещения Йоти.

– Так значит, Дани, эта тёмная личность Тэнноками хочет проникнуть в ментос? И как ты думаешь, это возможно?

– Если не сейчас, то в ближайшем будущем. Она справилась с поддержанием биосферы своей планеты. Могу заверить – там всё практически идеально с точки зрения экологии. Если бы ментос вдруг исчез, мы смогли бы сотворить такое со всеми нашими вычислительными мощностями?

– Я так не думаю.

– То-то и оно!

– Ладно, возвращайтесь на Эрец, будем решать вместе.

– Нам понадобится помощь одного землянина, могу я тебя попросить договориться о его доставке очередным рейсом «Тяжёлого металла»?

– И кто он?

– Георгий Клещинский, надо и его жену прихватить, её зовут Амардак. Живут они в нашем научном модуле в Эвенкии, государство – Великороссия.

– Зачем он тебе понадобился?

– Тэнноками физически убить нельзя, но можно попробовать взять её изнутри, с помощью маленькой вредоносной программы, такая вот идея пришла в голову.

– Какой ненормальный сможет написать такую программу? Зачем? Это же абсурд! Среди наших программистов я не знаю ни одного, кто бы создал нечто подобное.

– Если ты почитаешь внимательно отчёты отдела землистики, то возможно ты найдёшь что-нибудь по этому вопросу. Могу тебя заверить, что на Земле таких «ненормальных» – пруд пруди, и Георгий один из них. Когда он нам помогал внедрить наш научный модуль в Великороссии, он создал такую программу, чтобы вывести из строя государственную автоматизированную систему «Граждане».

– И как, сработало?

– Опробовать не пришлось. Кот начальника местной администрации вывел из строя электронное оборудование и этим спас систему.

– Забавно… молодец кот! Но всё же как-то не верится, что такое возможно в принципе. Как с помощью одной маленькой программы можно убить большую систему? Ведь есть же алгоритмы защиты от сбоев и коррекции ошибок, они эту виртуальную бактерию сразу вычистят.

– Не бактерию, такого типа агент называется вирусом. И его вредоносная суть в том, что он размножается с огромной скоростью, копирует сам себя и блокирует главную программу во многих местах.

– А защита от несанкционированной записи в долговременную память?

– В земных вычислителях зачастую это не предусмотрено. Возможно, и Тэнноками имеет такого рода изъяны, тем более что изначально она, предположительно, была человеком, а ты ведь знаешь...

– Верно! Навязчивую идею можно внедрить в подсознание, и она будет сильно влиять на поведение индивидуума, это я тебе как телепат со стажем говорю.

– Вот видишь! Так что не сомневайся и вызывай Георгия на Эрец, тем более что Эсти предсказала его существенную роль в решении проблемы «второй планеты внутреннего кольца» ещё до визита на Йоти. Связь можно установить через Котова. И пусть Лея, капитан «Молнии», даст команду своим медикам, чтобы они очистили визитёров от земных вирусов.

– Этот ваш «универсальный антивирус» ещё не исследован, так что придётся им пройти карантин и все проверки.

– Вот и пусть пройдут, надо же с кого-то начинать.

– Начинать, наверное, придётся с твоей жены, она ведь уже прошла очистку?

– Да, конечно.

– Вот и отлично, её уже ждут в подземном научно-исследовательском институте по исследованию хара и других инопланетных существ. Там всё подготовлено и для оплодотворения, кстати, её беременность входит в программу исследований. Ты ведь не против?

– Не против, это предначертано судьбой…

– Чей прогноз? Опять Эсти?

– Нет, на этот раз прогноз дали сами Элохим, а с ними не поспоришь…

– Это потрясающе интересно!

– Я только не понимаю, причём тут беременность, если речь идёт о карантине?

– Ну, как же! При беременности женский организм перестраивается, и скрытые инфекторы могут выявиться…

– Ничего у неё не выявится, она галдес с нанопроцитами под управлением «бахуры 4.0». Единственный способ всё проверить – это найти добровольца, не бывавшего ни на Земле, ни на Бирке, чтобы он испытал на себе биологические образцы организма Марты, и тогда по методу Алона можно будет понять, было заражение вирусами или нет.

– Наверное, ты прав, я не биолог, всё решает Элияху бен Моше, он у Шиммона главный по биологии. Помнишь его?

– Он же спас маму, как такое забудешь, и Эсти училась у него всяким медицинским премудростям… Ага! Теперь я понял, он же увлечён исследованием беременностей у женщин разных социальных групп, а тут землянка, впервые в истории, как можно упустить такой шанс? Впрочем, всё к лучшему, если бы я выбирал медика для ведения беременности у Марты, то иной кандидатуры я бы и не хотел. Как он, по-прежнему холост?

– А вот и нет! Он женился на той самой своей девушке, которую полюбил ещё студентом.

– Её, кажется, зовут Длая?

– Верно! Узнав про его две лицензии и метод экранирования от «Тиква-лаб», она согласилась вернуться на Эрец. Так что теперь они живут в Адме, и их сынишка девяти лет ходит в твою среднюю школу.

– Так значит, одну из своих двух лицензий он потратил на репатриацию своей возлюбленной?

– Увы, да. Ты же знаешь, когда кто-то улетает в колонию, образуется вакансия, которая тут же разыгрывается.

– Мне предстоит то же самое и, слава Всесильному, – у меня тоже две лицензии.

– Три! Не забывай, за ликвидацию ядерной угрозы на Земле весь экипаж «Искателя» получит лицензии и, кстати, Марта бат Локсли тоже!

– А ведь верно!

– И разве не она внесла ключевые предложения о компенсации вакуумного удара при ликвидации грязных объектов и о глушении реакторов с помощью противонейтронной защиты?

– Откуда ты всё это знаешь?

– Записи ваших совещаний хранятся в библиотеке космолёта, и когда «Твёрдый металл» стал совершать регулярные рейсы Земля – Эрец, все обновления библиотек, получаемые путём автоматического обмена книгами между вычислителями космолётов, стали доступны в отделе землистики на Эреце. Я же регулярно просматриваю эти обновления, правда, не всё подряд, каюсь.

– Я понял, ты просматриваешь записи с участием Наами.

– Угадал, я так соскучился по ней…

– Через две недели мы будем на орбите Эреца, потерпи ещё немного.

– Дааа! А потом ты снова уйдёшь на Йоти разбираться с Тэнноками…

– Это будет чисто военная операция, так что лингвиста я вполне могу отправить в двадцатилетний отпуск.

– Отлично! Я уж и не надеялся получить свою жену так надолго. Хочешь, я буду добровольцем для испытаний антивируса?

– Да кто тебе разрешит? Ты же у нас особо ценная персона.

– А кто ещё подойдёт? Испытатель ведь должен быть защищён «бахурой», а версия 4.2 пока секретна и не рекомендована для широкого применения. Всех космонавтов, у которых устойчивость к тёмному потоку выше девяноста пяти процентов и которые пригодны для установки версии 4.0, сразу записывают в галактические десантники для укомплектования экипажей кораблей двойного назначения серии «гиперлинтер».

– Они на вес золота!

– Я как раз об этом, кто остаётся, – бахуры и телепаты. Нас на Эреце трое, я живу к институту Шиммона ближе всех и могу, не нарушая круглосуточной дальней космической связи, побыть испытателем.

– А что скажет Большой Совет?

– Я думаю, он будет очень занят вопросами, которые поставили открытые вами Элохим. К тому же с «бахурой 4.0» я ничем не рискую.

– Здорово вы там формулируете: «Открытые нами…», это ещё большой вопрос – кто кого открыл!

– В любом случае, мучить тебя на Совете будут долго.

– Ладно, Ноах, за предложение благодарю, вернёмся – тогда будет видно.

– До связи, дорогой мой Дани!

– До связи, дружище.

Через пятнадцать дней по времени Эреца «Искатель» занял место на стационарной орбите родной планеты. Дани перевёл оборудование на автообслуживание и отпустил всю свою команду на отдых. Доставку экипажа в космопорт выполнили четыре линтера «Искателя». Граждане округов Исраэля отправились по домам навестить родственников. Эденцы решили провести время до войны с Тэнноками в курортном Хевроне и вдоволь накупаться в настоящем море под голубым небом. Дина, Рина и Эстер подготовили Марту для передачи в «Институт по исследованию инопланетной жизни» (ИПИИЖ), которым руководил академик Шиммон бен Эйфа. Они упаковали жену капитана в костюм «ангел», после чего провели тщательную дезинфекцию скафы тридцать два, как внутри, так и снаружи. Дани, связавшись по радио с диспетчером пространства и получив разрешение на полёт над территорией Шинарского округа, покинул борт «Искателя». Он решил подлететь к своей родной ферме вручную, полюбоваться сверху на знакомые с детства места. Оставив в стороне Шинар, он снизился над Адмой и выбрал знакомое направление. Железнодорожная ветка стала теперь двухколейной. По пути к ферме ему встретились два электропоезда, идущих друг другу навстречу. «Да… кажется, дядя Шимми развернулся на славу», – подумал Дани, – «сотрудников теперь возят целыми поездами». И действительно, вместо скромного строения, являвшегося когда-то входом в подземную лабораторию Шиммона, теперь к небольшой железнодорожной станции «Ферма Авив» примыкало красивое трёхэтажное здание, на крышу которого можно было бы посадить линтер. Туда, на эту крышу, Дани и направил свой небольшой корабль.

Шиммон, сидя у себя в кабинете, с удовольствием жевал пирог средних размеров с зайчатиной, который утром испекла Ада, и запивал свой обед кофе со сливками. От неожиданности он выронил чашку, когда в его голове зазвучал столь знакомый голос. Телепаты ведь невольно внушают тому, с кем связываются непосредственно, тембр собственного голоса.

– Дани! Это правда, ты? Ты вернулся? Где ты, родной мой?!

­– Я посадил свою «тарелку» прямо на крышу твоего института, дядя Шимми, на северный её конец.

– Тарелку?

– На Земле так называют наши корабли. Ты в курсе, зачем мы здесь?

– О, да! Ноах мне всё рассказал. Она с вами, твоя Марта?

– Она в костюме «ангел», так что, кажется, все формальности по карантину соблюдены.

– Это хорошо, первый раз всё-таки. Сейчас на южном конце крыши выдвинется кабина подъёмника, Элияху сам вас встретит и проводит пациентку до стерильной палаты. Кто ещё с тобой?

– Эсти, Дина и Рина.

– О, вся биологическая разведка в сборе. Ноах говорил, что ты и твой инженер по оружию высадились на Йоти в телах киберов-солдат. Ну, и как они себя показали?

– С самой наилучшей стороны, прекрасная разработка, дядя Шимми, выше всяких похвал.

– Я рад, что тебе понравилось, я был постановщиком задач по этой теме; почти все отделы ИКТ участвовали в разработке, и, по-моему, они неплохо справились.

– Справились просто отлично, я даже выдержал электромагнитный импульс приличной энергии, правда, меня предупредили заранее, и я закрыл все отверстия в голове кибера.

– Если бы это случилось внезапно, они сами бы закрылись. Мы проводили такие испытания, поскольку такого рода оружие непременно должно применяться противником против киберов.

– Очень предусмотрительно, почитай мой отчёт по Йоти.

– Непременно.

– Ну, вот и Элияху прибыл, вскоре увидимся.

– Конечно, сейчас сообщу маме, приходите на ужин.

* * *

Долго Дани не мог отойти от прозрачной стены стерильной зоны. Там в больничной пижаме и тапочках стояла его возлюбленная и улыбалась ему.

– Иди Дани, сколько можно прощаться, завтра же увидимся, тебя мама уже заждалась.

– Мне почему-то грустно и обидно, что тебя посадили в эту колбу.

– Так надо! Я нисколько не обижаюсь. Элияху мне очень понравился, вот даст своё авторитетное заключение, и тогда я свободна. Тогда любой землянин сможет посетить Эрец.

– Вскоре доставят Георгия и Амардак, будете вместе карантин отбывать.

– Всё равно меня к ним не пустят. Придётся общаться через такую же перегородку. Зато Наами обещала меня всячески развлекать, – проведёт видеоэкскурсию по городам Исраэля.

– А когда всё закончится?

– Элияху мне всё объяснил. Сначала он проведёт инструментальные измерения всех параметров. Потом будет контакт с pestis rubeus, против которой Эсти меня вакцинировала ещё на «Искателе». Потом Ноах войдёт со мной в контакт и его нанопроциты поведают, остались ли во мне ещё какие-нибудь неизвестные инфекторы. Потом Элияху проведёт оплодотворение моей здоровой яйцеклетки и подсадку эмбриона в матку. Пройдёт две недели беременности, и он ещё раз проведёт все проверки. Всего потребуется примерно месяц.

– А как Ноах с тобой будет контактировать?

– По методу Алона, как же ещё. Попьёт моей кровушки – вампир… шутка!

– А потом? Переезд в детский город под Хевроном?

– Он сказал, что твоя мама построила рядом с фермой два двухэтажных домика: один для Эстер с Алоном, другой – для нас с тобой. Поживу там, ты ведь пока должен быть в Шинаре?

– Да, расширенные заседания Большого Совета будут проходить каждый день, всех специалистов и из ИКТ, и из ИКИ, и, конечно, из ИПИИЖа соберут в нашей научной столице. Я главный среди них, на меня и наседать будут больше всех. Алон мне тоже понадобится для разработки оружия против Тэнноками.

* * *

Через неделю, прошедшую в бурных заседаниях, Большой Совет приступил, наконец, к обсуждению предложения Элохим, касающегося подключения информационного мира Исраэля к ментальной сети. Две трети членов Совета всё ещё не верили в реальность произошедшего контакта и считали описанное событие выдумкой двух телепатов, тем более что двое других участников встречи были землянами.

– Я верю вам, господин Даниэль, и вам, госпожа Эстер, – сказал верховный координатор Большого Совета Авраам бен Менахем, – но сможете ли вы нам продемонстрировать какое-либо аппаратное средство связи с ментосом? И можно ли это сделать в принципе? Я так понимаю, что после создания киберов-солдат проблема непосредственной связи машины с мозгом бодрствующего человека решена, и тогда непонятно, как мы сможем отличить связь непосредственную от связи через ментос?

– Я вчера придумал подходящий эксперимент, господин Авраам, – ответил Дани. – Двенадцатый отдел ИКТ по моей просьбе собрал макет устройства, состоящего из дрёмера от кибера-солдата и процессорного блока, в память которого зашита ключевая фраза, полученная мной от Элохим три дня тому назад.

– Интересно, как вы её получили? – скептически заметила координатор ИКИ Бина бат Рахамим.

– Телепаты могут вызывать Элохим, как любого из своих коллег. Мне и моей сестре Эстер были дарованы разрешение на это и алгоритм адресации к ним. Пока я не могу сообщить эти сведения всем телепатам, так как не имею на то полномочий от Элохим. Пользуясь своей привилегией и помня об обещании их самих, я попросил ключ и получил его. Устройство, которое вы видите, совершенно секретно, но если Большой Совет утвердит этот проект, то каждый корабль космофлота сможет получить средство дальней космической связи через ментос. Эти устройства обеспечат связь, свободную от риска перехвата космическими хара. А суть эксперимента очень проста: я предлагаю кому-нибудь из скептиков, ну хотя бы вам, уважаемая госпожа Бина, установить связь с телепатами Эдена-два: Карми бен Исахаром, Элианой бат Эйфой или Рафаэлем бен Эйфой.

– Но я не умею этого делать, я же не телепат.

– Вот и отлично, коллега Бина, – вмешался Ноах, – надевайте шлем, а я дам вам карточку, на которой текст для вызова Карми. Вы должны сосредоточиться и, глядя на его фото, мысленно этот текст произнести.

– Вы учите телепатов годами, прежде чем они смогут устанавливать связи.

– Это верно, программа обучения рассчитана на постепенное усиление способностей телепата при обучении, начатом в детском возрасте. В случае обучения взрослого телепата может потребоваться всего лишь несколько сеансов, если способности обучаемого не ниже четвёртого уровня. У меня есть три подобных случая: это король Бирке Лоэгайре третий О’Диармайд, его дочка принцесса Койнхенн О’Диармайд и президент Великороссии с Земли Андрей Николаевич Котов. Во всех трёх случаях обучение проводил капитан «Искателя» Даниэль и добился выдающихся результатов за самое короткое время.

– Вы хотите сказать, что у меня будут способности четвёртого уровня, если я подключусь к этому аппарату? – возразила Бина.

– Я бы сказал – даже пятого, – ответил Дани, – процессор не ошибается ни в чём и точно следует программе в отличие от нейронных сетей живого мозга.

– Ладно, давайте попробуем. Но хотелось бы, чтобы остальные члены Большого Совета как-то убедились в реальности происходящего.

– На большом экране будет автоматически распечатываться передаваемый и принимаемый текст, в отличие от живого телепата процессор устройства позволяет легко этого добиться. Смелее, госпожа Бина.

Координатор ИКИ надела шлем и взяла карточку. Медленно и чётко проговаривая слова, она произнесла весь текст позывного, но ответа не было. Бина повторила вызов, результат был таким же. Текст вызова был дважды выведен на экран, а в ответ – тишина. По залу пробежал шум, скептики получили аргумент в свою пользу, и Бина тоже улыбнулась:

– Ну вот, что и требовалось доказать, – либо ваш аппарат не работает, либо сама идея абсурдна, как и весь ваш, так называемый «контакт».

– Не спешите, коллега Бина, – возразил Ноах, – вот вам другая карточка, на ней текст для вызова Элианы.

– Верно, госпожа Бина, вы провели только треть эксперимента, – добавил Дани. – Я уверен, Карми просто спит, отдыхает. Ведь у него теперь есть сменщики! Пожалуйста, попробуйте вызвать мою младшую сестру. Если и она спит, тогда перейдём к моему младшему брату Рафаэлю.

– Хорошо! Только ради чистоты эксперимента.

Бина успокоилась и прилежно произнесла позывной Элианы. К удивлению большинства Совета и самой Бины, та ответила сразу:

– Кто это?! Что за шутки! Я тебя не узнаю, новая ученица, что ли?

– Нет, госпожа Элиана, с вами говорит координатор ИКИ Бина бат Рахамим.

– Но как?! Неужели вы тоже телепат?

– Я не телепат, я испытываю новый аппарат для связи через ментос. Похоже, ваш брат Даниэль действительно добился успеха. Благодарю за ответ, а подробности он сам вам расскажет после окончания заседания Большого Совета. До свидания, то есть не так, до связи уважаемая госпожа Элиана.

– До связи Бина, не обижайтесь на свободный стиль, это традиция телепатов.

Зал гудел и аплодировал. Напряжённое ожидание и смутное сомнение большинства членов Большого Совета сменилось выплеском эмоций. Многие бросились жать руки Дани и Ноаху. В числе первых был командующий космофлотом Итамар бен Аарон. Со времён первых полётов к звёздам проблема дальней связи стояла во весь рост, и вот теперь, наконец-то, она была решена по-настоящему. Когда зал успокоился, слово взял председатель техсовета ИКТ Меир бен Нахман:

– Господин Даниэль, пожалуйста, проясните нам всем один момент. Если подобные устройства будут установлены на каждом корабле и в администрации каждой колонии, то как мы будем адресовать вызов?

– Чтобы ничего не менять в системах адресации ментоса, каждый аппарат связи получит человеческое имя, дату и место рождения. Всё это будет выдумано, конечно. Эти сведения я сообщу Элохим, и они внесут их в «Книгу жизни». Таким образом, адресоваться к аппаратным средствам связи можно будет так же, как к живым телепатам. С точки зрения ментоса не будет никакой разницы, кто производит вызов: телепат или аппарат.

– Тогда, наверное, телепаты станут ненужными, – заметил Ноах.

– Ну что вы, коллега, – командующий космофлотом даже поперхнулся, – как вам только в голову пришло! Никогда в жизни я не откажусь от резервирования связи, телепаты были и останутся навсегда людьми чрезвычайно ценными и мобилизованными на службу в интересах Арамейского Содружества. Даже и не думайте подавать в отставку или что-нибудь в этом роде! Ваша школа, Ноах, и ваша служба поиска новых телепатов не будут закрыты и продолжат свою работу. И, кстати, я настаиваю, чтобы этой паре: нашему уважаемому академику Шиммону бен Эйфе и его очаровательной супруге Аде бат Леви, все дети которой стали телепатами не ниже третьего уровня, каждые десять лет выдавали лицензию на нового ребёнка. Такое удачное сочетание генов нельзя не использовать для блага общества.

– Я поддерживаю коллегу Итамара, – вновь взял слово верховный координатор Большого Совета Авраам. – Полагаю, большинство присутствующих со мной согласятся и в том, чтобы все телепаты, а также их школа во главе с Ноахом продолжили свою работу, и в том, чтобы Ада бат Леви регулярно получала лицензии. Резервирование – основа безопасности. Голосуем, прошу нажать на кнопки! … Благодарю, коллеги. Предложение командующего Итамара набрало девяносто восемь процентов «за». Разрешите подвести итог. Большой Совет поручает ИКТ закончить разработку аппарата дальней космической связи через ментос, назовём его АДКС. После испытаний опытных образцов ИКТ должен своими силами, дабы не распространять секретную документацию, изготовить партию аппаратов, равную удвоенному числу колоний и космолётов. Каждый корабль и каждая колония должны получить по два аппарата. Капитану Даниэлю и его сестре Эстер, как контактёрам с Элохим, поручается ввести в действие все изготовленные аппараты. Прошу проголосовать… Результат – сто процентов «за»! Да, прошу вас, Даниэль. Что ещё вы хотите сообщить?

– Хочу напомнить, что собрались мы не только по поводу дальней связи, но также по вопросу подключения информационного мира Исраэля к центру обитания ангелов во вневременных срытых измерениях. Поясню, о чём идёт речь. В ходе разговора с Элохим кое-что выяснилось, я цитирую слова Йехошуа: «Многие признаки состояния материи говорят о приближающемся конце. Поверхность текущего момента просуществует ещё только пятьдесят, плюс – минус пять, миллионов лет». За столь короткое время ни Шемеш, ни Солнце не успеют завершить свою эволюцию и превратиться в красные гиганты. По этому поводу мы получили от Элохим предложение, от которого невозможно отказаться. Они хотят скопировать весь наш машинный инфомир в их «отдел тёмных ангелов в хей-ментосе». Это информационное пространство будет принадлежать только нашей цивилизации, таким образом, весь наш народ будет сохранён на время нового большого взрыва и в новой вселенной сможет продолжить столь удачное, с точки зрения Элохим, техническое творчество.

– Я так понимаю, предложенный вами аппарат годится и для такой задачи?

– Не совсем, хотя принципиальных различий нет, господин Авраам. Поэтому я предлагаю уважаемому собранию утвердить ещё одно техническое задание, а именно требуется разработать и изготовить миллионканальный блок сопряжения сверхвычислителя Академии Наук с вычислительным центром Элохим в хей-ментосе. Здесь потребуются алмазы синего эденита, производство которых, к счастью, налажено на заводе «Шеифа».

– Миллион каналов?! Это не слишком?

– Такое количество каналов нужно не столько для копирования нашего информационного мира, сколько для проведения моделирования технических суперсистем галактического и надгалактического уровня. Имея такое устройство, мы сможем задействовать вычислительные мощности хей-ментоса для своих задач. Нашей цивилизации предстоит грандиозная работа по созданию дополнительной массы во вселенной с целью задержать её распад. Кстати, – это просьба Элохим, и мы должны им помочь.

– Коллега Бина просит слово. Пожалуйста, говорите.

– Капитан Даниэль, хей-ментос принадлежит хара! Так как же мы можем размещать там нашу цивилизацию со всеми нашими знаниями и технологиями? Не означает ли это – просто отдаться в руки врагов?

– Под хара следует понимать популяцию дэвов, живущую в этой конкретной галактике. Но галактик много, специально для дэвов построены двенадцать, а для людей – двадцать, включая нашу. Я упоминал в своём отчёте обо всех высших существах, о которых нам стало известно в ходе разговора с Элохим, в том числе о Брахме. Вам должно быть известно, что он покровительствует дэвам, что в его ведении хей-ментос и все технические средства высших сил, ответственных за воспроизводство вселенной. Но именно он сообщил Элохим о своей ошибке в адресации и посчитал необходимым уничтожение дэвов в нашей галактике, которым здесь нечем питаться и которые по этой причине превратились в жестоких хара. В других галактиках девы являются вполне безобидными разумными существами, наподобие двух знакомых вам лесных эльфов – представителей части населения планеты Бирке. Я имею в виду Бриана О’Тибрайда и Лабрайда О’Майлгенна.

– А не он ли, этот «светоносец», является противником Всесильному?

– У меня сложилось впечатление, что они не дружат, однако понимают, что обойтись друг без друга они не смогут. Без Брахмы не было бы света и вещества. Без Элохим не было бы жизни. А без жизни не набралось бы нужное число новых ангелов – служителей света, и тогда создание новой вселенной стало бы невозможным, циклы творения прекратились бы, и физический вакуум навсегда вернулся бы к своему среднему значению равному нулю.

– Но как можно верить этому Брахме?!

– А чему вы, собственно, не хотите верить? Существование Всесильного и его ангелов было возведено в ранг научной теории мироустройства задолго до начала исследовательского полёта «Искателя». Сейчас эта теория подтверждена прямыми переговорами с Элохим. Каждый из представителей высших существ имеет свою задачу, своих ангелов-помощников, они неразделимы и необходимы все для продолжения жизни разума. Поэтому нам придётся верить и Элохим, и Брахме, и Вишну, и Шиве. Наша арамейская цивилизация и так бросила им вызов. Мы изобрели способ экранирования от ментоса и тем самым нарушили замысел высших сил. Нашу планету давно бы уничтожили, если бы не Падан-Арам. Однако теперь наши технические достижения им понадобились. Сейчас есть два вопроса, которые они без нашей помощи решить не могут. Первый – это коварнейшая Тэнноками, перекрывшая доступ к своей планете со стороны ментоса. Она угрожает всем высшим существам, она атакует ментос со всё возрастающей силой. И если её не уничтожить, она сможет войти и на второй уровень – прорваться в хей-ментос. Каковы её намерения, и что произойдёт тогда – представить себе невозможно.

– Ну, а второй вопрос?

– Я уже говорил, для следующего цикла творения Брахма недобрал светлых ангелов. Ему необходимо помочь – выиграть время, задержать распад вселенной. А для этого требуется создать генератор массы, работающий по принципу ЭТАКа, но по мощности способный за десять миллионов лет наработать массу галактики. И таких генераторов потребуется много.

– И сколько же?

– Точный модельный расчёт состояния вселенной на десять миллионов лет вперёд даст нам искомое число генераторов массы. Этот расчёт может быть выполнен только силами хей-ментоса, для этого и нужен большой блок сопряжения, о котором я говорил раньше. Однако интуиция мне подсказывает, что генераторов массы должно быть порядка миллиона.

Шум прокатился по залу.

– Извините за грубое слово, Даниэль! – возмутился председатель техсовета ИКТ Меир бен Нахман. – Но это уже, ни в какие ворота не лезет! За всю историю освоения галактики Арамейским Содружеством было построено шестьсот двадцать кораблей, включая ваш. Но как мы сможем построить миллион кораблей, да ещё каких?! Генератор массы такой производительности едва ли будет меньше корабля-города хара!

– Вы правы, комплекс «генератор массы», назовём его ГМ, действительно представляется мне больше и сложнее, чем корабль-город, но! Нужно будет построить всего один такой комплекс, а дальше Брахма его оцифрует, размножит из цифровой матрицы и разошлёт в нужные точки пространства.

После этого заявления члены Большого Совета галдели очень долго, и Аврааму пришлось ударить в гонг три раза, прежде чем они, наконец, успокоились. Добившись относительной тишины, верховный координатор спросил:

– Вы хотите сказать, капитан Даниэль, что размножить ГМ можно будет вот таким мистическим способом? Невольно приходит на ум слово «магия»…

– Точнее не скажешь, господин Авраам! Потребуется магия, но не сомневайтесь, – она отлично работает!

– Магии не существует! – негодующе заявил председатель техсовета ИКТ.

– Позвольте вам продемонстрировать, практический пример магии, господин Меир. Пользуясь тем, что на Эреце присутствует материализатор, с помощью которого, кстати, и были восстановлены из цифровых матриц все необходимые элементы биосферы на этой планете, я мысленно произнесу название цифровой матрицы объекта, этот объект будет воссоздан из элементов коры Эреца и телепортирован прямо на этот стол.

– И что же это будет?

– Это будет гроздь винограда – плоды растения, которого в нашем мире нет, но есть на Земле. Они съедобны и очень вкусны.

Дани сосредоточился, и через пять минут на столе появилась гроздь, точно такая же, как тогда в Корнеевске. Даже капельки росы располагались точно так же, как тогда. «Точный слепок с матрицы», – отметил про себя Дани. Зал ахнул.

– Прошу, господин Меир, можете попробовать, – с удовлетворением произнёс телепат, отрывая ягодку от веточки. – Никаких фокусов, просто высокая технология.

– Я должен убедиться, что это не мираж!

Меир вскочил с места и кинулся к кафедре.

– Действительно похоже на плоды. Я могу это попробовать?

– Конечно, ягоды очень вкусны, не бойтесь, – подбадривал его Дани, отрывая их одну за другой и отправляя себе в рот. – Там внутри косточки, их надо выплёвывать.

Меир, наконец, решился. Через полминуты на его лице проступило изумление, а потом детский неподдельный восторг.

– Это непередаваемо! Изумительно вкусно! Что ж вы раньше не завезли нам сюда это растение?!

– Считайте, что завёз. Косточки можно посадить, подойдёт субтропический климат, не слишком сырой, такой как в земном Исраэле.

– Нужно ещё проверить насколько это безопасно, – заметил Матитьяху бен Нафтали, член Большого Совета, главный специалист по медицине. – Вы, коллега Меир, защищены нанопроцитами или вы натурал, и мне придётся вызывать скорую помощь со спасательной капсулой?

– Не беспокойтесь, пожалуйста, господин Матитьяху, – ответил Дани, – все объекты, хранящиеся в цифровых матрицах, перед оцифровкой прошли тщательную очистку от земных вирусов и прочих вредоносных агентов. Доказательством тому может служить биосфера Эреца, воспроизведённая здесь, на нашей планете, именно таким способом.

– Кстати, коллега, – поддержал Дани Меир, – я натурал, и вы можете понаблюдать за моим здоровьем, а главное, вы должны записать открытие метода переноса биосферы на счёт капитана Даниэля.

– Поживём – увидим. Итак, сформулируйте ваше предложение Большому Совету, капитан Даниэль.

– Я прошу поставить на голосование вопрос об утверждении концепции техзадания на разработку «большого блока сопряжения», сокращённо – ББС. Это позволит: алеф – создать резервную копию нашего инфомира, защищённую на случай гибели планеты, звезды или даже всей вселенной; и бет – произвести все необходимые расчёты, связанные с «генератором массы», а также иметь возможность пользоваться неисчерпаемыми вычислительными мощностями ментоса и хей-ментоса.

– Голосуем за предложение капитана Даниэля, – обратился к собравшимся Авраам. – Предложение набирает восемьдесят один процент. Мне странно, что нашлись голосовавшие против, однако предложение принято квалифицированным большинством. На этом я закрываю заседание, до встречи, коллеги.

* * *

Наконец наступило девятнадцатое ияра, которого Дани и Ада ждали с таким нетерпением. «Сегодня заканчивается карантин Марты, и сын сможет ввести в дом и представить мне свою избранницу», – думала восьмидесятиоднолетняя островитянка, которая выглядела на стандартные двадцать пять лет. Она отложила знакомство с женой Дани до её выписки из клиники Элияху, потому что не представляла, как можно знакомиться через стекло. Ада поймала себя на том, что бесцельно переставляет приборы на столе. Она очнулась и засмеялась: «Неужели я нервничаю?» – Прожившая долгие годы в узком кругу близких людей, она всё-таки побаивалась встречи с невесткой, такой энергичной и решительной, тем более что Марта была не из их народа. – «У неё совсем другое воспитание, привычки, вкусы… Найдём ли мы общий язык?» – Ада вспомнила давнюю встречу с Алоном и улыбнулась. Он был ужасно неловок и смущён, но она чувствовала себя с ним легко и свободно, наверное, потому, что увидела дочь счастливой и приняла зятя всем сердцем, как родного человека. Теперь Алон вполне освоился, и вся семья, включая Дани и Шиммона, частенько собиралась за ужином.

Дети рассказывали о Земле, Ада и Шиммон с неподдельным интересом слушали удивительные и пугающие истории о нравах землян, о спасении прародины человечества, о проблемах, которые всё ещё не решены. От всего этого просто дух захватывало! Дани остался с виду восемнадцатилетним мальчишкой, но Ада чувствовала, каким зрелым мужчиной он стал, как много на него возложено, и как много ему удалось сделать. Она гордилась сыном и восхищалась им. Из задумчивости её вывела Бильха. Она тихонько, не раскрывая пасти, зарычала, получился сочный низкий звук, а потом два раза мяукнула. Это означало, что к дому приближается человек телепатически ей незнакомый. Ада поспешила к выходу, но потом вернулась, посчитав, что Бильху нужно придержать и успокоить, но куда там. Огромная кошка, почувствовав старого друга, вынесла дверь и бросилась навстречу.

– Бильха, познакомься! – остановил её Дани. – Протяни руку, дай ей понюхать, – обратился он к жене.

– Привет тебе, милая кисонька, я Марта. Какая же ты красавица!

Бильха понюхала руку и потёрлась щекой. Потом всем телом и хвостом обвилась вокруг девушки.

– Теперь тебя можно погладить?

– Урр! – сказала Бильха.

– Теперь можно! – перевёл сияющий Дани и обнял жену за плечи.

Тем временем в дверях появилась мама.

– Мир вам, госпожа Ада, – среагировала Марта и сделала книксен.

– Мамочка! Это моя Марта. Ты полюбишь её, она у меня замечательная!

– Нисколько не сомневаюсь, дорогой. Проходи, девочка моя, ты у себя дома. Мы с Шимми построили, конечно, для вас небольшой домик, но наш дом всегда останется родным для всех моих детей и внуков. Зови меня «тётя Ада».

Ада обняла невестку, Марта рассмеялась, а Дани с Адой недоумённо переглянулись.

– Извините! Просто представила себе эту картинку глазами землянина: совсем молодая женщина рассуждает о детях и внуках, а сын почти её возраста. До сих пор не привыкла к вашей вечной молодости, хотя давно обо всём знаю и сама этим пользуюсь, ведь мне уже сорок один год, а Дани – шестьдесят один. У нас на Земле мать такого сына – очень пожилая дама. На улицах и детишки, и старушки, люди самых разных возрастов, а здесь – одна молодёжь, как будто попала в большой университетский городок, где одни студенты, а профессора куда-то улетучились!

– В Падан-Араме всё так же, как и на Земле, – грустно сказала Ада. – Большинство моих знакомых уже умерли, а те, кто живы, – состарились.

– Мам! У нас будет малыш! – решил сменить тему Дани.

– Поздравляю вас, дорогие мои. Надеюсь, хоть этого внука или внучку мне дадут понянчить. Дочка Элианы – Элинор так и выросла без меня! Только в видеокнигах её и видела. А вот и Шимми идёт.

– Мир вам, молодёжь! Что я пропустил?

– А сколько вам, если не секрет, господин Шиммон?

– Давай будем на «ты», дорогая невестка! Как тебя мама зовет?

– Мэртхен…

– Меня зови просто «дядя Шимми», а возраст мой на данный момент – двести три года.

– Ого! Тогда мы с Дани – действительно молодёжь.

– Проходите в дом, – позвала всех Ада, – сейчас будем обедать. Я угощу вас блюдом с моей родины.

– А где Эсти? – спросила Марта.

– Я на сегодня всех отпустил с работы, – ответил Дани. – Так что они с Алоном где-то здесь.

– Они у себя в домике, – ответила Ада. – Позови их, сынок.

Когда все собрались за столом, Ада подала свой сюрприз. Это была вырезка молодого барашка, томлёная на решётке над ольховыми углями. В качестве приправы островитянка приготовила настоящий хумус по старинному рецепту.

– Какой изумительный вкус! – восхищалась Марта.

– Откуда у вас древесный уголь? – недоумевал Алон.

– Я запрограммировала двух киберов, и они насобирали в лесу сушняка и ольхового хвороста. Всё законно – никакой вырубки.

– Мам! А барашек? – продолжила допрос Эстер. – Я тебе, как биолог говорю – это не культура! Мясо натуральное.

– Тебя не проведёшь, дочурка. Всё-то вам расскажи! Есть поезд 7-40 Падан-Арам – Шинар – Келах. Главный повар их ресторана – мой друг, у него-то я и купила мясо, так что барашек этот с острова. Кушайте на здоровье, хумус не забывайте.

– Да, мамочка, это объедение! Вкус детства! По праздникам мы позволяли себе кулинарные изыски, помнишь Дани?

– В точности, как тогда! Интересно, Мэртхен, а на Земле можно поесть что-нибудь подобное?

– Это, конечно, вам не Макдональд-с, но всё же есть в Москве одно местечко – английский паб «Виндзор», Садовая-Спасская девятнадцать. Там подают такой шашлык, – пальчики оближешь, правда, без хумуса, вместо него специальный соус.

– Как тебе показался наш Эрец, Мэртхен? – спросил Шиммон.

– То, что я вижу вокруг, эти девственные леса и то, что успела показать мне Наами во время моего карантина, – всё это в точности совпадает с миром из моих снов. Я так счастлива, что этот мир всё-таки существует. Нет лучшего места в галактике, чтобы вырастить сына.

– Откуда ты знаешь, что будет мальчик? – поинтересовалась Ада.

– Йехошуа, один из Элохим, предсказал однозначно, что будет именно мальчик.

– Так значит их двое… Всесильных?

– Да, мам, я так понял, эти двое – главные из создателей жизни, но им помогают множество ангелов, одним из которых является Ада иша Ашер.

– А ведь, правда! Я как-то забыла о своей копии, ушедшей в мир ангелов. А как же я теперешняя? Когда я всё-таки умру, я перейду в машинный информационный мир арамейцев. А потом, когда Шемеш закончит свою жизнь, что будет потом, Дани?

– Весь наш информационный мир будет скопирован в специальный отдел хей-ментоса и сможет пережить гибель этой вселенной и создание новой.

– Непостижимо, сынок! Неужели это правда?

– Не сомневайся, это так, но вот со вторыми нашими копиями мы вряд ли встретимся.

– Так вторые копии будут у всех?

– У всех, кто пользуется нашим машинным инфомиром, даже у всех телепатов: и у меня, и у Эсти, и у Элианы, и у Рафаэля будут вторые копии.

– А, кстати, Дани, твой брат Рафаэль тоже нашёл свою половинку. Элиана сегодня связалась с Эсти, вот и рассказала по секрету.

– Отлично, я очень рад за него, жаль, что мы так мало были вместе.

– Есть ещё одна новость от Элианы, – вмешалась Эстер. – Помимо службы дальней космической связи, Рафаэль занимается ещё кое-чем. Он решил разводить на Эдене-два кошек разных размеров и готовить их на разведчиков. Моя программа «хатуля 4.0» легла в основу его разработок для защиты питомцев от космоса и чужих миров.

– Он что же, под куполом организовал свою кошачью ферму?

– Нет, Дани, ты помнишь Ирит?

– Дочка Наами, конечно помню, ну и как её завод?

– В том-то и дело! Она теперь заведует службой атмосферы института терраформирования. Её завод пошёл в серию, их построены тысячи, и на данный момент, концентрация углекислоты на планете понижена до шести десятых процента!

– Каюсь, новостями я последнее время вовсе не интересовался. У меня всё Тэнноками из головы не идёт.

– Ничего, братишка, Георгий скоро подключится к проблеме. Я в него верю. Как вспомню наш первый день, как мы с Диной и Риной его ловили – смех разбирает. Мы столько ошибок допустили, а он всё равно с нами пошёл.

– Бахуры обаятельные, он поддался их магнетизму. Ну, и сонер помог. А, кстати, дядя Шимми, я всё хотел у вас спросить: почему сонер работает безотказно для всех людей, даже для кельтов? Ведь там, наверное применена какая-то ключевая фраза, а кельты-то говорили только на своём языке, когда мы их ловили?

– Ты не поверишь, но я сам был очень удивлен, узнав историю поимки на Бирке Лугайда и его друзей. А вот Лаван, мой коллега, удивился не очень, потому, что ключевая фраза для человека была открыта давно, примерно за сто лет до нашего с тобой знакомства, Дани. И открыта почти так же, как и фраза для Хара. Я думал, что это бессмысленный набор выдуманных слов. Лаван считал эти слова принадлежавшими изначальному допотопному языку.

– Кто же эти слова открыл?

– Правильнее всего считать автором Йиску с острова. Я в детстве плохо засыпал, и моя мама Рут, когда водила меня к ней на приём, попросила что-нибудь для ребёнка. Йиска дала ей это «заклинание», как она выразилась.

– Она получила слова из ментоса, - заметила Эстер. – Она же ясновидящая была, ну а вы, дядя Шимми тот медиум, для которого фраза была получена, так что вы – соавтор.

– Так вот оно как было! – обрадовался Дани. – Получается, Лаван прав – это действительно древний изначальный язык. И земляне тому яркое подтверждение. Все засыпают под импульсом сонера.

– Отдел землистики открыл, что фраза эта закодирована в ДНК человека, – добавил Шиммон.

– Фраза засекречена?

– Разумеется, Дани, но не для тебя. Я её сейчас думаю, – сказал Шиммон и отключился.

Дани справился и не заснул, но отметил про себя, что это почти как выстрел сонера. Мысленным приказом он разбудил Шиммона.

– Прости, моя ошибка, надо было на ушко сказать. Обычно, кто говорит вслух не заыпает.

Незаметно пролетели два с половиной часа, Шиммон давно уже ушёл на работу в свой ИПИИЖ. Эстер с Алоном отправились в Адму за покупками для своего домика. Последними из-за стола поднялись Марта и Дани.

– Благодарю, тётя Ада, барашек был великолепен, хумус – это что-то потрясающее, черничный сок – просто вкуснятина.

– Да, мамочка, ты превзошла саму себя. Мы пойдём, хочу показать Мэртхен наш домик.

– Хорошо, милые. Увидимся за ужином. Что приготовить?

– На твой выбор, ладно?

– Если нужен техник на подмену, тётя Ада, я буду рада помочь.

– За пятьдесят три года, что живу здесь, я научилась управляться с фермой и электростанцией, использовать киберов. Разве что, Мэртхен, ты отпустишь меня на пару месяцев на Эден-два? Давно мечтала увидеть внучку…

– Ну вот, и я о том же… теперь это вполне возможно. Примешь меня на работу?

– Ладно! Идите уже, – засмеялась хозяйка фермы Авив.

Марта и Дани вышли, держась за руки. «Чего я боялась, дурочка?!» – подумала Ада с укором. – «Глядя на эту пару, никто бы не усомнился, что они действительно две половинки одного целого. Ну вот, дорогая моя, у тебя прибавилась ещё одна дочка, а скоро будет и внук». При мысли о малыше на глазах выступили слёзы. Ада очень соскучилась по маленьким детям. «Жаль, что у меня больше детей не будет… Нечего расклеиваться! Марш на кухню, – ужин должен быть не хуже обеда!» Она ещё не знала, что у Шиммона в кармане лежала только сегодня полученная очередная лицензия…

Глава 24. Освобождение Йоти.

Работа по созданию АДКС и ББС по утверждённым техническим заданиям шла полным ходом. Испытания «универсального антивируса», полученного в подарок от Элохим, завершились безоговорочной победой. Нанопроциты Ноаха не выявили никакой инфекции при его контакте с кровью землян – Георгия и Амардак, на этом их карантин и закончился. Марта бат Локсли (так теперь именовалась жена Дани согласно карточке, удостоверяющей гражданство Шинара) была на седьмой неделе беременности. Генетический анализ плода показал, что это будет мальчик, как и предсказывали Элохим. Дани с этим смирился – с создателями не поспоришь. Супруги поселились в домике, построенном для них заботливой Адой. Марта подружилась с Бильхой, и они часто гуляли вместе по окружающему ферму лесу. К её величайшему сожалению принимать участие в многочисленных совещаниях, проводимых Дани, Марта не могла из-за малыша. Муж успокоил её тем, что в течение предстоящих долгих лет жизни под защитой «бахуры 4.0» приключений будет ещё предостаточно, а пока – отпуск по беременности и воспитанию сына, всего каких-нибудь двадцать лет.

Шиммон собрал в своём институте всех специалистов Исраэля по алгоритмам мышления и психотропному оружию. Уже полтора месяца кипела работа. Ведущие алгоритмисты один за другим представляли схемы Георгию, а тот искал в них потенциально уязвимые места для внедрения «информационного вируса». Задача вируса была проста, размножиться самому и ввести в бесконечный цикл как можно больше ветвей главного алгоритма мышления – той самой последовательности операций мозга, которая создаёт выраженный словами продукт обдумывания.

Георгий продемонстрировал программистам Эреца свои недюжинные способности к разрушению логических операторов и ассоциативных нейронных сетей. Вирус, названный «антиками», сначала обкатали на модели мозга в сверхвычислителе Академии Наук. Потом начались эксперименты с мозгом кибера-солдата, с загруженной в него личностью инженера-оператора. Результат был ошеломляющим – машина моментально «сходила с ума», как только каким-либо образом до кибернетического сознания доходила ключевая фраза. Её можно было произнести вслух или написать на бумаге. Всякий раз испытуемый кибер-солдат впадал в полный ступор, когда случайно читал ключ. По странной прихоти Георгия фраза звучала так: «Не видали вы такого невода?» Последний эксперимент провели с исоргом, в мозг которого загрузили личность добровольца – жителя инфомира. По окончании испытания, вновь оживлённый доброволец поинтересовался, почему он ничего не помнит о пребывании в теле исорга, почему в его память не внесли никаких добавлений?

– Если хотите, – ответила ему Эстер, воспользовавшись усовершенствованным дрёмером, – я могу воссоздать вам тело, чтобы вы могли вернуться к реальной жизни и поселиться на Эдене-два, например. Но вирус «антиками», внедрённый в мозг исорга, вас убил. Разрушение личности произошло мгновенно и полностью. Остались только самые простейшие функции организма: потребность в еде, сне и тому подобное. Так что добавить в вашу память было буквально нечего.

– Благодарю за предложение вернуться, но, пожалуй – нет. Мне и здесь, в инфомире, живётся неплохо. Но должен заметить, что в ваших руках страшное оружие!

– Я понимаю, но, к сожалению, оно нам необходимо, чтобы исключить риск разрушения всего разума вселенной злым и непредсказуемым существом. Так что благодарим вас за помощь, и считайте моё предложение остающимся в силе на любой срок.

– Ещё раз благодарю, госпожа Эстер.

– До встречи, Менахем.

* * *

На следующий день Дани собрал совещание по тактике атаки на Тэнноками. Присутствовал весь экипаж «Искателя», специалисты ИПИИЖа, Шиммон, Георгий и его жена Амардак. Последнюю пригласила Эстер и настояла на том, чтобы Георгий ввёл её в курс дела. Председательствовал Дани:

– Позвольте начать, дорогие коллеги. На сегодняшний день мы имеем эффективный информационный вирус, против которого не устоит ни один мозг, будь то мозг биологический или кибернетический, лишь бы в нём осталось хоть что-то от алгоритмов мышления человека. Остался нерешённым только один вопрос – как скормить этот вирус Тэнноками? Две недели тому назад я просил вас подумать об этом, прошу высказываться, у кого какие есть идеи?

– Биньямин бен Нахор. Насколько я понимаю, Тэнноками сможет завладеть сознанием человека, но не кибера, поэтому на корабле, который приблизится к планете Йоти, должен быть исорг с вирусом, внедрённым в его мозг, но который в глаза не видел и не слышал ключевой фразы, активизирующей «антиками». Когда она перепишет содержимое его мозга в себя, вместе с вирусом, естественно, тогда кто-нибудь из кибернетического экипажа должен произнести ключевую фразу.

– Калев бен Йосеф. В целом план, предложенный коллегой Биньямином, мне кажется приемлемым, но есть вопрос, адресовать который следует вам, капитан Даниэль или вам, госпожа Эстер. А возможна ли непосредственная связь телепата с мозгом исорга?

– Должен заметить, – подумав минуту, ответил Дани, – что точно сказать нельзя, у меня не было подобного опыта. Никогда не пытался установить непосредственную телепатическую связь с исоргом. Однако это легко проверить, в моём экипаже есть исорг, – это Рут бат Тувия.

Рут подняла руку и улыбнулась.

– И если Рут не возражает, я могу тотчас попробовать…

– Не нужно, Дани, – вмешалась Эстер, – я уже пыталась, исорги в контакт вступить не могут и гипнозу абсолютно не поддаются.

– Шмуэль бен Звулун. А что тут удивительного, коллеги! Исорги не обладают лигаментумом, поэтому и не вступают в связь с телепатами. Тэнноками наверняка сильнее любого из телепатов, но есть риск, что и она не сможет подключиться к такому мозгу, а нам-то это как раз и нужно.

– Лигаментум тут совсем ни при чём! – заметил Дани. – Когда моя мама потеряла его в бою с хара, и я, и Эсти, мы могли с ней связываться непосредственно, так же как и раньше.

– Я уверена, всё дело в том, что наши биоморфологические алгоритмы, формирующие тело и мозг исорга в части телепатических возможностей недоработаны.

– Но, госпожа Эстер, – возразил Калев, – запись и считывание информации через дрёмер вполне возможны, иначе как в исорга загрузить личность?

– Во время сна и бодрствования используются разные каналы, поэтому ни кибер-солдат, ни телепат, ни даже сонер не подействуют на Рут.

– Всё верно! – подтвердила Рут. – Сонер на меня не действует, мы с Эстер это проверяли.

– Значит, исорг отпадает, – подытожил Дани. – Тогда придётся посылать добровольца из числа живущих людей. Я предлагаю свою кандидатуру, хоть это и нерационально, но я должен…

– Аарон бен Эйфа. Даже не думай, Дани! Нерационально – не то слово! Ты же не хочешь выдать этой бандитке все наши технологические секреты: и ЭТАК, и всё наше оружиё, и тахионный генератор дэвов…

– И всё то, что нам доверил Лоэгайре третий, – вмешалась Эстер, – и алгоритм вызова Элохим. Всего этого из твоей памяти не стереть, слишком много прошло времени! У среднестатистического человека стереть память можно всего лишь за два-три прошедших дня, а ты ведь телепат четвёртого уровня, к тому же с абсолютной памятью.

– Всё! Сдаюсь! Но кто же тогда? Человек с острова? Вряд ли он поверит в реальность необходимости спасения вселенной. Кто-нибудь из кельтов? Академик Лугайд О’Коннра слишком много знает, с рядовым кельтом Бирке те же проблемы, что и с островитянином.

– Я пойду! Извините, забыла представиться, Амардак Клещинская, землянка из Великороссии.

– Но Амардак! Вы же телепат, как и я, поэтому для самопожертвования вы не годитесь. Человек с высокой устойчивостью на это не способен.

– Я не знаю, о какой высокой устойчивости вы говорите, господин Даниэль, но ни о каком самопожертвовании речь не идёт. Не думайте, что если я эвенкийка и дочь шамана, то живу одними эмоциями. Вовсе нет, я достаточно образована, благодаря интернету, и вполне способна на холодный трезвый расчёт. Вы забыли упомянуть, что человек, который войдёт в контакт с этим злым божеством, не выживет. Но я знаю, что тело вы можете спасти, а потом загрузить в восстановленный мозг заранее сохранённую копию личности.

– Георгий! А ты-то что скажешь?

– Я, конечно, отговаривал Амардак как мог, но, учитывая железные аргументы в пользу её участия, потом согласился. К тому же ваша медицинская технология позволит вернуть мне мою жену такой же, как была.

– Не совсем! Если дело дойдёт до клинической смерти, а это судя по всему вполне вероятно, она потеряет лигаментум и, следовательно, лишится своих телепатических способностей, а этого я допустить не могу.

– Подожди, Дани, – вмешалась Эстер, – ты забываешь о новых возможностях. А что если договориться с Элохим заранее? Не исключено, что они-то смогут вернуть лигаментум, ведь агент Амардак будет действовать в их интересах.

– Тот, кого вы называете Йеховаху, по описаниям моего мужа в точности соответствует представлениям эвенков о добром боге Сэвэки, управляющим верхним миром. Как же я могу остаться в стороне, если он просит о помощи?! А шаманство… это не главное, может быть и его Сэвэки вернёт. А если не сможет – так тому и быть! Я не обижусь.

Эстер подняла руку.

– Пожалуйста, прошу пять минут тишины! Попробую задать Элохим прямой вопрос.

Аудитория умолкла. Эстер, сосредоточившись, сидела с выражением большого хмурого ёжика на лице, но уже через три минуты улыбнулась и вновь взяла слово:

– Ответ получен, коллеги, и ответ положительный! Я говорила с Йеховаху, и он сообщил, что восстановление «связи» ментальной сети с «воскресшим» человеком дело несложное, но проводится не автоматически, а по прямому запросу кого-нибудь из высших ангелов. Насчёт Амардак он сказал, что проблем с этим не будет, и пообещал прямую двустороннюю связь. Это означает абсолютную память и возможность получать расчёты судьбы. Так что ваша шаманская сила, Амардак, станет максимально возможной.

– О, Сэвэки! Как я рада! Вот видите, господа, я была права, вступить в поединок со злой богиней суждено именно мне.

– Хорошо, Амардак, вы меня почти уговорили, – успокоил девушку Дани. – Единственное, что я бы ещё хотел услышать – это те самые «железные аргументы». Георгий, тебе слово.

– Сейчас сформулирую: во-первых, Амардак незнакома с арамейской техникой и технологиями, и поэтому эти знания не достанутся Тэнноками, если что-то пойдёт не так; во-вторых, её и только её можно подготовить к контакту должным образом, – сохранить личность в качестве резерва для загрузки такой, какова она есть на настоящий момент, далее провести коррекцию памяти, стерев из неё это совещание и вложив нужную легенду, плюс вирус «антиками», и, в-третьих, Амардак не видела и не слышала ключ к вирусу. И, наконец, последнее: не найти другого человека столь отчаянно верящего в Сэвэки и столь желающего помочь ему и всем нам в сложившейся непростой ситуации.

Подумав несколько минут, Дани согласился:

– Как ни крути, как ни прикидывай, получается, что и вы Амардак, и ты Георгий правы – лучшей кандидатуры для контакта нам не найти. А посему я подвожу черту: на задание пойдёт Амардак. Дина и Рина немедленно проведут сохранение личности и оставят нашего агента спящей вплоть до начала операции. Мы с вами, коллеги, займёмся легендой. Всё должно выглядеть натурально, чтобы у Тэнноками не возникло и тени сомнения.

* * *

Прошёл год и месяц со дня исторического совещания в ИПИИЖе. Марта, под присмотром Элияху успешно родила мальчика. Роды прошли не на десятку, но в целом не хуже, чем у арамейских колонисток. Эстер постаралась не зря, отбирая здоровые яйцеклетки невестки, и мальчик не унаследовал редкую генетическую болезнь своей мамы. Дани и Марта долго спорили, какое имя дать малышу. Марта хотела назвать сына Элиавом в честь погибшего отца мужа, но Дани настоял, чтобы сын носил имя в честь отца Марты. «Ведь его родовым именем будет Ашер, пусть хоть его собственное имя будет из тех имён, что распространены в твоей стране», – убеждал он свою жену. Та, в конце концов, согласилась. К моменту отбытия военной экспедиции на Йоти малышу Вилли исполнилось семь месяцев. За прошедший год Марта полностью ознакомилась с хозяйством фермы Авив и научилась его обслуживать не хуже Ады. Две женщины стали хорошими подругами. Ада с удовольствием изучала приёмы каратэ школы кёкусинкай, поражаясь как много можно сделать для сохранения своей жизни и достоинства без всякого оружия. Марта брала у Ады уроки фехтования и научилась неплохо управляться с катаной, – так она называла кривой меч, изготовленный по чертежам Рины.

После двухнедельного полёта «Искатель» вновь вышел на поверхность текущего момента на расстоянии около светового года от системы звезды Хи. Приблизиться к планете Йоти должен был линтер, а не скафа. В возможностях линтера, как межзвёздного корабля, было легче убедить Тэнноками. Выбрали номер первый, бахурский экипаж которого был переписан в киберов-солдат и размещён в индивидуальных каютах. Двери запечатали личными кодами, чтобы пробудившаяся Амардак не могла их открыть. Операция началась…

* * *

Второй пилот галактического крейсера «Якутск» Амардак Клещинская пришла в себя на рабочем месте в рубке управления. Она смутно помнила, как в начале вахты ей стало плохо. Цифровой термометр, который она успела засунуть под мышку, показал тридцать девять с половиной градусов. «Потом я потеряла сознание, а что теперь? Как будто самочувствие пришло в норму. Пожалуй, стоит применить универсальный антидот», – подумала девушка. Но упаковка из индивидуальной аптечки с фирменным знаком московской фармацевтической компании была уже вскрыта и валялась на полу рядом. Наличие гравитации в космосе совсем не удивляло, почему-то она думала, что это естественно и всегда так было. «Значит, укол себе я уже сделала, а может – не я?» В рубке кроме неё никого не было. «Где же Эф-Энди и Димон?» Так она ласково называла командира корабля Андрея Федотова и второго навигатора Дмитрия Павлова.

Амардак осмотрела панель управления. Корабль дрейфовал в направлении жёлтой звезды класса G2 – цели экспедиции. Энергетическая установка работала на минимуме мощности. Второй пилот попыталась припомнить принцип работы энергосистемы и не смогла. «Странно, я забыла основы энергетики, что со мной? Наверное, это из-за болезни». На курсовом экране внизу моргал транспарант: «Включите автообслуживание». «Согласна», – Амардак активизировала программу автообслуживания систем корабля. – «Нужно найти Лену, она медик – пусть скажет, что случилось». На рабочем месте инженера по оружию никого не было, а пульт управления был закрыт чёрной панелью с надписью: «Пульт управления темпоральным огнём, открыть в случае начала боевых действий. Инструкция под крышкой». – «А ведь это я должна управлять оружием в случае необходимости, ничего не помню! Впрочем, там есть инструкция…»

Девушка отправилась в медотсек, по дороге ещё раз измерив температуру. «Тридцать семь с половиной! Кажется, антидот действует, интересно против чего?» Двери личных кают, мимо которых проходила второй пилот, не открывались. «Да что творится-то?!» Дверь в медотсек тоже была задраена личным кодом Лены. Войти не удалось. На уровне глаз крепёжным магнитом к двери был прилеплен кусок белой полипропиленовой упаковки из-под шприца. «Записка?!» Амардак аккуратно развернула сложенный вдвое лоскут: «Просмотри свою личную почту! Лена». Амардак кинулась в свою каюту. – «Кому она писала? Может быть всем сразу? Ну, давай, быстрее загружайся» – подгоняла она операционку личного компьютера. – «Вот, наконец!» Дрожащей рукой она открыла почтовый сервис внутренней сети корабля. – «Видеописьмо!» – На Лену нельзя было смотреть без содрогания: левый глаз заплыл, на коже лица многочисленные красные пятна, из носа сочилась кровь, и медик всё время вытирала её салфеткой.

– Амардак! Я обращаюсь именно к тебе! Похоже, у тебя одной есть шанс выжить. В твоём организме болезнь, которую мы все подцепили, развивается раз в десять медленнее, чем у других членов экипажа. Возможно, всё дело в том, что ты эвенкийка, других объяснений придумать не могу. Киберклетки оказались бессильны. Я ввела тебе антидот, и снотворное, чтобы ты зря не тратила силы. Антидот не может одолеть инфектор, но мощный стимулятор иммунной системы, который в нём содержится, может помочь. Дальше слушай очень внимательно! Мне удалось выяснить природу инфектора – это протеин. Я назвала его «резонансным протеиновым инфектором», или РПИ. Попадая в клетки организма, он вызывает резкую ответную реакцию. Оказывается, в ДНК этот протеин закодирован и под стимулирующим действием РПИ клетка начинает интенсивно синтезировать и сам этот белок, и другой протеин, – яд, вызывающий геморрагический синдром. В твоём организме синтез РПИ идёт значительно медленнее, и, если ты смотришь это письмо, значит, твоя иммунная система успела связать РПИ, прежде чем стало слишком поздно. Мне же осталось жить от силы часа два, как я чувствую. Остальные члены экипажа – тоже обречены.

Мне удалось выявить источник инфекции: всё дело в той воде, которую мы взяли на борт во время последней остановки около старой оранжевой звезды. Если ты помнишь, – это было кометное ядро. Вода содержит РПИ! Каким образом он там оказался – одному богу известно. Система автоклавирования не обеззаразила воду, потому что РПИ легко выдерживает двести градусов по Цельсию. Получать из этой воды кислород я посчитала нецелесообразным из-за угрозы попадания РПИ в воздух в виде аэрозоля. Вся инфицированная вода выброшена в космос, а цистерна продута водородной плазмой. Надеюсь, этого будет достаточно. Таким образом, у тебя воды из старых запасов на трое суток, запас кислорода примерно на сутки. Исследуй систему звезды прямо по курсу, Эф-Энди считает, там должна быть вода, а возможно и жизнь. Если найдёшь воду, прогони её сначала через электролизёр, потом сожги полученные газы в аварийном генераторе. Воду из конденсатора можно будет считать чистой. Установку придётся собрать вне корабля, без изолирующего костюма за борт ни шагу. Для дезинфекции используй раствор «В», содержащий серную кислоту. Если с заправкой всё получится, стартуй домой, исследования будет проводить следующая экспедиция – это приказ Андрея. Ты должна выжить и сообщить людям о свойствах РПИ. Образцы протеина – в наших телах, киберы после нашей смерти заполнят каюты аргоном. Прощай, милая моя подруга, не поминай лихом… напоследок, пожалуй, послушаю оперу Эндрю Вебера.

Сообщение закончилось. Амардак плакала навзрыд, никогда ещё ей не было так одиноко и тоскливо. Однако через час мужественная эвенкийка взяла себя в руки. «Приказано выжить, и я справлюсь, чего бы это ни стоило!» – Амардак вернулась на рабочее место первого пилота и решительно повела корабль к жёлтой звезде. – «Включим поиск планет», – обратилась она к своему внутреннему «Я», так было легче переносить одиночество. «До звезды сейчас не больше пяти световых часов, – это достаточно близко, чтобы можно было обнаружить планеты. Посмотрим, что у нас в зоне обитания? Есть планета! И она… третья от звезды, прямо как у нас в Солнечной системе. Подойдём поближе, пока скорость не сбрасываем. Ого! Двадцать пять процентов кислорода! Значит и вода там есть обязательно! Возвращаемся и выходим на орбиту». Амардак вывела корабль на очень низкую орбиту, высотой всего четыреста километров. Зонды запускать не стала, решила всё осмотреть сама. «Океан! Суша – в основном острова, впрочем, имеется континент или большой остров… а зелени-то сколько! Экспедицию можно было бы считать удачной, если бы не этот чёртов инфектор! А ведь на поверхности могут быть и вирусы, и чужие бактерии, и ещё неизвестно что! Лена права, выходить без изолирующего костюма нельзя. Огни на ночной стороне, интересно, что это? Ну да ладно, не в этот раз… мне нужна вода, желательно чистая и без бактерий. На Земле самая чистая и стерильная вода – это снег Антарктиды. Найдём-ка и мы полярный остров, желательно с возвышенностями». Голос, зазвучавший в голове второго пилота, застал девушку врасплох:

– Не так быстро, Амардак, не всё так просто, ты вторглась без разрешения в мои владения и должна искупить свою вину.

– Кто это?!!!

– А ты как думаешь? Отгадай с трёх раз…

– Ты… то есть, «вы», конечно, оператор службы телепатической связи планеты. Но откуда вы знаете русский?!

– Не угадала! Я и есть, и вся целиком телепатическая служба, и главная начальница, и царица, если тебе будет угодно. Короче, это моя планета! А что касается языка, то он мною расшифрован! За ваш час справилась, оцени! Мозг твой отсканирован вдоль и поперёк. Всё что знаешь ты – знаю теперь и я.

– Имя командира корабля? – не удержалась от вопроса Амардак.

– Андрей Федотов, сокращённо – Эф-Энди.

– Потрясающе! Как мне к вам обращаться, ваше величество, я полагаю?

– Нет, лучше называй: «Всесильная Тэнноками».

Амардак подумала о Сэвэки, это его муж называет «Всесильным».

– Сэвэки отнюдь не всесилен, иначе он бы меня уничтожил, пожалуй, но я отдаю ему должное. Создание биосферы – его рук дело, и это невероятно искусно выполненная инженерная работа.

– Чего же вы от меня хотите, Всесильная Тэнноками?

– Ты должна мне послужить, если преуспеешь – отпущу тебя домой, если нет… обсудим это позже.

– Что я должна сделать?

– Сущий пустяк: нужно уничтожить базу взбунтовавшихся машин, то есть киберов, это единственная оставшаяся кость у меня в горле. Эти киберы решили, что они более совершенны, чем живые организмы и намереваются уничтожить всю жизнь на планете. На твоём корабле достаточно всякого оружия, вот, например, темпоральная пушка… Умеешь пользоваться?

– Нет, пожалуй, то есть я забыла как…

– Я знаю, но это не страшно, есть ведь инструкция по применению.

– А если я не соглашусь?

– Ты наивно полагаешь, что у тебя есть выбор?

– Мне нужны кислород и вода, без этого я буду вам бесполезна, потому что просто умру.

– Ты получишь ресурсы, как только выполнишь работу. Я ведь тебя насквозь вижу, заберёшь воду и врубишь «полный вперёд», только тебя и видели.

Промелькнула мысль: «А что если прямо сейчас врубить «полный вперёд», воду ведь можно найти и где-нибудь на периферии системы».

– Зря ты это подумала! Ну, давай, попробуй!

Амардак вдруг поняла, что не может пошевелить и пальцем по своей воле. Контроль над телом взяла Тэнноками.

– Ах ты, чёртова ведьма!

– Могу погасить твою личность прямо сейчас, но не буду… я ведь добрая!

Тэнноками руками Амардак повела корабль к предполагаемому месту расположения базы танкё. Из меню защитных функций она выбрала: «Защита от столкновения с компенсацией смещения» и «Защита от переоблучения». Амардак оставалось только мысленно скрипеть зубами. Понимая, что корабль прекрасно защищён, богиня хотела спровоцировать атаку со стороны киберов, но здесь её ждало разочарование. Друзья Катаси идентифицировали тип корабля и, не дождавшись радиопозывного, решили себя лишний раз не обнаруживать.

– Ладно, придётся бомбить по площадям! Водородная плазма у нас без ограничений, так ведь, Амардак?

– Пропади ты пропадом!

Тэнноками выбрала на экране команду «Управление темпоральным огнём», но она не открылась, вместо неё появилось сообщение «Заблокировано. Огонь должен вести инженер по оружию».

– Что-то у вас тут недоработано! Видно боевых действий до сих пор вести не приходилось, поэтому-то ты и не помнишь, как это делать. Но ничего, сейчас прочитаем инструкцию…

Тэнноками пересадила девушку на рабочее место инженера по оружию. Решительно взявшись за кольцо, она выдернула фиксирующий шнур, затем сняла крышку и стала читать: «Инструкция для инженера по оружию. Активируйте пульт управления одновременно двумя ключами слева и справа. После самопроверки выберите команду авторизации, введите свое имя и пароль: «Не видали вы такого невода?» В глазах Амардак потемнело. Последним, ощущением девушки, перед тем как потерять сознание, были подлокотники кресла в её пальцах. Последнее, что она успела осознать, это то, что сжала их она по своей воле.

* * *

– Всё, девочки! Она отключилась, – констатировала первый медик Захава.

– Амардак в коме, но параметры тела в норме, – подтвердила её коллега Илана.

– Можно выходить, – распорядилась капитан линтера Авиталь. – Может быть лучше поместить её в спасательную капсулу?

– Само собой, капитан.

«Девочки» вышли из своих кают в телах двухметровых киберов-солдат. Илана и Захава позаботились об Амардак, бережно перенесли её тело в медотсек и поместили в спасательную капсулу.

– Нужно сообщить Даниэлю, что операция закончена, – предложила второй пилот Авигайль. – Может быть, попробуем АДКС, если связь удастся установить, значит, Тэнноками мертва.

– Подожди, давай предоставим право констатации её смерти телепатам. Включи тахионный передатчик и отбей телеграмму на гравитационных волнах.

– Готово! Аарон ответил, что Даниэль просит нас вернуться на «Искатель».

Всё правильно, возвращаемся.

* * *

Эстер поместила Амардак в палату реанимации и подключила парентеральное питание.

– Начнём загрузку личности? – спросила Дина.

– Подождём немного, она ведь не умерла, просто впала в кому. Она должна очнуться сама – так было обещано, если вы помните.

– Эксперимент с исоргом показал полную потерю личности.

– У исорга нет лигаментума, а у неё есть, она его не утратила, – и Элохим восстанавливать связь не придётся, подождём, мы ведь ничего не теряем. Мне, к сожалению, нужно идти, чтобы помочь Дани. Последите за активностью мозга, девочки, организуйте круглосуточное дежурство, если нужно привлеките Илану и Захаву.

– Иди, Эсти, мы справимся.

* * *

– Эсти, наконец-то! – обрадовался Дани, когда сестра залезла в сурдокамеру и заняла свое место в ложементе рядом с ним. – Как там наша героиня? Она жива?

– Жива! Она всего лишь в коме, Элохим сами восстановят её, они ведь обещали двустороннюю связь, а это значит…

– Она будет самым сильным телепатом, сочетающим в себе свойства нас обоих.

– Так и будет! Я им верю!

– В таком случае эвенков можно поздравить. Интересно, сколько потребуется времени на восстановление?

– Три дня!

– Быть не может! Загрузка продлилась бы целый месяц, как первичное сохранение.

– Спорим на шекель?

– Давай!

– Как твои ощущения? Ты чувствуешь планету?

– Сначала изменений торсионной активности не было, потом мне всё-таки удалось взять пеленг, а это значит, что Тэнноками мертва, и ментос постепенно берёт биосферу под свой контроль.

– Ты как-то неуверенно говоришь…

Вдруг мурашки пробежали по спине Эстер, а в голову ворвался шум, характерный для Земли.

– Ты почувствовал?

– Ещё как! Подключение произошло лавинообразно! Всё, теперь можно считать Йоти нормальной живой планетой.

– Что же теперь с ними будет?

– С кем?

– С нёка, конечно? Если Тэнноками использовала их, как вычислительные модули, в своих целях, то информационный вирус Георгия мог к и ним попасть.

– Наверное, он и попал, но вряд ли они когда-нибудь смогут прочитать ключ на русском языке.

– Надеюсь, что всё обойдётся, но если Тэнноками мертва, кто будет поставлять им привычную пищу?

– Но мертва же только её личность, грибница существует и по-прежнему может вырабатывать плодовые тела для людей.

– Мы не знаем, какова была роль её личности в этом процессе. А вдруг плодоношение замедлится, и тогда наступит голод; или наоборот станет слишком бурным – тогда грибница высосет из растений слишком много ресурсов и погубит их?

– Тебе не кажется, что пора спросить об этом Элохим?

– Твоя очередь, Дани.

– Ладно, я поговорю. Всё-таки как-то не по себе, когда вызываешь их. Страшно…

– Со временем, я думаю, это пройдёт. Нам с тобой всё равно деваться некуда, мы – контактёры, и других у нашей цивилизации нет.

Дани вызвал Йехошуа.

– Мир вам, Даниэль. Я уже в курсе! Существо, которое угрожало ментальной сети, вы действительно уничтожили. План сработал, я следил за вашими замыслами, восхищался изобретательностью Георгия и самоотверженностью Амардак. Вам необходимо включить их в ваш информационный мир, чтобы потом они попали в ваш отдел технических ангелов.

– Непременно, но вы восстановите её личность?

– В точности восстановим, как только она уснула, мы проводили копирование параллельно. Пусть она спит ещё семьдесят часов. Потом мы выведем её из комы, и она будет помнить всё, включая ваше совещание.

– А её способности, как телепата?

– Она будет ясновидящей и телепатом четвёртого уровня по вашей классификации.

– Отлично, благодарю! Могу ли я задать вопрос о судьбе планеты Йоти?

– Разумеется!

– Что будет с нёка, они ведь кормились тем, что давала Тэнноками?

– Со стороны ментальной сети грибницей будут управлять три ангела, и на первых порах для жителей деревень ничего не изменится, за исключением режима сна. Люди будут спать только треть суток Йоти. Пища в виде грибов будет по-прежнему вырабатываться в достаточном количестве.

– А социальный строй? Как сложатся отношения людей между собой?

– На данный момент все нёка запуганы, но когда они поймут, что Тэнноками больше нет, они, очевидно, будут разделяться на вождей и подданных. Возродится власть сёгунов, тем более, что тёмный поток снова воздействует и на животных, и на людей.

– А нельзя как-то обойтись без него?

– Нет, Даниэль, вы же понимаете – без него сбалансировать биосферу нельзя, хищники не смогут охотиться. В сообществах животных, как и людей, не будет привычной иерархии, возникнет хаос! Тэнноками управляла биосферой практически «вручную» – сама следила за урожайностью растений и поголовьем травоядных животных. Сама обеспечивала морфогенез всего живого, используя множество собственных подпрограмм и нещадно эксплуатируя вычислительные модули на базе бедных нёка. Хищники перевелись, кошек не стало, остались только оппортунисты – медведи и другие всеядные животные. Кстати, именно вам мы благодарны за крайне ценные сведения о планете. Нам всё стало понятно благодаря вашей с Шаулем вылазке. Увидев положение дел вашими глазами, мы составили модель Тэнноками и рассчитали всю её деятельность.

– Не думал, что мы заслужили столь высокую оценку. А что же делать с хищниками?

– Теперь всё будет хорошо. Тэнноками мертва, и с её смертью рухнул барьер между планетой и ментальной сетью. Наш материализатор на Йоти снова действует. Мы сможем доставить через него кошек, взяв образцы из цифровых матриц.

– А что будет с танкё? Как вы с ними поступите?

– Вообще-то надо бы их уничтожить, чтобы вернуть этот мир в доиндустриальную эпоху. Нет ведь никакой гарантии, что люди Йоти осознáют необходимость сохранения биосферы и не будут вновь пытаться получить энергию от индуцированного распада урана 235, тем более что нефтяные месторождения на суше были исчерпаны ещё до блокировки связи с нашей сетью.

– Но разве можно их так хладнокровно убить? Они же живые люди, хоть и в телах киберов.

– Они давно уже мертвы. Тэнноками их убила! Копия их личности не создавалась, и в момент смерти тела активизировать было нечего. В машинах они смогут продержаться ещё некоторое время, пусть даже тысячу лет. Но это для нас, как один миг. Есть ли смысл? А вот навредить они могут. Может быть, вся цивилизация Йоти перейдёт в машинную форму, глядя на пример этих киберов. Тогда выхода полезных личностей мы опять не получим. Впрочем, Даниэль, давайте на ваше усмотрение. Отдаю судьбу танкё в ваши руки. Вы сами будете должны их уничтожить, если они будут вредить биосфере. Согласны?

– Похоже, у меня нет выбора. Я должен попытаться их спасти. Я согласен.

– Интересно, вы всех людей будете пытаться спасти?

– А что, какая-то ещё планета нуждается в спасении?

– Есть ещё не одна планета под властью дэвов в этой галактике. Хуже всего людям на планете, названной захватчиками Ардан-стэном.

– И вы можете сообщить мне её галактические координаты?

– Конечно, Даниэль, сообщу в любой момент. Обращайтесь, когда понадобится, но хочу вам напомнить, что всё это не будет иметь смысла, если не добавить в метагалактику массы, если не приостановить ускоренное расширение.

– Неужели оставшихся пятидесяти миллионов лет не хватит, чтобы набрать нужное количество служителей света?

– Гарантированно у нас есть только сорок миллионов лет. А ведь человеческая история во всей этой вселенной только началась. Ещё ни одна из человеческих цивилизаций, кроме вашей, не вышла на уровень устойчивого существования. Если в среднем каждый, из удавшихся ангелам-конструкторам, вид высших животных существует на базовой планете около пяти миллионов лет, то человек, по техническому заданию, должен существовать в течение пятисот миллионов лет. Но, увы, у нас нет этого времени. И если вам не удастся построить генератор массы, то мы так и не узнаем, справились ли конструкторы с техническим заданием или нет.

– А если не справились?

– Тогда можно внести изменения с помощью вирусов, но я уверен, что, по крайней мере, одна раса получилась превосходно – это ваша раса, Даниэль. Вот вам и решение, и ответ на ваш вопрос.

– Что же в нашем народе особенного?

– Это пока сказать трудно, может быть и ничего такого, но вы осваиваете галактику, обычно людям это не удаётся. Возможно, это просто удача – совпадение. Возможно эвенки совершеннее, среди них очень много телепатов способных говорить с животными. Но так сложилось, что спасение разума во всей вселенной стало именно вашей задачей.

– То есть для успеха всего разума в этом цикле Брахмы нужно лишь поддержать поверхность текущего момента и не дать ей разлететься слишком быстро?

– Именно, Даниэль, так и есть!

– Я уверен, что ресурсов нашей цивилизации хватит, чтобы построить один генератор массы, но интуиция мне подсказывает, что для решения проблемы их нужно порядка миллиона.

– Интуиция, говорите? Интересно, кто ваш ангел-хранитель? И как он произвёл предварительный расчёт? Нужно его наградить, потому что число действительно примерно такое – это уже мой прикидочный расчёт. Правильно ли я понял, – вы хотите использовать магию для размножения устройства?

– Вообще-то да, по-другому никак нельзя, и, кстати, монополиум не понадобится – аппарат будет полностью автоматическим.

– Это получится, но только если найти для каждой реализации отдельную железосиликатную планету, не слишком близкую к своей звезде. Пожалуй, это возможно. Потребуются исследования двух-трёх галактик. Но главная проблема всё-таки не в этом. Реализованные устройства нужно будет разместить равномерно в пустотах между волокнами галактик.

– Но это огромные расстояния для перемещений! То есть нужно облететь практически всю метагалактику.

– Я не знаю, как это сделать. Мы можем оказаться в любом месте вселенной, но только на планете, где есть материализатор. Посетить пустоты мы не можем. Подумайте, Даниэль, вы же изобрели ЭТАК, ещё никому не удавалось подобное, даже Брахме. Может быть, вам ещё раз повезёт. Если хотите, могу попробовать организовать вашу встречу с ним.

– С кем? С Брахмой?

– Не могу гарантировать успех, мы никогда друг друга не понимали. Вам общаться с ним будет так же трудно, как и мне.

– Понятно, мы же сделаны по вашему образу и подобию. Нет, пока с ним встречаться не буду, попробуем своими силами.

– Пора прощаться, разрешите подытожить. О биосфере можете не беспокоиться, теперь Йоти стала нормальной планетой. Постарайтесь решить вопрос с танкё. Удачи, Даниэль, и до связи.

– До связи, Йехошуа.

Дани открыл глаза и повернулся к сестре.

– Эсти, надеюсь, ты всё слышала?

– Надеюсь, ты не сердишься?

– Какие от тебя могут быть секреты! И что ты думаешь о танкё?

– Ты поступил правильно, но я сомневаюсь насчёт их будущего.

– Что ты имеешь в виду?

– Они будут жить практически вечно и захотят принять в своё общество новых людей, тем более, что стареющие нёка будут их об этом умолять. Да и в высшие силы они не верят, Уноками у них не в чести.

– Возможно, ты права, но как нам узнать об их намерениях?

– Отправиться к ним и всё выяснить.

– Но, Эсти, если они захотят слукавить, как ты об этом узнаешь? Подключиться к их мозгу мы не сможем, они ведь киберы.

– Сможем!

– Интересно…

– Алон очень талантлив, и он мог бы сделать такое устройство.

– Приёмник электромагнитного спектра, излучаемого мозгом кибера, сделать, конечно, несложно. Но дальше нужен анализ, нужна такая же бесцеремонная программа, которая анализирует сохраняемые данные людей. Только администраторам городов и капитанам позволено иметь такие, а исходный код засекречен.

– У бахур есть свой анализатор, Алон мог бы взять их исходный код за основу, но не сделал этого, поэтому...

– Правильно, он порядочный человек, к тому же снять свой экран для незаконных действий он не сможет, «бахура 4.2» не позволит.

– Поэтому он не сделал устройства для анализа мозга кибера-солдата вычислителем, но ведь телепатам такой прибор и не нужен. Разве не достаточно обычного дрёмера, чтобы преобразовать электромагнитное излучение в торсионное и обратно? А анализ – это уже природное свойство телепата.

– Гениально! Приёмник-передатчик плюс дрёмер, ну, Алон! Мастер, ничего не скажешь! Нужно срочно попросить его изготовить два таких устройства для нашей с тобой вылазки.

– Он уже это сделал по моей просьбе.

– У тебя есть конкретный план?

– Я думала об этом, когда вы с Шаулем ещё были в разведке. Теперь, когда всё прояснилось, могу предложить следующее. Мы с тобой идём в разведку в своих телах. Костюм «ангел» будет нас защищать как обычно, но шлемы будут открыты. Танкё не знают, что даже при открытом шлеме пространство вокруг головы является строго охраняемой зоной. Мы ничего им об этом не скажем, попытаемся проверить – не поддадутся ли они искушению захватить нас.

– То есть ты предлагаешь их спровоцировать, не оказывать никакого сопротивления вплоть до выяснения их истинных намерений?

– Да, примерно так.

– Ладно, давай попробуем. Возьмём скафу биологической разведки, но пусть за темпоральную пушку сядет Шауль. Дину и Рину стрелять не заставишь, они смогут, но только в самом крайнем случае. В Шауле я уверен, – когда потребуется, он поддержит нас огнём без всяких колебаний.

Глава 25. Обещание Катаси.

Дина подвела скафу тридцать два к планете Йоти. Всё было спокойно. Дани и Эстер чувствовали обычный для населённой людьми планеты ментальный шум.

– Дина, дай я сяду на твоё место, надо найти главную базу танкё.

– Да, конечно, капитан.

Пользуясь поддержкой зондов, запущенных Шаулем ещё в прошлый раз, Дани вывел скафу в заданные координаты, включил радиопередатчик, установил стартовую частоту четыреста сорок мегаос и амплитудную модуляцию. Медленно, по порядку он произнёс названия букв алфавита языка кокуго. Сигналом на частоте восемьсот восемьдесят мегаос отозвалась буква «Гэи». Переключив частоту, Дани позвал:

– Катаси, ответьте. Это Даниэль.

– Приветствую вас, дорогой друг! Я так вас ждал! Что случилось с кораблём, приблизившимся к планете третьего дня? Он был похож на ваш, только больше. Покрутился на низкой орбите и ушёл, радиовызова не было. Это были вы?

– Это был наш корабль. Он провёл операцию против Тэнноками, и теперь она мертва.

– Мертва?! Быть не может!

– Проведите измерения её поля, вы же умеете.

– Сейчас дам команду. Но как вам удалось?

– Даёте посадку? Расскажу когда увидимся.

– Помните луг с лифтами? Буду ждать вас там.

– До встречи.

Даниэль посадил скафу на знакомый лужок. Катаси был один и без оружия. Дани и Эстер вышли в костюмах ангел. Шлемы были открыты, но обратную телепортацию космонавты включить не забыли.

– Конитива! Рад видеть вас, дорогие друзья.

Танкё улыбался. Дани оценил эту особенность конструкции.

– Это вы, Даниэль? Внешность совсем другая, да и девушка с вами.

– Знакомьтесь – моя сестра Эстер. Мы, на этот раз, пришли в своих телах. Что показали измерения?

– Очень приятно, Эстер. Я Катаси, командир всех танкё. А измерения… что ж, торсионная активность упала до фонового уровня. На моей памяти такого никогда не было. Не знаю, что и думать. Похоже, Тэнноками действительно отключилась. Надолго ли?

– Навсегда! Вы не пригласите нас на вашу базу, кажется, дождь собирается.

– Да, конечно, пожалуйста. Прошу на платформу. Только вот угостить живых людей мне нечем, нет даже элементарных удобств. Как вы понимаете, танкё всё это ни к чему.

– Не беспокойтесь, наши костюмы в достаточной степени приспособлены.

Катаси и его гости спустились в знакомое Дани помещение.

– Пожалуйста, Даниэль, Эстер, проходите в палату подзарядки. Я знаю, что нёка предпочитают беседовать сидя, но у нас даже не на что вас посадить.

– Ничего страшного, Катаси. Мы можем и постоять.

– На чём основана энергетика базы, расскажите, если не секрет, – попросила Эстер.

– Нефть давным-давно исчерпана, масло, которое получаем из собранных в лесу грибов… А как же грибы?! Даже нашему хозяйству они необходимы. Что же с нами со всеми будет?

– Не беспокойтесь, – ответил Дани. – Грибница в полном порядке, и будет давать привычный урожай ещё долгие годы. Но потом вы должны перейти на другие культуры. Рапс, например, семенами мы поделимся.

– Так что вы хотели сказать насчёт масла? – напомнила Эстер.

– Масло – слишком ценное сырьё, мы его используем в качестве топлива только для наших летающих машин хикёки татсу и для небольших генераторов на отдалённых базах, а основную часть электроэнергии получаем за счёт тепла недр планеты. Одна из наших электростанций находится на этой базе.

– Замечательно, Катаси, если вы не против, я осмотрю энергоустановку, пока вы с Даниэлем будете обсуждать будущее планеты.

– Но, Эстер, вам бы лучше одной не ходить, мало ли что. Разрешите, я дам вам сопровождающего.

– В этом нет необходимости, я смогу всё понять сама. Так ведь намного интересней, и это будет моим приключением. Кроме того, я бы хотела оценить экологическую безопасность базы, осмотреть ваши производства.

– Как бы это вам объяснить… – командир замялся. – Возможны непредвиденные обстоятельства, а впрочем…

– Вы хотите сказать, что не все двери откроются перед сестрой? – вмешался Дани.

– Не в этом дело. Я сейчас дам указание, и её пропустят везде, – Катаси взялся рукой за сеикаи. – Она ведь инопланетянка…

– И что, это проблема? Мы ведь сотрудничаем.

– Ладно, возможно, это к лучшему, пусть идёт. Вот радиомаяк, Эстер, возьмите с собой. Если будет что-то нужно, только шепните или просто нажмите на кнопку, и я тотчас прибуду.

– Благодарю, я пошла.

Эстер вышла из зала и направилась по кольцевому коридору. Оценив радиус окружности в два километра, она прибавила ходу. Всем, кто попадался ей на пути, она говорила традиционное приветствие: «Конитива!» Тем временем Дани продолжил переговоры:

– Нам с вами, Катаси, предстоит многое обсудить, даже не знаю с чего начать.

– Вы хотите обсудить планы танкё на ближайшее будущее?

– Да, но сначала хочу спросить, почему вы стали главным командиром?

– Верховным командиром, так моя должность называется. Прежний верховный сам попросил меня об этом. Всё потому, что я участвовал в вашей военной операции против Тэнноками, в результате которой она потеряла весь свой флот и все свои боеприпасы.

– Неужели не было никакой скрытой борьбы между кандидатами на высший пост или хотя бы выборов в кругу высших командиров?

– Это у нас не принято. Верховный сам выбирает себе преемника, и все командиры рангом пониже соглашаются с этим.

– Но в традициях вашего народа борьба за власть, постоянные войны, диктаторские режимы – сёгуны, микадо.

– Всё верно, но только до определённого момента. Это странно, но после перезаписи сознания человека в мозг машины, личность обычно теряет амбиции. Отношения между танкё, как правило, ровные и дружеские.

– Как правило? Значит, бывают и исключения?

– Очень редко, но бывают. Мы не можем объяснить проявляющиеся иногда отклонения в поведении.

– В чем же суть этих отклонений?

– Иногда танкё пытается вырваться из привычного круга обязанностей или получить для себя какое-либо преимущество. Был случай, когда один из наших товарищей, украв на периферийной базе переносной генератор, скрылся в лесу, оставив сообщение: «Как же вы все мне надоели!» Его поступок равносилен медленному самоубийству.

– Вы его поймали?

– Нет, через два года его убили нёка. После отказа генератора он вынужден был прийти в деревню, где питался скудным электроснабжением от преобразователей освещения. Нёка его постоянное присутствие было не по душе. Они боялись, что пока они спят, танкё может сделать с ними всё, что угодно.

– Удалось ли выяснить причину такого поведения?

– Целых три месяца специальная комиссия программистов и специалистов в области человеческой психики анализировала копию его личности и пришла к выводу, – Ичиро-38 был психически болен ещё в теле человека. Воссоздавать его мы не стали.

– А разве вы не проводите анализ сразу после копирования личности? Это могло бы обезопасить общество танкё от подобных неожиданностей.

– Нет, Даниэль, у нас это считается аморальным. Программы такого назначения использовались только при сёгуне для расследования дел особой важности.

– Понятно, так какие у вас планы? Вы же теперь верховный.

– Гибель Тэнноками произошла так неожиданно… Я даже не знаю, что было бы лучше для планеты – оставить нёка на произвол судьбы или руководить ими? А что бы сказали вы, Даниэль? И что бы сказал ваш Уноками? Если вы действительно с ним в контакте, то, может быть, вы спросите у него, как нам лучше поступить?

– Нет, Катаси, этот вопрос должны решить мы с вами. Уноками не принимал никакого участия в создании вашей цивилизации танкё, вы сами это сделали. Вам и решать её дальнейшую судьбу, я же должен обеспечить интересы Уноками и согласовать их с вашим планом дальнейшей жизни.

– И в чём же его интересы?

– Жизненный цикл нёка должен быть естественным. Они не должны вредить биосфере и чрезмерно размножаться. Они не должны использовать энергию, первоисточником которой не была бы энергия звезды.

– То есть нефть, если мы найдём новые месторождения, природный газ, урановый цикл – это всё запрещено?

– Верно! Биотопливо – разрешено. Разрешено преобразовывать в электричество и использовать любыми способами энергию излучения звезды. Нёка должны выйти на режим устойчивого существования, и тогда те из них, кто жил по справедливости, смогут стать частью системы Уноками.

– А танкё?

– Увы, танкё не смогут стать сотрудниками высших существ. Тэнноками не позволила собрать данные о каждом из вас. Ваших копий нет в ментальной сети, и попасть туда вы сможете только через наш арамейский информационный мир. Если хотите, я могу это устроить.

– А с нашими электромеханическими телами что будет?

– Тому, кто ушёл в инфомир, тело уже ни к чему. Там прекрасно можно жить в виртуальном теле, вокруг – виртуальный ландшафт, можно всё выдумывать, и все идеи воплощаются. Почувствуете себя волшебниками.

– Мне жалко расставаться с нашими технологиями, мы ведь достигли неплохих показателей. При регулярном ремонте можно жить практически вечно. К тому же, я не могу решать за всех. Переход в виртуальный мир личное дело каждого.

– Безусловно, Катаси! Я вам предлагаю соглашение, давайте подпишем договор между танкё и Арамейским Содружеством. Вы будете соблюдать правила и выполнять определённую работу, а мы обеспечим копирование каждого из одиннадцати тысяч девятисот семидесяти трёх танкё в нашу информационную систему просто ради резервирования.

– У нас есть своя информационная система, копии наших личностей там имеются, зачем нам переходить на вашу платформу?

– Не исключено, что планета подвергнется нападению дэвов. Так называются пришельцы, необитаемый корабль которых до сих пор находится на высокой орбите.

– Насколько они опасны?

– Они хищники, они будут использовать нёка в качестве пищи, а вас просто уничтожат, как ненужную помеху.

– Как они смогут это сделать?

– У них есть гравитационное оружие, они легко могут устроить сильное землетрясение или поднять в море гигантскую волну.

– А если мы их встретим нейтронным пучком?

– Не поможет. Их корабли имеют первоклассную защиту от радиации, иначе они не смогли бы путешествовать по галактике, да и нёка это может навредить. Так что вы ответите, Катаси?

– Если я подпишу договор с Арамейским Содружеством, могу ли я рассчитывать на вашу помощь в отражении нападения со стороны дэвов?

– Это само собой, наши военные корабли будут охранять Йоти.

– А какую определённую работу, как вы выразились, должны выполнять танкё?

– Вы должны стать учителями для нёка, поддерживать уровень образования, не допускать войн, научить ведению рационального сельского хозяйства, контролировать рождаемость.

– Непростую задачу вы ставите, Даниэль.

– Это необходимо сделать! Постарайтесь, иначе ваш мир снова скатится к глобальной войне.

Ещё примерно два часа Дани и Катаси обсуждали, как именно организовать структуру общества нёка под руководством танкё, какие построить электростанции и дороги. Дани пообещал поделиться технологиями производства фотонных полупроводниковых преобразователей с эффективностью более шестидесяти процентов и строительства железных дорог на эстакадах из литого армированного базальта. Наконец, Катаси подвёл итог:

– Считайте, что мы договорились… постойте-ка, я чувствую экстренный радиовызов. Это маяк, что я дал вашей сестре! Скорее за мной, что-то произошло!

На этот раз Катаси не притронулся к торчащему из стола сеикаи. Вскинув руку, он отдал команду через инфракрасный канал. В стене тотчас открылась дверь, и оттуда вылетела платформа с поручнями и панелью управления. Нехитрая на вид конструкция парила над полом в десяти сантиметрах.

– Быстро залезайте и держитесь изо всех сил, – скомандовал Катаси. Сам он встал спереди и ухватился руками за два сеикаи управления. – Платформа быстрой доставки…

– Как это работает? – поинтересовался Дани.

– Ничего особенного, просто магнитный левитатор. Держитесь!

Платформа рванулась вперёд с ускорением не менее двух гравов, как отметил встроенный гравиметр костюма, сообщив через дрёмер результат измерения прямо в мозг. Двери помещений едва успевали открываться, а встречных танкё отбрасывало к стенам за двадцать метров до несущегося транспорта экстренного назначения. Резко свернув за угол, платформа рухнула в шахту, и после тридцатисекундного падения затормозила и вылетела в боковой коридор. Пролетев метров пятьсот, она остановилась. Коридор заканчивался массивной дверью, рядом с которой на полу сидели два танкё, опираясь друг на друга. Они как будто спали, но спать танкё не могли, значит, они были парализованы. Перед дверью невозмутимо прохаживалась Эстер, отсчитывая секунды до прибытия обещанной помощи.

– Быстро вы прибыли, Катаси, а что это за транспорт такой?

– Магнитный левитатор с автоматической навигацией, насколько я понял, – ответил Дани, вместо шокированного увиденным верховного командира.

– Госпожа Эстер, что произошло? – подавленно спросил Катаси. – Я предполагал, что на вас могут напасть, и был готов в любой момент прийти вам на помощь. Поверьте, вам ничего не угрожало. За этой дверью любой танкё, кроме меня, был бы отключён по радиосигналу, потому что я изменил слово доступа. Но почему они отключились перед дверью?

– Это сделала я… в порядке самозащиты. Надеюсь, вы не в обиде?

– Ну что вы, конечно нет! Но как вам удалось?

– Я всё объясню, Катаси, – вмешался Дани, – но вы тоже должны объяснить.

– Я ведь уже говорил вам, что даже после перемещения в мозг машины некоторые индивидуумы продолжают вести себя слишком по-человечески. Я подозревал пятерых сотрудников, но не имел никаких доказательств. Одного из них я вижу перед собой – это Хотака-8, а вот второй – Макото-12 был вне подозрений.

– Чего именно они хотели от Эстер?

– Понятно чего, украсть информацию. Мы ведь стоим перед дверью в магнитоэкранированную комнату для копирования личности.

– Но на что же они надеялись, разве это можно сделать незаметно? Это уже не кража, а грабёж получается.

– Здесь я уже и сам не понимаю. Если бы они применили наркоз, то есть эфир ХТФЭ-ДФМЭ, можно было бы скрыть следы преступления, разыграв внезапную потерю сознания гостьей…

– Эфир был применён, – заметила Эстер. – Вот только он не подействовал. Наши организмы хорошо защищены специальной технологией. Я же, будучи хорошо обученным телепатом, могу анализировать мысли людей, а с помощью магнитно-торсионного преобразователя и мысли танкё. Могу также осуществить и обратное воздействие на мозг человека или машины с человеческими алгоритмами мышления.

– Это просто мистика какая-то… Что вы за существа такие?! Вы так можете поступить и с любым нёмином, и с любым танкё?

– Не бойтесь нас, Катаси, – успокоил верховного Дани, – не все арамейцы телепаты. В моём экипаже только я и Эстер. Мы опасались чего-то подобного, поэтому прибыли на встречу сами. Теперь вам решать, – продолжится наше сотрудничество, или вы нам больше не доверяете?

– Лично вам я доверяю… дайте две минуты подумать.

– Конечно, Катаси.

– Пожалуйста, Даниэль, выслушайте меня и простите за поведение моих сотрудников, – попросил Катаси после минуты размышления. – Я всё понял насчёт Уноками. Танкё ему не нужны, и его вполне бы устроило первобытное существование нёка. Думаю, он решил нас уничтожить, или я не прав?

– Вы очень умный человек, Катаси, а электронный мозг позволяет вам думать и анализировать быстро…

– Человек… как бы я хотел снова стать человеком, пусть даже первобытным.

– Вам нельзя! На вас вся ответственность за цивилизацию на этой планете. Если не справитесь, эволюция общества начнётся снова.

– Не хотелось бы…

– Мне бы тоже. Что будете делать с этими двумя?

– Демонтаж мозга и в архив, для них это как сон. Если хотите, возьмите их с собой.

– Не в этот раз. Потом… когда мы наладим обмен данными.

– Логично.

– Пора прощаться, Катаси. Планету будут охранять два наших корабля, время от времени космонавты будут высаживаться на поверхность для отдыха и пополнения запасов воды. Сможете выделить для этого необитаемый остров?

– Конечно, на какой широте?

– Лучше всего на экваторе, какой-нибудь отдалённый остров размером примерно десять на десять ри.

– Найдём! Вы думаете, дэвы все-таки могут вернуться? Ведь их корабль здесь пропал, и они должны об этом знать.

– Космическая связь у них не очень дальняя, поэтому сообщений от этого корабля они, скорее всего, не получали. Но они могут организовать повторную поисковую экспедицию. Это угроза для вашей планеты. Если дэвов подпустить близко, то выгнать их будет очень трудно, поэтому будет лучше, если два корабля нашего флота подежурят на периферии системы Хи.

– А инспекции? Будут ли командиры ваших кораблей следить за нами?

– Я думаю, ответ вам известен.

– Я не хочу недосказанности, Даниэль. Скажите откровенно, что вам поручил Уноками?

– Нести ответственность за цивилизацию танкё. Если возникнет экологическая угроза, Арамейское Содружество будет вынуждено эвакуировать всех танкё, переведя их в информационное состояние, а нёка начнут свою новую историю с примитивных технологий.

– Получается, мы ничего не выиграли от смены ками?

– Выиграли нёка, они теперь свободны, они не будут больше вычислительными модулями, а танкё – действительно нет. Но у вас есть шанс быстро вывести планету на уровень устойчивого существования.

– И какой в этом смысл?

– Уноками и его сотрудники создали жизнь не для забавы. После своей физической смерти все незлые нёка пополнят ряды его сотрудников.

– Не верю, здесь какой-то подвох!

– Это ваше дело, но зря…

– Ладно, кажется, я понял… Даниэль, последний прямой вопрос! Можно?

– Разумеется…

– Обещаете ответить откровенно?

– Да!

– Уноками нас бы уничтожил, если бы не вы! Это вы его отговорили, и тогда он возложил на вас ответственность… за наше дальнейшее поведение!

– Да! Так и было! И что теперь?

– Я вам чрезвычайно благодарен, Даниэль. Все танкё вам обязаны, и мы выполним всё, что скажете. Я полагаю, теперь Уноками располагает всеми нёка для своих наблюдений?

– Так и есть, и более того, его сотрудники могут прибыть на планету в собственных искусственных телах. Не удивляйтесь, их корабли очень похожи на наши. Но на радиовызов они не ответят. Нам пора! Вы нас проводите?

– Забирайтесь на платформу, я доставлю вас к кораблю.

Эпилог.

Минуло тридцать лет со времени возвращения планеты Йоти под управление ментальной сети. После очередной модернизации космолёт «Неуязвимый» вновь занял позицию в системе Грайннэ, продолжив охранять одну из четырёх планет внутреннего кольца галактики. На его борту в систему прибыли два друга и двоюродных брата. Оба выпускники факультета межпланетной дипломатии космической академии Шинара. Линтер доставил первую группу отдыхающих с корабля на берег столичного острова. Оставив заботу о размещении в гостинице на своих секретарей, два опытных дипломата решили прямиком отправиться на пляж, и это был пляж Академии Наук Бирке, тот самый, на котором началось знакомство кельтов и арамейцев.

Оградой пляжу служила полоса кустарника, настолько колючего, что перелезть или продраться насквозь было совершенно невозможно. Дорожка, мощённая кирпичом, упиралась в проходную, где сидел пожилой кельт с седыми усами, одетый в форму королевского охранника, и следил за порядком.

– Доброго вам здоровья, – поприветствовал охранник по-кельтски. – Вы меня понимаете, дорогие арамейцы?

– Разумеется, сударь, без кельтского на Бирке делать нечего, – ответил один из братьев.

– Бывают делегации, которые предпочитают пользоваться переводчиками, несмотря на знание языка. Они ссылаются на сложность фонетики. В случае чего я владею и арамейским.

– Мы дипломаты, кельтский знаем профессионально.

– О! дипломаты?! И в каком же ранге, если не секрет?

– Секретари, – поскромничал второй брат.

– Это ничего, весь профессиональный рост у вас впереди. Сегодня особый день, и поэтому вам придётся переодеться в плавки прямо здесь. У вас есть плавки? Мужчинам без плавок нельзя…

– Разумеется есть, и мы не эденцы, которые любят купаться нагишом, мы с Эреца.

– Эрец это столичная планета Содружества, верно?

– Именно так, а что такое «особый день»?

– Особый день – это такой день, когда по этому пляжу нельзя ходить в городской одежде: килтах, брюках и тому подобном, а так же пользоваться видеорегистраторами.

– Есть какое-то расписание?

– Нет, каждый день мы, как и другие государственные служащие, должны читать королевскую рассылку, я имею в виду электронную почту. Там и насчёт пляжа Академии Наук есть графа.

– Понятно. А куда же нам деть нашу одежду? В руках таскать что ли?

– Ни в коем случае! Это не разрешается. После купания вы вернётесь или пойдёте на станцию?

– Нам нужно в Лугнасад.

– Тогда я перешлю пневмопочтой ваши вещи в лифтовый зал главного выхода на пляж. Мне понадобятся ваши полные имена.

– Уильям бен Ашер.

– Иммануэль бен Давид.

Охранник набрал на клавиатуре имена, а печатающая головка выдала метки с клеевым слоем.

– Вот вам сумки, метки я наклеил, переодевайтесь.

– А далеко ли отсюда до главного выхода?

– Нет… десять с небольшим километров.

Молодые люди вышли на пляж, было далеко за полдень.

– Поплывём вдоль берега?

– Мы не успеем до заката, давай макнёмся, и побежим по кромке прибоя, на полпути отдохнём…

– Идёт!

Они бежали уже десять минут, когда Вилли споткнулся на ровном месте и рухнул в набежавшую волну. Он сбил себе дыхание и едва смог сесть, чтобы перевести дух. К счастью, его товарищ услышал всплеск, обернулся и вернулся на помощь.

– Что с тобой Вилли, ты чего падаешь ни с того, ни с сего?!

– Без комментариев!

– Отдохнём здесь, вон тент свободный.

В двадцати метрах от воды стоял тент, представлявший собой брезентовую с серебристым напылением крышу, натянутую на шести титановых столбах. Со времени вступления Бирке в Арамейское содружество, бояться внезапного нападения из космоса было уже не нужно, и режим тотальной маскировки был отменён. Этот тент отличался размером от остальных, разбросанных по пляжу метрах в ста друг от друга. Все они были заняты отдыхающими. От столба к столбу тянулись полоски камней, а в углу, тоже из камней, была выложена кельтская буква «К».

– Ты уверен, что тент свободен? – глядя на букву, спросил Вилли.

– Хочешь, чтобы я выложил для тебя арамейскую букву «Вав»?

– А вот сандалии чьи-то.

– Да мало ли забывчивых людей! Ложись на песок и отдохни. Нанопроциты тебя подлатают, тогда и дальше побежим… или пойдём. Вот тебе камушек под голову. Я пойду искупаюсь и, может быть, найду тебе пару устриц, чтобы подкрепиться. Не делай круглые глаза, я знаю, что ты хоть и не телепат, но девяностосемипроцентный галдес, и вполне сможешь есть натуральную еду.

– У нас даже ножа нет…

– На Земле есть звери такие – морские лутры называются. Так вот они колют устриц камнями, представляешь какие умные! Я думаю, ты ведь не глупее…

– Ладно, уговорил. Только не пропадай надолго, пожалуйста.

Нанопроциты уже вовсю начали ремонт организма, и этот ремонт выразился накатившим чувством голода.

– Что, уже кушать захотел?

– Иди, Имми, ты должен спасти друга!

– Я мигом!

Вилли лёг на бок и, опёршись на руку, стал наблюдать за морем. Через некоторое время он увидел девушку, выходящую на берег. «Бахура», – машинально подумал он, на вид ей было не больше пятнадцати. Одета она была, по здешнему пляжному обычаю, в одни лишь трусики. Девушка направилась прямиком к Вилли, не проявляя и тени страха перед полным сил молодым мужчиной. «Не бахура», – решил дипломат, рассмотрев юную кельтку поближе, – «Золотистые волосы, хоть и мокрые, но все же видно – это не наш цвет. Она местная, и она красавица, век бы любовался!»

– Тааак! Интересно! Что делает галактический десантник в моём тенте?! – возмутилась девушка по-кельтски, уперев кулаки в бёдра.

– Извините, кэйлин, [девушка, кельт.] я не знал…

– А это что за буква, по-вашему?! Что она означает?!

– И что?

– Койнхенн! Вот что она означает!

– Ну и что, что Койнхенн, мало ли на Бирке Койнхенн? Я могу тоже что-нибудь выложить, например: «Здесь был Вилли».

– Вилли? Вы что, землянин? – насторожилась девушка.

– Нет… точнее не совсем. Я родился на Эреце, папа – арамеец, мама – землянка, наполовину австралийка, наполовину из русских немцев, в общем, запутанная этническая история.

– Так вы из нового экипажа? С того корабля, что на днях прибыл в нашу систему?

– Я прибыл с этим кораблём, но я не из экипажа, я дипломат…

– Забавно… каков же ваш статус? Наверное, полномочный посол? И не смотрите на меня как на дурочку, будто я не знаю ваших технологий! Ваши девятнадцать – только видимость! А вот интересно, верительное письмо Большого Совета при вас имеется?

– Кэйлин, думаете это смешно? Вы потом в школе будете всем рассказывать, как познакомились на пляже с полномочным послом, но вот незадача – верительного письма у него с собой не оказалось. «Откуда она знает о нанопроцитах? Ведь Лоэгайре это скрывал от населения!»

– Нет, в школе точно рассказывать не буду… Уильям, вы мне напоминаете одного человека, точнее персонажа… Вы не побоитесь дать мне вашу руку?

– Погадать хотите?

– Не бойтесь, пожалуйста, ничего с вами не случится, я надеюсь…

Вилли подал девушке ладонь.

– Не так! Боком…

Кельтка взяла его руку как для рукопожатия. Промелькнула мысль о тёте Эстер, нервный импульс пробежал по всем мышцам Вилли. Сердце остановилось, но запустилось вновь само. Он покрылся гусиной кожей и вдруг как будто вспомнил эту девушку. Не она ли снилась ему в самых сладких снах? Может и она, но только чуть старше… Полминуты длилось это странное рукопожатие. Потом кельтка села на камень и стала плакать, закрыв лицо руками. Неудержимое желание утешить захлестнуло Вилли, он присел рядом с девушкой на песок и кончиками пальцев прикоснулся к её волосам.

– Койнхенн, могу ли я чем-то помочь?

Она зарыдала ещё сильнее, а через минуту вдруг кинулась Вилли на шею, повалила его на песок и прижалась к нему. Молодой человек не ожидал такого оборота и едва успел дать нанопроцитам команду временно выключить половую функцию.

– Где же ты был так долго?! – чуть успокоившись, спросила девушка. – Я Койнхенн О’Диармайд – дочь короля Лоэгайре третьего О’Диармайда. Ты меня хотя бы узнал?

– Узнал… – неуверенно ответил Вилли. – Кажется, я видел тебя во сне, прекрасная Койнхенн, вот только разум отказывается верить. Ведь королеве сейчас уже шестьдесят восемь, она не бахура и даже антифактор она принимать не могла – поставок не было ни разу, король Лоэгайре третий этого не разрешил. Я ведь действительно посол, и я в курсе всех научных и торговых контрактов.

– Верно, Уильям бен Ашер, ты посол! Считай, что своё верительное письмо ты уже вручил… своим рукопожатием. Я тебе верю, и ты мне верь! Я и папа, пока он был жив, получали иногда от Него прямые сообщения.

– От кого?

– От Луга, конечно. Допускаю, что вы называете его другим именем.

– В разных народах у него разные имена. Земные эвенки, например, называют его – Сэвэки. Я понял о ком идёт речь.

– В одном из сообщений о будущем отец увидел моего суженого и узнал, что это один из потомков рода Ашер.

– То есть – это я?

– Разве у тебя есть братья?

– Нет, у нас с этим непросто, хотя у папы есть ещё одна лицензия на ребёнка. Но как же твой возраст? Тебе действительно шестьдесят восемь?

– Да! Слушай дальше, после того сообщения я дерзнула спросить напрямую, что за шутку затеяли высшие силы? И я получила ответ на этот вопрос.

– Значит ты тоже контактёр?

– Нет, не совсем. Я хоть и телепат четвёртого уровня по вашей классификации, но у меня нет разрешения напрямую вызывать Всевышнего, такого, какое есть у твоей тёти и у твоего отца. Чтобы выяснить все подробности пришлось прибегнуть к очень опасной технологии – выйти из тела и активизировать своё сознание на третьей ступени промежуточной памяти лигаментума. Ты понимаешь?

– Что такое лигаментум я, конечно, знаю, но его структуру не представляю.

– И хорошо! Ещё раз повторю – это очень опасно, можно в тело и не вернуться. Я расскажу тебе немного подробнее, чтобы ты мог понять, но сохрани, пожалуйста, это в тайне. Я собрала рапортующую систему, чтобы она подсказала моему сознанию, в какой момент наступит фаза активного сна. В неё вошли: энцефалограф, вычислитель, арамейский дрёмер и программа собственного сочинения. И вот, когда активная фаза наступила, дрёмер послал в мозг сигнал, что сон, который я вижу – это активный сон, и можно действовать. Осознав это, я усилием воли вышла за оболочку сна и осмотрелась. Видео исчезло, я увидела со стороны своё тело на кровати, точнее не увидела. Я получила эту информацию не через световые волны, а через торсионные поля лигаментума. И вот главное: я вышла на контакт с тем, кто этот сон мне показывал, с ангелом-хранителем.

– «Койнхенн», – спросил он, – «ты как здесь оказалась и зачем? Тебе рано умирать!»

– «Только один вопрос! Отец предсказал, что моим суженым будет бен Ашер, но не Даниэль, у которого уже есть невеста судьбы, а, возможно, его сын? Я же состарюсь к тому времени!»

– «Ты что же думаешь, только арамейская кибернетическая биология может продлять молодость до бесконечности? Ничего подобного! Луг поручил мне сделать это для тебя. Психосоматический эффект в твоём теле уже достигнут. Твоё взросление остановлено. И раз ты такая умная, что смогла до меня добраться, я тебе открою тайну. Как только жених твоей судьбы тебя в первый раз поцелует – взросление возобновится. Как только вы в первый раз вступите в половую связь, – возраст будет вновь заморожен, чтобы ты соответствовала своему жениху. Если когда-нибудь вы с ним решите закончить ваш брак, у тебя будет пятьдесят лет, чтобы привести в порядок свои дела на поверхности времени, а потом я приду за тобой».

– «Что же случится тогда с моей душой?»

– «Это будет зависеть от тебя самой. Всего три варианта: ты попадаешь в «свет», ты работаешь у нас – ангелом в армии Луга, или в самом плохом случае ты попадёшь в ад… но, я уверен – до этого не дойдёт! А теперь я отправлю твою душу обратно в тело. Разбери свою игрушку и никогда больше так не делай! Я ведь мог и не поймать тебя на третьей ступени, тогда тело твоё осталось бы без тебя и погибло бы. Ты поняла?»

– «Да! Прости…»

– «Конечно, о чём речь! Тебе ещё править долгие годы. А потом мы что-нибудь придумаем».

– И в этот момент ты проснулась?

– Верно! И как видишь, я действительно с тех пор не состарилась. Обещай никому не рассказывать!

– Но о твоей необъяснимой молодости на Бирке, наверное, знают все! Это я был не в курсе. И как кельты к этому относятся?

– Ты не должен говорить о встрече с ангелом. А что касается ненормальной молодости, то знают далеко не все, только мои личные друзья и придворные, остальные кельты не знают меня в лицо. Если я обращаюсь к народу, то только по радио. А придворным отец объявил о воле Луга.

– И люди поверили? И даже учёные?

– А что им оставалось делать? Факты – упрямая вещь. Я ведь действительно не старюсь. А учёные не смеют меня исследовать, я же всё-таки королева.

– Но здесь на пляже тебя же видят другие отдыхающие? К тому же твой тент обозначен, чтобы другие не занимали. Так что те, кому интересно, журналисты какие-нибудь, например, могут проследить.

– Открыто следить запрещено, видеотехнику в особые дни использовать запрещено, как и находиться на пляже в городской одежде, а главное – тентов таких много, сто двадцать восемь, и в каждом отдыхает женщина. Это мои придворные, они самого разного возраста, и все они Койнхенн.

– А Лугайд и Крейде? Их, возможно, кто-нибудь помнит?

– Они на Бирке не появляются, и кто является послом на Эреце, знаю только я. Никакого министерства инопланетных дел у нас нет. Да в этом и нет необходимости, это же не Земля с её многочисленными государствами...

– Да, всё верно, это ни к чему. Договоры о посещении Бирке жителями планет, входящих в Арамейское Содружество, оформляют туристические предприятия. Но тётя Эстер мне рассказывала о первой встрече Лоэгайре третьего с арамейцами и гостившими на Эреце кельтами и, в частности, о том, что некоторые охранники видели Лугайда и его жену сильно помолодевшими.

– Папа был мудр. Он, не желая конфликта с Лугом, решил скрыть от кельтов арамейские биокибернетические технологии и даже антифактор. Сам ими не воспользовался и никому не разрешил. Тем охранникам и военным, кто был в курсе, он сделал щедрое предложение – отправиться на Эден-два навсегда. Через Карми бен Исахара отец договорился с главным администратором планеты, чтобы тот приютил тридцать кельтов с семьями и двенадцать эльфийских пар. Как всем космическим путешественникам им были подсажены нанопроциты и, я думаю, они живы, здоровы и счастливы.

– Вот это да! Я об этом не знал. Не знал никто из дипломатов в колониях!

– Знали только телепаты Эдена-два: Карми, Элиана и Рафаэль, но ты ведь понимаешь, что телепат скорее умрёт, чем расскажет о доверенной ему информации.

Иммануэль подкрался незаметно, двумя руками он прижимал к животу несколько крупных устриц:

– Приветствую, Ваше величество! Покорнейше прошу простить за вторжение. Вилли! Ты хоть знаешь, кто с тобой рядом?

– Мы уже познакомились… то есть, мы знакомы…

– Присаживайся, Иммануэль, расслабься и будь как дома. Для тебя я не королева, а по-прежнему, телепат Бирке – Койнхенн. Давай сюда твою добычу, я покормлю моего пострадавшего посла.

Койнхенн нашла в центре затенённой площадки потайную ручку и открыла свой сокровенный погребок. Там нашлось всё что нужно: маленький холодильник с соками, космический сыр в тюбиках, посуда, и большая фляга с этанолом.

– Сегодня особый день, – объясняла Койнхенн, – это значит, что я отдыхаю на пляже. Охранники-эльфы позаботились о моём полднике. Протрите руки спиртом, разбирайте приборы и приступим. Ты будешь устриц, Имми?

– Нет, протеины – пострадавшему, дай мне сырку. А что попить у тебя?

– Соки – дары севера: вишнёвый, клюквенный, черничный, яблочный. Какой тебе налить?

– Давай черничный, а что это за металл: вилки, ножи?

– Твёрдый иридий и мягкий палладий – многослойная композиция.

– Потрясающе! А не украдут твою посуду?

– Это государственная собственность, никто связываться не будет. Металлы хоть и дорогие, но это не деньги, не золото ведь. Реализовать нельзя, герб есть. Переплавлять – тоже смысла нет: технологически трудно, да и не продашь контрабандные металлы. Вилли, можно я спрошу, только, возможно – это секрет. Если не можешь – не отвечай.

– Спрашивай, Койнхенн.

– От телепатов я слышала о генераторе массы. Мне лично дело представляется безнадёжным. Главный в этом вопросе твой отец, есть ли какие новости от него?

– Ты ведь могла бы сама спросить, как телепат телепата.

– Я не решаюсь, он ведь в контакте с самим Лугом. В настоящем контакте!

– Понятно, я отвечу, но мне известно не так уж много. Папа говорил мне о двух методах: во-первых, можно построить один корабль с генератором, потом его оцифровать, воспроизвести рядом с подходящими планетами и, самое главное, перенести готовый продукт в заданные точки вселенной средствами Брахмы, то есть через скрытые измерения так же, как он перемещал корабли дэвов при их первоначальном размещении в галактиках. Здесь сложность в том, что количество готовых материализаторов ограничено. Тридцать две населённых галактики по двадцать обитаемых планет в каждой, итого шестьсот сорок. Сами материализаторы ещё придётся размножать и размещать у пригодных планет – хватит ли времени на их поиск?

– А второй способ?

– Второй способ состоит в непосредственном синтезе металлов из физического вакуума. Тогда цифровую матрицу генератора массы можно будет воспроизводить в нужных местах вселенной, хотя опять же без Брахмы не обойтись. Но тут ещё нужен холодный ядерный синтез, а это будет возможно, если только энергию слияния протонов будут уносить не электромагнитные кванты, а различные сорта нейтрончиков [нейтрино – ит.], поэтому придётся договариваться и с Вишну, который может управлять физическими законами.

– А кого ты называешь Брахмой, Луга?

– Боюсь, Койнхенн, что Брахма – это Бел…

– Ничего себе! Твоему отцу не позавидуешь!

– Да уж… но мы будем их есть?

– Кого?

– Устриц, конечно!

Койнхенн, вооружившись двумя ножами, быстро расправилась с раковинами и отправила их содержимое, щедро полив спиртом, в рот своему возлюбленному.

– Вот вишнёвый… запей, ну как?

– Здорово! Полегчало!

– Имми, а ты у нас на Бирке по делам или на отдых?

– По делам. Это я заказал партию мощных тахионных генераторов. Уже зафрахтован космолёт на рейс Бирке – Земля. Заберу груз и на Землю. Я назначен послом в земную автономию Арамейского Содружества.

– Эта маленькая страна называется так же, как ваш восточный континент?

– Совершенно верно! Исраэль.

– И что ты там будешь делать помимо дипломатической работы?

– Как ты узнала, что я буду делать что-то ещё?

– Ну, а для чего твой заказ?

– Ах, да! Там нужно будет перенести пару исторических зданий на сотню километров. Тахионные генераторы будут компенсировать их вес…

– А почему не традиционные темпоральные объектные генераторы? – вмешался Вилли.

– Они хороши для транспортировки более-менее прочных объектов, или когда объект нужно попросту отправить в тартарары – в гиперпространство за порог невозврата. А здесь никакая вибрация недопустима. Зданиям многие сотни лет, а от их сохранности будет зависеть успех нашей дипломатии.

– И как ты думаешь, получится?

– Конечно, получится! Сам Лугайд будет руководить операцией.

– Так вот почему заказ разместили именно на Бирке! – заметила Койнхенн. – Лугайд настоял. А получать груз послал тебя, Имми. Понятно…

– Верно, Койнхенн, аппараты должны быть абсолютно надёжными, а более дотошных и добросовестных испытателей, чем эльфы Бирке, не найти во всей галактике!

– А как там наши эльфы, те, что были с Лугайдом: Бриан и Лабрайд?

– Институт по исследованию инопланетной жизни, под руководством моей мамы, разработал пакет программ для нанопроцитов, позволяющий поддерживать организмы эльфов так же долго, как и организмы людей. Лугайд уговорил их воспользоваться этой возможностью и не покидать маленькую компанию представителей Бирке. Решение твоего папы – не использовать арамейские технологии продления жизни, закрыло путь эльфам для возвращения на родную планету. В общем, они все четверо: Лугайд, его жена Крейде, Бриан и Лабрайд продолжают работать в Институте космических исследований. Лугайд по совместительству служит твоим полномочным послом на Эреце, а живут они соседями.

– Отлично, я за них рада. Однако нам пора, Грайннэ клонится к закату.

Они двинулись по направлению к станции. Койнхенн и Вилли, держась за руки, шли впереди. За ними на почтительном расстоянии, чтобы невольно не подслушивать их разговор, следовал Иммануэль. Вдруг королева и посол остановились, обнялись и поцеловались.

– «Вот оно», – подумал Иммануэль, – «пророчество Лоэгайре свершилось, хорошо бы и мне оправдать слова пророка. Ах, Йешаяху, если бы ты только знал, какую трудную задачу ты мне поставил!»

Конец второго тома.

Пишите автору:

shena

1622@

gmail

.

com

nesh

-

aha

@

yandex

.

ru

Новые действующие лица (пока без исполнителей).

Георгий Яковлевич Клещинский – первый контактёр экспедиции Дани на Земле, закончил с отличием Телль-Авивский университет, программист хакер, Вэб-дизайнер.

Сергей Андреевич Лозинский – зав. кафедрой микробиологии МГУ

Светлана Николаевна Шевельская – профессор микробиологии МГУ

Олег Евгеньевич Савостин - профессор микробиологии МГУ

Лина Кантонистова – оператор отделения госбанка Великороссии по золоту

Яков Григорьевич Клещинский – отец Георгия.

Раиса Наумовна Клещинская – мать Георгия.

Василий Николаевич Холодов, Сергей Гуртос – земляне, наблюдавшие за гибелью астероида: 1 – радар, 2 – оптика (КоТАН).

Уильям Локсли - отец Марты

Ольга Локсли, урождённая Файн – мама Марты Локсли – девушки Даниэля.

Доктор Хок – лечащий врач Марты

Ричард Донахью – капитан экраноплана «Сволау»

Бетси – борт проводница экраноплана.

Реджи – бортовой врач экраноплана.

Антон Пихаев лишился двух зубов – толстый и высокий представитель Юрэйнйам майнинг

У Константина Игоревича Лидина – лёгкая контузия. Его коллега, пониже и потолще.

Александр Амарчевич Суминский – изобретатель неорелигатора, лекарства от рака.

Ирина Довлетьян – руководитель балашихинской центурии Грин уолд, подруга Марты.

Декада Марты =

1) Ассоль

2) Плант – компьютерщик, её бывший одноклассник. 20 лет.

3) Шустер – журналистка интернет-газеты о диких животных «Наши братья» - 25 лет

4) Студент – доцент, преподаватель современной вакуумной схемотехники в электротехническом университете. 35 лет

5) Шило – конструктор по механике на оборонном заводе, 23 года.

6) Магнето – работавший наладчиком высоковольтного оборудования на Чагинской электроподстанции, 28 лет.

7) Вербатим – DJ и звукооператор местной FM-радиостанции «Via est Vita», настояшее имя Рейнальдо Пенья, 26 лет

8) Хаммер – Тренер школы кёкусинкай – черный пояс, 35 лет.

9) Юстас – юрист строительной компании «Мастер Бет» 29 лет

10) Гудок – машинист скорого поезда Москва – Нижний Новгород, 34 года.

Котов Андрей Николаевич – президент Великороссии.

Сергей Валентинович Дагамов – начальник охраны Кремля.

Ян Игнатович Бернов – адвокат Суминского.

Воронин - Главный инженер Корнеевской АЭС

Сёмкин – Начальник смены первого блока Корнеевской АЭС

Андреев - Начальник смены 2 блока Корнеевской АЭС

Якимов - Начальник смены 3 блока Корнеевской АЭС

Лотов - Начальник смены 6 блока Корнеевской АЭС

Старов – Начальник дизельной станции резервного питания

Топтыгин – СИУР 3 блока Корнеевской АЭС

Неброскова Анна Сергеевна – селянка, по паспорту которой Гудок покупал кабель САТ-50.

Нечаев – Следователь нижегородского УВД.

Грамов Иван Савельевич - командующий воздушно-космическими войсками

Зараев Алексей Юрьевич – командующий ПВО

Грановский Вадим Петрович – председатель КГБ.

Игорь Платонович Лидин – министр обороны, начальник генштаба

Эдуард Львович Хайне – командир батальона «Альфа»

Адриан Тихонович Беркут – премьер министр

Игаль бен Йефет – капитан космолёта «Твёрдый металл» с планеты Туваль-два.

Лея бат Гиллель – капитан космолёта «Молния», Йотвата-три.

Луиза Мартен – переводчица на французский из КГБ.

Тосика Ито – генеральный секретарь Лиги независимых государств.

Жан Грамон – президент Франции.

Голда Авигдор – премьер-министр Израиля.

Том Вуд – президент Соединенных Штатов.

Артур Пикеринг – президент Канадской федерации.

Моренго Эронго - президент Намибии

Хикохито – император Японии

Сайфуллах ибн аль-Валид – халиф Объединённого Арабского Халифата

Джессика Динго – президент Австралии

Ли Дзи Минж – председатель Китайской Поднебесной Республики (фамилия, имя) (Шен по-китайски = осторожный)

Лилавати Ранджит – президент Индии (женщина)

Биньямин Авигдор, - начальник правительственной охраны земного Исраэля.

Алтер Либерман и Берл Лапидус – похищенные сотрудники правительства земного Исраэля.

Лейб Клигман – эксперт по химическому оружию.

Амардак – Жена Георгия, эвенкийка.

Катаси – разумный кибер с планеты Йоти, командир 2-го сектора.

Бендзиро, Хикару – подчинённые Катаси, разумные киберы.

Тикако – дочь сёгуна, подозревается во вселении в систему «Тэнноками».

Элинор бат Кмуэль – Дочка Элианы, внучка Ады.

Андрей Федотов (Эф-Энди) – командир корабля из легенды Амардак.

Дмитрий Павлов (Димон) – второй навигатор из легенды Амардак.

Лена – медик экспедиции из легенды Амардак.

Хронология событий.

12 Таммуза 5812 (2052) старт Искателя из системы Грайнэ.

19 Таммуза 5812 (2052) (19 октября ) Марта садится в поезд 953 Советская гавань – Хабаровск, остановив его у светофора

20 Таммуза 5812 (2052) (20 октября ) Марта садится в поезд 043 Хабаровск - Москва

26 Таммуза 5812 (2052) «Искатель» находит Солнечную систему, Марта прибывает в Москву.(26 октября),

28 Таммуза 5812 (2052) Эстер и бахуры захватывают пленника израильтянина – Георгия Клещинского.

3 ноября – Марта проводит первое собрание декады, рассказывая свой план остановки.

16 ноября (суббота) – Марта отдаёт деньги Елене

17 ноября – Каролина Заокская публикует на телевидении видео-заявление Суминского

26 Ава 5812 (2052) Наами создаёт книгу для обучения русскому. 26 ноября по земному календарю

29 Ава 5812 (2052) Экипаж «Искателя» овладел русским (29 ноября)

30 Ава 5812 (2052) – спасение родителей Георгия, расправа над арабскими танками. Связь Дани с Эрецем, Большой Совет разрешает оказывать помощь. (30 ноября)

1 Элуля 5812 (2052) – визит в МГУ (1 декабря)

3 Элуля 5812 (2052) – обмен золота. (3 декабря)

4 Элуля 5812 (2052) – нападение на паспортный стол (4 декабря)

8 декабря Марта проводит остановку Корнеевской АЭС.

18 элуля 5812 (2052) – Марте исполнилось 20 лет. (18 декабря по земному календарю)

4 Тишрея 5813 (2052) – окончание работы над чипом паспорта, в память которого вносят вирус Геогия (4 января 2053 по земному календарю)

14 Тишрея 5813 (2052) – десантирование научного модуля в Эвенкию (14 января)

15 Тишрея 5813 (2052) – знакомство с местным начальством, регистрация, сибирский кот спасает «ГАС-граждане» от заражения вирусом Георгия и разрушения. (15 января) президент Котов встречается с командующими ПВО и ВКВ.

16 Тишрея 5813 (2052) – «Искатель» уводит с орбиты астероид 99942 и направляет его к Венере.

17 Тишрея 5813 (2052) – астероид сталкивается с Венерой, Земля ликует. (17 января)

20 января – президент принимает Холодова

24 Тишрея 5813 (2052) – Дани отправляется обследовать АЭС и встречает Марту (24 января 2053 по земному календарю)

25 Тишрея 5813 (2052) – Марта после бурной ночи поступает на сохранение. (25 января)

5 Хешвана 5813 (2052) -– Дина обнаруживает свойства Марты и сообщает Дани о невозможности её очистки от вирусов. (5 февраля)

21 хешвана 5813 (2052) Марта и её родители прошли сохранение и установку «бахуры 4.0», Марта улетает на «Искатель». (21 февраля)

30 Хешвана 5813 (2052) – Прибытие «Счастливого острова» с оборудованием для ликвидации (2-го марта)

1 Кислева 5813 (2052) – Совещание по тактике ликвидации грязных объектов. (3 марта)

3 Кислева 5813 (2052) – Конеевская АЭС снова остановлена, на этот раз с помощью защиты от нейтронов. (5 марта)

3 Тевета 5813 (2053) – Ликвидация Корнеевской АЭС, переговоры с Котовым (5 апреля)

3 Швата 5813 (2053) – Сражение над Фламанвилем. (5 мая)

6 Швата 5813 (2053) – Прибытие «Твёрдого металла» (8 мая)

14 Швата 5813 (2053) – Ввод в эксплуатацию энергетического модуля в Корнеевске. (16 мая)

28 Швата 5813 (2053) – Ввод в эксплуатацию девяти экспортных инверторов в Хайлигенбайле. (30 мая)

30 Швата 5813 (2053) (2 июня) – Заседание Лиги независимых государств.

2 Адара 5813 (2053) (4 июня) – Переговоры с Голдой Авигдор, премьером Израиля.

6 Адара 5813 (2053) – Прибытие «Молнии» (8 июня), 12 АЭС Франции готовы к ликвидации.

6 Адара 5833 (2073) (8 июня) – Большой совет отзывает «Искатель для модернизации, Дани считает миссию законченной. Должность координатора по сопровождению и защите Земли и автономии Земной Исраэль приняла капитан «Молнии» Лея бат Гиллель. Дани 60 лет (скоро, 25-го, исполнится 61 год), Марте 40 лет, Эстер 63 года, Наами 81 год, Дине и Рине 122 года.

12 адара 5833 (2073) (14 июня) – Искатель отбывает на поиски планеты Йоти.

24 адара 5833 (2073) (26 июня) – Прибытие в систему звезды Хи

29 адара 5833 (2073) (1 июля) – Скафа 15 стартует к планете.

(1415) – захват Йоти Тэнноками

30 адара 5833 (2073) (2 июля) – расправа над армией Тенноками состоялась.

3 нисана 5833 (2073) (5 июля) – Разведчики возвращаются на «Искатель», разговор Дани с Ноахом.

10 нисана 5833 (2073) (12 июля) – Начало рейса с Земли на Эрец «Тяжёлого металла» с образцами яйцеклеток Марты, Георгием и Амардак на борту. Рафаэлю исполнилось 30 лет.

18 нисана 5833 (2073) (20 июля) – Прибытие «Искателя» на Эрец.

25 нисана 5833 (2073) (27 июля) – Заседание Большого совета, на котором утверждены техзадания на разработку аппарата дальней космической связи (АДКС) и большого блока сопряжения (ББС). На заседании впервые была продемонстрирована практическая магия.

5 ияра 5833 (2073) (7 августа) – Прибытие «Тяжёлого металла» на Эрец, начало карантина Георгия и Амардак, оплодотворение яцеклеки Марты, начало её беременности.

19 ияра 5833 (2073) (27 августа) – окончание карантина Марты, прошло две недели беременности Марты. Аде 81 год, Дани 61 год, Марте 41 год, Шиммону 203 года.

5 сивана 5833 (2073) (7 сентября) – окончание карантина Георгия и Амардак.

5 элуля 5833 (2073) (5 декабря) – окончание испытаний программы «Антиками»

6 элуля 5833 (2073) (6 декабря) – совещание по тактике борьбы против Тэнноками.

5 швата 5834 (2074) (5 мая) – Марта родила сына, назвали Уильямом.

6 тишрея 5835 (2075) (6 января) – прибытие Искателя в систему Хи и начало операции против Тэнноками. Лоэгайре 58 лет. Койнхенн 38 лет (на вид всё те же 15).

9 тишрея 5835 (2075) (9 января) – Последний разговор с Катаси.

10 тишрея 5835 (2075) (10 января) – Старт Искателя из системы Хи

25 тишрея 5835 (2075) (25 января) – Прибытие Искателя на Эрец.

20 хешвана 5835 (2075) (20 февраля) – Начало беременности Эстер.

21 ава 5835 (2075) (20 ноября) - Эстер родила Иммануэля. Уильяму бен Ашеру год и 6 месяцев.

21 ава 5865 (2105) (20 ноября) - Начало действия эпилога, Лоэгайре 88 лет (он умер в возрасте 85), Койнхенн 68 лет (на вид всё те же 15), Вилли 31 год, Иммануэлю 30 лет, Дани 93 года, Эстер 96 лет, Аде 113 лет, Марте 73 года, Рафаэлю 62 года, Наами 113 лет, Дине и Рине 154 года, Шиммону 235 лет.