Читать онлайн "Вечный рай"

По грязной луже разошлись круги от наступившей в неё лакированной коричневой туфли, и отражавшиеся башни ратуши покрылись рябью, смешиваясь с закатными красками оранжевого неба.

Она спешила, поскольку знала: за ней уже следят, и никто, даже государственная стража имени Демарле, не сможет совладать с преследователем, появлявшимся вместе с луной. Собственно говоря, из-за этого гражданам и было запрещено покидать свои дома по ночам, однако это не избавляло людей от страха, лишь наоборот, преумножало его.

Сердце бежавшей ускорялось с каждым шагом, а в легких оставалось всё меньше воздуха, но она не имела права сдаваться. Не сегодня, когда дома ждут больной отец и сестрица, слишком маленькая, чтобы помочь заработать денег на лечение, но достаточно храбрая, чтобы ухаживать за прикованным к постели папенькой.

Отточенным движением достав из кармана золотые часики на цепочке, девушка бросила взгляд на циферблат, и сердце её, кажется, застыло. До дома добираться ещё несколько кварталов, а до момента, когда солнце зайдет, оставались считанные минуты.

Споткнувшись о выступающий камень мощёной городской площади, девушка наступила на расшитую белоснежным кружевом юбку и упала на колени, саднив нежную кожу. Волосы растрепались, и несколько особенно крупных прядей закрывали обзор.

«Кошелёк!» пронеслось в голове у запоздавшей горожанки, судорожно хватавшей воздух ртом и прижимавшей к груди кровоточащую от удара о камни руку в надежде, что это успокоит столь неприятно вздрагивающие лёгкие.

Заветного бархатного мешочка нигде не было видно, и девушка решила оставить деньги и продолжить бежать. В конце концов, тридцать монет – не так уж много, и можно будет занять муки и картофеля у соседей, чтобы не голодать всю неделю, а вот если девушка погибнет, то одному Всевышнему известно, что станется с её родными. Кто сможет позаботиться о них в столь трудный час, когда они потеряли единственную свою надежду?

Лишь только девушка смогла подняться с колен и сделать несколько неверных шагов в сторону дома, как ей на плечо опустилась рука, останавливая. Сзади что-то приглушённо звякнуло.

- Красавица, вы обронили, - с теплотой в голосе отметил схвативший и вложил в руку девушки фиолетовый потёртый мешок, сжав пальцы.

Осмелившись обернуться, девушка уткнулась в грудь стоящего за ней мужчины, обтянутую плотной чёрной тканью, и тут же смущённо сделала шаг назад, поправляя волосы и присев в реверансе в знак благодарности.

Он был довольно высоким, и казалось невозможным рассмотреть в наступивших сумерках черты его лица, однако девушка была уверена в том, что оно у мужчины более, чем приятное и голосу соответствует.

- Ох, что это со мной? Совсем забыл представиться! – Хлопнув по лбу рукой в белоснежной перчатке, ныне испачканной кровью девушки, мужчина вытянулся, как струна, и грациозно поклонился, спрятав левую руку за спину. – Офицер ночного подразделения городской стражи имени Демарле Клайв Коллинс к вашим услугам, миледи. Не стоит разгуливать ночью в одиночку и подвергать себя опасности, однако вам несказанно повезло, что мы встретились. Окажите мне честь, позвольте проводить до дома юную прелестницу.

Вновь присев в реверансе, девушка ближе подошла к офицеру, одетому по новому уставу, едва не касаясь его плеча, и указала в сторону дома, пряча заветный мешочек в складках юбки.

Ответив даме лучезарной улыбкой, освещённой загоревшимися фонарями, офицер Коллинс подал руку и повёл в указанном направлении, вытащив из кармана платок и накрыв им разодранную ладонь спутницы.

С наступлением темноты город окрашивался в золотистые полутона, приятно сглаживающие черты лица, делая их мягкими и сияющими; мокрая от прошедшего дождя улица загадочно поблескивала, и в этом блеске угадывалось что-то животрепещущее, что-то, что девушка любила прежде и о чём забыла с того дня, как в городе начали пропадать по ночам люди. Порой даже казалось, что так было всегда, но воспоминания из детства не спешили исчезать, и если днём их можно было держать под контролем, то ночью они брали над разумом верх, заставляя просыпаться в слезах.

- Я, выходит, сегодня первый заступил на пост, - рассказывал мужчина по дороге, заполняя гнетущую тишину замершего до рассвета города, - и вот с того самого момента, как надел новую форму, мечтал, что смогу рассказать коллеге о том, насколько сильно она стесняет меня в груди. Неловко вам в этом признаваться, однако терпеть нет мочи! Предыдущая хотя бы немного тянулась, а эта что? Защитить сможет разве что только от самого тупого ножа, да разве полуночник орудует им? Нет, конечно, так что совершенно не понимаю, к чему эти лишние траты в верховном совете. Лучше бы надбавку сделали к жалованию, ну вот хотя бы на одну пинту пива чтобы хватило! Вот это да-а, это бы меня порадовало, а новые костюмы помогут разве что тощим новобранцам и неповоротливым, уставшим от жизни генералам, которые под этим костюмом только и могут делать, что животом трясти.

Девушка застенчиво хихикнула, хотя до этого шла с абсолютно безразличным выражением лица.

Услышав это, офицер сперва даже не поверил собственным ушам, а когда осознал то, что его шутка оказалась для кого-то смешной, просиял. Подняв кверху указательный палец, Коллинс потряс им и радостно провозгласил:

- Да, я знаю, почему нам выдали такую форму, миледи, а всё благодаря вашей проницательности! – Серые глаза сыпали искрами, казавшимися реальными во мраке неосвещённой дальней улочки. – Это всё ради генералов, чтобы тем не нужно было втягивать живот во время важных мероприятий. Утягивающее бельё, корсет, если позволите. Он ещё и блестит так, что живота не сумеешь разглядеть. Всё верно, так я и знал! Эх, лучше бы пинту пива каждому за счёт государства организовали. Не подумайте, я не пьяница какой, но солод – моя страсть. Изредка ведь можно позволить себе лишнего, согласитесь?

С ужасом осознав, насколько далека от дома, девушка нервно огляделась кругом. Никогда не случалось такого, чтобы кому-то удалось заговорить ей зубы, но только не офицеру Коллинсу. Казалось, весь его облик был создан для долгих бесед за чашкой чая и обсуждением литературы, но что-то было не так, и теперь она поняла, что именно.

Как неосмотрительно с её стороны было не заметить отсутствия клинка в ножнах! Она так боялась лишний раз посмотреть на сопровождающего, что кроме лица ни на что и не обратила внимания, хотя стоило. Городской страже не позволялось выходить на обход без меча, а у этого мужчины его не было. В самом деле, не из-под рубашки же он его достанет!

Проследив за взглядом спутницы, Коллинс остановился, скрестив руки на груди, и испытывающе уставился на девушку сверху вниз. При этом мышцы на его напряженной шее подрагивали, демонстрируя хорошо скрываемое раздражение.

- Что случилось, красавица, – вся теплота из взгляда исчезла, оставив лишь серую каменность радужки, - сомневаешься, что я смогу защитить тебя без помощи стальной палки? Не слишком ты в меня веришь, раз так думаешь.

Не зная, что делать, девушка в панике пнула мужчину и бросилась бежать в сторону жилого квартала, громко стуча каблуками по отмосткам булочной, как вдруг голова её закружилась, а перед глазами заплясали черные точки, заставившие опереться на холодную бетонную стену.

Ледяной ветер больно обдувал щёки, но не сумел привнести ясности в сознание беглянки.

Без спешки догнав девушку, Коллинс некоторое время молча наблюдал за тем, как она не может отдышаться, осуждающе качая головой до тех пор, пока та не осела наземь.

- В корсете не набегаешься, правда? – Нежно подхватив девушку на руки, Клайв прижал её к тёплой груди и повернул голову так, чтобы их лица едва не соприкасались. – Все боятся моих бетонных глаз, но никто не знает, сколько работы проделано, чтобы добиться такого результата.

За булочной возвышался, подпирая острыми пиками макушек, сухостой, и Клайв без раздумий направился к нему, завернув девушку в мундир, столь сильно докучающий этим вечером.

Воздух стремительно охлаждался, как зачастую бывало по весне, и с каждым выдохом из лёгких офицера вырывался клубочек пара, индевеющего на верхней губе. Столь холодным Клайв не видел апрель ещё никогда, хотя уже много раз встречал его с распростёртыми объятиями.

Без труда открыв заржавевшую калитку, Коллинс ступил на чёрно-серую землю, покрытую мхом, и убедился в том, что девушка потеряла сознание. По всему выходило, что офицеру полагалось облегчить ей дыхание, расстегнув корсет, но он не стал этого делать. В конце концов, он уважает девушку, слишком хорошо знает её, и не может позволить себе такой вольности, пусть она не значит для него ровным счётом ничего.

К тому времени, как Клайв Коллинс добрался до Сиянь-реки, протекающей через самое сердце омертвевшего леса, остатки солнечного света покинули землю и даже луна была скрыта за плотной завесой туч.

Положив девушку на землю, офицер потянулся, расправляя затёкшие плечи, и спустился по крутому берегу, поросшему колючим бурьяном, к самой воде. Присев на корточки и постирав окровавленный платочек и перчатки, Коллинс вернулся к девушке и сложил постиранные вещи в карман мундира. Заливисто просвистел не то песню, не то обыкновенную мелодию, и через бурелом с громким стуком сухих веток, бившихся о крупные тушки, начали прорываться птицы.

Очнувшись, девушка не сразу поняла, где находится, но мучалась от жажды, что заставило её пошевелиться в попытке найти в себе силы подняться. Это привлекло внимание Клайва, и тогда он присел подле неё, держа в руках одну из сизых птиц, и прошептал с улыбкой:

- Вы верите в Рай?