Читать онлайн
"Свобода или Любовь"

Ольга Истомина

СВОБОДА ИЛИ ЛЮБОВЬ

МОСКВА

T8 RUGRAM

2021

ГЛАВА 1

Стоявшая посреди комнаты девушка старательно разглядывала потолок, изо всех сил пытаясь не встречаться взглядом с суетящейся рядом портнихой. Вид у неё при этом был до того сосредоточенным, что солнце тоже заинтересовалось. Заглянувшие в спальню солнечные лучи скользнули по лицу девушки, разбежались по сторонам.

- Госпожа Лалия, я ведь просила вас закрыть шторы. Мое слово что, уже совсем ничего не значит? - получив, наконец, повод, та смахнула застилающие глаза слезы.

- Леди Камилла, я ни в коем разе не желала вызвать ваше недовольство, но в светлой комнате проще работать. Вы ведь хотите, чтобы ваша красота затмила все вокруг? А в криво сшитом платье вас ждут скорее насмешки, чем комплименты! - подняв палец, наставительно произнесла портниха.

Камилла при этих словах скорчила настолько пренебрежительную гримасу, что стало ясно - восторженные оды девушке приелись еще в прошлом сезоне и насмешки стали бы приятным разнообразием в льющемся нескончаемым потоком сахарного сиропа комплиментах.

- Солнце все еще светит, - глядя куда-то в сторону, Камилла топнула обутой в шелковую туфельку ногой.

- Уже иду, - портниха неохотно воткнула иголку в катушку с нитками и поднялась с пуфика.

Стоило ей повернуться к окну, как с девушкой произошли разительные перемены. Капризно сложенные губы сжались в тонкую линию, гордо расправленные плечи поникли, а по щекам вновь покатились слезы.

- И фсе таки фы неправы. Это фе летнее солфце, ему радофаться надо, - из-за булавок во рту голос Лалии звучал неразборчиво, но её это совершенно не волновало. Кажется, она продолжала бы рассуждать, даже оказавшись в одиночестве. - Только сильно не уфлекайтефь, чтобы не загофело лифо.

- Было бы чему радоваться! - прежняя маска мгновенно вернулась обратно. Поспешно вытерев компрометирующие слезы, Камилла уставилась на портниху так, будто та произнесла несусветную чушь.

- Тогда порадуйтесь платью. Посмотрите, как вы в нем очаровательно выглядите! - сбить с толку портниху было сложнее, чем разрушить дом. - И эта худоба вам даже идет, выглядите хрупкой, как статуэтка. Да и бледность сейчас в моде.

Портниха трещала, не умолкая ни на минуту. Совсем скоро у Камиллы разболелась голова, но девушка мученически терпела, не желая приказывать Лалии замолчать. После сегодняшнего вечера о ней и так чего только не станут говорить, не хватало вдобавок ко всему прослыть взвинченной и капризной.

«Леди отличает не богатая одежда, а умение держать себя», - вспомнив уроки матери, Камилла растянула губы в дежурной улыбке и кивнула.

- В этом платье выглядите настоящей королевой. Любой художник счел бы за честь нарисовать ваш портрет! - указав на зеркало, Лалия продолжала льстить. - Могу ли я надеяться, что в следующий раз вы пригласите меня не ушить платье, а сшить новое?

«Вряд ли в ближайшее время мне понадобится новый наряд», - когтистая рука сжала сердце.

Впрочем, девушка в самом деле машинально повернулась и кинула взгляд в зеркало. Удивительным образом практически бессонная ночь не сумела испортить ее внешность, напротив, подчеркнула черты. И теперь на бледном лице буквально горели яркие изумрудные глаза. В светло-голубом пышном платье Камилла напоминала фарфоровую статуэтку. Красивую, утонченную и совершенно холодную.

- Вам не нравится? Если желаете, я могу пришить еще кружев на лиф. У меня с собой как раз совершенно случайно оказались этарийские кружева. Все вокруг просто с ума от зависти сойдут! - предприняла еще одну попытку сохранить, а то и приумножить свой заработок портниха.

- Нет, все чудесно. Спасибо за работу, - Камилла расплылась в дежурной улыбке. - Сколько, говорите, с меня причитается?

Рассчитавшись с Лалией и буквально вытолкав ее за дверь, Камилла опустилась на пол прямо в платье. О том, что пышная юбка непременно помнется, и половина трудов портнихи пойдет насмарку, девушка не слишком беспокоилась. В конце концов, это не самая большая проблема…

По щеке вновь скатилась слезинка. Камилле по-прежнему хотелось верить, что все происходящее лишь дурной сон, вот только горничная никак не желала будить ее.

«Я все равно не сдамся. Такой меня не запомнят!» - стиснув кулаки, Камилла решительно поднялась.

Шагнула к туалетному столику. Лалия оказалась права, она действительно выглядела излишне бледной. Вот только причина кругов под глазами и искусанных губ крылась отнюдь не в несчастной любви. Собственно, сейчас Камилле вообще было не до подобных глупостей, зато решение существовало одинаковое.

С помощью румян и пудры удалось добиться естественного цвета лица и румянца на щеках. Окинув отражение долгим взглядом, девушка улыбнулась ярко-красными губами и отложила помаду. Завершающим штрихом стали духи.

Приподняв юбки, Камилла вышла из спальни. Дойти до парадного зала девушка могла бы и с закрытыми глазами, за семнадцать лет, проведенных в доме, она выучила здесь совершенно все, вот только сейчас смотрела по сторонам с таким видом, будто оказалась в поместье в первый раз.

Мраморная лестница с широкими ступеньками. Помнится, пятилетней, Камилла ураганом носилась по дому и, увлекшись, поскользнулась на только что вымытых ступеньках. Подвернула ногу, сильно расшибла локти, а еще вдобавок получила нагоняй и на целую неделю осталась без сладкого.

Камилла провела рукой по перилам, тщательно пытаясь сохранить в памяти ощущения холодного камня. Перевела взгляд на висящие картины. Мать была без ума от живописи и постоянно покупала новые и новые полотна, причем чаще всего изображающие морской пейзаж. А вот отец был без ума от матери и не уставал приглашать художников, чтобы они рисовали ее.

Тогда это казалось совершенно ненужным. Камилла помнила, как мама жаловалась, что ужасно скучно часами стоять без движения и вообще, она живая гораздо интереснее любого рисунка. А спустя несколько лет слегла с лихорадкой, и портреты остались единственной памятью о матери…

- Камилла, ты само очарование! - отец уже встречал ее у лестницы.

Облаченный в черный камзол, он выглядел почти так же гордо и величественно, как на портрере, написанном на свадьбе. Разве что черные волосы наполовину поседели, да на лице прибавилось морщин. Зато синие глаза ничуть не утратили блеска, и в них по-прежнему светилась огромная любовь.

- И прекрасно держишься, - а это уже шепотом, сопровождаемым ободряющим взглядом.

- Благодарю, лорд Монлер, - девушка присела в реверансе, а после подала руку отцу.

Правда, стоило подойти к массивным, ведущим в зал дверям, как вся выдержка Камиллы куда-то улетучилась. Задрожали колени, внутренности сжались в тугой ком, а перед глазами всё поплыло.

- Одну минуту, - виновато взглянув на отца, девушка на цыпочках подкралась к висевшей на стене картине.

Изображенный на ней морской пейзаж мало чем отличается от остальных. Тот же жёлтый песок, тот же бушующий океан, вот только, стоило Камилле подушечками пальцев погладить полотно, как по картине пошла рябь. Одна бесконечно долгая минута и вот уже перед девушкой открыто «окно» в зал.

«Все-таки не зря отец заплатил воздушнику сто золотых!» - жадно приникнув к проему, подумала девушка.

Там, за стеной царил настоящий праздник. Сама Камилла предпочла бы не тратить деньги, но тот, по чьей вине все происходило, захотел устроить все как можно ярче и помпезнее. Поэтому сейчас огромный бальный зал с бело-золотистой отделкой буквально утопал в зелени. По стенам струились каскады голубых гортензий. Основания белоснежных колонн были превращены в корзины с цветами. В нишах из-за листвы карликовых деревьев виднелись ярко освещенные мраморные статуи. Под потолком парили световые шары, горели канделябры. Музыкантов было не видно, зато хорошо слышно. Звуки медленной мелодии так и манили закружиться в вальсе, но танцы этим вечером не планировались.

Людей же в зале набилось…. Даже на её первый дебют пришло меньше!

«Впрочем, глупо удивляться. В конце концов, дебюты юных девушек довольно похожи и там никогда не случается ничего предосудительного. А вот аукцион уже сам по себе скандален, можно будет неделями пересказывать друг другу новые сплетни!» - Камилла со злостью прикусила губу.

Правда, тут же отругала себя за проявленные эмоции и уже спокойно стала рассматривать разряженных гостей. Кто-то громко смеялся и обмахивался веером, некоторые держались скованно и с тоской поглядывали на дверь, явно мечтая очутиться подальше, но на лицах большинства читалось нетерпение.

Единственным, кто явно чувствовал себя не в своей тарелке, оказался тучный торговец. Разряженный в яркую одежду, он прятался в тени колонны и, пользуясь тем, что на него не обращают внимания, то и дело вытирал лоб клетчатым платком.

- Камилла, нас ждут… - граф осторожно коснулся её руки.

- Да-да, негоже опаздывать больше, чем на пятнадцать минут, - девушка вновь провела пальцами по проему, заставляя картину вернуться на место, после чего повернулась к отцу.

В зал они вошли с высоко поднятыми головами и вежливыми улыбками, как и полагалось хозяевам дома. Пусть даже и распоряжаются здесь они последний раз.

«Нет! Моих слез вы не увидите!» - взгляды присутствующих кололись гораздо больнее иголок, но Камилла лишь улыбнулась еще шире.

- Добрый день. С вашего позволения, я, пожалуй, начну. Все знают, ради чего мы здесь собрались или напомнить еще раз? - спрятав платок в карман, к ним поспешно подскочил торговец.

От былой растерянности не осталось и следа. Вспомнив, что работа прежде всего, теперь он лучезарно улыбался, демонстрируя небывалый прилив сил и восторг. Получалось разве что чуть-чуть хуже, чем у самой Камиллы.

«Будто клоун в цирке», - наблюдая, как у мужчины стремительно краснеет лицо, подумала девушка.

Собственно, происходящее мало отличалось от циркового представления. Есть разодетые гости, которые пришли в надежде увидеть любопытное зрелище. И есть она с отцом, которым «выпала честь» послужить тем самым развлечением.

- Так что, можно переходить к цели? - стремясь, чтобы все собравшиеся обратили на него внимание, торговец даже руками взмахнул.

«Ну, давай, скажи еще раз, что мой отец разорился и все его имущество распродается!» - Камилла обожгла его ненавистным взглядом.

- Да, начинайте, - голос отца прозвучал спокойно, даже доброжелательно.

Незаметно сжав ее локоть, граф двинулся в центр зала к уже приготовленному столу.

- Добрый вечер! Попрошу всех, кто пришел сюда в надежде что-то приобрести, подойти поближе, чтобы лучше видеть. Тех же, кто собирался только посмотреть, тоже прошу не оставаться в стороне, ведь неизвестно, вдруг что-то привлечёт ваше внимание! - заняв место посредине, зычным голосом объявил торговец. - Итак, наш первый лот - фамильное серебро семейства Монлер. Кто желает приобрести столовые приборы на сорок восемь персон за пятьдесят золотых? Обращаю ваше внимание, данное серебро изготовлено лично самим мастером Лестером! Вполне возможно, это одна из последних его работ!

Расхвалить ложки и вилки торговцу пришлось еще добрых десять минут, прежде чем леди Горжина все же подняла веер и заявила, что согласна купить набор за пятьдесят пять золотых. Впрочем, ничего удивительного в замешательстве гостей не было.

Насколько знала Камилла, за последние десять лет имущество лордов очень редко спускалось с молотка, чаще всего долговые расписки выкупали родственники. Если же иного выхода не оставалось, то торги проходили в закрытом кругу, и уж точно не превращали аукцион в нелепый фарс.

Вслед за столовым серебром продали несколько статуэток и шкатулок, после пришел черед чайного сервиза.

- Посмотрите, какие красивые чашки! С какой любовью художник украсил их, изобразив влюбленную пару. Купив этот сервиз, вы сможете не только пить чай, но одновременно наслаждаться живописью. Кроме этого… ай! - чашка, которую торговец для наглядности поднял повыше, без всякой причины разлетелась на осколки. Причем на пол они не упали, растаяв в воздухе.

- Как вы сказали, набор на шестьдесят человек? Кажется, уже на пятьдесят девять, - деловито уточнила леди Монория, сухенькая старушка, давно уже разменявшая шестой десяток. - Насколько упадет цена?

Наверное, Камилле следовало расстроиться, вот только вместо этого губы сами собой сложились в улыбку, а в памяти ожило очередное воспоминание. Вот она, семилетняя, тянется к стоящему на верхней полке сервизу, чтобы устроить куклам самое настоящее взрослое чаепитие. Ее находит няня и разряжается долгой нотацией, смысл которой сводится к запрету брать любые вещи без спросу. К счастью, на шум появляется графиня Монлер. И, мгновенно разобравшись в ситуации, разрешает дочери взять чашки для игры.

Лот следовал за лотом. Камилла смотрела прямо перед собой. Со сложенными в замок руками и идеально ровной осанкой, она казалась холодной и невозмутимой. И только в груди что-то обрывалось каждый раз, когда раздавался очередной удар деревянного молотка.

Пытка под названием публичные торги тянулась бесконечно долго. Никогда раньше Камилла не задумывалась, насколько их семейство богато и каким имуществом владеет. Вот только этих денег все равно оказалось мало.

Когда хлопнула дверь и послышались шаги, она единственная осталась неподвижной. Лишь крепче вцепилась в веер, слушая, как девушки восторженно вздыхают и шепотом обсуждают вошедшего.

- Господин Ильшенис, вы уже здесь? К сожалению, деньги еще не собраны… Торги несколько затянулись, но мы закончим с минуты на минуту! Осталось всего пара лотов, - в голосе торговца угодливые нотки переплелись со страхом. - Вы подождете здесь? Должно быть, вам хочется пить. Велеть приготовить чаю?

- Если бы я желал выпить чай, то так прямо бы и сказал. Здесь я только с одной целью, - а вот голос вошедшего мужчины звучал сухо и невозмутимо.

Камилла медленно обернулась и к своему удивлению, столкнулась взглядом со смотрящим прямо на неё Ильшенисом. По телу мгновенно поползли мурашки. Почему-то этот мужчина наводил на неё дикий страх, с которым никак не удавалось справиться.

До этого дня Камилла слышала об Ильшенисе лишь мельком. Отец считал неподходящим разговоры о делах и редко вспоминал о своих торговых партнерах. Разве что упомянул, что Ильшенис являлся ардеком одной из крупнейших провинций Лемии.

Эта страна находилась на юге и была отделена океаном. О ней ходили самые разнообразные слухи, и Камилле ужасно хотелось увидеть всё собственными глазами. Так, говорили, будто бы лемийцы настоящие дикари и уважают только тех, кто умел сражаться. Ещё у них были огромные гаремы, но своих жен они держали под замком и не разрешали даже смотреть на улицу.

Впервые увидев Ильшениса, Камилла склонна была поверить в эти слухи. Тогда, выступив из тени, он напомнил ей демона пустыни, которым нянюшка пугала в детстве. Высокий, худощавый, непривычно смуглый. Одетый в сюртук, издалека мужчина мог бы сойти за лорда, но при близком рассмотрении сходство мгновенно рассеивалось. В светском обществе были приняты короткие стрижки, но черные волосы Ильшениса доходили до лопаток. Но страшнее всего были глаза. Каре-желтые, они гипнотизировали, напрочь лишая воли и заставляя забыть обо всем на свете.

- Лорд Монлер, уделите мне немного времени? И вы тоже, уважаемый, - дожидаться ответа Ильшенис не стал, и, развернувшись, зашагал в гостиную.

Состоящая из десяти человек свита дернулась было следом, но ардек отмахнулся, вынудив их остаться на месте.

Камиллу составить компанию никто не приглашал, но она, подхватив юбки, поспешила следом. Нет уж, один раз она позволила Ильшенису поговорить с ее отцом наедине, и в результате пришлось вызывать лекаря! Сердечных же капель осталось совсем немного, а новую порцию купить уже не на что.

- А где поднос с чаем? - стоило переступить порог гостиной, как южанин окинул ее ледяным взглядом.

- А разве он должен у меня быть? - по коже побежали мурашки, но Камилла лишь вздернула подбородок. Этот человек её страха не увидит!

Тем более, сейчас девушка чувствовала только ненависть. Да и как было не злиться, когда Ильшенис мало того, что вообще заявился на аукцион, хотя уговаривался с отцом забрать деньги позже, так еще и обставил визит так, чтобы привлечь как можно больше внимания.

Зарубежные гости в их городе были редкостью. И Ильшенис, одетый в ярко-красный кафтан, просто не мог не привлечь внимания. Белоснежная рубашка подчеркивала смуглость его кожи, а десяток колец, по одному на каждом пальце, грозили вызвать приступ черной зависти у всех модниц.

- Ну, вам ведь нужно как-то оправдать собственное появление здесь. И идея принести чай была бы не такой дурной, - откинувшись на спинку, со смешком заметил ардек. - Хотя у меня дома за подобное своеволие служанка отведала бы плетей.

- Какое счастье, что сейчас я нахожусь не в вашем доме, а в своем, - сев на диван, с легкостью парировала Камилла. - Указывать же хозяевам, как им поступать, дурной тон. Вас разве этому не учили? Или хорошие манеры для вас дикость?

- Да, пока еще это ваш дом, - многозначительно усмехнулся Ильшенис. - Уважаемый, сколько составила выручка?

- Сейчас-сейчас, - в очередной раз вытерев лоб платком, торговец закопался в бумагах, пытаясь подсчитать сумму.

- Шестьдесят восемь тысяч двести сорок пять золотых, - мгновенно отозвался отец.

- Хм-м, весьма неплохо, - Ильшенис побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. - Вот только ваш долг мне составляет сто тысяч золотых, верно?

Вопрос был риторическим. Собственно, мужчина и не ждал ответа. Вместо этого грубо выдернул у торговца измятые бумаги и черканул ногтем по последним строчкам.

- Хм-м-м. Картина «Морской пейзаж» и собрание сочинений некоего Альпена. Любопытно, что из этих вещей оценят в тридцать тысяч золотых? При начальной ставке в тысячу будет довольно сложно так поднять цену. Но вы ведь справитесь?

- Я… я не знаю… Моё дело предложить товар, цену называют лорды, - почувствовав на себе цепкий взгляд, торговец сжался.

Камилла никак не могла взять в толк, что такого страшного можно было увидеть в глазах Ильшениса, что взмокший мужчина принялся стремительно бледнеть.

- М-мы понимаем, что вы желаете получить всю сумму как можно скорее и наша гильдия лучшая в том деле, но лотов так мало… - путаясь в словах, продолжал оправдываться тот.

- Значит, придется увеличить количество товара, - по губам Ильшениса скользнула холодная усмешка. - Здесь не хватает последнего лота.

- Нет, не надо! - мгновенно изменился в лице отец. - Неужели вы в самом деле можете быть таким жестоким? Это ведь бесчеловечно!

- Разве желание получить свои деньги бесчеловечно? Мне странно слышать такие слова от делового человека, - Ильшенис лишь немного изогнул бровь.

- Отец? - Камилла непонимающе взглянула на графа.

Учитывая, что оценщики разрешили им забрать лишь личные вещи, да и то, стоящие едва ли больше пары золотых, такая реакция была едва ли объяснима.

«Да подавись зубными щетками и сменными рубашками!» - девушка в очередной раз одарила Ильшениса уничижительным взглядом.

И тихо ахнула, когда отец вдруг рухнул на колени перед ардеком и молитвенно сложил руки на груди.

- Смилуйтесь, ради всех богов! Я отдам вам все до последней монеты! Моя дочь ни в чем не виновата. Если желаете, берите меня, но не вовлекайте ее в этот кошмар! - у графа побелело лицо, на лбу разом проступили морщины, в глазах отразилась скорбь.

- Что? О чем вы говорите? Отец, прошу, встаньте. В любом случае, не будем унижаться и позволять всяким дикарям топтать нашу честь, - Камилла поспешно опустилась возле отца, подавая руку, но тот проигнорировал дочь.

Ильшенис же наблюдал за происходящим со снисходительной улыбкой, в свою очередь, не делая ни малейшей попытки прекратить балаган.

«Да что происходит?!» - на смену злости пришла паника.

До этого дня Камилла считала отца символом мужества и непоколебимости. Даже сообщая о том, что их состояние вот-вот спустят с молотка, он не позволял себе лишних эмоций и держал лицо. И чтобы заставить невозмутимого графа Монлера преклонить колени, еще и на глазах не только дочери, но и торговца, должно было случиться что-то невероятное.

- П-прощу прошения, но о каком лоте вы говорите? - чтобы влезть в разговор, торговцу явно пришлось не только собрать все крупицы мужества, но и взять в долг. - Наша гильдия провела оценку и описала все имущества графа Монлера.

- Не всё, - улыбка ардека стала откровенно предвкушающей. Он не спешил говорить, желая сполна насладиться реакцией на свои слова. - Последний, и смею надеяться, самый дорогой лот находится прямо напротив вас.

В комнате после этих слов повисла пауза. Сперва торговец уставился на стену, но ни картин, ни статуй не обнаружил. Вновь повернулся к Ильшенису, пытаясь понять, что тот имел ввиду и кожу обожгло два взгляда.

- Что? Велите снять последнее платье? - стараясь не показывать, как ее трясет изнутри, холодно осведомилась Камилла. - Что ж, от варвара я ничего другого не ждала. Только в этом случае вам придется взять на себя обязанности моей горничной. Всю прислугу мы распустили, а сама я не смогу распустить корсет.

Теперь уже настал черед графа хватать девушку за руку и пытаться удержать на месте. Вот только Камилла не представляла, чем Ильшенис еще может навредить их семье. Да даже если действительно отберет все вещи, лучше оказаться голой, чем терпеть его презрение!

Гордо выпрямившись, девушка откинула волосы и повернулась к ардеку спиной. О волнения грудь сдавило, дышать получалось через раз, но мужчина не спешил прикасаться к ней.

- Господин, простите, что вмешиваюсь… За платье леди Монлер вряд ли удастся выручить хотя бы сто золотых, не говоря уже о всей сумме… - стараясь не смотреть Ильшенису в глаза, кое-как выдавил торговец. - Может быть, оформим долговое обязательство на недостающую сумму?

- А это в самом деле было бы неожиданно, - под пронизывающим взглядом южанина Камилла ощуила себя голой. - Пожалуй, если леди не захотят купить целиком, попробуем продать ее по частям.

- Г-господин? Должно быть, я неверно вас понял, - на покрасневшего, заикающегося торговца стало страшно смотреть. - Вы же не имели ввиду, что леди Монлер это…

- Да, все верно, последний лот - дочь графа Монлера, - устав ждать, пока тот соберется с мыслями, перебил его Ильшенис. - По нашим законам тот, кто не может заплатить долг, отвечает всем своим имуществом. А жены, сестры и дочери не что иное, как его часть.

- Вы хотите продать меня? - оказываясь осознавать услышанное, Камилла сузила глаза.

- То есть, выставить на торги ее светлось подобно вещи? - теперь уже торговец начал стремительно бледнеть. - Это невозможно! Недопустимо! Вовсе не лезет ни в какие рамки.

Пожалуй, впервые за все время мужчина решился не только посмотреть в лицо Ильшенису, но даже повысить на него голос. Впрочем, Камилла не успела порадоваться благородству торговца, уже следующие слова развеяли иллюзии,

- Меня выгонят из гильдии, если посмею заикнуться о подобном. У нас запрещена работорговля! Да все приглашенные в то же мгновение покинут аукцион!

- Возвращаетесь в зал и объявляете о продаже последнего лота или я иду в гильдию и заявляю, что один из торговцев оскорбил меня? - в то время, как мужчина с трудом удерживался от обморока, на лице ардека по-прежнему читалась скука. - Думайте скорее, сегодня я планировал покинуть ваш славный город.

- К-к-как пожелаете, - явно проклявший день, когда вообще согласился на эту работу, торговец поднялся.

- А мое мнение никого не волнует? - изогнув бровь, Камилла окатила южанина ледяным презрение. - Господин Ильшенис, вам только что совершенно верно указали - торговать людьми запрещено. Вздумаете тащить меня силой и окажетесь в тюрьме за оскорбление семьи Монлер.

В действительности девушка была уверена, что ардек наверняка откупиться от любого обвинения, но все равно без раздумий сыпала угрозами. Слишком уж самоуверенно вел себя мужчина, чтобы молча это терпеть.

- Тащить? Вот еще глупости. Ты пойдешь сама, - Ильшенис расслабленно откинулся в кресле. - Более того, сделаешь все, чтобы повысить свою цену.

- С чего бы это? - девушка презрительно хмыкнула в ответ. И, не удержавшись от очередного замечания, язвительно добавила. - К слову, благородной леди полагается говорить «вы».

- Потому что не захотите, чтобы ваш отец сгнил в долговой яме. А именно это его ждет в случае невыполнения обязательств, - явно желая продолжить ее мучения, ардек говорил медленно, делая после каждой фразы большие паузы. - Не сверкайте атк глазами. Граф знал, на что шел, подписывая договор. Не просто так ведь он молчит, не принимая участия в споре.

Камилла поспешно взглянула в отца и судорожно вздохнула. Он побледнел и прижал руку к явно вновь разболевшемуся сердцу. На висках выступил пот, зрачки расширились.

- Я не думал… Не знал, что выйдет именно так… - отец произнес это елва слышно, но для Камиллы признание прозвучало подобно раскату грома.

Весь запал мгновенно испарился. Стоило сообразить, что Ильшенис действительно в своем праве и аукциона не избежать, как пол под ногами качнулся. До боли закусив губу, Камилла призвала на помощь все самообладание, чтобы не свалиться в обморок.

- Прощу, подумайте еще. Что-угодно, я соглашусь с любым решением, только не заставляйте Камиллу отвечать за мою ошибку. Давайте поговорим, - сдержанно предложил граф.

- Нет, - одно короткое слово камнем упало в повисшую тишину.

- Господа, нас ждут в зале, - старательно пытающийся слиться с дверью торговец все же подал голос.

- Леди Камилла, вы слышали? - ардек покосился на девушку. - Не заставляйте ваших гостей томиться ожиданием свыше положенного.

- Размеется, - только плескающаяся в глазах Ильшениса насмешка помогла Камилле выпрямиться и усмехнуться в ответ. - Уже иду.

- Я тебя провожу, - отец шагнул вперед, только сразу же скривился от боли и вновь схватился за грудь. - Сейчас-сейчас…

- Нет! Останьтесь здесь, вам вредно волноваться, - стоило подумать, что испытает отец, как собственные тревоги тут же перестали казаться важными. - Меня проводит господин Ильшенис. В конце концов, он ведь больше всех в этом заинтересован.

Правда, улыбалась Камилла ровно до тех пор, пока не отвернулась от отца. Стоило же подойти к ардеку и вложить пальцы в протянутую ладонь, как улыбка превратилась в гримасу.

- Я ненавижу вас большего всего на свете! Вы само воплощение самых жутких кошмаров, - прошипела она. - Пусть мой отец не в силах вмешаться, но боги накажут вас!

- Не стоит решать за богов. Кто знает, вдруг им напротив, понравится увиденное, и они отблагодарят меня за то, что развеял их вековую скуку? - рассмеялся Ильшенис.

- Я отомщу! Не знаю как, но отомщу за то, через что вы заставили пройти отца и меня! - до этого дня Камилла никогда не думала о том, чтобы в здравом уме причинить боль живому существу, но сейчас внутри пылала такая ярость, что, окажись в руке кинжал, не задумываясь, воткнула бы его в грудь мужчины.

- О, моя дорогая, не стоит давать обещаний, которые не сможете сдержать, - и вновь ответом стал оскорбительный смех. - Берите пример с меня. Я ведь обещал, что вам придется продать честь и вот, пожалуйста, уже через пару минут кто-то из сидящих в зале купит вас с такой же легкостью, как покупали вашу посуду и одежду.

Камилла при этих словах судорожно выдохнула. Ильшенис изогнул бровь, с внутренним нетерпением ожидая ответа девушки, но та так и не произнесла ни слова. Только, явно не осознавая, что делает, крепче вцепилась в его ладонь.

Теперь улыбка мужчины была торжествующей. Что сказать, это оказалось куда легче, чем выглядело на первый взгляд. В памяти послушно ожила картина их первой встречи.

Ильшенис увидел Камиллу случайно. Честно сказать, столкнувшись с ней в коридоре, в первый момент принял за служанку. Да и немудрено, все же дочери графов редко надевают простые серые платья и заплетают волосы в косу. А когда Камилла уставилась на него красными, наполненными слезами глазами, то напомнила уже обиженного ребенка, у которого отняли любимую игрушку.

- Что, жаль расставаться с привычными нарядами и украшениями? Знаешь, я ведь могу позволить тебе оставить что-нибудь на память. Ты только попроси как следует, поплачь. Женские слезы способны растопить даже камень, что ему мужское сердце, - поддавшись порыву, поддразнил он девчушку.

- Не дождетесь, - к удивлению Ильшениса, девушка мгновенно выпрямилась и, смахнув слезы, одарила его высокомерным взглядом. - Да, мы лишились нашего имущества, но достоинство и честь не продается. Этого вы не в состоянии отнять.

- В самом деле? Ты в этом так уверена? - ардек лишь изогнул бровь, позволив в голосе скользнуть нотке любопытства.

Внутри же мгновенно поднялся дремавший азарт. В этот самый момент ему захотелось увидеть Камиллу на коленях. Униженную, сломленную, покорную. Смотрящую на него без этого пылающего вызова в глазах и готовую выполнить любое пожелание.

Сейчас в глазах Камиллы пылал тот самый огонь. Ильшенис не сомневался, в мыслях девушка представляла, как он мучится в языках пламени нижнего мира. Гордая, очень гордая. Своенравная, импульсивная и, если слухи о ней не врали, свободолюбивая. Опасное сочетание. И тем интереснее наблюдать, как она станет вести себя, оказавшись в роли товара.

- Готовы? Впрочем, выбора у вас все равно нет, - не отказав себе в удовольствии полюбоваться, как при этих словах Камилла вскинула голову, мужчина потянул ее к дверям.

- Вы ведь специально оделись так, верно? Я могла бы найти себе покровителя, но вам хочется, чтобы вся эта ситуация наделала как можно больше шума. Чтобы все вокруг говорили - вот эту леди продали с молотка, - брюнетка говорила тихо, но Ильшенис догадывался, каких усилий ей стоило не перейти на крик.

Невольно покачал головой, поражаясь, какие только мысли приходят в голову напуганной девушке. В действительности все обстояло куда проще. Сразу после окончания торгов и получения денег Ильшенис действительно собирался уезжать. Времени на сборы практически не было, а костюм, сшитый по ремийской моде, на корабле смотрелся бы дико.

- Поражен вашей проницательностью. Вы удивительно чётко описали мои мотивы, - между тем вслух произнес он.

Просто потому, что Камилла явно ждала услышать именно такой ответ. А еще, потому что ему ужасно нравилось наблюдать, как забавно она злится.

Стоило войти в зал, как на них тут же скрестились взгляды. Ильшенис лениво улыбнулся всем, машинально отмечая, как брюнетка еще сильнее задирает подбородок вверх, изо всех сил пытаясь делать вид, что шепотки ничуть ее не беспокоят.

Времени, понадобившегося для продажи двух оставшихся лотов, вновь раскрасневшемуся торговцу как раз хватило, чтобы успокоиться и сосредоточиться на работе. Хотя, когда он протянул Камилле руку, пальцы его слегка подрагивали.

- Дамы и господа, не спешите расходиться! Самое интересное у нас прибережено напоследок, - заметив, что графиня Монория заковыляла к выходу, завлекающим голосом воскликнул торговец.

- То есть, вы специально дождались, когда у нас кончатся деньги? - звонко расхохотался барон Фончайз, молодой очаровательный парень с ярко-синими глазами.

Когда-то Камилла считала лорда весьма приятным собеседником, но только сейчас заметила, насколько фальшиво звучал его смех.

- Почему же вы не указали ничего в программе? Я бы подготовился получше, - веселя гостей, Фончайз вывернул пустые карманы и нарочито грустно вздохнул.

- Не беспокойтесь, мы принимаем и расписки. Столь благородные господа ведь непременно сдержат слово и заплатят по счетам, - поспешил рассыпаться в заверениях и комплиментах торговец.

- Всенепременно. Как граф Монлер, например, - прикрывшись веером, но особо не стараясь понизить голос, заметила баронесса Дрейзер своей подруге, баронессе Тейрак.

Две женщины, известные также как самые ярые сплетницы, залились смехом. В другое время Камилла точно не спустила бы им это унижение и не замедлила уколоть в ответ, но сейчас все мысли были заняты подсчетами.

За картину удалось выручить семьсот пять золотых, еще тысячу пятьдесят заплатили за собрание сочинений. А значит, долг отца составлял тридцать тысяч золотых. И именно за эту сумму её должны были продать…

Камилла сглотнула ставшей вязкой слюну. Затравленно взглянула на торговца, тот улыбнулся дежурной лучезарной улыбкой.

- И я представляю вам наш последний лот, а именно, очаровательную леди Камиллу Монлер!

Торговец дернул замершую девушку за руку, вынуждая покрутиться на месте.

- Стартовая цена - десять тысяч золотых!

- Какая смешная шутка! Это стоило того, чтобы задержаться. А продается только леди Камилла? Моя сестра все время жалуется, что с радостью обменяла бы меня на двух старших сестер, - натянуто рассмеялся Фончайз.

- Это не шутка, - видя, что торговец не знает, как вести себя, инициативу перехватил Ильшенис. - Граф Монлер пообещал, что в случае несоблюдения им условий договора он ответит всем принадлежащим им ему имуществом. Включая и его дочь.

- Но разве это законно? - предчувствуя новую сплетню, баронесса Дрейзер принялась судорожно обмахиваться веером. - Леди Камилла ведь леди! Мы что же, должны покупать ее как картину?

- От души надеюсь, что вы оцените леди несколько дороже. В противном случае мне не удастся получить долг до конца, - Ильшенис улыбнулся, но глаза остались колючими. - Что касается законности… Вот разрешение на все действия.

У Камиллы при виде перевязанного свитка потемнело перед глазами.

«Вот и все… Теперь надежды точно нет….», - сообразив, что раз Ильшенис потратил столько времени на подготовку, то назад уже не отступится, с убийственной ясностью осознала она.

Два десятка гостей, в основном леди с молодыми дочерями, при этих словах поспешили уйти, заявив, что не собираются наблюдать за творящимся непотребством. В зале мгновенно стало значительно свободнее, но Камилле все равно стало тяжело дышать. Грудь сдавило железным обручем, на лбу выступила испарина.

- Уважаемый, вы будете описывать лот? Или мне самому заняться вашей работой? - пренебрежительно осведомился ардек.

- Да-да, разумеется! - встрепенувшись, торговец поспешно выскочил вперед. - Итак, дамы и господа - леди Камилла Монлер! Девушка семнадцати лет от роду, с безупречной репутацией и такой же безупречной внешностью! Леди Камиллу по праву можно назвать самой красивой девушкой во всей Ремии! Вы только посмотрите, какие длинные шелковистые волосы. А их цвет! Будто сама госпожа Ночь погладила леди по голове при рождении. А эти коралловые губы! А зеленые глаза! Даже изумруды сияют не так ярко! Да только за один взгляд этих изумрудных глаз можно заплатить десять золотых!

- Я сама заплачу тому, кто придумает не такой банальный комплимент. Неужели нельзя придумать что-то более оригинальное? Честное слово, я уже ненавижу изумруды! - чувствуя на себе жадные взгляды, капризно протянула Камилла.

Послышались смешки. Даже Ильшенис позволил легкой улыбке скользнуть по губам. Что сказать, бойкость брюнетки его забавила. В его стране девушки и рта не смели раскрыть без разрешения, но кажется, Камилле даже не пришло бы в голову его спросить.

Не привыкший продавать живой товар, торговец занудно перечислял умения девушки, как то вышивание, игра на музыкальных инструментах, ведения домашнего хозяйства, но ни словом не обмолвился о её бархатной атласной коже. Умолчал он о тонкой, словно тростинке, талии.

Невысокая и хрупкая, с гордой осанкой и исключительно правильными чертами лица, Камилла напоминала прекрасную статую. Ее хотелось поставить в саду и, ночами выходя под открытое небо, любоваться, как лунные лучи превращают девушку в настоящее произведение искусства.

А еще Ильшенис поймал себя на мысли, что ему хочется вытащить шпильки из прически Камиллы и посмотреть, будут ли её волосы завиваться в кудри или упадут ровным водопадом.

- Кто-то желает заплатить одиннадцать тысяч за право придумать комплименты для леди? - торговец, между тем, вновь дернул девушку, вынуждая крутиться на месте. - Подумайте, часто ли вам выпадает шанс приобрести леди в своё полное распоряжение? Неужели никто не желает устроить лучшему другу необыкновенный сюрприз? Или порадовать сестру, привезя ей бессменную подругу и компаньонку? А может быть, кто-то мечтал о персональной леди для себя?

- Знаете, это звучит довольно заманчиво, - впервые за весь день подал голос граф Бомон.

Невольно Камилла подалась вперед, даже дыхание задержала. С лордом Николасом, пятым графом Бомон она была знакома около полугода. Он считался одним из самых выгодных женихов и умел очаровать совершенно любого человека в течение десяти минут. Окончательно все молодые незамужние девушки потеряли голову, когда граф начал строить новое поместье и вскользь обмолвился, будто въехать в него собирается вместе с женой. И поговаривали, будто в этом качестве он рассматривает именно леди Монлер.

Нельзя сказать, чтобы Камилла была безумно влюблена в Николаса, но такое внимание ей льстило. И, если бы он действительно приехал делать предложение, дала бы положительный ответ.

- Я как раз строю новый дом, - медленно произнес граф. - И леди бы удивительно подошла к обстановке. Думаю, лучше всего она будет смотреться в спальне!

Не удовлетворившись одной фразой, Николас окинул ее нарочито раздевающим взглядом.

- А можно получше рассмотреть товар? Не хотелось бы приобрести кота в мешке! - со смехом воскликнул один из его друзей, барон Спенсер. - Если не найду никаких изъянов, заплачу двадцать тысяч!

Опешивший торговец перевел взгляд на Ильшениса. Ошеломленная Камилла также поспешно уставилась на южанина.

«Никогда! Скорее я с окна выброшусь, чем разденусь перед этими!» - сообразив, что мужчине ничего не стоит дать согласие, с яростью подумала девушка.

- Не вижу в этом никакой необходимости. Разве вам недостаточно того, что вы видите? - не иначе, как боги все же сжалились над Камиллой, вынудив Ильшениса отрицательно покачать головой.

Торги продолжились. Убедившись, что все происходящее не розыгрыш, лорды включились в аукцион с неподдельным азартом. Причем складывалось ощущение, что половину интересует не покупка, а сам процесс. Они спорили, обменивались замечаниями, повышали цену на пару золотых, будто специально продлевая агонию Камиллы.

- Мы! Мы желаем купить леди! Даем двадцать восемь тысяч! - грубо растолкав других, вперед вырвалась леди Лормитер.

Девушку попытались было призвать к порядку, но, столкнувшись с ее братом, куда больше напоминающим медведя, чем благородного лорда, мгновенно оставили все замечания при себе.

Поймав ее ободряющий взгляд, Камилла едва не разрыдалась от облегчения. Ванесса была ее лучшей подругой и, хоть дочери графа не полагалась общаться с дочерью баронета, девушки давно называли друг друга сестрами.

Узнав о постигшем семью несчастье, Ванесса первой приехала высказать свою поддержку. И даже предлагала одолжить денег. Тогда, помня о скромном финансовом положении баронета Лортимера, Камилла отказалась, заверив, что их положение вовсе не так ужасно. Но теперь помощь действительно пришлась кстати.

- Двадцать восемь тысяч раз! Двадцать восемь тысяч два! - не торопясь брать протянутый мешочек, торговец обвел всех присутствующих взглядом.

Ванесса при этом нетерпеливо топнула ногой, не понимая, почему нельзя сразу стукнуть молотком и поставить точку в этом кошмаре, у Камиллы же вырвался мучительный вздох.

В отличие от подруги, девушка прекрасно понимала, почему медлит торговец. Предложенная сумма была огромной, но, увы, недостаточной. Южанин же четко дал понять, что желает получить всё до последнего золотого. И вряд ли согласился отсрочить выплату даже двух тысяч!

- Мне послышалось тридцать тысяч? Кто-то назвал эту сумму, верно? - с надеждой уточнил торговец.

Ответом послужила тишина. Несмотря на то, предложенная цена не слишком отличалась от прежней, озвучить ее не спешили. Не то лорды в последний момент спохватились, что купить девушку все же не то же самое, что купить комнатную собачку, не то просто пожалели, но у Камиллы появились все шансы обрести свободу.

- Вам послышалось. Но, хоть слух и отказывает вам, вы неплохо предвидите будущее. Достаточно редкая и полезная способность, - голос Ильшениса звучал приторно сладко, хоть сейчас намазывай на хлеб вместо меда. - Я заплачу тридцать тысяч золотых за леди Монлер

- Что?! - возглас Камиллы прозвучал одновременно с возгласом торговца. Но продолжил фразу только последний. - Господин, вы уверены? Вам же необходимо получить деньги. Но вы потратите еще больше, если сами купите ее! Зачем вам это?!

Удивление, написанное на лице торговца, зеркально отражалось на лицах всех присутствующих.

- Я что, должен отвечать на этот вопрос и объяснять мотивы своих поступков? - Ильшенис красноречиво изогнул бровь. - Заканчивайте этот балаган, я желаю покинуть дом через пятнадцать минут.

Торговец что-то забормотал, но южанин уже не слушал. Честно признать, до этой самой минуты Ильшенис даже не думал о том, чтобы включиться в аукцион. Да, Камилла была красива, но в его гареме каждая наложница радовала глаз и отличалась своим, особым шармом, поэтому внешность сыграла роль лишь дополнительного аргумента.

Основная же причина крылась в отчаянной надежде, вспыхнувшей в глазах Камиллы. И Ильшенису, помнившему, какое презрение сквозило в ее взгляде, безумно захотелось стереть это выражение с лица девушки.

Теперь Камилла смотрела со страхом, буквально захлебываясь ужасом и кажется, в любую минуту была готова рухнуть в обморок.

Проверять ее выдержку Ильшенис не стал. Дав знак слугам, направился в карету. Несмотря на разгар лета, на улице было прохладно. По-крайней мере, привыкшему к изнуряющей жаре южанину не нравился туманный город, и не терпелось вернуться домой.

Сама Камилла окончание торгов едва запомнила. Перед глазами все плыло, и происходящее воспринималось какими-то отрывками.

Вот Ванесса кидается ей на шею и твердит что-то ободряющее. А это уже бледный отец обнимает ее и срывающимся голосом просит оставаться такой же храброй и стойкой, обещает выкупить как можно скорее и просит немного подождать.

Слуги набрасывают на неё накидку, провожают к карете, грузят многочисленные свертки и чемоданы. А потом они долго-долго куда-то едут.

В себя Камилла пришла, только оказавшись на причале. Воздух здесь пах океаном, ветер то и дело кидал в лицо капли воды. Несмотря на то, что отец девушки имел пять кораблей и активно занимался торговлей, сама она никогда даже не ступала на борт. Граф почему-то считал это ужасно неприличным, и Камилле разрешалось разве что издалека полюбоваться на приплывающие и уплывающие судна.

Также вышедший из своей кареты Ильшенис взглянул на виднеющийся в темноте корабль с неприкрытой гордостью. Вот только измученной девушке судно напомнило страшное морское чудовище.

- Нет, я туда не пойду! - стоило кому-то из слуг потянуть ее за собой, как Камилла окончательно вырвалась из состояния оцепенения.

Попятилась назад, пригнув голову. Точь-в-точь испуганный заяц, готовый пуститься наутёк от малейшего шороха.

- Думаете, имеется выбор? - уже двинувшийся по трапу Ильшенис обернулся. - Я вас купил, и теперь вы следуете за мной.

- Вы не можете увезти меня из страны. Просто не имеете права. Здесь мой дом! - сорвалась на крик Камилла.

В какой-то момент девушке действительно захотелось развернуться и броситься прочь. В самом деле, не будет же южанин тратить драгоценное время, гоняясь за ней по всему причалу в темноте. А деньги…. Ну так отец обязательно вышлет оставшуюся сумму, Монлеры всегда платили по счетам.

- Леди, будьте благоразумны. Всего час назад торговец расхваливал вас, уверяя, будто вы обучены всем необходимым наукам. Неужели наврал, и я все же приобрел кота в мешке? Подумайте головой, далеко ли вам удастся убежать? - словно прочитав её мысли, иронично поинтересовался Ильшенис.

Ардек держался так, будто находился на изысканном приёме. Вот только светская манера вести разговор совершенно не вязалась с дальнейшими действиями.

- Леди Камилла, вы же не хотите, чтобы я стрелял в вас? Как в зверя? - забрав у подскочившего матроса арбалет и взведя его, южанин выгнул бровь.

- В-в-вы с-с-серьезно? - горло сжал спазм, и девушка вновь начала заикаться.

- А разве у вас не так поступают со сбежавшим имуществом? Отправиться в погоню самому мне не позволяет статус, а слать вслед слуг… Их ждет более полезная и срочная работа. Поэтому…. - Ильшенис оценивающе взвесил в руке арбалет. - Конечно, жаль портить только что купленную игрушку, но из двух зол выбирают меньшее.

Камилла дернулась так, будто слова причинили ей физическую боль. Высоко вскинув голову, медленно пошла вперед по трапу.

- Вы чудовище! - поравнявшись с южанином, выплюнула она, после чего продолжила идти.

В спину ей раздался негромкий смех.

Поднявшись на борт корабля, Камилла замерла. Храбрости ей хватило ровным счетом до последней ступеньки, и теперь девушка банально не знала, что делать дальше.

С Ильшениса вполне станется приказать запереть ее в трюме или вообще засунуть в клетку, как диковинного попугайчика.

«И покрывало сверху накинуть. Чтобы не плакала и не кричала», - язвительно подумала Камилла.

Между тем, на борт корабля поднялись и все остальные. Засновали матросы, ставя и убирая паруса. Слуги принялись деловито раскладывать привезенные вещи. Про Камиллу будто бы забыли.

Правда, в какой-то момент девушка почувствовала, как обжигающий взгляд сверлит спину.

- Мне уже отправляться в тюрьму? Не будете ли так любезны, чтобы подсказать дорогу? - повернувшись, передразнила девушка южанина.

- Здесь нет тюрьмы. На кораблях они вообще не предусмотрены, - Ильшенис негромко рассмеялся. Определенно, покупка с каждой минутой забавляла его все сильнее. - Вы что, не знали этого?

- Как-то не приходилось раньше путешествовать в качестве груза, - Камилла нервно передернула плечами. - Впрочем, не сомневаюсь, вы что-то придумаете на счет меня. В чемодан я вряд ли помещусь, но если прикажете просверлить дыры в ящике побольше, то до самого конца пути беспокоиться обо мне не придется.

- Вы так осторожно попытались выяснить, сколько времени нам плыть. Могли бы спросить прямо. Я вовсе не демон и всегда готов поболтать с очаровательной леди, - подхватив девушку под руку, Ильшенис лучезарно улыбнулся. - Да и ящик это слишком грубо. Я никогда не обращаюсь так неаккуратно с вещами, за которые заплатил такую высокую цену. Будет весьма обидно, если вы наставите себе синяков и испортите столь нежную кожу.

Когда пальцы мужчины ласково коснулись ее лица, первым порывом Камиллы было дернуться в сторону, а потом залепить наглецу пощечину. И только осознание, что подобного оскорбления южанин не простит и все таки прикажет засунуть нарушительницу в ящик, помогли сдержать порыв.

Что ж, отец просил ее быть терпеливой и она выполнит наставление. Пусть даже это будет очень тяжело.

- Пойдемте. Я провожу вас в каюту. Предложил бы полюбоваться отплытием, но не хочу проверять, не страдаете ли вы морской болезнью, - и вновь смех Ильшениса ножом прошелся по натянутым нервам.

- Весьма галантно с вашей стороны, - улыбнувшись так, что заныли скулы, Камилла положила руку мужчине на локоть, позволяя сопроводить себя.

Каюта оказалась не очень большой, но обставленной с роскошностью королевского замка. Некрасиво приоткрыв рот, девушка завертела головой по сторонам, не зная, рассматривать ли в первую очередь картины на стенах или ковры на полу. Внимание привлекали также стоящие в шкафу книги и статуэтки. Койка у стены была накрыта серебристой шкурой, а в центре стола, рядом с раскрытым блокнотом, стоял глобус.

- Это что, ваша каюта?! - мелькнувшая догадка заставила Камиллу затаить дыхание и со страхом уставиться на южанина.

- Увы, я слишком эгоистичен, чтобы уступить вам свою каюту и слишком люблю одиночество, чтобы всю дорогу довольствоваться вашей компанией, - Ильшенис говорил серьезно, но в глазах то и дело вспыхивали искорки-бесенята. - Это каюта моего помощника. Ему пришлось задержаться в городе, поэтому вы никому не помешаете.

- Тронута вашей заботой, - несколько успокоившись, пробурчала Камилла. - Даже не представляю, куда бы вы поселили меня, пожелай помощник все же отправится со всей командой.

- Лучше вам не знать ответа на этот вопрос, - слух у южанина оказался отличным. А еще он ужасно не любит оставлять последнее слово за кем-то другим. - Располагайтесь. Эта каюта станет вашим домом на ближайшие полторы недели.

Оказавшись в одиночестве, Камилла первым делом дернула за ручку двери. И едва не зарычала от бессильной злости. Ну, конечно же, южанин не стал полагаться на благоразумие «покупки» и запер её. Наверняка еще и стражу приставит, а то вдруг она дверь прогрызет!

Сидеть сложа руки Камилла не могла. Кипящий в крови адреналин призывал сделать хоть что-то и девушка принялась судорожно обыскивать все ящики и полки. Правда, объяснить, что именно хочет найти, Камилла не могла.

Помощник вряд ли хранил в каюте запасной ключ, а даже если и да, Ильшенис наверняка бы забрал его. Деньги? Девушка искренне сомневалась, что кто-то из слуг согласится помочь ей сбежать за небольшую взятку. Оружие? Вот оно пришлось бы весьма кстати!

Камилла старалась не думать, сумеет ли пустить его в ход при необходимости, но холодная сталь хотя бы помогла не чувствовать себя такой беззащитной и слабой!

«И почему я не захватила оружие из дома!» - с запозданием разозлилась девушка.

В следующую минуту в дверь, не иначе, как по привычке, постучали. Камилла, также по привычке, велела войти через минуту и лишь потом спохватилась, что уже не является хозяйкой и не может разрешить или запретить что-либо.

- Добрый вечер, - в каюту вошла девушка с заставленным подносом в руках.

До этого Камилла считала, что кроме нее, на корабле нет других лиц женского пола, так что уставилась на вошедшую с неприкрытым интересом, пытаясь определить ее социальный статус.

Служанка? Рабыня? Военный трофей?

Одета она была ужасно непривычно - широкая полупрозрачная рубашка, расшитая камушками, ярко-зеленые шаровары. Множество бус на шее и широкие браслеты на руках мелодично звенели при каждом движении. Черноволосая, смуглая, с карими, практически черными глазами, Камилле она казалась существом из какого-то другого мира.

По крайней мере, в ее мире горничные не имели привычки так широко улыбаться и хихикать, бормоча что-то себе под нос. Да и держалась она так, будто была здесь хозяйкой.

- Почему на тебе штаны? - вопрос прозвучал ужасно глупо. Камилла и сама не знала, что заставило ее спросить именно это.

Видимо, сыграло свою роль нежелание смиряться с действительностью, в результате чего девушка подсознательно цеплялась за всякие мелочи.

- Нравится? Это очень удобно, - смуглянка покрутилась на месте, давая возможность рассмотреть ее наряд, как следует.

Собственно, Камилла и не собиралась спорить. В детстве она постоянно гуляла с мальчишками, по их примеру надевая брюки. Увы, вскоре отец спохватился, устроил нагоняй воспитательницам, после чего по утрам ей стали выдавать исключительно платья, ужасно красивые, но вместе с тем совершенно не подходящие для игр.

- Я вам тоже что-нибудь похожее подберу, - расставляя на столе тарелки, с готовностью пообещала служанка. - Но только после ужина. Господин Ильшенис подумал, что вы могли проголодаться и вкусный ужин отвлечет вас от грустных мыслей…

- Ах, он подумал! А что я могу не желать здесь находиться, он не подумал?! От грустных мыслей я отвлекусь, только если опрокину содержимое подноса ему на голову! - Камилла понимала, что сейчас ведет себя совершенно непозволительно для настоящей леди.

Повышает голос, дерзит, срывается на беззащитной служанке, в общем, делает все то, что крайне не одобрялась в высшем обществе. Понимала, вот только ничего не могла поделать.

Как ни крути, но настоящую леди не выставляют на торги. За нее не торгуется практически жених, вслух размышляя, достаточно ли симпатично она будет смотреться в его спальне. И уж конечно, ее в итоге не выкупает мерзкий наглый южанин!

- Передайте господину Ильшенасу, что ужин…

- Госпожа, помилуйте! - перебила Камиллу изменившаяся в лице смуглянка. - Если я не сумею уговорить вас поесть, меня накажут. И вновь прикажут высечь розгами. А у меня только начали заживать шрамы после прошлого наказания…

- Тебя что, били розгами?! - Камиллу вновь затошнило, но на этот раз качка была не при чем. Девушка замолчала, но смотрела на неё с таким ужасом, что по телу побежали мурашки. Сразу вспомнилась фраза южанина о наказании плетьми. - Да какой благородный человек позволит себе такое?! Я была права, Ильшенис - настоящий пустынный демон, его место - в нижнем мире!

- Госпожа, не говорите так. Стены тонкие, ваши слова услышат и достанется нам обоим, - служанка втянула голову в плечи, будто плеть вот-вот должна была опуститься на ее спину. - Если не хотите есть, выпейте хотя бы чаю. Он настоян на травах и придаст вам сил.

- Хорошо, - крохотную чашку Камилла взяла только из жалости.

В несколько глотков выпила содержимое и поморщилась. Напиток оказался ужасно горьким, еще и пах ненавистной для девушки мятой.

- За что тебя наказа… - договорить Камилла не смогла.

Вместо обещанного прилива сил резко накатила слабость.

- Я прилягу… Только на минуту…. - девушке казалось, что она говорит громко, но на самом деле едва шептала.

С помощью вовремя подскочившей смуглянки Камилла растянулась на койке. Прикрыла глаза и мгновенно провалилась куда-то в темноту.

Проснувшись утром, девушка не сразу вспомнила, где находится и что происходит. Потянувшись, хотела было повернуться на бок, и чуть не свалилась на пол.

«Торги. Продана. Корабль».

Остатки сна слетели мгновенно. Резко сев, Камилла сдавленно застонала и обхватила руками взорвавшуюся болью голову. Приступ дурноты не продлился долго. По-крайней мере, робкий стук в дверь не вызвал очередного болезненного спазма и, поднявшись на ноги, девушка наконец-то ощутила обещанную бодрость. Правда, в комплекте к ней прилагалась и жажда. Горло пересохло, и все мысли волей-неволей крутились вокруг воды.

«Лучше умру от жажды!» - сообразив, что в чай было подсыпано какое-то сильное снотворное, мрачно подумала Камилла.

- Госпожа, вы уже проснулись? - в голосе вчерашней служанки слышалась неприкрытая надежда на отрицательный ответ.

«Хотелось бы знать, я то чем ее пугаю?!» - непроизвольно задумалась Камилла.

- Доброе утро. Как вам спалось? - впрочем, в каюту служанка вошла с лучезарной улыбкой. - Качка не слишком беспокоила?

- Вашими стараниями я даже не помню, как уснула. Ильшенис приказал опаивать меня на протяжении всего пути? Неужели боится, что иначе я выброшусь за борт, и он лишится тридцати тысяч золотых? - скрестив руки, девушка внимательно наблюдала за служанкой.

Явно не привыкнув, чтобы «покупки» столь неприкрыто выражали собственное неудовольствие, та вздрогнула и пролила чай вместо чашки, однако в целом движения были достаточно уверенными.

Камилле никогда раньше не приходилось сталкиваться с людьми, избитыми плетями, вот только не трудно было догадаться - с израненной спиной походка будет куда скованнее.

- Опаивать? Госпожа, должно быть, вы просто слишком сильно устали вчера. Это совершенно обычный чай, - в доказательство служанка сделала глоток из чашки. - Видите, мне совершенно не хочется спать.

- И часто дают похожие приказы? - Камилла надеялась, что девушка хотя бы вздрогнет, но та осталась невозмутимой. - Ильшенис явно должен заплатить премиальные за отлично выполненную работу. Я почти поверила, что тебя били.

- Вы вправе предложить это господину, - в глазах служанки мелькнул какой-то странный блеск. - Он прислал меня, чтобы я помогла вам одеться.

- Ильшенис прислал служанку, чтобы она помогла одеться другой служанке? - с горечью спросила Камилла. - Какая забота с его стороны.

- О, вы не служанка, - и вновь в голосе девушки прозвучали странные нотки. Было совершенно непонятно, завидует она или сочувствует Камилле. - И господин очень заботливый. Он редко приглашает кого-то разделить с ним завтрак.

- Что ж, я найду, что ему сказать, - тихо пробормотала Камилла.

За ночь смуглянка успела разложить её вещи, так что она распахнула шкаф, и бегло пробежала взглядом по висящим платьям.

- Вот это, - Камилла указала на серый наряд, выглядевший достаточно строго и представительно, что как раз требовалось для предстоящего разговора.

- Вам больше пойдет это, - уверенно оттеснив девушку от шкафа, служанка проворно передвинула вешалки, достав ярко-красное платье.

Камилла купила его под влиянием подруг, но в итоге так ни разу не надела. Увы, вырез, в примерочной казавшийся допустимым, дома превратился в огромный и, даже надев украшения, девушка чувствовала себя обнаженной. Возможно, будь наряд другого, не столь вызывающего оттенка, Камилла рискнула бы «выгулять» его. Вот только в буквально пылающем платье она не могла не остаться незамеченной.

- Кажется, я уже высказала свое мнение. Неужели нужно повторять дважды? - язвительно вопросила девушка. И, уязвленная снисходительностью служанки, добавила. - Это платье можешь забрать себе. Дарю.

- Нет, вы не поняли, - смуглянка покачала головой. - Господин пожелал, чтобы вы надели это платье.

- Ах да, как можно было забыть?! Я ведь теперь не свободный человек, а вещь. Теперь мне нужно спрашивать разрешения на любые действия? Господин также будут решать, позволительно ли мне посетить уборную?! - мгновенно взвилась Камилла.

- Вы можете спросить это у господина, - вновь повторила служанка.

Сообразив, что добиться от нее чего-то путного не удастся, Камилла поджала губы. Не проронив больше ни слова, позволила себя одеть и причесать. Процесс сборов затянулся на долгих два с половиной часа. Камилле так и хотелось съязвить, точно ли ее ждут на завтрак или все же на обед, но усилием воли заставляла себя молчать.

Между тем, смуглянка тонкой кисточкой подвела ей глаза, накрасила губы, надушила приторно сладкими духами. Волосы уложила короной и заплела в них несколько жемчужных нитей. И вроде бы схожим образом Камилла одевалась дома, но, взглянув в зеркало, не сразу себя узнала.

Теперь из отражения на неё смотрела не приличная леди, а настоящая колдунья. Глаза казались больше, изгиб чёрной подводки сливался с веером ресниц, делая их ещё гуще, а взгляд притягательнее. На этом фоне глаза приобретали вызывающий ярко-зеленый цвет. Жемчуг лег белой россыпью искр в изящных переплетениях чёрных прядей...... Губы казались алыми лепестками роз. Выражение лица граничило между скромностью и вульгарностью. Взгляд манил и отталкивал, а губы казались настолько желанными, что их нужно было прятать от неожиданных поцелуев....

- Пойдемте, я вас провожу, - явно довольная результатами своей работы смуглянка первой вышла из каюты.

В коридоре к ним сразу присоединилось двое охранников. Несмотря на то, что сбежать с корабля было попросту некуда, на Камиллу они смотрели с таким вниманием, будто она могла проскользнуть в щель.

Очутившись в каюте Ильшениса, девушка в первый момент даже облегченно вздохнула, радуясь, что больше спину не колет ни чей взгляд. Правда, уже через мгновение вспомнила, где находится и поспешила приготовить «колючки».

- А вы не слишком-то спешили, - стоящий у окна мужчина даже не повернулся в ее сторону.

Наверное, если бы Ильшенис сам не подал голос, Камилла заметила его не скоро. Как и следовало ожидать, каюта ардека была обставлена еще более богато, чем каюта помощника. Шкафы из красного дерева, пушистый ковер под ногами. На столе магический глобус, недавнее совместное изобретение воздушников и водников. На первый взгляд, совершенно обычный, вот только стоило прикоснуться к любой точке, как она увеличивалась, позволяя капитану изучить свой маршрут в мельчайших деталях. А на стенах висели с десяток картин, в том числе три из них, купленные на вчерашнем аукционе!

- Весьма сожалею, но выбранное вами платье нельзя надеть быстрее. Если в следующий раз вы позволите надеть мне более простой наряд, то не окажетесь вынужденным томиться ожиданием в течение столь длительного времени, - Камилла говорила вежливо, изо всех сил удерживая маску ледяного спокойствия, но в глазах пылал настоящий вызов.

Да, Ильшенис купил ее, но пусть не думает, что она превратится в послушную игрушку и станет слепо повиноваться всем его приказам!

- В самом деле. Надеюсь, мое ожидание окажется не напрасным, - будто бы только вспомнив о своем капризе, южанин обернулся.

Если взгляды охранников кололи острыми иголками, неприятно царапая кожу и вызывая зуд между лопатками, то взгляд Ильшениса обжег настоящим огнем. Скрестив руки, мужчина медленно изучал ею, словно заправский ценитель, разглядывающий на выставке предмет искусства.

Лицо, шея, руки, талия… Южанин казалось, желал разглядеть каждую клеточку тела. И, несмотря на то, что он больше ничего не говорил, Камиллу захлестнул страх. Было что-то такое в его улыбке, вызывающее подсознательное желание бежать как можно дальше.

- Желаете убедиться, что у меня нет никаких дефектов? Не слишком ли поздно взялись за проверку? - подавив порыв прикрыться руками, девушка упрямо вздернула подбородок.

- О, проверкой я займусь несколько позже, - от низкого смеха Ильшениса Камиллу бросило в дрожь. - Сейчас предлагаю все же позавтракать. Присаживайтесь.

- Стол? В самом деле? - только сейчас заметив, что тот полностью сервирован, причем по ремийским правилам, девушка изогнула бровь.

- Судя по всему, вы ожидали увидеть дикаря, который будет есть прямо с пола, причем раздирая мясо руками? - замешательство Камиллы откровенно веселило южанина, что, в свою очередь, заставляло девушку жутко злиться.

- У вас принято есть, сидя на полу среди подушек. Я читала об обычаях в Лемии, так что не нужно считать меня идиоткой, - упрямо повторила она.

- Как приятно слышать. Значит, наши обычаи не слишком вас шокируют, - улыбка Ильшениса стала предвкушающей. - Что касается стола… Мне часто приходится принимать здесь гостей и не все они столь же образованны, как и вы. Поэтому куда проще поставить стол, чем объяснять, почему предложение присесть на пол не является оскорблением.

Говоря, Ильшенис одновременно занял место во главе стола. Выдвинуть стул для Камиллы он и не подумал. Заметив же, что девушка осталась стоять, окинул ее раздраженным взглядом.

- Я, кажется, велел вам присесть. Неужели вы не расслышали? Я не люблю повторять дважды, на это тратится слишком много времени.

Упрек настолько повторял недавнюю фразу Камиллы, что девушка едва не зарычала. Осознание, что в глазах Ильшениса она такая же служанка, как и смуглянка, сводило с ума. Удивительно еще, что он пригласил ее за стол, а не велел прислуживать!

- Как пожелаете, - девушка сделала реверанс, после чего села за стол.

Несмотря на то, что есть не хотелось, Камилла демонстративно принялась накладывать оладьи себе на тарелку. Старательно не глядя на мужчину, потянулась за вазочкой с вареньем.

А вот сам Ильшенис рассматривал Камиллу чрезвычайно внимательно. От его взгляда не укрылось, и какая ярость пылает в ее глазах, и как неуловимо дрожат тонкие пальчики, и как судорожно вздымается грудь.

Не оставляло сомнений, что девушка ненавидит его, но злость лишь придавала ей очарование. Потемневшие глаза сверкали изумрудным блеском, на щеках плясал румянец, но сильнее всего манили пухлые губы.

- Вы не могли бы не разглядывать меня столь пристально? Я бы никогда не посмела указывать, будучи всего лишь гостьей, но слишком боюсь подавиться. А вам ведь не хочется так быстро лишиться тридцати тысяч золотых? - Камилла говорила с подчеркнутой вежливостью, но с глаз едва не летели искры.

- Как пожелаете, - Ильшенис послушно перевел взгляд ниже.

Зрелище действительно открылось куда любопытнее. Огромный вырез давал прекрасную возможность полюбоваться белоснежной кожей и округлыми полушариями груди.

- Благодарю за завтрак, но, кажется, теперь у меня пропал аппетит, - со звоном отодвинув тарелку, покрасневшая девушка поспешно вскочила.

- Предлагаете сразу перейти к десерту? - в мгновение оказавшись рядом и привлекая Камиллу к себе, мурлыкнул Ильшенис. - Чрезвычайно рад слышать от вас хоть одну мудрую мысль.

- Ардек, немедленно отпустите меня! - девушка забилась в его руках пойманной в силки птицей.

- Ильшенис. Ты можешь называть меня просто Ильшенис, - шепнул он ей на ухо. - Камилла, ты знаешь, как вкусно пахнешь?

- Меня зовут леди Монлер, я не разрешала обращаться ко мне иначе, - теперь девушка окаменела, превратившись в ледяную статую - Будьте так любезны отпустить меня.

- Такая сладкая и одновременно такая колючая. Удивительное сочетание. Ты займешь особое место в моей коллекции, - Ильшенис ловко вытащил шпильки, заставив косы упасть на спину. - И мне совершенно не нравится твоё имя. Ты знаешь, что оно означает «служительница храма?» Неужели родители собирались отправить дочь в монастырь? В таком случае, настоящая удача, что я успел купить тебя раньше. Такую красоту нельзя запирать в четырех стенах.

- Тем не менее, именно это вы и собираетесь сделать со мной, не так ли?! - обернувшись, Камилла обожгла его презрительным взглядом. - Запереть в чулане и доставать по праздникам, чтобы полюбоваться самому и похвастаться перед друзьями! Или я не права и на юге мне будет предоставлена полная свобода?

- О нет, я не стану делить тебя с друзьями. Ты слишком лакомый кусочек для них, - Ильшенис провел рукой по щеке девушки, отмечая, что её кожа действительно напоминает шелк. - Скучать же в чулане тебе не придется, обещаю.

Вопреки всему, отвечать девушка не стала. Пылающий внутри неё огонь куда-то исчез, и даже платье стало казаться холоднее. Сжавшаяся, напряженная, она лишь лихорадочно следила за его движениями.

Поддавшись порыву, Ильшенис провел рукой перед лицом Камиллы и негромко рассмеялся, когда она совсем по-кошачьи проводила жест взглядом.

- У тебя удивительные глаза. Признаюсь, никогда раньше не видел такого оттенка. Дома я подарю тебе изумрудное ожерелье. Прикажу найти такие же яркие камни, как твои глаза. Хотя не уверен, что это возможно. Настоящий изумруд холодный и всегда одинаковый. А вот твой взгляд постоянно меняется. Вчера ты смотрела на меня и в твоих глазах бушевал шторм. Сегодня же они темно-зеленые, будто глубокий омут.

- Теперь вы намерены очаровать меня? В свою очередь должна признать, что впервые вижу, чтобы расположение прислуги завоевывали таким образом. В любом случае, у вас ничего не получится. По-крайней мере, пока не придумаете комплимент поновее. Сейчас вы не сказали ничего такого, чего бы я не слышала раньше, - Камилла демонстративно широко зевнула и потянулась.

Наверное, тем самым девушка наивно пыталась унизить его. Возможно, даже надеялась, что заставит рассердиться и прогнать ее прочь.

Вместо этого Ильшенис улыбнулся и согласно кивнул.

- Ты совершенно права, ни к чему терять время на повторяющиеся разговоры, - а потом подхватил ее на руки и опустил на кровать.

Наверное, именно в это мгновение Камилла поняла, что означает выражение «душа ушла в пятки». Девушка буквально ощутила, как все внутри замирает, а потом страх принялся разрастаться внутри, замораживая все прочие чувства.

Мысль, что Ильшенис лишь забавляется, желая насладиться ее смущением, была мгновенно отброшена. Слишком уж жадно он смотрел, слишком предвкушающе улыбался. Сейчас Камилла чувствовала себя мышонком, угодившим в когти кота. Вот только сытый зверь не спешил сразу приступать к трапезе. Вместо этого, нависнув над ней, медленно разглядывал.

Непроизвольно Камилла затаила дыхание. Ужас и ощущение собственной беспомощности захватывали с головой. Все внутри протестовало, призывало броситься наутек, но руки и ноги отказывались слушаться. Понимая, что не выдержит больше этой пытки, девушка крепко зажмурилась.

Столь нелепый протест вызвал у Ильшениса очередной смешок.

- Если я не вижу чего-то плохого, то этого плохого не существует, и оно со мной не случится, да? - поддразнил он Камиллу. Когда же та не ответила, добавил. - Но ничего плохого и не случится. Тебе понравится. Наконец-то я узнаю, не зря ли заплатил тридцать тысяч или стоит устроить новый аукцион.

Испытанное средство помогло. Стоило девушке распахнуть глаза и приоткрыть рот для гневной тирады, как Ильшенис мгновенно впился в так манящие губы пылким поцелуем.

Камилла протестующее замычала, попыталась оттолкнуть мужчину, но, кажется, тот вовсе не заметил её попыток. Одна рука хозяйски погладила спину, вторая обхватила затылок, вынуждая придвинуться еще ближе.

До этого дня девушка никогда не целовалась. Разве что граф, Бомон, тот самый несостоявшийся жених, один раз легко коснулся её губ. Но тот поцелуй был мимолетным и мужчина сразу же извинился за свою несдержанность.

Ильшенис же целовал её неистово, почти грубо. Еще крепче прижимал к себе, не замечая, что своими объятиями буквально душит девушку. Тонкое платье служило слабой преградой и Камиллу обжигал жар его тела.

- Моя… Только моя… - шепнул Ильшенис.

«Ошибаешься!» - девушка зло сверкнула глазами.

А когда мужчина вновь поцеловал ее, со всей силы укусила за губу. Стоило же южанину ослабить хватку, как Камилла мгновенно выскользнула из его объятий и забилась в дальний угол каюты.

- Н-не подходи, не то я… - пытаясь решить, что можно использовать в качестве оружия, лихорадочно пригрозила девушка.

- Закричишь громко-громко? - подсказал Ильшенис. Вытащив из тумбочки платок, приложил к губе. Белоснежная ткань мгновенно окрасилась красным. - И ничего не изменится. Мы на корабле. Вокруг вода. Боюсь, рыцарю в сверкающих доспехах будет трудно прийти к тебе на помощь.

- Справлюсь и сама! - прошипела Камилла. - Я дочь графа. Ты не смеешь обращаться со мной, как с уличной девкой! Мой отец выкупит меня обратно и тебе не сойдет это с рук!

- Роза. Ароматная, колючая роза, - Ильшенис взглянул на девушку со смесью нежности и восторга. - Только вот, если у розы обнаруживаются шипы, её не выкидывают. Просто удаляют шипы.

Бросив платок, южанин медленно направился к девушке. Камилла до боли вжалась в стену, но больше не отводила глаз. Напротив, взглянула с вызовом. А когда расстояние между ними практически сократилось, резко подобрала юбки и вскочила на кровать. Дернувшись в сторону от протянутой руки, пробежала по постели и кинулась к столу. Столовый нож соблазнительно блестел. Схватив его, Камилла мгновенно ощутила прилив сил. Улыбнулась. Дерзко, вызывающе, пытаясь скопировать ухмылку южанина.

- Ну же, попробуй поймать меня теперь! - весело воскликнула она.

- Норита, - неожиданно произнес Ильшенис.

- Что это? - опасаясь, как бы южанин решил кинуться на неё и выбить нож, Камилла обошла стол по кругу, тем самым создав между ними еще одну преграду.

- Название одного из самых редких сортов роз. И твоё новоё имя, - медленно обойдя кровать, усмехнулся ардек. - Приобрести эти цветы могут лишь очень обеспеченные люди. Чувственные, волнительные розы покоряют сердца и мысли всех, кто их видит. Эти розы темные и, еще одна особенность - обладают чрезвычайно острыи шипами. Невозможно сорвать розу, чтобы не изранить руки в кровь. Но зато наградой становится удивительно тонкий аромат.

- Вижу, вы хорошо разбираетесь в цветах, - Камилла зеркально повторила его улыбку.

- Я хорошо разбираюсь в девушках, - хрипло рассмеявшись, Ильшенис покачал головой. - И с уверенностью могу сказать, что ты не станешь использовать этот нож.

- А вы подойдите, проверьте! - с вызовом предложила девушка.

В какой-то момент происходящее перестало пугать ее. Страх ушел, уступив место разлившемуся по крови сумасшествию. Она по-прежнему не знала, что будет делать, но, устав тревожиться, полностью положилась на волю случая.

- И не побоишься прогневать своих богов? Разве жрецы не говорили, что жизнь любого существа бесценна? - казалось, Ильшенису доставляло настоящее удовольствие дразнить её, наблюдая за сменой эмоций на лице.

Собственно, это действительно было так. Ардека учили не только управлять своей провинцией, но и отлично сражаться. Так что перепуганная девчонка со столовым ножом вряд ли могла вызвать серьезные опасения для тренированного воина.

Но просто выбить у Камиллы нож казалось слишком простым. В конце концов, он действительно заплатил огромную сумму за нее и теперь желал растянуть удовольствие от игры с новой игрушкой.

- Да и вряд ли у тебя хватит сил на убийство. Я сейчас не о моральном выборе, - заметив, как вспыхнули глаза девушки, южанин усмехнулся. - Просто все кухонные приборы тупые. Как я уже говорил, мне приходится принимать здесь разных людей.

- Ложь! - Камилла вцепилась в рукоять так, что пальцы свело судорогой.

- Смотри сама, - пожав плечами, Ильшенис взял со стола нож.

Сжал лезвие в руке, а потом с силой дернул. Вернее, якобы с силой, на самом деле едва коснувшись кожи. Но для Камиллы все выглядело совершенно по-настоящему.

- Вот видишь. Тебе придется целый день пилить мне шею, - продемонстрировал он девушке тонкий порез на ладони.

Камилла отвлеклась лишь на мгновение, машинально посмотрев на руку, но Ильшенису хватило. Оказавшись рядом, мужчина больно сжал тонкое запястье, вынуждая разжать пальцы, а потом дернул её к себе.

- Такая колючая и одновременно такая доверчивая, - шепнул южанин ей на ухо. - Хотя знаешь, нож нам все же пригодится. Не придется мучиться с завязками.

Почувствовав, как горячая рука касается спины, Камилла судорожно забилась, пытаясь освободиться. Вот только хватка не ослабевала ни на мгновение. Казалось, Ильшенису вовсе не доставляет никаких неудобств её сопротивление и мужчина лишь терпеливо ждет, пока она выбьется из сил.

«Что ж, хорошо. Пусть будет так», - девушка дернулась в последний раз и обмякла.

Сердце едва не выпрыгивало из груди, и Камилла ужасно боялась, что Ильшенис разгадает её игру. Но мужчина лишь поудобнее перехватил её и осторожно уложил на кровать.

«Неужели поверил?!»

Правда, уже через мгновение оказалось, что изменить планы южанина заставил не её обморок, а появившееся в голубоватой вспышке письмо. Сквозь опущенные ресницы Камилла наблюдала, как Ильшенис сдернул печать и развернул свиток. Судя по тому, как потемнели его глаза, из желтых превратившись в темно-карие, прочитанное ему ужасно не понравилось.

- Прости, Норита. Ужасно не люблю оставлять незаконченные дела, но с тобой мы увидимся позже, - как ни в чем не бывало, произнес он.

После чего произнес несколько слов на незнакомом языке в рубиновый перстень. Еще сильнее Камилла удивилась, когда Ильшенис снял с пальца второе кольцо с сапфиром и крепко сжал. Практически сразу фигуру мужчины окутало серебристое свечение, и он исчез в открывшемся портале.

Девушка осталась в комнате одна.

ГЛАВА 2

Оставшись в одиночестве, какое-то время Камилла настороженно прислушивалась к любому шороху, отказываясь верить во внезапное спасение. Пять минут, десять, пятнадцать… Если Ильшенис задумал таким образом подшутить над ней, то у него явно была железная выдержка. По-крайней мере, саму Камиллу неизвестность и ожидание сводили с ума. Стоило же девушке решить воспользоваться подарком богов и собраться обыскать вещи ардека в надежде найти более стоящее оружие, как дверь каюты распахнулась.

Камилла сжала кулаки, но вместо Ильшениса порог переступил черноволосый широкоплечий мужчина. Ужасно загорелый, с вплетенными в волосы шнурками, ярко красной рубашке и черных штанах, он казался ожившей иллюстрацией к роману про пиратов, которые Камилла украдкой читала по ночам. Сходство добавлял и ятаган на поясе.

У девушки вырвался вздох. В книге главная героиня отобрала у капитана разбойников оружие и, пригрозив смертью, потребовала разворачивать корабль обратно. Камилла не отказалась бы повторить ее подвиг, вот только как это сделать, если мужчина выше на две головы и выглядит так, будто умеет рубить врагов одним взглядом?!

- Ваша милость, будьте добры вернуться в свою каюту, - не удовлетворившись устной просьбой, мужчина схватил ее за локоть, дернув за собой.

- Что, никак не можете определиться, леди я или рабыня? А многоуважаемый ардек не оставил указаний, как со мной обращаться? - глядя, как на нежной коже мгновенно проступают красные следы, съязвила Камилла. - Так в приличном обществе принято открывать дверь перед девушкой и галантно сопровождать ее, а не тащить следом, как какую-то корову в поводьях!

Вот только вместо того, чтобы возмутиться, «пират» пожал плечами. А потом просто шагнул вперед и, подхватив брыкающуюся девушку, перекинул ее через плечо.

Путешествовать вниз головой оказалось ужасно неудобно. Мало того, что мгновенно затошнило, так еще и юбки задрались, начисто лишив возможности увидеть что-то. Стоило же подумать, какой вид открылся мужчине, как щеки опалила краска. К слову, ничего лишнего тот себе не позволил. Разве что, когда Камилла задергалась особенно сильно, шлепнул по ногам, но нес достаточно бережно и, переступив порог каюты, осторожно уложил свою «ношу» на койку.

«Неужели просто передарил?!» - промелькнувшая мысль заставила девушку мгновенно вскочить, но «разбойник», выполнив свою задачу, начисто потерял к ней интерес.

Щелкнул замок, и Камилла вновь оказалась в одиночестве. Потянулись долгие часы ожиданий. Про девушку словно бы забыли. Прикладывая ухо к двери, она несколько раз различала обрывки разговоров, один раз кто-то несколько томительно долгих минут топтался в коридоре, но за ручку так и не дернул.

Лишь вечером знакомая смуглянка принесла Камилле ужин, но выудить из нее хоть что-то полезное не удалось, та мастерски уклонялась от ответов на прямые вопросы и мгновенно меняла тему.

- Где господин? Почему бы вам не спросить у него самого, куда он ушел и что собирается делать? Я сама стараюсь никогда ничего не спрашивать, меня так учили. Если только это не касается моей работы. Вот, например, что бы вы хотели на ужин? Правда, выбор продуктов не очень большой, поэтому двенадцать блюд, как принято у вас дома, принести не смогу. Да и неужели вы столько съедали? Леди, вы такая тоненькая, словно вообще ничем не питались. На вас платье то чудом держится! Вам надо помочь его снять или вы еще не собираетесь ложиться спать?

Вставить хоть слово было совершенно невозможно. Казалось, служанка даже не делала паузы, чтобы вдохнуть, болтая с огромной скоростью. В итоге Камилла спохватилась, лишь когда за той закрылась дверь.

Так потянулись дни. Служанка заходила три раза, оставляла подносы с едой и старательно игнорировала любые вопросы. Сначала Камилла вздрагивала и, каждый раз, когда открывалась дверь, машинально хваталась за спрятанный в платье нож. Потом сообразила, что Ильшенис телепортировался куда-то далеко и вряд ли вернется обратно на корабль. Теперь на смену страху пришла скука. Деятельной и энергичной девушке физически тяжело было сидеть взаперти и с каждым днем стены давили все сильнее. Уже на второй день Камилла тщательно осмотрела всю каюту, но не обнаружила ровным ничего интересного. К сожалению, смуглянка отказалась принести ей даже пару книг, и приходилось коротать время, разглядывая глобус или смотреть в окно.

К слову, вид не отличался многообразием. Вода да вода. Разве что периодически воздушник призывал ветер и тогда корабль начинал плыть быстрее.

Сюрприз поджидал Камиллу утром восьмого дня. Проснувшись и глянув в окно, вместо бескрайнего океана она увидела контуры города.

- Наконец-то вернулись домой! - вошедшая служанка прямо светилась от счастья. - Джерок работал всю ночь и совершенно выбился из сил, но оно того стоило. Поверить не могу, что уже сегодня вновь ступлю на твердую землю.

Внутри у Камиллы все похолодело. Страхи, которые девушка всю неделю тщательно гнала прочь, тесной удавкой обхватили горло, не давая дышать.

Это смуглянке окончание пути было в радость, а Камилла просто меняла одну тюрьму на другую. И пусть огромную страну, из которой купцы всегда возвращались с полными кораблями товаров, трудно было сравнить с камерой, но для девушки все обстояло именно так. Другие люди, другие обычаи, да и она сама - чужачка. Купленная вещь, не имеющая ровно никаких прав и полностью зависящая от воли своего хозяина.

Даже забыв помочь Камилле одеться, служанка удрала делиться своей радостью с остальными. Девушка осталась ждать. На заставленный поднос она даже не взглянула, при мысли о еде к горлу подступала тошнота. В ушах же вновь и вновь звучал низкий голос Ильшениса.

«Если у розы обнаруживаются шипы, её не выкидывают. Просто удаляют шипы», - воображение рисовало ардека то насмешливо улыбающимся, то смотрящего с ледяным холодом.

«Отец, пожалуйста, заберите меня скорее», - чувствуя, как по щекам текут слезы, беззвучно взмолилась Камилла.

Весь день она просидела на койке, поджав ноги под себя и глядя, как очертания города становятся все ближе и ближе. К тому времени, как стало возможно рассмотреть причал, суматоха в коридоре усилилась. Кто-то куда-то спешил, кто-то с кем-то ругался. Один раз раздался звон разбитого стекла, после ругань не смолкала в течение долгого времени.

Еще через час после этого смуглянка все же вспомнила об имеющейся на её попечении леди и ураганом примчалась в каюту. Всплеснула руками при виде нетронутого подноса, но уговаривать Камиллу поесть не стала. Вместо этого продемонстрировала ярко-зеленую паранджу.

- Госпожа, посмотрите, какую прелесть я нашла среди покупок. Как раз под цвет ваших глаз! Вы будете просто очаровательны. Примерьте скорее!

- Это еще зачем? - на протянутую вещь Камилла покосилась с пренебрежением. - Лучше помоги надеть платье.

- И платье, и паранжду, - закивала смуглянка. - Иначе у нас никто не ходит. Наш Бог учит скрывать свою красоту от посторонних глаз.

- В таком случае, где твоя? И почему я на протяжении всего пути не видела, чтобы ты носила подобное? - обрадовавшись возможности подловить служанку, хитро прищурилась девушка.

- Я ведь обычная прислуга и никогда не смогу выйти замуж, - улыбка смуглянки поблекла. Правда, уже через мгновение она уставилась на Камиллу с прежним восторгом. - Но вы, госпожа, совсем другое дело. Вы принадлежите ардеку, и никто не смеет любоваться вами без его на то позволения.

Сообразив, что дальнейший спор бесполезен, Камилла махнула рукой, позволив смуглянке одевать её по собственному усмотрению.

За время, понадобившееся для сборов, корабль успел пришвартоваться. Как ни противилась девушка этому моменту, но все же с нетерпением ждала возможности покинуть ненавистную каюту и ступить на берег. Вот только это оказалось не так просто. Казавшаяся тоненькой сеточка закрывала обзор, ткань же постоянно путалась в ногах.

- И кто только придумал эти балахоны?! - в очередной раз споткнувшись, сердито воскликнула Камилла, заработав сразу несколько неодобрительных взглядов.

Пришлось поспешно прикусывать язык и изображать немой товар. Собственно, вместе со всеми покупками девушку и «сложили». Пока часть матросов находилась на площадке вместе с ней, остальные сноровисто таскали новые сундуки.

От скуки Камилла принялась разглядывать город. На первый взгляд причал здесь мало чем отличался, такие же усталые матросы, некоторые даже в грязных рубашках, суматоха, ругань, крики. И точно также воняет рыбой!

«Ну, хоть какая-то польза от этой паранджи!», - девушка скорчила недовольную гримасу, чего никогда не рискнула бы сделать дома.

Между тем, с разгрузкой оказалось покончено и капитан «разбойников» помахал Камилле рукой, предлагая забраться в паланкин.

- А где лошади? - забыв, что говорить ей не положено, девушка высунулась в окно.

- Передвигаться на лошадях слишком долго, - забравшаяся следом служанка дернула Камиллу, вынуждая сесть ровно. - Ардек желал, чтобы все его покупки доставили как можно скорее.

После этой фразы девушке мгновенно перехотелось задавать вопросы. Скрестив руки на груди, она откинулась на подушки. Как оказалось, вовремя, потому что в следующее мгновение паланкин тряхнуло, а потом понесло вперед.

«Воздушная магия», - припомнив, сколько брали воздушники за подобные услуги у неё дома, Камилла мрачно подумала, что Ильшенис легко мог простить отцу весь долг и даже не заметить этого.

Вообще, с каждой минутой город нравился ей все меньше и меньше. Во-первых, в нем было очень шумно. Торговцы будто бы сговорились перекричать друг друга, громко расхваливая свой товар. Во-вторых, очень жарко. Камилла мгновенно вспотела и возненавидела паранджу с новой силой.

Возможно, очутись девушка в городе в качестве гостьи, и он произвел бы на неё совсем другое впечатление. Все же яркие палатки торговцев не могли не привлечь внимание, а в воздухе вкусно пахло пряностями. Да и сами улицы были совершенно другими. Камилла не увидела ни одного зеленого дерева, зато повсюду попадались искусственные деревья, украшенные разноцветными камушками.

Но в качестве рабыни девушка почти не обращала внимания на разряженных в яркие одежды господ и видела лишь сидящих у домов нищих.

- А где храмы? - сообразив наконец, чего ей не хватало все это время, поинтересовалась Камилла у смуглянки. - Разве мы не должны были туда зайти?

- Вот мечеть, как раз проезжаем, - служанка ткнула пальцем в небольшое здание с круглой крышей, выкрашенное в ярко-голубой цвет. - В мечеть принято ходить на рассвете и закате. Зачем нам туда сейчас?

- Как зачем? - теперь настал черед девушки удивляться. - Один из наших храмов расположен возле причала. И все приезжие перед тем, как войти в город, обязательно должны помолиться, чтобы доказать - в их душах нет зла и они приехали с добрыми намерениями!

- И сделать пожертвования, да? - звонко рассмеялась смуглянка.

Отвечать Камилла не стала, вот еще, объяснять что-то служанке! Окинув ту пренебрежительным взглядом, скрестила руки и отвернулась к окну.

- Вот и дворец ардека! - смуглянке, впрочем, не нужны были слушатели, чтобы болтать. - Он великолепный, правда?

И вновь Камилла промолчала. Подумаешь, дворец! Да, величественный, да, монументальный, но у их короля гораздо красивее! И парк побольше, и фонтаны ажурнее, и стражники поприветливее.

Верная принятому решению, девушка старалась не слишком глазеть по сторонам, поэтому, оказавшись внутри дворца, шла, гордо задрав подбородок. Хотя посмотреть было на что. Внутреннее убранство полностью отличалось от привычного с рождения. На стенах совершенно не было картин, зато они драпировались разными шелками. Коридоры были узкими, а еще повсюду стояли чаши с благовониями. От сладкого запаха моментально стало чесаться в носу и захотелось вновь оказаться под открытым небом.

Стоило же свернуть в очередной коридор, как навстречу выскочила женщина. Черноволосая и черноглазая, она выглядела очень хрупкой и беззащитной. Длинная голубая туника, обхваченная поясом, подчеркивала тонкую талию, белые штаны были расшиты золотыми нитями, а на ногах были смешные тапочки с закругленными носками.

- И что это вы тут делаете без разрешения, хотелось бы мне знать?! - а вот голос у женщины оказался зычным.

Уперев руки в бока, она за каких-то несколько секунд разогнала всю толпу, выгнав стражу с матросами в подсобные помещения и отправив смуглянку помогать на кухне.

- А ты срочно в баню. Дай только вначале посмотрю на тебя, - женщина задрала паранджу и бесцеремонно покрутила Камиллу за лицо.

Результат осмотра заставил ее одобрительно зацокать, от чего девушка мгновенно ощутила себя купленной на рынке кобылой.

- Весьма и весьма, такого цветка у нас еще не было. Ардек определенно не зря сам отправился в эту поездку, слуги подобных приобретений не сделают, - пробормотала она себе под нос.

- Я не приобретение! Ильшенис купил меня, но скоро мой отец выкупит меня обратно! И прекратите разговаривать так, будто я вас не слышу и не понимаю! - еще минуту назад Камиллу злила паранджа, но сейчас она сама поспешно вернула ткань на место, скрываясь за тонкой тканью от острого взгляда женщины.

- Надо же, какая колючая, - служанка в очередной раз цокнула языком. - Ну, ничего, уму-разуму быстро научим. А пока давай знакомится. Я здешняя калфа, меня зовут Бахайса. Тебя как кликать то, цветочек?

Воспоминание о том, как Ильшенис сравнил ее с колючей розой, заставило щеки запылать. Камилла хотя бы надеялась, что ардек, как настоящий мужчина, никому не рассказывал о случившемся на корабле, но видимо, понятия чести и благородства были ему не ведомы. Должно быть, теперь с нее весь дворец потешаться будет, не зря же калфа так предвкушающее улыбается!

- Леди Камилла Монлер, - решив, что не позволит насмешкам сломить себя, гордо отчеканила девушка.

- Камилла? Неужели не пришлась по вкусу господину? - теперь на лице Бахайсы отразилось непонимание. - Ладно, потом разберемся!

Подхватив Камиллу под руку, калфа уверенно потянула ее за собой, по дороге рассказывая о правилах обитания во дворце. Собственно, по всему оправдывались самые страшные опасения девушки. Ей следовало безвылазно сидеть в выделенных покоях, ни в коем случае не шуметь, не затевать драк и исполнять малейшую прихоть господина.

- Жить будешь вместе с остальными наложницами, но если хорошо себя проявишь, сможешь рассчитывать на отдельные покои, - многозначительно улыбнулась Бахайса. - Только помойся как следует, пахнет от тебя… Я через час пришлю служанку, она тебе новые вещи принесет и проводит.

С этими словами калфа открыла дверь и буквально втолкнула Камиллу внутрь. Девушку мгновенно обдало горячим воздухом. В наполненном паром помещении, с сеточкой на лице, Камилла ощутила себя слепой и поспешила стянуть паранджу. Бросив надоевшую тряпку на лавку, огляделась. До этого момента девушка лишь краем уха слышала о южных банях, но даже подумать не могла, что сама окажется здесь.

Баня представляла собой достаточно большое помещение, отделанное мрамором. Сразу на входе стояли несколько лавочек, на вешалках висели белоснежные полотенца, рядом стояли деревянные тапочки. В центре располагался каменный лежак, а вокруг были пять небольших помещений.

Мысленно Камилла вознесла богам молитву за то, что очутилась в бане в одиночестве. Опять же из рассказов она смутно помнила, что южанки ходили мыться как на праздник, и с ужасом представляла, как сейчас внутрь ввалится разноцветная галдящая толпа, которая по примеру калфы примется обсуждать новую «покупку».

Быстро раздевшись, Камилла сложила потное платье на лавку и, прихватив полотенце с тапочками, направилась к ближайшей купальне.

К огромному разочарованию, ванны здесь не было предусмотрено. Ее роль исполняла большая чаша с водой и серебряная мисочка. Зато на полке стояло множество пузырьков с разноцветным содержимым.

Камилла потянулась к ближайшему, но, выдавив немного на ладонь, скорчила гримасу. Шампунь сладко пах розами и при мысли, что скажет Ильшенис, девушку затрясло. С трудом подавив порыв зашвырнуть пузырек подальше, Камилла выбрала шампунь, пахнущий травами, и кое-как попыталась намылить голову.

Знаменитые южные бани разонравились ей сразу же. Поливать себя из миски неудобно, пена лезет в глаза, воды очень мало и приходится тщательно экономить каждую порцию. Закончив с банными процедурами, Камилла закрутилась в полотенце и нерешительно опустилась на лавочку.

Обещанная служанка никак не приходила, к тому же из-за духоты ужасно хотелось пить. Да и поесть девушка также бы не отказалась. Желудок болезненно сжимался и бурчал, намекая, что хозяйка сама проигнорировала завтрак, но легче от этого не становилось.

- Ну и где тебя носило столько времени?! - когда в баню заглянула девушка, опять черноволосая и темноглазая, напустилась на нее Камилла. - Час давно прошел! Мне что, умереть здесь от жары?!

- Жарко? Здесь? - возмущение девушки заставили служанку расхохотаться. - Ради одной тебя просто баню топить не стали, тут, считай, холодно. А час калфа так сказала, к слову. В баню меньше, чем на три часа редко ходят.

- А можно уже уйти из этой бани? - у Камиллы начала кружиться голова и с каждой минутой все сильнее хотелось выскочить в коридор, пусть даже в одном полотенце. - Ты мне одежду принесла?!

- Конечно. Одевайся, льдинка, - продолжая посмеиваться, девушка бросила вещи.

- Это не мое, - увидев, что облачиться ей предлагается в полупрозрачную короткую рубашку, едва прикрывающую грудь и штаны Камилла мгновенно передумала выбрасывать грязное платье.

- Теперь твое. Калфа приказала выделить. Здесь все так одеваются. В этом, - служанка покосилась на пышный наряд, - умрешь от жары. Так что, переодеваешься или остаешься? У меня работа еще, некогда с тобой болтать.

Камилла судорожно вздохнула, подавляя очередную вспышку негодования. Конечно, дома горничная также нередко позволяла себе всякие шуточки, но Андрина была её подругой, прислуживала больше семи лет и Камилла сама настояла на дружеском общении.

Эта же служанка вела себя так, будто хозяйкой являлась она. Смеялась, дерзила, командовала! Конечно, Камилла помнила, что теперь сама оказалась рабыней, но ведь купила ее не эта нахалка, и положение у них разное. А если она правильно поняла намеки Бахайсы, то Камилла даже обладает большими преимуществами!

- Или ждешь, пока помогу одеться? - с вызовом поинтересовалась служанка.

Взгляд у нее стал колючим, и девушка поняла, что той просто нравится доказывать свою значимость, унижая недавнюю леди.

- Благодарю за помощь, но я справлюсь сама, - сделав вид, будто не расслышала издевки в голосе, широко улыбнулась Камилла. - А как тебя зовут?

- Латифа. Это значит нежная, добрая, дружелюбная. Калфа сама выбрала мне имя, - по губам брюнетки скользнула гордая улыбка.

«В чувстве юмора ей не откажешь», - у девушки невольно вырвался смешок.

- А зачем тебе? - Латифа мгновенно насторожилась.

- Да так, просто, - мило улыбнувшись, Камилла застегнула пуговицы на рубашке и принялась заплетать волосы в косу.

«Вдруг пригодится», - мрачно додумала она.

В очередной раз доказав, что имя ей не подходит совершенно, за всю дорогу Латифа не произнесла ни слова. Да и шла быстро, не слишком заботясь, успевает за ней Камилла или нет. Передвигаться в мягких тапочках удавалось быстрее, чем в туфлях на каблуках, вот только они то и дело норовили слететь, и приходилось ловить своенравную обувь руками.

По дороге им периодически попадались другие слуги. Одни носили захваченные с корабля сундуки, другие держали подносы с фруктами. На Латифу все смотрели с равнодушием, а вот Камилла удостоилась пары заинтересованных взглядов.

- Сегодня что, какой-то праздник? - услышав, как калфа распекает кого-то в соседнем коридоре и причитает, что опозорится перед гостями, полюбопытствовала девушка.

- Завтра, - улыбка Латифы стала еще более довольной. Как же, бывшая благородная госпожа не только чего-то не знает, но еще и вынуждена расспрашивать, надеясь, что действительно получит ответ, а не насмешку. - Это будет очень ярко и весело.

- А какой праздник? - послушно подыграла Камилла.

- Вот завтра и увидишь. Он каждый раз разный, - расхохоталась Латифа.

А потом распахнула составленные из разноцветных квадратов двери и, втолкнув внутрь Камиллу, вошла следом.

- Хатун, внимание! У нас новенькая! Звать леди Камилла Монлер, куплена лично самим господином Ильшенисом, - отбарабанила она. Повернувшись к девушке, добавила. - Ищи свободное место, будут вопросы - другие наложницы все расскажут.

Посчитав свой долг выполненным, Латифа скользнула обратно в коридор. Камилле же пришлось призвать все свое мужество, чтобы обернуться и не выдать своего страха.

Правда, к удивлению девушки, на нее почти не обратили внимания. То ли новенькие бывали здесь часто и всем приелись, то ли она сама показалась всем скучной.

По размеру помещение больше всего напоминало бальный зал у них дома. Опять на стенах ни одной картины, зато обнаружилось несколько фресок из цветной мозаики. У стен длинные ряды кроватей, причем есть и шторы, благодаря которым можно отгородить «спальню» от коридора. На высоких столиках - чаши с фруктами и вазы с цветами. Множество подушек повсюду. По центру коридора ярко-красный ковер.

Часть девушек лежала на кроватях, кто-то смотрел в окно и рисовал в тетради, еще стайка хором диктовала что-то девушке, записывающей что-то в свиток. Одеты они были в похожие короткие рубашки и шаровары, разве что одежда у некоторых казалось богаче.

Гордо расправив плечи. Камилла медленно прошла вперед, высматривая свободную кровать. Не зная, кто может заходить в эту комнату, девушка хотела забиться подальше, чтобы в случае чего, не попасться на глаза Ильшенису.

- Эй, новенькая! - отставив тарелку с виноградом, с постели лениво поднялась девушка.

Рыжеволосая, с ярко-зелеными глазами, в красной, расшитом золотом одежде, она выглядела как, будто была отмечена Богиней огня. По-крайней мере, Камилла бы не удивилась, если бы с рук рыжей сорвались языки пламени.

- Как говоришь, тебя зовут? - а вот искры из глаз она метала вполне профессионально. Камилла буквально почувствовала, как дымится на ней одежда от изучающего взгляда девушки. - Ты что, глухая?!

- Леди Камилла Монлер, - поскольку Латифа представила ее полным именем, девушка вынужденно повторила его. - Если тебе сложно запомнить, запиши. Я продиктую по буквам.

Возможно, не стоило играть с огнем, так явно наживая себе врага, вот только Камилла уже не понравилась рыжей и та не оставила бы ее в покое в любом случае.

- Так что, дашь задание кому-то из них? - Камилла кивнула на группку девушек, явно изображающих свиту. - Или мне самой записать?

- Не вижу смысла затрудняться, - рыжая насмешливо фыркнула. - Раз уж тебе не дали имя, долго ты здесь не задержишься. Господин, видимо, тебя из жалости купил.

- Ну, если тридцать тысяч можно назвать жалкой подачкой, то да, Ильшенис отдал эти жалкие гроши из жалости, - впервые воспоминания о собственном унижении вызвали у Камиллы гордую улыбку.

А уж мгновенно раздавшиеся шепотки убедили - сумма действительно баснословная и она здесь самая дорогая рабыня.

- Что ж, ошибки иногда совершают все. А может быть, ардек специально купил тебя, чтобы оттенить нашу красоту, - в глазах девушки мелькнул испуг, но уже в следующее мгновение она расплылась в высокомерной улыбке и окинула Камиллу снисходительным взглядом.

- Роза, успокойся! - из-за занавесок вынырнула хрупкая девушка. - Может быть, господин и любит тебя за колючки, но на нас оттачивать их остроту не нужно.

- Неужели боишься, что оцарапаю, и господин не выберет тебя вновь? - рыжая вытянула вперед руку и демонстративно полюбовалась длинными ноготками. - Так ведь он все равно тебя не выберет. Почитай, полгода прошло.

- Роза! Мне кликнуть калфу? Знаешь ведь, она не любит шума и разбираться не станет, накажет всех, - пригрозила девчушка.

- Да, пожалуйста, забирай ее себе. Будете вместе плакать над несправедливостью жизни, - расхохотавшись, рыжая вновь придвинула к себе чашу с виноградом.

- Пойдем. Возле меня есть свободная кровать. В самом конце, зато Роза не тронет, - несмело улыбнувшись, предложила девушка. - Меня зовут Колокольчик.

- Колокольчик? У вас что, у всех цветочные имена? - сообразив, что на совпадение это не похоже, Камилла изогнула бровь.

- Только у тех, кто удостоится благосклонности господина, - девушка залилась краской. - Меня он так назвал за звонкий смех.

Камилла невольно отметила, что имя действительно подходило ей. Так, у девушки было треугольное личико и сине-фиолетовые глаза. Пушистые русые волосы доходили до лопаток и завивались в красивые спиральки. Добавляли сходство сапфировые сережки и синие браслеты на руках, звенящие при каждом шаге.

- Камилла, - в очередной раз назвалась девушка и протянула руку для рукопожатия. - И очень надеюсь ею и остаться. Не знаю, как у вас принято, но мне не хочется становиться очередным «цветком».

- Боюсь, это вряд ли получится. Ты красивая, а Ильшенис любит все необычное, - в голосе Колокольчика не было зависти, только легкая грусть. - Потому Роза и взбесилась, почувствовала в тебе конкурентку.

«А что бы она сказала, узнай, каким именем меня нарек Ильшенис», - мрачно подумала Камилла.

- Не успеет. Я здесь надолго не задержусь, - девушка стиснула кулаки. - Отец выкупит меня, и я уеду домой. Если же…. если же Ильшенис вспомнит обо мне раньше, тем хуже для него.

Видимо, при этих словах в ее глазах вспыхнуло настолько яростное пламя, что забравшаяся с ногами на кровать Колокольчик вздрогнула, и закрыла себе рот.

- Молчи! Молчи и плачь! - наклонившись, шепнула она.

- Что? Зачем? - Камилла оглянулась, но, не увидев никого поблизости, нахмурилась.

- За поведением новеньких всегда наблюдают. И таких, непокорных, как ты… уводят… И не всегда они возвращаются, - в глазах Колокольчика отразился настоящий ужас.

- Если это так, зачем ты мне помогаешь? Роза сказала, Ильшенис не выбирал тебя полгода. А я повлияю на твои и без того невысокие шансы. Не боишься, что стану любимицей и заставлю забыть обо всех вас? - возможно, не стоило нападать на девушку, но в последнее время Камилле виделся подвох в каждом слове.

- Я не люблю господина. Он хорошо относится ко мне, но это не та жизнь, о которой я мечтала. Надеюсь, если смогу угодить ему, в благодарность получу разрешение покинуть гарем, - с легкостью призналась Колокольчик. - Что касается помощи… Роза также сказала, что мне скучно плакать в одиночестве. Считай, что я в самом деле увидела в тебе подругу по несчастью и решила помочь.

- Как же ты оказалась в гареме? - слежки Камилла по-прежнему не замечала, но послушно шмыгнула носом.

- Ты плачь, а я буду рассказывать. Если плачешь - значит, оплакиваешь свою старую жизнь, значит, смирилась. Со слезами уходят боль и ярость, и сопротивляться нет сил, - на вид девушке было не больше восемнадцати, но в глазах светилась вековая мудрость.

Когда же Колокольчик еще ласково провела рукой по макушке Камиллы, внутри что-то сломалось. Все эти дни девушка отчаянно пыталась казаться сильной и храброй, внушала себе, что не боится, но на самом деле тряслась от ужаса и просыпалась в кошмарах каждую ночь.

Стоило вспомнить об оставленном отце, о предавшем ее доверие не состоявшем женихе, об оставленных друзьях, как слезы покатились градом. Сначала Камилла по-привычке пыталась сдерживать их, а потом упала на кровать, захлебываясь в рыданиях.

- Я точно также плакала в первый день, когда очутилась здесь, - между тем негромко говорила Колокольчик. - Во дворце отмечали очередную военную победу. Мой отец тоже был приглашен. У него известный титул, но, к сожалению, очень мало денег. И после долгих колебаний отец решил подарить меня.

- Разве можно подарить собственного ребенка?! - оторвавшись от подушки, Камилла потрясенно уставилась на новоявленную подругу.

- Согласна, подарок не самый лучший, - развела руками Колокольчик. - Но прийти с пустыми руками было бы страшным оскорблением. Нас в семье пятеро, я самая младшая и самая красивая, вот отец и решил преподнести в дар меня.

- И как Ильшенис отреагировал на такой подарок? Хотя дай угадаю, наверняка пришел в восторг и отправился подыскивать для тебя постамент, - слезы высохли сами собой, и теперь каждое слово Камиллы сочилось ядом.

- Хатун, быстро собрались! - громко скомандовала вошедшая калфа. - Жду минуту, кто не успеет, останется без ужина!

- Она не шутит, пойдем! - смахнув выступившие слезы, Колокольчик поспешно подскочила и дернула Камиллу за собой.

Дождавшись, пока все наложницы выстроятся в ряд, калфа принялась прохаживаться мимо шеренги подобно генералу, внимательно изучающему солдат. Следом за ней семенил высокий мужчина в ярких одеждах, чем-то напоминающий цаплю.

- А это кто? - шепотом спросила Камилла.

- Это Сахим, учитель танцев, - на мужчину Колокольчик уставилась с детским восторгом.

- Разве сюда могут входить мужчины? - изогнула бровь девушка.

- Он евнух, так что да, может. И это очень хороший знак, что Сахим пришел именно сегодня. Значит, завтра нас позовут танцевать! - Колокольчик едва не припрыгивала от возбуждения.

- Какой завтра праздник? - вспомнив, что и служанка говорила о чем-то таком, вновь дернула подругу девушка.

Но ответила вместо нее калфа.

- Как вы все знаете, завтра по случаю возвращения ардека состоится праздник. Но это будет особенный праздник, на нем будут присутствовать много важных гостей. В том числе несколько лордов, самых настоящих баронов, с родины нашей Камиллы, - все тут же повернулись к ней, и девушка изобразила улыбку. - Надеюсь, вы хорошо помните, чему научились на прошлых уроках и не заставите нас краснеть!

- Уверен, все будет замечательно. Мои звездочки настоящие умницы! - голос у Сахима оказался высоким и звонким. - Мы с цветочками хорошо потрудились и лучшие удостоятся награды.

- Да-да, надеюсь, эта новость станет для вас хорошим стимулом, - калфа сделала паузу, вынуждая девушек вытянуть шеи и, изнывая от нетерпения, податься вперед. - Постарайтесь понравиться гостям и возможно, вас купят.

«Купят!» - поднявшийся внутри гнев заставил Камиллу задохнуться и до боли сжать кулаки. Правда, уже через мгновение ярость сменилась безудержной надеждой.

«Бароны! Соотечественники! Купят и помогут вернуться домой».

- Я хочу завтра танцевать для гостей! - не давая себе времени передумать, девушка выступила вперед.

- Ты? Боюсь, это вряд ли. Тебя ведь еще не успели ничему научить, - калфа отрицательно покачала головой.

- Позвольте-ка! Почему я не видел эту тростиночку раньше? - всплеснув руками, Сахим поспешил к ней. - Какая светлая кожа! А глаза?! Эта звездочка просто обязана светить завтра, она произведет настоящий фурор.

- Думаете, эта бледная тень может сравниться со мной?! - как и следовало ожидать, Роза не выдержала похвал конкурентке и также выскочила вперед. - Сахим, миленький, это ведь я ваша звездочка. Если вы будете заниматься с ней, то не успеете помочь выучить новый танец мне.

- Сахим, выбирайте двенадцать девушек и занимайтесь с ними весь день. Лучшие завтра получат шанс порадовать взор господина. Мне нужно шесть, - прервав спор, скомандовала калфа.

- Всего шесть? Как же я выберу из моих ягодок, они ведь все такие сладкие? - учитель принялся заламывать руки, но взгляд уже скользил по наложницам. - Пожалуй, это будут Ромашка, Астра, Сирень, конечно же, Роза…

Названные девушки склоняли головы и выходили вперед. Причем на лице каждой сияла неподдельная радость, будто танцевать для кого-то, а потом быть проданной это предел их мечтаний.

На Колокольчике Сахим задержал взгляд, но все же не назвал ее имени и шагнул к Камилле.

- И двенадцатая, ты. У тебя холодной взгляд, снежинка, но уверен, звуки музыки заставят твое сердце оттаять и вспыхнуть самым ярким огнем, - учитель дотронулся до ее щеки, стирая слезы слез. - Как тебя зовут?

- Камилла, - в голосе Сахима слышалась забота, поэтому девушка робко улыбнулась ему и, как бы смешно это не выглядело в штанах, присела в реверансе.

- Какая грация! Какое очарование! Ты настоящий изумруд и сегодня я потрачу все силы, чтобы подобрать тебе достойную оправу. Пойдем, время не ждет, - подхватив девушку под руку, учитель сделал знак остальным и потащил ее за собой.

Идти пришлось недалеко. Помещение для танцев располагалось в соседнем коридоре. Надо сказать, выглядело оно довольно странно. Начать с того, что зал был совершенно круглым. Стены оказались выкрашены в синий, причем оттенок постепенно светлел, так что ближе к потолку цвет был небесно-голубым, а сам потолок - белым, в едва заметных голубых разводах. Из предметов обстановки - несколько высоких длинных ваз с искусственными цветами да несколько ширм.

Собственно, Камилла едва заметила троих подростков, как раз прятавшихся за самой темной ширмой с музыкальными инструментами. Один из них держал барабан, а двое остальных что-то, отдаленно смахивающее на дудки.

По знаку Сахима парни заиграли легкую мелодию.

- Ласточки мои, почему вы еще стоите? Вам давно надо парить в небе! - взмахнув длинными рукавами-крыльями, поторопил учитель.

Не зная, чего именно от них ждут, Камилла замешкалась. Вновь выглянувший страх заколол руки и ноги, напоминая, что это в вальсе ей не было равных, но здесь прошлые умения ничего не значат.

Звонко рассмеявшись, Роза первой выскочила в центр зала. Подняв руки, закружилась в танце. Сначала медленно, будто бы осматриваясь. Вот девушка на цыпочках сделала полукруг, качнулась всем телом в одну сторону, затем в другую.

Музыка также была плавной, негромкой. Словно танцовщица и мелодия изучали и знакомились друг с другом, пытаясь поднять, что им удастся сотворить вместе.

Камилла была уверена, что музыканты не могут видеть Розу, но ритм мелодии и темп танца сменился одновременно. Движения девушки стали стремительными, порывистыми, стучали барабаны, и она изгибалась в такт.

В какой-то момент Камилла забыла обо всем на свете. Открыв рот, она потрясенно наблюдала за танцовщицей, не веря, что можно танцевать так. Даже назвать танцем это было сложно. Изящная походка, легкие скольжения рук, "вздрагивания" плеч, стремительные движения бедрами и животом. Казалось, Роза не идет, а скользит по полу, как по водной поверхности, а руки словно змеи извивались в замысловатых жестах.

Порой девушка принималась дрожать мелкой дрожью, а порой падала на пол и затем буквально взлетала к потолку. Беспрестанно звенели браслеты и ожерелья, стучал барабан. Движения Розы казались гипнотизирующими. Камилла и понимала, что ее танец ужасно неприличный, неправильный и стыдный, но все равно не могла отвести глаз.

Так же восхищенно на танец наложницы смотрели и другие девушки. Кажется, Роза была лучшей среди всех. Во взгляде Сахима же сквозило такое очарование, что Камилла немедленно ощутила приступ зависти. Она и сама сумеет станцевать не хуже!

- Присоединяйтесь, птички! Небо огромно, оно зовет вас, - учитель взмахнул руками, указывая на потолок. - Танцуйте так, чтобы все почувствовали этот зов. Чтобы каждый вас жест звал и манил. Будьте нежными и пластичными, соблазнительными и чарующими.

Теперь музыка вновь стала спокойной и, если до этого Камилле представлялся бушующий океан, то теперь мелодия мягкими волнами стелилась под ноги. Вслед за Розой девушки принялась неторопливо идти по залу, вырисовывая круг. Камилла вступила в него последней.

Стараясь не думать о том, чтобы сказали бы учительницы, увидев её, по примеру остальных взмахивала руками и изгибалась. Дерзко вращала бедрами, заставляла живот принимать участие в танцевальной вакханалии, точечной юлой кружилась на месте и улыбалась невидимым зрителям.

- Помните, это не просто движения, вы всегда должны танцевать свой, особый Танец, - напевно, будто открывая огромный секрет, рассказывал Сахим. - Он никогда не будет одинаковым, и каждый раз вы вложите в него часть своей души. Это может быть Танец-Откровение и Танец-Признание. Танец-Плач и даже Танец-Ненависть. Все, что вы не можете сказать, покажет ваше тело.

Теперь музыка стала звучать громче, порывистее. Звуки уже не обмывали ноги теплой водой, наоборот, пылали самым настоящим пламенем. Языками огня наложницы закружились по комнате.

Камиллы перехватило дыхание, сердце судорожно колотилось в груди, но ни за что на свете девушка сейчас бы не прервала танца. Барабаны стучали прямо в ушах, расплавленное пламя текло по венам и Камилла танцевала, замирая, падая на пол и взмывая вверх, как огонек танцует на ветру, испуганно замирая и почти потухнув, а потом разгораясь с новой силой.

- Давай, огонек, давай. Позволь танцу увлечь себя. Не думай о том, кто ты, просто танцуй, - Сахим не называл имени, но отчего-то Камилла была уверена, что учитель обращается именной к ней.

И девушка послушалась. Прикрыв глаза, заставила себя забыть о своей участи, забыть насмешливый голос Ильшениса и его навязанный поцелуй. Забыть обо всем и просто танцевать.

Вот только реальность жестко напомнила о себе. Запнувшись, Камилла рухнула на пол. Сильно приложилась боком и ушибла локоть. От боли и обиды на глазах мгновенно выступили слезы.

- Что такое? Нужно быть аккуратнее, когда танцуешь, - оказавшаяся рядом Роза участливо улыбнулась и протянула руку, помогая подняться, но в глазах светилась торжество.

- Конечно, в следующий раз я непременно позабочусь, чтобы поблизости не оказалось чужих ног, - делать вид, будто все случившееся не более, чем совпадение, Камилла не собиралась.

- Тростиночка, ты в порядке? - а вот Сахим явно ничего не заметил.

По-крайней мере, Розе он кивнул с благодарностью и тут же принялся осторожно ощупывать бок Камиллы.

- Ай-яй-яй! Ведь синяк теперь будет, точно будет!

- Видимо, придется нашей новенькой станцевать в другой раз, - покачала головой Роза.

- Ничего, мы все скроем шалью! - озаренный идеей, просиял учитель. - А сейчас попытаемся уменьшить последствия с помощью мази. Пойдем, провожу в лазарет. Девочки, продолжайте парить! По возвращению хочу увидеть вас в небе!

Боль из-за падения прошла достаточно быстро, куда сильнее внутри пекла обида, но Сахим все равно подхватил девушку под руку, помогая идти. Следом за ними тенью заскользили двое охранников в черной одежде. Еще трое остались охранять танцевальный зал.

- Спасибо, - покосившись на сопровождающих, тихо произнесла Камилла.

- Это моя работа. Если одна звездочка сегодня оказалась чуть-чуть неловкой, я сделаю все, чтобы маленькая неприятность не помешала ей сверкать завтра, - улыбка Сахим была наивной и доброй.

- Вы же понимаете, я благодарю не за это, - девушка встретилась с его ясным и далеко не столь простым взглядом. - Вы поверили в меня, дали шанс, хотя мне еще учиться и учиться, чтобы танцевать, как остальные.

- Каждого можно научить танцевать, но для настоящего танца нужна душа. Я вижу огонь в твоих глазах и надеюсь, что ты не дашь ему погаснуть, звездочка, - Сахим ласково дотронулся до щеки Камиллы. - Слушай свое сердце, оно никогда не обманет.

- Я постараюсь, - искренне пообещала девушка. - Вот только что насчет….

- Меньше слов. Мой главный урок - говорить должно тело. Но продолжим его в другой раз, - Сахим дурашливо приложил палец к губам, - мы пришли.

Распахнув дверь, мужчина пропустил ее вперед. В нос сразу ударил запах лекарственных трав. Правда, пахло довольно вкусно и так у толком не поевшей с самого утра девушки заурчало в желудке.

- Джабира, ягодка моя, нам срочно нужна твоя помощь! - воскликнул Сахим. И, наклонившись к Камилле, прошептал. - Ее имя означает «утешительница». Джабира превосходный лекарь и умеет лечить не только тело, но и душу.

Девушка кивнула, с любопытством осматриваясь. Раньше она редко болела, а если и случалось слечь в постель, то доктора приглашали на дом, и Камилла понятия не имела, как выглядят лазареты изнутри.

Данный выглядел практически также, как помещение, где ей предстояло жить вместе с другими рабынями, разве что размером поменьше. Отделенные ширмами кровати у стены, множество свитков с молитвами на противоположной стене. Цветов нет, но их роль играют прикрепленные у потолка пучки трав. Еще стол и несколько больших шкафов.

- Что случилось? - улыбнувшаяся Джабира окинула Камиллу внимательным взглядом. Не дожидаясь ответа, принялась осторожно осматривать бок и ушибленный локоть. - И всего то? Сахим, вечно ты устраиваешь кучу шума из ничего! Подумаешь, пара синяков. Мы сейчас смажем их специальной мазью и уже к вечеру напрочь о них забудем, да?

Целительница подмигнула Камилле и та невольно подмигнула ей в ответ. Вообще, Джабира удивительным образом располагала к себе. В черных волосах кое-где пробивалась седина, но серо-зеленые глаза ярко сияли. Несколько же морщинок заставляли выглядеть женщину уютнее и домашнее, что ли. По-крайней мере, Камилле пришлось приложить усилия, чтобы подавить желание обнять улыбчивую знахарку и пожаловаться на злодейку-судьбу!

Пока Джабира смазывала ушибы прозрачной мазью, Сахим беспрепятственно охал и заламывал руки, причитая, что теперь его лучшая танцовщица искалечена и будет вынуждена остаток жизни провести взаперти. Но стоило покинуть лазарет, как учитель вновь заулыбался и уверенно потащил Камиллу в правый коридор.

- Мы правильно идем? Разве танцевальный зал не там? - вспомнив, что шли они другой дорогой (по крайней мере, единственную картину на стене она бы точно запомнила!), нахмурилась девушка.

- Там, - кивнул учитель. Помолчал, будто дожидаясь, что Камилла сообразит сама, но, видя непонимание в ее глазах, продолжил. - Но мы идем не туда. Просто так тебя на кухне не накормят, но мне не откажут.

- Ой, не надо. Я вовсе не хочу есть! - поспешно замотала головой девушка.

- А кто жадно принюхивался к травам? Между прочим, они жутко воняют! Да и он просит еды, - скорчив гримасу, Сахим дотронулся до живота Камиллы.

Уличенная в столь недостойной для леди слабости, девушка залилась краской. И надо же было, чтобы с ней приключился такой конфуз!

Сахим только посмеивался, Камилла же всю дорогу не поднимала глаз. В кухне, где воздух действительно очень вкусно пах, ее желудок забурчал еще жалобнее, и Камилла сосредоточила все внимание на собственных ногтях, стараясь не слушать, как Сахим в красках расписывает печальную участь танцовщицы, которая вот-вот свалиться в голодный обморок.

Толстый усатый повар в смешном тюрбане выслушал Сахима с непроницаемым лицом, но, когда девушка уже приготовилась к тому, что им укажут на дверь, махнул рукам слугам. И уже через пять минут перед Камиллой оказалась тарелка с ароматно пахнущим рисом и жареной куриной ляжкой.

Помня, что она леди, сначала девушка попыталась есть по установленным правилам. Вилка в одной руке, нож в другой, на коленях расстелена салфетка. Вот только нож оказался слишком тупым и, так и не сумев отрезать даже кусочка мяса, Камилла плюнула на манеры и схватила мясо руками.

Голодная девушка даже не успела заметить, когда порция подошла к концу. Допив чай, промокнула губы салфеткой и только после этого заметила, что повар с учителем наблюдают за ней с умиленными улыбками.

- Да вознаградит тебя Бог за проявленную милость, - поклонившись толстяку, Сахима потащил девушку обратно.

Причем и на этот раз они прошли мимо танцевального зала!

- На сытый желудок нельзя танцевать. Тебе выпала тяжелая ноша, отдохни, - на немой вопрос Камиллы пояснил мужчина.

- А как же танцы? Я ведь не успею подготовиться! И калфа запретит мне танцевать! - начиная думать, что в действительности Сахим симпатизирует Розе, всплеснула руками девушка.

- Ты уже умеешь все, что нужно. Вам не придется танцевать ничего сложного перед гостями. То, что показала Роза - предназначается для увеселения лично ардека, - подняв палец вверх, глубокомысленно произнес Сахим.

Проводив наложницу до покоев, учитель отвесил ей легкий поклон и удалился. Остаток дня прошел…. Пожалуй, главным его достоинством было то, что он прошел! Колокольчик, желая отвлечь подругу от грустных мыслей, не замолкая рассказывала о порядках в гареме, но Камилла кивала лишь машинально. В самом деле, какое ей дело до того, что в женскую часть дворца могут войти ардек, его приближенные и евнухи, а чтобы выйти на улицу, нужно получить разрешение и закрутиться в двадцать покрывал? Если все пройдет, как нужно, уже завтра Камилла получит шанс распрощаться со всеми и вернуться домой!

Надо ли говорить, что спала девушка отвратительно? Девушке постоянно снилось, как она танцует перед баронами и те уже готовы заплатить, как вдруг ноги заплетаются и она падает на пол. И хуже всего был смех Ильшениса. Злорадный, насмешливый, торжествующий. Он никогда не смеялся так при Камилле, но во сне продолжал потешаться и обжигать уничижительным взглядом.

Поэтому, когда утром прозвучал гонг, девушка неподдельно обрадовалась возможности вынырнуть из затягивающих кошмаров. Умывание окончательно помогло прогнать сон, а позавтракав (правда, дали только сухой рис), Камилла почувствовала себя готовой горы свернуть.

Правда, для начала пришлось «свернуть» мимо калфы. Несмотря на то, что гости не должны были заходить в гарем, Бахайса все равно выстроила девушек в шеренгу и устроила самый настоящий смотр. В течение следующего часа она критиковала все и всех вокруг, причитая, что на ее голову обрушатся все небесные кары, и господин непременно сошлет ее в храм. В итоге Камиллу с еще пятью счастливицами спас Сахим, напомнивший, что танцовщицам необходимо готовиться к выступлению.

Бахайса мгновенно спохватилась и, кликнув служанок, отправила наложниц мыться. Как и предупреждала Латифа, температура в бане оказалось гораздо выше, и Камилла с трудом дождалась возможности покинуть напоминающее демонскую пыточную помещение. После этого их нарядили в новую одежду, причем костюм каждой танцовщицы был разного цвета. Заметив, что наряд Розы ярко-красный, Сирени - светло-фиолетовый, а Астры - оранжевый, Камилла сообразила, что их заставляют изображать цветы, которыми они названы. Правда, её собственная одежда была белого цвета. Багряный подошёл бы гораздо лучше, но Камилла скорее язык бы себе откусила, чем призналась, что успела «заслужить» имя.

Когда с процедурой сборов было покончено, наложниц согнали в комнату, напоминающую гостиную и велели ждать.

«Пожалуйста, пусть Ильшенис позволит купить меня!» - подняв глаза к потолку, взмолилась Камилла.

Собственно, сам ардек также думал о строптивой рабыне. Сидя за столом, перебирал многочисленные бумаги, но перед глазами стояла черноволосая красавица. Испуганная, дрожащая, но крепко держащая нож в руке и смотрящая так, будто действительно была готова пустить его в ход.

- Ильшенис, ты меня слышишь? Третий раз спрашиваю, стоит ли приглашать гадалку на праздник? Она забавная, но не испугаются ли гости? - только почувствовав легкий удар по голове, мужчина вынырнул из грез.

- Рошан, тебе никто не говорил, что бить своего господина и повелителя свитком несколько невежливо? Или таким образом ты решил свести счеты с жизнью? - демонстративно потирая макушку, хмуро осведомился он.

- Если на то будет ваша сиятельная воля… - Рошан только развел руками. Мол, надо так надо. - Но вообще я ради тебя старался! Как иначе было привлечь твое внимание? Нет, у меня был вариант использовать для этой цели вон тот графин с водой, но я оставил его в качестве запасного.

Ильшенис мученически вздохнул. Увы, на Рошана совершенно невозможно было сердиться. Всего на несколько лет младше, он выглядел настоящим ребенком. Светлые волосы вечно встрепаны, в зеленых глазах горит неутомимый энтузиазм и жажда чего-то нового. Высокий и гибкий, Рошан постоянно в кого-то влюблялся, но обычно разочаровался в своей избраннице через неделю, о чем спешил в красках поведать лучшему другу.

- Вот скажи, чем я думал, когда назначал тебя смотрителем покоев? - тоскливо вопросил он.

- Конечно же ты думал о нашей проверенной годами дружбе! И еще о том, что никому, кроме меня, ты все равно не рискнешь доверить своих секретов. А обнаружить содержимое графина в своей постели не так страшно, как ту же гадюку, «случайно» заползшую погреться! - с готовностью отчитался Рошан. - Так что с приемом? Он уже через пару часов, а половина вопросов еще не решена.

- Так прими решение сам. Ты ведь не хуже меня знаешь, как правильно сделать, - на этот раз в голосе Ильшениса прозвучала неприкрытая усталость.

«Правильно сделать».

Эти слова преследовали его вот уже на протяжении пятнадцати лет. Будучи сыном ардека, Ильшенис имел практически неограниченную свободу и мог позволить себе все, что хотел. Скачки на специально выписанных с севера конях? Личный корабль и собственная команда, готовая поехать в любое место и купить товары? Иногда Ильшенису казалось, что он еще не успевал договорить желание до конца, когда оно сбывалось.

«Поводок» оборвался за неделю до дня его рождения. Воспользовавшись предпраздничной суматохой, заговорщики сумели проникнуть во дворец и подсыпать яд всем членам семьи. Самого Ильшениса спасло лишь чудо.

В результате в качестве подарка к совершеннолетию он получил то, за что многие готовы были продать душу - неограниченную власть в своей провинции. Вот только казавшийся таким соблазнительным титул в действительности был увит колючками. И все «хочу» немедленно сменились на «должен».

Казалось бы, Ильшениса с рождения готовили к тому, чтобы занять титул. Нанимали множество учителей, разрешали присутствовать на всех важных мероприятиях, но наблюдать со стороны, действуя по указке и самому стать хозяином положения было далеко не одним и тем же.

Советники мгновенно перехватили власть. Наперебой нашептывали, что и как надо сделать, пугали так и не пойманными заговорщиками, ссылались на традиции предков. И целых пять бесконечно долгих лет Ильшенис жил, чувствуя себя марионеткой в руках умелых кукловодов, задыхаясь под гнетом правил и запретов, но не чувствуя в себе сил бросить обществу вызов.

- Хорошо, тогда все как обычно. Хвалебные речи, обсуждение результатов поездки, раздача указаний, замаскированная под ничего не значащую беседу на празднике, - рассмеявшись, покивал Рошан. - Ну и выступление танцовщиц, чтобы гости засмотрелись на них и, под впечатлением их очарования, согласились со всеми твоими условиями.

- Кстати о танцовщицах? Как там новенькая? - Ильшенису тут же вспомнился яростный блеск в глазах брюнетки.

Вновь захотелось заключить строптивицу в объятия, зарыться в густые волосы, ощутить вкус ее губ.

- Наверное, устроила жуткий скандал? - на мгновение ардек даже пожалел, что из-за занятости не смог сам пронаблюдать за этой картиной. Зрелище обещало быть ужасно забавным!

- Ну, поначалу сцепилась с твоей любимицей, - здесь Рошан скорчил гримасу, давая понять, что не одобряет выбор друга, - потом долго плакала. Правда, вызвалась еще танцевать для гостей, вроде как неплохо получалось. Сахим от нее в восторге.

- Да, она на удивление талантлива, - вспоминая тепло непокорного тела, извивающегося, словно ивовые ветви на ветру в его руках, мурлыкнул Ильшенис. - Норита станет самым сладким цветком в моем саду.

- Норита? Она назвалась Камиллой, - теперь друг смотрел на него с откровенным недоумением. - Послушай, неужели это правда, что она настоящая ремийская леди, и ты купил ее на торгах вместе с другим имуществом?

- Хм-м, упрямице не понравилось выбранное мной имя. Другая сочла бы это честью, - мужчина побарабанил пальцами по столу. - Хотя с ее характером это и не удивительно. Пожалуй, будет что-то чарующее в том, чтобы приучить Нориту откликаться на это имя.

- Ильшенис, ты себя слышишь? Это же не кобыла, которую нужно объездить и приручить! Ты привез девушку из другой страны! Вот только я бы не назвал ее своенравной, - не желая отступать от темы, Рошан просто зашел с другой стороны. - Калфа говорила, Камилла выполняла все ее указания, не спорила, не грубила, только смотрела очень испуганно. Видимо, смирилась.

Друг развел руками, а потом подсунул новый свиток.

- Вот это тоже надо внимательно изучить и как можно скорее подписать.

- Потом, - при взгляде на мелко исписанный лист Ильшениса охватило глухое раздражение. - На следующий час - свободен.

В другой момент Рошан не упустил бы возможности съязвить что-то напоследок, но за прошедшие годы слишком хорошо успел изучить своего друга и господина. Поэтому сейчас, глядя в его потемневшие глаза, счел за лучшее молча собрать все бумаги и выйти из покоев.

Впрочем, оставшихся пару часов до начала праздника Ильшенису вполне хватило, чтобы вновь превратиться и очаровательного и любезного господина. Сыграли роль и подосланные Рошаном слуги. Мужчина не привык проявлять эмоции перед кем-то и, пусть даже это были молодые рабы, долженствующие помочь ему одеться, мгновенно стал вести себя так, как обязывало положение.

- Господин, вы довольны своим внешним видом? - еще не успев выучить, что Ильшенис не любит праздных вопросов, угодливо поинтересовался один из новых слуг.

На его счастье, мужчина действительно покосился в огромное зеркало, задумчиво разглядывая собственное отражение. По установленному правилу, ардек не мог быть некрасивым. Даже если в его внешности будет недостаток, окружающие все равно примутся заверять, что господин освещает мир вокруг своим появлением, а его улыбка и теплый взгляд способны согреть лучше солнечных лучей.

Но Ильшенису повезло. Очень высокий, темноволосый, с желто-карими глазами, он действительно мог свести с ума любую девушку одним взглядом. Для праздника мужчина выбрал желто-зеленое одеяние, соответствующее цветам его провинции. Оружие могло бы служить только украшением, но помня, что один раз заговорщики практически добились успехов, Ильшенис предпочитал носить настоящую саблю у пояса, а еще имел несколько спрятанных в широких рукавах и штанах кинжалов.

Выбрав новые украшения, по обыкновению каждый перстень являлся сильнейшим артефактом, ардек счел сборы законченными.

В зале уже все было готово к празднованию. Спрятанные за ширмой музыканты играли что-то нежно-лирическое, несколько приглашенных воздушников вроде бы ничего не делали, но лепестки цветов кружились в воздухе.

- Встречайте ардека Лемии Ильшениса! - громко объявил Рошан.

Все тут же поднялись с подушек. Слуги и наложницы уставились на него с почтением, смешанным со страхом, друзья и подданные - с нетерпением, а вот во взглядах иноверных гостей читалось только любопытство.

Сам же Ильшенис не смотрел ни на кого. Важно прошествовал к своему месту и, лишь с комфортом расположившись на диване с бокалом вина, все же обратил внимание на собравшихся. Причем, незаметно для себя пытался найти среди разряженных наложниц Нориту.

Увы, тех закрутили в такое количество платков, что все девушки походили на кокон гусениц, готовящихся превратиться в бабочек. Ильшенис бы мгновенно узнал Нориту по глазам, вот только наложницы смотрели в пол, и ни одна не поднимала взгляда.

В отличие от подруг по несчастью, которые не смотрели на ардека из-за строго запрета калфы (Господин сам подаст знак, если сочтет достойным своего внимания!), а из-за страха не справиться с эмоциями. При виде самоуверенного мужчины, вольготно наполовину улегшемуся на диване, внутри поднялась такая злость, что Камилла изо всех сил вцепилась в поднос.

Как оказалось, кроме танцев, им полагалось еще прислуживать гостям, так что наложницам вручили подносы с напитками и фруктами, после чего отправили работать.

Каждая хорошо воспитанная леди в совершенстве владеет навыками чайной церемонии и без труда может приготовить чай или кофе гостям, поэтому в том, чтобы разливать вино по кубкам, не было ничего сложного.

Увы, научить Камиллу также терпеть раздевающие взгляды и недвусмысленные намеки учителя забыли, хотя это сейчас пригодилось бы гораздо больше.

Еще вчера девушка решила, что назовет соотечественникам свое имя и будет умолять выкупить ее.

«Меня зовут Камилла Монлер. Мой отец граф. Я оказалась рабыней по злосчастному стечению обстоятельств. Не оставьте меня в беде!», - подходя к баронам, вновь и вновь повторяла она.

Диван в зале предназначался только ардеку, поэтому двое лордов расположилась на подушках вокруг круглого стола, практически лежащего на полу.

- А здесь ничего так, экзотично. Я думал, отец прислал меня сюда в наказание, старикан ни словом не обмолвился, какие развлечения нас ждут, - симпатичный темноволосый мужчина окинул Камиллу изучающим взглядом. - Жаль только, эти тряпки скрывают всю красоту. Невольно задумываешься, а вдруг под шалью на самом деле жуткая уродина?

- Так, Альпин, тебе уже хватит - отпихнув его кубок, блондин подставил Камилле свой. - Все наложницы ардека славятся своей красотой. Не зря же его гарем слывет цветочным садом.

- Я бы не отказался сорвать такой цветочек! - Альпин попытался обнять Камиллу за талию, и лишь чудо в лице перехватившего его друга спасло от удара кувшином по голове. - Барри, она действительно милашка!

- Да что с тобой такое?! Вроде и вино не крепкое, какая-то подкрашенная вода, - блондин скорчил гримасу. - На наложниц можно только смотреть. Сегодня они даже станцуют в нашу честь. Ты подаришь мне танец, красавица?

До этого момента Барри казался Камилле гораздо приятнее своего товарища, но сейчас маслянистый взгляд и снисходительная улыбка не оставляли сомнений в его намерении.

А еще в этот самый момент девушка поняла, что ни за что не раскроет им своего имени и не унизится до просьбы.

- Подарю. Я буду танцевать так, как будто в зале есть только вы, - постаравшись, чтобы ее голос прозвучал как можно обворожительнее, пообещала Камилла. - Если же вы меня купите, я на самом деле стану танцевать исключительно для вас.

Долго ждать шанса поразить «покупателей» не понадобилось. Когда приветственные речи были сказаны и дары вручены, калфа дала наложницам знак.

Сначала мелодия не менялась, и казалось, будто бы наложницы просто сели у стены зала, чтобы не мешать остальным. Однако уже через мгновение музыка зазвучала громче, словно зовя за собой и танцовщицы, не в силах сопротивляться, по одной грациозно вставали и вступали в центр. Несмотря на то, что Сахим не разрешил ей продолжить урок, благодаря Колокольчику Камилла прекрасно знала, что делать. Вчера подруга даже показала ей несколько движений и несколько раз повторила последовательность действий. Так что теперь девушка послушно «плыла» вслед за остальными, медленно избавляясь от платков. Яркие ткани невесомыми облачками падали на пол и следом падали кружащиеся в воздухе лепестки роз.

Вот теперь Камилла поняла, зачем на праздник пригласили воздушников. Полет цветов был просто разминкой, в действительности функции магов заключались в том, чтобы усложнить работу танцовщиц, одновременно веселя гостей.

Так, с одной девушки, кажется, Лилии, порыв ветра сдернул сразу пять покрывал, а вот Хризантеме наоборот, никак не давал возможности расстаться с покрывалом. Камилла и на себе испытала умения магов, когда шелковая ткань, словно живая, начала выскальзывать из рук.

Музыка сменилась, став более резкой, что послужило знаком - пора менять рисунок танца. Теперь танцовщицы начали жестикулировать руками так, чтобы ткань платков, закрепленных на запястьях, извивалась, будто крылья.

Темп танца то усиливался, то затихал. Соблазнительно изгибающиеся девушки напоминали раскрывающиеся бутоны цветов и колебания плакучих ив. Каждый раз, когда ударял барабан, одна из танцовщиц занимала место в центре, а остальные волнами разгребались в стороны, давая ей возможность продемонстрировать свое умение гостям. Первой была Роза, за ней последовали остальные. Камилла последней заняла место в центр. Прикрыв глаза, закинула руки за голову и закрутилась вокруг оси.

Девушка знала, что сейчас все смотрят на нее, но чувствовала только взгляд Ильшениса. Пользуясь возможностью, ардек жадно разглядывал ее, отчего тело начинало пылать. А еще Камиллу не покидало ощущение, будто больше всего Ильшенису хочется встретиться с ней взглядом.

Вот только глаза девушка открыла, лишь повернувшись к нему спиной. Выдохнула же, когда все танцовщицы опять замкнули круг.

Ильшенис действительно наблюдал за Норитой с особым вниманием. В танцевальном наряде ее было не узнать. На корабле, в красном платье, девушка казалась воплощением огня, но сейчас куда больше напоминала ожившее видение. Притягательный, влекущий мираж.

Да, Норита по-прежнему была красивой, но с ее губ пропала дерзкая улыбка. Сейчас она танцевала перед ним, но мыслями находилась где-то далеко. И вот эта равнодушная, отстраненная наложница совершенно не нравилась Ильшенису.

Завершая танец, девушки подобно солнечным лучам разбежались в стороны, в последний раз собрались в круг. Ударили барабаны и танцовщицы рухнули на пол.

- Еще раз благодарю за то, что согласились посетить мой скромный праздник. Я надеюсь, что еда на вашем столе достаточно вкусная, а вино - сладкое. Также я предлагаю вам выбрать любой цветок, - Ильшенис указал на послушно поднявшихся девушек, - и насладиться его красотой. Вы вольны и купить цветы, увезя их домой на память об этом дне.

При этих словах Камилла встрепенулась и жадно всмотрелась в лица баронов. Правда, уже в следующее мгновение едва сдержала стон разочарования. На нее лорды не смотрели, вместо этого о чем то шептались и указывали на лучащуюся довольством Розу.

«Они меня даже не заметили!» - с горечью осознала девушка.

- Я вынужден оставить вас на какое-то время, но надеюсь, что вы не будете скучать и ничто не отравит вашего настроения в этот день, - виновато улыбнувшись, ардек поднялся с дивана и такой же ленивой походкой направился к двери.

Вид у Ильшениса был такой, будто он просто желает сменить наряд на что-то еще более вычурное и дорогое, а вот поспешивший за ним светловолосый мужчина явно нервничал.

Впрочем, Камилле было все равно, по какой причине ушел ардек, главное, чтобы надолго! В его присутствии девушка никогда не решилась бы на столь сумасбродную выходку, сейчас же терять было нечего.

- Я обещала танец нашим гостям! - громко воскликнула она. - Надеюсь, он порадует ваш взгляд и заставит сердца биться чаще!

Сверкнувшая глазами Роза кинулась было схватить ее за руку, но Камилла мгновенно выскочила в центр.

«Всегда танцуйте Танец. Пусть ваше тело скажет то, о чем думает душа», - вспомнился совет Сахима.

И Камилла танцевала именно так. Сейчас девушка забыла о своем происхождении, забыла о том, что в зале полно людей. Это был Танец-Надежда и девушка полностью отдалась ему. Разведя руки, кружилась и изгибалась огненным пламенем и морской волной.

«Мало. Этого мало!» - молоточками стучало в голове.

Лорды громко хлопали Камилле и сопровождали особо эффектные движения восторженными возгласами, но в их глазах девушка читала только вожделение. Несомненно, ей удалось изрядно затмить Розу, вот только бароны еще не увидели ничего, что заставило бы их пожелать заполучить наложницу не на одну ночь, а на долгое и долгое время.

«Я должна удивить их чем-то. Поразить», - вспышкой сверкнула мысль.

Кроме ардека, остальным запрещалось иметь оружие при себе на балу. Исключение сделали только для иностранных гостей. По примеру Ильшениса они прицепили подаренные кинжалы к подаренным поясам, сабли же положили на пол.

Продолжая призывно улыбаться, Камилла подошла к лордам. Изогнулась, выписывая бедрами очередную восьмерку, а потом подалась вперед и схватила два кинжала.

Очарованные танцем, бароны даже не сразу заметили «кражу». Девушка же продолжила танец с оружием в руках. На корабле Ильшенис лишь рассмеялся с угроз Камиллы, но девушка действительно умела управляться с холодным оружием. И теперь всячески демонстрировала это.

Подкидывала кинжалы, выписывала ими восьмерки, прижимала к себе, а потом принималась кружиться. Мелодия вздрогнула и Камилла упала на пол, расположив платки вокруг себя и продолжая крепко сжимать кинжалы.

Наградой ей послужили аплодисменты. К тяжело дышащей девушке подскочила калфа, что-то зашептала. Вот только в ушах стучало так, что Камилла не могла разобрать ни слова. Все силы ушли в танец и сейчас ее колотила мелкая дрожь.

- Встречайте ардека Ильшениса! - громко объявил вернувшийся блондин.

Все еще не в силах собраться, Камилла не успела вовремя среагировать и невольно поймала взгляд Ильшениса. Сейчас его глаза казались ярко-желтыми и очень холодными. Мужчина улыбнулся и обратился к гостям с очередной речью, но девушку не покидало ощущение, что все это очень умелая игра.

- Смею надеяться, красота моих цветов не оставила вас равнодушными. Какие из них вы пожелаете сорвать?

- Ее! - бароны одновременно указали на задержавшую дыхание Камиллу. - Ардек, вы говорили, что продадите любую наложницу. Сколько стоит эта?

- Вы уверены? - Ильшенис также покосился на Нориту.

Девушка выглядела взбудораженной, грудь судорожно вздымалась, а идеально уложенная прическа растрепалась. Бахайса при виде такого непотребства недовольно кривила губы, но Ильшенису перемена пришлась по вкусу.

Так Норита выглядела собой - была дерзкой, дикой и гордой. Разве что взгляд продолжала прятать.

- Иначе мы не стали бы просить, - теперь Барри изобразил обиду. - Заберу этот цветок домой, пусть продолжает радовать меня своими танцами. Давно я не испытывал ощущения, будто по моим венам вместо крови бежит огонь. И не прочь испытывать это чувство вновь и вновь!

- Хм-м-м, - Ильшенис нахмурил лоб, окончательно перестав что-либо понимать.

Не стоило отрицать, танец Нориты был неплох, но слишком уж сдержан и спокоен. От девушки буквально веяло холодом, и никакого желания наблюдать за ней ардек не испытывал.

- Мое слово также твердо, как земля, по которой мы ступаем, - между тем заверил он. - Я люблю цветы, но считаю, что каждый ценен по-своему. В моем саду есть место только самым изысканным, ароматным и пышным цветам. Две Розы мне ни к чему. Ту, что выбрали вы, я назвал Норитой, самым редким и капризным цветком среди всего семейства роз.

Рошан при этих словах сдавленно охнул, Ильшенис же коварно усмехнулся. На рыжую Розу они покосились одновременно. Было опешившая девушка уставилась на Нориту с такой ненавистью, что даже свечи вспыхнули ярче.

«Наверное, происходи все в гареме и бросилась бы с кулаками», - лениво отметил ардек.

Раньше ему действительно нравилась Роза. Безудержно манил ее темперамент, а горящие глаза неизменно разжигали костер желания. Правда, сейчас Ильшенис прекрасно видел, что просто принял бахвальство за гордость, переменчивые же желания были обычными капризами ощутившей власть девушки.

Наблюдать за Норитой оказалось еще любопытнее. Из рассказа Рошана нетрудно было понять, как унизительно девушке признавать себя вещью и как отчаянно она цепляется за остатки былой свободы. И тем приятнее оказалась назвать ее своей у всех на глазах. Это ощущение власти над другим и способности заставить склониться пьянило лучше самого дорогого вина.

Брюнетка вздрогнула, как от удара. Перестав рассматривать пол, гордо задрала подбородок, одарив Ильшениса взглядом, которого он так долго ждал. О, в этом взгляде бушевала гроза и сверкали молнии, изумрудные глаза потемнели и теперь мужчину захлестывали волны ненависти.

«Дикая свирепая кошка», - с любовью подумал Ильшенис.

Ненависть Нориты нравилась ему куда больше безразличия. Ведь когда человек горит, неважно, от злости или страсти, он становится мягким и послушным в чужих руках. Его можно подтолкнуть, можно заставить, с ним можно бороться. Но тот, кто опустил руки, и вяло плывет по жизни, не представляет интереса.

- Я мог бы продать этот цветок за десять тысяч золотых, - медленно, краем глаза наблюдая за реакцией Нориты, произнес Ильшенис.

Теперь девушка, сама не осознавая этого, подалась вперед, жадно ловля каждое его слово. Пожар во взгляде потух, и теперь в глазах сияла надежда. Ардек выдержал паузу, дождавшись, пока лорды потянутся за кошелями и, позволив Норите ощутить себя свободной, и только потом затем лениво продолжил.

- Но я приобрел ее за тридцать тысяч золотых. Пришлось потратить время, чтобы добиться разрешения заполучить этот цветок и расстаться с ним я готов за сорок тысяч.

Лордов перекосило. Возможно, выпей они поменьше, то сумели бы сдержать лицо, сейчас же эмоции буквально захлестывали через край.

- Как сорок тысяч?! Не слишком ли большая цена за какую-то наложницу? - возмутился Альпин. - Да я целый гарем купить смогу!

- Покупайте, - пожал плечами Ильшенис. - Но второй такой Нориты там не будет.

- Что в этой девушке такого особенного? Вы сами сказали, что купили ее недавно, значит, не успели толком обучить. Выходит, мы получим не столь качественный товар. Не очень честная сделка, не находите? - решил зайти с другой стороны Барри.

- Я не намерен превращать свой дом в базар и торговаться, как последняя торговка. На сегодня праздник окончен, - процедил ардек.

Услышав ледяные нотки в его голосе, Рошан мгновенно сообразил, что к чему и дал слугам знак выпроваживать гостей.

Калфа закудахтала курицей-наседкой, собирая своих цыплят-наложниц и также спеша увести их назад в гарем.

- Норита, останься, - велел Ильшенис.

За каких-то пару минут в зале никого не осталось. Скрестив руки на груди, Норита смотрела в сторону. Ардек, облокотившись на подушки, любовался ее гордой осанкой и точеной фигуркой.

- Знаешь, а ведь я был готов действительно продать тебя, - негромко сообщил он. - И чуть было не совершил ошибку.

Бархатный смех больно ударил по натянутым нервам девушки.

- Вы сообщаете мне это, чтобы я еще сильнее возненавидела вас? Не стоит стараться, я и так едва сдерживаюсь в вашем присутствии, - любезно, будто находится на светском вечере и общается с лордом, произнесла Норита.

- Тш-ш-ш, - встав, Ильшенис поравнялся с девушкой. Приподняв ее за подбородок, заглянул в глаза. - Ты ужасно забавно злишься. Сейчас я слишком занят, но завтра вся моя ночь будет принадлежать тебе. И я не буду против, если ты расцарапаешь мне спину.

Ардек взял ладонь девушки в руку, рассматривая тоненькие пальчики.

- Да вы! - размахнувшись левой рукой, Норита попыталась влепить ему пощечину.-

- Ты задолжала мне поцелуй, - рассмеявшись, Ильшенис с легкостью перехватил ее руку.

Притянув к себе, коснулся ее губ. Правда, целовать по-настоящему не стал и почти сразу отпустил.

- Не хочу портить себе аппетит, - улыбнувшись, он зашагал к выходу.

- Чтоб ты подавился! - глядя на хлопнувшие двери, со злостью выдохнула Норита.

Видимо, ардек успел озвучить свое желание Бахайсе, поэтому калфа не стала ругать девушку за самовольный танец, вместо этого одобрительно кивнув.

- Завтра ты увидишься с господином, подумать только! - даже Колокольчик смотрела на нее с восхищением и легкой завистью.

Накрывшись одеялом с головой, придерживала его рукой и нетерпеливо ерзала, явно ожидая интересной истории.

- Не увижусь, - поджав ноги к груди, буркнула Камилла. - Пусть говорит, что хочет, я не собираюсь дрессированной собачкой кидаться на каждый свист.

- Но у тебя нет выбора. Ты наложница ардека и он в своем праве, - теперь подруга смотрела с сочувствием. - Будешь противиться, тебя накажут.

- Выбор есть всегда! - девушка резко села на постели. Сжала кулаки, досадуя, что оказалась слишком слаба, чтобы задеть Ильшениса.

- Тише ты, - Колокольчик дернула ее за руку, вынуждая лечь на кровать.

Остальные наложницы тоже недовольно зашикали, кто-то даже запустил подушкой. Камилла вынужденно растянулась на кровати, но сон не шел. Да и как уснуть, если злость внутри взимается колючим клубом, а от мыслей о предстоящем унижении начинает гореть лицо, а все внутри бунтует.

«Выбор есть всегда», - девушка упрямо поджала губы.

Да, она действительно наложница. Ей не сбежать из дворца и не отбиться от Ильшениса. Но рабыней, слепо выполняющей чужую волю, Камилла Монлер не будет никогда!

Сердце едва не выпрыгивало в груди, когда девушка встала с кровати. На цыпочках прокралась к самой маленькой вазе и разбила ее. Удивительно, но никто не проснулся. Подхватив самый острый осколок, Камилла вновь вернулась в постель.

- Ильшенис, я не твоя игрушка, - шепнула она.

А потом изо всей силы провела осколком по запястью. Чувствуя, как горячая кровь мгновенно побежала по руке, усмехнулась и накрылась одеялом.

ГЛАВА 3

Проснувшись, Камилла с трудом приоткрыла глаза. По всему телу разлилась ужасная слабость, даже подумать о чем-то удавалось с трудом. В помещении было темно и тихо, а еще знакомо вкусно пахло травами.

Постель девушки была отделено ширмой, но она не сомневалась - Джабира где-то поблизости. Вряд ли лекарка ушла бы в свои покои, оставив едва не отдавшую богам душу пациентку в одиночестве.

«Ну почему мне так не везет?! Даже умереть спокойно не дадут!»

Камилла кое-как поднесла руку к лицу. Запястье оказалось туго перемотано бинтом и, хоть порез был глубоким, совершенно не болело.

- Дура! - вынырнувшая из темноты девушка сердито уставилась на Камиллу. - Полная идиотка! Думаешь, там намного лучше?!

- Тебе никто не давал права кричать на меня - Камилла хотела сказать это высокомерно и холодно, но закашлялась на половине фразы. Горло пересохло и ужасно хотелось пить. - Кто ты вообще такая?

Заглянувшая в окно луна залила все вокруг серебристым светом, отчего казалось, что фигура незнакомки слабо светится. Одетая в белоснежные короткую рубашку и штаны, она куталась в шаль. Хрупкая, светловолосая, сероглазая, девушка напоминала виденье.

«Ландыш? Ирис? Нарцисс?» - машинально принялась подбирать ей имя Камилла. «Хотя для Нарцисса она не достаточно себялюбива».

Несмотря на то, что незнакомка позволила себе грубость, в ее глазах читалась тревога.

- Ты тоже целительница, да? Следишь, как бы я до вечера не представилась? А то ардек самой дорогой игрушки не досчитается и запороть прикажет? - понимая, что терять уже нечего, Камилла не выбирала слов и говорила то, что действительно думала.

- О, мне это давно не страшно. Хоть какой-то плюс в нынешнем положении, - блондинка рассмеялась, но смех показался грустным. - Ардек и так знает о случившемся. Ты сутки в себя не приходила. И да, можно сказать, я за тобой присматриваю.

- Тогда подай воды - увидев на тумбочке кувшин, велела Камилла.

- Э нет, сама справишься. Шевелись давай, вспоминай, каково это - быть живым, - теперь улыбка незнакомки была откровенно насмешливой.

- Хорошо же ты справляешься со своими обязанностями, - фыркнув, Камилла привстала. Тут же поморщилась из-за усилившегося головокружения.

Ноги дрожали, девушку колотила дрожь и два шага, на таком расстоянии находилась тумбочка, показались бесконечными. Жадно выпив стакан воды, Камилла буквально рухнула на постель. Вытерла взмокший лоб.

- Столько проблем из-за собственной глупости, - присев на край постели, блондинка покачала головой. - Знаешь, на первый взгляд ты показалась более храброй, а в действительности - обычная трусиха!

- Тебя что, приставили читать мне нотации? Раз пользы от тебя нет - пошла прочь! - гнев придал сил, и Камилла привстала на кровати, не желая, чтобы и девушка и дальше смотрела на нее свысока. - Понадобишься, позову!

- Ну почему нет? Смотри, как я хорошо на тебя влияю. Сама ты бы и дальше лежала, безразлично уставившись в одну точку, а сейчас того и гляди, начнешь стаканами бросаться! - девушка даже в ладоши захлопала. - Камилла, ты, конечно, можешь повторить свою попытку, но прошу, не совершай этой ошибки. Нет ничего страшнее смерти.

- Легко говорить, - при мысли об Ильшенисе Камилла скривилась. - Ты не знаешь, что меня ждет.

- Я тоже не родилась здесь. Меня, как и тебя, купили и привезли гарем. Вот только в отличие от тебя, я не собиралась опускать руки и искала способ вернуться домой, - блондинка начала говорить с улыбкой, но под конец фразы посерьезнела.

- И как, нашла? - съязвила Камилла. - Видимо, я сейчас вижу не тебя, а твой призрак, да? А настоящая ты наслаждаешься свободой?

- Нашла, - по лицу девушки пробежала тень. - В любом дворце всегда есть потайные ходы. Этот - не исключение.

- И тебе удалось его обнаружить? - мгновенно забыв про обиду, Камилла подалась вперед. - Расскажешь? Я в долгу не останусь, клянусь!

- Расскажу. Но только, когда ты поправишься и научишься контролировать свои эмоции. Сейчас лучше подумай над тем, кто тебя нашел и как теперь станешь себя вести, - блондинка поднялась с кровати - Как будешь готова к серьезному разговору - позови.

- Всмысле? Кто меня нашел? Что ты имеешь ввиду? - Камилла лишь на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла - девушки уже не было. - Эй! Ты где?

Ответом послужила тишина. Казалось, блондинка растворилась в темноте. Камилла окликнула ее еще раз, а потом нахмурилась.

Что сказать, появление незнакомки принесло гораздо больше вопросов, чем ответов. Да и сама она была странной. Для служанки слишком уж уверенно держащаяся и много себе позволяющая. Для аристократки слишком просто одета и не спесива. Еще и эти непонятные намеки…

Камилла думала, что все вскроется только утром, когда она не поднимется по сигналу. Но раз ее успели принести сюда и оказать помощь, кто-то действительно нашел ее раньше. Вот только кто?

Колокольчик? Она, конечно, переживала за подругу, но вряд ли стала бы будить среди ночи, чтобы предложить поговорить по душам.

Роза? Ей куда выгоднее было бы замять любой шум и дождаться, пока проблема с конкуренткой решиться сама собой.

Ильшенис? Здесь воображение Камиллы окончательно спасовало. При всем желании девушка не могла представить, что могло бы заставить ардека пересмотреть свои планы и лично отправиться за строптивой наложницей.

Так ничего и не придумав, какое-то время Камилла продолжала вслушиваться в тишину, надеясь, что незнакомка вернется, а потом незаметно провалилась в сон.

Следующий раз она проснулась в полдень. Стоило пошевелиться, как к ней мгновенно подскочила дежурившая в кресле Джабира.

- Хатун, я конечно, очень рада, что ты решила навестить одинокую лекарку, но в следующий раз выбирай для визитов дневное время. Где это видано, чтобы гостью еле живую приносили? Ты и так светленькая, а была прямо прозрачная! - говоря, женщина одновременно развила бурную деятельность. Взбила подушки, протерла Камилле лицо влажным полотенцем и напоила красным вином. - Ну, ничего, мы тебя быстро на ноги поставим. Был бы тут огненный маг - ты бы уже бегала, но и водник также справился неплохо.

Только после этих слов Камилла заметила, что действительно чувствует себя гораздо лучше. Слабость практически бесследно ушла, в голове все прояснилось, разве что пить по-прежнему хотелось.

- Можно мне воды? - девушка покосилась на зачесавшееся запястье, но поддавила искушение размотать бинты. Если ее действительно лечили с помощью магии, лучше не вмешиваться в процесс.

- Конечно, Норита, - целительница с такой поспешностью кинулась выполнять просьбу, что едва не опрокинула кувшин.

- Меня зовут Камилла, - чувствуя, как внутри начинает царапаться нехорошее предчувствие, медленно произнесла девушка.

- Тебя звали Камилла, - Джабира улыбалась, но смотрела при этом так, будто пыталась внушить эту мысль в голову пациентке. - Теперь ты Норита. Очень красивое имя. Никто даже подумать не мог, что ардек купит себе новую розочку, да еще такую красивую. Тебе необычайно повезло. Только появилась и сразу же сумела завоевать его внимание!

- Да, я заметила. Именно поэтому меня оставили совершенно одну! Я ночью просыпалась, думала, не от потери крови, так от жажды умру! - хитрость взяла вверх над обидой и Камилла деланно надула губы.

Увы, попытка узнать имя неизвестной блондинки провалилась с треском. Посчитав, будто девушка недовольна ею, Джабира принялась в красках расписывать, что дежурила у постели целую ночь, лишь один раз отошла, чтобы помолиться.

- Видно, услышал бог мои просьбы, раз вернул тебя с того света. Ты не переживай, шрамов не останется, а румянец вернется. Живо на ноги поставим! Расцветешь самым красивым цветком и порадуешь сердце ардека. Он за тебя так испугался!

В действительности Ильшенис испытал не страх, а злость. Привыкнув планировать свое время, мужчина ужасно не любил, когда что-то шло не по плану. И если визит двоюродных братьев был предсказуем, то происшествие с Норитой всколыхнуло всех.

Слухи во дворце всегда расходились быстро, а уж новость о том, что ардек выбрал себе новую любимицу, и вовсе оставалась новостью не больше часа. Помня о том, что гнев обычно падает на лиц, принесших дурные вести, слуги не сразу решились доложить о покушении и долго спорили, прежде чем догадались прибегнуть к помощи Рошана.

- И чего ты так злишься? - собственно, друг сейчас с удобством расположился на диване с виноградом и закидывал в рот по одной ягоде. - Норита жива, почти здорова.

- Считаешь, я должен радоваться тому, что наложницы полосуют друг другу руки под носом у калфы, которая вообще-то должна следить за порядком? - Ильшенис не заходил в лазарет, но и так прекрасно представлял, в каком состоянии принесли Нориту: бледную, осунувшуюся, похожую на тень прежней себя.

Ардеку же слишком понравилась новая игрушка и мысль, что нелепый случай едва не отнял ее, приводил в настоящее бешенство.

- Роза еще легко отделалась. Если я не увижу в глазах Нориты прежнего огня, прикажу выпороть на глазах у всех.

- Ты так уверен, что это сделала Роза? Не допускаешь мысли, что Камилла, то есть, Норита, могла предпочесть смерть твоему обществу? - весь вид Рошана давал понять, что вопрос задан из простого любопытства.

Подложив под спину еще одну подушку, он небрежно подкидывал виноградинку в руке. Несмотря на то, что дипломатии официально обучался только Ильшенис, Рошан также успел кое-что усвоить. И признаваться в том, что лежащая в постели девушка радостно улыбалась, сейчас определенно было… неблагоразумно.

- Не говори глупостей! - реакция друга оказалась предсказуемой до мелочей. Фыркнув, он отобрал у Рошана подушку и, спихнув его с дивана, уселся сам. - Конечно, Нориту злит ее нынешнее положение, но она просто не успела узнать, сколько преимуществ может получить, если станет хорошо себя вести. Опять же, такая гордячка не станет добровольно прощаться с жизнью, иначе объявила бы голодовку еще на корабле.

Наверное, больше всего Ильшенис сейчас напоминал вальяжного кота, предвкушающего новую игру с очередной мышью. Пожелтевшие глаза хищно блестели и для полного сходства не хватало только азартно подрагивающего хвоста.

- Еще и с «гостями» теперь возиться. Не дай бог услышат о случившемся с Норитой, Фарид полдня страдать станет, - воспоминание о скучном родственнике помогло потушить пылающий в крови пожар, и Ильшенис заставил себя сосредоточиться на делах. - Надеюсь, все готово к их приезду?

- Фарид действительно скорбит о своей возлюбленной. К тому же не заставляет никого разделять его траур, ты сам предложил устроить вечер памяти, - счел своим долгом заступиться Рошан. - Все необходимые распоряжения отданы еще вчера.

- Надеюсь, надолго он не задержится. И надо же было Фариду отыскать любовь всей жизни именно в моем гареме? Будто собственного не хватило! - продолжив бурчать, ардек, тем не менее, пересел за стол. - Пригласи ко мне главного визиря. Может, успеем хоть немного поработать. И… узнай, как себя чувствует Норита, ладно?

Заметив, что страсть в глазах Ильшениса на мгновение уступила место неподдельному волнению, Рошан поклонился, пряча улыбку, после чего покинул покои.

Понимая, что слуги так или иначе исказят информации, в лазарет Рошан отправился лично, вот только Нориту не застал. Оказалось, что Джабира разрешила ей вернуться в гарем, считая, что присутствие подруг скорее поставит девушку на ноги.

Рошан придерживался противоположного мнения, но вечно сидеть взаперти у Нориты все равно бы не вышло, а приезд гостей хоть как-то отвлечет от нее внимание.

По дороге в гарем навстречу удачно попался Сахим. По обыкновению, учитель танцев напевал что-то под нос и выглядел с головой увлеченным своими мыслями.

- Придумываете танец для вечера памяти? - уточнил смотритель покоев.

- Господин Рошан, добрый день. Да осветит солнце ваш путь, - поклонился мужчина. - Почти все уже готово. Я знал, что господин Фарид не сможет не приехать и вместе с моими цветочками подготовил очень красивый танец, Хизер он бы понравился. Бедная звездочка, она была такой яркой, такой талантливой.

- И сейчас она наверняка танцует в облаках, - помня, что о каждой ученице Сахим может говорить часами, Рошан решительно оборвал его. - Кстати, вот еще что! Пересмотри список девушек, которые будут принимать участие в церемонии. Норита также должна принимать участие.

- Что? Господин, вы, наверное, оговорились? - судя по тому, что Сахим рискнул поспорить, судьба Нориты действительно была ему небезразлична. - Она ведь едва не погибла вчера!

- Но ведь не погибла. Я разговаривал с Джабирой и догадываюсь, что тебе она сказала то же самое: Норита достаточно хорошо себя чувствует. А небольшая прогулка пойдет ей на пользу, - копируя Ильшениса, Рошан добавил металла в свой голос. - Пусть посмотрит, как мы живет.

- На кладбище? - кажется, теперь Сахим считал, что солнце не просто осветило Рошана, а изрядно перегрело его. - Вы предлагаете отвезти девушку в то место, которое едва не стало ее новым домом?!

- Вы понимаете меня с полуслова, - позволил себе усмешку Рошан. - Думаю, вид кладбища усилит волю наложницы к жизни.

Кроме этого, мужчина считал, что Норите полезно будет услышать историю Хизер. Даже имеющая печальный конец, она была довольно познавательной и могла заставить девушку по-новому взглянуть на свою жизнь здесь.

- Несомненно, вы правы, - поклонившись в очередной раз, Сахим поспешил в гарем.

Рошан же повернул обратно. Теперь предстояло так распланировать график Ильшениса, чтобы он до последнего не узнал о небольшом самоуправстве друга. Конечно, вряд ли рассердится по-настоящему, просто не поймет.

Гарем встретил Камиллу настороженной тишиной. До этого момента девушка считала, что чувствует себя вполне сносно, но, переступив порог, ощутила, как постыдно дрожат колени.

Конечно, попытку свести счеты с жизнью нельзя было назвать смелым и вызывающим уважение поступком, но Камилле казалось, что девушек должно было порадовать устранение конкурентки. Тогда почему все смотрят на нее со злостью, презрением и… страхом?

- Добрый день, хатун! - Камилла улыбнулась лишь затем, чтобы показать: она прекрасно контролирует ситуацию, пусть даже в действительности абсолютно не понимает, что происходит.

- Для тебя, он без сомнения, добрый, - скрыв лицо за веером, фыркнула одна из девушек.

«Но вот надолго ли?» - повисла в воздухе недоговоренная фраза.

Отвернувшись, брюнетка вновь принялась обмахиваться веером, а Камилла вспомнила, что видела ее в свите Розы. Примеру девушки последовали все остальные наложницы, с деланным вниманием вернувшись к прерванным занятиям. Вот только, направляясь к своей кровати, Камилла спиной чувствовала их взгляды.

- Что случилось в мое отсутствие? - сев рядом с Колокольчик, шепотом уточнила она.

- Как я рада тебя видеть! - вместо ответа девушка бросилась обниматься. - Когда я услышала, что ты в лазарете, то дико испугалась. Подумать только, все произошло рядом со мной, а я спала и ничего не услышала, хотя сама же обещала защиту. И вот какая я после этого подруга? Ты сумеешь меня простить?

- Подожди, ты о чем? - видя, что Колокольчик с трудом сдерживает слезы, Камилла окончательно перестала что-либо соображать. - В чем ты виновата?

- Я не услышала, когда Роза напала на тебя и не успела прийти на помощь, - сгорбившись, призналась подруга. - А ведь должна была сообразить, что Роза не потерпит конкурентки и постарается избавиться сразу же, как появится подходящий повод. Еще и ардек объявил, что желает увидеться с тобой. Понятное дело, Роза боялась, что господин сразу же разлюбит ее и подарит свое сердце тебе.

- Что?! - наверное, вышло даже чересчур громко и несколько наложниц тут же обернулись к ним. Пришлось вспомнить уроки и сделать глубокий вдох, усмиряя эмоции. - Роза на меня напала?

- Это не первый случай. Роза уже несколько раз пыталась избавляться от девушек, которые понравились господину. Из-за последнего случая ее лишили отдельных покоев и отправили жить со всеми, - вздрогнув, шепотом пояснила Колокольчик. - Сейчас она в тюрьме. Надеюсь, одиночество научит ее хорошим манерам!

Подруга выглядела жутко довольной тем, что справедливость наконец то восторжествовала, Камилла же с трудом подавила порыв схватиться за голову и застонать. Не стоило и сомневаться, что подобное объяснение придумал Ильшенис. Он, наверное, скорее бы язык себе откусил, чем признался, что какая-то наложница предпочла смерть его объятиям.

«Вот только совершенно не учел, что благодаря этому вранью я обзаведусь смертельным врагом!» - представив, какими проклятиями сейчас сыпет незаслуженно наказанная Роза, Камилла похолодела.

- А кто это? Как ее зовут? - девушка покосилась на брюнетку.

На первый взгляд казалось, что эта наложница попала в гарем по ошибке. Фигура у нее была стройной, но вот с внешностью не подвезло. Черты лица были какими-то непропорциональными, слишком большие глаза, слишком узкие губы, слишком высокие скулы. Возможно, кому-то наоборот, брюнетка могла понравится, но Камилле казалось, что у Ильшениса более утонченный вкус.

- Это Мирабилис, - Колокольчик отвернулась, подавляя смех. - С ней такая забавная история приключилась. Обычно ардек сам старается выбирать «цветы» для своего сада, но эту девушку ему подарили. Причем гость был важный, отказаться или передарить другому значило нанести страшное оскорбление!

- Представляю, в каком отчаянии был Ильшенис, - вспомнив, как фыркал их садовник, обнаружив очередной сорняк в оранжерее, Камилла и сама не удержалась от улыбки.

- Ну, так вот, господину ничего не оставалось, как смириться. Он дал девушке имя Мирабилис. Эти цветы распускаются только по ночам, а еще, подрастая, они могут менять окраску! - Колокольчик даже руками взмахнула от избытка чувств.

- Подожди, а откуда ты это знаешь? Я что-то не заметила, чтобы вам выдавали справочники, - заподозрила неладное Камилла.

- Сам господин рассказал. - Колокольчик вздохнула. - Он лично привел Мирабилис в гарем и высказал надежду, что она похорошеет и ночью окажется красивее, чем днем. Ее потом целую неделю дразнили. Перестали, только когда она с Розой подружилась.

Наверное, не окликни Мирабилис ее и Камилла испытала бы к девушке сочувствие. В конце концов, их судьбы в чем-то похожи, они обе оказались в гареме против воли, вот только Мирабилис страдает из-за того, что недостаточно красива, а сама Камилла - из-за того, что чрезмерно красива.

«Хоть бери и лицо себе расцарапывай! Может, шрамы Ильшениса отпугнут!» - зло подумала девушка.

- Колокольчик, не знаешь, ко мне ночью никто не заходил? - выкинув из головы Розу с неминуемой местью, Камилла сосредоточилась на более животрепещущей проблеме. - Просто я вроде бы видела девушку…. Очень красивую, у нее еще волосы светились, будто серебряные. И глаза тоже были серо-серебристые.

- Ночью бы лазарет никого не пустили, - уверенно заявила подруга. - Да и наложниц таких нет. А настолько красивая служанка точно очутилась бы здесь. Тебе точно не показалось? Мало ли, что на пороге смерти привидеться может?

Камилла закусила губу. Разговор с блондинкой казался ей таким реальным… Да и не могло ведь подсознание сыграть настолько злую шутку! Или все-таки могло? При мысли, что это происходило не по настоящему, девушку бросило в жар. В самом деле, она ведь услышала то, то хотела услышать, вот только никакой конкретной информации незнакомка не сообщила. Даже имени не сказала!

- А кто меня нашел? - вспомнив последние слова блондинки, встрепенулась Камилла.

- Не знаю…. Нам о случившемся калфа рассказала, - покачала головой подруга.

Стоило помянуть Бахайсу, как она тут же переступила порог комнаты. Правда, не одна, а в сопровождении Сахима.

- Хатун, которые должны танцевать для Хизер, идите сюда. Норита, тебя это тоже касается! - принялась раздавать указания женщина. - Еще нужно шесть хатун, чтобы прислуживать господам на празднике.

Камилла думала, что калфе придется принудительно выбирать девушек, все-таки быть служанкой то еще удовольствие, но почти сразу после ее слов наложницы выступили вперед. Будто только и ждали вопроса.

- Эй, ты идешь? - заметив, что Камилла продолжает стоять на месте, Колокольчик потянула ее за собой. - Норита!

- Никак не привыкну к этому имени, - понимая, что просить называть ее по-старому бесполезно, девушка тоскливо вздохнула.

- Звездочки, поспешим. Нам надо заново все отрепетировать, чтобы Норита выучила движения, - Сахим окинул ее встревоженным взглядом, и Камилла машинально расправила плечи, стараясь выглядеть как можно более невозмутимой и уверенной.

К радости девушки, на этот раз в число танцовщиц попала и Колокольчик. Камилла тут же придвинулась к ней и шепотом стала выспрашивать подробности праздника.

- Нас опять предложат гостям? - вспомнив, как Ильшенис буквально ткнул ее носом в неудавшуюся попытку быть проданной, девушка сжала кулаки.

- Ой, ты же ничего не знаешь. Эта история случилась три года назад. Я до сих пор не могу поверить, что Хизер больше нет с нами, она напоминала настоящее солнышко, - в глазах Колокольчика заблестели слезы. - Она также была наложницей. Из-за занятости господин не успел дать ей имя, а потом в гости приехал господин Фарид. двоюродный брат ардека. Говорят, у него множество кораблей и он очень богат. По традиции ему предложили выбрать любой приглянувшийся цветок, и Фарид указал на Хизер. Девушка настолько сильно покорила его сердце, что Фарид приглашал ее к себе каждую ночь, даже днем они были неразлучны!

- Звездочки мои, ну что это такое? - закончив инструктировать музыкантов, Сахим погрозил пальцем шушукающимся девушкам. - Сколько можно повторять - говорить должны ваши тела, а не языки! Вы должны достичь такого мастерства, чтобы были способны поведать совершенно любую историю.

- И о чем мы будем «говорить» сегодня? - решив воспользоваться расположением учителя, уточнила Камилла.

- Не торопись, птичка. Сейчас ты все увидишь сама, - Сахим ограничился понимающей улыбкой. - Рыбоньки, начинайте танец. Норита присоединится к вам после.

Стоило наложницам ступить в центр комнаты, как тут же заиграла музыка. Нежная, лирическая, негромкая, почему-то она напомнила Камилле рассвет. Вот дудочка запела птицей и сразу же после мелодия встрепенулась. Она оставалась такой же лирической, но темп немного ускорился. Музыканты будто очнулись от сна и теперь приветствовали новый день.

Наложницы также двигались сначала неторопливо. Взявшись за руки, сделали круг, медленно обернулись вокруг себя. Потом качнулись друг к другу и разбежались-закружились вокруг. Теперь в движениях девушек читались нежная привязанность и восхищение. Наложницы то принимались стремительно кружиться, то наоборот, одновременно совершали плавные, скользящие движения. Танец казался неповторимым, волшебным, чувственным. Танцовщицы вставали на цыпочки, изгибали руки и тянулись кончиками пальцев к солнцу. А потом раскидывали руки и кружились в солнечных лучах, одновременно впитывая тепло и даря его.

«Они любили друг друга. Действительно любили».

Нежная музыка звала вверх за собой, и казалось, будто бы наложницы уже не танцуют, а парят в облаках. Их движения были легкими и изящными, взрыв страсти уступил место щемящей нежности, и желанию во что бы то ни стало не расставаться.

А потом мелодия вздрогнула и оборвалась. И в то же мгновение, словно небо перестало держать их, рухнули танцовщицы.

Теперь мелодия уже не согревала сердце, солнце скрылось где-то за тучами, и музыка каплями дождя падала на землю. Девушки продолжили танец, но движения стали испуганными, медленными.

Оказавшаяся в центре Колокольчик, то поднимала руки, начиная движения, то резко замирала и принималась прислушиваться к чему-то. «Капли» продолжали падать, и девушка каждый раз вздрагивала, зябко поводила плечами. Пыталась обнять себя за плечи, но лишь сильнее мерзла.

А потом музыка вновь ускорилась и, подхваченная ее темпом, подруга также закружилась. Но теперь ее движения были не плавными, а порывистыми, резкими, отчаянными. Колокольчик танцевала так, будто это был последний танец в ее жизни. Казалось, ветер развевает ее шаль, пытается сбить с ног, но это лишь раззадоривало девушку, заставляя бросать вызов стихии.

Камилла никогда не позволяла себе плакать на публике, но, почувствовав, как по щекам у нее текут слезы, впервые не стала судорожно их стирать.

Сахим оказался прав, слова действительно были не нужны.

- Она умерла, да? - глядя учителю в глаза, тихо спросила Камилла. - А он продолжает ее любить. Даже по истечению трех лет. И то, что он жив, в то время как ее больше нет, сводит его с ума.

- Фарид собирался выкупить Хизер и подарить ей свободу. Даже разговаривал с ардеком и подписал почти все бумаги, - с грустью произнес мужчина. - Что касается чувств… Фарид запер свои эмоции, а ключ выкинул в глубокий океан. Он молчит о своем горе, но оно разъедает его изнутри.

- И что, он….

- Все вопросы потом. Сейчас репетиция, - Сахим подтолкнул девушку в круг, после чего занял место в центре и принялся показывать движения. - У нас осталось совсем немного времени. Танец же, на который будут смотреть с небес, должен быть идеальным!

В очередной раз выдержка Ильшениса подверглась испытанию, когда он узнал, что Фарид приехал не один, а невесть зачем притащил с собой двоюродного кузена Кайседина. Поскольку Фарид терпеть не мог церемонии, никакого пышного праздника в честь их визита не устраивалось, и ардек принимал родственников в кабинете.

- Благодарю, что не стал отказывать в гостеприимстве и позволил отдохнуть с дороги. Да продлит Бог твои года и приумножит богатства, - фразы были более чем стандартные, но Фарид говорил их с таким выражением, будто действительно сомневался, пустят ли его на порог.

- Пока твои помыслы чисты, двери моего дома всегда открыты для тебя, - также привычно отозвался Ильшенис. - Прими мои соболезнования. Надеюсь, время залечит твои раны, и душа сумеет обрести покой.

- Не уверен, что это возможно. Иногда мне кажется, будто моя душа умерла вместе с Хизер. Я вроде бы продолжаю жить, но больше не испытываю никаких эмоций. Танцы кажутся мне скучными, вино - безвкусным, - Фарид сделал глоток и почти сразу же отставил кубок в сторону. - Только здесь я вспоминаю о том, как был счастлив с Хизер.

Кайседин при этих словах демонстративно зевнул и, придвинув к себе блюдо с жаренным мясом, сосредоточил все внимание на еде.

- За год я успел приобрести много новых цветов. Возможно, кому-то из них удастся утешить тебя? - Ильшенис знал, что Фарид в очередной раз откажется, но все равно не мог не спросить.

Слишком неприятно было смотреть на то, как некогда старый друг безустанно скорбит о какой-то наложнице.

- Отдохнешь с дороги или прогуляешься по саду? Любой цветок в твоем распоряжении. Разве что Нориту оставь.

- Норита? Ты ведь не любишь повторяться, так зачем тебе вторая роза? - равнодушие в серых глазах Фарида уступило место любопытство. - И почему нельзя выбрать ее? Раньше ты не делал исключений даже для фавориток.

- Она еще не моя фаворитка. - Ильшенис дернул уголком губы. Сам ардек считал, что небольшое ожидание сделает игру лишь слаще, но сейчас, вынужденный объяснять это другу, испытал раздражение. - Но станет ею в ближайшее время.

- Возможно, Норита станет даже чем-то большим, - Фарид многозначительно улыбнулся. - Девушке, которой удалось вызвать твой интерес, под силу и похитить твое сердце впридачу.

- Ты что, думаешь, я могу в нее влюбиться? В какую-то наложницу? - запрокинув голову, ардек весело расхохотался. - О нет, это полная глупость!

- А Норита это случайно не та девушка, которую ты купил на аукционе? Ремийская леди, верно? - отставив наполовину опустевшую тарелку, Кайседин даже вперед подался.

- Да, именно так. Я купил Нориту в счет долга ее отца, - Ильшенис закатил глаза, предчувствуя обличительную речь, которой неминуемо должен разразиться влюбленный Фарид.

- Чем же она тебя так привлекла? - вот только друг оставался невозмутимым.

- О, ты сам поймешь, когда увидишь. Норита красива. Атласная кожа, черные волосы, безупречная фигура, она само совершенство, - возможно, желание похвастать новой игрушкой было мальчишеским, но ардеку доставляло непередаваемое удовольствие тот факт, что он может назвать купленную девушку своей. - Она совершенно точно не обладает даром, маги проверили ее ауру, но пылает самым настоящим огнем.

- Играть с огнем бывает опасно, - предостерег Фарид. - Ты либо потушишь его, либо сгоришь сам.

- Мне не грозит ни первое, ни второе, - воображение нарисовало Нориту, танцующую в огненном кольце и Ильшенис предвкушающее усмехнулся. - Так что скажешь?

- Цветы должны расти на свободе, только тогда они расцветут по-настоящему. Если сорвать цветок, он подарит свою красоту, но скоро засохнет. Я предпочту отдохнуть с дороги, - покачал головой друг. - И к слову. Я приехал не с пустыми руками.

По знаку Фарида Кайседин протянул резную шкатулку, украшенную драгоценными камнями. Внутри обнаружился перевязанный алой лентой свиток.

- Договор на поставку тканей. Я взял на себя смелость указать твое имя, - пояснил друг. - Сделка была заключена благодаря активной помощи Кайседина. Он уже совершеннолетний и я решил обучать его своему ремеслу.

- Отлично! - бегло пробежав текст взглядом, Ильшенис довольно кивнул.

Лестийцы были весьма талантливым и весьма драчливым народом. Производимые ими ткани ценились по всему миру, но продавать свой товар они соглашались лишь тем, кого сами считали достойными. И то, что Фарид каким-то образом ухитрился договориться о поставке в его провинцию, не могло не радовать.

В результате встреча завершилась сама собой. Ильшенису хотелось скорее решить, как воспользоваться выпавшим подарком, Фариду побыть одному и подготовиться к вечеру памяти. Кайседин же продолжил сидеть со скучающим видом, поэтому ардек просто предложил ему прогуляться по дворцу.

Сахим позволил наложницам делать небольшой перерыв только через три часа. К этому времени у Камиллы уже гудели ноги, все же такие танцы были для нее непривычными, однако возвращаться в общие покои она не собиралась.

- Хочу подышать свежим воздухом, - покосившись на Сахима, в присутствие которого наложницы не пытались обсуждать ее, соврала девушка Колокольчик.

Подруга скептически изогнула бровь, но уличать Камиллу и выводить на чистую воду не стала, лишь в очередной раз напомнила о правилах поведения.

Несмотря на то, что солнце медленно клонилось к закату, на улице по-прежнему стояла жара. Вытерев мгновенно взмокший лоб, девушка впервые оценила удобство новой одежды. Будь на ней старое платье - мгновенно упала бы в обморок из-за духоты.

Впрочем, в тени оказалось немного прохладнее. Усевшись под раскидистым деревом и облокотившись на ствол, Камилла прикрыла глаза. Теперь, если хорошо постараться, можно было представить, будто она оказалась дома. Может быть, две страны были совершенно разные, но птицы чирикали совершенно одинаково и трава была такой же мягкой.

- Определенно, я не зря принял решение прогуляться по саду. Фрукты здесь попадаются загляденье! - мужской голос мгновенно вернул Камиллу в реальность.

Мгновенно подскочив, она уставилась на остановившегося неподалеку парня. Высокий, смуглый, черноволосый, чем-то он отдаленно напоминал Ильшениса, разве что глаза были не желто-карими, а зелеными. Видимо, темно-зеленый кафтан и ярко-зеленую, вдобавок вышитую зелеными нитками рубашку подбирал он как раз под цвет глаз. Штаны были желтыми, а на ногах смешная обувь с загнутыми носками. И множество украшений. Привычка мужчин наряжаться наравне с женщинами почти перестала удивлять Камиллу, так что, взглянув на дорогие кольца с браслетами, девушка сделала единственный вывод - перед ней кто-то благородный.

- Вам разве не говорили, что есть грязными руками - дурной тон? - руки задрожали, и Камилла стиснула кулаки. Пусть брюнет не надеется, что она станет легкой добычей!

- Ой, - судя по тому, как дернулся парень, сам он до этого момента Камиллу не замечал. - Что ж, эта проблема легко решаема.

Отряхнув ладони о штаны, брюнет с широкой улыбкой продемонстрировал их девушке, после чего решительно шагнул вперед.

Камилле отступать было некуда, так что девушка вжалась спиной в ствол и отчаянно посмотрела наверх.

«Успеет взобраться или нет?!»

Ветки росли выше ее головы. Допрыгнуть, возможно, и выйдет, а вот удержаться? Камилла превосходно лазила по деревьям в детстве, вот только, повзрослев, куда больше внимания уделяла бальным танцам.

- На вкус они действительно изумительны, - парень остановился рядом с Камиллой и также задрал голову. - Правда, с таким подходом это совершенно невозможно проверить. Нет, чтобы лестницу для гостей предусмотреть?!

- Плоды же запрещено срывать, - наблюдая, как он примеривается к дереву, растерянно пробормотала девушка.

Первый испуг прошел, и теперь Камилла понимала: гостю совершенно наплевать на нее, а в сад его привело желание полакомиться фруктами.

- Вот именно поэтому мне и нужна ты! - в зеленых глазах заплясали искорки и девушка невольно отшатнулась.

- Нам запрещено разговаривать с незнакомыми мужчинами. И со знакомыми тоже! - гадая, кем может оказаться брюнет (для утратившего возлюбленную Фарида он выглядел слишком радостным), отрезала Камилла.

- Ну заладила, запрещено и запрещено! У вас все там такие скучные? - парень скорчил гримасу. - Можешь называть меня Дином. Теперь проблема решена?

Дожидаться ответа Дин не стал и решительно выпихал Камину на дорожку.

- Теперь ходи туда-сюда, считай облака, нюхай цветочки, что там еще вам делать положено, а если увидишь, как кто-то будет идти - подашь знак! - наскоро проинструктировал он. Заметив же, что Камилла судорожно вздохнула и открыла рот, поспешно добавил. - Ты не думай, я с тобой потом поделюсь. Ставлю золотой - тебе лонганов пробовать не доводилось!

Честно говоря, девушке не доводилось даже слышать о таких фруктах. Колокольчик вроде бы начинала перечислять цветы и растения, но Камилла уяснила лишь то, что ничего нельзя трогать, а за порядком следят слуги и охранники. Ни первых, ни вторых пока было не видно, но это не значило, что они не смогут появиться в самый неподходящий момент!

А вот Дина это совершенно не волновало. Подпрыгнув один раз и едва коснувшись пальцами ветки, он скинул кафтан на землю и небрежно побросал сверху кольца. Вторая попытка оказалась удачнее. Ухватившись за ветку, Дин с легкостью подтянулся на руках, взбираясь наверх. Камилла сомневалась, что гость изначально собирался грабить сад ардека, но оделся для этого очень подходяще. Зеленая рубашка сливалась с листвой, и заметить Дина издалека было практически невозможно.

Оглянувшись по сторонам и убедившись, что проверять маскировку гостя вроде бы некому, Камилла взглянула на кольца. С рубиновыми, сапфировыми, изумрудными и алмазными камнями, даже в тени они сияли и переливались.

Камилла до сих пор не была уверена, привиделся ей визит гостьи или нет, но одно знала точно. Никто никогда не будет помогать другому задаром. И, если она хочет сбежать, для этого нужны деньги.

Конец схватке между желанием сохранить честь и выжить положили раздавшиеся шаги. Задумавшись, Камилла совершенно не заметила, в какой момент в саду появился охранник.

За всю свою жизнь девушка лишь один раз видела живого медведя, когда отец в день рождения повел ее на ярмарку, куда как раз приехали артисты. Тогда двенадцатилетняя девочка ужасно испугалась огромного рычащего зверя с черными глазами.

Сейчас же навстречу ей двигался оживший ночной кошмар. За исключением шерсти, охранник совершенно ни в чем не уступал медведю. Огромный, с широкими плечами, массивной челюстью и маленькими глазами, на большой дороге он непременно бы имел успех.

- Мамочки… - Камилла мрачно подумала, что такому типу отдала бы все украшения даже без спроса.

Зато понятно, почему его поставили гарем охранять. При виде него же все разбойники перепугаются и мгновенно бросят свое занятие. Им-то самим такого ужаса на людей не нагнать!

- Да, большой, - согласно кивнул невесть когда успевший оказаться рядом Дин. Заметив, что девушку бьет дрожь, легко обнял ее за плечи и наклонился к уху. - Стой молча.

А потом решительно зашагал наперерез медведеобразному охраннику. О чем они говорили, Камилла, как не старалась, не могла услышать, однако результаты переговоров обрадовали обоих. «Гора» отправилась обратно на свой пост, а «вор» принялся насвистывать что-то веселое.

- Большой, но глу-у-упый, - рассмеявшись, Дин вытащил из-за пазухи горсть коричневых фруктов. - Ты молодец, не теряешься. Я думал, или в обморок упадешь, или вопить примешься. Угощайся! Честно заслужила.

- Что вы ему сказали? - Камилла продолжала с опасением коситься на охранника.

- Правду, разумеется, - счистив кожуру, Дин бросил прозрачную мякоть в рот и довольно зажмурился. - Будто мы гуляем и охраняем деревья, чтобы всяким безобразникам не пришло в голову нарвать плодов без спроса. Так ты будешь пробовать?

- Но мы же этого не делали! - девушке никак не удавалось взять в толк, как гостю удалось провести охранника.

- Как это нет?! - ахнул Дин. - Разве в нашем присутствии кто-то еще пытался посягнуть за лонганы? Да я бы конкурента, то есть, святотатца с веток спихнул!

Брюнет с таким пылом изобразил негодование и так заразительно рассмеялся, что Камилла не выдержала и прыснула сама. А потом протянула руку и взяла один фрукт.

Больше всего по виду лонган напоминал маленький картофель. Внутри была большая черная косточка, из-за чего с ободранной кожурой фрукт напоминал драконий глаз. Самих драконов девушка видела только на картинках, но ассоциация оказалась настолько сильной, что едва не прогнала аппетит.

В итоге Камилла зажмурилась и все-таки откусила половину. Почти сразу довольно замычала. Сочная мякоть имела сладкий, ароматный вкус с отчетливым привкусом мускуса.

Доев последний лонган, Дин отряхнул руки о штаны, после чего вновь нацепил камзол и многочисленные украшения.

- Еще раз спасибо за помощь!

Камилла была уверена, что парень пройдет мимо, но он неожиданно крепко обнял ее. Более того, взлохматил волосы и щекотно чмокнул куда-то в шею.

- Буду рад снова увидеться. С тобой весело!

И, пока девушка размышляла, влепить ли наглецу пощечину, едва не вприпрыжку удалился прочь. А потом в сад выглянул Сахим и велел готовиться к поездке. Додумывать мысль о том, как Дин собирается искать ее, если даже не спросил имени, пришлось по дороге.

Как оказалось, ждали одну Камиллу. Калфа сначала отправила всех девушек в баню (всего-то на час!), а после распорядилась выдать всем голубую одежду.

- Мы стараемся не надевать черное в знак траура, - уже сидя в карете, объяснила Колокольчик подруге. - Мертвые сейчас на небе, оно голубое. К тому же голубой цвет не слишком яркий, он успокаивающий и дарящий надежду. Мы будем танцевать в голубом и надеяться, что Хизер увидит нас.

Собственно, всю дорогу пришлось слушать рассказ об особенностях и традициях похорон и вечеров памяти. Продолжая лелеять мысль о побеге, Камилла пыталась выглянуть в окно и как следует рассмотреть дорогу, но, во-первых, мешала паранджа, во-вторых, это могло насторожить остальных девушек.

Между тем, карета подъехала практически к самому кладбищу. Охранники открыли дверцы и помогли наложницам выбраться. Ступив на землю, Камилла огляделась. Кладбище было средних размеров. По словам Колокольчик выходило, что здесь хоронили только обеспеченных граждан (для Хизер сделали исключение из-за Фарида) и все могилы выглядели ухоженными. Вокруг каждой имелось ограждение, к которым привязывали разноцветные ленточки с пожеланиями.

- Ветер подхватит и донесет написанные слова душам умерших, - вновь не замедлила с подсказкой подруга. - Пойдем.

Могила Хизер оказалась в центре. Пока Камилла крутила головой по сторонам, Фарид со своей свитой успел преодолеть половину пути, и видно было только их спины. За ними следовали слуги с музыкальными инструментами, подносами с едой и ленточками. Наложницам вместе с Сахимом предстояло замкнуть процессию.

Короткая прогулка показала, что прежде, чем думать о побеге, предстоит разжиться удобной обувью. Камилла без труда могла танцевать всю ночь в туфлях на высоких каблуках, однако сейчас едва передвигалась в мягких тапочках. Они то и дело норовили слететь, паранджа же мешала наклониться и поправить обувь.

В итоге девушка вспотела, запыхалась и, заняв свое место на площадке у могилы, несколько минут смотрела перед собой, пытаясь восстановить дыхание. Двое музыкантов же заиграли что-то грустное. Сначала очень тихо, будто не решаясь тревожить покой мертвых. Мелодия напоминала шелест листьев и капли дождя. Потом немного громче и к паре присоединился третий музыкант, вплетая в музыку шум волн.

- Хизер… Прости, что не приходил так долго. Ты знаешь, это зависит не от меня, но зато этот день мы можем провести вместе, - выступивший вперед Фарид говорил и смотрел так, будто видел свою возлюбленную и действительно верил, что услышит ответ. - Надеюсь, ты счастлива там?

Вопреки традициям, сам мужчина облачился не в голубой, а в красный наряд. Внешность у Фарида была довольно стандартная. Черные волосы, смуглое лицо, зеленые глаза. Если бы не глаза, издалека мужчину легко можно было бы спутать с ардеком. Тот же рост и та же поджарая, мускулистая фигура.

Правда, в отличие от Ильшениса, который в алых вещах выглядел бы воплощением демона, Фарид производил уютное впечатление. Мужчина улыбнулся памятнику, и даже у Камиллы потеплело на душе.

- Я привез тебе подарок. Ты говорила, что не слишком любишь драгоценности, но для этого, надеюсь, сделаешь исключение, - слуга с лентами тут же сделал шаг вперед, но мужчина дернул головой и вытащил из кармана небольшую коробочку. - Я не успел подарить его три года назад. Думал, у нас полно времени. Ждал подходящего момента. А еще… боялся. Казалось бы, я мог просто купить тебя, даже не спрашивая согласия, но мне так хотелось добиться твоей свободы. Чтобы мы могли не оглядываться на других, шепчущих, что ты мне надоешь, и я разочаруюсь в тебе. Вот только с каждым днем я скучаю все сильнее…

Из коробочки Фарид достал обручальное кольцо. Подержал его в руках, а потом опустился на колени перед могилой.

Губы мужчины двигались, но он почти шептал и Камилла не могла различить ни слова. Зато прекрасно видела, какая боль плескалась в его глазах. Неизвестно, испытывала ли Хиза что-то к Фариду или лишь использовала его, чтобы покинуть гарем, но мужчина действительно любил ее больше жизни.

- Танцуйте! - сгорбившись, отрывисто скомандовал Фарид. - Танцуйте в честь нашей помолвки!

Остальные наложницы мгновенно поспешили занять места на площадке, а вот Камилла замешкалась. Все смотрела на обручальное кольцо. Оно изображало распахнутые крылья, усыпанные мелкими бриллиантами, с обратной стороны было крохотное рубиновое сердечко.

«Свобода или любовь?»

Девушка понятия не имела, почему Фарид выбрал именно такое кольцо, но интуитивно почувствовала, что своим подарком он предоставлял невесте выбор.

«А может быть, свобода и любовь?»

- Норита! - Сахим сердито шикнул на задумавшуюся девушку.

Ойкнув, Камилла поспешила присоединиться к остальным. И сразу же изменилась музыка. Наложницы закружились, повторяя выученные движения. Сейчас, под открытым небом, на кладбище, танец выходил еще более пронзительным и волнующим.

Сумрак опустился вокруг и в темноте невозможно было разобрать, танцуют это настоящие девушки или другие души, привлеченные музыкой, спустились в небес и теперь кружатся в танце-прощании со своей прошлой жизни.

«Наверное, как раз поэтому прощание и устраивается на закате», - догадалась Камилла.

Они все были одинаково накрашены и причесаны, темнота скрадывала черты лица и Фарид, до боли сцепивший руки в замок, наверняка представлял, как сейчас танцевала бы Хизер.

Когда музыка закончилась, Камилла оказалась прямо напротив памятника. На камне была изображена Хизер в полный рост, от которого исходило голубое сияние. Сообразив, что такой эффект наверняка возник благодаря магам-воздушникам, девушка с любопытством взглянула на портрет и в первый момент не поверила собственным глазам.

Потому что именно Хизер приходила к ней той ночью! Камилле хотелось бы думать, что это все совпадение и та девушка просто оказалась похожей…. Но светло-серебристые волосы, серые глаза, одежда, все было совершенно одинаковым.

«Я что, вижу перед собой твой призрак?» - вспомнив свои слова, Камилла издала нервный смешок.

А еще отчетливо осознала, как сейчас должен чувствовать себя Фарид. Запертым в собственном теле, как в клетке. Сходящим с ума от чувств и эмоций, которые нахлынывают волнами. Боль и обида на судьбу. Желание упасть на колени и кричать, кричать до хрипоты, срывая горло в отчаянной попытке докричаться до богов в желании узнать «За что?!». И хуже всего, ледяная, изматывающая тоска и отчаяние, с каждым днем оплетающее все сильнее и сильнее.

Камилла так и не поняла, что случилось раньше. Кажется, музыкант просто случайно перебрал струны на лютне, но стоило сорваться нескольким резким, бьющим по ушам звукам, как девушку буквально толкнуло что-то вперед.

Сахим мог быть доволен своей ученицей - сейчас Камилла танцевала то, что чувствовала. Голова словно отключилась, девушка совершенно не думала о том, что делать, просто двигалась.

Резкие, отрывистые движения, изломанные линии. Камилла то резко замирала, не закончив движения, а потом вновь продолжала совершенно по-другому. Отчаяние сквозило в каждом движении рук, в каждом повороте тела.

Сейчас девушка была птицей, которой больше не суждено подняться в небо. Нестись вперед, тянуться к небу, бить сломанными, искалеченными крыльями и бессильно падать на землю.

Этот танец не был запланирован, но никто не пытался останавливать наложницу. Расступились девушки, продолжал играть музыкант. Не успевал подстроиться, и мелодия также визгливо обрывалась, взмывала в небеса и тяжелыми аккордами падала вниз.

Встав на цыпочки, Камилла в очередной раз взмахнула руками-крыльями, обернулась, заставив одежду взметнуться вверх, а потом рухнула на колени. Больно ушиблась, но осталась неподвижной. Стихла музыка.

Сердце судорожно колотилось в груди. В боку кололо и никак не удавалось отдышаться. Девушка чувствовала, как чужие взгляды буквально прожигают ее насквозь, но сама продолжала смотреть в землю.

- Теперь вы тоже можете попрощаться с Хизер. Возвращаемся через час, - голос Фарида звучал натянуто, глухо, будто слова давались ему с трудом.

Наложницы мгновенно похватали ленточки и кинулись врассыпную. Кто-то сразу привязывал ленточку на ограду, другие останавливались у памятника и принимались что-то шептать.

На негнущихся ногах Камилла медленно поднялась. Приблизилась к могиле, а потом долго-долго выглядывалась в лицо девушке. Из-за голубого свечения казалось, будто черты лица Хизер меняются и ее улыбка выглядела то сочувствующей, то ободряющей. Один же раз Камилле и вовсе показалась, будто девушка смотрит с насмешкой.

Улыбка Хизер стала предвкушающей. Камилла шагнула было вперед, чувствуя, что разгадка совсем рядом, но тут ей на плечо опустилась чужая рука.

- Спасибо. За танец, - поравнявшись с ней, глухо произнес Фарид. Мужчина также смотрел на камень. Теперь нарисованная девушка улыбалась с жалостью, а в глазах блестели слезы. - Пора возвращаться.

На обратном пути в их карете царило оживление. На наложниц произвело огромное впечатление то, что Фарид оставил кольцо на могиле и девушки наперебой воображали и себе подобную судьбу.

Камилла, напротив, молчала. Во-первых, не слишком верила в подобный исход событий, а рассыпаться в лживых уверениях не хотела. Фарид влюбился в Хизер и был готов на все ради нее. Ильшенис же был совершено другим. Слишком самоуверенным, наглым, пресыщенным. Такой мужчина привык брать, но совершенно не задумывался о том, чтобы отдавать что-либо взамен.

Вспомнив, с какой уверенностью он заявил, что Камилла сама приползет к нему, рыдая и умоляя о снисхождении, девушка фыркнула. Уж скорее небо упадет, чем ардек задумается о чувствах другого человека.

А во-вторых, все мысли занимала история Хизер. Служители храмов иногда могли услышать души, но для этого приходилось долго молиться и просить помощи богов. И потом, случаи должны быть исключительными. Никто не стал бы тревожить покой умерших, чтобы извиниться за отдавленную ногу!

По приезду во дворец выяснилось, что вечер памяти будет продолжаться до самого рассвета. Камиллу, собирающуюся перед сном обдумать всю информацию, необходимость отправляться в парадный зал, совершенно не обрадовала, но ее мнением здесь никто не интересовался.

С момента прошлого визита помещение кардинально преобразилось. Стены задрапировали голубым, повсюду были расставлены свечи и вазочки с благовониями. Спрятанные за шторкой музыканты играли лирическую мелодию.

Камилла думала, что на ужин пригласят много людей, но в зале находилось всего четверо человек. Ильшенис, Рошан, Фарид и Дин! Причем Фарид крутил в руках кулон и выглядел с головой погруженным в свои мысли, Ильшенис и Рошан, воспользовавшись случаем, обсуждали государственные дела. Дин же стоял, облокотившись на стенку и со скукой смотря в окно. Правда, на шум обернулся и, увидев девушку, мгновенно просиял. Более того, недвусмысленно махнул рукой, подзывая к себе!

Вот только девушка предпочла сделать вид, будто не заметила этого. Сахим успел предупредить ее, что во дворце придется танцевать немного быстрее и музыка будет более жизнерадостной. Мол, наложницам следует утешить господ и подарить немного радости, своим танцем напомнив о том, что жизнь продолжается.

В саду Дина больше интересовали фрукты, но сейчас-то стол заставлен самой разнообразной едой Кто знает, вдруг рабыни еще и наедине должны «утешительницами» выступать?! Ведь поцеловал же он ее тогда!

- Эй, вот как тебе не совестно заставлять мою персону передвигаться? - отделаться от вора оказалось не так просто. Сообразив, что сама Камилла к нему не подойдет, он сам направился в ее сторону и решительно выдернул из толпы других танцовщиц. - Ужас! Вот где твои манеры?

- И это говорит человек, который украл фрукты?! - ахнула от такой наглости девушка.

- Вообще-то ты тоже их ела, - мгновенно отреагировал Дин, подарив возмущенной девушке ослепительную улыбку. - Думал, с руками у меня оторвешь!

- Нет, то карауль вас, то чуть ли не по свистку подбегай. Я вам что, прислуга? - Камилла гордо вскинула подбородок, окидывая Дина уничижительным взглядом.

- Да. Вон твой хозяин сидит, - с невозмутимой прямотой подтвердил парень, кивая на ардека. - И потом, тебе сидеть все равно не положено, а разговаривать со мной ведь интереснее, чем рассматривать потолок. К слову, узор на нем напоминает паутину. На месте слуг я бы с ума сошел!

- И о чем вы хотели поговорить? - заметив, что на них косятся остальные наложницы, Камилла заставила себя успокоиться и выдавить нечто, напоминающее улыбку.

- Ты же была на кладбище? Впрочем, конечно была, иначе не была бы в голубом. Вернее, раз тебя пригласили сюда, то была, но если бы ты не ездила вместе со всеми, тебя бы не позвали, - слова буквально сыпались из Дина. Девушка даже испугалась, как бы он не забыл о собственно вопросе, но потом заметила, что взгляд у него оставался серьезным. - Как Фарид себя вел? Он не разрешил поехать с ним, а сейчас сидит, как в воду опущенный. На все вопросы отмахивается. Даже Ильшенис его расшевелить не смог. Не то, чтобы я волновался, но, как ни крути, брат…

- Брат?! - Камилла думала, что уже ничего не сможет удивить ее. Вот только не учла, что богов четверо, а неожиданностей свалилось за последнее время всего две.

- Двоюродный, - скромно уточнил Дин. - И вообще, мы нечасто общались.

- Тогда зачем вам понадобилось лезть на дерево? - теперь девушка понимала, что «вор» сказал охраннику.

Наверняка просто назвал свое имя и тот поспешил убраться прочь, чтобы не мешать благородному господину развлекаться.

- Скучно было, - развел руками парень. И с коварной улыбкой добавил. - К тому же лонганы действительно ужасно вкусные!

- Кайседин, иди сюда, - покосившийся в их сторону Фарид махнул рукой.

- Это мое полное имя. Я специально тебе сокращенным представился, чтобы ты не догадалась, - не дожидаясь новых вопросов, довольно сообщил Дин. - Правда, здорово придумал?

- Здорово, - подтвердила Камилла. Дождалась, пока парень гордо приосанится и лишь после продолжила. - Только зря старался. Во-первых, я здесь новенькая и все равно никого не знаю, поэтому разоблачить твой обман бы не смогла. Во-вторых, имя ты сменил, а про одежду то забыл! Столько побрякушек себе может позволить лишь кто-то очень обеспеченный.

Дин оскорблено фыркнул. Видимо, хотел ответить что-то возвышенно высокопарное, но тут Фарид окликнул его второй раз и парень неохотно вернулся на место.

Плюхнувшись на подушки, скорчил недовольную гримасу.

- Если у тебя плохое настроение, это не значит, что надо портить его всем! Жизнь вообще-то продолжается, - запихнув в рот два пирожных, прошамкал он. - Что ты хотел?

- Ничего, - глядя на беззаботного кузена, Фарид попытался вспомнить, чем именно руководствовался, выбрав его в помощники.

Кайседин вроде бы отлично соображал в торговле и при переговорах мгновенно понимал, что и как следует сказать, но сейчас совершенно растерял сноровку.

А за реакцией Ильшениса стоило бы наблюдать. Ардек никак не отреагировал против беседы с наложницей, но взгляд стал цепким, напряженным, острым. Наверное, именно так смотрит ребенок, когда другой у него отбирает игрушку поиграть.

- Я, кажется, вполне ясно выразился. Но видимо, гости не уважают меня даже в моем собственном доме, - предчувствия не обманули Фарида, и в голосе Ильшениса звучала сталь.

- Я понял, что что-то сделал не так, но не понял, что именно. Можно конкретизировать обвинение? - Дин, дурачась, заерзал на подушках.

- Вам было позволено выбрать любую девушку, кроме Нориты. Мало кто рисковал нарушать мои приказы на моих же глазах. Или это такой способ сэкономить время на прощании? - Ильшенис растянул губы в легкой улыбке, больше всего не любимой советниками.

Когда ардек принимался улыбаться так, никто не мог предугадать, шутит ли мужчина или сейчас пошлет за палачом?

В настоящий момент Ильшенис и сам не знал, чего хочет. Угрозы от Кайседина он не чувствовал, даже сейчас парень лишь дурачился и думал над очередной шуткой. И к Норите его наверняка подтолкнуло обычное любопытство.

Но все равно видеть с девушкой, которую он уже присмотрел для себя, другого, было неприятно. Хотелось рыкнуть, усадить Нориту рядом и любоваться ею.

- А-а-а, так это она и есть! - удивление кузена не казалось наигранным. - Тогда приношу свои извинения. Хотя нет, не приношу. Норита забавная, поболтать с ней было весело. Но больше не буду.

Ильшенис хмыкнул, не став ничего отвечать. Вместо этого в очередной раз покосился на девушку. Голубое шло ей гораздо меньше красного. Тогда, на корабле, Норита напоминала разозленную кошку. Сейчас же в голову лезли мысли о бегущем ручейке. Спокойным, весело журчащим, наполненным прохладной водой.

Почувствовав его внимание, девушка повернула голову. Зеленые глаза яростно сверкнули. И ручеек мгновенно превратился в водопад. Порывистый, неукротимый, ревущий, сметающий все на своем пути.

«Но все равно ты будешь моей», - представив, как злость во взгляде Нориты сменится страстью, Ильшенис предвкушающее улыбнулся.

Между тем, Бахайса неправильно расценила внимание ардека и велела наложницам танцевать. Отменять распоряжение Ильшенис не стал, вместо этого кивнул калфе.

Судя по заплясавшему на щеках Нориты румянцу, она полностью оправилась от ночного нападения. А значит, продолжит танцевать в его покоях.

Вот только в следующий момент Норита покачнулась и, беспомощно взмахнув руками в воздухе, упала в обморок.

Ильшенис остался невозмутимым, хотя от его взгляда не укрылось, как Фарид и Кайседин одновременно дернулись к девушке. Слуги подхватили Нориту и унесли, наложницы возобновили танец и вечер продолжился, как ни в чем не бывало.

Камилла очнулась почти сразу. Решительно отказалась от посещения лазарета (она и так провела там достаточно времени!) и попросила проводить ее в покои. Правда, встревоженный Сахим все равно три раза предложил все-таки позвать целительницу, а потом притащил укрепляющий настой трав. Камилла поблагодарила, но пить не стала.

Все травяные отвары вызывали сонливость, девушке же требовалась ясная голова, чтобы как следует подумать.

Увы, вернувшаяся Колокольчик мгновенно затормошила подругу, требуя пересказать разговор с Дином.

- Ты ему понравилась, да? Какая ты все-таки везучая! Только появилась и уже столько внимания! Даже Фарид о тебе беспокоился!

- Сомневаюсь, что это можно назвать симпатией. Я просто подвернулась ему под руку, - неуверенно протянула Камилла. - Если бы пошла в сад со мной, то тоже познакомилась бы с Дином.

- Так вы встретились в саду?! - у Колокольчик вспыхнули глаза. В их сторону сразу повернулось несколько голов и, не желая привлекать чужое внимание, девушка накрыла одеялом себя и подругу, продолжив уже шепотом. - А о чем вы говорили? Правда, он милый? Возможно, это как раз твой шанс покинуть гарем. У Кайседина хватит денег выкупить тебя и увезти на корабле. Вместе с ним ты сможешь повидать разные страны!

- Брось, - Камилла скорчила гримасу, прерывая увлекшуюся подругу. - Дин просто желал нарвать лонганов, а я караулила, чтобы его не застукали.

- Вы что сделали?! - эта версия поразила Колокольчик даже сильнее. - Тебя же могли наказать! Не боялась?

- Честно говоря, просто не успела сразу среагировать, а потом стало поздно. Да и лонганы настолько вкусные, что меня даже наказание бы не расстроило, - Камилла сглотнула слюну. - Странно, что ими не торгуют. У себя дома я бы любые деньги заплатила.

- Наверное, самим мало, - подруга хихикнула. - Ладно, давай ложиться спать. Если Бахайса услышит смех, точно заругает.

Наверное, зря Колокольчик упомянула калфу, потому что именно та в итоге девушке и приснилась. Едва не доставая головой до потолка, Бахайса сердито ругалась и потрясала плетью. В итоге Камилла испуганно подскочила, но голос калфы никуда не делся.

Чтобы не вызвать нареканий, пришлось быстро одеваться, умываться, завтракать, а потом спешить на занятия.

ГЛАВА 4

Заниматься предстояло в светлой комнате, располагающейся напротив танцевального зала. Чем-то помещение напоминало классную комнату Камиллы. На стенах висели карты, стояли парты, правда, не на двух человек, а одного.

- А чему нас будут учить? - покосившись на учительницу, высокую, немного полноватую женщину с темными волосами и темными глазами, уточнила девушка у Колокольчик.

- О, множеству вещей! Складывать стихи, красиво писать, танцевать. Инайя же рассказывает об умении вести разговоры и…ну, в общем, увидишь… - покраснев, сбивчиво пояснила подруга.

- Сегодня мы продолжим занятие, посвященное любви, - выждав пару минут, чтобы все наложницы расселились и замолчали, бархатным голосом произнесла Инайя. - Кто напомнит, что лучше всего позволяет мужчине и женщине узнать друг друга?

Женщина говорила буднично, будто о погоде за окном. У Камиллы же мгновенно вспыхнули щеки.

- Поцелуй! - не дожидаясь, пока ее спросят, воскликнула Роза.

- Да, верно, - кивнула учительница. - Именно поцелуй это незаменимое и уникальное оружие, которое есть у каждой из нас. Поцелуем вы можете зажечь огонь в крови мужчины и можете успокоить, можете подбодрить и даже оскорбить.

Наклонившись, Инайя достала из стола манекен человеческой головы. Окинула задумчивым взглядом наложниц и кивнула Сирени.

- Инато - нежный поцелуй в губы, - выбранная девушка послушно подскочила к манекену. Обняв за голову, осторожно коснулась губами его губ. - Нельзя касаться зубов, но и нельзя оставить не целованным ни один миллиметр губ.

Вновь поцеловав манекен, Сирень вернулась на место, Инайя же продолжила лекцию.

- Следующий простой поцелуй из категории «Нимта» - стыдливый. В данном случае юноша, прижав губы к губам возлюбленной, слегка двигает нижней губой, не двигая верхней. Но более детальное внимание мы уделим следующей категории - «Самаяне». Да, Астра?

Светловолосая девушка буквально выскочила вперед. Опустившись на колени перед манекеном, прикрыла ему глаза, после чего сама зажмурилась и нарочито медленно наклонилась к нему. Коснулась губ, сначала осторожно, а потом с куда большим пылом, лаская «партнера» уже не только губами, но и языком.

- Кто назовет, какой поцелуй продемонстрировала Астра? - довольно кивнув девушке, спросила Инайя.

Руки подняли почти все.

- Исследующий поцелуй, в нем инициатива принадлежит женщине, - и вновь Роза поспешила ответить первой.

«Давящий поцелуй», «Поцелуй отражения», «Прямой поцелуй», - Инайя описывала, девушки показывали, Камилле же все сильнее хотелось закрыть лицо руками, а лучше - спрятаться под парту!

Щеки пылали настолько сильно, что на девушку уже должны были начать коситься. На родине Камиллы даже упомянуть о поцелуе считалось дурным тоном. И никому бы в голову не пришло собрать молодых леди и прочитать лекцию о том, как правильно следует целовать мужчину!

«Распаляющий», «Изысканный», «Жалящий». Урок продолжался, как ни в чем не бывало. Камилла старалась смотреть исключительно на собственные ладони, но все равно не могла не заметить, как уверенно и свободно чувствуют себя остальные наложницы. Кажется, тема была запретной лишь для нее и остальные считали, что учиться поцелуям то же самое, как учиться вышивать.

А еще ни одна из учениц ни разу не ошиблась. Роза, Сирень, Астра, даже Колокольчик несколько раз перебивали Инайю, продолжая фразы самостоятельно. Складывалось впечатление, что все это они уже давно знали, а значит, урок был затеян исключительно для Камиллы. Сообразить, кто и зачем мог отдать такой приказ, вовсе не оставило труда.

«Нет! Скорее язык себе откушу», - сердито подумала девушка.

Словно подслушав ее мысли, дверь распахнулась, и порог переступил Ильшенис. Сегодня он был одет достаточно просто. Желтая рубашка с глубоким вырезом, коричневые брюки, минимум украшений.

Наложницы мгновенно поднялись и склонили головы в приветственном жесте. Замешкавшаяся Камилла поспешно повторила за ними.

- Господин, - взволнованная Инайя поклонилась мужчине. - Рада приветствовать вас. Да пошлют вам боги солнечные дни.

- Да-да, продолжай урок, - кивнув, Ильшенис окинул взглядом класс.

Заметив красную, как помидор Нориту, довольно усмехнулся. Сегодня ей выдали алый наряд, и девушка неимоверно соответствовала своему имени.

- У меня выдалась свободная минутка и, раз уж все равно проходил мимо, решил заглянуть к вам.

- Господин? - в голове Инайи послышалось замешательство.

В самом деле, в женскую часть дворца запрещено было заглядывать посторонним. Даже ардек, хоть имел право ходить, где вздумается, обычно предупреждал о своем желании, чтобы калфа успела навести порядок.

- Вы, кажется, изучаете поцелуи? Продолжайте, - пододвинув к себе несколько подушек, разбросанных у стены, Ильшенис уселся на пол. - С радостью сыграю роль практического пособия. Смею предположить, что целовать живого мужчину будет приятнее и продуктивнее, чем это?

Вид у ардека при этом был донельзя невинный. Наверное, в другой ситуации Камилла бы поверила, что это не более, чем простое совпадение. Вот только, хоть Ильшенис больше не смотрел в ее сторону, взгляд мужчины продолжал покалывать кожу.

Инайя поспешила рассыпаться в благодарностях, заверяя, что уж при таком помощнике наложницы расстараются больше прежнего и ни за что не позволят себе упасть в грязь лицом.

Ардек вроде бы внимательно слушал, не вставляя никаких комментариев, но Камилла не сомневалась - стоит учительнице вновь вернуться к уроку и мужчина потребует, чтобы спросили именно ее.

- Госпожа, можно задать вопрос? - понимая, что ни в коем случае нельзя давать возможность Ильшенису перехватить инициативу, Камилла подняла руку вверх.

- Конечно, Норита, - кивнула учительница. - Тебе что-то непонятно?

- Ну, вы просто рассказывали о многих видах поцелуев, но один упустили, - Камилла кинула быстрый взгляд на ардека, после чего продолжила. - Скажите, как правильно называется поцелуй, когда девушка со всей силы кусает пытающегося поцеловать ее мужчину? И сколько необходимо предпринять попыток, чтобы партнер понял - его поцелуев не хотят?

Инайю вопрос девушки застал врасплох. Возможно, если бы не присутствие Ильшениса, она отнеслась бы к нему гораздо проще. Сейчас же вновь покосилась на мужчину и затараторила:

- Ты, наверное, имеешь ввиду игривый поцелуй? Он действительно подразумевает легкое покусывание губ партнера. Также еще выделяют поцелуи игры - «Юдха». Я хотела рассказать вам об этом на следующем занятии, но раз уж ты затронула эту тему, не буду откладывать. Как понятно из названия, эти поцелуи напоминают игру и призваны распалить чувства мужчины. Самый простой способ - первым схватить зубами нижнюю губу партнера. Еще с помощью языка…

- Да нет же! - стараясь не краснеть еще сильнее, перебила Камилла. - Я имела ввиду не игру, а настоящий укус. Такой, чтобы пришлось останавливать кровь с помощью носового платка.

От девушки не укрылось, как при этих словах Ильшенис непроизвольно облизнул губы.

- Хатун, ты что-то путаешь. Подобного поцелуя не существует, - судя по всему, Инайя вообще пожалела, что позволила Камилле говорить. - Искусство поцелуев заключается в том, чтобы дарить радость и разжигать кровь, но никак не в том, чтобы приносить боль.

- Может быть, вы просто не знаете? - продолжала стоять на своем Камилла. - Я вот определенно точно знаю этот поцелуй, он удается мне просто превосходно. Хотите, продемонстрирую?

Девушка даже привстала, ожидая только разрешения, чтобы броситься демонстрировать собственное искусство. Этого Ильшенис уже не выдержал. Запрокинув голову, громко расхохотался.

Что сказать, розочка в очередной раз сумела его удивить. Ильшенис действительно заглянул в класс, чтобы подразнить девушку и под видом урока сорвать поцелуй с ее губ. Норита же выглядела настолько смущенной и испуганной, что просто наблюдать за ней оказалось чрезвычайно забавным.

Когда она вспомнила случай на корабле, в первый момент ардек испытал досаду. Становиться посмешищем в глазах остальных наложниц Ильшенис не желал и уже собирался прервать слишком много позволившую себе девушку.

Вот только злиться на Нориту оказалось невозможно. Наоборот, именно такую, раскрасневшуюся, с азартно сияющими глазами, рвущуюся в бой, мужчина желал видеть в своей спальне.

Теперь не оставляло сомнений - все время до этого Норита лишь изображала покорность, таким наивным способом пытаясь избежать его внимания. Но сейчас, когда ардек разгадал ее игру, то собирался вовлечь в свою собственную.

- Думаю, у хатун еще будет шанс показать свои умения на практике, - негромко произнес он. - На сегодня же довольно занятий. Вы хорошо потрудились, и я разрешаю вам всем отправиться на прогулку.

- Благодарю, господин. Уверена, после прогулки хатун примутся за учебу с удвоенным пылом, - заверила Инайя.

- Не сомневаюсь. Более того, в скором времени лучшим ученицам представится возможность доказать, что они как следует усвоили уроки, - говоря, Ильшенис не сводил пристального взгляда с Нориты.

В первый момент девушка ожидаемо смутилась, но потом гордо задрала подбородок и, глядя ему в глаза, демонстративно прикусила нижнюю губу.

Усмехнувшись, ардек покачал головой и вышел из комнаты. Да, эта игру определенно нельзя будет назвать скучной.

Дисциплина царила в классе ровно столько времени, сколько должно было потребоваться Ильшенису, чтобы отойти достаточно далеко. После наложницы мгновенно загомонили, наперебой спеша поделиться впечатлениями.

- Обычно разрешение на прогулку дается раз в неделю пяти лучшим ученицам, - в ответ на вопросительный взгляд Камиллы пояснила Колокольчик. - Но еще ни разу такое право не удавалось заслужить сразу всем.

При этих словах девушка почувствовала сверлящий взгляд между лопатками. Обернувшись, успела заметить стремительно развернувшуюся Розу.

- Ты хорошо влияешь на ардека, - негромко произнесла Колокольчик.

- Не говори ерунды! - одернула подругу девушка. - Мне совершенно плевать на Ильшениса и я буду счастлива, если он забудет обо мне.

- Вот только он вряд ли согласится забыть о тебе. Ты заставила его смеяться, а это гораздо сложнее, чем вызвать любовное томление, чему так старательно учит Инайя, - Колокольчик с грустью взглянула на подругу.

Распоряжение ардеса заставило засуетиться не только наложниц. Поскольку столь большое количество девушек требовалось еще и соответственно охранять, калфа носилась по всему гарему, раздавая указания.

Чтобы не привлекать ненужного внимания, Бахайса поделила наложниц на небольшие группы по шесть человек. К радости Камиллы, вместе с ней должна была отправиться Колокольчик, и к огорчению - Роза.

- А куда именно мы поедем? - забравшись в паланкин, спросила девушка у подруги.

- На базарную площадь. Можно будет купить ткани для нового костюма, духи, сладости, украшения. Да все, что в голову взбредет! - с горящими глазами принялась перечислять Колокольчик.

- Наверное, это весело. Если есть деньги, - только сейчас Камилла спохватилась, что даже если и присмотрит себе что-то, расплатиться не сможет.

Отвернувшись к окну, выдохнула сквозь стиснутые зубы. До чего же тяжело быть бедной! Дома отец всегда выдавал дочери щедрые суммы «на булавки», а теперь по вине Ильшениса с молотка продано не только все их имущество, но и она сама!

«Никогда его не прощу!»

- Я одолжу тебе денег. Я давно не ездила в город, и кое-что скопила, - смутившись, предложила Колокольчик.

- Что, господин не присылает тебе подарков? - не упустила шанса уколоть соперницу Роза. - Видимо, не так уж ты и хороша, как пытаешься казаться. Пройдет совсем немного времени и ардек вышвырнет тебя прочь из дворца!

Разряженная наложница буквально лучилась довольством. Уж она, собираясь в город, нацепила на себя едва не все подаренные украшения, хотя под паранджой, пусть и более дорогой, чем у девушек, ее все равно было не видно.

- Никто не сумеет затмить тебя в сердце ардека, - послушно поддакнула Мирабилис. - Зачем ему кусающиеся наложницы? Девушка должна быть нежным цветком, а не уподобляться собаке.

- Тем не менее, на тебя он не взглянул ни разу, - мгновенно парировала Камилла. - Более того, не так давно сказал, что две розы ему ни чему. Уверена, что лишней не окажешься ты?

- Да, господин вот-вот подарит свое сердце именно Норите. Ведь не просто так отказался ее продать! - мгновенно кинулась на защиту подруги Колокольчик. - А ты, если посмеешь еще раз напасть на Нориту, только заточением в тюрьме уже не отделаешься!

Вообще-то фраза предназначалась для того, чтобы уязвить Розу, но краской залилась Камилла. Розу можно было назвать наглой, беспринципной, грубой, но убийцей она не была. Девушка же так и не решилась признаться в том, что сама пыталась свести счеты с жизнью.

Остаток дороги наложницы проехали в тишине.

Камиллу уже не радовала никакая прогулка и все, чего ей хотелось, это вернуться домой, но по приезду ее ожидал сюрприз. Выбравшись из паланкина, девушка едва не врезалась в также спешившегося с жеребца Дина.

- Вы?!

- Привет, цветочек! - парень тут же сграбастал ее в объятия. - Соскучилась по мне?

Впрочем, испытывать судьбу не стал и сразу же отошел в сторону. Более того, чтобы его интерес не выглядел целенаправленным, помог выбраться остальным наложницам и принялся болтать.

- Представляете, какое совпадение! Я как раз тоже собрался в город, прикупить всяких сувениров, а тут наткнулся на вас и решил, что вместе гулять будет веселее! - вот только смотрел при этом исключительно на Камиллу. - Куда вы собирались сначала?

- За лентами для волос, - мгновенно перевоплотившись, Роза мило улыбнулась Кайседину - Прогулка в вашей компании будет огромным удовольствием.

Оказавшись в лавке, наложницы кинулись к прилавку. Посмотреть в самом деле было на что. Разноцветные ленты, яркие заколки, бисер и нитки для вышивания. Причем торговец проявил богатую фантазию и поставил у стен несколько статуй, на которых повесил украшения и платки. Так товар смотрелся интереснее и привлекал куда больше внимания.

- А вот я по тебе очень скучал. И ужасно испугался, когда ты вчера упала в обморок, - подкравшись сзади и делая вид, что смотрит на статую, шепнул Кайседин. - Сейчас все нормально?

- Да, вполне. Спасибо за беспокойство, господин, - помня предположения Колокольчика, Камилла предпочла серьезный тон.

- Мне больше нравилось, когда ты звала меня Дином. И говори «ты», иначе чувствую себя старым и нудным типом наподобие кузена или адрека, - парень наморщил нос.

- Как скажешь, - Камилла улыбнулась уголками губ и торжественно пожала мгновенно протянутую ей ладонь.

- Отлично. Значит, я не зря нарушил запрет, - широко улыбнулся Дин.

- Какой запрет? - мгновенно насторожилась девушка.

- Только это страшная-престрашная тайна, - южанин понизил голос, и понять, говорит он серьезно или опять дурачится было совершенно невозможно. - Если в двух словах, то Ильшенис разрешил выбрать любую девушку из его гарема, кроме тебя.

- В самом деле? - новость заставила Камиллу до боли закусить губу. Определенно, такой интерес не сулил ей ничего хорошего. - Тогда почему ты подошел ко мне в саду? И вообще разговариваешь сейчас?

- Ну, ардек как-то не озаботился выдать твой портрет, а устное описание я прослушал, - Дин почесал в затылке. - Поэтому в саду я тебя банально не узнал. Да и потом, я обожаю нарушать запреты!

- Это я уже заметила, - вспомнив, с каким пылом парень желал во что бы то ни стало добыть заветные лонганы, Камилла фыркнула.

Между тем, наложницы успели купить несколько лент и, не желая привлекать лишнего внимания, девушка поспешила к ним. По дороге к следующей лавке попался цветочный ларек.

- Колокольчик, одолжишь пару монет? - зацепившись взглядом за желтые хризантемы, попросила Камилла. К счастью, интересоваться, зачем ей понадобился букет, подруга не стала и молча заплатила за покупку.

В отличие от первой лавки, буквально залитой солнечными лучами, во второй царил полумрак. Стены были красиво задрапированы разноцветным шелком, полочки заставлены многочисленными пузырьками.

- Светлого дня, господин. Солнечного настроения, хатун, - отмахнувшись от служанок, встречать их вышел торговец. Невысокий, с седыми висками и проницательными карими глазами, он лучезарно улыбался всем. - Я чрезмерно польщен, что вы решили почтить вниманием мою лавочку. Смею надеяться, сюда вас привело желание купить духи?

- Вот если бы вы не сказали, ни за что не догадался. А почему ничем не пахнет? Я уже чихать приготовился, - Дин поспешил продемонстрировать белоснежный носовой платок. - И почему так темно?

Торговец посмотрел на парня таким взглядом, будто бы перед ним находился несмышленый ребенок, но ответил со всей серьезностью и обходительностью.

- Свежесть воздуха - заслуга Адиры. Она маг воздуха и благодаря ей ароматы не смешиваются. Что касается темноты, а зачем вам сейчас нужен свет? Духи же следует не видеть, а ощущать. Запах нельзя пощупать и мне хотелось, чтобы мои клиенты не отвлекались ни на что, выбирая свой собственный аромат.

Слушать торговца оказалось приятно. Мало того, что голос у него был бархатным, так еще и говорил напевно, будто рассказывал посетителям удивительную сказку.

- Я хочу самые лучшие духи! - капризно заявила Роза. - Выберете мне такой аромат, чтобы он сводил всех с ума!

К наложницам мгновенно подскочили служанки, и повели мимо рядов, увлеченно рассказывая о том или ином аромате. Сама же Камилла отрицательно покачала головой и специально двинулась вглубь лавки, подальше от остальных.

Видимо, чтобы покупатели не обманывались внешним видом, все духи были налиты в одинаковые стеклянные пузырьки. Наугад взяв один флакон, девушка сняла крышечку и вдохнула запах.

Повеяло цветочным ароматом. Камилла мгновенно представила, будто находится на зеленой поляне. Солнце приятно пригревает макушку, ветерок щекочет кожу, щебечут птицы.

Обогнув полку, следующий пузырек достала с края. Осторожно вдохнула. И не смогла подавить нервную дрожь. Эти духи пахли океаном. Запах был настолько резким, что Камилла ощутила соленый привкус на губах.

Глаза обожгли навернувшиеся слезы, и девушка поспешно вернула флакон на месте. Когда то, еще в той, прошлой жизни, Камилла обязательно бы купила необычные духи, но теперь аромат ассоциировался с унижением на корабле. Вспоминать же о едва не случившемся в спальне во время плавания девушка не хотела.

- Хатун, может быть, вам понравится этот? - приблизившийся торговец безошибочно вытащил флакон с дальней потолки. - Только закройте глаза, пусть ничего не отвлекает вас.

Послушно зажмурившись, Камилла открутила крышечку и поднесла пузырек к лицу. Аромат оказался сладким, но совершенно не приторным. Запах околдовывал, наполняя сердце волнением и сладостным предвкушением чего-то волшебного и неминуемого.

- Чудесно! Мне еще никогда не доводилось видеть настолько волшебные духи. А ведь дома их готовили на заказ, но даже… - спохватившись, что опять позволила себе лишние мысли, девушка осеклась. - Духи превосходные. С ними моя душа взлетела в небо.

- В таком случае, они ваши, - мужчина вложил флакон в руку Камиллы и девушка машинально стиснула ладонь.

- Сколько я должна? - стараясь не думать о том, как будет искать деньги, чтобы вернуть долг Колокольчику, уточнила Камилла.

- Только вашу улыбку, хатун, - подавая пример, торговец сам широко улыбнулся. - Это подарок.

- Вы что, я не могу, - вспомнив, что леди не полагается принимать от незнакомых мужчин, наложница залилась краской и протянула пузырек обратно.

- О, это подарок не от меня, - сообразив, что именно беспокоит девушку, торговец негромко рассмеялся. - За духи заплатил вот тот господин.

Даже не оглядываясь, Камилла знала, что Дин сейчас смотрит на нее с чрезвычайно довольной улыбкой.

Правда, стоило направиться к нему, как парень мгновенно заложил руки за спину и принялся насвистывать что-то беззаботное.

- Ну и зачем? - тихо, чтобы их разговор не услышали другие, спросила Камилла. - То есть, спасибо, конечно, это очень мило, но зачем? Или это взятка, чтобы я молчала о наглой краже лонганов?

- Слушай, насколько же скучно ты живешь, если который раз подряд припоминаешь воровство фруктов? Неужели больше поговорить не о чем? - закатил глаза Дин. - И потом, я с тобой честно поделился, поэтому в случае чего, отвечать тоже будем вместе!

- Тогда зачем? - окончательно перестала понимать что либо девушка.

- А затем, что хорошо воспитанным леди не прилично принимать дорогие подарки. Поэтому ты теперь у меня в долгу, - продемонстрировав отличное знание чужих правил, с довольной улыбкой сообщил парень. - И в случае чего, не придется тратить время на уговоры поучаствовать в очередной авантюре!

Честно признать, Камилле ужасно хотелось развернуться и вернуть флакон на место. Хотя бы для того, чтобы посмотреть, как вытянется лицо Дина, явно считавшего собственную идею безукоризненной. Вот только духи так приятно пахли…. Самой ей не скоро доведется побаловать себя подобными мелочами.

«Да к демону правила! В конце концов, отказываться от подарка тоже невежливо!» - лучезарно улыбнувшись, девушка спрятала пузырек в карман.

- Хатун, я разрешал вам ходить по лавке, но не по подсобному помещению! Здесь находятся ингредиенты. Вот тот пузырек, что вы чуть не открыли, содержит едкое вещество. Поэтому как можно аккуратно поставьте его на место, если не хотите получить сыпь на коже, - донесся встревоженный голос торговца.

Оглянувшись, Камилла успела увидеть, как мужчина едва ли не за руку вытаскивает Колокольчик из комнаты. Подруга не сопротивлялась, но ужасно тоскливо косилась на запрещенные стеллажи.

Побродив по лавке еще немного времени, наложницы засобирались дальше. После полумрака солнце показалось особенно ярким, и Камилла плотнее закуталась в паранжду.

- Купила что-нибудь? - поинтересовалась она у задумавшейся Колокольчик.

- Шутишь? - подруга ошеломленно уставилась на нее.

- А что такого? Неужели не вышло выбрать ничего подходящего? Торговец клялся, что в его лавке найдется аромат для каждого. Мол, в крайнем случае, он даже приготовит духи, - при мысли, как забавно выглядел рвущийся к своим склянкам мужчина, Камилла рассмеялась.

- Ой, прости, Норита. Все время забываю, как много ты не знаешь, - спохватилась Колокольчик. - Мастер Рахман очень талантливый. Он делает едва ли не самые лучшие духи в городе. У него несколько лавок, но мастер Рахман любит сам продавать свои изделия. Один флакон стоит сто золотых!

«Дин собирается забросать Ильшениса тухлыми яйцами на глазах у всех. И наверняка хочет, чтобы я ему помогала!», - с ужасом осознала Камилла.

- Мы к мастеру Рахману ходим как на прогулку. Он очень образно рассказывает о духах. Я люблю ароматы леса. Сразу вспоминаю, как отец один раз взял меня с собой в путешествие. Тогда мы ведь день гуляли по лесу и собирали грибы, - ностальгически вздохнула Колокольчик.

- Ты по нему скучаешь, - при мысли о собственном отце сердце пронзила боль. - А он может тебя навестить? Или вы могли бы встречаться на прогулках. Уверена, калфа бы позволила!

- В гарем запрещено входить посторонним, ты же знаешь. Отец подарил меня, и теперь я принадлежу ардеку. Родственные чувства отныне совершенно ничего не значат. Впрочем, я смирилась, - Колокольчик смахнула слезы и вымученно улыбнулась. - За то в этой лавке продают удивительно сладкий рахат-лукум. И на него нам денег хватит!

Пока подруга, отчаянно пытаясь делать вид, будто у нее все в порядке, выбирала вкусности, Камилла напряженно размышляла.

Отец пообещал выкупить ее, но сколько пройдет времени, прежде чем ему удастся собрать нужную сумму денег? Да и удастся ли? Имя графа Монлера отныне ассоциируется у всех с неудачами, а те, кому было плевать на сплетни, сделали все возможное еще до проведения торгов. Но денег все равно не хватило.

Опять же, сердце… Лекари выписали графу дорогие лекарства, а еще строго велели избегать любых волнений. А разве может родитель не тревожится, когда его дочь находится в чужой стране?!

«Отец, я обязательно вернусь к тебе!» - пообещала Камилла.

Когда на улице все наложницы остановились полюбоваться фонтаном, девушка подошла к Дину.

- Важная просьба? Выкладывай! - как и следовало ожидать, парень мгновенно заинтересовался и обратился в слух.

- Я хочу попасть на кладбище. Положить цветы на могилу Хизер, - прижав букет к груди, тихо произнесла Камилла. - Ты сможешь меня проводить?

- Подожди, я видимо, плохо расслышал, - Дин потряс головой. - Произнеси еще раз, я попробую прочитать по губам!

- А ты умеешь? - невольно заинтересовалась девушка.

- Нет, но никогда не поздно научиться. Почему бы не прямо сейчас? - передернул плечами Дин. - В любом случае, что бы я ни прочитал, этот вариант явно будет не такой безумный, как отправиться на кладбище.

- Мне действительно очень нужно туда попасть, - под немигающим взглядом парня Камилла замялась.

Сказать или нет? С одной стороны, ей ужасно хотелось с кем-то поделиться и попросить совета. С другой - для Дина она забавная игрушка. Вряд ли он поверит и тем более, позволит сбежать имуществу своего двоюродного брата.

- Я недавно чуть не погибла, - машинально прикрыв порезанную руку, призналась девушка. - История Хизер помогла мне понять, как прекрасно быть живой. Я хочу поблагодарить ее.

- И все равно это сложно. Тебя вообще-то охраняют, а калфа по возвращении непременно пересчитает наложниц и если не досчитается одной штуки….- судя по тому, как нахмурился Дин, категорически отказываться он уже не собирался.

- Так тебе же нравится нарушать запреты? - подтолкнула парня Камилла. - А еще по дороге я расскажу, что случилось на кладбище, и почему Фарид был таким грустным.

- Надо было послать тебя договариваться с тем горообразным стражником. Он бы сам нам лонганов натрусил, - Дин скорчил гримасу, и Камилла осознала, что победа в споре осталась за ней.

Следующий час девушка старательно изображала, что увлечена прогулкой с головой. Обсуждала с Колокольчик ткани, помогла выбрать несколько тюбиков губной помады, даже съела одно пирожное, хоть от волнения кусок не лез в горло.

Между тем, отведенное наложницам время подходило к концу. Уже следовало возвращаться обратно во дворец, а Дин совершенно ничего не предпринимал. Более того, весело насвистывал песенку и даже не смотрел в сторону сообщницы.

- Ой, яблоки! - подпрыгнув, Колокольчик с восторгом указала на катящуюся телегу с фруктами. - Жаль, что она нам раньше не попалась. Обожаю яблоки, а денег разве что на огрызок осталось.

А в следующий момент что-то скрипнуло, у телеги отвалилась колесо и она с грохотом упала на бок. Под гневные вопли торговца на дорогу хлынул ярко-красный «дождь». Взвизгнув, упала запутавшаяся в парандже Роза. Верная Мирабилис попыталась помочь подруге встать, но также не сумела удержать равновесие и в итоге они упали вдвоем.

- Кажется, кто-то хотел яблок? Боги услышали твои молитвы, - толкнув подругу в бок, рассмеялась Камилла.

Одно яблоко подкатилось прямо к ее ногам и девушка, забыв о воспитании, тут же его схватила. Придирчиво покрутила и скривилась. Мало того, что битое, так его еще и червяк успел попробовать!

Зато вон то, второе, зеленовато-красное, точно должно оказаться кисло-спелым, как любила сама Камилла. Облизнув губы, девушка двинулась на «охоту», но уже через мгновение чьи-то руки подхватили ее саму!

- Нет, ну это надо?! Я тут трачу бесценные артефакты ради нее, а она вместо того, чтобы бежать, занимается кражей яблок. И еще меня упрекает в воровстве лонганов! - обжег ухо знакомый шепот.

Поудобнее перехватив ношу, Дин неспеша двинулся по улице, не переставая рассуждать.

- Только вот я, в отличие от кое-кого, оборвал дерево Ильшениса. А он двоюродный брат моего двоюродного брата. Так что можно сказать, мы родственники, и я не украл фрукты, а одолжил!

- Ты можешь идти быстрее? И не шуметь? - глядя, как охранники пытаются навести порядок и помочь наложницам встать, прошипела Камилла.

- А зачем? - Дин сделал паузу, любуясь выражениям лица девушки, после чего продолжил. - Нас сейчас все равно не увидят и не услышат. Высший уровень защиты, между прочим.

- Ты пользуешься стихией воздуха, да? Наверное, здорово быть магом… - в голосе Камиллы послышалась зависть. Невольно девушка представила, как, распахнув бы руки-крылья, шагнула бы из окна, позволив ветру подхватить себя и унести домой. - Я слышала, что иногда дар проявляется и у взрослых, но в отношении меня все проверки показали отрицательный результат.

- Наверное, здорово, - поддакнул Дин. - Только я пользуюсь всеми стихиями.

Успев привыкнуть, что парень любит драматические паузы, Камилла послушно выждала целую минуту, чтобы услышать продолжение.

- Вот, выбирай, какую хочешь, - Дин протянул одну руку вперед, и девушка крепче вцепилась в него, чтобы не упасть. - С красным камнем - огненная, с голубым - воздушная, с синим - водная, и соответственно, с зеленым - природная.

- Так вот почему вы таскаете столько драгоценностей! Это все артефакты! - вспомнив, как на корабле Ильшенис отдавал приказания через перстень, а потом телепортировался, ахнула Камилла.

- А ты думала! - тут же задрал нос парень. - Если я позволяю себе бродить в одиночку, это не значит, что я беззащитен.

Свернув на другую улицу, Дин поставил Камиллу на землю и, нажав на голубой камень в перстне, двинулся наперерез едущему паланкину. Кучер лишь чудом успел остановить лошадей, но ругаться не стал. Девушка не слышала слов, но через пару минут кучер едва ли не выволок из паланкина двух парней и услужливо распахнул занавески.

Стоило им усесться, как Дин тут же демонстративно приложил ладонь к уху и ожидающие уставился на Камиллу.

- Даже не знаю, с чего начать… - замялась девушка. - Ты знал, что твой брат собирался жениться?

- Мы редко говорим по душам. Фарид учит меня торговле, но практически не рассказывает ничего, что не относилось бы к делам, - передернув плечами, Дин сел ровно.

- Три года назад он хотел сделать предложение Хизер. Правда, сначала собирался и подарить ей свободу, чтобы девушка не чувствовала себя обязанной, - при воспоминании о подавленном Фариде внутри что-то дрогнуло. - Вот только смерть успела первой.

- Он вам это рассказал? - Дин изо всех сил пытался держать лицо, но голос выдавал его изумление.

- Показал, - Камилла шумно выдохнула, раздумывая, как лучше произнести следующую фразу. - Фарид признался в любви призраку и положил кольцо на могилу. А потом велел нам танцевать в честь его помолвки с умершей возлюбленной.

- Это какой-то ужас. Мой брат хочет жениться на призраке. У меня будет призрачная свояченица, - закрыв лицо руками, Дин застонал. - Видимо, Фарид совсем тронулся от горя!

- Фарид выглядел очень серьезным. Он явно готовился к этому и говорил вовсе не первое, что пришло в голову, - Камилла задумчиво уставилась перед собой. - Да и все вокруг твердят, что Хизер была замечательной и заслуживала любви.

- Да хоть сама Богиня во плоти! Но сейчас ее нет в живых! А Фарид гробит себя следом. И совершенно не хочет понять, что жизнь продолжается, - теперь Дин запустил руки в волосы. - Зато его мать постоянно жалуется мне и умоляет хоть как-то повлиять.

- Расскажи мне о Хизер. Какой она была? - как стремясь отвлечь парня, так и движимая собственным любопытством, спросила Камилла.

- Ну, я не то, чтобы очень слышал… Меня во время их знакомства не было во дворце, - средство действительно помогло, и Дин прекратил издеваться над прической. - Знаю, что Хизер из богатой семьи. Единственную дочку, ее жутко баловали и выполняли любой каприз. А потом на их город напали пираты. Хизер едва не убили, а потом решили, что выгоднее будет продать. Так она оказалась в гареме ардека. Не желая смиряться с участью наложницы, пыталась заморить себя голодом и сначала отказывалась от еды, а когда это заметили, стала тайком выбрасывать свою порцию.

Дин говорил, а Камилла никак не могла избавиться от мысли, будто слышит свою собственную историю.

«Мы точно сумели бы подружиться», - с грустью подумала девушка.

- Знакомство с Фаридом оказалось для Хизер спасением, хотя в первый момент она и сочла его интерес проклятием, - Дин сделал паузу, раздумывая, стоит ли продолжать. - Знаешь, после ее смерти Фарид сильно напился и рассказал, что в ту ночь Хизер разбила вазу о его голову. Кричала, что скорее перережет себе вены, чем станет чужой игрушкой.

- И что, после подобной выходки ей не всыпали плетей? - вспомнив постоянные угрозы, фыркнула Камилла.

- Фарид никогда не посмел бы ударить девушку. Он ужасно правильный, честный и справедливый, - вступился за брата Дин. - Всегда старается всем помочь. Вот и к Хизер сумел достучаться.

- Да, повезло ей, - с горечью протянула девушка. - А как Хизер погибла?

- Точного ответа на этот вопрос нет, - паланкин наконец достиг кладбища и, выбравшись первым, Дин подал руку Камилле. - Фарид выпросил у Ильшениса разрешения поселить свою любимицу в отдельных покоях и тот, пусть и в обход правилам, это позволил. А спустя две недели Хизер нашли мертвой, с пузырьком яда в руках.

- То есть ее отравили или отравилась сама? - разговаривать о смерти на кладбище, идя среди могил, было жутко, и девушка передернула плечами.

- Поскольку первая версия не подтвердилась, все как один утверждали, что никто не заходил к Хизер и не желал ей смерти, официальной была объявлена вторая, - Дин также старался смотреть не по сторонам, а вверх, на плывущие по небу облака.

Поиски нужной могилы из-за этого затянулись, так как сама Камилла плохо помнила дорогу, Дин же предпочитал полагаться на случай.

- Давай, клади свои цветы, благодари и поехали, - когда впереди показался памятник, торопливо произнес он.

На Камиллу же вдруг напало оцепенение. И вроде бы ради поездки сюда было потрачено столько сил, а по возвращению наверняка ждет наказание, но девушка банально не могла заставить себя сделать шаг. Солнце продолжало припекать, но по ногам заструился ледяной холод, по спине пробежали мурашки.

- Эй, ты чего? - устав ждать, парень толкнул Камиллу в спину.

Не удержавшись, девушка упала на землю, лишь случайно не коснувшись могилы. Поспешно вскочила и покосилась по сторонам, но ничего не происходило.

Днем памятник практически не светился, из-за чего нарисованная наложница казалась грустной и печальной.

- Привет, Хизер, - оглянувшись на отвернувшегося Дина, тихо произнесла Камилла. - Ты говорила позвать тебя, когда я буду готова к этому. И вот я здесь. Знаешь, у нас найдется очень много тем для разговора. Теперь я понимаю, почему ты так разозлилась тогда… Хотя ведь что-то заставило тебя саму искать спасенья на небесах…

Говоря, Камилла не сводила глаз с портрета. Почему-то ей казалось, что призрачная Хизер должна шагнуть с памятника, вот только совершенно ничего не происходило. Повисшую тишину нарушало только жужжание шмелей, но Камиллу почему-то обуял страх.

- Хизер, пожалуйста… - переборов себя, девушка дотронулась до камня. Пальцы мгновенно обожгло холодом. - Ты нужна мне.

Раздавшийся за спиной шум заставил Камиллу подскочить и стремительно обернуться. Правда, вместо призрака увидела вполне реальную женщину. Закутанная в синие одежды, она возвращалась от соседней могилы.

- Там, за порогом, постепенно забываются все мирские обиды и печали. Есть только счастье и покой, счастье и покой, - глядя перед собой отсутствующим взглядом, женщина медленно побрела вперед.

Девушка было решила, будто у несчастной не все в порядке с головой, но следующие слова заставили ее навострить уши.

- Я виновата перед тобой. Ты больше не знаешь боли, но я помню все. Но бог подарит нам встречу. Грань между жизнью и смертью… Она есть, и ее нет. На пороге смерти я увижу тебя…

Покачиваясь из стороны в сторону, женщина свернула в сторону.

- Дин, ты тоже это слышал? Это правда? - Камилла лишь на мгновение повернулась к другу, а когда оглянулась, несчастной уже не было.

- Ну что еще? Мы можем возвращаться? - Дин скорчил гримасу, но лицо у него было бледным, а зрачки расширились.

- Да, наверное, можем…. - вновь взглянув на памятник, протянула Камилла.

Во дворец они возвращались в тишине. Дин прикрыл глаза и кажется, задремал. Камилла же напряженно размышляла. В глубине души девушка надеялась, что Хизер откликнется и все объяснит, но та почему-то не услышала зова.

«А может быть, как раз услышала. И это я не смогла увидеть ее», - вновь вспомнив ощущение холода, сообразила Камилла.

Той ночью она едва не погибла от потери крови. И Хизер также умерла в этом гареме. Возможно ли, чтобы ее душа заинтересовалась судьбой подруги по несчастью и спустилась с небес?

Стоило паланкину остановиться, как Дин мгновенно открыл глаза и широко зевнул. Правда, взгляд у него при этом был совершенно бодрым…

- Готова? Еще есть время натолкать в уши ваты, - выпрыгнув на землю, весело ухмыльнулся он. - Крику сейчас будет…

- Тебе сильно влетит? - Камилла смущенно уставилась на парня. - Ты прости, я не хотела, просто не знала, как поступить.

- Да ладно, чего не сделаешь для друга, - польщенный Дин дурашливо поклонился. - Наказать могут тебя и не уверен, что смогу замолвить слово. Мне разве что пальчиком погрозят и убедительно попросят больше так не делать.

Увы, отличная интуиция на этот раз обманула Кайседина. И, хоть после обнаружения «побега» весь гарем стоял на ушах, калфа не сказала Норите ни слова. Зато Дина весьма почтительно попросили как можно скорее проследовать к ардеку.

Ильшенис как раз сидел за столом и пытался работать, когда дверь сначала робко постучали, а потом в комнату осторожно заглянул Кайседин.

- Я смотрю, ты занят. Так мне потом зайти? - с надеждой вопросил он.

- Хм-м-м… У меня в самом деле множество дел. Встреча с советниками, поездка в храм, инспектирование войска, тренировка, - поднявшись, нарочито медленно принялся перечислять Ильшенис.

Глаза Кайседина вспыхнули. Кажется, парень решил, что гроза прошла стороной, и попятился, но именно в этот момент ардек кивнул слуге. Тот мгновенно сообразил, что требуется господину и легко толкнул Кайседина в спину, заставляя влететь в комнату.

- И все эти дела я вынужден отменить, чтобы разыскивать свалившегося на голову родственника вместе наложницей, от которой уже просил держаться подальше, - тем же тоном продолжил Ильшенис. Круто развернувшись, уставился Кайсединув лицо. - Ничего не хочешь сказать?

- Ты что, лично нас искал? Вот демоны! Знал бы, никуда не поехал, спрятался и наблюдал! - явно не понимая всей степени нависшей над ним угрозы, ахнул парень. - А можно, мы того, повторим?

- Кайседин, ты в самом деле не понимаешь? Или думаешь, что это очень весело? - ардек по-прежнему не повышал голоса, только смотрел холодно, пробирающее.

- Ну, именно Нориту звать с собой не стоило. Но так совпало, что она оказалась ближе всего. Поэтому виноват случай, а не я, - развел руками Кайседин. - И с чего ты так переживаешь? Ничего же не случилось!

«Ничего не случилось».

Ильшенис вновь и вновь прокручивал эту мысль в голове, но все равно не мог успокоиться. Какая-то непонятная тревога съедала изнутри и вынуждала вновь и вновь мерить шагами комнату. И вроде бы ардек понимал, что Норите вряд ли грозит какая-то опасность, да и Фарид ручался за кузена…. Вот только стоило представить Нориту вместе с Кайседином, как накатывала беспричинная злость.

- И куда, позволь спросить, вы направились? - ардек взял со стола бокал, но пить не спешил, рассматривая содержимое.

- На кладбище. Фарид так страдает по своей Хизер, что я тоже решил почтить ее память, а заодно попытаться понять, чем эта девушка так очаровала брата. А Норита выступила в качестве проводника, - бойко затараторил Кайседин. - Возвращаться же во дворец и просить слуг в провожатые мне не захотелось.

- И каковы же результаты вылазки? Снизошло озарение? - язвительно осведомился Ильшенис.

- Я узнал, что у Нориты очень красивый и мелодичный смех. Не ту девушку ты назвал Колокольчиком, - поменял ардеку Кайседин.

«Заноза» внутри превратилась в кол. Ильшенис сам не заметил, как бокал лопнул у него в руке. Тряхнул ладонью, стряхивая осколки и капли вина.

Кайседин продолжал улыбаться, ардека же душила злость. Мысль, что Норита улыбается, и веселиться рядом с другом вызывала глухое раздражение.

Только он должен был услышать ее первый смех, сорвать первый поцелуй и научить магии страсти.

- Вон. И не смей неделю выходить из своих покоев, - один осколок глубоко впился в ладонь, но Ильшенис выдернул его, не поморщившись.

- Ты что, меня под домашний арест сажаешь? Может, еще сладкого лишишь? - Кайседин рассмеялся. - Хорошо, признаю, был не прав, теперь доволен? Это же обычная наложница, чего поднимать столько шума?

- Наказание вполне соответствует поступку, - отрезал ардек.

Настаивать Дин не стал. К выходу он шел, демонстративно опустив плечи и тоскливо вздыхая, но, закрыв дверь, усмехнулся. Показал бы еще язык, но стража при виде подобного непотребства запросто могла схлопотать инфаркт.

Сама Камилла, войдя в покои, испытала острое чувство де жа вю. По крайней мере, когда она вернулась из лазарета, наложницы точно также игнорировали ее, старательно занимаясь своими делами.

«Неужели опять Розу обвинили в моем исчезновении?!» - девушка мгновенно заподозрила самое худшее.

Мелькнула мысль, что калфа потому и не задавала никаких вопросов, что успела раньше «разобраться» в ситуации.

И вновь на помощь пришла Колокольчик. Верная подруга в красках пересказала, как долго стража пыталась навести порядок и найти виновных в инциденте. Еще дольше собирали яблоки, причем воспользоваться оказией и «угоститься» пришло в голову не только Камилле, но и почти всем оказавшимся рядом прохожим!

- Хатун! - в покои заглянул слуга. Совсем молоденький парень, на вытянутых руках он нес большую шкатулку.

- Ой, подарок! Интересно, для кого? - мгновенно сообразившаяся, что к чему, Колокольчик кинулась к парню и потащила за собой Камиллу.

Видимо, все остальные тоже были в курсе, потому что мгновенно обступили окончательно смутившегося от такого внимания слугу.

- Ардек Ильшенис передает этот дар той, что заставила его узнать, что такое сердце! - дрожащим голосом озвучил он.

- Мы поняли! Ты скажи, кому именно? - Роза нетерпеливо поглядывала на шкатулку, но не делала попыток притронуться к ней.

- Подарок хатун, которая так же прекрасна, как и цветок, чье имя она носит. Ардек выражает надежду, что этот подарок заставит ее спрятать шипы, - путаясь в словах, на одном дыхании выпалил парень.

По взглядам наложниц сообразив, которая ему нужна, обернулся, буквально впихнул шкатулку Камилле и поспешил покинуть гарем.

- Открывай скорее! - Колокольчик едва не приплясывала от нетерпения.

Причем другие девушки также разделяли ее любопытство. И, хоть еще десять минут назад старательно делали вид, что не желают знать Камиллу, сейчас принялись спорить, что окажется внутри.

- Ой, здесь совершенно не на что смотреть! Наверняка что-то ненужное и старое. Не скрою, ардек нашел хороший способ выкинуть вещь, - ядовито произнесла Роза. Демонстративно отвернулась, вынуждая других наложниц последовать ее примеру.

- Не стоит так спешить, хатун, - мужской голос за спиной прозвучал настолько неожиданно, что Камилла вздрогнула и выронила шкатулку.

От удара крышка открылась, и стало видно, что внутри находится насыщенно красная шаль вместе с запиской.

- Господин Рошан, - Роза поспешно склонила голову.

Узнав в блондине приближенного слугу Ильшениса, Камилла сердито наблюдала, как он наклоняется и поднимает записку. Пробежав ее взглядом, Рошан негромко хмыкнул.

- Хатун, кажется, произошла ошибка. Слуга запутался и вручил шаль не тому цветку, - Рошан осторожно закрыл крышку и поднял шкатулку. - Роза, это по праву предназначается тебе.

- Что? Нет, господин, вы ошиблись! - рыжая отшатнулась от подарка, как от огня. - Ардек ведь явно продемонстрировал свою благосклонность Норите, я не смею надеяться на его милость.

- Глупости! Норита здесь совсем недавно. Ее и цветком назвать сложно. Так, маленький росток, - Рошан звонко и очень обидно рассмеялся. - Роза, ты столько времени дарила ардеку свою любовь. Эту шаль он купил во время нашей поездки в Лемию специально, чтобы подарить тебе.

Дожидаться возражений или благодарностей блондин не стал. Просто впихнул шкатулку судорожно дернувшейся Розе, а потом повернулся к Камилле.

- А с тобой, цветок-колючка, я тоже хотел поговорить. Особенно о дисциплине, - и вновь Рошан проявил инициативу, подхватил девушку под руку и потащил к ее кровати.

- Нельзя ли поаккуратнее? Я вообще-то ценный товар, - хватка у мужчины оказалась стальной.

- Если сумеешь убедительно сыграть страх - то можно, - повернувшись к другим наложницам спиной, тихо шепнул Рошан. - И запомни на будущее: не принимай больше никаких подарков ни от кого.

- Так шаль все-таки предназначалась мне?- Камилла не видела в их разговоре ничего пре, но по примеру блондина понизила голос.

- Тебе. Но прислал ее не ардек, - в глазах Рошана мелькнуло что-то такое, отчего по спине девушки пробежал холодок.

- Почему вы так уверены? Действительно выбирали подарок вместе? - старательно отгоняя мысли о плохом, с вызовом осведомилась Камилла.

- Благодаря этому, - блондин взмахнул запиской и выразительно зачитал. - Я дарю тебе эту шаль, чтобы она согревала тебя в те моменты, когда я не могу согреть тебя в своих объятиях.

У Камиллы вырвалось фырканье. Определенно, делать комплименты Ильшенису еще предстояло учиться и учиться. Даже ее былые ухажеры придумывали признания красивее!

- Вот именно, - мрачно произнес Рошан. - Я не знаю, покупал ли ардек какие-либо подарки своим фавориткам, но прекрасно знаю его самого. Ильшенис ни за что не написал бы подобной слащавой ерунды. Слугам же он подобную работу не поручает. Разве что мне, но я не стал бы выдумать такую банальщину.

- И что это значит? - задавая вопрос, Камилла уже знала ответ. Обхватила себя руками за плечи, пытаясь скрыть нервную дрожь.

- Гарем - это красивая сказка и жесткая конкуренция. Как только на тебя упадет взгляд ардека - ты получаешь множество привилегий, но одновременно превращаешься в прекрасную мишень. А значит, в лучшем случае, воспользовавшись шалью, ты покроешься пятнами. В худшем - погибнешь, - обыденно озвучил блондин.

- И, зная это, ты отдал ее Розе? - Камилла по-новому взглянула на Рошана, не зная, благодарить его или бояться.

- Скорее всего, именно она и отравила шаль. Только не говори, будто не заметила, как ей не хотелось брать шкатулку в руки, - под пронизывающим взглядом днвушка вынужденно кивнула. - А если и нет, все равно получит по заслугам.

- Вы считаете себя вправе принимать решения о том, кому жить, а кому умереть? - в очередной раз получив подтверждение, что все они не более, чем вещи, Камилла вздохнула.

- Я считаю, что у Бога слишком много работы и, если мы можем восстановить справедливость сами, следует это сделать, - развел руками Рошан. - Или следовало оставить шаль тебе?

- Я не боюсь смерти, - невольно девушка покосилась на руку. Повязку разрешили снять и теперь запястье пересекал тонкий шрам, от которого завтра не должно было остаться и следа. - А сыпь… Ильшенис ведь любит необычные цветы. У него уже есть одна роза и вторая совершенно ни к чему. Куда больше мне нравится тигровая лилия. Она красива, приятно пахнет…

- И вдобавок ядовита, - тем же тоном продолжил блондин. - Ты знаешь, что Роза долгое время была любимицей Ильшениса? А знаешь, почему она не живет в отдельных покоях?

- Ну, она нарушила какое-то правило, - Камилла попыталась вспомнить рассказ Колокольчик.

- Из-за нее погибла другая наложница. Гиацинт. Она приглянулась Ильшенису и Роза предпочла заранее избавиться от конкурентки. Гиацинт ужасно боялась змей, Роза же подбросила ей игрушечную змею. В результате Гиацинт упала с балкона. Роза клялась, что замышляла только розыгрыш, поэтому в наказание ее лишили прежнего статуса. И никто не помешает ей проделать нечто подобное с тобой, - наблюдая, как у девушки отвисает челюсть, невозмутимо закончил Рошан.

- Почему вы предупреждаете меня об этом? - кое-как справившись с эмоциями и перебрав в уме десяток вопросов, Камилла остановилась на самом важном.

- Потому что я не для того нес тебя в лазарет и искал мага, чтобы через неделю присутствовать на твоих похоронах, - совершенно честно признался блондин.

- То есть…. это вы тогда… зачем… - вспомнив совет Хизер, Камилла окончательно запуталась. - Вы что, каждую ночь обходите гарем с проверкой?

- Нет, я, конечно, заглядываю сюда, но с другой целью, - Рошан широко улыбнулся и подмигнул девушке, но уже через мгновение посерьезнел. - Той ночью тебе подвезло. Я хотел поговорить с тобой

- О чем? - мгновенно насторожилась девушка.

- Уже не важно. Все, что мне требовалось, я узнал, - в глазах блондина заплясали искорки. - В любом случае, будь осторожна.

Рошан сделал паузу, дожидаясь неминуемых вопросов, но Норита лишь вопросительно на него смотрела. Причем было прекрасно заметно, что наложнице хочется буквально вытряхнуть ответы, но сила воли у нее оказалась сильнее любопытства.

Решив, что лишние тренировки характера никогда не помешают, Рошан развернулся и, приняв как можно более серьезный вид, покинул гарем.

Собственно, до разговора с Норитой он собирался заняться своими делами, но что-то в глазах девушки заставило пересмотреть планы и направиться прямиком к Ильшенису.

- О, как я вовремя! - друг как раз колдовал у низкого стола, разливая вино по бокалам, и Рошан невозмутимо цапнул ближайший. Сделал глоток, подержал содержимое во рту и восхищенно цокнул языком. - Это же этарийское, верно? А с таким честным лицом доказывал, что мы выпили последнюю бутылку!

- Потому что мы действительно ее выпили. Эту подарил Фарид. Так сказать, в компенсацию за проделки брата, - неохотно пояснил Ильшенис. - Но не припоминаю, чтобы вызывал тебя. Более того, дал четкий приказ охране никого не впускать!

- Попробовали бы они меня не впустить, - отмахнулся блондин. - Я же смотритель твоих покоев, мне по должности положено иметь свободный доступ.

- Осмотрел? - поддерживать шутку ардек не стал. Более того, скрестил руки и красноречиво уставился на так и норовящего стать бывшим друга.

- Посмотрел. Оценил. Даже позавидовал, - на этот раз Рошан стянул кусочек сыра. - И кого же ты ждешь? Хотя нет, сам угадаю. Нориту, верно?

- Поскольку ты уже явился, проводи ее сюда. Но никому не говори, куда и зачем ведешь, - велел Ильшенис.

Рошан между тем, допил вино, потянулся к бутылке, но получил по рукам.

- Ты ужасный человек, - перевернув бокал и убедившись, что не осталось ни капли, печально констатировал друг. - А Норита…. Тебе не кажется, что это слишком просто? Ну, придет она, от безысходности в одиночку выпьет всю бутылку, а потом всю ночь станет храпеть у тебя под ухом.

- Ты действительно считаешь, что я дам ей поспать? - обычно шутки Рошана веселили Ильшениса, но эта вызвала только досаду.

Мужчину с каждой минутой все сильнее тянуло к Норите, и чем старательно ардек пытался выкинуть ее из головы, тем ярче образ гордой брюнетки вставал перед глазами.

Вспомнив, с каким пылом она допытывалась у Инайи о видах поцелуев и с каким превосходством смотрела на него, Ильшенис ощутил, как кровь скорее побежала по венам. Что ж, переход от теории к практике обещал быть многообещающим.

- А потом она, чего доброго, уснет вечным сном, - вспомнив рассуждения Нориты о смерти, качнул головой Рошан. - Я думал, твоей выдержки хватит надольше. Помнится, своего жеребца ты пытался приручить три месяца. И добился того, что Вулкан признал тебя хозяином и сам пришел к тебе.

- Хм-м-м, а ведь Нориту должны были обучать верховой езде. Очаровательная наездница, - у ардека вспыхнули глаза.

- С тобой бесполезно разговаривать, - махнув рукой, друг двинулся к выходу. - Не стоило тебе собирать «цветы». Фарид верно предупреждал, что рано или поздно один из них тебя отравит.

- Изволь объясниться. И прекрати ходить туда-сюда без спроса, - сочувствие, звучавшее в голосе Рошана, заставило схлынуть нетерпение.

- Норита тебя одурманила. Ты хочешь ей похвастаться, но в тоже время теряешь голову, когда она действительно кому-то нравится. Вот только не замечаешь, что сам наводишь на нее ужас. Это ведь не обычная южанка, ее воспитывали и учили по-другому. И первый же твердый орешек оказался тебе не по зубам, - рассмеялся друг. - Хотя Норита молода и глупа. Ты легко мог бы вскружить ей голову и заставить умолять о твоем внимании.

- Для Вулкана мне потребовалось три месяца. С Норитой я справлюсь за месяц, - уязвленный снисходительным тоном, самоуверенно заверил Ильшенис.

- Пари? Если через месяц ты пригласишь Нориту и она придет сама, я отдам тебе те самые клинки. Если она откажется - подаришь ее мне, - протянув руку, озвучил Рошан.

- С каких пор ты полюбил розы? Еще недавно ты в красках расписывал, насколько интереснее выбрать и завоевать девушку саму, чем указать на любую в моем саду, - изогнул бровь Ильшенис.

- А интересно попробовать свои силы там, где сплоховал сам ардек, - передернув плечами, с улыбкой признался друг.

- Еще ни одна девушка не отказывала мне. Норита не станет исключением, - усмехнувшись, мужчина пожал протянутую руку.

Собственно, сама Камилла многое отдала бы, чтобы узнать о состоявшемся разговоре. Калфа велела им готовиться ко сну, но девушке не спалось. В голову лезли разные мысли, объясняющие внезапно вспыхнувший интерес смотрителя покоев, но ни одна из них не казалась правильнее другой.

Слабо скрипнула кровать. Приоткрыв один глаз, Камилла заметила, как Мирабелис осторожно встает и на цыпочках крадется к выходу.

Наверное, куда правильнее было бы остаться в постели и попытаться заснуть. Все таки время далеко за полночь и наложницам запрещается выходить без спросу.

Додумывала Камилла уже в коридоре. Возможно, не будь разговора с Рошаном и девушка не стала совать нос в чужое дело, но теперь, когда речь могла идти о ее жизни, оставаться в стороне было невозможно.

Как оказалось, Мирабелис потянуло в сад. Присев у куста, она активно разгребала землю, а посчитав яму достаточно глубокой, с помощью носового платка достала шаль из шкатулки и бросила внутрь.

«Все таки отравлена!»

Теперь не составляло труда восстановить картину событий. Наверняка Роза, услышав, как торговец распекает Колокольчик, украла один из тех флаконов, содержимое которых вызывала сыпь. Учитывая, что она долгое время была фавориткой Ильшениса, также наверняка завела знакомых среди слуг и просто подговорила или заплатила тому парню, чтобы он передал подарок якобы от самого ардека. Ну а когда затея провалилась, послала свою приспешницу избавляться от улик, пока ее нежелание примерить шаль не вызвала ненужных расспросов.

Отряхнув землю, Мирабелис поднялась, и Камилле пришлось срочно прятаться за дерево, чтобы не быть замеченной. Правда, оставшись в одиночестве, не спешила возвращаться. Обхватив себя руками за плечи, взглянула на небо.

Ночь выдалась безлунной, темной. В саду было тихо, и девушка ощутила себя ужасно одинокой. Все, кого она любила, остались ужасно далеко, и нет никакой уверенности в том, что им удастся снова увидеться.

Не с кем посоветоваться, некому выговориться. Никакой надежды и только грызущий изнутри страх.

Смахнув слезы, Камилла судорожно вздохнула и стремительно зашагала обратно в гарем. Установленный в коридоре фонтан негромко журчал. Обычно девушка не обращала на него внимания, но сейчас окинула новым взглядом.

Как там говорила та несчастная женщина? На пороге между жизнью и смертью?

Пришедшая в голову идея была безумно дикой, сумасбродной и опасной. Вот только другого выхода все же поговорить с Хизер Камилла не видела.

Как ни крути, у Розы были все основания мстить. Поскольку первая попытка провалилась, она обязательно предпримет что-то еще и неизвестно, окажется ли Рошан рядом во второй раз.

Камилла приблизилась к фонтану, опустила руку. Вода была немного прохладной. Плавающие внутри рыбки сначала подплыли поближе, а когда девушка перемахнула через бортик, кинулись врассыпную.

- Хизер, пожалуйста, приди, - шепнула Камилла.

А потом, не давая себе времени передумать, с головой ушла под воду. Принудительно топиться оказалось ужасно тяжело. Во-первых, фонтан был не таким уж и большим и колени все равно торчали из воды. Во-вторых, сама девушка была легкой, и вода буквально выталкивала ее на поверхность. В-третьих, тело также решительно протестовало, и несколько раз Камилла против воли выныривала из фонтана. Ругалась на себя, пыталась не вдыхать и погружалась обратно. Совсем скоро легкие начали гореть от нехватки воздуха, и мозг лихорадочно принялся внушать, что должны быть и другие варианты поговорить с девушкой-призраком.

«Надо просто взять что-то тяжелое!» - озарило Камиллу.

Девушка вынырнула, глухо кашляя и оглядываясь в поиске вазы поувесистее. И именно этот момент выбрали двое стражников, чтобы заглянуть с проверкой!

- Да нет, я точно слышал какой-то шум! - втолковывал один другому. - И не ошибся! Хатун, что здесь происходит?!

Камилла открыла рот, но вновь разразилась кашлем.

- Ой, как хорошо, что вы здесь! Скорее, помогите! - послышался перепуганный голос Колокольчик. - Хатун засмотрелась на рыбок, наклонилась поближе и упала. Я так испугалась, так испугалась! У меня голос отнялся, ноги словно приклеились к полу, перед глазами помутнело.

Подруга спешно тараторила, не давая стражникам вставить ни слова. А еще, как подозревала Камилла, чтобы дать время ей самой услышать и запомнить «легенду».

- Ой, я такая неловкая, - хрипло выдохнула она. - Чудо, что сознание не потеряла!

- Что вы делали ночью в коридоре? Выходить запрещено! - сбить с толку охранников оказалось не так просто.

- Ну, понимаете, мне не спалось. Я лежала, лежала, а потом решила прогуляться. Мне раньше свежий воздух всегда навевал хорошие сны, - хлопая ресницами, принялась сочинять девушка. - Я ведь никому мешать не собиралась. Только на пару минуточек, никто бы и не узнал, а значит, как бы и никаких запретов и не нарушила.

Мокрая одежда неприятно липла к телу. Теми же правилами стражникам вообще-то велено было смотреть куда-то в сторону, но вместо этого они пользовались случаем рассмотреть Камиллу!

- Может быть, кто-то подаст мне руку? Здесь холодно! И, кажется, я теперь боюсь воды, - окончательно вжившись в роль, капризно протянула девушка.

- Пожалуйста, давайте вы поможете Норите, и мы вернемся в покои? Она здесь новенькая, еще не успела освоиться, - подыграла Колокольчик. Увидев, как переглянулись стражники, добавила последний козырь. - Зато сам ардек обратил на нее внимание!

Видимо, этот фактор оказался решающим и один из охранников, тот самый, что услышал шум, приблизился к Камилле и подал ей руку.

- Хатун, будьте аккуратнее в следующий раз, - наставительно велел он.

- Конечно, - девушка лучезарно улыбнулась.

«Демоны бы вас побрали!» - мысленно выругалась Камилла.

План увидеться с Хизер только что разлетелся мелкими брызгами, и теперь девушка терялась в догадках, что делать. А ведь еще предстояло объяснить все Колокольчик!

- Нет, ты все-таки еще глупее, чем я предполагала! - не веря своим ушам, Камилла медленно обернулась. Сидевшая на бортике фонтана Хизер укоризненно смотрела на нее и качала ногой. - Хотя зрелище было забавным, не спорю!

ГЛАВА 5

Видимо, Боги все-таки смилостивились над Камиллой и ее отсутствия никто не заметил. С помощью подруги добравшись до своей кровати, девушка переоделась в сухую одежду и спрятала мокрую. Колокольчик не спешила задавать вопросы, но смотрела так внимательно, что Камилла не выдержала сама.

- Я не знаю, как объяснить все так, чтобы ты поверила, - ломая пальцы, шепотом призналась она.

- Попробуй сказать правду. Я не хочу лезть тебе в душу и не настаиваю, но тогда и не смогу помочь, в случае чего, - развела руками подруга.

Камилла в очередной раз вздохнула. Покосилась на удобно устроившуюся в воздухе Хизер. Призрачная девушка подперла щеку кулаком и наблюдала за разговором с все возрастающим интересом. Для нее происходящее явно было отличным способом убить скуку. И Камилла решилась.

- Когда я попала в лазарет, мне привиделась Хизер. Вернее, что это именно Хизер, я поняла на кладбище, а тогда сочла, будто это помощница Джабиры. Мне очень нужно было поговорить с ней, но призраки являются человеку, лишь когда он находится на грани. Поэтому я пыталась утопиться сейчас.

- Бедная! Насколько же тебе тяжело здесь, - всплеснув руками, Колокольчик кинулась щупать лоб Камилле. - Да у тебя жар! Немудрено, что призраки мерещатся. Наверное, эта гадкая Роза тебе что-то подсыпала! Завтра утром обязательно надо поговорить с целительницей.

- Да нет же! - желание подруги найти удобное для себя оправдание разозлило Камиллу. - Это не галлюцинация и не выдумки, я действительно вижу Хизер. И сейчас это докажу!

Девушка поспешно повернулась к призраку, вот только сама Хизер тоже развернулась к ней спиной!

- Хизер, пожалуйста, - все-таки позвала ее Камилла. - Скажи хоть что-нибудь.

- Нет, тебе срочно нужно попытаться уснуть, а завтра выпить чего-то успокаивающего. Должно быть, ты ударилась головой при падении, - дожидаться конца «эксперимента» Колокольчик не стала и легко толкнула подругу, вынуждая лечь. - Отдохни, как следует, а утром мы поговорим.

- Спи. Я не уйду, - одними губами шепнула Хизер.

Наверное, Камилла все-таки попыталась бы настоять на своем, но держать глаза открытыми вдруг оказалось невыразимо трудно. Схлынувший адреналин принес усталость, и девушка сама не заметила, как погрузилась в сон.

Утром Камиллу разбудил голос Хизер. Призрак даже попыталась потрясти ее за плечо и девушка к своему удивлению ощутила легкий холод. И, хоть рука Хизер прошла насквозь, по коже побежали мурашки.

- До подъема еще полчаса. Как раз успеем поговорить. Идем, - деловито скомандовала наложница.

Ради заветного разговора прогуляться пришлось вглубь сада. Зато Хизер показала дорожку, ведущую к дереву, опустившему ветки почти до самой земли.

- Вот, теперь можно спрятаться и нас никто не услышит. Это место показал мне Фарид, - по губам девушки скользнула мечтательная улыбка.

- Он безумно тебя любит, - при воспоминании о сцене на кладбище у Камиллы что-то заныло в груди. - Ты знаешь, что Фарид…

- Нет! Не говори! - дернувшись вперед, Хизер приложила палец к губам девушки. - Это слишком больно. Я…я пытаюсь научиться не думать о нем, но проклятые мысли лезут и лезут в голову.

- Хорошо, тогда давай поговорим обо мне, - послушно сменила тему Камилла. - Ты обещала рассказать, как сбежать из гарема.

- Ну, вообще-то я обещала не совсем это, но хорошо, - кивнула Хизер. - В замке есть тайный ход. Чтобы им воспользоваться, нужно попасть в библиотеку. Там будет огромная картина, а ключом служит книга.

- Ты проводишь меня? - представив, как сама начнет обыскивать стеллажи, взмолилась девушка.

- Не уверена, что смогу покинуть замок, ты еще слишком слабая, - покачала головой призрак. - Но с поисками помогу. Только умоляю, не прыгай в следующий раз с башни, чтобы позвать меня!

- А как тогда я тебя увижу? - по голосу догадавшись, что сделала что-то не то, девушка смутилась.

- Просто позови, - рассмеялась Хизер.

- Но я звала тебя на кладбище! И потом, неужели каждый может просто позвать нужного призрака и тот явится? - окончательно запуталась Камилла.

- Не каждый. Только тот, кому это под силу. Не знаю, как правильно объяснить, но рядом с тобой мир вокруг становиться ярче. Я даже почти чувствую себя опять живой, - передернув плечами, Хизер обхватила себя за плечи. - А на кладбище… Я не слышала. Думаю, тебе не хватает опыта и знаний. Но если позовешь в библиотеке, я приду. Обещаю.

- А как…. - договорить помешал звук гонга.

- Подъем. Тебя не должны хватиться, - поторопила призрак Камиллу. - Позови ночью, обсудим детали.

К счастью, удалось вернуться незамеченной. На Колокольчик девушка покосилась со страхом, уже жалея из-за своей вчерашней разговорчивости, но та сама предпочла сделать вид, будто ничего не случилось и заговорила на нейтральную тему.

После завтрака наложниц отправили на занятия. Первым оказался урок Инайи. Женщина продолжила рассказывать о видах поцелуев, Камилла же беспрестанно косилась на дверь, со страхом ожидая Ильшениса. Но видимо, у ардека нашлись более важные дела, чем запугивание молоденьких рабынь и до окончания занятия дверь так ни разу не открылась.

После обеда шли танцы. Сахиму Камилла искренне обрадовалась, вдобавок заниматься предстояло в паре, и девушка тут же выбрала в напарницы Колокольчик.

- А неплохой сегодня день, - вернувшись в покои, Камилла устало опустилась на кровать. - Спокойный.

- Шутишь? Я уже ни рук, ни ног не чувствую, - подруга скорчила гримасу. - Причем у тебя то действительно есть все шансы продемонстрировать выученное ардеку, но меня Сахим зачем так муштровал? Ильшенис наверняка давно забыл обо мне!

- Тш-ш! Не говори о нем, - Камилла вскинулась, будто звук ненавистного имени стегнул ее, словно плеткой.

В этот самый момент дверь распахнулась, и порог переступил жутко гордый собой слуга. Выйдя на средину и дождавшись, пока наложницы обратят на него внимания, с чувством продекламировал:

- Ардек Ильшенис передает Норите письмо!

- Ну вот, накаркала, - Камилла глухо застонала и закрыла лицо руками.

- Ардек Ильшенис приглашает Нориту на ужин. Завтра, когда на небе загорится первая звезда, он будет ждать в саду. И не будет для него звезд ярче, чем те, что сверкают в глазах прекрасной Нориты. Как луна освещает все вокруг своим серебристым, сказочным сиянием, так и улыбка Нориты преобразит все вокруг, - развернув свиток, старательно продекламировал слуга.

- Как романтично, - позабыв об усталости, Колокольчик вскочила с постели и едва не хлопала в ладоши. - Ну, забирай скорее приглашение.

- Это не Ильшенис писал, - вспомнив комментарий Рошана, фыркнула девушка.

Но все-таки поднялась и приняла письмо из рук почтительно склонившегося слуги. Роза не упустила случая ядовито прокомментировать приглашение, но Камилла предпочла сделать вид, будто на нее напала избирательная глухота. А потом и вовсе пришла калфа и разогнала всех спать.

Камилла послушно легла в постель, вот только сон не шел. Засунутое под подушку приглашение не могло ни колоться, ни мешаться, но, тем не менее, найти удобную позу никак не выходило.

Стоило закрыть глаза, как воображение тут же рисовало торжествующе ухмыляющего Ильшениса. Девушка никак не могла знать, что из-за спора с Рошаном ардек не мог позволить себе перейти к решительным действиям и планировал обычный ужин под открытым небом, а потому вертелась, как на иголках.

Не спалось ни только Камилле, но и Розе с верной Мирабилис. До девушки долетал только обидный смех, но догадаться, что их так веселит, было совершенно несложно. Угомонились наложницы лишь за полночь. Для верности выждав еще некоторое время, Камилла осторожно встала с кровати и, одевшись, на цыпочках вышла из гарема. Прикрыв за собой дверь, шепотом окликнула Хизер.

- Наконец то! Я боялась, ты передумаешь, - та появилась мгновенно, будто все это время находилась рядом.

- А что в этом плохого? Тебе вроде бы нравилась жизнь в гареме, - опешила девушка.

- В том то и дело, что нравилась, - призрак вздохнула. - Норита, прости, это прозвучит ужасно эгоистично, но до тебя меня никто не видел. А быть здесь, видеть подруг, любимого, но не иметь возможно сказать хоть слово… Иногда мне кажется, что одиночество разъедает меня изнутри. С тобой же по-настоящему весело.

- Ужасно рада, что хотя бы кому-то мои страдания приносят радость, - фыркнула Камилла.

- Так и знала, что обидишься. Но выхода нет. Ты нужна мне, я нужна тебе, - взяв себя в руки, деловито произнесла Хизер. - Ты ведь позвала меня, чтобы продолжить обсуждать побег? Я расскажу, во сколько сменяется стража и как украсть немного денег в дорогу.

- В полночь гарем не охраняют? - сообразив, что сейчас не место для обид, Камилла также заставила себя отрешиться от эмоций.

- Стражники сейчас обходят сад. Где-то через полчаса караул сменится, они будут осматривать коридор, - Хизер прикрыла глаза, не то вспоминая, не то «смотря» таким образом сквозь стену. - Мимо библиотеки тоже ходит патруль. В три часа ночи очередная смена, а еще…

- Это расскажешь по дороге, - оборвав призрак на полуслове, Камилла решительно зашагала вперед.

- Подожди, ты куда? Я долгое время готовилась и не смогу обучить тебя всему за пару минут! - Хизер возникла прямо перед Камиллой, перегораживая ей путь.

- Ничего, я быстро учусь, - девушка прошла сквозь призрак и поморщилась, ощутив, как внутри расползается ледяной холод. - К тому же вряд ли Ильшенис согласится отложить прогулку и подождать, пока я в совершенстве освою мастерство сбегать из дворца.

- Подожди, дай хотя бы я первая! Предупрежу в случае чего, - скорчив гримасу, призрак пролетела вперед.

Помощь Хизер действительно пришлась кстати. С таким проводником Камилла практически не нервничала и все больше верила, что ей удастся задуманное. До библиотеки уже оставалось совсем немного, когда призрачная наложница внезапно куда-то запропастилась.

Несмотря на позднее время, коридор отлично освещался и Камилла, хоть и присела за большой вазой, понимала, что любой стражник прекрасно ее разглядит.

Словно подслушав страхи девушки, боги тут же воплотили их. Не прошло и минуты, как за поворотом раздались голоса.

Конечно, Хизер просила девушку никуда не ходить в одиночку, но призрака все не было и у Камиллы не осталось выбора. На цыпочках выбравшись из своего убежища, она кинулась к библиотеке. Приоткрыв дверь, скользнула внутрь и лишь после перевела дыхание.

Вопреки всему, в библиотеке было светло. Впрочем, расположенные на потолке магические светильники могли среагировать на ее присутствие и зажечься. Камилла еще раз оглянулась на дверь, надеясь, что та закрыта плотно и стражники не заметят выбивающийся свет, после чего медленно двинулась вперед.

Стеллажи были заставлены многочисленными книгами, разобранными по авторам и темам. При виде некоторых названий у Камиллы вспыхнули глаза. В другое время девушка не удержалась бы перед соблазном и точно устроилась бы в стоящем у окна кресле с книжкой. Тем более, на столике стояла и ваза с фруктами и печеньем, что сделало бы процесс чтения еще более приятным.

Вспомнив указания Хизер, девушка зашагала к стенке, желая сначала рассмотреть картину, а потом уже заняться поисками ключа.

Картина действительно оказалась красивой. Храм был изображен с удивительной четкостью. Крыша переливалась золотом, от каменных стен также исходило белое свечение. Казалось, стоит заглянуть в окно и можно будет увидеть, как жрец ведет службу.

- Хм-м-м. Не знал, что наложницам разрешили покидать свои покои ночью, - раздавшийся голос заставил Камиллу подскочить.

«Как жаль, что нельзя открыть нарисованную дверь и пересидеть в храме!», медленно повернувшись, с тоской подумала девушка.

- Норита, безусловно, видеть тебя чрезвычайное удовольствие. Вот только не могу не спросить, ты заглянула в библиотеку, чтобы подарить свою улыбку мне? Или она предназначалась кому-то другому? - Ильшенис улыбался, но в голосе сквозили ледяные нотки.

- Добрый вечер, господин, - несмотря на охвативший ужас, Камилла заставила себя смотреть прямо мужчине в глаза. - Мне не спалось. Я решила выбрать книгу, чтобы скорее заснуть и никого не беспокоить. Но в следующий раз непременно отправлюсь сразу к вам за разрешением.

- Тебя я готов видеть в любое время дня и ночи, - вместо того, чтобы оскорбиться, ардек приглушенно рассмеялся.

Наверное, кому-то Ильшенис показался бы сейчас ужасно красивым. Синие штаны сидели идеально, белоснежная рубашка подчеркивала смуглость кожи, а темно-красный бархатный халат придавал мужчине какой-то домашний и уютный вид.

Вот только ардек сделал шаг вперед и в его пожелтевших глазах вспыхнул хищный огонек. Камилла еще сильнее прижалась к стене, чувствуя себя мышью, наткнувшейся на разыгравшегося кота.

- Так говоришь, любишь читать? - Ильшенис навис над девушкой и поднял руку, но не коснулся ее лица. - И какая твоя любимая книга?

- Я люблю творчество Альпина. Некоторые его книги по моей просьбе отец разыскивал в других странах. У нас была одна из самых полных коллекций. Вот только ее пустили с молотка! - буквально выплюнула Камилла.

При воспоминании о том, сколько дорогих сердцу вещей продано чужим людям, внутри вновь разлилась боль.

- Увы, мне он показался слишком скучным и однообразным. К тому же писал о любви, но сам совершенно ничего о ней не знал и умер в одиночестве. Но здесь у тебя есть шанс самой испытать то, что ты читала, - голос Ильшениса завораживал.

Под его взглядом девушка вдруг ощутила себя необыкновенно прекрасной. Мужчина не двигался, только смотрел и смотрел, будто желал запомнить каждую ее черточку.

- Например, вряд ли Альпин знал, каким прекрасным может быть поцелуй. Какое наслаждение испытываешь, когда ваши дыхания смешиваются, а сердца бьются в унисон. От поцелуя кружится голова, внутри разгорается пожар и оторваться от чужих губ подобно самой жуткой пытке.

Ильшенис наклонился и мысль, что сейчас он поцелует ее, заставила пробежать по телу дрожь.

- Подумай, хотелось ли бы тебе испытать это самой? - вместо этого шепнул ардек на ухо девушке. - Сладких снов, Норита.

После чего развернулся и как ни в чем не бывало, зашагал к дверям, больше ни разу не оглянувшись в ее сторону.

Вот только, даже оставшись в одиночестве, Камилла не скоро смогла успокоиться. Сердце бешено колотилось в груди, а ноги отчего-то дрожали.

- И долго ты еще собираешься изображать памятник? Ильшенис ушел, стражи нет. Хотя не спорю, теперь библиотека смотрится гораздо интереснее, - выглянув из стенки, хихикнули Хизер.

- Тебе бы только повеселиться! - смех девушки больно ударил по и без того натянутым нервам. - Ты знала, что он здесь будет?

- Неужели ты думаешь, что смотреть на тебя, посаженную в тюрьму, было бы намного забавнее? - призрак попыталась согнать улыбку, но в глазах продолжали плясать смешинки. - Ильшенис завел привычку читать по ночам после моей смерти. Да и бывает здесь не каждый день. Если бы ты подождала еще немного, я бы тебя предупредила.

- Сомневаюсь, что стражники согласились бы сделать вид, будто не заметили меня, - все еще злясь, хмыкнула Камилла.

- Норита, хватит оправдывать собственное имя. Сама ругалась на Ильшениса, но упорно не желаешь прятать колючки, - скрестив руки, наставительно произнесла Хизер. - Лучше пойдем, я тебе нужную книгу покажу.

Собственно, только мысль о побеге помогла девушке справиться с эмоциями и, шумно выдохнув, молча отправиться за призраком. Остановившись возле стеллажа, Хизер привычно потянулась за тонким фолиантом, но рука прошла сквозь него.

- Демоны! Как же плохо быть мертвой. Особенно тяжело, когда рядом ваза со сладостями, тебе же только облизываться и остается, - скорчив гримасу, пожаловалась призрачная наложница. А потом продолжила куда серьезнее. - Норита, не пытайся больше перейти за грань. Какие бы эмоции ты не испытывала сейчас, это куда лучше вечного холода внутри. Я многое отдала бы даже за возможность ненавидеть и презирать купившего меня хозяина, ведь это дало бы хоть какой-то смысл моему существованию.

Перемена в поведении Хизер оказалась разительной. Не найдя, что сказать, Камилла предпочла заняться делом и вытащила таки нужную книгу. Следовало отметить, сама девушка вряд ли обратила бы на нее внимания. Обложка старая, листы пожелтевшие от времени, рисунок наполовину затерт, сразу и не поймешь, ключ это или какой-то символ.

- Сегодня уже не успеешь, - заметив, как оценивающе Камилла смотрит на стену, Хизер покачала головой.

- А завтра будет поздно! - вспомнив об обещанном свидании, девушка закусила губу.

- Наоборот. Днем также можно незаметно покинуть дворец. Сама подумай, когда выскочившая за покупками служанка привлечет больше внимания - в светлое время суток или темное? - провокационно вопросила призрак.

- Ладно, уговорила, - понимая, что спорить с наложницей, всю жизнь прожившей на юге, бесполезно, Камилла махнула рукой. - В таком случае, проводишь меня обратно? Постараюсь как следует выспаться.

- Конечно, - кивнул, Хизер полетела вперед.

Добраться в покои удалось совершенно беспрепятственно, и когда наложница сообщила, что не встретила ни одного патруля, Камилла заподозрила, что Ильшенис специально велел им убраться прочь. Вот только с какой целью это сделал… Не мог же он в самом деле таким образом давать понять, что не против побега своей самой дорогой игрушки?!

- Спокойной ночи, - остановившись перед дверьми, пожелала Хизер. И, словно издеваясь, добавила. - А ты действительно ему нравишься. Более того, Ильшенис кажется, впервые влюбился.

Хихикнув, девушка растворилась в воздухе раньше, чем ошарашенная Камилла успела сказать хоть слово. Сон после подобного «откровения» ей отбило напрочь.

«Влюбился! Надо же было такое придумать!» - эмоции буквально переполняли девушку, вынуждая вертеться в постели.

Стоило вспомнить самоуверенную усмешку Ильшениса, его высокомерное поведение, как внутри вспыхивала злость.

«Неужели хоть кто-то способен полюбить его в здравом уме?»

Девушка невольно попыталась взглянуть на ардека со стороны и понять, есть ли у него какие-то достоинства. Безусловно, внешность у Ильшениса была яркой. Камилла помнила, как им любовались все девушки на торгах. Еще бы, высокий, загорелый, темноволосый, буквально излучающий силу и уверенность, он разительно отличался от всех лордов, кажущихся бледными копиями друг друга.

Следующим плюсом определенно шел титул и богатство. Очутившись в роли рабыни, Камилла отчетливо осознала, что для счастья нужно очень много денег. Пусть звучит и не слишком благородно, но иначе свободы не обрести.

На этом все достоинства ардека кончились. Слишком наглый, слишком пресыщенный, слишком властный, слишком грубый…. Увлекшись перечислением недостатков, Камилла сама не заметила, в какой момент уснула.

Разбудило же девушку…. Камилла сама не поняла, что именно. Вроде бы в покоях никого не было, остальные наложницы тоже спали, но ощущение чужого взгляда не отпускало.

- Хизер? - решив, что призрак просто соскучилась, одними губами шепнула девушка.

Вот только наложница не показывалась. Зато Камилла заметила появившуюся на тумбочке книжку. К обложке был прикреплен рисунок темно-красной розы, не оставляющий сомнений в том, кто их оставил.

Наверное, стоило вовсе не обращать на подарок внимания, но девушка действительно соскучилась по чтению, а потому решительно потянулась за книгой. Открыла на середине, перевернула несколько страниц и беззвучно ахнула, почувствовав, как щеки обжигает краска.

На иллюстрациях были изображены переплетенные мужские и женские тела, на каждой новой картинке - разные. Имелись и подробные пояснения. Мельком окинув их взглядом, Камилла почувствовала, как щеки заливает румянец.

Фыркнув, девушка сердито захлопнула книжку, и из страниц мгновенно вылетел тонкий листок. На желтой бумаге была небрежно написана лишь одна фраза: «Я всегда готов стать твоим учителем».

И, хоть раньше Камилла не видела почерка Ильшениса, сомневаться в авторстве не приходилось.

«Да за кого он меня принимает?!» - первым порывом было запустить книгой прямо в стену.

Остановило девушку лишь осознание, что это разбудит наложниц и те непременно заинтересуются источником шума. Пришлось прятать книжку под матрас и вновь укладываться спать. Увы, заснуть оказалось не так то просто. Подарок давил в бок, лицо продолжало пылать и Камилла ворочавалась с бока на бок, не в силах найти удобную позу. Вот только даже сон не принес облегчения. Подсознание сыграло с взбудораженной девушкой дурную шутку и перенесло ее на страницы книги. И теперь именно она цеплялась за Ильшениса, сливаясь с ним в объятиях.

От кошмара Камиллу спас сигнал подъема. Наверное, никогда еще девушка так не радовалась при виде Бахайсы. Вытерев мокрый лоб, первой кинулась умываться, пытатясь вместе с потом смыть продолжающие стоять перед глазами картинки.

К счастью, Бахайса стала поторапливать наложниц, обещая важную новость, и Камилла сосредоточила все внимание на этом.

Как оказалось, Ильшенис все-таки смилостивился и позволил Кайседину вновь перемещаться по дворцу. Тот не замедлил воспользоваться свободой и, стремясь отыграться за вынужденное безделье, мгновенно придумал новое развлечение, а именно, вечер танцев.

- Только пусть это будут не обычные танцы. Я хочу, чтобы вы рассказали какую-то историю. Или выразили эмоцию. В общем, удивили и заставили забыть обо всем вокруг, -бурно жестикулируя, в красках принялся описывать парень.

- Не сомневайтесь, господин. Этим вечером скука не посмеет заглянуть к вам, - посылая Кайседину лучезарный взгляд, пропела Роза. - Мы сделаем все возможное, чтобы вы остались довольны.

- Я не сомневаюсь в вашем мастерстве, - парень также улыбнулся, но подмигнул при этом Камилле.

Выходка Кайседина не укрылась от внимания остальных и на девушке тут же скрестились пронзительные взгляды.

«Да что они все ко мне привязались?! Я что, дрессированная обезьянка?!» - сообразив, что Кайседин решил не дожидаться вечера и устроил себе развлечение прямо сейчас, разозлилась Камилла.

Впрочем, немного благородства у парня все же осталось и он поспешил спасти ситуацию.

- А ту, чье выступление понравится мне больше всего, ждет награда, - понизив голос, заговорщицки сообщил Кайседин.

Забрав у калфы шкатулку, парень продемонстрировал всем широкий золотой браслет, украшенный изумрудами.

- Я сам надену его на руку победительнице!

Решив, что достаточно подразнил и заинтересовал наложниц, Кайседин довольно улыбнулся и, поманив Бахайсу за собой, покинул гарем.

Едва за ними захлопнулась дверь, как девушки мгновенно загомонили, спеша поделиться впечатлениями.

- Это украшение прекрасно подойдет к моим глазам. Думаю, что стану носить его вместе с теми серьгами, которые Ильшенис подарил на мой день рождение, - Роза заявила это с такой убежденностью, будто браслет уже принадлежал ей.

- Здесь совершенно некому с тобой соревноваться, - как и следовало ожидать, поспешила поддакнуть Мирабилис. - Разве что Кайседин решит наградить не самую лучшую танцовщицу, а самую неуклюжую. Так сказать, из жалости.

Колючий взгляд заставил вздрогнуть и машинально гордо выпрямиться. Первым порывом было осадить Розу с Мирабилис. и лишь усилием воли Камилла сдержала эмоции. Проглотив вертящиеся на языке ядовитые слова, напоказ всхлипнула и под раздавшиеся смешки бросилась в сад.

«Пусть думают, что я бьюсь в истерике. Зато не станут искать», - рассудив, что лучшей возможности для побега не представится, Камилла расплылась в улыбке.

В самом деле, сейчас все наложницы озабочены предстоящим соревнованием, к вечеру же суматоха усилится еще больше.

- Хизер, - укрывшись за деревом, негромко окликнула девушка.

- Точно не хочешь задержаться? Уверена, Кайседин присудит победу тебе, - призраку даже не понадобилось объяснять что-либо. - Все бы отдала, чтобы полюбоваться выражением лица Розы.

- Ильшенис все равно не позволил бы мне участвовать. Он уверен, что я должна танцевать только для него, - горько усмехнулась Камилла. - Тем более, свидание также назначено на вечер, а оказаться в двух местах одновременно мне не под силу.

- И потому окажешься в третьем. Ильшенис подумает, что ты решила подготовить танец и отправиться тебя искать. Кайседин примется возмущаться, что родственник мешает ему отдыхать, потом они вновь начнут делить твое внимание. Определенно, это зрелище будет гораздо любопытнее! - у Хизер предвкушающе запылали глаза.

- У кого мне «одолжить» денег? - привыкнув к манере призрака всюду находить веселье, Камилла предпочла сразу перейти к сути.

- Пойдем. Я покажу одну комнату. Хозяйка ужасно безалаберна, всегда забывает запирать покои, а еще толком не помнит, сколько у нее украшений. Пропажу пары колец не заметит, - махнув за собой, девушка уверенно поплыла вперед.

К удивлению Камиллы, все прошло без сучка и задоринки. Девушка до последнего боялась, что ее заметят, окликнут и остановят, но видимо, сегодня боги были благосклонны к ней.

- Давай, прикладывай скорее книгу-ключ, - Хизер нетерпеливо наматывала круги вокруг. - Скорее, пока никто не появился.

- Прощай, гарем! Здравствуй, свобода, - Камилла поправила паранджу, надетую якобы для танца, и крепче сжала книгу.

В первый момент показалось, будто ничего не сработало. Камилла ждала искр, свечения, в общем, любого проявления магии, но картина не менялась.

- Ничего не понимаю! - ахнув, призрачная девушка пролетела сквозь стену.

И в этот момент картина медленно отъехала в сторону. Щель вышла небольшая. Стройная Камилла прошла без труда, а вот тому же Ильшенису пришлось бы поворачиваться боком.

- Это специально, чтобы задержать преследователей с оружием, - пояснила Хизер.

Воздух внутри был спертым и немного сырым, но Камилла вдохнула его полной грудью, ведь сейчас это был запах свободы.

- Прощай, Ильшенис. Все-таки я не твоя игрушка, - наблюдая, как картина возвращается на прежнее место, девушка широко улыбнулась.

Представила, в какую ярость придет ардек и вовсе едва удержалась от смеха. Все-таки Хизер права - зрелище должно было быть презабавное!

Вопреки ожиданиям Камиллы, Ильшенис вовсе не пришел в бешенство. И даже не разозлился. Напротив, выходка вроде бы присмиревшей в последнее время наложницы заставила расхохотаться и потереть руки.

- И чему ты радуешься? - удобно устроившийся на диване Рошан напротив, хмурился. - Уж не своему ли проигрышу в споре?

- Разве месяц уже закончился? - ардек выгнул бровь.

- Сомневаюсь, что ситуация изменится. Если девушка предпочла побег свиданию с тобой, это что-то да значит, - упрямо повторил друг.

- О, Норита будет без ума от меня, - самоуверенно улыбнулся Ильшенис. - Я даже подумаю о том, чтобы назвать ее постоянной фавориткой. Настолько пылкая, неуправляемая, порывистая, с ней никогда не бывает скучно!

Собственно, побег Нориты обнаружился совершенно случайно. Ильшенис не собирался приглашать ее до вечера и предпочел скоротать время за работой, но тут к нему на аудиенцию напросился Мансур.

Занимая должность одного из советников и будучи старше всего на несколько лет, мужчина вел себя настолько заносчиво и высокомерно, словно являлся правителем всех земель. Ильшенис давно бы разжаловал его, но отец высоко ценил способности Мансура, да и сам ардек успел убедиться в умственных способностях последнего.

Вот и теперь Мансур желал поделиться мнением о том, как необходимо вести политику с соседями. Причем цедил слова с таким видом, будто делал великое одолжение Ильшенису, делясь крупицами своей мудрости.

Надолго терпения ардека не хватило. Сначала он стал представлять встречу с Норитой просто, чтобы отвлечься, а когда к ним заглянул Рошан, напустился на друга с вопросом, где наложница?

Тот, как и полагается смотрителю покоев, мгновенно сориентировался и заявил, что девушку как раз готовит калфа и та будет с минуты на минуту. Ну а дальше выставить Мансура под предлогом желания разделить обед с Норитой не составило труда. Правда, теперь советник наверняка счел его окончательно потерявшим голову от страсти, но Ильшенис счел, что это к лучшему. Все равно придется убеждать девушку в своей любви, почему бы заодно не устроить «чистку» среди придворных?

Те, кто поверят в его чувства, наверняка попытаются воздействовать через Нориту, не подозревая, что сам ардек только этого и ждет. Заодно и хороший способ посмотреть, как сама девушка справится с подхалимами.

- Так что, отдать приказ начать поиски? Далеко она уйти не могла, а вот влезть в неприятности - вполне, - Рошан старался сохранять невозмутимость, но Ильшенис прекрасно видел плещущееся в его глазах волнение.

- Не стоит зря гонять слуг, пусть потратят время на что-то более полезное. Норита же вернется к нам сама, - по губам ардека скользнула предвкушающая усмешка. - С кем ты говорил, подружилась моя гордячка? Пусть ее приведут в сад. Вместе с палачом и магом воздуха.

- Что ты задумал? - показное равнодушие мгновенно слетело с друга. - Ильшенис, так же нельзя!

- Ты осмелишься оспорить мои приказы? - червячок беспокойства все-таки принялся грызть ардека.

Он прекрасно знал свой дворец и понимал, что Норита вряд ли успела покинуть его. Но тайные ходы коварны. Девушка могла угодить в ловушку, могла споткнуться и упасть с лестницы. Ильшенис же отдавал предпочтение только идеальным цветам.

- Ты еще здесь?

Сверкнув глазами, Рошан поднялся, демонстративно низко поклонился и вышел из комнаты. Ильшенис неторопливо допил вино и лишь после отправился в сад сам. В том, что Рошан выполнит приказ, ардек даже не сомневался.

Друг, конечно, позволял себе очень многое, но всегда помнил, какое место занимает и знал, какую грань нельзя переступать.

На небольшой площадке к столбу уже была привязана дрожащая от страха Колокольчик. Девушка тихо всхлипывала, но молчала, не пытаясь умолять о снисхождении. Остальные наложницы находились в покоях, но обеспокоенно выглядывали из окон.

- Позвать и их тоже? Или зрители ни к чему? - не скрывая недовольства, ядовито уточнил Рошан.

- Разберемся в процессе, - отмахнулся Ильшенис. Кивнул воздушнику, подзывая ближе. - Сейчас сделаешь так, чтобы мой голос услышали все во дворце.

- Пару минут, господин, - склонившись, маг забормотал заклинание.

- Норита! Знаю, ты сейчас меня слышишь, - дождавшись знака, медленно произнес ардек. - Так вот, я уже говорил, что не терплю, когда мое имущество сбегает без спроса. И сейчас предлагаю вернуться по-хорошему. В противном случае пострадает твоя подруга. За каждую минуту промедления Колокольчик будет получать по удару кнутом. Чем больше времени - тем больше ударов. Подумай, что для тебя важнее? Свобода или дружба?

Девушка при этих словах всхлипнула особенно сильно. Ильшенис медленно подошел к Колокольчик, встал так, чтобы смотреть ей в лицо.

- Обидно получать наказание незаслуженно, правда? Остается надеяться, что Норита окажется хорошей подругой, и ты не ошиблась, предложив ей свою дружбу.

В глазах наложницы мелькнул страх. Кажется, в возращение подруги она не слишком верила.

Спустя минуту в саду прибавилось людей. Встрепанный Кайседин, сердито поджимающий губы Фарид, перепуганная Бахайса и заламывающий руки Сахим заговорили одновременно и почти сразу переглянулись, решая, кому продолжить разговор.

- Я хотел увидеть Нориту. Прочь, - не дожидаясь, пока они определяться, сухо скомандовал ардек.

- Ильшенис, ты сам понимаешь, что собираешься сделать? Возможно, Норита просто заблудилась где-то. Она же во дворце совсем недавно. Куда проще отправить за ней слуг, - понимая, что их разговор слышат, Фарид старался аккуратно подбирать слова, чтобы и достучаться до кузена, и не оскорбить его перед подданными.

- А когда Норита появится, прикажешь избить плетьми и ее? Я не позволю этому случиться! - а вот Кайседин молол языком, не раздумывая. - Сам ее выкуплю, раз она предпочитает побег нахождению здесь!

- И как же ты мне помешаешь? - Ильшенис медленно взмахнул отобранным у палача кнутом. - Не забывай, гостям позволено многое, но хозяин здесь - я. К тому же, раз вы с Норитой так подружились, здесь есть и второй столб. Возможно, тебя девушка пожалеет больше, чем подругу.

- Ильшенис, давай поговорим не здесь, - перехватив сжавшего кулаки кузена, миролюбиво предложил Фарид. - Твоя одержимость этим цветком начинает пугать.

- Закрытый купол. Сейчас же, - вместо ответа скомандовал ардек воздушнику.

Тот прекрасно понял, что от него требуется. Подобные заклинания обычно неплохо выручали при переговорах, и маг привык держать заготовленными пару штук. Поэтому сейчас хватило мгновения для слова-активатора и вот на поляне вырос облачный купол, отделяющий Ильшениса, Рошана, палача и привязанную Колокольчик от остальных. Теперь переступить границу или разглядеть, что происходит за чертой, под силу было только магу.

- Кажется, минута уже прошла, - Ильшенис многозначительно качнул кнутом. - Только знаешь, сделай так, чтобы нас слышали, иначе вся моя затея теряет смысл.

- Ильшенис, Норита ведь не успеет добежать. Дай ей хоть пять минут, - предпринял очередную попытку убедить друга Рошан.

- Значит, это заставит ее бежать быстрее, - подойдя к Колокольчик, Ильшенис с силой рванул рубашку с плеч. Склонился над девушкой и шепнул. - Кричи.

А потом хлестнул по соседнему столбу. Удар вышел сильным, звонким. Колокольчик дернулась всем телом, по щекам покатились слезы, но девушка не издала ни звука.

- И почему мне постоянно приходится повторять дважды? - передернул плечами ардек. - Ты закричишь, иначе следующий удар обожжет твои плечи.

Ильшенис вновь хлестнул столб. Теперь Колокольчик взвизгнула. Испуганно, надрывно, подавившись собственным криком.

- Норита, очередная минута пошла. Не появишься - Колокольчик ждет три удара. Затем четыре. Затем пять. Как думаешь, сколько она выдержит, прежде чем свалится без чувств? - раздался увеличенный магией голос ардека.

В том, что Норита все-таки появится, Ильшенис даже не сомневался. Девушка была импульсивной, гордой, но в ней не чувствовалось подлости. И оставить подругу в беде она просто не могла.

Камилла успела преодолеть приличное расстояние.

Передвигаться в темноте, да еще и в парандже пришлось практически на ощупь. Промаявшись какое-то время и едва не споткнувшись, девушка решительно стащила ненавистную одежду и накинула себе на плечи. В очередной раз пришлось кстати и присутствие Хизер. От девушки исходило слабое свечение, и следовавшая на пару шагов впереди призрак играла роль светильника.

Услышав обращение ардека, в первый момент Камилла не поверила собственным ушам.

- Пожалуйста, скажи, что мне слышится! - взмолилась девушка.

- Я же говорила, что ты нравишься Ильшенису, - развела руками Хизер.

- По-твоему, это любовь?! Угрожать одному человеку жизнью другого? - чувствуя, как внутри поднимается ярость, взвизгнула Камилла. - Да я его ненавижу! Скорее опять вены перережу, чем вернусь!

- Ну, ардек ведь не приказал избить тебя. Напротив, дарит подарки, пытается ухаживать, - призрак пыталась держаться уверенной, но в глазах плескался страх.

- Сомневаюсь, что Фарид бил тебя или угрожал запороть твоих подруг в случае, если ты не ответишь на его чувства, - жестко напомнила Камилла. - Опять же, этот ход он показал тебе не просто так.

- Может быть, это просто угроза? Ильшенис таким образом пытается заставить тебя вернуться? - при упоминании любимого Хизер дернулась, но продолжила, как ни в чем не бывало. - Я сейчас посмотрю, жди здесь.

Ардек давал указания только на счет голосов и звука удара девушки не услышали. Зато крик Колокольчик раздался, казалось, прямо над головой.

По коже пробежался мороз. Камилла вспомнила угрозы мужчины, рассказы присматривающей за ней на корабле служанки. Да, тогда девушка наврала о наказании, чтобы заставить Камиллу выпить сонный отвар. Сейчас же все происходило по-настоящему.

- Он за это заплатит. Клянусь богами, что заставлю Ильшениса ответить за все, - девушка сжала кулаки с такой силой, что поцарапала ладони.

А потом, уже не пытаясь смотреть под ноги и выбирать дорогу поудобнее, припустила во всю прыть.

- Что ты делаешь? Выход в другой стороне! - возникшая перед ней Хизер упреждающе раскинула руки - Другого шанса у тебя не будет!

- Плевать! Я не стану платить за свою свободу ценой жизни подруги! - девушка уже привычно прошла прямо сквозь призрака.

Возможно, в самом деле стоило подождать. Не делать глупостей и попросить Хизер как следует все разведать. Вот только Ильшенис дал ей лишь минуту на возвращение и внутренний голос подсказывал, что, даже если ардек блефует сейчас, ничто не помешает ему исполнить угрозу потом.

Очередной пронзительный крик Колокольчик хлестнул по натянутым нервам не хуже кнута. Камилла перепрыгнула через ступеньку, споткнулась, но, не обращая внимания на боль в ноге, понеслась дальше.

- Да подожди же ты! Возле библиотеки стража! Пара минут, они уйдет! - воскликнула вновь появившаяся рядом Хизер.

- Три минуты - три новых удара, - с силой дергая за рычаг, чтобы заставить дверь открыться, сквозь зубы выдохнула Камилла.

Стражники оказались не рядом с библиотекой, а прямо напротив дверей. Камилла буквально врезалась в одного из мужчин и, пока те не успели среагировать, побежала дальше. К слову, удивленными ее появлением стражники не выглядели. Будто знали, что девушка появится там. И в погоню также не кинулись.

В сад она влетела под вновь раздавшийся крик подруги. В боку кололо, рубашка взмокла от пота, одну туфлю Камилла потеряла, споткнувшись в очередной раз, а паранджу выбросила сама. Причем здесь девушку поджидал очередной сюрприз. Часть сада была отделена облачной завесой, возле которой столпились Фарид, Дин, Бахайса, Фарид и несколько наложниц. Крики же продолжали доноситься из-за завесы.

- П-пожалуйста, не надо. Я здесь, - судорожно дыша, Камилла рухнула на колени.

Даже не видя Ильшениса, девушка не сомневалась, что он сам прекрасно видит ее и уткнулась взглядом в землю, не желая выдать себя вспышкой ярости.

- Норита! - к ней мгновенно кинулся Дин.

Попытался подхватить под руку, но хватило одного оклика Фарида, чтобы парень замер, а потом отошел в сторону.

Сообразив, что теперь общение с ней будет приносить всем только неприятности, Камилла до крови закусила губу.

Ильшенис же наблюдал за упавшей на колени девушкой с довольной улыбкой.

- Я же говорил, что она появится, - бросив кнут палачу, ардек приблизился к Колокольчик.

Заплаканная наложница съежилась, не зная, чего ожидать, но мужчина лишь перерезал кинжалом связывающие ее запястья веревки.

Сняв накидку, заботливо накинул ее на Колокольчик, прикрывая разорванную рубашку.

- Если не хочешь, чтобы все это повторилось по-настоящему - никому не скажешь ни слова. Особенно - своей подруге, - приобнимая едва не рухнувшую наложницу, негромко произнес он. - Поняла?

- Д-да, - шмыгнув носом, поспешно закивала Колокольчик.

- Вот и славно. Это можешь оставить себе, - ардек кивнул на приколотую к накидке брошь, изображающую солнце.

- Рошан, будь добр, проводи Колокольчик к Джабире. Пусть несколько дней она побудет в лазарете. А еще обеспечь целителя, который займется девушкой. Следов порки быть не должно, - глядя другу прямо в глаза, произнес Ильшенис.

- Разумеется, господин, - не в силах высказать собственное неодобрение, Рошан вместо этого отвесил такой глубокий поклон, что чуть не стукнулся о землю.

А потом подхватил наложницу на руки и стремительно зашагал сквозь растаявшую завесу.

- Все прочь, - Ильшенису хватило одного взгляда, чтобы невольные зрители покинули сад.

Осталась лишь одна Норита. Девушка обернулась вслед Рошану, судорожно выдохнула и вновь уткнулась взглядом в землю.

- Ты виновата в этом сама, - поравнявшись с ней, Ильшенис коснулся распущенных волос, пропуская темные пряди сквозь пальцы. Сняв почти слетевшую заколку, запустил ее в кусты. - Не следовало убегать. Мне казалось, ты куда умнее.

- Так что, мне занять место у столба? Сколько плетей полагается за побег? - Норита мгновенно взвилась на ноги.

Опалила яростным взглядом, но протянула вперед сложенные руки.

- Хотя можешь даже не привязывать. Я не стану бежать. Давай, бей. Это ведь так просто - ударить того, кто не способен защититься. Несомненно, шантажировать и унижать людей тебя отлично научили в детстве. Именно так и должен поступать настоящий правитель. Слухи не врали - вы все сплошные дикари!

Каждое слово Нориты было пропитано ядом. Казалось, еще немного и девушка попытается выцарапать ему глаза. Взъерошенная, с растрепавшимися волосами и пылающими гневом глазами она выглядела очаровательно. Настоящая дикая кошка!

Вспомнив о глупом споре, Ильшенис выдохнул сквозь плотно стиснутые зубы. Сейчас желание заключить Нориту в объятия и впиться поцелуем в столь манящие губы было как никогда сильным. Даже на корабле он не желал девушку настолько неистово!

- Неужели все? Думаю, Кайседину будет очень неприятно узнать, какого ты низкого о нем мнения. Мне казалось, вы подружились, - не отказал ардек себе в удовольствии позлить девушку.

Норита ожидаемо фыркнула и лишь сильнее вздернула подбородок.

- Что касается наказания… Было бы ужасно несправедливо испортить такую нежную кожу, - мужчина провел рукой по плечу дернувшейся наложницы. - К тому же я не люблю менять свои планы. И по-прежнему жду тебя на ужин.

На этот раз девушка не шелохнулась. Уставилась куда-то перед собой невидящим взглядом, наверняка представляя, что также находится где-то далеко. Сейчас легко было представить, будто в его объятиях находится не прекрасная девушка, а ледяная статуя. Вот только Нориту выдавал бешеный стук сердца.

Ильшенис коротко усмехнулся, представляя, какие картины рисует воображение наложницы. Наверняка видит его страшным серым волком, загнавшим пушистого зайку, и даже не подозревает, что ее сердечко безжалостно выдает все свои тайны.

- И не убегай больше. Не хочу, чтобы мой самый красивый цветок оказался испорчен, - руки ардека скользнули по телу Нориты.

Бережно ощупали плечи, огладили талию, мазнули по бедрам вроде бы в попытке убедиться, что девушка не пострадала в своем коротком путешествии.

- А вот это я верну хозяйке, - вытащив из кармана штанов мешочек с похищенными украшениями, шепнул на ухо Ильшенис.

И, развернувшись, медленно направился обратно во дворец. Услышав, как Норита сердито выдохнула, усмехнулся уголками губ.

Что ж, пусть все пошло несколько не по плану, но так даже интереснее. Особенно, если добавить еще пару деталей.

Едва не мурлыкнув от удовольствия, велел попавшемуся навстречу слуге позвать калфу и с головой погрузился в размышления.

Камилле недолго удалось побыть в одиночестве. Стоило ардеку скрыться, как в сад высыпали остальные наложницы. Правда, близко подходить не стали, но слышно их было прекрасно.

- Я же говорила, что от нее одни неприятности. Ну а чего еще можно было ожидать, когда среди цветов затесался сорняк? Вот увидите, все от нее наплачемся, - с нарочитой заботой втолковывала Роза остальным.

Первой реакцией было вцепиться наложнице в волосы. От души надавать пощечин и заставить пожалеть о сказанных словах. Оскорбления в свой адрес Камилла бы еще стерпела, но намек на Колокольчик не просто резал по живому, а буквально обжигал огнем.

- А еще сорняки нуждаются в свободном пространстве и прекрасно глушат другие цветы, - ледяным голосом отчеканила Камилла. - Сегодня я ужинаю вместе с Ильшенисом. Думаю, ардек согласится со мной, что в последнее время в его саду стало слишком много растений.

- Бедный господин. Кажется, аппетит у него будет испорчен напрочь, - Мирабилис скорчила гримасу.

От неминуемой ссоры наложниц спасло появление Бахайсы. Калфа выглядела неподдельно сбитой с толку. При виде Камиллы она широко улыбнулась, но в глазах читалось смятение.

- Норита, пойдем скорее, я провожу тебя в баню. До вечера осталось совсем мало времени, а ты совершенно не готова! - всплеснув руками, закудахтала калфа.

Больше всего девушке хотелось сказать, что в баню может отправиться сам Ильшенис, причем лучше всего ему так и утопиться! Вот только в ушах продолжали стоять крики Колокольчик, и Камилла не произнесла ни слова.

На следующие несколько часов девушка превратилась в марионетку, беспрекословно выполняя все указания калфы и словно со стороны наблюдая, как ей наносят макияж и укладывают волосы.

- Я что, должна надеть это? - только при виде поданного платья Камилла стряхнула с себя оцепенение.

- Господин пожелал видеть тебя в этом наряде. Он ведь принадлежит тебе, верно? Придется разве что немного ушить, - Бахайса приложила платье к Камилле, оценивая вид.

- Принадлежало. Сейчас у меня не осталось ничего своего. Ильшенис купил весь мой гардероб, - сухо сообщила девушка.

Больше Камилла ничего спрашивать не стала, хотя выбор ардека изрядно ее удивил.

Помнится, в прошлый раз Ильшенис остановил выбор на ярко-красном, ужасно вызывающем наряде. Нынешнее платье оказалось полной противоположностью. Начать с того, что оно было белоснежным, с розовой вышивкой на подоле. Длинные рукава, совсем небольшой вырез, строгий силуэт. В этом наряде Камилла напоминала сама себе спустившееся с неба облачко - пушистое, утопающее в кружевах, но холодное и далекое.

- Теперь готово, - отойдя на пару шагов, Бахайса довольно щелкнула языком. - Пойдем, я сама провожу тебя к господину.

Вместе с калфой также отправились шестеро стражников. Трое шли впереди и трое сзади. Их взгляды кололи спину сильнее булавок, но Камилла предпочла сделать вид, будто не замечает их внимания. Собственно, после недавней попытки побега удивительно, что конвоиров всего шесть, а не тридцать шесть. Девушка даже не удивилась бы, прикажи калфа надеть на нее цепи.

- Переступив порог, ты должна низко поклониться. Господин сам позволит тебе подняться. Нельзя много говорить и шуметь, нельзя спорить с господином, - опасаясь, что Камилла позволит себе очередную выходку, в третий раз принялась за инструктаж Бахайса. - Запомни уже, что здесь ты больше не леди, а такая же бесправная рабыня! Только ардек может решить твою судьбу. За непослушание же накажут нас всех!

Камиллу уже ждали. Стоило приблизиться к покоям ардека, как слуги приглашающее открыли дверь. Девушка приподняла юбки, собираясь переступить порог, и тут Бахайса толкнула ее в спину, заставив с разбегу влететь в комнату.

Вот когда Камилла с тоской вспомнила прошлый наряд. Пусть короткая рубашка и штаны выглядели ужасно неприличными, зато в них легко было сохранить равновесие. Сейчас же девушка запуталась в юбках и, как предписывалось правилами, упала на колени перед Ильшенисом.

- До последнего был уверен, что ты не придешь, - дотронувшись до ее волос, заметил ардек.

- Вы были весьма убедительны, приглашая меня, - Камилла осталась стоять на коленях, но в глазах сверкнули искры.

- Вновь «вы»? Я ведь уже позволил говорить мне «ты», - на лице Ильшениса промелькнула тень неудовольствия. Впрочем, почти сразу он лучезарно улыбнулся и протянул наложнице руку, помогая подняться. - В любом случае, рад видеть тебя.

Увы, сама Камилла никак не могла ответить тем же и потому предпочла сосредоточить внимание на окружающей обстановке. Повсюду горели свечи, в воздухе пахло чем-то цветочно-сладким, посреди стоял накрытый стол. Непроизвольно девушка изогнула бровь.

Да, помнится, на корабле каюта Ильшениса также была обставлена по ремийским традициям, но здесь ведь не Ремия и ардеку не за чем играть по чужим правилам. Разве что все это рассчитано на то, чтобы произвести впечатление на нее.

К слову, сам мужчина также переоделся, выбрав костюм по ремийской моде. В черном сюртуке и брюках Ильшенис выглядел непривычно и вместе с тем ужасно элегантно. Многочисленные украшения ардек снял, оставив лишь одно кольцо с рубином на безымянном пальце. Выглядел он при этом как самый настоящий ремийский лорд, разве что смуглое лицо и пожелтевшие глаза выдавали его происхождение.

Пока девушка рассматривала ардека, он не менее внимательно изучал ее. И довольно улыбался, отмечая, что калфа хорошо потрудилась и заработала несколько золотых в награду.

Открытая и яркая одежда наложниц была предназначена для того, чтобы соблазнять мужчин. Но даже в закрытом платье Норита умудрялась выглядеть просто неотразимо. Хрупкой, беззащитной и пленительной.

Пояс обхватывал тонкую талию, пышные юбки создавали иллюзию, будто Норита не идет, а плывет по полу. Сияли алмазные сережки, отблески свечей отражались в алмазном ожерелье и казалось, будто кожа наложницы также сияет перламутровым блеском.

Ильшенис с трудом удержался от желания обнять Нориту, почувствовать тепло ее тела, убедившись - пришедшая к нему на ужин девушка реальна, и не растает в лунных лучах.

- Я думал, ты не удержишься от вопросов. Повар приготовил исключительно ремийские блюда, - ардек взмахнул рукой, указывая на стол.

- Мне запретили задавать вопросы. С этого момента я буду строго следовать всем правилам, - при виде обожаемого суфле рот невольно наполнился слюной, но Камилла постаралась сохранить невозмутимый вид.

- Чепуха! Поступай так, как захочешь, - Ильшенис негромко рассмеялся чему-то. - Так у тебя есть какие-то вопросы? Спрашивай. Я хочу видеть перед собой живую собеседницу, а не нарядную игрушку.

- Хорошо, - получив разрешение, девушка подняла голову, встречаясь взглядом с ардеком. - Зачем все это? Ужин, свечи, блюда? Разве мне не положено наказание за побег? Я признаю свою вину и готова отвечать сама! Но не трогай моих друзей. Колокольчик даже не знала о моих намерениях!

- Я ведь говорил, что не люблю менять своих планов. И ничто не заставило бы меня отказаться от ужина с тобой, - обойдя девушку по кругу, едва не мурлыкнул Ильшенис. - Здесь бывали многие наложницы, но никогда мне еще выпадало удовольствие вести беседу с настоящей леди. Ты ведь поможешь исправить это досадное упущение?

Ардек оказался совсем рядом, не то обнимая, не то поправляя кружева на платье. Камилла затаила дыхание, вынуждая себя стоять на месте.

- Собственно, поэтому на тебе такой наряд. Юным леди, готовящимся к первому дебюту в свете, полагаются пастельные тона, не так ли? На балу их приглашают танцевать джентльмены, осыпают комплиментами и всячески ухаживают за своими избранницами.

- Да, верно. Вот только одну важную деталь ты все же упустил, - Камилла сделала паузу, дожидаясь, пока Ильшенис обратит на нее вопросительный взгляд. - Леди свободны и никому не принадлежат. Они вольны принять ухаживания или отказать кавалеру. Я же не вправе ничего сделать без твоего разрешения.

- Ты тоже можешь поступать, как хочешь, - кивнул ардек. - Обещаю, что позволю уйти, как только захочешь.

Девушка при этих словах дернулась и судорожно покосилась на дверь. Правда, осталась стоять неподвижно, не сделав ни единой попытки приблизиться к выходу.

«Не верит».

Впрочем, сейчас Ильшенис не врал и действительно не собирался препятствовать Норите вернуться в свои покои. Собственно, он изначально планировал короткий ужин, желая получше познакомиться с наложницей и дать ей время привыкнуть к себе, так что ничем не рисковал.

- И все равно твоему плану не суждено сбыться, - Норита произнесла это равнодушно, всего лишь констатируя факт, но в глазах прыгали искорки.

Ильшенис готов был поспорить, что, хоть наложница вряд ли призналась бы в этом даже самой себе, ей доставляло неприкрытое удовольствие дерзить ему и вступать в спор.

- Ты хотел леди. А назвать меня ею довольно сложно, - не став дожидаться приглашения, девушка подобрала юбки повыше и с ногами взобралась на стул.

- Так вот чему нынче обучают воспитанниц. А что, мне нравится! При таком раскладе у леди куда больше шансов завлечь в свои сети подходящего жениха. Да и джентельмен может сразу оценить товар, - Ильшенис довольно зацокал языком, нарочито вызывающе рассматривая стройные ножки наложницы.

У Камиллы запылали щеки. Признаться, девушка ожидала, что ардек просто выставит ее за дверь и теперь боролась с порывом отдернуть платье. Чтобы как-то справиться с собой, наложница потянулась к пиале с салатом. Проигнорировав ложку, запустила в кушанье руку, после чего демонстративно принялась облизывать пальцы.

- Не стоит так делать, - в голосе ардека послышалось предостережение.

- Почему? Боишься, что испачкаю все вокруг? Так пригласи настоящую леди, - Камилла оценивающе покосилась на блюда, после чего потянулась к засахаренным фруктам. Естественно, вновь проигнорировав столовые приборы и даже специально капнув соком на белоснежную скатерть.

- Потому что ты даже не представляешь, как соблазнительно смотришься со стороны. Боюсь, что искушение окажется слишком велико, и я не смогу удержаться, чтобы также не попробовать десерт, - Ильшенис немигающее смотрел на девушку и Камилле на мгновение представился лев.

Огромный, хищный зверь, вроде бы вальяжно устроившийся на ковре и собирающейся вздремнуть, но вместе с тем готовый в любую минуту взвиться и кинуться на выбранную добычу. А еще не оставляло сомнений - ардеку ужасно нравится дразнить ее и наблюдать за последующей реакцией.

Ильшенис окинул наложницу изучающим взглядом и облизнул губы, после чего дергать «льва» за усы мгновенно расхотелось.

- Много сладкого вредно для здоровья, - вытерев пальцы салфеткой, Камилла гордо выпрямилась и сложила руки на коленях.

- Говоришь, тебя сложно назвать леди, - ардек на мгновение прикрыл опасно сверкнувшие глаза, после чего продолжил, как ни в чем не бывало. - Почему?

Развернув стул, скрестил руки на спинке и с любопытством уставился на нее.

- Неужели в действительности ты не аристократка? А граф Монлер знает, что воспитывал чужого ребенка?

- Я ношу титул по праву! Граф мой настоящий отец! - оскорбившаяся Камилла мгновенно вперила в мужчину пылающий взгляд. - Но, будучи леди по рождению, я не слишком являюсь ей по духу.

- То есть, все гувернантки не смогли привить тебе должных манер? И сейчас ты зубами вытащишь пробку, в пару глотков осушишь бутылку вину, после чего устроишь пьяный дебош? - откровенно развеселился Ильшенис. - А знаешь, я даже не буду против! Мне давно приелись официальные ужины и вечер с тобой станет приятным разнообразием. Только не вздумай спаивать других наложниц, иначе ради поддержания дисциплины все-таки придется назначить тебе наказание.

- Как будет угодно господину, - сообразив, что любые попытки вывести ардека из равновесия только смешат последнего, флегматично отозвалась Камилла.

- Тебя что, совсем это не пугает? - в глазах Ильшениса мелькнуло что-то непонятное. - Даже пары ударов кнутом или плеткой хватит, чтобы нанести глубокие раны. А у тебя такая нежная кожа…. Жаль будет портить ее шрамами.

- Смотря как бить. Опять же, приглашенный целитель способен свести все следы, - передернула плечами девушка. - Да и боль не так сложно вынести. Особенно, если знаешь, что человек, взявший в руки розги, ненамного умнее тебя. И ты даже сумеешь отплатить ему. Потом, когда вырастешь и получить нужное влияние.

- Тебя била няня? - теперь любопытство исчезло из взгляда ардека.

Вместо этого он смотрел с сочувствием и… злостью?

Потянувшись за бутылкой, открыл ее и разлил темно красное вино по бокалам.

- Гувернантка, - Камилла в пару глотков осушила свой бокал. - Я была диким, неуправляемым ребенком с кипучей энергией. Заставить меня заниматься было непосильным делом. Я не понимала, почему должна сидеть в душной комнате в окружении горы книг, когда мои друзья могли резвиться на озере.

- А отец? Он позволял это? - к своему бокалу Ильшенис не притронулся и просто грел его в ладонях.

- Он не знал. Отец тяжело переживал смерть матери и с головой ушел в работу. Но, как-то вернувшись с очередной поездки, заявил, что доверит все дела управляющим и больше не покинет дом. После этого гувернантка уволилась сама. Новые же лишь лишали меня сладкого и отправляли в комнату, - Камилла и сама не могла объяснить, зачем рассказывает все это.

Тем более, Ильшенисису! Человеку, который несколько часов назад отдал приказ избить кнутом Колокольчик только за то, что она проявила немного внимания к ней.

Вот только сидеть за столом и молчать было бы глупо. Ардек ведь сам потребовал поддерживать разговор, а прямо отказывать ему Камилла больше не решалась. А потом слова полились как-то сами.

Раньше девушка никому не рассказывала об этом, даже отец не знал. Сначала Камилла просто не знала, что можно пожаловаться ему, потом стало стыдно, а еще потом - перестало казаться важным.

- Здесь тебя никто не обидит, - Ильшенис поднялся.

Медленно обошел стол, остановившись за ее стулом. Сжавшаяся девушка затаила дыхание. Сглотнула, когда ардек склонился рядом и обнял за плечи.

- Обещаю, что больше ты не будешь бояться. Никто не причинит тебе вреда, - горячие ладони обжигали кожу даже сквозь платье, а шепот щекотал шею.

- Кроме тебя, - злые слова сорвались с языка прежде, чем Камилла успела обдумать их.

- Глупости, - Ильшенис бархатно рассмеялся и ласково провел рукой по ее спине. - Мои объятия подарят тебе лишь сплошное удовольствие. Рядом со мной ты узнаешь, каково это - когда твоя кровь превращается в пламя, когда страсть кружит тебя в настоящем урагане, вознося к вершинам блаженства.

Голос ардека гипнотизировал, будоража сознание и заставляя по телу бежать мурашки.

«Да что это за магия такая?!» - разозлившись на себя, Камилла вскочила.

Под пронзительным взглядом еще сильнее пожелтевших глаз щеки предательски запылали.

- Меня не интересует огонь, не хочу превратиться в пепел, который после будет небрежно смахнут на землю. Да и высоты я боюсь с детства, - холодно отчеканила девушка.

- А что любишь? - раз поймав «мышь», Ильшенис не собирался выпускать добычу из лап. Медленно «ощупывал», пытаясь отыскать побольше слабостей. - Такой дикой, неудержимой розочке точно должна быть по сердцу быстрая скачка. Что скажешь на счет верховой прогулки? Завтра?

- Разве у ардека нет никаких более важных дел, чем кататься по городу с наложницей? - первым порывом Камиллы было отказаться.

- Ради твоей улыбки я с легкостью перенесу все дела, - передернул плечами мужчина.

- В таком случае, я прямо сейчас заплачу аванс, - Камилла заставила себя улыбнуться.

И плевать, что больше всего хочется расцарапать Ильшенису лицо. Такой шанс рассмотреть город она просто не сможет упустить!

- В таком случае, до завтра? - ардек склонился в учтивом поклоне.

- Благодарю за ужин, - растерявшись, Камилла также заученно присела в реверансе.

Когда Ильшенис изъявил о своем желании видеть ее за ужином, девушка была уверена, что ардек собирается закончить начатое на корабле. И меньше всего ожидала, что ей будет позволено уйти.

- Ох, совсем забыл! - когда Камилла дотронулась до ручки двери, настиг ее возглас Ильшениса. - Норита, мне совершенно нет прощения!

Девушка медленно повернулась. На лице ардека крупными буквами читалось волнение, но Камилла не сомневалась, что все это не более, чем игра. Такой мужчина как Ильшенис просто не мог допустить, чтобы что-то пошло вразрез с его планами.

- И что ты забыл? - сообразив, что мужчина ждет ее реакции, послушно спросила Камилла.

- Разумеется, сделать тебе подарок. Ведь джентльмен, приглашая леди на свидание, просто не может позволить, чтобы она ушла с пустыми руками. Но, поскольку я не озаботился найти что-то подходящее заранее, - Ильшенис демонстративно оглянулся по сторонам, - то подарю кое-что особенное. Личные покои.

Наверное, Камилле стоило изобразить бурный восторг. Поклониться, приняться заверять в своей вечной преданности, расхвалить подарок. Но вместо этого девушка не произнесла ни слова. Слишком хорошо помнила, за что наложницам жаловали собственные комнаты.

А учитывая, что последней фавориткой была Роза…. Та наверняка придет в бешенство, узнав, кому отдали ее бывшие покои.

- Такому нежному цветку нужна свобода. Не хочу, чтобы ты ютилась вместе с остальными, - между тем соблазняюще продолжил Ильшенис.

- Жить одной слишком скучно, - Камилла капризно наморщила нос. - Хочу соседку. А в случае чего, она мне и прическу сделать поможет, и одеться. Пусть со мной живет Колокольчик.

- Думаешь, она захочет жить вместе с тобой? - ардек изобразил сочувствие, но в глазах сверкнуло ледяное торжество.

- Разреши, а у Колокольчик я спрошу сама, - даже понимая, что Ильшенис прав и его выходка наверняка лишила ее подруги, продолжала настаивать Камилла.

- Желание леди закон для меня, - ардек вновь поклонился.

- Я могу идти? - Камилла нетерпеливо покосилась на дверь.

- Только после того, как пожелаешь мне спокойной ночи, - едва не мурлыкнул Ильшенис. - Настоящая леди ведь должна быть хорошо воспитанной, верно?

- Я желаю вам спокойной ночи и ясных снов, господин, - вновь сбившись на официальный тон, девушка присела в глубоком реверансе.

- Разве это делается так? - негромко рассмеявшись, мужчина покачал головой.

А потом в несколько шагов решительно пересек разделяющее их расстояние. К удивлению Камиллы, от Ильшениса пахло морем. Он приблизился так близко, что девушка даже слышала стук его сердца.

- Повторяй за мной. Спокойной ночи, Ильшенис, - шепнул мужчина, после чего притянул ее к себе. Коснулся губ легким, невесомым поцелуем и сразу же отступил назад. - Вот теперь можешь идти.

Из покоев Ильшениса Камилла вылетела с ощущением, что у нее горят не только щеки, а даже уши.

ГЛАВА 6

К удивлению Камиллы, утром Бахайса прислала служанок, которые должны были помочь ей одеться для прогулки. Ночь девушка провела в отдельных покоях и по достоинству оценила возможность побыть в одиночестве. Правда, вчера Камилла слишком вымоталась и, переступив порог, почти сразу рухнула спать, даже толком не осмотревшись. Сил хватило только на то, чтобы выяснить у калфы, что Роза в этих покоях никогда не жила..

И сейчас, пока служанки хлопотали над ней, разглядывала комнату. Все внутри было выдержанно в зеленых тонах. Светло-зеленые стены, зеленый потолок, обитые зеленым кресла и пуфик. Кровать также застелена зеленым покрывалом. Из общего стиля выбивались лишь висящие на стенах белые свитки с начертанными молитвами.

- Настоящая красавица. Просто глаз не отвести! - закончив работу, девушки довольно улыбнулись.

Камилла в ответ лишь скептически фыркнула. Нет, служанки заплели ее волосы в сложную косу и украсили жемчужными нитями. К тому же так сильно подвели глаза и накрасили губы, что девушка не сразу узнала в роковой хищнице, отразившейся в зеркале, себя. Вот только потом служанки надели на нее сверху паранджу с плотной сеточкой, и разглядеть, как выглядит Камилла под ней, не под силу оказалось бы даже магу!

«Интересно, как Ильшенис представляет нашу прогулку?» - представив, как свалиться с седла из-за невозможности увидеть хоть что-то, девушка вздрогнула.

А еще сердце невольно царапнула обида, что ардек сочтет ее отвратительной наездницей. Для него ведь в порядке вещей, что все наложницы должны выходить из гарема только в парандже. Доказывать же, что с самого детства отлично ездит верхом и с легкостью обгоняла даже мужчин, Камилла считала ниже своего достоинства.

- Доброе утро, Норита. Выглядишь очаровательно, - ожидающий ее у входа во дворец ардек лучезарно улыбнулся.

Кивком головы отпустив сопровождающую прислугу, протянул девушке руку.

Увидев лошадей, верхом на которых предполагалось отправиться в путь, Камилла негромко ахнула. Наверное, правильнее было бы назвать животных слонами. Иссиня-черного цвета, огромные, они вроде бы не обращали внимания на окружающих, но взгляд темно-коричневых глаз язык не поворачивался назвать миролюбивым.

- Это братья. Я купил их жеребятами и сам вырастил. Правового зовут Валин, левого - Гросс, - потрепав Валина по холке, с нескрываемой гордостью сообщил Ильшенис. - Я счел, что тебе они понравятся куда больше, чем например, тонкая флегматичная кобыла мышиного цвета, в совершенстве освоившая только шаг и с трудом переходящая на рысь.

- Никогда бы не подумала, что в конюшне ардека столь скудный выбор, - внутренне замирая от страха, Камилла шагнула к Гроссу. - Привет, мой хороший. Будем знакомиться?

Доставая из кармана захваченное с завтрака яблоко, больше всего девушка боялась, что тот откусит лакомство вместе с рукой. Если пословицы правдивы и животные действительно похожи на своих хозяев, то с лошадей вполне станется лягнуть или цапнуть любого, оказавшегося поблизости.

Хотя скорее уж черные красавцы изобразят настоящих лапочек, а когда всадники расслабятся и потеряют бдительность, встанут на дыбы и скинут несчастных в пыль!

Нервничать заставляло и то, как внимательно Ильшенис наблюдал за попытками Камиллы найти общий язык с конем. Причем девушка никак не могла понять, рассчитывает ли ардек, что они с легкостью подружатся или ждет, что она с воплями кинется наутек.

- Попробуй, оно очень сладкое, - наступив собственным страхам на горло, ласково заворковала Камилла.

Гросс повел ушами, тряхнул головой, будто действительно раздумывая, стоит ли принимать угощение, а потом потянулся вперед. Мягкие губы осторожно коснулись ладони, и конь громко захрустел яблоком.

- Ты же мой красавец! - окончательно успокоившись, Камилла шагнула еще ближе и принялась гладить жеребца по гриве.

- Ты еще не представляешь, насколько он хорош, - Ильшенис перестал изображать постороннего наблюдателя и шагнул к наложнице. - Пора испытать их в деле.

Сама девушка никак не смогла бы взобраться на жеребца без специальной подставки, но ардек решил проблему достаточно легко. Просто подхватил Камиллу на руки и усадил в седло, оказавшееся к слову, мужским.

Служащаяся совершенно для других целей паранджа мгновенно задралась, продемонстрировав красные штаны, но Ильшенис не обратил на это никакого внимания.

- Тебе удобно? - не дожидаясь ответа наложницы, ардек сам принялся проверять все ремешки.

- Боишься, что свалюсь и потеряю половину своей стоимости? - не сдержавшись, ядовито поинтересовалась Камилла.

- Боюсь, что не сумеешь получить настоящего удовольствия от скачки, - на удивление серьезно произнес Ильшенис. - Ты ведь терпеть не можешь женское седло. И дома частенько на рассвете сбегала в парк, чтобы от души покататься в одиночестве. А по возвращению тебя неизменно ожидал нагоняй за потерянные шпильки и растрепавшуюся прическу.

- Откуда ты знаешь?! - ахнув, девушка потрясенно уставилась на него. Легко представилось, как ардек, дождавшись окончания торгов, расспрашивает гостей и слуг о последней покупке, в своей язвительной манере желая узнать, не переплатил ли. - Ты что, следил за мной еще раньше?!

- Просто предположил, - смятение наложницы заставило Ильшениса низко рассмеяться. - Норита, ты удивительно предсказуема. А еще все твои эмоции отражаются в глазах. Поэтому, если когда-то вздумаешь попытаться обмануть меня, смотри вниз.

- Непременно, - Камилла напротив, уставилась ардеку в глаза, надеясь, что в ее взгляде мужчина прочтет все адресованные ему проклятия.

- Если мы обо всем договорились, не будем времени, - Ильшенис обворожительно улыбнулся, а потом тронул своего жеребца каблуками. - Поехали!

Валин мгновенно взвился с места, черной молнией устремляясь вперед. Гросс, хоть Камилла и не давала ему никакой команды, последовал примеру брата.

«Какой же гад!» - сообразив, что таким образом Ильшенис просто подстраховался, мысленно выругалась Камилла.

Наверняка оба жеребца обучены таким образом, что будут выполнять команды только ардека. И, вздумай она попытаться сбежать, конь даже не сдвинется с места!

Между тем, жеребцы неслись вперед. Выскочив за ворота, перешли на рысь, хотя улицы были пусты.

«Должно быть, специально запретили всем выходить, чтобы не мешать ардеку кататься», - покосившись на непривычно пустые прилавки и закрытые лавки, догадалась девушка.

Впрочем, это также мог быть и вопрос безопасности. Сзади на почтительном расстоянии ехали десять стражников, но, вздумай стрелок устроить засаду на крыше дома, вряд ли те успеют перехватить стрелку.

«Хотя на этот счет есть амулеты», - покосившись на многочисленные перстни, украшающие пальцы Ильшениса, подавила Камилла приятную мысль.

Девушка думала, что ардек повезет ее в какой-нибудь парк, но мужчина устремился за городские ворота. Дежурившие стражники, завидев их, поспешили распахнуть створки. На Камиллу они едва взглянули, а вот на Ильшениса уставились с неприкрытым уважением.

- Знаешь, я сам не выбирался на прогулки последние полгода. Все дела да дела. Даже успел забыть, насколько же здесь красиво, - в голосе ардека послышались восхищенные нотки.

У Камиллы же вырвалось скептическое фырканье. Что сказать, самой ей открывшаяся взгляду пустыня совершенно не казалась красивой. Всюду, куда не глянешь, желтый песок, кое-где камни и кактусы, а вдалеке виднеются горы.

К тому же, несмотря на ранее время, солнце вовсю припекало. Девушка успела вспотеть и теперь жалела, что не догадалась прихватить с собой воды. Сам воздух казался обжигающим, вдобавок налетающий ветер то и дело норовил швырнуть горсть песка в лицо.

Вот когда стало понятно истинное предназначение паранджи. Оказывается, для местных девушек это не просто часть гардероба, а предмет первой необходимости! Плотная сеточка хоть и мешала обзору, зато отлично защищала глаза. Опять же, это южанки привыкли к обжигающему солнцу, а вот у самой Камиллы кожа зудела даже под одеждой.

- Да сними ты эту тряпку! - не дожидаясь реакции наложницы, Ильшенис сам дернул паранджу.

- А как же правила? - Камилла прищурилась, привыкая к ослепительному солнцу, но ветер теперь обдувал разгоряченное тело и терпеть жару стало проще.

- К демонам их! - свернув паранджу, ардек бросил ее одному из охранников. - К тому же здесь тебя все равно вижу только я.

Свои слова Ильшенис подкрепил медленным взглядом. И вроде бы на Камилле была алая рубашка с короткими рукавами, но все равно она все равно ощутила себя обнаженной.

- Так мы будем кататься или разговаривать? - подавив порыв закрыться руками, нервно воскликнула девушка.

- О, конечно, - Ильшенис лениво улыбнулся, а потом отдал отрывистую команду жеребцам.

Как оказалось, в городе лошади только разминались. Сейчас же понеслись с такой скоростью, что куда там ветру! Сначала Камилла даже испугалась, как бы в самом деле не свалиться на потеху ардеку.

Правда, совсем скоро страх остался где-то позади, а на смену ему пришло восхищение. Камилла действительно обожала быструю скачку и теперь вспомнила, за что именно.

Мчаться быстрее ветра, ощущать полное единение с конем, забыть обо всем вокруг! Сейчас для Камиллы существовала только скорость. Гонка будоражила кровь, обостряла все эмоции и наполняла все тело небывалой легкостью.

- Давай наперегонки! - воскликнул поравнявшийся с ней Ильшенис. - До тех камней!

Камилла хотела было возразить, что это бессмысленно, все равно Гросс откажется выполнять ее команды, но ардек уже пришпорил Валина, выскочив вперед. И девушку охватил азарт. В конце концов, чем демоны не шутят, попытаться то можно!

- Давай, мой хороший. Покажем этому надутому индюку, кто здесь настоящий победитель! Ну! - склонившись к шее жеребца, попросила девушка.

К ее восторгу, Гросс действительно помчался еще быстрее. Казалось, он уже не бежит, а летит по песку. Стоит же ему приложить еще совсем немного усилий - скачка продолжился уже не в пустыне, а в небе!

Правда, обогнать Ильшениса все же не удалось. Не то силы подобрались равные, не то жеребцы, как истинные братья, не желали вырывать победу друг у друга, но гонка завершилась ничьей. По крайней мере, достигнув камней, кони остановились одновременно и довольно заржали.

- И все равно ты моя умница. Спасибо за отличную поездку! - поспешила приласкать Гросса Камилла.

- А меня поблагодарить не хочешь? Все-таки это я пригласил тебя на прогулку, - мгновенно отреагировал Ильшенис.

- Но скакал то Гросс. Я же не на тебе верхом каталась, - передернула плечами девушка.

И по хищно блеснувшим глазам ардека сообразила, что ляпнула что-то не то. Некстати вспомнились увиденные картинки в подаренной книге.

- Мы непременно исправим этот недостаток, - Ильшенис произнес это таким тоном, что у Камиллы мгновенно запылало лицо.

- А твоя стража угнаться за нами не смогла, - чтобы сменить тему, девушка оглянулась и приставила ладонь ко лбу, высматривая охранников.

- Еще бы! У них ведь обычные лошади, - пренебрежительно хмыкнул ардек. - Мои красавцы стоили целое состояние. Да и то, пришлось потратить немало сил, чтобы вообще получить разрешение купить их.

- Они того стоят. Я думала, что быстрее моего Месяца жеребца не существует, но Гросс - настоящее сокровище. Ему куда больше подошла бы кличка «Ураган», - будто почувствовав, что разговор идет о нем, конь всхрапнул, и Камилла не удержалась от улыбки. - Все бы отдала за возможность кататься на нем каждый день!

Восторг настолько сильно переполнял девушку, что она не сразу сообразила, рядом с кем находится. Поспешно прикусив язык, кинула быстрый взгляд на Ильшениса. С того вполне станется воспользоваться так неосторожно вырвавшимся обещанием, мгновенно подловив ее на горячем!

- Значит, я оказался прав, и скачка пришлась тебе по душе, - вот только ардек предпочел сделать вид, будто не услышал опасных слов. Уставившись перед собой задумчивым взглядом, медленно продолжил. - Ты ненавидишь это место и считаешь, будто Лемия - отвратительная страна. Но здесь тебе гораздо лучше, чем дома. Забавно, не правда ли? Разница в названии всего в одну букву, но при этом страны совершенно разные. Другие обычае, другие боги, другие люди.

- И чем же здесь лучше? - холодный разум шептал, что гораздо правильнее будет промолчать и не вступать в спор с Ильшенисом, но горячее сердце просто не давало возможности сохранить невозмутимость.

- Я думал, ты уже поняла это сама. Разве дома тебе позволяли побыть собой? Ты так гордишься тем, что являешься настоящей леди, но разве титул подарил хоть один день свободы? Напротив, многочисленные правила и обязанности соответствовать ожиданиям окружающих сковывали не хуже цепей. Вот только сбросить их, в отличие от настоящих, куда тяжелее, - ардек сочувственно улыбнулся девушке.

Камилла открыла рот, собираясь возразить, но внезапно осознала, что ей нечего сказать. И что парой фраз Ильшенис умудрился описать всю ее жизнь.

- Вот видишь, - теперь в глазах мужчины сквозило понимание. - А в Лемии нет таких запретов. Только попроси и будешь кататься на Гроссе каждый день. Никто не укажет на недопустимость ездить в мужском седле. Никто не упрекнет горячим норовом. Здесь, моя колючая роза, ты расцветешь по-настоящему.

- Видимо, ты плохой садовод, иначе бы знал - не всегда цветы приживаются на новом месте. Иногда, лишенные привычного окружения, они засыхают, - стоило вспомнить об оставленном отце, о друзьях, о более не принадлежащем им доме, как глаза обожгли навернувшиеся слезы. - Бескрайние пески и палящее солнце хороши только для родившихся в Лемии.

- Эти места сами выбирают, кому жить здесь, - Ильшенис направил жеребца к очередной груде камней. Спрыгнув сам, протянул руки, помогая спуститься Камилле. - Сделаем небольшой привал.

Сняв с Валина сумку, ардек расстелил в тени одеяло. Наблюдая, как он достает лепешки, фрукты и кубки, девушка покачала головой, удивляясь предусмотрительности Ильшениса. Последним он достал из сумки цветок. Довольно большой, с длинными белыми лепестками и с ярко-желтой сердцевиной, которую воткнул прямо в песок.

- Не спорю, на первый взгляд пустыня может показаться дикой и неприветливой. Только сильные духом могут покорить ее и назвать это место своим домом, - открыв флягу, Ильшенис разлил вино и протянул кубок Камилле. - Красивый цветок, верно? А могла ли ты подумать, что он расцвел на одном колючем кактусе?

- Зачем ты мне это рассказываешь? - не сумев найти ответ самостоятельно, девушка вопросительно выгнула бровь.

- Ну, даму на прогулке ведь полагается развлекать светской беседой,- Ильшенис чарующе улыбнулся. - А еще мне хотелось, чтобы ты получше познакомилась с моей провинцией. Знаешь, пустыня даже меня встретила не очень гостеприимно.

- Что ты имеешь ввиду? - Камилла собиралась сделать только один глоток вина, но сама не заметила, как выпила все до дна.

- В день моего рождения бушевала песчаная буря, - ардек также допил вино и заново наполнил кубки. - Был день, но за окном царил сумрак. Все сидели по домам и боялись даже нос высунуть на улицу. По традиции, наследника нужно представлять сразу после рождения, но со мной пришлось повременить.

В голосе Ильшениса при этом прозвучала грусть, а глаза потемнели.

- И что в этом такого? - уже по тому, как резко ардек опрокинул кубок, в пару глотков осушая его, Камилла сообразила, что услышанное ей не понравится.

- Мы верим, что Бог должен скорее благословить ребенка. И пока ему не выберут имя, рядом должно находиться как можно больше людей. Чтобы охранять малыша и не дать демонам похитить его душу. Поговаривали, будто мою утащили в разгар бури - Ильшенис вновь налил себе вина, но пить не стал. Вместо этого криво усмехнулся, грея кубок в ладонях. - Кто бы мог подумать, что спустя восемнадцать лет власть получит правитель, лишенный души.

Камилла лишь качнула головой. Сама она о таком веровании услышала первый раз, но мрачно подумала, что подобное прекрасно бы объясняло мерзкий характер Ильшениса. В самом деле, человеку, лишенному души, ничего не стоит распоряжаться и играть с судьбами чужих людей.

Вот только в таком случае Ильшенису должны были быть чужды человеческие эмоции. Он мог бы быть подвластен всем порокам, стремился бы к власти, но в его глазах точно не сквозила бы затаенная боль, да и улыбка не выходила бы настолько горькой…

- Разве титул не должен был перейти к тебе по рождению? - Камилла твердила себе, что ей плевать на прошлое ардека, но вопрос сам сорвался с губ.

- У меня было двое братьев. Младших, но это не значило почти ничего. Имя своего преемника отец мог назвать и перед смертью, вот только все решила судьба. Незадолго до моего совершеннолетия всю мою семью отравили, - глухо признался Ильшенис. - Я был с ними на том ужине. Утром ни мать, ни братья не проснулись, отец продержался дольше. До сих пор не знаю, как умудрился выжить сам. Возможно, спало отсутствие души… Демоны не ждали меня в нижнем мире так рано и не спешили призывать к себе.

- Это могло быть обычным совпадением! - несмотря на царившую жару, по спине пробежались ледяные мурашки.

Невольно Камилла вспомнила, как при встрече приняла Ильшениса за песчаного демона. Возможно, не так уж она и ошиблась….

- Ну, советникам куда больше понравилось мистическое объяснение. Мне понадобилось несколько лет, чтобы доказать собственную нормальность и способность справиться со свалившейся ответственностью. Хотя еще долгое время при виде меня подданные шептали молитвы и прятали взгляд, - на лицо ардека набежала тень воспоминаний. Казалось, будто мыслями он перенесся в прошлое и сейчас вновь стал отщепенцем. Впрочем, уже через мгновение Ильшенис встряхнулся и весело продолжил. - В любом случае, детей у меня нет, умирать я не собираюсь, а значит, нравлюсь я своим подданным или нет, им придется терпеть мою персону еще какое-то время.

На этот раз Камилла подумала о стражниках у ворот. Те ведь совершенно не выглядели испуганными. Да и в гареме все девушки только и твердили об Ильшенисе. И совершенно никто словом не обмолвился о похищенной душе.

- Пустыня не слишком приветливо отнеслась ко мне, но я полюбил ее и заставил считаться со мной. Отец ведь не случайно дал мне такое имя. Ильшенис. В нем слышатся шорохи песка и шум ветра, - набрав песка в ладонь, мужчина медленно высыпал его, позволив налетевшему ветерку подхватить песчинки.

«Ильшенис».

Прикрыв глаза, Камилла мысленно повторила его имя. Попыталась представить бушующую песчаную бурю, шум ветра, темноту за окном и передернула плечами.

- А как отец отнесся к твоему рождению? - вопрос ардека вырвал девушку из размышлений.

- М-м-м? - стремясь избавиться от холодных мурашек, Камилла отпила еще вина.

- Граф наверняка ожидал рождения наследника? Насколько знаю, аристократы весьма трепетно относятся к вопросам передачи титула. А здесь единственная дочь, еще и не слишком любимая, - пояснил свою мысль Ильшенис.

- Почему не любимая? Отец обожал меня! - оскорбилась девушка. - Баловал, из каждой поездки всегда привозил красивые куклы, яркие книжки, нарядные платья. А наследник… Наверное, родители думали, что боги успеют послать им еще детей. Потом мама умерла. Отец не захотел жениться второй раз и собирался передать титул моему сыну.

- Именно поэтому. Ты была его единственной надеждой на продолжение рода, вот только отец не смог уберечь тебя, - холодная усмешка ардека заставила Камиллу вздрогнуть и вновь приложиться к кубку. - Ты ненавидишь меня за устроенные торги, но виноват в этом только граф. Я не заставлял его подписывать тот контракт и не мешал изучить условия. Он прекрасно понимал, на что соглашается. И даже после, уже зная, что не сможет отдать мне деньги, не предпринял ни единой попытки спрятать свое настоящее сокровище - тебя!

- Отец надеялся на твое благородство и порядочность! - выпитое все же ударило в голову, и девушка вскочила. - Да кому в здравом уме вообще могло прийти в голову, что ты потребуешь продажи живого человека!

- Благородство? Порядочность? Неужели ты сама веришь в то, что говоришь? - Ильшенис громко и очень обидно расхохотался. - В мире торговли не существует подобных понятий. И граф, раз уж вздумал сам вести дела, должен был понимать всю ответственность. Если бы он настоял на измении контракта - сейчас я скучал бы в одиночестве.

- Да как ты смеешь обвинять моего отца? Он самый честный, справедливый и добрый человек на свете! - Камилла размахнулась, пытаясь отвесить слишком много возомнившему мужчине хлесткую пощечину.

- Понимаю, слышать правду всегда неприятно. Особенно неприятно слышать ее о родных и близких, - Ильшенис без труда перехватил ее руку. А потом подхватил брыкающуюся девушку и шагнул к жеребцам.

- Думаю, нам пора возвращаться.

Несмотря на то, что в голосе ардека слышались вопросительные нотки, на предложение это походило мало. Невольно Камилла даже позавидовала столь мастерскому умению завуалировано высказывать приказы.

Обратно в город они возвращались в тишине. Какое-то время девушка мысленно проклинала Ильшениса на все лады, но скоро исчерпала запас ругательств и заскучала. Вдобавок-то ли из-за выпитого вина, то ли из-за жары разболелась голова.

Сейчас девушке ужасно хотелось оказаться в гареме. Умыться ледяной водой, выпить целый графин такого же ледяного сока, после чего забраться в постель. Вот только кони шли шагом и расстояние, которое они пролетели в считанные секунды, теперь грозило занять гораздо больше времени.

Сам же Ильшенис совершенно не выглядел утомленным или скучающим. Напротив, в глазах посерьезневшего мужчины то и дело вспыхивали золотистые искорки.

«Узнать бы, о чем он сейчас думает», - вот когда Камилла с тоской вспомнила свою детскую мечту стать магом.

Правда, искусство телепатии не было под силу никому, но в десять лет девушка об этом не знала и искренне считала магов всемогущими. Сейчас же Камилла не отказалась бы и от шанса повелевать стихией.

Ей даже все равно какой! И воздушная, и водная магия прекрасно помогут сбежать домой. С природной придется немного сложнее, все же в пустыне практически нет растений и резерв будет тратиться в два раза быстрее. А вот с огненной и вовсе не придется думать о побеге. Всего-то пригрозить устроить пожар и Ильшенис лично проводит ее на корабль и отправит домой.

- Любопытно, какие мысли сейчас крутятся в твоей очаровательной головке, - голос ардека заставил Камиллу вздрогнуть.

- Пытаюсь угадать, о чем думаешь ты, - не успев придумать ничего другого, честно брякнула девушка.

- И стоит ради этого добавлять себе морщин? Достаточно просто спросить. Я с радостью посвящу тебя во все свои помыслы. А еще лучше - покажу, - Ильшенис окинул вспыхнувшую Камиллу жарким взглядом.

- Господин, смилуйтесь! Прошу вашего милосердия!

Камилла совершенно не поняла, в какой момент на дорогу перед ними выскочила женщина. Улица по-прежнему была совершенно пустой, ни хлопнула ни единая дверь и казалось, будто незнакомка соткалась прямо из воздуха.

- Умоляю, выслушайте меня! - женщина рухнула на колени прямо посреди дороги.

На вид ей было около сорока лет, хотя из-за паранджи определить возраст оказалось сложно. К слову, паранджа была темно-синего цвета, расшитая мелкими белыми камешками. Не слишком дорогая, но на жизнь женщине определенно хватало.

- Господин? - один из охранников подъехал ближе.

Только положил руку на висящий у пояса кнут, но Камилле тут же послышался свист удара. Налетевший ветер принес эхо крика Колокольчик.

- Что случилось? - понимая, что с Ильшениса станется просто объехать несчастную, а то и приказать прогнать ее кнутом, девушка поспешила перехватить инициативу. Ее то ардек не решится ударить, побоится «испортить» товар!

- Госпожа, мы… у нас… - женщина подняла голову, но в следующий момент захлебнулась рыданиями. - Заступитесь… Богу буду молиться… Последняя надежда…

- Пожалуйста, успокойтесь, - вино придало храбрости, и Камилла с легкостью спрыгнула с жеребца.

Приблизилась к продолжающей всхлипывать женщине и заговорила негромко, стараясь одновременно внушить ей уверенность и продемонстрировать сочувствие. Так, как учил отец.

- Я не смогу помочь, если не буду знать, что случилось. Скажите для начала, как к вам обращаться?

- Макка, госпожа, - судорожно вздохнув, женщина взглянула Камилле в лицо. Камилла ободряюще улыбнулась и кивнула, поощряя к дальнейшему рассказу. - Наим, мой муж, недавно открыл гончарную лавку. Дела у нас шли неплохо, и он решил закупить глину получше, нанять еще работников. А для этого взял взяймы у ростовщика.

Ильшенис при этих словах пренебрежительно фыркнул, но стоило Камилле покоситься в его сторону, мгновенно натянул невозмутимую маску.

- Наим собирался продать товар, после чего расплатиться. Но утром в лавку вошли двое мужчин. Сказали, желают выбрать матери в подарок красивую посуду, а потом затеяли драку. Наим пытался их остановить, да куда там! Еще и стража исчезла, хотя звон, когда они свалили шкаф с посудой, стоял на полгорода! В итоге почти весь товар оказался испорчен и за целый день мы не продали ничего. А на следующее утро ростовщик пришел требовать долг. И вместе с ним были те двое мужчин. Как оказалось, это его рабы, - глухо произнесла Макка. - Ростовщик заявил, что, раз мы не в состоянии отдать деньги, то пойдет нам на встречу и примет в качестве оплаты долга что-то другое. И после этого велел рабам выносить все из нашего дома.

- А где сам Наим? Почему о милости просит не он? - Камилла уже подозревала, каким окажется ответ, но все же желала получить подтверждение своим мыслям.

- Наим… Наим не может, - Макка изменилась в лице, побледнев еще сильнее. - Он попытался не пустить их в дом. Вот только Наим прекрасный гончар, у него золотые руки, но драться он не умеет. Те же верзилы выше его на целую голову!

- Лезть в драку, изначально зная, что победы не видать... Макка, твой супруг всегда отличался таким недалеким мышлением? Или утром, когда пытался разнять рабов, его стукнули по голове? - саркастически поинтересовался Ильшенис. - Не проще ли позвать стражников? Даже если бы ростовщик кинулся наутек, вы знаете, где он живет.

- Разве стража вступилась бы за нас? - горько воскликнула женщина. - Мы ведь действительно не могли заплатить. Наим же защищал не дом, а нашу дочь. Ростовщик заявил, что заберет и ее тоже. Еще и добавил, мол, поскольку товар не должен просто лежать, то придумает, как распорядиться девушкой, чтобы она принесла хоть какую-то пользу.

В глазах ардека при этих словах вспыхнуло торжество. Правда, задавать новых вопросов он не стал и, также спешившись, скучающе скрестил руки на груди.

- Он забрал Наджию! Я не сумела помешать. Госпожа, вы поможете?! - Макка вновь рухнула на колени.

Под ее отчаянным взглядом Камилла растерялась. Увидев рыдающую женщину, в первый момент она среагировала так, как учил отец - бросилась на помощь и постаралась выяснить все обстоятельства происшествия. Вот только что делать дальше?

Несомненно, в родном графстве Камилла могла бы приказать именем отца, и никто не посмел бы ослушаться. Но здесь она сама рабыня, зависящая от чужой воли!

- Ильшенис, - понимая, что ардек специально не проявит инициативы, Камилла умоляюще взглянула на него.

- Принимай решение сама, - мужчина поудобнее оперся на застывшего жеребца. - Тебя ведь учили управлять поместьем, решать всякие вопросы, вот и продемонстрируешь, хорошо ли усвоила уроки.

Лукавая усмешка Ильшениса вызвала очередную вспышку ярости. Не оставляло сомнений, для мужчины все происходящее - не более, чем забавное происшествие. Верховая прогулка не задалась, а раз подвернулся случай, почему бы не развлечься другим способом?!

- За поступки раба отвечает его хозяин, - догадываясь, что именно эти слова Ильшенис так сильно хочет услышать, медленно произнесла Камилла. - Более чем уверена, ростовщик специально отправил их перебить весь товар. Но даже если это совпадение, он все равно обязан компенсировать весь убыток. И немедленно отпустить Наджию.

- Так как говоришь, зовут этого ростовщика? - перестав изображать статую, ардек шагнул вперед.

- Нур, господин, - Макка склонилась еще ниже, едва не стукаясь о дорогу.

- Да встань ты уже. Предпочитаю видеть, с кем разговариваю, - недовольно дернул бровью Ильшенис.

Оглянулся на терпеливо ожидающих приказов стражников и кивнул двоим. Зачем-то покрутил кольцо на пальце, окинул внимательным взглядом Макку.

Камилла затаила дыхание. Наверное, даже за свою судьбу она не переживала так, как сейчас за судьбу несчастной. Все же ее история и история Наджии оказались похожи, они обе пострадали из-за долгов отцов, вот только какое решение теперь примет Ильшенис? Как ни крути, а это отличный шанс щелкнуть слишком обнаглевшую наложницу по носу.

- Слышали, что сказала Норита? Исполнить немедленно. Проводите Макку домой, вызовете лучшего целителя для ее мужа. А после отправитесь к Нуру и проверите всех его клиентов. Отчет я жду через три часа, - судя по тому, что сапфир в кольце блеснул золотом, приказ Ильшениса предназначался не только стражникам.

Опять упавшая на колени Макка рассыпалась в благодарностях. Ильшенис же равнодушно прошел мимо нее, привычно подсадил Камиллу в седло, а потом сам оседлал коня.

- Поехали. И так столько времени потеряли.

Правда, полную невозмутимость ардек изображал недолго. Стоило им свернуть на соседнюю улицу, как губы мужчины дрогнули, складываясь в лукавую усмешку, а в глазах заплясали искорки.

- И на какие же мысли тебя натолкнуло это происшествие?

- Я отметила схожесть наших историй, - сообразить, к чему клонит Ильшенис никак не удавалось, и Камилла занервничала.

- А вот я обратил внимание на отличие, - ардек сделал паузу, явно давая девушке последнюю возможность догадаться самой. - Норита, твой отец не стал сражаться за тебя. Хотя возможно, будь твоя мать жива, то также кинулась мне в ноги, умоляя о снисхождении.

- Имеешь ввиду, что тогда бы ты передумал? Отменил торги и уехал? - Камилла недоверчиво изогнула бровь. - Зачем ты вообще говоришь об этом сейчас? Хочешь, чтобы я сочла собственного отца неудачником и начала презирать его?

- А у меня есть необходимость это делать? Ты прекрасно сказала все сама, - ардек невинно улыбнулся.

- Отец обязательно вытащит меня! Он не позволит мне остаться рабыней, - упрямо, пытаясь внушить это не то Ильшенису, не то себе, повторила Камилла.

- Да-да, наймет целую армию, соберет магов и прилетит за тобой на драконе. Никогда бы не подумал, что ты все еще веришь в сказки, - передразнив ее, обидно рассмеялся Ильшенис.

Правда, заметив, как вспыхнули глаза девушки, продолжил куда более серьезно.

- Граф не сумеет собрать нужной суммы. А даже если ему повезет отыскать клад, где гарантия, что я соглашусь расстаться с тобой? - явно нарочно издеваясь, Ильшенис окинул Камиллу медленным, оценивающе раздевающим взглядом. - Твое место здесь. Я сумею защитить тебя ото всех и подарю целый мир. Только позволь мне это.

Теперь уже его улыбка стала ласковой, обеззараживающей, теплой. Складывалось ощущение, будто мужчина не знает, как себя вести. И вот в такие моменты проявляется настоящий Ильшенис. Вот только почти сразу ардек спохватывается и вновь прячется за привычной маской холодного и циничного правителя.

Камилла порывисто вздохнула. Как же сейчас ей не хватало рядом кого-то взрослого и опытного, способного подсказать, как правильно себя вести и чему верить.

- Спасибо, - признание царапнуло горло, но девушка растянула губы в благодарной улыбке.

- В первый раз меня благодарят за то, что я вдребезги разбиваю мечты и идеалы людей, - Ильшенис усмехнулся, но в глазах отразилось на этот раз не наигранное удивление.

- Я благодарю тебя не за мнение о моем отце. Спасибо, что помог Макке. Ты ведь мог проехать мимо. Еще и отругать меня за то, что влезла без спроса. Не думай, я помню, что у рабынь нет никаких прав и все, что нам позволено - это быть тенью своего господина, - Камилла внимательно вглядывалась в лицо ардека, пытаясь разгадать его мысли.

- Тебя это не касается. Ты необычная рабыня и я желаю видеть рядом не безмолвную тень, а яркий и сводящий с ума своим ароматом цветок, - привычно лучезарно усмехнулся Ильшенис. - Что касается Макки… Ее случай далеко не единственный. Придется вновь выбраться на несколько прогулок в город. Сначала инкогнито, потом официально. Видимо, подданные забыли, что я не терплю своеволия.

На этом разговор как-то сам собой прервался. Камилла не нашлась, что ответить, да и не хотелось вступать в новый спор. Ильшенис также не стал придумывать новую тему для беседы. Вместо этого предпочел немного отстать и ехать, внимательно ее разглядывая.

И вроде бы во взгляде Ильшениса сквозило только восхищение, но Камилла все равно почувствовала себя неуютно. Вздохнула с облегчением, лишь когда они въехали во дворец и мужчина вернул ей паранджу.

- Вот мы и дома, - спрыгнув с лошади, Ильшенис помог спуститься ей. Правда, задержал в объятиях куда дольше необходимого.

Из-за того, что мужчина был значительно выше, пришлось задрать голову. Обычно Камилла не любила слишком высоких мужчин, ведь даже на каблуках ей не удавалось сравняться с ними в росте. А быть ниже значило позволять поглядывать на себя свысока. Каждый раз, вступая в спор с каланчеобразным кавалером и вынужденно смотря снизу вверх, девушка осознавала, что уже дает ему в руки козырь против себя

Вот только оказавшись в плену тесных объятий Ильшениса, Камилла забыла обо всем. И впервые почувствовала себя хрупкой, беззащитной и очень ранимой. Ардек же обнимал ее так крепко и осторожно… Будто был готов защитить от целого время и в то же время ужасно боялся причинить вред сам…

- Ты вся дрожишь. Неужели мое присутствие настолько тебя пугает? Я всего лишь хотел сказать спасибо за подаренную прогулку, - Ильшенис коснулся ее губ в легком поцелуе, после чего мгновенно разомкнул объятия. - Надеюсь, мы непременно покатаемся еще.

Улыбнувшись, мужчина развернулся к слугам и принялся отдавать распоряжения. Двое слуг отправились отводить лошадей в конюшню. Еще двое почтительно заверили Камиллу, что проводят ее в гарем.

«Вот и все, прогулка кончилась, и игрушки следует вернуть на место», - цинично подумала девушка.

Проводив Нориту взглядом, Ильшенис довольно улыбнулся. Правда, уже через мгновение заставил себя сосредоточиться. Их прогулка затянулась, так что теперь следовало скорее возвращаться к работе.

За делами неделя пролетела совершенно незаметно. Держа данное слово, Ильшенис действительно плотно занялся ростовщиками и прочими, обладающими властью лицами. Разве что сам с проверками не ездил, послав вместо Рошана и позволив ему принимать все нужные решения.

Потом Ильшенису доложили о готовящемся бунте в одном из городов на окраине провинции. Зная, как легко из искры разгорается пламя, ардек предпочел лично отправиться на место и разобраться. Правда, в результате оказалось, что поверенный раздул слишком много шума из обычной заварухи, но Ильшенис все равно не стал жалеть о потраченных телепортационных амулетах и трех днях своего времени. Уж лучше убедиться самому и спать спокойно, чем потом проклинать себя за допущенную небрежность.

В итоге лишь в конце недели Ильшенису удалось нормально поговорить с Рошаном. По привычке расположившись на диване, друг рассматривал содержимое бокала, но не спешил его дегустировать.

- Ты совсем забросил Нориту. Тебе будет достаточно трудно выиграть спор за оставшиеся две недели, - наконец подняв взгляд, заметил он.

- Рад, что ты так переживаешь обо мне, - Ильшенис усмехнулся, давая понять, что оценил завуалированную попытку друга узнать о движении спора, но сходу сдавать своих позиций не намерен.

- Так как прошла ваша прогулка? Неужели все настолько плохо, что ты предпочел сбежать на окраину, лишь бы не признаваться в собственных промахах? - Рошан изогнул бровь, но за насмешками все равно сквозило неприкрытое беспокойство.

- Наоборот, отлично. При желании я мог бы выиграть спор уже сейчас, - откинувшись на спинку кресла, ардек поднял бокал, рассматривая его на свету.

- И что же заставило тебя передумать? - Рошан же едва не выронил свой бокал.

- Решил, что пустыня не слишком подходящее место. Норита же слишком дорогой и изысканный цветок, чтобы сорвать его, где попало. Это как вино. Чем сильнее настаивается, тем слаще аромат, - нарочно дразня друга, мужчина лукаво усмехнулся и сделал маленький глоток. Прикрыв глаза, подержал во рту, наслаждаясь вкусом.

- И как же тебе удалось настолько быстро покорить ее сердце? Норита не производит впечатление человека, готового рухнуть к ногам кого-либо, - язвительно поинтересовался Рошан.

- Все девушки удивительно предсказуемые существа, а еще ужасно похожи, хоть и считают себя неповторимыми. Стоит рассказать слезливую историю, тут же норовят обогреть и пожалеть, - саркастично фыркнул Ильшенис. - Видел бы ты, какими глазами на меня смотрела Норита, когда я вспомнил о своем прошлом. А уж когда обмолвился об убитой семье и похищенной душе, едва не зарыдала.

- А как ты сам? Неужели совсем ничего не испытал во время рассказа? - Рошан задумчиво взглянул на ардека.

- Ну, я скучаю по ним. Я желал получить власть, но никогда не предполагал, что она свалится мне на голову именно так. Хотя отец сам виноват в случившемся. Следовало более внимательно относиться к собственному окружению. Более чем уверен - яд подсыпал кто-то, кого отец знал и доверял, - грустная улыбка, мелькнувшая было на губах Ильшениса, превратилась в холодную усмешку. - Я такой ошибки не совершу.

- Так что дальше? - не в силах больше скрывать нетерпение, поторопил друг.

- Дальше мы перешли на ее семью. Здесь я допустил оплошность. Думал, сумею убедить Нориту в том, что ее отец слабый и безответственный человек, но девчонка мгновенно взбеленилась. Даже не думал, что она настолько болезненно реагирует на любые попытки затронуть фамильную гордость, - вспомнив, как наложница едва не дала ему пощечину, Ильшенис поморщился. - Правда, потом все же удалось переиграть ситуацию в свою пользу. Кто бы мог подумать, что меня обрадует невыполнение собственного приказа. Та женщина, Макка, появилась на удивление вовремя. Она попалась навстречу, когда мы возвращались во дворец.

- Вот почему ты требовал мгновенных результатов. Стремился пустить пыль в глаза Норите, - понимающе хмыкнул Рошан.

- Нет, - к удивлению друга, адрек качнул головой. - Вернее, я обмолвился о планах, и Норита мгновенно приписала их собственному заступничеству, но даже не будь ее, ты бы все равно получил это задание.

- Все равно не понимаю, почему ты не пытался увидеться с ней? Хоть бы цветы послал, - окончательно сбитый с толку Рошан вопросительно уставился на него.

- Я хочу, чтобы Норита как следует соскучилась по мне. Она злится за тот маленький розыгрыш с ее подругой, но за неделю злость уляжется. А когда я окажусь единственным, с кем Норита сможет поговорить… О, вот увидишь, она будет с нетерпением ждать каждой нашей встречи и наслаждаться каждой минутой общения, - протянул Ильшенис.

- Кажется, кто-то слишком высокого мнения о себе, - покачал головой друг. - За чередой постоянных занятий Норита вряд ли вспомнит об одном очень наглом и самоуверенном господине. Да и друзьями она вроде успела обзавестись.

- Друзья? В гареме? Да это место куда больше смахивает на кубло ядовитых змей! Опять же, в глазах всех - Норита отныне моя фаворитка. Ей будут завидовать, будут угождать, но дружить? - продолжать мужчина не стал, позволив Рошану додумать самому. - Что касается занятий, то на них Норита больше не ходит. Я решил, что уроки Инайи ей ни к чему, я и сам прекрасно способен обучить Нориту искусству любви. Обучаться же у Сахима она сможет, когда захочет научиться танцевать для меня.

- Ты действительно все продумал до мельчайших деталей, - теперь в глазах друга читалось неодобрение.

- Разумеется. Отец всегда учил - если хочешь добиться результата, не упускай ни единой мелочи, именно на них будет строиться успех, - сделав вид, что не заметил прозвучавшего сарказма, серьезно произнес Ильшенис. - Вот, можешь оценить. Это я собираюсь вручить Норите сегодня на празднике.

Мужчина дождался, пока смотритель покоев достанет со стола бархатную коробочку и откроет. Внутри находилось изумрудное колье и сережки. Собственно, еще и поэтому Ильшенис задержался на окраине. Настолько насыщенный оттенок камней, подходящих под цвет глаз Нориты, удалось отыскать только в одном месте.

- Все девушки обожают блестящие вещицы. Норита же привыкла к богатству и наверняка скучает по прежнему лоску. На празднике я окружу ее вниманием, уважением, заботой. Увидев драгоценности, она и вовсе не устоит. И встретит рассвет в моих объятиях, - самоуверенно заключил ардек. - Так что Нориту я тебе не уступлю. Но ты можешь выбрать любую другую наложницу, которая поможет тебе утешиться после проигрыша.

- Утро еще не наступило. Сейчас же предпочту цепляться за призрачный шанс испытать и свои силы, - уклончиво отозвался Рошан. - За Нориту?

- За Нориту, - Ильшенис поднял бокал, поддерживая тост и чокаясь с другом.

Правда, продолжить беседу не удалось. Залпом допив вино, Рошан сослался на необходимость срочно проверить, как продвигается подготовка к празднику и поспешил покинуть покои. В одиночестве допив свой бокал, Ильшенис также принялся собираться.

Услышав о готовящемся празднике, более того, получив перевязанное алой лентой приглашение присутствовать в качестве гостьи, Камилла впервые не испытала желания разорвать свиток на мелкие кусочки.

Следовало признать, тактика ардека принесла свои плоды. Оказавшись запертой в четырех стенах, Камилла сходила с ума от скуки и невозможности заняться хоть чем-то. Нельзя сказать, чтобы девушку не выпускали из комнаты. В отличие от того же путешествия на корабле, когда ее сторожили несколько охранников, а служанка заходила лишь пару раз дней, чтобы принести еду, сейчас передвижения наложницы никто не ограничивал.

Получение личных покоев изрядно подняло статус Камиллы в глазах остальных, вот только служанки, хоть и заискивающе смотрели ей в глаза, стремились поскорее убраться прочь. Другие наложницы также предпочитали держаться обособленно. Даже Роза больше не язвила, а подчеркнуто не замечала соперницу. В таких условиях Камилле самой не слишком хотелось покидать покои. Да и кому понравится чувствовать себя монстром, от которого разбегаются все вокруг?!

Впрочем, это ощущение не покидало девушку и в комнате. Слова Ильшениса оказались пророческими. Вернувшаяся из лазарета Колокольчик выглядела отдохнувшей и посвежевшей, вот только в глазах поселился страх.

Камилла в первый же вечер подошла к ней, собираясь предложить жить вместе, но наткнулась на ледяную стену.

- Как ты? Я ужасно соскучилась! Обняла бы, но не хочу причинять лишнюю боль, - дернувшись было вперед, неловко закончила девушка.

- Джабира замечательная лекарка, так что со мной все в порядке, - в доказательство Колокольчик повела плечами, но не попыталась ответить на объятия.

- Наверное, ты теперь ненавидишь меня? Я даже подумать не могла, что Ильшенис станет угрожать тебе, - в горле встал комок и Камилла судорожно сглотнула. - Никогда бы не решилась на побег, если бы подозревала о подобном. Клянусь!

- Ничего страшного, все уже в прошлом, - развела руками Колокольчик.

Вопреки словам, в голосе девушки по-прежнему звучала боль. Да и смотрела она куда-то в сторону, старательно избегая взгляда ставшей бывшей подруги.

- О чем я только думала! - поселившаяся внутри вина выворачивала наизнанку, заставляя вновь и вновь проклинать свою импульсивную попытку.

Тогда страх превратиться в игрушку ардека начисто лишил ее способности рассуждать здраво, заставив нестись к цели, не замечая ничего вокруг. Сейчас же девушка понимала, как сильно сглупила, не посоветовавшись с подругой. Да, Колокольчик вряд ли сумела бы понять ее, но ведь и не выдала бы!

Представив, какой брошенной и преданной должна была чувствовать себя привязанная к столбу девушка, Камилла передернула плечами, пытаясь избавиться от нервной дрожи.

- Ты сможешь простить меня? - тихо повторила девушка.

- За что? Ты поступала так, как было нужно тебе, - сухо отозвалась Колокольчик. - Как и каждый в этом месте.

Последняя фраза хлестнула раскаленной плеткой. Камилла хотела возразить, попытаться убедить подругу, но слова банально застряли в горле.

В самом деле, Колокольчик ведь ясно дала понять, что не желает продолжать дружбу и продолжить настаивать означало использовать свое положение. А стать одной из тех, кого презирала, Камилла боялась больше всего на свете.

- Это все, что ты хотела сказать? Бил гонг, пора на ужин. Не хочу опоздать, - «и получить очередное наказание»» - явственно послышалось окончание фразы.

- Да, конечно, - окончательно сникнувшая девушка посторонилась, пропуская единственную и, увы, потерянную, подругу.

Сказать о выделенных покоях Камилла так и не решилась.

Собственно, только фамильная гордость помогла выдержать очередной удар. Если бы не понимание, что ее посчитают слабой и станут еще сильнее обсуждать, девушка вовсе бы не выходила из покоев, прося приносить еду в комнаты. Так что Камилла старательно делала вид, будто ничего не случилось, и каждый раз опасалась, что непременно подавится под ненавидящими взглядами.

Как ни крути, а в гареме было слишком мало развлечений, чтобы наложницы простили сорванное по ее вине представление и неполученный браслет. Не считая наказание Колокольчик чем-то существенным, девушки тогда продолжили готовить танцы, надеясь поразить Дина, и выпросить у него еще подарки. Только вот у парня собственное обещание напрочь вылетело из головы и, когда Бахайся отправилась за уточнением приказа, он велел калфе не дергать его по всяким пустякам.

На занятия Камиллу больше не звали. Освобождению от уроков Инайи она обрадовалась, а вот за общением с Сахимом неподдельно скучала. Камилла пыталась гулять в саду, но, увидев столбы, почувствовала, как тошнота подкатывает к горлу. Отправиться же в библиотеку она даже не пыталась. Слишком хорошо помнила, чем закончилось последнее посещение.

И вот теперь, после вынужденного заточения, шумный праздник! Танцы, музыка, вкусная еда, а главное, возможность перемолвиться хоть словом с друзьями!

Заглянувшая вместе со служанками Бахайса и вовсе сияла.

- Господин никогда не приглашал наложниц на праздник. Даже Роза подобной чести не удостаивалась! - торжественно объявила она. - Норита, ты хоть понимаешь, насколько тебе повезло?

- Да, - просто кивнуть оказалось гораздо проще, чем вступать в заранее беспроигрышный спор.

Положив на кровать принесенный наряд, служанки усадили девушку на стул и занялись прической.

- Норита, ты просто обязана сделать все возможное, чтобы не упустить выпавший шанс! - прохаживаясь по комнате, наставительно продолжила калфа. - В гарем попадает множество рабынь, но далеко не каждая удостаивается хотя бы взгляда господина. Некоторых он никогда даже и увидит. Разве это подобающая жизнь для молодой, красивой девушки? Ты ведь не хочешь прожить в тени, только наблюдая, как все яркие события проходят мимо?

- Нет, - сообразив, что Бахайса ждет ответа, послушно покачала головой она.

- Я рада, что ты наконец перестала делать глупости и взялась за ум, - отойдя на несколько шагов назад, калфа окинула Нориту изучающим взглядом, после чего кивнула одной из служанок. - Кайя, подведи глаза сильнее. И больше прядей заколите наверх, надо открыть лицо.

Служанка засуетилась, спеша переделать прическу. Вторая служанка брызнула на Камиллу духами. Запах оказался слишком сладким, заставив девушку расчихаться.

- Так вот, Ильшенис ведь до сих пор не женат. И никто не слышал, чтобы он присматривал себе невесту. После Розы постоянных фавориток у него тоже не было. Если сумеешь подарить господину наследника, получишь огромную власть и положение, - словно бы невзначай заметила Бахайса.

- Что?! - с таким трудом изображенная невозмутимость разлетелась вдребезги.

Забыв о служанках, Камилла вскочила на ноги. В результате Кайя дернула ее за прядь, один гребешок и вовсе запутался в волосах, но девушка даже не заметила этого.

- Вы предлагаете мне родить ребенка вне брака? - наверное, если бы калфа предложила ей спрыгнуть с крыши, Камилла бы не удивилась сильнее.

- А ты ждешь, что ардек сделает тебе предложение? - возмущение девушки неподдельно рассмешило Бахайсу. - Господин женится на свободной. Той, которая сумеет подарить ему власть, богатство, влияние. Ты же рабыня, не забывай об этом.

- Безумно дорогая рабыня, - уязвленная звучащим в голосе женщины пренебрежением, отчеканила Камилла. - И Ильшенис вряд ли откажется побаловать меня и исполнить один каприз. Так, если я прошепчу ему на ухо о своем желании самой выбрать себе слуг, в том числе и калфу, то получу нужное позволение в тот же момент.

- Видишь, ты уже учишься использовать власть и имя господина. Хотя еще минуту назад едва не падала в обморок при мысли о том, чтобы стать его фавориткой, - даже не подумав обидеться, одобрительно цокнула Бахайса. - Заканчивай одеваться и отойди, хочу полюбоваться результатом.

Застегнув пуговицы на рубашке и накинув шаль, Камилла послушно попятилась. На ходу покосилась в зеркало. Что сказать, ярко алый наряд был красив. А еще прекрасно гармонировал с пылающим румянцем щеками.

- Господин будет доволен. Ты действительно самая красивая наложница из всех. Королева цветов, - обойдя девушку по кругу, так и не нашла к чему придраться Бахайса.

На этот раз Камилла взглянула на свое отражение куда внимательнее. На ней было надето несколько рубашек, шаль также оказалась трехслойной, из-за чего казалось, будто ее окружают лепестки. Убранные волосы служанки уложили вокруг головы, и прическа действительно напоминала корону. А вот украшений же почему-то не было. Камиллу даже сережки заставили снять. Да и духи выбрали легкие, ненавязчивые.

В зал девушку провожали уже привычным конвоем, стражники впереди, позади и посредине - калфа.

Несмотря на все усилия Бахайсы сборы несколько затянулись, и Камилла была уверена, что праздник уже в самом разгаре. Вот только музыка заиграла лишь в тот момент, когда она переступила порог и вошла в помещение.

Людей собралось… Почти никого из присутствующих девушка не знала, но по дорогой одежде легко догадалась, что приглашение получили все приближенные к ардеку лица.

А вот Фарида на празднике не было, хотя он, как двоюродный брат Ильшениса, точно имел полное право присутствовать. Отсутствовал и Дин, что выглядело еще более странно. Все-таки парень обожал развлечения и никак не мог в здравом уме пропустить что-то интересное.

«Хотя может быть, они просто опаздывают», - спохватилась девушка.

Отвлекшись от рассматривания гостей, Камилла окинула зал внимательным взглядом. Сегодня стены задрапировали желтыми и белыми тканями. Под потолком в воздухе парили свечи. Представив, сколько воздушнику пришлось потрудиться над заклинанием, Камилла присвистнула. А потом опустила взгляд ниже и почувствовала, как челюсть отвисает сама собой.

Казалось, будто бы зал превратился в сад. Повсюду стояли вазы с самыми разнообразными розами - белыми, розовыми, оранжевыми, красными. Не было разве что темно-красных, подаривших ей свое имя.

К диванчику ардека вел голубой ковер. Чувствуя, как взгляды всех присутствующих скрестились на ней, Камилла уверенно улыбнулась и ступила на дорожку. Ковер тут же мягко качнулся под ногами. Девушке стоило огромных усилий сохранить невозмутимое выражение лица и с криком не спрыгнуть в сторону. Напомнив себе, что истинная леди никогда не демонстрирует чувств на публике, Камилла зашагала вперед. Правда, пройдя пару шагов не выдержала и оглянулась. В очередной раз восхищенно ахнула.

Честно сказать, до этого момента девушка даже не думала, что магам под силу подобное. Голубая дорожка превратилась в самый настоящий ручей. Ну, или иллюзию ручья, поскольку присесть и дотронуться до «воды» Камилла не решилась. А еще на «ковре» остались ее золотистые следы. Причем по краям «ручья» также стремительно росла трава, а плавающие в воздухе свечи сбились в кучу, из-за чего в зале сразу стало светлее.

- Норита! - Ильшенис сам поднялся ей навстречу.

Широко улыбнувшись, поцеловал руку, после чего подхватил с подноса два бокала и протянул один.

- Позволишь выпить за тебя? Знаешь, ты совершенно удивительная. И меняешь все вокруг себя. Мне кажется, даже солнце светит ярче, когда ты рядом, - глядя девушке в глаза, едва слышно признался Ильшенис. - Ты сумела найти путь к моему сердцу. И, хоть ты злишься и ненавидишь меня, твои следы навсегда останутся в моей душе.

Видеть такого ардека было безумно непривычно. На этот раз мужчина даже не попытался обнять или поцеловать ее и Камилла растерянно моргнула, не зная, как реагировать.

- Не бойся, в твоем бокале нет снотворного. Если хочешь, могу сам попробовать, - видя, что девушка медлит, предложил Ильшенис. - Не скрою, при нашем знакомстве я повел себя… не слишком благовоспитанно. Просто взглянул в твои глаза и потерял голову. Но правитель не может выказывать свои чувства, и я предпочел поступить так, как привык. Как от меня ждали все вокруг. Ты ведь понимаешь меня?

Вопрос, хоть и прозвучал риторически, попал в цель. О необходимости прятаться за масками и сдерживать себя Камилла знала, как никто другой. Да, она давно привыкла жить по установленным правилам и не пыталась бунтовать, но кто бы знал, насколько сильно девушке хотелось сбросить «оковы».

- Поэтому я хотел предложить познакомиться заново. Ты постараешься не злиться за аукцион, а я обещаю, что не стану ничего приказывать тебе. Согласна? - Ильшенис старался говорить уверенно, но в глазах плескалось беспокойство.

Пытаясь выиграть пару мгновений для раздумий, Камилла пригубила вино. Терпкое, оно оставляло миндальный привкус на языке и теплыми волнами приятно разливалось по телу.

Ардек не торопил девушку, но и не сводил с нее взгляда, настороженно следя за каждым движением. Камилла сделала еще глоток, зачем-то поправила волосы, покосилась на гостей, сейчас с деланным любопытством рассматривающих стены.

Прямо отказывать Ильшенису не хотелось. Хотя бы потому, что девушка слишком хорошо помнила, чем закончился ее бунт в прошлый раз. А еще, если ардек действительно готов попробовать сначала, вдруг удастся пересмотреть условия договора и выпросить свободу?

- Разве я смею тебе отказать? - Камилла захлопала длинными ресницами, уставившись на собственные тапочки.

- Я не обижусь за отказ. Скажи то, что думаешь сама, а не то, что хочется услышать мне, - мягко, но в то же время непреклонно велел Ильшенис. - Ты ведь не родилась рабыней. Вот и будь собой.

- Хорошо, - сдавшись, девушка взглянула мужчине в глаза. - Я согласна познакомиться еще раз. Думаю, это не будет слишком сложно.

- Ты не представляешь, как меня обрадовали твои слова, - просияв, ардек сел на диван и приглашающе взмахнул рукой. - Этот праздник устроен для тебя. Начнем?

- Могу я присоединиться к другим наложницам? - вспомнив советы калфы, Камилла предпочла остаться стоять.

Может быть, сам Ильшенис и не позволит себе ничего лишнего, но в глазах всех остальных девушка превратиться в охотницу за властью.

- Я ведь говорил - считай себя свободной, так что не смею мешать, - во взгляде Ильшениса отразилось разочарование, но он тут же ободряюще улыбнулся наложнице.

Поклонившись, девушка зашагала по водной дорожке обратно, а освободившееся место занял Рошан.

- Что-то не слишком твоя строптивица поддается укрощению, - глядя, как Норита пытается завязать разговор с другими девушками, хмыкнул друг. - Видимо, не так хороша твоя стратегия, как казалась поначалу.

- Плоды на деревьях также созревают не сразу, - философски отозвался ардек. - Вечер только начинается. Пусть Норита осознает, какой подарок я сделал ей только что.

- Хм-м-м? - Рошан красноречиво уставился на бархатную коробочку, продолжающую лежать на подушку возле Ильшениса.

- Нет, до этой безделушки дело дойдет чуть позже, - мужчина поправил ленту на коробке, после чего повернулся к другу. - Свобода. Норита ужасно боится «поводка» и само только осознание, что отныне она является рабыней и принадлежит мне, сводит ее с ума. Что ж, я позволю Норите считать себя свободной и не стану больше ничего приказывать. Все равно о моих поцелуях она попросит сама.

- Смотри, как бы твое самомнение тебя не подвело, - качнул головой Рошан.

- Сомневайся молча. Пора начинать праздник, - цыкнул на разошедшегося смотрителя покоев Ильшенис.

Дальше вечер пошел согласно плану. Приглашенные менестрели пели прочувственные и возвышенные баллады о любви, наложницы танцевали соблазнительные танцы, также «рассказывая» о невероятной любви.

Ардек с интересом слушал, благосклонно кивал особенно талантливым исполнителям и даже вручил одному из менестрелей (тому, кого Норита слушала, затаив дыхание и едва не плача) кошель с золотом. Правда, все это время не забывал поглядывать на бархатную коробочку, то и дело заботливо поправляя перевязывающую ее ленточку.

Как и следовало ожидать, подобное поведение не укрылось от зорких наложниц.

- Интересно, что там? - Ирис вытянула шею, пытаясь получше рассмотреть хотя бы коробку.

- Магический артефакт? Украшение? Важные документы? - принялась сыпать догадками Лилия.

Сама Камилла не принимала участия в споре, опасаясь, что тогда наложницы могут замолчать и радуясь возможности хотя бы послушать чужое общение.

К счастью, ни Розы, ни Мирабелис в зале не было. Складывалось ощущение, что на праздник пригласили только тех рабынь, которые относились к Камилле нейтрально, не желая первыми завязывать разговор, но и не позволяя себе оскорбительных высказываний.

- Скажи еще, любовная переписка! - фыркнула Сирень. - Господин ведь не юная девушка, чтобы страдать подобными глупостями. Вы что, ленту не заметили? Это подарок! И наверняка кому-то из нас.

- Там изумрудные украшения. Для тебя, - словно невзначай сообщила возникшая в воздухе Хизер.

- Откуда…?! - подавившись половинкой откушенного пирожного, Камилла потрясенно уставилась на призрак. Убедившись, что другие наложницы с головой ушли в обсуждение содержимого шкатулки, повернулась к ним спиной.

- Откуда я взялась или откуда я знаю? - деловито уточнила Хизер.

- И первое, и второе, - одними губами шепнула девушка. - Я же тебя не звала!

- Ну, я подумала, что ты будешь рада меня видеть и решила заглянуть сама, - захлопала ресницами Хизер. - А на счет шкатулки…. Я видела, как Ильшенис складывал изумрудный гарнитур. Если примешь этот подарок - сегодня же окажешься в его постели.

- Что?! - чтобы не привлечь внимания, Камилла вынуждена была говорить шепотом, но сделала такие глаза, что призрак отлетела в сторону. - С чего ты взяла?!

- Такие подарки не делают просто так, - качнула головой Хизер. - Поверь, я достаточно пожила в гареме и разбираюсь в этом. Цветы, сладости - это лишь знак внимания, что-то более существенное - награда за что-то. Да ты и сама прекрасно это знаешь. Леди ведь также нельзя принимать от джентльмена ценных подарков, не так ли?

Девушка говорила вроде бы достаточно убежденно и уверенно, но что-то в ее взгляде Камилле не понравилось. Слишком уж призрак пыталась навязать свое мнение, не давая возможности обдумать сказанное.

- Хизер, ты точно рассказала все? - подозрительно уточнила она. - Я ведь теперь рабыня, прежние правила меня больше не касаются. Ильшенис же сказал, что хочет начать все заново и почти извинился за прошлую грубость.

- Я слышала, - с каменным лицом произнесла Хизер. - А еще я слышала, как Ильшенис хвастался Рошану, что с легкостью соблазнит тебя. Мол, ты потеряешь голову от оказанного внимания и сама упадешь в его объятия. Не хотела расстраивать, но они поспорили… На то, сумеет ли Ильшенис завоевать тебя за месяц… Мне жаль…

- Как ты об этом узнала? - на этот раз Камилла стояла на твердом полу, но все равно ощутила, как почва уходит из-под ног.

Да, она в любом случае не спешила доверять ардеку, вот только удар все равно оказался неожиданным. И если Ильшенис изначально непрозрачно дал понять о своих намерениях, то Рошана Камилла считала другом.

- Я же призрак. Должны ведь у мертвых быть свои преимущества. Запертых дверей для меня не существует, - развела руками Хизер. - Наверное, не стоило говорить… Ты опять сейчас наделаешь глупостей…

- Да нет. Спасибо, что сказала, - до боли сжимая кулаки, изменившимся голосом протянула девушка.

- Хотелось бы мне ошибиться. Вот только здесь все важные люди. Ильшенис нарочно их пригласил, чтобы в очередной раз продемонстрировать собственное превосходство. Все ведь знают, что ардек купил ремийскую леди, да и слухи о твоем побеге просочились. А теперь все станут говорить, как ловко господин сумел приручить бывшую аристократку, - не замечая, что своими словами подливает масла в огонь, продолжила рассуждать призрачная девушка.

- Этому никогда не бывать! - чувствуя, как внутри закипает злость, прошипела Камилла.

Теперь становилось понятным отсутствие кузенов. Фарид не одобрял подобных методов и, хоть не посмел бы высказать мнение вслух, весь вечер не сводил бы с ардека укоризненного взгляда. А вот Дин только взглядами бы не ограничился. И только богам известно, какая глупость могла прийти ему в голову.

Камилла же не хотела, чтобы друзья вновь пострадали из-за нее. Одного раза оказалось вполне достаточно, чтобы усвоить урок.

- Благодарю всех, посетивших этот скромный праздник, - именно этот момент выбрал Ильшенис, чтобы обратиться с речью.

Мужчина не стал кашлять, стучать по бокалу или нарочито повышать голос, привлекая всеобщее внимание. Этого и не понадобилось. Стоило ардеку заговорить, как все мгновенно замолчали и внимательно уставились на него.

- Надеюсь, что вы всем довольны и скука не поспела сегодня переступить порог зала. Я желаю, чтобы Бог послал нам всем побольше счастья, веселья и смеха, - соловьем разливался Ильшенис. - Но этот вечер не выдался бы таким замечательным, если бы не присутствие прекрасных девушек - моих очаровательных цветов, красота которых вдохновляет нас.

Ардек сделал паузу, давая возможность гостям как еще раз полюбоваться наложницами, так и расхвалить прием.

- Этот вечер устроен в честь самого дорого, прекрасного и совершенно неповторимого цветка, - между тем бархатным голосом продолжил Ильшенис. - Эта девушка заставила меня потерять голову и вытеснила все прочие мысли из головы. Звезды потеряли для меня всякое очарование, ведь ее глаза сверкают куда ярче. Я разлюбил пение птиц, ведь ее голос мелодичнее любого щебетания.

И вновь пауза. Камилла заметила, как наложницы принялись переглядываться, подталкивая друг друга и вовсю строя предположения, кто окажется таинственной избранницей.

Вот когда девушка вознесла хвалу богам Хизер. Если бы не предупреждение призрака, она могла бы пусть не проникнуться, но оценить красивый жест Ильшениса. Чего скрывать, все рабыни только и говорили о том, чтобы украсть сердце господина и осознание, что именно ей удалось заставить Ильшениса потерять голову, изрядно поднимало самооценку.

- Норита, - взяв шкатулку, мужчина направился ней. Остановившись на расстоянии вытянутой руки, развязал ленту и открыл шкатулку. - Эти изумруды принадлежат тебе. Им не сравнится с блеском твоих глаз, но смею надеяться, в благодарность ты подашь мне улыбку.

Сам Ильшенис выглядел безумно прекрасно в этот момент. Очаровательно улыбаясь, мужчина не сводил с Камиллы влюбленного взгляда и всячески демонстрировал, как сильно ждет ответа.

Гостей устроенное зрелище также не оставило равнодушным. Камилла кожей чувствовала чужое внимание. Взгляды советников слегка покалывали кожу, будто те пытались прощупать ее и понять, какую пользу можно извлечь из новой фаворитки. Несколько взглядов щекотали шею. Кажется, этих людей происходящее веселило и они с трудом сдерживали смех. А вот взгляды наложниц царапали острыми иголками. Еще несколько минут назад рабыни даже не смотрели в сторону Камиллы, теперь же в их глазах плескались ненависть и жуткая зависть.

- Что-то скажешь? - Хизер появилась рядом и попыталась дотронуться до изумрудов. Пальцы ожидаемо прошли сквозь, и девушка скорчила гримасу. - Не хочу тебя расстраивать, но те два господина уже успели поспорить. Первый считает, что ты сейчас завизжишь и бросишься Ильшенису на шею, а второй - будто свалишься в обморок ему на руки.

«Так значит, вы все жаждете зрелища?! И я для вас забавная игрушка, с чувствами которой можно делать, что угодно! Что ж, хорошо!» - глаза Камиллы вспыхнули.

- Сколько можно повторять - я ненавижу изумруды! - с чувством, чеканя каждое слово, воскликнула девушка. - Ужасный, скучный и безвкусный подарок!

Презрительно усмехнувшись, швырнула ожерелье на пол. Нить оказалась слишком тонкой и не выдержала подобного издевательства. Камни с жалобным звоном поскакали по полу, раскатываясь в разные стороны.

Заметив же приблизившегося слугу с бокалами, девушка схватила один и демонстративно сделала глоток. Скривилась так сильно, будто проглотила лимон.

- Гостям можно было подать что-то и получше! - бокал также разбился о пол, окатив всех, стоявших сильно близко, красными брызгами.

- Норита, - строго одернул девушку Ильшенис.

И мгновенно оказался опален яростным взглядом.

«Словно я собака, позволившая себе слишком громко залаять!»

Теперь на пол отправились все бокалы. Перепуганный слуга дернулся было поднять осколки, но покосился на раскрасневшуюся от злости девушку и предпочел остаться на месте.

- Меня зовут Камилла! Мне надоели клички, надоели постоянные приказы, надоело, что все решают за меня! И кого ты запорешь на этот раз, чтобы заставить меня подчиниться?!

- Норита! - сузив глаза, буквально прошипел ардек.

Шагнул вперед, собираясь схватить наложницу за руку и при необходимости силой заткнуть рот, но та дикой кошкой отпрыгнула в сторону.

- Ради друзей я действительно замолчу! Соглашусь встать на колени и попросить прощения, но полюбить тебя не смогу никогда. До самого последнего вздоха в моем взгляде ты будешь читать только ненависть и презрение! - распалившись, сорвалась на крик девушка. - Я скорее умру, чем добровольно признаю тебя своим хозяином. Пусть ты великий ардек, но я твоей игрушкой не стану.

Замерев и сжав кулаки, Норита судорожно дышала и не сводила с него напряженного взгляда. С каким-то мрачным раздражением Ильшенис сообразил, что девушка боится и ждет удара. Словно действительно считает его монстром, способным взять кнут и отхлестать ее у всех на глазах.

Собственно, именно в присутствующих гостях и крылась проблема. Происходи дело наедине и мужчина просто выплеснул бы на разбушевавшуюся наложницу кувшин с водой, после чего приказал бы избавиться от мокрой одежды.

Обнаженная, Норита уже не осмелилась бы спорить и, растеряв всю бойкость, сама поспешила бы укрыться за пологом постели. Перенаправить же ее злость, обратив в пыл страсти, было бы делом техники.

Вот только девушке вздумалось проявить характер в присутствии советников и приближенных, которым полагалось слепо повиноваться ардеку. И, закрыв глаза на выходку рабыни, Ильшенис растерял бы весь с таким трудом завоеванный авторитет.

- Ты самовлюбленный, эгоистичный, ничего не стоящий без своего титула мерзавец! Вот теперь я верю, что у тебя действительно нет души. Только проклятый способен настолько подло и гнусно играть чужой судьбой, - не понимая, на что сама обрекает себя, продолжила Норита.

Мансур презрительно усмехнулся при этих словах. Наткнувшись на взгляд Ильшениса, поспешно изобразил возмущение и с негодованием уставился на наложницу. Вот только не стоило сомневаться, советник наслаждается происходящим и с любопытством ждет, как именно ардек станет выкручиваться.

- Ильшенис, - а вот Рошан сохранял полное спокойствие.

Разве что в глазах читался немой укор. Слишком хорошо зная друга, мужчина не сомневался - наедине тот не замедлит высказать, что предупреждал о подобном и предлагал не давить на Нориту.

- Бахайса, займись ею, - также сообразив, что сам Рошан скорее захвалит наложницу, чем объяснит, чем чревато такое поведение, Ильшенис нашел взглядом калфу.

- Господин? - женщина послушно выступила вперед, но явно ужасно желала затеряться среди остальных гостей. - Какими будут ваши указания? Отвести Нориту к вам? Или в ее покои?

- Ты разве забыла установленные в гареме правила? Прочь, обе! - понимая, что ситуация непростительно затягивается, прорычал мужчина.

На этот раз Бахайса сообразила, что ардек действительно зол и формальным выговором Норита уже не отделается. Схватив девушку за руку, калфа практически выволокла ее из зала.

- Ну что, довольна? - сердито воскликнула она.

- Да, - Камилла торжествующе улыбнулась.

Может быть, поступок и был дурацким, но сделать вид, будто происходящее ее устраивает, девушка просто не могла. Даже сейчас Камиллу продолжало трусить при мысли, что она едва не совершила самую большую ошибку в жизни.

«Больше не поверю ни одному его слову. Никогда», - с мрачной решимостью пообещала девушка.

- А ты знаешь, какое наказание предусмотрено за непослушание господину? - с фальшивой заботой поинтересовалась калфа.

- Порка кнутом? Выдержу! - фыркнула Камилла.

«Колокольчик пришлось гораздо хуже», - девушка вскинула голову, не позволяя страху и стыду захватить себя.

- О нет, бить тебя не будут, - теперь во взгляды Бахайсы мелькнула жалость, смешанная с раздражением. - Лучше скажи, ты боишься змей?

ГЛАВА 7

По дороге Бахайса в красках расписала, что провинившихся наложниц очень редко наказывают физически. Случай с Колокольчик исключение, тогда на таком наказании настоял сам ардек, и возразить ему никто не посмел.

Чаще же всего кнутом только пугали, но в ход его практически никогда не пускали. Наложницы были слишком дорогим и хрупким товаром, чтобы так бездарно портить его. Да и притом, Ильшенис любил безупречные цветы, а платить еще и целителям, чтобы те свели все следы наказания, никому не хотелось.

Свернув в очередной раз, они стали спускаться по ступенькам. Здесь было значительно прохладнее, даже сыро, но девушка впервые не обрадовалась отсутствию изматывающей жары.

- И что меня ждет тогда? - стараясь не показывать охватившего страха, как можно пренебрежительнее поинтересовалась Камилла.

- Увидишь, - распахнув дверь, мрачно усмехнулась калфа. - Раздевайся.

Помещение напоминало собой какой-то склад или чулан. Три шкафа, четыре стеллажа, забитых разнообразными пузырьками. На столе какие-то порошки и склянки. В углу лопаты, грабли и садовые принадлежности.

«Неужели заставят убирать в саду?»

Несмотря на то, что все наложницы были рабынями, физической работой почти никто не занимался. Одно дело - прислуживать гостям на празднике и навести порядок в комнате и совсем другое - убирать, стирать и мыть полы. И упоминание о возне в саду неизменно должно было наводить ужас на гордых девушек.

Сама же Камилла лишь фыркнула. Скинув шаль, принялась расстегивать рубашки, которые и отдала заглянувшим служанкам. Оставшись в коротком топе, штанах и тапочках, размяла руки и покосилась на окно.

- Мне приниматься за работу прямо сейчас? - в отличие от остальных, испачкаться в грязи Камилла не боялась.

Конечно, если ей не выдадут перчатки, она точно поранит руки и сломает ногти, но даже это не слишком пугало. Здесь только Ильшенис мог восхищаться ее красотой, а стараться ради мужчины Камилла не собиралась. Наоборот, мрачно подумала, что непременно выпачкается посильнее и оцарапает лицо. Может, хоть это заставит ардека ненадолго забыть о ее существовании?!

- Тебе не придется ничего делать, - Бахайса передернула плечами, будто ее коснулось что-то неприятное. - Разве что подумать как следует над своим поведением.

Слова калфы заставили девушку нахмурить лоб. Нельзя сказать, чтобы Камилла хорошо разбиралась в садовническом ремесле, но была уверена - ни один рабочий не может просто стоять и ничего не делать.

Или ее заставят ходить по дорожкам, высматривая ящериц, змей и прочих садовых вредителей? Занятие, не слишком тяжелое днем, но превращающееся в непосильное ночью. А если еще учесть, что леди положено бояться всех ползучих тварей…

- Вытяните руки, пожалуйста, - попросила одна служанка.

- Вы только не бойтесь слишком сильно. Они это чувствуют, - брызгая ей чем-то на шею, предупредила вторая.

Калфа мгновенно шикнула на нее и дальше девушка работала молча, продолжая брызгать духами. Причем никакого запаха Камилла не чувствовала, разве что ладони стали неприятно липнуть ко всему.

На себя она также брызнула духами, но использовала уже другой флакон.

Вторая служанка тем временем возилась со склянками на столе, добавляя какие-то порошки и тщательно перемешивая все.

- Ну что, готово? - постукивая ногой по полу, нетерпеливо осведомилась Бахайса.

- Да, - две девушки поспешно закивали и вновь переглянулись.

У дверей они столкнулись с поджидающим их мужчиной. Невысокий, пухлый, в смешной чалме и темно-синем халате, он ужасно напоминал торговца сладостями. Камилла невольно представила, как мужчина стоит за прилавком и громко призывает попробовать рахат-лукум. Причем описывает настолько заразительно, что и сам то и дело бросает в рот кусочки лакомства.

Правда, стоило мужчине поднять лицо, и нарисованная картина разбилась вдребезги. Взгляд у него оказался холодным, колючим, пробирающим до мурашек. Светло-серые глаза казались практически бесцветными и девушка, не выдержав, отвернулась.

- Сайф, вы готовы? - нетерпеливо воскликнула Бахайса.

- Разумеется. Я всегда готов исполнить волю господина, - голос у мужчины оказался низким, хриплым, каким-то свистящим. - Любопытно, чем его прогневала эта малышка? Давненько мне не приходилось водить кого-то к моим питомицам.

Небрежно схватив Камиллу за подбородок, Сайф потянул ее к себе. Руки у него оказались холодными и липкими, вдобавок еще и пахло от «торговца» чем-то острым.

- Я вам не малышка, - девушка дернулась, отходя в сторону и демонстративно скрещивая руки на груди.

- Кажется, начинаю понимать, за что тебя сюда сослали, - смеялся Сайф еще противнее - скрипуче и грубо. - Посмотрим, останешься ли ты такой дерзкой. К рассвету меня обычно на коленях умоляют открыть дверь.

При мысли, что придется опуститься перед этим слизняком, ощупывающим ее взглядом, на колени, Камиллу передернуло. Девушка тут же пообещала себе, что, каким бы не оказалось наказание, не станет унижаться и молить о милости.

- Это хорошо, что ты такая гордая, - словно прочитав ее мысли, довольно кивнул Сайф. - С тобой будет интереснее. Возможно, мы даже увидимся еще.

- Сайф! - Бахайса вновь принялась постукивать по полу ногой, давая понять, что устала ждать, однако в глазах плескалась тревога.

Девушки за ее спиной и вовсе притихли, изо всех сил пытаясь не попасться Сайфу на глаза.

- Прошу, госпожа, - мужчина издевательски поклонился Камилле.

Вздернув подбородок, девушка послушно шагнула вперед. Идти пришлось недалеко, их целью оказалась третья дверь.

Достав ключ, Сайф отпер дверь и первым переступил порог. Светловолосая служанка легко толкнула Камиллу в спину, после чего вошла в комнату сама. Бахайса со второй служанкой остались ждать в коридоре. В помещении было темно и прохладно. Камилла прищурилась, пытаясь рассмотреть хоть что-то и понять, что ее ждет.

Сайф тем временем достал из кармана круглый шарик с мерцающей внутри искоркой, который с силой бросил на пол. Искра мгновенно взлетела вверх, увеличиваясь в размерах и освещая все вокруг.

Смахнув выступившие слезы, Камилла быстро заморгала, а когда глаза привыкли к свету, громко ахнула.

- Не слишком похоже на твои покои, верно? - мерзко улыбнулся мужчина.

На первый взгляд помещение смахивало на обычный подвал. Если бы не колодки с цепями у одной из стен. А по низу левой стены шли сплошные дыры.

«Змеи», - вспомнив предостережение Бахайсы, Камилла похолодела.

- Надеюсь, тебе понравится время, проведенное в компании моих красавиц. Они так любят гостей, - захихикав, Сайф поманил ее вперед.

В очередной раз пообещав себе, что не проявит слабости, девушка молча уселась на холодный пол и протянула руки, позволяя приковать себя.

Служанка тем временем открыла принесенный флакон и принялась поливать пол чем-то прозрачным. В нос ударил резкий запах.

- Это чтобы змейки знали - их ждет новое развлечение, - поспешил пояснить Сайф. Убедившись, что цепи держат девушку как следует, мужчина подошел к дверям. - К слову, совсем забыл сказать. Магического света хватит только на четыре часа.

Внутри вспыхнуло раздражение. Не стоило и сомневаться, Сайф нарочно приберег «приятную» новость напоследок, желая, чтобы наложница успевала как следует осознать каждую новую неприятность.

- Отлично. Значит, ничто не помешает мне вздремнуть, - Камилла демонстративно зевнула.

- Ты можешь покинуть эту комнату и раньше, - когда дверь за мужчиной почти закрылась, «вспомнила» калфа. - Если признаешь свою вину и попросишь ардека смилостивиться.

- Зачем? Лучше я поблагодарю его за возможность отдохнуть в одиночестве. Наконец-то не жарко! - улыбнувшись, девушка откинулась на стенку.

Правда, стоило двери с тихим скрежетом захлопнуться, как улыбка медленно сползла с лица Камиллы. Несмотря на то, что «соседки» не спешили появляться, девушку начала колотить крупная дрожь.

Сидеть со вздернутыми кверху руками оказалось жутко неудобно. Длины цепей хватало, лишь чтобы немного сменить позу, но подняться Камилла не могла. Какое-то время девушка напряженно вслушивалась в тишину, пытаясь понять, действительно ли из дыр доносится шипение или все это игра воображения.

«Меня ведь не должны убить. Ильшенис сам говорил, что я обошлась ему слишком дорого. Да и Бахайса твердила, что кнут портит кожу. Меня просто пытаются напугать», - принялась убеждать себя Камилла.

Увы, менее страшно от этого не становилось. Как загипнотизированная, девушка смотрела на дыры, ожидая, когда оттуда появятся змеи. И все равно не заметила появление первой!

Черно-серая, она практически сливалась с каменным полом. Совсем небольшая, гадюка выглядела даже безобидной. Помнится, те ужи в детстве были гораздо больше!

Но прежде чем Камилла успела облегченно вздохнуть, показались новые змеи. Теперь они выползали из дыр одновременно. Угольно-черные, коричневые, с зелеными и серыми узорами на спине, большие и маленькие. Уже через какую-то минуту пол буквально кишел гадюками. Девушка подтянула ноги к себе и старалась дышать как можно реже, вот только сердце бешено колотилось к груди.

С тихим шипением к ней подползла темно-зеленая, с серым узором на спине, змея. Камилла лихорадочно попыталась вспомнить, можно или нет смотреть гадюкам в глаза, но заставить себя отвести взгляд не получилось бы в любом случае.

Как завороженная, девушка уставилась на желтые бусинки глаз. Вот, раскрыв пасть, гадюка резко бросилась вперед.

Камилла взвизгнула, уже чувствуя, как клыки впиваются в тело, а по крови разливается смертельный яд, но укуса так и не последовало. Вместо этого гадюка зачем-то замерла, а потом медленно переползла по ее животу. Девушка затаила дыхание и даже зажмурилась от омерзения, но змея оказалось не холодной и склизкой, а теплой и шершавой.

Пример гадюки оказался заразительным и вслед «знакомиться» с Камиллой поспешили и остальные. Девушка уже успела сообразить, что те духи, которыми ее обрызгали, как-то действуют на гадюк и укусов можно не ждать. Вот только сердце все равно замирало каждый раз, когда змея с шипением кидалась на нее.

Одна из гадюк и вовсе оплела лодыжку и явно вознамерилась поспать. Другая уютно свернулась на животе и сердито шипела, когда товарки толкали ее.

«С такими «кандалами» и цепи не нужны», - сейчас Камилла никак не могла понять, зачем Сайфу понадобилось приковывать ее. Бежать здесь все равно некуда, а под немигающими желтыми взглядами девушка не то, чтобы пошевелиться, вздохнуть лишний раз боялась.

- Это называется наказание страхом, - Хизер появилась так неожиданно, что Камилла подавилась вскриком. Поспешно покосилась на гадюк, но те продолжали ползать по полу как ни чем не бывало.

- Ты здесь откуда? - одними губами шепнула девушка.

Сейчас Хизер выглядела гораздо плотнее, чем обычно. Издалека ее даже можно было принять за самую обычную и живую девушку, разве что серебристое свечение выдавало.

- Решила, что компания не помешает, - призрак опустилась рядом и гадюки, почуяв холод, поспешили отползти прочь. - Мою подругу один раз наказали также. Потом она целый месяц просыпалась с криками и умоляла снять с нее змей.

- Можешь убрать ее? - Камилла кивнула на гадюку, продолжающую браслетом обвивать ее ногу.

- Конечно, - Хизер сделала вид, будто пытается дернуть змею за хвост и та предпочла найти себе новое место. - До этой минуты даже не знала, что животные чувствуют мое присутствие.

- Спасибо, - только когда гадюки отползли подальше, девушка почувствовала, как внутри разжимается невидимая пружина.

Правда, говорить все равно предпочла шепотом. Бахайса ведь сказала, что ее могут выпустить до рассвета, а значит, одна из служанок наверняка дежурит под дверью в ожидании испуганных криков.

- Раньше, чем погаснет искра - здесь никто не появится, - словно подслушав ее мысли, пояснила Хизер. - Наказание ведь состоит в том, чтобы заставить тебя подчиниться ардеку и до ужаса бояться его неодобрения. А гадюки в темноте становятся гораздо активнее и пугают куда сильнее.

- Никогда! - вспомнив, что именно готовил Ильшенис, Камилла изменилась в лице. - Даже если меня поселят сюда навечно, я не стану его игрушкой.

- И сгниешь в темнице. Чем тогда твоя жизнь будет отличаться от моего существования? Тот же холод, темнота и опротивевшие стены, которые невозможно покинуть, - в голосе призрака послышалась боль.

- Мой отец…

- Что твой отец? Спасет тебя? Выкупит? Выкрадет? - перебив, передразнила ее Хизер. - Самой не надоело в это верить?! Да каждая вторая наложница здесь мечтала о свободе. Я сама рыдала ночами, умоляя Бога о милости! И сильно он мне помог?! Норита, возьмись уже за ум. От Розы тебя сейчас спасает только покровительство Ильшениса. Но скоро ему наскучит пытаться добиться твоего расположения, и он обратит внимание на новую наложницу. А вот Роза ничего не забудет и дождется таки шанса.

- Я ее не боюсь, - Камилла пренебрежительно фыркнула. - Пусть злословят, сколько угодно. К этому я и дома привыкла.

- А к тому, что можешь найти в своей постели гадюку ты тоже привыкла? - провокационно уточнила девушка. - Или к тому, что тебе в лицо ткнут факелом? Или столкнут с лестницы? Или подмешают яда в еду? Чем так плох Ильшенис, что ты предпочитаешь смерть его объятиям?!

- Чем?! - Хизер смотрела с таким искренним непониманием, что Камилла на мгновение потеряла дар речи. - Да он самый самовлюбленный, эгоистичный и чванливый человек из всех, кого я знала! И плюет на всех вокруг, не желая считаться с чужим мнением, будто все мы - его бессловесные игрушки!

- То есть, когда Ильшенис звал тебя на прогулку, то действовал по своему капризу и совершенно не важно, что ты обожаешь верховую езду? Да и мужское седло приказал разыскать также затем, чтобы прибавить слугам работы? - подавшись вперед, принялась перечислять девушка. - Да и за Макку он заступился от скуки. А потом от скуки велел Рошану заняться проверкой, приказал выпороть на площади и лишить половины имущества четверых заворовавшихся ростовщиков?

- Что он сделал? - последнее оказалось для Камиллы неожиданностью. Впрочем, девушка сразу нахмурилась и сердито продолжила. - Хотя не понимаю, причем здесь я? Хороший правитель и должен следить за порядком, отец повторял мне это постоянно.

- Тебе что, нравится повторять одно и то же? Заладила, как попугай! - теперь в голосе Хизер звучало раздражение. - Пользуйся выпавшим шансом! Ильшенис без ума от тебя, готов бросить весь мир к твоим ногам, а ты воротишь нос!

- Конечно! И все для того, чтобы я упала в его постель, - скорчила гримасу девушка. - Ты же сама мне рассказала о споре, а теперь удивляешься, что мне противно участвовать во всем этом! В Ремии никому бы в голову не пришло предложить леди подобную гнусность!

- В самом деле? - улыбка Хизер стала предвкушающей. - Я не слишком разбираюсь в ваших обычаях, но разве дома ты была такой уж свободной? И делала все, что хотела? У вас ведь мужа девушке выбирает ее отец. Устраиваются смотрины, подписываются соглашения, празднуются помолвки. Что, если отец бы выбрал тебе кого-то старого и толстого? Или красивого, но пьяницу и повесу? Ты к тому же дочь графа, а значит, не можешь выйти замуж за того, кто ниже тебя по положению и выбор довольно ограничен.

Слова девушки попали в цель. Отец не настаивал, но в последнее время все чаще заводил речь о том, что хочет видеть дочь замужем и мечтает понянчить внуков. Да и подруги только и говорили о замужестве, все силы прилагая на то, чтобы надеть на безымянный палец заветное колечко. Опять же, возраст… Сейчас Камиллу осыпали комплиментами и ее бальная карточка всегда была заполнена, но пройдет несколько лет и она превратится в старую деву и бывшие ухажеры станут равнодушно проходить мимо.

- А Ильшенис молод, богат, красив. Может быть, излишне уверен в себе, но прекрасно разбирается в любви и знает, как заставить свою избранницу потерять голову от страсти, - тоном заправской торговки, норовящей продать товар, продолжила расхваливать Хизер. - Стоит ли искать что-то лучше?

Не сразу найдясь с ответом, Камилла сердито засопела. Призрачная девушка же, отстраненно уставившись перед собой, мечтательно продолжила.

- Я бы сейчас все на свете отдала за возможность хоть один раз почувствовать поцелуй Фарида. Испытать тот восторг, когда за спиной раскрываются крылья, когда по всему телу разливается удивительное тепло. С каждым новым поцелуем внутри начинает пылать пожар и тебе уже плевать на все, что происходит вокруг. Ты думаешь только о том, чтобы любимый не останавливался, пытаешься обнять его как можно крепче, прижаться еще ближе, чтобы наконец, стать единым целым. Страсть кружит голову, уносит тебя к вершинам и кажется, что ты видишь звезды.

Хизер говорила с таким пылом, что у Камиллы запылали щеки. А стоило вспомнить подаренную Ильшенисом книжку, особенно некоторые иллюстрации, как покраснела даже шея.

- Ты вообще имеешь представление, о чем я говорю? Тебя хоть раз целовали по-настоящему? - вынырнув из мечтаний, призрачная девушка не то с насмешкой, не то с сочувствием взглянула на нее.

- Приличная леди никогда не позволит джентльмену вольностей до свадьбы, - заученно отчеканила Камилла.

Упоминать о тех нескольких поцелуях, которые поклонники все же умудрилась сорвать с ее губ, сейчас казалось стыдным и жалким. К тому же девушка тогда не испытала даже близко ничего, даже отдаленно напоминающего рассказ Хизер. Уж скорее, было неловко и глупо.

Совсем другое дело - поцелуи Ильшениса. В отличие от постоянно оглядывающихся джентльменов, ардек действовал неторопливо и уверенно. И уж точно не думал, поспешно отшатнувшись, извиняться и сожалеть о собственной несдержанности.

А потом вспомнилось, как Ильшенис помогал ей слезть с жеребца. И как бережно, ласково обнимал. Его короткий, совершенно легкий и почти неощутимый поцелуй. Тогда Ильшенис не пытался заставить ее и открытость мужчины подкупала. Камилла попыталась представить, каким мог бы быть настоящий поцелуй Ильшениса, и по телу пробежала предательская дрожь.

- И все равно это ничего не значит, - злясь на себя, упрямо повторила девушка. - Я хочу, чтобы мой избранник в первую очередь был человеком. Ильшенис же купил меня, как вещь, заключил пари, даже не подумав, насколько это унизительно по отношению ко мне, еще и шантажом заставил вернуться, когда я почти сбежала!

- А если я скажу, что Ильшенис даже пальцем не тронул Колокольчик? - провокационно уточнила призрак.

- Как?! Я же слышала удары. И слышала, как она кричала! - на мгновение перед глазами все потемнело.

- Кричала, и что с того? - пожала плечами Хизер. - Я тоже сейчас могу закричать, но это не будет значить, что меня кто-то бьет.

Камилла привыкла считать себя умной девушкой и задавать уточняющих вопросов не пришлось.

«Он меня обманул. Знал, что я не смогу остаться в стороне и нарочно пригрозил Колокольчик», - при мысли, насколько легко ардек обвел ее вокруг пальца, девушке стало дурно.

На подругу, даже не намекнувшую на обман, Камилла почти не обижалась. Наверняка Ильшенис пригрозил превратить наказание в реальное, если та обмолвится хоть словом, а пугать он умел как никто другой.

- Ты знала об этом? - обида больно саднила внутри, но глаза оставались сухими.

- Я ведь говорила, для призраков не существует закрытых друзей, - явно не понимая, почему Камилла злится, Хизер развела руками. - Предлагала тебе подождать, но ты не захотела слушать.

- А почему ты не рассказала потом?! Почему не приходила? Ты ведь видела, как сильно я переживаю и корю себя! - взорвалась девушка. - Ты вроде как уверяешь, что хочешь помочь, но делаешь только то, что считаешь нужным сама! Или это так теперь выглядит дружба?

- Разве тебе можно сказать хоть что-то? Ты же мгновенно перестаешь соображать и несешься вперед, не разбирая дороги. Как тот бык, которому махнули красной тряпкой! - теперь уже разозлилась призрак. - Вы так хорошо общались с Ильшенисом, он начал тебе нравится и мне не хотелось вмешиваться. Я жалею, что рассказала тебе о пари. Нужно было молчать, как и раньше!

- Так вот значит, в чем действительно заключается твоя помощь, - сузила глаза Камилла. - Ты тоже ждешь, чтобы я упала в объятия Ильшениса. И слышишь только себя, совершенно не желая понимать, почему мне легче умереть, чем пойти на такое предательство. Говоришь, что мне нельзя ничего рассказывать? Так не рассказывай больше! Убирайся, я не хочу тебя видеть!

- Хорошо, я уйду. Но ты же сама позовешь меня опять, - Хизер совершенно не выглядела расстроенной из-за ссоры. Напротив, сейчас девушка светилась еще ярче, вынудив гадюк отползи на добрый метр.

- И опять позволить манипулировать мной? Ищи другую игрушку, - цинично посоветовала Камилла.

- Спокойной ночи. Она тебя ожидает долгая, - перед тем, как растаять в воздухе, пожелала Хизер.

Оставшись в одиночестве, Камилла раскаялась в поспешных словах уже через пять минут. Споря с Хизер, девушка как-то совершенно забыла о гадюках, полностью сосредоточившись на своих обидах, а вот они о ней помнили.

Видно, присутствие призрака как-то подействовало на змей. Пока Хизер сидела рядом, гадюки предпочитали не подползать близко, но стоило девушке исчезнуть и активность змей увеличилось вдвое. Их было так много, что пол казался живым. Змеи наползали друг на друга, недовольно шипели, сворачивались в кольца.

А еще их всех словно магнитом тянуло к Камилле. Совсем скоро девушка оказалась укрыта «живым» одеялом. И вроде бы змеи были достаточно теплыми, но Камилла предпочла бы померзнуть! От неудобной позы затекли руки, ужасно захотелось пить, девушка же боялась даже вздохнуть лишний раз. Еще и накатила такая слабость, что, не будь цепей, точно свалилась бы на пол без сил.

Когда же черная гадюка, раскачиваясь, поднялась к ее лицу, Камилла и вовсе подавилась криком. Ощущение было такое, будто змея сейчас вцепится ей в шею. Гадюка раскрыла пасть, и девушка прекрасно могла рассмотреть острые клыки и трепещущий язычок.

Гадюке надоело гипнотизировать Камиллу спустя пять минут, показавшейся вконец измотанной девушке вечностью. Вот только, вместо того, чтобы уползти куда-нибудь к остальным, змея предпочла с комфортом расположиться на плечах Камиллы эдаким живым шарфиком.

Теперь к прочим страхам прибавился ужас задохнуться. Нельзя сказать, чтобы гадюка сдавливала горло слишком сильно, но сама мысль о том, что змея может так сделать, вызывала дрожь.

Еще хуже стало, когда искорка, мигнув несколько раз, погасла и комната погрузилась в темноту. Сделать вид, что, если она не видит гадюк, то их нет, у Камиллы никак не получалось. Напротив, разыгравшееся воображение постоянно рисовало, как уже с десяток змей окружили ее и, шипя, готовятся к броску.

Вдобавок змеи то сбивались у стен и будто засыпали, тогда Камилла принималась дрожать не от страха, не то от холода, а после, отдохнув, вновь начинали ползать и шипеть вдвое активнее.

Несколько раз девушка слышала, как мимо двери кто-то ходит, нарочно громко топая, и каждый раз с силой закусывала губу, подавляя желание взмолиться о пощаде.

«Нет, я сильная! Я выдержу! Отцу не придется краснеть за меня», - раз за разом внушала себе Камилла.

Время же продолжало тянуться мучительно долго. Девушка не знала, сколько еще осталось до конца уготованной пытки. Пыталась считать про себя, но, сбившись несколько раз, махнула рукой. Кажется, два или три раза провалилась в забытье, но, стоило змее проползти рядом, коснувшись ноги или живота, подскакивала и начинала шептать молитвы.

Когда дверь со скрипом начала медленно открываться, Камилла не поверила собственным глазам, и было решила, что бредит. Переступивший порог Сайф держал факел, полыхающий так ярко, что у девушки мгновенно брызнули слезы.

- Ну-ну, дорогая моя, не надо плакать, все уже закончилось, - жеманно произнес Сайф.

Змеи поспешили расползтись в сторону, образовывая дорожку и давая мужчине пройти. К слову, в окружении гадюк он чувствовал себя вполне комфортно. Одну погладил по голове, второй, поменьше, позволил обвить запястье черным чешуйчатым браслетом.

- Вы неверно поняли, - Камилла сердито уставилась на мужчину слезящимися глазами. - Я прекрасно провела время. Ваши змейки - очаровательные девушки, мы ужасно мило пообщались. Куда им до гаремных гадюк!

- И как там наша колючая розочка? - в комнату заглянула Бахайса. Увидев змей, изменилась в лице и попятилась. - Попрятала свои колючки?

- Конечно, - понимая, что с калфы станется оставить ее здесь и на следующий день, девушка усиленно закивала.

Между тем, Сайф отдал факел служанке и принялся возиться с цепями. Щелкнул замок и Камилла наконец то обрела свободу. Попыталась пошевелиться и сразу же застонала от боли. Руки совершенно занемели и при каждом движении внутри словно проворачивалось с сотню иголок.

- Давай быстрее! - близкое соседство с гадюками нервировало Бахайсу и она принялась нетерпеливо постукивать ногой по полу.

Камилле и самой хотелось поскорее вернуться в свою комнату. Накрыться одеялом с головой и, наконец, выплакать все свои страхи.

Девушка поднялась на ноги, сделала шаг. В этот момент она из гадюк поднялась, зашипела особенно сердито.

«Жаль, нельзя прихватить одну из змеек с собой, подарить Ильшенису. Они наверняка найдут общий язык», - отстраненно подумала Камилла.

А потом перед глазами потемнело, девушка качнулась в сторону и упала в обморок на руки успевшему подхватить ее Сайфу.

Собственно, все оставшееся время до окончания праздника Ильшенис не мог выкинуть девушку из головы. Разве что вспоминал не с вожделением, как обычно, а раздражением.

И вздумалось же ей показывать характер именно сейчас!

Нет, Рошан среагировал мгновенно и, дав знак музыкантам, велел наложницам танцевать. Следующими были трое фокусников, которые вовлекли в свое представление едва ли не половину присутствующих. А после свое искусство продемонстрировал воздушник и скучать не пришлось никому. Вот только то, что гости не успели обсудить выходку Нориты сейчас, не значило, что они не наверстают упущенное потом! Ардек слишком хорошо знал свое окружение и прекрасно представлял - подобная сплетня облетит дворец в считанные минуты.

Еще и Мансур, умудрившись пробиться сквозь бдительного Рошана, не замедлил влезть с поучениями.

- Норита действительно само очарование. Понимаю, почему вы так много позволяете ей. Такой пыл, такая страсть, такой огонь! Если в Ремии все леди хоть немного похожи на Нориту - немедленно прикажу приобрести парочку себе, - отпивая вино, заговорщицки поделился он.

- Норите позволено то же, что и остальным наложницам. Думаю, уже к утру она образумится и больше не посмеет нарушать порядок, - Ильшенис улыбнулся, делая вид, будто все происходящее для него в порядке вещей.

- Я и не сомневался в вашей способности внушить трепет и почтение. Безусловно, Норита отныне станет радовать вас своей красотой и покорностью, - поспешил рассыпаться в заверениях советник. Посчитав же, что достаточно усыпил бдительность господина, словно за между прочим поинтересовался. - А что вы станете делать, если даже наказание не повлияет на нее? Говорят, ремийские леди чрезвычайно чопорны и скучны, вместо сердца у них лед, но в венах Нориты течет самое настоящее пламя!

- Для того, чтобы гореть, огню нужен хворост. Опять же, любой костер можно потушить, вылив на него воды. Удивлен, что должен объяснять вам столь очевидные вещи, - нарочито небрежно бросил ардек.

- И вновь вы совершено правы, - настаивать Мансур не посмел, предпочтя зайти с другой стороны. - Но к чему прибегать к столь радикальным мерам? Не смею советовать в таком щекотливом деле, вот только сам бы я покинул праздник и отправился к наложнице. Норита ведь дорога вам в обоих смыслах и к чему заставлять сердце девушки разбиваться от тоски? Она наверняка сейчас горько плачет из-за вырвавшихся обидных слов и молит Бога послать возможность загладить свою вину.

Ильшенис лишь хмыкнул в ответ на это. Вообразить рыдающую Нориту не получалось при всем желании. Ардек вообще ни разу не видел, чтобы девушка плакала в его присутствии, и сомневался, что она это умеет. Уж скорее представлялось, как наложница ураганом носится по комнате, швыряя все, что подвернется под руку, в стену.

- Никто даже не заметит вашего отсутствия, - коварным змеем продолжал уговаривать Мансур. - Праздник ведь устроен для Нориты и какое веселье может быть, когда виновница торжества его покинула.

Больше всего ардеку хотелось последовать совету и покинуть опостылевший прием. Но чем больше Мансур уговаривал уйти, тем отчетливее Ильшенис понимал, что делать этого ни в коем случае нельзя.

В конце концов, он не какой-нибудь слуга, чтобы тенью появляться и исчезать, не привлекая чужого внимания! А правитель, который отправился просить прощения у наложницы (советник же неизменно преподнесет все именно так!), потеряет всякое уважение в глазах подданных.

- Одиночество послужит для Нориты достаточным наказанием. И в следующий раз ей придется как следует потрудиться, чтобы уговорить вновь побаловать ее, - откинувшись на подушки, нарочито похабно усмехнулся Ильшенис.

Поманил к себе наложницу с подносом. Окинув взглядом содержимое, выбрал кисть винограда и принялся неторопливо бросать в рот по ягоде. Вторая наложница по его знаку обошла диван и принялась мягко разминать плечи.

- Поэтому пользуйтесь случаем и веселитесь как следует сегодня, - подмигнув советнику, Ильшенис закинул в рот очередную виноградинку.

В результате объявить о конце праздника удалось лишь далеко за полночь. Правда, лучезарно улыбался ардек лишь до того момента, как переступил порог своих покоев.

- И как это понимать? - окинув друга ледяным взглядом, пока еще сдержанно поинтересовался Ильшенис.

- Уточнишь, что именно или мне угадать самому? - Рошан также сердито сверкал глазами, но, как и ардек, предпочитал сохранять невозмутимость.

- Норита, - одно слово камнем упало в повисшую тишину.

Друг не спешил отвечать. Сложив руки за спиной, прошелся по комнате, зачем-то покосился в окно.

- Я бы сказал, что предупреждал тебя, но боюсь, в таком состоянии ты не удержишься и запустишь в меня бутылкой, - теперь Рошан изображал страх, хотя во взгляде сквозило удовлетворение.

В отличие от самого Ильшениса, смотрителю покоев подобное своеволие наложницы явно пришлось по вкусу.

- И, поскольку предупреждать меня в очередной раз счел пустой тратой времени, то решил предупредить ее, - холодно процедил ардек.

- Что?! - Рошан даже запнулся на месте. - С чего ты взял?

- А разве это не очевидно? - всплеснул руками мужчина. - Норита знала о нашем споре. Другого объяснения ее выходке не существует. Мой план с украшением тебе не понравился, не зря ведь ты поспешил уйти. И направился прямо в гарем.

- Ты настолько детально разобрал все мои поступки, - Рошан издевательски поклонился. - Только одновременно с этим унизил меня и как твоего друга, и как негласного советника.

Ильшенис недоуменно выгнул бровь, побуждая смотрителя покоев продолжать.

- Так вот, в отличие от тебя, я никогда не зевал на уроках и не плевался в учителей из трубочек. И неужели ты думаешь, что мне не хватило бы мастерства успокоить Нориту и убедить не делать глупостей? По условиям нашего спора ты все равно не смог бы перейти к активным действиям, от нее же потребовалось бы лишь отказывать тебе в течении двух недель. Просто, тихо и совершенно не вызывает подозрений, - уверенно закончил Рошан.

- Хорошо, - задумчиво кивнул ардек. - Если ты не говорил с Норитой, тогда кто?

- Мысль, что она действительно не любит изумруды, тебе не приходила в голову? Помнится, на торгах она обмолвилась о подобном, верно? - сообразив, что гроза миновала, Рошан удобно устроился в кресле.

- Даже если и так, это не повод швырять мне их в лицо. Или скажешь, вино Норита также разлюбила? Нет, что-то сильно разозлило ее, - сев на диван, Ильшенис устало потер лицо.

- В таком случае, необходимо искать «крысу». Кого-то, кто мог услышать наш разговор и передать его наложнице, - друг сцепил пальцы, напряженно глядя перед собой. - В любом случае, теперь не может быть и речь о продолжении спора. Сейчас куда важнее понять, кто попытался воспользоваться девушкой.

- Искать будет удобнее, когда Норита будет у нас на виду. Сколько там осталось? Тринадцать дней? - тряхнул волосами мужчина. - Вполне достаточно.

- Ты сейчас серьезно?! - Рошан подался вперед, неверяще уставившись на него. - Думаешь, Норита захочет разговаривать с тобой теперь?

- Придется придумать побольше аргументов, которые заставят чашу весов склониться в мою пользу, - передернув плечами, Ильшенис налил себе вина.

- То есть, никакого наказания за скандал на приеме не последует? - уточнив наконец самый волнующий вопрос, Рошан заметно успокоился.

- Ну, разумеется, утром я поговорю с Норитой и объясню, почему крайне не рекомендуется обливать меня вином. Возможно, заставлю выпить со мной. Надо ведь как-то реабилитироваться в ее глазах и продемонстрировать, что все напитки высшего качества, - предвкушая очередную перепалку, усмехнулся ардек.

- А почему не прямо сейчас? - было откинувшийся на спинку кресла, вновь встрепенулся друг.

- Ты, кажется, недавно переживал, что не успеешь попробовать свои силы. Или передумал, и готов отпраздновать мою победу уже сегодня? - не удержавшись, подразнил Ильшенис. - Но если серьезно, не хочу внушать Норите ощущение безнаказанности. Бахайса наверняка прочитает ей скучнейшую лекцию, вот и пусть до утра подумает о своем поведении.

Обсудив еще несколько мелочей, Рошан удалился. Ильшенис еще какое-то время сидел в кресле, неспешна доедая кисть винограда и глядя в окно. Ночь выдалась как никогда звездная, и яркие огоньки усыпали небо. Вот только глаза Нориты горели гораздо ярче, будоража и заставляя кровь бежать быстрее.

- Демоны! - сообразив, о чем именно подумал, мужчина глухо выругался.

Поднявшись, задернул шторки и принялся готовиться ко сну, старательно отгоняя мысли о строптивой наложнице.

Да, Ильшенис желал ее соблазнить и с нетерпением предвкушал момент, когда Норита наконец покорится, но все это должно было стать игрой, эдаким вихрем в спокойном океане. Впускать же девушку в свои мысли и сердце ардек не собирался.

Самовнушение удалось отлично, и утром мужчина даже не вспомнил о том, что желал увидеться с Норитой. Вернее, Мансур с тремя другими советниками вытащили его на совещание, и несколько часов ардеку было не до наложниц.

После пришлось встретиться со жрецом, направляющимся вообще то в столицу, но решившего заехать в провинцию, чтобы подарить свое благословение и несколько довольно ценных книг. В ответ Ильшенис вынужденно пригласил его разделить скромный обед и еще три часа вынужденно слушал пространственные рассуждения о Боге, старательно делая вид, будто не понимает намеков о необходимости постройки еще одного храма.

В итоге освободиться удалось, лишь когда солнце начало медленно клониться за горизонт.

- Господин, вы позволите? - слуга вошел в покои ровно в тот момент, когда Ильшенис собрался кликнуть его.

- Что опять случилось? - поскольку читать мысли тот явно не мог, ардек мгновенно нахмурился.

- Господин Фарид желает поговорить с вами, - доложил слуга.

- Зови, - отмахнуться от родственника не позволило воспитание.

Сев в кресло, Ильшенис покосился в окно. Для звезд было еще рано, но теперь о глазах Нориты напомнили зеленые деревья. Залетевший в открытое окно ветер принес запах роз и мужчина стиснул зубы. Желание увидеть девушку именно сейчас, сжать ее в объятиях, зацеловать, зарываясь лицом в волосы и вдыхая сладкий аромат духов стало невыносимым.

Воображение услужливо нарисовало прекрасную наложницу. Закутанную в несколько платков, которые можно нарочито медленно снимать, дразня и сводя с ума легкими прикосновениями. До тех пор, пока на ней не останется только отвергнутое вчера изумрудное ожерелье. А потом подхватить на руки и …

- Приятно видеть, что мой визит тебя обрадовал. Стражники уперлись, мол, ты запретил беспокоить по мелочам, - переступивший порог Фарид приветливо кивнул.

- В таком случае, мне ведь не придется наказывать их за ослушание и причина визита стоящая? - мужчина мгновенно согнал мечтательную улыбку и посерьезнел.

- Я хотел попросить разрешения злоупотребить твоим гостеприимством еще немного. Мы планировали отплыть через несколько дней, но мне сообщили о поломке на корабле. Понадобится около недели, чтобы заменить вышедшие из строя детали, - четко отрапортовал кузен.

- Разумеется. Вы можете оставаться, сколько посчитаете необходимым. Двери моего дома всегда открыты для членов семьи, - традиционно произнес Ильшенис.

- Но даже если мой корабль не на плаву, я не теряю времени даром. Это набросок очередного договора, - Фарид вытащил из кармана свиток. - Взглянешь? Думаю, ты также заинтересуешься. Хорошего оружия не бывает много.

- Ты нашел мастера Сарио? - стоило бегло пробежать взглядом по строкам, как настроение мгновенно скакнуло верх. - Да присаживайся, не стой! И поделись секретом, как ты уговорил его взяться за такой крупный заказ? Он же заявил, будто все зло от оружия, закрыл мастерскую и отправился по святым местам, молить Бога о прощении.

- Ну, нет ничего невозможного, когда тебя сопровождает Госпожа Удача, - многозначительно улыбнулся кузен. - Вдобавок мне просто ужасно подвезло. В общем, все началось с того, что….

Рассказ затянулся, но Ильшенис даже не обратил внимание, что окрасившееся в красный солнце почти закатилось за небосвод. Несмотря на то, что самому ардеку редко приходилось воевать с кем-то, хорошее оружие мужчина любил. А за по-настоящему качественно изготовленную саблю, выкованную специально для него, готов был душу продать.

- … остальные товары вполне обычные. Немного пряностей, книги и шелка, - пользуясь тем, что ардек увлекся, продолжил рассказывать Фарид. - Сейчас особенным спросом пользуется шелк цвета «морской волны». Хизер изумительно выглядела в таком наряде… Словно русалка, украдкой покинувшая родную стихию. А я ведь обещал взять ее с собой в плавание и устроить купание в открытом океане… Наверное, даже за пятьдесят лет не смогу привыкнуть, что ее больше нет… Не откладывай ничего на потом. Наслаждайся каждым мигом, проведенным с Норитой. Более подходящей девушке тебе не найти и за сто лет.

- Подожди, ты о чем? - упоминание о наложнице вызвало сначала улыбку, а потом вспышку раздражения. - Не припоминаю, чтобы просил твоего совета.

- Именно поэтому я не стал дожидаться вопроса и предоставил его сам. Не очень выгодная позиция в делах, но на какие уступки не пойдешь ради родственника, - с лучезарной улыбкой поспешил заверить Фарид. - Признай хотя бы себе. Ты любишь ее и хочешь, чтобы Норита всегда была рядом. Мне прекрасно знакомо это чувство, когда кажется, будто чего-то не хватает, но никак не удается понять, чего именно. И все вокруг раздражает, валится из рук, кажется таким глупым и бессмысленным.

- Я хочу ее, - с ухмылкой поправил Ильшенис. - И действительно жду, чтобы Норита оказалась в моей постели. Пожалуй, я не отпущу ее от себя целую неделю. Или даже две. Настолько редкий цветок не надоест так быстро, как другие.

- А теперь пытаешься сделать вид, будто тебе плевать на нее. Моего терпения хватило на месяц, - понимающе кивнул кузен. - Потом Хизер запустила в меня вином, которое я ей подарил, и вся моя нарочитая невозмутимость разбилась о стенку вместе с бутылкой.

- Норита пыталась набрасываться на меня с ножом. Ты прав, когда у цветка есть шипы, это куда сильнее будоражит кровь, - воспоминание в самом деле заставляло внутри все пылать, но предположения Фарида охлаждали страсть сильнее, чем ушат холодной воды.

- Если тебя так тянет к Норите, почему она до сих пор не здесь? Ты простил ей нападение, побег, прилюдное оскорбление и готов спорить, простишь еще много всего, - использовал последний аргумент кузен. - Она же будет сопротивляться, пока не поверит в искренность твоих чувств.

«Потому что поспорил с гиеной, принявшей облик моего друга и заставившей согласиться на этот глупый спор!».

- Потому что когда я собирался позвать ее, пришел ты. Надеюсь, тебе по-прежнему известны законы гостеприимства? - изогнув бровь, саркастически поинтересовался Ильшенис.

- Разумеется. Не смею обременять приютившего меня хозяина своим присутсвием, - Фарид поклонился и направился к двери. Правда, перед тем, как переступить порог, заметил. - Не сделай ошибки. Потом исправлять ее будет поздно.

Ардек лишь хмыкнул в ответ, не видя смысла в продолжении бесконечного спора. Все равно ослепленный горем кузен не услышит доводов разума, свободное же время можно было потратить с куда большей пользой.

Между тем, слуги успели накрыть стол и зажечь повсюду свечи, а калфа вместе с Норитой все не появлялись. Ильшенис прошелся по покоям, задумчиво взвесил в руке увесистую бутылку вина.

- Да где их демоны носят?! - сообразив, что размышляет, не порежется ли наложница об осколки, не на шутку разозлился мужчина.

Почти сразу же раздался стук, и порог переступила Бахайса. Одна и почему-то ужасно бледная.

- Господин…

- Где Норита? - дожидаться, пока женщина соберется с мыслями, ардек не стал.

- Она еще не пришла в себя, господин. Джабира заверила, что из-за действия успокаивающей настойки Норита проспит еще несколько часов, но зато проснувшись, будет готова исполнить ваше повеление. Если желаете, я могу пригласить любую другую наложницу, которая с удовольствием скрасит ожидание, - судорожно сглотнув, затараторила Бахайса.

- Кажется, я выразился не совсем верно. Я желаю узнать, где Норита, почему она не явилась по моему приказанию и в связи с чем целительница поила ее настойками, - в голосе Ильшениса сквозил настолько ледяной холод, что калфа вздрогнула и зябко обхватила себя за плечи.

- Норита упала в обморок после наказания страхом. Ее отнесли в лазарет. Джабира ни на шаг не отходила от нее, пока не убедилась, что здоровью наложницы ничего не угрожает, - сейчас от привычной уверенности Бахайсы не осталось ни следа. Калфа говорила тихо и быстро, словно надеялась, что так мужчина спокойнее воспримет информацию.

- Что?! - Ильшенис не часто повышал голос на прислугу, но сейчас рыкнул так, что затрепетавшие огоньки свечей едва не погасли. - Кто тебе позволил принять подобное решение?!

- Но господин… Вы же сами велели… Норита устроила скандал, нарушила правила… Наказание всегда одинаковое, я не придумала его сама, только следовала сложившемуся порядку, - теперь в глазах женщины плескалось недоумение.

- А если сейчас я велю запереть в подвале тебя саму? Уверен, вы отлично проведете время, пошипев о своем - девичьем. Возможно, гадюки сумеют научить тебя более аккуратно подходить к выбору наказания, - нарочито медленно, словно раздумывая вслух, произнес ардек.

Бахайсу угроза заставила подавиться воздухом. Женщина открыла рот, явно собираясь молить о пощаде, но зашлась в кашле.

- Господин, Богом клянусь, у меня в мыслях не было вызвать ваше недовольство. Я делала то, что положено, - кое-как выдавила она.

Продолжить калфа не смогла. Впрочем, все эмоции прекрасно были написаны на ее лице. Женщина ужасно боялась наказания, но, тем не менее, по-прежнему не могла взять в толк, в чем именно провинилась и считала, будто действовала, как и должно.

«А ведь Бахайса вполне могла подслушать наш спор», - осознал Ильшенис.

Из первой мысли логично проистекала вторая, а именно, что калфа не замедлила поделиться полученной информацией с Норитой.

Зачем? Да из желания выслужиться той же Розе! Бывшая фаворитка любила устраивать гулянье на полученные деньги и часто дарила подарки ближайшим подругам. Норита же ясно дала понять, что прислушиваться к калфе не станет и подачек от нее можно не ждать. Предсказать же последующую реакцию девушки на подобное откровение умудрился бы любой дурак.

Под пронизывающим взглядом Ильшениса Бахайса испуганно сжалась, а потом и вовсе уткнулась взглядом в пол.

- Если я услышу, что Нориту хотя бы косо взглянули без моего на то дозволения - ответят все, - задавать вопросы в любом случае было бессмысленно. Сейчас калфа с легкостью поклялась бы в том, что вообще никогда не разговаривала с наложницей, только бы получить разрешение убраться прочь. - Свободна.

Услышав заветные слова, женщина даже забыла поклониться. Попятилась, едва не подпалив одежду о расставленные свечи, а потом тенью выскользнула из покоев.

Ильшенис же с силой стукнул по стене, злясь как на обстоятельства, так и на себя. Увы, боль в разбитых костяшках не остудила его пыл, а вывела из себя еще больше. Развернувшись, ардек подхватил бутылку и, игнорируя бокалы, принялся пить прямо из горла.

С улицы донеслась легкая, чарующая мелодия. Запомнив, какие песни понравились Норите на празднике, мужчина приказал музыкантам играть вновь. Вот только сейчас слушать их оказалось некому.

Плавные звуки сменились более быстрыми, страстными. К флейте присоединились барабан и гитара. Эта музыка горячила кровь и звала в танец. Завораживала, манила, обещая невыразимое наслаждение, которое последует, стоит лишь сделать первый шаг.

- Убирайтесь прочь! - выйдя на балкон, рыкнул ардек.

Вновь отпив вина, окинул взглядом раскинувшуюся провинцию. Его провинцию.

Злость продолжала бушевать внутри. Казалось бы, будучи правителем, Ильшенис мог практически все, что угодно. Для него не существовало запретов, не существовало границ. Но покорить одну глупенькую молоденькую девчонку оказалось не под силу.

С самого детства Ильшенис терпеть не мог проигрывать. Отец учил его всегда быть первым. И мальчишка до изнеможения тренировался под палящим солнцем, пока удары не выходили идеальными, а сабля не казалась продолжением руки. Часами просиживал над учебниками, чтобы потом, на официальном приеме, блистать знаниями и непринужденно вставляя замечания, вынуждающие гостей судорожно искать ответы.

Месяц еще не закончился, у ардека оставалась почти половина срока, но сейчас победа казалась зыбкой и неосуществимой. Дразняще маячила впереди, но, стоило протянуть руки, таяла подобно миражу.

Проиграть Рошану было унизительно. Но еще паршивее казалось проиграть себе. Ощущение, что его обвели вокруг пальца (и кто? обычная прислуга!), сводило с ума и вызывало желание крушить все вокруг.

Ильшенис прекрасно знал, что, если прикажет позвать Нориту, на этот раз она не осмелится отказать. Не будет вызывающих улыбок и дразнящих взглядов. Мужчина желал приручить ее, заставить пылать от страсти, но вместо этого пламя потушили страхом.

Такой же победы, отравленной скрипящим на зубах ужасом и отдающей в висках покорностью, Ильшенис не желал. Глухо выругавшись, вновь приложился к бутылке, будто надеясь утопить воспоминания о гордой наложнице.

Даже во сне Камиллу продолжали преследовать змеи. Огромные гадюки веревками оплели руки и ноги, не давая возможности пошевелиться. Девушка пыталась сбросить змей с себя и бежать, но те каким-то образом вновь обвивали ее.

Очередная, темно-зеленая гадюка с глазами, ужасно напоминающими Ильшениса, замерла напротив нее. Сердито зашипела, трепеща раздвоенным язычком, а потом кинулась вперед.

Вскрикнув, Камилла подскочила и обнаружила, что находится не в пустыне, а в знакомой палате. Сидевшая на стуле Джабира тут же поднялась, склоняясь над ней и щупая лоб.

- Ну и напугала ты нас, цветочек! Ты бы видела, какую тебя сюда принесли. Лицо бледное, губы синие, вся холодная, смотреть страшно, - захлопотав у тумбочки с пузырьками, воскликнула целительница. - Нельзя же так себя доводить!

- Полностью согласна. Буду очень признательна, если вы передадите это Бахайсе, - приняв из рук женщины кружку, Камилла с опасением принюхалась. - Что это?

- Чай, настоянный на травах. Поможет восстановить силы. Как раз то, что тебе сейчас нужно. Пей, не бойся, - Джабира внимательно уставилась на кружку, явно собираясь проследить, чтобы пациентка выпила все до последней капли.

- Жаль, что не яд. Может, хоть на том свете спокойнее станет, - с чувством произнесла девушка, в пару глотков выпивая содержимое.

- Разве можно так говорить? Жизнь - это величайший дар. Бог тебе ее подарил, а возвращать подарки хозяину негоже, хуже оскорбления и придумать сложно. Да и потом, разве тебе так плохо живется? Самое страшное осталось позади, веди себя как должно, улыбайся, не груби и никто больше не посмеет обидеть, - явно решив позаботиться не только о телесном, но и духовном состоянии больной, принялась внушать целительница.

Камилле же мгновенно стало тошно. Захотелось спрятать лицо в руках и завыть от раздирающей на части безысходности. Казалось, никто в гареме просто не способен понять ее.

«Колокольчик хотя бы не отказывалась выслушать», - при воспоминании о подруге кошки на душе заскребли с удвоенной силой.

- Госпожа Джабира, можно я пойду в свои покои? - Камилла молитвенно сложила руки на груди, мечтая, раз уж поговорить ей не с кем, хотя бы выплакаться в одиночестве. - Мне гораздо лучше и не хочу вас утруждать.

- Хм-м-м… Уверена? - целительница окинула девушку оценивающим взглядом. - Но если вдруг станет плохо, сразу дай знать. Сейчас слуг позову, пусть тебя проводят.

- Да не нужно! Я и сама…., - договаривать не пришлось.

Бахайса сразу вышла из комнаты и Камилла скрипнула зубами, сообразив: беспокоятся не о ее здоровье, а поведении. Рисковать же, полагаясь на не раз нарушающую правила наложницу, никто не захочет.

Сопроводив ее до дверей гарема, слуги удалились. Камилла стремилась как можно скорее поговорить с Колокольчик, но постель девушки оказалась пуста, в общем зале ее также не было. Задавать вопросы не пришлось. Увидев, что Камилла кого-то высматривает, Роза мгновенно отложила вышивание и двинулась навстречу.

- Что такое? Подружку потеряла? Я же говорила, дружба с тобой не доведет до добра. Ты всем приносишь только неприятности, - кажется, лучащаяся удовольствием наложница с трудом дождалась возможности сообщить новость и теперь стремилась подольше растянуть удовольствие. - Увы, увидеть ее удастся только утром. Если вообще удастся. Господин в последнее время так строг.

- Что ты имеешь ввиду? - только выпитые лекарства помогли Камилле сохранить невозмутимость и растянуть губы в вежливой улыбке. - Будь добра, поясни.

- А ты разве не знаешь? Ах да, совсем забыла, тебя ведь тоже наказали! - деланно спохватилась Роза. - И как прошла ночь? Удалось немного поспать? А правду говорят, что змеи предпочитают нападать во сне? Они подкрадываются и долго выжидают, пока жертва не сомкнет глаз, после чего впиваются в шею?

- Если так любопытно, попроси Бахайсу - думаю, она не откажется запереть тебя в подвале, - против воли девушка передернула плечами, мгновенно вспомнив, как змеи обвивались вокруг нее.

И что хуже всего, этот жест не укрылся от еще сильнее просиявшей Розы. Сейчас, понимая, что Камилла стерпит все ради ответа, наложница торжествовала и сполна мстила за собственные унижения.

- О, ну не хочешь, не отвечай, обойдусь как-нибудь. Наверное, это и к лучшему. А то у меня такое живое воображение, вдруг слишком испугаюсь. Говорят же, господин никогда не зовет к себе прогневавших его наложниц. Все, кого наказывали страхом, начинают ужасно плохо спать и кричат во сне, - Роза захихикала, будто сказала что-то ужасно смешное. - Знаешь, я сначала завидовала, что тебе пожаловали отдельные покои, но теперь так рада. Это значит, ты своими криками не помешаешь нам спать. Здоровый сон ведь полезен для здоровья. А господин любит цветы, у которых кожа нежная, как лепестки, а щеки украшает румянец.

- Ты скажешь, что с Колокольчик? Или мне спросить у калфы? - пропустив мимо ушей весь яд, устало спросила Камилла.

- Она тебе не ответит. Ее вызвал ардек. Наверняка, чтобы отдать нужные распоряжения, - Роза довольно усмехнулась, но все же, опасаясь, как бы ее кто-то не опередил, перестала юлить. - Колокольчик украла лонганы. Взобралась на дерево и нарвала целую кучу. Но вместо того, чтобы угостить своих подруг, побежала с фруктами в сад.

- Что?! - в первый момент девушка подумала, будто рыжая наложница в очередной раз издевается.

- Вот и я говорю - ужасно! Не ожидала о ней такой жадности, - воскликнула Роза.

Подтянувшиеся девушки наперебой закивали, подтверждая, что Колокольчик в самом деле поступила очень эгоистично и глупо.

- Где она сейчас? - сипло выдохнула Камилла.

- Слуги куда-то увели, - пожала плечами Роза.

- Так хоть бы ночи дождалась. Даже присутствие господина Кайседина ее не смутило! - возмущенно воскликнула Мирабелис. - Едва ему на голову не свалилась! Ее поведение на всех нас тень бросает!

Фраза произвела эффект брошенного в змеиное кубло камня. Наложницы загомонили еще громче, на все лады критикуя Колокольчик. Судьба девушки их волновало мало, но вот о собственном статусе все пеклись просто безумно.

Воспользовавшись тем, что наложницы отвлеклись, Камилла тихо зашагала к выходу. Кажется, Роза в последний момент спохватилась и окликнула ее, но девушка уже захлопнула дверь.

Раньше Камилла старалась не запоминать дорогу в покои ардека. Этот путь казался дорогой в ад, и девушка даже не думала, что станет сама искать встречи с Ильшенисом.

В результате, несколько раз свернув не туда, Камилла наткнулась на наряд стражи. Услышав, что наложница не просто просит, а буквально требует вести ее к господину, те вначале обидно расхохотались, после же красноречиво переглянулись.

К удивлению Камиллы, спасение явилось в облике калфы. Сейчас Бахайса выглядела так, будто сама провела ночь в компании змей. Бледная, вздрагивающая от каждого шороха, сперва она вовсе отмахнулась от девушки, но потом передумала и велела проводить ее к господину.

А вот стоящая у дверей охрана появлению Камиллы совершенно не удивилась. Не став задавать вопросов, мужчины распахнули перед ней двери так просто, будто наложницы каждую ночь приходили пожелать господину спокойной ночи и разрешения на это не требовалось.

- Прощу прощения, - Камилла вошла в комнату и запоздало сообразила, что вся храбрость осталась за порогом. При виде наполовину прогоревших свечей и накрытого стола сердце заколотилось в два раза быстрее. - Господин?

- Я же ясно сказал, что не желаю никого видеть, - рыкнул Ильшенис с балкона.

После визита калфы приказ пришлось повторять еще несколько раз, но и Рошан, и Дин каким-то образом умудрились его проигнорировать. Так что, услышав, как двери хлопнули в очередной раз, Ильшенис всерьез задумался о том, чтобы заколотить их гвоздями.

Продолжая сжимать опустевшую бутылку, мужчина вернулся в комнату и замер, отказываясь верить глазам. Хотел было протянуть руку, но испугался, что Норита тут же растает в воздухе, соблазнительно улыбнувшись на прощание.

- Простите, что побеспокоила, господин, - в очередной раз произнесла наложница, после чего медленно опустилась на колени и поклонилась.

Не глядя на него, практически коснувшись лбом пола, тем самым признавая его полную власть. Покорная, тихая, вежливая и совершенно не похожая на прежнюю себя. Казалось, настоящая, гордая и бунтующая Норита все еще находилась в подвале и сейчас на ковре растянулась лишь ее теперь.

Собственно, даже одежда на девушке была той самой, что и на приеме. Разве что шалей, в которые брюнетка куталась на празднике (и которые он так жаждал снять сам!), больше нет, да и распущенные волосы черной волной падают на спину.

- Слушаю тебя, - ардек махнул рукой, позволяя девушке подняться.

- Я хотела бы попросить милости для Колокольчик, - глядя куда-то в сторону, тихо произнесла Норита. - Уверена, она не хотела ничего дурного и уже раскаялась в своем поступке.

В голове начало шуметь от выпитого, и мужчина не сразу сообразил, о чем речь. Нахмурившись, кое-как вспомнил, что Рошан действительно говорил о провинившейся наложнице, но он велел другу разобраться самому.

«Бедняжка. Неприятности просто притягиваются к ней», - саркастично усмехнулся ардек.

- Господин, умоляю! Если желаете - накажите опять меня! - видимо, приняв его реакцию за свой счет, затараторила брюнетка. - Я даже согласна извиниться за свое поведение на празднике.

Судя по вспыхнувшим глазам Нориты, последнее решение далось ей нелегко. Ильшенис медленно прошелся по комнате, искоса наблюдая, как напряженная наложница следит за ним взглядом.

Остановившись у стола, поставил бутылку и подхватил два ярко-красных яблока.

- Странная штука судьба. Не находишь? - задумчиво поинтересовался ардек. - Дочь графа, настоящая леди от головы до кончиков пальцев, заслуженно гордящаяся своими предками и считающая, что честь стоит превыше всего. Гордость для тебя - отнюдь не пустой звук и ты скорее умрешь, чем позволишь себе запятнать свой род.

Подкинув яблоко, Ильшенис взвесил его в правой руке, после чего подкинул уже то, которое держал в левой.

- Но как изменится твое поведение в зависимости от того, что окажется на другой чаше весов? Дружба, преданность, любовь? Твоя подруга угодила в беду и вот уже ты готова на коленях умолять о снисхождении. Так значит ли это, что фамильная честь не более, чем красивые слова, которыми просто удобно прикрываться?

Последние слова мужчина произнес, остановившись напротив Нориты и глядя ей прямо в глаза. Наморщив нос, наложница попятилась, заставив ардека расхохотаться.

Еще бы! От него наверняка сильно разило алкоголем и, если бы не необходимость, девушка сейчас пыталась бы убраться как можно дальше.

- Ты отпустишь Колокольчик, - лишь в последний момент Норита добавила в голос жалобные нотки, заставив фразу звучать как просьбу, а не приказ.

- Я отпущу Колокольчик, если… - Ильшенис вопросительно изогнул бровь, давая понять, что окончание ждет от самой наложницы. - Какую награду за это я получу?

- Осознание того, что ты сделал доброе дело, - глаза наложницы потемнели.

Кажется, девушка уверилась, что над ней изощренно издеваются и лишь упрямство помогало ей продолжать спор.

- Слишком мало, - ардек мотнул головой. Вновь взвесил яблоки, но, забыв, какое что означает, укусил то, которое держал в правой руке. - Мне ведь надо заботиться об авторитете. А кто будет бояться правителя, который сквозь пальцы смотрит на все нарушения? Я мог бы сделать исключение и пощадить тебя. В конце концов, все знают, ты - особый случай.

«Мог, но не пощадил!» - крупными буквами читалось на лице Нориты.

Девушка старалась стоять ровно, гордо выпрямив плечи и глядя ему в глаза, но справиться с нервной дрожью все же не смогла.

И вновь внутри черным драконом зашевелилась ярость. Мужчина практически чувствовал, как больно царапаются острые когти и как опаляет внутренности выдыхаемое монстром пламя.

Такую Нориту, холодную, сдержанную, вежливую, хотелось схватить и как следует потрясти, напоминая, с каким пылом она сражалась совсем недавно. Пусть вспомнит, пусть опять станет собой, пусть вспыхнет сама и заставит пылать его!

- И что ты хочешь? - послушно, лишь в глубине глаз притаился страх, уточнила девушка.

- Что я хочу? - пусть Ильшенис не мог позволить себе даже дотронуться до ее волос, но, хоть обещание и связывало его по рукам и ногам, кляп в рот все же не вставило. - Как думаешь ты сама?

Отбросив яблоки и скрестив руки, мужчина отошел на шаг, окидывая наложницу демонстративно оценивающим взглядом.

Норита в очередной раз вздрогнула. Не стоило сомневаться, зажженные свечи и красиво накрытый стол она заметила сразу. А судя по тому, с каким отвращением покосилась на застеленную красным покрывалом постель, сочла, что все это было задумано заранее.

Конечно, заставить Колокольчик полезть на дерево за лонгами, после чего приказать наказать за это оказалось бы слишком подло. Но вот воспользоваться так удачно подвернувшейся случайностью…

«Я ведь уже поступил почти также, чтобы заставить тебя вернуться», - мужчина был уверен, сейчас в голове Нориты крутится именно эта мысль.

На недавнем аукционе девушке уже пришлось выступить в роли товара. Впрочем, торг тогда развернулся знатный, и любая южанка чувствовала бы себя польщенной. Сейчас же Норите предстояло стать разменной монетой, заплатив за свободу подруги.

«А ведь в таком случае даже Рошан не нашел бы, к чему придраться», - мелькнула соблазнительная мысль.

В самом деле, сейчас он не приглашал Нориту, девушка явилась сама. Более того, Ильшенис по-прежнему не собирался принуждать наложницу к чему-то.

«Вот только правду буду знать я сам», - казалось, дракону тесно внутри и он машет крыльями, пытаясь вырваться на свободу.

- Не думала, что стою настолько дешево. Все же я не только наложница, но и леди, - девушка тщательно пыталась изобразить грусть, но в глазах заплясали так хорошо знакомые искорки.

- М-м-м? - в голове слишком шумело для того, чтобы самому найти разгадку и Ильшенис вопросительно выгнул бровь.

- Ты сказал, что отпустишь Колокольчик взамен на что-то, - терпеливо пояснила Норита. - На меня. Но она сорвала несколько плодов. На дереве их еще полно. Смею надеяться, я более редкий и дорогой товар, чтобы обменять его на пару лонганов.

- Ты ведь все равно уже танцевала раньше. Что изменилось теперь? - как ни в чем не бывало уточнил мужчина.

- Танцевала? - теперь в глазах наложницы плескалось удивление. - То есть, твоя цена - это танец?

Облегчение, сквозившее в каждом жесте Нориты, неприятно кололо самолюбие. До встречи с ней, никто не осмеливался отказать Ильшенису. Кого-то привлекал титул, кого-то - он сам, но недостатка в чужом внимании испытывать не приходилось. И сейчас страх и откровенное пренебрежение девушки отдавало горечью.

- Хочу посмотреть, чему ты успела научиться, - скучающе подтвердил ардек. - Твои знакомые лорды вовсю расхвалили танец, уверяя, будто в жизни не видели ничего более волнующего. Интересно, насколько сильно они преувеличили.

А вот теперь в глазах Нориты отразилась злость. Мужчина не знал, уязвило наложницу напоминание о провалившейся затее с покупкой или невысокая оценка своих способностей, но разозлилась она не на шутку.

- Одну минуту, - звать прогнанных музыкантов было напрасной тратой времени, так что Ильшенис поступил проще.

Покопавшись в сундуке, отыскал музыкальную шкатулку, которую и водрузил на стол. Безделушку подарила какая-то из приезжавших в гости девушка. Ни ее имени, ни внешности ардек не помнил, да и в шкатулке до этого времени не видел смысла.

- Давай, - удобно расположившись в кресле, кивнул Ильшенис. - Шкатулка будет играть пятнадцать минут. Остановишься раньше - наша сделка отменяется.

- Хорошо, - видимо опасаясь, что он передумает, Норита поспешно кивнула.

Разулась, попыталась было собрать волосы, но ардек качнул головой, заставив оставить их распущенными.

Встав в центре комнаты, девушка глубоко вздохнула, а потом медленно закружилась под музыку. Сначала мелодия была плавной, неторопливой, куда больше подходя для сна, чем танцев, но насколько припоминал мужчина, дальше темп убыстрялся.

Потянувшись за бутылкой, запоздало спохватился, что допил все до капли. Впрочем, зрелище должно было быть приятным и без бокала вина. Ильшенис знал, что Сахим учит всех девушек танцевать то, что они чувствуют, и каждый танец нес в себе свою, неповторимую историю. И невольно в голову закрадывалась мысль о том, что наложница захочет «рассказать» сейчас.

Сначала Норита, будто еще не до конца поверив, что желание было высказано всерьез, лишь немного качалась на месте и взмахивала руками. Со стороны все выглядело так, будто движения танцовщицы были проделками разыгравшегося ветра. Очередной порыв - и Норита наклоняется влево, а волосы падают на плечо. Теперь направление ветра меняется и девушку уже клонит вправо.

Ильшенис знал наверняка, что наложница не могла раньше слышать музыку. Во-первых, в Ремии подобные мотивы были совершенно неуместны. А во-вторых, эту мелодию сочинили и сыграли специально для подарка. Сахим одно время пытался заполучить ее для своей подборки, но потом махнул рукой.

Но, несмотря на это, двигалась Норита так, будто знала все наперед и музыка звучала внутри нее самой. И, когда мелодия на мгновение прервалась, наложница упала на колени, а потом закружилась в вихре стремительных движений.

Ударили барабаны и поднявшая руки вверх Норита вильнула бедрами. Шесть ударов барабанов - и шесть соблазнительных «восьмерок».

Танцуя, девушка смотрела то в пол, то куда-то в сторону, явно нарочно пытаясь не встречаться с ним глазами. Правда, стоило мелодии измениться, став еще более быстрой и волнующей, как поведение Нориты также изменилось. Девушка вскинула голову, обжигая его пылающим взглядом. И, «рисуя» руками узоры, старательно продолжала смотреть прямо в глаза.

«Вот маленькая демоница!», - сообразив, что именно задумала Норита, Ильшенис лукаво усмехнулся.

Все-таки иногда чрезмерная гордость превращалась для наложницы в огромный недостаток. Стоило позволить в голосе скользнуть нотке пренебрежения и вот уже уязвленная Норита из шкуры вон лезла, чтобы доказать обратное. Танцевала и танцевала. Танцевала так, что в какой-то момент Ильшенис забыл обо всем на свете.

Теперь стало понятно, на какую историю пал выбор наложницы.

Не догадываясь, что играет с огнем, или, что более вероятно, нарочно балансируя на грани, Норита танцевала танец-соблазн.

Посылала соблазнительные улыбки, кидала манящие взгляды и кружилась так, чтобы наверняка вскружить голову ему.

Надо сказать, сейчас Ильшенис понял, почему лорды настолько сильно желали приобрести наложницу и так азартно торговались. Наверное, он и сам заплатил бы любые деньги за обладание подобной танцовщицей.

Хрупкая, нежная, невыразимо прекрасная. Плавные, скользящие, волнообразные движения. Робкий румянец на щеках и судорожно вздымающаяся грудь.

И вместе с тем пылкая, неудержимая, страстная. Постоянные чередования левых и правых поворотов, восьмерки грудью и бедрами. Чувственная улыбка алых губ, кошачий взгляд зеленых взгляд и окончательно растрепавшиеся локоны, черными змеями скользящие в воздухе.

Вот только она ему не принадлежала!

Ильшенис с силой вцепился в подлокотники кресла, судорожно выдохнув сквозь стиснутые зубы. Еще недавно мужчина был уверен, что пьян от вина, но настоящее опьянение настигло его только сейчас.

Хотелось вскочить, подхватить Нориту и заключить в объятия. Ее взгляд будоражил кровь, изогнутые в улыбке губы дразнили, маня и обещая нечто чудесное.

- Интересно, сколько твоих поцелуев мне нужно выпить, чтобы хоть немного утолить свою жажду? - Ильшенис подался вперед и слова сами сорвались с языка.

Вздрогнув всем телом, Норита запуталась и упала на колени. Вот только, мгновенно вернула прежнюю уверенность и, прогнувшись, послала очередную томную улыбку. Глаза победно блеснули.

«Притягательная, обворожительная и такая далекая!»

Долгожданное зрелище коленепреклонной гордячки должно было разлиться внутри эйфорией, вызвать торжество и принести то упоительное ощущение всевластия и вседозволенности.

Вот только вместо Ильшениса торжество испытывала сама Норита. Качаясь то вправо, то влево и волнообразно изгибаясь, девушка улыбалась. Радостно, победно, ликующе.

Ее веселье горчило на языке, делало воздух душным, а комнату - ужасно маленькой. И впервые за долгие годы ардек почувствовал, что теряет какой-либо контроль.

Где-то в затылке стучалась мысль, что правителю полагается быть невозмутимым и хладнокровным, отрешенно взирая на все мирское. А вот кипящая кровь требовала самому рухнуть на колени и умолять прекрасную танцовщику прекратить сладкую пытку. Осыпать драгоценностями с головы до ног, подарить поместье, победить дракона - Ильшенис готов был обещать что угодно, лишь бы получить в награду поцелуй.

В очередной раз забыв, что вино закончилось, мужчина потянулся к бутылке. Пригубил и досадливо скривился.

Наверное, выражение лица при этом у него стало весьма забавным, потому что Норита, на мгновение сбившись, заливисто расхохоталась. Ее веселый, напоминающий звон колокольчиков, смех оказался последней каплей.

«Торжествуешь? Посмотрим, будет ли тебе так же весело теперь!»

Желание причинить наложнице боль, заставить мучиться и гореть в огне, рисовать себе картины и сходить с ума от невозможности их исполнить, захлестнуло с головой.

Крепче сжав бутылку, Ильшенис швырнул ее на пол. Норита с визгом отскочила в сторону, осколки брызнули в сторону.

Это было даже красиво. Темно-зеленое стекло сияло и переливалось в огнях свечей подобно драгоценным камням. Тем самым изумрудам, безжалостно отвернутым наложницей.

«По вкусу ли тебе придутся такие камни?» - скользнувшая мысль растянула губы в злорадной усмешке и разлилась внутри нетерпеливым предвкушением.

- Почему ты остановилась? Разве музыка смолкла? Танцуй! - властно велел ардек.

У Нориты вспыхнули глаза. Девушка наверняка считала свою выдержку великолепной, вот только Ильшенис без труда считывал все ее мысли по едва заметным признакам.

По тому, как дернула уголком губы - наложница явно не ожидала подобной выходки и сочла, что он окончательно выжил из ума.

По судорожному вздоху - как бы сильно это не шокировало Нориту, решение она собиралась принимать мгновенно, «выдохнув» лишние эмоции и напомнив себе о цели визита.

По вспыхнувшему в глазах колдовскому огню - а это все та же фамильная гордость, вынуждающая девушку плевать обидчикам в лицо и сильнее задирать подбородок в ответ на новые удары судьбы.

Взглянув ему прямо в глаза (теперь Ильшениса обожгло ледяным холодом), Норита искривила губы в решительной улыбке-ухмылке, а потом ступила прямо в центр.

На последних минутах мелодия ускорялась еще сильнее, вынуждая танцовщицу ураганом кружиться по комнате и молниеносно меняя движения. Создавалось впечатление, что Норита просто обязана закончить танец. Будто ее вела невидимая сила, и девушка выплескивала всю себя.

Пол окрашивался красным. Кровавые следы остались на полу и одни отпечатки накладывались на другие. Только сейчас Ильшенис заметил, какие оказывается, у девушки маленькие ножки.

Между тем, один осколок впился ей в ступню. Одной рукой продолжая обводить невидимые круги, второй Норита небрежно выдернула стекло. Отбросила его в сторону и продолжила череду «восьмерок».

Кровь капала все сильнее, но наложница ни разу не позволила себе поморщиться. Лишь неизменная улыбка кривилась все сильнее.

В последний раз ударили барабаны, и Норита рухнула на колени. Лицо девушки раскраснелось, на лбу выступила испарина. Наложница тяжело дышала и, кажется, едва удерживалась, чтобы упасть на пол.

На этот раз при виде нее внутри зашевелилось что-то, похожее на жалость. А еще Ильшенис не мог не восхищаться стойкостью и мужеством купленной рабыни.

- Можешь присесть, - ардек указал на кресло рядом с собой. - Нам принесут еще вина и фруктов. За свое выступление ты заслужила награду.

- И мы ее уже обсудили, - мгновенно взвилась Норита. Переступила с ноги на ногу, но не отвела взгляда. - Колокольчик свободна? Никакого наказания не последует?

- Разумеется, нет, - тот факт, что наложница предпочла острые осколки креслу рядом с ним, остро царапнул и без того пошатнувшееся самолюбие.

- Точно? Ее отпустят? Не станут пороть у всех на глазах? Не бросят к змеям? - Норита продолжала смотреть ему прямо в глаза.

- Клянусь! Я никогда не нарушаю свое слово, - недоверие наложницы разбудило внутри злость. - Или предпочтешь письменное соглашение?

- Нет, не стоит, ваша клятва меня вполне устроит, - в противовес ему, девушка держалась до ужаса вежливо и холодно. - В таком случае, наша сделка выполнена. Благодарю, господин.

Низко поклонившись, Норита развернулась и, по-прежнему безупречно ровно выпрямившись, вышла из комнаты.

Ильшенис же выкинул руку вперед, хватая воздух и ужасно жалея об отсутствии еще одной бутылки, которую можно было бы запустить в стену.

ГЛАВА 8

Покинув покои Ильшениса, Камилла в очередной раз вздохнула. Но заметив, как покосились на нее стражники, улыбнулась так, что даже щеки заныли. Ужасно хотелось броситься в свою комнату бегом, вот только девушка пошла нарочито медленно. Во-первых, изрезанные ноги дергало болью, и каждый шаг вынуждал крепче сцеплять зубы. А во-вторых, сама себе Камилла напоминала кипящую, переполненную до краев и булькающую чашу. Страх, обида, злость, все это смешалось внутри, и девушка банально боялась, что не сумеет сдержаться и «расплещет» все эмоции. Позволить же себе плакать на виду у других Камилла просто не могла.

- Норита, привет! - погрузившись в подсчет шагов, Дина девушка заметила, когда он уже поравнялся с ней. - Как я давно тебя не видел! Все в порядке?

- Вполне, - Камилле уже стало казаться, что натянутая улыбка навечно прилипнет к ее губам.

- Ужасно хочу тебя обнять, но, поскольку у меня заняты руки, обязательно восполню этот пробел в другой раз. Пока же просто представь наши крепкие, пламенные объятия, - захихикав, парень кое-как сдернул салфетку с огромной миски, которую бережно прижимал к груди. - Угощайся!

- Что это? Откуда? - Камилла дернулась так, будто вместо спелых лонганов внутри лежали червяки. – Ты лазил на дерево? Опять?!

- Ты слишком плохо обо мне думаешь, - демонстративно обиделся Дин.

Замолчал, наверняка ожидая, что Камилла сама поторопит его и попросит продолжить рассказ. Вот только девушка продолжала гипнотизировать лакомство взглядом, и кипящий энергией парень не утерпел сам.

- Разгадка такая простая, что ты бы никогда не догадалась! Это Ильшенис мне подарил. Лично вручил и выразил надежду, что теперь я наконец то наемся любимыми фруктами. Правда, в глазах у него при этом читалось «чтоб ты подавился»… - задумчиво закончил Дин.

- Вот так взял и подарил? – во внезапно напавшую щедрость ардека Камилла не верила совершенно.

- Боюсь, у него выбора не осталось. После того, как я скорбно поведал, что каждый раз при виде дерева захлебываюсь слюной, вспоминая, как в детстве мне не покупали лонганов и как они снятся каждую ночь, Ильшенис не мог поступить иначе, - скорчив жалобную мордаху, признался Дин. - Подозреваю, Фариду он потом за мое поведение выскажет, но надо ведь было спасать Колокольчик!

- Подожди, Колокольчик? Спасать?! - боль мгновенно отступила на второй план, вынудив сосредоточить все внимание на сияющем парне.

- Разумеется! Глупо было ожидать, что она босиком сумеет удрать от троих, пребывающей в отличной физической форме, стражников. Пришлось сказать, что фрукты она рвала по моему приказу. Мол, есть захотелось просто ужасно, а послать наложницу на дерево было быстрее, чем на кухню, - дурачась, брюнет погладил живот.

- А… а когда ты с ним разговаривал? – горло сжал спазм, и Камилла скорее выдохнула, чем произнесла вопрос.

- Ну, я уже был у учителя танцев и целительницы, значит, полчаса назад, - оценивающе покосившись на фрукты, прикинул Дин. – Вот думаю, калфу вашу угощать? С одной стороны, Джабира мне не слишком нравится, вредная какая-то, все время воспитывать норовит. С другой - полезное знакомство лишним не будет. Вдруг ты или Колокольчик опять куда-то вляпаетесь, а тут я, отважный рыцарь в сверкающих доспехах с угощеньем наперевес. Что скажешь?

Ответить девушка не сумела бы при всем желании. В ушах зашумело с такой силой, что Камилла просто не разобрала дальнейших слов продолжающего беззаботно тараторить парня.

«Он знал. С самого начала знал, что Колокольчик уже на свободе и все равно предложил мне эту демонскую сделку!»

В грудь словно с размаху воткнули острый нож, который теперь медленно проворачивали вокруг. Откровения Кайседина стали той самой каплей, переполнившей чашу.

- Прости, - мир перед глазами начал расплываться из-за навернувшихся слез и девушка кинулась бежать.

Куда? Камилла и сама не знала. Возвращаться в покои теперь, когда ее выходку наверняка обсуждают все наложницы, не хотелось. Опять же, если от Розы еще можно спрятаться, то как избежать разговора с Колокольчик?!

- Здесь есть одно укромное местечко. Там тебя никто не побеспокоит, - Хизер выступила из стены, будто все это время находилось рядом.

- В…ве… - открыть рот у Камиллы, а вот договорить уже нет.

Спазм сразу начинал душить горло, а слезы еще сильнее обжигали глаза. К счастью, призрак поняла все сама.

Хизер провела ее очередным тайным ходом. Хотя уместно ли это понятие к комнате, дверь в которую спрятана в стене. При желании ее даже можно было разглядеть, главное только догадаться, что повторяющийся узор в виде листьев на самом деле скрывает очертания створки, а ручка – одна из выступающих ветвей.

- Удобное место. Рядом тронный зол, а в этой комнате раньше девушки могли перевести дыхание и переодеться. Еще здесь можно было уединиться и поговорить о чем-то важном. Ну, или просто уединиться, если не хватало времени вернуться в покои, - призрачная девушка захихикала.

О том, что их прошлый разговор закончился ссорой, Хизер даже не вспомнила и вела себя, как ни в чем не бывало. Скорее, выглядела даже более веселой и жизнерадостной, чем обычно.

- Спасибо, - внутренний барьер, который Камилла ледяной стеной выстроила вокруг себя, рухнул вдребезги.

Поднявшаяся пыль словно попала в глаза и слезы хлынули рекой. Упав на колени, девушка горько зарыдала, больше не пытаясь сдерживать себя. Все тело стала бить нервная дрожь. Камилла рыдала навзрыд, буквально захлебываясь в слезах.

- Да что такого-то? – присев рядом, Хизер ободряюще провела рукой по спине девушки. - Танцевать для господина большая честь. А стекло… Ну, порезы ведь заживут, Бахайса помажет мазью и завтра не вспомнишь об этом.

Слова призрака заставили Камиллу всхлипнуть еще отчаяннее. Наверное, никогда раньше девушке не приходилось плакать настолько жутко, давясь рыданиями, задыхаясь и не понимая, как боль еще не разорвала ее изнутри.

Неправду говорят, что слезы приносят облегчение. У Камиллы покраснели глаза, распух нос, и промокла рубашка, но легче не стало совершенно. Все, что девушка чувствовала, это бесконечную усталость.

- Уходи, - сидя, опершись на стену и глядя перед собой невидящим взглядом, глухо велела Камилла.

- Ты опять? Не надоело? – подчиниться призрак и не подумала. - Ну, раз настолько противен Ильшенис, подумай, что ты танцевала ради подруги. И это было что-то неприятное, но необходимое. Как лекарство! Оно горькое и приходиться выпивать его в пару глотков, чтобы выздороветь.

Слезы у Камиллы уже кончились, поэтому девушка лишь порывисто вздохнула. Сейчас невозможность поделиться хоть с кем-то ощущалась как никогда остро.

Пойти на сделку с собственной совестью, первой унизившись перед Ильшенисом и взмолившись о милости, было противно. Отвратительно было позволить втянуть себя в его игру и ответить на вызов. Ужасно было то, что Камилле понравилось танцевать. И хуже всего, ей понравилось танцевать для Ильшениса.

- Эй, ты еще тут? У тебя глаза остекленели! – Хизер встрепенулась, но девушка даже не взглянула в ее сторону, слишком поглощенная собственными эмоциями.

Да, поначалу торговаться и танцевать, особенно танцевать так, в качестве оплаты и чужого развлечения, казалось гадким. Но потом вспомнились уроки Сахима, и Камилла позволила музыке увлечь себя.

Стоило стукнуть барабанам, и внутри нее словно лопнула невидимая нить. Желание заставить ардека пожалеть из-за небрежно брошенных слов, любоваться и восхищаться ею выплеснуло в кровь заряд адреналина.

«Ты посмел спорить на меня! Думал, я вещь, которой можно распоряжаться. Так посмотри, какая я. Посмотри, какая я не достанется тебе никогда!» – молоточком стучало в голове.

А потом Камилла поймала взгляд Ильшениса. И мгновенно утонула в его глазах. Злость смыло волной неприкрытого восхищения и обожания. Ардек смотрел так, будто она оказалась центром его мира. Единственным, что вообще важно и несет какой-то смысл в этой жизни.

Его взгляд будоражил и ласкал, заставлял мурашки бежать по коже и отзывался горячим теплом в животе. И чем ярче блестели глаза мужчины, тем соблазнительнее Камилле хотелось танцевать.

Пусть это выглядит развязно и глупо, пусть другие леди потеряли бы дар речи, но дома никто, даже ее несостоявшийся жених, не смотрел на нее так.

- Я ведь его ненавижу! – окончательно запутавшаяся, Камилла со всей силы стукнула кулаком по полу.

Рассадила костяшки, но, несмотря на боль, заколотила по полу уже двумя руками.

- Не хочу! Не хочу ничего этого! Не хочу!

Начавшуюся истерику заставил оборваться лишь звук шагов. Хизер, при всем своем желании, двигалась совершенно беззвучно и, услышав тихое покашливание за спиной, девушка похолодела.

Только сейчас Камилла обратила внимание, что комната выглядит слишком уютной и обжитой для заброшенной. Стоящая у дальней стены кровать застелена ярким покрывалом, на столике совершенно нет следов пыли, а на тумбочке и вовсе стоит блюдо с виноградом!

- И что за цветочек оплакивает здесь свои беды? – раздался настороженный голос.

- Сахим! – увидев учителя танцев, девушка впервые искренне улыбнулась.

- Не ожидал тебя здесь увидеть, - Сахим также улыбнулся, но тревога из глаз никуда не делась.

- Я вас тоже, - честно призналась Камилла. – Мне сказали, этой комнатой давно не пользуются.

- Кто сказал, звездочка? – ласковое прозвище было произнесено таким тоном, что по телу пробежали мурашки.

- Ну… - непроизвольно Камилла покосилась на Хизер, но девушка буквально провалилась сквозь землю. – Одна знакомая.

- Какая знакомая? – терпеливо продолжал выпытывать учитель танцев.

Девушка же невольно подумала, что Сахим превосходно удалось бы проводить допросы. Говорил он вроде бы вежливо, слова медом лились в уши, вот только не позволял сбить себя с толку и смотрел так, будто мог прочитать мысли.

- Птичка, не знаю, что за игру ты затеяла, но это может плохо кончиться, - покачал головой Сахим. - Об этой комнате не знает никто. Разве что ардек может догадываться. К тому же ты не слишком ладишь с другими наложницами и сомневаюсь, чтобы кто-то стал делиться с тобой секретами. Если же предположить, что сюда тебя привел Ильшенис, ты не стала бы плакать сейчас.

- Вы ведь откуда-то узнали, - не имея возможности добавить что-то еще, упрямо повторила Камилла.

- Мне положено знать, что происходит вокруг, а еще иногда бывает удивительно приятно сбежать ото всех, - учитель хозяйским взглядом окинул комнату. - Так что? Расскажешь, почему с тобой постоянно происходит что-то необычное? Или мне уйти и дать возможность продолжать мыть пол слезами в одиночестве?

На этот раз Сахим улыбнулся сочувственно. Будто уже заранее знал все, что может рассказать девушка и неприкрыто жалел ее. И именно это заставило Камиллу принять решение.

- А почему вы просто спрашиваете? Не приказываете, не умоляете, не грозите? Могли ведь и Ильшенису нажаловаться, что я брожу по дворцу без спроса. Да и Бахайса без труда придумает новое наказание, - не удержавшись, все же уточнила она.

- Зачем? Норита, ты ведь получила хорошее образование и я считаю тебя достаточно умной девушкой, чтобы принять решение самостоятельно, без всякого давления со стороны, - развел руками Сахим.

- Спасибо. Наверное, вы единственный, кто помнит о моем происхождении. Остальные видят только рабыню, - пожаловалась Камилла. - Что касается комнаты… Сюда меня привела Хизер.

Девушка прекрасно понимала, что, открывая свой секрет Сахиму, сильно рискует. Помнится, даже Колокольчик, хоть и обещала всяческую помощь, отказалась верить в ее рассказ. Вот только сейчас Камилла испытывала не подходящее случаю волнение, а какое-то мрачное торжество. Пусть даже учитель танцев сочтет ее безумной и поспешит рассказать об этом всем остальным, хуже просто не будет.

В конце концов, Ильшенис сегодня ясно дал понять, что не собирается отступать и одни боги знают, что придет ему в голову следующий раз. Так, по крайней мере, существовала крохотная надежда, что ардек не захочет связываться с сумасшедшей…

«Как там он повторял? По настоящему дороги только идеальные цветы», - при мысли, что «ущербный» товар продадут отцу даже дешевле, по губам скользнула усмешка.

- Ты имеешь ввиду, призрак Хизер? - деловито, будто речь шла о чем-то совершенно обычном, уточнил Сахим. - Она и сейчас здесь?

- Нет, исчезла, стоило вам переступить порог, - покачала головой Камилла.

- Жаль, - а вот теперь учитель танцев неприкрыто расстроился. - Хизер одна из самых ярких моих звездочек. Впрочем, она не упустит возможности и наверняка вновь явится к тебе. Вот только ты не должна с ней разговаривать! И ни с каким другим призраком также!

- Почему? То есть, вы верите, что я ее вижу или предупреждаете, чтобы я не привлекала чужого внимания? - окончательно запуталась девушка.

- Верю, - понимая, как важно Камилле услышать это, мужчина сделал паузу, не спеша продолжать. - Хотя то, что дар достался тебе, ужасно несправедливо. Звездочка, ты достойна куда лучшего. Опять же, я надеялся, что Хизер обретет покой, но видно, слишком много вопросов связано с ее смертью и тайны прошлого цепями держат бедняжку здесь.

- Дар? То есть, я маг? Но никто из богов не дарит своим служителем подобной возможности, - Камилла сжала виски, борясь с подступившей головной болью. - А откуда вы вообще знаете обо всем этом? И почему предупреждаете меня?

- Ты задаешь слишком много вопросов, рыбка, - ее пыл лишь позабавил мужчину. - Давай начнем с самого начала, и ты сама найдешь ответы на половину из них. Начнем с самого простого. Расскажи о вашей религии.

Девушка изогнула бровь, не понимая, как разберется, если вместо того, чтобы слушать, сама начнет говорить, но спорить не стала.

- Есть четверо божеств: богини Востока и Запада, а еще боги Юга и Севера. Каждый из них покровительствует и следит за порядком на своей стороне света. К Южному богу обычно взывают путешественники, именно он дарит свое благословление магам огневикам. А вот водные маги чтят Северное божество, который также оберегает всех, кто взялся за холодное оружие. Богиня Востока занимается всем, связанным с землей и природой. Маги земли, крестьяне, целители, ученые всегда найдут у нее поддержку. Богиня Востока очень обстоятельная, умная и спокойная, каждое ее решение взвешенное и сознательное. Зато Богиня Запада - полная противоположность. Веселая, игривая, предпочитающая жить сегодняшним днем. Она покровительствует воздушникам, циркачам, художникам, писателям, вдобавок у нее просят помощи в любовных делах.

Камилла сделала паузу, переводя дыхание.

- Это я сейчас в общих чертах, жрец бы описал куда подробнее и красивее. К слову, храмы не круглые, как у вас, а квадратные. И места для верующих посередине, а статуи богов у стен, чтобы люди могли молиться «своему» покровителю. Хотя опять же, человек волен чтить несколько богов, все зависит от того, какая помощь ему нужна, - говоря, девушка одновременно нарисовала пальцем на полу квадрат и теперь «указывала» на стороны. - Божествам принято дарить подношение, хотя если в храм зайдет нищий, ему не откажут в помощи, ведь самое главное, это чистые и искренние помыслы.

- Да, квадрат, - Сахим вытащил из тумбочки бумагу с пером и быстро набросал фигуру, подписав каждую из сторон света. - Но путешественники ведь отправляются не только на юге, а пахари нуждаются в божьем благословлении в любом месте, поэтому богам приходится помогать друг другу. Опять же, царство мертвых принадлежит им всем.

Внутри квадрата мужчина нарисовал круг, после чего перевел взгляд на девушку.

- Дар видеть призрака может получить совершенно любой человек. Вернее, почти любой человек, для этого необходимо выполнить одно очень важное условие.

- Какое? - по спине пробежали мурашки, и вопрос испуганная Камилла задала шепотом.

- Умереть, - просто озвучил Сахим. - Только путешествие за грань пробуждает дар. Побывав в ином мире и сумев вернуться, сам начинаешь видеть тех, кому не удалось пройти свой путь до конца. Это огромная ответственность и тяжелая ноша. Даже не уверен, можно ли назвать эту способность даром или куда более подходящим будет - проклятие…

Поведение мужчины изменилось. Теперь он смотрел отсутствующим взглядом, голос стал звучать глухо и отстраненно. Невольно Камилла задумалась, что сейчас вспоминает Сахим и кого видит перед собой.

- Использовать его следует очень аккуратно. То, что этот дар не такой заметный, как огненная или воздушная магия, не делает его менее значимым. Уж скорее, напротив…

- Вы так говорите, будто сами умеете видеть призраков, - ляпнула девушка первое, что пришло в голову.

- Не я. Моя сестра, - в глазах Сахима отразилась боль.

До этого момента Камилла совершенно не задумывалась о том, есть ли у мужчины семья. Учитель танцев настолько органично смотрелся во дворце, будто родился прямо здесь.

- Халиса была старше меня, но мы дружили, - понимая, что с девушкой случилось что-то плохое, Камилла не рискнула задавать вопросы, но Сахим продолжил сам. - Когда прошел слух, что ардек желает выбрать очередную наложницу, она словно с ума сошла.

- Еще бы! Наверняка боялась, что ее могут выбрать, - мигом переполнившись к Халисе сочувствием, хмыкнула Камилла.

- Глупышка, - учитель танцев взглянул на нее с жалостью. - Халиса боялась, что ее не выберут. Она была красивой, в чем-то похожей на тебя. Стройная фигура, черные волосы, серые глаза, пухлые губы. Превосходно танцевала, писала стихи и играла на флейте. Вот только все наложницы, попадающие в гарем, были талантливыми и яркими.

- Да что здесь такого, что девушки должны только и мечтать о гареме?! - Камиллу передернуло. - Или прислуживать кому-то по чужому приказу это высшее счастье?!

- Ты просто еще слишком мало времени пробыла здесь, чтобы заметить, - Сахим негромко рассмеялся. - В гареме не задерживаются надолго. Те, кто сумеют себя проявить и заслужить благосклонность ардека, получают богатое приданное в подарок. Господин даже может выбрать им мужей из своих приближенных, это отличный шанс устроиться в жизни.

- И на наложницах женятся?! Даже зная, что они… ну, прислуживали господину наедине, - залившись краской, кое-как выдавила Камилла.

- Я же говорю, глупышка, - дразнить смущенную девушку явно доставляло Сахиму удовольствие. - Кто же откажется взять в жену красивую, воспитанную, обеспеченную девушку, еще и знающую толк в любовных утехах? Опять же, это ведь знак расположения господина.

- Ощущение, будто о предмете говорите. Только у нас, если хотят наградить, дают медали и звания, а у вас - наложниц! - не выдержав, скорчила гримасу Камилла.

- Ты чужестранка, поэтому и не понимаешь, - ничуть не обидевшись, мягко произнес учитель танцев.

- В таком случае, что случилась с Халисой? Она ведь не от счастья пыталась свести счеты с жизнью? - понимая, что возразить мужчине будет нечего, торжествующе спросила девушка.

- Халиса любила жизнь, - взяв Камиллу за руку, Сахим осторожно дотронулся до давно зажившего запястья. - И сама никогда не посмела бы швырнуть Богу его подарок обратно. Вот только кто-то счел ее слишком серьезной угрозой и отравил. Сестра выжила чудом, но претендовать на роль наложницы уже не могла. Болезнь забрала ее красоту. Халиса осунулась, волосы запутались так сильно, что их пришлось остричь. В бреду она исцарапала себе все лицо, а из глаз ушел задорный блеск.

- И после этого Халиса стала видеть призраков? - невольно Камилла сразу вспомнила, что первый раз Хизер появилась в лазарете, как результат безуспешной попытки покончить с собой.

Выходит, ее первоначальная идея, что призраки появляются, лишь когда человек находится между жизнью и смертью, оказалась не такой уж ошибочной!

- Вот только ей никто не поверил. Сначала Халисса видела призраков наших родственников, потом - совершенно посторонних. Мать позволила себя убедить, что все это - следствие болезни и дочери нужно время, чтобы прийти в себя, - в глазах Сахима отразилась затаенная боль. - Халиссу отправили к двоюродной бабушке. Посчитали, что на свежем воздухе, возле озера, в тишине и спокойствии, она быстрее придет в себя.

- Но…? - уже догадываясь, каким будет ответ, Камилла с сочувствием взглянула на мужчину.

- Но Халисса погибла. Перед смертью она писала, видит призрака утонувшей девушки, которая каждую ночь приходит к ней и требует что-то непонятное. Думаю, именно этот призрак и стал всему причиной. Сестру нашли в озере. Посчитали, будто она отправилась гулять, споткнулась и не сумела выбраться, хотя довольно сносно умела плавать, - Сахим передернул плечами. - Я надеялся, что успею ей помочь, но приехал слишком поздно.

- Помочь? Как? - девушка продолжала соболезновать Халиссе, вот только, почувствовав выгоду для себя, невольно навострила уши.

- Научив пользоваться своим даром, конечно же. Пусть я сам не вижу призраков, но зато приобрел пособия, в которых описываются эти способности, - у Камиллы при этих словах настолько округлились глаза, что Сахим негромко рассмеялся. - Цветочек, я ведь уже говорил, что умение видеть мертвых такой же дар, как управлять огнем или водой. И если есть школы для магов стихий, почему бы им не быть для заклинателей?

- Для кого? - информации с каждой минутой обрушивалось так много, что девушке казалось, будто ее вот-вот подгребет лавиной.

- Заклинатели смерти, именно так их назвали в тех книгах, - пояснил учитель танцев. - Вы ведь способны сделать то, что не под силу никому другому: поговорить с человеком, покинувшим этот мир, помочь ему переступить границу.

- Но я никогда не сталкивалась с заклинателями, даже не слышала о них! Хотя стихийные маги нередко бывали у нас дома, огненный одно время и вовсе за мной ухаживать пытался, - сообразив, что последнее явно не имеет никакого отношения, Камилла смутилась, но упрямо продолжила. - Да и жрецы ни разу не упоминали о заклинателях! Может быть, это все же выдумки и я сошла с ума?

- На самом деле почти все жрецы как раз таки являются заклинателями, - искреннее непонимание девушки вызвало у Сахима улыбку. Правда, продолжил он куда серьезнее. - Что касается того, почему о заклинателях не слышали… А ты бы хотела знать, что в твоем доме обитает с десяток призраков? Что, даже запершись на дверные и магические замки, не сможешь остаться в одиночестве?

Почему-то при этих словах Камилле мгновенно представилась картина: она раздевается, чтобы искупаться, а ванну окружили нетерпеливые призраки. Вздрогнув, передернула плечами, пытаясь заставить себя подумать о чем-то другом.

- Опять же, как бороться с шарлатанами? Ведь любой сможет заявить, будто видит твою прабабушку и потребовать деньги, чтобы помочь ей обрести покой. Настоящих же одаренных очень мало и с призраками они стараются общаться как можно меньше, - продолжил учитель танцев.

- Меньше? Почему? - понимая, как глупо выглядит, переспрашивая все за Сахимом, Камилла почувствовала себя попугаем.

- А как думаешь сама? Сколько раз ты виделась с Хизер? - на этот раз мужчина предпочел сменить роль рассказчика на слушателя.

- Первый раз в лазарете, только я приняла ее за помощницу Бахайсы. Потом я несколько раз звала Хизер после поездки на кладбище. Она помогала мне сбежать, - пытаясь не дать волнению сбить себя, Камилла продолжила загибать пальцы. - На праздник и в подвал со змеями Хизер пришла сама. И еще сегодня указала дорогу сюда.

- И как ты чувствовала себя после этого? - судя по тому, как хитро прищурился учитель танцев, ответ был очень важным.

- Ну… - на этот раз девушка размышляла дольше. - При первой нашей встрече я чувствовала себя очень слабой из-за потери крови. На празднике Хизер рассказала мне… одну очень неприятную вещь, и я разозлилась. В подвале мы тоже поссорились, я велела ей убираться прочь и не приходить.

- И в последние ваши встречи Хизер светилась ярче, казалось живее, не правда? - продолжил Сахим за нее. - После разговора ты чувствовала себя уставшей, вымотанной, вернее, выжатой?

- Откуда вы знаете? - вспомнив накатившую слабость и опустошенность после ухода призрака, Камилла испуганно уставилась на мужчину.

- Именно об этом я тебя и предупреждал, - учитель танцев потер переносицу и, сев на кровать, указал на пуфик. - Норита, запомни как следует: ты - заклинательница. Никогда ничего не проси у призраков. Ты умеешь их видеть и должна лишь приказывать.

- Почему? - в который раз повторила окончательно сбитая с толку девушка.

- Призраки только на первый взгляд кажутся живыми. В действительности же они являются лишь тенью тех, кем были когда-то, - неторопливо, словно вел урок, принялся рассказывать Сахим. - И воспринимают мир совсем не так, как мы. Дружба, любовь, ненависть - все прошлые эмоции и чувства им больше не доступны, призраки лишь помнят, что испытывали их когда-то.

- Зато единственное, что ощущают призраки, это холод, - вспомнив постоянные жалобы Хизер, сообразила Камилла.

- Верно, - мужчина поощрительно кивнул, словно она была ученицей, ответившей задание на «отлично». - И, чтобы хоть как-то заглушить пустоту внутри, пытаются зарядиться энергией от заклинателей. Чем более сильные эмоции ты испытаешь, тем больше «наестся» Хизер.

- Так вот почему она рассказала о том пари! - все кусочки головоломки встали на свои места, и Камилла всплеснула руками, досадуя, что не сообразила сама. - Хизер прекрасно знала, насколько сильно мне ненавистна роль наложницы и понимала, что новость заставит меня выйти из себя! И потом, в подвале также специально завела речь об Ильшенисе, чтобы разозлить. А еще называла себя моей подругой и заверяла, что хочет, как лучше!

- Не сердись на нее, - успокаивающе произнес Сахим. - Хизер была милой, приветливой и доброй девушкой. Вот только она умерла. Ее призрак действительно пытается помочь, но и тянуть с тебя силы не прекратит. Она может делать это даже неосознанно, просто чувствует, что рядом с тобой становится теплее.

- Вот же кровопийца! Теперь понимаю, почему о заклинателях ничего не слышно. Кому понравится общаться с призраками ценой своей жизни?! - мысленно Камилла тут же пообещала себе, что больше не перемолвился с Хизер и словом.

- Потратить все силы может только неопытный маг, - учителя ее вспышка совершенно не удивила. - Поэтому, если хочешь, чтобы твой дар приносил пользу - учись управлять им.

- Не уверена, нужен ли он мне… - девушке по-прежнему ужасно хотелось сбежать из дворца.

Теперь, после известия о споре и последней выходке Ильшениса, даже сильнее, чем раньше. Стены дворца буквально душили Камиллу, заставляя чувствовать себя запутавшейся в липкой паутине мухой.

Вот только при мысли, что для этого потребуется общаться с Хизер, по телу пробегала дрожь. Уж лучше она поищет другой способ!

- Если надумаешь - расскажу все, что знаю, - настаивать на своем Сахим не стал.

- А почему вы мне вообще помогаете? Это ведь рискованно. Колокольчик уже пострадала по моей вине, - несмотря на то, что в действительности подругу не наказывали, Камилла прекрасно понимала, сколько страху ей пришлось натерпеться. - Если также рассчитываете, что я стану любимицей Ильшениса, то зря. Отблагодарить вас я не смогу.

- Достаточно будет твоей улыбки, - подавая пример, учитель улыбнулся сам. - Звездочка, ты пылаешь ярче самого солнца, и мне не хочется, чтобы огонь твоей души погас. К тому же я не успел помочь Халиссе, но хотя бы тебя не оставлю в одиночестве.

- Спасибо, - поддавшись порыву, Камилла крепко обняла мужчину. - Не знаю, чтобы я делала сама.

- Главное, будь счастлива, - Сахим погладил ее по спине, и девушка едва не разрыдалась от закипевших внутри чувств.

Гарем куда больше напоминал сборище ядовитых змей, и рассчитывать на чью-то помощь было глупо. Привыкшей же к постоянной поддержке друзей и советам отца, Камилле ужасно не хватало чужого внимания.

- А теперь пора возвращаться. Все наложницы давно уже спят, и твоих покрасневших глаз никто не заметит, - Сахим поднялся первым, подавая девушке пример.

Поскольку учитель решил проводить ее до дверей гарема, Камилле пришлось старательно изображать улыбку, чтобы мужчина ни в коем случае не догадался, с каким трудом дается каждый шаг. После короткого отдыха ноги разболелись еще сильнее и измученной девушке казалось, будто она ступает по раскаленным углям.

«Кажется, на юге в самом деле существует такое развлечение. Люди гуляют по пылающему углю на потехе толпе», - некстати вспомнила Камилла.

Потом правую ногу пронзила судорога, причем настолько сильная, что охнувшая девушка рухнула на пол.

«Когда же этот день наконец закончится?!» - чувствуя, как к дергающей боли в ступнях добавился ушибленный бок, Камилла едва не разразилась рыданиями в очередной раз.

Пол был холодным и твердым, лежать на нем было не только неудобно, но еще и ужасно унизительно. Вот только девушка никак не могла найти в себе остатки сил, чтобы подняться.

«Ильшенис был бы счастлив. Наконец-то он сумел поставить меня на колени», - мелькнула горькая мысль.

- Небеса! Норита, что с тобой случилось? - выглянувшая Колокольчик вплеснула руками.

- А на что это похоже? Упала, - криво усмехнувшись, девушка попыталась подняться и зашипела от боли.

- Давай помогу! - только вовремя подскочившая Колокольчик уберегла Камиллу от очередного падения. - До комнаты дойти сумеешь?

- Куда я денусь, - не желая, чтобы и другие наложницы увидели ее в коридоре, Камилла захромала вперед. - А ты почему не спишь?

- Спала, но услышала шум, решила выглянуть, посмотреть. Как почувствовала, что это с тобой связано, - подруга хихикнула и покрепче ухватила Камиллу, которую вновь повело в сторону.

- Спасибо, - переступив порог комнаты, девушка буквально рухнула на кровать.

С шипением избавилась об обуви. Правда, легче не стало совершенно, наоборот, ступни стало дергать еще сильнее.

«Надо было все же заглянуть к Джабире.» - только сейчас Камилла сообразила, что зря посчитала визит к целительнице слишком унизительным. В конце концов, она могла соврать, будто разбила вазу, никто ведь не стал бы проверять ее слова!

- Норита… Это что…. Это как же? - прижав руки ко рту, Колокольчик расширенными глазами уставилась на залитые кровью туфельки.

- Порезалась, когда танцевала для Ильшениса, - девушка криво усмехнулась. - Хорошо, что это были осколки, а не угли. Говорят, ожоги заживают куда дольше порезов, еще и шрамы от них остаются.

- Ты что, танцевала по битому стеклу? По приказу ардека? - ошеломленная Колокольчик присела на вторую кровать. - Но почему? Раньше Ильшенис никогда не требовал подобного! К тому же, ты ведь ему нравишься!

- Видимо, счел обычный танец слишком низкой платой за твою свободу, - слишком измученная, чтобы подбирать слова, прямо сказала Камилла.

- Мою что?! - едва не рухнув с постели, Колокольчик всплеснула руками. - Так, давай по порядку!

- Роза рассказала, что ты попалась на краже лонганов и ардек должен был придумать наказание. Тебя раньше не запирали в подвале со змеями? - дождавшись, пока подруга отрицательно покачает головой, девушка продолжила. - Это безумно страшно. До сих пор мурашки, как вспомню… Я не хотела, чтобы тебе пришлось пройти через это же. Достаточно и прошлого раза. Знаю, что в действительности Ильшенис не тронул тебя и пальцем, но, как показала прошлая ночь - наказание страхом может быть еще хуже…

- Так вот почему меня отпустили! Я думала, сойду с ума от страха раньше. Сначала меня заперли в комнате, потом пришел Рошан, подмигнул и заверил, что все будет хорошо. Следующие несколько часов обо мне и вовсе забыли, а потом заглянувшая Бахайса и велела отправляться в комнату, - несмотря на то, что самое плохое оказалось позади, Колокольчик не успела толком прийти в себя и теперь спешила выплеснуть пережитый ужас. - Выходит, я обязана тебе!

- На самом деле, нет. Благодарить надо Кайседина, он успел первым, - покачав головой, призналась Камилла. - Убедил Ильшениса, что ты полезла на дерево по его приказу и в качестве «наказания» получил целую чашу лонганов.

- Кайседин так сказал?! - у Колокольчик вспыхнули глаза.

Какое-то время девушка старательно пыталась сдержать эмоции, но потерпела сокрушительное поражение.

- Ну, вряд ли он стал бы мне врать, - покосившись на ее улыбку до ушей, Камилла поморщилась. - На что ты вообще рассчитывала? Зачем полезла на дерево? Сама ведь меня ругала за легкомыслие!

- Ты очень вкусно описывала лонганы, мне самой захотелось попробовать, - Колокольчик покраснела, но улыбаться не перестала. Разве что теперь ее улыбка из счастливой превратилась в загадочную, да и взгляд девушка старалась отводить. - Каждый раз смотрела на дерево из окна и захлебывалась слюной.

- Да-да, запретный плод сладок, - деланно понимающе покивала Камилла. А потом, умудрившись взглянуть в глаза девушке, резко спросила. - Так все-таки: зачем?

- А чего я вообще должна отвечать?! Ты-то не больно спешишь выдавать свои секреты, - мечтательное настроение скатилось с Колокольчик мелкими брызгами, и она сердито нахмурилась. - Слишком поздно ты решила изобразить мою подругу.

- Ты права, мне не следовало настаивать, - ощущение было такое, будто ее ударили обухом по голове.

Увлеченная беседа ненадолго позволила Камилле забыть о размолвке, и девушка словно вернулась в прошлое. Там Колокольчик еще не обижалась, Ильшенис не успел заключить унизительное пари, а сама она не сходила с ума, разрываемая противоречивыми чувствами.

- Ладно, скажу, но только это секрет, - настроение Колокольчик менялось мгновенно. Ее обиды хватило ровно на минуту, а потом эмоции вырвались из-под контроля. - Ощущение, что я взорвусь, если не поделюсь этой гениальной идеей хоть с кем-то.

- И-и-и? - Камилла попыталась догадаться сама, но воображение упорно отказывалось подкидывать хоть какие-то варианты.

- Я решила добиться благосклонности Кайседина! - на одном дыхании выпалила Колокольчик. Покосившись на опешившую подругу, зачастила. - Ну, сама посуди, в гареме без покровителя никуда. Это и красивые наряды, и отдельные покои, и вкусная еда, и уважение. Опять же, был бы у меня покровитель - он не позволил бы Ильшенису привязать меня к столбу, то есть это еще и защита.

- А сам Кайседин тебе хоть немного нравится? - не ожидав от девушки настолько циничного подхода, только и смогла спросить Камилла.

Нет, на ее родине браки по расчету как раз были не в новинку и девушка, хоть и верила в любовь, прекрасно знала, что часто супруги едва терпят друг друга. Вот только это - холодные, сдержанные и чопорные аристократы! Представить же веселую и дружелюбную Колокольчик, руководствующуюся исключительно разумом, никак не получалось.

- Ну, он довольно милый и симпатичный, - на этот раз подруга говорила куда медленнее, раздумывая над ответом. - И кажется совсем не грубым, вряд ли позволит себе или кому-то другому обидеть свою наложницу. Ты не думай, я не хочу просто использовать Кайседина. Буду и готовить, и убирать, и танцевать, все, что прикажет, только бы увез отсюда подальше.

- Тебе ведь нравилось в гареме, - вспомнив, как весело Колокольчик рассказывала о своей жизни, в очередной раз удивилась Камилла.

- Нравилось. До того момента, когда я осознала, что ядовитые замечания Розы далеко не самое страшное, что может случиться. А еще чувствовать себя бессловесной вещью в чужих руках оказывается так унизительно, - печально протянула подруга.

- Значит, теперь ты понимаешь, почему я не желаю становиться игрушкой Ильшениса! - поддавшись эмоциям, девушка сменила позу и тут же зашипела от стрельнувшей по ногам боли.

- Спасибо-спасибо-спасибо! - кинувшаяся обниматься Колокольчик едва не заставила Камиллу рухнуть на кровать. - Я совсем забыла, с чего мы начали разговор. Выходит, ради меня ты переступила через свои принципы. Никакая другая наложница не поступила бы так. Наоборот, порадовалась, что избавилась от одной из соперниц.

- Так это же соперниц, а ты моя подруга, - Камилла всмотрелась в лицо Колокольчик, пытаясь понять, значат ли ее слова, что все обиды остались в прошлом. - Прости еще раз. Если бы я только могла вернуть время назад…

- Ты ни в чем передо мной не виновата! - не терпящим возражения тоном заявила девушка. - Мне не следовало обижаться. Просто сначала Ильшенис велел ни о чем тебе не рассказывать, и я опасалась, как бы он не решил, будто нарушила приказ. Но я и подумать не могла, что ты станешь просить за меня!

В какой-то момент улыбка Колокольчик сменилась растерянной гримасой. Девушка внимательно оглянулась, зацепилась взглядом за стоящую на тумбочке шкатулку с украшениями, блюдо со свежими фруктами, задержала внимание на кровавых следах… И порывисто вскочила с кровати.

- Я, наверное, уже пойду… Не хочу занимать чужое место и мешать тебе отдыхать, - забормотала смущенная подруга.

- Стой! Ты чего? - Камилле пришлось схватить ее за руку, вынуждая вновь сесть рядом. - Все же не хочешь больше общаться со мной?

- Боюсь, что теперь ты не захочешь, - отведя взгляд, тихо призналась Колокольчик. - Тебе ненавистен гарем, а я стану напоминать о необходимости заключить сделку с совестью. Да и кто-то ведь живет рядом с тобой.

- И всего-то? - успев навоображать всякие ужасы, девушка облегченно вздохнула. - Вторая кровать для тебя. Я попросила у Ильшениса разрешение жить вместе с подругой, он не стал возражать. Надеюсь, и ты также не станешь. Без единственного близкого человека рядом я просто сойду с ума.

- Конечно, я тебя не брошу!- порывисто воскликнула Колокольчик. А потом решительно продолжила. - Давай я схожу к Джабире, попрошу мазь? Не могу смотреть на твои гримасы!

- От мази я не отказалась бы, но к ней наверняка приложится долгая и прочувственная речь. Не удивлюсь, если целительница сама сюда принесет и первое, и второе, - представив продолжение разговора о преимуществах статуса любимицы ардека, Камилла скривилась. - К тому же, не так сильно и болит.

- Все равно не пойдет. Нужно хотя бы промыть порезы и перевязать. А то вдруг какую-то заразу занесешь! Я слышала, бывает такое, что даже маг справлялся и тогда ноги отрезали! - стоило восстановить дружбу, как Колокольчик вновь перехватила активную роль, принявшись опекать наивную подругу. - И как ты тогда танцевать будешь?

- То есть, ноги мне нужны исключительно для танцев? А если бы Сахим оказался бессилен чему-то меня обучить, то и ноги оказались бы бесполезны, - не удержавшись, подразнила ее Камилла.

Стоило смыть кровь и перевязать ступни, как девушка пришла в отличное расположение духа. Холодная вода уняла боль, и жизнь наконец-то перестала видеться исключительно в темных тонах.

- Спокойной ночи, - поудобнее устраиваясь в постели, улыбнулась Камилла.

Ночь прошла спокойно. Девушка отлично выспалась и, как заверила Колокольчик, не кричала и не просила снять с нее гадюк.

- Поменьше слушай Розу. Пусть даже Ильшенис назначил наказание, это не значит, что он вычеркнул тебя из своего сердца, - на свой лад утешила Камиллу Колокольчик. - Вот посмотришь, пройдет совсем немного времени и господин вновь пожелает, чтобы ты была рядом.

Как бы не хотелось Камилле надеяться на обратное, всезнающая подруга по обыкновению оказалась права.

Неприятности начались сразу после завтрака. Заставив всех наложниц выстроиться в ряд (Камилла старательно улыбалась и ступала ровно, хоть каждый шаг продолжал отзываться болью), калфа велела всем собираться в храм и отвела полчаса на одевания.

Судя по тому, как мгновенно заулыбались и загомонили девушки, сказанное их неприкрыто порадовало. Собственно, было вполне очевидно, что вынужденные целыми днями сидеть взаперти, «цветочки» станут предвкушать любую возможность ненадолго вырваться из гарема.

Самой же Камилле оказалось не до веселья. Веру южан в одного единственного бога она не разделяла и не представляла, чем займется в храме. Обезьянничать за остальными глупо и стыдно. Мало того, что оскорбит своих богов, так еще и другие прихожане коситься начнут. Попросить позволения не уйти? При каждом движении ноги продолжало дергать болью, да и при воспоминании о змеях по телу пробегал холодок.

Спасение явилось совершенно неожиданно в виде слуги, с трудом несшего перевязанный алыми лентами сундук. Застать всех наложниц, выстроившихся в ряд, он явно не ожидал, но счел, что его планам это не помешает.

- Ардек передает этот скромный подарок своему самому красивому и редкому цветку - прекрасной Норите, чья улыбка способна осветить весь мир, - торжественно объявил слуга.

- Надо же, - Бахайса оценивающе покосилась на поставленный на землю сундук, явно пытаясь угадать, что находится внутри.

- А я говорила! - Колокольчик не стала, и пытаться ломать голову, вместо этого занявшись ленточкой.

На первый взгляд бант казался завязан очень просто, но и вдвоем распутать его с удалось огромным трудом. Вообще, Камилла предпочла бы посмотреть подарок в одиночестве, а еще лучше, отправить его обратно дарителю, вот только не рискнула испытывать восстановленную дружбу с Колокольчик.

Девушка уже поняла, что в гареме принято было рассматривать и восторгаться подарками напоказ. Опять же, Колокольчик настолько искренне радовалась, будто подарок сделали ей самой, и Камилла чувствовала себя обязанной подарить ей немного хороших эмоций.

- Книги? - пользуясь своим статусом, Бахайса оттеснила остальных наложниц и заглянула в сундук едва ли не раньше самой Камиллы.

Девушка лишь в последний момент успела схватить скрепленный печатью свиток, не желая, чтобы его также зачитали вслух.

- Вот видите, я же говорила, - передразнила Колокольчик Роза. На книги она смотрела с таким отвращением, будто внутри сундука лежали тараканы. - Норита, твое присутствие ужасно надоело господину. Не удивлюсь, если он и из гарема тебя выгонит, отправив на кухню мыть посуду или вовсе перепродав кому-то.

- А-а-а, то есть, у вас принято дарить неугодившим слугам дорогие подарки, - наугад вытащив одну из книг, «сообразила» Камилла. - Пожалуй, мне начинает здесь нравиться! У меня дома наоборот, прислуге даже жалование до конца могли не выплатить. Со стороны ардека очень мило позаботиться о том, чтобы смягчить новость и оставить о себе множество приятных впечатлений.

- Хатун, немедленно прекратите! - спохватившись, что должна следить за порядком, строго велела Бахайса. - Вы не забыли, что пора собираться? Ждать опоздавших никто не станет.

- Норита с вами не поедет. Господин пожелал, чтобы она как можно скорее осмотрела его подарок, - не то забыв сообщить сразу, не то нарочно по приказу ардека выждав момент, сообщил слуга.

- В самом деле? - в глазах калфы отразилось недоумение. - Что ж, мы не смеем спорить с господином.

Представив, как Бахайса сейчас лихорадочно размышляет над ее новым статусом, Камилла едва удержалась от желания расхохотаться. Самой девушке было наплевать на внутригаремную иерархию и, помня, каким именно способом можно заработать дополнительные блага, предпочла бы остаться в стороне, но абсолютно все наложницы придерживались другого мнения.

- Надо же, какая жалость! - Роза в непонятном приказе в первую очередь увидела шанс для себя. - Видимо, ардек не хочет, чтобы ты опозорила его своей глупостью и никчемностью.

- А может быть, ардек наоборот боится, как бы на Нориту не обратили внимание слуги султана и не выкупили ее для своего господина? - зато Колокольчик по-прежнему считала, что Ильшенис без памяти влюбился в наложницу.

- Чтобы она еще и султана вином облила? Впрочем, с чужачки взять? Дикарка и есть! - пренебрежительно хмыкнула Роза.

- Ну, судя по тому, что вчера ардек просил Нориту станцевать, он очень любит дикарок, - задумчиво произнесла подруга.

Камилла поспешно кинула на нее предостерегающий взгляд, досадуя, что не попросила держать рассказанное втайне. Самой девушке это казалось очевидным, но видно, рыжая колючка успела вытрепать Колокольчик столько нервов, что теперь она не могла упустить шанса дать сдачи.

«Только почему с моей помощью-то?!» - помня, что танцевать пришлось на острых осколках, сама Камилла никакого удовлетворения не испытывала.

Да и о каком торжестве может идти речь, если к Ильшенису она заявилась без приглашения, да еще как выяснилось, совершенно зря!

- Хатун, прекратите этот балаган! Мне за вас стыдно, - судя по выражению лица, Бахайсе скорее было жутко любопытно, и лишь необходимость держать лицо заставила ее принять меры.

Продолжая делиться впечатлениями, наложницы разошлись собираться. Камилла в сопровождении слуги, подхватившего сундук, также отправилась в свои покои. Впрочем, очень скоро сидеть в одиночестве стало тоскливо и девушка, наугад вытащив одну из книг, похромала под открытое небо.

Не желая привлекать внимание, Камилла проигнорировала беседки и устроилась прямо под деревом так, чтобы растущие рядом кусты скрыли ее от чужих глаз.

Достав спрятанную записку, девушка стащила ленточку и поскорее развернула бумагу. Все же, как бы Камилла не пыталась сделать вид, будто ей совершенно нет дела до ардека, любопытство было чертой, свойственной всем девушкам без исключения. И теперь оно буквально грызло изнутри, заставляя теряться в догадках, что на этот раз пришло в голову Ильшенису.

«Наверняка опять какая-то гадость!», - попыталась внушить себе девушка.

«Ты почти не видела Лемии, а я успел показать тебе лишь кусочек моей провинции. Ужасно сожалею, что сейчас ты также лишена возможности отправиться на прогулку. Вот только, если у тебя не получается посмотреть мир, он сам придет к тебе», - значилось в письме.

Фразы были выведены красиво и аккуратно, буквы украшало множество завитушек. Почему-то Камилле представился Ильшенис, старательным учеником склонившимся над партой и, закусив от усердия язык, медленно выводившим словам. Картина оказалась настолько смешной, что девушка захихикала.

«Впрочем, Рошан ведь предупреждал, что ардек терпеть не может любовные признания и за него их пишут слуги», - спохватившись, Камилла поспешно выкинула неподобающие мысли из головы.

Вот только, стоило избавиться от одних мыслей, как освободившееся место мгновенно поспешили занять другие. И теперь внутренний голос коварно шептал, что на любовное признание написанное не слишком походило. В противном случае письмо пестрило бы вычурными комплиментами, а не содержало краткую констатацию факта.

«Сожалеет он, как же! Как будто я порезала ноги по собственной глупости, а сам Ильшенис совершенно не при чем!», - вновь разозлилась девушка.

Скомкав записку, спрятала ее в карман. Чуть было не запустила книгу в кусты, но в последний момент сдержалась. Все-таки развлечений для бывшей леди в гареме оказалось крайне мало, принимать же в подарок от джентльмена книги правилами светского общества не возбранялось.

Собственно, плохое настроение Камиллы продержалось еще десять минут. Как раз столько времени понадобилось девушке, чтобы дочитать первую главу, потом чтение захватило ее с головой.

Книга оказалась дневником путешественника, содержащим ужасно подробные описания всех мест, где он был и иллюстрированная яркими картинками. Автор описывал лес, траву, которая шуршала под ногами, попугая, который целый час летел за ним и клевал печенье. Крохотное озеро с такой прозрачной водой, что можно было разглядеть камни. Обед под открытым небом, когда ветер качает деревья, тишину то и дело нарушают чириканье птиц, а воздух наполнен ароматом цветов.

Таланту путешественника стоило только позавидовать. Описания выходили настолько атмосферными, что Камилле казалось, будто она сама пробиралась по лесу вместе с ним и учила попугаев повторять слова.

Закрыв глаза, девушка по примеру путешественника попыталась сосредоточиться на окружающем ее мире. Несмотря на палящее солнце, сидеть в тени было почти не жарко. Налетавший ветерок приятно обдувал кожу. А журчание фонтана сейчас можно было принять за речку.

Настоящей леди следовало всегда вести себя сдержанно и скромно, не позволять себе проявлять сильные эмоции и уж тем более, не позволять сумасбродных выходок. Вот только здесь она все равно была не Камиллой Монлер, а наложницей Норитой и потому с удобством растянулась на земле. Садовники тщательно следили за состоянием сада, и трава была мягкой, словно одеяло, спину не кололо ни единого камушка. Подложив руки под голову, девушка улыбнулась.

Пусть Роза болтает, что хочет, удовольствие от отдыха это не испортит и благодарность Ильшенису не станет меньше.

«Я что, действительно это подумала?!» - нахлынувшая безмятежность исчезла.

Открыв глаза и упершись о дерево, Камилла попыталась проанализировать собственную мысль и понять, как вообще подобная глупость закралась в голову?! Девушка даже макушку пощупала, надеясь, что просто перегрелась на солнце и вся разгадка кроется в духоте. Ведь же может она в здравом уме радоваться тому, что Ильшенис придумал ей развлечение, когда сам же лишил возможности отправиться в храм со всеми!

«В гареме множество рабынь. Ардек мог пожелать насладиться танцем, но ему ни к чему заботиться о досуге наложницы», - упрямо шепнул внутренний голос.

Чувствуя, как противоречивые мысли буквально толкаются в голове, Камилла вновь вернулась к чтению, надеясь отвлечься. Способ действительно оказался отличным и о том, что настало время обеда, напомнил лишь заурчавший желудок.

Девушка была уверена, что наложницы вернутся нескоро и приниматься за еду придется в одиночестве, но в гареме царило оживление.

- Розе стало плохо. То ли от духоты, то ли от избытка вредности, - пожаловалась недовольная Колокольчик. - Битый час вокруг все чуть ли не кругами бегали: то ей уже лучше и можно продолжить молиться, то прямо сейчас умирает и доживает последние минуты!

- В самом деле? - Камилла тут же покосилась на Розу. Наложница лежала на кровати с закрытыми глазами, но больной не выглядела совершенно. - А Джабира что сказала?

- Увы, ничего хорошего: здоровье Розы в порядке, а значит, «радовать» всех своими капризами она еще долго не перестанет, - скорбно сообщила подруга.

- Ты столько времени с Розой общаешься, давно уже иммунитет должен был выработаться, - не удержавшись, поддразнила Камилла.

И в итоге первую половину обеда Колокольчик жаловалась на «надоедливый сорняк», по ошибке названный цветочным именем, а вторую выспрашивала подробности свидания с Ильшенисом, решительно отказываясь верить, что все время Камилла провела в одиночестве.

Гроза разразилась спустя час. Ураганом ворвавшаяся в гарем калфа заставила всех девушек побросать все занятия и выстроиться в шеренгу.

- Хатун, я каждый день молю Бога о спокойствии, но каждый день приключается что-то, заставляющее крепнуть мою веру и терпеть новые испытания. Вы должно быть кроткими, милыми, дарить своему господину счастье и радость, а вместо этого приносите сплошное разочарование! - Бахайса даже руками взмахнула от избытка чувств.

- А что случилось то? - пискнула Мирабилис.

- Что случилось?! - Бахайса коршуном накинулась на съежившуюся девушку. - В нашем гареме завелся вор! Презрев божьи заповеди, посмел забрать чужое!

- Что-то украли? - на этот раз любопытство перебороло страх у Колокольчик.

- Да, украли! И не какие-то там фрукты, - подруга при этих словах залилась краской и поспешно прикусила язык. - Одна из вас похитила у хазнедар Шарифы изумрудный перстень.

Наложницы при этих словах зашушукались, с подозрением глядя друг на друга.

- Если виновная не признается сама, мы обыщем все, - припугнула Бахайса.

- Зачем тратить время? Кольцо наверняка украла Норита! - громко (откуда только силы взялись?!) воскликнула Роза.

- В самом деле? И чем ты можешь доказать свои слова? - окатив соперницу ледяным взглядом, отчеканила Камилла.

- Да, Роза, поясни. Если твои слова лживы, ты сама возьмешь грех на душу, - на лице Бахайсы отразилась растерянность.

Пожалуй, в любой другой ситуации девушка даже посочувствовала бы ей. Оказаться вовлеченной в конфликт бывшей и нынешней любимиц - хуже не придумаешь. К тому же Камилла прекрасно понимала и всю шаткость своего положения. Еще бы, Ильшенис то устраивает праздник в честь нее, то приказывает бросить к змеям, после чего опять посыпает подарками.

- Госпожа, я только хочу помочь, - Роза захлопала ресницами. - Доказательства наверняка найдутся в комнате Нориты. Ей подарили книги, и она завидовала, что мне дарят украшения. Вот только, раз ардек не желает баловать подобными подарками, сама решилась на кражу.

- К тому же, Норита осталась здесь одна, - словно невзначай заметила Мирабелис. - Вы же все равно собирались обыскивать вещи?

- Если Роза так уверена, я позволю осмотреть свою комнату. Но только после того, как она первая сделает то же самое, - сохраняя невозмутимое выражение лица, уточнила Камилла.

- Норита, ты не обязана ничего доказывать! - зато Колокольчик возмутилась за себя и за подругу. - Все знают, как высоко Ильшенис ценит тебя. Одно слово - и осыплет драгоценностями!

Девушка в ответ лишь передернула плечами, не желая вдаваться в объяснения на глазах у всех. Отец хорошо обучал ее, и Камилла помнила одно из главных наставлений - если не можешь изменить ситуацию, меняйся сам.

Одна только мысль о необходимости оправдываться вынуждала Камиллу скрипеть зубами. Только вот девушка помнила, что гораздо более унизительным будет, если ее потащат насильно. Уж лучше сделать вид, будто происходящее вовсе не доставляет никакого беспокойства.

- Так что? Роза, тебя долго ждать? Или ты только на словах такая храбрая? - Камилла вложила в слова весь скопившийся яд.

- Да она просто тянет время! - обличающе воскликнула Мирабелис.

А потом, толкнув несколько наложниц, бросилась бежать.

- Эй! Немедленно стой! - осознав, что именно та задумала, Камилла припустила за ней.

Вернее, попыталась. Ноги все еще болели, так что вышло разве что поковылять, кусая губы и шипя проклятие. Зато Роза и Колокольчик побежали одновременно, толкая друг друга локтями и пытаясь вырваться вперед.

- Хатун, успокойтесь сейчас же! - Бахайсе ее положение не позволяло носиться по гарему, сломя голову, но женщина также спешила по мере сил.

К тому времени, как все наконец-то достигли комнат Камиллы, Мирабелис уже успела вытряхнуть всю одежду из шкафа и теперь разграбляла тумбочку.

- Ах ты мерзавка! - Колокольчик дернула девушку за руку, пытаясь оттащить подальше.

- Боишься, как бы не нашла что-то чужое? - в свою очередь, Роза вцепилась в Колокольчик.

Образовалась куча мала, и все три девушки рухнули на пол. Причем Мирабелис успела подхватить одеяло с подушкой, упав вместе с ними.

- Смотрите! Кольцо! - кто именно это воскликнул, Камилла не разобрала.

Расширенными глазами уставилась на перстень с зеленым камушком, невесть откуда лежащий под ее подушкой.

- Это она! Она подкинула! - сердито воскликнула Колокольчик и, подхватив подушку, со всей силы стукнула Мирабелис. - Получай, гадина!

- Хатун, быстро поднялись! - голос Бахайсы потонул в общем гаме.

Наверное, молчала только Камилла. Девушка не сомневалась, что кольцо действительно подкинули, но не знала, как доказать это. Не вмешиваться же в потасовку, бья себя в грудь кулаком и призывая богов в свидетели?! Против этого бунтовала фамильная гордость и все, что наложнице оставалось - продолжать сохранять невозмутимое выражение лица.

- Что здесь происходит?! - рабыни настолько увлеклись спором и взаимными обвинениями, что не сразу заметили Рошана.

Смотрителю покоев пришлось повысить голос, а потом и пустить в ход локти, пробираясь через толпу любопытных девушек.

- Господин! Как вы вовремя! - увидев в мужчине возможность свалить проблему со своей головы на чужую, Бахайса неподдельно просияла. - У Шарифы, нашей хазнедар, пропал перстень. Его нашли в покоях Нориты.

- То есть, вы обвиняете Нориту в краже? - Рошану были чужды ледяные интонации Ильшениса, но сейчас Камиллу передернуло от его взгляда.

- Я всего лишь перечислила факты. И собиралась доложить ардеку, чтобы он принял решение, - явно вспомнив полученную взбучку, калфа поспешно сняла с себя всякую ответственность.

- Ладно, я сам отведу Нориту. Вижу, вам и без того есть, чем заняться, - демонстративно покосившись на взъерошенных Розу с Мирабелис и потирающую расцарапанную щеку Колокольчик, Рошан забрал у калфы перстень.

Выходя из гарема вслед за смотрителем покоя, Камилла буквально ощущала, как чужие взгляды колют спины. И в них оказалось столько злорадства, что девушка едва не оступилась.

«Настоящее гадючье кубло! Только и знают, что радоваться чужому горю!» - с ненавистью подумала девушка.

- Господин, вы ничего не хотите у меня спросить? - в итоге Камилла все же не выдержала давящей на уши тишины и взволнованно покосилась на мужчину.

- А ты хочешь что-то рассказать? - смотритель покоев по-прежнему изображал равнодушие.

- Ну, наверное, вы будете заниматься вопросом кражи. И мне надо дать пояснения, - теперь девушка окончательно перестала что-либо понимать и почувствовала себя неуютно.

- Не вижу смысла зря тратить время, - а вот теперь Рошан улыбнулся, будто бы ситуация его веселила. - Ты станешь заверять, что не брала кольца, все наложницы станут обвинять тебя. Нет уж, Ильшенис эту кашу заварил, сам пусть и разбирается!

«Опять к змеям бросит. Или прикажет выпороть».

Как ни пыталась Камилла внушить себе, что ей плевать на любое решение, но руки все равно дрожали. Опять накатила бессильная злоба на судьбу, превратившую ее в бесправную рабыню, лишенную даже малейшей возможности защитить себя.

До дверей покоев ардека они дошли в тишине, не обменявшись больше ни словом.

ГЛАВА 9

Стоило Рошану постучать, как разрешение войти последовало сразу же. Ильшенис сидел за столом с кучей бумаг и писал что-то в свитке. Увидев смотрителя покоев в компании наложницы, ардек недоуменно выгнул бровь.

- Твой гербарий окончательно сошел с ума. Обвинили Нориту в краже украшения у хазнедар, - положив кольцо на стол, с усмешкой доложил Рошан.

- И ты оторвал меня ради подобной ерунды? Неужели не можешь сам разобраться? - скорчив гримасу, мужчина вновь вернулся к свитку.

- Ты же у нас великий светоч и хозяин всего сущего, - ничуть не стесняясь присутствия Камиллы, манерно произнес Рошан. - Как смею я, мелкая песчинка под ногами, принимать решение о виновности твоего цветка?

- Как же вы все мне надоели, - мученически закатив глаза к потолку, Ильшенис отложил перо в сторону. - Норита, отвечай. Ты брала кольцо?

- Нет, - слишком ошарашенная панибратским, даже шуточны общением между ардеком и смотрителем покоев, девушка покачала головой.

- Вот видишь, что и стоило доказать, - мгновенно потеряв к ней всякий интерес, Ильшенис повернулся к другу. - И кстати, Норита терпеть не может изумруды, так что это верни хозяйке. Заодно и проследи, чтобы истинный вор получил по заслугам.

- Как будет угодно господину, - отвесил глубокий (и явно наигранный поклон!), Рошан подхватил брошенное кольцо. - Норита, пошли, провожу обратно в гарем.

- Иди обрадуй хазнедар, Норита пока задержится, - на лице Ильшениса не дрогнул ни один мускул, но голос похолодел.

Сообразив, что время для шуток подошло к концу, смотритель покоев отвесил еще один поклон и вышел из комнаты.

- Присаживайся. Не люблю смотреть на собеседника снизу вверх, - любезно предложил Ильшенис.

- Благодарю, я постою, - потревоженные быстрой ходьбой ступни вновь начало дергать болью, но Камилла специально осталась на ногах.

По-крайней мере, боль поможет не забыть, что перед ней враг. Человек, который с самого первого дня унижал и втоптал всю ее жизнь в грязь. И даже то, что Ильшенис сразу поверил в ее невиновность, не оправдывает мужчину!

- Зачем вы велели мне остаться? - девушка скрестила руки на груди, пытаясь столь жалкой попыткой отгородиться от ардека.

- Хотел пригласить на ужин. В прошлый раз ты почти ничего не попробовал, повар был вне себя от горя, - поднявшись, Ильшенис демонстративно отодвинул стул перед ней. - Прошу. И говори мне «ты». Как раньше.

- Я не голодна, - Камилла вынужденно присела, но продолжала следить за мужчиной настороженным взглядом.

- Такая красивая. Нежная, ранимая, - вместо того, чтобы вернуться на свое место, Ильшенис обошел вокруг нее, останавливаясь за спиной. Положив руки на плечи, склонился к уху, щекоча дыханием шею. - Беззащитная, хрупкая, мягкая.

Прикосновения Ильшениса были аккуратными и легкими, будто бы она в самом деле могла разбиться от неловкого движения подобно хрустальной вазе.

- Куда подевались твои шипы, Норита? Раньше ты смотрела - и в твоих глазах сверкали молнии, а теперь я вижу только глубокий омут. И каждую минуту теряюсь в догадках, что предпочтительнее - мгновенно вспыхнуть в огне или медленно тонуть, как за соломинку, цепляясь за твою улыбку, - голос ардека убаюкивал.

Мужчина ласково гладил ее плечи и от этого по всему телу пробегали волны тепла. Ужасно хотелось закрыть глаза и позволить себе насладиться короткой лаской, вот только Камилла слишком хорошо помнила, к кому и за что ее привели.

И сидела, совершенно не шелохнувшись, пытаясь даже дышать через раз. В результате уже через пару минут Ильшенис вновь уселся на свое место.

- Норита, мой прекрасный, совершенно ни на кого не похожий цветок. Ты знаешь, что сводишь меня с ума? Я никогда и никому не позволю обидеть тебя. Одно твое слово - и Роза немедленно покинет гарем. И она, и все остальные наложницы, которые позволили хоть один косой взгляд в твою сторону. Хочешь? - речь Ильшениса лилась, подобно меду. Мужчина не сводил с нее пылающего взгляда и так улыбался, что невольно хотелось улыбнуться в ответ.

- Нет, не хочу, - ответить согласием было слишком соблазнительным, но девушка заставила себя покачать головой.

Камилла не сомневалась - мужчина сдержит слово, даже позволит ей самой нанять новых служанок. Только вот какую награду потребует за свои подарки?

- Тогда скажи, чего ты хочешь? Лучшие наряды, лучшие покои - вся моя провинция может оказаться у твоих ног, - Ильшенис подался вперед, словно надеясь прочитать ответ в глазах девушки. - Есть ли хоть что-то, могущее заставить твое сердце биться чаще?

- Свобода, - с горечью выдохнула Камилла.

- Ты и так свободна. Рядом со мной, - не дав девушке обрадоваться, продолжил Ильшенис. - Дома тебе не позволили бы и десятой доли того, что ты можешь сделать здесь.

- Дома я не была рабыней, - упрямо повторила наложница.

- Не всегда название верно отражает суть, - голос ардека прозвучал философски, но улыбка была лукавой. - Обещаю, что не стану заставлять тебя делать ничего, чего ты не захотела бы сама.

Несмотря на то, что Ильшенис вроде бы не сказал ничего непристойного, у Камиллы мгновенно вспыхнуло лицо.

- Да я лучше гадюку поцелую, чем тебя! - запальчиво воскликнула она.

- Вообще то я имел ввиду очередную верховую прогулку, но весьма лестно слышать, что мои поцелуи не оставили тебя равнодушной, - в глазах явно забавляющегося ардека заплясали смешинки.

Сообразив, что теперь Ильшенис станет думать, будто она только и мечтает о свидании, Камилла едва не зарычала. Лишь усилием воли удалось загнать эмоции подальше и заставить себя натянуть невозмутимую маску.

- Так значит, я могу попросить, что угодно? Можно ли мне вернуться в свои покои? - понимая, что в этом сражении ей не победить, предпочла сменить стратегию девушка.

- Необходимость очередной разлуки разбивает мне сердце, но я не смею отказать, - Ильшенис поднялся и подал ей руку.

Первой мыслью было, что ардек вздумал проводить ее в покои. К счастью, Ильшенис ограничился тем, что поцеловал руку и кликнул слуг.

А как только девушка скрылась в коридоре, велел позвать Рошана. Смотритель покоев явился буквально через пару минут, будто догадываясь о приказе и нарочно дежуря неподалеку.

- Нашел воровку? Ее должны наказать на глазах у всех. Пусть зарубят на носу - любой, кто расстроит Нориту, легко не отделается, - вспомнив загнанный взгляд брюнетки, Ильшенис сжал кулаки.

- Приложу все силы, господин, - Ромаш угодливо улыбнулся.

- И прекрати балаган! - на этот раз раздосадованный Ильшенис запустил в друга яблоком.

Тот ожидаемо поймал фрукт и (не отказываться же от даров ардека, пусть даже таких?!), с хрустом вгрызся в мякоть.

- Кисловатое будет. Немудрено, что Норита выскочила отсюда с таким перекошенным лицом, - состроив гримасу, прокомментировал Рошан.

- Мы всего лишь поговорили, - устало вздохнув, Ильшенис потер виски.

С каждой минутой Норита все сильнее сводила его с ума. Даже сейчас, хоть Норита и ушла, в комнате остался запах ее духов. Ильшенис помнил, какой бархатной и шелковистой была ее кожа. А еще, как заледенела девушка от его прикосновений.

- Отмени на завтра все планы. Моя гордая роза мечтает о свободе? Что ж, я покажу ей, какой бывает настоящая свобода, - криво усмехнулся ардек. - Посмотрим, так ли Норите понравится ее вкус.

Друг не стал ничего говорить, но в глазах все же мелькнуло что-то такое….

«А ведь Рошан за нее переживает», - сообразил Ильшенис.

Нахмурился, вспоминая, что при встречах с наложницей Рошан смотрел на нее с любопытством, тревогой, сочувствием, но только не со страстью. Даже когда Норита танцевала на приеме, в глазах друга не вспыхнуло желание.

И сейчас Ильшенис готов был поклясться: если он признает свой проигрыш в споре, Рошан не станет брать реванш и в тот же день купит билет на корабль и отправит Нориту домой.

«Да что такого в этой наложнице, что совершенно все вокруг теряют голову?!»

Двое аристократов, едва не капающие слюной и готовые даже затеять драку, лишь бы заполучить Нориту. Сахим, предпочитающий не выделять любимиц, но только и говорящей о своей яркой звездочке. Кайседин, которому пришлось пригрозить цепью с ошейником, чтобы удержать подальше от гарема. Фарид, совершенно точно не испытывающий к Норите никаких чувств, но по необъяснимым причинам взявшийся опекать девушку. Сейчас в голову Ильшениса закралась мысль, что и поломка корабля могла произойти не случайно. Если конечно, в нем вообще что-то ломалось, и кузен не решил столь незатейливым способом наблюдать за Норитой.

- Скажешь всем, что хочешь: я слег с жаром, упал с кровати и сломал шею, отравился и нахожусь при смерти, но в течение дня никто не должен побеспокоить меня. И догадаться, что меня вообще нет во дворце, - понизив голос, продолжил мужчина.

- Безумец, - на этот раз забыв отвесить очередной дурашливый поклон, Рошан вышел из покоев, отправившись отдавать распоряжения.

Ильшенис же откинулся на спинку кресла и усмехнулся. Утро обещало быть веселым.

Устав хромать, Камилла махнула рукой на сплетни и отправилась к Джабире. Кажется, лекарка не слишком поверила в наспех сочиненную историю о разбитой посуде, но стоило девушке разуться, забыла обо всех вопросах.

- Милая моя, чего же ты раньше не пришла?! - достав гору разнообразных склянок, женщина развила бурную деятельность.

Сперва заставила Камиллу попарить ноги в специальном отваре, после чего обработала разными мазями и забинтовала.

- Завтра сменишь повязку и намажешь вот этим, - вручив очередной тюбик, проинструктировала лекарка.

Поблагодарив, Камилла отправилась в покои, где ее едва не сбила с ног взволнованная Колокольчик.

- Ну что? Какое решение принял ардек? Где ты пропала? - посыпались вопросы из подруги. - Тут такое было!

- Отправил Рошана искать настоящую виновную, - сев на кровати и облокотившись на подушки, девушка довольно улыбнулась. - А что я пропустила?

- Бахайса рвала и метала! - от избытка чувств Колокольчик взмахнула руками. - На все лады повторяла, что мы опозорили ее своей выходкой и больше подобного бардака она не допустит.

- Вас хотя бы не наказали? - перепугалась Камилла.

- Оставили без ужина, но я закусила фруктами, - Колокольчик погладила живот и довольно покосилась на изрядно опустевшую вазу. - И кстати! Бахайса прямо не сказала, но ясно дала понять, что ты находишься под особым покровительством Ильшениса. И любая нанесенная тебе обида, будет означать также и обиду ардека.

Вспомнив, что за всеми разговорами и сама осталась без ужина, Камилла потянулась за виноградом, но при этих словах подавилась ягодой.

- Что?!

- Именно! Бахайса глаз не сводила с Розы, чтобы она уж наверняка поняла! - сияюще сообщила Колокольчик. - Уверена, даже если ты первая затеешь драку - тебе никто и слова не скажет.

- Верю. Так что проверять не буду, - вернув фрукты обратно, Камилла вытерла взмокший лоб. - Хотя все равно в голове не укладывается…

- Так что непонятного? Ильшенис очень любит тебя, вот и заботиться! - не допуская других мыслей, решительно заявила подруга.

Понимая, что расхвалить ардека Колокольчик готова бесконечно и не желая выслушивать очередную оду, Камилла прибегла к испытанному средству. Широко зевнула и пожаловалась на усталость.

Маневр сработал и девушка тут же предложила ложиться спать. Только вот в отличие от Колокольчик, заснувшей практически сразу, к самой Камилле сон никак не желал приходить.

Девушке удалось сбежать от ардека, но вот сбежать от мыслей оказалось куда сложнее. Когда Ильшенис говорил о защите, Камилла сочла обещание лишь красивыми словами и вовсе не ожидала, что мужчина сдержит его.

Причем вроде бы умом девушка понимала, что ардеку ничего не стоил подобный приказ, но глупое сердце продолжало радоваться поддержке. А еще Ильшенис поверил ее слову. Камилла ведь была уверена, что мужчина даже не станет слушать ее оправданий. И осознание, что хотя бы раз плохие предчувствия не сбылись, разливалось внутри горячим теплом.

«А ведь, если я ошиблась раз, могла ошибиться и раньше».

В самом деле, о споре ей известно лишь со слов Хизер. А как объяснил Сахим, призракам важно вызвать сильные эмоции и, если не уметь спрашивать правильно, вполне способны утаить или переврать информацию. Вот только как в таком случае узнать, о чем действительно говорили Ильшенис с Рошаном? И говорили ли вообще?!

- Не спится? - стоило вспомнить о призраке, как та тут же соткалась из воздуха.

- Разве я тебя звала? - разом вспомнив и другие наставления учителя, Камилла прищурилась.

- Ну, мне показалась, ты нуждаешься в помощи, - проигнорировав холодный тон, Хизер широко улыбнулась. - Норита, не дуйся, я ведь в самом деле желаю только добра.

- И какая же помощь мне необходима? - Камилла прислушалась к собственным ощущениям, но слабости не было.

То ли призрак еще не начинала «заимствовать» у нее силы, то ли взяла настолько мало, что организм не отреагировал на это.

- Например, скажу, кто в самом деле украл и подкинул кольцо. Своих врагов нужно знать в лицо и не подпускать их близко, - теперь уже улыбка призрака стала жесткой. - Норита, ты высоко поднялась, но завистницы могут столкнуть. Ты не представляешь, насколько больно будет падать.

- И кто же? - старательно пропустив нравоучения мимо ушей, Камилла изогнула бровь.

- Мирабелис, - уклониться от прямого вопроса Хизер не смогла. - Они с Розой вместе придумали план. Надеялись, что Ильшенис поверит и выгонит воровку прочь. К слову, ты настоящая умница. С момента нашей последней встречи сделала столько успехов.

- Каких? - забывшись, поинтересовалась девушка.

- Ильшенис дарил подарки всем своим любимицам, но только тебе он выбирал его сам. Украшения и ткани обычно покупает Рошан, он же и сочиняет романтичные письма, Ильшенис их даже не читает. Один раз кстати, за это поплатился, - хихикнула призрак. - Рошан решил пошутить и написал, что мечтает о свидании с девушкой, чьи волосы совершенно белые, а кожа чернее угля. Вот углем эта несчастная и вымазала все лицо, еще и волосы мукой обсыпала. Когда господин увидел, как эдакое чудо вваливается в его покои, то едва не начал заикаться!

Камилла слушала равнодушно, старательно душа в себе эмоции. Кто знает, вдруг в таком случае Хизер просто нечем будет поживиться?

Да и в любом случае, смеяться вместе с призраком как-то не тянуло. Может, Рошан и счел розыгрыш забавным, но Камилле подобная выходка казалась жестокой и она неподдельно сочувствовала несчастной наложнице.

- Не думай, Рошан вовсе не такой плохой, - словно подслушав ее мысли, поспешила заступиться Хизер. - Та девушка все равно надоела Ильшенису, но отпускать ее из гарема он не хотел, мол, слишком красивая. Да и ты бы только видела, как она танцевала! Зато после Ильшенис мгновенно раздумал держать ее в качестве украшения и позволил выйти замуж. Как раз за одного из знакомых Рошана! Плохо только, что они во дворец не приходят… Так хотелось бы посмотреть, как их жизнь сложилась…

А вот теперь Камилла ощутила холод. Ощущение было такое, будто кожу покалывает множество ледяных иголок. Не сказать, чтобы больно, но довольно неприятно.

- Так вот, я отвлеклась! - призрак вроде бы оживилась, вот только холод стал сильнее. - Ильшенис сам отправился в библиотеку и два часа выбирал книги для тебя. А потом еще целый час придумывал записку. Исчеркал и разорвал на мелкие кусочки восемь предыдущих вариантов!

При этих словах внутри что-то дрогнуло. Признаться, Камилла даже мысли не допускала, что Ильшенис способен настолько сильно волноваться из-за какой-то наложницы. Возможно, он даже не такой плохой, просто тщательно скрывает свои слабости…

По губам сама собой скользнула мечтательная улыбка. Вот только, стоило Камилле отвлечься, как тщательно выстроенный барьер дал трещину. И ледяное щупальце мгновенно скользнуло в грудь.

Наверное, больше всего это было похоже на то, что она вдохнула что-то холодное. Холод пробежал по горлу, скатился вниз и теперь сидел внутри, подобно пиявке высасывал все эмоции.

- Я не хочу говорить об Ильшенисе. Не вспоминай о нем больше, - подавив порыв передернуть плечами, потребовала девушка. - Зачем ты вообще появилась именно сейчас? Если хотела предупредить о краже, то слишком уж задержалась!

- Просто я знала, что ардек не станет тебя наказывать. Ему плевать на все, что происходит в гареме, только ты имеешь значение, - поспешно, чтобы Камилла не успела оборвать ее, затараторила Хизер. - Ты злилась на Ильшениса из-за танца, зато теперь он смог искупить свою вину. Не думай, будто я хочу тебе зла. Наоборот, помогаю изо всех сил!

- Помогаешь? Ну да, только говоришь так, как хотела бы поступить сама. Будто я твоя игрушка и живу жизнью, которая могла бы быть у тебя! - разозлившись, в сердцах воскликнула Камилла. - Не хочу тебя видеть, можешь быть свободна.

- Если бы я могла бы стать свободной… - в голосе Хизер прозвучала пробирающая до мурашек тоска.

Представив, что призрак вынуждена постоянно чувствовать сосущий холод внутри, Камилла впервые за вечер пожалела ее. Сейчас девушка казалась уже не мерзким вампиром, а несчастной жертвой, застрявшей между двух миров.

Вот только жалость Хизер «пила» даже охотнее, чем злость. Не сразу сообразив, чем вызваны побежавшие по телу мурашки, девушка передернула плечами.

- Уходи, - повторила приказ Камилла.

Продолжающая вздыхать призрак медленно растаяла в воздухе. Оказавшись в одиночестве, девушка вытерла взмокший лоб. С запоздалой опаской покосилась на Колокольчик, но подруга крепко спала.

На этот раз Камилла заснула сразу. Общение с призраком настолько сильно вымотало ее, что девушке даже не хватило сил повернуться на бок и устроиться поудобнее. Как закрыла глаза - мгновенно провалилась в непроглядную темноту.

Отдохнуть удалось совсем немного. Утром Бахайса разбудила Камиллу даже до сигнала гонга.

- Что случилось? Опять что-то украли? - покосившись на серое небо, девушка зевнула.

- Господин желает видеть тебя, - калфа держалась сдержанно, и невозможно было угадать, радует ее или злит такой приказ.

- Зачем? - сон мгновенно слетел с девушки.

- Не трать время на разговоры! - как оказалось, ответа не знала и Бахайса. - Вот, наденешь это.

Покосившись на очередной ярко-алый наряд, Камилла с трудом удержалась от желания закрыть лицо руками и застонать. Нет, к ее черным волосам и зеленым глазам красный подходил изумительно, вот только смотрелся также излишне вызывающе.

«Эдакая красная тряпка для быка!», - взглянув в зеркало, сердито подумала девушка.

В самом деле, лиф не скрывал, а скорее подчеркивал грудь. К наряду прилагалась длинная шаль, но такая прозрачная, что только создавала иллюзию покрова. Многочисленные браслеты звенели при каждом движении, а сережки оказались такими тяжелыми, что уши мгновенно заболели.

Впрочем, в отличие от самой наложницы, Бахайса ее внешним видом оказалась довольна и велела идти за собой. Правда, по дороге попался Дин, мгновенно расплывшийся в широкой улыбке и полезший обниматься.

- Что вы себе позволяете?! Это недопустимо! - Бахайса попыталась оттолкнуть парня от Камиллы и принялась поправлять измявшуюся шаль на девушке.

- Я себе совершенно все, что придет в голову. Люблю, знаете, жить в ладу с собой, не вступая во всякие споры с внутренним голосом, - дернув наложницу за руку к себе, довольно сообщил Дин. - Я по тебе ужасно скучал! В одиночестве здесь невыносимо тоскливо!

- Поверь, лучше уж быть одному, чем в компании кучи гадюк, - Камилла попыталась скорчить гримасу, но губы так и норовили разъехаться в широкой улыбке.

Девушка и сама не ожидала, что настолько сильно соскучилось по другу и так обрадуется случайной встрече.

- Ты сейчас про гадюк, которые в подвале и шипят? Или про тех, что в гареме и которые шипят еще сильнее? - дурачась, нарочито серьезно уточнил Дин.

- Про всех вместе, - не удержавшись, Камилла громко расхохоталась.

- Да что это такое! Я пожалуюсь ардеку! - отчаявшись избавиться от парня своими силами, припугнула его Бахайса.

- Жалуйтесь, - с широкой улыбкой разрешил Дин. - Хотя вряд ли скажете что-то новое. Фарид ему постоянно жалуется, так что Ильшенис все жалобы вместо сказки на ночь слушает.

Скорчив гримасу, парень притянул Камиллу к себе и заговорщицки прошептал на ухо:

- Навещал бы тебя чаще, но Фарид заставляет постоянно помогать ему с делами. Корабль вот-вот починят, но до дня рождения Ильшениса мы не уедем. А за это время я обязательно придумаю что-то веселое и незабываемое.

- Если хочешь, чтобы я оценила твои идеи, передавай записки через Колокольчик, - вспомнив интерес подруги, шепнула девушка. - За ней присматривают не так строго, как за мной и ваша встреча не вызовет подозрений.

- Непременно! - на прощание подняв Камиллу в воздух и закружив, Дин послал сердитой Бахайсе воздушный поцелуй и вприпрыжку удалился дальше.

- Пороть бы его, пока не поумнеет! - фыркнула калфа. - Господин в его возрасте уже управлял провинцией, а он…

Не договорив, Бахайса махнула рукой и зашагала вперед. Доведя девушку до дверей, постучалась и, услышав разрешение войти, удалилась прочь.

- Доброе утро, - девушка оглянулась, но, не увидев в покоях Ильшениса, не стала опускаться на колени.

- Между прочим, я все вижу, - отозвался ардек из-за ширмы. - И почему люди работают, только если за ними постоянно наблюдать? А отвернешься - и сразу же норовят все бросить и устроиться отдыхать!

- Может быть, потому что не видят смысла в бесполезной работе? Или им нужен стимул? - Камилла мрачно подумала, что нет ни одной причины, по которой она по собственной воле согласилась бы кланяться Ильшенису. - Или просто все дело в человеке, отдающем приказы. Ведь бывает так, что специально хочется поступить наоборот. Это как с ослом, чем сильнее станешь тянуть за веревку, тем больше он станет упираться и пятится назад.

- То есть, мы опять возвращаемся к стимулу - «морковке». У тебя сегодня на удивление философское настроение, - щелкнул языком Ильшенис. - Жаль, что как раз сегодня я не расположен болтать. Раздевайся!

Отрывистый приказ хлестнул по натянутым нервам подобно хлысту. Камилла вздрогнула всем телом и ошеломленно уставилась на ширму.

«Может быть, послышалось?»

Надежда была зыбкой. Почему-то девушке представился маленький песочный замок вокруг. Эдакая «крепость», сложенная из поступков Ильшениса. Его ничем не подкрепленная вера в ее слова и обещание защитить от целого мира, высечены на стенах. Башни выстроены из разговоров по душам, когда рассказывающий о своем прошлом Ильшенис на мгновение показался не самолюбивым и пресыщенным господином, а обычным мужчиной, со своими страхами и радостями. Засов на воротах – это воспоминания о верховой прогулке и подаренных книгах. Камилла понимала, что все это не более, чем хитрый ход, чтобы завоевать ее благосклонность. Вот только и Хизер, и Колокольчик, и Рошан в один голос твердили, что никогда раньше Ильшенис не ухаживал за наложницами. А поверить в любовь всесильного ардека было так соблазнительно!

«Это все ради спора! И после Ильшенис даже не вспомнит твое имя!» - слышалось девушке в порывах бьющего в лица ветра.

Циничное поведение мужчины на торгах, навязанные поцелуи и навязанное имя на корабле, угрозы Колокольчик и танец на осколках стекла были бушующими волнами, раз за разом накрывающими хрупкий замок и подтачивающими стены.

- Я не держу морковки, но может, тебя устроят финики? Или приказать нарвать лонганов? – в голосе Ильшениса послышался смех.

- Нет! – а вот самой Камилле оказалось не до смеха.

Ужасный приказ был отдан с такой простотой, более того, произнесен настолько уверенно, будто ардек даже мысли не допускал о неповиновении.

У девушки же при одной мысли о согласии темнело в глазах. Хотелось закричать, затопать ногами, швырнуть посуду в стенку. Но вместо этого Камилла продолжала стоять, напряженно уставившись на ширму и сжимая кулаки.

- В другое время я непременно бы не только отдал, но и исполнил приказ сам. Раздевать девушку удивительно увлекательное занятие, вот только это должен быть танец, а не бой, - с вдумчивым видом сообщил Ильшенис.

Увидев мужчину, Камилла опешила настолько сильно, что забыла обо всем, что хотела сказать.

- Ильшенис? - удержаться от желания ущипнуть себя вышло с заметным трудом.

- Ты будешь выглядеть точно также, - пригрозил-сообщил смуглый мужчина с практически черными глазами.

Сейчас Камилла сообразила, что перед ней все же Ильшенис, хотя узнать его было практически невозможно. Скулы стали более массивными, нос наоборот, тоньше, щеку пересекал кривой, плохо заживший шрам. Волосы из черных стали грязно-серыми, да и двигаться мужчина стал совершенно по-другому. Довершали впечатления лохмотья, причем особенно дико смотрелся выглядывающий в вороте рубашки рубиновый кулон на простой веревке.

- У нас не слишком много времени. Вот твоя одежда, - ардек махнул рукой на горку какого-то тряпья.

- Зачем все это? - оказалось, что Ильшенис не только выглядит нищим, но и пахнет соответственно. - Неужели налоги нынче столь скудны, что другого способа пополнить сокровищницу, кроме как самому приняться собирать милостыню, нет?

- О, все куда веселее, - предпочел отмахнуться от оскорбления ардек. - Все дело в тебе. Ты хотела свободу и я покажу, какой она бывает. Если после этого ты по-прежнему будешь столь категорически относиться к статусу моей наложницы…

- Ты отпустишь меня? - у подавшейся вперед Камиллы вспыхнули глаза.

- Мы обдумаем этот вопрос, - Ильшенис улыбнулся уголками губ. - Переодеваешься или тебе все же помощь?

Ойкнув, девушка поспешила схватить вещи и юркнуть за ширму. Одежда оказалась колючей и неприятно царапала кожу. Рубашка к тому же была больше на два размера, а пояс на штанах больно давил на живот. От вываленного в пыли платка несло затхлостью, и Камилла несколько минут набиралась решимости, чтобы накинуть его на голову.

- Для чего этот маскарад? Я прекрасно знаю, что богатые и бедные живут по-разному, - выйдя из-за ширмы, хмуро поинтересовалась она.

- Знать и увидеть собственными глазами далеко не одно и то же, - покачал головой Ильшенис. - Иди сюда.

Только сейчас Камилла заметила, что столик у зеркала заставлен разнообразными баночками и кисточками.

- Предпочитаешь одну бородавку на щеке или две на шее? - подхватив одну кисточку, весело осведомился ардек, и девушка сообразила, что шутку он все же не простил.

- Разве не проще прибегнуть к помощи иллюзии? - усевшись на пуфик, Камилла обреченно вздохнула.

- Маги всегда чувствую магию. Я мог бы пригласить воздушника и попросить изменить внешность, но откуда мне знать, не заметят ли следы иллюзии его коллеги или конкуренты? - на удивление серьезно пояснил Ильшенис. - Есть амулеты, маскирующие магическое воздействие, но к чему все усложнять?

- То есть, вот это просто? - наблюдая, как мужчина сравнивает мазь с цветом ее кожи, а после смешивает содержимое сразу трех баночек, добиваясь коричнево-желтоватого оттенка, охнула Камилла.

- Разумеется. Чем меньше людей посвящено в тайну, тем проще ее сохранить, - наклонившись, заговорщицки шепнул Ильшенис. - Закрой глаза.

- И даже Рошан не знает? - успев прийти к выводу, что последних связывают давние дружеские отношения, не сдержала любопытства девушка.

- Даже Рошан, - подтвердил мужчина.

Макнув кисточку в банку, дотронулся до щеки. Сначала Камилла чувствовала себя неловко, мало того, что макияж ей делают весьма необычный, так еще и наносит его сам ардек! Вот только Ильшенис действовал довольно умело. Кисточка порхала в его руках, щекоча щеки, веки, лоб и нос. В какой-то момент Камилла поймала себя на мысли, что получает удовольствие от процесса. А когда мужчина дотронулся до щеки рукой и осторожно начал растирать краску, и вовсе ощутила, как по телу пробежала предательская дрожь.

Не удержавшись, девушка открыла глаза. И тут же поймала взгляд Ильшениса. Сейчас он находился так близко, что Камилла могла разглядеть крохотные золотистые пятнышки у него в радужках. А еще впервые мужчина придвинулся так близко, но не имел намерения поцеловать ее.

- У тебя удивительные глаза. Такие яркие и глубокие, - наклонившись так, что едва не коснулся носом, доверительно признался Ильшенис.

Девушка порывисто вздохнула, чувствуя, как от этих слов внутри начинает разливаться тепло. И почти сразу же адрек продолжил:

- Не представляю, настой какой травы использовать, чтобы хоть немного приглушить их блеск. Придется тебе видимо, смотреть все время в низ.

Теперь голос мужчины звучал собранно и деловито, бархатные нотки исчезли, и очарование сменилось отстраненностью.

- Мне зачем? Ты - правитель, но кто станет обращать внимания на наложницу? Я же совершенно бесполезна, - Камилла попыталась внушить себе, что никаких поводов для обиды нет, но все равно ощутила себя обманутой.

- В первую очередь ты - красивая девушка. Роза, чью красоту невозможно спрятать даже за слоем грязи, - Ильшенис дотронулся до нарисованного на подбородке родимого пятна. - А я не желаю всю прогулку защищать тебя от тех, кто попадет в плен твоих глаз.

- Хорошо, я буду смотреть в пол. И ни на шаг не отойду от тебя. И не скажу ни слова, - понимая, что разговор становится опасным, девушка вскочила на ноги.

- Не ожидал такой покорности. Я еще не успел попросить вести себя рассудительно, но ты уже дала слово, - в глазах ардека сверкнуло торжество, будто бы сейчас он в очередной раз убедился, что это проявление настоящей любви. - А теперь ты наверняка думаешь, как скоро мы отправимся?

- Да, все верно, - понимая, что скорее откусит себе язык, чем признается, о чем думала на самом деле, Камилла поспешно вложила руку в протянутую ладонь.

К удивлению девушки, Ильшенис предпочел покинуть дворец не через официальный выход, а очередной тайный ход.

- Ощущение, будто я в лабиринте. На карте дворец наверняка напоминает паутину, столько тайных ходов, - вспомнив, что кроме всего прочего, в здании присутствуют и тайные комнаты, Камилла покачала головой. - Ты сам не боишься заплутать?

- Ребенком я обожал играть здесь в отважного пирата, - по губам ардека скользнула ностальгическая улыбка. - Этот ход не самый сложный. Еще один спрятан в моих покоях, но пользоваться им можно лишь в особых случаях и с учетом особых «ключей».

- Не боишься рассказывать мне о нем? И показывать этот? Вдруг я запомню и в следующий раз воспользуюсь самостоятельно? - спрашивать прямо о мотивах столь завышенной предосторожности девушка не рискнула и предпочла спрятаться за хитрую улыбку.

- Не пройдешь и половины, - решительно возразил мужчина - Мой прадед панически боялся возможного заговора, и дворец утыкан тайными ходами. И в большинстве из них имеются ловушки.

Ильшенис сделал паузу и, свернув в очередной утопающий в темноте коридор, где передвигаться пришлось практически на ощупь, зловеще продолжил:

- А вот карты с пояснениями сохранились далеко не ко всем. Один неверный шаг - и ловушка активируется, вынудив тебя остаться в этом лабиринте навсегда.

- Мне сейчас полагается завизжать от страха и кинуться к тебе на шею, умоляя поскорее вывести наружу? - скептически уточнила Камилла. – Признаюсь честно, настолько бестолково со мной даже совсем молодые джентльмены, только-только закончившие учебу, не заигрывали.

- Ну, ты ведь ждешь от меня именно такого поведения. Разве я могу обмануть надежды леди? – Ильшенис говорил серьезно, но девушка готова была поспорить, что он широко улыбается и с трудом сдерживает смех.

- Да-да, самооценка у них была такой же высокой, - передернув плечами, подтвердила Камилла.

- А разве я не прав? - девушка по-прежнему не видела Ильшениса, но всей кожей ощутила его пробирающий взгляд. - О чем ты подумала утром, услышав мой приказ? Или думаешь, я не замечаю, как ты вздрагиваешь от каждого моего движения. А стоит же пересечь установленную тобой черту, как мгновенно превращаешься в ледяную статую.

- А разве ты дал мне основания относиться к тебе по-другому? - с каждой минутой спор выглядел все более дурацким и глупым.

Камилле казалось, что, передразнивая друг друга, они только зря тратят время. Вот только и замолчать, признав тем самым правоту ардека, девушка не могла!

- На корабле ты высказался достаточно прямо.

- Я мог передумать, - с легкостью парировал Ильшенис. - Норита, ты ведь умная девушка и должна знать: люди склонны как ошибаться, так и, признав их, пытаться все исправить и измениться в лучшую сторону.

Голос мужчины завораживал. Он говорил с такой убежденностью, что не поверить казалось невозможным.

А еще сейчас Камилла отдала бы все на свете за возможность взглянуть ему в глаза.

- То есть, желание купить меня было ошибкой?!

- Но эта ошибка перевернула всю мою жизнь, - проникновенно, словно открывая огромный секрет, признался Ильшенис.

Добавлять что либо мужчина не стал и весь оставшийся путь девушка ломала голову, пытаясь понять, было ли в его словах хоть немного правды. Как ни крути, темнота скрадывала титулы и привычные маски, позволяла забыть обо всех условностях и побыть собой. Вот только вместе с тем, темнота также стирала все границы и дарила иллюзию вседозволенности. Ведь так легко врать, когда не смотришь другому в глаза и знаешь, что он также не увидит твоего лица.

«Что темнота для тебя?», - вопрос так и рвался с губ, но тут тайный ход кончился.

Самой Камилле при свете дня мгновенно перехотелось лезть в душу Ильшениса. Вдобавок мысль, что вся эта прогулка затеяна с целью заставить ее смириться с ролью наложницы, напрочь душила все ростки надежды на лучшее.

Девушка была уверена, что ардек нарочно потащит ее в самые бедные кварталы. Возможно, заставит пообщаться с людьми, которые подобно несчастной Макке обратились к ростовщику, а после вынуждены были считать гроши, рассчитываясь с долгами имуществом, работой и собой.

Но Ильшенис лишь увел ее подальше от дворца, после чего остановился.

- Мы чего-то ждем? - растерялась Камилла.

- Я со своей задачей справился, дальше поведешь ты, - ардек взмахнул рукой, указывая по сторонам. - С чего начнем?

- Я? - не понимая, что Ильшенис задумал на этот раз, переспросила девушка.

- Ну, ты ведь хотела свободы, - мужчина усмехнулся. - Вот и представь, что отныне ты принадлежишь сама себе. И можешь делать то, что придет в голову. Давай, распоряжайся долгожданной свободой, другого шанса может не быть.

- Выходит, в этом заключается твой план? Хочешь заставить меня весь день бродить по городу, умирая от жажды и давясь слюной при виде прилавков с едой? - несмотря на то, что Камилла не надеялась на ни что хорошее, на душе все равно стало горько. - Или считаешь, что я сцеплю зубы и назло стану делать вид, будто прогулка доставляет мне удовольствие?

- Не удивляюсь, что дома никто не попросил твоей руки, - совершенно без перехода заметил Ильшенис. Видя же изумление девушки, снизошел до пояснений. - Ты любишь отстаивать свое мнение, любишь проявлять самостоятельность и брать ситуацию в свои руки. Тебя не устроят пространственные рассуждения и ты во что бы то ни стало постараешься докопаться до мелочей. Любую услышанную фразу тщательно анализируешь и пытаешься понять, что подразумевал твой собеседник.

- Это значит, что я права? - Камилла предпочла не вспоминать о том, что все ее ухажеры разбежались, лишь услышав о разорившемся отце.

- Это значит, что дома тебе вновь придется изображать кроткую леди и приспосабливаться под окружающую обстановку. Не правда ли, забавная шутка судьбы: будучи свободной на родине, ты должна все время притворяться, но здесь, являясь рабыней, вольна говорить все, что думаешь? - Ильшенис поднял вверх две руки, словно предлагая девушке взвесить сказанное. - Что же касается нашей прогулки… Разве у тебя есть деньги? Или ты рассчитывала, что всем беглецам полагается материальная помощь? А то, что вышло бы взять в гареме без спроса, с такой же легкостью могли бы похитить и у тебя.

При упоминании о краже щеки Камиллы вспыхнули. Девушка понимала, что поступила ужасно дурно, но по-прежнему считала, что цель оправдывала средства.

- Или похитили бы тебя, - буднично продолжил ардек. - Красивая девушка, у которой нет семьи, огромный соблазн для любого преступника. Стража же далеко не всегда приходит вовремя.

«И один хозяин сменился бы другим», - сердито подумала Камилла.

Судя по искоркам в глазах Ильшениса, мужчина был уверен, что именно так она и скажет. Более того, ожидал ее ответа, чтобы продолжить спор. Да и Камилла поймала себя на мысли, что также получает своеобразное удовольствие от беседы.

Как ни прискорбно было осознавать, но Ильшенис оказался прав. У себя дома она никогда не посмела бы настолько откровенно разговаривать с мужчиной. Сейчас же девушке хотелось не только высказать свое мнение, но и заставить ардека изменить собственную точку зрения.

- Что ж, тогда отправимся туда, где стражи достаточно. Хочу посмотреть базарную площадь, - не то назло себе, не то Ильшенису, или сразу им обоим, скомандовала девушка.

- Как пожелаешь, - в голосе ардека послышалась досада, но мужчина приглашающее согнул руку в локте.

Гулять под руку оказалось даже приятно. Изнывая от скуки в четырех стенах, Камилла жадно ловила все звуки, наслаждаясь ощущением кипящей жизни вокруг. Вот только ровно до момента, пока они не свернули в продуктовые ряды.

На одном прилавке были выставлены разные булочки и пирожные. Воздух сладко пах выпечкой, заставляя рот наполняться слюной. Второй торговец предлагал всем приобрести клубнику. Ярко-красные ягоды так и притягивали взгляд и, даже пройдя далеко вперед, Камилла продолжала чувствовать запах клубники.

Жареное, вяленое, тушеное мясо. Пирожки с картошкой, грибами, яблоками и песиками. Рахат-лукум, лез, шербет, пахлава. При виде такого изобилия желудок начал болезненно сжиматься и бурчать, напоминая, что завтрака еще не было. Причем с каждым разом все громче и громче. Покрасневшая девушка пыталась даже задерживать дыхание, но есть хотелось все сильнее.

Сам Ильшенис смотрел на сладости достаточно равнодушно. И, как подобает истинному джентльмену, делал вид, будто совершенно не слышит, как ее желудок выводит жалобные рулады.

Немного легче стало, когда они свернули на торговые ряды. Чтобы отвлечься от мыслей о завтраке, Камилла стала с преувеличенным вниманием рассматривать товары. И мгновенно осознала, как плохо гулять без денег!

Мало того, что внутри гложет червячок, напоминая, что вот эту зеленую ленту ей не купить, желтую рубашку станет носить другая хозяйка, да и о рубиновых сережках остается только мечтать, так еще и торговцы едва не плюются вслед! Торговец одежды демонстративно скривился, а торговец украшениями и вовсе поспешил накрыть изделия платком и замахать руками, словно отгоняя надоедливых мух.

«Боится, как бы я не украла что-то», - осознание заставило щеки вспыхнуть еще сильнее.

Что ни говори, а Камилла привыкла быть богатой. Привыкла к лести и стремлению торговцев угодить. Привыкла к тому, что может не считать деньги и покупать все, на что упадет глаз.

Девушка раз за разом повторяла себе, что отец не виноват в их разорении и подобное могло случиться с каждым. Более того, нужно радоваться, что судьба отняла лишь состояние, но не тронула здоровье. Вот только на душе все равно было гадко и больно. Камилла злилась на обстоятельства, проклинала свою нынешнюю бедность, из-за этого злилась на себя и нервничала еще сильнее.

- Как тебе прогулка? - с деланным участием поинтересовался Ильшенис.

- Просто отлично! - Камилла фальшиво улыбнулась. - Оказывается, это так утомительно, когда торговцы гурьбой ходят за тобой и пытаются предугадать любое желание. А теперь на меня никто не обращает внимания, и я могу рассматривать товары, сколько хочу.

- А теперь торговцы отгоняют тебя прочь от прилавка, - глаза мужчины сверкнули. - Ты не производишь впечатление человека, способного купить тот золотой браслет.

- Ой, там музыка! - вместо ответа девушка указала вперед.

Как оказалось, на площади шло выступление и теперь путешествующие скоморохи показывали все свои умения. Двое молодых пареньков ходили на руках и кувыркались. Девушка в ярком, сияющем на солнце костюме, пела.

- Кто желает узнать, какую судьбу ему приготовил Бог? Всего пара монет и вы получите самое точное предсказание! - пузатый мужчина указал на чашу со свернутыми в трубочку бумажками.

Выступать в качестве оракула предстояло обезьянке. Совсем небольшая, она сидела в клетке, покрашенной белой краской. На самой обезьянке был очаровательный красный колпачок и зеленая жилетка.

- Может быть, вы? У такой красивой молодой девушки обязательно должен быть спутник. Благодаря Лу вы узнаете, что вас ждет впереди. Или может быть, вас заинтересует, что принесет сделка? - отойдя от девушки, зазывала сосредоточил все внимание на купце.

В итоге самыми смелыми оказались двое ребятишек. Сжимая полученные от родителей деньги, они выступили вперед и с любопытством уставились на обезьянку.

- Давай, Лу! - открыв дверцу, мужчину постучал по клетке.

Вот только обезьяна вместо того, чтобы выскочить и схватить предсказание, еще глубже забилось в клетку.

- Я хочу будущее! - младший ребенок нетерпеливо топнул ногой.

Шум напугал Лу и обезьянка издала жалобный писк. Недовольный скоморох вновь постучал по клетке, а потом с силой тряхнул ее, желая заставить животное выскочить, но добился лишь противоположного результата. Окончательно перепуганная обезьяна начала пищать и вцепилась в прутья.

- Мне скучно. Давайте лучше купим еще пахлавы, - старший скорчил гримасу и потянул младшего прочь.

У скомороха при виде того, как деньги уплывают из рук, дернулся глаз.

- Подождите, Лу просто настраивается! Ей надо время, чтобы настроиться и понять, какое будущее ждет именно вас, - отчаянно попытался он спасти ситуацию.

У Камиллы же при взгляде на обезьянку что-то защемило внутри. Сейчас девушка разглядела, что животное было очень тощим, ребра буквально торчали сквозь кожу, а в глазах плескалась нечеловеческая тоска.

«Ты такая же пленница, как и я. Заперта в клетке, тоскуешь по дому и вынуждена исполнять глупые прихоти на потеху толпе», - на глаза навернулись слезы.

Между тем, номер с обезьяной явно был последним и сообразив, что животное капризничает, люди начали расходиться.

- Ну, погоди у меня! - скоморох взглянул на Лу с такой ненавистью, что страшно стало даже Камилле.

- Ильшенис, купи мне ее! - обернувшись, взмолилась она.

- Купить? - ардек изогнул бровь, делая вид, будто ослышался. - И почему я? Ты сейчас свободна и можешь делать все, что захочешь.

- Ты прекрасно знаешь, что у меня нет денег! - теперь Камилла разозлилась.

- А откуда они у меня? Сейчас я обычный человек и мой приказ никто не станет исполнять, - зато Ильшенис сохранял полную невозмутимость.

- Ни за что не поверю, будто ты отправился в город с пустыми карманами. Один артефакт я видела, но наверняка есть и другие, - продолжа стоять на своем Камилла.

Ардек в ответ демонстративно вывернул карманы и тяжко вздохнул.

- Хорошо, что ты хочешь взамен? - мысленно выругавшись, Камилла сменила тактику. - Мне опять станцевать, спеть, прислуживать тебе за столом? Встать на колени и прилюдно назвать тебя хозяином?

Девушка понимала, что, торгуясь из-за обезьяны, выглядит ужасно глупо. Более того, в голове билась мысль, что Ильшенис не упустит такого шанса и о свободе придется окончательно забыть.

Но и поступить по-другому никак не получалось. В конце концов, всем вокруг плевать на Лу, для людей это лишь очередное развлечение. И, раз уж никак не получалось помочь себе, Камилла хотела спасти хотя бы обезьянку.

А свобода… Что ж, придется признать, что это очередной мираж. Она может сколько угодно бежать вперед, спотыкаясь и сбивая ноги в кровь, но стоит порадоваться спасению, как оказывается, что все надежды рассыпаются в прах, а удавка затягивается на шее еще сильнее.

- Пожалуйста… - не зная, что еще сказать, Камилла молитвенно сложила руки на груди.

- Это в самом деле так важно для тебя? - девушка ожидала очередных насмешек, но голос Ильшениса прозвучал на удивление серьезно.

Да и смотрел он внимательно, изучающее, будто пытаясь прочитать ее мысли и понять, зачем наложнице так сильно понадобилось перепуганное животное.

А стоило Камилле кивнуть, и вовсе направился прямо к скомороху.

- Уважаемый, сколько вы хотите за обезьяну?

- На обед купить хочешь? - мужчина презрительно рассмеялся. - Поди прочь, я не подаю нищим.

Девушка затаила дыхание. Вот сейчас Ильшенис оскорбленно фыркнет и развернется прочь, заявив, что не собирается унижаться ради ее глупой прихоти.

- Я задал вполне ясный вопрос и хотел бы получить такой же ясный ответ. Или это представляет для вас непосильную задачу? - на лице ардека не дрогнул ни один мускул, только голос стал совершенно ледяным.

Наверное, знай мужчина, кто перед ним и уже повалился на колени, умоляя о прощении и предлагая забрать обезьяну в подарок. Вот только скоморох видел перед собой слишком наглого бродягу и вел себя соответственно.

- Сколько стоит? А двадцать золотых! - в действительности Лу могла стоить лишь два золотых и, судя по довольно блестящим глазам мужчины, стоимость завысил он специально. - Медными монетами не возьму, неохота надрываться.

При виде того, как скоморох, нарочито паясничая, потирает поясницу, Камилла испытала огромное желание засунуть в клетку его самого и как следует потрясти. Пусть на своей шкуре почувствует, каково издеваться над другими!

- Вы не будете против, если эти деньги я заработаю прямо сейчас? Если сумма окажется выше названной, вы также заберете ее себе, - девушка успела неплохо изучить Ильшениса и теперь по тому, как лукаво он улыбался, насторожилась.

Определенно, ардек что-то задумал, вот только вряд ли его выходка понравится окружающим!

- Приступай, - скоморох напротив, явно считал, что сейчас как следует позабавиться.

Между тем, Ильшенис попросил у акробатов ножи и, заняв место в центре, принялся подбрасывать их. Сначала медленно, но с каждым мгновением все быстрее и быстрее.

Сверкающие в лучах солнца ножи со свистом рассекали воздух, Ильшенис обаятельно улыбался и разошедшиеся было люди поспешили обратно. Камиллу и вовсе едва не оттолкнули назад, пришлось с силой ткнуть мужчину локтем в бок, отвоевывая свое место в первом ряду.

Ильшенис же старательно играл на публику. Теперь он кувыркался и танцевал, не прекращая жонглировать ножами.

Когда же на землю посыпались первые монетки, Ильшенис поспешил поменять «реквизит». Серебряные монеты ярко сверкали в его руках, и казалось, летали по волшебству. Мужчина то жонглировал ими, то начинал вертеть в пальцах, заставляя деньги появляться и пропадать.

Вытерев взмокшие ладони, девушка принялась считать деньги. Зрелище определенно нравилась людям, и монеток становилось все больше, но набралось от силы пять золотых. Для того же, чтобы получить еще пятнадцать, следовало показать что-то действительно необычное и опасное.

Ильшенис сообразил это мгновением позже и, поймав все монеты, дернул Камиллу к себе.

- Говорят, только Бог решает, сколько годов нам отпущено. И, пока в бесконечной книге не появится имя, человеку ничего не грозит, - торжественно объявил он. - Предлагаю проверить это утверждение.

С этими словами ардек толкнул девушку вперед, вынудив остановиться возле повозки скоморохов. Ильшенис же поднял с земли нож и, проверив остроту пальцем, задумчиво взвесил его в руке.

Толпа встретила новое развлечение громкими криками и улюканием. Несмотря на жару, по спине Камиллы пробежал холодок.

Девушка ни разу не присутствовала на тренировках ардека, но сильно сомневалась, что его учили метать оружие в живую мишень. Особенно дешевыми и явно плохо сбалансированными ножами!

«Да ничего с этой обезьяной не случится! Вернемся во дворец и пошлем слугу!» - представив, как нож воткнется ей прямо в грудь, Камилла вздрогнула.

- Кажется, моя невольная помощница не слишком то желает участвовать в нашем эксперименте. Но мы ведь не позволим ей сбежать! - заметив, что девушка пятится в сторону, весело воскликнул Ильшенис.

И мгновенно метнул нож, пригвоздив ее рукав к повозке. Вскрикнув, Камилла круглыми глазами уставилась на глубоко ушедшее в доску лезвие. Подумала о том, что, дернись она сильнее и нож воткнулся бы ей в руку, гулко сглотнула.

- Все девушки - прекрасные бабочки, которые порхают по миру и дарят нам свою красоту. Вы согласны со мной? - очередные ножи пригвоздили второй рукав и шаль.

«Боги, помогите мне!» - понимая, что Ильшенис сделает что угодно, лишь бы выполнить просьбу и заработать деньги, Камилла обреченно уставилась на небо и попыталась подумать о чем-то приятном.

Вот только представить себя на солнечной поляне в уютном, а самое главное, пустом лесу, никак не получалось. Ножи продолжали свистеть и Камилла судорожно вздрагивала.

Стоять с закрытыми глазами оказалось еще хуже. Воображение мгновенно принималось рисовать картины, одна страшнее другой и вконец перепуганной девушке начинало казаться, что лезвие воткнулось ей в живот и теперь по ногам стекает горячая кровь.

Ильшенис же продолжал весело улыбаться и вовсю шутил с толпой, выясняя, куда метнуть очередной нож.

«Наверное, теперь новую забаву введет. Станет наложниц не танцевать заставлять, а вместо мишени использовать», - сердито подумала Камилла.

Вот только, стоило поймать взгляд ардека и всю злость как рукой сняло. Мужчина смеялся, кланялся зрителям, но в глазах плескалась неподдельная тревога. И на саму Камиллу он смотрел так, словно пытался передать часть своей силы и храбрости.

И, странное дело, стоило девушке осознать, что Ильшенису происходящее не доставляет никакого удовольствия, и он жутко боится задеть ее, как страх мгновенно ушел. Камилла готова была поверить, что с ардека станется специально промахнуться на потеху толпе, но ошибиться случайно он не мог.

Девушка не знала, в какой момент вдруг начала доверять Ильшенису и научилась полагаться на него. Просто откуда-то внутри разлилась уверенность, что вопреки воле ардека плохое не посмеет случиться.

- Посчитаем, сколько здесь? - задумавшаяся Камилла опустила взгляд вниз и приглушенно ахнула.

Земля была буквально усыпана сверкающими серебряными и золотыми монетами. Причем последних оказалось гораздо больше!

Скоморох настолько спешил собрать выручку, что отмахнулся даже от помощников и стал сам сгребать монеты. Ильшенис же направился к Камилле и с легкостью выдернул все ножи.

- Как ты? - шепнул он одними губами.

- Все в порядке, - девушка улыбнулась.

Их совместный номер заработал двадцать две золотые монеты и шестьдесят семь серебряных. Скоморох с кривой усмешной неохотно вручил сияющей Камилле клетку с обезьянкой и на прощание даже пригласил на следующее приглашение.

- Спасибо! - желая уйти подальше, девушка свернула на узенькую, почти пустую улицу.

- Что такое слова? Бесполезное сотрясание воздуха. Ты знаешь, какую благодарность я предпочитаю, - остановившись, ардек окинул ее пронизывающим взглядом и лукаво усмехнулся.

Наверное, стоило оскорбиться, но Камилла внезапно ощутила, как по телу пробежали мурашки. После пережитого в крови продолжал бушевать адреналин и поцелуй с Ильшенисом перестал вызывать ужас. Напротив, девушке захотелось, чтобы мужчина ее поцеловал.

Крепко обнял, притягивая к себе с такой силой, чтобы их дыхания смешались. И чтобы можно было расслабиться и отдаться на волю течения. Ведь к чему переживать, если Ильшенис всегда держит все под контролем и ничего плохого не случится?

Наклонившись, Камилла поставила клетку с Лу на землю. Облизнула губы и смущенно взглянула ардеку в лицо.

- Один поцелуй, да? Этого будет достаточно? - горло сжал спазм и слова вышли едва слышными.

- В отличие от того пройдохи, я не стану завышать цену и требовать большего, - от низкого смеха Ильшениса внутри разлилось тепло. - Но ты поцелуешь меня сама.

- Что? - уже чувствуя на талии обжигающие прикосновения мужчины, растерянно пролепетала Камилла. - Сама?

- Разумеется. Обезьянка ведь твоя и это твоя плата, - глаза Ильшениса лучезарно вспыхнули.

У девушки же запылали щеки. Вот когда Камилла ощутила себя действительно загнанной в ловушку. И что самое обидное, она добровольно сунулась в эту мышеловку и теперь не может даже разозлиться на кота за его желание поиграть с глупой мышью.

В самом деле, ведь Ильшенис сейчас ни к чему не принуждает ее. Более того, наверняка не станет настаивать, просто вернет Лу хозяину.

Вот только, можно сколько угодно внушать себе, что поцелуй служит лишь способом спасти обезьянку, но самого факта этого не изменит. Поцеловав ардека, она перешагнет через свои принципы и столь тщательно выстроенная ледяная крепость даст трещину.

- Хорошо, - труднее всего оказалось сделать вид, будто для нее подобные поцелуи в порядке вещей.

Запретив себе смущаться, Камилла приблизилась к Ильшенису. Ардек даже не попытался облегчить ей задачу, и пришлось встать на цыпочки.

«Откуда ты взялся такой высокий-то?!»

Сохранить равновесие оказалось не так просто. Сначала девушка чмокнула Ильшениса в щеку, потом едва не свалилась ему на грудь Ардек по прежнему сохранял невозмутимое выражение лица, но, как небезосновательно подозревала Камилла, с трудом сдерживал рвущийся смех.

«Демоны вас всех подери!»

Разозлившись, девушка вознамерилась как можно скорее покончить с неприятной частью и, глубоко вздохнув, решительно обняла Ильшениса за шею. А обретя опору и перестав бояться рухнуть на землю, прижала свои губы к его губам.

Честно признаться, Камилла была уверена, что ардек так и продолжит изображать из себя статую. Обнимая неподвижного мужчину, девушка почувствовала себя ужасно глупо, а услышав за спиной чей-то смех, и вовсе хотела разомкнуть объятия.

Но в этот момент Ильшенис обхватил ее за талию и притянул еще ближе. Этот поцелуй был удивительно нежным и мягким. Камилла даже не заметила, в какой момент закрыла глаза и представила, будто качается на волнах в океане.

Сейчас Ильшенис не пытался напугать или подчинить ее своей воле. Одной ладонью мужчина продолжал поддерживать ее, а второй ласково провел по волосам. И целовал осторожно, едва касаясь губ. Это оказалось… приятно. Девушка даже не сообразила, что уже сама тянется к Ильшенису, не просто позволяя целовать себя, но и желая ответить на поцелуй.

- Я думаю, плата достаточна, - пощекотав ей бок, мужчина разомкнул объятия.

Наверное, если бы не потемневшие глаза, Камилла сочла бы, что поцелуй оставил Ильшениса равнодушным. У нее самой сердце едва не выпрыгивало из груди, а еще девушка невесть с чего чувствовала себя обманутой.

Губы горели, кожа казалась обжигающе горячей, а ноги дрожали.

«Словно в лихорадке», - чтобы не смотреть на Ильшениса, Камилла поспешно подхватила клетку.

- Привет, моя хорошая. Больше никто не поспеет забрать тебя.

«Интересно, а бывает ли любовная лихорадка?» - девушка изо всех сил пыталась сосредоточиться на новом питомце, но неправильные мысли продолжали лезть в голову. «Может быть, Ильшенис просто заразил меня?».

- Теперь мы можем познакомиться как следует. Я знаю, что тебя зовут Лу. А меня зовут Норита. С тобой… - сообразив, что именно сказала, девушка осеклась на полуслове.

«Нет! Мое имя Камилла! Леди Камилла Монлер!»

Девушка поспешно покосилась в сторону, гадая, заметил ли Ильшенис ее оговорку. К счастью, ардек как раз отвлекся на показавшихся вдалеке прохожих.

«Подумаешь, оговорилась. Немудрено забыть собственное имя, когда все вокруг называют тебя исключительно данным прозвищем», - фыркнув, попыталась успокоить себя Камилла.

- Впрочем, ты не попугай и все равно не сможешь обращаться ко мне, - девушка просунула в клетку палец и обезьянка тут же ухватилась за него.

- Официальное знакомство можно считать законченными? Или две истинные леди желают продолжить знакомство за чашечкой чая в беседке? - несмотря на то, что ардек язвил, наблюдал за происходящим он с неподдельным интересом.

- Мы продолжим знакомство в другой обстановке, когда нас не будут отвлекать всякие невоспитанные джентльмены, - дурачась, манерно отозвалась Камилла.

- В таком случае, куда леди пожелает обратить свой взор и направить свои стопы? - предложив ей руку, осведомился Ильшенис.

- Во дворец, - на этот раз девушка ответила серьезно. - Можно вернуться обратно? Я больше не хочу гулять.

ГЛАВА 10

Только переступив порог гарема, Камилла запоздало сообразила, что Бахайса может не позволить оставить обезьянку. Признаваться, что Лу это очередной подарок Ильшениса, не хотелось, но вряд ли кто-то поверит, что животное само приблудилось к ней.

- Роза сойдет с ума от зависти! И закапает ядом или тебя, или Лу! - прибавила новых поводов для переживания Колокольчик.

Устроившись на кровати, девушка гладила выпущенную из клетки обезьянку по голове.

- Хотя соседка из нее получится замечательная. Когда я жила с родителями, у нас был огромный красный попугай. Вообще его подарили отцу, но первым он научился выговаривать именно мое имя.

- Поверю на слово. Я понятия не имею, как ухаживать за обезьянами, - Камилла предпочла сделать вид, будто не поняла намека.

Когда Ильшенис привел ее обратно во дворец, то сразу же отправил в баню, умываться и приводить себя обратно в человеческий вид. Слуги за это время выкупали, накормили и даже переодели обезьянку в синюю жилетку.

- Так откуда у тебя Лу? - не сдавалась Колокольчик.

- Ильшенис подарил, - при воспоминании, как именно она обзавелась питомцем, щеки невольно вспыхнули.

Старательно отгоняя стоящие перед глазами картинки, Камилла усадила Лу на колени и принялась гладить по голове. Увы, как ни старалась девушка, но тело продолжало помнить поцелуй. Губы горели, на талии ощущались обжигающие прикосновения, обнаженную кожу слабо покалывало. Ощущение было такое, будто ласки Ильшениса оставили клеймо даже не на теле, душе и теперь, даже если до боли станет тереть мочалкой, избавиться от него не удастся.

- Теперь ты точно не сможешь сбежать из гарема, - наблюдая, как девушка заботливо накрывает обезьяну шалью, задумчиво произнесла Колокольчик. - И вроде бы мне надо расстраиваться, но видимо, я плохая подруга, потому что рада этому. Не хочу остаться в гареме одна.

- Почему? - на Камиллу словно вылили ведро ледяной воды.

- Неужели не очевидно? Лу привяжет тебя к гарему крепче любых цепей, - подруга закатила глаза, досадуя, что придется объяснять столь банальные вещи. - Обезьянку подарили тебе и ты отвечаешь за нее. Сможешь уйти, зная, что ее выкинут на улицу или вовсе свернут шею? А если постараешься взять с собой… Вот наш попугай, хоть и понимал очень многое, любил подавать голос в самые неподходящие моменты.

Камилла мрачно засопела. До этого момента она даже не успела задуматься о чем-то подобном, но сейчас с ужасом осознала, что прогулка в действительности была не такой уж и неудачной, как казалось на первый взгляд.

В самом деле, вдруг Ильшенис сказал о желании показать тяжелую участь рабынь лишь для отвода глаз, а на самом деле устроил целый спектакль?

«Да нет, не может быть!» - девушка обхватила загудевшую голову руками.

Воображение, между тем, мгновенно начало рисовать разные версии событий и Камилла принялась спорить с оживившимся внутренним голосом.

«Пусть Ильшенис заранее узнал о приезде скоморохов, но разве мог он предположить, что я пожалею обезьянку?» - не желая верить, что мужчина оказался настолько подлым, попыталась внушить себе девушка.

Ссадив обезьянку на кровать, Камилла судорожно вздохнула. Вновь накатила тоска по дому, в теплой комнате вдруг стало холодно и неуютно.

Все-таки Ильшенис проявлял слишком большой интерес по отношению к ней, и Камилла не знала, сколько еще он позволит ей сопротивляться. Оставалось только догадываться, что ардек предпримет в очередной рад, чтобы заставить покоритьться.

- Норита? Прости, я не хотела тебя обидеть, - неправильно растолковав молчание девушки, Колокольчик умоляюще прижала руки к груди.

- Все в порядке. В этом гадюшнике друзья просто необходимы, иначе сойдешь с ума, - медленно, словно выныривая из омута, произнесла Камилла. - Что же касается побега… Ты совершенна права, вряд ли у меня получится сбежать, особенно теперь.

«Зато я смогу помочь сбежать другим», - мысленно продолжила девушка.

- Да-да, побег это ужасно глупо. Тем более, и Ильшенис уделяет тебе так много внимания. Роза, услышав, что ардек даже советникам указал на порог и пожелал видеть только свою любимую наложницу, от зависти едва не позеленела! - поспешила Колокольчик укрепить подругу в верности своих предположений.

За разговором время пролетело незаметно и девушки спохватились, лишь когда Бахайса позвала всех на очередной урок к Сахиму.

Вспомнив опасения Колокольчик, Камилла крепче прижала к себе проснувшуюся Лу. Оставлять обезьянку в одиночестве не хотелось. С ревнивой Розы станется выплеснусь злость на Лу, а в том, что девушка найдет способ улизнуть с занятий, Камилла не сомневалась. В конце концов, не сама, так Мирабилис отправит!

- Да ничего с твоей головной болью не случится! - Бахайса раздраженно покосилась на обезьянку. - Я пригляжу за Лу.

- В самом деле? Вас это не затруднит? - калфе девушка также не доверяла и мгновенно заподозрила подвох.

- Господин сказал, что, хоть и отдал Лу тебе, также желает навещать ее. И для меня будет честью позаботиться об обезьянке, ведь это порадует ардека, - с фальшивой улыбкой заверила Бахайса.

Соглашаться Камилле не слишком хотелось, но выбора не было. В том деле, что она задумала, обезьянка только помешает.

- Огромное спасибо, - заставив себя лучезарно улыбнуться, девушка передала запищавшую Лу Бахайсе.

Вопреки ожиданиям Камиллы, занятие прошло достаточно спокойно. По-крайней мере, Роза не сделала ни единой попытки толкнуть ее или наступить на ногу. Сахим учил их танцевать с платками, и рыжая наложница все свое внимание сосредоточила на том, чтобы «оживить» желтые платки и заставить их порхать вокруг себя.

- Звездочки, вы все очень хорошо поработали, завтра мы закрепим успех, - довольно произнес учитель.

Несмотря на то, что урок оказался очень интересным, сил также потребовал множество и уставшие наложницы поспешили вернуться к себе. Камилла напротив, задержалась, делая вид, будто занята развязыванием узла на платке.

- О чем ты хотела поговорить? - дав знак музыкантам удалиться, Сахим приблизился к ней.

- С чего вы взяли? - не ожидав от учителя такой проницательности, Камилла растерялась.

- Тростинка, ты удивительно талантлива, но совершенно не умеешь слушать, - Сахим негромко рассмеялся. - Я не устаю повторять на каждом занятии, что в танце все слова излишни и движения скажут все сами. Но это правило действует не только в танцевальном зале, без должного контроля тело способно выдать все секреты. Вот сейчас я прекрасно вижу, как напряженно ты держишься, и как блестят твои глаза. Твои дрожащие пальцы шепчут о том, что задуманное опасно, но морщинка на лбу утверждает, что отговаривать тебя бесполезно и принятое решение является окончательным.

- Хвала богам, что Ильшенис не умеет читать движения! - представив, как бы отреагировал мужчина на некоторые ее мысли, Камилла залилась краской.

- Норита, ты осталась, чтобы поговорить о господине? - в голосе Сахима послышалось облегчение.

- Нет! То есть, не совсем. Он имеет отношение к разговору, но самое незначительное, - сообразив, что несет какую-то глупость, девушка окончательно смутилась. - Можно я начну сначала?

- Разумеется, - учитель уселся прямо на пол и сложил руки, давая понять, что готов слушать.

Камилла присела рядом с ним. Открыла было рот, но слова совершенно не шли. И вроде бы мысль казалась довольно простой, вот только сейчас девушка сообразила, насколько опасна ее просьба.

- Не бойся. Сказанные тобой слова останутся только словами. Они не разобьют ваз, не устроят пожара и не покинут этой комнаты, - ободряюще улыбнулся Сахим.

- Вы говорили, что искали книги о заклинателях? Сможете передать их мне? Хочу научиться пользоваться даром, - решительно произнесла Камилла. Сделала паузу, но все же продолжила. - И найти способ отпустить Хизер в лучший мир.

- Уверена? Это может потребовать огромных сил, как бы после тебя саму не пришлось вытаскивать из-за грани, - отчего-то учитель совершенно не выглядел удивленным, будто знал, что рано или поздно она придет к этой мысли.

- Я не боюсь смерти, - привычно повторила девушка.

Принять решение Камилле помогла Лу. Если до этого момента при мысли о Хизер наложницу пробирал озноб, то теперь девушка задумалась, что и для призрака дворец стал клеткой.

И пусть Хизер тянула у нее силы, пусть нарочно рассказала о пари и подталкивала к Ильшенису, все равно девушка нуждалась в помощи, и злиться на нее никак не получалось. То, что Хизер застряла на грани, не способная переступить черту и познать наконец, покой, было ужасно неправильным.

- Понимаете, из всех живущих в гареме, увидеть Хизер удалось только мне. А вы сами говорили, что дар заклинателя редок и мало кто захочет поболтать с призраком. Если со мной что-то случится, несчастная девушка вынуждена будет блуждать по коридорам еще долгие годы. Сейчас Хизер цепляется за воспоминания, наблюдает за дорогими людьми, но как только все, кого она знала, умрут и исчезнет последний «якорь», девушка также сойдет с ума. Опять же, я думаю, Фарид каким-то образом чувствует, что возлюбленная не сумела найти покой и потому сам страдает от тоски, - сбивчиво принялась объяснять Камилла.

- Я прекрасно понимаю тебя, цветочек. Ты задумала хорошее дело, Хизер заслужила покой, - Сахим накрыл ее пальцы своими, и девушка заметила, что дрожит. - Только все записи дома, мне придется уехать на неделю, если не две. Сможешь продержаться в гареме одна?

- Вы разве не слышали, какой разнос устроила всех Бахайса? Я теперь особо ценный товар, меня нельзя обижать, - криво усмехнулась девушка. - Одна моя жалоба и Ильшенис разберется со всеми неугодными.

- Только кто защитит тебя от самого Ильшениса? - Сахим проникновенно взглянул на нее. - Через две недели у ардека день рождение. Догадываешься, какой именно подарок он захочет?

- Вы считаете, мы не пара? - привыкнув, что все вокруг только и твердят о любви ардека, Камилла недоуменно нахмурилась. - Конечно, бывшая ремийская леди, нынешняя наложница… Ильшенис наиграется и велит мне убираться прочь, не так ли?

- Ты никогда не надоешь ему. Напротив, чем дольше пробудешь рядом, тем сложнее ему будет расстаться с тобой, - покачал головой учитель. - Только вот огонь невозможно удержать силой. И если Ильшенис не поймет этого, рискует сгореть сам и погубить тебя.

- А сколько ему исполняется лет? - чувствуя, как начинают пылать щеки, Камилла поспешно сменила тему.

- Тридцать два. Раньше Ильшенис не слишком любил праздник и объявлял вместо него траур по семье, но теперь предпочитает шумное застолье. Я задумал особый танец - сюрприз… Хочешь войти в число танцовщиц? - Сахим спросил вроде бы невзначай, только вот явно следил за ее реакцией.

- Нет! Я не желаю танцевать для него, - поспешно воскликнула девушка.

Вот только в голове невольно ожило воспоминание о последнем танце на осколках стекла. Благодаря целебной мази ступни полностью зажили, Камилла забыла о боли, зато прекрасно помнила, с каким восхищением и желанием смотрел на нее Ильшенис. И его взгляд разжигал огонь в крови, заставлял танцевать еще более соблазнительно и страстно. Чего скрывать, до того момента Камилла вообще не подозревала, что способна вызвать в ком-то подобные чувства.

Даже те несколько кавалеров на родине, что отважились украсть несколько ее поцелуев, вели себя куда более сдержанно.

- Я пойду к ардеку, попрошу разрешения навестить родных. А ты, звездочка, будь умницей и не лезь на рожон, - с улыбкой попросил учитель.

- Спасибо вам. Берегите себя, - поддавшись порыву, Камилла обняла Сахима.

Остаток дня пролетел быстро. Когда наконец, прозвучал гонг, девушка обрадовалась возможности лечь спать, но сон ни в какую не желал навещать ее. Чувствуя тревогу хозяйки, Лу прыгала по кровати и тихо пищала. Колокольчик наблюдала за ними с беспокойством, но вопросов задавать не стала.

- Спокойной ночи, - заставив себя улыбаться, Камилла улеглась в постель и прижала обезьянку к себе.

Проснулась девушка ближе к обеду от того, что заскучавшая Лу принялась прыгать по спине.

- Как хорошо, что ты такая маленькая и легкая, - привстав в постели, Камилла поймала обезьянку и погладила ее по голове. - А ведь говорят, некоторые твои дальние родственники ростом почти с меня!

Лу фыркнула в ответ на это утверждение и, вывернувшись, перебралась на кровать Колокольчик. Зачем-то попыталась скинуть одеяло на пол, а когда это ей не удалось, забралась под подушку.

- Лу? Сейчас же вылезай обратно! - представив, что скажет подруга, Камилла попыталась призвать расшалившуюся обезьянку к порядку.

Вставать ради этого не хотелось, после вчерашней поездки все тело ломило, и девушка позволила себе помечтать, как чудесно было бы получить сейчас завтрак в постель.

Колокольчик видимо, тоже любила съесть что-то сладкое перед сном и по-прежнему прячущаяся под подушкой обезьянка чем-то громко захрустела.

- Все, я рассердилась, и теперь буду страшно ругаться, - откинув одеяло, девушка неохотно поднялась.

Морщась и охая, дошла до кровати Колокольчик и рывком подняла подушку. Сидевшая на матрасе Лу при этом поспешно запихала в рот вторую дольку яблока и потянулась к свернутому в трубочку письму.

- Эй, немедленно отдай!

Столь наглая «кража» фрукта при свете дня непременно бы насмешила подругу, но в записке могла идти речь о чем-то личном и перепуганная Камилла мгновенно схватила ее.

Именно этот момент предпочла выбрать Колокольчик, чтобы вернуться в покои. При виде наложницы и обезьянки, с сосредоточенным видом перетягивающих письмо, брови девушки взметнулись вверх.

- Даже боюсь спрашивать, - покачав головой, Колокольчик присела на кровать Камиллы.

- Прости, это все Лу, я не уследила за ней, - повинилась девушка. - Не думай, будто я сую нос не в свое дело, мне никогда бы не пришло в голову читать чужие письма!

- А, записка все равно о тебе, - небрежно отмахнулась подруга. - Поэтому это скорее я сую нос не в свое дело.

- И кто тебе ее передал? - заметив, что в глазах Колокольчик отразилась грусть, Камилла насторожилась.

- Кайседин, - со вздохом призналась девушка. - Он при этом так загадочно улыбался, так таинственно себя вел… Я даже позволила себе помечтать, будто это признание в любви… А в итоге как обычно, обманулась во всех ожиданиях, да ты сама почитай!

Получив разрешение, Камилла стянула с записки ленточку и пробежала написанное взглядом. Почерк у Дина оказался на удивление аккуратным, ровным, вдобавок парень старательно украсил буквы хитрыми завитушками, а вместо подписи изобразил улыбающуюся рожицу.

Подавая Дину идею с перепиской, Камилла в глубине души надеялась, что таким образом парень начнет более тесно общаться с Колокольчик. Сначала будет развлекаться, передавая записки, а там глядишь, захочет увидеть девушку просто так.

Вот только, как и надежды Колокольчик, ожидания самой Камиллы также рассыпались пылью.

«Норита выглядела ужасно взволнованной. У нее все в порядке?

Я предлагал Фариду пригласить Нориту на прогулку, но этот ужасный тип, по злому року судьбы являющийся моим кузеном, посоветовал не лезть….

Норита… Норита… Норита…»

Вся записка была окутана тревогой о ней. Дин вроде бы старался шутить, но, выводя ее имя, так сильно надавил на перо, что едва не порвал бумагу. И ни единого слова о самой Колокольчик.

- Это ужасно грубо с его стороны! Раз уж использует тебя в качестве посыльного, хоть бы спасибо сказал! - возмутилась девушка.

- Ничего, я не обижаюсь, - Колокольчик покачала головой, но твердой уверенности в ее голосе не слышалось.

- В самом деле? Ты ведь так хотела завоевать его внимание. А что может быть хуже полного равнодушия со стороны любимого человека?! - сев рядом, всплеснула руками Камилла.

- Видимо, не такой уж любимый оказался человек, - подруга попыталась улыбнуться, но вышло лишь жалкое подобие улыбки. - Я же рассматривала Кайседина как способ вырваться отсюда. И пусть с ним весело, он симпатичный и очень остроумный, все равно по настоящему влюбленные люди так не поступают. А я корыстная и жалкая, поэтому получила по заслугам.

- И ничего подобного! - решительно возразила Камилла.

Девушка собралась было перечислить, сколько раз Колокольчик приходила ей на выручку и поддерживала, как тут в комнату заглянула Бахайса.

Пришлось сворачивать спор и собираться на завтрак. После девушек позвали на занятия. Вместо Сахима урок танцев проводил Мартис, высокий, похожий на оглоблю тип. В отличие от Сахима, буквально жившего искусством и вкладывающим в каждое движение множество эмоций, Мартис проводил занятие равнодушно. И вроде бы мужчина также старался объяснять новый танец, помогал тем наложницам, у кого с первого раза не выходило повторить нужный элемент, занятие не нашло никакого отклика в душе Камиллы.

После танцев был обед и новые уроки. В какой-то момент девушка поймала себя на мысли, что неосознанно косится на дверь, выглядывая слугу с очередным приглашением. Успев привыкнуть, что Ильшенис постоянно зовет ее, в глубине души Камилла ждала новую встречу. Вот только слуга так и не появился и, хоть ардек наверняка был занят, на душе все равно стало грустно.

Не последовало приглашений и на второй день, что тут же стало причиной насмешек наложниц. Разумеется, помня о предупреждении калфы, в лицо Камилле никто ничего не говорил, вот только даже взглядов было достаточно.

- Норита, не расстраивайся! Даже Розу господин приглашал к себе лишь пару раз в неделю, а ведь говорили, что рыжая красавица свела его с ума, - наблюдая, как подруга машинально бросает мячик обезьянке, подбодрила Колокольчик. - Уверена, Ильшенис по-прежнему любит тебя!

- Да, конечно, - не желая вступать в очередной спор, девушка лишь кивнула.

- Улыбнись! Ты же ходишь, как в воду опущенная! - увы, отделаться от подруги было не так просто. - И спишь плохо. А если не выспишься, не будет сил для учебы. И как тогда радовать Ильшениса новым танцем?

- Да не хочу я ничем его радовать! И учиться тоже не хочу! - поддавшись эмоциям, Камилла зашвырнула мячик за шкаф, но даже не заметила этого. - Мне ничего здесь не нравится, я словно в петле хожу. И скучаю по дому!

- Ничего, вот Ильшенис позовет тебя и от его улыбки вся грусть мигом исчезнет, - заверила подруга.

Камилле при этих словах пришлось закусить губу, сдерживая готовый сорваться стон. Она и сама не знала, как объяснить разрывающие ее чувства. В графстве девушка вела совершенно другую жизнь. Да, были и балы, и приемы, но Камилла также вела хозяйство, помогала отцу с делами и чувствовала себя нужной.

Здесь же к ней относились, как к красивой и забавной игрушке, не имеющей никаких чувств и желаний. Единственным предназначением цветов было радовать и ублажать господина. Другие наложницы не видели в этом ничего плохого и считали жизнь в гареме сказкой. Камиллу же не покидало ощущение, будто она медленно увязает в болоте.

Немудрено, что девушка с нетерпением ожидала приглашения, чтобы получить возможность увидеть Ильшениса и поговорить с ним. Как ни крути, но даже Колокольчик, называя себя подругой, понимала ее гораздо хуже, чем ардек.

«Нет, мне нельзя об этом думать!» - вопреки всему, в голову упрямо лезли мысли, как Ильшенис целует ее. Как обещает всегда быть рядом и обнимает. Так крепко, что их сердца начинают стучать в унисон.

Нарисованные разыгравшимся воображением картины оказались настолько яркими, что девушка буквально ощутила на своей талии горячие ладони. Губы закололо в предчувствии неминуемо долженствующего последовать поцелуя.

- Вот видишь, я была права! Стоило заговорить о господине, и ты повеселела! - будто подслушав ее мысли, торжествующе объявила Колокольчик.

- Давай ложиться спать, - Камилла предпочла сбежать от тревожащего душу разговора.

Забравшись в постель, с головой накрылась простыней, скрывая пылающие щеки. Вот только даже во сне Ильшенис не желал оставить девушку в покое.

Всю ночь Камилле снилась пустыня. Она танцевала на песке, под палящими лучами солнца, но кожу обжигало не солнце, а пылающий взгляд мужчины. Проснулась девушка в тот самый момент, когда Ильшенис шагнул к ней, заключая в объятия и целуя.

Сон развеялся, только вот у Камиллы продолжало гореть лицо. Рубашка на ней взмокла, девушка тяжело дышала, а внутри разливалось неприятное ноющее ощущение. Как будто она лишилась чего-то ужасно нужного и необходимого, какой-то важной части, без которой ощущала себя пустой и неполноценной.

- Норита, вставай скорее! Сколько можно валяться в постели? - в отличие от измученной девушки, Колокольчик буквально изучала энергию. - Сегодня будет отличный день!

- И чем же он такой отличный? - кое-как вставая, протянула Камилла.

- Так ведь Ильшенис наверняка позовет тебя! Если ты скучаешь, то и он изнывает от тоски! - убежденно воскликнула подруга.

Девушка лишь отмахнулась, но интуиция не подвела Колокольчик. Слуга явился вскоре после завтрака, передав Камилле перевязанный алой лентой свиток.

- Как это романтично! Ильшенис приглашает тебя на обед. И пишет, что подобно восходящему солнцу ты осветила его жизнь, а вынужденная разлука едва не свела его с ума, - сунув нос в письмо, буквально захлебнулась восторгом Колокольчик. - Не удивлюсь, если совсем скоро господин выделит тебе новые покои, ближе к его собственным. А то и вовсе поселит у себя!

Подруга сказала глупость, подобного в гареме никогда раньше не было. Вот только глупое сердце при этом все равно пропустило один удар, а потом забилось быстро-быстро, едва не выпрыгивая из груди.

Продолжать грезить о несбыточном помешала калфа. Шикнув на Колокольчик, Бахайса погнала Камиллу скорее собираться.

На этот раз женщина выбрала для наложницы загадочный образ. Темно-красные одежды, вишневая вуаль, прикрывающая лицо. Камилле завили и уложили волосы крупными спиралями, подвели глаза и накрасили темно-красной помадой губы.

Вместо кокетливо звенящих широких и узких браслетов - тонкие украшения, оплетающие руки виноградными лозами. Пара капель духов - чувственный, хмельной, восточный аромат будоражил кровь и заставлял сердце биться чаще.

- Ардек предпочитает окружать себя цветами, но настоящая девушка это всегда гораздо больше, чем одна роль. Мы многолики и можем как ласково мурлыкать, так и показывать коготки, - убедившись, что ногти Камиллы покрыты идеальным слоем перламутрового лака, задумчиво произнесла Бахайса. - В прошлый раз на обед к Ильшенису пришла пылающая искра, а сегодня ему представится возможность попробовать дорогое, выдержанное вино.

Взглянув на свое отражение, Камилла обнаружила, что оттенок ее наряда действительно напоминает вишневое вино. Разбрызганные на шее капельки, скрепленные тонкой золотой нитью, застыли рубинами. Искусно нанесенная блеском капелька спряталась на уголке губы.

- Зачем? - Камилла повернулась к калфе.

Девушка не могла сказать, что ей не нравится увиденное в зеркале. Напротив, сейчас Камилла чувствовала себя соблазнительной, удивительно красивой и способной вскружить голову одним взглядом. Вот только мысль о том, что ей предстоит служить лишь способом утолить чужую жажду, напрочь отравляла весь восторг.

- Вы сами сказали, Ильшенис любит цветы. Разве нам не следует выполнять его желания?

- Мужчины зачастую сами не знают, чего хотят, - умудрено заявила Бахайса. - Особенно, когда речь идет о любимой женщине.

- Но я не…

- Тебе нужно не только стать, но и остаться ею, - оборвала калфа запротестовавшую девушку. - А для этого нужно постоянно радовать и удивлять господина. Как только Ильшенис решит, что разгадал все твои секреты, ты перестанешь быть нужной.

Отчего-то эти слова отозвались внутри болью. И вроде бы Камилла так отчаянно мечтала, чтобы Ильшенис забыл про нее, но сейчас осознала, что не хочет остаться в одиночестве.

- Отойду на пару минут, - с головой уйдя в свои мысли, девушка даже не обратила внимание на покинувшую комнату Бахайсу.

Закусив губу, Камилла лихорадочно перебирала свои воспоминания, пытаясь понять, в какой момент произошел перелом и Ильшенис перестал восприниматься в качестве врага. Девушка по-прежнему ненавидела его и злилась, но в то же время чувствовала необъяснимую тягу к мужчине.

«А ведь он практически победил», - с горечью осознала Камилла. «Я так дорожила фамильной гордостью, но готова наплевать на нее и бежать за Ильшенисом, как послушная собачонка. Унижаться и мучиться ожидание, танцевать и предугадывать желания, только чтобы выпросить ласку. Теплый взгляд, благодарную улыбку, пылающий поцелуй. Демоны победи, все мои мысли только о нем!»

На глаза навернулись слезы, и девушка впилась ногтями в ладони, пытаясь отвлечься помощью боли. Ужасно захотелось сдернуть с себя откровенные тряпки, стереть вызывающий макияж, затопать ногами, расколотить все вокруг, закричать во все горло.

Вот только за непослушание в гареме могли наказать не только ее, а и подруг, так что Камилла продолжила сидеть на пуфике, отстраненно глядя вперед.

«Да что же со мной такое происходит…» - стучало в голове.

- Ну что это такое?! Тебя же на одну минуту нельзя без присмотра оставить, все губы искусала! - появившаяся Бахайся всплеснула руками и поспешно потянулась за тюбиком с блеском. - Если немедленно не забудешь эту привычку, намажу губы горчицей, так и знай!

Угроза была высказана довольно серьезным тоном, но Камиллу начал душить смех. Слишком уж сильно напоминала калфа ее старую нянюшку, постоянно обещающую намазать верткой воспитаннице горчицей ногти и губы.

Камилла выросла, давно отучилась от привычки грызть ногти, но нянюшка продолжала жить в поместье. В последний год она тяжело болела, почти не вставала с постели и девушка сама перед каждым балом заходила проведать ее и демонстрировала безупречный маникюр.

«А ведь я даже не знаю, жива ли няня до сих пор».

- Нет, это совершенно невыносимо! На минуту всего оставила, она уже в слезах! У тебя же макияж размажется, - взволнованная Бахайса достала платочек и, ухватив Камиллу за подбородок, попыталась вытереть слезы.

Только вот девушка махнула головой, уклоняясь в сторону.

«Я совершенно забыла о доме! Ни разу не вспомнила об отце! Мне нет никакого прощения!» - каждая обличающая мысль впивалась в сердце острым кинжалом.

- Господин желает знать, долго ли еще ему ожидать приглашенную наложницу? - скучающе осведомился вошедший Рошан.

Колокольчик при его появлении дернулась и смущенно пискнула, Бахайса поспешно развернулась и поклонилась. Камилла единственная сохранила спокойствие, ни делая ни малейшей попытки поклониться и равнодушно глядя на мужчину.

- Господин… Простите, мы уже собирались идти, да вот… - калфа махнула платочком на Камиллу, предлагая полюбоваться поплывшими стрелками. - Норита ведь не может явиться в подобном виде!

- Если господин пожелал увидеть ее прямо сейчас, то Норита обязана немедленно явиться к нему. Хоть с размазавшимся макияжем, хоть в съехавшей шали, хоть голая. Это понятно? - еще сильнее перепугав женщину, отчеканил блондин.

- Разумеется, - закивала калфа. - Я как можно скорее провожу Нориту….

- В этом нет нужды, - прервал ее Рошан. - Я сам провожу Нориту, а вы лучше наведите здесь порядок.

Предложив Камилле руку, смотритель покоев вывел ее из комнаты под окончательно растерянным взглядом Бахайсы и обрадованным - Колокольчик.

- Ты плакала. Из-за чего? - стоило им оказаться в коридоре, как мужчину окинул ее проницательным взглядом.

- Я не… - не сразу сообразив, что Рошан не спрашивает, а утверждает, Камилла споткнулась на полуслове. - Плакала. Просто ресница в глаз попала.

- Не стоит. Ничего в этом дворце не стоит твоих слез. Да и, чтобы не расстроило тебя, оно не продлится долго и скоро на твоих губах опять расцветет улыбка, - уверенно произнес смотритель покоев.

- Что вы имеете ввиду? - напрягшаяся Камилла мгновенно вспомнила заключенный спор.

По коже побежали мурашки, а в голове замелькали разнообразные варианты, один другого страшнее. Некстати мелькнула мысль, что Ильшенис может счесть ее уже достаточно прирученной, чтобы перейти к более активным действиям. Хватит ли у нее сил оттолкнуть ардека? И захочется ли?

- Это один из уроков нашего Бога, - не замечая, что его спутница изменилась в лице и с трудом переставляет ноги, бархатным голосом принялся рассказывать Рошан. - Он гласит, что черная полоса не длится вечно. Неприятности испытывают нашу веру, заставляют лезть в голову дурные мысли и окрашивают все вокруг также в черные тона, но белая полоса обязательно наступит.

Мужчина мягко, ободряюще улыбнулся, словно пытаясь поделиться с ней собственной уверенностью, и Камилла заволновалась еще сильнее.

Окинула Рошана изучающим взглядом, пытаясь понять, что же в действительности он имеет ввиду и как представляют эту самую «белую полосу».

«А ведь по условиям спора они имеют равные шансы завоевать мою благосклонность!» - огнем обожгла пришедшая в голову мысль.

«Но только в случае, если такой спор действительно был заключен», - соблазняющим змеем шепнул внутренний голос.

Камилле по-прежнему не хотелось думать, что ардек мог использовать ее в качестве ставки, будто какую-то вещь. И причина крылась не только в том, что подобное унижало ее честь, девушка успела несколько притерпеться с существующим порядком на юге. Но желание верить, что Ильшенис окажется лучше других южан, отчего-то оказалось необычно сильным. А если нет, может, хотя бы жестокая правда послужит ушатом ледяной воды и наконец позволит окончательно скинуть с себя любовные путы?!

- Можно вас кое о чем попросить? - не давая себе времени передумать, Камилла остановилась и бросила на Рошана соблазнительный взгляд из-под опущенных ресниц. - Поцелуйте меня, пожалуйста.

- Что? - выдержка у мужчины оказалась на высоте, и он лишь недоуменно изогнул бровь. - Норита, это шутка?

- Разве похоже, что я шучу? - вспомнив уроки Инайи, Камилла приблизилась и облизнула губы.

- Ты же меня не любишь. К чему эти глупости? - Рошан вынужденно отступил, пока не уперся в стенку. - Разве не проще обратиться с такой просьбой к тому, кого выберет твое сердце?

- Неужели нужна причина? - не ожидав услышать рассуждения о любви, куда более свойственные юным романтическим девицам, от взрослого тридцатилетнего мужчины, Камилла опешила и на мгновение «уронила» маску коварной соблазнительницы.

Правда, почти сразу напомнила себе, что если станет рассуждать о внезапно обнаруженной черте Рошана, никогда не добьется правды.

- Я назову даже две, - Камилла сделала маленький шаг вперед. Тряхнула волосами, чтобы они черной волной рассыпались по спине, а мужчину обдал сладкий аромат духов. - Во-первых, я красива. Неужели вам не будет приятно поцеловать самую дорогую и прекрасную наложницу, более того, настоящую леди? Уверяю, на уроках Инайи я не считала сорок в окне и в полной мере овладела данным искусством.

Будучи дочерью графа, Камилла еще никогда столь откровенно не навязывалась мужчине и сейчас, выпрашивая ласку, чувствовала, как сильно пылают щеки. Смущенной девушке казалось, что краска залила ей шею, грудь и даже уши, но она упрямо не отводил взгляда от Рошана.

- А вторая причина? - смотрителю некуда было больше отступать, и он отгородился от девушки, скрестив руки на груди и нацепив скучающую маску.

Вот только участившееся дыхание и расширившиеся зрачки выдали его с головой. Камилла затруднялась ответить, какие именно эмоции испытывает Рошан при виде нее, но остаться равнодушным ему не удалось.

- Вторая немного эгоистичная, - девушка взмахнула ресницами. - Все дело в том, что я хочу сравнить вкус вашего поцелуя и поцелуя Ильшениса.

- Зачем? - а вот теперь справиться с эмоциями Рошан не сумел и едва не схватился за голову. - Норита, признайся честно, Бахайса напоила тебя вином? Или ты сама пригубила немного для храбрости?

Теперь смотритель косился на нее с изумлением, явно отчаянно пытаясь найти хоть какое-то разумное объяснение творящему безумию.

- Нет, я не пила спиртного. И не понимаю, что вас так удивляет, - у Камиллы от незаслуженной обиды задрожала нижняя губа. Стараясь разжалобить Рошана, девушка даже носом шмыгнула. - Почему вам, мужчинам, можно ходить по рынкам и тщательно осматривать девушек, подбирая себе наложницу, а я должна довольствоваться котом в мешке?!

- Котом в мешке? - судя по тому, как нахмурился мужчина, сейчас бы он сам не отказался выпить.

- Ну да! - с готовностью кивнула девушка. - Вы ведь поспорили на меня, а я не хочу выбирать Ильшениса только потому, что он первый попытался завоевать мою симпатию. Вдруг вы окажетесь куда более ласковым и заботливым спутником? Вдобавок, мне всегда нравились блондины.

Деланно смутившись, Камилла кокетливо захлопала ресницами и изогнулась в более соблазнительной позе. Рошан при этом глухо закашлялся и принялся оттягивать ворот рубашки.

- И даже не думайте отказываться! В противном случае я смертельно на вас обижусь, а ваш Бог наверняка запрещает обижать девушек, - Камилла погрозила смотрителю пальцем.

- Откуда ты узнала о пари? - сипло выдохнул мужчина.

«Значит, правда», - внутри что-то оборвалось.

Стреляя глазками и глупо хихикая, Камилла до последнего надеялась, что сейчас Рошан оборвет ее спектакль. И страх, вспыхнувший в глазах мужчины, вонзился в живот острым ножом.

Камилла сглотнула ставшую горькой слюну. Губы дрожали, и растянуть их в притворной улыбке удалось далеко не с первой попытки.

- У меня свои источники, - девушка быстро захлопала ресницами, надеясь, что попытка скрыть слезы со стороны будет выглядеть как очередное кокетство.

- Не думаю, что тебе стоит продолжать обсуждать эту тему со мной, - устав подпирать стенку, Рошан шагнул в сторону, оказавшись в центре коридора. - Да и тот спор… Это сложно объяснить, но все не так, как выглядит… Не сердись из-за этого на Ильшениса, он часто сам не понимает, что делает.

- Даже не думала обижаться, - Камилла скорее бы откусила себе язык, чем призналась, насколько сильно ранило ее услышанное. И, следуя урокам во что бы то ни стало держать лицо, продолжила болтать с глупой улыбкой. - У вас здесь совсем мало развлечений, а действительно интересных мужчин и по-настоящему красивых девушек и того меньше. Не вижу ничего в том, что вы соревнуетесь за их внимание. Напротив, подобное даже льстит моему самолюбию.

- Норита, ты ведь сейчас демонски ужасно пародируешь Розу. Вот только рабыня и леди никогда не станут вести себя настолько похожи, - провести Рошана оказалось не так просто.

- Здесь я перестала быть леди, а новая жизнь диктует свои правила, - чувствуя, как нож внутри проворачивается в ране, покачала головой Камилла. - И если вы меня не поцелуете, я прямо за обедом признаюсь Ильшенису, что узнала о споре от вас.

Подобного коварства смотритель покоев явно не ожидал. У блондина дернулся уголок губы и на девушку он уставился с таким видом, будто никак не мог поверить собственным глазам.

Камилла и сама не могла объяснить, почему так упрямо продолжает цепляться за поцелуй. Вроде бы она уже узнала все, что хотела, и куда уместнее было бы попросить Рошана держать их разговор в тайне. Вот только отравленная ядом предательства душа корчилась от боли и требовала отомстить Ильшенису, ударить с такой же силой, как он ударил ее.

«Ильшенис желает сам научить тебя целоваться, хочет, чтобы ты была только рядом с ним. Так пусть узнает, что значит быть вторым! Пусть потянется к твоим губам, опухшим от чужих поцелуев, пусть попробует обнять, в то время как твое тело помнит чужие прикосновения», - зашептал внутренний голос.

- Хорошо, - решившись, Рошан притянул ее к себе.

Камилла закрыла глаза и послушно потянулась навстречу. Вопреки ожиданиям, поцелуй оказался осторожным и нежным. Мужчина словно опасался поцеловать ее по-настоящему и лишь слегка касался губ.

Это не было неприятным, но вместе с тем девушка не могла сказать, что испытывает какое-то удовольствие. Когда ее целовал Ильшенис, Камилла негодовала, но по телу мгновенно бежала дрожь, а внутри разливалась теплота. Сейчас же девушка не испытала ничего, кроме неудобства и смущения. Пересилив себя, Камилла обхватила Рошана за шею, зарылась пальцами в волосах, но лишь сильнее ощутила всю неправильность ситуации.

Неловкий момент прервал шорох в коридоре. Рошан мгновенно отодвинул Камиллу от себя, и девушка воспользовалась поводом отойти еще дальше. Пригладила волосы и нервно стала поправлять одежду, старательно подавляя желание вытереть губы.

- Спасибо. Надеюсь, это останется между нами, - покрасневшая Камилла старательно рассматривала пол под ногами, опасаясь бросить на спутника даже мимолетный взгляд.

- Разумеется, - мужчина также встревожено покосился вперед.

«Может быть, послышалось?» - малодушно подумала наложница.

Конечно, слуховые галлюцинации не могли приключаться сразу у обоих, но девушка надеялась, что все дело в сквозняке. Думать же о том, что их мог увидеть какой-то слуга, не хотелось.

«Но даже если и увидит, что такого?» - разозлилась Камилла на свои страхи.

В конце концов, пусть она рабыня, но ведь не молчаливая вещь и может делать то, что захочет. Ильшенису же о сцене в коридоре скорее всего не доложат. Слугу, если тот вздумает ябедничать, банально не пропустят стражники.

«А даже если Ильшенис узнает, так ему и надо! Может, поймет, что я не его игрушка», - вздернула нос Камилла.

До комнат ардека они дошли в тишине. Постучав в двери, Рошан также молча удалился, а девушка с внезапно накатившей робостью переступила порог.

- Ильшенис?

- Рад тебя видеть, Норита, - отвернувшись от окна, мужчина шагнул вперед. Окинул ее долгим, изучающим взглядом, особенно задержавшись на губах. - Ты скучала по мне?

- Ты действительно хочешь, чтобы я ответила честно? - у Камиллы начало пылать лицо, но девушка никак не могла понять, смущение или гнев тому виной.

- А вот я по тебе скучал, - мурлыкнул ардек. - Норита, что мне сделать, чтобы ты также думала обо мне? Хотя бы совсем немного? Перед сном, чтобы ложась спать, я мог увидеть тебя во сне и утром, чтобы солнечные лучи приносили мне твою улыбку?

Говоря, Ильшенис по-прежнему не сводил с нее оценивающего взгляда, и Камилла почувствовала себя неуютно. Вроде бы в словах мужчины не было ничего такого, но в голову закралась мысль, что именно он мог стать свидетелем злополучного поцелуя.

- Ты выглядишь очаровательно, - сообразив, что отвечать она не намерена, Ильшенис сменил тему. - Мне так хочется заключить тебя в объятия, но вместе с тем страшно разрушить такую красоту неверным движением.

- Я передам Бахайсе твои слова. Хатун будет приятно услышать, что ее старания оценены по достоинству, - не желая, чтобы мужчина хоть на мгновение решил, будто она наряжалась по собственной воле, холодно сообщила Камилла. - Поэтому сегодня я не цветок, а вино.

- Выходит, за обедом мне придется вести себя крайне прилично, не то ты ударишь мне в голову, - от негромкого смеха Ильшениса по спине побежали мурашки.

Ардек явно рассчитывал, что она поддержит шутку или хотя бы улыбнется в ответ, но девушка нарочно сжала губы в узкую ниточку.

«Пусть он может приказать привести меня сюда, но распорядиться, какие чувства мне испытывать - не вправе!»

Больше всего Камилле сейчас хотелось сделать что-то назло Ильшенису. Затопать ногами, опрокинуть накрытый стол, облить его вином. Вот только все это она уже делала, и попытки протестовать не принесли совершенно никакого результата.

- Надеюсь, ты хотя бы проголодалась? - по-прежнему изображая из себя галантного джентльмена, ардек приглашающее отодвинул стул.

А когда Камилла осторожно присела на краешек, воспользовался моментом и, придвигая стул, коснулся обнаженного плеча. Будто бы случайно, но уловив, как по телу девушки пробежала дрожь, повторил ласку гораздо демонстративнее. Провел обеими руками по плечам, ласково погладил шею, пробежался по позвоночнику.

«Я его ненавижу!», - мысль молоточком стучала в голове, а внутри разливалось приятное тепло.

Ильшенис же, убрав ее волосы со спины, наклонился ближе. Шею пощекотало теплое дыхание, а потом девушка ощутила, как кожи касаются горячие губы. Поцелуи были легкими и осторожными, будто прикосновения крыльев бабочки, но Камилла с трудом сдержала желание изогнуть спину и довольно замурлыкать.

Судорожно вцепилась в ручки кресла, стараясь заставить себя отрешиться от ощущений, но стоило Ильшенису прикусить кожу, а потом лизнуть место укуса, с губ сорвался полувздох-полустон.

Будто только и дожидаясь ее реакции, ардек мгновенно прекратил свои действия и обошел стол, занимая свое место. Причем, как уязвлено заметила Камилла, выглядел совершенно бесстрастно и хладнокровно, и в то время, как ее щеки пылали, а сердце едва не выпрыгивало из груди, дышал размеренно и спокойно.

«Конечно! Ведь для него это лишь игра!» - девушка изо всех сил пыталась сердиться, но непослушное воображение вместо этого рисовало картины их поцелуев.

И хуже всего, что тело мгновенно реагировало на расшалившееся воображение. Ноги начинали дрожать, в животе разливалось тепло и все здравые мысли напрочь вылетали из головы.

- Что тебе положить? - радушным хозяином осведомился Ильшенис. - Я приказал приготовить то, чего ты не пробовала раньше. Может быть, баурсаки? Это жареное тесто, политое сахарным сиропом. После такого лакомства твои губы сохранят его сладость не на один час. Или может быть, предпочтешь кадаиф? Это пирожное буквально тает во рту и подарит ощущение настоящего блаженства. Вот только его нужно правильно есть, я тебя научу.

Ардек отрезал маленький кусочек от одного из пирожных, напоминающих катушки с толстыми нитями, после чего зачерпнул из вазочки малиновое варенье. В первый момент Камилла подумала, что сейчас Ильшенис попытается накормить ее с ложечки, но мужчина все же отправил порцию себе в рот. Улыбнувшись, облизнул губы, после чего сделал глоток кофе.

Десерт в самом деле выглядел изумительно. Вот только, несмотря на дразняще сладкий аромат, Камилла никак не могла заставить проглотить себя ни кусочка. Ильшенис продолжал смотреть на нее, и девушка все сильнее ощущала себя маленьким кроликом, загипнотизированным огромной змеей.

- Ты совсем ничего не ешь. Неужели совершенно ничего не захотелось попробовать? - в голосе Ильшениса прозвучала неподдельная, и от того еще сильнее удивительная, тревога.

- Аппетита нет, - как можно равнодушнее отозвалась Камилла.

- В таком случае, остается только один выход - нужно поскорее его нагулять, - приняв как можно более важный вид, озвучил ардек «лечение». - К сожалению, сегодня у меня слишком много дел, но завтра я полностью в твоем распоряжении.

- Если ты так занят, не стоило делать исключение для меня и сегодня, - от того, насколько многозначительно Ильшенис произнес последние слова и каким взглядом окинул, девушку бросило в жар.

- Признаюсь честно, я и сам об этом думал. Более того, планировал разобрать письма, - ардек указал на десяток свитков, валяющихся на кровати. - А потом обнаружил, что отдаю приказ передать приглашение на обед. Норита, я совершенно не представляю, как именно тебе это удалось, но ты завладела всеми моими мыслями. Словно какой-то одержимый, я считаю каждый час, каждую минуту до нашей встречи.

«Или до момента окончания спора?», - так и рвался с губ язвительный вопрос.

Камилле пришлось крепко сжать кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони, чтобы взять под контроль бушевавшие внутри эмоции.

Одна ее часть, та, что обожала любовные романы и прогулки под луной, тянулась к Ильшенису и отчаянно желала поверить каждому слову. Позволить себе забыть обо всех давно набивших оскомину условностях и с головой рухнуть в пучину страсти. Но другая, которая привыкла трезво взвешивать каждый поступок и вместо сказок слушала уроки отца, буквально вопила, что от мужчины следует держаться как можно дальше. А лучше, бежать прочь, сломя голову. И не оглядываясь даже на мгновение, ведь достаточно одного взгляда, чтобы попасть в плен гипнотизирующих желто-карих глаз и согласиться остаться здесь навсегда.

- А завтра я собирался прогуляться на центральную площадь, - между тем продолжил Ильшенис. - Составишь мне компанию?

- Да, отличная идея, - старательно внушая себе, что ардек все равно не принял бы отказа, девушка кивнула.

- Тогда мне остается считать часы до нашей следующей встречи, - поднявшись и подав руку, Ильшенис поцеловал ее ладонь. - Возьми какой-нибудь десерт с собой. Лу наверняка обожает сладкое. Да и твоя соседка вряд ли откажется от лакомства.

- Хорошо, - менее всего ожидая, что ардек позаботится о ком-то еще, Камилла едва не выронила протянутую тарелку.

Кланяться с занятыми руками оказалось неудобно, так что девушка решила обойтись без поклона. Ильшенис галантно открыл ей дверь и, обрадовавшись, что на сегодня все сюрпризы закончились, Камилла поспешила покинуть покои.

- До свидания, пусть удача сопутствует тебе в делах, - скороговорной выпалила девушка формальную фразу.

Но как оказалось, сам мужчина не был намерен прощаться так быстро. Камилла уже шагнула к порогу, когда Ильшенис обхватил ее за талию. Прижав к стене, впился в губы стремительным, яростным поцелуем.

У девушки мгновенно перехватило дыхание. Она продолжала машинально держать тарелку, и только эта преграда не давала ардеку прижать ее к себе еще сильнее. Хотя скорее всего, Ильшенис просто не заметил посуду. Этот поцелуй был властным, жестким, грубым. Так мужчина не целовал ее даже на корабле, когда вполне явно высказал свои намерения позабавиться пару часов с новой рабыней.

Вот только, несмотря на это, повторить предыдущий опыт и укусить Ильшениса или вовсе огреть тарелкой по голове, не хотелось. Слишком уж сильно, до боли впиваясь пальцами в плечи, мужчина прижимал ее к себе. Да и сам поцелуй…

Камилла пыталась себе внушить, что Ильшенис никак не мог стать свидетелем сцены в коридоре, ведь у ардека не было причин покидать покои. Но почему же тогда мужчина едва не кусал ее губы, словно пытаясь стереть с них следы чужого поцелуя и поставить свою метку?!

«Она моя! Только моя!» - чудилось в порывистом биении сердца Ильшениса.

- Вот теперь удача точно станет сопутствовать мне, - мужчина тяжело дышал, но смотрел довольно, будто кот, объевшийся сливок.

Не став ничего говорить, Камилла юркнула к дверям. Во второй раз останавливать ее ардек не стал, и в свои покои девушка припустила едва не бегом.

Колокольчик при виде десерта ожидаемо пришла в восторг и даже захлопала в ладоши. Но, хоть и сглотнула слюну, вместо того, чтобы взять пирожное, нетерпеливо уставилась на Камиллу.

- Розу Ильшенис ни разу ничем не угощал! И вообще, не приглашал к себе так часто. О чем вы разговаривали столько времени? Или не разговаривали? - хитро улыбнулась подруга.

Камилла собиралась было фыркнуть и заявить, что не собирается обсуждать ардека, когда внезапно поймала себя на мысли, что как раз таки очень хочет поделиться с кем-то. Похвастаться, как интересно беседовать с Ильшенисом, рассказать, каким неожиданным, но вместе с тем головокружительно приятным оказался его поцелуй.

- Пока что Ильшенис угостил меня единственный раз. А Лу также очень любит сладкое, поэтому решай скорее, материальную пищу предпочитаешь или духовную, - встав, Камилла поймала обезьянку, как раз вознамерившуюся забраться на кровать и изучить содержимое тарелки.

- Я вполне могу есть и слушать, - откусив сразу половину пирожного и подхватив еще два, уверенно заявила девушка.

- Зато я не могу рассказывать. Настоящая леди должна всегда выглядеть таковой. Даже находясь в одиночестве, неукоснительно следовать правилам этикета и быть образцом для подражания, - припомнив уроки нянюшки, Камилла подняла палец вверх и приняла как можно более важный вид. - Есть полагается сидя за столом, отрезая от своей порции маленькие кусочки и медленно прожевывая их. Ни в коем случае нельзя кашлять, громко хрустеть едой и обсыпать крошками все вокруг. Подобное сразу ляжет несмываемым пятном на репутацию и девушку, не знающую элементарных вещей, никогда не пригласят в приличный дом.

Не дожидаясь, пока Колокольчик переварит нравоучительную проповедь и придумает ответ, а то и вовсе запустит недоеденным пирожным, Камилла ссадила Лу на свою кровать и поспешно вышла из комнаты.

Вот только план удрать в сад и хоть немного побыть в одиночестве провалился с треском. В общей комнате девушка столкнулась с Бахайсой, которая как раз собиралась звать наложниц на очередной урок танцев.

А по возвращению в общем зале уже ждали слуги с подарками от Ильшениса. На этот раз адрек не стал придумывать что-то необычное и послал ткани, украшения и деньги. Роза, некогда твердившая, что Ильшенис не дарит Камилле дорогих подарков, потому что считает недостойной, при этом явственно позеленела от злости.

- Отнеси все в мои покои, пожалуйста, - дрогнувшим голосом велела Камилла.

- Да подожди, надо ведь посмотреть, что здесь! - стремясь еще сильнее допечь Розу, Колокольчик поспешно открыла шкатулку. - Какая красота!

Девушка достала рубиновое ожерелье и подняла вверх так, чтобы солнечные лучи отразились в камнях. Украшение засияло разноцветными огнями, кто-то из наложниц завистливо охнул.

- Отнесите все в мои покои, - старательно не глядя на рабынь, повторила Камилла приказ.

Стоило слуге сложить ногочисленные подарки и удалиться, как Колокольчик вновь кинулась потрошить шкатулки.

- Ильшенис так тебя балует! А ты еще не веришь в его чувства! - сияющая подруга закружилась у зеркала, прикладывая к себе различные ожерелья. - Не хочешь примерить?

- Наверняка Ильшенис приказал Рошану отправить мне что-нибудь, - как ни пыталась Камилла сделать вид, будто ей плевать на подарки, все же заметила, что изумрудных среди украшений не было.

- А потом сам перебрал все подарки, выкинув лишние, - как оказалось, от Колокольчик также не укрылось отсутствие ненавистных изумрудов. - Впрочем, спорить не буду. Давай лучше подумаем, на что ты потратишь деньги? Здесь пятьдесят золотых, хватит и на одежду, и на духи, и на сладости.

- Да, пойду, подумаю, - закусив губу, Камилла поспешно вышла из комнаты.

ГЛАВА 11

Обещанную прогулку Камилла прогулку со смешанными чувствами. С одной стороны, девушка радовалась самому шансу ненадолго вырваться из надоевших стен, в глубине души даже предвкушая встречу с Ильшенисом. С другой, именно эти мысли и пугали больше всего.

«Он ведь все равно заставит меня пойти. Так почему бы не получить удовольствие от прогулки?»

Оправдания звучали жалко, но признаваться, что скучает по общению с Ильшенисом, девушка не хотела. Все-таки одно дело представить ситуацию так, будто она лишь подыгрывает ардеку из-за нежелания вновь подставить друзей и совсем другое - признать, что готова простить унизительный спор и переступить через собственную гордость.

- Готова измениться? - деловито поинтересовался пожилой, сгорбленный старик.

В этот раз ардек превзошел самого себя и от Ильшениса остались только глаза - желто карие, с пляшущими золотистыми искорками. Лоб же усеивали морщины, губы стали тоньше, на впалых щеках появились пигментные пятна, седые волосы выглядели спутанными и грязными. Зато рубашка, штаны и накинутый сверху халат выглядели довольно прилично, даже заплатки на рукавах смотрелись так, будто были задуманы изначально.

- Только если не придется изображать старуху. Не хочу знать, как стану выглядеть в старости, - Камилла передернула плечами. - Да и тебе лучше как следует насладиться оставшимися двадцатью годами молодости.

- Ты будешь великолепно выглядеть даже в старости, - вместо того, чтобы обидеться, Ильшенис лучезарно улыбнулся. - Собственная внешность меня как раз мало волнует. Да и настоящее украшение мужчины - его спутница. А, как не могут потускнеть звезды и погаснуть солнце, так и твои глаза всегда будут сиять удивительно ярко.

- Ты уже говорил мне подобный комплимент. Раза два или три точно, - не позволяя себе обрадоваться, дотошно заметила девушка.

- Это еще раз подтверждает, что мои слова истинны. Правда ведь и не может звучать по-разному, - окинув Камиллу пылким взглядом, Ильшенис приглашающе выдвинул пуфик.

Занимаясь гримом, ардек одновременно строил планы на счет верховой прогулки и совместного ужина. Причем вел разговор так умело, что Камилла, твердо решившая свести встречи к минимуму, сама не поняла, как согласилась.

Ильшенис же, услышав заветное согласие, мгновенно развернул девушку к зеркалу, мастерски отвлекая ее внимание.

Отражение Камилле ожидаемо не понравилось. На этот раз Ильшенис придал ей болезненный, изможденный вид. Лицо выглядело серым, под глазами залегли круги, на носу и правой щеке поселилось несколько бородавок.

Платье, куда больше напоминающее мешок, напрочь скрыло фигуру. Спрятав же волосы под платок, и нарочно сгорбившись, Камилла окончательно перестала узнавать себя в зеркало.

«Как хорошо, что боги позволили мне унаследовать материну красоту!» - мелькнула мысль.

И вроде бы все проблемы начались как раз из-за внешности, ведь Ильшенис никогда не пожелал бы купить посредственно выглядящую рабыню, все равно Камилла не могла представить себя другой.

Пусть даже это было тщеславно и не одобрялось жрецами, девушке нравилось чувствовать себя привлекательной. Нравилось ловить на себе восхищенные взгляды и принимать комплименты. А еще невыразимо было приятно осознавать, что даже сейчас, когда она выглядит настоящим пугалом, Ильшенис продолжает пожирать ее глазами.

- Пойдем, - ардек приглашающе протянул ладонь.

Причем, делая вид, что озабочен открытием тайного хода, погладил тонкие пальчики, а после крепко сжал, будто опасаясь, что Камилла выдернет руку.

Оказавшись под открытым небом, девушка сделала глубокий вдох. Пусть рядом по-прежнему был Ильшенис, но все же он не был похож на привычного ардека и Камилла могла помечтать, будто находится на свободе.

Прохожие почти не обращали на них внимание. Богатые господа вообще редко разглядывали всяких оборванцев, а нищие и вовсе никогда не видели Ильшениса вблизи, чтобы иметь хоть какой-то шанс узнать его.

- Мне кажется, ты перебарщиваешь с мерами предосторожности. Неужели в провинции тебя настолько не любят, что способны убить? - не удержавшись, поинтересовалась Камилла.

- Невозможно угодить всем, - по-прежнему не выпуская ее ладони, просто произнес мужчина. - Вдобавок, мне не удалось узнать, кто убил мою семью, и я не хочу давать убийце шанса закончить начатое.

- А что ты будешь делать, если на нас кто-то нападет? - сейчас девушке неожиданно пришло в голову, что Ильшенис постоянно держит ее на виду не из желания поскорее соблазнить, а страха потерять.

Несмотря на то, Ильшенис был достаточно взрослым, гибель семьи сильно ранила его, впервые заставив будущего ардека ощутить себя беспомощным и слабым. И теперь подсознательно мужчина пытался контролировать все вокруг.

Сейчас же, держа ее руку, Ильшенис мог точно знать, что ничего плохого с ними не случится. Преисполнившись сочувствием, Камилла сжала ладонь ардека в ответ.

- Убью его, - буднично ответил мужчина. Удивленно покосился на собственную ладонь, словно желая убедиться, что рукопожатие ему не показалось, но задавать вопросов не стал. - Норита, не беспокойся. Понимаю, после того, как я купил тебя на торгах, твой мир наверняка пошатнулся, но теперь я уничтожу любого, кто посмеет бросить хоть один косой взгляд.

- А если нападавших окажется слишком много? - чувствуя, как горят щеки, поспешно сменила тему Камилла. - Или гордость не позволит тебе покинуть поле боя?

- Инстинкт самосохранения у меня развит сильнее всего, - Ильшенис лукаво усмехнулся. - Вот это поможет мгновенно переместиться в безопасное место.

Оглянувшись, ардек продемонстрировал ей янтарную подвеску. Казалось, внутри камня переливается настоящее золото, а несколько искорок даже дружелюбно подмигнули ей.

- Так что нам ничего не грозит, не переживай, - мужчина вновь спрятал украшение под рубашку. - К слову, мы почти на месте.

Камилла тут же закрутила головой по сторонам, жадно впитывая информацию. Следовало отметить, что ардек из Ильшениса вышел прекрасный. Нищих по дороге попадалось не так много, по улицам постоянно ходили внимательно смотрящие по городам стражники, да и за чистотой также следили.

- Погуляем по площади? - Камилла покосилась на оставшиеся позади многочисленные торговые палатки.

- Обязательно покатаемся здесь верхом в следующий раз, - у девушки горели глаза, но Ильшенису внезапно стало неуютно.

Не покидало ощущение, будто за ним кто-то наблюдает, хотя оглянувшись несколько раз, мужчина не сумел заметить ничего подозрительного.

Впрочем, Ильшенис не исключал варианта, что постороннее внимание привлек не он, а Норита. Несмотря на все усилия, нищенка из наложницы оказалась никудышная, и настоящих специалистов устроенный маскарад бы не обманул.

Слишком уж уверенно Норита ступала и гордо держалась. Настоящая леди от макушки до кончиков пальцев, девушка казалось, физически была не способна согнуться и, чем сильнее била судьба, тем безупречнее становилась ее осанка.

И взгляд. Никогда раньше Ильшенис не думал, что женские глаза сумеют околдовать его. Вот только во взгляде Нориты удивительным образом смешивались детский восторг и взрослая рассудительность. Иногда девушка вела себя наивно и глупо, поступая так, будто находилась в сказке, но уже в следующий момент уголки ее губ кривились и Норита превращалась в умудренную жизнью старуху. Вдобавок при всем этом также оставалась очаровательной, соблазнительной и прекрасной девушкой.

Даже сейчас, лично изуродовав красками ее лицо, Ильшенис с трудом сдерживал желание обнять девушку и крепко поцеловать. Норита восторгалась фонтаном и чему-то смеялась, а мужчина представлял, как срывает с нее платок и распускает длинные волосы.

Эта девушка была его. Сейчас Ильшенис не сомневался, что Бог специально подарил им возможность встретиться и не представлял своей жизни без Нориты. Вот только гордая плутовка совершенно игнорировала все его ухищрения! И в то время, как сам ардек медленно сходил с ума из-за невозможности прикоснуться к объекту своих мечтаний, оставалась совершенно спокойной и невозмутимой.

«Специально ждет, пока закончится месяц? Хочет рассмеяться мне в лицо и заявить, что я стану последним мужчиной, на которого она взглянет по собственному желанию?» - обычно Ильшенис даже не раздумывал о том, что может проиграть, но сейчас страх начал подтачивать былую уверенность.

Ильшенис уже успел неоднократно убедиться, насколько высоко Норита ставит фамильную гордость и теперь девушка могла увидеть отличную возможность отомстить за устроенные торги.

Пусть даже о споре не узнает никто из посторонних и мужчина с легкостью сможет сделать вид, будто наложница просто приелась ему - он сам все равно будет знать правду. И, даже если сослать Нориту подальше, девушка все равно продолжит приходить - в снах, воспоминаниях, мыслях. Заставить же розы перестать цвести, а звезды погаснуть не под силу даже всемогущему ардеку.

- Ильшенис, отпусти, - задумавшись, мужчина не заметил, что слишком сильно сжал руку Нориты.

- Да, конечно, - на старика, привлекшего внимание наложницы, Ильшенис покосился с подозрением.

Ощущение чужого взгляда пропало и между лопатками больше ничего не кололо, но мужчине по-прежнему не хотелось задерживаться на улице.

- Внучка, хвала Богу! - старик, между тем, все норовил оттеснить и обнять девушку. - Я тебя уже несколько часов жду. Думаю, не могла ведь ты гулять убежать. Оно, конечно, дело молодое, но ведь обещала, а в нашей семье все слово держат.

- Вы обознались, - равнодушно бросил Ильшенис, подхватывая Нориту под локоть и пытаясь потянуть за собой.

- Так ты меня домой проводишь? Попью водички, а потом найду тебе пару монет на леденцы, - словно не услышав его слов, старик продолжал подслеповато щуриться и хватать наложницу за вторую руку.

- Надо ему помощь, - в голосе Нориты звучала мольба, но в изумрудных глазах отразилось так хорошо знакомое упрямство. - Если он ждет здесь на жаре несколько часов, то немудрено, что принял меня за внучку!

- Ему помогут и без нас, - раздумывая, не перекинуть ли девушку через плечо и унести, медленно произнес ардек. - Если так беспокоишься, пришлем кого-то. И потом, вернувшаяся внучка сойдет с ума от беспокойства, не найдя дедушки на месте.

- Сомневаюсь, что она вернется в ближайшее время. Да и поделом ей, в следующий раз станет внимательнее, - скорчила гримасу наложница.

Между тем, конец спору положил сам старик. Видимо, устав ждать, пока отошедшая парочка договорится, он начал медленно завалиться в сторону.

Просить Нориту пройти мимо не стоило и пытаться. Девушка мгновенно подскочила вперед, поддерживая старика и пытаясь не дать ему окончательно упасть на землю.

Мысленно выругавшись, Ильшенис вынужденно подхватил старика под вторую руку. Несмотря на тщедушное телосложение, незнакомец оказался жутко тяжелым, еще и навалился всем телом, вынуждая практически нести его.

- Усадим его в тенек и все, - не желая нагружать Нориту, ардек сам покрепче подхватил старика.

- До того переулка проводите… Я совсем рядом живу, - дрожащей рукой мужчина указал вперед.

С куда большим воодушевлением Ильшенис бы кликнул стражу и перепоручил старика их заботам, вот только сделать это, не раскрывая инкогнито, совершенно не представлялось возможным! Разумеется, стражники наперегонки кинутся выполнять приказ ардека, но сейчас они увидят перед собой старика и оборванку с пылающими от гнева глазами.

«И ведь совершенно не переживает, что вынудил помогать ему такого же старика», чувствуя, как незнакомец все сильнее заваливается я в сторону, сердито подумал Ильшенис.

Мысль показалась какой-то неправильной, нелогичной, но понять, что именно кажется ему странным, мужчина не успел.

Стоило свернуть в переулок, как застонавший старик споткнулся и, чтобы удержать равновесие, практически повис на Ильшенисе. Единственным плюсом было то, что нищий не навалился на Нориту, которая наверняка упала бы вместе с ним.

Впрочем, почти сразу старик с силой оттолкнул девушку в сторону, а потом оперся на ардека и ударил ножом. Вернее, попытался ударить.

Внутренний голос буквально взвыл об опасности и Ильшенис одной рукой перехватил метящий ему в бок нож, а второй схватил «старика» за горло.

- Как вижу, тень обладает поистине целебным эффектом, - холодно процедил мужчина.

Заметив же, как врезавшаяся в стену Норита вскрикнула и ухватилась за плечо, опасно сузил глаза. Честно сказать, до этого момента Ильшенис сам не подозревал, что куда сильнее покушения на собственную жизнь его разозлит попытка причинить вред Норите.

Уже только этим «старик» заслужил свою смерть. Брезгливо оттолкнув от себя несостоявшегося убийцу с ножом в животе, мгновенно выкинул его из головы.

- Ну, целебный или нет, ты скоро убедишься, - из тени выступило еще пятеро наемников.

«Засада!» - несмотря на всю опасность ситуации, мозг работал хладнокровно и четко.

Разыграв дешевую сцену, мужчины вполне грамотно заманили его в ловушку и теперь считали, что «рыбка» у них на «крючке».

- Мое здоровье меня полностью устраивает, - Ильшенис лучезарно усмехнулся.

«Кто?» - молоточком стучало в голове.

О его тайных прогулках во дворце знал только Рошан, но даже другу Ильшенис не рассказывал, куда именно собирался пойти. Опять же, мотив?

Они дружили с самого детства и, если бы Рошана что-то не устроило, он бы сказал об этом прямо в лицо, а не подсылал наемных убийц.

«Попытался таким образом избавиться от конкурента?»

Не будь ситуация столь опасной, Ильшенис бы расхохотался. Несомненно, смотритель покоев не мог дождаться своей очереди испытать удачу, но таким способом добиваться победы бы не стал.

- Разойдемся и сделаем вид, будто разминулись? - подкинув вытащенный из потайного кармана кинжал, с улыбкой предложил ардек.

Собственно, надежды на благополучное разрешение конфликта практически не было. Ильшенису хватило беглого взгляда на наемников, чтобы понять - эти привыкли выполнять работу качественно. Вот только и пугать Нориту кровавой схваткой не хотелось. Девушка и так таращись на мертвого «старика» с широко раскрытыми глазами, с трудом удерживаясь от крика.

Ардек же собирался не только избавиться от наемников, но и расспросить кого-то из них. Конечно, весьма сомнительно, чтобы заказчик назвал им свое имя, но хоть какая-то информация!

- Ну, если при этом мы заберем ее…. - как оказалось, «старик» знал, куда толкать Нориту.

И теперь появившийся из-за ящиков наемник схватил взвизгнувшую девушку и прижал нож к шее.

- Одно неверное движение и эта красавица отправится на встречу с Богом, - криво усмехнувшись, предупредил мужчина.

У Камиллы при этих словах сердце ушло в пятки. Сейчас девушка сто раз прокляла собственную жалость. И вздумалось же ей изображать заботливую внучку!

«Никогда и ни при каких обстоятельствах не стану больше спорить с Ильшенисом!» - поклялась себе девушка. - «Если выживу».

На глаза навернулись слезы. Еще никогда в жизни Камилла не боялась настолько сильно. Тогда, на торгах девушка думала, что самое страшное с ней уже случилось. Да и, пытаясь перерезать себе вены, девушка с нетерпением ждала смерти, предвкушая момент, когда та примет ее в свои теплые объятия.

Вот только умирать так Камилле совершенно не хотелось. Вернее, сейчас трясущейся девушке не хотелось умирать вообще никак. И жизнь, даже в роли рабыни, показалась необычайно привлекательной.

- Так что, сдашься добровольно или нам укоротить стебельки этому цветочку? - наемник прижал кинжал сильнее, и Камилла затаила дыхание.

Видя же, что Ильшенис колеблется, мужчина надавил на лезвие еще больше. Шею кольнула боль, а потом по коже побежало что-то горячее.

- В моем гареме множестве цветов. Действительно считаете, что потеря одного меня огорчит? - даже не взглянув в ее сторону, язвительно уточнил Ильшенис.

Такого ответа наемники явно не ожидали и переглянулись, пытаясь решить, что делать дальше.

«Он это не всерьез. Наверняка это хитрый ход, чтобы отвлечь их внимание», - вспомнив заверения Ильшениса, что рядом с ним ничего плохого не случится, попыталась внушить себе Камилла.

Увы, дергающая боль в шее мало способствовала оптимизму. Да и Ильшенис, по-прежнему не смотрящий в ее сторону, сейчас совершенно не напоминал того заботливого и внимательного спутника.

«И с чего я взяла, будто Ильшенис оценит мою жизнь дороже своей?» - с горечью подумала девушка.

Несомненно, она нравилась ардеку и при желании ей с легкостью удалось бы сохранить статус любимицы в течение долгого времени, но разве страсть сравнима с любовью?

В любовных романах рыцари храбро бросались даже в заведомо проигрышный бой, чтобы спасти возлюбленную от врагов. Вот только в реальной жизни никто не стал бы рисковать собой ради пусть и дорогой, но все же игрушки.

- Как знаешь, - наемник размахнулся, и Камилла закрыла глаза, не желая видеть, как холодная сталь вонзится в ее тело.

«Жаль, не спросила у Хизер, больно ли умирать!»

- Хорошо! - одновременно воскликнул Ильшенис. - Я не стану сопротивляться, но вы отпустите Нориту.

- Нам за нее и не платили, - хохотнул один из наемников.

- Отпустим, как только разберемся с тобой. Это слишком красивый и ценный для тебя щит, чтобы так просто избавиться от него, - голос у наемника, держащего Камиллу, был жутко хриплым и противным.

- А еще он может оказаться и бесполезным, - вытащив из-под рубашки кулон, ардек продемонстрировал его мужчинам. - Или думаете, я поверю, будто вы отпустите девушку?

- И что нам помешает тогда избавиться от Нориты? Ты уйдешь, а нам ведь нужно будет как-то развлечься, - похабно осведомился наемник.

Да и судя по тому, как активно он торговался, среди его родственников явно затесалось несколько торговцев. У самой девушки ныли мышцы от неудобной позы, но страх прочно сковал тело, не давая сделать даже лишнего вздоха.

- Но вам ведь за нее не заплатили, - Ильшенис и вовсе держался так, будто находился на рынке и речь шла о покупке овощей. - А ваш наниматель вряд ли будет доволен, что вы упустили основную добычу, чтобы развлечься с какой-то девкой.

Вновь повисла пауза. Ситуация в самом деле сложилась на редкость паскудкая. Наемники прекрасно понимали, что Ильшенис не кинулся в бой или не применил артефакт только из-за страха за наложницу. Вот только и сделать что-то, чтобы хоть как-то повлиять на ситуацию, не могли.

- Я могу дать слово, что не стану сопротивляться, - ардек помог им принять решение, демонстративно вытянув кинжал и кулон.

- Ладно. Все равно она не посмеет поднять шум, - наемник толкнул Камиллу с такой силой, что девушка буквально пролетела вперед.

Не удержавшись, рухнула на землю, до крови счесав колени. Закусив губу, чтобы не застонать, поспешно поднялась.

«И что дальше?!» - сердце теперь билось где-то внизу живота.

Бросить Ильшениса одного среди вооруженных наемников не позволяла совесть. В конце концов, сам мужчина согласился обменять свою жизнь на ее, и теперь поспешное бегство выглядело бы настоящей подлостью.

Но и помочь Камилла не могла. Настоящей леди полагается в совершенстве уметь вышивать, поддерживать беседу и вести хозяйство. Никто в здравом уме даже предположить не мог, что дочери графа придется сражаться с наемниками!

В результате возникшую дилемму вновь решил Ильшенис.

- Беги! - рявкнул мужчина с такой злостью, что Камилла развернулась и бросилась наутек.

«Наверное, хочет, чтобы я позвала стражу. Ардека ведь в отличие от меня, должны были обучать драться и против всего-то пятерых он точно продержится какое-то время», - пролетели в голове суматошные мысли.

Как оказалось, Ильшенис не планировал сражаться вовсе. Стоило ей начать бежать, как мужчина швырнул на землю кинжал и, оттолкнув ближнего наемника, помчался следом.

Услышав шум, девушка оглянулась. Весьма вовремя, успев заметить, как в ардека целятся из арбалетов сразу два наемника!

- Ильшенис!

Стремление предупредить мужчину не прошло даром. Смотреть еще и под ноги Камилла не успевала, а потому вполне закономерно споткнулась обо что-то и кубарем покатилась по земле.

Чтобы скинуть съехавший на глаза платок и подняться, девушке потребовалось немного времени. Всего лишь несколько ударов сердца, но за это время противники успели скрестить оружие. Звон клинков заставил Камиллу вздрогнуть, и вновь обернуться удалось с огромным трудом.

И практически сразу на нее налетел Ильшенис. Не сбавляя скорости, крепко обнял, заставляя упасть назад. Вот только удара не последовало. Вокруг вспыхнула зеленая дымка и Камилла ощутила, что летит куда-то вниз. А уже в следующее мгновение дымка стала красной и сверкнула так сильно, что обожгла глаза.

Полет продолжался совершенно непонятное количество времени. Девушка будто выпала из реальности, перестав понимать, что происходит вокруг. Из головы вылетели все мысли, резко накатила переворачивающая внутренности дурнота, тяжелые тиски сжали грудь.

Даже вновь оказавшись на земле, Камилла не сразу смогла сделать вдох. А все же сделав вдох, закашлялась от разрывающей легкие боли. Перед глазами плыли круги и пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем мир обрел очертания.

Правда, увидев, куда их занесло, с трудом удержала порыв схватиться за голову и застонать.

Днем пустыня выглядела обжигающей, опасной и беспощадной. Раскаленное добела солнце, раскаленный песок, раскаленный воздух. Ночью - безликой, бескрайней, бесцветной. Пробирающей до дрожи, морозящей душу и тело, заставляющей чувствовать себя крохотной песчинкой, совершенно ничего не стоящей в этом мире. Пески же превратились в темную пасть ненасытного монстра, алчущего поглотить неосторожного путника

Поежившись, девушка сделала шаг вперед. Прищурилась, разглядывая очертания города. Горящие огни казались так далеко, будто сейчас они очутились на другом конце света и теперь, чтобы вернуться домой, придется идти не одну неделю.

- Хм-м-м… На такое окончание прогулки я не рассчитывал. Впрочем, провести ночь под открытым небом, любуясь видом и загадывая желания на падающие звезды, что может быть романтичнее? - отряхнув песок, как ни в чем не бывало произнес Ильшенис.

Камилла хмуро уставилась на мужчину, пытаясь понять, издевается он или действительно так считает.

В этот момент у ног скользнула темная тень. Почувствовав, как щиколотки коснулось что-то холодное, Камилла взвизгнула и дернулась в сторону. А некстати вспомнив, что в пустыне водятся змеи и скорпионы, едва подавила соблазн заставить таки Ильшениса сыграть роль джентльмена и отнести ее во дворец на руках.

- Что случилось? - ползающую гадость ардек не заметил, зато реакция Камиллы от него не укрылась.

- Да так, просто показалось, - отбросив страх подальше, девушка отыскала жалкие остатки гордости и мужественно выдавила из себя улыбку. - Так что мы будем делать?

- А чем тебе хотелось бы заняться? - наверное, фразе полагалось звучать обольстительно, но кривая усмешка, исказившая лицо Ильшениса, напрочь испортило все впечатление.

- Что это была за красная вспышка? - решив игнорировать все попытки мужчины изобразить коварного соблазнителя, Камилла шагнула прямо к нему.

И, увидев наконец его правый бок, громко ахнула. Судя по всему, Ильшениса ранили в плечо, но кровь залила половину рубашки. На темной одеже кровь была практически не видна, вот только ардек старался не шевелить рукой без особой надобности и держался скованно.

- Когда тебя успели задеть? Нам надо скорее возвращаться! - внутри все мгновенно похолодело.

- Был выбор - плечо или шея. Я решил, что плеча у меня два и одним можно пожертвовать, - Ильшенис хотел развести руками, но, зашипев, вновь замер в прежней позе. - Рана неприятная, но жить буду. Хотя если ты остановишь кровь - все будет выглядеть немного лучше.

- Я?! - сильнее всего девушку потрясла веселая улыбка ардека. С каждой минутой ситуация казалось все более бредовой и Камилла даже ущипнула себя за руку, чтобы проверить, не спит ли. - Меня не учили оказывать первую помощь! Или хочешь, чтобы я вышила у тебя на теле фамильный герб?!

- Просто перевяжешь рану и все, шить не нужно, - проигнорировав истерические нотки, прозвучавшие в ее голосе, спокойно произнес Ильшенис.

Усмехнулся своим мыслям и, взглянув девушке в глаза, так же невозмутимо продолжил.

- Заодно и увидишь, как выглядят подобные раны. Помнится, на корабле ты угрожала мне ножом. Последствия могли оказаться точно такими же.

Вот только, даже понимая, что Ильшенис нарочно дразнит ее, чтобы заставить разозлиться и отбросить страх, Камилла не смогла побороть нервную дрожь.

- Не оказались бы. Меня учили качество делать все, за что не возьмусь. И я целилась бы в сердце, - сцепив руки за спиной, чтобы ардек не заметил, как сильно они дрожат, пренебрежительно отозвалась девушка.

- В таком случае, приступай. Сейчас у тебя есть превосходная возможность отомстить за все обиды, - Ильшенис уселся на песок и даже прикрыл глаза. - Затянешь повязку туже, чем надо и я останусь без руки.

Камилла сердито фыркнула. После этих слов ужасно захотелось схватить горсть песка и швырнуть в ардека. Как он вообще может сохранять столь ледяное спокойствие, когда она сходит с ума от беспокйства?!

Потоптавшись рядом, девушка все же сумела загнать эмоции подальше и приступить к работе. На роль повязки отлично подошел платок и рубашка Ильшениса. Заявив, что ни на что другое она уже не годится, ардек кое-как стянул ее и помог Камилле порвать вещи на неровные полосы.

Пытаясь внушить себе, что напротив сидит статуя (Ильшенис ни разу не пошевелился и почти не дышал), девушка как можно осторожнее стерла кровь и обмотала плечо. При ближайшем осмотре рана выглядела не слишком глубокой, но повязка почти сразу промокла наполовину.

- И что дальше? - несмотря на прохладный воздух, у Камиллы вспотела спина. - Тебе все равно нужно к лекарю.

- Немного прогуляемся. Хочу проверить, верны ли мои предположения, - поднявшись, Ильшенис галантно предложил ей здоровую руку.

- Неужели у тебя еще остались силы на хорошие манеры? - заметив, что на лбу мужчины выступила испарина, Камилла поднялась сама.

- Ну, как у вас говорят, джентльмен всегда должен оставаться джентльменом, - парировал ардек.

Правда, мгновенно доказал, что с ним это высказывание имеет мало общего, ведь ни один лорд не станет насильно навязывать леди свою компанию. Ильшенис же просто обнял ее за талию и почти потащил за собой.

Сначала Камилла машинально засеменила за ним, но сообразив, что мужчина двигается не к городу, а к горам, попыталась вывернуться.

- Мы что, ищем очередной тайный ход? Во дворце все наверняка с ног сбились, - почему-то сильнее всего девушка тревожилась об оставленной Лу.

Впрочем, Колокольчик наверняка покормит обезьянку и проследит, чтобы ее никто не обидел.

- С чего ты взяла, будто мы отправимся во дворец? - Ильшенис побледнел, но улыбался с прежним пылом, не сводя с нее внимательного, пробирающего до мурашек, взгляда. - Нет, мне доводилось слышать, что юные леди грезят долгими прогулками под луной, а в другой ситуации непременно бы проводил в самые темные и отдаленные уголки.

Ардек сделал паузу, давая возможность Камилле самой додумать продолжение. Что самое ужасное, девушка действительно представила возможный поцелуй и мгновенно покраснела.

- Вот только по этому же сценарию падать в обморок полагается леди, чтобы кавалер отнес ее домой на руках. Меняться же с тобой ролями и портить впечатление от прогулки не хочу, - ардек произнес это весело, но Камилла заметила, что повязка потемнела от крови.

- Но тебе нужно к лекарю! - упрямо повторила девушка. - Ты же не предлагаешь ночевать прямо здесь?

- Нет, это слишком глупо и опасно, - покачав головой, Ильшенис оглянулся. - Поэтому мы переночуем там.

Камилла также повернулась, наблюдая, куда указывает мужчина и передернула плечами. Виднеющаяся пещера выглядела страшно и отталкивающе. Казалось, будто черный провал ведет прямо в нижний мир, где в конце пути их радостно поприветствуют голодные демоны.

- А утром за нами придут, - между тем, продолжил Ильшенис. - Я предупредил Рошана, что в случае непредвиденных обстоятельств мы будем ждать помощи в горах.

- То есть, ты заранее предполагал, что ан нас нападут? - изумилась девушка. - Зачем мы тогда вообще отправились на прогулку?!

- Я не исключал такой вероятности, - поморщившись, уточнил мужчина. - И договоренность с Рошаном существует давно. До утра же он вряд ли что-то заподозрит, сочтя, будто мы слишком увлеклись прогулкой.

- А у тебя нет еще какого-нибудь артефакта, чтобы послать ему сообщение? Те наемники ведь приложат все силы, чтобы довести задуманное до конца! - Камилла машинально коснулась пореза на шее.

- Я брал с собой только самое необходимое, - покачал головой Ильшенис. - Сегодня наемников можешь не бояться. Они понятия не имеют, где нас искать и отправятся к заказчику за новыми инструкциями. В любом случае, укрыться от них в пещерах гораздо легче, чем в пустыне.

- Если только им уже не дали инструкций. Я ведь верно понимаю, об этом месте знает только Рошан? - думать о том, что смотритель покоев способен на предательство, не хотелось.

Камилла прекрасно помнила, с каким участием и заботой отнесся к ней мужчина. Уговаривал не плакать, искренне ободрял, даже поцеловал! И теперь мысль о том, что все тот же Рошан мог отдать приказ об убийстве, просто не укладывалась в голове!

«Хотя сама ты не пострадала», - въедливо напомнил внутренний голос.

Тогда все произошло слишком быстро и, анализируя ситуацию сейчас, Камилла никак не могла понять, действительно ли наемник был готов перерезать ей горло или таким образом запугивал Ильшениса.

- Нет, - решительно возразил ардек. - Рошана я знаю с самого детства и доверяю, как себе.

- Но даже ему ты не рассказывал, как и в каком виде покидаешь дворец, - акцентировать внимание на этом не хотелось, но и молчать девушка не могла.

- Если покушение организовал Рошан, нам в любом случае нет смысла куда-то идти. Он одинаково сумеет организовать нам «теплую» встречу, как дома, так и здесь, - холодно произнес Ильшенис.

Настаивать Камилла не знала. В конце концов, Ильшенис знает Рошана гораздо дольше и ему виднее, каких действий ожидать. Опять же, не в одиночку ведь возвращаться в гарем?!

- Осторожно, не спеши, - стоило им войти в пещеру, как ардек взял ее за руку.

Первым порывом было вырваться и заявить, что прекрасно дойдет сама. Правда, уже через минуту Камилла порадовалась, что справилась с эмоциями и позволила вести себя.

В пещере было темно. Кое-где на стенах располагались камни, от которых исходило слабое свечение, но идти приходилось практически на ощупь. Разыгравшееся же воображение то и дело рисовало притаившихся наемников, уже занесших мечи для очередного удара. При каждом подозрительном шорохе девушка вздрагивала и крепче вцеплялась в своего провожатого.

Сам же Ильшенис оставался совершенно невозмутимым и уверенно, будто находился в своем дворце, шел вперед, ни на мгновение не останавливаясь на развилках.

- Долго еще? - чувствуя, как гудят ноги, спросила девушка.

Ко всему прочему, в пещере оказалось гораздо холоднее, чем на улице. По коже плясали мурашки, и Камилла куталась в тонкую накидку в попытке хоть немного согреться.

Холод исходил от стен, холодом дышал потолок и холод щекотал ступни сквозь тонкие тапочки. С каждым вдохом холод все больше проникал во внутрь и наложница с трудом заставляла себя передвигать ноги..

- Еще пара поворотов, - Ильшенис замешкался, окинув озябшую девушку внимательным взглядом. - Хотя, пожалуй, мы уже почти пришли.

Уже почти шагнув вправо, ардек дернул Камиллу в средний ход. Короткая дорога закончилась тупиком. Впрочем, место девушке понравилось. На стене «росло» множество светящихся камней, благодаря чему можно было видеть друг друга.

Тусклый свет не только волшебным образом прогнал большую часть страхов, но и помог согреться, и в какой-то момент девушка осознала, что больше не дрожит.

- Располагайся, - сев на землю, Ильшенис устало облокотился на стену.

- Да-а-а, а ведь в детстве я мечтала отправиться в путешествие и найти спрятанное сокровище. Вот только отец считал, что пещеры - неподобающее место игр для леди и упрямо водил меня в парк. Как причудливо сбываются наши мечты, - Камилла опустилась возле противоположной стенки.

- Неужели ты лучше замерзнешь, чем сядешь рядом со мной? Ночи в пустыне холодные, - ардек усмехнулся, но глаза остались серьезными. - Мне казалось, мы договорились начать все заново.

- Как скажешь, - не желая в очередной раз начинать приевшийся спор, девушка послушно пересела.

Осталась невозмутимой, и когда Ильшенис обнял ее здоровой рукой, привлекая к себе. Правда, ничего лишнего мужчина себе не позволил и постепенно Камилла успокоилась.

Прикрыв глаза, ардек медленно перебирал ее волосы, ласково касаясь плеча и спины, отчего по телу мгновенно пробегали мурашки, не имеющие ничего общего с холодом. Ужасно захотелось прижаться к Ильшенису еще сильнее, обнять и подставить губы для поцелуя…

- Что вообще случилось в том переулке? У тебя с собой ведь было заклинание перемещения, верно? - чтобы заставить себя отвлечься от опасных, вынуждающих пылать щеки, мыслей, поспешно спросила девушка. - А зачем было настраивать его на пещеру? Почему не на свои покои? Я точно знаю, что маги умеют «привязывать» заклинания.

- На самом деле так и планировалось, но та красная вспышка сожгла все настройки. Если бы это был обычный артефакт, нас могло выкинуть посреди горы или вовсе по частям, - ардек произнес это равнодушно, но Камилла мгновенно покрылась мурашками. - К счастью, я стараюсь предусматривать даже такие случайности.

- И какой артефакт был у тебя? - теперь девушка действительно заинтересовалась. Даже повернулась в сторону, чтобы не только слышать, но и видеть мужчину. - Тебе приходилось раньше оказываться в похожей ситуации?

- Ну-у-у… скажем так, он из этого места, - а вот теперь Ильшенис невесть с чего замялся.

Камилла совершенно не понимала, что столь опасного или таинственного мог содержать его рассказ, но буквально чувствовала, как мужчина изо всех сил пытается придумать ложь поубедительнее.

- Обычно после того, как заклинания «стираются», драгоценные камни разрушаются или остаются обычными побрякушками, но в данном случае аура оказалась слишком сильная. И, поскольку привязка повредилась, заклинание перенесло нас в другое место, - тщательно подбирая слова, произнес ардек.

Внимательно уставился в лицо девушки, явно ожидая дальнейших вопросов. Вот только Камилла даже губу закусила, чтобы сдержать любопытство.

Ну уж нет! Если сам Ильшенис не желает откровенничать, унижаться и выпрашивать крохи информации она не станет!

- Я уже бывал в этих горах, хотя не по своей воле очутился впервые. Но все будет хорошо. Не бойся, - сжав ее пальцы, негромко произнес мужчина.

- Да я и не боюсь, - Камилла хотела сказать это небрежно, будто убегать от наемников для нее обычное дело, но в горле встал комок.

- В самом деле? - то ли не подозревая, насколько ей тяжело, то ли нарочно издеваясь, дотошно уточнил ардек.

- Разве благородная леди будет врать? - конец фразы девушка не договорила.

Стоило вспомнить убитого «старика», как ее начала колотить дрожь. А представив, что на его месте могла очутиться она, Камилла подавилась воздухом.

С детства девушка привыкла считать себя достаточно бойкой и смелой. Камилла наравне с друзьями ловила лягушек, могла ночью на спор сбежать из дома и отправиться в «проклятый» овраг, устраивала сумасшедшие скачки. Вот только как выяснилось, не такой уж она была и храброй.

«Я хочу домой. В свою комнату. К отцу!», - глаза обожгли выступившие слезы.

Вот когда девушка пожалела, что они не остались в темноте. Отвечать на насмешки Ильшениса и одновременно изображать невозмутимую леди становилось все труднее. И без того натянутые нервы практически звенели, а воображение вновь начало рисовать всякие ужасы.

- Разумеется, настоящая леди никогда не осквернит свои уста обманом. Совсем другое дело - приукрасить, недоговорить, похвастать, - негромко рассмеялся мужчина.

«Он надо мной издевается! Наверное, и купил затем, чтобы было, на ком тренировать остроумие!», - стараясь не расплакаться, попыталась рассердится Камилла.

Даже открыла рот, чтобы также ответить что-то колкое и саркастическое, но в этот момент Ильшенис подался вперед и обнял ее.

- Прости меня… - шепнул ардек. - Не стоило брать тебя с собой. Я ведь бы уверен, что смогу защитить тебя!

Теперь в голосе Ильшениса звучала злость, но злился он сам на себя. Камилла буквально чувствовала, насколько сильно мужчину гнетет собственное бессилие.

- Я обещал тебе так много… А оказалось, что мои слова ничего не стоят, - с горечью произнес мужчина.

И, странное дело, вроде бы сейчас Ильшенис терзался из-за того, что подверг ее смертельному риску и не смог защитить, но девушка вдруг ощутила себя в безопасности. В конце концов, мужчина ведь сдержал слово и все же не бросил ее. И теперь она здесь, за исключением синяков и царапин, вполне живая и здоровая, а страшные наемники остались далеко.

«К тому же, вопреки собственным словам, Ильшенис не бросился наутек и решил спасать рабыню», - поспешил напомнить внутренний голос.

И, когда рука мужчины скользнула сначала по ее спине, а после обосновалась на плече, Камилле совершенно не захотелось отодвигаться. Напротив, мысль, что эта ночь, возможно, последняя, которую они проводят вместе, заставила придвинуться ближе.

На стенах плясали изогнутые тени, и невольно девушке вспомнилась Хизер. То, как девушка старалась держаться подальше от Фарида и едва не пускалась наутек, стоило произнести его имя. До этого момента Камилла даже не подозревала, как тяжело наблюдать за тем, как жизнь проходит мимо тебя, и мучиться сожалениями. Каждый раз думать о том, как много не сказали друг другу. Не успели обменяться брачными клятвами, не признались в любви, не поцеловались еще один раз…

«Нет! Я так не хочу!» - по коже побежали мурашки, и неосознанно Камилла еще сильнее прижалась к Ильшенису.

Закрыв глаза, представила, будто никаких наемников не было вовсе и сейчас они находятся где-то далеко-далеко, на краю мира, где стираются всякие границы. Отрезанные от всех забот и переживаний и позабывшие обо всех запретах и условностях.

В какой-то момент Ильшенису надоело изображать обычную грелку и, сев поудобнее, он потянулся вперед. Камилла ждала этого поцелуя. Все внутри мгновенно перевернулось, а внутри живота разлилось тепло. Вот только, стоило губам мужчины коснуться ее губ, все равно испуганно вздрогнула и напряглась.

Ильшенис мог бы сделать вид, будто ничего не заметил. Собственно, девушка как раз и надеялась на это. Камилла не собиралась требовать отпустить ее и сконцентрировалась на внутренних ощущениях, уговаривая сердце перестать так судорожно колотиться о ребра. Но вместо этого ардек предпочел отодвинуться и взглянуть ей в лицо.

- Мало удовольствия держать в объятиях ледяную статую, - он лукаво усмехнулся, но посветлевшие глаза казались практически желтыми. - Норита, что случилось? Я не укушу тебя. Просто хочу узнать, за что ты сердишься на меня.

Камилла судорожно вздохнула и в очередной раз обругала себя за неумение прятать эмоции. Наверное, вид у нее сейчас был по настоящему жалкий, если в голове ардека прозвучали успокаивающие нотки.

Да и, потянувшись вперед, он заправил выбившуюся прядку за ухо скорее заботливым, чем соблазняющим жестом. Хотя даже от такого короткого прикосновения по телу мгновенно пробежал огонь.

- Ты поговоришь со мной? - мягко повторил Ильшенис. - Я ведь делаю все, что бы тебе понравится и получить в награду хотя бы улыбку.

- Ты делаешь все, что нравится тебе самому. А мной ты распоряжаешься, как вещью. Вроде бы даришь иллюзию свободы, но вместе с тем не даешь забыть о поводке, - еще мгновение назад Камилла не собиралась выплескивать на ардека скопившиеся обиды, но внутри что-то дрогнуло, и слова сами сорвались с губ. - Может быть, для южанок привычно жить по чужому повелению, но я так не могу. Этот ошейник постоянно душит меня и сводит с ума. Я готова была заплатить жизнью за свободу, так отчаянно пыталась сбежать, но ты заставил меня вернуться. Причем сыграл на фамильной чести, ведь долг не позволил бы мне бросить Колокольчик страдать из-за чужой вины.

Внутри вновь вспыхнула обида. Несмотря на то, что Камилла давно знала правду, в ушах по-прежнему звучал дикий крик Колокольчик и пережитый ужас не желал стираться из памяти.

При воспоминании о собственном бессилии, о находящейся буквально в одном шаге свободе, к которой так и не удалось приблизиться, в груди поселился колючий клубок. И каждое новое воспоминание добавляло в него иголок.

- Я просто не знал, как еще заставить тебя вернуться, - тихо признался Ильшенис. - Пусть это подло, но я ведь правитель, мне не привыкать добиваться поставленных целей любыми, пусть даже жесткими методами. И моя цель - ты. Я не мог отпустить тебя.

В глазах мужчины при этом вспыхнуло такое пламя, что Камилла на мгновение забыла, как дышать. Клубок внутри уменьшился, и теперь иголки кололись почти неслышно, куда сильнее обжигал разлившийся по венам огонь.

- Ты бросил меня к змеям. Стоило показать характер, как твое мнение тут же изменилось! - обиженно воскликнула девушка.

- Ты поверишь, если я скажу, что не знал об этом? - теперь в глазах мужчины отразилось раскаяние. - И никогда сам не обрек бы тебя на подобное испытание.

- Тогда почему меня решили наказать? Или не такой уж в гареме и порядок? - на самом деле Камилла мгновенно поверила Ильшенису.

Слишком трепетно он смотрел на нее и слишком осторожно держал ее ладони в своих, чтобы соврать. Вот только, начав говорить, не могла остановиться. Пусть боль внутри притупилась, ее все равно необходимо было выплеснуть до конца. Раз и навсегда избавиться от прежних обид, чтобы позволить себе шагнуть вперед. Пусть даже это и будет шаг в пропасть.

- В гареме приняты свои порядки. И наказание за своеволие - самое тяжелое. Если бы ты унизила меня наедине, я бы посмеялся в ответ. Скорее всего, не удержался и облил вином тебя, с ног до головы, - ардек сделал паузу и окинул покрасневшую девушку нарочито медленным взглядом. - Но ты решила продемонстрировать свой колючий нрав на глазах у множества гостей. Я не мог спустить столь сумасшедшую выходку, ведь как мне управлять провинцией, если не способен справиться с какой-то наложницей.

Камилла открыла рот, но осознала, что список претензий внезапно кончился, а в голову лезут всякие глупости вроде верховой езды и подаренной обезьянки. Даже спор в какой-то момент перестал казаться обидным и унизительным. Пусть девушка по-прежнему не подозревала, что двигало Ильшенисом, зато могла поклясться - Рошан поддержал пари из желания помочь ей.

- То есть, сейчас я могу сделать что-то, не спрашивая твоего разрешения? И ты не будешь против? - пришедшая в голову идея была сумасшедшей, но сейчас, побывав на грани, Камилла и хотела совершить что-то дикое и непредсказуемое.

- Обещаю, - наверное, что-то такое отразилось в ее глазах, потому что во взгляде самого мужчины вспыхнули искры.

Помедлив, Камилла нерешительно потянулась к Ильшенису. Обняв за плечи, осторожно коснулась его губ.

На занятиях Инайя неоднократно рассказывала, как необходимо вести себя с мужчиной, приводя множество примеров и заставляя отрабатывать поцелуи на манекенах. Вот только девушка изо всех сил пыталась не слушать и сейчас даже жалкие крохи информации вылетели из головы.

Да и разве может сравниться холодный и бесчувственный манекен с настоящим человеком? Словно опасаясь, что любое движение спугнет ее, Ильшенис не шевелился, но Камилла чувствовала, как сильно бьется его сердце. Кожа же казалась обжигающе горячей и, прикасаясь к нему, девушка начинала пылать сама.

- Наверное, у тебя лихорадка, - запустив руки в волосы мужчины, шепнула она. - Все-таки зря ты решил ждать до утра.

- Никогда раньше не осознавал, что чужая забота может быть так приятна, - невозмутимость Ильшениса оказалась мнимой, и он обнял ее за талию, придвигая ближе. - А время до утра пролетит незаметно.

Ардек хитро усмехнулся, а потом коварно дернул ее вперед, ложась на землю и вынуждая упасть сверху. Растерявшись, Камилла взвизгнула, но Ильшенис мгновенно поцеловал ее.

Погладил по спине, легкими поцелуями касаясь ладоней, глаз, волос. А затем руки мужчины зарылись в рассыпавшиеся по плечам волосы, перебирая и гладя их. Пальцы забрали шелк волос в горсть, принуждая откинуть голову, и Камилла подчинилась, послушно подставив под поцелуи шею и маленькие, аккуратные ушки.

Порывисто вздохнула, когда Ильшенис поцеловал ее очередной раз. Этот поцелуй отличался от предыдущих, из мягкого и разведывательного став уверенным и властным. Правда, мужчина среагировал мгновенно, отстранившись и всматриваясь в ее лицо.

Стоило ардеку разомкнуть объятия и Камилле мгновенно стало холодно. Отступивший было страх поспешил напомнить о себе и, подравшись поближе, принялся нашептывать на ухо всякие кошмары.

Где-то вдалеке раздался крик разбуженной птицы, и воображение мгновенно представило, что несчастную спугнули пришедшие завершить начатое наемники.

- Не оставляй меня одну, - вопреки всем мечтам, среди ночи не могло появиться солнце.

Камилле отчаянно хотелось еще хотя бы раз увидеть небо над головой и подставить лицо солнечным лучам. Сейчас, находясь практически в полной темноте, девушка боялась, что смерть настигнет их совсем скоро, вынудив бродить во мраке целую вечность.

Но рядом с Ильшенисом Камилле не нужен был свет. Он излучал такую уверенность и спокойствие, что не поверить в спасение было невозможно.

Протянув руку, девушка провела пальцами по губам ардека, тут же захватившим тонкие пальчики в плен. Короткий поцелуй, затем Ильшенис быстро склонился к ней, закружив ворохом прикосновений, после чего вернулся к губам и почти жестко впился в них.

- Ты ведь еще можешь передумать, - не сводя с нее пылающего взгляда, выдохнул Ильшенис.

- Что? - мысли путались в голове и сосредоточиться на сказанном никак не удавалось.

- Ну, по условиям нашего спора я обязан дать тебе возможность уйти, - продолжая гладить ее по спине, озвучил ардек.

- Прямо в пустыню? Очень великодушно, - вспомнив о ползающих гадах, фыркнула Камилла. - Знаешь, твоя компания все-таки предпочтительнее общества скорпионов и змей.

- Ты понимаешь, о чем я, - глухо произнес Ильшенис. - Норита, ты хочешь остаться? Это не приказ. Я не стану принуждать тебя и угрожать твоим подругам в случае отказа.

Вместо ответа Камилла коснулась пальцами его подбородка, заставляя чуть отстраниться от нее, и внимательно посмотрела в глаза. Собственно, решение она приняла в тот самый момент, когда сама поцеловала Ильшениса и не собиралась его менять. Просто не могла понять, с чего вдруг мужчина решил раскрыть перед ней все карты.

- Сложный вопрос. Его нужно тщательно обдумать и взвесить, - не удержавшись, подразнила Камилла мужчину.

- Думай. Я помогу определиться с решением. На самом деле все просто, нужно лишь… - ардек не договорил, отводя с ее лица длинные пряди нежным, ласкающим движением.

Уловка удалась и, забыв обо всех намерениях, девушка закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением. Потянулась вперед, кошкой изгибаясь в объятиях Ильшениса.

- Да или нет? - дыхание мужчины щекотало кожу, но ардек не спешил ее целовать.

Руки же продолжали жить своей жизнью. Ласкали плечи, касались позвоночника, перебирали пряди волос.

- Да.

Стоило с губ сорваться полувздоху-полустону, как Ильшенис мгновенно поцеловал ее. Обнял так сильно, что стало больно ребрам и Камилла передернула плечами, пытаясь получить хоть немного свободы и вдохнуть воздуха.

- Правильный выбор, - Ильшенис бархатно рассмеялся. - Рошан - хороший друг и не хотелось бы, чтобы смерть так скоро разрушила нашу дружбу.

- Ты что, убил бы его?! - не сразу осознав сказанное, ахнула девушка.

- И любого другого, кто посмеет прикоснуться к тебе. Ты только моя, - буквально прорычал ардек, сгребая ее в охапку.

Губы Ильшениса пробежали по телу, оставляя пылающие ожоги везде, где касались. Одежда… Камилла совершенно не помнила, куда она делась, и когда мужчина успел стащить ее. Казалось, вещи растаяли сами от жара их тел, как тает снег под лучами солнца.

«Разве настоящая леди должна позволять подобное?» - когда руки мужчины коснулись обнаженной спины, мелькнула мысль на задворках сознания.

«Должна…должна….должна… Сколько можно?!» - внезапно испытав вспышку ярости, Камилла назло собственным мыслям крепко обняла Ильшениса.

«В конце концов, все равно я больше не леди. Назад дороги нет», - шептал внутренний голос, пока девушка, находя самые чувствительные точки на теле мужчины, касалась их сначала руками, а потом губами.

«И могу вести себя так, как хочу сама!», - стучало в голове, когда Камилла стаскивала рубашку с Ильшениса.

Впрочем, как настоящий хозяин, ардек не позволил девушке слишком много вольностей. Стоило коснуться ремня брюк, как Ильшенис опрокинул ее на спину, нависая сверху и вновь принимаясь целовать.

Дыхание Камиллы сбилось, стало учащенным, прерывистым. Выгнувшись дугой, она издала приглушенный стон, когда мужчина стал прокладывать дорожку поцелуев от шеи до живота. Страстные, огненные прикосновения и ласки чередовались с нежными, волнующими.

Сам Ильшенис также прерывисто дышал, гладя девушку по плечам, проводя пальцами по нежной коже лица и дальше, к шее, по спине, точно повторяя изгибы ее тела, возвращаясь наверх, где губы и руки соперничали за право коснуться груди.

От поцелуев кружилась голова, и горело лицо. Какое-то время Камилла еще пыталась думать о том, каких действий Ильшенис может ждать от нее и правильно ли она поступает, но с каждым мгновением сосредоточиться становилось все сложнее. Тело потеряло вес, воспарив куда-то ввысь, оставив все мысли внизу.

От низа живота начали расходиться по всему телу волны приятного, но вместе мучительного чувства. И, когда Ильшенис сильнее обнял ее, Камилла сама подалась навстречу.

Негромко вскрикнула от пронзившей тело боли, но ардек словно ждал этого. Замер, осторожно стирая выступившие слезинки. Нежно погладил лицо и плечи. Россыпь поцелуев, чтобы не остудить разгорающуюся страсть и ласковые признания на ухо.

Наверное, сейчас Камилла согласилась бы продать душу, только бы этот момент никогда не заканчивался. То, что они находятся в пещере, и вокруг раскинулась холодная пустыня…. То, что их едва не убили и наверняка повторяют попытку…. Все мгновенно потеряло смысл, стало неважным и каким-то глупым.

Рассыпаясь в комплиментах и задаривая подарками, Ильшенис ни разу не обмолвился о своих чувствах. Вот только Камилла читала любовь в его глазах. Невыразимая, щемящая нежность, сумасшедшая страсть, пылающий огонь - все это было куда красноречивее любых признаний.

И когда мир взорвался фейерверком, девушке показалось, что она утопает в золотистом пламени любви. На душе мгновенно стало удивительно легко и свободно.

Прижавшись к Ильшенису, слушая, как его сердце медленно успокаивается, Камилла чувствовала себя так, будто плывет где-то в облаках. Не хотелось шевелиться, говорить, даже думать. Только продолжать лежать рядом, упиваясь ощущением покоя и спокойствия.

Пригревшись, девушка сама не заметила, в какой момент скользнула в мягкие объятия сна. И во сне Камилле снился песок. Правда, она находилась не в пустыне, а на берегу океана. Ветерок играл с волосами, приятно пригревало солнце, плескались волны.

Очередная волна оказалась повыше, и девушку окатило брызгами. Вздрогнув, Камилла открыла глаза и нахмурилась, пытаясь вспомнить, где находится.

- Доброе утро, - Ильшенис, всю ночь терпеливо выполняющий роль подушки, ласково улыбнулся.

- Не уверена, что оно доброе. И что сейчас вообще утро, - сев, девушка сонно зевнула.

В пещере по-прежнему было темно, и понять, какое сейчас время суток совершенно не представлялось возможным. К тому же раньше Камилле никогда не приходилось ночевать на земле и сейчас из-за тяжелых условий ныло все тело.

- Так пойдем и проверим? - Ильшенис легко поднялся на ноги.

В отличие от самой девушки, он не выглядел уставшим и в глазах пылал азарт. Видя же, что Камилла не спешит принимать предложение, ардек попросту наклонился и подхватил ее на руки.

Все еще не до конца проснувшаяся девушка не сразу сообразила, что происходит и, почувствовав, как взлетает в воздух, испуганно взвизгнула.

- Почему ты кричишь? Я не уроню тебя. Никогда, - крепче прижав ее, серьезно пообещал Ильшенис.

- Конечно. Потому что мне очень не хочется падать, - растерявшись от неприкрытой нежности, звучащей в голосе мужчины, Камилла предпочла отшутиться и покрепче обняла его за шею.

Ильшенис не застонал, но едва уловимо дернул уголком губу. Щеки девушки тут же опалила краска.

- Отпусти немедленно! У тебя же рука! - стараясь не шевелиться, потребовала Камилла. - Зачем ты вообще это придумал?

- Рядом с тобой я не чувствую боли, - ардек все же поставил ее на ноги, но обнял здоровой рукой.

- А на точно нужно куда-то идти? - ласковый взгляд приятно щекотал кожу, и лишь усилием воли девушка заставила себя сосредоточиться. - Может, подождем Рошана здесь?

- Если хочешь, - опустившись на землю, Ильшенис тут же привлек ее к себе.

Прикрыв глаза, начал поглаживать плечо. По примеру мужчины Камилла также закрыла глаза и постаралась думать о хорошем.

Собственно, дальше все произошло так, как и предсказывал ардек. Приехавший Рошан с десятком стражников выглядел искренне обеспокоенным. Увидев, что у Ильшениса перевязано плечо, смотритель покоев и вовсе переменился в лице. Правда, никаких вопросов задавать не стал. Мужчины обменялись красноречивыми взглядами, после чего Ильшенис направился к захваченным для них лошадям.

Подсадив Камиллу, оседлал своего жеребца. В глубине души девушка опасалась, что Ильшенис поспешит намекнуть Рошану о выигранном споре, но мужчина казалось, забыл о ней.

Впрочем, сейчас это было к лучшему. При одном только воспоминании о проведенной ночи щеки начинали пылать, и Камилла поспешно утыкалась взглядом перед собой.

Дорога до дворца прошла спокойно. Девушка то и дело вздрагивала, подсознательно ожидая свиста стрелы или лязга оружия, но никто не рискнул покуситься на отряд. Наверняка немаловажную роль в этом сыграли и многочисленные артефакты, которыми весьма демонстративно были увешаны стражники.

Ильшенис вообще-то упоминал, что предупреждал Рошана просто на всякий случай, но видимо, смотритель покоев решил перестраховаться и принять все меры, чтобы точно довезти господина в целостности и сохранности.

- Охрану необходимо усилить в два раза. В том числе и гарема, - лишь под конец пути нарушил тишину Ильшенис.

Самой Камилле он так ничего не сказал, но, помогая слезть с лошади, незаметно пожал тонкие пальчики.

Простое прикосновение мгновенно заставило сердце забиться в два раза чаще. Корвь прилила к щекам, и девушка замахала руками, делая вид, будто ей душно.

- Проведи Нориту в баню так, чтобы ее увидело как можно меньше людей, - между тем велел Ильшенис Рошану. - Потом зайдешь ко мне.

Наверное, никогда еще Камилла не радовалась бане так, как сейчас. Во-первых, ужасно хотелось поскорее умыться, смыв с себя грим и пот. А во-вторых, девушке требовалось хоть немного времени провести в одиночестве, чтобы разобраться в своих мыслях и чувствах.

Камилла не сомневалась, что та же Колокольчик непременно закидает ее вопросами о том, как прошла прогулка, вот только удастся ли достоверно соврать…

«Еще один призрак того, что леди из меня вышла никудышняя», - выливая себе воду из чаши прямо на макушку, с усмешкой подумала девушка.

С самого детства ей твердили, что никогда нельзя обманывать других. Да и отец любил повторять, что человек должен знать цену своим словам и, говоря что-то, быть готовым нести ответственность за сказанное.

Вот только никто даже не обмолвился, что делать, если сам не знаешь, какие слова будут правдивыми.

Если попробовать рассказать все Колокольчик… Нет, подруга выслушает, поддержит, но…. не поймет. Все-таки для нее - гарем совершенно обычное дело, а Камилла по-прежнему не сумела простить устроенные торги.

Да и потом, девушке все еще было неприятно думать о себе, как о чужой рабыне, вот только и сводящее с ума желание оказаться на свободе внезапно ушло на задний план. Стоило только осознать, что на свободе не будет Ильшениса, как на душе мгновенно становилось пусто и больно. И, несмотря на то, что они совсем недавно расстались, внутри поселилось настойчивое желание как можно скорее его увидеть.

Камилла и сама не знала, о чем хочет поговорить с ардеком и как станет себя вести, но в сердце будто вставили волшебный магнит. И теперь этот магнит тянул к Ильшенису, рисуя перед глазами его теплый взгляд и нежную, трогательную улыбку.

«Интересно, а Ильшенис также ощущает внутри магнит?», - задумалась девушка.

Вопреки ожиданиям наложницы, сам ардек старательно пытался выкинуть из головы все лишние мысли. Джабира отлично поработала и плечо совершенно не болело, но Ильшенис, меряя кабинет шагами, то и дело машинально касался повязки.

- Может быть, велеть принести успокаивающего чаю? - Рошан посмеивался, но взгляд у него оставался серьезным. - Вы выжили, это главное. А тех наемников мы найдем, им не укрыться от наказания.

- Плевать на наемников, они обычные исполнители! - рыкнул Ильшенис. Глубоко вздохнув, заставляя себя успокоиться. - Другое дело - их наниматель. Готов спорить на что угодно - этот человек из моего ближайшего окружения. Возможно, даже живет во дворце.

- Почему ты так уверен? - на лице Рошана крупными буквами читалось, что версия с обычным нападением нравилась ему гораздо больше.

- Сам посуди - слишком много признаков указывает, что наниматель собрал много информации обо мне, - сев в кресло, ардек забарабанил пальцами по подлокотнику. - Меня пытались шантажировать жизнью Нориты. Не спорю, слухи о моей новой любимице давно разошлись по городу, вот только он знает о моих прогулках в город. Более того, разузнал, в каком виде и куда я собирался отправиться вчера! Учитывая же, что решение я принял накануне, он должен был действовать быстро.

- Признайся честно, первое обстоятельство злит тебя гораздо сильнее второго? - понимающе улыбнулся Рошан.

- Меня злит вся эта ситуация целиком! Я пообещал Норите, что никто не причинит ей вреда. Я дал слово себе, что не повторю ошибку родителей! - при воспоминании о девушке уголки губ дрогнули, норовя сложиться в улыбку, и Ильшенис заставил себя нахмуриться.

- Норита не выглядела слишком испуганной или разозленной, - отделаться от друга оказалось не так просто. - Я вообще затрудняюсь сказать, как повлияло на нее случившееся, потому что девушка ни разу не подняла глаз. Что такого ты умудрился с ней сделать?

- Не забывай, что Норита - леди. И отец - граф старательно вбивал в ее голову постулат о том, что все благородные не должны проявлять своих эмоций, - как можно равнодушнее произнес ардек.

- Вот только Норита прилагала все силы, чтобы спрятать какую-то конкретную эмоцию, - Рошан сел на соседнее кресло и внимательно уставился мужчине в лицо. - Что между вами произошло ночью?

Наверное, более подходящего повода, чтобы сообщить о выигранном пари, не стоило и ждать. Ильшенис даже открыл рот, но неожиданно поймал себя на мысли, что не хочет делиться даже с другом.

Будто бы, узнав что-то о Норите, Рошан мог оказаться к ней ближе. Мужчине же хотелось, чтобы наложница принадлежала только ему. Даже сейчас приходилось бороться с желанием немедленно послать за ней. Останавливала лишь мысль, что подобное поведение вызовет слишком много вопросов. Все-таки одно дело окружить вниманием умудрившуюся понравится ему наложницу и совсем другое - окружить ее многочисленной охраной.

Ильшенис сделал выводы из поведения наемников и теперь не собирался давать им второго шанса. Нет, сейчас Норите куда безопаснее в гареме. Пока девушку будут считать одной из многочисленной рабынь, ее жизни ничто не угрожает.

- Нориту едва не убили. Ты действительно думаешь, что девушка, с которой всю жизнь сдували пылинки, станет вести себя как прежде после того, как едва не переступила за грань? - ардек пренебрежительно фыркнул. - А еще я предлагаю забыть о нашем пари.

- Что?! - вот теперь Рошан по-настоящему удивился. Впрочем, почти сразу взял себя в руки и насмешливо изогнул бровь. - И что повлияло на такое решение? Неужели боишься проиграть?

- Мне жаль Нориту, - понимая, что откровенную ложь друг все равно раскусит, Ильшенис ограничился полуправдой. - На нее в последнее время слишком много свалилось. Ты сам не так давно предлагал оставить спор в прошлом. Я решил, что твоя идея была достаточно здравой.

- И эта мысль, конечно же совершенно случайно пришла к тебе в голову, когда до конца месяца остались считанные дни? - иронично вопросил Рошан.

- Просто я перестал видеть какой-то смысл в этом споре. Норита уже смирилась со своей участью рабыни и не пытается протестовать. И что кажется мне куда более важным - ты в любом случае не выиграешь, а значит, время потратится зря, - деловито перечислил ардек.

- Почему ты так уверен? Еще ни одна девушка не отказала мне, - теперь в голове друга послышалась неприкрытая обида.

- Потому что я видел ваш поцелуй, - при воспоминании руки сами сжались в кулаки и Ильшением усилием воли заставил себя говорить спокойно. - Должен отметить, вы не выглядели слишком счастливыми. Норита и вовсе едва не заметила меня, хотя от настоящего поцелуя забыла бы обо всем на свете.

- Ну и каким же должен быть настоящий поцелуй? На что это похоже? - скептически уточнил Рошан.

- Это не похоже совершенно ни на что. Вроде бы обычное касание губ заставляет терять голову и сходить с ума. И кажется, будто все годы до встречи с ней ты брел по бесконечной пустыне, изнывая от палящей жары и, когда все вокруг потеряло всякий смысл, впереди появился источник с родниковой водой. Прохладной, удивительно вкусной и придающей сил. Ты пьешь-пьешь и никак не можешь напиться. С каждым новым глотком жажда словно утихает, а потом разгорается внутри с новой силой. И разомкнуть объятия равнозначно вновь оказаться посреди пустыни, - говоря, Ильшенис мгновенно представил Нориту.

Ощутил тепло ее тела и вкус губ. А еще в голову закралась предательская мысль, что наложница уже успела отдохнуть с дороги и ничего не мешает послать за ней.

- Как поэтично. Тебе впору слагать стихи, - вопреки всему, друг слушал внимательно, и в голосе не слышалось насмешки.

- Весьма неплохо, - сообразив, что Рошан нарочно вызвал его на откровенный разговор, мужчина досадливо нахмурился.

- А ведь ты действительно ее любишь, - между тем, также серьезно (и даже с непонятным сочувствием!), продолжил друг, удивительно напомнив Фарида.

В предпоследний визит кузен точно также пытался ненавязчиво покопаться в его душе, а когда попытка с треском провалилась, принялся раздавать советы.

- Не говори глупостей! Я ее… - собственно, смотрителю покоев Ильшенис собирался ответить точно также, но внезапно замялся.

Вопрос неожиданно оказался гораздо сложнее, чем можно было предположить на первый взгляд. В самом деле, если вначале в нем говорила уязвленная гордость, то что теперь? Спор он выиграл, и необходимости вновь ухаживать за Норитой нет. Конечно, превратить ее в покорную наложницу, выполняющую каждое словно, не удалось, вот только прежняя колючая роза устраивала его гораздо больше.

- Не трать время, я все равно уже понял ответ, - улыбнулся Рошан. - Правда подозреваю, тебе самому понадобится куда больше времени, чтобы осознать и принять его. Впрочем, ты же всегда хорошо учился, так что вряд ли эта задача загонит в тупик.

- Сейчас тебя должна волновать единственная задача - найти того, кто пытался нас убить, - хмуро отрезал Ильшенис. - Не собираюсь вновь облачаться в траурные одежды на праздник. А этот неизвестный наверняка попытается повторить попытку именно в мой день рождения.

- Не беспокойся, я немедленно займусь расследованием, - друг тут же поднялся, давая понять, что слова у него с делом не расходятся.

Шагнул к двери, но перед тем, как взяться за ручку, обернулся.

- И на счет спора. Не думай, как бы незаметно подсыпать мне яду, я не собираюсь претендовать на Нориту. Все равно ее сердце уже занято, а довольствоваться остатками я не намерен.

Скорчив гримасу, Рошан успел выскочить в коридор мгновением раньше, прежде чем в след ему вылетела подушка.

Оказавшись в одиночестве, Ильшенис вновь заметался по комнате. Тяжелый день и практически бессонная ночь давали о себе знать, руку то и дело дергало болью, но мужчину одолевало слишком много мыслей, чтобы лечь спать.

- Совсем забыл, - дверь приоткрылась, и заглянувший в щель друг аккуратно положил подобранную подушку. - О том поцелуе, свидетелем которого ты так неудачно стал, попросила Норита, а я не смог отказать в выполнении столь крохотной просьбе леди. Поэтому я не буду предпринимать никаких действий, но если девушка выберет меня сама…

Не подозревая, что уже не просто играет с огнем, а буквально стоит посреди пылающего дома, крыша которого вот-вот свалится на голову, Рошан многозначительно улыбнулся.

- В общем, на твоем месте я бы подумал, все ли правильно делаю. Пусть наш спор не действует, но ведь не станешь ты приковывать взбунтовавшуюся наложницу к себе цепями?

- Убирайся прочь! - замахнувшись, рыкнул Ильшенис.

Ответом послужил донесшийся из кабинета хохот и нарочитый топот.

В итоге, когда в дверь постучали, мужчина едва не запустил бутылкой в Джабиру. Благо, целительница посчитала, что его гримаса вызвана болью и мгновенно развела бурную деятельность.

- Вот, выпейте, это придаст сил, - обработав рану и закончив с перевязкой, женщина почти насильно всучила ему чашу с настроем.

Пытаясь представить, чем сейчас занята Камилла и думает ли о нем, Ильшенис машинально сделал несколько глотков. То, что травяной настой слишком отдает сладостью, мужчина заметил слишком поздно.

«Ну, Рошан!», - успел подумать ардек перед тем, как провалиться в навеянный сон.

ГЛАВА 12

Выходя из бани, больше всего Камилла боялась столкнуться с кем-то. Девушка была уверена, что чувства к Ильшенису написаны у нее на лице и наложницы не замедлят в красках обсудить их.

К счастью, боги оказались благосклонны, и все рабыни оказались на занятиях. Добравшись до покоев, Камилла переступила порог и облегченно улыбнулась. И вроде бы девушка отсутствовала не полные сутки, но казалось, будто прошла целая жизнь и комната успела неуловимо измениться. В вазе стояли свежие цветы, по-новому были собраны занавески, на полу появилась корзинка для Лу.

«А может, это просто я сама вернулась совсем другой», - с мечтательной улыбнулась Камилла.

Разувшись, босиком прошла по ковру. Нарочно растягивая каждое действие, медленно села на кровать, после чего откинулась на подушки. Потянулась всем телом, наслаждаясь мягкостью матраса.

«И все-таки ночевать в пещере было не так плохо», - при воспоминании об Ильшенисе на душе потеплело.

- Норита! Ты вернулась! - ворвавшаяся в комнату Колокольчик взвизгнула так, что сидящая у нее на плече обезьянка дернулась, едва не свалившись на пол. - Роза всем рассказывала, будто Ильшенис повез тебя на рынок, чтобы продать кому-то другому!

- Именно так. Разумеется, сам ардек собственноручно станет избавляться от надоевшей рабыни, ведь слугам столь ответственное дело поручить нельзя, - сев, глубокомысленно произнесла Камилла. Правда, серьезности хватило лишь на пару минут, и девушка залилась громким хохотом. - Поистине, только Розе могла прийти в голову такая чушь!

- Ну, это ведь Роза, - развела руками подруга. - Кстати, за время твоего отсутствия случилось столько событий!

- И какие же? - мгновенно заинтересовалась девушка. - Рассказывай скорее!

- Сейчас, я лучше сразу и покажу, - стоило Колокольчик опуститься на свою кровать, как Лу мгновенно спрыгнула на пол и поспешила к Камилле.

- Ты же моя радость. Соскучилась по хозяйке? - девушка обняла прижавшуюся к ней обезьянку и погладила по голове. - Больше не брошу так надолго, обещаю.

- Мне кажется, Ильшенис не слишком обрадуется присутствию кого-то третьего на ваших прогулках, пусть даже это будет подаренная им же обезьянка, - по лицу подруги читалось, что ей не терпится забросать вопросами о прошедшем свидании и лишь усилием воли она сдерживает любопытство. - Вот, смотри!

- Письма? - одной рукой продолжая придерживать Лу, второй Камилла осторожно взяла перевязанные разноцветными шнурками свитки. - Это что, все от Кайседина?

- Я сама удивилась. Причем Дин так любопытно придумал писать послание! Он использовал целую палитру красок для письма, а последовательность, в которой надо соединять буквы, указывают шнурки. Первое письмо завязано синим, зеленым и красным и это значит, что сначала мне надо выписать все синие буквы, потом зеленые и красные. Правда, это здорово? - с горящими глазами воскликнула Колокольчик.

- Это действительно ни на что не похоже, - развернув один из свитков, девушка только покачала головой.

Строчки напоминали радугу и смотрелись очень красиво, хотя оставалось лишь гадать, сколько времени понадобилось Дину, чтобы придумать и зашифровать послание.

- К слову, а зачем такие сложности? Там опять про меня?- Лу заинтересовалась новой игрушкой и Камилла поспешила вернуть свитки подруге, пока любопытная обезьянка не превратила шифр в по-настоящему не разгадываемый, разорвав бумагу на мелкие клочья. - И ты говорила о нескольких событиях. Что еще случилось?

- Так Дин ведь написал мне целых три письма за день. А я не ждала ни одного! - прижав их к груди, девушка закружилась по комнате. - О тебе Дин спрашивал только в первом письме, а потом мы как-то неожиданно разговорились. Вернее сказать, расписались.

Наблюдая, как смущенная подруга хихикает и продолжает бережно сжимать письма, Камилла не удержалась от довольной улыбки.

Все-таки ужасно приятно было осознавать, что ее идея с перепиской имела такой успех. Несмотря на то, что сама Колокольчик не видела ничего предосудительного в роли наложницы, Камилла переживала за нее и хотела для подруги лучшей судьбы. Ведь как ни крути, даже статус любимицы, дающей столько преимуществ, не подарит настоящего счастья.

А если Дин действительно влюбится в Колокольчик, наверняка она станет единственной в его сердце и не будет вынуждена делить любимого с десятком других девушек.

Ложась спать, Камилла попыталась вспомнить о доме. Представить, чем сейчас занят отец, помнят ли еще друзья о ней, но сосредоточиться никак не удавалось.

«Ильшенис. Ильшенис. Ильшенис», - стучало в голове.

И картины родного дома бесследно таяли. Стены гостиной расплывались в воздухе, а вместо привычной комнаты воображение рисовало пещеру со светящимися камнями на стенах. И у каждой представленной фигуры было лицо Ильшениса.

Следующие несколько дней пролетели совершенно незаметно. Честного говоря, хоть Камилла и успела невыносимо соскучиться за ардеком, но не ожидала его увидеть. Как ни крути, подготовка к грядущему дню рождения и расследование недавнего покушения должны были отнять все его свободное времени, но Ильшенис постоянно звал ее.

Бахайса буквально сбилась с ног, гоняя служанок и не зная, чему уделить внимание в первую очередь. Так, на плечах калфы лежало множество обязанностей по организации праздника, еще женщина желала лично контролировать сборы Камиллы к господину. Подобрать же новый, не повторяющийся и запоминающийся наряд, с каждым разом становилось все сложнее.

Возвращение Сахима в царящем вокруг кавардаке прошло практически незамеченным. После занятий, улучив минутку, учитель торжественно протянул ей несколько книг, но девушка едва успела пролистать записи, как последовало очередное приглашение.

А оставшись ночевать у Ильшениса, в свои покои Камилла уже не вернулась. Стоило девушке утром заикнуться о необходимости возвращаться, как ардек заявил, что устал отдавать одинаковые приказы и никуда не отпустит ее.

После завтрака (и десятка обжигающих поцелуев) мужчина ушел на совещание, Камилла же осталась обживаться в покоях.

Впрочем, сейчас девушка банально развлекалась тем, что бросала Лу виноградинки, а обезьянка пыталась ловить их. Не всегда выходило, и в результате ковер был усыпан ягодами.

«А весь я по-настоящему счастлива», - наблюдая, как обезьянка сосредоточенно грызет виноградинку, осознала Камилла.

Как оказалось, только сейчас с момента попадания в гарем девушка смогла почувствовать себя по-настоящему свободной и счастливой. Все невидимые барьеры рухнули, разбившись вдребезги. Оглядываясь назад, Камилла осознала, что предыдущие восемнадцать лет жила, словно заключенная в тесный кокон. И вроде бы кокон не мешал ей одеваться, ходить, танцевать, но все же что-то сдавливало грудную клетку.

«Стать рабыней, чтобы почувствовать себя по-настоящему свободной», - мысль звучала абсурдно и глупо, но это действительно оказалось так.

Больше не требовалось беспокоиться о репутации, переживать, какое мнение о ней сложат окружающие, держать в голове сотни правил поведения и каждую минуту напоминать себе о необходимости прятать эмоции.

- Норита? - хлопнула дверь, а потом раздались знакомые шаги.

- Ильшенис! - слетев с кровати, девушка бросилась навстречу мужчине и крепко обняла. - Не думала, что ты вернешься так скоро.

- Я соскучился, - ардек закружил ее вокруг. - И решил, что столь прекрасную розу нельзя оставлять надолго в одиночестве. Не хочу, чтобы ты зачахла от скуки.

- Не переживай, мне не скучно. Мы медленно разрушаем твои покои, - хихикнула Камилла.

- Ты не привыкла к такой жизни, - Ильшенис смотрел с улыбкой, но голос стал серьезным. - Я хочу, чтобы ты дарила мне не только свою любовь, но и советы. Как женщина, ты не сможешь присутствовать на наших собраниях, но мне хотелось бы обсуждать указы сперва с тобой и лишь потом решать, стоит ли ставить свою подпись.

- В самом деле? - до этого момента Камилла считала, что быть еще счастливее просто нельзя.

Но при этих словах внутри разлилась такая нежность, захотелось обнять-зацеловать Ильшениса, прошептать, как сильно она благодарна за понимание, поддержку и любовь. За спиной будто развернулись невидимые крылья и, глядя в глаза мужчине, девушка не могла удержаться от глупой улыбки.

- Я ведь говорил раньше. Если согласишься стать моей, весь мир будет у твоих ног. Любое желание, любой каприз, любая мысль, - возможно, обещания Ильшениса звучали слишком самонадеянно, но мужчина говорил с таким пылом, что ловить его на слове совершенно не хотелось. - И это - лишь малая часть того, что я хочу подарить тебе.

Заговорщицки улыбаясь, ардек нарочито медленно вытащил из кармана маленькую бархатную коробочку.

- Что там? - никогда раньше мужчины не дарили Камилле подарков и от переполняющего волнения руки задрожали.

- Открой и узнаешь, - Ильшенис казалось, наслаждался ее растерянностью.

Решившись, девушка последовала совету. И восхищенно ахнула, едва не уронив коробочку на пол.

Внутри оказался кулон. На красном бархате лежала бриллиантовая, переливающаяся огнями, звезда. Украшение было сделано с таким мастерством, что Камилла даже боялась дотронуться до него.

- Я почему-то думала, что это будет роза, - подняв взгляд на довольно улыбающегося мужчину, заметила Камилла. - Мы ведь должны соответствовать своим именам.

- Все вокруг и без того прекрасно осведомлены, что ты мой самый красивый, неповторимый и единственный цветок, - мурлыкнул Ильшенис. Видя, что она никак не решится взять украшение, сам вытащил его. - Ты позволишь?

Девушка хихикнула, когда ардек убрал волосы со спины и пряди пощекотали кожу, но почти тут же подавилась возгласом, когда почувствовала, как шеи касаются горячие губы.

Впрочем, Ильшенис не стал продолжать ласку и застегнул у нее на шее кулон, продолжив, как ни в чем не бывало.

- Но о том, что мне удалось совершить невозможное, не догадывается никто. Я поймал падающую звезду, и теперь все мои желания сбудутся. Ты - моя сверкающая, совершенно неповторимая звезда, почти сведшая меня с ума и заставившая испытать давно забытые эмоции, - шепот мужчины щекотал кожу, вынуждая мурашки бежать по спине.

Говоря, ардек одновременно подтолкнул ее к огромному зеркалу, установленному возле кровати. Взглянув в отражение, Камилла невольно испытала гордость за то, что их всех наложниц мужчина выбрал именно ее.

Ильшенис был выше на целую голову и стоя рядом, девушка чувствовала себя маленькой, хрупкой и в то же время полностью защищенной. Сегодня мужчина облачился во все белое, и его кожа выглядела особенно смуглой. Черные волосы были собраны в хвост, а глаза пожелтели из-за с трудом сдерживаемой страсти.

Ардек буквально излучал уверенность, спокойствие и невозмутимость. Сейчас казалось, что даже упавшее небо не заставил его проявить хоть тень волнения.

- Ты слишком нарядно одет, мы не смотримся вместе, - начав разглядывать собственное отражение, Камилла попыталась вывернуться из объятий Ильшениса.

- И вовсе нет. Просто ты неправильно смотришься в зеркало, - даже не подумав выпустить ее из объятий, Ильшенис негромко рассмеялся. - Рассказать тебе, что я вижу в отражении?

- Расскажи, - по телу пробежали мурашки, и Камилле внезапно захотелось продолжить эту игру.

- Прекрасную девушку. Хрупкую и совершенно невесомую. Мне даже кажется, что если я не буду держать так крепко, порыв ветра подхватит тебя и унесет далеко-далеко, - мужчина говорил, а его руки легко скользили по плечам и спине. - Пылкую, страстную, неудержимую. С опухшими от моих поцелуев губами и сияющими глазами. С рассыпавшими по плечам черной волной волосами. Я ведь правильно помню, у вас леди не положено носить распущенные волосы? И такую тебя, совершенно домашнюю, в моем халате на голое тело, могу видеть только я?

- Нянюшку хватил бы удар, если бы она узнала, в каком виде я сейчас разгуливаю, - со смехом подтвердила девушка. И, не удержавшись, лукаво добавила. - Но ты не единственный, кому повезло лицезреть нарушающую всевозможные правила леди.

- И кто же в таком случае мой соперник? - Ильшенис спросил это с прежней улыбкой, вот только глаза мгновенно потемнели, а хватка стала сильнее.

- Соперница. Я ведь не расстаюсь с Лу, и она также видит меня любой, - Камилла свистнула и обезьянка ловко взобралась ей на плечо, крепко обняв за шею. - Как видишь, вам придется научиться делить мое внимание.

- Думаю, мы сумеем договориться. Я весьма неплохо умею очаровывать девушек, а Лу вдобавок помнит, кому обязана свободой, - самоуверенно заявил ардек.

Вот только обезьянке не понравилось быть зажатой между двух людей и, стоило Ильшенису наклониться ближе, как она дернула его за волосы.

- Кажется, тебе нужно еще потренироваться, - как ни в чем не бывало, заметила Камилла.

- Ужасное, невоспитанное и дикое создание! - фыркнул мужчина.

- Тренировок понадобится много, - несмотря на то, что гнев Ильшениса был наигранным, девушка все же ссадила любимицу на кровать. - Если сумеешь завоевать сердце Лу - для тебя не будет ничего невозможного.

- В таком случае, я немедленно приступлю к тренировкам, - свои слова ардек воплотил в действие, сграбастав девушку в объятия. - Тебе ведь понравился мой подарок?

- Понравился. Правда, мне немного неловко: все-таки день рождения у тебя, а подарок получила я, - девушка дотронулась до кулона.

- Потому что ты - мой главный подарок - шепнул Ильшенис. - И завтра именно его я предпочту распаковать первым.

От страсти, прозвучавшей в голосе мужчины, Камиллу мгновенно бросило в жар, а перед глазами сами собой нарисовались соблазнительные картины.

- Никогда не понимала, почему обязательно нужно ждать дня рождения, чтобы получить свой подарок, - от смущения у девушки запылали щеки, но она продолжила смотреть ардеку в глаза.

Нервно вздохнув, облизнула губы. Это послужило последней каплей для Ильшениса, тут же поцеловавшего ее.

И именно этот момент выбрала Лу, чтобы в очередной раз напомнить о себе. Просто сидеть на кровати ей оказалось скучно, и на этот раз она использовала Ильшениса вместо лестницы, ловко взбираясь по его одежде и перепрыгивая с плеча прямо на голову хозяйки.

Не сразу сообразив, что именно происходит, Камилла взвизгнула и замахала руками. Ильшенис благородно кинулся на выручку, вот только девушка нечаянно толкнула его. Более того, сама же не удержалась на ногах и, падая, схватилась за ардека.

Проявив не абы какие чудеса ловкости и акробатики, Ильшенис успел подхватить наложницу и скоординировать падение, приземлившись на кровать, а не на пол.

Перепуганная устроенным переполохом, Лу к этому времени успела перебраться в кресло подальше и теперь, поедая виноград, смотрела на копошащихся людей с ощущением собственного превосходства.

В первый момент ардек хотел возмутиться и все же пообещать вновь выкинуть непоседливую обезьянку на улицу, но взглянув на встрепанную девушку, неожиданно для себя громко расхохотался.

- Не вижу совершенно ничего смешного, - насупившаяся Норитта попыталась сдуть упавшие на лицо волосы, тем самым вызвав новый приступ смеха.

Тогда девушка, извернувшись, схватила подушку и попыталась стукнуть его по голове.

- Ай-яй-яй, разве приличной леди полагается драться? - с легкостью отобрав «снаряд», поддразнил ее Ильшенис.

- Тебе еще не надоела эта шутка? - не собираясь сдаваться так просто, наложница потянулась за второй подушкой.

Вместо ответа мужчина принялся щекотать Нориту. Взвизгнув, девушка задергалась и попыталась выбраться из его объятий.

- Ну, хорошо, поймал. Сдаюсь, - убедившись, что освободиться не так просто, Норита вытянула руки. - И что ты теперь собираешься делать с поверженной добычей?

- Придумаю, когда вернусь, - коварно усмехнувшись, ардек поднялся с кровати.

- Ты что, в самом деле, собираешься уходить? - в глазах севшей наложницы отразилась растерянность.

Больше всего на свете Ильшенису хотелось остаться. Послать к демонам советников, придворных, даже друга! Запереть дверь на ключ и не выпускать Нориту из своих объятий бесконечно долгое количество часов. Но именно поэтому мужчина решительно поднялся, проигнорировав обращенный к нему жалобный взгляд, и решительно шагнул к двери.

- Рошан и без того меня заждался. Не беспокойся, я передам ему твой привет, - усмехнулся ардек, переступив через порог.

Увы, выкинуть Нориту также легко из мыслей никак не получалось. Ильшенис старательно внушал себе, что девушка ничем не отличается от десятка других наложниц и скоро наскучит ему, но с каждой минутой, проведенной вместе, интерес стремительно возрастал.

И вроде бы мужчина старался вести себя так, как и обычно. Говорил комплименты, дарил подарки, приглашал на прогулки, но почему-то все шло совершенно не по плану. Каждая улыбка Норит сводила с ума, каждый взгляд зажигал внутри пылающий костер и, стоило вдохнуть аромат ее духов, как мужчина забывал обо всем на свете.

Заглянув на какую-то минуту, лишь затем, чтобы вручить подарок, Ильшенис с трудом заставил себя покинуть покои.

Наверное, если бы не традиции, мужчина взял бы с собой наложницу даже на совет. Ильшенис и сам не знал, что способен на подобные чувства, но ему хотелось постоянно наблюдать за Норитой.

Как она кусает губу, когда не решается озвучить пришедшую в голову мысли. Как забавно хмурит брови, размышляя над подкинутой задачей. Как заливисто хохочет, запрокинув голову назад и полностью отдавшись эмоциям.

Вот и сейчас, при мысли, как негодовала наложница из-за проделок обезьянки, на душе потеплело. Ильшенис давно уже забыл, каково это - радоваться простым мелочам и смеяться из-за пустяков. Конечно, они с Рошаном не упускали случая подколоть друг друга, да и сам мужчина частенько мог отпускать острые комментарии, но с Норитой все оказалось совершенно по-другому. И только она смогла подарить то необыкновенное душевное тепло и чувство покоя.

«Наверное, в последний раз так беззаботно я веселился только в детстве, когда были живы родители», - осознал мужчина.

От себя мысли вновь вернулись к Норите. Ильшенис был уверен, что девушка дома также не позволяла себе подобных эмоций. По крайней мере, в гареме ардеку ни разу удалось застать наложницу столь беззаботно смеющейся до этого момента.

И от осознания того, что именно рядом с ним Норита, подобно настоящей розе, спрятала шипы и по-настоящему расцвела, наполняла душу гордостью.

- Ты прямо сияешь. Неужели Мансур сообщил, что смертельно заболел и доживает свои последние дни? - в ожидании Рошан вовсе не скучал, успел сложить из стопки бумаг бумажных птичек, которые теперь запускал в воздух.

- Не преувеличивай. Отец хорошо отзывался о Мансуре и тот действительно близко к сердцу берет все проблемы. Ну а то, что его видение часто отличается от моего…. - очередная птичка едва не выбила мужчине глаз и, поймав бумагу, Ильшенис недовольно поморщился. - А если там были важные указы?

- Брось, я успел все просмотреть, ты не стал бы подписывать ни одного из этих документов, - очередную «птицу» Рошан направил ему в грудь. - И прекрати смотреть на меня эдаким ледяным взглядом, все равно ведь не подействует!

- Никогда не слышал о том, что хамить правителям - дурная примета? - изогнув бровь, язвительно поинтересовался ардек. Правда, соревноваться в остроумии с другом не хотелось, так что, смахнув «птичек» со стола, Ильшенис уселся напротив и уже серьезно продолжил. - Что на счет покушения? Удалось разузнать новые факты?

- Не уверен, что услышанное тебя порадует, - отставив шутки, Рошан нахмурился. - Тех наемников нашли, но расспросить их не представилось возможным.

- Несчастный случай? Убийство? - наверное, стоило выругаться, но мужчина в самом начале допускал такой вариант.

Все же прошло слишком много времени и, узнав, что покушение провалилось, заказчик наверняка принял соответствующие меры, обезопасив собственную шкуру.

- Трактирная драка. По-крайней мере, именно так все выглядело со стороны. Слишком много выпили, слишком шумели, слишком цеплялись к остальным. Ну и закономерный итог, - развел руками Рошан. - Я сделал все, что мог, но все ниточки оборвались почти сразу.

- Видимо, придется ждать, пока он повторит попытку. Не слишком приятно чувствовать себя живой мишенью, вот только другого выхода все равно не вижу, - Ильшенис забарабанил пальцами по ручке кресла. - Еще раз проверь все меры безопасности. Если какой-то негодяй испортит мне праздник, умирать будет долго.

- Против такого количества стражи даже муха не пролетит незамеченной, - заверил друг. - Да и защитные артефакты помогут.

- Само собой. И еще раз подчеркиваю - не спускайте глаз с Нориты. Я подарил ей один из сильнейших артефактов, но предусмотреть совершенно все невозможно, - при мысли, что неизвестный может выбрать своей целью наложницу, в груди поднялась жгучая ярость.

- А после этого еще будешь утверждать, будто Норита - лишь экзотическое развлечение, - рассмеялся Рошан. Правда, заметив, как ардек опасливо сузил глаза, продолжил. - С тобой о чем-то очень хотел поговорить Фарид. Пригласить его?

- Хорошо, - не слишком представляя, что в очередной раз взбрело кузену в голову, Ильшенис все же кивнул.

Как оказалось, корабль Фарида наконец то починили (или он убедился, что помощь Норите больше не нужна) и теперь кузен собирался покинуть провинцию.

- Отплытие назначено на сегодня? Может быть, задержишься на праздник? - ответ мужчины Ильшенису был безразличен и спрашивал он только из вежливости.

- Боюсь, я и так слишком злоупотребил твоим гостеприимством, - склонил голову Фарид. - И собираюсь злоупотребить еще больше, если ты позволишь.

- Неужели собираешься похитить одну из моих наложниц? - вот теперь ардек действительно заинтересовался разговором.

- Не уверен, что смогу полюбить кого-то снова, - по губам кузена скользнула грустная улыбка. - Речь пойдет о другом. Кайседин очень хочет остаться в гареме. Не могу ручаться, что он станет вести себя тихо, но особых проблем не доставит. Я же заберу его на обратном пути.

- Да пусть живет, сколько хочет, - с того момента, как неуемный родственник перестал увиваться вокруг Нориты, Ильшенис перестал его замечать, так что великодушно махнул рукой. - Точно не останешься?

- Я передам свой подарок черед Кайседина. Не хочу омрачать своим грустным видом твое торжество, - развел руками Фарид. - Отправлюсь послезавтра на рассвете, а время проведу на корабле, проверяя все напоследок.

- В таком случае, счастливой дороги и попутного ветра, - на мгновение Ильшенис представил, как замечательно будет отправиться в путешествие вместе с Норитой.

В прошлый раз обстоятельства помешали им, да и сама девушка тогда шипела разозленной кошкой, бросаясь с «когтями»-ножами на все, что казалось ей опасным. Зато теперь ничего не должно было помешать их отдыху.

Воображение мгновенно нарисовало картину, как морской ветер развевает волосы наложницы, а солнечные лучи ласково обнимают за плечи. Ее кожа пахнет океаном, в глазах же бушует настоящий шторм.

- Приятно видеть, что ты сумел переступить через глупые принципы и позволил себе быть счастливым. Наслаждайся каждой минутой этого счастья, - словно подслушав его мысли, философски посоветовал Фарид.

- Благодарю за совет, - голос ардека похолодел.

Несмотря на то, что кузен в общем то не сказал ничего плохого, Ильшенис не желал, чтобы кто-то совал нос в его дела. И тем более, заикался об отношениях с Норитой. Эта девушка принадлежит только ему! Даже в мыслях мужчина не собирался делить ее с кем-то.

Остаток дня прошел достаточно спокойно. И уже ночью, обнимая доверчиво прильнувшую к нему Нориту, перед тем, как погрузиться в сон, Ильшенис подумал, что впервые рад наступающему дню рождения. Более того, ужасно благодарен судьбе за сделанный подарок, сладко сопящий на его груди.

Утром Камилла проснулась на рассвете. Потянувшись, оперлась на локоть и принялась рассматривать Ильшениса. Спящий, он выглядел на удивление спокойным и умиротворенным. Разгладилась морщинка на лбу, исчезли горькие складки у губ, дыхание было ровным.

Бодрствующий, Ильшенис выглядел совершенно другим. Камилле вообще казалось, что мужчина не умеет расслабляться и подсознательно держит все под контролем. Словно огромный кот, способный вальяжно раскинуться на полу и дремать, но в то же время готовый в любую минуту взметнуться и схватить пробежавшую мимо мышь, обманутую мнимым спокойствием.

Даже если Ильшенис смотрел в другую сторону и был полностью погруженным в дела, все равно не покидало ощущение внимательного взгляда. Нельзя сказать, чтобы такая особенность мужчины раздражала Камиллу… Помня, через что ему пришлось пройти в прошлом, девушка не осуждала попытку отслеживать все, происходящее вокруг. А уж после недавнего покушения Камилла и сама стала вздрагивать от каждого шороха.

Вот только подсознательно ей все равно хотелось больше личного пространства. Ведь даже выкованная из заботы и тревоги, цепь оставалась цепью. Девушка же мечтала о полной свободе, когда ничто не будет ограничивать ее действия.

- Пожелаешь мне доброго утра? - поймав совершенно ясный взгляд каре-желтых глаз, Камилла вздрогнула.

- И давно ты не спишь? - сообразив, что пока она рассматривала Ильшениса, он также внимательно рассматривал ее, девушка залилась краской.

- Пару минут. Знаешь, я практически никогда не просыпался рядом с кем-то, обычно наложницы сразу же уходили. И сейчас мне захотелось продлить это ощущение, - негромко признался мужчина. - К тому же ты так забавно сопела, что не хотелось отвлекать тебя от, несомненно, очень важных мыслей.

- И вовсе я не сопела! - уловка удалась и мгновенно отвлекшаяся Камилла нахмурилась.

- Ладно-ладно, беру свои слова обратно. Просто ты очаровательно злишься, вот и не смог удержаться, - улыбнувшись, доверительно сообщил ардек. - Так как на счет пожелания доброго утра?

- Желаю тебе самого доброго утра, который только может быть. Пусть в этот день исполнятся самые заветные мечты, - вспомнив о празднике, тепло пожелала девушка.

- Разве так желают доброго утра? - вместо того, чтобы поблагодарить, Ильшенис одарил ее укоризненным взглядом.

- И как сделать это правильно? - Камилла глубоко вздохнула, напоминая себе, что имениннику позволяются любые капризы. - Научишь?

- Непременно, - сверкнув глазами, Ильшенис порывисто поцеловал ее.

Зарылся в волосы, притягивая ближе к себе. Из страстного и обжигающе поцелуй превратился в нежный и ласковый. Складывалось ощущение, будто мужчина желает растянуть этот момент на как можно большее время и наслаждается возможностью держать ее в объятиях.

Правда, перерасти во что-то более серьезное поцелуй не успел. День рождения сам по себе шумный и суетливый праздник, а если уж это день рождения ардека, весь шум и царившее оживление необходимо умножать в два раза.

Так что совсем скоро слуги выставили Камиллу вон, чтобы помочь подготовится господину к празднику, а в гареме наложницами уже занималась калфа.

Собственно, принимать участие в готовящемся мероприятии собиралась только половина девушек, но Бахайса раздавала столько указаний, что спокойной минуты не было ни у одной.

Неудивительно, что облегченно вздохнуть и попытаться отдышаться удалось только в бане.

- А какой подарок ты приготовила господину? - с горящими глазами поинтересовалась Колокольчик.

- Я? - Камилла мгновенно пожалела, что калфа не отправилась ними. Пусть бы и дальше командовала, зато разговаривать стало бы некогда. - Мне кажется, подарить какой-то интересный подарок правителю целой провинции невозможно. У него ведь и так все есть!

- А сегодня этого всего станет еще больше, - понимающе покивала подруга. - Гости наверняка вручат картины, молитвенники, дорогие ткани и украшения, девушек. Вот только подобные подарки будут, так сказать, обычными. Их дарят, потому что так принято, а вот нужен самому Ильшенису подарок или нет, не задумываются. Зато ты должна знать, что порадует его сердце!

- Подожди, девушек?! - все прочие слова Камилла пропустила мимо ушей. - Это же не котенок или обезьянка, чтобы повязать ленточку на шею и упаковать в коробку!

- Сказала та, которую купили на торгах и привезли в другую страну, - хмыкнула Колокольчик. - Норита, ты что, совсем от счастья думать разучилась?

- Я как раз отлично соображаю, - расслышав в голосе подруги насмешливые нотки, Камилла обиженно насупилась.

- Ну, вот и сделай тогда выводы. Ильшенис известен всем своим «садом» прекрасных «цветов». Конечно, ардек предпочитает сам выбирать «цветы», но в такой праздник приглашенные не удержатся, чтобы не пополнить коллекцию, - спокойно принялась объяснять девушка. - Причем некоторые могут подарить своих дочерей или сестер. Как меня, например.

- Это звучит ужасно! - стоило представить, как к Ильшенису подталкивают десяток девушек, перевязанных ленточкой, мгновенно накатила дурнота. - И неужели все считают подобное положение вещей уместным?

- Более чем. Ты же сама успела почувствовать на себе прелести статуса любимицы господина. И каждая девушка мечтает о подобном успехе, - на лице Колокольчик отразилась усталость из-за необходимости повторять прописные истины. - Да и потом, если подарок придется по душе, Ильшенис наверняка отблагодарит дарителя в будущем. Еще и девушка, если окажется достаточно сообразительной, сможет внушать господину нужные решения.

- Ильшенис наверняка откажется от такого подарка! Он терпеть не может, когда ему что-то навязывают, - поспешила заверить Камилла. - Не понимаю, зачем ты вообще стала рассказывать мне подобные гадости?

- Чтобы предупредить, - Колокольчик сочувственно на нее взглянула. - Лучше ты узнаешь и заранее смиришься. Опять же, подумаешь над своим подарком, чтобы точно не оставить конкуренткам ни единого шанса.

- Не собираюсь ни с кем соревноваться. Ильшенис любит меня и другие ему не нужны, - несмотря на то, что сам мужчина ни разу не говорил о любви, Камилла не сомневалась в его чувствах.

В противном случае ардек просто не стал бы рисковать собственной жизнью ради какой-то наложницы! Да и сейчас Камилла чувствовала любовь Ильшениса в каждом взгляде, в каждом прикосновении, в каждом поцелуе.

«Это все не может быть игрой! Пусть история нашей любви необычна, но она - наша!», - вспомнив, как мужчина опасался даже на мгновение выпустить ее из объятий, Камилла тепло улыбнулась.

- Теперь все будет по-другому, - уверенно произнесла девушка.

Продолжить разговор помешала калфа. Посчитав, что наложницы успели вымыться и отдохнуть, Бахайса отправила их собираться.

Девушек, которым предстояло танцевать, ждали более богатые наряды, но и тем, кто должны были прислуживались за столом, подготовили достаточно дорогие одежды.

Камилле по обыкновению приготовили вещи ярко-красного цвета, разве что к топу со штанами прилагалась еще и паранджа. С необходимостью надевать паранджу при выходе из гарема девушка кое-как смирилась, но не видела никакого резона в ней сейчас. Праздник ведь не собирались переносить под открытое небо!

- Это господин просто не хочет, чтобы другие увидеть, какое недоразумение он выбрал в качестве любимицы, - не замедлила прокомментировать Роза, демонстративно поправляя красную шаль.

Впрочем, слишком долго мучиться от любопытства не пришлось. В тронном зале у каждой наложницы было свое место. Танцовщицы разбились на пары у стен, плавно изгибаясь под музыку и выписывая руками восьмерки. Наложницам, которым следовало прислуживать, ходили между гостей с подносами, предлагая напитки и угощения.

Камилла заняла было место у одной из стен, но появившийся Ильшенис мгновенно позвал ее, разрешив присесть на диван рядом с собой, еще и собственнически приобняв за талию.

- Зачем эта паранджа? Совершенно ничего не вижу! - шепотом пожаловалась Камилла.

- И никто не увидит тебя. Среди гостей есть посланники от султана, а он также любит красивых девушек. И, если захочет пополнить свой гарем, я не посмею отказать, - также тихо пояснил ардек. - А смотреть здесь совершенно не на что.

Собственно, на самом деле зал выглядел так, что у Камиллы разбегались глаза. К дивану Ильшениса вела ковровая дорожка, усыпанная лепестками роз. В воздухе парили разноцветные огоньки, на стенах росли иллюзорные деревья и цвели цветы. Повсюду были расставлены низкие столики с циновками и подушками, где с удобством расположилось множество гостей. Вот только в голосе Ильшениса прозвучала такая забота, что спорить с ним совершенно не хотелось.

Между тем, праздник начался. То и дело кто-то из придворных поднимался с поздравительной речью. Одни дарили подарки Ильшенису лично, другие давали знак слугам и те передавали коробки ардеку или ставили на специально принесенный стол.

Чтобы гости не заскучали, перед ними постоянно выступали певцы и танцовщицы. Оказалось, что под руководством Сахима наложницы успели выучить новый танец, причем благодаря огненному и воздушному магу «пару» девушкам составилось настоящее пламя. Наложницы двигались удивительно грациозно, огонь слушался каждого движения, и легко было поверить, что сейчас они составляют одно целое. В какой-то Камилла даже затаила дыхание и подалась вперед, не желая пропустить ни единого мгновения волшебного танца.

А еще, к чувству восторга, разлившегося внутри, примешалась щепотка зависти. Она горчила на языке и отравляла все удовольствие, напоминая, что и сама Камилла могла бы сейчас находиться в кругу танцовщиц.

Конечно, Ильшенис ясно дал понять, что не хочет делиться своей любимицей ни с кем, вот только ноги буквально колола энергия. Камилла ясно представляла, как сейчас сама бы кружилась, окутанная языками пламени, невесомая, страстная, счастливая. И полный восхищения взгляд Ильшениса также принадлежал бы ей!

- Я тоже подарю тебе танец, - придвинувшись к ардеку, шепнула Камилла.

До этого момента девушка не слишком хорошо представляла себе, как выглядит ревность, но сейчас испытала все ее оттенки.

Сразу вспомнились многочисленные предупреждения Колокольчик и при мысли, что Ильшенис может выбрать другую, перехватило дыхание. Наложница и сама не могла сказать, чего ей хочется больше - нарочито встать и уйти или придвинуться ближе к мужчине, давая понять, то его сердце уже занято.

- Теперь я буду считать минуты до окончания праздника с еще большим нетерпением, - под пылким взглядом ардека все опасения Камиллы мгновенно осыпались пеплом.

А уж когда Ильшенис, поцеловав ей руку, не выпустил ладони из своей, сердце и вовсе едва не выпрыгнуло из груди, душа же взметнулась прямо в облака.

Праздник тем временем шел своим чередом. Поздравления, подарки, песни, вновь поздравления. Когда же в зале внезапно потух свет, Камилла испуганно вскрикнула.

В голове мгновенно пронеслись мысли о покушении, заказчика которого так и не отыскали, а неуемное воображение нарисовало подкрадывающиеся вооруженные фигуры. Вдобавок Ильшенис выпустил ее ладонь и, хоть в помещении было тепло, по спине побежали противные мурашки.

Когда свечи вновь зажгли, а в воздухе вспыхнуло магическое пламя, Камилла едва дышала от страха и готова была, наплевав на гордость, спрятаться под диван.

Но в действительности все оказалось вовсе не так ужасно. По-крайней мере, гости хоть и встревожились, выглядели вполне целыми и невредимыми. Коварных убийц также не обнаружилось, зато посреди зала замерли пять пар девушек и парней.

Глухо выругавшись, раздосадованный Ильшенис молниеносно спрятал выхваченные кинжалы. Уселся на диван ардек вроде бы с улыбкой и даже вновь притянул Камиллу к себе, вот только девушка чувствовала его напряжение.

Между тем, заиграла музыка и пары начали выступление. До этого момента Камилла ни разу не видела, чтобы мужчины также принимали участие в танцах, и наблюдать за ними оказалось любопытно. Причем стоило девушке заметить, что движения ей знакомы, как интерес мгновенно возрос двое.

В зале же разворачивалась своя история. Сначала музыка была плавной и девушки в белоснежных платьях порхали вокруг замерших мужчин, облаченных в черные наряды. Потом темп ускорился, и мужчины перехватили инициативу. Подхватили своих спутниц под руки и вот уже пять пар закружились по кругу. Они настолько тянулись друг к другу, ловя каждый взгляд и предугадывая движения, что производили впечатление настоящих возлюбленных.

«Может быть, это танец-пожелание? И таким образом Ильшенису желают обрести свою любовь? Мол, раньше он жил во мраке, но только любимая прогонит тьму и подарит смысл жизни?», - невольно задумалась Камилла.

Резко ударили барабаны и пары распались. Девушки оказались с одной стороны, сбившиеся вместе, они испуганно заметались, вскидывая вверх руки. Мужчины напротив, посерьезнели и приняли боевые стойки.

Стукнули барабаны, и в центр выскочила танцовщица в красном. Ленты в ее руках трепетали и извивались, словно языки пламени. Девушка двигалась стремительно, неуловимо, и когда она закружилась вокруг, с ее одежды на пол посыпались искры. Вскинув руки вверх, «огненная» наложница поспешила спрятаться среди остальных девушек, а вперед выступили мужчины.

Камилла точно знала, что на праздник запретили приносить оружие, так что шпаги, появившиеся в их руках, могли быть только иллюзорными, но выглядели как настоящие и громко звенели при каждом ударе.

Это был танец-бой. Мужчины сходились в яростной схватке с невидимыми противниками, падали, уворачивались, наносили удары. Все это - под тревожную, бьющую по нервам музыку. Мелодия становилась все выше, пронзительнее. Казалось, она пытается предупредить о чем-то плохом, кричит об опасности и умоляет быть осторожными.

Очередной удар барабана и шпаги выпадали из рук мужчин. Упав на пол, рассыпались серебристыми искрами. И сами танцоры опустились на колени, склоняя головы и замирая сломанными куклами.

Теперь мелодия звучала по-другому. Она стала плавной, тягучей, тихой. И на глазах почему-то сами навернулись слезы, а по телу побежали мурашки.

Танцовщицы вновь вернулись в круг, на их руках появились широкие белые платки и девушки взмахивали ими, словно крыльями. Несколько раз на цыпочках оббежали-облетели вокруг поверженных мужчин, после чего приблизились к ним. Еще один круг и последний удар барабана.

По-прежнему кружась в танце, девушки помогли своим избранникам подняться. Вот только если танцовщицы двигались легко, изящно, буквально паря над полом, то их спутники ступали нарочито тяжело, словно каждое движение давалось с трудом.

Вновь изменилась мелодия. Грустные нотки исчезли, и музыка стала лирической. Теперь она звала за собой и обещала покой и умиротворение. Хотелось закрыть глаза и просто слушать ее, представляя безоблачное небо, желтый песок и спокойный океан.

Девушки закружились вместе с мужчинами, но теперь между ними не чувствовалось страсти. Напротив, в глазах танцовщиц читалась грусть, а их спутники лишь слепо повторяли все движения, отстраненно глядя перед собой.

Наконец танец подошел к концу и девушки, взмахнув руками-крыльями, убежали, уводя мужчин за собой.

«Они забрали их души. Словно ангелы, спустившиеся с небес, чтобы проводить их в царство Богов!», - озарило Камиллу.

Поднявшись, громко захлопал Ильшенис. Примеру ардека последовали все остальные, но выскочившие из зала танцоры даже не подумали вернуться, чтобы принять заслуженные аплодисменты.

- Какой волшебный танец! - воскликнул один из приглашенных.

- Да, это было так эмоционально, так волнующе, у меня просто нет слов! - поддержал второй.

- Интересно, а как называется этот танец? - Мансур вроде бы вопрошал риторически, но при этом заразил любопытством всех вокруг.

- Это вальс. Некоторые движения взяли из восточных танцев, но классический вальс выглядит очень похоже, - Камилла не знала, позволено ли наложницам разговаривать, но оборачиваться и уточнять у Ильшениса сочла глупым.

Все это время девушка слышала только пренебрежительные упоминания о своей родине и теперь, видя, каким восторгом горят глаза всех гостей, не смогла удержаться от пояснений. Пусть знают, что Ремия - прекрасная, удивительная страна, в которой живет множество талантливых людей.

- Стало быть, вальс, - взгляд у Мансура стал задумчивым, оценивающим. - Как любит повторять Сахим, каждый танец таит свою историю и нужно лишь уметь увидеть ее. Так что мы видели сейчас - танец-пожелание? Или быть может, танец-предсказание?

Почему-то Камиллу кольнуло нехорошее предчувствие, а по коже побежали мурашки. Казалось бы, в зале играла музыка, от свечей исходил жар, гости улыбались и смеялись, но вся праздничная атмосфера вдруг стала ощущаться стеклянным куполом, готовым вот-вот разлететься на сотню мелких осколков.

- Если ты узнала танец, может быть, расскажешь нам, о чем он? - улыбающийся Мансур походил на змею.

Камилла и хотела бы отвернуться, но продолжала смотреть на мужчину, как завороженная. Хуже всего было то, что и другие гости увидели в задумке Мансура очередное развлечение и теперь не сводили с нее глаз.

- Это танец-история. Мы увидели кусочек из жизни обычных людей, которые радовались жизни и не думали ни о чем плохом, - словно со стороны услышала девушка свой голос. - Но начавшаяся война заставила мужчин взяться за оружие. Сильные и отважные воины, они храбро сражались и не отступили до последнего. И после ангелы спустились с небес, чтобы проводить души героев за грань, где они смогут насладиться вечным покоем.

- Надо же, какой трогательный рассказ, - каждое слово Мансура сочился ядом. - И как забавно все складывается. Чужеземный танец, который смогла трактовать лишь чужеземка. Вот только сколько правды в твоих словах?

- Мансур, неужнли ты еще не устал строить домыслы и предположения на совете? Сегодня праздник - веселись, отдыхай, я желаю, чтобы мои гости вкусили все предложенные удовольствия сполна, - голос Ильшениса звучал расслабленно, даже вальяжно, но в глубине глаз отразился холод.

То, что советник позволил себе выпад в сторону наложницы, явно не пришлось ему по духу. От осознания, что Ильшенис прилюдно заступился за нее, на душе потеплело.

- Хорошо, я скажу прямо, - судя по тому, что Мансур предпочел проигнорировать завуалированное пожелание господина, советник из него вышел не слишком хорошим. - Неужели никому не пришло в голову, что танец предупреждал об опасности, исходящей от Нориты? Она чужая среди нас и может принести немало бед. Сколько душ попадется в ее сети и сколько людей погибнет, прежде чем Норита утолит свою жажду крови?

Несмотря на то, что слова прозвучали слишком громко и наигранно, многие невольно задумались над предположением. Камилла буквально ощутила, как на ней скрещиваются любопытные взгляды и как лихорадочно гости пытаются понять, может ли она быть опасной.

- Все, хватит, мне это надоело, - Ильшенис остался сидеть, но одарил советника настолько презрительным взглядом, что съежились даже стоящие рядом гости. - Мансур, не стоит отнимать работу у гадалок и шутов, каждый должен заниматься своим делом.

Взгляд советника колол острыми иголками. Камилла была уверена, что он вновь скажет какую-то гадость, но мужчина лишь почтительно склонил голову.

- Рошан, позови заказчика этого танца. Пусть расскажет нам о своей идее и получит заслуженную благодарность, - на Мансура ардек демонстративно не смотрел, но судя по последовавшему приказу, вознамерился расставить все точки над «и» и начисто погасить возможные сплетни.

Смотритель покоев отсутствовал недолго. Все это время Ильшенис, вроде бы лениво скользя взглядом по заметно напрягшимся гостям, поглаживал пальцы Камиллы. От этого простого в общем-то жеста мурашки разбегались по всему телу, а губы так и норовили растянуться в улыбке.

Вот только, стоило поймать взгляд вернувшегося Рошана, как внутри разлился холод. Меньше всего желая, чтобы кто-то догадался о ее волнении, девушка продолжала довольно улыбаться, но внутренне напряглась, готовясь к очередной подлянке. И она не замедлила последовать.

- Никто не знает, кто заказал этот танец. Я даже не смог найти танцоров. Могу приказать задержать их, уйти далеко они бы не успели, но все это очень странно, - несмотря на то, что из-за играющей музыки гости вряд ли расслышали бы что-то, Рошан говорил едва слышно.

- Мне это не нравится, - ответ Ильшениса Камилла скорее прочитала по губам, чем услышала. - Сейчас не нужно поднимать шум, разберемся после. Следующий подарок.

- Ильшенис! - по жесту Рошана к дивану приблизился одетый в ярко-зеленый наряд черноволосый мужчина. - Нас нельзя назвать полноправными соседями, ведь наши провинции разделяет горная цепь, но я благодарен за приглашение и рад сегодня находится здесь.

Ильшенис слушал мужчину (видимо, также ардека) внимательно, благосклонно кивая на каждом слове, вот только Камилла заметила, что все его радушие напускное. Увы, видя брюнета впервые в жизни, девушка понятия не имела, сколько искренности в его словах и является ли антипатия взаимной.

- И в этот радостный день я хотел бы преподнести свой подарок. Не стану много говорить о нем, подарок скажет за себя все сам, - брюнет сделал паузу и многозначительно улыбнулся. - Скажу лишь, что день рождения закончится, но часть этого прекрасного, яркого и чудесного праздника останется с вами. Будет дарить улыбки, заставлять сердце биться чаще и подарит ощущение счастья.

По знаку мужчины вперед выпорхнула девушка. Наложница была закутана в такое количество разноцветных платков, что неприкрытыми остались только глаза. Ярко-зеленые, подведенные черной тушью, они удивительно напоминали кошачьи. Да и двигалась девушка грациозно, плавно, подобно кошке мягко переступая с лапы на лапу.

«Неужели станет танцевать?» - внутри поднялось раздражение.

И вроде бы наложница не сделала ничего плохого, напротив, почтительно поклонилась и замерла послушной куклой, ожидающей приказа, Камилле она отчего-то не понравилась.

«Не бывает таких зеленых глаз, наверняка прибегла к помощи магии!», - сердито подумала Камилла.

Ощущение, что взгляд незнакомки куда выразительнее ее собственного, неприятно царапалось где-то в животе. А тут еще и девушка дернула за что-то и все платки лепестками роз начали падать к ее ногам.

Наложница оказалась удивительно красивой. Более того, прекрасно осознавала свою красоту и пользовалась ею. Улыбалась уголками губ и кидала томные взгляды. Гибкость и притягательность тела, плавность форм сводили Камиллу с ума - руки сжимались в кулаки от желания вцепиться в эту идеальную статуэтку и подпортить гладкую кожу.

Наложница же сняла заколку, тряхнула головой, распуская волосы. Они упали на спину, скрыли лицо темным платком, будто ночь укрыла девушку от чужих вожделенных взглядов.

В чем-то они с Камиллой оказались даже похожи. Высокие, стройные, зеленоглазые. Вот только красота наложницы была более броской, эффектной, экзотичной. Более смуглая кожа, более лукавая улыбка, более хитрый прищур глаз.

Камилла даже закусила губу, не зная, с кем сравнить девушку. С игривой кошкой, способной как бесшумно ступать на мягких лапках, так и мгновенно выпустить коготки? Со змеей, опасно раскачивающейся на хвосте и гипнотизирующей всех немигающим взглядом?

- Это самая лучшая наложница в моем гареме. Учителя не могли нахвалиться на нее, все схватывает на ходу, настоящая жемчужина! - убедившись, что гости достаточно налюбовались девушкой, с чувством произнес мужчина. - А еще Сора приготовила в подарок танец.

По знаку мужчины музыканты заиграли громче, а Сора, в очередной раз соблазнительно улыбнувшись и вильнув бедрами, подняла руки вверх и замерла, готовясь «вручить» подарок.

- Нет, - Ильшенис поднял руку, останавливая как музыкантов, так и наложницу.

Вот только Камилла слишком поспешила обрадоваться победе и благосклонная улыбка ардека, адресованная Соре, омыла сердце солёным, безжалостным прибоем, прокатила его по острым камням, и потянула обратно, куда-то в пучину, под темную гладь отчаяния.

- Не хочу показаться неучтивым, но я слишком жаден, чтобы делиться своими подарками. Сора, ты станцуешь немного позже. В моим покоях, только для меня, - голос Ильшениса лился медом, а в глазах пылал огонь.

Сейчас он смотрел на наложницу, как хищный кот на маленькую мышь. И вроде бы у мышки оставалась иллюзия свободы, но в то же время кот лишь позволял ей побегать, чтобы как следует насладиться своей добычей. Почувствовать, как дрожит крохотное тело в острых когтях, как судорожно бьется сердце. Ощущение власти над другим, способность полностью распоряжаться чужой судьбой, решать, позволить человеку испытать бурное удовольствие или рухнуть в пучину отчаяние - все это кружило голову и пьянило лучше любого вина.

Когда-то точно также Ильшенис смотрел на нее. Теперь же Сора, будто только сейчас заметила глазеющих на нее гостей, залилась краской. Но все равно, перед тем наклониться за накидками, кинула на ардека очередной пылкий взгляд и медленно облизнула губы.

- Ильшенис… - отчаянно надеясь, что все происходящее не что иное, как какой-то дурной сон, Камилла тихо окликнула мужчину.

- Отстань, - Ильшенис лишь отмахнулся, продолжая восхищенно разглядывать Сору.

Правда, через мгновение все же вынырнул из состояния оцепления и все же повернулся к ней. Вот только в пожелтевших глазах теперь сквозило неприкрытое раздражение.

- Норита, уйди прочь. Я дам знать, когда соскучусь по твоему обществу, - пренебрежительно отозвался Ильшенис.

Сухой, равнодушный голос, пустой взгляд и ощущение, будто она не более, чем пустое место. Когда-то Камилла мечтала о том, чтобы Ильшенис забыл о ее существовании. Сейчас же внутри что-то сильно-сильно натянулось и взорвалось болью. Словно в грудь с размаху вонзили пылающий кинжал, и теперь огонь выжигал все чувства.

- Ненавижу тебя!

Звук пощечины вышел громким, хлестким. Камилла сперва даже сама не поняла, что ударила Ильшениса. Просто почувствовала, как сильно пылает ладонь, а ее саму бьет мелкая дрожь.

В глазах ардека отразилось удивление. Он осторожно дотронулся до щеки, где медленно расплывалось красное пятно, окинул ее уже более внимательным взглядом.

- Что? - равнодушие все же слетело с Ильшениса мелкими брызгами, и теперь его место заняла брезгливость.

«Будто я таракан, попавшийся под ногу», - пчелой ужалила мысль.

- Думаешь, если назвал меня рабыней, я стану сидеть у твоих ног и покорно глотать оскорбления?! - словно со стороны Камилла услышала свой звенящий от гнева голос. - Да, ты богат, ты обманул моего отца, ты заставил его продать меня! Но купить мои чувства ты не в состоянии!

- Норита, немедленно успокоиться, - попытался одернуть ее мужчина.

- Прекрати так меня называть! - вот только эффект вышел подобным тому, как если бы на пылающий огонь плеснули спиртом. - Мое имя - Камилла де Монлер! Я леди и гордость для меня не пустой звук. А ты - самодовольный, гнусный, лицемерный мерзавец, думающий, будто тебе все позволено. И знаешь, можешь купить еще хоть сотню наложниц, но забудь обо мне. Я не послушная собачка и не прибегу на зов хозяина. Пусть Сора танцует тебе, пусть кормит виноградом и развлекает учтивой беседой. Через пару дней ты насытишься и выкинешь ее прочь, вот только и новая наложница подарит тебе лишь краткое забытье. Потому что никто и ничто не заполнит пустоту внутри. Теперь я действительно верю, что твою душу украли при рождении.

Последние слова девушка процедила медленно, глядя Ильшенису прямо в глаза. Пусть не думает, будто сумел сломать ее. Да, тогда, в пещере, Камилла действительно позволила себе поддаться чувствам и с головой погрузилась в омут безумия. Что ж, ардек выбрал отличный способ заставить отбросить грезы. Вот только она скорее откусит себе язык, чем признается, что боль разрывает изнутри, а глаза обжигают невыплаканные слезы.

- Да, ты не останешься в одиночестве. Подданные, советники, наложницы не дадут тебе скучать. Но даже в шумной толпе ты будешь один. Ведь советник и друг далеко не одно и то же, и наложнице никогда не отогреть сердце, как под силу лишь возлюбленной, а все действия, совершенные по указке, не принесут настоящей радости. Ты ведь уже задумывался об этом, каково это - быть правителем, хозяином целой провинции и одновременно не владеть ничем?

Музыкантам никто не давал разрешения прекратить играть, но они остановились сами. Повисшая тишина была нехорошей, тревожной, опасной. Казалось, все затаили дыхание и теперь настороженно дожидались реакции Ильшениса.

Ардек же не торопился принимать решение. Откинувшись на диван, мужчина словно нарочно дразнил гостей, заставляя их нервничать все сильнее. Сама же Камилла чувствовала, как ярость буквально разрывает ее изнутри. И, когда Ильшенис окинул ее нарочно оценивающим взглядом, будто прикидывая, стоит ли избавляться от старой игрушки ради новой или лучше приберечь ее, ответила пренебрежительным фырканьем.

- Ты виновата. Ты оскорбила меня, Борхана и… - окинув улыбнувшуюся наложницу задумчивым взглядом, Ильшенис сделал паузу. - И Иксору.

Новое имя в его устах прозвучало необыкновенно нежно и тепло. Будто мед, разлившийся в воздухе. Наложница польщено кивнула и расплылась в лучезарной улыбке. Точь-в-точь кошка, наконец то дождавшаяся, когда мышь попадется ей в лапы и предвкушающаяся трапезу.

В зале по-прежнему было душно, но Камилла ощутила, что ее бьет ледяная дрожь. Сглотнула ставшую горькой слюной, и с подчеркнутым спокойствием взглянула на соперницу. Все равно она вряд ли подозревает, что значит ее имя.

«Иксора. Пламенный цветок или огонь джунглей. Редкий, экзотический, капризный и ужасно дорогой цветок».

Слова всплывали в памяти сами. Камилла читала эту книгу год назад, но стоило прикрыть глаза, как иллюстрации оживали.

Сочетание темно-зеленой листвы с яркими шапочками красных соцветий. Цветы похожи на крохотные звездочки, вот только в отличие от настоящих звезд, светящихся мягки бело-желтым светом, они пылают огнем.

Иллюстрированный справочник ей подарил один из поклонников, посчитавших, что это будет куда интереснее обычного букета. Мол, все равно бы скоро завяли, а вот нарисованные цветы останутся с ней навсегда. Опять же, и новые знания пригодятся.

Действительно пригодились.

«Иксора символизирует страсть и является идеальным подарком для любимого человека».

«Об этом ты вспомнил, нарекая ее?», - рвались с губ слова, но Камилла лишь сильнее сжала кулаки.

Нет, хватит с нее. Не к лицу настоящей леди унижаться, закатывая дешевые истерики. Она и так, поддавшись эмоциям, сказала слишком много.

- Что же мне с тобой делать? - в голосе Ильшениса слышалась скука.

Он лениво перебирал пальцами по подлокотнику дивана и сейчас выглядел раздосадованным необходимостью отвлекаться от пожирания взглядом Иксоры и как-то улаживать разгоревшуюся ссору.

Наверное, стоило испугаться, все-таки наказание за любую попытку проявить своеволие было весьма строгим.

Но даже воспоминание о ночи, проведенной взаперти со змеями, не вызвало совершенно никаких чувств. Умом Камилла понимала, что сейчас решается ее судьба, но сердце оставалось спокойным. Просто ровно билось в груди, не сжимаясь, не пропуская удары и не пытаясь ухнуть в пятки. Будто бы она внезапно разучилась чувствовать и испытывать какие-либо эмоции.

- Извинись. Попроси прощения у нас, - наконец принял решение ардек.

Он довольно улыбнулся, а Камилла почувствовала, как сердце покрывается льдом. И с каждым ударом сердца холод распространяется по всему телу.

- Если твое раскаяние покажется искренним и тронет мое сердце, возможно, наказание не будет слишком жестоким. Не хотелось бы портить столь нежную кожу, - лениво растягивая слова, Ильшенис даже потянулся вперед, намереваясь потрепать ее за щеку, как послушного домашнего питомца.

Камилла сама не поняла, как отпрыгнула в сторону. Врезалась в слугу, как раз несшего напитки гостям. Со звоном разлетелись осколки бокалов, завизжала облитая вином Иксора, выругался Борхан. Все это Камилла отметила лишь вскользь. В ушах стучала кровь, а потерявший все краски мир закружился перед глазами.

- Никогда. Я не стану извиняться перед теми, кого не уважаю, - на этот раз ее голос прозвучал сухо и отстраненно.

Камилла не собиралась больше обвинять и ругаться, просто сказала то, что думала. Равнодушно взглянула на Ильшениса, безо всяких усилий выдерживая взгляд его пожелтевших глаз.

Впрочем, мужчина также превосходно умел менять маски и знал, когда давать волю эмоциям совершенно неуместно и даже опасно. А потому, откинувшись на спинку, подманил слугу, сделал пару глотков вина из поданного бокала и лишь после небрежно бросил:

- Выпороть.

Придворные тут же зашептались. Кажется, столь строгого наказания не ожидал никто, но ардек явно не собирался менять решение.

В памяти вновь ожили недавние события. Палящее солнце, наполненный болью крик Колокольчик, свист хлыста, разрезающего воздух. Да, в действительности наказание оказалось лишь уловкой, очередной игрой Ильшениса, но страх подруги и ее собственный ужас были настоящими.

Убедившись, что от прошлой любимицы больше не будет шума, Иксора торжествующе улыбнулась и сделала маленький шажок к Ильшению. Впрочем, ардек заметил ее движение, но не стал сердиться и напротив, поманил наложницу к себе.

Камилла смотрела, как, не утерпев, мужчина буквально дернул Иксору к себе, вынуждая сесть рядом на диван. Собственнически обнял за талию, благодарно взглянул на Борхана, угостил вином. Смотрела и отказывалась верить собственным глазам.

Это просто не могло быть правдой. Ведь не может быть, чтобы одного человека, пусть даже очень похожего, оказалось так легко заменить на другого. И теперь Ильшенис ласково касался волос Искоры, шептал на ухо что-то смешное и держал за руку.

Обитатели гарема с любопытством следили за новой любимицей (что уже не вызывало сомнений) и совершенному никому не было дела до нее.

Дин закусил губу и сжал кулаки, но стоило мимо пройти слуге, как парень тут же сосредоточился на бокале с вином, выкинув все прочие мысли из головы. Сахим предпочел отвести взгляд, а после и вовсе отвернуться, будто не видя происходящего, он мог внушить себе, что не имеет к этому отношения. Побледневшая Колокольчик, напротив, не сводила с нее взгляда и казалась застывшей статуей. А вот во взгляде Розы читалось неприкрытое злорадство. Крутящаяся рядом Мирабелис скрывала эмоции более искусно, но и ее улыбка была скорее торжествующей, чем сожалеющей.

Не забыли о ней только слуги. Почувствовав на плечах тяжелую хватку, Камилла нервно вздрогнула. Впрочем, практически сразу гордо выпрямилась и быстро зашагала в сторону выхода.

И уже переступая порог, краем глаза заметила, как Ильшенис вручает Иксоре шкатулку с изумрудным комплектом, некогда не оцененным ею.

- Ну что, доигралась? А ведь я предупреждала! - вездесущая калфа уже была в саду, распоряжаясь, кому из слуг нести веревки и хлыст. - Нельзя постоянно играть с огнем, рано или поздно он обожжет тебя. Подумаешь, подарили новую наложницу, в гареме так всегда происходит. Была бы умнее, избавилась бы от соперницы, не поднимая шум.

Под ее взглядом Камилла почувствовала себя напроказничавшим ребенком. Наверное, калфа ожидала, что сейчас наложница начнет плакать и каяться в собственной глупости, умолять не наказывать ее так строго и замолвить словечко перед ардеком.

Вместо этого девушка подняла голову вверх, глядя на небо. Прохладный ветерок приятно остужал разгоряченное лицо, развевал невесть когда успевшие рассыпаться по плечам волосы и забирался под одежду. Ночь выдалась облачной и парящие в воздухе магические огни с трудом освещали даже небольшое расстояние.

Впрочем, сейчас Камилла радовалась сумраку. Чернильная мгла словно мягко обнимала ее за плечи, скрадывала все звуки, приглушала чувства. Хотелось закрыть глаза и раствориться в темноте, забыв обо всех переживаниях.

- Знаешь, в прошлый раз, когда тебя наказали страхом, господин был в ярости. Вернее, разговаривал он очень холодно, но смотрел так, что у меня чуть душа не вылетела, - невесть с чего разоткровенничалась Бахайса. - Вот только вряд ли Ильшенис сменит гнев на милость во второй раз. Нечего было лезть на рожон! Не можешь избавиться от аристократических замашек сама, значит, их из тебя выбьют.

По знаку калфы двое слуг привязали Камиллу к столбу, после чего грубо рванули рубашку на спине. По обнаженной коже мгновенно побежали мурашки, и девушка закусила губу. Стараясь не думать о том, в каком унизительном положении оказалась, сосредоточилась на собственных ощущениях.

Толстые веревки больно врезались в кожу и запястья начали неметь. Чтобы хоть немного ослабить давление, Камилла попыталась встать на цыпочки, но удержать равновесие никак не получалось.

- Сколько ударов? - хриплый голос царапнул слух.

Наложница попыталась внушить себе, что леди не должна испытывать страх, но все равно при звуке хлыста, разрежающего воздух, захотелось сильнее вжаться в столб.

«Ну и пусть! Может, физическая боль заглушит душевную», - при мысли, что прямо сейчас Ильшенис уже целует Искору, внутри что-то оборвалось.

- Десять, для начала, - после недолгой паузы отозвалась Бахайса.

- Первый удар, - озвучил кто-то и почти сразу же свистнул хлыст.

Спину обожгло огнем. Камилла выгнулась от боли. Закусила губу, сдерживая рвущийся вскрик.

«Нет, нет, нет. Леди не кричат и не рыдают на потеху толпе. Ильшенис растоптал мою гордость, но я сохраню хотя бы ее остатки», - часто моргая, чтобы справиться с навернувшимися слезами, подумала девушка.

- Второй удар, - равнодушно продолжил отсчет наблюдающий слуга.

«Как же это больно!»

Во рту появился металлический привкус. Девушка сама не заметила, что, пытаясь сдержать крик, прокусила губу до крови.

Теперь уже приходилось прилагать усилия, чтобы стоять ровно, не вжимая голову в плечи и не съеживаясь в ожидании очередного удара.

Мысль, что никакая физическая боль не сравнится с духовной, очень быстро ускользнула прочь. И если сначала Камилла наивно даже обрадовалась наказанию, посчитав, будто таким образом сумеет не думать о предательстве, то теперь проклинала все на свете и готова была даже душу продать, лишь бы палач ушел и ее отвязали от столба.

Нет, способ то помог и о разбитом вдребезги сердце Камилла сейчас совершенно не думала. Собственно, девушка вообще ни о чем не думала. В ушах стучала кровь и звуки музыки доносились едва-едва, будто бы она почти оглохла и разучилась слышать. Ильшенис и Искора стали казаться далекими и ненастоящими, а душащаяся ярость и сводящий с ума холод куда-то исчезли.

Теперь Камилла ощущала только боль. Слуга отчитал лишь еще три удара, и оставалась половина наказания, а девушка уже готова была молить о пощаде.

Спину дергало болью. Казалось, будто боль внезапно обрела тело, отрастила острые зубы и теперь усиленно вгрызалась в каждую клеточку тела. Когда же удар приходился на уже нанесенную рану, девушка изгибалась в путах, после обвисая без сил.

- Шестой удар. Седьмой удар. Восьмой удар, - все так же спокойно, без тени эмоций, комментировал слуга.

«Пусть это закончится. Пусть это скорее закончится», - осталась в голове единственная мысль.

Когда именно наказание подошло к концу, Камилла не поняла. Девушку колотила крупная дрожь, на лбу выступила испарина и услышав чужие шаги рядом, она невольно сильнее прижалась к столбу.

- Все, твое наказание окончено, - отведя взмокшие волосы с ее лица, сочувственно сообщила Бахайса.

В тот же момент слуги перерезали веревки, и Камилла рухнула на колени. Правда, вспомнив, что на ней порвана рубашка, попыталась стянуть ткань и сразу же зашипела от пронзившей тело боли.

Спина горела огнем. В раны словно щедро сыпанули соли и боль даже не думала уменьшаться, становясь лишь сильнее. Больно было шевелиться, больно было пытаться встать, больно было даже дышать.

- А ведь этого можно было бы избежать, - не понимая, что сейчас ей плевать на все, происходящее вокруг, наставительно сообщила Бахайса. - Надеюсь хоть теперь ты немного поумнеешь. Давай руку, помогу дойти до покоев.

Калфа вроде бы искренне переживала и предлагала помощь от чистого сердца. Вот только смотрела при этом с жалостью и раздражением, досадуя, как можно быть такой глупой.

Сцепив зубы, Камилла поднялась сама. Кто-то накинул ей шаль на плечи и ткань мгновенно прилипла к ранам.

- Да, теперь я действительно поумнела. И больше не совершу такой ошибки, - глухо произнесла девушка, двинувшись вперед.

Дорога до собственных покоев показалась как никогда длинной. Камилла вся взмокла, но присутствие Бахайсы волшебным образом придавало сил. В итоге добралась девушка на чистом упрямстве, обещая себе, что осталось потерпеть всего немного и, закрыв дверь, она наконец даст волю слезам, но не тут-то было.

Вместо того, чтобы вернуться на праздник, Бахайса развила бурную деятельность. Разогнала привлеченных шумом наложниц спать, встретила Джабиру и вместе с ней помогла Камилле улечься на кровать.

- Совсем ты себя не бережешь, милая! Такую красоту и так испортить! - сняв шаль вместе с обрывками рубашки, целительница неодобрительно зацокала языком.

- Не думаю, что останутся шрамы. Вряд ли Ильшенис позволил бы меня калечить, слишком дорого стою, - ядовито отозвалась Камилла.

В памяти невольно ожили воспоминания, как когда-то ее точно также наказывала воспитательница. Конечно, била не кнутом, а розгами, но ощущение своей полной беспомощности и невозможности повлиять на ситуацию девушка возненавидела именно тогда. И тогда же поклялась себе, что вырастет и не позволит никому распоряжаться собой.

Теперь все повторялось, но на этот раз глупо было ждать чужого заступничества.

«А ведь я почти поверила Ильшенису. Почти решила, что действительно смогу стать счастливой здесь», - при мысли об ардеке перехватило дыхание.

- Потерпи, будет больно, - предупредила Джабира, а потом полила что-то на спину.

Прохладной жидкость показалась только сначала и уже в следующее мгновение Камилла уверилась, что на нее плеснули жидкое пламя. Если до этого спину дергало болью, то сейчас казалось, будто целительница режет по ранам ножом, хотя женщина всего лишь осторожно обрабатывала их.

- Почти все, - от рук Джабиры повеяло холодом.

В комнате запахло травами, и девушка с облегчением ощутила, как спина начинает неметь. Правда, при попытке пошевелиться задремавшая было боль с удвоенной силой вгрызлась в раны.

- Лежи спокойно, - целительница дотронулась до плеч. - Это заклинание ускорит заживление, но чтобы не осталось следов, нужен полный покой.

- Колокольчик сегодня переночует в общих покоях. И твою зверюгу я тоже отдам ей, - калфа попыталась схватить Лу, но обезьянка ловко вывернулась и спряталась под кровать.

- Не надо, Лу мне не помешает, - еще пару минут назад Камилла мечтала об одиночестве, но сейчас внезапно испугалась остаться одной.

- Как знаешь, - вместо того, чтобы вступить в спор, внезапно согласилась Бахайса. - Отдыхай. И подумай как следует чего ты хочешь от жизни перед сном.

ГЛАВА 13

- Эй, ты спишь?

Из столь желанного забытья Камиллу вырвал тихий голос. Ночной гость явно пытался вести себя как можно осторожнее и не шуметь, но стоило ему наткнуться на Лу, как все планы мгновенно рухнули. Встрепенувшаяся обезьянка поспешила вскарабкаться ему на одежду и нагло запищала, требуя внимания.

- Прости, Лу, сегодня я без гостинца, - ссадив обезьянку на вторую кровать, Дин опустился на корточки. - Как ты себя чувствуешь?

- Сказочно! Всегда мечтала узнать, какие ощущения испытывает человек, избитый кнутом, - сил на то, чтобы продолжать притворяться и держать лицо, совершенно не осталось, так что фраза прозвучала зло и желчно.

- Ты сердишься на меня за то, что не заступился за тебя или на Ильшениса за выходку с новой наложницей? Вот только, поскольку его здесь нет, вымещаешь скопившуюся злость на мне? - глядя ей прямо в глаза, уточнил парень.

- Оставь меня в покое, - упрек Дина был справедливым, но копаться в собственных чувствах, и так жутко перемешанных, не хотелось и Камилла уткнулась лицом в подушку.

Правда, Дин не был бы Дином, если бы сразу же выполнил просьбу и не попытался перекрутить все по-своему. Девушка почувствовала, как под его весом прогнулась кровать и мысленно выругалась, досадуя, что ей отказано даже в такой малости, как одиночество.

- Ильшенис поступил с тобой ужасно несправедливо! - между тем запальчиво воскликнул Дин. - Вот только я не обладаю должным авторитетом, чтобы помешать ему. Не уверен, что даже Фарид смог бы. Ильшенис хороший правитель, но слишком уж импульсивный. Если вобьет что-то себе в голову - ни за что не отступится и не свернет в сторону.

- Я заметила, - как не пыталась Камилла сохранять молчание, но при воспоминании, как ардек решил завоевать ее, не выдержала.

- Ну вот, и я о чем! Любую преграду Ильшенис бы смахнул, не глядя. И вздумай я спорить на празднике, сейчас бы сидел в своих покоях под домашним замком, - теперь в голосе друга прозвучала неприкрытая обида. - Поэтому, раз я не мог помешать наказанию, то решил выждать удобный момент.

- Чтобы теперь сидеть в моих покоях? - все же приподнявшись на кровати, девушка окинула гордого собой Дина сердитым взглядом.

- Чтобы поделиться с тобой гениальным планом! - ничуть не смутился парень. - Я помогу тебе сбежать из дворца.

- Ч-что? - не поверив собственным ушам, ахнула Камилла. - Сбежать?

- Или ты все равно хочешь остаться? Даже несмотря на…. - неправильно оценив ее замешательство, Дин взмахнул руками, указывая на спину.

- Нет! Нет, я не хочу здесь оставаться! - при попытке пошевелиться раны заныли, но Камилла все равно села в постели, прижимая простыню к груди. - Просто разве побег возможен? И почему ты решил мне помогать? Ильшенис же наверняка отыграется на тебе!

- Потому что нельзя поступать так с любимым человеком, - голос Дина прозвучал глухо и проникновенно. - А то, что Ильшенис любит тебя, не секрет ни для кого во дворце. И такое наказание… В него словно демон какой-то вселился!

- Или скорее, Ильшенис устал притворяться и вспомнил, кем является, - глухо произнесла девушка.

Перед глазами вновь промелькнули их верховые прогулки и разговоры по душам. То, как ловко Ильшенис манипулировал ее чувствами, пытаясь заставить разувериться в отце и отказаться от дома. Даже нападение предстало сейчас совсем в новом свете. Да, ардек вряд ли стал бы рисковать жизнью ради выигрыша в споре, но вот обернусь уже случившиеся обстоятельства в свою пользу…

Мир перед глазами начал расплываться и Камилла часто-часто заморгала, приказав себе срочно подумать о чем-то другом.

- К тому же я много разговаривал с Колокольчик, - продолжил Дин. - До знакомства с ней я не слишком задумывался, как живется наложницам. А потом Колокольчик рассказала, что испытала, когда Ильшенис едва не избил ее плетью, чтобы заставить тебя вернуться. И вроде бы на самом деле ее никто и пальцем не тронул, но у меня внутри все так взбурлило, стало тесно дышать и сердце едва не выпрыгнули из груди.

- Да, Колокольчик тяжело пришлось, - обрадовавшись возможности выкинуть Ильшениса из головы, Камилла улыбнулась.

Все-таки и Дин, и Колькольчик были искренними, порывистыми и по-настоящему преданными людьми, так что девушка хотела, чтобы они обрели совместное счастье.

- В общем, план у нас такой. Фарид собирался покинуть страну, и ты можешь отправиться вместе с ним. Момент самый подходящий, стража больше следит за теми, кто входит во дворец, чем за теми, кто его покидает. Опять же, Ильшенис сегодня о тебе не вспомнит, а завтра будет поздно, - принялся деловито выкладывать парень. - Главное, не попасться на дежурных стражников. И ты сможешь идти? Я могу понести на руках, но это точно привлечет внимание…

- Чтобы покинуть это место, я даже по горящим углям пройду, - вспомнив, что Ильшенис уже заставил ее проходить через нечто подобное, Камилла криво усмехнулась. - Что касается стражи, эту проблему я тоже решу. Только не пугайся и не сочти меня сумасшедшей, пожалуйста. Хизер!

- Ты уверена в этом? - появившаяся в комнате девушка смотрела серьезно и сочувственно. - У тебя не будет возможности вернуться и начать все заново. Ильшенис не простит предательства и не захочет увидеть вновь.

- Именно об этом я мечтаю больше всего, - отрезала Камилла.

Наверное, что-то такое при этом отразилось на ее лице, потому что призрак открыла было рот, но оценивающе посмотрела на нее и покачала головой.

- Пусть это будет твоим решением, - наконец произнесла Хизер.

- Поможешь мне одеться? - облегченно вздохнув, Камилла перевела взгляд на Дина.

Конечно, истинная леди никогда не показалась бы перед джентльменом в неглиже и тем более, не стала бы прибегать к его услугам в столь щекотливом деле. Вот только после публичного наказания девушка разучилась испытывать стыд. К тому же пунцовый друг смущался за них обоих и так старательно отводил взгляд, что паранджу пришлось переодевать несколько раз.

- Лу мы заберем собой, - покосившись на играющуюся с шалью обезьянку, безапелляционно заявила девушка.

- Если Лу поднимет шум… - по лицу Дина читалось, что он очень хочет согласиться, но также отчаянно старается быть голосом разума. - Я ведь отделаюсь обычным выговором, но не представляю, что ждет тебя.

- Если оставить Лу здесь, Ильшенис не упустит возможности выплеснуть гнев на того, кто дорог мне, - упрямо повторила Камилла.

- Не беспокойся. Животные ведь чувствуют мое присутствие, я прослежу за Лу, - вмешалась в спор Хизер.

Подхватив Лу на руки, девушка окинула цепким взглядом комнату, пытаясь понять, ничего ли не забыла. В общем-то, ее вещей здесь и не было. Даже платья, которые она носила еще в той прошлой, свободной жизни, и надевала на ужин, принадлежали Ильшенису.

- Может, хоть подарки заберешь? - догадавшись о ее мыслях, предложила Хизер.

В ответ Камилла лишь отрицательно покачала головой. Девушке хотелось начисто вычеркнуть этот кусок биографии из своей памяти, а любая из подаренных вещей напоминала бы о пережитом унижении.

- Подожди, а Фарид точно согласится мне помогать? Мы едва знакомы, - шагнув к двери, запоздало спохватилась Камилла.

- Вполне достаточно, - Дин весело улыбнулся и подмигнул ей. - Фарид уплыл бы после прощания с Хизер, но задержался из-за тебя. И принял решение уехать лишь после того, как уверился, что твои отношения с Ильшенисом весьма серьезны.

- Что ж, в таком случае, нас больше ничего не задерживает, - спина продолжала болеть, но девушка улыбнулась одной из самых лучезарных своих улыбок.

Покинуть дворец удалось практически без труда. Вернее, Камилла прекрасно понимала, что без помощи Хизер они не прошли бы даже первого коридора, но призрак вовремя предупреждала обо всех людях, идущих впереди.

- Здесь практически нет ловушек, - более того, даже рассказала, как воспользоваться очередным потайным ходом. - Ильшенис об этом месте не знает, я специально искала его для тебя.

- То есть, ты знала, что я захочу сбежать? - невольно Камилла задумалась, не обладают ли призраки способностью предвидеть будущее.

- Скорее, я предполагала подобную возможность, - Хизер ограничилась многозначительной улыбкой. - Ты ведь как огонь, способна как разжечь всех вокруг себя, так и сгореть сама. Сейчас Ильшенис поступил слишком… опрометчиво и боюсь, оставшись здесь, ты наделаешь много глупостей. И пусть я тоскую в одиночестве, но не хочу заполучить компанию. Ты сойдешь с ума из-за вечного холода, поселившегося внутри.

- Думаешь, Ильшенис мог приказать… убить меня? - внезапно севшим голосом выдохнула девушка.

- Он - никогда, - уверенно заявила призрак. - Но не так ли давно ты сама пыталась свести счеты с жизнью? Или смогла бы равнодушно наблюдать, как Ильшенис признается в любви другой?

- Да с кем ты все время разговариваешь?! - покрутив головой по сторонам, но не обнаружив ничего, кроме висящего на паутине толстого паука, потребовал ответа Дин.

- Ты мне не поверишь. - Камилла обреченно вздохнула.

Врать другу, рискнувшему ради нее всем, она не могла, вот только также не представляла, как сказать правду. И пусть Сахим твердил, что способность видеть призраков это особый магический дар, а не сумасшествие, все равно это было слишком непривычно, чтобы Камилла смирилась и смогла довериться кому-то еще.

- Ты звала Хизер. Хочешь сказать, что действительно ее видишь? - но Дин все понял и сам.

- Вижу. И разговариваю с ней так же, как сейчас с тобой, - подтвердила Камилла. - Она слева от тебя.

- В самом деле? - естественно, Дин поспешно обернулся в указанную сторону.

Никого не увидел, но, не доверяя зрению, вытянул руки и тщательно ощупал пустоту.

- Если Хизер здесь, пусть скажет, что я сейчас делаю! Только ты отвернись! - на всякий случай друг тоже повернулся к Камилле спиной.

- Этот ребенок показывает язык и сжимает левый кулак, - Хизер скорчила гримасу, давая понять, какого мнения о выходке Дина.

- Дин, показывать призраку язык невежливо. И надеюсь, кулак ты сжал не для того, чтобы попытаться подраться с призраком? - как можно строже вопросила девушка, оборачиваясь.

- Невероятно! - у развернувшегося Дина отвисла челюсть. - Ты в самом деле видишь Хизер! Насколько же мне повезло познакомиться с тобой, ты удивительная! Просто кладешь талантов! Но… Норита, если ты видишь Хизер, почему не рассказала ничего Фариду? Он бы озолотил тебя за возможность увидеться с возлюбленной!

- Или счел бы шарлатанкой, - криво усмехнулась Камилла.

- Я бы за тебя поручился! И ты ведь действительно ее видишь, - никак не желал отступаться от пришедшей идеи Дин.

- Боюсь, чтобы убедить твоего кузена, понадобились бы очень серьезные доказательства, - при всем желании представить всегда собранного и сосредоточенного Фарида кривящего гримасы и подмигивающего призраку никак не получалось. - А я слишком мало знаю о своем даре, чтобы суметь в полной мере воспользоваться им.

- Фарид очень любил Хизер. Если бы ты рассказала что-то, известное только им двоим, он поверил бы безоговорочно, - убежденно проговорил Дин.

- Только вот я ничего подобного не знаю. Хизер… - Камилла покосилась на призрачную девушку, отлетевшую в сторону, но вздрагивающую при каждом упоминании имени любимого. - Хизер больно вспоминать о прошлом, и я не имею никакого права заставлять ее.

- А что, если…. - судя по вспыхнувшим глазам Дина, единственным способом заставить его замолчать был кляп.

- Пожалуйста, давай поговорим об этом за пределами замка! - перебив его, взмолилась девушка. - Сейчас нам и без Хизер есть, о чем беспокоиться!

Здравый смысл в Дине победил любопытство с огромным трудом и друг, пусть и неохотно, но оставил опасную тему. Камилла опасалась, как бы теперь парень не начал вспоминать Ильшениса, но оставшуюся дорогу они проделали в тишине.

- Вот, это путь на свободу, - указала Хизер на еле заметный выступ в стене.

Дождалась, пока Дин устремится вперед, чтобы активировать рычаг и окликнула Камиллу.

- Да, я тебя слушаю. Что случилось? - видя, что призрак не находит себе места, девушка ободряюще улыбнулась.

- Я… я хочу тебя кое о чем попросить, - Хизер на мгновение подняла взгляд, но почти сразу вновь уткнулась в пол.

- Конечно! Ты так часто приходила мне на выручку, что я твоя должница, - решив не вспоминать сейчас, сколько раз при этом призрак действовала в своих интересах, уверенно произнесла Камилла.

- В общем, дело в том… Как бы сказать… Норита, разреши мне отправиться с вами! Только до корабля, а потом я вернусь обратно. Это отнимет много сил, поэтому я не обижусь из-за отказа, тебе ведь и так досталось, - вроде бы призраки не могли плакать, но Камилла могла поклясться, что в глазах Хизер блестели слезы.

- Риск меня не пугает, только вот выдержишь ли ты сама? - сейчас Хизер казалась практически прозрачной и слабо мерцала в темноте. - Ты ведь говорила, что воспоминания о Фариде причиняют боль, а здесь придется увидеться с ним по-настоящему.

- Не знаю, - призрак поникла и зябко обхватила себя за плечи. - Но и существовать как раньше не могу. Вдруг он больше не приедет? Никогда себе не прощу, что упустила последний шанс встретиться!

Теперь уже во взгляде призрачной девушки сверкнул огонь. Она сжала кулаки и упрямо вздернула подбородок, явно готовясь пройти через любые трудности ради коротких мгновений счастья.

Невольно Камилла даже позавидовала им. Пусть история Фарида и Хизер закончилась печально, но они по-настоящему любили друг друга и были счастливы.

Еще утром Камилла также считала, что боги наконец послали долгожданную награду за выпавшие испытания и купалась в любви Ильшениса, но ее собственное счастье оказалось миражом. И, стоило потерять бдительность, взлететь до небес, предвкушая безоблачные, счастливые дни, как реальность напомнила о себе.

Рухнуть с высоты прямо на скалы оказалось мучительно больно. Теперь, как девушка не пыталась думать о другом, в голову все равно лезли мысли о том, был ли Ильшенис искренним с ней хоть немного, любил ли? Или же она была лишь добычей, ценным призом, которым хотелось завладеть?

- Норита, на улице никого нет, пошли скорее! - вернувшийся Дин подхватил ее под руку и потащил за собой.

Камилла машинально последовала следом, но на пороге уперлась.

- Хизер, заклинаю тебя своим даром. Ты можешь покинуть дворец и пойти с нами, - девушка медленно, едва ли не по слогам, произнесла каждое слово, представляя, как они напитываются энергией.

Отмахнувшись от явно вознамерившегося засыпать ее очередным десятком вопросов Дина, поспешно покосилась на Хизер.

На первый взгляд, ничего не изменилось. Призрачная девушка по-прежнему слабо мерцала и выглядела практически прозрачной, привычного холода внутри Камилла тоже не ощутила, да и какие-то внешние проявления сработавшего заклинания в виде вспышек или искр отсутствовали.

А потом Дину надоело ждать. Слышать их разговор он не мог, но видимо, прекрасно додумал все сам и решил взять ситуацию под контроль.

- Дамы, прошу, - переступив порог, друг протянул им руки.

Камилла вложила ладонь в его руку и, невесть с чего затаив дыхание, шагнула вперед. Хизер последовала ее примеру и также безо всяких усилий переступила порог. Радостно взвизгнув, закружилась в воздухе, засияв в лунном свете.

- Я.. я почувствовал ее прикосновение. Ладонь будто холодом кольнуло, - держа раскрытую ладонь перед собой, выдохнул обескураженный Дин.

- Да, мы отправимся втроем, - кивнула Камилла. - Хизер нам не помешает. Только не говори никому о ней.

Найти карету и доехать до порта удалось без особого труда. Дин щедро отсыпал золота кучеру, велев гнать как можно быстрее, а после забыть об этой встрече и отправиться в трактир, выпить за здоровье ардека. Возражать против столь приятного приказа возница даже и не подумал, выполнив его в точности.

И теперь они стояли в порту, глядя на пришвартовавшиеся корабли. Камилла помнила, как сильно напугал ее корабль Ильшениса. Тогда деревянное судно показалось ожившим монстром, и только угроза применить арбалет заставила девушку взойти на трап.

Сейчас корабли также тонули в темноте, и разглядеть их в деталях совершенно не получалось. Вот только на этот раз Камилла не испытывала ни капли страха. Напротив, сердце едва не выпрыгивало из груди, а все внутри трепетало от радости.

Свобода! Уже совсем скоро она станет совершенно свободной и навсегда покинет эту гадкую страну.

- Нам на этот корабль, - Дин взмахнул рукой, указывая на ближайший.

- Какой же он красивый! - отлично видящая в темноте Хизер восторженно улыбнулась. - А ведь, сложись все по-другому, я могла бы уплыть с Фаридом на этом корабле. Засыпать и просыпаться под шум волн, купаться в океане и гулять по палубе.

- Пойдем? - наверное, надо было сказать что-то ободряюще-сочувственное, но у Камиллы совершенно не было никаких мыслей в голове, и девушка просто протянула руку вперед.

В отличие от Дина, Камилла не просто ощутила ледяное прикосновение. В ладонь словно вложили кусок льда и холод начал медленно ползти вверх. Первым порывом было оттолкнуть Хизер и подышать на руки, чтобы хоть немного согреться, но вместо этого девушка лишь сильнее стиснула ладонь.

Несмотря на то, что корабль утопал в темноте и казался призрачным, жизнь на нем все же кипела. Сама Камилла не замечала дежуривших матросов, пока они не подали голос.

- Кто такие?

- Простите, мы совсем ненадолго, - одетые в черное фигуры удивительно напоминали ожившие тени и по спине побежали мурашки.

- Между прочим, хорошие слуги знают в лицо не только своего нанимателя, но и его ближайших родственников, - скинув капюшон, строго попенял Дин. - Капитан на месте?

- Простите, господин Кайседин, - видимо, любопытный кузен все время нахождения на корабле постоянно откалывал номера, потому что матросы тут же попрятали вытащенное оружие и расплылись в широких улыбках. - Господин Фарид в каюте, но еще не ложился. Вас проводить?

- Ни в коем разе. Не хочу, чтобы из-за меня вы покинули свой пост и разгневали капитана, - любезно отказался Дин. - Да и не так долго я отсутствовал, чтобы забыть дорогу. Даже с закрытыми глазами найду.

Дурачась, друг тут же поспешил воплотить сказанное и, закрыв глазами руками, бодро зашагал вперед. Камилла осторожно последовала за ним. Не то из-за волнения, не то из-за нехватки сил ноги дрожали, и больше всего девушка боялась споткнуться обо что-то и растянуться на палубе.

- Эй, ну где ты… вы… в общем, долго еще ждать? - толком не понимая, как вести себя с призраком, Дин машинально покрутил головой по сторонам, но в итоге махнул рукой.

- Вообще-то не все чувствуют себя на корабле, как дома, - облегченно улыбнувшись, попеняла ему Камилла.

Хизер медленно парила рядом, то осторожно касаясь бортиков, то замирая и прикрывая глаза, явно представляя, как могла бы гулять здесь человеком. Сама же Камилла чувствовала, как холод все больше охватывает ее изнутри. Ноги потяжелели, будто превратились в ледяные глыбы, и приходилось прилгать усилия, чтобы заставить себя сделать очередной шаг.

Дин же воспринимался веселым огоньком, эдакий беззаботный солнечный луч, который так и заставляет улыбнуться и щедро делиться своим теплом.

- Привыкай. На ближайшие две недели этот корабль станет твоим домом, - с таким видом, будто вопрос о ее перевозке был решенным делом, заявил друг.

А потом развернулся и громко постучался в каюту. Правда, судя по тому, как сразу же после этого пригнулся и покосился на стоящие бочки, Дину очень хотелось спрятаться, не то, чтобы посмотреть, как Камилла станет в одиночку объясняться с кузеном, не то он планировал спрятать и ее, разыграв исключительно Фарида.

- Ты там что, спишь? Между прочим, приличные люди не держат гостей на пороге! - поборов первый порыв, сердито воскликнул Дин.

- Уже за полночь. Приличные люди как раз таки спят в это время, - показавшийся на пороге Фарид выглядел хмурым, но кажется, действительно не спал.

По-крайней мере, волосы были расчесаны, рубашка застегнута на все пуговицы и совершенно не измята, да и взгляд был ясным.

- Не ожидал увидеть тебя. Или Ильшенис все же не выдержал и велел убираться прочь из дворца? - кузен старался говорить строго, но губы дрожали, так и норовя растянуться в улыбку.

- И вовсе нет! - Дин так же старательно изобразил обиду. - Напротив, Ильшенису понравился мой подарок, и мы отлично поболтали. Просто сейчас я оказался куда более нужным здесь.

- Неужели решил отправиться в плавание? - Фарид недоверчиво изогнул бровь. - К чему тогда такая спешка? Мы собирались отплыть на рассвете.

- Не я. Но я нашел тебе пассажира. В плавание отправится она, - решив не тратить слова зря, Дин схватил Камиллу за руку и коварно дернул к себе.

До этого момента Фарид не замечал старательно прячущуюся в тени девушку и, поймав ее взгляд, глухо чертыхнулся.

- Я ведь вижу не призрак, верно? - с отчаянием уточнил он.

У Камиллы так и рвалась с губ фраза, что призрак находится рядом и прямо сейчас, прижав руки к лицу, во все глаза смотрит на любимого, но девушка лишь качнула головой.

- Разве я мог привести к тебе в гости только призрака? - не зная о Хизер, Фарид никак не отреагировал на старательно понизившего голос кузена, а вот Камилла едва удержалась от желания отвесить ему подзатыльник.

Неужели нельзя было найти другое время для шуток?

- Проходите. Лучше продолжим разговор в каюте, - смирившись, что свалившаяся ему на голову проблема не растает в воздухе, Фарид посторонился, позволяя им пройти.

Каюта оказалась средних размеров и обставлена достаточно просто. Впрочем, один стоящий на столе магический глобус стоил как четверть корабля, но в плаваниях без него никуда.

- Раздевайтесь, располагайтесь, рассказывайте, - на правах хозяина Фарид занял кровать и скрестил руки в ожидании.

Сняв плащ, Камилла присела на стул. Из-за продолжающей болеть спины осанка вышла идеально прямой, холод внутри морозил все эмоции, и как подозревала девушка, со стороны она производила не слишком дружелюбное впечатление.

Дин, продолжая дурачиться, перевернул стул и оседлал его, опершись о спинку стула. Хизер же опустилась у ног Фарида, жадно внимания каждому слово любимого.

Мужчина при этом передернул плечами и замер, прислушиваясь к чему-то. Камилла почти уверилась, что Фарид сейчас сам догадается о присутствии призрака, но тут Дин скрипнул стулом и он мгновенно сосредоточился на более насущной проблеме, выкинув из головы все прочие мысли.

- Кайседин, я тебя слушаю. Как подсказывает интуиция, Ильшенис понятия не имеет, что Норита находится здесь и вряд ли придет в восторг, обнаружив пропажу любимой наложницы, - скрестив руки, холодно произнес мужчина.

- Не обнаружит. Любимая наложница Ильшениса находится рядом с ним и наверняка сейчас танцует свой лучший танец, - как не пыталась Камилла сказать это равнодушно, голос все равно дрогнул.

- Так сложились обстоятельства, что Норите нет больше смысла оставаться в гареме, - понимая, насколько больно ей вспоминать, уклонился от прямого ответа Дин. - А поскольку твой корабль достаточно большой, на нем без труда поместится один пассажир.

- Ты хотел сказать, два пассажира? - при словах Фарида Хизер прижала руки к лицу и едва не свалилась на пол, вот только мужчина имел ввиду вовсе не ее. - Насколько мне известно, Лу купил Ильшенис. И ты предлагаешь тайно увезти две вещи, принадлежащие ардеку?

- Лу принадлежит мне, это подарок, - Камилла погладила забравшуюся ей на плечо обезьянку по голове. - И я не принадлежу ардеку. Мной никто не смеет распоряжаться!

- Меньше пыла, цветочек, - Фарид недовольно поморщился. - Я уверен в своих людях, но все же не стоит рисковать зря. В противном случае будешь пытаться внушить стражникам, что является совершенно свободной. Вот только учитывая, что все знают о новой любимице ардека, гордой чужачке с мраморной кожей и кошачьими глазами…

Продолжать мужчина не стал, но все было понятно и так. Камилла еще сильнее выпрямилась, сглотнула ставшую горькой слюну, лихорадочно пытаясь подобрать нужные слова.

Вот только как описать чувство, когда все, что ты любил и во что верил просто втаптывается в грязь? Как передать ту боль и то поселившееся чувство пустоты внутри, когда понимаешь, что у тебя больше не осталось ничего, в чем можно было черпать силы. Ни любви, ни гордости, ни чести.

- Фарид, какая муха тебя укусила? - бесцеремонно вопросил Дин. - Скажи прямо, ты поможешь или я зря уговорил Нориту покинуть гарем? Только вот вернуться она не сможет, а за побег ее сильно накажут.

- То есть, я правильно тебя понимаю? Ты, не разведав как следует обстановки и не просчитав последствий своих действий, уговорил наложницу сбежать и лишь теперь спохватился, что план не то, что трещит по швам, а уже развалился на части? - сплетя пальцы вместе, капитан окинул кузена уничижительным взглядом.

- Может быть, ты прочитаешь мне лекции потом? - нахмурившись, исподлобья покосился на него Дин. - Хоть в каюту под домашний арест посади, но сейчас главное - помочь Норите!

- В таком случае, я советую подумать, как ты станешь объяснять ее временное отсутствие и последующее возвращение Ильшенису. Учитывая, что он наверняка придет в ярость - задание не из легких, - равнодушно бросил Фарид.

- Выходит, ты отказываешься? - не ожидав подобного решения от старшего родственника, ахнул Дин. Подался вперед и едва не свалился со стула. - Но почему? Не понимаю, ты же сам говорил, что Норита нуждается в помощи! И с Ильшенисом несколько раз встречался, чтобы заставить пересмотреть свое отношение к наложницам!

- И я достиг своей цели, - капитан остался невозмутимым. - Все, что можно было сделать, сделано. Дальнейший путь Ильшенис с Норитой могут пройти лишь самостоятельно, рука об руку.

- Фарид, если бы ты был сегодня на праздновании, то понял - их дороги разошлись навсегда, - покосившись на перекосившееся лицо Камиллы, воскликнул Дин. - Иначе мы не пришли бы к тебе.

- Не стоит гневить Бога, через его плечо заглядывая в Книгу жизни. Пока мы живы и не шагнули за грань, возможно совершенно все, - философски отозвался Фарид. - Для возлюбленных же и вовсе нет совершенно никаких границ. Вчера громкая ссора и больно ударившая по сердце обида, а сегодня - бурное примирение и ощущение, будто день друг без друга - целая вечность и все плохое случилось когда-то давным давно, еще в прошлой жизни.

- Получается, ты нам мне поможешь, - отказываясь верить в услышанное, продолжал цепляться за какие-то зыбкие надежды Дин.

- Не хочу становиться на пути двоих влюбленных. Я уже потерял свое счастье и не желаю кому-то подобной судьбы, - впервые за беседу с капитана слетела невозмутимая маска, а в глазах отразилась неподдельная боль. - Истинную любовь сложно встретить и еще сложнее узнать, оценить и сберечь. Не позволяй сиюминутным порывам растоптать свое чувство. Такая любовь, как у вас, заслуживает того, чтобы вырасти и распуститься красивейшим цветком.

Фарид говорил искренне и в обращенном на нее взгляде сквозило сочувствие, но вместо раскаяния Камилла испытала злость.

- То есть, по-вашему действительно любящий человек способен сотворить такое? - судорожно расстегивая рубашку, девушка смотрела капитану прямо в лицо.

Когда же ткань упала на пол, медленно обернулась, позволяя капитану полюбоваться на разукрашенную ранами спину. Мазь оказалась поистине волшебной и девушка больше не чувствовала боли, разве что мышцы одеревенели, будто бы она наполовину превратилась в статую.

- Не правда ли, очаровательно? В то время, как джентльмены приглашают своих спутниц в театр или в парк, меня сперва заперли в тюрьме со змеями, а после выпороли кнутом. Ильшенис даже был столь заботлив, что не стал запрещать целительнице обработать раны, - каждое слово Камиллы сочилось ядом.

В очередной раз вспомнив, с какой небрежностью ардек отдал приказ о порке, девушка криво усмехнулась. Нет, любимый человек никогда в здравом уме не пожелал причинить боль своей избраннице.

- Любовь порой приобретает причудливые формы. Она может пылать яростным пожаром, может пьянить дорогим вином и может затмевать разум, заставляя всего отдаваться на волю чувств, - медленно, словно размышляя вслух, произнес Фарид. - Ильшенис вряд ли сам отдает отчет в своих действиях, но подобное наказание ты могла лишь заслужить. Он никогда не обидел тебя просто так.

- Норита, может, ты все же оденешься? - рискнув приоткрыть один глаз и вновь зажмурившись, взмолился пунцовый Дин.

- Да, конечно, - наклонившись, Камилла подняла рубашку.

Лишь с третьей попытки попала в рукава и принялась застегивать пуговицы. Пальцы мелко дрожали, но девушка даже не замечала этого. В голове поселилась пустота, накатило полное равнодушие.

Продолжать спорить с Фаридом не было никакого смысла. Как и всякий южанин, он считал, что девушке подобает во всем слушаться мужчину. И, нарисовав в голове определенную картину, не собирался менять принятого решения.

«Утоплюсь. Покину корабль и прыгну в воду», - отстраненно подумала Камилла.

Да, когда-то отец учил ее никогда не сдаваться, но все его уроки остались в далеком, кажущемся уже ненастоящим, прошлом. И, как ни прискорбно было осознавать, эту битву она проиграла.

О том, чтобы вернуться во дворец, не могло быть и речи. Убедить Фарида также не вышло, а значит, другого выхода просто не осталось.

«К тому же я так устала. Может быть, хоть за гранью мне позволят насладиться покоем».

Камилла усмехнулась. Холодно, предвкушающе, отстраненно.

- Нет! - словно подслушав ее мысли, Хизер вскинулась вперед. - Норита, не делай глупостей. Исправить это уже невозможно.

- А разве у меня остался другой выход? - одними губами шепнула девушка.

Необходимость делиться энергией с призраком выматывала. У Камиллы похолодели руки, перед глазами то и дело плясали черные мушки, но сейчас девушка радовалась накатившей слабости. Значит, глупое тело не станет сопротивляться и сразу пойдет ко дну.

- Есть! Фарид не сумеет отказать, если его попрошу я, - сцепив кулаки, твердо произнесла Хизер.

- Ты? - Камилла несколько раз моргнула, заставляя себя вернуться в реальность. - Но зачем?

- Просто повторяй за мной, - скорчив гримасу, призрак остановилась возле нее. - Ты говоришь, что никогда не будешь счастлива в неволе, но знаешь ли ты, что такое свобода? Бываем ли мы свободными хоть когда-то? Я родился в богатой семье, мне никогда не приходилось задумываться о том, как заработать на кусок хлеба. Передо мной были открыты все дороги, я сам мог выбрать, как жить. Но также мне хотелось быть достойным сыном и я стал капитаном, потому что этого ждал отец. Уже после я понял, что океан может подарить мне свободу, ведь укротить стихию возможно, лишь посвятив этому всего себя. А после встретил тебя. И понял, что отныне не принадлежу себе. Ты не делала ничего, но все же похитила мое сердце. Пусть я по-прежнему оставался свободным, но без тебя мне не хотелось ничего. Я улыбаюсь, лишь, когда ты рядом и схожу с ума каждую минуту, проведенную вдалеке. Теперь я не слышу голоса океана, ведь все мои мысли только о тебе. Вот только я не хочу прежней свободы, ведь она несет в себе одиночество.

Первую фразу Фарид слушал, по-прежнему невозмутимо глядя перед собой, но сообразив, что именно говорит девушка, изменился в лице. Дернулся вперед, открыл рот, вот только не произнес ни слова.

Впрочем, достаточно было взглянуть на его расширившиеся зрачки и побледневшее лицо, чтобы понять, затея Хизер увенчалась успехом.

- Что… как… - ледяная маска разбилась вдберезги, и казалось, даже воздух вокруг Фарида дрожал.

- Вы ведь прекрасно знаете, что у вашего разговора не было свидетелей, а Хизер не стала бы рассказывать столь сокровенные вещи другим, - угадала его мысли Камилла.

- Она была искренней и доброй. Другие наложницы могли выпытать подробности нашего разговора, - капитан с усилием провел рукой по лицу, словно стирая эмоции.

- Какой же он недоверчивый, - призрак недовольно облетела вокруг возлюбленного.

- А что скажете на счет этого? - подпитывать Хизер становилось все сложнее, перед глазами плясали черные мушки, но Камилла по-прежнему не отводила взгляда. - Знаешь, после этого разговора ты можешь меня возненавидеть. Я прекрасно осознаю, что делаю неправильно совершенно все, но, кажется, я совершенно утратил возможность рассуждать здраво. В этом свитке твоя свобода. Ты больше не наложница и не принадлежишь Ильшенису. Но смею надеяться, ты согласишься принадлежать мне. Хизер, я прошу тебя стать моей женой. Ты можешь ответить только «да» потому что в противном случае я прямо сейчас похищу тебя и увезу прочь отсюда. Океан огромен, один маленький корабль легко потеряется в его водах, и мы не пристанем к берегу, пока ты не согласишься связать наши судьбы.

Голос Хизер дрожал. Она протянула руку вперед, желая коснуться ладони Фарида, но так и замерла, не решаясь сделать последний шаг.

Мужчина же выглядел так, словно его стукнули чем-то тяжелым по голове. Губы то разъезжались в глупую, совершенно счастливую улыбку, то сжимались в тонкую линию. Складывалось ощущение, будто Фарид сейчас балансирует между прошлым и настоящим, позволяя сказанным фразам утащить себя в омут счастливых воспоминаний, но неимоверным усилием воли все же «выныривая» обратно.

- Откуда? Хизер не слышала этого, - капитан тяжело дышал, словно действительно едва не утонул.

И взгляд. Теперь в глазах Фарида плясали безумные огоньки, а лицо напомнило восковую маску.

Вот когда Камилла поняла, почему способности заклинателей столь тщательно скрываются и почему маги стараются без нужды не прибегать к дару.

Это действительно оказалось тяжело. Девушка лишь послушно повторяла за Хизер, но ощущения были такие, словно у нее в душе все переворачивается вверх дном.

Нельзя сказать, чтобы магия приносила Камилле боль. Уж скорее, это просто было неприятно. Словно она залезла в чужую шкуру или напротив, что-то чуждое поселилась внутри. И теперь Камилла понимала, что прикоснулась к чему-то постороннему, не принадлежащему ей, но чужая жизнь засасывала, заставляла чувствовать себя все неуютнее.

- Хизер и не слышала это. При жизни, - медленно, давая возможность Фариду обдумать ее слова, произнесла она. - Но все, что произошло после, не укрылось от ее взгляда.

- То есть, Хизер стала призраком, - много времени капитану не понадобилось. Судя по тому, как нахмурился мужчина, о существовании застрявших между гранями ему было известно. - Кто рассказал тебе о ней? Откуда ты узнала… все это?

- От самой Хизер, - Камилла помедлила, собираясь с духом. Раскрывать все свои секреты ужасно не хотелось, вот только она и так сказала достаточно, чтобы Фарид сумел сделать верные выводы. - Во всем гареме ее вижу только я. И сама Хизер не встречала других заклинателей.

- И… и как она?- голос мужчины дрогнул.

- Можете спросить сами. Хизер сейчас находится здесь, совсем рядом, - сейчас Камилла одновременно ужасно соболезновала Фариду, узнавшему, что даже после смерти его возлюбленная не смогла обрести покой и радовалась, что ему выпал удивительный шанс еще раз перемолвиться с ней хоть словом, сказав все то, что в прошлом казалось не столь важным и срочным.

- Хизер… - порывисто выдохнул Фарид.

Скользнул ищущим взглядом по комнате. Мужчина никак не мог увидеть призрак, но каким-то шестым чувством уловил ее присутствие, замерев как раз напротив.

- Любимая… - улыбка капитана была такой нежной и трогательной, что Камилла невольно прослезилась.

Сделав шаг вперед, Фарид распахнул объятия, и Хизер порывисто кинулась к нему. Обхватила за шею, спрятав лицо на груди и прижавшись так крепко, как только могла. Мужчина медленно сомкнул руки вокруг и прикрыл глаза. Дину происходящая картина наверняка казалась странной, ведь он видел, как кузен обнимает воздух и что-то шепчет в пустоту.

Зато у самой Камиллы при виде отчаянно цепляющихся друг за друга возлюбленных что-то дрожало внутри и сильнее пекло глаза. Сейчас исходящий от Хизер свет померк, и девушка казалась почти живой. Фарид же сцепил ладони с такой силой, будто боялся, что возлюбленная может исчезнуть и изо всех сил старался удержать ее.

- Хизер говорит, что любит вас, ужасно скучает и все на свете отдала бы за возможность хоть еще один раз ощутить на губах жар вашего поцелуя, - на этот раз Камилла не рискнула дословно повторить слова призрака, слишком уж лично это прозвучало. У девушки же так болело сердце, что говорить о любви казалось кощунством.

- Я знал, я чувствовал это. Всякий раз, приезжая во дворец, я слышал, как что-то зовет и тянет меня, - глаза Фарида потемнели от боли. - Выходит, ты всегда была рядом со мной?

- Хизер наблюдала за вами лишь издалека, но старалась не позволять себе и этого. Невыносимо было знать, что ни настоящего, ни будущего у вас уже нет и осталось лишь вновь и вновь перебирать воспоминания прошлого, пытаясь найти успокоение в тех счастливых моментах, - Камилла сама удивилась тому, как глухо и отстраненно прозвучал ее голос.

- Я живу только этими воспоминаниями, - шепнул мужчина. - Каждый день благодарю Бога за то, что он позволил мне узнать, что такое любовь и проклинаю за то, что так быстро отнял ее.

Хизер при этих словах вздрогнула всем телом и затряслась в беззвучных рыданиях.

- Любимая, пожалуйста, понимаю, что это тяжело для тебя, но ответь на один вопрос. После того… - лицо Фарида исказила гримаса, - после того, как ты погибла, я задавал его сотни тысяч раз и теперь, когда встретил тебя вновь, не успокоюсь, пока не получу ответ.

- Вы хотите знать, согласилась ли бы Хизер стать вашей женой? - вспомнив, как мужчина делал предложение на кладбище, оставив кольцо у надгробия, жалостливо уточнила Камилла.

- Ответ на этот вопрос я знаю и так, - у Фарида заблестели глаза, но почти сразу во взгляде отразился холод, а улыбка стала жесткой. - Я хочу знать, кто убил Хизер. Это не могло быть несчастным случаем, как старательно пыталась убедить стража.

Видно, вопросы о смерти причиняли девушке еще большую боль, чем воспоминания и потерянной любви. Призрак выскользнула из объятий Фарида и замерла у окна.

- Я не хочу вспоминать об этом. Все равно изменить ничего нельзя, а раз так, пусть жизнь идет своим чередом, - Хизер колотила крупная дрожь, теперь она мерцала, становясь почти прозрачной, но голос звучал сухо и сдержанно.

- Пожалуйста, поговорите о чем-то другом. Я не уверена, что мне хватит сил долго держать Хизер здесь, а мысли о тех событиях причиняют ей боль, - стоять становилось все сложнее, и Камилла с трудом заставила себя аккуратно опуститься, а не подкошено рухнуть в кресло.

- Нет, ты не понимаешь! Этот кто-то отнял тебя у меня! И продолжает как ни в чем не бывало наслаждаться жизнью после всего содеянного! Я не собираюсь это прощать! Пусть ты не вернешься ко мне, но я отомщу за наше разбитое счастье, - вновь безошибочно найдя возлюбленную взглядом, жестко произнес Фарид.

- Ее жизнь не такая уж и безоблачная. И она сполна заплатила за то, что сделала. Сейчас доказать что-либо все равно уже не выйдет, а я не хочу, чтобы ты отравил свою душу местью, - в глазах Хизер отразилась огромная нежность. - И потом, моя убийца может также не найти покой, а я не хочу скитаться во дворце вместе с ней.

- Тогда может, моя компания покажется тебе более предпочтительной? - безумно усмехнувшись, мужчина выхватил кинжал.

- Нет! - крик Камиллы и Хизер слился в один. Правда, дальше заговорила призрак, и девушка принялась повторять за ней. - Фарид, умоляю, не делай этого. Я не знаю, что держит души здесь, и не желаю для тебя такой судьбы. Все равно мы не сможем быть счастливы, а значит, не надо мучить себя. Если хочешь помочь мне, если действительно любишь меня, выполни одну мою просьбу.

- Все, что пожелаешь, - продолжая сжимать сверкающее оружие, порывисто пообещал мужчина.

Дин, пользуясь ролью постороннего наблюдателя, о котором все забыли, попытался подкрасться к кузену и выхватить кинжал, но тот стремительно обернулся. Разжал руку, и оружие упало на пол.

- Хизер, я сделаю любое желание. Все, что заставит тебя улыбнуться и хоть немного отогреет сердце.

Призрак при этом красноречиво уставилась на Камиллу, но девушка медлила. Сейчас Фарид тревожился о возлюбленной и использовать его чувства в своих интересах казалось ужасно подлым и эгоистичным.

- Ну?! Я не выдержу долго рядом, это рвет мне сердце! - Хизер не могла толкнуть замершую девушку, но потрясла рукой у нее перед лицом.

- Хизер просит, чтобы ты помог мне, - чувствуя, как горло сжимает спазм, сипло выдохнула Камилла. - Увези меня отсюда, помоги сбежать от Ильшениса.

- Выходит, Хизер не верит в вашу любовь? - капитан устало сгорбился и опустился на кровать.

- Это не любовь. Вы готовы на все друг ради друга, даже смерть не смогла убить вашу любовь. А Ильшенис готов на все лишь ради достижения своих целей. И если вам удалось увидеть в Хизер не просто наложницу, а нечто большее, то для Ильшениса я остаюсь красивой и желанной игрушкой. Дорогой куклой, которую можно доставать для развлечения, а после вновь прятать в ящик и задвигать поглубже в шкаф, - передернула плечами Камилла. - Хизер пыталась помочь мне научиться любить Ильшениса. И я даже действительно думала, что полюбила его. Что он стал всем для меня, и я не смогу прожить без его улыбки. Вот только я здесь, но мой мир не рухнул, и небо не упало на землю, а значит, никакая это не любовь.

- Что ж, хорошо, располагайся. Я отвезу тебя домой, - Фарид смотрел на нее, но казалось, мыслями был где-то ужасно далеко. - Хизер, прогуляешься со мной? Я не успел показать тебе корабль при жизни, почему бы не исправить этот недостаток после смерти?

Губы мужчины при этих словах искривила кривая усмешка. Поднявшись, Фарид по-прежнему безошибочно подхватил возлюбленную под руку.

- Звезды отсюда кажутся особенно яркими. А в океане и вовсе ощущение, будто к ним можно прикоснуться.

- Хизер с удовольствием прогуляется, - вставать со стула не хотелось, но Камилла постаралась ничем не выдать своей усталости.

- А ты куда? - вот только капитан окинул ее удивленным взглядом. - Я приглашал только Хизер.

- Но разве вам удастся поговорить без меня? Вы ведь не услышите ни слова Хизер, - теперь настала очередь Камиллы растерянно хлопать ресницами.

- Не беспокойтесь так. Настоящие влюбленные понимают друг друга без слов, - призрак при этом теснее прижалась к капитану, а он нежно улыбнулся.

- Ну вот, как все отлично сложилось! Фарид всегда держит слово, поэтому можешь считать, что ты уже дома, - Дин расплылся в лучезарной улыбке, но взгляд у него остался серьезным.

- Ага, - даже не поняв, что именно он сказал, вяло кивнула девушка.

- Э нет, так дело не пойдет, - поднявшись, друг по хозяйски принялся лазить по шкафам.

Найдя искомое, издал довольный возглас. поскольку Дин стоял спиной, Камилла не видела, что именно он делает, но вытягивать шею и поворачиваться было лень. Напротив, ужасно хотелось смежить веки и провалиться в глубокий сон.

- До дна, - в нос ударил резкий запах, и открывшая глаза девушка недоуменно уставилась на подсунутый стакан с темно-коричневой жидкостью. - Ром отлично восстанавливает силы.

- Что? Мне нельзя пить такие крепкие напитки. Отец будет недоволен, - в голове все окончательно перемешалось и теперь Камилле казалось, будто она находится дома, гостя на очередном светском приеме и флиртуя с многочисленными кавалерами.

- Норита! - чужое имя ударило хлыстом, разбив иллюзии и заставив вернуться в настоящее.

- Камилла. Уже совсем скоро меня опять будут называть так, - облизнув пересохшие губы, тихо произнесла девушка.

- Камилла, потом наиграешься в леди, пей немедленно! - Дин все же сунул стакан ей в руки. - Еще немного и ты же в обморок грохнешься. И что тогда случится с Хизер?

Пожалуй, только упоминание о призраке заставило девушку взять себя в руки и собрать остатки сил. Обнаружив, что уже почти лежит на стуле, Камилла выровнялась и сделала большой глоток. Сразу же глухо закашлялась, почувствовав, как внутри разливается огонь.

- Пей, потом поблагодаришь, - не подозревая, что девушка напротив, желает проклясть его за подсунутую отраву, Дин сам едва не насильно влил в нее все остальное.

На глаза навернулись слезы. Отпихнув таки бывшего друга, Камилла схватилась за грудь, судорожно пытаясь отдышаться.

- Это… кошмар… - договорить девушка не смогла, в очередной раз закашлявшись.

- Ты просто не привыкла, - отмахнулся Дин. - Все матросы наоборот, очень любят ром. Это я еще бренди не нашел! Зато чувствуешь, какой эффект?

Парень смотрел с таким искренним любопытством, что Камилла рискнула прислушаться к своим ощущениям. Пожар внутри медленно затухал и теперь огонь приносил не боль, а умиротворение. Разлившееся в желудке тепло вытеснило холод из сердца, руки и ноги перестало колоть иголками.

- Интересно, долго ли они будут гулять? Фарид так долго не видел Хизер, вернее, уже и не чаял ее увидеть, что наверняка проговорит всю ночь напролет, - покосившись в окно, задумчиво произнес друг.

Не в силах усидеть на месте, Дин даже подкрался было к двери, но в итоге махнул рукой и плюхнулся на кровать.

- Даже не представляю, каково сейчас Фариду. С одной стороны, узнать, что твоя возлюбленная, которую ты оплакал, жива, а с другой - разве это можно назвать жизнью? Ни увидеть друг друга, ни обнять, ни поцеловать. И каждое мгновение думать только о том, как все могло бы быть.

- Думаешь, я сделала ошибку? - все это время Камилла «жила» эмоциями Хизер и теперь задумалась о том, какой воспринял ситуацию Фарид. - Не стоило заговаривать о призраках? Знаешь, я ведь предлагала Хизер поговорить с Фаридом раньше, но тогда она пришла в ужас.

- А теперь на чаше весов оказались не только ее чувства, но и желание помочь тебе, - проницательно заметил Дин. - Просто мне страшно думать о том, что будет дальше.

- Дальше… - эхом повторила девушка.

Прикрыв глаза, сжала занывшие виски. Хизер просила лишь разрешения увидеть Фарида и не строила других планов. Слишком хорошо понимала, что неопытная заклинательница все равно не сумеет большего. И когда Камилла окончательно выбьется из сил, заклинание развеется и призрака вновь притянет к себе дворец.

А Фарид? Сумеет ли он жить как прежде, зная, что Хизер совсем рядом? Более опытный маг наверняка придумает, как организовать им встречи, но принесут ли они счастье? Нет, те недолгие мгновения, проведенные вместе, наверняка обрадуют влюбленных, вот только потом необходимость расставаться будет вновь бредить едва затянувшиеся раны. И, не в силах как быть с Хизер, так и забыть о ней, Фарид станет медленно сходить с ума.

-Норита, мне нужно поговорить с тобой. Скажи своему другу присмотреть за Фаридом. Пусть возвращаются через пятнадцать минут, не раньше, - вынырнув из пола, сосредоточенно попросила Хизер.

- Дин, тебя очень просят составить компанию кузену и дать нам время поговорить наедине, - не сводя с призрака встревоженного взгляда, повторила Камилла.

Конечно, призрак не мог побледнеть, но Хизер была сама не своя. Дергающиеся уголки губ, нервные движения, дрожащие пальцы, все указывало на то, что разговор выдался не простым. А решение, которое приняла девушка, и вовсе не понравится никому из них.

- Что ты задумала? - Камилла дождалась, пока Хизер сядет на стул и положит руки на колени, собираясь с силами. - И точно ли уверена в этом?

- Ты ведь уже сама все прекрасно поняла, - призрак многозначительно улыбнулась. - Я не думала, что встреча с Фаридом пройдет так тяжело. И для меня, и для него. Норита, пожалуйста, цени жизнь, цени любовь, цени каждое мгновение, которое имеешь! Слишком мучительно осознавать, что теперь ты лишена всего!

Спохватившись, что вновь поддалась эмоциям, Хизер судорожно вздохнула.

- Отпусти меня… - еле слышно шепнула она.

- А как же Фарид? Он будет вне себя, когда поймет, что потерял тебя во второй раз! - порывисто воскликнула Камилла.

- Разве ты не видишь? Он уже вне себя, - девушка покачала головой. - Фарид улыбается, но я вижу, как лихорадочно блестят его глаза. Говорит, что давно не был так счастлив, но похож скорее на безумца, чем на обретшего покой человека. Норита, я боюсь. Фарид ведь упрямый. И он действительно найдет способ умереть так, чтобы остаться рядом со мной.

- Но разве уйти это выход? - тихо спросила Камилла.

- А что мне еще остается? Рядом со мной Фариду никогда не начать новой жизни. Я хочу, чтобы он был счастлив. Хочу, чтобы он нашел новую любовь, чтобы вновь научился беззаботно улыбаться, чтобы обрел смысл жизни. Вот только и наблюдать за этим не смогу, ведь это я, я та возлюбленная, которую он выбрал. Меня он хотел назвать своей женой, со мной хотел завести детей и вместе составиться. И я отравлю жизнь любой, кто займет мое место, - голос Хизер прозвучал глухо, зло, яростно.

Будто что-то темное шевельнулось в углах комнаты, и Камилла с ногами взобралась на стул, ощутив, как по полу подул сквозняк. Некстати вспомнились все страшные рассказы и слухи, ходящие о призраках. Да, они нематериальны и не способны нанести физический вред, но очень многие чувствуют их присутствие. А жить, постоянно ощущая чужой взгляд на себе то еще удовольствие…

- Поэтому мне надо покинуть этот мир. Норита, ты не представляешь, как я устала. От воспоминаний, от холода, от этой беспросветности, - съежившаяся девушка уже не внушала страх.

Напротив, хотелось сесть рядом, обнять ее и заверить, что все обязательно будет хорошо.

Вот только хорошо уже никогда не настанет.

- Пусть даже ты сумела меня убедить, но что дальше? Я не знаю, как проводить ритуал и возможно ли это вообще, - слова ощутимо царапали горло и приходилось прилагать усилия, чтобы вытолкнуть их.

- Не увиливай. Мне прекрасно известно, о чем вы говорили с Сахимом, и что ты собиралась сделать, - в голосе Хизер прозвучали стальные нотки.

- Но ты же сама запретила мне искать заклинания, - упрекнула призрак Камилла.

- Не беспокойся, я знаю, что делать. Поспеши, у нас осталось мало времени, - вид у девушки стал ужасно сосредоточенный и собранный, будто речь шла не о ее повторной смерти, а о чем-то будничном.

- А разве ты не хочешь попрощаться с Фаридом? - изумилась наложница.

- Я успею объяснить ему все под конец ритуала. Если сказать сразу, Фарид не позвонит тебе ничего сделать, - покачала головой Хизер. - Ну давай же! У нас совсем мало времени.

Камилла понимала, что девушка совершенно права. Эти самые мысли крутились у нее в голове еще во время разговора с Дином, вот только подумать и действительно сделать оказалось совершенно разными вещами.

- Норита, у нас не будет второго шанса. В конце концов, ты моя должница! Ты мечтала о свободе и я подарила ее тебе! - видя, что наложница продолжает сидеть, припечатала призрак. Правда, почти сразу сложила руки на груди и взмолилась. - Умоляю, я мечтаю о забвении. Подари мне смерть.

- Хорошо, - понимая, что дальнейшие разговоры уже ничего не изменят, Камилла поднялась. - С чего начинать?

- Сначала надо создать круг. Мелом, а после расставить свечи. Зажжешь их, выждешь минуту и сразу задуешь, я ведь мертвая, так что живой огонь не нужен, - говоря, призрак одновременно указывала на ящики стола.

- Откуда ты знаешь, где что лежит? Разве ты была здесь раньше? - праздное любопытство выглядело совершенно лишним, но Камилла просто не могла думать о том, что делает и лихорадочно цеплялась за любую мелочь.

- Я призрак, - Хизер развела руками. - Я могу узнать все, что захочу очень быстро. Они уже идут, повторяй! Откликнись дух, не нашедший покоя. Приди на мой зов, своей силой призываю тебя.

Понятными оказались только первые слова. И вроде бы дальше девушка также говорила обычные фразы, но их смысл упорно ускользал от Камиллы. Она бездумно повторяла все, чувствуя, как в каюте становится все холоднее.

Р-раз и в какой-то момент Хизер возникла уже в нарисованном круге. Два - и свечи вспыхнули серым, почти прозрачным огнем.

- Что происходит? Хизер! - переступивший порог Фарид кинулся вперед, но невидимые чары откинули его прочь от круга.

Три - и в комнате поднялся сквозняк. Воздух стал вязким, обжигающе ледяным, время замедлило свой бег, а потом свечи вспыхнули, и все резко пришло в норму.

- Фарид, прости меня. Знаю, ты многое хотел рассказать, но все главные слова давно сказаны, - тая на глазах, проговорила Хизер и Камилла поспешно принялась повторять за ней. - Я люблю тебя больше всего на свете и твоя любовь лучшее, что случалось со мной в жизни. И если ты тоже любишь меня, умоляю, прости и пойми меня. Моя жизнь окончена, твоя - только начинается. Прожили ее за двоих.

Вскочив, мужчина вновь кинулся вперед. Опасаясь, что заклинание ударит по нему еще сильнее, Камилла попыталась удержать его, но пальцы схватили пустоту.

Впрочем, на этот раз Фарид легко преодолел барьер и, вступив в круг, успел подхватить Хизер. И почти сразу девушка растаяла в его объятиях.

- Прощай, - прошелестел по комнате тихий, наполненный умиротворением голос.

Судя по тому, как вздрогнули Фарид и Дин, они также услышали голос Хизер.

- Вот и все, - Камиллу колотила дрожь, от слабости кружилась голова, но от мысли, что девушка наконец-то обрела желанный покой, по губам скользнула улыбка.

Правда, в приподнятом настроении наложница пребывала лишь до тех пор, пока не поймала взгляд Фарида. По спине пробежал холодок, мгновенно захотелось съежиться, а лучше спрятаться под кровать или в шкаф.

- Что ты наделала?! - выдохнул мужчина.

Сейчас узнать в нем прежнего рассудительного и невозмутимого капитана было невозможно. Черты лица исказила ярость, а зрачки расширились так сильно, что глаза казались черными провалами,

«Действительно, словно безумец!» - промелькнуло в голове предупреждение Хизер.

Сжав кулаки, Фарид шагнул вперед. Камилле не хотелось думать, что мужчина способен ударить ее, но страх оказался сильнее всех прочих чувств, вынудив ее попятиться.

Дин храбро кинулся вперед, вот только увидеть, действительно ли ярость настолько ослепила Фарида, что он позволит себе напасть даже на кузена, Камилла не успела. Мир внезапно расплылся, завертелся перед глазами, и девушка медленно провалилась в темноту.

Вновь возвращаться в реальный мир оказалось тяжело. Камилла чувствовала себя настолько вымотанной, что даже такое простое действие, как открыть глаза, потребовало значительных усилий.

- Норита?! Ты очнулась?! Ты в самом деле очнулась? Мне не кажется, правда?! - радостный вопль заставил девушку застонать.

- Пожалуйста, тише, - любой громкий звук рождал вспышку взрывающейся боли в голове.

- Прости, пожалуйста, - Дин замер, принявшись даже дышать через раз.

Выглядел друг неважно. Сейчас легко было поверить, будто это он на самом деле вызывал призрака и проводил обряд. Встрепанный, бледный, с залегшими кругами под глазами и в помятой рубашке, впечатление парень производил жалкое. Вот только, даже такой замученный и уставший, друг продолжал широко улыбаться, да и взгляд остался бесшабашенно задорным.

- Вот, совсем забыл! - стукнув себя по голове, Дин потянулся к тумбочке.

От усердия едва не уронил стакан на пол, но в последний момент удержал его и поднес к ее губам.

- Ты все-таки нашел виски? - на этот раз жидкость была прозрачная и приятно пахло травами, вот только Камилле совершенно не хотелось пробовать неизвестный напиток.

- Боюсь, если ты сейчас выпьешь, то очнешься как раз к тому моменту, как корабль пристанет к Ремии. Нет, это конечно, достаточно неплохой способ сэкономить время, вот только ты же упустишь такую чудесную возможность полюбоваться океаном, - Дин скорчил гримасу.

- К Ремии? То есть, мы уже плывем?! - Камилла резко села в кровати и закусила губу, пережидая мгновенно нахлынувший приступ дурноты.

Во рту появился металлический привкус, желудок сжался в спазме, стало тяжело дышать.

- Я же говорю, пей! Иначе ничего не расскажу! - Дин бесцеремонно придвинул стакан к ее губам.

Впрочем, сейчас девушке было так плохо, что продолжать капризничать не было сил. Наверное, Камилла даже настоящий огонь сейчас выпила бы, только бы ушла боль, спицей вкручивающаяся прямо в мозг.

- Это целитель оставил, тебе станет легче, - прибег к последнему аргументу друг.

Стоило сделать первый глоток, как желудок прекратил бунтовать, а воздух перестал обжигать легкие. Больше всего напиток напоминал родниковую воду - прохладную, свежую, освежающую до ноющего чувства в зубах и придающую сил.

- Еще, - стакан быстро опустел, а Камилла осознала, что буквально умирает от жажды.

- На этот раз простую воду, - беря графин, предупредил Дин. - Восстанавливающее зелье мощная штука, но действует лучше именно незначительными порциями.

- Теперь рассказывай, - выпив третий стакан, девушка откинулась на подушку. - Сколько я была без сознания?

- Неделю, - тяжело вздохнув, признался Дин. - Мы отплыли на рассвете, скоро ты будешь дома.

- Сколько?! Пожалуйста, скажи, что ты шутишь, - на этот раз мир никуда не уплыл, но Камилле ужасно захотелось обхватить руками голову, а еще лучше, вцепиться в кровать. Почва стремительно уходила из под ног и девушка не успевала осознавать все, что происходит вокруг.

- Можешь выглянуть в окно, - друг поспешно встал и дернулся к стенке, но спохватившись, замахал руками. - Хотя нет, просто поверь на слово. Ты потратила не только резерв, но даже стала тянуть энергию из ауры. Это очень опасно, маг может даже выгореть. А я могу не успеть поймать тебя, если вновь свалишься в обморок.

- Я верю. А где Фарид? - сообразив, что все это время у ее постели дежурил Дин, Камилла преисполнилась благодарностью к другу. - Он уступил мне свою каюту... Хорошо, что не приказал вышвырнуть в океан. Должно быть, Фарид ненавидит меня за то, что я сделала...

- Ну, сначала Фарид в самом деле пришел в бешенстве, - отведя взгляд, смущенно признался парень. - Я пытался поговорить, но он даже не стал слушать. И до утра диким зверем метался по кораблю. А когда начало рассветать, пришел и как ни в чем не бывало заявил, что возвращается во дворец, а корабль поведу я.

- Ничего не понимаю, - Камилла попыталась найти хоть какой-то смысл в действиях Фарида, но потерпела сокрушительное поражение. - Он что, надеется вновь призвать Хизер? Пусть я проводила ритуал впервые, но чувствую, ее больше нет здесь. Хизер ступила за грань и назад дороги нет.

- Я думаю, Фарид это понял, - посерьезнев, кивнул Дин. - Он сказал, что постарается отвлечь Ильшениса и направить на ложный след и лишь когда мы окажемся достаточно далеко, признается, где ты находишься.

- Бедный Фарид! - при мысли, на какие жертвы капитан пошел ради нее, сердце забилось чаще. - Ильшенис будет в бешенстве… Только бы они вместе не наделали глупостей.

- Не переживай, Фарид знает, как вести себя в опасных ситуациях и выкрутиться, - заверил парень.

Собственно, узнав о пропаже наложницы, Ильшенис действительно пришел в ярость. Вопреки собственным словам, он послал за наложницей незадолго до рассвета и едва не зарычал услышав, что ее не могут нигде найти.

И теперь вместо того, чтобы наслаждаться окончанием праздника, разбирать подарки и писать благодарные письма, мужчина лихорадочно метался по покоям.

- Ну что? Какие новости?! - услышав, как хлопнула дверь, Ильшенис мгновенно обернулся, с надеждой глядя на Рошана. - Нориту нашли?!

- К сожалению, я не могу порадовать вас хорошими новостями, господин, - смотритель покоев склонил голову, нарочито пряча взгляд.

- Господин? - как бы ни был встревожен ардек, необычное поведение друга не могло не пройти незамеченным. - С каких пор ты величаешь меня так наедине?

- Нориты нет в гареме и никто ее не видел, - Рошан проигнорировал неудобный вопрос, но хотя бы выровнялся, перестав разглядывать ковер под ногами и скрывать лицо.

- Та-а-ак, - упав в кресло, Ильшенис нервно забарабанил пальцами по подлокотнику. - Любопытная вырисовывается картина. За что я плачу страже, если из гарема похитили самую дорогую наложницу, но никто ничего не заметил?!

- Ты так уверен в том, что ее именно похитили? Неужели не допускаешь мысли, что Норита могла уйти сама? - изогнул бровь Рошан.

- Глупости! - мужчина пренебрежительно фыркнул, выражая свое отношение к столь бредовому предположению. - Норита - умная девушка и прекрасно понимает, какое высокое положение занимает во дворце. К тому же, если от власти она еще могла отказаться, то любовь удержала бы ее крепче любых цепей.

- Любовь… Ты так уверенно рассуждаешь о том, в чем совершенно не разбираешься… - смотритель покоев оборвал фразу на полуслове, словно запоздало спохватился, хотя пауза была сделана намерена.

Кого-то другого Рошану удалось бы одурачить с легкостью, но Ильшенис не зря считался первым в учебе, и навыком плести паутину слов овладел в совершенстве.

- И что именно ты хотел этим сказать? - скрестив руки, ардек окинул друга ледяным взглядом.

- Норита действительно любит тебя. Искренне, страстно, пылко. Вот только любишь ли ты ее? - смотритель покоев ответил прямым взглядом. - Или все дело в споре и тебе просто нравится обладать красивой игрушкой?

- Да дался тебе этот демонов спор! - прорычал Ильшенис. - К чему вообще эти рассуждения? Я хочу увидеть Нориту, а не обсуждать наши чувства! Все-таки надо разогнать всю стражу и нанять новых. Эти хваленые профессионалы своего дела не могут найти одну простую девушку.

Стараясь хоть как-то успокоиться, мужчина встал и направился к столу. Открыв бутылку вина, щедро блеснул его в бокал и осушив в пару глотков. Вытер губы рукавом рубашки, не обратив внимания на оставшиеся следы на белоснежной ткани.

Рошан наблюдал за его метаниями со снисходительной улыбкой. Правда, стоило Ильшенису покоситься на него, как друг мгновенно натянул невозмутимую маску.

- Стражники не виноваты. Прости, но я отдал приказ не искать Нориту, - совершенно спокойно, по-прежнему глядя ему в глаза, произнес Рошан.

- Что? - поставив бокал на стол, Ильшенис изогнул бровь. - Я сейчас ослышался, верно?

- Я отдал приказ не искать ее, - старательно выговаривая каждое слово, повторил смотритель покоев. - Вам не стоит видеться для вашего же блага, слишком опасно.

- И в чем же заключается опасность нашей встречи? - в комнате мгновенно повеяло холодом. - Если не забыл, Нориту пытались убить. И на улице с беззащитной девушкой может случиться… всякое. Неужели это лучше нахождения во дворце?

Ильшенис издевался и не скрывал этого. Голос буквально сочился ядом и на Рошана он смотрел откровенно свысока, чего не позволял себе никогда ранее.

- Ты не понимаешь! - видимо, сидеть в его присутствии смотрителю покоев стало неуютно, и друг поднялся на ноги. - Ильшенис, пусть рядом с тобой Нориту никто не убьет, но ты сломаешь ее, а это куда хуже смерти…

В глазах Рошана сквозило сочувствие, а еще осуждение. Так взрослый смотрит на ребенка, не понимающего, что нельзя таскать кошку за хвост и не оставляющего своих попыток даже после неоднократных увещеваний.

- И ты считаешь, что смеешь оценивать мои действия? - свистяще выдохнул ардек. - Решать, достойны ли они одобрения и вносить свои исправления? Рошан ты мой друг и все это время тебе было позволено очень многое. Сейчас я понимаю, что сделал ошибку, доверив такую власть слуге. Я, демон тебя побери, отдал четкий приказ! Как ты вообще смел пойти против моей воли?!

- Прикажешь тоже высечь меня? Или сразу отрубишь голову? - изогнув бровь, деловито уточнил Рошан. - Ты ведь повелитель, тебе позволено распоряжаться всем вокруг. Одно слово - и чужая судьба безжалостно сломана.

- Я пытался дать ей шанс избежать наказания, - прекрасно сообразив, на что намекает друг, глухо произнес Ильшенис.

Перед глазами мгновенно встала Норита. Гордо выпрямившаяся, со сверкающими от ярости глазами и побледневшим лицом. Такая прекрасная, порывистая и совершенно чужая.

- Заставив публично извиниться? - скептически уточнил друг. - Ильшенис, неужели за столько времени ты совершенно не научился понимать Нориту? Да она под страхом смерти не встала бы на колени и не стала просить прощения.

- Если бы она не замолчала, пришлось бы пригрозить и смертью. Я уже объяснял Норите, как важен авторитет в дворцовых интригах и не ожидал, что она окажется столь глупа, чтобы не понять этого и совершить повторную ошибку, - мужчина раздраженно передернул плечами.

- Если кто и совершает из вас ошибку, то точно не Норита, - покачал головой Рошан. - Как вообще можно было предпочесть такому редкому и удивительному цветку какой-то сорняк? Такие девушки рождаются раз в тысячелетие! Она любила тебя, а ты растоптал ее чувства.

- Только не говори, что не понял моей игры, - опустившись в кресло, ардек откинулся на спинку. - Плевать я хотел на Иксору. Красоту Нориты никому не затмись, все остальные выглядят жалкими тенями на ее фоне. Но мне нужно было убедить всех в обратном.

- Да, ты был очень убедительным, - красноречиво протянул смотритель покоев. - Борхан может чувствовать себя польщенным, его подарок ты выделил среди всех остальных. Теперь точно поползут слухи о дружбе между вашими провинциями.

- Дружбе? В эту чушь поверит только полный идиот! - откинув голову, ардек презрительно расхохотался. - Противно было слушать, как Борхан разливался соловьем! Ах, нас нельзя назвать соседями, ах эта злополучная горная цепь. Та самая, из-за которой наши родители несколько раз устраивали схватки, да и сейчас ведется негласная война. И все из-за залежей алмазов, скрытых в этих скалах.

- В таком случае, может быть объяснишь полному идиоту, случайно занявшему должность смотрителя покоев, какой смысл скрыт в твоих действиях? - язвительно уточнил Рошан. - Дружба с Борханом тебе не требуется, так к чему вообще обращать на него внимание?

- Мне нужна была его наложница. Борхан мнит себя хитрым лисом, но в действительности демонстрирует весьма скромные умственные способности. Понятное дело, что я не мог упустить шанс подобраться поближе к Соре. Борхан наверняка поручил ей вскружить мне голову и попытаться выпытать что-то, а то и убить. И тем самым дал мне превосходную возможность обвинить его в запланированном покушении, ну или выудить из наложницы полезную информацию о ее господине, - коварно усмехнулся Ильшенис.

- Да, весьма хороший план. Только вот платой за твои политические игры послужила Норита, - сам Рошан демонстративно оставался стоять. Правда, повышать голос себе больше не позволял и говорил подчеркнуто сухо. - Могу я полюбопытствовать, не завышенной ли оказалась цена? Иксора удовлетворила все твои потребности?

- С ней еще стоит поработать, - дернул уголком губ, ардек забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. - Но к Иксоре я вернусь, когда разыщу Нориту!

- В таком случае желаю, чтобы удача отвернулась от тебя в твоих поисках, - отвесив издевательский поклон, Рошан стремительно покинул покои.

Ильшенис лишь хмыкнул ему вслед, не чувствуя ни малейшего стремления его останавливать. Друг с детства отличался излишней пылкостью, но остыв и взглянув на события более хладнокровно, он поймет, что поступить по-другому было просто нельзя.

Что же касается Нориты, это также был вопрос времени. Несомненно, сейчас девушка считала, что сумела обхитрить его и упивалась столь долгожданной свободой. Ильшенис же не собирался ей мешать.

Пусть власть натешится иллюзиями, а когда поймет, что в действительности свобода имеет горький привкус, только тогда он предпримет активные действия.

«Ты думаешь, что смогла сбежать от меня. Вот только я всегда найду тебя. Наши судьбы связаны и теперь любые наши дороги будут сливаться в одну», - по губам Ильшениса скользнула предвкушающая улыбка.

Норите удалось выиграть первый бой. Но тем интереснее будет продолжить игру под названием «любовь».