Читать онлайн
"Улика"
- До сих пор, как вспомню, так холодок по коже. У меня, как раз тогда первые седые волосы на голове и появились. Не верите? Вот истинный крест.
Мужчина поставил на стол рюмку, которой только что дирижировал, словно управляя оркестром, встал, перекрестившись, и пьяно рухнул на стул. Выпил, поморщившись и захрустел соленым огурцом.
- Расскажи, Иваныч. – молодой парень, сидящий напротив с интересом, посмотрел на собеседника.
- Да, чего там. – Махнул тот рукой. Дело давнее, секрета особого нет:
Я тогда только звание капитана получил, и должность следователя. Молодой был, горячий. Двадцать лет уж с хвостиком прошло, а до сих пор помню. Это было мое первое дежурство начальником следственной группы.
Пятеро нас на вызов поехало. Я, как старший. Мария Семеновна, медик эксперт, полная, добрая, пожилая женщина, специалист каких поискать, но больно уж впечатлительная для такой работы, все близко к сердцу принимала. Женька, лучший тогда специалист по пальчикам в отделе, криминалист от бога, сейчас лабораторией руководит. Ванька малой, кинолог, со своим «немцем», ну вы наверно помните, про того кобеля, что задержал маньяка сам при этом погибнув от ножевых? Вот именно этот пес и был. Героическая скотина. Сейчас таких нет, вывелись. Ну и водитель Уазика, Серега. Толковый парень, он теперь старшим следователем в прокуратуре служит, седой уже, солидный стал.
Ну так вот. Вызов в дежурку пришел. Женщина звонила в истерике:
- Убили! Кругом кровища! Срочно приезжайте!
Убийство дело серьезное. Погрузились мы быстренько в «Бобик», и выдвинулись, в ту деревню. Километров восемь всего, быстро доехали.
По адресу, встречает нас баба, у калитки. Бледная, трясет всю.
- Вы? – Спрашиваю. – Звонили?
Головой закивала, быстро-быстро. Сказать что-то попыталась, а у нее не получается, только зубы стучат. Ну что с нее взять. Истерика. Мария Семеновна ее в сторону отвела, на лавочку посадила, укол сделала, а мы с Женькой внутрь дома пошли. Входим. Мама дорогая. Я уже тогда был не новичок, но и у меня рвотный рефлекс сработал, едва сдержался, чтобы не оконфузится. Смотрю на криминалиста нашего, а он аж позеленел. Было от чего.
Представь картину. Изба. Света электрического нет, на столе лампа керосиновая едва теплица, вечер уже, темнеет, полумрак. На полу лежит труп здоровенного мужика, в белой рубахе и зеленых шортах, все кровью залито. Все как есть, и пол, и стены, и стол, и мужик этот. Из-под него кишки, как тропинка, от пуза, до головы и дальше, на занавески и на стекло на окне, словно их из него, кто-то выдернул, и в сторону швырнул. Чуть в стороне таз перевернутый.
Ну что делать? Работать надо. Рефлексы рвотные подавили огляделись. В косяке дверном нож торчит, здоровый такой, как шило острый, такими обычно свиней режут. Весь в крови, а на рукоятке след от ладоней отпечатался. Улика. Я его аккуратно пакетиком полиэтиленовым, чтоб отпечатки не затереть, вытащил. Женьке кивнул, мол работай, а сам на улицу вышел, врача нашего позвать, труп осмотреть, смерть констатировать.
Ванька с кабелем своим, куда-то за дом убежали, след искать. Меня Мария Семеновна встречает, бледная и спрашивает:
- Там все так страшно как…? – А сама на бабу нас вызвавшую кивает, намекая мол: «До чертиков, жутко?».
- Да. – Говорю. – Как на бойне. Труп кишки и все в кровище. Вы бы успокоительного приняли, а то мало ли что.
Она мне что-то ответить хотела, но не успела завалилась без сознания. Дверь громыхнула, едва с петель не слетев, и на пороге наш труп нарисовался. Я сам едва не свалился со страха. Стоит весь в кровище, глаза выпученные, белки красные, и вдруг как заорет:
- Какого хрена! Кто мой нож спер! Суки!
Сейчас смешно. А тогда едва вся опергруппа в дурку не отправилась.
Что этот недоумок учудил: Жена у него, уехала к дочке в город, а он остался бычка резать. Никогда до этого смертоубийством не занимался, а тут приспичило. Денег нанять кого опытного пожалел, решил, что сам справится. Пол-литра сорокоградусной засосал, для храбрости без закуски, и в сарай пошел. Как он там над бедной скотиной изгалялся, садист, непонятно, но смог, наконец, зарезал. Кишки тому из брюха выпустил в таз сложил, и в дом понес, вспомнил, что они нужны колбасу домашнюю делать, вот и решил их промыть.
На беду, свет в деревне вырубили. Такое часто в те времена бывало. Ну он в полутьмах и споткнулся о порог, на полу растянулся, таз с требухой перевернул, и прямо в луже крови и кишках вырубился, уснул.
Соседка к нему узнать зашла, что с электричеством, а тут такое. Вот она нас и вызвала.
Мужик этот, когда в себя пришел, то поднялся, захрипел с похмелья, да еще в полутьмах руки вперед, с растопыренными пальцами выставил. Женька в этот момент как раз стол осматривал. Увидел, психика не выдержала. Завалился, где стоял, прямо в таз.
Я все у того мужика, после, на счет улики, ножа этого пытался узнать. Как он в косяке оказался. Не помнил гад. Так загадкой и осталось.
Он выпил рюмку, и поморщился.
— Вот так я и поседел. А ты говоришь, брехня…
.
ЛитСовет
Только что
