Читать онлайн
"История камней"

- Мама… Мама! – ребёнок в темноте звал её, звал свою мать, звал своего защитника. – Мама? – дверь открылась и мать вошла в комнату.

- Я здесь, сынок, что случилось? – её голос был ласковым, и казалось, если услышать его однажды, то перестанешь бояться навсегда.

- Мама, расскажи мне сказку.

- Но ведь я рассказывала тебе её только что, перед тем как ты уснул.

- Ну ещё один раз, пожалуйста…

- Хорошо, но только эта сказка на сегодня будет точно последней.

- Обещаю! Потом точно лягу спать! – от услышанного ребёнок очень сильно обрадовался. Немного приподнялся в своей кроватке, удобно устроил подушку за спиной и приготовился слушать свою маму. Мать села на краешек кровати, погладила его по голове и начала рассказывать. Рассказывать про время и про людей, которые существовали до них, давным-давно…

- Давным-давно…

Это последние слова, которые запомнил человек в больничной пижаме, лёжа на своей койке в палате. Он открыл глаза и осмотрелся. Вокруг всё казалось таким странным, таким незнакомым. Больничная палата, выкрашенная в жёлтый цвет. На стене висел динамик, который вот-вот должен был запеть механическим голосом и прояснить ситуацию, которая здесь происходит. На потолке висела лампа, бьющая по глазам ужасно ярким светом. Одно окно, через которые было видно решётки, а за решётками был двор. Но обитатели палаты не могли увидеть этот двор, пока оковы удерживали их.

Человек попытался сдвинуться с места, но тело было приковано. Первая мысль, посетившая его это то, что он парализован. Но свободное движение головы дало понять, что это не так, что парализованы только руки и ноги, которые были пристёгнуты оковами к кровати. Человек попытался вспомнить, как он оказался здесь, но ничего не выходило. В голове была каша. Это были последствия мощных транквилизаторов, которыми накачивали каждого вновь прибывшего посетителя. Неважно, каким он был - буйным, или спокойным.

Оставив все попытки вспомнить прошлое, человек решил ещё раз внимательнее осмотреть комнату. Возможно всё, что находилось в ней могло бы помочь ему с воспоминаниями. Помимо него в комнате ещё были люди. Их было четверо, но кроватей с оковами в палате стояло пять, плюс ещё одна кровать на которой был пленён человек. Весь потолок был увешан зеркальными пластинами, в которых отражалось всё помещение. Так что человек мог видеть, как он выглядел. Выглядел он вполне обычно, не считая пары ссадин на лице и синяков под глазами. Синяки объяснялись очень просто- последствия транквилизаторов. А вот ссадины он не мог объяснить. Волосы были не грязные, одежда не помятая, значит лежит он тут недолго. Пижама была серая в жёлтую полоску. На груди был карман, на кармане наклеены буква и номер Ж_62. Человек начал думать, что же значит «Ж» и почему именно «шестьдесят два», но вместо ответов заработал себе головную боль. Оставив попытки разобраться с ситуацией, человек снова стал разглядывать комнату. Около каждой кровати была тумбочка, на которой лежали разные предметы. Газеты, кружки, какая-то еда. Ещё под потолком на двух стенах висели огромные трубы зелёного цвета в красную полоску. Интуиция подсказывала человеку, что от этих труб хорошего ждать не придётся. Слева от двери был стенд с правилами поведения, а над дверью таймер, на котором красные цифры сообщали о том, что время доходит восемь утра.

Когда осмотр комнаты был окончен, человек решил прояснить ситуацию банальными беседами со своими соседями. Но вместо слов он издавал лишь стоны. Стоны похожие на звуки умирающего с похмелья человека. Он снова попытался что-то произнести, но бормотания стали ещё громче и тогда откуда-то, из другого конца комнаты послышалось громкое и угрожающее: «Тссс!». Человек повернул голову на звук, но ничего не увидел. Соседи так же лежали, не шевелясь, и тихонько дышали, будто боялись разбудить зверя. И как выяснится позже, их опасения были не напрасны.

Когда красные цифры стали показывать «8:00» из динамика, висящего на стене раздались звуки знакомой мелодии. Вся проблема заключалась в том, что эти звуки сильно фонили, и усилили головную боль человека. Затем после мелодии была секундная пауза и после неё из динамика стала доноситься речь мужчины. Говорил он следующее: «Доброе утро всем пациентам нашей клиники для душевнобольных. Сегодня шестнадцатое августа две тысячи тридцать седьмого года. Восемь утра. Все вы проснулись, а значит сегодня вас, наши дорогие пациенты, ждёт ещё один нелёгкий день на пути к выздоровлению. За окном солнечно. Температура воздуха доходит до шестидесяти двух градусов по Фаренгейту. Дождь не ожидается. Отличный день для прогулок по нашему замечательному парку вокруг пруда. Скоро к вам в палату зайдёт доктор и с вами побеседуют. Через пятнадцать минут колодки на ваших руках и ногах будут деактивированы, а пока вы должны лежать смирно. Говорить не разрешается! Приятного вам дня в нашей клинике Святого Владимира». После этого голос замолчал, но головная боль человека никак не проходила. Голос был механическим. Складывалось ощущение, будто это голос робота из старых фантастических фильмов. Музыка продолжала играть. Человек решил закрыть глаза и немного вздремнуть. Он думал, что так его голова пройдёт, и боль заменят воспоминания и фрагменты мозаики о том, почему он лежит прикованным к кровати в комнате с жёлтыми стенами. Или же он снова увидит сон о матери. Но этот сон он не увидит ещё долго. Человек закрыл глаза и, не обращая внимания на музыку, стал дремать.

- Ж шестьдесят два! Ж шестьдесят два, проснитесь! – голос был очень злым, но тем не менее спокойным. Человек слышал, как голос ещё раз назвал его номер, но глаза он открывать не хотел. Он задремал, а пока дремал, видел…- Ж шестьдесят два, немедленно просыпайтесь! – человек открыл глаза. Он глядел на фигуру, стоящую перед ним. Фигура был одета в белый больничный халат с жёлтым рукавом, на лице были круглые очки, в руках у фигуры был планшет, а из уха торчал один наушник. Человек по внешнему виду понял, что это был врач, приход которого обещал голос из динамика. Человек попытался привстать, но тело его по-прежнему было приковано к кровати. - Ж шестьдесят два, после подъёма запрещено спать, но поскольку вы только сегодня очнулись, для вас я сделаю исключение. – голос доктора начал становится спокойнее, в нём стали пропадать нотки агрессии, но он по-прежнему вселял страх. – Итак, Ж шестьдесят два, вы попали в клинику для душевнобольных Святого Владимира. Кто я, вас не касается. Меня вы скорее всего более не увидите, если только вон ту койку не займёт кто-то ещё, - он показал рукой на пустующую кровать, на который лежали готовые одеяло и подушка, а оковы ожидали нового пленника. – Я направлен сюда, чтобы объяснить вам правила поведения и пребывания в этой палате. На жёлтом этаже и на территории клиники включительно. В восемь утра подъём, но вставать с кровати и разговаривать запрещается! Через пятнадцать минут происходит деактивация кандалов, вставать и разговаривать запрещается! После этого приходит врач на обход, ему вы можете задавать вопросы, но пока он не разрешит, вставать и разговаривать запрещается! После этого вам разрешено выйти из палаты и направиться в умывальную, но перед выходом из палаты вы должны приложить браслетик к двери и зафиксировать свой выход из палаты, каждый раз, когда уходите и каждый раз, когда заходите. – Человек обратил внимание на свою руку, на ней и вправду был маленький браслетик жёлтого цвета. - После этого, в девять утра тридцать минут, вы все идёте в столовую для принятия пищи. После этого до одиннадцати часов дня вы можете смело гулять по семи этажам нашей клиники, но заходить в другие палаты строго запрещается! Кстати, мы находимся на третьем этаже. С одиннадцати до двух дня вам разрешается выходить на территорию клиники, но выходить за её пределы, строго запрещается! В тринадцать часов тридцать минут обед, потом тихий час до четырёх часов дня. В четыре часа полдник, в четыре тридцать вам снова разрешается выходить на улицу, до семи вечера. В семь вечера ужин. В восемь вечера обход врача. До девяти часов вы должны успеть сделать все свои дела, касающиеся личной гигиены и быть готовым ко сну. В десять вечера кандалы на ваших кроватях активируются, и, если кого-то не будет на своём месте, будет зафиксировано нарушение правил, влекущее за собой последствия. – голос показал рукой на зелёные трубы на стене. – Из этих труб пойдёт газ, который усыпит всю палату, тем самым причинит каждому… неприятные ощущения. Вы поняли? Нарушение правил – наказание, наказание для одного – наказание для всех. Кивните если поняли. – человек кивнул. Он хотел задать вопрос, но понял, что лучше этого не делать. К тому же, он вряд ли смог бы произнести хоть какую-то фразу. Действие транквилизаторов ещё давали о себе знать. Человек смотрел на зелёные трубы и думал, что это газ так сильно его попортил. Но он ошибался. Последствия газа были много хуже. Впрочем, человеку было суждено ещё испытать его, в скором времени. – Доктор сегодня не смог подоспеть к утреннему обходу, поэтому он зайдёт к вам в палату до обеда, просьба всех быть на месте. Поэтому после моего ухода, кандалы будут деактивированы, и вы все сможете свободно передвигаться и говорить, согласно правилам. Так вот ещё что, поскольку вы новенький, - он обратился к человеку, лежащему на кровати перед ним. - и не знаете, что и где находится, вам запрещено сегодня выходить на улицу, а прогулка по этажу возможна будет только после осмотра доктора. Поэтому все ваши перемещения сегодня будут осуществляться при помощи санитара. Около кровати находится кнопка, вы нажимаете её, и санитар проводит вас куда вам будет угодно. Но, советую вам не баловаться ей, - человек в халате взглядом показал на трубы, тем самым ещё раз дав понять, что наказание ожидает за любое нарушение правил. – вот, в принципе, и все правила. Ещё раз всем доброе утро и приятного тяжёлого дня на пути к выздоровлению в нашей клинике Святого Владимира. – как только человек в халате вышел, кандалы и вправду отключились. Все обитатели палаты жёлтого цвета встали с кроватей и направились в сторону выхода. Кандалы человека тоже отключились, но встать он не решался. Ему казалось, что он слаб настолько, что как только ощутит твёрдую землю под ногами, то сразу же упадёт. Поэтому первым желанием было снова лечь и заснуть в надежде увидеть сон. Но он вовремя остановился, так как спать до тихого часа было запрещено. А каждое нарушение правил было наказанием. Наказанием для одного, наказанием для всех.

Он начал глазами искать кнопку вызова санитара, про которую говорил человек в халате. Она была почти рядом, но всё же при нынешнем положении, человек не мог до неё дотянуться. Для него она была далеко. Пациенты один за другим подходили к двери и, прикладывая браслетик к замку, оказывались за пределами палаты. Человеку нужно было умыться и… сделать всё остальное. Попытки дотянутся рукой, не увенчались успехом. Попытки произнести какую-либо фразу, тоже ни к чему не привели. Из фразы: «Кто-нибудь может помочь?», получалось: «аррвггх»… Стоны. Человек отчаялся, но эти стоны услышал его сосед, последним выходивший из палаты. Он обернулся и поглядел на лежащего, беспомощного молодого парня. Недолго думая, он подошёл к человеку. Человек был благодарен, что кто-то всё же смог обратить на него внимание и не оставил его в этот час. Он посмотрел в лицо своего спасителя. Перед ним сияла улыбка полная счастья и радости, и глаза, полные скорби и тоски… Рука соседа была перебинтована по самый локоть, а на месте где должна быть кисть, был огромный шарик из бинтов и пластиковых вставок. Сосед подошёл ещё ближе и наклонившись спросил: «Санитара?», его голос был спокойным и мягким, сопровождался улыбкой. Человек кивнул. Этот кивок отнял у него много сил. Сосед здоровой рукой нажал на кнопку. Где-то в коридоре раздался сигнал.

- Сейчас придёт. Что братишка, - он продолжал улыбаться, в другой ситуации человек попытался бы избавиться от его присутствия и его улыбки, но сейчас, сейчас он был рад ей. – Трясёт после наркоты? (так пациенты называли транквилизаторы) Ну ничего страшного, главное не отчаиваться. К вечеру всё пройдёт. Я, к примеру, вообще никогда не грущу. Всегда на позитиве. Поэтому врачи и думают, что я сумасшедший. – после этих слов он расхохотался очень дружелюбным смехом. – Меня кстати Митя зовут. А тебя? Ох, жаль ты не можешь мне сейчас ответить. Ну ничего страшного, перепознакомимся, когда будешь как огурец. А пока так, - он протянул свою здоровую руку к человеку и взял его ладонь, тем самым поприветствовал его и дал понять, что у него добрые намерения. – не возражаешь, если я с тобой подожду Санитара? В компании всегда веселее. – человек не возражал. Он был рад компании. Одиночество ему бы повредило.

Спустя несколько минут дверь открылась, на пороге появился санитар. Митя, увидев его, попрощался с человеком и вышел из комнаты по своим делам. Санитар подошёл к человеку. Это был огромный парень в белой больничной одежде. У него также был жёлтый рукав, только в отличии от первого посетителя, на нём был не халат, а штаны и рубашка, на голове была шапочка. К поясу была прикреплена верёвка, очевидно для особо буйных пациентов. Ещё на нём были перчатки. Из-под шапочки не было видно волос, он был лысым. А его левый глаз косил. Но походка, с которой он шёл, была лёгкой, сразу и не скажешь, что весил он около сотни килограмм.

- Ты звонил? – спросил он у человека. Тот кивнул. – В умывальную комнату? – человек кивнул. – Сам идти не можешь? – человек кивнул. Санитар огляделся вокруг, потом приложил руки к верёвке и, внимательно посмотрев на человека, спросил. – Буянить не будешь? – «Даже если бы я захотел, с тобой мне бы не справиться, здоровяк» подумал человек, и помотал головой, давая понять, что буянить он не будет. – Ну, тогда подожди пару минут. – Санитар вышел.

Потихоньку чувства возвращались к человеку. Голова с каждой минутой болела меньше, ноги начинали зудеть. Нервные окончания приходили в норму. Стоны человека становились слабее. Он становился сам собой. Вот только воспоминания... Воспоминания закрыты глубоко в недрах его мозга, словно бриллианты в сейфах богатых дам. Но человек знал - рано или поздно он всё вспомнит. Ну а если он сам не сможет вспомнить, тогда врач, который обещал зайти до обеда, расскажет ему «что» и «как».

Санитар вернулся. Перед собой он вёз инвалидное кресло на гравитационной подушке. В две тысячи тридцать седьмом году практически всё сопутствующее оборудование использовало гравиподушки. Автомобили, к сожалению, продолжали ездить на колёсах. Прогресс далеко скакнул вперёд, а машиностроение продолжает плестись сзади. Впрочем, ничего нового.

Санитар посадил человека в кресло и повёз к выходу из палаты. Перед дверью он приложил браслет человека к замку, дверь открылась, и они вышли. Коридор был огромный. Стены жёлтого цвета как в палате. Слева и справа тоже находились палаты. Напротив, его палаты находился медсестринский стол, а за ним ещё целый ряд дверей, за которыми прятались квадратные коробки жёлтого цвета. Санитар повернул направо и покатил коляску вместе с человеком. Они проехали три палаты, после которых находились стеклянные двери. Эти двери отделяли один блок жёлтого цвета от другого блока. В этом помещении находился лифт и два окна. Они выехали через другие двери и направились дальше по коридору в умывальную комнату. Стены также оставались пустыми. В редких случаях можно было увидеть растение в горшке. Но сам коридор не был пуст. Его населяли обитатели других палат. Такая же серая форма в жёлтую полоску и номер на груди. Человек не обращал на них внимания. Ему поскорее хотелось оказаться в душе и смыть с себя остатки ночи. Ночи, которую он провёл в кандалах.

Они доехали до места назначения. В коридоре уже была очередь в умывальную. Человек подумал, что им придётся ждать, как и всем.

- Ух ты…- произнёс санитар, явно удивлённый образовавшейся очередью. –Но тебе сегодня повезло. Я тебя сопровождаю, поэтому для тебя особая кабинка, для немощных. – он улыбнулся и посмотрел на человека. Тот в свою очередь изобразил на своём лице подобие улыбки.

Они проехали дальше, и санитар открыл дверь в «особую» кабинку. К удивлению человека, умывальная была не жёлтого цвета. Стены были выложены синей плиткой, а пол белой. Сама комната была маленькая. Раковина, унитаз и душ, торчащий из стены. Так же там была ширма. Она была нужна для того, чтобы за ней переодевались санитары и вешали одежду пациентов, чтобы не намочить её. Санитар поставил кресло с человеком прямо под душ. После этого он раздел его и отправился за ширму. Человек сидел голым в кресле. Холод щипал его тело. Но, это ему даже нравилось. Чувства приходили в норму. Он даже попытался пошевелить конечностями. Ничего не вышло. Он снова попробовал и мизинец на его ноге дёрнулся. Это был хороший знак. Это значило, что к завтрашнему утру он весь полностью придёт в себя. «Минуту!», из-за ширмы донёсся голос санитара. «Хм, а он тоже будет голым?» - подумал человек. Перспектива нахождения в душе с голым мужиком его не очень радовала. Но он ошибся. Через минуту из-за ширмы вышел санитар. На нём был жёлтый резиновый костюм, перчатки и маска. В маске были прорези для глаз. Этот костюм надевали, чтобы не намочиться или не запачкаться… «Ну, хоть так» - подумал человек. Вид огромного санитара в жёлтом костюме напоминал ему пришельца из фильмов пятидесятых годов. Этим фильмам было почти сто лет, но люди продолжали любить их за лёгкость, которой не хватало в нынешнем времени. Жаль, что большинство из них забыты или запрещены.

Санитар подошёл сзади к человеку и включил воду. Поток тёплых струек брызнул из душа. Человек почувствовал сильное облегчение, он закрыл глаза и расслабился…

Оказалось, что он задремал. Санитар разбудил его. Он вытер человека, одел и повёз обратно в палату. Очередь всё ещё была большой. Но человеку было всё равно. Он был чист и свеж.

- Ну как? – с улыбкой спросил санитар. – Полегчало? – человек положительно угукнул в ответ. – То-то же. Мне вот мать всегда говорила. «Леонид, как бы плохо ты себя не чувствовал, всегда держи тело в чистоте. Ибо чистота залог здоровья!» Я поначалу не слушал её, а потом как-то раз, очень сильно заболел. Лежал в кровати недели две точно, и с каждым днём ощущал слабость ещё сильнее… И однажды я даже подумал, что всё… Мать за меня дико переживала, но на людях этого не показывала. И вот как-то раз я слабый, изнеможённый болезнью проник на участок нашего соседа. Мы жили в деревне, – человек не хотел слушать рассказы про деревню, но этого санитара он слушал внимательно. Он ощущал дружелюбие в его голосе, – а у соседа была растоплена баня. Я залез туда, и жар пропитал моё тело. Пот тёк с меня рекой, все суставы болели. В баню вошёл сосед и… - он не успел договорить. Они уже подъехали к палате, в которой лежал человек. Около двери была табличка с надписью: «Палата 216». – Оу, мы уже приехали. Ну короче после соседской бани я выздоровел сразу. Мать была довольна, и после этого я стал мыться каждый день. Так что, если завтра снова не сможешь ходить, зови меня. Леонид тебе поможет! – он улыбнулся, открыл дверь браслетом человека, уложил его на кровать и направился к выходу. – Ой, совсем забыл, вот ещё что. Меня зовут Леонид. – Санитар улыбнулся. Человек улыбнулся ему в ответ. На этот раз искренне, не изображая улыбку.

Он отказался от завтрака. Всё равно ничего не смог бы съесть. Поэтому он просто лежал один в палате не смея закрыть глаза, чтобы не подумали, что он спит. Человек лежал и ждал прихода доктора, который ответит на его вопросы. Время ожидания человек решил потратить с пользой. Он вновь тренировал свои конечности. Утром шевелился всего один мизинец, сейчас уже почти вся ступня слушалась его. Но этого было недостаточно. Ему было противно смотреть на себя беспомощного, и зеркальный потолок подтверждал это. Самым трудным было не смотреть на пустую койку. Это пугало его. Готовые оковы и постельное бельё. Человек отвернулся в сторону двери. Дверь открылась.

В комнату вошёл или даже вбежал ещё один пациент. Им был парень лет шестнадцати. Маленького роста, с рыжими растрёпанными волосами и веснушками на лице. Он забежал в палату и скорее бросился к своей тумбочке. Сначала паренёк не заметил человека, лежащего без движения на соседней койке. Когда он его увидел, то вскочил от неожиданности.

- Там… Там… Тама… Ахахаха. – паренёк издал сумасшедший смех и взяв свёрток из своей тумбочки побежал к выходу. «Какие ещё персонажи могут находиться здесь?» -сам себя спросил человек. Паренёк выбежал, и человек снова остался один в палате с жёлтыми стенами.

Время приближалось к обеду, и врач наконец зашёл в палату. Это был высокий лысеющий человек с бакенбардами. Волосы были чёрного цвета, но местами проявлялась седина. Глаза отражали всю его мудрость и жизненный опыт. Одет он был так же в белый халат с жёлтым рукавом, только в отличие от первого посетителя он был не таким длинным, а верхние пуговицы были не застёгнуты, образуя открытый воротник. В руках был планшет. Он подошёл к человеку и начал разговор.

- Так, так. Ж шестьдесят два. А где все остальные? – он огляделся вокруг. Человек отрицательно угукнул, давая понять, что не может говорить и не знает где остальные. – Жаль. Им было чёткое указание дождаться меня. Что же, раз уж вы один, займёмся вами. Вставайте и следуйте за мной. – человек угукнул и дал понять, что не способен перемещаться самостоятельно. Доктор всё понял и нажал кнопку вызова санитара. Через несколько минут в палате появился Леонид. Доктор приказал ему принести кресло и везти пациента за ним в его кабинет. Человека усадили в кресло, и они втроём покинули палату. Только теперь они ехали налево.

В левой стороне коридор выглядел так же, как и в правой. Только вместо умывальной были кабинеты врачей. Они доехали, и доктор открыл дверь в свой кабинет.

- Поставь его сюда и жди за дверью. Скоро повезёшь его обратно. Всё понял?

-Да, – ответил Леонид и, выполняя поручение, вышел за дверь.

Доктор сел за свой стол, достал бумаги и посмотрел на своего собеседника, сидящего напротив. Он долго искал среди бумаг нужные. Кабинет, в котором они находились, был не жёлтого цвета. Это сразу порадовало человека. От всего жёлтого, что он видел за полдня, его начинало тошнить. За доктором находилось большое окно. Сбоку был диван, около него кулер с водой. На другой стороне были две полки, забитые книгами. Между ними висел портрет «Святого Владимира». Наконец доктор нашёл нужные документы.

- Итак, Ж шестьдесят два. Говорить вы не можете? – человек помотал головой. – Но со слухом проблем нет? – доктор улыбнулся, а человек кивнул. – Значит, транквилизаторы сильно на вас повлияли, но это ничего страшного. Пройдёт. Вы мне вот что скажите, Денис… - когда человек услышал это имя, его словно молнией ударило. Он вспомнил кто он, откуда он, сколько ему лет. Только он не вспомнил, как оказался в этой клинике. Но зато точно знал причину, по которой он был здесь. – вы зачем совершили преступление в день всемирной дружбы и сплочённости? К тому же в военных отчётах написано, что не только преступление, но и оскорбляющие действия? Вот если вы захотели ограбить магазин, почему бы не выбрать другой день, и подальше от парада? И что за оскорбляющие действия? Жаль вы не в силах рассказать мне. – врач улыбнулся. По улыбке Денис подумал, что врач не желает ему зла. Хотя, он может ошибаться. – Ну не беда. Завтра, когда придёте в себя, всё мне расскажете. А пока я вам объясню, что вас ждёт. Ждут вас, покой, расслабление и строгое соблюдение всех наших правил. Вам назначен эксперт по особо тяжким делам. Правда, когда он придёт, мы точно не знаем. Так что, пока он не пришёл, гуляйте, набирайтесь сил, общайтесь с другими пациентами. Главное, правила не нарушать. Ну а когда, эксперт всё-таки приедет, он с вами побеседует, и решит, как с вами поступить. Может вас отправят домой, может продолжите лежать здесь. А может и на седьмой этаж. Я же пока понаблюдаю за вами, и за вашим самочувствием. Вас ещё сильно мутит? – Денис кивнул и положительно угукнул. – А спали хорошо? – Денис кивнул. – Что же, давайте-ка я выпишу вам снотворное. Спать днём разрешено только в тихий час, но вам нужно поскорее вывести весь транквилизатор к вечеру, чтобы вы смогли нормально поужинать. А завтра, с хорошим настроением, полными силами мы с вами продолжим разговор. Идёт? – доктор достал бланки. Написал на них название препаратов. Встал и подошёл к двери. – Санитар! – крикнул он. Леонид тут же показался. – Вот, можешь забирать пациента. Вези его в палату, а по пути посетите стол медсестры и дай им вот это. – доктор протянул Леониду бумагу с названием лекарств. – Скажи им, что я выписал. Пусть немедленно дадут эти препараты и именно в таких пропорциях. Всё понял?

- Конечно, всё будет сделано в лучшем виде. – Леонид улыбнулся и взял ручки кресла.

- Вот и отлично. – доктор повернулся к Денису. – Ну что же, до завтра Ж шестьдесят два. Набирайтесь сил, завтра поговорим. О любом ухудшении самочувствия немедленно сообщайте медсёстрам. Всё, - обратился он к санитару. - увози его. – они вышли из палаты и оставили доктора в одиночестве. Денис обернулся и увидел табличку около двери в кабинет. «Доктор Карл Лейпцигх. Профессор медицинских наук Объединённых Наций Земли (ОНЗ).»

- Повезло тебе. Доктор Карл очень умный и добрый человек. Он всегда старается помочь людям. Сейчас таких мало. – Леонид подъехал к медсестринскому столу и вручил им бумагу, данную доктором. После этого он повёз Дениса в палату, уложил его в кровать и пожелал скорейшего выздоровления.

Через несколько минут в палату вошла медсестра с подносом. На подносе были таблетки и стакан воды. Она дала их Денису, помогла запить и покинула палату. Денис вновь остался один. Он глядел в потолок на своё отражение. Таблетки медленно начинали действовать. Разум начал успокаиваться, тело стало расслабляться. Время стало идти медленнее. Это было большой удачей, лечь спать днём. Он был голоден, но поесть, всё равно бы не смог. Денис медленно засыпал в палате. Пустая палата. Вокруг койки, ожидающие своих посетителей. Денис был совсем один. Глаза закрывались, и он уже был на пороге грядущего сна. Он один. Только теперь, он не ощущал себя одиноким. К нему вернулись воспоминания. А это очень важно.

- Я люблю камни… я с ними разговариваю…

- …ну вот короче так у меня и появились эти шрамы! Ахахах…

- … камни, я с ними разговариваю…

- Эй, приятель… Ты очнулся? - словно в тумане, Денис слышал голоса. Сначала он думал, что это сон. Очень странный сон. Его глаза немного приоткрылись. Сквозь пелену, он видел яркий свет и своё отражение в потолке. Голоса не смолкали. – Братишка, ты как себя чувствуешь? – Денис повернул голову влево. Над ним со счастливой улыбкой стоял Митя. Его рука по-прежнему была похожа на огромный забинтованный шарик висевший на шее, поэтому он здоровой рукой потряс Дениса, чтобы тот наконец пришёл в себя.

- Да… - собрав все силы в кулак он наконец смог заговорить. Доктор был прав, сон вернул ему силы. – Что… Что происходит?

- Я увидел, что ты начал ворочаться и бормотать и решил разбудить тебя. К тому же ужин принесли. Я взял тебе порцию. На тумбе, около тебя.

- Да, да… - Денис был ещё очень слаб, но чувствовал себя много лучше, чем утром. – Спасибо…

- Да ладно тебе, - Митя снова улыбнулся. – сегодня я тебе помог, завтра ты мне. Если мы не будем помогать друг другу, нам никто не поможет. Ну, приятного аппетита.

Снова приложив огромные усилия, Денис привстал и изменил своё положение в кровати с лежачего на сидячее. Ноги и руки всё ещё плохо его слушались и большинство движений получались неуклюжими. Такой человек не смог бы спокойно пройти по посудной лавке. Тем не менее, он почти восстановил контроль над своим телом.

Еда, которую давали на ужин была обычной, больничной. Никаких изысков: пшённая каша и рыбная котлета. Денис взял тарелку с тумбы и поднёс ко рту. Пахло неплохо. К тому же после двух или больше дней голодания, отказываться было глупо. Нужно было как можно скорее восстановить силы. Кто знает, что ждёт впереди и в какой ситуации силы ему ещё понадобятся.

Пластиковая ложка, тоже лежала на тарелке. Здесь использовали пластиковую посуду, чтобы пациенты не использовали её как оружие. Денис зачерпнул кашу и ощутил её вкус. Она была почти безвкусная, с лёгкими нотками сахара. Рыбная котлета была жёсткой, пресной и пахла травой. Тем не менее, Денис съел всё очень быстро, но голод не оставил его. Даже наоборот, усилился.

- Слышь. – он обратился к своему соседу Мите. – У тебя нет чего-нибудь пожевать? – и сам удивился, что голос почти полностью вернулся, когда сказал это.

- Нет, приятель, мы тут стараемся съедать всё сразу.

- Ясно. – ответил Денис и начал осматривать комнату вокруг. – А тот почему не ест? – он показал на человека, лежащего напротив него.

- Он, странный… - Митя произнёс это так, будто хотел сказать, что все, кто его окружают сумасшедшие люди, и только он один абсолютно нормальный. – Он вообще делает всё очень необычно. Иногда начинает говорить непонятными словами, а когда не говорит их, просто молчит и смотрит на всех. Иногда уходит в угол, сядет на колени и, поставив руки перед собой, начинает что-то бормотать. Я бы не советовал тебе с ним связываться.

- Ясно, а как звать его?

- Он не говорил. Никто никогда не говорил, как его звать. Когда ты появляешься на этом этаже, у тебя забирают имя, и дают вместо него номер и букву. Ты, - он показал на грудь Дениса. – Ж шестьдесят два. Я, - он показал на свою грудь. – Ж сорок один. Знаешь, что это значит? – Денис отрицательно помотал головой. – Это название этажа, и номер, под которым ты был зачислен на него. Всего на этаже сто двадцать мест. Поэтому весь персонал нас так и называет, чтобы убить в каждом индивидуальность. Чем скорее они это сделают, тем проще будет убедить нас в том, что мы сумасшедшие и тем самым получить контроль над нами. Но я знаю, что это не так. Я нормальный человек. И ты… - Митя немного замялся. – тоже нормальный человек. Кстати, как твоё имя? – он снова улыбнулся.

-Денис. – он посмотрел на Митю очень подозрительным взглядом.

- Отлично, будем знакомы. Главное, никогда не называть друг друга по имени, если рядом есть кто-то из персонала. Только цифра и только буква.

- А куда грязную тарелку убрать?

- Направо, в сторону умывальных будет стоять столик. Туда и положи. Кстати, поторопись. Скоро этаж закроется и из палаты нельзя будет выйти.

Денис свесил ноги с кровати на пол. Он немного боялся, что не сможет выдержать вес своего тела, и что ноги подведут его и он упадёт. Справа от него лежал парень с рыжими волосами. Он всё время рассказывал истории из своей жизни. Денис не только хотел отнести тарелку. Он хотел пройтись. Пройтись без помощи санитара и адского кресла. Пройтись в тишине. Ему было это необходимо. За несколько минут после пробуждения, всё, что его окружало, успело ему сильно надоесть. Ему надоел рыжий парнишка, рассказывающий истории из своей жизни, не факт, что больше половины из них были правдивыми. Надоел тот человек, лежащий напротив который пристально наблюдал за каждым. Ему надоел человек лежащий около окна, который говорил только одну фразу: «Я люблю камни, я с ними разговариваю». Больше всего пугало то, что, когда он это говорил, он смотрел в сторону окна, хотя совершенно точно, ничего там не видел. Ему даже начал надоедать Митя, со своим вечным позитивом. Всё же, Денис, был благодарен ему за то, что из всего окружения, он был самым нормальным. Но, ему они все надоели.

Он опустил одну ногу на пол, затем вторую. Руками упёрся в край кровати. Сделал глубокий вдох и выдох.

- Тебе помочь? – раздался сзади голос Мити?

-Нет, я сам справлюсь.

Вдох, выдох и он поднялся на ноги с кровати. Поначалу Денис чуть не упал, опёрся руками о тумбу, затем о спинку кровати. Ноги были под его контролем, но ещё слишком слабые. Шаг за шагом, и он овладевал собой. Так мелкими шажками он направился к выходу, взяв при этом грязную тарелку. Подойдя к двери, он обернулся. Позади него был хаос из странных людей, но спасение было в двух шагах от него. Он приложил браслетик к замку и дверь открылась. Денис шагнул в коридор, дверь за ним закрылась, и он снова оказался в одиночестве, окружённый жёлтой пустотой стен.

В коридоре тускло горел свет, за окнами на улицу опускалась ночь. Денис направился к столику с грязной посудой. Он был один. Иногда одиночество сильно успокаивает человека. Денис знал это. Большую часть своей жизни он был одинок. Поначалу он боялся этого, но позже привык. Ему даже начинало нравиться одиночество. Оно рождало в нём новые мысли и ощущения. Даже здесь, на жёлтом этаже, он находил новые ощущения. Теперь ему всё было возвращено. Воспоминания и собственное тело. Теперь ещё покой для души, хоть и кратковременный.

Динамики произнесли, что скоро этаж будет закрыт и всем нужно поторопиться, чтобы успеть сходить в душ и уборную перед сном. Денис поставил тарелку на стол и направился дальше. Около умывальных почти не было людей. Денис зашёл в одну из них и принял душ перед сном. Он вспомнил слова санитара, о чистоте и здоровье. В отличие от особых кабинок, общие умывальные располагали десятью душевыми и шестью уборными. После душа Денис сделал все свои дела и направился в палату. По пути он остановился возле окна. Оно выходило на пруд. Фонари отражались в воде, вокруг пруда лежали огромные камни. Денис вспомнил слова своего соседа. «Я люблю камни. Я с ними разговариваю…». «Видимо, он говорит про эти камни»- подумал Денис. Окно было приоткрыто и в коридор залетал ночной свежий воздух. Динамик ещё раз предупредил о закрытии этажа. Денис не стал противоречить голосу и направился в палату.

Навстречу ему прошёл доктор. Дежурный сегодня ночью. – А, Ж шестьдесят два, - он посмотрел в свой планшет. – Лейпцигх сказал, что вам дали снотворное перед обедом, и велел узнать о вашем самочувствии. Когда не обнаружил вас в палате, думал, вы сбежали. Как себя чувствуете?

- Всё хорошо, - ответил Денис. – всё прошло.

- Замечательно, возвращайтесь в палату и готовьтесь ко сну. – Денис так и поступил.

В палате, все уже лежали на кроватях, готовясь быть закованными в кандалы и отойти ко сну. Только человек, который лежал напротив Дениса, стоял в углу и что-то бормотал под нос. У него была борода средних размеров и слегка растрёпанные волосы. Денис не обратил на него внимания. Он подошёл к своей кровати и лёг на неё, положив руки и ноги в оковы. Теперь осталось только ждать, ждать, когда они захлопнутся и пациент превратится в узника. Бородатый тоже лёг на кровать, и все замолчали, дожидаясь, когда красные цифры покажут десять вечера.

- Слышишь, - обратился Денис к Мите. – он не бормотал себе под нос, он молился…

- Молился? Религия же запрещена.

- Возможно поэтому, он здесь и оказался. – Денис сказал это и закрыл глаза.

Прошло несколько мгновений, и его покой нарушила фраза, которую он не слышал очень давно. – Спокойной ночи, друг. – Денис повернулся, но Митя уже закрыл глаза и приготовился ко сну.

До активации кандалов оставались считанные секунды. Он не хотел ничего говорить, но всё же сказал. – Ага. До завтра. - щелчок. Свет выключился и оковы на руках и ногах всех пациентов захлопнулись. Палата замерла в тишине. Все лежали с закрытыми глазами. Даже рыжий парнишка целый день, рассказывающий свои истории молчал.

Спать Денису совсем не хотелось. За прошедшие два дня он проспал полтора из них. Поэтому он просто начал смотреть на пустующую койку. Ожидающие нового узника оковы пугали его, ещё и лунный свет падал на них. Красные цифры на табло стали отмечать время до утра, время до того момента, когда человек снова станет свободен. Когда узник превратится в пациента. Сами собой глаза Дениса закрылись, и он упал в бассейн сна и спокойствия. Так закончился второй день узника Дениса. Так закончился первый день Дениса – пациента.