Читать онлайн
"Модуль удачи"

— Ниабрис Сэкс?

— Сеекс, — поправил сидящий через стол холёный мужчина с каким-то обречённым терпением, — младший род дома Базилей, вассал дома Кантосов.

Вёл себя уважаемый Сэкс безукоризненно, на подколки не реагировал и в целом демонстрировал собой тот самый образчик идеального дворецкого. Даже морда была такая же — породистая. Разве что носить предпочитал практичный дорожный костюм вместо ожидаемой ливреи, да заливал в себя полынную настойку ничуть не медленнее самого но Авьязо.

— Так ты дворянин?

— Моя семья приняла совереном дом Кантосов, поэтому вся наша жизнь посвящена служению.

— Дворянин служит дворецким?

Уважаемый Сэкс промолчал, предпочитая уделять больше внимания выпивке, чем выпадам со стороны собутыльника. Пятый день с момента заселения, двенадцатый с отлучки молодой госпожи и второй — с продажи чёртовой обузы.

* * *

Той ночью похмельный Деме оказался во сне в каком-то пространстве, залитым белым, бестеневым светом, отчего и оба ротанговых кресла, и столик с пепельницей казались чужеродными, будто вырезанными из бумаги наклеенными поверх действительности.

Впрочем, самому Деме на такие вещи плевать было глубоко — на столе рядом с пепельницей обнаружилась початая пачка! Марка была незнакомой, бумага на фильтре сигарет почему-то переливалась голографическим зелёным, но в остальном пахла сигарета как надо, на ощупь воспринималась как надо и курилась, даруя те самые ощущения. Так что, недолго посомневавшись, он закурил и плюхнулся в кресло, решив не забивать себе голову высокодуховными угрызениями.

Впрочем, ему и трёх затяжек сделать не дали — воздух вдруг поплыл, исказился, лопнул, и через чёрную трещину прямиком в соседнее кресло плюхнулась одна мерзкая сволочь.

— Да уж, — сокрушённо качнула аквамариновыми косами она, — я подозревала, что тебе ничего доверить нельзя, но чтоб такое…

— Отчепись, неслух.

— Ах так?! Да ты…

Она вскочила было, но Деме поднял палец, и она замерла. Палец пошёл вниз, и нарушительница будто следуя за ним, снова плюхнулась на пятую точку.

— Я, я, — зевнул он, пуская удивительно плотное, тугое кольцо дыма. — Предупреждал, между прочим.

— О чём? Ты девочку, которая тебе доверилась, в рабство продал! Ты нормальный вообще?

— Я ей не отец. Решил проблему как получилось.

— Ты… Ты за неё ответственность взял!

— Не-а, — он снова погрозил косатой пальцем, — даже не пытайся. Мне её навязали. Я бы даже сказал — нАВЬЯЗали, когда я просто попытался спасти ребёнка от смерти.

Зря смотрел. Зря искал в глазах сволочи хоть какой-то проблеск понимания или хотя бы вины. Она считала, что он обязан, и, стало быть… Да только чёрта с два.

«Из принципа ничего этим сволочам делать не стану», — сердито подумал он, прикуривая от сигареты следующую и щелчком отбрасывая окурок.

— Не буду. Ничего не буду делать.

— Тебе придётся исправить свои ошибки.

— Никаких ошибок нет. Как вы ко мне, по-свински, так и я буду. Подсунете ещё один ресквий — я и его в рабство продам. Или замуж выдам.

— Деме…

— Да уже два года как Деме, дальше-то что?

— Разве ты не понимаешь, что пока ты не выполнишь свою миссию…

— Война не начнётся, — перебил Деме, — ты мне мозги не компостируй. Думаешь, я не узнавал насчёт этого вашего, — он сделал в воздухе кавычки пальцами, — «страшного повелителя зла»? Кириарх дело делает, а ты и твои дружки лезут почём зря.

— Но тебя избрали боги!

— Я их об этом не просил! Сидел бы дома, резался в игрушки, горя бы не знал! — Он зло вдарил кулаком по столу. — У вас несколько миллионов в азиатском регионе, наяву грезящих, пока ты перед ними декольте посветишь да позовёшь обарывать зло! Нет, ко мне припёрлась, «пункт назначения» устроила — чуть в самом деле не откинулся. Нет, молчи! — он поднял голос, когда косатая попыталась вклиниться, — я ясно сказал, что меня это не интересует! Я даже книжки попаданческие не люблю, нафига мне такие печеньки?!

— Деме, воля бога неисповедима, и…

— И я явно дал понять, что бесплатно работать не буду. И за два года здесь я не то что зарплаты — помощи минимальной от тебя и твоей умственно отсталой компании не дождался!

Сволочь смолкла, нахмурила чело, задумавшись, а Деме потянулся к уже третьей сигарете. Он развалился в удобном кресле, с наслаждением смолил и вполголоса мурлыкал:

— Караванщик Али забивает…

Мерзкое впечатление создавал, откровенно говоря — человек, которого ни за все блага мира не заставишь испытывать тяготы геройских похождений и спасения всего сущего.

— И ничем тебя не убедишь? — жалобно переспросила косатая.

— Доводы, доводы где? Меня избрали, я благословлён и так далее — это мы уже проходили. Не работает. Знаешь, я успел поручкаться и с Тегерой, и с Астриксом из местных. И знаешь, что? Их устраивает текущее положение дел, так кто вы такие, чтобы лезть в чужую песочницу и ломать работающее десятками тысяч лет?!

— Кириарх — зло…

— Он, конечно, тиран. Но тиран умный — вон как оттяпал себе эксклюзивное право на военные действия. А то, что время от времени с улыбкою весёлой лезет жечь чужие сёла — так никто не идеален, я бы на его месте вообще…

— Сигареты, — вклинилась в монолог богиня.

— Что?

— Я добуду тебе и дам сигареты. Неограниченное количество.

— Хм… Продолжай.

— Ты не герой, боги это поняли по твоему поведению.

— Ну, лучше поздно, чем никогда. Что ещё?

— Поэтому героем должна стать твоя подопечная!

— Ты хотела сказать — бывшая подопечная? — он, хвастаясь, помотал свободной от старой клятвы рукой. — Что ж, тогда удач ей всяческих, верной компании и чего там ещё разным исекайнутым на всю голову желают…

— Нет, тебе придётся вернуть Амаар. Воспитать её и научить всему необходимому.

— Да хрена с два! Никакие сигареты этого не стоят! Я из-за неё передвигаюсь впятеро медленнее, зарабатываю вдесятеро меньше! И в бою постоянно скован, пока у меня за спиной детсад.

— Деме, подумай сам, — вкрадчиво произнесла косатая, — от тебя не требуется ничего такого. Даже вести её в Охиро не придётся. Просто научи её всему необходимому.

— Ладно, это можно… — проворчал он, остывая. — Научить я могу. Но это всё. Сами потом договаривайтесь с ней, избирайте или как там у вас этот лохотрон работает.

«Поверить не могу, что влезаю в эту авантюру ради курева…»

Денег, разумеется, никаких от богов ждать не стоило. Тем более, не местных. Это прерогатива местных — удачу засылать да наводки на древние несметные богатства. А весёлая компания, из-под юрисдикции которой он самоходом сбежал сюда, спасаясь от смерти…

«Чужой бог, строго говоря, и благословения-то дать не сможет никакого, даже послать пророчество с предупреждением об опасности. Бестолковый он, получается, раз на чужой территории. Но раз хотя бы сигареты предлагают — с паршивой овцы хоть шерсти клок».

— Это должны быть нормальные сигареты.

— Да.

— И не дешёвая чушь за три копейки, и не современное барахло, которое забивают из грязных трусов и старых автопокрышек.

— Образца середины девяностых устроит?

— Девяностых, говоришь…

— Отлично! — обрадованно захлопала в ладоши косатая. — Так и поступим!

Она суетливо, пока ушлый недопопаданец не успел вставить ещё какой-нибудь пункт в договор, подняла голову к местной версии неба, прикрыла глаза — и Деме с проклятьями затряс левой рукой, на которой завертелась знакомая уже алая спираль.

— Только не так, — подумав, добавил она, — если тут чуть-чуть…

Спираль сменила цвет с насыщенно-алого, цвета раскалённого металла на более тёмный, синтетический вариант, отдалённо напоминающий печатную маженту.

— И что это? — сердито спросил Деме.

— Исправленный ресквий. Теперь ты не только будешь приглядывать за подопечной, но и направишь её! А это значит — никаких попыток снова продать в рабство или насильно выдать замуж!

— Да больно хотелось, — проворчал он, старательно пряча панику.

Возобновление ресквия — само себе уже большое дело. То есть, кое-какими правами чужаки, всё же обладают? Но внесение изменений в уже заключенную клятву…

«Повезло ещё, что не переформулировали её на бред, к которому изначально стремились, — выдохнул он, — а то могли бы или задним числом записать в добровольцы, или заставить проводить под самые стены твердыни — и, разумеется, встрять в драку!»

От страха он и проснулся.

* * *

Метель замела и лес, и дорогу, превращая угрюмую тундру в почти сказочный, зимний лес. Выглядело это, безусловно, красиво, да только единственному свидетелю не до красот сейчас было, совсем не до красот. Матерясь, увязая по пояс в снегу, он двигался вдоль городской стены, то и дело принимая странную позу — гордую, с вытянутой вперёд рукой.

— Опять обманули, — пробормотал он, в очередной раз запыхавшись. — Развели как лоха последнего. Вербовщица, может, и не наврала насчёт поставок — но ни слова не прозвучало, что эти поставки должны быть в пределах досягаемости! Охохо…

Скрипел снег, бесшумно сыпались с неба белые хлопья, и на этом фоне жутким потусторонним светом мерцал путеводный компас цвета, не существующего в природе. Восстановленный ресквий жёг руку, дёргал, будто напоминая, что последние несколько часов его владелец живёт в долг, но — загорался ярче и мерцал активнее, стоило лишь направиться в нужную сторону.

— Так и живём, — пробормотал Деме, когда стена оборвалась, резко сворачивая направо.

Он покрутился на месте, вычисляя направление, и, в который раз вздохнув, направился прочь от стены. Курить хотелось неимоверно. А ещё втихую придушить и богиню, и всё её избирательную компанию — ну зачем разбередили, а? Только казалось, бросил…

«Обучение в любом случае будет в пути, — недовольно поморщился он, сверяясь с «компасом», — глупо было надеяться, получив имя от одного и того же беспокойного божка. А так хотелось…»

Он вдруг замер, споткнувшись на собственной мысли. Пересчитал ещё раз, загибая пальцы:

— Научить фехтованию, раз сам не научился. Научить колдунствам, раз сам не умею. Ы? Алло, боги, что за дела?! Мне осталось только захотеть её в музыкальную школу записать — и будет готовый яжбать! Чур меня, чур!

Он суеверно открестился от небес священным оттопыренным средним пальцем и поплёлся дальше — привык уже.

Небольшой квадрат, единственный не заметённый снегом, даже вплотную обнаружился с большим трудом. Если бы не указатель, ведущий к субъекту клятвы — прошёл мимо бы, не заметив.

— А вот и наша поляна, — обрадовался Деме, деловито постучав пяткой по незамёрзшей земле. — Сейчас мы…

Он прошёл по периметру квадрата, с каждым следом оставляя на земле светящиеся символы. Закончив, вернулся назад по собственным следам и, засев в овражке, сообщил:

— Кац!

Квадрат вспучился взрывом, повалился вниз. Загрохотали камни где-то там внизу, характерно так, как бывает, когда что-то катится и катится вниз по наклонному желобу — удаляясь.

— Пошли.

Он растаял в воздухе, а мгновением спустя спещашие на шум джентльмены с дубьём в руках, попадали на колени, царапая распухшие глотки грязными обломанными ногтями.

— Никуда не уходите, — приказал Деме, на миг проявившись над ними, — я ещё заберу трофеи.

И снова канул в никуда, понёсся вперёд на привычной уже скорости.

Желоб сменился гранитной лестницей, та — прямым, просторным коридором с мраморным полом и вереницей полуразрушенных колонн. Возможно, когда-то здесь была часовня Исгу или какая-нибудь секта, но время не пощадило ни сооружение, ни фрески на стенах — кого бы там ни изображали, влага и эрозия убили всё.

Разве что остался след силы. Он давил с каждым шагом, прижимал к земле, словно сила притяжения возрастала по мере приближения к алтарю, и, наверное, должна была стать совсем нестерпимой. Но Деме уже бывал в таких местах — да и любое воздействие, которое мог оказать забытый бог против посвященного бога действующего…

И всё же он не спешил. Может, это только здесь божок давит только голой мощью. А в других заброшенных часовнях встречались фокусы изобретательнее — от сниженного трения, отчего даже на грубом камне ноги скользили как по льду, и до сниженного количества кислорода, несмотря на вентиляцию, отчего и дышалось тяжко, и флоги становились бесполезными.

Так что он на всякий случай растопырил пальцы, заготовив несколько собственных фокусов и осторожно заглянул за алтарь. Пусто. Только распахнутая дверь, через которую чернел коридор, да спиральная лестница по левую руку, уводящая вверх.

— Ну… Шишел-мышел… — Деме подбросил монетку и направился в коридор.

Ресквий здесь работал плохо — божественная сила на клятве и божественная сила в пространстве уживались плохо, поэтому пришлось погасить спираль и ориентироваться на собственные чувства. Из ветра тянуло сквозняком — стало быть, есть куда двигаться дальше, а лестница просто приведёт обратно на поверхность.

— Ну… Или около того, — растерянно произнёс он, когда за очередным поворотом не обнаружилось продолжения.

Здесь коридор обвалился, а сквозящий ветер, как оказалось, пробивался через небольшую дыру, ведущую, по всей видимости, во вполне естественную пещеру. Слишком мелкую — там Мара с трудом пролезет, что уж говорить о взрослых работорговцах.

— Так что…

Со всей логикой последовательности действий, Деме закрепил над дырой ещё один знак и укрылся за поворотом, прикрыв уши ладонями и распахнув рот пошире.

— Кац!

Не пещера. Вернее, отнорок вполне себе естественный, вот только ветер, как оказалось, сквозил из почти вертикального колодца над головой, и ничего, ничего…

— Ничего!

Деме со злостью пнул камешек, и тот, улетев темноту, обо что-то звонко ударился.

— Хм?

Он засветил ресквий, и в разбежавшихся сумерках увидел ещё один алтарь — но уже другой совсем, не имеющий никакого отношения к тому большому. Самая обыкновенная каменная баба, отдалённая напоминающая расставленных на каждом перекрёстке крессов, плоская плита с уже истлевшими подношениями да закопчённые медные напольные факелы, которые, казалось, не зажигали последнюю тысячу лет.

И…

— Ну, разумеется, — скептически пробормотал Деме, разглядев в свете ресквия знакомую косую снежинку, — куда ж без благодетеля, да? Его храм, получается?..

Он прошёлся по отнорку, держась левой стороны и пытаясь найти что-нибудь интересное, но вернулся на то же самое место. Ничего. Пустое место в естественной пещере с колодцем, четыре светильника, баба и плита.

— Небогато живут крысиные боги, небогато, — резюмировал он, — даже украсть нечего. Так что я, пожалуй, молиться не стану.

И — взвился в воздух, зажигая меж пальцев сразу несколько знаков — за спиной кто-то негромко, отчётливо рассмеялся.

— И не надо, — произнёс голос из темноты. — Мне молитвы разных сомнительных попаданцев даром не сдались.

Владелец голоса шагнул в круг света. Такой же, как у Деме, гладкий подбородок, пусть и тронутый щетиной, лукавые серые глаза и прикид, уместный, скорее на улицах забытой родины, чем в сырой пещере под вечной мерзлотой.

— Что-то ты на крысюка не похож, — осторожно заметил Деме, на всякий случай подготовив ещё один знак.

— Так и ты тоже, — усмехнулся Астрикс, — но тебе же это не мешает обвешаться воссои — моими дарами, между прочим.

— Так уж и твоими… — проворчал Пёстрый. — Ткань люди ткут, сигилы кузнецы куют.

— Да-да-да… Бога нет, это ещё Ницше говорит. Ты, мой дорогой избранный нигилист, хоть бы что заготовил на случай встречи с великим мной, ибо аз есмь, а кто не верит — двести двадцать в маковку, ферштеен зи?

— Великим тобой…

Деме в упор уставился на бога. Тот, в свою очередь смотрел ровно, без угрозы, но и сам взгляда не отводил. И продолжались гляделки целую минут, пока оба, не выдержав, не схватились за животы в приступе хохота.

— В-великим… мной, ха-ха-ха, не могу! — выдохнул но Авьязо, поглядывая на утирающего слёзы бога. — Ты — мой идеал самомнения!

— Бог я или погулять вышел, — отсмеявшись, парировал Астрикс. — Но крысы мне больше нравятся — шустрые они, живенькие такие, шастают везде, знаки ставят. Это молитва такая, и ты, к слову, давненько не молился.

— Да мне-то откуда знать, как там аруоры молятся, — отмахнулся Деме, — меня святой отец за коленку не трогал, так что в крысословии я понимаю столько же, сколько в ракетной физике.

— Мои святые отцы за коленки не трогают, — веско заметил бог.

Деме согласно кивнул, неосознанно потирая бока — рёбра уже сто раз срослись, но тот аппетитный хруст, когда в уязвимую точку врезается кулак крысомордого он помнил прекрасно.

— И не объясняют нихрена.

— Ой ли? А ты пробовал?

— Да тыщу раз! Думаешь, откуда у меня полный комплект твоих даров?

— Ох… — бог покачал головой, — опытный путешественник, бывалый. Бывалый… жулик. Ты ж встретив аруору, снова в драку полезешь?

— А чё они?! — возмутился Деме, — я требую реванша!

— Вот пока ты так себя ведёшь, и будешь неучем, — фыркнул Астрикс. — А я же много не прошу — ходи по земле, ставь мои знаки и будет тебе счастье, и ты, друг мой…

— Что?

Некоторое время крысобог изучал Пёстрого, словно не решаясь что-то сказать. Но в молчании почему-то не было того тягостно-мучительного неведомого, неизбежно повисающего в беседе с другими людьми. Просто бог интересовался смертным, без лишнего пафоса, напыщенности и прочей мишуры, не одобряемой ортодоксальными верующими.

— Я просто хотел напомнить тебе, что боги не имеют права влиять на волю человека. Понимаешь?

— Библию в детстве читал, — кивнул Деме, — это тут при чём?

— А при том, что твой «яжбать» — это твоё личное изобретение, уважаемый опекун. Так что… Удачи, — он хлопнул оторопевшего Пёстрого по плечу, — награждаю тебя моим благословением — можешь тебе сигиллы одним касанием ставить, цени!

— Очень полезно… — проворчал Деме. — А ещё что-нибудь это благословение умеет?

— Много будешь знать, скоро состаришься, — рассмеялась темнота, и Деме остался один.

Снова суеверно отмахнувшись от злых сил священным знаком, он ещё раз убедился, что красть здесь нечего и поплёлся обратно в зал ненужного божка.

— И я тебе всё равно не верю! — напоследок уведомил он, — если не ты, то какой другой дурак мне мозги промыть пытается.

Сквозняк донёс лишь обрывки довольного хихиканья.