Читать онлайн
"Буревестник"

В помещении их было трое.

За металлическим столом, на холодных металлических стульях, прикрученных к полу, они сидели друг напротив друга: молодая темноволосая девушка в спортивном костюме и двое молодых мужчин в пиджаках с гарнитурой на правых ушах.

Девушку звали Алина Заславская, вот уже две недели она честно помогала Эннее разобраться с тем, что набедокурил Культ Девятого Дня и её родной брат Денис («”Земля ему пухом”? – рассуждала она однажды. – Так надо говорить? А если не хочется? Если… по итогу даже лучше? Что-то гадостное есть в этой мысли. И успокаивающее»). Основное расследование подошло к концу, но остался один момент, ради которого она здесь и сейчас сидит в компании пары мужчин в помещении пять на пять метров с голыми бетонными стенами и минимумом мебели.

Звали её визави… чёрт их знает. Который пощуплее, с острыми скулами и маленькой серьгой в ухе, пытался выглядеть круто и взросло, однако на фоне второго выглядел пацаном. Пусть будет «Виталя», вполне себе инфантильное имя, ему под стать.

Вот другой – это да, настоящий мужик: мощный, круглолицый, бритоголовый, с волевым подбородком. Бицепсов с трицепсами – полный набор, напряги их – порвёшь пиджак, можно было бы Витале отсыпать чуток. Вот он – вылитый «Геннадий».

Виталя и Гена смотрели куда угодно, но только не на Алину. Ей сказали, что эти мужчины проследят, чтобы она вовремя пришла в назначенное место. Вот только когда оно наступит?.. Больше часа она пыталась всеми вербальными и невербальными способами выяснить это. Под конец, врубив на максимум женские чары, стреляла глазами то в Геннадия (но такую броню фиг пробьёшь), то в Виталю (он упорно делал вид, что не замечает). «А что, – подумала Алина, – если мои женские чары на них не действуют? Если они, ну, из другой лиги?»

Девушка откинулась на спинку стула и попыталась подсмотреть, что сейчас происходит под столом. Вдруг они держатся там за руки? Хотя нет, только её ладони ниже уровня стола. Тогда вдруг они сняли по ботинку, чтобы сплести ступни в порыве безмолвной страсти? «Гена, дорогой, поскорее бы это всё закончилось, чтобы я мог прильнуть к твоим мускулам», – наверное, думает Виталя. «Не бойся, мой малец, – возможно, думает Гена, – эта девушка не сможет вбить клин, в гранитную скалу наших чувств…»

Мужчины переглянулись между собой, когда заметили, что Алина застыла с мечтательным выражением лица и чуть не слюни пускает. В этот же момент в их гарнитурах раздался сигнал.

Оба одновременно встали. Алина тотчас вернулась в настоящее, но осталась сидеть с напряжённым видом.

– Пройдёмте, – сказал Геннадий, указав на дверь, в которую они входили несколько тысяч секунд назад.

Небольшим конвоем они вышли в коридор с такими же голыми стенами и направились не в ту сторону, где находились офисные помещения Эннеи, а дальше. За поворотом была массивная дверь. Виталя и Гена встали по обе стороны от неё, показав, что войти Алине придётся одной.

Девушка на мгновение испугалась, уже привыкнув к сопровождению, но если дело идёт к концу, то отступать некуда. Она глубоко выдохнула и благодарно кивнула Виталию и Геннадию.

– Спасибо, – сказала она, – и будьте счастливы!

Те посмотрели друг на друга в крайней степени удивления, тогда как Алина нырнула в тьму за дверью. Там, в небольшом тамбуре с тусклым освещением, её ждала девушка в круглых очках, с двумя хвостиками светлых волос.

– Здравствуйте, Алина! Меня зовут Анна, я буду вашим переводчиком.

– Здравствуйте! А мне придётся что-то говорить?

– Скорее всего, говорить будут другие – я переведу. Но если вам позволят, тоже помогу.

«Если позволят. Интересно», – заметила про себя Алина.

– Нас ждут, – с улыбкой произнесла Анна. – Идите вперёд, я буду чуть позади.

Алина кивнула, открыв следующую дверь. Там её ждала темнота. Под ногами бледно-синими неоновыми полосами были обозначены ступени, ведшие наверх. Последняя, где-то седьмая по счёту, заканчивалась бледно-розовой полосой.

– Прошу остановиться здесь, – попросила Анна.

Вокруг не было совсем уж темно, но, казалось, единственным источником светом была лёгкая дымка непонятного тумана, который витал вокруг. В нём Алина различила, что оказалась в большом круглом помещении.

– Добрый день, госпожа Заславская, – возвестил голос сверху.

Алина долю секунды переживала религиозный опыт, пока не поняла, что никакие боги тут ни при чём.

– Здравствуйте, господин ведущий, – ответила она вполголоса.

Кто-то кашлянул, кто-то заворчал, а кто-то негромко засмеялся. Так Алина поняла, что была не одна: в тумане она различила силуэты, которые стояли в отдалении по всей окружности помещения.

– Я рад, что вы сохранили бодрое расположение духа, – прокомментировал голос. – Только что закончилось обсуждение вашего вопроса, поэтому дальше пойдёт обычная процедура. Попрошу не комментировать. So, we shall begin…

Голос резко перешёл на английский язык, который Алина знала постольку-поскольку, но на помощь пришла её новая знакомая.

– Это Глава Эннеи, он на балконе прямо над нами – вполголоса пояснила Анна. – Он сказал: «Итак, мы начинаем…»

Дальше пошёл закадровый перевод заседания:

– На повестке дня остались два вопроса, – возвестил Глава Эннеи, – сначала первый: Алина Заславская, сестра Дениса Заславского, бывшего Лидера Культа Девятого Дня, предложила свою кандидатуру в качестве Лидера Культа Девятого Дня.

Тени в тумане начали роптать и живо обсуждать новость.

– Заявка одобрена мной, – продолжил Глава. – Выношу на обсуждение и прошу высказаться через три минуты.

Сто восемьдесят секунд Алина осознавала позицию, в которой находится: она, да, многократно продвигала эту мысль, но теперь, когда идея была озвучена самим Главой, Алина почувствовала себя простым человеком, который стоит на Олимпе среди небожителей. Только теперь она поняла, что тени – это Лидеры других организаций. Готовы ли они принять её в свои ряды? И неужели они должны решить это всего за три минуты? Немыслимо.

– Время прошло, – громогласно сказал Глава, прервав рассуждения теней и мысленный процесс Алины. – Тезисно и по порядку.

Слева от Алины осветился участок, где на стуле сидел чернокожий мужчина в официальном костюме. По его правую руку стоял другой мужчина, белый.

– Деятельность Культа заслуживает осуждения, – заговорил мужчина на стуле с типичным американским акцентом, – но нагружать Эннею ещё одной организацией – абсолютно неуместно. Также мы считаем, что в данном случае вряд ли как брат, как сестра… «Ой, – затараторила Анна, – это ж поговорка, извиняюсь»… Мы считаем, что в данном случае вряд ли яблочко падает недалеко от яблони и сестра похожа на брата [прим.: «… как брат, как сестра…» – идиома «яблочко от яблони недалеко падает» по-английски может звучать как, например, «Like father, like son», т.е. «каков отец, таков и сын» или, в данном случае, «Like brother, like sister» – «какой брат, такая сестра»]. В общем, мы голосуем «за».

– Благодарю, – ответил Глава, – продолжаем.

Следующим осветился участок далее по часовой стрелке. Там на таком же стуле сидел ещё более чернокожий персонаж, только в цветастых одеждах. За ним стоял его коллега по расе.

– Мы осуждаем дела Культа, – неуверенно начал мужчина по-английски с жутким акцентом, постоянно косясь направо. – И тоже не хотим дополнительной нагрузки на головную организацию. Сестра отличается от брата, поэтому мы голосуем «за».

– Что за бред? – не выдержала Алина, повернувшись к Анне. – Что за набор тупых фраз?

– Слово в слово, – пожав плечами, сказала переводчица.

– Спасибо. – Глава будто не заметил странного ответа. – Далее.

Третьим стал азиат на стуле, за его спиной так же находился помощник.

– Мы считаем, что расследование дел Культа проведено не до конца. Алина Заславская является важным свидетелем и может быть заинтересована в затягивании процесса путём непонятного нам внедрения в Эннею. Мы голосуем «против».

«Ага, вот значит как, – подумала Алина. – То есть решение принимается большинством голосов? Тогда два-один в мою пользу».

– Ваше мнение понятно, – отреагировал Глава. – Продолжаем.

Свет загорелся на другом конце зала, показав приятную женщину с длинными каштановыми волосами. Та с улыбкой и прищуром смотрела в сторону Главы и даже бросала взгляд вниз, где на неосвещённом пространстве Алина ждала свой вердикт.

– Я подробно изучила все обстоятельства дела и не увидела в них ни одного признака замешанности сеньориты Заславской. Я ей верю и хочу дать шанс. Мой голос – «за».

– Благодарю, сеньора Родригез. Следующий.

Если до этого Лидеры организаций сидели на равном друг от друга расстоянии, то после «сеньоры Родригез» участок остался затемнённым. Там вообще кто-то есть? Но это не важно, потому что слово взял первый персонаж неформальной наружности, мужчина с длинными платиново-светлыми волосами, в кожаной жилетке и кожаных штанах:

– После всего что произошло нужно обладать огромной смелостью, чтобы пойти на такой шаг. Мне кажется, пора разбавить скучный консерватизм Эннеи капелькой безбашенности. Ну и посмотреть, насколько у этой девушки яйца больше, чем у некоторых здесь присутствующих…

– Извините, – добавила Анна от себя.

– Ничего, – ответила Алина. Этот мужик ей понравился.

– … в общем, – продолжил неформал, – мы голосуем «за».

«Четыре против одного! Феноменально!».

– Принято, – сказал Глава и добавил повышенным тоном: – Может показаться, что дальнейшее голосование бессмысленно, но все мнения на этом собрании важны. Продолжаем.

Когда осветился новый участок, мужчина, сидевший там на стуле, встал. Он был ближневосточной наружности, в длинной белой рубахе, которую чаще всего носят арабы. В сторону Главы он смотрел с необъяснимой агрессией.

– Я понимаю, что последнее голосование было давно, но чтобы с тех пор нормальные аргументы уступили место рискованным предположениям?! Чушь! Я готов поддержать кого угодно, но только не эту дерзкую девчонку! Сестра шайтана – вот кто она. Мы – однозначно «против».

Он сурово оглянул остальных и бухнулся на стул, царапая ногтями подлокотник.

«А вот с тобой мы можем и не поладить, если продолжишь так себя вести».

– Последнее мнение, – объявил Глава. – Прошу.

В окружности оставалось ещё неосвещённое пространство, но Алина поняла, что раньше один из стульев там занимал Денис. Теперь это место должно принадлежать ей.

Свет загорелся над стулом, где сидела сухопарая женщина, возраст которой выдавали паутина морщин на лице и шее. За её спиной выделялся очень толстый мужчина с залысиной.

– Мне плохо понятно, – заговорила женщина, – почему вопрос с голосованием идёт перед обсуждением инцидента с нашей лабораторией, но раз уж так… девушка не имеет опыта, она стала атомисткой около пары недель назад и никак не пересекалась с Энней ранее. С таким же успехом можно набрать наших преемников, выйдя прямо сейчас на улицу. Кто в данном случае наименее компетентен – отдельный вопрос. Мы – «против». Хотя кого это волнует…

– Это волнует меня, – сурово заметил Глава. – Итак, голосование завершено. Большинством голосов кандидатура Алины Заславской в качестве Лидера одной из организаций Эннеи одобрена.

Девушка внутренне возликовала.

– … Далее, – продолжил Глава, – пройдёт процедура инициации. Вы готовы, госпожа Заславская?

Невесть откуда взявшийся прожектор осветил её место, заставив на несколько секунд ослепнуть. Попривыкнув, Алина осознала себя стоящей на сцене амфитеатра, где в качестве зрителей находились её будущие коллеги по цеху.

Девушка убрала руку от лица и осмотрела Лидеров организаций. Одним она улыбнулась, другим сдержанно кивнула, сомкнув челюсти.

– Я готова.

– Процедура инициации, – начал объяснять Глава, – предполагает, что человек, даже будучи атомистом, всё равно должен иметь предрасположенность к той сущности, которую хочет контролировать. Поэтому сейчас могут быть два исхода: либо вы проходите инициацию и сможете стать Лидером организации, отвечающей за использование сущности смерти, либо… умираете.

Алина невольно округлила глаза от ужаса, хотя её предупреждали заранее. Осознавать это было сложно. Девушка хотела поискать поддержки в глазах тех Лидеров, которые высказались за неё, но поняла: лучше не начинать свой путь на стезе атомистов, чем сразу поставить себя слабой и беспомощной.

– Я готова, – повторила она, придав этим словам всю уверенность, какую смогла в себе найти.

– Что ж, – довольным голосом произнёс Глава где-то наверху, – тогда приступаем к процедуре инициации!..

***

На коньке крыши обычной избы стоял крупный светловолосый мужчина – это был Валера, местный лесник, который как обычно помогал местным по любым поводам. Только что он закончил чинить крышу, а до этого установил новые окна в рамах, заделал стены, выкопал на огороде всё, что пришла пора выкапывать, и собрал что осталось собрать.

Мужчина оглядел окрестности: из множества домов среди нескольких деревень, что расстилались до горизонта, заселёнными были всего несколько десятков. Никому из местных помощь вроде больше не требовалась.

– Ну всё, тёть Нюра, – громко сказал Валера, разминая затёкшие плечи, – принимай работу. Чем не красота.

Из дома вышла маленькая старушка и, охая, принялась восхищаться: и то сделано замечательно, и это…

– А у Афанасьевны дом-то ты тоже чинил?

– Конечно, тёть Нюра, кто ж ещё.

– И как?

– Твой лучше получился, – ответил Валера, понимая, к чему всё идёт.

– А у Митяевны?

– Ещё нет. Но такую красоту я там повторить не смогу.

Этот обмен любезностями продолжался добрых полчаса, пока Валера спускался, собирал по участку инструмент, переодевался из рабочих обносков в привычную просторную рубаху и льняные штаны и наслаждался заслуженным обедом.

Когда старушка отлучилась на полминуты и вернулась с кошельком, Валера нахмурился.

– Тёть Нюра, мы же договаривались!

– Так я…

– Договаривались! А иначе ноги моей здесь больше никогда не будет!

Старушка недовольно махнула рукой и дождалась, пока Валера доест, чтобы проводить до покосившегося сарая, где в тёмной глубине среди груды старой мебели и паутины стопками лежали книги.

Валера бережно осматривал одну за другой, откладывая особо ценные экземпляры. Наконец, выбрал несколько и положил в авоську, которая уже содержала штук двадцать, если не больше.

– Это оставь на потом, – сказал он, указывая на те книги, из которых образовал отдельную башню.

– Так ты же вечером в баньку собрался! Там и заберёшь.

– Не, возьму за какую-нибудь другую работу.

– Книжками сыт не будешь, – заметила старушка. – Ну вот зачем тебе столько?

– Я же говорил, что вместе с домом вся моя библиотека сгорела.

– Так денежка нужнее будет! Что-то на себя потратишь, а что-то – на книжки.

– С «денежками» проблем нет, но не буду же я новёхонькие полки ими заполнять?

Тётя Нюра поняла, что доказать глупому мальцу ничего не сможет, поэтому махнула рукой, но при этом ещё раз за всё поблагодарила.

Валера рывком поднял авоську, отчего рука заныла, и вышел с участка.

По заросшей бурьяном улице, он направлялся в свою избу. Иногда налетал прохладный ветер. Валера посмотрел вдаль – навстречу ему летели тучи. Значит, быть дождю.

Лето покидало эти края, уступая место осени. Местные старики и старушки заканчивали садово-огородные дела, ожидая большого перерыва, когда, как говорится в пословице, готовят телеги. Валера предположил, что в ближайшие дни обходов деревень больше не будет – тут можно вплотную заняться своим домом, обжить его по-настоящему.

Через опустевшие после сбора урожая поля, мимо снопов сена, по дорогам, что уже не выдерживали потоков сельскохозяйственной техники и участившихся дождей, Валера, наконец, добрался до леса. Для авоськи с книгами всё чаще приходилось менять руки, особенно теперь, когда ровные поверхности уступили место горкам и оврагам. Мужчина обречённо вздохнул – в последние пару недель он усиленно взялся за помощь другим, вопреки тому, о чём говорил отец много лет назад, и подчас забывал о полноценном отдыхе. Но в кои веки захотелось ощущать себя полноценным, потому что именно в помощи Валера видел смысл жизни. «Вот только многим ли ты поможешь с сорванной спиной и больными руками?» – прозвучал вопрос в голове, заданный спокойным, но жёстким тоном отца.

– Не многим, а то и мало кому, отец. Понял, исправлюсь, – вполголоса ответил Валера своим мыслям. Как обычно не было никакого смысла спорить.

Он пересёк границу нетронутой и сгоревшей частей леса, ступив на чёрную землю. Если раньше лес был для Валеры заповедной зоной, где он хозяйничал, но чаще оставлял на откуп природе, то теперь было пространство, за которое на многие годы вперёд появилась особая ответственность – всё, что сжёг Культ Девятого Дня много недель назад. Да, прямой вины Валеры здесь нет, но этого можно было избежать, присмотревшись внимательнее к тому, что происходило, сопоставив малозначительные факты, которые раз за разом вносили хаос в мерное течение лесной жизни… «Опять ищешь виноватых? – сурово спросил голос в голове. – Опять охотишься на неведомого зверя? Только ведь ты этим зверем и являешься. Гоняешь сам себя до одури, до пены изо рта. И, снова, такой загнанный, кому поможешь? И чем?»

– Да, отец, ты опять прав, – сквозь зубы ответил Валера и остановился. Закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов. Сегодня на медитацию нужно будет уделить полчаса. Тем более, как раз после баньки…

Валера вышел на поляну и остановился, оглядывая избу. Да… занимаясь чужими домами, совсем забыл про свой: издалека видны щели в оконных проёмах, отчего ветер влёгкую забирался внутрь и гулял, как домашнее животное, а сам Валера ночевал исключительно в погребе. Крышу тоже доделать надо – дождь пока был всего единожды, но с первого раза нашёл, как составить компанию ветру внутри. И ведь самое главное – если книги убирать из подвала наверх, то в нынешних условиях они просто-напросто не проживут долго – то же самое, что оставить их на пеньке посреди леса.

– Непорядок, – сказал Валера вслух, направляясь к избе. – Завтра же займусь. Коли в доме всё вверх дном, значит, худ хозяин в нём.

– Коль хозяин стихоплёт – скоро будет Новый год, – раздалось позади.

Валера развернулся и увидел, как на поляну заходит парень с взъерошенными от ветра и веток русыми волосами. В джинсах, кроссовках и тёплой кофте, он виновато улыбался, вот только не было в его глазах кофейного цвета беззаботной радости, как раньше. И Валера прекрасно осознавал, почему.

– Извини, стихи я сочинять не умею, – пожав плечами, сказал Арсений и протянул Валере руку. Тот переложил авоську в левую, размял ноющие пальцы и поздоровался.

– Есть множество поэтов, которые тоже не умеют, – ответил Валера. – Какими судьбами?

– Так до тебя, Валера, не дозвониться.

Сеня вытащил из кармана телефон и поднял над головой, внимательно в него всматриваясь.

– Иногда связь как будто есть, но у меня такое ощущение, что ты свою мобилу выключил в тот же момент, как вернулся.

– Они же аккумуляторные, да? Думаю, у меня разрядился. Пойдём, посмотришь.

Валера впустил Сеню в избу. Там стояли стол и новая печь, а к стенам были прибиты свежевыструганные полки, которые пока пустовали. Мужчина сразу направился к погребу, провёл над ним рукой и открыл, занося книги.

– Когда я желал тебе отстроить знатные хоромы, то не думал, что это случится так скоро и так качественно, – с ноткой восхищения в голосе сказал Сеня.

– Инструкции у меня были, – отвечал Валера из погреба, – материалов – полный лес. Времени тоже уйма. Или, с учётом предстоящих холодов, совсем впритык – как посмотреть. Чем не возможность.

– Ага. Осень. – Сеня стал тихонько напевать: – «Что такое осень? Это – …»

– Телефон.

Валера выбрался из погреба и протянул Сене мобильник. Сказать по правде, он забыл про этот кирпичик почти в тот же момент, как начал заниматься избой – телефон напоминал про беспокойные пару недель в городе бок о бок с Алиной… «Так, нет, – прервал собственный поток мыслей, – её судьба в её руках, а своей дорогой нужно идти самому».

Сеня повертел телефон в руках, нажимая на всё подряд.

– Думаю, вправду разрядился. Что же ты за техникой-то не следишь? Ну-ка где у тебя тут розетки?

Парень осмотрел всю избу и заглянул в каждую щель, пока не застыл с выражением вселенского разочарования на лице.

– У тебя же здесь нет электричества, так ведь? Мда… этого я не учёл. Ладно, обвинения сняты.

Валера спрятал мобильник в карман штанов и стал разминать сильно уставшие руки.

– Значит, ты хотел мне позвонить? Зачем?

Сеня стал неуверенно пожимать плечами.

– Ну, это ведь нормально, когда люди, которые хорошо общались, периодически связываются друг с другом, чтобы узнать, как дела, как настроение, как самочувствие и всякое такое?..

– Это нормально, – подтвердил мужчина. – И как у тебя дела, Сеня?

– Спасибо, Валера, за такой неожиданный, но актуальный вопрос. Серединка на половинку, – со вздохом констатировал Арсений. – Человек со стороны сказал бы, что у меня сейчас проблемы на многих фронтах, но лично я не вижу поводов для грусти…

«И, похоже, для радости тоже».

– Но всё это – суета сует и томление духа, как писалось в одной доброй книжке. Слушай, я вижу, ты тут прекрасно устроился. Это повысило моё настроение. И, раз уж я в гостях, то, может, ты проведёшь небольшую экскурсию по лесу? А то в прошлый раз нам было немного не до того.

– Это всего лишь лес, здесь нет ничего особенного, – ответил Валера.

– Тут ты лукавишь. – Сеня впервые улыбнулся, правда, слегка вымученно. – Покажи-ка мне бункер.

В прошлый раз они следовали этим маршрутом, тщательно маскируясь и опасаясь, что в любой момент их могут обнаружить. Тогда, вдалеке за деревьями, мелькали чёрные тени опасных людей, которые могли вскинуть оружие и убить на упреждение.

Ныне лес был пуст, даже тишина была какая-то особая, неестественная. Редкая птица пролетала над столбами обугленных деревьев, тогда как бо́льшая часть живности убежала в то же воскресенье, когда случился пожар.

Валера и Сеня шагали по голой земле.

– Как думаешь, природа оправится после такого? – спросил парень.

– Леса горят каждый год, ничего катастрофического не случилось, – ответил Валера.

– Ну, да, если подумать. У нас тоже ничего катастрофического не случилось. Только мы собираться перестали. У каждого свои дела: учёба или тату-салон, например.

Валера вспомнил, что несколько раз, когда он строил избу, издалека как будто наблюдали. Возникла даже мысль, что это Дарья решила возобновить свои слежки, но могло и показаться.

– С другой стороны, – продолжал Сеня, – мы вроде как с Дашкой в «мирное время» не пересекались, а тут оно как раз наступило. У Глеба выпускной курс, а я… свободен, как птица в полёте. Пикирующем.

Парень остановился и присвистнул:

– А говорил, ничего катастрофического… это тогда что?

Он указал на белые и красные пятна, которыми были покрыты уцелевшие деревья впереди. Между ними через каждые пару метров стояли таблички «Осторожно: радиация» и знакомый всем с детства чёрный трилистник на жёлтом фоне.

– В Эннее решили перестраховаться, – пояснил Валера. – Если хочешь, могу вернуться за дозиметром и показать, что опасаться нечего.

– Ну, если бы мы шли в темноте, то я бы это понял, точно видя, что ты не светишься… а так – что значит «перестраховаться»?

– Они всё проверили на несколько раз, определили, что сущности смерти здесь нет ни в каком виде, но территорию в радиусе ста метров на всякий случай вот так оцепили.

– Как скажешь…

Сто метров спустя добрались до одинокой землянки, которая стояла в окружении пары ржавых труб, торчавших из-под земли. Вход в закуток размером с деревенский туалет преграждали несколько сигнальных лент. Валера взялся за металлическую пластину у проёма – ленты прерывались на ней – и отложил в сторону, открывая путь.

– Так и должно быть? – с сомнением спросил Сеня.

– Видимо, проверяющие сделали для удобства. И правда удобно.

Валера нащупал что-то в полу землянки и поднял крышку люка.

– Раньше я никогда не мог его открыть. В Эннее предположили, что раньше тут был электрический замок.

Мужчина начал спускаться по металлической лестнице. Достал из кармана фонарик, который в последний момент успел прихватить из погреба. Через минуту присоединился Сеня и зажал нос руками.

– Чем это воняет?!

– Затхлый воздух и всякие химикаты, с помощью которых Эннея проводила разные проверки. Вот и бункер, осматривайся. – Валера протянул Сене фонарик. – Я тут уже был и ничего интересного не обнаружил.

Пока парень с равными долями любопытства и страха ходил по абсолютно пустым комнатам бункера, Валера вспоминал, как недели три назад к нему наведался человек из Эннеи, который пробовал завербовать его в последний день пребывания в городе. После очередного категорического отказа тот грустно вздохнул.

– Упрямства вам не занимать. Что ж, тогда позвольте показать вам помещение Культа.

Валера тогда неприятно поразился толпе, которая уместилась под землянкой: около ламп разной степени яркости толпились люди в масках и без, в халатах и без – десятка три, не меньше.

– Общая площадь помещений – восемьдесят пять квадратных метров, – рассказывал человек из Эннеи, – одно из них точно отвели под туалет. Собственно, это всё, что я могу сказать о внутреннем наполнении. Да, и одна из стен как будто обрушилась.

– Оттуда пошла утечка сущности смерти?

Собеседник Валеры скривил лицо.

– Чем больше мы держим эту теорию в голове, тем больше понимаем её несостоятельность. Валерий, послушайте, здесь нет ни привычного лабораторного оборудования, ни фиалов, ни следов пребывания атомистов. О том, что это была лаборатория, настаиваете только вы с госпожой Заславской. Простите, но вынужден вам не верить. Скорее, следуя логике руководителей Культа, сюда могли свозить заложников…

Валера, впоследствии убедившись, что Эннея оставила землянку в покое, ещё несколько раз забирался внутрь, поэтому так хорошо ориентировался.

– Вот тебе и лаборатория, – разочарованно протянул Сеня, вернувшись к Валере, который так и стоял возле лестницы.

– Может, здесь просто держали учёных, – предположил Валера.

– Куча людей без столов и стульев будут просто так сидеть вдоль стен? Плохо верится, – с сомнением ответил парень.

– Наверное. Покажу тебе кое-что.

Валера дошёл до стены, имевшей множество трещин, как будто по ней долбили тараном.

– Эта стена выходит на запад, отсюда до истока ручья ближе всего.

– Того, в котором ты нашёл сущность смерти?

– Именно.

– Хм. – Сеня глубоко задумался. – Как думаешь, они пробовали сквозь бетон и землю заразить воду смертью?..

Валера денно и нощно размышлял об этом с тех пор, как посетил землянку после Культа, но так и не придумал мало-мальски адекватного ответа. Стояли там по несколько часов, сменяя друг друга, и воздействовали на ручей из-под земли? Собирались в круг и делали это массово?

– Нам это узнать не дано. Пойдём лучше наверх.

Поднялись по металлической лестнице, бережно закрыли люк и закрепили металлическую пластину с лентами.

– Но ведь Седой там был! ­– не унимался Арсений. – И ты говорил, он упоминал «утечку»!

В голове Валеры всплыла стенограмма его допроса, которую Игорь Прогудин, дядя Алины, принёс в гостиницу. «Ох, опять эти воспоминания…»

– Был – только для того, чтобы забрать этих учёных по команде Дениса Заславского. Про «утечку»… все, включая Седого, считают, что я придумал.

– Дашка тоже слышала, там, в ангаре!..

– Я никому не говорил, что был в ангаре! – устало ответил Валера. – Я не мог знать о том, что ангар вообще существует, потому что не следил за всеми, как она! Нет смысла об этом говорить.

– Как хочешь, – грустно произнёс Сеня, и они направились прочь от землянки.

– Валера, вынужден признаться, что экскурсия по лесу – не главная причина моего приезда.

– Как же, – ухмыльнувшись, ответил Валера, – ещё узнать о моём настроении.

Арсений остановился и недовольно махнул рукой.

– В топ-десять причин это всё входит, но самая главная – другая. Валера… напоминаю тебе, что хочу, чтобы ты сделал из меня атомиста.

Тут остановился уже Валера. Да, как же он мог забыть, что в последний день его городских приключений Сеня высказал эту идею, которую Алина предвосхитила ещё раньше. Тогда не было ни сил, ни желания реагировать. «Что я ответил? – стал вспоминать Валера. – Кажется, что нужно время. Оговоренных сроков не было, поэтому можно сказать спасибо, что Сеня приехал не на следующий день».

– Погоди. – Валера поднял руку, подчёркивая призыв. – Во-первых, атомистом сделать не смогу – только атомщиком. Во-вторых, я думал, что вы все трое хотели участвовать. В-третьих… – Посетило острое ощущение дежавю. – Зачем это тебе?

– «Валера задал мне три вопроса. Начну с последнего. Лет мне двадцать девять, скоро юбилей», – пробасил Арсений с грустной улыбкой. – Ладно, Валер, шучу. Короче, зачем оно мне – я уже отвечал в прошлой книге. Если вкратце: хочу получить классную сверхспособность и чтобы при этом не зависеть от Эннеи. Так что, да, ты прав, – только в атомщики идти. По поводу того, чтобы начать только с меня: я сейчас свободен, ребят можем потом подтянуть. Один ученик лучше, чем три одновременно, так ведь?

– Так, – с грустью согласился Валера и продолжил идти в сторону дома. Некоторое время назад он бы ответил, что ноль учеников ещё лучше, чем один. И ещё: если подумать, то сто процентов обученных им людей по итогу оказывались теми, которые пойдут на всё, чтобы достичь своих целей. С другой стороны, Сеню он знает дольше, да и парень показывал себя исключительно положительным персонажем.

– Эх, ладно, я, кажется, не вовремя, – сказал тем временем Сеня где-то позади.

Валера обернулся: тот стоял с понурым видом.

– Я же начал когда-то, – блекло сказал Арсений. – Есть незакрытый гештальт. Я просто хотел, наконец, понять: тварь я дражайшая или право имею быть атомщиком?

Валера подошёл к парню и ободряюще потрепал по плечу. В голове пронеслась ассоциация с отцом: для него этот жест был, пожалуй, самым ярким проявлением чувств. Ну, не целоваться же, в самом деле.

– Я не отказываюсь, – сказал Валера. – Просто оторопел от неожиданности.

– Ну, в таком наряде только и «оторопевать», – заметил Сеня.

Валера слегка подтолкнул Сеню, и они зашагали дальше.

– Напомни, пожалуйста, на чём ты остановился?

– На электричестве.

– И когда хочешь начать?

– Да хоть сейчас!

Валера стал смотреть по сторонам и на небо, принюхиваться, «прощупывать» воздух ладонями.

– Я, вон, видел мачты ЛЭП, пока ехал к тебе…

– Это не то, – скривился Валера. – Там другое электричество – изменённое, неестественное.

– Буду знать, что ты против переменного тока, – удивлённо отметил Сеня.

Вышли на поляну, остановились у избы. Парень нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая вердикта.

– Ну, – многозначительно начал Валера, – раз ты готов сейчас, думаю, можно организовать. Ожидается гроза, чем не отличные условия. Я соберусь – и поедем.

– Круто!

Валера захватил пояс из погреба и последовал за Арсением до машины.

– У тебя нет замка на двери? – поинтересовался парень.

– В доме ценных вещей отродясь не бывало, а погреб… ну, пусть попробуют открыть.

– Точно, погреб атомщика, как я мог забыть… Вот тебе и новая причина закончить обучение – выучу технологию и сделаю себе такой же сейф.

– Если есть что прятать, – уточнил Валера.

Сумерки накрыли лес, хотя до заката оставалось ещё несколько часов. Над кронами деревьев индиговыми пластами висели тучи. Где-то в отдалении еле слышно звучал гром.

– Я ведь ещё сомневался, ехать к тебе или нет, – заметил Сеня. – Не хотел в дождь бродить по лесу.

«А вот я пока что сомневаюсь, – подумал Валера. – И дело совсем не в дожде».

За кустами их встретила «пятёрка», только уже покрашенная в вишнёвый цвет.

– Да, пришлось слегка сменить имидж машине – белая слишком сильно бросается в глаза, – извиняющимся тоном сказал Сеня.

– Сойдёт.

Они сели, Сеня задом поехал по колее, пока не добрался до асфальта.

– Куда направляемся?

– Тут недалеко.

Десять минут спустя они остановились на краю огромного поля. Там не росли хозяйственные культуры (или были давно собрано), лишь посреди величественным монументом стоял старый дуб. Ветви его мерно качались под натиском резко налетевшего сильного ветра.

Валера повёл Сеню к дереву. На их головы начали падать крупные капли холодной воды, шальной ветер то подталкивал вперёд, то создавал труднопроходимый барьер. Парень съёжился и поплотнее кутался в кофту. В стороне, на фоне одной из многочисленных местных деревень, сверкнула молния. Через несколько секунд прогремело.

– Валера, мне кажется, или мы в самую грозу идём прямо к дереву? – обеспокоенно спросил Арсений.

– Так и есть, – громко ответил Валера. Приходилось напрягать голос, потому что тихие фразы ветер сразу уносил, чтобы разбросать по окрестностям.

– Я понимаю, что ты хочешь быть поближе к молниям. Но дерево, особенно одиноко стоящее, – отличный громоотвод. А вот я – плохой, очень плохой одноразовый громоотвод, который хочет немного пожить.

– Близко к дубу мы не встанем, – пояснил Валера. – Главное находиться в области наэлектризованного воздуха.

Когда они добрались до дуба, зарядил дождь. Сеня стучал зубами то ли от страха, то ли от холода. Валера тоже промок до нитки, но после продуктивного дня это было сущим удовольствием.

Нашли место метрах в десяти от ветвей. Дуб, слегка поскрипывая, наблюдал за тем, как Валера и Сеня встали друг напротив друга. Сеня вытянул перед собой трясущиеся руки вверх ладонями. Валера подложил свои руки под низ.

– Сосредоточиться сложно, но ты постарайся, – прокричал мужчина. – Электричество окружает нас, оно само притягивается к тебе, только нужно почувствовать. Закрой глаза и мысленно лови молнию руками.

– Я дурак, по-твоему?! – ответил Сеня, чуть не сорвав голос, но остался неподвижно стоять. Он закрыл глаза и стал трястись ещё сильнее.

Валера, насквозь промокший, погрузился в транс и начал пропускать через руки парня сущность электричества, которой тут можно было набирать горстями. В какой-то момент на его ладонях появился голубоватый туман. В это же мгновение недалеко от них в землю ударила молния. Ослепляющая вспышка принесла с собой оглушающий грохот, будто небо стало разваливаться на части.

Арсений тут же отпрыгнул в сторону.

– Валера, это чистейшее безумие! Давай перенесём, а? Для начала хотя бы себя подальше отсюда!

– Конечно, – с удовлетворением ответил мужчина. – Тем более, что сущность ты получил!

– Да?! – Сеня ошалело посмотрел на Валеру. – У меня получилось! Ну, тогда не страшно и молнией в лоб получить!

– Пошли давай – электричества тут много даже для меня.

Валера и Сеня сидели в машине. Дождь резво стучал по крыше и капоту, дворники монотонно и слегка лениво убирали воду с лобового стекла, салонная печка шумно нагревала воздух.

Арсений разглядывал ладони и самодовольно улыбался:

– Всё-таки не забыл, как это делается! Умею, могу!

– Можешь, – подтвердил Валера и стал рассуждать: – Алина получила восемь сущностей, пыталась получить девятую и застопорилась. Затем прошла весь путь заново. Успешно. Ты получил четыре сущности и остановился. А сегодня продолжил. Тоже успешно. Не понимаю, как это работает.

– Но работает же!

– Разве хорошие учителя действуют по наитию? – засомневался мужчина.

– Валера, у нас получается – это самое главное. Теперь очередь Дашки и Глеба. Хм, надо бы придумать для них нормальные имена…

– Я не помню, чтобы тогда в гостинице они горели желанием.

– Фигня. – Сеня махнул рукой. – Один разговор – и они согласятся. Так что́, когда ты готов приехать, чтобы погрузиться в наше полноценное обучение? Поселим тебя в «штабе»! Хоть будет повод собираться, как в старые добрые времена.

«Итак, снова нужно в город. Но на этот раз никто не гонится и не будет расследований. Наверное, когда я в прошлый раз хотел посетить город, то ждал именно таких, спокойных условий. Получается, дождался?»

– В целом, чем не занятие, – осторожно подбирая слова, произнёс Валера. – Но у меня остались здесь кое-какие дела, к тому же нужно собрать вещи в дорогу и вообще составить планы: я же не буду целыми днями вас обучать. Это Алина хотела получать сущности чуть ли не каждый день. Больше такого не будет.

Валера вспомнил, как девушка получала сущность смерти: она сконцентрировала на ладони аморфный шарик и попыталась вогнать прямо в сердце. Мозг периодически прокручивал эту картину в голове, из-за чего мужчина несколько ночей просыпался в холодном поту. И ведь всё ещё непонятно, как оно повлияло на девушку – внешне-то Алина не изменилась…

– Твоё слово – закон, – с уважением сказал Сеня. Он открыл бардачок и вытащил оттуда связку ключей. – Я, конечно, могу снова сказать, что тебя никто не торопит и так далее, но, пожалуйста, если всё-таки передумаешь, то предупреди, очень прошу. Если же нет – приезжай, устраивайся. В любой день.

Сеня напомнил адрес и замолчал. Валера, выдержав паузу, взял ключи. Среди металлических изделий разной формы резко выделялся брелок в виде розового сердечка. Валера побоялся его трогать из-за ощущения, что вторгаешься в чью-то личную жизнь. Арсений это заметил.

– А, это… совершенно ненужная штука, можешь… можешь выбросить. Никто и не заметит. Я – тем более.

Парень отвернулся и стал заводить машину. Валера спрятал ключи в карман промокших штанов.

– В общем, дело за тобой, – заговорил Сеня, придавая голосу беззаботность. – Могу довезти до леса, но, если позволишь, остановлюсь у дороги, чтобы не разворотить землю колёсами.

– Хорошо.

Дождь постепенно перестал, сумерки, вызванные нашествием туч, сменились естественным приближением ночи. На пустых дорогах машина Сени была единственной, рассекавшей многочисленные лужи.

Сеня, подъезжая к лесу, внимательно смотрел по сторонам, пытаясь понять, где высадить Валеру.

– Ни черта не видно. Всё-таки не люблю ездить ночью…

– Тормози тут, я уж найду дорогу.

– Как знаешь…

Валера вышел из машины и протянул Сене руку, чтобы попрощаться.

– До встречи.

– До скорой встречи, – сказал Сеня и подмигнул.

Взвизгнули тормоза, вишнёвая «пятёрка» умчалась вдаль.

Валера потопал в полутьме в направлении своей избы. Хотелось задуматься о том, что произошло за день, но к реальности постоянно возвращали тяжёлые ключи, которые, оттягивая карман штанов, при ходьбе звонко стучали о бедро.

«Нет, никаких решений сегодня – только завтра. Будет день, будет пища для ума».

По ковру из жухлой травы и пожелтевших сосновых иголок мужчина добрался до дома. Здесь, в приятной природной тишине, никто не ждал и не встречал, изба одиноко глядела окнами без света. Арсений же приглашал опять в этот город, шумный, грязный, беспокойный. Сильно ли он расстроится, если ему отказать? «Прости, Сеня, но я передумал – просто приезжай раз в месяц и привози своих, сделаю из вас атомщиков, а там делайте что хотите, только меня не трогайте». Или всё-таки дать цивилизации ещё один шанс? А, город? Покажешь свои лучшие стороны? Те грани, за которые тебя можно если не полюбить, то хотя бы принять?

«Сколько ж можно себя одёргивать, а? Все решения – только после пробуждения!»

Валера зашёл в избу, достал из-под стола свечу и зажёг спичками, которые валялись на полке, чтобы хоть чуток оживить пространство. Затем спустился в погреб и включил там лампу – стало менее уныло.

Через пять минут сборов Валера был готов: последним эпизодом сегодняшней программы является долгожданный поход в баню, которую он загодя «арендовал» у тёти Нюры. Дождь, конечно, немного смыл накопившуюся за день грязь, но местами нужно потереть посильнее. А в первую очередь, пройтись ментальной мочалкой по разуму, который покрылся коркой из тяжёлых мыслей и неприятных воспоминаний.

Покрепче зажав в руках свёрток с чистой одеждой и берёзовый веник, Валера погасил весь свет в избе и нырнул в темноту леса.

Только-только рассвело, но солнце спряталось за слоем серого небесного металла, который, как купол, накрывал мир. Вкупе с холодным ветром всё это называлось одним словом – осень. Может, лето, взяв приставку «бабье», ещё заглянет на недельку, но дальше тепло вместе с птицами будет улетать в южное полушарие планеты.

Валера сел на пороге избы и крепко задумался: «Итак, сейчас есть две большие цели: завершить все дела и запланировать новые».

Половину первой цели удалось достичь, всего лишь сообщив о своём отъезде тёте Нюре. Уже к обеду это будут знать во всех окрестных деревнях.

Вообще местные делились на тех, кто никогда не ждал Валеру, понимая, что он, как его отец в своё время, совершенно непредсказуем и появляется когда ему угодно, и на тех, кто ждал его постоянно, передавал «заявки» через третьи руки и уста или даже поджидал на пороге его дома. Всё разом оборвалось нынешним летом после лесного пожара: дом Валеры был сожжён, а сам он пропал. Народ роптал всего несколько дней, пока не объявилась тётя Нюра, которая заявила, что видела лесника своими глазами в компании молодых людей и что Валера заявил, что возвращаться в лес пока не собирается. Обвинив каждого встречного в том, что своим чересчур настойчивым поведением они спугнули Валеру так, что тот умчал в город, тётя Нюра пристыдила всех, кто когда-либо обращался к нему за помощью.

Валера, вернувшись после городских злоключений, столкнулся с тем, что желающих его использовать стало меньше. Что ж, из этого мужчина извлёк пользу, тратя часть времени и сил на восстановление дома. А если учесть, что сезон посадок и уборок подходит к концу, можно не беспокоиться, что в ближайшие дни в дверь его избы постучат.

Но помимо помощи деревенским есть и более-менее основная обязанность – лесничество. Придя в администрацию одной из деревень, с которой ранее изредка пересекался, Валера был неприятно удивлён оказанным вниманием: к нему вышли с распростёртыми объятьями, поинтересовались чем только можно, выделили какие-то средства и даже волонтёров на восстановление леса. На резонный вопрос: «Что тут происходит?» – кое-как был получен ответ, что давеча к ним нагрянули из «природоохранной организации», которая курирует специально обученных для ухаживания за природой людей, и что Валера, как его отец, входит в их число. «Эннея, – сразу догадался Валера. – Стоило ждать их появления… Но теперь они со мной надолго».

«Организация», по словам деревенского начальства, настояла на том, чтобы Валере с одной стороны дали полный карт-бланш на любую деятельность в рамках законов Российской Федерации и границах леса, а с другой – помогали по первому его зову. Этим правом мужчина пока не воспользовался и вряд ли станет.

Вот и пришло время: Валера, приведя себя в максимально социально-приемлемый вид, несколько часов провёл в администрации деревни, сначала ожидая приёма, а затем в обсуждении того, что вот-вот отбудет на некоторый срок и некоторые обязанности исполнять не сможет.

– Это связано с вашей… организацией? – прозвучало полушёпотом.

– В какой-то степени, – ответил Валера, понимая, что невольно упредил все остальные вопросы.

Днём, раздражённый и вымотанный от общения с людьми, которые одновременно боятся и слегка презирают его, Валера вернулся домой. Разум требовал отдыха, а тело, наоборот, истово желало деятельности, поэтому следующие часы Валера посвятил приведению избы в статус жилой постройки: устранение щелей, латание крыши и прочая.

Дела кончились только к позднему вечеру. Вымотанный от работы, но довольный, Валера, как в начале дня, присел на пороге избы.

«А теперь, собственно, второй вопрос: зачем мне ехать в город?»

Доводы «за»: обучить сущностям Дарью и Глеба; посмотреть на город без погонь и пряток; набраться впечатлений настолько, чтобы глупых желаний, приведших к помощи Алине и последующим событиям, не возникало ещё много лет; набрать новых интересных сущностей, которые могут попасться только там. Пожалуй, всё.

Доводы «против»: обучение одновременно двоих может сказаться на качестве и собственных силах; шум, гам, толпы народа; можно неведомым образом пересечься с Алиной. К последнему Валера не готов больше всего – до сих пор сложно держать разум холодным и не переключаться на эмоции, вспоминая её.

Примерно ничья, чаши весов так и продолжают балансировать. Хоть монетку бросай.

…Однажды бабушка, которой подросток Валера помогал по хозяйству, обучила его простейшему гаданию на обычных игральных картах. Придя домой, Валера периодически упражнялся в этом нехитром деле. Отец заметил и скрестил руки на груди:

– Ты обращаешься к случаю? Что ж, ты имеешь на это право. Только знай: разум может не почувствовать, но всегда будет за тебя; сердце может не увидеть, но тоже всегда примет твою сторону. А случаю на тебя плевать, и ответы, верные и нет, он будет давать лишь для того, чтобы ты от него отстал.

После этого карты перекочевали сначала в самый дальний книжный угол, а затем и вовсе исчезли, что Валера даже не отразил.

Итак, разум и сердце говорят ясно: ехать в первую очередь надо к молодёжи. Если, конечно, Дарья и Глеб на самом деле хотят обучаться.

«Что ж, решено, – мысленно заключил Валера. – Но когда? Завтра?»

Мужчина посмотрел на небо, которое низко нависало над головой, и задумался. После заката может и дождь пойти… Тогда самое время для испытания избы.

Валера вытащил из погреба спальный мешок. Эту ночь он впервые за долгое время проведёт в помещении, и, если не проснётся от завывающего ветра, нашедшего щель, или капель воды, проникнувших через крышу, то можно наконец задуматься о том, чтобы соорудить себе кровать. Но только после успешного завершения всех дел в городе.

Валера проснулся от пения птиц. Приглушённый стенами щебет раздавался отовсюду, распространяя по лесу идиллию. И что, от этого надо непременно убежать по доброй воле? Бросить всё ради… чего?

Но мужчина подавил последние ростки сомнения и начал собираться в дорогу: вновь минимум сменной одежды, походная униформа, хозяйственное мыло, набор лезвий, заточенный нож и кошелёк. Сумка сильно распухла и кое-как закрылась.

Световой день шёл на убыль, но слишком рано Валера не хотел приезжать, поэтому устроил внеплановый обход леса.

Земля местами была всё так же обожжена, остовы сгоревших деревьев мрачно стояли, как кресты на кладбище. Проходя мимо истока ручья, Валера заметил еле слышный звук. Слегка раскопал небольшой каменный завал: из глубин земли тоненькой струйкой бил ключ. Значит, ручей ещё раз добежит до озера и дальше, как было до этого! Валера непроизвольно провёл над водой руками – ни следа сущности смерти. Можно вздохнуть с облегчением. Вообще же, после катастрофичного по своей сути вторжения Культа и его отдела зачистки (или после того, как освободили бункер), смерть как будто навсегда ушла из леса. Правда, вместе с живностью, но природе не привыкать зализывать раны, нужно только время.

Было прохладно. Вкупе с лёгким моросящим дождём, это, наверное, стало основной причиной, по которой Валера не встретил людей в течение всего променада. Местные сделали свои выводы уже давно, поверив в знаки радиационной опасности. По легенде, которую придумали в Эннее, Валера говорил всем, что в землянке был склад радиоактивных отходов. После урагана, а затем и большого лесного пожара, нарушилась герметичность помещения, из-за чего радиационный фон незначительно повысился. «Ничего серьёзного, – уверял Валера, – специалисты всё решили, земля, вода и животные в безопасности!» Но зерно сомнения было уже посеяно и быстро дало всходы: лес обходили стороной. Может, и по этой причине с Валерой стали меньше общаться, он не уточнял. И не смотрел, выбрасывал ли кто-то вещи и инструменты, которых он касался.

Пары часов медитативной прогулки хватило, чтобы душа наполнилась беспредельным спокойствием. Валера выбрал маршрут, который с высоты напоминал цветок ромашки: круглая тычинка по центру являла собой родную поляну, а ходил он по эллипсам-лепесткам. И, как другой лепесток, из старого детского мультфильма, Валера в конце концов «возвратился, сделав круг» к избе.

Всё что можно было мужчина убрал в погреб, а печь и стол туда не занесёшь. Входную дверь закрыл на щеколду снаружи: замков не было, да и вообще никогда не исключалась вероятность, что какой-нибудь шальной забулдыга неведомым образом забредёт в лес посреди ночи или в особо ненастный день – так хоть переждёт неблагоприятное время в четырёх стенах.

Валера оставил «одеяния лесника», надев белую рубашку, пиджак с брюками и туфли, которые были подарены одной из деревенских бабушек. Он внимательно оглядел родную поляну, запечатлел в памяти и ушёл.

Сорок минут неспешной ходьбы привели его к дороге, по которой, как обычно, очень редко проезжали машины. На призывно поднятую руку какое-то время спустя остановился большегруз.

– Мне в город, – сказал Валера.

Водитель, матёрый мужик, махнул рукой, будто слова являлись пустой формальностью с ненужным сотрясанием воздуха, и ударил кулаком по пассажирскому сиденью. Когда Валера уселся и застегнул ремень безопасности, мужик молча поздоровался и нажал на педаль газа.

Следующие полтора часа ехали в тишине: не было ни радио, ни задушевных разговоров, ни бессмысленной болтовни, направленной на отваживание от себя скуки – лишь гул двигателя после переключения передач, щёлканье поворотников и стук ароматизированной ёлочки о лобовое стекло.

Это вполне удовлетворило Валеру. В самом деле, к чему слова, когда всё и так понятно? Каждый делает своё дело. В случае положительного результата последует удовлетворение и новый путь, а в случае отрицательного – фиксация ошибок, после которой тоже будет новый путь (или повторение старого), но уже на опыте.

В какой-то момент Валера ощутил, будто рубашка стала сильно облегать грудную клетку. Сразу пришло понимание, что это загазованный городской воздух. «Раньше было хуже. Похоже, немного привык», – заключил про себя Валера, вспомнив, как в прошлый раз долго одолевал кашель.

За окном мелькали склады и рынки, коттеджные посёлки и многоэтажки, расставленные как костяшки домино для неизвестных богов. Теперь, чтобы сориентироваться, нужна карта.

– Благодарю, но мне пора выходить, – сказал Валера.

Мужик кивнул и прижался к обочине, включив аварийку. Одним молниеносным движением Валера вытащил из кармана заранее заготовленную купюру, пока пожимал руку водителю. Вторым движением, также почти незаметным, спрятал деньги в боковом кармане сиденья.

Валера захлопнул дверь и не успел сделать десять шагов, как в спину, прямо между лопаток, прилетела открытая ладонь так, что вышибла воздух из лёгких. Он обернулся, сзади стоял водитель и, с недовольством качая головой, протянул купюру. Валера не стал спорить, забрав её. Мужик выразительно моргнул и поковылял обратно к машине. Валера постоял пару минут, пока не пришёл в себя, а дальше решил просто продолжить путь.

По осени город немного изменился: деревья избавились от листвы, не отличаясь теперь от фонарных столбов; на проезжей части к бордюрам прилипли гигантские лужи; немногочисленный народ на улице укрывался с ног до головы, чтобы ни дождь, ни ветер не нашли открытые участки кожи. Кто-то даже шёл под зонтом, хотя небо, пусть и пасмурное, не давало повода.

Пару перекрёстков спустя попался киоск Роспечати, где Валера нашёл миниатюрную карту города. Разобравшись, где находится и куда надо идти, он потопал в сторону «штаба». Или как теперь, в мирное время, называется квартира Сени?

Было необычно гулять сейчас, не думая, что где-то рядом могут ездить чёрные джипы с вооружёнными бойцами внутри. Так, может, тогда изучить город получше? Какие в нём есть районы? Достопримечательности? Кажется, из нынешнего посещения можно вынести много полезного и увлекательного – перво-наперво надо тщательно поразмыслить, как только дела с Дарьей и Глебом будут решены.

«Прогулка, – мысленно произнёс Валера, почувствовав лёгкую радость. – Не слежка или погоня».

За складами шли пяти- и девятиэтажные дома, затем микрорайоны, затем дома с двумя, а то и тремя десятками этажей. Наконец, там, где всё это смешивалось, Валера обнаружил знакомый двор.

С трудом открыл сумку и вытащил ключи. Домофонная «таблетка» позволила пройти первую дверь. Пешком до пятого, кажется, этажа. Да, справа от лифта дверь квартиры, ставшей частью беспокойного прошлого. Можно было открыть её, но в первую очередь Валера здесь гость, пусть и с правом доступа.

Несколько нажатий на звонок… еле слышная трель раздавалась внутри, но никто не спешил её прекратить. Постояв так минуту, Валера методом проб и ошибок открыл все возможные замки.

За дверью было тихо и душно. Маленькая прихожая, за ней большая гостиная с аппендиксом в виде кухни. Спёртый воздух, мужчина сразу пошёл к окну и открыл нараспашку.

– Здесь есть кто? – громко спросил Валера, оставляя вариант, что его каким-то образом до сих пор не заметили. Но фраза облетела квартиру, не нашла слушателей и унеслась в окно.

Если подумать, то никто ни с кем не договаривался по поводу встречи, не было фиксированной даты. Остаётся надеяться, что в течение дня кто-то решит сюда прийти.

Хотя, нет, пока не надо ­– есть дело. Валера достал из сумки кучу бумаг, рассовав документы по карманам пиджака и оставив три одинаковых визитки:

Вертихвост Семён Евгеньевич, директор Организационного отдела Эннеи, филиал города ***.

Первая досталась ему в последний день пребывания в гостинице после «падения» Культа, вторую, несмотря на отказы, вручили в избе парой недель позже, а третью протянули в бункере – то снова был загадочный персонаж из Эннеи, ратовавший, чтобы Валера перестал быть бобылём в мире атомистов и присоединился к ним. Валера к этому не стремился, а с такими людьми разговор простой – коль захотел погулять по территории Эннеи вне своего леса, то будь добр каждые три дня сообщать о том, что не натворил ничего противозаконного и/или компрометирующего организацию.

Будь Валера менее ответственным, мог бы неделями сидеть в городе тише воды ниже травы и не отсвечивать, а потом ты докажи, что он не приехал в тот же день. Но, как говаривал отец, ответственность – часть порядка, а беспорядок разводить Валера не хотел.

Поэтому оставил сумку в прихожей и, закрыв дверь на ключ, вышел на улицу, чтобы при свете дня изучить по карте новый маршрут, который приведёт в святая святых мира современных атомистов.

По лесу эти несколько километров Валера прошёл бы за час, но в городе, который живёт в ускоренном темпе, постоянно возникали препятствия: машины, беспрестанно появлявшиеся из дворов; перекрёстки каждые сто метров, где светофоры по минуте смотрели своим злобным красным глазом; толпы народа у остановок общественного транспорта, напоминавшие своим количеством и стадным интеллектом косяк планктона в морской пучине; стройки, чьи заборы съедали тротуары и сужали людские потоки. Раньше это не так бросалось в глаза. Либо думалось тогда о другом.

В итоге после двух часов хождения, как по лабиринту, Валера добрался до адреса, указанного на визитке: впереди было пятиэтажное здание с табличкой у входной двери – ООО «ННЯ». Мужчина попытался расшифровать эту аббревиатуру и понять её сакральное значение, но в голову ничего не шло. Вообще же здание ничем не выделялось, и нельзя было сказать, что за её дверьми собрались главные из атомистов, волшебников среди людей, чьи способности лежат за гранью понимания.

Валера поднялся по ступеням и вошёл внутрь. Небольшой тамбур был разделён напополам металлическим ограждением. Слева за стойкой сидела пухлогубая девушка в плечистом пиджаке. Увидев Валеру, она подпрыгнула.

– Здравствуйте! Чем могу помочь?

– Я… регистрироваться пришёл, – сказал Валера. От этой фразы веяло чем-то неприятным, будто сдаёшься на милость врагу, который может сделать с тобой всё что угодно.

– Хорошо! – с широкой улыбкой ответила девушка. – Я выдам вам временный пропуск. Можно, пожалуйста, паспорт?

Валера на мгновение забылся, вытаскивая из карманов пиджака всё подряд: на стол легли паспорт и все визитки. Девушка протянула руку за паспортом и замерла. Её лицо слегка побледнело.

– П-подождите с-секунду, – пропищала и стала копаться в бумагах. Наконец, выудила листок. Несколько раз посмотрела то на него, то на Валеру.

– Паспорт можете забрать, – сказала девушка торопливо, выбежала из-за стойки и протянула руку к одному из двух столбиков, которые являлись частью ограждения. Раздался писк, ограждение открылось для прохода. – Прошу за мной!

Валера собрал всё со стойки и пошёл вслед за девушкой. По достаточно узким и пустым коридорам они добрались до обитой кожей двери.

Девушка нервно поправила на себе одежду, выдохнула и забарабанила маленьким кулачком по дверному косяку. Не дожидаясь ответа, всунула голову внутрь помещения.

– Семён Евгеньевич!..

– Нина! – грозно сказал мужской голос. – Почему без звонка?

– Так вы же просили тогда! Я же помню, я всё помню!

Девушка широко отворила дверь и слегка подтолкнула Валеру. Тот сделал шаг вперёд, оказавшись в большом кабинете, где за столом, грозно сдвинув брови, сидел его старый знакомый «человек из Эннеи».

Семён Евгеньевич, увидев прибывшего, разом подобрел, деликатно шикнул на девушку: «Благодарю», и встал из-за стола, протягивая руку Валере.

– Добро пожаловать туда, где вам рады как нигде!

Валера пожал руку, но дружелюбному тону не поверил – свежи ещё воспоминания о вербовке, которая происходила при каждой их встрече.

– Присаживайтесь! – Семён указал на стул напротив и сам последовал своему совету. – С чем к нам пожаловали?

– Мне нужно зарегистрироваться. Это ведь обязательное условие моего пребывания в городе, так?

– Совершенно верно.

Семён нажал на кнопку телефона, лежавшего на столе. Подождал, пока на том конце ответят.

– Светочка! Загляни, пожалуйста, ко мне.

Валера молчал и смотрел по сторонам, тогда как его собеседник положил трубку.

– Сейчас мы вам всё организуем, – сказал тот, – и в ближайшие три дня можете не беспокоиться. Но потом снова сюда. И снова, и снова. – Пожал плечами. – Таковы правила.

– Конечно, никому же не нужно, чтобы меня искали по всему городу с собаками, как злостного нарушителя, – отреагировал Валера.

– Вы нас уж совсем полицаями выставляете, – с ноткой обиды в голосе протянул Семён, – чтобы такое произошло, нужно совершить целое преступление. Вы же это не планируете, правда?

– Нет.

– И замечательно! – К Семёну вернулось воодушевление. – Но я хочу сказать, что жёсткие порядки относятся только к тем, кто… по каким-то причинам не хочет вести дела с Эннеей. Если же вы сделаете, наконец, выбор в нашу пользу, то всё сразу станет намного проще!..

– Я пока не собираюсь менять своё решение, – констатировал Валера.

В этот момент дверь кабинета открылась, и вошла светловолосая девушка в круглых очках и с серой шерстяной шалью на плечах.

– Вызывали? – усталым голосом спросила она, глядя на Семёна.

– Светочка, тут человечка надо зарегистрировать. Список «А», посмотри по последним. И скоренько, будь добра.

Девушка бросила быстрый оценивающий взгляд на Валеру.

– Документы нужны.

– Валерий, продиктуйте, пожалуйста, номер своего телефона и передайте паспорт.

Валера, проговаривая набор цифр, вытащил паспорт из внутреннего кармана пиджака и протянул «Светочке». Та даже не дёрнулась. Семён мягко отобрал у Валеры документ, положил на стол и чуть подтолкнул в сторону девушки. Только тогда она взяла его и, развернувшись, вышла.

– Да, у нас и такие хара́ктерные персонажи работают, – сказал Семён как будто в оправдание. – Но мы уживаемся. Со всеми. Эннея – не просто безликая организация. Это семья. Атомисты и простые люди объединились, чтобы нести в мир добро и благодать.

Валера никак не отреагировал.

– … Поэтому присоединиться к нам – большая честь, которая выпадает далеко не каждому. Да вообще мало кому поступают такие предложения!

– Я понимаю, – ответил Валера. Он слегка утомился от этого театра одного актёра, но мысленно поблагодарил, что Эннея не взялась за него по-серьёзному, а пытается договориться, пусть так глупо и наивно.

Семён внимательно посмотрел на Валеру, разочарованно вздохнул и принялся перебирать бумаги на столе. Через минуту он попросил подождать его некоторое время в одиночестве.

– И прошу ничего тут не трогать, – с улыбкой сказал Семён, стоя в дверях, – у нас везде камеры!

Сколько Валера потом сидел в кабинете, десять минут или два часа, он даже не отразил – просто вошёл в полумедитативное состояние, при котором глаза осматривали кабинет, будто хотели запомнить окружение до мелочей; тело периодически и едва заметно меняло позу, а сознание, остановив внутренний диалог, плавно покачивалось на эфемерных радиоволнах, которые пронизывали Вселенную.

В тот момент, когда мужчина начал наслаждаться покоем, дверь открылась. Семён глянул сначала с подозрением, затем с недоумением, а потом вовсе махнул рукой и протянул Валере небольшой лист.

Валера внимательно его изучил: чёрно-белая фотография, имя/фамилия/дата рождения. Официальный род деятельности – «лесник», неофициальный – «атомщик». Последнее выделено жирным шрифтом и подчёркнуто. И срок действия – ровно три дня.

– На самом деле, эта бумага – чистая формальность, – пояснил Семён. – У Эннеи нет патрулей, которые бы ходили по городу и выискивали таких как вы. Тем более с собаками. Просто мы хотим, чтобы по прошествии трёх дней вы явились к нам и либо продлили «регистрацию», либо закрыли и уехали туда… где вам привычно.

– Много людей в городе, от которых вы требуете «регистрацию»?

– Это конфиденциальная информация, – мгновенно ответил Семён. – Больше вас не задерживаю. Могу, конечно, провести небольшую экскурсию по зданию, чтобы вы…

– Нет необходимости, – сказал Валера и задумался:

«Интересно, а за сколькими атомщиками следит сейчас Эннея помимо меня? Может, они боятся, что мы объединимся… но для чего? Провести революцию? Разрушить Эннею до основания? Если остальные атомщики такие же, как я, то им глубоко наплевать на то, что творят организации Эннеи, лишь бы они не вторгались в наши жизни, как сделал это Культ».

– Тогда был рад встрече, – сказал Семён слегка натянуто. – По коридору идите прямо, затем два поворота направо – не заблу́дитесь. А если что, спросите дорогу у любого встречного – все помогут, мы же семья.

Он сел на кресло и снова углубился в бумаги, показывая, что Валеры для него на сегодня больше не существует.

Валера кивнул в знак благодарности, вышел из кабинета и направился к выходу. Периодически из дверей, расположенных вдоль коридора, появлялись люди. Одни здоровались и шагали мимо, другие только посматривали с любопытством.

«А ведь я нахожусь сейчас среди себе подобных, – заметил про себя Валера. – Конечно, это можно было сказать ещё в Цитадели, но, видимо, я тогда не хотел ассоциировать себя с разрушителями. Здесь же все должны использовать сущности во благо. Теоретически. Но… они – атомисты, использующие сущности для достижения глобальных целей, а я – просто атомщик, который не хочет выносить свои умения за пределы леса. Наши жизни могут идти параллельно или на мизерном расстоянии друг от друга, но почти не пересекаться. Хотел бы я, чтобы так всё и было».

Давным-давно Валера спросил отца, почему за годы жизни в лесу они не встречали других атомщиков.

– Мы, атомщики, разделились, чтобы поддерживать природу каждый на своей территории, ибо так наиболее эффективно, – последовал ответ.

– Раз нас в лесу двое, то мы действуем в два раза лучше? – резюмировал Валера.

– И да, и нет. Вскоре поймём.

Может, это «вскоре» наступило, тогда же появились мысли о поиске истины, и так он принял решение об уходе. Новый вопрос для следующего разговора? Пожалуй. Вот только когда он случится и случится ли?

– Валера?

Знакомый голос вывел из размышлений. Валера остановился: он добрался до холла перед выходом, а из другого коридора на него смотрела Ксения. Девушка, будучи небольшого роста, выглядела ещё меньше обычного, а яркие рыжие волосы, по которым Валера её помнил, стали на вид как выцветшая медь. На печальном лице отразилось узнавание.

– Что ты тут делаешь? – спросила она и подошла ближе.

– Да вот уходить собрался.

– И я. Давай выйдем на улицу – тошнит уже от этого места.

Последнюю фразу она произнесла шёпотом, чтобы девушка из-за стойки, Нина, не услышала.

Ксения прошла первой, пикнув пропуском. Нина недобро поглядела ей вслед. Валере она широко улыбнулась, мяукнула: «Приходите ещё!» – и открыла ограждение.

Ксения стояла в стороне от крыльца. Валера медленно проследовал к ней. Они расстались на нейтральной ноте, но что-то явно случилось за прошедшие недели, это было заметно по её виду. Если представить Ксению как свечу, то перед Валерой стоял бесформенный огарок.

– Привет, – тихим голосом сказала девушка.

– Здравствуй.

– Я думала, ты уехал насовсем.

– Вот сегодня вернулся. А здесь зарегистрировался. Это ведь надо делать всем атомщикам, которые не служат Эннее.

– В самом деле? Я не знала. – Блеклый голос и потухший по сравнению с прошлыми встречами взгляд слегка пугал. – А ты… ты виделся с Сеней?

– Да. Вообще, по большей части, это из-за него я приехал.

– Обучение сущностям? Да, он как-то говорил. Что ж, передавай ему привет. Хотя нет, не нужно про меня упоминать.

Ксения не смотрела мужчине в глаза, что вызывало у него дискомфорт. Валера решил сменить тему.

– А как часто ты бываешь здесь?

– Сегодня в первый раз. – В голосе Ксении мелькнуло раздражение. – Но запомнится он надолго: мало того, что в лабораторию больше не пускают, допрашивают через день и заставили оформить подписку о невыезде, так сегодня зачем-то привезли сюда, чтобы задавать те же самые вопросы, но уже в присутствии больших шишек из Эннеи. Как будто я что-то знаю!

Ксения отвернулась, плечи её затряслись. Валера почувствовал себя не в своей тарелке.

– Что-то произошло?

– «Что-то»? Да вся моя жизнь пошла под откос!

Валеру посетило озарение.

– Сеня что-то тебе сделал?

– Сеня?! – Ксения снова повернула лицо, выразив удивление. – Нет, он тут ни при чём. Хотя ответь мне, пожалуйста, на один вопрос: ты правда не рассказывал Сене о том, что я работаю в Лебенслихт?

– Напрямую – нет. Он увидел карточку, которую ты мне оставила. Я не убрал её между твоим и его приходами.

– Ясно. Хм… правда бы рано или поздно вскрылась. Плохо, конечно, что это произошло сейчас, когда негатива в жизни слишком много.

– Я не очень понимаю, о чём идёт речь.

– Тебе не рассказали, когда ты сюда заходил, что произошло с лабораторией Лебенслихт неделю назад?

– Нет.

– Что ж… неделю назад поздно вечером в неё проникли неизвестные. Они разрушили всё, что можно было разрушить, и утащили все бумаги, включая мою записную книжку, хотя я её для работы даже не использовала. Вдобавок мой руководитель, Леонид Венедиктович Рубинштейн, пропал: по телефону не отвечает, дома его нет.

– Он исчез в тот вечер? – задумчиво протянул Валера.

– Я ушла из лаборатории за несколько часов до того, как это случилось. Он оставался последним. – Ксения стала кусать ногти. – Не хочу думать о плохом, но пока варианта всего два: либо он успел до прихода неизвестных и просто пропал, либо его похитили.

– А как думают в Эннее?

– Они прорабатывают все варианты. Сначала меня и остальных лаборантов опрашивали в нашем офисе, а сегодня вот привезли сюда и оставили одну без поддержки. Сволочи.

Валера напрягся: не успел пережить злоключения с Культом, как через несколько недель в городе снова происходят разрушительные мероприятия, связанные с местными атомистами. И вновь это каким-либо образом затрагивает людей, с которыми он только недавно познакомился.

– Но я ничего не знаю! – продолжала Ксения, чьё лицо скорчилось от гнева и отчаяния. – Я просто младший ассистент! Может, это, конечно, месть судьбы за то, что я докладывала руководителю про ваши похождения, или… – Она резко замолчала и посмотрела по сторонам. – Но об этом никто не знает. Короче, ладно…

Ксения протёрла глаза тыльной стороной ладони.

– Валера, извини, что вывалила всё на тебя – просто это случилось так неожиданно, давят со всех сторон и пытаются выудить правду, которой у меня нет.

– Эннея же этим занимается. Думаю, они найдут и твоего руководителя, и тех, кто устроил погром, чем не выход, – рассудил Валера вслух.

– Пока они занимаются только тем, что запугивают слабых и беззащитных девушек, – презрительно отозвалась Ксения.

«Все вы слабые и беззащитные, а на поверку крутите финтиля». – Валера решил не озвучивать эту мысль, а только пожал плечами.

– Ладно, Валера, была рада увидеть, – тусклым голосом сказала Ксения, – но мне пора – надо насладиться свободой, пока в Эннее не решили, что её у меня слишком много ввиду сложившихся обстоятельств. Думаю, можешь передать привет хотя бы Глебу – к нему у меня нет претензий, а нормально попрощаться мы не успели.

Ксения отвела покрасневшие глаза, выдавила полуулыбку на прощание и быстрым шагом ушла.

Валера ещё какое-то время стоял у крыльца. В голове появилось смутное сомнение, что он снова становится свидетелем неприятных событий, но… на этот раз всё должно пойти по-другому, потому что Культа не стало, а Эннея должна на корню пресечь повторение хаоса. Если, конечно, эта «семья», о которой твердил Семён, знает своё дело.

Пусть они сами всем занимаются – Валера здесь, чтобы обучить Сеню и, возможно, его друзей. «Теперь вам меня не втянуть», – сказал мужчина себе и Городу одновременно, представив, что он имеет сознание.

Как только Валера поместил рассказ Ксении в самый дальний угол мозга, чтобы обдумать в другое время, и собрался идти в «штаб», около него остановилась машина. Чёрный лимузин блестел на солнце и всем своим видом показывал, что внутри сидят люди, которые знают толк в хорошей жизни. По крайней мере, на их взгляд.

Окно самой задней двери медленно открылось, и оттуда на Валеру воззрился загадочный тип в капюшоне.

– Салют, уважаемый, – сказал он.

Валера смотрел на нового знакомого и думал о том, чем мог его заинтересовать.

– Я бы хотел, чтобы мы немного поболтали. – Тип странно выговаривал слова, словно подбирал подходящие, как стёкла для цветного витража.

– Я не люблю разговаривать с незнакомцами.

– Ну, так наступил момент, когда можно познакомиться. Залезай сюда!

Настойчивость типа начала раздражать Валеру.

– Я же сказал, что…

– Погоди, погоди… я из Эннеи. Точнее, не из самой Эннеи, не из этого здания.

Тип снял капюшон, открыв длинные седые волосы, слегка дряблое лицо и ярко-белые зубы.

– Меня зовут Гуннагр, я – Лидер Титаниуса, мы в Эннее занимаемся сущностью металла. Я о тебе наслышан, Валегра.

Только теперь Валера понял, что тип из лимузина не мог нормально выговорить букву «р». Тогда, получается, его зовут Гуннар? Иностранец?

– А я о тебе в первый раз слышу, – парировал Валера.

– Я понимаю. – Гуннар махнул рукой. – И ещё понимаю, что Эннея успела тебе надоесть. В общем, я всего лишь хочу, чтобы мы немного поболтали. Если честно, Эннея и меня немного бесит. Это ведь замечательная тема для общения?

Вот так: сидишь в лесу, ходишь по деревням – с тобой общаются только местные старушки; приезжаешь в город – сразу неведомо откуда появляются старые знакомые и возникают новые, которые успели о тебе прознать.

– Давай, Валегра, – зазывал в нетерпении Гуннар. – Посидим, поболтаем! Я здесь последний день, потом будет самолёт домой, и мы можем вообще не увидеться. Или есть ещё тема: твоё участие в делах с Культом Девятого Дня. Мы, в Эннее, любим иногда это обсуждать!

Гуннар открыл дверь и освободил место. Валера думал несколько секунд и, наконец, забрался в лимузин. «Я только недавно видел другого Лидера из Эннеи, Дениса Заславского, и эта встреча стала для него смертельной. Если и этот окажется сумасшедшим, то Эннея не заслуживает доверия».

Внутри была сплошь чёрная обивка, тонированные стёкла скрывали их от окружающих (Валере сразу вспомнилось, как его везли в гостиницу после смерти Дениса – неприятные ассоциации). Напротив располагался ещё один ряд кресел, между ними стоял небольшой столик с бутылками и рюмками. Гуннар показался Валере раза в два старше него, но в отличие от всех знакомых людей околопенсионного возраста, был одет необычно: кожаные штаны и жилетка, футболка с непонятным рисунком и названием на чужом языке, тканевые браслеты на татуированных предплечьях. Он дал команду водителю, и лимузин поехал.

– Что-нибудь выпьешь? – предложил Гуннар. – Водка? Джин с магртини?

– Я не пью.

Гуннар подозрительно посмотрел на Валеру и наполнил себе рюмку.

– Ну, тем не менее – за грусских атомщиков, таинственных и беспощадных, имеющих знания, что не снились остальным. – Он опустошил рюмку и скорчил лицо. – Как же я доволен, что наконец увидел вживую одного из вас.

– Не думаю, что у меня есть знания, которые заинтересовали бы Эннею или кого бы то ни было, – с сомнением отозвался Валера. Каждую секунду он был настороже, готовясь к худшему развитию событий. Неизвестно, что в голове у этого иностранца, так хорошо разговаривавшего по-русски.

– Тебе может казаться, что нас всех обучали одному, но это далеко не так. Покопайся в твоей голове – найдёшь тайны, стоящие очень много денег. Поэтому ваши и сидят в тайгах и лесах. – Гуннар заметил, что Валера посуровел, быстро поправился: – Но я не такой, можешь оставить свои тайны себе. Лучше сделай вот что: я читал о том, что случилось с Культом, их базой в лесу, и Алиной Заславской, но хотел бы послушать того, кто всё это видел. Пожалуйста.

Валера начал вспоминать: без лишних подробностей, без упоминания Сени и его друзей, почти так же, как в своё время докладывал на допросах Эннеи. На середине рассказа во время очередной остановки лимузина водитель сказал, что они прибыли на место. Гуннар выскочил из машины, придержал дверь для Валеры и повёл его в здание, напоминавшее гостиницу. Валера несколько раз останавливал рассказ, но Гуннар жестами настаивал на продолжении, пока они проходили стойку регистрации и получали ключи, поднимались по широкой лестнице, обитой коврами, на третий этаж и заходили в просторный номер. Из гостиной с широким диваном и гигантским плоским телевизором они переместились в комнату, похожую на кабинет для совещаний: большой стол, с десяток просторных кресел, доска для рисования на стене с каким-то диаграммами. И панорамное окно во всю стену, из которого открывался достаточно красивый вид на город.

Ещё добрых полчаса Валера выуживал из памяти события, поросшие мхом времени. Гуннар успел достать откуда-то бутылку с рюмкой и иногда пригубливал, продолжая очень внимательно слушать.

– А сегодня я решил приехать в город, чтобы… просто посмотреть на него, зная, что никто за мной не гонится и никто не желает моей смерти, – закончил Валера.

– Любопытно, – ответил Гуннар и расстроено вздохнул. – Но именно это я и читал во всех сводках. Я надеялся, конечно, что услышу что-то новое. То, что не совсем можно сообщать официальным лицам.

– И чем же ты отличаешься от официального лица? – спросил Валера без обиняков.

Гуннар рассмеялся.

– В самом деле. Ни дать ни взять. Значит, есть что-то такое, а?

– Я этого не говорил.

– Ах-ха-ха, точно, точно! Валегра, ты – лис! Надо за это выпить!

Валера встал из-за стола.

– Послушай, я не собирался каждому встречному-поперечному рассказывать то, что и так всем известно. Поэтому выкладывай, что тебе от меня нужно?

– Нужно? Это общение! Мы, заблудшие души, должны быть близко, должны, кхм, дегржаться вместе!

Валера вспомнил, сколько всего наговорила Ксения тогда в гостинице.

– И что, этой вашей «организации, которая контролирует сущность металла», понадобился карманный атомщик? Решил меня вербовать?

На лице у Гуннара отразился весь спектр эмоций, от гнева до печали. Но по итогу говорить он стал медленно и вкрадчиво:

– Титаниус не нуждается в атомщиках, Валегра. А если ты когда-нибудь захочешь пойти ко мне, то будешь, кхм, отбиграться на общих условиях, пусть я тебя и очень сильно уважаю. Никаких поблажек. А желающих-то хватает… На самом деле, я доволен тем, что ты отказал Эннее. И удивлён, что больше никто не попытался на тебя выйти.

Валера не стал это комментировать.

– Ты не хочешь быть ни за кого, – продолжал Гуннар, – и это похвально. Истинный атомщик.

– Похоже, с Эннеей никто не хочет иметь дела, – заметил Валера.

– Да? – с интересом отреагировал Гуннар. – Откуда ты это взял?

– Слышал, – ответил Валера после небольшой паузы. Кажется, его почти поймали к стенке – надо впредь осторожнее выбирать слова.

– Ну, в целом, так и есть. Думаю, их начали ни во что не ставить в тот момент, когда снова и снова никто не хотел заниматься сущностью тока.

– Электричества? – уточнил Валера.

– Ага. Когда у вас, в ГРоссии, шли девяностые, сущностью смегрти стали заниматься бандиты, в США тоже не всё было спокойно, а тут отваливаются те, кто занимается током. Тяжёлые годы для Эннеи, из-за чего она ослабла. В итоге они сами стали заниматься током, то есть следить за собой же. – Гуннар разошёлся и стал говорить с яростью. – Вместо китайцев США запихнули в Эннею магрионеток из Афгрики, котогрые им в грот смотгрят. Тепегрь Культ чуть полгогрода не уничтожил. Ты скажешь, что это ногрмально, fan?! [прим.: «Fan» (читается «фан») – междометие из шведского языка, как, например, английское «fuck». Переводится, соответственно, по-разному, включая «блин», «чёрт», «проклятье» и т.д. в зависимости от контекста.]

– Нет, – спокойно ответил Валера.

Гуннар захлопал глазами, как будто только теперь заметил, что находится в помещении не один, и разом потух.

– Каждый сам за себя, Валегра, – с грустью констатировал Гуннар. – Поэтому стой на своём, как ты и…

Его прервал звук открывшейся двери.

– Пап, привет! – раздался молодой и отчего-то знакомый Валере голос. Его обладатель, видимо, разувался в прихожей. – Извини, что без приглашения, но дело немного срочное. Я тут обсчитался – денег нужно немного больше. Так что будь добр…

В кабинет зашёл Арсений в кофте с капюшоном, которая была на нём пару дней назад. С улыбкой во весь рот он сначала посмотрел на Гуннара, а затем заметил Валеру. Улыбка тотчас погасла.

– Здравствуй, Валера.

Повисла пауза. Гуннар, слегка осоловевший от вспышки гнева и алкоголя, навис над столом; Сеня задавал Гуннару один немой вопрос за другим; Валера же с одной стороны удивился, а с другой наконец понял, откуда Сеня добывал информацию об Эннее и как попал к нему в гостиницу после смерти Заславского.

Сеня медленно сел на свободное кресло.

– А я тут увидел Валегру, – оправдывающимся тоном заговорил Гуннар, – и подумал, что пока не улетел, могу с ним чуть-чуть поболтать.

– И решил себе заграбастать? – сквозь зубы спросил Сеня.

– Нет! – возмущённо ответил Гуннар. – Валегра, скажи ему!

– Ничего мне не говори, Валера! Не слушай его! И меня не слушай! Правда, если подумать, ты так и делаешь… – Сеня вздохнул. – Что ж, Валера, да, я – сын главы Титаниуса, Гуннара Иссаксона, наполовину швед.

– На лучшую половину! – сказал Гуннар, опустившись в кресло и наливая себе новую порцию выпивки.

– Пап, прекращай уже пить, тебе это не идёт!

– Кажется, я тут лишний, – сказал Валера и встал.

Арсений жестом остановил его.

– Валера, погоди! Ты куда сейчас собрался?

– К тебе в квартиру.

– Ну, так и поедем вместе! Давай ты подождёшь за дверью, пока я переговорю с отцом. Думаю, мы управимся в пять минут. Хорошо?

– Ладно.

– А, погоди секунду, хочешь прикол? – Сеня повернулся к отцу. – Пап, кстати, меня тут Валера обучил сущности электричества!

– Да? – удивился Гуннар. – Ты же сказал как-то…

– … Мы стояли под дождём, недалеко от огромного дерева! Сверкали молнии, гремел этот, как его…

Парень защёлкал пальцами, глядя на отца, чтобы тот подсказал ему слово. Гуннар задумался.

– Рг… ргр… Fan. – Гуннар понял, что над ним смеются, и махнул рукой.

Сеня расхохотался и помахал Валере, чтобы тот уходил. Валера кивнул на прощание Гуннару, который будто перестал его замечать, и вышел из номера.

Валера не засекал, но, кажется, Сеня вправду управился за пять минут: мужчина не успел рассмотреть аляпистую красоту гостиничного коридора, как Сеня вышел и повёл Валеру за собой. Вот только они направились не по широкой лестнице, а через узкую, эвакуационную, где не горел свет. В конце была дверь с амбарным замком, от которого у парня оказался ключ. Вторым ключом Сеня запер дверь снаружи.

Они оказались в маленьком проулке. Парень надел капюшон и опустил голову.

– От кого-то прячешься? – поинтересовался Валера.

– Можно и так сказать… просто почти никто не знает, что у Гуннара Иссаксона есть сын в России. Да и не нужно это знать. Так что я иногда «втихаря» навещаю отца, хорошо он всегда в этой гостинице останавливается.

Из проулка вышли к дороге, но до стоянки с вишнёвой «пятёркой» пришлось идти ещё несколько минут.

– А Дарья и Глеб в курсе?

– Нет… и давай пока им не будем говорить, хорошо? Придёт время – обязательно сообщим. Но не сейчас. Лучше давай их по-другому обрадуем…

«С каких пор люди стали настолько скрытными? – думал про себя Валера. – Все друг от друга что-то утаивают или так только среди городских? Гуннар упомянул, что и я могу иметь тайные знания. Значит ли это, что я намеренно ими не делюсь? Где эта грань между общеизвестным знанием и утаенным?»

А пока Валера размышлял, Сеня достал из кармана джинсов мобильный телефон и позвонил обоим друзьям, чтобы сообщить преприятнейшую вещь ­– к ним приехал Валера, поэтому вечером ожидается праздничный ужин.

– Я думал, ты появишься через неделю, – сказал Сеня, положив трубку. – На крайний случай, в течение месяца. Но вот так, на второй день… Не знаю истинной причины, но, если ты не против, буду считать, что ради меня, Сырдарьи и Глебса!

Они дошли до машины, сели в неё и поехали. Сеня что-то напевал, Валера смотрел в окно.

Осенью город стал серым. Небо, будто отражение, по цвету было как асфальт. Теперь пра́вило не солнце, как летом, а ветер, сильный и шустрый.

Проехав очередной перекрёсток, Валера не сразу осознал, что за окном пронеслось кафе, которое было связано с Алиной: в нём девушка виделась со своим информатором, Олегом. А ещё вспомнились Прогудин и его сын – их судьба неизвестна, и хорошо, если она хоть на немного вернулась к тем временам, когда действия Дениса Заславского были всего лишь планами.

Пару пробок спустя добрались до «штаб-квартиры». Закрыв за Валерой входную дверь, Сеня включил во всех комнатах свет.

– Ну, что, до этого ты был здесь в гостях, а теперь хочешь не хочешь придётся чувствовать себя как дома.

Парень провёл небольшую экскурсию по пустой квартире. На санузле он решил остановиться отдельно:

– Валера, ты только глянь! Чудо техники! Половина населения Земли готова продать душу и лишних детей за это! У-ни-таз!!! Больше не нужны дырки в подполе и ямки в лесу! Ладно, если ты скажешь, что приехал не ради нас, а ради него, я пойму.

Войдя в спальню, Сеня немного поник.

– А тут ты можешь спать. Да и вообще – это целиком и полностью твоя комната, располагайся.

После «экскурсии» Сеня ушёл в магазин, заявив, что нужно хорошо подготовиться к праздничному ужину.

Валера перенёс свои пожитки в спальню. Большой шкаф-купе был пуст, без единой вешалки. Широкая кровать по сравнению со спальным мешком в избе казалась переходом в аристократы. Воздух в комнате был с непонятным душком – смесь неестественной чистоты и спёртости, будто сначала его сделали стерильным, удалив всевозможные запахи, а затем, закрыв окна и двери, не давали доступ свежим потокам.

Здесь наверняка жила Ксения, а на этой кровати… в общем, похоже, Сеня вырвал девушку из своего сердца, но не смог с этим до конца смириться. Стало ли это причиной обучения сущностям?

«Алина захотела учиться из-за скуки, Сеня – чтобы заглушить душевную боль. Есть кто-то, кто хочет это делать хотя бы из праздного любопытства?..»

Валера проветрил комнату и разложил сменную одежду на той половине кровати, которую не собирался расстилать. Тут вернулся Сеня.

Вдвоём они накрыли на стол, парень достал из большого пакета несколько салатов, которые продаются на развес, и разложил по салатницам. Посуда на четверых, больше не ожидалось.

Пропиликал дверной звонок – пришёл Глеб.

– Привет, – скромно сказал он с порога. Те же сгорбленные плечи, квадратные очки и взъерошенные светлые волосы.

Через несколько минут явилась Дарья. Предельно-короткие чёрные волосы немного отросли, сделав её чуть женственнее. Взгляд с прищуром никуда не делся, тёмно-карие глаза привычно источали равнодушие вперемешку с презрением. Пирсинг в брови и носу агрессивно выделялись. Одета она была в кожу, будто закупалась в одном магазине с Гуннаром.

– Глебс здесь! – радостно произнёс Сеня. – Сырда́рья тоже здесь! Пора начинать!..

– Чего? – возмутилась девушка. – Как ты меня назвал?! Какой я тебе сыр?..

– Ну, ты твёрдая… тогда пармезан?

– Слышь ты, камамбер сычужный, за такие обзывательства можно и несколько пинков получить! [прим.: Сычужные сыры получаются, когда при обычном изготовлении сыра добавляют сычужный фермент, который добывается в желудках молодого рогатого скота. Такие дела]

– Ладно, ладно! Река такая есть!.. Валера, ведь так?

– Вроде да, – неуверенно ответил мужчина. [прим.: Сырдарья́ – река, чей исток находится в Таджикистане, а впадает она в Аральское море на территории Казахстана.]

Дарья поскрипела зубами, но стерпела. Пять минут спустя они сели за стол. Сеня заставил Глеба и Дарью рассказать о том, что они делали в последние недели, когда деяния Культа стали историей: Глеб, став четверокурсником, дождался учёбы и сейчас активно грызёт гранит науки, тем более что новостей из мира сущностей нет – Эннея взяла паузу в связи с расследованием.

– А я как жила до всей этой движухи с Культом, так и живу, – с вызовом ответила Дарья.

– Ты, случаем, не заезжала ко мне в лес? – спросил Валера.

– Зафига это мне? – Девушка фыркнула и закатила глаза.

Потом Сеня вынудил Валеру поведать о своём времяпрепровождении. После недолгого рассказа, в котором слова «помогать» и «деревня» составляли половину всего количества, Сеня подхватил эстафету, обращаясь по большей части к Валере:

– А я отдыхал: ходил в кино, катался на машине и так далее. Вон, даже доехал до леса, где живёт один мой знакомый атомщик…

Глеб и Дарья переглянулись, отчего Валера понял, что огромный пласт истории остался за кадром, ведь в квартире сейчас не было не только Ксении и её вещей, но как будто уже долгое время никто не жил.

Парень тем временем воодушевлённо описывал поход до бункера и получение сущности электричества. В его рассказе неистово капал дождь, оглушающе гремел гром и ярче тысячи солнц сверкали молнии.

Наконец, Сеня выдержал мхатовскую паузу и задал друзьям главный вопрос вечера:

– Ну, что, вы-то решились насчёт обучения?

Глеб закашлялся, а Дарья демонстративно зевнула.

– Сеня, ты так сильно хочешь, чтобы мы согласились, что мне хочется отказать тебе чисто из принципа, – вальяжно ответила девушка.

– Но мы же это обсуждали! И вы приняли все мои доводы!

– Жизнь – непредсказуемая штука, Сеня, – с лёгкой ухмылкой говорила Дарья, – сегодня – одно, завтра – другое.

– Может, мы ещё немного подумаем? – спросил Глеб с волнением в голосе.

– О чём?! – возопил Сеня. – Вы… вы чего?!

Он выскочил из-за стола.

– Мы часами болтали о сущностях, об Эннее и том, что нужно помешать Культу! Часами болтали о Валере, его уникальности и прочем! А как размышляли о том, что будем делать, став атомистами! И тут вы даёте заднюю?!

– Хорошо, если мы согласимся, ты от нас отстанешь? – Дарья разговаривала с другом, как с непослушным ребёнком.

– Отстану сразу после того, как полу́чите сущность воздуха. Готов поспорить, что потом вас за уши не оттащишь от Валеры – будете упрашивать его о продолжении.

– Не умели сущности получать – и ничего, работаем. Ладно. Только потому, что ты сильно просишь. Я согласна. Глеб?

– И… и я согласен, – обречённо сказал парень.

– Отлично! – обрадовался Сеня. – Начинаем, ура! Завтра?

– Завтра?! – Глеб был в шоке. Дарья лениво взглянула на Валеру.

– А наш учитель готов к скорому началу занятий?..

Валера пожал плечами. Ученики достаются ему – сплошь нетерпеливые.

– Да.

Дальше три пары глаз пристально смотрели на него, пока он объяснял своё видение учёбы: сущности будут получать не чаще, чем раз в одну-две недели; Глеб и Дарья начнут сначала, Сене придётся пока подождать; первые пару занятий можно провести в лесопарке.

– Это там, где ты… вы… увидели рекрутов Культа? – с прищуром спросила Дарья.

– Там хорошие места, – пояснил Валера. – Когда будете получать огонь, а ты, Сеня, – металл, то придётся выбрать что-то другое. Пока же остановимся на лесопарке.

– Да, сенсей! Как скажете! – рявкнул Сеня, упреждая комментарии от девушки.

На том и порешили. Небо за окном потемнело, все кроме Валеры засобирались по домам. Мужчина обратился к Арсению:

– Я думал, что раз это твоя квартира, то ты тут живёшь.

– Квартира принадлежит мне, да, но я нечасто здесь ночую. Особенно в последнее время. Поэтому после заката это целиком и полностью твоя территория, даю разрешение. Только не приводи продажных женщин! – Затем тихо добавил: – Не повторяй моих ошибок…

Дарья нахмурилась, Глеб обеспокоенно посмотрел на друга, но тот как ни в чём не бывало продолжил убирать со стола. Посуда была брошена в кухонную раковину, недоеденные салаты оставили Валере на завтрак.

Наконец, через пятнадцать минут молодёжь стояла в прихожей, а Валера, словно хозяин, провожал их.

– Итак, завтра в девять здесь, – возвестил Сеня. – И без опозданий, особенно ты, Валера. Всё, спокойной ночи!

– До завтра, – поникшим голосом сказал Глеб.

– Ну, бывай… учитель, хех, – едко произнесла Дарья.

Когда они ушли, Валера вздохнул спокойно, потому что день всё-таки подошёл к концу – столько общения не было с тех пор, как они с Алиной гонялись за Культом: люди, которые были знакомы, люди, которые сами решили познакомиться, планы разной степени глобальности – мир опять расширился, покинув границы леса.

Остаток вечера мужчина провёл, осматривая квартиру, особенно большую комнату, где в шкафу было огромное количество книг, но браться за них сейчас нет никаких сил. Разгрузить сознание помогло мытьё посуды.

А потом Валера пошёл спать.

Очередная, но при этом новая ночь в городе. Никто не хочет убить – даже слегка непривычно. Втрое больше учеников. Пускай в Эннее сейчас как будто неспокойно, но… теперь-то уж разберутся сами, опыт есть.