Читать онлайн "За семью печатями"

"Помни, ты последняя надежда нашего Рода. Пока у тебя не родится дочь, ты и только ты сможешь повелевать силой предков. Для этого нужно вернуть семь печатей и активировать символ Священной Миральды, дополнив сосуд своей родовой силой. Будь осторожна, дитя..."

– Бабушка... – шёпотом позвала я и крепко сжала простыню, заставляя отступить нахлынувшую боль.

С трудом разлепив веки, я пошарила рукой по прикроватной тумбочке. Яркий свет дисплея заставил меня прищуриться. Часы на синем фоне показывали половину четвёртого утра. Рука бессильно опустила смартфон на постель, а глаза снова затянула сонная пелена.

– Вставай! – кто-то настойчиво толкал меня в бок, не давая насладиться сновидением. – Ну вставай же! Ты забыла? Сегодня привозят ценный артефакт и через полчаса ты должна быть уже у отца. – Послышались удаляющиеся шаги.

Зевнув, я потянулась всем телом и села на край постели.

"Я снова не выспалась. Странные сны мучают меня уже на протяжении нескольких месяцев. Я пытаюсь найти в них хоть какие-нибудь подсказки, но тщетно", – мысли хаотично скакали в моей голове, а предчувствие чего-то нехорошего не покидало меня не на минуту.

– Завтрак готов! Не заставляй отца ждать тебя! – хлопнула входная дверь и я нехотя поплелась в ванную.

Саманта – моя сводная сестра. Ей приходилось заглядывать ко мне перед важными встречами, чтобы убедиться, что я на них не опоздаю. Иногда она готовила мне завтрак, как сегодня. Иногда нам удавалось даже поболтать немного, но ближе за все эти годы мы не стали. Я как была в этой семье чужой, так и осталась.

Вдоволь насладившись утренним душем, я надела белую футболку и чёрный джинсовый комбинезон – удобно и практично.

Тосты с сыром и горячий кофе немного подняли моё настроение. Посушив волосы феном, я быстро заплела их в объёмную французскую косу и вышла из дома.

Роскошный трёхэтажный особняк в лучах утреннего весеннего солнца смотрелся величаво, но именно в нём я ощущала себя птицей в золотой клетке. И вроде у меня всё имелось, даже больше, чем можно желать, но не было самого главного – свободы. Делай то, что прикажут. Говори то, что прикажут. Веди себя так, как прикажут. Никакой свободы слова и выбора.

Питер Брэдбери стоял в центре просторного холла. Его плечи были напряжены, а взгляд блуждал по всей комнате, пока не остановился на мне.

– Я уже думал, что правило номер один ты так и не усвоила, но хорошо, что я ошибся и мне не придётся тебя наказывать, – его квадратное угрюмое лицо расплылось в хитрой улыбке, больше походившей на звериный оскал. – Как спалось?

– Хорошо. – Сухо проговорила в ответ.

– Я буду у себя, а ты уж не потрудись и встреть нашего гостя. – с этими словами он прошёл под сводом высокой мраморной арки в свой кабинет, оставив меня одну.

"Козёл!" – мысленно обругала я своего, так называемого отца, и вышла на свежий воздух.

"Сколько мне тогда было? Лет шесть? А воспоминания о том проклятом дне всё ещё свежи в моей памяти. Помню дрожащий от плача голос бабушки, она сообщила мне, что мама пропала. В ту же ночь не стало и самой бабушки. Я словно в целом мире осталась совершенно одна..."

– Вы Изабель? – чужой голос вырвал меня из воспоминаний, заставив вздрогнуть.

На мощёной жёлтой дорожке стоял солидный мужчина среднего роста лет тридцати. Его жилистая рука сжимала чёрный кейс, при взгляде на который меня бросило в холодный пот. Я ведь даже ещё не знала, что в нём, но ощущения указывали на сильный артефакт. Всё внутри меня вибрировало, как никогда прежде.

– Да, это я. А вы?.. – я внимательно всмотрелась в черты лица незнакомца: худощавые скулы, прямой нос, тонкий изгиб губ, чуть усталые серые глаза, каштановые пряди волос небрежно спадали на его лоб. "Приятный", – про себя отметила я.

– Льюис Фишер, рад знакомству! – мужчина протянул мне руку, и я коснулась крепкой сухой ладони.

– Вы к Питеру? – закончив с рукопожатием, спросила нового знакомого.

– Насколько мне известно, именно вы занимаетесь артефактами. Питер много о вас рассказывал. Мне хотелось бы поработать с вами, если вы, конечно, не возражаете. – Он умолк, глядя на меня с каким-то нездоровым интересом.

"Странно. Очень странно", – подумалось мне. Питер всегда лично контролировал процесс работы. Я отчитывалась ему о каждой, казалось бы, даже незначительной мелочи. Он никогда не привлекал к работе посторонних людей. Что изменилось?

Заметив мою глубокую задумчивость, Фишер негромко кашлянул, как бы напоминая мне о своём присутствии.

– Простите, – рассеянно пробормотала я. – Питер ждёт нас в своём кабинете, нам лучше поторопиться.

Всем своим нутром я ощущала, как любопытный взгляд шедшего позади Льюиса прожигал мне спину. Пройдя под высокой мраморной аркой, мы оказались в длинном коридоре, освещённом настенными светильниками. Мягкая ковровая дорожка приглушала звуки наших шагов. Массивная дверь, ведущая в кабинет Питера, была приоткрыта.

– Отец, к вам прибыл мистер Фишер. – Громко проговорила я, ведь правило номер два гласило, что в святая святых входить без разрешения хозяина нельзя.

В отсутствие Питера кабинет всегда был заперт на два ключа, которые тот, в свою очередь, всегда носил при себе. По крайней мере, я располагала только этой информацией, другой со мной никто делиться не планировал.

К тому же это был не просто кабинет с письменным столом и парой кресел. Именно здесь хранилась внушительная коллекция Брэдбери, которой он очень дорожил. Да-да, самые сильные артефакты, которые я когда-либо держала в своих руках, принадлежали Питеру. Этими, по истине редчайшими вещицами, хотел бы владеть каждый миллиардер. А люди, вроде меня, могли о таких вещицах только мечтать.

– Входите! – последовал ответ Питера.

– Льюис, рад тебя видеть! Добро пожаловать! – Питер по-дружески хлопнул мужчину по плечу, сияя своей белоснежной улыбкой, которая, как мне казалось, была насквозь фальшивой. – Проходи, присаживайся, пожалуйста.

Мужчины расположились в удобных кожаных креслах друг напротив друга, я же молча стояла у входной двери.

– Изабель, дорогая, проходи, – Брэдбери жестом указал мне на софу.

Мне не нужно было повторять дважды, поэтому я покорно выполнила просьбу и присела на край тёмно-вишнёвой софы. Впрочем, в кабинете вся мебель была выполнена в однотонном цвете. Из общего интерьера выбивался лишь высокий стеллаж, занимающий всю стену, сверху до низу заставленный различными артефактами.

Мои бледные пальцы покалыванием отзывались на все эти необычные предметы. Я работала с каждым из них и знала, какой силой они обладали. Невидимые человеческому глазу энергии буквально наполняли меня. Эту сверхчувствительность унаследовали только женщины нашего Рода и называли её Даром предков. Из поколения в поколение сила Дара росла и приумножалась, но теперь я осталась единственной женщиной в Роду.

– Изабель, а что по этому поводу думаешь ты? – жёсткий голос Питера вернул меня в реальность.

Оба мужчины устремили на меня свои взгляды в ожидании ответа.

– Простите... Я задумалась, – тихо ответила я и опустила глаза в пол.

– Льюис хочет, чтобы вы работали вместе. Он привёз очень ценный артефакт и над ним нужно как следует потрудиться. Боюсь, на этот раз одна ты не справишься. – Голос Брэдбери был холоден. Я ясно понимала, что права на отказ у меня нет.

– Если вы так настаиваете, я не смею перечить.

От осознания, что придётся работать под пристальным взглядом Фишера, мне совсем стало не по себе. Никогда не любила привлекать к своим талантам излишнего внимания, и уж тем более, мне не нужны были излишние вопросы, но здесь, увы, решала не я.

– Вот и славно! Льюис какое-то время погостит у нас. После обеда покажешь ему ваше рабочее место. Надеюсь, вы быстро найдёте общий язык. – Брэдбери бросил на меня красноречивый взгляд, затем с натянутой улыбкой обратился к Фишеру: – Я распоряжусь, чтобы для тебя подготовили комнату, а сейчас мне нужно уехать по делам.

Я встала и уже хотела было уйти, как Питер добавил довольным тоном:

– Сегодня вечером приезжает мой сын. Наконец вся семья будет в сборе. Ну разве это не чудесная новость, Изабель?

Я лишь пожала плечами и молча вышла из кабинета. Будто одной Саманты мне не хватало. Она хоть и не лезла в мои дела, но не упускала возможности лишний раз напомнить, благодаря кому я имела образование, кров и прочие блага.

– Изабель, постойте! – догнал меня в холле Фишер.

Как я успела заметить, кейса у него с собой уже не было.

– Чего вам? – резко обернулась к нему.

– Простите, что навязался работать с вами, но я действительно могу быть полезным.

Я остро ощутила в его голосе теплоту и искренность. Он был совершенно честен со мной.

– Ничего. Мне не помешает компания, – безразлично ответила ему, желая как можно скорее уйти.

– Изабель, – Льюис слегка коснулся моего плеча, – я понимаю, вы привыкли работать одна, – он чуть сильнее сжал моё плечо и тут же резко отстранился, будто его ударило током. – А вы необычная... – прошептал он, словно нас мог кто-то услышать.

– Ну так и вы не просты, как может показаться на первый взгляд, – с этими словами я развернулась и вышла на улицу.

"Он почувствовал скрытую во мне силу и это напугало его. Ну что ж, пусть знает, с кем имеет дело... Но и мне нужно быть с ним предельно осторожной..."

Я вошла в оранжерею, чтобы немного прийти в себя. Запахи различных цветов тут же щекотнули моё обоняние. В глубине цветущих гортензий я увидела Саманту. Она сидела в плетёном кресле и читала книгу.

– Не помешаю? – тихо спросила её.

Девушка оторвалась от своего занятия и окинула меня скучающим взглядом:

– Присаживайся, – Саманта положила книгу на маленький стеклянный столик. Скорее, этот жест был сделан на автомате, а не в знак того, что ей очень интересна моя компания.

– Что читаешь?

– Да так, взяла в библиотеке книгу по психологии. А ты уже освободилась? – её цепкие зелёные глаза внимательно смотрели на меня.

– Вроде того. После обеда проведу экскурсию нашему гостю. – Я поёрзала в кресле, затем спросила: – Сегодня приезжает твой брат... Почему он раньше никогда не приезжал?

Вроде меня не должны были волновать их семейные заскоки, но шестое чувство подсказывало, что я должна узнать причину до его приезда в особняк.

– Потому, что мы часто ездили к нему. Без тебя.

Последняя фраза прозвучала подчёркнуто холодно, но я решила не зацикливаться на этом, и лишь слегка кивнула головой. Хоть я больше ничего не спрашивала, Саманта продолжила говорить:

– Он с восьми лет жил в пансионате для обеспеченных детей. Получил хорошее образование. Знаешь ли, отец уверен, что всё это пошло ему только на пользу. Несколько лет назад он купил квартиру в центре Онглóвера, арендовал офис и открыл там своё рекламное агентство. Сейчас решил расширить горизонты, именно с этим и связан его приезд. А почему ты только сейчас решила о нём спросить?

Я пожала плечами:

– Я живу здесь почти двадцать лет, и мне всегда казалось очень странным, что Эван ни разу не приезжал домой... Хотя бы на каникулы.

– Тут бы он сошёл с ума, – девушка передёрнула плечами и поднялась с кресла. – Засиделась я тут с тобой, мне пора. – Она схватила свою книгу и быстро покинула оранжерею.

Ничего большего я и не ожидала. В этом вся Саманта. Я откинулась на спинку кресла, наслаждаясь цветочными ароматами, и прикрыла глаза.

"Брэдбери всегда знал, кто я. И в опеке ему не отказали по понятным причинам: во-первых, статус и связи; во-вторых, финансовая поддержка органам опеки. И всё это время я живу под его неустанным контролем. Он столько всего от меня скрывает и предпочитает делать вид, что всё нормально.

Прекрасно помню свои первые попытки проникновения в его сознание. Каждый раз я словно налетала на невидимую железобетонную стену. Я так и не смогла выяснить, кто поставил ему такой мощный непробиваемый щит. Но одно я знаю наверняка – он и его окружение боятся меня..."

Круговорот мыслей уносил меня всё дальше, в пустое, никому уже ненужное прошлое, пока я не сказала себе "стоп"! Бесконечный поток прекратился, пульсирующая тишина заключила сознание в приятные объятия, и я смогла полностью расслабиться.

Мои прикрытые веки слегка подрагивали. Сердцебиение стало ровным и спокойным. Я начала концентрироваться на ощущениях, делая глубокие вдохи и выдохи, задерживая между ними дыхание. В этом трансовом состоянии мне явилось видение.

Ночь. Женщина стояла на балконе ко мне спиной. Ветер трепал полы её тонкого халата. Мужчина застыл напротив неё. Он что-то держал в руке. Какой-то небольшой предмет. Пыталась разглядеть, но не получалось. Женщина плакала и пятилась назад. Она находилась на грани истерики. На мои губы оседал ярко-выраженный вкус её страха. Всей душой ощущала её безвыходность. Резкий толчок... Громкий крик... Падение... Сотни осколков вонзились в её плоть... На лице мужчины не отразилось ни сожаления, ни раскаяния. Он спокойно наблюдал с балкона, как внизу, истекая кровью, медленно умирала его жена...

Мои виски взорвались болью. Тело дрожало. Во рту пересохло. Я сильно вцепилась в подлокотники кресла и широко распахнула глаза. Туманный взгляд метался по оранжерее. Осознание, что она умерла здесь, вышибло из меня остатки сомнений.

"И как я раньше не понимала этого? Ведь именно здесь мне частенько становилось дурно. А видения? Раньше они были бессвязными. Просто обрывки картинок, которые мне никогда не удавалось собрать воедино. Мой Дар со мной с рождения, но я никогда не использовала его во всю мощь. Я отметала любые, скрытые во мне возможности, лишь бы только не погружаться в тёмные закоулки прошлого... Бабушка бы сказала "пора".

Я не помнила, как пришла домой, и свернувшись калачиком, задремала на диване в гостиной.

***

На обед в особняк я не пошла. Ограничилась лёгким овощным салатом и стаканом фруктового смузи. Поудобней усевшись в кресле, я включила ноутбук и начала искать хоть какую-нибудь информацию о той ночи, когда не стало Маргарет Брэдбери. Какого же было моё разочарование, когда я совершенно ничего не нашла. Ни единого упоминания. Ни единой статьи. Вообще ничего. Совсем. Будто бы и не было её никогда.

Громкий стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

– Изабель, вы здесь? – раздался голос Фишера.

– Входите! – крикнула я, выключая ноутбук.

Льюис окинул взглядом мои скромные апартаменты и присел на диван:

– Почему вы не присоединились к нам за обедом? – его глаза внимательно изучали меня.

– Я не люблю бывать в особняке без особой причины. Мне нравится тишина и уединение.

– И вам не бывает скучно? – на лице мужчины проскользнула мимолётная улыбка.

– Не бывает. Я всегда найду, чем заняться.

– Я удивился, когда Саманта сказала мне, что вы живёте здесь. Вы же вроде одна семья. Очень неуважительно с вашей стороны избегать своих близких.

"Он сказал это без задней мысли? Или он знает обо мне гораздо больше?"

– А Саманта не сказала вам, что я не родная дочь Питера? Он был всего лишь моим опекуном. – Следила я за реакцией Льюиса.

"Похоже, он не удивлён. Значит, он многое знает обо мне и о том, кто я. Теперь понятно, с какой целью Питер пригласил его к себе. Работать вместе – всего лишь предлог. Он должен выяснить, ряд каких сверхспособностей я унаследовала. Что ж... Могу пожелать ему только удачи."

– Почему вы улыбаетесь? – Фишер всё ещё не сводил с меня глаз, а я даже не заметила, как расплылась в довольной улыбке.

– Моё настроение значительно улучшилось с вашим появлением.

Мужчина недоверчиво сузил глаза и всё же спросил:

– Питер больше не является вашим опекуном, так почему вы остались здесь?

– На то есть свои причины, – я не собиралась вдаваться в подробности. Ответы лежали на поверхности, он их либо не замечал, либо прикидывался, что не замечает.

Несколько секунд Фишер обдумывал мои слова, затем перевёл тему:

– Тогда я хотел бы посмотреть, где нам придётся работать. Вы же не против показать мне всё сейчас?

– Я непременно всё вам покажу.

Комната была разделена на три зоны: обеденную, гостиную и малая её часть выполняла функцию прихожей, в которой только и вместился многосекционный шкаф-купе и пуф. На стене весело старинное антикварное зеркало в человеческий рост, к которому я и подошла. Нажав на его верхний левый угол, оно отъехало в сторону, приглашая нас спуститься в подвал.

Датчики срабатывали на наши движения, и тут же загорались светодиодные лампы, ярко освещая пространство. Оживали объективы камер видеонаблюдения, словно боялись упустить что-то очень важное.

В центре стоял массивный стол с серой столешницей и два высоких табурета в хромированном металлическом каркасе. Вдоль дальней стены расположились стеллажи, большую часть которых занимали коробки с ненужной бытовой утварью. Один из них занимали мои пометки, сделанные от руки. Что-то вроде картотеки, только вместо имён названия артефактов, их свойства, примерный возраст, применение, материалы, используемые для их создания. Мне не доставляла удовольствия вся эта писанина, так как мои руки помнили всё, чего касались, но правило номер три тоже придумала не я.

– Вы не используете никаких инструментов? – спросил Фишер, заведя руки за спину.

– Почему же? Всё необходимое хранится здесь. – Я вытащила из-под стола небольшой металлический ящичек. Конечно, я не пользовалась этими инструментами, в них попросту не было надобности, но Фишеру о том говорить не собиралась.

– Раз уж мы будем проводить вместе какое-то время, то, как смотрите на то, чтобы перейти на "ты"? – лёгкая улыбка Льюиса чуть смягчила его серьёзное выражение лица.

– Не вижу в этом проблемы, – краешком губ улыбнулась ему.

"Что ж, Фишер, если и играть, то только по моим правилам", – довольно про себя подумала я.

– Я могу посмотреть твои записи?

– В них нет ничего, что заслуживало бы твоего внимания, но если тебе так интересно, тогда валяй.

Мой безразличный тон заставил его замешкаться, но затем он повернулся ко мне спиной, и уткнулся взглядом в первый попавшийся под руку лист бумаги.

Минуты тянулись, а Фишер всё ещё не мог оторваться от моих записей. Я уже успела раз десять пройтись туда-сюда, сделать дыхательную гимнастику и даже чуть не уснула за столом, когда он, наконец, заговорил:

– Впечатляет! Не мог даже предположить, что ты профи. Питер явно недооценивает твои таланты. – Мужчина, как хищник, прошёлся вокруг меня и замер напротив, глядя прямо в глаза.

Все мои чувства обострились до предела. Я мысленно возвела вокруг себя энергетический непробиваемый кокон. "Мои секреты – только мои, и копаться в них кому-либо я не позволю."

Волнение Фишера, как капли холодного дождя, передавалось мне. Без особого труда я гасила его, отбрасывала лишние эмоции, чтобы они не создавали помех. Я смотрела в его глаза и беспрепятственно считывала мысли, беспредельно мечущиеся в его голове. Осторожно, спокойно, пока он не почувствовал проникновение и поспешил отвести от меня взгляд.

– А ты умело держишь оборону, за считанные секунды поставила блок, – его напряжённый голос слегка охрип.

– А ты не используешь свои эмпатию и ясновидение в полной мере. Тебе явно не хватает практики, – довольно ответила я.

Пожав плечами, мужчина неожиданно спросил:

– На завтрашний день у меня запланирована поездка в город, может, составишь мне компанию? Мы могли бы где-нибудь пообедать и обсудить рабочие моменты.

Его мысленный сигнал о том, что обсуждать что-либо здесь небезопасно, я уловила сразу:

– Конечно. С удовольствием.

Простившись с Льюисом до вечера, я спокойно выдохнула. Он не представлял для меня угрозы, но доверять ему я не спешила.

***

Я перевернула весь свой гардероб в поисках подходящего наряда для ужина. Жаль, что в излюбленных джинсах и футболке пойти было нельзя, а парадно-выходных нарядов у меня имелось немного.

Я сняла с тремпеля чёрную юбку-карандаш и лёгкую блузку небесного цвета с рукавом три четверти. Под постелью пылилась пара туфель, если бы у меня был выбор, то комфортные кроссовки мне больше пришлись бы по душе. Ходить на каблуке высотой в десять сантиметров я никогда не умела, зачем покупала эту бесполезную обувь, я и сама не знала. Пройдясь из угла в угол несколько раз, немного привыкла к новым ощущениям, но сомневалась, что не похожу на раненого кузнечика. Держать спину ровно и одновременно контролировать дрожащие ноги оказалось труднее, чем я думала, но хотелось не пасть в грязь лицом перед своей “семейкой”, что ценила вкус, стиль и умение произвести нужный эффект.

Макияж не занял много времени, а вот с волосами пришлось поколдовать. Сколько себя помнила, я никогда не стриглась коротко, а длинные волосы требовали большего ухода. Наконец золотистые пряди были убраны в классический низкий пучок, зафиксированный шпильками. Бросив на своё отражение последний придирчивый взгляд, я вышла в прохладу весеннего вечера.

Сразу было видно, что у Питера большой праздник. В последний раз так шикарно накрывали на стол на День рождения Саманты. От аппетитных ароматов мой желудок подал сигнал, что он не прочь попробовать все вкусности, которые только были на этом столе.

Прислуга сновала туда-сюда, принося всё новые блюда и напитки. Наконец в обеденный зал вошёл Питер в компании Фишера и симпатичного молодого человека.

Мой взгляд непроизвольно скользил по статной, прекрасно сложенной фигуре парня. Как ни странно, но у него не было ничего общего с его отцом. Я знала – внешность обманчива, но у него даже энергетика была более лёгкая и светлая. Видимо, это досталось ему от матери.

– Изабель, моя дорогая, как хорошо, что ты пришла вовремя! – Питер улыбнулся во все тридцать два зуба и обратился к сыну: – Эван, это твоя сводная сестра. Я много тебе о ней рассказывал. Правда же, она просто чудо?

Такого цирка я ещё не видела, но решила подыграть главе семейства:

– Рада наконец познакомиться с тобой!

Я широко улыбнулась, а в следующую секунду оказалась в крепких объятиях Эвана. Вдыхала запах его терпкого парфюма и чувствовала, как бешено колотилось его сердце.

– Ты такая хрупкая!

Он взял меня за руку, крутанул вокруг своей оси и снова прижал к себе. Его поведение вызывало у меня странные, противоречивые чувства, но опасности от него не исходило.

– У вас будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга поближе, – голос Питера прозвучал как всегда жёстко и безэмоционально. – Давайте лучше приступим к ужину, пока всё не остыло.

Брэдбери сел в центре, слева от него занял место Эван, я села напротив него, а рядом со мной Льюис.

– А разве Саманта к нам не присоединится? – непринуждённо полюбопытствовал Фишер.

– Я уже бегу! Простите за опоздание!

Влетев, словно ураган, Саманта плюхнулась рядом с братом и невинно похлопала длинными ресницами. Я окинула взглядом её вечернее красное платье с откровенным декольте, но говорить ничего не стала. Если она считала нормой светить своими прелестями на семейном ужине, то кто я такая, чтобы ей запрещать?

Весь вечер Фишер подавал мне различные закуски и постоянно подливал в бокал вина. Ни то, чтобы мне было неприятно его внимание и такая чрезмерная забота, но я ведь хорошо знала, для кого вся эта показуха. Приходилось улыбаться и благодарить столь обходительного джентльмена.

Я не вникала в беседу Питера и Эвана, которые весь вечер обсуждали семейный бизнес и свои успехи, пока не услышала своё имя.

– Изабель действительно очень мне помогает. У неё золотые руки. Видел бы ты, какую коллекцию я собрал благодаря ей.

Питер, уже порядком охмелевший, не смог умолчать о том, что я делала и как.

Я мгновенно напряглась, ощущая на себе заинтересованный взгляд Эвана. Он кивал отцу на каждую, сказанную им фразу, но всё ещё смотрел на меня. Я не решилась ответить на его взгляд, поэтому уставилась в бокал с недопитым вином.

– Может уже достаточно? – громкий голос Саманты прозвучал резче обычного. – Надоело слушать, какая она у нас умница и красавица! Только благодаря тебе, папа, эта девка выбилась в люди. – Девушка залпом осушила содержимое своего бокала.

– Не смей так говорить о своей сестре!

Я почти ощущала скрежет зубов Питера и не завидовала в эту минуту Саманте.

– Она мне не сестра, поэтому я буду говорить всё, что захочу! – Саманта вскочила со стула и выбежала из комнаты.

Повисла неловкая тишина. В ней переплетались эмоции всех присутствующих, и они были настолько осязаемы, что можно было сжать их в кулак. По понятным причинам, делать этого я не стала.

– Если позволите, я тоже пойду, – тихо произнесла я.

– Да... Можешь идти, тебе нужно как следует отдохнуть. На днях вы с Льюисом приступите к работе. – Питер смотрел в пространство перед собой, явно не желая извиняться за очередную выходку своей любимицы.

– Я провожу тебя... – Фишер уже поднялся и хотел было взять меня под локоть, как его резко остановил Эван:

– Я сам её провожу, – холодный, решительный тон парня заставил Льюиса уступить.

– Идём, Изабель. – Коснувшись ладонью моей спины, парень легонько подтолкнул меня к выходу. Как только мы вышли в холл, Эван спокойно заговорил: – Не злись на Саманту. После смерти матери ей очень не хватает внимания и заботы. Она ещё очень глупа. Прости её... – теперь его глаза смотрели на меня в упор. Такие же зелёные и цепкие, как и у его сестры.

При приглушённом свете ёжик его чёрных густых волос отливал золотом. Выражение лица было мягким и дружелюбным. В это мгновение он являлся для меня открытой книгой, но читать его я не торопилась.

– Я не злюсь на неё... – выдавила шёпотом и бросилась к входной двери.

Чёртов каблук зацепился за край коврика, и я сильно ударилась плечом о дверной откос. Шипя от боли, я сняла туфли и босиком вышла во двор.

Меня душили слёзы. Ночная прохлада отрезвляла, но именно в ней я чувствовала своё тотальное одиночество. Мне некуда было пойти и некому открыться. Я сама возвела вокруг себя стены, не желая, что б мою душу разорвали в клочья.

– Изабель, прошу, постой! – Эван, чертыхаясь, шёл позади.

– Оставь меня в покое, пожалуйста!

Я бросилась бежать через двор к гостевому домику. Садовые фонарики едва освещали плитку под моими ногами.

Распахнув дверь, я влетела в дом, перевила сбившееся дыхание. Швырнув туфли в угол, заперла дверь, и тихо всхлипывая, поплелась в ванную.

Горячие струи воды стекали по моим дрожащим плечам. Расслабляли. Смывали всю боль, оставляя лишь привычную для меня пустоту.