Читать онлайн "На заамурских рубежах"

Государственная граница – это тонкая линия. По ней проходит поверхность, которая определяет пределы территории, недр, вод и воздушного пространства государства.

Граница разделяет народы, языки, законы, традиции. И все, что находится по нашу сторону этой поверхности, нужно хранить и оберегать. Пусть к государству относится полоска шириной всего несколько верст, ее нужно охранять.

С давних времен пограничники неустанно стоят на страже родную землю. Кто они, эти воины? Это обычные люди со своими недостатками, особенностями, чертами характера. Объединяет их профессионализм, любовь к народу, державе и преданность долгу.

Пожилой мужчина, лет семидесяти пяти, сидел в кресле. рядом с которым стоял небольшой столик, на нем лежали фотографии, письма, отдельно, среди всей этой исторической памяти, выделялись погоны ротмистра Отдельного корпуса пограничной стражи.

Весна вступила в свои права. За распахнутым настежь окном слышалось пение птиц, шум и гудки машин, крики дворовой детворы. На кухне приемник что-то бубнил про прошедший недавно XX съезд партии, про разоблачение культа личности Сталина, итоги очередной пятилетки и еще о чем-то непонятном, слов было не разобрать, а от того сумбурном.

Мужчина пересматривал письма. Иногда на его глаза наворачивались слезы. Вот маленькая фотография молодой девушки. Он долго на нее смотрел, потом достал платок и вытер уголки, ставших красными глаз. Как жалко, что в его молодости фотографировались не так часто. Все воспоминания вложены всего лишь в пол дюжины карточек, да и эти исписанные листки бумаги, письма дорогих ему друзей и единственного любимого человека. Нет… был еще один любимый человек…

В дверь позвонили. Мужчина встал. Был он высок, непропорционально худ, на его голове не было волос, но держался он не по-стариковски, а молодцевато.

На пороге квартиры стояли несколько пионеров. Бойкая девчушка лет двенадцати в коричневом школьном платье, черном фартуке и аккуратно завязанном пионерском галстуке вышла вперед и сказала:

– Здравствуйте, товарищ генерал, мы тимуровцы и помогаем одиноким пожилым людям. Что Вам нужно сделать? Мы можем убраться в квартире, расклеить и помыть окна, снять вторые рамы.

<Конструкция окон, в те времена предполагала, что на зиму к однорамным окнам прикручивались вторые рамы, что увеличивало теплоизоляцию. Весной вторые рамы откручивались.>

– Проходите, – мужчина сделал пригласительный жест рукой, – не такой уж я одинокий, есть дочь с семьей, только они сейчас на севере. Как туда зятя перевели, так они там и остались, – он подумал и добавил грустно, – еще был сын… Он на войне погиб. А давайте для начала попьем чайку. У меня есть вкусные конфеты. Не разувайтесь, на улице не грязно.

Он провел детей на кухню и рассадил их за столом, затем зажег газ, поставил на плиту чайник и достал из буфета две вазочки одну с конфетами, другую с печеньем.

– А что сейчас интересного у гимн… у школьников? – спросил мужчина, когда расставил чашки и из закипевшего чайника налил кипятка в заварной чайничек.

– Мы решили догнать и перегнать Америку по мясу, – ответил самый маленький пионер.

– И как это сделает ваша школа? – мужчине стало интересно, он разлил чай в чашки, долил кипятка, раздал пионерам ложки, сказав при этом: – А вот сахара нет, я пью чай без него, – сел за стол и стал внимательно слушать.

– Мы, – продолжила мысль товарища девочка, которая, судя по всему, была старшей, – будем выращивать курей и кроликов дома и в школе.

– Интересно, расскажите.

– Нам раздали по десять цыплят, чтобы мы растили их дома. А в школе, под центральной лестницей мы завели кроликов.

Мужчина немного задумался. Ему не хотелось огорчать ребят, что из этой затеи ничего не выйдет. Судя по всему, директор школы, когда принимал решение не совсем изучил вопрос. Цыплята будут разбегаться, падать с балконов, их будут с удовольствием есть домашние питомцы. Да и через год кто их будет рубить, щипать, потрошить? А кролики… через неделю вся школа будет вонять так, что директор лично отвезет их в ближайших колхоз.

Но детям показывать это было нельзя, нельзя чтобы они теряли веру в мудрость начальства, потому он просто сменил тему:

– А как вы учитесь?

– У нас, – ответил самый малорослый пионер, – в тимуровцы берут только отличников и хорошистов.

Они просидели и проговорили на кухне с полчаса. Когда вазочки с конфетами и печением на половину опустели старшая группы сказала:

– Ребята, мы же сюда не сладости есть пришли, – потом обратилась к хозяину квартиры: – Давайте мы что-нибудь сделаем.

– А что сделать? – мужчина пожал плечами. – Окна я расклеил, вторые рамы открутил, все помыл. Только если пыль протереть, пойдемте.

Он повел детей в зал, где сидел до их прихода. По дороге из шкафа в прихожей захватил несколько тряпочек:

– Вот здесь на мебели, а кто храбрый залезьте на стул и протрите платяной шкаф сверху.

Самый низкорослый мальчик оказался рядом с журнальным столиком:

– Ух ты, а у Вас здесь все историческое. А Вы можете прийти к нам в школу и рассказать про себя?

Мужчина улыбнулся:

– Конечно могу. Если вы меня пригласите, я обязательно приду.

– А форму наденете? – спросила девочка с длинными косичками.

– Надену.

– А что это за пагоны? – старшая группы указала на погоны ротмистра. – Вроде как пограничные, а без звездочек.

– Это, как говорит ваш товарищ, исторические погоны. Я когда-то их носил и назывался этот чин ротмистр Отдельного корпуса пограничной стражи. В школе я вам все про себя не расскажу – времени мало, если хотите, приходите ко мне по вечерам. Будем пить чай и слушать про то, что со мной было в этой жизни.

– Да! – в один голос закричали дети, – мы согласны.

– Тогда садитесь в кресла и на диван.

Мужчина поставил стул посередине комнаты, чтобы оказаться в центре компании, взял карточку, с которой смотрел молодой корнет с шашкой на боку, в папахе-маньчжурке, блестящих, что было видно даже на фото, сапогах, белом кителе и широких, как галифе, брюках. Внизу фотографии была надпись: «Цагань 1902» …

Рассказчик говорил не все, что всплывало в воспоминаниях, иногда он замолкал и просто улыбался. Не все вещи можно излагать столь молодым людям.