Читать онлайн
"Солнышко"

Солнышко

Он сидел перед ноутбуком. Морщил лоб, загибал кончики усов, теребил чётки из оникса, прикладывался к электронному испарителю и пускал клубы дыма. Но как бы он не напрягался, перед ним по-прежнему пустовала страница «Ворд». Ни одной достойной мысли, ни одного чёткого образа. Как сложно найти вдохновение, когда уже несколько лет ведёшь затворнический образ жизни, всё меньше пуская в свою душу посторонние события, людей. Он «исписался», иссяк как интересный сторителлер и из успешного начинающего писателя постепенно превращался в заканчивающего.

Время растянулось в бесформенное, неощущаемое обстоятельство – сутки сменялись сутками в последовательности чередования темноты и света. Иногда хотелось спать, иногда хотелось есть. Но нужно было писать и писать, что бы было чем питаться и где спать.

Сделав заказ через онлайн сервис, он вновь вернулся к так и не начатой книге – контракт с издательством обязывал активнее шевелиться в сторону создания средства препровождения чужого досуга. Но мысли бродили вокруг давно исдуманных тем, темнели перспективы будущего, и, кажется, где-то над ухом уже дышала депрессия.

Ничего не хотелось.

Он, в который раз проверив пустующий электронный почтовый ящик, отвернулся от такого же пустого экрана ноута, растянулся на диване, пытаясь расслабиться. Но внутри всё было сковано, загублено постоянной рефлексией.

Парить приторно-глицериновой отравой в потолок быстро надоело. Он решил взбодрить внутренние эмоции, замотивировать свои ощущения на то, чтобы они согласились высказаться, сложиться в выровненные по ширине строки интересной истории. Да, это не продающие посты в соцсетях строчить, тут необходим яркий жизненный опыт.

Он достал посылку из-под дивана. Она даже успела запылиться, значит, он достаточно долго смог держать себя в руках. Он пересмотрел фотокарточки, что лежали на самом верху почтовой коробки. Задержался на обратной стороне одного из отпечатанных где-то в Азии или Латинской Америке снимков – там размашистым почерком было написано единственное послание ему от Лики.

«Никогда не грусти» – гласила надпись, украшенная смайликом. Легко сказать.

Сами фотографии были бессюжетными, но эстетически приятными. Пляж, море, джунгли, какой-то аутентичный базар. Лика. Смеётся, дурачится, переполняется позитивом и спешит поделиться этим позитивом с другими. Кто был с ней рядом в эти моменты, кто её фотографировал? Впрочем, неважно. Ненужно ворошить улей прошлых эмоций. Пусть пожужжит внутри и перестанет, нельзя вновь выпускать на волю эти обиды, это непонимание.

Отложив в сторону фотокарточки, он порылся в содержимом коробки. Из этой посылки в быту ему пригодились только чётки. Сто восемь бусин, стукаясь друг о друга, издавали приятный, успокаивающий звук. Можно было развивать мелкую моторику. Да и чёрный оникс выглядел достаточно стилёво. Остальные побрякушки ему не приглянулись. Лика, покупая это на каких-то шаманских базарах, куда бы он никогда не сунулся, должна была помнить, что он, в отличие от неё, не любит эти цацки. Но она всё равно их прислала.

Он достал из посылки завёрнутую в мятую бумажку с какими-то чужеродными надписями ароматическую палочку. Потом водрузил на стол, рядом с ноутбуком, специальную подставку, куда эту палочку и воткнул. Пошарил по карманам, достал зажигалку, попытался поджечь эту палочку, заталкивая ногой посылку обратно под диван. Зажигалка не зажглась с первого раза.

Зазвонил смартфон. Парень отвлёкся, аккуратно приблизился к аппарату, стал разглядывать незнакомый номер – чужой набор цифр на экране вызвал сильный дискомфорт. Это чувство оказалось даже сильнее воспоминаний о Лике. Он ненавидел эти внезапные звонки, но могли звонить из редакции или какой-нибудь другой работодатель.

Пришлось принять звонок, включив режим громкой связи, чтобы морально дистанцироваться от собеседника.

В динамике смартфона раздался мужской голос:

– Здрасьте. Это курьер. Еду точно у двери оставлять? У вас не работает звонок…

Писатель ответил с раздражением:

– Вам же было сказано, что общение только через чат…

– Не слышно! Еду точно у двери оставлять?

– Да! Еду оставить у двери! Оставить у двери, как и написано в заявке! Звонок не трогать!

Он вырубил связь. Недовольно выдохнул. Чёрт бы побрал этот внешний мир.

* * *

Фастфуд был уничтожен быстро и без наслаждения. Перед глазами по-прежнему пустовала страница «Ворд».

Мысли вновь не смогли собраться даже для первого предложения. Пришлось отвлечься на так и не зажжённую ароматическую палочку. В этот раз у него всё получилось. Едва появился пряный, немного дурманящий дымок, телефон вновь зазвонил.

Парню не хотелось принимать этот вызов, потому что номер не определился. Зачем кому-то звонить и скрывать свой номер? Это явно было недобрым знаком.

Телефон звонил долго, настойчиво, засоряя тишину своей некогда казавшейся нейтральной трелью. Пришло ощущение, что ели не принять вызов, то придётся слушать этот звон вечно. О том, что можно просто отключить звук он даже не подумал.

Осторожно нажав на зелёную кнопку, он включил режим громкой связи, брезгливо отдаляясь от аппарата.

Женский голос оказался приятным на слух. Девушка говорила медленно, тщательно выговаривая слова, будто учительница начальных классов:

– Здравствуйте! Это вы тот писатель, что ищет интересную историю про любовь и отношения?

Парень заинтересовался:

– Не совсем так я это назвал, ну пусть будет…

– …тогда слушайте внимательно...

Он немного растерялся, пододвинулся к ноутбуку, пробормотав:

– Так сразу…

Девушке будто не терпелось высказаться, но её речь была такой же медленной, в ней не хватало эмоций:

– Мы познакомились с ним, когда его жена рожала первого ребёнка…

Парень усмехнулся, но его собеседница не обратила на это внимания, монотонно продолжила свою речь:

– Роды должны были быть очень сложными, на это повлияли кармические болячки женского туловища. Он не присутствовал с ней в тот момент, когда жизнедарящая агония являет этому грешному миру ещё пока безгрешную душу. Мы просто с ним общались. Как могли растягивали мгновения близости. Без пошлости, в красоте первой встречи существ с одной планеты, застрявших в мире этой липкой грязи… непонимания.

Возникла небольшая пауза, писатель попытался уточнить детали:

– Непонимания чего?

– Вот и вы не понимаете, – без разочарования, а скорее с укором ответила девушка. – А это так просто. Непонимания судьбы. Жизни многих людей сворачивают не туда только потому, что люди не понимают свои судьбы. И они несчастны в этом…

– Что было дальше?

– Наша встреча не могла оказаться единственной. Мы начали чувствовать необходимость близости ежедневно. То лето было особенно дождливым. Мы часто прятались от дождя в самых необычных местах. А необычными те места становились только из-за того, что там были мы – такие яркие в своём чувстве. Тогда у меня пропало моё имя. Но я не стала безымянной. Он называл меня «Солнышко». Говорил, что моя улыбка самая ласковая. Что мои тёплые ладони могут согреть эти облака и вернуть им белоснежность. А мои тонкие пальчики могут сделать этот дождь лучше, что я способна вплетать в его локоны стальные нитки, чтобы он не был таким тусклым…

Писателю было одновременно и дискомфортно, и интересно. Он отключил громкую связь, приложил телефон к уху, спросил:

– В повседневной жизни вы также… поэтично разговариваете?

Возникла небольшая пауза. Девушке не понравился этот вопрос:

– Вы хотите меня оскорбить?

– Нет, извините, – он поспешил оправдаться. – Просто, вы говорите лучше, чем я пишу…

– Вы пишите плохо, потому что ничего не знаете о настоящей любви.

– Пусть будет так, – он согласился, ему не хотелось спорить. – Поэтому я и объявил этот конкурс на самую трогательную историю, чтобы на её основе…

– Будьте терпеливы. Я всё расскажу…

Парень будто опомнился:

– Откуда вы узнали мой номер? Я же требовал писать на электронную почту…

Но на этот вопрос он не успел получить ответа – связь оборвалась. Молодой человек расстроился, будто упустил единственный шанс написать эту чёртову книгу.

Ароматическая палочка перестала тлеть, она затухла. Возможно из-за сквозняка.

В этот день так больше никто и не позвонил.

* * *

Новый день не принёс вдохновения. Хотя, парень начал что-то печатать. Но всё стирал. Там была настоящая ерунда, что-то вроде: «Погода не радовала», «Было дождливо». Так не начинаются хорошие книги.

Чтобы как-то отвлечься, он вновь зажёг палочку и некоторое время заворожено смотрел на её тление, на дым. Сегодня не стало меньше мыслей о Лике.

Зазвонил телефон, номер не определился.

Парень уже будто бы знал, кого он услышит, если примет этот вызов. И он не ошибся.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась девушка, которая во вчерашнем телефонном разговоре назвала себя Солнышко. – Должно быть, вы рады меня слышать?

Он не улыбнулся, но с готовностью ответил:

– Да, конечно. Вы недорассказали свою историю…

Она его перебила:

– Эта история не может быть рассказана до конца, пока хотя бы одно сердце из двух ещё бьётся в такт пульсации жизни этого жестокого мира.

– А можно заранее спойлер? – у писателя было много вопросов. – Ваш возлюбленный ушёл от жены?

В монотонном голосе девушки ненадолго послышалась небольшая обида:

– Вы хотите необычную историю, а спрашиваете о приземлённых вещах. Ему нельзя было разводиться, штамп в паспорте давил на него сильнее гравитации этой планеты. Это было страшнее проклятья. И наши чувства всё ещё дышат пламенем страсти. Но он всегда жил под несчастливой звездой. Жив и сейчас. А я, как настоящее солнышко, призвана греть его мысли, воспоминания. Помогая здесь жить. Пусть он меняет дома, квартиры, но несчастье так просто не отпустит его. Даже сейчас это обозначено в его судьбе: тринадцатая улица, почти тринадцатый, но всего лишь двенадцатый дом, квартира тоже тринадцатая. Но основные цифры говорят не сами за себя, а сами за него…

Писателя не устраивали такие пространственные ответы, ему хотелось меньше романтики и больше событийности. Он перебил девушку:

– Я хоть и считаюсь писателем, но, извините, немного не понимаю вашей метафоричности. Вы можете просто описать сюжет, а потом мы придадим ему цвет ваших эмоций.

Девушка продолжила свой рассказ в прежнем ключе:

– У вас красивый голос. А цвет моих эмоций сейчас чёрный. Мне очень жаль. Этот цвет поглощает солнечные лучи… неприятно, что всё получается именно так…

Связь оборвалась. Писатель был разочарован. Ароматическая палочка погасла, почти полностью истлев.

Пытаясь проанализировать то, что он услышал, ему на память пришла одна зацепка из сегодняшнего разговора. Он быстро открыл на экране ноутбука карту города, думая о том, что неужели в его мегаполисе закончились нормальные названия улиц? Тринадцатой улицы не было, зато была тринадцатая линия. Нумерация заканчивалась на двенадцатом доме...

Покидать квартиру было очень тревожно, некомфортно, страшно. Но он справился.

* * *

Он стоял напротив двери тринадцатой квартиры. Прислушивался к шуму громко работающего телевизора, к крикам играющих в подвижные игры маленьких детей. Долго собирался с мыслями. И всё-таки нажал на клавишу звонка.

Дверь открыл мужчина, что был лет на десять старше писателя. Часть его волос уже покрывала небрежная паутина седины и это точно не был результат неудачного мелирования. Да и сам мужик не выглядел модным. Обычный, сорокалетний, с небольшим пузом, но цепким, недоверчивым взглядом. Скорее всего, незнакомец много работал и мало отдыхал – его вид был уставшим, под глазами темнели круги.

– Тебе кого? – спросил мужчина.

Писатель почему-то сразу решил, что он пришёл по адресу. Но не знал, как правильно и лаконично объяснить цель своего визита:

– Извините, вы не знаете, как я могу найти…Солнышко?

– Кого?

– Солнышко. Ну, у неё ласковая улыбка. Её тёплые ладони греют облака. Её тонкие пальчики вьют стальные нитки и вплетают их в локоны дождя...

– Хватит, – прервал его мужчина. – Спускайся вниз. Там машина у подъезда стоит. Жди около неё. Я приду.

Пока писатель спускался по ступеням вниз, не зная, что его ждёт, мужчина переобувал удобные домашние тапочки на ботинки и спешно надевал куртку, информируя супругу о том, что ненадолго отлучается из дома:

– Дорогая, я сейчас быстро съезжу кое-куда и вернусь…

* * *

Писатель чувствовал себя некомфортно, скованно, но сам того не ожидая, согласился сесть на переднее пассажирское сиденье в иномарку мужчины, который, заводя двигатель, спросил:

– Ты ведь не против, если мы кое-куда съездим?

– Не против, – соврал писатель.

Но он также понимал, что книга сама себя не напишет и сейчас у него слишком мало вдохновения, чтобы придумать удачный текст. Девушка так и не перезвонила, пока он долго собирался с духом, чтобы покинуть квартиру. Да и куда они могли поехать, не в лес же?

* * *

Но они действительно приехали в лес, на самую окраину города. Было пасмурно, слишком сумеречно для майского дня.

В пути писатель пытался расспросить напряжённого, немного дёрганого мужчину о том, куда и зачем они едут. Но тот лишь коротко обещал, что тот всё скоро узнает.

Когда незнакомец заглушил двигатель, то сразу же спросил у писателя, оборачиваясь по сторонам:

– За нами следили?

– А должны были? – писатель был сам встревожен, но ему лучше получалось держать себя в руках.

Хотя он был просто скован, в то время как его собеседник крепко сжимал руль, ёрзал на сиденье, его речь была быстрой, резкой.

– Ну, странного ничего не заметил? – мужчина задал писателю второй вопрос.

Но парень взял себя в руки и попытался не показывать вида, что волнуется. Он даже усмехнулся:

– Всё странное в моей жизни теперь только это. Эта. Солнышко.

– Ты её видел?

– Нет. Только слышал её голос. Она мне звонила пару раз, номер не определился.

– Я не знаю, как она тебя нашла, но я тебе совет дам. Жизненно важный. Беги куда-нибудь. Смени номер телефона, место жительства. Это не Солнышко, это какая-то чума…

– Что с ней не так? – не понимал писатель. Эти слова незнакомца его напрягали, но ему не хотелось верить в то, что та странная девушка могла нести хоть какую-то опасность.

Но мужчина был категоричен в своих утверждениях:

– Если увидишь её – убей. Поверь, она всё равно воскреснет, но её силы ослабнут на некоторое время. Я не знаю кто это, я не знаю что это…

– Зачем мы сюда приехали? – спросил писатель то, что давно нужно было спросить.

– Надо, – коротко ответил мужчина и вновь поспешил озвучить свои вопросы, мысли, – Значит, ты её ещё не видел? Это хорошо. Как увидишь – не отвяжешься. В твоей жизни такая дичь начнётся. Что она тебе рассказала?

– Она начала рассказывать историю вашей любви, но связь постоянно обрывалась…

Эти слова не понравились незнакомцу, он скривил лицо, затараторил, постоянно сбиваясь и нервничая:

– Не было никакой любви. Моя жена рожала нашего первенца. Я выпил, не пошёл в больницу. Стрессовал. Встретил эту мразь на лавочке, она в том роддоме тогда медсестрой работала. Она сама себя Солнышком обозвала. Сладко так что-то рассказывала, я даже… проникся. Не сразу понял, что это наваждение. Что она не от мира сего. Потом встретил её снова. И снова. Знаешь, я вроде и влюбился, и вроде холод такой могильный, жуткий от её объятий был. Разговоры эти. Когда вместе, то вроде всё нормально. А как я без неё, так понимал, что неадекватная баба. Она преследовала меня. Я попытался с ней по-хорошему разойтись. А потом она… убила нашего ребёнка...

– Чего? – писатель неподдельно удивился.

– Да! – поспешил поделиться переживаниями мужчина, пуча глаза. – Пока жена отходила после тяжёлых родов. Она его уронила. Специально. Уронила моего ребёнка. Головой об пол. Без шансов. Её тогда не привлекли к ответственности. Ну, уволили. Она продолжала меня и мою жену преследовать. Изводила нас такими способами, что тебе и не снились. Это был настоящий кошмар. Тёмные углы квартиры говорили её голосом, мёртвые птицы в еде, волосы нам какая-то невидимая тварь щипала по ночам... знаешь, я был даже рад, что это происходит не только со мной…

– Это была она? – не хотел верить писатель.

– Она… почти разрушила мою семью, чуть до психушки или даже до гроба нас не довела. Но мы смогли это пережить. Наверное, наши чувства оказались сильнее, чем её колдовство, не знаю, как это дерьмо ещё назвать. Когда я её видел, то не мог себя чувствовать адекватно, но потом всё-таки смог…

– Что смог?

Мужчина набрал в лёгкие побольше воздуха и быстро проговорил:

– Убил я её! В этом лесу и закопал…

Теперь писатель испугался по-настоящему. Перед ним был сумасшедший. Мысли спутались, он начал бездумно бормотать:

– Это… это неправильно! Если я сообщу в полицию, ты меня тоже убьёшь?

Тон мужчины стал более спокойным, равнодушным:

– Сообщай. Пусть хоть весь лес перекопают. Пустует её могила. Я проверял. Ты не моя жертва. Её.

Писатель тоже немного успокоился, услышав заверения, что его, вроде бы, никто не хочет убивать. По крайней мере, сейчас. Он только криво улыбнулся, озвучив единственный вывод о рассказе незнакомца:

– Бред…

Незнакомец снова стал заводиться, постепенно ускоряя речь:

– Когда я её убил, её сила будто иссякла. Всё тише тёмные углы квартир шептали её голосом, меньше стало кошмаров по ночам. Но попадаться она нам не прекратила. Столько лет идёт за нами по пятам. То к жене на работу уборщицей устроится, то продавцом в ближайший магазин. То в пробке стоишь, а она в соседней машине смотрит на тебя. Таким взглядом, таким, будто ртуть тебе по венам пускают! Будто сердце твоё её руки холодные сжимают, играются! Но больше близко не приближается, помнит, наверное, руки мои на шее своей, да свой разбитый череп!

Мужчина недобро улыбнулся, потом полез в карман куртки, продолжая рассказ:

– Она подарки ещё подкидывала постоянно. Странные. Как их все нашёл, так и закопал тут. Вроде и пропала на время. До сегодняшнего утра. Смотри.

Мужчина вытащил из кармана дешёвый, тряпичный, криво сшитый брелок в виде сердца, размером с ладонь. На нём коряво, наполовину отзеркаленными буквами было написано: «Я тебя люблю».

– Как тебе такие поделки? – спросил незнакомец у писателя. – Тебе ещё их не дарила? Вернулись её силы в этот мир. Новая любовь. Такая же безумная. До удушья. Как ты меня нашёл?

Писатель ответил:

– Она сказала, где ты живёшь.

– Это плохо, – покачал головой мужчина, сжимая в руке «подарок». – Я пойду эту штуку тут тоже закопаю!

Он вышел из машины, забрав с собой ключи. Постоянно осматриваясь, он скрылся в густой майской зелени.

Писатель остался в машине, пытаясь не верить в то, что он услышал. Его внимание что-то привлекло. Не отдавая себе отчёта в своих действиях, он покинул автомобиль.

Он начал осматривать лес, дышать свежим воздухом полной грудью – он давно не выходил из квартиры. Его взор привлекли странные символы, нарисованные на некоторых деревьях и напоминающие скандинавские руны.

Молодой человек подошёл к одному из деревьев, чтобы получше рассмотреть узор, нанесённый на его широкий ствол. В стороне, в зелени леса показался женский силуэт.

Писатель проморгался – не показалось ли? Растерянно отвёл взор в сторону, туда, куда удалился его спутник. Но, не увидев его поблизости, тревожно повернулся обратно. Женского силуэта уже не было.

Но девушка оказалась ближе, чем была мгновение назад. Она смотрела прямо на него. Он оказался скован ужасом или желанием подойти к ней, но оставался на месте. А она медленно приближалась.

Она была будто везде и всюду.

Его сознание подхватила волна какого-то трепетного ожидания, предвкушения встречи с чем-то желанным. Где-то в глубине души ещё вопил страх, но он заглушался чарами этих прекрасных глаз, что смотрели на него.

Парень не замечал запёкшуюся кровь на голове девушки, её обнажённого стройного тела, покрытого трупными пятнами. Не было в его мыслях ничего, кроме этих глаз, что так резко очаровали его слабое сознание, уязвлённое старой, непогасшей, невзаимной, несправедливой любовью.

Он был идеальной жертвой. И вот её тонкие цепкие пальцы уже готовы были схватить тепло его жизни…

Незнакомец желал этого. И он, как только отошёл на несколько метров от машины, понял, что его план обязательно сработает. Он сразу почувствовал её присутствие, её возросшую силу. И её интерес уже был направлен не в его сторону. Пусть наконец-то её сталкинг не будет касаться его семьи – не будет изводить жену, пугать детей. Не будет проверять на прочность его чувства к супруге.

Жаль, паренька надолго не хватит, чтобы хоть как-то сопротивляться этой силе, что оказалась выше адекватности и смерти.

Но он не смог наблюдать за тем, какой стремительной может быть чужая гибель. Загрызли сомнения, совесть.

Он побежал. Нет, даже после убийства он не смог себя почувствовать сильнее её. У него была возможность успеть уехать. Но он остановился около водительской двери, прокричал зачарованному парню:

– Быстрее! Не смотри на неё! Не смотри, иначе я уеду один! Я не смогу снова поднять на неё руку…

Но парень даже не обернулся. Он, не отрывая взгляда, смотрел, как нелепыми, большими, тяжёлыми шагами к нему идёт человекоподобное чудовище.

Мужчина переборол страх, подскочил к одурманенному молодому человеку, схватил его за плечо, развернул к себе и хлёстко ударил ладонью по щеке. Крикнул:

– Бегом в машину!

Парень пришёл в себя и поспешил за незнакомцем, чтобы побыстрее занять место в авто и убраться отсюда.

Ему даже не хотелось оборачиваться. Он краем глаза видел что-то грязное, кровавое, жуткое. Но с такими проникновенными глазами… этот взгляд разил в самое сердце, протыкая прошлое, давая ему отмереть, погаснуть, заткнуться!

Она не стала их преследовать.

А парень, наблюдая за тем, как ловко мужчина управляет автомобилем на грунтовой дороге, поймал себя на мысли, что ему было хорошо там, рядом с Солнышком. По крайней мере, тогда он забыл о Лике.

* * *

Машина стояла на парковке в людном месте. Незнакомец тяжело дышал, всё также крепко сжимая руль. Наконец, на прощанье он дал писателю небольшое напутствие:

– Короче, не связывайся с ней. Не я, ни ты – не первые. Не мы у неё и последние. Надо переезжать и отсюда… Ладно, удачи тебе, парень.

Молодой человек на несгибающихся ногах вылез из автомобиля, жалея о том, что несколько часов назад покинул свою квартиру.

* * *

Добираясь до своего жилища, молодой человек пытался поселить в себе сомнения в том, что случилось что-то нелогичное. Но не нашёл ни одного аргумента. Может быть, модный пранк? Что ж, тогда он удался.

Дома он также смотрел на пустоту своей так и не придуманной книги. Хмурил лоб, тёр пальцами переносицу. Возможно, из случившегося можно придумать что-то интересное, нетривиальное. Но как же не хотелось писать об этом! Заболела голова. Этот день добавил ему душевных проблем, нужно было как-то отвлечься.

Зазвенел телефон. Не хотелось отвечать на вызов, но его рука будто самостоятельно приняла решение нажать на зелёную кнопку.

На том конце связи была та, кого он больше не хотел бы не видеть и не слышать.

– А ты красивый, – сказала она.

– Тебя правда убили? – спросил он.

– Настоящую любовь невозможно убить.

– Кто ты?

У неё давно был готов ответ на этот вопрос:

– Солнышко.

Её мистическое безумие не отторгало это прозвище.

Писатель сдался, нервы не выдержали, он повысил голос:

– Я больше не хочу ничего знать про тебя! Это… это бред!

Он хотел отключить связь, разбить телефон, но что-то его останавливало. Может, пустая страница «Ворд», а, может, что-то сильнее.

Он зажмурил глаза, боль в голове усилилась, и он вновь услышал её монотонный голос в трубке:

– Я подарила тебе подарок, чтобы ты ещё чаще вспоминал обо мне.

– Мне это не нужно, – сопротивлялся он.

Её голос стал грубее, требовательнее:

– Ты больше не должен притрагиваться ни к одной женщине. Я не разрешаю. У нас будет долгая, романтическая история. Дольше жизни. Ослушаешься, тут же жди, я приду. Ты узнаешь меня, я постучу в окно тринадцать раз…

– Какое, на хрен, окно! Я не на первом этаже живу, дура!

Он нашёл в себе силы, чтобы оборвать связь. После чего отключил телефон, спрятал его подальше. Попытался успокоиться, выдыхая стресс вонючим облаком от электронной сигареты.

Под ноутбуком что-то лежало, он заметил край бумажки.

Это была маленькая, нелепая, дурацкая открытка, где корявыми, наполовину отзеркаленными буквами было написано: «Если ты захочешь умереть моей любви хватит пережить это вместе с тобой».

Он со злостью разорвал открытку. Мигрень усилилась, необходимо было отвлечься, чтобы не свалиться с приступом эпилепсии.

Он воткнул в уши подключённые к ноуту наушники, чтобы заглушить свою тревожность тяжёлой музыкой. Дом – это единственное место, где он чувствовал себя в безопасности. Несмотря на эту открытку, ему не верилось, что если Солнышко готова до него дотронуться, то не стала бы распылять свои силы на эти сантименты…

Впрочем, сейчас важно успокоиться, успокоиться, успокоиться…

За его спиной медленно открылась дверь. Молодой человек почувствовал сквозняк, обернулся, резко стянул с себя наушники. Его сердце будто сорвалось с цепи, но ему некуда бежать – оно заперто в грудной клетке.

В темноте дверного проёма светлели очертания женского силуэта.

Парень не сразу поверил, что это Лика. Слов у него тоже не нашлось. Девушка заговорила первой:

– Ты не рад, что я вернулась? Ты не сменил замок, у меня остались ключи, которые ты мне подарил, когда мы были вместе. У тебя телефон выключен…

– Ты решила вернуться? – наконец, вымолвил он.

– Да, – вздохнула Лика, пряча взгляд. – Мои путешествия закончились. Нигде я не смогла себя найти. Чужие страны, чужие люди. Но когда я вернулась, то оказалось, что здесь тоже все чужие. Не прогоняй меня сегодня. Если захочешь, то прогони меня завтра. Или не прогоняй никогда.

Он улыбнулся, забыл про головную боль. Хотелось ликовать, будто был выигран крупный джекпот в лотерее, но парень ответил неожиданно спокойно:

– Оставайся, конечно! Извини за бардак…

Лика тоже смогла улыбнуться:

– Всё нормально. Наверное, хорошо, что ничего не меняется...

Он представлял, как может случиться её возвращение, но не верил, что это возможно в реальности.

* * *

Он не помнил, когда на кухне было так светло, он здесь почти и не появлялся. Ярко горели лампочки в люстре, заставляя не обращать внимания на заоконную тьму.

Они пили чай, мило посматривая друг на друга. Лика совсем не изменилась. На её запястьях гремели привычные побрякушки, её одежда была украшена яркими оттенками. Девушка, несмотря на усталость после дороги и каких-то личных переживаний, тоже была яркой.

Лика достала из бокового кармана штанов брелок с какими-то символами, улыбнулась, объяснила:

– Я привезла тебе из Норвегии талисман. От проклятий, от злых духов. От ангины и геморроя. От всего.

Молодой человек забрал талисман из рук девушки, начал с интересом рассматривать. Некоторые символы ему будто показались знакомыми – он видел подобные сегодня в лесу. Но о плохом вспоминать не хотелось, да и этот талисман был сделан аккуратно, и если не в Норвегии, то в Китае точно.

Парень даже захотел поверить в то, что этот талисман действительно может защитить. Несмотря на радость от неожиданной встречи, скверные мысли быстро вернулись к нему.

– От злых духов? – переспросил он. – Очень кстати.

Они продолжили молча пить чай. Парень не решился сделать это первым, но девушка проявила инициативу – она взяла его за руку.

Но в его сердце ничего не отозвалось. Да, он сжал её руку, наверное, даже слишком сильно. Он сделал это, чтобы вспомнить те чувства, которые ещё утром занимали его ум, как и прошлые два года. Наверное, сегодня просто плохой день…

Больше вспомнилось плохое. Расставание, её слова о том, что он – причина её несвободы…

Лика испугалась раньше, чем постучали в окно. Её напугал его взгляд – вот парень только что с интересом рассматривал вещицу, что она ему подарила, потом начал смотреть куда-то сквозь девушку. Сильно сжал руку. Но она сейчас тоже не хотела его отпускать.

Но будто бы между ними был кто-то третий.

Парень вздрогнул сильнее, чем Лика, когда послышался первый тяжёлый удар в раму окна. Потом был ещё один удар. Ещё. И ещё. Позвякивало стекло, трещал жёсткий пластик…

Девушка, чувствуя, как рука парня слабеет, крепче вцепилась в его ладонь. Но он сначала выронил на пол талисман. Потом вырвал свою руку из нежных пальцев Лики.

– Нет! – сказала она.

Её глаза были наполнены страхом и были готовы увлажниться слезами. Она не понимала, что происходит. Её пугал этот шум, этот взгляд некогда близкого человека. Что же с ним стало…

Парень молча поднялся со стула и решительно отправился к окну. Отбросил в сторону занавеску, повернул ручку ставни, предвкушая скорую встречу с тем, кого он уже не хотел бояться. Кто не оставит следов от прошлого. Да и, возможно, от будущего.