Читать онлайн
"Бух!"

Стремление жить порою превосходит

Возможности, что нам судьба дает.

Но вот сдаваться никогда не стоит,

Ведь смелость города берет.

Бух!

На горизонте белыми облачками бухала шрапнель. Далеко от околицы в зеленом поле шел упорный бой. Красная армия билась с наступающими на город германскими войсками. Цепи атакующих залегли. Вот только надолго ли...

- Досюда не дострелят, - подумалось мне.

С моего наблюдательного пункта на холме было хорошо видно всю картину боя. Я прятался за одной из хат на окраине рабочего поселка. Внизу задребезжал колокольчик, и из-за поворота улицы появился городской трамвай. Он должен был проехать у подножья возвышенности, через пару огородных делянок от меня. Нужно было успеть сбежать вниз, и я рванул по стежке между овощными грядками

Откуда ни возьмись выскочила маленькая собачонка и бросилась мне под ноги. Злобно гавкнув, псина вцепилась зубами в калошину брюк.

- Ах ты зараза!

Я тряхнул ногой, и собачка с визгом отлетела в сторону. Вот и калитка в плетне...

Когда я выбежал на улицу, трамвай, позвякивая, двигался в гору. Не успел...

На пустынной дороге стояли две товарки и седой старик с клюкой. Они с подозрением воззрились на меня. Делать было нечего, и я отправился вслед за трамваем.

- Вы откель будете? - проскрипел мне вдогонку старик.

Под заливистое тявканье из-под плетня злобной собачонки, я ответил:

- Свалился с неба...

И это было совершенной правдой. Сегодня ночью двухместный биплан, на котором я летел, совершил аварийную посадку посреди картофельного поля неподалеку. Его пилот погиб. Просто чудо, что он, будучи раненым, смог посадить летательный аппарат. Перед этим у нас был бой с германским фоккером. Даже не бой, а расстрел безоружного. Так как у нас на борту почти не было вооружения. Если не считать маузера, из которого пилот храбро отстреливался, успевая при этом управлять аэропланом. Фоккер выпустил по нам пару очередей из пулемета и отвалил в сторону, оправившись на поиски более легкой добычи, а может у германца просто закончились боеприпасы. Наш летчик был серьезно ранен и скончался, едва успев посадить аэроплан.

До рассвета я скрывался в полях, а теперь решил пробираться в город. Время поджимало. У меня была чрезвычайно важное задание, и счет шел буквально на часы...

***

Итак, я отправился вслед за уехавшим трамваем. Неизвестно, когда еще будет следующий. Да и будет ли вообще. Время нынче военное.

В страну вторглись несметные германские полчища. Первая мировая война гремела и стреляла на протяжении тысяч верст, и земля Украины стонала под пятой оккупантов. Теперь бои докатились и до города Н.

Я отмахал пару верст по пыльной дороге среди пустынных улиц, когда сзади раздался знакомый звук трамвайного колокольчика.

- Слава Богу!

Но, к моему разочарованию, транспорт был уже занят. Из окон и дверей вагона торчали черные бушлаты матросов и серые солдатские шинели. На рукавах у пассажиров виднелись красные повязки. Революционные войска!

С ними мне бы не хотелось встречаться, но бежать было поздно...

Двое матросов спрыгнули с подножки трамвая.

- Документы!!! - прозвучал совсем рядом грозный окрик.

Я остановился и принялся судорожно рыться в карманах штанов. Наконец отыскался пропуск.

- Дата просрочена! А ну-ка, гражданин, давай залазь в вагон. Прокатимся до штаба...

С вооруженными людьми лучше не спорить, поэтому я безропотно подчинился. Меня усадили на лавку в центре вагона, рядом с запыленными мешками с картошкой. Сверху на куче лежала шляпная коробка. Браслет на руке сдавил мне запястье. Я кое-как устроился на жесткой скамье и по инерции взял в руки дамский аксессуар.

Со всех сторон меня окружали хмурые лица бойцов революции. Свершившаяся смена государственной власти пока не принесла счастья этим людям. Наверное, должно было пройти какое-то время, а пока вместо старых забот у них появились новые. Хоть фабриканты и помещики-кровопийцы и сбежали за границу, да и господ вроде как больше нет, но...

Внезапно трамвай накрыла большая тень. Совсем рядом сухо щелкнул выстрел.

- Дирижабль!

Солдаты и матросы высунулись в окна вагона и принялись отчаянно палить куда-то вверх. Я тоже осторожно выглянул наружу.

Над нами навис огромный двухпалубный дирижабль. С его борта по трамваю стреляли многочисленные фигурки германцев. Рядом с вагоном раздался взрыв, и несколько бойцов революции повалились на пол.

- Гранаты!

С дирижабля стали одну за другой сбрасывать ручные бомбы. Ослабевшие в полете пули защитников трамвая не могли пробить оболочку огромного аэростата. К тому же, как я слышал, его каркас покрывала специальная бронированная обшивка. Последнее изобретение сделало весьма эффективным участие дирижаблей в боевых действиях.

Еще несколько взрывов гранат и, жалобно тренькнув, трамвай замер на месте. Большинство его защитников было убито или ранено. По сброшенным сверху канатам на землю спустились германские солдаты. И вскоре я вместе с несколькими уцелевшими оказался в плену на борту воздушного судна.

Воистину из огня да в полымя!

***

Вблизи дирижабль оказался действительно громадным. Он имел два этажа, а его оболочка закрывала собой полнеба над нашими головами. На верхнем ярусе воздушного судна располагались технические помещения с мощными моторами, а на нижнем - жилые каюты. По узкому коридору меня отвели в одну из них.

Из мебели здесь имелся стол, пара стульев, пузатый комод и диван в углу. За столом восседал толстый германский офицер в мышиного цвета френче и в начищенных до блеска сапогах. Он пил кофе из маленькой чашки, любуясь сквозь монокль на раскинувшиеся внизу городские пейзажи. Над горизонтом вставало красное солнце. День только начинался.

Кроме офицера в каюте находился человек в черном костюме. Вбежавший следом за мной солдат пригласил его к рации. Даже не взглянув на меня, человек в черном поспешно покинул каюту. Странно, что с ним не было трости с хрустальным набалдашником...

- Что у вас в коробке? - на ломаном местном наречии спросил офицер.

"Вот падла, - гневно подумал я. - Поди специально учил наш язык. Чего ему от меня надо?" И тут с удивлением обнаружил, что до сих пор держу в руках шляпную коробку. Германец весьма красноречиво указал на нее подбородком. Мне самому стало интересно узнать содержимое дамского аксессуара. Наверняка, там модные фасоны шляпок. Я поставил картонку на стол и снял крышку. Содержимое коробки заставило меня затаить дух от восхищения...

Внутри оказались чудесные миниатюрные изделия, бережно обернутые ватой. Назвать их игрушками просто не поворачивался язык. Я стал вынимать их одно за другим и ставить на скатерть.

Стрекоза с призрачными крыльями. Статуэтка крохотной дамы. Морская шхуна тоже с крыльями. Они затрепыхались, стоило мне взять ее в руки.

Какие замечательные вещицы! Сложнейшие самодвижущиеся механизмы могли выполнять целый ряд действий. Я только краем уха слышал об этом чуде инженерной мысли. Передо мной на столе была цель моего задания.

Германский офицер брал миниатюры в руки и с любопытством их разглядывал.

Тут в комнату ввели двоих арестованных - матроса и солдата. Конвоиры замерли в дверях. Им не стоило волноваться - оба арестованных были сильно избиты и едва держались на ногах.

- Ах ты, гнида! - глядя на меня, процедил сквозь разбитые губы матрос. - Я так и знал, что ты шпион! Больно морда интеллигентная...

Заплывшие от побоев глаза пылали лютой революционной ненавистью.

Сатрапы мы, кровопийцы ненасытные... Тут солдат революции не ошибся. Я действительно принадлежал к зажиточному классу. Мой отец был дипломатом, а маман - обычная дама полусвета. Быть принятой в высших кругах ей не позволяло низкое происхождение.

В ответ на оскорбление демонстративно пожав плечами, я отошел к стене и занялся изучением картины. На обшитой броней стене висела репродукция старой картины. Дама с собачкой, гуляющая в парке. Вот уж кому совершенно нет дела до происходящего. Хотя с моей неистребимой привычкой плыть по воле событий, я могу составить ей хорошую конкуренцию. Местные революционные потрясения и войны меня мало волновали. Пришлось бы долго объяснять, почему мне нет дела до этой схватки цивилизаций. В конце концов я находился здесь с другой задачей. Вот только порученная мне миссия не задалась с самого начала.

За моей спиной начался допрос. Как быстро про меня забыли. Такое часто бывало и раньше. Наверное, какая-то врожденная способность к мимикрии. Столько раз я приглашал девушек на свидание, но они смотрели на меня, как на пустое место...

- Из какой части?

- Сколько войск находится в городе?

- Где расположены огневые точки?

Вопросы перемежались звуками ударов и стонами арестованных. Насколько я мог судить в плен к германцам попали весьма стойкие бойцы революции. Видимо скоро офицеру наскучило это представление. Прозвучала резкая команда:

- Сбросить их на землю!

Пришла пора вмешаться в ситуацию. Не люблю, когда людей убивают без причины.

- Господин офицер! Я могу вам помочь!

С этими словами я вернулся к столу и под вопросительными взглядами присутствующих сунул руку в шляпную коробку. Пальцы быстро нащупали нужный предмет. Когда я вынул руку, в ней холодно блеснул металлом карманный браунинг. Я не упомянул об этой находке ранее, поскольку в этом не было необходимости.

Несколькими выстрелами из пистолета я подстрелил германцев. Две пули достались офицеру, и по одной, но точно в лоб, двум конвоирам. К месту упомяну, что брал призы по стрельбе, обучаясь в военном училище.

Шагнув к арестованным, я быстро освободил их от веревок. Благодаря бронированным стенам, выстрелы из браунинга вряд ли были слышны снаружи. Тем не менее сюда вот-вот могли нагрянуть нежелательные визитеры. Негромким голосом я объяснил освобожденным пленникам план дальнейших действий. Он был принят без возражений за отсутствием альтернативы. И уже через малое время из каюты вышли двое конвоиров, ведущие арестованного (меня).

Куда идти? Было обговорено, что мы попытаемся спуститься на землю по якорным канатам. Ведь дирижабль по-прежнему висел над городскими улицами. И вот мы оказались у борта. Вниз уходил спасительный канат, а часовой был оглушен и надежно обездвижен. В этот момент матрос вдруг схватил меня за руку. Мое сердце пропустило пару ударов. Вот она благодарность. Жаль, что я не умею летать.

- Спасибо, товарищ! - горячим шепотом произнес альбатрос революции. - Ты беги, а мы наведем германцам шороху. Отомстим за погибших товарищей. Передай нашим, что красный матрос Семен Жухрай и солдат Петр Рубайло отдали свои жизни в борьбе с империалистами! Да здравствует свобода!

Я растерянно кивнул. Солдат на прощание хлопнул меня по плечу, и бойцы в германской форме отправились на верную гибель. Судя по всему, они намеревались взорвать воздушное судно. Получится это у них или нет сказать было трудно, но лучше не медлить. Я надел рабочие перчатки и начал спуск с дирижабля. Подниматься сегодня мне уже приходилось. Меня тогда закрепили на специальной сетке и втянули внутрь. Спуск должен был проходить таким же образом. Но крутить спусковой барабан было некому и мне пришлось воспользоваться канатом, к которому был привязан якорь. Последний не давал дирижаблю улететь.

Кое-как я достиг земли. Хорошо, что до нее было недалеко. С борта дирижабля донесся неразборчивый крик. Видимо, кто-то обнаружил наш побег либо матрос с товарищем вступили в неравную схватку. Загремели выстрелы, но я не стал выяснять в кого стреляют. И как только мои ноги коснулись земли, бросился наутек. Мне повезло, что рядом были строения, и вскоре от дирижабля меня скрыла спасительная стена дома. Тем временем выстрелы стихли. Судя по всему, отчаянная попытка взорвать дирижабль закончилась провалом.

***

Я подверг анализу сложившуюся ситуацию. Вопреки инструкциям мне пришлось вмешаться в происходящие события. Но что поделаешь! Наверное, не было другого выхода. Зато удивительные артефакты теперь находятся у меня в руках. Точнее на груди. Я снял висевшую на шее шляпную коробку и осторожно открыл. Бережно переложенные ватой фигурки были целехоньки. Я закрыл картонку и огляделся по сторонам.

Совсем рядом раздались команды на германском языке. Выглянув из-за угла, я увидел, как с дирижабля спускается десяток солдат. Ими командовал человек в черном костюме с тростью в руке. Что и следовало ожидать... Из хрустального набалдашника трости вдруг ударил зеленый луч, и в стене рядом с моей головой возникло огненное пятно.

Пора было срочно ретироваться. Давненько мне не приходилось так быстро бегать. Улица сменяла улицу, но крики и топот за моей спиной не стихали. Еще бы! Ведь преследователей возглавлял опытный охотник.

Очередной перекресток, и я оказался на широкой улице. Ее перегораживала высокая баррикада, сложенная из телеграфных столбов, лежавшей на боку телеги и кучи ящиков. Над сооружением гордо реял красный флаг, а позади прятались люди в черных бушлатах. Матросы! Я стремглав бросился вперед.

Навстречу мне раздались выстрелы, и пули защелкали по брусчатке. Пожалуй, так могут и подстрелить.

- Жухрай! Жухрай! Я от Жухрая! - принялся кричать я на бегу.

Была слабая надежда на встречу с сослуживцами погибшего моряка. К моей радости, выстрелы стихли.

Я подбежал к баррикаде, и сильные руки втянули меня наверх. Не успел я скрыться за укреплением, как из-за угла дома ударил зеленый луч. Один из ящиков загорелся, но отброшенный в сторону сразу погас. Преследователи опоздали, их добыча ускользнула.

Защитники баррикады открыли огонь по выбежавшим на улицу германцам, и тем пришлось отступить. Меня отвели к командиру отряда. Представ перед сурового вида мичманом, я поведал о подвиге матроса Жухрая и солдата Рубайло, скромно заметив, что организовал побег героев из-под стражи. О случайном присоединении к отряду красногвардейцев я умолчал. Да меня никто об этом и не спрашивал. Мичмана весьма заинтересовала информация о дирижабле и меня с безусым матросиком отправили в штаб.

По дороге мне не составило большого труда избавиться от своего сопровождающего. Я применил секретный прием джиу-джитсу и оставил паренька "отдыхать" в темном переулке. Через полчаса он должен был прийти в себя, но я к тому времени рассчитывал быть уже далеко.

Связной ждал меня, как и было договорено на телеграфе. Я доложил о выполнении задания, передал добытые фигурки (их должны будут отправить по другому каналу) и уже следующим вечером оказался в Третьей империи. Телепорт сработал штатно. Главное, что я управился в положенный срок и не понадобилась новая заброска. Оно всегда так с параллельными мирами. Их разрешалось посещать только на короткий период времени, причем с минимальным воздействием на окружающую среду.

По какой-то причине в параллельных мирах регулярно появлялись удивительные артефакты. И мы, Искатели, были обязаны их изымать. В этом процессе существовала конкуренция между Третьей и Первой империей. Борьба за бесценные предметы порой выходила за дозволенные рамки. Так случилось и в этот раз, когда мне пришлось столкнуться с опасным конкурентом - Охотником из Первой империи. Хорошо, что все обошлось.

Очень выручает в нашей работе использование маячков. Браслет на руке направлял мои поиски, а вот отсутствие трости у конкурента в нужный момент (при нашей встрече в каюте) сыграло в мою пользу. Родители всегда удивлялись, зачем я выбрал такую беспокойную работу. Но мне с детства нравилось путешествовать и участвовать во всевозможных авантюрах.

Браслет привычно сжал мое запястье. Значит, для меня появилось новое задание. Данные локации уже загружены. Остальное узнаю после перехода. Выбросит неподалеку от очередной цели, а там разберемся. Тьфу-тьфу-тьфу, но каждым разом у меня получается все лучше. Интересно, куда я отправлюсь на этот раз...

Бух!

Эпилог

Бледный юноша, опутанный длинными проводами, лежал с закрытыми глазами на больничной койке. На стене рядом с ним мигали огоньками и чертили светящиеся линии многочисленные медицинские приборы. Доктор Владимир Розанов с задумчивым видом щупал пульс своего пациента. В век компьютерных технологий он все еще работал по старинке.

"Как жаль, такой перспективный, молодой человек! - размышлял врач. - Кандидат исторических наук, будущее светило науки. И такая нелепая авария. Перевернулся на автомобиле, спасая выбежавшую на дорогу кошку. Никаких серьезных повреждений, лишь небольшой удар по голове. И впал в кому. Впрочем, надежда на выздоровление еще остается. Судя по показаниям приборов, наблюдается повышенная активность мозговых клеток. А значит, если верить моему опыту, он может выйти из комы в любой момент. Такое впечатление, что больной о чем-то напряженно думает и это способствует мобилизации сил организма. Очень обнадеживающе..."

Закончив осмотр больного, доктор направился к выходу из палаты. Дверь за его спиной громко стукнула. Врач в очередной раз напомнил себе подать заявку, чтобы починили дверной уплотнитель.

Бух!