Читать онлайн
"Невероятные приключения Конана-варвара."

– Не ждал такого от тебя – напрасно ты качаешь головой, Конан! – желчи в голосе сильно подвыпившего, но вполне ещё адекватного ветерана не услышал бы только повидавший виды и почерневший от времени трактирный стол, уставленный опустошёнными кружками и блюдами, за которым они сидели, – Ты же меня знаешь! Я сам всё это видел! – собеседник Конана еле сдерживал гнев от реакции киммерийца на его рассказ, кисти рук, судорожно вцепившиеся в крышку стола, даже побелели от напряжения. Но варвар поспешил успокоить приятеля:

– Было или не было – тебе, конечно, виднее, Фарссон. А в том, что зрение у тебя отличное, как и память, я уверен! Я же тебя сколько лет знаю! Продолжай! – Конан не хотел говорить другу, что прекрасно знает не только его простую и открытую натуру, но и то, что воображения выдумать такое у того просто не хватило бы! Да и не настолько они ещё пьяны, чтоб травить совсем уж откровенные байки… Но поверить… Хм.

Сердито попыхтев, и поотдувавшись, Фарссон, похоже, решил, что Конан и правда готов услышать продолжение рассказа о невероятных приключениях. Да и кому ещё рассказать про такое, как ни старому товарищу по сражениям и походам! Ведь чего только они не повидали – и обычного, и… Колдовского! И невероятного! Чудесного!

Вот именно этот-то опыт, и бесстрашие в любых ситуациях, и делали их услуги, услуги опытных наёмников – столь щедро оплачиваемыми.

– Ну так вот, Конан. Я клянусь бородой Неграла, что так оно всё и было! И эти твари – пострашней Вендийских тигров! Потому что тех можно убить старой доброй сталью, – ещё сердясь, выпучивший глаза, потный и раскрасневшийся от вина и ужасных воспоминаний Фарссон похлопал себя по рукоятке верного ятагана, – а этих – нет! Не перерубаются их стволы! Они – словно заговорённая кожа! Такие крепкие, как, как… Скала! Как сталь! Нет, не как сталь – они же пружинили… Скорее – как… как невероятные мышцы! Упругие, крепкие! И нападали они подло и коварно – сверху! И с боков! И – все сразу!

И нам, стыдно сказать, пришлось драпать от них во все лопатки! Отбиваясь! И всё равно эти твари схватили Назара!

И сожрали!

И уж поверь: ничего страшнее с человеком случиться не может!

Смерть в пастях чёртовых багрово-красных глоток-ловушек поистине мучительна! Зубы обращены назад – как у гарпунов! Не вырваться! Назар так извивался, так кричал, пока его тело буквально разрывали на части – словно стая вендийских крокодилов! Он, бедняга, так!.. – теперь ветеран заскрежетал зубами, стиснув кулаки так, что снова побелели костяшки пальцев, и на глаза навернулись слёзы. Похоже, снова представил себе мучительную смерть товарища, – Упокой Мирта его несчастную душу… До сих пор у меня в ушах звенят его вопли! А ты знаешь – я не из нервных!..

Конан поспешил уверить друга, что уж в этом-то он не сомневался никогда!

Но сейчас, когда виновники страстей, мучений, и смерти несчастного Назара находились прямо перед ним, Конан невольно вспомнил этот момент из душевного в остальном разговора со старым товарищем по похождениям и набегам на территории и городки Иранистана, Заморы, и Куша, а ныне – капитана стражи Джурассии, маленького султаната на границе с Шемом и Тураном. Вспоминая о друзьях, и походах, что совместных, что личных, они тогда просидели до рассвета, и молодое Карросское вино к рассвету хорошо ударило в голову ветерану.

Ударило оно явно и в другие части тела его старого друга: Конану пришлось волоком, почти на себе, тащить того с первыми лучами солнца по лестнице на второй этаж: к себе в комнату. Варвар посчитал, что после обильных возлияний в честь встречи старому надёжному товарищу не нужно никуда таскаться, пусть даже и в отлично оборудованную и уютную комнату в казарме. А не помешает поспать. Как, впрочем, и ему самому.

Поэтому благородно уступив бесчувственному капитану свою постель, сам Конан постелил тогда на доски пола свой плащ, да и… Прохрапел до обеда!

Но всё же тогда он посчитал рассказы престарелого авантюриста, впрочем, ещё сохранившего в свои сорок пять и соколиное зрение, и крепость мышц, и приобретшего главное для воина: огромный опыт, трезвость мысли и отличные навыки владения любым оружием – банальным хвастовством. Ну, и следствием страха…

У которого, как известно, глаза велики!

Но дело не в этом! А в том, что сейчас Конану как раз и приходится ожесточённо рубиться с этими самыми хищными зубастыми растениями! С огненно-бордовыми глотками, действительно похожими на тигриные пасти, сильными и злобными, и в существование которых он не верил!

И Фарссон оказался прав: никак не желают перерубаться их гибкие и плотные упругие шеи-стволы! Словно заговорённые! И даже чудовищная мощь мускулов Конана не может с помощью лучшего в Ойкумене острейшего хайбарского меча перерубить стебли толщиной с его бедро! И удары только отбрасывают от его тела извивающиеся стволы, и наносят на кору лишь небольшие царапины! Истекающие бледно-жёлтым пузырящимся соком, и почти сразу же затягивающиеся!..

Нет, неверно: в тех местах, где удавалось поглубже прорубить действительно похожую по прочности на продублённую кожу, которую используют для обтяжки щитов, чёрно-фиолетовую кору, струи сока буквально брызжут, обдавая всё вокруг струями едкой жидкости! Заставляя съёживаться и желтеть траву, и вызывая шипение даже на почве, в которую вцепились разлапистые корни проклятых растений! Кислота там, что ли?!

Кислота или нет, останется чисто философским понятием, если Конан сейчас же не придумает, как ему справиться с мерзкими не то лианами, не то – деревьями! А, может, кустами?! Плотной чащей вставшими сейчас перед ним. И не только – перед ним! Потому что они ползут, ползут буквально на глазах: прямо по траве и опаду, извиваясь петлями своих стеблей-щупалец, целясь на его ноги, и угрожая взять человека в полное кольцо, и оплести! А вот этого допускать нельзя ни в коем случае!!!

Пришлось, как ни было стыдно варвару из варваров, лучшему воину от Гандора до Шема и от Вендии до Бритунии, плюнуть на гордость и амбиции, и действительно – уносить ноги! Отступив в направлении опушки.

К счастью, продвижение извивающихся стволов всё же не могло сравниться по скорости с движениями могучего киммерийца – не прошло и десятка секунд, как он вырвался из сжимавшегося неумолимо, подобно петле на шее приговорённого Вендийским судом за кражу к смерти раба-висельника, кольца! Что же это за!..

Конан не побежал далеко: выбравшись из тени крон, остановился напротив стены ужасных растений, развернувшись к ним снова лицом. Он отдалился от стволов и пастей на добрых двадцать шагов, но всё равно – в его сторону злобные растения продолжали выбрасывать тонкие щупальца корней, и хлысты чего-то вроде виноградных усиков. Только были те усики куда как толще и сильней!

Ну и странное же здесь «растительное царство»!

С виду – никогда не скажешь, что что-то необычное. А стоит углубиться в чащу, хотя бы на полсотни шагов, как это и произошло с ним – начинается! Причём без всякого предупреждения! А ведь он шёл так же как и всегда: ни листик не шелохнётся, ни веточка не хрустнет: бесшумней тени. Куда до него потомственным охотникам! Или кошкам.

И вдруг – нате!

Со всех сторон к нему метнулись сверху, с высоты футов двадцати, десятки наглых и безглазых… Как назвать-то? Ну да – пастей! Пастей в головах, похожих на огромные чёрно-зелёные арбузы, разрезанные ниткой рта точно напополам! Багровые глотки! А уж что там за зубки были внутри – кошмар! Острые, треугольные, белейшие! Почти как у акулы: видел Конан как-то эту тварюгу, когда её тушу разделывали аборигены Понтийских островов… Те ещё штыри-кинжалы! Загнутые, зазубренные…

Вот только кто умудрился скрестить самые обычные с виду растения, вроде диких яблонь или арбузов, или уж – винограда, – с хищной морской тварью?!

Не обошлось здесь, ясное дело, без злобной чёрной магии!

Но как же быть сейчас ему?!

Ведь лес, начавшийся после ненаселённой и какой-то блёклой холмистой степи, которую он уже преодолел, тянется в обе стороны насколько хватает взгляда, и, похоже, весь наполнен вот такими «милыми» представителями хищного древесного рода!

Ну, или он наполнен ими здесь – возле опушки?

Дальше которой тогда отряд Фарссона так и не продвинулся.

А там, в глубине, может, ещё растут, как ни в чём не бывало, нормальные и добропорядочные дубы, клёны, берёзы, и ели с соснами. Спокойные и не склонные к коварным нападениям. И внизу, под ногами, стелются обычные папоротники и растут колючие кусты: ежевики, смородины, малины…

Только вот есть ли такие, обычные, растения тут? И как до них добраться?!

Конан, конечно, понимал, что неспроста растения-хищники расположены именно так: на кромке леса. Кто-то специально высадил их здесь!

И высадил наверняка для того, чтоб предотвратить нежелательные визиты туда, за сделанную таким образом непроходимой, лесную чащу. Тянущуюся вдоль всей границы восточных пустошей Ипувессии. Согласно легендам, которые поведал ему Фарссон, а тому – Ипувесские жители, согнанные со своих исконных земель пятьдесят лет назад неким… Чародеем?

Вот на этот вопрос, кто именно их оттуда изгнал, они как раз точно ответить и не могли! Потому что сам чародей пред их очи никогда не появлялся. А действовал через своих слуг. Адептов. Вассалов. Посредников. То есть – синих людей. Кожа которых действительно была странного мертвенно-синего окраса. И такими же были и зрачки их глаз.

И эти люди приказали аборигенам покинуть их исконные земли. А когда те отказались, удалились, пригрозив страшными карами. И действительно: натравили на аборигенов и крыс, и птиц, и ядовитых кивсяков-многоножек, и, что самое страшное – огромных шершней! От укуса которых не было спасенья или защиты! Поскольку те спокойно прокусывали своими полудюймовыми жалами даже самые прочные сапоги! Не говоря уж про одежду…

И от яда этих тварей, как и от яда кивсяков, не было ни противоядия, ни защиты. И единственное, что могло спасти от ползучей и летучей нечисти – вода!

Но ведь не просидишь в ней всю жизнь! Как не будешь и вечно дышать через полую камышину. Надо ведь и пахать, и сеять, и собирать урожай – чтоб было чего покушать и детям, и себе. А как это сделать сидя в воде?! От неё и отойти-то далеко было проблематично…

Фарссон говорил, что даже спустя полвека, вспоминая о чудовищной боли и диких воплях укушенных, те убелённые сединами ветераны, кто смог тогда убежать, и чудом дожил до старости – содрогались и бледнели! Поминая всех Богов.

Но сходились в одном: поселившийся на их бывших землях чародей очень…

Богат!

Поскольку захватил уже не одно царство, королевство, и султанат.

Его синие рабы так и говорили: что он, дескать, повелитель всех северных и западных пределов Туртурии. (Что было странно. Поскольку про такую страну никто слыхом не слыхивал.) А немного погодя, в дополнение к своим новым землям в Ипувессии, чародей захватит и земли Запада, и Юга! И станет Единым и Величайшим повелителем всей Ойкумены! Уничтожив тех, кто не согласится быть его покорным рабом.

Эти два последних пункта «обширной» программы мага не слишком напрягали воображение и совесть молодого киммерийца. Поскольку не было в них ничего для него нового, или оригинального. Мало ли он встречал чародеев, лелеющих и не такие грандиозно-амбициозные планы! И Конан прекрасно помнил, чем всегда кончались все эти восхитительно прекрасные мечты, и грандиозные задумки. И кое-какую лепту в разрушение этих идиотских человеконенавистнических планов киммериец внёс и сам!

А вот упоминание в этих легендах о гигантских подвалах с сокровищами, свезённым в королевский замок Карла Второго, бывшего короля Ипувессии, со всех захваченных чародеем территорий, приятно грело варварскую душу Конана. И заставляло плотоядно облизываться и сопеть не только его – но и многих попытавшихся. В числе последних из которых и был отряд Фарссона. Который собрал тогда вокруг себя десяток отчаянных авантюристов, бывших пиратов и наёмников, и вольных искателей приключений и добычи, из трёх стран!

Но тот поход кончился ничем: не в силах преодолеть даже первое препятствие, выставленное на пути к своей вотчине чёртовым магом, эти любители золота просто… Разбежались! Переругавшись. И даже передравшись. Поскольку пытались найти виновника своей неудачи.

Вот тогда друг Конана и занялся поиском более надёжных, пусть и не столь обильных, источников к существованию. Отказавшись от радужных надежд на журавля в небе, и заботясь о сохранности синицы в руке. И, благодаря такой позиции, дослужившегося со временем до капитанской должности. И соответствующего жалования.

Отойдя на всякий случай ещё шагов на двадцать от упрямых и злобных растений, Конан расположился под небольшим кустом – этот, росший на уже преодолённой киммерийцем пустынной и продуваемой всеми ветрами холмистой ковыльной степи, не проявлял признаков агрессивности. Решив, что нужно бы восстановить потраченные напрасно силы, да заодно и подумать, Конан постелил на траву тряпицу, заменявшую ему скатерть. Из сумы достал солонину, сухари, и сушёные фрукты.

Тщательно пережёвывая жёсткое мясо, и запивая свою более чем скромную (А он в походе уже восемь дней! За это время все свежие припасы и лепёшки закончились!) трапезу скупыми глотками воды из бурдюка, Конан как раз размышлениям и предался.

Одно ему кристально ясно: мечом он тут много не навоюет!

И пусть до него не добралась ни одна из похожих на тигриные по размеру бордовая пасть, если он, словно тупой и упёртый баран полезет снова напролом, даже при всей его ловкости и скорости, рано или поздно это случится! А, может, достаточно будет и единственного укуса: если зубы ядовитые! И его парализует.

А погибнуть, будучи разорванным на куски, в утробах растений…

Вот уж это было бы верхом глупости!

С другой стороны это – наверняка не совсем растения! Те обычно так быстро и разумно двигаться не могут! То есть – присущи, стало быть, этим кустам-деревьям и некоторые животные черты! И есть и что-то вроде зрения. И мозга – раз нападают из засады!

А чего боятся все животные?

Вот именно: огня!

Значит, нужно набрать побольше валежника и сушняка, да и попробовать!

А чего ему терять?!

Сбор подходящих сучьев, веток и поленьев много времени не занял. Тем более, что всё это нападавшее наземь добро легко было найти тут же, возле опушки.

И вот уже киммериец поджигает с помощью кресала и трута пук соломы, которой разжился на холмистой равнине. А запалить от него приличный костёр уже не трудно!

Когда отлично занялись и толстенные сучки и поленья, Конан собрал немногочисленные пожитки. Закинул за спину свою любимую походную суму: она в таком, привычном, положении никогда не мешала ему «работать». Теперь – в каждую руку по столько факелов, сколько может удержать! И – вперёд! И – быстрее! Потому что самое большее, на что можно рассчитывать – десять минут приличного пламени!

Как ни странно, но расчёты оправдались!

Стоило ему ткнуть «в нос» первым же кинувшимся к нему пастям свои огненные «игрушки», как отдернулись наглые «арбузы», и с чем-то вроде утробного воя убрались туда же, откуда и появлялись: к вершинам деревьев! А безглазые лианы-змеи, норовившие опутать петлями его ноги, при соприкосновении с пламенем мгновенно отдёргивались и уползли обратно в кусты!

Конан, вдохновлённый успехом, и понимающий, что времени у него немного, наплевав на тишину и скрытность, ломанул вперёд сквозь чащу, хрустя, сопя, и топая, словно олень во время гона! Факелы он держал впереди себя, и над головой, чтоб их было заметно издали. И его догадка о «зрении» «тигров» подтвердилась: убирались те с его пути!

Но когда пробежал так шагов сто, ветки, лианы и кусты вокруг двигаться и уходить с его пути перестали. И теперь ему приходилось лавировать – как в обычном лесу.

Значит, и эта догадка оказалась верной: вокруг него снова нормальный лес!

Но Конан слишком хорошо знал, какими коварными и хитрыми могут быть вражьи козни. Поэтому не прекращал бега до тех пор, пока не проскочил насквозь оказавшийся нешироким лесок: всего-то шагов семьсот! Полмили, стало быть.

И вот глазам киммерийца открылось «запретное» царство!

А вернее – королевство. По версии же чародея – Султанат. Впрочем, не суть: как его не назови, а сокровища остаются сокровищами. А подвалы – подвалами. И Конан ещё не видел таких подземелий, которые не открыли бы ему своих тайн!

С пригорка, на котором варвар оказался, видно было и далеко и хорошо. Собственно, поросшая травой и кустами холмистая равнина, которую пересёк только что, продолжалась и здесь. Вдали, милях в трёх, виднелось озеро. Неширокое. А за ним, ещё в паре миль – и замок. За которым вдали виднелся ещё лес. Хочется верить, что – обычный.

Хм-м…

Было бы глупо пытаться вот так, сходу, да ещё среди белого дня, лезть на рожон. И показывать чародею, и всем его, наверняка многочисленным, стражникам-охранникам, что кто-то преодолел чародейскую хищную «лесополосу». Поэтому расположится-ка он тут на днёвку. Благо, вот и подходящие кусты шагах в пятидесяти от опушки. В гуще которых и его не будет видно, и отоспаться можно в теньке. А от деревьев леса, и защитного барьера Конан всё же предпочёл держаться подальше.

Мало ли!..

Проснулся в сумерках.

Как ни странно, но ничто не нарушало его сон, и ни разу его обострённые варварские инстинкты не предупредили его, что ему что-то угрожает!

Киммериец сел, позёвывая. Идти к логову чародея рано, а вот ещё раз подкрепиться, особенно пока не совсем стемнело…

С сожалением пряча остатки скудных припасов, Конан подумал, что если даже всё пройдёт благополучно, и он здесь надолго не застрянет, еды на обратную дорогу не хватит. Но он не сильно переживал по этому поводу: просто, значит, придётся поохотиться на обратном пути. Подойдут, в крайнем случае, даже суслики, которых он в степи видел: этакие раскормленные и непуганые пушистые и медлительные миниатюрные «барашки»…

Конечно, от внимания киммерийца не укрылся этот странный факт: суслики выглядели действительно непугаными и многочисленными: словно нет у них тут естественных врагов – типа лисиц и волков, которые как раз такими травоядными и питаются. Неужели хищников отпугивают тоже – грозные растения, оккупировавшие наружную кромку леса? Или тут что-то другое?

Не важно. Раз путь через степь занял четыре дня, охотиться так и так придётся там: еды осталось на два дня. Ну, на три, если экономить.

Впрочем, может, удастся разжиться какой-нибудь едой прямо в замке чародея? Ведь тот, если обычный чародей, то есть – из людей, должен чем-то питаться?

В воспоминаниях о ломящихся столах и обильных пирушках, которые они с товарищами по похождениям в отряде вольных стрелков-разбойников, или наёмников, закатывали после каждого удачного похода, незаметно пролетел весь путь до озера.

Озеро оказалось с виду вполне обычным: берега заросли камышом и рогозом, возле берега в свете Луны Конан видел подёрнутое ряской пространство, шириной шагов в пять. Дальше поверхность воды, не потревоженную ни единой морщинкой от слабого ветерка, не скрывало ничто. Глина у кромки воды оказалась не топкой. И не испещрённой ничьими следами. Ну прямо – идиллия!

Однако пускаться вплавь варвар не спешил. Уж слишком часто такие вот «мирные» водоёмы оказывались кишмя кишащими всякими подводными монстрами и тварями! Плотоядными! Поджидавшими, пока доверчивый и развесивший уши от тишины и спокойствия расслабившийся идиот не сунется в глубину!

А уж сомневаться в том, что раз это озеро прикрывает подходы к цитадели врага, то тот его скорее всего «оснастил и заселил» всякими милыми зверушками, не приходится. Иначе какой же он «коварный» чародей?!

Словом, осторожно и как всегда бесшумно, Конан двинулся в обход озера: собственно, он так с самого начала и предполагал, что пускаться вплавь не будет, поэтому держал сразу поближе к его северной оконечности, откуда можно было бы легко пройти дальше посуху. Он даже не стал набирать в полупустой бурдюк свежей воды: это можно сделать и на обратном пути. А сейчас ему лишняя тяжесть на поясе не нужна!

Держась от кромки воды шагах в десяти, Конан обнаружил, что камыши идти не мешают, заодно скрывая его от наблюдателей, возможно, имеющихся на стенах замка.

Однако едва варвар прошёл вдоль берега шагов пятьдесят, начались «сюрпризы»!

Абсолютно бесшумно из воды вдруг выскочило нечто вроде перевёрнутой лодки, и припустило во все короткие, кривые и коренастые, ноги, к Конану!

Ну и Конан ждать, пока тварь доберётся до него и нападёт, не стал!

Выхватив верный меч, он бесшумно бросился вперёд, и, высоко подпрыгнув с разбега, обрушил остриё в могучем ударе на то место, где у монстра по-идее находилась шея!

Шеи при последующем рассмотрении задёргавшейся было, но почти сразу замеревшей и словно растёкшейся по песку твари, медленно выпустившей через чудовищную пасть весь воздух, не обнаружилось. Да и не бывает «шей» у крокодилов. Конан убедился, что рассчитал, хоть и чисто интуитивно, верно: тварь отреагировать на его прыжок не могла: и лапки коротенькие, и голова кверху не задирается. В силу устройства туловища и позвоночника. А его удар, погрузивший верный меч по самую рукоятку в тушу чудища, пришёлся точно в основание гигантского черепа, и перебил позвоночник монстра.

Ну вот вам и «мирное» озерцо!..

Обтерев извлечённый из жёсткой плоти меч о траву и камыш, повтыкав тот и несколько раз в песок берега – лезвие должно быть чистым! – и сплюнув под ноги, Конан всё так же осторожно и бесшумно двинулся дальше.

На шестиметрового застывшего крокодила с пастью длинной в добрых два шага он даже не оглядывался. Знал, что тот больше не опасен.

А вот что ещё ожидает его впереди!..

Подумав, Конан отодвинулся от берега ещё шагов на двадцать: так у него больше времени на подготовку к новым озёрным «сюрпризам»!

Однако никто больше не пожелал «скрасить» его «скучное» путешествие новыми приключениями. То ли спрятавшиеся до поры обитатели озерца видели их быстротечную схватку, и посчитали нежелательным для себя погибнуть во цвете лет, то ли – просто спали.

Преодолевая две мили по равнине, Конан всё же старался не слишком высовываться: перебежками двигался от холмика к холмику, пользуясь заодно и всеми встречавшимися по пути зарослями кустов. Однако даже самый внимательные взгляды не показали ему, что по стенам кто-то ходит, или вообще – присутствует. Карауля и бдя.

Странно.

Неужели этот идиот чародей настолько уверен в своей «живой изгороди», что даже часовых на стенах не выставил?! Хм-хм… Подозрительно.

Ведь если никого не видно – это вовсе не значит, что никого и нет!

Возможно, хитрущие враги просто затаились, сидя в тёмных и хорошо замаскированных укрытиях!

Исходя из этого соображения и нужно действовать!

Абордажный крюк, обмотанный чёрными мягкими тряпками, Конан закинул на гребень стены между двумя башнями на тыльной стороне замка: да, он не погнушался пробежать лишние полмили, чтоб подобраться к цитадели врага сзади. Хотя кто его знает: может, новый лес, расположенный в трёх сотнях шагов позади строения, тоже является для чародея источником опасности?..

Тем не менее никто не помешал варвару взобраться на стену.

Огляделся киммериец внимательно. Но… Никого снова не заметил! Да и внутри двора не было даже намёка на огонёк, или какую-либо деятельность, которую всегда ведёт даже ночью, челядь: ругань поваров, топанье ног бегущих по поручениям и делам слуг, звон посуды, скрип ставней или дверей… Не-ет, тут что-то явно не так!

Так что Конан на всякий случай не стал сматывать верёвку и прятать крюк, а пройдя по узкому – всего два шага! – парапету, оказавшемуся за кромкой наружной стены с бойницами, спокойно спустился по лестнице, нашедшейся в ближайшей башне. И через самую обычную дверь вышел в обширный внутренний двор замка.

Как ни странно, но во дворе тоже не было ни единого живого существа.

В недоумении, и настороженный до дрожи, поскольку всем нутром чуял подвох, Конан двинулся к стене строения, расположенной от него шагах в пятидесяти. Да, уж слишком подозрительна эта нарочитая тишина, а особенно напрягает отсутствие стражи!

Засада?! Ну не может ведь такого быть, чтоб столь обширное здание, в котором живёт персона, которую, по идее, нужно хранить, обслуживать, и защищать, как зеницу ока, оставили вообще без присмотра!

Но пора бы уж перестать чесать затылок, и войти!

Нет, через парадную, высоченную и двустворчатую, дверь, Конан, конечно, не пойдёт. А ему вполне подойдёт для незаметного проникновения внутрь вон та, неприметная, дверца: вероятно, для входа в кухню, или прачечную.

Однако едва он абсолютно бесшумно приоткрыл её, обнаружил очередной неприятнейший сюрприз! На него хлынул могучий поток ледяной воды! Буквально распахнувший дверь своим чудовищным напором во всю её высоту!

Рука, державшая ручку двери, вдруг вырвала из двери эту самую ручку, и Конана вынесло потоком прямо на центр двора! А поток словно всё усиливался, и продолжал вырываться из внутренних помещений замка Ниагарой, словно там располагался по меньшей мере – океан!

Шум от такого потопа, конечно, не прошёл даром!

Послышались голоса, и начальственные голоса: кто-то раздавал кому-то какие-то приказы, на неизвестном Конану языке. Но в содержании этих приказов сомневаться не приходилось: вскоре все окна замка наполнились светом мелькавших факелов, и тенями от быстро бегущих людей! Лязг оружия, топот, и воинственные возгласы затопили гулкое пространство хлюпавшего под ногами двора!

Решив, что для первого раза вполне достаточно, Конан кинулся снова к двери в башне. В доли секунды взбежал по лестнице на парапет стены. И ретировался таким же путём, каким влез. Оказавшись внизу, и дёрнув верёвку, крюк со стены стащил. Верёвку собирал в моток уже на бегу – вот факелы и появились на гребне стены! Вскоре там забегали и тёмные силуэты: лучники с луками, и стражники с копьями! Гул и гомон стояли оглушительные!

Конан, петляя как заяц, от кустов к кустам, и направляясь к лесу, решил всё же отбежать не слишком далеко: шагов на сто. Ему нужно видеть, как стена охраняется, и сколько примерно человек имеется в распоряжении мага. Для этого он залёг под особо раскидистым кустом: если выбежит какой отряд, на его поиски, отступить ещё дальше он всегда успеет: до леса – рукой подать. Затеряться в чаще запросто можно. Правда, вряд ли это поможет, если у преследователей будут собаки!

Но лая, и даже запаха псины там, внутри двора, Конан не заметил. Тоже странно.

Гомон и гул внезапно смолкли, как отрезанные. Ах, вот в чём дело.

Хозяин!

Из башни на парапет вышел человек. Один. Прошёл в центр стены.

– Конан-варвар! – голос был очень зычным, дикция – отличной! И говорил обращавшийся к киммерийцу на зингарском – наверняка прекрасно знал, что это – именно Конан, и этот язык варвар знает отлично. Недомолвок и недопонимания, стало быть, не будет, – Я поражён и даже где-то восхищён твоей беспримерной наглостью! И находчивостью! Ни один человек ещё не преодолевал мой хищный лес. И не пытался зайти в мою парадную резиденцию – прямо через дверь!

Но наблюдать за тобой было… Интересно!

Поэтому.

Предлагаю тебе сыграть со мной в рискованную, такую, как ты и обожаешь, игру.

Награда – полная твоя сума драгоценных камней! (Ведь они куда ценней банального золота!) А заключаться игра будет в следующем. Я и мои люди не пытаемся сейчас тебя преследовать и убить. Ты же снова пробуешь делать то, что ты и собирался сделать: то есть – похитить часть сокровищ, что действительно хранятся в подвалах моего замка! И делаешь это так же, как сейчас: оставаясь для меня и моих слуг невидимым!

Но! Если я тебя увижу, то есть – если ты попадёшься мне на глаза, или мои слуги возьмут тебя в плен, или сработают расставленные мной ловушки и ты попадёшься туда  – эта попытка будет считаться проигранной тобой!

Я сегодня в хорошем настроении. Поэтому разрешаю тебе сделать…

Ещё три попытки!

Можешь ничего не отвечать. Но на твой естественно возникший вопрос я тебе отвечу: если все три окажутся неудачными, я просто… Превращу тебя в одного из моих слуг! В «синего человека»! Покорного, исполнительного… Но – без собственной воли!

Ну а если ты не согласишься попробовать сыграть по моим правилам, и просто сбежишь, я даже позволю тебе уйти! Целым.

Но уж тогда держать в тайне твоё проникновение сюда, признание поражения, и последующее бегство, я не буду!

Все узнают, как облажался и струсил знаменитейший Конан-киммериец. Прославившийся на всю Ойкумену профессиональный авантюрист и вор!

Ну а на случай, если ты всё же – в игре, знай: у тебя ещё неделя!

Время пошло!

Человек, явно не ожидавший от варвара какого-либо ответа, повернулся и ушёл туда же, откуда пришёл. Люди с оружием и факелами покинули стену вслед за ним. Но некоторое время в замке ещё были слышны обычные звуки успокаивающегося большого военного лагеря: звенело оружие, скрипели доспехи, хлопали двери, негромкий гомон и топот указывали на то, что отправляется по казармам гарнизон… Но вот отсветы от факелов и пропали. И над равниной вновь разлилась тишина. Конан мысленно усмехнулся: не пели даже цикады…

Боятся они, что ли, чародея?..

Варвар позволил себе выдохнуть. И заставил судорожно сжатые кулаки разжаться.

Вот оно как.

Хочет, стало быть, поиграть с ним чародей.

Как кошка играет с мышкой.

Только вот киммериец – не мышка! А искуснейший вор! И лучший воин!

Но! Надо учитывать тот факт, что чародей – он всегда… Чародей!

И, стало быть, всегда имеет в рукаве свои чародейские козыри! И поскольку он уже наверняка был предупреждён кем-то о том, что Конан собирался сделать, соответственно враг и подготовился!

И сейчас вопрос о том, кто же является тайным агентом чародея там, за пределами его королевства-султаната, представляет чисто абстрактный интерес: выяснить невозможно. А очень бы хотелось: во избежание проблем с дальнейшими операциями. По отъёму имущества у тех, кого Конан наметил.

Но с этим придётся подождать: до Наскента, где киммериец готовился к походу – далеко! А главный вопрос: что же делать сейчас?!

Можно, конечно, снова разжечь в глубине леса костёр, да и прорваться сквозь чёртовы пасти на его внешней кромке с боем. Отступить. И плюнуть на дурацкую игру, предложенную коварным магом. (Наверняка ведь он ждёт разных увёрток и хитростей со стороны варвара!) Но…

Но это – трусливый выход. И недостоин действительно – искуснейшего и искушённейшего вора всей Ойкумены! Если чародей расскажет (А он – наверняка расскажет!) о том, как Конан-варвар действительно убежал, испугавшись риска, Конана будут презирать повсюду: от пустошей Пиктов до степей Гиркании… И наёмником ему уже не быть.

Следовательно, волей-неволей Конан оказывается вовлечённым в смертельную игру. Где ставкой – не драгоценные камни, а его личность! Авторитет.

И свобода.

Быть безмозглым и покорным бесчувственным рабом – бр-р-р!..

Но сокровища продолжают манить!

Но как же Конану подступиться к замку и его подвалам?! Если там только этого и будут ожидать в ближайшие семь ночей…

И ведь маг неспроста сказал про «ловушки». И попадаться на глаза наверняка расставленной внутри страже тоже нельзя! То есть, вломиться сюда днём – не вариант.

Да и самый банальный вопрос: как открыть теперь любую дверь там, внутри?!

Ведь за ней очень даже может оказаться «сюрпризец» почище нескольких сотен тонн воды?! Скажем, тот же огонь… Или дракон какой! Ну, или стая волков. Или тигров. Или вообще – чёрная бездна, ведущая, кажется, к подземельям самого Мардука?!

Чародей же!..

Но тут есть одна тонкость, которая наверняка в голову самовлюблённому, и излишне самоуверенному, как и все они, магу, не пришла.

А именно – что Конан вовсе не собирается целую неделю, или даже единственный день «собираться с силами», и много думать!

А прямо сейчас и повторит попытку проникновения!

Но уж в дверь Конан не полезет ни в одну!..

Но вначале всё равно придётся распутать впопыхах свёрнутую верёвку.

Когда Конан снова ступил на обширный внутренний двор, ни единого звука от весьма многочисленного, как оказалось, гарнизона, уже не было. Вернулись все «синие люди», стало быть, в казармы. Ну, или на свои внутренние посты!

Во дворе Конан размотал вновь на всю длину верёвку со своим крюком. С первой же попытки закинул его на водосточный желоб трёхэтажного, как он понял по окнам, высотой в добрых десять его ростов, замка.

Так ты, значит, приготовил Конану «сюрпризы и ловушки», наивный чародей?

Ну а Конан тоже кое-что приготовил тебе.

Себя!

Во всём своём коварстве. И опыте!

На крыше замка пришлось быть ну очень осторожным.

Потому что покрыта она оказался черепицей. Собственно, чем же ещё покрывать королевский замок, как не ей – дорогой, но престижной, и долговечной?!

Разобрать отверстие, чтоб пролезть на чердак, Конан смог за пять минут.

Бесшумной тенью он спустился на высоту своего роста – именно с таким расчётом, ближе к краю, он и сделал дыру. Пол чердака оказался глиняным. И повсюду тут Конан, видевший в темноте похлеще камышового кота, обнаружил свисающие со стропил и балок фестоны пропылённой паутины. В пыли на полу не видать ничьих отпечатков ног.

Отлично.

Не пользуется, стало быть, чердаком никто!

Конан двинулся вперёд: туда, где имелось нечто вроде люка, в центре чердака, под центральной балкой. Открывал его, Конан, естественно, с крайней осторожностью и вначале буквально на волос: мало ли!..

Но двухфутовый люк оказался вполне «честным»: никаких каверз Конану не подстроил! Вот и славно.

Это говорит о том, что каким бы хитрым чародей себя не считал, предусмотреть вот прямо – всего, не может даже он!

До пола оказалось футов десять: пришлось снова закрепить крюк на косяке люка, и слезать по верёвке. Конан спустился в коридор, оказавшийся под люком: проходил тот по всей длине бокового крыла замка. И по обе стороны от него имелись двери: в комнаты? Возможно. Но сейчас неплохо бы найти нормальную, каменную, лестницу, ведущую вниз – к вожделённым подвалам!

Лестницы нашлись в обеих концах коридора: Конан специально обследовал коридор – весь, чтоб иметь представление о внутренней планировке, и путях к отступлению!

На лестничных площадках в обеих концах имелись факелы: в держаках на стенах.

И, разумеется, на нижнем этаже имелись и… Посты стражи!

Конан мысленно выругался. Его не должны обнаружить! Но потом он нашёл выход: попробовал открыть ничем не примечательную дверь в середине коридора.

Ф-фу!.. Ничего не произошло, когда он вскрыл замок своими отмычками, приоткрыл дверь снова – на волосок, и проник внутрь большого помещения!

Так, что у нас тут?

Кровать под балдахином, трюмо, кресла, комод, шкаф… По полу разбросаны разные вещи: похоже, женская одежда. Женщина, что ли, живёт?! Но сейчас тут нет никого.

И интерьер не интересовал киммерийца. А интересовал его… Пол!

Закрыв дверь, и аккуратно встав на колени в центре комнаты, Конан принялся с помощью кинжала и хитрых приспособлений из своей сумы разбирать деревянные наборно-паркетные плиты, которыми тот был вымощен.

Когда снял верхние плиты, понял, что со стороны потолка, там, внизу, такие же плиты. Крепящиеся, получается, к потолочным балкам перекрытия. Идущим в футе друг от друга, и имеющими в толщину с полфута. Всё верно: потолок и над его головой облицован так же. Красиво, конечно. Но уж больно хлопотно и дорого. Впрочем, короля Карла Второго такие соображения вряд ли волновали – король же! Можно не считаться с затратами! А чародея (Конан сплюнул: он ведь даже имени его не знает!) явно всё тут устраивает.

Во-всяком случае, следов глобальных переделок и ремонта не видать!

Но едва Конан снял, как всегда бесшумно и аккуратно, первую плитку потолка комнаты под ним, он вынужден был сразу же вернуть её на место!

Потому что на гигантской, в полкомнаты, постели, находившейся почти точно под проделанным им отверстием, происходило нечто страшное! Чудовищное!!!

Волосатый монстр, похожий на легендарного минотавра, то есть – огромный человек с головой быка, сопя и кряхтя, насиловал, сжимая в объятиях, хрупкую и маленькую женщину!

А женщина, очень бледная, и с почти прозрачной кожей, стонала, била по туловищу чудища маленькими кулачками, извивалась, и жалобно вскрикивала и подвывала!

А что самое страшное, под её спиной и ниже имелась на смятой простыне огромное пятно! Кровь!

Конан не больше секунды сидел, словно в трансе, перед дырой в полу. Даже ему, повидавшему виды ветерану чёрного злодейства, нужно было время, чтоб осмыслить дикую картину! Такого просто не должно случаться в этом мире!

Затем в душе его вскипела лютая ненависть! Хотя много раз он видел, как в жертву кровожадным богам или истуканам приносили и девственниц, и мужчин, и даже детей!

Но тут – точно не «жертва»!

А просто, просто… Сексуальная игрушка! Которую сейчас … насмерть!

Кровь бросилась варвару в лицо, и он, откинув в сторону панель потолка, головой вперёд бросился прямо вниз – верный меч уже был выставлен вперёд!

Вот она: обнажённая, широченная и мускулистая, спина врага!

Меч вонзился как надо: под углом, в рёбра, прямо по центру грудной клетки! Туда, где у злобного монстра должно было находиться его сердце! По самую рукоять!

Женщину Конан уж постарался не задеть.

Сдержать боевой киммерийский клич ему тоже было нетрудно.

А чтоб поражённая смертельным ударом тварь не могла привлечь внимания стражи, Конан, выпустив рукоятку меча, обеими руками сжал раскрывшиеся было в предсмертном вопле могучие бычьи челюсти!

Несколько секунд происходила отчаянная борьба. Но сил киммерийцу было не занимать, да и неудобно было монстру: трудно, или даже просто невозможно бороться с врагом, оказавшемся сверху, на твоей спине!

Да и не посопротивляешься особенно с мечом в сердце…

Наконец чудище перестало биться и пытаться перевернуться. Издало слабый предсмертный вздох, и завалилось, столкнутое с несчастной жертвы киммерийцем, набок. Оставшись, впрочем, на кровати: в планы варвара вовсе не входил грохот туловища об пол!

Конан, порадовавшись, что предсмертных диких воплей удалось избежать, поторопился меч из рёбер монстра выдернуть, после чего оказался с несчастной и абсолютно обнажённой женщиной лицом к лицу.

Какое-то время она во все глаза, смотрела в лицо своему спасителю. Молча: очевидно пытаясь осознавать, что проклятый насильник мёртв!

В лице не было ни кровинки: ещё бы! Под бёдрами женщины на скомканную её рывками белоснежную простыню натекла огромная лужа крови: разорвал ей, стало быть, всё, что можно было разорвать, огромный – Конан видел, что в нём добрый фут! – фаллос монстра!

Наконец несчастная открыла рот. Но чтоб разобрать слова, Конану пришлось приблизить ухо почти к её устам:

– Меня!.. Положи меня… в саркофаг!.. В саркофаг! Быстрее!.. Умоля…

Однако спросить её о каком именно саркофаге идёт речь, и почему он должен её туда положить, Конан не успел: женщина только и смогла, что кинуть взгляд в угол, после чего искажённые нечеловеческой мукой и наполненные слезами глаза закрылись, и предсмертный вздох сорвался с её губ. Глаза снова открылись – тусклые, безжизненные.

Конан огляделся.

И сразу понял, о каком саркофаге идёт речь: в углу, на постаменте из мрамора, стоял ящик, весьма похожий на самый банальный гроб! Только сделан он был из камня. И, разумеется, был побольше деревянного раза в два.

Хм-м…

Ну, раз женщина просила его положить её туда, и положить быстрее…

Может, это чем-то ей поможет? Скажем, избавиться от мук?

Но ведь она… Умерла. И, стало быть, больше ничего не чувствует.

Странная просьба. Не может ли так быть, что женщина, подозрительно худая и бледная – мумия? И её оживляют волшебной силой только для того, чтобы – ?!..

Конан бережно поднял на руки почти невесомое, хрупкое и прозрачное, но очень стройное, тело. Отнёс в угол. Положил на мягкую подстилку, имевшуюся на дне оказавшегося весьма глубоким ящика. Нахмурился. Что-то он недоделал! Он чуял это.

А, крышка!

Он закрыл откинутую крышку. Крепившуюся, как ни странно, на петлях.

Вот. Теперь пусть покоится с миром эта несчастная! А он пока… Займётся минотавром!

Однако особенно много «заниматься» тварью не пришлось.

Сдохла чудовищная пародия на человека, даже не испытав перед смертью тех мук, которые, как полагал Конан, ей причитались бы по совести за её «подвиги»!

Однако осмотр монстра сказал киммерийцу о двух вещах. Во-первых, тварь эта тут состояла – явно в «начальниках». Потому что была вовсе не синей. А во-вторых, силы чудовищному монстру было не занимать: рельефные мускулы покрывали всё тело, а уж весил монстр раза в два больше, чем даже немаленький киммериец!

Собственно, о том, что эта тварь – вовсе не простой «подчинённый», или раб, Конану сказал не только цвет кожи тела чудища, но и здравые рассуждения. Рабы и слуги явно не имеют привилегии на секс! Извращённый, и наверняка даривший чудищу поистине неземное блаженство! Хотя бы – от созерцания и осознания мучений жертвы!

Стало быть – мозги-то у монстра точно были человеческие: животные не имеют привычки мучить своих собратьев!

Но может, это – сам чародей, принявший такой облик для особо утончённого издевательства над жертвой?! Потому что это как раз было бы в духе всех этих амбициозных и люто ненавидящих всех людей, «покорителей мира»!

Конан напрягся: его изощрённый слух уловил странный шум! Идущий не снаружи, из коридора замка, а прямо отсюда, изнутри комнаты!

Что это?!

Как ни странно звучит, но больше всего похоже на пошкрёбывания! Словно мышь скребётся у себя в норе! Только…

Только вот скребут – явно по внутренней части крышки саркофага!

Конан подошёл поближе к ящику. Точно: звуки идут отсюда!

Он аккуратно и тихо откинул крышку.

После чего невольно выпучил глаза: женщина оказалась жива! И она смотрела ему в глаза! Смотрела осознанно, и явно не испытывая больше чудовищной боли!

Более того: она казалась и вполне здоровой!

Рваная рана, имевшаяся до этого там, в промежности, и идущая почти до пупка, затянулась, словно её и не было! Чудеса!!!

Эх, ему бы такой саркофаг – сколько своих травм, ран и переломов, он мог бы вот так, шутя, за считанные минуты, вылечить!

Совладав с эмоциями, Конан уже без смущения (Женщина так и осталась абсолютно обнажённой!) посмотрел в огромные и очень выразительные глаза. Да и не только – в глаза. Сейчас, когда странный саркофаг «поработал» над ней, фигура выглядела поистине… Божественно!

Женщина улыбнулась ему. И ей явно было приятен тот восхищённый взгляд, которым Конан рассматривал её очаровательное миниатюрное тело!

Женщина заговорила на зингарском. Сказала вполголоса: тоже, стало быть, не хочет шуметь:

– Благодарю тебя, незнакомый мне пока, но безумно храбрый северный воин! За то, что убил чудовище. И отомстил за мои муки. И за то, что послушался! Я – Айлита.

Конан наконец пришёл в себя настолько, чтоб представиться. Тоже вполголоса:

– Я – Конан-киммериец. И я очень рад, что ты… Ожила!

Улыбка с лица Айлиты пропала. Она побледнела. Но затем взяла себя в руки.

Сказала:

– Ах, не напоминай мне об этом, Конан-киммериец. «Ожила»!.. Ты даже представить не можешь, через какие муки мне пришлось здесь пройти! И повторялись они снова и снова! Тысячу тысяч раз! Ведь проклятый саркофаг дарит своему хозяину, и его жертвам – фактическое бессмертие! Каждый раз возвращая молодость. И лечит любые раны!

– То есть, ты… Он – тебя!.. – задохнувшемуся Конану не хватало слов.

– Верно. Я умирала и умирала. Вернее – меня убивали и убивали. Тысячу тысяч раз! Когда ему надоедало играть со мной самому – он отдавал меня на растерзание своим… Своим рабам. Слугам. И любовался моими мучениями – мне казалось, он может любоваться ими – часами и сутками напролёт!

– Рабы и слуги, это… синие люди?

– Да. Они. А они – ещё хуже его! Холодные, скользкие, заниматься любым делом могут бесконечно – неживые ведь! А уж он старался сделать так, чтоб меня мучили подольше! И не только – вот так! – она опустила взгляд вниз, к своим ногам, – А и пытками!

Но теперь, надеюсь, всё позади. Ведь он – мёртв?

Конан поспешил уверить в этом свою собеседницу:

– Мертвее не бывает. Меч вошёл прямо в его поганое сердце!

– Это хорошо… – она сглотнула, затем села. Подала Конану руку, – Будь добр, помоги мне выбраться, Конан-киммериец.

Конан сделал это с большим удовольствием. Глядеть на грациозные, словно кошачьи, движения её тела, было… приятно. Если назвать это ощущение столь мягким словом.

Первым делом Айлита подошла к монстру. И даже опустилась перед ним на колени. Но не для поклонения, как на миг показалось было варвару. Женщина подсунула руку под чудовищную голову лежавшего на боку на постели чудища, и захлопнула его чудовищные челюсти. После чего другой рукой заткнула ноздри монстра.

Прошло с полминуты, монстр не проявил признаков жизни. Конан не без интереса наблюдал: он мог понять, что если кто-то мучает тебя долгие годы, ты, само-собой, захочешь лично убедиться, что этот мерзавец действительно сдох!

Облегчения в голосе Айлиты не заметить было невозможно:

– Хвала Мирте Пресветлому, эта тварь действительно мертва! А не прикидывается.

– Обижаешь, красавица. – Конан ухмыльнулся, – Неужели ты сомневаешься в способностях лучшего воина Ойкумены?!

– Прости, Конан. Но ведь я тебя не знаю! Я, кажется, провела здесь, да и в разных других его логовах, с этим поганым монстром целые века! Какой, кстати сейчас год?

Конан ответил. И сердце сжала волосатая стальная лапа: он увидел, как вытянулось лицо у красавицы:

– Сорок пять лет! Мирта! Наверняка все мои друзья и родные – мертвы!

– Но как же ты вытерпела такие поистине адские муки, и не… – Конан стыдливо умолк, чтоб не сказать грубость.

– Не спятила, ты хочешь спросить? – женщина дёрнула обнажённым изящным плечиком, – А я очень сильна. Нет, не телом, – она улыбнулась, заметив, что варвар вновь осматривает её тело, теперь уже с ироничной улыбкой, – А духом!

Меня учили и воспитывали лучшие мудрецы и воины отца.

– Но кто же твой отец?

– Георгий Тринадцатый. Король Луксории.

Про это чертовски отдалённое крохотное королевство Конан, конечно, слышал. Правда, теперь там правил Михаил Второй. Похоже, династия сменилась…

– Конан! Я же вижу по твоему лицу, что ты что-то знаешь об отце! И моей стране! Скажи, не бойся! Я не… испугаюсь, какой бы страшной правда ни была!

– Да, пожалуй, «испугать» тебя вообще невозможно, о прелестная и сильная духом Айлита. Но я знаю о твоём отце только понаслышке. Уж больно твоя родина далеко отсюда. Нет, кое-что, я, конечно, слышал. Сейчас у вас там правит Михаил Второй. Так что думаю, клан твоего отца отстранён от власти, и, скорее всего, уничтожен новым королём. Чтоб никто не претендовал на трон нового узурпатора!

– Не обязательно – узурпатора. Ведь у отца, кроме меня, не было детей.

– Вот как. Хм. Кстати. Извини, что спрашиваю. Но как ты вообще попала из такого далёка – сюда?! Да ещё и оказалась в лапах чёртова мага?

– А ничего сложного в этом нет. Он вполне официально приходил к моему отцу. Чтоб просить моей руки. Отец отказал – это я его попросила об этом. Потому что злобная и вредная физиономия этого чародея мне сразу не понравилась. (Ну, тут я оказалась права.) – она горько усмехнулась, – А дальше – всё как в сказке. Страшной.

Ночью чародей усыпил всех в замке отца, и меня в том числе. Очнулась я уже в его очередной резиденции – большом доме какого-то купца. В подвале. Прикованная к стене… Ну а потом…

Ты, впрочем, можешь прекрасно представить и сам всё, что было потом!

Конан кивнул:

– Могу. Ну а сейчас нам некогда особенно предаваться воспоминаниям и разговорам. И мы поступим так. Я поднимаю тебя на крышу. Затем спускаю на верёвке вниз, под стену замка. И ты бежишь и прячешься в лесу. А я… Пытаюсь добраться до чёртовых подвалов с драгоценностями и золотом! А после этого тоже бегу в лес. И нахожу тебя там. После чего мы тихо и мирно направляемся прочь отсюда. В ближайший город.

– Плохой план, Конан-киммериец! Забудь про сокровища!

– Это ещё почему?! – Конан не привык, чтоб женщина, пусть и принцесса, ему перечила.

– Во-первых, потому, что кому об этом знать, как ни мне! Нет в подвалах у чародея никаких сокровищ! Да и не нуждается он в них! Всё, что ему было нужно, из мебели там, или из одежды и оружия, он изготовлял прямо на месте. Где бы ни жил. А чего ему было лень изготовлять – вроде зерна, овощей, и мяса – просто доставляли его слуги! Отбирая у местных жителей!

Но кое-что в подвалах, конечно, есть. Его колдовские причиндалы: амулеты, свезённые со всего мира, всякие там «волшебные» чашки, посохи, кулончики. И, конечно, книги… А, ещё сосуды с разными реактивами и снадобьями, и тюки с колдовскими травами. Только вот не думаю, что всё это нужно тебе. Поскольку ты – вряд ли маг.

Ну а самое главное, почему тебе нельзя сразу идти куда бы то ни было – не забывай про его саркофаг! Ведь если мы всё вот так и оставим, его синие люди запросто положат туда его тело! И он снова оживёт!

– Бэл его задери! – Конан невольно запустил пятерню в волосы на затылке, почесав его, – Совсем я упустил из виду этот самый саркофаг! Да и с сокровищами… Тьфу!

Конан не стал показывать, что на самом-то деле он сильно разочарован.

– Ладно, Мардук с ними, с сокровищами! Переживу.

Но как же сделать, чтоб тварь не ожила?!

– Способ есть. Но он не слишком приятный…

– Ерунда. Я не из особо брезгливых, как ты, наверное, уже догадалась!

– Вижу, ты тоже уже догадался, – она подмигнула ему большим выразительным глазом, – Да, надо поступить, как поступали все великие герои с легендарными монстрами, чудовищами, и колдунами! То есть – отрубить его поганую голову, и унести с собой! И надёжно где-нибудь спрятать. Закопать. Бросить в воду. Сжечь. Словом – чтоб она сгинула! И, главное – чтоб её нельзя было найти!

– Мысль кажется разумной. – Конан криво усмехнулся, – Но не оживёт ли его тело и без головы?

– Не знаю, Конан. – теперь нахмурилась Айлита, – Оживлять при мне кого-либо без головы он ещё не пробовал. Но, думаю, если не будет мозга, – она ткнула пальчиком в волосатую морду твари, – ожившее туловище не будет опасно! У него ведь не будет, чем думать! Да и чем отдавать приказы!

– Пожалуй, да. – Конан снова достал верный меч, и приготовился к удару, – Отойди-ка подальше! А то брызгами могу запачкать! И, кстати, как насчёт того, чтоб одеться? Ведь там, снаружи… прохладно!

– А ты тактичен, северный воин! – Айлита улыбнулась, – Тонко ты мне намекнул, что за стенами замка меня увидят люди! А я – обнажена!

– Да. Не скажу, что я этим недоволен, но ведь есть эти… Как бишь их… А, нормы приличия! Но люди тебя, впрочем, увидят нескоро. Пешком до ближайшего поселения дней семь. Твоим ходом. Но одеться нужно. Там, снаружи ещё прохладно по ночам.

А где, кстати, твоя одежда?

– Здесь её, конечно нет. – Айлита снова помрачнела, – Монстр раздевал меня догола прямо в моей комнате. Думаю, чтоб не портить одежду… Ну, и ему было приятно, и возбуждало смотреть, как я иду впереди него, нагая. – Конан вполне мог понять мага в данном случае: тут кому не было бы приятно, и не возбуждало бы! – А моя комната – как раз над нашими головами!

– А почему он тебя прямо…

– Прямо там не насиловал? А потому что там ведь нет саркофага! А он иногда за ночь делал три-четыре приёма! Оживления.

– Прости пожалуйста. – Конан вздохнул, – Снова поражаюсь твоему мужеству. И стойкости. А бежать ты…

– Пробовала. Раз сто. Но меня ловили то синие люди, то древесные змеи. Он их, по-моему, только для меня и создал!

– Мне очень жаль, Айлита. А сейчас – отвернись.

Отрубить поганую голову даже Конану удалось только со второго удара: уж больно крепким и толстым оказались шейные позвонки монстра. Но вот голова и отделена от туловища. Конан не придумал ничего лучше, как завернуть её в испачканную простыню.

После чего он легким движением подсадил Айлиту, поставившую ему ножку на сцепленные руки, и взлетевшую, словно птица, к отверстию в потолке, оказавшись там сразу по пояс. Расставленными руками она упёрлась в края отверстия. Конан не без вожделения смотрел на пикантное зрелище исчезающих в отверстии прелестных ножек… И всего остального.

Когда женщина окончательно забралась наверх, и снова высунулась в отверстие, Конан, к этому времени подтащивший к отверстию кресло, подал ей концы простыни. Айлита с видимым усилием втащила тюк с головой наверх: весила голова фунтов сорок!

Сам Конан попал наверх легко: подпрыгнув с кресла, уцепился за край отверстия, и подтянулся!

Свою одежду Айлита собрала с пола и достала из шкафа:

– Конан… Глупо, конечно, раз уж ты видел меня всю… Но – пожалуйста, отвернись!

Конан поспешил так и сделать, посмеиваясь про себя: женщина права, конечно. Но если она стесняется – то пусть её.

– Я готова. – варвар ещё не начал по-настоящему сердиться и переживать, что они не успеют выбраться до рассвета, – Ну, как тебе?

– Неплохо, клянусь селезёнкой Неграла! – Конану и правда понравился подчёркивавший её природные достоинства наряд Айлиты, – Но будет лучше, если ты наденешь что-нибудь не столь… Э-э… Вызывающее и заметное! Нам не нужно привлекать к себе излишнего внимания! А нужно долго… Идти. Поэтому – что-нибудь попроще. И попрактичней. Чтоб было удобней тебе самой!

– Ну а что?

– Ну, скажем, вместо туфелек – вон те сапоги. И штаны. И рубаху с курткой.

– Но я же тогда буду выглядеть как юноша!

– Вот-вот. До поры до времени будет лучше, если никто в тебе женщину не узнает. Да и волосы – лучше подобрать и спрятать под вон той шапкой!

– Я… Поняла твою мысль, Конан. – она вздохнула, – Но ты прав. Будет лучше, если я не буду привлекать внимания. А то опять – женихи набегут. Как набегали туда, к отцу.

– О, да! И я вполне могу их понять! А сейчас поспешим. До рассвета, думаю, не больше получаса.

Через дыру в крыше выбрались легко. Под лёгонькой ступнёй Айлиты не шелохнулась ни одна черепица. А уж про то, что Конан был бесшумней дуновения предрассветного ветерка, можно и не упоминать. Во двор тоже спустились без проблем.

– Конан! – тихий шёпот Айлиты слушать было приятно. Он был ничуть не менее мелодичен, чем её голосок, – Вот здесь – кухня! Может, нам нужны продукты на дорогу? Всё-таки – шесть дней!

– Ну, нет! – Конан был категоричен, – В эту дверь я уже пытался сунуться! За ней – море воды! Наверное, ловушка!

– Ловушка? Но ведь… Никто и никогда раньше не добирался сюда?!

– Ну а я добрался, как видишь. И у меня есть все основания полагать, что мага предупредили о том, что я сделаю попытку! То есть – в городе у него были шпионы!

– Ах, вот как… – Айлита покачала головой, – Поразительно. А ведь я готова была поспорить, что у него нет связи с остальным миром!

– Похоже, ты ошиблась. Да и я… Ошибся в первой попытке. Так что не будем наступать во второй раз на те же грабли. – Конан выкинул узел с головой прямо к подножию стены, на которую они к этому времени забрались, и сейчас вновь закрепил за зубец крюк с верёвкой. – Ты – первая!

Айлита не стала спорить, и быстро полезла, перехватывая изящными ножками в сапогах и на удивление сильными руками узлы на верёвке. Конан, убедившийся в кошачьей ловкости напарницы ещё на чердаке, выждал, пока она не отошла от верёвки. Спустился и сам – скорее, съехал, настолько это оказалось быстро. Сдёрнул со стены крюк.

– Вот теперь я понимаю, почему ты – лучший воин Ойкумены!

– Да и не только воин, – Конан вновь усмехнулся, быстро сворачивая верёвку и пряча её в суму, – Я ведь и пират. И вор. И наёмник. Занимаюсь чем придётся, чтоб прокормиться!

– Думаю, с твоими данными ты всегда находишь прокорм!

– Грех жаловаться. – Конан подобрал тюк с головой, – Но сила у меня – от отца, а уж опыт… Личный! Достался ценой шрамов и крови! Но довольно медлить. Светает.

Идём!

В лес Конан завёл свою спутницу уже когда фиолетово-розовый восход осветил оставшиеся позади стены замка.

Однако когда лучи солнца показались из-за горизонта, произошла странная вещь. Вернее – две вещи!

Тяжесть тюка на его плече вдруг стала стремительно уменьшаться! Конан поспешил скинуть его с плеча, и развернуть простыню.

Так и есть!

Голова монстра стремительно истаивала, буквально на глазах превращаясь в ничто! Волосы на морде, кожа, а затем и кости черепа превратились в… Воздух! Утекавший прочь, словно струйки предрассветного тумана, тающего под лучами жаркого солнца! И вот уже в простыне ничего нет!!!

Однако когда киммериец перевёл взор на свою спутницу, чтоб спросить, что происходит, обнаружил, что можно уже не спрашивать!

Не у кого!

Прелестная Айлита, медленно оседая на траву, истаивала точно так же, как только что истаяла голова минотавра! И вот от неё ничего не осталось! Даже одежды!

Фантом. Призрак. Мираж.

А неплохо, получается, чародей его провёл… Поглумившись всласть!

Создал ночные чары, миражи, призраки, которые рассеялись под действием солнечных лучей! И, значит, Конан зря потерял целую ночь! Будучи обманут. Образом беззащитной женщины. Мучимой страшным чудищем.

Но какой бы воин, да и просто – мужчина, не повёлся бы на такой обман?!

Да, это, конечно, нечестно. Со стороны чародея.

Но где и когда Конан видел чародеев – честных?!

В сердцах сплюнув, Конан подхватил единственное, что осталось перед ним – окровавленную простыню! – и двинулся поглубже в чащу. Ему нельзя оставлять после себя следов. И нужно подкрепиться. И отдохнуть. Перед следующей ночью.

Интересно, что ему покажут на этот раз?..