Читать онлайн
"Бар "Одуван""

— Фьёдор! Ты где, башка ты лысая?!

— Пьетро, чего ты так орешь? Тут я.

На экране монитора отчетливо вздрогнула и отъехала в сторону неприметная серая панель. Из открывшегося проема показалась лысая голова главного техника. Цепкий взгляд ярко-синих глаз удивленно осмотрел пустое помещение склада.

— Да я на мостике, по камерам тебя ищу, — засмеялся в наушник Пьетро.

Гладкая макушка кивнула, поймав блик от ламп, и скрылась в недрах стены.

— Что случилось-то? — глухо спросил Фьёдор.

— Это я тебя должен спросить, — весело прозвучало в ответ.

— Да как обычно, забилась труба. Третий раз чиню. Может, поменяем уже?

— Как только, так сразу, — отмахнулся Пьетро. — Дела сейчас не очень. Клиентов же нет, а я все вбухал в...

— В бухло! — не дал ему продолжить главный техник. — Но капитан у нас ты, тебе виднее. Дай мне пару минут.

Разговор сам собой затих. Пьетро свернул окно видеонаблюдения и откинулся в кресле. Мониторы мягко подсвечивали его узкое лицо, придавая смуглой коже голубоватый оттенок. Длинные пальцы машинально выстукивали популярный итальянский мотивчик.

Дела действительно шли не очень. Капитан открыл очередной финансовый отчет и впился в него взглядом. Стабильный минус. Пусть и прогнозируемый. Все же держать бар на комете было достаточно рискованным делом.

Сначала нужно было отыскать подходящее небесное тело, что в своем хвосте несло этиловый спирт и простейшие сахариды. Найти старый, но крепкий сухогруз, способный приземлиться на мягкий грунт. А уже потом придумать и собрать устройство для отлова алкогольных частиц.

Авантюра века!

И уж точно никто и никогда не додумался бы до того, чтобы сделать на такой комете бар.

Вся семья говорила ему, что он сумасшедший и дело не выгорит. Что никому не будет дела до какого-то бара посреди космоса. Пусть и на транспортном потоке.

А Пьетро смог.

Это было почти четыре года назад.

Как хорошо все начиналось!

Капитан позволил себе улыбнуться, вспоминая самое начало. Никто не верил.

Но бар “Одуван” есть.

Пьетро взлохматил смоляные кудри и решительно встал.

Согласно приборам корабля они через пару месяцев достигнут перигелия — ближайшей точки орбиты к светилу. Как раз из-за этого бар временно закрыт. Да и кто прилетит на комету, стремительно тающую под палящим солнцем?

Нужно еще раз все проверить: защиту от жгучего солнечного света, стратегический запас продуктов, систему охлаждения, да и кучу всего остального.

Дел всегда хватает.

В дверях капитан столкнулся с главным техником.

Огромный мужик в испачканном комбезе, как всегда хмурил косматые брови. К слову, он даже не Фьёдор, а Федор Ильич Карпов, изобретатель из русских. Пьетро намеренно коверкал его имя на итальянский манер. Техник не обижался, лишь иногда в ответ называл его Петрушей.

— Ну, я там все. У тебя чего? — спросил он, вытирая руки ветошью.

— Идем по плану. Давай дойдем до хранилища, проверим уровень спирта, — черные глаза Пьетро сверкнули в полумраке помещения.

Экономили даже на электричестве.

Весь грузовой корабль был разделен на несколько изолированных отсеков. Крохотная жилая зона, сам бар, обширные склады, холодильники, места хранения и технические комнаты. И в самом хвосте была самая главная часть — те самые уловители.

Сейчас, по мере приближения к горячему светилу, самое время собирать дары кометы. Газовый хвост почти достиг максимальной длины, а это значит, что в космос каждую секунду улетучивается несколько тонн спирта!

Потомственный винодел не могла остаться равнодушным.

Почти пять лет назад на одной из перевалочных баз в космосе, Пьетро нашел Фьёдора. Тот был тощий, лохматый и очень злой. Оказалось, что начальник станции обманул добродушного техника, присвоив себе изобретение русского.

И ладно бы просто завладел! Он его стал переделывать и модернизировать. Да так, что в конце концов испортил. Это и стало последней каплей. Федор страшно разозлился, набил начальнику морду и отбыл на первую попавшуюся базу. Там его и нашел Пьетро.

Техник выслушал сбивчивый рассказ итальянца про комету. Долго смотрел на него сквозь неровные грани стакана, да и предложил собрать агрегат, улавливающий спирт.

Одним уловителем дело не обошлось. В конструкцию были добавлены придуманные Федоров фильтры, паропроводы, змеевики и еще с полтора десятка различных штуковин, назначения которых Пьетро никак не мог запомнить.

В итоге, вся полученная драгоценная жидкость сливалась в объемный бак, в котором лежала смородина. Лучший сорт, что можно вырастить в космосе — “Черный жемчуг”.

Пара месяцев и настойка готова. Крепкая, ароматная! То, чего действительно не хватало в пресном звездном мире.

Пьетро и Фьёдор свернули в боковой коридор и замерли возле широких дверей склада. Худая ладонь капитана мягко коснулась электронного замка. Мигнул зеленый сигнал.

Серые панели разъехались, открывая душное нутро технических помещений.

— Чем это так пахнет? — потянул носом техник.

В воздухе витал едва уловимый запах перебродившей ягоды.

— Мама мия! Настойка! — вскричал Пьетро, резво свернув в боковой проход, гремя тяжелыми ботинками.

Техник бросился за ним. Спустя несколько секунд шаги капитана затихли. Федор метался по хранилищу, пытаясь найти Пьетро.

И только обогнув бак со спиртом, он его увидел. Тот сидел на полу возле стеллажа с бутылками в ярко-алой луже. Его плечи тряслись.

Капитан обернулся и показал красные руки.

Федор вздрогнул и тут же бросился к аптечному коробу на стене.

— Да куда ты полетел? — тоскливо взвыл Пьетро. — Бутылка рванула!

Не успел он договорить, над его головой взорвалась еще одна. Пробковый заряд стремительно атаковал застывшего техника. Тот едва успел увернуться.

Настойка брызнула во все стороны. На Пьетро обрушился целый поток настойки и теперь его кудри облепили лицо.

— Температура! Охлаждение! — шипел капитан, размазывая сладкие капли по щекам.

Федор снова вздрогнул и побежал в другую сторону к термостату.

— Говорю, надо трубы менять, — прокричал техник. — Скачок был. Сейчас все исправлю.

— Да где... — Пьетро не закончил фразу.

Раздался грохот.

— Еще бутылки? — уточнил Федор.

— Нет. Теперь уже я.

Из-за бака вышел измазанный в настойке капитан. Его светлый комбинезон весь был покрыт красными пятнами.

— Упал, что ли? Тебе идет, — приподняв брови сказал техник.

— Не смешно, — Пьетро посмотрел на свои пальцы и облизал их. — А ничего так. Вкусно.

— Вот теперь точно не смешно, — строго сказал Федор.

Через мгновение оба расхохотались.

А еще через минуту они уже вовсю орудовали швабрами и метелками.

— Ладно, потерю десятка бутылок можно пережить, — угрюмо сказал капитан.

— Думаю, даже и сотню, — Федор остановился, мысленно прикидывая объемы их хранилища. — Да и не из-за температуры они рванули. Тут что-то другое.

— Нам нужно до открытия продержаться. А там как повалит народ! В прошлый раз с трудом хватило.

Техник пожал плечами. Пьетро всегда было мало. На складе еды не было, а он все трясся над своими бутылками, которых на тот момент было пол тыщи.

— О нас в сводке писали! — продолжал капитан. — Мы единственные такие! Бар “Одуван” и великолепная настойка! Во реклама!

Пьетро радостно оскалился, облизнув сладкие губы.

— До открытия еще пять месяцев! — гудел Федор, двигая ногой осколки. — Пока вспомнят, пока прилетят. В уловителе еще на пару тысяч бутылок.

— А смородина? Где я тебе смородину найду? Последний контейнер остался.

— Ну, — нахмурился техник, — может водку гнать будем? Самогон на космической пыли?

— Еще скажи на органике из хвоста кометы! — буркнул Пьетро и вдруг остановился. — А это мысль! Что еще можно выжать из нашей небесной красотки?

— Погоди, Петруша! А где я тебе детали сейчас найду?

— Да нам все равно после перигелия вызывать транспортник. Вот и привезут, — капитан не на шутку заинтересовался. — Аниса куплю. Будет у нас арак!

— Слово-то какое, мудреное. Что это?

— Водка же. В Африке где-то придумали лет пятьсот назад.

Федор перестал сгребать остатки бутылок и застыл, наморщив лоб.

— Нет, не получится. Места не хватит. И питания. Нужно новый блок ставить. А куда? Площадку стартовую не займешь. А корабль и так впритык к скале стоит.

Пьетро в сердцах отбросил метлу и топнул ногой.

— Вечно ты! Места нет, ресурсов нет. А как до дела доходит, то из грязи и пары шурупов можешь сделать, что угодно. Вот как так?

Техник пожал плечами, поднял метлу и приставил к стеллажу.

— Тебе ли не знать? Мы русские долго запрягаем, но быстро едем. Как ближе к делу будет, посмотрим. Давай, сгребать все. И так долго возимся. Надо еще бак проверить. Говорю тебе, не просто так бутылки лопнули.

***

В баре было шумно. Тут и там раздавался звон бокалов, носились официанты с разноцветными тарелками, играла незатейливая музыка. Один за одним на мини космодроме садились небольшие модули с гостями. Жизнь кипела!

Пьетро, как ужаленный носился по кораблю: то бутылок принесет, то деньги пересчитает, то сам поднос с едой подхватит и бежит к столикам.

Федор в такие моменты больше отсиживался на мостике, предпочитая наблюдать за посетителями через камеры.

Бар разместили в грузовом отсеке. Просторный, залитый светом. Для декора придумали использовать вырезанные из стали ягоды и листья смородины.

Небольшая кухня, огромная хромированная стойка, две дюжины посадочных мест — все разношерстное, завезенное из разных мест.

Публика собиралась такая же. Сначала в основном, конечно, работяги с ближайших станций. Для них даже выделили отдельный малый транспортник — каждый период он подбирал на маршруте гостей и доставлял в бар. Через полгода про “Одуван” уже знали и он стал пользовался бешенной популярностью.

Места хватало с трудом. Пришлось вызывать технику, расчищать больше места для стоянки кораблей.

А еще через пару месяцев, Пьетро с тяжелым сердцем выделил часть складских помещений для богатых посетителей. Там поставили столы поизящнее, достали тарелки подороже, заказали хрустальные бокалы. Даже скатерти нашли белоснежные.

Деньги лились щедрой рекой. И так же щедро Пьетро их тратил. Итальянская душа желала размаха. Фьёдор едва-едва успевал останавливать капитана. Спорили из-за всего. Ковровых дорожек, деревянных панелей, новых светильников в виде маленьких комет.

Казалось, Пьетро не ходил — летал. Фьёдор точно был уверен, что его подошвы ботинок не касались пола. Иначе как объяснить, что капитан был и тут и там одновременно. Едва он скрылся в подсобке, то тут же выскакивал из кухни с подносом.

Тяжелые транспортники доставляли грузы каждые шесть периодов. Оставляли продукты и забирали ящики с настойкой. Их отвозили на дальние станции, откуда было сложно добраться до бара.

Со временем “Одуван” стал настолько востребованным. что капитан хотел оставить его открытым, не обращая внимания на приближение к ближайшей точке орбиты. И только когда система охлаждения вышла из строя во второй раз, Фьёдор поставил Пьетро перед фактом. Грузовой корабль с такой нагрузкой на систему мог не выдержать температуру светила.

Последний груз был отправлен почти три периода назад. Капитан расстался с пятью ящиками бутылок по шесть штук, которые уже не вмещались в хранилище и просто стояли вдоль стены. Фьёдор лишь качал головой. Что делать с остальными ящиками? Переживут ли они перигелий?

После очередной проверки корабля, капитан и техник засели в рубке. На столе стояли пузатые бокалы с алой жидкостью, нехитрая еда на одноразовых тарелках.

— Ну, за Лавджоя! — привычно оскалился итальянец и залпом выпил настойку. — Ух! Передержали!

Смахнув невольно набежавшие слезы, Пьетро закусил кусочком подсохшего сыра.

— А я тебе говорил. Четыре месяца — перебор, — Фьёдор почесал лысую голову и пригубил напиток. — Может, корицы добавить? Или мяты?

— Мысль, конечно, хорошая. “Черный жемчуг” всем знаком. Считай, наша визитная карточка. Да и где мы корицу достанем?

— Ну, может тогда мяту? У меня тут для тебя подарок, — вытерев руки о колени, Фьёдор встал. — Пойдем.

И вышел из рубки, оставив удивленного капитана одного. Впрочем, Пьетро быстро собрался и бросился следом.

Техник долго вел его по коридорам, заглядывая то в одну дверь, то в другую.

— Ты не помнишь, где мой подарок оставил? — оскал крупные зубы в улыбке, спросил Пьетро.

— Да не. Проверяю заодно. Нам все равно через весь корабль идти, — пробубнил техник, активируя очередной замок. — Почти пришли.

Почти растянулось на добрых десять минут. Итальянец разве что не приплясывал от нетерпения.

Наконец Фьёдор остановился.

— Вот! Это тебе!

Он отомкнул замок, панель отъехала.

— Это... это... — ошалело начал лепетать Пьетро. — Гидропоника?

Он во все глаза осматривал помещение, освещенное фиолетовыми лампами. На уровне бедра стояли ровные прямоугольники грядок. На фоне темной земли едва угадывались крошечные листочки. На стене висели датчики температуры и влажности. Рядом в кармашке лежал график поливов.

— Да, — гордо отозвался техник. — Тут вот мята, мелисса. Немного базилика. В углу куст смороды. Не был уверен, что приживется. Нравится?

Капитан не услышал его. Он осторожно трогал кончиками пальцев нежную зелень.

Когда он поднял глаза, в них стояли слезы.

— А виноград есть? — тихо спросил он.

— Твою ж полярную звезду, Петруша! Ну как ты мог про меня такое подумать! Вон, — он ткнул пальцем в четыре горшочка на полу. — Вон твой драгоценный виноград. Поэтому я и прошу поменять трубы. Не выживут же в духоте растения.

— Поменяем! С первым же транспортником закажу!

Растроганный Пьетро порывисто обнял огромного друга, смахнув лейку со стола. Тут же бросился поднимать, задев локтем Фьёдора.

— Выходим, выходим, — прогудел техник, выталкивая из помещения капитана. — А то мы здесь все переломаем.

В рубку возвращались молча. Пьетро все еще был под впечатлением от подарка, а Фьёдор — от гордости за свою идею.

— А давай я транспортник прямо сейчас закажу? — вдруг спросил итальянец, усаживаясь за стол. — Детали привезут, а может и еще партию бутылок отправим.

— Рискованно. Скорость увеличилась, да и температура выросла. Кто ж к нам полетит?

— Вызовем большой! — капитан радостно потер руки. — Давай, прямо сейчас набросай список и я договорюсь.

Пьетро было уже не остановить.

Через час все было подготовлено и отправлено в курьерскую службу. Ближайший корабль, по информации оператора, будет рядом с орбитой кометы через пару периодов.

И это время капитан и техник потратили на расширение системы гидропоники. До проверки бака с настойкой руки так и не дошли.

— Сухогруз О1-5, как слышите меня? Это курьер “Быстрый Билли”, — затрещал приемник на мостике.

— Слышу прекрасно! Даю разрешение на посадку! — радостно проговорил капитан, подскакивая на кресле.

Пьетро развернул окно видеонаблюдения и стал внимательно наблюдать за посадкой огромного грузового корабля.

Процесс испарения грязного льда шел уже во всю, поднимая над поверхностью кометы тонны пыли. Разглядеть что-то было практически невозможно.

— Фьедор! Ты где там? Встречай груз!

— Иду я, иду, — пробубнил в ответ техник.

Пришлось заводить гостевой мини-шаттл, чтобы добраться до курьера.

И это все на теневой стороне небесного тела. А что же творилось на другой части кометы даже не хотелось представлять.

— Петруша! — прошипел наушник.

— Слушаю!

— Они не те детали привезли. Я хотел бы полететь с ними, чтобы нормально все подобрать!

— И сколько это займет времени? — недовольно буркнул капитан.

— Да максимум три периода, может четыре, — неопределенно ответил Фьёдор.

— Ладно, что делать-то. Лети.

— Ты только не налегай на жемчуг, ладно? — заботливо попросил техник и попрощался.

Пьетро еще долго смотрел на экраны монитора, провожая глазами улетающий корабль. Затем снял наушники, аккуратно отложил их в сторону.

Целых четыре периода он будет один на комете.

Он встал, прошелся по мостику, стирая накопившуюся пыль со столов. Раздраженно глянул на грязную руку и вытер ее о бедро комбеза, невольно повторяя жест главного техника.

Нахмурился. За все время на комете он еще ни разу не оставался один. Рядом все время кто-то был. Официанты, рабочие, гости.

Пьетро через силу улыбнулся и пошел привычным маршрутом на склад, проверить ростки винограда. Те, как ни в чем не бывало, усиленно росли и тянулись к фитолампам, радуя своими размерами. Еще несколько месяцев и можно снимать первый урожай.

Конечно, из него вино не сделать, и капитан это прекрасно понимал. Но сам факт существования этих приверед здесь, в космосе, на летящей среди пустоты комете, в грузовом корабле, в самодельной гидропонике — приводил Пьетро в восторг.

Впрочем, этот восторг быстро растворился в эхе одиноких шагов по коридору. Капитан невольно ускорился. Ему было неуютно находиться на корабле без своего верного техника.

Мельком взглянул на часы.

— А не зайти ли на склад, да за бутылочкой алого? — под нос пробормотал Пьетро, сворачивая в дальний отсек.

Ровные ряды стеллажей радовали глаз. Отчего-то было неловко вытаскивать с полки “Черный жемчуг”.

— Да чтоб тебя, лысая башка! — в сердцах бросил Пьетро, убирая бутылку обратно. — Потом зайду.

Он прошелся по помещению, привычно осматривая работающую технику. Проверил уровень спирта в баке, пересчитал пустую тару, записал данные по температуре в журнал.

Дел больше не было.

Еще целых четыре периода!

Вернувшись в рубку, капитан разогрел порцию ужина и долго сидел над ней, ковыряясь вилкой в фартелле. Аппетита не было.

— Надо было взять эту бутылку!

Пьетро бросил недоеденный ужин в мусорку и стремительно вышел в коридор. До склада он практически бежал, опасаясь передумать в последнее мгновение.

— Одну бутылку! — приговаривал он. — Но четыре периода!

И вытащил две.

По дороге обратно капитан воровато оглядывался, будто ожидая, что сейчас в наушнике раздастся укоряющий голос техника.

Закрыв за собой дверь, капитал грузно осел на ближайший стул. Он чувствовал себя мальчишкой, что прокрался ночью к холодильнику и стащил палку болонской вареной.

— Соберись, Петруша! — зло произнес он, откручивая пробку.

Он вдохнул терпкий запах смородины и улыбнулся. Может в такой компании четыре периода пройдут быстрее?

На следующее утро капитан с трудом открыл глаза. Организм был крайне недоволен распитию спиртных напитков в одно лицо, даже с учем сушеных фруктов и куска сыра. Надо было все же доесть фартелле.

Собрав волю в кулак, Пьетро поднялся с кровати, снял мятый комбез и поплелся в душевую.

Приведя себя в порядок он набросал список дел и немедленно прошелся по кораблю, сверяясь с каждым пунктом. Два раза.

Наскоро пообедав, капитан перебрался на мостик, развернув изображение с камер на мониторы.

В первые секунды захотелось протереть экран. Но то была поднятая с поверхности грязь. Лихим ветром ее разносило по всей комете.

Еще немного поболтавшись без дела, он решил связаться с Фьёдором. Но тот, как назло не отвечал. Гневно сбросив наушники, капитан пнул стул. Легче не стало.

Пьетро открыл последний отчет по состоянию корабля. Покрасневшие глаза быстро просматривали строчку за строчкой. Изменений нет, все стабильно.

В порыве убить хоть немного времени, он отправился прямиком в хранилище за продуктами, а оттуда сразу на кухню в баре. Раз он один и нет над головой бубнящего техника, можно немного пошиковать и вкусно поужинать.

Холодильная камера встретила капитана сумраком и приятной прохладой. Немного покопавшись на полках, на свет были вытащены спагетти, бекон, сыр и яйца.

— Живем! — потер руки сказал Пьетро, собирая найденные продукты.

На кухне он почувствовал себя на своем месте. Легкая улыбка намертво прилипла на лицо, руки сами собой творили.

Спагетти в воду, бекон на сковороду, сыр на терку.

Через полчаса кухню заполнил аромат карбонары.

Напевая под нос любимую итальянскую мелодию, Пьетро выставил на стол две тарелки, торжественно разложил пасту, не забыл присыпать сыром.

Достал вилки и замер, разглядывая пустой стул Фьёдора.

— Опять ты виноват, башка ты лысая!

Вилка с обиженным звоном упала на пол. Капитан не стал ее поднимать.

Остро кольнуло грудь ощущение одиночества.

Еще три периода.

С трудом проглотив пасту, Пьетро поставил полную тарелку в морозильник, а пустую — в раковину и вышел с кухни. Ноги понесли его в сторону склада.

Открыв дверь, капитан на миг остановился. В его голове голос Фьёдора снова и снова повторял не налегать на настойку. Тряхнув кудрями, он подхватил с пола ящик на шесть бутылок и уверенным шагом отправился в рубку.

Всю ночь Пьетро снились кошмары. В одном он убегал от обжигающих лучей светила, прячась в тени невысоких скал. В другом смотрел на лопнувшие все до единой бутылки на складе. В третьем падал в пустоте.

Вырвавшись из лап сновидений, капитан с трудом вылез из спеленавшего его одеяла. Пот заливал глаза — в рубке было ужасно душно.

— Опять что ли охлаждение полетело? — задумчиво пробормотал он, опуская ноги на пол.

И тут же резво вскочил и побежал к гидропонике.

— Живые! — тяжело дыша он опустился на прохладный пол между висящими грядками. — Вот жеж умный техник. Мимо основной системы пустил что ли сюда трубу?

В ответ над головой что-то щелкнуло и на капитана обрызгало водой.

— И умылся. Прекрасно, — буркнул он и поднялся.

Открыв дверь, Пьетро невольно отступил. Из коридора на него обрушилась волна жаркого воздуха.

Мысленно перебирая все известные ругательства, капитан выскочил из помещения и бросил бежать в технические помещения.

— Где ты, лысая башка, когда ты так нужен! — неслось эхом по темным углам.

Влетев в отсек, Пьетро остановился, с ужасом осознав, что не знает, где находится хладоблок. Впрочем, густой пар стал хорошей подсказкой.

Кое-как сняв нужную панель, он несколько мгновений ошалело смотрел на разорванную трубу.

На счастье рядом на полу лежал черный моток и пара перчаток. Быстро их надев, капитан неумело стянул кривые края пальцами и клейкой лентой дырку.

— Да-а-а, — потянул Пьетро. — Действительно, пора менять.

Убедившись, что пар больше не идет, он на негнущихся ногах отправился к стеллажам с бутылками.

Алая лужа ждала его у самого входа. В воздухе стоял кислый запах перебродившей смородины.

Борясь с подступающей тошнотой и сжав челюсти до боли, Пьетро шагнул в хранилище.

На стеллажах остались лишь осколки. Стараясь не дышать глубоко, капитан прошел дальше.

Осмотрев каждый угол, Пьетро быстро прикинул в уме масштаб бедствия. На полках лежало чуть меньше сорока штук.

Целых оказалось всего двенадцать бутылок, те, что были в ящиках у стены. И еще те, что он вчера принес в рубку.

Воздуха отчаянно не хватало. Резко развернувшись на каблуках, капитан выскочил в коридор, закрыл дверь и наконец глотнул горячий воздух. Голова моментально закружилась.

Добравшись до мостика, Пьетро попытался созвониться с Фьёдором.

Но тот все еще не отвечал.

Капитан вдруг подумал, что техник не вернется. От этой мысли прошиб холодный пот.

Бросил.

Отгоняя от себя образ смеющегося техника, Пьетро запустил сканирование систем. Оказалось, что труба рванула еще ночью. Температура на корабле достигла семидесяти градусов по Фаренгейту. И пока не особо стремилась опускаться.

Еще целых два цикла!

Пьетро открыл почту и отправил короткую записку Фьёдору с описанием возникших проблем.

Значок письма мигнул и исчез.

С невеселыми мыслями и короткими перебежками, капитан добрался до рубки. Увидев четыре полные бутылки он криво улыбнулся.

Подхватив их, он добежал до кухни бара и с искренней радостью поставил теплую настойку в работающий холодильник.

Разогрел вторую порцию пасты и, не чувствуя вкуса, поужинал.

Горячая еда не смогла разогнать мерзкую тоску, засевшую в сердце.

Без Фьёдора капитан ощущал себя беспомощным котенком. Все эти лопнувшие трубы, разбитые бутылки!

Он взлохматил кудри и дернул плечами.

— Соберись, Петруша! Два периода осталось! Где наша, — он на секунду запнулся, — как там? Не пропадала!

Немного взбодрившись, он достал первую бутылку из холодильника.

Ему снилось, что он тонет. Безумными глазами он смотрел на дорожку из пузырей над головой. Сил бороться не осталось. Легкие горели. Горло сжало стальной хваткой страха. Отчаянно хотелось глотнуть воздуха, но где бы ему взяться в толще воды?

Тело вдруг скрутило судорогой и он почувствовал боль в правом боку. Кошмар отступил и капитан открыл глаза.

Он лежал на полу кухни. Капитан часто и глубоко дышал. Сердце билось в рваном ритме. Перед глазами плыли алые пятна.

Нет, не пятна. Система корабля беззвучно выла о критической ошибке.

Пьетро, не поднимаясь с колен, медленно пополз в сторону мостика. На полдороги в одной из ниш он нашел маску и баллон с воздухом. Они с Фьёдором оставляли их еще в самом начале, когда корабль только-только прилетел на комету.

Аккуратно сделав спасительный вздох, капитан зашагал быстрее.

На мостике он окончательно пришел в себя. Он сел за стол и вывел на экран текущие показатели.

И не поверил своим глазам. Практически все системы показывали ошибки. Температура зашкаливала. Хладобок со вчерашнего вечера так и не начал нормально работать. Уровень кислорода упал.

— Едрить твою полярную звезду, — прошептал Пьетро. — Неужели?..

Он отъехал на кресле к другому столу и запустил отчет по навигации.

Сердце пропустило удар.

На мониторе скакали цифры скорости и положения кометы в пространстве. Данные недвусмысленно говорили, что корабль слишком быстро приближается к светилу.

Уменьшение массы небесного тела и гравитация сделали свое дело.

— Как же так? Мы же все просчитали! — крик капитана приглушила маска.

Он вскочил и зашагал по мостику.

Должно же быть какое-то решение!

Корабль ощутимо вздрогнул.

Пьетро бросился обратно за стол. Внешние экраны не работали — слишком много пыли.

— Где же? Где? — шептал капитан, проверяя показатели. — Святая дева Мария!

Испаряющийся с поверхности газ сдвинул сухогруз с мягкого грунта.

Бросив ручку управления, Пьетро побежал в хранилище. Но путь туда был уже отрезан. Система безопасности автоматически заблокировала поврежденное помещение.

Сплюнуть под ноги не позволяла маска. Зло пнув дверь, капитан вернулся на мостик.

Сев за мониторы, Пьетро открыл почту и набрал несколько строк. Пересмотрев текст, кивнул и нажал на кнопку “Отправить”. Значок письма мигнул и исчез. Последний привет Фьёдору улетел в межзвездное пространство.

Тревожно взвыл сигнал очередного повреждения корабля.

Капитан не обратил на него внимания.

Он покинул помещение и уверенным шагом направился на кухню.

Под мигающим красным светом, он открыл неработающий холодильник и вытащил бутылку с “Черным жемчугом”.

Несколько мгновений он рассматривал этикетку, нежно водя пальцами по мокрому стеклу.

Затем достал из шкафа пузатый бокал и вышел в коридор.

Корабль тряхнуло снова.

С трудом удержав равновесие, он добрался до помещения с гидропоникой.

Внутри было прохладно.

Стянув маску с лица, капитан сел между грядками и вскрыл бутылку.

Алая жидкость весело побежала по хрустальным стенкам.

Пол завибрировал, земля посыпалась прямо на колени. Где-то недалеко гулко хлопнуло.

Стараясь не расплескать ароматный напиток, Пьетро расправил плечи и торжественно отсалютовал бокалом.

— За Лавджоя!