Читать онлайн
"Кириарх"

Да… Давненько её так не били. Даже обе предыдущие стычки с элитой войск Кириарха ни в какое сравнение не идут. Чёрные как будто озверели после проявленного сопротивления и не щадили её до тех пор, пока двигаться не перестала. Сначала Орайя, которая использовала странные дубинки, буквально вышибла из Мары всю виэсти, а дальше — традиционно: атака на лежащую цель. Деме учил её никогда не атаковать лежащую цель, если только не планируешь её убить, но, должно быть, у него и чёрных были немного разные учителя…

Сознание напоминало ветхую рубаху бедняка — дыра на дыре и непонятностью погоняет. В голове отложились лишь воспоминания о заполошном беге наперегонки с вспыхивающим светом, а до того — нехитрый ритуал запуска силового ядра Радара. И всё на этом. Итоги их провальной экспедиции она, разумеется, не забыла даже после нескольких ударов по голове, но воспринимала остранённо, как будто случившееся произошло не с ней. Но координаты запомнила.

— Дура, — она легонько пнула чёрный камен стены — как водится у Кириарха, безусловно, подавляющий любые проявления Виэсти, — не могла сразу догадаться?! Разумеется, он всё там же, где ему ещё, чёрт побери быть, если он оказался в портальной ловушке! Правильно, только в приснопамятном, чтоб его Бездна пожрала, Госпитале Зеев!

Поохав, она поднялась, прикидывая, что где целое, что где сломано, и пришла к выводу — опять приказали брать живьём. Должно быть, Кириарх так и не отказался от идеи оженить её с Киматой. Мышцы болят, на теле не счесть ссадин — но до сих пор жива, целая и весела. Чего же боле?

— А радуешь-то чему, дура? — спросила себя, — что жива осталась? Так зачем жива-то? Или, может, успехи твои поиском увенчались? В смысле поиски успехом…

Катастрофа — иначе никак не назовёшь. Хотя Деме, наверное, бы тут же придумал ещё кучу уничижительных эпитетов — ну, то он и Деме. Тщательное планирование, год времени, несколько ситуаций на грани балансировки на лезвии ножа — и ради его? Ради того, о чём я и так в курсе? Глейде, который виноват лишь в том, что помогал мне по старой дружбе, теперь в коме, если не хуже, а Лисик… Она удивила, показав, что даже синеволосых ещё ох как рано списывать со счетов — и удивила настолько основательно, что Мара опасалась, как бы не казнили прелестницу под горячую руку… Шутка ли — в одиночку остановила целый отряд и пала лишь потому, что там была эта рыжая тварь.

Рыжая сволочь. Паскуда рыжая. Чтоб ей капитаншу свою никогда на свидание не пригласить! Нет, ну надо же, а?! Второй раз Мара с ней сталкивалась, и второй раз проигрывала! И, наверное, в любой другой раз победа опять останется за Орайей?

— Когда я отсюда выйду — а это неизбежно, я этой мымре все волосья побрею, а на плешке слово накорябаю! — пообещала себе Мара, — неприличное! И вообще, я…

Она не договорила — напряглась, замерла: по коридору приближались тяжёлые, бухающие шаги. А так на памяти Мары ходил лишь один человек в этом мире. Вернее, не человек. Как, впрочем, и она сама.

— Ну что за люди, — проворчала она, — никак не хотят обеспечить приватность даме в заключении! Зачем тогда вообще было тюрьму сажать? Усадили бы на главной площади в какой-нибудь кафешке, вывеску бы написали — кровопийца, мол, сидит. Подходи по одному, всё одно как к себе домой ходите.

Дверь с грохотом распахнулась — точно так, как тогда, неподалёку от Белой Смерти — и на пороге возникла здоровенная фигура непрестанного правителя и главного пугала всего мира.

— Сидишь? — констатировал он.

— Давай ближе к делу, — зевнула Мара, — если есть разговор — подходи, общаться будет. Нет — вали отсюда по-хорошему.

Вместо ответа Кириарх переступил порог, враз будто бы заняв весь объём крохотной клетушки из чёрного камня. И вот с ним бы Мара точно не решилась столкнуться в прямом бою. Нет. Дело вовсе не в габаритах или незримой ауре, превращющей и без того неласковое лицо в икону насилия и жестокости. Тут, скорее, речь о чём-то незримо витающем в воздухе, о чём-то… божественном?

Вслед за Кириархом в дверях показалась и знакомая синеволосая.

— Ну надо же, — язвительно констатировала Мара, — вся темнейшая семейка припёрлась на меня поглазеть. А что ж без жениха опять? Или его высочество решил не снисходить до своей будущей скромной супружницы?

Но в этот раз до «скромной супружницы» не снизошли даже члены королевской семьи — ни Галано, от которой за прошедшие годы перестяло веять вообще чем-либо, кроме арктического ужаса да жестокости профессионального до бездушия врача, ни сам Кириарх, который в былые-то годы напоминал ходячее стихийное бедствие, а сейчас….

«Как прелестная семейная схожесть, — хмыкнула она про себя, — даже взгляд одинаковый — как будто обсуждают, с левой лапки тебя препарировать начинать, аль сразу с животе?»

Вместо этого, обменявшись взглядами, оба представителя семейки общемировых пугал, будто капитально и плодотворно пообщались: Ким навис над Марой, а Галано, пожав плечами, отошла в сторонку да подперла собой стену.

— Так, — пророкотал Кириарх, — охрану на объекте — сменить полностью, чтобы ни одного чужого человека на посту. Не хватало ещё, чтоб невесту прибили до церемонии, или, что ещё хуже, опять помогли сбежать.

— Так точно, ваш-личество, — каркнули из темноты за дверью.

— К Хидээ обратитесь, если людей не хватает. Или вовсе заберите бывших людей Кантос: я слышал, и у Ирики, и у Стана до сих пор зуб на будущую госпожу королеву, они её точно не выпустят.

— Будет исполнено, ваш-личество.

— Охранять по двое, один в камере, другой в коридоре, смена каждые четыре часа, доклад каждые восемь. По одному не ходить с заключённой не разговаривать, помощь не оказывать. Вопросы? — он с угрозой покосился в сторону темноты за дверью.

— Никак нет, ваш-личество.

— Добро, — Кивнул тот, — в этот раз я лично взыщу с каждого, если госпожа будущая королева опять сбежит. Репутационные потери выплачивать из собственного кармана будете.

— Пап, при всём уважении, — протяжно, как кошка, зевнула Галано, и Мара на секунду даже задумалась, к кому из Коласи могла бы относиться эта гадюка, но как ни крутила — не получалось никуда впихнуть это… это. — После того урона, какой Кровопийца нанесла престижу элитных войск, боюсь, охрана её станет делом чести. Как бы не передрались за право случайно наступить ей на ногу и уронить… раз пятьдесят. Так что предлагаю чёрных дальше порога не пускать.

— А если опять что-то учудит?

— Не учудит, пап, — по-змеиному улыбнулось это нечто, — у меня есть одна идея. Полагаю, она тебе понравится.

— Идея?.. Что ж, зайди после приёма ко мне в кабинет, поглядим, что ты там придумала.

— Так точно, отец, — кивнула Галано и, отклеившись от стенки, растворилась в сумерках.

— Сидеть тихо и спокойно, ждать свадьбы, готовиться, — снова нависнув над Марой, пророкотал Кириарх, — всё понятно?

— Уж извините, ваш-личество, — издевательски заухмылялась она, — я бы и рада, но у меня тут дефицит свадебных платьев. Может, портного пришлёте, а он меня ножничками по горлышку — чик! - а?

Напоследок смерив взглядом её ещё раз, Кириарх исчез в том же стиле, что и его дочь — фамильное сходство стало только сильнее. Грохнула дверь, и Мара осталась одна. Вернее, тет-а-тет с неизвестным в глухом чёрном шлеме, смотрящим прямо перед собой.

— Ох, ну надо же, почётный экскорт, — восхитилась она, приглядываясь к застывшему истукану, — дядь, а ежель я тебя пну, это будет считаться нарушением монаршей воли? Будешь меня запрещать и пресекать?

— Не положено, — донёсся глухой ответ из-под шлема, и на этом общение исчерпало себя.

Что ж, и сам седой шкаф, и его пресмыкающаяся дочь правы, на все сто правы, сволочи. Должно быть, они тоже в своё время от корки до корки штудировали Чёрный Кодекс, и все возможные трюки «героев» изучили так хорошо, что, наверное, могли бы некоторое время играть в ясновидящих. Вот и Мару они просчитали так, что любо-дорого посмотреть.

«Хотя никакой я не герой, — сердито подумала она, таращась на истукана, — даже не половиночка».

Но поставить почётным эскортом элиту войск — отдавало, если честно, избыточностью и паранойей. Да, такие солдаты, по сути и были слабостью Мары — не могла она с ними справляться, даже превосходя в голой мощи, не умела им противостоять. Поэтому лейтенант — он же капитан теперь — и та рыжая паскудина, свободно побеждающие за счёт отличной выучки и действительного опыта — оставались тем немногим, чего девушка побаивалась. И все эти чёрные… как будто разом две Орайи стояли рядом, которые в случае чего применить все допустимые и одобренные меры пресечения…

Но зачем? Неужели Кириарху настолько позарез нужна эта свадьба? Так куча дур существует, готовых штабелями сыпаться под ноги крон-принцу просто за его статус, избрать их их толп одну наиболее сговорчивую дурочку да быстренько подсунуть Кимате под бочок — в чём проблема-то, а? Нужна конкретно эта строптивая и напрочь нежелающая? А зачем? А для чего?

Мара вздохнула, устраиваясь на кушетке поудобнее. В этот раз ожидать спасения не приходилось, хотя капитан Хидээ и в этот раз битый час ожидала, когда уже примчится Пёстрый спасать свою ученицу, потом через шрайну водила с трёхкратной страховкой, чтобы та не учинила какой-нибудь фокус и не сбежала по ходу транспортировки. Нет, Мара осталась сама по себе, и, стало быть, проблемы собственные должна решать самостоятельно. Она одна, совсем одна…

— Неправда, дитя, — послышался шепоток, лишь усугубляющий сгустившуюся в камере атмосферы напряжённого ожидания и безнадёги, — я здесь, я с тобой, дитя. Я подстрахую если вдруг что-то случится.

— Ну да, хотелось бы верить. — недовольно пробурчала она, — только вот опыт взаимодействия научил меня не доверять слишком добрым людям. И каждое твоё «спасение» постоянно оборачивается дальнейшими неприятностями!

— О чём ты…

— О твоей «крохотной мести», например?! — взъярилась Мара, — мол, давай отомстим хотя бы призраку? Тварь ты пучеглазая, а то, что это последний моего рода оказался — это ничего?! То, что по твоей прихоти я отсечена как от наследия Зеев, так и от его знаний — тоже ничего?! Отомстить ей захотелось… Хотела бы мстить — мстила бы природе за то, что она с тобой сделала.

— Дитя, ты не понимаешь…

— Я всё прекрасно понимаю! — отрезала Мара, и вертухай у двери легонько вздрогнул, будто подумывая, не обратиться ли за помощью к дипломированному экзорцисту. — Если бы в Госпитале я тебя не послушала…

— То уехала бы к Кириарху в гости ещё год назад, — ненавязчиво мурлыкнула женщина Бездны, — так как вместо вариатора, перенаправившего сигнал шрайны, имела бы ты в руках только дулю — и ту одну. Сделка, помнишь? Информация в обмен на услугу. У тебя есть рука, а у меня есть упокоенный Высшее Возмездие. Всё справедливо.

— Да сдалась мне эта рука! Она хоть в чём-нибудь пользу принесла? Хоть какую?!

— Резерв…

— Ах, резерв, — издевательски прошипела Мара, — и много от него сейчас толка — здесь, под подавляющим полем? Или он мне страсть как пригодился год назад, когда меня та рыжая дрянь копьём отволохала? А, не, вру! Он мне очень сильно погодился сразу после свадьбы с Киматой! Как там говорила госпожа Милен… Какой шанс на зачатие потомства у Синда? Один к ста? К тысяче? А останься я климатериком по причине урезанного резерва, и господин наследный принц мог бы собственными наследничками обзавестись — с гарантией почти, уж с этой-то гадюкой под боком! — отрезала она, памятуя Галано, которая не являясь даже Флогой, каким-то неизвестным науке чудом умудрилась поставить на ноги Деме после перелома… всего.

— Дитя, ты…

— Достаточно. Транквилити, — по вискам мгновенно ударило откатом от поглощающего поля, из носа ощутимо засквозило мокрым и холодным, но женщина Бездны заткнулась на какое-то время.

— Что смотришь, — буркнула она истукану в глухом шлеме, — да, я экстремал. Сама знаю.

Хотя Деме и тут бы подобрал другой эпитет. Так как мешать виэсти в месте, где даже камни эту виэсти жрут, и, следовательно, чем сильнее ты как практик, тем больнее по тебе вдарит откатом — это удел не «экстремалов», а идиотов. Клинических.

Нет, ошиблась. Отличие в тюрьме при штабе и местной, оказывается, есть всё же. Сразу видно — здесь всем заправляла семья с двадцатью тысячами лет опыта успешного угнетения: виэсти даже внутри организма, которую Мара машинально смешала, чтобы немного подлатать ранения, испарялась быстрее, чем успевала оказать хоть какой-то положительный эффект. Испарялась бесследно, впитываясь в камни, рассеиваясь полем — голодная Твердыня Кири готова была сожрать сколько угодно энергии, всё время требовательно шепча «ещё, ещё…»

Спустя какое-то время дурак в глухом шлеме ушел, и на его место встала дура — это Мара определила не по фигуре даже или габаритам — а по поведению: в отличие от мужика, способного легко простоять неподвижно четыре часа, новая дура постоянно переминалась с ноги на ногу, вращала глухим своим ведром и всячески реагировала, так что в итоге даже Маре наскучило её дразнить. Да к тому же, к тому времени опять сменился караул — строго по часам, как приказал его величество. Не умея других ориентиров, Мара быстро приохотилась считать время по сменам охраны в её «покоях».

И понадобилось ровно шесть смен, то есть, сутки, когда дверь вдруг заскрипела вне расписания, понуждая истукана отойти в сторонку, а Мару приподнять бровь в изумлении — снова посетители? Кто предал в этот раз? Милен? Ветра? Талька?

А, нет. Спустя ровно сутки неумолимо утекающего до свадьбы времени в камере вновь появилась смертельно ядовитая гадюка с хрустальными личиком принцессы.

— Здравствуй, «сестра», — весело помахала она, сжимая в другой руке неизвестный флакон с какой-то ядовито-жёлтой дрянью, — а я к тебе с подарком!

— Себе оставь, мымра пучеглазая, — вежливо ответила Мара.

— Не могу, — серьёзно ответила Галано, — как-никак, эксклюзивный сбор для почётной гостьи. Ты знаешь, сколько я ценного ресурса извела, чтобы подошло индивидуально тебе?

— Поздравляю. Надеюсь, вы по миру пойдёте с твоими экспериментами.

— Не настолько мы и бедные, — промурлыкала Галано, — но надо же объяснить тебе, что это такое, а то и в самом деле не поймёшь всю значимость подарка. Встать! — скомандовала она.

Мару опутала сложная экзоскелетная конструкция из горящых алым «палочек» — сложно запрограммированной Вромы, которая по непонятным причинам прекрасно работала в руках принцессы. «Экзоскелет» поставил Мару на ноги, развёл её руки в разные стороны и зафиксировал её так, что она даже глазными яблоками могла шевелить с трудом.

— Видишь ли, — промурлыкала Галано, танцующим шагом приближаясь к бешено вращающей глазами Мары, — мы долго думали, что сделать с тобой, чтобы ты опять не использовала свою адову удачу. Нам катастрофически нужна твоя свадьба, поэтому предложения поступали самые разные. Кое-какие очень даже дельные — например, рекомендация от Орайи Макреу, предлагающей переломать тебе все кости, чтобы ты не смогла даже уползти от своего счастья. Но я решила поступить гуманно.

Невесть откуда появился странный предмет, ни на что не похожий — просто фиолетовая рукоятка с пузырьком чуть выше указательного пальца Галано. Принцесса ткнула этим предметом в пузырёк побольше, и часть жёлтой пакости перекочевала в пузырёк этого самого предмета.

— Чего смотришь? Пневматический инъектор никогда не видела? — по своему поняла Галано, — зря, зря. Сейчас это номер один в медицине, о таких вещах знать полагается. Но мы… — Мара ничего не могла поделать, лишь безмолвно наблюдать за приближающимися проблемами — а они ожидались сумасшедшие, по дному только цвету видно! — отвлеклись.

Что-то резко зашипело, щёлкнуло — и шею Маре кольнуло сначала небольно, но чуть позже защипало так, что только стазисная практика Галано уберегла девушку от немедленного расцарапывания собственной глотки.

— Три, два, один… Готово. — Повинуясь воле хозяйки, «экзоскелет» сделал несколько шагов в сторону кушетки и улёгся, после чего бесследно исчез, оставляя Мару относительно свободной.

— Ну, молись… — Прошипела она, готовясь даже ценой обратного удара по телу свернуть всё же этой твари шею, рывок - и… она даже не сдвинулась с места.

— Так вот, — продолжила беззаботно щебетать змея, притворившись, будто вовсе ничего не заметила, — сбор пришлось брать такой, чтобы лишило тебя сил даже думать о побеге, превращая тебя в развалину, дышащую лишь пока семья Кириарха позволяет тебе. Сложность ещё была в том, чтобы подобрать состав, которые не отправил бы тебя гарантированно на тот свет, — она взволнованно хлопнула в ладоши, — знаешь, как я рада, что ты перешагнула до Синда, «сестрица»! Это значит, что ты настолько сильнее и выносливее большинства людей, что можно не стесняться и брать самые отборные яды, включая смертельно опасные!

— Пшл… вжп… кх…

— Что говоришь? — заулыбалась Галано, — конечно-конечно, всегда пожалуйста!

— Пшл, — старательно выговорила Мара, чувствуя, как сознание аккуратно вывинчивается из её тела, готовясь отправиться в некие неизведанные миры.

— Ну, ну, — Галано резко прекратила улыбаться и, наклонившись над ухом лежащей Мары, прошипела, — Таким, как ты, полагается только служить и лежать на овощном складе, пока в вас нет нужды. Ты что же, полагала, будто мир крутится вокруг тебя? Молись, чтобы твой уровень Синда был ближе к Кириосу, чем к Климатерику, и не начнёшь гнить заживо. Но о главном не переживай: замуж ты пойдёшь сама, и ходилку с родилкой тебе никто увечить не станет — нам же надо поддерживать престиж будущего Кириарха и обеспечивать его наследниками, правда?

— Пшл…

— Спокойной ночи, дорогая «сестрица», буду завтра в то же время, — пропела Галано и исчезла, оставляя Мару в одиночестве, давиться страхом и безмолвными слезами.

Мир пустился вскачь, когда отрава добралась до сердца, а оттуда за два удара пульса разбежалась по всему организму, действуя тем сильнее, чем больше виэсти использовалось конкретно здесь. То есть, синеволосая не соврала: это действительно был сбор, заточенный индивидуально под практика высокого ранга. Но в данном случае понимание никак не помогло, напротив, стало только хуже, когда внутренние резервы тренированного тела Мары обратились против неё же самой. Потолок над головой полетел, сливаясь в единое серо-бурое пятно, остальной мир зашатался, вызывая острый приступ тошноты — но Мара лежала на кушетке, бессильная шевельнуть даже и пальцем, отчаянно паникующая и пытающаяся из последних сил хотя бы какое-то решение ситуации — и не находящая! Галано действительно была врачом от бога, и действительно смогла подобрать такое, против чего все силы Мары оказались бесполезны.

— Тише, дитя, — когда паника добралась до горла и вцепилась в него ледяным обручем, женщина Бездны мимлётом отстранила Мару от управления собственным телом, и девушка успела лишь уловить угасающим сознанием, как её тело само по себе делает нечто странное, — я обо всём позабочусь.

Сколько Мара проспала, она даже не бралась посчитать. Но когда пришла в себя, оказалось, что желудок хоть и подводит от голода, но не тошнит, а во рту хватает воды.

— Проставила, — уведомила женщина Бездны, — на подачу под язык, и на сбор на крестец: нам же не нужно, чтобы ты вымокла от пота, простыла и померла, правда?

— Наверное, — вяло протянула Мара.

— Я ещё когда эта мымра начала тебе выговаривать про яд, заметила одну интересную особенность.

— Такую как?

— Это не просто какая-то отрава, он поражает конкретно виэсти.

— Я заметила, — вяло пробормотала Мара, — яд против практика.

— Ты не поняла. Он её травит, как будто заражая… То есть, как будто ты опять заражена…

— Мэйне?

— Им. И просто так от побочных эффектов избавиться не получится. Яды, входящие в состав сбора, достаточно ослабили твоё тело, чтобы ты не смогла разом выпустить заражённую энергию, а некоторые другие соединения обеспечили тебе неспособность смешивать собственную виэсти и тем самым выдавить из каналов отраву.

— Погоди-ка… Я что, отрезана от стихии?!

— Как будто было иначе, дитя, — пробормотала женщина Бездны, — но есть хорошая новость: если дать организму самому бороться, он потихоньку одолевает болезнь.

— Что, даже не превращая тело в бумажную куклу? — язвительно уточнила Мара, поминая судьбу старого друга из Мирии.

— Это же не настоящая Мэйне, вот и…

— Ладно, я поняла, — оборвала Мара, — скольно понадобится времени? Чтобы хотя бы что-то мочь.

— Примерно… два дня.

Мара зло цыкнула языком и села. Страшный яд, страшный. Два дня — это значит, что заявившаяся в гости Галано восстановит оригинальный состав уже через четыре смены — и все труды её собственного тела пойдут прахом, так как таймер исцеления будет сброшен, если не сказать хуже.

— Я совсем без сил, — будто извиняясь, выдохнула женщина Бездны, — мне удалось создать экстра-резерв виэсти в хрящах тела. Этого достаточно для тонкой манипуляции бездной и дальнейшего рассеивания хотя бы части наркотика. Так можно будет ускорить время восстановления до полутора дней!

Всё ещё не годится. Слишком слабо. Слишком… долго.

— Да и в целом не подойдёт тебе, — усмехнулся кто-то смутно знакомый в полумраке камеры.

— Вашество, — спокойно кивнула Мара, узнавая в улыбающемся молодом человека собственного бога и имядателя. — Какими судьбами? Спасать пришли?

— Да нет. Просто поговорить.

Оглядев её со стороны, Астрикс подошёл поближе, совершил круг почёта, двигаясь неспешно, как и полагается одному из главных божеств этого мира. Премерзко хихикающее божество, между прочим!

— А почему ты не бежишь падать на колени и всячески меня восхвалять?

— А надо?.. — вяло спросила Мара, — даже если надо, не могу пока.

— Ну разумеется. Но, конечно, забавно, забавно, — он ухмыльнулся, будто увидел нечто невесть какое смешное, несмотря на плачевную ситуацию, — ты удивительный ребёнок, Амаар ди Халтрос.

— Мара, — выдавила она. — Или Мирена.

— Да хоть лошадью тебя назови — ты что там натворила на радаре, дурёха одноклеточная?

— Я?

— Нет, блин, папа римский. Решила достать себе путеводный артефакт — так и доставала бы! На складе деталей более чем хватало. Я бы тебе его даже благословил, чтобы ты и в других местах пошерудила, если вдруг Деме опять отправился погулять по сопряжёнкам. Но ты…

После краткого спича вопросов у Мары появилась вагон и маленькая тялежка. Но что куда важнее — Астрикс не только знал Деме, он каки-то образом мог как и Мара убедиться, жив ли на самом деле Пёстрый!

— А подготовка к экспедиции? Ты же до этого год по весям шлялась, неужели опыта не набралась? Что за цирк ты устроила с темноликими и их восстанием?

— Они мне мешали, — набычилась Мара, — поэтому умерли.

— Ага, и тебе, разумеется, и в голову не пришло, что, возможно, восстание, что есть ни что иное как вооружённый конфликт, неизбежно привлечёт внимание Кириарха, так как разрешать такие конфликты — это, чёрт побери, его работа!

Несмотря на неприятные слова, звучал голос бога по-прежнему весело и беззаботно — будто не нерадивую паству отчитывает, а делится забавным анекдотом. И это контрастировало с тем, что чувствовала сама Мара, готовясь к худшему, но по какой-то причине очень напоминало Деме. Так странно…

— Вариатор до этого — ты нафига засветила? У тебя думалка вообще напрочь отсутствует, что ли? Разве непонятно, что «кнопка последнего шанса» потому так и называется, что используется, если никакого другого шанса попросту нет? — И что? — окрысилась Мара, — мне надо было сложить лапки и сдаться в плен?

— Да. — спокойно ответил Астрикс. — Ты бы снова сбежала, неизбежно, тебя не воспринимали бы слишком серьёзно и уж точно не наварили бы этого зелья, с которым даже твой встроенный генератор Бездны почти не справляется. И у тебя всегда была бы возможность экстренного отступления — именно на тот самый крайний случай, — он снова весело улыбнулся, — бедовая ты послушница, бедовая. Я тебе вот что скажу: даже не думай, что я вытащу тебя отсюда или хоть как-то вмешаюсь в события. Конечно, я немножко подшаманю с вероятностями — бог я или погулять вышел? Но в остальном советую рассчитывать исключительно на собственные силы. Тебе же… Как я понимаю, крыска тебе понравилась, да?

— Крыска?

— Ага. Я ей велю пробраться поближе к Кири и ждать, когда ты выберешься отсюда. Ну, бывай, малая, — Астрикс подмигнул и исчез, а странный мир, будто посеревший, снова стал нормальным — то есть, унылым и бестолковым.

Застывший в углу истуках позволил себе движение ровно на миллиметр — то ли отмер, то ли вовсе не слышал беседы с божеством.«Стоп, — сказала себе Мара, — мир посеред? Это как было тогда, с принесением ресквия? Боги то ли останавливали мир, то ли вовсе создавали собственное несопряжённое пространство — вот всё вокруг и замирало. И Астрикс…»

Разумеется, он умеет. Как бы странно ни выглядел — он всё-таки бог с миллионами верующих, пусть людей из них всего двое. Поправка, один — Мара всё же не человек. Да и Деме верующим не назовёшь особо.

Шатаясь, она поднялась и подошла к отхожему месту, желая вывернуться наизнанку, оперлась рукой на стену. Постояла немного, но блевать кроме воды оказалось нечем, а ту жадный организм уже усвоил.

— Чёрт, — хотелось сплюнуть, но влаги не хватало даже на это — Гидро за щекой трудилась беспрестанно, но вся вода уходила на восстановление разрушенного ядом. — Чёрт…

Тяжело вздыхая, она поплелась обратно на кушетку, но на полупути вдруг замерла, запнулась, чувствуя нечто необычное в окружении. Что-то изменилось — цепкая память крайне хорошо ухватила окружение, и сейчас в нём что-то поменялось. Что-то, что-то…

На стене над отхожим место белел знакомый символ Астрикса — косая снежинка.

— Да-да, — разнёсся в голове знакомый смех, — не будь как этот балбес Деме, молись господу чаще и активнее. Проставляй знаки, и через это сама получишь немного от божественных сил.

Но Мара не слушала — она будто вернулась туда, на улицы холодного северного города, где были только они вдвоём против целого мира, и не было у них никаких союзников, кроме веры в себя да пары фокусов Деме. Он стоял тогда ровно так же, так же опирался на стену.

— Не дрейфь, малая, — как всегда, оказавшись перед лицом очередной безнадёжной битвы, Деме улыбался, будто радуясь грядущим сложностям, — мы с тобой нигилисты и пересмешники, а значит — плевали мы на логику и здравый смысл. Прорвёмся!

И эти слова так причудливо легли на истину последнего года, кучу раз, выручавшую Мару из передряг — не лезть в драку, которую не можешь завершить. И раз она уже ввязалась в неё, оказавшись здесь — она просто обязана эту драку завершить, иначе и быть не может.

«Так что да, учитель, — тихо улыбнулась она, обращаясь к нему, давно потерянному, но даже так продолжающему влиять на её собственную жизнь, — драка будет завершена, а мы обязательно…»

— Прорвёмся, — прошептала она.